Старшая Эдда

Sæmundar Edda

А. Я. Гуревич

Старшая Эдда

Песни о богах и героях, условно объединяемые названием «Старшая Эдда»[1], сохранились в рукописи, которая датируется второй половиной XIII века. Неизвестно, была ли эта рукопись первой либо у нее были какие-то предшественники. Предыстория рукописи так же неизвестна, как и предыстория рукописи «Беовульфа». Существуют, кроме того, некоторые другие записи песен, также причисляемых к эддическим. Неизвестна и история самих песен, и на этот счет выдвигались самые различные точки зрения и противоречащие одна другой теории. Диапазон в датировке песен нередко достигает нескольких столетий. Не все песни возникли в Исландии: среди них имеются песни, восходящие к южногерманским прототипам; в «Эдде» встречаются мотивы и персонажи, знакомые по англосаксонскому эпосу; немало было, видимо, принесено из других скандинавских стран. Не останавливаясь на бесчисленных контроверзах по поводу происхождения «Старшей Эдды», отметим только, что в самом общем виде развитие в науке шло от романтических представлений о чрезвычайной древности и архаической природе песен, выражающих «дух народа», к трактовке их как книжных сочинений средневековых ученых-«антикваров», которые подражали старинной поэзии и стилизовали под миф свои религиозно-философские воззрения.

Ясно одно: песни о богах и героях были популярны в Исландии в XIII веке. Можно полагать, что, по крайней мере, часть их возникла намного раньше, еще в бесписьменный период. В отличие от песен исландских поэтов-скальдов, почти для каждой из коих мы знаем автора, эддические песни анонимны. Мифы о богах, рассказы о Хельги, Сигурде, Брюнхильд, Атли, Гудрун были общенародным достоянием, и человек, пересказывавший или записавший песнь, даже пересоздавая ее, не считал себя ее автором. Перед нами — эпос, но эпос очень своеобразный. Это своеобразие не может не броситься в глаза при чтении «Старшей Эдды» после «Беовульфа». Вместо пространной, неторопливо текущей эпопеи здесь перед нами — динамичная и сжатая песнь, в немногих словах или строфах излагающая судьбы героев или богов, их речи и поступки. Специалисты объясняют эту необычную для эпического стиля спрессованность эддических песен спецификой исландского языка. Но нельзя не отметить и еще одно обстоятельство. Широкое эпическое полотно, подобное «Беовульфу» или «Песни о нибелунгах», вмещает в себя несколько сюжетов, множество сцен, объединяемых общими героями и временной последовательностью, тогда как песни «Старшей Эдды» обычно (хотя и не всегда) сосредоточивают внимание на одном эпизоде. Правда, большая их «отрывочность» не мешает наличию в тексте песен разнообразных ассоциаций с сюжетами, которые разрабатываются в других песнях, вследствие чего изолированное чтение отдельно взятой песни затрудняет ее понимание, — разумеется, понимание современным читателем, ибо средневековые исландцы, можно не сомневаться, знали и остальное. Об этом свидетельствуют не только разбросанные по песням намеки на события, в них не описываемые, но и кеннинги. Если для понимания кеннинга типа «земля ожерелий» (женщина) или «змея крови» (меч) достаточно было лишь привычки, то такие кеннинги, как, например, «страж Мидгарда», «сын Игга», «сын Одина», «потомок Хлодюн», «муж Сив», «отец Магни» или «хозяин козлов», «убийца змея», «возничий», предполагали у читателей или слушателей знание мифов, из которых только и можно было узнать, что во всех случаях подразумевался бог Тор.

Песни о богах и героях в Исландии не «разбухали» в обширные эпопеи, как это имело место во многих других случаях[2]. Конечно, сама по себе длина поэмы мало о чем говорит, но контраст тем не менее разительный. Сказанное не означает, что эддическая песнь во всех случаях ограничивалась разработкой одного эпизода. В «Прорицании вёльвы» сохранилась мифологическая история мира от его создания и до предрекаемой колдуньей гибели вследствие проникшего в него зла и даже до возрождения и обновления мира. Ряд этих сюжетов затрагивается и в «Речах Вафтруднира» и в «Речах Гримнира». Эпический охват характеризует и «Пророчество Грипира», где как бы резюмируется весь цикл песен о Сигурде. Но самые широкие картины мифологии или героической жизни в «Старшей Эдде» всегда даются очень лаконично и даже, если угодно, «конспективно». Эта «конспективность» особенно видна в так называемых «тулах» — перечнях мифологических (а иногда и исторических) имен[3]. Нынешнего читателя обилие имен собственных, даваемых к тому же без дальнейших пояснений, ставит в тупик, — они ничего ему не говорят. Но для скандинава того времени дело обстояло совершенно не так! С каждым именем в его памяти связывался определенный эпизод мифа или героической эпопеи, и это имя служило ему как бы знаком, который обычно нетрудно было расшифровать. Для понимания того или иного имени специалист вынужден обращаться к справочникам, память же средневекового исландца, более емкая и активная, чем наша, в силу того что приходилось полагаться только на нее, без затруднений выдавала ему нужную информацию, и при встрече с этим именем в его сознании развертывался весь относящийся к нему рассказ. Иными словами, в сжатой и сравнительно немногословной эддической песни «закодировано» куда больше содержания, чем это может показаться непосвященному.

Отмеченные обстоятельства — то, что некоторые черты песен «Старшей Эдды» на современный вкус кажутся странными и лишенными эстетической ценности (ибо какое же художественное наслаждение можно ныне получить от чтения неведомо чьих имен!), равно и то, что песни эти не развертываются в широкую эпопею, наподобие произведений англосаксонского и немецкого эпоса, — свидетельствуют об их архаичности. В песнях широко применяются фольклорные формулы, клише и иные стилистические приемы, характерные для устного стихосложения. Типологическое сопоставление «Старшей Эдды» с другими памятниками эпоса также заставляет отнести ее генезис к весьма отдаленным временам, во многих случаях к более ранним, чем начало заселения Исландии скандинавами в конце IX — начале X века. Хотя сохранившаяся рукопись «Эдды» — младшая современница «Песни о Нибелунгах», эддическая поэзия отражает более раннюю стадию культурного и общественного развития. Объясняется это тем, что в Исландии и в XIII веке не были изжиты доклассовые отношения и несмотря на принятие христианства еще в 1000 году исландцы усвоили его сравнительно поверхностно и сохранили живую связь с идеологией языческой поры. В «Старшей Эдде» можно найти следы христианского влияния, но в целом ее дух и содержание очень от него далеки. Это скорее дух воинственных викингов, и. вероятно, к эпохе викингов, периоду широкой военной и переселенческой экспансии скандинавов (IX–XI века), восходит немалая часть эддического поэтического наследия. Герои песен «Эдды» не озабочены спасением души, посмертная награда — это долгая память, оставляемая героем среди людей, и пребывание павших в бою витязей в чертоге Одина, где они пируют и заняты воинскими забавами.

Обращает на себя внимание разностильность песен, трагических и комических, элегических монологов и драматизированных диалогов, поучения сменяются загадками, прорицания — повествованиями о начале мира. Напряженная риторика и откровенная дидактичность многих песен контрастируют со спокойной объективностью повествовательной прозы исландских саг. Этот контраст заметен и в самой «Эдде», где стихи нередко перемежаются прозаическими кусками. Может быть, то были добавленные позднее комментарии, но не исключено, что сочетание поэтического текста с прозой образовывало органическое целое еще и на архаической стадии существования эпоса, придавая ему дополнительную напряженность.

Эддические песни не составляют связного единства, и ясно, что до нас дошла лишь часть их. Отдельные песни кажутся версиями одного произведения; так, в песнях о Хельги, об Атли, Сигурде и Гудрун один и тот же сюжет трактуется по-разному. «Речи Атли» иногда истолковывают как позднейшую расширенную переработку более древней «Песни об Атли».

В целом же все эддические песни подразделяются на песни о богах и песни о героях. Песни о богах содержат богатейший материал по мифологии, это наш важнейший источник для познания скандинавского язычества (правда, в очень поздней, так сказать, «посмертной» его версии).

Образ мира, выработанный мыслью народов Северной Европы, во многом зависел от образа их жизни. Скотоводы, охотники, рыбаки и мореходы, в меньшей мере земледельцы, они жили в окружении суровой и слабо освоенной ими природы, которую их богатая фантазия легко населяла враждебными силами. Центр их жизни — обособленный сельский двор. Соответственно и все мироздание моделировалось ими в виде системы усадеб. Подобно тому как вокруг их усадеб простирались невозделанные пустоши или скалы, так и весь мир мыслился ими состоящим из резко противопоставленных друг другу сфер: «срединная усадьба» (Мидгард), т. е. мир человеческий, окружена миром чудищ, великанов, постоянно угрожающих миру культуры; этот дикий мир хаоса именовали Утгардом (буквально: «то, что находится за оградой, вне пределов усадьбы»)[4]. Над Мидгардом высится Асгард — твердыня богов — асов. Асгард соединен с Мидгардом мостом, образованным радугой. В море плавает мировой змей, тело его опоясывает весь Мидгард. В мифологической топографии народов. Севера важное место занимает ясень Иггдрасиль, связывающий все эти миры, в том числе и нижний — царство, мертвых Хель.

Рисующиеся в песнях о богах драматические ситуации обычно возникают как результат столкновений или соприкосновений, в которые вступают разные миры, противопоставленные один другому то по вертикали, то по горизонтали. Один посещает царство мертвых — для того чтоб заставить вёльву открыть тайны грядущего, и страну великанов, где выспрашивает Вафтруднира. В мир великанов отправляются и другие боги (для добывания невесты или молота Тора). Однако песни не упоминают визитов асов или великанов в Мидгард. Противопоставление мира культуры миру некультуры общо и для эддических песен, и для «Беовульфа»; как мы знаем, в англосаксонском эпосе земля людей тоже именуется «срединным миром». При всех различиях между памятниками и сюжетами и здесь и там мы сталкиваемся с темой борьбы против носителей мирового зла — великанов и чудовищ.

Как Асгард представляет собой идеализированное жилище людей, так и боги скандинавов во многом подобны людям, обладают их качествами, включая и пороки. Боги отличаются от людей ловкостью, знаниями, в особенности владением магией, но они — не всеведущи по своей природе и добывают знания у более древних родов великанов и карликов. Великаны — главные враги богов. И с ними боги ведут непрекращающуюся войну. Глава и вождь богов Один и иные асы стараются перехитрить великанов, тогда как Тор борется с ними с помощью своего молота Мьёлльнира. Борьба против великанов — необходимое условие существования мироздания; не веди ее боги — великаны давно погубили бы и их самих, и род людской. В этом конфликте боги и люди оказываются союзниками. Тора часто называли «заступником людей». Один помогает мужественным воинам и забирает к себе павших героев. Он добыл мед поэзии, принеся самого себя в жертву, добыл руны — священные тайные знаки, при помощи которых можно творить всяческое колдовство. В Одине видны черты «культурного героя» — мифического предка, наделившего людей необходимыми навыками и знаниями.

Антропоморфность асов сближает их с богами античности, однако, в отличие от последних, асы не бессмертны. В грядущей космической катастрофе они вместе со всем миром погибнут в борьбе с мировым волком. Это придает их борьбе против чудовищ трагический смысл. Подобно тому как герой эпоса знает свою судьбу и смело идет навстречу неизбежному, так и боги: в «Прорицании вёльвы» колдунья вещает Одину о близящейся роковой схватке. Космическая катастрофа явится результатом морального упадка, ибо асы некогда нарушили данные ими обеты, и это ведет к развязыванию в мире сил зла, с которыми уже невозможно совладать. Вёльва рисует впечатляющую картину расторжения всех священных связей: см. строфу 45 ее пророчеств, где предрекается самое страшное, что может случиться с человеком, на взгляд членов общества, в котором еще сильны родовые традиции, вспыхнут распри между родственниками, «братья начнут биться друг с другом…».

Эллинские боги имели среди людей своих любимчиков и подопечных, которым всячески помогали. Главное же у скандинавов — не покровительство божества отдельному племени или индивиду, а сознание общности судеб богов и людей в их конфликте с силами, несущими упадок и окончательную гибель всему живому. Поэтому вместо светлой и радостной картины эллинской мифологии эддические песни о богах рисуют полную трагизма ситуацию всеобщего мирового движения навстречу неумолимой судьбе.

Герой перед лицом Судьбы — центральная тема героических песен. Обычно герой осведомлен о своей участи: либо он одарен способностью проникать в будущее, либо ему кто-то открыл его. Какова должна быть позиция человека, знающего наперед о грозящих ему бедах и конечной гибели? Вот проблема, на которую эддические песни предлагают однозначный и мужественный ответ. Знание судьбы не повергает героя в фаталистическую апатию и не побуждает его пытаться уклониться от грозящей ему гибели, напротив, будучи уверен в том, что выпавшее ему в удел неотвратимо, он бросает вызов судьбе, смело принимает ее, заботясь только о посмертной славе. Приглашенный в гости коварным Атли Гуннар заранее знает о подстерегающей его опасности, но без колебаний отправляется в путь: так велит ему чувство героической чести. Отказываясь откупиться золотом от смерти, он гибнет. «…Так должен смелый, кольца дарящий, // добро защищать!» («Гренландская Песнь об Атли», 31).

Но наивысшее благо — доброе имя героя. Все преходяще, гласят афоризмы житейской мудрости, и родня, и богатство, и собственная жизнь, — навсегда остается одна только слава о подвигах героя («Речи Высокого», 76, 77). Как и в «Беовульфе», в эддических песнях слава обозначается термином, который одновременно имел значение «приговор» (древнеисл. dómr, древнеангл. dōm), — герой озабочен тем, чтобы его подвиги не были забыты людьми. Ибо судят его люди, а не какая-либо верховная инстанция. Героические песни «Эдды», несмотря на то что они существовали в христианскую эпоху, не упоминают суда божьего, все свершается на земле, и к ней приковано внимание героя.

В отличие от персонажей англосаксонской эпопеи — вождей, которые возглавляют королевства или дружины, скандинавские герои действуют в одиночестве. Исторический фон отсутствует[5], и упоминаемые в «Эдде» короли эпохи Великих переселений [Атли — король гуннов Аттила, Ёрмунрекк — остготский король Германарих (Эрманарих), Гуннар — бургундский король Гундахарий] утратили с историей всякую связь. Между тем исландцы того времени пристально интересовались историей, и от XII и XIII веков сохранилось немало созданных ими исторических сочинений. Дело, следовательно, не в отсутствии у них исторического сознания, а в особенностях трактовки материала в исландских героических песнях. Автор песни сосредоточивает все свое внимание исключительно на герое, на его жизненной позиции и судьбе[6].

Другое отличие эддического эпоса от англосаксонского — более высокая оценка женщины и интерес к ней. В «Беовульфе» фигурируют королевы, служащие украшением двора и залогом мира и дружеских связей между племенами, но и только. Какой разительный контраст этому являют героини исландских песен! Перед нами — яркие, сильные натуры, способные на самые крайние, решительные поступки, которые определяют все развитие событий. Роль женщины в героических песнях «Эдды» не меньшая, чем мужчины. Мстя за обман, в который она была введена, Брюнхильд добивается гибели любимого ею Сигурда и умерщвляет себя, не желая жить после его смерти: «…не слабой была жена, если заживо // в могилу идет за мужем чужим…» («Краткая Песнь о Сигурде», 41). Вдова Сигурда Гудрун тоже охвачена жаждой мести: но мстит она не братьям — виновникам гибели Сигурда, а своему второму мужу, Атли, который убил ее братьев; в этом случае родственный долг действует безотказно, причем жертвой ее мести падают прежде всего их сыновья, кровавое мясо которых Гудрун подает Атли в качестве угощения, после этого она умерщвляет мужа и погибает сама в запаленном ею пожаре. Эти чудовищные поступки тем не менее имеют определенную логику: они не означают, что Гудрун была лишена чувства материнства. Но дети ее от Атли не были членами ее рода, они входили в род Атли; не принадлежал к ее роду и Сигурд. Поэтому Гудрун должна мстить Атли за гибель братьев, своих ближайших сородичей, но не мстит братьям за убийство ими Сигурда, — даже мысль о подобной возможности не приходит ей в голову! Запомним это — ведь сюжет «Песни о нибелунгах» восходит к тем же сказаниям, но развивается совсем иначе.

Родовое сознание вообще господствует в песнях о героях. Сближение различных по происхождению сказаний, как заимствованных с юга, так и собственно скандинавских, объединение их в циклы сопровождалось установлением общей генеалогии фигурирующих в них персонажей. Хёгни из вассала бургундских королей был превращен в их брата. Брюнхильд получила отца и, что еще важнее, брата Атли, вследствие чего ее смерть оказалась причинно связанной с гибелью бургундских Гьюкунгов: Атли завлек их к себе и умертвил, осуществляя кровную месть за сестру. У Сигурда появились предки — Вёльсунги, род, восходивший к Одину. «Породнился» Сигурд и с героем поначалу совершенно обособленного сказания — Хельги, они стали братьями, сыновьями Сигмунда. В «Песни о Хюндле» в центре внимания находятся перечни знатных родов, и великанша Хюндля, которая рассказывает юноше Оттару о его предках, открывает ему, что он связан родством со всеми прославленными семьями Севера, в том числе и с Вёльсунгами, Гьюкунгами и в конечном счете даже с самими асами.

Художественное и культурно-историческое значение «Старшей Эдды» огромно. Она занимает одно из почетных мест в мировой литературе. Образы эддических песен наряду с образами саг поддерживали исландцев на всем протяжении их нелегкой истории, в особенности в тот период, когда этот маленький народ, лишенный национальной независимости, был почти обречен на вымирание и в результате чужеземной эксплуатации, и от голода и эпидемий. Память о героическом и легендарном прошлом давала исландцам силы продержаться и не погибнуть.

М. И. Стеблин-Каменский

Старшая Эдда

Слово «Эдда» значит теперь совсем не то, что оно значило когда-то, а что оно значило первоначально — в точности неизвестно. В средние века так называлась книга, написанная в 1222–1225 годах знаменитым исландским историком и поэтом Снорри Стурлусоном (1178–1241). На одной из рукописей его произведения есть надпись: «Книга эта называется Эдда, ее составил Снорри Стурлусон». Возможно, что она была названа так самим автором. Книга эта представляет собой учебник поэтического искусства и содержит обзор языческой мифологии (в той мере, в какой эта мифология была основой поэтической фразеологии), обзор поэтической фразеологии с многочисленными иллюстрациями из старых исландских авторов и образцы стихотворных размеров, сочиненные Снорри Стурлусоном и составляющие вместе целую поэму. Книга эта была учебником того вида поэтического искусства, которое издавна процветало в Исландии и называется «поэзией скальдов», или «скальдической поэзией». Основные черты это поэзии — во-первых, осознанное авторство: все скальдические стихи имеют авторов, и эти авторы и называются «скальдами»; во-вторых, чрезвычайно вычурная форма; в-третьих, актуальное содержание: поэзия скальдов — это хвалебные песни, поносные стихи или стихи к случаю. Поэзия скальдов совсем не похожа на ту поэзию, которая теперь всегда связывается с названием «Эдда»; можно даже сказать, что поэзия скальдов противоположна ей. Однако в средние века в Исландии называли «искусством Эдды» именно поэзию скальдов, ее вычурную и темную фразеологию.

Неясно, почему книга Снорри Стурлусона получила название «Эдда». Есть три этимологии этого слова. Одни считают его производным от «Одди», названия хутора, где Снорри воспитывался и, может быть, нашел материалы для своей книги. «Эдда» в таком случае значит «книга Одди». Другие производят слово «Эдда» от óðr — слова, которое иногда имело значение «поэзия». «Эдда» в таком случае значит «поэтика». Третьи отождествляют название книги Снорри со словом «эдда», которое встречается в одной древнеисландской песни и, по-видимому, значит «прабабушка». В этом случае книга Снорри была почему-то названа «прабабушкой». Все три этимологии были выдвинуты давно и по очереди снова выдвигаются и опровергаются.

В XVII веке — эпохе скандинавского «ученого ренессанса» — в Дании и Швеции пробудился интерес к древним памятникам, и в Исландии — тогда датской колонии — стали усиленно собирать древние рукописи. Но представления ученых того времени о древней литературе часто были фантастическими. В частности, у них были преувеличенные представления о деятельности исландского ученого Сэмунда Сигфуссона (1056–1133), который в средние века прослыл в народе могущественным чернокнижником, сумевшим перехитрить самого черта. Ему приписывалась универсальная мудрость, и сложилось представление, что Снорри Стурлусон в своей «Эдде» основывался на сочинении Сэмунда. Так, один из исландских ученых и любителей древностей, епископ Бриньольв Свейнссон, писал своему коллеге зимой 1641/1642 года: «Где огромные сокровища всей человеческой мудрости, записанные Сэмундом Мудрым, и прежде всего прославленная Эдда, от которой у нас теперь осталась, кроме имени, едва ли тысячная доля и которая не сохранилась бы совсем, если бы извлечения Снорри Стурлусона не оставили бы нам скорее тень и след, чем подлинный состав древней Эдды?» Не удивительно, что, найдя в 1643 году древний пергаментный кодекс, содержащий ряд песен о богах и героях, о которых говорится и в книге Снорри, — Бриньольв решил, что он нашел произведение самого Сэмунда, послужившее основой для Снорри, и написал на списке с найденного им кодекса: «Edda Saemundi muliscii», то есть «Эдда Сэмунда Мудрого». С этого момента слово «Эдда» приобрело совершенно новое значение. В этом новом значении оно вскоре было употреблено в печати, и хотя впоследствии было установлено, что найденные Бриньольвом песни не имеют никакого отношения ни к Сэмунду, ни к названию «Эдда», название это закрепилось за ними, и они стали называться «Эддой Сэмунда», «Песенной Эддой», песнями «Эдды», просто «Эддой» или «Старшей Эддой», тогда как книга Снорри Стурлусона стала называться «Эддой Снорри», «Прозаической Эддой» или «Младшей Эддой».

Найденный Бриньольвом пергаментный кодекс, одна из самых знаменитых рукописей мира, после смерти Бриньольва попал в Копенгаген, а в 1971 году — в Рейкьявик. Большинство древних рукописей, найденных в Исландии, попадало в Копенгаген, меньшинство — в Стокгольм и Уппсалу. Кодекс, найденный Бриньольвом, хранился в Королевской библиотеке в Копенгагене и поэтому называется Codex Regius («Королевский кодекс») 2365, или сокращенно CR 2365. Его история до того, как он был найден Бриньольвом, не известна. Но по орфографическим и палеографическим данным установлено, что он написан в Исландии во второй половине XIII века. Из характера ошибок в кодексе очевидно, что он представляет собой список с несколько более древней рукописи. Об этой более древней рукописи ничего не известно.

Королевский кодекс состоит из 45-ти листов размером около 19×13 см. В нем шесть тетрадей: пять по 8 листов каждая и одна, последняя, из 5-ти листов. Между четвертой и пятой тетрадями кодекса есть лакуна: по-видимому, не хватает целой тетради, 8-ми листов. Лакуна эта доставила много хлопот исследователям. На основании заголовков и абзацев в кодексе содержание его обычно делят на 29 песен — 10 мифологических и 19 героических. Между отдельными песнями, а иногда и между строфами одной песни, попадается проза, поясняющая или дополняющая текст песен. Некоторые из этих песен сохранились (частично или целиком) в других рукописях, а именно: 6 песен (2 целиком и 4 частично) сохранились в рукописи начала XIV века, хранящейся в собрании Арни Магнуссона в библиотеке Копенгагенского университета (сокращенно она называется AM 748); вариант одной песни, а именно «Прорицания вёльвы», сохранился в другой рукописи начала XIV века (она называется Hauksbók); фрагменты и пересказы ряда песен есть в рукописях «Эдды» Снорри Стурлусона, «Саги о Вёльсунгах» и «Рассказа о Норна-Гесте» — исландских прозаических произведений XIII века. Сравнение рукописного материала, и особенно CR 2365 и рукописей книги Снорри Стурлусона, показывает, что тексты восходят к различным устным вариантам и бытовали до записи в устной традиции.

Название «Эдда» претерпело в дальнейшем еще некоторое расширение. Дело в том, что песни, аналогичные по стилю, стихосложению и содержанию тем песням, которые представлены в CR 2365, есть в некоторых других древнеисландских рукописях. Все такие песни, вместе с песнями основной рукописи, стали называться «эддической поэзией», или поэзией «эддического стиля». Эддическая поэзия отличается от поэзии скальдической тем, что авторы ее неизвестны, ее форма сравнительно безыскусна, а ее содержание — древние сказания о богах и героях или правила житейской мудрости. Вся древнеисландская поэзия распадается на эти два вида поэтического искусства — поэзию скальдов и эддическую поэзию. Впрочем, встречаются, конечно, и произведения промежуточного характера. В издания «Старшей Эдды» принято включать, кроме песен основной рукописи, и некоторые из других эддических песен, а именно те, которые всего ближе по содержанию к песням основной рукописи. Но количество таких дополнительных песен меняется от издания к изданию. Всего чаще ими были «Сны Бальдра», «Песнь о Хюндле», «Песнь о Риге» и «Песнь о Свипдаге». В наше издание включены также «Песнь о Хлёде» и «Песнь валькирий», но не включена «Песнь о Свипдаге» (она сохранилась только в поздних бумажных списках и, по-видимому, представляет собой подражание песням «Эдды»). В древнеисландской литературе есть еще много других песен эддического стиля. Так, в немецкий перевод «Эдды» Ф. Генцмера включено 26 песен, которых нет в CR 2365.

Все же знаменитыми стали только те песни, которые есть в CR 2365 или непосредственно примыкают к песням этой рукописи. Текст их издавался свыше тридцати раз, не считая частичных изданий, а в переводе (на шестнадцать различных европейских языков) — свыше ста пятидесяти раз. Слава их может сравниться только со славой «Илиады» и «Одиссеи». Изданием их занимались крупнейшие филологи-германисты, начиная с Якова Гримма и Расмуса Раска. Подготовка их издания требовала кропотливейшей текстологической работы. Достаточно сказать, что первое полное издание «Старшей Эдды» — копенгагенское издание с латинским подстрочником — выходило в течение сорока одного года (1787–1828), а издание, снабженное наиболее полным введением, глоссарием и комментариями, — издание Сеймонса и Геринга, — в течение сорока трех лет (1888–1931) и устарело до того, как вышел его последний том. Классическим остается издание выдающегося норвежского филолога Суфюса Бюгге (1867), в котором впервые была дана точная и полная картина рукописного материала. В нашем переводе дается нумерация строф издания Бюгге, как это принято в современных изданиях текста «Старшей Эдды». Но перевод наш сделан по изданию Йоуна Хельгасона (1952–1954) и частично по первому изданию Неккеля.

В тексте «Старшей Эдды» много морфологических и синтаксических архаизмов, много слов, которые нигде больше не встречаются и, видимо, устарели уже в XIII веке. Но архаизмы не оставались в песнях нетронутыми. Они подновлялись или заменялись, вероятно, еще в устной традиции. Это видно из их фонетической формы. Поэтому язык рукописи — это все же язык второй половины XIII века. Раньше было принято восстанавливать так называемую первоначальную языковую форму песен и ставить более старые языковые формы на место тех, которые представлены в рукописи. Сеймонс и Геринг часто делали это. Именно поэтому их издание устарело до того, как вышел его последний том. Теперь это делается все меньше и меньше: становится очевидным, что восстановить первоначальную языковую форму песен невозможно.

Так же обстоит дело с порядком строф и строк в песнях. Раньше было принято искать в песнях позднейшие вставки (интерполяции) и первоначальную форму. Путем удаления предполагаемых вставок, всевозможных перестановок и даже досочинения добивались сглаживания всех противоречий и абсолютной логичности в композиции песни. В результате такой «высшей критики текста», как это называли немецкие филологи, от песни иногда оставалось буквально меньше четверти (так, например, поступали с «Речами Гримнира»). То же самое делали и переводчики. Так, в немецком переводе «Эдды», выполненном Ф. Генцмером под редакцией А. Хойслера, видного немецкого специалиста по древнегерманской поэзии, — переводе, который справедливо считается образцовым в отношении стиля и стихосложения, — строфы в песнях перетасованы, сокращены или расширены, из одной песни сделаны несколько и т. д., в соответствии с представлениями Хойслера о первоначальной форме песен. Но дело в том, что различные исследователи восстанавливают первоначальную форму песен совершенно различно, в зависимости от их вкусов и взглядов. Поэтому становится все более очевидным, что восстановить ее невозможно.

Из примечаний к изданию «Старшей Эдды» 1975 г.

Песни о богах

Прорицание вёльвы · Völuspá

Речи Высокого · Hávamál

Речи Вафтруднира · Vafþrúðnismál

Речи Гримнира · Grímnismál

Поездка Скирнира · Skírnismál(För Skírnis)

Песнь о Харбарде · Hárbarðsljóð

Песнь о Хюмире · Hymiskviða

Перебранка Локи · Lokasenna

Песнь о Трюме · Þrymskviða(Hamarsheimt)

Речи Альвиса · Alvíssmál

Прорицание вёльвы

Völuspá

1

Внимайте мне все
священные роды*,
великие с малыми
Хеймдалля дети*!
Один, ты хочешь,
чтоб я рассказала
о прошлом всех сущих,
о древнем, что помню.

Hljóðs bið ek allar
helgar kindir,
meiri ok minni
mögu Heimdallar.
Viltu at ek, Valföðr,
vel fyr telja
forn spjöll fira,
þau er fremst of man.

2

Великанов я помню,
рожденных до века,
породили меня они
в давние годы;
помню девять миров
и девять корней
и древо предела*,
еще не проросшее.

Ek man jötna
ár of borna,
þá er forðum mik
fœdda höfðu.
Níu man ek heima,
níu íviðjur,
mjötvið mæran
fyr mold neðan.

3*

В начале времен
не было в мире
ни песка, ни моря*,
ни волн холодных.
Земли еще не было
и небосвода*,
бездна зияла,
трава не росла*.

Ár var alda,
þat er ekki var,
var-a sandr né sær
né svalar unnir;
jörð fannsk æva
né upphiminn,
gap var ginnunga
en gras hvergi.

4

Пока сыны Бора*,
Мидгард* создавшие
великолепный,
земли не подняли,
солнце с юга
на камни светило,
росли на земле
зеленые травы.

Áðr Burs synir
bjöðum of ypptu,
þeir er Miðgarð
mæran skópu;
sól skein sunnan
á salar steina,
þá var grund gróin
grœnum lauki.

5*

Солнце, друг месяца*,
правую руку
до края небес
простирало с юга;
солнце не ведало,
где его дом,
звезды не ведали,
где им сиять,
месяц не ведал
мощи своей.

Sól varp sunnan,
sinni mána,
hendi inni hœgri
um himinjöður;
sól þat né vissi
hvar hon sali átti,
máni þat né vissi
hvat hann megins átti
stjörnur þat né vissu
hvar þær staði áttu.

6

Тогда сели боги
на троны могущества
и совещаться
стали священные,
ночь назвали
и отпрыскам ночи*
вечеру, утру
и дня середине —
прозвище дали,
чтоб время исчислить.

Þá gengu regin öll
á rökstóla,
ginnheilög goð,
ok um þat gættusk;
nótt ok niðjum
nöfn of gáfu,
morgin hétu
ok miðjan dag,
undorn ok aptan,
árum at telja.

7

Встретились асы
на Идавёлль-поле,
капища стали
высокие строить,
сил не жалели,
ковали сокровища,
создали клещи,
орудья готовили.

Hittusk æsir
á Iðavelli,
þeir er hörg ok hof
hátimbruðu;
afla lögðu,
auð smíðuðu,
tangir skópu
ok tól gerðu.

8

На лугу, веселясь,
в тавлеи играли,
все у них было
только из золота, —
пока не явились
три великанши*,
могучие девы
из Ётунхейма*.

Tefldu í túni,
teitir váru,
var þeim vettergis
vant ór gulli,
unz þrjár kvámu
þursa meyjar
ámáttkar mjök
ór Jötunheimum.

9

Тогда сели боги
на троны могущества
и совещаться
стали священные:
кто должен племя
карликов сделать
из Бримира крови
и кости Блаина*.

Þá gengu regin öll
á rökstóla,
ginnheilög goð,
ok um þat gættusk,
hver skyldi dverga
dróttir skepja
ór Brimis blóði
ok ór Bláins leggjum.

10*

Модсогнир старшим
из племени карликов
назван тогда был,
а Дурин — вторым;
карлики много
из глины слепили
подобий людских,
как Дурин велел.

Þar var Móðsognir
mæztr of orðinn
dverga allra,
en Durinn annarr;
þeir mannlíkun
mörg of gerðu
dvergar í jörðu,
sem Durinn sagði.

11*

Нии и Ниди,
Нордри и Судри,
Аустри и Вестри,
Альтьов, Двалин,
Нар и Наин,
Нипинг, Даин,
Бивур и Бавур,
Бёмбур, Нори,
Ан и Анар,
Оин, Мьёдвитнир,

Nýi, Niði,
Norðri, Suðri,
Austri, Vestri,
Alþjófr, Dvalinn,
Nár ok Náinn
Nípingr, Dáinn
Bívurr, Bávurr,
Bömburr, Nóri,
Ánn ok Ánarr,
Óinn, Mjöðvitnir.

12*

Гандальв и Вейг,
Виндальв, Торин,
Трор и Траин,
Текк, Вит и Лит,
Нюр и Нюрад —
вот я карликов —
Регин и Радсвинн —
всех назвала.

Veggr ok Gandálfr,
Vindálfr, Þorinn,
Þrár ok Þráinn,
Þekkr, Litr ok Vitr,
Nýr ok Nýráðr,
nú hefi ek dverga,
Reginn ok Ráðsviðr,
rétt of talda.

13*

Фили и Кили,
Фундин, Нали,
Хефти, Вили,
Ханар, Свиор,
Биллинг, Бруни,
Бильд и Бури,
Фрар и Хорнбори,
Фрег и Лони,
Аурванг, Яри,
Эйкинскьяльди.

Fíli, Kíli,
Fundinn, Náli,
Hepti, Víli,
Hannar, Svíurr,
Billingr, Brúni,
Bíldr ok Buri,
Frár, Hornbori,
Frægr ok Lóni,
Aurvangr, Jari,
Eikinskjaldi.

14*

Еще надо карликов
Двалина войска
роду людскому
назвать до Ловара;
они появились
из камня земли,
пришли через топь
на поле песчаное.

Mál er dverga
í Dvalins liði
ljóna kindum
til Lofars telja,
þeir er sóttu
frá salar steini
Aurvanga sjöt
til Jöruvalla.

15*

Это был Драупнир
и Дольгтрасир с ним,
Хар и Хаугспори,
Хлеванг и Глои,
Дори и Ори,
Дув и Андвари,
Скирвир, Вирвир,
Скафинн и Аи,

Þar var Draupnir
ok Dolgþrasir,
Hár, Haugspori,
Hlévangr, Glói,
Dóri, Óri
Dúfr, Andvari
Skirfir, Virfir,
Skáfiðr, Ái.

16*

Альв и Ингви,
Эйкинскьяльди,
Фьялар и Фрости,
Финн и Гиннар;
перечень этот
предков Ловара
вечно пребудет,
пока люди живы.

Álfr ok Yngvi,
Eikinskjaldi,
Fjalarr ok Frosti,
Finnr ok Ginnarr;
þat mun æ uppi
meðan öld lifir,
langniðja tal
Lofars hafat.

17

И трое пришло
из этого рода
асов благих
и могучих к морю,
бессильных увидели
на берегу
Аска и Эмблу*,
судьбы не имевших.

Unz þrír kvámu
ór því liði
öflgir ok ástkir
æsir at húsi,
fundu á landi
lítt megandi
Ask ok Emblu
örlöglausa.

18

Они не дышали,
в них не было духа,
румянца на лицах,
тепла и голоса;
дал Один дыханье,
а Хёнир* — дух,
а Лодур* — тепло
и лицам румянец.

Önd þau né áttu,
óð þau né höfðu,
lá né læti
né litu góða;
önd gaf Óðinn,
óð gaf Hœnir,
lá gaf Lóðurr
ok litu góða.

19

Ясень я знаю
по имени Иггдрасиль*,
древо, омытое
влагою мутной;
росы с него
на долы нисходят;
над источником Урд*
зеленеет он вечно.

Ask veit ek standa,
heitir Yggdrasill,
hár baðmr, ausinn
hvíta auri;
þaðan koma döggvar
þærs í dala falla,
stendr æ yfir grœnn
Urðarbrunni.

20

Мудрые девы*
оттуда возникли,
три из ключа
под древом высоким;
Урд имя первой,
вторая Верданди*, —
резали руны, —
Скульд* имя третьей;
судьбы судили,
жизнь выбирали
детям людей,
жребий готовят.

Þaðan koma meyjar
margs vitandi
þrjár ór þeim sæ,
er und þolli stendr;
Urð hétu eina,
aðra Verðandi,
— skáru á skíði, —
Skuld ina þriðju.
Þær lög lögðu,
þær líf kuru
alda börnum,
örlög seggja.

21*

Помнит войну она
первую в мире:
Гулльвейг погибла,
пронзенная копьями,
жгло ее пламя
в чертоге Одина,
трижды сожгли ее,
трижды рожденную,
и все же она
доселе живет.

Þat man hon folkvíg
fyrst í heimi,
er Gullveigu
geirum studdu
ok í höll Hárs
hana brenndu,
þrisvar brenndu,
þrisvar borna,
opt, ósjaldan;
þó hon enn lifir.

22*

Хейд ее называли,
в домах встречая, —
вещей колдуньей, —
творила волшбу
жезлом колдовским;
умы покорялись
ее чародейству
злым женам на радость.

Heiði hana hétu
hvars til húsa kom,
völu velspáa,
vitti hon ganda;
seið hon, hvars hon kunni,
seið hon hug leikinn,
æ var hon angan
illrar brúðar.

23*

Тогда сели боги
на троны могущества
и совещаться
стали священные:
стерпят ли асы
обиду без выкупа
иль боги в отмщенье
выкуп возьмут.

Þá gengu regin öll
á rökstóla,
ginnheilög goð,
ok um þat gættusk
hvárt skyldu æsir
afráð gjalda
eða skyldu goðin öll
gildi eiga.

24*

В войско метнул
Один копье,
это тоже свершилось
в дни первой войны;
рухнули стены
крепости асов,
ваны в битве
врагов побеждали.

Fleygði Óðinn
ok í folk of skaut,
þat var enn folkvíg
fyrst í heimi;
brotinn var borðveggr
borgar ása,
knáttu vanir vígspá
völlu sporna.

25*

Тогда сели боги
на троны могущества
и совещаться
священные стали:
кто небосвод
сгубить покусился
и Ода жену
отдать великанам?

Þá gengu regin öll
á rökstóla,
ginnheilög goð,
ok um þat gættusk
hverjir hefði lopt allt
lævi blandit
eða ætt jötuns
Óðs mey gefna.

26*

Разгневанный Тор
один начал битву —
не усидит он,
узнав о подобном! —
крепкие были
попраны клятвы,
тот договор,
что досель соблюдался.

Þórr einn þar vá
þrunginn móði,
— hann sjaldan sitr —
er hann slíkt of frekn.
Á gengusk eiðar,
orð ok særi,
mál öll meginlig
er á meðal fóru.

27

Знает она,
что Хеймдалля* слух
спрятан под древом,
до неба встающим;
видит, что мутный
течет водопад
с залога Владыки*, —
довольно ль вам этого?

Veit hon Heimdallar
hljóð of folgit
und heiðvönum
helgum baðmi;
á sér hon ausask
aurgum fossi
af veði Valföðrs.
Vituð ér enn — eða hvat?

28

Она колдовала
тайно однажды,
когда князь асов*
в глаза посмотрел ей:
«Что меня вопрошать?
Зачем испытывать?
Знаю я, Один,
где глаз твой спрятан:
скрыт он в источнике
славном Мимира!»
Каждое утро
Мимир пьет мед
с залога Владыки —
довольно ль вам этого?

Ein sat hon úti
þá er inn aldni kom
yggjungr ása
ok í augu leit:
Hvers fregnið mik?
Hví freistið mín?
Allt veit ek, Óðinn,
hvar þú auga falt,
í inum mæra
Mímisbrunni.
Drekkr mjöð Mímir
morgun hverjan
af veði Valföðrs.
Vituð ér enn — eða hvat?

29*

Один ей дал
ожерелья и кольца,
взамен получил
с волшбой прорицанья, —
сквозь все миры
взор ее проникал.

Valði henni Herföðr
hringa ok men,
fekk spjöll spaklig
ok spá ganda,
sá hon vítt ok of vítt
of veröld hverja.

30

Валькирий видала
из дальних земель,
готовых спешить
к племени готов*;
Скульд со щитом,
Скёгуль другая,
Гунн, Хильд и Гёндуль
и Гейрскёгуль.
Вот перечислены
девы Одина,
любо скакать им
повсюду, валькириям.

Sá hon valkyrjur
vítt of komnar,
görvar at ríða
til Goðþjóðar;
Skuld helt skildi,
en Skögul önnur,
Gunnr, Hildr, Göndul
ok Geirskögul.
Nú eru talðar
nönnur Herjans,
görvar at ríða
grund valkyrjur.

31

Видала, как Бальдр*,
бог окровавленный,
Одина сын,
смерть свою принял:
стройный над полем
стоял, возвышаясь,
тонкий, прекрасный
омелы побег.

Ek sá Baldri,
blóðgum tívur,
Óðins barni,
örlög fólgin;
stóð of vaxinn
völlum hæri
mjór ok mjök fagr
mistilteinn.

32

Стал тот побег,
тонкий и стройный,
оружьем губительным,
Хёд его бросил.
У Бальдра вскоре
брат народился*, —
ночь проживя,
он начал сражаться.

Varð af þeim meiði,
er mær sýndisk,
harmflaug hættlig,
Höðr nam skjóta.
Baldrs bróðir var
of borinn snemma,
sá nam Óðins sonr
einnættr vega.

33

Ладоней не мыл он,
волос не чесал,
пока не убил
Бальдра убийцу;
оплакала Фригг,
в Фенсалир* сидя,
Вальгаллы* скорбь —
довольно ль вам этого?

Þó hann æva hendr
né höfuð kembði,
áðr á bál of bar
Baldrs andskota;
en Frigg of grét
í Fensölum
vá Valhallar.
Vituð ér enn — eða hvat?

34*

Сплел тогда Вали.
страшные узы,
крепкие узы
связал из кишок.

Þá kná Váli
vígbönd snúa,
heldr váru harðger
höpt ór þörmum.

35*

Пленника видела
под Хвералундом*,
обликом схожего
с Локи зловещим*;
там Сигюн* сидит,
о муже своем
горько печалясь, —
довольно ль вам этого?

Hapt sá hon liggja
undir Hveralundi,
lægjarns líki
Loka áþekkjan.
Þar sitr Sigyn
þeygi of sínum
ver vel glýjuð.
Vituð ér enn — eða hvat?

36

Льется с востока
поток холодный,
мечи он несет, —
Слид* ему имя.

Á fellr austan
um eitrdala
söxum ok sverðum,
Slíðr heitir sú.

37

Стоял на севере
в Нидавеллир*
чертог золотой, —
то карликов дом;
другой же стоял
на Окольнир* дом,
чертог великанов,
зовется он Бримир.

Stóð fyr norðan
á Niðavöllum
salr ór gulli
Sindra ættar;
en annarr stóð
á Ókólni
bjórsalr jötuns,
en sá Brimir heitir.

38

Видела дом,
далекий от солнца,
на Береге Мертвых,
дверью на север;
падали капли
яда сквозь дымник,
из змей живых
сплетен этот дом.

Sal sá hon standa
sólu fjarri
Náströndu á,
norðr horfa dyrr.
Falla eitrdropar
inn um ljóra,
sá er undinn salr
orma hryggjum.

39*

Там она видела —
шли чрез потоки
поправшие клятвы,
убийцы подлые
и те, кто жен
чужих соблазняет;
Нидхёгг* глодал там
трупы умерших,
терзал он мужей —
довольно ль вам этого?

Sá hon þar vaða
þunga strauma
menn meinsvara
ok morðvarga
ok þann er annars glepr
eyrarúnu.
Þar saug Niðhöggr
nái framgengna,
sleit vargr vera.
Vituð ér enn — eða hvat?

40

Сидела старуха
в Железном Лесу*
и породила там
Фенрира род*;
из этого рода
станет один
мерзостный тролль
похитителем солнца.

Austr sat in aldna
í Járnviði
ok fœddi þar
Fenris kindir.
Verðr af þeim öllum
einna nokkurr
tungls tjúgari
í trölls hami.

41

Будет он грызть
трупы людей,
кровью зальет
жилище богов*;
солнце померкнет
в летнюю пору,
бури взъярятся —
довольно ль вам этого?

Fyllisk fjörvi
feigra manna,
rýðr ragna sjöt
rauðum dreyra.
Svört verða sólskin
um sumur eptir,
veðr öll válynd.
Vituð ér enn — eða hvat?

42

Сидел на холме,
на арфе играл
пастух великанши,
Эггдер веселый;
над ним распевал
на деревьях лесных
кочет багряный
по имени Фьялар.

Sat þar á haugi
ok sló hörpu
gýgjar hirðir,
glaðr Eggþér;
gól of honum
í galgviði
fagrrauðr hani,
sá er Fjalarr heitir.

43

Запел над асами
Гуллинкамби*,
он будит героев
Отца Дружин*;
другой под землей
первому вторит
петух черно-красный
у Хель чертога.

Gól of ásum
Gullinkambi,
sá vekr hölða
at Herjaföðrs;
en annarr gelr
fyr jörð neðan
sótrauðr hani
at sölum Heljar.

44

Гарм* лает громко
у Гнипахеллира,
привязь не выдержит —
вырвется Жадный*.
Ей многое ведомо,
все я провижу
судьбы могучих

Geyr nú Garmr mjök
fyr Gnipahelli,
festr mun slitna
en freki renna.
Fjölð veit ek frœða,
fram sé ek lengra
um ragna rök
römm sigtíva.

45*

Братья начнут
биться друг с другом,
родичи близкие
в распрях погибнут;
тягостно в мире,
великий блуд,
век мечей и секир,
треснут щиты,
век бурь и волков
до гибели мира;
щадить человек
человека не станет.

Brœðr munu berjask
ok at bönum verðask,
munu systrungar
sifjum spilla;
hart er í heimi,
hórdómr mikill,
skeggöld, skálmöld,
skildir ro klofnir,
vindöld, vargöld,
áðr veröld steypisk,
mun engi maðr
öðrum þyrma.

46

Игру завели
Мимира дети*,
конец возвещен
рогом Гьяллархорн*;
Хеймдалль трубит,
поднял он рог,
с черепом Мимира*
Один беседует.

Leika Míms synir,
en mjötuðr kyndisk
at inu galla
Gjallarhorni.
Hátt blæss Heimdallr,
horn er á lopti,
mælir Óðinn
við Míms höfuð.

47

Трепещет Иггдрасиль,
ясень высокий,
гудит древний ствол,
турс* вырывается.
В ужасе все
на дорогах в Хель,
прежде чем Сурта
родич заглотит.

Skelfr Yggdrasils
askr standandi,
ymr it aldna tré,
en jötunn losnar.
Hræðask allir
á helvegum
áðr Surtar þann
sefi of gleypir.

48

Что же с асами?
Что же с альвами?
Гудит Ётунхейм,
асы на тинге;
карлики стонут
пред каменным входом
в скалах родных —
довольно ль вам этого?

Hvat er með ásum?
Hvat er með álfum?
Gnýr allr Jötunheimr,
æsir ro á þingi,
stynja dvergar
fyr steindurum,
veggbergs vísir.
Vituð ér enn — eða hvat?

49

Гарм лает громко
у Гнипахеллира,
привязь не выдержит —
вырвется Жадный.
Ей многое ведомо,
все я провижу
судьбы могучих
славных богов.

Geyr nú Garmr mjök
fyr Gnipahelli,
festr mun slitna
en freki renna,
fjölð veit ek frœða,
fram sé ek lengra
um ragna rök
römm sigtíva.

50

Хрюм* едет с востока,
щитом заслонясь;
Ёрмунганд* гневно
поворотился;
змей бьет о волны,
клекочет орел,
павших терзает;
Нагльфар* плывет.

Hrymr ekr austan,
hefisk lind fyrir,
snýsk Jörmungandr
í jötunmóði.
Ormr knýr unnir,
en ari hlakkar,
slítr nái Niðfölr,
Naglfar losnar.

51

С востока в ладье
Муспелля* люди
плывут по волнам,
а Локи правит;
едут с Волком
сыны великанов,
в ладье с ними брат
Бюлейста* едет.

Kjóll ferr austan,
koma munu Múspells
um lög lýðir,
en Loki stýrir.
Fara fíflmegir
með freka allir,
þeim er bróðir
Býleists í för.

52

Сурт* едет с юга
с губящим ветви*,
солнце блестит
на мечах богов;
рушатся горы,
мрут великанши;
в Хель идут люди,
расколото небо.

Surtr ferr sunnan
með sviga lævi,
skín af sverði
sól valtíva,
grjótbjörg gnata,
en gífr rata,
troða halir helveg
en himinn klofnar.

53

Настало для Хлин*
новое горе,
Один вступил
с Волком в сраженье,
а Бели убийца*
с Суртом схватился, —
радости Фригг*
близится гибель.

Þá kemr Hlínar
harmr annarr fram,
er Óðinn ferr
við úlf veka,
en bani Belja
bjartr at Surti;
þá mun Friggjar
falla angan.

54

Гарм лает громко
у Гнипахеллира,
привязь не выдержит —
вырвется Жадный.
Ей многое ведомо,
все я провижу
судьбы могучих
славных богов.

Geyr nú Garmr mjök
fyr Gnipahelli,
festr mun slitna,
en freki renna;
fjölð veit ek frœða,
fram sé ek lengra
um ragna rök
römm sigtíva

55

Сын тут приходит
Отца Побед*,
Видар, для боя
со зверем трупным*;
меч он вонзает,
мстя за отца, —
в сердце разит он
Хведрунга сына*.

Þá kemr inn mikli
mögr Sigföður,
Víðarr, vega
at valdýri.
Lætr hann megi Hveðrungs
mundum standa
hjör til hjarta,
þá er hefnt föður.

56

Тут славный приходит
Хлодюн потомок,
со змеем идет
биться сын Одина,
в гневе разит
Мидгарда страж,
все люди должны
с жизнью расстаться, —
на девять шагов
отступает сын Фьёргюн,
змеем сраженный —
достоин он славы.

Þá kemr inn mæri
mögr Hlóðynjar,
gengr Óðins sonr
við orm vega,
drepr af móði
Miðgarðs véurr,
munu halir allir
heimstöð ryðja;
gengr fet níu
Fjörgynjar burr
neppr frá naðri
níðs ókvíðnum.

57

Солнце померкло,
земля тонет в море,
срываются с неба
светлые звезды,
пламя бушует
питателя жизни*,
жар нестерпимый
до неба доходит.

Sól tér sortna,
sígr fold í mar,
hverfa af himni
heiðar stjörnur.
Geisar eimi
ok aldrnara,
leikr hár hiti
við himin sjálfan.

58

Гарм лает громко
у Гнипахеллира,
привязь не выдержит —
вырвется Жадный.
Ей многое ведомо,
все я провижу
судьбы могучих
славных богов.

Geyr nú Garmr mjök
fyr Gnipahelli,
festr mun slitna
en freki renna,
fjölð veit ek frœða
fram sé ek lengra
um ragna rök
römm sigtíva.

59

Видит она:
вздымается снова
из моря земля,
зеленея, как прежде;
падают воды,
орел пролетает,
рыбу из волн
хочет он выловить.

Sér hon upp koma
öðru sinni
jörð ór ægi
iðjagrœna.
Falla fossar,
flýgr örn yfir,
sá er á fjalli
fiska veiðir.

60

Встречаются асы
на Идавёлль-поле,
о поясе мира*
могучем беседуют
и вспоминают
о славных событьях
и рунах древних
великого бога*.

Finnask æsir
á Iðavelli
ok um moldþinur
máttkan dœma
ok minnask þar
á megindóma
ok á Fimbultýs
fornar rúnar.

61

Снова найтись
должны на лугу
в высокой траве
тавлеи золотые,
что им для игры
служили когда-то.

Þar munu eptir
undrsamligar
gullnar töflur
í grasi finnask,
þærs í árdaga
áttar höfðu.

62

Заколосятся
хлеба без посева,
зло станет благом,
Бальдр вернется,
жить будет с Хёдом
у Хрофта* в чертогах,
в жилище богов —
довольно ль вам этого?

Munu ósánir
akrar vaxa,
böls mun alls batna,
Baldr mun koma,
búa þeir Höðr ok Baldr
Hropts sigtóptir
vé valtívar.
Vituð ér enn — eða hvat?

63

Хёнир берет
прут жеребьевый,
братьев обоих*
живут сыновья
в доме ветров*
довольно ль вам этого?

Þá kná Hœnir
hlautvið kjósa
ok burir byggja
brœðra tveggja
vindheim víðan.
Vituð ér enn — eða hvat?

64

Чертог она видит
солнца чудесней,
на Гимле стоит он,
сияя золотом:
там будут жить
дружины верные,
вечное счастье
там суждено им.

Sal sér hon standa
sólu fekra,
gulli þakðan
á Gimléi.
Þar skulu dyggvar
dróttir byggja
ok um aldrdaga
ynðis njóta.

65*

Нисходит тогда
мира владыка,
правящий всем
властелин могучий.

Þá kemr inn ríki
at regindómi
öflugr ofan,
sá er öllu ræðr.

66

Вот прилетает
черный дракон,
сверкающий змей
с Темных Вершин;
Нидхёгг несет,
над полем летя,
под крыльями трупы —
пора ей* исчезнуть.

Þar kemr inn dimmi
dreki fljúgandi,
naðr fránn, neðan
frá Niðafjöllum;
berr sér í fjöðrum,
— flýgr völl yfir, —
Niðhöggr nái.
Nú mun hon sökkvask.

Примечания

«Прорицание вёльвы» — самая знаменитая из песен «Старшей Эдды». Она содержит картину истории мира от сотворения и золотого века (т. е. того, что вёльва «помнит» или «видела») до его трагического конца — так называемой «гибели богов» — и второго рождения, которое должно быть торжеством мира и справедливости (т. е. того, что вёльва «видит»). Песнь представляет собой богатейшую и единственную в своем роде сокровищницу мифологических сведений.

Большинство исследователей склоняется сейчас к тому, что песнь эта возникла в Исландии в эпоху, переломную между язычеством и христианством, а именно во второй половине или конце Х в., и что она в основном языческая, хотя возможно, что некоторые ее элементы — такие, как идея вины и наказания, осуждения жажды золота, признание женщины виновницей всех бед, — неосознанно заимствованы из христианской религии.

Некоторые строфы в издании 1975 г. были переставлены местами.

Вёльва — прорицательница, колдунья. Вся песнь вложена в уста вёльвы, которая вещает, выполняя просьбу Одина, причем она то говорит о себе в первом лице («великанов я помню» и т. п.), то в третьем («помнит войну сна» и т. п.). Такое чередование встречается в древнеисландских песнях.

1.Священные роды — боги.

Дети Хеймдалля — люди. Несмотря на большую литературу о боге Хеймдалле, сущность его неясна. Известно о нем только следующее: он «страж богов» и «светлейший из асов», люди — его «дети», он родился «от девяти матерей», перед началом гибели богов он «затрубит в свой рог».

2. Древо предела — ясень Иггдрасиль, мировое древо. Его ветви раскинуты над всем миром и кладут ему предел в пространстве. Иггдрасиль — буквально «конь Одина». Один повесился на этом древе однажды, чтобы приобрести тайные знания.

3. Вариант этой строфы:

В начале времен,
когда жил Имир,
не было в мире
ни песка, ни моря,
земли еще не было
и небосвода,
бездна зияла,
трава не росла.

Ár var alda,
þar er Ymir byggði,
var-a sandr né sær
né svalar unnir;
jörð fannsk æva
né upphiminn,
gap var ginnunga
en gras hvergi.

…не было в мире ни песка, ни моря… — Специфически исландская черта. Для исландского пейзажа очень характерен песок (например, для исландской южной равнины).

…земли еще не было и небосвода… — В подлиннике это место почти дословно совпадает с так называемой «Вессобруннской молитвой», древневерхненемецким христианским памятником IX в. Возможно, что это место имело общегерманский прообраз.

…трава не росла. — Трава выделена особо: пастбище для скота — основа исландского хозяйства.

4. Сыны Бора — Один и его братья, Вили и Ве.

Мидгард — мир, обитаемый людьми. Буквально — «средняя ограда, среднее огороженное пространство».

5. Солнце, друг месяца. — В подлиннике — «спутник месяца». Луна считалась древней солнца, и счет велся по ночам, а не по дням.

Содержание строфы 5 истолковывают как описание полярной летней ночи: солнце катится по горизонту, как бы не зная, где ему зайти, а звезды и луна не светят в полную силу.

6. Отпрыски ночи. — Свет считался порождением тьмы, и поэтому день и времена дня — отпрысками ночи.

8. Три великанши. — Неясно, кто они, но, видимо, это не три норны, о которых говорится в строфе 20.

Ётунхейм — жилище или страна великанов. Ётун — великан.

9. Бримир — то же, что Имир (древнейший из великанов) (?). Блаин — другое имя Имира (?).

В строфах 1016 перечисляются имена карликов. Некоторые имена карликов в данной туле прозрачны (они означают «северный», «южный», «восточный», «западный», «новый», «мертвый», «дружественный», «смелый», «мудрый» и т. п.), другие спорны или совсем непонятны.

17. Аск и Эмбла — первые люди на земле, буквально «ясень» и «ива».

18. Хёнир. — Несмотря на десятки попыток истолковать этого загадочного бога, сущность его остается спорной.

Лодур — фигура еще менее ясная, чем Хёнир.

19. Иггдрасиль — см. прим. к строфе 2.

Урд — одна из норн. Буквально «судьба».

20. Мудрые девы — норны, богини судьбы.

Верданди — «становление».

Скульд — «долг».

В строфах 2124 речь идет о войне между двумя группами богов — асами и ванами. Содержание этого мифа, по-видимому, следующее. Ваны (боги Ньёрд, Фрейр и Фрейя) послали асам Гулльвейг (что значит «сила золота») — женщину, воплощающую жадность к золоту. Один пытался ее уничтожить, но она снова рождалась (строфа 21.) и, под именем Хейд (обычное, имя колдуний), творила еще худшее (строфа 22.). Тогда асы стали совещаться, брать ли им выкуп с ванов (по другим толкованиям — платить ли им выкуп ванам или принять их в свою среду, платить ли им выкуп ванам или взять с них выкуп, одни ли асы должны платить выкуп, и т. д., строфа 23). Соглашение не состоялось, и Один начал войну с ванами, метнув в них копье (по обычаю, вождь должен был перед началом битвы метнуть копье во вражеское войско, тем самым посвящая его богу войны). Асы терпели поражение (строфа 24.), но в конце концов между асами и ванами был заключен мир, и они обменялись заложниками, которыми были Хёнир и Мимир от асов и Ньёрд и Фрейр от ванов. Ваны — явно боги плодородия. Асы — все остальные боги и обычно боги вообще.

Строфы 25–26 имеют в виду миф, известный по «Младшей Эдде». Боги договорились с одним великаном, что он построит им в определенный срок крепость, неприступную для великанов. В награду он потребовал богиню Фрейю, солнце и луну. По совету Локи боги согласились на его условия. Но когда они увидели, что великан успеет построить крепость в срок, они испугались и стали грозить Локи. Тогда Локи хитростью заставил великана опоздать к сроку. Увидев, что он обманут, великан пришел в ярость. Боги позвали на помощь Тора, и тот убил великана. Таким образом, сгубить небосвод и отдать Фрейю великанам покусился Локи. Жена Ода — Фрейя. В «Младшей Эдде» основное в этом мифе — хитрость Локи (он превратился в кобылу и отвлек коня великана от работы). В песни основное то, что боги нарушили клятвы.

27.Слух Хеймдалля. — Многие считают, что речь идет о роге, в который Хеймдалль затрубит перед началом гибели богов (см. строфу 46). Другие считают, что Хеймдалль заложил свой слух, как Один — свой глаз (см. ниже).

Залог Владыки — глаз Одина, который он оставил как залог в источнике мудреца Мимира, получив от него мудрость. Мимир был брат Бестлы, матери Одина.

28. Князь асов — Один.

29. В строфе 29 говорится о том, что Один заплатил вёльве за ее прорицание богатыми подарками.

30. Готы — воины. Название племени, знаменитого своей воинственностью, стало нарицательным.

31. Бальдр — светлый бог, сын Одина и Фригг, брат Тора. Строфы 3132 имеют в виду миф о его смерти, который сохранился в «Младшей Эдде». Бальдра, любимого сына Одина и Фригг, мучили зловещие сны. Он рассказал о них асам, и тогда Фригг взяла клятву со всех вещей, что они не будут вредить Бальдру. Боги забавлялись тем, что они бросали в него копьями и камнями, и ничто не вредило ему. Узнав у Фригг, что она не взяла клятвы только с побега омелы, Локи срезал его, подговорив слепого бога Хёда бросить его в Бальдра, и направил руку Хёда. Бальдр был поражен насмерть, и все боги оплакивали его. Пока его тело лежало на костре, бог Хермод по просьбе Фригг поехал к Хель, чтобы попытаться вернуть Бальдра из ее царства. Но Хель поставила условием его возвращения — чтобы все живое и мертвое в мире его оплакивало. И все живое и неживое стало его оплакивать. Но в одной пещере сидела великанша по имени Тёкк и не плакала, и это был Локи. В строфе 31 специфически исландской чертой является описание омелы как деревца, растущего в поле. Омела растет только на деревьях, но исландцы могут не знать, как она растет (она есть в Норвегии, но не в Исландии).

Брат Бальдра — Вали, сын Одина и Ринд.

33. Фенсалир — жилище Фригг.

Вальгалла — жилище Одина.

В строфах 34 и 35 речь идет о наказании Локи.

Хвералунд — «роща горячих источников». Таких источников множество в Исландии.

…обликом схожего с Локи зловещим — т. е. самого Локи.

Сигюн — жена Локи.

36. Слид — «свирепый».

37. Нидавеллир — «поля мрака».

Окольнир — «неохлаждающийся» (?).

39. Нидхёгг — черный дракон (см. строфу 66).

Содержание строфы 39 напоминает христианские описания страданий грешников в аду.

40.Железный Лес — жилище ведьм.

Фенрира род — волки. Отсюда начинается описание гибели богов. Фенрир — порождение Локи, чудовищный волк, который проглотит солнце. Его когда-то связали боги. Когда он вырвется, начнется гибель богов.

41. Жилище богов — небо.

43. Гуллинкамби — «золотой гребешок».

Герои Отца Дружин — эйнхерии, т. е. воины, живущие у Одина.

Отец дружин — Один.

44. Гарм — по мнению одних, чудовищный пес, охраняющий преисподнюю; по мнению других, волк Фенрир.

…привязь не выдержит — вырвется Жадный. — См. прим. к строфе 40.

45. В описании морального разложения, предшествующего гибели богов, усматривают христианское влияние.

46.Дети Мимира — великаны или реки и ручьи (?).

Рог Гьяллархорн — рог Хеймдалля. Его сопоставляют с трубой архангела в христианской мифологии.

Череп Мимира. — В «Саге об Инглингах» рассказывается, что асы послали Мимира заложником к ванам, те отрубили ему голову и послали назад асам, а Один сохранил ее при помощи колдовства, и она открывала ему тайны, но ср. строфу 28, где Мимир еще жив, хотя война с ванами уже позади.

47. Typc — великан, т. е. волк Фенрир.

50. Хрюм — имя великана.

Ёрмунганд — мировой змей.

Нагльфар — корабль, который будет построен из ногтей мертвецов. В Исландии до сих пор распространено поверье, что у мертвых надо обрезать ногти, дабы их не использовали злые силы.

51.Муспелль — по-видимому, имя огненного великана. В древневерхненемецком произведении Х в. встречается слово muspilli — «конец мира, страшный суд». Неясно, христианского происхождения это слово или языческого.

Брат Бюлейста — Локи.

52.Сурт — подземный великан, правящий огнем, буквально «черный». Предполагают, что он — отражение исландских вулканов.

Губящий ветви — огонь.

53. Хлин — Фригг. Ее новое горе — смерть Одина, ее старое горе — смерть Бальдра.

Убийца Бели — Фрейр. Бели — великан, которого убил Фрейр.

Радость Фригг — Один.

55. Отец Побед — Один.

Трупный зверь — волк Фенрир.

Сын Хведрунга — он же. Хведрунг — Локи.

56. Хлодюн потомок — Тор. Хлодюн, или Фьёргюн, — мать Тора.

Сын Одина — Тор.

Страж Мидгарда — Тор.

57. Питатель жизни — огонь.

60. Пояс мира — мировой змей.

Великий бог — Один.

62. Хрофт — Один.

63. …братьев обоих — Бальдра и Хёда (?).

Дом ветров — небо.

65. В строфе 65 многие видят влияние христианства.

66. Ей — вёльве, которая говорит прорицание.

Речи Высокого

Hávamál

1*

Прежде чем в дом
войдешь, все входы
ты осмотри,
ты огляди, —
ибо как знать,
в этом жилище
недругов нет ли.

Gáttir allar
áðr gangi fram
um skoðask skyli,
um skyggnast skyli,
því at óvíst er at vita
hvar óvinir
sitja á fleti fyrir.

2

Дающим привет!
Гость появился!
Где место найдет он?
Торопится тот,
кто хотел бы скорей
у огня отогреться.

Gefendr heilir!
Gestr er inn kominn,
hvar skal sitja sjá?
Mjök er bráðr
sá er á bröndum skal
síns of freista frama.

3

Дорог огонь
тому, кто с дороги,
чьи застыли колени;
в еде и одежде
нуждается странник
в горных краях.

Elds er þörf
þeims inn er kominn
ok á kné kalinn.
Matar ok váða
er manni þörf,
þeim er hefr um fjall farit.

4

Гостю вода
нужна и ручник,
приглашенье учтивое,
надо приветливо
речь повести
и выслушать гостя.

Vatns er þörf
þeim er til verðar kemr,
þerru ok þjóðlaðar,
góðs of æðis
ef sér geta mætti
orðs ok endrþögu.

5

Ум надобен тем,
кто далёко забрел, —
дома все тебе ведомо;
насмешливо будут
глядеть на невежду,
средь мудрых сидящего.

Vits er þörf
þeim er víða ratar;
dælt er heima hvat;
at augabragði verðr
sá er ekki kann
ok með snotrum sitr.

6

Умом пред людьми
похваляться не надо —
скрывать его стоит;
если мудрец
будет молчать —
не грозит ему горе,
ибо нет на земле
надежнее друга,
чем мудрость житейская.

At hyggjandi sinni
skyli-t maðr hræsinn vera,
heldr gætinn at geði;
þá er horskr ok þögull
kemr heimisgarða til,
sjaldan verðr víti vörum,
því at óbrigðra vin
fær maðr aldregi
en mannvit mikit.

7

Гость осторожный,
дом посетивший,
безмолвно внимает —
чутко слушать
и зорко смотреть
мудрый стремится.

Inn vari gestr
er til verðar kemr
þunnu hljóði þegir,
eyrum hlýðir,
en augum skoðar;
svá nýsisk fróðra hverr fyrir.

8

Счастливы те,
кто заслужил
похвалу и приязнь;
труднее найти
добрый совет
в груди у других.

Hinn er sæll
er sér of getr
lof ok líknstafi;
ódælla er við þat,
er maðr eiga skal
annars brjóstum í.

9

Счастливы те,
кто в жизни славны
разумом добрым;
неладный совет
часто найдешь
у другого в груди.

Sá er sæll
er sjálfr of á
lof ok vit, meðan lifir;
því at ill ráð
hefr maðr opt þegit
annars brjóstum ór.

10

Нету в пути
драгоценней ноши,
чем мудрость житейская,
дороже сокровищ
она на чужбине —
то бедных богатство.

Byrði betri
berr-at maðr brautu at
en sé mannvit mikit;
auði betra
þykkir þat í ókunnum stað;
slíkt er válaðs vera.

11

Нету в пути
драгоценней ноши,
чем мудрость житейская,
хуже нельзя
в путь запастись,
чем пивом опиться.

Byrði betri
berr-at maðr brautu at
en sé mannvit mikit;
vegnest verra
vegr-a hann velli at
en sé ofdrykkja öls.

12

Меньше от пива
пользы бывает,
чем думают многие;
чем больше ты пьешь,
тем меньше покорен
твой разум тебе.

Er-a svá gótt
sem gótt kveða
öl alda sonum,
því at færa veit
er fleira drekkr
síns til geðs gumi.

13

Цапля забвенья
вьется над миром,
рассудок крадет;
крылья той птицы
меня приковали
в доме у Гуннлёд*.

Óminnishegri heitir
sá er yfir ölðrum þrumir;
hann stelr geði guma;
þess fugls fjöðrum
ek fjötraðr vark
í garði Gunnlaðar.

14

Пьяным я был,
слишком напился
у мудрого Фьялара*;
но лучшее в пиве —
что хмель от него
исчезает бесследно.

Ölr ek varð,
varð ofrölvi
at ins fróða Fjalars;
því er ölðr bazt,
at aptr um heimtir
hverr sitt geð gumi.

15

Осторожным быть должен
конунга отпрыск
и смелым в сраженье;
каждый да будет
весел и добр
до часа кончины.

Þagalt ok hugalt
skyldi þjóðans barn
ok vígdjarft vera;
glaðr ok reifr
skyli gumna hverr,
unz sinn bíðr bana.

16

Глупый надеется
смерти не встретить,
коль битв избегает;
но старость настанет —
никто от нее
не сыщет защиты.

Ósnjallr maðr
hyggsk munu ey lifa,
ef hann við víg varask;
en elli gefr
hánum engi frið,
þótt hánum geirar gefi.

17

Глазеет глупец,
приехавший в гости,
болтая иль молча;
а выпьет глоток —
и сразу покажет,
как мало в нем мудрости,

Kópir afglapi
er til kynnis kemr,
þylsk hann um eða þrumir;
allt er senn,
ef hann sylg of getr,
uppi er þá geð guma.

18

Знает лишь тот,
кто много земель
объездил и видел, —
коль сам он умен, —
что на уме
у каждого мужа.

Sá einn veit
er víða ratar
ok hefr fjölð of farit,
hverju geði
stýrir gumna hverr,
sá er vitandi er vits.

19

Пей на пиру,
но меру блюди
и дельно беседуй;
не прослывешь
меж людей неучтивым,
коль спать рано ляжешь.

Haldi-t maðr á keri,
drekki þó at hófi mjöð,
mæli þarft eða þegi,
ókynnis þess
vár þik engi maðr
at þú gangir snemma at sofa.

20

Без толку жадный
старается жрать
себе на погибель;
смеются порой
над утробой глупца
на пиршестве мудрых.

Gráðugr halr,
nema geðs viti,
etr sér aldrtrega;
opt fær hlægis,
er með horskum kemr
manni heimskum magi.

21

Знают стада,
что срок наступил
покинуть им пастбища;
а кто неумен,
меры не знает,
живот набивая.

Hjarðir þat vitu
nær þær heim skulu
ok ganga þá af grasi;
en ósviðr maðr
kann ævagi
síns of mál maga.

22

Кто нравом тяжел,
тот всех осуждает,
смеется над всем;
ему невдомек,
а должен бы знать,
что сам он с изъяном.

Vesall maðr
ok illa skapi
hlær at hvívetna;
hittki hann veit,
er hann vita þyrpti
at hann er-a vamma vanr.

23

Глупый не спит
всю ночь напролет
в думах докучных;
утро настанет —
где же усталому
мудро размыслить.

Ósviðr maðr
vakir um allar nætr
ok hyggr at hvívetna;
þá er móðr
er at morgni kemr,
allt er víl sem var.

24

Муж неразумный
увидит приязнь
в улыбке другого;
с мудрыми сидя,
глупец не поймет
над собою насмешки.

Ósnotr maðr
hyggr sér alla vera
viðhlæjendr vini.
Hittki hann fiðr,
þótt þeir um hann fár lesi,
ef hann með snotrum sitr.

25

Муж неразумный
увидит приязнь
в улыбке другого;
а после на тинге
едва ли отыщет
сторонников верных.

Ósnotr maðr
hyggr sér alla vera
viðhlæjendr vini;
þá þat finnr
er at þingi kemr,
at hann á formælendr fáa.

26

Муж неразумный
все знает на свете,
в углу своем сидя;
но не найдет он
достойных ответов
в дельной беседе.

Ósnotr maðr
þykkisk allt vita,
ef hann á sér í vá veru;
hittki hann veit,
hvat hann skal við kveða,
ef hans freista firar.

27

Муж неразумный
на сборище людном
молчал бы уж лучше;
не распознать
в человеке невежду,
коль он не болтлив,
но невежда всегда
не видит того,
что болтлив он безмерно.

Ósnotr maðr
er með aldir kemr,
þat er bazt, at hann þegi;
engi þat veit,
at hann ekki kann,
nema hann mæli til margt;
veit-a maðr
hinn er vettki veit,
þótt hann mæli til margt.

28

Мудрым слывет,
кто расспросит других
и расскажет разумно;
скрыть не умеют
люди в беседах,
что с ними случилось.

Fróðr sá þykkisk,
er fregna kann
ok segja it sama,
eyvitu leyna
megu ýta synir,
því er gengr um guma.

29

Кто молчать не умеет,
тот лишние речи
заводит нередко;
быстрый язык
накличет беду,
коль его не сдержать.

Ærna mælir,
sá er æva þegir,
staðlausu stafi;
hraðmælt tunga,
nema haldendr eigi,
opt sér ógótt of gelr.

30

Насмешливых взглядов
не надо бросать
на гостей приглашенных
не спросишь иного —
он мнит, что разумен,
и мирно пирует.

At augabragði
skal-a maðr annan hafa,
þótt til kynnis komi;
margr þá fróðr þykkisk,
ef hann freginn er-at
ok nái hann þurrfjallr þruma.

31

Доволен глумливый,
коль, гостя обидев,
удрать ухитрился;
насмешник такой
не знает, что нажил
гневных врагов.

Fróðr þykkisk,
sá er flótta tekr,
gestr at gest hæðinn;
veit-a görla
sá er of verði glissir,
þótt hann með grömum glami.

32

Люди друзьями
слывут, но порой
на пиру подерутся;
распри всегда
готовы возникнуть:
гость ссорится с гостем.

Gumnar margir
erusk gagnhollir
en at virði vrekask;
aldar róg
þat mun æ vera,
órir gestr við gest.

33

Рано поешь,
а в гости сбираясь,
есть надо плотно:
или голодным
будешь в гостях —
не сможешь беседовать.

Árliga verðar
skyli maðr opt fáa,
nema til kynnis komi.
Sitr ok snópir,
lætr sem sólginn sé
ok kann fregna at fáu.

34

Путь неблизок
к другу плохому,
хоть двор его рядом;
а к доброму другу
дорога пряма,
хоть далек его двор.

Afhvarf mikit
er til ills vinar,
þótt á brautu búi,
en til góðs vinar
liggja gagnvegir,
þótt hann sé firr farinn.

35

Гость не должен
назойливым быть
и сидеть бесконечно;
даже приятель
станет противен,
коль долго гостит он.

Ganga skal,
skal-a gestr vera
ey í einum stað;
ljúfr verðr leiðr,
ef lengi sitr
annars fletjum á.

36

Пусть невелик
твой дом, но твой он,
и в нем ты владыка;
пусть крыша из прутьев
и две лишь козы, —
это лучше подачек.

Bú er betra,
þótt lítit sé,
halr er heima hverr;
þótt tvær geitr eigi
ok taugreptan sal,
þat er þó betra en bæn.

37

Пусть невелик
твой дом, но твой он,
и в нем ты владыка;
кровью исходит
сердце у тех,
кто просит подачек.

Bú er betra,
þótt lítit sé,
halr er heima hverr;
blóðugt er hjarta
þeim er biðja skal
sér í mál hvert matar.

38

Муж не должен
хотя бы на миг
отходить от оружья;
ибо как знать,
когда на пути
копье пригодится.

Vápnum sínum
skal-a maðr velli á
feti ganga framar,
því at óvíst er at vita
nær verðr á vegum úti
geirs um þörf guma.

39

Не знаю радушных
и щедрых, что стали б
дары отвергать;
ни таких, что, в ответ
на подарок врученный,
подарка б не приняли.

Fannk-a ek mildan mann
eða svá matar góðan,
at væri-t þiggja þegit,
eða síns féar
svági [glöggvan],
at leið sé laun, ef þægi.

40

Добра не жалей,
что нажито было,
не скорби о потере;
что другу обещано,
недруг возьмет —
выйдет хуже, чем думалось.

Féar síns
er fengit hefr
skyli-t maðr þörf þola;
opt sparir leiðum
þats hefr ljúfum hugat;
margt gengr verr en varir.

41

Оружье друзьям
и одежду дари —
то тешит их взоры;
друзей одаряя,
ты дружбу крепишь,
коль судьба благосклонна.

Vápnum ok váðum
skulu vinir gleðjask;
þat er á sjálfum sýnst;
viðrgefendr ok endrgefendr
erusk lengst vinir,
ef þat bíðr at verða vel.

42

Надобно в дружбе
верным быть другу,
одарять за подарки;
смехом на смех
пристойно ответить
и обманом — на ложь.

Vin sínum
skal maðr vinr vera
ok gjalda gjöf við gjöf;
hlátr við hlátri
skyli hölðar taka
en lausung við lygi.

43

Надобно в дружбе
верным быть другу
и другом друзей его;
с недругом друга
никто не обязан
дружбу поддерживать.

Vin sínum
skal maðr vinr vera,
þeim ok þess vin;
en óvinar síns
skyli engi maðr
vinar vinr vera.

44

Если дружбу ведешь
и в друге уверен
и добра ждешь от друга, —
открывай ему душу,
дары приноси,
навещай его часто.

Veiztu, ef þú vin átt,
þann er þú vel trúir,
ok vilt þú af hánum gótt geta,
geði skaltu við þann blanda
ok gjöfum skipta,
fara at finna opt.

45

Но если другому
поверил оплошно,
добра ожидая,
сладкою речью
скрой злые мысли
и лги, если лжет он.

Ef þú átt annan,
þanns þú illa trúir,
vildu af hánum þó gótt geta,
fagrt skaltu við þann mæla
en flátt hyggja
ok gjalda lausung við lygi.

46

Так же и с теми,
в ком усомнишься,
в ком видишь коварство, —
улыбайся в ответ,
скрывай свои мысли, —
тем же отплачивай.

Það er enn of þann
er þú illa trúir
ok þér er grunr at hans geði:
hlæja skaltu við þeim
ok um hug mæla;
glík skulu gjöld gjöfum.

47

Молод я был,
странствовал много
и сбился с пути;
счел себя богачом,
спутника встретив, —
друг — радость друга.

Ungr var ek forðum,
fór ek einn saman:
þá varð ek villr vega;
auðigr þóttumk,
er ek annan fann;
Maðr er manns gaman.

48

Щедрые, смелые
счастливы в жизни,
заботы не знают;
а трус, тот всегда
спасаться готов,
как скупец — от подарка.

Mildir, fræknir
menn bazt lifa,
sjaldan sút ala;
en ósnjallr maðr
uggir hotvetna,
sýtir æ glöggr við gjöfum.

49

В поле я отдал
одежду мою
двум мужам деревянным*;
от этого стали
с людьми они сходны:
жалок нагой.

Váðir mínar
gaf ek velli at
tveim trémönnum;
rekkar þat þóttusk,
er þeir rift höfðu;
neiss er nökkviðr halr.

50

Сосна, у дома
возросшая, сохнет,
корой не укрыта;
и человек,
что людям не люб, —
зачем ему жить!

Hrörnar þöll
sú er stendr þorpi á,
hlýr-at henni börkr né barr;
svá er maðr,
sá er manngi ann.
Hvat skal hann lengi lifa?

51

Жарко приязнь
пылает пять дней*
меж дурными друзьями;
а пятый прошел —
погаснет огонь,
и дружба вся врозь.

Eldi heitari
brennr með illum vinum
friðr fimm daga,
en þá slokknar
er inn sétti kemr
ok versnar allr vinskapr.

52

Подарок большой
не всюду пригоден,
он может быть малым;
неполный кувшин,
половина краюхи
мне добыли друга.

Mikit eitt
skal-a manni gefa;
opt kaupir sér í litlu lof,
með halfum hleif
ok með höllu keri
fékk ek mér félaga.

53

У малых песчинок,
у малых волн
мудрости мало*;
не все мудрецы, —
глупых и умных
поровну в мире.

Lítilla sanda
lítilla sæva
lítil eru geð guma.
Því at allir menn
urðu-t jafnspakir;
half er öld hvar.

54

Следует мужу
в меру быть умным,
не мудрствуя много;
лучше живется
тем людям, чьи знанья
не слишком обширны.

Meðalsnotr
skyli manna hverr;
æva til snotr sé;
þeim er fyrða
fegrst at lifa
er vel margt vitu.

55

Следует мужу
в меру быть умным,
не мудрствуя много;
ибо редка
радость в сердцах,
если разум велик.

Meðalsnotr
skyli manna hverr;
æva til snotr sé,
því at snotrs manns hjarta
verðr sjaldan glatt,
ef sá er alsnotr, er á.

56

Следует мужу
в меру быть умным,
не мудрствуя много;
тот, кто удел свой
не знает вперед,
всего беззаботней.

Meðalsnotr
skyli manna hverr,
æva til snotr sé;
örlög sín
viti engi fyrir,
þeim er sorgalausastr sefi.

57

Головня головне
передать готова
пламя от пламени;
в речах человек
познает человека,
в безмолвье глупеет.

Brandr af brandi
brenn, unz brunninn er,
funi kveikisk af funa;
maðr af manni
verðr at máli kuðr
en til dælskr af dul.

58

Рано встает,
кто хочет отнять
добро или жизнь;
не видеть добычи
лежачему волку,
а победы — проспавшему.

Ár skal rísa
sá er annars vill
fé eða fjör hafa;
sjaldan liggjandi ulfr
lær of getr
né sofandi maðr sigr.

59

Рано встает,
кто без подмоги
к труду приступает;
утром дремота
работе помеха —
кто бодр, тот богат.

Ár skal rísa
sá er á yrkjendr fáa
ok ganga síns verka á vit;
margt of dvelr
þann er um morgun sefr,
hálfr er auðr und hvötum.

60

Мера бересты
и балок для кровли
известна хозяину,
и сколько потребно
в полгода поленьев
сжигать в очаге.

Þurra skíða
ok þakinna næfra,
þess kann maðr mjöt
ok þess viðar
er vinnask megi
mál ok misseri.

61

Сытым и чистым
на тинг собирайся,
хоть и в бедной одежде;
сапог и штанов
стыдиться не надо,
а также коня,
коль он неказист.

Þveginn ok mettr
ríði maðr þingi at,
þótt hann sé-t væddr til vel;
Skúa ok bróka
skammisk engi maðr
né hests in heldr,
þátt hann hafi-t góðan.

62

Вытянув шею,
орел озирает
древнее море;
так смотрит муж,
в чуждой толпе
защиты не знающий.

Snapir ok gnapir,
er til sævar kemr,
örn á aldinn mar:
Svá er maðr
er með mörgum kemr
ok á formælendr fáa.

63

Вопросит и ответит
умный всегда,
коль слыть хочет сведущим;
должен один
знать, а не двое, —
у трех все проведают.

Fregna ok segja
skal fróðra hverr,
sá er vill heitinn horskr,
einn vita
né annarr skal,
þjóð veit, ef þrír ro.

64

Силу свою
должен мудрец
осторожно показывать;
в том убедится
бившийся часто,
что есть и сильнейшие.

Ríki sitt
skyli ráðsnotra
hverr í hófi hafa;
þá hann þat finnr,
er með fræknum kemr
at engi er einna hvatastr.

65


Бывает, ты слово
скажешь другому,
а после поплатишься.

orða þeira,
er maðr öðrum segir
opt hann gjöld of getr.

66

Случалось, я рано
в гости являлся
иль поздно порою:
там выпили пиво,
а там не варили —
кто не мил, тот некстати.

Mikilsti snemma
kom ek í marga staði
en til síð í suma;
öl var drukkit,
sumt var ólagat,
sjaldan hittir leiðr í líð.

67

Повсюду меня
приглашали бы в гости,
но только без трапез
иль если бы, окорок
съевши у друга,
я два отдавал бы.

Hér ok hvar
myndi mér heim of boðit,
ef þyrptak at málungi mat,
eða tvau lær hengi
at ins tryggva vinar,
þars ek hafða eitt etit.

68

Драгоценен огонь
для сынов человека
и солнца сиянье;
если телом ты здрав,
то здоровье, а также
жизнь без порока.

Eldr er beztr
með ýta sonum
ok sólar sýn,
heilyndi sitt,
ef maðr hafa náir,
án við löst at lifa.

69

Хворый судьбой
не совсем обездолен:
этот счастлив сынами,
этот близкой родней,
этот богатством,
а этот деяньями.

Er-at maðr alls vesall,
þótt hann sé illa heill;
sumr er af sonum sæll,
sumr af frændum,
sumr af fé ærnu,
sumr af verkum vel.

70

Лучше живым быть,
нежели мертвым;
живой — наживает;
для богатого пламя,
я видел, пылало,
но ждала его смерть.

Betra er lifðum
en sé ólifðum,
ey getr kvikr kú;
eld sá ek upp brenna
auðgum manni fyrir,
en úti var dauðr fyr durum.

71

Ездить может хромой,
безрукий — пасти,
сражаться — глухой;
даже слепец
до сожженья полезен —
что толку от трупа!

Haltr ríðr hrossi,
hjörð rekr handar vanr,
daufr vegr ok dugir,
blindr er betri
en brenndr séi,
nýtr manngi nás.

72

Сын — это счастье,
хотя бы на свете
отца не застал он;
не будет и камня
у края дороги*,
коль сын не поставит.

Sonr er betri,
þótt sé síð of alinn
eptir genginn guma;
sjaldan bautarsteinar
standa brautu nær,
nema reisi niðr at nið.

73

Двое — смерть одному;
голове враг — язык;
под каждым плащом
рука наготове.

Tveir ro eins herjar,
tunga er höfuðs bani;
er mér í heðin hvern
handar væni.

74

Ночь тому не страшна,
кто сделал запасы*;
коротки реи*;
ненастна ночь осенью;
сменится ветер
не раз за пять дней,
несчетно — за месяц.

Nótt verðr feginn
sá er nesti trúir,
skammar ro skips ráar;
hverf er haustgríma;
fjölð of viðrir
á fimm dögum
en meira á mánuði.

75

Иной не постигнет,
что вреден подчас
достаток рассудку;
один — богатей,
другой же — бедняк
и в том невиновен.

Veit-a hinn
er vettki veit,
margr verðr af aurum api;
maðr er auðigr,
annar óauðigr,
skyli-t þann vítka váar.

76*

Гибнут стада,
родня умирает,
и смертен ты сам;
но смерти не ведает
громкая слава
деяний достойных.

Deyr fé,
deyja frændr,
deyr sjalfr it sama,
en orðstírr
deyr aldregi
hveim er sér góðan getr.

77*

Гибнут стада,
родня умирает,
и смертен ты сам;
но знаю одно,
что вечно бессмертно:
умершего слава.

Deyr fé,
deyja frændr,
deyr sjalfr it sama,
ek veit einn
at aldrei deyr:
dómr um dauðan hvern.

78

У Фитьюнга* были
сыны богачами
и бедность изведали;
может внезапно
исчезнуть достаток —
друг он неверный.

Fullar grindr
sá ek fyr Fitjungs sonum,
nú bera þeir vonar völ;
svá er auðr
sem augabragð,
hann er valtastr vina.

79

Если глупцу
достается в удел
любовь иль богатство,
не добудет ума он,
но чванство умножит
и спесью прославится.

Ósnotr maðr,
ef eignask getr
fé eða fljóðs munuð,
metnaðr hánum þróask,
en mannvit aldregi:
fram gengr hann drjúgt í dul.

80

Вот что отвечу,
когда вопрошаешь
о рунах божественных,
что создали сильные,
а вырезал Вещий*:
благо в молчанье.

Þat er þá reynt,
er þú at rúnum spyrr
inum reginkunnum,
þeim er gerðu ginnregin
ok fáði fimbulþulr;
þá hefir hann bazt, ef hann þegir.

81

День хвали вечером,
жен — на костре*,
меч — после битвы,
дев — после свадьбы,
лед — если выдержит,
пиво — коль выпито.

At kveldi skal dag leyfa,
konu, er brennd er,
mæki, er reyndr er,
mey, er gefin er,
ís, er yfir kemr,
öl, er drukkit er.

82

Лес руби на ветру,
жди погоды для гребли,
с девой беседуй
во тьме — зорок день;
у ладьи — быстрота,
у щита — оборона,
удар — у меча,
поцелуи — у девы.

Í vindi skal við höggva,
veðri á sjó róa,
myrkri við man spjalla,
mörg eru dags augu;
á skip skal skriðar orka,
en á skjöld til hlífar,
mæki höggs,
en mey til kossa.

83

Пиво пей у огня,
по льду скользи,
коня купи тощего,
меч — заржавелый,
корми коня дома,
а пса — у чужих*.

Við eld skal öl drekka,
en á ísi skríða,
magran mar kaupa,
en mæki saurgan,
heima hest feita,
en hund á búi.

84

Не доверяй
ни девы речам,
ни жены разговорам —
на колесе
их слеплено сердце*,
коварство в груди их.

Meyjar orðum
skyli manngi trúa
né því, er kveðr kona,
því at á hverfanda hvéli
váru þeim hjörtu sköpuð,
brigð í brjóst of lagið.

85

Непрочному луку,
жаркому пламени,
голодному волку,
горластой вороне,
визжащей свинье,
стволу без корней,
встающему валу,
котлу, что кипит,

Brestanda boga,
brennanda loga,
gínanda ulfi,
galandi kráku,
rýtanda svíni,
rótlausum viði,
vaxanda vági,
vellanda katli,

86

летящей стреле,
отходящему валу,
тонкому льду,
змее, что свилась,
жены объясненьям,
с изъяном мечу,
медведя проделкам,
и конунга сыну,

Fljúganda fleini,
fallandi báru,
ísi einnættum,
ormi hringlegnum,
brúðar beðmálum
eða brotnu sverði,
bjarnar leiki
eða barni konungs.

87

скотине больной,
рабу своевольному,
лести колдуньи,
врагу, что сражен,

Sjúkum kalfi,
sjalfráða þræli,
völu vilmæli,
val nýfelldum.

88

всходам ранним
не должно нам верить,
ни сыну до срока:
погоде для сева
и сына уму
доверять не дерзай.

Akri ársánum
trúi engi maðr
né til snemma syni,
— veðr ræðr akri.
en vit syni;
hætt er þeira hvárt.

89

Брата убийце,
коль встречен он будет,
горящему дому,
коню слишком резвому, —
конь захромает —
куда он годится, —
всему, что назвал я,
верить не надо!

Bróðurbana sínum,
þótt á brautu mæti,
húsi hálfbrunnu,
hesti alskjótum,
- þá er jór ónýtr,
ef einn fótr brotnar — ,
verði-t maðr svá tryggr
at þessu trúi öllu.

90

Женщин любить,
в обманах искусных, —
что по льду скакать
на коне без подков,
норовистом, двухлетнем
коне непокорном,
иль в бурю корабль
без кормила вести,
иль хромцу за оленем
в распутицу гнаться.

Svá er friðr kvenna,
þeira er flátt hyggja,
sem aki jó óbryddum
á ísi hálum,
teitum, tvévetrum
ok sé tamr illa,
eða í byr óðum
beiti stjórnlausu,
eða skyli haltr henda
hrein í þáfjalli.

91

Откровенно скажу
о мужах и о женах:
мужи тоже лживы;
красно говоря,
но задумав коварство, —
улестим даже умных.

Bert ek nú mæli,
því at ek bæði veit,
brigðr er karla hugr konum;
þá vér fegrst mælum,
er vér flást hyggjum:
þat tælir horska hugi.

92

Красно говори
и подарки готовь,
чтобы жен соблазнять;
дев красоту
неустанно хваля,
будь уверен в успехе.

Fagurt skal mæla
ok fé bjóða
sá er vill fljóðs ást fá,
líki leyfa
ins ljósa mans:
Sá fær er fríar.

93

Никто за любовь
никогда осуждать
другого не должен;
часто мудрец
опутан любовью,
глупцу непонятной.

Ástar firna
skyli engi maðr
annan aldregi;
opt fá á horskan,
er á heimskan né fá,
lostfagrir litir.

94

Мужей не суди
за то, что может
с каждым свершиться;
нередко бывает
мудрец безрассудным
от сильной страсти.

Eyvitar firna
er maðr annan skal,
þess er um margan gengr guma;
heimska ór horskum
gerir hölða sonu
sá inn máttki munr.

95

Твоей лишь душе
ведомо то,
что в сердце твоем;
худшей на свете
хвори не знаю,
чем духа томленье.

Hugr einn þat veit
er býr hjarta nær,
einn er hann sér um sefa;
öng er sótt verri
hveim snotrum manni
en sér engu at una.

96*

Изведал я это:
милую ждал я,
таясь в тростниках;
дороже была мне,
чем тело с душой,
но моею не стала.

Þat ek þá reynda
er ek í reyri sat
ok vættak míns munar;
hold ok hjarta
var mér in horska mær;
þeygi ek hana at heldr hefik.

97

Солнечноясную
Биллинга дочь
нашел я на ложе;
мне ярла власть
не была так желанна,
как светлая дева.

Billings mey
ek fann beðjum á
sólhvíta sofa;
jarls ynði
þótti mér ekki vera
nema við þat lík at lifa.

98

«Вечером, Один,
прийди, чтоб деву
к согласью склонить:
будет неладно,
если другие
про это проведают».
"Auk nær aptni
skaltu, Óðinn, koma,
ef þú vilt þér mæla man;
allt eru ósköp
nema einir viti
slíkan löst saman."

99

Ее я оставил —
казалось, от страсти
мой разум мутился;
таил я надежду,
что будет моей
дева любимая.

Aptr ek hvarf
ok unna þóttumk
vísum vilja frá;
hitt ek hugða
at ek hafa mynda
geð hennar allt ok gaman.

100

Вновь я пришел,
увидел, что воины
стали стеной, —
факелы блещут,
завалы из бревен
мне путь преградили.

Svá kom ek næst
at in nýta var
vígdrótt öll of vakin,
með brennandum ljósum
ok bornum viði,
svá var mér vílstígr of vitaðr.

101

А перед утром, —
все почивали, —
явился я вновь;
лишь сука была
привязана к ложу
девы достойной.

Auk nær morgni,
er ek var enn of kominn,
þá var saldrótt sofin;
grey eitt ek þá fann
innar góðu konu
bundit beðjum á.

102

Девы нередко,
коль их разгадаешь,
коварство таят;
изведал я это,
деву пытаясь
к ласкам склонить;
был тяжко унижен
жестокой и все ж
не достиг я успеха.

Mörg er góð mær,
ef görva kannar,
hugbrigð við hali.
Þá ek þat reynda,
er it ráðspaka
teygða ek á flærðir fljóð;
háðungar hverrar
leitaði mér it horska man,
ok hafða ek þess vettki vífs.

103*

Будь дома весел,
будь с гостем приветлив,
но разум храни;
прослыть хочешь мудрым —
в речах будь искусен, —
тебя не забудут;
глупцом из глупцов
прослывет безмолвный —
то свойственно глупым.

Heima glaðr gumi
ok við gesti reifr,
sviðr skal um sig vera,
minnigr ok málugr,
ef hann vill margfróðr vera.
Opt skal góðs geta;
fimbulfambi heitir
sá er fátt kann segja,
þat er ósnotrs aðal.

104*

От старого турса*
вернулся назад я;
промолчал бы — что пользы!
Но речи я вел
и удачи добился
в палатах у Суттунга.

Inn aldna jötun ek sótta,
nú em ek aptr of kominn:
fátt gat ek þegjandi þar;
mörgum orðum
mælta ek í minn frama
í Suttungs sölum.

105

Гуннлёд меня
угостила медом
на троне из золота;
плату недобрую
деве я отдал
за ласку, любовь,
за всю ее скорбь.

Gunnlöð mér of gaf
gullnum stóli á
drykk ins dýra mjaðar;
ill iðgjöld
lét ek hana eptir hafa
síns ins heila hugar,
síns ins svára sefa.

106

Рати клыкам
в камень велел я
крепко вгрызаться;
ётунов стены*
меня обступили,
мне гибель грозила.

Rata munn
létumk rúms of fá
ok um grjót gnaga,
yfir ok undir
stóðumk jötna vegir,
svá hætta ek höfði til.

107

Хитростью вдоволь
я насладился,
все умный сумеет;
так ныне Одрёрир*
в доме священном
людей покровителя.

Vel keypts litar
hefi ek vel notit,
fás er fróðum vant,
því at Óðrerir
er nú upp kominn
á alda vés jaðar.

108

Не удалось бы
выбраться мне
из жилья исполинов,
когда бы не помощь
Гуннлёд прекрасной,
меня обнимавшей.

Ifi er mér á
at ek væra enn kominn
jötna görðum ór,
ef ek Gunnlaðar né nytak,
innar góðu konu,
þeirar er lögðumk arm yfir.

109*

Назавтра собрались
и двинулись хримтурсы*
к палатам Высокого
спросить у Высокого:
Бёльверк — спросили —
вернулся к богам
иль сразил его Суттунг?

Ins hindra dags
gengu hrímþursar
Háva ráðs at fregna
Háva höllu í.
At Bölverki þeir spurðu,
ef hann væri með böndum kominn
eða hefði hánum Suttungr of sóit.

110*

Клятву Один
дал на кольце*;
не коварна ли клятва?
Напиток достал он
обманом у Суттунга
Гуннлёд на горе.

Baugeið Óðinn
hygg ek, at unnið hafi;
hvat skal hans tryggðum trúa?
Suttung svikinn
hann lét sumbli frá
ok grætta Gunnlöðu.

111*

Пора мне с престола
тула* поведать
у источника Урд*;
смотрел я в молчанье,
смотрел я в раздумье,
слушал слова я;
говорили о рунах,
давали советы
у дома Высокого,
в доме Высокого
так толковали:

Mál er at þylja
þular stóli á
Urðarbrunni at,
sá ek ok þagðak,
sá ek ok hugðak,
hlydda ek á manna mál;
of rúnar heyrða ek dæma,
né of ráðum þögðu
Háva höllu at,
Háva höllu í,
heyrða ek segja svá:

112*

Советы мои,
Лоддфафнир, слушай,
на пользу их примешь,
коль ты их поймешь:
ночью вставать
по нужде только надо
иль следя за врагом.

Ráðumk þér, Loddfáfnir,
en þú ráð nemir, —
njóta mundu ef þú nemr,
þér munu góð ef þú getr — :
nótt þú rís-at
nema á njósn séir
eða þú leitir þér innan út staðar.

113

Советы мои,
Лоддфафнир, слушай,
на пользу их примешь,
коль ты их поймешь:
с чародейкой не спи,
пусть она не сжимает
в объятьях тебя.

Ráðumk þér, Loddfáfnir,
en þú ráð nemir, —
njóta mundu ef þú nemr,
þér munu góð ef þú getr — :
fjölkunnigri konu
skal-at-tu í faðmi sofa,
svá at hon lyki þik liðum.

114

Заставит она
тебя позабыть
о тинге и сходках;
есть не захочешь,
забудешь друзей,
сон горестным станет.

Hon svá gerir
at þú gáir eigi
þings né þjóðans máls;
mat þú vill-at
né mannskis gaman,
ferr þú sorgafullr at sofa.

115

Советы мои,
Лоддфафнир, слушай,
на пользу их примешь,
коль ты их поймешь:
чужую жену
не должен ты брать
в подруги себе.

Ráðumk þér, Loddfáfnir,
en þú ráð nemir, —
njóta mundu ef þú nemr,
þér munu góð ef þú getr — :
annars konu
teygðu þér aldregi
eyrarúnu at.

116

Советы мои
Лоддфафнир, слушай,
на пользу их примешь,
коль ты их поймешь:
в горах ли ты едешь
или по фьордам —
еды бери вдоволь.

Ráðumk þér, Loddfáfnir,
en þú ráð nemir, —
njóta mundu ef þú nemr,
þér munu góð ef þú getr — :
áfjalli eða firði,
ef þik fara tíðir,
fásktu at virði vel.

117

Советы мои,
Лоддфафнир, слушай,
на пользу их примешь,
коль ты их поймешь:
с дурным человеком
несчастьем своим
делиться не должно;
ведь люди дурные
тебе не отплатят
добром за доверье.

Ráðumk þér, Loddfáfnir,
en þú ráð nemir, —
njóta mundu ef þú nemr,
þér munu góð ef þú getr — :
illan mann
láttu aldregi
óhöpp at þér vita,
því at af illum manni
fær þú aldregi
gjöld ins góða hugar.

118

Я видел однажды,
как муж был погублен
злой женщины словом;
коварный язык
уязвил клеветой,
обвиняя облыжно.

Ofarla bíta
ek sá einum hal
orð illrar konu;
fláráð tunga
varð hánum at fjörlagi
ok þeygi of sanna sök.

119

Советы мои,
Лоддфафнир, слушай,
на пользу их примешь,
коль ты их поймешь:
есть друг у тебя,
кому доверяешь, —
навещай его часто;
высокой травой
и кустами покрыты
неторные тропы.

Ráðumk þér, Loddfáfnir,
en þú ráð nemir, —
njóta mundu ef þú nemr,
þér munu góð, ef þú getr — :
veistu, ef þú vin átt
þann er þú vel trúir,
far þú at finna opt,
því at hrísi vex
ok hávu grasi
vegr, er vættki treðr.

120

Советы мои,
Лоддфафнир, слушай,
на пользу их примешь,
коль ты их поймешь:
с мужем достойным
мирно беседуй,
добивайся доверья.

Ráðumk þér, Loddfáfnir,
en þú ráð nemir, —
njóta mundu, ef þú nemr,
þér munu góð, ef þú getr — :
góðan mann
teygðu þér at gamanrúnum
ok nem líknargaldr, meðan þú lifir.

121

Советы мои,
Лоддфафнир, слушай,
на пользу их примешь,
коль ты их поймешь:
дружбу блюди
и первым ее
порвать не старайся;
скорбь твое сердце
сожжет, коль не сможешь
другу довериться.

Ráðumk þér, Loddfáfnir,
en þú ráð nemir, —
njóta mundu, ef þú nemr,
þér munu góð, ef þú getr — :
vin þínum
ver þú aldregi
fyrri at flaumslitum;
sorg etr hjarta,
ef þú segja né náir
einhverjum allan hug.

122

Советы мои,
Лоддфафнир, слушай,
на пользу их примешь,
коль ты их поймешь:
глупцу не перечь,
с мужем неумным
в спор не вступай,

Ráðumk þér, Loddfáfnir,
en þú ráð nemir, —
njóta mundu, ef þú nemr,
þér munu góð, ef þú getr — :
orðum skipta
þú skalt aldregi
við ósvinna apa,

123

ибо дурной
тебе не отплатит
благом за благо,
а добрый ответит
на дружбу всегда
похвалой и приязнью.

Því at af illum manni
mundu aldregi
góðs laun of geta,
en góðr maðr
mun þik gerva mega
líknfastan at lofi.

124

Хорошему другу
что только хочешь
правдиво поведай;
всегда откровенность
лучше обмана;
не только приятное
другу рассказывай.

Sifjum er þá blandat,
hver er segja ræðr
einum allan hug;
allt er betra
en sé brigðum at vera;
er-a sá vinr öðrum, er vilt eitt segir.

125

Советы мои,
Лоддфафнир, слушай,
на пользу их примешь,
коль ты их поймешь:
с тем, кто хуже тебя,
спорить не надо;
нападет негодяй,
а достойный уступит.

Ráðumk, þér Loddfáfnir,
en þú ráð nemir, —
njóta mundu, ef þú nemr,
þér munu góð, ef þú getr — :
þrimr orðum senna
skal-at-tu þér við verra mann
opt inn betri bilar,
þá er inn verri vegr.

126*

Советы мои,
Лоддфафнир, слушай,
на пользу их примешь,
коль ты их поймешь:
обтесывай древки
и обувь готовь
лишь себе самому;
если обувь плоха
или погнуто древко —
проклятья получишь.

Ráðumk þér, Loddfáfnir,
en þú ráð nemir, —
njóta mundu, ef þú nemr,
þér munu góð, ef þú getr — :
skósmiðr þú verir
né skeptismiðr,
nema þú sjálfum þér séir,
skór er skapaðr illa
eða skapt sé rangt,
þá er þér böls beðit.

127

Советы мои,
Лоддфафнир, слушай,
на пользу их примешь,
коль ты их поймешь:
злые поступки
злыми зови,
мсти за злое немедля.

Ráðumk þér, Loddfáfnir,
en þú ráð nemir, —
njóta mundu, ef þú nemr,
þér munu góð, ef þú getr — :
hvars þú böl kannt,
kveð þú þér bölvi at
ok gef-at þínum fjándum frið.

128

Советы мои,
Лоддфафнир, слушай,
на пользу их примешь,
коль ты их поймешь:
дурным никогда
доволен не будь,
дорожи только добрым.

Ráðumk þér, Loddfáfnir,
en þú ráð nemir, —
njóta mundu, ef þú nemr,
þér munu góð, ef þú getr — :
illu feginn
ver þú aldregi,
en lát þér at góðu getit.

129

Советы мои,
Лоддфафнир, слушай,
на пользу их примешь,
коль ты их поймешь;
вверх не смотри,
вступая в сраженье, —
нс сглазил бы враг, —
воины часто
разум теряют.

Ráðumk þér, Loddfáfnir,
en þú ráð nemir, —
njóta mundu, ef þú nemr,
þér munu góð, ef þú getr — :
upp líta
skal-at-tu í orrustu,
— gjalti glíkir
verða gumna synir —
síðr þitt um heilli halir.

130

Советы мои,
Лоддфафнир, слушай,
на пользу их примешь,
коль ты их поймешь:
если встречи с красавицей
ищешь и ею
насладиться намерен —
обещанья давай
и крепко держи их!
Добро не прискучит.

Ráðumk þér, Loddfáfnir,
en þú ráð nemir, —
njóta mundu, ef þú nemr,
þér munu góð, ef þú getr — :
ef þú vilt þér góða konu
kveðja at gamanrúnum
ok fá fögnuð af,
fögru skaltu heita
ok láta fast vera;
leiðisk manngi gótt, ef getr.

131

Советы мои,
Лоддфафнир, слушай,
на пользу их примешь,
коль ты их поймешь:
будь осторожен,
но страха чуждайся,
пиву не верь
и хитрому вору,
не доверяй
и жене другого.

Ráðumk þér, Loddfáfnir,
en þú ráð nemir, —
njóta mundu, ef þú nemr,
þér munu góð, ef þú getr — :
varan bið ek þik vera
ok eigi ofvaran;
ver þú við öl varastr
ok við annars konu
ok við þat it þriðja
at þjófar né leiki.

132

Советы мои,
Лоддфафнир, слушай,
на пользу их примешь,
коль ты их поймешь:
потешаться не вздумай
над путником дальним,
глумиться над гостем.

Ráðumk þér, Loddfáfnir,
en þú ráð nemir, —
njóta mundu, ef þú nemr,
þér munu góð, ef þú getr — :
at háði né hlátri
hafðu aldregi
gest né ganganda.

133

Не ведают часто
сидящие дома,
кто путник пришедший;
изъян и у доброго
сыщешь, а злой
не во всем нехорош.

Opt vitu ógörla
þeir er sitja inni fyrir
hvers þeir ro kyns, er koma;
er-at maðr svá góðr
at galli né fylgi,
né svá illr, at einugi dugi.

134

Советы мои,
Лоддфафнир, слушай,
на пользу их примешь,
коль ты их поймешь:
над седым стариком
никогда не смейся;
цени слово старца;
цедится мудрость
из старого меха,
что висит возле шкур,
качаясь средь кож,
с сычугами в соседстве.

Ráðumk þér, Loddfáfnir,
en þú ráð nemir, —
njóta mundu ef þú nemr,
þér munu góð, ef þú getr — :
at hárum þul
hlæ þú aldregi,
opt er gótt þat er gamlir kveða;
opt ór skörpum belg
skilin orð koma
þeim er hangir með hám
ok skollir með skrám
ok váfir með vílmögum.

135

Советы мои,
Лоддфафнир, слушай,
на пользу их примешь,
коль ты их поймешь:
над гостями не смейся,
в дверь не гони их,
к несчастным будь щедр.

Ráðumk þér, Loddfáfnir,
en þú ráð nemir, —
njóta mundu, ef þú nemr,
þér munu góð, ef þú getr — :
gest þú né geyja
né á grind hrekir,
get þú váluðum vel.

136

Ворота сломаешь,
коль всех без разбора
впускать будешь в дом;
кольцо подари,
не то пожеланья
плохие получишь.

Rammt er þat tré,
er ríða skal
öllum at upploki.
Baug þú gef,
eða þat biðja mun
þér læs hvers á liðu.

137

Советы мои,
Лоддфафнир, слушай,
на пользу их примешь,
коль ты их поймешь:
если ты захмелел —
землей исцелишься,
ведь землей лечат хмель,
а пламенем — хвори,
понос лечат дубом,
колосьями — порчу,
безумье — луной,
бузиною — желтуху,
червями — укусы
и рунами — чирьи,
земля ж выпьет влагу.

Ráðumk þér, Loddfáfnir,
en þú ráð nemir, —
njóta mundu, ef þú nemr,
þér munu góð, ef þú getr — :
hvars þú öl drekkir,
kjós þér jarðar megin,
því at jörð tekr við ölðri,
en eldr við sóttum,
eik við abbindi,
ax við fjölkynngi,
höll við hýrógi,
— heiptum skal mána kveðja, —
beiti við bitsóttum,
en við bölvi rúnar,
fold skal við flóði taka.

138*

Знаю, висел я
в ветвях на ветру
девять долгих ночей,
пронзенный копьем,
посвященный Одину,
в жертву себе же,
на дереве том,
чьи корни сокрыты
в недрах неведомых.*

Veit ek, at ek hekk
vindgameiði á
nætr allar níu,
geiri undaðr
ok gefinn Óðni,
sjalfr sjalfum mér,
á þeim meiði
er manngi veit
hvers af rótum renn.

139

Никто не питал,
никто не поил меня,
взирал я на землю,
поднял я руны,
стеная их поднял —
и с древа рухнул.

Við hleifi mik sældu
né við hornigi,
nýsta ek niðr,
nam ek upp rúnar,
æpandi nam,
fell ek aptr þaðan.

140

Девять песен узнал я
от сына Бёльторна,
Бестлы* отца,
меду отведал
великолепного,
что в Одрёрир* налит.

Fimbulljóð níu
nam ek af inum frægja syni
Bölþorns, Bestlu föður,
ok ek drykk of gat
ins dýra mjaðar,
ausin Óðreri.

141

Стал созревать я
и знанья множить,
расти, процветая;
слово от слова
слово рождало,
дело от дела
дело рождало.

Þá nam ek frævask
ok fróðr vera
ok vaxa ok vel hafask,
orð mér af orði
orðs leitaði,
verk mér af verki
verks leitaði.

142

Руны найдешь
и постигнешь знаки,
сильнейшие знаки,
крепчайшие знаки,
Хрофт* их окрасил*,
а создали боги
и Один их вырезал,

Rúnar munt þú finna
ok ráðna stafi,
mjök stóra stafi,
mjök stinna stafi,
er fáði fimbulþulr
ok gerðu ginnregin
ok reist Hroptr rögna.

143

Один у асов,
а Даин у альвов,
Двалин у карликов,
у ётунов Асвид,
и сам я их резал.

Óðinn með ásum,
en fyr alfum Dáinn,
Dvalinn ok dvergum fyrir,
Ásviðr jötnum fyrir,
ek reist sjalfr sumar.

144

Умеешь ли резать?
Умеешь разгадывать?
Умеешь окрасить?
Умеешь ли спрашивать?
Умеешь молиться
и жертвы готовить?
Умеешь раздать*?
Умеешь заклать?

Veistu hvé rísta skal?
Veistu hvé ráða skal?
Veistu hvé fáa skal?
Veistu hvé freista skal?
Veistu hvé biðja skal?
Veistu hvé blóta skal?
Veistu hvé senda skal?
Veistu hvé sóa skal? —

145

Хоть совсем не молись,
но не жертвуй без меры,
на дар ждут ответа;
совсем не коли,
чем без меры закалывать.
Так вырезал Тунд*
до рожденья людей;
вознесся он там,
когда возвратился.

Betra er óbeðit
en sé ofblótit,
ey sér til gildis gjöf;
betra er ósent
en sé ofsóit.
Svá Þundr of reist
fyr þjóða rök,
þar hann upp of reis,
er hann aptr of kom.

146*

Заклинанья я знаю —
не знает никто их,
даже конунгов жены;
помощь — такое
первому имя —
помогает в печалях,
в заботах и горестях.

Ljóð ek þau kann
er kann-at þjóðans kona
ok mannskis mögr.
Hjalp heitir eitt,
en þat þér hjalpa mun
við sökum ok sorgum
ok sútum görvöllum.

147

Знаю второе, —
оно врачеванью
пользу приносит.

Þat kann ek annat
er þurfu ýta synir,
þeir er vilja læknar lifa.

148

Знаю и третье, —
оно защитит
в битве с врагами,
клинки их туплю,
их мечи и дубины
в бою бесполезны.

Það kann ek þriðja:
ef mér verðr þörf mikil
hapts við mína heiptmögu,
eggjar ek deyfi
minna andskota,
bíta-t þeim vápn né velir.

149

Четвертое знаю, —
коль свяжут мне члены
оковами крепкими,
так я спою,
что мигом спадут
узы с запястий
и с ног кандалы.

Þat kann ek it fjórða:
ef mér fyrðar bera
bönd at boglimum,
svá ek gel,
at ek ganga má,
sprettr mér af fótum fjöturr,
en af höndum hapt.

150

И пятое знаю, —
коль пустит стрелу
враг мой в сраженье,
взгляну — и стрела
не долетит,
взору покорная.

Þat kann ek it fimmta:
ef ek sé af fári skotinn
flein í folki vaða,
fýgr-a hann svá stinnt
at ek stöðvig-a-k,
ef ek hann sjónum of sék.

151

Знаю шестое, —
коль недруг корнями
вздумал вредить мне*, —
немедля врага,
разбудившего гнев мой,
несчастье постигнет.

Þat kann ek it sétta:
ef mik særir þegn
á rótum hrás viðar,
ok þann hal
er mik heipta kveðr,
þann eta mein heldr en mik.

152

Знаю седьмое, —
коль дом загорится
с людьми на скамьях,
тотчас я пламя
могу погасить,
запев заклинанье.

Þat kann ek it sjaunda:
ef ek sé hávan loga
sal um sessmögum,
brennr-at svá breitt,
at ek hánum bjargig-a-k;
þann kann ek galdr at gala.

153

Знаю восьмое, —
это бы всем
помнить полезно:
где ссора начнется
средь воинов смелых,
могу помирить их.

Þat kann ek it átta,
er öllum er
nytsamligt at nema:
hvars hatr vex
með hildings sonum
þat má ek bæta brátt.

154

Знаю девятое, —
если ладья
борется с бурей,
вихрям улечься
и волнам утихнуть
пошлю повеленье.

Þat kann ek it níunda:
ef mik nauðr um stendr
at bjarga fari mínu á floti,
vind ek kyrri
vági á
ok svæfik allan sæ.

155

Знаю десятое, —
если замечу,
что ведьмы взлетели,
сделаю так,
что не вернуть им
душ своих старых,
обличий оставленных.

Þat kann ek it tíunda:
ef ek sé túnriður
leika lopti á,
ek svá vinnk
at þær villar fara
sinna heimhama,
sinna heimhuga.

156

Одиннадцатым
друзей оберечь
в битве берусь я,
в щит я пою*, —
побеждают они,
в боях невредимы,
из битв невредимы
прибудут с победой.

Þat kann ek it ellipta:
ef ek skal til orrustu
leiða langvini,
und randir ek gel,
en þeir með ríki fara
heilir hildar til,
heilir hildi frá,
koma þeir heilir hvaðan.

157

Двенадцатым я,
увидев на дереве
в петле повисшего,
так руны вырежу,
так их окрашу,
что он оживет
и беседовать будет.

Þat kann ek it tolpta:
ef ek sé á tré uppi
váfa virgilná,
svá ek ríst
ok í rúnum fák
at sá gengr gumi
ok mælir við mik.

158

Тринадцатым я
водою младенца
могу освятить*, —
не коснутся мечи его,
и невредимым
в битвах он будет.

Þat kann ek it þrettánda:
ef ek skal þegn ungan
verpa vatni á,
mun-at hann falla,
þótt hann í folk komi:
hnígr-a sá halr fyr hjörum.

159

Четырнадцатым
число я открою
асов и альвов,
прозванье богов
поведаю людям, —
то может лишь мудрый.

Þat kann ek it fjögrtánda:
ef ek skal fyrða liði
telja tíva fyrir,
ása ok alfa
ek kann allra skil;
fár kann ósnotr svá.

160

Пятнадцатое
Тьодрёрир* пел
пред дверью Деллинга*;
напел силу асам,
и почести — альвам,
и Одину — дух.

Þat kann ek it fimmtánda
er gól Þjóðrerir
dvergr fyr Dellings durum:
afl gól hann ásum,
en alfum frama,
hyggju Hroptatý.

161

Шестнадцатым я
дух шевельну
девы достойной,
коль дева мила,
овладею душой,
покорю ее помыслы.

Þat kann ek it sextánda:
ef ek vil ins svinna mans
hafa geð allt ok gaman,
hugi ek hverfi
hvítarmri konu
ok sný ek hennar öllum sefa.

162

Семнадцатым я
опутать смогу
душу девичью;
те заклятья, Лоддфафнир*,
будут тебе
навек неизвестны;
хотя хороши они,
впрок бы принять их,
на пользу усвоить.

Þat kann ek it sjautjánda
at mik mun seint firrask
it manunga man.
Ljóða þessa
mun þú, Loddfáfnir,
lengi vanr vera;
þó sé þér góð, ef þú getr,
nýt ef þú nemr,
þörf ef þú þiggr.

163

Восемнадцатое
ни девам, ни женам
сказать не смогу я, —
один сбережет
сокровеннее тайну, —
тут песня пресеклась —
откроюсь, быть может,
только жене
иль сестре расскажу.

Þat kann ek it átjánda,
er ek æva kennik
mey né manns konu,
— allt er betra
er einn um kann;
þat fylgir ljóða lokum, —
nema þeiri einni
er mik armi verr
eða mín systir sé.

164

Вот речи Высокого
в доме Высокого,
нужные людям,
ненужные ётунам.
Благо сказавшему!
Благо узнавшим!
Кто вспомнит — воспользуйся!
Благо внимавшим!

Nú eru Háva mál
kveðin Háva höllu í,
allþörf ýta sonum,
óþörf jötna sonum.
Heill sá, er kvað,
heill sá, er kann,
njóti sá, er nam,
heilir, þeirs hlýddu.

Примечания

Эта самая длинная из песен «Старшей Эдды» явно представляет собой конгломерат из элементов разного характера и разного происхождения.

Строфы 195 и 103. Эта часть представляет собой собрание строф, содержание которых — правила житейской мудрости. Едва ли название «Речи Высокого» (т. е. речи Одина) относится к этой части: «я», которое кое-где появляется здесь, не проявляет ничего характерного для Одина. По общему мнению, в этой части нет никаких следов влияния христианства. Впрочем, нет в ней также и упоминаний языческих богов или мифов и веры в магию или силу судьбы. В некоторых из строф проглядывают черты природы (норвежской, а не исландской). Обычно считается, что эта часть — древнейший слой в «Старшей Эдде».

Строфы 96102. Строфы 84 и 9195 образуют как бы переход к рассказу Одина о том, как его обманула одна женщина — дочь (или жена?) некоего Биллинга. Никакой мифологической основы здесь, по-видимому, нет, и возник этот рассказ, вероятно, уже в христианскую эпоху.

Строфы 104110. В этой части Один рассказывает о том, как он соблазнил Гуннлёд, дочь великана Суттунга, и благодаря этому добыл мед поэзии. Миф о том, как Один добыл мед поэзии, подробно рассказывается в «Младшей Эдде».

Строфы 112137 (Loddfáfnismál). Эта часть представляет собой ряд жизненных советов, которые «я» (но едва ли Один) дает некоему Лоддфафниру. Советы эти более дидактичны, чем правила житейской мудрости в первой части «Речей Высокого». Предполагают, что они представляют собой переработку каких-то более древних гномических строф.

Строфы 138145. Эта часть состоит из рассказа Одина о том, как он принес самого себя в жертву, повесившись на мировом древе, чтобы обрести знание рун, и нескольких строф о рунах и жертвоприношениях. По-видимому, это фрагменты культовой языческой поэзии.

Строфы 111 и 146164 (Ljóðatal). Эта часть представляет собой перечень восемнадцати различных заклинаний, произносимых Одином.

Упоминание Гуннлёд в строфе 13 и Фьялара (т. е. великана Суттунга?) в строфе 14 свидетельствует о том, что эти строфы представляют собой фрагменты рассказа Одина о похищении меда поэзии, т. е. фрагменты третьей части «Речей Высокого» (см. комментарий выше).

49. Деревянные мужи — вырезанные из дерева человеческие фигуры.

51. Пять дней — срок, часто упоминаемый в древненорвежских законах.

53. У малых песчинок, у малых волн мудрости мало… — Неясное место. Другие толкуют: «малы пески малых морей, мал ум людей»; или «на малых берегах малых морей мал (ограничен) ум людей», и т. д.

72. Камень у края дороги — неотесанный могильный камень в форме стоячей плиты или обелиска, часто с рунической надписью. Такие камни ставились в Норвегии в языческую пору.

74. Ночь тому не страшна, кто сделал запасы. — Эта пословица имеет в виду условия плаванья в норвежских шхерах: плыли только днем, а с наступлением вечера причаливали к берегу и готовили пищу на костре.

Коротки реи. — Другие толкуют: «коротки нары на судне».

Строфы 76 и 77 обычно считаются суммирующими мировоззрение эпохи.

78. Фитьюнг — то ли «жирный», то ли «житель Фитьяра» (Фитьяр — селение в устье Хардангерфьорда в Норвегии).

80. Вещий — Один. Возможно, что строфа 80 относится к пятой части (см. комментарий выше).

81. …жен — на костре — во время погребения, т. е. после смерти. Сожжение умерших на костре практиковалось в Скандинавии только до середины IX в. В Исландии этого обычая вообще не было.

83. …коня купи тощего, меч — заржавелый — они тогда дешевле.

…корми… пса — у чужих — он тогда будет голодный и злой.

84. …на колесе их слеплено сердце — на гончарном колесе.

104. Typc — великан, т. е. Суттунг.

Сюжетная основа строф 104110 — миф о меде поэзии, известный по «Младшей Эдде». При заключении мира между асами и ванами (см. прим. к «Прорицанию вёльвы») слюна тех и других была собрана в сосуд и из нее сделан мудрый человек по имени Квасир. Два карлика — Фьялар и Галар — убили Квасира и смешали его кровь с пчелиным медом. Всякий, кто пил получившийся таким образом напиток, т. е. «мед поэзии», становился поэтом или мудрецом. Карлики затем убили великана Гиллинга, и им пришлось отдать мед поэзии как выкуп Суттунгу, сыну Гиллинга. Суттунг держал мед поэзии в горе Хнитбьёрг под охраной своей дочери Гуннлёд. Желая добыть мед поэзии, Один нанялся работать к Бауги, брату Суттунга, назвавшись Бёльверком («злодеем») и предварительно погубив девятерых работников Суттунга. В награду за работу он потребовал глоток меда поэзии. Бауги привел Одина к Суттунгу, но тот не дал ему ни глотка. Тогда Бауги просверлил гору буравом по имени Рати, Один проскользнул в образе змеи в отверстие, проник к Гуннлёд, соблазнил ее, выпил весь мед и, приняв образ орла, вернулся в Асгард, где мед поэзии с тех пор хранится. Некоторые современные исследователи возводят этот миф к эпохе индоевропейской общности.

106. Стены ётунов — скалы.

107.Одрёрир — «приводящий дух в движение», т. е. мед поэзии, также один из трех сосудов, в которых мед поэзии хранился у Суттунга.

Дом священный людей покровителя — Вальгалла, жилище Одина.

109. Хримтурсы — «великаны инея».

Содержание строф 109 и 110 неясно. В «Младшей Эдде» эта часть мифа о меде поэзии не имеет никакого соответствия.

110. Клятву… дал на кольце. — Священное кольцо, на котором давали клятвы, хранилось в языческом храме. Такие кольца засвидетельствованы также у готов.

111. Тул — по-видимому, в языческое время так первоначально назывался тот, кто произносил священные тексты и был носителем всякой мудрости, т. е. жрец. Но в языке Эдды это слово имеет неясное и очень широкое значение.

Источник Урд — см. «Прорицание вёльвы», строфу 19.

Строфа 126 имеет в виду условия, когда еще не выделились ремесла.

138. Миф о том, как Один повесился, пронзив самого себя копьем, на мировом древе, чтобы обрести знание рун (т. е. тайные знания), сопоставляют с шаманскими обрядами. Добровольное ритуальное мученичество имеет целью вызвать у себя экстатическое состояние, т. е. является формой камлания.

140. Бестла — мать Одина и дочь великана Бёльторна.

Одрёрир — см. прим. к строфе 107.

142. Хрофт — Один.

…их окрасил… — Руны окрашивались кровью.

144. Умеешь раздать — разделить принесенных в жертву животных и раздать присутствующим (?).

145. Тунд — Один.

151. …корнями вздумал вредить мне — нарезав на корне магические руны.

156. …в щит я пою… — Это место сопоставляют с известным местом у Тацита, где рассказывается, что германские воины пели в щит, что называлось barditus.

158. …водою младенца могу освятить… — Обычай опрыскивать младенца водой при наречении имени существовал и до введения христианства.

160. Тьодрёрир — имя карлика.

Деллинг — отец дня (см. «Речи Вафтруднира», строфу 25).

162.Лоддфафнир — ср. строфы 112 след.

Речи Вафтруднира*

Vafþrúðnismál

Один сказал:

Óðinn kvað:

1

«Дай, Фригг, мне совет,
в путь я собрался
к Вафтрудниру в гости!
В древних познаньях
помериться силой
хочу я с мудрейшим».

"Ráð þú mér nú, Frigg,
alls mik fara tíðir
at vitja Vafþrúðnis;
forvitni mikla
kveð ek mér á fornum stöfum
við þann inn alsvinna jötun."

Фригг сказала:

Frigg kvað:

2

«Лучше останься,
Ратей Отец*,
в чертогах богов —
Вафтруднир слывет
сильнейшим из ётунов,
кто с ним сравнится!»

"Heima letja
ek mynda Herjaföðr
í görðum goða,
þvíat engi jötun
ek hugða jafnramman
sem Vafþrúðni vera."

Один сказал:

Óðinn kvað:

3

«Я странствовал много,
беседовал много
с благими богами;
видеть хотел бы,
как Вафтруднир в доме
живет у себя».

"Fjölð ek fór,
fjölð ek freistaða,
fjölð ek reynda regin;
hitt vil ek vita,
hvé Vafþrúðnis
salakynni sé."

Фригг сказала:

Frigg kvað:

4

«Странствуй здоровым,
здоровым вернись,
доброй дороги!
Пусть мудрость тебе
там помощью будет
с ётуном в споре!»

"Heill þú farir,
heill þú aftr komir,
heill þú á sinnum sér!
œði þér dugi,
hvars þú skalt, Aldaföðr,
orðum mæla jötun."

5

Отправился в путь
Один, чтоб мудрость
турса изведать;
Игг* прибыл к владеньям
Има отца*
и в палату вошел.

Fór þá Óðinn
at freista orðspeki
þess ins alsvinna jötuns;
at höllu hann kom,
ok átti Íms faðir;
inn gekk Yggr þegar.

Один сказал:

Óðinn kvað:

6

«Привет тебе, Вафтруднир!
Вот я пришел
поглядеть на тебя;
хочу я постичь
познанья твои,
все ли, мудрый, ты ведаешь».

"Heill þú nú, Vafþrúðnir,
nú em ek í höll kominn
á þik sjálfan sjá;
hitt vil ek fyrst vita,
ef þú fróðr sér
eða alsviðr jötunn."

Вафтруднир сказал:

Vafþrúðnir kvað:

7

«Что за пришелец
в дом мой проник
и слова в меня мечет?
Ты дом не покинешь,
коль не победишь,
состязаясь со мною».

"Hvat er þat manna
er í mínum sal
verpumk orði á?
Út þú né komir
órum höllum frá,
nema þú inn snotrari sér."

Один сказал:

Óðinn kvað:

8

«Гагнрад* мне имя,
мучим я жаждой,
в пути утомился,
жду приглашенья —
долог был путь мой, —
прими меня, ётун».

"Gagnráðr ek heiti;
nú emk af göngu kominn
þyrstr til þinna sala,
laðar þurfi —
hef ek lengi farit —
ok þinna andfanga, jötunn."

Вафтруднир сказал:

Vafþrúðnir kvað:

9

«Будь у нас, Гагнрад,
гостем в палате,
садись на скамью!
Посмотрим сейчас,
кто в знаньях сильней,
старый турс или ты».

"Hví þú þá, Gagnráðr,
mælisk af gólfi fyr?
Far þú í sess í sal!
þá skal freista,
hvárr fleira viti,
gestr eða inn gamli þulr."

Один сказал:

Óðinn kvað:

10*

«Должен молчать
или дельно беседовать
бедный с богатым;
в речах своих буду
меру блюсти,
с хладноребрым сойдясь».

"Óauðigr maðr,
er til auðigs kemr,
mæli þarft eða þegi;
ofrmælgi mikil,
hygg ek, at illa geti
hveim er við kaldrifjaðan kemr."

Вафтруднир сказал:

Vafþrúðnir kvað:

11

«Гагнрад, скажи,
коль стоя ты хочешь
спорить со мною:
что за конь поутру
день нам приносит,
как имя коню?»

"Seg þú mér, Gagnráðr,
alls þú á gólfi vill
þíns of freista frama,
hvé sá hestr heitir
er hverjan dregr
dag of dróttmögu."

Один сказал:

Óðinn kvað:

12

«Скинфакси* конь
сияющий день
поутру нам приносит;
слывет у героев
он лучшим конем
с гривой сверкающей».

"Skinfaxi heitir,
er inn skíra dregr
dag um dróttmögu;
hesta beztr
þykkir hann með Hreiðgotum,
ey lýsir mön af mari."

Вафтруднир сказал:

Vafþrúðnir kvað:

13

«Гагнрад, скажи,
коль стоя ты хочешь
спорить со мною:
кто конь, несущий
сумрак ночной
над богами благими?»

"Seg þú þat, Gagnráðr,
alls þú á gólfi vill
þíns of freista frama,
hvé sá jór heitir,
er austan dregr
nótt of nýt regin."

Один сказал:

Óðinn kvað:

14

«Хримфакси* конь
сумрак несет
над богами благими;
пену с удил
роняет на долы
росой на рассвете».

"Hrímfaxi heitir,
er hverja dregr
nótt of nýt regin;
méldropa fellir hann
morgin hvern;
þaðan kemr dögg um dala."

Вафтруднир сказал:

Vafþrúðnir kvað:

15

«Гагнрад, скажи,
коль стоя ты хочешь
спорить со мною:
как имя реки,
где проходит рубеж
меж богами и турсами?»

Seg þú þat, Gagnráðr,
alls þú á gólfi vill
þíns of freista frama,
hvé sú á heitir,
er deilir með jötna sonum
grund ok með goðum."

Один сказал:

Óðinn kvað:

16

«Ивинг — река,
где проходит рубеж
меж богами и турсами;
воды ее
не застынут вовек,
льдом не оденутся».

"Ífingr heitir á,
er deilir með jötna sonum
grund ok með goðum;
opin renna
hon skal of aldrdaga;
verðrat íss á á."

Вафтруднир сказал:

Vafþrúðnir kvað:

17

«Гагнрад, скажи,
коль стоя ты хочешь
спорить со мною:
как имя равнины,
где встретится Сурт
в битве с богами?»

Seg þú þat, Gagnráðr,
alls þú á gólfi vill
þíns of freista frama,
hvé sá völlr heitir
er finnask vígi at
Surtr ok in svásu goð."

Один сказал:

Óðinn kvað:

18

«Вигрид — равнина,
где встретится Сурт*
в битве с богами,
по сто переходов
в каждую сторону
поле для боя».

"Vígriðr heitir völlr,
er finnask vígi at
Surtr ok in svásu goð;
hundrað rasta
hann er á hverjan veg,
sá er þeim völlr vitaðr."

Вафтруднир сказал:

Vafþrúðnir kvað:

19

«Гость мой, ты сведущ,
садись на скамью,
побеседуем сидя!
Голову мы,
гость мой, назначим
ставкою в споре!»

"Fróðr ertu nú, gestr,
far þú á bekk jötuns,
ok mælumk í sessi saman,
höfði veðja
vit skulum höllu í,
gestr, of geðspeki.

Один сказал:

Óðinn kvað:

20

«Дай первый ответ,
если светел твой ум
и все знаешь, Вафтруднир:
как создали землю,
как небо возникло,
ётун, открой мне?»

"Seg þú þat it eina,
ef þitt œði dugir
ok þú, Vafþrúðnir, vitir,
hvaðan jörð of kom
eða upphiminn
fyrst, inn fróði jötunn."

Вафтруднир сказал:

Vafþrúðnir kvað:

21

«Имира* плоть
стала землей,
стали кости горами,
небом стал череп
холодного турса,
а кровь его морем».

"Ór Ymis holdi
var jörð of sköpuð,
en ór beinum björg,
himinn ór hausi
ins hrímkalda jötuns,
en ór sveita sær."

Один сказал:

Óðinn kvað:

22

«Второй дай ответ,
если светел твой ум
и все знаешь, Вафтруднир:
луна как возникла
во тьме для людей,
как создано солнце?»

"Seg þú þat annat,
ef þítt œði dugir
ok þú, Vafþrúðnir, vitir,
hvaðan máni kom,
sá er ferr menn yfir,
eða sól it sama."

Вафтруднир сказал:

Vafþrúðnir kvað:

23

«Мундильфари
зовется отец
солнца с луною;
небо обходят
они каждый день,
то времени мера».
"Mundilfari heitir,
hann er mána faðir
ok svá Sólar it sama;
himin hverfa
þau skulu hverjan dag
öldum at ártali."

Один сказал:

Óðinn kvað:

24

«Дай третий ответ,
коль мудрым слывешь
и все знаешь, Вафтруднир:
откуда начало
дня над людьми
и ночи с луною?»

"Seg þú þat it þriðja,
alls þik svinnan kveða
ok þú, Vafþrúðnir, vitir,
hvaðan dagr of kom,
sá er ferr drótt yfir,
eða nótt með niðum."

Вафтруднир сказал:

Vafþrúðnir kvað:

25

«Деллингом звать
день породившего,
Нёр — ночи отец;
измыслили боги
луны измененья,
чтоб меру дать времени».

"Dellingr heitir,
hann er Dags faðir,
en Nótt var Nörvi borin;
ný ok nið
skópu nýt regin
öldum at ártali."

Один сказал:

Óðinn kvað:

26

«Дай четвертый ответ,
коль умным слывешь
и все знаешь, Вафтруднир:
кто создал зиму
и теплое лето
у богов всеблагих?»

"Seg þú þat it fjórða,
alls þik fróðan kveða
ok þú, Vafþrúðnir, vitir,
hvaðan vetr of kom
eða varmt sumar
fyrst með fróð regin."

Вафтруднир сказал:

Vafþrúðnir kvað:

27

«Виндсваль* дал зиму,
а Свасуд* — лето,
они им отцы».

"Vindsvalr heitir,
hann er Vetrar faðir,
en Svásuðr sumars."

Один сказал:

Óðinn kvað:

28

«Дай пятый ответ,
коль умным слывешь
и все знаешь, Вафтруднир:
кто в начале времен
был старшим из асов
и родичей Имира?»

"Seg þú þat it fimmta,
alls þik fróðan kveða
ok þú, Vafþrúðnir, vitir,
hverr ása elztr
eða Ymis niðja
yrði í árdaga."

Вафтруднир сказал:

Vafþrúðnir kvað:

29

«За множество зим
до созданья земли
был Бергельмир турс,
Трудгельмир — имя
турса отца,
и Аургельмир* — деда».

"Örófi vetra
áðr væri jörð sköpuð,
þá var Bergelmir borinn,
Þrúðgelmir
var þess faðir,
en Aurgelmir afi."

Один сказал:

Óðinn kvað:

30

«Шестой дай ответ.
Коль мудрым слывешь
и все знаешь, Вафтруднир:
откуда меж турсов
Аургельмир явился,
первый их предок?»

"Seg þú þat it sétta,
alls þik svinnan kveða,
ok þú, Vafþrúðnir, vitir,
hvaðan Aurgelmir kom
með jötna sonum
fyrst, inn fróði jötunn."

Вафтруднир сказал:

Vafþrúðnir kvað:

31

«Брызги холодные
Эливагара*
ётуном стали;
отсюда свой род
исполины ведут,
оттого мы жестоки».

"Ór Élivagum
stukku eitrdropar,
svá óx, unz varð ór jötunn;
þar eru órar ættir
kómnar allar saman;
því er þat æ allt til atalt."

Один сказал:

Óðinn kvað:

32

«Седьмой дай ответ,
коль мудрым слывешь
и все знаешь, Вафтруднир:
как же мог ётун,
не знавший жены,
отцом быть потомства?»
"Seg þú þat it sjaunda,
alls þik svinnan kveða
ok þú, Vafþrúðnir, vitir,
hvé sá börn gat,
inn baldni jötunn,
er hann hafðit gýgjar gaman."

Вафтруднир сказал:

Vafþrúðnir kvað:

33

«У ётуна сильного
дочка и сын
возникли под мышкой,
нога же с ногой
шестиглавого сына
турсу родили».

"Undir hendi vaxa
kváðu hrímþursi
mey ok mög saman;
fótr við fœti
gat ins fróða jötuns
sexhöfðaðan son."

Один сказал:

Óðinn kvað:

34

«Восьмой дай ответ,
коль мудрым слывешь
и все знаешь, Вафтруднир:
что первое ведаешь,
помнишь древнейшее,
турс многомудрый?»

"Seg þú þat it átta,
alls þik svinnan kveða
ok þú, Vafþrúðnir, vitir,
hvat þú fyrst of mant
eða fremst of veitzt,
þú ert alsviðr, jötunn."

Вафтруднир сказал:

Vafþrúðnir kvað:

35

«За множество зим
до созданья земли
был Бергельмир турс;
в гроб его
при мне положили —
вот что первое помню».

Örófi vetra
áðr væri jörð um sköpuð,
þá var Bergelmir borinn;
þat ek fyrst of man,
er sá inn fróði jötunn
á var lúðr of lagiðr."

Один сказал:

Óðinn kvað:

36

«Дай девятый ответ,
коль мудрым слывешь
и все знаешь, Вафтруднир:
ветер откуда
слетает на волны?
Для людей он невидим».

"Seg þú þat it níunda,
alls þik svinnan kveða
ok þú, Vafþrúðnir, vitir,
hvaðan vindr of kemr,
svá at ferr vág yfir;
æ menn han sjálfan of sjá."

Вафтруднир сказал:

Vafþrúðnir kvað:

37

«Хресвельг* сидит
у края небес
в обличье орла;
он ветер крылами
своими вздымает
над всеми народами».

"Hræsvelgr heitir,
er sitr á himins enda,
jötunn í arnar ham;
af hans vængjum
kvæða vind koma
alla menn yfir."

Один сказал:

Óðinn kvað:

38

«Дай десятый ответ,
коль судьбы богов
ты ведаешь, Вафтруднир:
как меж асами
Ньёрд* появился?
Посвящают ему
капища, храмы,
но сам он не ас».

"Seg þú þat it tíunda,
alls þú tíva rök
öll, Vafþrúðnir, vitir,
hvaðan Njörðr of kom
með ása sonum —
hofum ok hörgum
hann ræðr hunnmörgum,
ok varðat hann ásum alinn."

Вафтруднир сказал:

Vafþrúðnir kvað:

39

«У ванов* в жилище
рожден и в залог
отдан был асам;
когда же настанет
мира конец,
он к ванам вернется».

"Í Vanaheimi
skópu hann vís regin
ok seldu at gíslingu goðum;
í aldar rök
hann mun aftr koma
heim með vísum vönum."

Один сказал:

Óðinn kvað:

40

«Скажи мне еще,
где каждый день
битвы кипят?»

"Seg þú þat et ellifta
hvar ýtar túnum í
höggvask hverjan dag;
val þeir kjósa
ok ríða vígi frá,
sitja meirr of sáttir saman."

Вафтруднир сказал:

Vafþrúðnir kvað:

41

«Эйнхерии* все
рубятся вечно
в чертоге у Одина;
в схватки вступают,
а кончив сраженье,
мирно пируют».

"Allir einherjar
Óðins túnum í
höggvask hverjan dag;
val þeir kjósa
ok ríða vígi frá,
sitja meirr um sáttir saman."

Один сказал:

Óðinn kvað:

42

«Скажи мне теперь,
откуда ты ведаешь
судьбы богов;
о тайнах великих
богов и турсов
ты правду поведал,
турс многомудрый».

"Seg þú þat it tólfta,
hví þú tíva rök
öll, Vafþrúðnir, vitir;
frá jötna rúnum
ok allra goða
segir þú it sannasta,
inn alsvinni jötunn."

Вафтруднир сказал:

Vafþrúðnir kvað:

43

«О тайнах великих
богов и турсов
поведал я правду:
все девять миров
до дна прошел
и Нифльхель* увидел,
куда смерть уводит».

"Frá jötna rúnum
ok allra goða
ek kann segja satt,
þvíat hvern hefi ek
heim of komit;
níu kom ek heima
fyr Níflhel neðan;
hinig deyja ór helju halir."

Один сказал:

Óðinn kvað:

44

«Много я странствовал,
много беседовал
с благими богами;
кто будет жить
после конца
зимы великанов*

"Fjölð ek fór,
fjölð ek freistaðak,
fjölð ek reynda regin:
Hvat lifir manna,
þá er inn mæra líðr
fimbulvetr með firum?"

Вафтруднир сказал:

Vafþrúðnir kvað:

45

«Спрячется Лив
и Ливтрасир* с нею
в роще Ходдмимир;
будут питаться
росой по утрам
и людей породят».

"Líf ok Lifþrasir,
en þau leynask munu
í holti Hoddmímis;
morgindöggvar
þau sér at mat hafa;
en þaðan af aldir alask."

Один сказал:

Óðinn kvað:

46

«Я странствовал много,
беседовал много
с благими богами;
как солнце на глади
небесной возникнет,
коль Волк* его сгубит?»

"Fjölð ek fór,
fjölð ek freistaðak,
fjölð ek reynda regin:
Hvaðan kemr sól
á inn slétta himin,
er þessa hefir Fenrir farit?"

Вафтруднир сказал:

Vafþrúðnir kvað:

47

«Прежде чем Волк
Альврёдуль* сгубит,
дочь породит она;
боги умрут,
и дорогою матери
дева последует».

"Eina dóttur
berr alfröðull,
áðr hana Fenrir fari;
sú skal ríða,
þá er regin deyja,
móður brautir, mær."

Один сказал:

Óðinn kvað:

48*

«Я странствовал много,
беседовал много
с благими богами;
какие три девы
высоко над морем
парят в поднебесье?»

"Fjölð ek fór,
fjölð ek freistaðak,
fjölð ek reynda regin:
Hverjar ro þær meyjar,
er líða mar yfir,
fróðgeðjaðar fara?"

Вафтруднир сказал:

Vafþrúðnir kvað:

49*

«Три мощных потока
текут над жильем
дочерей Мёгтрасира;
для людей эти девы —
духи благие,
хоть предки их — турсы».

"Þríar þjóðár
falla þorp yfir
meyja Mögþrasis,
hamingjur einar
þeira í heimi eru
þó þær með jötnum alask."

Один сказал:

Óðinn kvað:

50

«Я странствовал много,
беседовал много
с благими богами;
кто наследьем богов
завладеет, когда
пламя Сурта* погаснет?»

"Fjölð ek fór
fjölð ek freistaðak,
fjölð ek reynða regin:
Hverir ráða æsir
eignum goða,
þá er sloknar Surtalogi?"

Вафтруднир сказал:

Vafþrúðnir kvað:

51

«Будут Видар и Вали*
в Асгарде* жить,
когда пламя погаснет,
Моди и Магни*
Мьёлльнир* возьмут.
когда Вингнир* погибнет».

"Víðarr ok Váli
byggja vé goða,
þá er sloknar Surtalogi,
Móði ok Magni
skulu Mjöllni hafa
Vingnis at vígþroti."

Один сказал:

Óðinn kvað:

52

«Я странствовал много,
беседовал много
с благими богами;
как Один свою
жизнь завершит,
когда боги погибнут?»

"Fjölð ek fór
fjölð ek freistaðak,
fjölð ek reynða regin;
Hvat verðr Óðni
at aldrlagi,
þá er rjúfask regin?"

Вафтруднир сказал:

Vafþrúðnir kvað:

53

«Фенрир проглотит
отца всех людей,
но мстить будет Видар;
пасть разорвет он
свирепую волчью,
возмездье свершая».

"Úlfr gleypa
mun Aldaföðr,
þess mun Víðarr vreka;
kalda kjafta
hann klyfja mun
vitnis vígi at."

Один сказал:

Óðinn kvað:

54

«Я странствовал много,
беседовал много
с благими богами;
что сыну* Один
поведал, когда
сын лежал на костре?»

"Fjölð ek fór
fjölð ek freistaðak,
fjölð ek reynða regin;
Hvat mælti Óðinn,
áðr á bál stigi,
siálfr í eyra syni?"

Вафтруднир сказал:

Vafþrúðnir kvað:

55

«Никто не узнает,
что потаенно
ты сыну сказал!
О кончине богов
я, обреченный,
преданья поведал!
С Одином тщился
в споре тягаться:
ты в мире мудрейший!»

"Ey manni þat veit,
hvat þú í árdaga
sagðir í eyra syni;
feigum munni
mælta ek mína forna stafi
ok of ragnarök;
Nú ek við Óðin
deildak mína orðspeki;
þú ert æ vísastr vera."

Примечания

Сюжет этой песни — состязание в мудрости, в котором побежденный расплачивается жизнью. В последнее время господствует мнение, что она возникла в языческую эпоху (в Х в.). Сюжет песни имеет много фольклорных параллелей, а сама ее форма, по-видимому, отражает обучение учеников жрецом и восходит к ритуальному диалогу, в котором симметричность вопросов и ответов и их нумерация — мнемотехнические приемы.

Вафтруднир — имя великана. Буквально — «сильный в запутывании». Считалось, что великаны вообще сильны в древней мудрости, поскольку они древнее богов.

2. Отец Ратей — Один.

5. Игг — «страшный», одно из имен Одина.

Отец Има — Вафтруднир.

8. Гагнрад — «правящий победой».

10. Строфа похожа на строфы 2729 в «Речах Высокого».

12. Скинфакси — «с сияющей гривой».

14. Хримфакси — «с гривой, покрытой инеем».

18. Сурт — см. прим. к «Прорицанию вёльвы».

21. Имир — древнейший великан. Боги убили его и создали мир из его тела.

27. Виндсваль — «холодный как ветер».

Свасуд — «мягкий, ласковый».

29. Аургельмир — другое имя Имира (?).

31. Эливагар — «бурные волны».

37. Хресвельг — «пожиратель трупов».

38. Ньёрд — славящийся своим богатством бог мореплавания, рыболовства, охоты. Первоначально — бог плодородия, как все боги из рода ванов (см. прим. к «Прорицанию вёльвы»). Имя его тождественно имени богини плодородия Нерты, которая, по словам Тацита, почиталась германцами в начале нашей эры. В мифе о нем есть пережитки матриархата: Фрейр и Фрейя — его дети от брака с родной сестрой.

39. Ваны — см. прим. к «Прорицанию вёльвы».

41. Эйнхерии — герои, взятые Одином в Вальгаллу.

43. Нифльхель — Хель, преисподняя.

44. Зима великанов — зима, которая будет предшествовать гибели богов. Она будет длинна, как три зимы, и ее переживет только одна человеческая пара.

45. Лив и Ливтрасир — «жизнь» и «пышущий жизнью».

46. Волк — Фенрир, см. прим. к «Прорицанию вёльвы».

47. Альврёдуль — «светило альвов», солнце.

Смысл строф 48 и 49 неясен.

50. Пламя Сурта — мировой пожар, который произойдет во время гибели богов.

51. Видар и Вали — сыновья Одина.

Асгард — жилище асов (богов).

Моди и Магни — сыновья Тора.

Мьёлльнир — молот Тора. Слово это, вероятно, одного корня с русским словом «молния».

Вингнир — Тор.

54. Сыну — Бальдру. Ср. прим. к «Прорицанию вёльвы».

Речи Гримнира*

Grímnismál

О сыновьях конунга Храудунга

Frá sonum Hrauðungs konungs

У конунга Храудунга было два сына: одного звали Агнар, другого — Гейррёд. Агнару было десять зим, а Гейррёду — восемь. Однажды они поехали вдвоем на лодке со своею снастью половить рыбу. Ветер унес их в открытое море. В ночной темноте их лодка разбилась о берег, они вышли на него и встретили там старика. У него они перезимовали. Старуха ходила за Агнаром, а старик — за Гейррёдом.

Hrauðungr konungr átti tvá sonu. Hét annarr Agnarr, en annarr Geirrøðr. Agnarr var tíu vetra, en Geirrøðr átta vetra. Þeir reru tveir á báti með dorgar sínar at smáfiski. Vindr rak þá í haf út. Í náttmyrkri brutu þeir við land ok gengu upp, fundu kotbónda einn. Þar váru þeir um veturinn. Kerling fóstraði Agnar, en karl Geirrøð.

Весной старик дал им лодку. А когда старик и старуха провожали их к берегу, старик поговорил с глазу на глаз с Гейррёдом.

At vári fékk karl þeim skip. En er þau kerling leiddu þá til strandar, þá mælti karl einmæli við Geirrøð.

Им выдался попутный ветер, и они приплыли к пристани своего отца. Гейррёд был на носу лодки; он выскочил на берег, оттолкнул лодку и сказал: «Плыви туда, где тролли возьмут тебя!»

Þeir fengu byr ok kómu til stöðva föður síns. Geirrøðr var fram í skipi. Hann hljóp upp á land, en hratt út skipinu ok mælti: "Farðu nú, þar er smyl hafi þik."

Лодку вынесло в море, а Гейррёд пошел ко двору своего отца. Его хорошо приняли; отец его тогда уже умер. Гейррёд был выбран конунгом и стал знаменитым мужем.

Skipit rak í haf út, en Geirrøðr gekk upp til bæjar. Honum var vel fagnat, en þá var faðir hans andaður. Var þá Geirrøðr til konungs tekinn ok varð maðr ágætr.

Один и Фригг сидели однажды на престоле Хлидскьяльв* и смотрели на все миры. Один сказал: «Видишь ты Агнара, твоего питомца, который народил детей с великаншей в пещере? А Гейррёд, мой питомец, — конунг и правит страной!»

Óðinn ok Frigg sátu í Hliðskjálfu ok sáu um heima alla. Óðinn mælti: "Sér þú Agnar fóstra þinn, hvar hann elr börn við gýgi í hellinum, en Geirrøðr fóstri minn er konungr ok sitr nú at landi?"

Фригг говорит: «Он так скуп на еду, что морит голодом своих гостей, если ему кажется, что их слишком много пришло».

Frigg segir: "Hann er matníðingr sá, at hann kvelr gesti sína, ef honum þykkja of margir koma."

Один говорит, что это величайшая ложь, и они бьются об заклад об этом.

Óðinn segir, at þat er in mesta lygi. Þau veðja um þetta mál.

Фригг послала свою служанку Фуллу к Гейррёду. Она велела остеречь его против чар колдуна, который пришел в его земли, и сказала, что его легко узнать по тому, что ни одна собака, как бы она ни была зла, не нападет на него.

Frigg sendi eskismey sína Fullu, til Geirrøðar. Hon bað konung varast, at eigi fyrirgerði honum fjölkunnugr maður, sá er þar var kominn í land, ok sagði þat mark á, at engi hundr var svá ólmr at á hann myndi hlaupa.

Что Гейррёд скуп на еду, было действительно величайшей неправдой. Но человека, на которого собаки не стали лаять, он все же велел схватить. Пришелец был в синем плаще и назвался Гримнир*. Больше он о себе ничего не сказал, как его ни расспрашивали. Конунг велел пыткой добиться от него ответа и посадить между двух костров. Так он просидел восемь ночей.

En þat var inn mesti hégómi, at Geirrøðr konungr væri eigi matgóðr, ok þó lætr hann handtaka þann mann, er eigi vildu hundar á ráða. Sá var í feldi blám ok nefndist Grímnir, og sagði ekki fleira frá sér, þótt hann væri at spurðr. Konungr lét hann pína til sagna ok setja milli elda tveggja, ok sat hann þar átta nætr.

У конунга Гейррёда был сын десяти зим от роду, и он звался Агнар в честь брата его отца. Агнар подошел к Гримниру, дал ему напиться из полного рога и сказал, что конунг плохо поступает, пытая его, безвинного. Гримнир отпил. Огонь в это время подобрался так близко к Гримниру, что на нем затлел плащ. Он сказал:

Geirrøðr konungr átti þá son tíu vetra gamlan, ok hét Agnarr eftir bróður hans. Agnarr gekk at Grímni ok gaf honum horn fullt at drekka ok sagði, at konungr gerði illa, er hann píndi þenna mann saklausan. Grímnir drakk af. Þá var eldrinn svá kominn, at feldrinn brann af Grímni. Hann kvað:

1

Жжешь ты меня,
могучее пламя,
огонь, отойди!
Тлеющий мех
потушить не могу я,
пылает мой плащ.

Heitr ertu, hripuðr,
ok heldr til mikill;
göngumk firr, funi!
loði sviðnar,
þótt ek á loft berak,
brennumk feldr fyr.

2

Восемь ночей
я в муках провел
без питья и без пищи:
лишь Агнар меня
напоил, и он будет
властителем воинов,
Гейррёда сын.

Átta nætr sat ek
milli elda hér,
svá at mér manngi
mat né bauð,
nema einn Agnarr,
er einn skal ráða,
Geirrøðar sonr,
gotna landi.

3

Счастлив будь, Агнар, —
тебе пожелал
Бог Воинов блага:
какую награду
выше найдешь ты
за влаги глоток!

Heill skaltu, Agnarr,
alls þik heilan biðr
Veratýr vera;
eins drykkjar
þú skalt aldrigi
betri gjöld geta.

4

Священную землю
вижу лежащей
близ асов и альвов;
а в Трудхейме* будет
Тор обитать
до кончины богов.

Land er heilagt,
er ek liggja sé
ásum ok álfum nær
en í Þrúðheimi
skal Þór vera,
unz of rjúfask regin.

5

Идалир* — имя
месту, где Улль*
палаты построил.
Некогда Альвхейм*
был Фрейром получен
от богов на зубок.

Ýdalir heita
þar er Ullur hefir
sér of görva sali
Álfheim Frey
gáfu í árdaga
tívar at tannféi.

6

Третий* есть двор,
серебром он украшен
богами благими;
Валаскьяльв двор тот,
он асом* воздвигнут
в древнее время.

Bær er sá inn þriði
er blíð regin
silfri þökðu sali;
Valaskjálf heitir,
er vélti sér
áss í árdaga.

7

Четвертый — то
Сёкквабекк*,
плещут над ним
холодные волны;
там Один и Сага*
пьют каждый день
из чаш златокованых.

Sökkvabekkr heitir inn fjórði,
en þar svalar knegu
unnir yfir glymja;
þar þau Óðinn ok Sága
drekka um alla daga
glöð ór gullnum kerum.

8

Гладсхейм* — то пятый,
там золотом пышно
Вальгалла блещет;
там Хрофт* собирает
воинов храбрых,
убитых в бою.

Glaðsheimr heitir inn fimmti,
þar er in gullbjarta
Valhöll víð of þrumir;
en þar Hroftr kýss
hverjan dag
vápndauða vera.

9

Легко отгадать,
где Одина дом,
посмотрев на палаты:
стропила там — копья,
а кровля — щиты
и доспехи на скамьях.

Mjök er auðkennt,
þeim er til Óðins koma
salkynni at séa:
sköftum er rann reft,
skjöldum er salr þakiðr,
brynjum um bekki strát.

10

Легко отгадать,
где Одина дом,
посмотрев на палаты:
волк там на запад
от двери висит,
парит орел сверху.

Mjög er auðkennt,
þeir er til Óðins koma
salkynni at séa:
vargr hangir
fyr vestan dyrr
ok drúpir örn yfir.

11

Трюмхейм* — шестой,
где некогда Тьяци*
турс обитал;
там Скади* жилище,
светлой богини,
в доме отцовом.

Þrymheimr heitir inn sétti,
er Þjazi bjó,
sá inn ámáttki jötunn;
en nú Skaði byggvir,
skír brúðr goða,
fornar tóftir föður.

12

Седьмой — это Брейдаблик*,
Бальдр там себе
построил палаты;
на этой земле
злодейств никаких
не бывало от века.

Breiðablik eru in sjaundu,
en þar Baldr hefir
sér um gerva sali,
á því landi,
er ek liggja veit
fæsta feiknstafi.

13

Восьмой — то Химинбьёрг*,
Хеймдалль, как слышно,
там правит в палате;
там страж богов
сладостный мед
в довольстве вкушает.

Himinbjörg eru in áttu,
en þar Heimdall
kveða valda véum;
þar vörðr goða
drekkr í væru ranni
glaðr inn góða mjöð.

14

Фолькванг* — девятый,
там Фрейя решает,
где сядут герои;
поровну воинов,
в битвах погибших,
с Одином делит.

Fólkvangr er inn níundi,
en þar Freyja ræðr
sessa kostum í sal;
hálfan val
hún kýss hverjan dag,
en hálfan Óðinn á.

15

Глитнир* столбами
из золота убран,
покрыт серебром;
Форсети* там
живет много дней
и ладит дела.

Glitnir er inn tíundi,
hann er gulli studdr
ok silfri þakðr it sama;
en þar Forseti
byggir flestan dag
ok svæfir allar sakir.

16

И Ноатун* тоже —
Ньёрд* себе там
построил палаты;
людей повелитель,
лишенный пороков,
владеет святилищем.

Nóatún eru in elliftu,
en þar Njörðr hefir,
sér of görva sali;
manna þengill
inn meins vani
hátimbruðum hörgi ræðr.

17

Видара* край
покрыли кусты
и высокие травы;
там на коне
герой* обещает
отмстить за отца.

Hrísi vex
ok háu grasi
Víðars land Viði;
en þar mögr of læzt
af mars baki
frækn at hefna föður.

18

Андхримнир варит
Сехримнира-вепря
в Эльдхримнире* мясо —
дичину отличную;
немногие ведают
яства эйнхериев.

Andhrímnir
lætr í Eldhrímni
Sæhrímni soðinn,
fleska bezt;
en þat fáir vitu,
við hvat einherjar alask.

19

Гери и Фреки*
кормит воинственный
Ратей Отец;
но вкушает он сам
только вино,
доспехами блещущий.

Gera ok Freka
seðr gunntamiðr
hróðigr Herjaföður;
en við vín eitt
vopngöfugr
Óðinn æ lifir.

20

Хугин и Мунин*
над миром все время
летают без устали;
мне за Хугина страшно,
страшней за Мунина, —
вернутся ли вороны!

Huginn ok Muninn
fljúga hverjan dag
Jörmungrund yfir;
óumk ek of Hugin
at hann aftr né komit,
þó sjámk meir um Munin.

21

Тунд* шумит,
Тьодвитнира рыба*
играет в стремнине;
поток нелегко
вброд перейти
тем, кто в битве убит.

Þýtr Þund,
unir Þjóðvitnis
fiskr flóði í;
árstraumr þykkir
ofmikill
valglaumni at vaða.

22

Вальгринд* — ворота,
стоящие в поле
у входа в святилище;
неведомы людям
древних ворот
замки и запоры.

Valgrind heitir,
er stendr velli á
heilög fyr helgum dyrum;
forn er sú grind,
en þat fáir vitu,
hve hon er í lás lokin.

23

Пять сотен дверей
и сорок еще
в Вальгалле, верно;
восемьсот воинов
выйдут из каждой
для схватки с Волком*.

Fimm hundruð dyra
ok umb fjórum tögum,
svá hygg ek áValhöllu vera;
átta hundruð Einherja
ganga senn ór einum durum,
þá er þeir fara við vitni at vega.

24

Пять сотен палат
и сорок еще
Бильскирнир вмещает;
из всех чертогов
владеет мой сын
самым просторным.

Fimm hundruð gólfa
ok umb fjórum tögum,
svá hygg ek Bilskirrni með bugum;
ranna þeira
er ek reft vita,
míns veit ek mest magar.

25

Хейдрун коза,
на Вальгалле стоя,
ест Лерад* листву;
мед сверкающий
в чан она цедит,
тот мед не иссякнет.

Heiðrún heitir geit,
er stendr höllu á
ok bítr af Læraðs limum;
skapker fylla
hon skal ins skíra mjaðar;
kná-at sú veig vanask.

26

Эйктюрнир* олень,
на Вальгалле стоя,
ест Лерад листву;
в Хвергельмир* падает
влага с рогов —
всех рек то истоки:

Eikþyrnir heitir hjörtr,
er stendr höllu á
ok bítr af Læraðs limum;
en af hans hornum
drýpr í Hvergelmi,
þaðan eiga vötn öll vega:

27*

Сид и Вид,
Сёкин и Эйкин,
Свёль и Гуннтро,
Фьёрм и Фимбультуль,
Рейн и Реннанди,
Гипуль и Гёпуль,
Гёмуль и Гейрвимуль
у жилища богов,
Тюн и Вин,
Тёлль и Хёлль,
Град и Гуннтраин.

Síð ok Víð,
Sækin ok Eikin,
Svöl ok Gunnþró,
Fjörm ok Fimbulþul,
Rín ok Rennandi,
Gipul ok Göpul,
Gömul ok Geirvimul,
þær hverfa um hodd goða,
Þyn ok Vín,
Þöll ok Höll,
Gráð ok Gunnþorin.

28*

Вина — одна,
Вегсвин — другая,
Тьоднума — третья,
Нют и Нёт,
Нённ и Хрённ,
Слид и Хрид,
Сильг и Ильг,
Виль и Ван,
Вёнд и Стрёнд,
Гьёль и Лейфтр, —
те — в землях людей,
но в Хель стремятся.

Vína heitir ein,
önnur Vegsvinn,
þriðja Þjóðnuma,
Nyt ok Nöt,
Nönn ok Hrönn,
Slíð ok Hríð,
Sylgr ok Ylgr,
Víð ok Ván,
Vönd ok Strönd,
Gjöll ok Leiptr,
þær falla gumnum nær,
er falla til Heljar héðan.

29

Кермт и Эрмт
и Керлауг обе*
Тор вброд переходит
в те дни, когда асы
вершат правосудье
у ясеня Иггдрасиль;
в ту пору священные
воды кипят,
пламенеет мост асов*.

Körmt ok Örmt
ok Kerlaugar tvær,
þær skal Þórr vaða
dag hvern,
er hann dæma ferr
at aski Yggdrasils,
því at ásbrú
brenn öll loga,
heilög vötn hlóa.

30*

Гюллир и Глад,
Глер и Скейдбримир,
Синир и Сильвринтопп,
Фальхофнир, Гисль,
Гулльтопп и Леттфети —
те кони носят
асов на суд,
что вершится под сенью
ясеня Иггдрасиль.

Glaðr ok Gyllir,
Glær ok Skeiðbrimir,
Silfrintoppr ok Sinir,
Gísl ok Falhófnir,
Gulltoppr ok Léttfeti,
þeim ríða æsir jóm
dag hvern,
er þeir dæma fara
at aski Yggdrasils.

31

Три корня растут
на три стороны
у ясеня Иггдрасиль:
Хель под одним,
под другим исполины
и люди под третьим.

Þrjár rætr
standa á þría vega
undan aski Yggdrasils;
Hel býr und einni,
annarri hrímþursar,
þriðju mennskir menn.

32

Рататоск* белка
резво снует
по ясеню Иггдрасиль;
все речи орла
спешит отнести она
Нидхёггу* вниз.

Ratatoskr heitir íkorni,
er renna skal
at aski Yggdrasils;
arnar orð
hann skal ofan bera
ok segja Niðhöggvi niðr.

33*

И четыре оленя,
рога запрокинув,
гложут побеги:
Даин и Двалин,
Дунейр и Дуратрор.

Hirtir eru ok fjórir,
þeirs af hæfingar
gaghálsir gnaga:
Dáinn ok Dvalinn,
Duneyrr ok Duraþrór.

34*

Глупцу не понять,
сколько ползает змей
под ясенем Иггдрасиль:
Гоин и Моин —
Граввитнира дети, —
Грабак и Граввёллуд,
Офнир и Свафнир, —
они постоянно
ясень грызут.

Ormar fleiri liggja
und aski Yggdrasils,
en þat of hyggi hverr ósviðra apa:
Góinn ok Móinn,
þeir ro Grafvitnis synir,
Grábakr ok Grafvölluðr,
Ófnir ok Sváfnir,
hygg ek, at æ skyli
meiðs kvistu má.

35

Не ведают люди,
какие невзгоды
у ясеня Иггдрасиль:
корни ест Нидхёгг,
макушку — олень,
ствол гибнет от гнили.

Askr Yggdrasils
drýgir erfiði
meira en menn viti:
hjörtr bítr ofan,
en á hliðu fúnar,
skerðir Niðhöggr neðan.

36*

Христ и Мист
пусть рог мне подносят,
Скеггьёльд и Скёгуль,
Хильд и Труд,
Хлёкк и Херфьётур,
Гейр и Гейрёлуль,
Рандгрид и Радгрид
и Регинлейв тоже
цедят пиво эйнхериям.

Hrist ok Mist
vil ek at mér horn beri,
Skeggjöld ok Skögul,
Hildr ok Þrúðr,
Hlökk ok Herfjötur,
Göll ok Geirölul,
Randgríðr ok Ráðgríðr
ok Reginleif;
þær bera Einherjum öl.

37

Арвак и Альсвинн*
солнце наверх
усталые тащат;
боги меха
кузнечные им
положили под плечи.

Árvakr ok Alsviðr,
þeir skulu upp héðan
svangir sól draga;
en und þeira bógum
fálu blíð regin,
æsir, ísarnkol.

38

Свалин* зовется
щит, он скрывает
солнца сиянье;
коль упадет он,
пламя охватит
и горы и море.

Svalinn heitir,
hann stendr sólu fyrir,
skjöldr, skínanda goði;
björg ok brim
ek veit at brenna skulu,
ef hann fellr í frá.

39

Сколль* имя Волка,
за солнцем бежит он
до самого леса;
а Хати* другой,
Хродвитнира* сын,
предшествует солнцу.

Sköll heitir úlfr,
er fylgir inu skírleita goði
til varna viðar,
en annarr Hati,
hann er Hróðvitnis sonr,
sá skal fyr heiða brúði himins.

40

Имира плоть
стала землей,
кровь его — морем,
кости — горами,
череп стал небом,
а волосы — лесом.

Ór Ymis holdi
var jörð of sköpuð,
en ór sveita sær,
björg ór beinum,
baðmr ór hári,
en ór hausi himinn.

41

Из ресниц его Мидгард
людям был создан
богами благими;
из мозга его
созданы были
темные тучи.

En ór hans brám
gerðu blíð regin
Miðgarð manna sonum;
en ór hans heila
váru þau in harðmóðgu
ský öll of sköpuð.

42*

Боги и Улль
тем благо даруют,
кто пламя размечет;
если снимут котлы,
откроется взорам
мир сынов асов.

Ullar hylli
hefr ok allra goða
hverr er tekr fyrstr á funa,
því at opnir heimar
verða of ása sonum,
þá er hefja af hvera.

43

Ивальди отпрыски*
некогда стали
Скидбладнир строить
для сына Ньёрда —
светлого Фрейра —
струг самый крепкий.

Ívalda synir
gengu í árdaga
Skíðblaðni at skapa,
skipa best,
skírum Frey,
nýtum Njarðar bur.

44

Дерево лучшее —
ясень Иггдрасиль,
лучший струг —
Скидбладнир*,
лучший ас — Один,
лучший конь — Слейпнир*,
лучший мост — Бильрёст*,
скальд лучший — Браги*
и ястреб — Хаброк*,
а Гарм* — лучший пес.

Askr Yggdrasils,
hann er æðstr viða,
en Skíðblaðnir skipa,
Óðinn ása,
en jóa Sleipnir,
Bilröst brúa,
en Bragi skálda,
Hábrók hauka,
en hunda Garmr.

45

Лик свой открыл я
асов сынам,
близко спасенье;
скоро все асы
собраны будут
за Эгира стол,
на Эгира пир*.

Svipum hef ek nú yppt
fyr sigtíva sonum,
við þat skal vilbjörg vaka;
öllum ásum
þat skal inn koma
Ægis bekki á,
Ægis drekku at.

46

Звался я Грим*,
звался я Ганглери,
Херьян и Хьяльмбери,
Текк и Триди
Туд и Уд,
Хар и Хельблинди;

Hétumk Grímnir,
hétumk Gangleri,
Herjann ok Hjálmberi,
Þekkr ok Þriði,
Þuðr ok Uðr,
Herblindi ok Hár.

47

Санн и Свипуль,
и Саннгеталь тоже,
Бильейг и Бальейг,
Бёльверк и Фьёльнир,
Хертейт и Хникар,
Гримнир и Грим,
Глапсвинн и Фьёльсвинн;

Saðr ok Svipall
ok Sanngetall,
Herteitr ok Hnikarr,
Bileygr, Báleygr,
Bölverkr, Fjölnir,
Grímr ok Grímnir,
Glapsviðr ok Fjölsviðr;

48

Сидхётт, Сидскегг,
Сигфёдр, Хникуд,
Альфёдр, Вальфёдр,
Атрид и Фарматюр;
с тех пор как хожу
средь людей, немало
имен у меня.

Síðhöttr, Síðskeggr,
Sigföðr, Hnikuðr,
Alföðr, Valföðr,
Atríðr ok Farmatýr.
Einu nafni
hétumk aldregi,
síz ek með fólkum fór.

49

Гримнир мне имя
у Гейррёда было
и Яльк у Асмунда,
Кьялар, когда
сани таскал;
Трор на тингах,
Видур в боях,
Оски и Оми,
Явнхар и Бивлинди,
Гёндлир и Харбард.

Grímni mik hétu
at Geirrøðar,
en Jálk at Ásmundar,
en þá Kjalar,
er ek kjálka dró;
Þrór þingum at,
Viðurr at vígum,
Óski ok Ómi,
Jafnhár ok Biflindi,
Göndlir ok Hárbarðr með goðum.

50

У Сёккмимира я
был Свидур и Свидрир,
старого турса
перехитрил я,
Мидвитнира сына
в схватке сразив.

Sviðurr ok Sviðrir
er ek hét at Sökkmímis,
ok dulðak ek þann inn aldna jötun,
þá er ek Miðvitnis vark
ins mæra burar
orðinn einbani.

51

Пьян ты, Гейррёд!
Пил ты не в меру,
отныне лишен ты
подмоги моей,
эйнхериев помощи,
милости Одина.

Ölr ertu, Geirrøðr,
hefr þú ofdrukkit;
miklu ertu hnugginn,
er þú ert mínu gengi,
öllum Einherjum
ok Óðins hylli.

52

Много я рассказал,
но мало ты помнишь;
друг тебя предал*;
вижу я меч
прежнего друга —
кровью покрыт он.

Fjölð ek þér sagðak,
en þú fátt of mant,
of þik véla vinir;
mæki liggja
ek sé míns vinar
allan í dreyra drifinn.

53

Игг получит
мечом пораженного*,
конец твой настал;
разгневаны дисы*,
увидишь ты Одина,
коль смеешь — приблизься!

Eggmóðan val
nú mun Yggr hafa,
þitt veit ek líf of liðit;
úfar ro dísir,
nú knáttu Óðin sjá,
nálgastu mik ef þú megir.

54

Один ныне зовусь,
Игг звался прежде,
Тунд звался тоже,
Вак и Скильвинг,
Вавуд и Хрофтатюр,
Гаут и Яльк у богов,
Офнир и Свафнир,
но все имена
стали мной неизменно.

Óðinn ek nú heiti,
Yggr ek áðan hét,
hétumk Þundr fyr þat,
Vakr ok Skilfingr,
Váfuðr ok Hroftatýr,
Gautr ok Jálkr með goðum,
Ófnir ok Sváfnir,
er ek hygg at orðnir sé
allir af einum mér.

Конунг Гейррёд сидел, держа на коленях меч, наполовину обнаженный. Услыхав, что Один тут, он встал, чтобы оградить его от огня. Меч выскользнул у него рукоятью вниз. Конунг споткнулся и упал ничком, а меч пронзил его, и он умер. Тогда Один исчез. Агнар же стал конунгом и долго правил.

Geirrøðr konungr sat ok hafði sverð um kné sér, ok brugðit til miðs. En er hann heyrði at Óðinn var þar kominn, stóð hann upp ok vildi taka Óðin frá eldinum. Sverðit slapp ór hendi honum ok vissu hjöltin niðr. Konungr drap fæti ok steyptist áfram, en sverðit stóð í gögnum hann, ok fékk hann bana. Óðinn hvarf þá. En Agnarr var þar konungr lengi síðan.

Примечания

Эта песнь имеет то общее с предшествующей, что ее основное содержание — различные мифологические сведения, сообщение которых мотивируется в обрамляющем рассказе. Но только здесь обрамление — в прозе, а основная часть не в вопросах и ответах, а в монологе Одина (Гримнира). Обрамляющий рассказ о двух братьях известен также из «Истории лангобардов» Павла Диакона (VIII в.) и имеет параллели в «Илиаде» и в сказках разных народов. Песнь обычно относят к концу языческой эпохи. (В издании 1975 г. строфы 23 и 24 были переставлены местами).

Хлидскьяльв — престол в Вальгалле, на котором только Один и его жена Фригг смеют сидеть.

Гримнир — «скрывающийся под маской», одно из имен Одина.

4. Трудхейм — «жилище силы».

5. Идалир — «долины тисов». Из тиса делались луки, а лук — атрибут бога Улля.

Улль — Топонимика показывает, что культ этого бога имел когда-то большое распространение в Швеции и Норвегии, но к эпохе заселения Исландии он был оттеснен культом Одина. Поэтому в исландских памятниках он очень неясная фигура. Атрибутами его называют щит, лук и лыжи.

Альвхейм — «жилище альвов».

6. Третий — четвертый (?). Здесь какая-то путаница.

Асом — Одином (?)

7. Сёкквабекк — «погруженная скамья».

Сага — Фригг. Со словом «сага» (saga) это имя (Sága) не имеет ничего общего.

8. Гладсхейм — «жилище радости».

Хрофт — Один.

11.Трюмхейм — «жилище шума».

Тьяци — см. прим. к «Песни о Харбарде».

Скади — жена Ньёрда, покровительница охоты. Атрибуты ее (так же как и бога Улля) — лук и лыжи. Первоначально она, вероятно, была богиней плодородия в ее зимней ипостаси.

12. Брейдаблик — «широкий блеск».

13. Химинбьёрг — «небесные горы».

14. Фолькванг — «поле войска».

15. Глитнир — «блестящий».

Форсети — «председатель тинга». Бог этот был известен еще в Норвегии, куда его культ проник, по-видимому, от фризов (ср. фризское Fosite).

16. Ноатун — «корабельный двор».

Ньёрд — см. прим. к «Речам Вафтруднира».

17.Видар — сын Одина, который отмстит за него во время гибели богов, см. «Прорицание вёльвы», строфа 55, и «Речи Вафтруднира», строфа 53.

Герой — Видар.

18. Андхримнир — имя повара в Вальгалле. Так же как Сехримнир (имя вепря, который оживает каждый раз после того, как он съеден обитателями Вальгаллы) и Эльдхримнир (название котла, в котором варят этого вепря), происходит от слова «hrím» — «сажа».

19. Гери и Фреки — «жадный» и «прожорливый», имена волков Одина.

20. Хугин и Мунин — производные от «huga» — «думать» и «muna» — «помнить», имена воронов Одина.

21. Тунд — «вздувшаяся», река, окружающая Вальгаллу.

Тьодвитнира рыба — мировой змей Ёрмунганд (?). Тьодвитнир — волк Фенрир.

22. Вальгринд — «ворота мертвых», название ворот Вальгаллы.

24. Бильскирнир — название жилища Тора.

… мой сын — Тор.

23. Схватка с Волком — во время гибели богов.

25. Лерад — ясень Иггдрасиль.

26. Эйктюрнир — «с дубовыми кончиками рогов».

Хвергельмир — «кипящий котел», источник в Нифльхейме.

Большая часть названий рек в строфах 2729 понятна (так, Сид — «медленная», Вид — «широкая», Сёкин — «спешащая вперед», Эйкин — «бушующая», Свёль — «холодная», Гейрвимуль — «кишащая копьями», Сильг — «глотающая», Ильг — «волчица», Лейфтр — «молния» и т. д.). Но есть среди них и такие, как Рейн и Вина (Двина?)

29.Мост асов — радуга. Называется также Бильрёст или Биврёст — «трясущаяся дорога».

Все имена коней в строфе 30 понятны: Гюллир — «золотистый», Глад — «веселый», Глер — «светящийся», Скейдбримир — «фыркающий на бегу», Синир — «жилистый», Сильвринтопп — «с серебристой холкой», Фальхофнир — «с копытами, покрытыми волосами», Гисль — «сияющий», Гультопп — «с золотистой холкой», Леттфети — «легконогий».

32. Рататоск — «грызозуб».

Нидхёгг — черный дракон, о котором говорится в строфах 39 и 66 «Прорицания вёльвы».

Значения имен оленей в строфе 33 неясны. Даин и Двалин — также имена карликов.

Не все значения имен змей в строфе 34 ясны. Характерны: Грабак — «серая спина», Офнир — «свиватель», Свафнир — «усыпитель».

Не все имена валькирий, которые приводятся в строфе 36, понятны. Наиболее характерны: Хильд — «битва», Труд — «сила», Гейр — «копье».

37. Арвак и Альсвинн — «ранний» и «быстрый», имена коней, которые тащат солнце. Кузнечные меха, положенные им под плечи, должны, по-видимому, раздувать солнце.

38. Свалин — «охладитель».

39. Сколль — «обман».

Хати — «ненавистник».

Хродвитнир — волк Фенрир.

42. В этой строфе Один просит освободить его от пытки огнем и убрать котлы, висящие под дымовым оконцем и заслоняющие небо.

43. Ивальда отпрыски — карлики (?).

44.Скидбладнир — «построенный из дощечек». Чудесный корабль, который всегда имеет попутный ветер и может стать таким маленьким, что умещается в кармане.

Слейпнир — «быстро скользящий», восьминогий серый конь Одина.

Бильрёст — см. прим. к строфе 29.

Браги — бог поэзии, также имя норвежского скальда IX в., стихи которого сохранились.

Хаброк — «длинные чулки» (намек на оперение на ногах ястреба).

Гарм — см. «Прорицание вёльвы», строфа 44.

45. Пир Эгира. — У морского великана Эгира обычно пируют боги. Ср. «Перебранка Локи».

46. Звался я Грим… — Отсюда начинается перечень из 54 имен Одина. Он продолжается в строфах 4750 и 54. Имена эти отражают различные атрибуты и свойства Одина: его одноглазость, его длинную седую бороду, его низко надвинутую шляпу, его воинственность, его мудрость, его коварство, его изменчивость и многоликость, его искусность в колдовстве. Но значение некоторых из этих имен неясно или спорно. Неясно также, на какие случаи из своей жизни намекает Один в строфах 49 и 50, упоминая Асмунда, тасканье саней, Сёккмимира и Мидвитнира.

52. …друг тебя предал — твой бывший друг, т. е. Один, замышляет твою гибель.

53. Игг получит мечом пораженного — ты будешь поражен мечом как жертва Одину.

Игг — «ужасный».

…разгневаны дисы — от тебя отвернулись твои духи-защитники.

Поездка Скирнира* (Речи Скирнира)

Skírnismál (För Skírnis)

Фрейр, сын Ньёрда, сидел однажды на престоле Хлидскьяльв и обозревал все миры. Он взглянул на Ётунхейм и увидел красивую девушку. Она в это время шла из дома своего отца в кладовую. Увидев эту девушку, Фрейр очень опечалился.

Freyr, sonr Njarðar, hafði einn dag setzt í Hliðskjálf, ok sá um heima alla. Hann sá í Jötunheima, ok sá þar mey fagra, þá er hon gekk frá skála föður síns til skemmu. Þar af fekk hann hugsóttir miklar.

Скирниром звали слугу Фрейра. Ньёрд попросил его поговорить с Фрейром. Тогда Скади* сказала:

Skírnir hét skósveinn Freys. Njörðr bað hann kveðja Frey máls. Þá mælti Skaði:

1

«Скирнир, вставай,
ты должен сейчас
у нашего сына
все разузнать —
чем так разгневан
муж многомудрый».

"Rístu nú, Skírnir,
ok gakk skjótt at beiða
okkarn mála mög
ok þess at fregna,
hveim inn fróði sé
ofreiði afi."

Скирнир сказал:

Skírnir kvað:

2

«Словом недобрым
Фрейр мне ответит,
коль стану пытаться
все разузнать,
чем так разгневан
муж многомудрый».

"Illra orða
er mér ón at ykkrum syni,
ef ek geng at mæla við mög
ok þess at fregna,
hveim inn fróði sé
ofreiði afi."

Скирнир сказал:

Skírnir kvað:

3

«Фрейр, ответь мне,
владыка богов,
поведай, прошу я:
отчего дни за днями
один ты сидишь
в палате пустой?»

"Segðu mér þat, Freyr,
fólkvaldi goða,
ok ek vilja vita:
Hví þú einn sitr
endlanga sali,
minn dróttinn, um daga?"

Фрейр сказал:

Freyr kvað:

4

«Как я поведаю,
воин юный,
о тягостном горе?
Альвов светило*
всем радость несет,
но не любви моей».

"Hví um segjak þér,
seggr inn ungi,
mikinn móðtrega?
Því at álfröðull
lýsir um alla daga
ok þeygi at mínum munum."

Скирнир сказал:

Skírnir kvað:

5

«Так ли любовь
твоя велика,
чтоб о ней не поведать?
Смолоду вместе
мы всюду с тобой
и верим друг другу».

"Muni þína
hykk-a ek svá mikla vera,
at þú mér, seggr, né segir,
því at ungir saman
várum í árdaga;
vel mættim tveir trúask."

Фрейр сказал:

Freyr kvað:

6

«Близ дома Гюмира
мне довелось
желанную видеть;
от рук ее свет
исходил, озаряя
свод неба и воды.

"Í Gymis görðum
ek ganga sá
mér tíða mey;
armar lýstu,
en af þaðan
allt loft ok lögr."

7

Со страстью моей
в мире ничья
страсть не сравнится,
но согласья не жду
на счастье с нею
от альвов и асов».

"Mær er mér tíðari
en manna hveim
ungum í árdaga;
ása ok álfa
þat vill engi maðr
at vit samt séim."

Скирнир сказал:

Skírnir kvað:

8

«Дай мне коня,
пусть со мною проскачет
сквозь полымя мрачное,
и меч, разящий
ётунов род
силой своею!»

"Mar gefðu mér þá
þann er mik um myrkvan beri
vísan vafrloga,
ok þat sverð,
er sjálft vegisk
við jötna ætt."

Фрейр сказал:

Freyr kvað:

9

«Вот конь, возьми,
пусть с тобою проскачет
сквозь полымя мрачное,
и меч, разящий
ётунов род,
если мудрый им бьется».

"Mar ek þér þann gef,
er þik um myrkvan berr
vísan vafrloga,
ok þat sverð,
er sjálft mun vegask
ef sá er horskr, er hefr"

Скирнир сказал коню:

Skírnir mælti við hestinn:

10

«Сумрак настал,
нам ехать пора
по влажным нагорьям
к племени турсов;
доедем ли мы,
или нас одолеет
ётун могучий?»

"Myrkt er úti,
mál kveð ek okkr fara
úrig fjöll yfir,
þursa þjóð yfir;
báðir við komumsk,
eða okkr báða tekr
sá inn ámáttki jötunn."

Скирнир поскакал в Ётунхейм к жилищу Гюмира. Там были злые псы, привязанные у ворот ограды, окружавшей дом Герд. Он подъехал к пастуху, сидевшему на холме, и приветствовал его:

Skírnir reið í Jötunheima til Gymisgarða. Þar váru hundar ólmir, ok bundnir fyrir skíðgarðs hliði, þess er um sal Gerðar var. Hann reið at þar, er féhirðir sat á haugi, og kvaddi hann:

11

«Скажи мне, пастух, —
ты сидишь на холме,
стережешь все дороги, —
как бы мне слово
деве сказать?
В том псы мне помеха».

"Segðu þat, hirðir,
er þú á haugi sitr
ok varðar alla vega:
Hvé ek at andspilli
komumk ins unga mans
fyr greyjum Gymis?"

Пастух сказал:

Hirðir kvað:

12

«К смерти ты близок
иль мертвым ты стал?

С дочерью Гюмира
речи вести
тебе не придется».

"Hvárt ertu feigr,
eða ertu framgenginn?

Andspillis vanr
þú skalt æ vera
góðrar meyjar Gymis."

Скирнир сказал:

Skírnir kvað:

13

«Что толку скорбеть,
если сюда
путь я направил?
До часа последнего
век мой исчислен
и жребий измерен».

"Kostir ro betri
heldr en at klökkva sé,
hveim er fúss er fara;
einu dægri
mér var aldr of skapaðr
ok allt líf of lagit."

Герд сказала:

Gerðr kvað:

14

«Что там за шум
и грохот я слышу
в нашем жилище?
Земля затряслась,
и Гюмира дом
весь содрогается».

"Hvat er þat hlym hlymja,
er ek heyri nú til
ossum rönnum í?
Jörð bifask,
en allir fyrir
skjálfa garðar Gymis."

Служанка сказала:

Ambátt kvað:

15

«То воин приехал,
сошел он с коня
и пастись пустил его».

"Maðr er hér úti
stiginn af mars baki
jó lætr til jarðar taka."

Герд сказала:

Gerðr kvað:

16

«Гостя проси
в палату войти
и меда отведать!
Хоть я и страшусь,
что это приехал
брата убийца*.

"Inn bið þú hann ganga
í okkarn sal
ok drekka inn mæra mjöð;
þó ek hitt óumk,
at hér úti sé
minn bróðurbani."

17

Ведь ты не из асов
и не из альвов,
не ванов ты сын?
Зачем ты промчался
сквозь бурное пламя
и к нам прискакал?»

"Hvat er þat álfa
né ása sona
né víssa vana?
Hví þú einn of komt
eikinn fúr yfir
ór salkynni at séa?"

Скирнир сказал:

Skírnir kvað:

18

«Я не из асов
и не из альвов,
не ванов я сын,
но я промчался
сквозь бурное пламя
и к вам прискакал.

"Emk-at ek álfa
né ása sona
né víssa vana;
þó ek einn of komk
eikinn fúr yfir
yður salkynni at séa."

19

Одиннадцать яблок*
со мной золотых,
тебе я отдам их,
если в обмен
ты Фрейра сочтешь
желаннее жизни».

"Epli ellifu
hér hef ek algullin,
þau mun ek þér, Gerðr, gefa,
frið at kaupa,
at þú þér Frey kveðir
óleiðastan lifa."

Герд сказала:

Gerðr kvað:

20

«Одиннадцать яблок
в обмен на любовь
никогда не возьму я:
Фрейр никогда
назваться не сможет
мужем моим».

"Epli ellifu
ek þigg aldregi
at mannskis munum,
né vit Freyr,
meðan okkart fjör lifir,
byggjum bæði saman."

Скирнир сказал:

Skírnir kvað:

21*

«Кольцо тебе дам,
что на костре
Бальдра сгорело!
Восемь колец
в девятую ночь
из него возникают».

"Baug ek þér þá gef,
þann er brenndr var
með ungum Óðins syni;
átta eru jafnhöfðir,
er af drjúpa
ina níundu hverja nótt."

Герд сказала:

Gerðr kvað:

22

«Кольца не возьму,
что на костре
Бальдра сгорело!
Вдоволь добра
у Гюмира в доме,
отцовых сокровищ».

"Baug ek þikk-a-k,
þótt brenndr sé
með ungum Óðins syni;
er-a mér gulls vant
í görðum Gymis,
at deila fé föður."

Скирнир сказал:

Skírnir kvað:

23

«Видишь ты меч
в ладони моей,
изукрашенный знаками?
Голову им
Герд отрублю,
коль согласья не даст».

"Sér þú þenna mæki, mær,
mjóvan, málfáan,
er ek hef í hendi hér?
Höfuð höggva
ek mun þér hálsi af,
nema þú mér sætt segir."

Герд сказала:

Gerðr kvað:

24

«Угроз не стерплю,
согласьем на них
никогда не отвечу;
но если с Гюмиром
встретишься ты,
вы оба, я знаю,
схватку затеете».

"Ánauð þola
ek vil aldregi
at mannskis munum;
þó ek hins get,
ef it Gymir finnizk,
vígs ótrauðir,
at ykkr vega tíði."

Скирнир сказал:

Skírnir kvað:

25

«Видишь ты меч
в ладони моей,
изукрашенный знаками?
Старого турса
я им поражу,
в поединке падет он.

"Sér þú þenna mæki, mær,
mjóvan, málfáan,
er ek hef í hendi hér?
Fyr þessum eggjum
hnígr sá inn aldni jötunn,
verðr þinn feigr faðir.

26

Жезлом укрощенья
ударю тебя,
покоришься мне, дева;
туда ты пойдешь,
где люди тебя
вовек не увидят.

Tamsvendi ek þik drep,
en ek þik temja mun,
mær, at mínum munum;
þar skaltu ganga,
er þik gumna synir
síðan æva séi.

27

На орлиной скале
ты будешь сидеть,
не глядя на мир,
Хель озирая;
еда тебе будет
противней, чем змеи
для взора людского!

Ara þúfu á
skaltu ár sitja,
horfa heimi ór,
snugga heljar til;
matr né þér meir leiðr
en manna hveim
innfráni ormr með firum.

28

Чудищем станешь,
для всех, кто увидит!
Пусть Хримнир глазеет,
всяк пусть глазеет!
Прославишься больше,
чем сторож богов*,
сквозь решетку глядящая!

At undrsjónum þú verðir,
er þú út kemr;
á þik Hrímnir hari,
á þik hotvetna stari;
víðkunnari þú verðir
en vörðr með goðum,
gapi þú grindum frá.

29

Безумье и муки,
бред и тревога,
отчаянье, боль
пусть возрастают!
Сядь предо мной —
нашлю на тебя
черную похоть
и горе сугубое!

Tópi ok ópi,
tjösull ok óþoli,
vaxi þér tár með trega.
Sezk þú niðr,
en ek mun segja þér
sváran súsbreka
ok tvennan trega:

30

Тролли вседневно
тебя будут мучить
в жилье исполинов;
в дом турсов инея
будешь всегда
безвольно плестись,
неизбежно плестись;
не радость познаешь,
но тяжкое горе
и скорбные слезы.

Tramar gneypa
þik skulu gerstan dag
jötna görðum í;
til hrímþursa hallar
þú skalt hverjan dag
kranga kostalaus,
kranga kostavön;
grát at gamni
skaltu í gögn hafa
ok leiða með tárum trega.

31

Трехглавого станешь
турса женой
или замуж не выйдешь!
От похоти сохни,
зачахни от хвори!
Будь, как волчец*,
что под камень кладут,
жатву закончив!

Með þursi þríhöfðuðum
þú skalt æ nara,
eða verlaus vera;
þitt geð grípi,
þik morn morni;
ver þú sem þistill,
sá er var þrunginn
í önn ofanverða.

32

Я в рощу пошел,
в сырую дубраву
за прутом волшебным;
взял прут волшебный.

Til holts ek gekk
ok til hrás viðar,
gambantein at geta,
gambantein ek gat.

33

Ты разгневала Одина,
асов главу,
Фрейр тебе враг:
преступная дева,
навлекла ты богов
неистовый гнев.

Reiðr er þér Óðinn,
reiðr er þér Ásabragr,
þik skal Freyr fíask,
in firinilla mær,
en þú fengit hefr
gambanreiði goða.

34

Слушайте, ётуны,
слушайте, турсы,
Суттунга семя*,
и сами асы!
Запрет налагаю,
заклятье кладу
на девы утехи,
на девичьи услады!

Heyri jötnar,
heyri hrímþursar,
synir Suttungs,
sjálfir ásliðar,
hvé ek fyrbýð,
hvé ek fyrirbanna
manna glaum mani,
manna nyt mani.

35

Хримгримнир* турc
за решетку смерти
посадит тебя;
тролли напоят
тебя под землею
козьей мочой;
вкуснее питья
ты не получишь,
не по воле твоей,
но по воле моей!

Hrímgrímnir heitir þurs,
er þik hafa skal
fyr nágrindr neðan;
þar þér vílmegir
á viðarrótum
geitahland gefi;
æðri drykkju
fá þú aldregi,
mær, af þínum munum,
mær, at mínum munum.

36

Руны я режу —
«турc»* и еще три:
похоть, безумье
и беспокойство;
но истреблю их*,
так же как резал,
когда захочу».

Þurs ríst ek þér
ok þríá stafi,
ergi ok æði ok óþola;
svá ek þat af ríst,
sem ek þat á reist,
ef gerask þarfar þess."

Герд сказала:

Gerðr kvað:

37

«Нет, лучше прими
привет мой и кубок
старого меда!
Не помышляла я,
что полюблю
ванов потомка».

"Heill ver þú nú heldr, sveinn,
ok tak við hrímkálki,
fullum forns mjaðar;
þó hafðak ek þat ætlat,
at myndak aldregi
unna vaningja vel."

Скирнир сказал:

Skírnir kvað:

38

«Хочу я прямой
ответ получить
до отъезда отсюда:
когда с сыном Ньёрда
свидеться хочешь
и соединиться?»

"Örendi mín
vil ek öll vita,
áðr ek ríða heim héðan,
nær þú á þingi
munt inum þroska
nenna Njarðar syni."

Герд сказала:

Gerðr kvað:

39

«Барри зовется
тихая роща,
знакомая нам;
через девять ночей
там Герд подарит
любовь сыну Ньёрда».

"Barri heitir,
er vit bæði vitum,
lundr lognfara;
en eft nætr níu
þar mun Njarðar syni
Gerðr unna gamans."

Тогда Скирнир поехал назад. Фрейр стоял у входа и приветствовал его и спросил, что слышно:

Þá reið Skírnir heim. Freyr stóð úti ok kvaddi hann ok spurði tíðenda:

40

«Скирнир, скажи мне,
прежде чем сбросишь
с коня ты седло:
добился ли ты
девы согласья,
исполнил ли просьбу?»

"Segðu mér þat, Skírnir,
áðr þú verpir söðli af mar
ok þú stígir feti framar:
Hvat þú árnaðir
í Jötunheima
þíns eða míns munar?"

Скирнир сказал:

Skírnir kvað:

41

"Барри зовется
тихая роща,
знакомая нам;
через девять ночей
там Герд подарит
любовь сыну Ньёрда".

"Barri heitir,
er vit báðir vitum,
lundr lognfara;
en eft nætr níu
þar mun Njarðar syni
Gerðr unna gamans."

Фрейр сказал:

Freyr kvað:

42

«Ночь длинна,
две ночи длиннее,
как вытерплю три!
Часто казался мне
месяц короче,
чем ночи предбрачные».

"Löng er nótt,
langar ro tvær,
hvé of þreyjak þrjár?
Oft mér mánaðr
minni þótti
en sjá hálf hýnótt."

Примечания

Сюжет песни — история любви бога Фрейра к Герд, дочери великана Гюмира. Высказывалось предположение, что «Поездка Скирнира» — это культовая языческая песнь, которая исполнялась во время весеннего праздника соединения бога солнца с богиней земли. Вершину действия образует в песни заклятье, которое произносит Скирнир, чтобы заставить Герд полюбить Фрейра (строфы 2636 и особенно 3236). По общему мнению, это заклятье повторяет те заклятья, которые бытовали в устной традиции в языческие времена.

Скирнир значит «сияющий».

Скади — см. прим. к «Речам Гримнира».

4. Светило альвов — солнце.

16. Брата убийца. — По предположению одних, братом Герд был пастух, которого надо было убить, чтобы проехать сквозь «полымя мрачное». В таком случае в песни не хватает сообщения о его убийстве. Другие предполагают, что братом Герд был великан Бели, которого убил Фрейр.

19. Одиннадцать яблок. — По-исландски выражения «одиннадцать яблок» и «яблоки жизни» (т. е. омолаживающие яблоки) похожи. Здесь, возможно, описка. Такие яблоки жизни были у богини Идунн.

21. Речь идет о кольце Драупнир («капатель»), которое было положено Одином на погребальный костер его сына Бальдра и послано Бальдром назад Одину через Хермода.

28. Сторож богов — Хеймдалль (см. прим. к «Прорицанию вёльвы»).

31. …волчец, // что под камень кладут, жатву закончив. — Обычай закладывать волчец (чертополох) под камень существовал в Эстонии и, по-видимому, некогда в Норвегии, но едва ли в Исландии (где не было хлебопашества).

34. Суттунга семя — великаны. Суттунг — имя одного великана.

35. Хримгримнир — имя какого-то «великана инея».

36. «Typc» — названье руны.

…но истреблю их… — т. е. соскоблю руны и тем самым уничтожу их волшебную силу.

Песнь о Харбарде

Hárbarðsljóð

Тор возвращался с востока* и подошел к какому-то проливу. По ту сторону пролива был перевозчик с лодкой. Тор крикнул:

Þórr fór ór Austrvegi ok kom at sundi einu; öðrum megin sundsins var ferjukarlinn með skipit. Þórr kallaði:

1

«Что там за парень
стоит у пролива?»

"Hverr er sá sveinn sveina,
er stendr fyr sundit handan?"

Тот ответил:

Ferjukarlinn kvað:

2

«Что за старик
кричит за проливом?»

"Hverr er sá karl karla,
er kallar of váginn?"

Тор сказал:

Þórr kvað:

3

«Переправь-ка меня!
Дам пищи на завтра:
за спиною в корзине
еда — нет вкуснее!
В путь отправляясь,
наелся я вдоволь
селедок с овсянкой*
и сыт до сих пор».

"Fer þú mik um sundit,
fœði ek þik á morgum;
meis hef ek á baki,
verðr-a matr in betri;
át ek í hvílð,
áðr ek heiman fór,
síldr ok hafra,
saðr em ek enn þess."

Перевозчик сказал:

Ferjukarlinn kvað:

4

«Похвалился едой,
а жребий свой знаешь ли?
У тебя, наверно,
и матери нет».

"Árligum verkum
hrósar þú, verðinum;
veizt-at-tu fyrir görla;
döpr eru þín heimkynni,
dauð, hygg ek, at þín móðir sé."

Тор сказал:

Þórr kvað:

5

«Весть такая
каждому тягостна —
горько мне слышать
о смерти матери!»

"Þat segir þú nú,
er hverjum þykkir
mest at vita,
at mín móðir dauð sé."

Перевозчик сказал:

Ferjukarlinn kvað:

6

«Едва ли тремя ты
дворами владеешь,
если ты бос
и одет как бродяга:
даже нет и штанов!»

"Þeygi er sem þú
þrjú bú góð eigir;
berbeinn þú stendr
ok hefr brautinga gervi,
þatki, at þú hafir brœkr þínar."

Тор сказал:

Þórr kvað:

7

«Правь-ка сюда,
я скажу, где пристать;
чей ты у берега
держишь челнок?»

"Stýrðu hingat eikjunni,
ek mun þér stöðna kenna, —
eða hverr á skipit,
er þú heldr við landit?"

Перевозчик сказал:

Ferjukarlinn kvað:

8

«Хильдольв* челнок
мне поручил,
воин, живущий
в Радсейярсунде;
конокрадов возить
и бродяг не велел он,
но добрых людей
и людей мне известных;
назовись, и тогда
тебя повезу я».

"Hildolfr sá heitir,
er mik halda bað,
rekkr inn ráðsvinni,
er býr í Ráðseyjarsundi,
bað-at hann hlennimenn flytja
eða hrossaþjófa,
góða eina
ok þá, er ek görva kunna;
segðu til nafns þíns,
ef þú vill um sundit fara."

Тор сказал:

Þórr kvað:

9

«Назову свое имя,
хоть я средь врагов*,
и о роде скажу:
я Одина сын,
Мейли я брат
и Магни отец;
ты с владыкой богов
беседуешь — с Тором!
Знать я хочу,
как сам ты зовешься».

"Segja mun ek til nafns míns,
þótt ek sekr séak,
ok til alls eðlis;
ek em Óðins sonr
Meila bróðir,
en Magna faðir,
þrúðvaldr goða,
við Þór knáttu hér dœma;
hins vil ek nú spyrja,
hvat heitir þú."

Перевозчик сказал:

Ferjukarlinn kvað:

10

«Харбард мне имя,
скажу откровенно».

"Hárbarðr ek heiti,
hylk um nafn sjaldan."

Тор сказал:

Þórr kvað:

11

«А зачем бы тебе скрывать
свое имя, если ты не в распре?»

"Hvat skaltu of nafn hylja,
nema þú sakar eigir?"

Харбард сказал:

Hárbarðr kvað:

12

«Хотя бы и в распре,
спасусь от тебя,
если мне смерти
судьба не сулит».

"En þótt ek sakar eiga,
þá mun ek forða fjörvi mínu
fyr slíkum sem þú ert,
nema ek feigr sé."

Тор сказал:

Þórr kvað:

13

«Неохота мне вброд
брести по заливу
и ношу мочить;
не то проучил бы
тебя, сопляка,
за брань и насмешки,
на берег выйдя!»

"Harm ljótan
mér þykkir í því
at vaða um váginn til þín
ok væta ögur minn;
skylda ek launa
kögursveini þínum
kanginyrði,
ef ek kœmumk yfir sundit."

Харбард сказал:

Hárbarðr kvað:

14

«Я здесь постою,
поджидая тебя;
храбрецов ты не видел
со смерти Хрунгнира*».

"Hér mun ek standa
ok þín heðan bíða,
fannt-a þú mann in harðara
at Hrungni dauðan."

Тор сказал:

Þórr kvað:

15

«О том говоришь ты,
как с Хрунгниром, турсом
каменноглавым,
славно я бился,
но я поразил его
в жарком бою.
А что ты делал, Харбард?»

"Hins viltu nú geta,
er vit Hrungnir deildum,
sá inn stórúðgi jötunn,
er ór steini var höfuðit á;
þó lét ek hann falla
ok fyrir hníga.
Hvat vanntu þá meðan, Hárbarðr?"

Харбард сказал:

Hárbarðr kvað:

16

«Сидел я у Фьёльвара
целых пять зим,
на острове том,
что Альгрён зовется;
бились мы там,
убивали врагов,
и то еще делали —
дев соблазняли».

"Var ek með Fjölvari
fimm vetr alla
í ey þeiri,
er Algrœn heitir;
vega vér þar knáttum
ok val fella,
margs at freista,
mans at kosta."

Тор сказал:

Þórr kvað:

17

«Ну и как у вас шло с ними дело?»
"Hversu snúnuðu yðr konur yðrar?"

Харбард сказал:

Hárbarðr kvað:

18

«Милыми были,
когда покорялись,
разумными были,
верность храня;
веревку они
из песка свивали*,
землю копали
в глубокой долине;
я всех был хитрей —
с семью я сестрами
ложе делил,
их любовью владел.
А что ты делал, Тор?»

"Sparkar áttu vér konur,
ef oss at spökum yrði;
horskar áttu vér konur,
ef oss hollar væri;
þær ór sandi
síma undu,
ok ór dali djúpum
grund of grófu;
varð ek þeim einn öllum
efri at ráðum;
hvílda ek hjá þeim systrum sjau,
ok hafða ek geð þeira alt ok gaman.
Hvat vanntu þá meðan Þórr?"

Тор сказал:

Þórr kvað:

19

«Я Тьяци* убил,
турса могучего,
бросил глаза я
Альвальди сына
в ясное небо;
вот лучший памятник
подвигам Тора,
все видят его.
А что ты делал, Харбард?»

"Ek drap Þjaza,
inn þrúðmóðga jötun;
upp ek varp augum
Alvalda sonar
á þann inn heiða himin,
þau eru merki mest
minna verka,
þau er allir menn síðan of séa.
Hvat vanntu þá meðan, Hárbarðr?"

Харбард сказал:

Hárbarðr kvað:

20

«Соблазнял я искусно
наездниц ночных*,
отнимал у мужей их;
жезл волшебства
Хлебард мне отдал,
турс храбрый, а я
рассудка лишил его».

"Miklar manvélar
ek hafða við myrkriður,
þá er ek vélta þær frá verum;
harðan jötun
ek hugða Hlébarð vera;
gaf hann mér gambantein,
en ek vélta hann ór viti."

Тор сказал:

Þórr kvað:

21

«Злом отплатил ты
за добрый подарок».

"Illum huga
launaðir þú þá góðar gjafar."

Харбард сказал:

Hárbarðr kvað:

22

«Срежь ветви дубка —
другой разрастется;*
всяк занят собой.
А что ты делал, Тор?»

"Þat hafr eik,
er af annarri skefr,
of sik er hverr í slíku.
Hvat vanntu þá meðan Þórr?"

Тор сказал:

Þórr kvað:

23

«На востоке я был,
там истреблял я
злобных жен турсов,
в горы бежавших;
когда б то не сделал,
разросся бы род их
и в Мидгарде люди
жить не смогли б.
А что ты делал, Харбард?»

"Ek var austr
ok jötna barðak
brúðir bölvísar,
er til bjargs gengu;
mikil myndi ætt jötna,
ef allir lifði
vætr myndi manna
und Miðgarði.
Hvat vannty þá meðan, Hárbarðr?"

Харбард сказал:

Hárbarðr kvað:

24

«Я в Валланде* был,
в битвах участвовал,
князей подстрекал,
не склонял их к миру;
у Одина — ярлы,
павшие в битвах,
у Тора — рабы*».

"Var ek á Vallandi
ok vígum fylgðak,
atta ek jöfrum,
en aldri sættak;
Óðinn á jarla,
þá er í val falla,
en Þórr á þrælakyn."

Тор сказал:

Þórr kvað:

25

«Неравно бы ты
людей разделил,
если властью владел бы».

"Ójafnt skipta
er þú myndir með ásum liði,
ef þú ættir vilgi mikils vald."

Харбард сказал:

Hárbarðr kvað:

26

«У Тора сил вдоволь,
да смелости мало;
со страху ты раз
залез в рукавицу*,
забыв, кто ты есть;
от страха чихать
и греметь ты не смел, —
не услышал бы Фьялар».

"Þórr á afl œrit,
en ekki hjarta;
af hræzlu ok hugbleyði
þér var í hanzka troðit
ok þóttisk-a þú þá Þórr vera;
hvárki þú þá þorðir
fyr hræzlu þinni
hnjósa né físa,
svá at Fjalarr heyrði."

Top сказал:

Þórr kvað:

27

«Харбард срамной!
Я убил бы тебя,
да пролив мне помеха».

"Hárbarðr inn ragi,
ek mynda þik í hel drepa,
ef ek mætta seilask um sund."

Харбард сказал:

Hárbarðr kvað:

28

«Что спешишь за пролив, —
я не в распре с тобой.
А что ты делал, Тор?»

"Hvat skyldir um sund seilask,
er sakir ro alls engar?
Hvat vanntu þá, Þórr?"

Тор сказал:

Þórr kvað:

29

«На востоке я был,
поток охранял,
со мною схватились
Сваранга дети*;
камни кидали,
да нечем кичиться им —
первыми стали
мира просить.
А что ты делал, Харбард?»

"Ek var austr
ok ána varðak,
þá er mik sóttu
þeir Svárangs synir,
grjóti þeir mik börðu,
gagni urðu þó lítt fegnir,
þó urðu þeir mik fyrri
friðar at biðja.
Hvat vanntu þá meðan, Hárbarðr?"

Харбард сказал:

Hábarðr kvað:

30

«На востоке я был,
беседовал с девой,
с белокурой я тешился,
тайно встречаясь,
одарял ее щедро, —
она отдалась мне».

"Ek var austr
ok við einhverja dœmðak,
lék ek við ina línhvítu
ok launþing háðak;
gladdak ina gullbjörtu,
gamni mær unði."

Тор сказал:

Þórr kvað:

31

«То встречи изрядные».

"Góð átt þú þér mankynni þar þá."

Харбард сказал:

Hárbarðr kvað:

32

«Ты мне бы помог
сохранить эту деву».

"Liðs þíns
væra ek þá þurfi, Þórr,
at ek helda þeiri inni línhvítu mey."

Тор сказал:

Þórr kvað:

33

«Если ведал бы чем,
помог бы охотно».

"Ek munda þér þá þat veita,
ef ek viðr of kœmumk."

Харбард сказал:

Hárbarðr kvað:

34

«Поверил бы я,
коль не ждал бы обмана».

"Ek munda þér þá trúa,
nema þú mik í tryggð véltir."

Тор сказал:

Þórr kvað:

35

«Не кусаю я пяток,
как старая обувь».

"Emk-at ek sá hælbítr
sem húðskór forn á vár."

Харбард сказал:

Hárbarðr kvað:

36

«А что ты делал, Тор?»

"Hvat vanntu þá meðan, Þórr?"

Тор сказал:

Þórr kvað:

37

«Я жен берсерков*
на Хлесей* разил;
они извели
волшбою народ».

"Brúðir berserkja
barðak í Hléseyju,
þær höfðu verst unnit,
vélta þjóð alla."

Харбард сказал:

Hárbarðr kvað:

38

«Вот дело позорное —
жен истреблять».

"Klæki vanntu þá, Þórr,
er þú á konum barðir."

Тор сказал:

Þórr kvað:

39

«То были волчицы,
а вовсе не жены:
разбили мой струг,
на подпорках стоявший,
грозили дубинами
и Тьяльви* прогнали.
А что ты делал, Харбард?»

"Vargynjur þat váru,
en varla konur;
skelldu skip mitt,
er ek skorðat hafðak,
œgðu mér járnlurki
en eltu Þjalfa.
Hvat vanntu meðan, Hárbarðr?"

Харбард сказал:

Hárbarðr kvað:

40

«Был я в дружине,
спешившей сюда

стяг битвы поднять
и копье окровавить».

"Ek vark í hernum,
er hingat gerðisk

gnæfa gunnfana,
geir at rjóða."

Тор сказал:

Þórr kvað:

41

«Ты о том говоришь,
чем хотел досадить нам!»

"Þess viltu nú geta,
er þú fórt oss óljúfan at bjóða."

Харбард сказал:

Hárbarðr kvað:

42*

«Кольцом я готов
тебе отплатить,

если нам помириться
посредники скажут».

"Bœta skal þér þat þá
munda baugi,

sem jafnendr unnu,
þeir er okkr vilja sætta."

Тор сказал:

Þórr kvað:

43

«Ты где научился
речам глумливым?
Глумливее слов
не слыхал никогда я».

"Hvar namtu þessi
in hnœfiligu orð,
er ek heyrða aldregi
in hnœfiligri?"

Харбард сказал:

Hárbarðr kvað:

44*

«Я их перенял
у древних людей
из домашних курганов».

"Nam ek at mönnum
þeim inum aldrœnum,
er búa í heimishauga."

Тор сказал:

Þórr kvað:

45

«Ты ладно придумал
могильные кучи
курганами звать».

"Þó gefr þú gott nafn dysjum,
er þú kallar þær heimishauga."

Харбард сказал:

Hárbarðr kvað:

46*

«Так придумать я вправе».

"Svá dœmi ek of slíkt far."

Тор сказал:

Þórr kvað:

47

«Отплачу я тебе
за обидные речи,
пролив переплыв:
громче волка ты будешь
выть, коль ударю
молотом мощным!»

"Orðkringi þín
mun þér illa koma,
ef ek ræð á vág at vaða,
ulfi hæra
hygg ek þik œpa munu,
ef þú hlýtr af hamri högg."

Харбард сказал:

Hárbarðr kvað:

48

«С любовником Сив*
повстречайся в доме, —
важнее тебе
свершить этот подвиг!»

"Sif á hó heima,
hans muntu fund vilja,
þann muntu þrek drýgja,
þat er þér skyldara."

Тор сказал:

Þórr kvað:

49

«Изрыгаешь ты все,
что в рот тебе лезет,
чтоб мне досадить,
воин трусливый!
Сдается, что врешь ты!»

"Mælir þú at munns ráði,
svá at mér skyldi verst þykkja,
halr inn hugblauði,
hygg ek, at þú ljúgir."

Харбард сказал:

Hárbarðr kvað:

50

«Правду я молвил,
в пути ты мешкаешь,
был бы далеко,
челн захватив мой».

"Satt hygg ek mik segja,
seinn ertu at för þinni,
langt myndir þú nú kominn, Þórr,
ef þú litum fœrir."

Тор сказал:

Þórr kvað:

51

«Харбард срамной,
задержал ты меня!»

"Hárbarðr inn ragi,
heldr hefr þú nú mik dvalðan."

Харбард сказал:

Hárbarðr kvað:

52

«Я не думал, что станет
Асатору* помехой
в пути перевозчик».

"Ásaþórs hugða ek
aldregi mundu
glepja féhirði farar."

Тор сказал:

Þórr kvað:

53

«Слушай совет мой:
греби-ка сюда!
Брань прекратим,
переправь отца Магни!*»

"Ráð mun ek þér nú ráða,
ró þú hingat bátinum,
hættum hœtingi,
hittu föður Magna."

Харбард сказал:

Hárbarðr kvað:

54

«Переправы не жди,
уходи от пролива!»

"Farðu firr sundi,
þér skal fars synja."

Тор сказал:

Þórr kvað:

55

«Как в обход мне идти,
коль везти ты не хочешь?»

"Vísa þú mér nú leiðina,
alls þú vill mik eigi um váginn ferja."

Харбард сказал:

Hárbarðr kvað:

56

«Быстр был отказ мой,
твой путь будет долог:
до бревна ты дойдешь
и дальше — до камня,
влево возьми —
дойдешь ты до Верланда*;
там с сыном Тором
встретится Фьёргюн*,
она объяснит
путь в Одина земли,
дорогу к родне».

Lítit er at synja,
langt er at fara,
stund er til stokksins,
önnur til steinsins,
haltu svá til vinstra vegsins,
unz þú hittir Verland;
þar mun Fjörgyn
hitta Þór son sinn,
ok mun hon kenna hánum áttunga brautir
til Óðins landa."

Тор сказал:

Þórr kvað:

57

«Доберусь ли сегодня?»

"Mun ek taka þangat í dag?"

Харбард сказал:

Hárbarðr kvað:

58

«На рассвете с трудом».

"Taka við víl ok erfiði,
at upprennandi sólu,
er ek get þána."

Тор сказал:

Þórr kvað:

59

«Кратко скажу я
в ответ на глумленья:
тебе за отказ
отомщу при встрече!»

"Skammt mun nú mál okkat,
alls þú mér skœtingu einni svarar;
launa mun ek þér farsynjun,
ef vit funnumk í sinn annat."

Харбард сказал:

Hárbarðr kvað:

60

«Да возьмут тебя тролли!»

"Far þú nú,
þars þik hafi allan gramir."

Примечания

«Песнь о Харбарде» принадлежит к так называемым песням-перебранкам. Перебраниваются в данной песни два персонажа: Тор в виде странника с корзиной на плечах и перевозчик, в котором нетрудно узнать Одина, хотя он называет себя Харбард (что значит «седая борода»). Реалистическому содержанию песни соответствует ее небрежная форма: таких свободных строф, таких неправильных строчек, подчас переходящих в прозу, нет ни в одной другой песни «Старшей Эдды». Большинство исследователей относит «Песнь о Харбарде» к языческой эпохе.

С востока — из страны великанов.

3. Селедки с овсянкой до сих пор часто употребляются в пищу на норвежском побережье.

8. Хильдольв — имя вымышленного персонажа, как и другие имена, которые называет Один (в строфах 16 и 20). Top, напротив, называет своих действительных родичей и противников.

9. …хоть я средь врагов — в стране великанов (Тор находится в ней, пока не переправится через пролив).

14. Хрунгнир — великан, которого убил Тор.

18. …веревку они из песка свивали, // землю копали в глубокой долине — предпринимали невозможное, а именно противились Одину.

19. Тьяци — великан, сын Альвальди. В рассказывается, что боги убили Тьяци, а Один бросил его глаза в небо, и они превратились в две звезды. Но в «Перебранке Локи» рассказывается, что его убил Тор с помощью Локи.

20. Ночные наездницы — женщины-тролли, ведьмы.

22. Срежь ветви дубка — другой разрастется — пословица.

24. Валланд — в данном случае «страна полей битв».

…у Одина — ярлы… у Тора — рабы. — Один говорит так, чтобы унизить Тора. Но из его слов нельзя делать вывод, что Один был богом ярлов, а Тор — рабов.

26. …со страху ты раз залез в рукавицу… — В «Младшей Эдде» рассказывается о том, как Тор однажды заночевал со своими спутниками в рукавице великана Скрюмира (или Фьялара), приняв ее за дом, а храп великана — за землетрясение. Там же рассказывается о том, что Скрюмир так крепко завязал ремень на мешке с припасами, что Тор не мог его развязать. Вместо «греметь» — в подлиннике более сильное выражение.

29. Сваранга дети — великаны. Сваранг — имя одного великана.

37. Жены берсерков — великанши (?). Берсерки — свирепые и неуязвимые воины.

Хлесей — остров Лесе в Каттегате.

39. Тьяльви — слуга Тора.

В словах Одина в строфах 42, 44 и 46 есть какие-то намеки, смысл которых утерян.

48. Сив — жена Тора.

52. Асатор — Тор.

53. Отец Магни — Тор.

56. Верланд — «страна людей».

Фьёргюн — мать Тора.

Песнь о Хюмире

Hymiskviða

1

Раз боги с охоты
вернулись с добычей,
затеяли пир,
чтобы всласть насытиться;
прутья кидали*,
глядели на кровь*
узнали, что вдоволь
котлов у Эгира*.

Ár valtívar
veiðar námu,
ok sumblsamir
áðr saðir yrði,
hristu teina
ok á hlaut sáu,
fundu þeir at Ægis
örkost hvera.

2

Сидел житель гор*,
как ребенок веселый,
похожий на сына
Мискорблинди*,
грозно сын Игга
глядел на него:
«Пир асам обильный
ты должен устроить!»

Sat bergbúi
barnteitr fyr
mjök glíkr megi
miskorblinda;
leit í augu
Yggs barn í þrá,
"Þú skalt ásum
oft sumbl gera."

3

Дал турсу задира
заботу немалую;
турс отомстить
порешил всем асам:
мужа Сив* он котел
достать попросил,
«в котором я смог бы
сварить вам пиво».

Önn fekk jötni
orðbæginn halr,
hugði at hefnðum
hann næst við goð;
bað hann Sifjar ver
sér fœra hver, —
"þanns ek öllum öl
yðr of heita."

4

Не ведали долго
боги великие,
где им найти
котел подходящий,
пока Тюр* по дружбе
Тору не подал —
ему одному —
добрый совет.

Né þat máttu
mærir tívar
ok ginnregin
of geta hvergi,
unz af tryggðum
Týr Hlórriða
ástráð mikit
einum sagði:

5

«Живет на восток
от реки Эливагар*
Хюмир премудрый
у края небес,
хранит мой отец
огромный котел,
котлище великий
с версту глубиной».

"Býr fyr austan
Élivága
hundvíss Hymir
at himins enda;
á minn faðir
móðugr ketil,
rúmbrugðinn hver,
rastar djúpan."

Тор сказал:

Þórr kvað:

6

«Добудем ли мы
тот влаговаритель?»

"Veiztu ef þiggjum
þann lögvelli?"

Тюр сказал:

Týr kvað:

«Если дело хитро,
друг, поведем».

"Ef, vinr, vélar
vit gervum til."

7

День целый быстро
из Асгарда ехали,
пока не достигли
Эгиля* дома;
он в стойла козлов
круторогих поставил;
в палаты вошли,
во владенья Хюмира.

Fóru drjúgum
dag þann fram
Ásgarði frá,
unz til Egils kvámu;
hirði hann hafra
horngöfgasta;
hurfu at höllu,
er Hymir átti.

8

Ненавистную бабку
юноша встретил,
было у ней
девять сотен голов;
другая ж хозяйка
вся в золоте вышла,
светлобровая пиво
вынесла сыну.

Mögr fann ömmu
mjök leiða sér,
hafði höfða
hundruð níu,
en önnur gekk
algullin fram
brúnhvít bera
bjórveig syni:

Мать Тюра сказала:

9

«Ётуна родич!
Укрыть под котлом
хочу я обоих
вас, храбрецов;
злобен супруг мой
часто бывает
и скуп на еду,
принимая гостей».

"Áttniðr jötna,
ek viljak ykkr
hugfulla tvá
und hvera setja;
er minn fríi
mörgu sinni
glöggr við gesti,
görr ills hugar."

10

Но поздно вернулся
распрей зачинщик,
Хюмир суровый,
домой с охоты;
в дом он вошел,
зазвенели льдины,
обмерз у вошедшего
лес на щеках*.

En váskapaðr
varð síðbúinn
harðráðr Hymir
heim af veiðum,
gekk inn í sal,
glumðu jöklar,
var karls, en kom,
kinnskógr frörinn.

Мать Тюра сказала:

Frilla kvað:

11

«Будь, Хюмир, здоров
и духом весел!
Сын появился
в палатах твоих,
ждали его мы
из дальнего странствия.
Приехал с ним вместе
Хродра противник*,
людям он друг;
прозывается Веор*.

"Ver þú heill, Hymir,
í hugum góðum,
nú er sonr kominn
til sala þinna,
sá er vit vættum
af vegi löngum;
fylgir hánum
hróðrs andskoti,
vinr verliða;
Véurr heitir sá.

12

Видишь, сидят
у торцовой стены,
спрятались оба,
их столб заслоняет».
Typc посмотрел,
и надвое треснул
столб, но прежде
балка сломалась.

Sé þú, hvar sitja
und salar gafli,
svá forða sér,
stendr súl fyrir."
Sundr stökk súla
fyr sjón jötuns,
en aðr í tvau
áss brotnaði.

13

Восемь котлов
с перекладины рухнуло,
один не разбился,
он крепко был выкован.
Вышли они,
а древний ётун
врагов провожал
пристальным взором;

Stukku átta,
en einn af þeim
hverr harðsleginn
heill af þolli;
fram gengu þeir,
en forn jötunn
sjónum leiddi
sinn andskota.

14

добра он не ждал,
в палате увидев
того, кто принес
великаншам горе*.
Три были взяты
быка из стада,
ётун велел
к столу их готовить;

Sagði-t hánum
hugr vel þá,
er hann sá gýgjar grœti
á golf kominn,
þar váru þjórar
þrír of teknir,
bað senn jötunn
sjóða ganga.

15

все три на голову
стали короче,
в яму сложили
печься их туши*.
Прежде чем лечь,
муж Сив один
съел двух быков
Хюмира ётуна;

Hvern létu þeir
höfði skemmra
ok á seyði
síðan báru,
át Sifjar verr
áðr sofa gengi,
einn með öllu
öxn tvá Hymis.

16

показался седому
приятелю Хрунгнира*
Хлорриди ужин
очень хорошим.

Þótti hárum
Hrungnis spjalla
verðr Hlórriða
vel fullmikill:

Хюмир сказал:

«Вечером завтра
нам всем троим
придется уловом
нашим питаться».

"Munum at aftni
öðrum verða
við veiðimat
vér þrír lifa."

17

Веор сказал,
что готов выйти в море,
если приманку
даст ему ётун.

Véurr kvaðzk vilja
á vág róa,
ef ballr jötunn
beitr gæfi.

Хюмир сказал:

Hymir kvað:

«В стадо иди,
если смелости хватит,
приманки там есть,
турсов губитель!

"Hverf þú til hjarðar,
ef þú hug trúir,
brjótr berg — Dana,
beitur sœkja.

18

Сдается мне так,
что в стаде быков
приманку для рыбы
легко ты добудешь».
Юноша быстро
в рощу пошел,
увидел он черного
в роще быка;

Þess vænti ek,
at þér myni-t
ögn af uxa
auðfeng vera."
Sveinn sýsliga
sveif til skógar,
þar er uxi stóð
alsvartr fyrir.

19

у быка оторвал
турсов губитель
высокую башню
крепких рогов*.

Braut af þjóri
þurs ráðbani
hótún ofan
horna tveggja.

Хюмир сказал:

Hymir kvað:

«Стало не лучше
лодки хозяину,
чем если бы дома
мирно сидел ты».

"Verk þykkja þín
verri miklu
kjóla valdi
en þú kyrr sitir."

20

Хозяин козлов*
обезьяны родича*
подальше просил
направить ладью;
но ётун сказал,
что не станет далеко
в открытое море
в ладье отплывать.

Bað hlunngota
hafra dróttinn
áttrunn apa
útar fœra,
en sá jötunn
sína talði
lítla fýsi
at róa lengra.

21

Вытащил храбрый
Хюмир китов, —
двух сразу взял
на одно удилище;
а на корме
Одина родич
Веор искусно
вил себе леску.

Dró meir Hymir
móðugr hvali
einn á öngli
upp senn tváa,
en aftr í skut
Óðni sifjaðr
Véurr við vélar
vað gerði sér.

22

Насадил на крючок
защитник людей,
убийца змея*,
голову бычью;
пасть разинул,
наживку увидя,
враждебный богам
пояс земли*.

Egnði á öngul,
sá er öldum bergr,
orms einbani
uxa höfði;
gein við agni,
sú er goð fía,
umgjörð neðan
allra landa.

23

Тор-победитель
к борту ладьи
вытащил смело
пестрого змея,
молотом бить
стал он по мерзкой
вершине волос*
родича Волка*.

Dró djarfliga
dáðrakkr Þórr
orm eitrfáan
upp at borði;
hamri kníði
háfjall skarar
ofljótt ofan
ulfs hnitbróður.

24

Взревели чудовища,
стали гудеть
подводные скалы,
земля содрогнулась,
канула снова
на дно эта рыба.

Hraungalkn hlumðu,
en hölkn þutu,
fór in forna
fold öll saman;
sökkðisk síðan
sá fiskr í mar.

25

Невесел был турc,
когда плыли назад;
Хюмир, гребя,
угрюмо молчал,
руль повернул он
в обратную сторону.

Óteitr jötunn,
er aftr reru,
svá at ár Hymir
ekki mælti,
veifði hann rœði
veðrs annars til.

Хюмир сказал:

Hymir kvað:

26

«Исполни работу
со мной пополам!
Китов донеси
до двора моего
или волн козла*
привяжи покрепче!»

"Mundu of vinna
verk halft við mik,
at þú heim hvali
haf til bœjar
eða flotbrúsa
festir okkarn."

27

Хлорриди струг
ухватил за нос,
втащил коня моря,
воду не вычерпав;
с веслами вместе
снес он черпак
и вепрей прибоя*
двух приволок
меж склонов лесистых
через долину.

Gekk Hlórriði,
greip á stafni
vatt með austri
upp lögfáki,
einn með árum
ok með austskotu
bar hann til bœjar
brimsvín jötuns,
ok holtriða
hver í gegnum.

28

И все-таки турc,
упорный во всем,
спор продолжал
о силе Тора:
молвил, что в море
может грести он,
но кубок разбить
будет не в силах.

Ok enn jötunn
um afrendi,
þrágirni vanr,
við Þór sennti,
kvað-at mann ramman,
þótt róa kynni,
kröfturligan,
nema kálk bryti.

29

И Хлорриди взял
кубок в ладони,
с силой метнул его
в каменный столб;
раздроблен был камень
кубком на части,
но без трещины кубок
вернулся к Хюмиру.

En Hlórriði,
er at höndum kom,
brátt lét bresta
brattstein gleri,
sló hann sitjandi
súlur í gögnum;
báru þó heilan
fyr Hymi síðan.

30

Тору подруга
прекрасная турса
добрый совет
подала, ей ведомый:
«В голову Хюмира
кубок метни!
Ётуна череп
крепче, чем кубок!»

Unz þat in fríða
friðla kenndi
ástráð mikit,
eitt er vissi,
"drep við haus Hymis,
hann er harðari,
kostmóðs jötuns,
kálki hverjum."

31

Встал, колени согнув,
хозяин козлов,
всю силу аса
собрал и напряг он;
невредимой осталась
шлема основа*,
а пива податель*
разбился на части.

Harðr reis á kné
hafra dróttinn,
fœrðisk allra
í ásmegin;
heill var karli
hjalmstofn ofan,
en vínferill
valr rifnaði.

32

«С немалым сокровищем
я распростился,
кубок мой ценный
разбит на куски, —
ётун промолвил, —
как прежде бывало,
сказать не смогу:
ты сварено, пиво!

"Mörg veit ek mæti
mér gengin frá,
er ek kálki sé
ór knéum hrundit;"
— karl orð of kvað:
"knákat ek segja
aftr ævagi:
þú ert, ölðr, of heitt.

33

Я ставлю условием,
чтоб вы унесли
без чьей-либо помощи
пива корабль*».
Дважды попробовал
Тюр его сдвинуть;
даже не дрогнул
ни разу котел.

Þat er til kostar,
ef koma mættið
út ýr óru
ölkjól hofi."
Týr leitaði
tysvar hrœra;
stóð at hváru
hverr kyrr fyrir.

34

Моди отец*
взялся за край
и к двери пошел
через палату;
вскинул на голову
муж Сив котел:
забренчали о пятки
котельные кольца.

Faðir Móða
fekk á þremi
ok í gegnum sté
golf niðr í sal;
hóf sér á höfuð upp
hver Sifjar verr,
en á hælum
hringar skullu.

35

Недалеко отъехали.
Одина сын
оглянулся и видит:
из каменных груд
с Хюмиром вместе
с востока идет
войско могучее
многоголовых.

Fóru-t lengi,
áðr líta nam
aftr Óðins sonr
einu sinni;
sá hann ór hreysum
með Hymi austan
folkdrótt fara
fjölhöfðaða.

36

Сбросив тогда
тяжкий котел, —
поднял он Мьёлльнир,
смерть приносящий,
и лавы китов*
всех перебил.

Hóf hann sér af herðum
hver standanda,
veifði hann Mjöllni
morðgjörnum fram,
ok hraunhvala
hann alla drap.

37*

Недалеко отъехали,
вдруг полумертвый
упал на дорогу
Тора козел:
постромок скакун*
охромел неожиданно;
Локи зловредный
в том был повинен.

Fóru-t lengi,
áðr liggja nam
hafr Hlórriða
halfdauðr fyrir;
var skær skökuls
skakkr á beini,
en því inn lævísi
Loki of olli.

38

Но, как вы слышали, —
каждый, кто знает
слова о богах,
об этом поведает, —
Тор получил
от жителя лавы*
обоих детей,
чтоб утрату восполнить.

En ér heyrt hafið,
hverr kann of þat
goðmálugra
görr at skilja? —
hver af hraunbúa
hann laun of fekk,
er hann bæði galt
börn sín fyrir.

39

К асам на тинг
Тор возвратился,
котел он принес
Хюмира турса,
и асы теперь
каждую зиму
досыта пили
пиво у Эгира.

Þróttöflugr kom
á þing goða
ok hafði hver,
þanns Hymir átti;
en véar hverjan
vel skulu drekka
ölðr at Ægis
eitt hörmeitið.

Примечания

В этой чисто повествовательной песни использованы первоначально не связанные между собой мифы (о том, как Тор добыл котел для варки пива, о том, как он ловил мирового змея, и о том, как охромел его козел) и сказочные мотивы (красавица, помогающая герою, и кубок, который можно разбить только о лоб его владельца). По форме песнь во многих отношениях приближается к поэзии скальдов: в ней много кеннингов, замысловатых сложных слов, косвенной речи, синтаксических переносов из стиха в стих и даже из строфы в строфу. Песнь обычно считается поздней.

1. …прутья кидали… — На прутиках (или палочках) были вырезаны знаки (руны). Гаданье на таких жеребьевых палочках засвидетельствовано у германских племен в 1 в. н. э.

…глядели на кровь… — Гаданье на жертвенной крови тоже засвидетельствовано у древних германцев. В древнеисландских памятниках есть множество упоминаний о гаданье на крови жертвенных животных.

…вдоволь котлов у Эгира — но не для варки пива (см. ниже). Эгир — морской великан,

2. Житель гор — великан, Эгир.

…похожий на сына Мискорблинди… — Эгир и был сыном Мискорблинди. Сын Игга — Тор. Игг — Один.

3. Муж Сив — Тор.

4.Тюр — однорукий бог, сын Одина (правда, в данной песни он — сын великана Хюмира, но считается, что в данной песни его происхождение забыто). Первоначально Тюр был богом войны и права, но уже давно его оттеснили Один и другие боги.

5. Эливагар — см. «Речи Вафтруднира», строфа 31.

7. Эгиль — вероятно, отец Тьяльви и Рёсквы, т. е. великан, о котором идет речь в строфе 38.

10. Лес на щеках — борода.

11. Противник Хродра — Тор. Хродр — великан.

Веор — «защитник».

14. Тот, кто принес великаншам горе — Тор.

15. …в яму сложили печься их туши… — способ приготовления пищи, распространенный у австралийских дикарей и т. д. (мясо завертывают в большие листья и кладут между раскаленных камней в яму, которую закапывают).

16. Приятель Хрунгнира — Хюмир. Хрунгнир — имя одного великана. Хлорриди — Тор.

19. Высокая башня крепких рогов — голова быка.

20. Хозяин козлов — Тор.

Родич обезьяны — Хюмир. Этот кеннинг считается признаком позднего происхождения песни. Обезьяна могла быть известна в Исландии только из христианской литературы.

22. Убийца змея — Тор. Он называется так потому, что убьет мирового змея во время грядущей гибели богов.

Пояс земли — мировой змей Ёрмунганд.

23. Вершина волос — голова. У змея она, правда, лишена волос, но данное выражение — кеннинг, а кеннинги очень условны.

Родич Волка — мировой змей.

26. Козел волн — ладья.

27. Вепри прибоя — киты.

31. Основа шлема — голова.

Податель пива — кубок.

33. Корабль пива — котел для варки пива.

34. Отец Моди — Тор.

36. Киты лавы — великаны. В Исландии наиболее дикая местность — это лавовые поля, поэтому считалось, что великаны живут там.

37. Скакун постромок — козел.

Строфы 37 и 38 имеют в виду миф о том, как охромел козел Тора. Будучи в гостях у одного великана, Тор зарезал своих двух козлов, и они были сварены и съедены, причем кости их надо было бросать на козлиные шкуры. Вопреки распоряжению Тора, Тьяльви, сын великана, сломал одну из козлиных бедренных костей, чтобы полакомиться мозгом. На следующее утро Тор освятил своим молотом шкуры с костями, и козлы ожили, но один из них хромал на заднюю ногу. Тор понял, что его распоряжение относительно козлиных костей было нарушено, и рассердился. Великану пришлось отдать Тору своих детей, Тьяльви и Рёскву, как выкуп. Миф этот рассказывается в «Младшей Эдде», но там ничего не говорится о том, что Локи был причиной несчастья.

38. Житель лавы — великан, в данном случае Эгиль (см. строфу 7).

Перебранка Локи

Lokasenna

Об Эгире и богах

Frá Ægi ok goðum

Эгир, который иначе назывался Гюмир, наварил асам пива, когда получил огромный котел, о чем только что было рассказано. На этот пир пришли Один и Фригг, его жена. Тор не пришел, потому что он был в то время на востоке. Сив была там, жена Тора, Браги и Идунн, жена его. Тюр был там, он был однорукий, Волк Фенрир откусил ему руку, когда Волка связывали. Там был Ньёрд и жена его Скади, Фрейр и Фрейя, Видар, сын Одина. Локи был там и слуги Фрейра — Бюггвир и Бейла. Много там было асов и альвов. У Эгира было двое слуг — Фимафенг и Эльдир. Светящееся золото освещало палату. Пиво само лилось в кубки. Все должны были соблюдать там мир. Гости с большой похвалой говорили, какие у Эгира хорошие слуги. Локи не стерпел этого и убил Фимафенга. Тогда асы стали потрясать щитами и кричать на Локи. Они прогнали его в лес, а сами сели пировать.

Ægir, er öðru nafni hét Gymir, hann hafði búit ásum öl, þá er hann hafði fengit ketil in mikla, sem nú er sagt. Til þeirar veizlu kom Óðinn ok Frigg kona hans. Þórr kom eigi, því at hann var í austrvegi. Sif var þar, kona Þórs, Bragi ok Iðunn kona hans. Týr var þar, hann var einhendr, — Fenrisúlfr sleit hönd af hánum þá er hann var bundinn. Þar var Njörðr ok kona hans Skaði, Freyr ok Freyja, Víðarr son Óðins; Loki var þar ok þjónustumenn Freys, Byggvir ok Beyla. Margt var þar ása ok álfa. Ægir átti tvá þjónustumenn, Fimafengr ok Eldir. Þar var lýsigull haft fyrir elts ljós. Sjálft barsk þar öl; þar var griðastaðr mikill. Menn lofuðu mjök hversu góðir þjónustumenn Ægis váru. Loki mátti eigi heyra þat, ok drap hann Fimafeng. Þá skóku æsir skjöldu sína ok æpðu at Loka, ok eltu hann braut til skógar, en þeir fóru at drekka.

Локи вернулся и встретил Эльдира. Локи обратился к нему:

Loki hvarf aftr ok hitti úti Eldi; Loki kvaddi hann:

1

«Эльдир, ответь,
прежде чем ты
с места сойдешь:
о чем на пиру
за пивом хмельным
беседуют боги?»

Segðu þat, Eldir,
svá at þú einugi
feti gangir framarr,
hvat hér inni
hafa at ölmálum
sigtíva synir.

Эльдир сказал:

Eldir kvað:

2

«Об оружье своем,
о смелости в битвах
беседуют боги;
но никто из них другом
тебя не зовет —
ни асы, ни альвы».

Of vápn sín dæma
ok um vígrisni sína
sigtíva synir;
ása ok álfa
er hér inni eru,
manngi er þér í orði vinr.

Локи сказал:

Loki kvað:

3

«К Эгиру в дом —
войти я решил
и на пир посмотреть;
раздор и вражду
я им принесу,
разбавлю мед злобой».

Inn skal ganga
Ægis hallir í,
á þat sumbl at sjá;
jöll ok áfu
færi ek ása sonum,
ok blend ek þeim svá meini mjöð.

Эльдир сказал:

Eldir kvað:

4

«Если в палаты
войти ты решил,
на пир посмотреть
и асов забрызгать
грязной бранью —
об тебя ж оботрут ее».

Veiztu, ef þú inn gengr
Ægis hallir í,
á þat sumbl at sjá,
hrópi ok rógi
ef þú eyss á holl regin:
á þér munu þau þerra þat.

Локи сказал:

Loki kvað:

5

«Знаешь ли, Эльдир,
если начнем мы
обидно браниться,
я ответами буду
богаче тебя,
если ты не замолкнешь».

Veiztu þat, Eldir,
ef vit einir skulum
sáryrðum sakask,
auðigr verða
mun ek í andsvörum,
ef þú mælir til mart.

После этого Локи вошел в палату. Но когда сидевшие внутри увидели, кто вошел, они все замолкли. Локи сказал:

Síðan gekk Loki inn í höllina. En er þeir sá, er fyrir váru, hverr inn var kominn, þögnuðu þeir allir.

6

«Я, Лофт, издалека,
жаждой томимый,
в палату пришел,
асов прошу я,
чтоб кто-нибудь подал
мне доброго меда.

Þyrstr ek kom
þessar hallar til,
Loptr, um langan veg,
ásu at biðja
at mér einn gefi
mæran drykk mjaðar.

7

Что ж вы молчите,
могучие боги,
что слова не скажете?
Пустите меня
на пиршество ваше
иль прочь прогоните!»

Hví þegið ér svá,
þrungin goð,
at þér mæla né meguð?
Sessa ok staði
velið mér sumbli at,
eða heitið mik héðan.

Браги сказал:

Bragi kvað:

8

«Не пустят тебя
на пиршество наше
боги могучие;
ибо ведомо им,
кого надлежит
на пир приглашать».

Sessa ok staði
velja þér sumbli at
æsir aldregi,
þvíat æsir vitu
hveim þeir alda skulu
gambansumbl of geta.

Локи сказал:

Loki kvað:

9

«Один, когда-то —
помнишь ли? — кровь
мы смешали с тобою, —
сказал ты, что пива
пить не начнешь,
если мне не нальют».

Mantu þat, Óðinn,
er vit í árdaga
blendum blóði saman?
Ölvi bergja
lézktu eigi mundu,
nema okkr væri báðum borit.

Один сказал:

Óðinn kvað:

10

«Видар, ты встань,
пусть Волка отец
сядет за стол наш,
чтоб Локи не начал
бранить нечестиво
гостей в доме Эгира».

Rístu þá, Viðarr,
ok lát úlfs föður
sitja sumbli at,
síðr oss Loki
kveði lastastöfum
Ægis höllu í.

Тогда Видар встал и налил кубок Локи, но тот, прежде чем выпить, обратился к асам:

Þá stóð Viðarr upp ok skenkti Loka, en áðr hann drykki, kvaddi hann ásuna:

11

«Славьтесь, асы,
и асиньи, славьтесь,
могучие боги!
Одного я не стану
приветствовать — Браги,
что сел в середине».

Heilir æsir,
heilar ásynjur
ok öll ginnheilög goð —
nema sá einn áss
er innar sitr,
Bragi, bekkjum á.

Браги сказал:

Bragi kvað:

12

«Меч и коня
тебе я вручу,
и кольцом откуплюсь я;
не начал бы только
ты ссор затевать;
бойся гнева богов!»

Mar ok mæki
gef ek þér míns féar,
ok bætir þér svá baugi Bragi,
síðr þú ásum
öfund of gjaldir;
grem þú eigi goð at þér!

Локи сказал:

Loki kvað:

13

«Не дашь ты коня
и кольца ты не дашь:
посул твой напрасен;
из асов и альвов,
что здесь собрались,
ты самый трусливый
и схваток страшишься».

Jós ok armbauga
mundu æ vera
beggja vanr, Bragi;
ása ok álfa,
er hér inni eru,
þú ert við víg varastr
ok skjarrastr við skot.

Браги сказал:

Bragi kvað:

14

«Когда бы не здесь,
не у Эгира в доме
с тобою сошлись мы,
своею рукой
твою голову снял бы
в отплату за ложь».

Veit ek, ef fyr útan værak,
svá sem fyr innan emk
Ægis höll of kominn,
höfuð þitt
bæra ek í hendi mér;
lykak þér þat fyr lygi.

Локи сказал:

Loki kvað:

15

«Сидя ты храбр —
украшенье скамьи, —
но в битве беспомощен!
Смелость свою
покажи в сраженье!
Кто смел, тот не медлит».

Snjallr ertu í sessi,
skal-at-tu svá gera,
Bragi bekkskrautuðr!
vega þú gakk,
ef þú vreiðr séir,
hyggsk vætr hvatr fyrir.

Идунн сказала:

Iðunn kvað:

16

«Браги, не надо
У Эгира в доме
ссориться с Локи;
уместны ли распри
среди сыновей
родных и приемных!»

Bið ek, Bragi,
barna sifjar duga
ok allra óskmaga,
at þú Loka
kveðir-a lastastöfum
Ægis höllu í.

Локи сказал:

Loki kvað:

17

«Ты, Идунн, молчи!
До мужчин ты всех боле
из женщин жадна,
ведь руки твои
того обнимали,
кем брат твой убит».

Þegi þú, Iðunn,
þik kveð ek allra kvenna
vergjarnasta vera,
síztu arma þína
lagðir ítrþvegna
um þinn bróðurbana.

Идунн сказала:

Iðunn kvað:

18

«Локи я словом
не оскорбляла
у Эгира в доме:
я Браги смирить
хмельного старалась
и распрю пресечь».

Loka ek kveðk-a
lastastöfum
Ægis höllu í;
Braga ek kyrri
bjórreifan,
vilk-at ek at it vreiðir vegizk.

Гевьон сказала:

Gefjun kvað:

19

«Зря вы, два аса,
друг друга язвите
речами бранчливыми:
ведает Лофт,
что слывет шутником
и любимцем богов».

Hví it æsir tveir
skuluð inni hér
sáryrðum sakask?
Loftki þat veit,
at hann leikinn er
ok hann fjörg öll fíá.

Локи сказал:

Loki kvað:

20

«Ты, Гевьон, молчи!
О юнце я напомню,
тебя совратившем:
дарил он уборы
в обмен на твои
любовные ласки».

Þegi þú, Gefjun,
þess mun ek nú geta,
er þik glapði at geði:
sveinn inn hvíti,
er þér sigli gaf
ok þú lagðir lær yfir.

Один сказал:

Óðinn kvað:

21

«Безумен ты, Локи,
что дерзостно вздумал
Гевьон гневить:
ведь ей, как и мне,
открыты и ясны
судьбы всех сущих».

Ærr ertu, Loki,
ok örviti,
er þú fær þér Gefjun at gremi,
því at aldar örlög
hygg ek, at hon öll of viti
jafngörla sem ek.

Локи сказал:

Loki kvað:

22

«Ты, Один, молчи!
Ты удачи в боях
не делил справедливо:
не воинам храбрым,
но трусам победу
нередко дарил ты».

Þegi þú, Óðinn,
þú kunnir aldregi
deila víg með verum;
oft þú gaft
þeim er þú gefa skyldir-a,
inum slævurum, sigr.

Один сказал:

Óðinn kvað:

23

«Коль не воинам храбрым,
но трусам победу
нередко дарил я,
то ты под землей
сидел восемь зим,
доил там коров,
рожал там детей,
ты — муж женовидный»,

Veiztu, ef ek gaf
þeim er ek gefa né skylda,
inum slævurom, sigr,
átta vetr
vartu fyr jörð neðan
kýr mólkandi ok kona,
ok hefr þú þar börn borit,
ok hugða ek þat args aðal.

Локи сказал:

Loki kvað:

24

«А ты, я слышал,
на острове Самсей
бил в барабан,
средь людей колдовал,
как делают ведьмы, —
ты — муж женовидный».

En þik síða kóðu
Sámseyu í,
ok draptu á vétt sem völur,
vitka líki
fórtu verþjóð yfir,
ok hugða ek þat args aðal.

Фригг сказала:

Frigg kvað:

25

«К чему говорить
о прежних делах,
о том, что свершали
вы, двое асов,
в давнее время;
что старое трогать!»

Örlögum ykkrum
skylið aldregi
segja seggjum frá,
hvat it æsir tveir
drýgðuð í árdaga;
firrisk æ forn rök firar.

Локи сказал:

Loki kvað:

26

«Ты, Фригг, молчи!
Ты Фьёргюна дочь
и нравом распутна:
хоть муж тебе Видрир,
ты Вили и Ве
обнимала обоих».

Þegi þú, Frigg,
þú ert fjörgyns mær
ok hefr æ vergjörn verit,
er þá Véa ok Vilja
léztu þér, Viðris kvæn,
báða i baðm of tekit.

Фригг сказала:

Frigg kvað:

27

«Будь тут со мной
у Эгира в доме
Бальдру подобный,
ты б не покинул
пиршество асов
без схватки жестокой».

Veiztu, ef ek inni ættak
Ægis höllum i
Baldri líkan bur,
út þú né kvæmir
frá ása sonum,
ok væri þá at þér vreiðum vegit.

Локи сказал:

Loki kvað:

28

«Хочешь ты, Фригг,
дальше послушать
дерзкие речи:
из-за меня ведь
Бальдр не вернется
к тебе никогда».

Enn vill þú, Frigg,
at ek fleiri telja
mína meinstafi;
ek því réð,
er þú ríða sér-at
síðan Baldr at sölum.

Фрейя сказала:

Freyja kvað:

29

«Безумен ты, Локи,
зачем о злодействах
рассказ ты завел:
все судьбы Фригг,
я думаю, знает,
хоть в тайне хранит их».

Ærr ertu, Loki,
er þú yðra telr
ljóta leiðstafi;
örlög Frigg
hygg ek at öll viti,
þótt hon sjálfgi segi.

Локи сказал:

Loki kvað:

30

«Ты, Фрейя, молчи!
Тебя ль мне не знать;
ты тоже порочна:
всем ты любовь
свою отдавала —
всем асам и альвам».

Þegi þú, Freyja,
þik kann ek fullgörva;
er-a þér vamma vant;
ása ok álfa,
er hér inni eru,
hverr hefir þinn hór verit.

Фрейя сказала:

Freyja kvað:

31

«Лжив твой язык;
тебя он, я знаю,
к беде приведет:
разгневаны асы
и асиньи тоже,
понурым вернешься ты».

Flá er þér tunga,
hygg ek at þér fremr myni
ógott of gala;
reiðir ro þér æsir
ok ásynjur,
hryggr muntu heim fara.

Локи сказал:

Loki kvað:

32

«Ты, Фрейя, молчи!
Ты, злобная ведьма,
погрязла в разврате:
не тебе ли пришлось —
пойманной с братом —
визжать с перепугу!»

Þegi þú, Freyja,
þú ert fordæða
ok meini blandin mjök,
síz þik at brœðr þínum
stóðu blíð regin,
ok myndir þú þá, Freyja, frata.

Ньёрд сказал:

Njörðr kvað:

33

«Беды нет великой,
коль женщина делит
ложе с мужчиной,
хуже, что ас
женовидный, рожавший,
на пир наш пришел».

Þat er válítit,
þótt sér varðir
vers fái, hós eða hvárs;
hitt er undr, er áss ragr
er hér inn of kominn,
ok hefir sá börn of borit.

Локи сказал:

Loki kvað:

34

«Ты, Ньёрд, молчи!
Не ты ли богами
был послан заложником;
дочери Хюмира
в рот твой мочились,
как будто в корыто».

Þegi þú, Njörðr,
þú vart austr heðan
gíls of sendr at goðum;
Hymis meyjar
höfðu þik at hlandtrogi
ok þér i munn migu.

Ньёрд сказал:

Njörðr kvað:

35

«Пусть я далеко
заложником был,
но тем я утешен,
что сына родил я, —
дорог он всем,
он — первый из асов».

Sú erumk líkn,
er ek vark langt heðan
gísl of sendr at goðum,
þá ek mög gat,
þann er mangi fiár,
ok þikkir sá ása jaðarr.

Локи сказал:

Loki kvað:

36

«Ньёрд, перестань!
Похваляться не смей!
Не стану скрывать я:
прижил ты сына
с сестрою родной, —
что может быть хуже!»

Hættu nú, Njörðr,
haf þú á hófi þik!
munk-a ek því leyna lengr:
við systur þinni
gaztu slíkan mög,
ok er-a þó vánu verr.

Тюр сказал:

Týr kvað:

37

«Фрейр самый лучший
в чертоге богов
воинственный всадник;
не обижал он
дев или жен,
отпускал полоненных».

Freyr er beztr
allra ballriða
ása görðum í;
mey hann né grætir
né manns konu,
ok leysir ór höptum hvern.

Локи сказал:

Loki kvað:

38

«Ты, Тюр, молчи!
Мирить не умел ты
в распре врагов:
правую руку
твою помяну я,
что Фенрир отгрыз».

Þegi þú, Týr,
þú kunnir aldregi
bera tilt með tveim;
handar innar hægri
mun ek hinnar geta,
er þér sleit Fenrir frá.

Тюр сказал:

Týr kvað:

39

«Я лишился руки,
а Хродрвитнир где твой!
Оба терпим потерю;
но тяжко и Волку
в цепях дожидаться
заката богов».

Handar em ek vanr,
en þú hróðrsvitnis;
böl er beggja þrá;
úlfgi hefir ok vel,
er í böndum skal
bíða ragnarökrs.

Локи сказал:

Loki kvað:

40

«Ты, Тюр, молчи!
От меня родила
жена твоя сына;
за бесчестье с тобой
я не расчелся —
стерпел ты, презренный!»

Þegi þú, Týr,
þat varð þinni konu,
at hon átti mög við mér;
öln né penning
hafðir þú þess aldregi
vanréttis, vesall.

Фрейр сказал:

Freyr kvað:

41

«Волк должен лежать
в устье реки
до кончины богов;
если ты не замолкнешь —
тотчас же будешь
закован, злодей!»

Úlfr sé ek liggja
árósi fyrir,
unz rjúfask regin;
því mundu næst,
nema þú nú þegir,
bundinn, bölvasmiðr!

Локи сказал:

Loki kvað:

42

«Ты золото отдал
за Гюмира дочь
и меч свой в придачу;
чем драться ты будешь,
коль Муспелля дети
сквозь Мюрквид поскачут?»

Gulli keypta
léztu Gymis dóttur
ok seldir þitt svá sverð;
en er Muspells synir
ríða Myrkvið yfir,
veizt-a þú þá, vesall, hvé þú vegr.

Бюггвир сказал:

Byggvir kvað:

43

«Был бы я равен
Ингунар-Фрейру
в чертоге счастливом,
я б растерзал,
разорвал бы я в клочья
ворону зловредную».

Veiztu, ef ek eðli ættak
sem Ingunar-Freyr,
ok svá sælligt setr,
mergi smæra
mölða ek þá meinkráku
ok lemða alla í liðu.

Локи сказал:

Loki kvað:

44

«Что там за мелочь
виляет хвостом,
пресмыкаясь пред сильными?
Вечно подачек
ты просишь у Фрейра,
за жерновом ноя».

Hvat er þat it litla
er ek þat löggra sék,
ok snapvíst snapir?
at eyrum Freys
mundu æ vera
ok und kvernum klaka.

Бюггвир сказал:

Byggvir kvað:

45

«Бюггвир зовусь,
меж людей и богов
быстрым прослыл я;
почетно сидеть мне
с сынами Хрофта
на пиршестве пышном».

Byggvir ek heiti,
en mik bráðan kveða
goð öll ok gumar;
því em ek hér hróðugr,
at drekka Hrofts megir
allir öl saman.

Локи сказал:

Loki kvað:

46

«Ты, Бюггвир, молчи!
Не умел никогда ты
пищу подать;
не ты ль под столами
в соломе скрывался
при каждом сраженье!»

Þegi þú, Byggvir,
þú kunnir aldregi
deila með mönnum mat;
ok þik í flets strái
finna né máttu,
þá er vágu verar.

Хеймдалль сказал:

Heimdallr kvað:

47

«Ты, Локи, от пива
рассудка лишился;
замолкнешь ли, Локи?
Язык свой не в силах
тот обуздать,
кто не в меру напьется».

Ölr ertu, Loki,
svá at þú ert örviti,
— hví né lezk-a-ðu, Loki? —
því at ofdrykkja
veldr alda hveim,
er sína mælgi né man-at.

Локи сказал:

Loki kvað:

48

«Ты, Хеймдалль, молчи!
От начала времен
удел твой нелегок:
с мокрой спиной
на страже богов
неустанно стоишь ты».

Þegi þú, Heimdallr,
þér var í árdaga
it ljóta líf of lagit:
örgu baki
þú munt æ vera
ok vaka vörðr goða.

Скади сказала:

Skaði kvað:

49

«Локи, ты весел,
но будешь недолго
резвиться на воле,
ибо к скале тебя
сына кишками
боги привяжут».

Létt er þér, Loki;
mun-at-tu lengi svá
leika lausum hala,
því at þik á hjörvi
skulu ins hrímkalda magar
görnum binda goð.

Локи сказал:

Loki kvað:

50

«Если к скале меня
сына кишками
боги привяжут —
знай, что я первым
был и последним
в час гибели Тьяци».

Veiztu, ef mik á hjörvi
skulu ens hrímkalda magar
görnum binda goð,
fyrstr ok efstr
var ek at fjörlagi,
þars vér á Þjaza þrifum.

Скади сказала:

Skaði kvað:

51

«Если ты первым
был и последним
в час гибели Тьяци,
то в доме моем
всегда тебе будут
гибель готовить».

Veiztu, ef fyrstr ok efstr
vartu at fjörlagi,
þá er ér á Þjaza þrifuð
frá mínum véum
ok vöngum skulu
þér æ köld ráð koma.

Локи сказал:

Loki kvað:

52

«Ласковей ты
призывала когда-то
Локи на ложе:
стоит то вспомнить,
коль начали счет мы
деяний недобрых».

Léttari í málum
vartu við Laufeyjar son,
þá er þú létz mér á beð þinn boðit;
getit verðr oss slíks,
ef vér görva skulum
telja vömmin vár.

Тогда вышла вперед Сив, налила Локи в хрустальный кубок меду и сказала:

þá gekk Sif fram ok byrlaði Loka í hrímkálki mjöð ok mælti:

53

«Привет тебе, Локи!
Кубок хрустальный
с медом прими
и меня на пиру
могучих богов
в речах не порочь!»

Heill ver þú nú, Loki,
ok tak við hrímkálki
fullum forns mjaðar,
heldr þú hana eina
látir með ása sonum
vammalausa vera.

Он взял рог и выпил.

Hann tók við horni ok drakk af:

54

«Порочить не стал бы,
когда б ты и впрямь
была неприступной;
но знаю, с одним —
и мне ли не знать! —
изменила ты мужу, —
то был злобный Локи».

Ein þú værir,
ef þú svá værir,
vör ok gröm at veri;
einn ek veit,
svá at ek vita þikkjumk,
hór ok af Hlórriða,
ok var þat sá inn lævísi Loki.

Бейла сказала:

Beyla kvað:

55

«Горы дрожат,
то едет, я думаю,
Хлорриди грозный;
принудит молчать он
того, кто поносит
могучих богов».

Fjöll öll skjálfa;
hygg ek á för vera
heiman Hlórriða;
han ræðr ró
þeim er rægir hér
goð öll ok guma.

Локи сказал:

Loki kvað:

56

«Ты, Бейла, молчи!
Ты, жена Бюггвира,
мрази вместилище;
выродок ты
меж богами великими,
скотница грязная!»

Þegi þú, Beyla,
þú ert Byggvis kvæn
ok meini blandinn mjök;
ókynjan meira
kom-a med ása sonum;
öll ertu, deigja, dritin.
Тут вошел Тор и сказал:
Þá kom Þórr at ok kvað:

57

«Мерзостный, смолкни!
Принудит к молчанью
тебя молот Мьёлльнир!
Скалу твоих плеч
с плеч я снесу, —
конец твой настанет».

Þegi þú, rög vættr,
þér skal minn þrúðhamarr,
Mjöllnir, mál fyrnema:
herða klett
drep ek þér hálsi af,
ok verðr þá þínu fjörvi of farit.

Локи сказал:

Loki kvað:

58

«Вот и сын Ёрд
прибыл сюда:
что ж браниться ты начал?
Не будешь ты смелым,
с Волком сражаясь,
что Одина сгубит».

Jarðar burr
er hér nú inn kominn;
hví þrasir þú svá, Þórr?
en þá þorir þú ekki
er þú skalt við úlfinn vega,
ok svelgr hann allan Sigföður.

Тор сказал:

Þórr kvað:

59

«Мерзостный, смолкни!
Принудит к молчанью
тебя молот Мьёлльнир!
Вверх я заброшу
тебя на восток, —
сгинешь совсем ты».

Þegi þú, rög vættr,
þér skal minn þrúðhamarr,
Mjöllnir, mál fyrnema:
upp ek þér verp
ok á austrvega,
síðan þík mangi sér.

Локи сказал:

Loki kvað:

60

«Полно тебе
поминать о походах
твоих на восток, —
ты в рукавице
прятался там,
не опомнясь от страха».

Austrförum þínum
skaltu aldregi
segja seggjum frá,
síz í hanska þumlungi
hnúkðir þú, einheri,
ok þóttisk-a þú þá Þórr vera.

Тор сказал:

Þórr kvað:

61

«Мерзостный, смолкни!
Принудит к молчанью
тебя молот Мьёлльнир!
Правой рукой
на тебя я обрушу
Хрунгнира гибель».

Þegi þú, rög vættr,
þér skal minn þrúðhamarr,
Mjöllnir, mál fyrnema:
hendi inni hægri
drep ek þik Hrungnis bana,
svá at þér brotnar beina hvat.

Локи сказал:

Loki kvað:

62

«Еще доведется
долго мне жить,
угроз не страшусь я;
Скрюмира были
крепки ремни,
до еды не достать —
от голода гиб ты».

Lifa ætla ek mér
langan aldr,
þóttú hætir hamri mér;
skarpar álar
þóttu þér Skrýmis vera,
ok máttir-a þú þá nesti ná,
ok svaltz þú þá hungri heill.

Тор сказал:

Þórr kvað:

63

«Мерзостный, смолкни!
Принудит к молчанью
тебя молот Мьёлльнир!
Хрунгнира гибель
швырнет тебя в Хель
к воротам смерти».

Þegi þú, rög vættr,
þér skal minn þrúðhamarr,
Mjöllnir, mál fyrnema:
Hrungnis bani
mun þér í hel koma
fyr nágrindr neðan.

Локи сказал:

Loki kvað:

64

«Я высказал асам,
я высказал асиньям
все, не таясь,
тебе ж уступлю
и отсюда уйду, —
ты станешь сражаться.

Kvað ek fyr ásum,
kvað ek fyr ása sonum,
þaz mik hvatti hugr,
en fyr þér einum
mun ek út ganga,
þvi at ek veit at þú vegr.

65

Пива ты, Эгир,
немало припас,
но напрасно старался:
пусть все, чем владеешь,
в пламени сгинет,
пусть опалит
огонь тебе спину!»

Öl görðir þú, Ægir,
en þú aldri munt
síðan sumbl of gera;
eiga þín öll,
er hér inni er,
leiki yfir logi,
ok brenni þér á baki.

О Локи

Frá Loka

После этого Локи, в образе лосося, спрятался в водопаде фьорда Франангр. Там асы поймали его. Он был связан кишками сына своего Вали, а сын его Нарви превратился в волка. Скади взяла ядовитую змею и повесила ее над лицом Локи. Из змеи капал яд. Сигюн, жена Локи, сидела там и подставляла чашу под капающий яд. А когда чаша наполнялась, она ее выносила, и в это время яд из змеи капал на Локи. Тогда он корчился так сильно, что вся земля дрожала. Теперь это называется землетрясением.

En eftir þetta falst Loki í Fránangrsforsi í lax líki. Þar tóku æsir hann. Hann var bundinn með þörmum sonar síns Vála, en Narfi sonr hans varð at vargi. Skaði tók eitrorm ok festi upp yfir annlit Loka; draup þar ór eitr. Sigyn kona Loka sat þar ok helt munnlaug undir eitrit. En er munnlaugin var full, bar hón út eitrit; en meðan draup eitrit á Loka. Þá kippðist hann svá hart við, at þaðan af skalf jörð öll; þat eru nú kallaðir landsskjálftar.

Примечания

Основное содержание этой песни заключается в том, что Локи беспощадно и не стесняясь в выражениях разоблачает семь богинь и семь богов, собравшихся на пир у морского великана Эгира. Богов он обвиняет прежде всего в трусости и «женовидности» (половом извращении), а богинь — в нецеломудрии. Из всех песен «Старшей Эдды» эта песнь представляет собой наибольшее приближение к драматическому произведению. От другой песни-перебранки — «Песни о Харбарде» — эта песнь отличается большей законченностью композиции и строгостью метрической и строфической формы. Песнь эту большинство исследователей относило к языческой эпохе.

…только что было рассказано — в «Песни о Хюмире».

На востоке — в стране великанов.

Браги — см. прим. к «Речам Гримнира».

Идунн — богиня, обладающая омолаживающими яблоками. Буквально — «обновляющая» (?).

Тюр — см. прим. к «Песни о Хюмире».

Ньёрд — см. прим. к «Речам Вафтруднира».

Скади — см. прим. к «Речам Гримнира».

Видар — см. прим. к «Речам Гримнира».

Бюггвир и Бейла. — Предполагают, что первый был покровителем посевов, а вторая — покровительница скотоводства.

Фимафенг — «ловкий добытчик».

Эльдир — «повар».

6. Лофт — Локи.

9. …кровь мы смешали с тобою — заключили побратимство.

10. Отец Волка — Локи. Он породил волка Фенрира с одной великаншей.

13. Локи хочет сказать, что у Браги не может быть коня и кольца, потому что сокровищами владеет только смелый.

16. …родных и приемных — Родные дети Одина — асы, приемные его дети — Локи и ваны (т. е. Ньёрд, Фрейр и Фрейя).

17. О том, в чем Локи обвиняет Идунн, ничего не говорится в других источниках. То же относится и к его обвинению Гевьон в строфе 20, Фрейи в строфе 32 и Скади в строфе 52.

20. Гевьон — богиня, о которой известно из датского сказания, что она отпахала от Швеции остров Зеландию плугом, запряженным четырьмя ее сыновьями, превращенными в быков.

23. То, в чем Один обвиняет Локи, неизвестно из других источников.

24. Самсей — датский остров Самсё к северу от Фюна. Что Один делал там, неизвестно из других источников. Во всяком случае, обвинение в колдовстве было так же оскорбительно, как обвинение в «женовидности», так как колдовство считалось женским делом.

26. Видрир — Один.

Вили и Ве — братья Одина, сыновья Бора и Бестлы. Снорри Стурлусон рассказывает, что однажды во время долгого отсутствия Одина Фригг была женой Вили и Ве.

34. По другим источникам, Ньёрд был заложником у ванов (см. прим. к «Прорицанию вёльвы»), но не у великана Хюмира.

35. …сына родил я — Фрейра.

36. …с сестрою родной… — О том, что Фрейр и Фрейя родились у Ньёрда от его брака с родной сестрой, рассказывают и другие источники, и это, вероятно, объясняется тем, что культ ванов — древних богов плодородия — восходит к эпохе матриархата.

38. …что Фенрир отгрыз… — Тюр положил свою руку в пасть волку Фенриру в залог того, что боги не обманут и отпустят Фенрира, но они его не отпустили, и он откусил руку Тюру. Таким образом, Тюр заплатил своей рукой за обман, необходимый для обуздания злых сил. Миф этот имеет ряд параллелей и, возможно, восходит к эпохе индоевропейской общности.

39. Хродрвитнир — волк Фенрир. См. прим. к «Прорицанию вёльвы».

40. От меня родила жена твоя сына… — О жене Тюра ничего не известно.

42. …меч свой… — Меч Фрейра упоминается в «Поездке Скирнира» (строфа 89), но там ничего не говорится о том, что Герд, дочь Гюмира, получила этот меч.

Дети Муспелля — см. прим. к «Прорицанию вёльвы».

Мюрквид — «темный лес», пограничный лес где-то на юге.

43. Ингунар-Фрейр — «Фрейр владыка ингвеонов» (?). Ингвеоны — союз западногерманских племен. Культ Фрейра был распространен и у западных германцев.

44. За жерновом — на рабьей работе.

48. Хеймдалль — см. прим. к «Прорицанию вёльвы».

50. Тьяци — отец Скади. См. прим. к «Песни о Харбарде».

54. …когда б ты и впрямь была неприступной… — Намек на то, что Сив изменила Тору, есть также в «Песни о Харбарде», строфа 48.

55. Хлорриди — Top.

57. Скала плеч — голова.

58. Сын Ёрд — Тор. Ёрд — великанша, возлюбленная Одина. Буквально — «земля».

…с Волком сражаясь, что Одина сгубит — с волком Фенриром во время гибели богов.

60. …ты в рукавице… — см. прим. к «Песни о Харбарде».

61. Гибель Хрунгнира — молот Тора. Хрунгнир — имя великана, которого убил Тор.

62. Скрюмира были крепки ремни… — см. прим. к «Песни о Харбарде».

Песнь о Трюме

Þrymskviða

1

Винг-Тор* от сна
разъяренный встал;
увидел, что Мьёлльнир
молот пропал,*
бородою взмахнул,
волосами затряс,
сын Ёрд повсюду
искать стал и шарить.

Reiðr var þá Vingþórr
er hann vaknaði
ok síns hamars
of saknati,
skegg nam at hrista,
skör nam at dýja,
réð Jarðar burr
um at þreifask.

2

И речь он такую
повел сначала:
«Слушай-ка, Локи,
тебе я скажу
то, что не знают
ни на земле,
ни в поднебесье:
похищен мой молот!»

Ok hann þat orða
alls fyrst of kvað:
"Heyrðu nú, Loki,
hvat ek nú mæli
er eigi veit
Jarðar hvergi
né upphimins:
áss er stolinn hamri".

3

Пошли они к дому
Фрейи прекрасному,
и речь он такую
повел сначала:
«Фрейя, не дашь ли
наряд свой из перьев,
чтоб я свой молот
мог бы сыскать?»

Gengu þeir fagra
Freyju túna
ok hann þat orða
alls fyrst of kvað:
"Muntu mér, Freyja,
fjaðrhams léa,
ef ek minn hamar
mættak hitta?".

Фрейя сказала:

Freyja kvað:

4

«Отдала бы его,
будь золотым он;
ссудила б его,
будь он серебряным».

"Þó munda ek gefa þér
þótt ór gulli væri
ok þó selja,
at væri ór silfri."

5

Полетел тогда Локи —
шумели перья, —
умчался он прочь
от жилища асов,
примчался он в край,
где ётуны жили.

Fló þá Loki,
— fjatrhamr dunði, —
unz fyr útan kom
ása garða
ok fyr innan kom
jötna heima.

6

Трюм на кургане
сидел, князь турсов,
ошейники псам
из золота плел он
и гривы коням
густые приглаживал.

Þrymr sat á haugi,
þursa dróttinn,
greyjum sínum
gullbönd sneri
ok mörum sínum
mön jafnaði.

Трюм сказал:

Þrymr kvað:

7

«Что там у асов?
Что там у альвов?
Зачем ты один
в Ётунхейм прибыл?»

"Hvat er með ásum?
Hvat er með álfum?
Hví ertu einn kominn
í Jötunheima?"

Локи сказал:

Loki kvað:

«Неладно у асов!
Неладно у альвов!
Не ты ли запрятал
Хлорриди* молот?»

"Illt er með ásum,
illt er með álfum;
hefr þú Hlórriða
hamar of folginn?"

Трюм сказал:

Þrymr kvað:

8

«Да, я запрятал
Хлорриди молот
на восемь поприщ
в землю глубоко;
никто не возьмет
молот обратно,
разве что Фрейю
в жены дадут мне*».

"Ek hef Hlórriða.
hamar of fólginn
átta röstum
fyr jörð neðan,
hann engi maðr
aftr of heimtir
nema færi mér
Freyju at kvæn."

9

Полетел тогда Локи, —
шумели перья, —
умчался из края,
где ётуны жили,
примчался назад
к жилищу асов.
Тор его встретил
среди строений,
и речь он такую
повел сначала:

Fló þá Loki,
— fjatrhamr dundi, —
unz fyr útan kom
jötna heima
ok fyr innan kom
ása garða.
Mætti hann Þór
miðra garða
ok þat hann orða
alls fyrst of kvað:

10

«Успешны ли были
молота поиски?
Прежде чем сел ты,
скорее поведай!
Бывает, кто сядет,
весть позабудет,
тот же, кто ляжет,
лгать начинает».

"Hefir þú erindi
sem erfiði?
Segðu á lofti
löng tíðendi,
oft sitjanda
sögur of fallask
ok liggjandi
lygi of bellir."

Локи сказал:

Loki kvað:

11

«Успешными были
молота поиски:
у Трюма он спрятан,
у конунга турсов;
никто не возьмет
молот обратно,
разве что Фрейю
в жены дадут ему».

"Hef ek erfiði
ok erendi.
Þrymr hefir þinn hamar,
þursa dróttinn,
hann engi maðr
aftr of heimtir
nema hánum færi
Freyju at kván.

12

Отправились оба
к Фрейе прекрасной,
и речь он такую
повел сначала:
«Брачный убор,
Фрейя, надень!
В Ётунхейм мы
поедем вдвоем».

Ganga þeir fagra
Freyju at hitta
ok hann þat orða
alls fyrst of kvað:
"Bittu þik, Freyja,
brúðar líni;
vit skulum aka tvau
í Jötunheima."

13

Разгневалась Фрейя,
зафыркала так,
что затряслись
асов палаты,
с нее сорвалось
ожерелье Брисингов*:
«Меня бы распутной
назвать пристало,
коль в Ётунхейм я
поеду с тобою!»

Reið varð þá Freyja
ok fnasaði,
allr ása salr
undir bifðisk,
stökk þat it mikla
men Brísinga:
"Mik veiztu verða
vergjarnasta
ef ek ek með þér
í Jötunheima."

14

Тотчас собрались
все асы на тинг
и асиньи все
сошлись на совет,
о том совещались
сильные боги,
как им вернуть
Хлорриди молот.

Senn váru æsir
allir á þingi
ok ásynjur
allar á máli
ok um þat réðu
ríkir tívar
hvé þeir Hlórriða
hamar of sætti.

15

Хеймдалль сказал,
светлейший из асов, —
ванам подобно
судьбу он провидел;
«Тору наденем
брачный убор!
Украсим его
ожерельем Брисингов!

Þá kvað þat Heimdallr,
hvítastr ása,
vissi hann vel fram
sem vanir aðrir:
"Bindum vér Þór þá
brúðar líni,
hafi hann it mikla
men Brísinga.

16

Связка ключей
бренчать будет сзади,
женская скроет
колени одежда,
камней драгоценных
на грудь нацепим,
голову пышным
убором накроем!*»

Látum und honum
hrynja lukla
ok kvenváðir
um kné falla
en á brjósti
breiða steina
ok hagliga
um höfuð typpum."

17

Тор отвечал,
отважнейший ас:
«Меня назовут
женовидным асы,
если наряд я
брачный надену!»

Þá kvað þat Þór,
þrúðugr áss:
"Mik munu æsir
argan kalla
ef ek bindask læt
brúðar líni."

18

Локи сказал,
рожденный Лаувейей:
«Тор, ты напрасно
об этом толкуешь!
Асгард захватят
ётуны тотчас,
если свой молот
не сможешь вернуть».

Þá kvað þat Loki
Laufeyjar sonr:
"Þegi þú, Þórr,
þeirra orða.
Þegar munu jötnar
Ásgarð búa
nema þú þinn hamar
þér of heimtir."

19

Тору надели
брачный убор,
украсили грудь
ожерельем Брисингов,
связка ключей
забренчала сзади,
женская скрыла
колени одежда,
камней дорогих
на грудь нацепили,
голову пышным
убором накрыли.

Bundu þeir Þór þá
brúðar líni
ok inu mikla
meni Brísinga,
létu und hánum
hrynja lukla
ok kvenváðir
um kné falla
en á brjósti
breiða steina
ok hagliga
um höfuð typpðu.

20

Локи сказал,
рожденный Лаувейей:
«Буду тебе я
служанкой доброй,
вместе поедем
с тобою в Ётунхейм!»

Þá kvað Loki
Laufeyjar sonr:
"Mun ek ok með þér
ambótt vera,
vit skulum aka tvær
í Jötunheima."

21

Пригнали козлов
к дому поспешно
и тотчас впрягли их
для резвого бега.
Горела земля,
рушились горы:
в Ётунхейм ехал
Одина сын.

Senn váru hafrar
heim of reknir,
skyndir at sköklum,
skyldu vel renna.
Björg brotnuðu,
brann jörð loga,
ók Óðins sonr
í Jötunheima.

22

Сказал тогда Трюм,
ётунов конунг:
«Скорей застилайте,
ётуны, скамьи!
Фрейю везут мне,
невесту прекрасную,
Ньёрдом рожденную
из Ноатуна!

Þá kvað þat Þrymr,
þursa dróttinn:
"Standið upp, jötnar,
ok stráið bekki,
nú færa mér
Freyju at kván
Njarðar dóttur
ór Nóatúnum.

23

Коровы тут ходят
золоторогие,
черных быков
немало у турса;
вдоволь сокровищ,
вдоволь каменьев,
только мне Фрейи
одной не хватало».

Ganga hér at garði
gullhyrnðar kýr,
öxn alsvartir
jötni at gamni;
fjöld á ek meiðma,
fjölð á ek menja,
einnar mér Freyju
ávant þykir."

24

Путники вечером
рано приехали;
ётунам пиво
подано было.
Гость съел быка
и восемь лососей
и лакомства съел,
что для жен припасли,
и три бочки меду
Тор опростал.

Var þar at kveldi
um komit snemma
ok fyr jötna
öl fram borit;
einn át oxa,
átta laxa,
krásir allar
þær er konur skyldu,
drakk Sifjar verr
sáld þrjú mjaðar.

25

Сказал тогда Трюм,
ётунов конунг:
«Где виданы девы,
жаднее жевавшие?
Не знал я невест,
наедавшихся так,
и дев, что по стольку
пива глотали!»

Þá kvat þat Þrymr,
þursa dróttinn:
"Hvar sáttu brúðir
bíta hvassara?
Sák-a ek brúðir
bíta breiðara
né inn meira mjöð
mey of drekka."

26

Рядом сидела
служанка разумная,
слово в ответ
ётуну молвила:
«Восемь ночей
не ела Фрейя,
так не терпелось ей
к турсам приехать».

Sat in alsnotra
ambótt fyrir
er orð of fann
við jötuns máli:
"Át vætr Freyja
átta nóttum,
svá var hon óðfús
í Jötunheima."

27

Откинул покров,
поцелуй дать хотел,
но прочь отпрянул
оторопело:
«Что так у Фрейи
сверкают глаза?
Пламя из них
ярое пышет!»

Laut und línu,
lysti at kyssa,
en hann útan stökk
endlangan sal:
"Hví eru öndótt
augu Freyju?
Þykki mér ór augum
eldr um brenna."

28

Рядом сидела
служанка разумная,
слово в ответ
ётуну молвила:
«Восемь ночей
без сна была Фрейя,
так не терпелось ей
к турсам приехать».

Sat in alsnotra
ambótt fyrir
er orð of fann
við jötuns máli:
"Svaf vætr Freyja
átta nóttum,
svá var hon óðfús
í Jötunheima."

29

Вошла тут проклятая
турсов сестра,
стала просить
даров у невесты;
«Дай мне запястья,
червонные кольца,
коль добиваешься
дружбы моей,
дружбы моей
и приязни доброй».

Inn kom in arma
jötna systir,
hin er brúðféar
biðja þorði:
"Láttu þér af höndum
hringa rauða,
ef þú öðlask vill
ástir mínar,
ástir mínar,
alla hylli.

30

Сказал тогда Трюм,
ётунов конунг:
«Скорей принесите
молот сюда!
На колени невесте
Мьёлльнир кладите!
Пусть Вар* десница
союз осенит!»

Þá kvað þat Þrymr,
þursa dróttinn:
"Berið inn hamar
brúði at vígja,
lekkið Mjöllni
í meyjar kné,
vígið okkr saman.
Várar hendi."

31

У Хлорриди дух
рассмеялся в груди,
когда могучий
свой молот увидел;
пал первым Трюм,
ётунов конунг,
и род исполинов
был весь истреблен.

Hló Hlórriða
hugr í brjósti
er harðhugaðr
hamar of þekkði;
Þrym drap hann fyrstan,
þursa dróttin,
ok ætt jötuns
alla lamði.

32

Убил он старуху,
турсов сестру,
что дары у невесты
раньше просила:
вместо даров
ей удары достались,
вместо колец
колотил ее молот.
Так Тор завладел
молотом снова.

Drap hann ina öldnu
jötna systr,
hin er brúðféar
of beðið hafði,
hon skell of hlaut
fyr skillinga,
en högg hamars
fyr hringa fjölð.
Svá kom Óðins sonr
endr at hamri.

Примечания

В песни рассказывается о том, как Тор вернул себе молот, который великан Трюм (что значит «грохот») похитил у него. Ни в каких других древних памятниках этот сюжет не представлен. Но он широко представлен в памятниках более поздней эпохи. Близкая параллель сюжета есть в одной эстонской сказке. По стилю и трактовке сюжета песнь эта очень близка к средневековым балладам.

1. Винг-Тор — Тор.

Строки 2 и 4 рифмуются в оригинале.

7. Хлорриди — Тор.

8. …Фрейю в жены дадут мне — Фрейя привлекала внимание великанов как самая красивая из богинь.

13. Ожерелье Брисингов — знаменитое сокровище Фрейи (или Фригг), упоминаемое также в «Беовульфе». Брисинги — какие-то карлики.

16. …голову пышным убором накроем — остроконечным убором из полотна.

30. Вар — богиня, в данном случае освящающая брак. Буквально — «договор» (но неясно, не позднейшее ли здесь осмысление имени этой очень редко упоминаемой богини).

Речи Альвиса

Alvíssmál

Альвис сказал:

Alvíss kvað:

1

«Скамьи готовят*,
домой собираться
не время ль невесте?
Всякий решит —
сватовство торопил я;
вернуться пора нам!»

"Bekki breiða,
nú skal brúðr með mér
heim í sinni snúask,
hratat of mægi
mun hverjum þykkja,
heima skal-at hvílð nema."

Тор сказал:

Þórr kvað:

2

«Что за пришелец?
Что бледен твой лик?*
Не спал ли ты с трупом?
Ты с великанами
сходен обличьем, —
в мужья не годишься!»

"Hvat er þat fira?
Hví ertu svá fölr um nasar?
Þursa líki
þykki mér á þér vera,
ert-at-tu til brúðar borinn."

Альвис сказал:

Alvíss kvað:

3

«Альвис зовусь,
под землей я живу,
и дом мой под камнем:
к Возничему* ныне
я в гости пришел;
надо слово держать!»

"Alvíss ek heiti,
bý ek fyr jörð neðan,
á ek und steini stað,
vagna vers
ek em á vit kominn,
bregði engi föstu heiti fira."

Тор сказал:

Þórr kvað:

4

«Не соблюдешь ты
слово свое, —
отец я невесты.
Не был я в пору
сговора дома
и не дал согласья».

"Ek mun bregða,
þvíat ek brúðar á
flest of ráð sem faðir,
vark-a ek heima,
þá er þér heitit var,
at sá einn, er gjöf er, með goðum. "

Альвис сказал:

Alvíss kvað:

5

«Кто этот воин,
который невесте
запретом грозит?
Кто здесь, бродяга,
знает тебя?
Кто твой дурень-отец?»

"Hvat er þat rekka,
er í ráðum telsk
fljóðs ins fagrglóa,
fjarrafleina,
- þik munu fáir kunna, —
hverr hefr þik baugum borit?"

Тор сказал:

Þórr kvað:

6

«Винг-Тор зовусь я,
пришел издалека,
я Сидграни* сын.
Против воли моей
деву возьмешь ты
и в брак с нею вступишь».

"Vingþórr ek heiti,
hef ek víða ratat,
sonr em ek Síðgrana;
at ósátt minni skal-at-tu
þat it unga man hafa
ok þat gjaforð geta."

Альвис сказал:

Alvíss kvað:

7

«Хочу обещанье
твое получить
и согласье на свадьбу;
белоснежную деву
в жены возьму,
или жизнь не нужна мне».

"Sáttir þínar
er ek vil snemma hafa
ok þat gjaforð geta,
eiga vilja ek,
heldr en án vera,
þat it mjallhvíta man."

Тор сказал:

Þórr kvað:

8

«Девы любовь
будет с тобой,
мой гость многомудрый,
если ты сможешь
о каждом мире
поведать мне правду.

"Meyjar ástum
mun-a þér verða
vísi gestr of varit,
ef þú ór heimi kannt
hverjum at segja
allt þat er vilja ek vita."

9

Альвис, скажи мне, —
про все, что есть в мире,
наверно, ты знаешь, —
названьем каким
зовется земля
в разных мирах».

"Segðu mér þat Alvíss,
- öll of rök fira
vörumk, dvergr, at vitir,
hvé sú jörð heitir,
er liggr fyr alda sonum
heimi hverjum í?"

Альвис сказал:

Alvíss kvað:

10

«Землей — у людей
и Долом — у асов,
Путями — у ванов,
Зеленой — у турсов,
Родящей — у альвов,
у богов она — Влажная».

"Jörð heitir með mönnum,
en með ásum fold,
kalla vega vanir,
ígrœn jötnar,
alfar gróandi,
kalla aur uppregin."

Тор сказал:

Þórr kvað:

11

«Альвис, скажи мне, —
про все, что есть в мире,
наверно, ты знаешь, —
названьем каким
небо зовется
в разных мирах».

"Segðu mér þat Alvíss,
- öll of rök fira
vörumk, dvergr, at vitir,
hvé sá himinn heitir
erakendi,
heimi hverjum í?"

Альвис сказал:

Alvíss kvað:

12

«У людей это — Небо,
а Твердь — у богов,
Ткач Ветра — у ванов,
Верх Мира — у турсов
и Кровля — у альвов,
Дом Влажный — у карликов».

"Himinn heitir með mönnum,
en hlýrnir með goðum,
kalla vindófni vanir,
uppheim jötnar,
alfar fagraræfr,
dvergar drjúpansal."

Тор сказал:

Þórr kvað:

13

«Альвис, скажи мне, —
про все, что есть в мире,
наверно, ты знаешь, —
как месяц зовется,
что люди видят,
в разных мирах».

"Segðu mér þat Avlíss,
- öll of rök fira
vörumk, dvergr, at vitir,
hversu máni heitir,
sá er menn séa,
heimi hverjum í?"

Альвис сказал:

Alvíss kvað:

14

«Месяц он у людей,
Луна — у богов,
а в Хель — Колесо,
у карликов — Светоч,
Спешащий — у турсов,
у альвов — Счет Лет».

"Máni heitir með mönnum,
en mylinn með goðum,
kalla hverfanda hvél helju í,
skyndi jötnar,
en skin dvergar,
kalla alfar ártala."

Тор сказал:

Þórr kvað:

15

«Альвис, скажи мне, —
про все, что есть в мире,
наверно, ты знаешь, —
как солнце зовется,
что люди видят,
в разных мирах».

"Segðu mér þat Alvíss,
- öll of rök fira
vörumk, dvergr, at vitir,
hvé sú sól heitir,
er séa alda synir,
heimi hverjum í?"

Альвис сказал:

Alvíss kvað:

16

«Солнцем люди зовут,
а боги — Светилом,
Друг Двалина* — карлики,
турсы — Пылающим,
Ободом — альвы
и асы — Пресветлым».

"Sól heitir með mönnum,
en sunna með goðum,
kalla dvergar Dvalins leika,
eygló jötnar,
alfar fagrahvél,
alskír ása synir."

Тор сказал:

Þórr kvað:

17

«Альвис, скажи мне, —
про все, что есть в мире,
наверно, ты знаешь, —
как тучу зовут,
что дождь проливает,
в разных мирах».

"Segðu mér þat Alvíss,
- öll of rök fira
vörumk, dvergr, at vitir,
hvé þau ský heita,
er skúrum blandask,
heimi hverjum í?

Альвис сказал:

Alvíss kvað:

18

«Тучей — люди, а боги —
Надеждой на Дождь,
ваны — Ветром Гонимой,
альвы — Мощь Ветра,
Влажною — турсы,
в Хель — Шлем-Невидимка».

"Ský heita með mönnum,
en skúrván með goðum,
kalla vindflot vanir,
úrván jötnar,
alfar veðrmegin,
kalla í helju hjalm huliðs."

Тор сказал:

Þórr kvað:

19

«Альвис, скажи мне, —
про все, что есть в мире,
наверно, ты знаешь, —
как ветер зовут,
что дальше всех носится,
в разных мирах».

"Segðu mér þat Alvíss,
- öll of rök fira
vörumk, dvergr, at vitir,
hvé sá vindr heitir,
er víðast ferr,
heimi hverjum í?"

Альвис сказал:

Alvíss kvað:

20

«Люди Ветром зовут,
а боги — Летящим,
он Ржущий у асов,
Ревущий — у турсов,
Шумящий — у альвов,
а в Хель он Порывистый».

"Vindr heitir með mönnum,
en váfuðr með goðum,
kalla gneggjuð ginnregin,
œpi jötnar,
alfar dynfara,
kalla í helju hviðuð."

Тор сказал:

Þórr kvað:

21

«Альвис, скажи мне, —
про все, что есть в мире,
наверно, ты знаешь, —
как называть
привыкли затишье
в разных мирах».

"Segðu mér þat Alvíss,
- öll of rök fira
vörumk, dvergr, at vitir,
hvé þat logn heitir,
er liggja skal,
heimi hverjum í?"

Альвис сказал:

Alvíss kvað:

22

«Люди — Затишьем,
Спокойствием — боги,
ваны — Безветрием,
ётуны — Зноем,
Тишью Дня — альвы,
Покоем Дня — карлики».

"Logn heitir með mönnum,
en lœgi með goðum,
kalla vindlot vanir,
ofhlý jötnar,
alfar dagsefa,
kalla dvergar dagsveru."

Тор сказал:

Þórr kvað:

23

«Альвис, скажи мне, —
про все, что есть в мире,
наверно, ты знаешь, —
как море зовут,
струги несущее,
в разных мирах».

"Segðu mér þat Alvíss,
- öll of rök fira
vörumk, dvergr, at vitir,
hvé sá marr heitir,
er menn róa,
heimi hverjum í?"

Альвис сказал:

Alvíss kvað:

24

«Люди Морем зовут,
а Водами — боги,
Волнами — ваны,
Влагою — альвы,
Дом Угря — великаны,
а карлики — Глубью».

"Sær heitir með mönnum,
en sílœgja með goðum,
kalla vág vanir,
álheim jötnar,
alfar lagastaf,
kalla dvergar djúpan mar."

Тор сказал:

Þórr kvað:

25

«Альвис, скажи мне, —
про все, что есть в мире,
наверно, ты знаешь, —
как зовется огонь,
что горит пред людьми,
в разных мирах».

"Segðu mér þat, Alvíss,
- öll of rök fira
vörumk, dvergr, at vitir,
hvé sá eldr heitir,
er brennr fyr alda sonum,
heimi hverjum í?"

Альвис сказал:

Alvíss kvað:

26

«Огнем — у людей,
Жаром — у асов,
у ванов — Бушующим,
Жадным — у турсов,
Жгущим — у карликов,
в Хель он Стремительный».

"Eldr heitir með mönnum,
en með ásum funi,
kalla vág vanir,
frekan jötnar,
en forbrenni dvergar,
kalla í helju hröðuð."

Тор сказал:

Þórr kvað:

27

«Альвис, скажи мне, —
про все, что есть в мире,
наверно, ты знаешь, —
как лес зовется,
что вырастает,
в разных мирах».

"Segðu mér þat Alvíss,
- öll of rök fira
vörumk, dvergr, at vitir,
hvé viðr heitir,
er vex fyr alda sonum,
heimi hverjum í?"

Альвис сказал:

Alvíss kvað:

28

«Он Лес у людей,
у богов — Грива Поля,
в Хель — Поросль Склонов,
Дрова он у турсов,
у альвов — Ветвистый,
у ванов он Прутья».

"Viðr heitir með mönnum,
en vallarfax með goðum,
kalla hlíðþang halir,
eldi jötnar
alfar fagrlima,
kalla vönd vanir."

Тор сказал:

Þórr kvað:

29

«Альвис, скажи мне, —
про все, что есть в мире,
наверно, ты знаешь, —
как имя ночи,
дочери Нёра*,
в разных мирах».

"Segðu mér þat Alvíss,
- öll of rök fira
vörumk, dvergr,at vitir,
hvé sú nótt heitir,
in Nörvi kennda,
heimi hverjum í?"

Альвис сказал:

Alvíss kvað:

30

«Ночь — у людей,
Мгла — у богов,
Покров — у божеств,
у ётунов — Тьма,
у альвов — Сна Радость,
Грёзы Ньёрун* — у карликов».

"Nótt heitir með mönnum,
en njól með goðum,
kalla grímu ginnregin,
óljós jötnar,
alfar svefngaman,
kalla dvergar draumnjörun."

Тор сказал:

Þórr kvað:

31

«Альвис, скажи мне, —
про все, что есть в мире,
наверно, ты знаешь, —
как нивы зовутся,
где зерна посеяны,
в разных мирах».

"Segðu mér þat Alvíss,
- öll of rök fira
vörumk, dvergr, at vitir,
hvé þat sáð heitir,
er sáa alda synir,
heimi hverjum í?"

Альвис сказал:

Alvíss kvað:

32

«Ячмень — у людей,
Злак — у богов,
Всходы — у ванов,
у ётунов — Хлеб,
и Солод — у альвов,
а в Хель то — Поникшее».

"Bygg heitir með mönnum,
en barr með goðum,
kalla vöxt vanir,
æti jötnar,
alfar lagastaf,
kalla í helju hnipin."

Тор сказал:

Þórr kvað:

33

«Альвис, скажи мне, —
про все, что есть в мире,
наверно, ты знаешь, —
как пиво зовется,
напиток людей,
в разных мирах».

"Segðu mér þat Alvíss,
- öll of rök fira
vörumk, dvergr, at vitir,
hvé þat öl heitir,
er drekka alda synir,
heimi hverjum í?"

Альвис сказал:

Alvíss kvað:

34

«Пивом люди зовут,
а Брагою — асы,
ваны — Пьянящим,
в Хель Мёдом зовут,
Чистой Влагою — турсы,
Питьем — сыны Суттунга*».

"Öl heitir með mönnum,
en með ásum bjórr,
kalla veig vanir,
hreinalög jötnar,
en í helju mjöð,
kalla sumbl Suttungs synir."

Тор сказал:

Þórr kvað:

35

«Чья еще грудь
вместила бы столько
сведений древних!
Но хитростью мощной
тебя обманул я:
ты в доме застигнут
солнечным светом!»

"Í einu brjósti
sá ek aldrigi
fleiri forna stafi;
miklum tálum
kveð ek tælðan þik,
uppi ertu, dvergr, of dagaðr,
nú skínn sól í sali."

Примечания

Обрамлением песни является рассказ о том, как карлик Альвис (что значит «всемудрый»), посватавшись к дочери Тора в его отсутствие, встретился с вернувшимся домой Тором и тот различными вопросами задерживает Альвиса до восхода солнца и таким образом превращает его в камень (согласно поверью, при свете солнца подземные существа превращаются в камень). Основное содержание песни — ответы Альвиса. Некоторые относили песнь к языческой эпохе. Большинство, однако, считало, что песнь не древнее середины XII в. и представляет собой подражание «Речам Вафтруднира».

1. Скамьи готовят — для свадебного пира.

2. Что бледен твой лик? — Карлики бледны, потому что они подземные существа.

3. Возничий — Тор. Намек на его колесницу, запряженную козлами.

6. Сидграни — Один. Буквально — «длинная борода».

16. Двалин — имя карлика. Другом Двалина солнце называется иронически: оно обращает карликов в камень.

29. Нёр — ср. «Речи Вафтруднира», строфа 25.

30. Ньёрун — одна из богинь, о которых ничего не известно, кроме их имени.

34. Сыны Суттунга — великаны. Суттунг — имя великана. Таким образом, в этой строфе язык великанов фигурирует дважды.

Песни о героях

Песнь о Вёлунде · Völundarkviða

Песнь о Хельги, сыне Хьёрварда · Helgakviða Hjörvarðssonar með Hrímgerðarmálum

Первая Песнь о Хельги убийце Хундинга · Helgakviða Hundingsbana in fyrri

Вторая Песнь о Хельги убийце Хундинга · Helgakviða Hundingsbana önnur

О смерти Синфьётли · Frá dauða SinfjötlaПророчество Грипира · Grípisspá

Речи Регина · Reginsmál

Речи Фафнира · Fáfnismá

Речи Сигрдривы · Sigrdrífumál

Отрывок Песни о Сигурде · Sigurðarkviða in meiri (Brot af Sigurðarkviðu)

Первая Песнь о Гудрун · Guðrúnarkviða in fyrsta

Краткая Песнь о Сигурде · Sigurðarkviða in skamma (Sigurðarkviða Fáfnisbana III)

Поездка Брюнхильд в Хель · Helreið Brynhildar

Вторая Песнь о Гудрун · Guðrúnarkviða önnur (Guðrúnarkviða in forna)

Третья Песнь о Гудрун · Guðrúnarkviða in þriðja

Плач Оддрун · Oddrúnargrátr (Oddrúnarkviða)

Гренландская Песнь об Атли · Atlakviða in grœnlenzka

Гренландские Речи Атли · Atlamál in grœnlenzku

Подстрекательство Гудрун · Guðrúnarhvöt

Речи Хамдира · Hamðismál

Песнь о Вёлунде

Völundarkviða

О Вёлунде

Frá Völundi

Жил конунг в Свитьоде, звали его Нидуд. Двое сыновей было у него и дочь по имени Бёдвильд.

Níðuðr hét konungr í Svíþjóð. Hann átti tvá sonu ok eina dóttur. Hon hét Böðvildr.

Жили три брата — сыновья конунга финнов, — одного звали Слагфид, другого Эгиль, третьего Вёлунд. Они ходили на лыжах и охотились. Пришли они в Ульвдалир* и построили себе дом. Есть там озеро, зовется оно Ульвсъяр*. Рано утром увидели они на берегу озера трех женщин, которые пряли лен, а около них лежали их лебяжьи одежды, — это были валькирии. Две из них были дочери конунга Хлёдвера: Хладгуд Лебяжьебелая и Хервёр Чудесная, а третья была Эльрун, дочь Кьяра из Валланда. Братья увели их с собой, Эгиль взял в жены Эльрун, Слагфид — Лебяжьебелую, а Вёлунд — Чудесную. Так они прожили семь зим. Потом валькирии умчались в битвы и не возвратились. Тогда Эгиль отправился искать Эльрун, Слагфид пошел на поиски Лебяжьебелой. А Вёлунд остался в Ульвдалире. Он был искуснейшим человеком среди всех людей, известных нам из древних сказаний. Конунг Нидуд велел схватить его, как здесь об этом рассказано.

Brœðr váru þrír, synir Finnakonungs. Hét einn Slagfiðr, annarr Egill, þriði Völundr. Þeir skriðu ok veiddu dýr. Þeir kómu í Úlfdali ok gerðu sér þar hús. Þar er vatn er heitir Úlfsjár. Snemma um morgin fundu þeir á vatnsströndu konur þrjár, ok spunnu lín. Þar váru hjá þeim álftarhamir þeira. Þat váru valkyrjur. Þar váru tvær dætr Hlöðvés konungs, Hlaðguðr svanhvít ok Hervör alvitr, in þriðja var Ölrún Kjársdóttir af Vallandi. Þeir höfðu þær heim til skála með sér. Fekk Egill Ölrúnar en Slagfiðr Svanhvítrar, en Völundr Alvitrar. Þau bjuggu sjau vetr. Þá flugu þær at vitja víga ok kómu eigi aftr. Þá skreið Egill at leita Ölrúnar en Slagfiðr leitaði Svanhvítrar, en Völundr sat í Úlfdölum. Hann var hagastr maðr, svá at menn viti, í fornum sögum. Níðuðr konungr lét hann höndum taka, svá sem hér er um kveðit:

О Вёлунде и Нидуде

Frá Völundi ok Níðaði

1

С юга летели
над лесом дремучим
девы-валькирии,
битв искавшие;
остановились
на отдых у озера,
лен драгоценный
начали прясть.

Meyjar flugu sunnan,
myrkvið í gögnum,
Alvitr unga,
örlög drýgja;
þær á sævarströnd
settusk at hvílask,
drósir suðrænar,
dýrt lín spunnu.

2

Первая дева, —
нет ее краше, —
на плечи Эгилю
руки вскинула;
Сванхвит* вторая,
в одежде белой
из перьев лебяжьих;
а третья сестра
Вёлунда шею
рукой обвила.

Ein nam þeira
Egil at verja,
fögr mær fira,
faðmi ljósum;
önnur var Svanhvít,
svanfjaðrar dró,
en in þriðja
þeira systir
varði hvítan
háls Völundar.

3

Семь протекло
зим спокойных,
а на восьмую
тоска взяла их,
а на девятой
пришлось расстаться;
прочь устремились
в чащу леса
девы-валькирии,
битв искавшие.

Sátu síðan
sjö vetr at þat
en inn átta
allan þráðu
en inn níunda
nauðr um skilði;
meyjar fýstusk
á myrkvan við,
Alvitr unga,
örlög drýgja.

4

Вернулись с охоты
стрелок зоркоглазый*,

Слагфид и Эгиль
в дом опустелый,
бродили, искали,
вокруг озираясь.
За Эльрун к востоку
Эгиль на лыжах
и Слагфид на юг
за Сванхвит помчались.

Kom þar af veiði
veðreygr skyti,
[Völundr, líðandi
um langan veg],
Slagfiðr ok Egill,
sali fundu auða,
gengu út ok inn
ok um sáusk;
austur skreið Egill
at Ölrúnu
en suðr Slagfiðr
at Svanhvítu,

5

А Вёлунд один,
в Ульвдалире сидя,
каменья вправлять стал
в красное золото,
кольца, как змеи,
искусно сплетал он;
все поджидал —
вернется ли светлая?
Жена возвратится ли
снова к нему?

En einn Völundr
sat í Úlfdölum,
hann sló gull rautt
við gim fastan,
lukði hann alla
lind baugum vel;
svá beið hann
sinnar ljóssar
kvánar ef honum
koma gerði.

6

Ньяров владыка,
Нидуд проведал,
что Вёлунд один
остался в Ульвдалире.
В кольчугах воины
ночью поехали,
под ущербной луной
щиты их блестели.

Þat spyrr Níðuðr,
Níára dróttinn,
at einn Völundr
sat í Ulfdölum;
nóttum fóru seggir,
neklðar váru brynjur,
skildir bliku þeira
við inn skarða mána.

7

С седел сойдя
у двери жилища,
внутрь проникли,
прошли по дому.
Видят — на лыке
кольца подвешены, —
было семьсот их
у этого воина.

Stigu ór sölum
at salar gafli,
gengu inn þaðan
endlangan sal;
sáu þeir á bast
bauga dregna,
sjau hundruð allra,
er sá seggur átti.

8

Стали снимать их
и снова нанизывать,
только одно
кольцо утаили*.
Вёлунд пришел,
стрелок зоркоглазый,
из дальних мест
с охоты вернулся;

Og þeir af tóku
ok þeir á létu,
fyr einn útan,
er þeir af létu.
Kom þar af veiði
veðreygr skyti,
Völundr, líðandi
um langan veg.

9

мясо зажарить
медвежье хотел он;
горела как хворост
сосна сухая, —
высушил Вёлунду
ветер дрова.

Gekk hann brúnni
beru hold steikja,
ár brann hrísi
allþurr fura,
viðr inn vindþurri,
fyrir Völundi.

10

Сидя на шкуре,
кольца считал
альвов властитель, —
нет одного —
подумал: взяла его,
в дом возвратясь,
Хлёдвера дочь,
валькирия юная.

Sat á berfjalli,
bauga talði,
alfa ljóði,
eins saknaði;
hugði hann, at hefði
Hlöðvés dóttir,
Alvitr unga,
væri Hon aftr komin.

11

Долго сидел,
наконец заснул.
Проснулся и видит —
беда стряслась:
крепкой веревкой
руки связаны,
стянуты ноги
путами тесными.

Sat hann svá lengi
at hann sofnaði;
ok hann vaknaði
viljalauss;
vissi sér á höndum
höfgar nauðir,
en á fótum
fjötur of spenntan.

Вёлунд сказал:

Völundr kvað:

12

«Чьи это воины
здесь появились?
Кто меня накрепко
лыком связал?»

"Hverir ro jöfrar
þeir er á lögðu
besti bör síma
ok mik bundu?"

13

Ньяров владыка,
Нидуд крикнул:
«Откуда ж ты, Вёлунд,
альвов властитель,
в краю этом мог
добыть наше золото?»

Kallaði nú Níðuðr
Níára dróttinn:
"Hvar gaztu, Völundr,
vísi alfa,
vára aura
í Ulfdölum?"

Вёлунд сказал:

Völundr Kvað:

14

«Грани поклажи*
здесь ты не встретишь, —
Рейна холмы
отселе далёко*.
Помню я: больше
было сокровищ
в дни, когда вместе
жили мы, родичи:

"Gull var þar eigi
á Grana leiðu,
fjarri hugða ek várt land
fjöllum Rínar;
man ek, at vér meiri
mæti áttum
er vér heil hjú
heima várum.

15

Хладгуд и Хервёр,
Хлёдвера дочери,
и Кьяра дочь
красавица Эльрун».

Hlatguðr ok Hervör
borin var Hlöðvé
kunn var Ölrún
Kjárs dóttir."

16*

В дом войдя,
прошла вдоль палаты,
стала и молвила
голосом тихим:
«Из леса идущий
другом не станет».

[Úti stóð kunnig
kván Níðaðar],
hon inn of gekk
endlangan sal,
stóð á golfi,
stillti röddu:
"Er-a sá nú hýrr,
er ór holti ferr."

Конунг Нидуд отдал дочери своей Бёдвильд золотое кольцо, которое он снял с лыковой веревки у Вёлунда, а сам он стал носить меч Вёлунда. Тогда жена Нидуда сказала:

Níðuðr konungr gaf dóttur sinni, Böðvildi gullhring þann, er hann tók af bastinu at Völundar, en hann sjálfr bar sverðit, er Völundr átti. En dróttning kvað:

17

«Увидит ли меч он,
кольцо ли у Бёдвильд —
зубы свои
злобно он скалит;
глаза у него
горят, как драконьи;
скорей подрежьте
ему сухожилья, —
пусть он сидит
на острове Севарстёд!"

"Ámun eru augu
ormi þeim inum frána,
tenn hánum teygjask
er hánum er tét sverð
ok hann Böðvildar
baug of þekkir;
sníðið ér hann
sina magni
ok setjið hann síðan
í Sævarstöð."

Так и было сделано: ему подрезали сухожилья под коленями и оставили его на острове, что был недалеко от берега и назывался Севарстёд. Там он ковал конунгу всевозможные драгоценности. Никто не смел посещать его, кроме конунга.

Svá var gert, at skornar váru sinar í knésbótum, ok settr í hólm einn, er þar var fyrir landi, er hét Sævarstaðr. Þar smíðaði hann konungi alls kyns görsimar. Engi maðr þorði at fara til hans nema konungr einn.

Вёлунд сказал:

Völundr kvað:

18

«На поясе Нидуда
меч мой сверкает,
его наточил я
как можно острее
и закалил
как можно крепче;
мой меч навсегда
от меня унесли,
не быть ему больше
в кузнице Вёлунда;

"Skínn Níðaði
sverð á linda,
þat er ek hvessta,
sem ek hagast kunna
ok ek herðak,
sem mér hægst þótti;
sá er mér fránn mækir
æ fjarri borinn,
Sékk-a ek þann Völundi
til smiðju borinn

19

вот и у Бёдвильд
кольцо золотое
жены моей юной…
Как отмстить мне!»

Nú berr Böðvildr
brúðar minnar
— bíðk-a ek þess bót, —
bauga rauða."

20

Сон позабыв,
молотом бил он —
хитрую штуку
готовил Нидуду.
Двое сынов
Нидуда вздумали
взглянуть на сокровища
острова Севарстёд.

Sat hann, né hann svaf, ávallt
ok hann sló hamri;
vél gerði hann heldr
hvatt Níðaði.
Drifu ungir tveir
á dýr séa
synir Níðaðar,
í Sævarstöð.

21

К ларю подошли,
ключи спросили, —
коварство их здесь
подстерегало;
много сокровищ
увидели юноши, —
красного золота
и украшений.

Kómu þeir til kistu,
kröfðu lukla,
opin var illúð
er þeir í sáu;
fjölð var þar menja
er þeim mögum sýndisk
at væri gull rautt
ok görsimar.

Вёлунд сказал:

Völundr kvað:

22

«В другой раз еще
вдвоем приходите, —
золото это
получите оба!
Только молчите:
ни челядь, ни девы
пусть не знают,
что здесь вы были!»

"Komið einir tveir,
komið annars dags;
ykkr læt ek þat gull
of gefit verða;
sekið-a meyjum
né salþjóðum,
manni öngum,
at it mik fyndið."

23

Вскоре позвал
юноша брата:
«Брат, пойдем
посмотрим сокровища!»
К ларю подошли,
ключи спросили, —
коварство их здесь
подстерегало.

Snemma kallaði
seggur annan,
bróðir á bróður:
"Göngum baug séa!"
Kómu til kistu,
kröfðu lukla,
opin var illúð
er þeir í litu.

24

Головы прочь
отрезал обоим
и под меха
ноги их сунул;
из черепов
чаши он сделал,
вковал в серебро,
послал их Нидуду.

Sneið af höfuð
Húna þeira
ok und fen fjöturs
fætr of lagði
en þær skálar,
er und skörum váru,
sveip hann útan silfri,
seldi Níðaði.

25

Ясных глаз
яхонты яркие
мудрой отправил
супруге Нидуда;
зубы обоих
взял и для Бёдвильд
нагрудные пряжки
сделал из них.

En ór augum
jarknasteina
sendi hann kunnigri
kván Níðaðar,
en ór tönnum
tveggja þeira
sló hann brjóstkringlur
sendi Böðvildi.

26

Бёдвильд пришла
с кольцом поврежденным,

его показала:
«Ты ведь один
в этом поможешь».

Þá nam Böðvildr
baugi at hrósa

[bar hann Völundi],
er brotit hafði:
"Þorig-a ek at segja
nema þér einum."

Вёлунд сказал:

Völundr kvað:

27

«Так я исправлю
трещину в золоте,
что даже отец
доволен будет;
больше еще
понравится матери,
да и тебе
по душе придется».

"Ek bæti svá
brest á gulli
at feðr þínum
fegri þykir
ok mæðr þinni
miklu betri
ok sjalfri þér
at sama hófi."

28

Пива принес ей,
хитрец, и взял ее,
и на скамье
дева уснула.
«Вот отомстил я
за все обиды,
кроме одной
и самой тяжелой».

Bar hann hana bjóri
því at hann betr kunni
svá at hon í sessi
um sofnaði.
"Nú hef ek hefnt
harma minna
allra nema einna
íviðgjarna."

Вёлунд сказал;

29

«Теперь взлечу я
на крыльях*, что отняли
воины Нидуда!»
Вёлунд, смеясь,
поднялся на воздух;
Бёдвильд, рыдая,
остров покинула:
скорбела о милом,
отца страшилась.

"Vel ek," kvað Völundr,
"verða ek á fitjum
þeim er mik Níðaðar
námu rekkar."
Hlæjandi Völundr
hófsk at lofti,
grátandi Böðvildr
gekk ór eyju,
tregði för friðils
ok föður reiði.

30

У дома стоит
жена его мудрая,
в дом войдя,
прошла вдоль палаты;
а он на ограду
сел отдохнуть:
«Спишь ли, Нидуд,
Ньяров владыка?»

Úti stendr kunnig
kván Níðaðar
ok hon inn of gekk
endlangan sal,
— en hann á salgarð
settisk at hvílask — :
"Vakir þú, Níðuðr
Níára dróttinn?"

Níðuðr kvað:

31

«Нет, я не сплю, —
горе томит меня,
до сна ли теперь, —
сынов я лишился;
губительны были
твои советы!
Сказать бы хотел
Вёлунду слово.

"Vaki ek ávallt
viljalauss,
sofna ek minnst
síz mína sonu dauða;
kell mik í höfuð,
köld eru mér ráð þín,
vilnumk ek þess nú
at ek við Völund dæma.

32

Молви мне, Вёлунд,
альвов властитель,
как ты сгубил
сынов моих юных?»

Seg þú mér þat, Völundr,
vísi alfa,
af heilum hvat varð
húnum mínum."

Вёлунд сказал:

Völundr kvað:

33*

«Сперва поклянись мне
крепкой клятвой,
бортом ладьи
и краем щита,
конским хребтом
и сталью меча,
что не сгубил ты
супруги Вёлунда,
что не был убийцей
жены моей милой;
другую жену
мою ты знаешь, —
дитя родит она
в доме твоем!

"Eiða skaltu mér áðr
alla vinna,
at skips borði
ok at skjaldar rönd,
at mars bægi
ok at mækis egg
at þú kvelj-at
kván Völundar
né brúði minni
at bana verðir,
þótt vér kván eigim,
þá er ér kunnið,
eða jóð eigim
innan hallar.

34

В кузню пойди, —
ты сам ее строил,
кожу с голов
найдешь там кровавую:
головы напрочь
сынам я отрезал
и под меха
ноги их сунул.

Gakk þú til smiðju
þeirar er þú gerðir,
þar fiðr þú belgi
blóði stokkna;
sneið ek af höfuð
húna þinna,
ok und fen fjöturs
fætr um lagðak.

35

Из черепов
чаши я сделал,
вковал в серебро
и Нидуду выслал;
ясных глаз
яхонты светлые
мудрой отправил
супруге Нидуда;

En þær skálar,
er und skörum váru,
sveip ek útan silfri,
selda ek Níðaði;
en ór augum
jarknasteina
senda ek kunnigri
kván Níðaðar,

36

а из зубов
нагрудные пряжки
я изготовил
и Бёдвильд послал их.
Бёдвильд теперь
беременной стала,
ваша дочь,
вами рожденная».

En úr tönnum
tveggja þeira
sló ek brjóstkringlur,
senda ek Böðvildi;
nú gengr Böðvildr
barni aukin,
eingadóttir
ykkur beggja."

Нидуд сказал:

Níðuðr kvað:

37

«Горше слова
сказать не мог ты,
не было б слово
другое больнее!
Кто же, могучий,
тебя одолеет!
Кто же стрелой
пронзить тебя сможет,
когда ты паришь
высоко в небе!»

"Mæltir-a þú þat mál
er mik meir tregi
né ek þik vilja, Völundr,
verr of níta;
er-at svá maðr hár
at þik af hesti taki,
né svá öflugr
at þik neðan skjóti,
þar er þú skollir
við ský uppi."

38

Вёлунд, смеясь,
поднялся в воздух.
Нидуд в горе
один остался.

Hlæjandi Völundr
hófsk at lofti,
en ókátr Níðuðr
sat þá eftir.

Нидуд сказал:

Níðuðr kvað:

39

«Такрад, вставай,
раб мой лучший,
Бёдвильд зови,
светлоокую деву,
пусть придет,
с отцом побеседует.

"Upp rístu, Þakkráðr,
þræll minn inn bezti
bið þú Böðvildi,
meyna bráhvítu,
ganga fagrvarið
við föður ræða.

40

Правду ли, Бёдвильд,
поведали мне, —
была ли ты с Вёлундом
вместе на острове?»

Er þat satt, Böðvildr,
er sögðu mér;
sátuð it Völundr
saman í holmi?"

Бёдвильд сказала:

Böðvildr kvað:

41

«Правду тебе,
Нидуд, сказали:
с Вёлундом я
была на острове,
лучше б не знать мне
этого часа!
Я не смогла
противиться силе,
я не смогла
себя защитить!»

"Satt er þat, Níðuðr,
er sagði þér:
Sátum vit Völundr
saman í holmi
eina ögurstund,
æva skyldi;
ek vætr hánum
vinna kunnak,
ek vætr hánum
vinna máttak."

Примечания

Песнь эта — нечто среднее между мифологическими и героическими песнями. С одной стороны, ее герой — волшебный кузнец Вёлунд, «властитель альвов», и сказание о нем не имеет никакой исторической основы. С другой стороны, действие песни локализовано в реальном мире. Вёлунд — сын «конунга финнов», а его противник Нидуд — «конунг в Свитьоде» (Швеции). В песни явно две фабулы: основная — сказание о мести волшебного кузнеца Вёлунда и побочная (начало песни) — сказка о девушках-лебедях, которые улетают от тех, кто их поймал. Сказание о Вёлунде было распространено не только в Скандинавии, но и у западных германцев. Песнь обычно считается одной из древнейших в «Старшей Эдде».

Ульвдалир — «волчьи долины».

Ульвсъяр — «волчье озеро».

2. Сванхвит — «лебяжьебелая».

4. Стрелок зоркоглазый — Вёлунд.

8. …одно кольцо утаили… — Это кольцо жены Вёлунда (см. строфу 19). Нидуд отдает его своей дочери Бёдвильд, и поэтому она становится женой Вёлунда (см. строфы 2628). Но некоторые исследователи предполагали, что это волшебное кольцо давало Вёлунду возможность летать и что он не мог подняться на воздух, пока не получил его обратно (ср. строфу 29).

14. Поклажа Грани — золото. Грани — конь Сигурда.

Рейна холмы отселе далеко — Рейн с его золотом отсюда далеко.

16. Речь идет о жене Нидуда.

29. Теперь взлечу я на крыльях… — О крыльях не было речи раньше. Высказывалось предположение, что и здесь речь идет не о крыльях, а о сухожилиях, которые ему подрезали люди Нидуда (см. строфу 17). Вместо «поднялся на воздух» (строка 6 этой же строфы) надо тогда читать «поднялся на ноги». Но тогда остается неясным смысл строф 37 и 38.

33. Смысл клятвы в том, что ладья, бортом которой Вёлунд клянется, потонет (щит не будет его защищать, конь споткнется под ним, меч поразит его самого), если он нарушит клятву. Ср. «Вторую Песнь о Хельги убийце Хундинга», строфы 3133, где раскрывается смысл клятвы.

Песнь о Хельги, сыне Хьёрварда

Helgakviða Hjörvarðssonar með Hrímgerðarmálum

О Хьёрварде и Сигрлинн

Frá Hjörvarði ok Sigrlinn

Конунга звали Хьёрвард. Было у него четыре жены. Одну звали Альвхильд, сын их звался Хедин. Другую звали Серейд, их сын прозывался Хумлунг. Третья была Синриод, и у них был сын Хюмлинг.

Hjörvarðr hét konungr. Hann átti fjórar konur. Ein hét Álfhildr; son þeira hét Heðinn. Önnur hét Særeiðr; þeira son hét Humlungr. In þriðja hét Sinrjóð; þeira son hét Hymlingr.

Конунг Хьёрвард дал обет жениться на самой красивой женщине. Он узнал, что у конунга Свафнира есть дочь, которая всех прекраснее. Звали ее Сигрлинн.

Hjörvarðr konungr hafði þess heit strengt, at eiga þá konu, er hann vissi vænsta. Hann spurði, at Sváfnir konungr átti dóttur allra fegrsta; sú hét Sigrlinn.

Идмундом звали его ярла. У него был сын Атли. Он поехал сватать Сигрлинн от имени конунга. Он прожил зиму* у конунга Свафнира. Ярла, который воспитывал* Сигрлинн, звали Франмаром. У него была дочь по имени Алев. Ярл дал совет отказать Хьёрварду. И Атли уехал домой.

Iðmundr hét jarl hans; Atli var hans son, er fór at biðja Sigrlinnar til handa konungi. Hann dvalðist vetrlangt með Sváfni konungi. Fránmarr hét þar jarl, fóstri Sigrlinnar; dóttir hans hét Álof. Jarlinn réð, at meyjar var synjat, ok fór Atli heim.

Атли, сын ярла, стоял однажды у какой-то рощи, а над ним в ветвях сидела птица. Она слышала, что его люди жен Хьёрварда называют красивейшими женщинами. Птица защебетала, и Атли стал слушать ее. Птица сказала:

Atli jarls son stóð einn dag við lund nökkurn, en fugl sat í limunum uppi yfir hánum ok hafði heyrt til, at hans menn kölluðu vænstar konur þær, er Hjörvarðr konungr átti. Fuglinn kvakaði, en Atli hlýddi, hvat hann sagði. Hann kvað:

1

«Сигрлинн ты видел ли,
Свафнира дочь?
Нет ее краше
в целой вселенной!
Хоть и красивей
Хьёрварда жены
воинам кажутся
в Глясислунде».

"Sáttu Sigrlinn
Sváfnis dóttur,
mey ina fegrstu
í munarheimi?
Þó hagligar
Hjörvarðs konur
gumnum þykkja
at Glasislundi."

Атли сказал:

Atli kvað:

2

«Мудрая птица,
будешь ли дальше
беседовать с Атли,
Идмунда сыном?»

"Mundu við Atla
Iðmundar son
fugl fróðhugaðr,
fleira mæla?"

Птица сказала:

Fuglinn kvað:

«Буду, коль жертву
князь принесет мне;
сама ее выберу
у конунга в доме».

"Mun ek, ef mik buðlungr
blóta vildi
ok kýs ek þats vilk
ór konungs garði."

Атли сказал:

Atli kvað:

3

«Только не выбери
Хьёрварда князя,
ни его сыновей,
ни жен прекрасных,
жен, которыми
конунг владеет.
Торг будет честный, —
то дружбы обычай!»

"Kjós-at-tu Hjörvarð
né hans sonu,
né inar fögru
fylkis brúðir,
eigi brúðir þær,
er buðlungr á;
kaupum vel samam,
þat er vina kynni."

Птица сказала:

Fuglinn kvað:

4

«Выберу храм,
возьму алтари
и коров златорогих
из княжьего стада,
коль Сигрлинн будет
на ложе князя,
если за ним
последует всюду».

"Hof mun ek kjósa,
hörga marga,
gullhyrnðar kýr
frá grams búi,
ef hánum Sigrlinn
sefr á armi
ok ónauðig
jöfri fylgir."

Это было до того, как Атли поехал. А когда он вернулся и конунг спросил его, какие вести, — он ответил:

Þetta var, áðr Atli fœri, en er hann kom heim ok konungr spurði hann tíðenda, hann kvað:

5

«Наши старанья
даром пропали:
кони погибли
в горах высоких,
перебирались мы
вброд через Семорн;
а сватовство
к Свафнира дочери
в пышных уборах
не удалось нам».

"Höfum erfiði
ok ekki örindi,
mara þraut óra
á meginfjalli,
urðum síðan
Sæmorn vaða,
þá var oss synjat
Sváfnis dóttur,
hringum gœddrar,
er hafa vildum."

Конунг велел им поехать во второй раз и сам поехал с ними. А когда они поднялись на гору, то увидели повсюду в Сваваланде пожары и большие клубы пыли от скачущих коней. Конунг спустился с горы и остановился на ночь у одной речки. Атли остался на страже. Он перешел речку и увидел дом. Большая птица* сидела на доме, она сторожила его и заснула. Атли метнул копье в птицу и убил ее. А в доме он нашел Сигрлинн, дочь конунга, и Алёв, дочь ярла, и увез обеих. Это ярл Франмар обратился в орла и защищал их от воинов колдовством.

Konungr bað, at þeir skyldu fara annat sinn; fór hann sjálfr. En er þeir kómu upp á fjall, ok sá á Sváfaland lanzbruna ok jóreyki stóra. Reið konungr af fjallinu fram í landit ok tók náttból við á eina. Atli helt vörð ok fór yfir ána. Hann fann eitt hús. Fugl mikill sat á húsinu ok gætti, ok var sofnaðr. Atli skaut spjóti fuglinn bana, en í húsinu fann hann Sigrlinn konungs dóttur ok Álofu jarls dóttur ok hafði þær báðar braut með sér. Fránmarr jarl hafði hamazt í arnar líki ok varit þær fyrir hernum með fjölkyngi.

Звали Хродмаром конунга, который сватался к Сигрлинн. Он убил конунга свавов, а страну разграбил и пожег.

Hróðmarr hét konungr, biðill Sigrlinnar. Hann drap Sváfakonung ok hafði rænt ok brent landit.

Конунг Хьёрвард женился на Сигрлинн, а Атли — на Алёв.

Hjörvarðr konungr fekk Sigrlinnar, en Atli Álofar.

У Хьёрварда и Сигрлинн был сын, высокий и красивый. Он был молчалив. У него не было имени. Однажды он сидел на кургане и увидел, что скачут девять валькирий, и одна из них была самой статной. Она сказала:

Hjörvarðr ok Sigrlinn áttu son mikinn ok vænan. Hann var þögull; ekki nafn festist við hann. Hann sat á haugi; hann sá ríða valkyrjur níu ok var ein göfugligust. Hon kvað:

6

«Поздно ты, Хельги,
воин могучий,
казной завладеешь
и Рёдульсвеллиром, —
орел кричит рано*, —
коль будешь молчать,
пусть даже мужество,
князь, покажешь».

"Síð muntu Helgi
hringum ráða,
ríkr rógapaldr,
né Röðulsvöllum,
- örn gól árla, —
ef þú æ þegir,
þótt þú harðan hug
hilmir, gjaldir."

Хельги сказал:

Hjörvarðr kvað:

7

«Светлая дева,
что дашь в придачу*,
коль имя Хельги
ты дать мне властна!
О том, что скажешь,
подумай крепко!
Не будешь моей —
на что мне имя!»

"Hvat lætr þú fylgja
Helga nafni,
brúðr bjartlituð,
alls þú bjóða ræðr?
Hygg þú fyr öllum
atkvæðum vel,
þigg ek eigi þat,
nema ek þik hafa."

Валькирия сказала:

Valkyrja kvað:

8

«Мечи лежат
на Сигарсхольме,
четырьмя там меньше,
чем пять десятков;
есть там один
самый лучший,
золотом убран, —
гибель для копий.

"Sverð veit ek liggja
í Sigarsholmi
fjórum færi
en fimm tögu,
eitt er þeira
öllum betra
vígnesta böl
ok varit gulli.

9

С кольцом рукоять,
храбрость в клинке,
страх в острие
для тех, чьим он станет;
на лезвие змей
окровавленный лег,
другой обвивает
хвостом рукоять*».

Hringr er í hjalti,
hugr er í miðju,
ógn er í oddi
þeim er eiga getr,
liggr með eggju
ormr dreyrfáaðr,
en á valböstu
verpr naðr hala."

Одного конунга звали Эйлими. У него была дочь Свава. Она была валькирией и носилась по небу и по морю. Она дала Хельги имя и часто потом защищала его в битвах. Хельги сказал:

Eylimi hét konungr. Dóttir hans var Sváfa. Hon var valkyrja ok reið loft ok lög. Hon gaf Helga nafn þetta ok hlífði hánum oft síðan í orrostum. Helgi kvað:

10

«Неладно решил ты,
конунг Хьёрвард,
хоть ты и славен,
войск предводитель;
сожрать дал огню
князей жилища,
а ты вреда
не видел от воинов.

"Ert-at-tu, Hjörvarðr
heilráðr konungr,
folks oddviti,
þótt þú frægr séir;
léztu eld eta
jöfra byggðir,
en þeir angr við þik
ekki gerðu.

11

Но Хродмар владеть
смеет богатством,
что некогда было
у родичей наших;
мало за жизнь
свою он боится,
думает — мертвых
наследьем владеет».

En Hróðmarr skal
hringum ráða,
þeim er áttu
órir niðjar,
sá sésk fylkir
fæst at lífi,
hyggsk aldauða
arfi at ráða."

Хьёрвард сказал, что даст Хельги воинов, если тот хочет отомстить за деда. Тогда Хельги добыл меч, на который указала ему Свава. Они поехали с Атли, убили Хродмара и совершили много подвигов. Хельги убил великана Хати, который сидел на некоей горе. Они стояли на якоре в Хатафьорде. Атли был на страже первую половину ночи. Хримгерд, дочь Хати, сказала:

Hjörvarðr svarar, at hann mundi fá lið Helga, ef hann vill hefna móðurföður síns. Þá sótti Helgi sverðit, er Sváfa vísaði hánum til. Þá fór hann ok Atli ok feldu Hróðmar ok unnu mörg þrekvirki. Hann drap Hata jötun, er hann sat á bargi nökkuru. Helgi ok Atli lágu skipum í Hatafirði. Atli helt vörð inn fyrra hluta nætrinnar. Hrímgerðr Hatadóttir kvað:

Речи Хримгерд

Hrímgerðarmál

12

«Кто эти воины
в Хатафьорде?
Щиты на бортах*,
смелы вы с виду,
ничто не страшит вас;
кто же ваш конунг?»

"Hverir ro hölðar
í Hatafirði?
Skjöldum er tjaldat á skipum;
frœknliga látið,
fátt hygg ek yðr séask,
kennið mér nafn konungs."

Атли сказал:

Atli kvað:

13

«Хельги наш конунг,
ты не смогла бы
зло причинить ему;
наши ладьи
железом окованы, —
ведьм не страшимся мы».

"Helgi hann heitir,
en þú hvergi mátt
vinna grand grami;
járnborgir ro
of öðlings flota;
knegu-t oss fálur fara."

Hrímgerðr kvað:

14

«Как ты зовешься,
воин могучий? —
молвила Хримгерд. —
Князь тебе верит,
если велел он
стоять на носу*».

"Hvé þik heitir,
halr inn ámáttki,
hvé þik kalla konir?
Fylkir þér trúir,
er þik í fögrum lætr
beits stafni búa."

Атли сказал:

Atli kvað:

15

«Атли мне имя,
дрожи, ужасайся*,
чудищ гублю я;
часто с ладьи
топил я в море
всадниц ночных*.

"Atli heiti ek,
atall skal ek þér vera,
mjök em ek gífrum gramastr;
úrgan stafn
hefi ek oft búit
ok kvalðar kveldriður.

16

Кто ты, ведьма,
жадная к трупам?
Отца назови мне!
В землю ступай,
и пусть из тебя
дерево вырастет!»

Hvé þú heitir,
hála nágráðug?
Nefndu þinn, fála, föður;
níu röstum
er þú skyldi neðar vera
ok œxi þér á baðmi barr."

Хримгерд сказала:

Hrímgerðr kvað:

17

«Хримгерд зовусь я,
Хати, отец мой,
великан был могучий;
женщин немало
из дома похитил;
Хельги убил его».

"Hrímgerðr heiti ek,
Hati hét minn faðir,
þann vissa ek ámáttkastan jötun;
margar brúðir
hann lét frá búi teknar,
unz hann Helgi hjó."

Атли сказал:

Atli kvað:

18

«Пред флотом героя
в устье фьорда
торчала ты, ведьма,
дружину вождя
Ран обрекая,
но копьем пронзена ты».

"Þú vart, hála,
fyr hildings skipum
ok látt í fjarðar mynni fyrir;
ræsis rekka
er þú vildir Rán gefa,
ef þér kœmi-t í þverst þvari."

Хримгерд сказала:

Hrímgerðr kvað:

19

«Ты, Атли, ошибся,
во сне ты грезишь!
То мать запирала
ладьи во фьорде,
я ж отпрысков Хлёдвера
в море топила.

"Duliðr ertu nú, Atli,
draums kveð ek þér vera,
síga lætr þú brýnn fyr bráar;
móðir mín
lá fyrir mildings skipum;
ek drekkða Hlövarðs sonum í hafi.

20

Теперь не заржешь,
холощеный Атли,
коль хвост задеру я!
Не в зад ли ушло
твое сердце, Атли,
хоть голосом конь ты!»

Gneggja myndir þú, Atli,
ef þú geldr né værir,
brettir sinn Hrímgerðr hala;
aftarla hjarta,
hygg ek, at þitt, Atli sé,
þótt hafir reina rödd."

Атли сказал:

Atli kvað:

21

«Испытай на себе —
каков жеребец я:
сойду на берег,
тебя растерзаю!
Стоит мне захотеть —
и хвост ты опустишь!»

"Reini mun ek þér þykkja
ef þú reyna knátt,
ok stíga ek á land af legi,
öll muntu lemjask,
ef mér er alhugat,
ok sveigja þinn, Hrímgerðr, hala."

Хримгерд сказала:

Hrímgerðr kvað:

22

«Сойди же на берег,
в силе уверенный, —
жди меня в Варинсвик!
Ребра я выпрямлю
воину храброму,
коль мне попадешься!»

"Atli, gakk þú á land,
ef afli treystisk,
ok hittumk í vík Varins,
rifja rétti
er þú munt, rekkr, fáa,
ef þú mér í krummur kemr."

Атли сказал:

Atli kvað:

23

«Нет, не сойду:
уснула дружина,
вождя стерегу я;
не стану дивиться,
под килем ладьи
ведьму увидев».

"Munk-a ek ganga,
áðr gumnar vakna,
ok halda of vísa vörð;
er-a mér örvænt,
nær óru kemr
skass upp und skipi."

Хримгерд сказала:

Hrímgerðr kvað:

24

«Хельги, очнись,
выкуп дай Хримгерд,
Хати убийца!
Ночь бы одну
переспать ей с князем, —
вот был бы выкуп!»

"Vaki þú, Helgi,
ok bœt við Hrímgerði,
er þú lézt höggvinn Hata;
eina nótt
kná hon hjá jöfri sofa,
þá hefr hon bölva bœtr."

Атли сказал:

Helgi kvað:

25

«Лодин — жених твой,
противна ты людям,
на острове Толлей
турс обитает,
злой великан, —
вот муж твой достойный».

"Loðinn heitir, er þik skal eiga,
leið ertu mannkyni,
sá býr í Þolleyju þurs,
hundvíss jötunn,
hraunbúa verstr,
sá er þér makligr maðr."

Хримгерд сказала:

Hrímgerðr kvað:

26

«Милей тебе, Хельги,
та, что с дружиной
гавань искала
ночью минувшей;

"Hina vildu heldr, Helgi,
er réð hafnir skoða
fyrri nótt með firum;

27

дева, вся в золоте,
сошла на берег,
ваш флот охраняла;
из-за нее-то
мне не расправиться
с войском конунга».

Marggullin mær
mér þótti afli bera;
hér sté hon land af legi
ok festi svá yðvarn flota,
hon ein því veldr,
er ek eigi mák
buðlungs mönnum bana."

Атли сказал:

Helgi kvað:

28

«Слушай, Хримгерд,
возмещу твое горе,
если князю поведаешь:
одна ли валькирия
флот охраняла
иль много их было?»

"Heyr nú, Hrímgerðr,
ef bœti ek harma þér,
segðu gerr grami,
var sú ein véttr,
er barg öðlings skipum,
eða fóru þær fleiri saman?"

Хримгерд сказала:

Hrímgerðr kvað:

29

«Три раза девять,
но светлая дева
мчалась пред ними;
кони дрожали,
с грив их спадала
роса на долины,
град на леса,
урожай обещая;
претило смотреть мне!»

"Þrennar níundir meyja,
þó reið ein fyrir
hvít und hjalmi mær,
marir hristusk,
stóð af mönum þeira
dögg í djúpa dala,
hagl í hóva viðu,
þaðan kemr með öldum ár,
alt var mér þat leitt er ek leit."

Атли сказал:

Helgi kvað:

30

«Взгляни на восток —
не разит ли Хельги
рунами смерти*?
На суше, на море
спаслась дружина
и княжьи ладьи!

"Austr líttu nú, Hrímgerðr,
ef þik lostna hefr
Helgi helstöfum,
á landi ok á vatni
borgit er lofðungs flota
ok siklings mönnum it sama."

Atli kvað:

31

Атли тебя
задержал до восхода, —
погибнешь теперь;
в камень приметный
у входа в гавань
ты превратишься!*»

"Dagr er nú, Hrímgerðr,
en þik dvalða hefr
Atli til aldrlaga,
hafnarmark
þykkir hlœgligt vera,
þars þú í steins líki stendr."

Конунг Хельги был величайший воин. Он пришел к конунгу Эйлими и посватался к Сваве, его дочери. Хельги и Свава обменялись обетами и любили друг друга очень сильно. Свава оставалась дома с отцом, а Хельги воевал. Свава была по-прежнему валькирией.

Helgi konungr var allmikill hermaðr. Hann kom til Eylima konungs ok bað Sváfu dóttur hans. Þau Helgi ok Sváfa veittust várar ok unnust furðu mikit. Sváfa var heima með feðr sínum, en Helgi í hernaði. Var Sváfa valkyrja enn sem fyrr.

Хедин жил дома, в Норвегии, со своим отцом, конунгом Хьёрвардом.

Heðinn var heima með föður sínum, Hjörvarði konungi, í Nóregi.

Ехал Хедин домой из леса в вечер под Йоль* и встретил женщину-тролля. Она ехала на волке*, и змеи были у нее удилами. Она предложила Хедину сопровождать его*. «Нет!» — сказал он. Она сказала: «За это ты заплатишь, когда будешь пить обетную чашу!» Вечером стали давать обеты. Привели жертвенного вепря. Люди возлагали на него руку и давали обеты, выпивая обетную чашу. Хедин дал обет жениться на Сваве*, дочери Эйлими, возлюбленной Хельги, его брата. И так начал в том раскаиваться, что ушел по дикой тропе на юг. Он встретил Хельги, своего брата. Хельги сказал:

Heðinn fór einn saman heim ór skógi jólaaptan ok fann trollkonu. Sú reið vargi ok hafði orma at taumum ok bauð fylgð sína Heðni. "Nei," sagði hann. Hon sagði: "Þess skaltu gjalda at bragarfulli." Um kveldit óru heitstrengingar. Var fram leiddr sonargöltr. Lögðu menn þar á hendr sínar ok strengðu menn þá heit at bragarfulli. Heðinn strengði heit til Sváfu Eylima dóttur, unnustu Helga bróður síns, ok iðraðisk svá mjök, at hann gekk á braut villistígu suðr á lönd ok fann Helga bróður sinn. Helgi kvað:

32

«Здравствуй, Хедин,
какие вести?
Что нового слышно
в земле норвежской?
За что тебя, вождь,
из дому выгнали,
почему ты один
идешь мне навстречу?»

"Kom þú heill, Heðinn,
hvat kanntu segja
nýra spjalla
ór Nóregi,
hví er þér, stillir,
stökkt ór landi
ok ert einn kominn
oss at finna?"

Хедин сказал:

Heðinn kvað:

33

«Худшее горе
меня постигло:
выбрал я деву,
рожденную конунгом, —
о невесте твоей
обет произнес я».

"[Erumk-a, stillir,
stökkt ór landi],
mik hefr miklu glœpr
meiri sóttan,
ek hef körna
ina konungbornu
brúði þína
at bagarfulli."

Хельги сказал:

Helgi kvað:

34

«Себя не вини!
Может быть, станет
правым обет твой
для нас обоих:

"Sakask eigi þú,
sönn munu verða
ölmál Heðinn
okkur beggja.

35

князь меня вызвал
на мыс песчаный,
на третью ночь
туда я направлюсь;
вряд ли смогу
назад возвратиться;
тогда твой обет
будет ко благу».

Mér hefr stillir
stefnt til eyrar,
þriggja nátta
skylak þar koma;
if er mér á því,
at ek aftr komak;
þá má at góðu
gerask slíkt, ef skal."

Хедин сказал:

Heðinn kvað:

36

«Хельги, сказал ты,
что Хедин достоин
добра от тебя
и даров богатых;
пристойней тебе
свой меч окровавить,
чем мир даровать
дерзким врагам».

"Sagðir þú, Helgi,
at Heðinn væri
góðs verðr frá þér
ok gjafa stórra;
þér er sœmra
sverð at rjóða,
en frið gefa
fjándum þínum."

Так сказал Хельги, ибо он предчувствовал свою смерть и подозревал, что это его духи-двойники* посетили Хедина, когда тот встретил женщину верхом на волке.

Þat kvað Helgi, þvíat hann grunaði um feigð sína ok þat at fylgjur hans höfðu vitjat Heðins þá er hann sá konuna ríða varginum.

Альвом звали конунга, сына Хродмара. Это он оградил ореховыми ветвями* поле на Сигарсвеллире, чтоб биться там с Хельги на третью ночь. Тогда сказал Хельги:

Álfr hét konungr, son Hróðmars, er Helga hafði öll haslaðan á Sigarsvelli á þriggja nátta fresti. Þá kvað Helgi:

37

«На волке верхом
ехала в сумерки
та, что хотела
стать его спутницей;
знала она,
что смерть ожидает
Сигрлинн сына
на Сигарсвеллире».

"Reið á vargi,
er rökvit var,
fljóð eitt er hann
fylgju beiddi;
hón vissi þat,
at veginn myndi
Sigrlinnar sonr
á Sigarsvöllum."

Там была великая битва, и в ней Хельги получил смертельную рану.

Þar var orrosta mikil, ok fekk þar Helgi banasár.

38

От Хельги тогда
Сигар был послан
за дочкой единственной
конунга Эйлими, —
пусть соберется
в дорогу скорее,
если живым
застать хочет князя.

Sendi Helgi
Sigar at ríða
eftir Eylima
eingadóttur;
"Bið bráðliga
búna verða,
ef hon finna vill
fylki kvikvan."

Сигар сказал:

Sigarr kvað:

39

«Хельги меня
сюда отправил,
чтобы с тобой
говорить мне, Свава;
конунг желает
тебя увидеть,
прежде чем он
расстанется с жизнью».

"Mik hefr Helgi
hingat sendan
við þik, Sváfa
sjalfa at mæla;
þik kvazk hilmir
hitta vilja,
áðr ítrborinn
öndu týndi."

Свава сказала:

Sváfa kvað:

40

«Что же с Хельги,
Хьёрварда сыном?
Ты мне приносишь
горе жестокое!
В волнах он погиб,
мечом ли зарублен, —
я отомщу
за гибель героя!»

"Hvat varð Helga
Hjörvarðs syni?
Mér er harðliga
harma leitat,
ef hann sær of lék
eða sverð of beit,
þeim skal ek gumna
grand of vinna."

Сигар сказал:

Sigarr kvað:

41

«Пал поутру
у Волчьего Камня
конунг, что был
лучшим под солнцем;
Альв победой
мог бы гордиться,
только напрасно
ее одержал он».

"Fell hér í morgin
at Frekasteini,
buðlungr sá er var
baztr und sólu;
Alfr mun sigri
öllum ráða,
þótt þetta sinn
þörfgi væri."

Хельги сказал:

Helgi kvað:

42

«Здравствуй, Свава!
Умерь свою скорбь!
Будет последнею
наша встреча:
кровью исходят
конунга раны;
меч поразил меня
рядом с сердцем.

"Heil vertu Sváfa,
hug skaltu deila,
sjá mun í heimi
hinztr fundr vera;
téa buðlungi
blœ?a undir,
mér hefr hjörr komit
hjarta it næsta.

43

Свава, невеста,
прошу я, не сетуй!
Если меня
послушаться хочешь —
Хедину ты
ложе постелишь,
конунга юного
будешь любить».

Bið ek þik, Sváfa,
— brúðr grát-at-tu — ,
ef þú vill mínu
máli hlýða,
at þú Heðni
hvílu gervir
ok jöfur ungan
ástum leiðir."

Свава сказала:

Sváfa kvað:

44

«Молвила я
в доме родимом
в день, когда Хельги
кольца мне выбрал:
если погибнет —
безвестного князя
не обниму я
по доброй воле».

"Mælt hafða ek þat
í munarheimi,
þá er mér Helgi
hringa valði,
myndig-a ek lostig
at liðinn fylki
jöfur ókunnan
armi verja."

Хедин сказал:

Heðinn kvað:

45

«Поцелуй меня, Свава!
Не суждено мне
ни в Рогхейм вернуться,
ни в Рёдульсфьёлль тоже,
пока не отмщу
за Хьёрварда сына,
что конунгом был
лучшим под солнцем!»

"Kyss mik, Sváfa,
kem ek eigi áðr
Rogheims á vit
né Röðulsfjalla,
áðr ek hefnt of hefik
Hjörvarðs sonar
þess er buðlungr var
baztr und sólu."

Говорят, что Хельги и Свава вновь родились.

Helgi ok Sváfa, er sagt, at væri endrborin.

Примечания

Песнь эта очень фрагментарна, и упоминаемые в ней лица, по-видимому, из разных сказаний. Как и в двух других песнях о Хельги, в ней есть викингские походы, перебранка героев, валькирия, покровительствующая герою, и много вымышленных географических названий. В песни настолько много прозы, что она похожа на сагу со стихотворными вставками.

Он прожил зиму… — Полагалось не открывать сразу цель посещения.

Ярла, который воспитывал… — Знатным людям полагалось отдавать своих детей на воспитание менее знатным людям.

Большая птица. — По-видимому, первоначально это была та самая птица, о которой говорилось в начале песни. Но эта сюжетная линия в песни забыта и не доведена до конца.

6. Орел кричит рано — герой должен смолоду проявить себя героем.

7. …что дашь в придачу… — Полагалось, чтобы тот, кто дает имя, сделал подарок.

9. …на лезвие змей окровавленный лег, // другой обвивает хвостом рукоять. — Речь идет о рисунке на лезвии и украшении на рукояти.

12. Щиты на бортах… — На боевых ладьях щиты воинов располагались в ряд вдоль бортов.

14. …стоять на носу. — На нос боевой ладьи ставили наиболее смелых и надежных воинов.

15. Атли мне имя, дрожи, ужасайся… — Игра слов: имя Атли и слабая форма прилагательного «ужасный» звучат одинаково.

Ночные всадницы — ведьмы.

30. Руны смерти — магические руны, вырезанные на оружии, чтобы придать ему губительную силу.

31. …в камень… ты превратишься. — См. прим. к «Речам Альвиса».

Йоль — языческий праздник, связанный с культом плодородия и праздновавшийся в середине зимы. Считалось, что злые силы особенно опасны в это время.

Она ехала на волке… — Колдуний, ведьм и великанш всегда представляли себе верхом на волке.

Она предложила Хедину сопровождать его. — Она была дух-двойник, или фюльгья (буквально «спутница») Хельги и, чувствуя приближение его смерти, искала себе другого хозяина.

Хедин дал обет жениться на Сваве… — Такой обет заставила его дать женщина-тролль, которую он встретил в вечер под Йоль. В этом заключалась ее месть.

Духи-двойники. — Выше рассказывалось, что Хедина посетил один дух-двойник. Но, по-видимому, существовало поверье, что их может быть несколько у одного человека.

…оградил ореховыми ветвями… — Так принято было огораживать площадку, предназначенную для поединка.

Первая Песнь о Хельги убийце Хундинга

Helgakviða Hundingsbana in fyrri

Здесь начинается Песнь о Хельги, убийце Хундинга и Хёдбродда.

Hér hefr upp kvæði frá Helga Hundingsbana ok þeira Höðbrodds

Песнь о Вёльсунгах

Völsungakviða

1

В давние дни
орлы клекотали,
падали воды
со склонов Химинфьёлль;
Хельги тогда,
духом великий,
Боргхильд сын
родился в Бралунде.

Ár var alda,
þat er arar gullu,
hnigu heilög vötn
af Himinfjöllum;
þá hafði Helga
inn hugumstóra
Borghildr borit
í Brálundi.

2

Ночь была в доме,
норны явились
судьбу предрекать
властителю юному;
судили, что он
будет прославлен,
лучшим из конунгов
прозван будет.

Nótt varð í bœ,
nornir kvámu,
þær er öðlingi
aldr of skópu;
þann báðu fylki
frægstan verða
ok buðlunga
beztan þykkja.

3

Так нить судьбы
пряли усердно,
что содрогались
в Бралунде стены;
нить золотую
свили и к небу —
к палатам луны*
ее привязали.

Sneru þær af afli
örlögþáttu,
þá er borgir braut
í Bráluni;
þær of greiddu
gullin símu
ok und mánsal
miðjan festu.

4

На восток и на запад
концы протянули,
конунга земли
нитью отметили;
к северу бросила
Нери сестра*
нить, во владенье
север отдав ему.

Þær austr ok vestr,
enda fálu,
þar átti lofðungr
land á milli;
brá nipt Nera
á norðrvega
einni festi,
ey bað hón halda.

5

Горе одно
у славного Ильвинга*
и юной жены,
радость родившей:
ворон голодный
каркнул ворону
с ветви высокой:
«Вести узнал я!

Eitt var at angri
Ylfinga nið
ok þeiri meyju,
er munúgð fœddi;
hrafn kvað at hrafni
— sat á hám meiði
andvanr átu — ;
"ek veit nökkvut.

6

Сигмунда сын
в кольчуге стоит:
день лишь ему,
но время приспело!
Взор его зорок —
взор воителя,
друг он волкам,
будет нам праздник!»

Stendr í brynju
burr Sigmundar
dœgrs eins gamall,
nú er dagr kominn;
hvessir augu
sem hildingar,
sá er varga vinr,
vit skulum teitir."

7

Дружина судила —
витязем станет,
доброе время
настало для воинов;
вождь приехал,
битву покинув,
лук благородный
герою вручил он*.

Drótt þótti sá
döglingr vera,
kváðu með gumnum
góð ár komin;
sjálfr gekk vísi
ór vígþrimu
ungum fœra
ítrlauk grami.

8

Имя дал Хельги
и земли: Хрингстадир,
Сольфьёлль, и Снефьёлль,
и Сигарсвеллир,
Хрингстёд, Хатун
и Химинвангар —
и крови змею*
брату Синфьётли*.

Gaf hann Helga nafn
ok Hringstaði,
Sólfjöll, Snæfjöll
ok Sigarsvöllu,
Hringstöð, Hátún
ok Himinvanga,
blóðorm búinn
brœðr Sinfjötla.

9

Начал расти
на радость друзьям
вяз благородный,
радости свет;
щедро давал он
верной дружине
жаркое золото,
кровью добытое.

Þá nam at vaxa
fyr vina brjósti
álmr ítrborinn
ynðis ljóma;
hann galt ok gaf gull verðungu,
sparði eigi hilmir
hodd blóðrœkinn.

10

Вождь недолго
с войною медлил,
пятнадцать зим
исполнилось князю,
когда убил он
Хундинга храброго,
властителя многих
земель и людей.

Skamt lét vísi
vígs at bíða;
þá er fylkir var
fimtán vetra,
ok hann harðan lét
Hunding veginn
þann er lengi réð
löndum ok þegnum.

11

Виры тогда
требовать стали
Хундинга родичи
у сына Сигмунда;
конунгу месть
замышляли они
за смерть отца
и все, что он отнял.

Kvöddu síðan
Sigmundar bur
auðs ok hringa
Hundings synir;
því at þeir áttu
jöfri at gjalda
fjárnám mikit
ok föður dauða.

12

Не дал конунг
выкупа родичам,
не заплатил
за убийство виры;
молвил, что ждет
бури великой,
копий железных*
и ярости Одина.

Lét-at buðlungr
bótir uppi
né niðja in heldr
nefgjöld fá;
ván kvað hann mundu
veðrs ins mikla
grára geira
ok gremi Óðins.

13

Спешат бойцы
на сходку мечей*,
быть ей — решили —
у склонов Логафьёлль;
кончен мир Фроди*
рыщут по острову
Видрира псы*,
трупов алкая.

Fara hildingar
hjörstefnu til,
þeirar er lögðu
at Logafjöllum;
sleit Fróða frið
fjanda á milli,
fara Viðris grey
valgjörn of ey.

14

Князь отдыхал
под Камнем Орлиным
после убийства
Альва и Эйольва,
Хьёрварда с Хавардом
Хундинга племя;
род изничтожил он
Мимира копий*.

Settisk vísi,
þá er vegit hafði
Álf ok Eyjólf,
und arasteini,
Hjörvarð ok Hávarð,
Hundings sonu;
farit hafði hann allri
ætt geirmímis.

15

Вдруг лучи
блеснули у Логафьёлль,
прянули молнии,
ярко сверкавшие:

Þá brá ljóma af Logafjöllum,
en af þeim ljómum
leiptrir kvámu,

16

девы в шлемах
с просторов небесных
мчались в кольчугах,
обрызганных кровью,
свет излучали
копья валькирий.

[Sá þar mildingr
meyjar ríða]
hávar und hjálmum
á Himinvanga;
brynjur váru þeira
blóði stoknar,
en af geirum
geislar stóðu.

17

Рано в лесу,
волчьем жилище,
конунг спросил
у дев валькирий,
с бойцами они
домой не поедут ли
нынче ночью;
а битва гремела.

Frá árliga
ór úlfíði
döglingr at því
dísir suðrœnar,
ef þær vildi heim
með hildingum
þá nótt fara;
þrymr vas álma.

18

С коня наклонясь,
Сигрун валькирия
конунгу молвила
(битва утихла):
«Есть и другие
у дев заботы,
чем пиво пить
с конунгом щедрым.

En af hesti
Högna dóttir
— líddi randa rym
ræsi sagði:
"Hygg ek, at vér eigim
aðrar sýslur
en með baugbrota
bjór at drekka.

19

Дочь отдать
обещал отец мой
грозному воину,
Гранмара сыну;
о Хёдбродде я
тебе говорю,
о конунге злом,
отродье кошачьем.

Hefir minn faðir
meyju sinni
grimmum heitit
Granmars syni;
en ek hefi, Helgi,
Höðbrodd kveðinn
konung óneisan
sem kattar son.

20

Близится время —
конунг придет,

коль место битвы
ему не укажешь
иль не отнимешь
деву у князя».

Þó kemr fylkir
fára nátta
[ok hefir heim með sér
Högna dóttur],
nema þú hánum vísir
valstefnu til,
eða mey nemir
frá mildingi."

Хельги сказал:

Helgi kvað:

21

«Убийцу Исунга*,
дева, не бойся!
Мечи загремят,
коль буду живым я!»

"Uggi eigi þú
Ísungs bana;
Fyrr mun dólga dynr,
nema ek dauðr séak."

22

Гонцов послал
оттуда властитель
по суше, по водам
скликать на битву,
щедро сулил
моря сверканье*
воинам сильным
и сыновьям их.

Sendi áru
allvaldr þaðan
of land ok um lög
leiðar at biðja,
iðgnógan
ógnar ljóma
brögnum bjóða
ok burum þeira.

Хельги сказал:

23

«Велите скорей
идти к кораблям,
чтобы отплыть
от острова Брандей!»
Там поджидал
конунг прибытья
рати несметной
с острова Хединсей.

"Biðið skjótliga
til skipa ganga
ok at Brandeyju
búna verða."
Þaðan beið þengill,
unz þingat kvámu
halir hundmargir
ór Heðinseyju.

24

От тех берегов,
от мыса Ставнснес,
вышли ладьи его,
золотом убраны;
Хельги тогда
спросил у Хьёрлейва*:
«Видел ли ты
властителя дерзкого?»

Ok þar of ströndum
ór Stafnsnesi
beit her út skriðu
ok búin gulli;
spurði Helgi
Hjörleif at því:
"hefir þú kannaða
koni óneisa?"

25

Ответил ему
юноша конунг,
что их и не счесть —
у мыса Трёноейр —
драконоголовых
ладей с дружиной,
что выплывали
из Эрвасунда.

En ungr konungr
öðrum sagði,
seint kvað at telja
af Trönueyri
langhöfðuð skip
und líðöndum,
þau er í Örvasund
útan fóru.

26

«Двенадцать сотен
верных мужей,
а вдвое больше
воинов в Хатуне —
вот князя войско, —
близится битва!»

"Tólf hundruð
tryggra manna;
þó er í Hátúnum
hálfu fleira
víglið konungs,
ván erum rómu."

27

Хельги сорвал
шатер на носу*
так, что дружина
от сна пробудилась;
воины видят —
рассвет наступил, —
проворно они
паруса расшитые
начали ставить
в Варинсфьорде.

Svá brá stýrir
stafntjöldum af,
at mildinga
mengi vakði,
ok döglingar
dagsbrún séa,
ok siklingar
sneru upp við tré
vefnistingum
á Varinsfirði.

28

Шумели весла,
железо звенело,
гремели щиты,
викинги плыли;
мчалась стремительно
стая ладей,
несла дружину
в открытое море.

Varð ára
ymr ok járna glymr,
brast rönd við rönd,
reru víkingar;
eisandi gekk
und öðlingum
lofðungs floti
löndum fjarri.

29

Грохот вставал,
когда налетали
сестры Кольги*
на длинные кили,
как будто прибой
разбивался о скалы.

Svá var at heyra,
er saman kvámu
kolgu systir
ok kilir langir,
sem björg eða brim
brotna myndi.

30

Выше велел
воинам Хельги
поднять паруса,
на смелых пловцов
рушились волны,
Эгира дочь*
опрокинуть пыталась
моря коней.

Draga bað Helgi
há segl ofar,
varð-at hrönnum
höfn þingloga,
þá er ógurlig
Ægis dóttir
stagstjórnmörum
steypa vildi.

31

Сигрун дружину
оберегала,
валькирия смелая;
стремилась ладья
от Ран* ускользнуть,
из рук ее рвался
моря олень*
близ Гнипалунда.

En þeim sjálfum
Sigrún ofan
fólkdjörf of barg
ok fari þeira,
snerisk ramliga
Rán ór hendi
gjálfrdýr konungs
at Gnípalundi.

32

Вечер настал,
в залив Унавагар
входили ладьи
в убранстве ярком,
смотрели на них
со склона Сваринсхауг,
скорбя, озирали
вражью дружину.

Samt þar of aptan
í Unavágum
flaust fagrbúin
fljóta knáttu;
en þeir sjálfir
frá Svarinshaugi
með hermðar hug
her könnuðu.

33

Тогда спросил
благородный Гудмунд*:
«Кто этот вождь,
с дружиной плывущий?
Чьи рати сюда
к берегу правят?»

Frá góðborinn
Guðmundr at því:
"hverr er landreki,
sá er liði stýrir,
ok hann feiknalið
fœrir at landi?"

34

Синфьётли крикнул,
вздернув на мачту
щит червленый*
с каймой золотою;
стражем он был,
в спорах искусным,
который героям
умел ответить!

Sinfjötli kvað
— slöng upp við rá
rauðum skildi,
rönd var ór gulli;
þar var sundvörðr,
sá er svara kunni
ok við öðlinga
orðum skipta — :

35

«Вечером скажешь,
скликая свиней
и псов собирая,
чтоб корм раздать им, —
Ильвинги славные,
битвы взалкав,
с востока пришли
из Гнипалунда!

"Segðu þat í aptan,
er svínum gefr
ok tíkr yðrar
teygir at solli,
at sé Ylfingar
austan komnir
gunnargjarnir
fyr Gnípalundi.

36

Там Хёдбродд найдет
конунга Хельги,
что бегства в бою
никогда не ведал,
нередко в битвах
орлов насыщал он,
пока ты дома
рабынь целовал».

Þar mun Höðbroddr
Helga finna,
flugtrauðan gram,
í flota miðjum,
sá er opt hefir
örnu sadda,
meðan þú á kvernum
kystir þýjar."

Гудмунд сказал:

Guðmundr kvað:

37

«Князь, позабыл ты
древние саги,
если героев
встречаешь бранью!

"Fátt mantu, fylkir,
Fornra spjalla,
er þú öðlingum
ósönnu bregðr.

38

Лакомство волчье —
падаль — глотал ты,
брата убийцей
был твоего,
всем ненавистный,
в груде камней
ползал ты, корчась*,
и раны зализывал!"

Þú hefir etnar
úlfa krásir
ok brœðr þínum
at bana orðit,
opt sár sogin
með svölum munni,
hefr í hreysi
hvarleiðr skriðit."

Синфьётли сказал:

Sinfjötli kvað:

39

«Колдуньей ты был
на острове Варинсей,
как злобная баба
ложь ты выдумывал;
говорил, что не хочешь
мужей в кольчугах,
что один лишь тебе
Синфьётли нужен!

"Þú vart völva
í Varineyju,
skollvís kona
bartu skrök saman;
kvaztu engi mann
eiga vilja,
segg brynjaðan,
nema Sinfjötla.

40

Ведьмой ты был,
злобной валькирией,
ты восставал,
дерзкий, на Одина;
Вальгаллы жители
распрю затеяли,
баба коварная,
из-за тебя!

Þú vart, in skœ?a
skass, valkyrja,
ötul, ámátlig
at Alföður;
mundu einherjar
allir berjask,
svevís kona,
of sakar þínar.

41

Девять волков
на мысе Саго
мы с тобой вывели, —
был я отцом им!»

Níu áttu vit
á nesi Ságu
úlfa alna,
ek var einn faðir þeira."

Гудмунд сказал:

Guðmundr kvað:

42

«Не был отцом ты
волков свирепых,
не был им старшим:
коль не забыл я,
тебя оскопили
у Гнипалунда
турсов дочери
на мысе Торснес!

"Faðir var-at-tu
fenrisúlfa
öllum ellri,
svá at ek muna,
síz þik geldu
fyr Gnípalundi
þursa meyjar
á Þórsnesi.

43

Валялся в лесу ты,
пасынок Сиггейра,
слушая волчьи
знакомые песни;
все на тебя
обрушились беды,
когда ты вонзил
в брата свой меч,
когда злодейством
себя прославил!»

Stjúpr vartu Siggeirs,
Látt und stöðum hreina
vargljóðum vanr
á viðum úti;
kvámu þér ógögn
öll at hendi,
þá er brœðr þínum
brjóst raufaðir;
gerðir þik frægjan
af firinverkum."

Синфьётли сказал:

Sinfjötli kvað:

44

«Был ты на Бравеллир
Грани женою*,
взнузданным был ты,
к бегу готовым,
я на тебе,
усталом и тощем,
немало скакал
по горным склонам!

"Þú vart brúðr Grana
á Brávelli,
gullbitluð vart,
gör til rásar;
hafðak þér móðri
mart skeið riðit
svangri und söðli,
simul, forbergis."

Гудмунд сказал:

Guðmundr kvað:

45

Был ты в те дни
юнцом бесчестным,
когда у Голльнира*
коз выдаивал,
потом оборванкой,
дочерью Имд*,
был ты однажды;
что мне ответишь?»

"Sveinn þóttir þú
siðlauss vera,
þá er þú Gullnis
geitr mólkaðir,
en í annat sinn
Imðar dóttir
tötrughypja;
vill þú tölu lengri?"

Синфьётли сказал:

Sinfjötli kvað:

46

«Дай мне раньше
у Волчьего Камня
трупом твоим
воронье насытить,
чем псов и свиней
твоих накормить;
пусть боги тебя
покарают, как должно!»

"Fyrr vilda ek
at Frekasteini
hrafna seðja
á hræum þínum,
en tíkr yðrar
teygja at solli
eða gefa göltum;
deili gröm við þik."

Хельги сказал:

Helgi kvað:

47

«Не лучше ли было б
тебе, Синфьётли,
битву вести
орлам на радость,
чем попусту речи
бросать на ветер,
хотя друг друга
вожди ненавидят?

"Væri ykkr, Sinfjötli,
Sœmra miklu
gunni at heyja
ok glaða örnu,
en sé ónýtum
orðum at bregðask,
þótt hringbrotar
heiptir deili.

48

Плохи, сдается мне,
Гранмара дети,
хотя о героях
лгать не годится, —
они показали
при Моинсхеймар,
что славно умеют
мечами разить».

Þykkja-t mér góðir
Granmars synir,
þó dygir siklingum
satt at mæla;
þeir hafa markat
á Móinsheimum,
at hug hafa
hjörum at bregða."

49

Погнали коней,
помчались до Сольхейма,
Свипуд и Свейгьод
их уносили
по склонам росистым
в темные долы,
дрожала земля
от бега коней.

Þeir af ríki
renna létu
Svipuð ok Sveggjuð
Sólheima til
dala döggótta,
dökkvar hlíðir;
skalf Mistar marr,
hvar er megir fóru.

50

У самых ворот
встретили воинов,
сказали, что князь
вражеский близко.
Был тут Хёдбродд
в шлеме железном, —
всадников видя,
так он подумал:
«Что это нынче
не веселы Хнифлунги*

Mœttu þeir tiggja
í túnhliði,
sögðu stríðliga
stilli kvámu;
úti stóð Höðbroddr
hjálmi faldinn,
hugði hann jóreið
ættar sinnar:
"hví er hermðar litr
á Hniflungum?"

Гудмунд сказал:

Guðmundr kvað:

51

«К берегу правят
ладьи боевые,
моря олени, —
длинные реи,
гладкие весла;
щитов там сотни, —
то войско морское,
веселы Ильвинги.

"Snúask hér at sandi
snæfgir kjólar,
rakka-hirtir
ok ráar langar,
skildir margir,
skafnar árar,
göfugt lið gylfa,
glaðir Ylfingar.

52

Пятнадцать дружин
сходят на берег,
еще семь тысяч
осталось в Согне;
у Гнипалунда
в гавани стали
ладьи черно-синие
в убранстве из золота.
Где еще было
столько их видно!
Хельги не станет
медлить с битвой».

Ganga fimtán
fólk upp á land,
þá er í sogn út
sjau þúsundir,
liggja hér í grindum
fyr Gnípalundi
brimdýr blásvört
ok búin gulli;
þar er miklu mest
mengi þeira,
mun-a nú Helgi
hjörþing dvala."

Хёдбродд сказал:

Höðbroddr kvað:

53

«Пусть кони мчатся
на тинг великий
и скачет Спорвитнир
к Спаринсхейд,
а Мельнир и Мюльнир
до чащи Мюрквид;
пусть не отстанет
никто из воинов,
из тех, чьи мечи
наносят удары!

"Renni raukn bitluð
til Reginþinga,
en Sporvitnir
at Sparinsheiði,
Mélnir ok Mýlnir
til Myrkviðar;
Látið engi mann
eptir sitja,
þeira er benlogum
bregða kunni.

54

Хёгни зовите
и Хринга сынов,
Ингви и Атли,
старого Альва, —
жаждут они
в битве сразиться;
Вёльсунгов рати
мы разобьем!»

Bjóðið ér Högna
ok Hrings sonum,
Atla ok Yngva,
Álf inum gamla,
Þeir ró gjarnir
gunni at heyja;
látum Völsunga
viðrnám fáa."

55

Вместе сошлись,
яростно сшиблись
стальные клинки
у Волчьего Камня;
Хельги, убивший
Хундинга в битве,
первым в бою был,
где б ни сражались,
рвался вперед он,
страха не ведал;
желудь духа*
княжий был крепок.

Svipr einn var þat,
er saman kvámu
fölvir oddar
at Frekasteini.
Ey var Helgi
Hundings bani
fyrstr í fólki,
þar er firar börðusk,
œstr á ímu,
alltrauðr flugar;
sá hafði hilmir
hart móðakarn.

56

Ринулись с неба
валькирии в шлемах
князю на помощь,
бой разгорался;
молвила Сигрун —
летали валькирии,
волк пожирал
ворона пищу:

Kvámu þar ór himni
hjálmvítr ofan
- óx geira gnýr —
þær er grami hlífðu;
þá kvað þat Sigrún,
sárvítr fluga
- át hálu skær
af hugins barri — :

57

«Будешь ты править
долго и счастливо,
конунг достойный,
Ингви* потомок;
ты ведь сразил
храброго князя, —
был он убийцей
страх порождавшего.

"Heill skaltu, vísi,
Virða njóta,
áttstafr Yngva,
ok una lífi,
er þú fellt hefir,
inn flugartrauða
jöfur, þann er olli
œgis dauða.

58

Отныне, властитель,
твои по праву
кольца из золота,
знатная дева;
будешь владеть
долгие годы
дочерью Хёгни
и Хрингстадиром
и многими землями;
кончена битва!»

Ok þér, buðlungr,
samir bæði vel
rauðir baugar
ok in ríkja mær;
Heill skaltu, buðlungr,
bæði njóta
Högna dóttur
ok Hringstaða,
sigrs ok landa.
Þá er sókn lokit.

Примечания

Сказание о Хельги Убийце Хундинга — несомненно скандинавского (датского) происхождения. Судя по некоторым именам, историческая основа этого сказания — события V в. Географические названия (их очень много в песни) указывают, по-видимому, на Данию, южное побережье Балтики, южную Швецию, но многие из них явно выдуманы для украшения и стоят на границе с именами нарицательными: Химинфьёлль — «небесные горы», Сольфьёлль — «солнечные горы». По содержанию песнь приближается к хвалебным песням скальдов. Она приближается к поэзии скальдов и по стилю. Песнь обычно считается сравнительно поздней.

3. Палаты луны — небо.

4. Нери сестра — норна.

5. Славный Ильвинг — Сигмунд, отец Хельги и также Сигурда Убийцы Фафнира. Первоначально Ильвинги — датский род, но в этой песни они отождествлены с Вёльсунгами.

7. …лук благородный герою вручил он. — Вручение растения при передаче земель было символическим обрядом, а лук (которому приписывалась целебная и волшебная сила) считался благороднейшей из трав.

8. Змея крови — меч.

Брат Синфьётли — Хельги.

12. Буря копий — битва.

13. Сходка мечей — битва.

Мир Фроди — см. «Песнь о Гротти».

Псы Видрира — волки. Видрир — Один.

14. Мимир копий — воин, в данном случае Хундинг. Мимир — один из асов.

21. Убийца Исунга — Хёдбродд. Кто такой Исунг, неизвестно.

22. Сверканье моря — золото.

24. Хьёрлейв — один из спутников Хельги.

27. Шатер на носу. — Такой шатер разбивали во время стоянки у берега и в нем спали.

29. Сестры Кольги — волны. Кольга — одна из дочерей морского великана Эгира.

30. Дочь Эгира — волна.

31. Ран — жена Эгира.

Олень моря — корабль.

33. Гудмунд — младший брат Хёдбродда.

34. Червленый (красный) щит — знак войны.

38. …в груде камней ползал ты, корчась… — На такие груды в Норвегии было принято бросать падаль, которую потом пожирали волки. Синфьётли, согласно сказанию, был одно время оборотнем и потом убил своего сводного брата.

44. Жена Грани — кобыла. Грани — конь Сигурда.

45. Голльнир — имя великана.

Имд — имя великанши.

50. Хнифлунги — в данном случае сыновья Гранмара. Но см. прим. к «Отрывку Песни о Сигурде».

55. Желудь духа — сердце.

57. Ингви — см. прим. к «Речам Регина».

Вторая Песнь о Хельги убийце Хундинга

Helgakviða Hundingsbana önnur (Völsungakviða in forna)

О Вёльсунгах

Frá völsungum

Конунг Сигмунд, сын Вёльсунга, был женат на Боргхильд в Бралунде. Они назвали своего сына Хельги в честь Хельги, сына Хьёрварда. Хагаль воспитал Хельги.

Sigmundr konungr Völsungsson átti Borghildi af Brálundi. Þau hétu son sinn Helga ok eftir Helga Hjörvarðssyni. Helga fóstraði Hagall.

Одного могущественного конунга звали Хундинг. По его имени страна называется Хундланд. Он был очень воинствен и имел много сыновей, которые воевали. Вражда и столкновения были между конунгом Хундингом и конунгом Сигмундом. Они убивали друг у друга родичей. Конунг Сигмунд и его род назывались Вёльсунги и Ильвинги*.

Hundingr hét ríkr konungr. Við hann er Hundland kennt. Hann var hermaðr mikill ok átti marga sonu þá er í hernaði váru. Ófriðr ok dylgjur váru á milli þeira Hundings konungs ok Sigmundar konungs. Drápu hvárir annarra frændr. Sigmundr konungr ok hans ættmenn hétu Völsungar ok Ylfingar.

Хельги отправился тайно разведать о дружине конунга Хундинга. Хеминг, сын конунга Хундинга, был дома. А когда Хельги уезжал, он встретил пастушка и сказал:

Helgi fór ok njósnaði til hirðar Hundings konungs á laun. Hemingr, son Hundings konungs, var heima. En er Helgi fór í brott, þá hitti hann hjarðarsvein ok kvað:

1

«Хемингу молви,
что Хельги помнит,
какого мужа
убили воины*;
серого волка*
в доме держали,
конунг Хундинг
думал — то Хамаль*».

"Segðu Hemingi
at Helgi man
hvern i brynju
bragnar felldu,
ér ulf gráan
inni höfðuð,
þar er Hamal hugði
Hundingr konungr."

Хамалем звали сына Хагаля. Конунг Хундинг послал людей к Хагалю, чтобы найти Хельги. А Хельги не мог укрыться иначе, как одеться рабыней и начать молоть зерно. Они искали и не нашли Хельги. Тогда сказал Блинд Злокозненный:

Hamall hét son Hagals. Hundingr konungr sendi menn til Hagals at leita Helga, en Helgi mátti eigi forðast annan veg en tók klæði ambáttar ok gekk at mala. Þeir leituðu ok fundu eigi Helga. Þá kvað Blindr inn bölvísi:

2

«Сверкают глаза
у рабыни Хагаля, —
уж не мужчина ли
жернов вращает?
Ломается жернов,
грохочет основа!

"Hvöss eru augu
í Hagals þýju;
er-a þat karls ætt,
er á kvernum stendr;
steinar rifna
stökk lúðr fyrir.

3

Тяжелая доля
досталась герою;
вождю довелось
зерна молоть*!
Руке той привычна
меча рукоять,
а вовсе не палка,
что жернов вращает».

Nú hefir hörð dæmi
hildingr þekit,
er vísi skal
valbygg mala;
heldr er sæmri
hendi þeiri
meðalkafli
en möndultré."

Хагаль ответил и сказал:

Hagall svaraði ok kvað:

4

«Дива тут нет,
что грохочет основа, —
конунга дочь
жернов вращает;
носилась она
над облаками,
сражаться могла,
как смелые викинги,
прежде чем Хельги
в плен ее взял;
это сестра
Хёгни и Сигара,
взор ее страшен —
взор Ильвингов девы».

"Þat er lítil vá
þótt lúðr þrumi
er mær konungs
möndul hrærir;
hon skævaði
skýjum efri
ok vega þorði
sem víkingar,
áðr hana Helgi
höftu gerði;
systir er hon þeira
Sigars ok Högna;
því hefir ötul augu
Ylfinga man."

Хельги спасся и отправился на боевой корабль. Он сразил конунга Хундинга, и с тех пор его стали звать Хельги Убийца Хундинга. Он стоял со своим войском в бухте Брунавагар, и там они порезали скот* и ели сырое мясо. Одного конунга звали Хёгни. У него была дочь Сигрун. Она была валькирия и носилась по воздуху и по морю. То была родившаяся вновь Свава*. Сигрун подъехала к кораблям Хельги и сказала:

Undan komst Helgi ok fór á herskip. Hann felldi Hunding konung ok var síðan kallatur Helgi Hundingsbani. Hann lá með her sinn í Brunavágum ok hafði þar strandhögg ok átu þar hrátt. Högni hét konungr. Hans dóttir var Sigrún. Hon var valkyrja ok reið loft ok lög. Hon var Sváfa endurborin. Sigrún reið at skipum Helga ok kvað:

5

«Кто там направил
ладью к побережью?
Где вы живете,
смелые воины?
Чего ожидаете
здесь в Брунавагар?
Куда отсюда
вы держите путь?»

"Hverir láta fljóta
fley við bakka?
Hvar, hermegir,
heima eiguð?
Hvers bíðið ér
í Brunavágum?
Hvert lystir yðr
leið at kanna?"

Хельги сказал:

Helgi kvað:

6

«Хамаль* направил
ладью к побережью,
все мы живем
на острове Хлесей*,
ветра попутного
здесь поджидаем,
путь мы хотим
держать на восток».

"Hamall lætr fljóta
fley við bakka,
eigum heima
í Hléseyju,
bíðum byrjar
í Brunavágum,
austr lystir oss
leið at kanna."

Сигрун сказала:

Sigrún kvað:

7

«Где ты сражался,
воин могучий,
где ты кормил
гусят валькирий*?
Почему кольчуга
обрызгана кровью,
ешь мясо сырое,
шлем не снимая?»

"Hvar hefir þú, hilmir,
hildi vakða
eða gögl alin
Gunnar systra?
Hví er brynja þín
blóði stokkin?
Hví skal und hjálmum
hrátt kjöt eta?"

Хельги сказал:

Helgi kvað:

8

«Вот что исполнил
на запад от моря
Ильвингов родич,
коль знать желаешь:
медведей убил я*
в Брагалунде
и племя орлов
накормил до отвалу;

"Þat vann næst nýs
niðr Ylfinga
fyr vestan ver,
ef þik vita lystir,
er ek björnu tók
í Bragalundi
ok ætt ara
oddum saddak.

9

вот и сказал я,
какая причина,
что мало жаркого
в море мы ели».

Nú er sagt, mær,
hvaðan sakar gerðusk,
því var á legi mér
lítt steikt etit."

Сигрун сказала:

Sigrún kvað:

10

«О победе ты молвишь;
Хельги причина,
что конунг Хундинг
в поле погиб;
битва была,
за родича мщенье,
хлынула кровь
струей на мечи».

"Víg lýsir þú,
varð fyr Helga
Hundingr konungr
hníga at velli.
Bar sókn saman
er sefa hefnduð
ok busti blóð
á brimis eggjar."

Хельги сказал:

Helgi kvað:

11

«Точно ли знаешь,
мудрая женщина,
что воинам этим
за родича мстил я?
Много сынов есть
смелых у конунга,
недружелюбных
к нашему роду».

"Hvat vissir þú,
at þeir séim,
snót svinnhuguð,
er sefa hefndum?
Margir ro hvassir
hildings synir
ok ámunir
ossum niðjum."

Сигрун сказала:

Sigrún kvað:

12

«Утром вчера
близко была я,
вождь дружины,
в час гибели князя;
хитрецом назову
Сигмунда сына,
что темные речи
ведет о победе.

"Vark-a ek fjarri,
folks oddviti,
gær á morgun
grams aldrlokum.
Þó tel ek slægjan
Sigmundar bur,
er í valrúnum
vígspjöll segir.

13

Тебя я не раз
видала и раньше,
стоял ты в ладье,
залитой кровью,
а вокруг ледяные
волны играли;
что ж хочешь, герой,
от меня таиться?
Хёгни дочь
Хельги узнáет».

Leit ek þik um sinn
fyrr á langskipum,
þá er þú byggðir
blóðga stafna
ok úrsvalar
unnir léku,
nú vill dyljask
döglingr fyr mér,
en Högna mær
Helga kennir."

Гранмаром звали могущественного конунга, который жил в Сварингсхауге. У него было много сыновей: первый Хёдбродд, второй Гудмунд, третий Старкад. Хёдбродд был на сходке конунгов. Ему была просватана Сигрун, дочь Хёгни. Но когда она узнала об этом, она поскакала с валькириями по воздуху и морю в поисках Хельги.

Granmarr hét ríkr konungr, er bjó at Svarinshaugi. Hann átti marga sonu: Höðbroddr, annarr Guðmundr, þriði Starkaðr. Höðbroddr var í konungastefnu. Hann fastnaði sér Sigrúnu Högnadóttur. En er hon spyrr þat þá reið hon með valkyrjur um loft ok um lög at leita Helga.

Хельги был тогда на горе Логафьёлль, он сражался с сыновьями Хундинга. Там сразил он Альва и Эйольва, Хьёрварда и Херварда. Он был очень утомлен боем и сидел под Орлиным Камнем. Там нашла его Сигрун, и бросилась ему на шею, и целовала его, и сказала, почему она пришла к нему, как об этом говорится в Древней Песни о Вёльсунгах*:

Helgi var þá at Logafjöllum ok hafði barizt við Hundings sonu. Þar felldi hann þá Álf ok Eyjólf, Hjörvarð ok Hervarð, ok var hann allvígmóðr ok sat undir Arasteini. Þar hitti Sigrún hann ok rann á háls honum ok kyssti hann ok sagði honum erindi sitt, svá sem segir í Völsungakviðu inni fornu:

14

Сигрун пришла
к счастливому князю,
Хельги она
гладила руки
и целовала
его приветно,
конунгу дева
тогда полюбилась.

Sótti Sigrún
sikling glaðan,
heim nam hon Helga
hönd at sækja,
kyssti ok kvaddi
konung und hjálmi;
þá varð hilmi
hugr á vífi.

15

Сказала ему,
что Сигмунда сына
она полюбила
прежде, чем встретила.

Fyrr lézt hon unna
af öllum hug
syni Sigmundar
en hon sét hafði.

Сигрун сказала:

Sigrún kvað:

16

«Хёдбродду я
в походе обещана,
но за другого
хотела бы выйти;
страшен мне гнев
старшего родича:
волю отца
я не исполнила».

"Var ek Höðbroddi
í her föstnuð
en jöfur annan
eiga vildak;
þó sjámk, fylkir,
frænda reiði,
hefi ek míns föður
munráð brotit."

17

Не стала дочь Хёгни
кривить душою,
сказала, что хочет
Хельги любви.

Nam-a Högna mær
of hug mæla,
hafa kvaðsk hon Helga
hylli skyldu.

Хельги сказал:

Helgi kvað:

18

«Стоит ли гнева
Хёгни страшиться
или вражды
вашего рода!
Дева, ты будешь
всегда со мною;
род твой, прекрасная,
мне не страшен».

"Hirð eigi þú
Högna reiði
né illan hug
ættar þinnar.
Þú skalt, mær ung,
at mér lifa;
ætt áttu, in góða,
er ek eigi sjámk."

Хельги собрал тогда большой флот и отправился к Волчьему Камню. Их застигла в море страшная буря. Над ними стали сверкать молнии, и они попадали прямо в корабль. Воины увидели в воздухе девять скачущих валькирий и узнали Сигрун. Тогда буря улеглась, и они в целости добрались до берега.

Helgi samnaði þá miklum skipaher ok fór til Frekasteins, ok fengu í hafi ofviðri mannhætt. Þá kómu leiptr yfir þá ok stóðu geislar í skipin. Þeir sá í loftinu at valkyrjur níu riðu ok kenndu þeir Sigrúnu. Þá lægði storminn ok kómu þeir heilir til lands.

Сыновья Гранмара сидели на некой горе, когда корабли подплывали к берегу. Гудмунд вскочил на коня и поехал на разведку на гору у гавани. Тогда Вёльсунги убрали паруса.

Granmarssynir sátu á bjargi nokkuru, er skipin sigldu at landi. Guðmundr hljóp á hest ok reið á njósn á bergit við höfnina. Þá hlóðu Völsungar seglum.

Тут сказал Гудмунд, сын Гранмара:

Þá kvað Guðmundr Granmarsson:

19

«Кто этот конунг,
ладьи ведущий?
Чей стяг боевой
по ветру вьется?
Мира то знамя
не обещает;
отблеск багряный
вокруг дружины».

"Hver er skjöldungr
sá er skipum stýrir,
lætr gunnfana
gullinn fyr stafni?
Þykkja mér fríð
í fararbroddi,
verpr vígroða
um víkinga.

Синфьётли сказал:

Sinfjötli kvað:

20

«Хёдбродд может
Хельги узнать,
храброго в битвах,
ладьи ведущего;
наследье богатое
вашего рода,
золото Фьёрсунгов
он захватил».

"Hér má Höðbroddr
Helga kenna,
flótta trauðan
í flota miðjum,
hann hefir eðli
ættar þinnar,
arf Fjörsunga,
und sik þrungit."

Гудмунд сказал:

Guðmundr kvað:

21

«Будем сначала
у Волчьего Камня
палками битвы*
с врагами спорить!
Хёдбродд, пора
для мести настала,
слишком часто
нас побеждали!»

"Því fyrr skulu
at Frekasteini
sáttir saman
um sakar dæma;
mál er, Höðbroddr,
hefnd at vinna
ef vér lægra hlut
lengi bárum."

Синфьётли сказал:

Sinfjötli kvað:

22

«Гудмунд, сперва
коз попаси ты,
по скалам крутым
за ними карабкайся,
крепче держи
ветку орешника, —
милей тебе это,
чем сходка мечей!

"Fyrr muntu, Guðmundr,
geitr of halda
ok bergskorar
brattar klífa,
hafa þér í hendi
heslikylfu.
Þat er þér blíðara
en brimis dómar.

Хельги сказал:

Helgi kvað:

23

«Не лучше ли было б
тебе, Синфьётли,
битву вести
орлам на радость,
чем попусту речи
бросать на ветер,
когда вожди
ненавидят друг друга.

"Þér er, Sinfjötli,
sæmra miklu
gunni at heyja
ok glaða örnu
en ónýtum
orðum at bregða,
þótt hildingar
heiftir deili.

24

Плохи, сдается мне,
Гранмара дети,
хотя о героях
лгать не годится, —
они показали
при Моинсхеймар,
что славно умеют
мечами разить».

Þykkja-t mér góðir
Granmars synir,
þó dugir siklingum
satt at mæla,
þeir merkt hafa
á Móinsheimum,
at hug hafa
hjörum at bregða;
eru hildingar
hölzti snjallir.

Гудмунд поехал домой рассказать о приближающемся войске. Тогда сыновья Гранмара собрали рать. Многие конунги пришли туда. Там был Хёгни, отец Сигрун, и его сыновья Браги и Даг. Произошла большая битва, и все сыновья Гранмара пали и вся их знать. Только Даг, сын Хёгни, получил пощаду и дал клятву Вёльсунгам.

Guðmundr reið heim með hersögu. Þá sömnuðu Granmarssynir her. Kómu þar margir konungar. Þar var Högni, faðir Sigrúnar, ok synir hans, Bragi ok Dagr. Þar var orrusta mikil ok féllu allir Granmarssynir ok allir þeira höfðingjar nema Dagr Högnason fekk grið ok vann eiða Völsungum.

Сигрун пришла на поле битвы и нашла Хёдбродда умирающего. Она сказала:

Sigrún gekk í valinn ok hitti Höðbrodd at kominn dauða. Hon kvað:

25

«Не будет у Сигрун,
девы из Севафьёлль,
Хёдбродд-конунг
в объятьях покоиться!
Часто волкам
достаются трупы, —
пали сыны
Гранмара в битве».

"Mun-a þér Sigrún
frá Sefafjöllum
Höðbroddr konungr,
hníga at armi,
liðin er ævi
— oft náir hrævi
gránstóð gríðar, —
Granmars sona."

Затем она нашла Хельги и очень обрадовалась. Он сказал:

Þá hitti hon Helga ok varð allfegin. Hann kvað:

26

«Тебе не во всем,
валькирия, счастье,
в иных событьях
норны повинны:
утром погибли
у Волчьего Камня
Браги и Хёгни, —
я их сразил!

"Er-at þér at öllu,
alvitr, gefit,
- þó kveð ek nökkvi
nornir valda — :
fellu í morgun
at Frekasteini
Bragi ok Högni,
varð ek bani þeira.

27

А конунг Старкад
пал на Стюрклейвар,
сыны же Хроллауга
на Хлебьёрг убиты;
видел я конунга,
в ярости страшного,
был обезглавлен,
а тело сражалось.

En at Styrkleifum
Starkaðr konungr,
en at Hlébjörgum
Hrollaugs synir.
Þann sá ek gylfa
grimmúðgastan,
er barðisk bolr,
var á brott höfuð.

28

Многих родичей
смерть настигла,
трупы их ныне
в землю зарыты;
ты не могла
битве препятствовать,
волей судьбы
раздор ты посеяла».

Liggja at jörðu
allra flestir
niðjar þínir
at náum orðnir.
Vannt-at-tu vígi,
var þér þat skapat
at þú at rógi
ríkmenni vart."

Тогда Сигрун заплакала. Он сказал:

Þá grét Sigrún. Hann kvað:

29

«Сигрун, утешься,
была ты нам Хильд*;
судьбы не оспоришь!»

"Huggastu, Sigrún,
Hildr hefr þú oss verið;
vinna-t skjöldungar sköpum."

Сигрун сказала:

Sigrún kvað:

«Оживить бы убитых
и в объятиях твоих
укрыться бы мне!»

"Lifna mynda ek nú kjósa
er liðnir eru,
ok knætta ek þér þó í faðmi felask."

Хельги женился на Сигрун, и у них были сыновья. Хельги не дожил до старости. Даг, сын Хёгни, принес Одину жертву, чтобы тот помог отомстить ему за отца. Один дал Дагу свое копье. Даг встретил Хельги, своего зятя, у рощи, которая называется Фьётурлунд*. Он пронзил Хельги копьем. Хельги пал, а Даг поехал в горы и рассказал Сигрун, что произошло:

Helgi fekk Sigrúnar ok áttu þau sonu. Var Helgi eigi gamall. Dagr Högnason blótaði Óðin til föðurhefnda. Óðinn léði Dag geirs síns. Dagr fann Helga, mág sinn, þar sem heitir at Fjöturlundi. Hann lagði í gögnum Helga með geirnum. Þar fell Helgi en Dagr reið til Sefafjalla ok sagði Sigrúnu tíðindi.

30

«Сестра, не хотел бы
о горе поведать
и слезы твои,
сестра, увидеть, —
убит поутру
под Фьётурлундом
герой, меж князьями
самый достойный,
себе подчинявший
воинов смелых».

"Trauður em ek, systir,
trega þér at segja,
því at ek hefi nauðigr
nifti grætta;
fell í morgun
und Fjöturlundi
buðlungr, sá er var
beztr í heimi
ok hildingum
á halsi stóð."

Сигрун сказала:

Sigrún kvað:

31

«Пускай тебя
покарают те клятвы,
которые дал ты
когда-то Хельги*,
клялся ты светлой
влагой Лейфтра*
и камнем Унн*
в холодной росе!

"Þik skyli allir
eiðar bíta
þeir er Helga
hafðir unna
at inu ljósa
Leiptrar vatni
ok at úrsvölum
Unnarsteini.

32

Пусть не плывет
отныне корабль твой,
как бы ни дул
ветер попутный!
Пусть не бежит
конь твой послушно,
когда от врагов
спасенья ты ищешь!

Skríði-at þat skip
er und þér skríði
þótt óskabyrr
eftir leggisk;
renni-a sá marr
er und þér renni
þóttú fjándr þína
forðask eigir.

33*

Пусть не разит
меч твой в битве,
разве что сам ты
сражен им будешь!
Было бы местью
за гибель Хельги,
если б ты волком
скитался в чаще,
нищим и сирым,
вечно голодным,
разве что трупы
тебя б насыщали!»

Bíti-a þér þat sverð
er þú bregðir
nema sjalfum þér
syngvi of höfði.
Þá væri þér hefnt
Helga dauða
ef þú værir vargr
á viðum úti,
auðs andvani
ok alls gamans,
hefðir eigi mat
nema á hræjum spryngir."

Даг сказал:

Dagur kvað:

34

«Сестра, ты безумна,
затмился твой разум,
коль беды зовешь
на голову брата!
Один повинен
в этом несчастье,
меж нами руны
раздора посеяв.

"Ær ertu, systir,
ok örvita
er þú brœðr þínum
biðr forskapa,
einn veldr Óðinn
öllu bölvi
því at með sifjungum
sakrúnar bar.

35

Золото брат
тебе предлагает,
Вандильсве весь
и Вигдалир тоже;
половина страны
выкупом станет
за горе твое
и твоих сыновей!»

Þér býðr bróðir
bauga rauða,
öll Vandilsvé
ok Vígdali;
hafðu halfan heim
harms at gjöldum,
brúðr baugvarið
ok burir þínir."

Сигрун сказала:

Sigrún kvað:

36

«Как ни богато
живу я в Севафьёлль,
жизни не рада
ни утром, ни ночью,
жду, не блеснет ли
войско князя,
Вигблер под князем
сюда не примчится ли,
как бы тогда я
конунга встретила!

"Sitk-a ek svo sæl
at Sefafjöllum
ár né um nætr
at ek una lífi
nema at liði lofðungs
ljóma bregði,
renni und vísa
Vígblær þinig,
gullbitli vanr,
knega ek grami fagna.

37

Так убегали
в страхе безмерном
перед Хельги враги
и родичи их,
как козы бегут
по горным склонам,
страхом гонимы,
спасаясь от волка.

Svá hafði Helgi
hrædda görva
fjándr sína alla
ok frændr þeira
sem fyr ulfi
óðar rynni
geitr af fjalli
geiskafullar.

38

Так возвышался
Хельги меж конунгов,
как ясень гордый
в зарослях терна
или олень,
росой обрызганный,
он из зверей
самый высокий,
рога его блещут
у самого неба!»

Svá bar Helgi
af hildingum
sem ítrskapaðr
askr af þyrni
eða sá dýrkalfr
döggu slunginn
er efri ferr
öllum dýrum
ok horn glóa
við himin sjalfan."

Холм был насыпан на могиле Хельги. И когда он попал в Вальгаллу, Один предложил ему править всем наравне с ним самим. Хельги сказал:

Haugr var gjörr eftir Helga. En er hann kom til Valhallar þá bauð Óðinn honum öllu at ráða með sér. Helgi kvað:

39

«Хундинг, сначала
всем ноги омоешь,
огонь разведешь,
и привяжешь собак,
и свиньям дашь поило,
коней попасешь, —
тогда только смеешь
об отдыхе думать».

"Þú skalt, Hundingr,
hverjum manni
fótlaug geta
ok funa kynda,
hunda binda,
hesta gæta,
gefa svínum soð
áðr sofa gangir."

Служанка Сигрун шла мимо кургана Хельги и увидела, что Хельги со многими людьми подъехал к кургану. Служанка сказала:

Ambótt Sigrúnar gekk um aftan hjá haugi Helga ok sá at Helgi reið til haugsins með marga menn. Ambótt kvað:

40

«Чудится мне,
или настал
света конец?
Мертвые скачут!
Что же вы шпорите
ваших коней,
разве дано вам
домой возвратиться?»

"Hvárt eru þat svik ein,
er ek sjá þykkjumk,
eða ragnarök,
— ríða menn dauðir,
er jóa yðra
oddum keyrið —
eða er hildingum
heimför gefin?"

Хельги сказал:

Helgi kvað:

41

«Нет, не почудилось
все, что ты видишь,
и не настал
света конец,
хоть мы и шпорим
наших коней,
но не дано нам
домой возвратиться».

"Er-a þat svik ein,
er þú sjá þykkisk,
né aldar rof
þóttú oss lítir,
þótt vér jóa óra
oddum keyrim,
né er hildingum
heimför gefin."

Служанка вернулась домой и сказала Сигрун:

Heim gekk ambótt ok sagði Sigrúnu:

42

«Сигрун, скорее
из Севафьёлль выйди,
если ты конунга
хочешь встретить!
Раскрылся курган,
Хельги вернулся!
Раны сочатся, —
просил тебя конунг
кровавые капли
его осушить».

"Út gakk þú, Sigrún
frá Sefafjöllum,
ef þik folks jaðar
finna lystir,
upp er haugr lokinn,
kominn er Helgi,
dolgspor dreyra,
döglingr bað þik
at þú sárdropa
svefja skyldir."

Сигрун пошла в курган к Хельги и сказала:

Sigrún gekk í hauginn til Helga ok kvað:

43

«Так радуюсь я
встрече с тобою,
как рады взалкавшие
Одина соколы*,
что убитых почуяли
теплое мясо
иль видят рассвет,
росою омытые.

"Nú em ek svá fegin
fundi okkrum
sem átfrekir
Óðins haukar
er val vitu,
varmar bráðir,
eða dögglitir
dagsbrún sjá.

44

Сперва поцелую
конунга мертвого,
а ты сними
доспех окровавленный;
иней покрыл
волосы Хельги,
смерти роса*
на теле конунга,
руки как лед
у зятя Хёгни;
как мне, конунг,
тебя исцелить?»

Fyrr vil ek kyssa
konung ólifðan
en þú blóðugri
brynju kastir,
hár er þitt, Helgi,
hélu þrungit,
allr er vísi
valdögg sleginn,
hendr úrsvalar
Högna mági;
hvé skal ek þér, buðlungr,
þess bót um vinna?"

Хельги сказал:

Helgi kvað:

45

«Ты в том повинна,
Сигрун из Севафьёлль,
что Хельги обрызган
горя росою*:
слезы ты льешь,
убрана золотом,
с юга пришедшая,
солнечноясная;
падают слезы
на князя кровавые,
жгут его грудь,
горем насыщены.

"Ein veldr þú, Sigrún
frá Sefafjöllum,
er Helgi er
harmdögg sleginn;
grætr þú, gullvarið,
grimmum tárum,
sólbjört, suðræn,
áðr sofa gangir.
Hvert fellr blóðugt
á brjóst grami,
úrsvalt, innfjalgt,
ekka þrungit.

46

Будем мы пить
драгоценный напиток,
хоть счастье и земли
мы потеряли!
Не запевайте
горести песен,
видя мои
кровавые раны!
Отныне в кургане
со мною, убитым,
знатная дева
вместе пребудет!»

Vel skulum drekka
dýrar veigar,
þótt misst hafim
munar ok landa;
skal engi maðr
angrljóð kveða
þótt mér á brjósti
benjar líti,
nú eru brúðir
byrgðar í haugi,
lofða dísir
hjá oss liðnum."

Сигрун постелила постель в кургане:

Sigrún bjó sæing í hauginum.

47

«Здесь тебе, Хельги,
ложе готово, —
радости ложе,
Ильвингов родич;
в объятьях твоих
уснуть бы хотела,
как с конунгом я
живым уснула б!»

"Hér hefi ek þér, Helgi,
hvílu görva
angrlausa mjök,
Ylfinga niðr,
vil ek þér í faðmi,
fylkir, sofna
sem ek lofðungi
lifnum myndak."

Хельги сказал:

Helgi kvað:

48

«Ныне нет ничего,
ни поздно, ни рано,
что невозможным
в Севафьёлль было б,
если в объятьях
мертвого спишь,
в кургане его,
Сигрун, дочь Хёгни,
ты, живая,
рожденная конунгом!

"Nú kveð ek enskis
örvænt vera
síð né snimma
at Sefafjöllum
er þú á armi
ólifðum sefr,
hvít, í haugi,
Högna dóttir,
ok ertu kvik
in konungborna.

49

Ехать пора мне
по алой дороге*,
на бледном коне*
по воздушной тропе;
путь мой направлю
на запад от неба,
прежде чем Сальгофнир*
героев разбудит».

Mál er mér at ríða
roðnar brautir,
láta fölvan jó
flugstíg troða;
skal ek fyr vestan
vindhjalms brúar
áðr Salgófnir
sigrþjóð veki."

Хельги и его воины ускакали, а Сигрун со служанкой вернулась домой. На следующий вечер Сигрун велела служанке стоять на страже у кургана. И в сумерки, когда Сигрун пришла к кургану, она сказала:

Þeir Helgi riðu leið sína, en þær fóru heim til bæjar. Annan aftan lét Sigrún ambótt halda vörð á hauginum. En at dagsetri er Sigrún kom til haugsins, hon kvað:

50

«Если б приехать
сюда собирался
Сигмунда сын
из дома Одина!
Нет, не приедет,
померкла надежда,
если орлы
на ясень садятся,
а люди идут
на тинг сновидений*».

"Kominn væri nú
ef koma hygði
Sigmundar burr
frá sölum Óðins;
kveð ek grams þinig
grænask vánir
er á asklimum
ernir sitja
ok drífr drótt öll
draumþinga til."

Служанка сказала:

Ambátt kvað:

51

«Не будь безумной,
одна не ходи ты,
конунга дочь,
в мертвых жилище!
Ночью сильней
становятся все
мертвые воины,
чем днем при солнце».

"Vertu eigi svá ær
at ein farir,
dís skjöldunga,
draughúsa til;
verða öflgari
allir á nóttum
dauðir dolgar, mær,
en um daga ljósa."

Сигрун вскоре умерла от скорби и печали.

Sigrún varð skammlíf af harmi ok trega.

В древнее время верили, что люди рождаются вновь, но теперь это считают бабьими сказками. Говорят, что Хельги и Сигрун родились вновь. Он звался тогда Хельги Хаддингьяскати, а она — Кара, дочь Хальвдана, как об этом рассказывается в Песни о Каре*. Она была валькирией.

Þat var trúa í forneskju at menn væri endrbornir en þat er nú kölluð kerlingavilla. Helgi ok Sigrún er kallat at væri endrborin. Hét hann þá Helgi Haddingjaskati en hon Kára Hálfdanardóttir, svá sem kveðit er í Káruljóðum, ok var hon valkyrja.

Примечания

Песнь состоит из нескольких частей, связанных прозой. Выделяется своей законченностью конец песни (строфы 3051) — смерть и возвращение Хельги с того света на свиданье с Сигрун. Мотив возвращения мертвого к своей возлюбленной, широко представленный в народных балладах и сказках, трактован здесь с эмоциональной силой, единственной в эддической поэзии. Различные части этой песни датируются различно.

В издании С. Бюгге строфы 1924 были переставлены после строфы 29, т. е. Бюгге переставил перебранку между Гудмундом и Синфьётли на то место, где она по смыслу должна стоять.

Вёльсунги и Ильвинги — первоначально эти родовые названия не были тождественны: Вёльсунги — южногерманский род, Ильвинги — датский.

1. …какого мужа убили воины. — Речь идет, по-видимому, об отце Хельги, и, следовательно, в этом фрагменте представлена та форма сказания, в которой Хельги еще не сводный брат Сигурда и в которой он мстит Хундингу за убийство отца (не Сигмунда!).

Серый волк — Хельги, поскольку он Ильвинг (буквально — «волчонок»).

…Хундинг думал — то Хамаль. — Хельги выдал себя за Хамаля, сына своего воспитателя.

3. Зерна молоть — занятие рабынь.

…там они порезали скот… — Во время викингских походов принято было сгонять захваченный скот к берегу и там его резать.

Свава — героиня «Песни о Хельги Сыне Хьёрварда».

6. Хамаль — так Хельги в шутку называет себя.

Хлесей — остров Лесё в Каттегате. Одно из немногих вполне конкретных географических названий в песнях о Хельги.

7. Гусята валькирий — вороны.

8. …медведей убил я… — т. е. воинов. Хельги говорит о совершенном им подвиге иносказательно, уклончиво.

Древняя песнь о Вёльсунгах. — Это название относится, по-видимому, к строфам 1418. Но неясно, действительно ли эта часть песни древнее других ее частей.

…в Песни о Хельги. — См. «Первую Песнь о Хельги Убийце Хундинга», строфы 20 след.

…и это тоже уже было написано. — См. «Первую Песнь о Хельги Убийце Хундинга», строфы 34 след., и ср. ниже строфы 20 след.

…дал клятву Вёльсунгам. — Он дал клятву в том, что отказывается от кровной мести за отца.

21. Палка битвы — меч.

29. …была ты нам Хильд. — Хильд — героиня сказания о Хьяднингах, которая тоже была причиной распри между ее отцом и ее возлюбленным (но буквально Хильд — «битва», а также имя одной из валькирий). Каждой ночью, после дневного боя, Хильд оживляла своих воинов, павших в бою, и Сигрун в своем ответе намекает на это. Имя Хёгни, отца Сигрун, тоже из сказания о Хьяднингах.

Фьётурлунд — «роща оков». Считается, что в этом названии сохранилась память о священной роще семнонов, в которую, по словам Тацита, нельзя было входить иначе как в оковах.

31. …клятвы, которые дал ты когда-то Хельги… — т. е. клятвы в том, что он отказывается от кровной мести за отца.

Лейфтр — река в Хель.

Унн — одна из дочерей морского великана Эгира. Буквально — «волна».

33. Указывалось, что эта клятва очень похожа на клятву в договоре князя Игоря с византийским императором: «да не ущитятся щиты своими, и да посечены будуть мечи своими» и «Аще ли же кто… преступить се, …будеть достоин своим оружьем умрети» («Повесть временных лет», т. 1. М. — Л., 1950, с. 35 и 39).

43. Соколы Одина — вороны.

44. Роса смерти — кровь.

45. Роса горя — слезы.

49. Алая дорога — окрашенное утренней зарей небо.

Бледный конь — в поверьях — предвестник смерти.

Сальгофнир — петух в Вальгалле, который будит утром обитающих там героев — эйнхериев.

50. …идут на тинг сновидений — ложатся спать.

Песнь о Каре. — Эта песнь не сохранилась, но пересказ ее содержания есть в исландских римах XVI в.

О смерти Синфьётли

Frá dauða Sinfjötla

Сигмунд, сын Вёльсунга, был конунгом во Фраккланде*. Синфьётли был его старшим сыном, вторым был Хельги третьим — Хамунд. У Боргхильд, жены Сигмунда, был брат, которого звали* […] И вот Синфьётли, её пасынок, и […] посватались оба к одной женщине, и поэтому Синфьётли убил его.

Sigmundr Völsungsson var konungr á Frakklandi. Sinfjötli var elztr sona, annarr Helgi, þriði Hámundr. Borghildr, kona Sigmundar, átti bróður, er hét […] En Sinfjötli, stjúpson hennar, ok […] báðu einnar konu báðir, ok fyrir þá sök drap Sinfjötli hann.

А когда он вернулся домой, Боргхильд велела ему уехать прочь, но Сигмунд предложил ей выкуп, и ей пришлось его принять. На тризне Боргхильд подавала пиво. Она взяла яд — большой полный рог — и поднесла Синфьётли. Но когда он заглянул в рог, он понял, что в нем яд, и сказал Сигмунду: «Мутен напиток, батюшка!» Сигмунд взял рог и выпил. Говорят, что Сигмунд был нечувствителен к яду, так что он не мог повредить ему ни снаружи, ни внутри. Но все сыновья его были нечувствительны к яду только снаружи.

En er hann kom heim, þá bað Borghildr hann fara á brott, en Sigmundr bauð henni fébætr, ok þat varð hon at þiggja. En at erfinu bar Borghildr öl. Hon tók eitr mikit, horn fullt, ok bar Sinfjötla. En er hann sá í hornit, skilði hann, at eitr var í, ok mælti til Sigmundar: "Göróttr er drykkurinn, ái." Sigmundr tók hornit ok drakk af. Svá er sagt at Sigmundr var harðgörr, at hvárki mátti hánum eitr granda útan né innan, en allir synir hans stóðust eitr á hörund útan.

Боргхильд поднесла Синфьётли второй рог и просила выпить, и снова произошло то же самое. И в третий раз поднесла она ему рог — и на этот раз понося его за то, что он его не пьет. Он снова сказал то же самое Сигмунду. Тот сказал: «Выпей, сын!»* Синфьётли выпил и сразу умер. Сигмунд понес его далеко в своих руках и пришел к некоему узкому и длинному фьорду, и там была небольшая ладья и на ней какой-то человек*. Он предложил Сигмунду перевезти его через фьорд. И когда Сигмунд внес труп на ладью, она стала нагруженной полностью. Человек сказал Сигмунду, чтобы тот ехал внутрь фьорда. Человек оттолкнул ладью и сразу же исчез.

Borghildr bar annat horn Sinfjötla ok bað drekka, ok fór allt sem fyrr. Ok enn it þriðja sinn bar hon hánum hornit ok ámælisorð með, ef hann drykki eigi af. Hann mælti enn sem fyrr við Sigmund. Hann sagði: "Láttu grön sía þá, sonr." Sinfjötli drakk ok varð þegar dauðr. Sigmundr bar hann langar leiðir í fangi sér ok kom at fyrði einum mjóvum ok löngum, ok var þar skip eitt lítit ok maðr einn á. Hann bauð Sigmundi far of fjörðinn. En er Sigmundr bar líkit út á skipit, þá var bátrinn hlaðinn. Karl mælti, at Sigmundr skyldi fara fyrir innan fjörðinn. Karl hratt skipinu ok hvarf þegar.

Конунг Сигмунд долго жил во владениях Боргхильд, после того как на ней женился. Затем Сигмунд поехал на юг во Фраккланд во владения, которые у него там были. Там он женился на Хьёрдис, дочери конунга Эйлими. Сигурд был их сын.

Sigmundr konungr dvalðisk lengi í Danmörk í ríki Borghildar, síðan er hann fekk hennar. Fór Sigmundr þá suðr í Frakkland til þess ríkis, er hann átti þar. Þá fekk hann Hjördísar, dóttur Eylima konungs. Þeira son var Sigurðr.

Конунг Сигмунд погиб в битве с сыновьями Хундинга, а Хьёрдис вышла замуж за Альва, сына конунга Хьяльпрека. Сигурд провел там детство.

Sigmundr konungr fell í orrostu fyrir Hundingssonum, en Hjördís giftist þá Álfi, syni Hjálpreks konungs. Óx Sigurðr þar upp í barnæsku.

Сигмунд и все его сыновья намного превосходили всех прочих мужей силой, ростом, мужеством и всеми доблестями. Но Сигурд превосходил их всех, и в преданиях все его называют первым из мужей и великолепнейшим из конунгов.

Sigmundr ok allir synir hans váru langt um fram alla menn aðra um afl ok vöxt ok hug ok alla atgervi. Sigurðr var þó allra framastr, ok hann kalla allir menn í fornfræðum um alla menn fram ok göfgastan herkonunga.

Примечания

Фраккланд — страна франков, Франция. Возможно, что это след франкского происхождения сказания.

У Боргхильд был… брат, которого звали… — Здесь в рукописи выпущено имя брата Боргхильд.

«Выпей, сын!» — Это место истолковывают и так, что Сигмунд якобы предложил сыну дать напиться усам, рассчитывая, что яд осядет в них. В «Саге о Вёльсунгах» говорится, что Сигмунд сказал так потому, что был пьян.

Какой-то человек — перевозчик мертвых, Один.

Пророчество Грипира

Grípisspá

Грипиром звался сын Эйлими, брат Хьёрдис. Он правил землями и был мудрейшим из всех людей и знал будущее. Сигурд ехал один и приехал в палаты Грипира. Сигурда было легко узнать. Он встретил какого-то человека и обратился к нему снаружи перед домом. Тот назвался Гейтиром. Сигурд вступил с ним в разговор и спросил:

Grípir hét sonr Eylima, bróðir Hjördísar. Hann réð löndum ok var allra manna vitrastr ok framvíss. Sigurðr reið einn saman ok kom til hallar Grípis. Sigurðr var auðkenndr. Hann hitti mann at máli úti fyrir höllini. Sá nefndist Geitir. Þá kvaddi Sigurðr hann máls ok spyrr:

1

«Кто здесь живет
в этих палатах?
Как люди зовут
конунга славного?»

"Hverr byggir hér
borgir þessar?
Hvat þann þjóðkonung
þegnar nefna?"

Гейтир сказал:

Geitir kvað:

«Грипир зовется
людей повелитель,
народом он правит
и твердой землей».

"Grípir heitir
gumna stóri
sá er fastri ræðr
foldu ok þegnum."

Сигурд сказал:

Sigurðr kvað:

2

«Мудрого конунга
можно ль увидеть?
Будет ли он
со мной беседовать?
Многое надо мне
молвить владыке,
хочу поскорей
встретиться с Грипиром».

"Er horskr konungr
heima í landi,
mun sá gramr við mik
ganga at mæla?
Máls er þarfi
maðr ókunnigr,
vil ek fljótliga
finna Grípi."

Гейтир сказал:

Geitir kvað:

3

«Конунг счастливый
Гейтира спросит,
кто этот герой,
Грипира ищущий».

"Þess mun glaðr konungr
Geiti spyrja,
hverr sá maðr sé,
er máls kveðr Grípi."

Сигурд сказал:

Sigurðr kvað:

«Сигурд зовусь я,
Сигмунда сын,
Хьёрдис имя
матери воина».

"Sigurðr ek heiti
borinn Sigmundi,
en Hjördís er
hilmis móðir."

4

Гейтир пошел
Грипиру молвить:
«Там человек
прибыл неведомый;
обликом он
великолепен;
хочет, конунг,
с тобой говорить».

Þá gekk Geitir
Grípi at segja;
"Hér er maðr úti
ókuðr kominn;
hann er ítarligr
at áliti,
sá vill, fylkir,
fund þinn hafa."

5

Покинул владыка
мудрый палаты,
приветливо встретил
князя прибывшего:
«Добро пожаловать,
Сигурд, я ждал тебя!
Гейтир, прими
Грани, коня!»

Gengr ór skála
skatna dróttinn
ok heilsar vel
hilmi komnum:
"þiggðu hér, Sigurðr,
væri sœmra fyrr,
en þú, Geitir, tak
við Grana sjalfum."

6

Стали тогда
о многом беседовать
герои великие
в эту встречу.

Mæla námu
ok margt hjala
þá er ráðspakir
rekkar fundusk.

Сигурд сказал:

Sigurðr kvað:

«Молви, коль знаешь,
матери брат:
что суждено
Сигурду в жизни?»

"Segðu mér, ef þú veizt,
móðurbróðir,
hvé mun Sigurði
snúa ævi."

Грипир сказал:

Grípir kvað:

7

«Будешь велик,
как никто под солнцем,
станешь превыше
конунгов прочих,
щедр на золото,
скуп на бегство,
обличьем прекрасен
и мудр в речах».

"Þú munt maðr vera
mæztr und sólu
ok hæstr borinn
hverjum jöfri,
gjöfull af gulli,
en glöggr flugar,
ítr áliti
ok í orðum spakr."

Сигурд сказал:

Sigurðr kvað:

8

«Скажи, благосклонный
конунг, Сигурду,
мудрый, ответь,
если ты знаешь:
какая удача
меня ожидает,
когда со двора
твоего уеду?»

"Segðu, gegn konungr
gerr en spyrjak
snotr, Sigurði,
ef þú sjá þykkisk,
hvat mun fyrst gerask
til farnaðar,
þá er ór garði emk
genginn þínum?"

Грипир сказал:

Grípir kvað:

9

«Сначала отмстишь
ты, князь, за отца,
за горький конец
конунга Эйлими;
сыновей ты сразишь
конунга Хундинга;
будет твоею
в битве победа».

"Fyrst muntu fylkir
föður of hefna,
ok Eylima
alls harms reka,
þú munt harða
Hundings sonu
snjalla fella,
muntu sigr hafa."

Сигурд сказал:

Sigurðr kvað:

10

«Скажи мне еще,
родич мой, конунг,
правду открой
в мудрой беседе:
видишь ли Сигурда
смелые подвиги,
каких на земле
еще не свершали?»

"Segðu, ítr konungr,
ættingi, mér
heldr horskliga,
er vit hugat mælum;
sér þú Sigurðar
snör brögð fyrir,
þau er hæst fara
und himinskautum?"

Грипир сказал:

Grípir kvað:

11

«Один ты убьешь
свирепого змея,
на Гнитахейд он
лежит, ненасытный;
Регина с Фафниром
ты победишь;
правду Грипир
тебе предвещает».

"Muntu einn vega
orm inn frána,
þann er gráðugr liggr
á Gnitaheiði,
þú munt báðum
at bana verða
Regin ok Fáfni;
rétt segir Grípir."

Сигурд сказал:

Sigurðr kvað:

12

«Великое счастье,
если свершу я
подвиг такой,
как ты поведал;
подумай, конунг,
и дальше открой мне,
что еще в жизни
сделать я должен».

"Auðr mun œrinn,
ef ek eflik svá
víg með virðum,
sem víst segir;
leið at huga
ok lengra seg,
hvat mun enn vera
ævi minnar?"

Грипир сказал:

Grípir kvað:

13

«Фафнира логово
ты отыщешь,
сокровище в нем
большое добудешь,
золота грузом
Грани навьючишь,
к Гьюки отправишься,
конунг воинственный».

"Þú munt finna
Fáfnis bœli
ok upp taka
auð inn fagra,
gulli hlœða
á Grana bógu;
ríðr þú til Gjúka
gramr vígrisinn."

Сигурд сказал:

Sigurðr kvað:

14

«Должен еще ты
в мудрой беседе,
конунг смелый,
вот что поведать:
гощу я у Гьюки,
его покидаю, —
что еще будет
в жизни моей?»

"Enn skaltu hilmi
í hugaðsrœðu,
framlyndr jöfurr,
fleira segja;
gestr em ek Gjúka
ok ek geng þaðan,
hvat mun enn vera
ævi minnar?"

Грипир сказал:

Grípir kvað:

15

«Спит на горе
конунга дочь*,
в доспехах она
по смерти Хельги;
будешь рубить
острым клинком,
броню рассечешь
убийцей Фафнира*».

"Sefr á fjalli
fylkis dóttir
björt í brynju
eftir bana Helga;
þú munt höggva
hvössu sverði,
brynju rísta
með bana Fáfnis."

Сигурд сказал:

Sigurðr kvað:

16

«Броню рассеку я,
вымолвит слово
юная дева,
от сна пробуждаясь;
что же скажет
Сигурду дева?
Счастье какое
ему предречет?»

"Brotin er brynja,
brúðr mæla tekr,
er vaknaði
víf ór svefni,
hvat mun snót at heldr
við Sigurð mæla
þat er at farnaði
fylki verði?"

Грипир сказал:

Grípir kvað:

17

«Научит тебя
рунам мудрым, —
усердно их люди
узнать стремятся, —
чужим языкам
и травам целебным;
благословен
да будешь ты, конунг!»

"Hon mun ríkjum þér
rúnar kenna,
allar þær er aldir
eignask vildu,
ok á manns tungu
mæla hverja,
líf með læking,
lifðu heill, konungr."

Сигурд сказал:

Sigurðr kvað:

18

«Понял тебя,
мудрость постиг я,
прочь оттуда
уехать собрался;
подумай, конунг,
и дальше открой мне,
что еще в жизни
сделать я должен».

"Nú er því lokit,
numin eru frœði
ok em braut þaðan
búinn at ríða,
leið at huga
ok lengra seg,
hvat mun meir vera
minnar ævi?"

Грипир сказал:

Grípir kvað:

19

«Ты посетишь
Хеймира дом,
радостным будешь
гостем у конунга;
кончил я, Сигурд,
сказал все, что знаю;
полно тебе
спрашивать Грипира!»

"Þú munt hitta
Heimis byggðir
ok glaðr vera
gestr þjóðkonungs;
farit er Sigurðr
þats ek fyrir vissak,
skal-a fremr en svá
fregna Grípi."

Сигурд сказал:

Sigurðr kvað:

20

«Слово твое
скорбно мне слышать, —
ты в грядущее
зорко глядишь;
о горе великом
Сигурда ведаешь;
Грипир, о нем
все расскажи!»

"Nú fær mér ekka
orð þatstu mæltir,
því at þú fram of sér
fylkir lengra,
veiztu ofmikit
angr Sigurði;
því þú, Grípir, þat
gerr-a segja."

Грипир сказал:

Grípir kvað:

21

«Встала вся юность
твоя предо мной,
ясно твой жребий,
я видел доныне;
напрасно слыву
мудрым провидцем, —
дальше не вижу
жизни твоей!»

"Lá mér um œsku
ævi þinnar
ljósast fyrir
líta eftir,
rétt em ek
ráðspakr taliðr
né in heldr framvíss,
farit þats ek vissak."

Сигурд сказал:

Sigurðr kvað:

22

«Я на земле
никого не знаю,
кто видит грядущее
Грипира зорче;
открой мне его,
пусть оно мерзко
иль в преступленье
я буду повинен!»

"Mann veit ek engi
fyr mold ofan,
þann er fleira sé
fram en þú Grípir;
skal-at-tu leyna,
þótt ljót séi,
eða mein gerisk
á mínum hag."

Грипир сказал:

Grípir kvað:

23

«Нет, в жизни твоей
не будет позора, —
знай это, Сигурд,
конунг достойный;
навеки прославится
между людьми,
бурю копий зовущий*,
имя твое!»

"Er-a með löstum
Iögð ævi þér,
lát, inn ítri, þat
öðlingr, nemask;
því at uppi mun,
meðan öld lifir,
naddéls boði,
nafn þitt vera."

Сигурд сказал:

Sigurðr kvað:

24

«Хуже всего,
кажется мне,
Сигурду с князем
на этом расстаться;
путь покажи,
все поведай,
конунг могучий,
матери брат!»

"Verst hyggjum því,
verðr at skiljask
Sigurðr við fylki
at sógöru;
leið vísa þú,
— lagt er allt fyrir —
mærr, mér, ef þú veizt
móðurbróðir."

Грипир сказал:

Grípir kvað:

25

«Будет Сигурду
сказана правда,
если меня он
к тому принуждает,
нелживое слово
мое послушай,
скажу я о дне
смерти твоей».

"Nú skal Sigurði
segja görva,
alls þengill mik
til þess neyðir;
muntu víst vita
at vætki lýgr;
dœgr eitt er þér
dauði ætlaðr."

Сигурд сказал:

Sigurðr kvað:

26

«Гнев твой навлечь
не хотел бы, Грипир,
конунг достойный,
советы дающий;
правду хочу
узнать, хоть печальную:
какая у Сигурда
будет судьба?»

"Vilk-at ek reiði
ríks þjóðkonungs,
góð ráð at heldr
Grípis þiggja;
nú vill víst vita,
þótt viltki sé,
hvat á sýnt Sigurðr
sér fyr höndum."

Грипир сказал:

Grípir kvað:

27

«Есть дева у Хеймира,
ликом прекрасная,
Брюнхильд ее
люди зовут,
ей Будли отец,
но отважную деву
конунг смелый
пестует Хеймир».

"Fljóð er at Heimis
fagrt álitum,
hana Brynhildi
bragnar nefna,
dóttir Buðla,
en dýrr konungr
harðugðigt man
Heimir fœðir."

Сигурд сказал:

Sigurðr kvað:

28

«Что до того мне,
что деву светлую,
ликом прекрасную,
пестует Хеймир?
Должен ты правду,
Грипир, поведать,
ибо мой жребий
ясен тебе».

"Hvat er mik at því,
þótt mær séi
fögr áliti
fœdd at Heimis?
Þat skaltu Grípir
görva segja,
því at þú öll of sér
örlög fyrir."

Грипир сказал:

Grípri kvað:

29

«Лишит тебя счастья
ликом прекрасная
светлая дева,
что пестует Хеймир;
забросишь труды,
забудешь людей,
сна лишишься,
с ней не встречаясь».

"Hon firrir þik
flestu gamni,
fögr áliti,
fóstra Heimis,
svefn þú né sefr
né of sakar dœmir,
gár-a þú manna
nema þú mey séir."

Сигурд сказал:

Sigurðr kvað:

30

«Как суждено
утешиться Сигурду?
Молви, Грипир,
если ты можешь:
возьму ли в жены,
вено отдам ли
за светлую деву,
конунга дочь?»

"Hvat mun til líkna
lagt Sigurði?
Segðu, Grípir, þat,
ef þú sjá þykkisk;
mun ek mey náa
mundi kaupa,
þá ina fögru
fylkis dóttur?"

Грипир сказал:

Grípir kvað:

31

«Все вы клятвы
дадите крепкие,
только из них
немногие сдержите;
едва у Гьюки
ночь прогостишь,
сразу забудешь
светлую деву».

"It munuð alla
eiða vinna
fullfastliga,
fá munuð halda;
verit hefr þú Gjúka
gestr eina nótt,
mant-at-tu horska
Heimis fóstru."

Сигурд сказал:

Sigurðr kvað:

32

«Что же тогда
сбудется, Грипир?
Буду ли я
душою нетверд?
Покину ли я
прекрасную деву,
которую, мнилось,
крепко любил?»

"Hvat er þá, Grípir,
get þú þess fyr mér,
sér þú geðleysi
í grams skapi,
er ek skal við mey þá
málum slíta,
er ek alls hugar
unna þóttumk."

Грипир сказал:

Grípir kvað:

33

«Будешь, князь,
коварно обманут,
горе узнаешь
от козней Гримхильд:
дочь ее, дева
светловолосая,
будет тебе
в жены предложена».

"Þú verðr, siklingr,
fyr svikum annars,
muntu Grímhildar
gjalda ráða,
mun bjóða þér
bjarthaddat man
dóttur sína,
dregr hón vél at gram."

Сигурд сказал:

Sigurðr kvað:

34

«Гуннара я
родичем стану,
деву Гудрун
в жены возьму?
Доброй женой
князю была бы,
когда б не жалел он
о том, что сделал».

"Mun ek við þá Gunnar
görva hleyti
ok Guðrúnu
ganga at eiga?
Fullkvæni þá
fylkir væri,
ef meintregar
mér angraði-t."

Грипир сказал:

Grípir kvað:

35

«Гримхильд коварно
козни придумает;
будет просить
к Брюнхильд посвататься
ради Гуннара,
готов* вождя;
дашь ты согласье
матери конунга».

"Þik mun Grímhildr
görva véla,
mun hón Brynhildar
biðja fýsa
Gunnari til handa,
Gotna drótni,
heitr þú fjótliga för
fylkis móður."

Сигурд сказал:

Sigurðr kvað:

36

«Вижу теперь —
нависла беда,
горе сулит
Сигурду жребий,
если я стану
свататься к деве,
мне дорогой,
ради другого».

"Mein eru fyr höndum,
má ek líta þat;
ratar görliga
ráð Sigurðar,
ef skal ek mærrar
meyjar biðja
öðrum til handa,
þeirar ek unna vel."

Грипир сказал:

Grípir kvað:

37

«Все вы друг другу
клятвы* дадите, —
Гуннар и Хёгни
и третьим ты, Сигурд;
в путь отъезжая,
обличьем сменяется
Гуннар с тобой;
Грипир не лжет!»

"Ér munuð allir
eiða vinna
Gunnar ok Högni,
en þú, gramr, þriði,
þá it litum víxlið,
er á leið eruð,
Gunnar ok þú;
Grípir lýgr-at."

Сигурд сказал:

Sigurðr kvað:

38

«Что это значит?
Как поменяемся
с князем обличьем,
в путь отъезжая?
Множатся козни,
не перечесть их,
коварных и страшных;
Грипир, скажи мне!»

"Hví gegnir þat,
hví skulum skipta
litum ok látum,
er á leið erum?
Þar mun fláræði
fylgja annat
atalt með öllu,
enn segðu, Grípir."

Грипир сказал:

Grípir kvað:

39

«На Гуннара ты
станешь похожим,
но сохранишь
красноречье и мудрость;
ты обручишься
с девой Хеймира;
не отвратить
этой судьбы».

"Lit hefr þú Gunnars
ok læti hans,
mælsku þína
ok meginhyggjur;
muntu fastna þér
framlundaða
fóstru Heimis,
sér vætr fyr því."

Сигурд сказал:

Sigurðr kvað:

40

«Сигурда люди
осудят за это,
горестный жребий
ему угрожает;
я не хотел бы
хитрить коварно
с достойной девой,
лучшей из дев».

"Verst hyggjum því,
vándr munk heitinn
Sigurðr með seggjum
at sógöru,
vilda ek eigi
vélum beita
jöfra brúði,
er ek œðsta veitk."

Грипир сказал:

Grípir kvað:

41

«Ты будешь покоиться,
князь благородный,
с девою рядом,
как сын возле матери;
будет за это
хвалимо навеки,
вождь народа,
имя твое».

"Þú munt hvíla,
hers oddviti,
mærr, hjá meyju
sem þín móðir sé;
því mun uppi,
meðan öld lifir,
þjóðar þengill,
þitt nafn vera."

Сигурд сказал:

Sigurðr kvað:

42

«За Гуннара дева
достойная выйдет,
славная в мире,
молвишь ты, Грипир,
хоть и пробудет
три ночи* подряд
со мною на ложе?
Как мне поверить!»

"Mun góða kván
Gunnarr eiga,
mærr með mönnum,
— mér segðu, Grípir, —
þótt hafi þrjár nætr
þegns brúðr hjá mér
snarlynd sofit?
Slíks eru-t dœmi."

Грипир сказал:

Grípir kvað:

43

«Обе свадьбы
вместе сыграют*
Сигурд и Гуннар
в палатах Гьюки;
домой возвратясь,
обличьем обменитесь,
но каждый душу
свою сохранит».

"Saman munu brullup
bæði drukkin
Sigurðar ok Gunnars
í sölum Gjúka;
þá hömum víxlið,
er it heim komið;
hefr hvárr fyr því
hyggju sína."

Сигурд сказал:

Sigurðr kvað:

44

«К счастью ли будут
эти женитьбы
обоим мужьям?
Молви мне, Грипир!
Будет ли Гуннару
жребием радость,
будет ли радость
уделом моим?»

"Hvé mun at ynði
eftir verða
mægð með mönnum,
mér segðu, Grípir;
mun Gunnari
til gamans ráðit
síðan verða
eða sjálfum mér?"

Грипир сказал:

Grípir kvað:

45

«Клятвы ты вспомнишь,
но будешь безмолвен,
с Гудрун станешь
счастливо жить;
а Брюнхильд замужество
горьким покажется,
она за обман
искать будет мести».

"Minnir þik eiða,
máttu þegja þó,
anntu Guðrúnu
góðra ráða,
en Brynhildr þykkisk
brúðr vargefin,
snót fiðr vélar
sér at hefndum."

Сигурд сказал:

Sigurðr kvað:

46

«Какой же выкуп
дева возьмет
за то, что мы деву
так обманули?
Деве светлой
клятвы давал я,
их не исполнил,
и дева разгневана».

"Hvat mun at bótum
brúðr sú taka,
er vélar vér
vífi gerðum?;
hefr snót af mér
svarna eiða
enga efnda,
en unað lítit."

Грипир сказал:

Grípir kvað:

47

«Гуннару скажет,
что не сдержал
клятв своих,
ему принесенных,
когда благородный
конунг Гуннар,
Гьюки наследник,
Сигурду верил».

"Mun hon Gunnari
görva segja,
at þú eigi vel
eiðum þyrmðir,
þá er ítr konungr
af öllum hug,
Gjúka arfi,
á gram trúði."

Сигурд сказал:

Sigurðr kvað:

48

«Что тогда, Грипир,
молви скорее!
Правым ли будет
ее обвиненье?
Иль клеветою
на нас обоих
будут слова ее?
Грипир, скажи мне!»

"Hvat er þá, Grípir,
get þú þess fyr mér,
mun ek saðr vera
at sögu þeiri,
eða lýgr á mik
lofsæl kona
ok á sjalfa sik?
Segðu, Grípir, þat."

Грипир сказал:

Grípir kvað:

49

«Разгневана будет
жена благородная,
от горя жестоко
с тобой обойдется;
не причинил ты
вреда достойной,
но вы обманули
княжью жену».

"Mun fyr reiði
rík brúðr við þik
né af oftrega
allvel skipa,
viðr þú góðri
grand aldrigi,
þó ér víf konungs
vélum beittuð."

Сигурд сказал:

Sigurðr kvað:

50

«Поверит ли Гуннар
гневным наветам
и Гутторм с Хёгни —
злым оговорам?
Обагрят ли клинки
Гьюки сыны
кровью их зятя?
Скажи мне, Грипир!»

"Mun horskr Gunnarr
at hvötun hennar
Gutþormr ok Högni
ganga síðan?
Munu synir Gjúka
á sifjugum mér
eggjar rjóða?
Enn segðu, Grípir."

Грипир сказал:

Grípir kvað:

51

«Горе на сердце
ляжет Гудрун, —
братья твоими
убийцами будут,
радость покинет
мудрую женщину;
Гримхильд одна
в горе повинна.

"Þá er Guðrúnu
grimmt um hjarta,
er brœðr hennar
þér til bana ráða,
ok at engu verðr
ynði síðan
vitru vífi;
veldr því Grímhildr.

52

В том утешенье,
князь, найдешь ты,
что счастья тебе
суждено немало:
здесь на земле,
под солнца жилищем*,
не будет героя,
Сигурду равного!»

Því skal hugga þik,
hers oddviti,
sú mun gift lagið
á grams ævi:
mun-at mætri maðr
á mold koma
und sólar sjöt,
en þú, Sigurðr, þykkir."

Сигурд сказал:

Sigurðr kvað:

53

«Простимся счастливо!
С судьбой не поспорить!
Ты, Грипир, по-доброму
просьбу исполнил;
предрек бы ты больше
удачи и счастья
в жизни моей,
если бы мог!»

"Skiljum heilir,
mun-at sköpum vinna,
nú hefr þú, Grípir, vel
gört sem ek beiddak;
fljótt myndir þú
fríði segja
mína ævi,
ef þú mættir þat."

Примечания

Эта песнь служит как бы введением к песням о Сигурде. Она дает обзор содержания всех песен о Сигурде. Песнь обычно считают самой поздней в «Старшей Эдде». Перечисление всех событий в жизни Сигурда мотивируется тем, что их предсказывает ему Грипир, его дядя. Сам Грипир нигде вне данной песни не упоминается. Предполагается поэтому, что он придуман при составлении сборника песен. Форма симметричных вопросов и ответов вызывает некоторые повторения и несообразности (см., например, прим. к строфе 42). Строфы 4243 были переставлены С. Бюгге для симметрии вопросов и ответов.

15. Конунга дочь — валькирия, которую разбудил Сигурд. В этой песни она не отождествлена с Брюнхильд, т. е. восстановлена более ранняя форма сказания.

Убийца Фафнира — меч Грам.

23. Бурю копий зовущий — воин, герой.

35. Готы — в «Старшей Эдде» обычно южные народы или вообще воины. Но ср. прим. к «Гренландской Песни об Атли».

37. Клятвы — обет побратимства.

42. Три ночи. — Говоря о трех ночах, Сигурд как бы сам дополняет пророчество Грипира.

43. Обе свадьбы вместе сыграют… — Этот мотив есть только в «Песни о нибелунгах». Возможно, что он был в утерянных песнях «Старшей Эдды».

52. Жилище солнца — небо.

Речи Регина

Reginsmál

Сигурд пошел в табун Хьяльпрека* и выбрал себе коня, который с тех пор стал называться Грани. Еще до этого к Хьяльпреку пришел Регин, сын Хрейдмара. Он был искуснейшим из людей и карлик ростом*. Он был мудр, свиреп и владел колдовством. Регин стал воспитателем и учителем Сигурда и очень любил его. Он рассказал Сигурду о своих предках и о том, как однажды Один, Хёнир и Локи пришли к водопаду Андвари. В этом водопаде было много рыбы. Одного карлика звали Андвари, он давно жил в этом водопаде в образе щуки и добывал себе там пищу. У меня был брат по имени Отр, — сказал Регин, — он часто плавал в водопаде в образе выдры. Однажды он поймал лосося, сел на берегу реки и ел, зажмурившись. Локи бросил в него камнем и убил его. Асам показалось это большой удачей, и они содрали с выдры шкуру. В тот самый вечер они искали пристанища у Хрейдмара и показали ему свою добычу. Тогда мы схватили их и предложили откупиться тем, чтобы наполнить шкуру выдры золотом и засыпать ее снаружи красным золотом. Тогда они послали Локи добыть золота. Он пошел к Ран, получил ее сеть, отправился к водопаду Андвари и забросил там сеть, чтобы поймать щуку. Она прыгнула в сеть. Тогда Локи сказал:

Sigurðr gekk til stóðs Hjálpreks ok kaus sér af hest einn, er Grani var kallaðr síðan. Þá var kominn Reginn til Hjálpreks, sonr Hreiðmars. Hann var hverjum manni hagari ok dvergr of vöxt. Hann var vitr, grimmr ok fjölkunnigr. Reginn veitti Sigurði fóstr ok kenslu ok elskaði hann mjök. Hann sagði Sigurði frá forellri sínu ok þeim atburðum, at Óðinn ok Hœnir ok Loki höfðu komit til Andvarafors. Í þeim forsi var fjölði fiska. Einn dvergr hét Andvari. Hann var löngum í forsinum í geddu líki ok fekk sér þar matar. "Otr hét bróðir várr," kvað Reginn, "er oft fór í forsinn í otrs líki. Hann hafði tekit einn lax ok sat á árbakkanum ok át blundandi. Loki laust hann með steini til bana. Þóttust æsir mjök hepnir verit hafa ok flógu belg af otrinum. Þat sama kveld sóttu þeir gisting til Hreiðmars ok sýndu veiði sína. Þá tóku vér þá höndum ok lögðum þeim fjörlausn at fylla otrbelginn með gulli ok hylja útan með rauðu gulli. Þá sendu þeir Loka at afla gullsins. Hann kom til Ránar ok fekk net hennar ok fór til Andvarafors ok kastaði netinu fyrir gedduna, en hon hljóp í netit. Þá mælti Loki:

1

«Какая в потоке
рыба плывет
и в беду попадает?
Попытайся у Хель
выкупить голову —
сыщи пламя вод!*»

"Hvat er þat fiska,
er rennr flóði í,
kann-at við víti varask?
Höfuð þitt
leystu helju ór,
finn mér lindar loga."

Андвари сказал:

Geddan kvað:

2

«Андвари мне имя,
Оин — отец мой,
в потоках я плавал;
злобная норна
так мне судила,
что плавать я должен».

"Andvari heiti ek,
Óinn hét minn faðir,
margan hef ek fors of farit,
aumlig norn
skóp oss í árdaga,
at skylda ek í vatni vaða."

Локи сказал:

Loki kvað:

3

«Молви мне, Андвари,
если ты хочешь
жить с людьми;
какая сынам
человечьим кара,
что словом разят?»

"Segðu þat Andvari,
ef þú eiga vill
líf í lýða sölum,
hver gjöld fáa
gumna synir,
ef þeir höggvask orðum á?"

Андвари сказал:

Andvari kvað:

4

«Тяжкая кара
для тех, кто Вадгельмир*
вброд переходит;
клеветники
за коварные речи
платятся долго».

"Ofrgjöld fáa
gumna synir,
þeir er Vaðgelmi vaða,
ósaðra orða,
hverr er á annan lýgr,
oflengi leiða limar."

Локи видел все золото, которое было у Андвари. Когда тот отдавал золото, он утаил одно кольцо, и Локи отнял его у Андвари. Карлик ушел в камень* и сказал:

Loki sá allt gull þat er Andvari átti. En er hann hafði framreitt gullit, þá hafði hann eftir einn hring, ok tók Loki þann af hánum. Dvergrinn gekk inn í steininn ok mælti:

5

«Золото это,
что было у Густа*,
братьям двоим*
гибелью будет,
смерть восьмерым
принесет героям*;
богатство мое
никому не достанется».

"Þat skal gull,
er Gustr átti,
brœðrum tveim
at bana verða
ok öðlingum átta at rógi;
mun míns féar
manngi njóta."

Асы отдали Хрейдмару золото, набили шкуру выдры и поставили ее на ноги. Затем они должны были засыпать ее золотом. Когда это было сделано, Хрейдмар подошел, увидел один волосок усов и велел засыпать его. Тогда Один вынул кольцо, принадлежавшее Андвари, и покрыл им волосок. Локи сказал:

Æsir reiddu Hreiðmari féit ok tráðu upp otrbelginn ok reistu á fœtr. Þá skyldu æsirnir hlaða upp gullinu ok hylja. En er þat var gört, gekk Hreiðmarr fram ok sá eitt granahár ok bað hylja. Þá dró Óðinn fram hringinn Andvaranaut ok hulði hárit. Loki kvað:

6

«Отдано золото,
выкуп немалый
за меня получил ты;
сын твой несчастлив —
смерть вам обоим
выкуп сулит!»

"Gull er þér nú reitt
en þú gjöld of hefr
mikil míns höfuðs,
syni þínum
verðr-a sæla sköpuð;
þat verðr ykkarr beggja bani."

Хрейдмар сказал:

Hreiðmarr kvað:

7

«Дары ты принес,
но не чую добра в них,
не от сердца они!
С жизнью простились бы,
если бы раньше
опасность увидел».

"Gjafar þú gaft,
gaft-at-tu ástgjafar,
gaft-at-tu af heilum hug;
fjörvi yðru
skylduð ér firrðir vera,
ef vissa ek þat fár fyrir."

Локи сказал:

Loki kvað:

8

«Хуже еще —
я это знаю
родичей ссоры;
конунгам новым,
еще не рожденным,
они суждены».

"Enn er verra
- þat vita þykkjumk, —
niðja stríð of neppt;
jöfra óborna
hygg þá enn vera,
er þat er til hatrs hugat."

Хрейдмар сказал:

Hreiðmarr kvað:

9

«Золотом красным
владеть собираюсь,
пока буду жив;
угрозы твои
мне не страшны,
прочь убирайся!»

"Rauðu gulli
hygg ek mik ráða munu,
svá lengi sem ek lifi;
hót þín
hræðumk ekki lyf,
of haldið heim heðan."

Фафнир и Регин потребовали у Хрейдмара виру, выплаченную за Отра, их брата. Он отказался отдать ее. И Фафнир пронзил мечом Хрейдмара, своего отца, когда тот спал. Хрейдмар стал звать своих дочерей:

Fáfnir ok Reginn kröfðu Hreiðmarr niðgjalda eftir Otr bróður sinn. Hann kvað nei við. En Fáfnir lagði sverði Hreiðmar föður sinn sofanda. Hreiðmarr kallaði á dœtr sínar:

10

«Люнгхейд и Лофнхейд!
Знайте — конец мне!
С нуждою не спорят!»

"Lyngheiðr ok Lofnheiðr,
vitið mínu lífi farit,
mart er þat, er þörf þéar."

Люнгхейд ответила:

Lyngheiðr sagði:

«Чем же сестра,
отца потеряв,
братьям отмстит!»

"Fá mun systir,
þótt föður missi,
hefna hlýra harms."

Хрейдмар сказал:

Hreiðmarr kvað:

11

«Дочь хоть роди,
если сына не будет
у князя и девы
с душою волчьей;
дай дочери мужа
в насущной нужде,
тогда их сын
за тебя отмстит!*»

"Al þú þó dóttur,
dís ulfhuguð,
ef getr-at son
við siklingi,
fá mey manni
í meginþarfar;
þá mun þeirar sonr
þíns harms reka."

Затем Хрейдмар умер, а Фафнир взял золото. Тогда Регин потребовал свою долю наследства, но Фафнир ему ничего не дал. Регин обратился за советом к сестре своей Люнгхейд, спрашивая, как ему получить отцовское наследство. Она сказала:

Þá dó Hreiðmarr, en Fáfnir tók gullit allt. Þá beiddisk Reginn at hafa föðurarf sinn, en Fáfnir galt þar nei við. Þá leitaði Reginn ráða við Lyngheiði, systur sína, hvernig hann skyldi heimta föðurarf sinn. Hon kvað:

12

«Брата просить
надо, как друга,
о любви и о золоте;
не подобает
мечом угрожать,
о наследстве радея!»

"Bróður kveðja
skaltu blíðliga
arfs ok œðra hugar,
er-a þat hœft,
at þú hjörvi skylir
kveðju Fáfni féar."

Регин сказал это Сигурду. Однажды, когда он пришел к Регину, тот его хорошо принял и сказал:

Þessa hluti sagði Reginn Sigurði. Einn dag er hann kom til húsa Regins, var hánum vel fagnat. Reginn kvað:

13

«Вот пришел
Сигмунда сын,
юноша смелый,
в наше жилище;
он храбрее,
чем старые люди,
битвы я жду
от жадного волка*.

"Kominn er hingat
konr Sigmundar,
seggr inn snarráði,
til sala várra,
móð hefr meira
en maðr gamall
ok er mér fangs ván
at frekum ulfi.

14

Я воспитаю
конунга-воина;
Ингв* и потомок
у нас появился;
будет он князем
самым могучим,
лежат по всем странам
нити судьбы».

Ek mun fœða
folkdjarfan gram;
nú er Yngva konr
með oss kominn;
sjá mun ræsir
ríkstr und sólu;
þrymr um öll lönd
örlögsímu."

Сигурд был тогда постоянно с Регином, и тот сказал Сигурду, что Фафнир лежит на Гнитахейде, приняв облик змея. У него был шлем-страшило, которого боялось все живое.

Sigurðr var þá jafnan með Regin ok sagði hann Sigurði, at Fáfnir lá á Gnitaheiði ok var í orms líki. Hann átti œgishjalm, er öll kvikvendi hræddusk við.

Регин сделал Сигурду меч, который назывался Грам. Он был таким острым, что Сигурд окунал его в Рейн* и пускал по течению хлопья шерсти, и меч резал хлопья, как воду. Этим мечом Сигурд рассек наковальню Регина.

Reginn gerði Sigurði sverð, er Gramr hét. Þat var svá hvast, at hann brá því ofan í Rín ok lét reka ullarlagð fyrir straumi ok tók í sundr lagðinn sem vatnit. Því sverði klauf Sigurðr í sundr steðja Regins.

После этого Регин стал подстрекать Сигурда убить Фафнира. Сигурд сказал:

Eftir þat eggjaði Reginn Sigurð at vega Fáfni. Hann sagði:

15

«Смеялись бы громко
Хундинга родичи,
которые Эйлими*
жизни лишили,
если бы конунг
не мстить за отца,
а красные кольца
искать задумал».

"Hátt munu hlæja
Hundings synir,
þeir er Eylima
aldrs synjuðu,
ef meir tyggja
munar at sœkja
hringa rauða
en hefnd föður."

Конунг Хьяльпрек дал Сигурду дружину на кораблях, чтобы отомстить за отца. Их застигла большая буря, и они плыли против ветра у какого-то мыса. На утесе стоял некий человек*, и он сказал:

Hjálprekr konungr fekk Sigurði skipalið til föðurhefnda. Þeir fengu storm mikinn ok beittu fyrir bergsnös nökkura. Maðr einn stóð á berginu ok kvað:

16

«Кого это мчат
Ревиля кони*
по высоким валам,
по бурному морю?
Паруса кони*
пеной покрыты,
морских скакунов
ветер не сдержит».

"Hverir ríða þar
Rævils hestum
hóvar unnir,
haf glymjanda?
Seglvigg eru
sveita stokkin,
mun-at vágmarar
vind of standask."

Регин ответил:

Reginn kvað:

17

«Это с Сигурдом мы
на деревьях моря*;
ветер попутный
и нам и смерти;
волны встают
выше бортов,
ныряют ладьи;
кто нас окликнул?»

"Hér ro vér Sigurðr
á sætréum,
er oss byrr gefinn
við bana sjalfan,
fellr brattr breki
bröndum hæri,
hlunnvigg hrapa,
hverr spyrr at því?"

Хникар сказал:

Maðr kvað:

18

«Хникар* я звался,
убийство свершая
и радуя ворона,
Вёльсунг юный,
теперь я зовусь
человек на утесе,
Фенг или Фьёльнир*;
возьмите в ладью!»

"Hnikar hétu mik,
þá er hugin gladdak
Völsungr ungi
ok vegit hafðak;
nú máttu kalla
karl af bergi
Fengi eða Fjölni;
far vil ek þiggja."

Они пристали к берегу, человек взошел на корабль, буря утихла.

Þeir viku at landi ok gekk karl á skip ok lægði þá veðrit.

Сигурд сказал:

Sigurðr kvað:

19

«Хникар, скажи мне,
ты многое знаешь:
какие приметы
для людей и богов
перед сраженьем
добрыми будут?»

"Segðu mér Hnikarr,
alls þá hvártveggja veizt
goða heill ok guma:
hver bözt eru,
ef berjask skal,
heill at sverða svipun."

Хникар сказал:

Hnikarr kvað:

20

«Много есть добрых,
знать бы их только,
знамений в битве;
спутник прекрасный
сумрачный ворон
для древа меча*.

"Mörg eru góð,
ef gumar vissi,
heill at sverða svipun;
dyggva fylgju
hygg ins dökkva vera
hrotta meiði hrafns.

21

Вторая примета:
если ты вышел,
в путь собираясь, —
увидеть двоих
на дороге стоящих
воинов славных.

Þat er annat,
ef þú ert út of kominn,
ok ert á braut búinn,
tvá þú lítr
á tái standa
hróðrfúsa hali.

22

Есть и третья:
если услышишь
волчий вой,
если увидишь
воинов раньше,
чем будешь замечен.

Þat er it þriðja,
ef þú þjóta heyrir
ulf und asklimum;
heilla auðit
verðr þér af hjalmstöfum,
ef þú sér þá fyrri fara.

23

Никто из бойцов
сражаться не должен,
лицо обратив
к закатному солнцу*;
те победят,
чьи очи зорки,
кто в сходке мечей
строится клином.

Engr skal gumna
í gögn vega
síð skínandi
systur Mána,
þeir sigr hafa
er séa kunnu,
hjörleiks hvatir,
eða hamalt fylkja.

24

Если споткнешься
перед сраженьем —
примета плохая:
дисы* коварные
рядом стали, —
раненым будешь.

Þat er fár mikit
ef þú fœti drepr,
þars þú at vígi veðr,
tálar dísir,
standa þér á tvær hliðar
ok vilja þik sáran sjá.

25

Чист и причесан
должен быть мудрый
и сыт спозаранку,
ибо как знать,
где будет к закату;
блюди свое благо».

Kembðr ok þveginn
skal kœnna hverr
ok at morgni mettr,
því at ósýnt er,
hvar at aftni kemr;
ilt er fyr heill at hrapa."

У Сигурда была большая битва с Люнгви, сыном Хундинга, и его братьями. В этой битве пал Люнгви и все три брата. После битвы Регин сказал:

Sigurðr átti orrostu mikla við Lyngva Hundingsson ok brœðr hans. Þar fell Lyngvi ok þeir þrír brœðr. Eftir orrostu kvað Reginn:

26

«Кровавый орел
острым мечом
у Хундинга сына
вырезан сзади!*
Всех сильней
траву обагривший
конунга сын
ворона радует!»

"Nú er blóðugr örn
bitrum hjörvi
bana Sigmundar
á baki ristinn,
engr var fremri,
sá er fold ryði,
hilmis arfi,
ok hugin gleddi."

Сигурд поехал домой к Хьяльпреку. Тогда Регин стал подстрекать Сигурда убить Фафнира.

Heim fór Sigurðr til Hjálpreks. Þá eggjaði Reginn Sigurð til at vega Fáfni.

Примечания

В этой и двух следующих песнях сюжетом являются сказания о молодости Сигурда. Сказания эти южногерманского происхождения. Историческая основа их совершенно не известна. Во всех трех песнях о молодости Сигурда строфы «эпические» (восьмистрочные) чередуются со строфами «гномическими» (шестистрочными). «Гномические» строфы (они преобладают) не развивают действия, они содержат различного рода поучения. В изданиях «Старшей Эдды» принято выделять «Речи Регина», «Речи Фафнира» и «Речи Сигрдривы» в самостоятельные песни. Но в сущности рукопись не дает для этого достаточного основания (в частности, названий этих в рукописи нет).

Хьяльпрек — отец отчима Сигурда.

…карлик ростом. — А дальше («Речи Фафнира», строфа 38) он назван великаном. Это противоречие — след того, что сказание о воспитателе-карлике первоначально не было связано со сказанием о драконе.

1. Пламя вод — золото.

4. Вадгельмир — река в Хель.

…ушел в камень. — Представляли себе, что карлики живут в камнях.

5. Густ — предок Андвари или, возможно, он сам.

Братьям двоим — Фафниру и Регину.

Восьмерым героям — Сигурду, Готторму, Гуннару, Хёгни, Атли, Эрпу, Сёрли и Хамдиру.

11. …за тебя отмстит! — Фафниру отмстил Сигурд, и, следовательно, он должен был бы быть сыном дочери Люнгхейд. Но сказанием это не подтверждается.

13. Битвы я жду от жадного волка — распространенная поговорка.

14. Ингви — бог Фрейр. Но Фрейр был родоначальником шведских и датских конунгов (Инглингов), а не Вёльсунгов (родоначальником которых был Один). Следовательно, здесь Сигурд втянут в скандинавскую родословную.

Рейн — след южногерманского происхождения сказания.

15. Эйлими — дед Сигурда со стороны матери.

Некий человек — Один.

16. Кони Ревиля — корабли (Ревиль — какой-то морской конунг).

Кони паруса — корабли.

17. Деревья моря — корабли.

18. Хникар — одно из имен Одина.

Фенг или Фьёльнир — имена Одина.

20. Древо меча — воин.

23. …к закатному солнцу. — Запад вообще считался несчастливой стороной, восток — счастливой.

24. Дисы — норны, валькирии.

26. Кровавый орел…вырезан сзади! — Раскроена спина, ребра оттянуты вперед в виде крыльев и легкие вытащены наружу (способ предания смерти, практиковавшийся в некоторых случаях викингами).

Речи Фафнира

Fáfnismál

Сигурд и Регин отправились на Гнитахейд и нашли там след Фафнира, который он оставил, когда полз к водопою. Сигурд вырыл большую яму возле следа и засел в ней. И когда Фафнир пополз от сокровища, он изрыгал яд, и яд падал на голову Сигурда. И когда Фафнир проползал над ямой, Сигурд вонзил ему в сердце меч. Фафнир затрясся и стал бить головой и хвостом. Сигурд выскочил из ямы, и они увидели друг друга. Фафнир сказал:

Sigurðr ok Reginn fóu upp á Gnitaheiði ok hittu þar slóð Fáfnis, þá er hann skreið til vatns. Þar gerði Sigurðr gröf mikla á veginum, ok gekk Sigurðr þar í. En er Fáfnir skreið af gullinu, blés hann eitri, ok hraut þat fyrir ofan höfuð Sigurði. En er Fáfnir skreið yfir gröfina, þá lagði Sigurðr hann með sverði til hjarta. Fáfnir hristi sik ok barði höfði ok sporði. Sigurðr hljóp ór gröfinni, ok sá þá hvárr annan. Fáfnir kvað:

О смерти Фафнира

Frá dauða Fáfnis

1

«Юнец, юнец!
Кем ты рожден?
Чей сын ты, ответь?
О Фафнира ты
свой меч окровавил;
в сердце стоит он!»

"Sveinn ok sveinn,
hverjum ertu svein of borinn,
hverra ertu manna mögr,
er þú á Fáfni rautt
þinn inn frána mæki;
stöndumk til hjarta hjörr."

Сигурд скрыл свое имя, потому что в древние времена верили, что слова умирающего могущественны, если он проклинает своего недруга, называя его по имени. Он сказал:

Sigurðr dulði nafn síns, fyrir því at þat var trúa þeira í forneskju, at orð feigs manns mætti mikit, ef hann bölvaði óvin sínum með nafni. Hann kvað:

2

«Я зверь благородный*,
был я всю жизнь
сыном без матери*;
нет и отца,
как у людей,
всегда одинок я».

"Göfugt dýr heiti ek,
en gengit hef ek
inn móðurlausi mögr,
föður ek ákk-a
sem fira synir;
æ geng ek einn saman."

Фафнир сказал:

Fáfnir kvað:

3

«Коль нету отца,
как у людей,

чем же рожден ты?»

"Veiztu, ef föður né átt-at
sem fira synir,
………
af hverju vastu undri alinn?"

Сигурд сказал:

Sigurðr kvað:

4

«Род мой тебе
еще не ведом,
и сам я тоже:
Сигурд зовусь —
Сигмунд отец мой,
мной ты сражен».

"Ætterni mitt
kveð ek þér ókunnigt vera
ok mik sjalfan it sama;
Sigurðr heiti ek,
Sigmundr hét minn faðir,
er hefk þik vápnum vegit."

Фафнир сказал:

Fáfnir kvað:

5

«Кто тебя подстрекнул,
почему ты решился
жизнь отнять у меня?
Взор твой сверкает,
сын храбреца,
ты с детства был храбрым!»

"Hverr þik hvatti,
hví hvetjask lézt
mínu fjörvi at fara?
Inn fráneygi sveinn,
þú áttir föður bitran;
óbornum skjór á skeið."

Сигурд сказал:

Sigurðr kvað:

6

«Смелость вела,
помогали руки
и крепкий клинок мой;
храбрым не станет
стареющий воин,
если в детстве был трусом».

"Hugr mik hvatti,
hendr mér fulltýðu
ok minn inn hvassi hjörr;
fár er hvatr,
er hröðask tekr,
ef í barnœsku er blauðr."

Фафнир сказал:

Fáfnir kvað:

7

«Знаю: если б возрос
на груди у друзей, —
разил бы рьяно;
но, в неволе рожденный*,
стал ты рабом
и робеешь, как раб».

"Veit ek, ef þú vaxa næðir
fyr þinna vina brjósti,
sæi maðr þik vreiðan vega;
nú ertu haftr
ok hernuminn;
æ kveða bandingja bifask."

Сигурд сказал:

Sigurðr kvað:

8

«К чему твой попрек,
что я далеко
от наследья отца!
Нет, я не раб,
хоть пленником был;
я свободен, ты видишь!»

"Því bregðr þú mér, Fáfnir,
at til fjarri séak
mínum feðrmunum,
eigi em ek haftr,
þótt væra ek hernumi,
þú fannt, at ek laus lifi."

Фафнир сказал:

Fáfnir kvað:

9

«Слышишь ты всюду
слово вражды,
но прав я, поверь:
золото звонкое,
клад огнекрасный,
погубит тебя!»

"Heiftyrði ein
telr þú þér í hvívetna,
en ek þér satt eitt segik:
it gjalla gull
ok it glóðrauða fé,
þér verða þeir baugar at bana."

Сигурд сказал:

Sigurðr kvað:

10

«Богатством владеть
всем суждено
до какого-то дня,
ибо для всех
время настанет
в могилу сойти».

"Féi ráða
vill fyrða hverr
æ til ins eina dags;
því at einu sinni
skal alda hverr
fara til heljar heðan."

Фафнир сказал:

Fáfnir kvað:

11

«Норн приговор
у мыса узнаешь*
и жребий глупца;
в бурю ты станешь
грести осторожно,
и все ж ты потонешь».

"Norna dóm
þú munt fyr nesjum hafa
ok örlög ósvinns apa,
í vatni þú druknar
ef í vindi rœr,
alt er feigs forað."

Сигурд сказал:

Sigurðr kvað:

12

«Фафнир, скажи мне,
ты мудр, я слышал,
и многое знаешь:
кто эти норны,
что могут прийти
к женам рожающим?»

"Segðu mér Fáfnir
alls þik fróðan kveða
ok vel margt vita:
hverjar ro þær nornir,
er nauðgönglar ro
ok kjósa mœðr frá mögum."

Фафнир сказал:

Fáfnir kvað:

13

«Различны рожденьем
норны, я знаю, —
их род не единый:
одни от асов,
от альвов иные,
другие от Двалина».

"Sundrbornar mjök
segi ek nornir vera,
eigu-t þær ætt saman,
sumar ro áskunngar,
sumar alfkunngar,
sumar dœtr Dvalins."

Сигурд сказал:

Sigurðr kvað:

14

«Фафнир, скажи мне,
ты мудр, я слышал,
и многое знаешь:
как остров зовется,
где кровь смешают*
асы и Сурт*

"Segðu mér þat Fáfnir,
alls þik fróðan kveða
ok vel margt vita:
hvé sá holmr heitir,
er blanda hjörlegi
Surtr ok æsir saman."

Фафнир сказал:

Fáfnir kvað:

15

«Оскопнир — остров,
богам суждено там
копьями тешиться;
Бильрёст* рухнет,
вплавь будут кони
прочь уносить их.

"Óskópnir hann heitir,
en þar öll skulu
geirum leika goð,
Bilröst brotnar,
er þeir á brú fara,
ok svima í móðu marir."

16

Шлем-страшило
носил я всегда,
на золоте лежа;
всех сильнее
себя я считал,
с кем бы ни встретился».

Ægishjalm
bar ek of alda sonum,
meðan ek of menjum lák;
einn rammari
hugðumk öllum vera,
fannk-a ek svá marga mögu."

Сигурд сказал:

Sigurðr kvað:

17

«Шлем-страшило
не защитит
в схватке смелых;
в том убедится
бившийся часто,
что есть и сильнейшие».

"Ægishjalmr
bergr einungi
hvars skulu vreiðir vega,
þá þat finnr,
er með fleirum kemr,
at engi er einna hvatastr."

Фафнир сказал:

Fáfnir kvað:

18

«Яд изрыгал я,
когда лежал
на наследстве отцовом».

"Eitri fnœstak,
er ek á arfi lá
miklum míns föður
………"

Сигурд сказал:

Sigurðr kvað:

19

«Змей могучий,
шипел ты громко
и храбрым ты был;
оттого сильнее
людей ненавидел,
что шлемом владел ты».

"Inn fráni ormr,
þú gerðir frœs mikla
ok galzt harðan hug,
heift at meiri
verðr hölða sonum,
at þann hjalm hafi."

Фафнир сказал:

Fáfnir kvað:

20

«Дам тебе, Сигурд,
совет, — прими его:
вспять возвратись ты!
Золото звонкое,
клад огнекрасный,
погубит тебя!»

"Ræð ek þér nú, Sigurðr,
en þú ráð nemir,
ok ríð heim heðan;
it gjalla gull
ok it glóðrauða fé,
þér verða þeir baugar at bana."

Сигурд сказал:

Sigurðr kvað:

21

«С тобой покончено,
я ж поспешу
к золоту в вереске;
Фафнир, валяйся
средь жизни обломков, —
Хель заберет тебя!»

"Ráð er þér ráðit,
en ek ríða mun
til þess gulls, er í lyngvi liggr,
en þú, Fáfnir,
ligg í fjörbrotum,
þar er þik hel hafi."

Фафнир сказал:

Fáfnir kvað:

22

«Предан я Регином,
предаст и тебя он,
погибнем мы оба;
сдается мне, Фафнир
с жизнью простится, —
ты, Сигурд, сильнее».

"Reginn mik réð,
han þik ráða mun,
hann mun okkr verða báðum at bana;
fjör sitt láta,
hygg ek at Fáfnir myni,
þitt varð nú meira megin."

Регина не было, когда Сигурд убивал Фафнира. Он вернулся, когда Сигурд вытирал кровь с меча. Регин сказал:

Reginn var á brott horfinn, meðan Sigurðr vá Fáfni, ok kom þá aftr, er Sigurðr strauk blóð af sverðinu. Reginn kvað:

23

«Привет тебе, Сигурд,
в бою победил ты,
с Фафниром справясь;
из всех людей,
попирающих землю,
ты самый смелый».

"Heill þú nú Sigurðr,
nú hefr þú sigr vegit
ok Fáfni of farit,
manna þeira,
er mold troða,
þik kveð ek óblauðastan alinn."

Сигурд сказал:

Sigurðr kvað:

24

«Как указать,
когда соберутся
богов сыновья,
кто самый смелый?
Многие смелы,
клинка не омыв
во вражьей крови».

"Þat er óvíst at vita,
þá er komum allir saman,
hverr óblauðastr er alinn,
margr er sá hvatr
er hjör né rýðr
annars brjóstum í."

Регин сказал:

Reginn kvað:

25

«Рад ты, Сигурд,
с Грама кровь
о траву отирая;
брат мой родной
тобою убит,
в том виновен я тоже».

"Glaðr ertu nú Sigurðr
ok gagni feginn,
er þú þerrir Gram á grasi;
bróður minn
hefr þú benjaðan
ok veld ek þó sjalfr sumu."

Сигурд сказал:

Sigurðr kvað:

26

«Виновен ты в том,
что сюда я приехал
по склонам священным;
богатством и жизнью
змей бы владел, —
ты к битве понудил».

"Þú því rétt,
er ek ríða skyldak
hélug fjöll hinig;
féi ok fjörvi
réði sá inn fráni ormr,
nema þú frýðir mér hvats hugar."

Тогда Регин подошел к Фафниру и вырезал у него сердце мечом, который называется Ридиль. Затем он стал пить кровь из раны.

Þá gekk Reginn at Fáfni ok skar hjarta ór hánum með sverði, er Riðill heitir, ok drakk hann blóð ór undinni eftir.

Регин сказал:

Reginn kvað:

27

«Спать я пойду,
ты ж подержи
в пламени сердце!
Его я потом
отведать хочу
с напитком кровавым».

"Sittu nú Sigurðr,
en ek mun sofa ganga
ok halt Fáfnis hjarta við funa,
eisköld ek vil
of etin láta
eftir þenna dreyra drykk."

Сигурд сказал:

Sigurðr kvað:

28

«Был ты далеко,
когда обагрял я
о Фафнира меч;
силами я
со змеем померился,
пока отдыхал ты».

"Fjarri þú gekkt,
meðan ek á Fáfni rauðk
minn inn hvassa hjör;
afli mínu
atta ek við orms megin,
meðan þú í lyngvi látt."

Регин сказал:

Reginn kvað:

29

«Ты дал бы лежать
долго в траве
старику исполину,
если за острый
не взялся бы меч, —
но ведь я его выковал».

"Lengi liggja
létir þú lyngvi í
þann inn aldna jötun,
ef þú sverðs né nytir,
þess er ek sjalfr gerða,
ok þíns ins hvassa hjörs."

Сигурд сказал:

Sigurðr kvað:

30

«Смелость лучше
силы меча
в битве героев, —
доблестный муж
одержит победу
мечом ненаточенным.

"Hugr er betri
en sé hjörs megin,
hvars vreiðir skulu vega;
því at hvatan mann
ek sé harðliga vega
með slævu sverði sigr."

31

Смелому лучше,
чем трусу, придется
в играх валькирий*;
лучше храбрец,
чем разиня испуганный,
что б ни случилось».

"Hvötum er betra
en sé óhvötum
í hildileik hafask;
glöðum er betra
en sé glúpnanda,
hvat sem at hendi kemr."

Сигурд взял сердце Фафнира и стал поджаривать его на палочке. Когда он решил, что оно изжарилось, и кровь из сердца запенилась, он дотронулся до него пальцем, чтобы узнать, готово ли оно. Он обжегся и поднес палец ко рту. Но когда кровь из сердца Фафнира попала ему на язык, он стал понимать птичью речь. Он услышал, как щебечут синицы в кустах. Синица сказала:

Sigurðr tók Fáfnis hjarta ok steikði á teini. Er hann hugði at fullsteikt væri ok freyddi sveitinn ór hjartanu, þá tók hann á fingri sínum ok skynjaði, hvárt fullsteikt væri. Hann brann ok brá fingrinum í munn sér. En er hjartablóð Fáfnis kom á tungu hánum, ok skilði hann fugls rödd. Hann heyrði, at igður klökuðu á hrísinu. Igðan kvað:

32

«Вот конунг Сигурд,
обрызганный кровью,
Фафнира сердце
хочет поджарить;
мудрым сочла бы
дарящего кольца*,
если б он съел
сердце блестящее».

"Þar sitr Sigurðr
sveita stokkinn,
Fáfnis hjarta
við funa steikir;
spakr þœtti mér
spillir bauga,
ef hann fjörsega
fránan æti."

Вторая сказала:

Önnur kvað:

33

«Вот Регин лежит,
он злое задумал,
обманет он князя,
а тот ему верит;
в гневе слагает
злые слова,
за брата отмстит
злобу кующий».

"Þar liggr Reginn,
ræðr um við sik,
vill tæla mög
þann er trúir hánum,
berr af reiði
röng orð saman,
vill bölvasmiðr
bróður hefna."

Третья сказала:

In þriðja kvað:

34

«Тула седого
пусть обезглавит, —
в Хель ему место!
Сокровищем всем,
что Фафнир стерег,
один владел бы».

"Höfði skemmra
láti hann inn hára þul
fara til heljar heðan,
öllu gulli
þá kná hann einn ráða,
fjölð því er und Fáfni lá."

Четвертая сказала:

In fjórða kvað:

35

«Умным сочла бы,
когда б он послушался
наших, сестры,
добрых советов;
о себе бы радел
и радовал ворона*;
волка узнаешь
по волчьим ушам*».

Horskr þœtti mér,
ef hafa kynni
ástráð mikit
yðvar systra,
hygði hann of sik
ok hugin gleddi;
þar er mér ulfs ván,
er ek eyru sék."

Пятая сказала:

In fimmta kvað:

36

«Не будет мудрым
ясень сраженья*,
каким я войска
считала вершину*,
если позволит
уйти человеку,
брат которого
был им убит».

"Er-at svá horskr
hildimeiðr
sem ek hers jaðar
hyggja myndak,
ef hann bróður lætr
á brot komask,
en hann öðrum hefr
aldrs of synjat."

Шестая сказала:

In sétta kvað:

37

«Глупо поступит,
когда пощадит
низкого недруга;
Регин лежит здесь,
предавший его,
зло он задумал».

"Mjök er ósviðr,
ef hann enn sparir
fjanda inn folkskáa,
þar er Reginn liggr,
er hann ráðinn hefr,
kann-at hann við slíku séa."

Седьмая сказала:

In sjaunda kvað:

38

«Пусть великану
он голову срубит
и кольца* отнимет;
тогда завладеет
золотом всем,
что у Фафнира было».

"Höfði skemmra láti hinn
þann inn hrímkalda jötun
ok af baugum búa,
þá mun hann fjár þess,
er Fáfnir réð,
einvaldi vera."

Сигурд сказал:

Sigurðr kvað:

39

«У судьбы не возьмет
Регин той силы,
что смерть мне сулила б,
вдвоем должны
в Хель поспешать
братья отсюда».

"Verða-t svá rík sköp,
at Reginn skyli
mitt banorð bera;
því at þeir báðir brœðr
skulu bráðliga
fara til heljar heðan."

Сигурд отрубил голову Регину. Затем он отведал сердца Фафнира и отпил крови обоих — Регина и Фафнира. Тогда Сигурд услышал, как синицы говорили:

Sigurðr hjó höfuð af Regin, ok þá át han Fáfnis hjarta ok drakk blóð þeira beggja, Regins ok Fáfnis. Þá heyrði Sigurðr, hvar igður mæltu:

40

«Связывай кольца
красные, Сигурд,
долго тревожиться
конунг не должен!
Знаю, есть дева —
золотом убрана,
прекрасна лицом —
твоей быть могла бы.

"Bitt þú Sigurðr
bauga rauða,
er-a konungligt
kvíða mörgu;
mey veit ek eina
miklu fegrsta,
gulli gœdda,
ef þú geta mættir."

41

К Гьюки ведут
зеленые тропы,
страннику путь
укажет судьба!
Конунг достойный
дочь взрастил там,
Сигурд, за деву
ты вено заплатишь.

"Liggja til Gjúka
grœnar brautir
fram vísa sköp
folklíðöndum,
þar hefr dýrr konungr
dóttur alna;
þá munt þú Sigurðr
mundi kaupa."

42

Высокий чертог
на вершине Хиндарфьялль,
весь опоясан
снаружи огнем;
мудрые люди
его воздвигли
из пламени вод,
тьму озарившего.

"Salr er á hóu
Hindarfjalli,
allr er hann útan
eldi sveipinn,
þann hafa horskir
halir of görvan
ór ódökkum
Ógnar ljóma."

43

Знаю — валькирия
спит на вершине,
ясеня гибель*
играет над нею;
усыпил ее Один,
шипом уколов, —
не того сгубила,
кто был ей указан.

"Veit ek á fjalli
folkvitr sofa
ok leikr yfir
lindar váði;
Yggr stakk þorni,
aðra feldi
hör-gefn hali,
en hafa vildi."

44

Сможешь увидеть
деву под шлемом;
вынес из битвы
Вингскорнир деву;
не в силах Сигрдрива
сон побороть,
конунгов отпрыск, —
так норна велела».

"Knáttu mögr séa
mey und hjalmi,
þá er frá vígi
Vingskorni reið;
má-at Sigrdrífar
svefni bregða,
skjöldunga niðr,
fyr sköpum norna."

Сигурд поехал по следу Фафнира в его логово и нашел его открытым, и двери были железными, и дверная рама тоже. Железными были также все балки в доме, и дом был закопан в землю. Там Сигурд нашел очень много золота и наполнил им два сундука. Там он взял шлем-страшило, золотую кольчугу, меч Хротти и много сокровищ и нагрузил всем этим Грани. Но конь не хотел идти, пока Сигурд не сел на него.

Sigurðr reið eftir slóð Fáfnis til bœlis hans ok fann þat opit, ok hurðir af járni ok gætti; af járni váru ok allir timbrstokkar í húsinu, en grafit í jörð niðr. Þar fann Sigurðr stórmikit gull ok fylldi þar tvær kistur. Þar tók hann œgishjálm ok gullbrynju ok sverðit Hrotta ok marga dýrgripi ok klyfjaði þar með Grana, en hestrinn vildi eigi fram ganga, fyrr en Sigurðr steig á bak hánum.

Примечания

К этой песни относится все сказанное о предыдущей песни. Фафнир, умирая, произносит поучения потому, что умирающему приписывались особые знания и особая сила (см. прозу после строфы 1). Сигурд задает Фафниру вопросы (на которые может ответить только умирающий) и тем самым не дает ему сказать что-либо опасное для него, Сигурда.

2. Я зверь благородный… — По-видимому, этими словами Сигурд зашифровал свое собственное имя.

…без матери. — Возможно, что это след первоначальной (южногерманской) версии сказания, по которой Сигурд воспитывался у чужих и не знал своих родителей. Но в строфе 4 уже представлена скандинавская форма сказания.

7. …в неволе рожденный… — Хьёрдис, мать Сигурда, после гибели Сигмунда, его отца, была захвачена в плен Альвом и родила сына у Хьяльпрека, отца Альва. Потом Альв женился на ней.

11. Норн приговор у мыса узнаешь — в виду земли (т. е. когда уже не будешь думать об опасности); по другому толкованию — у мыса, где находится вход в Хель.

14. Мешать кровь — сражаться.

Сурт — в данном случае представитель злых сил, которые уничтожат асов. Ср. прим. к «Прорицанию вёльвы».

15. Бильрёст — радуга, мост с земли на небо, который рухнет, когда наступит гибель богов.

31. Игры валькирий — битвы.

32. Дарящий кольца — конунг.

35. Радовать ворона — сражаться.

Волка узнаешь по волчьим ушам — пословица, в данном случае — предательский замысел Регина можно узнать по его словам.

36. Ясень сраженья — воин (Сигурд).

Вершина войска — вождь (Сигурд).

38. Кольца — золото, сокровища.

43. Гибель ясеня — огонь.

Речи Сигрдривы

Sigrdrífumál

Сигурд поднялся на гору Хиндарфьялль и направился на юг во Фраккланд. На горе он увидел яркий свет, как будто горел огонь, и зарево стояло до самого неба. Когда он приблизился, он увидел ограду из щитов и в ограде — знамя*. Сигурд вошел в огражденное место и увидел, что там лежит и спит человек в доспехах. Сигурд сперва снял шлем с его головы, и тут он увидел, что это женщина. Кольчуга сидела на ней крепко, словно приросла к телу. Тогда он рассек Грамом кольчугу от ворота вниз и еще поперек, по обоим рукавам. Затем он снял с нее кольчугу, и женщина проснулась, села, увидела Сигурда и сказала:

Sigurðr reið upp á Hindarfjall ok stefndi suðr til Frakklands. Á fjallinu sá hann ljós mikit, svá sem eldr brynni, ok ljómaði af til himuns. En er hann kom at, þá stóð þar skjaldborg ok upp ór merki. Sigurðr gekk í skjaldborgina ok sá, at þar lá maðr ok svaf með öllum hervápnum. Hann tók fyrst hjálminn af höfði hánum. Þá sá hann, at þat var kona. Brynjan var föst sem hon væri holdgróin. Þá reist hann með Gram frá höfuðsmátt brynjuna í gögnum niðr ok svá út í gögnum báðar ermar. Þá tók hann brynju af henni, en hon vaknaði, ok settist hon upp ok sá Sigurð ok mælti:

1

«Кто кольчугу рассек?
Кто меня разбудил?
Кто сбросил с меня
стальные оковы?»

"Hvat beit brynju?
Hví brá ek svefni?
Hverr felldi af mér
fölvar nauðir?"

Он ответил:

Hann svaraði:

«Сигмунда сын,
рубил недавно
мясо для воронов
Сигурда меч».

"Sigmundar burr,
— sleit fyr skömmu
hrafn hrælundir, —
hjörr Sigurðar."

Она сказала:

Hon kvað:

2

«Долго спала я,
долог был сон мой —
долги несчастья!
Виновен в том Один,
что руны сна
не могла я сбросить».

"Lengi ek svaf,
lengi ek sofnuð var,
löng eru lýða læ;
Óðinn því veldr,
er ek eigi máttak
bregða blundstöfum."

Сигурд сел и спросил, как ее зовут. Тогда она взяла рог, полный меда, и дала ему напиток памяти.

Sigurðr settist niðr ok spyrr hana nafns. Hon tók þá horn fullt mjaðar ok gaf honum minnisveig:

Она сказала:

3

«Славься, день!
И вы, дня сыны!
И ты, ночь с сестрою!
Взгляните на нас
благостным взором,
победу нам дайте!

"Heill dagr.
Heilir dags synir.
Heil nótt ok nift.
Óreiðum augum
lítið okkr þinig
ok gefið sitjöndum sigr.

4

Славьтесь, асы!
И асиньи, славьтесь!
И земля благодатная!
Речь и разум
и руки целящие
даруйте нам!»

Heilir æsir.
Heilar ásynjur.
Heil sjá in fjölnýta fold.
Mál ok mannvit
gefið okkr mærum tveim
ok læknishendr, meðan lifum."

Она назвалась Сигрдривой и была валькирией. Она рассказала, что два конунга вели войну: одного звали Хьяльм-Гуннар, он тогда был старым и очень воинственным, и Один обещал ему победу;

Hon nefndist Sigrdrífa ok var valkyrja. Hon sagði, at tveir konungar börðust. Hét annarr Hjálmgunnarr. Hann var þá gamall ok inn mesti hermaðr, ok hafði Óðinn hánum sigri heitit en

другого звали Агнар,
он был братом Ауды,
и его никто не хотел
взять под свою защиту.

"Annarr hét Agnarr,
Auðu bróðir,
er vætr engi
vildi þiggja."

Сигрдрива погубила в битве Хьяльм-Гуннара. А Один, в отместку за это, уколол ее шипом сна и сказал, что никогда больше она не победит в битве и что будет выдана замуж*. «Но я ответила ему, что дала обет не выходить замуж ни за кого, кто знает страх».

Sigrdrífa felldi Hjálmgunnarr í orrustunni, en Óðinn stakk hana svefnþorni í hefnd þess ok kvað hana aldri skyldu síðan sigr vega í orrustu ok kvað hana giftast skyldu — "en ek sagðak hánum, at ek strengðak heit þar í mót at giftast engum þeim manni, er hræðast kynni."

Тогда он просит поучить его мудрости, раз она знает, что нового во всех мирах. Она сказала:

Hann segir ok biðr hana kenna sér speki, ef hon vissi tíðindi ór öllum heimum. Sigrdrífa kvað:

5

«Клену тинга кольчуг*
даю я напиток,
исполненный силы
и славы великой;
в нем песни волшбы
и руны целящие,
заклятья благие
и радости руны.

"Bjór færi ek þér,
brynþings apaldr,
magni blandinn
ok megintíri,
fullr er hann ljóða
ok líknstafa,
góðra galdra
ok gamanrúna.

6

Руны победы,
коль ты к ней стремишься, —
вырежи их
на меча рукояти
и дважды пометь
именем Тюра*!

Sigrúnar skaltu kunna,
ef þú vilt sigr hafa,
ok rista á hjalti hjörs,
sumar á véttrinum,
sumar á valböstum,
ok nefna tysvar Tý.

7

Руны пива
познай, чтоб обман
тебе не был страшен!
Нанеси их на рог,
на руке начертай,
руну Науд* — на ногте.

Ölrúnar skaltu kunna,
ef þú vill annars kvæn
véli-t þik í tryggð, ef þú trúir;
á horni skal þær rista
ok á handarbaki
ok merkja á nagli Nauð.

8

Рог освяти,
опасайся коварства,
лук брось во влагу;
тогда знаю твердо,
что зельем волшебным
тебя не напоят.

Full skal signa
ok við fári sjá
ok verpa lauki í lög;
þá ek þat veit,
at þér verðr aldri
meinblandinn mjöðr.

9

Повивальные руны
познай, если хочешь
быть в помощь при родах!
На ладонь нанеси их,
запястья сжимай,
к дисам* взывая.

Bjargrúnar skaltu kunna,
ef þú bjarga vilt
ok leysa kind frá konum;
á lófum þær skal rista
ok of liðu spenna
ok biðja þá dísir duga.

10

Руны прибоя
познай, чтоб спасать
корабли плывущие!
Руны те начертай
на носу, на руле
и выжги на веслах, —
пусть грозен прибой
и черны валы, —
невредимым причалишь.

Brimrúnar skaltu rista,
ef þú vilt borgit hafa
á sundi seglmörum,
á stafni skal rista
ok á stjórnarblaði
ok leggja eld í ár,
er-a svá brattr breki
né svá bláar unnir,
þó kemstu heill af hafi.

11

Целебные руны
для врачевания
ты должен познать;
на стволе, что ветви
клонит к востоку,
вырежи их.

Limrúnar skaltu kunna,
af þú vilt læknir vera,
ok kunna sár at sjá;
á berki skal þær rista
ok á baðmi viðar,
þeim er lúta austr limar.

12

Познай руны речи,
если не хочешь,
чтоб мстили тебе!
Их слагают,
их составляют,
их сплетают
на тинге таком,
где люди должны
творить правосудье.

Málrúnar skaltu kunna
ef þú vilt, at manngi þér
heiftum gjaldi harm:
þær of vindr,
þær of vefr,
þær of setr allar saman,
á því þingi,
er þjóðir skulu
í fulla dóma fara.

13

Познай руны мысли,
если мудрейшим
хочешь ты стать!
Хрофт разгадал их
и начертал их,
он их измыслил
из влаги такой,
что некогда вытекла
из мозга Хейддраупнира
и рога Ходдрофнира.

Hugrúnar skaltu kunna,
ef þú vilt hverjum vera
geðsvinnari guma;
þær of réð,
þær of reist,
þær of hugði Hroptr
af þeim legi,
er lekit hafði
ór hausi Heiðdraupnis
ok ór horni Hoddrofnis.

14

Стоял* на горе
в шлеме, с мечом;
тогда голова
Мимира* молвила
мудрое слово
и правду сказала,

Á bjargi stóð
með Brimis eggjar,
hafði sér á höfði hjálm;
þá mælti Mímis höfuð
fróðligt it fyrsta orð
ok sagði sanna stafi.

15

что руны украсили
щит бога света*,
копыто Альсвинна
и Арвака уши*
и колесницу
убийцы Хрунгнира*,
Слейпнира* зубы
и санный подрез,

Á skildi kvað ristnar,
þeim er stendr fyr skínandi goði,
á eyra Árvakrs
ok á Alsvinns hófi,
ok á því hveli, er snýsk
undir reið Hrungnis,
á Sleipnis taumum
ok á sleða fjötrum.

16

лапу медведя
и Браги* язык,
волчьи когти
и клюв орлиный,
кровавые крылья
и край моста,
ладонь повитухи
и след помогающий*,

Á bjarnar hrammi
ok á Braga tungu,
á úlfs klóum
ok á arnar nefi,
á blóðgum vængjum
ok á brúar sporði,
á lausnarlófa
ok á líknarspori,

17

стекло и золото
и талисманы,
вино и сусло,
скамьи веселья,
железо Гунгнира*,
грудь коня Грани,
ноготь норны
и клюв совиный.

Á gleri ok á gulli
ok á gumna heillum,
í víni ok í virtri
ok vilisessi,
á Gugnis oddi
ok á Grana brjósti,
á nornar nagli
ok á nefi uglu.

18

Руны разные
все соскоблили,
с медом священным
смешав, разослали, —
у асов одни,
другие у альвов,
у ванов мудрых,
у сынов человечьих.

Allar váru af skafnar,
þær er váru á ristnar,
ok hverfðar við inn helga mjöð
ok sendar á víða vega,
þær ro með ásum,
þær ro með álfum,
sumar með vísum vönum
sumar hafa mennskir menn.

19

То руны письма,
повивальные руны,
руны пива
и руны волшбы, —
не перепутай,
не повреди их,
с пользой владей ими;
пользуйся знаньем
до смерти богов!

Þat eru bókrúnar,
þat eru bjargrúnar
ok allar ölrúnar
ok mætar meginrúnar,
hveim er þær kná óvilltar
ok óspilltar
sér at heillum hafa;
njóttu, ef þú namst,
unz rjúfask regin.

20

Теперь выбирай,
коль выбор предложен,
лезвия клен*, —
речь иль безмолвье;
решай, а несчастья
судьба уготовит».

Nú skaltu kjósa,
alls þér er kostr of boðinn,
hvassa vápna hlynr;
sögn eða þögn
hafðu þér sjálfr í hug;
öll eru mein of metin."

Сигурд сказал:

Sigurðr kvað:

21

«Не побегу,
даже смерть увидав,
я не трус от рожденья;
советы благие
твои я приму,
покуда я жив».

"Munk-a ek flæja,
þótt mik feigan vitir,
emk-a ek með bleyði borinn;
ástráð þín
ek vil öll hafa;
svá lengi sem ek lifi."

Сигрдрива сказала:

Sigrdrífa kvað:

22

«Первый совет мой —
с родней не враждуй,
не мсти, коль они
ссоры затеют;
и в смертный твой час
то будет ко благу.

"Þat ræð ek þér it fyrsta,
at þú við frændr þína
vammalaust verir;
síðr þú hefnir,
þótt þeir sakar geri;
þat kveða dauðum duga.

23

Совет мой второй —
клятв не давай
заведомо ложных;
злые побеги
у лживых обетов,
и проклят предатель.

Þat ræð ek þér annat,
at þú eið né sverir,
nema þann er saðr sé;
grimmar limar
ganga at tryggðrofi;
armr er vára vargr.

24

А третий совет —
на тинг придешь ты,
с глупцами не спорь;
злые слова
глупый промолвит,
о зле не помыслив.

Þat ræð ek þér þriðja,
at þú þingi á
deili-t við heimska hali,
því að ósviðr maðr
lætur oft kveðin
verri orð en viti.

25

Но и смолчать
ты не должен в ответ, —
трусом сочтут
иль навету поверят;
славы дурной
опасайся всегда;
назавтра убей
лжеца — тем отплатишь
за подлую ложь.

Allt er vant,
ef þú við þegir,
þá þykkir þú með bleyði borinn
eða sönnu sagðr;
hættr er heims kviðr,
nema sér góðan geti; —
annars dags
láttu hans öndu farit,
ok launa svá lýðum lygi.

26

Четвертый совет —
если в пути
ведьму ты встретишь,
прочь уходи,
не ночуй у нее,
если ночь наступила.

Þat ræð ek þér it fjórða,
ef býr fordæða
vammafull á vegi,
ganga er betra
en giska sé,
þótt þik nótt of nemi.

27

Бдительный взор
каждому нужен,
где гневные бьются;
придорожные ведьмы
воинам тупят
смелость и меч.

Fornjósnar augu
þurfu fira synir,
hvars skulu vreiðir vega;
oft bölvísar konur
sitja brautu nær,
þær er deyfa sverð ok sefa.

28

Пятый совет мой —
увидишь красивых
жен на скамьях,
да не смутится
твой сон, и объятьями
не соблазняй их!

Þat ræð ek þér it fimmta,
þóttú fagrar séir
brúðir bekkjum á,
sifja silfr
lát-a-ðu þínum svefni ráða;
teygj-at-tu þér at kossi konur.

29

Совет мой шестой —
если за пивом
свара затеется,
не спорь, если пьян,
с деревом битвы*, —
хмель разуму враг.

Þat ræð ek þér it sétta,
þótt með seggjum fari
ölðrmál til öfug,
drukkin deila
skal-at-tu við dolgviðu;
margan stelr vín viti.

30

Песни и пиво
для многих мужей
стали несчастьем,
убили иных
или ввергли в беду,
печальна их участь.

Söngr ok öl
hefr seggjum verit
mörgum at móðtrega,
sumum at bana,
sumum at bölstöfum;
fjölð er, þat er fira tregr.

31

Совет мой седьмой —
если ты в распре
с мужами смелыми,
лучше сражаться,
чем быть сожженным
в доме своем.

Þat ræð ek þér it sjaunda,
ef þú sakar deilir
við hugfulla hali,
berjask er betra
en brenna sé
inni auðstöfum.

32

Совет мой восьмой —
зла берегись
и рун коварных;
дев не склоняй
и мужниных жен
к любви запретной!

Þat ræð ek þér it átta,
at þú skalt við illu sjá
ok firrask flærðarstafi;
mey þú teygj-at
né manns konu
né eggja ofgamans.

33

Девятый совет —
хорони мертвецов
там, где найдешь их,
от хвори умерших,
в волнах утонувших
и павших в бою.

Þat ræð ek þér it níunda,
at þú náum bjargir,
hvars þú á foldu finnr,
hvárts eru sóttdauðir
eða eru sædauðir
eða eru vápndauðir verar.

34

Омой мертвецу
голову, руки,
пригладь ему волосы;
в гроб положив,
мирного сна
пожелай умершему.

Laug skal gera,
þeim er liðnir eru,
þváa hendr ok höfuð,
kemba ok þerra,
áðr í kistu fari,
ok biðja sælan sofa.

35

Десятый совет —
не верь никогда
волчьим клятвам*, —
брата ль убил ты,
отца ли сразил:
сын станет волком
и выкуп забудет.

Þat ræð ek þér it tíunda,
at þú trúir aldregi
várum vargdropa,
hvárstu ert bróður bani
eða hafir þú felldan föður;
ulfr er í ungum syni,
þó sé hann gulli gladdr.

36

Гнев и вражда
и обида не спят;
ум и оружие
конунгу надобны,
чтоб меж людей
первым он был.

Sakar ok heiftir
hyggja-t svefngar vera
né harm in heldr;
vits ok vápna
vant er jöfri at fá
þeim er skal fremstr með firum.

37

Последний совет мой —
друзей коварства
ты берегись;
недолго, сдается мне,
жив будет конунг —
множатся распри».

Þat ræð ek þér it ellifta,
at þú við illu séir
hvern veg at vini;
langt líf þykkjumk-a-k
lofðungs vita;
römm eru róg of risin."

Примечания

И к этой песни относится все сказанное о «Речах Регина». Сюжет этой песни — встреча молодого Сигурда с валькирией, усыпленной Одином шипом сна (мотив сказки о спящей красавице). Валькирия и в этой песни не отождествлена с Брюнхильд. Большую часть песни занимают поучения в рунической и прочей мудрости (строфы 637). Поучения эти вложены в уста Сигрдривы потому, что она проснулась от долгого сна, во время которого ее душа могла, как полагали, скитаться по другим мирам и, следовательно, приобрести тайные знания. Есть в песни две строфы гимнического характера (34). Конец песни падает на лакуну в рукописи.

…и в ограде — знамя. — Оно, видимо, было на копье валькирии.

Будет выдана замуж — перестанет быть валькирией, так как валькирии не выходили замуж.

5. Клен тинга кольчуг — воин. Тинг кольчуг — битва.

6. Тюр — бог войны и название руны «т».

7. Руна Науд — руна «н» (буквально — «нужда»).

9. Дисы — праматери.

14. Стоял… — подразумевается Один.

Голова Мимира — см. прим. к «Прорицанию вёльвы».

15. Бог света — солнце.

Альсвинн и Арвак — кони, везущие колесницу солнца. См. «Речи Гримнира», строфа 37.

Убийца Хрунгнира — Тор.

Слейпнир — конь Одина.

16. Браги — бог поэзии.

След помогающий. — По-видимому, речь идет о руне, нанесенной на след отсутствующего человека и помогающей ему.

17. Гунгнир — копье Одина.

20. Клен лезвия — воин.

29. Дерево битвы — воин.

35. Волчьи клятвы — клятвы сына или брата убитого.

Отрывок Песни о Сигурде

Sigurðarkviða in meiri

Brot af Sigurðarkviðu

1

Eldr nam at æsask
en jörð at skjalfa
ok hár logi
við himni gnæfa
fár treystisk þar
fylkis rekka
eld at ríða
né yfir stíga

2

Sigurðr Grana
sverði keyrði
eldr sloknaði
fyrir öðlingi,
logi allr lægðisk
fyrir lofgjörðum,
bliku reiði
er Reginn átti

Brynhildr kvað:

3

"Sigurðr vá at ormi,
en þat síðan mun
engum fyrnask
meðan öld lifir;
en hlýri þinn
hvárki þorði
eld at ríða
né yfir stíga."

4

Út gekk Sigurðr
andspjalli frá,
hollvinr lofða
ok hnipnaði,
svá at ganga nam
gunnarfúsum
sundr of síður
sekr járnofinn.

Хёгни сказал:

Högni kvað:

5

. ..
«В чем пред тобою
Сигурд повинен,
что хочешь ты смелого
жизни лишить?»

"[hvat hefir Sigurðr
til] saka unnit,
er þú fræknan vill
fjörvi næma?"

Гуннар сказал:

Gunnar kvað:

6

«Сигурд обеты
дал мне и клятвы,
клятвы мне дал
и все нарушил:
меня обманул,
а должен был крепко
клятвы блюсти,
обеты исполнить!»

"Mér hefir Sigurðr
selda eiða,
eiða selda,
alla logna;
þá vélti hann mik,
er hann vera skyldi
allra eiða
einn fulltrúi."

Хёгни сказал:

Högni kvað:

7

«Брюнхильд тебя,
зло замышляя
и горе готовя,
к гневу понудила!
Не простит она Гудрун
счастливого брака
и то не простит,
что ею владел ты».

"Þik hefir Brynhildr
böl at gerva
heiptar hvattan
harm at vinna;
fyrman hon Guðrúnu
góðra ráða,
en síðan þér
sín at njóta."

8

Жарили волка
одни, а другие
резали змей,
иные же злобно
Готторму дали
вороньего мяса*
перед тем, как героя
смогли погубить.

Sumir ulf sviðu,
sumir orm sniðu,
sumir Goþormi
af gera deildu;
áðr þeir mætti
meins of lystir
á horskum hal
hendr um leggja.

9

Убит был Сигурд
к югу от Рейна, —
с дерева ворон
каркнул громко:
«Атли о вас
клинки окровавит!*
Злобных убийц
клятвы погубят!»

Soltinn varð Sigurðr
sunnan Rínar,
hrafn af meiði
hátt kallaði:
"Ykkr mun Atli
eggjar rjóða,
munu vígskáum
of viða eiðar."

10

Гудрун снаружи
стояла, дочь Гьюки,
такие слова
сказала она:
«Где же Сигурд,
воинов вождь,
если братья мои
первыми едут?»

Úti stóð Guðrún
Gjúka dóttir
ok hon þat orða
alls fyrst um kvað:
"Hvar er nú Sigurðr
seggja dróttinn,
er frændr mínir
fyrri ríða?"

11

Одно лишь в ответ
вымолвил Хёгни:
«Надвое Сигурда
мы разрубили,
конь склонился
над конунгом мертвым!»

Einn því Högni
andsvör veitti:
"Sundr höfum Sigurð
sverði höggvinn,
gnapir æ grár jór
yfir gram dauðum."

12

Сказала тогда
Брюнхильд, дочь Будли:
«Владейте на счастье
землей и оружьем!
Всем бы владел
Сигурд один,
если бы дольше
жизнь сохранил он.

Þá kvað þat Brynhildr
Buðla dóttir:
"Vel skuluð njóta
vápna ok landa;
einn mundi Sigurðr
öllu ráða,
ef hann lengr litlu
lífi heldi.

13

Не подобало
там ему править
Гьюки наследьем,
великой дружиной,
если пять сыновей
вырастил Гьюки,
к битвам готовых,
в правленье умелых!»

Væri-a þat sæmt,
at hann svá reði
Gjúka arfi
ok Gota mengi,
er hann fimm sonu
at folkræði,
gunnarfúsa,
getna hafði."

14

Брюнхильд тогда
от души рассмеялась,
так что жилье
все загудело:
«Долго владеть вам
землей и дружиной,
если смогли вы
князя убить!»

Hló þá Brynhildr
— bær allr dunði —
einu sinni
af öllum hug:
"Lengi skuluð njóta
landa ok þegna,
er þér fræknan gram
falla létuð."

15

Гудрун ответила,
Гьюки дочь:
«Речь ты ведешь
злую, преступную!
Гуннара, боги,
за зло покарайте!
Могильщика Сигурда
месть ожидает!»

Þá kvað þat Guðrún
Gjúka dóttir:
"Mjök mælir þú
miklar firnar;
gramir hafi Gunnar
götvað Sigurðar;
heiptgjarns hugar
hefnt skal verða."

16

Поздний был вечер,
выпили много,
каждый слова
говорил веселые,
потом улеглись
и спокойно заснули,
Гуннар один
дольше всех бодрствовал.

Fram var kvelda,
fjölð var drukkit,
þá var hvívetna
vilmál talið;
sofnuðu allir,
er i sæing kómu,
einn vakði Gunnarr
öllum lengr.

17

Стал ногой шевелить,
рассуждая долго,
о том начал думать
дружины губивший,
что ворон с орлом
промолвили с дерева,
когда возвращались
братья домой.

Fót nam-at hræra,
fjölð nam-at spjalla,
hitt herglötuðr
hyggja téði,
hvat þeir í bölvi
báðir sögðu
hrafn ey ok örn,
er þeir heim riðu.

18

Брюнхильд, дочь Будли,
конунга дочь,
рано она,
до рассвета, проснулась:
«Хотите иль нет —
о беде говорю я!
О горе скажу, —
как умолчать мне!»

Vaknaði Brynhildr
Buðla dóttir
dís skjöldunga
fyr dag litlu:
"Hvetið mik eða letið mik
— harmr er unninn —
sorg at segja
eða svá láta."

19

Это услышав,
все замолчали, —
понять не могли,
что с женщиной сталось,
отчего она, плача,
о том говорит,
о чем со смехом
просила героев.

Þögdu allir
við því orði,
fár kunni þeim
fljóða látum,
er hon grátandi
gerðisk at segja
þat er hlæjandi
hölða beiddi:

Брюнхильд сказала:

20

«Гуннар, я сон
страшный увидела*:
холод в палате
и ложе холодное,
а ты, конунг, едешь,
счастья лишенный,
закованный в цепи
между воителей
вражьей дружины:
так погибнет
весь Нифлунгов* род, —
вы нарушили клятвы!

"Hugða ek mér, Gunnarr,
grimmt í svefni,
svalt allt í sal,
ætta sæing kalda;
enn þú, gramr, riðir
glams andvani,
fjötri fatlaðr,
í fjánda lið;
svá mun öll yður
ætt Niflunga
afli gengin,
eruð eiðrofa.

21

Гуннар, ответь мне,
разве забыл ты,
что кровь вы смешали
в знак побратимства!
Плохо ему
ты платишь за дружбу, —
первым другом
тебя считал он!

Mant-at-tu, Gunnarr,
til görva þat,
er þit blóði í spor
báðir rennduð;
nú hefir þú hánum þat allt
illu launat,
er hann fremstan þik
finna vildi.

22

Когда отправился
смелый герой
сватать меня,
тогда доказал он,
что не по-вашему
клятве он верен*
той, что давал
юному конунгу:

Þá reyndi þat,
er riðit hafði
móðigr á vit
mín at biðja,
hvé herglötuðr
hafði fyrri
eiðum haldit
við inn unga gram.

23

меч положил,
убранный золотом,
конунг великий
меж нами на ложе, —
был клинок
в огне закален,
капли яда
таил он в себе…»

Benvönd of lét
brugðinn gulli
margdýrr konungr
á meðal okkar;
eldi váru eggjar
utan görvar,
en eitrdropum
innan fáðar."

О смерти Сигурда

Frá dauða Sigurðar

Здесь в этой песни рассказывается о смерти Сигурда и говорится, что он был убит вне дома. Но некоторые говорят, что он был убит в постели, спящий*. А немецкие мужи говорят, что он был убит в лесу*. А в Древней Песни о Гудрун говорится, что Сигурд и сыновья Гьюки ехали на тинг, когда его убили*. Однако все говорят единогласно, что убийцы нарушили верность ему и напали на него лежащего и не готового к защите.

Hér er sagt í þessi kviðu frá dauða Sigurðar, ok víkr hér svá til, sem þeir drepi hann úti; en sumir segja svá, at þeir drepi hann inni í rekkju sinni sofanda. En þýðverskir menn segja svá, at þeir drepi hann úti í skógi, ok svá segir í Guðrúnarkviðu inni fornu, at Sigurðr ok Gjúka synir hefði til þings riðit, þá er hann var drepinn; en þat segja allir einnig, at þeir sviku hann í tryggð ok vógu at hánum liggjanda ok óbúnum.

Примечания

Сюжет этой и трех следующих песен — сказание о Брюнхильд и смерти Сигурда. Сказание это южногерманского (франкского) происхождения и известно особенно по «Песни о нибелунгах». Историческая основа этого сказания не поддается установлению. Исторически обосновываются в нем только имена Гуннара, Гьюки и Готторма. Но в данном сказании они не из истории, а из другого сказания (см. прим. к «Песни об Атли»). В «Отрывке Песни о Сигурде» сказание наиболее близко к первоначальной форме, — в частности, Брюнхильд еще не отождествлена с валькирией, разбуженной Сигурдом, и Сигурд убит в лесу, «к югу от Рейна» (единственное южногерманское географическое название, сохранившееся в песнях), а не в постели. Начало этой песни падает на лакуну в рукописи. По-видимому, конца песни тоже не хватает и последовательность строф нарушена (предполагаемая большинством издателей первоначальная последовательность строф указана нумерацией). Содержание лакуны восстанавливается по «Саге о Вёльсунгах». Оно сводится к следующему. Сигурд и Брюнхильд (она же разбуженная валькирия) обмениваются клятвами верности. Сигурд останавливается у Хеймира. Во время охоты ястреб Сигурда садится на окно Брюнхильд, Сигурд узнает ее, идет к ней, и они снова обмениваются клятвами. Гудрун, дочь Гьюки и сестра Гуннара, Хёгни и Готторма, видит вещий сон, отправляется к Брюнхильд, и та истолковывает ее сон. Гримхильд, мать Гудрун, дает Сигурду напиток забвения, и он забывает Брюнхильд, женится на Гудрун и заключает побратимство с ее братьями Гуннаром и Хёгни. Гуннар сватается к Брюнхильд, которая дала обет выйти замуж только за того, кто проедет через огненный вал, окружающий ее чертог, но он не может проехать через этот вал ни на своем коне, ни на коне Сигурда. Тогда Гуннар и Сигурд обмениваются обличьями, и Сигурд проезжает через огненный вал и проводит у Брюнхильд три ночи, но между ней и им лежит его обнаженный меч. Сигурд получает от Брюнхильд перстень возвращается обратно и снова меняется обличьями с Гуннаром. Гуннар женится на Брюнхильд, а Сигурд вспоминает о клятвах, которыми он когда-то обменялся с Брюнхильд. Во время купанья в реке Брюнхильд и Гудрун спорят о том, кто имеет право на место выше по течению, чей муж достойней, и Гудрун открывает Брюнхильд, что Сигурд, муж Гудрун, проехал через огненный вал, а не Гуннар, муж Брюнхильд, и показывает ей ее же перстень, который Сигурд, вернувшись из своей сватовской поездки к Брюнхильд, отдал своей жене Гудрун. В диалогах между Сигурдом и Гудрун, Гудрун и Брюнхильд, Брюнхильд и Гуннаром и особенно Брюнхильд и Сигурдом раскрывается обида и гнев Брюнхильд. Брюнхильд требует от Гуннара, чтобы он убил Сигурда, поскольку Сигурд обманул не только ее, но, по ее словам, и его. Гуннар советуется с Хёгни. Здесь начинается «Отрывок».

8. …вороньего мяса… — Готторма (который не был побратимом Сигурда, хотя тоже был братом Гудрун) кормили мясом волка, змеи и ворона, чтобы придать ему свирепость, необходимую для совершения убийства.

9. Атли о вас клинки окровавит! — Намек на будущие события. См. «Гренландскую Песнь об Атли».

20. …я сон страшный увидела… — Сон — вещий, см. «Песнь об Атли».

Нифлунги — в данном случае Гьюкунги, дети Гьюки. (Немецкое — Нибелунги.) Первоначально, в южногерманском сказании, нибелунги — это карлики (альбы), сокровищем которых завладел Сигурд. Потом это название распространилось на тех, кто завладел сокровищем после смерти Сигурда, т. е. на Гуннара и Хёгни и весь род Гьюкунгов, а также на любой род героев. По народной этимологии также Хнифлунги.

22. …клятве он верен… — Таким образом, Брюнхильд берет назад свое обвинение Сигурда в том, что он обманул доверие Гуннара в те три ночи, которые он провел у нее в обличье Гуннара.

…убит в постели, спящий. — Так рассказывается в «Краткой Песни о Сигурде», «Подстрекательстве Гудрун», «Речах Хамдира», «Саге о Вёльсунгах» и «Младшей Эдде».

…убит в лесу. — Так рассказывается во «Второй Песни о Гудрун», «Саге о Тидреке» и «Песни о нибелунгах».

…ехали на тинг, когда его убили. — Эта версия возникла, по-видимому, в результате неправильного истолковання одного места из «Второй Песни о Гудрун».

Первая Песнь о Гудрун

Guðrúnarkviða in fyrsta

Гудрун сидела над мертвым Сигурдом. Она не плакала, как другие женщины, но грудь ее разрывалась от горя. Жены и мужи подходили утешить ее. Но это было нелегко.

Guðrún sat yfir Sigurði dauðum. Hon grét eigi sem aðrar konur; en hon var búinn til at springa af harmi. Til gengu bæði konur ok karlar at hugga hana, en þat var eigi auðvelt.

Говорят, что Гудрун отведала сердца Фафнира и поэтому понимала язык птиц.

Þat er sögn manna, at Guðrún hefði etit af Fáfnis hjarta ok hon skilði því fugls rödd. -

Вот что еще сложено о Гудрун:

Þetta er enn kveðit um Guðrúnu:

Песнь о Гудрун

1

Так было — смерти
желала Гудрун,
над Сигурдом мертвым
горестно сидя;
не голосила,
руки ломая,
не причитала,
как жены другие.

Ár var, þats Guðrún
gerðisk at deyja,
er hón sat sorgfull
yfir Sigurði;
gerði-t hon hjúfra
né höndum slá,
né kveina umb
sem konur aðrar.

2

Мудрые ярлы
к ней подходили,
скорбь ее
пытались рассеять.
Не было слез
горючих у Гудрун, —
горе великое
грудь разрывало.

Gengu jarlar
alsnotrir fram,
þeir er harðs hugar
hana löttu;
þeygi Guðrún
gráta mátti,
svá var hón móðhug,
mundi hon springa.

3

Знатные жены
ярлов сидели,
золотом убраны,
против Гудрун;
каждая горе
свое вспоминала,
речь заводила
о самом горьком.

Sátu ítrar
jarla brúðir,
gulli brúnar,
fyr Guðrúnu;
hvar sagði þeira
sinn oftrega,
þann er bitrastan
of beðit hafði.

4

Молвила Гьявлауг,
Гьюки сестра:
«Счесть невозможно
несчастья мои, —
я пятерых
мужей потеряла,
трех сестер,
трех сыновей,
восемь братьев —
и все ж живу я!»

Þá kvað Gjaflaug
Gjúka systir:
"Mik veit ek á moldu
munarlausasta;
hefi ek fimm vera
forspell beðit,
tveggja dœtra,
þriggja systra,
átta brœðra,
þó ek ein lifi."

5

Не было слез
горючих у Гудрун:
гибель юноши,
конунга смерть,
горе великое
камнем легло.

Þeygi Guðrún
gráta mátti,
svá var hón móðug
at mög dauðan
ok harðhuguð
of hrör fylkis.

6

Молвила Херборг,
владычица гуннов*:
«Горе мое
еще тяжелее, —
семь сыновей
на юге погибли,
муж мой тоже
в сече зарублен;

Þá kvað þat Herborg,
Húnalands dróttning:
"Hefi ek harðara
harm at segja,
mínir sjau synir
sunnan lands,
verr inn átti
í val fellu.

7

мать и отец
и четверо братьев
морю достались, —
ветер настиг их,
била волна
о борт корабля.

Faðir ok móðir,
fjórir brœðr,
þau á vági
vindr of lék,
barði bára
við borðþili.

8

Сама их одела,
сама убрала их,
сама схоронила
тела родимых.
В полгода всех
потерять довелось мне,
не было мне
ни в чем утешенья.

Sjálf skylda ek göfga,
sjálf skylda ek götva,
sjálf skylda ek höndla
hrör þeira;
þat ek allt of beið
ein misseri,
svá at mér maðr engi
munar leitaði.

9

В плен тогда же
сама я попала,
рабство изведала
в те полгода;
жену вождя
одевала и обувь
ей подавала
каждое утро.

Þá varð ek hafta
ok hernuma
sams misseris
síðan verða,
skylda ek skreyta
ok skúa binda
hersis kván
hverjan morgin.

10

Ревновала она,
бранила меня,
жестокими были
ее побои;
хозяина лучше
нигде не видала,
хозяйки хуже
нигде не встречала!»

Hon œgði mér
af afbrýði,
ok hörðum mik
höggum keyrði;
fann ek húsguma
hvergi in betra,
en húsfreyju
hvergi verri."

11

Не было слез
горючих у Гудрун:
гибель юноши,
конунга смерть,
горе великое
камнем легло.

Þeygi Guðrún
gráta mátti,
svá var hón móðug
at mög dauðan
ok harðhuguð
of hrör fylkis.

12

Гулльранд, дочь Гьюки,
молвила так:
«Мудрой слывешь ты,
приемная мать,
а жену молодую
утешить не в силах, —
пусть она видит
мертвого конунга!»

Þá kvað þat Gullrönd
Gjúka dóttir:
"Fá kanntu, fóstra,
þótt þú fróð séir,
ungu vífi
andspjöll bera."
Varaði hon at hylja
of hrör fylkis.

13

Сдернула саван
с тела Сигурда,
к ногам жены
подушку метнула:
«Вот он! Прильни
губами к устам, —
ведь так ты его
живого встречала!»

Svipti hon blæju
af Sigurði
ok vatt vengi
fyr vífs knéum:
"Líttu á ljúfan,
leggðu munn við grön,
sem þú halsaðir
heilan stilli."

14

Горестно взор
бросила Гудрун
на голову князя
в сгустках крови,
на очи героя,
померкшие ныне,
на жилье души*,
мечом рассеченное.

Á leit Guðrún
einu sinni,
sá hon döglings skör
dreyra runna,
fránar sjónir
fylkis liðnar,
hugborg jöfurs
hjörvi skorna.

15

Вскрикнув, грянулась
оземь Гудрун;
косы рассыпались,
вся покраснела,
хлынули слезы
дождем на колени.

Þá hné Guðrún
höll við bolstri,
haddr losnaði,
hlýr roðnaði,
en regns dropi
rann niðr of kné.

16

Горько заплакала
Гудрун, дочь Гьюки,
слез поток
оросил покрывало,
а во дворе
закричали громко
гуси, прекрасные
Гудрун птицы.

Þá grét Guðrún
Gjúka dóttir,
svá at tár flugu
tresk í gögnum,
ok gullu við
gæss í túni,
mærir fuglar,
er mær átti.

17

Молвила Гулльранд,
дочь Гьюки: «Знаю, —
большей любви.
чем ваша, не видели
между людьми,
на земле живущими!
Места себе ты
не находила,
сестра, если Сигурда
нету с тобою!»

Þá kvað þat Gullrönd
Gjúka dóttir:
"Ykkrar vissa ek
ástir mestar
manna allra
fyr mold ofan;
unðir þá hvárki
úti né inni,
systir mín
nema hjá Sigurði."

Гудрун сказала:

Guðrún kvað:

18

«Сигурд рядом
с сынами Гьюки
как стебель лука,
из трав встающий,
как в ожерелье
камень сверкающий,
самый ценный
среди каменьев!

"Svá var minn Sigurðr
hjá sonum Gjúka
sem væri geirlaukr
ór grasi vaxinn,
eða væri bjartr steinn
á band dreginn
jarknasteinn
of öðlingum.

19

Чтили меня
воины конунга
больше, чем дев
Одина* смелых.
Как ивы листва,
стала я жалкой, —
смерть повелителя
сделала это!

Ek þótta ok
þjóðans rekkum
hverri hæri
Herjans dísi,
nú em ek svá lítil
sem lauf séi
oft í jölstrum
at jöfur dauðan.

20

Ни на скамье его нет,
ни на ложе, —
в этом повинны
Гьюки сыны!
Гьюки сыны
повинны в несчастье,
горькие слезы
льет их сестра!

Sakna ek í sessi
ok í sæingu
míns málvinar,
valda megir Gjúka,
valda megir Gjúka
mínu bölvi
ok systur sinnar
sárum gráti.

21

Как ваши клятвы
ложными были,
пусть ваши земли
так опустеют!
Гуннар, не впрок
пойдет тебе золото;
эти запястья —
гибель твоя,
ты ведь Сигурду
клятвы давал!

Svá ér of lýða
landi eyðið,
sem ér of unnuð
eiða svarða;
mun-a þú, Gunnarr
gulls of njóta;
þeir munu þér baugar
þér at bana verða,
er þú Sigurði
svarðir eiða.

22

Двор наш видал
дни веселее,
чем день, когда был
оседлан Грани
и Сигурд к Брюнхильд
свататься ехал, —
к женщине злой,
в час зловещий!»

Oft var í túni
teiti meiri,
þá er minn Sigurðr
söðlaði Grana
ok þeir Brynhildar
biðja fóru,
armrar véttar,
illu heilli."

23

Молвила Брюнхильд,
Будли дочь:
«Пусть потеряет
детей и мужа
та, что нынче
слезы пролить
тебе помогла
и речь вернула!»

Þá kvað þat Brynhildr
Buðla dóttir:
"Vön sé sú véttr
vers ok barna,
er þik, Guðrún,
gráts of beiddi
ok þér í morgun
málrúnar gaf."

24

Молвила Гулльранд,
Гьюки дочь:
«Лучше молчи!
Ненавистна ты всем!
Ты виновна
в смерти героев!
Злой судьбы
волнами гонимая,
ты семерых
конунгов горе*,
ты мужьям
гибель несешь!»

Þá kvað þat Gullrönd
Gjúka dóttir:
"Þegi þú, þjóðleið,
þeira orða;
urðr öðlinga
hefr þú æ verit,
rekr þik alda hver
illrar skepnu,
sorg sára
sjau konunga
ok vinspell
vífa mest."

25

Молвила Брюнхильд,
Будли дочь:
«Атли тогда
зло совершил*,
от Будли рожденный
брат мой родной,

Þá kvað þat Brynhildr
Buðla dóttir:
"Veldr einn Atli
öllu bölvi
of borinn Buðla
bróðir minn.

26

когда мы увидели
в доме гуннов
на князе огонь
ложа дракона*.
Дорого стоило
то сватовство,
вечно о нем
я сокрушаюсь!»

Þá er vit í höll
húnskrar þjóðar
eld á jöfri
ormbeðs litum,
þess hefi ek gangs
goldit síðan;
þeirar sýnar
ek sáumk ey."

27

Став у столба,
собирала силы;
взор Брюнхильд,
дочери Будли,
ярко пылал,
ядом дышала,
глядя на раны
мертвого Сигурда.

Stóð hon und stoð,
strengði hon efli;
brann Brynhildi
Buðla dóttur
eldr ór augum,
eitri fnœsti,
er hon sár of leit
á Sigurði.

Гудрун ушла оттуда в лес, в пустыню, поехала в Данию и жила там у Торы, дочери Хакона, семь полугодий.

Guðrún gekk þaðan á braut til skógar á eyðimerkr ok fór alt til Danmarkar ok var þar með Þóru Hákonardóttur sjau misseri.

Брюнхильд не хотела жить после смерти Сигурда. Она велела убить восьмерых своих рабов и пять рабынь. Затем она пронзила себя мечом насмерть, как об этом рассказывается в Краткой Песни о Сигурде.

Brynhildr vildi eigi lifa eftir Sigurð; hon lét drepa þræla sína átta ok fimm ambóttir; þá lagði hon sik sverði til bana, svá sem segir í Sigurðarkviðu inni skömmu.

Примечания

Эта песнь — наиболее законченная из так называемых героических элегий в «Старшей Эдде». Содержание таких песен-элегий — одна трагическая ситуация из сказания и связанные с ней переживания и воспоминания героини. В данном случае это Гудрун скорбит над телом своего мужа Сигурда. Указывалось на близость данной песни (и вообще этого типа песен) к датским и немецким народным балладам на сходные сюжеты.

6. Гунны… — В «Старшей Эдде» так называются южные народы вообще. Сигурд называется «гуннским конунгом» и т. д., но ср. прим. к «Гренландской Песни об Атли».

14. Жилье души — грудь.

19. Девы Одина — валькирии.

24. Семерых конунгов горе — см. прим. к «Речам Регина».

25. Атли тогда зло совершил… — Подразумевается, что Атли принудил Брюнхильд принять сватовство Гуннара, когда Брюнхильд увидела Сигурда рядом с Гуннаром и полюбила его. Ср. «Краткую Песнь о Сигурде», строфы 35 след.

26. Огонь ложа дракона — золото.

Краткая Песнь о Сигурде

Sigurðarkviða in skamma

1

Давно это было, —
Сигурд-воитель,
юный Вёльсунг,
у Гьюки гостил;
клятвы он принял
от братьев обоих*,
верности клятвы
от воинов смелых.

Ár var, þats Sigurðr
sótti Gjúka,
Völsungr ungi,
er vegit hafði;
tók við tryggðum
tveggja brœðra,
seldusk eiða
eljunfræknir.

2

Сигурду дали
казну и невесту —
юную Гудрун,
Гьюки дочь;
пиры и беседы
долгими были
у Гьюки сынов
и юного Сигурда,

Mey buðu hánum
ok meiðma fjölð,
Guðrúnu ungu,
Gjúka dóttur;
drukku ok dæmðu
dægr margt saman
Sigurðr ungi
ok synir Gjúka.

3

пока не уехали
свататься к Брюнхильд,
и Сигурд с ними
вместе поехал,
юный Вёльсунг,
в битвах искусный.
Женой назвал бы
ее, если б мог!

Unz þeir Brynhildar
biðja fóru,
svá at þeim Sigurðr
reið í sinni
Völsungr ungi,
ok vega kunni;
hann of ætti,
ef hann eiga knætti.

4

Юноша с юга
меч положил
обнаженный на ложе
меж ней и собой;
женщину он
не целовал,
не обнимал
гуннский конунг,
деву сберег он
для сына Гьюки*.

Sigurðr inn suðræni
lagði sverð nökkvit,
mæki málfán
á meðal þeirra,
né hann konu
kyssa gerði,
né húnskr konungr
hefja sér at armi,
mey frumunga
fal hann megi Gjúka.

5

Она в своей жизни
позора не знала,
обид от судьбы
еще не изведала,
не знала тревог
ни мнимых, ни истинных,
но путь преградила
злая судьба!

Hon sér at lífi
löst né vissi
ok at aldrlagi
ekki grand,
vamm þat er væri
eða vera hygði;
gengu þess á milli
grimmar urðir.

6

Сидя под вечер
около дома,
так, не таясь,
дева сказала:
«Будет Сигурд
в объятьях моих,
юный герой,
или умрет!

Ein sat hon úti
aptan dags,
nam hon svá margt
um at mælask:
"Hafa skal ek Sigurð,
— eða þó svelta, —
mög frumungan
mér á armi.

7

Так я сказала,
а после раскаюсь:
Гудрун — жена его,
я — жена Гуннара,
норны сулили нам
долгое горе!»

Orð mæltak nú,
iðrumk eptir þess:
kván er hans Guðrún,
en ek Gunnars;
ljótar nornir
skópu oss langa þrá."

8

Часто выходит,
полная злобы,
на льды и снега
в вечернюю пору,
когда он и Гудрун
в постель ложатся
и Сигурд жену
обвивает покровом
и в объятья берет ее
гуннский конунг.

Opt gengr hon innan
ills of fylld,
ísa ok jökla,
aptan hvern,
er þau Guðrún
ganga á beð
ok hana Sigurðr
sveipr í ripti,
konungr inn húnski
kván frjá sína.

9

«Нет у меня
ни мужа, ни радости, —
радость из гнева
себе изготовлю!»

"Vön geng ek vilja
vers ok beggja,
verð ek mik gæla
af grimmum hug."

10

Ненавидя, она
убийство задумала:
«Гуннар, ты скоро
навек потеряешь
землю мою
и меня вместе с нею —
с конунгом мне
счастья не видеть!

Nam af þeim heiptum
hvetjask at vígi:
"Þú skalt, Gunnarr,
gerst of láta
mínu landi
ok mér sjalfri;
mun ek una aldri
með öðlingi.

11

Поеду туда,
откуда приехала,
там я жила
у родичей близких:
там я останусь
для жизни сонной,
коль не убьешь ты
конунга Сигурда,
если над ним
ты не возвысишься!

Mun ek aptr fara,
þars ek áðan vark
með nábornum
niðjum mínum;
þar mun ek sitja
ok sofa lífi,
nema þú Sigurð
svelta látir
ok jöfurr öðrum
æðri verðir.

12

Сын пусть отправится
вслед за отцом!
Волка кормить*
больше не будет!
Легче вравкда
идет к примиреньго,
если в живых
нет больше сына».

Látum son fara
feðr í sinni,
skal-at ulf ala
ungan lengi.
Hveim verðr hölða
hefnd léttari
síðan til sátta,
at sonr lifi?"

13

Гуннар печально
повесил голову,
день целый сидел он
в смятенье горестном;
не ведал совсем,
как поступать
ему подобало,
не видел он вовсе,
как поступить
ему в этом деле, —
ибо он знал,
что Вёльсунг погибнет
и будет ужасной
эта потеря.

Hryggr varð Gunnarr
ok hnipnaði,
sveip sínum hug,
sat of allan dag;
hann vissi þat
vilgi görla,
hvat hánum væri
vinna sæmst
eða hánum væri
vinna bezt,
alls sik Völsung
vissi firrðan
ok at Sigurð
söknuð mikinn.

14

Долгое время
томился в, раздумье:
прежде такого
еще не бывало,
чтоб конунгов жены
царство бросали.
С Хёгни он стал
совещаться тайно,
тот ему верным
во всем был другом.

Ýmist hann hugði
jafnlanga stund:
þat var eigi
afartítt,
at frá konungdóm
kvánir gengi;
nam hann sér Högna
heita at rúnum,
þar átti hann
alls fulltrúa.

Гуннар сказал:

15

«Всех мне дороже
Брюнхильд, дочь Будли,
всех женщин она
лучше и краше;
скорее готов я
с жизнью расстаться,
чем этой жены
потеряю сокровища!

"Ein er mér Brynhildr
öllum betri
of borin Buðla,
hon er bragr kvenna;
fyrr skal ek mínu
fjörvi láta
en þeirar meyjar
meiðmum týna.

16

Не хочешь ли князя
убить и богатства
княжьи присвоить?
Отлично владеть
сокровищем Рейна*
и жить в довольстве,
правя страною
И радуясь счастью!»

Vildu okkr fylki
til fjár véla?
Gótt er at ráða
Rínar malmi
ok unandi
áði stýra
ok sitjandi
sælu njóta."

17

Одно лишь в ответ
вымолвил Хёгни:
«Не подобает нам
так поступать —
мечом рассечь
памп данные клятвы,
клятвы, что дали мы,
наши обеты!

Einu því Högni
andsvör veitti:
"Samir eigi okkr
slíkt at vinna,
sverði rofna
svarna eiða,
eiða svarna,
unnar tryggðir.

18

Не знаем людей
счастливее нас,
пока вчетвером*
дружиной мы правим,
пока невредим
гуннский Бальдр войска*;
родства на земле
не найти достойнее,
если бы впятером
за долгую жизнь
взрастить сынов
знатного рода!

Vitum-a vit á moldu
menn in sælli,
meðan fjórir vér
folki ráðum
ok sá inn húnski
her-Baldr lifir,
né in mætri
mægð á foldu;
ef vér fimm sonu
fæðum lengi,
áttumgóða
æxla knættim.

19

Знаю, откуда
дороги ведут:
Брюнхильд страсть
слишком сильна!»

Ek veit görla,
hvaðan vegir standa:
eru Brynhildar
brek ofmikil."

Гуннар сказал:

Gunnarr kvað:

20

«Готторма мы
толкнем на убийство,
младшего брата,
еще неразумного!
Не произнес он
клятвы, что дали мы,
клятв, что давали мы,
наших обетов».

"Vit skulum Guthorm
gerva at vígi,
yngra bróður
ofróðara;
hann var fyr útan
eiða svarna,
eiða svarna,
unnar tryggðir."

21

Легко согласился
поспешный в поступках:
Сигурду меч
в сердце вонзил.

Dælt var at eggja
óbilgjarnan,
stóð til hjarta
hjörr Sigurði.

22

Отмстить захотел
воинственный конунг,
меч свой метнул
в юнца неразумного:
с силою Грам
брошен был в Готторма,
светлый клинок,
рукою смелого.

Réð til hefnda
hergjarn í sal
ok eptir varp
óbilgjörnum;
fló til Guthorms
Grams ramliga
kynbirt járn
ór konungs hendi.

23

Надвое был
рассечен убийца,
прочь голова
отлетела с плечами,
рухнули ноги,
назад завалились.

Hné hans um dolgr
til hluta tveggja,
hendr ok höfuð
hné á annan veg,
en fóta hlutr
féll aptr í stað.

24

Гудрун заснула,
горя не зная,
на ложе своем
с Сигурдом рядом —
но пробудилась
в печали и страхе,
увидев на ложе
кровь друга Фрейра*.

Sofnuð var Guðrún
í sæingu
sorgalaus
hjá Sigurði;
en hon vaknaði
vilja firrð,
er hon Freys vinar
flaut í dreyra.

25

Так сильно она
всплеснула руками,
что духом могучий
поднялся на ложе:
«Гудрун, не плачь,
жена моя юная, —
братья твои
живы еще!*

Svá sló hon svárar
sínar hendr,
at rammhugaðr
reis upp við beð:
"Grát-a-ðu, Guðrún,
svá grimmliga,
brúðr frumunga!
þér bróðr lifa.

26

Есть у меня
юный наследник,
как его вызволить
из вражьего дома?
Братья твои
задумали новое,
замыслы их
злобны и пагубны.

Á ek til ungan
erfinytja,
kann-at hann firrask
ór fjándgarði;
þeir sér hafa
svárt ok dátt
enn nær numit
nýlig ráð.

27

Сына сестры их
такого но будет,
хотя б семерых
ты породила!
Твердо я знаю
причину беды:
Брюнхильд одна
во всем виновата!

Ríðr-a þeim síðan,
þótt sjau alir,
systursonr
slíkr at þingi;
ek veit görla,
hví gegnir nú:
ein veldr Brynhildr
öllu bölvi.

28

Дева любила
меня одного,
но Гуннару я
не нанес ущерба;
узы родства
соблюдал и клятвы,
чтоб другом жены его
не был я прозван».

Mér unni mær
fyr mann hvern,
en við Gunnar
grand ekki vannk;
þyrmða ek sifjum,
svörnum eiðum,
síðr værak heitinn
hans kvánar vinr."

29

Жена застонала, —
конунг скончался:
так сильно она
всплеснула руками,
что зазвенели
кубки в углу,
а во дворе
откликнулись гуси.

Kona varp öndu,
en konungr fjörvi,
svá sló hon svárar
sínar hendr,
at kváðu við
kálkar í rá
ok gullu við
gæss í túni.

30

Тогда рассмеялась
Брюнхильд, дочь Будли,
единственный раз
от души рассмеялась,
когда на ложе
своем услыхала
рыданья громкие
дочери Гьюки.

Hló þá Brynhildr
Buðla dóttir
einu sinni
af öllum hug,
er hon til hvílu
heyra knátti
gjallan grát
Gjúka dóttur.

31

Сказал тогда Гуннар,
вождь дружины:
«Не от веселья
и не от радости
ты рассмеялась,
злобная женщина!
Отчего покраснела,
чудовищ родившая?
Скоро умрешь ты! —
так мне сдается.

Hitt kvað þá Gunnarr
gramr haukstalda:
"Hlær-a þú af því,
heiptgjörn kona,
glöð á gólfi,
at þér góðs viti.
Hví hafnar þú
inum hvíta lit,
feikna fæðir?
Hygg ek, at feig séir.

32

Тебе подобало б
своими глазами
увидеть, как Атли
мы изрубили бы,
брата увидеть
раны кровавые,
могла бы ты их
ему перевязывать!»

Þú værir þess
verðust kvenna,
at fyr augum þér
Atla hjöggim,
sæir bróðr þínum
blóðugt sár,
undir dreyrgar
knættir yfir binda."

Брюнхильд сказала:

Brynhildr kvað:

33

«Тебя не виню:
ты храбро бился!
Злобы твоей
не страшится Атли.
Из вас двоих
проживет он дольше,
и силой тебя
он превзойдет.

"Frýr-a maðr þér, Gunnarr,
hefir þú fullvegit;
lítt sésk Atli
ófu þína;
hann mun ykkar
önd síðari
ok æ bera
afl it meira.

34

Скажу я, Гуннар, —
ты сам это знаешь, —
поспешно вы
преступленье свершили!
Свободна во всем,
запретов не зная,
в богатстве жила
я в братнином доме.

Segja mun ek þér, Gunnarr,
— sjalfr veiztu görla, —
hvé er yðr snemma
til saka réðuð;
varð ek til ung
né ofþrungin
fullgædd féi
á fleti bróður.

35

И замуж я
идти не хотела,
покуда вы, Гьюкунги,
к нам не приехали, —
трое* верхом,
великие конунги, —
лучше бы не было
этой встречи!

Né ek vilda þat,
at mik verr ætti,
áðr þér Gjúkungar
riðuð at garði
þrír á hestum
þjóðkonungar;
en þeira för
þörfgi væri.

36

Тому обещалась,
кто, в золоте весь.
правил Грани;
ничем на вас
он не был похожим,
ни взором своим,
ни своим обличьем —
хоть вы и казались
князьями великими!

Þeim hétumk þá
þjóðkonungi,
er með gulli sat
á Grana bógum;
var-at hann í augu
yðr um líkr,
né á engi hlut
at álitum,
þó þikkizk ér
þjóðkonungar.

37

Тогда мне Атли
тайно поведал,
что он делить
достоянье нe станет,
ни земли, ни золота,
мне не отдаст
моей половины,
коль замуж не выйду, —
те земли, что мне,
молодой, обещал,
казну ту, что мне,
молодой, отсчитал он.

Ok mér Atli þat
einni sagði,
at hvárki lézk
höfn of deila,
gull né jarðir,
nema ek gefsk létak,
ok engi hlut
auðins féar,
þá er mér jóðungri
eigu seldi
ok mér jóðungri
aura talði.

38

В смятенье тогда
душа моя стала:
убивать ли бойцов мне?
Кольчугу надев,
разить ли дружинников
брату в подмогу?
Все бы тогда
это проведали,
и многим тогда
беды грозили бы.

Þá var á hvörfun
hugr minn um þat,
hvárt ek skylda vega
eða val fella
böll í brynju
um bróður sök;
þat myndi þá
þjóðkunnt vera
mörgum manni
at munar stríði.

39

Мы наш уговор
блюсти согласились:
очень хотела я
золото взять —
красные кольца
сына Сигмунда, —
сокровищ иных
я не желала.

Létum síga
sáttmál okkur,
lék mér meir í mun
meiðmar þiggja,
bauga ráða
burar Sigmundar,
né ek annars manns
aura vildak.

40

Один, а не многие,
был мне дорог,
женщины дух
не был изменчивым!
Атли в этом
сам убедится, —
когда он услышит
о смерти моей, —

Unnak einum
né ýmissum,
bjó-at of hverfan
hug men-Skögul;
allt mun þat Atli
eptir finna,
er hann mína spyrr
morðför görva,

41

что не слабой была
жена, если заживо
в могилу идет
за мужем чужим, —
то будет месть
за обиду мою!»

at þeygi skal
þunngeð kona
annarrar ver
aldri leiða;
þá mun á hefndum
harma minna."

42

Поднялся Гуннар,
конунг великий,
на плечи женщине
руки вскинул;
начали все,
один за другим,
ее отговаривать,
силой удерживать.

Upp reis Gunnarr
gramr verðungar
ok um hals konu
hendr of lagði;
gengu allir
ok þó ýmissir
af heilum hug
hana at letja.

43

Всех оттолкнула
она от себя,
всех, кто мешал
долгой поездке.

Hratt af halsi
hveim þar sér,
lét-a mann sik letja
langrar göngu.

44

Хёгни он стал
звать на совет:
«Хочу, чтобы воины
были в палате
твои и мои!
Эту жену
не должно пускать
в поездку смертельную,
пока не возникнет
помеха другая:
тогда пусть вершится,
что предназначено!»

Nam hann sér Högna
hvetja at rúnum:
"Seggi vil ek alla
í sal ganga
þína með mínum
— nú er þörf mikil, —
vita, ef meini
morðför konu,
unz af méli
en mein komi;
þá látum því
þarfar ráða."

45

Одно лишь в ответ
вымолвил Хёгни:
«Пусть не мешают
долгой поездке,
не вернется она
никогда оттуда!
Злобной она
родилась у матери,
рожденной была,
чтобы горе чинить,
многих людей
в беду повергая!»

Einu því Högni
andsvör veitti:
"Leti-a maðr hana
langrar göngu,
þars hon aftrborin
aldri verði;
hon kröng of komsk
fyr kné móður,
hon æ borin
óvilja til,
mörgum manni
at móðtrega."

46

Беседу окончив,
печальный ушел он.
А земля ожерелий*
делила сокровища.

Hvarf sér óhróðugr
andspilli frá,
þar er mörk menja
meiðmum deildi.

47

Добро свое все
она оглядела,
мертвых рабынь
и служанок убитых*,
надела кольчугу, —
горестно было ей, —
прежде чем меч
в себя вонзила.

Leit hon um alla
eigu sína,
soltnar þýjar
ok salkonur;
gullbrynju smó,
— var-a gott í hug, —
áðr sik miðlaði
mækis eggjum.

48

Упала она
сбоку на ложе
и, сталью пронзенная,
так промолвила:

Hné við bollstri
hon á annan veg
ok hjörunduð
hugði at ráðum:

49

«Пусть подойдут
те, кто золото хочет
и серебро
мое получить!
Каждой я дам
золотые запястья,
покрывала в узорах,
пестрые ткани!»

"Nú skulu ganga,
þeir er gull vili
ok minni því
at mér þiggja;
ek gef hverri
of hróðit sigli,
bók ok blæju,
bjartar váðir."

50

Все были безмолвны,
все размышляли,
и вместе ей
так все ответили:
«Довольно убитых!
Жизнь дорога нам!
Не надо служанкам
оказывать чести».

Þögðu allir,
hugðu at ráðum,
ok allir senn
andsvör veittu:
"Ærnar soltnar,
munum enn lifa,
verða salkonur
sæmð at vinna."

51

Тогда, подумав,
жена молодая,
в одежде льняной,
слово промолвила:
«Я не хочу,
чтобы жизни лишались,
из-за меня
смерть принимая!

Unz af hyggjandi
hörskrýdd kona
ung at aldri
orð viðr of kvað:
"Vilk-at ek mann trauðan
né torbænan
um óra sök
aldri týna.

52

Пусть на ваших костях
но будут обильны
уборы богатые,
Меньи сокровища*,
когда доведется
встретиться нам.

Þó mun á beinum
brenna yðrum
færi eyrir,
þá er ér fram komið,
neitt Menju góð,
mín at vitja.

53

Гуннар, послушай,
вот что скажу я:
жить для меня
не стало надежды.
Но и ваша ладья
на пути опасном,
пусть даже я
с жизнью расстанусь!

Sezktu niðr, Gunnarr,
mun ek segja þér
lífs örvæna
ljósa brúði;
mun-a yðvart far
allt í sundi,
þótt ek hafa
öndu látit.

54*

Скорей, чем думаешь,
с Гудрун помиритесь,
хоть славной жене,
живущей у конунга,
горестно помнить
о муже погибшем.

Sátt munuð it Guðrún
snemr, en þú hyggir,
hefir kunn kona
við konungi
daprar minjar
at dauðan ver.

55

Деву она
там родила, —
будет Сванхильд
как солнечный луч,
будет светлее
ясного дня.

Þar er mær borin,
— móðir fæðir, —
sú mun hvítari
en inn heiði dagr
Svanhildr vera,
sólar geisla.

56

Гудрун, что многим
гибель несла,
замуж ты выдашь
за славного мужа,
но брак тот не будет
очень счастливым;
Атли ее
в жены возьмет,
Будли рожденный,
брат мой родной.

Gefa muntu Guðrúnu
góðra nökkurum
skeyti skæða
skatna mengi;
mun-at at vilja
versæl gefin,
hana mun Atli
eiga ganga
of borinn Buðla,
bróðir minn.

57

Много могу я
припомнить недоброго
о том, как жестоко
была я обманута,
как я жила,
лишенная радости!

Margs á ek minnask,
hvé við mik fóru,
þá er mik sára
svikna höfðuð,
vaðin at vilja
vark, meðan ek lifðak.

58

Ты, Гуннар, на Оддрун
захочешь жениться,
но Атли тебе
не даст согласья;
томиться вы станете
тайным желаньем:
полюбит тебя,
как я бы любила,
если б судьбой
то было назначено!

Muntu Oddrúnu
eiga vilja,
en þik Atli
mun eigi láta;
it munuð lúta
á laun saman,
hon mun þér unna,
sem ek skyldak,
ef okkr góð of sköp
gerði verða.

59

Атли тебя
будет преследовать,
будешь ты в яму
змеиную брошен.

Þik mun Atli
illu beita,
muntu í öngan
ormgarð lagiðr.

60

Вскоре за этим
другое последует:
с жизнью простится
Атли, теряя
земли свои
и своих сыновей,
ибо в отчаянье
Гудрун его
на ложе пронзит
лезвием острым.

Þat mun ok verða
þvígit lengra,
at Atli mun
öndu týna,
sælu sinni
ok sona lífi,
því at hánum Guðrún
grýmir er á beð
snörpum eggjum
af sárum hug.

61

Лучше бы Гудрун,
вашей сестре,
за первым мужем,
за мертвым последовать,
если б ей дали
добрый совет
иль смелостью мне
была б она равной!

Sæmri væri Guðrún,
systir ykkur,
frumver sínum
[at fylgja dauðum],
ef henni gæfi
góðra ráð,
eða ætti hon hug
ossum líkan.

62

С трудом говорю,
но совет мой она
слушать не станет —
себя не убьет:
ее понесут
высокие волны
в иные края,
в Йонакра земли.

Ört mæli ek nú,
en hon eigi mun
of óra sök
aldri týna;
hana munu hefja
hávar bárur
til Jónakrs
óðaltorfu.

63



Йонакра дети;
а Сванхильд ушлет
в другую страну,
дочь, от Сигурда
ею рожденную.

[Ala mun hon sér jóð,
erfivörðu],
erfivörðu,
Jónakrs sonum;
mun hon Svanhildi
senda af landi,
sína mey
ok Sigurðar.

64

Погубит Сванхильд
Бикки совет,
ибо Ёрмунрекк
гибель приносит, —
так исчезнет
Сигурда род,
чтоб Гудрун больше
слез проливала.

Hana munu bíta
Bikka ráð,
því at Jörmunrekkr
óþarft lifir;
þá er öll farin
ætt Sigurðar,
eru Guðrúnar
græti at fleiri.

65

Просьбу одну
тебе я выскажу, —
просьба моя
будет последняя, —
сложить прикажи
костер погребальный,
пусть будет для нас
для всех просторен,
для тех, кто умер
с Сигурдом вместе.

Biðja mun ek þik
bænar einnar,
— sú mun í heimi
hinzt bæn vera — :
Láttu svá breiða
borg á velli,
at undir oss öllum
jafnrúmt sé,
þeim er sultu
með Sigurði.

66

Украсьте костер
коврами, щитами,
рабов положите
и яркие ткани;
пусть рядом со мной
сожжен будет конунг.

Tjaldi þar um þá borg
tjöldum ok skjöldum,
valarift vel fáð
ok Vala mengi;
brenni mér inn húnska
á hlið aðra.

67

Будет конунг сожжен
рядом с моими
рабами в уборах
богатых и ярких;
двух ястребов
в головах положите,
тогда будет все
как должно исполнено.

Brenni inum húnska
á hlið aðra
mína þjóna
menjum göfga,
tveir at höfðum
ok tveir haukar;
þá er öllu skipt
til jafnaðar.

68

И пусть лежит
меч между нами
острый клинок,
как в ночи былые,
когда мы с Сигурдом
вместе лежали
и назывались
женой и мужем.

Liggi okkar enn í milli
malmr hringvariðr,
egghvast járn,
sem endr lagit,
þá er vit bæði
beð einn stigum
ok hétum þá
hjóna nafni.

69

И пусть ему
пяту не отрежет
дверь*, на которой
кольцо с украшеньем,
если за ним
вслед я поеду —
наш свадебный поезд
бедным не будет!

Hrynja hánum þá
á hæl þeygi
hlunnblik hallar
hringi litkuð,
ef hánum fylgir
ferð mín heðan;
þeygi mun ór för
aumlig vera.

70

Пять рабынь мы возьмем
и слуг восьмерых
высокого рода
с собой на костер,
рабынь, что выросли
в доме отцовом,
и то наследье,
что Будли мне отдал.

Því at hánum fylgja
fimm ambáttir,
átta þjónar
eðlum góðir,
fóstrman mitt
ok faðerni,
þat er Buðli gaf
barni sínu.

71

Много сказала я,
больше смогла бы,
когда б мне судьба
на то дала время!
Голос мой глух,
раны горят,
правду одну
говорю, умирая!»

Mart sagða ek,
munda ek fleira,
er mér meir mjötuðr
málrúm gæfi;
ómum þverr,
undir svella,
satt eitt sagðak,
svá mun ek láta."

Примечания

В этой песни подразумеваются те же события, что и в «Отрывке Песни о Сигурде», но трактуются они иначе: в центре внимания оказывается Брюнхильд и ее переживания. Речи занимают в этой песни во много раз больше места, чем повествование. Песнь эта (она одна из наиболее длинных в «Эдде») называется «краткой» потому, что существовала еще одна песнь о Сигурде — «Большая Песнь о Сигурде», которая была еще длинней и в которой речи играли еще большую роль. «Краткую Песнь о Сигурде» обычно считают наиболее поздней из песен на сюжеты из южногерманских сказаний.

В издании Бюгге некоторые строфы были переставлены.

1. Братьев обоих — Гуннара и Хёгни.

4. Сын Гьюки — Гуннар.

12. Волка кормить… — Сын убитого врага считался опасным, как волк.

16. Сокровище Рейна — сокровище, которым завладел Сигурд, убив Фафнира, и которое впоследствии (но не Сигурдом, а Гьюкунгами!) было спрятано на дне Рейна.

18. …вчетвером… — Речь идет, по-видимому, о трех сыновьях Гьюки (Гуннаре, Хёгни и Готторме) и Сигурде.

Гуннский Бальдр войска — Сигурд. Бальдр войска — воин, герой.

24. Друг Фрейра — Сигурд.

25. …братья твои живы еще! — Сигурд утешает Гудрун тем, что у нее остались братья (несмотря на то, что именно эти братья были причиной его смерти!), потому что брат считался лучшей защитой сестры и смерть брата — наибольшим горем (ср. строфу 32).

35. …вы, Гьюкунги… трое… — Речь идет о Гуннаре, Хёгни и Сигурде. В следующих строфах подразумевается та же форма сказания, что и в строфах 25–26 «Первой Песни о Гудрун».

46. Земля ожерелий — женщина, Брюнхильд.

47. …мертвых рабынь и служанок убитых… — Они были убиты, чтобы последовать на погребальный костер за своей хозяйкой. Из ответа оставшихся служанок (строфа 50) следует, что Брюнхильд хотела подарками побудить их тоже последовать за ней на костер. Из строфы 70 следует, что всего было убито пять рабынь и восемь слуг.

52. Сокровища Меньи — золото. Ср. «Песнь о Гротти».

54. В этой и следующей строфах Брюнхильд предсказывает события, о которых рассказывается во «Второй Песни о Гудрун», «Плаче Оддрун», «Песни об Атли» и «Подстрекательстве Гудрун».

69. И пусть ему пяту не отрежет // дверь… — Речь идет, по-видимому, о двери в Хель, которая опустится за ним.

Поездка Брюнхильд в Хель

Helreið Brynhildar

После смерти Брюнхильд было сложено два костра; один — для Сигурда, и этот костер сгорел первым, а Брюнхильд была сожжена на другом костре. Она была в повозке, увешанной драгоценными тканями. Говорят, что Брюнхильд поехала в этой повозке в Хель мимо двора, в котором жила некая великанша.

Eptir dauða Brynhildar váru gör bál tvau, annat Sigurði, ok brann þat fyrr, enn Brynhildr var á öðru brennd, ok var hon í reið þeiri, er guðvefjum var tjölduð. Svá er sagt, at Brynhildr ók með reiðinni á helveg ok fór um tún, þar er gýgr nökkur bjó.

Великанша сказала:

Gýgrin kvað:

1

«Ты не дерзнешь
через двор мой ехать,
из камня ограда
его окружает;
ткать бы тебе
больше пристало,
чем ехать следом
за мужем чужим!

"Skaltu í gögnum
ganga eigi
grjóti studda
garða mína;
betr semði þér
borða at rekja,
heldr en vitja
vers annarrar.

2

Зачем из Валланда*
ты явилась?
Зачем, неверная,
в дом мой проникла?
Золота Вар*, —
если знать ты хочешь,
руки твои
в крови человечьей!»

Hvat skaltu vitja
af Vallandi,
hvarfúst höfuð,
húsa minna?
þú hefir, Vár gulls,
ef þik vita lystir,
mild af höndum
manns blóð þvegit."

Брюнхильд сказала:

Brynhildr kvað:

3

«Меня не кори,
в камне живущая,
за то, что бывала я
в бранных походах!
Из нас двоих лучшей
я бы казалась,
если бы люди
меня постигли».

"Bregðu eigi mér,
brúðr ór steini,
þótt ek værak
í víkingu;
ek mun okkur
æðri þikkja,
hvars menn eðli
okkart kunna."

Великанша сказала:

Gýgrin kvað:

4

«Брюнхильд, дочь Будли,
для бед великих
тебе довелось
на свет родиться
ты погубила
Гьюки сынов,
ты разорила
дома их и земли».

"Þú vart, Brynhildr
Buðla dóttir,
heilli verstu
í heim borin;
þú hefir Gjúka
of glatat börnum
ok búi þeira
brugðit góðu."

Брюнхильд сказала:

Brynhildr kvað:

5

«Мудро тебе
из повозки отвечу,
если захочешь
ты, глупая, знать,
как Гьюки сыны
меня заставляли
жить без любви
и обеты нарушить!

"Ek mun segja þér
svinn ór reiðu
vitlaussi mjök,
ef þik vita lystir,
hvé gerðu mik
Gjúka arfar
ástalausa
ok eiðrofa.

6

Там в Хлюмдалире
Хильд* шлемоносной
меня называли
все мудрые люди.

Hétu mik allir
í Hlymdölum
Hildi undir hjalmi
hverr er kunni.

7

Annar hét Agnarr,
Auðu bróðir,
er véttr engi
vildi týja.

8

Конунг смелый
наши одежды*,
восьми сестер,
под дубом схватил;
двенадцать зим
мне было в ту пору,
когда обещала я
конунгу помощь.

Lét hami vára
hugfullr konungr
átta systra
undir eik borit;
var ek vetra tolf,
ef þik vita lystir,
er ek ungum gram
eiða seldak.

9

В готском краю*
я тогда отправила
в сторону Хель
Хьяльм-Гуннара старого,
победу отдав
Ауды брату:
очень был этим
Один разгневан.

Þá lét ek gamlan
á Goðþjóðu
Hjalmgunnar næst
heljar ganga;
gaf ek ungum sigr
Auðu bróður,
þar varð mér Óðinn
ofreiðr of þat.

10

Воздвиг для меня
из щитов ограду
белых и красных,
края их смыкались;
судил он тому
сон мой нарушить,
кто ничего
не страшится в жизни.

Lauk hann mik skjöldum
í Skatalundi
rauðum ok hvítum,
randir snurtu;
þann bað hann slíta
svefni mínum,
er hvergi lands
hræðask kynni.

11

Вокруг ограды
велел он еще
ярко гореть
губителю дерева*;
судил лишь тому
сквозь пламя проехать,
кто золото взял
из логова Фафнира.

Lét hann um sal minn
sunnanverðan
hávan brenna
her alls viðar;
þar bað hann einn þegn
yfir at ríða,
þanns mér færði gull,
þats und Fáfni lá.

12

Приехал герой
на Грани своем
туда, где пестун мой*
правил владеньем;
лучшим он был,
бойцом храбрейшим,
викинг датский*,
во всей дружине.

Reið góðr Grana
gullmiðlandi,
þars fóstri minn
fletjum stýrði;
einn þótti hann þar
öllum betri
víkingr Dana
í verðungu.

13

Ложились мы с ним
на ложе одно,
как если б он был
братом моим;
восемь ночей
вместе мы были —
хотя бы рукой
друг друга коснулись!

Sváfu við ok unðum
í sæing einni,
sem hann minn bróðir
um borinn væri;
hvárki knátti
hönd yfir annat
átta nóttum
okkart leggja.

14

Гудрун, дочь Гьюки,
меня упрекала
за то, что спала я
в объятьях Сигурда;
тут я узнала —
лучше б не знать мне!
горький обман
брачного выбора.

Því brá mér Guðrún
Gjúka dóttir,
at ek Sigurði
svæfak á armi;
þar varð ek þess vís,
er ek vildig-a-k,
at þau véltu mik
í verfangi.

15

Долго придется
в горькой печали
рождаться на свет
мужам и женам!
С Сигурдом я
теперь не расстанусь!
Сгинь, пропади,
великанши отродье!»

Munu við ofstríð
alls til lengi
konur ok karlar
kvikvir fæðask;
við skulum okkrum
aldri slíta
Sigurðr saman.
Sökkstu, gýgjar kyn."

Примечания

И эта песнь — героическая элегия, но только героиня здесь не Гудрун, а Брюнхильд (ср. прим. к «Первой Песни о Гудрун»). Брюнхильд отождествлена в этой песни с валькирией, усыпленной Одином и разбуженной Сигурдом, а пробуждение этой валькирии и сватовство Сигурда к Брюнхильд объединены в одно событие (ср. «Речи Сигрдривы» и прим. к ним). Песнь относят к наиболее позднему слою.

2. Валланд — в данном случае южные страны вообще.

Вар золота — женщина. Вар — имя одной богини.

6. Хильд — имя валькирии, буквально — «битва».

8. Конунг смелый наши одежды // восьми сестер под дубом схватил. — Здесь в сказанье вплелся сказочный мотив девушек в лебяжьих рубашках (ср. начало «Песни о Вёлунде»).

9. Готский край — см. прим. к «Пророчеству Грипира».

11. Губитель дерева — огонь.

12. Пестун мой — Хеймир. О нем упоминается в «Пророчестве Грипира», строфы 19, 2729.

Викинг датский. — Неясно, в результате какой контаминации Сигурд назван так.

Вторая Песнь о Гудрун

Guðrúnarkviða in forna

Убийство Нифлунгов

Dráp Niflunga

Гуннар н Хёгни взяли тогда все золото, наследье Фафнира. Между Гьюкунгами и Атли была тогда вражда. Он обвинял Гьюкунгов в смерти Брюнхильд. Помирились на том, что они должны были отдать ему в жены Гудрун. Они дали ей выпить напиток забвения, прежде чем она согласилась выйти замуж за Атли. Сыновей Атли звали Эрп и Эйтиль. А Сванхильд была дочерью Сигурда и Гудрун.

Gunnarr ok Högni tóku þá gullit allt, Fáfnis arf. Ófriðr var á milli Gjúkunga ok Atla. Kenndi hann Gjúkungum völd um andlát Brynhildar. Þat var til sætta, at þeir skyldu gifta hánum Guðrúnu, ok gáfu henni óminnisveig at drekka, áðr hon játti at giftast Atla. Synir Atla váru þeir Erpr ok Eitill, en Svanhildr var Sigurðar dóttir ok Guðrúnar.

Конунг Атли пригласил к себе Гуннара и Хёгни и послал к ним Винги и Кнефрёда. Гудрун знала коварный замысел и написала им рунами, чтобы они не приезжали. В подтверждение она послала Хёгни кольцо Андвари, которое она обвязала волчьим волосом.

Atli konungr bauð heim Gunnari ok Högna ok sendi Vinga eða Knéfröð. Guðrún vissi vélar ok sendi með rúnum orð, at þeir skyldu eigi koma, ok til jartegna sendi hon Högna hringinn Andvaranaut ok knýtti í vargshár.

Гуннар сватался к Оддрун, сестре Атли, но ему ее не отдали. Тогда он женился на Глаумвёр. А Хёгни был женат на Костбере. Сыновей их звали Солар, Сневар и Гьюки.

Gunnar hafði beðit Oddrúnar, systur Atla, ok gat eigi. Þá fekk hann Glaumvarar, en Högni átti Kostberu. Þeira synir váru þeir Sólarr ok Snævarr ok Gjúki.

Когда Гьюкунги приехали к Атли, Гудрун велела своим сыновьям просить оставить Гьюкунгов в живых. Но они не захотели. У Хёгни вырезали сердце, а Гуннара бросили в змеиный ров. Он играл на арфе и усыпил змей, но одна гадюка укусила его в печень.

En er Gjúkungar kómu til Atla, þá bað Guðrún sonu sína, at þeir bæði Gjúkungum lífs, en þeir vildu eigi. Hjarta var skorit ór Högna, en Gunnarr settr í ormgarð. Hann sló hörpu ok svæfði ormana, en naðra stakk hann til lifrar.

Конунг Тьодрек был у Атли и потерял там большую часть своих людей. Тьодрек и Гудрун жаловались друг другу на свои несчастья. Она сказала ему,

Þjóðrekr konungr var með Atla ok hafði þar látit flesta alla menn sína. Þjóðrekr ok Guðrún kærðu harma sín á milli. Hon sagði hánum ok kvað:

Песнь о Гудрун

1

«Девой счастливейшей
в женских хоромах
я родилась,
любила я братьев,
покуда мне Гьюки
золота не дал, —
золото дал он
и выдал за Сигурда.

Mær var ek meyja,
— móðir mik fæddi, —
björt í búri,
unna ek vel brœðrum:
unz mik Gjúki
gulli reifði,
gulli reifði,
gaf Sigurði.

2

Таким был Сигурд
пред Гьюки сынами,
как стебель лука,
из трав встающий,
как легкий олень
меж тварей лесных,
как золота пламя
пред оловом тусклым.

Svá var Sigurðr
of sonum Gjúka,
sem væri grœnn laukr
ór grasi vaxinn
eða hjörtr hábeinn
of hvössum dýrum
eða gull glóðrautt
af gráu silfri.

3

Зависть братьев
моих обуяла —
муж мой был лучшим
между героями;
спать не могли,
ни дела обсуждать,
пока они Сигурда
не погубили.

Unz mér fyrmunðu
mínir brœðr,
at ek ætta ver
öllum fremra;
sofa þeir né máttu-t
né of sakar dæma,
áðr þeir Sigurð
svelta létu.

4

Грани примчался, —
слышен был топот, —
Сигурд тогда
сам не приехал;
были все кони
обрызганы кровью,
в пути утомясь,
убийц привезли они.

Grani rann at þingi,
— gnýr var at heyra, —
enn þá Sigurðr
sjálfr eigi kom;
öll váru söðuldýr
sveita stokkin
ok of vanið vási
und vegöndum.

5

С Грани пошла я
беседовать, плача,
стала расспрашивать,
слезы роняя;
Грани понурил
голову низко —
знал о беде он:
не стало хозяина.

Gekk ek grátandi
við Grana ræða,
úrughlýra
jó frá ek spjalla;
hnipnaði Grani þá,
drap í gras höfði:
jór þat vissi,
eigendr né lifðu-t.

6

Долго терзалась я,
долго молчала,
все же спросить
решилась у Гуннара.

Lengi hvarfaðak,
lengi hugir deildusk,
áðr ek of frægak
folkvörð at gram.

7

Голову скорбно
Гуннар склонил;
Хёгни сказал мне
о смерти жестокой:
«Лежит изрубленный
там за рекой
убивший Готторма*, —
отдан волкам он.

Hnipnaði Gunnarr,
sagði mér Högni
fra Sigurðar
sárum dauða:
"Liggr of höggvinn
fyr handan ver
Gothorms bani
of gefinn ulfum.

8

Взгляни на юг —
вот Сигурд лежит!
Слушай, как воронов
каркает стая,
добычу орлы
с клекотом делят,
волки над мужем
твоим завывают».

Líttu þar Sigurð
á suðrvega;
þá heyrir þú
hrafna gjalla,
örnu gjalla
æzli fegna,
varga þjóta
of veri þínum."

Гудрун сказала:

9*

«Хёгни, зачем ты
счастья лишенной
о горе подобном
поведать вздумал?
Пусть сердце твое
ворон терзает
в далекой земле,
которой не знаешь ты».

"Hví þú mér, Högni,
harma slíka
viljalaussi
vill um segja?
Þitt skyli hjarta
hrafnar slíta
við lönd yfir,
en þú vitir manna."

10

Одно лишь Хёгни
молвил в ответ, —
сумрачен был он
от сильного горя:
«Гудрун, тебе бы
сильней горевать
о том, что сердце
склюют мне вороны!»

Svaraði Högni
sinni einu
trauðr góðs hugar,
af trega stórum:
"Þess áttu, Guðrún,
græti at fleiri,
at hjarta mitt
hrafnar slíti."

11

Одна я ушла
после этой беседы
в лес, чтобы взять
волчью добычу:
не голосила,
руки ломая,
не причитала,
как жены другие,
как мертвая, сидя
над телом Сигурда.

Hvarf ek ein þaðan
annspilli frá
á við lesa
varga leifar;
gerðig-a ek hjúfra
né höndum slá
né kveina um
sem konur aðrar,
þá er sat soltin
of Sigurði.

12

Ночь мне казалась —
как в новолунье,
когда над Сигурдом
в горе сидела я;
мнилось, что волки
благо бы сделали,
если б меня
жизни лишили!
Если б сгорела
я, как береза!

Nótt þótti mér
niðmyrkr vera,
er ek sárla satk
yfir Sigurði;
ulfar þóttumk
öllu betri,
ef þeir léti mik
lífi týna,
eða brenndi mik
sem birkinn við.

13

Пять дней я спускалась
по горным склонам,
пока не увидела
Хальва палаты.

Fór ek af fjalli
fimm dægr talið,
unz ek höll Halfs
háva þekðak.

14

Прожила я у Торы
семь полугодий,
у дочери Хакона
в датской земле.
Шитьем золотым
меня забавляла,
вышивая палаты
и витязей датских.

Sat ek með Þóru
sjau misseri
dætr Hákonar
í Danmörku;
hon mér at gamni
gullbókaði
sali suðræna
ok svani danska.

15

Вышили с ней мы
конунгов подвиги,
были на тканях
воины князя,
щиты червленые,
гуннов воители,
с мечами и в шлемах
княжья дружина;

Hafðu vit á skriptum
þat er skatar léku
ok á hannyrðum
hilmis þegna,
randir rauðar,
rekka Húna,
hjördrótt, hjalmdrótt,
hilmis fylgju.

16

по морю струги
Сигмунда плыли —
драконьи морды
и штевни резные;
вышили мы,
как бились на юге
Сигар и Сиггейр*
на острове Фьоне*.

Skip Sigmundar,
skriðu frá landi,
gyltar grímur,
grafnir stafnar;
byrðu vit á borða
þat er þeir borðusk
Sigarr ok Siggeirr
suðr á Fjóni.

17

Проведала Гримхильд,
готская женщина,
где я живу
Оставила вышивку,
вызвала сына,
чтобы спросить
своенравного воина,
согласен ли он
сестре отплатить
иль выкуп за мертвого
мужа отдаст он.

Þá frá Grimildr
gotnesk kona,
hvat ek væra
hyggjuð —;
hon brá borða
ok búri heimti
þrágjarnliga
þess at spyrja:
hverr vildi son
systur bæta
eða ver veginn
vildi gjalda.

18

Гуннар готов был —
и Хёгни тоже —
выплатить золото,
выкуп за распрю.
Спросила она,
кто согласится
коня оседлать,
в повозку запрячь,
скакать на коне,
сокола взвить,
луком из тиса
стрелы пуская.

Görr lézk Gunnarr
gull at bjóða
sakar at bæta,
ok it sama Högni;
hon frétti at því,
hverr fara vildi
vigg at söðla
vagn at beita,
hesti ríða,
hauki fleygja,
öðrum at skjóta
af ýboga.

19

Вальдар датский,
и Ярицлейв с ним,
Эймод третий,
а с ними и Ярицкар
в палату вошли,
подобны князьям,
Лангбарда* воины,
в красных плащах,
кольчуги их в золоте,
острые шлемы,
мечи у бедра,
волосы темные*.

Valdarr Dönum
með Jarizleifi,
Eymóðr þriði
með Jarizskári
inn gengu þá
jöfrum líkir;
Langbarðs liðar,
höfðu loða rauða,
stuttar brynjur,
steypða hjalma,
skalmum gyrðir,
höfðu skarar jarpar.

20

Каждый пытался
подарок вручить мне,
подарок вручить
и в печали утешить,
как будто могли
горе мое
этим унять,
но им я не верила.

Hverr vildi mér
hnossir velja,
hnossir velja
ok hugat mæla,
ef þeir mætti mér
margra súta
trygðir vinna, —
né ek trúa gerða.

21

Гримхильд напиток
мне поднесла
терпкий, студеный,
чтоб горе забыла я:
сдобрен он был
силой земли,
холодной волной
и кровью вепря.

Forði mér Grímhildr
full at drekka
svalt ok sárligt,
né ek sakar munðak;
þat var of aukit
jarðar magni,
svalköldum sæ
ok sónum dreyra.

22

Были на роге
багряные руны —
что они значат,
прочесть не могла я:
вереска рыба*,
Хаддинги края
несрезанный колос*,
звериная пасть.

Váru í horni
hvers kyns stafir
ristnir ok roðnir,
— ráða ek né máttak;
lyngfiskr langr,
lands Haddingja
ax óskorit,
innleið dyra.

23

Были в той браге
многие беды,
листья и желудя
жженого пепел,
роса очага*
и жертв требуха,
печень свиная,
свары гасящая.

Váru þeim bjóri
böl mörg saman,
urt alls viðar
ok akarn brunnin,
umdögg arins,
iðrar blótnar,
svíns lifr soðin,
því at hon sakar deyfði.

24

Забыли тогда,
что совершили
[непонятное место]
Трое князей
ко мне подошли,
прежде чем мне она
молвила слово.

En þá gleymðu,
er getit höfþu,
öll jöfurs
jórbjúg í sal;
kómu konungar
fyr kné þrennir,
áðr hon sjalfa mik
sótti at máli.

Grimhildr kvað:

25

«Дам тебе, Гудрун,
золота груду,
все, что отец
в наследье оставил,
кольца червленые,
Хлёдвера земли,
ковер драгоценный
за конунга мертвого.

"Gef ek þér, Guðrún,
gull at þiggja,
fjölð alls féar
at þinn föður dauðan;
hringa rauða,
Hlöðvés sali,
ársal allan
at jöfur fallinn.

26

Девушек гуннских,
ткущих искусно,
золотом шьющих
тебе на забаву, —
Будли сокровища
будут твоими,
вся в золоте выйдешь
замуж за Атли!»

Húnskar meyjar,
þér er hlaða spjöldum
ok gera gull fagrt,
svá at þér gaman þykki;
ein skaltu ráða
auði Buðla
gulli göfguð
ok gefin Atla."

Гудрун сказала:

Guðrún kvað:

27

«Нет, не бывать
браку такому,
никогда я за брата
Брюнхильд не выйду!
Мне не пристало
с отпрыском Будли
род умножать
и радостно жить!»

"Vilk eigi ek
með veri ganga
né Brynhildar
bróður eiga;
samir eigi mér
við son Buðla
ætt at auka
né una lífi."

Гримхильд сказала:

Grímhildr kvað:

28

«Враждебной не будь
к героям воителям,
хоть и повинны
мы пред тобою!
Снова все будет,
как если б жили
Сигурд и Сигмунд*, —
роди сыновей лишь!»

"Hirð-a-ðu hölðum
heiptir gjalda,
því at vér höfum
valdit fyrri;
svá skaltu láta,
sem þeir lifi báðir
Sigurðr ok Sigmundr,
ef þú sonu fæðir."

Гудрун сказала:

Guðrún kvað:

29

«Гримхильд, постылы мне
шумные пиршества,
как уступлю я
желаниям Атли,
если трупов чудовище*
с Хугином вместе
Сигурда кровь
пили из сердца!»

"Mák-a ek, Grímhildr,
glaumi bella
né vígrisins
vánir telja,
siz Sigurðar
sárla drukku
hrægífr, huginn
hjartblóð saman."

Гримхильд сказала:

Grímhildr kvað:

30

«Великого конунга
я тебе выбрала,
первым из всех
он признан повсюду;
с ним проживешь ты
до самой смерти,
а не захочешь —
не быть тебе замужем!»

"Þann hefi ek allra
ættgöfgastan
fylki fundit
ok framarst nökkvi;
hann skaltu eiga,
unz þik aldr viðr,
verlaus vera,
nema þú vilir þenna."

Гудрун сказала:

Guðrún kvað:

31

«Нет, не стремись,
к сварам привычная,
злое родство
мне навязать!
Гуннару он
зло причинит,
сердце у Хёгни
вырвет из ребер.
Не буду спокойной,
пока не убью
того, кто забавы
мечей затевает*».

"Hirð-a-ðu bjóða
bölvafullar
þrágjarnliga
þær kindir mér;
hann mun Gunnar
grandi beita
ok ór Högna
hjarta slíta,
munk-at ek létta,
áðr lífshvatan
eggleiks hvötuð
aldri næmik."

32

Горько рыдая,
молвила Гримхильд,
беды сынов
и родичей видя,
злые напасти
для них ожидая:

Grátandi Grímhildr
greip við orði,
er burum sínum
bölva vætti
ok mögum sínum
meina stórra.

Grímhildr kvað:

33

«Еще я дам земли
и с ними дружину,
Винбьёрг и Вальбьёрг,
коль взять ты согласна, —
до смерти владей
и счастлива будь!»

"Lönd gef ek enn þér,
lýða sinni,
Vinbjörg, Valbjörg,
ef þú vill þiggja;
eigðu um aldr þat
ok uni, dóttir."

Гудрун сказала:

Guðrún kvað:

34

«Выбор я сделаю,
конунга выберу,
но так поступить
родня принуждает:
не суждено мне
счастливой быть с мужем,
братьев беда
не спасет сыновей!»

"Þann mun ek kjósa
af konungum
ok þó af niðjum
nauðig hafa;
verðr eigi mér
verr at ynði
né böl brœðra
at bura skjóli."

35

Воины все
на коней вскочили,
вальские* жены
сели в повозки:
семь дней мы ехали
по землям студеным,
семь дней веслами
волны месили
и семь еще дней
посуху шли.

Senn var á hesti
hverr drengr litinn,
en víf valnesk
hafið í vagna;
vér sjau daga
svalt land riðum,
en aðra sjau
unnir kníðum,
en ina þriðju sjau
þurt land stigum.

36

Тогда вратари
высокого града
открыли ворота,
чтоб въехать во двор нам.

Þar hliðverðir
hárar borgar
grind upp luku,
áðr í garð riðum.

37

Разбудил меня Атли —
в тревоге была я,
предчувствуя смерть
родичей милых.

Vakði mik Atli,
en ek vera þóttumk
full ills hugar
at frændr dauða.

Атли сказал:

Atli kvað:

38

«Норны меня
пробудили недавно,
зловещую мне
дали загадку:
мне снилось, ты, Гудрун,
дочь Гьюки, вонзила
отравленный меч
в тело мое».

"Svá mik nýliga
nornir vekja," —
vílsinnis spá
vildi at ek réða, —
"hugða ek þik, Guðrún
Gjúka dóttir,
læblöndnum hjör
leggja mik í gögnum."

Гудрун сказала:

Guðrún kvað:

39

«Сон про железо
огонь предвещает, —
женщины гнев —
желанья пустые:
язву я выжгу
и вылечу хворь,
хоть бы тебя
я ненавидела».

"Þat er fyr eldi,
er éarn dreyma,
fyr dul ok vil
drósar reiði;
mun ek þik við bölvi
brenna ganga,
líkna ok lækna,
þótt mér leiðr séir."

Атли сказал:

Atli kvað:

40

«Снилось еще,
что здесь во дворе
упали побеги, —
их посадил я, —
вырваны с корнем,
облиты кровью,
лежат на столе, —
я должен жевать их.

"Hugða ek hér í túni
teina fallna,
þá er ek vildak
vaxna láta,
rifnir með rótum,
roðnir í blóði,
bornir á bekki,
beðit mik at tyggva.

41

Снилось, что пущены
соколы мною,
голодные птицы,
навстречу погибели;
как будто сердца их,
набухшие кровью,
в горе смешал я
с медом и съел их.

Hugða ek mér af hendi
hauka fljúga
bráðalausa
bölranna til;
hjörtu hugða ek þeira
við hunang tuggin,
sorgmóðs sefa,
sollin blóði.

42

Снилось, что пущены
мною щенята,
два их, и воют
оба уныло;
снилось, что падалью
стало их мясо,
что его пожирать
принуждают меня».

Hugða ek mer af hendi
hvelpa losna,
glaums andvana
gylli báðir;
hold hugða ek þeira
at hræum orðit,
nauðigr nái
nýta ek skyldak."

Гудрун сказала:

Guðrún kvað:

43*

«То воины будут
улов обсуждать,
у белых рыб
отрывая головы:
дохлыми станут
в недолгое время,
перед рассветом
люди съедят их.

"Þar munu seggir
um sæing dæma
ok hvítinga
höfði næma;
þeir munu feigir
fára nátta
fyr dag litlu,
drótt of bergja."

Atli kvað:

44

Не легла, не спалось мне,
жаждавшей мести,
на ложе моем —
ясно я помню…»

"Lega ek síðan,
né ek sofa vildak,
þrágjarn í kör;
þat man ek görva."

Примечания

И эта песнь — героическая элегия. Но форма эта не выдержана: местами речи персонажей развивают действие. Имена некоторых из персонажей (см. строфу 19) указывают на русско-скандинавские связи XI в. Ярицлейв — это явно Ярослав: Вальдар — возможно, Владимир; Эймод — Эймунд (об одном норвежце с этим именем в так называемой «Эймундовой саге» рассказывается, что он был предводителем варяжской дружины Ярослава Мудрого). Неясно, как эти имена попали в песнь. Есть в песни ряд бытовых сцен, которые всегда привлекали внимание историков культуры (это особенно относится к сценам женского вышиванья, строфы 1416).

7. Убивший Готторма — Сигурд. См. «Краткую Песнь о Сигурде», строфы 22–23.

9. Гудрун намекает в этой строфе на будущую гибель Хёгни.

16. Сигар и Сиггейр — герои датского сказания.

Остров Фьон — Фюн (в Дании).

19. Лангбард — буквально — «длиннобородый», в данном случае, по-видимому, Атли.

…волосы, темные… — признак их южного, возможно, гуннского, происхождения.

22. Вереска рыба — змея.

Несрезанный колос края Хаддинги — водоросль. Край Хаддинги — море. Другие толкователи считают, что край Хаддинги — это царство мертвых, и ставят запятую не после «рыба», а после «края». Получается — змея царства мертвых.

23. Роса очага — сажа.

28. Сигмунд — сын Гудрун от Сигурда.

29. Чудовище трупов — волчица.

31. Тот, кто забавы мечей затевает — воин, в данном случае Атли.

35. Вальский — чужестранный, буквально — кельтский, романский.

43. Смысл этой строфы неясен.

Третья Песнь о Гудрун

Guðrúnarkviða in þriðja

Херкьей звалась служанка Атли. Она когда-то была его любовницей. Она сказала Атли, что видела Тьодрека и Гудрун вместе. Атли очень опечалился. Тогда Гудрун сказала:

Herkja hét ambótt Atla, hon hafði verit frilla hans; hon sagði Atla, at hon hefði séð Þjóðrek ok Guðrúnu bæði saman. Atli var þá allókátr. Þá kvað Guðrún:

Песнь о Гудрун

Гудрун сказала:

1

«Что с тобой, Атли,
сын Будли, скажи мне!
Отчего ты невесел,
чем ты встревожен?
Были бы ярлы
более рады,
коль ты привечал бы
людей и меня!»

"Hvat er þér, Atli,
æ, Buðla sonr?
Er þér hryggt í hug?
Hví hlær þú æva?
Hitt mundi æðra
jörlum þykkja,
at við menn mæltir
ok mik sæir."

Атли сказал:

Atli kvað:

2

«Недоброе, Гудрун,
дочь Гьюки, узнал я, —
Херкья сейчас мне
в палате сказала:
с Тьодреком ты
уснула на ложе,
обняв его ласково
под покрывалом».

"Tregr mik þat, Guðrún
Gjúka dóttir,
mér í höllu
Herkja sagði,
at þit Þjóðrekr
und þaki svæfið
ok léttliga
líni verðið."

Гудрун сказала:

Guðrún kvað:

3

«В том я поклясться
тебе готова
клятвой на белом
священном камне*:
с сыном Тьодмара*
я не свершала
дел, недостойных
мужчины и женщины!

"Þér mun ek alls þess
eiða vinna
at inum hvíta
helga steini,
at ek við Þjóðrek
þatki áttak,
er vörðr né verr
vinna knátti.

4

Не обнимала
его никогда я,
вождя дружины,
достойного конунга.
С ним встречаясь,
речи вели мы,
и скорбными были
наши беседы.

Nema ek halsaða
herja stilli,
jöfur óneisinn,
einu sinni;
aðrar váru
okkrar spekjur,
er vit hörmug tvau
hnigum at rúnum.

5

Тьодрек привел
тридцать воителей,
никто из дружины
в живых не остался!
С близкой родней
меня разлучили.
нет моих братьев.
ни воинов храбрых!

Hér kom Þjóðrekr
með þría tegu,
lifa þeir né einir
þriggja tega manna.
Hrink þú mik at brœðrum
ok at brynjuðum,
hnöggt þú mik at öllum
höfuðniðjum.

6

За Сакси пошли,
за князем южан*:
он может котел
освятить кипящий!»

Sentu at Saxa
sunnmanna gram,
hann kann helga
hver vellanda."

7

Семь сотен людей
в палату вступили,
прежде чем Гудрун
к котлу подошла.

Sjau hundruð manna
í sal gengu,
áðr kvæn konungs
í ketil tæki.

Гудрун сказала:

Guðrún kvað:

8

«Гуннара с Хёгни
позвать не могу я,
братьев моих
мне не увидеть, —
Хёгни мечом бы
отмстил за обиду, —
сама я должна
позор этот смыть».

"Kemr-a nú Gunnarr,
kallig-a ek Högna,
sékk-a ek síðan
svása brœðr;
sverði mundi Högni
slíks harms reka,
nú verð ek sjalf fyrir mik
synja lýta."

9

Ладонь в кипяток
до дна погрузила,
со дна подняла
драгоценные камни*.

Brá hon til botns
björtum lófa
ok hon upp of tók
jarknasteina:

Гудрун сказала:

«Взгляните, вот суд
свершился священный, —
пусть влага кипит
в котле — я оправдана!»

"Sé nú, seggir,
synk em ek orðin
heilagliga,
hvé sá hverr velli."

10

У Атли в груди
душа взыграла,
когда он руки
Гудрун увидел.

Hló þá Atla
hugr í brjósti,
er hann heilar sá
hendr Guðrúnar:

Атли сказал:

«Пусть Херкья теперь
к котлу подойдет,
та, что сгубить
собиралась Гудрун!»

"Nú skal Herkja
til hvers ganga,
sú er Guðrúnu
grandi vændi."

11

Жалок для взора
вид был у Херкьи,
руки свои
в котле обварившей.
Повели тогда деву
в глухое болото —
так смыть обиду
Гудрун смогла.

Sá-at maðr armlikt,
hverr er þat sá-at,
hvé þar á Herkju
hendr sviðnuðu;
leiddu þá mey
í mýri fúla.
Svá þá Guðrún
sinna harma.

Примечания

В этой песни о Гудрун появляются два персонажа, нигде больше в «Старшей Эдде» не представленные, но известные по «Песни о нибелунгах» и другим немецким произведениям: Тьодрек (в немецкой героической поэзии — Дитрих Бернский, исторически — остготский король Теодорих, умерший в 526 г.) и Херкья (в немецкой поэзии — Хельха, жена Этцеля, исторически — Крека или Керка, жена гуннского короля Аттилы). Мотивы и персонажи немецкой героической поэзии скомбинированы в этой песни по-новому: Херкья — служанка Атли и его наложница, а не жена, и т. д. Сюжет песни — происки коварной любовницы против верной жены — характерен для средневековых народных баллад, но не для героической поэзии. Песнь обычно относят к наиболее позднему слою в «Старшей Эдде».

3. Белый священный камень. — Фаллические белые камни найдены в значительном количестве на западном побережье Норвегии. Возможно, что на них произносились некогда торжественные клятвы.

Сын Тьодмара — Тьодрек.

6. Князь южан — немецкий князь.

9. …драгоценные камни. — Взять из кипящего котла надо было камень или кольцо. О том, что этот камень должен быть драгоценным, нигде, кроме этой песни, не говорится.

Плач Оддрун

Oddrúnarkviða (Oddrúnargrátr)

О Боргню и Оддрун

Одного конунга звали Хейдрек. Его дочь звали Боргню. Вильмундом звали того, кто был ее любовником. Она не могла разродиться, пока не подоспела Оддрун, сестра Атли. Оддрун была раньше возлюбленной Гуннара, сына Гьюки. Об этом здесь рассказывается.

Heiðrekr hét konungr, dóttir hans hét Borgný. Vilmundr hét sá, er var friðill hennar. Hon mátti eigi fæða börn, áðr til kom Oddrún Atla systir; hon hafði verit unnusta Gunnars Gjúkasonar. Um þessa sögu er hér kveðit:

1

Слышал рассказ я
в древних сагах,
как дева* явилась
однажды в Морналанд*;
никто из людей
на земле не мог ей
дочери Хейдрека,
помощь подать.

Heyrða ek segja
í sögum fornum,
hvé mær of kom
til Mornalands;
engi mátti
fyr jörð ofan
Heiðreks dóttur
hjalpir vinna.

2

Услышала Оддрун,
Атли сестра,
что тяжкие боли
деву схватили;
из стойла взяла
удилам покорного,
на вороного
седло возложила.

Þat frá Oddrún
Atla systir,
at sú mær hafði
miklar sóttir;
brá hon af stalli
stjórnbitluðum
ok á svartan
söðul of lagði.

3

Пустила коня
по ровным путям,
пока не достигла
палат высоких;
в дом войдя,
прошла вдоль палаты,
с коня усталого
скинув седло,
и сразу сказала
слова такие:

Lét hon mar fara
moldveg sléttan,
unz at hári kom
höll standandi;
svipti hon söðli
af svöngum jó,
ok hon inn of gekk
endlangan sal,
ok hon þat orða
alls fyrst of kvað:

4

«Что на земле здесь
достойно вниманья?
Какие услышу
в Хуналанд* вести?»

"Hvat er frægst
hér á foldu,
eða hvat er hlézt
Húnalands?"

Служанка сказала:

Ambótt kvað:

«Боргню лежит здесь,
боль ее мучит,
подруге твоей
не поможешь ли, Оддрун?»

"Hér liggr Borgný
of borin verkjum,
vina þín, Oddrún,
vittu, ef þú hjalpir."

Оддрун сказала:

Oddrún kvað:

5

«Кто же в позоре
этом повинен?
Откуда у Боргню
внезапные боли?»

"Hverr hefir vísir
vamms um leitat,
hví eru Borgnýjar
bráðar sóttir?"

Служанка сказала:

Ambótt kvað:

6

«Вильмунд зовется
воин, что деву
покровом окутывал
целых пять зим, —
в этом отцу
она не призналась».

"Vilmundr heitir
vinr haukstalda,
hann varði mey
varmri blæju
fimm vetr alla,
svá hon sinn föður leyndi."

7

Больше ни слова
они не сказали:
сев рядом с девой,
радея о помощи,
громко запела,
могуче запела
Оддрун для Боргню
благие заклятья.

Þær hykk mæltu
þvígit fleira,
gekk mild fyr kné
meyju at sitja;
ríkt gól Oddrún,
rammt gól Oddrún
bitra galdra
at Borgnýju.

8

Двойня родилась —
мальчик и девочка,
славные дети
убийцы Хёгни*.
Слово промолвила
в муке предсмертной
дева, молчанье
дотоле хранившая;

Knátti mær ok mögr
moldveg sporna,
börn þau in blíðu
við bana Hagna;
þat nam at mæla
mær fjörsjúka,
svá at hon ekki kvað
orð it fyrra:

9

«Пусть тебе Фригг
и Фрейя помогут
и боги другие,
благо дающие,
как ты отвела
от меня погибель!»

"Svá hjalpi þér
hollar véttir,
Frigg ok Freyja
ok fleiri goð,
sem þú feldir mér
fár af höndum."

Оддрун сказала:

Oddrún kvað:

10

«Не потому я
пришла на помощь,
что тебя считала
того достойной;
исполнила я,
что обещала,
когда делили
добычу конунги*:
всем помогать,
кто помощи ищет».

"Hnék-at ek af því
til hjalpar þér,
at þú værir þess
verð aldregi;
hét ek ok efndak,
er ek hinig mælta,
at ek hvívetna
hjalpa skyldak,
þá er öðlingar
arfi skiptu."

Боргню сказала:

Borgný kvað:

11

«Безумна ты, Оддрун,
твой разум затмился, —
зачем ты, озлобясь,
меня осуждаешь?
А я от тебя
оторваться не в силах,
как будто отцы наши
братьями были!»

Ær ertu, Oddrún,
ok örvita,
er þú mér af fári
flest orð of kvatt;
enn ek fylgðak þér
á fjörgynju,
sem vit brœðrum tveim
of bornar værim."

Оддрун сказала:

Oddrún kvað:

12

«Я помню слова,
что ты молвила вечером,
Гуннару я
напиток готовила:
деве другой
не довелось бы
так поступить,
как я поступила.

"Man ek, hvat þú
mæltir enn um aftan,
þá er ek Gunnari
gerðag drekku;
slíks dæmi kvað-at-tu
síðan mundu
meyju verða
nema mér einni."

13

Села тогда
жена и скорбно
о горе своем
рассказывать стала.

Þá nam at setjask
sorgmóð kona,
at telja böl
af trega stórum:

Оддрун сказала:

14

«Вскормили меня
в княжьих хоромах —
всем на радость —
по воле людей.
Владела я счастьем
и отчей землей
всего лишь пять лет,
пока жив был отец мой.

"Var ek upp alin
í jöfra sal
— flestr fagnaði —
at fira ráði;
unða ek aldri
ok eign föður
fimm vetr eina,
svá at minn faðir lifði.

15

Последнее слово
конунг промолвил,
пред смертью своей
так повелел он:
надеть мне уборы
из красного золота
и замуж идти мне
за сына Гримхильд*;

Þat nam at mæla
mál ið efsta
sjá móðr konungr,
aðr hann sylti:
mik bað hann gæða
gulli rauðu
ok suðr gefa
syni Grímhildar.

16

Брюнхильд он шлем
взять повелел,
сказал, что валькирией
быть суждено ей;
сказал, что другой
на свете не будет
девы, мне равной,
коль не умру я».

En hann Brynhildi
bað hjalm geta,
hana kvað hann óskmey
verða skyldu;
kvað-a hann ina æðri
alna mundu
mey í heimi,
nema mjötuðr spillti.

17

Брюнхильд в покоях
ткала покровы,
дружина и земли
ее окружали;
земля и небо
покоились мирно
в час, когда Сигурд
чертог увидел.

Brynhildr í búri
borða rakði,
hafði hon lýði
ok lönd um sik;
jörð dúsaði
ok upphiminn,
þá er bani Fáfnis
borg of þátti.

18

Вальским клинком
воин ударил,
Брюнхильд палаты
были разрушены;
следом затем
все она сведала,
как ей чинили
обманные козни*.

Þá var víg vegit
völsku sverði
ok borg brotin,
sú er Brynhildr átti;
var-a langt af því,
heldr válítit,
unz þær vélar
vissi allar.

19

За это она
отомстила жестоко,
все испытали мы
беды великие:
в мире повсюду
молва разнесется,
как Брюнхильд себя
убила на Сигурде!

Þess lét hon harðar
hefndir verða,
svá at vér öll höfum
ærnar raunir;
þat mun á hölða
hvert land fara,
er hon lét sveltask
at Sigurði.

20

Гуннар был дорог
мне, как Брюнхильд
должен был конунг
стать дорогим.

En ek Gunnari
gatk at unna
bauga deili,
sem Brynhildr skyldi.

21

Много колец
красного золота
и выкуп большой
брату предложен был;
а мне предложил он
пятнадцать дворов
и Грани поклажу*,
когда б пожелала я.

Buðu þeir árla
bauga rauða
ok brœðr mínum
bætr ósmáar;
bað hann enn við mér
bú fimmtían,
hliðfarm Grana,
ef hann hafa vildi.

22

Но Атли сказал,
что от Гьюки сынов
взять никогда
не захочет он вена.
А мы побороть
любовь не могли,
и я к плечу
князя прильнула.

En Atli kvaðsk
eigi vilja
mund aldrigi
at megi Gjúka;
þeygi vit máttum
við munum vinna,
nema ek helt höfði
við hringbrota.

23

Многие родичи
речи вели
о том, что вместе
видели нас;
И Атли молвил,
что мне не пристали
греховный поступок
и дело позорное.

Mæltu margir
mínir niðjar,
kváðusk okkr hafa
orðit bæði;
en mik Atli kvað
eigi mundu
lýti ráða
né löst gera.

24

Но отрекаться
нельзя от любви,
где править людьми
она начинает!

En slíks skyli
synja aldri
maðr fyr annan,
þar er munúð deilir.

25

Атли своих
послал соглядатаев
тайно за мною
в темную чащу, —
пришли, — хоть туда
идти бы не след им, —
когда наш покров
постлать мы хотели.

Sendi Atli
áru sína
um myrkvan við
mín at freista;
ok þeir kómu þar,
er þeir koma né skyldu-t,
þá er breiddum vit
blæju eina.

26

Красные им
посулили мы кольца*,
чтоб скрыли они
от Атли, что видели,
но поспешили
посланцы Атли
в дом возвратиться
и все рассказать.

Buðum vit þegnum
bauga rauða,
at þeir eigi
til Atla segði;
en þeir hvatliga
heim skunduðu
ok óliga
Atla sögðu.

27

Но Гудрун от них
ничего не узнала,
а ей бы вдвойне
пристало то ведать.

En þeir Guðrúnu
görla leyndu því,
at hon heldr vita
halfu skyldi.

28

Цокот раздался
копыт золотых,
прибыли к нам
наследники Гьюки, —
вырвали сердце
из ребер у Хёгни,
в ров змеиный
Гуннара ввергли.

Hlymr var at heyra
hófgullinna,
þá er í garð riðu
Gjúka arfar;
þeir ór Högna
hjarta skáru,
enn i ormgarð
annan lögðu.

29

Случилось тогда
быть мне у Гейрмунда,
там я питье
принялась готовить,
а Гуннар играть
на арфе начал, —
подумал он, видно,
конунг великий,
что помощь ему
оказать поспешу я.

Var ek enn farin
einu sinni
til Geirmundar
gerva drykkju;
nam horskr konungr
hörpu sveigja,
því at hann hugði mik
til hjalpar sér
kynríkr konungr
of koma mundu.

30

Ко мне донеслись
с острова Хлесей*
струн голоса,
горестно певшие;
служанкам велела
в дорогу собраться,
князя от смерти
хотела спасти я!

Nam ek at heyra
ór Hléseyju,
hvé þar af stríðum
strengir gullu;
bað ek ambáttir
búnar verða,
vilda ek fylkis
fjörvi bjarga.

31

Ладья поплыла
через пролив,
пока не достигла
Атли палат.

Létum fljóta
far sund yfir,
unz ek alla sák
Atla garða.

32

Но тут приползла*
коварная мать
конунга Атли, —
истлеть бы проклятой! —
Гуннару в сердце
жало вонзила,
и конуга я
спасти не могла.

Þá kom in arma
út skævandi
móðir Atla,
— hon skyli morna — ,
ok Gunnari
gróf til hjarta,
svá at ek máttig-a-k
mærum bjarga.

33

Нередко дивлюсь,
как ныне могу я,
женщина, в горести
жить и томиться,
если властитель,
мечи вручавший,
в битвах могучий,
как жизнь, мне был дорог!

Oft undrumk þat,
hví ek eftir mák,
linnvengis Bil!
lífi halda;
er ek ógnhvötum
unna þóttumk
sverða deili,
sem sjalfri mér.

34

Слушала ты
скорбные речи
о горестных судьбах
моих и родни моей.
Желанья людские
жизнью правят —
так кончается
Оддрун плач».

Sattu ok hlýddir,
meðan ek sagðak þér
mörg ill of sköp
mín ok þeira;
maðr hverr lifir
at munum sínum."
Nú er of genginn
grátr Oddrúnar.

Примечания

Сюжет этой героической элегии не восходит к сказанию о нибелунгах, хотя некоторые события из этого сказания упоминаются в ней. Характерна, однако, сентиментальная трактовка, которую здесь получают эти события: Атли бросает Гуннара в змеиный ров в наказанье за связь с Оддрун, а не для того, чтобы завладеть сокровищем, и Гуннар играет в змеином рву на арфе, чтобы призвать на помощь Оддрун, а не для того, чтобы показать свое презрение к смерти. Песнь обычно относят к поздним.

В издании С. Бюгге некоторые строфы были переставлены местами.

1. Дева — Боргню.

Морналанд — в данном случае, видимо, то же, что Хуналанд ниже. Этимологически — Мавритания.

4. Хуналанд — южная страна вообще. Буквально — «страна гуннов».

8. Убийца Хёгни. — Следовательно, согласно данной песни, Вильмунд был дружинником Атли, вырезавшим сердце у Хёгни.

10. …когда делили добычу конунги — вероятно, когда умер Будли, отец Оддрун, и делили его наследство.

15. Сын Гримхильд — Гуннар.

18. Обманные козни — сватовство Сигурда в обличье Гуннара.

21. Поклажа Грани — золото.

26. Красные кольца — золото.

30. Хлесей — Лесё (остров в Каттегате).

32. Но тут приползла… — В данной песни, следовательно, мать Атли превращается в змею. В других песнях этого сказочного мотива нет.

Гренландская Песнь об Атли

Atlakviða in grœnlenzka

Смерть Атли

Dauði Atla

Гудрун, дочь Гьюки, отомстила за своих братьев, как об этом много рассказывалось: она убила сначала сыновей Атли, а потом самого Атли и сожгла его палаты и всю его дружину. Об этом сложена такая песнь:

Guðrún Gjúkadóttir hefndi brœðra sinna svá sem frægt er orðit. Hon drap fyrst sonu Atla, en eptir drap hon Atla ok brenndi höllina ok hirðina alla. Um þetta er sjá kviða ort:

1

Атли когда-то
отправил к Гуннару
хитрого мужа
по имени Кнефрёд;
в вотчину Гьюки,
к Гуннару прибыл он,
в дом, к очагу,
к вкусному пиву.

Atli sendi
ár til Gunnars
kunnan segg at ríða,
Knéfröðr var sá heitinn;
at görðum kom hann Gjúka
ok at Gunnars Höllu,
bekkjum aringreypum
ok at bjóri svásum.

2

Дружинники пили
в вальгалле* вино
и гуннам не верили,
молчали предатели*;
Кнефрёд воскликнул
недобрым голосом, —
на высокой скамье
сидел южанин.

Drukku þar dróttmegir,
en dyljendr þögðu,
vín í valhöllu,
vreiði sásk þeir Húna;
kallaði þá Knéfröðr
kaldri röddu,
seggr inn suðræni
sat hann á bekk háum:

3

«Атли я послан
сюда с порученьем,
верхом проскакал я
сквозь чащу Мюрквид*
просить вас с Гуннаром
к Атли в гости,
в дом свой зовет он
вас, шлемоносные!

"Atli mik hingat sendi
ríða erendi
mar inum mélgreypa
myrkvið inn ókunna,
at biðja yðr, Gunnarr,
at it á bekk kæmið
með hjalmum aringreypum
at sækja heim Atla.

4

Дадут вам щиты
и пики на выбор,
в золоте шлемы,
попоны расшитые,
множество гуннов,
рубахи червленые,
стяги на копьях,
ретивых коней!

Skjöldu kneguð þar velja
ok skafna aska,
hjalma gullroðna
ok Húna mengi,
silfrgyllt söðulklæði,
serki valrauða
dafar darraðar,
drösla mélgreypa.

5

Широкое даст
Гнитахейд поле*,
пики звенящие,
челны златоносные.
золота груды,
и Данпа* земли,
и лес знаменитый,
что Мюрквид зовется!»

Völl lézk ykkr ok mundu gefa
víðrar Gnitaheiðar,
af geiri gjallanda
ok af gylltum stöfnum,
stórar meiðmar
ok staði Danpar,
hrís þat it mæra,
er meðr Myrkvið kalla."

6

Гуннар тогда
повернулся к Хёгни:
«Что скажешь,
брат младший?
Не знаю я золота
с полей Гнитахейд,
что нашей добычей
давно бы не стало!

Höfði vatt þá Gunnarr
ok Högna til sagði:
"Hvat ræðr þú okkr, seggr inn æri,
alls vit slíkt heyrum?
Gull vissa ek ekki
á Gnitaheiði,
þat er vit ættim-a
annat slíkt.

7

У нас семь палат,
полных мечами,
их рукояти
в резьбе золотой,
конь мой, я знаю,
коней всех ретивей,
острее мой меч,
красивей мой шлем
из Кьярова* дома,
кольчуги из золота,
и лук мой лучше
всех гуннских луков!»

Sjau eigum vit salhús
sverða full,
hverju eru þeira
hjölt ór gulli;
minn veit ek mar beztan,
en mæki hvassastan,
boga bekksæma,
en brynjur ór gulli,
hjalm ok skjöld hvítastan
kominn ór höll Kíars;
einn er minn betri
en sé allra Húna."

Хёгни сказал:

Högni kvað:

8

«Почему нам жена*
кольцо прислала
в волчьей одежде?
Остеречь нас хотела?
Волос вплетен был
волчий в кольцо —
по волчьей тропе
придется нам ехать!»

"Hvat hyggr þú brúði bendu,
þá er hon okkr baug sendi
varinn váðum heiðingja?
hygg ek at hon vörnuð byð.
Hár fann ek heiðingja
riðit í hring rauðum,
ylfskr er vegr okkarr
at ríða erendi."

9

Не подстрекали
родичи Гуннара,
молчали советчики,
воины смелые;
велел тогда Гуннар,
как должно владыке
от щедрой души,
на пиршестве княжьем:

Niðjar hvöttu Gunnar
né náungr annarr,
rýnendr né ráðendr
né þeir er ríkir váru;
kvaddi þá Gunnarr,
sem konungr skyldi,
mærr í mjöðranni
af móði stórum:

10

«Фьёрнир*, вставай!
Пусть вкруговую
ковши золотые
пойдут по рукам!

"Rístu nú, Fjörnir,
láttu á flet vaða
greppa gullskálir
með gumna höndum.

11

Пусть волки наследье
отнимут у Нифлунгов —
серые звери, —
коль я останусь!
Пусть мирные хижины
станут добычей
белых медведей*,
коль я не поеду!»

Ulfr mun ráða
arfi Niflunga,
gamlir, gránvarðir,
ef Gunnars missir,
birnir blakkfjallir
bíta þreftönnum,
gamna greystóði,
ef Gunnarr né kemr-at."

12

Простились люди
с конунгом, плача,
когда уезжал он
из гуннского дома;
сказал тогда юный
наследник Хёгни:
«Путь свой вершите,
как дух вам велит!»

Leiddu landrögni
lýðar óneisir,
grátendr gunnhvata
ór garði húna;
þá kvað þat inn æri
erfivörþr Högna:
"Heilir farið nú ok horskir,
hvars ykkr hugr teygir!"

13

Рысью пустили
резвых коней
по горным склонам
сквозь чащу Мюрквид;
Хунмарк* дрожал
от топота конского,
гнали покорных
по травам зеленым.

Fetum létu fræknir
um fjöll at þyrja
mari ina mélgreypu
Myrkvið inn ókunna;
hristisk öll Húnmörk
þar er harðmóðgir fóru,
ráku þeir vandstyggva
völlu algrœna.

14

Атли владенья
они увидели,
воинов Бикки*
на стенах высоких;
в палатах южан
скамьи поставлены,
на стенах тарчи,
щиты и доспехи,
стяги на копьях;
Атли там пил
в вальгалле вино;
стража была
наготове снаружи,
чтоб Гуннара встретить,
когда бы затеял он
с конунгом битву.

Land sáu þeir Atla
ok liðskjalfar djúpa,
Bikka greppar standa
á borg inni háu,
sal of suðrþjóðum
sleginn sessmeiðum,
bundnum röndum,
bleikum skjöldum,
dafar darraðar;
en þar drakk Atli
vín í valhöllu,
verðir sátu úti
at varða þeim Gunnari,
af þeir hér vitja kvæmi
með geiri gjallanda
at vekja gram hildi.

15

Первой сестра
братьев приметила —
хмельной не была она —
у входа в палату:
«Гуннар, ты предан!
Гунны коварны,
не справишься с ними, —
спасайся скорее!

Systir fann þeira snemst,
at þeir í sal kómu
brœðr hennar báðir, —
bjóri var hon lítt drukkin:
"Ráðinn ertv nú, Gunnarr.
Hvat muntu, ríkr, vinna
við Húna harmbrögðum?
Höll gakk þú ór snemma.

16

Лучше б тебе
кольчугу надеть,
а не шлем, окованный
кольцами золота,
ясные дни
проводил бы в седле,
дал бы бледные трупы
норнам оплакивать*,
дев гуннских воинственных
впряг в борону бы,
вверг бы ты Атли
в ров змеиный,
а ныне вы сами
в него попадаете!»

Betr hefðir þú, bróðir!
at þú í brynju færir,
sem hjalmum aringreypum
at séa heim Atla,
sætir þú í söðlum
sólheiða daga,
nái nauðfölva
létir nornir gráta,
Húna skjaldmeyjar
herfi kanna,
en Atla sjalfan
létir þú í ormgarð koma;
nú er sá ormgarðr
ykkr of folginn."

Гуннар сказал:

Gunnarr kvað:

17

«Не успеть мне, сестра,
Нифлунгов кликнуть,
далеко искать
удалую дружину,
с холмов красных Рейна
воинов храбрых!»

"Seinat er nú, systir,
at samna Niflungum,
langt er at leita
lýða sinnis til,
ef rosmufjöll Rínar
rekka óneissa."

18

Схвачен был Гуннар,
накрепко скован,
друг бургундов*,
связан надежно.

Fengu þeir Gunnar
ok í fjötur settu
vin Borgunda
ok bundu fastla.

19

Хёгни сразил
мечом семерых,
восьмого спихнул
в огонь пылавший.
Так должен смелый
сражаться с врагом,
как Хёгни бился,
себя защищая.

Sjau hjó Högni
sverði hvössu,
en inum átta
hratt hann í eld heitan;
svá skal frækn
fjándum verjask
[sem] Högni varði
hendr [sínar].

20

[…
…]
Спросили, не хочет ли
готов властитель*
золото дать,
откупиться от смерти.

[…
…] Gunnars;
frágu fræknan,
ef fjör vildi,
gotna þjóðann,
gulli kaupa.

Гуннар сказал:

Gunnarr kvað:

21*

«Пусть сердце Хёгни
в руке моей будет,
сердце кровавое
сына конунга,
острым ножом
из груди исторгнуто».

"Hjarta skal mér Högna
í hendi liggja
blóðugt, ór brjósti
skorit balldriða
saxi slíðrbeitu
syni þjóðans."

22

Вырвали сердце
у Хьялли из ребер,
на блюде кровавое
подали Гуннару.

Skáru þeir hjarta
Hjalla ór brjósti,
blóðugt ok á bjóð lögðu
ok báru þat fyr Gunnar.

23

Гуннар воскликнул,
владыка дружины:
«Тут лежит сердце
трусливого Хьялли,
это не сердце
смелого Хёгни, —
даже на блюде
лежа, дрожит оно, —
у Хьялли в груди
дрожало сильнее!»

Þá kvað þat Gunnarr
gumna dróttinn:
"Hér hefi ek hjarta
Hjalla ins blauða,
ólíkt hjarta
Högna ins frækna,
er mjök bifask,
er á bjóði liggr,
bifðisk halfu meirr,
er í brjósti lá."

24

Вождь рассмеялся —
страха не ведал он, —
когда грудь рассекли
дробящего шлемы
и сердце на блюде
подали Гуннару.

Hló þá Högni,
er til hjarta skáru
kvikvan kumblasmið,
klökkva hann sízt hugði;
blóðugt þat á bjóð lögðu
ok báru fyr Gunnar.

25

Гуннар сказал,
славный Нифлунг?
«Тут лежит сердце
смелого Хёгни,
это не сердце
трусливого Хьялли,
оно но дрожит,
лежа на блюде,
как не дрожало
и прежде, в груди его!

Mærr kvað þat Gunnarr
geirniflungr:
"Hér hefi ek hjarta
Högna ins frækna,
ólíkt hjarta
Hjalla ins blauða,
er lítt bifask,
er á bjóði liggr,
bifðisk svági mjök,
þá er í brjósti lá.

26

Атли, ты радости
так не увидишь,
как не увидишь
ты наших сокровищ!
Я лишь один,
если Хёгни убит,
знаю, где скрыто
сокровище Нифлунгов!

Svá skaltu, Atli,
augum fjarri,
sem munt
menjum verða;
er unt einum mér
öll of folgin
hodd Niflunga,
lifir-a nú Högni.

27

Был жив он — сомненье
меня донимало,
нет его больше —
нет и сомненья:
останется в Рейне
раздора металл, —
в реке быстроводной
асов богатство!
Пусть в водах сверкают
вальские кольца,
а не на руках
отпрысков гуннских!»

Ey var mér týja,
meðan vit tveir lifðum,
nú er mér engi,
er ek einn lifik;
Rín skal ráða
rógmalmi skatna,
svinn, áskunna
arfi Niflunga;
- í veltanda vatni
lýsask valbaugar,
heldr en á höndum gull
skíni Húna börnum."

Атли сказал:

Atli kvað:

28¹

«Готовьте повозку,
пленник закован!»

"Ýkvið ér hvélvögnum,
haptr er nú í böndum."

29

Атли могучий
ехал на Глауме,
[непонятное место]
Гудрун богов

слез не лила,
войдя в палату.

Atli inn ríki
reið Glaum mönum,
sleginn rógþornum,
sifjungr þeira.

Guðrún sigtífa,
varnaði við tárum
vaðin í þyshöllu.

Гудрун сказала:

Hon kvað:

30

«Клятвы тебя
пусть покарают,
которые Гуннару
часто давал ты,
клялся ты солнцем,
Одина камнем*,
ложа конем*
и Улля* кольцом!»

"Svá gangi þér, Atli,
sem þú við Gunnar áttir
eiða oft of svarða
ok ár of nefnda,
at sól inni suðrhöllu
ok at Sigtýs bergi,
hölkvi hvílbeðjar
ok at hringi Ullar."

28²

И стража сокровищ,
Одина битвы*,
поводья рвущий
на гибель повез.

Ok meir þaðan
menvörð bituls
dolgrögni dró
til dauðs skokkr.

31

Воины конунга
взяли живого,
в ров положили.
где ползали змеи;
в гневе один
Гуннар остался,
пальцами струн
на арфе касаясь;
струны звенели;
так должен смелый —
кольца дарящий*
добро защищать!

Lifanda gram
lagði í garð,
þan er skriðinn var,
skatna mengi,
innan ormum;
en einn Gunnarr
heiptmóðr hörpu
hendi kníði,
glumðu strengir;
svá skal gulli
frækn hringdrifi
við fira halda.

32

Атли направил
в путь обратный
коня своего
после убийства.
С топотом копи
теснились в ограде,
звенели доспехи
дружины вернувшейся.

Atli lét
lands síns á vit
jó eyrskáan
aptr frá morði;
dynr var í garði,
dröslum of þrungit,
vápnsöngr virða,
váru af heiði komnir.

33

Вышла Гудрун,
чтоб Атли встретить
с кубком в руках
золотым, как пристало;
«Конунг, прими
в палатах твоих
от Гудрун зверенышей,
в сумрак ушедших!*»

Út gekk þá Guðrún
Atla í gögn
með gylltum kálki
at reifa gjöld rögnis:
"Þiggja knáttu, þengill,
í þinni höllu
glaðr at Guðrúnu
gnadda niflfarna."

34

Звенели чаши,
от пива тяжелые,
когда собрались
гунны усатые,
в палате толпились
храбрые воины.

Umðu ölskálir
Atla vínhöfgar,
þá er í höll saman
Húnar tölðusk;
gumar gransíðir
gengu inn hvatir.

35

Плавно вошла

с питьем яснолицая,
еду подала
побледневшему Атли,
сказала ему
слова оскорбленья:

Skævaði þá in skírleita

veigar þeim at bera,
afkár dís, jöfrum
ok ölkrásir valði
nauðug, neffölum
en níð sagði Atla:

36

«С медом ты съел
сердца сыновей —
кровавое мясо,
мечи раздающий*!
Перевари теперь
трупную пищу,
что съедена с пивом,
и после извергни!

"Sona hefir þinna,
sverða deilir,
hjörtu hrædreyrug
við hunang of tuggin;
melta knáttu, móðugr!
manna valbráðir,
eta at ölkrásum
ok í öndugi at senda.

37

Не подзовешь,
не возьмешь на колени
Эйтиля с Эрпом*,
веселых от пива;
не увидишь, как дротики
крепят на древки,
гривы стригут,
скачут верхом!»

Kallar-a þú síðan
til knéa þinna
Erp né Eitil
ölreifa tvá;
sér-a þú síðan
í seti miðju
gulls miðlendr
geira skepta,
manar meita
né mara keyra."

38

Вопили неистово
люди в палате,
коврами увешанной,
плакали гунны;
одна только Гудрун
не стала оплакивать
братьев смелых
и милых сынов,
юных, немудрых,
от Атли рожденных

Ymr varð á bekkjum,
afkárr söngr virða,
gnýr und guðvefjum,
grétu börn Húna;
nema ein Guðrún
er hon æva grét
brœðr sína berharða
ok buri svása,
unga, ófróða,
þá er hon við Atla gat.

39

Золото сеяла
лебяжьебелая,
челяди кольца
дарила червонные;
судьбе покорясь,
раздавала сокровища,
капищ она
не жалела*, щедрая.

Gulli söri
in gaglbjarta,
hringum rauðum
reifði hon húskarla;
sköp lét hon vaxa,
en skíran malm vaða,
æva fljóð ekki
gáði fjarghúsa.

40

Атли беспечный
пьян был от пива,
меча не схватил,
не противился Гудрун
иными бывали
их прежние встречи,
когда он при всех
обнимал ее нежно!

Óvarr Atli
óðan hafði hann sik drukkit,
vápn hafði hann ekki,
varnaði-t hann við Gudrúnu;
oft var sá leikr betri,
þá er þau lint skyldu
oftar um faðmask
fyr öðlingum.

41

Постель она с лезвия
кровью насытила
рукой, в Хель ведущей,
выгнала псов,
дверь заперла,
подняла домочадцев,
дом запалила
в отплату за братьев.

Hon beð broddi
gaf blóð at drekka
hendi helfússi
ok hvelpa leysti;
hratt fyr hallar dyrr
ok húskarla vakði
brandi brúðr heitum,
þá lét hon gjöld brœðra.

42

Всех предала
огню, кто вернулся
из Мюркхейма вспять
после Гуннара смерти;
рушились балки,
дымилось капище,
Будлунгов двор,
щитоносные девы
падали мертвые
в жаркое пламя.

Eldi gaf hon þá alla,
er inni váru
ok frá morði þeira Gunnars
komnir váru ór Myrkheimi;
forn timbr fellu,
fjarghús ruku,
bær Buðlunga,
brunnu ok skjaldmeyjar
inni aldrstamnar,
hnigu í eld heitan.

43

Довольно об этом!
Жены другие
кольчуг не наденут
для мести подобной!
Трем конунгам смерть
она принесла,
прежде чем гибель
ее постигла!

Fullrætt er um þetta,
ferr engi svá síðan
brúðr í brynju
brœðra at hefna;
hon hefir þriggja
þjóðkonunga
banorð borit
björt, áðr sylti.

Еще подробнее об этом рассказано в Гренландских Речах Атли.

Enn segir gleggra í Atlamálum inum grœnlenzkum.

Примечания

Сюжет этой и следующей песни — сказание о гибели Гуннара и Хёгни и смерти Атли. Сказание это южногерманского происхождения. Форма этого сказания в «Песни об Атли» древнее, чем в «Песни о нибелунгах». Основное отличие заключается в том, что в «Песни об Атли» Гудрун мстит своему мужу Атли за то, что он убил ее братьев Гуннара и Хёгни, тогда как в «Песни о нибелунгах» Кримхильда (Гудрун) мстит, наоборот, братьям за то, что они убили ее мужа Зигфрида (Сигурда). Более древняя форма сказания отражает мораль родового общества (братья ближе мужа), менее древняя — мораль феодального общества (муж ближе братьев). Исторической основой сказания считаются следующие факты, относящиеся к V в. В 437 г. гунны разрушили королевство бургундов на среднем Рейне, причем погиб король бургундов Гундихарий (исл. Гуннар, нем. Гунтер) «вместе со своим народом и родичами». Отца Гундихария звали Гибика (исл. Гьюоки, нем. Гибих), а братьев — Годомар (исл. Готторм, нем. Готмар) и Гислахарий (нем. Гизельхер). В 453 г. вождь гуннов Аттила (исл. Атли, нем. Этцель) умер от удара на ложе своей жены Ильдико (уменьш. от Хильд, откуда нем. Кримхильда, в исландском замененное на Гудрун). Исследователи обычно относят песнь к древнейшим в «Старшей Эдде». «Песнь об Атли» и «Речи Хамдира» (см. примечания к этой песни) — единственные песни в «Эдде», в которых племенные названия готов и гуннов обозначают конкретные народы, а не южные народы или воинов вообще. «Песнь об Атли» также единственная в «Эдде» песнь, в которой Аттила (Атли) изображен с готской точки зрения — как жестокий и жадный деспот. Обычно считается, что название «гренландская» перенесено на эту песнь по ошибке со следующей песни. Но ср. прим. к строфе 11. В нумерации строф отразилась перестановка, сделанная в издании С. Бюгге.

2. Вальгалла. — Так названы палаты Атли в данной песни (обычно Вальгалла — палаты Одина).

Предатели — посланцы Атли, гунны.

3. Мюрквид — буквально — «темный лес». В представлении исландцев — большой пограничный лес где-то на юге.

5. Поле Гнитахейд. — Один исландский памятник XII в. локализует это поле в Вестфалии. Но согласно сказанию — это поле, где дракон Фафнир лежал на своем золоте, и возможно, что в данном случае речь идет именно о золоте. Ср. ответ Гуннара.

Данп — Днепр.

7. Кьяр — в данном случае, вероятно, византийский император.

8. Жена — Гудрун.

10. Фьёрнир — слуга или дружинник Гуннара (?).

11. …белых медведей… — Некоторые считают это упоминание белых медведей доказательством того, что песнь эта действительно возникла в Гренландии. Другие исследователи не соглашаются с этим.

13. Хунмарк — «страна гуннов».

14. Бикки — советник Ёрмунрекка (см. «Подстрекательство Гудрун»). Почему он здесь упоминается, непонятно. Возможно, что надо читать «Будли», а не «Бикки».

16. …дал 6ы бледные трупы норнам оплакивать… — убивал бы своих врагов.

18. Друг бургундов. — Это в «Эдде» единственное место, где сохранился след того, что гьюкунги были бургундами (см. выше). Не случайно в предыдущей строфе упоминается Рейн (на котором было королевство бургундов с центром в городе Вормсе, разрушенное гуннами). Слово, переведенное нами как «красные холмы», истолковывается так же как искаженное название Вормса.

20. Властитель готов — Гуннар. Готы и бургунды были близко родственными племенами, поэтому память о гибели бургундов могла сохраниться среди готов и бургунд Гундихарий, т. е. Гуннар, мог стать в их представлении «властителем готов».

21. Гуннар и Хёгни поклялись друг другу держать в тайне, где они спрятали сокровище, пока один из них знает, что другой жив.

30. Камень Одина — см. примечание к «Третьей Песни о Гудрун».

Конь ложа — дом.

Улль — см. примечание к «Речам Гримнира».

28². Один битвы — воин, в данном случае Гуннар.

31. Кольца дарящий — конунг.

33. Звереныши, в сумрак ушедшие — двусмысленно: приготовленные в пищу домашние животные и ею убитые сыновья.

36. Мечи раздающий — конунг.

37. Эйтиль и Эрп — сыновья Атли. Исторически сыновей Атли звали Эллак и Эрнак. Имя Эрп имеет немецкие соответствия.

39. …капищ она не жалела… — Капище было в то же время сокровищницей.

Гренландские Речи Атли

Atlamál in grœnlenzku

1

Слышали люди
о сходке воителей,
державших совет,
для многих опасный:
беседы их тайные
беды несли,
сынов же Гьюки
измена сгубила.

Frétt hefir öld ófu,
þá er endr of gerðu
seggir samkundu,
sú var nýt fæstum,
æxtu einmæli;
yggr var þeim síðan
ok it sama sonum Gjúka,
er váru sannráðnir.

2

Конунгам гибель
готовил жребий,
Атли ошибся,
хоть не был он глупым! —
он помощь отринул,
с бедой повстречался —
когда братьев жены
призвал он поспешно.

Sköp æxtu skjöldunga
— skyldu-at feigir, —
illa réðsk Atla,
átti hann þó hyggju;
felldi stóð stóra,
stríddi sér harðla,
af bragði boð sendi,
at kvæmi brátt mágar.

3

Мудро придумала
умная Гудрун,
все она знала
беседы их тайные;
трудно ей было —
чем братьям поможешь! —
По морю к ним
ей плыть невозможно.

Horsk var húsfreyja,
hugði at mannviti,
lag heyrði hon orða,
hvat þeir á laun mæltu;
þá var vant vitri,
vildi hon þeim hjalpa,
skyldi of sæ sigla,
en sjalf né komsk-at.

4

Руны нарезала*,
Винги их спутал,
прежде чем отдал, —
злодейства вершитель;
за Лимфьорд* тогда,
где жили герои,
путь свой направили
Атли посланцы.

Rúnar nam at rista,
rengdi þær Vingi
— fárs var hann flýtandi, —
áðr hann fram seldi;
fóru þá síðan
sendimenn Atla
um fjörð Lima,
þar er fræknir bjuggu.

5

Радушно их встретили,
огонь разожгли, —
не знали коварных
замыслов воинов;
подарки Атли
приняли дружески,
в доброе веря,
на столб их повесили*.

Ölværir urðu
ok elda kyndu,
hugðu vætr véla,
er þeir váru komnir;
tóku þeir fórnir,
er þeim fríðr sendi,
hengðu á súlu,
hugðu-t þat varða.

6

Костбера вышла,
Хёгни жена, —
обоих приветить
старалась усердно;
с радостью Глаумвёр,
супруга Гуннара,
заботливо стала
гостей принимать.

Kom þá Kostbera,
kvæn var hon Högna,
kona kapps gálig,
ok kvaddi þá báða;
glöð var ok Glaumvor,
er Gunnarr átti,
fellsk-at saðr sviðri,
sýsti of þörf gesta.

7

Стали звать Хёгни,
чтоб Гуннар поехал —
взор увидал бы
зоркий ловушку! —
Гуннар сослался
на Хёгни согласье,
Хёгни сказал:
пусть Гуннар решает.

Buðu þeir heim Högna,
ef hann þá heldr færi,
sýn var svipvísi,
ef þeir sín gæði;
hét þá Gunnarr,
ef Högni vildi,
Högni því nítti-t
er hinn of réði.

8

Мед наливали,
несли угощенье, —
вдоволь рогов
выпили пива.

Báru mjöð mærar,
margs var alls beini,
fór þar fjölð horna,
unz þótti fulldrukkit.

9

Ложе постлать
постарались удобное.
Костбера знала,
как руны разгадывать,
при ярком огне
про себя прочитала их, —
язык за зубами
держала крепко, —
но смысл был неясен
спутанных рун.

Hjú gerðu hvílu
sem þeim hægst þótti,
kennd var Kostbera,
kunni hon skil rúna;
innti orðstafi
at eldi ljósum,
gæta varð hon tungu
í góma báða,
váru svá villtar,
at var vant at ráða.

10

Легли они вместе
с Хёгни на ложе;
не скрыла достойная
снов, что привиделись,
про них, пробудясь,
поведала конунгу:

Sæing fóru síðan
sína þau Högni,
dreymði dróttláta,
dulði þess vætki,
sagði horsk hilmi,
þegars hon réð vakna:

11

«Ты ехать собрался —
еще поразмысли!
Редкий средь нас
постичь может руны;
разгадала я те,
что резала Гудрун, —
недоброго жди,
горек твой жребий!

"Heiman gerisk þú, Högni,
hyggðu at ráðum,
fár er fullrýninn,
far þú í sinn annat;
réð ek þér rúnar
er reist þín systir,
björt hefir þér eigi
boðit í sinn þetta.

12

Одному я дивлюсь,
объяснить не умею,
что с мудрой случилось:
все спутаны руны!
Понять удалось,
что смерть угрожает,
коль вы поспешите
путь свой начать;
ей рун не хватило,
иль чья-то здесь хитрость!»

Eitt ek mest undrumk,
mák-at ek enn hyggja,
hvat þá varð vitri,
er skyldi villt rísta;
því at svá var á vísat,
sem undir væri
bani ykkarr beggja,
ef it bráðla kvæmið;
vant er stafs vífi,
eða valda aðrir."

Хёгни сказал:

Högni kvað:

13

«Подозрительны жены,
мой нрав не таков,
вражды не ищу я,
коль не за что мстить мне!
Подарит нам золото
конунг звенящее;
меня не страшат
слухи тревожные!»

"Allar ro illúðgar,
ákk-a ek þess kynni,
vilk-a ek þess leita,
nema launa eigim;
okkr mun gramr gulli
reifa glóðrauðu,
óumk ek aldregi,
þótt vér ógn fregnim."

Костбера сказала:

Kostbera kvað:

14

«Плохо придется вам,
если поедете!
Встречи сердечной
теперь вы не ждите!
Снилось мне, Хёгни, —
скрывать я не буду, —
не выгрести вам,
иль напрасно страшусь я!

"Stopalt munuð ganga,
ef it stundið þangat;
ykkr mun ástkynni
eigi í sinn þetta.
Dreymði mik, Högni,
dyljumk þat eigi,
ganga mun ykkr andæris,
eða ella hræðumk.

15

Мне снилось — огонь
охватил покров твой,
высокое пламя
сквозь дым прорывалось!»

Blæju hugða ek þína
brenna í eldi,
hryti hár logi
hús mín í gögnum."

Хёгни сказал:

Högni kvað:

16

«Простынь здесь немало,
не страшен убыток:
сгорят они скоро, —
вот сна объясненье».

"Liggja hér línklæði,
þau er lítt rækið,
þau munu brátt brenna,
þau er þú bleju sátt."

Костбера сказала:

Kostbera kvað:

17

«Мне снилось — в палате
медведь появился,
столбы вырывал
и лапами взмахивал
с топотом громким;
дрожали мы в страхе, —
многие в пасть
к нему попадали!»

"Björn hugða ek hér inn kominn,
bryti upp stokka,
hristi svá hramma,
at vér hrædd yrðim;
munn oss mörg hefði,
svá at vér mættim ekki;
þar var ok þrömmun
þeygi svá lítil."

Хёгни сказал:

Högni kvað:

18

«Твой сон перемену
погоды сулит нам:
был белым медведь? —
это буря с востока!»

"Veðr mun þar vaxa,
verða ótt snemma,
hvítabjörn hugðir,
þar mun hregg austan."

Костбера сказала:

Kostbera kvað:

19

«Мне снилось: летел
орел вдоль палаты, —
беда нам грозит! —
он обрызгал нас кровью, —
то Атли двойник,
я узнала по клекоту!»

"Örn hugða ek hér inn fljúga
at endlöngu húsi,
þat mun oss drjúgt deilask,
dreifði hann oss öll blóði,
hugða ek af heitum
at væri hamr Atla."

Хёгни сказал:

Högni kvað:

20

«Скот мы зарежем —
вот кровь и прольется;
приснятся орлы —
то быков предвещает!
Нет в Атли предательства,
хоть сны и тревожны».
На том и конец,
как и всякой беседе.

"Slátrum sýsliga,
séum þá roðru,
oft er þat fyr öxnum,
er örnu dreymir;
heill er hugr Atla,
hvatki er þik dreymir."
Lokit því létu,
líðr hver ræða.

21

Пробудясь, ту же речь
повели благородные:
Глаумвёр встревожилась,
сны вспоминая,
но их объяснили
они различно.

Vöknuðu vel borin,
var þar sams dæmi,
gettisk þess Glaumvör
at væri grand svefna,
[. .] við Gunnarr
at fáa tvær leiðir.

Глаумвёр сказала:

Glaumvör kvað:

22

«Мне снилось: повесить
тебя собирались,
и змеи тебя
живого терзают, —
свершилась судьба, —
как сон разгадаешь?»

"Görvan hugða ek þér galga,
gengir þú at hanga,
æti þik ormar,
yrða ek þik kvikvan,
gerðisk rök ragna;
ráð þú, hvat þat væri."

Гуннар сказал:

Gunnarr kvað:

23

[. .]

[. .]

Глаумвёр сказала:

Glaumvör kvað:

24

«Мне снилось: кровавый
меч извлечен
из одежды твоей, —
об этом молчать бы мне!
Мне снилось: копье
тебе в сердце ударило,
волчий вокруг
слышался вой».

"Bólðgan hugða ek mæki
borinn ór serk þínum
— illt er svefn slíkan
at segja nauðmanni, —
geir hugða ek standa
í gögnum þik miðjan,
emjuðu ulfar
á endum báðum."

Гуннар сказал:

Gunnarr kvað:

25

«Псы с громким лаем
стаями бегают:
копий полет*
их лай предвещает».

"Rakkar þar renna,
ráðask mjök geyja,
opt verðr glaumr hunda
fyr geira flaugun."

Глаумвёр сказала:

Glaumvör kvað:

26

«Мне снилось: поток
течет вдоль палаты,
с ревом свирепым
несется по скамьям,
сбивает вас с ног,
братьев обоих,
не справиться с ним, —
это к несчастью!»

"Á hugða ek hér inn renna
at endlöngu húsi,
þyti af þjósti,
þeystisk of bekki,
bryti fætr ykra
brœðra hér tveggja,
gerði-t vatn vægja;
vera mun þat fyr nökkvi."

Гуннар сказал:

Gunnarr kvað:

27

[. .]

[. .]

Глаумвёр сказала:

Glaumvör kvað:

28

«Мне снилось: умершие
жены* сошлись, —
почти без одежды, —
тебя выбирали,
призвать спешили
в палаты свои:
значит, бессильна
защита дис!»

"Konur hugðak dauðar
koma í nótt hingat,
væri-t vart búnar,
vildi þik kjósa,
byði þér bráðliga
til bekkja sinna;
ek kveð aflima
orðnar þér dísir."

Гуннар сказал:

Gunnarr kvað:

29

«Поздно раздумывать,
так решено уж;
судьбы не избегнуть,
коль в путь я собрался;
похоже, что смерть
суждена нам скоро».

"Seinat er at segja,
svá er nú ráðit,
forumk-a för þó,
alls þó er fara ætlat;
margt er mjök glíkligt,
at mynim skammæir."

30

Собрались на рассвете,
ехать решили,
удержать их другие
старались усердно.
Впятером поскакали,
а слуг вдвое больше
дома осталось, —
неразумно то было!
Сневар и Солар —
Хёгни сыны —
и брат жены его,
Оркнинг по имени,
воин приветливый,
с ними поехали.

Litu er lýsti,
létusk þeir fúsir,
allir upp rísa,
önnur þau löttu;
fóru fimm saman,
fleiri til váru
halfu húskarlar
hugat var því illa,
Snævarr ok Sólarr,
synir váru þeir Högna,
Orkning þann hétu,
er þeim enn fylgði,
blíðr var börr skjaldar
bróðir hans kvánar.

31

До фьорда нарядные*
ехали с ними,
напрасно стараясь
назад воротить их.

Fóru fagrbúnar,
unz þau fjörðr skilði;
löttu ávallt ljósar,
létu-at heldr segjask.

32

Глаумвёр сказала,
супруга Гуннара, —
с Винги вступить
в беседу решилась:
«За встречу у нас
как вы отплатите?
Звать в гости преступно,
вражду затаив!»

Glaumvör kvað at orði,
er Gunnarr átti,
mælti hon við Vinga,
sem henni vert þótti:
"Veitk at ek, hvárt verðlaunið
at vilja ossum;
glæpr er gests kváma,
ef í gerisk nakkvat."

33

В ответ начал клясться
Винги усердно:
пусть его великаны
возьмут, если лжет он!
Пусть удавят его,
если мир он нарушит!

Sór þá Vingi,
sér réð hann lítt eira:
"Eigi hann jötnar,
ef hann at yðr lygi,
galgi görvallan,
ef hann á grið hygði."

34

Промолвила Бера*,
сердцем приветная:
«Доброго плаванья
вам и победы!
Пусть все свершится,
у вас без помехи!»

Bera kvað at orði
blíð í hug sínum:
"Sigli þér sælir
ok sigr árnið;
fari sem ek fyr mælik,
fæst eigi því níta."

35

Хёгни ответил —
добра им желал он:
«Полно скорбеть вам,
чтоб там ни свершилось!
Помощи мало
от пожеланий,
не помогают
путникам проводы».

Högni svaraði,
hugði gótt nánum:
"Huggizk it, horskar,
hvégi er þat gervisk;
mæla þat margir,
missir þó stórum,
mörgum ræðr litlu,
hvé verðr leiddr heiman."

36

Посмотрели они
друг на друга, прощаясь;
так решила судьба —
разошлись их пути.

Sásk til síðan,
áðr í sundr hyrfi,
þá hygg ek sköp skiptu,
skilðusk vegir þeira.

37

Грести принялись,
полкиля сломали,
гребли очень сильно —
гнев обуял их —
порвали ремни,
разломали уключины;
причалив, корабль
не привязали*.

Róa námu ríki,
rifu kjöl halfan,
beystu bakföllum,
brugðusk heldr reiðir,
hömlur slitnuðu,
háir brotnuðu,
gerðu-t far festa,
áðr þeir frá hyrfi.

38

Потом увидали,
к цели приблизясь:
двор возвышается —
Будли владенье;
затрещали ворота, —
Хёгни стучал в них.

Litlu ok lengra,
— lok mun ek þess segja — ,
bæ sá þeir standa,
er Buðli átti;
hátt hriktu grindr,
er Högni kníði.

39

Тогда молвил Винги
(молчал бы лучше!):
«Прочь ступайте отсюда
опасность грозит вам!
Сейчас вас сожгут,
изрубят вас скоро,
я ласково звал вас,
но ложь здесь таилась!
Сделаю петлю, —
повешены будете!»

Orð kvað þá Vingi
þats án væri:
"Farið firr húsi,
— flátt er til sækja,
brátt hefi ek ykkr brennda,
bragðs skuluð höggnir,
fagrt bað ek ykkr kvámu,
flátt var þó undir —
ella heðan bíðið,
meðan ek hegg yðr galga."

40

Хёгни ответил —
не стал отступать он,
не страшился грядущих
испытаний суровых:
«Что вздумал пугать нас?
Впустую те речи!
Молчи, или плохо
придется тебе!»

Orð kvað hitt Högni,
hugði lítt vægja,
varr at véttugi,
er varð at reyna:
"Hirða þú oss hræða,
hafðu þat fram sjaldan,
ef þú eykr orði,
illt muntu þér lengja."

41

На Винги они
набросились вместе,
захрипел он, сраженный
секирами тяжкими.

Hrundu þeir Vinga
ok í hel drápu,
öxar at lögðu,
meðan í önd hixti.

42

Атли созвал
дружинников смелых;
доспехи надев,
дошли до ограды;
бросали друг другу
брань и угрозы:
«Решили давно мы
лишить вас жизни!»

Flykðusk þeir Atli
ok fóru í brynjur,
gengu svá görvir,
at var garðr milli;
urpusk á orðum
allir senn reiðir:
"Fyrr várum fullráða
at firra yðr lífi."

43

«Не видать, что давно
вы это решили, —
вы еще не готовы,
а воин уж мертв, —
выбыл один
из вашего войска!»

"Á sér þat illa,
ef höfðuð áðr ráðit,
en eruð óbúnir,
ok höfum einn felldan,
lamðan til heljar,
liðs var sá yðvars."

44

Разъярились, услышав
речи такие,
задвигали пальцами,
схватились за копья,
их стали метать,
схоронясь за щитами.

Óðir þá urðu,
er þat orð heyrðu,
forðuðu fingrum
ok fengu í snæri,
skutu skarpliga
ok skjöldum hlífðusk.

45

Вести дошли
до сидевших в доме,
громко о схватке
крикнул слуга им.

Inn kom þá andspilli,
hvat úti drýgðu,
halir fyr höllu,
heyrðu þræl segja.

46

В ярости Гудрун
ту весть услыхала,
ожерелья свои
сорвала и бросила,
кольца разбила,
на землю кинув.

Ötul var þá Guðrún,
er hon ekka heyrði,
hlaðin halsmenjum,
hreytti hon þeim gervöllum,
slöngði svá silfri,
at í sundr hrutu baugar.

47

Вышла во двор,
двери открыв,
бесстрашно вела себя,
братьев встречая,
как подобало,
приветствуя Нифлунгов
приветом последним,
и так им промолвила:

Út gekk hon síðan,
yppði-t lítt hurðum,
fór-a fælt þeygi
ok fagnaði komnum;
hvarf til Niflunga,
sú var hinzt kveðja,
fylgði saðr slíku,
sagði hon mun fleira:

48

«Защитить вас хотела,
не выпустить из дому, —
кто ж рок переспорит —
пришлось вам приехать!»
Мудро просила,
миром не кончат ли, —
отвергли советы,
не стали мириться.

"Leitaða ek í líkna
at letja ykkr heiman,
sköpum viðr manngi,
ok skuluð þó hér komnir."
Mælti af manviti,
ef mundu sættask;
ekki at reðusk,
allir ní kváðu.

49

Увидела знатная:
беда угрожает —
задумала смелое,
сбросила плащ,
меч обнажила,
родных защищая, —
трудна была схватка
воинов с нею!

Sá þá sælborin,
at þeir sárt léku,
hugði á harðræði
ok hrauzk ór skikkju;
nökðan tók hon mæki
ok niðja fjör varði,
hæg var-at hjaldri,
hvars hon hendr festi.

50

Двоих повалила
бойцов дочь Гьюки
и еще брата Атли
изранила тяжко,
отсекла ему ногу, —
пришлось унести его.

Dóttir lét Gjúka
drengi tvá hníga,
bróður hjó hon Atla,
bera varð þann síðan,
skapði hon svá skæru,
skelldi fót undan.

51

И другого воителя
в Хель отправила,
сразив наповал
твердой рукой.

Annan réð hon höggva,
svá at sá upp reis-at,
í helju hon þann hafði,
þeygi henni hendr skulfu.

52

Воспели потом
ту битву великую;
бились отважно
отпрыски Гьюки,
Нифлунги стойко,
до смертного часа
мечами разя,
рассекали кольчуги,
шлемы рубили,
рьяно сражаясь.

Þjörku þar gerðu,
þeiri var við brugðit,
þat brá of allt annat,
er unnu börn Gjúka;
svá kváðu Niflunga,
meðan sjalfir lifðu,
skapa sókn sverðum,
slítask af brynjur,
höggva svá hjalma,
sem þeim hugr dygði.

53

Утро и полдень
прошли в сраженье,
вечер настал,
и ночь миновала, —
было все поле
залито кровью;
восемнадцать легло
воинов вражьих,
два сына Беры
и брат ее тоже.

Morgin mest vágu,
unz miðjan dag líddi,
óttu alla
ok öndurðan dag;
fyrr var fullvegit,
flóði völlr blóði,
átján áðr fellu,
efri þeir urðu
Beru tveir sveinar
ok bróðir hennar.

54

Атли был гневен,
но все же молвил:
«Страшно взглянуть —
мы в этом виновны!
Тридцать нас было
смелых бойцов:
одиннадцать стало, —
тяжек урон наш!

Röskr tók at ræða,
þótt hann reiðr væri:
"Illt er um litask,
yðr er þat kenna;
várum þrír tigir,
þegnar vígligir,
eftir lifum ellifu,
ór er þar brunnit.

55

Нас пятеро было —
по смерти Будли, —
двое в Хель уж давно,
и двое убиты.

Bæðr várum fimm,
er Buðla misstum;
hefir nú Hel halfa,
en höggnir tveir liggja.

56

Со многими связан
родством я, не скрою, —
но от родни
счастья не знал я!
Покоя не ведал
с тех пор, как женился:
губила ты родичей,
дом разоряла,
сестру ввергла в Хель*, —
вот худшее горе!»

Mægð gat ek mikla,
mák-a-k því leyna,
kona váliga,
knák-a ek þess njóta;
hljótt áttum sjaldan,
síz komt í hendr ossar;
firrðan mik frændum,
féi oft svikinn,
senduð systur helju,
slíks ek mest kennumk."

Гудрун сказала:

Guðrún kvað:

57

«Как можешь ты, Атли,
снова корить меня!
Ты сгубил мою мать
и сокровища отнял,
племянницу смерти
предал голодной.
Смешно, что сам ты
счеты затеял!
За все твои беды
славлю богов я!»

"Getr þú þess, Atli,
gerðir svá fyrri:
móður tókt mína
ok myrðir til hnossa,
svinna systrungu
sveltir þú í helli;
hlæglikt mér þat þykkir,
er þú þinn harm tínir,
goðum ek þat þakka,
er þér gengsk illa."

Атли сказал:

Atli kvað:

58

«Жены этой гордой
горе умножить
вам, ярлы, велю, —
я хочу это видеть!
Гудрун заставьте
горько печалиться,
видеть я жажду
великую скорбь ее!

"Eggja ek yðr, jarlar,
auka harm stóran
vífs ins vegliga,
vilja ek þat líta;
kostið svá keppa,
at klökkvi Guðrún,
séa ek þat mætta,
at hon sér né ynði-t.

59

Заживо Хёгни
взрежьте ножом,
вырвите сердце, —
вы так должны сделать!
На крепкой веревке
вздерните Гуннара,
к змеям швырнув его,
подвиг свершите!»

Takið ér Högna
ok hyldið með knífi,
skerið ór hjarta,
skuluð þess görvir;
Gunnar grimmúðgan
á galga festið,
bellið því bragði,
bjóðið til ormum."

Хёгни сказал:

Högni kvað:

60

«Делай как хочешь!
Готов ко всему я,
бесстрашным я буду, —
бывало и хуже!
Защищались мы стойко,
пока были силы,
но слабеем от ран
и сдаться должны мы!»

"Ger, sem til lystir,
glaðr munk þess bíða,
röskr munk þér reynask,
reynt hefi ek fyrr brattara;
höfuð hnekking,
meðan heilir várum,
nú erum svá sárir,
at þú mátt sjalfr valda."

61

Бейти промолвил,
Атли приспешник:
«Хьялли возьмем мы,
а Хёгни не тронем!
Пусть умрет нерадивый,
на смерть обречен он;
не долго протянет
прослывший ленивцем».

Beiti þat mælti,
bryti var hann Atla:
"Tökum vér Hjalla,
en Högna forðum,
högum vér halft yrkjum,
hann er skapdauði,
lifir-a svá lengi,
löskr mun hann æ heitinn."

62

Страх охватил
котла хранителя*,
был он труслив,
в бегство пустился;
клял их ссоры,
скорбел о трудах своих,
о жребии тяжком, —
свиней он жалел
и обильную пищу,
к которой привык он.

Hræddr var hvergætir,
helt-a in lengr rúmi,
kunni klökkr verða,
kleif í rá hverja;
vesall lézk vígs þeira,
er skyldi váss gjalda,
ok sinn dag dapran
at deyja frá svínum,
allri örkostu,
er hann áðr hafði.

63

На повара Будли
нож обнажили;
взвыл жалкий раб,
лезвие видя:
клялся, что станет
поля унавоживать,
труд самый грязный
готов он исполнить,
он милости ждал,
молил о пощаде.

Tóku þeir brás Buðla
ok brugðu til knífi,
æpði illþræli,
áðr odds kenndi;
tóm lézk at eiga
teðja vel garða,
vinna it vergasta,
ef hann við rétti,
feginn lézk þó Hjalli,
at hann fjör þægi.

64

Позаботился Хёгни, —
кто так поступил бы! —
просил отпустить
раба обреченного:
«Смертные муки
считаю игрой;
зачем нам внимать
воплям несчастного!»

Gættisk þess Högni
— gerva svá færi —
at árna ánauðgum,
at undan gengi:
"Fyrir kveð ek mér minna
at fremja leik þenna;
hví mynim hér vilja
heyra á þá skræktun?"

65

Был схвачен могучий —
нельзя было медлить
и воинам замыслы
откладывать злобные:
Хёгни смеяться
начал — то слышали, —
стойко терпел он
муки тяжелые.

Þrifu þeir þjóðgóðan,
þá var kostr engi
rekkum rakklátum
ráð enn lengr dvelja;
hló þá Högni,
heyrðu dagmegir,
keppa hann svá kunni,
kvöl hann vel þolði.

66

Арфу взял Гуннар,
ветвями подошвы*
по струнам ударил —
плакали жены,
мужи скорбели,
кто только мог слышать;
рвал струны, Гудрун
весть посылая.

Harpu tók Gunnarr,
hrærði ilkvistum,
sláa hann svá kunni,
at snótir grétu,
klukku þeir karlar,
er kunnu görst heyra;
ríkri ráð sagði;
raptar sundr brustu.

67

Утро не кончилось —
умерли славные,
как должно героям,
встретили гибель.

Dó þá dýrir,
dags var heldr snemma,
létu þeir á lesti
lifa íþróttir.

68

Атли был горд
победой над братьями,
мудрую стал он
корить сурово:
«Вот утро, Гудрун,
где ж твои родичи!
Ты тоже виновна
в этом несчастье!»

Stórr þóttisk Atli,
sté hann um þá báða,
horskri harm sagði
ok réð heldr at bregða:
"Morginn er nú, Guðrún,
misst hefir þú þér hollra;
sums ertu sjalfskapa,
at hafi svá gengit."

Гудрун сказала:

Guðrún kvað:

69

«Счастлив ты, Атли!
Ступай, похваляйся!
Будешь ты каяться,
с бедами встретясь!
Наследством моим
насытишься вдоволь:
не знать тебе счастья,
пока не умру я!»

"Feginn ertu, Atli,
ferr þú víg lýsa,
á munu þér iðrar,
ef þú alt reynir;
sú mun erfð eftir,
ek kann þér segja:
ills gengsk þér aldri,
nema ek ok deyja."

Атли сказал:

Atli kvað:

70

«Знаю вину свою,
вижу, как мог бы
заставить тебя
забыть о распрях:
рабынь тебе дам,
дорогие уборы,
как снег серебро, —
все будет твоим!»

"Kann ek slíks synja,
sé ek til ráð annat
hálfu hógligra
— höfnum oft góðu — ,
mani mun ek þik hugga,
mætum ágætum,
silfri snæhvítu,
sem þú sjalf vilir."

Гудрун сказала:

Guðrún kvað:

71

«Надежду оставь —
все это отвергну!
Я мир разорвать
давно уж решила;
была я неистовой —
яростной буду!
Терпела я жизнь,
пока жив был Хёгни.

"Ón er þess engi,
ek vil því níta;
sleit ek þá sáttir,
er váru sakar minni;
afkár ek áðr þótta,
á mun nú gæða,
hræfða ek um hotvetna,
meðan Högni lifði.

72

В одном мы доме
вскормлены были,
вместе резвились,
в роще играли;
дарила нам Гримхильд
дорогие уборы;
как позабуду
братьев убийство!
Кто мне поможет
с ним примириться!

Alin vit upp várum
í einu húsi,
lékum leik margan
ok í lundi óxom,
gæddi okkr Grímhildr
gulli ok halsmenjum;
bana muntu mér brœðra
bæta aldrigi,
né vinna þess ekki,
at mér vel þykki.

73

Жены покорствуют
мужам жестоким, —
ствол весь погибнет,
коль высохли ветви,
корень подрубишь —
и падает дерево:
отныне ты, Атли,
один здесь владыка!»

Kostum drepr kvenna
karla ofríki,
í kné gengr hnefi,
ef kvistir þverra;
tré tekr at hníga,
ef höggr tág undan;
nú máttu einn, Atli,
öllu hér ráða."

74

Легковерен был конунг,
коварства не ждал;
обман бы он понял,
когда б остерегся.
Гудрун притворно
правду таила,
веселой казалась,
скрывая коварство;

Gnótt var grunnýðgi,
er gramr því trúði,
sýn var sveipvísi,
ef hann sín gæði;
kröpp var þá Guðrún,
kunni of hug mæla,
létt hon sér gerði,
lék hon tveim skjöldum.

пиво несла
для тризны по братьям,
и Атли правил
по близким тризну.

Æxti hon aldrykkjur
at erfa brœðr sína,
samr lézk ok Atli
at sína gerva.

76

На том и конец;
наготовила пива,
грозным был пир,
горе сулил он!
Гибель потомкам
Будли готовила
Гудрун, за братьев
месть совершая.

Lokit því létu,
lagat var drykkju,
sú var samkunda
við svörfun ofmikla;
ströng var stórhuguð,
stríddi hon ætt Buðla,
vildi hon ver sínum
[vinna] ofrhefndir.

77

Детей позвала,
на постель уложила,
плакать не стали,
хоть было им страшно;
прильнув к ней, спросили,
что сделать задумала.

Lokkaði hon litla
ok lagði við stokki,
glúpnuðu grimmir
ok grétu þeygi,
fóru í faðm móður,
fréttu, hvat þá skyldi.

Гудрун сказала:

Guðrún kvað:

78

«Молчите! Готовлю
обоим я гибель,
от старости вас
спасти я хочу».

"Spyrið lítt eftir,
spilla ætla ek báðum,
lyst várumk þess lengi
at lyfja ykkr elli."

Мальчики сказали:

Sveinarnir kváðu:

«Кто тебе запретит
зарезать детей, —
но не надолго
местью натешишься!»

"Blótt, sem vill, börnum!
bannar þat manngi,
skömm mun ró reiði,
ef þú reynir görva."

79

Так предала смерти
братьев свирепая,
обоим вонзила
лезвие в горло.
Атли спросил,
куда сыновья
играть убежали,
что он их не видит.

Brá þá barnæsku
brœðra in kappsvinna,
skipti-t skapliga,
skar hon á hals báða.
Enn frétti Atli,
hvert farnir væri
sveinar hans leika,
er hann sá þá hvergi.

Гудрун сказала:

Guðrún kvað:

80

«Пойти я готова,
чтоб Атли поведать, —
узнаешь всю правду
у дочери Гримхильд;
тебя не порадую
новостью, Атли;
ты зло пробудил,
погубив моих братьев!

"Yfir ráðumk ganga
Atla til segja,
dylja munk þik eigi
dóttir Grímhildar;
glaða mun þik minnst, Atli,
ef þú görva reynir;
vakðir vá mikla,
er þú vátt brœðr mína.

81

Сна я не знала,
с тех пор как погибли,
жаждала мщенья:
весть о нем слушай!
Вот утро, — ты молвил, —
мне памятно это!
Что ж, вечер теперь, —
ты иное узнаешь!

Svaf ek mjök sjaldan,
síðans þeir fellu,
hét ek þér hörðu,
hefi ek þik nú minntan;
morgin mér sagðir,
man ek enn þann görva,
nú er ok aftann,
átt þú slíkt at frétta.

82

Сынов ты лишился
своих любимых, —
из их черепов
я сделала чаши,
для крепости пиво
смешала с их кровью.

Maga hefir þú þinna
misst, sem þú sízt skyldir,
hausa veizt þú þeira
hafða at ölskálum,
drýgða ek þér svá drykkju,
dreyra blett ek þeira.

83

Взялась их сердца
на вертеле жарить,
тебе их дала
и сказала — телячьи:
один ты их съел,
ни с кем не делился,
крепко сжевал
коренными зубами.

Tók ek þeira hjörtu,
ok á teini steikðak,
selda ek þér síðan,
sagðak at kalfs væri:
einn þú því ollir,
ekki réttu leifa,
töggtu tíðliga,
trúðir vel jöxlum.

84

Теперь все узнал ты, —
не выдумать горше, —
я так поступила,
поверь, не лгала я!»

Barna veiztu þinna,
biðr sér fár verra;
hlut veld ek mínum,
hælumk þó ekki."

Атли сказал:

Atli kvað:

85

«Свирепа ты, Гудрун,
коль сделала это,
если кровь сыновей
с пивом смешала,
погубила напрасно
отпрысков наших,
несчастья мои
несчетно умножила!»

"Grimm vartu, Guðrún,
er þú gera svá máttir,
barna þinna blóði
at blanda mér drykkju;
snýtt hefir þú sifjungum,
sem þú sizt skyldir,
mér lætr þú ok sjalfum
millum ills lítit."

Гудрун сказала:

Guðrún kvað:

86

«Тебя б самого
предала я смерти, —
не выдумать казни
для князя такого!
Ты и прежде свершал
преступлений немало
жестоких и злобных
на этой земле;
теперь совершил ты
злодейство тягчайшее, —
сам себе тризну
ты приготовил!»

"Vili mér enn væri
at vega þik sjalfan,
fátt er fullilla
farit við gram slíkan;
drýgt þú fyrr hafðir
þat er menn dæmi vissu-t til
heimsku harðræðis
í heimi þessum;
nú hefir þú enn aukit
þat er áðan frágum,
greipt glæp stóran,
gört hefir þú þitt erfi."

Атли сказал:

Atli kvað:

87

«Костер тебя ждет,
камнями побьют тебя, —
все ты получишь
сполна, по заслугам!»

"Brend muntu á báli
ok barið grjóti áðr,
þá hefir þú árnat
þatstu æ beiðisk."

Гудрун сказала:

Guðrún kvað:

«Жди поутру
подобного горя!
Прекраснее смерть
себе я задумала!»

"Seg þér slíkar
sorgir ár morgin,
fríðra vil ek dauða
fara í ljós annat."

88

Так в доме своем
друг друга корили,
злобные речи
вели разгневанно.
В ярости Хнифлунг*
на подвиг решился,
он Гудрун поведал,
что Атли погубит.

Sátu samtýnis,
sendusk fárhugi,
hendysk heiptyrði,
hvártki sér unði.
Heipt óx Hniflungi,
hugði á stórræði,
gat fyr Guðrúnu,
at hann væri grimmr Atla.

89

Припомнила участь
убитого Хёгни,
сулила успех
убийству грядущему;
скоро для Атли
смерть наступила, —
сын Хёгни отметил
с помощью Гудрун.

Kómu í hug henni
Högna viðfarar,
talði happ hánum,
ef hann hefnt ynni.
Veginn var þá Atli,
var þess skammt bíða,
sonr vá Högna
ok sjalf Guðrún.

90

От сна пробудись
могучий промолвил, —
раны свои
запретил перевязывать:
«Кто смерть причинил
Будли потомку?
То скверная шутка —
не справлюсь я с нею!»

Röskr tók at ræða,
rakðisk ór svefni,
kenndi brátt benja,
bands kvað hann þörf enga:
"Segið it sannasta,
hverr vá son Buðla;
emk-a ek lítt leikinn,
lífs tel ek ván enga."

Гудрун сказала:

Guðrún kvað:

91

«Правды не скроет
дочь Гримхильд, слушай:
я в том виновна,
что ты умираешь,
сын Хёгни нанес
раны смертельные!»

"Dylja mun þik eigi
dóttir Grímhildar,
látumk því valda,
er líðr þína æfi,
en sumu sonr Högna,
er þik sár mæða."

Атли сказал:

Atli kvað:

92

«Взялась ты за меч —
неладно ты сделала:
друг, тебе веривший,
предан тобою!
Тебя против воли
я в жены взял, Гудрун;

"Vaðit hefir þú at vígi,
þótt væri-t skaplikt,
illt er vin véla
þannz þér vel trúir;
beiddr fór ek heiman
at biðja þín, Guðrún.

93

вдовою была
и властной слыла ты:
недаром тебя
такою считали.
С дружиной великой
сюда мы вернулись, —
и наши пути
нам счастье сулили.

Leyfð vartu ekkja,
léto stórráða,
varð-a ván lygi,
er vér of reyndum;
fórtu heim hingat,
fylgði oss herr manna,
allt var ítarligt
um órar ferðir.

94

Нас окружали
знатные воины,
обилен доход был
от стада огромного,
многим на пользу
богатство мы множили.

Margs var alls sómi
manna tíginna,
naut váru ærin,
nutum af stórum,
þar var fjölð féar,
fengu til margir.

95

Вено достойной
досталось немалое, —
тридцать рабов,
семь рабынь хороших,
много к тому
серебра я прибавил.

Mund galt ek mærri,
meiðma fjölð þiggja,
þræla þríá tigu,
þýjar sjau góðar,
sæmð var at slíku,
silfr var þó meira.

96

Все это малым
тебе показалось:
доход от земель,
завещанных Будли,
по козням твоим
мне не достался.
Свекровь твоя часто
слезы роняла,
не стало доверия
между супругами».

Léztu þér alt þykkja,
sem ekki væri,
meðan lönd þau lágu,
er mér leifði Buðli,
gróftu svá undir,
gerði-t hlut þiggja;
sværu léztu þína
sitja oft grátna,
fann ek í hug heilum
hjóna vætr síðan."

Гудрун сказала:

Guðrún kvað:

97

«Неправду сказал ты,
но что до того мне!
Была я строптивой,
во сто раз ты хуже:
вы, юные братья,
вражду разжигали,
и в Хель половина
из вас очутилась,
все сокрушилось —
и богатство и счастье.

"Lýgr þú nú, Atli,
þótt ek þat lítt rekja,
heldr var ek hæg sjaldan,
hóftu þó stórum;
börðuzk ér brœðr ungir,
báruzk róg milli,
halft gekk til heljar
ór húsi þínu,
hrolldi hotvetna
þat er til hags skyldi.

98

Было нас трое*
ко всем беспощадных,
за Сигурдом вслед
страну мы оставили;
каждый правил
своим кораблем,
когда на восток
судьба привела нас.

Þrjú várum systkin,
þóttum óvægin,
fórum af landi,
fylgðum Sigurði;
skæva vér létum,
skipi hvert várt stýrði,
örkuðum at auðnu,
unz vér austr kvómum.

99

Конунг убит был,
а край захвачен,
херсиры* в страхе
стали покорны;
оружьем могли мы
любого оправдывать,
щедро богатство
делили меж бедными.

Konung drápum fyrstan,
kurum land þaðra,
hersar oss á hönd gengu,
hræðslu þat vissi;
vágum ór skógi
þanns vildum syknan,
settum þann sælan,
er sér né átti-t.

100

Умер князь гуннов*,
кончилось счастье;
горько мне было
вдовой называтья, —
худо жилось мне
в хоромах Атли,
потерю мою
позабыть не могла я!

Dauðr varð inn húnski,
drap þá brátt kosti,
strangt var angr ungri
ekkju nafn hljóta;
kvöl þótti kvikri
at koma í hús Atla,
átti áðr kappi,
illr var sá missir.

101

Знали мы: с тинга
когда б ты ни прибыл —
тяжбу ты вел,
но не видел удачи,
вечно несмелый,
вечно уступчивый,
молчал ты о том,
как тебя обижали».

Komt-a-ðu af því þingi,
er vér þat frægim,
at þú sök sættir
né slekðir aðra;
vildir ávallt vægja,
en vætki halda,
kyrrt of því láta,
[. .]"

Атли сказал:

Atli kvað:

102

«Лжешь ты, Гудрун!
Не легче от спора
наша судьба
и страдания наши.
Все приготовь,
как пристало с тобой нам,
когда выносить
меня станут воины!»

"Lýgr þú nú, Guðrún,
lítt mun við bætask
hluti hvárigra,
höfum öll skarðan;
gerðu nú, Guðrún,
af gæzku þinni
okkr til ágætis,
er mik út hefja."

Гудрун сказала:

Guðrún kvað:

103

«Струг раздобуду
и гроб разукрашенный,
саван вощеный
для трупа я сделаю, —
как если бы в мире
вместе мы прожили».

"Knörr mun ek kaupa
ok kistu steinda,
vexa vel blæju
at verja þitt líki,
hyggja á þörf hverja,
sem vit holl værim."

104

Атли скончался,
скорбели родичи.
Все, что сулила,
исполнила светлая.
Гудрун сама
помышляла о смерти,
но дольше пришлось
прожить ей на свете.

Nár varð þá Atli,
niðjum stríð æxti,
efndi ítrborin
allt þats réð heita;
fróð vildi Gudrún
fara sér at spilla,
urðu dvöl dægra,
dó hon í sinn annat.

105

Счастье тому,
чьи сыны, вырастая,
героями будут,
как Гьюки потомки;
памятны вечно
их смелые подвиги
всюду, где станут
их воспевать!

Sæll er hverr síðan,
er slíkt getr fæða
jóð at afreki,
sems ól Gjúki;
lifa mun þat eptir
á landi hverju
þeira þrámæli,
hvargi er þjóð heyrir.

Примечания

У этой песни совершенно тот же сюжет, что и у предшествующей, но есть в ней новые детали. «Речи Атли» в два с половиной раза длиннее «Песни об Атли». Распространение произошло за счет увеличения количества речей, введения новых персонажей и новых сцен, замедления темпа действия, повторений, пояснений, размышлений. В песни есть реализм, необычный для песен «Эдды». Песнь обычно считается поздней. Многие считали, что песнь названа «гренландской» потому, что она действительно возникла в Гренландии, и ссылались на белого медведя в строфе 18, длинный переезд по морю и т. п. Другие предполагали, что песнь возникла в Гренланде — области на юго-востоке Норвегии. Но возможно также, что она возникла в Исландии. Скачки в нумерации строф объясняются тем, что С. Бюгге предполагал в этих местах пропуски.

4. Руны нарезала… — В «Песни об Атли» более древняя черта — Гудрун послала кольцо с волчьим волосом.

Лимфьорд — залив северной Ютландии. Таким образом, действие локализуется в Дании (?).

5. …на столб их повесили. — Подарено было, видимо, оружие, которое повесили, как было принято, на столбы в доме.

25. Копий полет — в данном случае охота.

28. Умершие жены — праматери, дисы.

31. Нарядные — жены Гуннара и Хёгни.

34. Бера — Костбера.

37. …корабль не привязали — чтобы отрезать себе путь к отступлению в тем самым биться до последней капли крови. Аналогичный мотив есть в «Песни о нибелунгах».

56. …сестру ввергла в Хель… — была причиной смерти Брюнхильд.

62. Хранитель котла — повар. В сцене с поваром снижение героического стиля достигает максимума.

66. Ветви подошвы — пальцы на ноге.

88. Xнифлунг — сын Хёгни. В «Эдде» он больше нигде не упоминается, но он есть в нижненемецких и фарерском источниках.

98. Было нас трое… — Гуннар, Хёгни и Гудрун. О том, что они вместе с Сигурдом ходили в викингский поход (который описывается в строфах 9899), нигде, кроме этой песни, не говорится.

99. Херсиры — племенные вожди в Норвегии до образования государства.

100. Князь гуннов — Сигурд.

Подстрекательство Гудрун

Guðrúnarhvöt

О Гудрун

Frá Guðrúnu

Гудрун пошла тогда к морю, после того как она убила Атли. Она вошла в море и хотела покончить с собой. Но она не могла утонуть. Ее отнесло через фьорд в землю конунга Йонакра. Он на ней женился.

Guðrún gekk þá til sævar, er hon hafði drepit Atla. Gekk hon út á sæinn ok vildi fara sér. Hon mátti eigi sökkva. Rak hana yfir fjörðinn á land Jónakrs konungs. Hann fekk hennar.

Их сыновей звали Сёрли, Эрп и Хамдир*. Там же воспитывалась и Сванхильд, дочь Сигурда. Ее выдали замуж за Ёрмунрекка Могучего. У него был советник Бикки. Бикки посоветовал Рандверу, сыну конунга, овладеть ею и все рассказал конунгу. Тот велел повесить Рандвера и приказал, чтобы Сванхильд была растоптана конями. Когда об этом узнала Гудрун, она обратилась к своим сыновьям.

Þeirra synir váru þeir Sörli ok Erpr ok Hamðir. Þar fæddist upp Svanhildr Sigurðardóttir. Hon var gift Jörmunrekk inum ríkja. Með honom var Bikki. Hann réð þat, at Randvér konungs son skyldi taka hana. Þat sagði Bikki konungi. Konungr lét hengja Randvé, enn troða Svanhildi undir hrossa fótum. Enn er þat spurði Guðrún, þá kvaddi hon sonu sína.

1

Я слышал укоры,
слова обидные,
в горе великом
их говорила
твердая духом
Гудрун сынам своим,
в битву зовя их
речью суровой:

Þá frá ek sennu
sliðrfengligsta,
trauð mál talið
af trega stórum,
er harðhuguð
hvatti at vígi
grimmum orðum
Guðrún sonu:

2

«Что вы сидите?
Что спите беспечно?
Как могут смешить вас
беседы веселые?
Если Ёрмунрекк смел
сестру вашу бросить,
юную деву,
коням под копыта,
вороным и белым,
на дороге войны,
серым, объезженным
готским коням!

"Hví sitið ér,
hví sofið lífi,
hví tregr-at ykkr
teiti at mæla,
er Jörmunrekr
yðra systur,
unga at aldri,
jóm of traddi,
hvítum ok svörtum,
á hervegi,
grám, gangtömum
Gotna hrossum.

3

Нет, вы не схожи
с Гуннаром смелым,
храбрость у вас
не та, что у Хёгни, —
мести искать
за сестру вы должны бы,
будь вы подобны
братьям моим
иль духом крепки,
как гуннские конунги!*»

Urðu-a it glíkir
þeim Gunnari,
né in heldr hugðir
sem var Högni;
hennar munduð it
hefna leita,
ef móð ættið
minna brœðra
eða harðan hug
Húnkonunga."

4

Хамдир сказал,
духом отважный:
«Не похвалила б ты
подвига Хёгни*,
когда они Сигурда
сон прервали;
платки сине-белые,
пестрые ткани
багряными стали
от крови супруга.

Þá kvað þat Hamðir
inn hugumstóri:
"Lítt myndir þú
leyfa dáð Högna,
þá er Sigurð vökðu
svefni ór;
bækr váru þínar
enar bláhvítu
roðnar í vers dreyra,
folgnar í valblóði.

5

Была тебе месть
за братьев горестна,
когда сыновей
предавала ты смерти, —
если б могли мы,
единодушные,
сильному князю
отметить за сестру!

Urðu þér beggja
brœðra hefndir
slíðrar ok sárar,
er þú sonu myrðir;
knættim allir
Jörmunrekki
samhyggjendr
systur hefna.

6

Выносите доспехи
конунгов гуннских!
К тингу мечей*
ты нас побудила!»

Berið hnossir fram
Húnkonunga;
hefir þú okkr hvatta
at hjörþingi."

7

Гудрун, смеясь,
в кладовую пошла,
выбрала шлемы,
что были в ларях,
и кольчуги стальные,
снесла сыновьям, —
на резвых коней
вскочили могучие.

Hlæjandi Guðrún
hvarf til skemmu,
kumbl konunga
ór kerum valði,
síðar brynjur,
ok sonum færði;
hlóðusk móðgir
á mara bógu.

8

Хамдир сказал,
духом отважный:
«Назад вернется
к матери в дом
воин, погибший
в готском краю,
чтоб тризну справила
ты по убитым,
по юной Сванхильд
и сыновьям твоим».

Þá kvað þat Hamðir
inn hugumstóri:
"Svá kemsk meirr aptr
móður at vitja
geir-Njörðr hniginn
á Goðþjóðu,
at þú erfi
at öll oss drykkir,
at Svanhildi
ok sonu þína."

9

Гудрун, дочь Гьюки,
пошла, рыдая,
села, печальная,
перед воротами,
стала в слезах
вспоминать былое,
перебирать
горести прежние?

Guðrún grátandi,
Gjúka dóttir,
gekk hon tregliga
á tái sitja
ok at telja
tárughlýra
móðug spjöll
á margan veg:

10

«Три я знала огня,
три очага,
трое мужей
в дом меня брали;
лучшим средь них
был конунг Сигурд, —
братья мои
умертвили его!

"Þrjá vissa ek elda,
þrjá vissa ek arna,
var ek þrimr verum
vegin at húsi;
einn var mér Sigurðr
öllum betri,
er brœðr mínir
at bana urðu.

11

Горшего я
горя не видела,

но злей для меня
задумали горе,
замуж отдав
за конунга Атли!

Svárra sára
sák-at ek né kunna,
[- -]
meirr þóttusk
mér of stríða,
er mik öðlingar
Atla gáfu.

12

Мальчиков смелых
к себе призвала я;
одна мне в несчастье
месть оставалась:
сынов обезглавить,
Нифлунгов юных.

Húna hvassa
hét ek mér at rúnum,
máttig-a-k bölva
betr of vinna,
áðr ek hnóf höfuð
af Niflungum.

13

Пошла я на берег,
на норн озлобясь.
хотела избегнуть
их ярого гнева —
подняли волны
меня высокие,
мне не дало
море погибнуть.

Gekk ek til strandar,
gröm vark nornum,
vilda ek hrinda
stríðgrið þeira;
hófu mik, né drekkðu,
hávar bárur,
því ek land of sték,
at lifa skyldak.

14

Взошла я на ложе —
на счастье надеясь! —
князя могучего,
третьего мужа;
детей родила,
наследство хранящих,
наследство хранящих
Йонакра отпрысков.

Gekk ek á beð,
hugðak mér fyr betra,
þriðja sinni
þjóðkonungi;
ól ek mér jóð,
erfivörð,
[erfivörðu]
Jónakrs sonum.

15

Около Сванхильд
сидели рабыни,
дочь мне была
детей всех дороже;
ярко сияла
Сванхильд в палате,
как солнечный луч
сияет и блещет!

En um Svanhildi
sátu þýjar,
er ek minna barna
bazt fullhugðak;
svá var Svanhildr
í sal mínum,
sem væri semleitr
sólar geisli.

16

Одевала ее
в драгоценные ткани,
выдала замуж
в готскую землю —
горше не знала я
черного горя:
светлые косы,
волосы Сванхильд
втоптаны в грязь
копытами конскими!

Gædda ek gulli
ok guðvefjum,
áðr ek gæfak
Goðþjóðar til;
þat er mér harðast
harma minna
of þann inn hvíta
hadd Svanhildar,
auri tröddu
und jóa fótum.

17

И горе не меньшее —
муж мой Сигурд,
победы лишенный,
убит был в постели;
и горе жестокое —
к сердцу Гуннара
змеи блестящие
злобно приблизились;
и острое горе —
из груди конунга
вырезать сердце
враги осмелились.

En sá sárastr,
er þeir Sigurð minn
sigri ræntan,
í sæing vágu;
en sá grimmastr,
er þeir Gunnari
fránir ormar
til fjörs skriðu;
en sá hvassastr,
er til hjarta
konung óblauðan
kvikvan skáru.

18

Много я помню
зла и печалей.
Серого, Сигурд,
коня оседлай.
пусть быстрый скакун
сюда прибежит!
Нету со мной
ни невестки, ни дочери,
что Гудрун дары
принесли б драгоценные!

Fjölð man ek bölva,
[- -];
beittu, Siguðr,
inn blakka mar,
hest inn hraðfæra
láttu hinig renna;
sitr eigi hér
snör né dóttir,
sú er Guðrúnu
gæfi hnossir.

19

Помнишь ли, Сигурд,
что сказано было,
когда мы с тобою
сидели на ложе?
Из Хель ты ко мне
хотел возвратиться,
а я для тебя —
расстаться с миром.

Minnsktu, Sigurðr,
hvat vit mæltum,
þá er vit á beð
bæði sátum,
at þú myndir mín,
móðugr, vitja
halr, ór helju,
en ek þín ór heimi.

20

Ярлы. Сложите
самый высокий
из дуба костер
для мертвого конунга:
пусть огонь пепелит
грудь, полную горя,
злую печаль
в сердце растопит!»

Hlaðið ér, jarlar,
eikiköstinn,
látið þann und hilmi
hæstan verða;
megi brenna brjóst
bölvafullt eldr,
þrungit um hjarta
þíðni sorgir."

21

Пусть у всех ярлов
несчастье пройдет,
пусть жены забудут
печали свои,
когда о горестях
повесть окончится!

Jörlum öllum
óðal batni,
snótum öllum
sorg at minni,
at þetta tregróf
of talit væri.

Примечания

Большая часть этой песни представляет собой обзор прошлого в форме монолога героини, т. е. героическую элегию. Ситуация в ее начальных строфах совпадает с начальной ситуацией в «Речах Хамдира». Обычно предполагают заимствование из «Речей Хамдира». Однако возможно, что сходные строфы в этих двух песнях восходят к одному источнику, но сохранились в разных устных традициях. Песнь обычно считается поздней.

Сёрли, Эрп и Хамдирсм. прим. к «Речам Хамдира».

3. Гуннские конунги — см. прим. к «Первой Песни о Гудрун».

4. Подвиг Хёгни — см. прим. к «Речам Хамдира».

6. Тинг мечей — битва.

Речи Хамдира

Hamðismál

1

Злые дела
там свершились,
когда наступило
печальное утро;
в утренний час
черные мысли
о бедах людских
скорбны бывают!

Spruttu á tái
tregnar íðir
græti alfa
in glýstömu;
ár of morgin
manna bölva
sútir hverjar
sorg of kveykva.

2

Не нынче то было
и не вчера,
это свершилось
в давнее время,
даже не в древности —
в годы древнейшие;
Гьюки рожденная
Гудрун звала
сынов отомстить
за дочь свою Сванхильд.

Var-a þat nú
né í gær,
þat hefir langt
liðit síðan,
— er fátt fornara,
fremr var þat halfu, —
er hvatti Guðrún
Gjúka borin,
sonu sína unga
at hefna Svanhildar:

Гудрун сказала:

3

«Сванхильд — имя
вашей сестры,
что Ёрмунрекк бросил
коням под копыта,
вороным и белым,
на дороге войны,
серым, объезженным
готским коням!

„Systir var ykkur
Svanhildr of heitin,
sú er Jörmunrekkr
jóm of traddi,
hvítum ok svörtum
á hervegi,
grám, gangtömum
Gotna hrossum.

4

Слава померкла
конунгов рода!
Одни вы в роду
остались в живых.

Eftir er ykkr þrungit
þjóðkonunga,
lifið einir ér
þátta ættar minnar.

5

Я одинока,
что в роще осина,
как сосна без ветвей,
без близких живу я,
счастья лишилась,
как листьев дубрава,
когда налетит
ветер нежданно!»

Einstæð em ek orðin,
sem ösp í holti,
fallin at frændum,
sem fura at kvisti,
vaðin at vilja,
sem viðr at laufi,
þá er in kvistskæða
kemr um dag varman.“

6

Хамдир сказал,
духом отважный:
«Не похвалила б ты
подвига Хёгни*,
когда они Сигурда
сон прервали,
ты сидела на ложе,
а убийцы смеялись.

Hitt kvað þá Hamðir
inn hugumstóri:
„Lítt myndir þú þá, Guðrún,
leyfa dáð Högna,
er þeir Sigurð vökðu
svefni ór,
seztu á beð,
en banar hlógu.

7

Платки сине-белые,
пестрые ткани
багряными стали
от крови супруга:
Сигурд скончался,
над ним ты сидела,
горько скорбя, —
в том Гуннар виновен!

Bækr váru þínar
inar bláhvítu
roðnar völundum,
flutu í vers dreyra;
svalt þá Sigurðr,
saztu yfir dauðum,
glýja þú né gáðir,
Gunnarr þér svá vildi.

8

Ты думала скорбь
Атли доставить
Эрпа убийством
и смертью Эйтиля, —
себе же на горе:
разить неразумно
острым мечом,
коль сама себя ранишь!»

Atla þóttisk þú stríða
at Erps morði
ok at Eitils aldrlagi,
þat var þér enn verra;
svá skyldi hverr öðrum
verja til aldrlaga
sverði sárbeitu,
at sér né stríddi-t.“

9

Мудрым был Сёрли,
так он молвил:
«Спорить не стану
с матерью нашей,
но одного
вы еще не сказали:
что просишь ты, Гудрун,
беду накликая?

Hitt kvað þá Sörli,
— svinna hafði hann hyggju — :
„Vilk-at ek við móður
málum skipta,
orðs þikkir enn vant
ykkru hváru,
hvers biðr þú nú, Guðrún,
er þú at gráti né fær-at?

10

Братьев оплакивай,
милых сынов,
родичей близких,
в битве погибших!
Обоих нас тоже
ты, Гудрун, оплачешь,
всадников смелых! —
к смерти мы близки».

Brœðr grát þú þína
ok buri svása,
niðja náborna
leidda nær rógi;
okkr skaltu ok, Guðrún,
gráta báða,
er hér sitjum feigir á mörum,
fjarri munum deyja.“

11

Из дому вышли,
фыркая в ярости,
двинулись в путь
через влажные горы
на гуннских конях,
к мести готовые.

Gengu ór garði
görvir at eiskra,
liðu þá yfir ungir
úrig fjöll
mörum húnlenzkum
morðs at hefna.

12

Им повстречался
хитрец* по пути.

Fundu á stræti
stórbrögðóttan:

Хамдир сказал:

«Чем может помочь
черныш* в нашем деле?»

„Hvé mun jarpskammr
okkr fulltingja?“

13

Сводный брат обещал,
что помощь окажет,
как ноги друг другу
идти помогают.

Svaraði inn sundrmæðri,
svá kvaðsk veita mundu
fullting frændum,
sem fótr öðrum.

Хамдир сказал:

«Как может нога
ноге быть в помощь
и руки друг другу
как пособят?»

„Hvat megi fótr
fæti veita
né holdgróin
hönd annarri?“

14

Сказал тогда Эрп
слова такие, —
герой на коне
возвышался, гарцуя:
«Плохо дорогу
показывать трусам!»
«Очень уж смел
ублюдок», — сказали.

Þá kvað þat Erpr
einu sinni,
— mærr of lék
á mars baki: — :
„Illt er blauðum hal
brautir kenna.“
Kóðu harðan mjök
hornung vera.

15

Из ножен вынули
ножен железо*,
взялись за мечи,
великанше* на радость:
на треть у себя
отняли силу —
сразили юнца
ударом смертельным.

Drógu þeir ór skíði
skíðiéarn,
mækis eggjar
at mun flagði;
þverrðu þeir þrótt sinn
at þriðjungi,
létu mög ungan
til moldar hníga.

16

Встряхнули плащи,
мечи прикрепили,
оделись богато
богорожденные.

Skóku loða,
skalmir festu,
ok góðbornir
smugu í guðvefi.

17

Нашли они путь —
несчастья дорогу —
и сына сестры*
под ветром студеным
на древе казненных
от двора на закат;
мертвец качался, —
там не было радостно.

Fram lágu brautir,
fundu vástigu
ok systurson
sáran á meiði,
vargtré vindköld
vestan bæjar,
trýtti æ trönu hvöt,
titt var-at bíða.

18

Весело пили
воины в доме,
за шумом не слышали
стука копыт,
пока им рогом
не подали знака.

Glamr var í höllu,
halir ölreifir,
ok til gota ekki
gerðu at heyra,
áðr halr hugfullr
í horn of þaut.

19

Сказали тогда
Ёрмунрекку,
что стража увидела
воинов в шлемах:
«Обороняйтесь!
Приехали сильные, —
под копытами конскими
погибла сестра их!»

Segja fóru ærir
Jörmunrekki,
at sénir váru
seggir und hjalmum:
„Ræðið ér um ráð,
ríkir eru komnir,
fyr máttkum hafið er mönnum
mey of tradda.“

20

Ёрмунрекк смелый
в ответ усмехнулся,
разгладил усы,
не взялся за меч,
вином возбужденный,
тряхнул волосами,
на щит поглядел,
кубком играя
из золота жаркого.

Hló þá Jörmunrekkr,
hendi drap á kampa,
beiddisk-at bröngu,
böðvaðisk at víni;
skók hann skör jarpa,
sá á skjöld hvítan,
lét hann sér í hendi
hvarfa ker gullit.

Ёрмунрекк сказал:

21

«Счастлив я был бы
Сёрли и Хамдира
видеть в палатах,
принять их обоих:
связал бы я сразу
сынков тетивами,
им петли на шеи
обоим накинул бы!»

„Sæll ek þá þóttumk,
ef ek sjá knætta
Hamði ok Sörla
í höllu minni,
buri mynda ek þá binda
með boga strengjum,
góð börn Gjúka
festa á galga.“

22*

Сказала тут славная*,
стоя с героями,
тонкопалая молвила
родичу так:

«Ведь так говорят,
что тихо не будет,
и смогут два мужа
тысячу готов
связать иль побить
в высоких палатах».

Hitt kvað þá Hróðrglöð,
stóð of hleðum,
mæfingr mælti
við mög þenna:

„Því at þat heita
at hlýðigi myni,
megu tveir menn einir
tíu hundruð Gotna
binda eða berja
í borg inni háu.“

23

Шум поднялся.
падали чаши,
ступали герои
по крови готов.

Styrr varð í ranni,
stukku ölskálir,
í blóði bragnar lágu,
komit ór brjósti Gotna.

24

Вымолвил Хамдир,
духом отважный:
«Ждал ты нас, Ёрмунрекк,
видеть желал нас,
братьев принять
в высоких палатах:
вот ноги твои
и руки твои,
Ёрмунрекк, брошены
в жаркий огонь!»

Hitt kvað þá Hamðir
inn hugumstóri:
„Æstir, Jörmunrekkr,
okkarrar kvámu
brœðra sammæðra
innan borgar þinnar;
fætr sér þína,
höndum sér þú þínum,
Jörmunrekkr, orpit
í eld heitan.“

25

Рычаньем ответил
богами рожденный,
конунг в кольчуге,
как ярый медведь:
«Бросайте в них камни,
ни копья, ни лезвия
их не разят —
отпрысков Йонакра!»

Þá hraut við
inn reginkunngi
baldr í hrynju,
sem björn hryti:
„Grytið ér á gumna,
alls geirar né bíta,
eggjar né éarn
Jónakrs sonu.“

Сёрли сказал:

26

«Ты злое свершил,
этот мех развязав,
извергает он часто
речи опасные!

Hitt kvað þá Hamðir
inn hugumstóri:
„Böl vanntu, bróðir,
er þú þann belg leystir,
oft ór þeim belg
böll ráð koma.“

Sörli Kvað:

27

Ты, Хамдир, смел,
да смышленым ты не был —
обездолены те,
в ком ума не хватает!»

„Hug hefðir þú, Hamðir,
ef þú hefðir hyggjandi;
mikils er á mann hvern vant,
er mannvits er.“

Хамдир сказал:

Hamðir kvað:

28

«Голова бы скатилась.
будь Эрп в живых,
смелый наш брат,
нами убитый,
воинственный муж,
дисы вмешались,
хранимого в битвах
стремясь уничтожить!

„Af væri nú höfuð,
ef Erpr lifði,
bróðir okkarr inn baðfrækni
er vit á braut vágum,
verr inn vígfrækni,
— hvöttumk at dísir, —
gumi inn gunnhelgi,
— gerðumk at vígi.“

Sörli kvað:

29

Волки для нас
недобрый пример —
грызться не будем,
как норн злые псы*,
что вражды не таят,
вырастая в пустыне!

„Ekki hygg ek okkr
vera ulfa dæmi,
at vit mynim sjalfir of sakask,
sem grey norna,
þá er gráðug eru
í auðn of alin.

30

Мы стойко бились, —
на трупах врагов
мы — как орлы
на сучьях древесных!
Со славой умрем
сегодня иль завтра, —
никто не избегнет
норн приговора!»

Vel höfum vit vegit,
stöndum á val Gotna,
ofan eggmóðum,
sem ernir á kvisti;
góðs höfum tírar fengið,
þótt skylim nú eða í gær deyja;
kveld lifir maðr ekki
eftir kvið norna.“

31

Сёрли погиб
у торцовой стены,
у задней стены
был Хамдир сражен.

Þar fell Sörli
at salar gafli,
enn Hamðir hné
at húsbaki.

Это называется Древние Речи Хамдира.

Þetta eru kölluð Hamðissmál in fornu.

Примечания

Сюжет этой песни — древнейшее из героических сказаний, представленных в «Старшей Эдде». Историческая основа этого сказания — события IV в. Историк Аммиан Марцеллин рассказывает (ок. 390 г.), что король остготского царства у Черного моря Эрманарих (исл. Ёрмунрекк) в 375 г. покончил с собой из страха перед нашествием гуннов. Готский историк Йордан сообщает (в середине VI в., и, может быть, уже на основе готской героической песни), что братья из племени росомонов, Сарус и Аммиус, напали на Эрманариха и пронзили ему бок мечом, мстя за свою сестру Сунильду (исл. Сванхильд), которую Эрманарих велел привязать к хвостам коней и разорвать на части в наказание за ее измену мужу. Сказание это известно также из ряда более поздних скандинавских и немецких источников. По-видимому, уже в Скандинавии это сказание связали со сказанием о Сигурде и Гьюкунгах. Сванхильд — дочь Сигурда, Гудрун — мать Сванхильд, а также Хамдира и Сёрли.

Песнь обычно считают одной из наиболее древних в «Старшей Эдде». Предполагают, что она имела готский прообраз. Может быть, след этого — то, что и в этой песни (как и в «Песни об Атли») племенное название готов имеет вполне конкретное значение.

В издании 1975 г., как и в издании Бюгге, некоторые строфы были переставлены местами.

6. Подвиг Хёгни — убийство Сигурда. В других песнях «Старшей Эдды» Сигурда убивает Готторм, но в немецких сказаниях его убивает Хаген (Хёгни).

12. Хитрец — Эрп. См. прим. к строфе 22.

Черныш — намек на иноплеменное (возможно, гуннское) происхождение Эрпа.

15. Ножен железо — меч.

Великанша — Хель, т. е. смерть.

17. Сын сестры — Рандвер. По «Саге о Вёльсунгах» он — пасынок Сванхильд, сестры Хамдира и Сёрли, и сын Ёрмунрекка (ср. «Подстрекательство Гудрун»).

22. В тексте представлен наш вариант перевода строфы (за предложенный перевод спасибо Renee Perelmutter!).

Знак вопроса в конце строфы сюда был добавлен Куном, в манускрипте его нет, и в синтаксисе ничего не указывает на интеррогатив. Если это не вопрос, смысл становится яснее: Славная предупреждает Ёрмунрекка, что люди говорят, что так просто два брата не сдадутся — т. е. не будет тишины, поскольку эти двое смогут в одиночку побороть двести гуннов. Женский голос в эддических поэмах — почти всегда предупреждение-пророчество (как например в «Песни об Атли», «Речах Атли»), которое правитель не слушает. Славная не сказала бы того, что и так всем понятно («как могут два человека побить двести?»). Кроме того, она стоит близко к королю (в кругу советников и родичей) и может дать ему совет тихо, чтобы не услышала дружина. (Комментарий Renee Perelmutter)

Эта строфа у А. Корсуна переведена так:

Молвила славная,
стоя с героями,
так говорила
этому юноше:



могут ли двое тысячу готов
связать иль побить
в высоких палатах?»

Славная — Гудрун (?). — Если дальше следует обращение Гудрун к Эрпу, то строфа была бы больше на месте перед строфой 14. Гудрун, вероятно, велит Эрпу помочь Хамдиру и Сёрли и говорит ему, что справиться с Ёрмунрекком могут только трое (двое отрубят руки и ноги, а третий — голову; ср. строфу 24). Она должна бы также предупредить его, что им нельзя позволить Ёрмунрекку заговорить (ср. строфу 26), так как он может открыть, что их доспехи заколдованы против железа, но не против камня (ср. строфу 25). Все эти мотивы были, вероятно, использованы в несохранившихся строфах.

29. Псы норн — волки.

Эддические песни, сохранившиеся не в основной рукописи

Сны Бальдра · Baldrs draumar(Песнь о Вегтаме · Vegtamskviða)

Песнь о Риге · Rígsþula(Rígsmál)

Песнь о Хюндле · Hyndluljóð

Краткое Прорицание вёльвы · Völuspá in skamma

Песнь о Гротти · Gróttasöngr

Песнь валькирий · Darraðarljóð(или «Песнь Дёрруда», из Njáls saga)

Песнь о Хлёде · Hlöðskviða(из Hervarar saga ok Heiðreks)

Заклинания Гроа · Grógaldr (Svipdagsmál I)

Речи Многомудрого · Fjölsvinnsmál (Svipdagsmál II)

Песнь Хьяльмара · Hjálmarskviða (из Hervarar saga ok Heiðreks и Örvar-Odds saga)

Песнь Хервёр · Hervararkviða (из Hervarar saga ok Heiðreks)

Песнь людей Хальва · Hálfsrekkaljóð (из Hálfs saga ok Hálfsrekka)

Загадки Хейдрека · Heiðreksgátur (из Hervarar saga ok Heiðreks)

Речи Бьярки · Bjarkamál in fornu (из Hrólfs saga kraka)

Предворяющая песнь · Forspjallsljóð(Hrafnagaldr Óðins)

Песнь о солнце · Sólarljóð (перевод М. В. Раевского)

Сны Бальдра (Песнь о Вегтаме)

Baldrs draumar (Vegtamskviða)

1

Тотчас собрались
все асы на тинг,
и асиньи все
сошлись на совет:
о том совещались
сильные боги,
отчего сны у Бальдра*
такие зловещие.

Senn váru æsir
allir á þingi
ok ásynjur
alla á máli,
ok um þat réðu
ríkir tívar,
hví væri Baldri
ballir draumar.

2

Один поднялся,
древний Гаут*,
седло возложил
на спину Слейпнира*;
оттуда он вниз
в Нифльхель* поехал;
встретил он пса*,
из Хель прибежавшего.

Upp reis Óðinn,
alda gautr,
ok hann á Sleipni
söðul of lagði;
reið hann niðr þaðan
niflheljar til;
mætti hann hvelpi,
þeim er ór helju kom.

3

У пса была грудь
кровью покрыта,
на отца колдовства*
долго он лаял;
дальше помчался —
гудела земля —
Один к высокому
Хель жилищу.

Sá var blóðugr
um brjóst framan
ok galdrs föður
gól of lengi;
fram reið Óðinn,
foldvegr dunði;
hann kom at hávu
Heljar ranni.

4

На восток от ворот
выехал Один,
где, как он ведал,
вёльвы могила;
заклинанье он начал
и вещую поднял,
ответила вёльва
мертвою речью:

Þá reið Óðinn
fyrir austan dyrr,
þar er hann vissi
völu leiði;
nam hann vittugri
valgaldr kveða,
unz nauðig reis,
nás orð of kvað:

5

«Что там за воин,
неведомый мне,
что в путь повелел мне
нелегкий отправиться?
Снег заносил меня,
дождь заливал
и роса покрывала, —
давно я мертва».

"Hvat er manna þat
mér ókunnra,
er mér hefir aukit
erfitt sinni?
Var ek snivin snævi
ok slegin regni
drifin döggu,
dauð var ek lengi."

Один сказал:

Óðinn kvað:

6

«Имя мне Вегтам*,
я Вальтама* сын;
про Хель мне поведай,
про мир я поведаю;
скамьи для кого
кольчугами устланы,
золотом пол
усыпан красиво?»

"Vegtamr ek heiti,
sonr em ek Valtams;
segðu mér ór helju,
ek mun ór heimi:
Hveim eru bekkir
baugum sánir
flet fagrlig
flóuð gulli?"

Вёльва сказала:

Völva kvað:

7

«Мед здесь стоит,
он сварен для Бальдра,
светлый напиток,
накрыт он щитом*;
отчаяньем сыны
асов охвачены.
Больше ни слова
ты не услышишь».

"Hér stendr Baldri
of brugginn mjöðr,
skírar veigar,
liggr skjöldr yfir,
en ásmegir
í ofvæni;
nauðug sagðak,
nú mun ek þegja."

Один сказал:

Óðinn kvað:

8

«Вёльва, ответь!
Я спрашивать буду,
чтоб все мне открылось:
еще хочу знать,
кому доведется
стать Бальдра убийцей,
кто сына Одина
смерти предаст».

"Þegj-at-tu, völva,
þik vil ek fregna,
unz alkunna,
vil ek enn vita:
Hverr mun Baldri
at bana verða
ok Óðins son
aldri ræna?"

Вёльва сказала:

Völva kvað:

9

«Хёд* ввергнет сюда
дерево славы*;
ему доведется
стать Бальдра убийцей,
он сына Одина
смерти предаст.
Больше ни слова
ты не услышишь».

"Höðr berr hávan
hróðrbaðm þinig,
hann mun Baldri
at bana verða
ok Óðins son
aldri ræna;
nauðug sagðak,
nú mun ek þegja."

Один сказал:

Óðinn kvað:

10

«Вёльва, ответь!
Я спрашивать буду,
чтоб все мне открылось:
еще хочу знать,
кто за убийство
Хёду отплатит,
кем на костер
он будет отправлен».

"Þegj-at-tu, völva,
þik vil ek fregna,
unz alkunna,
vil ek enn vita:
Hverr mun heift Heði
hefnt of vinna
eða Baldrs bana
á bál vega?"

Вёльва сказала:

Völva kvað:

11

«Ринд в западном доме
Вали родит*,
и Одина сын
начнет поединок,
рук не омоет,
волос не причешет,
пока не убьет
Бальдра убийцу.
Больше ни слова
ты не услышишь».

Rindr berr Vála
í vestrsölum,
sá mun Óðins sonr
einnættr vega:
hönd of þvær
né höfuð kembir,
áðr á bál of berr
Baldrs andskota;
nauðug sagðak,
nú mun ek þegja."

Один сказал:

Óðinn kvað:

12

«Вёльва, ответь!
Я спрашивать буду,
чтоб все мне открылось:
еще знать хочу,
кто эти девы,
что будут рыдать,
края покрывал
в небо бросая*».

"Þegj-at-tu, völva,
þik vil ek fregna,
unz alkunna,
vil ek enn vita:
Hverjar ro þær meyjar,
er at muni gráta
ok á himin verpa
halsa skautum?"

Вёльва сказала:

Völva kvað:

13

«Нет, ты не Вегтам,
как я считала,
ты, верно, Один,
ты древний Гаут!»

"Ert-at-tu Vegtamr,
sem ek hugða,
heldr ertu Óðinn,
aldinn gautr."

Один сказал:

Óðinn kvað:

«Ты же не вёльва,
провидица вещая,
ты, верно, мать
трех великанов!»

"Ert-at-tu völva
né vís kona,
heldr ertu þriggja
þursa móðir."

Вёльва сказала:

Völva kvað:

14

«Домой поезжай!
Гордись своей славой!
Отныне сюда
никто не придет,
пока свои узы
Локи не сбросит*
и не настанет
гибель богов!»

"Heim ríð þú, Óðinn,
ok ver hróðigr,
svá komir manna
meir aftr á vit,
er lauss Loki
líðr ór böndum
ok ragna rök
rjúfendr koma."

Примечания

«Сны Бальдра» по форме ближе всего к тем мифологическим песням, которые состоят из вопросов и ответов. Но по содержанию эта песнь всего ближе к «Прорицанию вёльвы». Собственно говоря, песнь эта и представляет собой прорицание вёльвы, которую Один поднял из могилы, чтобы узнать судьбу своего сына Бальдра. Большинство исследователей считает песнь поздней.

1. Бальдр — см. примечание к «Прорицанию вёльвы».

2. Гаут — одно из имен Одина. Гауты — скандинавское племя. Страна, где они жили, называлась Гаутланд (современное Ёталанд в Швеции).

Слейпнир — «быстро скользящий», восьминогий конь Одина.

Нифльхель — Хель, царство смерти.

…встретил он пса… — пса Гарма, стерегущего вход в Хель.

3. Отец колдовства — Один.

6. Вегтам — «привыкший к пути».

Вальтам — «привыкший к бою».

7. …накрыт он щитом. — Сваренный напиток было принято накрывать чем-нибудь, чтобы его не «сглазили».

9. Хёд — см. примечание к «Прорицанию вёльвы».

Дерево славы — Бальдр.

11. Ринд в западном доме Вали родит… — Богиня Ринд родила сына Вали от Одина, и в возрасте одного дня Вали отомстил за Бальдра. И Ринд и Вали упоминаются только в связи с местью за Бальдра.

12. …кто эти девы, что будут рыдать, // края покрывал в небо бросая. — Один придает своему вопросу о том, кто будет оплакивать Бальдра, форму загадки, и по этой загадке вёльва его узнает (ср. «Речи Вафтруднира», строфы 54–55). Но почему эту загадку может сказать только Один, непонятно. Решение загадки, по-видимому, — «волны».

14. …пока свои узы Локи не сбросит… — Гибель богов должна начаться с того, что Локи сбросит с себя свои узы.

Песнь о Риге

Rígsþula

Люди рассказывают в древних сагах, что один из асов, тот, которого звали Хеймдалль*, шел однажды своей дорогой вдоль берега одного озера, пришел на какой-то двор и назвался Ригом. Об этом рассказывается в следующей песни:

Svá segja menn í fornum sögum, at einnhverr af ásum, sá er Heimdallr hét, fór ferðar sinnar ok fram með sjóvarströndu nökkurri, kom at einum húsabœ ok nefndiz Rígr; eftir þeiri sögu er kvæði þetta:

1

В давние дни
доблестный старый
ас многомудрый,
храбрый и сильный,
странствовал Риг
по дорогам зеленым.
Шагал он по самой
средине дороги;

Ár kváðu ganga
grœnar brautir
öflgan ok aldinn
ás kunnigan,
ramman ok röskvan
Ríg stíganda;
gekk hann meir at þat
miðrar brautar.

2

к дому пришел,
дверь была отперта;
в дом он вошел:
пылал там огонь,
чета стариков
у огня сидела,
прадед с прабабкой*
в уборе старушечьем.

Kom hann at húsi,
hurð var á gætti,
inn nam at ganga
eldr var á golfi;
hjón sátu þar
hár at árni,
Ái ok Edda,
aldinfalda.

3

Риг им советы
умел преподать;

сел он потом
посредине помоста,
а с обеих сторон
сели хозяева.

Rígr kunni þeim
ráð at segja;
[. .]
meir settisk hann
miðra fletja,
en á hlið hvára
hjón salkynna.

4

Хлеб им тяжелый
достала прабабка,
грубый, простой,
пополам с отрубями;
блюдо еще им
с едою поставила,
в миске похлебку
на стол принесла
и лучшее лакомство —
мясо телячье;*

Þá tók Edda
ökkvinn hleif,
þungan ok þykkvan,
þrunginn sáðum,
bar hon meir at þat
miðra skutla,
soð var í bolla,
setti á bjóð;
var kálfr soðinn
krása beztr.

5

встал от стола он,
спать собираясь.
Риг им советы
умел преподать;
лег он потом
посредине постели,
с обеих сторон
улеглись хозяева.

Rígr kunni þeim
ráð at segja,
reis hann upp þaðan,
réðsk at sofna;
meir lagðisk hann
miðrar rekkju,
en á hlið hvára
hjón salkynna.

6

Пробыл он там
три ночи подряд;
и снова пошел
серединой дороги;
девять прошло
после этого месяцев.

Þar var hann at þat
þríar nætr saman,
gekk hann meir at þat
miðrar brautar,
liðu meir at þat
mánuðr níu.

7

Родила она сына,
водой окропили*,
он темен лицом был
и назван был Трэлем*.

Jóð ól Edda
jósu vatni,
hörvi svartan,
hétu Þræl.

8

Стал он расти,
сильней становился,
кожа в морщинах
была на руках,
узловаты суставы,
[. .]
толстые пальцы
и длинные пятки,
был он сутул
и лицом безобразен.

Hann nam at vaxa
ok vel dafna;
var þar á höndum
hrokkit skinn,
kropnir knúar
[. .]
fingr digrir,
fúlligt andlit,
lútr hryggr,
langir hælar.

9

Стал он затем
пробовать силы,
лыко он вил,
делал вязанки
и целыми днями
хворост носил.

Nam han meir at þat
megins of kosta,
bast at binda,
byrðar gerva,
bar hann heim at þat
hrís gerstan dag.

10

Дева пришла —
с кривыми ногами,
грязь на подошвах,
загар на руках,

нос приплюснут,
и Тир* назвалась.

Þar kom at garði
gengilbeina
aurr var á iljum,
armr sólbrunninn,
[. .]
niðrbjúgt var nef,
nefndisk Þír.

11

Села потом
посредине помоста,
сел рядом с нею
хозяйский сын;
болтали, шептались,
постель расстилали
Тир вместе с Трэлем
целыми днями.

Miðra fletja
meir settisk hón,
sat hjá henni
sonr húss,
rœddu ok rýndu,
rekkju gerðu
Þræll ok Þír
þrungin dœgr.

12*

Детей родили они, —
жили в довольстве, —
сдается мне, звали их
Хрейм и Фьоснир,
Клур и Клегги,
Кефсир и Фульнир,
Друмб и Дигральди,
Лут и Леггьяльди,
Хёсвир и Дрётт.
Удобряли поля,
строили тыны,
торф добывали.
кормили свиней,
коз стерегли.

Börn ólu þau,
— bjuggu ok unðu, —
hygg ek at héti
Hreimr ok Fjósnir,
Klúrr ok Kleggi,
Kefsir, Fúlnir,
Drumbr, Digraldi,
Dröttr ok Hösvir.
Lútr ok Leggjaldi,
lögðu garða,
akra töddu,
unnu at svínum,
geita gættu,
grófu torf.

13*

Были их дочери
Друмба и Кумба,
и Экквинкальва,
и Аринневья,
Исья и Амбот,
Эйкинтьясна,
Тётругхюпья
и Трёнубейна, —
отсюда весь род
рабов начался.

Dœtr váru þær
Drumba ok Kumba,
Ökkvinkalfa
ok Arinnefja,
Ysja ok Ambátt,
Eikintjasna,
Tötrughypja
ok Trönubeina.
þaðan eru komnar
þræla ættir.

14

Пошел снова Риг
по прямым дорогам,
к дому пришел,
дверь была отперта,
в дом он проник:
пылал там огонь,
чета сидела,
дружно трудясь.

Gekk Rígr at þat
réttar brautir,
kom hann at höllu,
hurð var á skíði,
inn nam at ganga,
eldr var á golfi,
hjón sátu þar,
heldu á sýslu.

15

Мужчина строгал
вал для навоя, —
с челкой на лбу,
с бородою подстриженной,
в узкой рубахе;
был в горнице ларь.

Maðr teglði þar
meið til rifjar,
var skegg skapat,
skör var fyr enni,
skyrtu þröngva,
skokkr var á golfi.

16

Женщина там
прялку вращала:
пряжу она
пряла для ткани, —
была в безрукавке,
на шее платок,
убор головной
и пряжки наплечные*.

Sat þar kona,
sveigði rokk,
breiddi faðm,
bjó til váðar;
sveigr var á höfði,
smokkr var á bringu,
dúkr var á halsi,
dvergar á öxlum.

17

Бабка и дед
были дома хозяева.
Риг им советы
умел преподать.

Afi ok Amma
áttu hús;
Rígr kunni þeim
ráð at segja,
[meir settisk hann
miðra fletja,
en á hlið hvára
hjón salkynna].

18

[Þá tók Amma]

var kalfr soðinn
krása beztr.

19

Встал от стола он,
спать собираясь,
лег он потом
посредине постели,
с обеих сторон
улеглись хозяева.

[Rígr kunni þeim
ráð at segja]
reis frá borði,
réð at sofna,
meir lagðisk hann
miðrar rekkju,
en á hlið hvára
hjón salkynna.

20

Пробыл он там
три ночи подряд
и снова пошел
серединой дороги;
девять прошло
после этого месяцев.
Ребенка тогда
родила эта бабка,
водой окроплен был
и назван был Карлом*;

Þar var hann at þat
þríar nætr saman;

liðu meir at þat
mánuðr níu;
jóð ól Amma,
jósu vatni,
kölluðu Karl,
kona sveip ripti.

21

спеленат он был,
рыжий, румяный,
с глазами живыми.


rauðan ok rjóðan,
riðuðu augu.

22

Стал он расти,
сильней становился,
быков приручал,
и сохи он ладил,
строил дома,
возводил сараи,
делал повозки,
и землю пахал.

Hann nam at vaxa
ok vel dafna,
öxn nam at temja,
arðr at gerva,
hús at timbra
ok hlöður smíða,
karta at gerva
ok keyra plóg.

23

Хозяйку в одежде
из козьей шерсти,
с ключами у пояса,
в дом привезли —
невесту для Карла;
Снёр* ее звали;
жили супруги,
слуг награждали,
ложе стелили,
о доме заботились.

Heim óku þá
hanginluklu,
geitakyrtlu,
giptu Karli;
Snör heitir sú,
settisk und rifti,
bjuggu hjón,
bauga deildu,
breiddu blæjur
ok bú gerðu.

24

Детей родили они, —
жили в довольстве, —
звали их Дренг, Халь,
Хёльд и Смид,
Тегн, Брейд и Бонди,
и Бундинскегги,
Буи и Бодди,
Браттскегг и Сегг.*

Börn ólu þau,
— bjuggu ok unðu, —
hét Halr ok Drengr,
Höldr, Þegn ok Smiðr,
Breiðr, Bóndi,
Bundinskeggi,
Búi ok Boddi,
Brattskeggr ok Seggr.

25

Другим имена
еще они дали:
Снот, Бруд и Сваннп,
Сварри и Спракки,
Фльод, Спрунд и Вив,
Фейма и Ристилль.
Отсюда все бонды
род свой ведут.*

Enn hétu svá
öðrum nöfnum,
Snót, Brúðr, Svanni,
Svarri, Sprakki,
Fljóð, Sprund ok Víf,
Feima, Ristill;
þaðan eru komnar
karla ættir.

26

Пошел снова Риг
по прямым дорогам;
к дому пришел,
с юга был вход,
не заперт он был,
и на двери кольцо.
В дом он вошел, —
пол устлан соломой, —

Gekk Rígr þaðan
réttar brautir,
kom hann at sal,
suðr horfðu dyrr,
vas hurð hnigin,
hringr var í gætti,
gekk hann inn at þat,
golf var stráat.

27

там двое сидели,
смотря друг на друга,
пальцы сплетая, —
Мать и Отец.
Стрелы хозяин
строгал и для лука
плел тетиву
и к луку прилаживал;

Sátu hjón,
sáusk í augu,
Faðir ok Móðir
fingrum at leika;
sat húsgumi
ok sneri streng,
alm of bendi,
örvar skepti.

28

хозяйка, любуясь
нарядом своим,
то одежду оправит,
то вздернет рукав.
Убор был высокий
и бляха на шее,
одежда до пят,
голубая рубашка,
брови ярче,
а грудь светлее,
и шея белее
снега чистейшего.

En húskona
hugði at örmum,
strauk of ripti,
sterti ermar,
keisti fald,
kinga var á bringu,
síðar slœður,
serk bláfáan;
brún bjartari,
brjóst ljósara,
háls hvítari
hreinni mjöllu.

29

Риг им советы
умел преподать;
сел он потом
посредине помоста,
а с обеих сторон
сели хозяева.

Rígr kunni þeim
ráð at segja;
meir settisk hann
miðra fletja,
en á hlið hvára
hjón salkynna.

30

Мать развернула
скатерть узорную,
стол покрыла
тканью льняной,
потом принесла,
положила на скатерть
тонкий и белый
хлеб из пшеницы.

Þá tók Móðir
merkðan dúk,
hvítan af hörvi,
hulði bjóð,
hón tók at þat
hleifa þunna,
hvíta af hveiti,
ok hulði dúk.

31

И блюда с насечкой
из серебра,
полные яств,
на стол подала,
жареных птиц,
потроха и сало,
в кувшине вино
и ценные кубки;
беседуя, пили
до позднего вечера.

Framm setti hón
fulla skutla,
silfri varða, á bjóð
fáin fleski
ok fugla steikða,
vín var í könnu,
varðir kálkar,
drukku ok dœmðu,
dagr var á sinnum.

32

Риг им советы
умел преподать;
встал от стола он,
постель разостлал.
Пробыл он там
три ночи подряд
и снова пошел
серединой дороги;
девять прошло
после этого месяцев.

Rígr kunni þeim
ráð at segja;
reis hann at þat,
rekkju gerði,
Þar vas hann at þat
þríar nætr saman
gekk hann meir at þat
miðrar brautar
liðu meir at þat
mánuðr níu.

33

Сына Мать родила,
спеленала шелками,
водой окропила,
он назван был Ярлом*;

Svein ól Móðir,
silki vafði,
jósu vatni,
Jarl létu heita.

34

румяный лицом,
а волосы светлые,
взор его был,
как змеиный, страшен.

Bleikt var hár,
bjartir vangar,
ötul váru augu
sem yrmlingi.

35

Ярл в палатах
начал расти;
щитом потрясал,
сплетал тетивы,
луки он гнул,
стрелы точил,
дротик и копья
в воздух метал,
скакал на коне,
натравливал псов,
махал он мечом,
плавал искусно.

Upp óx þar
Jarl á fletjum,
lind nam at skelfa,
leggja strengi,
alm at beygja,
örvar skefta,
fleini at fleygja,
frökkur dýja,
hestum ríða,
hundum verpa,
sverðum bregða,
sund at fremja.

36

Тут из лесов
Риг появился,
Риг появился,
стал рунам учить;
сыном назвал его,
дал свое имя,
дал во владенье
наследные земли,
наследные земли,
селения древние.

Kom þar ór runni
Rígr gangandi,
Rígr gangandi,
rúnar kendi,
sitt gaf heiti,
son kvesk eiga;
þann bað hann eignask
óðalvöllu,
óðavöllu,
aldnar byggðir.

37

Потом через лес
он оттуда поехал
по снежным нагорьям
к высоким палатам;
копье стал метать,
щитом потрясать,
скакать на коне,
вздымая свой меч;
затевал он сраженья,
поля обагрял,
врагов убивал,
завоевывал земли.

Reið hann meir þaðan
myrkvan við,
hélug fjöll,
unz at höllu kom,
skapt nam at dýja,
skelfði lind,
hesti hleypði
ok hjörvi brá,
víg nam at vekja,
völl nam at rjóða,
val nam at fella,
vá til landa.

38

Восемнадцать дворов —
вот чем владел он,
щедро раздаривал
людям сокровища,
поджарых коней,
дорогие уборы,
разбрасывал кольца,
запястья рубил*.

Réð hann einn at þat
átján búum,
auð nam skipta,
öllum veita
meiðmar ok mösma,
mara svangrifja;
hringum hreytti,
hjó sundr baug.

39

По влажным дорогам
посланцы поехали,
путь свой держали
к дому Херсира;
дочь его умная,
с белым лицом
и тонкими пальцами,
Эрной* звалась.

Óku ærir
úrgar brautir,
kómu at höllu,
þar er Hersir bjó,
mey átti hann
mjófingraða,
hvíta ok horska,
hétu Erna.

40

Посватались к ней,
и в брачном покрове
замуж она
за Ярла пошла;
вместе супруги
жили в довольстве,
достатке и счастье
и множили род свой.

Báðu hennar
ok heim óku,
giftu Jarli,
gekk hon und líni,
saman bjuggu þau
ok sér unðu,
ættir jóku
ok aldrs nutu.

41

Бур звали старшего,
Барн — второго,
Йод и Адаль,
Арви и Мёг,
Нид и Нидьюнг —
играм учились, —
Сон и Свейн —
тавлеям и плаванью, —
был еще Кунд,
а Кон был младшим.*

Burr var hinn ellsti,
en Barn annat,
Jóð ok Aðal,
Arfi, Mögr,
Niðr ok Niðjungr,
— námu leika, —
Sonr ok Sveinn,
— sund ok tafl, —
Kundr hét enn,
Konr var inn yngsti

42

Ярла сыны
молодые росли,
щиты мастерили,
стрелы строгали,
укрощали коней,
потрясали щитами.

Upp óxu þar
Jarli bornir,
hesta tömðu,
hlífar bendu,
skeyti skófu,
skelfðu aska.

43

Кон юный ведал
волшебные руны,
целебные руны,
могучие руны;
мог он родильницам
в родах помочь,
мечи затупить,
успокоить море.

En Konr ungr
kunni rúnar,
ævinrúnar
ok aldrrúnar,
meir kunni hann
mönnum bjarga,
eggjar deyfa,
ægi lægja.

44

Знал птичий язык,
огонь усмирял,
дух усыплял,
тоску разгонял он;

восьмерым он по силе
своей был равен.

Klök nam fugla,
kyrra elda,
sefa of svefja,
sorgir lægja

afl ok eljun
átta manna.

45

В знании рун
с Ярлом Ригом он спорил,
на хитрость пускаясь,
отца был хитрее:
тогда приобрел он
право назваться
Ригом и ведать
могучие руны.

Hann við Ríg jarl
rúnar deilði,
brögðum beitti
ok betr kunni,
þá öðlaðisk
ok eiga gat
Rígr at heita,
rúnar kunna.

46

Кон юный поехал
по темному лесу,
дротик метал он,
приманивал птиц.

Reið Konr ungr
kjörr ok skóga,
kolfi fleygði,
kyrrði fugla.

47

Ворон прокаркал
с ветки высокой:
«Что ты, Кон юный,
птиц приручаешь?
Пристойней тебе
скакать на коне.
[. .]
врагов поражать.

Þá kvað þat kráka,
sat kvisti ein:
"Hvat skaltu, Konr ungr
kyrra fugla?
Heldr mætti þér
hestum ríða,
[hjörvi bregða]
ok her fella.

48

у Дана и Данпа*
богаче дома,
земли их лучше
владений твоих;
ладьей они править
привыкли искусно
и раны умело
наносят мечом».

Á Danr ok Danpr
dýrar hallir,
œðra óðal
en ér hafið;
þeir kunnu vel
kjóli at ríða,
egg at kenna,
undir rjúfa."

49

[. .]

Brún bjartari,
brjóst ljósara,
hals hvítari
hreinni mjöllu.

50

Bjuggu hjón,
bauga deilðu.

Примечания

В «Песни о Риге» рассказывается о том, как три социальных слоя — рабы, бонды (свободные земледельцы) и ярлы (знать) — произошли от некоего Рига, который в прозаическом введении к песни отождествляется с богом Хеймдаллем. В несохранившемся конце песни, вероятно, рассказывалось о том, как Кон, сын ярла, победил Дана и Данпа, женился на Дане, дочери Данпа, в стал таким могучим, что от его имени произошел титул короля (пересказ конца песни сохранился в двух исландских источниках). По-видимому, конечная цель песни — возвеличить какого-то короля, создав ему мифическую родословную. Большой культурно-исторический интерес представляют чрезвычайно точные и конкретные описания одежды, пищи и занятий разных сословий, обильно представленные в песни. Время и место возникновения «Песни о Риге» определялись очень различно. Скачок в нумерации строф объясняется тем, что Бюгге предполагал пропуск после строфы 17.

Хеймдалль — см. прим. к «Прорицанию вёльвы». В самой песни ничего не говорится о том, что Риг — это Хеймдалль. Поэтому некоторые исследователи считали это отождествление ошибкой и утверждали, что Риг — это Один. Однако в «Прорицании вёльвы» Хеймдалль называется отцом людей, а Риг — тоже отец людей, судя по данной песни.

2. Прабабка. — В оригинале — «edda». Слово это встречается в значении «прабабка» только здесь.

4. …и лучшее лакомство… — мясо телячье… — Обычно предполагают, что эти две строки попали в данную строфу по ошибке из несохранившейся строфы 18.

7. …водой окропили… — Окропление младенца при наречении имени — языческий обряд.

Трэль — «раб».

10. Тир — «рабыня».

12. Имена сыновей Трэля и Тир значат примерно «скотник», «грубиян», «обрубок», «лентяй», «вонючий», «сутулый» и т. п.

13. Имена дочерей Трэля и Тир значат «пузатая», «толстоногая», «болтушка», «оборванка» и т. п.

16. Наплечные пряжки. — По данным археологических находок, такие пряжки носили в Скандинавии только до 1000 г.

20. Карл — «мужчина», «старик», также «свободный, не имеющий наследственной земли», т. е. «батрак» и т. д.

23. Снёр — «сноха».

24. Имена сыновей Карла и Снёр значат примерно «парень», «мужчина», «житель», «широкий», «бородатый» и т. п.

25. Имена дочерей Карла и Снёр значат примерно «женщина», «жена», «невеста», «хозяйка» и т. п.

33. Ярл — нечто вроде герцога в скандинавских королевствах. Первоначально — высший представитель родовой знати.

38. Запястья рубил — раздавал золото.

39. Эрна — «умелая».

41. Имена сыновей Ярла и Эрны значат примерно «сын», «ребенок», «наследник», «отпрыск» и т. п. В частности, Кон значит «отпрыск», а сочетание «Кон юный» (Konr ungr) в оригинале созвучно слову «король» (konungr).

48. Дан и Данп — легендарные предки датских королей. Имя Дан произведено от «Дания», а Данп — это занесенное от готов название Днепра. Возможно, впрочем, что и Дан — это искаженное название Дона (в готских сказаниях Дон и Днепр упоминались вместе).

Песнь о Хюндле

Hyndluljóð

Фрейя сказала:

Freyja kvað:

1

«Проснись, дева дев!
Пробудись, подруга,
Хюндла, сестра,
в пещере живущая!
Ночь непроглядна,
настало нам время
в Вальгаллу ехать,
в чертоги священные!

"Vaki mær meyja,
vaki mín vina,
Hyndla systir,
er í helli býr;
nú er rökkr rökkra,
ríða vit skulum
til Valhallar
ok til vés heilags.

2

Ратей Отца*
попросим о милости!
Золото воинам
он раздает;
шлем дал он Хермоду*,
дал и кольчугу,
Сигмунду* меч
разящий вручил он.

Biðjum Herjaföðr
í hugum sitja,
hann geldr ok gefr
gull verðungu,
gaf hann Hermóði
hjalm ok brynju,
en Sigmundi
sverð at þiggja.

3

Победу одним,
другим же богатство,
иным красноречье
и разум дает он;
ветер пловцам,
песнопения скальдам
и мужество в битвах
воинам многим.

Gefr hann sigr sumum,
en sumum aura,
mælsku mörgum
ok mannvit firum,
byri gefr hann brögnum,
en brag skáldum,
gefr hann mannsemi
mörgum rekki.

4

Жертвы для Тора
я приготовлю,
чтоб милость свою
он тебе даровал,
хоть он не жалует
ётунов жен.

Þórr mun ek blóta,
þess mun ek biðja,
at hann æ við þik
einart láti;
þó er hánum ótítt
við jötuns brúðir.

5

Волка скорее
Из стойла выведи*,
пусть он поскачет
с вепрем моим!»

Nú taktu ulf þinn
einn af stalli,
lát hann renna
með runa mínum."

Хюндла сказала:

Hyndla kvað:

«Плох твой кабан
для дороги богов;
и коня моего
неохота мне мучить.

"Seinn er göltr þinn
goðveg troða,
vilk-at ek mar minn
mætan hlœða.

6

Ты, хитрая Фрейя,
меня испытуешь:
взоры твои
о помощи просят,
ведь милый твой здесь,
на дороге мертвых,
юноша Оттар
Иннстейна сын».

Flá ertu, Freyja,
er þú freistar mín,
vísar þú augum
á oss þannig,
er þú hefir ver þinn
í valsinni
Óttar unga
Innsteins burr."

Фрейя сказала:

Freyja kvað:

7

«Ошиблась ты, Хюндла,
грезишь во сне ты,
милого нет
на дороге мертвых,
то вепрь сияет
щетиной из золота,
вепрь Хильдисвини*,
его мне когда-то
карлики сделали
Даин и Набби.

"Dulin ertu, Hyndla,
draums ætlak þér,
er þú kveðr ver minnn
í valsinni,
þar er göltr glóar
Gullinbursti,
Hildisvíni,
er mér hagir gerðu,
dvergar tveir
Dáinn ok Nabbi.

8

С седел сойдем!
Сядем с тобой,
о княжьих родах
начнем говорить,
о героях, чей род
от богов ведется!

Senn vit ór söðlum
sitja vit skulum
ok of jöfra
ættir dœma,
gumna þeira,
er frá goðum kvámu.

9

Ангантюр спорит
с юношей Оттаром, —
вальский металл*
им служит закладом;
помочь я хочу
юному воину
наследье добыть,
что оставили родичи.

Þeir hafa veðjat
Vala málmi
Óttarr ungi
ok Angantýr;
skylt er at veita,
svá at skati inn ungi
föðurleifð hafi
eftir frændr sína.

10

Алтарь для меня
из камня сложил он,
и камень в стекло
переплавлен* теперь;
обагрял он алтарь
жертвенной кровью:
в асиний верил
Оттар всегда.

Hörg hann mér gerði
hlaðinn steinum;
nú er grjót þat
at gleri orðit; —
rauð hann í nýju
nauta blóði;
æ trúði Óttarr
á ásynjur.

11

О родичах древних
ты расскажи мне
и родословья
ты перечисли!
Кто родом Скьёльдунг,
кто родом Скильвинг,
кто родом Аудлинг,
кто родом Ильвинг,*
кто родом хёльд*,
кто херсира сын,
кто из людей
в Мидгарде лучший?»

Nú láttu forna
niðja talða
ok upp bornar
ættir manna;
hvat ek Skjöldunga,
hvat ek Skilfinga,
hvat er Öðlinga,
hvat er Ylfinga,
hvat er höldborit,
hvat er hersborit
mest manna val
und Miðgarði?"

Хюндла сказала:

Hyndla kvað:

12

«Ты, юный Оттар,
Иннстейна сын,
Иннстейн был сыном
старого Альва,
Альв — сыном Ульва,
Ульв — сыном Сефари,
Сефари был
сын Свана Рыжего.

"Þú ert, Óttarr,
borinn Innsteini,
en Innsteinn var
Alfi inum gamla,
Alfr var Ulfi,
Ulfr Sæfara,
en Sæfari
Svan inum rauða.

13

Мать у отца
была твоего
Хледис жрица
в уборах из золота;
был Фроди отцом ей,
а матерью Фриунд;
род этот был
родом героев.

Móður átti faðir þinn
menjum göfga,
hygg ek at hon héti
Hlédís gyðja,
Fróði var faðir þeirar,
en Fríund móðir;
öll þótti ætt sú
með yfirmönnum.

14

Был некогда Али
самым могучим,
Хальвдан до этого
лучший был Скьёльдунг;
победные войны
вел он, воитель,
до края небес
неслась его слава.

Auði var áðr
öflgastr manna,
Halfdan fyrri
hæstr Skjöldunga;
fræg váru folkvíg,
þau er framir gerðu,
hvarfla þóttu hans verk
með himins skautum.

15

В родство он вступил
с Эймундом смелым,
холодным мечом
поразил он Сигтрюгга,
женился на Альмвейг,
лучшей из женщин,
у них родилось
восемнадцать сынов.

Eflðisk hann við Eymund
œðztan manna,
en hann vá Sigtrygg
með svölum eggjum,
eiga gekk Almveig,
œðzta kvinna,
ólu þau ok áttu
átján sonu.

16

Отсюда род Скьёльдунгов,
отсюда и Скильвинги,
отсюда и Аудлинги,
отсюда и Ильвинги,
хёльды отсюда,
отсюда и херсиры,
в Мидгарде люди
самые лучшие, —
все это — твой род,
неразумный Оттар!

Þaðan eru Skjöldungar,
þaðan eru Skilfingar,
þaðan eru Öðlingar,
þaðan eru Ynglingar,
þaðan eru höldborit,
þaðan eru hersborit,
mest manna val
und Miðgarði;
alt er þat ætt þín,
Óttarr heimski.

17

Хильдигунн матерью
Фриун была,
дочь Свавы прекрасной
и конунга моря:
все это — твой род,
неразумный Оттар!
Должен ты знать это;
будешь ли слушать?

Var Hildigunnr
hennar móðir,
Sváfu barn
ok sækonungs;
alt er þat ætt þín,
Óttarr heimski.
Varðar, at viti svá,
viltu enn lengra?

18

Даг в жены взял Тору,
героев родившую;
то были воины
лучшие в мире:
Фрадмар и Гюрд
и оба Фреки,
Ёсурмар, Ам
и с ними Альв Старый;
должен ты знать это;
будешь ли слушать?

Dagr átti Þóru
drengja móður,
ólusk í ætt þar
œðztir kappar,
Fraðmarr ok Gyrðr
ok Frekar báðir,
Ámr ok Jösurmarr,
Alfr inn gamli.
Varðar, at viti svá,
viltu enn lengra?

19

Друг их был Кетиль,
Клюпа наследник,
дедом твоей
матери был он;
Фроди родился
раньше, чем Кари,
был из них старшим
Альв по рожденью.

Ketill hét vinr þeira,
Klypps arfþegi,
var hann móðurfaðir
móður þinnar;
þar var Fróði
fyrr en Kári,
en eldri var
Alfr of getinn.

20

Еще назову я
Наину, дочь Нёккви;
сын ее — шурин
отцу твоему;
родство то забыто,
о нем расскажу;
я знала обоих —
Бродда и Хёрви;
все это — твой род,
неразумный Оттар!

Nanna var næst þar
Nökkva dóttir,
var mögr hennar
mágr þíns föður;
fyrnð er sú mægð,
fram tel ek lengra;
allt er þat ætt þín,
Óttarr heimski.

21

Исольв и Асольв,
Эльмода дети,
и Скурхильд,
дочери Скеккиля;
ты их причисли
ко многим героям;
все это — твой род,
неразумный Оттар!

Ísolfr ok Ásolfr
Ölmóðs synir
ok Skúrhildar
Skekkils dóttur;
skaltu til telja
skatna margra;
allt er þat ætt þín,
Óttarr heimski.

22

Гуннар Стена
и Грим Закаленный,
Ульв Жадный Зев,
Щитоносец Торир,

Gunnarr balkr,
Grímr arðskafi,
járnskjöldr Þórir,
Ulfr grínandi.

23

[Хервард, Хьёрвард,
Храни, Ангантюр],
Буи и Брами,
Барри и Рейфнир,
Тинд и Тюрвинг
и Хаддингов двое;
все это — твой род,
неразумный Оттар!

[Hervarðr, Hjörvarðr,
Hrani, Angantýr],
Búi ok Brámi,
Barri ok Reifnir,
Tindr ok Tyrfingr,
ok tveir Haddingjar;
allt er þat ætt þín,
Óttarr heimski.

24

Ани и Оми
потом родились,
дети от брака
Арнгрима с Эйфурой, —
берсерков буря,
великие беды
шли как пожар
по земле и по морю;
все это — твой род,
неразумный Оттар!

Austr í Bolm
váru bornir
Arngríms synir
ok Eyfuru,
brökun var berserkja,
böl margs konar,
um lönd ok um lög
sem logi fœri,
allt er þat ætt þín,
Óttarr heimski.

25*

Я знала обоих —
Бродда и Хёрви,
дружинников смелых
Старого Хрольва,
Ёрмунрекк им
обоим отец,
родич он Сигурда, —
слушай рассказ мой! —
славного мужа,
сразившего Фафнира.

Kunnak báða
Brodd ok Hörvi;
váru þeir í hirð
Hrólfs ins gamla.
Allir bornir
frá Jörmunreki,
Sigurðar mági,
hlýð þú sögu minni, —
folkum grimms,
þess er Fáfni vá.

26

От Вёльсунга род свой
вождь этот вел,
а Хьёрдис была
из Храудунга рода,
Эйлими родом
из Аудлингов дома;
все это — твой род,
неразумный Оттар!

Sá var vísir
frá Völsungi,
ok Hjördís
frá Hrauðungi,
en Fylimi
frá Öðlingum;
allt er þat ætt þín,
Óttarr heimski.

27

Гуннар и Хёгни,
наследники Гьюки,
а Гудрун сестрою
была им обоим;
Готторм — тот не был
отпрыском Гьюки,
но все же он брат
Хёгни и Гуннара;
все это — твой род,
неразумный Оттар!

Gunnarr ok Högni,
Gjúka arfar,
ok it sama Guðrún,
systir þeira;
eigi var Gutþormr
Gjúka ættar,
þó var hann bróðir
beggja þeira,
allt er þat ætt þín,
Óttarr heimski.

28

Харальд Клык Битвы*,
Хрёрека сын,
Колец Расточителя,
сыном был Ауд,
Ауд Премудрая —
Ивара дочь,
а Радбарда сын
Рандвером звался,
мужи эти — жертва,
богам принесенная;
все это — твой род,
неразумный Оттар!»

Haraldr hilditönn
borinn Hrœreki
slöngvanbauga,
sonr var hann Auðar,
Auðr djúpúðga
Ívars dóttir,
en Ráðbarðr var
Randvers faðir;
þeir váru gumnar
goðum signaðir;
allt er þat ætt þín,
Óttarr heimski."
[…]

Фрейя сказала:

Freyja kvað:

29

«Памяти пива
дай выпить вепрю*,
чтоб каждое слово
вепрь мой помнил,
когда исчислять
наследники будут
родичей всех
на третье утро».

"Bar þú minnisöl
mínum gesti,
svá hann öll muni
orð at tína
þessar rœðu
á þriðja morgni,
þá er þeir Angantýr
ættir rekja."

Хюндла сказала:

Hyndla kvað:

30

«Прочь уходи!
Спать я хочу;
доброго слова
ты не услышишь;
ты по ночам,
распутная, бегаешь,
как Хейдрун* с козлами
бегать умеет.

"Snúðu braut heðan,
sofa lystir mik,
fær þú fátt af mér
fríðra kosta;
hleypr þú, Óðs vina
úti á náttum,
sem með höfrum
Heiðrún fari.

31

Ты к Оду* стремилась,
желаньем томясь,
и другие к тебе
под подол забирались;
ты по ночам,
распутная, бегаешь,
как Хейдрун с козлами
бегать умеет».

Rannt at Óði
ey þreyjandi,
skutusk þér fleiri
und fyrirskyrtu;
hleypr þú, Óðs vina
úti á náttum,
sem með höfrum
Heiðrún fari."

Фрейя сказала:

Freyja kvað:

32

«Огнем исполиншу
я окружу,
отсюда тебе
ни за что не уйти!»

"Ek slæ eldi
of íviðju,
svá at þú eigi kemsk
á braut heðan."

Хюндла сказала:

Hyndla kvað:

33

«Я вижу огонь,
запылала земля;
откупиться от смерти
каждый хотел бы:
Оттару пиво
ты поднеси, —
будет в нем яд
растворен смертельный!»*

Hyr sé ek brenna,
en hauðr loga,
verða flestir
fjörlausn þola;
ber þú Óttari
bjór at hendi,
eitri blandinn mjök,
illu heilli."

Фрейя сказалса:

Freyja kvað:

34

«Не вызовет зла
заклятье твое,
хоть ты, исполинша,
злом угрожаешь:
пусть испивает
напиток чудесный,
прошу у богов я
помощи Оттару!»

"Orðheill þín
skal engu ráða,
þóttú, brúðr jötuns
bölvi heitir;
hann skal drekka
dýrar veigar;
bið ek Óttari
öll goð duga."

Примечания

Основное содержание этой песни — генеалогические сведения. Обрамлением для них служит следующая ситуация: Фрейя будит великаншу Хюндлу (буквально «собачку»), едет с ней в Вальгаллу и расспрашивает ее о предках некоего Оттара, которому она покровительствует. Оттару (Фрейя превратила его в вепря, на котором она едет верхом) нужно знать свою родословную, чтобы выиграть спор с неким Ангантюром и таким образом получить наследство. В заключение Фрейя просит Хюндлу дать Оттару напиток памяти, но Хюндла разражается бранью. Родословная Оттара содержит около 70 имен. Они частично из героических сказаний, частично вымышлены, но большинство их из подлинных западнонорвежских родословных. Поэтому, по всей вероятности, Оттар — это какой-то западнонорвежский вождь. Большинство исследователей считает, что песнь возникла не раньше XII в.

В издании Бюгге (и в издании 1975 года) в качестве строф 29–44 было включено так называемое «Краткое Прорицание вёльвы», которое представляет собой, в сущности, самостоятельное произведение.

2. Отец Ратей — Один.

Хермод. — Неясно, идет ли здесь речь о боге Хермоде или о каком-то герое с этим же именем. Бог Хермод упоминается только в связи с мифом о Бальдре (см. прим. к «Прорицанию вёльвы»).

Сигмунд — отец Сигурда и сын Вёльсунга. Один вонзил меч в дерево, которое стояло в доме Вёльсунга, с тем чтобы этим мечом владел тот, кто сможет его выдернуть. Это удалось только Сигмунду, который с тех пор всегда сражался этим мечом, пока тот в последней битве Сигмунда не сломался о копье Одина.

5. Волка… выведи… — Волки считались конями великанш и ведьм.

7. Хильдисвини — «боевой вепрь».

9. Вальский металл — золото. Вальский — кельтский.

10. …и камень в стекло переплавлен… — От жертвенного огня расплавились камни алтаря.

11. …кто родом… Ильвинг… — Скьёльдунги, Скильвинги, Аудлинги и Ильвинги — скандинавские знатные роды. Здесь эти названия употреблены, по-видимому, как нарицательные.

Хёльд — наследственный землевладелец, полноправный бонд.

В строфах 2527 приводятся имена знаменитых героев южногерманских сказаний — Ёрмунрекк (остготский король Эрманарих), Сигурд, Вёльсунг и т. д. Хьёрдис, Храудунг, Эйлими и Аудлинги, упоминаемые в строфе 26, введены в эти сказания в Скандинавии. В родословной норвежского вождя все эти имена не исконны.

28. Харальд Клык Битвы — датский конунг, герой сказания о Бравалльской битве.

29. Вепрю — Оттару в образе вепря.

30. Хейдрун — коза, которая пасется на крыше Вальгалды.

31. Од — муж Фрейи.

33. Чтобы откупиться от окружающего ее огня, вёльва соглашается дать Оттару пиво, придающее силу памяти, но подмешивает в него яд.

Краткое Прорицание вёльвы

Völuspá in skamma

1

В живых оставалось
одиннадцать асов*,
когда Бальдр пал
у смерти бугра*;
обещал тогда Вали*
за брата отмстить,
и поразил он
брата убийцу.

Váru ellifu
æsir talðir,
Baldr er hné,
við banaþúfu;
þess lézk Váli
verðr at hefna,
síns of bróður
sló hann handbana.

2

Бальдра отец*
был наследником Бура,
Фрейр в жены взял Герд,
Гюмира дочь,
ётуна родом,
жена его Аурбода;
Тьяци* их родич,
к сокровищам жадный,
дочерью Тьяци
Скади* была.

Var Baldrs faðir
Burs arfþegi,
Freyr átti Gerði,
hon var Gymis dóttir,
jötna ættar,
ok Aurboðu;
þó var Þjazi,
þeira frændi,
skrautgjarn jötunn,
hans var Skaði dóttir.

3

Я много сказала,
но больше скажу, —
ты знать это должен;
будешь ли слушать?

Margt segjum þér
ok munum fleira;
vörumk, at viti svá.
Viltu enn lengra?

4*

Хаки был сыном
достойнейшим Хведны,
а Хведны отец
Хьёрвардом звался,
Хейд и Хросстьов —
потомки Хримнира.

Haki var Hveðnu
hóti beztr sona,
en Hveðnu var
Hjörvarðr faðir;
Heiðr ok Hrossþjófr
Hrímnis kindar.

5

От Видольва род свой
все вёльвы ведут,
от Вильмейда род
ведут все провидцы,
а все чародеи —
от Черной Главы,
а ётунов племя —
от Имира корня.

Eru völur allar
frá Viðolfi,
vitkar allir
frá Vilmeiði,
seiðberendr
frá Svarthöfða,
jötnar allir
frá Ymi komnir.

6

Я много сказала,
но больше скажу, —
ты знать это должен:
будешь ли слушать?

Margt segjum þér
ok munum fleira;
vörumk, at viti svá.
Viltu enn lengra?

7

В давние годы
родился однажды
могучий герой
из рода богов*;
дочери ётунов —
девять их было —
родили его*
у края земли.

Varð einn borin
í árdaga
rammaukinn mjök
rögna kindar;
níu báru þann
naddgöfgan mann
jötna meyjar
við jarðar þröm.

8

Родила его Гьяльп,
родила его Грейн,
родила его Эйстла,
родила его Эйргьява,
родила его Ангейя,
Атла и Ульврун,
Имд и Ярнсакса
героя родили.*

Hann Gjalp of bar,
hann Greip of bar,
bar hann Eistla
ok Eyrgjafa,
hann bar Ulfrún
ok Angeyja,
Imdr ok Atla
ok Járnsaxa.

9

Взял силу земли он,
студеного моря
и силу кабаньей
жертвенной крови.*

Sá var aukinn
jarðar megni,
svalköldum sæ
ok sónardreyra.

10

Я много сказала,
но больше скажу, —
ты знать это должен;
будешь ли слушать?

Margt segjum þér
ok munum fleira;
vörumk, at viti svá.
Viltu enn lengra?

11

От Ангрбоды* Локи
Волка родил,
а Слейпнир* — сын Локи
от Свадильфари;
еще одно чудище*,
самое злое,
на свет рождено
Бюлейста братом*.

Ól ulf Loki
við Angrboðu,
en Sleipni gat
við Svaðilfara;
eitt þótti skass
allra feiknast,
þat var bróður frá
Býleists komit.

12

Найдя на костре
полусгоревшее
женщины сердце,
съел его Локи;
так Лофт* зачал
от женщины злой;
отсюда пошли
все ведьмы на свете.

Loki át hjarta
lindi brenndu,
fann hann halfsviðinn
hugstein konu;
varð Loftr kviðugr
af konu illri;
þaðan er á foldu
flagð hvert komit.

13

Ветер вздымает
до неба валы,
на сушу бросает их,
небо темнеет;
мчится буран,
и бесятся вихри;
это предвестья
кончины богов.

Haf gengr hríðum
við himin sjalfan,
líðr lönd yfir,
en loft bilar;
þaðan koma snjóvar
ok snarir vindar;
þá er í ráði,
at rögn of þrjóti.

14*

Родился один
самый могучий,
силы земли
питали его;
самый, как слышно,
великий властитель,
родич для всех
людей на земле.

Varð einn borinn
öllum meiri,
sá var aukinn
jarðar megni;
þann kveða stilli
stórúðgastan
sif sifjaðan
sjötum görvöllum.

15

Но будет еще
сильнейший* из всех,
имя его
назвать я не смею;
мало кто ведает,
что совершится
следом за битвой
Одина с Волком*.

Þá kemr annarr
enn máttkari,
þó þori ek eigi
þann at nefna;
fáir séa nú
fram of lengra
en Óðinn mun
ulfi mæta.

Примечания

«Краткое Прорицание вёльвы» представляет собой явное подражание «Прорицанию вёльвы» и обычно относится к XII в. Содержание ее — генеалогические сведения о богах и великанах.

1. В живых оставалось одиннадцать асов… — Стремление свести число асов к двенадцати проявляется также в «Младшей Эдде». Но оказывается, что фактически их больше.

Смерти бугор — кочка, к которой прислоняли умирающего.

Вали — см. прим. к «Снам Бальдра».

2. Отец Бальдра — Один.

Тьяци — см. прим. к «Песни о Харбарде».

Скади — см. прим. к «Речам Гримнира».

4. Часть имен в этой строфе (Хаки, Хведна и Хьёрвард) — из норвежской родословной. Но Хейд, Хросстьов и Хримнир — имена великанов.

7. Могучий герой из рода богов — Хеймдалль.

…дочери ётунов — девять их было — родили его… — Матерями Хеймдалля были, по-видимому, волны, дочери морского великана Эгира и его жены Ран.

8. Имена волн, матерей Хеймдалля, означают примерно «шумящая», «хватающая», «бушующая», «губительная» и т. п.

9. Взял силу… жертвенной крови — был защищен от злых сил посредством земли, соли и свиной крови (применяемых и теперь в народной медицине).

11. Ангрбода — «сулящая горе».

Слейпнир — восьминогий конь Одина, которого Локи родил от жеребца Свадильфари, приняв образ кобылы.

…еще одно чудище… — мировой змей Ёрмунганд или Хель (?).

Брат Бюлейста — Локи.

12. Лофт — Локи.

14. О каком боге идет речь в этой строфе, неизвестно.

15. Но будет еще сильнейший… — Возможно, что здесь идет речь о христианском боге.

…следом за битвой Одина с Волком — после гибели богов.

Песнь о Гротти

Gróttasöngr

Почему золото называется «мука Фроди»? На это отвечает следующая сага. Скьёльд был сын Одина. От него пошли все Скьёльдунги. Он жил и правил в стране, что теперь называется Дания, а тогда называлась Готланд*. У Скьёльда был сын по имени Фридлейв, который правил после него. Сына Фридлейва звали Фроди. Он принял власть от своего отца в то время, когда Август Цезарь установил мир во всем мире*. Тогда родился Христос. И так как Фроди был самый могущественный из конунгов в северных странах, считают, что он установил мир всюду, где говорят на датском языке*, и люди называют это «мир Фроди». Ни один человек не причинял вреда другому, даже если ему попадался убийца его отца или брата, свободный или связанный. Тогда не было ни одного вора или разбойника, так что одно золотое кольцо долго лежало на поле Ялангрсхейд*.

Skjöldr hét sonr Óðins, er Skjöldungar er frá komnir. Hann hafði atsetu ok réð löndum, þar sem nú er kölluð Danmörk, en þá var kallat Gotland. Skjöldr átti þann son, er Friðleifr hét, er löndum réð eftir hann. Sonr Friðleifs hét Fróði. Hann tók konungdóm eftir föður sinn í þann tíð, er Ágústus keisari lagði frið of heim allan. Þá var Kristr borinn. En fyrir því at Fróði var allra konunga ríkastr á Norðrlöndum, þá var honum kenndr friðrinn um alla danska tungu, ok kalla Norðmenn þat Fróðafrið. Engi maðr grandaði öðrum, þótt hann hitti fyrir sér föðurbana eða bróðurbana lausan eða bundinn. Þá var ok engi þjófr eða ránsmaðr, svá at gullhringr einn lá á Jalangrsheiði lengi.

Однажды конунг Фроди поехал в гости в Свитьод* к конунгу, которого звали Фьёльнир. Он купил там двух рабынь, которых звали Фенья и Менья. Они были большие и сильные.

Fróði konungr sótti heimboð í Svíþjóð til þess konungs, er Fjölnir er nefndr. Þá keypti hann ambáttir tvær, er hétu Fenja ok Menja. Þær váru miklar ok sterkar.

В то время было в Дании два жернова, таких больших, что никто не был настолько силен, чтобы вертеть их. И эти жернова обладали тем свойством, что они намалывали то, что пожелал моловший на них. Эти жернова назывались Гротти. Хенгикьёфтом* называют того, кто дал жернова конунгу Фроди. Конунг Фроди сказал, чтобы рабынь подвели к жерновам, и велел им намолоть золота. Они так и сделали, намололи сперва золото, мир и счастье для Фроди. Тогда он не стал давать им ни отдыха, ни сна, более долгого, чем нужно, чтобы кукушка помолчала или прокуковала.

Í þann tíma fannst í Danmörk kvernsteinar tveir svá miklir, at engi var svá sterkr, at dregit gæti. En sú náttúra fylgði kvernunum, at þat mólst á kverninni, sem sá mælti fyrir, er mól. Sú kvern hét Grótti. Hengikjöftr er sá nefndr, er Fróða konungi gaf kvernina. Fróði konungr lét leiða ambáttirnar til kvernarinnar ok bað þær mala gull ok frið ok sælu Fróða. Þá gaf hann þeim eigi lengri hvíld eða svefn en gaukrinn þagði eða hljóð mátti kveða. Þá er sagt, at þær kvæði ljóð þau, er kallat er Gróttasöngr. Ok áðr létti kvæðinu, mólu þær her at Fróða, svá at á þeiri nótt kom þar herfang mikit. Þá lagðist Fróðafriðr.

И говорят, что они спели песнь, которая называется Песнь о Гротти…

Mýsingr hafði með sér Grótta ok svá Fenju ok Menju ok bað þær mala salt. Hann bað þær mala lengr. Þær mólu litla hríð, áðr niðr sukku skipin, ok var þar eftir svelgr í hafinu, er særinn fellr í kvernaraugat. Þá varð sær saltr.

1

Вот появились
в палатах конунга
вещие девы
Фенья и Менья;
Фроди они,
Фридлейва сыну,
сильные девы,
отданы в рабство.

Nú eru komnar
til konungs húsa,
framvísar tvær,
Fenja ok Menja,
þær ro at Fróða
Friðleifssonar
máttkar meyjar
at mani hafðar.

2

К мельнице их
подвели обеих,
жернов вращать
велели тяжелый;
не дал им Фроди
ни на миг передышки,
пока они песню
ему не запели.

Þær at lúðri
leiddar váru
ok grjóts gréa
gangs of beiddu;
hét hann hvárigri
hvílð né ynði,
áðr hann heyrði
hljóm ambátta.

3

Начали песню,
прервали молчанье:
«Поставим-ка жернов,
камни поднимем!»
Дальше молоть
повелел он девам.

Þær þyt þulu
þögnhorfinnar;
"leggjum lúðra,
léttum steinum."
Bað hann enn meyjar,
at þær mala skyldu.

4

Пели, швыряя
вертящийся камень,
спали в тот час
челядинцы Фроди;
молвила Менья,
молоть продолжая:

Sungu ok slungu
snúðga-steini,
svá at Fróða man
flest sofnaði;
þá kvað þat Menja,
var til meldrs komin:

5

«Намелем для Фроди
богатства немало,
сокровищ намелем
на жернове счастья;
в довольстве сидеть ему,
спать на пуху,
просыпаться счастливым;
славно мы мелем!

"Auð mölum Fróða,
mölum alsælan,
mölum fjölð féar
á feginslúðri;
siti hann á auði,
sofi hann á dúni,
vaki hann at vilja;
þá er vel malit.

6

Никто здесь не должен
зло замышлять,
вред учинять
иль убийство готовить;
рубить не пристало
острым мечом
даже брата убийцу,
в узах лежащего!»

Hér skyli engi
öðrum granda,
til böls búa
né til bana orka,
né höggva því
hvössu sverði,
þó at bana bróður
bundinn finni."

7

Он им сказал;
«Срок вам для сна —
пока куковать
не кончит кукушка
иль, замолчав,
опять не начнет!»

En hann kvað ekki
orð it fyrra:
"Sofið eigi meir
en of sal gaukar,
eða lengr en svá
ljóð eitt kveðak."

8

«Фроди, ты не был
достаточно мудр, —
приязненный к людям,
рабынь покупая:
ты выбрал по силе,
судил по обличью,
да не проведал,
кто они родом.

"Var-at-tu, Fróði
fullspakr of þik,
málvinr manna,
er þú man keyptir;
kaustu at afli
ok at álitum,
en at ætterni
ekki spurðir.

9*

Хрунгнир с отцом
храбрейшими были,
но Тьяци мог с ними
в силе тягаться;
Иди и Аурнир
родичи наши,
ётунов братья,
мы их порожденье.

Harðr var Hrungnir
ok hans faðir,
þó var Þjazi
þeim öflgari,
Iði ok Aurnir,
okkrir niðjar,
brœðr bergrisa,
þeim erum bornar.

10

Гротти не вышла б
из серого камня,
камень бы твердый
земли не покинул,
так не мололи бы
ётунов девы,
когда б волшебства
не было в мельнице.

Kœmi-a Grótti
ór gréa fjalli,
né sá inn harði
hallr ór jörðu,
né mœli svá
mær bergrisa,
ef vissim vit
vætr til hennar.

11

Мы девять зим,
подруги могучие,
в царстве подземном
росли и трудились;
нелегкое дело
девам досталось —
утесы и скалы
мы с места сдвигали.

Vér vetr níu
várum leikur
öflgar alnar
fyr jörð neðan,
stóðu meyjar
at meginverkum,
fœrðum sjalfar
setberg ór stað.

12

Камни вздымали
на стену турсов
так, что вокруг
содрогалась земля,
так мы швырнули
вертящийся камень*,
что впору мужам лить
было схватить его.

Veltum grjóti
of garð risa,
svá at fold fyrir
fór skjalfandi;
svá slöngðum vit
snúðga-steini,
höfga-halli,
at halir tóku.

13*

За этим вослед
мы, вещие девы,
в Свитьоде вместе
вступали в сраженья;
рубили кольчуги,
щиты рассекали,
путь через войско
себе пробивая.

En vit síðan
á Svíþjóðu
framvísar tvær
í folk stigum,
beiddum björnu,
en brutum skjöldu,
gengum í gögnum
gráserkjat lið.

14

Конунга свергли,
сражаясь за Готторма,
смелому князю
помочь мы смогли;
не было мира
до гибели Кнуи.

Steypðum stilli,
studdum annan,
veittum góðum
Gotþormi lið;
var-a kyrrseta,
áðr Knúi felli.

15

Так, дни за днями,
мы доблестно бились,
что слава пошла
о сраженьях наших;
мы копьями там
кровь проливали,
мечи обагряли
вражеской кровью.

Fram heldum því
þau misseri,
at vit at köppum
kenndar várum,
þar sorðum vit
skörpum geirum
blóð ór benjum
ok brand ruðum.

16

Вот мы пришли
к палатам конунга,
мы обездолены,
отданы» в рабство;
холод нас мучит,
и ноги ест грязь,
мы жернов вращаем,
нам плохо у Фроди!

Nú erum komnar
til konungs húsa
miskunnlausar
ok at mani hafðar;
aurr etr iljar,
en ofan kulði;
drögum dolgs sjötul,
daprt er at Fróða.

17

Рукам дать покой бы,
жернов не двигать, —
смолола я больше,
чем было мне сказано!
Нельзя дать покой
рукам, пока вдоволь
помола для Фроди
мы не намелем!

Hendr skulu hvílask,
hallr standa mun,
malit hefi ek fyr mik;
mitt of leiti;
nú mun-a höndum
hvílð vel gefa,
áðr fullmalit
Fróða þykki.

18*

В руки бы дали
крепкие древки,
мечи обагренные!
Фроди, проснись!
Фроди, проснись,
если хочешь ты слышать
старые песни
и древние саги!

Hendr skulu höndla
harðar trjónur,
vápn valdreyrug,
vaki þú Fróði,
vaki þú Fróði,
ef þú hlýða vill
söngum okkrum
ok sögnum fornum.

19

От палат на восток
вижу я пламя —
то весть о войне,
знак это вещий;
войско сюда
скоро приблизится,
князя палаты
пламя охватит.

Eld sé ek brenna
fyr austan borg,
vígspjöll vaka,
þat mun viti kallaðr,
mun herr koma
hinig af bragði
ok brenna bœ
fyr buðlungi.

20

Ты потеряешь
Хлейдра* престол,
червонные кольца
и камень волшебный.
Девы, беритесь
за рычаги!
Нам здесь не согреться
кровью сраженных.

Mun-at þú halda
Hleiðrar stóli,
rauðum hringum
né regingrjóti,
tökum á möndli
mær, skarpara,
erum-a varmar
í valdreyra.

21

Сильно молоть
я постаралась,
видя грядущую
гибель для многих;
прочь с основанья,
в ободьях железных,
сброшена мельница, —
мелем мы снова!

Mól míns föður
mær rammliga,
því at hon feigð fira
fjölmargra sá;
stukku stórar
steðr frá lúðri
járni varðar,
mölum enn framar.

22*

Мелем мы снова:
сын Ирсы местью
Фроди ответит
за гибель Хальвдана;
братом ее
назван он будет
и сыном ее;
мы это знаем».

Mölum enn framar.
Mun Yrsu sonr,
niðr Halfdanar,
hefna Fróða;
sá mun hennar
heitinn verða
burr ok bróðir,
vitum báðar þat."

23

Девы мололи,
меряясь силами,
юные были
как ётуны в гневе;
балки тряслись,
основа слетела,
надвое жернов
тяжелый расколот.

Mólu meyjar,
megins kostuðu,
váru ungar
í jötunmóði,
skulfu skaptré,
skauzk lúðr ofan,
hraut inn höfgi
hallr sundr í tvau.

24

Слово сказала
тогда исполинша:
«Мы Фроди смололк
славный помол;
вдосталь над жерновом
девы стояли».

En bergrisa
brúðr orð of kvað:
"Malit höfum, Fróði,
sem munum hætta,
hafa fullstaðit
fljóð at meldri."

Примечания

Песнь основана на сказании из истории датского королевского рода Скьёльдунгов. Большая часть повествования вложена в уста двух великанш, которых король Фроди заставил намолоть ему на волшебной мельнице Гротти богатство и мир. Слово «гротти» собственно и значит «мельница». Пленные великанши поют за работой и, недовольвые своей жизнью у Фроди, вспоминают свое прошлое и намалывают вражеское войско, которое разрушает царство Фроди. Мельница, которая намалывает, что пожелаешь, известна также из скандинавских народных сказок и финского эпоса (мельница Сампо). Прообразом «Песни о Гротти» была, возможно, рабочая песнь, которую исполняют две женщины за работой. Симпатии в песни явно на стороне этих женщин — рабынь, восстающих против своего угнетателя. Многие исследователи полагали, что песнь возникла в Х в., т. е. еще в языческую эпоху.

Готланд — страна готов.

…в то время, когда Август Цезарь установил мир во всем мире. — Царствование Фроди датировано началом нашей эры потому, что, согласно средневековым представлениям, с рождением Христа началась эра всеобщего мира. Царствование Фроди было, в представлении Снорри, одним из проявлений этого мира.

…на датском языке… — «Датский язык» — общее обозначение скандинавских языков, которые еще около 1000 г. ничтожно отличались друг от друга.

Поле Ялангрсхейд — поле у Еллинге (около Вайле, в Ютландии).

Свитьод — Швеция.

В то время было в Дании два жернова… — В песни рассказывается иначе: Фенья и Менья выломали их из скал (строфы 10 и 12).

Хенгикьёфт — одно из имен Одина. Буквально — «с отвисшей челюстью».

9. Великанши вспоминают о своем роде: Хрунгнир, Тьяци, Иди и Аурпир — имена великанов, братья ётунов — тоже великаны.

12. Вертящийся камень — жернов, выломанный из скалы,

13. В этой и двух следующих строфах великанши оказываются валькириями: они участвовали в битвах и помогали некоему Готторму против некоего Кнуи.

18. Великанши произносят заклинание, призывая вражеское войско, и с насмешкой предлагают Фроди послушать их песни.

20. Хлейдр — древняя резиденция датских конунгов, современное Лайре (около Роскиле).

22. Великанши предсказывают, что знаменитый датский герой Хрольв Жердинка, сын Ирсы, отмстит Фроди за то, что тот убил своего брата Хальвдана, деда Хрольва Жердинки. Согласно сказанию, отец Хрольва Жердинки Хельги был женат на своей дочери Ирсе, и потому Хрольв был братом и сыном Ирсы. Но по «Саге о Хрольве Жердинке» за Хальвдана мстит не Хрольв Жердинка, а сыновья Хальвдана, Хельги и Хроар.

Песнь валькирий

Darraðarljóð

1

Соткана ткань
большая, как туча,
чтоб возвестить
воинам гибель.
Окропим ее кровью,
накрепко ткань
стальную от копий
кровавым утком
битвы свирепой
ткать мы должны.

Vítt er orpit
fyri valfalli
rifs reiðiský
rignir blóði;
nú er fyri geirrum
grár upp kominn
vefr verþjóðar
er þær vinur fylla
rauðum vepti
Randvés bana.

2

Сделаем ткань
из кишок человечьих;
вместо грузил
на станке — черепа,
а перекладины —
копья в крови,
гребень — железный,
стрелы — колки;
будем мечами
ткань подбивать!

Sjá er orpinn vefr
ýta þörmum
ok harðkléaðr
höfðum manna
eru dreyrrekin
dörr at sköptum
járnvarðr yllir
enn örum hrælat
skulum slá sverðum
sigrvef þenna.

3

Хьёртримуль, Хильд.
Саннгрид и Свипуль*,
мечи обнажив,
начали ткать;
сломятся копья,
треснут щиты,
если псы шлема
вцепятся в них.

Gengr hildr vefa
ok hjörþrimul
sangríðr svipul
sverðum svipul
skapt mun gnesta
skjöldr mun bresta
mun hjálmgagarr
í hlíf koma.

4

Мы ткем, мы ткем
стяг боевой;
был он в руках
у конунга юного*:
выйдем вперед,
ринемся в бой,
где наши друзья
удары наносят!

Vindum vindum
vef Darraðar
sá er ungr konungr
átti fyrri
fram skulum ganga
ok í fólk vaða
þar er vinir várir
vápnum skipta.

5

Мы ткем, мы ткем
стяг боевой;
конунгу вслед
пора нам скакать!
Гендуль и Гунн*
за ним помчались,
кровь на щитах
увидят они.

Vindum vindum
vef Darraðar
ok siklingi
síðan fylgjum
þar sjá bragnar
blóðgar randir
Gunnr ok Göndul
þær er grami hlíðu.

6

Мы ткем, мы ткем
стяг боевой;
рвутся вперед
смелые воины.
Конунга жизнь
мы защитим, —
нам выбирать,
кто в сече погибнет.

Vindum vindum
vef Darraðar
þar er vé vaða
vígra manna
látum eigi
líf hans faraz
eigu valkyrjur
vals um kosti.

7

Будут землей
люди* владеть,
что жили досель
на дальних мысах;
Бриану конунгу
смерть суждена;
Сигурда ярла
копья пронзят.

Þeir munu lýðir
löndum ráða
er útskaga
áðr um byggðu
kveð ek ríkum gram
ráðinn dauða
nú er fyrir oddum
jarlmaðr hniginn.

8

Ирам готов
горький удел*,
память о нем
вечною будет;
соткана ткань,
поле боя в крови;
о мертвых по свету
молва прошумит.

Ok munu Írar
angr um bíða
þat er aldri mun
ýtum fyrnaz
nú er vefr roðinn
munu um lönd fara
læspjöll gota.

9

Страшно теперь
оглянуться: смотри!
По небу мчатся
багровые тучи;
воинов кровь
окрасила воздух, —
только валькириям
это воспеть!

Nú er ógurligt
um at litaz
er deyrug ský
dregr með himni
mun lopt litat
lýða blóði
er sóknvarðar
syngja kunnu.

10

Спели мы славно
о конунге юном;
слава поющим!
Слышавший нас
песню запомнит,
людям расскажет
о том, что слышал
от жен копьеносных!

Vel keðu vér
um konung ungan
sigrhljóða fjöld
syngjum heilar
enn inn nemi
er heyrir á
geirfljóða hljóð
ok gumum segi.

11

Мечи обнажив,
на диких конях,
не знающих седел,
прочь мы умчимся.

Ríðum hestum
hart út berum
bregðum sverðum
á braut héðan.

Примечания

Подобно предыдущей песни, песнь эта, возможно, имеет своим прообразом рабочую песнь женщин. Она вложена в уста валькирий, поющих за работой на ткацком станке. Песнь отличается напевностью и по стилю принадлежит к эддической поэзии, хотя имеет то общее со скальдической поэзией, что в ней отражено актуальное событие, а именно битва, которая произошла в страстную пятницу 1014 г. при Клонтарве (в Ирландии). В этой самой знаменитой в истории Ирландии битве ирландский король Бриан погиб, но одержал победу над скандинавскими викингами — конунгом Сигтрюггом из Дублина и ярлом Сигурдом с Оркнейских островов. Последний тоже погиб в этой битве. В «Саге о Ньяле», в которой сохранилась эта песнь, рассказывается о ряде зловещих знамений, предшествовавших этой кровопролитной битве или сопровождавших ее, и, в частности, о том, что в Шотландии в то время, когда происходила эта битва, человек по имени Дёрруд видел, как двенадцать валькирий подъехали к дому, в котором стоял ткацкий станок, и, войдя в дом, стали ткать там ткань из человеческих кишок и спели эту зловещую песнь. Кончив ткать, они разорвали ткань на части и ускакали в разные стороны. Своей работой на ткацком станке валькирии как бы оказывают магическое действие на ход битвы. Песнь и стилистически имеет общее с заклинаниями. Ткань, которую ткут валькирии, — это боевой стяг. В песни обычно обнаруживают следы ирландского влияния и предполагают, что она возникла в начале XI в. на Оркнейских островах.

3. Хьёртримуль, Хильд, Саннгрид и Свипуль — имена валькирий.

4. Юный конунг — конунг Сигтрюгг. О нем же идет речь в строфах 5, 6 и 10. Ему покровительствуют валькирии.

5. Гёндуль и Гунн — имена валькирий.

7. Люди… что жили досель на дальних мысах — скандинавские поселенцы на островах и побережье Шотландии.

Славный ярл — ярл Сигурд. В «Саге о жителях Оркнейских островов» рассказывается, что его мать соткала ему боевой стяг с изображением ворона. Этот стяг должен был приносить победу тому, кто его нес, но вместе с тем — смерть. В битве при Клонтарве один за другим погибли двое воинов, несших этот стяг. Тогда его взял ярл Сигурд и погиб. Но победа все же досталась ирландцам, а не скандинавам.

8. Ирам готов горький удел… — Иры (ирландцы) одержали победу в битве, но понесли большие потери, и их король погиб в битве. Песнь изображает битву со скандинавской точки зрения, поэтому упор делается на потерн ирландцев, а не на поражение скандинавов.

Песнь о Хлёде

Hlöðskviða

1

Хумли*, как слышно,
гуннами правил,
а гаутами — Гицур*,
Ангантюр* — готами,
данами — Вальдар*,
а валами — Кьяр*
и Альрек Храбрый —
англов народом.

Ár kváðu Humla
Húnum ráða,
Gizur Gautum,
Gotum Angantý,
Valdarr Dönum,
en Völum Kíarr,
Alrekr inn frækni
enskri þjóðu.

2

Хлёд* родился
в гуннской земле,
в священном лесу,
с ножом и мечом,
остро отточенным,
в шлеме украшенном,
в длинной кольчуге
и с резвым конем.*

Hlöðr var þar borinn
í Húnalandi
saxi ok með sverði,
síðri brynju,
hjálmi hringreifðum,
hvössum mæki,
mari vel tömum
á mörk inni helgu.

3

Хлёд с востока,
наследник Хейдрека*,
в Архейм*, к жилищу
готов приехал, —
наследье свое
собирался он требовать.
Тризну там Ангантюр
правил по Хейдреку.

Hlöðr reið austan,
Heiðreks arfi;
kom hann at garði,
þar er Gotar byggja,
á Árheima,
arfs at kveðja,
þar drakk Angantýr
erfi Heiðreks.

4

Человека он встретил
перед чертогом,
и поздно прибывшему
так он промолвил:
«Ступай, человек,
в палату высокую,
скажи, чтоб со мной
побеседовал Ангантюр!»

Segg fann hann úti
fyr sal hávum
ok síðförlan
síðan kvaddi?
"Inn gakktu, seggr,
í sal hávan,
bið mér Angantý
andspjöll bera."

Тот вошел, стал перед столом конунга, приветствовал Ангантюра и сказал:

Sá gekk inn fyrir konungs borð ok kvaddi Angantý konung vel ok mælti síðan:

5

«Хлёд появился,
наследник Хейдрека,
смелый воитель,
брат он тебе,
он гордо в седле
сидит, возвышаясь;
с тобою он хочет,
конунг, беседовать».

"Hér er Hlöðr kominn,
Heiðreks arfþegi,
bróðir þinn
inn böðskái;
mikill er sá maðr ungr
á mars baki,
vill nú, þjóðann,
við þik tala."

6

Зашумели в палате,
встали сидевшие, —
всем знать хотелось,
что скажет Хлёд
и как отвечать
Ангантюр станет.

Rymr varð í ranni,
risu með góðum,
vildi hverr heyra,
hvat Hlöðr mælti
ok þat, er Angantýr
andsvör veitti.

Тогда Ангантюр сказал:

Þá mælti Angantýr:

7

«Добро пожаловать,
наследник Хейдрека,
брат мой Хлёд!
Садись с нами за пир!
Выпьем прежде всего меду в память нашего отца и к славе всех нас!»

"Heill kom þú, Hlöðr,
Heiðreks arfi,
bróðir minn,
gakk á bekk sitja;
drekkum Heiðreks
hollar veigar
feðr okkrum
fyrstum manna,
vín eða mjöð,
hvárts þér vildra þykkir."

Хлёд ответил:

Þá kvað Hlöðr:

8

«Мы приехали сюда не для того чтобы набивать животы».

"Til annars vér
en öl at drekka
hingat fórum
[at Húna landi]
þigg-a-k, þjóðann,
þínar veigar.

Затем он сказал:

9

«Я хочу половину
наследия Хейдрека;
доспехов, мечей,
скота и приплода,
сокровищ казны,
жерновов скрипящих,
рабов и рабынь
с их ребятами вместе,

Hafa vil ek halft allt,
þat er Heiðrekr átti,
al ok af oddi,
einum skatti;
kú ok af kalfi,
kvern þjótandi;
þý ok af þræli
ok þeira barni;

10

и лес знаменитый,
что Мюрквид* зовется,
на готской земле
могилы священные,
камень чудесный
в излучинах Данпа*,
кольчуг половину,
у Хейдрека бывших,
земель и людей
и блестящих колец».

Hrís þat it mæra,
er Myrkvið heita,
gröf þá ina helgu,
er stendr á Goðþjóðu;
stein þann inn fagra,
er stendr á stöðum Danpar,
halfar herborgir,
þær er Heiðrekr átti,
lönd ok lýða
ok ljósa bauga."

Ангантюр сказал:

Angantýr kvað:

11

«Сначала расколется
щит сверкающий,
и с холодным копьем
столкнется копье,
и воинов много
падет на траву,
прежде чем Тюрвинг*
начну я делить
или дам тебе, Хумлунг*,
долю наследства.

"Bresta mun fyrr, bróðir;
in blikhvíta lind
ok kaldr geirr
koma við annan
ok margr gumi
í gras hníga,
áðr en Tyrfing
í tvau deilak
eða þér Humlungr,
halfan arf látak.

12

Родич, тебе я
кубки вручу,
и скот, и сокровища,
сколько захочешь;
по дюжине сотен
людей и коней
и столько же воинов
вооруженных.

Ek mun bjóða þér
bjartar vigrar,
fé ok fjölð meiðma,
sem þik fremst tíðir;
tolf hundruð gef ek þér manna,
tolf huhdruð gef ek þér mara,
tolf hundruð gef ek þér skálka,
þeira er skjöld bera.

13

Дам я дары
каждому мужу, —
дороже у них
не бывало подарков;
каждому дева
достанется в жены,
деве же каждой
я дам ожерелье.

Manni gef ek hverjum
margt at þiggja,
annat æðra
en hann á at ráða;
mey gef ek hverjum
manni at þiggja,
men spenni ek hverri
meyju at halsi.

14

Серебром я тебя
покрою, сидящего,
золотом звонким
осыплю идущего.
так что покатятся
кольца повсюду;
треть ты возьмешь
готской земли».

Mun ek um þik sitjanda
silfri mæla,
en ganganda þik
gulli steypa,
svá at á vega alla
velti baugar;
þriðjung Goðþjóðar, —
því skaltu ráða."

При конунге Ангантюре был тогда Гицур Грютингалиди*, воспитатель конунга Хейдрека. Он был тогда очень стар. Когда он услышал слова конунга Ангантюра, ему показалось, что тот предлагает слишком много, и он сказал:

Gizurr Grýtingaliði, fóstri Heiðreks konungs, var þá með Angantý konungi. Hann var þá ofrgamall. Ok er hann heyrði boð Angantýs, þótti honum hann of mikit bjóða ok kvað þá:

15

«Щедро сулишь ты
рабыни отродью*,
сыну рабыни,
от князя рожденному.
Этот ублюдок
сидел на кургане,
в то время как конунг
наследство делил».

"Þetta er þiggjanda
þýjar barni,
barni þýjar,
þótt sé borinn konungi;
þá hornungr
á haugi sat,
er öðlingr
arfi skipti."

Хлёд очень рассердился на то, что его назвали сыном рабыни и ублюдком после посулов брата. Он сразу же уехал со всеми своими людьми и направился домой в гуннскую землю к конунгу Хумли, отцу его матери. И он рассказал Хумли, что его брат Ангантюр не дал ему равной доли наследства.

Hlöðr reiddist nú mjök, er hann var þýbarn ok hornungr kallaðr, ef hann þægi boð bróður síns, ok sneri hann þá þegar í burt með alla sína menn, til þess er hann kom heim í Húnaland til Humla konungs, frænda síns, ok sagði honum, at Angantýr, bróðir hans, hefði synjat honum helmingaskiptis.

Конунг Хумли спросил, что произошло между ними, и очень рассердился, узнав, что Хлёд, сын его дочери, был назван сыном рабыни. Он сказал:

Humli spyrr nú allt tal þeira; varð hann þá reiðr mjök, ef Hlöðr, dóttursonr hans, skyldi ambáttarsonr heita, ok kvað þá:

16

«Мы проведем
эту зиму в довольстве,
станем беседовать,
мед распивая;
гуннов научим
оружье готовить
и смело его
в бой понесем.

"Sitja skulu vér í vetr
ok sælliga lifa,
drekka ok dæma
dýrar veigar;
kenna Húnum
hervápn búa,
þau er fræknliga
skulum fram bera.

17

Славную, Хлёд,
соберем мы дружину,
доблестно будут
воины биться,
герои-юнцы
на двухлетках-конях,*
войско такое
будет у гуннов».

Vel skulum þér, Hlöðr,
herlið búa
ok framliga
fylki týja;
með tolf vetra mengi
ok tvævetrum fola,
svá skal Húna
her of samna."

Эту зиму конунг Хумли и Хлёд пробыли дома. Но весной они собрали такое большое войско, что в гуннской земле совсем не осталось мужей, способных носить оружие <…> Пять тысяч было в каждом полку, и в каждой тысяче было тринадцать сотен, и в каждой сотне — четыре отряда по сорок воинов, и таких полков было тридцать три.

Þenna vetr sátu þeir Humli ok Hlöðr um kyrrt. Um várit drógu þeir her saman svá mikinn, at aleyða var eftir vígra manna í Húnalandi <…>

Собрав это войско, они поехали в лес, который называется Мюрквид. Он отделяет гуннскую землю от земли готов. Когда они вышли из леса, перед ними оказались большие селения на широкой равнине, а посреди равнины стояла великолепная крепость. Там правила Хервёр*, сестра Ангантюра и Хлёда, и с ней был Ормар*, ее воспитатель. Они должны были оборонять границу от гуннских ратей, и у них было большое войско.

Sem þessi herr kom saman, riðu þeir skóg þann, er Myrkviðr heitir, er skilr Húnaland ok Gotaland, En sem þeir komu af skóginum, þá varu byggðir stórar ok vellir sléttir, ok á völlunum stóð borg ein fögr, en þar réð fyrir Hervör, systir Angantýs konungs, ok Ormarr, fóstri hennar; váru þau sett þar til landgæzlu fyrir her Húna, ok höfðu þau þar mikit lið.

Однажды утром Хервёр стояла на башне над городскими воротами. Она взглянула на юг в сторону леса и увидела большие клубы пыли от скачущих коней, и эта пыль надолго закрыла солнце. Затем она увидела, как в клубах пыли что-то сверкает, как золото, — великолепные щиты, окованные золотом, позолоченные шлемы и светлые кольчуги. Тогда она поняла, что это войско гуннов и что оно очень многочисленно. Она быстро спустилась, позвала своего трубача и велела ему трубить сбор. Затем Хервёр сказала: «Берите оружие и готовьтесь к битве! А ты, Ормар, поезжай навстречу гуннам и предложи им бой перед южными воротами крепости». Ормар сказал:

Þat var einn morgun í sólar upprás, at Hervör stóð upp á kastala einum yfir borgarhliði. Hon sá jóreyki stóra suðr til skógarins, svá at löngum fal sólina. Því næst sá hon glóa undir jóreyknum, sem á gull eitt liti, fagra skjöldu ok gulli lagða, gyllta hjálma ok hvítar brynjur. Sá hon þá, at þetta var herr Húna ok mikill fjölði. Hervör gekk ofan skyndiliga ok kallar lúðrsvein ok bað blása saman lið, Ok síðan mælti Hervör: "Takið vápn yður ok búizk til orrostu, en þú, Ormarr, ríð í mót Húnum ok bjóð þeim orrostu fyrir borgarhliði inu syðra. Ormarr kvað:

18

«Конечно, поеду
и щит понесу,

с готами вместе
буду сражаться!»

"Skal ek víst ríða
ok rönd bera,

Gota þjóðum
gunni at heyja."

Тогда Ормар выехал из крепости навстречу гуннам. Он громко закричал, зовя их к стенам крепости: «Я предлагаю вам битву на поле перед южными воротами!» <…>

Þá reið Ormarr af borginni ok í mót hernum, Hann kallaði hátt ok bað þá ríða til borgarinnar, — "ok úti fyrir borgarhliðinu suðr á völlinn — þar býð ek yðr til orrostu, bíði þeir þar annarra, er fyrr koma."

Но так как гунны были гораздо многочисленнее, войско Хервёр стало нести большие потери. В конце концов Хервёр была убита и вокруг нее погибла большая часть ее войска.

Nú reið Ormarr aptr til borgarinnar, ok var Hervör þá albúin ok allr herr. Riðu þau nú út af borginni með hernum móti Húnum, ok hófsk þar allmikil orrosta. En með því at Húnar hafa lið miklu meira, sneri mannfallinu í lið þeira Hervarar, ok um síðir fell Hervör ok mikit lið umhverfis hana.

Когда Ормар увидел гибель Хервёр, он обратился в бегство, а с ним все, кто еще оставался в живых <…>.

En er Ormarr sá fall hennar, flýði hann ok allir þeir, er lífit þágu. Ormarr reið dag ok nótt, sem mest mátti hann, á fund Angantýs konungs í Árheima, <…>

Представ перед конунгом Ангантюром, он сказал:

Og sem Ormarr kom fyrir Angantý konung, þá kvað hann:

19

«С юга я прибыл
с такими вестями:
в пламени лес,
Мюрквида чаща,
залита кровью
готов земля.

"Sunnan em ek kominn
at segja spjöll þessi:
sviðin er öll in mæra
Myrkviðar heiðr,
drifin öll Goðþjóð
gumna blóði.

20

Знаю, что в битве
Хейдрека дочь,
сестра твоя, пала,
сраженная насмерть,
гунны ее
убили и с нею
воинов многих
из готского войска.

Mey veit ek Heiðreks,
[fyr mækis eggjum]
systur þína,
svigna til jarðar;
hafa Húnar
hana fellda
ok marga aðra
yðra þegna.

21

Легче ей было
битву начать.
чем свадебный пир
или с милым беседу».

Léttari gerðisk hon at böð
en við biðil ræða
eða í bekk at fara
at brúðar gangi."

Когда конунг Ангантюр услышал это, он сжал губы и долго молчал. Наконец он сказал:

Angantýr konungr, þá er hann heyrði þetta, brá hann grönum ok varð seint til orða ok mælti þetta um síðir:

«Не по-братски поступил с тобой Хлёд, сестра моя благородная!»

"Óbróðurliga vartu leikin,

in ágæta systir."

Затем он окинул взором свою дружину, которая была немногочисленна, и сказал:

Ok síðan leit hann yfir hirðina, ok var ekki margt liðs með honum. Hann kvað þá:

22

«Много нас было
за чашею меда,
да мало осталось
для ратного дела.

"Mjök várum vér margir,
er vér mjöð drukkum,
nú erum vér færi,
er vér fleiri skyldum.

23

Нету в дружине
моей никого,
кто бы поехал
и щит бы понес,
чтобы вызвать на бой
гуннское войско.
хотя б я прибавил
к просьбам награду».

Sé ek eigi mann
í mínu liði,
þótt ek biðja
ok baugum kaupa,
er muni ríða
ok rönd bera
ok þeira Húna
herlið finna."

Гицур Старый сказал:

Gizurr gamli sagði:

24

«Не стану просить
в награду себе
даже ничтожной
золота доли;
но я поеду
и щит понесу,
чтоб гуннам вручить
жезл войны».*

"Ek mun þik einkis
eyris krefja
né skjallanda
skarfs ór gulli;
þó mun ek ríða
ok rönd bera,
Húna þjóðum
herstaf bjóða."

<.&nbsp.&nbsp.> Гицур надел хорошие доспехи и вскочил на своего коня, как юноша. Затем он сказал конунгу:

<.&nbsp.&nbsp.> Gizurr herklæddist með góðum hervápnum ok hljóp á hest sinn, sem ungr væri. Þá mælti hann til konungs:

25

«Куда мне позвать
гуннов для схватки?»

"Hvar skal ek Húnum
hervíg kenna?"

Конунг Ангантюр сказал:

Angantýr kvað:

26

«К Дюльгье* зови их,
на Дунхейд* зови,
зови их в пределы
Ёссурских гор*;
там готов дружины
в битвах нередко
победу и славу
себе добывали».

"Kenndu at Dylgju
ok á Dúnheiði,
ok á þeim öldnum
Jassarfjöllum;
þar oft Gotar
gunni háðu
ok fagran sigr
frægir vágu."

И вот Гицур ускакал и ехал долго, пока не подъехал к войску гуннов. Он приблизился настолько, что его могли услышать, и крикнул громким голосом:

Nú reið Gizurr í brott ok þar til, er hann kom í her Húna. Hann reið eigi nær en svá, at hann mátti tala við þá. Þá kallar hánn hári röddu ok kvað:

27

«Войску разгром
и гибель вождю!
Подняты стяги,
против вас Один!

"Felmtr er yðru fylki,
feigr er yðvarr vísi,
gnæfar yðr gunnfáni,
gramr er yðr Óðinn.

28

Зову я вас к Дюльгье,
на битву сзываю
на Дунхейд, в пределы
Ёссурских гор!
Усейте поля
своими телами,
пусть Один направит
копье, как сказал я!»*

Býð ek yðr at Dylgju
ok á Dúnheiði
orrostu undir
Jassarfjöllum;
hræsi yður
at há hverju,
ok láti svá Óðinn flein fljúga,
sem ek fyrir mæli."

Услышав слова Гицура, Хлёд сказал:

Þá er Hlöðr hafði heyrt orð Gizurar, þá kvað hann:

29

«Схватите скорее
Гицура Старого!»

"Taki þér Gizur
Grýtingaliða,
mann Angantýs,
kominn af Árheimum."

А конунг Хумли сказал:

Humli konungr sagði:

«Посланца не троньте, —
один он приехал».

"Eigi skulum
árum spilla,
þeim er of fara
einir saman."

<…> Гицур пришпорил своего коня и поскакал к конунгу Ангантюру. Он предстал пред ним и приветствовал его. Конунг спросил, был ли он у гуннов. Гицур сказал: «Я говорил с ними и позвал их на поле битвы на Дунхейде и в долины Дюльгьи». Ангантюр спросил, как велико войско гуннов. Гицур сказал: «Их великое множество.

Gizurr drap þá hest sinn með sporum ok reið á fund Angantýs konungs. <…> Angantýr spyrr, hvat mikit lið Húnar hafa. Gizurr mælti: "Mikit er þeira mengi;

30

Шесть боевых
у гуннов полков,
в каждом пять тысяч,
а в тысяче — сотни
счетом тринадцать,
в каждой же сотне
вчетверо больше
воинов смелых».

Sex ein eru
seggja fylki,
í fylki hverju
fimm þúsundir,
í þúsund hverri
þrettán hundruð,
í hundraði hverju
halir fjórtalðir."

Angantýr spyrr nú til Húna hers. Þá sendi hann alla vegu menn frá sér ok stefndi hverjum manni til sín, er honum vildi lið veita ok vápnum mætti valda, Fór hann þá á Dúnheiði með lið sitt, ok var þat allmikill herr. Kom þá á móti honum herr Húna, ok höfðu þeir lið hálfu fleira.

На следующий день они начали битву. Они бились целый день и вечером вернулись в свои шатры. Так они сражались восемь дней <…>. День и ночь к Ангантюру подходили подкрепления со всех сторон, так что у него было не меньше народу, чем вначале. Битва стала еще жарче, чем раньше <…>. Готы защищали свою свободу и свою родину, сражаясь против гуннов, они поэтому стойко держались и подбадривали друг друга. К концу дня натиск готов стал так силен, что полки гуннов дрогнули. Увидев это, Ангантюр вышел из ограды щитов, стал во главе войска и, взяв Тюрвинг в руки, начал рубить людей и коней. Ограда щитов вокруг конунга гуннов была прорвана, и братья сошлись друг с другом. Тут Хлёд пал, и конунг Хумли пал, и гунны обратились в бегство, а готы убивали их, и убитых было так много, что реки оказались запружены и вышли из берегов, и долины были заполнены мертвыми лошадьми и людьми и залиты кровью.

At öðrum degi hófu þeir sína orrostu ok börðust allan þann dag ok fóru at kveldi í herbúðir sínar. Þeir börðust svá átta daga, at höfðingjar váru enn heilir, en engi vissi manntal, hvat margt fell. En bæði dag ok nótt dreif lið til Angantýs af öllum vegum, ok þá kom svá, at hann hafði eigi færa fólk en í fyrstu, Varð nú orrostan enn ákafari. Váru Húnar allákafir ok sá þá sinn kost, at sú ein var lífs ván, ef þeir sigruðust, ok illt mundi Gota griða at biðja; Gotar vörðu frelsi sitt ok fóstrjörð fyrir Húnum, stóðu því fast, ok eggjaði hverr annan. Þá er á leið daginn, gerðu Gotar atgöngu svá harða, at fylkingar Húna svignuðu fyrir. Ok er Angantyýr sá þat, gekk hann fram ór skjaldborginni ok í öndverða fylking ok hafði í hendi Tyrfing ok hjó þá bæði menn ok hesta. Raufst þá skjaldborg fyrir Húna konungum, ok skiptust þeir brœðr höggum við. Þá fell Hlöðr ok Humli konungr, ok þá brást flótti á Húnum, en Gotar drápu þá <…>

Ангантюр пошел тогда на поле боя посмотреть на убитых и нашел своего брата Хлёда. Тогда он сказал:

Angantýr konungr gekk þá at kanna valinn ok fann Hlöð, bróður sinn. Þá kvað hann:

31

«Сокровищ тебе
немало сулил я,
немало добра
мог бы ты выбрать;
битву начав,
не получил ты
ни светлых колец,
ни земель, ни богатства.

"Bauð ek þér, bróðir,
basmir óskerðar,
fé ok fjölð meiðma,
sem þik fremst tíddi;
nú hefir þú hvárki
hildar at gjöldum
ljósa bauga
né land ekki.

32

Проклятье на нас:
тебя я убил!
То навеки запомнят;
зол норн приговор!»

Bölvat er okkr, bróðir,
bani em ek þinn orðinn,
þat mun æ uppi,
illr er dómr norna."

Ангантюр долго был конунгом в Хрейдготаланде*. Он был могуч, щедр и воинствен, и от него произошли роды конунгов.

Примечания

Эта героическая песнь, которую называют также «Песнью о битве готов с гуннами», сохранилась в отрывках в прозаическом произведении XIII в., а именно в «Саге о Хейдреке», или «Саге о Хервёр». По-видимому, в саге частично пересказываются и несохранившиеся строфы песни. Песнь основана на готском сказании о распре между сводными братьями Хлёдом и Ангантюром и войне между готами и гуннами. Отголоски этого сказания есть в книге Саксона Грамматика, а также в древнеанглийской поэме «Видсид», в которой перечисляются многие герои германских эпических сказаний. Исследователи предполагают, что «Песнь о Хлёде» восходит непосредственно к готской героической песни эпохи «великих переселений народов» (IV–V вв.). Одним из признаков большой древности песни считается то, что в ней как бы сохранилась историческая основа сказания: в песни действуют не только отдельные герои, но и большие массы воинов и освещаются судьбы целых племен (готов и гуннов). Тем не менее до сих пор не удалось установить, какие именно исторические факты отражены в песни. Многие считали, что в песни нашла отражение знаменитая битва на Каталаунских полях (на севере Франции), в которой соединенные силы галло-римлян, вестготов, бургундов и франков нанесли сокрушительное поражение полчищам Аттилы (451 г.). Однако в песни нет никаких имен или названий, подтверждающих такое предположение. Географические названия в песни указывают скорее на Восточную Европу.

1. Хумли. — У Саксона Грамматика ему соответствует Хумблус, сын Дана, первого датского короля. Но некоторые исследователи считали, что Хумли — это Аттила.

Гицур. — Неясно, тот ли это самый Гицур, о котором идет речь ниже.

Ангантюр. — В «Видсиде» ему соответствует Ингентеоу, один из правителей, которых посетил Видсид.

Вальдар — «Вальдар датский», упоминается во «Второй Песни о Гудрун».

Кьяр — кесарь (цезарь), т. е. римский император (?). Валы — кельты (и римляне).

2. Хлёд — сводный брат Ангантюра, сын Хейдрека и пленной дочери гуннского короля Хумли. В «Видсиде» ему соответствует Хлиде, который упо минается вместе с Ингентеоу (Ангантюром), а у Саксона Грамматика — Лоторус.

…родился… с ножом и мечом… и с резвым конем. — В «Саге о Хервёр» поясняется: «В то время существовала древняя поговорка, что человек родится с оружием и лошадьми. Имели в виду оружие, которое выковали, когда человек родился, а также скот и лошадей, которые в это время родились. Всем этим наделялись знатные люди».

3. Хейдрек — герой «Саги о Хейдреке», отец Ангантюра и Хлёда. В «Видсиде» ему соответствует Хеадорик.

Архейм. — Исследователи локализовали эту местность и в устье Вислы, и в бассейне Днепра, и на Дунае. Буквально — «речное селение».

10. Мюрквид — см. прим. к «Гренландской Песни об Атли». Обычно предполагают, что в данном случае Мюрквид — это «лес на Висле», который упоминается в «Видсиде».

Данп — Днепр. О каких могилах и о каком камне идет здесь речь, неизвестно. Высказывалось предположение, что речь идет о Киеве, Аскольдовой (или Антониевой) могиле и Печерском монастыре. Но пребывание готов на Днепре относится к IV в., когда Киева, вероятно, еще не было.

11. Тюрвинг — знаменитый меч, выкованный карликами для короля Сваврлами и доставшийся Ангантюру от его отца Хейдрека. Сказание о мече Тюрвинге образует связующую нить в «Саге о Хейдреке».

Хумлунг — сын Хумли.

14. Гицур Грютингалиди — Гицур Остгот.

15. …рабыни отродью… — ср. прим. к строфе 2.

17. …герои-юнцы на двухлетках-конях… — В саге говорится, что на войну поехали все мужи с двенадцатилетнего возраста и были оседланы все кони, начиная с двухлеток. По древнегерманским обычаям, мальчик получал право носить оружие в 12 лет.

Хервёр — одна из героинь «Саги о Хейдреке» (в этой саге есть две Хервёр).

Ормар. — В «Видсиде» ему соответствует Вюрмхере.

24. …чтоб гуннам вручить жезл войны — вызвать их на бой.

26. Дюльгья. — Некоторые исследователи предполагали, что это Дунаец (приток Вислы), другие — что это Морава (приток Дуная).

Дунхейд. — Название это связывали и с Дунаем, и с Верхней Вислой (на которой жило племя лугидуны), и с Доном.

Ёссурские горы — «ясеневые горы». Обычно предполагают, что это Малые Карпаты.

28. …пусть Один направит копье, как сказал я! — Гицур бросает копье во вражеское войско, тем самым посвящая его богу войны Одину, и призывает Одина осуществить сказанное им заклятье.

Хрейдготаланд — земля хрейдготов. Скорее всего, хрейдготы — это то же, что готы.

Предворяющая песнь,

или Воронова ворожба Одина

Forspjallsljóð,

eða Hrafnagaldr Óðins

1

Труд Всеотца,
альвов явленья,
знание ванов,
пряденье норн,
ведьмина вьюга,
древнейших тяга,
турсова жажда,
валькирий зов.

Alföþr orkar,
álfar skilia,
vanir vitu,
vísa nornir,
elr íviþia,
aldir bera,
þreyia þursar,
þrá valkyrior.

2*

Асы познали
ужас судьбы,
спутывают ведьмы
ветры волошбою;
Урдой был назначен
Одхрерир хранитель,
мощная защита
в лютый час зимы.

Ætlun æsir
illa gátu,
verpir villtu
vættar rúnom;
Óþhrærir skyldi
Urþr geyma,
máttk at veria
mestum þorra.

3

Хуг* тогда исчезнет,
мужести крах будет,
коли не вернется
в поиске небес;
дума его тяжесть
видения Траина,
образы Даину
остались загадкой.

Hverfr því hugr
hinna leitar,
grunar guma
grand, ef dvelr;
þótti er Þráins
þunga draumr,
Dáins dulo
draumr þótti.

4

Будут в исходе
карликов силы,
в бездну Гиннунга*
верзятся миры;
часто Альсвид
падал на землю,
часто с нее
он поднимался.

Dugir meþ dvergum
dvína, heimar
niþr á Ginnungs
niþi sauckva;
opt Alsviþr
ofan fellir,
opt of föllnum
aptr safnar.

5

Крепкого места
нет солнцу с луною,
лютые ветры
не прекратятся;
скрыты надежно
в Мимире крепко
знания мира;
довольно ль тебе?

Stendr æva
strind né rauþull,
lopti meþ lævi
linnir ei straumi;
mærum dylsc
í Mímis brunni
vissa vera;
vitid enn eþa hvat?

6

В долах обитает
пытливая диса,
от Иггдрасиля
с праха сошедшая;
родом из альвов,
именем Идунн,
Ивальда юность
старших детей.

Dvelr í daulom
dís forvitin,
Yggdrasils frá
aski hnigin;
álfa ættar
Iþunni héto,
Ívallds ellri
ýngsta barna.

7

Тяжко было
паденье,
дряхлое древо
держало;
тяжко под ним
дочери Нарви,
блаже домой
обратиться.

Eirdi illa
ofankomo,
hárbaþms undir
halldin meiþi;
kunni sízt
at kundar Nörva,
vön at væri
vistom heima.

8*

Боги победные видят
стенания Нанны,
в храме Виггьяр
дарит мех волка;
свет задрожал,
пала личина,
чары обмана,
облик сменился.

Siá sigtívar
syrgia naunno
Viggiar at veom,
vargsbelg seldo;
let í færaz,
lyndi breytti,
lek at lævísi,
litom skipti.

9

Выбрал Видрир
Биврёста стража,
хранителя солнца,*
сходить и услышать,
что знает она
о судьбах мира;
Браги и Лофт
слышали это.

Valdi Viþrir
vaurþ Bifrastar
giallar sunnu
gátt at fretta,
heims hvívetna
hvert er vissi;
Bragi og Loptr
báro kviþo.

10

Заклятия пели,
волками неслись,
Рёгнир и Регин,
с хутора мира;
слушает Один
с престола Высокого,*
видит скитанья
скачки далёкой.

Galdr gólo,
gaundom riþo
Rögnir ok regin
at ranni heimis;
hlustar Óþinn
Hliþskiálfo í,
let braut vera
lánga vego.

11

Мудрый сказал
мёду подать
потомку богов и
сотоварищам;
светила, пещеры,
хуторы знала,
знала рожденье,
жизни и гибель.

Frá enn vitri
veiga selio
banda burþa
ok brauta sinna,
hlýrnis, heliar,
heims ef vissi
ártíþ, æfi,
aldrtila.

12

Память поведала
Гевьон тогда,
слов не сказав,
не обнадежив;
слёзы сочились
из щитов свода,
силой держала,
снова краснели.

Ne mun mælti,
ne mál knátti
gívom greiþa,
ne glaum hialdi;
tár af týndoz
taurgum hiarnar,
eliun faldin,
endrrióþa.

13

Шёл с восхода один,
от Эливагара,
Тор* из полей
инея турсов,
которые с Даином
бьют всех мужей
мира Срединного,
среди каждой ночи.

Eins kemr austan
ór Elivágom
þorn af acri
þurs hrímkalda,
hveim drepr dróttir
Dáinn allar
mæran of Miþgarþ,
meþ nátt hver.

14

Удар поразил,
пало оружье,
замерли взмахи
меча белого аса;
тотчас рассеялся
ётунов ветер,
памятно то
всем человекам.

Dofna þá dáþir,
detta hendr,
svífr of svimi
sverþ áss hvíta;
rennir örvit
rýgiar glyggvi,
sefa sveiflom
sókn giörvallri.

15

Так боги узнали
видения Йорунн,
что от печали
не отвечала;
долго пытались
ответ получить,
но все их слова
были напрасны.

Iamt þótti Iórunn
iólnom komin,
sollin sútom,
svars er ei gátu;
sóttu því meir
at syn var fyrir,
mun þó miþr
mælgi dugþi.

16

Первый в пути
слышал далёко,
хранитель Херьянова*
Гьяллара-рога;
выбран товарищ,
родственник Нали,
Гримнира глашатай,
землю хранить.

Fór frumqvauþull
fregnar brauta
hirþir at Herians
horni Giallar;
Nálar nepa
nam til fylgis,
greppr Grímnis
grund varþveitti.

17

Достигнув Вингольва,
Видара мужи,
Форньота сыны
переправились оба;
ходят они,
привествуют асов,
ныне в Иггьяре
весёлый пир.

Vingólf tóko
Viþars þegnar
Fornióts sefum
fluttir báþir;
iþar gánga,
æsi kvedia
Yggiar þegar
viþ aulteiti.

18

Хангатюру здоровье,
счастливому асу,
крепкою брагою
славили оба;
священные те
на пире сидели,
вечно у Иггьюнгов
счастие есть.

Heilan Hángatý,
heppnaztan ása,
virt öndvegis
vallda bádo;
sæla at sumbli
sitia día,
æ með Yggiungi
yndi halda.

19

Сидя на скамьях
Бёльверка после совета
Сэхримнира место*
насытили боги;
Скёгуль за столом
из Хникара чана
мёд отмеряла
в Мимира рог.

Beckiarsett
at Baulverks ráþi
siöt Sæhrímni
saddiz rakna;
Skaugul at skutlum
skaptker Hnikars
mat af miþi
minnis hornum.

20

Долго спрошали
на этом пиру
Хеймдалля боги,
богини у Локи,
мудрость провидцы
иль пророчеств искали;
весь день вопрошали,
пока не стемнело.

Margs of frágu
máltíþ yfir
Heimdall há goþ,
haurgar Loka,
spár eþa spakmál
sprund ef kendi,
undorn of fram,
unz nam húma.

21

Считали, что тщетна
была поездка,
не было много
славы от этого;
трудностью было
хитрость найти,
чтоб получить
от девы ответ.

Illa letu
ordit hafa
eyrindisleysu,
oflítilfræga;
vant at væla
verda myndi,
svá af svanna
svars of gæti.

22

Оми ответил,
выслушав всех:
«Ночь это время
новых решений;
думу до утра
каждый веди,
найти чтоб совет
для выгоды асов!»

Ansar Ómi,
allir hlýddo:
«Nótt skal nema
nýræda til,
hugsi til myrgins,
hverr sem orkar
rád til leggia
rausnar ásom!»

23

Бурей бежит
по полю Ринд
явствокопытная
Фенрира падаль;
боги оставили
пир и привествуют
Хрофта и Фригг,
ведь виден Хримфакси.

Rann meþ raustum
Rindar móþr
fóþrlarþr
Fenris valla;
gengu frá gildi
goþin, qvöddo
Hropt ok Frigg,
sem Hrímfaxa fór.

24

Оседлан олень,
Деллинга сын,
красно украшен
ценными камнями;
скачка над миром мужей
пышущей гривы,
Двалина друга несёт
конь с колесницей.

Dýrum settan
Dellings maugr
ió fram keyrdi
iarknasteinom;
mars of manheim
maun af glóar,
dró leik Dvalins
drösull í reid.

25

Огромные земли
на север границы,
под корнем глубоким
дерева жизни
из лежбища вышли
великанши и турсы,
мертвые мужи, дверги
и тёмные альвы.

Iormungrundar
í iodyr nyrdra
und rót yztu
adalþollar
gengu til reckio
gýgiur ok þursar,
náir, dvergar
ok döckálfar.

26

Возникли владыки,
луч альвов* катился,
на север в Нильфхейм
тьма удалилась;
поднят Аргьёлль*
врагом волчьих рун*,
рог будит павших
с небесных гор*.

Riso raknar,
rann álfraudull,
nordr at niflheim
nióla sótti;
upp nam ár Giöll
Úlfrúnar nidr,
hornþytvalldr
Himinbiarga.

Примечания переводчика

Эту песнь принято считать отрывком, с утерянным началом и концом.

Строфы 25 являются зачином песни, но 1 строфа смутно соотносится с повествованием — предречением Гибели Богов (Рагнарёком). Кроме того, весьма смутно название, т. к. невозможно объяснить его связь с воронами Одина, кроме упоминания Хугина в третьей строфе. Также мифология песни смутно соотносится с эддической (подробнее см. работы Эрика Хальсона [Erik Halson])

3. Хуг — Хугин, ворон Одина, мысль, храбрость. Ср. Речи Гримнира, 20.

4. Гиннунг — Непостижимая Бездна.

8. Миф о плаче Нанны посмертии Бальдра и обращении сына Одина Вали в волка и его мести Хёду.

9. Страж Биврёста, хранитель солнца — кеннинги Хеймдалля.

10. Престол Высокого — Хлидскьяльв, престол Одина.

13. В оригинале þorn, что означает шип и является древнеанглийским названием руны þurs. Здесь переводится как Тор.

16. Херьян — Один; хранитель рога Гьяллар (т. е. Гьяллархорна) — Хеймдалль.

19. Сэхримнира место — кеннинг желудка.

26. Луч альвов — солнце.

Аргьёлль — Утренний Гром, т. е. Гьяллархорн.

Враг волчьих рун — Хеймдалль.

Небесные горы — Химинбьёрг, т. е. Вальхалла.

© Перевод Тьяльдра Валиссона

Песнь о Солнце

Sólarljóð

I*

1

Убивал и грабил*
жестокий разбойник
встреченных им людей.
Дорогой, где жертву
себе поджидал он,
еще никто не прошел.

Fé ok fjörvi
rænti fyrða kind
sá hinn grimmi greppr;
yfir þá vegu,
er hann varðaði,
náði engi kvikr komask.

2

Жадный, ел он
всегда в одиночестве,
пищу ни с кем не делил,
пока не пришел
к нему, силы теряя,
путник, дышавший с трудом.

Einn hann át
opt harðla,
aldri bauð hann manni til matar,
áðr enn móðr
ok meginlítill gestr
gangandi af götu kom.

3

Поесть и напиться
дать усталому
просит разбойника гость.
Со страхом в сердце
ему он доверился,
ранее столь коварному.

Drykks of þurfi
lézk inn dæsti maðr
ok vanmettr vera;
hræddu hjarta
hann lézk trúa
þeim, er áðr hafði vályndr verit.

4

Еду и питье
он дал истощенному,
помыслы злые презрев.
Бога он чтил,
воздал ему должное,
ужаснувшись своей жестокости.

Mat ok drykk
veitti hann þeim, er móðr var,
alt af heilum hug;
guðs hann gáði,
góðu hánum beinði,
því hann hugðisk váligr vera.

5

Гость просыпается,
гибель замысливший,
плохо он платит за кров.
Грех овладел им,
и он убивает
многомудрого мужа во сне.

Upp hinn stóð,
illt hann hugði,
eigi var þarfsamliga þegit;
synð var hans svall,
sofanda myrði
fróðan, fjölvaran.

6

К богу воззвавший
хозяин о помощи
просит, предчувствуя смерть.
Грехи его будет
трусливый убийца
нести, сгубивший невинного.

Himna guð
bað hann hjálpa sér,
þá hann veginn vaknaði;
en sá gat
við synðum taka,
er hann hafði saklausan svikit.

7

Святые ангелы
сошли с неба
и приняли душу его.
Жизнь в чистоте
ждет ее
близ всемогущего бога.

Helgir englar
kómu ór himnum ofan
ok tóku sál hans til sín;
í hreinu lífi
hon skal lifa
æ með almáttkum guði.

II(8–9)(10–14)

8

Не властны мужи
над богатством и силой,
хоть сопутствует им успех.
Несчастье приходит
всегда неожиданно,
никому не подвластна судьба.

Auð né heilsu
ræðr engi maðr,
þótt hánum gangi greitt;
margan þat sœkir
er minst of varir,
engi ræðr sættum sjálfr.

9

Твердо верили
Уннарр и Сэвальди*:
суждено им счастье всегда.
Стали нагими они
и нищими
и как волки загнаны в лес.

Ekki þeir hugðu
Unnarr ok Sævaldi,
at þeim myndi heill hrapa;
nakðir þeir urðu
ok næmðir hvívetna,
ok runnu sem vargar til viðar.

10

Власть любви
измучила многих,
из-за женщин страдали они.
Вред и раздоры
исходят от женщин,
хоть чистыми создал их бог.

Munaðar ríki
hefir margan tregat,
opt verðr kvalræði af konum;
meingar þær urðu,
þó inn máttki guð
skapaði skírliga.

11

Вместе были
Свафадр и Скартхединн*,
неразлучные были друзья,
пока не лишила
ума их женщина;
жизнь ее была гибелью их.

Sáttir þeir váru
Sváfaðr ok Skartheðinn,
hvárrgi mátti annars án vera,
fyrr enn þeir œddusk
fyr einni konu:
hon var þeim til lýta lagin.

12

Белолицая дева
собой заслонила
свет и веселье для них.
Опротивело им все,
что раньше любили,
лишь дева была им мила.

Hvárskis þeir gáðu
fyr þá hvítu mey,
leiks né ljóss daga;
engan hlut
máttu þeir annan muna
en þat ljósa lík.

13

Мрак ночной
не приносит им отдыха,
сон покидает их.
Разум недужный
рождает ненависть
между двумя друзьями.

Daprar þeim urðu
inar dimmu nætr,
engan máttu þeir sœtan sofa;
en af þeim harmi
rann heipt saman
millum virkðavina.

14

Злодейство замысливших
рано иль поздно
ожидает жестокая месть.
Из-за девы коварной
пошли они биться
и оба нашли себе смерть.

Fádœmi verða
í flestum stöðum
goldin grimmliga;
á hólm þeir gengu
fyr it horska víf
ok fengu báðir bana.

III*

15

Быть надменным
не должен никто,
в том я сам убедился.
Многие люди
из тех, кто надменен,
уходят от Бога прочь.

Ofmetnað drýgja
skyldi engi maðr,
þat hefik sannliga sét;
því at þeir hverfa,
en hánum fylgja,
flestir guði frá.

16

Мощными были
Радню и Вебоди*,
мнили: верной дорогой идут.
Ныне врачуют
несчастьем повержены
раны свои у костра.

Rík þau váru
Ráðný ok Véboði
ok hugðusk gott eitt gera;
nú þau sitja
ok sárum snúa
ýmsum elda til.

17

Верили в силу
свою эти двое,
думали: равных им нет.
Но совсем иначе
их судьбу
повернул всемогущий Господь.

Á sik þau trúðu
ok þóttusk ein vera
allri þjóð yfir;
en þó leizk
þeira hagr
annan veg almáttkum guði.

18

Чрезмерно они
предавались радости,
но нерадостен был их конец.
И в наказание
оба должны
идти меж морозом и пламенем.

Munað þau drýgðu
á marga vegu
ok höfðu gull fyr gaman;
nú er þeim goldit,
er þau ganga skulu
milli frosts ok funa.

IV

19

Никогда не верь
своим недругам,
хоть красива бывает их речь.
Отвечай им тем же
и помни всегда:
легковерный будет наказан.

Óvinum þínum
trúðu aldregi,
þó þér fagrt mæli fyrir;
góðu þú heit,
gott er annars
víti hafa at varnaði.

20

Так был обманут
Сёрли* доверчивый.
Вигольфр* другом назвался ему.
Нерушимо он верил
убийце брата,
таившему в сердце измену.

Svá hánum gafsk
Sörla inum góðráða,
þá er hann lagði á Vígúlfs vald;
tryggliga hann trúði,
en hinn at tálum varð,
sínum bróðurbana.

21

С мирными мыслями
он приютил их,
обещавших виру ему.
Вместе пили они,
клялись в дружбе,
но наружу вышла их ложь.

Grið hann þeim seldi
af góðum hug,
en þeir hétu hánum gulli í gegn;
sáttir létusk,
meðan saman drukku,
en þó kómu flærðir fram.

22

После этого
ранним утром
выехали в Рюгьярдаль*.
Изрубили они
мечами невинного.
Так убит был Сёрли.

En þá eptir
á öðrum degi,
er þeir höfðu í Rýgjardal riðit,
sverðum þeir meiddu,
þann er saklauss var
ok létu hans fjörvi farit.

23

Вывезли мертвого
тайной тропою,
в колодец бросили труп.
Скрыть им хотелось
свое преступление,
но всевидящ на небе Господь.

Lík hans þeir drógu
á leynigötu
ok brytjuðu í brunn niðr;
dylja þeir vildu,
en dróttinn sá
heilagr himnum af.

24

Бог милосердный
призвал его душу
радости рая узнать.
Нескоро убийцы
будут избавлены
от постигшей их кары небес.

Sál hans bað
inn sanni guð
í sinn fögnuð fara;
en sökudólgar
hygg ek síðla muni
kallaðir frá kvölum.

V (II)*

25

Дис* проси,
доверенных Господа,
чтобы добрыми были к тебе.
Спустя неделю
все, что захочешь,
сможешь ты получить.

Dísir bið þú þér
dróttins mála
vera hollar í hugum;
viku eptir
mun þér vilja þíns
alt at óskum ganga.

26

Если ты в гневе
другого обидел,
проступок свой искупи.
Осуши добрым делом
пролитые слезы
и будешь утешен сам.

Reiðiverk,
þau þú unnit hefr,
bœt þú eigi illu yfir;
grœttan gœla
skaltu með góðum hlutum,
þat kveða sálu sama.

27

Обращайся к Богу
с хорошими мыслями,
он — создатель людей.
Много теряет
любой человек,
забывая, что Бог — наш отец.

Á guð skal heita
til góðra hluta,
þann er hefir skatna skapat;
mjök fyrir verðr
manna hverr,
er seinar finna föður.

28*

Спрашивать следует
в нужных словах
обо всем, что нужно тебе.
Ничего не просящий
терпит невзгоды.
Кто молчащего видит нужду?

Æsta dugir
einkum vandliga
þess er þykkir vant vera;
alls á mis verðr,
sá er einskis biðr,
fár hyggr þegjanda þörf.

29*

Поздно пришел я,
хоть позван был вовремя,
к двери святого судьи.
Собрался туда я
за тем, что обещано.
Кто требует — дастся тому*.

Síðla ek kom,
snemma kallaðr,
til dómvalds dyra;
þangat ek ætlumk,
því mér heitit var:
sá hefir krás er krefr.

30

Грех совершенный
нам смерть отягчает,
из мира страданий уход.
Не делавший зла
не знает раскаянья,
путь его легок и прям.

Syndir því valda,
at vér hryggvir förum
œgisheimi ór;
engi óttask,
nema illt geri;
gott er vammalausum vera.

31

Волкам подобны
нетвердые в думах,
на измену способны они.
Будет им позже
путь приготовлен
по раскаленным дорогам.

Úlfum glíkir
þykkja allir þeir,
sem eiga hverfan hug;
svá mun gefask
þeim er ganga skal
þær inar glœddu götur.

32

Как верному другу
полные мудрости
семь советов тебе я даю.
Хорошо их запомни,
чтоб не забыть.
Полезны людям они.

Vinsamlig ráð
ok viti bundin
kenni ek þér sjau saman;
görla þau mun
ok glata aldregi,
öll eru þau nýt at nema.

(III)(33–35)(39–45)(46–50)(51–52)(53–68)(69–74)

33

Расскажу правдиво,
как счастлив я был
на нашей чудесной земле,
и о том,
почему сыновья людей
противятся близкой смерти.

Frá því er at segja,
hvé sæll ek var
ynðisheimi í,
ok hinu öðru,
hvé ýta synir
verða nauðgir at náum.

34

Жадность к злату
приводит к несчастью,
стяжатель блуждает во тьме.
Горе исходит
от денег блестящих,
богатство уносит ум.

Vil ok dul
tælir virða sonu,
þá er fíkjask á fé;
ljósir aurar
verða at löngum trega,
margan hefir auðr apat.

35

Наслаждался я многим,
был радостям предан,
мало о будущем знал.
Создал Бог
мир земной
полным многих утех.

Glaðr at mörgu
þótta ek gumnum vera,
því at ek vissa fátt fyrir;
dvalarheim
hefr dróttinn skapat
munafullan mjök.

36

Сломлен недугом
долго страдал я,
жизнь не желая терять.
Но тот, кто всевластен,
решил мою участь,
позвав в последний путь.

Lútr ek sat,
lengi ek hölluðumk,
mjök var ek þá lystr at lifa;
en sá réð,
sem ríkr var;
frammi eru feigs götur.

37

Крепко крученые
путы Хель
опутали тело мое.
Порвать не смог я
те крепкие путы;
легко тому, кто без ноши*.

Heljar reip
kómu harðliga
sveigð at síðum mér;
slíta ek vilda,
en þau seig váru;
létt er lauss at fara.

38

Чувствовал я,
как отовсюду
страданья грозили мне.
Каждый вечер
девы Хель
бросали в дрожь мою душу.

Einn ek vissa,
hvé alla vega
sullu sútir mér;
Heljar meyar
er mér hrolla buðu
heim á hverju kveldi.

39

Солнце я видел —
звезду дневную,
в море скрывалось оно.
Тяжкий скрежет
услышал я в ужасе:
скрипели смерти врата.

Sól ek sá,
sanna dagstjörnu
drúpa dynheimum í;
en Heljar grind
heyrðak ek á annan veg
þjóta þungliga.

40

Солнце я видел
в рунах кровавых,
не знал я большей беды,
некогда мощный,
много дорог
от меня уводили жизнь.

Sól ek sá
setta dreyrstöfum,
mjök var ek þá ór heimi hallr;
máttug hon leizk
á marga vegu
frá því sem fyrri var.

41

Солнце я видел;
и чудилось мне —
то великий Бог.
Последний раз
пред ним я склонился
медленно в мире живых.

Sól ek sá,
svá þótti mér,
sem ek sæja göfgan guð;
henni ek laut
hinzta sinni
aldaheimi í.

42

Солнце я видел
в сиянии ярком,
все мысли к нему обратив.
Пенился кровью
поток Гьёльв*
в грозном грохоте волн.

Sól ek sá,
svá hon geislaði,
at ek þóttumk vættki vita;
en gylfar straumar
grenjuðu annan veg,
blandnir mjök við blóð.

43

Солнце я видел
дрожащим зраком,
полный забот и болезни.
Рвалось на части
в смертной печали
сердце в моей груди.

Sól ek sá
á sjónum skjálfandi,
hræðslufullr ok hnipinn;
því at hjarta mitt
var harðla mjök
runnit sundr í sega.

44

Солнце я видел,
с миром прощаясь,
не знал я большей беды.
Как дерево стал
язык непослушный,
и остывшее тело — как лед.

Sól ek sá
sjaldan hryggvari;
mjök var ek þá ór heimi hallr;
tunga mín
var til trés metin,
ok kólnat at fyrir utan.

45

Солнце я видел
в последний раз
в тот мрачный день.
Горные воды
накрыли меня,
кончились муки мои.

Sól ek sá
síðan aldregi
eptir þann dapra dag,
því at fjalla vötn
lukðusk fyrir mér saman,
en ek hvarf kallaðr frá kvölum.

46

Ясной звездой
отлетела надежда,
грудь мою разорвав.
Поднималась она
все выше и выше,
стремилась без отдыха прочь.

Vánarstjarna flaug
þá var ek fœddr,
brott frá brjósti mér;
hátt-at hon fló,
hvergi settisk,
svá at hon mætti hvíld hafa.

47

Коченея лежал я
на ложе убогом,
бесконечной была эта ночь.
Понял я истину
божьих слов,
что из праха созданы мы.

Öllum lengri
var sú in eina nótt,
er ek lá stirðr á stráum;
þá merkir þat,
er guð mælti,
at maðr er moldu sonr.

48

Пусть же узнает
Господь всемогущий,
творец земли и неба,
как горько многим
прощаться с жизнью,
хоть родные стоят рядом*.

Virði þat ok viti
in virki guð,
sá er skóp hauðr ok himin;
hversu munaðarlausir
margir fara,
þótt við skylda skili.

49

По своим делам
получает каждый,
блажен, кто творит добро.
Песком были
на ложе моем,
все блага, что я собрал.

Sinna verka
nýtr seggja hverr,
sæll er sá, sem gott gerir;
auði frá
er mér ætluð var
sandi orpin sæng.

50

Плотские желания
свойственны всякому,
владеют они слишком многими.
Самой страшной
из всех вещей
была мне святая вода*.

Hörundar hungr
tælir hölða opt,
hann hefir margr til mikinn;
lauga vatn
er mér leiðast var
eitt allra hluta.

51*

У престола норн
я сидел девять дней,
был поднят затем на повозку.
Сияло яростно
ётунов солнце
с низко нависших небес.

Á norna stóli
sat ek níu daga,
þaðan var ek á hest hafinn;
gýgjar sólir
skinu grimmliga
ór skýdrúpnis skýjum.

52

Чудилось мне,
что на этой повозке
проехал я семь миров*.
Всюду искал я
дорогу торную,
более ровных путей.

Utan ok innan
þóttumk ek alla fara
sigrheima sjau;
upp ok niðr
leitaða ek œðra vegar,
hvar mér væri greiðastar götur.

53

Слушай же,
что я увидел первым,
в царство мучений придя.
Обожженными птицами
грешников души
кружились над адским огнем.

Frá því er at segja,
hvat ek fyrst of sá,
þá er ek var í kvölheima kominn:
sviðnir fuglar,
er sálir váru,
flugu svá margir sem mý.

54*

На западе бился
дракон надежды,
упав на Глэвальда* путь.
Чудилось мне,
что крыльями крушит
небо и землю дракон.

Vestan sá ek
fljúga Vánar dreka,
ok fell á glævalds götu;
vængi þeir skóku,
svá víða þótti mér
springa hauðr ok himinn.

55

На юге я видел
оленя солнца*,
двое держали его.
На земле стояли
его копыта,
и в небо вздымались рога.

Sólar hjört
leit ek sunnan fara,
hann teymðu tveir saman;
fœtr hans
stóðu foldu á,
en tóku horn til himins.

56

С севера мчались
сыны Ниди*,
семеро было их.
Наполняли они
из ключа Баугрегина*
чистым медом рога.

Norðan sá ek
ríða niðja sonu,
ok váru sjau saman;
hornum fullum
drukku þeir inn hreina mjöð
ór brunni Baugregins.

57

Ветер утих,
успокоились волны.
Вдруг возник ужасающий вопль:
неверные жены
голодным мужьям
мололи в пищу прах.

Vindr þagði,
vötn stöðvaði,
þá heyrða ek grimmligan gný;
sínum mönnum
svipvísar konur
mólu mold til matar.

58

Кровавые камни
жены вращали,
искупая свою вину.
У каждой преступницы
кровью сердце
сочилось в разверстой груди.*

Dreyra steina
þær inar dökku konur
drógu daprliga;
blóðug hjörtu
hengu þeim fyrir brjóst utan,
mœdd við miklum trega.

59

Видел мужей я,
наказанных страшно:
путь их сквозь пламя лежал.*
Казались их лица
покрытыми кровью
невинно убитых жен.

Margan mann
sá ek meiddan fara
á þeim glœddu götum;
andlit þeira
sýndusk mér öll vera
rýgjar blóði roðin.

60

Видел я многих
встающих из гроба —
путь в церковь был им незнаком.
Знаки рун роковых —
язычества звезды
сияли на их челе.

Marga menn
sá ek moldar gengna,
þá er eigi máttu þjónustu ná;
heiðnar stjörnur
stóðu yfir höfði þeim
fáðar feiknstöfum.

61

Видел я многих
завистников злобных,
что другим не желали добра.
Кровавые руны
ярко горели
позорным клеймом на груди.

Menn sá ek þá,
er mjök ala
öfund um annars hagi;
blóðgar rúnar
váru á brjósti þeim
merktar meinliga.

62

Видел я многих
мужей нерадостных,
сбились они с пути.
Так искупают
свою вину
проведшие жизнь в суете.

Menn sá ek þar
marga ófegna,
þeir váru villir vega;
þat kaupir sá,
er þessa heims
apask at óheilum.

63

Видел мужей я,
обманом стяжавших
имущество многих себе.
Теперь они толпами
к замку Фегьярна*
шли со свинцовой ношей.

Menn sá ek þá,
er mörgum hlutum
véltu um annars eign;
flokkum þeir fóru
til Fégjarnsborgar,
ok höfðu byrðar af blýi.

64

Видел мужей я —
убийц и грабителей,
многих жизни лишили они.
Ядовитые змеи
татей терзали,
кровожадно впивались им в грудь.

Menn sá ek þá,
er margan höfðu
fé ok fjörvi rænt;
brjóst í gegnum
renndu brögnum þeim
öflgir eitrdrekar.

65

Видел мужей я,
не знавших желания
святые дни соблюдать.
Крепко прибиты
к камням горячим
были ладони их.

Menn sá ek þá,
er minnst vildu
halda helga daga;
hendr þeira
váru á heitum steinum
negldar nauðliga.

66

Видел мужей я
чрезмерно заносчивых,
много мнили они о себе.
Палящим пламенем
были объяты
одежды этих людей.

Menn sá ek þá,
er af mikillæti
virðusk vánum framar;
klæði þeira
váru kynliga
eldi um slegin.

67

Видел мужей я,
речами лживыми
вред причинивших другим.
Вороны Хель
из их голов
выклевывали глаза*.

Menn sá ek þá,
er mart höfðu
orð á annan logit;
heljar hrafnar
ór höfði þeim
harðliga sjónir slitu.

68

Нe должен знать ты
все эти муки,
что терпят ушедшие к Хель.
Утехи греховные
тяжко караются,
за радостью следует страх.

Allar ógnir
fær þú eigi vitat,
þær sem helgengnir hafa;
sœtar syndir
verða at sárum bótum;
æ koma mein eptir munuð.

69

Видел мужей я,
что праведно жили
по законам Христа.
Святые свечи
ярко горели
у каждого на челе.

Menn sá ek þá,
er mart höfðu
gefit at guðs lögum;
hreinir kyndlar
váru yfir höfði þeim
brenndir bjartliga.

70

Видел мужей я
духом великих,
что сирых призрили.
Святые книги,
угодные небу,
ангелы им читали.

Menn sá ek þá,
er af miklum hug
veittu fátœkum frama;
lásu englar bœkr
ok ymna skript
helgar yfir höfði þeim.

71

Видел мужей я,
что в рьяном рвеньи
умерщвляли голодом плоть.
Ангелы божьи
склонялись над ними
к вящей радости их.

Menn sá ek þá,
er mjök höfðu
hungri farit hörund;
englar guðs
lutu öllum þeim;
þat er œðsta unað.

72

Видел мужей я,
что сами кормили
старых своих матерей.
Покоились
на лучах солнца
их красивые ложа.

Menn sá ek þá,
er móður höfðu
látit mat í munn;
hvílur þeira
váru á himingeislum
hafðar hagliga.

73

От грехов отмывали
девы святые
дочиста души тех,
кто многие дни,
в грехах своих каясь,
истязали свои тела.

Helgar meyjar
höfðu hreinliga
sál af syndum þvegit
manna þeira,
er á mörgum degi
pína sjálfa sik.

74

Видел я — мчались
ввысь колесницы
к Богу прямым путем.
Правили ими
мужи, что убиты
были без всякой вины.

Hávar reiðir
sá ek með himnum fara,
þær eiga götur til guðs;
menn þeim stýra,
er myrðir eru
alls fyrir engar sakir.

75

Отец всемогущий,
кроткий сын,
святой дух в небесах!
Тебя прошу я —
создателя нашего:
огради нас от всяких грехов!

Inn máttki faðir!
Inn mæzti sonr!
Heilagr andi himins!
þik bið ek skilja,
er skapat hefr,
oss alla eymðum frá.

VI (IV)(76–80)

76

Бьюгвор и Листвор*
у врат Хердира
возле органа сидят.
Из носов их каплет
железная кровь,
вражду у людей возбуждая.

Hringvör ok Listvör
sitja í Herðis dyrum
organs stóli á;
járn dreyri
fellr ór nösum þeim,
sá vekr fjón með fyrðum.

77*

Жаждет утех
жена Одина*,
правя ладьей земли.
Повисли бессильно
ее паруса,
канаты тоски их обвили.

Óðins kván
rœr á jarðar skipi,
móðug á munað;
seglum hennar
verðr síð hlaðit,
þeim er á þráreipum þruma.

78*

Один управлял я
отцовским наследством,
как и Солькатлы* сыны.
Рог оленя*
мудрый Вигдвалинн
вынес им из кургана.

Arfi, faðir
einn þér ráðit hefi,
ok þeir Sólkötlu synir,
hjartar horn,
þat er ór haugi bar
inn vitri Vígdvalinn.

79

Резали руны здесь
дочери Ньёрда*,
девять их у него.
Бодвейг старшая,
младшая Креппвор
и семь остальных сестер.

Hér eru rúnar,
sem ristit hafa
Njarðar dœtr níu:
Böðveig hin elzta
ok Kreppvör hin yngsta
ok þeira systr sjau.

80

Всякое зло
совершали без жалости
Свафр и Свафрлоги*.
Лили кровь
и сосали раны
они в лютой злобе.

Bölvi hverju
þeir bellt hafa
Sváfr ok Sváfrlogi;
blóð þeir vökðu
ok benjar sugu
illum ey vana.

VI (IV)*

81

Эту песнь,
что тебе я сложил,
должен ты петь живущим.
Песнь о Солнце
правдивее всех
песен, известных тебе.

Kvæði þetta,
er þér kennt hefik,
skaltu fyrir kvikum kveða:
Sólarljóð
er sýnask munu
minst at mörgu login.

82

Пора нам расстаться,
но встретимся снова
с тобой мы в судный день.
Господи,
дай усопшим покой,
живым — свою милость!

Hér vit skiljumk,
ok hittask munum
á feginsdegi fira;
dróttinn minn
gefi dauðum ró,
hinum líkn, er lifa.

83

Dásamligt frœði
var þér í draumi kveðit,
en þú sátt it sanna;
fyrða engi
var svá fróðr um skapaðr,
er áðr heyrði Sólarljóðs sögu.

Примечания

Предлагаемая публикация имеет целью познакомить российского читателя с одним из выдающихся памятников древнеисландской литературы, который до настоящего времени известен в нашей стране лишь узкому кругу лиц, занимающихся историей скандинавской культуры.

Песнь о Солнце представляет чрезвычайный интерес в первую очередь в культурно-историческом плане, так как в этой поэме отразились воззрения исландцев той эпохи (XII–XIII века), когда язычество только что уступило место христианству[1]. Но даже став господствующей идеологией, последнее сохранило терпимость по отношению к язычеству, потому что «[…] кое в чем господствующая тенденция исландского христианства совпадала с господствующей тенденцией исландского язычества»[2].

Такое положение дел как раз и отразилось в поэме Песнь о Солнце и проявляется яснее всего в том, что местная языческая литературная традиция причудливо переплетается с привнесенной в связи с введением христианства традицией католической литературы видений (ср. Видение Тнугдала, Рассказ о Петре Гибернском и др.). Проявляется оно и в смешении языческих и христианских моральных норм и представлений о мироздании, смешении, которое порождено специфически исландскими условиями и в котором подчас господствует языческое начало.

С другой стороны, Песнь о Солнце обладает несомненной художественной ценностью и в силу этого представит интерес и для более широких масс читателей, знакомящихся с литературой Средних веков — прежде всего студентов-филологов. Поэма несет отпечаток истинного вдохновения в противоположность остальным древнеисландским духовным стихам, которые отличались искусственностью формы[3].

Поэма представляет собой рассказ человека, побывавшего в загробном мире, обо всем им виденном. Кроме того, она содержит рассказы-притчи о недолговечности земных радостей и необходимости праведной жизни. Название Песнь о Солнце поэма получила от многократных обращений рассказчика к образу Солнца. Сложное существительное Sólarljóð употребляет в тексте и сам неизвестный автор, откуда следует, что это название было дано поэме с самого начала. Начинается поэма рассказом о разбойнике, приютившем путника, который отплатил своему хозяину тем, что убил его. Умирающий разбойник взывает к Богу, который все его грехи перекладывает на убийцу (строфы 17). Далее говорится о том, что люди не властны над своей судьбой. Эта мысль подкрепляется рассказами: о двух некогда богатых, но внезапно обедневших друзьях (строфы 89); о двух друзьях, убивших друг друга на поединке из-за женщины (строфы 1014); о каре, постигающей надменность (строфы 1518). Строфы 1924 содержат историю убийства юного Сёрли, доверившегося убийце брата, и предостерегают от коварства недругов. Строфы 2575 — это собственно Песнь о Солнце, рассказ от первого лица о видении, обращенный к какому-то человеку, возможно, сыну рассказчика[4]. Описанию загробного мира, в котором основное внимание уделено мучениям грешников, предшествует описание последних дней и предсмертных страданий человека, от чьего лица ведется рассказ. Следующие строфы (7680), не связанные ни с остальным текстом, ни между собой, весьма туманны и допускают самые различные толкования[5]. Строфы 8182 носят монологический характер и являются обращением умирающего рассказчика к слушателю и призывом к Богу.

Из художественных особенностей Песни о Солнце можно отметить, во-первых, почти полное отсутствие кеннингов, столь характерных для древнеисландской — особенно скальдической — поэзии.

Во-вторых, к ним относятся многочисленные реминисценции как из Эдды, так и из церковной литературы. Некоторые из них упомянуты в статье И. Г. Матюшиной, помешенной в этом же номере.

По мнению О. Ольмаркса стиль Песни о Солнце сознательно приближен ее автором (духовным лицом) к стилю мифологических песен Эдды[6]. Это утверждение вряд ли можно безоговорочно принять. Момент сознательности здесь можно допустить лишь в той мере, в какой автор следовал традиции говорить о возвышенных вещах высоким слогом. Таким высоким слогом для исландца XII–XIII веков мог быть только слог мифологических песен Эдды. Песнь о Солнце большей своей части органически примыкает к ним не только по форме, но и по духу. Как и они, поэма порождена вдохновением, в ней чувствуется неудержимое стремление выразить чувства, возникшие в рамках и под влиянием новой христианской веры, попытка передать новое мироощущение исландцев, их меняющиеся представления о нормах морали.

Точное время создания Песни о Солнце неизвестно, так как поэма дошла до нас лишь в позднейших списках. О. Ольмаркс считает возможным отнести его примерно к первой половине XII века. Один из крупнейших исландских филологов Йоун Хельгасон подходит к датировке Песни о Солнце более осторожно и предпочитает говорить о XII–XIII веках как о вероятном периоде возникновения поэмы.

Неизвестным остался и автор Песни о Солнце. Предположение Йоуна Арнасона о том, что поэма написана Сэмундом Мудрым, не подтвердилось. Ясно лишь, что авторство принадлежит исландцу-христианину, который нашел для себя источник вдохновения в образах и образцах языческой поэзии и в первую очередь в Эдде с ее грандиозными картинами мироздания, как они представлялись древним скандинавам.

Как уже говорилось выше, до нас дошли лишь списки поэмы, сделанные в разное время. Этим обстоятельством объясняется наличие разночтений и различия в количестве строф в отдельных списках. Некоторые филологи (С. Бюгге, Финнур Йоунссон) полагают, что целый ряд строф, в том числе и 7680 (см. выше), добавлен к поэме позднее, примерно в XV веке. Это помогло в какой-то степени воссоздать первоначальный облик Песни о Солнце. Однако современный канонический текст поэмы включает и те позднейшие интерполяции, которые повторяются в большинстве списков. Этот текст содержит 82 четырехстрочные строфы.

В рукописях поэмы деление на самостоятельные части отсутствует. Однако комментаторы и переводчики обычно членят текст на ряд эпизодов. Ниже выделение эпизодов проведено в соответствии с переводом Песни о Солнце, сделанным О. Ольмарксом.

Перевод осуществлен с издания: Eddalieder. Altnordische gedichte mythologischen und heroischen inhalts herausgegeben von Finnur Jónsson. II. Gedichte der heldensage. Halle a. S.: Verlag von M. Niemeyer, 1890.

При переводе Песни о Солнце основное внимание было уделено максимально точной передаче содержания поэмы — иногда в ущерб форме, поскольку свою главную задачу переводчик видел в ознакомлении заинтересованного читателя именно с этой стороной вовлекаемого таким образом в научный оборот памятника. Поэтому большая часть чисто поэтических красот подлинника не была воспроизведена (в первую очередь это касается аллитерации в ряде строф). Там же, где оказывалось возможным сохранить и художественное своеобразие оригинала, переводчик старался следовать определенной традиции в передаче древнеисландской поэзии, связанной с именами С. Свириденко, Б. Ярхо, А. И. Смирницкого, А. И. Корсуна, О. А. Смирницкой.

Переводчик благодарит О. А. Смирницкую за ее замечания, способствовавшие уточнению перевода отдельных строф и строк Песни о Солнце. Переводчик посвящает свой труд памяти профессора филологического факультета Московского государственного университета им. М. В. Ломоносова В. П. Неустроева, обратившего внимание одного из своих студентов на этот выдающийся памятник древнеисландской литературы.

При подготовке данной публикации кроме работ, на которые уже сделаны ссылки выше, была использована следующая литература:

Эдда. Скандинавский эпос / Перевод, введение, предисловие и комментарии С. Свириденко. М.: издание М. и С. Сабашниковых, 1917.

Старшая Эдда. Древнеисландские песни о богах и героях / Перевод А. И. Корсуна. Редакция, вступительная статья и комментарии М. И. Стеблин-Каменского. М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1963.

Младшая Эдда / Изд. подготовили О. А. Смирницкая и М. И. Стеблин-Каменский. Л.: «Наука», 1970.

Folk H. Sólarljóð // Skrifter utgitt av vidensskabsselskabet i Kristiania. II. Hist.-filos. klasse. 2. bind. № 7. Kristiania, 1914.

Jónsson F. Replik // Edda. Bd. 5–6. Kristiania, 1916.

Jónsson F. Et lille Gensvar // Edda. Bd. 7–8. Kristiania, 1917.

Paasclie Fr. Kristendom og kvad. Krisliania, 1915.

Paasche Fr. Møtet mellom hedendom og kristendom i Norden. Oslo, 1958.

17. Первые семь строф, которые рассказывают о раскаявшемся разбойнике, несут отпечаток христианских воззрений. Покаявшись, разбойник получает отпущение грехов, а убийца, нарушивший и заповедь «Не убий» и законы гостеприимства, наказан тем, что будет нести грехи, совершенные разбойником. Согласно языческому кодексу морали, нарушение законов гостеприимства также являлось тяжким преступлением. Правда, исландцы-язычники знали для таких людей не менее ощутимое наказание: их объявляли вне закона.

1,1. В оригинале в начале строфы употреблено традиционное для эддической поэзии сочетание слов fé «имущество, деньги» и fjör «жизнь»15. Ср. Речи Высокого, строфа 58: fé еðа fjörvi «имущество или жизнь»[7].

89. Мысль о том, что судьба человека предопределяется свыше, присуща и языческим и христианским воззрениям на жизнь. Поэтому данные строфы были бы вполне уместны и в памятниках древне исландской языческой поэзии.

9,1. Уннарр — «удачливый, везучий», Сэвальди — «властитель моря». Оба имени символизируют самодовольство.

1014. По сравнению с предыдущей частью текста, содержание этих строф отличается более бытовым характером: любовь к одной и той же женщине разрушает дружбу двух мужчин. Эти строфы перекликаются со строфами 92–93 Речей Высокого, с которыми в Песни о Солнце имеются и чисто лексические совпадения, ср., например, употребление слова lík тут и там для обозначения тела женщины.

11,1. Имена Свафадр и Скартхединн напоминают имена героев из песен и саг: Свава из Песни о Хельги, сыне Хьёрварда, Скарпхедин из Саги о Ньяле, Свафадр — «усыпленный», Скартхединн — «щеголь».

1518. Содержание этих строф в какой-то мере повторяет мысль, заключенную в строфах 8–9, однако трактовка ее чисто христианская: гордыня ведет к несчастью, чрезмерность во всем наказывается. В начале отрывка наблюдается известное сходство с Речами Высокого, строфа 64.

16,1. Радню — «находящая новые советы», Вебоди — «властвующий над святыней».

20,1. Сёрли — герой, о котором рассказывается в Песни о Хамдире.

20,2. Вигольфр — «волк битвы, волк-убийца».

22,3. Рюгьярдаль — «долина засады».

2532. Строфы, предваряющие рассказ о путешествии по загробному миру, содержат семь советов-заповедей: искупать зло добрыми делами, просить у бога милости, выражать свои мысли в надлежащей форме, не делать зла, быть твердым в мыслях и т. д.

25,1. Дисы — полубожества, помогающие при родах. Таким образом, фигуры из языческой мифологии включены в христианскую иерархию небожителей. Финнур Йоунссон считает, что под дисами подразумеваются святые девы.

28. Мысль о том, что «спрашивать следует в нужных словах», находим и в Речах Высокого, строфы 26, 28, 63.

29. Смысл строфы, очевидно, следующий: надо жить так, чтобы не бояться предстать перед небесным судьей.

29,4. В оригинале: «Тот имеет лакомства, кто требует».

3335. Рассказчик говорит о своей привязанности к земной жизни, которая изображается отнюдь не как «юдоль скорби». Известное влияние христианского учения заметно лишь в строфе 34, осуждающей богатство. Ср. далее строфу 49. Однако отрицательное отношение к золоту было свойственно уже древнескандинавской языческой мифологии (см. Прорицание вёльвы, а также Сагу о Волсунгах).

3638. Описание физической смерти, которое, по мнению О. Ольмаркса, содержит указания на симптомы некоторых болезней.

37,4. В оригинале: «Легко ходить без бремени». Видимо, подразумевается груз прожитых лет, сковывающий все усилия старого человека в борьбе со смертью.

3945. В этом отрывке описано душевное состояние умирающего в последние дни жизни. Все семь строф начинаются словами: «Солнце я видел». Фр. Поске, О. Ольмаркс считают, что под Солнцем понимается одновременно и Христос. Однако особых оснований для такого толкования образа Солнца нет, кроме, пожалуй, строфы 41. Скорее всего Солнце является символом красоты земной жизни, которой так жаждет умирающий.

42,3. Гьёльв — очевидно Гьёлль, река, отделяющая мир живых от царства Хель в скандинавской мифологии.

4650. Повествование о чувствах и мыслях рассказчика перед его странствованием по загробному миру. Здесь довольно сильны христианские мотивы (строфы 47, 49), но тем не менее смерть рисуется как самое страшное для человека событие.

48,4. В оригинале: «хотя должны (умирать) в присутствии родственников».

50,3–4. По мнению О. Ольмаркса, здесь изображено омовение тела, которое еще не покинула душа.

5152. Начало пребывания рассказчика в загробном мире.

51. Судьбу умершего здесь решают норны, а не его дела при жизни. Таким образом, в поэме отразились и традиционные языческие представления о судьбе человека после смерти.

52,2. Семь миров, упоминаемые здесь, бесспорно включают ад и рай. Остальные пять соответствуют некоторым из девяти частей, на которые делилась вселенная в представлениях древних скандинавов. Таким образом, элементы языческой и христианской космологии смешиваются, а иногда и покрывают друг друга (ад часто называется царством Хель, смерти). В поэме идет речь о следующих мирах: Мидгарде (земном мире людей), где живут у источника Урд норны, и Ётунхейме (мире великанов), где сияет «ётунов солнце» (gýgjar sól — «солнце великанш», 51,3).

5368. Описание увиденного в аду. В строфах 5767 изображены адские муки за отдельные грехи. Особенно сильно чувствуется христианское влияние в строфах 60, 65, где говорится о карах для язычников и людей, не соблюдавших «святые дни». Осуждение остальных проступков носит в основном общечеловеческий характер и имеет место уже в скандинавской языческой мифологии.

54. Смысл строфы, по-видимому, в том, что надежда на спасение покидает людей лишь в царстве смерти, — так она сильна, так глубоко коренится она в человеческой натуре. Отсюда и образ для надежды, поражающий своим наивным величием: дракон, который крушит все вокруг своими крыльями.

54,2. Глэвальди — «властитель зноя, жара», очевидно, владыка ада.

55,1. Олень Солнца, смысл образа неясен.

56,1. Ниди — «месяц на ущербе», имя карлика, упоминающееся в Прорицании вёльвы, строфа 11. О его сыновьях ничего не известно. Следовательно, подземный мир карлов помещен автором в ад.

56,4. Ключ Баугрегина — источник мудрости, охраняемый великаном Мимиром, которому Один оставил свой правый глаз как плату за разрешение напиться из этого источника. Баугрегин — «бог кольца», поэтическая метафора для Одина, владевшего волшебным кольцом Драупнир.

58,3–4. В оригинале: «Кровоточащие сердца свисали из груди, изнуренные великой тоской».

59,2. В оригинале: «по раскаленным дорогам». Ср. строфу 31, где такое же наказание постигает нетвердых в помыслах.

63,2. Фегьярн — «жадный до денег, до имущества».

67,2. Это же наказание за ложь упоминается и в Песни о Фьольсвидре, строфа 45[8].

6974. Описание райских радостей, ожидающих праведников. В содержании этих строф влияние христианских представлений о загробном мире наиболее сильно (ср., например, строфы 71 и 73, где прославляется умерщвление плоти). Именно это обстоятельство и заставило О. Ольмаркса предположить, что автором Песни о Солнце был священнослужитель, человек особенно фанатичный по сравнению с другими верующими, для которых самоистязание и соблюдение церковных праздников не могли иметь такого большого значения. Однако такое умозаключение вряд ли верно, потому что автор поэмы ограничился лишь перечислением — как бы по обязанности — только некоторых христианских добродетелей: соблюдение церковных праздников, призрение сирых и старых, умерщвление плоти. Если бы христианский идеал жизни действительно господствовал в сознании автора, то он, очевидно, отвел бы ему гораздо больше места, а самое главное — нашел бы куда более убедительные слова и образы для описания небесных радостей. Между тем, и О. Ольмаркс признает, что эта часть поэмы поражает своей художественной беспомощностью и бедностью мысли. Не поддерживала автора при описании рая и местная традиция, так как картины жизни в Вальгалле служить художественным образцом в данном случае, конечно, не могли.

Интересно, что наиболее художественно сильная в этой части строфа 74 (О. Ольмаркс полагает, что под колесницами подразумеваются созвездия Большой и Малой Медведицы) стилистически выпадает из своего ближайшего окружения именно из-за языческого характера заключенного в ней образа.

7680. Позднейшая вставка, часть наиболее трудная для толкования в силу своего подчеркнуто мистического характера. Толкование ее осложняется еще и тем, что замыслы автора поэмы и неизвестного автора вставки вряд ли совпадали. Вставка переведена в соответствия с прочтением, предложенным О. Ольмарксом.

76,1. Бьюгвор, Листвор — женские имена. Хердир — «упорный».

77. О. Ольмаркс видит в этой строфе предостережение от недозволенной плотской любви.

77,1. Жена Одина — богиня земли Ёрд.

78. Смысл строфы неясен. О. Ольмаркс видит здесь предостережение от раздела отцовского наследства (?).

78,2. Солькатла — «солнечный котел», имя какого-то мифического существа женского пола.

78,3. Рог оленя был оружием, которым Фрейр, бог плодородия, убил великана Бели. Вигдвалинн — «тот, кому помешали в битве», очевидно, поэтическое обозначение для Фрейра, который во время сватовства к Герд отдал свой меч Скирниру, слуге, посланному им к своей избраннице. Таким образом, Фрейр-Вигдвалинн оказывается одним из сыновей Солькатлы (?), похищающим рог оленя из отцовского могильного кургана. Между тем, Фрейр — сын Ньёрда, бога моря, о смерти которого ничего не известно. Предположение О. Ольмаркса о том, что отец Фрейра — скорее всего «олень солнца», вряд ли оправдано, так как никаких намеков на это в скандинавской мифологии нет. Зато можно предположить, что Солькатла — мать Фрейра является сестрой Ньёрда (как известно, Фрейр и его сестра Фрейя, богиня любви, рождены от союза Ньёрда с собственной сестрой[9]). На родственную связь Фрейра и солнечного существа Солькатлы указывает и то обстоятельство, что Фрейр одновременно был и богом летнего солнца.

79,2. Ньёрд известен только как отец Фрейра и Фрейи. Ни о каких других его детях в эддической поэзии не говорится.

80,1. Свафр — Один, Свафрлоги — Локи. Строфа, очевидно, содержит намек на неизвестный миф о совместных приключениях этих богов. Ср. Перебранка Локи, строфы 2325. Здесь оба бога изображены оборотнями.

8182. Заключительные строфы поэмы, следовавшие первоначально, по мнению комментаторов, сразу же за строфой 75. Рассказчик подчеркивает правдивость Песни и прощается с тем, для кого она сложена, до дня страшного суда. В связи с тем, что в этих строфах, как и ранее в строфе 68, рассказчик обращается к какому-то определенному лицу, Финнур Йоунссон предположил, что и начинаться Песнь о Солнце должна была с такого же обращения. Хотя предполагаемое начало поэмы так и не обнаружено, мысль Финнура Йоунссона заслуживает пристального внимания.

© Введение, перевод и комментарий М. В. Раевского

Источник: Атлантика. Записки по исторической поэтике. Вып. III. М., 1997. С. 207–227.

Текст прислал Сергей Гаврюшин

© Древнеисландский текст взят с сайта Heimskringla

[1]

Подробнее об этой эпохе см.: Эйнар Ольгейрссон. Из прошлого исландского народа. М., 1957. С. 179–208.

[2]

Там же. С. 193–194.

[3]

Jón Helgason. Norges og Islands digtning // Nordisk kultur. Litteraturhistorie. B. Norge og Island. Uppsala, 1953. S. 99, 153, 156.

[4]

Предположение Финнура Йоунссона.

[5]

Предполагается, что эти строфы — позднейшего происхождения (XV в.).

[6]

См. его комментарий к переводу Песни о Солнце, помещенному в кн.: Å. Ohlmarks. Den Okända Eddan. Uppsala, 1956.

[7]

Там, где это специально не оговорено, ссылки даются на перевод соответствующих песен о богах в книге: Старшая Эдда: Древнеисландские песни о богах и героях. М.-Л., 1963.

[8]

См.: Эдда. Скандинавский эпос. M., 1917. С. 374.

[9]

См.: Перебранка Локи, строфа 36.

Название «Эдда» было дано в XVII веке первым исследователем рукописи, который перенес на нее наименование книги исландского поэта и историка XIII века Снорри Стурлусона, так как Снорри в рассказе о мифах опирался на песни о богах. Поэтому трактат Снорри принято называть «Младшей Эддой», а собрание мифологических и героических песен — «Старшей Эддой». Этимология слова «Эдда» неясна.
В состав Утгарда входят Страна великанов — ётунов, Страна альвов — карликов.
a l:href="#hlods"
В Исландии в период записи героических песен не существовало государства; между тем исторические мотивы интенсивно проникают в эпос обычно в условиях государственной консолидации.