Людвига Спектор и Сергей Калашников

Заложники темпорального ниппеля

Роман

Технократно и техногенно, мы по миру разбросаны прочно,

Только в небе общие звёзды, только сердце радостно бьётся,

Только вздохи печали - кратки и надежды на встречи - хрупки,

И метёт ночь своею грустью, заставляя свершать поступки...

Глава 1 Отслужил солдат

После прошедшего дождя, лес сверкал и искрился каждой капелькой росы на листьях и травинках. Наташа шла не спеша, впитывая красоту, окружавшего её благолепия. Воспоминания недавнего детства грели сердце. Пробродив весь день по лесу, не заметила, как ноги сами повели её к порогу пещеры, где она с друзьями, проводила много свободного времени. Только сейчас она, приняла левее, чем обычно, и ей пришлось, поднявшись по травянистому склону до каменной стенки, повернуть вправо. На пути к недалёкому уже тёмному провалу, она поскользнулась и была вынуждена опереться левой рукой об эту самую стену. Туда и рухнула, рефлекторно выпустив из рук корзинку и оберегая ружьецо.

Перекатилась через плечо, не удержалась, снова перекатилась, встала на ноги и подхватила настигшую её корзинку. Уфф. Полное расхождение субъективных ощущений и объективных данных. По внутреннему впечатлению, она провалилась сквозь стену, а фактически - отлетела от неё так, как будто вывалилась из каменной толщи тем самым способом, которым, как ей кажется, в неё ввалилась.

Такой разброд чувств навел на мысль, что сегодня она маленько перегуляла на свежем воздухе. Зная, что родители будут волноваться, заторопилась домой. Пройдя несколько шагов в сторону пещеры, удивленно огляделась. Что-то непонятно изменилось в облике знакомого места, и казалось, кто-то незримо-зловещее рыщет по тропинкам. Чтобы взбодриться, девушка стала подшучивать над собой: "Совсем городской стала, разучилась слышать лес". Но тревога не проходила. Невольно ускорила шаги, и вдруг поняла, что её встревожило - тропинка, по которой она пришла утром, заросла травой, да и остальные знакомые ориентиры не видны. Деревья другие, кусты не там, человеческих следов нет.

Растерянная, она добралась до пещеры, чтобы дождаться утра. Собрав немного валежника, разожгла костёр. С появлением огня, её страхи потихоньку отступили. Свернувшись калачиком, спокойно уснула, на охапке лапника и всю ночь ей снились удивительно яркие цветные сны.

***

До окончания службы оставалось совсем немного времени. Алексей зачеркнул очередной день в календаре, взглянул на фото Наташи и мысленно произнёс:

- Доброй ночи. До скорой встречи, - разговорчивостью он не отличался.

Служба в армии имеет свои достоинства. Намаявшись за день, солдат мгновенно подключается к царству Морфея. Так случилось и на этот раз - Лешка заснул, не успев додумать свою мысль. Ему снилась тайга, утро, когда он с друзьями торопится в школу, золотистые косички Наташки мелькают впереди. Солнце пробивается сквозь кружево зелени, и тонкие нити паутины касаются их голов.

От того, что сон был полон нежных воспоминаний, подъём вызвал чувство досады. Ничего, ещё пара месяцев, и дембель.

***

Звонкие трели птиц, оповестили о рассвете. Ещё не проснувшись, Наташа стала перебирать в памяти события вчерашнего дня. На ум пришли мысли из книги Карлоса Кастанеды прочитанной недавно, обзор системы врат сновидения.  

Первые врата сновидения - это научиться вспоминать сны, осознавать себя во сне и научиться управлять вниманием энергетического тела - целенаправленно изучать различные объекты во сне.

- Может мне всё приснилось? - подумала она.

Что там было ещё? Наташа стала вспоминать. Хм. Вторые врата сновидения, это научить энергетическое тело контролируемо переходить из сна в сон, третьи врата сновидения - научиться путешествовать по реальному миру, найдя себя спящим. И, наконец, четвёртые врата сновидения - научиться закреплять точку сборки в любом месте, обретая полное восприятие.

Да-а! Восприятие было полным, потому, даже такая неожиданная мысль как параллельный мир не удивила её.

Воспоминания продолжали роиться в голове.

Вот она поскользнулась.

Вот летит, пытаясь ухватиться и удержать равновесие.  

Вот это чувство расхождения субъективных ощущений и объективных данных, когда она будто ввалилась через стену неизвестно куда.

Окончательно проснулась, умылась у звонко поющего ручейка, съела собранные вчера ягоды, те, что не вытряхнула из корзинки при падении, и запила их прозрачной водой. Теперь предстояло главное - разобраться в сложившейся ситуации. Вокруг стоял знакомо-незнакомый лес, и удивительно щемящая тишина, не нарушаемая ничем кроме птичьих голосов.

На месте их посёлка не оказалось никаких признаков обитания людей. Только молодой лес. А ведь она ничего не спутала. Извилины ручья, откос, склон с торчащими из него камнями - все, как и раньше. Если совпадает место, следовательно, не совпадает время - шепнул ей разум. И она отправилась в сторону Шира - ближайшей станции. Может быть, там что-нибудь прояснится.

***

Выверив по компасу направление, Наташа двинулась в сторону  Шира.  К обеду с возвышенности, куда она  взобралась, как на ладони открылись озера, а вот ни города, ни железной дороги не было и в помине. Растеряно оглядев окрестности,  увидела вдалеке наезженную тропу, по которой катили груженые повозки, и  решила узнать, куда попала. В смысле, скорее, времени, чем места. Девушка направилась в сторону дороги. Тревога не покидала её. Приближаясь, она поняла, что её насторожило. Люди, ехавшие на арбах, слишком существенно отличались от привычного для неё образа  современного человека своей одеждой, прическами. Наташа затаилась в кустах, и стала наблюдать.  

***

Алесей прикупил подарки. Для матери - недорогой цифровой  фотик, для сестрёнки - диски с последними анимешками, а над подарком для Наташи, призадумался, да так ничего и не выбрал.

Сидя в вагоне, даже помечтал, как встретит его Наташа, как бросится на шею. Или нет? Что-то очередного письма от неё долго не приходит. Последнее было из родного посёлка, куда она приехала на каникулы, а потом - тишина.

Не заметил, как задремал. Снятся ему кони, несущиеся во весь опор, и люди с раскосыми глазами в странных одеждах. И крик, крик Наташи:

- Помоги!

Проснулся и не поймёт, что это было, так ярко и явно увидел он эту картину.

***

Нескольких минут подглядывания из-за кустов оказалось достаточно, чтобы убедиться в том, что, как ни крути, а эпоха нынче явно другая.

Повозки, катившие по дороге, были громоздки. Наташа сразу обратила внимание на их колёса. Четыре спицы, расположенные под прямым углом. Вспомнились иллюстрации, где она видела изображение отдельных видов экипажей, в которых разъезжали наши предки. Навскидку век  двенадцатый  - тринадцатый. Повозка одноосная, так называемая арба, иначе в горах и в лесу не проехать.

Заинтересовали её и возницы. На них кафтаны из валяного сукна, широкие штаны, заправленные в сапоги, на голове белая войлочная шляпа с короткими полями. Киргизы - первая мысль, что-то общее сохранилось в их манере одеваться, пройдя сквозь века. Несколько всадников как-то нервно мечутся вдоль короткой гужевой колонны.

Вдруг, верховые, словно услыхав сигнал, все как один повернули к хвосту процессии и помчались, на скаку доставая из налучей свои луки. Такой лук сложен в изготовлении, Каждый - уникальное произведение, результат кропотливого труда искусного мастера. Его склеивали из дерева и рога, для эластичности обматывали сухожилиями. Если не врут - пробивает любой доспех, на расстоянии до трех сотен метров.

Только успела это припомнить - откуда ни возьмись, будто вынырнув из-за скрывшей их сопки, вылетели всадники на низкорослых мохноногих лошадях. Их одежда оторочена мехом,  лисьи и волчьи хвосты развеваются на шапках, на ногах сапоги, в руках арканы. Вот оно что! Пока мужчины сражаются с группой, догонявшей беглецов по дороге, второй отряд добрался до своей цели в обход.

Притаившись и сжимая в руках "мелкашку" она следила за происходящим. Возницы, увидев нападавших, побросали телеги с грузом и побежали в сторону леса, толкая впереди себя женщин и детей. Да и сами возницы - подростки. Вот один с копьём наперевес бросился навстречу вырвавшемуся вперёд всаднику, но свистнула плеть, и паренёк покатился в траву.

Петли арканов опускаются на плечи бегущих, натянувшиеся верёвки валят людей с ног, но одна быстроногая фигурка вырвалась вперёд и ближайший из воинов торопит коня по её следу.

На ум пришли слова недавно прочитанной книги: "Действие - отличное средство от тоски,  в момент затруднения человек обязательно делает выбор, чем заняться. Можно посочувствовать себе, погоревать, сосредоточиться на переживаниях. Сконцентрироваться, так сказать, на высшей нервной деятельности. А можно примитивно, как предок наш примат, взять в руки палку и лупить ею всё, что попадёт под удар. Может - орех сшибёшь ненароком, или шишку учредишь на кумполе старого недруга".

Это и послужило командой к дальнейшему действию.

Пока разум трудился над обдумыванием этого неимоверно длинного рассуждения, тело заняло положение для стрельбы стоя. Руки вскинули и прижали прикладом к плечу старую добрую мамину биатлонку.  Прицелившись, Наташа задержала вдох и легко, почти нежно нажала на спусковой крючок. Выстрел потонул в криках всадников. А тот, что уже приготовился поймать беглянку, накренился и сполз с лошади.

Всё правильно, охотник попадает белке в глаз. В левый. В хлопотах по ловле людей, никто из нападавших не заметил случившегося.

Вновь прицелилась, и снова, неслышный в гомоне выстрел, затем ещё. Сотня метров - вполне приемлемая дистанция для опытного стрелка. Пятеро спешены. Смена магазина. Ритмично, как на стрельбище. Остальные, разглядев её и поняв, откуда снисходит на их товарищей смерть, стали выхватывать из-за спин луки. И падать из сёдел.

Другие, видимо быстро сообразили, что к чему, повернулись к ней спиной и, побросав пленников, умчались. Стрелять вслед не стала. Последняя пятая обойма уже в магазине, остальные надо собрать и набить патронами.

Люди, избежавшие плена, вернулись к своим телегам и быстро покинули поле боя, изредка поглядывая в сторону непостижимого существа, занятого своими делами. Кажется, сегодня богиня смерти показалась на глаза не для того, чтобы забрать их жизни. Нет причины мозолить ей глаза.

Наташа подошла к убитым. На груди одного, того, что одет богаче других, блестела матовая пластина со знаками. Надо же, кажется именно её буквально позавчера, рисовал на экзамене Сергей Анатольевич. Девушка сняла кругляш и прихватила с собой.

К пещере, где провела свою первую ночь в этом, похожем на древний, мире, возвращалась в задумчивости, перебирая в памяти события последних дней.

Она только что сдала экзамены и сразу заторопилась домой. Результат последнего экзамена сильно смущал. Сергей Анатольевич, после её демарша в отношении господствующих в современной исторической науке методов датировки материальных памятников, сначала размазал её по столу, молча нарисовав изображение пайцзы Чингисханова сотника, а потом выпроводил с пятеркой в зачётке. На её вопросительный взгляд ответил: - Поймете позднее. Главное то, что Вы думаете, а не механически запоминаете.

Дома её ждали не только папа с мамой, но и родные места. Никогда бы раньше не подумала, что способна скучать по лесам и голым каменистым осыпям, по увалам, падям, скальным обнажениям и топким берегам зарастающих озёр. В своих мечтах, она уже спешила по юрким тропинкам, заглядывала в самые грибные и ягодные места, а там вскоре и Лёха вернётся, хоть и не быстро, но служба его подходит к концу. Тоже неожиданно заскучала по этому охламону и задире - верному товарищу в самых рискованных похождениях и, хм, экскурсиях.

Отец встретил её на вокзале, и вместе они поехали домой на новомодной тарахтелке - квадрацикле. Прижились эти порождения человеческой изобретательности в их бездорожной лесной глуши.

Вечер дома прошёл незаметно. Рассказывала об учёбе, о друзьях и преподавателях, о жизни в городе. Родителей волновало всё, одна она у них. Да и дочка, соскучившись, торопилась выговориться.

Едва рассвет коснулся крон деревьев, засобиралась в лес. Бутерброды, мелкашка с непочатой пачкой патронов и объёмистая корзинка - вот и все сборы.

***

В вагоне Алексей отсыпался, и дорога пролетела незаметно, несколько раз вновь снился всё тот же сон. И вот мелькнули вдалеке озера Шира и Иткуль.

Места в Хакасии достойны кисти лучшего живописца, только мысли Алексея, совсем о другом, не о художниках и вдохновении, а о девушке, по которой соскучился. Но сначала необходимо предстать пред ясны очи папе и маме по случаю успешного завершения срочной службы, а потом наведаться в город, поговорить с Наташей, и нужно уезжать. Что тут в глухомани делать? Руки у Алексея золотые, как и у его отца - поселкового кузнеца, который тут один на все случаи мастер. Да только где в лесных дебрях работу найдёшь?  Может завербоваться по контракту? Всё  же служба в ВДВ научила многому. Да и Наташа, студентка исторического факультета, что ей в этих местах делать? Надо обосновываться в солидном городе.

С этими мыслями вышел он на перрон, где его ждали родные. То, что подруги среди них не оказалось, не удивительно - занятия в институте уже начались. Однако мать неожиданно расплакалась и рассказала, что Наташа потерялась в лесу. Ушла по ягоды и пропала. С тех пор прошло уже два месяца, даже поиски прекратились.

Непонятное внутреннее беспокойство не покидало Алексея, и он вышел, не доезжая до родного посёлка, оставив в машине вещи и пообещав родителям быстро вернуться. По лесу, мол, соскучился. 

Осень стояла сухая и теплая, знакомая тропинка успокаивала. Любовался красотой родных просторов, а мысли текли ровно. В этих местах несложно заплутать городскому жителю, но не подруге детства, с которой они знают каждый камушек на километры вокруг. А вот и поворот к бревну через ручей, но ноги сами несли Алексея в сторону  пещеры, где они играли детьми, то в неандертальцев, то в Робин Гуда, а после встречались с Наташей, чтобы готовиться к выпускным экзаменам. Светлая и неглубокая, эта каменная камера защищала от дождя и ветра, и создавала нужное настроение строгой монументальностью своего интерьера. Как в читальном зале крупной библиотеки, только ехать никуда не надо.

А вот и "читальный зал". Лёха вошёл внутрь. Тишина и покой опустились на него. Присел у стены, где было сделано подобие скамьи, и призадумался. И вновь, нахлынули странные видения. Посидев ещё немного, засобирался домой. Там его ждал накрытый стол, родные и друзья. Со всеми надо поговорить, расспросить, послушать, а ему хотелось поскорее остаться одному, чтобы осмыслить произошедшее.

Нет, слов любви они с Наташей друг другу не говорили, обнимашками-целовашками не занимались. Это была просто дружба, оказавшаяся чем-то большим только тогда, когда служба в армии принесла разлуку. Чувства нелегко переложить на бумагу, но, вот чудо, именно в строках писем с рассказами о повседневных событиях и зазвучали впервые нотки нежности и доверия.

В одной из ниш, там, где раньше они не раз оставляли тетрадки и учебники, луч фонарика скользнул по гладкой поверхности. Небольшой медный кувшинчик, позеленевший почти до черноты. Странная находка.  Широкое горлышко залито чем-то, от времени превратившимся в рассыпчатую массу, похожую на канифоль. Лучше будет вскрыть его дома в мастерской.

***

Оказывается, это не такая простая вещь убить человека, даже если защищаешь слабого. Как только спало напряжение стычки, слёзы сами покатились из глаз. В эту трудную минуту, отчётливо вспомнила о друге детства, Лёшке. Вот бы такого сильного и надёжного товарища рядом, и непонятно как, сами собой вырвались слова - "Помоги!" Ответом было молчание леса.

По пути в сторону пещеры, Наташа подстрелила рябчика. Пернатую дичь, если нет желания возиться с ощипыванием, запекают в глине прямо в перьях, а уж этого добра на берегу ручья нашлось в достатке. Обмазав птицу, закопала её в горячие угли, сверху, возобновила разрушенный костёр. Даже тетерев "поспевает" за два часа, а уж небольшая птица была готова через час. Поужинав и оставив  часть еды на завтра, стала размышлять.

***

Ведро воды, паяльная лампа и час терпения, а потом, когда с горловины стекла почти окаменевшая живица, и деревянная пробка была извлечена, на широкий противень вывалились листочки из блокнота и странная пластинка с рельефным изображением. Гости, забывшие о накрытом столе, с интересом рассматривали написанный чёткими печатными буквами текст. От Наташи оказалась весточка.

Она никуда не пропала. В том смысле, что по-прежнему живёт тут, только посёлки и железная дорога куда-то подевались, и людей в этих местах стало больше. Говорят они на другом языке, носят старинную одежду, пасут коз, овец и низкорослых северных оленей. А ещё приезжали другие люди, на мохноногих лошадках с луками и саблями. Хотели угнать женщин и детей.

Пришлось вмешаться, отчего патронов теперь у Наташи почти не осталось. А любопытную вещичку, что висела на шее у главаря, она прикладывает и просит показать одному человеку у них на факультете.

***

Когда гости разошлись, Алексей вновь перечитал найденные листочки, и стал рассматривать приложенный к посланию предмет. Его не оставляло ощущение, что это металл, покрытый толстой плёнкой окисла. Тем не менее, просматривалось нечто похожее на изображение птицы, и значки, напоминавшие кривулины, из которых китайцы составляют свои иероглифы.

Утром на станцию его отвёз Наташин отец, и почти силой заставил взять денег на расходы. Как-никак, до Красноярска и обратно. В посёлке живёт немного народу, утаить что-нибудь почти невозможно. Разве что собственные мысли. Хотя, что тут таить? Один сумбур.

В столице обширного Сибирского края он не был несколько лет. Сразу направился в сторону студенческого городка расположенного рядом с парком и был поражён оживлённой атмосферой царившей здесь.

Бабье лето пахнуло на город всей своей удивительной красотой, разукрасило аллеи множеством оттенков жёлтого и красного. Солнце проникало сквозь кроны деревьев, отражалось в стёклах, и блики весёлыми зайчиками прыгали по лицам студентов, высыпавших погреться.

Алексей нашёл корпус исторического факультета, и преподавателя с которым договорился накануне, Сергея Анатольевича. Тот, увидев находку, остолбенел. Поразившая его вещица выглядела очень древней, и  он долго переводил взгляд с кругляшки на молодого человека.

- А не откажете ли вы в любезности, указать место, где нашли этот предмет, - наконец обрёл он дар речи.

- Извольте, - Лёха всегда легко ведётся на тон, поэтому подхватил чопорную лексику собеседника. Но пальцем в карту ткнул со всей силой "пролетарской ненависти".

- Вы чем-то огорчены? - неожиданная эмоциональность парня смутила преподавателя.

- Я хотел узнать, когда эта вещь там появилась, но если Вы даже не знаете где, то...

- Датировку могу произвести с точностью до одного года. Орды Чингисхана переправились через Енисей в 1218 году. А благодаря этой находке и место удаётся установить значительно уверенней. Там, куда Вы указали, несомненно, побывали фланговые или передовые дозоры.

- В таком случае, не затруднит ли Вас, Сергей Анатольевич, посоветовать, как следует действовать, чтобы избежать подобных встреч? Ну, пока эти орды не пройдут своей дорогой? - Поймал очки, упавшие с носа преподавателя, воспрепятствовав им удариться об пол аудитории, и показал полученную от подруги записку, пояснив, откуда она взялась.

***

Распрощавшись, Алексей заторопился в город, где ему предстояло сделать покупки, и ещё надо было повидать Сашку Саркисова. Он был у них санинструктором, так что на счёт медикаментов подсказал бы. Они вместе и призывались, и демобилизовались, служили в одном взводе и успели, если не сдружиться, то сделаться добрыми приятелями. Из телефонного разговора, когда предупреждал товарища о визите, по тону понял, что однополчанин его нынче в глубоком расстройстве.

Дверь квартиры открыла девушка неземной красоты. Ну, всё при ней, и всего этого при ней ровно столько, сколько нужно.

Приятель на кухне грустно чистил картошку и выглядел кисло.

- Танька замуж вышла, - ответил он на незаданный вопрос. - Нюркина младшая сестренка, - кивнул он в сторону девушки, настраивающей гитару. Несколько аккордов и:

В жизни всему уделяется место,

Вместе с добром уживается зло,

Если к другому уходит невеста,

То неизвестно кому повезло.

Пропела прекрасная Нюрка озорным голосом.

- Вот, - подтвердил Лёха мудрость прозвучавших слов. - И вообще, не обещайте деве юной любови вечной на земле. Всплывай, санинструктор!

- Точно, сейчас, пожарим вот это, - Сашка указал на груду начищенной картошки, - и нальём по рюмочке за взводного, за старшину, за...

- Уймись, санинструктор, посоветуй, лучше, какого медикамента собрать, чтобы сидя безвылазно в дремучем лесу, лечить раны и хвори. И, чтобы хватило надолго.

- Первым делом возьми справочник по целебным травам, - вмешалась Нюра, отбирая у Саркисова извлечённую из холодильника поллитру.

- И спирту этилового бочонок, - встрял "обездоленный". Но тут же поправился, - Анна верно говорит - она у нас врач. А с чего это ты решил в отшельники подаваться. Если от любви неразделённой, так я с тобой.

Лёха уже понял, что темнить никакого резону нет, и спокойно расправил на столе листки Наташиного письма.

***

После ухода Алексея, Сергей Анатольевич стал внимательно рассматривать пластину, зажатую в руке. Нет сомнений, что это  байса, или как её ещё называют  пайцза, что в переводе с  тюркого буквально переводится как отпечаток.

Ещё раз, внимательно осмотрев находку, историк пунктуально открыл нужный фолиант, сверил изображение и прочёл: "Пайцза -  особая пластинка, выдававшаяся татаро-монгольским ханами в тринадцатом - пятнадцатом веках как верительная грамота. Это тонкие листы металла, большей частью серебряные, реже медные и золотые,  с рельефным рисунком. Пайцза - верительная пластина или бирка. Серебряная пайцза - удостоверение государственного чиновника высшего ранга".

Убедившись, что это, известное ему со школьных лет утверждение до сих пор наукой не пересмотрено, отчётливо  вспомнил экзамен, на котором отчитал белобрысую девчонку после её демарша в отношении господствующих в современной исторической науке методов датировки материальных памятников. Вспомнил, как рисовал  похожее  изображение пайцзы Чингисханова сотника, и в его голове, как в калейдоскопе, замелькали странные, может быть даже крамольные мысли.

***

Утро обещает солнечный день. Поселковые хозяйки выгоняют коз щипать жухлую осеннюю траву и обдирать желтые листья с окрестных кустарников. Снег синоптики обещали только через неделю, но утренние морозцы уже сковывают лужицы. Лёха стоит на крылечке и окидывает взглядом груду вещей, приготовленную к отправке в прошлое.

Вроде, ничего не забыл. Главное - инструменты. И дедов коловорот с уймой сменных пёрок, свёрл и шильев. И коробки с саморезами, гвозди и проволока. Одежда, утварь, семена, книги, ноутбук с грудой заполненных справочной информацией лазерных дисков. И питание для него. Патроны, оружие. Всего не перечесть.

Толпа мужчин и женщин, словно ожидает чего-то. Конечно, команды.

- Пошли, - это всё, что требовалось сказать. И груз разобран. Колонна потянулась к пещере.

***

Вот и каменная стенка в полусотне метров от их бывшего "читального зала". Лёшка без труда отыскал описанное местечко, они тут все приметы помнят наизусть. Для начала ткнул палкой. Хм. Конец провалился, но назад не пошёл. Так там и остался, словно отхваченный бритвой. Опасно, однако, тут.

Бросил тючок - тот проскочил и сгинул, как и не бывало. Народ принялся подносить остальные вещи вверх по короткому травянистому склону, а он - переправлять всё это добро туда, где оно необходимо слабой беззащитной девушке, оказавшейся в чужом неприветливом мире.

Всё, предметы закончились. Лёха посмотрел на мать. Стоит поодаль, и слёзы катятся у неё из глаз. Отец обнимает её за плечи. И сестрица прижалась к ней с другой стороны. Как и условились ещё вчера, попрощавшись по-человечески. Сегодня - не время разводить антимонии. Взял в руку карабин, собрался, и нырнул.

***

Наташа сушит грибы и коптит мясо. Зима не за горами, надо припасти хотя бы немного еды на период сильных холодов, когда невозможно будет охотиться. Свой шалаш она обмазала глиной, а сверху - снова оплела. И опять обмазала. Так будет теплее. Живёт здесь около недели. По расчёту времени, если полагать, что и там и здесь оно течёт одинаково, Лёшка уже должен вернуться из армии.

Волнует мысль о том, нашёл ли школьный товарищ её послание. Они ведь иногда оставляли там друг другу записки. Если её считают пропавшей, он, скорее всего, заглянет в ту нишу, куда она положила для него письмо с просьбой забросить ей через портал патронов и кое-каких вещей. Костюм бы лыжный не помешал, а то подкрадываются морозы.

Из стенки, с которой она почти не спускает глаз, высунулся конец палки. Замер,  потом, словно отпиленный, упал. Лёшка. Его осторожность и предусмотрительность.

Наташа встала и уже сделала несколько шагов, чтобы посмотреть, не привязано ли к палке чего-нибудь для неё, как из стенки вылетел плотный тюк и закувыркался под уклон. За ним последовали мешки, бочонки, туго набитые рюкзаки, сколоченные на манер цилиндра ящики. Всё это откатывалось и скапливалось у подножия короткого склона, собираясь в изрядную кучу.

Широко открытыми  глазами девушка наблюдала за происходящим и, когда после короткой паузы, из камня выпрыгнул Лёшка, разрыдалась. Страх, одиночество, безысходность, которые таила в себе, чтобы не поддаться отчаянию, прорвались слезами. Несколько шагов навстречу, и девушка прижалась к груди старого друга. От запаха пота и касторки, которой смазывают обувь, у неё перехватило дыхание.  Не от самого запаха, а от навеянного им ощущения близости человека из привычного для неё мира. Такого знакомого, родного, домашнего.

- Ну, не реви, кнопка. Не мог же я тебя оставить одну отстреливаться от всей Золотой Орды, - да это он, грубоватый, но надёжный троечник, вечно путавший иезуитов с ирокезами и считавший "Тарзана" лучшей книгой всех времён и народов.

- Наталья, прекрати реветь и проверь, как перенесла транспортировку швейная машинка. И собери клубки, разве не видишь, что они раскатились из корзинки! - донёсся вдруг до неё голос мамы. Неужели показалось? - А ты, Григорий, не стой столбом. Отбери дочку у этого недотёпы, он же её помнёт, - нет, не показалось. Родители тоже прибыли. Мама, как всегда пилит папу и говорит всем, что нужно делать. Захотелось расплакаться, но сильнее рыдать она уже не может.

Вот появился Сергей Анатольевич с ассистенткой, про которую на кафедре ползут слухи, что она... и он... ну да. Оба здесь. Преподаватель, смущённо откашлявшись, сообщил, что должен узнать, наконец, где находится эта самая река Калка, на берегу которой Русь впервые встретилась с татарами.

- Знакомься, это Саша Саркисов, - бормочет над головой смущённый Лёха, от которого она так и не может отлепиться. - А это Анна Михална, доктор.

А Наташа зябко поводит плечами, глубже проникая в кольцо Лёшкиных рук, отчего ей становится совсем плохо видно, что творится вокруг.

Глава 2 Мамины ватрушки

Ещё ничего не видя, а только чувствуя, что от Лёшкиных объятий перехватило дыхание, Наташа несмело шевельнулась и с удивлением поняла, что пальцы её рук сведены почти мёртвой хваткой, на его спине. И может быть впервые, девушка поняла и почувствовала, что это были не просто дружеские объятия, а нечто большее.

Потом её прижала к себе мама, папа погладил по голове, заглянул в глаза, и от этой простой ласки, и от того, что рядом столько родных и любимых людей, сердце Наташи забилось пойманной птицей.

Прибывшие никуда не торопились, озираясь по сторонам. Всё им интересно. И её похожий на термитник шалаш, и две кобылки в загоне из жердей, привязанных к стволам деревьев, и кострище, обложенное камнями.

Период созерцательности завершила Лидия Васильевна, Наташина мама. Она быстро указала мужчинам, какие предметы и в какой последовательности следует незамедлительно перенести в пещеру, чтобы внезапный дождь не испортил поклажу.

Ассистентка Сергея Анатольевича расчехлила изящный, словно с витрины магазина игрушек, топорик

Его эргономичный дизайн, легкий вес и то, как легко и удобно лёг он в руку, позволил понять, что девушка не понаслышке знакома с этим орудием. Острое лезвие из кованой углеродистой стали, плавный изгиб жёлтой пластиковой рукоятки, специальное надежное крепление. Вещица - само совершенство. Улыбаясь, она скрылась с ним в зарослях.

Доктор Анна Михайловна принялась прилаживать над кострищем чугунный казан. Потом отец расчищал и обкладывал камушками родничок, парни натягивали тканевое покрытие на каркас из нарубленных ассистенткой жердей.

Кругом бурлила понятная жизнь, и Наташа с удовольствием помешивала в котле кашу на всю толпу. Кострище обносили неопрятным, сооружённым на скорую руку, плетнём, над которым возводили навес. Место стоянки оборудовали в пожарном темпе. Разговаривали мало, в основном перекидывались словечком-другим по делу. Без расспросов ясно, что еще до перехода сюда эти люди успели согласовать первые действия и сейчас воплощали то, о чём сговорились раньше.

***

Чай с сахаром, мамины ватрушки, карамелька - эти скромные радости чуть не заставили Наташу снова расплакаться когда, рассевшись кружком под хлипким, незавершенным навесом, принялись, наконец, ужинать. В тесноте её обмазанного глиной шалаша плотным штабелем устроили женщин.

Жаль, а она так хотела, игнорируя мамино неудовольствие, закатиться к Лёшке под бочок, но ничего из этой затеи не вышло.

Но это огорчение скомпенсировал старый добрый спальный мешок, которого ей ужасно не хватало здешними холодными ночами. У выхода под натянутым наспех полотнищем головами наружу устроились мужчины.

Успела ещё подумать, что рядом с родителями и под Лёшкиной защитой куда как спокойней. Человек, как ни крути, существо стайное. И уснула.

***

Утро. Кружка чая с бутербродами. Наталья, уписывая уже третий, намазанный плавленым сыром, понимающе смотрит на остальных женщин, в еде весьма умеренных. Их организмы ещё "заточены" под реалии быта того мира, который они покинули. А её тело знает, что пока не стемнеет, придётся выполнять действия, для которых светлое время суток предпочтительнее. Освещаемые отапливаемые помещения не поджидают их, заманивая красиво оформленными витринами, обещая интересный фильм, тёплую ванну, тишину читального зала или внимание официанта в кафе. Каким далёким и нереальным кажется ей всё это сейчас. Собственно, разбегаться никто не спешит. Поглядывают в её сторону. Понятно, ждут, когда прожуёт, чтобы приняться за расспросы. Действительно, ведь неотложные дела они переделали ещё вчера.

Чтобы не путаться, рассказывала подряд. И про первую встречу с монголами, напавшими на хакасов, и про то, как сообразила, что надо хорошенько упаковать письмо, отправляемое в будущее через столетия, для чего вернулась к месту недавней стычки и поковырялась в вещах убитых воинов. Как сообразила собрать оружие и погрузить его на лошадок, потерявших хозяев.

Вообще-то они пугливо разбежались при её попытке их поймать, но две паслись неподалеку и позволили подойти к себе и взять за повод. Если бы не их смирный нрав - ни за что бы не справилась. Раздевать убиенных не стала - не хватило духу. Но в перемётных сумах за сёдлами обнаружила немного съестного, походную утварь и даже тёплый халат. А вот сабли и ножи собрала все.

А потом Наташа всласть попутешествовала по окрестностям, стараясь не показываться на открытых местах и приглядываясь к тому, что происходит вокруг. Этот древний мир выглядел даже более оживлённым, чем в наши времена. Сады, огороды, пашни и оросительные каналы виднелись в окрестностях немногочисленных селений, разбросанных вдоль редких в этих местах троп.

Чуть дальше к востоку от бывшего Шира дороги встречались чаще, одна из них даже оказалась мощёной. Но селения, составленные из примерно полутора десятков глиняных домиков-мазанок, по-прежнему были невелики и отстояли друг от друга на несколько километров.

В окрестностях паслись коровы, слышно было хрюканье свиней. Кудахтали куры и горланили петухи. Овец же выпасали на дальних луговинах пастушьи семейства, обитавшие в самых настоящих юртах. Однако картина не выглядела мирной. Проезжали отряды вооружённых всадников, иногда торопливо проходила гружёная арба. Наташа тщательно следила за тем, чтобы никому не попадаться на глаза. Из-под прикрытия деревьев не показывалась, близко к жилью не подходила. Если кто её и заметил, то приблизиться или выследить не пытался. Она не раз проверяла, спрятавшись, не идёт ли кто за ней.

Достали карты, Девушка расставила пометки нескольких обнаруженных селений, в двух местах исправила контур границы леса, но потом стало ясно, что вообще-то ориентироваться трудно. Сохранился рельеф и течения рек, а дороги и селения тут совершенно не те, что были в двадцать первом веке. Не очень эти карты точны на данный момент.

Наконец все взоры обратились к Сергею Анатольевичу.

- По косвенным данным можно сделать заключение, - преподавательским тоном начал учёный, - что древнехакасское государство ещё не пало под ударами монголов. К сожалению, данные для датировки пока слишком скудны, поэтому с уверенностью можно заключить, что мы находимся где-то между тысяча двести седьмым и тысяча двести девяносто третьим годом. Тем не менее, контакт с властями этого каганата для нас желателен ничуть не более чем с великими завоевателями, которые им сейчас угрожают. Властители той эпохи редко считались с мнением тех, кто оказывался на их земле. Если здесь побывают сборщики налогов или рекрутёры, что, впрочем, синонимы, женщины останутся одни.

- Ты имеешь в виду, что всех загребут в войска? - это Ника, ассистентка историка. Только она с ним на "ты".

- Овец или зерна у нас нет, а к сбору дани в эти времена относились серьёзно, - улыбается Сергей Анатольевич.

- Это что? Здесь рабовладельческий строй? - удивляется Анна Михална.

- Нет, если смотреть на вопрос формально, - звучит ответ. - Хотя с точки зрения нашего века, можно выразиться и так. Тут нынче феодализм, причём, по всем признакам, без крепостного права. Но вся земля принадлежит знати, которая забирает себе часть урожая у крестьян, а также сыновей в свою армию. Такой вот метод регулирования численности мужского населения.

- А как регулируется численость женского населения, - интересуется Лидия Васильевна.

- Естественным образом. Высокая смертность при родах приводит к тому, что соотношение полов балансируется.

- Ужасное время, - снова вступает доктор. - Но ведь мы в силах изменить ситуацию. Достаточно подготовить десяток-другой повитух, и женщины перестанут платить своими жизнями за рождение детей.

- Хакасские женщины перестанут, - соглашается историк. - Родится много людей, которым потребуются новые земли. И огромные армии отправятся отвоёвывать их у соседей.

Все притихли. Как ни горько это осознавать, но вмешательство в историю со сколь угодно добрыми намерениями - дело рискованное.

- Но настоящего рабства в этих местах не практикуют, - полувопросительно, полуутвердительно встрял Григорий Иванович. Наташа и Ника переглянулись. Они знают, что сейчас будет.

- Рабство, как принудительный труд пленных, обязательно должно здесь существовать. Но это - не часть общественного договора, лежащего в основании государственности, как это было в Древней Греции или Риме, - преподаватель набрал в грудь воздуха, чтобы продолжать, но остановился, прочитав что-то в глазах своей "ассистентки".

- Иными словами нам следует, прежде всего, хорошенько спрятаться, наладить независимое от внешнего мира самообеспечение, и только тогда осторожно, лучше, избегая прямых контактов, начать изучать окружающий мир, - подытожил Лёшка. - В этом отношении мы неплохо попали. Пещера находится вдалеке от дорог и троп, и, как мы и предполагали, её удобно использовать для временного хранения наших припасов. Да и движок, спрятанный в ней не будет ворчать на всю округу. А, кроме того, там имеется и чёрный ход, которым, даже, если нас обложат со всех сторон, мы сумеем уйти.

Глава 3 До зимы уже недалеко

Наталья считает себя разумной женщиной. Осознавая свою эмоциональность, дарованную ей при рождении, она старательно пользуется разумом, подчиняя ему чувства и настроения, насколько это ей удаётся. Пытается всё примечать, анализировать и рассуждать также логично и последовательно, как Шерлок Холмс, пусть и в юбке. Лёшка в этом плане всегда её устраивал в роли Доктора Ватсона. Сосед и одноклассник казался ей достойным обрамлением драгоценному алмазу её разума, понимая её с полуслова.

Девочка, выросшая вдали от больших городов рядом со сказочным, волшебным лесом, она, конечно, любила и знала его. Исхоженные вдоль и поперёк тропы, открывали ей свои секреты. Она всегда могла найти ягодные и грибные места. Наблюдательная и восприимчивая, в лесу она - как дома. Охота с луком и копьём, самодельная индейская пирога, вигвам и избушка на курьих ножках. Скальные кручи и сплав на плоту по горной речке, ползание по окрестным пещерам и выискивание съедобных растений по справочнику из школьной библиотеки. Она полностью использовала все возможности, предоставленные ей уникальным расположением посёлка, где родилась и выросла.

Конечно, компания детворы, занимавшейся этими видами "отдыха" на свежем воздухе, имела переменный состав. Кто-то взрослел, кто-то подрастал. Иные уезжали или теряли интерес к несерьёзным затеям, но Лёшка для Наташи всегда был надёжным товарищем, как и она для него.

Будучи существом рассудочным, девушка никогда никаких телячьих нежностей по отношению к другу себе не позволяла. Даже, когда была в восторге от его выдумки или удачной выходки. Ну не планировала она никакого совместного будущего с ним. Только длительную добрую дружбу. Он, похоже, относился к ней сходно. Вот и выходило у них мирное сосуществование на взаимоприятной основе удовлетворения общих интересов.

Ни для кого не секрет, что инициатором внимания мужчины к женщине является женщина. Это она, хочет она того или нет, подаёт команду на "исполнительный механизм". Улыбка, жест, интонация - язык сигналов многообразен.

Вот их-то Наталья никогда Лёшке не подавала. Одежда, причёска, макияж или пластика тела - эта огромная система воздействия на поведение мужчин тщательно ею контролировалась и фиксировалась в нейтральном положении. Собственно, сказанное верно и в её поведении по отношению ко всей мужской половине человечества. Она искала свой идеал. Да, принца, если хотите. И в институте её взору предстало огромное количество кандидатур на это высокий титул - титул хозяина её сердца.

Наташа вела себя неприметно и наблюдала. Она умела держаться так, чтобы на неё не обращали внимания. Лесной опыт - он и в городской суете ценен. Того, что не движется, не примечают. Достаточно не мельтешить, не напускать на себя никакого особенного вида - и ты никого не интересуешь. Ты - пустое место.

Пользуясь этим приёмом, она не раз ловила стрекоз, а однажды сумела схватить за уши зайца. С мужчинами дело обстояло сходно. Только ловить их она не намеревалась. Просто наблюдала в естественной, так сказать, среде.

И чем больше наблюдала, тем сильнее озадачивалась. Кругом одно сплошное не то. И медлила. В том, что легко охомутает любого - не сомневалась ни мгновения. Её спокойная красота несколькими взмахами макияжных кисточек превращается в мощный призыв, несколько изменений в туалете, поворот головы, обещающая улыбка - и никто не устоит. Она это репетировала перед зеркалом. Но с применением такого безжалостного оружия медлила до тех пор, пока не будет достойной цели.

Во всех этих славных парнях, с которыми встречалась в аудиториях и на вечеринках, с кем занималась в секции скалолазания и выезжала за город на шашлыки - во всех в них ей чего-то недоставало. Недоставало несокрушимой спокойной уверенности, с которой мужчина войдёт в ледяную воду за скатившимся туда котёнком, с которой примет на себя ответственность за случайно разбитое в учительской окно, а потом деловито его заменит, изрезав руки острыми кромками и закапав собственной кровью классный журнал второго "А".

Вот с Лёшкой всё просто. Он сделает то, что должен, а потом смиренно примет за это наказание. Наверное, среди мужчин подобный тип встречается нередко. Но, это ведь не так-то просто обнаружить.

Современная жизнь редко предоставляет возможность убедиться в том, насколько склонен тот или иной индивидуум терпеть неудобства в тех случаях, когда в состоянии от этого отвертеться.

А вот в том, что её школьный товарищ именно такой, она уверена. И пишет ему письма в армию. И плевать, что он относится к ней, как к сестрёнке. Это потому, что она так хотела. А теперь хочет иначе. Эпистолярный жанр тоже позволяет оказать воздействие на сам... мужчин.

Так что, не прошло и полугода с момента расставания, как военнослужащий Лёха Бутаков стал получать от школьной подруги письма, от которых на душе становилось теплей. И, естественно, повёлся.

Ответные письма Наташа ждала с нетерпением. Возможно, не так черства её душа, как она этого хотела. Когда читала написанные разборчивым бисерным "штурманским" почерком строки о достигнутых успехах и пережитых неудачах в голову лезли фривольные мысли и строки стихов:

Это было у моря, где ажурная пена,

Где встречается редко городской экипаж...

Королева играла - в башне замка - Шопена,

И, внимая Шопену, полюбил ее паж.

Было все очень просто, было все очень мило:

Королева просила перерезать гранат,

И дала половину, и пажа истомила,

И пажа полюбила, вся в мотивах сонат.

А потом отдавалась, отдавалась грозово,

До восхода рабыней проспала госпожа...

Это было у моря, где волна бирюзова,

Где ажурная пена и соната пажа.

Вот и ей порой хочется быть не только госпожою, но и немного рабыней. Но подчиниться просто так она не могла. Путались мысли, причудливо переплетая в возникающих перед внутренним взором видениях мечты и воспоминания.

Усилием воли стряхивала с себя наваждение, выкарабкиваясь из царства грёз в мир точных определений и чёткой конкретики.

Что же, придётся жить с тем, что есть. И Лёшка, именно такой, какой ей всегда грезился - спокойный, надёжный. Думая о нём, она представляла, как вернётся он из армии, и она его стремительно очарует, а потом они снимут квартирку.

Денег для жизни нужно не так уж много, если не фанатеть от шоппинга. Муж будет работать, а она - заниматься репетиторством. Вокруг достаточно ленивых детей состоятельных родителей.

Она даже откладывает помаленьку. Хватит им на первое время. А дальше - жизнь покажет. Наташа осознаёт, что она рассудочная. Но она хочет быть счастливой. И чтобы Лёшка с ней тоже был счастливым. Может быть, не найдётся на этом свете больше никого, кроме неё, кто сможет по достоинству оценить этого парня! Он ведь с виду такой простой и понятный. Попадётся в женские сети и окажется под каблуком. Этого она ни в коем случае не должна допустить. И даже сама будет носить мягкие кроссовки, чтобы ему было не больно.

Невольно вспомнились вчерашние обнимашки. Надо же. Этот медведь стиснул её так, что выдавил из груди весь воздух. А она, если бы не рыдала, как кисейная барышня, готова была пищать от удовольствия. Это что, сработал вековой инстинкт? Подчинение грубой силе во имя продолжения рода? И, точно! У неё же ноги подкосились. Ужас!

Нет, голову она с этим парнем обязательно потеряет, только позднее, когда они тут слегка обживутся и обрисуются хоть какие-то перспективы. Поскорее бы!

***

Наташа принялась распаковывать тючок, который Лёшка принёс оттуда, где хранила она снаряжение для своих лесных "экскурсий" в его сопровождении.

Обычная каска, которые носят лесорубы, снабжена налобным фонариком с аккумулятором и динамкой. Без такого в пещерах неуютно. Старые чёрные галоши с верёвочками на задниках и шерстяные носки - это для скалолазания. Молоток и набор крючьев - их они сами ковали. У них тут нет спортивных магазинов. Маска для ныряния и надувные нарукавнички - при спуске по рекам на самодельном плоту хоть какое-то средство спасения на случай падения в воду. Складная садовая ножовка - это на все случаи инструмент. Отличные верёвки, аптечка, котелок и флакончик с поваренной солью, шило, свайка, бечева и суровые нитки. Комплект белья, рукавички и нитяные перчатки.

А вот и главная ценность - топор. Легкая ладная туристическая игрушка Ники, конечно хороша, но Наташа девушка миниатюрная, поэтому топорик у неё столярный, мужчине под одну руку. А ей с таким управляться ловко. Рукоятка у этого произведения инструментального искусства серьёзная. И очень удобная, не отбивает при работе. И любимая лопата, тоже "доработанная" совместными усилиями. Они с другом отсекли от неё примерно треть по краям, отчего управляться с этой уменьшенной копией традиционного шанцевого инструмента девушке стало легко.

***

Мужчины валят сосны, а Ника и Анна Михална перетаскивают очищенные от ветвей хлысты на площадку, где Наташа копает ямы под угловые столбы. Они ведут под уздцы пару кобылок, которые собственно и тянут брёвна. Ассистентка историка провела не один полевой сезон в археологических экспедициях и хорошо ладит с лошадками. Из по-настоящему городских барышень в их компании только доктор. И ей тут действительно нелегко.

Ну да не о ней речь. Они успели утром переброситься с Лёшкой парой слов и в отношении первой постройки, которую необходимо возвести, ни у кого никаких сомнений нет. Теплый деревянный дом. В их посёлке и ближних окрестностях обязательно хоть кто-нибудь хоть что-то всегда строил. И ребятня считала такие места законным местом своих тусовок. Где мешали, где помогали, но вековой опыт деревянного зодчества впитать успели многие.

С Лёшкой большие мужики разговаривали не как с пацаном, а как с полноценным помощником - силёнка и сноровка его известны. Наташа крутилась рядом, нередко всполошённой белкой выскакивая из-под ног. Но рубить углы или выбирать продольные пазы ей доверяли. В скорости она уступала всем, но не косячила. По её просьбе об этих достижениях в "непрофильном" для девицы мастерстве маме не докладывали. Отец полагал, что чем гонять мышей на экране компа, пусть лучше ребёнок развивает глазомер. А хвататься за тяжести ей не позволяли. Так и считалась она за четверть плотника.

Ну и пусть, что четверть, но дерн снят, плотный каменистый грунт обнажен, а на ближней осыпи имеются каменные плитки-чешуи, из которых нетрудно сложить столбики-опоры. Мужчины принесут их, когда закончат заготовку брёвен. А она пока ошкурит брёвна и обтешет места, которым предстоит устроиться на каменных опорах.

***

Лидия Васильевна кашеварила и с удивлением наблюдала, как её крошечная дочурка, умница и отличница, управляется с топором с такой сноровкой, как будто это вязальные спицы. Даже щепки не отлетают, а отсекаемые слои древесины сползают длинными полосами, обнажая пласть свежей плотной сосновой древесины. Вспомнила, как в детстве наблюдала за работой деда, так и не выучившегося писать ничего, кроме собственного имени. Вот ведь через сколько поколений проявились гены.

Дед был мелкокостный, жилистый. Силой не отличался, но ловкостью превозмогал любое дело. И Наталья такая же. Тихая и неприметная, пока не принялась за работу. Да и в работе смотреть не на что. Тюкает потихоньку, а бочок от бревна сам отделяется, словно раньше был приклеен, а теперь отлепился.

Мужчины таскают камни на носилках, а пока они ходят за следующей порцией, дочка эти плиточки затаскивает в ямки. Стало интересно. Подошла. А там уже каменные столбики. Сложены плотно, словно это монолит, потревоженный горизонтальными трещинами. А вот и Нюта с Никой выгружают камушки из корзин, притороченных к сёдлам. Жаль, что так быстро темнеет. Ну да ничего, она не только приготовила обильный ужин, но и привела в порядок плетень и вообще благоустроила место ночлега, а то вчера всё впопыхах да кое-как! И водички согрела, чтобы умыться доченьке... и всем остальным.

***

Плетень нужен не только как защита от ветра. Он еще и не позволяет пламени костра привлекать постороннее внимание к их тихому пристанищу. Как ни крути - место возвышенное. По всем прикидкам и по ранее обнаруженным археологическим памятникам выходит, что даже в это древнее время они оказались в настоящем медвежьем углу. До ближайших постоянно населённых мест километров двадцать на восток.

Тем лучше. Им сейчас следует поторапливаться. Лёшка и Сашка со стороны комля. Наташа, при силовой поддержке отца и Сергея Анатольевича - со стороны вершинки, приделывают к срубу бревно за бревном, наращивая венцы из не слишком толстых стволов. Ника лопатой обдирает кору с хлыстов, а потом их втаскивают на стену, где выбирают правильное положение с учетом толщины и формы.

Прямых деревьев не бывает, а стволы нужно расположить так, чтобы горбиком они угадали вверх, оперевшись концами на углы. При этом толстые комли и тонкие вершинки должны чередоваться так, чтобы наращивание высоты на углах происходило согласованно, а то дом перекосится. При этом ту сторону, которой дерево раньше было направлено на север, необходимо сориентировать в сторону внешней поверхности постройки. Естественно, сочетать весь комплекс перечисленных обстоятельств возможно только при условии, что каждое сваленное дерево было выбрано сразу с учётом своего будущего места в срубе.

Так что истинную сложность работы способны оценить только Наташа и её отец с Лёшкой. Остальные, слушая пояснения, могут лишь удивляться, как ловко всё подходит одно к другому.

Хлыст опиливают, удаляя избыток длины, причерчивают, отмечая линию, равноотстоящую от верхнего из уже приделанных бревен, а потом переворачивают и "удаляют лишнее".

Тут необходимо уточнить, что самое большое количество древесины удаляется при проделывании продольного желоба по всей длине, куда снизу войдёт верхняя цилиндрическая поверхность нижнего бревна. Ну и углы, которые должны войти в зацепление - место самого пристального внимания. Тут верхнее дерево ложится на нижнее так, что линия стыка имеет склон наружу, во избежание скопления дождевой влаги.

Рубят "в лапу", сейчас не до красоты. То есть так, как обычно строят бани и хлева. Концы брёвен из стены не торчат, зато срезы и стёсы - во всей красе. Такие места не ласкают взора, поэтому их обычно зашивают досками. Зато трудоёмкость устройства сруба невелика: один пропил и один скол на каждое сочленение.

Готовые венцы сразу укладывают на мох, увлажнённый, чтобы плотнее ложился. Четыре пары мужских рук трудятся без перерыва. Наташа изящно "удаляет лишнее", Лёшка, ясное дело, действует в разы быстрее. У него полноценный плотницкий топор, которым он управляется играючи. Остальные мужчины от них значительно отстают, но в сумме дело заметно продвигается. Два дня - и стены готовы. И вот тут самая грустная часть труда. Вытёсывание плах для пола и потолка.

Ну не нашлось нигде ручных продольных пил, пригодных для распускания брёвен на доски. А возиться с этим в поселковой кузнице было откровенно некогда. Торопились все. И так окрестные жители снесли к дому Лёшкиных родителей, считай всё, о чём подумали, что оно может пригодиться уходимцам в прошлое.

А теперь стремительно растут горы щепы, которую оттаскивают под навес для дров. Ника продолжает подвозить на лошадке камни для печки, доктор Анна Михална бродит по окрестностям с корзинкой, собирая "зелёную аптеку" а Наташина мама хлопочет у костра.

За три дня сруб заметно осел, придавив мох. Он ещё и дальше будет "садиться", но уже не так стремительно. И Лёшка мотопилой прорезает дверь и окна. Деревянные коробки для них Григорий Иванович уже связал, и теперь готовит материал для оборудования дома изнутри, а остальные приделывают сени и крыльцо, чтобы накрыть всю постройку общей крышей.

Укладка потолка тоже не быстрое дело. Кромки надо припилить, пройдя продольной ножовкой щель между плахами, а потом сдвинув ставшие почти прямыми кромки. Что огорчительно, так это то, что древесина используется очень свежая. Она будет ссыхаться и коробиться. Но делать нечего - другой у них нет, а утренние морозцы выразительнее с каждым днём. Стоит ясная погода и за ночь сильно выстывает.

Обиднее всего то, что печке тоже надо дать хорошо просохнуть, перед тем, как разводить в ней огонь, а времени на это нет, поэтому приходится строить не нормальную русскую печь, способную долго хранить тепло, а что-то похожее на кухонную дровяную плиту. И запасаться топливом.

Крошечные окна, скорее бойницы, расположили почти под потолком. Встав на лавки с них, при нужде, можно отстреливаться вкруговую. Ну, не идеальная позиция, с мёртвыми зонами, но хоть что-то. Вместо стёкол натянули в два слоя парниковую плёнку, закрепив её прозрачным скотчем.

Следующим по срочности делом стало устройство погреба. Сохранить до весны картошку в их положении крайне важно. Не позволить ей сгнить или вымерзнуть, означает наличие ценнейшего семенного материала, уникального для этой эпохи. Даже не имея ничего, кроме этого непритязательного продукта, можно прожить не голодая.

Так что яму рыли в пожарном темпе. Здешний грунт - тяжелое испытание для землекопа. Часто приходилось искать щели между камнями, просовывать ломик и выворачивать порой целые глыбы. Зато стенки не требуют крепления. Перекрытия - накат из брёвен и толстый слой грунта.

Уфф! С неотложными делами управились. Дальше можно обустраиваться без спешки. Устраивать вокруг избы завалинку, делать лавки и столы, прилаживать полки и разбираться с тысячами хозяйственных мелочей. В первый же день, как перебрались в дом, Наталья попыталась пристроить свой спальник рядом с Лёшкиным, но не тут-то было. Топчаны для женщин установили в тёплом углу ногами к ласковому печному боку. А мужчины расположились на нарах у двери. Ночью они подкармливали печку дровами и частенько выходили осмотреть окрестности через неприметные бойницы, устроенные для этого в стенах сеней.

Окна на ночь закрывали ставнями, чтобы не привлекать к себе внимания светом. Они, как ни крути, на чужой, возможно враждебной территории. Охранять себя часовыми, дозорами или секретами - это было бы чересчур, но осмотрительность проявлять необходимо.

Глава 4 Памятники материальной культуры

Хакасию называют Меккой для археологов. Тысячи курганов и поселений, разбросанных по степям, уже не одно тысячелетие безмолвно хранят свои тайны. Тем понятней нетерпение Сергея Анатольевича и Ники, которые весьма настойчиво настаивают на осмотре места побоища, учинённого Наташей летом. Пока не залетали белые мухи, дорога будет не такой сложной. Искать под снегом следы и предметы неудобно.

Климат в этих местах не слишком сырой. Выпавший за зиму снег не каждый год покрывает землю сплошным ковром. Но заранее ничего не скажешь. К тому же, ответ на вопрос о времени, в которое они угодили, волнует всех.

Двинулись вчетвером. Кроме историков и Натальи к группе присоединился Санька с биноклем и охотничьим карабином. Место там открытое, без охраны можно попасться местным. Кто их знает, как они могут быть настроены. Проводив изыскателей до места, Наташа сразу вернулась обратно. Их с Лёшкой ждут большие работы под землёй. А археологи принялись за изучение материальных объектов эпохи.

За прошедшие месяцы люди в эти места не заглядывали. Видимо весть о появлении тут "богини смерти" наложила на это место отпечаток таинственности и неприкосновенности. Впрочем, хищники и падальщики об этом ничего не знали и обработали тела погибших своими зубами и клювами, не заботясь о целости одежды.

Сергей Анатольевич тщательно собирал обрывки халатов, огрызки сапог, металлические предметы и деревянные части вооружения, складывая их на круглые щиты. Некоторые луки неплохо сохранились в своих искусно сделанных футлярах-налучах. Другие пострадали под лучами солнца, размокли от росы или дождей. Нередко отмечались и следы зубов, плесени и каких-то насекомых.

Основную массу "находок" составили доспехи, ставшие предметом самого пристального внимания. Многие участки земли хорошенько прошли металлоискателем.

Санька поглядывал по сторонам, но ничего такого, что бы его потревожило, вокруг не происходило. А вот слаженная работа археологов - это действительно интересно. То тряпочку разглядывают, то обсуждают происхождение какого-то металлического кругляша, или, словно мозаику, складывают доспех.

Собранное и тщательно рассортированное добро Ника отвезла в лагерь на лошадках за три рейса. Чисто обглоданные кости они похоронили у границы кустарника под молодой берёзой в двух ямках. Перед тем как уходить, Санька осмотрел чисто прибранную луговину. Вот. Сразу чувствуется, что судьба свела его с культурными людьми.

***

- Наташа, скажи, пожалуйста, ты в руках нападавших видела копья? - интересуется Ника. Все собрались за ужином, и самое время обсудить последние открытия.

- Кажется, нет. Возницы пытались отбиваться копьями, но безуспешно. Конные их доставали плётками или арканами. Они даже сабель не вынимали из ножен, а за луки стали браться только тогда, когда я в них уже стреляла. - Наталья, прикрыв глаза, восстанавливает в памяти видение, забыть которое ей, скорее всего, никогда не удастся.

- Что же, тогда вся картинка сходится, - улыбается ассистентка Сергея Анатольевича. - Это был отряд лёгкой конницы. Уж не скажу, разведка, дозор или грабительский набег. По всем признакам, их интересовали пленники. Скорее всего, одна часть сотни отвлекла мужчин, а остальные набросились на женщин и детей. А потом, угрожая их жизням, они заставили бы их отцов и братьев сложить оружие.

- Подлая тактика, - вырвалось у Лёшки.

- Война действительно подлое дело, - соглашается Ника. - А тактика войск Чингисхана отличалась глубокой продуманностью. Скорее всего, часть пленённых мужчин, те, что помоложе, были бы вынуждены влиться в войско завоевателя, ведь, с одной стороны, кровь не пролилась и побеждённым не за кого мстить. С другой стороны при таком раскладе род оказывается как бы частью монгольской империи. Именно за счёт таких приёмов армия прирастала покорёнными народами, и несколько веков никому не удавалось с этим ничего поделать.

- То есть, они и тут победят? - Саньке не нравится такой вариант. - И мы ничего с этим не сможем поделать?

- Силой оружия - ничего, - соглашается Сергей Анатольевич. - Конечно, мотострелковая дивизия из нашего времени при соответствующем снабжении, пожалуй, сумела бы нанести поражение этим кочевникам, вздумай они сразиться в открытую. Да, вот беда, эти всадники ни за что не полезут в бой против пулемётов. Рассеются, побегут, заманят в засаду или как-то иначе сведут к нулю любое преимущество неприятеля. Повторю ещё раз. Прежде всего, войска монголов отличаются тем, что находят оптимальные приёмы ведения войны.

Развал их орд произошел только тогда, когда правящая верхушка почила на лаврах и перестала ловить мышей. Но до этого момента от нашего сегодняшнего вечера, я думаю, не близко. В одежде воинов и их вещах предметы и ткани китайского происхождения присутствуют в столь незначительных количествах, что мы с коллегой склонны считать, что нынче у нас тысяча двести седьмой год. То есть покорение Чингисханом Китая ещё впереди.

***

Алексей и Григорий Иванович, засели изучать описание древней крепости "Тарниг", чертежи которой им оставил Сергей Анатольевич. Её остатки хорошо исследовали археологи ещё в двадцатом веке, а в это время она должна ещё служить людям. Расположена она от них неподалеку. Это на север от Шира, относительно которого они привыкли ориентироваться.

Её строительство приходится  на период между девятым и двенадцатым веками нашей эры. В это время здесь много воевали между собой местные феодалы, деля земли, угодья и скот. Вот какой-то из тутошних землевладельцев, кто их разберёт, как они правильно именуются, похоже, и выстроил себе это оборонительное сооружение, чтобы уберечь своё добро от посягательств соседей. А потом долго и упорно его совершенствовал.

Историк обмолвился, что постройка этой крепости, характерна для носителей аскизской культуры, о которой мужчины не имеют ни малейшего представления. Зато многие авторитеты считают её просто идеальным учебным пособием для  изучения фортификационного искусства. Крепость укреплялись сложенными насухо из плитняка и камня стенами, высота которых достигала  двух  метров, а ширина кладки - полтора-два метра.

- Маловато будет высоты, - скептически замечает Лёшка. - На такую и без лестницы вскарабкаться легко.

- Легко, - соглашается Григорий Иванович, - с ровного места. Но они её пристраивали на краю обрыва. И потом учти, клали-то всухую, без связующего. При такой ширине выше просто не сделать. Начнёт рассыпаться.

- Точно, цемента ведь тогда ещё не было. А как они через эту толстую стену отстреливались? В ней же невозможно проделать бойницы.

- Думаю, что сверху была надстроен деревянный заборчик, иначе лучникам от этой стенки нет никакого толку, ну или кто там ещё мешал противнику в крепость залезать. Те, кто обороняется без такого прикрытия - всё равно, что в чистом поле на холмике. А, слушай, Лёша! Может они сюда ставили крепких мужиков со здоровенными щитами. И те просто отваривали прямо по бестолковке всех, кто на них лез? Снизу-то вверх даже рогатиной дотянуться неловко.

- Может быть и мужиков ставили, а может и стенку потоньше на краю делали. Не обязательно деревянную, а глиняную, например, как те домики, что видела Наташка.

- А вот это вряд ли, - сомневается Григорий Иванович. - От времени глина бы расплылась и пролезла вниз между камней. Тогда бы археологи написали, что стенка не на сухую сложена, а на глину. Давай мы это у Анатольича уточним, как вернётся.

- Да, не важно, в конце концов, - отказывается от этой мысли Лёшка. - Нам, если складывать, то лучше сразу на глину, если не сообразим, как цементом разжиться. Или извести, может, нажжём. Ладно, читаем дальше.

"Длинные прямые участки обороны в некоторых случаях укрепляли стеной, идущей зигзагообразной линией, соседние выступы которой позволяли вести перекрёстный обстрел".

- Не, ну это они про подготовку закрытых позиций для ведения флангового огня, - опять прерывает процесс чтения Лёшка.

"Укрепление расположено на крутых склонах холма и имеет три линии стен. Особенно интересна вторая, сооруженная из массивных плит песчаника, поставленных длинной плоскостью наружу, а с внутренней стороны их подпирают плиты-контрфорсы".

- Умели древние работать с крупными формами, - не сдерживается на этот раз Григорий Иванович. - Но мы-то никакого подъёмного крана с собой не прихватили.

Это сооружение, характерное для эпохи средневековья мужчины изучают не из праздного любопытства. Ведь если прав Сергей Анатольевич, им понадобиться хорошо укрепленное жильё. А строить его придётся из местных материалов и по нынешним технологиям.

- Слушай, Лёш! А чего мы с тобой эти каракули разглядываем? Отсюда до этого Тарнига не больше сорока километров. Верхом за день можно в оба конца обернуться. И посмотреть, как там всё устроено.

- В натуре.

Глава 5 Подземные жители

Лазание по пещерам - занятие в высшей степени на любителя. Если кто-то полагает, что в естественных подземных пустотах можно ходить, то он заблуждается. Тут, как правило, нет пола в привычном понимании. Расколы и промоины в камне идут, не сообразуясь ни с какими соображениями, кроме: "так получилось". Стены, пол, потолок - всё это произвольно наклонённые неплоские поверхности.

Горизонтальные участки возникают редко. Обычно, когда мелкие камушки, песок или глина, принесённые водой и в силу каких-то причин, задержавшиеся, заполняют углубления и выравнивают нижнюю часть прохода, образуя площадки. У входов, куда заносится пыль, такие явления отмечаются чаще.

Иногда пол образуется в результате деятельности живых существ. Медведь, устраивающийся на зиму, способен натаскать в подземную пустоту палых листьев, прель которых за многие годы создаёт нечто выровненное по горизонтали. Помёт летучих мышей, днюющих, зацепившись за стены, или продукты жизнедеятельности людей - скорлупа орехов, осколки обрабатываемых камней, остатки подстилки из ветвей.

Стоит же удалиться подальше от поверхности, и возможность встать на ноги становится редким счастьем. Глыбы и плиты любых форм, расположенные хаотически, нередко упирающиеся одним краем в потолок, который можно назвать и стеной, поскольку он нечасто оказывается горизонтальным, вот то, по чему приходится передвигаться внутри пещер.

Неправильность, неповторимость, уникальность и труднодоступность привлекают к подземным пустотам спелеологов - людей увлечённых. Наташа с Лёшкой, конечно же, успели поиграть не только в Чингачгука и Амундсена, но и в Тома Сойера, заблудившегося в пещере с Бекки Тэтчер. Только вместо свечки у них были хорошие электрические фонари и оделись ребята не как для пикника. Они обследовали не одну дырку в земле. Пещеры в этих местах встречаются часто. Настолько часто, что пастухи даже завалили входы в некоторые камнями, чтобы туда не падал скот.

Так вот, если рассматривать положение группы из двадцать первого века в нынешнем их средневековом окружении, то возможность избежать внимания окружающих или неприметно скрыться, если к ним пожалуют непрошеные гости - дорогого стоит. Наличие пещеры рядом с местом, где они обосновались, просто счастливая случайность, как и то, что из неё есть ещё два выхода, которые они разыскали, как ни странно, на восемь сотен лет позднее. Одна беда - дорога к ним не выстелена ковровыми дорожками. Это тяжёлый путь через ужасно неудобные лазы, колодцы, по наклонным поверхностям через осклизлую сырость.

И никакой таинственности для Наташи а Лёшки здесь нет, а есть тяжёлый труд. Они втаскивают в извилистые ходы длинные жерди, укрепляют их в камнях, чаще всего вмуровывая цементным раствором. Кстати, и цемент, и песок и даже воду приходится тоже доставлять сюда на собственном горбу. Их трудами шесты превращаются в лестницы, трапы, перила или загородки. В результате по двум маршрутам оказывается можно пробраться без особой эквилибристики.

По пути сделаны тайники, где тщательно упакованные от сырости, хранятся небольшие запасы спичек, свеч, продуктов, инструментов и оружия. И, конечно, устроены обманки для непосвященных - для тех, кто может броситься вдогонку по подземным ходам. Скажем, если лестницу, по которой только что вскарабкался, затянуть вверх, то преследователь запросто пройдёт мимо этого места, ничего не заметив. Или, если даже сообразит или увидит - карабкаться тут ему придётся долго. А рядом с верхней точкой заготовлена куча отличных камушков для бросания. И снизу тут с луком или копьём никак не подобраться - тесно. То есть штурм такого укрепления потребует подготовки, за время которой можно далеко уйти или завалить узкий проход, расположенный чуть дальше.

Мало подготовить путь к отступлению. Надо ещё научить остальных пользоваться им. Не просто уйти, но и разыскать приготовленные у выходов кладовки, где содержатся вещички на первое время. Наталья впервые увидела Лёшку с новой стороны - со стороны паранойи. Старательность, продуманность каждого шага и дьявольская изобретательность, с которой они готовили запасные выходы, иной раз вызывала даже лёгкое раздражение.

Он относился к ней как к помощнику, сподвижнику, если хотите, и совсем не интересовался её женскими достоинствами. Иными словами не пытался приласкать или добиться чего-то большего. А ведь они многие часы проводили наедине в местах, где никто бы не смог им помешать. Конечно, здесь в промозглой сырости подземелий она вряд ли бы откликнулась, прояви он настойчивость. Но ведь не было предпринято ни одной попытки!

Словно банник в ствол пушки просовывал он её в очередной проход. Потом она втягивала верёвкой поклажу и наблюдала, как этот тюфяк пролезает, держась за канатик, который она закрепила.

Один из выходов располагался посреди кручи на берегу ручья. Выбраться здесь можно только по лестнице, которую они и приготовили. Место тут ничем не примечательное, укрытое от чужих глаз - то, что надо. Второй лаз располагался на склоне холма в яме. Отсюда открывался вид на обширный равнинный участок, покрытый жухлой осенней травой. Значит, и с луговины будет легко разглядеть беглецов.

Пришлось это место благоустроить. У них, если надо что-то соорудить, парный танец получается легко и непринужденно. Лёшка таскает тяжести, а Наташа показывает, куда их складывать. Вот он и натаскал толстых жердей, нарубленных ею в перелеске. Накрыли котловину крышей, засыпали глиной, обложили дёрном. Снаружи выглядит как холмик, а внутри - землянка. Плетнями, что использовали для укрепления, стен надёжно замаскировали лаз в пещеру, несколько дней ушло на сооружение печки, стола и лежанок. Землянка получилась на удивление уютной.

Чтобы проверить свою работу, Леша притащил дров и протопил печь. Хворост весело разгорелся, огонь побежал по валежнику - угадал он с трубой, тяга - что надо.

Впервые за последнее время ребята никуда не торопились, а закончив работу, присели отдохнуть. Наташа сидела задумавшись, вся уйдя в свои мысли, и в свете  ярких  сполохов огня, её хрупкая фигурка, казалось такой беззащитной, что у Лехи заломило в груди. Он с удивлением понял, что это не просто хороший друг, но и женщина, с которой он хотел бы быть всегда рядом.

Вспомнились её письма, в которых, как будто бы и не было ничего особенно сокровенного, а лишь скользил намёк на ещё не родившиеся, но явно проглядывающие чувства.

Несмело, коснулся её плеча. Девушка оглянулась и встретила его вопросительный, робкий взгляд, в котором сквозила неуверенность и, в то же время, желание. Стало боязно, но страх отступил, когда она поняла, что ему также неловко как и ей.  Она протянула руку, и Лёшка, стал перебирать её огрубевшие от работы пальцы и целовать их. Сердце замерло, а потом взлетело ввысь испуганной птицей, оглушая своим грохотом. В животе стало гулко, пусто и холодно. Наташа закрыла глаза и потянулась навстречу его губам.

Бедный Лёшка совсем растерялся, желание было таким сильным, что лёгкие крылья бабочек в груди, туманили и кружили голову. Он боялся дышать, чтобы не напугать девушку, просто не знал, как себя вести.

Отличие  настоящего чувства  от страсти заключается в том, что на первый план выходят мысли и заботы не о себе, а о другом, и ребята не сразу смогли преодолеть свою неуверенность и смущение. Они прошли по мосту, возведённому любовью, нежно поддерживая и оберегая друг друга. И хотя оба испытали достаточно сильные эмоции, но уверенности в том, что с первого раза всё получилось правильно, не почувствовали. Зато стало понятно - у них всё впереди.

Когда дрова прогорели, чтобы сохранить тепло, Лёшка  перекрыл дымоход прихваченной из лагеря фанеркой от ящика. Наташа  представила, что зоркие глаза мамы, могут всё заметить, и ей захотелось остаться  и побыть ещё немного наедине. А потом, когда разнежившись в тепле, они уснули, покоробившаяся импровизированная вьюшка быстро выпустила тепло, и парню пришлось снова разводить огонь.

Последовавшая вслед за этим перекладка дымохода и организация вьюшки из камня, который пришлось поискать под снегом, дали достаточно времени, чтобы Наташа снова почувствовала себя уверенно.

Глава 6 Ягоды, шишки, мальчишки

Доктор Анна Михална, как представлял её всем Саша Саркисов, на самом деле к такому величанию непривычна. Ей всего двадцать пять. Просто профессия врача невольно вызывает у окружающих уважение, а уж Сашка, выросший под её присмотром вместе с сестренкой, почти боготворит свою наставницу. Ну не привык он ещё быть взрослым, а она для него - непререкаемый авторитет. Даже привычное с детства обращение "Нюрка" поменял на уважительное, по имени-отчеству. Не иначе, что-то заскочило у человека в голове после того, как пережил свою брошенность. Возможно, это такая неуклюжая попытка быть большим.

А для остальных она Нюта. Так её всегда звали друзья-ровесники. Пусть и здесь так зовут эти пока почти незнакомые люди. Тем более что она  чувствует себя немножко обузой для остальных, потому что - единственная  в группе городская жительница, и ей без опыта трудновато даётся таёжная жизнь. О многом просто элементарно приходится спрашивать у других женщин.

Сашка тоже городской, но армия его сильно изменила. Не сказать, что вернулся другим человеком, но признаки избалованности редуцировались до приемлемого уровня, если пользоваться профессиональной терминологией.

На стройке от неё проку оказалось немного, а, учитывая, что до ближайшей аптеки не близко, да и ассортимент там вряд ли её удовлетворит, Нюта просто вернулась к тому, чему училась.

Утренние морозцы, иней, ледок на лужицах - заставляли торопиться. Помня о надвигающейся зиме, она снова просмотрела книгу по фитотерапии.  Потом вечером за ужином сообщила, что ей необходимо осмотреть окрестности.  В подлеске много черемухи, калины, рябины, шиповника. Но могут встретиться и другие интересные растения, припозднившиеся травы или грибы.

Поскольку все заняты, а отпускать городскую барышню одну в лес боязно, то её, по крайней мере, вооружили. За спиной двустволка, на ремне в кобуре наган, а в руках отличный посох, вырезанный из твёрдого дерева с хитрой загогулиной на конце.

Зная целебную силу растений, девушка стала неспешно собирать ягоды. Шиповник, неоценимый склад витамина "С", был мелкий, рос редко и прятался в хитросплетении острых колючек. Пока она набрала первый стакан, крови пролила, наверное, не меньше. Вечером народ сочувственно смотрел на её залепленные пластырем руки, а потом мужчины долго не спали, что-то выстругивая и споря противным скрипучим шёпотом. Утром она получила пару деревянных пинцетов и хитрые брезентовые рукавички с прорезями для пальцев на ладони. Сами эти варежки закрывали руки до локтей, где и крепились завязками.

В этот день шиповника она набрала ведро. Где-то отклоняла ветви рогульками, где-то дотягивалась пинцетом, но, по большей части управлялась прямо руками. Опыт - великое дело. А по дороге домой заблудилась. Вроде и отошла недалеко, и на компас посматривала, а, поди ж ты. Пока не стемнело - вернулась по своим следам, благо сами-то кусты шиповника, которые обдирала, запомнила уверенно, по ним и добралась.

С черёмухой дела обстояли неважно. Поспела она  уже давно и сейчас, по большей части осыпалась или была склёвана птицами. А то, что осталась на ветвях, выглядело сухими сморщенными комочками. На то, чтобы набрать с полкило потребовался целый день настоящей охоты.

Калины насобирала больше, хотя общее состояние этих плодов тоже вызывало уныние. Прошла, в общем, по остаткам давно отшумевшего птичьего пира. Зато рябины запасла от всей души. Было её много, что, говорят, к морозной зиме. То-то мужчины так торопятся с постройкой дома.

Следующим по плану шёл можжевельник. Немножко веточек, чтобы добавлять в чай - общеукрепляющее средство. И много шишкоягод - так называют плоды этого кустарника.

Ведь это растение  является универсальным лечебным средством, можно сказать, аптекой. И именно сейчас самое время собирать плоды, которые, при умелом использовании очень пригодятся. Сырые ягоды, отлично лечат язву желудка и кишечника, иногда их применяют для выведения паразитов и как мочегонное средство. Знающие люди способны приготовить из веток действенные мази от кожных болезней, а из корней - лекарство от туберкулёза. Так что хлопот по сбору всего, что пригодится в хозяйстве, предстоит немало.

Неспешно возвращаясь в лагерь, Анна теперь чётко отмечала в памяти дорогу к разным "грядкам" своего лесного "огорода", а мысли её жили своей жизнью.

Вспомнилась младшая сестрёнка Татьяна, которая выскочила замуж, не дождавшись своего Сашки, ведь какие голубки были, не разлей вода. Как опекала и оберегала их в детстве на правах старшей сестры, и как не смогла смириться с поступком сестры, видя, переживания парня. И, что до сих пор для неё самой непонятно, ведь сама вдруг ломанулась за ним в неведомое далёко.

Ведь знает засранца, как облупленного. На её глазах вырос и пережил всю гамму юношеских комплексов. Баловень, маменькин сынок. А как вернулся из армии, будто что-то в нём новое выросло. Ещё не поняла, что именно, но, кажется, он стал человеком действия. Способным на поступки, которых от нынешних молодых людей вовек не дождёшься.

Нюте трудно себя понять. И Сашка, вроде, не особенно поумнел. Просто он стал мужчиной. А что это такое - наверное, у каждой женщины своё представление. Так вот, этот только что оперившийся юнец для неё сделался мужиком, способным совладать с собственным страхом. И возникло желание быть рядом с ним. Вот такое простое рассуждение.

В пополнении аптечных запасов прошло несколько дней.  Совершенствовались приемы поиска, прошла череда экспериментов с экипировкой, а главное, Нюта, наконец, правильно вооружилась. Ружьё больше не цеплялось стволом за ветви и не стукалось прикладом о стволы потому, что она его с собой больше не брала. Револьвер не мешал приседать или наклоняться, так как был переложен в корзинку. Посох, который вечно некуда было девать, спокойно стоял в лагере у плетня и на нём сушились тряпки.  Отправляясь в свои походы, Анна брала с собой   татарскую сабельку из арсенала, привезённого Наташей с места летней встречи с отрядом, охотившимся на людей.

Сабля, сделанная настоящим мастером, легко и точно легла в руку девушки. Ею удобно и ветку срубить, и защитить себя от любого зверя. Анна, в отличие от сестры, девица статная. В своё время занималась в секциях дзюдо и фехтования, и могла за себя постоять.

По спине русая коса с руку толщиной, румянец - во всю щеку, в голубых, широко распахнутых глазах, насмешка. Многие любовались ею и побаивались. Ведь слабости в ней нет даже крошечного признака.

Мужчины чутко чувствовали её силу и независимость, вот и не сложились у неё ни с кем отношения, да она и не жалела, зачем ей нынешний хлипкий городской мужик? Те, что постарше, в основном уже заняты, а молодая поросль до уровня её идеала не дотягивает. Если и встречала крепких парней, то они или уже заняты, потому что нашлась разумница которая раньше, чем Нюта углядела это сокровище. Или сильно разборчивы, что ей тоже не нравится. Привередство - черта не мужская, на её вкус. А потом  знает она, что нравом крута и своенравна.

Так что, возможно, потому и рванула в прошлое, что кроме былинного богатыря никого себе в супруги не желает. А Сашка - это просто попутчик. Верный товарищ в нелёгком пути.

Так вот, про сабельку. Она её приладила на спину, но рукояткой вниз, так, что как раз под правую руку. Этот небогатый с виду клинок фиксировался в ножнах так, что не извлекался, если не нажать там, где надо. Сергей Анатольевич долго размышлял над замочком. Об аналогах таких устройств в известных ему источниках упоминалось многими веками позднее, вот и размышлял он и над кривизной клинка, и над качеством металла, и над приёмами ковки. Очень уж разительно отличался этот "предмет" от остального вооружения, собранного на поле боя.

А из голенища левого сапога на всю длину торчала рукоять отличного прямого кинжала с перекрестьем в виде кривых, выгнутых вперёд рожек. И тут историк затруднился с датировкой. Ну не отсюда эта находка, и не из этой эпохи. Видно было безо всяких приборов, что душа археолога сочится слезами скорби при виде использования этих предметов по прямому назначению, а не в экспозиции музейной выставки.

Брать с собой револьвер её заставили почти силой. Она и носила его в корзинке, где он ей не мешал.

***

Саша Саркисов, габаритами и статью похож на Лёшку. Рослый, плечистый, лицом приятный и в поведении обходительный. Но, если от вида его сослуживца возникало впечатление, что встретил медведя, то сам он выглядел как лев. Светский лев. Вежливость и обходительность, неиссякаемый запас весёлых историй, умение поддержать любую беседу - и даже в армии у парня не было никаких проблем в отношениях, как со старослужащими, так и с начальством. Благоприятное впечатление, которое он производил на окружающих, привело его в разведвзвод, а учитывая, что войска, где он служил, были воздушно-десантные, то понятно, что пахать городскому баловню пришлось не по-детски.

Физические нагрузки на грани возможного. Рукопашный и маскировка, кроссы и ориентирование, оружие и техника, взрывное дело и связь. Грешным делом, подумывал после армии заехать в Великобританию и записаться в Джеймсы Бонды. Тем более - по-английски объясняться мог.

Девчата гарнизона таяли в его присутствии, но он не особенно смотрел в их сторону. Супруга начальника штаба вполне устроила парня. Связь свою они скрывали легко, навыки разведчика Саша использовал на все сто. За что был всегда сыт и обласкан. Такая вот временная, почти деловая связь, ни к чему никого не обязывающая. Уж что-что, а извлекать пользу из любой ситуации он старался всегда.

И вот, впервые в жизни он чувствовал себя несчастным. Не успел вернуться из армии, как узнал, что его Татьяна выходит замуж.

Эх-ма! Они дружили с детского садика. Рослый Сашка, всегда защищал и оберегал свою подружку. Она росла хрупкой и нежной. Слишком нежной, чтобы дождаться его. А ведь, казалось, всё у них так славно получалось! Они даже жили немножко супружеской жизнью, тайком от всех. Начали, как это случается, из любопытства, но получалось у них всё хорошо. Сашка пробовал это самое с другими, девчата всегда легко ему сдавались. Но Татьяна - лучше.

Конечно, что он мог ей дать? Вернулся из армии, за душой ни гроша. Надо налаживать жизнь, зарабатывать. Всё сначала. Достаток, он ведь не сам возникает. А этот её муж, к своим тридцати уже отрастил брюшко, зато укутал малышку в меха, вот и закружилась у Танюхи голова. Обидно. И что обиднее всего - всё по-честному. Проживут молодые долго и счастливо, вырастят деток в тепле уютного дома. И оставалось Сашке только выть по-волчьи от тоски и лезть на стену от ярости. Он - мужчина. А значит, не имеет права лезть со своими победушками в чужую жизнь. Срывать на других досаду или согревать в душе обиду, вынашивая мстительные планы - это удел салабонов, не нюхавших настоящей армейской реальности. Он точно знает - не можешь сделать лучше - не мешай. Тоска.

Хорошо хоть Анна не оставляет его наедине с буркотливыми мыслями, от которых в голове, как в кипящем котле. Как в детстве опекает, поддерживает. И благодарен он ей, с одной стороны, а с другой - это он должен быть сильным и надёжным.

Вот в таком смятении и находилась его душа, когда на пороге нарисовался Лёха. И, едва прочитав листочки Наташиного послания, Сашка понял, что этот лесной медведь не ограничится тем, что забросит в прошлое тючок с одеждой, аптечку и ящичек патронов. Даже комбат, которого сильно уважали, держал этого парня за крепкого мужика, а уж во взводе его авторитет обеспечивался не только лычками на погонах. Так что выбор свой он сделал, может быть, импульсивно, но жалеть об этом не будет.

А почему за ними вдруг увязалась Анна, вот это загадка. Поди, пойми этих женщин!

Теперь у Саши нет времени на раздумья, грустные мысли выходят с потом. Сроду не доводилось ему рубить срубы, всё вокруг в интерес, в диковинку. Умотается за день, поест, и валиться как подкошенный до утра, спит богатырским сном, не задумываясь о будущем. Только взглянет порой на Лёшку с Наташей, и больно кольнёт внутри.

***

Утро выдалось солнечным, снег ещё не лёг на землю, а морозец уже сковал лужи кружевными оконцами слюды, которые лопались под ногами и искристо блестели на солнышке. Природа зачаровано дышала нежностью и покоем в ожидании пушистого зимнего одеяла.

Анюта вышла из ворот поместья, как они в шутку называли зону своего обитания, и пошла по направлению к лесу, где её ждали аптечные угодья. Сегодня наметила собрать рябину, а то птицы повадились помогать. Того и гляди всё склюют.

Немного не доходя до берегового откоса, девушка услышала крики. Таким голосом только о помощи просят, столько отчаяния было в этих истошных воплях, что Анна побежала на звук не задумываясь. Картина, которую она увидела, выглядела так сюрреалистично, что в первую секунду девушка застыла. На тонком молодом деревце сидел мальчишка - подросток, ствол согнулся дугой и был готов сломаться  под его весом в любую секунду. Внизу три волка прыгали по очереди пытаясь достать человека. Мальчишка поджимал ноги и отчаянно кричал, впрочем, его крик не пугал зверей. Девушка на ходу вытащила из корзинки пока не заваленный добычей наган, навела ствол на серых бандитов, и выстрелила.

Звук - словно бревно треснуло. Звери шарахнулись и присели от неожиданности. Двое бросились наутёк, а третий, самый крупный, развернулся и пошёл на неё. Анна читала, что волки не любят запах пороха, но раздумывать о том, каким образом убежавшая пара смогла с ним ознакомиться, было некогда. Она не понимала, попадают ли её пули в цель - волк нёсся к ней и делал вид, что она промахивается. А тут ещё пошли сухие щелчки курка - патроны кончились.

Сабля вышла из ножен легко и вовремя. Даже на короткий замах хватило времени. В её бедро волчара ткнулся уже разрубленной головой. Челюсти так и не сомкнулись.

Сильный был зверь и массивный. От толчка она чуть не упала. И с удивлением поняла, что забыла испугаться.

Подбежав к деревцу, помогла парнишке спуститься. Бегло осмотрев его, она обнаружила рану на голени. Успел-таки какой-то из волков хватануть его за ногу, прокусив и штанину и голенише. В походной сумке нашлись йод и бинты. Наскоро обработав повреждённое место, девушка поняла, что рана значительно серьезней, чем показалось вначале. Но здесь на холоде заниматься ею неудобно.

Парнишка испугано смотрел на свою спасительницу и от страха не мог произнести ни слова. Бродили слухи о Богине Смерти, которая спасла соседей от кочевников, и вот он сподобился встретиться с ней. Выглядит она не страшно, а вот как громом по волкам грянула, так те и убежали без оглядки, а того, что остался, зарубила. Одно слово - Богиня!!!

Остановив кровотечение, Нюта осторожно взвалила паренька на плечо и пошла к дому. Вскоре увидела бегущих ей навстречу Сашу и Григория Ивановича. Встревоженные выстрелом, мужчины поспешили на помощь. Сашка легко, как пушинку взял паренька на руки, и они заторопились к дому. Только рассказывая по дороге о произошедшем, Нюта почувствовала, что дрожит от страха. Ужас пережитого настиг её с заметным опозданием. Как не вовремя! Ей ведь оперировать - рана нешуточная.

Мужчины, глядя на нее, ухмылялись чуть высокомерно, как ей почудилось. Или эти гримасы для того, чтобы замаскировать свою встревоженность? Они прекрасно поняли, какой опасности она себя подвергла.

Придя домой, занесли мальчишку в избу, там Лидия Васильевна быстро отдавая команды и принимая решения на ходу, застелила стол клеёнкой, помогла снять с парнишки одежду, и приготовилась  ассистировать Анне.

Рана оказалась ужасной. Волчьи клыки попытались вырвать сразу большой кусок мяса, и просто чудо, что это им удалось не вполне. Осталось что приладить обратно. Мужчины держали пациента, Аня тщательно обработала раневые поверхности и, перед тем, как приступать к шитью, сделала местную анестезию.

При виде иголки шприца мальчишка приготовился потерять сознание от охватившего его страха, но, похоже, любопытство пересилило. Казалось, наполненные животным ужасом глаза сейчас выскочат из орбит. Он буквально оцепенел, выгнувшись и не отводя взора от рук своей спасительницы.

Работы оказалось больше, чем на час. К тому же, Аня готовилась на ортопеда, а не на микрохирурга. Нередко затруднялась. Останавливалась и размышляла.

Наконец всё завершилось. Паренька уложили на спину, закрепив ногу наклонно вверх, но невысоко. Доктор без сил опустилась на лавку и приготовилась уснуть. С улицы вернулся смущенный Сашка Саркисов. Взглянула на его побледневшее лицо, и поняла, кто тут под окном издавал рвотные звуки.

Глава 7 Лазарет

На кухне, которой считалась правая от входа сторона их избы, Лидия Васильевна хлопотала у плиты, по дому разливался запах горохового варева вызывая зверский аппетит. Особенно после того, как в ароматы вплелись нотки отдельно потушенной мелкими кубиками оленины, которую щедрой рукой всыпали в котёл перед подачей на стол. Мясо они не экономили, его тут по окрестностям в свежем виде немало бегает.

От обоняния этой поистине чудесной волны, Анна проснулась как от толчка в плечо. Ещё ничего не понимая, открыла глаза, и тревожно посмотрела на мальчика,  лежащего на просторном топчане за нарами, где ночуют мужчины. Паренёк, видимо всё ещё под впечатлением от встречи с волками и последовавшего за этим беспардонного вмешательства в его судьбу, спал тревожно. Иногда гримаса боли искажала лицо.

Видимо "отпускающая" заморозка дала свободу боли. Тем не менее, раненый не стонал и не просыпался, несмотря на божественное благоухание еды. Неудивительно, досталось ему изрядно. Да и сама Аня утром была на волосок от гибели. Страх догнал её запоздало, когда уже бессмысленно трусить.

- Проснулась? - услышала она за спиной голос Саши.

Девушка улыбнулась, шагнула к столу, где её уже ожидала наполненная едой миска и друзья.

Стали обсуждать происшествие, строить догадки. Но это так, одни предположения. Понятно, что узнать что-нибудь определённое о том, откуда этот паренёк сюда пришёл, получится, только, когда он сам расскажет. И будет это нескоро, ведь язык местного населения им практически незнаком. Тот небольшой набор слов, которым владели профессор и ассистентка, изучавшие эту далёкую эпоху по наскальным надписям и редким, случайно раскопанным находкам с текстами, надёжно озвучить им только ещё предстоит.

Ну, не разговаривал никто из учёных историков с древними хакасами. Даже послать по следу "гостя" Лёшку или Наталью невозможно. Они опять ушли в пещеры и неизвестно, сколько дней не вернутся. А другие в их группе - неважные следопыты.

***

К вечеру мальчик проснулся. Испугано глядя на свою спасительницу, он, как и ожидалось, заговорил. И речи его были замечательны своею непонятностью. Ни одного знакомого слова ухо не уловило. Поэтому напоила парнишку, вкатила ему положенный антибиотик, затем, пусть с запозданием, противостолбнячное, и позвала Нику с профессором.

Они вслушивались в слова произносимые раненым, потом, что-то обсуждали между собой. Профессор даже, задал вопрос, Аня поняла это по интонации, и получил ответ, который его явно озадачил. Затем показывали мальчугану прихваченные с собой ещё из дома картинки, где были изображены буквы, срисованные с древних артефактов. Пытались добиться от раненого "озвучки". Обсуждали между собой результаты и на глазах мрачнели. Ничего не склеивалось.

Аня уже подумывала отогнать учёных от пациента под предлогом, что он, мол, утомился. Но паренёк был энергичен и охотно, хотя и бестолково, старался быть полезным. Всё "испортила" Лидия Васильевна. Она сунула мальчику Азбуку и карандаш. На первой же картинке с арбузом вышел конфуз. Неизвестен здесь этот вид растений. Зато дальше пошло как по маслу.

Изображения опознавались, назывались и записывались местными буквами, под которыми Ника проставляла значки фонетической транскрипции. Гость оказался грамотеем.

Намеченным методом стремительно создавался словарь. Предметы обихода и инструменты, действия, движения, направления, картинки изо всех прихваченных с собой книжек и спешно намалёванные изображения - всё шло в ход. Настырных толстознаев от постели больного пришлось отгонять почти силой. Они его просто измочалили своим энтузиазмом.

***

Утром после перевязки, когда Аня убедилась в том, что выздоровление не будет ни лёгким, ни скорым, а именно таким, как это прописано в учебниках, со всей высоты своих, о ужас, двадцати пяти лет, призадумалась. Мальчишке лет двенадцать, а ведь смышленый, не по годам. Что не мог пояснить словами, рисовал, вначале опасаясь взять карандаш, а после, высунув от усердия язык, старательно выводил буковки. А ведь его нешуточная боль за ногу дёргает, валит в сон от потери крови, и чуждые ему люди колют иглами и пристают с вопросами, от которых не то, что ум за разум, а просто и у взрослого башня перекосится.

Потом из пещеры вылезли Наталья с Лёшкой, их принялись потчевать тем, что осталось от ужина, народ попросыпался, и в избе забурлила жизнь. Нет, раненого надо обязательно изолировать, как только для этого появится подходящее место.

***

На третий день нарастающий словно снежный ком словарный запас позволил прояснить ситуацию. Мальчишка был из города. Сын писаря и его же ученик. Переход ремесла от отца к сыну здесь в обычае. И ехал этот отрок к бабушке, которая вместе с дедушкой и другими своими детьми кочевала со стадом овец на отдалённых пастбищах.

А по дороге на него напала стая волков. Лошадка, не нуждаясь ни в каких понуканиях, понесла, сама выбирая дорогу. Искусный, как и большинство местных жителей, в том, что связано с верховой ездой, мальчик уверенно держался в седле, тревожась только о том, чтобы силы лошади не иссякли. А когда путь её проходил через лесистый участок, пареньку удалось соскочить, ухватившись за сук. Собственно, не столько удалось, сколько пришлось, потому что его всё равно бы вынесло из седла.

Догнали ли волки лошадь, неизвестно. Стая ушла вслед за ней. А он продолжил путь пешком. Но, то ли тут этих серых по десятку под каждым кустом, то ли три особи из первой стаи замешкались и набрели на его след, но он снова подвергся нападению и был вынужден лезть на ближайшее дерево. И не успел вовремя отдёрнуть ногу.

Интересней всего причина, по которой многомудрый батюшка с великой поспешностью отправил своего отпрыска в небезопасный путь одного. Пришли завоеватели с юго-востока. Огромные конные орды разоряют, убивают и грабят тех, кто не соглашается платить им дань и отдавать молодых людей и юношей в их войско. Потому и отправился Муус к дедушке с бабушкой. Пересидеть смутное время на дальних выпасах и предупредить родню, чтобы держались подальше от мест, где вероятно появление неприятельских отрядов.

***

Стол Григорий Иванович соорудил добротный. Он вообще в основном занимался реализацией замыслов своей супруги и, надо сказать, делал это просто замечательно. Так что в области быта ситуация улучшалась планомерно и неуклонно, подчиняясь несгибаемой воле и постоянной неуспокоенности Лидии Васильевны.

Так вот, за просторным обеденным столом собралось всё население маленького посёлка. Как раз завершили обильную вечернюю трапезу, но спать пока никого не тянуло, хотя, наступившая темнота ни к какой деятельности не располагала. Самое время поговорить, тем более, необходимо обсудить полученную информацию.

- Здесь, где мы с вами сейчас находимся, люди жили с самого каменного века. Описывать события древнейших времён не стану, а сразу перейду к истории того государства, на территорию которого нас угораздило попасть, - начал свою речь Сергей Анатольевич. - Древнекитайские летописи называли его создателей динлины. Около 201 года до нашей эры государство динлинов было разгромлено. Сюда пришли тюркоязычные племена. Среди них преобладали киргизы,  которые смешались с динлинами. Важно то, что к этому моменту местное население уже около полутысячелетия пользовалось письменностью, которая сохранилась в этом вновь образовавшемся сообществе.

Киргизы стали военно-аристократической верхушкой, и были ему чрезвычайно полезны, потому что вели суровую  борьбу с агрессивными соседями - тюркскими и уйгурскими каганатами. Через эти места всегда шли пути, по которым велась торговля или следовали переселяющиеся народы. Те самые гунны, завоевавшие Рим тоже прокочевали через эти земли. Так что войны, стычки или мирные договоры на протяжении почти полутора тысячелетий заставляли местную знать содержать войско и не сидеть, сложа руки.

А мирное население плавило металл и ковало оружие, пасло скот и распахивало поля. Кто только не приходил в эти земли и не проходил сквозь них. Материальные памятники, найденные археологами указывают на то, что уклад здешних жителей и даже их облик больше походили на европейские, чем на азиатские. И где-то около пятисотого года нашей эры здесь сформировалось единое государство. Многонациональное, многоукладное, даже многорелигиозное. И оно просуществовало около восьми столетий, защищаясь от набегов соседей или завоёвывая их земли, как тогда велось во всём мире.

Разрушили же его монгольские орды. Только силой огромного войска удалось вытоптать эти земли и почти полностью уничтожить население. Скорее всего, это связано с основной проблемой всех государств того периода - феодальной раздробленностью. Хотя отлично организованная Чингисханом армия в тот период побеждала всех.

Так вот. Первый раз монгольское войско побывало здесь в тысяча двести седьмом году и всех тут победило и покорило силой оружия. Судя по всему, завоеватели разбили армии здешних феодалов и обложили их данью. Хотя, по некоторым источникам, получается, что тутошние властители сразу сдались, как только увидели, кто к ним пожаловал. Вероятно, истина где-то посередине. Одни сражались, другие бежали, третьи покорялись.

Потом в тысяча двести одиннадцатом году через Хакассию проходили войска, направляющиеся в Семиречье, завоёвывать казахские земли. И сообщений о том, что тут в это время происходили вооружённые столкновения в летописях не отмечено. А вот в тысяча двести восемнадцатом, когда орды Великого Завоевателя кочевали на покорение Хорезма, Бухары и Самарканда, население в этих местах оказывало им сопротивление. Считается, что здесь произошло восстание.

Нам крайне важно понять, какой именно момент здесь имеет место. Как вы понимаете, просто спросить номер текущего года и узнать ответ, этого недостаточно. Непросто разобраться в древних системах летоисчисления и их многочисленных местных особенностях. Надёжней сопоставить произошедшие события с теми, датировки которых уже произведены.

Спорить с историком никто не собирался. Да и вопросов ни у кого не возникло. То ли сказалось сытое осоловение и усталость от дневных хлопот. То ли не прониклись ещё важностью услышанного.

- Ты знаешь, парнишка решил, что в тебя вселился  дух шамана и передал  тебе великую целительную силу, - улыбающаяся Ника, посмотрела на Анну и перевела взгляд на раненого, который благоговейно безмолвствовал, внимая происходящему. По-русски он надёжно не понимал. - Только теперь он тебя боится, и я понимаю почему. До наших дней сохранилась древняя легенда  о Кошкулакской  пещере, - при этих словах Наталья переглянулась с Лёшкой и оба смущённо потупились.

Это не ускользнуло от взора Лидии Васильевны. Спелеологическое снаряжение доченьки она оценила взглядом спортсменки. Знает бывшая биатлонистка разницу между известным лэйблом и реальной отдачей от приобретения. Так вот, её золотистый ангелочек со своим вечно закопчённым чудовищным спутником в ежедневной дороге до школы и "экскурсиях" по окрестностям, в которые они отправлялись на каждых каникулах, явно не только "ознакомились" со спелеологическими достопримечательностями ближайших окрестностей, но и те места, что отсюда в радиусе дневного перехода, не забыли "осмотреть". Пристально, судя по состоянию калош.

А Ника спокойно продолжает свою мысль:

- Местные жители называют пещеру - Ах-Чул, Белая пещера, но больше она известна как пещера Черного Дьявола. Об этой пещере ходит много слухов и легенд, повествующих о духе шамана, который охраняет особое место - колодец, ведущий на нижний ярус. Считается, что дух шамана ищет возможность вселиться в человека, чтобы передать ему великую целительную силу, но человек при этом станет пожирателем душ других людей. Вот мальчишка и боится, ведь ты великая целительница и великий воин.

На этот раз Лидия Васильевна чуть не заработала косоглазие, поскольку чуть кривые понимающие улыбки возникли в количестве, превышающем число зрачков, которое она была готова на них нацелить. Но дочура! Это просто уму непостижимо. Мало того, что явно побывала в самом страшном на свете месте, так ещё и с этим... хотя, в конце то концов! Сама выбрала - самой и... Мысли путались.

А тут ещё Лёша снял со стены гитару и все повернулись в его сторону. Несколько аккордов, и он неспешно запел старую так любимую его папой и мамой песню:

Ну, пожалуйста, ну, пожалуйста, в самолет меня возьми,

На усталость мне пожалуйся, на плече моем усни.

И руку дай, сводя по лесенке на другом краю земли,

Где встают, как счастья вестники, горы синие вдали.

У  Наташи на глазах появились слёзы. Раньше такого она за собой не замечала, но после более чем двух месяцев одиночества мысль о том, как хорошо, что она больше не одна, почему-то трогала её до глубины души.

Подняв голову, увидела, как блеснула слеза у такой решительной и всезнающей мамы, а мальчишка при звуках гитары широко распахнул глаза и замер, словно заколдованный.

Когда стихли струны, он словно очнулся и произнёс: "Хомыс".

Ника улыбнулась и пояснила, что хомыс -- дальний родственник русской балалайки, был известен с самых незапамятных времен, первые упоминания о нем относятся еще к началу нашей эры.

Глава 8 Посылка из дома

Утро принесло новые хлопоты. Нужно было строить закрытое помещение для лошадок, ибо близость и активность волков внушали тревогу за их судьбу. Эти бандиты, когда бывают голодны, собираются изрядными стаями и ведут себя весьма настойчиво. На полноценную конюшню не размахивались, но сарай определённо требовался.

Григорий Иванович волновался, на счёт кормов на зиму. Наташа летом накосила немного наконечником одного из брошенных возницами копий. Накалила в костре и, зажав в щели между камней, согнула под прямым углом. Три наконечника при этом сломались, а четвёртый она насадила на древко и, работая получившейся загогулиной, как косой, смахнула травёшку на нескольких полянках, а, когда просохло, сметала копёшки в свой невысокий рост. Сложить стог даже не пыталась - это высокое искусство кроме сноровки требует еще и немалой физической силы.

Свозить этот запас к "усадьбе" до снега не хотели - сено короткое, будет сыпаться с волокуши. Приготовили сани и дожидались первой пороши. Но на сделанные запасы начали сходиться олени и косули, и пришлось торопиться. Увязанные возы мужчины прямо на полозьях тащили по сухой чуть мерзлой земле, помогая коняшкам вчетвером.

Не все знали, как кормить лошадей, и удивлённо слушали объяснения Григория Ивановича, когда он им втолковывал, что у этого верного спутника человека желудок устроен так, что вода оттуда уходит уже с первыми глотками,  а овес и сено  перевариваются длительно. Вот и получается, если сначала покормить, а потом быстро напоить лошадь, то никакого корма не хватит, потому, что  вода очень быстро усваивается организмом лошади, стекает по стенкам желудка и увлекает с собой в кишечник часть съеденного, но не переваренного корма. И лошадь снова голодная. 

Но именно эти монгольские лошадки приучены добывать себе пропитание в степи, хоть бы и из-под снега. Так что, для экономии небогатых запасов не самого качественного сена, кобылок придётся пасти, оберегая от нападения волков. Определённо, скучать нынче некогда.

***

Несмотря на опасения Анны, рана на ноге мальчика довольно быстро отгноилась, очистилась и стала затягиваться. Возможно, поторопилась снять швы, но Муус был осторожен и оберегал повреждённое место, так что всё обошлось. А несколько капель облепихового масла привели к ускоренному рубцеванию.

Вообще-то это средство официальная медицина в свой арсенал не включает именно из-за риска вызвать взрывное восстановление тканей, способное привести к срастанию не того что нужно не с тем, с чем следует, так что его применение требует большой вдумчивости. Это скорее искусство, чем мастерство. Но она, с детства врачуя травмы сестренки, её неразлучного дружка и других участников рискованных детских забав, научилась угадывать нужный момент и способ. Объяснить бы не взялась, но у самой получалось. Особенно с ожогами.

Одним словом выздоровление шло стремительно. И с не меньшей скоростью этот сорванец учил русские слова, читал по слогам, и уже норовил строить целые предложения. Он просто с восторженной дрожью листал иллюстрированные книги, разбирая подписи под картинками.

Однажды он вычитал, что рецессивный аллель влияет на фенотип, только если генотип гомозиготен, и обратился за разъяснениями к случившемуся рядом с ним Сашке. Парень присел, перечитал фразу и крепко задумался. На оглашённое утверждение нашлось всего четыре понятных ему слова. Из прострации парня вывела Лидия Васильевна, объяснившая, что для понимания столь высоких категорий их маленький гость дорастёт ещё не скоро. Сашке сразу стало легче. Он, определённо, всё ещё не дорос.

Словарный запас людей из двадцать первого века тоже пополнился выражениями местного наречия. Археологи тщательно записывали имена существительные и глаголы, составляли структурные схемы взаимодействия частей речи при построении предложений. Взаимное обучение, шло на пользу обеим сторонам. Но, несмотря на обоюдную выгоду от общения, взрослые призадумались о судьбе мальчика. Его надо было возвращать в семью, и хотелось сделать это так, чтобы не вызвать лишнего интереса к себе.

Мальчуган с пониманием отнёсся к просьбе не объявлять во всеуслышание о том, что встретил удивительных людей с непонятными знаниями, а особенно, не объяснять дорогу к их жилищу. Однако брать с него клятву, что он сохранит тайну их убежища, было бесполезно. Он слишком юн, и не сумеет противиться воле родных людей, тем более что по всему видно - они пользуются у него уважением.

Этот мальчик, не дикий волчонок, а любимец и, может быть, баловень, выросший среди тех, кого ценит. И рос он в культурной среде. Вилкой за столом управляется так уверенно, как будто всю жизнь ею пользовался. А ведь в Европе сейчас едят руками.

Затруднение разрешил сам раненый. Поняв, как эти люди ценят уединённость места своего обитания, он придумал сказание о явившейся ему на помощь богине врачевания, которая приходит, откуда пожелает и уходит туда, куда придёт ей в голову. А ещё она может переносить покусанных волками мальчиков с места на место. Забавно. Этот пострелёнок сочинил историю, не содержащую формальной лжи.

***

Ещё юный хакас получил сильные впечатления, наблюдая зашивание рваных ран на Сашкином левом плече и Лёшкиной правой ягодице. Парни сходили по следам сбежавшей лошадки, нашли её обглоданные останки, принесли слегка потрёпанные перемётные сумы путника и семь зимних волчьих шкур. Стая напала на них, но карабины у ребят оказались в порядке, а двух серых, сумевших рывком преодолеть отделявшее их расстояние, взяли в ножи. Как раз по штуке на брата досталось.

Твари эти живучие и в атаке неудержимые, успели хватануть, хотя и по касательной. Ребята ведь из десантных войск, а там многому учат, потому глотки свои они уберегли, и даже вернулись на собственных ногах, не бросив добычи. И, первым делом выбрали себе по сабле, которые носили теперь всегда.

***

У них всего две лошадки, а путь до кочевья Муусовой бабушки не близок. Поэтому проводить его сможет только кто-то один. Во-первых, нужно уберечь ребёнка от возможных неприятностей, а, во-вторых, привести обратно лошадку.

Посовещавшись, решили, что лучшей кандидатурой будет Ника. Она приловчилась понемногу говорить с Муусом, совершенствуясь в местном языке, и день ото дня, их беседы становились более интересными  и содержательными.   Кроме того, она среди них лучшая наездница, что конечно тоже идёт в зачет, ведь сыны и дочери здешних степей отлично держатся в седле, и могут оценить это качество в других. Но, неожиданно Лидия Васильевна наложила на этот план категорическое вето.

- Вы в своём уме? - набросилась она на мужчин. - Женщину с не до конца выздоровевшим ребёнком отправлять одних в степь, по которой рыщут голодные волки!

Наташа смотрела на родителей и радовалась. Мама  всё так же командовала, а папа так же безропотно выполнял её приказы. И, как не смешно, но всё мужчины, однозначно приняли Лидию Васильевну, как главную в роду, и охотно исполняли её распоряжения. Несмотря на разношёрстность компании, установилась дисциплина и взаимопонимание. И в этом случае ей никто не перечил. Для охраны решили отправить с Никой и Муусом Сашку. Женщину и подростка лошадка вынесет, они ведь не станут торопиться.

***

Условленный день. И время подошло. Как раз полдень. Сегодня все дома. Пока женщины занимают Мууса, которому не стоит видеть всё, что происходит в их усадьбе, мужчины подошли к тому месту, из которого они все здесь появились.

Вовремя. Из стены показался конец палки. Медленно так просовывается через грань двух времён. Это уже знак, что часы с обеих сторон от этой странной границы идут синхронно.

Лёшка несильно ударил по торцу, мешая поступательному продвижению щупа. И выставивший кусочек отвалился и упал, словно отрезанный.

Палка появилась снова и опять также постепенно начала высовываться. На этот раз Лёшка дождался, пока она выставится подлиннее и ухватился за конец рукой. На этот раз он дёрнул к себе, но только чуть-чуть. И услышал сопротивление человеческих рук на противоположной стороне. Но продвижение предмета в его сторону не прерывалось ни на мгновение и он не разрушался.

Найдя общий ритм с невидимым любопытным, удалось, перемещая шест в разные стороны, нащупать границы прохода. Правда, пока уточняли детали контура на его кромке, израсходовали три длинных жерди. Проём оказался размером с ворота, но имел порог высотой около четверти метра. Края производили впечатление прямых линий, вертикальных и горизонтальных. Предмет, положенный на этот порог мог лежать долго, выставляясь концами в обе стороны.

На этом эксперименты с порталом не завершились. Было просунута труба. Обычная водопроводная полудюймовка. Лёшка сразу заглянул через неё на противоположную сторону и ничего не увидел. Темно. А потом оттуда вылез стальной стержень. Его тоже использовали для проверки на способность пройти сквозь преграду в обратном направлении. Дудки. Срезает железяку при первой же попытке обратного посыла. Смещение, нужное для отсечения, ничтожно.

Следующим пунктом программы испытаний был просунутый сквозь трубу телефонный провод. А ящичек аппарата влетел через стену и даже был пойман Сергеем Анатольевичем ещё до того, как коснулся земли. Подключив клеммы к двухпроводной линии, убедились, что ничего с той стороны расслышать не удаётся. О том, что с противоположной стороны их вызовы тоже услышаны не были, догадались, когда поймали второй аппарат полевого телефона, и последовавшую за ним катушку.

Серия опытов завершилась, когда выставившаяся часть трубы стала отрезком. Понятно. Попытались перестукиваться, но смещения, возникающего при звуковых колебаниях, хватило для отсечения предмета.

- Идеальная ниппельная конструкция, - подытожил Григорий Иванович. - И даже записочку перекинуть не догадались?

- Догадались, - Сашка показал выведенную на крышке второго аппарата надпись: "Вас не слышно".

А из стены вылетела полутора-литровая пластиковая бутылка с завинченной пробкой и чем-то серым. Тяжёлая и твердая, словно каменная. Потом они посыпались с такой скоростью, что их даже не пытались ловить. Они скатывались под уклон и собирались в кучу.

- Человек шесть кидают, - заключил Сашка, присмотревшись.

В поступлении посылок отмечались, короткие перерывы. Видимо люди на той стороне подтаскивали очередную порцию. Затем следовала длинная серия бросков, и снова пауза.

Процесс длился долго. Мужчины успели убедиться, что под плотными пробками находится цемент. А потом прилетел камень, завёрнутый в бумажку.

"Ждём передачу от вас условленным каналом. Если не получим, то следующую партию груза переправим первого апреля в полдень. Дайте знать, что вам нужно"

Подпись отсутствовала, но руку отца и его телеграфный стиль Лёшка узнал сразу. А раз батя не приписал, что мама здорова, значит здорова. Иначе бы не забыл соврать.

***

Пара телефонных аппаратов навела Лёшку на очень интересную мысль. Вообще-то, надо сказать, что в спешке сборов он не так уж хорошо приготовился к жизни в тринадцатом веке. Многое упустил. На что-то не хватило времени, на что-то - денег. Нет, ничего необходимого он не забыл, да и люди, решившие отправиться с ним, тоже многое продумали. Конечно, ящик бульонных кубиков можно было с собой и не брать, так и тушёнки они, похоже, прихватили лишку.

Так вот. Если местный мальчишка всё равно про место, где они поселились, знает, то для того, чтобы он не привёл сюда ненароком за собой хвост, можно кое-что предусмотреть. А обучить его пользоваться этой штукой несложно. Тем более что вопросы с питанием в этих устройствах неплохо продуманы. Они с Васькой еще в седьмом классе над ними крепко поработали. Так крепко, что отец потом всё переделывал по новой и, заодно, научил мальчишек паять как следует.

Так что, если Муус предупредит их о своём визите заранее из правильно оборудованного места, то они не будут застигнуты врасплох. Провода в катушке несколько километров, ну-ка прикинем, докуда можно дотянуться. И пусть Наталья считает его параноиком. Он здесь как раз для этого.

***

Зима в этом году выдалась ранняя, хотя и малоснежная. Реки замёрзли рано. Не напрасно они так торопились с постройкой дома. Однако у наступивших холодов есть огромное достоинство - отлично хранится мясо, добытое охотой. Тем не менее, за зимой частенько приходит весна, вслед за которой нередко случается и лето. Это, Григорий Иванович и от других слыхивал, и сам подмечал.

Мысль о том, как хранить продукты летом не давала ему покоя. Люди в двадцать первом веке так привыкли к холодильникам, что и не замечали привычного удобства. А что делать в тринадцатом веке?

При постройке дома, Наташин папа предусмотрительно собрал все опилки, а также стружку и щепу в большие мешки. Потом в откосе была вырыта огромная яма, дно и стены которой плотно одели деревом. Лиственницы для этого отлично подходят - их древесина упорно противостоит гниению. Сруб устроили двойной, для термоизоляции. Накатали на крышу три слоя брёвен и не поскупились на то, чтобы слой земли сверху оказался толстым. Очень толстым. На входе устроили тамбур.

В январе, когда работы завершились, лёд уже устоялся, Григорий Иванович захватив пешню, предпринял вылазку на озеро. Продолбив лунку, он убедился, что промёрзло на глубину пятидесяти сантиметров, а значит ближе к берегу, где глубина меньше, можно будет начать нарезку льда для будущего холодильника.

Назавтра он вернулся с Саней и лошадками, запряженными в наскоро сооружённые саночки. Закипела работа в четыре руки. Они вырезали ледяные блоки и грузили их, увязывая верёвками. А в насквозь промёрзшем погребе, куда они помещали лёд, засыпали его опилками, стружкой и резаной короткой соломкой сухой травой. Так постепенно комната наполнялась льдом, который должен сохраниться на протяжении всего лета. Теперь тут можно будет хранить и мясо, и молоко, если удастся им разжиться, и другие продукты, которые в летнюю пору слишком быстро портятся.

Глава 9 Стойбище

В первый погожий день, маленькая группа тронулась в сторону дальних стойбищ, где жили бабушка и дедушка Мууса. Мальчишка, в свои двенадцать лет, легко ориентировался на местности, и уверенно вёл кавалькаду через лес.

Саша постоянно сверял  дорогу с компасом, делал заметки в блокноте, запоминал ориентиры. Поросшие лесом склоны сменились открытыми пространствами, где жухлая, побитая морозами трава куржавилась инеем. Прошедшие снегопады были столь скудны, что повалившиеся стебли торчали наружу. Действительно, неприхотливый скот даже зимой сможет в этих местах прокормиться.

К полудню добрались до стойбища. Сначала увидели дымок, затем стал слышен лай собак. Небольшое кочевье из трёх круглых юрт. Их диаметр Сашка по привычке оценил на глаз. Метра четыре, пожалуй. Стоят равносторонним треугольником, двери обращены на юг. Здесь, вдали от поселений и дорог сегодня тихо и спокойно. Огромные собаки, непонятной породы, охраняли стадо от волков, и предупреждали пастухов о появлении чужаков. Один из псов, внезапно выскочив из травы, испугал Сашкину лошадку. Она мотнула головой и стала пятиться. Ника даже перехватила повод, чтобы удержать животное.

Тем временем Муус, сидевший у неё за спиной, ловко спрыгнул и, обняв лохматую голову пса, стал  что-то шептать в его приподнявшееся ухо. Собака успокоилась, будто в улыбке оскалив пасть.

Понятно. Подошла поприветствовать знакомого, а вот лошадь этого не поняла, заподозрила недоброе. Остальные собаки тем временем облаяли приезжих издалека. Без особой, впрочем, злобы, скорее сигнализируя о приближении чужаков, чем пытаясь угрожать путникам. То есть они никого не пугают, но службу свою несут. Люди стали выходить из жилищ. Справа показался верховой, видимо объезжавший овечью отару, и расслышавший шум.

***

Муус, попал в крепкие руки деда, который обнимал его, и что-то ласково говорил, тут подоспела и бабушка. А вот она особо миндальничать с внуком не стала. Просто потрепала по макушке и улыбнулась. Мальчик говорил настолько быстро, что Ника улавливала с пятого на десятое. Основная часть повествования была посвящена, конечно, удиранию от волков. И вот тут-то как раз возникло наибольшее количество вопросов. Звучали названия возвышенностей и речушек. Про волков-то пастухам всегда интересно знать. Чем живут, о чём мечтают.

Тем временем подростки отобрали у приехавших поводья лошадей и привязали их горизонтальному бревну, установленному на двух коротких вкопанных в землю столбиках. Сашка с удивлением отметил, что Ника обращает пристальное внимание на мельчайшие детали встречающихся им предметов. Вот тут её заинтересовало ремённое скрепление деревянных деталей.

Или, скажем, если Муус был одет в тканую одежду, покроем и пошивом знакомую, утеплённую стёганными элементами и подкладкой, то в нарядах обитателей стойбища преобладало то ли толстое сукно, то ли тонкий войлок, отчего покрой одеяний напоминал картонные доспехи, сшитые суровыми нитками с таким расчетом, чтобы материал не изламывался при движениях. В местах таких соединений использовались полоски ткани или кожи.

Эпизод своего спасения Муус изложил кратко, оснастив описание массой незнакомых Нике терминов, вероятно, означающих восхищение произошедшим чудом. Позабавила рекомендация, которую мальчик дал своим спутником. Что-то вроде того, что они служат духам или богам. Как всегда, когда имеешь дело с иной культурой, затрудняешься точно перевести все оттенки понятий, связанных с верованиями.

Потом последовала демонстрация заживающей раны. Яркий рубец, перечёркнутый следами стежков - да уж, наштопала Нюта. Крупная работа, выразительная. На зрителей она произвела сильное впечатление.

За этим последовала церемония представления гостей и хозяев. Спокойный неторопливый ритуал, который мальчик исполнил, придерживаясь, вероятно, давно выверенного традицией сценария и вставляя пояснения по-русски.

- Это бабушка Ызырга, что переводится как  "сережка", а это дед, Пычахтай, что значит  -- "имеющий нож". 

Ника убедилась, что диктофон работает, и выслушала имена остальных родственников, каждый раз исполняя жест вежливости - прикладывая к груди правую руку. Сашка просто повторял всё за ней, и внешне это выглядело учтиво.

Гостей пригласили в юрту.

Впервые попав в жилище древних хакасов, Ника глаз не могла отвести от убранства жилья. Кожаные сундучки, вероятно с одеждой или утварью. На решётчатом каркасе стен - мешки и сумки. С каким наслаждением она бы во всём этом поковырялась! Ведь то, что удаётся накопать археологам - лишь бледная тень этого огромного богатства!

Всё ей интересно. Очень хотелось запечатлеть интерьер на фотокамеру, но боялась, что вспышка может напугать людей.  Девушка решила выждать. В это время,  Пычахтай пригласил Сашу на улицу и стал осматривать  лошадок. Разглядывая седло и уздечку, стремена и подковы, он что-то толковал и, ничего не понявший Сашка поклялся себе что, как следует, поднажмёт на "древнехакасский". Ясно ведь, что дед обсуждает с ним какие-то особенности монгольского лошадиного снаряжения, вероятно, сравнивая их с местным вариантом, но точно также он мог бы разговаривать об этом с самой лошадью.

Кстати! Подковы! Ведь их же, кажется, ещё нет. Или есть? У монголов - точно есть. А у хакасов?

Подошёл к лошадкам, что стояли у этой же коновязи и также внимательно осмотрел убранство нерассёдланой кобылки, на которой только что приехал брат матери Мууса. Точно, масса отличий. И, кроме языка он обязательно выучит названия всех этих ремешков, колечек и карабинчиков. И подковы тоже имеются, хотя и выглядят иначе. Наверное, в той книжке, которую он читал, писали о другом месте, или времени.

Дедок одобрительно закивал, видимо решив, что они прекрасно поняли друг друга. В том смысле, что да - отмечаются во всей этой сбруе важные отличия.

А жизнь в маленьком стойбище била ключом. Хлопотали женщины, внося в жилища прямоугольные брусочки кизяка и сосуды с водой, подростки, к которым присоединился и их спасённый, обсуждали ремённую плеть, по очереди выполняя ей удары по воздуху. В недавно пустынном и сонном селении все двигались и не позволяли Сашке себя пересчитать. А ведь их тут всего-то с десяток человек.

Справа сквозь войлочное покрытие юрты донёсся детский плач. Ребёнок заходится - вот как это определяет его мама. Одна из женщин заторопилась на призыв чада и скрылась из виду.

Он постарался переключить внимание на собак. Стал расспрашивать о них, ведь он вырос в доме, где на правах домашнего любимца жила мудрая овчарка. Жаль, что уже умерла от старости. Собачий век короче человеческого.  Сашка с удовольствием наблюдал за вознёй толстолапых хвостатых подростков, треплющих друг друга за уши и бесстрашно подкатывающихся к нему под ноги.

Месяца четыре на вид собачатам. Уже не сосунки, но до обретения мудрости взрослых псов, держащихся поодаль от людей, им пока далеко. Впрочем, их матушка приблизилась и не спускала глаз с незнакомца. Понятно. Ещё опекает юную поросль.

Пычахтай бросил в свалку мясной обрезок, и вся толпа разом сменила приоритеты. Особенно выделялся один щенок, отталкивающий остальных, рычащий и кусающийся. Дед взял его за шкирку и протянул Сашке.

Жест благодарности.

Жест отказа.

И Сашка сам взял из кучи другой экземпляр. Явный флегматик, умудрившийся, тем не менее, просунуться сквозь сутолоку голов и лап и урвать себе часть угощения. Пыхчатай выглядел озадаченно, но выбору гостя не перечил.

Жест благодарности.

Ответный жест благодарности.

***

В юрте Ника осталась одна буквально на пару минут. Двустворчатая дверь сама собой затворилась, и цифровой фотик был приведён в действие быстрее, чем ковбои в вестернах выхватывают Кольт.

Через отверстие в середине крыши проникали лучи бледного, затянутого дымкой солнца, что позволяло не только перемещаться, не натыкаясь на предметы, но даже кое-что разглядеть. Разгоревшийся в прямоугольной яме, обложенной низким кирпичным барьером, кизяк выпускал короткие редкие язычки пламени, больше похожие на искры. Только не роящиеся в воздухе, а перебегающие по поверхности искусно сложенного маленького штабеля. Его вклад в освещённость визуально не фиксировался. Поэтому фотовспышка заметно резала глаз, да и наведение на объёкт производилось почти наугад. А ещё и спешка.

Всё! Успела! А вот и угощение.

***

То, что готовится мясо, причём жареное на каком-то добротном пищевом жире, Сашка унюхал давно. Потом манипуляции с котлом тоже не утаились от взоров разведчика. В общем, он рассчитывал на плов и буквально захлёбывался слюной от вожделения.

А это оказалась просто пшённая каша и просто жареное мясо. Скорее всего - баранина, он не был готов к тому, чтобы на основании органолептических данных сделать квалифицированное заключение. Кушать хотелось сильнее, чем знать правду. Беседа за едой не велась - таков обычай. Деловито поели, вежливо рыгнули - Муус предупредил, что так надо - и засобирались. Гостей никто не удерживал, не уговаривал погостить или хотя бы переночевать и дождаться утра, чтобы ночь не застигла их в дороге.

Нике подарили плащ из войлока. Жёсткий и неудобный, он совершенно не годился для того, чтобы скатать его и уложить в седельную суму. Щенка для Сашки уже держали, чтобы подать, когда он взгромоздится в седло, и на сворке три замечательных барана, предназначенных в подарок Нюте, готовы в дорогу. Вот по их поводу и произошла короткая дискуссия между его спутницей и хозяевами, лица которых сначала опечалились, а потом озарились радостью.

Баранов увели, и принесли длинный овчинный жилет, который свернули в плотную скатку и укрепили за седлом. Сказаны слова прощания, и копыта лошадок негромко забарабанили по поверхности земли. Хорошо, до темноты они успеют вернуться домой.

***

Лобастый смешной щенок, глядя печальными, почти человечьими глазами, долго мостился на Сашкиных  коленях, а потом нашел удобное положение и затих, засопел, казалось, заснул, тихо поскуливая.  

Лошадки шли коротким галопом, что, кстати, довольно тряско, и Сашке, не вполне освоившемуся с эти транспортом, оставалось только пожалеть о том, что в это путешествие поехал он, а не Лёшка.  От тряски, в голове его рождались полусны, полумысли - размышления. Некстати вспомнилась Татьяна, и сердце предательски заныло.

Равнинная часть пути стоила ему героических усилий, но, достигнув заросших лесом пологих склонов, перешли на шаг, и сразу стало легче. Можно и поговорить.

Саша решил, что неплохо бы было расшевелить задумчивую Нику, не зря же он слыл опытным сердцеедом. Как и большинство мужчин, он не отличался особой наблюдательностью, и о том, что Ника и профессор не просто коллеги и друзья, ещё не догадался.

- А ты знаешь, эти местные пастухи - люди как люди, - поделился он своим наблюдением со спутницей.

Ника, словно очнулась от созерцания какого-то предмета в глубинах своего внутреннего мира и выдала.

- Традиционное мировоззрение хакасов зиждется не на мистике, не на фантастических измышлениях, не на выдуманных догмах, не на слепом страхе и суевериях, а на опыте, знаниях, логике, и, немножко, на интуиции, на наблюдении за природными ритмами и, ты не поверишь - космическими циклами.

Парень посмотрел на неё обалдело.

-Что в головах у этих женщин? - пронеслась мысль. И дальше - вслух. - Ты чего так сразу?

- Пойми, мы там из своего двадцать первого века думаем про предков, что они ничего не знают и ничего не понимают. А на самом деле они такие же, как мы. Только сильнее и изобретательней. Ты бы видел, как связан каркас их юрты!

Иди, пойми этих женщин.

Он только настроился на продолжение охмурения, как девушка без перехода продолжила:

-Хотя, собачка  - тоже хорошо. Жить будет веселей.

Тени заметно удлинились, и стало казаться, что справа в редколесье метнулись волчьи силуэты. Сашка выхватил саблю, притороченную за спиной рукояткой над правым плечом, как в фильмах про грозных воителей. И порезался. Обидный глубокий порез на шее, хорошо, что артерию себе не перехватил. Ника залепила это место пластырем. Пока она возилась с его раной, Сашка сделал попытку обнять её и получил такой подзатыльник, что у него не осталось и тени сомнения, что сделай он ещё одно неверное движение, и она просто испепелит его взглядом.  Извинившись, он отстранился, и дальше они поспешали молча.

А силуэты, похоже, были просто тенями.

***

- Привет, Ника, прекрасно выглядишь, - Сергей Анатольевич берёт под уздцы лошадок прибывших. - А кого это вы нам привезли?

- Тяф! - звучит с передней луки Сашкиного седла. Похоже, щенок уже воспринимает обоих спутников и их лошадей, как подведомственные объекты и спешит доложить о своей готовности приступить к их защите.

- Очень приятно. А я - дядя Серёжа. И мне предстоит нелегкая миссия избаловать тебя до полной невыносимости, - по тому, как балагурит обычно сдержанный историк ясно, что он очень переживал за путешественников. Особенно, за путешественницу. - А что это за фанерный теремок вокруг тебя соорудили?

В густых сумерках подаренное хакасами одеяние выглядит монументально.

- Индивидуальная ходовая рубка, - отвечает на заданный не ему вопрос Сашка, передавая щенка в руки встречающего.

- Отличное определение, - соглашается Ника. - Как в домике сидела. Прекрасный наряд для поездок. Любая погода нипочём.

Спешившись, она вышла из плаща. Тот постоял в задумчивости, некоторое время, сохраняя вертикальное положение, а потом неторопливо завалился на щенка, начавшего обнюхивать окрестность.

- Молодцы, как раз к ужину поспели, - Лидия Васильевна спустилась с крыльца и выплеснула воду из ведра в канавку. Пошёл пар и донёсся запах макарон. - Мойте руки и за стол. Гриша сегодня рябчиков настрелял.

Глава 10 Историки хлопочут

Следующий день прошёл в трудах по обработке результатов первой вылазки в окружающий мир. Запустили генератор, оживили компьютер с принтером и распечатали сделанные Никой фотографии с наилучшим разрешением. К каждой было приложено подробное разъяснение - что, зачем, из чего сделано. Каждый листок вложили в отдельный пластиковый файлик, сами файлики разделили тоже бумажками, и упаковали всё это в заранее приготовленный металлический пенал, добавив туда же, снабженные подробными описаниями, мелкие предметы.

Четыре доспеха, несколько сабель и надёжно упакованный для длительного хранения круглый щит - всё это тоже отправлялось в будущее естественным образом.

Мужчины выкопали яму в месте, которое наметили при помощи теодолита, привязав к деталям рельефа - самым надёжным во времени ориентирам. Здесь всё и зарыли, практически замуровали в сплошном слое глины, утрамбовав её, насколько позволяла температура - было довольно морозно.

***

В один из солнечных дней, когда мелкий шуршащий снег покрывал землю серебристыми блёстками, Сергей Анатольевич и Ника засобирались в ближайшую деревню. Их желание посмотреть, как живёт местное население, было таким сильным, что даже попытка Лидии Васильевны напомнить об опасности раскрытия тайны места их обитания, не возымела должного эффекта. Профессор сказал, что сейчас в этих местах, в захолустье, вряд ли стоит опасаться воинов Чингисхана. А Лёшки, который, пожалуй, один бы мог настоять на отмене вылазки, не было дома. Опять они в пещерах пропадают с Натальей.

Говорят, что короля играет свита. Так вот, их с Гришей тихая дочурка "играла" Лёшку. Санька с Анютой невольно действовали в сходном ключе, подчиняясь не то, что слову, жесту этого лесного медведя. Историки, пока речь не шла об их профессиональных интересах, просто делали, что велят.

Конфликта не было, поскольку в хозяйственных вопросах Наташиной маме никто не перечил, но положение заместителя по быту, которое она непроизвольно заняла - с этим она пока не свыклась.

Ника достала свою "фанерную" бурку, подарок кочевников, профессору досталась тёплая безрукавка, подаренная пастухами Нюте. В таком виде, они не очень выделялись на фоне местного населения. Лошадки оседланы, немножко денежек из кошелей неудачливых монголов с собой имеется.

В этот раз, Ника захватила портативную камеру, так будет легче проводить съемку, не привлекая внимания. И они поспешили в деревню, отмеченную Натальей на карте, как ближайшую.

***

Местная архитектура похожа на среднеазиатскую, монолитную, несмотря на то, что за полями, окружавшими селение, стоят рощи и перелески, а до заросших лиственницами и елями предгорий отсюда рукой подать. Стены строений имеют округлые углы, и стены их кажутся заваленными внутрь, отчего на память приходят украинские мазанки. Сходство усиливается тем, что снаружи они выбелены известью. Но есть и отличие. Если посмотреть на них издали, то отсутствие соломенных шапок смущает глаз.

Это тоже характерно для строений, расположенных в местах, где нет избытка влаги. Крыши тут плоские.

Пока, заложив изрядную петлю, путники выбирались на грунтовую дорогу, профессор, имея в лице Ники благодарного слушателя, рассуждал о приемах древнего зодчества.

- Обрати внимание, дома здесь не древесно-каркасные, как в Китае, а монолитные. Это связано с тем, что сырцовый кирпич более дешёвый строительный материал, доступный в безлесных степях, через которые кочевали предки нынешнего населения этой страны, - вещал он, словно на лекции. - А у сырцового кирпича, есть большое преимущество перед обожжённым, ибо обладает он высокой степенью пористости, которая обеспечивает превосходную проходимость для воздуха. Издавна известно, что в строениях, возведенных из земляного кирпича, сырости не замечается, так как через него лучше удаляется влага, чем через обожженный.

Сергей Анатольевич так увлёкся, что готов был перейти к пояснению технологии изготовления саманных блоков, но в это время из-за угла крайнего дома вышла женщина. Удивлённо взглянув на всадников, она спросила кто они и откуда.

Счастье, что через Хакасию пролегает великий торговый путь и много чужаков передвигается по её дорогам. Ника сообщила хозяйке, что они, кажется, свернули не туда и заплутали. А сейчас нуждаются в пище и отдыхе. И что они могут заплатить.

Неуверенная речь и непривычный вид с головой выдадут чужеземца. Так что, если кем и притворяться, то, конечно же, бестолковыми приезжими, которые держат путь невесть откуда неведомо куда, да ещё и потерявшими дорогу.

***

Хозяйка перебрала денежки, которые предложила ей Ника. Это были "сокровища" найденные в кошелях убитых Натальей налётчиков. Золотые и серебряные монеты - лепёшки металла со следами чекана, обрезки брусочков из серебра, золотые кольца. Такое добро было в ходу в эту эпоху и на торжищах принималось по весу, а при случайных сделках - на глазок. Вот так, на глазок, женщина и выбрала обрезок серебра, размер которого показался ей достаточным вознаграждением за гостеприимство.

Хозяйка принесла хлеба и воды. Ника залюбовалась прекрасной формой кувшина. Почувствовав интерес гостей к керамике, женщина сказала, что её муж гончар, и это его работа, а кроме того, если они хотят купить посуду, она им покажет ещё много полезных вещей.

Историки охотно прошли под навес, где находилась печь для обжига посуды. Сергей Анатольевич радостно заметил:

- Обрати внимание, даже горны для обжига глиняной посуды схожи со среднеазиатскими! - Он просто сиял и лучился, ведь увиденное подтверждало его теорию! Ну, не совсем его, и не его одного. Важно, что мир в этом месте и в это время очень похож на тот, который он, и его коллеги многие годы терпеливо изучали по археологическим находкам.

Дай волю Сергею, он и тут лекцию начнёт читать, а времени мало, надо вернуться засветло. Потому, Ника рассматривала убранство дома, и незаметно поворачивала камеру. Верная "Sony" беззвучно вела съёмку.

***

Из поездки в стойбище Ника привезла весть о том, что бабушка их давешнего пациента - Мууса - мается болями в коленках. Мальчишка вспомнил об этом сразу, как туда вернулся и увидел бабушку. Очень просил рассказать об этом Богине Исцеления. Да уж. Боли в суставах не редкость среди пожилых людей и частенько причиной их является полиартрит, заболевание серьёзное, лечению поддающееся неохотно. А, учитывая, что нет в Нютином распоряжении ни современных препаратов, ни опыта диагностика, да ещё и надо постараться не мозолить лишний раз глаза окружающим - нетривиальная задача.

Перечитывая умные книги, наткнулась на сведения об удивительном растении, сабельнике болотном, в народе известном под названиями: серебряк, рябинник, огневец. По книге выходило, что эта трава должна расти на здешних болотах.

Задумчиво водя пальцем по строчкам, девушка восхищенно узнавала, как это неприметное растение борется с сотней недугов. В медицине используют и корень, и наземную часть. Там же она узнала, что коренные жители Чукотки называют его Нутасай - земляной чай, а якуты, зыряне и ненцы убеждены, что сабельник - самое лучшее средство для укрепления здоровья, предупреждения и лечения самых неизлечимых болезней.

Корни и корневища сабельника собирают осенью, в новолуние. Нынче у них, конечно, уже зима, и далеко не новолуние, но есть подозрение, что катастрофического снижения целебных свойств это обстоятельство за собой не повлечёт. Вот и решила Анна прогуляться и поискать северный женьшень. Заодно разберётся, чем корни отличаются от корневищ. Она же не виновата, что в книжке так написано!

Сложила немного еды в заплечную котомку, прихватила острый нож и небольшую саперную лопатку.

- Ты куда это собираешься, девонька, - ворчливо вопросила Лидия Васильевна, искренне считавшая, что место женщины в тёплом доме у горячей плиты греметь кастрюлями.

- Сабельника хочу поискать.

- А чего его искать, иди в низинку, что в сторону Шира, ну, то есть, к востоку отсюда. Только пешню прихвати, земля ведь промёрзла. Намучаешься с этим совочком. Ты же, наверное, корешки копать собралась? И сабельку свою не забудь. И проверь, чтобы в нагане патроны были, - настроение Наташиной мамы стремительно сменилось на конструктивное, едва она услыхала, за чем отправляется доктор. - Наталью бы с тобой послать, она тут все травки наизусть выучила, да только опять они с Алексеем в нашей пещере ковыряются.

***

Густые заросли сабельника, Нюта нашла вдоль лесного ручья. Она узнала их по толстым, лежачим малоразветвленным красно-бурым стеблям, более метра длиной. Работа была не из лёгких, верхний слой почвы уже изрядно промёрзшей, с боем уступал свои позиции. Но она всё же пробилась в то место, где глубоко в почве находилось длинное ползучее многолетнее корневище, переходящее в стебель. Отметив, что плантация большая, девушка решила на сегодня закончить раскопки и засобиралась домой.

Удивительна красота зимнего, чуть припорошённого снегом леса. Местами ещё не облетевшие золотисто-коричневые листья вплетались в канву зелёных елей и сосен, и казалось, что добрый волшебник колдует, создавая сказку. Звенящий тишиной воздух создавал иллюзию покоя, и только еле слышный хруст веток, разрушал тишину.

- Сказочная страна - подумала Нюта. - А что она сама хочет от этой сказки? Ответа пока не было. Всю дорогу до дома девушка проделала быстро, хотя корень сабельника оказался далеко не лёгким. В одном месте, на скале, заметила странный рисунок. Достав тетрадку, она зарисовала его, что бы рассказать профессору.

***

Дома, аккуратно достав драгоценный корень, поспешила к столу. Раскрасневшаяся от свежего воздуха, с блестящими от радости глазами, Нюта, глотая горячий суп, торопилась поделиться впечатлениями. Её слушали внимательно, одобрительно кивая головами, а вот когда она дошла до рассказа о рисунке, виденном ей, Сергей Анатольевич и Ника, подпрыгнули от нетерпения. Забыв о еде, они рассматривали изображение, и обсуждали на одном им понятном языке, который хоть и был русским, но изобиловал таким количеством специфических терминов, что заставлял слушателей напрягать слух.

***

- Квадрат, вписанный в круг, - это тот самый манихейский символ? Спросила Ника.

- Совершенно верно, - радостно подтвердил профессор. - Символика земного и небесного огня. Об этом есть масса легенд. Помнишь отчёты о раскопках Уйбатского замка? Вот там не только упоминался это знак, но и было описание святилища, построенного и точно сориентированного по небесным светилам, а ведь для этого, были необходимы знания астрономами. Бесспорно, это важное подтверждение свидетельства того, что разгуливающие по здешним дебрям охотники носят с собой молотки и зубила, чтобы в минуту передышки на привале, предаться высечению этих важных в их жизни знаков на понравившихся им камнях.

- Ну и язва, ты, Серёжа, - заулыбалась Ника. - Действительно, чего ради на нашей удалённой от троп и дорог горке высекать этот рельеф? Вряд ли нам кто-то ответит на этот вопрос. А вот, когда сойдёт снег, мы с тобой поглядим, нет ли здесь признаков старого святилища.

***

Сегодня Нюта никуда не пошла, осталась дома, и уже почти час колдовала на кухне. Тщательно вымыв принесенное накануне корневище сабельника, острым тесаком нарезала его на маленькие кусочки, и всыпала в литровую банку. Сверху залила бутылкой водки.

- Счастье твоё девонька, что мужиков нет дома, - смеясь, произнесла Лидия Васильевна. - Они б тебе не простили такой перевод ценного продукта. - Женщины засмеялись, представив себе лица мужчин.

- А что это будет? - не унималась любопытная домоправительница.

- Да вот сделаю настойку, а после мазь. Помните? Ника говорила, что бабушка Мууса, болеет, и из-за болей в коленях, почти не выходит из дома. Вот через три недели будет готова настойка, и можно будет их навестить. Да и нам зимой не помешает такое волшебное лекарство.

- Ну да, ну да, - закивала Лидия Васильевна. - Сядут кружком наши работнички и распробуют его до самого донышка. Так что уберём-ка мы баночку с глаз долой от лишних вопросов.

***

От суставных и мышечных болей издавна известен рецепт чудодейственной мази из сабельника. Как только настойка была готова, Аннушка процедила её через марлю, и стала готовить снадобье. Вытащив из запасов тюбик ланолинового крема с витамином "Е", выдавила в посудину, добавила столовую ложку настойки сабельника, и принялась перемешивать деревянной палочкой в глазированном глиняном горшочке, привезённом Никой из поездки в деревню. Добившись однородности массы, закрыла горловину бумажкой, притянув её резиночкой, и поставила в погреб дожидаться, когда они снова соберутся в стойбище. Что-то ей подсказывало - знакомство с соседями не прервётся.

Глава 11 Как правильно лечить коленки

Увлёкшись разговором, женщины не заметили появления Григория Ивановича. Он остановился у дверного прохода и, улыбаясь, слушал разговор женщин.

- А, подслушиваешь! - пошутила Лидия Васильевна.

- Да нет, что ты, - смутился мужчина. - Я просто вспомнил байку, которую рассказывал один мужик на рыбалке, как он лечил артрит по старинному рецепту. Может и вам сгодится.

- А ну, а ну - расскажи, - подступила к нему благоверная.

- Ну, слушайте: поехал мужик на рыбалку, и до озера пришлось идти километров десять, и так у него от артрита свело ногу, что еле-еле дошёл до берега. Хоть плачь. И уж неведомо, как бы он добирался обратно, если бы не один старичок. Первую пойманную щуку распотрошил, да щучьей желчью нашему болезному колено обмазал, завязал тряпочкой, мешок целлофановый положил и до вечера оставил, и вот не поверишь, говорит, а только после этого лечения стала нога сгибаться. Я уже опосля в интернете глянул, оказывается, что щучья желчь, растворяет кости живности, которую она заглатывает целиком, вот и имеет целительную силу. - Женщины заулыбались занимательному рассказу.

- А где же щуку-то взять? - полюбопытствовала Нюта. - Понимаю, что щучьей желчью, наговором и камланием вреда пациенту не нанести, так что, отчего же и не попробовать, но без рыбы ведь не выйдет. Опять же, а кто в этой щуке желчь найдёт?

- Городская ты, девонька, - заулыбался заядлый рыбак, - а ведь в конце февраля наступает сильный жор и клев щуки на плесах, вблизи ручьев и речек. В это время она удаляется от зимних стоянок и идет, на свежую воду, чтобы отмыться от зимнего слоя слизи и подкормиться перед приближающимся нерестом,

Нюта слушала, удивляясь осведомлённости тихого и всегда послушного воле супруги мужчины.

- Вот я и пешню прихватил, так, что будем собираться на рыбалку.

- Не сомневайся, - подтвердила Лидия Васильевна. - За возможность посидеть с удочкой, он тебе любую байку припомнит, а нет - так сам сочинит. Ладно. Отправляйтесь. Только, не больше трёх дней вам на всё про всё, а потом ступеньки в погребе надо сделать, наконец, по-человечески, - смилостивилась она, не позабыв, впрочем, размеры этой самой милости ограничить.

***

Конец февраля радовал первой весенней капелью. Солнышко днём припекало с такой силой, что даже суровые сосульки, нависшие под крышей, начинали сверкать и слезиться. В один из таких дней Нюта и Григорий Иванович направились к кочевью, где проживала семья Мууса. Заранее предупредив, что им понадобятся лошади, собрались в дорогу. Девушка уложина свой докторский баул, напичканный инструментами и лекарствами, Григорий, приготовил всё, что может пригодиться для рыбной ловли. Здесь и зимние жерлицы, его изобретение, которое представляет собой шестик с прикрепленным к его вершинке крючком из мягкой проволоки. Такую жерлицу, легко воткнуть в снег или вморозить в лёд. Ведь в зимнее время спиннинг, дорожка, кружки, совсем не подходят для рыбалки.

- Главное, найти стоянку рыбы, - делится он своими мыслями с Нютой. - Знаешь в яркие солнечные морозные дни щука берет слабее, но ничего, мы запорошим снегом или мелким битым льдом место у лунки.

Заботливо готовит чехол, чтобы приладить за седлом пешню - заточенный долотом гранёный штырь из доброй стали с прочной дубовой рукоятью, и верёвочной петлёй, которая надевается на руку, чтобы не упустить инструмент в прорубь, если выскользнет из рук. Штука эта - увесистая и в случае чего, способна послужить орудием защиты. Ещё раз, осмотрев карту, нарисованную Саркисовым, Григорий решил уточнить некоторые моменты и точнее расспросить об ориентирах, примеченных в пути.

- Да это шагом на лошадях где-то часа четыре на юго-восток - пояснил Саша. - Не доезжая кривого озерца, свернёте влево, я там на сломанной сосне оставил три поперечные зарубки, не пропустите, да и с горки уже учуете дымок, кизячком потянет, - поучал он, - не ошибётесь.

***

Ну, вот вроде всё готово к путешествию, завтра с утра пораньше в путь. И тут Лидия Васильевна расстаралась, приготовила им в дорогу пирогов с рубленым мясом, да напекла гостинцев для Мууса и его родных - последнюю банку смородинового варенья израсходовала на начинку крошечных, на один укус, сладких пирожков.

Встав затемно, Анна и Григорий Иванович тронулись в путь. Алексей поднялся с ними, и пока они завтракали, ещё раз осмотрел оружие, которое они брали с собой, ведь от этого могла зависеть их жизнь. Аккуратно приторочил поклажу, проверил сбрую. Ну, вот и готово всё.

Низкорослые выносливые лошадки тронулись в путь, хорошо, что снег неглубокий, животные управляемые уверенной рукой идут спокойно. За последнее время все члены их маленького сообщества научились уверенно держаться в седле - Ника инструктировала, а на выпас кобылок гоняли все по очереди, естественно - верхом. По здешним местам без навыка верховой езды - никуда. Вскоре, укрытое за деревьями, скрылось их подворье, а впереди несколько часов пути.

Время пролетело незаметно, а вот и поворот о котором говорил Саня, запорошённый снегом лёд кривого озерка, дальше - вид на обширную низину, в которой уютно расположилось стойбище. На запах жилья, лошадки затрусили веселей. И уже и псы, учуяв пришельцев, подняли лай. Из юрт стали выходить люди.

Навстречу им бежит маленькая фигурка, Нюта сразу узнала своего крестника. И ведь не хромает, скорее приплясывает на бегу. Улыбка во всё лицо выдаёт его радость. Он мчится к ним с криками - Богиня Исцеления! Богиня Исцеления!

Соскочив с лошади, Нюта попала в объятья. Ухватив её за пояс, мальчик звонко смеялся и приговаривал:

- Как хорошо! Теперь ты исцелишь мою бабушку!

Оказалось, что бабушка Ызырга, несколько недель еле может ходить. У неё обострились боли в коленях, и в стойбище ждали приезда шамана, который ей обязательно поможет.

Осмотрев её и расспросив хорошенько, Нюта поставила диагноз - артрит. Для начала, она смазала колени мазью сабельника. Это снадобье действует не слишком быстро, так что, лечение потребует некоторого времени и аккуратности. Григорий собрался пойти на рыбалку, чтобы попробовать ещё и прикладывание щучьей желчи - она действует быстрее, если верить байкам, вычитанным в интернете. За ним увязался и Муус с друзьями - мальчишки обещали показать удобный выход на лёд замёрзшего озерца, и этой компании рыбак был рад. Щука идёт на шум, а без него дело никак не обойдётся.

***

Улов превзошёл все ожидания, Григорий Иванович и мальчишки еле дотащили на волокушах восемь крупных озёрных хищниц. Не оттого, что тяжело, а оттого, что создания эти - живучие и беспокойные - время от времени бились, пытаясь бороться с судьбой. Мальчишкам приходилось, то и дело, забрасывать их обратно, оберегая руки от колючих перьев и острых зубов.

Успокаивать рыбин известными рыбацкими приёмами Григорий Иванович запретил категорически. Непонятно откуда в его голове гвоздём сидела убеждённость, что "медикамент" обязан быть свежим.

В селении добытчиков встретили радостными возгласами. Сегодня будет знатный ужин. В котле кипит вода, двое парней принялись помогать разделывать щук. Он собрал все внутренности и, аккуратно вырезав желчные пузыри, поместил желчь в маленькую, привезённую с собой, стеклянную баночку и отнёс в юрту.

Анна занималась двухлетним карапузом. Этот непоседа умудрился вывихнуть руку, за которую его держала мать, и теперь немилосердно орал, напугав всех. Лёгкие руки доктора порхали как две бабочки, тщательно обследуя повреждение. А вот и место вывиха, диффузная припухлость, болезненность, движения кистевого сустава ограничены. Наощупь, на месте полулунной кости с тыльной стороны выявляется западение, а на ладонной - выбухание. Девушка чувствовала себя как на экзамене, даже пот выступил на лбу. Она, конечно, на этом специализировалась, но опыт у неё скромный. Малыш не переставая, плакал. Плакала и мать, не рассчитавшая хватку, когда удерживала отпрыска от падения.

Раскрыв саквояж, врач достала аэрозольную упаковку с заморозкой, которую применяют спортсмены, и брызнула на опухшее место. Это произвело эффект взорвавшейся бомбы. Ведь люди видели небольшую белую палку, из которой вдруг повалил снег, мелкие ошмётки которого, попав на горящий огонь, вызвали лёгкие вспышки.

Малыш испугано замолчал. Теперь она могла более точно провести обследование. Всё верно. Не ошиблась: вывих. Растянув сустав, Нюта большими пальцами сместила полулунную кость с ладонной стороны в полость сустава. Раздался щелчок, и всё встало на место. Это было просто чудо, теория - теорией, а сделать такое самой! Она наложила тугую повязку, и малыш, успокоившись, уснул. Устал, кроха от боли и собственного крика. Женщины смотрели на Богиню Исцеления в немом восторге. Нет, они, конечно, недоверчивы. Но после рассказов Мууса и того, что увидели собственными глазами, про это забыли

Нюта взяла баночку с желчью и принялась натирать ею коленку Ызырги. Затем достала тонкую тряпицу, поверх неё положила целлофан, его шуршание, вызвало удивлённые возгласы. А поверх целлофана, принесенный кусочек плотной войлочной ткани, замотав сверху самодельными бинтами из местной грубой ткани, качеством напоминающей мешковину. Бинтов у неё мало, особенно стерильных, так что надо поберечь их на экстренный случай.

Старушку усадили на почётное место. В юрте было тепло, женщины переговаривались между собой, одна из них достала странный инструмент похожий но лютню, только с двумя струнами. Нюта с интересом рассматривала это чудо. Создавалось впечатление, что он выдолблен из цельного куска древесины, две струны, кажется из конского волоса. Прижимая и отпуская струну, заставляя её резонировать в такт, женщина запела гортанным голосом. Нюта вслушивалась внимательно в слова песни или баллады, стараясь понять:

Это было, когда начиналось начало,

Когда наша матерь-земля возникала.

Вершины, белея снегами, вздымались

И прочно стояли, и не колебались.

Ручьи водопадами ниспадали,

Ущелья и русла себе пробивали.

По гладким равнинам они разбегались,

В широкие реки они превращались.

Превращались они в полноводные реки.

Украшеньем земли становились навеки.

Среди черной земли создавая узоры,

По низким местам возникали озера.

Но черной недолго земля оставалась,

Повсюду трава из нее пробивалась.

Листвою зеленой и хвоей блистая,

Холмы одевала трава молодая.

Открылись для жизни широкие двери,

Цветами покрылись гранитные глыбы.

В тайге обитают различные звери.

В озерах и реках блаженствуют рыбы.

А степи привольные и зеленые

Стадами пасущимися заполнены.

Кони осторожные там пасутся,

Коровы там медленно бродят.

Овцы бесчисленные снуют,

Все они пищу себе находят.

А за просторами белого моря

Великое множество людей обитает.

Такое множество там народа,

Что даже жилья для всех не хватает.

Юрта юрты там боками касается,

Всю прибрежную землю они занимают,

Прохожие в тесноте толкаются,

Друг за друга одеждами задевают.

Локтями, боками или одеждами

Человек задевает за человека.

А посреди аала стоит белоснежная

Дворцовая юрта хана-бека.

(Из эпической поэмы "Алтын Чюс" в изложении Владимира Солоухина) 

Неяркое освещение, спокойный ритм, и повествовательные интонации напева - всё это создавало умиротворённую обстановку. Через полчаса Нюта повторила натирание коленей желчью, и ещё через полчаса, и ещё. А исполнительница продолжала напевать, рассказывая древнюю бесконечную как этот мир историю. Потом Ызырга встала на ноги и подложила в очаг несколько брусочков кизяка. Кажется, заслушалась, и забыла про боли в коленях. Вот она - волшебная сила искусства.

***

На следующее утро, у юрты Ызырги стал собираться народ, каждый со своей проблемой. Нюта никак не ожидала, что окажется в центре внимания. Спокойная и неторопливая она открыла приём. Рядом находился верный Муус, который растолковывал то, что не удавалось понять из-за недостаточного знания языка. У него, конечно, тоже случались моменты непонимания, но опыт нахождения общего языка с использованием жестов, пантомим, указаний пальцем или рисования - немедленно использовался, приводя к нужному результату.

Григорий Иванович, учил молодых парней премудростям зимней рыбалки.

Так незаметно пролетело три дня. За эти дни, Ызырга так и не вспомнила о своих больных коленках. Она деловито сновала по юрте и без страха стала выходить на улицу, правда Нюта, не переставая, меняла ей примочки и припарки, лечение оказалось удачным. Больше всех радовался Григорий, приговаривая:

- Я же говорил, волшебное средство! - Нюта молча улыбалась.

Утром четвёртого дня, когда уже было пора возвращаться домой, всё селение проснулось от громкого лая собак. Люди выходили из юрт посмотреть на гостей. Оказалось, что это по пути домой из святого места заехал шаман. Если Нюта верно поняла, то это так называемые Сундуки, что расположены в Ширинском районе. Однажды, ещё в школе, они ездили в это удивительное сооружение, возведённое причудами природы и состоящее из девяти гор. Первый Сундук, или гора Онло - Обзорная скала - это древняя обсерватория. Говорят, что на Первом Сундуке даже обычный человек становится целителем. А вот на Четвертом Сундуке имеются древние рисунки, показывающие обряд посвящения в шаманы, на Пятом - есть специальное углубление, где раньше проводили ночь, чтобы посетило видение. Удивительная штука память! Ещё несколько минут тому назад, девушка ничего не помнила, а тут - на тебе - давно позабытое поднято наверх.

- Просто как в библиотеке - улыбнулась она про себя.

Все вышли приветствовать гостя. На голове у него была странная замызганная лисья шапка с рогами, почти полностью закрывавшая лицо, юбка с кожаной кисеей, длинный шарф, куртка со множеством непонятных символов.

Нюта наблюдала за встречей поселян с шаманом. Интересное дело, наряду с уважением и страхом, которое высказывали ему люди, в их взглядах сквозили какие-то не распознанные, но более тёплые чувства. Присмотревшись, девушка поняла, что кочевники просто любят старика и ждут его посещений, ведь он единственный, кто может им помочь. Люди толпились вокруг него и что-то рассказывали, жестикулируя, до Нюты пару раз долетело - Богиня Исцеления - и она поняла, что речь идёт о ней.

Вскоре вернулась Ызырга и сказала, что шаман ждёт Богиню Исцеления для беседы. Невольно задумалась: а что она знает о шаманах? Вспомнилось прочитанное: шаман является избранником духов, посредником между миром людей и сакральным миром, он может видеть иную реальность и путешествовать по мирам Вселенной. Во всяком случае, ничего иного память из своих хранилищ не извлекла.

Одевшись потеплее, девушка направилась туда, где остановился долгожданный гость. Это была одна из трёх небольших юрт маленького кочевья, которую предоставили в полное распоряжение уважаемого человека. Он сидел у очага, сняв свои ритуальные одежды, его плащ, нагрудник, сапоги из мягкой расшитой кожи, рукавицы, шапка, все было аккуратно развешано у входа. Старик окинул её взглядом полным любопытства. Пригласил присесть у очага и лишь тогда, когда глаза привыкли к полумраку, Нюта смогла разглядеть внутреннее убранство помещения. На стенах развешаны шкуры животных, ими же устелен пол. Здесь присутствовали многие вещи, необходимые при проведении ритуалов. Напротив входа на самом почетном месте стоял, прислоненный к стенке, массивный круглый бубен, рядом на стене висели маленькие идолы в лохматой одежде - духи-покровители. А слева, знакомые по рисункам, что показывал Сергей Анатольевич, фигурки обитателей Верхнего и Нижнего мира, сделанные из бронзы с любовью и мастерством. Это помощники, сопровождавшие шамана во время камлания и путешествия по местам, где его душа бродит в поисках совета или помощи, знания или исцеления тех, кому он старается помочь.

Старик расспрашивал, откуда она, где училась целительству, и девушка не знала, что ответить. Немного поразмыслив, изрекла - я пришла из Верхнего мира - она помнила, что во время камлания, когда шаман впадает в состояние транса и экстаза, происходит его общение с духами Верхнего, Среднего и Нижнего миров. Он внимательно посмотрел на Нюту, будто хотел прочесть её мысли. Но смутить её не так-то просто, особенно, когда профессиональные навыки, подстёгнутые недавней практикой, взяли верх и над осторожностью, и что уж там - тактичностью.

Измученное бледное лицо, запавшие глаза, неуверенные и вялые движения, дрожание рук, сами о том не подозревая, перевели кудесника в положение пациента, и прежде чем продолжить разговор, доктор попросила разрешение подержать его за руку.

***

Учащенный пульс вкупе со всеми другими признаками говорил о сильном переутомлении. Улыбнувшись, она спросила старика, хорошо ли он спит. Тот вновь посмотрел на неё своим пронизывающим насквозь взглядом. В другое время она, возможно, содрогнулась бы под впечатлением этих поистине колдовских глаз, но именно в этот момент силилась в условиях плохого освещения оценить окраску белков и обнаружить некоторые другие признаки.

Вернувшись в юрту Ызырги, девушка среди трав и корешков, что хранились у неё в кисетах, висящих на стене, нашла горец птичий, малину таежную, девясил, душицу, багульник болотный, донник, взяла в равных частях. Залила кипятком, накрыла теплым покрывалом и оставила у очага.

Затем накрошила корень валерианы, две полноценных щепотки залила двумя чашками кипящей воды и оставила в закрытой посуде. Когда травы настоялись, мудрая Ызырга, от себя добавила небольшой кувшинчик мёда. Для получения оптимального эффекта такой чай необходимо заваривать каждый раз заново. Нюта приготовила вечернюю порцию, и сама пошла к юрте, где расположился больной. Он встретил её улыбкой.

Принял из её рук чашечку, похожую на глубокое блюдце, и стал пить маленькими глотками. А Нюта подливала понемногу. Его открытость и почти детская доверчивость подкупали своей искренностью.

Тем временем стемнело, в дымовое отверстие юрты заглянули ночные звезды. Нюта зачаровано смотрела в небо, которое раскрылось над ней в небольшом отверстии, как в подзорной трубе. Нахлынули воспоминания, странные, с привкусом горечи:

Звёздное небо слепит свободой,

Музыкой ветра дождик звучит,

Арфой Эола звон колокольный,

Магия света душу пьянит.

Длинные письма, слов переборы,

Книги, свеча, и сверкает луна,

Длинные волосы, глупые споры,

Звон колокольчиков из серебра...

Вздохнув, Нюта засобиралась домой, а старый шаман, долго смотрел ей вслед. Они только что договорились о том, что он будет трижды в день пить такой чай, который станет ему готовить Ызырга, и перед каждым чаепитием, то есть сразу после еды, девять раз обходить стойбище в том же направлении, что и солнце. И будет так девять дней. А потом духи смогут расслышать его окрепший голос. И больше пить этот чай не следует.

Глава 12 На подхвате

После постройки дома, Лёшка с Натальей почти постоянно пропадали в пещере, готовя пути отступления и разведывая новые ходы. Сергей Анатольёвич с Григорием Ивановичем, вооружившись теодолитом, занимались подробнейшей съёмкой рельефа вершины горы, на которой располагалась пещера. Предстояла серьёзная стройка, и для её планирования необходимо иметь подробную карту, даже план, на котором отмечены все детали рельефа и даже деревья.

Сашка оставался не у дел. Принести воды или насечь дров молодому крепкому парню дело недолгое, а женщины ещё и не каждый раз просили его об этом. В общем, чтобы товарищ не скучал, поручил ему Лёха два больших, но неспешных дела. Заготовить побольше жердей и прутьев, чтобы, как земля оттает, начать делать плетни. А второе - соорудить печку для обжига известняка. Цемента у них мало, а камней вокруг много. Так что кладку на известковый раствор им придется практиковать в солидных объёмах.

Конструкцию печки разыскали на одном из лазерных дисков, что прихватили вместе с ноутбуком. А на жерди отлично годятся деревца подлеска, что тянутся вверх к солнечному свету, затенённые кронами больших деревьев. Удаление этой поросли - это одновременно и санитарная рубка леса, и добыча стройматериала. А для плетения годятся ветки, отделяемые от стволиков при подготовке их к службе в качестве кольев.

Так что Сашка связывал их в вязанки и стаскивал к "усадьбе", складывая рядом с жердями, которые старательно ошкуривал. Кривые и неказистые стволы рубил на дрова. Склад заготовленного материала он сформировал прямо на промёрзшей земле чуть в стороне от построек. Куча собиралась большая - нехорошо было бы устраивать её в месте, где люди ходят. А эта низинка чуть в стороне от натоптанных стёжек.

Чуть выше по склону он потихоньку сложил из камней печку. Зимний морозец не позволял использовать глиняный раствор - тот быстро застывал. Поэтому кладку вёл на сухую, тщательно подгоняя поверхности. Конечно, делать это удобнее, когда материал не слишком твёрдый, поэтому использовал не звонкий плитняк с осыпи, а носил куски, откалываемые им от монолита, выход которого нашёл неподалеку на склоне.

В трудах прошла зима. Красавица печка радовала глаз аккуратно выполненным сводом, а ниже по склону, почти заполнив ложбину, ждала своего часа припорошённая снегом огромная куча материала, плетнями из которого они планировали защитить будущие огороды от внимания многочисленных четвероногих соседей.

Наступил долгожданный февраль - месяц наиболее благоприятный для заготовки леса, чтобы выстроить капитальный дом и баню. Перед тем, как переключиться на эту работу, Сашка впервые растопил печь, убедился, что горит хорошо, от души набил её дровами, чтобы "пропеклась" и, взвалив на плечо мотопилу, отправился с Лёшкой валить давно намеченные деревья за логом, что к западу.

Потом было много тяжелой работы. Дни удлинялись, становилось теплее. Появились сосульки, прошли обильные запоздалые снегопады и, наконец, зажурчали ручьи. Заглянув как-то к своему жердевому складу, Сашка озадаченно почесал репу, и решил никому пока не говорить о том непотребстве, что он тут натворил. В том смысле, что он сам разберётся и выправит положение, когда выдастся немного времени.

Печь размокла и частично стекла белесыми струйками, куда бы вы подумали? Конечно в ложок, где талая вода залила всё, что он наготовил в морозы, отчего выглядело это очень неаппетитно.

Руки дошли до этого безобразия только через месяц. Разрушил завал, перекрывший воде путь через ложбину, и вода ушла. Пока копал, продираясь сквозь переплетённые корневища и полусгнившие палки, переплетённые ленточками снятой с жердей коры, пожаловал Лёха. Присвистнул и принялся помогать.

- Сашенька, мон шер ами! Кто надоумил тебя складывать печку из известняка, а деревянные заготовки - в ямку?

- С ямкой, каюсь. Моя недоработка, - тут действительно нечем крыть. - Не подумал, что из полосок коры может образоваться такая запруда. Поначалу-то уход для воды был, это я уже потом тут набезобразничал. Вот про печку - это чистой воды несчастный случай. Откуда же мне было знать, как выглядит этот известняк. Просто камень помягче выбирал. Он ведь не размокал, пока я его от монолита не отколол.

- Он и не размок бы, если бы ты его не прокалил. Получилась негашёная известь, а потом, соединившись с водой, сделалась гашёной и всё измазюкала. Не понимаю, как она тут ничего не растворила?

За что Сашка уважает Лёху, это за то, что он дундук. Ни ругаться не мастер, ни насмехаться не любитель. Или скажет, что делать, или промолчит. Вот и сейчас спокойно и деловито помогает выкладывать несчастные скользкие жерди на ровную площадку клетью. Это - чтобы просыхали. А связки прутьев, потяжелевшие от влаги, в четыре руки устанавливают вертикально. Так они быстрее обтекут.

Кляксу грязно-белой каши, в которую растеклась печка, собрали лопатами. Получилось несколько вёдер.

***

Чёрно-серого щенка, подаренного Сашке Пычахтаем, назвали Волкодавом. Этот будущий кобель оказался нрава спокойного, но нелюдимого. Никуда не лез, отдавая свободное время осмотру достопримечательностей вокруг усадьбы, и гонялся за живностью, с которой встречался во время прогулок, отчего ел всегда с аппетитом. Бывать в доме он откровенно не любил - заходил туда вечером с последним из людей, а выходил утром с первым, кто поднялся.

Здешние морозные ночи не располагали ко сну на свежем воздухе, несмотря на плотную шубу из мягкой щенячьей шерсти, снабжённую добротным подшёрстком. Тем более что холода усиливались.

Рук человеческих этот сын свободной лесостепи избегал - ласкаться не стремился, но, если потреплют играючи или погладят - сносил терпеливо. Признаков ума или глупости за ним замечено не было. Собака, и собака. Сказать, чтобы он как-то особенно относился хоть к кому-нибудь, пожалуй, рановато. Мал ещё пёса. Твёрдо знал он три вещи: время приёма пищи, свою кличку и команду "Ко мне".

Стабильная кинологическая обстановка изменилась внезапно. Однажды около полудня, выйдя из избы на крыльцо, Лидия Васильевна услышала щенячий лай. Нечастый, негромкий и незлобный - он, тем не менее, её насторожил. Чудилось, что звучит не один голос.

Взяв ружье, позвала собаку. Из-за плетня выскочил чёрно-серый комок вывалянного в снегу Волкодава, а за ним ещё один комок, белый, но не идеально, с лёгкой рыжиной. Эта пара поспешно предстала пред ясные очи хозяйки. Причем, если "свой" щенок, как и пристало добропорядочной собаке, уселся, то второй, длинношёрстный, решительно вошёл в контакт с женщиной, встав на задние лапы и пытаясь дотянуться языком до лица.

Бурная работа хвостом и припадание на передние лапы при сближении настолько явно демонстрировали дружелюбие, что даже мысли выстрелить не возникало. Более того, в телевизионной рекламе она видела этих симпатяг, они там всегда бежали вприпрыжку, а потом, словно прибыли из голодного края, уплетали сухой корм. В общем - собака не из этого мира. Кроме того, в густой длинной шерсти прятался добротный металлический ошейник, собранный из гнутых никелированных проволочных звеньев, напоминающий велосипедную цепь или гусеницу для игрушечного трактора. Причём концы проволочек заметно торчали внутрь.

Лидия Васильевна внимательно изучила это устройство. Если потянуть за колечко, предназначенное для крепления поводка - петля затягивается, и тупые штыри впиваются в шею. Так называемый строгий ошейник на дружелюбном щенке. Это надо заслужить. Понятно как. Пока она разбиралась с собачьим снаряжением, её облизывали. Ни толчки, ни шлепки, ни окрики не действовали. Неслух и баловень, вот кто к ним пожаловал. Ещё бы найти тут бирку с именем, прикреплять каковую к ошейнику нередко практикуется среди хозяев убегающих собак.

Сделанное открытие успокоило тревогу, слегка поднявшуюся из груди, поэтому к месту прохода между временами она шла, неся ружьё не в руках, а на ремне. Среди перемешанного щенячьей вознёй снега лежала красиво упакованная коробка с подраспущенным бантом и отметками зубов на блестящей бумаге цветной обёртки, а рядом - пудреница с защелкнутой между створок бумажкой - явно из блокнотика листочек вырван.

"Туки прыгнул за коробкой. Не давай ему маленьких косточек он их может проглотить. Еще раз с Днём Рождения. Таня"

Кто такая эта самая Таня, Лидия Васильевна не знает. Но пудреница явно не из привокзального киоска. Видно, что выбрана придирчиво, хотя уже успела послужить - надпись, выполненная на крышке желтым металлом, обтёрлась.

В коробке оказались шоколадные батончики фабрики Рот Фронт с начинкой "пролине", и красочная открытка, в которой Татьяна и её муж Дмитрий поздравляли Сашу с днем рождения - двадцать один год. И извинялись, что немного опоздали, потому что Лёшин папа вчера был занят и не смог проводить их, а они бы без него не нашли дороги.

Снова вышла на крыльцо. Щенки наскакивали друг на друга грудью, норовя при этом ухватить за ухо или за загривок. Валялись, катались, гонялись, изредка взлаивая от избытка чувств. Новенький уставал значительно быстрее, но, отдохнув и отдышавшись, опять приступал к главному делу своей жизни - играл он самозабвенно. Волкодав не смел отказать коллеге в такой малости, и чёрно белый клубок перекатывался по неглубокому снегу, взрывая его до травы.

***

Сегодня все дома. Поужинали, но укладываться спать никто не торопится. Лёшка с Натальей принёсли из пещеры замечательную новость - найдена вода. Нет не за сотни метров от входа, где трещины в основных породах соединены с промоинами в известняке, а значительно ближе. Здесь, на возвышении искать родники бесполезно. Поэтому они, удаляя из вертикальной расщелины завалившие её камни, добрались почти до подножия, до места, где по стенам сочится влага.

И, вися на одной удерживаемой Лёшкой ноге, Наташа смогла расчистить водоток и запереть те щели, через которые уходит так нужная им влага. По прикидкам погружной насос сможет выкачать оттуда на поверхность кубометра два-два с половиной в сутки. То есть имеет смысл оставаться здесь и строить нормальное укрепление, из которого, в случае осады, не придётся покидать убежище, чтобы спуститься вниз по склону к роднику, где они сейчас берут воду.

Следующим важным моментом было то, что в результате подробной съемки рельефа удалось наметить достаточно скромный контур внутренней башни, основную работу по возведению которой выполнила природа. Им оставалось просто сложить немножко стенок из камня, чтобы, огородив вход в пещеру и продолжив кладку выше, сформировать укрытие на вершине. Крутые обрывы, если расщелины в них заложить вровень с внешней кромкой расколовшегося в незапамятные времена монолита, создадут почти вертикальные стены.

Разумеется, проход между временами, их дом и будущие огороды в пределы этого защищённого контура никак не войдут, а даже если построить на верхней площадке скромную баньку, то видна она будет за десяток километров, но обороняться там можно. А можно и тайным ходом уйти. И некоторое количество скромных каморок для хранения припасов и оружия вполне получается.

А для этого потребуется ни много, ни мало - около восьмисот кубометров каменной кладки. При их возможностях - не менее года работы.

Когда это проговорили, рассматривая на подробном плане местности все детали, Лидия Васильевна огорчилась не на шутку.

- Это что же, кабаны до следующего года будут разгуливать, где хотят, и всё перерывать?

- Ну, допустим, огороды мы плетнями обнесём, - начал было её успокаивать Григорий Иванович.

- А что, если не огороды огораживать, - показал на план Лёша, а поставить заборы здесь, здесь и здесь. Всего-то полтораста метров в зазорах между кручами, а весь участок ни для кабанов, ни для волков недоступен.

- Точно, - Наташин папа уже прикинул на калькуляторе. - Столько же плетня нужно для того, чтобы квадратом обнести стеной четырнадцать соток.

Наташа молчит и с удовольствием слушает голоса таких родных, таких близких людей, от одних только звуков которых у неё теплеет на душе. Задумавшись, наматывает на палец волосы и они, наполняясь золотистым светом, локонами падают ей на плечо. Почему-то сейчас её мало интересует смысл беседы, потому что мысли снова и снова она возвращаются к строчкам, написанным поэтом, жившим в это время.

Я умер камнем и воскрес растением,

Я умер растением и воскрес животным,

Я умер животным и стал Человеком.

Чего мне страшиться?

Разве смерть обокрала меня?

Сколько мудрости в этих строках, какие удивительные люди жили, ой! живут рядом. Она улыбнулась.

За ней незаметно следит Лёшка. Всегда такой решительный, сейчас он просто счастлив, что Наташа среди своих, в тепле и под защитой. Страшно представить, как бы она смогла зимовать тут одна! Его взгляд полный нежности и заботы, не ускользнул от Лидии Васильевны. Она улыбнулась мелькнувшей в голове мысли - повезло нам с зятем!

- А тут, с использованием естественных препятствий, больше чем полгектара получается, - заканчивает измерения Наташин папа.

- А ещё вот тут и тут сделать низкие каменные стенки, - не успокаивается на достигнутом Наташина мама. - Земли наносить и разбить грядки.

- Наверное, с этого и начнём, - соглашается Лёшка, как он думает, с тёщей, которая ещё не догадалась, что она уже тёща. - А то без картошки нам в следующую зиму будет голодно.

А Наташа от предвкушения деятельности на свежем воздухе при солнечном свете готова замурлыкать, словно котенок. Последние два месяца в тесной темноте среди твёрдых камней дались ей нелегко. Ни за что бы не выдержала, если бы не была уверена в том, что способна силой разума подавить свои эмоции.

Глава 13 Прогулка

Наташа точно знает, чем теперь займётся. Им необходимо как можно больше узнать об окружающем их мире. Летом и в начале осени она, конечно, успела обойти немало окрестных мест, но у неё тогда не было, ни бинокля, ни карты, на которой можно пометить множество важных для них моментов - селений, дорог. Не всегда удаётся разглядеть все детали, ведь выдавать своё присутствие по-прежнему неразумно.

Поэтому она обрядилась в белый охотничий маскхалат, забинтовала биатлонку, проверила лыжи и поставила их обратно. Слишком тонок снеговой покров, а таскать их на себе у неё нет никакого желания. Мама, конечно, хотела удержать её, по глазам было видно, но за последнее время она узнала о своей дочке так много нового, что удержалась. Она умница.

Здесь, к западу от долины Енисея расположены предгорья Кузнецкого Алатау. Взгорки и лощины, участки степи и леса, покрывающие склоны. Собственно пещера располагается на густо заросшей горке, одной из множества сгрудившихся в этом месте. К востоку отсюда вскоре начнутся лесостепи, быстро уступающие место степям долины великой Сибирской реки. В этом направлении она уже бывала и вообще туда удобней ехать на лошадке.

А вот к северу может оказаться немало важного. Например, крепость Тарниг, рядом с которой обязательно должны сейчас быть человеческие поселения - скорее всего, кочевые. И на юге у левого притока реки Абакан, судя по рассказам Сергея Анатольевича, располагаться город, который археологи считают столицей современного государства. Нет, посещать его она не станет, может быть даже и в бинокль не разглядит, но увидит ведущие к нему дороги, посмотрит на тех, кто по ним передвигается, да и селения там должны располагаться чаще.

Информация им необходима. Любая. Вот её сбором она сейчас и займется. Только куда это Лёшка собрался?

- Не затем я сюда забрался, чтобы отпускать тебя одну шастать по местам, где бродит всякое зверьё, - ответил парень на её вопросительный взгляд.

***

Солнечное морозное утро. Кобылки охотно рысят на север по открытой местности. Кованые копыта легко пробивают тонкий снеговой покров, слева темнеет лес, покрывающий пологие склоны, справа - голая степь до самого горизонта. Вспоминается белое безмолвие, упоминавшееся Джеком Лондоном. Они уже больше часа в пути. Наташе весело и спокойно - любимый рядом с ней. А с ним охотничий карабин и сабля, привешенная к седлу. А сзади в перемётных сумах содержатся и некоторые дорожные удобства. С этим человеком она везде дома.

Вдруг справа показались всадники. Редкая цепь, надвигающаяся с востока шагом. Разглядев их, Лешка озадаченно поскрёб затылок.

- У некоторых луки, остальные, кажется, безоружны, - он передал бинокль Наташе.

- Точно. Такое впечатление, что среди них есть и женщины, и подростки. А левее ещё одна такая же шеренга явно идёт, чтобы сомкнуться с первой.

- Поехали, - повернув кобылок навстречу людям, они неторопливо порысили в их сторону. Ни малейшего колебания в действиях друга девушка не уловила и, также спокойно, как в детстве, доверилась его решению. Нет, Шерлок Холмс в их дуэте, конечно она. Поэтому обязательно всё поймёт. Со временем. Когда сообразит, что это за странные маневры устроили тут местные жители. Лешка ведь наверняка ничего не понял - действует интуитивно. А она сейчас во всём разберётся и примет осмысленное решение.

Стучали копыта. Ребята сближались с цепью, расстояние между всадниками в которой составляло несколько десятков метров, а никаких разумных мыслей в Наташиной голове не появлялось. Наоборот, возникло недоумение. Строй перед ними и без того редкий, раздавался в стороны, оставляя широкую брешь для проезда. Успела про себя отметить шерстяные и овчинные одеяния всадников, надёжно укрывавшие и верхнюю часть тел и ноги этих людей, и выглядывающие из плотно закрывших шею воротников обнаженные головы с заплетёнными на две косы волосами - чёрными и рыжими, а ещё - все оттенки русого. Приветливые улыбки ближних, а потом, повторяя маневр своего "повелителя", развернулась и заняла место в этом странном строю. Справа в полусотне шагов Лёшка, а слева - рыжий подросток на рослом статном жеребце, пятнистом как корова, косящий в её сторону с заметным любопытством.

Шеренга двигалась шагом до тех пор, пока справа к ней не пристроилась ещё одна цепочка наездников в длинных шубах, крытых блестящей тканью. А тут - перешли на рысь в сторону недалёкого уже леса. Потом из-за деревьев появились волчьи силуэты. Немного, удалось насчитать четверых. Строй всадников, выполняя пронёсшуюся по цепи команду, остановился.

Звери, конечно же, выгнаны из-под прикрытия деревьев, наверное, цепью загонщиков, иначе просто невозможно придумать причины, по которой среди ясного дня вышли бы на открытое пространство. Конников, замеревших неподвижно в километре от них, возможно, пока за опасность не принимают. Или не видят. Где-то она читала, что у собак неважное зрение. Может быть, и у волков тоже? Во всяком случае, очень на это похоже.

Как только дистанция сократилась до сотни с небольшим метров, верховые сорвались, но уже не строем, а прямо на добычу. Серые заметались и через считанные мгновения взметнулись ремённые плети. Свист, улюлюканье, кутерьма - лихие наездники наперебой показывают удаль и молодечество с таким упоением, что зверей становится откровенно жаль.

И всё-таки один серый разбойник, воспользовавшись толчеёй, вырвался на простор. Нет, ему не уйти! Сразу трое настигают его на стелющихся в стремительном беге лошадях. Рывок в сторону, тут заметенная снегом ложбина, в которой вязнут кони преследователей. Кажется, волк оторвался.

Сухой щелчок Лешкиного карабина - и зверь захромал, резко убавив прыти. Через пару минут его настигли и в несколько ударов плети добили.

Из леса показались загонщики. Тоже люди всех возрастов, вооруженные, в основном, короткими копьями, или просто длинными палками. Верховые сажают их к себе за спину, и Наташе ничего не остаётся делать, как помочь вскарабкаться на круп её кобылы пожилому дядьке в овчинном одеянии с пелериной вместо рукавов. А еще откуда-то приводят оседланных лошадок, так что, хоть и по двое на одной, но верхом оказались все. Чувствуя, как держат её руки "пассажира", Наташа понимает, что никуда она теперь не денется. Поскачет туда, куда укажут.

***

Стойбище, до которого они добрались только к вечеру, казалось немноголюдным, зато было густо уставлено котлами, подвешенными над кострами. Много просторных юрт, значительно крупнее тех, что видели Сашка с Никой, выглядели фундаментально.

Пока ехали, успели перекинуться словечком-другим с попутчиками. Дело в том, что в своих странствиях ещё двадцать первом веке Лёшка и Наташа не раз побывали у пастухов, которые пасли свои стада, почти так же как это происходит и в это время. Ученики их школы иногда гостили там в каникулы, а перекинуться с ними словечком хотелось. Разумеется, держаться в седле они выучились, и фразы вежливости понимали и умели произносить. А потом была встреча с Муусом и разговоры с ним. Одно легло к другому и, пусть иногда коряво, а иной раз вообще через пень колоду, но объясниться с местными они, как выяснилось, могли.

Кстати, особого внимания к чужеземцам никто не проявлял. Все устали, особенно, те, кто выгонял серых из леса. Поэтому с удовольствием прошли в юрты, плотно поели и завалились спать. Заботы о лошадях взяли на себя местные мальчишки, а переметные сумы и оружие внесли под крышу и сложили неподалеку от входа.

***

Лёжа на женской половине юрты, Наташа размышляла о чудесных происшествиях, которые случаются с нею в последнее время. Судьба нередко заставляет людей делать выбор, не всегда докладывая о необходимости принятия решения. То есть человек, распоряжаясь своим будущим, уверен, что действует вынужденно, имея только один вариант. Хотя, на самом деле, проходит в своей жизни важную развилку, даже не догадываясь о том, что только что пропустил поворот, за которым его ждало что-то совсем другое, незнакомое и, может быть, замечательное.

А с ней эта злодейка поступает иначе. Ставит её в состояние вынужденных ходов, когда ничего другого, кроме того, что произошло, просто и быть не могло. Вот сегодня, только они отправились на разведку, и на тебе, загонная охота. Лёшка сразу сообразил, как поступить, и теперь они оказались в тепле и сытости среди людей, собравшихся для общего дела. Лучшего варианта для налаживания контакта с местным населением просто невозможно придумать. Они уже - одни из множества. Общество приняло их, как только они заняли место в оцеплении. И даже выстрел, сделанный другом, ничего не изменил. Немногие его и заметили - все смотрели в другую сторону.

Ну что же. За светлой полоской обязательно последует чёрная, и за завтраком, несомненно, у них обо всём спросят. В первую очередь - про её шуршащий синтетикой лыжный костюм. И про пятнистый бушлат спутника. В эту эпоху встречали по одежде. Она ещё в школе интересовалась историей так, что никаких сомнений по этому поводу у неё нет.

Надо хорошенько все ответы продумать заранее, подумалось за мгновение до того, как крепкий сон обрушил её в мир грёз.

***

Утро Наташу разочаровало. Её невольно растолкали встающие женщины. Пришлось присоединяться к общему делу - шла большая стряпня. Резать, варить, жарить - непрерывная вахта у негасимого огня - вот извечный удел хранительниц домашнего очага. Она понимала, что от неё требовалось, переспрашивала иногда, но в общей кутерьме готовящегося празднества всё выглядело естественно.

Девушки между делами щебетали о парнях. Кучурка ругала Эвдея, за то, что тот не думает ни о чём, кроме как о ловчих соколах. Совета и Татка перемывали косточки Томасу, решившему победить всех в состязаниях по борьбе, и у Наташи возникло понимание, что вечный забияка Лёшка не останется безучастным, когда пойдёт потеха.

За завтраком мужчины, участвовавшие вчера в травле волков, принялись хвастаться тем, кто точнее нанёс удар или ловчее настиг серого. Женщины прислуживали. В процессе приготовления пищи дегустация её проходила энергично и голодных среди них не было.

А потом началась потеха. Скачки - за день произошло несколько заездов, в том числе и среди девушек и молодых женщин. Наташа пришла последней - татарская кобылка, как ни старалась, не угонялась за рослыми хакасскими скакунами.

Стрельба из лука и сбивание плетью брошенного в воздух кожаного свёртка, своеобразного прототипа мячика. Борьбы тоже было вволю. В седлах - где соперника следовало спешить голыми руками и на круглой площадке, за пояса, в которой требовалось оторвать от земли обе ноги противника.

В отличие от подруги, Лёшка даже не дёргался выйти на ристалище. Да его никто к этому и не подзуживал, обстреливая томными обещающими взглядами.

- Покалечить могу ненароком, - ответил он на Наташин вопрос. - Тут всё по-честному, а нас иначе учили.

Праздник шел быстро, как будто заранее отрепетированный. Ребята в своих чужеродных одёжках давно примелькались, перезнакомились с кучей людей, и, когда после обеда стойбище начало пустеть, тронулись в путь вместе с той группой, что отправилась на север. Наташа ехала бок обок с Кучуркой и рассказывала о том, как вязать шапочку, наподобие той, что у неё на голове. А Лёха выслушивал непрекращающиеся разглагольствования Эвдея о различиях в свойствах птиц, названия которых слышал впервые. Тема его, конечно, нисколько не увлекала, но он старательно задавал умные вопросы, чтобы только его самого ни о чём не спрашивали.

Ночевали в стойбище, откуда прибыли их сегодняшние попутчики. Тут было немноголюдно и никаких котлов под открытым небом не было. Готовили прямо в юртах на огне тлеющего кизяка, дым от которого уходил в отверстие в центре круглой крыши. А потом был урок вязания. Спицы Лешка выстругал из дерева. Шерсть, приготовленная для валяния, и даже спрядённая для изготовления тканей, у хозяев нашлась, так что Кучурка с жаром принялась за дело.

К стыду своему, ничего, кроме прямого полотна на двух спицах Наташа показать не могла. Зато Лёшка получил в области знаний об уходе и воспитании ловчих птиц такую ударную дозу информации, что уже заметно косил глазом. Кажется, вязать ему хотелось сильнее, чем охотиться с кречетом. Кстати, а вдруг он знает разницу между лицевыми и изнаночными петлями?

Знает. Отлично. А то уж думала, что совсем опростоволосится.

***

Третий день пути привёл их к крепости. До неё оставалось уже недалеко, и они добрались буквально через пару часов после рассвета. Маленькая и невзрачная она венчала собой невысокий холм. Нет, стенки приличные, но ничего умопомрачительно грозного или неприступного это сооружение собой не представляет. От быстротечного набега соседа в ней, пожалуй, оборониться получится, но противостоять серьезному противнику не выйдет. Каменная кладка на сухую, поверху хороший плетень, за которым видны мёрзнущие стражники.

Никакого города рядом нет. Вернее, города в привычном понимании - тут раскинуто много больших юрт. На кошмах, расстеленных под растянутыми на кольях навесами, разложен товар. Многолюдья нет, покупатели сюда валом не валят. А ребята ещё и одеты не по местным обычаям. И стражники со стен обратили на них внимание. Эк они расслабились за последнее время! Ведь хотели же только посмотреть со стороны, а тут, можно сказать, в разверстую пасть средневекового феодализма пожаловали, как к себе домой.

Естественно, всё началось с изюма и вяленой дыни. Продавцы знают, чем занимаются. Потом Наташе показали замечательное бронзовое запястье, и пригласили за ширму. Лёшка, ну солнышко, величаво кивнул. И она попала в мягкие заботливые руки купеческих помощниц. Эти женщины пытались её удивить, соблазнить, очаровать и склонить к пониманию, что она - самое настоящее сокровище.

Наташа не сопротивлялась и изо всех сил им помогала. Опыт восьмисот лет этой вечной игры, освоенный ею ускоренным курсом в бутиках Красноярска, и нормально выученные школьные уроки позволили ей без восторга отнестись к сурьме и охре. Спокойно пересмотреть шелка и продуманно выбрать и шаровары, и блузу, и жилетку. Не прошло и десяти минут, как кудесницы перерывали сундуки и тюки, отлично зная, что и как должны подать покупательнице. У тюркских народов украшения всегда наделялись особыми свойствами, их носили как обереги, их наделяли качествами хранителей души человека против нечистых духов. Наташа долго вертела в руках гривну с аметистом. Удивительно красивое изделие известное ещё c бронзового века, служило наградой за боевые отличия, а фиолетового цвета аметист, приносящий удачу на охоте и в спортивных состязаниях, окончательно решил судьбу покупки. Наташа радовалась, что нашла подарок для Алексея.

А потом она вошла туда, где ждал её любимый. Одежда женщины кочевых хыргыз проста и элегантна, подчёркивает то, что нужно, он не стесняет движений. По тому, как потеплел Лёшкин взгляд, поняла - не ошиблась она в выборе наряда. Он, дундук известный, тёплых слов от него не дождёшься, зато по глазам прочитать можно всё, что он думает. А сам он уже щеголяет в широких штанах, заправленных в прекрасные кожаные сапожки с твёрдым чуть загнутым носком, вместо тёплой камуфляжки на нём полотняная рубашка, поверх которой одежда, более всего напоминающая длинное пальто, где детали плотного войлока соединены полосками прочного шёлка. В таком тепло, но стоять колом, как дорожный плащ, подаренный Нике в стойбище Ызырги, он не станет - сразу сложится по местам стыка. Кажется, это называется кафтаном.

Полюбовались друг на друга, выбрали Наташе крытую тканью овчинную шубу, шапку из лисы, а парню - войлочную шляпу с короткими полями.

Денег из монгольских кошелей, что прихватили с собой, им хватило с избытком. Нарочно предложили в уплату крупную золотую пряжку, отлитую в форме оленя, чтобы было, что получить на сдачу. Начинающему историку всё это интересно в силу профессиональных причин. Вспомнились строки из учебника: "Декоративно-прикладное творчество хакасов имеет богатое многовековое культурное наследие: художественная обработка металла, дерева, бересты, кузнечные изделия из железа и бронзы, орнамент и аппликации из кожи, инкрустации, художественное шитье". Наташа, улыбаясь, разглядывала теперь эти изделия и предметы быта, и поражалась разнообразным узорам, которые украшали их. Орнаменты несли символический замысел мастера и передавали его отношение к природе и жизни. Девушка не могла оторвать взгляда от этих вещей, о которых много читала, и видела в музее.

И спутник историка получил наглядное представление о том, что ценят в этом мире. Бронзовые монетки и ракушки - вот, оказывается, как выглядят здесь деньги для ежедневных бытовых расчётов. А еще выяснилось, что стоимость золота и серебра тут близки.

Глава 14 Шаман

Пришла весна и принесла с собой не только солнышко и тепло, но и массу хозяйственных забот и хлопот. Огороды, картошка, грунт, свёкла, грядки, морковка - круговерть дел, обычных для тех, кто живёт на земле.

Прилаживая плёнку импровизированных парников, Наталья с Алексеем выглядели абсолютно счастливыми. После того, как Лёша надел ей купленное на торжище колечко, они объявили родителям о своих отношениях.

Хитрый он, пока девушка примеряла наряды, приглядел необычный перстенёк с синим камушком. Лазурит нельзя спутать ни с каким другим минералом - густая синева и золотые звездочки пирита, делают его прекрасным. Парень помнит, что женщины от таких штучек в полном восторге, называют лазурит "камень неба", и считают его прекрасным любовным амулетом. Верят, что он охраняет отношения от вторжения "посторонних", укрепляет веру друг в друга, умиротворяет и способствует взаимопониманию.

А ему приятно сделать подарок со значением. Вот что придумал он для любимой.

***

В один из ясных солнечных дней, когда из набухших почек стали выползать укутанные в них на зиму листики, птицы, забыв об опасности, пели на разные голоса, и голову кружило высокое небо, затрезвонил висящий на стенке полевой телефон. Муус, как и договаривались, не доезжая нескольких километров до усадьбы, дал сигнал о том, что нуждается в помощи.

Нюта как раз толкла можжевеловые шишкоягоды. Сняла трубку, но, кажется, парень от волнения перепутал концы трубки, и разобрать его речь не удалось. Так что села на лошадку и поехала навстречу. Увидев её, мальчик сразу подъехал бок обок и стал быстро объяснять, почему он так поторопился обратиться к людям, в которых так сильно верил. Девушка слушала внимательно, не перебивая, в её голове зарождался план действий.

Повернув лошадей, они поспешили в поместье.

***

Лидия Васильевна встретила их на крыльце, обняла мальчишку, посокрушалась, что он такой худой и бледный и повела его на кухню, где пахло сдобой. У гостя сразу загорелись глаза, но хозяйка была непреклонна: - Пока руки не помоешь, есть не дам!

Муус заторопился в закуток, в котором мужчины оборудовали умывальню. Рукомойник получился затейливым, внутренняя его часть представляла собой короб из оцинкованной жести, сверху обшитый вагонкой - вот где пригодились ящики в которых перебрасывался скарб. Воду наливали в ёмкость, накрывали крышкой, а внизу конструкции находился самый настоящий водопроводный кран. Завершало конструкцию пластиковое корытце со стоком внизу. Вода стекала оттуда, по длинному и узкому деревянному желобу, выдолбленному в расколотом пополам бревне и выводившем на улицу, где вода по канаве уходила в небольшой овражек.

Вымыв руки и лицо, Муус, получил плетёную булочку, посыпанную сахаром, но перед тем, как запустить в неё зубы, рассказал причину своего приезда. А потом приступил к поеданию стряпни, которую заботливо подкладывала ему Лидия Васильевна.

Выслушав его рассказ, сдобренный эмоциями, Нюта призадумалась.

Оказывается, старый шаман заболел и поспешил в кочевье, где сразу и попросил позвать к нему Богиню Исцеления.

Нюта стала собирать инструменты и медикаменты, складывая в свой саквояж всё, что может ей пригодиться. Вот тут-то мама Лида и выдала свой вердикт:

- Одна не поедешь, и точка! - подумав немного, кликнула Наталью - Давай собирайся дочка! Поедешь с Нютой, если, что - подсобишь ей. Мужчины-то у нас нынче все в хлопотах, да и не всё им можно доверять.

Не хотелось девушке уезжать от Алексея, но справедливость материнского решения очевидна - доктору нужна не только охрана, но может понадобиться и помощь. А, поскольку стрелять её мама в своё время выучила так, что ей даже Лешка завидовал, то налицо явное проявление доверия.

Захватив всё необходимое, маленькая кавалькада двинулась в сторону кочевья.

***

За зиму Анна неплохо научилась держаться в седле. Наталья и раньше в этом была искусна, а Муус, казалось, составляет с лошадью единое целое. Поэтому шли галопом, правда, не во весь опор, но энергично. До кочевья добрались засветло. Собаки лаем оповестили о приближении гостей, и из юрт стали выглядывать люди. Узнав Нюту, радостно заулыбались, с любопытством глядя на Наталью.

В маленьком стойбище нынче многолюдно, несколько мужчин, сопровождавших больного, не спешат уезжать на случай, если понадобятся ему. Ценят эти люди старого шамана и тревожатся за того, кто приходит на помощь в нелёгкий час - не первый раз Нюта это замечает. Один из незнакомых пастухов выглядит встревоженным. Вон, зашептал о чём-то близстоящим. А сам-то на Наташу поглядывает, да не сказать, чтобы ласково.

Мужчины о чем-то заговорили, стали возбуждённо жестикулировать, но бабушка Ызырга начеку. Подхватив под уздцы лошадок, на которых прибыли девушки, она повела их в сторону своей юрты. Никто не посмел с ней спорить.

Быстро освободившись от поклажи и дорожной одежды, Нюта заспешила к юрте, где её ждал шаман. Старик лежал с закрытыми глазами, испарина покрывала его лоб. Услышав шаги, он открыл слезящиеся глаза. Взяв его за руку, доктор почувствовала учащённый пульс. Достав термометр, измерила температуру. - Хм... тридцать семь и пять, это не может быть причиной такого состояния.-

Глазами старик указал на свой живот и сморщился.

Нюта принялась пальпировать. - Так, в подвздошной области справа, мышцы напряжены, боль усиливается при надавливании.

Повернула больного на левый бок, прощупала слепую кишку, старик вскрикнул. Да, хорошо бы сделать пару анализов, но, увы, лаборатории остались в другой жизни, а тут, придётся соображать и принимать решения на основании доступной информации. Клиническая картина аппендицита налицо, а при остром течении болезни с операцией тянуть не стоит.

Кликнув верного Мусса, дежурившего у входа в юрту, велела принести свою поклажу и позвать Наталью. Сама же стала размышлять: - Здесь нет стола, и вообще нет ничего, что можно приспособить вместо него, а ещё необходимо много света и чистые простыни.

***

Нюта лихорадочно вспоминала уроки хирургии, и будто слышала голос старичка профессора: - Удаление аппендицита проводится двумя возможными способами - традиционным и эндоскопическим. - Ох, о чём это я, какая тут эндоскопия, мне бы стол обычный и то роскошь, - подумала она.

Нюта поделилась своими мыслями с подошедшей Натальей. Девушка задумалась, а потом сообщила, что будет и стол, и свет к завтрашнему полудню. Пусть врач думает о врачевании, а она срубит стол-козлы и расположит его прямо над погашенным очагом в центре помещения под отверстием для дыма. Высокое дневное солнце даст достаточно света.

Начнёт прямо сейчас, чтобы с рассветом можно было начинать готовиться. А когда светило поднимется повыше, Нюта сможет приступить к операции.

Выйдя из юрты, Наташа наткнулась на напряжённые взгляды мужчин, так и оставшихся стоять плотной группой.

- Что это они так на меня уставились, - была первая мысль. Конечно, она одета не по местному обычаю. Не носят здешние женщины камуфляжек, ставших в последние годы популярными среди тех, кто часто и подолгу бывает в Российских лесах. Или их смутили косички, торчащие в стороны из-под надетой козырьком назад чёрной бейсболки? Некогда разбираться.

Ткнула пальцем в двоих, что телом покрепче, махнула Муусу, вскочила на кобылку и направилась к перелеску.

***

Ещё не смерклось, так что, когда извлекла из седельной сумы свой любимый топорик, легко прочитала замешательство на лицах помощников. Правда, непринужденное поведение мальчика, кажется, их приободрило и, подчиняясь командам, они стали активно помогать очищать от ветвей стволы сваленных деревьев, а потом, увязав их вершинками, утащили к юртам за своими лошадьми.

Тут мужчины, так и стоявшие на прежнем месте, словно очнулись, и, подчинившись распоряжению, как будто только его и ждали, ошкурили тонкие хлысты. Наташа опиливала их складной ножовкой, вырубала чашки на нижних сторонах, чтобы они угадали точно на поперечину, обтесывала, выгадывая остатки светлого времени, а потом показала, как связывать щит и принялась за стойки.

Десятки рук, повинуясь каждому движению девичьей брови, держали, тянули, прорезали ножами канавки для привязи и затягивали прочные узлы появившихся, как по мановению волшебной палочки сыромятных ремней.

Укосины приладили, тщательно выровняв конструкцию. Потом три самых могучих парня уселись сверху, Наташа качнула конструкцию и удовлетворённо потерла руки. Хорошая работа.

Общими усилиями стол был готов и ещё до наступления ночи занесён в юрту. Женщины стойбища помыли столешницу, накрыли её клеёнкой, которую предусмотрительная Лидия Васильевна сунула в одну из котомок. Нюта осталась ночевать тут же, не рискнув оставить старика одного. Больной то метался и стонал, когда жар становился сильнее. То ненадолго затихал, видимо, почувствовав минутное облегчение.

Острый аппендицит давностью более двух суток -- основная причина летальности при этом заболевании. Именно при нём часто возникают осложнения. Едва первые лучи солнца проникли через отверстие в крыше, в юрту вошла Наташа и пара крепких парней. Они сдвинули стол на место погашенного очага, переложили на него шамана. Затем началась подготовка пациента. Парни, повинуясь Наташиным командам и косясь на неё, привязали его руки и ноги к столу сыромятными ремешками, а то не ровён час пациент может вмешаться в ход операции. После чего охотно удалились.

Доктор на сундуке рядом со столом разложила чистое полотенце, и выставила туда стерилизаторы. Наташа, стянув с пациента одежду, теплой водой с мылом вымыла, всё что следовало, и выбрила нужные места. Старик, кажется, сильно смущался, но, поскольку больно ему было значительно сильнее, чем стыдно, он только хихикал иногда от щекотки, отпускал не вполне понятные шуточки и сам смеялся им, хотя вспышки веселья за тонкими стенами шатра тоже время от времени отмечались.

Девушки не настолько хорошо понимали здешний язык, чтобы по достоинству оценить жемчужины древнего юмора. Потом был призван незаменимый Муус. Он наблюдал, как врачевательницы вымыли руки, и сам проделал то же самое. Помог надеть перчатки, после чего был выдворен.

К полудню, когда солнце было в верхней точке своего пути по небосклону и в юрте стало достаточно светло, Нюта приступила к операции, ассистировала ей Наташа. Общего наркоза нет, как нет и квалифицированного нарколога, поэтому достав ампулу ледокаина, она обколола заранее подготовленное операционное поле. В вену ввела успокоительное. Старик расслабился и задремал.

Нюта провела скальпелем по обработанной йодом коже. Раздался звук рвущейся ткани, а дальше всё пошло как на уроке хирургии. Сделать разрез длиной около восьми - десяти сантиметров над воспаленным отростком, дело нескольких секунд. Затем осмотреть сам аппендикс и близлежащие ткани. О! Отлично! Процесс не затронул соседние с отростком органы, значит вероятность перитонита небольшая. Осторожно удалив аппендикс, аккуратно зашила кетгутом место его соединения со слепой кишкой. Внешние швы затруднения у неё уже не вызывали.

***

Прежде чем звать помощников, девушки тщательно замыли все следы крови и спрятали испачканные салфетки и тампоны. Инструменты тоже уложили в стерилизаторы. А потом крепкие парни сняли столешницу вместе с пациентом и устроили её рядом с очагом, в котором снова развели огонь. Радом с прооперированным, продолжавшим дремать, устроили женщину с двухструнным инструментом и наказали тихонько бренчать спокойную мелодию, да поглядывать, как идут дела.

А сами потребовали много еды. Холодная жареная баранья нога оказалась наготове, и наши труженицы обработали её дочиста. А потом уснули. Притихшее стойбище не тревожило ни выздоравливающего, ни уставших, словно на них воду возили, девушек.

***

- Муус назвал тебя Богиней Исцеления, - шаману явно полегчало и он улыбается своей загадочной улыбкой. - А тебя, - он перевёл взгляд с Анны на Наталью, - Парис назвал Богиней Смерти. То, что вы действуете вместе, наводит меня на мысль о том, что они оба правы. Ведь смерть - это часть жизни. Наши верования указывают на необходимость чтить девять стихий, но известны нам и духи, оберегающие домашний очаг, матерей, младенцев и путников. Приносящие удачу в бою или успех в деле. Теперь я знаю ещё и вас.

Старик прикрыл глаза. Наталья судорожно припоминала всё, что знала о верованиях этого народа, но данные эти столь многообразны и порой противоречивы, что с ответом она затруднилась.

- Мы не всё можем, отец. И не всё знаем. Мы учимся, - нужные слова нашлись у Анны.

***

Прошло несколько дней,  старик стал подниматься и ходить по юрте, а вот шов на ране  немного гноился.

Нюта брюзжала:

- Помню я, что у больных в послеоперационный период развиваются инфекционные осложнения. Хорошо врачам в двадцать первом веке, у них антибиотики под рукой, а тут... - Нюта переживала и  не заметила, что разговаривает вслух.  И вдруг, ей вспомнилось совсем простое средство, мама Нюты - медсестра, и когда сбитые коленки детей плохо заживали, готовила гипертонический раствор и промывала им раны.  Девушка стала рыться в своих записях и нашла: "Гипертонические растворы применяются внутривенно и наружно. Точно, на девятьсот грамм  воды - сто грамм соли. Для раны всё это обязательно прокипятить пять минут, повязку менять пять-шесть раз в день При наружной аппликации они способствуют выделению гноя, проявляют антимикробную активность, при внутривенном введении усиливают диурез и восполняют дефицит ионов натрия и хлора" Такой раствор, легко самой приготовить, и промывать рану. Внутривенно пока делать не стоит. Оставив больного с Наташей, девушка заторопилась в юрту к Ызырге, где оставила свои вещи. 

Упс! То есть, ой! В Наташиной походной солонке всего-то несколько щепоток осталось. Спросила у хозяйки юрты, и получила берестяной туесок не слишком белых кристаллов. Надо очищать.

Наталья, разобравшись в затруднении доктора, умчалась куда-то в сопровождении всегда готового к действию Муусу, и привезла мелкого песку. Его тщательно промыли, прокалили, а потом процедили через него концентрированный раствор, который, к счастью, не требовалось выпаривать. Просто прокипятили хорошенько, и принялись делать примочки. Положительная тенденция не заставила себя долго ждать. Оперированное место очистилось, и дело быстро пошло на поправку.

Так уж получилось, что сидеть без дела в эти дни Нюте не пришлось. Люди из этого и соседних стойбищ частенько навещали её, неся, кто бородавку, кто варикоз, слезящиеся глаза или серную пробку в ухе. Два больных зуба Наташа удалила плоскогубцами - приём пациентов, хотя и не сопровождался толпой больных под дверью, но прерывался редко, и ненадолго. Существенно помочь удалось далеко не всем - они ведь, действительно, не богини.

***

Солнечный тихий денёк. Ни малейших признаков снега на равнине, хотя на склонах недалёких гор ещё белеют местами грязноватые пятна. Девушки возвращаются домой, и никто их не провожает. Так они пожелали. Их не одарили никакими подарками, и даже не попытались заплатить за оказанные врачебные услуги. Даже спасибо никто не сказал. Приветливо помахали вслед - и всё. Встретилась арба, запряженная лошадкой. Возница учтиво приложил ладонь к груди, Наташа и Нюта ответили тем же.

Слух о двух богинях уже разнёсся по окрестностям, и люди слегка растеряны. От них не ждут беды, вот, пожалуй, что важно.

- Знаешь, Ань, я предполагала, что в этих юртах будет вонь и антисанитария, а они живут совсем так, как жили бы мы. Умываются и совершают омовение ног и тела. Стирают и чистят одежду, даже запах тлеющего кизяка уходит из жилищ с дымом.

- Интересно, а почему должно было быть иначе?

- У кочевников, живущих неподалеку друг от друга, часто складываются близкие уклады и обычаи, а монголы моются дважды в жизни - после рождения и после смерти. Запах никогда не мытого тела, исходивший от воинов Потрясателя Вселенной отмечен во множестве исторических документов. Видимо дело в том, что эти люди - не совсем кочевники. Мы уже имеем дело с другим видом хозяйствования - отгонным животноводством. Точно! Парис ведь рассказал мне, что люди кочевья Ызырги пасут стада всадника Тимира на его же землях, а соседние кочевья - стада других всадников. То есть зиму они проводят на равнине, летом переезжают в предгорья и на горные луга, где в это время самые богатые травы.

- То есть, ты хочешь сказать, что эти люди бедняки? - Анне интересно, что ещё вызнала эта крошечная, с девчачьими косичками малышка, под взглядом которой смущенно опускают глаза лихие наездники.

- Как тебе сказать? - Наташа подыскивает правильные слова. - Они работают и получают за это средства к существованию. Такая интересная форма общественного договора - небольшой род трудится на небогатого землевладельца, который, в свою очередь, должен на коне и в доспехах встать в ряды войск кагана, когда в этом возникнет надобность. Если эта схема работает - государство стоит, а люди в нём не бедствуют. Ты ведь не видела ни голодных, ни раздетых, ни бездомных. Это, мне кажется, не бедность, а достаток.

Помолчали. Зеленеет чуть пробивающаяся травка, голос невидимой птицы доносится издалека, слева копошится небольшой зверёк.

- Слушай, Нат, так ты считаешь, что они нас действительно считают богинями?

- Наверное. Только не шаман. Но он никому не скажет, - улыбнулась. -Для них боги не всемогущи, а просто могут посоветовать или помочь. Знаешь, в этих верованиях, сколько ни разбирайся, а всего не постичь. Вот теперь у рода Ызырги две покровительницы, но это не значит, что если не стараться, то всё пойдёт хорошо.

- А жертвы нам они приносить не будут?

- Нет, Аннушка, если ты не потребуешь, не будут.

- А если потребую?

- Получишь.

Глава 15 Хлопоты

Постройка плетня - дело нехитрое. Надо воткнуть в землю колья и... они там абсолютно не желают держаться. Тонкий слой грунта, скопившегося поверх каменной осыпи, ничего не удерживает. Здесь приходится начинать с серьёзных земляных работ. Хотя, собственно, земляная часть тут маленькая.

Подковыривая ломом глыбы или плитки, мужчины быстро добрались до твёрдого однородного сплошняка. До материка, как пошутил Сергей Анатольевич. Это оказалось близко, меньше полуметра. Вот на такую глубину и оказались погружены в грунт концы длинных жердей, заготовленных Сашкой. А потом их переплели ветвями, всё ещё мокрыми после длительного пребывания в насыщенной гашёной известью воде. Некогда ждать, пока всё это высохнет, да и в стенке процесс пойдёт веселее.

Плетение завершили на высоте, до которой доставали руками. Ясно ведь, что кабану или волку такого препятствия не преодолеть. А обрезать точащие вверх концы решили после того, как всё это просохнет. За пару недель, пользуясь погожими деньками, закончили работу, замкнув территорию сплошной оградой, большая часть которой, впрочем, творение природы. А потом приступили к подготовке огородов.

В верхней части небольшой возвышенности мало горизонтальных участков. Слабонаклонных тоже немного. Большую их часть уже занимает дом и старый Наташин шалаш, обнесённый хилым плетнём. Поэтому пришлось устраивать террасы и таскать туда землю. Плодородные почвы обычно скапливаются в низинах, но устраивать посадки вдали от жилища Лидия Васильевна не хочет, при полной Лёшкиной поддержке, поскольку наличие грядок с головой выдаст любому случайному прохожему, что где-то неподалеку живут люди.

Парень вообще переживает о каждом срубленном дереве, потому, что редеет зелёная завеса, скрывающая место их обитания от постороннего глаза. Так что деревья для дома валили поодаль. Благо по твёрдому февральскому насту тащились они легко. А вот сейчас уже ни санями, ни волокушей себе не пособишь. Так что пара лошадок с корзинами с утра до вечера курсируют от ближней низинки, откуда берут землю, для приготовленных террас. Каменные стенки пришлось складывать на сухую. Извести они так и не нажгли, а цемент израсходовали на разные уловки, что устроили в подземных ходах, и на формирование бассейна в передней части пещеры. Туда раз в несколько дней насосом закачивают воду, а потом вычерпывают её по мере надобности.

Работы много, а ведь до посадки грунт на будущих грядках должен хотя бы немного полежать - осесть, заполнив пустоты.

***

Учиться владеть саблями начали сразу после возвращения Лёхи с Санькой из похода по следам Муусовой съеденной волками лошади. Ребята быстро сообразили, что этим вышедшим в двадцать первом веке из употребления оружием от серых разбойников отбиваться намного лучше, чем даже самыми охотничьими в целом мире ножами. А зверья в здешних местах встречалось много. Наталья видела след крупной кошки и, кажется, росомаху.

Начали с рубки лозы, чему Лидия Васильевна справедливо возмутилась. Вместо тонких прутиков в дело был пущен хворост, заготовленный на дрова, и тренировка совместилась с приготовлением топлива к закладке в печь. К энтузиастам сразу присоединилась Анна, обучая парней азам фехтования, за что стала получать уроки рукопашного боя. По истечении считанных дней к овладению премудростями разных видов борьбы и драки подключились все.

Тут-то и выяснилось что Наташа, благодаря своему изящному телосложению, в ближнем бою практически беспомощна. Тонкие запястья не позволяли ей управиться даже с самой лёгкой из имевшихся у них сабель. Нет, для своей мышечной массы она очень сильна, но, сколько той массы?

- Тебе нужно что-то для двух рук, - таков был вердикт медика. - Иначе только изуродуешься.

И Лёшка сделал посох. Вот где во всей красе проявилась его выдумка. Длинная, чуть выше роста девушки прямая и прочная палка имела ровно два конца, с виду совершенно обычных. Но в верхнем таился обоюдоострый нож длиной в полторы ладони. Футляр легко снимался. А можно было и не стаскивать его, а просто хорошенько ткнуть, и тогда ножны распадались на половинки, не препятствуя клинку исполнить своё назначение.

Орудовать этой палочкой-выручалочкой Наташа выучилась быстро и никуда без неё не ходила. Очень уж убедительно Лёша её об этом просил. А для остальных крепление клинков за спиной рукояткой вниз потребовало некоторой доработки, как ножен, так и сабель. Но при помощи дрели и напильника это было несложно. Замочки получились нехитрые и надёжные.

Тут ведь дело в том, что если расхаживать с клинками на левом боку, как это делают все нормальные люди, то не всякую работу удобно выполнять - мешает сабля, в ногах путается. Если приделать к спине рукоятью над плечом - легко порезаться при вытаскивании, как Сашка, когда возвращался из стойбища. Вот и пришлось Анне изобретать никому неведомый способ.

И тут начались жалобы на то, что вытаскивая эту длинную железяку из-за спины можно поранить ноги. Рослые Алексей и Саша, долговязый Сергей Анатольевич и статная Анна справлялись без проблем - длина рук позволяла. А вот для Лидии Васильевны, Ники и Григория Ивановича оружие укоротили. Каждому в свою меру. И клинки все носили с собой постоянно.

***

Недоделанные плетни с торчащими вверх неоплетенными кольями никому не мешали, тем более, что роль ограждения от кабанов они уже выполняли. С постройкой дома торопиться тоже пока не хотелось, прежде всего, следовало позаботиться о цитадели, и подвоз камней производился непрерывно. На двух лошадках за одну ходку доставляли около двухсот килограммов. А Лешка готовился к возведению бани. Это ведь не только для помыться-попариться и для стирки, но бывает нужно распарить доску или брус, чтобы согнуть, так что он несколько листов бумаги извёл, пока сконструировал то, что его устроило.

А потом - столбы из плитняка и долгая работа с двумя нижними венцами. В бане много сырости, поэтому о путях её удаления надо позаботиться ещё при постройке. Древесина при намокании разбухает, отчего размеры деталей возрастают. А потом, при высыхании, идёт обратный процесс. И особенно интенсивно всё это происходит в районе пола. А ведь через него ещё и дуть не должно.

Вот и работали Лёшка с Наташей над каждым стыком и узлом, где, обрабатывая поверхности смолой, натопленной из еловых комлей, где - обеспечивая дыхание древесине и сток конденсата, применяя осиновые конструкции. А уж придирчивость, с которой отбирались брёвна, была поистине высочайшая. Помощников звали редко - обычно, когда нужно было что-то тяжелое поднять.

***

Наступил апрель - месяц прохладный, но солнечный. Первого числа - срок получения посылки из своего времени. Все собрались у прохода и ждали. Полдень. Из стены вылетела пол-литровая пластиковая бутылка с запиской. Лешка прочитал её первым.

- Нашли они нашу закладку, - обвёл он взглядом заинтересованные лица товарищей. - Сейчас начнут подавать. Очень много цемента в двадцатилитровых пластиковых бутылях. Женщинам к ним не прикасаться - там по полцентнера.

Словно подтверждая его слова, из стены выкатился прозрачный баллон и ушел под уклон. Григорий Иванович за горловину повернул его влево и толкнул ногой в сторону пещеры. Сергей Анатольевич приложил к предмету дополнительное усилие, а Сашка принял и установил вертикально. Следующая порция поступила через полминуты, и конвейер приёма ценнейшего материала заработал.

Два часа все трудились, не разгибаясь, и после получения девяносто седьмого импровизированного контейнера наступил перерыв. А потом из стенки полетели мешки, тюки, бочонки. Всё это оттаскивалось в сторонку, чтобы не создавать препятствий сыплющемуся из стены изобилию.

***

- Иннокентий Васильевич кланяется, - Сергей Анатольевич дочитал письмо и выглядит удовлетворённо. - Он удачно продал несколько предметов коллекционерам и располагает средствами, чтобы помочь нам. Так что, полагаю, местные костюмы, и образцы керамики в следующей закладке позволят нам рассчитывать на серьёзную поддержку в ближайшее время. Ну, ещё несколько клинков добавим, и пара интересных шлемов у нас имеется. Так что - продумываем заказы на следующую посылку.

Письма получили все, но они носят личный характер, только Лёшке сообщили кое-что, касающееся всех.

- Папа приспособил двухколёсную тележку к Вашему, Григорий Иванович, квадрациклу. Так что они с Иннокентием Васильевичем справляются с этим грузопотоком практически без посторонней помощи.

- Не забыть поблагодарить, - спохватывается Лидия Васильевна. - Отличные патроны. И рации замечательные. Интересно, а до стойбища Ызырги они дотянуться?

- Если антенны привинтить - дотянутся, - успокаивает её Сашка. - Пока пастухи со стадами в горы не откочуют, сможете хоть каждый день болтать с Муусом.

- Как бы батюшка Вашего любимца обратно в город не затребовал, - рассуждает Ника. - Год-то у нас нынче, как выяснилось, тысяча двести восьмой. Хакасия склонилась перед Чингисханом и лет десять тут будет спокойно. Пока стальные тумены не потопчут Китай, в этих места ничего особенно тревожного происходить не будет.

Интересный человек Наташина мама. Нет-нет, да и становится заметно, что хотела она сына. Дочку, конечно, воспитывала девочкой, но стрельбе обучила, и на вольности её смотрела сквозь пальцы. А вот к вязанию, скажем, или шитью, не приохотила. Да и в кухонных делах Наташа - середнячок. Готовит быстро, сытно, но без выдумки. Даже уши у неё для серёжек не проколоты, а на пальцах кроме перстенька, подаренного Лёшкой, отродясь ничего не нашивала.

- Так что же, выходит, монголов нам побеждать не придётся? - Сашка перебирает патроны к охотничьему карабину. Это не мелкашечные маломерки. Таким можно через щит и доспех уверенно поразить здешнего воина хоть бы и за триста метров. И чувство мощи оружия, оказавшегося в его распоряжении, вызывает у парня эйфорию.

- Это невозможно, - отвечает Сергей Анатольевич. - Как ты полагаешь, Саша, почему маленькие пиратские бригантины брали на абордаж могучие испанские галеоны?

- Потому, что пираты лучше дрались, - ответ кажется очевидным.

- То есть сброд сражался лучше, чем специально обученные солдаты? - историк глядит на парня с хитрецой. Тот задумывается, а потом смотрит на собеседника вопросительно. Ника с Наташей понимающе переглядываются - они отлично знают, что за этим последует. И оно следует.

- Понимаешь, Саша, в экипаже разбойничьего корабля каждый имеет свою долю от добычи. Чем больше награбили - тем больше получили. Отсюда отвага и инициатива, предприимчивость и старательное обучение воинскому мастерству. Взаимодействие и взаимовыручка тоже осваиваются быстро, потому что без них нет добычи. В банде об успехе думают все - отсюда и успех.

Именно поэтому монголы непобедимы сейчас, что все они заодно. У каждого воина - своя доля в награбленном. Поэтому воюют они, можно сказать, с огоньком. Тех, кто сам им своё добро отдаёт - не обижают, а духовенство даже оберегают, потому что именно оно убеждает людей не противиться сильному, а работать, и отдавать плоды трудов своих тем, кого поставили над ними свыше.

- А если их всех перебить? - не сдаётся Сашка.

- Они не уменьшатся в числе, сколько ни отстреливай, - улыбается Сергей Анатольевич. - В их ряды вливаются лучшие воины покорившихся народов. Не забывай, награбленное в эту эпоху считается честной добычей победителя. Право сильного священно для наших теперешних современников. И те, кто способен сражаться, с удовольствием присоединяются к удачливому воинству.

Сашка задумчиво смотрит на только что наполненные магазины к охотничьему карабину.

- Грядки готовы, посадка только через месяц, - наконец всплывает он из самосозерцания. - Анют, тебе, наверное, помощь потребуется с лечением местных. Так, это, я же санинструктор, как-никак.

- Там часто резать приходится, - доктор раскладывает по столешнице плоские упаковки ампул с полученными лекарствами. - А ты не особенно стоек, если увидишь кровь.

- Справлюсь, - Сашка сейчас верит, что у него это получится.

Ника не отрываясь читает инструкцию к полученным консервантам, для пересылки в будущее шерстяных тканей.

***

Занятия Анна проводит сразу для троих учащихся. Кроме Сашки и Натальи в группу включён Муус. Опыт последних недель однозначно указывает на то, что оперировать придётся часто, неожиданно, и в непредсказуемых условиях. Поэтому для предупреждения внесения инфекции все участники медицинских манипуляций должны чётко представлять себе, как нужно действовать в нестандартных условиях.

Конечно, больше всего проблем с мальчиком. Он ведь представления не имеет о микроорганизмах. А микроскопа в их хозяйстве нет. Спасибо Григорию Ивановичу, который, выкрутив линзы из своего самодельного телескопа, сумел соорудить нечто, позволившее рассмотреть "крошечных зверьков" и в капле воды, и в том, что выковыряли у мальчика из-под ногтей.

Нет, ни атласы человеческого тела, ни хитрости биохимических процессов им пока не нужны. Хирургу требуются помощники, которые смогут защитить от инфекции операционное поле и инструмент, подать тампон или понадобившееся приспособление. Они должны знать, когда достаточно прокалить иглу в пламени, а когда следует воспользоваться раствором, и каким.

Марлевые повязки, перчатки, уход за собственными руками и промокание пота на лице оперирующего - масса приёмов, направленных на сохранение чистоты там, где пришлось вторгнуться в организм человека, должны быть заучены до автоматизма. Инъекции, капельница, слежение за пульсом, приспособление для искусственного дыхания.

Когда тренировали массаж сердца, Сашка чуть не сломал Муусу рёбра. Мальчуган приезжает сюда часто, и проводит в гостях по несколько дней. Пару раз обращался с просьбой, разрешить приехать с ним ещё двум мальчикам, но Лёшка колеблется. А разрешения здесь спрашивают именно у него.

- Леш, а почему ты не хочешь, чтобы мальчишки к нам наведывались? - Лидия Васильевна подкладывает зятю ещё один кусочек оленины. - Пусть бы поучились, да помогли в делах. А то ты всё один. И раствор месишь, и камни кладёшь.

- Тут, понимаете, какое дело. Муус будет городским грамотеем, так что ему никакие премудрости не во вред. А друзья у него - будущие пастухи. Дело это не такое простое, как кажется со стороны. Вот выучатся они сложению в столбик и сумеют объяснить, почему следует кипятить воду, а в будущем своём деле чего-то важного не постигнут. Если у нас тут продолжит работать медпункт - найдется им дело. А если не заладится что-то. Мы уйдём в горы, спрячемся, случись кому-то сильному мира сего на нас осерчать. Муус вернётся в город к батюшке и станет писать бумаги и считать прибыли-убытки. А ребятишки останутся без профессии. Как не справятся с окотом или отёлом, или падёж допустят - и станет им нехорошо, потому что учились они не тому, что в жизни пригодиться, а полной, с точки зрения наших нынешних современников, ерунде.

Народ молча жуёт. Интересно ведь, чем кончится диалог зятя и тёщи. Лидия Васильевна, чуточку подумав, выбирает на сковородке ещё один кусочек, и подкладывает на Лёшкину тарелку.

- Хм! - Сергей Анатольевич прожевал. - То есть, получается, если брать кого в ученики, то отпрысков обеспеченных родителей.

Как-то вяло течёт беседа. Никто это положение не оспаривает, и не уточняет, чего это ради сыновья окрестных всадников придут сюда учиться арифметике и медицине.

Глава 16 Весна пришла

С весной и теплом Лёшка сконцентрировал усилия мужчин на постройке цитадели. Сотни кубометров камня для кладки - это очень большой объём работы даже просто по доставке материала к месту использования. Если Ника с Анной везли плитняк с дальних осыпей на лошадках, нагружая его в привешенные по бокам корзины, то это было сущей мелочью по сравнению с тем, что требовалось.

Поэтому начиная от сравнительно горизонтальной верхней части возвышенности, практически до начала склонов, парни снимали тонкий слой плодородной почвы, под которой располагалось много ничем не худших каменюк всех форм и размеров. Особенно радовались крупным экземплярам - на их укладку не требуется столько драгоценного цементного раствора, трату каждой капли которого переживали так, словно прощались с бесконечно дорогой и нежно любимой субстанцией.

Лёшка хорошо знает, что строительные кладочные растворы бывают трёх видов: цементные, цементно-известковые и известковые. Цементные растворы хороши для подземной кладки, когда грунт насыщен водой, для высокой прочности и водостойкости. А ещё с учётом обстановки необходимо применять неорганические пластификаторы, а уж чего-чего, а этого добра здесь имеется в достатке.

Потому связующий состав готовили по всем правилам градостроительства. Кроме песка и цемента туда входила глина и гашеная известь. И вот такие известковые растворы обладают высокой пластичностью и удобоукладываемостью, и при этом отличаются высокой долговечностью. Лешка многое знает о растворах потому и добавляет глину как ещё одну пластифицирующую добавку. Казалось бы, что по аналогии с бетоном присутствие глины должно снижать прочность, водо- и морозостойкость раствора, однако в цементно-глиняных растворах частицы глины равномерно распределены по всему объему, а не находятся в виде комков, всё потому, что хитрый Алексей добавляет глину в смесь в виде суспензии, заменяя ей воду.

Камни тщательно подбирали по форме, так чтобы угадать выступом в углубление, а раствор наносили настолько тонко, насколько это было возможно. В результате дела шли медленно, зато всё время. Как правило, по поверхности будущих стен укладывали один неполный слой, а затем начинался подбор и подгонка следующего, который окончательно прилаживали только назавтра, после замешивания новой порции смеси для кладки. Такая объёмная мозаика. Всё бы хорошо, но цемент расходовался слишком быстро - не так много у них его было.

***

Щенки за зиму подросли. Черно-серый, едва отпустили морозы, перестал бывать в доме, и ночевал под крыльцом. Бело-рыжий чувствовал себя в избе, как в собственной конуре и позволял себе в любое время возлежать на любом месте, хотя явно предпочитал сон под боком у Сашки на его нарах. В отличие от своего по-прежнему сдержанного товарища, этот пёс был постоянно приветлив и ласков, вылизывая носы, щёки и уши любому, до кого мог дотянуться. Окоротить его никто не решался - уж очень приветлив, собака!

Оба подростка целыми днями гоняли по усадьбе и её окрестностям, валяя друг друга и трепля, настигая и удирая. При этом если Волкодав на глаза почти не попадался, то Туки не только постоянно мельтешил, но еще и умудрялся путаться под ногами. Обычно собаки сопровождали Сашку, который вечно что-нибудь таскал - жерди и прутья, глину и камни, дрова и воду.

***

Дни быстро прибывали, становилось теплей, на огородах Лидия Васильевна колдовала с почвой, добавляя, то перепревшего конского навоза, то золы. Но посадку начинать не позволяла - всему своё время. Сашка же вынашивал на вегетативный период некоторые планы, в которых приняли участие и Григорий Иванович с Лёшкой. Они сделали хитрую сажалку, похожую на ручной льдобур, или длинный коловорот - кому как удобней представить. Только шнека внизу у этой конструкции не было. Вместо него - два коротких ножа.

Штука эта в несколько движений прогрызала в грунте лунку диаметром сантиметров десять, заполненную взрыхлённой почвой. А вбросить в неё зёрнышко через трубку можно было не наклоняясь. Вот с этим приспособлением и отправился Александр в пологую лощину на южном склоне их горки. Побродил денёк по открытым солнцу склонам и позакапывал кукурузные зёрнышки рядками. Очень уважает он отварные молодые початки с солью. Да и другие, наверное, не откажутся. Вкусно ведь.

На дне мешочка оказались еще и семечки. Обрадовался, было, но выяснилось, что они не жареные. Тогда, чтобы огородить свою плантацию с севера, он их повысаживал снаружи от рядков с основной культурой. За день так наловчился, что на три горсти и получаса не потратил. А уж кукурузных-то зёрен "заковырял" не меньше, чем полведра.

Едва закончил, обвел взглядом поле деятельности, и обнаружил, что он тут не один. Мужчина сидит на лошади метрах в тридцати. На нём длинное одеяние из плотной блестящей материи, застегнутое на круглую пуговицу на правом плече. То есть - не халат, а кафтан, наверное. Собственно пуговицы имеются и ниже, но они не так заметны. Через плечо идёт перевязь, на которой слева висит сабля - видна рукоятка. Носки сапог торчат из стремян, а голенищ или штанов не разглядеть - прикрыты полами верхней одежды. Голова ничем не покрыта, волосы заплетены в две косички, как у Наташки и лежат по плечам. Черноволосый, горбоносый, смотрит спокойно.

Сашка воткнул в землю свою сажалку и приложил правую руку к груди - так здесь здороваются. Дядька сделал то же самое и спешился. Подошел и что-то сказал. Со здешним языком Александр не очень ладит, так что на всякий случай ответил "Здрасте". Мужчина улыбнулся и протянул руку в сторону инструмента.

Ничего не оставалось делать, как только кивнуть. Гость, а, может он хозяин здесь? - рассмотрел сажалку со всех сторон, даже сквозь трубку глянул, просунув голову в загогулину рукоятки. Потом отцепил от пояса мешочек, распустил завязку горловины, а там денежки. Понятно. Хочет купить вещицу.

Нет, так не пойдет! У них кроме этого огрызка полудюймовки ничего такого здесь просто нет. Так что завязал Сашка шнурок на кошельке посетителя и, показав на солнышко, обвел рукой вокруг головы. Потом оттопырил на руках семь пальцев и протянул инструмент просителю.

Хотел дать понять, что за деньги насовсем он свою вещь не уступит, а на неделю даст попользоваться за просто так.

Мужик хмыкнул, сказал ещё что-то, наверное, пообещал вернуть, сел на лошадку и уехал. Сзади стало хорошо видно, что кафтан на нём, или зипун, со стороны спины разрезан до пояса и свешивается с лошади на обе стороны.

Что удивительно - оба как всегда увязавшихся за Сашкой пса этого человека словно не заметили. Туки не бросился облизывать, а Волкодав даже не заворчал. Они царственно возлежали на припёке, набегавшись перед этим до упада, и невинно дрыхли, как будто безоговорочно доверили человеку вопросы обеспечения сохранности их весенних линяющих шкур.

***

Через неделю Сашка наведался на это же место. Сажалка стояла воткнутая в землю там же, откуда он её вытащил, подавая незнакомцу. Видно не дождался его гость. Ну, да и ладно. На земледельца этот человек ни капельки не похож. Зато есть впечатление, что ростки кукурузы уже проклюнулись. Или это просто здешние травки? Пока непонятно, очень уж мало зелени показалось из земли.

***

Цемент закончился ещё до того, как высота возводимых стен начала существенно мешать переступать через них. Внизу ширина кладки делалась метр с четвертью, так что и камня и раствора уходило как в прорву. Одним словом, получилась лента фундамента, слегка выставившаяся из грунта, который на вершине горы лежит не особенно толсто.

В ожидании следующей посылки из своего времени, заготавливали и доставляли камень, расширяли терраски под посадки овощных культур, оборудовали дорожки к калиткам, что устроены в плетнях. Но и эти дела, в конце концов, завершились. Картошку посадили только в мае, как впрочем, и основную массу других овощей.

А потом дошли руки и до плетней. Сашка с удивлением заметил, что как колья, так и прутья словно окаменели. На удар они отзывались не так, как дерево - звонче. А главное - почти потеряли гибкость.

- Это оттого, что вымокли в известковом молоке, - пояснила Лидия Васильевна, учительница химии в недавнем прошлом. - А потом известь, соединившись с углекислотой, превратилась в мел. А, может быть, в мрамор - формула-то одна, - улыбнулась она. - Так что теперь этот забор не гниёт и не горит. Молодец, Сашка, отлично начудачил.

И теперь мужчины таскают глину к внутренней стороне окаменевших загородок и, смешав её с прошлогодней травой и конским навозом, промешивают ногами, да так и оставляют засыхать, подперев доской, чтобы не расползалась. Со второй стороны массу не выпускает плетень, а вдоль стены - пусть себе расплывается. Чем тоньше ляжет, тем скорее затвердеет, и можно будет наращивать следующий слой. Со временем получится толстая саманная стена, армированная снаружи мелованным плетнём.

Только и с этой стеной не всё безоблачно. Навоза от двух лошадей скопилось мало - зимой их много пасли на луговинах, так что в конюшню попало не всё наработанное, да на огороды ушло то, что успело перепреть. Но тут хоть имеют место постоянные поступления. Однако всё равно даже на основания стен внешнего ограждения материала не хватило. Слой клали сантиметров десяти толщиной, и то по всей длине плетня уложить его не удалось. Правда, на ширине не поскупились - почти два метра потому, что по верхней кромке будущей стены необходимо сделать проход на случай, если придётся обороняться.

А баньку они таки достроили. Отвод стоков сделали всё в тот же овражек, на дне которого уже завелись растения, которые неплохо чувствуют себя в сточных водах. Собственно, отстойник оказался уже за ограждённым контуром и выглядел, словно болотце. Одним словом с канализационными проблемами разобрались, а канаву, по которой осуществляется отвод - облагородили, и местами, накрыли. Она получилась с большим уклоном, так что засоряться не должна.

***

В апрельской посылке пришли и саженцы. Облепиха и манчжурская лещина - это Нюта "выписала" для своего аптекарского огорода. Высадили их за пределами внешней ограды на пологих склонах. Лидия Васильевна тут же принялась заносить в список известные ей сорта плодовых деревьев и кустов, обойтись без которых в их нынешнем положении - ну никак невозможно. Прочитав этот реестр, Григорий Иванович и Сергей Анатольевич отправились "в поля" с объёмистыми корзинами собирать коровьи лепёшки. Тут неподалеку за рекой зимой драло из-под снега траву небольшое стадо коров под присмотром пастухов, приезжавших по очереди из посёлка, что на северо-востоке. Есть надежда, что удастся хоть чего-то набрать, пока буйство степного разнотравья не укрыло землю непроницаемым ковром - травка только полезла. А то ведь, если придется проводить посадки, то землю удобрит нечем.

Удача не улыбнулась сборщикам помёта - навоз, не дожидаясь прихода людей, преимущественно впитался в грунт. Находки того, что можно отодрать и унести были редкими, так что возвращались старатели налегке, прикрыв донышки корзин субстанцией земного плодородия.

***

Лёшка откровенно печалится, глядя на тропы, протянувшиеся во все стороны от их убежища. Ходить за глиной, песком, камнями и собирать целебные растения, и не потревожить покров земли - немыслимо. Зимой признаки хождения людей хранил снег, а сейчас - трава. Следы чужих охотников, прошедших неподалеку отмечались не раз, а овечью отару пастухи прогнали вдоль реки, что почти у подножия восточного склона их горки - считай, под самыми окнами.

Осматривая окрестности, он не раз встречал местных жителей. Небольшая группа увязывала на воз толстые брёвна, а с корзинщиком вообще начал здороваться - парень то и дело тащил куда-то в юго-восточном направлении большую вязанку прутьев.

Людей здесь значительно больше, чем в их время. Так что, несмотря на удаленность убежища от троп и дорог, про них знают. Может быть, даже кто-то подбирался тайком и подглядывал. А постройка цитадели раньше первого июля с места не сдвинется. Пока цемента не подбросят.

Сочувствуя Лешкиному огорчению, всей командой дружно сложили на известковый раствор фундамент для терема. Это связующее здесь схватывается долго, да и пусть себе твердеет помаленьку. Бревна, что наготовлены в феврале отлично просохнут под навесом до августа. Заодно они с тестем наделают рам, дверей, коробок для оконных и дверных проёмов. А если из нашего времени переправят ещё и станок с ленточной пилой, то, как раз они его к нужному времени наладят и не станут переводить на щепу кубометры древесины, а будут у них доски и брусья.

А пока он выкладывает на гашёную известь стены нескольких внутренних помещений будущего центрального укрепления и заделывает небольшие бреши в каменном монолите. Работа эта мелкая и для проекта почти не значимая. Однако - не сидеть же без дела.

***

Ещё осенью, думая о будущих постройках, мужчины наносили и сложили глину в кучи высотой около одного метра и оставили отлёживаться под дождиком. А зимой, она должна была промёрзнуть. Перенесённые испытания "закаляют" исходный материал и он становится рыхлее. Из такой глины впоследствии получается прекрасный сырцовый кирпич. К самому производству, приступили по весне. Отлежавшуюся и разрыхлённую холодом и осадками глину смешивали с песком до получения однородной массы. Параллельно туда же обильно добавляли увлажнённый мох и тщательно мешали, обеспечивая изделия волокнистой добавкой. В результате получалась масса для изготовления сырцового, саманного кирпича.

Из этой смеси, наши строители стали формировать блоки с таким расчётом, чтобы с ними было удобно работать, но, в то же время, ширины, достаточной для полноценной стены невысокой постройки. Получалось тридцать на шестьдесят сантиметров, двадцать сантиметров в высоту. Для облегчения процесса извлечения кирпича после высыхания, специально подготовленную форму перед закладкой смачивают водой и посыпают песком. Сушка изделия занимает от недели до двух. "Фабрика" работала исправно, и штабель готового продукта рос под навесом.

Глава 17 Каменная бабушка

Начало этой истории Нюта услышала от Ызырги, которая заезжала в конце весны. Пастухи погнали стада на летние пастбища. Юрты её стойбища свернули и повезли на новое место, а сама она, как и большинство хакасских женщин уверенно державшаяся в седле, заехала к старой подруге, да вместе с ней завернула навестить Богиню Исцеления и внука, вечно пропадавшего в поместье.

Вечером под навесом, где всегда ужинали, шли разговоры о всяких разностях, вот тогда и прозвучала эта история:

"Богатые господа жили не в поселениях, как пастухи, следующие за стадами, а в своих замках, окружённых садами и пашнями. Их господин, был человеком богатым и добрым. Ходил в походы, воевал, да добычу обильную домой привозил, а дома его ждала жена. Только вот однажды из похода, привёз он девчонку. Тоненькая, вся светиться, глаза огромные, голубые, коса русая до пояса, хороша. Не видели таких в наших местах. Полюбил всадник девицу, да и женился на ней - стала она его второй, любимой женой. А она по нашенски и говорить-то не умела. Да пообвыклась, поприжилась. Со старшей женой поладила и с дочками всадника была приветлива.

Одна беда, деток у них с мужем не рождалось. И вот однажды, снарядил всадник повозку, усадил молодую жену, да и поехал к самой Хуртуях-Тас, что на нашу речь - "Каменная Старуха", о которой шла слава, что эта каменная бабушка, разменявшая пять тысяч лет, беременна. Поэтому, бездетные женщины шли к ней вымаливать детей. Вот и всадник с женой поехали к ней на поклон"

В неспешный рассказ вклинилась подружка Ызырги, её ровесница: "Есть легенда о Хуртуях-Тас. Узнав о гибели мужа - богатыря Сартакпая, она закричала и превратилась в камень"

Женщины замолкли, видимо припоминая, как в разных селениях на разные лады рассказывают одну и ту же легенду. Потом Ызырга продолжила: "Приехали они в степь к "Каменной бабушке", поклонились, дары свои привезли, и молодая женщина обратилась с молитвой, с которой бездетные женщины издавна обращались к Хуртуях-Тас:

Наша белая каменная мать,

Все звери имеют детей,

Все птицы имеют детей,

Все рыбы имеют детей,

У всех людей есть дети,

У меня одной нет ребенка,

Помоги мне стать матерью. 

А через некоторое время и понесла молодая жена. Только вот муж её, в походе, а присматривает за домом его брат, воин не справный, в походы не годный"

***

Продолжение этой истории дописывала уже Нюта буквально через считанные дни после того, как услышала начало. Посреди ночи, раздался громкий стук в столб, приготовленный там, куда планировались ворота. Мужчины, прихватив карабины, двинулись в тени стены к входу. Наталья с матерью, как лучшие стрелки, укрылись в заранее приготовленных ячейках, а всполошившегося Мууса заставили проверить, есть ли вода в роднике, что от входа в другую сторону. Ну и помчался мальчуган подальше от приезжего.

Сашка с удивлением узнал в мужчине за воротами человека, которому давал свою "сажалку". Его конь был весь в пене, да и сам мужчина выглядел настолько взволнованным, что это даже при скудном лунном свете не вызывало ни малейших сомнений. Из его отрывочной, бессвязной речи, Сергей Анатольевич понял, что тот разыскивает Богиню Исцеления. После стало понятно, что у молодой жены хозяина начались роды, и что-то не заладилась, а инейджи, так величают тут повивальных бабок, только молится великой Ымай-Идже. Нюта быстро собрала свой саквояж, с ней собралась и Лидия Васильевна, а для охраны - Сашка. Лошадок-то, кроме приведённой гонцом, у них две всего, а кое-какие навыки у санинструктора имелись.

***

Осмотрев роженицу, Анна сразу поняла, что неправильное положение плода и есть то самое осложнение, возникшие в процессе родов, которое становится опасным для ребенка и молодой женщины. Отдав приказ греть воду, стали готовить место для операции. Низенький местный столик с короткими ножками вымыли, выскоблили, застелили клеёнкой, и установили повыше, оперев концами о сундуки. Всех женщин, оказавшихся в доме, расставили вокруг держать светильники - масляные коптилки.

Аккуратно, словно хрустальную, богатырь Сашка уложил на столешницу роженицу. Нюта снова провела проверку, она знала, что при кесаревом сечении ребенка извлекают достаточно быстро, и у него нет времени на адаптацию к новым условиям. Новорожденному труднее приспособиться к новой среде после рождения, это ослабляет его защитные возможности и повышает риск возникновения различных заболеваний в первые несколько дней после рождения. Но сейчас речь шла о жизни младенца и матери, и она отогнала от себя любые сомнения.

Сделав роженице укол, она погрузила её в состояние сна. Рядом находились Саша и Лидия Васильевна, которые понимали её с полуслова. Когда ребенок, извлечённый из материнского чрева, заплакал, все вздохнули с облегчением.

- Мальчик, - прошептал счастливый Сашка, - вот уж не думал, что это так сложно.

Лидия Васильевна занялась младенцем. Вымыла его, укутала в чистые простынки, Нюта с Сашей заканчивали операцию, старушки-инейджи тихо молилась великой Ымай-Идже, пославшей в помощь Богиню Исцеления. Или это она сама?

Спустя некоторое время тишину нарушал не только громкий крик новорожденного, но и рвотные звуки, которые на дворе издавал Сашка. На этот раз он продержался до тех пор, пока в его помощи нуждались, и только потом естество взяло своё. А доктор тревожно слушала дыхание молодой женщины и проверяла пульс. Наркоз она, конечно, дала рискованно. Без специалиста, без контроля, на глазок. Отброшенные прочь сомнения теперь вернулись и наперебой торкали её под черепушку.

***

На рассвете, когда покормленный срочно привезённой кормилицей и запелёнатый повитухами малыш сладко спал, роженица очнулась. Посмотрела на доктора и спросила, что с её деточкой. По-русски, между прочим, спросила. То есть не современными словами, но понятно. Паренька тут же предоставили к осмотру и покормили - поднесли к пустым пока материнским соскам, и он даже что-то почмокал. Возможно, появилось молозиво - предвестник начала лактации. А то ведь после рождения детей таким способом молоко у женщин бывает не всегда. Только тут Нюта почувствовала себя немного спокойней - всё время ведь была напряжена как взведённая пружина.

Не зря видно от Великого Шёлкового пути, который пересекает Центральную Азию, идут ответвления, которые от Турфанского оазиса ведут в Туву, пересекая Саяны, вдоль течения Енисея, вот и зовётся тракт Кыргызским. На местных торжищах, можно купить всё: и прекрасных лошадей, и пушнину, и мускус, и ценные сорта древесины, и оружие, и изделия из золота, и серебра. Караваны из Китая, Восточного Туркестана, Согда и Чуйской долины доставляли в эти края ткани, виноградное вино, предметы роскоши и украшения. Вот и дом, в котором они оказались, очень отличается от всего, что они видели доселе.

Они в просторной комнате с высоким потолком. Высокие узкие окна закрыты рамами, затянутыми тканью, пропускающей свет, но не изображение. Шелк? Возможно. Та стена, что обращена внутрь дома и вовсе не стена, а печь, рядом с которой проходы ведут в другие помещения. Мебели в нашем понимании нет. Знакомый столик на низких ножках, несколько сундуков. Пол покрыт кошмой, на которой она своими сапогами оставила немало следов. А вот и Сашкины слоновьи отпечатки - будет у здешних женщин много хлопот.

Стены тоже завешены войлоками, свалянными из разноцветной, крашеной шерсти так, что образуется орнамент. Контуры его смазаны, но это не портит впечатления. Тут весело днём и уютно ночью. А ещё на стенах развешены красивые сумки и мешки, украшенные вышивкой бисером, или ткаными узорами.

Вышла наружу. Сашка греет лицо в лучах восходящего солнца и валяет Туки - собаку недисциплинированную, увязавшуюся за ними без зова. За что пса привязали и не отпускали, чтобы не мешался. А еще, Нюта вспомнила, что на глазах у всего здешнего собачьего сообщества этот самый Сашка этого самого Туки взял за шкирку, словно котёнка, и оттрепал, потряхивая и строго отчитывая. Поэтому, видимо, ни одного местного пса в наблюдаемом пространстве нет. И людей тоже. В подростке-ретривере уже пуда полтора.

- Да, уж, санинструктор, напугал ты вчера мирных жителей, когда вразумлял питомца, - доктору заметно спокойнее.

- Четвероногих, каюсь, я впечатлил. А вот люди попрятались от тебя. Ты вчера у них на глазах человека зарезала, а потом всю ночь через руку вливала в неё жизнь. Они же напуганы до полусмерти.

- Не могла я обойтись местной анестезией. И без того растерялась, еле дрожь в руках уняла.

- Да, - усмехнулся парень, - выглядела ты такой же растерянной, как торпеда на боевом курсе. Они же каждый жест твой ловили, угадывая желания и намерения. Ты и сейчас для них - божество. Вот пожелай что-нибудь вслух.

- Еды, - произнесла Нюта по-хакасски.

Блюдо отварной говядины и глубокая миска пшённой каши появились перед ней, едва она опустилась на ступеньку невысокого крыльца. Оценив голодный блеск в глазах товарища, улыбнулась: "Наваливайся".

Ложка в его руках появилась мгновенно, извлечённая из-за голенища.

***

Помощники доктора уехали домой, чтобы прислать себе на смену Наталью и Нику. В таких зажиточных домах историки ещё не бывали, так что, раз уж завязалось знакомство, пусть поснимают тут своими камерами, да порасспрашивают под диктофоны.

За лошадками отъезжающих послушно бежал белый с рыжинкой пёс, а статный кобель, наверное "главный" на подворье, обнюхал Анины коленки и вежливо помахал хвостом. Вроде как выдал вид на жительство.

***

Первые несколько часов, Нюта позволила роженице отдохнуть, поспать, но уже через шесть часов заставила её сесть, а к вечеру, встать и сделать несколько шагов. Колыбель малыша находилась в той же комнате, и молодая женщина была готова бросится на первый же писка ребёнка, но доктор, оберегая ее, пока не позволяла юной маме слишком часто подыматься, уж больно она сейчас слаба. Для того чтобы избежать инфекционных осложнений, после экстренного кесарева сечения Нюта решила провести лечение антибиотиками. Приберегала она их для таких вот случаев.

Через несколько дней молодая мать уже сама могла вставать с постели и кормить малыша, а вот брать его на руки, доктор пока запретила, боялась, что разойдутся швы. Тут она применять облепиховое масло для ускорения заживления опасалась - многие ткани в этой области должны срастись не как попало. Тут торопиться не следует, но двигаться пациентке необходимо, чтобы ни в коем случае не возникло спаек.

Глава 18 Ласковое лето

Потихоньку, помаленьку, вся Лёшкина затея на счёт того, чтобы ото всех спрятаться, отмерла и отпала, словно короста со ссадины. Время от времени к Нюте приходили посетители. Переломы и вывихи, болезни на любой вкус - всё несли ей. Кому-то удавалось помочь, кому-то - посоветовать, как с этим жить дальше. Летальных исходов пока не было. Нередко, в процессе разговора с пациентом ей приходилось обращаться к справочниками или учебником - опыта пока мало, да и не про всё помнит молодой врач, не всё знает.

Плату с больных она не брала. Зато с теми, кто этих больных привел, беседовала Лидия Васильевна. О жизни, о погоде, о разных происшествиях. А потом приходили тележки с навозом, по подворью бегали куры, коровка паслась на луговине, что обращена в сторону речки. У Волкодава появилась постоянная обязанность - охранять животину. Туки тоже в этом участвовал, как всегда, дружелюбно помахивая хвостом и припадая на передние лапы - приглашая в игру луговых грызунов. На столе появился не только творожок, но и мёдом полакомиться случалось.

С посетителями немало разговаривали и Сергей Анатольевич с Никой. И как-то вечером за ужином они рассказали о том, что творилось совсем рядом, буквально в сотне с небольшим километров, пока они тут обустраивались. Составилась у них, наконец-то связная картинка из сведений, что удалось узнать от местных жителей.

Во-первых, выяснилось, что нынче год у них как раз одна тысяча двести седьмой. А попали они сюда в момент прибытия монгольского войска под командованием Джучи - старшего сына Чингисхана, то есть осенью тысяча двести шестого года. Этот военачальник со своими туменами покорял народы, живущие южнее Минусинской котловины, когда отец Мууса послал сына к бабушке, поскольку об угрозе, нависшей над страной уже стало известно. Войска государства Кыргыз перекрыли тропы и перевалы, готовясь дать отпор завоевателям, но хитрый противник прошёл мимо них незамеченным по льду замерзшего Енисея и вышел из теснины неподалеку от того места, где позднее находилось село Шушенское.

Стремительно захватив город Хырхыз, расположенный в устье Абакана, монголы оказались на дороге к столице страны - Хакан-Хырхызу, что стоит в дельте Уйбата. Вот тут-то кыргызские князья-нойоны Еди, Инал, Алдиер и Олебек-дигин - сын правителя страны - кагана - и вступили с ними в переговоры, принеся богатые дары, в том числе и белых соколов, как знак покорности младшего брата старшему.

Таким образом, монголам практически без сопротивления удалось подчинить себе центральные области древнехакского государства, расположенные в Минусинской котловине, но не огромные пространства по южным берегам Ангары, куда без задержки со всем своим войском проследовал Джучи, отослав просителей мира прямо к Чингисхану. Сам же двигался на север, никому не чиня вреда, до тех пор, пока не встретил сопротивления где-то в окрестностях нынешнего Красноярска.

Там свои властители, именуемые шадами, которые не всякий раз слушают голос правителя. Они - для кагана кыргызов являются данниками, кыштымами, но в пределах своих владений - полновластны. Так вот, чтобы эти разумники не вздумали воспользоваться подчинением центрального удела чужой власти, и оставить все доходы себе, дальновидный Джучи прошел копытами конницы по их землям, штурмуя крепостицы, прилаженные на вершинах возвышенностей.

Если центральный район присоединённого монголами Кыргызского государства организован по принципу военного округа - тумена, разбит на тысячи, сотни и десятки и не является ничьим феодом, то в землях, расположенных севернее - сплошные уделы и вотчины, володетелей которых кроме как силой ничем не вразумить.

И дошли монголы, по последним сведениям до Верхнего Прииртышья, отклонившись к западу от Енисея. По всем прикидкам выходит, что в конце лета вернутся домой с победой. А по пути на восток в степях и лесах южнее Ангары "убедят" тамошних князей платить дань Чингисхану.

- А скажите, Сергей Анатольевич, почему людей здешних называют кыргызами, а страну - Хакасией, - интересуется Лёшка.

- Это из-за китайцев. Они тут неподалеку от нас издавна живут и про всех всё записывают. Из сохранившихся архивов кое-какие документы дошли до наших дней, - улыбается историк. - А звуки китайцы произносят на свой манер, да ещё и записывают иероглифами. Из-за этого учёные нередко путаются, кого это они каким словом нарекли.

А вообще, средневековое население Енисея в греческих источниках именовалось "херкис" или "хирхиз", в арабских и персидских -- "сяцзасы", "цзилицзисы" - очень похоже на вариант китайского произношения. В древнетюркских и уйгурских, а также в согдийских текстах -- "кыргыз". Последний термин был, пожалуй, самой точной передачей самоназвания народа.

Поэтому Хакасия - то же самое, что Киргизия, только в Китайском представлении. Ты не морочь себе голову, тут вообще народ разный обитает. Так что ремесленники или, скажем, землепашцы, могут быть и некиргизских корней. Просто мы оказались там, где много пастухов, а среди них, похоже, в основном именно эта этническая группа преобладает. Хотя, и тут я, наверное, погорячился. По всей здешней земле один язык, письменность, сходные обычаи. Так что в этой Минусинской котловине смешение народов в одну нацию происходит, считай, уже лет восемьсот.

- А как нам дальше поступать? - продолжает интересоваться Лёшка. - Раз спрятаться не получилось, так значит надо вести себя так, чтобы здешних обычаев не нарушать. А что мы о них знаем?

- Сами-то обычаи вряд ли отличаются, так уж сильно от тех, какими все люди пользуются испокон веку, с тех пор, как начали совместно трудиться, - историк на минутку задумался. - Хотя ворам здесь, кажется, рубят голову. И, отрубленную, подвешивают на шею отцу преступника, чтобы носил он её до самой своей смерти. А вот с монголами сложнее. У них в Ясе - ну, это вроде конституции, запрещено гасить костры по-пионерски, и погружать руки в воду. Извольте, милостивый государь, посудой зачерпывать. И еще, когда ешь, всяк кто рядом оказался, хоть бы даже мимо проезжал, должен поесть вместе с тобой. Ну, и ты тоже так обязан поступить. А остальное, вроде бы, все, как и у нас.

А что нам делать? - да то, что и собирались. Строить жильё, налаживать хозяйство, дружить с соседями. Если приедет кто-то, не по-доброму к нам расположенный - или подружиться, или другого места для жизни поискать. Хотя, переезжать отсюда совсем не хочется. Или драться.

***

Чаще всех помогает Нюте Сашка. Наталья с Лешкой и Григорий Иванович работают на строительстве - готовят венцы для терема. Обычно по вечерам мужчины общими усилиями перекатывают куда надо несколько могучих брёвен, а потом уже малая группа их приделывает на свои места, а затем снимают и складывают рядом с нижней частью сруба верхнюю. Так легче работается - не надо моститься на верхотуре. Каждый такой фрагмент состоит из четырёх венцов. Когда верхний готов - его переносят на поверхность стройплощадки, чтобы уже над ним надстраивать дальше, а те три, что были ниже - укладывают в общую постройку сразу на мох и на деревянные штифты.

Здание делается просторным и складывается из толстых кондовых сосновых стволов. Так что перемещения часто приходится производить ручной лебёдкой, или используя катки, рычаги и блоки.

Среди тех, кто приходит в поместье часто, но к доктору не обращается, Сашка сколотил маленькую бригаду. Три подростка чуть старше Мууса стали в усадьбе завсегдатаями. Один - сирота. Он привез к врачу дедушку. Нюта знает, что старик умрёт, скорее всего, зимой, а до тех пор может несколько месяцев пролежать парализованным. Увы, не все болезни лечатся, хоть здесь и сейчас, хоть в двадцать первом веке.

Дед с внуком кыштымы - то ли рабы, то ли слуги - это тут общее определение для всех зависимых от воли другого человека. Когда со стариком приключилась хворь, хозяин не заставлял их работать и продолжал кормить, позволяя внуку ухаживать за больным. А потом, когда прошел слух о Богине Исцеления, привез обоих на своей арбе. И пару мешков зерна затащил туда, куда указала Лидия Васильевна.

Так что паренёк помаленьку осваивает научные методы ухода за лежачими больными вместе с остальными учениками доктора. Помогает собирать травы и вообще, делает всё, что велят. Ещё один парнишка сын всадника, что живёт северо-восточней и его слуга-ровесник. Они тоже ведут себя как ученики, хотя ночуют здесь не каждый раз. Раз в несколько дней отлучаются домой и обязательно привозят угощение, то муки, то творога, то ещё чего-то. А еще они вместе с Сашкой месят саман и выкладывают помаленьку наружную стену. Четвертым в их компании Муус, самый младший. Но остальные его не обижают. Некогда им.

Присматривать за подростками или занимать их в момент, когда выдаётся свободная минутка, не приходится. Они, хотя и шалят иногда, но это скорее по привычке. Манеры их больше похожи на поведение взрослых. А, помещение для этих ребят они же сами и сложили из того самана, что просох под навесом, пристроив его к одной из наружных стен, дверями, ясное дело, внутрь ограждённого участка. Лиха беда начало. Теперь такие же кельи возводятся рядом. Выстраивается рядок помещений на разные случаи. И армируются они прутьями, вымоченными в известковом молоке. Ими готовый участок стены протыкают сверху, пронизывая сразу несколько рядов кладки. А на верхние кромки стен уложили деревянные брусья, Лёшка с Григорием Ивановичем никак не придумают, чем эти клетушки перекрывать, так что временно вместо крыши натянули тент. Пока лето - только от дождя укрыться нужно.

***

Мальчишки-ученики почему-то просто благоговеют перед хлебом. Выпекается он редко, выдаётся только к супу по два кусочка на едока. Иногда чёрный, иногда белый. Муки у них не очень много. Так вот эти недоросли едят его с таким видом, будто причащаются к великим таинствам.

Сегодня как раз день хлебопечения. Лидия Васильевна достала квашню. Эта глубокая деревянная чаша, в деревнях их ещё называют  дежами, выдолблена из липы, срубленной ещё осенью и просохшей как следует. Она и является главным помощником при закваске и замесе теста.

Завести опару -- дело нехитрое. Дело в том, что каждый раз замешав тесто, она отщипывала небольшой колобок, который хранила в прохладном месте. Это и есть простейшая закваска, ведь за  дрожжами здесь в магазин не побежишь. Да и выпеченный таким образом хлеб, не имеет дрожжевого привкуса. Добавив в квашню муки, теплой воды до густоты сметаны,  стала вымешивать до полной однородности, чтобы хлебная корка не отошла, а сам хлеб поднялся, как ему положено. Затем добавила закваски, тмина к чёрному хлебу, или кунжута к белому. Тмин тут просто растёт, а из кунжута в этих местах давят растительное масло. 

Печку Лешка с Григорием Ивановичем сложили уже в новом тереме из самодельного очень ровного кирпича. Настоящую русскую с просторной сводчатой топкой. Вот Лидия и печёт хлеб простой ковригой на поду, укладывая его туда деревянной лопатой, смазывая будущий каравай яичным желтком. Хлеб получается красивым, с гладкой корочкой. И на вкус хороший. Когда его ароматы разливаются по усадьбе, ученики лекаря теряют покой до самого обеда, пока не отведают.

Лешке любопытно узнать, откуда у мальчишек такое отношение к этому обычному продукту, а ещё интересно, отчего хмурится тёща.

- С дрожжами неладно. Плохо тесто стало подниматься. Квашня становится квёлая. Те сухие, что брала с собой уже всё, закончились. Да и они же из последнего пакетика меня чуть не подвели.

- А чего бы нам самим не выращивать дрожжи, ведь это просто грибок? - интересуется любопытный Лёшка.

-  Ох, зятёк - вздыхает Лидия Васильевна,  - дрожжи конечно одноклеточные микроорганизмы и   размножаются  они делением, и принадлежат к классу грибов, но Сахаромицес Церевизие,  или проще - сахаромицеты, довольно капризны.  Им для роста, необходима  питательная среда.  В этом качестве обычно используют раствор кормовой патоки - мелассы.  К патоке также необходимо добавить   некоторые химические соединения, такие как сернокислый аммоний, ортофосфорную кислоту, и где мы это всё здесь найдём? Куда проще разыскать заросли хмеля и из него готовить закваску для хлеба. А хмелевые шишки можно сушить, так, что на весь год хватит, - улыбнулась она.

- Хорошо, - парень уже снял с гвоздя корзинку. - На склоне за рябинником, что вон за тем откосом его много. К ужину вернусь.

Глядя вслед парню, женщина размышляет над тем, что покладистый зять - это словно улыбка небес. И вообще, не на то она ему пожаловалась. Вот где взять муки, когда кончится захваченная из дому - это действительно вопрос. Тут-то народ, как-то всё ячмень привозит. А на счёт пшенички или ржи ничего толком непонятно. Вроде как есть они здесь, но уж больно мало.

***

Так уж сложилось, что пестуном и наставником учеников лекаря оказался Сашка. Не имея ни малейшего представления о педагогике, парень просто скопировал армейские принципы организации личного состава. Составил расписание на целый день и принялся гонять парней по привычному кругу. Подъём, зарядка, умывание, завтрак, замес самана, мытьё ног, гимнастика, урок у Анны Михайловны, приборка территории, обед, собирание трав, замес самана, хозяйственные работы, боевые искусства, чтение и письмо, ужин, гигиена, отбой. Этот график выдерживать и контролировать оказалось легко, потому что на всех этапах сам вдохновитель находился с подопечными и делал то что и они.

Ребята с утра до вечера крутились как уж на сковородке, не имея представления о том, что на самом деле принимают участие в процессе излечения старой душевной раны своего наставника. Это он нарочно придумал такой плотный режим, чтобы некогда было думать про Татьяну, не дождавшуюся его из армии. А в результате огороженная территория одевалась в камень аккуратных дорожек, огороды благоденствовали, лишенные сорняков, Лидия Васильевна баловала мальчишек вкусняшками.

Сергей Анатольевич и Ника приготовили уже третью закладку с памятниками материальной культуры, изображениями и описаниями людей, событий, с данными для расшифровки и трактовки текстов, дошедших до современных историков, но не раскрывших им всех своих тайн. Они достаточно освоились в этих краях и время от времени, одевшись в местном стиле, объезжали окрестности. Языковый барьер ими уже преодолён. И никто не чинил препятствий, не пытался ограбить или обидеть каким-то иным способом. Земледельцы трудились в полях, пастухи присматривали за стадами, дымились печи в домах ремесленников. Люди занимались своими делами и никаких признаков дикости или агрессивности нигде не отмечалось. Вооруженные всадники на дорогах встречались редко и всегда куда-то торопились.

***

Первого июля в урочный час из стены покатились упаковки с цементом. Кто бы мог подумать, что именно этот прозаический продукт строительной индустрии окажется им настолько нужен! Разумеется, Лёшка позаботился о том, чтобы лишних свидетелей происходящему поблизости не оказалось. Пока мужчины таскали тяжести, женщины внимательно следили за тем, чтобы непосвящённые в их тайны обитатели поместья были заняты в других местах.

После длинной череды двадцатилитровых баллонов на откос вывалилось несколько упаковок с мелкими предметами, а потом, после паузы, вкатился большой ящик, оснащённый внешними ободами. Мужчины просветлели лицами. Наконец-то сбылась мечта о досках.

Вообще-то это оказалась просто ленточная пила, но у Лёшки под навесом давно приготовлена конструкция для горизонтального перемещения брёвен и крепление именно для этого устройства, которое потребляет мощности не больше, чем вырабатывает имеющийся у них генератор. Да, пилить доски эта конструкция будет не с лихостью настоящих пилорам, но на их нужды её способностей хватит.

Сразу оживились работы на цитадели - камня наготовили заранее, поэтому кладка теперь продвигалась заметно. По крайней мере, на том участке, что отсекал вход в пещеру от внешнего мира. Мощная дверь с крепкими засовами встала на место, как будто она здесь всегда была. Потом - ход наверх и... цемент очередной раз закончился. Ну что же. Пусть и не финал, но уже явственно намечены общие контуры будущего сооружения.

Зато настало время терема. Навалились всеми силами, устроили перекрытие, собрали второй этаж и начались кровельные работы, выкладывались отопительные печи, оборудовалось крыльцо. Теперь важно дать постройке осесть под собственным весом, а там можно и столярные компоненты монтировать - двери и окна.

Крышу Лёшка устроил с очень маленьким наклоном и застелил горбылём, которого при распиловке брёвен остаётся много. Промазал глиной снаружи, да этой самой глиной и засыпал, увлажнив её, чтобы легла плотнее. Снега в этих краях зимой ложится немного, а летние ливни беды не наделают, когда прорастёт трава и свяжет покрытие своими корнями.

Саманные клетушки, что у нижнего плетня, перекрыли брусьями, а потом сверху возвели второй этаж. Длина забора от скалы к скале в этом месте меньше, чем сорок метров, и именно её строили с наибольшим упорством. Внешнюю изгородь из пропитанных извёсткой кольев и ветвей дотянули до такой высоты, что она возвышалась над крышей постройки так, что скрывала стоящего на ней человека. Получилось неплохое оборонительное сооружение. Незамкнутое, конечно - остальные участки, перегороженные плетнём, изнутри подпёрли саманной стеной буквально на высоту одной лестничной ступеньки.

Так что огородись чисто символически, то, что называется, от потравы. Оборонительного значения сооружения первого года постройки не имеют.

***

Зато молодой отварной кукурузы поели вдоволь. Ну и на семена для будущего сева Сашка предусмотрительно оставил. Хотя, как было не оставить - початки перерастали нежный возраст значительно быстрее, чем их употребляли, так что три четверти урожая зрели дальше. А вот подсолнухи показали отвратительную всхожесть - их выросло не больше десятка. Правда, головки вымахали - загляденье. Пусть поспеют, тогда и соберёт их на семена.

Нюта очень обрадовалась всходам кукурузы. Она вспомнила рецепты вариантов лечения  некоторых болезней с помощью кукурузных рылец, да и самой кукурузной муки. Кукурузные рыльца обладают желчегонным и мочегонным действием, значит, если приготовить экстракт, то можно его применять при лечении холецистита, гепатита, холангита, желчнокаменной болезни.  Кроме того селен который содержится  в кукурузе помогает бороться со старением, онкологическими заболеваниями, поносами, отёками, ну просто зелёная аптека.

***

Если идти на восток от усадьбы, то вскоре дорогу преградит река Белый Июс. Перебраться через неё не так уж сложно - в этих местах она не широка. А дальше - снова горы. И вскоре - река Уса. Неподалеку от неё расположена широко известная в их времена Марганцевая гора. Вот в эти-то места и отправились Лёшка с Наташей. Горы в этих местах всё-таки проходимые, хотя упорства от путника требуют немалого. Так или иначе - ребята здесь не новички - умеют выбирать дорогу, да и карты из двадцать первого века помогают - рельеф, по крайней мере, отражают точно.

Не спеша на лошадках за световой день добрались до места, поставили палатку, а с утра принялись привязывать к местности план, что перекинул к ним из будущего один из приятелей Сергея Анатольевича. Им ведь ни капельки не интересно перекапывать гору, извлекая наружу кубометры грунта. Так что не пожалели трудов на то, чтобы определить именно нужное место. Это на склоне, в котором им лучше всего пробить горизонтальный ход.

Лидия Васильевна просила этой марганцевой руды немного, но Лешка - сын кузнеца. И на эти камни у него тоже имеются определённые виды. А если выкопать просто яму, то потом начнётся осыпание краёв, потребуется подъёмное устройство и образуется целое хозяйство в месте, где им предстоит появляться лишь изредка. А ход в склоне - если его укрепить - и замаскировать легче, и грунт удалять сподручней - да одни выгоды.

Копать действительно пришлось недолго, метров пять всего-то прошли, и встретили чёрный сплошняк. На крепь использовали лиственницу - тут этих деревьев много. Мотопила легко справлялась с тонкими стволами молодой поросли. А плахи для кровли получались той же пилой - разваливал отрезок хлыста вдоль - благо имеется теперь подходящая для этого цепь. Пустую породу тоже далеко таскать не надо - из неё на выходе сформировали площадку, которую прикрыли плодородным грунтом, что сняли с прорытого участка склона.

Наталье доставалась преимущественно работа с деревом, тяжести таскать - Лёшкина забота. Но если вовремя отгребать то, что он обрушил, подать, когда надо, инструмент, поддержать или потянуть, то дело спорится. Ей известно, что в настоящем мужском деле она - четверть работника. Но, если крепкому мужику правильно пособить, результат возрастает многократно.

Навьючили добычу на лошадок - и домой. Тут за один день добраться не вышло. Самим-то пришлось идти, а это - совсем не то, что ехать. Так что в поместье прибыли только на второй день к обеду. У тёщи в этот день пеклись блины со сметаной.

***

Лёшка снова впрягся в работы по доведению терема до жилого состояния. Печное дело требует вдумчивости и неторопливой обстоятельности. Наталью затребовала Нюта. У неё аврал - срочный живот привезли. Парни из учеников, конечно, тоже без дела не сидели, но девушке доктор доверяет больше. А Лидия Васильевна принялась колдовать с рудой, золой, плитой и горшками. Вечером следующего дня она с гордостью сообщила, что марганцовку теперь можно делать в любых количествах. Старый-то запас на исходе, а об этой проблеме они в двадцать первый век не сообщили. Так что до прихода "посылки" с этим антисептиком больше трёх месяцев.

***

- Вот уж не знал, что вы химик, Лидия Васильевна, - Сергей Анатольевич с интересом рассмотрел несколько фиолетово-чёрных кристаллов и ссыпал их обратно в баночку.

- Я в школе как раз химию преподавала, - женщина ставит упаковку на полку. - Думала дочку к естественным наукам приохотить, но потом гляжу - с работой по этим специальностям дела обстоят неважно. А история ничем не хуже химии, если рассматривать это, как способ заработать себе на жизнь. Так пусть уж занимается тем, чем увлечена.

- Мне кажется, что Наташа и сама не вполне уверена в том, что историческая наука - её будущее.

- Да уж теперь-то точно. Мы ведь как раз в ней и находимся, в этой самой истории.

- Ошибаетесь, любезнейшая Лидия Васильевна. Мы в настоящем. Это теперь и есть самое наше с Вами время. Одна из исторических загадок, над которыми ломают себе голову наши недавние современники, оказалась непростой. Весной прошлого года Чингисхан, можно сказать, только пришёл к власти. Это случилось к югу отсюда. И первое, что этот будущий для нас великий завоеватель сделал - послал на север сильную армию.

Очевидно, это было для него очень важно. Почему, спросите Вы? Ведь главным устремлением монголов является Китай. Именно там самое большое население и богатая добыча. Может быть, он рассчитывал обезопасить себя от удара в спину? Возможно. И всё-таки, думаю, главная причина заключается в том, что большому войску требуется много оружия, а именно здесь расположен один из районов с богатыми ремесленными традициями именно в области металлургии и кузнечного дела. Если я правильно понял ход мыслей Потрясателя Вселенной, Хакасия должна будет платить дань саблями, доспехами, наконечниками для копий и стрел.

Данные раскопок показали на многие сходства в вооружении кызгызских всадников и монгольских. И в организации армии сплошные совпадения. Даже название населения этой области - тумен-киргизы - словно намекает на то, что они во многом подобны, родственны тем народам, что собираются сейчас воевать земли на северо-западе Китая. Вообще, об отношении Чингисхана к Хакасии имеется много недоказанных гипотез, вплоть до того, что сам он - потомок кого-то из местных. Возможно, что у него тут даже родня живёт.

По косвенным данным можно считать, что присоединение этой земли к Великому Монгольскому Улусу сразу после весеннего курултая, на котором произошла, практически, коронация лидера нации, имела колоссальное значение для всех его дальнейших планов. Вот, смотрите, Джучи в августе вернётся из успешного похода, в котором без заметных потерь присоединит огромную богатую территорию. А уже осенью войска Чингисхана навалятся на тангутов, что поселились в аккурат на пути от них в Китай.

Ведь, что нельзя забывать - именно Китай и покоряли монголы на протяжении всей жизни великого завоевателя. И после его смерти этот процесс не был прекращён - огромная богатейшая и, наверное, самая многонаселённая страна того времени была ценой огромных усилий полностью завоёвана.

Только время от времени, видимо истощив свои силы в борьбе с этим сильнейшим неприятелем, степняки отвлекались на какое-то время, чтобы накопить сил и пополнить ряды своих войск в других землях, через которые проходили относительно легко. У меня создалось впечатление, что, по крайней мере, поначалу, знаменитые походы, увеличившие контролируемую монголами территорию, носили вспомогательный характер, были подчинены основной задаче - задаче завоевания Китая. А потом не было причин бросать завоёванное, ведь ресурсы для ведения войны как раз оттуда и черпались.

Ника смотрит на историка с умилением. Он давно ей нравится именно за непредсказуемость, за оригинальность выводов, которые делает на основании общеизвестных данных.

Глава 19 Эти летние вечера

Навес, под которым весной сохли израсходованные летом саманные блоки, стал любимым местом, где население "поместья" собирается по вечерам. Тут нет ветра, а лучи заходящего солнца свободно проникают под крышу, создавая уютную обстановку. Поэтому здесь стоит стол, за которым обычно ужинают. И именно здесь Сашка мучает историка неудобными вопросами.

- Так, Сергей Анатольевич, почему к нам до сих пор не приехал никто, чтобы обложить данью?

- А некому приезжать. Насколько я понимаю, наложить лапу на наше имущество могут только три всадника, что владеют ближними посёлками. Западные границы их наделов соприкасаются с этими местами, так что через годик-другой твоя мечта о визите вооружённого отряда может осуществиться целых три раза.

- Почему так долго? - Сашка, конечно шутит. Но существо вопроса интересует всех.

- Они сейчас заняты. Ведь хакасское войско только что освободилось от усмирения шадов на северных территориях. А сейчас они будут торопиться в Монголию, чтобы участвовать в нападении на тангутов.

- Так они что, служат Чингисхану?

- Саша, забудь о картинках, врисованных в твою голову средствами массовой информации. Национальное самосознание, патриотизм и другие высокие понятия будут придуманы позднее. А здесь и сейчас действиями людей руководят их интересы. Воин никогда не откажется от добычи - именно ради неё каждый из них посвящает жизнь совершенствованию воинских навыков. Это, как ты знаешь - тяжкий труд, который никому невозможно перепоручить. А надел, которым обеспечил всадника здешний каган, способен просто прокормить его и его коня да обновить снаряжение. Но, получив долю награбленного в процессе победоносной войны, он может стать действительно богатым человеком. Ведь в монгольском войске это действительно солидный куш. Собственно, именно благодаря щедрой доле в добыче, определённой для каждого участника своих завоевательных походов, Чингисхан имел солидный человеческий резерв прямо на покорённых территориях.

Так что даже не сомневайся, пока имеется грозное войско, идущее в набег, тумен киргизов будет в его составе. Может быть, даже не один. От "усмирённых" с севера тоже немало бойцов влилось в ряды усмирителей.

- Это что же получается? - недоумевает Сашка. - Каган Хакасии допустил чтобы его земли остались беззащитными, а войска ушли обогащаться?

- Во-первых, вероятные налётчики только что усмирены и напуганы, - поправляет парня историк. - Во-вторых - таковы обычаи этого времени. А в-третьих, каган не станет ссориться с собственным войском, а, тем более, с Чингисханом. Не забывай, здешний властитель полновластен лишь в меру, позволенную ему Джучи, который теперь управляет этим землями по воле своего отца и повелителя - хозяина Великого Монгольского Улуса.

- Тогда непонятно, почему хакасы восставали, - не сдаётся Сашка. - Если интересы здешней знати совпадают с интересами Великого Монгольского Улуса, то чему они могли сопротивляться?

- До этого времени мы ещё не дожили, - улыбается Сергей Анатольевич. Через четыре года, когда Джучи пойдет воевать, в места, которые нынче называют Семиречье или Джеты-Су - это между озёрами Балхаш и Иссык-Куль - то через наши места но пройдет легко и непринуждённо. А вот в тысяча двести восемнадцатом, когда сам Чингисхан двинется на Хорезм, тут будет что-то неладное. Мне кажется, недовольство вызовет то обстоятельство, что местное войско не возьмут в набег, где ожидается богатая добыча, а попытаются послать на усмирение немирных киргизов, которые живут севернее - то есть тех самых шадов, феодалов, с усмирением которых только что покончили. Не иначе, те, как раз, соберутся с силами и попытаются "зажать" дань. Или просто, узнав, что они усилились, Потрясатель Вселенной оставит прикрытие в тылу своей армии для обороны важного промышленного района в Минусинской котловине.

- То есть, Вы хотите сказать, что первое восстание на самом деле будет вызвано недовольством киргизского воинства тем, что его не берут на грабёж?

- Это лишь предположение, - "успокаивает" собеседника историк. - Ну сам посуди, кто станет восставать, когда более чем стотысячная армия расположена неподалеку. По крайней мере, в этой стороне. Зная не понаслышке, насколько быстро перемещается конница хозяев этой земли. Мирные пахари и пастухи? Ремесленники? Вряд ли. Им без разницы кому платить подати, тем более что её размер связан чаще с искусством сокрытия добра, чем с определёнными значениями или пропорциями. А вот если, скажем, Чингисхан попытается увести со своим войском мастеровых, чтобы они в походе чинили оружие и амуницию, тогда возможен всплеск недовольства. Не знаю я наверняка. Это только через одиннадцать лет выяснится.

Зато из похода, что будет предпринят осенью, привезут богатую добычу. Потому что во всех известных документах о походе на тангутов это обстоятельство подчеркивается.

Под навесом сейчас все обитатели поместья. Мальчишки слушают разговор своего наставника с уважаемым человеком, боясь шелохнуться. А еще нынче ночью Григорий Иванович покажет им звёзды через свою трубу. Лешка молча сгибает из стального прутка хитрые загогулины, поглядывая на строгий ошейник, снятый с Туки. Только звенья парень делает значительно крупнее, а концы прутка, что должны впиваться в шею, имеют длину в полторы ладони. И на самих этих изделиях несколько больше петель непонятного назначения. Собранная конструкция размерами напоминает тракторную гусеницу, только ажурную.

- На слона готовишь? - интересуется Лидия Васильевна.

- Не выдержит, пожалуй, слона, - самокритично откликается зять. Он сейчас сосредоточен и, кажется, весь ушел в работу.

- Так что же выходит, Сергей Анатольевич, мы тут ни в какие исторические события не вмешаемся? - не унимается Сашка. И государство это обезлюдеет.

- Понимаешь, Саша, - до тысяча двести семидесятого года этому народу ничего ужасного не угрожает. А вот когда чингизиды покорят Китай и воцарятся там, положив начало династии Юань, то пришлют сюда своего наместника. И годика через три в этих землях начнётся что-то неладное. Не знаю, как ты, но я до той поры не доживу.

- Наши дети доживут, - вступает Ника. И головы присутствующих поворачиваются в её сторону. Она очень мило краснеет. Понятно - женщины позднее зададут ей разные вопросы. Но Лёшка известный дундук и тугодум совершенно не проникшись значимостью момента, вдруг продолжает разговор с тёщей.

- Это вместо водяного колеса, генератор крутить. А то на нашу пилу никакой горючки не напасёшься.

- А как ты вращение из воды наверх поднимешь? - Григорий Иванович сразу насторожился. - Не будешь же генератор под воду опускать!

- Не буду. Это рискованно. Протечка в сальнике и всему кирдык, - соглашается зять. - Через вал выведу вертикально - всё равно понадобится повышать обороты, так что без редуктора не обойтись. А шестерни не размокнут и не сгорят, да и заменить их не так сложно, как обмотки перематывать.

А Сашка продолжает свои разговоры.

- Быть того не может, чтобы за столько лет мы ничего не смогли сделать для будущего этой страны.

- И что же такого ты можешь предложить? - историку нравится мысль самому помучить неугомонного хитрыми вопросиками.

- Скажем, вооружить здешнюю армию огнестрельным оружием. Порох ведь в Китае наверняка уже делают.

- Так это самое оружие остальные тут же переймут. После первой битвы. Пойми, Саша, побеждает не тот, у кого больше войск или совершенней оружие, а тот, кто лучше организован. Сейчас это - Великий Монгольский Улус благодаря, не побоюсь этого слова, гению Чингисхана. Ведь победить Китай, имеющий огромное отлично обученное войско силами малочисленного кочевого племени - задача немыслимая, если здраво рассудить.

- Организация, говорите, - Сашка задумался. - Так может быть стоит здесь то же самое организовать. Почту наладить, регулярную армию.

- Понимаешь, не дадут нам ничего такого сделать. Тут давно всё поделено - и земля, и власть, и влияние. Местной знати незачем что-то менять. Трудолюбивое население и их прокормит, и на дань наработает. У населения нет причины для неудовольствия - они всегда так жили, а правителям это комфортно. При таком положении дел любое государство теряет монолитность. Вот если бы каган наметил себе какие-то цели, способные увлечь всех, тогда бы, конечно народ удалось сгоношить на совместные действия. В общем, в эту эпоху от личности правителя зависит практически всё. Таких людей, как Александр Македонский или тот же Чингисхан потому и помнят, что они не только восхотели, но и смогли остальных убедить в том, что исполняя их желания, достигнешь чего-то нужного тебе самому. Поэтому у них многое получилось.

***

Лешка собрал свою гусеницу и надел её на два квадратных вала, расположенных на параллельных круглых, ясное дело, осях. К "тракам" шарнирно прикрепил лиственничные дощечки, которые свешивались с нижней стороны бесконечной ленты, а наверху они падали горизонтально все в одну сторону, потому что в другую их не пускали упоры - те самые концы прутка. Торчали они не внутрь, как на ошейнике, а наружу. Вот это устройство и установили на дно реки рядом с переброшенными через неё брёвнами.

И всё заработало. Свесившуюся с нижней стороны бесконечной ленты дощечку тащило течение, и она, упёршись в торчащие наружу концы прутков, увлекала всю цепь. Дойдя до заднего вала, отклонялась, при подъёме своего шарнира, а затем и совсем ложилась, не препятствуя движению против течения вместе с верхней поверхностью "гусеницы", которое обеспечивалось лопатками других "траков", прижатыми к упорам внизу.

На настиле, переброшенном через неширокое русло, смонтировали генератор, соединив его с вертикальным валом повышающей клиноремённой передачей. А вот проводов, чтобы дотянуть линию до усадьбы им явно не хватало. Поэтому лесопилку перетащили к реке, подключили, и всё заработало.

- Это как же так у тебя сразу всё так ловко вышло, - поинтересовалась вечером Лидия Васильевна. - Ведь надо было точно посчитать и площадь лопаток, и скорость вращения вала и мощность.

- Наташа считала, - улыбнулся Лёшка. - Она в школе хорошо училась. Моё дело - руками работать.

- А интересно, выпрямителя у нас нет?

- Вроде, не брали с собой.

- У меня есть зарядное устройство для автомобильного аккумулятора. Там, я слышала, внутри выпрямитель имеется. Я его случайно прихватила вместе бесперебойником для компьютера, - откликнулась Ника. Даже жалко - такую тяжесть напрасно тащила, они у меня в одном кофре лежали, что обычно беру с собой в поле, - обратившись к содержимому сундука, она достала умеренного размера не такой уж массивный ящик с двумя стрелочными приборами на лицевой панели.

- Интересно, что это за чудо-юдо? - Лёшка с удивлением прочитал надписи. - Слушай, откуда он у тебя взялся.

- Это мой бывший притащил с работы и приладил для зарядки аккумуляторов в гараже. А потом он так у меня и остался.

- А ведь, чтобы этого зверя запитать нашего генератора не хватит. Тут киловатта на три мощность нужна.

- Ничего, Лёшенька, - почти мурлычет от удовольствия Лидия Васильевна, - я его на все напряжение разгонять не буду. Хватит мне и трети на первое время. Да здесь и функция регулировки ограничения выходного тока имеется. Управлюсь на первое время. А генератор, конечно, надо бы помощнее. Интересно, смогут нам его раздобыть?

- Так для него еще и привод побольше потребуется. Тогда, пожалуй, сразу и сварочный аппарат будет нужен, - рассуждает Наталья. - Интересно, Сергей Анатольевич, этот Ваш коллега, что продаёт часть добычи коллекционерам, денег у него на наши аппетиты хватит?

- Боюсь, что нет. Коллекционные предметы ценятся за редкость, неповторимость. Поэтому просто увеличивать объёмы посылок в будущее неразумно. Думаю, имеет смысл подумать о чём-то особенном, об утерянном подлиннике известного документа, например.

- Ну уж нет, Серёжа, даже и не думай. - останавливает его Ника. Если поднимется ажиотаж - всё всплывет. В дырку между временами полезут разные аферисты, а мы останемся без поддержки.

- Кстати, как вы думаете, этот ход долго ещё будет работать? - интересуется Григорий Иванович.

- А вот, сколько проработает, столько и ладно, - "успокаивает" его супруга. Мы ни на что повлиять не можем. Да и на первый взгляд, проживём и без него. Только перцу надо не забыть попросить и ванилину, и сухих дрожжей.

***

Больной дедушка так и не собрался помереть. Паралич его тоже ни в какую не разбивает. Он просто тихонько живёт, выполняя предписания Богини Исцеления. Пьёт полагающиеся чаи, гуляет по окрестностям думая о возвышенном и вспоминая хорошие моменты в своей долгой жизни. У него свой режим. Время от времени Нота его осматривает и никаких сдвигов ни в какую сторону в его состоянии не обнаруживает. Ну и ладно.

Бывший хозяин его и внука заезжал пару раз, опять привозил зерна, со стариком потолковал. Странный, однако, человек. Сашка расспросил паренька, что раньше был его кыштымом, почему это он такой добрый. Оказалось - сын у него от болезни умер больше года тому назад. А они были приятелями. Вот он, видно и грустит таким образом. Хотя, раньше тоже не злобствовал. Зато младшего своего сыночка Анюте для осмотра предъявил, и долго выспрашивал, чем мальца кормить, а чем - лучше не нужно. А что тут присоветуешь - только про мытьё рук перед едой, да про кипячение воды для питья.

***

Лидия Васильевна, пока не велась распиловка досок, поколдовала под навесом с горшками и блоком питания, и показала Лёшке маленькую металлическую пластиночку.

- Уверена, чистого марганца ты отродясь не видал.

- На картинке как-то видел, но руками точно не трогал.

- Истину глаголешь. Металл этот твёрд до хрупкости. То есть, наоборот - хрупок от твёрдости. Короче, не терпит он деформации. Зато, если подмешать его к железу, да не поскупиться - то совсем неплохая сталь получается, - чувствуется, что хочется женщине всыпать в Лёшкину бестолковку то, что не влезло в неё в школе. Хотя, про сплавы железа с марганцем там, кажется, ничего толком не было.

- А откуда он у Вас? - парню действительно интересно.

- Электролиз, двоечник, электролиз. Тихий и мирный электролиз из простого хлористого марганца.

- А он то у Вас откуда взялся? - Лешка недоумевает.

- Та самая соль, которой ты солишь еду, из чего она состоит? - это уже похоже на настоящий урок химии.

- Натрий хлористый. Так Вы его тоже электролизом раздербанили? - осеняет парня.

- Уфф! Ну, хотя бы догадался, - Лидия Васильевна ещё со школы помнит "сообразительность" данного индивидуума, и не ждёт от него слишком многого. - Только теперь нам понадобится железная руда. Лучше всего та, что имеется в окрестностях бывшего Абакана. Её в районе Красного озера копали, помнишь, писали про раскопки в том районе? А потом милости прошу ко мне на урок химии.

Глава 20 Приглашение Шамана

Шаман заглядывает в поместье редко и всегда ненадолго. На часок или полтора - перекинуться словечком с Анной, получить от неё совет по какому-то случаю, с которым встретился, посещая стойбища и деревеньки. Привозит пациентов, которым не в силах помочь. Всегда угадывает так, чтобы ни к завтраку, ни к обеду, ни к ужину не попасть. И обязательно торопится - его ждут во многих местах.

К стрику здесь хорошо относятся и, уважая его занятость, не задерживают. Только Ника или Сергей Анатольевич частенько провожают его, оседлав для этого лошадку. Разговаривают. А потом записывают легенды и сказания, пересчитывают богов и духов местного пантеона, определяя для каждого действующего лица сферу ответственности. К чести этого человека надо сказать, что случаи, которые медики иногда называют "острый живот" камланием он больше лечить не пытается, а всегда обеспечивает срочную доставку пациента под Нютин нож.

Нет, режет она не всех, но клизмы и промывания желудка, ударные дозы древесного угля в смеси с молоком и иные экстренные меры спасения людей, отравившихся недоброй пищей всегда наготове, а ученики шамана, как правило, курируют прохождение болезных через руки немилосердной богини и её подручных. Они по очереди остаются здесь на несколько дней. Восприимчивые молодые люди с хорошим потенциалом, как определил их Сергей Анатольевич.

По крайней мере, диагностировать случаи гельминтозов они Анну научили, и подсказали отработанные в этих местах средства борьбы с ними. Зато методика лечения коньюктивита, предложенная доктором, была воспринята со всем вниманием и, кажется, вошла в широкую практику. Ещё ребята интересовались тем, как справиться с воспалением среднего уха, плешивостью и бородавками.

Сложилось впечатление, что в пределах духовного округа, который обслуживает знакомый шаман, медицина потихоньку совершенствуется, да и несколько пареньков, попросившихся в ученики, не скрыли, что направлены сюда для обучения шаманами, живущими чуть дальше. Удалось выяснить, что у здешнего духовенства вся местность поделена на участки, что существует иерархия, проводятся сборы для обмена опытом и решения общих проблем. Высшее духовенство одевается во всё белое и обычно обитает в городах, где у них расположены храмы. А рядовые шаманы носят одежду традиционную для людей их ремесла, ту, что говорящие с духами надевали ещё до рождения пророка Мани, принёсшего людям истинное знание.

Впрочем, на определённые ритуалы, происходящие при большом стечении народа, и они облачаются в белые одежды, символизирующие чистоту помыслов и склонность к идеалам света. Сложно в здешней духовной сфере.

***

Так получилось, что сегодня старый шаман приехал после завершения ужина. Когда ему предложили перекусить на сон грядущий, он отказался категорически, но под навесом, который уже нарекли "вечерними покоями" Ника под диктовку одного и учеников Анны записывала детскую сказку. Все тихонько слушали, и гость тоже присел.

- Хорошо, что вы записали эту историю, - сказал он, когда повествование было завершено. - В детстве мне рассказывали её, но прошли годы, и она изгладилась из моей памяти. А можно ли и мне поведать Вам легенду, дошедшую до нас из глубины минувших времён?

Слушатели передвинулись так, чтобы лучше слышать нового рассказчика, и повествование началось.

- Давным-давно, в стародавние времена жили благочестивые родители. У них было двое детей: старшая дочь Анал и младший сын Манал. Пришла какая-то болезнь, родители умерли, и дети остались сиротами. В местности, где похоронили родителей, были и могилы святых людей.

Анал каждую ночь ходила молиться на могилу своих родителей, где ей стали являться духи святых людей, наставляя её в благочестии. Брат не знал об этих отлучках сестры, так как она уходила ночью, закончив хозяйственные дела. Но посторонние люди заметили отлучки Анал и стали говорить брату: "Куда ночью ходит твоя сестра? Вероятно на свидания с молодыми парнями, и дурно себя ведёт". Маналу стало обидно и стыдно за свою сестру, про которую пошла недобрая слава, и он решил проверить. Ночью, когда Анал опять пошла к могилам, Манал тайно последовал за ней.

Когда Анал стала молиться, он спрятался в стороне, чтобы она его не заметила. Но явившиеся духи спросили Анал: "Ты каждый раз приходила одна, а сегодня почему-то пришла вдвоём с мужчиной". Услышав это, Манал вышел из укрытия, и сознался сестре в своих подозрениях. Девушка простила его и после совместной молитвы они вдвоём вернулись домой. Утром Манал сказал соседям: "Напрасно вы дурно говорите про мою сестру. Я сам видел, что она только молится и общается с духами святых людей. Она безгрешна". Люди испугались, что Анал общается с духами. Заявив, что безгрешных людей не бывает, убили их обоих. Тела брата и сестры были сожжены, а пепел брошен в реку.

В реке прах невинных Анал и Манал превратился в снежно-белую пену.

Ниже по течению реки находилась ставка хана Сагыма, у которого была единственная дочь. Отец назначил ей в прислужницы сорок девушек.

Однажды принцесса, прогуливаясь со своими служанками, вышла к реке, по поверхности которой плыла белоснежная пена, и, играя, девушки стали собирать её руками. Ханская дочь первая попробовала пену на вкус и сказала своим подругам: "Она сладкая, попробуйте". Подруги тоже попробовали. Вкусив пены благочестивых Анал и Манал, вскоре все они почувствовали в себе новую жизнь.

Узнав об этом, хан сильно разгневался. Он не поверил, что женщина может понести оттого, что отведала сладкой пены. Но поскольку убивать свою единственную, любимую дочь ему было жаль, он не стал её казнить, а приказал изгнать всех далеко в дикие горы и бросить там. Приказание было исполнено. С ханской дочерью ушла и её верная собака, которая там, в горах охотилась, добывая дичь, мясом которой и питались эти сорок девиц. Когда пришло время, у девушек родились мальчики и девочки, впоследствии между собой поженившиеся. От них и произошёл народ "кыргыз" или "кырк кыз" - сорок девушек.

***

Утром после завтрака шаман вышел за изгородь и долго ходил вокруг неё. А потом присел передохнуть в тени и выпить кислого молока, которое поднёс ему шустрый Муус.

- Он обошел городище ровно девять раз, - сказал Ане приметливый Сашка.

- Да уж, - улыбнулась врач. - Примерный пациент. Это я назначила ему обходить поселение, в котором принимал пищу, девять раз по ходу солнца и думать о том, что видит. Вот он никогда тут и не ест - слишком много потом ходьбы получается вокруг изгороди нашего поместья. Тут ведь много круч, которые пока обогнёшь, пропетляешь. Он уже немолод, да к верховой езде привычен больше, чем к пешим прогулкам.

- Жестокая, - смеётся Сашка.

- Ты бы видел, какой развалиной он был, когда мы встретились. Переутомление, измотанность, я бы сказала. А теперь - бодрячок. Режим, Сашенька, в его возрасте - великое дело.

- А почему ты ему велела думать не о богах и возвышенных материях, а о травках, солнышке, листочках? Он ведь лицо духовное.

- Вот пусть и передохнёт от работы. Ты хоть представляешь, какой тут у них пантеон?

- Нет, - честно сознается Сашка.

- Счастливчик, - завистливо произносит Нюта. - Там мозги можно поломать. Если про всех всё выучить - то ни о чём дельном уже думать не сможешь. А так - очистил человек помыслы, и у него заработала простая логика. Он принялся размышлять конструктивно. Ты, наверное, не заметил, но только он сейчас даже бубен с собой возить перестал. Не нужно ему духов призывать. Если перейти на местную терминологию, голоса их он теперь слышит без технической поддержки.

Старый шаман, между тем передохнул, собрался с силами, и заторопился к Нюте, которая готовилась к амбулаторному приему местного населения. Люди, пришедшие из разных уголков услышав о великой целительнице, терпеливо дожидались своей очереди и отвечали на вопросы помощников доктора, которые спрашивали страждущих о том, как их зовут, откуда они прибыли и что за беда их сюда привела, записывая эти данные на подобие медицинских карточек, обходиться без которых становилось уже затруднительно.

Шаман явно не собирался жаловаться на здоровье. Он решительно открыл дверь, и, войдя, внимательно проследил за тем, как мальчику удалили из уха серную пробку. Потом у него на глазах был вскрыт фурункул у девочки на лице под носом, прочищен и заклеен. Закончив с заранее спланированными действиями, Нюта подняла взгляд на старика. Как-то смущало её его присутствие и пристальное внимание.

А тот потоптался в нерешительности с ноги на ногу, а потом, наконец, сказал, что он прибыл как посланец Кочаги-кама, который и есть сам великий улуги-кам - великий шаман, который живёт рядом с горной грядой известной в двадцать первом веке под названием "Сундуки". Это неподалеку от нынешнего большого села Июс.

Много легенд ходит об этих удивительных местах.

Кочаги-кам наслышан о Богине Исцеления, и его интерес не простой, не зря послал он своего ученика поучиться сюда, а теперь пожелал и сам познакомиться, приглашает девушку в гости. Старик поясняет, что великому шаману, было видение, и дух указал на Нюту как на продолжательницу рода великих шаманов.

- Как у Кастанеды, - заметила Наталья, укладывая инструменты на стерилизацию и улыбаясь. - Там тоже стать шаманом может только тот на кого укажет дух. Шаманами становятся по указанию абстрактной силы, пронизывающей все сущее.

Слова эти сказаны на здешнем языке, который, пожалуй, ближе всего к киргизскому. Но слово "абстрактный" - русское. Старик явно его не понял, но обязательно спросит позднее, а между тем, продолжил.

- Улуги-кам, хочет передать тебе шаманскую силу, обучить шаманским приемам, поведать родовые секреты, заставляющие и людей и духов слушаться его, он проведёт обряд посвящения. - Далеко не робкая Нюта выглядит растерянно.

- Погостите у нас, - сообразительный Лёшка замачивает испачканные гноем салфетки. - Утром Анна Михайловна даст Вам свой положительный ответ.

Шаман опять не понял слова "положительный", но смиренно вздыхает, подсчитывая, сколько еще предстоит ему пройти вокруг этого подворья после ужина и завтрака. Интересно, знает ли он о том, что здешние обычаи предусматривают ещё и обед?

***

Вечером за столом все собрались одновременно. Обсуждали новость привезённую шаманом.

- Знаете Анна, - начал Сергей Анатольевич, услышав о Сундуках, - это удивительное место! Там имеются могильники, наскальные рисунки и специальные сооружения, которые фактически являются приборами наблюдения за небом, как бы местной астрономической обсерваторией.

Первый Сундук, гора Онло. Так называемая Обзорная скала - служила для вычислений будущих затмений. Легенды гласят, что там даже обычный человек становится целителем. А ещё, там имеются наблюдательные площадки, несколько варианта "солнечных часов", календарь. Но наиболее интересным местом, является так называемая "Белая Лошадь", расположенная на Черной горе, рядом с грядой, место, где найдены остатки загадочного города мертвых. Украшением Некрополиса служит большой менгир в форме лошадиной морды. Как бы я хотел там побывать, - закончил он свой экскурс.

- Я бывала там на экскурсии, организованной для школьников, - соглашается Нюта. - Нам даже показывали всё, о чём Вы упомянули, но особого впечатления на меня это не произвело.

- Я тоже заглядывал туда, - это Григорий Иванович. - Для того времени наблюдательные площадки действительно оборудованы неплохо. Так что, могу проводить.

- Мне кажется, провожать её будет повозка с медицинскими причиндалами и толпа ассистентов, - ухмыляется Сашка. - Молва, несомненно, перенаправит пациентов по следам Богини Исцеления к тому месту, куда она проследует, а отказать людям в помощи только на основании посвящения в священный сан наша доктор не сможет.

- Пока не холодно, раскинем шатёр, там и организуем приём - решается доктор. - А в методиках шаманов сосредоточен опыт многих поколений, интуиция, озарения. Это может оказаться полезно в будущем. Кроме того, обретение официального статуса - это что-то вроде диплома, разрешающего врачебную практику на всей этой территории. И люди они по большей части интересные. Шаманы эти.

***

Укладка передвижной амбулатории в повозку заняла много времени. Потом, когда места в ней не хватило, один из учеников слетал куда-то верхом, и пригнал ещё две. Так что и котёл поместился, и покрытие для шатра и разборный операционный стол, срочно сооружённый Григорием Ивановичем.

- Саш, как ты угадал, что я соглашусь? - Анна с интересом смотрит на Сашку, увязывающего груз.

- Тут и угадывать нечего было, - Сашке нравится разговаривать с Анной. Раньше её речи радовали его редко, поскольку с детства он получал от неё выволочки и внушения. А сейчас всё изменилось. То уважение, что она вызывала в нём раньше потому, что была старше, сильнее и опытнее, исчезло. Появилось другое, новое. Он понимает, как она думает и почему поступает так, а не иначе. И всё это - хорошо. Так хорошо, что просто хочется обнять.

Подошел, облапил и притиснул к себе. Вырывается немножко, но он-то сильнее. Подняла на него свой бездонный взгляд. Посмотрела вопросительно - и руки у парня сразу обвисли вдоль тела, словно плети. Колдунья прямо.

А Нюта только вздохнула. Тихонько так, но он приметил.

Ещё один из учеников возвращается из соседнего стойбища - гонит табунчик осёдланных лошадок. Это не коренастая невысокая монгольская порода - рослые и статные местные лошади - совсем другое дело. К тому же для Богини Исцеления, конечно, выбрали лучших.

Нет, люди в этих краях не богаты, и транспорт они предоставили во временное пользование, но сделали это от всей души.

***

Когда сборы были закончены кавалькада состоящая из трёх повозок и ещё пятерых конников медленно выехала за ворота поместья. Кроме троих учеников, которые выступали возницами, с Анной для охраны, поедет Сашка. Кроме того Сергей Анатольевич и Ника тоже решили проводить доктора и осмотреть древние памятники прямо там на месте. А возглавлял всех едущий впереди шаман. Погода располагала к путешествию, грело нежаркое солнце, и продувал лёгкий ветерок. Через три часа устроили привал, чтобы напоить коней.

Подростки достали котомки, что приготовила в дорогу "апа", так они величали Лидию Васильевну и, раскатав походную кошму, накрыли перекусить.

Сергей Анатольевич, старался объяснить Анне, что её миссия совсем не так проста, что прежде, чем человек обретет шаманскую силу, он должен пройти довольно мучительный обряд испытания и посвящения. Что такой обряд, может длиться от нескольких месяцев до нескольких лет. Что поступки шамана, непонятны прочим людям и порою наводят на мысли о психическом нездоровье человека. И при всём притом, что шаманизм - не простое суеверие, а одна из древних попыток человека прорваться к потерянному Эдему. Нюта слушала внимательно, и чувствовала нарастающую в ней тревогу, хотя внешне никак не проявляла свои чувства.

Сашка глядя на задумчивую девушку, чтобы подбодрить ее, стал напевать:

Так, и не услышал я камланья,

Не увидел пляски у огня.

Зря меня послушные олени

По тайге везли четыре дня.

(Семен Гудзенко)

Анна вздохнула и чтобы успокоится, достала из котомки прихваченную с собой книгу "Сказки о силе" - единственное, чем располагала из источников информации по теме, и загадала, что первый выбраный наугад абзац даст ей ответ на её вопросы. Она опустила глаза и прочла:

"-- Я никогда не думал, что тебе нужна помощь. Ты должен культивировать в себе чувство, что воин не нуждается ни в чём. Ты говоришь, что тебе нужна помощь. Помощь в чем? У тебя есть все необходимое для того экстравагантного путешествия, которым является твоя жизнь. Я пытался научить тебя тому, что реальным опытом должен быть человек, и что то, что важно, так это быть живым. Жизнь -- маленькая прогулка, которую мы предпринимаем сейчас, жизнь сама по себе достаточна, сама себя объясняет и заполняет"

Ответ пришёл сам собой - ей нечего бояться!

***

Ехали шагом. На лошадках это примерно вдвое быстрее, чем идти пешком. Ника в связи со своим теперешним положением устроилась в повозке, пересадив одного из учеников в седло. Рядом пристроился Сашка. Поглядывал по сторонам и приставал к женщине с какими-то вопросами. Нюта ехала стремя в стремя с Сергеем Анатольевичем, который убеждал её в том, что шаманизм - это наука воздействовать на восприятие человека. Набор методик, отточенных многовековой практикой. Словом, проводил интенсивную психологическую подготовку.

Доктор слушала его вполуха, потому что и сама могла прочитать на эту тему целую лекцию. Нет, конкретно в вопросах колдовства и камлания она никогда не разбиралась и оккультизмом почти не интересовалась, но вот о том, как сознательное и бессознательное влияя друг на друга воздействуют на поведение людей, прочитала немало.

Задолго до наступления ночи кавалькада приблизилась к долине в преддверии горной гряды Сундуков. Посреди обширной поляны одиноко стояла потемневшая от времени войлочная юрта. Ещё несколько юрт ютились на значительном расстоянии на лесной прогалине. Удивительной тишиной был наполнен воздух. Из центральной юрты неторопливо вышел высокий худощавый старик.

Это был шаман сам великий улуги-кам - великий шаман Кочаги-кам. Его мудрые, пронзительные глаза оглядели путников. Вежливо поприветствовав гостей, он пригласил Нюту в юрту. Затем кивком головы, указал остальным на стоящие у леса юрты, сказав, что там, они могут разгрузить поклажу.

Естественно, разбираться с поклажей Сашка не стал - ребята у него толковые, он не с бухты-барахты выбирал себе спутников в эту поездку. Так что занял позицию за правым плечом доктора и вместе с ней вошел в юрту.

Через минуту появился мальчик - служка, ученик шамана. Нюта вспомнила рассказ Сергея Анатольевича, что прислуживают обычно ученики шамана первой и второй ступени. Она заглянула в свою свеженаполненную историком память - ох уж этот Сергей Анатольевич! Знал что делал, втолковывая ей в дороге массу ведомых ему тонкостей местного бытия.

- Ага, ученик первой ступени, называется Ябаган-боо, начинающий познавать шаманскую науку. Такой ученик мог общаться только с простыми духами, ублажая их, чтобы они не препятствовали чему-нибудь. А вот ученик второй ступени - Духалгын-боо - уже имел право обращаться к духам огня, духам местности и духам предков.

Интересно, с чего великий шаман начнёт со мной?

Молчание затягивалось. Пауза ощутимо повисла в воздухе, и никто не решался её прервать.

- "Не делай паузы без нужды. Но если уж взял паузу, то держи её, держи, сколько можешь!" ... Да уж, просто как у Моэма, - пронеслось в голове у Сашки, успевшего оценить и вероятные угрозы, и звуки удаляющейся колонны. И ещё он почувствовал, как сердце его наполняется восторгом от того, что он просто стоит рядом с Нютой.

Ещё раз внимательно оглядев гостей Кочаги-кам заговорил глядя на Анну:

- Я слышал, что в наших краях появилась молодая Ымай-Идже - Покровительница Детей и Рожениц. Никто не смеет тревожить Великую белую мать! Но духи указали на тебя! Они выбрали тебя охранять великий народ!

И заговорил, запел речитативом похожим на горловое пение:

Всему свое время,

А упустишь время, пользы никакой!

Всему своя мера,

А не выдержишь меры, толку никакого!

Своевременно включенный диктофон сохранит для историков каждую интонацию, каждое слово, прозвучавшее под этой крышей. А пока нет никаких сомнений в том, что тутошнее духовенство пребывает в затруднении. И сейчас имеет место попытка найти точки общих интересов между властителями дум местных жителей и неведомыми пришельцами, чья репутация так стремительно выросла за короткий срок, что, возможно, представляет угрозу авторитету ранее действовавшего в этих местах духовенства.

Разумеется, представлять угрозу они никому не собираются. И о том, как это организовать, очень даже нужно поговорить...

- Левая рука, закрытый перелом, - Муус, натренированный Сашкой на краткие доклады, а Нютой - на приоритет существенной информации перед любыми ритуалами, влетел в юрту, сбитый с ног посохом одного из служек шамана, расположившихся у входа, дабы оберегать уединение важной беседы.

- Покровительница должна сделать то, к чему призывают её нити судьбы, натянутые руками духов, которые определяют наши поступки, - прорезается Сашка, одновременно поднимая Нюту за локотки с кошмы, отряхивая коленки Мууса, отбирая посох, занесённый учеником шамана над спиной растянувшегося во весь рост посланца и, при этом, учтиво кланяясь старику.

- А тебе, наконец, пора научиться как следует прыгать, - это Муусу по-русски. - Простая же подсечка была.

Кочаги-кам полуприкрыл глаза. Кажется, что по его внешне спокойному лицу скользит лёгкая усмешка. И Сашке становится неудобно за прерванную ритуальную беседу.

- Понимаете, богини - они до тех пор богини, пока делают своё дело. Ну - работа такая, - он пытается извиниться перед стариком, потому что гостья наверняка уже командует на счёт гипса, бинтов, анестезии, а её собеседник внезапно брошен посреди разговора. Однако улыбка на его лице делается заметней.

- Не трать слов, добрый юноша, - это старый давно знакомый шаман от распахнутого Муусом входа. - Улуги-кам знает многое.

Когда вышел из юрты и сделал несколько шагов в сторону недоразгруженных повозок у недалёкого леса, услышал за спиной старческий дребезжащий смех. Долго, однако, Кочаги-кам терпел, сохраняя лицо.

***

Закрытый перелом - это больно. Пострадавший - молодой парень - держался молодцом. Тем не менее, наличие болевого шока определялось по объективным признакам, поэтому, прежде всего, Нюта воткнула в несколько мест на его теле иголки из золотого сплава. В вопросах акупунктуры она - начинающий пользователь, поэтому с выбором точек затрудняется постоянно и часто заглядывает в записи. Но тут всё вышло сразу - не напрасно позавчера мучила Сашкиных питомцев.

Ну вот. Теперь можно и за травму приниматься. Тут важно убедиться, что место перелома соединено верно, и что нет обломков, способных вызвать перекосы. С рентгеном оно, понятно, легче, но при должном терпении и внимательности шанс на успех есть и у неё.

Вот и ладненько. Послушники, как она частенько называет Сашкиных питомцев, действуют слаженно и отлично помогают. Гипс, покой, хлористый кальций. Морщишься? Наука тебе, лихой наездник! Будешь знать, как забывать об осторожности.

***

Кочаги-кам прислал за Нютой Духалгын-боо, когда в небе зажглись звёзды. Молодой мужчина проводил её на вершину холма, откуда днём открывался вид во все стороны, а сейчас - на небо, испещренное яркими точками. Привыкшие к темноте глаза уверенно обнаружили одетого в белое шамана.

Тихие звуки бубна, похожие на рокочущие вздохи, мягкими волнами окатывали окрестности. Зазвучал голос, простыми словами созывая духов-помощников. Отдавая себе отчёт в том, что сейчас инфразвук, ритм и речь, слившись в единый поток, вытесняют сознание, заполняя всё ощущениями, доктор, тем не менее, не сопротивлялась оказываемому на неё воздействию. Так построено традиционное обучение. А сейчас - она ученик. И должна доверять учителю. Тем более, Сашка с измазанным тёмной помадой лицом наверняка таится неподалеку и глаз не спускает ни с верховного шамана, ни с ближайших окрестностей.

А может быть камлание - не женское дело? У мужчин, оказавшихся в её нынешнем положении, помыслы должны идти путём соития с природой, миром, духами. А она неправильно чувствует. И думает о парне, который её охраняет. О силе его рук, о наивной вере в то, что он способен всё превозмочь. И о том, что ей уютно, когда знает, что он рядом. И ещё возникают игривые мысли, от которых становится сладко.

***

Когда Нюта очнулась, шамана рядом уже не было. Она стояла одна посреди бездонного неба и, кажется, понимала, о чём думает каждая звёздочка. Чётко представляя, что по-прежнему стоит на вершине холма и вестибулярный аппарат продолжает контролировать равновесие, она, тем не менее, отдавала себе отчёт в том, что сейчас ничего, кроме бездонного пространства для неё не существует.

Зрение уверенно разобрало небосвод на созвездия, а память вспомнила звёздную карту. Обе Медведицы, Полярная, зодиакальные - не все они сейчас просматриваются. А вон и Венера готовится нырнуть за горизонт. Марса не видно. Никогда не увлекалась астрономией, не обращала особого внимания на ночное небо. А тут разом всё, что когда-то видела и слышала, встало одной картиной и разложилось по местам.

Отменная методика мобилизации сознания, однако. И никаких галлюциногенов. Интересно, хватило ли памяти на диктофоне?

***

Сашку разыскала не сразу. На зов он не откликался, зато похрапывал, лёжа в траве на животе. Похрапывал лёжа на животе. Чудеса.

***

Сергей Анатольевич и Ника закончили обработку записи того текста, что улуги-кам продекламировал в момент встречи и пояснили, что эти стихи имеют уникальную форму тахпаха - импровизированной песни, в которую облекали только сокровенные ценности сакрального значения. Эта пословица поясняет, что если у человека живущего на Земле, нет связи с Природой и Вселенной, то неоткуда ему черпать свои силы.

***

Стараниями неутомимых учеников неугомонного Сашки жизнь в долине неподалеку он "Сундуков" наладилась и подчинилась чёткому распорядку. До обеда, Нюта принимала пациентов. Случалось - оперировала по неотложным или несложным случаям, а после, отдохнув часок, шла на занятия к шаману. Старик предпочитал общаться в вечерние часы, когда в природе всё затихало.

Первые дни проходили в беседах и рассуждениях, мудрый Улуги-кам за неспешным разговором ближе знакомился с девушкой, как будто прощупывая за обсуждением самых разных тем и степень её готовности к восприятию древних откровений, и оценивал - стоит ли его собеседница усилий. А, может быть - составлял план будущей учебы? Пытался понять, стоит ли эта молодая женщина тех стараний, которые он намерен предпринять в деле её подготовки. Не ошиблись ли духи, подсказав ему человека, которого следует посвятить в древние таинства!

Незаметно и неспешно он учил её концентрировать своё внимание на нужных объектах, как бы отсекая лишнее. Проводил уроки по развитию памяти и чувствительности. Анна ведь не ребенок и не троечница, а медицина, которую она изучала, о многом даёт представление, так что старания наставника часто подмечала и всячески ему способствовала - он, случалось, применял неожиданные приёмы, меняя тему или возвращаясь к недавно обсуждённому вопросу, заставляя посмотреть на него с неожиданной стороны.

А ещё Анна продолжала учёбу самостоятельно, вернее, практиковалась на Сашке, Сергее Анатольевиче и даже на подростках-помощниках, затрагивая в разговорах с ними те самые положения, что только вечером они обговорили в старой юрте посреди долины. Ведь без практики знания - это всего лишь слова. Поэтому нарабатывать навыки следует энергично.

Ещё будучи студенткой, Анна в одном из кружков прошла курс рейки. Это такая духовная практика, основанная в начале прошлого века японским буддистом Микао Усуи. В этой практике используется техника так называемого "исцеления ладонями". До звания мастера она тогда не дотянула совсем немного, но всего ей было просто не поднять - она тогда переключилась на акупунктуру. Однако способности свои выяснила и, случалось, пользовалась. Особенно последнее время при диагностике. А что прикажете делать без рентгена и клинической лаборатории! Раз в её распоряжении мало объективных методов - приходится совершенствоваться на пути оттачивания субъективных ощущений и больше доверять собственным чувствам. Может быть, анализируя их объективно.

Это размышление удачно легло на пять жизненных правил, следовать которым ей было нетрудно - такая уж она уродилась.

1. Радуйся.

2. Ожидай самого лучшего.

3. Проявляй благодарность.

4. Трудись.

5. Будь добр к другим.

Эти рекомендации ещё не родившегося буддиста стали даже не молитвой её сердца, а просто вошли в привычку. И когда в один из дней шаман решил раскрыть её энергетические центры и каналы, он был поражён, тому, что она находится в мирном сосуществовании с энергией Космоса, в которую сама она ни капельки не верит, но доложить об этом наставнику не удосужилась - пусть он тоже радуется.

Времени катастрофически не хватало. Нюта не успевала порой поесть, и уж тут Сашка был на посту. Он следил за ней как за малым ребёнком, всегда приберегал для неё лакомые кусочки, и ворчал как настоящая нянька, когда она, забывая о сне, занималась под звёздным небом, осваивая управление голосовым и двигательным шаманским инструментарием. Да попросту говоря, училась правильно камлать.

Собственно, долго ворчать она парню не позволила и включала его в учебный процесс - раз всё равно ни на шаг от неё не отходит - защитничек - так пусть хотя бы, не простаивает без дела и не клюёт носом. А что - правильно бить в бубен бывший солдат выучился и движения, которые по разным случаям следует производить, у него получались. Ну что тут поделаешь, раз не могут древние без ритуалов. Кстати, в изготовлении этих "шаманских штучек", как он выразился, Сашка преуспел, удосужившись похвалы самого Улуги-кама. Он в армии вообще много чему научился, особенно - быстро схватывать и надёжно запоминать.

Глава 21 Поездка

Тревожно Лидии Васильевне. Ну да, намекнула она этому медведю, что необходимо разжиться железной рудой. Так ведь дочка опять за ним увязалась. Хотя, когда в недалёком своём детстве она убегала к подружке "поиграть", ведь тоже лазила где-то с этим недотёпой. И ни капельки от этого не поглупела. Сложно относиться положительно к человеку, который на твоих уроках проявлял себя не с лучшей стороны.

И вот сейчас в просторной гардеробной нового терема она экипирует молодых в дорогу. Им ехать через людные места, а, следовательно, нужно выглядеть так, чтобы глаз местных жителей не цеплялся за незнакомый внешний вид. Такая вот мимикрия требуется.

С одеждой есть некоторые проблемы. Разноманерных элементов национального костюма у них скопилось немало - пациенты ведь денег не платят, зато подарить Богине Исцеления нечто сделанное своими руками считают нужным. Не обязательно самой богине, но и тем, кто прислуживает ей. Только вот на Наташу ничего подходящего не сшили. На неё всегда поглядывают с опаской и держатся поодаль, как будто не хотят лишний раз побеспокоить. Увы, тот наряд, что был приобретён зимой на торгу у крепости Тарниг, сейчас уже в их родном времени - с ним или учёные работают, или какой-нибудь коллекционер любуется работой древних мастериц, кто его разберёт, как им распорядился товарищ Сергея Анатольевича.

Так что сапожки для дочки пришлось выбрать поношенные, те из которых вырос один из учеников. Шаровары тоже сама сшила из прихваченной из дома ткани по местным выкройкам, пропорционально уменьшив. Сходным образом решила и вопрос с верхней одеждой - рубахой, жилетом и длинным летним пальто для верховой езды - кафтаном, как его называют историки. А заодно соорудила для дочки пого. Это такой щиток на грудь, что полагается замужним женщинам. По форме и положению напоминает пластинку, что носили на шее патрульные фашистских оккупантов из фильмов про Отечественную. Только делается оно не из металла, а из ткани, и по лицевой стороне на нём вышивка со значением.

Чтобы не мучиться, гадая, какой узор что символизирует, вышила Чебурашку. Такого тут точно нет ни у кого. А если кто-то поинтересуется значением, можно объяснить, что это символ внимания.

Лошадки оседланы, сумы собраны. Винтовки в седельных кобурах вниз стволами. Золотистые косички Наташки подвязаны колечками за ушами, а на Лёшкиной стриженой макушке красуется войлочный колпачок с короткими загнутыми вверх полями.

***

Начало дороги знакомо. Через луговину, что просматривается с вершины над пещерой. Тут речка с бродом. Ниже по течению мостик в четыре бревна, под которым спрятана их ненапорная ГЭС. Плавный подъём, перелесок и участок летней степи, пощипанный коровами из той самой глинобитной деревушки, что принадлежит всаднику Тимиру. Тут проживает знакомый гончар, исполняющий хитрые мамины заказы. И русская женщина Бася с разрезанным и зашитым Нютой животом. Да и другие здешние жители не раз им встречались.

Если взять правее через невысокую заросшую гряду, то за её противоположным склоном откроется та самая просторная поляна, которую теперь все объезжают стороной. Род Кучука, который подвергся здесь нападению монгольского отряда, говорят, откочевал далеко на север в леса. У них было мало скота, и зима для них прошла трудно, как рассказывают люди.

Поля рядом с посёлком невелики. В этих местах пасётся слишком много скота, поэтому посевы огорожены в три жерди, привязанные к столбикам. Наташа внимательно рассматривает созревающий ячмень. Неважная у него урожайность, однако. Стебли растений торчат из земли редко. Видимо всхожесть у семян неважная. Сергей Анатольевич говорил, что по его прикидкам центнеров пять с гектара здесь собирают в урожайные годы.

А ещё кунжут на масло, понемногу ржи и пшеницы. На глаз видны участочки, где крестьяне сажают для себя, а где просторные клинья владельца этого надела - всадника. Вот тут преобладает ячмень. Несомненно, его так много выращивают для лошадей - важнейшего компонента воинского снаряжения.

Наташа не просто едет. Она смотрит и анализирует. Немногим историкам довелось побывать во времени, которое раньше изучали по древним рукописям и черепкам.

- Смотри! Отвальный плуг, - нарушает её сосредоточенность Лёшка. Точно, покрытый травой участок сейчас перепахивается, видимо тут был пар, и теперь крестьянин переворачивает землю, чтобы она отдохнула перед севом озимых. Агротехника древних - важный компонент их жизни.

Плуг с деревянными колёсами выглядит достаточно сложным сооружением. Берёт он глубоко, но не широко, и, увлекаемый одной рослой лошадкой, идёт быстро. Понятно - не целину поднимают.

Закончились поля посёлка, за ними выгоны. Тут пасутся бычки этого года рождения. Они уже хорошо подросли. А впереди видны новые посевы, видимо принадлежащие жителям другой деревни, домики которой уже виднеются впереди. Дорога - просто полоса вытоптанной земли, сухой и пыльной - ведёт на восток. Они проедут мимо пресного озера Иткуль, оставив его слева, и повернут на юго-восток, чтобы выбраться к Енисею где-то в окрестностях рек Ерба или Тесь. По всем прикидкам тут должна быть хорошая дорога на юг, может быть даже оборудованная постоялыми дворами.

Денег у них ещё немного имеется, так что на собственной шкуре ознакомятся с местным гостеприимством. Пора, однако, входить в этот мир, сживаться с ним и разбираться в том, что тут происходит.

***

Заночевали в маленьком селении буквально на четыре семьи. Тут не наблюдалось дома, размер которого говорил бы о том, что в нём обитает человек владетельный - всадник или кто-то другой из военных, кормящихся здесь с надела, полученного в связи с несением службы. На ужин была отварная баранина и мелкий горох - невкусно, но питательно. Лошади паслись в загоне, а разговор с хозяевами как-то не заладился. В уплату взяли с них одну единственную ракушку каури, что, считай, цена чисто символическая.

Утром продолжили путешествие. Лошадки бежали охотно и ещё до полудня путники выехали на большую дорогу. В попутном направлении как раз проследовала группа верховых, ведущих за собой в поводу по две или три навьюченных лошади. Пристроились за ними на таком расстоянии, чтобы поднятая копытами пыль успела осесть. На глаз это около полутораста метров.

- Как думаешь, кто они и куда направляются? - Наташа едет с Лёшкой стремя в стремя, и ей захотелось поболтать. Вроде как Шерлок Холмс беседует с доктором Ватсоном.

- Десяток лёгкой кавалерии от места проживания следует туда, где получит задачу либо на выполнение разведывательно-дозорной службы, либо на сопровождение несрочного, умеренно ценного груза, - отвечает благоверный не задумываясь.

Наташа некоторое время собирается с мыслями. Очень уж муженёк конкретно высказался. И откуда он это всё взял? Ведь видели они одно и то же. А вот, что же они видели?

Тринадцать верховых мужеска пола следуют гуськом, дабы не возникало затруднений со встречными. Темп движения - как раз такой, чтобы лошадки могли бодро бежать до самой темноты. Копий нет, значит - не тяжёлые кавалеристы. Что у всех при себе сабли? А не у всех. Сколько-то тут и безоружных. Она не сосчитала. Получается - десяток вооружённых людей. Действительно, есть основания полагать, что это наименьшее подразделение здешнего войска. Ни шлемов, ни доспехов, ни щитов - то есть всё это едет во вьюках. И вон явно свёрнутая покрышка походного шатра, котёл. Ай да доктор Ватсон!

А Енисея по-прежнему не видно. Они едут на юг, изредка переходя вброд через реки. По обе стороны дороги видны возделанные поля и мазанки земледельцев. Иногда пашни прерываются, случается - лес, обычно виднеющийся вдали, подбирается вплотную к истоптанной копытами полосе, по которой навстречу следуют арбы и караваны вьючных лошадей. А вот вереница двугорбых верблюдов.

Жизнь вдоль дороги сконцентрирована значительно плотнее, чем в предгорьях, но по всей равнине пустующих земель нет. Всюду кто-то живёт и что-то делает. Хакасия многолюдна. Нет, это не сутолока города двадцать первого века, но для этой эпохи вполне населённый район.

***

Летнее солнце ощутимо приблизилось к горизонту, когда группа, следовавшая впереди, свернула к просторному подворью. Наталья посмотрела на спутника. Ну да. Пора устраиваться на ночлег.

Придорожная гостиница представляла собой два параллельных навеса. Под одним лошадей ждала кошеная трава и овёс, под другим стояли столы и жарились на вертеле бараны. Туда, соскочив с лошадки, девушка и направилась, а Лёшка повёл кобыл в стойла. Здесь как раз расставляли своих скакунов молодые парни из числа следовавших перед ними. Сёдла, перемётные сумы, потники - пока разобрался, да приладил всё это, спутница уже машет из-за стола, на котором грудится мясо и ждёт высокий сосуд без ручки. Неужели пиво!

Выходя на двор, сержанту запаса пришлось посторониться, потому что один из парней как-то неуклюже оступился, и, не среагируй он правильно, они бы столкнулись. А тот возьми, и пролети мимо. Не упал, удержался, но стало ясно, что это была провокация. Похоже, выученик воинский ищет случая подраться с мирным жителем. Надо признаться, цель он для себя выбрал крупную, что вызывает уважение. Не с малышом решил связаться, а с достойным противником.

Встретились взглядами. Поняли друг друга. Вышли на середину двора, и посыпались удары. Кулаки забияки заработали, словно паровозные шатуны пролетая мимо Лешки - он успевал уворачиваться. Противник его заметными боевыми навыками не обладал и кроме силы и неутомимости демонстрировал только упорство. Чтобы это не выглядело откровенным издевательством, подыграл сопернику, "поймав" несколько ударов предплечьями или корпусом на отскоке, и сам отвесил полдюжины чувствительных плюх. Синячок под левый глаз пристроил, сбил дыхание, но валить с ног остерёгся.

Так и не понял, то ли всё-таки сильновато приложил, то ли до юноши дошло, с кем он сцепился. Оба отступили, обменялись взглядами и, приложив к груди правую руку в знак приветствия, разошлись.

Наташа выглядела встревоженной и правую руку держала за пазухой, вероятно, сжимала рукоятку прилаженного там нагана.

- Наверное, военные развлекаются. Захотелось им насладиться созерцанием единоборства, вот и послали слугу, а может, отрока, побить меня, - успокаивает Лёшка супругу.

- Идиоты! - Наташе не до шуток. - Я его чуть не застрелила.

- Ну извини их, они же не виноваты в том, что такие древние. Тебе же Сергей Анатольевич объяснял, что в здешних обычаях должно быть больше дикости, чем в наших.

***

Переночевали тут же под навесом на топчанах, завернувшись в свои длиннополые одеяния. А наутро, дождавшись, когда уедет вчерашняя компания, обнаружили, что и забияка и его лошадь остались.

- Эй, дружище, ты не додраться ли со мной решил? - обратился к нему Лёшка.

- Нет. Ты воин, а я простой пастух. Не приняли меня в десяток. Говорят - неловкий.

- Правильно говорят. И чего тебе вздумалось к ним проситься?

- У них бывает богатая добыча, а я в наших местах самый сильный. Не пасти же мне всю жизнь стада нашего сотника!

- Если насчёт богатства, то это не к нам, - улыбнулась Наташа.

***

С километр отъехали, как догнал их знакомец. И сходу вопрос.

- А если вы не ищете богатства, то чего тогда?

- Знаний, - не моргнув глазом, ответил Лёшка.

И поехал дальше. Второй раз этот пастух догнал их ещё через километр.

- Возьмите меня с собой.

Остановились. Крепкий парень. Рослый, широкоплечий на крупном норовистом жеребце. Что не кобыла под ним и не мерин - верный признак, что конник перед ними знатный. Переглянулись. А почему бы и нет? Работы в поместье много, да и сейчас им попутчик не помешает.

- Как зовут тебя, товарищ?

- Игнас.

- Я - Лёша. А это - Наташа. Едем мы к крепости Хыхыз, что у впадения в Енисей реки с этой стороны, потом нам нужно посетить Красное Озеро, купить там камней, из которых плавят железо, и вернуться с ними домой.

***

Стены крепости, расположенной на крутом взгорке неподалеку от впадения Абакана в Енисей оказались разрушены. Не стенобитными машинами, а землекопами. Верхнюю их часть просто обвалили, и теперь валы из бесформенных обломков глиняной кладки указывали на место, где когда-то располагался важный стратегический пункт обороны.

Зато торжище, раскинувшееся между остатками укреплений и рекой, выглядело прекрасно. Беспорядочное скопление юрт и глинобитных мазанок, навесы и тенты, под которыми на прилавках или расстеленных на земле войлочных кошмах грудился товар. Многоголосье продавцов, зазывающих покупателей, и покупателей, спорящих из-за цены.

Поскольку финансовые возможности у ребят сегодня ограничены, Лёшка без затей проследовал на запах съестного. Отварной рис с мелкими кусочками баранины - вероятно прототип плова - оказался очень кстати. Запили настоящим зелёным чаем без сахара, а потом проследовали в оружейные ряды - прицениваться к клинкам.

Сабли и палаши, наконечники дротиков, стрел и кавалерийских пик. Расспросив торговца о ценах, Лёшка предложил тому купить у него прихваченную с собою саблю из прошлогодней добычи, и некоторое время наслаждался тем, как юлит застигнутый врасплох таким ходом негоциант. Сразу понятно, что стоимость оружия незнакомому покупателю называлась "с запросом" в расчёте на долгий торг, и покупать хорошую саблю за деньги, которых сам же пожелал за свой товар, купец не расположен. Поэтому началось сравнение разных клинков, упоминание мест, где велась их выделка, рассказы о путях, которые они проделали, прежде чем попали сюда.

Наташа не забыла включить диктофон, а Игнас стоял с приоткрытым ртом. Когда фонтан красноречия иссяк, ушли, не сойдясь в цене.

Если тут под навесом разного оружия было много, то во второй "торговой точке" вниманию клиентов предлагались считанные экземпляры, зато отделанные драгоценными металлами и блестящими камушками. Приценились, выяснили, что изделия эти созданы Индийскими и Китайскими мастерами, но разговор не завязался. По одежде видно, что важного торговца побеспокоили люди небогатые, так что ничего кроме желания развеять скуку на лице хозяина этих сокровищ не читалось. Стоимость этих сабель и мечей просто заоблачная.

***

По пути к Красному Озеру Лёшка рассказывал о клинках булатных, дамасских и харалужных. Начинающий историк до серьёзного изучения этой темы дойти не успела и слушала с интересом. О замечательных мечах ходили легенды, изготавливали их редкие мастера, оберегающие свои секреты, сама работа продолжалась иногда долгие годы. В результате многовекового накопления опыта кузнецами отысканы способы, позволяющие довести состав стали до нужной степени чистоты, добиться от неё того, чтобы структура её сделалась прочной, а потом ещё закалка, тоже целая наука.

Сталь для таких великолепных сабель или варили в Индии особым образом, или использовали метеоритное железо, или освобождали от нежелательных примесей, многократно проковывая, протравливая, давая время заржаветь или добавляя лигатуру сваркой на наковальне с другим металлом. Эти труды отнимали много сил и занимали так много времени, что, случалось, мастер помнил все свои изделия, словно детей.

Разумеется, этих тонкостей Лёшка постичь не сумеет, но ему всё равно безумно интересно. С ним всё понятно, тяга к огненным играм с металлом у парня, похоже, врождённая, чуть не с колыбели рядом с отцом в кузнице рос.

***

А вот дальше дела у них не заладились. Появились конные разъезды, причём татарские. По одежде, да по лошадям их легко отличить от кыргызов. Ещё издалека замахали плётками, указывая, чтобы сворачивали. Пришлось объезжать как раз то место, куда стремились - тут и рудники, и плавильные печи. Но монголы выставили свою охрану, и связываться с ними не стоит. Да и бессмысленно. Когда устраивались на ночлег, объяснили своё затруднение Игнасу, да он и так всё понял.

Перемолвился словечком-другим с хозяином, и утром у ребят было ведра два бурых камней. Местные-то жители знают, где что лежит, а монетка-другая хозяину заведения не помешает. Заодно выяснили, что глава страны, каган, носящий родовое имя "Ажо" нынче в отъезде - хозяин здешнего улуса Джучи-хан затребовал его в свою ставку, что далеко на северо-востоке в районе озера Байкал. И что монголы повелели всем кузнецам делать только оружие, которое сразу увозят, а иналам тумен-киргизов, что живут в Минусинской котловине, и Кем-Кеджиута, что на юге за Западным Саяном, приказано тех кузнецов кормить и обеспечивать всем необходимым.

Несколько сотен лёгкой конницы патрулируют и охраняют посёлки металлургов, а готовый металл отвозится в кузницы или куда-то на юг. Так что гипотеза Сергея Анатольевича снова нашла подтверждение - полным ходом проводится подготовка к большому походу.

Путешественники отправились восвояси. В дороге их новый спутник, Игнас, проявил себя, как человеком полезный во многих отношениях. Он отлично знал пути-дороги. И прекрасно умел расспрашивать местных жителей о том, как лучше проехать до места, к которому они направляются. Легко сторговывался договаривался о приюте на ночь хоть в посёлке ткачей, что выделывали из кендыря грубоватую местную материю, хоть у степного костра, где коротали ночь пастухи, завернувшиеся в плащи из плохо гнущегося войлока - индивидуальные ходовые рубки по Сашкиному определению. У него, кстати, была с собой такая.

Парень оказался, наверное, самым ценным приобретением, сделанным в этой поездке - он знал этот мир изнутри и с удовольствием тарахтел на любые темы, выдавая порой неожиданные сведения. Например, о том, что метеоритное железо нередко находят пастухи. Более того, большинство псов, охраняющих отары, прекрасно его чуют и знают, что, если обратить на находку внимание хозяина, то он сразу отдаёт весь свой запас вяленого мяса верному четвероногому другу. В результате в этих краях куются отличные клинки, потому что кузнецы за эти находки расплачиваются щедро, а из небесного металла выходят отличные сабли.

А ещё метеориты попадаются пахарям. И судьба их та же - так что, кроме кричного железа в заметной части оружия используется и железно-никелевая сталь.

Наташа, узнав об этом, долго размышляла, а потом высказалась на счёт того, что количество тайн, хранимых историей, кажется, заметно больше, чем разгаданных.

Глава 22 Дело к осени

Сашке досталась, пожалуй, самая хлопотная деятельность - с мальчишками-учениками расслабляться нельзя. Так что нужно постоянно думать о занятиях для воспитанников. Вот, скажем, косьба. Местные своими серпами серьёзных запасов кормов на зиму заготовить не способны просто физически. И не похоже, что такая мысль их вообще занимает - ну кто же станет заниматься тяжёлым трудом, если скотина сама под снегом найдёт себе пропитание! А команда под его чутким руководством, получив вводный инструктаж Григория Ивановича, поставила на лесных луговинах множество высоких стогов. Зимой по снегу всё это доставят к хлеву на санях, и будет у них молоко до самого отёла.

Собственно, помещения для скотины ещё не готовы - так что прямо сейчас работы по их завершению форсируются. Зато возведение саманных стен по внешнему, загороженному плетнём контуру усадьбы опять отложено - сначала пропитание, а оборона - дело, хотя и важное, но пока явные угрозы не просматриваются, приходится концентрировать усилия на том, что Лидия Васильевна считает более важным.

И Лешка на пару с Григорием Ивановичем мостят в хлевах деревянные полы, выверяя уклон, положение траекторий перемещения навоза и конструируя люк для его удаления во внешнюю среду.

***

Терем постепенно обжит. В верхнем этаже в просторной светёлке, окна которой "застеклены" пластиком от баллонов из-под цемента, собрались все обитатели поместья, прибывшие сюда из двадцать первого века. Картошка выкопана и размещена в погребе. Хорошим подспорьем к рациону будет кукуруза. И на посадку есть, и на пропитание немного можно выделить. Коровы будут доиться до февраля, ячменя припасено много - местные жители подвозили. И проса запасли. Опять же дичь из окрестностей никуда не подевалась. Перезимуют. Бывшая их изба станет теперь мастерской, а саманные постройки у незавершённой стены служат жильём учеников и там же медпункт с гостевыми апартаментами для пациентов и их родственников. Лишнего простора нет, но уже не тесно. А в саманных постройках легко дышится и тепло.

- Итак, удалось выяснить, что Ажо, это родовое имя правящей династии, - сообщает Сергей Анатольевич. А каган, выражаясь нашим языком, занимаемая должность. Просто эта династия так давно бессменно царит, что эти слова для людей стали синонимами. - И сейчас каган как раз будет занят сбором дани для Джучи-хана, в чей улус нынче включена эта земля. То есть монголам отсюда требуется железо и оружие, с которого их охранные сотни не спускают глаз. Зато местные сборщики податей соберут отовсюду натуральный налог для своего властителя.

Вот тут-то и ожидает нас первый визит официального лица и объяснение с ним.

***

Вооружённая группа всадников показалась из-за взгорка неожиданно.

- Тревога! - закричала Ника, - и все бросились по местам. Лидия Васильевна и Наташа заняли места в башенках над кручей. Лёшка и Сашка примостились за участками стены, обращенными в сторону луговины. Остальные контролировали сектора, угроза с которых была менее вероятна.

Впереди скакал молодой богато одетый, мужчина, а за ним в колонне по два - панцирники числом десять. Поскольку развёртывания в линию не производилось, а забрала не опускались, все немного успокоились. Мало ли, что скачут быстро? Спешат, наверное.

- Это мой папа приехал меня навестить! - воскликнул Муус, подпрыгнул лежа за саманным блоком, но притих и вопросительно посмотрел на наставника.

- Встречай, раз к тебе гости, - разрешил Лёшка. И продолжил, - Наталья и Ника продолжают оставаться в укрытиях и контролировать ситуацию.

Следом за мальчишкой, помчавшимся навстречу замедляющим темп движения всадникам, вышел и Сашка. Дивясь богатству одеяния писаря и представительности его свиты, он учтиво приложил руку к груди.

***

Муус прежде всего подвел спешившегося отца к Анне и представил его, как младшего старшей, назвав титулом "ынанчу". Сергей Анатольевич, услышав это слово, вдруг побледнел. Это же один из важнейших чиновников местного госаппарата - секретарем или делопроизводителем, а то и вообще писарем его называют просто подчеркивая тот факт, что деятельность его связана с документами. Их на весь каганат человек десять, если ему не изменяет память.

А мальчишка тем временем знакомил батюшку с другими важными людьми - ведающим грядущее историком, говорящим со звёздами Григорием Ивановичем, и озирался, ища взглядом Богиню Смерти, но она продолжала прятаться, поглядывая на происходящее поверх ствола биатлонки.

***

Команду "отбой тревоги" Лёшка подал неприметно, когда охрана высокого гостя оставила сёдла, пустила лошадей пастись, а доспехи и оружие оставила под присмотром караульного. Видимо, высокий "писарь" тоже отдал соответствующие распоряжения. Сашка продолжал занятия с учениками по обычному графику, а воины, морщась, наблюдали за тем, как "курсанты" осваивали под руководством Ники штопку протёртого места на рукаве.

- Мои руки никогда не держали иглы, - произнёс один из приехавших солдат. - Шитьё - удел женщин.

Ника только смиренно потупила взор в знак согласия, а Сашка, обнаружив замешательство в рядах молодых людей, услышавших насмешку в словах латника, сказал:

- Тех, кто не выучится уверенно владеть этим инструментом к наложению швов на раны или разрезы не допустят.

Внимание аудитории снова сосредоточилось в нужном направлении.

***

На закате в вечернем покое Сергей Анатольевич рассказывал о том, как правитель Верхнего Египта Нармер покорил народы Нижнего Египта, создав первое в истории человечества государство, о котором сохранились хоть какие-то мало-мальски внятные письменные документы.

Возможно, он сам сочиняет истории битв и походов, но рассказывает увлекательно, живописуя даже некоторые подробности - сражение в теснине скал, сквозь которую прорываются воды могучего Нила, а на узкой полосе между водным потоком и отвесными стенами отважные свободолюбивые жители побеждены жестокими солдатами жадного правителя, потому что эти солдаты слушают команды и действуют согласовано.

Приехавшие сегодня всадники тоже слушают этот рассказ вместе с учениками, и отец Мууса вместе с ними.

- Скажи мне, правда ли, что ты знаешь будущее? - интересуется он, когда повествование завершилось.

- Это ошибочное утверждение, - улыбается Сергей Анатольевич. - Будущего не знает никто. Даже о прошлом часто приходится только догадываться. Но некоторые его черты иногда удаётся предугадать.

- Ходят слухи, что те, кто пойдёт в поход на тангутов вместе с Чингисханом, вернутся с богатой добычей, - не унимается гость.

- Не все. Те, кто вернётся, - уточняет историк. А сам про себя думает, что с тех пор, как в усадьбе появились ученики, каждое произнесённое им слово может дойти до любых ушей. - И второе нападение должно оказаться удачней, чем первое. Враг ведь действительно очень сильный.

***

После отъезда гостей в жизни маленького сообщества ничего не изменилось. В связи с тем, что дни стали короче и похолодало, как это случается осенью, значительно большее внимание стало уделяться теоретическим занятиям с учащимися. И вот тут выяснилось, что самый любимый преподаватель у них - Лёшка. Под его руководством мальчики и юноши с удовольствием осваивали практические навыки создания, поддержания в порядке и использования по назначению инструмента. Изготовление киянки, вязка рамок, азы кузнечного дела, токарный станочек с ножным приводом. Мужчины, что с них возьмёшь. А ведь уже полтора десятка их тут собралось, остриженных под ноль неукротимой Нютой - педикулёз в этих краях - не редкое явление.

А между тем для выучеников при этом происходило познание мира, как единой системы. Закостенелый троечник находил для ребят слова, понятные для их не перегруженного высокими науками разума. И пусть возникающая перед взорами студентов картина не настолько глубока, чтобы для её объяснения требовались специальные научные термины, но такие понятия, как диффузия, тепловое расширение тел и многие другие, встречающиеся нам в повседневной жизни, укладывались в их головушках аккуратными штабелями, к каждому ярусу которых имелся надёжный доступ.

Нет, великих учёных им из этой поросли не вырастить, но знатоки ремёсел и умельцы на все руки из парней получатся. И вообще эти ребята отобраны шаманами - значит, разглядели здешние духовники в них нераскрытые способности. Они вон про тайны мироздания с Григорием Ивановичем всегда готовы поговорить. О звёздах и планетах, о жизненном круге, о снегозадержании и влиянии навоза на плодородие почв. Наташин папа большой любитель до широких картин и великих обобщений, и, когда Лидия Васильевна временно забывает занять его чем-то неотложным, ставит натянутый на раму здешний холст и рисует пейзажи минеральными красками, что удалось натереть из доступного в этих местах сырья.

Тут и собирается вокруг него кружок любопытных. Расспрашивают, пробуют подражать. И все, как один, малюют лошадок - тут на любви к этим животным многие натурально сдвинуты.

Глава 23 Подготовка к зиме

Всё лето, а также начало осени группа учеников под присмотром Лидии Васильевны была занята сбором лекарственных трав и ягод. Деятельность эта велась очень осторожно, чтобы не повредить растения. Заодно шла заготовка грибов, которые после дождей росли под каждым кустом, за каждой кочкой.

Добыча, которую отроки приносили из лесу, досматривалось родителями Наташи, а после развешивалось под навесом для просушки.

Встала проблема изготовления спирта. Ведь спиртовые настойки были большой частью аптеки. А тут ещё пришёл учебник по гомеопатии и фармакологии с описанием приготовления отваров и настоев, и Любовь Васильевна погрузилась в изучение процесса. Потом начались пробы выращивания солода из ячменя, кукурузы, также делались попытки сбраживания сусла, а Лёшка городил перегонный куб.

В поместье или усадьбе, всяк каждый раз называл место их обитания на свой манер, налаживалось многоотраслевое хозяйство. Руки многочисленных учеников использовались в работах с утра до вечера - тут, в основном, присутствовали посланные окрестными шаманами юноши или даже молодые парни, в силу каких-то причин не оказавшиеся пригодными к исполнению воинского ремесла - ну не всем от рождения дарована ловкость или кураж. Так Сашка их подтягивал по части физической подготовки и прививал бойцовские навыки. Пластика, реакция, подвижность - пользуясь покорностью этих увальней воле помощника Богини Исцеления, он гонял их как Сидоровых коз. А, если на их глаза попадалась Богиня Смерти - рвению не было предела. Наталью здесь боялись все, кроме Мууса и Туки, который безмерно уважал Сашку, оттрепавшего его весной во дворе всадника Тимира.

Кстати, от этого самого всадника пришли две девушки. Средняя дочь брата всадника и её служанка, подружившиеся с Никой и Нютой, прибыли пешком, что странно для представительниц этого конного народа. Попросились ученицами. Видимо, впечатление, произведённое появлением младенца через стенку утробы, повлияло на сделанный девушками выбор. Приметливая Наталья считает, что это служанка убедила свою хозяйку так поступить.

А ещё Наталья подозревает, что не желание врачевать руководит ею. Очень уж внимательна она к Сашке. Девушки в эти времена рано начинают думать о спутнике жизни.

***

Такое обилие рабочих рук заботит Лидию Васильевну. Это ведь ещё и множество прекрасных аппетитов. Заботит многолюдье и Нюту. Баня теперь используется в непрерывном режиме по чёткому графику, а личный состав вверенного Сашке подразделения отсвечивает обнулёванными головами - вши им здесь ни к чему. А по Лёшкину велению форсируются дела саманные - к окаменевшим плетням с внутренней стороны послойно наращиваются почти двухметровой толщины стены, к которым сразу пристраиваются помещения, обращённые входами внутрь. Всё это армируется прутьями и шестами, вымоченными в известковом молоке - жилплощади требуется очень много.

А ещё нужна одежда на зиму для этого немалого коллектива, сбежавшегося сюда за одно единственное лето. Поэтому овец, что пригоняли местные жители, пасёт Игнас. Но недолго. Пастбищ в этих местах мало, и они, в основном, выкошены ими же самими. Так что баранина на столе почти каждый день. А шкуры сохнут на распялках и мокнут в чанах.

***

Перед тем как забить баранов, с них состригали шерсть и складывали в мешки. Неугомонная Лидия Васильевна, вся в хлопотах о том, как прокормить и одеть всю эту ораву, озабочена тем, как это можно использовать. В их обширном хозяйстве столько всякого разного, что только держись. Порыскав памяти компьютера, она нашла интересующие её материалы.

Ночью, когда все угомонились, Григорий Иванович, пошёл искать жену. Его Лида, с ногами забравшись на табурет, сидела и сама с собой разговаривала. В её волосах торчал карандаш, которым она в пылу великой задумчивости воспользовалась как шпилькой, и бормотала: "Процент эмульсии, вносимый в перерабатываемую смесь, рассчитывают по формуле , "э" равно "пэ" делить на "ку", где "пэ" - масса жира, а "ку" - его содержание".

Вытаращив глаза, мужчина несмело позвал:

- Лид! Ты чего?

- Да вот думаю, как нам шерсть использовать, если мы сумеем из неё научиться прясть, то с зимней одеждой вопрос решим. Будут и носки, и свитера, и варежки, а то одежда из войлока неудобная, хоть и тёплая.

- Чего надумала, рассказывай, - Григория присел рядом.

- Вот понимаешь, по технологии, шерсть сначала надо замаслить специальным эмульгатором, он повышает гибкость, да и нить будет ровнее.

Вот гляди, первая операция это мойка шерсти. Её сначала замачивают на несколько дней, а затем промывают в холодной речной воде. Для лучшего очищения от грязи, шерсть топчут ногами и бьют палками-колотушками.

- Это несложно, вот у речушки затока, перегородим там, да и будем замачивать, да полоскать.

- Затем помытую шерсть сушат на солнце в развешанном состоянии, а уже сухую очищают от грязи. Затем при помощи лукообразного инструмента разрыхляют.

Григорий внимательно рассматривал рисунок.

- Сделаем - сказал он.

- А затем, шерсть расчесывают. Вот гляди, деревянный треугольник, а на верхний острый угол насажен металлический наконечник с двумя рядами острых стальных зубьев.

Григорий снова покивал, что-то прикидывая.

- При вычёсывании, длинные шерстяные волокна располагаются параллельно друг к другу, а вот некачественные короткие и спутанные волокна, остаются между зубьями гребня. Первые идут на изготовление высококачественной пряжи, а вторые используются при производстве войлока. Вот и будет нам на зиму и шерсть и войлок. Вот гляди, - продолжает Лидия Васильевна, - кроме веретена, на которое накручивается нить, есть два вида прялок. На одной из них прядут пряжу преимущественно для сукноткачества.

Григорий посмотрел чертёж, что-то зарисовал на листик, подумал, и снова покивал.

- Вот и славно, утро вечера мудренее, с утра и пойдем к реке запруду делать.

Лешка, идущий с карабином в руках проверять посты, никем не замеченный слушает разговор тестя с тёщей, но тут его умиление достигает "критической массы".

- Это! Ткут же местные шерстянушки всякие. И валяют всё подряд от кошмы до фетра. Я бы Наталью послал на Тимирово подворье, чтобы поглядела, а то мы тут наизобретаем велосипедов с эквалайзерами.

Глядя на успокаивающихся старших, понимает - захлопотались.

А Лидия Васильевна понимает, что в этом парне отыскала её дочурка. Кажется, педагоги именуют это системным мышлением.

***

Ситуация, тем не менее, Лёшке нравится. Он уже мысленно прикидывает, где на будущих стенах расположить позиции стрелков, и потихоньку складывает на верхних кромках скалистых круч каменные укрытия для арбалетчиков с таким расчётом, чтобы сектора обстрела перекрывались. На известковый раствор, понятное дело складывает. А сделать самострел с рычажным взводом для него не проблема. Зимой, да с помощниками он наделает этого добра, сколько потребуется. Заготовки на плечи да на болты сохнут в тени. Будет у них крепость с гарнизоном, способным сдержать натиск даже весьма многочисленного противника. А что всё это хлопотно - ну так он сюда не прохлаждаться прибыл. Эх! Скорее бы цементу прислали! Цитадель никак не подрастает.

***

Сашка, как ни крути, по женской части великий специалист. Так что взгляд служанки новой воспитанницы "прочитал" быстро. Собственно, гоняет он этих девушек не более милосердно, чем парней, просто вместо самана у них всякие женские дела с Никой и Лидией Васильевной, но приседания-отжимания, прыжки-прогибания и бег с кувырканиями - как у всех - до лёгкого пота. Поэтому общаются они по два-три раза в день.

Однако эта крепость, готовая сдаться, его сейчас занимает мало. После курса шаманизма его намерение "поухаживать" за доктором испытывает серьёзные колебания между крайними точками. Улуги-кам, когда прощался, выдал парню самый большой бубен из своего арсенала, самый белый колпак с самой пушистой кисточкой, и наказал оберегать Покровительницу.

Верховный шаман тогда долго втолковывал отставному солдату, что осмелился потревожить Великую Белую Мать - вестницу Тэнгри - Ымай-Идже только потому, что так велели ему духи. И он рад, что это не вызвало её гнева и не помешало ей исполнять своего предназначения. Сам же он передал ей то сокровенное знание, которым поделились с ним его наставники, указал места Силы и раскрыл секреты шаманского путешествия по нижнему и верхнему мирам. Более ничего откровенного, чего бы не понимала Богиня Исцеления, он не знает.

Но знает, что её верный спутник Сашка всегда строго следит за тем, чтобы никто не смел мешать Ымай-Идже, и уповает на то, что это будет всегда сопровождаться благословением великого народа, оберегать который она призвана.

Умеет улуги-кам говорить слова, о смысле которых невольно долго размышляешь. С одной стороны, понятно, что встретившись с тактичной твёрдостью, с которой перед его уважаемым лицом были расставлены приоритеты, он не бросился "наводить порядок", а внимательно изучил явление и не попытался ничего поломать, только чуть-чуть помог Нюте освоиться, сжиться, срастись с реалиями этого мира. В пределах своего понимания, разумеется.

Доктор и раньше не колебалась ни секунды, когда речь шла об её врачебных обязанностях, а сейчас откровенно помыкает своими помощниками, установив планку требовательности на, кажется, недосягаемую высоту. Да по одному взмаху её ресниц готовят к процедуре пациентов, стерилизуют и чистят, даже раны зашивают, да всё что угодно. Ведь её высочайший статус подтверждён верховным шаманом. И она его, этот статус, немилосердно эксплуатирует.

А Сашка невольно вспоминает об отведённой ему роли Хранителя Покровительницы. И посторонняя девчонка тут как-то не к месту. Вот незадача! С другой стороны Нюта ему просто нравится, но сам он ни секунды не остаётся один, и она всегда на виду. Ни поухаживать, ни просто объясниться! Какая незадача! Не письмо же с любовными признаниями, в конце концов, ей писать!

***

Само собой сложилось, что в расписании "учащихся" нет пустых промежутков. Сорок минут после обеда воспитанники спят без задних ног. После ужина усаживаются вокруг Сергея Анатольевича, который живописует им исторические картинки. Войны, батальные сцены, великие походы и периоды мира и благоденствия. Повествуют о мудрых правителях и глупых победах. О коварстве и простодушии, о зле, принёсшем добро, и добре, повлёкшем за собой ужасные последствия.

В эти минуты в вечернем покое собираются все, потому что рассказчик из историка превосходный. А потом наступает ночь, и группа учащихся перебирается на вершину скалы, где всё ещё не завершена астрономическая площадка будущей цитадели. Здесь Григорий Иванович повествует о звёздах. Обычно недолго - а то "детки" перегуляют и плохо заснут.

На самом деле отключаются они мгновенно, потому что с рассветом беспощадный Хранитель Покровительницы начинает делать из них людей. Сначала - до лёгкого пота, а, после завтрака процесс резко интенсифицируется. И ведь не станешь причитать или капризничать, когда Богиня Смерти вместе с Богиней Исцеления тоже выбегают на утреннюю зарядку.

***

Сентябрь нынче стоит тёплый. Солнечно, безветренно. Заготовка лекарственных растений по большей части лежит на Наташиных плечах. Группы в лес чаще всего водит она. Нужные травки не всегда собираются помногу в одном месте, поэтому приходится рвать то одну, то другую, складывая их в разные части объёмистых корзин. Парни, что её сопровождают, каждый раз новые, поэтому посвящение в травники проходят все подряд, просто каждый в свой черёд.

Маленькую девчушку эти крепкие ребята слушаются беспрекословно. Иногда она, обнаружив достойную добычу, снимает из-за спины биатлонку, а потом группа или транспортирует оленя, или отбирает у Туки гусей и уток, которых он с удовольствием приносит из озёр. Купается эта собака охотно, плавает превосходно и, несмотря на молодость, отлично достаёт из воды дичь.

Такие походы в леса всегда длительны, только в одну сторону не меньше двух часов пешком. И не топая и переговариваясь, расхаживают добытчики, а бесшумными тенями скользят они сквозь заросли, таясь и всё примечая. Для них, жителей степей, это ново. А вот жители лесов им тут встречались. Люди эти ставят юрты из коры на лесных полянах у ручьёв и считаются кыштымами, то есть, обязаны платить дань шкурками пушных зверей - белками и куницами. Но делают они это только от случая к случаю. Возможно, когда появляются в местах торжищ - тогда уж им никуда не деться. А конным отрядам сборщиков дани разыскивать в лесу охотников - это только если большое стойбище где-то.

Сергей Анатольевич, увы, не может расспросить о тех или иных аспектах государственного устройства людей в этом сведущих. Народ вокруг живёт простой, мало что в этом деле понимающий. Поэтому приходится собирать информацию по кусочкам, складывая потом мозаику общей картины. Конечно, можно было бы попытать батюшку Мууса, что приезжал навещать сына. Но тот больше был расположен сам расспрашивать историка о грядущем, чем излагать подробности функционирования здешнего механизма государственного управления, тем более что немало моментов своей деятельности властители предпочитают окутывать флёром тайны. Знание для них - важный компонент системы управления. А ещё многое в этом сообществе устроено не по принципу целесообразности, а в силу давно сложившихся традиционных отношений - живут так, как жили предки.

***

Наташу на полном серьёзе опасаются. Никто не смеет ей перечить, а уж прикоснуться к ней вообще святотатство. Однако на успешности усвоения материала о растениях это обстоятельство отражается благотворно. По травологии неуспевающих просто нет. Ну что же, суеверия могут служить и добрым делам.

А вообще-то события вокруг разворачиваются предсказуемо. Здешнее воинство, присоединившееся к окрепшему пополнениями корпусу Джучи-хана, проследовало на юг через пространства, что раскинулись южнее озера Байкал. Чингисхан пошел походом на тангутов. А маленькая группа людей из двадцать первого века только рада, что великие события, которым предстоит изменить судьбы многих народов, будут происходить вдали от места, где они устраиваются и готовятся зимовать вторую хлопотную и очень беспокойную зиму.

***

Самогонка из ячменя получилась забористая, но настолько отвратительного вкуса, что и Сергей Анатольевич, и Григорий Иванович единодушно отнесли её к разряду компонентов медицинских препаратов. То, что выгналось из кукурузы, даже пробовали с великим недоверием - запах "напитка" оказался ещё менее симпатичным и верно отражал вкусовые качества - пить такое ради удовольствия невозможно. Чуть позднее поспела брага из солода, приготовленного из тех же двух растений, но опробования продукта их дистилляции не производилось - впечатления от двух первых попыток энтузиастам выпить и закусить хватило с избытком.

Коварная Лидия Васильевна, разумеется, ни о результатах второй перегонки, ни о последствиях мероприятий по очистке, никому не докладывала и на дегустацию мужчин не созывала. Они с Нютой немного колдовали с ареометром, древесным углем, марганцовкой и даже молоком, но эти моменты Григория Ивановича не задевали. Он готовился на Рыбалку.

Именно так. На Рыбалку с большой буквы. Осень - лучшее время года для ловли тайменя! Он скапливается в приустьевых участках небольших притоков Енисея и поймать его в этот момент достаточно просто! Так что снасть на крупную рыбу заядлый рыбак уже подготавливает к сезону. И обязательно поймает этого хищника пресных водоёмов. Таймени, если весят меньше двадцати килограммов, считаются ещё мальками, их даже отпускают обратно в воду, чтобы подросли.

***

У Сашки Саркисова планы более серьёзные. Если дуднук Лёшка радуется росту стен и всеми фибрами души своей готовится к обороне, то его бывший подчиненный с уроков тактики чётко знает, что конную лаву следует останавливать пулемётами с флангов. На счёт флангов - это достигается предбоевым маневрированием. А вот пулемёты нужно готовить заранее. И их расчёты. Так что он точно знает, как должен поступить.

Обычно стрелковое оружие делают из металла, но тут нынче с этим неважно. Всё, что выплавляют в Хакассии, увозят монголы. Однако кто сказал, что пули обязаны быть свинцовыми, стволы стальными, а для разгона снарядов нужны именно пороховые газы? Каких только бластеров-бабахастеров не показывали в мультяшках-приключашках! У Сашки есть план, как повалить любые конные орды, и есть отличные помощники. Понятливые и неутомимые. Главное - молодые, и верящие в его гениальность.

Во-первых, плотность золота побольше будет, чем у свинца. Так что в этих местах и в это время ему, наверняка будет проще намыть по окрестным речкам этого добра, чем набрать традиционного для пуль металла. Чем разогнать пули? Много разных способов можно придумать.

Ну, пока ему это не придумалось, но он точно знает, с чего нужно начать. Ведь первые пулемёты, как он слыхал, монтировались на пушечном лафете, то есть - промежду двух больших колёс. Вот с этого он и начнёт. Здешние-то колёса далеки от совершенства. Конечно, выдумки и смекалки их конструкторы проявили немало, поскольку даже без токарного станка сумели соорудить вполне работоспособную схему, изготовить которую умудряются, используя от силы бурав, из того, что по определению даёт округлый результат. Колёса, изготовленные местными умельцами, всё-таки не настолько хороши, как хотелось бы. И тяжеловаты, и спиц в них маловато - четыре пары по-существу, то есть для такого большого обода - маловато будет. Играет эта конструкция, если сильно нагружена. А если обод утолщать - растёт вес. Иными словами, до традиционного тележного колеса здешние технологии не доросли.

Лёшка научил Сашку работе с горячим металлом, поэтому сварить концы железной полосы, чтобы получилась металлическая шина, он способен. Согнуть деревянный обод - работа хитрее, но распаривать в бане жерди никто не мешает, а потом, главное в этом деле никуда торопиться не надо. Хитрости придётся применять, когда начнётся работа с втулкой и спицами. Но эти хлопоты - на зиму. До тысяча двести восемнадцатого года достаточно времени, чтобы сотворить отличный пулемёт.

***

Пара ребят из первых учеников, сын всадника и его слуга, отлучились на четыре дня в родное стойбище - там проводилась осенняя загонная охота, которая, как выяснил терпеливый Сергей Анатольевич, являлась одним из основных видов воинских тренировок конников. Вернулись парни с синяками и шишками, поскольку в перерывах между скачками цепью устраивались и разные виды единоборств, и даже схождения стенка на стенку, сходные с русскими кулачными боями. Мальчишкам на пятнадцатом году жизни участвовать в этих мероприятиях никто не препятствовал.

Историк сильно пожалел, что не присоединился к ним - очень уж много интересного могло во всём этом содержаться. Правда, Наталья с Лёшкой зимой побывали на похожем празднестве, но они тогда ничего не засняли, да и чувствовали себя напряжённо - у них в то время были опасения, что они привлекут к себе внимание.

Так что участников событий Сергей Анатольевич с Никой допрашивали с великим пристрастием, но, как выяснилось, главного от них так и не добились. Юноши со всех окрестностей валом повалили в ученики Хранителя Покровительницы. Его воспитанники, как выяснилось, не только в своей возрастной группе превозмогли всех, но даже со взрослыми потягались небезуспешно. Вертлявостью, конечно, взяли, но результат-то налицо. И молодёжь потянулась к "знаниям". Бойцовские качества ценятся в народе,

Жилой фонд, возведённый неустанными трудами воспитанников, и продовольственные приготовления Лидии Васильевны затрещали по всем швам - на почти сотню послушников не хватало даже внимания "педагогов". Усмотрев в этом угрозу стабильности ситуации, Лёшка покинул, наконец, мастерскую и включился в процесс боевой и "политической" подготовки. Тут ведь народ собрался рьяный, занозистый. Это не ученики шаманов, а парни, которых смолоду готовят к исполнению ратного дела и воинскому ремеслу обучают всю жизнь. Так что пару раз отмутузил смутьянов перед строем под благородным предлогом испытательного единоборства. Эти "курсанты" - не чета основной массе предыдущей группы. Гонористые, легковозбудимые, чуть что, - сразу драться.

Даже Игнаса включили в план занятий. Джигитовка - дело в этих местах не последнее, а у него в этом, то ли природный дар, то ли опыт и сноровка - это неважно. Важно, что десяток за десятком парни под его руководством постигают тонкости в деле, в котором полагают себя великими мастерами. Ведь, считай, все с рождения в седле. Однако и тут им есть чему поучиться у искусного наездника. Да уж! Ни в чём нет предела совершенству.

***

Тёплая погода и огромный наплыв рабочих рук позволили резко увеличить темп возведения стен наружного контура по плетням, поставленным в своё время от потравы огородов. Старые опытные в саманном деле питомцы уверенно руководили бригадами - хотя бы здесь проблем не возникало. Жерди и прутья, известковое молоко, заготовка целебных трав, наряды на кухню, доставка дров, обслуживание ни на минуту не останавливающейся пилорамы, камни, песок и грибы. Что обидно, Муус настолько часто бывает нужен Нюте, что мысль о назначении его сотником абсолютно не плодотворна. А ведь ему еще и грамоте приходится учить четыре группы.

Единственное место, проблем с которым не предвидится - ледник. Размах, с которым Григорий Иванович его соорудил, не оказался избыточным. А даже воды в бассейне, что сооружен в пещере, на все нужды не хватает - много приходится носить с родника. Баня, стирка, стройка, осенний полив деревьев. Усадьба с рассвета и до заката выглядит как растревоженный муравейник.

Глядя на эту картину, Наташа внутренне изумляется, вспоминая, как год тому назад куковала тут одна, спрятавшись ото всех, собирая грибочки на зиму. Этот Лёшка! Вот только позови его на помощь!

Глава 24 Завершилась тёплая осень

Предпоследний секрет их скромной обители сделался достоянием широчайших кругов средневековой общественности. Лёшка охарактеризовал его как "стенка, выдающая ништяки". При достигнутой населённости не удалось спланировать действий, надёжно сохраняющих важнейший процесс их бытия от посторонних глаз, поэтому действо было цинично срежиссировано как естественное и ни капельки не удивительное.

Сашка с Лёшкой требовательно руководили бригадой крепких ребят, оттаскивающих то, что надо туда, куда положено и на вопрос: "почему так происходит?", очень толково и обстоятельно растолковали, что дух горы иногда оказывает милости тем, кто ему чем-то понравился. А уж чем они ему угодили - никому неведомо. Вот так. Коротко и всем понятно. Никаких слухов или пересудов.

Стены внешнего контура, армированные изнутри и снаружи обмеловавшимися плетнями, а также такими же пропитавшимися известкой жердями по всей толщине, уверенно вывели на высоту восьми метров. Всю внутреннюю сторону этих стен обстроили помещениями, где, наконец-то без тесноты разместили "личный состав". На воротах плотничала Наталья. Собранные из лиственничных брусьев, они получились воплощением несокрушимости, а помощники получили представление о работе с крупными формами, особенно при сооружении столбов и привратных сооружений.

Сухая теплая осень словно старалась помочь строителям, способствуя скорейшему высыханию налепленных из глины сооружений. В то же время невысокие каменные стенки и засыпанный за них грунт создали газоны, клумбы или грядки, таким образом превратив всю территорию в прекрасно оборудованный огород или сад - это в зависимости от того, что высадить. У учеников, ясное дело, болела каждая мышца, да ещё Лёшка с Сашкой добавляли нарузки при разминках и гимнастиках. Полтора месяца использование мускульной силы молодых людей шло в режиме интенсивной тренировки на пределе возможностей организма. Походы в лес за хворостом в этот период рассматривались как отдых.

Естественно, никаких работ на цитадели или с гусеницей для привода полученного из своего времени более мощного генератора в этот период не велось. Внешний оборонительный контур поглотил все немалые силы, и эта работа была доведена до конца вовремя. Потом прошли небольшие осенние дождики, залетали белые мухи. В построенных помещениях затопили печи, возобновились теоретические, как их называли, занятия, вынужденно забытые в период спешки. Письмо, счёт, рукоделия, астрономия и вечерние рассказы историка.

Сашка отрабатывал с парнями строевые приёмы - встречу конной лавы стеной копейщиков, смыкание щитов при обстреле из луков, замена погибшего бойца из второй шеренги, метание дротиков через первый ряд. Это ведь только кажется, что пехотинцы в эпоху холодного оружия берут удалью и молодечеством, на самом деле хитростей в военном деле испокон веков применяется великое множество. Даже стрельбу из лука со стены из-за укрытия надо вести умеючи, хотя искусных лучников, способных даже на скаку уверенно пускать стрелы, среди учеников - каждый второй.

***

В процессе осеннего строительства Сашка с Лёшкой беспощадно сломали все местные обычаи, игнорировали социальные нормы и даже семейные устои этого мира. Среди контингента были такие, кто прибыл сюда со слугами и даже женами и наложницами. С юртами, стадами и табунами.

Ребята спокойно пересчитали всех по головам, беременных женщин поставили на лёгкий труд, но казарменное положение и драконовский распорядок - одни для всех. Или, вообще-то, тут никто никого не держит. Вот, скажем, один молокосос явился. Уже женат на малолетней соплячке, в придачу к которой унаследовал от почившего в свой срок батюшки его младшую жену, что на десять лет его старше, и её деток, что приходятся главе семьи родными братьями и сёстрами. И ничего, нормально - все теперь живут в казармах и свидания с жёнами у парня проходят регулярно - товарищи по месту ночлега изредка дружно отправляются в наряд. Как-то он умудряется об этом договориться.

После сложных подсчётов выяснилось, что сделанных запасов им на зиму хватит, если не объедаться. А ведь еще пациенты подвозят, да самим ученикам из их родов то и дело то овечек пригоняют, то коровку или лошадку приведут. Опять же ячмень везут понемногу.

Безжалостно подчиняя новичков единому для всех комплексу требований, Сашка не уставал им втолковывать, что со своим уставом в чужом монастыре делать нечего. И это определение за поселением постепенно закрепилось, тем более, стены его теперь выглядели убедительно, а то, что учеников всё чаще именовали послушниками, поставило окончательную точку на таких определениях, как усадьба, или иных, ему созвучных. Теперь место своего обитания люди из двадцать первого века называли или монастырём, или обителью.

***

Запасённый в феврале и сохший под навесом до августа лес давным-давно распилен и израсходован. Изредка на что-то неотложное распускали несколько свежих хлыстов, но в основном удовлетворялись лесинами в их естественном состоянии - брёвна, жерди, прутья. Лесопилка теперь расположена у реки, рядом с ненапорной ГЭС, чётко согласованной с ней по мощности. Там для неё устроены просторные навесы, которые в феврале наполнятся штабелями новых брёвен. И ещё - глинобитная будочка, где Лидия Васильевна получает электролизное железо.

У них с Лёшкой в этой области наблюдается просто великолепная слётанность. Кузнец прекрасно понимает химика и сейчас они совместными усилиями получают из руды тонкие проволочки длиной чуть менее полуметра. Качество металла, вырабатываемого таким образом, сильно зависит от режима осаждения - грубо говоря, от плотности тока. Кроме того, не последнюю роль играет и последующая обработка. Отпуск, прокатка. Отладка технологии получения тросиков для арбалетных тетив - важнейший компонент планируемой зятьком системы безопасности. Поэтому трудов они не жалеют.

Наташина мама этого парня уже оценила. Да, соображает он не так быстро, как она в своё время хотела бы от своих учеников, но делает он это всегда, и на длительную перспективу. Она ведь отдаёт себе отчёт в том, что детали запорного устройства и механизма натяжения этот парень тоже будет делать, не повторяя исторические прототипы, а руководствуясь современными техническими решениями.

Видела она, как они с дочкой проводили кинематические расчёты, особенно на счёт параметров снаряда хлопотали.

***

Нюта ввела в программу обучения послушников два новых игровых компонента. Сирсо и вышибалы. Ловля летящих колечек деревянными шпагами и уворачивание от летящего кожаного мячика стали зачётными дисциплинами боевой подготовки. Собственно, бросание самого этого мячика тоже оценивалось. Он, хотя и мягкий, но увесистый. В бою иной раз, удачно брошенный камень может серьёзно помочь.

Основная масса обучаемых - ребята выросшие в условиях постоянной подготовки к тому, чтобы стать воином и отправиться за добычей - оказались очень восприимчивы именно ко всему, что касалось боевой подготовки. Тем не менее, жизнь далеко немаленького сообщества быстро вошла в колею постоянной занятости всех на самых разных работах.

Скажем, Лёшка на геологических картах с лазерного диска, что передали друзья Сергея Анатольевича, разыскал пометку Тунгужульского месторождения железной руды буквально у них под боком. В их времена оно не разрабатывалось, хотя было разведано. Дело в том, что геодезисты, геологи и археологи часто бывают хорошо знакомы друг с другом, а, случается, даже дружат. Вот тут и имел место уже не первый случай дружеского отношения к историку одного из старых его товарищей. Первый успех на этом поприще был достигнут с марганцевой рудой - но про её месторождение информация в их время распространялась широко. А тут - госрезерв. Кто же про него слышал?

Так что на "точку" вышли пешком. Немного "поплясали" с теодолитом, стараясь как можно точнее определиться с местом. Ну а потом начались земляные работы - уклон в этом месте более чем скромный, а глубина, на которую предстояло проникнуть - солидная. Так что начали с наклонной, плавно идущей вниз траншеи, вскоре ставшей туннелем. Для извлечения грунта предусмотрительный Лёшка сразу положил лиственничные рельсы, по которым каталась вагонетка с деревянными колёсами.

Только вот сами эти колёса были снабжены стальными роликовыми подшипниками и железными ободами, так что катались они хорошо. Вход в тоннель накрыли навесом, кромку которого не забыли обваловать - не хватало им только проблем с откачкой воды. А вскоре добрались и до руды. Как раз вовремя - а то запасы, привезенные летом, подошли к концу.

А в речке смонтировали ещё одну гидроэлектростанцию. Как раз из своего времени удалось получить более мощный генератор, и привод для него, наконец-то удалось доделать. Правда, вместо трансформатора и выпрямительных элементов из родного времени им переправили импульсный преобразователь - вторичный источник питания. Так что, в конце концов, если сломается, как чинить его - никто не знает. Зато лёгкий. И дела в электролизной мастерской пошли значительно быстрее.

Послушники, выполнившие роль землекопов, не слишком хорошо поняли, почему после столь большого объёма работы, потребовавшегося для того, чтобы добраться до руды, взяли её так мало, но важнее было то, что теперь источник этого минерала доступен и, в разумных масштабах, неисчерпаем. При их потребностях и темпах одной вагонетки в месяц - достаточно за глаза. Вооружать воинство Потрясателя Вселенной они не намерены.

***

Упругие элементы для арбалетов изготовил местный мастер, что славится своими превосходными луками. Лёшка отдал ему все заготовленные и просушенные в тени палки и объяснил, что ему требуется, а уж склеивание слоёв и их крепление - это целая наука, постижение которой, возможно, заняло несколько столетий проб и ошибок. Естественно, задачу сразу поставил в приложении к использованию их совместно с прикладом.

Короткие, сантиметров по двадцать плечи, настолько тугие, что без приводящего механизма их не взвести. Собственно механизм этого самого взведения и составляет три четверти устройства. Он заключён в раму приклада и его основной компонент - рычаг с хитрой формы деталью и трещоткой позволяет натянуть тетиву за несколько движений с усилием килограммов тридцать. То есть расчёт сделан на то, чтобы крепкий подросток или средней силы женщина с этим оружием могли управиться. Скажем, Наталья - может, естественно, напрягшись изо всех сил.

Стрелу-болт вкладывать не надо. Вместо этого после срабатывания замка-фиксатора в нужном месте оказывается, поступившая из магазина сферическая пуля. Они с Натальей всё правильно рассчитали - через щит и пластинчатый доспех на подкладке из толстого войлока, она погружается в сырого глиняного болвана на двадцать сантиметров. Три-четыре выстрела в минуту с надёжным поражением на двадцать пять метров - этот результат Лёшку полностью удовлетворил. То есть по стрелковым характеристикам сделан, грубо говоря, аналог пистолета, разумеется, очень громоздкий. Это, скорее, замена длинному копью, если сравнивать с вооружениями данной эпохи. Луки в этом плане с арбалетами несопоставимы - местные стреляют из них на существенно большие дистанции, зато поразить цель, прикрытую щитом стрела не может - она вязнет в препятствии за счёт трения длинного древка.

А вот пуля - пробивает и убивает. То есть с самого начала разрабатывалось такое средство поражения, против которого у здешнего воинства защиты нет.

Тиражирование этого оружия и обучение личного состава пользованию им началось немедленно. Естественно, с учебными боеприпасами - керамическими шариками, которые еще надо было хорошо покатать, чтобы довести до правильного калибра. Убить таким было можно только при очень удачном попадании - даже щит они не пробивали - или отскакивали, или разрушались. Но уж синяков наставить ими было можно от всей души.

Боевых припасов - свинцовых пуль, у них разумеется не было. Для проверок отлили немного из дроби, что была прихвачена ещё из дома в числе ружейного припаса. Зато неподалеку на востоке имеется Карасукское месторождение свинцово-цинковых руд. Вот только надо сообразить, как в густонаселённом районе, где оно расположено, добраться до этого богатства. Хотя, с чего это он взял, что там так уж много народу живёт? Они с Наташей летом проехали южнее. Пора наведаться в те места.

Лёшка очень доволен своей придумкой - местные технологии не позволят повторить сооруженную им конструкцию - металлы такого качества, как те, что электролизом получает тёща для его, как она выражается, технического творчества, здешние металлурги не видывали. Лучшие мастера, конечно, скопируют арбалет, если получат в свои руки образец. Но копия прослужит недолго. Очень недолго. Мелкие детали при больших нагрузках изнашиваются быстро - нет у здешних кузнецов нужных сплавов. И с электроэрозионной обработкой они не знакомы. Так что - не по зубам здешним технологам ни стальные тросики тетив, ни кулачок зарядного механизма, ни хитровымудренный ригель запорного устройства.

Тут всего несколько ответственных деталей, каждую из которых раньше девятнадцатого века повторить не смогут, а тогда никто с этим и связываться не пожелает - с пороховым оружием намного проще, да и мощнее оно, как ни крути. Достоинство же этих арбалетов в том, что металла в их конструкции мало, даже на нормальный кинжал не хватит. Тут почти всё сделано из дерева.

***

Сашка привёл два десятка учащихся из леса. Народ выстроился у медпункта - получают примочки. Их наставник организовал изготовление деревянных пуль на токарном станке, а потом провёл матч по пэйнтболу. Только без красок. И шлемы у бойцов деревянные. Однако тема "встречный бой в лесной чащобе" отработана на этот раз недостаточно глубоко. Недоволен он навыками личного состава. Никакого взаимодействия - сплошное стремление к индивидуальной игре. Ни чувства локтя, ни учёта маневра соседа - если на плацу или в открытом поле, где командир может контролировать действия бойцов и влиять на их поведение, совместные действия подразделений более-менее ладятся, то как только парни оказываются без присмотра, желание выделиться и возвыситься ломает им всю выучку.

Нынче же Сашка с Лёшкой должны что-то по этому поводу придумать. Или с Сергеем Анатольевичем потолковать? Он часто рассказывает разные поучительные истории в столовой зале после ужина.

***

За галенитом - свинцовой рудой - Лидия Васильевна, не мудрствуя лукаво, отправила Игнаса. Парень сел на лошадку и ускакал, привязав к поясу выданный завхозом кошелёк. Через трое суток он пригнал арбу с корзинами блестящих камушков. Втроём с посыльным и возницей Лёшкина тёща перебрала всё это руками, разделив на четыре кучи. Свинцовый блеск, цинковая обманка, пустая порода и откровенный мусор, ни на что дельное непохожий. Потом, расплачиваясь из возвращённого ничуть не похудевшим кошелька, что отдал ей Игнас, объяснила, что интересует её только один вид камушков, а везти сюда остальные - только силы тратить понапрасну.

Позднее, сооружая каринтийскую печь по тёщиному эскизу, Лёшка всё допытывался, почему тут нельзя обойтись электролизом. Разве обязательно требуется дымить?

- Понимаешь, для твоих поделок железа мало требуется, пулялки-то у тебя почти сплошь деревянные, зато качество металла необходимо высочайшее потому, что самые ответственные детали подвергаются невыносимым нагрузкам. А свинец, случись что, будет уходить тоннами. Самострелов то уже десятки готовы, если твои стрелки начнут беглым огнём валить толпы супостатов, расход за каждый час боя пойдёт на тонны.

Лёшка согласился. Не потому что верит в возможность такого огромного расхода свинцовых пуль, а потому что свинец лишним не будет. И грузила тестю понадобятся.

***

Теперь, когда Лидия  Васильевна часто занята на производстве, пришло время подумать о помощниках на кухне. Две подруги Ызырги пришедшие на лечение, остались в поместье и стали помогать хозяйке. Сначала помаленьку, а потом впряглись на полную катушку. Обе они уже овдовели, а тут еще и живётся комфортней, чем в их кочевьях. Использование печей для стряпни им оказалось не в диковинку, а размер оравы едоков при постоянном наличии наряда дневальных, которые мыли и чистили, нарезали и убирали - к этому они приспособились быстро. Кухонная работа легла на плечи пожилых, но ещё энергичных женщин. Естественно, в меню теперь преобладала национальная кухня, но она сытная и добротная.

Дело шло к зиме и стоило подумать о том, что скотину зимой кормить нечем. Вернее, на четырёх молочных коровок сена припасено, а вот овец, что подгоняют родственники пациентов и учеников, оскудевающие окрестные пастбища от голода не спасут. А значит необходимо сделать  запасы мяса. Григорий Иванович, решил испробовать процесс копчения для его хранения. Чтобы не заморачиваться со строительством коптильни, выкопал в земле яму глубиной около метра и шириной около полутора метров идущую конусом вниз. На дне развели  небольшой костер, для образования дыма использовали сырые ветки ивы, ольхи, березы. Григорий знает, что смолистые дрова, сосны и ели, делают мясо невкусным, а вот правильный процесс, даёт возможность сохранять кочения длительное время.

Повыше, на высоте примерно три четверти метра от дна, положил примитивную деревянную решетку, на которой разместилось мясо нерезаное небольшими кусочками и подсоленное. Сверху "установку" закрыли ветками, чтобы дым тлеющего костра делал свою работу. Мясо коптили в течение нескольких  дней. Затем сняли пробу. Вкус превзошёл все ожидания. Поэтому тут же принялись набивать готовым продуктом керамические ёмкости, а саму коптильню усовершенствовать. Это "овчинка" явно стоила "выделки".

***

Ещё летом,  на сухих горных склонах, Наталья присмотрела неброский цветок  из семейства  крестоцветных, который называется Вейда красительная. Из его  листьев делают  тёмно-синюю краску - индиго - для окрашивания сукна. Под её чутким руководством ученики насобирали это чуда природы очень много - несколько кип под навесом ждали своего часа. Лидия Васильевна воспользовалось дочкиным знанием богатства местной флоры, что бы разжиться природными красителями, а то придётся всем ходить в одежде одного цвета - цвета пасущегося барана.  Да и местные жители делились с ними своими секретами. Вопрос слегка стопорился из-за отсутствия хромо-калиевых квасцов для протравы. Да вот не было счастья, да несчастье помогло. Когда Игнас пригнал транспорт с корзинами блестящих камушков, там, среди так нужного им галенита - минерала свинца - оказалась цинковая обманка. Но влажном воздухе сульфид цинка окисляется до сульфата, а сульфат цинка, можно использовать как протраву.

- Ох уж эти женщины, вздыхает Григорий,  - всё бы им выдумывать, - а сам диктует суженой рецепт, что заранее "скачан" из интернета и в числе массы другой информации "нарезан" на лазерный диск.

"Для окрашивания пряжи в желтый цвет приготовьте раствор из полукилограмма свежих листьев березы, которые нужно прокипятить в четырёх  литрах воды примерно один час. Пряжу  варить  полчаса  в двух литрах воды, где растворить заранее пять грамм сульфата цинка. Затем процедить красящий раствор и окрашивать в нем пряжу при температуре девяносто градусов в течение часа".

Григорий задумался.  

- Слушай, а если добавить отвар листьев Вейды, то можно получить зелёный цвет, ведь Вейда красит в синий.  

Глядя на мужа, Любовь Васильевна только улыбалась.

- А ещё, сказывали, что на торговище, продают корень, что из западной страны привезён, называется Марзан, а по словарю выходит, это марена красильная, она красит в красный цвет, а если соединить с индиго, то получится фиолетовый, и будет всё как ты задумала, - теперь уже Григорий смотрит с гордостью на свою жену. Ясно в кого у них Наталья непоседа.

С желтым цветом пришлось обождать до весны. Листья с веников, заготовленных для бани дали слишком бледный оттенок. Ну да, в рецепте ведь чётко сказано - свежие.

Глава 25 Наступила зима

Подготовка послушников по воинским дисциплинам поглощала львиную долю времени и у Лёшки, и у Сашки, и у Натальи, проводившей занятия по стрельбе из арбалетов. Даже Нюта каждый день давала урок фехтования. Ей пришлось немало попотеть, пока сама научилась действиям против бойца со щитом в левой руке. Но знания и приёмы, наработанные к двадцать первому веку - хороший багаж. Если подойти к этому творчески и не забыть использовать щит как еще один поражающий фактор, то многое получается достаточно эффективно.

Скажем, укол в лицо заставляет соперника поднять щит. В этот момент можно, например, пнуть его в коленку, если отразить своим щитом встречный удар, сделав одновременно быстрый шаг вперёд. Это, конечно, только один приём из многих, что она изобретала, проверяла и отрабатывала с учениками. Двое против одного, один против двоих, со щитами и без, против копья или топора - шаг за шагом разбирались самые разные "композиции".

Дело в том, что обращаться с саблями прибывшие на учёбу юноши умели. И их умения заметно превосходили начальный уровень, так что обучаться пришлось не с азов. Более того, приёмы наработанные за века и адаптированные к вооружениям и защитной амуниции тринадцатого века, были реально нужными и важными. Многие из них для Нюты вообще оказались в новинку. Однако по части колющих ударов курсанты не дотягивали до нужных кондиций, вот ими, прежде всего, и обогащался арсенал их приёмов.

Игнас учил конников перестроениям и совместному маневрированию по ситуациям, которые они с Лёшкой проигрывали на столе. В конюшне монастыря уже находилось более десятка лошадок, простаивать в праздности которым не давали ни дня. Вообще-то, их могло быть сколько угодно - ученики ведь прибыли верхом. Но местные кормовые ресурсы не беспредельны - Григорий Иванович и так оплакивает каждый клок сена. Так что большинство животных отправили назад, на родные пастбища.

Глядя на интенсивные тренировки, Сергей Анатольевич хитро улыбался и изредка подсказывал разные неожиданные вещицы - в вопросах вооружения и тактики средневековых войск он разбирался неплохо, да ещё и читал кое-что, листая книжки или перерывая материалы, записанные на компьютерные диски.

А вот Ника держалась ото всего этого в стороне. Служанки, наложницы и жёны учеников собирались в просторной комнате, где пряли, ткали, валяли войлок и шили. А она слушала их разговоры, записывая сказания и баллады, при этом сама вязала носки, варежки и тёплые горловины - помаленьку обшивали всех подряд. Порушенные Сашкой традиционные отношения, основанные на принципах родоплеменного строя, в быту не совсем умерли и большинством воспринимались так, как будто весь монастырь и есть один большой род, занятый решением общей задачи.

Мужчин несложно подчинить воинской дисциплине - они, словно кабаны, прут к своей цели - обретению воинских навыков. Ни потеря статуса в пределах микромира семей, ни реквизиция части имущества - приведенного с собой скота - ничто их не остановило. Встали в строй и не пищат. А вот с женщинами приходится действовать обходительней. Результат, конечно, тот же самый - полная и безоговорочная мобилизация. Но оформлено это как девичьи посиделки за рукоделием. Скажем, на зарядки-гимнастики они выбегают не все, на занятия по подготовке санинструкторов тоже являются по желанию. Даже к приёму пищи некоторые не выходят - питаются отдельно Элементы бардака, увы, имеют место, и как с этим бороться никто не знает. Так и оставили, как сложилось.

***

Развод по оборонительным позициям на стенах и учебные тревоги по занятию этих самых позиций Лешка произвел неоднократно. Тренировал личный состав гарнизона до тех пор, пока не начало получаться быстро и бесшумно. Но боевых металлических пуль учащимся ни разу не показал. Их уже наотливали - выплавить свинец было несложно, однако для всех учеников арбалеты так и остались просто игрушкой, блажью учителей. Правда, игрушкой сложной, - ни один не смог припомнить мастера, способного такое повторить.

Грешным делом и Сашка и Лёшка тайком даже мечтали о том, что кто-нибудь нападёт на их теперь неплохо защищённое укрепление, а они ка-а-ак... Однако, до обители по-прежнему никому не было никакого дела. Только пациенты продолжали наведываться. И если в связи с этим доктору требовался помощник - он немедленно извлекался хоть из оборонительного строя, хоть из наступательного. И мчался мыть, брить, держать, стерилизовать, и всё, что требовалось. Игры в войнушку, всё-таки на втором гвозде.

***

Во второй половине января значительная часть учащихся испросила разрешения отлучиться на загонные охоты, что проводились в их стойбищах. Родственники прислали за ними гонцов с лошадьми. Естественно, этому никто не препятствовал. Недели две примерно треть народа попеременно отсутствовала, зато возвращались все довольными с баранами и мешками зерна. Запасы провизии в кладовых даже превысили первоначальные, накопленные осенью объёмы.

А потом начался лесоповал. Наталья давно наметила зрелые деревья, причём уже не поблизости от дома, а по маршрутам многочисленных летних и осенних вылазок. Свалить мотопилой лиственницу или ёлку - дело недолгое, как и обрубить с неё сучья. А потом пара десятков крепких послушников выносила хлыст из чащобы - и на сани. И к лесопилке под навес. В этом году масштабы заготовки брёвен с самого начала были заданы избыточные. Лёшка довольно потирал руки, глядя на подрастающие штабеля. Явно что-то необычное замышлял. Это притом, что его любимая цитадель так и стоит недостроенной - не любит он в морозную погоду вести каменную кладку.

Вообще-то кузница не простаивает. Детали для арбалетов, сажалки из полученных в последней "посылке" труб. Косы, лопаты, вилы - много инвентаря требуется большому хозяйству. Люди, живущие по окрестностям, заглядывают со своими инструментальными затруднениями. Кто с износившимся серпом, кто накопил старого металла и желает, чтобы его перековали на новый нож, топор или ещё что-то нужное. Сам Лёшка уже подготовил ребят, что и без него справляются с простыми работами, так что сам только изредка заглядывает присмотреть за тем, как идут дела а, главное, за ротацией кадров у горна и наковальни. Для него обучение послушников - приоритетная задача. А выручка за услуги - просто сопутствующий фактор. Иной раз не только даром делают, но даже из своего материала.

Сергей Анатольевич много что примечает, но с расспросами пока к парню не подступает. Знает, что всё тут творится недаром, с каким-то прицелом, и даже ухмыляется порой довольно. Он последнее время в своих вечерних повествованиях, пропустить которые обитатели монастыря полагают за большое несчастье, налегает на примеры эффективности совместных действий. Притчу про метлу, переломанную по прутикам, рассказал. А потом принялся за анализ тактики Римского легиона - вот уж где от чёткого взаимодействия бойцов и подразделений успех зависел в огромной степени.

Скажем, мало кто знает, что в определённый период бойцы второй линии, прикрытые щитами гастатов, практически безнаказанно выбивали атакующих дротиками, которые неустанно подносили им триарии - солдаты третьей линии. Разумеется, такой сценарий применялся только против определённых противников. В других ситуациях римляне действовали иначе, но от индивидуальных действий успешность зависела относительно слабо - вот к этому финалу и вёл все свои "проповеди" историк.

А потом послушники вдохновенно реализовывали новые знания по команде "конница слева", или "отход". Сложные маневры без потери строя удавались им теперь значительно лучше, видимо стали вкладывать душу в то, чтобы не потерять слитности построения. Даже укрытие из щитов при угрозе обстрела из луков стало у них получаться значительно быстрее и плотнее, чем раньше.

А ещё были разведывательные поиски, длительные переходы как пешком, так и верхом, маскировка, скрытый отход и демонстративное паническое бегство. Бывшие десантники в содружестве с профессором готовили из ребят бойцов серьёзно и всесторонне. В сумме, если сформировать отряд "на выход", получалось около полусотни вполне приличных бойцов. Остальные три десятка тоже неплохи, но до желаемого уровня пока не дотягивают. А вот те ребята, которых откомандировали окрестные шаманы, для сражения в чистом поле годились ограниченно. Зато на стенах и в тесноте между строениями полагаться на них можно было вполне. Молодые же наездники, сбежавшиеся сюда в сентябре, становились воинами хоть куда.

***

Лёшка придумывает доспех для формирующегося воинства. Металла в его распоряжении маловато. Лидия Васильевна электролизом делает несколько килограммов превосходного железа каждый месяц - естественно, что идёт оно на ответственнейшие детали арбалетов. По сложности эти изделия превосходят дульнозарядные кремневые ружья, до которых этому миру доходить ещё несколько веков.

Доменный процесс, способный обеспечить тоннами металла, затевать нежелательно - людей в эти работы впрягать нужно очень много, так что такое производство в тайне не сохранить. Следовательно - монголы наложат лапу на плоды этих трудов. Так не годится. В небольших же печках доброго металла ему никак не выплавить - не умеет он. Это свинец добывается просто, но из него кольчугу или панцирь делать не хочется - мягкий и тяжелый металл.

Тёща уверена, что в их положении имеет смысл только электролитическая металлургия, тем более, гидроресурсы под боком, причём расположены очень удобно, а используемая схема отбора мощности от водного потока устраивает их по всем показателям, и даже рыбе не мешает.

***

Вот чего у них нынче в изобилии, так это шерсти. Баранов они скушали и закоптили очень много. Поэтому доспехи примитивно сваляли из войлока - мастериц в этом деле среди подруг воспитанников нашлось достаточно. Они даже соревновались в искусстве получения пластин нужной формы и их последующего соединения в цельные длинные куртки и выступающие из-под их края детали штанов. Тут не всё так просто, как может показаться на первый взгляд - ведь и верхом и в пешем строю амуниция должна быть одна. Ну не принято во время военных действий менять костюм для верховой езды, на облачение пехотинца. А для человека в седле и для пешего бойца в нижней части доспеха имеются отличия.

Ситуация осложнялась необходимостью нашить на всё это карманы снаружи и изнутри, причём - сплошным слоем, да ещё и так, чтобы внутренние перекрыли места, где граничат между собой наружные. А потом в них были вложены и зашиты дощечки. Лёшка с Сашкой долго кололи копьями и рубили саблями болвана, обряженного в первый экземпляр доспеха. А потом его обстреляли лучшие лучники. Осмотр результата привел ребят в некоторое уныние. Лучше, чем совсем ничего, заключили они по зрелом размышлении, и дали команду на изготовление такого снаряжения для всех послушников.

Войлочно-деревянные латы вскоре стали обязательным облачением для личного состава при всех тренировках. К этой амуниции просто привыкли, как к обычной одежде. Надо признаться, зимой в холода это не так трудно. Зато летом в жару в таком облачении можно свариться в собственном соку. Хотя, в металлическом доспехе изжаришься с таким же успехом.

***

После визита батюшки Мууса прибытие гонца в их обитель не было редким явлением. Более того, Сергей Анатольевич даже состоял в переписке с этим человеком. Его интересовали новости, а государева "писца" - возможные прогнозы развития событий. Убедить кого бы то ни было в отсутствии у историка дара предвидения никак не удавалось. Поэтому ответы составляли, порой, всей командой, беря за образец формулировки астрологических прогнозов, что отыскались на каком-то из случайно прихваченных дисков. Так чтобы было, вроде и понятно, но, в то же время, случись что не так, то всё равно соответствие текста прорицания любому варианту развития событий оставалось бы возможным. Главную же мысль - не ссориться с Чингисханом и Джучи - проводили через все рекомендации красной чертой. Кажется, это не особенно отклонялось от "генеральной линии", которой каган продолжал придерживаться.

Поэтому появление мчащегося во весь опор всадника никого не удивило. Вестник. Ворота распахнули, лошадку придержали и повели вокруг стен, чтобы "остыла", едва прибывший спешился. Тот оказался не с юга, из столицы, а с севера, из окрестностей Тарнига, подвергшихся набегу. Одного из учеников отец призывал вернуться домой, чтобы с оружием в руках встретить неприятеля.

Сашка, слышавший разговор, просто и совершенно бездумно объявил общий сбор - сигналы его огромного бубна все читали уверенно, поэтому уже через четверть часа личному составу раздавались арбалеты и тяжелые сумки со свинцовыми пулями. Ещё через десять минут полусотня выступила в поход. Лёшка подоспел уже тогда, когда отряд скрылся за лесочком на той стороне реки - а то бы он в корне пресёк эту инициативу - ну, куда им ввязываться в стычки между местными феодалами!

Ситуация усугублялась тем, что накануне из родных стойбищ учащихся подогнали их боевых коней, чтобы провести тренировки большим массивом участников сразу. Вот теперь и вышло всё сразу большим массивом участников. А остальные просто не успели разобраться в происходящем - в кутерьме сборов была четкая оттренированная многочисленными репетициями целенаправленность, устремлённость, не располагающая задавать вопросы тем, кто в этой кутерьме не задействован. Они давно привыкли не лезть под ноги тем, кто выполняет распоряжения Хранителя Покровительницы. Все дружно и организованно выполняли чёткие команды. Зато теперь - пустые конюшни и строй снаряженных в пеший поход послушников, которым лошадок не досталось.

Поняв, что к чему, Лёшка тоже недолго размышлял. После нескольких не увенчавшихся успехом попыток связаться с Сашкой по рации, вооружился, и возглавил колонну. Собственно, лошадок на своё воинство он просто набрал в трёх ближайших деревнях - привыкли тут люди давать монастырским транспорт, даже ссорится ни с кем не пришлось. Так что от передовой группы отстали они всего часа на два, поскольку двигались энергичной рысью по следу - явственно выделяющейся полосе потревоженного копытами полусотни лошадей снега.

Белый Июс перешли по льду, спешившись и ведя лошадей в поводу. Едва выбрались на берег, тут и началось. Куча верховых, обогнув возвышенность, несётся прямо на них. Впереди удирают послушники, а за ними целая толпа с улюлюканьем мчится, размахивая арканами. Только передние лошадки преследователей скачут с пустыми сёдлами, а остальные догоняющие всадники время от времени рушатся на землю. Наши подпускают преследователей буквально на верный выстрел, и валят их из арбалетов.

Лёшка построил своих верховых шеренгой вполоборота - так удобней стрелять - и распорядился валить неприятеля по мере готовности, не сходя с места. Удирающие, увидев подкрепление, смекнули и приняли правее, увлекая погоню под выстрелы в левый бок. Лёшкин карабин разбирался с неудобными всадниками, и с теми, кто пытался удрать, а основную массу его орёлики валили, словно в тире. Сашкина полусотня тоже замедлилась и уменьшила радиус разворота, чтобы следующие за ними лошадки притормозили. А, поскольку вперёд стрелять удобней, чем разворачиваясь на скаку, группу преследования выбили из сёдел очень быстро. На этом этапе бой походил на расправу.

Десятка полтора чужаков ушло. А честное воинство принялось за мародёрство. Коней переловили и навьючили на них не только оружие, но и одежду и обувь, что постаскивали с убитых. Раненых было с десяток - им остановили кровь, перевязали - чай выучку все прошли. Потом вернулись дозорные, доложили, что лагерь налётчиков, окружённый повозками, зашевелился и собирается сняться с места. Поторопились к месту событий и увидели, как ещё с десяток верховых стремительно удирают, бросив своё добро.

Впрочем, добро оказалось вовсе не их. Это пленники и погруженный на арбы разный скарб, добытый грабежом по пути сюда. Среди освобождённых людей некоторые ученики нашли знакомых, завязались беседы, потом пожаловала группа вооружённых всадников, собиравшихся в соседнем стойбище, чтобы дать отпор налётчикам, отыскался тут и батюшка, посылавший в монастырь за сыном. Начинался форменный базар. Лёшка кивнул Сашке, бубен зарокотал построение. Ха! Дисциплинированные послушники всё побросали, словно подброшенные пружинками, выстроились, рассчитались. Все в строю. Прихватив повозку для раненых "синеблузники" выступили к месту постоянной дислокации.

Почему синеблузники? А не получилось у них этой зимой другой краски. Зато от стрел в спину защита получилась очень приличная. Преследователи, как выяснилось, не только арканами размахивали, кое-кто стрелял из луков и попадал. Хорошие лучники по окрестностям встречаются часто, а уж среди тех, кто пошёл в набег, все такие. Из иной спины не по одной стреле извлекли, или выковыряли обломок костяного наконечника. И были попадания даже в голову, но деревянные ведёрки, что на скорую руку собрали для игры в войну с деревянными пулями, выдержали это испытание. Ранений, угрожающих жизни никто не получил. Все остались в сёдлах.

***

Раненых до монастыря довезли только шестерых. И лишь двух Нюте удалось спасти. Обильные внутренние кровотечения, а время зимнее. Потом практически весь личный состав участвовал в показательных вскрытиях тел и разбирал ошибки, допущенные при перевязках. Заодно с анатомией наглядно познакомились. А еще возбуждение от упоения победой инструкторы выводили из бойцов потом. А то парни уверовали в своё оружие и сильно заподозрили себя в непобедимости. Так что марш броски, завершающиеся атакой крутого откоса, маневры в пешем и конном строю, стрельбы, учебные бои и хозяйственные работы, выполняемые в темпе вальса - конца-края не было активным действиям, направленным на восстановление равновесия неокрепших юношеских душ с окружающим миром.

Самым сложным оказалось выявить и разобрать допущенные ошибки. Ну, никак не давалось им хотя бы одну отметить хотя бы в чьих-нибудь действиях. Так что с чистым сердцем отругали каждого бойца за то, что они, раззявы, ничего не примечают, и не за чем не смотрят.

***

Какой разговор по поводу проведённой операции произошел между Лёшкой и Сашкой - этого Наташа не знает. Возможно, что никакого и не было. Бывший санинструктор действовал просто как солдат - узнал о том, что у соседей беда и, не размышляя о возможных последствиях, помчался на выручку, рационально распорядившись имеющимися у него средствами. Лёшка на его месте размышлял бы не долее, и, наверняка, поступил бы также безрассудно. А то, что сам он сразу отправился выручать товарища вовсе не удивительно - после того как она увидела его выпрыгивающим из стенки в этот мир, из которого нет обратной дороги, только ради того, чтобы помочь ей, она вообще-то, наверное, в него и влюбилась по настоящему.

Тем удивительней было видеть сцену, которую доктор Анна Михайловна устроила Сашке за баней. Специально отвела парня подальше от чужих глаз и закатила скандал. Наташа развешивала постирушку на площадке над пещерой, потому и видела, как бедному расцарапывали лицо, крутили ухи, вырывали волосы и ещё какими-то изощрёнными способами делали больно. Потом провинившийся обнимал и успокаивал свою мучительницу, и подглядывать стало неинтересно. Утром оба участника вечернего конфликта вышли из Нютиной спальни, а все сделали вид, что так всегда и было.

***

Зима, всё-таки, время относительно спокойное в окрестных поселениях. Большинство людей занято делами в тепле своих домов и юрт. А вот у Сергея Анатольевича постоянные хлопоты - к нему зачастили, как он их именует, бродячие философы. На самом деле никакие они не философы, и вовсе не бродячие. Это главы родов, живущих по окрестным землям. Только приходят эти люди пешком и в скромной одежде, а не приезжают верхом в сопровождении свиты. Вроде как они - просто странники, ищущие общения и переночевать потому, что путь их не близок и ведёт к постижению истины.

Понятно, что приют они получают, после ужина с удовольствием слушают истории, что рассказывает Сергей Анатольевич, а потом задают разные вопросы. Бывает, что и беседа завязывается, а то и полемика. Вот и сегодня сразу четыре таких "пилигрима" слушают печальную историю хеттского государства. Великие царства гибли во все эпохи, огромные народы снимались с места и отправлялись на поиски земель, обитатели которых оказывались в этот момент неспособны противостоять их натиску и, либо сгонялись с насиженных мест, либо были вынуждены потесниться, чтобы постепенно слиться с завоевателями.

Те из присутствующих, кто слушает не первую лекцию, уже заметили закономерности, к котором подводит их лектор.

- По всему получается, что побеждают те, кто пасёт тучные стада, - осмеливается сделать вывод один из старших слушателей. - Они завоёвывают тех, кто выращивает хлеб и кормится ремёслами.

- Таких примеров много, - соглашается историк. - Но много и других. На самом деле в выигрыше народ, сумевший объединить усилия наибольшего количества людей. Ведь цивилизация - это не только богатство или знания. Прежде всего, это умение эффективно сотрудничать. Великий Рим, слава которого докатилась и до наших мест, подчинил себе многие народы, обладая армией, составленной из крестьян. А на юге уже многие годы китайцы питаются растениями, которые год за годом сажают на одних и тех же полях, и земля их, сколько её ни завоёвывают, по-прежнему густо населена и обильна, а города богаты.

Нынешний завоеватель будет всю свою жизнь добиваться покорения этой страны, положив на это труды всей своей жизни. Только его потомки одержат окончательную победу, взойдут на престол, и даже будут править около столетия. Но страна от этого только усилится, потому что люди, её населяющие умеют ладить друг с другом, объединяя труды для решения общих проблем. Их традиции запрещают причинять вред другим ради собственной выгоды и велят исполнять повеления того, кто печётся о благе многих, даже поступаясь собственными интересами.

На сегодня, пожалуй, хватит. И ученики и "пилигримы" услышали достаточно для одного раза. Опытный педагог не станет продолжать речи, заваливая важную информацию второстепенной.

Глава 26 Весна пришла

Дневное солнышко стало ласковым. Его лучи растапливали верхний слой снега, отчего намерзшая за ночь ледяная корочка по утрам блестела. Лёшка лазил по недостроенной цитадели, осматривал штабель дров и груду известняка у обжиговой печи, видимо прикидывая, хватит ли ему материала, чтобы на этот раз двести дело до конца. А ещё они с Сергеем Анатольевичем на пару кручинились по вечерам, прикидывая последствия популярности, которую обрело их сообщество за год с небольшим, с тех пор как поселилось в этом месте. По их прикидкам вскоре ожидался наплыв учеников.

- Вот, вроде немолодой я уже, всякого повидал, а не смог просчитать заранее такое простое явление, как вредоносная человеческая натура, - сетовал историк. - Вот если бы мы лезли ко всем с поучениями, как им жить, да что делать, от нас бы отмахивались, убегали и норовили всячески обидеть, только бы мы от них отстали.

Ведь сидели мы мирно, никого не трогали, а началось сущее паломничество. Я рассчитывал, что хотя бы та группа, что по воинской части специализировалась, как закончат подготовку, так по домам разъедется. А, как я понял, они никуда не собираются.

Задумчивый Сашка, поняв, что вопрос обращён к нему, вздохнул:

- Они теперь от арсенала с арбалетами никуда не уедут. Их воспитывали воинами, то есть они всю жизнь полагались на удаль и молодечество, в чём и пытались остальных превозмочь. А тут такое оружие, что после короткого обучения безо всяких проблем они кто по три взрослых бойца положили, а кто и по четыре. Мы же отрабатывали приём демонстративного бегства с деревянными шариками - они полагали, что это просто игра. А когда в бою применили, вот тут-то у парней все привычные представления и рухнули.

Опять же когда добычу в одну кучу положили, да поглядели на эту груду доспехов и другой амуниции, подумалось мне, что так наши юнцы сами себя зауважали, будто не курс молодого бойца осилили, а уже опытными ветеранами себя вообразили. Думаю, если мы их не разгоним - все тут останутся и станут делать то, что велено.

- А почему бы и нет? - продолжил его мысль Сергей Анатольевич. - Кормят, одевают, говорят, что нужно делать, да ещё и развлекают каждый день чем-нибудь новеньким. Не забывайте, эти люди о высоких идеалах гуманизма или демократических свободах никакого представления не имеют. В этом простом мире для них всё хорошо до тех пор, пока они - члены рода, который, как ни крути, должен заботиться о родичах. Тут, за крепкими стенами им ничуть не хуже, чем дома. Да и привычные родственные связи никто их рвать не заставляет. А заступаться за своих в плотном строю надёжных товарищей да под командованием искусного командира значительно комфортней, чем лететь во весь опор с саблей на саблю.

- С десяток человек уедут в конце марта, - встревает Лёшка.

- Помогут своим перекочевать на летние пастбища, - добавляет Наташа. - Потом вернутся, скорее всего, с пополнением и наверняка коровок молочных подгонят.

- Это что же, ты полагаешь, местные нас взяли на содержание, вроде как армию? - пытается уточнить Лидия Васильевна.

- Кто их знает, как кого, - рассуждает Григорий Иванович. - Мне кажется, что кормить того, кто вооружён, здесь просто принято. А тут ещё учёба и лечёба. Только картошечки и кукурузы посадим нынче как следует. В апрельскую посылку я много семенного материала заказал, районированного для нашей климатической зоны.

- И подсолнухов, - напоминает Сашка.

- Посадим, конечно, - Лёшка понимает, что на одни только внешние поставки рассчитывать нельзя. - Только, не стоит забывать, с чего мы начали разговор. Ученики придут новые. Ещё два раза по столько мы на этой площадке разместим, как-нибудь со скрипом прокормим. Но, боюсь, этим дело не ограничится. Раздвигать здешние стены смысла не имеет - они идеально сопряжены с рельефом, а уж места для стрелков и сектора обстрела получились - просто загляденье. Нельзя нам ничего тут менять. Значит, будем строить вторую территорию.

Рудник-то наш как раз расположен в удобном месте. Путь к нему вдоль речки - так мы её гидроэлектростанциями застроим и дорогу для вагонеток протянем по берегу. Выпуск металла, как ни крути, придётся увеличивать. Саман в каркасе из произвестковавшегося плетня по этим местам - вечный строительный материал. А как просохнет всё - заштукатурим той же известью и, считай, влага будет этим стенкам нипочём, хоть в самые сильные ливни. Так что пора брать теодолит и отправляться планировать новую стройку. Думаю, главный военный лагерь мы перенесём туда. Со временем, понятно.

Ведь, насколько я понимаю нашу генеральную задачу, нужно оставить после себя ситуацию, при которой Чингизиды не смогут вывезти отсюда ремесленное население. Ну, лет через семьдесят. Мы-то не доживём до той поры, но внукам нашим или правнукам вряд ли захочется переезжать из этих благословенных мест.

***

Едва дни стали тёплыми, Лешка принялся за кладку стен на так и недостроенной цитадели. Цемента в двух последних посылках оказалось достаточно для того, чтобы не дрожать над каждой горсточкой этого серого порошка. Конечно, ситуация сейчас выглядит совершенно иначе, чем в момент, когда он всё это затеял. Тем не менее, никто ведь не поклянётся, что всё всегда будет также безоблачно.

Сергей Анатольевич с Григорием Ивановичем ушли с теодолитом к месту будущей стройки, которую, чтобы не путаться, нарекли Тунгужульским скитом - по названию месторождения, взятому из геологических карт двадцать первого века. С ними два десятка парней из числа тех, что специализируются по воинской части. Их задачи - охрана, питание и заготовка компонентов будущих плетней - жердей и прутьев. А также разведка ближайшего выхода известняка, чтобы не заниматься перевозкой больших грузов на дальние расстояния.

Сашка и Наталья постоянно заняты как в учебном процессе, так и Нюте помогают - то на приёме, то при разных хирургических вмешательствах во внутренние дела пациентов. Ника сейчас на последних сроках беременности, так что ведёт здоровый образ жизни: прогуливается, читает бумаги, что присылает Сергею Анатольевичу папа Мууса, а потом сопоставляет сведения из них с копиями исторических документов, дошедших до наших дней. И ещё она мечтает о том, как бы добраться до каких-нибудь местных архивов и порыться в них от всей души. А у Лидии Васильевны имеется надобность наведаться в ближайшие селения и кое-чем обзавестись.

Гончар из того самого ближнего посёлка, где прошлой весной Нюта кесарила жену по сей день отсутствующего всадника Тимира - большой её друг. Каких только хитрых посудин не сделал он для её электролитической металлургии. Трудами Лёшкиной тёщи и сам мастер, и его семья очень полноценно питаются. Вот и сейчас в лёгкой арбе со сделанными Сашкой для своего несостоявшегося пулемёта колёсами стоит горшочек сохранившегося на леднике топлёного масла, и горшок копчёной говядины. Сейчас, в период отёла, скотину не режут. И, тем более, не доят. Хотя, здесь её не доят всю зиму, пока плохо с кормами. И пара пойманных Григорием тайменей лежат в ящике со льдом.

В корзине ковриги свежего хлеба, до которого местное население большие любители - балует Лидия Васильевна своего сподвижника. А еще балует она ткачиху, что ткет местную, похожую на мешковину ткань из волокон какой-то здешней многолетней травы. Кендырь, кажется, дочка говорила. И чеботаря балует - обувь изнашивается, а сапожки тут шьют - залюбуешься. Опять же помои свинарю завезёт вместе с объедками и очистками. У себя эту грязь разводить неохота, но парням, уходящим в учебный поиск по брусочку сала с собой как же не выдать?

Её и зовут тут "апа", это почти то же самое, что матушка. А она не возражает - чуть не сотня сынков у неё теперь. А что это интересно за лыжники тут на поле? Снега-то уже давненько нигде не видно.

Любопытное зрелище. Сразу видно, что отец с двумя сыновьями-подростками ритмично переступают по полю, попадая правой лыжей в след левой лыжи переднего. А в руках у них длинные коловороты, вроде тех, что используют для бурения льда зимние рыбаки. Они на каждом коротком шаге втыкают их концы в землю, делают круговое движение, отчего инструмент немного заглубляется, взрыхляя крошечный кружок почвы вокруг стержня. Потом бросают в верхний конец этого стержня что-то маленькое, и переступают вперёд.

Ба, да это Сашкины сажалки! Нет, не Сашкины. Тут полый бамбуковый стержень вместо водопроводной трубы, только наконечник с ножами железный. А верхняя часть устройства с рукоятью вообще деревянная. Сеятели средневековые, квадратно-гнездовые. Надо же, как быстро переняли. Даже интересно, какой тут урожай соберут? И ведь даже лыжи приспособили на ноги, чтобы грунт своим весом не уплотнять, а заодно и лунки позиционируют на плоскости пашни. Хотя, какая пашня, если не вспахана?

Пока лошадка перебирала ногами, направляясь знакомым маршрутом, соображала. А как же они собираются уничтожать сорняки?

***

Работами по возведению Тунгужульского скита руководит Игнас. Оставил он в покое мысль о воинской карьере. Работа порученца ему больше понравилась. Главное, деньги в кошеле всегда звенят. То туда посылают, то сюда, да не с пустой мошной каждый раз. Они, монеты эти, хоть и не его, но осознания своей власти над солидными суммами ему достаточно. Историк как-то раз растолковывал молодёжи, что платёжные средства, прежде всего, ценны как возможности. Иными словами они - мера количества ресурсов, которые можно использовать для реализации собственных замыслов. Ну, мечтаний, там, желаний, потребностей.

От осознания постижения этой неожиданной своей глубиной и ясностью мысли парня на некоторое время переклинило. Он ведь пастух, а не мыслитель. И не учёный совершенно. Однако совладал с новым для себя понятием, после чего долго думал о том, чего же он на этом свете желает. Поняв, что разобраться в этом он просто не в силах, поскольку добрый конь, тёплая одежда, сытная еда и тёплый ночлег всегда в его распоряжении, а вопрос о том, как отнесётся к нему хорошая девушка, вообще исключительно в его собственных руках, решение вечной как мир проблемы всех мыслящих существ оставил на потом. Сейчас оно оказалось поистине непостижимым для его неиспорченного избытком образованности разума. И принялся он делать то, что велят ему люди, к которым он сам же и попросился. Ему показалось, что его тут приняли в долю от добычи, за которой не нужно гоняться, или отбирать у кого-то силой. Народ сам сюда тащит кучу добра, да ещё много всякой всячины, которой он раньше и не видывал, делается в мастерских. А лично ему ещё никто ни разу ни в чём не отказал.

А, поскольку в добросовестности и инициативности был он неоднократно уличён, то поручали ему многое. Вот и над другими поставили, доверили распоряжаться строительством. Старшие мужчины уже разметили на поверхности земли контур стен и на бумаге всё понятно нарисовали. Тут в нижней части длинного пологого склона уже расчищаются родники, и роется бассейн, куда позднее эти струйки сведут. Крепость охватит своими стенами и его и железорудную шахту. Пока будущий водоём послужит карьером для добычи глины на саман, а потом в него направят ручеёк и сделают отвод под уклон.

Расставленные колышки уже сейчас позволяют представить себе формы будущего сооружения, изломанные, словно кромка многозубой шестерни - так лучше всего, на Лёшкин вкус, решается вопрос с обеспечением флангового обстрела неприятеля в случае штурма. Откуда ни глянь - прекрасный ракурс вдоль какой-нибудь стены, и дистанция для стрельбы удобная. И, вот удивились бы классические фортификаторы тому, что, башни спланированы не на выступающих углах, а на тех, что вдвинуты вглубь.

***

Богатая военная добыча, захваченная во время скоротечного зимнего похода, попала в лапы историков, и некоторая часть трофеев была ими безапелляционно изъята для информирования коллег из двадцать первого века. Вот ведь, небогатая досталась им амуниция и оружие не самое лучшее, но Сергей Анатольевич, описав всю кучу, сделал выводы о типичности тех или иных образцов доспехов и клинков, стрел, луков, копий. Как он сказал, представительная выборка, позволившая сделать доброкачественный срез. Тем более, выздоравливающие, когда их принялась расспрашивать Наташа, выложили всё, что знали и о том, где живут, и кто их послал, и о жизни своей всё поведали с самого детства и до момента получения свинцовой пилюли.

Потом, перенеся перевод с диктофона на бумагу, им предложили ряд дополнительных вопросов, а потом ещё и ещё. Ника, работая с текстами, только диву давалась тому, насколько ценными историческими данными можно обогатиться, просто допрашивая пленных. Маршруты кочевий, численность и видовой состав стад, иерархия и обычаи, взаимоотношения между людьми и группами людей. Чем хорош пленник - перед ним не надо отчитываться в том, зачем тебе нужно это знать. А сам он надеется, что правдивые ответы спасут ему жизнь. Так что за несколько часов бесед вызнать от раненых удалось значительно больше того, что за полтора года от ближайших соседей. Такая вот гримаса реальности. Историки в экстазе. Готовят вопросы о соседних племенах.

***

Получение металла электролизом это дело с массой разных хитростей. Можно, например, вырастить деталь нужной формы, если правильно сконфигурировать электроды. Не любой, конечно формы, но пластинку, проволочку или цилиндрик получается. Меняя силу тока легко добиться того, что и некоторые физические свойства полученного материала окажутся именно такими, какие требуются. Варьируя состав и плотность электролита, иногда даже удаётся получать некоторые сплавы, которые, конечно, не совсем сплавы, а, скорее, композиты, но не будем так уж придираться к терминам.

Детали доводятся абразивом и подвергаются электрополировке - тоже вариант электролитических технологий. Некоторые места обрабатываются электроэрозионными методами - прицельным растворением, можно сказать. Именно благодаря этим технологиям и удаётся изготавливать замечательные арбалеты, где механика достаточно сложная, требующая прочных материалов, обработанных точно и по криволинейным контурам. Не всякий механический завод двадцать первого века взялся бы за такие изделия. А вот Лёшка с Лидией Васильевной с этой задачей прекрасно справляются.

Сборка арбалета после этого, хотя и является вдумчивой работой со многими столярными тонкостями, но без хитро выделанных основных компонентов механизма приведёт лишь к изготовлению курьёзной игрушки. Одна тетива из тонкого стального троса чего стоит!

А ещё электролизом можно получать порошки металлов, из которых потом несложно спечь, например, магнитные сердечники для генераторов. Медный провод для обмоток получается не круглого сечения, а прямоугольного - так называемая шинка. Однако проводит она не хуже обычной проволоки. Концепция генератора постоянного тока уже сложилась, как и выработался подход к принципу регулирования напряжения за счёт переключения обмоток. Не такая уж высокая точность им тут требуется, в конце концов, а то, что коллектор получается сложный - так от этого никуда не деться. И, кстати, плавная регулировка для тонкой настройки скорости процесса тоже выходит простым помещением препятствия в поток воды перед турбиной-гусеницей. Чем медленней вращается вал, тем меньше снимаемая с установки мощность.

Алексей уже просчитал, что каждые три месяца сможет вводить в строй гидростанцию на десять киловатт и энергокаскад на их речке скоро заработает ритмично, поскольку возведение рядом с генератором сарайчика для горшков с электродами и электролитами - дело вообще плёвое. Не знает он, как долго ещё смогут они пользоваться поддержкой из своего времени, потому и пытается наладить у себя полный металлургический цикл, включая производство средств производства.

Лёшке не требуются тонны металла. Он предпочитает маленькие заготовки для маленьких деталей. Разве что для вагонеточных колёс обода и втулки - крупномер. Так их не так много и требуется. За месяц тёща ему как раз один комплект вырастила - хватит на нужды крошечного поселения. Третья-то вагонетка им ни к чему.

Конечно станочки - токарный да фрезерный - нужны просто до зарезу. Но - не всё сразу. У старинного товарища Сергея Анатольевича возможности не беспредельные. Пока приходится управляться одним сверлильным. Зато, имеется делительная головка, что удобно крепится на его столе. Кто в этом понимает - согласится, что для многих затей такое устройство - великое удобство. И свёрла да фрезы имеются в хорошем ассортименте - этого добра им в средневековом мире раздобыть решительно невозможно, поэтому с большим запасом получили их из своего времени.

Вот и рвётся у парня душа на части. Как успеть сделать всё, что нужно? А, просто, торопиться не надо. Вот выложит он из камня фортецию и займётся сборкой генератора. Осталось только шёлком разжиться на изоляцию в обмотках. А потом они с Наташей всё сделают - он будет гнуть медяшку, а она её изолировать прямо по месту.

Глава 27 Военная угроза

По результатам допроса пленных удалось выяснить, что уничтоженный отряд был, в числе нескольких других, собран Кучлуком - сыном найманского Таян-хана - среди воинственного и сурового племени меркитов, давних недругов Чингисхана. Об этих людях известно, что кочевали они широко, не считаясь с интересами тех, кто встречался им по пути. Вздорная репутация тут у этих людей. Грабили, причём не по-хозяйски, оставляя на прокорм, а отбирая всё подчистую и убивая, чтобы некому стало им отомстить. Или в рабство угоняли, если рассчитывали поживиться от перепродажи живого товара. Вот и сейчас, воспользовавшись тем, что кыргызское воинство по большей части занято в походе на тангутов, они проникли в Минусинскую котловину с севера, рассчитывая поживиться добычей до того, как с юга подойдут существенные силы, которые ещё ведь собрать нужно в стойбищах, покинутых самыми искусными воинами.

Порывшись в своих записях и перебрав письма Муусова батюшки, Сергей Анатольевич припомнил, что из-за угрозы спокойствию в ранее покорённых землях, Чингисхан даже посылал против Кучлука и Таян-хана тех самых Джебе и Субутая, что позднее так отличились на Калке. Причём, произошло это как раз где-то весной тысяча двести восьмого года, то есть в аккурат сейчас. В общем, благостный период затишья завершался, и Сашка вернулся к мысли о пулемёте.

На этот раз скептик Лёшка включился в работу сразу, бросив все остальные затеи. Разумеется, караулы на стенах и у монастырских ворот стали постоянными, а разведывательно-дозорные операции превратились для послушников в основной вид боевой учёбы. И в поиски они теперь уходили с арбалетами и свинцовыми пулями в прикреплённых к поясам мешочках.

Пулемёт делали механический. Вертикально подвешенное колесо раскручивалось двумя дюжими ребятами до значительной скорости. Пули поступали в желобок около оси, где линейная скорость снаряда ещё мала. Они отбрасывались центробежной силой к краю, разгоняясь, и слетали с верхней кромки через щель в кольцевом кожухе. Этот, замысел оказалось не так-то легко реализовать. С виду, кажется, что всё просто, но Наталья, поковырявшись в учебниках по механике, рассчитала усилия, создаваемые в опорах осей, а потом, узнав полученные цифровые значения, Лешка уже на глазок прикинул массу станины, способной "успокоить" возникающие вибрации. Вот тут-то и стало окончательно ясно, что намечается конструкция, массивностью и поворотливостью напоминающая осадное орудие.

Не "заиграла" затея. Уже на этапе первой модели и эскизных прикидок от этой мысли пришлось отказаться. Уж очень неловко будет целиться из этого монстра. А как вспомнили о гироскопическом эффекте, да прикинули, что к чему - совсем охладели к затее.

Зато ребята из числа присланных шаманами, скопировали принцип арбалета с рычажным заряжанием, и вышел у них вполне так ничего себе самострел, из которого получалось докинуть стрелу и на три сотни метров, а попадать на сотню шагов - без проблем. Это всё-таки не лук, который нужно осваивать годами. Что скорострельность меньше - так это, конечно минус, но не бывает ничего без недостатков. С самозарядностью у ребят тоже не вышло, хотя они что-то и пытались сочинить на эту тему. Нет у них пока Лёшкиной изобретательности.

Неважно этот год начинался. Чувство нависшей угрозы заставляло постоянно оглядываться, остерегаясь буквально всего. Реагировать на любого, показавшегося в поле зрения всадника. Запирать ворота и проверять бдительность караульных. Врага ещё нет, а они уже, словно в осаде.

Новых учеников нынче прислали всего с десяток, и были они из числа помощников шаманов, а не дети воинские, так что резкого изменения в численности послушников не произошло. Лёшка, занервничавший было поначалу, в конце концов, взял себя в руки и вернулся к строительству цитадели, и сразу всем остальным как будто полегчало. Жизнь постепенно вошла в колею существования в постоянной готовности к нападению.

***

У Нюты страдная пора. После того, как она прямо на уроке приняла роды у Ники, со всех ближних посёлков её стали звать на аналогичные мероприятия. Сообразили, что Богиня Исцеления может помочь женщине разрешиться от бремени и, не разрезая ей живота, поэтому эскортирование помянутой Богини к месту, где новая жизнь запросилась в подлунный мир, стало ещё одной боевой задачей, выполнять которую послушники вынуждены регулярно.

Наталья, как только зазеленели склоны, возобновила выходы за травами в сопровождении группы вооружённых учеников. Привычный с прошлого лета и осени уклад постепенно восстановился. Два десятка бойцов, сменяя друг друга "гостят" в строящемся Тунгужульском ските, возводимом их руками под присмотром Игнаса. Плетни, саман, известь. Жизнь не изобилует судьбоносными событиями - рутина повседневных дел. Кукуруза, подсолнечник и картофель посажены в количествах, достаточных чтобы прокормить всю ораву, разумеется, уже вне монастырских стен, уроки проводятся по расписанию, пущена уже третья по счёту гидроэлектростанция, где неуклюжий самодельный генератор постоянного тока выдаёт свои десять киловатт прямо на электролизные горшки.

***

После полудня в лесной чащобе становится душновато. Наташа под весом корзинки начинает потеть. Вроде, собирала-то по листику, по травинке, а смотри-ка ты, сколько уже накопилось! Виброзвонок в кармане, рация к уху.

- Первый! Я шестой. Вижу двух мужчин и пять женщин. Идут, скрываясь, в восточном направлении. С ними дети, - это доклад замыкающего их сегодняшней травологической группы. Он сейчас за её спиной метрах в тридцати.

- Я первый. Всем. Скрытно перемещаемся на юг. Себя не обнаруживаем, - это распоряжение остальным членам их команды. А сама спокойно, даже демонстративно, подошла к жителям леса, что куда-то направились. Хм! А они здорово нагружены, словно переселяются. Поздоровалась издалека и поинтересовалась, откуда они и куда следуют.

- Всадники пришли с запада, много, ищут путь на восток через лес и горы, - пояснил старший в группе мужчина. Лицо его знакомо, он из лесных насельцев, что живут неподалеку. Встречались раньше. - Мы успели убежать, а других порубали всех, - видно, что мужчина нервничает, да и остальные члены его семьи выглядят встревоженными. Нет, ни девушку, ни послушников, которых намётанный глаз охотника обнаружил, как они не маскировались, он не опасается.

- Это не меркиты, случаем? - спросить, конечно, не вредно, да только мало шансов, что беглецы знают тех, кто пришёл.

- Мы таких раньше не видели, но их много, - закономерный ответ.

Проводив глазами уходящих в сторону обители лесных людей, сделала знак своим подойти.

- Корзины бросаем. Второй, четвёртый и восьмой выдвигаются в секрет к тропе, что у сломанной берёзы. Четвёртый - старший. Задача - наблюдение. Себя не выдавать. По занятии позиции - доложить по радио мне и Хранителю. Дальнейшие распоряжения получите от него. Остальные - за мной. Понаблюдаем за выходом из лощины - там путь, проходимый для верхового. Пошли.

Натренированные Сашкой ребята кивками подтвердили, что всё поняли. Ещё пара минут ушла на то, чтобы сообщить новость в монастырь.

***

Лёшка встревожился не на шутку - его лапушка в головном дозоре, мыслимое ли дело! Однако все нужные распоряжения отдал, благо, после случая с зимним набегом рации у всех имеются и проверены. Так что разосланные в восточном направлении дозоры уже возвращаются, по пути предупреждая население о нависшей угрозе. Работники из Тунгужульского скита тоже в пути, а наряды на угрожающие направления выдвигаются, чтобы заменить собирателей трав.

Часа не прошло, как крепостица изготовилась к внезапному нападению, изображая беспечную мирную жизнь и демонстрируя распахнутые ворота. Раз уж неожиданность, то пусть она против неприятеля сработает. Как раз доложили о том, что передовой разъезд неизвестных проследовал через лощину. А вот и основные силы подтягиваются, их ещё не сосчитали, потому что хвоста колонны не видно, зато около тысячи конников уже накопилось за перелеском. Вечереет. Сейчас начнётся.

***

Когда конная лава, словно чёртик из табакерки вымчалась на луговину и неудержимо понеслась в сторону ворот, "перепуганный" пастушок, бросив стадо, убежал, а воротах возникла давка - так много сразу желающих ринулось в проем, рассчитанный на одну повозку. Задние напирали на передних и все торопились опередить других, чтобы урвать самые лакомые куски добычи.

Арбалетчики, укрытые на стенах, через бойницы, обращённые внутрь, валили их свинцовыми пулями с комфортных расстояний, деловито перезаряжая своё оружие. Путь в этом месте изгибается, поэтому те, кто может наблюдать гибель передних, уже заперты наседающими сзади товарищами, поспешающими на грабёж. Входной лабиринт монастыря сейчас напоминает конвейер бойни, работающей в чётком ритме, обеспечивая жертвам поступление на исполнительный механизм по две в ряд.

Лошади с опустевшими сёдлами пробегают дальше вглубь территории, и их так много, что становится страшно от мысли: вместятся ли все? А самые нетерпеливые из налетевшей банды спешиваются и торопятся подобраться к стенам, поднимаясь по откосам, для верхового недоступным. Короткие щелчки выстрелов со стен изредка валят на землю то одного, то другого. Тут никакого организованного нападения нет и в помине - эти ребята проявили частную инициативу. Да и, если на то пошло, непонятно, как они собирались карабкаться на высокие стены без лестниц.

Ага, вот один пытается закинуть на верхнюю кромку стены конец верёвки, к которому что-то привязано. Зацепилось. Карабкается. Упал. Да уж, присматривают тут, однако и за внешней стороной периметра. А с верхней площадки докладывают, что принято радио от дозорных - колонна, выходящая из ложбины, закончилась и к монастырю выдвигается ещё примерно пара сотен.

Сашка из своего карабина прореживает группу всадников, что держится позади. Возможно - предводитель с ближниками, хотя в это время место главаря - впереди, на лихом коне. По задним рядам также методично работают две биатлонки, но в гомоне и гвалте, в шуме ругани у ворот их звучание совершенно неслышно. Смеркается. Всадников на луговине всё меньше и меньше и, судя по докладам, больше не прибудет. Основная масса уже проследовала сквозь ворота, да и оставшиеся торопятся к ним присоединиться.

Всё. Финиш. Действительно, от лошадей на пространстве внутри стен не протолкнуться. Огороды и клумбы Лидии Васильевны вытоптаны напрочь.

***

На следующий день хоронили убитых, своих тоже. Как ни странно, потери были и среди защитников обители. И раненые с обеих сторон имелись, хотя и немного. Тяжелые пули - штука смертоносная. А ещё огромное количество воинского снаряжения и прекрасных лошадей. Игнасу выпали великие труды, пока он распродал лишних в восточных областях, где вдоль Енисея люди живут погуще.

Спешащий к месту событий отряд кыргызской конницы дозорные известили о том, что угроза миновала, так что больше гостей не было. И опять потянулись будни, заполненные повседневными заботами. Несколько послушников откланялись и убыли домой в полном воинском облачении, поблагодарив за науку и обещав прислать сюда своих детей. Другие послушники стали самостоятельно принимать роды или уверенно справляться с гнойными процессами. Один отправился в Хорезм, потому что решил продолжить учёбу у тамошних звездочётов. Росли стены Тунгужульской обители, и там даже появилось постоянное население, как только закончили строить сооружения северных ворот. А Лёшка со своим мастерком прописался на недостроенной цитадели и доводил её до конца, тщательно продумывая каждую отдушину, каждую бойницу.

***

Группу всадников, скачущих по ожидающей снега промёрзшей равнине, заметила Ника, развешивавшая постирушку на верхней площадке цитадели - тут ветрено и быстро сохнет. Сходила за биноклем и убедилась, что люди эти одеты богато, а главное, на некоторых из них белые войлочные колпаки с короткими загнутыми вверх полями. Кроме того их охраняли воины в богатых пластинчатых доспехах, вооруженные длинными пиками с флажками около наконечника. Всего в группе насчитывалось с полсотни человек.

Естественно, население обители вооружилось и скрытно заняло заранее подготовленные позиции.

Группа остановилась далеко, только еще подъехав к реке со стороны противоположного берега. Видно было, как люди о чём-то посовещались. Потом один из них спешился, прошел по мостику под которым крутилась гусеница Лёшкиной ГЭС. Опустился на колени, рассмотрел. Не удержался, приоткрыл дверцу и заглянул в ящик, где смонтирован генератор. А потом продолжил путь по натоптанной пациентами дороге прямиком к монастырю.

Стало видно, что это или мальчик, или подросток, одетый в добротную овчинную шубу и крепкие сапоги с меховыми муфтами поверх голенищ. На голове скромная лисья шапка, а на плече парная ковровая сумка, один мешок которой спереди, а второй сзади. На одежде нет ни украшений, ни шитья.

Он вошел в проём распахнутых, как обычно ворот и поздоровался с Сашкой, вышедшим ему навстречу.

- Могу ли я припасть к источнику мудрости, - был его вопрос.

- Легко, - был ответ. - А кто те люди, что остались за рекой?

- Они согласились показать мне дорогу, - мальчик повернулся в их сторону и махнул. Конная группа развернулась и стала удаляться.

- Как звать тебя, новый ученик.

- Хайло.

- А как зовут твоего уважаемого отца, - озадаченный таким именем, Сашка невольно процитировал любимую детскую книжку.

- Олебек.

- Хм. Это уж не Олебек ли дигин, старший сын кагана, - подумалось. Но вслух произнёс: - Муус, ставь нового товарища на довольствие и размещай на жительство.

Муус, судя по выражению лица, с "новым товарищем" был знаком и раньше, но в восторг от встречи не пришёл.

***

О том, что такая добродетель, как смирение, не свойственна новичку, Сашка прочитал утром по его лицу. Бланш под правым глазом указывал на то, что били его милостиво - с левой. Причем - кто-то из младших. Старшие мальчики оставили бы более чёткий "автограф". А, может быть это кто-то из девочек? У них в усадьбе сейчас кого только нет - Сергей Анатольевич даже проводит параллель между их пристанищем и монастырём Шао-Линь. Правда, при обучении будущих мам боевым искусствам Сашка делает основной упор на приёмах из школы "убежать и спрятаться", но, кажется, воспитанницы подсматривают за мальчиками во время их тренировок и кое-что пытаются перенять. Так что могли и приложить.

Собственно никакого продолжения у этой истории не было. За осенью наступила зима, а там весна пожаловала. Ни осенью, ни позднее никаких посылок из стены не поступило, что, хотя и было воспринято с тревогой, но, в общем-то, удивления не вызвало. Видимо калитка своё отслужила - ничто не вечно в этом мире.

Глава 28 Обратный ход

Узкий карниз на естественном обрыве, составляющем одну из стен центрального каменного укрепления, это, конечно, слабое место. При штурме на него можно забраться по не слишком длинной лестнице, а потом втянуть её за собой и перенаправить вверх, потому что ширина площадки достаточна, чтобы найти здесь место для опоры. Вот сюда-то Алексей и вскарабкался, чтобы осмотреться и сообразить, как с этим быть.

Ничего так балкончик, около метра в ширину. Он хлопнул по стене рукой, и она провалилась сквозь поверхность. Дальше понимание того, что попытка вытащить конечность из камня превратит его в калеку, послало вперед всё тело просто рефлекторно.

И вот он уже снова стоит на том же самом уступе, только лицом к монастырскому двору. Вроде бы всё то же самое, но здесь другие деревья, и людей значительно меньше, да и одеты они иначе - джинсы, кроссовки, курточки. Как раз по погоде. На него внимания никто не обратил - не попался он никому на глаза в момент появления из стены. А то ведь в его нынешнем одеянии преобладают национальные мотивы, причём, давно вышедшие из моды. И, что забавно, уступ ограждён перилами, а вниз с него ведёт добротная лестница с перекладинами.

Спустился по-медвежьи, тут вертикально. Прошелся, осматриваясь - многое знакомо, но не всё. Стены и дорожки те самые, а за воротами асфальтированная дорога и площадка. Автобус стоит с рекламой туристической фирмы на нарядно разрисованных боках. Рядом с распахнутой дверью прямо на поверхности дорожного покрытия лежит трогательный коврик для вытирания ног. Кругом русская речь, скороговорка экскурсовода, толкующего что-то отсюда неслышное группе нарядных туристов. А Лёшкина личность никому здесь не интересна.

Поднялся в салон и внимательно посмотрел на табло пристроенных над проходом электронных часов. Дата, время, даже номер года - он в своём времени. Интересненько. Дошел до речки - никуда она не девалась. Мостик в три бревна, а под ним крутится сделанная им гусеница. Присмотрелся - не та. Похожая. И провода от генератора уходят не в глинобитную будку, которой и следа не осталось, а на бетонный столб к воздушной линии.

Вернулся в монастырь. Старой избы, где в последнее время находились мастерские, нет и в помине. На её месте строение, крытое прозрачным пластиком. Терем на месте, но видно, что не тот самый, а его копия. Банька, понятно, тоже новодел, но никуда не девалась. А вот на поляне, откуда к ним забрасывали цемент и другие полезные вещи, устроена стена из превосходного ровнёхонького бетона, так что до лазейки в его время добраться решительно невозможно.

Хотя, примерно напротив середины прохода имеется маленькая стальная дверца. Незапертая. Скромный лаз, вроде как для кошки, только высоко, напротив лица. Приоткрыл, заглянул, камень видно. Ткнул туда ножом. Ха! Всё работает! Кончик словно наждаком смахнуло.

Подумал чуток, вытащил из ближайшей урны пустой флакон из-под воды. Вытряхнул из неё последние капли, сдёрнул этикетку и на обратной стороне отписал всё, как есть. Завинтил крышку, да и забросил её в тринадцатый век. А сам забрался на балкон и принялся дожидаться результата.

***

Приблизительно через час из стенки полетели рюкзаки, а вслед за ними плотный тюк тщательно упакованного оружия и тёщина швейная машинка. Лёшка быстро всё оттаскивал в сторону и не напрасно, потому что вслед за вещами прибыла и Наталья с родителями, Анна со своим Хранителем и историки с сыном.

- Так, говоришь, что-то в этом мире изменилось из-за нашего вмешательства? - Сергей Анатольевич уже разглядел панораму видимой отсюда части монастыря и не столько спрашивает, сколько утверждает.

- Укрепления, что при нас возвели, никуда не девались, стоят. Вон, видите, экскурсии даже сюда приезжают, - поясняет Лёшка. - А проход в наше время замуровали, правда, не совсем пока, оставили дверцу.

- Уже заварили, - улыбается подошедший мужчина. - С трудом верилось, но древнее предание нас не обмануло и на этот раз. Я внук Мууса, только тридцать четыре раза "пра".

Некоторое время ушло на осмысление услышанного, но то, что мужчина разговаривает на древнехакасском, хотя и с некоторыми особенностями произношения - ни от кого не ускользнуло.

- Так в вашем роду даже язык сохранился? - удивляется Наташа.

- Не только в роду. Письменность имеется, грамматику и словарь Ника составила, народ живет на земле своих предков, система монастырского образования действовала, а те слова, что вы ввели, оказались кстати, их даже менять не пришлось. Государственный в наших краях, конечно русский, но и наш родной дети лишним не считают. Да что мы тут стоим? Идёмте в дом. Банька топится, простынки свежие сейчас застелют, сядем за столом по древнему обычаю да потолкуем о вашем будущем. Всё равно в этом мире по сравнению с тем, который вы покинули два с половиной года тому назад, всё изменилось. Уж и не знаю, как и сказать-то! В общем даже с родственниками не всё так просто. У Алексея вон кроме сестры - четверо братьев. По прикидкам, один из них, это как бы сам он и есть. И лицом похож, и возрастом. И ничего с ним не случилось, отслужил, женился, в кузнице с отцом работает.

И не падайте в обморок, вы тут не одни и без поддержки не останетесь. И без работы, - внук Мууса выразительно посмотрел на Анну Михайловну. - А тот парень, что сюда распределился из мединститута, никак из Красноярска не выберется. Девушка у него там. Значит, только через год летом прибудет.

- Простите, что-то я Вас не пойму, - пытается уточнить Сергей Анатольевич. - Молодой специалист женится на девушке из краевого центра и там остаётся.

- Это так его невеста думает. А вот как поженятся, так через годик-другой заедут в гости к родителям мужа. А потом женщина просто не пожелает отсюда уезжать, скорее всего. Она же городская и Хакасию нашу считает захолустьем.

- А что, разве это не так? - историк озадаченно глядит на собеседника.

Тридцать четыре раза правнук Мууса удивлённо смотрит на прибывших. - Понимаю. Нынешнее настоящее Вам просто незнакомо, так же, как и мне ваше прошлое настоящее, которого сейчас нет и уже не будет и, естественно, никто сейчас не имеет о нём ни малейшего представления, поскольку оно не состоялось. То есть, давайте сделаем так. Вы сами всё посмотрите и сами обо всём расспросите, а я просто буду рядом и помогу в случае затруднений.

- Мне бы учебники истории, - Сергей Анатольевич сначала посмотрит официальные исторические данные.

- Я фортецию осмотрю, - Сашке ужасно интересно, в каком состоянии то, что он так упорно возводил.

- Загляну в медпункт, - Ане тоже интересно, что осталось от её операционной и процедурной.

- Мне бы современные карты, - у Григория Ивановича собственное представление о приоритетных направлениях исследования нового для себя мира.

- Мы, наверное, прогуляемся, - Наташа смотрит на Лёшку, который кивает.

- Современная одежда для вас приготовлена в спальнях, - улыбается правнук Мууса. - Там же мобилки и оружие - газовые пистолеты. Вы наверняка пойдёте лесом, а там звери всякие живут, так что лучше прихватите их с собой. И к югу не отклоняйтесь, а то можете набрести на медведицу с медвежатами. Совсем забыл, меня тоже Муусом зовут.

***

- А вот и мы с тобой, - Лёшка передаёт бинокль Наташе.

- Точно, - она смотрит в сторону заднего двора дома Лёшкиных родителей. - Не, ну ты и охальник, хватаешь меня за разные места. Что, нельзя подождать, когда я простыню на верёвке расправлю?

А парень, лёжа рядом с ней за кустом трясётся от смеха. - Ты правее посмотри, как твоя сестрёнка за нами подглядывает. И вообще, прекращай это дело, надо возвращаться. Главное - родители здоровы и живут в достатке.

- А почему я не в институте? - интересуется девушка. - Не поступила? Там же сейчас сессия начинается. Мне положено в это время быть в Красноярске. И вообще, почему мы с тобой родились ещё раз? Хотя, действительно, та же самая история, что была с нами, здесь тоже имела место. Но я не провалилась сквозь время, потому что проход уже заделали. А тут теперь лучше живут, раз детей в семьях стало больше. У тебя братьев не было, а у меня сестры. Ой, слушай, как нехорошо! Я-то папу и маму с собой, можно сказать, привезла из прошлого, а ты-то своим на глаза показаться не можешь. Ой, - она схватилась за голову, - так получается, у меня тут ещё одни родители живут, - глаза её округлились.

- Ничего, - хмурится Алексей, - погляжу издалека и порадуюсь. Хотя, знаешь, если в этом изменившемся мире известна наша история, то получается, кое-кто и не шокирован нашим появлением. Муус вон, вообще специально поджидал, то есть знал день и час, когда мы из стенки вылезем. Откуда такая осведомлённость?

- Да ты же сам приохотил Мууса на компьютере мышей гонять, и анмешки ему с диска показывал. Дети быстро всему учатся, так что разобрался он со временем и в информационных залежах, и в записях. По-русски мы ведь сами его и говорить и читать научили.

- Это что же вы с бухты-барахты так собрались, что всё самое важное в прошлом пооставляли?

- Спешили все, - потупилась Наталья. - Сашка с папой меня держали, а остальные торопились, как на пожар. Про огнестрел вспомнили, да мама за свою швейную машинку ухватилась. И еще Игнасу втолковали, почему и как в этом месте стенку заложить, и через какое время после нашего ухода.

- Держали, говоришь. Так это из-за твоей спешки тут всё так поменялось. Вот ведь, вроде разумная ты у меня, и спокойная, а... - Лёшка помолчал минутку, размышляя, - ... ладно, встань с земли, а то, как бы не застудилась.

***

В медпункте Нюте понравились пластиковые окна и двери, чистота стен, оклеенных чем-то моющимся, ультрафиолетовые стерилизаторы воздуха в операционной и перевязочной. Медсестричка в опрятном брючном комплекте, чистенкая, как сама чистота, показала инструментарий и оборудование. Если аппараты УЗИ и рентгеновский смотрелись в какой-то степени логично, то наличие комплекса, предназначенного для реанимации, удивило.

- Да тут в нашем захолустье чего только не случается, - пояснила будущая помощница. - От папиллом до последствий конфликта с ирбисом. Да инсульты с инфарктами тоже не возражают, если ими поскорее заняться. Болячки, они ведь не только в крупных городах с людьми приключаются. А когда детки на каникулы пожалуют, вообще время настанет страдное. Вы себе не представляете, насколько изобретательно они травмируются.

Нюта только улыбнулась. Дом есть. Работа в наличии, интересно, что подумает по этому поводу Сашка?

***

Сашка ни о чём не думал. Он пристал к экскурсии и слушал пояснения экскурсовода.

- Эта крепость, которая на местном языке именуется монастырём или обителью, заложена в одна тысяча двести седьмом году и завершена в одна тысяча двести восьмом. Стены и центральное укрепление с тех пор не перестраивались, поэтому можно смело утверждать, что перед нами в неизменном виде присутствует творение древнехакасского архитектора, имя которого история сохранила в виде, который можно перевести как "Хранитель Покровительницы". К югу отсюда расположена ещё одна крепость того же периода, построенная архитектором Игнасом. Она больше, но лишена каменной цитадели. Более подробно мы ознакомимся с ней завтра.

А пока я хотела бы обратить ваше внимание на то, как органично вписаны возведённые человеческими руками стены в детали естественного ландшафта, что говорит нам о старании мастеров древности сохранить красоту своей земли. Это скромное сооружение является самым ранним примером так называемой панцирной технологии возведения построек, применяемой местными жителями на протяжении уже более чем восьмисот лет.

Суть её заключается в том, что саман размещается между двумя плетнями, прутья и колья которого пропитаны известью. После высыхания наполнителя и отвердения материала плетня, а это требует, порой, нескольких месяцев, наружные поверхности штукатурятся, сооружение приобретает устойчивость к осадкам и способно служить веками, что, собственно, мы с вами и видим.

Приблизительно через год после возведения, крепость выдержала нападение многотысячной орды, намеревавшейся завоевать эту землю, но планы захватчиков разрушили эти крепкие стены и мужество их защитников. Народный эпос донёс до нас свидетельства очевидцев о крови, пропитавшей землю и тесноте от столпившихся лошадей.

Теперь обратите внимание на человека, выпалывающего сорняки между всходами картофеля. Эта культура издавна выращивается местными жителями рядом со своими жилищами, как декоративная. Период его цветения считается временем праздника лета. Среди историков имеет хождение гипотеза, что завезли сюда эти растения из Китая. Казаки, ставившие в этих местах остроги, отметили, что радушные хакасы угощали их блюдами из клубней. Покорение народов, живущих в Минусинской котловине, не отмечено в истории никакими заметными событиями, зафиксированными в летописях. Отважных первопроходцев кормили и обеспечивали транспортом и проводниками, богато одаривали и приглашали почаще заезжать. Поэтому никаких трагедий периода покорения Сибири из этих мест до нас не донесли ни документы, ни народная молва.

Итак, вернёмся к зодчеству. Ремесленники и земледельцы до сих пор живут в домах, построенных по этой технологии в незапамятные времена. В них прохладно летом и тепло зимой. Еще известно несколько сотен монастырей, похожих на этот, разбросанных по самым красивым местам в горах Кузнецкого Алатау, Западного и Восточного Саяна, и даже на Алтае и в Тянь-Шане. Все они, несмотря подчас на многовековую историю, стоят на своих местах и по сей день. Где-то действуют пионерские лагеря, где-то санатории или туристические базы.

Группа перешла в тень, отбрасываемую стеной, где на столиках экскурсантов ждало угощение, а Сашка вернулся в терем. По дороге он остановился у ворот и прочитал надпись на скромной, не сразу заметной табличке: "Музей В.С. Конькова". Кто такой, этот Коньков, чем он прославился? - надо будет выяснить.

Эпилог

Вечером Муус ждал всех в светёлке терема.

- Ну как, довольны тем, что наделали своим вмешательством в историю? - на его лице нарисовано неподдельное любопытство.

- В общем-то, похоже, не так уж сильно мы накуролесили, - Сергей Анатольевич выглядит озадаченным. - Непонятно, правда, почему так слабо изменилась историческая картина. Если в общемировом масштабе, так и вообще всё выглядит, как будто ничего не произошло.

- Мы очень старались, - расплывается в улыбке пра-правнук древнего мальчишки. - После вашего убытия Муус, Игнас, Хайло и другие ребята постарались сохранить всё также, как и при вас, и это получилось. Учили друг друга тому, что успели узнать, лечили людей, как могли, и готовились к битвам. Муус пересказывал нам то, что, поведал ему шайтан-абак, и всё это записывалось.

Я говорю "мы" не потому, что участвовал в этом, а как свидетельство моей готовности отвечать за последствия деятельности возникшей в тот период организации, для которой в пределах современной терминологии лучше всего подходит название "орден". Судьба маленького народа, поселившегося в месте, через которое снуют торговые караваны, а в окрестностях великие орды покоряют великие страны, была бы печальна, если бы мы ничего не предприняли.

Становиться великой нацией и силой превозмочь опасности - этот путь имеет известный финал, про который Сергей Анатольевич всех нас предупредил. А нам нравится здесь жить и делать то, что делаем. Поэтому мы и понастроили спрятанных в горах и лесах монастырей, ставших основой системы просвещения и воспитания. Большинство детей, проведя там несколько лет, становились хорошими мастерами или искусными воинами, а добраться до всех потаённых мест и, тем более, взять их штурмом - немыслимо. Потому что в горных теснинах и густых лесах любой враг встретит очень серьёзные затруднения. А ведь даже средствами аэрофотосъемки не все сооружения ордена были обнаружены.

Когда было можно откупиться данью - откупались. Когда к нам присылали наместника - подкупали его. Что значат деньги, вещи или скот, по сравнению с жизнями детей? Пустяк. Близких не вернёшь, а остальное зарабатывается или делается вновь. А, кроме того, обо многих событиях нам было известно заранее, и иногда удавалось воспользоваться этими знаниями.

Так что мы не делали попыток обучить механике Галилея, показать Колумбу дорогу в Америку и нарисовать Менделееву таблицу его имени, а просто старались не ссориться с сильными и помогать друг другу. Не буду, пожалуй, пересказывать события, произошедшие за восемьсот лет - были ошибки и предательства, неудачи и скандалы, внутренняя борьба в ордене двенадцать раз ставила под угрозу сам факт его существования. Зато сейчас на этой земле рождаются дети, пасутся тучные стада, колосятся нивы, и производятся мобильные телефоны, компьютеры, медицинские томографы, которые мы даже понемногу продаём в другие страны. Туристы везут сюда мешки денег, учёные съезжаются, чтобы поспорить между собой о том, с какой скоростью распространяется гравитация, а одна девушка на быстром, как ветер, мотоцикле каждый вечер приезжает из Ширского университета к мужу, работающему кузнецом в далёком лесном посёлке.

Не знаю, как обстояли здесь дела до вашего вмешательства в историю, но сейчас мне тут нравится.

- Постойте, а откуда Вы знаете, что раньше в Шире не было университета, - Наташа вдруг вспомнила, что она же, Шерлок Холмс по складу ума.

- Муус слышал, как в качестве места Вашей учёбы упоминался Красноярск. Значит, тогда здесь не было уютных университетских городков. Еще на деньгах, что нашлись в карманах оставшейся после вас одежды, присутствовала иная символика.

- Упс! - Сергей Анатольевич озадачен. Так у вас что, и Союз сохранился?

- Извините нас, пожалуйста, - "докладчик" выглядит смущённым. - Это единственный раз, когда мы решили, что историю надо нарушить. Просто в пределах большой и сильной страны нам, маленькому миролюбивому народу, как-то уютней. А во всё остальное старались не вмешиваться, потому что тогда мы перестали бы знать будущее, и не смогли бы о себе позаботиться.

- Тайный орден с восьмисотлетней историей, - Сергей Анатольевич даже не продолжает фразу.

- Ну и что, мы же ни во что не вмешивались. Сидели тихо, как мышки и только никому не давали себя обижать.

Наташа подошла к окну светёлки. К тому самому, из которого между ветками видна часть приречной луговины. Мальчишки верхом на рослых резвых лошадях мчатся к воротам, подбрасывая в воздух то ли сумки, то ли рюкзаки. Ни голосов, ни топота копыт сквозь стеклопакеты не проникает, но нет никаких сомнений, что ребята похваляются друг перед другом удалью и молодечеством.

Собственно, поднятый ими шум вскоре стал слышен через приоткрытые окна, обращённые внутрь обители.

- Школьники на каникулы приехали, - поясняет Муус. - завтра сюда пригонят коров с телятами и через неделю начнутся состязания юных сыроделов. Это, считай, до самой школы. Сыр-то, он не в раз вызревает. А что, Сергей Анатольевич, может быть подмените сегодня меня в вечернем покое. Расскажете про Хамурапи, например. Или про Пирра Эпирского?

- Хорошо, - историку нетрудно. - А что, эти мальчишки так и будут сидеть всё лето рядом с полками, на которых доходят заготовки, и ничего не делать?

- Это вряд ли. Их из леса палкой не выгонишь. И в питекантропов сыграют, и в инопланетян. Медпункт-то тут не отчёта ради так богато оборудован. Автоцистерна с йодом уже в пути, - пошутил он чуть встревожено и с надеждой посмотрел на Нюту.

Она успокаивающе кивнула.