Поднимаясь по крутой и извилистой горной дороге к тайному убежищу Кэрроллов, Нейт то и дело поглядывал в зеркало заднего вида. Позади никого не было — но это его не успокаивало.

Он заметил, что напряжена и Саманта: как видно, болеутоляющее, прописанное доктором Макинтайром, не помогло ей расслабиться. Впрочем, после всего, что обрушилось на нее за последнюю неделю, это и неудивительно.

— Так ты уверена, что об этом месте никто не знает?

— Я больше ни в чем не уверена, — тихо сказала она. — Но хижина зарегистрирована на фиктивное юридическое лицо, и от его имени платятся все налоги. Да и мама очень осторожная женщина. Она недавно была здесь и предупредила бы меня, если бы заметила, что это место засвечено.

— Засвечено? — поднял брови Нейт.

— Я читаю детективы, — усмехнулась Сэм.

В нескольких десятках метров от хижины — неказистого на вид бревенчатого домика — Нейт остановил машину.

— Пистолет при тебе?

— При мне.

— Что с ним делать, знаешь?

— Знаю.

— Сможешь, если придется?

— Смогу, — уверенно ответила Саманта.

Нейт ей поверил. В ее голосе звучал гнев — а это лучшее лекарство от страха и растерянности.

— Не выходи из машины, — приказал он. — Пересядь за руль. Если увидишь или услышишь что-нибудь — хоть что-нибудь — необычное, жми на газ и гони отсюда на полной скорости. Й свяжись с Греем, моим напарником

Саманта молча кивнула.

— Где ключи?

— В скворечнике, — ответила она.

Нейт скорчил гримасу.

— Под ковриком — слишком очевидно, а про скворечник никто не догадается, — объяснила она.

Вытащив из кобуры револьвер, Нейт вышел из машины. Подождал, пока Саманта переберется на сиденье водителя.

— Если все будет спокойно, я тебя позову. Когда будешь выходить, забери с собой ключ зажигания.

На этот раз Нейт не стал ждать, пока она кивнет. Осмотрев цепким взглядом окрестности, он, пригнувшись, бросился к скворечнику, достал ключи и, сжимая в руке револьвер, поднялся на крыльцо. Дверь подалась сразу, Нейт быстро прошел по дому, проверив все помещения, затем вышел на крыльцо и махнул рукой Саманте. Неуклюже, стараясь не наступать на раненую ногу, она выбралась из машины и, опираясь на трость, зашагала к дому.

На ней была рубашка и джинсы, купленные в первом попавшемся магазине по дороге. Джинсы пришлось взять размера на три больше, чем нужно, — из-за повязки на ноге. Однако даже в этих нелепых джинсах, висящих на ней мешком, и с тростью в руке Саманта казалась ему прекрасной, как сказочная принцесса.

Саманта вошла в гостиную и остановилась. Взгляд ее скользнул по мягкому креслу с темно-красной обивкой, по камину, в котором еще виднелись угли. «О чем она думает?» — спросил себя Нейт.

Подойдя ближе, он положил руки ей на плечи и привлек к себе. Сэм прижалась к нему, и он ощутил, как постепенно расслабляются ее напряженные мышцы. От нее исходил легкий чистый запах цветочного мыла; тело казалось сильным — и в то же время податливым и удивительно нежным.

Несколько секунд оба не произносили ни слова.

— Тебе надо лечь в постель, — сказал наконец Нейт. — И сменить повязку.

— Сначала дай мне оглядеться, — ответила она. — Хочу убедиться, что здесь ничего не изменилось. Мама могла оставить мне какой-то знак.

Опираясь на трость, она прошла по всему дому — открывала все шкафы и тумбочки, заглядывала в ящики столов. Нейт следовал за ней, наблюдая, как надежда на ее лице сменяется досадой и разочарованием.

Наконец Сэм вернулась в гостиную и тяжело опустилась в кресло матери.

— Ничего.

— Переночуем здесь. А завтра я раздобуду тебе телефон.

Сэм бросила тоскливый взгляд на телефон, стоящий на столе.

— Как ты думаешь, может быть, позвонить маме отсюда? Телефон тоже записан на фиктивную организацию, — добавила она. — И эта же организация оплачивает счета.

Нейт покачал головой.

— И тебя это никогда не удивляло?

— До недавнего времени — нет. Я всегда знала, что отец — скрытный человек и очень серьезно относится к неприкосновенности частной жизни. Он говорил, что эта хижина — наше тайное убежище, пещера Али-Бабы… А об оплате счетов за телефон и электричество я ничего не знала до прошлого года. Все имущество отца унаследовала мама, а она никогда мне об этом не рассказывала. Только несколько месяцев назад вдруг заговорила об этом. Сказала, что я должна знать — на всякий случай, если с ней неожиданно что-нибудь случится.

«Что же за женщина эта Пэтси Кэрролл?» — снова и снова спрашивал себя Нейт. Первое его впечатление о матери Саманты было не слишком лестным: да и что лестного можно сказать о женщине, которая сперва вышла замуж за Мерритту, а затем сбежала, бросив собственного ребенка? Однако Сэм, несомненно, любит и уважает мать. Едва ли она смогла бы любить бессердечного и бесчестного человека. И уж точно не смогла бы уважать.

Как бы то ни было, Пэтси Кэрролл прожила большую часть жизни в страхе, в постоянной тревоге, в любую минуту готовая снова сорваться с места и искать себе новое укрытие. И, однако, сумела создать собственное дело, завоевать уважение соседей, вырастить чудесную дочь — отважную, прямую и независимую. Так что, скорее всего, Пэтси Кэрролл — умная, решительная, мужественная женщина. Женщина, которая не бросает своих в беде — если таинственный защитник Саманты, спугнувший снайпера, действительно прислан ею.

Хотелось бы самому Нейту оказаться на его месте! Стать для Саманты рыцарем-защитником, принцем на белом коне… Глупая мысль. Сейчас он ощущал себя скорее Дон Кихотом, сражающимся с мельницами.

Саманта заворочалась в кресле, стараясь поудобнее устроить ногу.

— Примешь еще таблетку? — спросил он.

Она помолчала, глядя в окно, где последние лучи заходящего солнца быстро сменялись полумраком сумерек.

— Нет. От таблеток я тупею. И хочется спать.

— Это не так уж плохо.

— Не сейчас, — отрезала она. — Ты так и не ответил, можно ли звонить с этого телефона.

— Ты звонила матери сюда?

— Нет, только на сотовый.

Нейт прошелся по комнате.

— Тогда, возможно, он безопасен. Но гарантировать не могу. Не знаю, кто за всем этим стоит — Мерритта или кто-то еще, — но ясно, что недостатка в деньгах и связях у этих людей нет. Так что лишние предосторожности нам не помешают.

— У тебя есть сотовый телефон. Может быть, позвоним с него?

— Это служебный телефон, — ответил Нейт. — Ему я доверяю еще меньше, чем личному.

— Но ведь ты работаешь в ФБР… — Она остановилась на полуслове, встретившись с ним взглядом.

Нейт знал, о чем думает Саманта. О том же, что и он сам.

— Ладно, отложим до завтра, — сказала она наконец. — Завтра поедем в город и позвоним из автомата. Это безопасно, как ты считаешь?

— Да, — мягко ответил он, мысленно восхищаясь здравомыслием Саманты. Она не стала с ним спорить, отстаивать свою независимость, как поступили бы многие на ее месте. — А теперь, если не хочешь ложиться, может быть, что-нибудь съешь?

Глаза Саманты радостно блеснули, и Нейт сообразил, что она с самого утра ничего не ела. Однако он не слышал от нее ни слова жалобы.

— Посмотри в холодильнике. Мама была здесь несколько дней назад, там наверняка что-нибудь есть.

— И то верно.

Открыв холодильник, Нейт обнаружил там пакет молока, половину жареной курицы, ветчину, яйца, сыр и фрукты. Сзади — несколько банок пива. Все, что нужно для жизни.

Курицу Нейт решил не трогать. Он сделал несколько бутербродов и разлил по чашкам молоко, мысленно порадовавшись, что холодильник и плита отделены от гостиной только широкой аркой — ему не хотелось ни на минуту терять Сэм из виду.

— И все-таки я не понимаю, как они так быстро на меня вышли, — сказала Саманта, уплетая бутерброд с ветчиной. — Ведь я возвращалась домой кружным путем.

Нейт пожал плечами.

— Они знают, что Горячие Ключи — твой дом. Нетрудно было догадаться, что ты отправишься сюда.

— Я думала, что мешаю им только в Бостоне, а если вернусь домой… — Сэм запнулась. — Наивно, знаю. Обычно я не такая дурочка. Но мне так хотелось верить, что, как только вернусь домой, моя жизнь войдет в нормальную колею…

— Понимаю, — мягко ответил он.

Остаток ужина прошел в молчании. Отставив тарелку, Саманта поудобнее устроилась в кресле, подогнула под себя здоровую ногу.

— Как ты думаешь, можно нам развести огонь?

Нейт задумался. Что ж, почему бы и нет? Машину все равно спрятать некуда, любой, кто ее увидит, сразу сообразит, что они здесь, так что дым из трубы вряд ли что-нибудь изменит.

У очага были сложены поленья и щепки для растопки. Нейт разжег огонь и устроился на полу у ног Саманты. Вместе они следили, как облизывают поленья первые робкие язычки пламени, как постепенно разгораются и превращаются в жаркий огонь, как темную комнату заполняют отблески огня и танцующие тени.

Саманта положила руку ему на плечо. Нейт не шелохнулся, боясь спугнуть удивительное, ни с чем не сравнимое чувство тепла и покоя. На несколько кратких мгновений он позволил себе забыть обо всем. О том, что они прячутся в этом уединенном уголке не ради удовольствия. Что враги идут за ними по пятам.

Что на кону стоит жизнь Саманты. А значит, и его собственная — разве сможет он жить без нее?

Он взял ее руку и прижал к щеке. Оба молчали — к чему слова? Их близость не требовала слов, как не требовала света причудливая пляска теней.

Становилось все теплее. Или, быть может, это разгорался внутренний огонь? Сцены их краткой близости — там, в доме Саманты — одна за другой вставали перед мысленным взором Нейта. Он желал ее тогда, желал и сейчас, но сейчас она была ранена и нуждалась в покое.

И все же, может быть, один поцелуй…

Повернувшись к ней, Нейт обхватил ее рукой за шею, привлек к себе и коснулся губами ее губ. Он полагал, что поцелуй будет легким и кратким, однако, едва их губы слились, забыл о своих благих намерениях. Жар, вспыхнувший между ними, не уступал жару, пылающему в очаге: Нейт ощутил, как Саманта подается ему навстречу, как сладко напрягается ее тело, отвечая на ласку его губ…

«Нет! Сейчас не время, — напомнил он себе. — Она ранена, ей нужен отдых, а мне нельзя расслабляться. Я должен быть настороже».

— Тебе пора в постель, — прошептал Нейт, осторожно отстраняясь.

Поднявшись, он наклонился над Самантой и легко взял ее на руки. Она обняла его за шею и положила голову ему на плечо. Этот простой жест, полный доверия, поразил Нейта в самое сердце. В этот миг он осознал то, что столь долго и безуспешно пытался скрыть от самого себя: он любит Саманту Кэрролл. Не увлечен, даже не влюблен — любит. И ради ее безопасности готов на все. Готов лгать, воровать, мошенничать. Теперь он понимал, что чувствовал Дэвид Кэрролл, начиная новую жизнь с женщиной, которую любил.

Но что таилось в прошлом Кэрролла? Быть может, и он страдал от невыносимых воспоминаний? И он искал искупления в любви?

Нейт уложил Саманту на постель, укрыл одеялом и включил ночник. Она повернулась на бок, поморщившись от боли. Щеки ее раскраснелись — может быть, от огня в очаге; однако Нейта это встревожило. Наклонившись, он легко поцеловал ее в щеку, затем сходил в другую комнату и принес из ее сумочки две таблетки — антибиотик и болеутоляющее.

Саманта послушно приняла обе таблетки. Глаза у нее уже слипались.

— Спасибо.

— Всегда пожалуйста.

— Знаешь, я тебе верю, — прошептала она, опуская голову на подушку.

— Знаю.

Она удовлетворенно улыбнулась и закрыла глаза. Нейт выключил свет и сел в кресло у ее постели. Он рядом с ней, он охраняет ее сон. Ничего больше он сейчас не желал.

27

Нейт не знал, сколько времени прошло, когда его вывел из полудремы острый холодок, внезапно пробежавший по спине, — безошибочное предчувствие опасности.

Он встал, и Сэм тут же повернулась к нему. «Что ее разбудило? — спросил себя Нейт. — Мое движение или она ощутила то же, что и я?»

— Привет, — хрипловатым со сна голосом пробормотала она.

Прозвучало это очень сексуально, но Нейт снова напомнил себе, что сейчас не время предаваться игривым фантазиям.

— Привет, — ответил он вполголоса и положил руку ей на плечо. — Оставайся здесь, Сэм. Я пойду пройдусь. Фонарик здесь есть?

— В верхнем ящике шкафа рядом с холодильником. — Она села на кровати. — А что случилось? Ты что-то слышал?

— Ничего. Просто осторожничаю.

Нейт надеялся, что так оно и есть. Возможно, то, что он принял за предчувствие беды, лишь напоминание о том, что пора проверить территорию.

Без труда найдя фонарь, Нейт направился к дверям.

— Обещай, что не будешь выходить из дома, — бросил он через плечо.

— Обещаю и клянусь! — ответила она с улыбкой, от которой сердце его забилось сильнее.

Достав из кобуры револьвер, Нейт вышел на крыльцо. Стояла темная ночь. Тяжелые тучи закрывали луну, и горный пик, нависающий над хижиной, едва виднелся в непроглядной тьме. На фоне темного неба слабо белела струйка дыма из трубы.

Нейт замер, прислушиваясь. Порыв ветра прошелестел по ветвям. В стороне от дома, в кустах, послышался какой-то шорох — ветер или нет? Нейт не видел чужих машин, не слышал шума мотора — а иначе, как на автомобиле, в эту глушь не добраться. И все же инстинкт и годы тренировок подсказывали ему: здесь кто-то есть.

Сняв револьвер с предохранителя, он сошел с крыльца и замер, слившись с темнотой, напрягая слух и зрение в поисках признаков, указывающих на присутствие чужака.

Показалось ему — или в тени неподвижных деревьев действительно мелькнула движущаяся тень?

Заухал филин. Быть может, тоже заметил кого-то между деревьями?

Нейт отошел за угол дома, заметив, что задняя дверь заперта на засов. Перед сном он сам ее проверил — как и запоры на каждом из окон.

Быть может, это какое-то животное? Да, вероятнее всего, так и есть. Но Нейт немало лет проработал в ФБР и знал, что агенты, полагающиеся на вероятность, живут недолго.

Держа револьвер в правой руке, Нейт левой достал из кармана фонарик и замер, прижавшись к углу дома, надежно скрывающему его от чужих глаз. Пусть чужак подумает, что он обходит дом кругом, и расслабится. Несколько секунд спустя он быстро включил фонарь и направил его луч туда, где видел странную тень.

Ветви кустов резко колыхнулись.

— Стой, стрелять буду! — крикнул он.

Ничего. Ни единого движения. И неестественная, мертвая тишь.

Нейт снова обвел вокруг лучом фонаря, не зная, что делать дальше: то ли обшаривать округу, то ли остаться рядом с Сэм.

Быть может, это ловушка? Хитрость, чтобы отвлечь его и оставить Саманту без охраны?

Нет, лучше находиться в доме. В два прыжка он добрался до крыльца, взлетел на ступеньки и захлопнул за собой дверь. Сэм стояла за дверью, у стены, с пистолетом в руке — должно быть, слышала его крик и приготовилась обороняться. Темную комнату освещали лишь угли, догорающие в камине, — однако Нейт заметил, что губы Саманты плотно сжаты, а в широко раскрытых глазах блестит страх.

— Что…

— Мне показалось, что снаружи кто-то есть.

— И что же? — спросила она, шагнув к нему.

— Трудно понять, — ответил он. — Очень темно, ветер, какие-то шорохи в кустах. Бывает, что животные подходят к дому?

— Очень часто, — ответила Саманта. — Олени, койоты.

— Тогда, должно быть, это олень или койот, — пожал плечами Нейт.

По лицу Саманты он видел: она ни на секунду этому не поверила. Да и сам он, честно говоря, тоже.

Громкий, уверенный стук в дверь прозвучал в их ушах громом небесным. Вслед за стуком послышался собачий лай.

Нейт молча указал Саманте на ее прежнее место — у стены, за дверью.

Стук повторился.

Нейт выглянул в окно и увидел на крыльце человека с винтовкой в руке. У ног его, вывалив язык, сидела крупная собака.

«Плохие парни не стучат в дверь, — сказал себе Нейт. — Они либо караулят в засаде, либо вламываются без стука».

Сзади послышался какой-то шорох.

Нейт обернулся. Позади него стояла Сэм, глаза ее горели воинственным огнем, рука крепко сжимала пистолет — ни дать ни взять прекрасный, хоть и немного потрепанный, ангел мщения.

— Кто?.. — прошептала она одними губами.

Снова раздался стук — не нетерпеливый, но сильный и решительный. «Что делать?» — спрашивал себя Нейт. Бог свидетель, он и так совершил немало ошибок с тех пор, как встретил Саманту Кэрролл. Еще одной ошибки она может попросту не пережить.

Он снова выглянул в окно. Никого, кроме человека с собакой.

«Собака — это нехорошо», — думал Нейт. Даже с револьвером в руках он предпочел бы не иметь дела с собакой. Она может прыгнуть, отвлечь — и предоставить своему хозяину простор для действий.

Наконец решившись, он немного приоткрыл дверь.

— Положите винтовку на землю и привяжите пса к ограде!

Человек у дверей кивнул. Сойдя с крыльца, он положил на землю оружие и что-то вполголоса приказал собаке. Та спрыгнула с крыльца и послушно уселась у нижней ступеньки.

— У меня нет с собой поводка. Не беспокойтесь: он — сторожевой пес. Даст нам знать, если кто-то здесь появится.

Нейт открыл дверь. Как только незнакомец вошел, он, не выпуская револьвера, подтолкнул его к стене.

— Руки на стену!

Незнакомец повиновался. Нейт быстро и умело обыскал его, обнаружив в заднем кармане брюк пистолет, а в наколенном чехле — охотничий нож. Пистолет он засунул себе за пояс, нож отдал Сэм. Затем извлек из другого кармана незнакомца бумажник и водительские права на имя Джека Мэддокса, выданные в округе Флагстафф, штат Аризона.

— Можно мне повернуться? — спросил Мэддокс.

— Медленно. Очень-очень медленно, — ответил Нейт, направив на него револьвер.

Мэддокс повернулся. Он оказался старше, чем сперва показалось Нейту: виски под охотничьей фуражкой обильно подернулись сединой. Однако двигался Мэддокс по-юношески проворно, а в обветренном лице с резкими чертами, в живом и проницательном взгляде серых глаз чувствовались сила и энергия, редко свойственные старикам.

Нейт сразу понял, что этот человек много времени проводит на воздухе. Не ускользнула от него и та сноровка, с которой Мэддокс обращался с оружием.

— Кто вы?

Вместо ответа незнакомец перевел взгляд на Сэм.

— Вы Саманта, верно?

Она кивнула.

— Меня зовут Джек Мэддокс. Я был другом вашего отца.

— Которого из двух? — прищурившись, поинтересовался Нейт.

— Кэрролла. Дэвида Кэрролла, — спокойно ответил Мэддокс.

— Вы знаете, где моя мать? — спросила Саманта

— Да. Она в надежном укрытии.

Огромное облегчение отразилось на лице Саманты. Нейт заметил, как по щеке ее скатилась слеза. Только сейчас он понял, в каком напряжении жила она все эти дни, чего ей стоило держать в узде свои чувства.

Однако Нейт пока не был готов верить незнакомцу на слово.

— Откуда нам знать, что вы говорите правду?

— После стрельбы во владениях Фолкнеров я вас потерял. И не нашел бы, если бы Пэтси не рассказала мне об этой хижине.

— Так это вы спугнули стрелка?

Мэддокс поморщился.

— Жаль, только спугнул, а не подстрелил. Этот ублюдок заслужил пулю. Что за подлость — стрелять по безоружным женщинам!

С этим Нейт от души согласился, однако его не оставляли подозрения.

— Вы один?

— Еще один наш товарищ остался с Пэтси, — ответил Мэддокс, по-прежнему глядя на Саманту. — А меня послали приглядеть за вами. Пэтси надеялась, что за вами охотиться не станут, что после смерти Пола Мерритты вы будете в безопасности. Однако, вернувшись домой, обнаружила, что в доме у нее кто-то побывал. А потом узнала, что случилось с вами в Бостоне. Связаться с вами мы не смогли. — Он укоризненно взглянул на нее. — Почему вы не рассказали матери, что вас дважды пытались убить?

— Не хотела ее расстраивать.

— Думаете, известие о вашей смерти ее бы меньше расстроило? — пробормотал Мэддокс.

Сэм покраснела.

— Конечно, вы правы. Но мне тоже казалось, что, если после смерти Пола Мерритты я вернусь домой, на этом все закончится.

— Да кто вы, черт побери, такой? — не выдержал Нейт. — Мы ведь так и не знаем о вас ничего, кроме имени! — Револьвер он опустил, но по-прежнему не выпускал его из рук.

— Мы с мужем Пэтси вместе служили во Вьетнаме. Всего нас было четверо. Один погиб. Второй — Саймон — сейчас охраняет Пэтси. Когда Ред понял, что ему недолго осталось, то связался с нами и взял с нас слово, что мы поможем ей, если возникнет нужда.

— Ред? — переспросила Саманта. — Вы имеете в виду моего отца?

— Это просто прозвище, — смутившись, пробормотал Мэддокс. — Мы все звали друг друга не по именам, а по прозвищам. Так уж повелось.

— Со времен войны? — прервал его Нейт. — Где вы служили во Вьетнаме? В каких войсках?

Мэддокс помолчал, переводя взгляд с Нейта на Саманту и обратно, затем со вздохом пожал плечами:

— В Конторе.

В ЦРУ? Что ж, это многое объясняло. Например, то, как матери Сэм удалось скрыться и от властей, и от мафии на целых тридцать лет.

— Нас четверых завербовали прямо со школьной скамьи, — начал свой рассказ Мэддокс. — Не знаю, почему власти выбрали именно нас. Предложили выбор: армия или разведшкола. Мы выбрали разведку. Там и прослужили всю войну. Потом я уволился сразу, а Саймон и Ред прослужили еще несколько лет, пока Контора не начала заниматься внутренними делами. Это им пришлось не по душе. Но все эти годы мы трое не теряли связи друг с другом.

«Очень похоже на правду», — подумал Нейт. Он не раз слышал о том, как крепки узы братства, связывающие бывших разведчиков.

— Судя по вашим водительским правам, вы из Аризоны?

— Живу на севере Флагстаффа. У меня там туристическая компания. Вожу туристов в байдарочные походы.

«Что ж, — сказал себе Нейт, — лишняя голова и лишние руки нам сейчас не помешают. Особенно если эти руки и голова принадлежат отставному разведчику».

— Где моя мать? — повторила вопрос Сэм.

— С Саймоном, в безопасном месте. Неподалеку отсюда. Отказалась уезжать из города, пока не удостоверится, что вы в безопасности. Упрямая дамочка!

— Как и ее дочь, — усмехнулся Нейт.

Сэм смерила его сердитым взглядом.

— Что же нам теперь делать?

— Прежде всего вам нужно встретиться с Пэтси. И вам, и Маклину. Я поеду с вами — на всякий случай.

Нейт помолчал, глядя на него в упор.

— Полагаю, выбора у нас нет?

— Совершенно верно. Я умею заметать следы. А вам сейчас никто не поможет. Ваше начальство в Бостоне рвет и мечет, вот-вот подпишет приказ об увольнении.

— Откуда вы знаете?

— У нас есть свои люди на стратегически важных постах. К сожалению, похоже, не только у нас.

— Вы знаете, кто это? — быстро спросил Нейт.

— Возможно, знает Пэтси.

— Что значит — «возможно»?

— Много лет назад в Бостоне она стала свидетельницей убийства. Патрульный полицейский, состоявший на жалованье у клана Мерритта, убил агента, работавшего под прикрытием. Имени убийцы она так и не узнала. Однако подозревает, что этот человек и есть источник всех ваших проблем.

— Что? — удивленно воскликнул Нейт

— Мы не знаем, кем стал сейчас этот человек, — продолжал Мэддокс. — Но я думаю — хотя это только моя догадка, — что Пол Мерритта хотел защитить вашу мать от него. Вот почему он позволил ей убраться со сцены и инсценировал ее смерть. Возможно, Пол для того и послал за вами, Саманта, чтобы рассказать вам все и предупредить, кого вы должны опасаться, — но не успел. Смерть пришла за ним раньше, чем он думал.

Сэм тяжело вздохнула:

— Так, значит, вы не знаете, кто это может быть?

— Нет. Однако мы знаем, где искать. Тридцать четыре года назад этот человек служил в полиции Бостона. Имена у нас уже есть. Сейчас стараемся раздобыть фотографии. Как только придут снимки, Пэтси их просмотрит. Возможно, ей удастся узнать убийцу. Хотелось бы, чтобы и вы посмотрели снимки — вы тоже можете его знать.

— Может быть, — угрюмо отозвался Нейт, потрясенный тем, сколько удалось разузнать двум отставным разведчикам за какие-то два дня. Впрочем, им помогала сама Пэтси Кэрролл…

Сэм, хромая, подошла к креслу и села.

— Кто такой Саймон? Или это тоже кличка?

Мэддокс бросил на нее одобрительный взгляд.

— Он живет в Дюранго. Ред потому и просил о помощи нас, что мы не разъехались за тридевять земель. — Он покосился на револьвер Нейта. — Можно мне присесть? Я несколько часов на ногах.

Нейт кивнул, но револьвер не убрал.

— Продолжайте. Почему вы не постучали сразу? Зачем рыскали вокруг дома?

— Хотел убедиться, что я здесь один. И еще убедиться, что вы оба и есть те, кто мне нужен. Мы кое-что о вас выяснили, мистер Маклин. Похоже, вам грозят большие неприятности.

— Вам — после стрельбы у Фолкнеров — тоже, — заметил Нейт.

— Что-то не верится, что вы побежите доносить на меня в полицию, — усмехнулся Мэддокс. — Я из ЦРУ, вы из ФБР, так что у нас есть кое-что общее, верно?

Нейт убрал револьвер в кобуру.

— Вы знаете, что за миссис Кэрролл и ее дочь обещана четверть миллиона долларов?

Мэддокс нахмурился.

— Не знал. Впрочем, это меня не удивляет. Но мы не думали, что они попытаются убить дочь прежде, чем найдут мать. Нам казалось, они будут использовать Саманту, чтобы выйти на Пэтси. Вот почему, — обернулся он к Сэм, — ваша мать постаралась дать вам понять, что она в безопасности, но не стала объяснять, где находится.

— Но зачем все это? — воскликнула Саманта. — Что она такое знает?

— Мне это неизвестно. Но, подозреваю, ее тайна — настоящий динамит, раз за ней так охотятся. Ред всегда боялся, что рано или поздно это случится.

— Кто за нами охотится? Мерритта?

Мэддокс покачал головой:

— Не знаю, но… честно говоря, сомневаюсь.

— Как настоящее имя Реда? — спросил Нейт. Этот вопрос уже много дней не давал ему покоя.

— Об этом вам скажет Пэтси. Если захочет.

Нейт вгляделся в лицо Мэддокса. Он действительно был стар — никак не меньше шестидесяти. И из тех людей, которые вызывают доверие. Нейт редко доверялся кому-то с первого взгляда — однако инстинкт подсказывал ему, что этому человеку верить можно. Но настолько ли, чтобы отдать в его руки жизнь Саманты?

— Что вы предлагаете?

— Прежде всего надо выбраться отсюда, — ответил Мэддокс. — Когда Пэтси рассказала мне об этой хижине, я провел собственное расследование: хотел выяснить, легко ли ее найти. Ред был человек очень осторожный, но бывает, что и осторожность не помогает. Мне потребовалось некоторое время, но я ее нашел. И даже определил местоположение. Просмотрел списки владельцев земельных участков в радиусе сотни миль от города, проверил всех юридических лиц — и выяснил, что фирма, на которую записан этот домик, существует только на бумаге.

— Но ведь вы знали, что искать, — возразила Сэм.

— Верно. Однако, если бы и не знал, этот вариант пришел бы мне в голову одним из первых. Не так уж сложно догадаться, что Ред оборудовал где-то неподалеку от дома тайное убежище.

Сэм обернулась к Нейту:

— А ты что скажешь?

— Думаю, он прав, — ответил Нейт.

«Пещера Али-Бабы» с самого начала ему не понравилась: тревожила ее полная изолированность от мира. Полное одиночество — это не так уж плохо, но не тогда, когда за тобой гоняются убийцы.

— Мне нужно поговорить с матерью, — решительно заявила Сэм.

— Не отсюда, — возразил Нейт, и Мэддокс кивнул. Сэм посмотрела сперва на одного, затем на другого.

— Как мой отец… мой неродной отец познакомился с мамой?

Нейт понимал: она задала этот вопрос, чтобы разрешить последние сомнения.

— После увольнения Ред стал частным детективом. Специализировался на уголовных делах и промышленном шпионаже. Работал неподалеку от Чикаго. Пэтси обратилась к нему, сказала, что ей нужно скрыться, и попросила помощи. Ред согласился помочь ей — он знал, как и что нужно делать. Все мы это знаем. Но произошло нечто неожиданное: он полюбил Пэтси и скрылся вместе с ней. Мы ничего о нем не знали, пока два с половиной года назад он не связался со мной и с Саймоном и не рассказал всю эту историю.

Сухо, четко и по существу. Никакой «воды». И никакой лишней информации. Нейту это понравилось.

— Как фамилия Саймона? — продолжала расспросы Сэм. — Почему с матерью остался он, а не вы?

— Он живет ближе. И у него есть самолет. Вот почему Пэтси сперва позвонила Саймону. Он прилетел сюда сразу — думаю, потому что был готов к чему-то подобному. Оба мы понимали, что рано или поздно наша помощь понадобится — ведь не зря же Ред посвятил нас в свою тайну. Но Пэтси — упрямая женщина, она не звонила нам, пока не обнаружила, что кто-то побывал у нее в доме. Саймон приехал, заметил возле дома подозрительный фургон и позвонил Пэтси по сотовому. Сказал, чтобы она вышла потихоньку через черный ход и встретилась с ним в квартале от дома.

— Почему вы не поехали прямо ко мне?

— Я поехал. Но у вас уже был Маклин. Подойдя к дому, я обнаружил две машины. А потом увидел, как вы выбегаете из дома и прокалываете ему шину. Естественно, я решил, что Маклин — ваш враг, что вы бежите от него. И последовал за вами. Кстати, вы молодчина, что догадались сменить машину. Если бы ваша мать не предупредила, что вы наверняка обратитесь к своей лучшей подруге Терри Фолкнер, — ни за что бы не догадался, где вас искать. — Он поморщился. — А потом я сглупил. Побежал не за вами, а за стрелком. Но его кто-то подобрал, и я потерял след. Старею, теряю сноровку.

— Я бы не сказал, — усмехнулся Нейт. — Итак, нас преследует наемник, которому поручено похитить Саманту и ее мать.

— Но почему мама не пошла в полицию? — задала Сэм вопрос, как видно, мучивший ее уже долгое время.

— Убийство совершил полицейский. Что было с ним дальше, Пэтси не знает, но знает, что у Мерритты полно своих людей в полиции. И, возможно, не только в полиции. Поэтому она не доверяет никому, кроме меня и Саймона.

— А почему мы должны доверять вам? — не отставала Сэм.

Нейт с трудом скрыл улыбку. Вот кому следовало бы работать в ЦРУ! Однако он чувствовал, что подозрительность — не природное качество Сэм: эту черту развили в ней события последних дней.

— Ваша мать сказала: если у вас останутся какие-то сомнения, я должен произнести слово «Рыжик».

При этих словах Саманта расплылась в улыбке.

— Рыжик! Так звали моего любимого плюшевого кота!

Нейт отвел взгляд. Его подозрения было не так легко усыпить, и, в отличие от Саманты, он все яснее понимал, что улыбаться сейчас нечему.

Картина усложняется. Появляются новые действующие лица. Нейт мог поклясться, что стрелок в лесу пытался не похитить Саманту, а убить. А это значит, что за ней охотятся двое — по разным причинам и с разными целями. Однако говорить об этом вслух ему не хотелось

Обменявшись взглядами с Мэддоксом, Нейт понял, что старый разведчик думает о том же. В эту игру играют двое неизвестных. Один хочет получить то, что знает — или чем владеет — Пэтси Кэрролл. Намерения другого проще и страшнее: он не успокоится, пока не отправит на тот свет Пэтси и ее дочь.

28

Решено было отправиться в путь немедленно и остановиться в каком-нибудь придорожном мотеле. Но сначала Саманта предложила накормить собаку. Пес — овчарка-полукровка — до сих пор сидел у крыльца, не шевелясь и не издавая ни звука. По сигналу хозяина он вошел в дом и уселся у дверей. Выглядел он внушительно, однако позволил Саманте почесать себя за ушами и благодарно гавкнул, когда она налила ему в миску воды и отдала остатки завтрака.

— Его зовут Джок, — представил своего спутника Мэддокс. — Джек и Джок — так нас с ним все называют. Он ходит со мной в походы, помогает держать туристов в строгости. — И впервые за эту ночь лицо его, выдубленное солнцем и ветром, расплылось в улыбке.

Сэм украдкой наблюдала за Нейтаном. Она помнила, как быстро он поладил с Сарси; однако на собаку Нейт посматривал с некоторой опаской. Да и сам Джок, ее признавший сразу, от Нейта держался на почтительном расстоянии.

Куда они поедут, Сэм так и не знала. Джек Мэддокс предпочитал об этом не распространяться: чем меньше названий они будут произносить вслух, сказал он, тем лучше.

— А долго туда добираться? — спросила Саманта.

— Порядочно.

Пришлось удовлетвориться таким ответом, хоть он ей не слишком понравился. Впрочем, двое мужчин, казалось, хорошо понимали друг друга: Нейт привык говорить на том же языке.

— Где ваша машина? — спросил Нейтан Мэддокса.

— В полумиле отсюда.

— Мы можем вас отвезти.

Мэддокс покачал головой.

— Поезжайте вперед. В пяти милях к востоку отсюда есть ресторан. Я его заметил, когда ехал сюда. Сегодня пятница, и даже в такой час там полно народу. Встретимся там.

Посвистев собаке, он сошел с крыльца и растворился во тьме.

Нейт быстро упаковал их немудреные пожитки, затем окинул Саманту обеспокоенным взглядом.

— Со мной все в порядке. Честное слово! — заверила она, хотя это было далеко от истины. Нога все еще болела, а от сильных лекарств и недостатка сна Саманту шатало, как пьяную.

Уже в машине она повернулась к нему:

— Что ты обо всем этом думаешь?

— Не знаю, что и думать, — ответил Нейт. — Одно скажу: как только мы отсюда выберемся, я позвоню Грею. Попрошу его разузнать все, что удастся, об этом Джеке Мэддоксе и о Саймоне, который живет в Дюранго и имеет личный самолет.

— Считаешь, это не настоящие имена?

— Не знаю. Но скоро выясню.

Прислонившись к дверце, Саманта повернулась к нему. Ей нравилось просто смотреть на лицо Нейта — это придавало ей сил.

Заведя машину, он сжал ее руку в своей.

— Прости меня.

— За что? Это мне нужно извиняться. Из-за меня тебя вот-вот уволят.

— Что ж, мне давно пора уйти в отставку, — ответил он. — А по большому счету, вообще не стоило работать в Бюро.

— Из-за Мерритты?

— Да. Я ведь выбрал эту работу, чтобы отомстить. Больше двадцати пяти лет жил только мыслями о мести. Воспоминания не отпускали меня; даже сейчас они все еще меня мучают — хотя в последние дни все реже и реже. Я позволил ненависти и жажде мести управлять моей жизнью. Рано или поздно это привело бы к катастрофе.

— Чем же ты займешься, если тебя уволят?

— Не знаю, — ответил он. — Еще не думал об этом. Найду себе какое-нибудь дело.

Остаток пути они проехали в задумчивом молчании.

Полчаса спустя они были уже на стоянке возле ресторана, и очень скоро рядом с ними припарковался красный пикап. За рулем его Саманта и Нейт увидели Джека Мэддокса, на пассажирском сиденье — Джока.

— В Форт-Коллинзе есть мотель под названием «Дикий Запад»… — заговорил Мэддокс.

— Знаю этот мотель, — кивнула Саманта.

— Я поеду следом за вами, хочу убедиться, что никто не висит у нас на хвосте, — продолжал Мэддокс. — Переночуем там, а завтра двинемся в путь.

— Куда?

— В Чикаго, — ответил Мэддокс. — Туда, где все началось. Поезжайте первыми, я за вами.

Сэм заметила, что Нейт окинул стоянку быстрым цепким взглядом; затем тронулся с места и выехал на дорогу. Машина помчалась на восток.

Лицо Нейта было непроницаемо. «Заметил ли он то же, что и я?» — спрашивала себя Сэм. Мэддокс обещал, что позволит ей позвонить матери, — однако так и не сказал ее номера телефона!

И все же ей отчаянно хотелось доверять Мэддоксу. Так же, как когда-то хотелось довериться Нейтану. Однако многое вызывало вопросы. Почему Мэддокс не дал ей связаться с матерью? Что, если мотель в Форт-Коллинзе — ловушка?

— Расскажи мне об этом мотеле, — словно прочтя ее мысли, попросил Нейтан.

— Он ничем не отличается от прочих, — ответила Сэм. — Я была там как-то на конференции. Несколько домиков. Удобно, прилично, но ничего особенного. Разве что бассейн с подогревом.

— Освещение хорошее?

— Насколько помню, да.

— Холл просторный?

— Средних размеров. А что?

— В большом холле обычно и людей больше, — ответил он. — Как ты думаешь, почему Мэддокс выбрал это место?

— Может быть, как раз поэтому, — приободрившись, сказала Саманта. — Если бы он хотел заманить нас в ловушку, выбрал бы мотель с одним портье за конторкой и без единого фонаря на улице.

— Да, наверное, — задумчиво ответил Нейт.

— А кроме того, у него собака, — с надеждой заметила Сэм. Она склонна была доверять любителям собак: ей казалось, что тот, кто любит животных, не может быть плохим человеком.

Нейт усмехнулся, и Саманта подумала, что он, должно быть, считает ее ужасно наивной. Но что делать — она от природы была оптимисткой и даже в самых безнадежных ситуациях старалась отыскать хоть лучик надежды.

Вокруг сгустилась тьма. Нейт ехал медленно, осторожно огибая крутые повороты горной дороги. Сэм оглянулась. Дорога позади них была пуста.

— Ему незачем ехать за нами след в след, — пояснил Нейт. — Он ведь знает, куда мы направляемся.

— Туда, где все началось, — повторила она слова Мэд-докса. — Но почему не в Бостон?

— Может быть, потому, что именно в Чикаго твоя мать встретилась с Дэвидом Кэрроллом — или как его там на самом деле. Возможно, именно там хранится тайна, пугающая стольких людей.

— И больше всех — меня, — проговорила она. Нейт рассмеялся:

— Мне нравится твое чувство юмора.

— Лучше уж смеяться, чем плакать!

Внезапно Нейт резко вывернул руль. Автомобиль свернул на грязную обочину, под защиту тенистых деревьев. Бампер машины почти уткнулся в ствол столетнего вяза, Саманту подкинуло на сиденье; она поморщилась и едва подавила крик.

Нейт выключил фары. Оба замерли в ожидании.

По дороге мимо них пронесся автомобиль. Затем еще один. Нейт не трогался с места.

— Может быть, у него есть следящее устройство, — заметила Саманта.

— Может быть, — коротко ответил Нейт, и Сэм поняла, что эта мысль уже приходила ему в голову.

— А можно его найти?

— Можно, только нужен яркий свет и запас времени. В любом случае мы скоро выясним, так ли это, — добавил он.

— У тебя есть план?

— Планы-то всегда есть. Только не всегда они срабатывают.

— И что ты хочешь сделать? — спросила она.

— Не будем спешить. Осмотрим все автомобили на стоянке возле мотеля. Проверим охрану. И дадим Грею время собрать информацию на этого старикана.

— Но что может выяснить Грей?

— У него есть доступ к национальным базам данных. Полицейская статистика, водительские удостоверения.

У меня таких возможностей нет. По крайней мере, сейчас, — добавил он.

— Но мы все еще не знаем, в безопасности ли моя мать…

— Верно, не знаем, — сурово отозвался он. — И не хотим, чтобы кто-нибудь использовал тебя, чтобы добраться до нее.

С этим Саманта от души согласилась. Мэддокс не сообщил ей телефон матери — этого было достаточно, чтобы подозрения разгорелись в ней с новой силой. Молча она смотрела, как Нейт достает свой сотовый телефон, включает его, просматривает поступившие сообщения.

Наконец он набрал номер.

— Привет, дружище! Ты звонил?

Выслушав ответ, Нейт нахмурился.

— Что ж, этого я и ждал. А ты?

Он еще послушал, и на лице его отразилась досада и разочарование.

— Черт побери! Прости, Грей.

Последовало долгое молчание. Затем Нейт сказал, видимо отвечая на вопрос:

— Рыбу ловлю, приятель. Что же мне еще делать? И возвращаться не собираюсь — по крайней мере, пока. Пусть они выпустят пар. И ты тоже особо не светись там, ладно? Это все из-за Баркера. Я ничего дурного не сделал, и, когда вернусь, все разрешится, вот увидишь. Ладно. Только смотри не выпей лишнего в бейсбольном баре.

Выключив телефон, он повернулся к ней:

— Нам нужен телефон-автомат.

— Недалеко отсюда есть маленький городок.

— Недалеко — это сколько?

— Минут двадцать езды.

— Тогда подождем немного здесь.

Саманта вопросительно смотрела на него, и Нейт усмехнулся.

— Очень возможно, что телефон Грея прослушивается. Если бы я остался на линии чуть подольше, они могли бы вычислить наше местоположение.

— А при чем тут бейсбольный бар?

— Мы с Греем иногда ходим смотреть матчи. Я хотел сказать, чтобы он ехал туда, и он меня понял. Оттуда он сможет говорить свободно.

— Зачем он тебе звонил?

— Сказать, что меня отстранили от работы. Я ведь давно не выхожу на связь, и кто-то сообщил Баркеру, что меня видели в Горячих Ключах вместе с человеком, от которого мне было приказано держаться подальше. Слушание по моему делу состоится на следующей неделе.

— Но кто мог ему сообщить?!

— Чертовски хороший вопрос! Я здесь не разговаривал ни с кем, кроме тебя и Фолкнеров. Не думаю, что они бросились звонить в бостонское отделение Бюро.

— Может, тебе лучше вернуться?

— Черта с два! Я в отпуске. Ловлю рыбу. Все. А к тому времени, когда отпуск кончится, мы сможем, если повезет, предъявить шефу изобличенных убийц. Успех — лучший аргумент в мою пользу.

Саманте казалось, что она погружается все глубже в какую-то вязкую трясину.

— Но что, если в этом замешан мой брат?

— Тогда тебе лучше об этом знать, — жестко ответил он.

— Тебе легко говорить!

— Нет, Сэм. Теперь — нет. Я молю бога, чтобы он оказался чист. Ради тебя.

— А сам ты как думаешь?..

— Саманта, я видел, как он закрывал тебя от пуль своим телом. Видел, как он смотрел на тебя, когда ты была ранена. Нет, не думаю, что он имеет какое-то отношение к этой истории.

Сэм заметила, что Нейт избегает более общих суждений. Очевидно, для него Ник еще не был окончательно очищен от подозрений.

— Хуже всего, — продолжал Нейт, — что Грея отправили в офис разбирать старые бумажки. Пока он не отстранен от работы, но сомневаться не приходится: из-за меня пострадает и его карьера.

— Из-за нас, — поправила она.

— Из-за нас, — улыбнувшись краешками губ, согласился он. — Отстранение от работы — неприятная штука. Теряешь право на поддержку местной полиции и пароль, обеспечивающий доступ к нашим файлам.

— Но как тебя могли отстранить от работы, если ты в отпуске?

— Очень просто. Мне ясно приказали оставить в покое Мерритту, а я продолжаю работать над этим делом.

— Продолжаешь работать?.. — повторила Саманта. Она чувствовала, что не успокоится, пока не развеет все свои сомнения. Ей было понятно, почему Нейт все эти годы преследовал семью Мерритта. Если бы ее мать застрелили у нее на глазах — разумеется, она бы тоже жаждала справедливости! Вопрос в том, что движет им сейчас: забота о ней и ее матери — или все та же жажда мести?

Очевидно, тайна, которую хранит Пэтси, может погубить клан Мерритта. И, видимо, могла погубить его и тридцать лет назад — еще до убийства его матери. Так что если бы тридцать лет назад ее мать пошла в полицию, быть может, многие из Мерриттов попали бы за решетку. И мать Нейта не оказалась бы в неподходящем месте в неподходящее время…

Саманта вздохнула, думая о том, как ошибки и грехи родителей много лет спустя калечат жизнь детей. Нейт накрыл ее руку своей.

— Поверь мне, милая: сейчас я забочусь только о тебе. Хочу, чтобы ты была в безопасности. Чтобы могла вернуться к прежней жизни.

— Это невозможно, — тихо ответила она. — Всякий раз, глядя на свою мать, я буду вспоминать о том, что потеряла. И что потерял ты. Нет, я по-прежнему люблю ее — и никогда не перестану любить. Но не знаю, смогу ли когда-нибудь ей по-настоящему доверять.

— Думаю, она поступила так, как считала единственно возможным. Не забывай, в то время она была очень молода — и должна была заботиться о детях. Очевидно, она боялась за Ника, который остался в руках у Пола, — мягко заметил Нейт. — Ты сейчас знаешь то, о чем она в то время и не догадывалась. Не стоит ее судить.

— Но если бы она пошла в ФБР, твоя мать осталась бы жива!

— А твоя мать могла бы погибнуть, — заключил он. — Не в наших силах изменить прошлое — но мы можем изменить будущее.

Нейт сжал ее ладонь, и Саманта почувствовала, что он говорит искренне. Он действительно готов был отринуть прошлое и начать жизнь с чистого листа. Но что, если страшные воспоминания не оставят его в покое?

Не обращая внимания на боль в ноге, Саманта прильнула к Нейту, положила голову ему на плечо. С самой первой встречи — тогда, в аэропорту — этот человек властно притягивал ее к себе. Его образ не давал ей покоя, и это влечение безмерно усилилось, когда Нейт спас жизнь ее брату.

А потом — тот поцелуй…

Поцелуй, воспоминания о котором согревали ее в минуты ужаса и отчаяния.

Нейт винит себя за то, что не смог уберечь ее от опасности. Однако всякий раз, когда он был нужен, он оказывался рядом. Нейт защитил ее в аэропорту; он оттащил Ника от горящего автомобиля. А теперь он последовал за ней в Колорадо. Чтобы оберегать и защищать ее. Если понадобится — ценой собственной жизни.

— Спасибо тебе, — прошептала она.

— Пока не за что, родная. Наши приключения еще не закончены. И боюсь, как бы мне не втянуть тебя в еще большие неприятности.

— Ты не доверяешь Джеку Мэддоксу, верно?

Нейт поколебался; Саманта почувствовала, что он взвешивает свой ответ.

— Нейтан, я хочу знать правду.

— Я ведь тебе уже говорил: кто-то обещал четверть миллиона долларов за то, чтобы вас с матерью похитили.

Сэм молча ждала продолжения.

— Заказчик, кто бы он ни был, хочет получить вас живыми и, по всей видимости, вместе. Так будет легче запугать твою мать.

Саманта кивнула.

— Но тот, кто стрелял в тебя в Горячих Ключах, явно не это имел в виду. Он пытался тебя убить.

Наступило молчание. Сэм не могла поверить своим ушам.

— Ты хочешь сказать… их двое?

Нейт кивнул, сурово сжав губы.

— Да, двое. И цели у них разные.

— Но почему?..

— Нетрудно догадаться, — ответил он. — Если твоя мать не развелась с Полом Мерриттой, очевидно, она имеет законные права на внушительную часть его состояния. И то, что все считали ее мертвой, значения не имеет — не она ответственна за обман. Конечно, ее права можно оспорить в суде, но это означает многолетнее разбирательство, в течение которого спорным имуществом невозможно будет пользоваться. Разумеется, семье это не по вкусу. И, возможно, кто-то из твоих родственников будет только рад, если вы обе просто… исчезнете.

Сэм попыталась выдавить улыбку, но сама почувствовала, что из этого ничего не вышло.

— Значит, кто-то из семьи Мерритта пытается убить меня как возможную наследницу. И в то же самое время кто-то неизвестный хочет меня похитить, чтобы заполучить информацию, которой владеет моя мать. Так?

— Скорее всего, так.

— Замечательно! — мрачно проговорила Саманта. — А какую роль во всем этом играет Джек Мэддокс?

— Он не дал тебя убить.

— Хочешь сказать, мой ангел-хранитель может оказаться похитителем? — заключила Сэм. — Но почему тогда мать столько рассказала ему обо мне?

— Не знаю, — ответил Нейт. — Возможно, все, что он рассказал, — сущая правда. Но я ни в чем не могу быть уверен, пока не поговорю с Греем. А до тех пор нам нельзя доверять никому. — Повернувшись к ней, он ласково коснулся рукой ее щеки. — Ты, должно быть, совсем измучена.

Так оно и было: Саманта просто умирала от усталости. Однако, как ни странно, один взгляд на Нейта придавал ей сил. Рядом с этим человеком она чувствовала себя спокойно и надежно. Словно, пока он с ней, никто не посмеет ее тронуть.

Нейт взглянул на часы. Затем, повернувшись к Саманте, легко коснулся губами ее губ, невероятно интимным жестом пропустил меж пальцами прядь темных волос над ухом.

— В один прекрасный день…

— Что — в один прекрасный день? — поинтересовалась она, помолчав.

Но вместо ответа он выпрямился:

— Пора ехать.

Нейт вырулил на шоссе, и они помчались вперед, навстречу неизвестности.

Глядя в ночную тьму, Саманта гадала, куда приведет ее дорога.

На свидание с матерью? Или в смертельную ловушку?

На ближайшей заправочной станции они остановились. Нейт попросил Сэм купить чипсы и две банки колы, а сам зашел в кабинку телефона-автомата. Телефонный номер своего любимого бара Нейт знал наизусть — несколько месяцев после смерти жены он проводил там дни и ночи.

Грей снял трубку сразу.

— За тобой не следили?

— Обижаешь, Нейт! Ты же меня знаешь!

— Эти люди — профессионалы, — угрюмо произнес Нейт. — Они появились в Горячих Ключах раньше Сэм. И здесь напали на нее снова.

— Как она?

— Легко ранена. Она отважная женщина, Грей. Думала только о том, как бы из-за нее не пострадала подруга — как и в тот раз, когда вытащила Меррита из горящей машины. Но я разузнал кое-что новое и хочу, чтобы ты проверил двух человек. Первый — Джек Мэддокс. Округ Флагстафф, Аризона. Владеет туристической фирмой, организовывает походы на байдарках. Второй — некто Саймон, даже не знаю, имя это или фамилия. Живет в Дюранго, Колорадо, владеет частным самолетом.

— Ладно, расстараюсь. Что еще?

— Мне нужны имена и фотографии бостонских патрульных полицейских, работавших в городе тридцать четыре года назад. Особое внимание обрати на тех, кто был как-то связан с Мерриттой. И еще: в то время был убит или исчез агент, работавший под прикрытием. Выясни все, что об этом известно.

Мэддокс говорил, что уже составил список патрульных, но Нейт хотел иметь свой собственный. Кроме того, если кто-то в Бостоне сможет достать все фотографии — то это Грей.

Грей присвистнул.

— Ты имеешь в виду… то, что я думаю?

— Пока что это только предположения. Да, и учти: одновременно с тобой эти снимки будет пытаться раздобыть кто-то еще, так что…

— Советуешь мне быть осторожным? Не волнуйся, я всегда осторожен. Ладно, сделаю, что смогу. Раздобыть списки патрульных не так уж сложно, а вот фотографии — другое дело. Скажи на милость, где взять снимок человека, который вышел в отставку лет двадцать назад?

— Не обязательно проверять всех подряд, — проговорил Нейт. — У нас мало времени, так что сосредоточься на тех, имена которых что-то тебе скажут. На известных людях, которым есть что терять.

— Ладно. Как с тобой связаться?

— Я сам тебе позвоню, — ответил Нейт. — Завтра в десять утра.

— Договорились.

— Спасибо, друг.

И Нейт повесил трубку, думая о том, скольким он обязан напарнику.

Сэм ждала его в дверях с полиэтиленовым пакетом в руке. Через другую руку она перекинула яркую сувенирную футболку с изображением лося.

— Я купила две, — объяснила она, — с лосем и с пумой. Пума — мне, лось — тебе.

Нейт невольно расплылся в улыбке. Сэм больше не опиралась на трость, хоть и прихрамывала при ходьбе; он заметил, что она успела причесаться и подкрасить губы и выглядела, на его взгляд, просто потрясающе. Особенно украшали ее смешинки в глазах.

— Думаю, отсюда можно звонить спокойно, — сказал он, пропуская ее к телефону.

Сэм набрала номер и стала ждать. Ожидание длилось долго, и Нейт видел, как надежда в ее глазах сменяется разочарованием. Он и сам испытал острое разочарование — ему тоже не терпелось получить подтверждение, что с человеком по имени Саймон Пэтси Кэрролл в безопасности. Однако не исключено, что именно Саймон посоветовал ей не отвечать на звонки.

Наконец Сэм повесила трубку и, ничего ему не сказав, набрала другой номер.

— Привет, Терри.

Нейт хотел отойти на несколько шагов, чтобы не подслушивать, но вдруг услышал удивленный возглас Саманты:

— Ник здесь?!

Нейт бросился обратно к кабинке.

— Да, он приехал сюда. Беспокоится о тебе, — донесся из трубки едва слышный голос Терри.

— Где он? — спросила Саманта, повернув трубку так, чтобы Нейту было лучше слышно.

— В твоей любимой гостинице. Можешь ему позвонить. — И Терри продиктовала номер.

— Спасибо.

— А мне можно рассказать ему, что ты звонила?

Нейт покачал головой.

— Нет, — с явной неохотой ответила Сэм. — Пока не стоит.

— Знаешь, Сэм, он мне понравился. Мы с ним сегодня вместе ужинали. По-моему, он…

Нейт затряс головой и прошептал, едва шевеля губами:

— Заканчивай!

На секунду ему показалось, что Сэм готова взбунтоваться, но она послушно кивнула.

— Извини, мне пора. Позвоню позже.

Он взял трубку у нее из рук и положил на рычаг.

— Не думаешь же ты, что кто-то прослушивает телефон ее брата! — недовольно заметила Саманта.

— Всегда лучше перестраховаться, — бросил через плечо Нейт, направляясь к машине.

— Ты не веришь, что Ник приехал, потому что боялся за меня?

— Не знаю, Сэм. Но пока что лучше не доверять никому. В том числе и твоему брату.

Нейт тут же пожалел о своих жестоких словах, но уже было поздно. По лицу Сэм он понял, что она борется со слезами. И это зрелище поразило его в самое сердце. Сэм не плакала ни от боли, ни от страха, ни от усталости, не пролила ни слезинки, когда пряталась от убийцы в лесной канаве, не издала ни стона, когда врач промывал ей рану, но теперь…

Черт возьми, как он ее понимает! Она смертельно устала, измучена и напугана. Ей хочется на кого-то положиться. Нейт ясно сознавал, как важно для нее доверять брату. От одной мысли, что он прилетел ей на помощь, Саманта буквально расцвела — а он своей подозрительностью словно вылил на нее ушат холодной воды.

И все же Ник Меррит оставался для Нейта загадкой. Слишком велика вероятность, что он замешан в делах семьи. И в этом случае, даже если намерения у него самые благородные, — Саманте лучше держаться от него подальше.

Он помог Саманте залезть в машину, заправил бак бензином и сел за руль. Еще полчаса — и они будут в Форт-Коллинзе. Там, если повезет, смогут отдохнуть. А завтра, возможно, получат ответы на свои вопросы.

Ему очень хотелось обнять Саманту, но сейчас она выглядела такой хрупкой и уязвимой, что Нейт почувствовал: одно прикосновение — и она потеряет контроль над собой.

— Пойми, — заговорил он, — я вовсе не считаю, что твой брат замышляет что-то против твоей матери. Но…

Но внезапное появление Меррита в Горячих Ключах ему совсем не нравилось. И еще меньше нравилось, что Меррит пригласил на ужин подругу Саманты.

Чертыхнувшись про себя, Нейт завел мотор и выехал на дорогу.

29

Мотель «Дикий Запад» действительно оказался довольно большим и хорошо освещенным.

Нейт медленно объехал стоянку кругом, приглядываясь к автомобилям, но ни на одном из них не заметил арендного ярлычка на ветровом стекле.

Не ускользал от его внимания и внешний вид автомобилей. Наемники, как правило, стараются избегать особых примет, способных вывести на их след полицию: они пользуются только новыми машинами, содержат их в чистоте и не оставляют в салоне никаких личных вещей — будь то одежда или карта с отпечатками пальцев

Однако ни один автомобиль на стоянке под эти приметы не подходил: все они были довольно потрепаны, некоторые — с помятыми бамперами или заляпанными грязью стеклами, и почти во всех лежали на сиденьях куртки, карты или еще какие-нибудь вещи, указывающие на владельцев.

Красный пикап Мэдцокса Нейт заметил сразу и мысленно спросил себя, легко ли ему было зарегистрироваться в мотеле с собакой.

В шестом по счету домике от пикапа отворилась дверь — очевидно, Мэддокс их заметил. Вместе с ним на крыльцо выскочил пес. Нейт обратил внимание, что в руках у Мэддокса нет оружия — только большой конверт из плотной коричневой бумаги. Впрочем, это еще ничего не значило.

— Так и подумал, что вы захотите прежде проверить стоянку, — одобрительно заметил Мэддокс.

— Не сомневаюсь, вы сделали то же самое.

— Вы намеренно от меня отстали? — спокойно проговорил Мэддокс.

— Нам пришлось остановиться.

Несколько секунд двое мужчин мерили друг друга взглядами, словно в молчаливом поединке. Наконец Мэддокс кивнул.

— Я заказал для вас номер на двоих. На имя мистера и миссис Пауэлл. Решил, что вдвоем вам будет удобнее.

— Не уверен, что мне нравится мысль идти в пустую комнату, ключ от которой — у вас.

— Понимаю, — снова кивнул Мэддокс.

Нейт невольно улыбнулся, сообразив, что Мэддокс наверняка относится к нему с таким же подозрением, как и он сам — к отставному разведчику.

— Значит, вы не будете возражать, если мы возьмем другой номер?

— Конечно, нет. Но, возможно, в этом не будет нужды, если вы взглянете вот на это. — И он протянул Нейту конверт.

— Что это?

— Список бостонских патрульных за 1968 год и несколько фотографий. — Мэддокс обвел взглядом полупустую стоянку. — Ну что, может, зайдете внутрь? Или так и будем тратить время на военные хитрости?

«Черт побери! — сказал себе Нейт. — Дверь открыта, виден почти весь номер. И Мэддокс прав: мы не сможем победить, если не будем доверять друг другу». Он перевел взгляд на Сэм — та кивнула.

Припарковавшись, Нейт вышел из машины и, держа руку на кобуре, направился к домику Мэддокса. Тот тем временем открыл дверцу машины с другой стороны и помог выйти Сэм. Джок бежал за ним следом.

Войдя, Нейт первым делом обследовал ванную и стенной шкаф. Ничего подозрительного. На столе стоял включенный переносной компьютер.

Мэддокс, войдя, запер дверь на оба замка и на цепочку, затем протянул Нейту конверт.

Нейт не стал сообщать ему, что уже начал собственное расследование. Чем больше информации, тем лучше: получая сведения из разных источников, он сможет сверять результаты.

— Я хочу позвонить матери, — заявила Сэм.

Мэддокс протянул ей сотовый телефон и клочок бумаги с записанным номером.

— Телефон чистый, — заверил он. — По нему нас не выследят. И все-таки говорить советую из ванной.

Саманта схватила телефон так, как утопающий хватается за соломинку, и исчезла в ванной, прикрыв за собой дверь. А Нейт, пододвинув стул к столу, открыл конверт и извлек оттуда толстую пачку листов бумаги, испещренных фамилиями.

Очевидно, списки были отправлены по факсу, но ни номера телефона, ни других координат, указывающих, откуда прислан факс, на них не значилось.

Нейт принялся изучать списки. От сотен фамилий рябило в глазах; он не спал больше суток, и веки у него слипались. Мэддокс, внимательно взглянув на него, молча поставил перед ним чашку крепкого черного кофе.

Многие фамилии Нейт узнавал: не зря он десять лет проработал в бостонском отделе ФБР. Кое-кто из бывших патрульных по-прежнему служил в городской полиции — теперь в чинах лейтенантов, капитанов и даже начальников отделений. Некоторые стали шефами полицейских участков в близлежащих городках, входящих в юрисдикцию Бостона. Другие уволились и теперь занимались частным сыском.

Пробегая глазами список, Нейт отмечал некоторые фамилии. Одно имя привлекло его особое внимание — имя человека, с которым он встречался всего несколько дней назад. Этот был судья, который дал «добро» на прослушивание телефона Ника Меррита. Судья Терренс Макгайр.

В первый момент Нейт едва не рассмеялся. Только не Макгайр! Среди бостонских служителей закона этот человек давно стал легендой. Простой патрульный полицейский, без отрыва от службы окончивший колледж и юридическую школу, он поднялся из самых низов к вершинам судебной власти: был избран судьей штата и теперь выдвигал свою кандидатуру в федеральные судьи. Поговаривали, что у Макгайра большие планы: он хочет стать членом Верховного суда — и, скорее всего, этого добьется.

Да, этому человеку есть что терять.

Заметив, что Мэддокс не сводит с него глаз, Нейт не стал ставить галочку напротив фамилии Макгайра. «Подождем до завтра, — сказал он себе. — Сначала выясним, что сумел узнать Грей». Кроме всего прочего, Нейт всегда глубоко уважал судью Макгайра и не хотел бросать на него ни малейшей тени, пока не будет совершенно уверен в его виновности.