Николай Басов

Надежда

Глава 1

Трол Возрожденный, Воин Провидения, прозванный также Разрушителем Империи, стоял у окна своей башни в Сеньории и смотрел на море, которое расстилалось, словно серо-зеленая скатерть сразу за берегом, где раскинулся Кадот, стольный город Зимногорья. Солнце било ему в глаза. День выдался на редкость красивый. Здесь, на севере, краски воспринимались празднично и ярко, совсем по-другому, чем на юге, где они немного как бы выцветали от солнца.

За три года его отсутствия в Кадоте, когда он странствовал по миру и разрушал черную Империю, башню существенно перестроили. Ее укрепили, вырубили до верхней площадки новые ступени, вставили в проемы окна с дутыми стеклами и новыми переплетами, заменили сломанную черепицу на крыше и убрали весь хлам. Теперь это было вполне жилое помещение… Только вот сам Трол за это время не обновился, скорее наоборот.

В море происходило что-то интересное, в высшей степени необычное. Что это было, должно было проясниться, возможно, еще до наступления вечера.

За спиной Трола в специально принесенном сюда кресле расположилась Лорна, принцесса, сестра Колы, которая в последнее время все чаще, невзирая на законы благопристойности, приходила к Тролу почитать вслух. Впрочем, сейчас она посматривала на Джанин Высокоборскую, ныне супругу Сантина, наследника Зимногорья, которая сидела в уголке и вязала из овечьей шерсти жилетку ребенку, который должен был скоро родиться.

– Вы не слушаете, – наконец выговорила Лорна. – Зря только воздух сотрясаю.

– Нет, мне очень интересно, – отозвалась Джанин.

Она была когда-то лучшей подругой Лорны и осталась ею, но сейчас ее статус существенно изменился по сравнению с теми временами, которые помнил Трол. Ныне она была женой принца – наследника Зимногорья, носила его первенца, возможно, будущего короля по прямой линии наследования. А Лорна как была, так и осталась всего лишь владетельной Сирда, принцессой, потому что отказалась выходить замуж за сына и наследника Карифа Мартогенского и даже за племянника Дизария, которому сам Дизарий в последнее время, когда Империя стала рассыпаться, выкроил весьма немалое по тамошним, кеосским меркам владение, практически королевство.

Причину этого Трол не понимал, но он давно уже решил, что вообще мало понимает в этом мире. Кола иногда говорил, что Лорна слишком много времени проводит в бесплодных мечтах и иногда они даже затрагивали его, Трола. Сам Возрожденный в таких случаях думал, что и Кола, его друг и последний из оставшихся в живых спутников, тоже ничего не добился за эти три года войн, походов, поединков, сражений с самыми известными и сильными магами мира. Ничего – кроме славы, разумеется.

А слава, на самом деле, у него была немалая. Иногда в Кадот специально приезжали сыновья королевских семей, чтобы засвидетельствовать ему свое почтение, а заодно и поинтересоваться – не собирает ли Кола новую рать, чтобы умножить свои подвиги и славные дела? В таких случаях принц Кола пробовал честно объяснить, что он был лишь бойцом в команде Трола и что все зависит от Возрожденного, но ему не очень-то верили. Трол-то как был, так и остался всего лишь воином, даже не посвященным в рыцарское достоинство, хотя и с отменной выучкой. К таким людям титулованные не очень охотно прислушиваются даже здесь, на демократичном Севере.

Впрочем, возможно, Трол и тут чего-то не понимал. Его собственная известность была, пожалуй, даже более значимой, чем власть титулов, званий, владетельных прав королей на южном побережье Северного континента, у Кермальского моря. Его имя было знаменито на Востоке, на Западе, на Севере и даже, частично, на Юге. О нем уже пытались теоретизировать историки и летописцы, которым больше нечем было заняться, кроме перечисления чужих подвигов, ему уже возносили хвалу или хулу в храмах, а в тавернах слагали легенды.

От этого было никуда не деться, хотя Трол и хотел, чтобы вышло иначе. Он посмотрел на Лорну, уже в который раз удивляясь ее ясной и такой неброской северной красоте.

– Я действительно не слушал, – признался он. – Но мне нравится звук твоего голоса, владетельная Сирда.

Лорна опустила голову.

– Если так, лэрд Трол, я буду читать дальше.

История, которую она читала, как это повелось у них в последнее время, излагала какие-то счеты между кланами Даулов и Шибан, которые испокон веков дрались в Зимногорье, да так, что иногда четверть континента охватывала гражданская война. Интрига заключалась в том, что юноша из Шибан полюбил красавицу и весьма яркую леди из Даулов, а потом вдруг выяснилось, что юноша сам по себе принц из верховного клана, а девушка – совсем простушка, и, следовательно, они могут все-таки пожениться, если даст разрешение кто-то из женского рода Даулов. Но принцесса Даулов вдруг приревновала свою подданную… Детали этой истории Трола мало интересовали, но он сказал правду – смотреть на Лорну и слушать ее голос было всегда большой радостью для него.

Внизу затопали тяжкие шаги, потом кто-то побежал по ступеням, но устал, и Трол немного улыбнулся – Коле казалось, что он может по-прежнему бегать по этой лестнице, а это было не так, он стал слишком дряхл для рывка на сотню прыжков. Поэтому он притормозил и все равно в люк просунулся уже слегка взмокший и задохнувшийся. Разрыв между его психологическим возрастом и физическими кондициями был непреодолим.

– Ага, – сказал он, – вы тут. А у нас известие. Перес говорит, что кто-то приближается к нам каким-то странным образом через море. И очень быстро.

Последние шаги Кола сделал уже с кряхтением. У него были седые виски, он погрузнел и начал слабеть… от старости, которая наступила для него за те три-четыре дня, когда он вытаскивал на фиолетовом фламинго Трола из черных земель, раскинувшихся вокруг бывшего замка Нахаба.

В общем, получилась странная штука. Фламинго Дора совсем не утратила сил, не постарела, не согнулась под действием магии Басилевса, когда Трол убивал его в поединке, а вот люди… Кола теперь напоминал человека лет пятидесяти, хотя ему едва исполнилось двадцать. Да и сам Трол…

Об этом не хотелось даже думать.

– Я знаю, – Трол кивнул.

– Знаешь? – удивилась Лорна. – Как?

– Это несложно, – отозвался Трол и указал на окошко. – Кто-то там летит на фламинго.

– До Олавского архипелага, – осторожно сказал Кола, – миль двести пятьдесят, вряд ли кто-либо способен покрыть это расстояние в один перелет. Даже кинозиты шли вдоль берега, через Доранию, когда атаковали вашу с мастером Султунаром пещеру.

– Этот летун более ловок, – беспечно отозвался Трол. – И он как-то научился пересаживаться в полете с птицы на птицу.

– Это невозможно, – сказал Кола.

– Не говори, пока не убедишься, – спокойно отозвался Трол.

Он стал думать, как бы можно было перебраться с одного фламинго на другого в воздухе, и решил, что это рискованно, но выполнимо. Одна птица, если она здорово выучена или умна, как его Дора, подлетает к спине другой, переворачивается, и тогда с помощью узды можно перепрыгнуть в другое седло, освобождая первую птицу… Хотя какова должна быть степень тренированности птиц и какой наезднику нужно обладать смелостью – этому оставалось лишь позавидовать.

Сам-то Трол ничего подобного сейчас уже не мог бы сделать, даже если бы тренировался день и ночь, ночь и день… Он и с коня на другого коня не сумел бы пересесть без травм, наверное, не то что с фламинго на фламинго.

– Он не атакует нас? – спросила Джанин. – Не хотелось бы все начинать сначала.

Ее выражениям была свойственна и уклончивость, размытость суждений и ясное понимание ситуации, с чем невозможно было не считаться. Трол, не оборачиваясь, отозвался:

– Это вестник. Он летит ко мне, возможно, это что-то, чего мы все ожидаем.

– Трол, – в голосе Лорны прозвучали нотки упрека, – когда Кола притащил тебя из тундры, ты был едва жив. Мы всю зиму приводили тебя в нормальное состояние, практически заново учили ходить и разговаривать. И ты снова…

– Я знаю, – отозвался Трол. – Я благодарен вам… тебе в особенности. Но…

Он не знал, как высказать то, что должен был сказать.

Лорна захлопнула книгу и пошла к люку, чтобы спуститься с башни. Джанин вздохнула и стала собирать свое вязанье. Потом, убедившись, что Лорна далеко, деланно спокойным тоном произнесла:

– Возрожденный, ты вскружил голову девушке.

– И что? – не понял Кола. Потом нахмурился и осторожно добавил: – Она не девушка, а принцесса.

– Верно, – согласился Трол, – я ей не подхожу.

– Я не это имел в виду… – горячо отозвался Кола. Как и все мужчины, он мало что смыслил во всяких любовных перипетиях, тем более если они не касались его самого.

– Именно это, – отозвался Трол. Помолчал, по-прежнему глядя в окно. – К счастью, все скоро кончится.

– Знаете, что я вам скажу, – обернулась Джанин у самого края люка, – оба вы дураки, благородные господа.

– О чем она? – спросил Кола. – Может, я чего-то не понимаю?

– Как ты думаешь, я смогу усидеть в седле фламинго? – спросил Трол. – К примеру, Доры, если, разумеется, не лететь через Кермаль, а осторожненько, потихонечку, вдоль берега?..

Кола посмотрел на Трола. Перед ним стоял высохший, практически без мышечной массы человек, которому любой посторонний зевака дал бы самое меньшее лет восемьдесят. Лишь прямая, как копье, спина и блеск глаз выдавали в нем бывалого и умелого бойца, каким Трол был… еще прошлой зимой, когда они только подбирались к замку Нахаба.

– Не знаю, – честно высказался принц. – Все-таки бой с Басилевсом дался тебе слишком тяжело.

– Тебе тоже, – хмыкнул Трол.

– Ну, мне еще надо где-то раздобыть себе королевство, – отозвался Кола и поправил меч на бедре, хотя его рука дрожала, а пальцы были бледными и морщинистыми. – Не забывай, я же младший сын.

– В этом отношении у меня забот меньше, – сказал Трол, с трудом переводя дыхание. – Мне нужно… всего лишь… спокойно умереть. – Он снова повернулся к окну. – Может быть, этот вестник и летит, чтобы предложить решение наших проблем?

Глава 2

Ринис поднялась из башенного люка уверенно, словно не один раз уже бывала тут. Возможно, она проверила, кто тут находится, сколько оружия, как стоит мебель, и вообще оценила ауру этого места. Башенная площадка, закрытая со всех сторон, чтобы тут можно было жить и зимой, ей не понравилась, она хотела бы поменьше простора и побольше удобств. Но Трол даже не стал оглядываться, чтобы понять, чем же именно было вызвано это неудовольствие. Он жил тут, а остальное никого, кроме него, не касалось.

Ринис поднялась в сопровождении Колы, видимо отвечая ему на ранее заданный вопрос:

– Нет, ужинать я не буду, если мы не договоримся… Надеюсь, в Кадоте хватает гостиниц, где я могла бы расположить своих птиц, если будет нужно?

– Гостиниц хватает, но этим ты нанесешь немалое… немалую обиду королевскому дому, членом которого я являюсь.

Ринис хмыкнула и наконец-то посмотрела на Трола. Тот, как обычно, стоял у окна, провожая последние огни солнца на широкой полосе чуть рябящей воды – это Аттельгир проявлял себя на более крупной зыби моря.

Трол вообще любил это время дня, тем более весной. Скоро должен был вспыхнуть кадотский маяк, а чуть позже начнет светить и маяк по ту сторону залива, обозначая всем морякам безопасный путь в этих водах. Когда-то эти маяки здорово помогли Тролу, но сейчас это было просто красиво.

– Приветствую тебя, Трол Возрожденный, – Ринис поклонилась в воинской манере.

Трол ответил ей тем же. То, что к нему прилетела именно Ринис, он почувствовал, еще когда она заходила на посадку перед Сеньорией – королевским дворцом Зимногорья, стоящим чуть в стороне от города. Это не вызвало у него интереса, он даже не стал обдумывать, что могло заставить юную дочь волшебника Нишапра пуститься в долгий и сложный путь до Кадота…

А впрочем, скорее всего следовало говорить уже об опытной волшебнице, потому что Ринис превратилась в зрелую женщину, с гладко зачесанными назад волосами, в которых проглядывали серые пряди, с морщинками у глаз, на подбородке и на руках.

Она села в кресло, в котором обычно Лорна читала Тролу свои книги, и улыбнулась.

– Ты, кажется, даже не удивлен моим появлением. И у тебя нет вопросов, – она не спрашивала, она утверждала.

– Есть, – Трол старательно подавил дребезжание своего голоса. – Как тебе удалось на фламинго перелететь через Кермальское море?

– И это все? – Ринис немного напряженно расхохоталась.

– Трол, по случаю ее прибытия уговори ее на торжественный ужин в кругу… нашего семейства хотя бы, – предложил Кола, потому что эта встреча ему чем-то не нравилась. А может быть, он хотел устроить небольшой праздник, предоставить возможность королю Малаху расспросить Ринис, да и самому вспомнить прежние времена…

Ринис мельком посмотрела на принца, потом перевела взгляд своих лучистых глаз, как когда-то у Меды, на Возрожденного.

– Я всю жизнь занимаюсь фламинго. Неужели ты думаешь, я не могу заставить их летать, скажем, немного дальше, чем это получалось у вас? Тем более что магические приемы этого трюка разработал еще отец… Сейчас, при желании, я могла бы вообще не приземляться на этих птицах дня два. Только пришлось бы время от времени подкармливать их из специальной полетной торбы.

– Ты научилась пересаживаться с птицы на птицу? – спросил Кола. Он подумал и тоже сел в кресло, где обычно восседала Джанин. – Научишь?

– Этому сразу не научишься, особенно при твоих нынешних кондициях, – взгляд Ринис, которым она одарила Колу, был безжалостен, но справедлив. – Трол, тебя действительно не интересует, почему я здесь?

– Чтобы забрать Дору? – предположил Трол.

– Да, эта птица нам очень пригодилась бы, – согласилась Ринис. – Она умна, у нее богатая практика боев и дальних походов… Но это не главное. Я прилетела за тобой.

– Ринис, – Трол все-таки выдавил из себя улыбку, хотя понимал, что она выглядит странной на его морщинистом и выдающем постоянную усталость лице, – посмотри на меня. – Он подождал, а потом все-таки отвернулся от посетительницы и стал смотреть на неяркие еще маяки. – Ты пришла позвать меня в какой-то поход, но на это я не способен.

– Почему ты так решил?

– Просто у меня меняется психика, я становлюсь стариком, как бы этому ни сопротивлялся и что бы ни предпринимал… Старики не способны воевать.

– Тебе еще не исполнилось девятнадцати.

– Но я побывал в замке Нахаба, в котором умирают от старости менее чем за полчаса… Кажется, я провел там слишком много времени, хотя и торопился изо всех сил.

– Так, – Ринис сделала успокаивающий жест ладонями, словно заставляла собаку сесть у своих ног. – Давай тогда я расскажу тебе, как обстоят дела, а потом мы решим, что будем делать, идет?

– Это бессмысленно, – отозвался Трол.

Все разом замолчали. Даже напор, продемонстрированный Ринис, начал рассеиваться. Она посмотрела на Колу, тот вежливо улыбнулся ей, хотя сидел до этого с лицом, похожим на маску игрока за игорным столом. Он решил вмешаться:

– Ринис, как ни неприятно тебе это говорить, ты… тоже не выглядишь, как в прежние дни.

– Я жила в мире, из которого вы утащили янтарную скалу, – отозвалась Ринис, думая о чем-то своем. – Там время, как ты помнишь, идет гораздо быстрее, чем у вас. Поэтому у меня… практически, мне сейчас крепко за сорок.

– И что ты делала все эти годы? – невинным голосом, словно ничего важнее светской беседы не существовало на свете, спросил Кола.

– Училась, – чуть удивленная, должно быть, недогадливостью принца, отозвалась девушка. – Пожалуй, без лишнего хвастовства могу сказать, что умею сейчас почти все, что можно перенять у другого мага. Разумеется, этим магом был отец. Дальше мне предстоит учиться самостоятельно…

– Как поживает мастер Нишапр? – продолжил свой опрос принц.

– Хорошо… – Ринис наконец нахмурилась, она поняла, что ее слегка дурачат. – Трол, все-таки выслушай меня. Хотя бы выслушай, а потом решай.

Трол пожал плечами, как когда-то делали Арбогаст, а потом и Роват даКуррс, его погибшие друзья, отдавшие свои жизни за то, чтобы разрушить Империю… Лишь иногда по ночам Трол ловил себя на мысли, что не может вспомнить их лица. Это с его-то памятью, которую тренировали по самым изощренным магическим методикам! Вот голоса и жесты он помнил хорошо… Наверное, в этом тоже проявлялась его физическая старость.

– Тогда слушай, – Ринис быстро посмотрела на Колу и поправилась: – Слушайте оба. – Она помолчала мгновение, и Трол понял, что она готовилась к этой речи несколько последних дней, а может быть, и недель. – В мире, после того как ты уничтожил Басилевса и перекрыл Ключ Власти, все стало меняться. И довольно быстро. Во-первых, Империя, конечно, развалилась. Маги и колдуны дерутся за власть, принялись уничтожать друг друга, а так как каждому ребенку теперь известно заклинание антимагии, они уже не так сильны, как прежде. Иногда их убивают просто потому, что они не способны защитить себя, или потому, что простолюдины полагают, будто все зло Империи зиждилось на их искусстве.

– Это началось уже довольно давно, – отозвался Кола.

– Началось, но сейчас стало повсеместным явлением… на территории Империи. Несколько магов и волшебниц удрали в такие дали, что их очень трудно достать, но все они занимают оборонительную позицию и, скорее всего, от нее не откажутся, иначе им тоже наступит конец. – Ринис поправила кинжальчик на поясе, видимо, он мешал ей сидеть с комфортом, или, наоборот, – помогал сосредоточиться. – Второе, все зараженные червем по всему свету тоже вымерли, иногда сразу, иногда в мучениях и разрушая все вокруг… Но это уже неважно, червивые стали историей, надо надеяться, невозобновимой в принципе, потому что Басилевс мертв. А именно он управлял всеми энергетическими потоками этой довольно искусственной системы червоцветов и зараженных.

– Ринис, ты говоришь то, что и без твоих слов всем известно.

– Погоди, Трол, дослушай! – Она поднялась, сделала несколько шагов к Тролу, но изменила направление и отошла к стене.

Теперь она так и будет вышагивать туда-сюда, подумал Возрожденный, пока не договорит.

– Все было бы хорошо, но… И это самое главное, третье, если тебе угодно… В землях, где ранее власть магии была не слишком велика, где не существовало даже сильного влияния Империи, возник новый очаг… беспокойства.

– Где? – Кола удивленно поднял брови.

– На дальней оконечности Южного континента. Среди относительно диковатых племен темнокожих южан, которые поверили в то, что сила магии поможет им создать новую Империю. Этим занимается, – Ринис повернулась к Тролу, – твоя знакомая – Такна даВыхм.

– Она не моя знакомая, я никогда ее не видел, – отозвался Трол. – Она только командовала кинозитами, когда они убили Учителя, но я тогда был в пещере.

– Я помню, – Ринис снова сделала успокаивающий жест. – Но сути это не меняет. Она пытается стать новой Басилиссой, и для… успеха у нее хватит сил, если ее не остановить.

– Она не показалась мне достойной таких успехов. Прежде всего потому, что она офицер, боец, а не магичка. У нее недостаточно для этого влияния и, может быть, ума.

– Она использует Бла-Эффка, известного тебе мага, на Западе прозванного Червочином. Того самого, которого ты обещал убить одной весьма почтенной матроне с Шонмора.

– Теперь я не могу этого сделать, – Трол повернулся к Ринис, – не могу выполнить свое обещание. Если бы Карина увидела, каким я стал, она бы поняла и простила меня.

– Не уверена, – Ринис пробовала быть жесткой. – Ты обещал, и у тебя есть средства, чтобы все-таки выполнить это обещание, но ты этого не делаешь.

– Как ты можешь так говорить? – спросил Кола гневно. – Он едва ходит, его иногда даже с этой башни приходится сводить, поддерживая…

– Принц Кола, я знаю, что говорю. Я умею перегонять фламинго на пять сотен миль за один перелет, я смогла бы накачать и Трола такой энергией, что он стал бы прежним – бойцом, мечником, которому нет равного в этом мире.

– После этого я скорее всего умру? – спросил Трол.

– Все зависит от того, насколько напряженным будет бой. Так что, возможно…

– Не возможно, а совершенно определенно, он после этого уже не поднимется! – выкрикнул Кола.

– Но он обещал, – ровно проговорила Ринис.

– Как ты себе это представляешь? – спросил Трол.

– Мне кажется, все довольно просто, Возрожденный, – теперь тон Ринис стал суховато-деловым, а не увещевательным. – Мы отправляемся на Юг и распространяем версию, что ты ищешь Оковы Чести. Нумиды обещали тебе изготавливать их по первому требованию, и ты якобы летишь туда, чтобы они выполнили свое обещание. Когда Такна и Червочин узнают об этом – а я позабочусь, чтобы они узнали, – они поймут, против кого ты решил пустить в ход это колдовство. Посмотрев на тебя, разведав, в каком ты состоянии, она непременно попробует обезопаситься… Ведь если ты вызовешь ее и она не сумеет вовремя прибыть в выбранное тобой место, она умрет. А вызвать ее – это мы тоже распространим по всему свету – ты якобы вздумал тут, в Зимногорье, около пещеры, где она погубила мастера Султунара. – Ринис скептически осмотрела Трола. – Она непременно клюнет, потому что решит – ей этот бой будет нетрудно выиграть. Но когда ты выйдешь на поединок, ты будешь прежним… Уж со временем и его особенностями я играть умею, поверь мне.

– А ты нейтрализуешь Бла-Эффка? – полуутвердительно спросил Кола.

– Да, я займусь магом. Думаю, сил у меня на это хватит.

Трол усмехнулся. Эта девица всегда была авантюристкой, только он еще не вполне понимал, почему она такая именно сейчас.

– Я даже жалею, что не взял тебя в наш последний поход, – улыбкой он показал, что шутит. – Сгорела бы на «Задоре», и не было бы у меня проблем… – Он посмотрел ей в глаза. – Что в действительности заставляет тебя ринуться в это приключение?

Ринис опустила голову, пожевала губами, как иногда в случае затруднения делал Ибраил.

– Они создали неплохую систему, способную развернуться во вполне здравое и жизнеспособное государство. Через пять-семь лет это будет процветающая деспотия, способная покорить весь Южный континент.

– Нет, это тебя бы не подвигло на… такой решительный план. Тут что-то другое.

– Хорошо, – она тоже посмотрела на Трола, – я признаюсь… Мне не нравится малозаселенный мир, где обитает моя семья. Я хочу жить тут, но жить по-королевски. Поэтому, если я остановлю Такну и займу ее место… Поверь, это я тоже сумею, как и все остальное. И поверь также, я буду более достойной королевой, чем она, – меньше пролью крови, у меня будут более счастливые подданные, да и королевство будет куда более успешным, чем какая-то там реставрация черной Империи.

– С успешностью Империи состязаться трудно, – отозвался Кола. – Они были очень, в высшей степени эффективны.

– Я пойду дальше средствами просвещения и справедливости.

– Значит, ты хочешь стать королевой, – отозвался Трол. – Вот теперь я тебе, пожалуй, верю.

В комнате повисло молчание. Потом Ринис произнесла:

– Когда-то ты отверг мою помощь, хотя это была не только помощь, но и любовь… Я обещала тебе, что добьюсь своего, и вот сейчас я хочу все-таки сделать это.

– Понимаю, королеве нужен король, – кивнул Трол. – Только со мной, скорее всего, все будет кончено. Я не переживу этот поединок, если он состоится, и ты знаешь это лучше меня.

Ринис закусила губу. Кола вдруг поднялся со своего кресла.

– Мне бы хотелось лететь с вами, Трол… Все-таки это будет только справедливо, если мы и в этот поход отправимся вместе.

– Королеве нужен король, – улыбнулся Трол и посмотрел на Ринис.

Она на Колу не смотрела, но это было не обязательно. Такая девица была способна на все, даже на замену. Тем более ей предлагал свои услуги принц из хорошего королевского дома… Да, Трол все-таки не оценил ее как следует еще тогда, когда собирался атаковать Ключ Власти.

– Почему ты думаешь, что именно я должен драться с Такной?

– Я перебрала немало кандидатов, но… Ты подходишь и как мститель, и как Воин Провидения. У нее не будет выбора, она поступит, как мы этого ожидаем. В любом другом случае нам придется собирать армию, преодолевать совсем неплохо организованную оборону, проливать реки крови, искать средства доставки собственных сил на край света… Только с тобой этот план может получиться.

– Есть только еще одна неувязка, помимо моего несогласия лететь с тобой через два континента для этого поединка, – проговорил Трол. – Для вызова по законам заклинания Оков Чести нужно иметь оружие того, кого хочешь вызвать на бой. А у нас нет ее оружия.

Ринис помедлила, потом осторожно, но все-таки ясно проговорила:

– Это не для разглашения, но… Дело в том, что Такна – часть Басилевсовых прижизненных инкарнаций. Так сказать, отражение отражения, попытка обезопасить себя со стороны Сварты Соблазнительницы. Вот на этом мы и построим нашу ловушку. Ее можно вызвать по оружию Басилевса, поскольку сама Сварта была его инкарнацией. – А это реально? – спросил Кола.

– Не знаю, но она может подумать, что Бла-Эффк недостаточно грамотен, чтобы наверняка проконсультировать ее – возможно это или нет. А в случае сомнения она… непременно появится перед нами. Я изучила ее характер, знаю, что говорю.

– Жаль, у тебя недостаточный авторитет в магических кругах. – Кола запустил пятерню в волосы и подергал их, обдумывая услышанное. – Тогда бы наш обман выглядел достовернее.

– За мной стоит Нишапр, а его авторитета хватит, чтобы убедить в разумности наших действий любого мага бывшей Империи, тем более какого-то Бла-Эффка.

– Стоп, – поднял руку Трол. – Я ничего не сумел взять из замка Нахаба после боя с Басилевсом. У нас нет его оружия.

Ринис осторожно подошла к Тролу и заглянула ему в лицо, словно искала там признаки помешательства. Потом хмыкнула, убедившись в каком-то своем тайном подозрении. И спросила, чуть понизив голос:

– А кто, кроме нас троих во всем мире, об этом знает?

Глава 3

Впуть отправились на третий день. Это были довольно странные три дня. Трол пытался готовить свое оружие, но так и не сумел довести его до боевых кондиций – мечи выглядели какими-то ослабленными, словно на них завелась невидимая глазу ржавчина. А его пластинчатый доспех так пострадал в последнем бою, что во всем Кадоте не нашлось мастера, которому удалось бы восстановить его. Лишь в тех местах, где он был разбит мечом Басилевса, удалось наставить заплаты. Про состояние самого Трола и говорить не хотелось.

Он даже сам на корабль взойти не сумел, уж очень неверными выглядели качающиеся мостки, брошенные с причальной стенки на палубу, а потому ему помогала Ринис, которая откровенно втащила его, обхватив за пояс. Да и корабль почему-то не внушал ему доверия. Он был невелик, птицы на нем едва разместились, и людей на нем было явно недостаточно для дальнего и трудного плаванья.

Незадолго до погрузки, когда он согласился на предложение волшебницы, она высказала любопытное соображение:

– Трол, мы плывем в южное полушарие, сейчас там уже наступает зима. Конечно, это не очень низкие широты, зимние штормы там не слишком свирепствуют, но все равно… это штормы. Так что будь готов к ним.

– Зимние… штормы? – не понял Кола.

– Мы проведем в плаванье три месяца, – отозвалась Ринис. – Возможно, если повезет, чуть меньше. Но ненамного… Это значит, когда мы прибудем в устье реки Гавай, наступит уже лето для Севера и зима – для Юга.

– Ага, – растерянно согласился принц, – никогда не думал, что знание географии когда-нибудь поможет мне уразуметь такую абстракцию, как зима в летние месяцы.

Корабль, который Кола зафрахтовал для этого плаванья, назывался «Нум», что это значило, оставалось только гадать. Пожалуй, это был какой-то зверь, по-крайней мере, так думал их капитан по прозвищу Шафир, в жилах которого текло немало восточной крови, что проявлялось в разрезе глаз и в резких переходах от вежливого обращения с пассажирами к агрессивному высокомерию с командой.

Корабль вообще-то был из Юго-Западного моря, но, по словам капитана, он не раз ходил и вдоль побережья Южного континента. Правда, редко, потому что племен там водилось не слишком много.

Когда Трол разместился в каюте, которую Шафир выделил им одну на троих, Кола решил потолковать об этом с Ринис.

– Я думаю, он работорговец, – объявил принц, нимало не заботясь о том, что его голос отлично слышен, вероятно, даже не на палубе, а в «вороньем гнезде», на клотике главной мачты корабля.

– Ну и что? – лениво спросила Ринис.

– Он утверждает, что выторговывал у южан нешлифованые алмазы, слоновую кость и магические амулеты. А туда возит железо и изделия из стекла. Но я ему не верю, – подвел, как ему казалось, свои аргументы к логическому завершению Кола.

– Ну и что? – снова спросила Ринис.

– Он не внушает доверия, – еще раз попробовал растолковать свою идею принц.

– С нами он будет мягок, как шелк, – спокойно решила волшебница. – А если нет…

Больше она ничего не добавила. Но оказалась права.

На вторую неделю плаванья, когда еще и Шонмор не прошли, Шафир вдруг стал говорить, что у него маловато воды, что у него кончаются запасы провианта, захваченного в Кадоте, а потому его пассажирам, хотя они и заплатили, чтобы путешествовать с комфортом, придется довольствоваться матросским пайком.

Ринис, выслушав его, положила ему руку на плечо… И капитан присел от боли, а когда сумел выпрямиться, рука у него отказала полностью, он даже не мог понять, что же с ней не в порядке.

– Если ты еще хоть раз заговоришь о том, что не способен выполнить свои обещания доставить нас туда, куда нам нужно, – мило улыбаясь, известила его Ринис, – я выключу тебе вторую руку. Если принять во внимание, как ты обращался со своими людьми, жить тебе после этого останется только до следующего шторма, а потом, в один прекрасный день, мы не найдем тебя на корабле… Что поделаешь, иногда за борт смывает даже капитанов.

– Я передумал, – тут же ответил Шафир, нервно облизывая губы и оглядываясь по сторонам, чтобы понять, кто из его подчиненных уже понял, что он стал одноруким. – Для драгоценных господ у меня отныне все будет самое лучшее, и даже куда лучше, чем для меня.

– Вот и ладно, – решила Ринис. – Чтобы ты не забыл о своем обещании, походи денек с такой рукой, а потом я тебя, пожалуй, вылечу.

– Не очень-то приятная компания, – мрачно заявил Кола, когда они ушли с палубы в каюту.

Трол, хотя он обычно не вмешивался в такие передряги, проговорил с усмешкой:

– Моряки часто бывают трудноуправляемыми. Раньше, правда, мы этого не замечали, просто потому, что… иногда я тренировался на палубе.

– Ты думаешь? – осторожно спросил Кола. – Если так, тогда… может быть, мне тоже разок размяться на палубе?

– У тебя не получится, – отозвалась Ринис. – Кроме того, ситуация уже поправилась.

Она вернула капитану способность двигать рукой лишь к вечеру, и после этого все разговоры о том, что по мере продвижения на Юг возникают какие-то трудности, прекратились. Теперь плаванье проходило куда спокойнее, чем вначале, потому что даже команда стала упредительной, словно лощеные слуги на великосветском рауте… Разумеется, если не считать штормов, которые налетели на них сразу за Шонмором, а потом приблизительно у Ибрийского полуострова. Там пришлось даже прятаться в каком-то порту, название которого Трол забыл спросить.

Все время плаванья он почти не выходил из каюты, потому что ему было трудно ходить по постоянно кренящейся палубе, потому что в лицах окружающих людей он читал удивление – зачем такой старик пустился в это плаванье? И еще, пожалуй, хорошо скрываемое раздражение – зачем он путается под ногами, почему его вообще везут с такими хлопотами на край света, зачем он вообще нужен? И, конечно, главное – неужели этот дряхлый дед, за которым приходится ухаживать как за ребенком, и есть тот самый Разрушитель Империи, о котором столько рассказывают люди по всему миру?

А Трол, тем не менее, проникался спокойствием и удивительной уверенностью, что все будет хорошо, что со своей частью работы он справится.

Это действительно не укладывалось в сознании – он был слаб, у него пропали почти все навыки боя, у него не осталось ничего, что он мог бы противопоставить врагу, тем более такому сильному врагу, какой была Такна, да еще в союзе с Червочином… А он был спокоен, едва ли не умиротворен.

Он просто ждал, когда произойдет все, что должно с ним произойти по плану Ринис.

Море казалось ему прекрасным, особенно в шторм. Грозные и почти прозрачные на фоне неба, словно стеклянные, водяные валы не пугали его. Ветер, рвущий воздух, паруса и снасти, словно бы вливал в него энергию своего неистового движения. Люди, даже в их не самом приглядном виде, который вдруг стал таким явственным для него, внушали уверенность, что все в конечном итоге у них получается куда лучше, чем у него, а следовательно, за них беспокоиться нечего, они выстоят и даже победят… Наверное, потому, что он-то должен был победить всего один раз, а им предстояло сражаться еще много раз. И они почему-то были к этому готовы.

Он стал молчалив, не находил слов, чтобы ответить даже на иные вопросы Колы, а помощь Ринис, которая еще несколько недель назад показалась бы ему унизительной, принимал как должное. Он просто решил, что ничего страшнее того, что с ним уже произошло, не случится. Ему осталась только надежда, что он достойно будет сражаться в своем последнем бою… И одержит победу, пусть даже умрет после этого.

Он тихо радовался, что все так получилось. Он стал уже не совсем обычным человеком, но он ведь никогда к этому и не стремился, он был воином и учился быть готовым к смерти каждый раз, когда брался за мечи… Не его вина, что он все еще жил на этом свете.

Он надеялся, что прожил свои девятнадцать лет правильно и был настоящим Воином Провидения – не больше того. Но и не меньше.

Да, надежда поселилась в нем именно потому, что он вдруг понял – другим и в малой степени не дано было того, что прошел, пережил, преодолел он. И это было самым лучшим итогом его жизни. Хотя… Да, для настоящего итога еще предстояло кое-что сделать.

«Нум» прошел какие-то острова, на которых обитали уже совершенно темнокожие люди, не очень умелые в обслуживании кораблей, но вполне добродушно поставившие им свежие фрукты и мясо. А потом, сразу после этого, он почувствовал…

Это было, как в прежние времена, когда он ощущал на себе магическое внимание сразу множества личностей – Ибраила, каких-то дистантно работающих магов из Империи, полудемонских сущностей, с которыми тоже приходилось считаться, даже Басилевса. Это вмешательство застало его врасплох, но он почему-то и его принял спокойно, словно знал, что так и будет.

Внимание это исходило, по-видимому, от Такны или Бла-Эффка. Или они немного соревновались между собой в том, кто более искусно и точно вызнает, в каком состоянии находится Трол, куда вся их компания направляется и что с ними можно сделать. А сделать, вероятно, можно было немало.

На рассвете первого дня их третьего месяца плаванья вдруг на горизонте появились какие-то корабли. Их было много, только Трол, который давно уже разучился заглядывать за горизонт, насчитал полдюжины вымпелов. Капитан Шафир впал в неистовство, носился по всему кораблю, на всех орал, пару раз даже пустил в ход кулаки… И к вечеру стало ясно, что эти корабли отстают, а еще через несколько дней они и вовсе потеряли «Нум», проиграв в сложной гонке поперек ветра, навязанной им капитаном Шафиром, его умению обращаться с парусами, в учете течений и волн океана.

– Я не ошиблась в нем, – с удовлетворением констатировала Ринис, когда стало ясно, что морского сражения они избежали.

– Да, не хотелось бы драться раньше времени, – признался Кола, – если это были пираты… Все-таки у нас есть свои дела, избыточные события были бы нежелательны.

На этом все и успокоились. Хотя Кола все еще пытался выяснить, находился ли на борту этих кораблей хоть один маг, мастерством превосходящий Ринис? Но Трол не задавался подобными вопросами, ему было ясно, что находился… Подтверждение заключалось в том, что Ринис выглядела на удивление довольной. И не тем, что драки с превосходящими силами заслона, выставленного Такной, не получилось, а тем, что он вообще тут располагался.

– Ты этого ожидала? – спросил Трол, когда решил, что лучше все-таки получить подтверждение от волшебницы.

– Да, немного надеялась, – призналась Ринис.

У нее была своя надежда. Поэтому пришлось спросить еще раз:

– Как ты это организовала?

– Ну, я… – Она посмотрела на Трола, а потом поняла, что лучше не лгать человеку, который пустился с ней в последний для себя путь. – Я знала, что ты согласишься на этот поход. И обеспечила, согласно плану, определенную утечку информации.

– Что? – поразился Кола. Он не достиг Троловой отрешенности, его еще могли удивить некоторые поступки людей.

– Все просто, – призналась Ринис. – По дороге в Кадот я залетела в Кеос и не стала скрывать при дворе Дизария свои планы и надежды уговорить тебя на этот последний поединок. – Она не очень уверенно усмехнулась. – Расчет был на то, что в таком зараженном интригами высокородном сообществе всегда найдется кто-нибудь, кто захочет продать Такне эти сведения… И она будет знать, куда мы направляемся и какая из этого для нее проистекает угроза.

– Чтобы она думала, что действует?..

– Да, чтобы решила упредить нас, чтобы появилась у реки Гавай и вздумала сражаться с Тролом.

– Неплохо, – усмехнулся Трол. – Теперь мы знаем, что твой план сработал.

– Еще как! – с заметной горечью воскликнул Кола.

Ему, по мере того как они продвигались на Юг, все меньше нравился этот поход. Но у него тоже была надежда, Трол прочитал ее как-то, когда принц, заглядевшись на волны, задумался и потерял контроль над своими мыслями. А главное, он не позаботился о том, чтобы никто не вломился в его сознание… Вот Трол и воспользовался.

Кола очень хотел быть королем. И сейчас собирался сделать все, что от него зависит, чтобы стать им… даже если к его королевству в качестве дополнения будет прилагаться Ринис. Он даже пытался в какой-то момент убедить себя, что как подруга она его вполне устроит… Впрочем, нет, все было еще проще, решил Трол после некоторого размышления. Короли – это такие люди, которые никогда свои чувства и желания не считают абсолютной ценностью. Они с детства воспитываются в духе подчинения своих привязанностей и любовей тому, что более выгодно в той или иной политической ситуации. Вот эта особенность воспитания Колы сейчас и вышла на первый план. Итак, у него тоже была надежда…

А потом наступил день, слегка сырой и туманный, что было странно в экваториальных широтах, когда они вышли к устью реки Гавай. Капитан, улыбаясь так, что стало видно, как много зубов у него отсутствует, доложил, что лодка, которая высадит путешественников и их птиц, готова.

Трола пришлось спускать в эту лодку на канате, потому что перебраться по веревочному трапу он не сумел, был слишком для этого немощен. Впрочем, большим затруднением эти хлопоты капитан и его люди не посчитали – ведь примерно так же они вынуждены были обращаться и с фламинго.

Лодки врезались в чистый, дикий песок в том месте, где река заметно меняла цвет моря, далеко заходя в глубокие и зеленые волны, набегающие с западной стороны. Выгрузка прошла быстро, хотя все и вымокли. Но фламинго, застоявшимся в тесных стойлах, это даже понравилось. Они почти сразу же попробовали взлететь, но Ринис заставила их подчиниться, применив магическую силу.

А Тролу, когда они вышли на берег, пришло в голову, что они потому так неспешно в общем-то добирались до Гавай, чтобы позволить Такне подготовиться. Ему следовало бы подумать об этом еще тогда, когда Ринис призналась в своей интриге. Видимо, он действительно здорово сдал, если не сумел уложить все имеющиеся у него сведения в общую стройную картину. Раньше он так не промахнулся бы.

Остаток дня и всю ночь они отдыхали на берегу, потому что он был пустынен, спокоен и очень чист, совершенно незамутнен ни малейшим присутствием человека. Корабль давно ушел, а они даже не полностью подготовили свои седельные мешки – так расслабляюще действовало на них это место. Лишь на следующее утро Ринис подняла в воздух птиц, совершила с ними пробный полет и после этого позволила взгромоздиться в их седла принцу с Тролом. По ее стойкому убеждению, летать они практически не умели. Кола даже немного обиделся – ведь они перелетали через моря, забирались в такие дебри, что у почтенных географов дух захватывало… И тем не менее Ринис была права: с птицами она умела обращаться куда лучше.

Трол беспокоился, что не сумеет усидеть в седле и управляться со всеми этими уздечками и поводьями как следует, но это оказалось и не нужно. Его Дору на магическом поводе отлично вела Ринис, ему осталось только дремать, разглядывать землю под крыльями и, разумеется, не падать из седла. На это, да еще пополам с дремой, энергии у него хватало.

Глава 4

Но на третий день Трола пришлось вытаскивать из седла, он уже не мог сойти на землю сам… Теперь он ждал, пока к нему подойдут какие-то люди, от усталости даже не вполне понимая, кто они и чего хотят, но знал, что их лучше подождать. А когда его уложили на жесткие попоны у костра, он услышал такой разговор:

– Ринис, если ты полагаешь, что он может одолеть Такну…

– Я в этом уверена.

– Посмотри на него!

Тогда Трол вспомнил. Это была Ринис, дочь Меды и Нишапра, внучка Сибары… Он устал, но сейчас это было неважно, он попытался поднять свой слух. И чуть не рассмеялся хриплым, старческим смехом – так мало он выигрывал при этом, таким беспомощным оказался этот прием.

Вторым был, кажется… Да, это был Кола, принц Зимногорский. Уже не тот, каким он должен быть, согласно прожитым годам, а более старый, почти изживший даже свою зрелость человек. Вопросом оставалось только – зачем он отправился с ним, почему не захотел остаться дома?

Ах да, конечно, он рассчитывает помочь Ринис завоевать это неизвестное королевство, которое находится где-то на Юге. Но они не доберутся туда, они не сумеют оказаться там прежде, чем Трол вымотается до смерти. Или все-таки сумеют?.. Тогда он вспомнил все, поднялся на локте. Тем временем спор продолжался.

– Ты не веришь мне?

– Я просто думаю, что в конечном итоге драться с Такной придется мне.

– Мы все будем с ней драться.

Трол поднял руку, она была тяжела. Но он справился. Кола почему-то первым понял, что он требует внимания, и подошел к нему. На вид снизу он казался мощным, очень высоким, и лицо его скрывалось во мраке, который не мог разогнать их дымный и слабый костер, сложенный из сырых веток и листьев.

– Кола, – голос Трола хрипел, как будто вместо горла ему вставили старый, дребезжащий глиняный кувшин. Звук утекал из него, как вода, но все-таки он еще мог говорить. – Больше никуда не следует лететь, она будет здесь.

– Кто?.. Или что?

– Бой будет тут.

– Откуда ты знаешь?

– Такну можно подождать здесь. Она будет поутру, она уже близко.

Ринис уселась на груду листьев, приняла позу сосредоточения, выложила руки ладонями вверх, лицо ее стало отрешенным. Она пыталась проверить Троловы слова.

– Ничего не чувствую, – она сказала это уже после того, как Кола обиходил птиц, а Трол едва не уснул.

– Ты ошибаешься, – ответил он, а потом все-таки уснул.

Он понял, что не спит, когда утро едва коснулось крон деревьев. Это были чужие деревья – широкие, южные, не позволяющие как следует рассмотреть небо… Последние зведы гасли где-то вверху. Если бы не деревья, он сумел бы рассмотреть созвездия, хотя тех, которые были ему знакомы, тут осталось не много… Зрение у него тоже оказалось не таким, как прежде.

Кто-то подошел к нему, уселся рядом. Трол понял, что это Ринис. Она молчала.

– Ты довольна? – спросил Трол.

– Тому, что ты продержался так долго? – Она взвесила его вопрос. – Это неплохо, но вот другое… Мне кажется, Кола, возможно, прав… К сожалению, ты уже не сумеешь драться. А принц… Он не сумеет даже встретить ее атаку. Не забывай, она – ученица Басилевса. И часть его сейчас присутствует в ней.

– Как во мне присутствует часть Учителя.

– Нет, по-другому. Она новое прибежище той части его души, которая еще осталась в этом мире. Иначе она не могла бы так эффективно создавать новую Империю.

Тогда Трол вспомнил, что она как-то уже объясняла ему это, но теперь ему приходилось некоторые вещи повторять. Кола уже проснулся, он не повернулся к ним, но Трол отчетливо понимал, что он не упускает из их разговора ни слова.

– Я попробую сражаться, если ты не обманула меня и способна поднять меня на ноги.

– Я уже не уверена в себе. – Она помолчала. – Как не уверена и в тебе. – Снова молчание. – Я думаю, ты здорово изменился, потеряв свою прежнюю волю к победе.

– У меня ее всегда было мало, – Трол усмехнулся. – Так говорил Учитель.

– Такна скоро будет тут?

– Не знаю, наше дело – ждать.

– Наше дело – одолеть ее.

– Тогда давай проверим мое оружие, а потом попробуем привести меня в порядок.

– Если мы приведем эту магию в действие слишком рано, ты умрешь еще до боя. У тебя только один восстановительный сеанс, не больше… Теперь я это очень хорошо понимаю.

– Принимайся за мои мечи, а я… тоже попробую сделать что-нибудь.

Кола поднялся, когда Ринис закончила с леворучником Кырис и взялась за большой меч. Принц умылся из реки, быстро приготовил всем чай и взялся за пластинчатый доспех Трола.

Трол тем временем сосредоточивался. Это было трудно, главным образом из-за того, что он не видел звезд. Но сражаться приходится и в более невыгодных условиях.

Покончив с мечами, напившись чаю и напоив Трола, который сидел, привалившись к основанию огромного дерева, посмотрев, как Кола чистит его броню, Ринис оповестила:

– Теперь, когда ты так долго медитировал, я поняла, Трол, кто ты есть на самом деле. Ты – монах, тебе сейчас больше всего на свете хочется отправиться в какое-нибудь спокойное место и умереть там, предаваясь неспешным думам о боге, о людях, о мире и о собственной смерти. С таким настроением не побеждают.

Трол сумел посмотреть ей в лицо, оно было печальным и тихим.

– Что ты знаешь о победах? – Он вздохнул и попытался встать на ноги. – Давай обряжать меня в доспехи, мне нужно привыкнуть к ним.

– Я начинаю думать, что выстроила несколько… самонадеянный план, – отозвалась Ринис, не сдвинувшись с места. – Может быть, попытаемся убежать?

– Уже не сможем, – отозвался Кола. – Он выдержит полет не более пятидесяти миль в день, а Такна…

– Да, они нас догонят, – согласилась Ринис. – Тогда… пусть бой будет тут.

Трол сумел встать сам, потом посмотрел на клинки, они были остры и сверкали, как в первый день, когда их выпустили из оружейной мастерской в далеком мире фей-убийц. Доспехи он стал натягивать и застегивать на себе, хотя Кола ворчал, что еще не все успел сделать. Но чистить такую броню на руках, без бочки с песком, в котором все чистилось как бы само собой, когда эту бочку катаешь, пришлось бы очень долго. Ждать больше не стоило.

Он посидел еще немного, когда почувствовал на плечах эту тяжесть. Он отвык от нее, как ему показалось. Плохо, все получалось куда хуже, чем они ожидали. И все-таки следовало продолжать.

Кола затянул на нем перевязи, Трол попробовал, как вытаскиваются мечи, и снова удивился их тяжести. Посмотрел на Ринис.

– Приступай к колдовству, Ринис. Они скоро будут тут.

Среди деревьев уже появились первые видимые простым глазом, но еще очень робкие лучики солнца. Трол знал, что видит их последний раз, и это его радовало. Он еще никогда так не радовался тому, что скоро должен будет биться, должен будет смотреть в лицо смерти… И умереть.

Ринис уселась рядом с потухшим костром. Выложила какие-то пузырьки, смешала в теплой воде десяток настоев, из стеклянного стаканчика, в котором она творила свою смесь, повалил пар, меняющий цвет с синего до желтого. Это действительно была какая-то сильная мешанина, ничего подобного у Ибраила Трол не видел.

– О чем ты думаешь? – спросила Ринис.

– Я вспоминаю своих друзей, – отозвался Трол. – И у меня не хватает сил, чтобы представить их… полностью – как они разговаривали, сражались, какими были их лица.

– Сейчас у тебя будет много сил.

Он выпил из стакана ее смесь. Это было все равно что глотать горячий яд, он отчетливо чувствовал, как эта жидкость растворяется в его нервах, его мускулах, прожигает даже кости… И несет ему смерть.

Но наравне с этим она высвобождала из его тела какую-то странную, чуть болезненную, но действенную энергию. Может быть, она сжала и мгновенно вбросила в кровь остаток его жизни? Это было хорошо, он поднялся сам, попробовал на вес мечи, они уже не казались неподъемными, но все равно были еще чужими.

Ринис стала колдовать, Трол стоял над ней. Кола, как всегда, когда сталкивался с магией, отошел подальше. Ринис вдруг закатила глаза, ее губы, шепчущие беззвучное заклинание на старофойском, исказила дикая гримаса, она закачалась.

Трол вдруг осознал, что все силы этого леса, все его живительные токи пронзают его, фокусируются на нем, помогают ему напитаться энергией и ясным, почти за гранью обычного человека, умением управлять собой. Он поднял руки, чтобы сбросить напряжение, неожиданно возникшее в мускулах. Подпрыгнул, потом перекатился через плечи, выпрямился и уже твердо посмотрел на Ринис.

Она упала на бок, чуть не угодив головой в угли, но Кола поддержал ее. Она продолжала колдовать, хотя было видно, что и ее энергия улетучивается по мере того, как она продолжает свое заклинание.

Трол сел, подобрав ноги под себя, протянул к ней руки, чтобы не потерять ни крупицы этой магической силы, ни грана ее ужасающего колдовства. Руки у него горели, ноги вдруг мгновенно заболели, а потом все окутало тепло, словно он оказался в бочке с закипающей водой.

Время вытянулось, его стало чрезмерно много. Трол по опыту знал, что переполнение силой и энергией растягивает субъективное ощущение времени, на какие-то мгновения вообще позволяет выйти из него, словно нарисованная часть картинки вырывается в пространство и становится объемной, но… потом все равно приходится возвращаться. Правда, сейчас он такого не делал, экономил силы, они уже скоро должны ему понадобиться…

Внезапно он понял, что над полянкой, где они устроили свою ночевку, кружат еще шесть фламинго, трое из них несли всадников, трое были заводными. Вот они пошли на посадку. Ринис договаривала уже последние слова заклинания.

Трол поднялся и вышел на опушку леса. Фламинго Такны и Бла-Эффка уже приземлились. Такна быстро считала окружающую обстановку, кивнула, скинула ремни и перекинула ногу через голову птицы. Соскочила на землю, тут же присела, потрогала траву рукой, затянутой в светлую перчатку. Она выпрямилась, и Трол удивился, насколько она была высокой. А она казалась еще выше из-за сложной, суставной, как у краба, брони, которая закрывала ее грудь, живот и руки до предплечья. Зато ниже этой брони на коже штанов были нашиты кольца, способные остановить меч противника и зафиксировать его на некоторое время, чего бы Такне, принимая во внимание ее мастерство, с лихвой хватило для ответной атаки.

Вторым, как Трол и ожидал, был Червочин. Он выглядел заправским магом в своем восточном халате с тяжелым капюшоном. Он тоже был перепоясан саблей, но в бою, если исключить его магические способности, являлся противником для Колы, не более.

Третьей оказалась девушка с тугой копной волос, в которой поблескивали вплетенные цепочки. Такая прическа сдерживала удар не хуже иного шлема, и не только не мешала зрению, а даже помогала при ударах головой. Трол ее не знал, поэтому всмотрелся в нее внимательнее. Грудь ее закрывала небольшая пластина, очень прочная на вид, сделанная из темного железа, способная сдержать и удар двуручного меча.

Такна перехватила этот взгляд, пошла к Тролу, на расстоянии двух десятков шагов остановилась.

– Понравилась моя подруга? – спросила она очень низким для женщины голосом. – Это моя служанка, – глаза ее на миг блеснули красным отливом. – Ты должен был слышать о ней, ее зовут Завишта дурМых. Когда-то мы были конкурентками перед троном Басилевса, теперь это в прошлом. Она поможет мне уничтожить тебя.

– Я слышал о тебе, – кивнул Трол второй девушке. – Вот только… уничтожить меня вам вряд ли удастся.

– Магия замка Басилевса сломала тебя, гордец. – Такна была довольна. – И стоит Бла-Эффку прочитать заклинание антимагии, как от всей твоей внушенной силы не останется и следа. А с этими… – она посмотрела за плечо Тролу, – мы справимся даже со связанными сзади руками.

Трол, не оборачиваясь, проверил, как обстоят дела у Ринис с Колой. Девушка была слаба, принц поддерживал ее за плечи, но с ними все было в порядке.

– Ринис подумала и об этом, – отозвался он. – По крайней мере, меня она убедила в том, что способна решить это проблему.

Такна посмотрела на Завишту, та поклонилась, положив руки на два своих меча, очень похожих на те, которые были у Трола. Такое сходство не могло быть случайным, скорее всего они тоже были изготовлены саджами. Потом новая Басилисса, как она думала о себе, посмотрела на своего мага. Тот уже накинул поводья птиц на ближайшие ветки и подходил к ней. Он был не совсем таков, каким Трол представлял его. Слишком тонкое, пожалуй, даже умное лицо, слишком красивые, волнистые волосы, чуть раскосые, светлые глаза. Очень светлые для такой темной кожи. Если забыть о его происхождении, можно было подумать, что он из Ибрии, где давно уже смешалась кровь разных народов… Впрочем, облику этого мастера маскировки вообще не следовало придавать значения, слишком уж здорово он умел изменяться.

Такна повела плечами, размяла шею, волной проверила состояние брюшины, бедер, ног. Она действительно была отменным бойцом, так быстро мобилизоваться Трол не умел и в лучшие свои дни.

– Трол, – вдруг звонко спросил Червочин, – ты ведь помнишь, что это я обозначил для тебя бывший замок Хифероа? Чтобы ты мог найти его? И еще, я не сказал им, что ты на подходе… Это заслуживает снисхождения, не так ли?

– Думаешь, он не убьет тебя, если победит? – быстрым шепотом спросила его Завишта. – И не надейся на это, маг.

– Они пытаются отвлечь твое внимание, – тут же отозвался Кола.

Он уже стоял рядом с мечами в руках. Ринис расположилась за ним. У нее тоже был меч в руке, но она все еще отдыхала, не стремилась немедленно принять участие в драке.

– Знаю, – ответил Трол всем сразу. И Бла-Эффк, и Кола поняли это.

Бла-Эффк пожал плечами, чуть подумал и принялся читать заклинание антимагии. Но на первой же фразе запнулся, с откровенным испугом посмотрел на Такну.

– Госпожа, они уже прочитали заклинание, которое делает немыслимым тут антимагию. Не понимаю, в чем дело… Но я не могу.

– Читай, – спокойно приказала Такна.

– Это убьет меня еще до того, как я дочитаю до середины… Они принесли сюда книгу Ублы, которая напитана черными энергиями из Ключа Власти. Если продолжать, это… может оказаться гибельным и для тебя!

– Оказывается, – Такна внимательно посмотрела на Ринис, – ты умеешь больше, чем я ожидала. – Она чуть подумала. – Пожалуй, следует тебя взять живой, чтобы ты научила моего мага этому трюку.

– Чтобы взять ее живой, тебе придется пройти меня, – сказал Трол.

– Это будет просто, – отозвалась Такна и шагнула вперед.

Ее мечи прошелестели в воздухе свою песню, она была готова к бою. А Трол с радостью понял, что то, ради чего они плыли так долго, все-таки состоится. Он уже боялся, что Такна не захочет с ним драться.

По крайней мере, часть его надежды сбылась. Осталось только победить.

Глава 5

Трол немного присел, проверил постановку ног, выпрямился и пошел вперед. Его мечи суховато лязгнули о клинки Такны. Она отбивалась замедленно, неторопливо, не выпрямляя до конца руки в локтях. Потом вдруг закружилась, да так, что Трол потерял ее на мгновение. Когда он нашел ее, на него набросилась Завишта. Она работала просто, врубаясь, как когда-то с Тролом пытались покончить саджи.

Он не отступил, просто, чуть смещаясь из стороны в сторону, ждал, когда ему можно будет не принимать обеих противниц одновременно, а нанести атакующий выпад… Почему-то ему очень хотелось почувствовать, что он тоже способен атаковать или контратаковать. Это сразу сделало бы его положение иным, он больше поверил бы заверениям Ринис, что выдержит этот бой.

Мечи лязгали в воздухе, и Трол все больше убеждался, что противницы пытаются просто утомить его, растягивают бой во времени. Они его побаивались, даже такого, каким он был сейчас. Что-то при этом происходило в нем самом… Успокаивалась вся воспринятая им сила, гармонизировались движения, возвращались когда-то тщательно выработанные спонтанность и резкость. На миг ему показалось, что он может ударить Такну… Нет, Завишта поджидала этот выпад, чтобы тут же достать его ударом снизу. Ого, да они, как и саджи когда-то, умеют биться вместе против одного противника. Это было редкое искусство, особенно если принять во внимание их колдовскую обученность. Колдуны – такие существа, которые, как и демоны, не умеют уживаться с себе подобными, если их к этому не принудить силой. Вероятно, Завишту все-таки принудили…

Сбоку залязгали мечи. Трол попытался понять, что там происходит, но еще до того, как повернул голову, понял, что этого делать нельзя. И оказался прав – Такна почти прыгнула вперед, нанесла удар, другой… В прежние времена Трол, без сомнения, поймал бы ее на такой самоуверенной атаке, ушел бы от ее выпадов и встретил своим, в обход ее мечей. Скорее всего, если бы он постарался как следует, для Такны этого было бы достаточно. Сейчас…

Он только ушел и задел ее левую руку, но даже эту рану не сумел сделать достаточно глубокой. Хотя кровь и залила ее кисть, делая рукоять левого меча скользкой и неверной. Такна откатилась назад.

– Ого, да ты, оказывается, по-прежнему что-то можешь.

Завишта тоже чуть отступила, Трол на мгновение повернул голову, тут же подобрался, стал в стойку, лишь потом осознал, что увидел… Плох он был, что бы там ни говорила Такна и что бы ни обещала ему Ринис. Прежде он понял бы все сразу, не потребовалось бы осмыслять увиденное.

А сбоку Кола наседал на Червочина. И еще Трол осознал, что бывший имперский маг не просто отступает, он выманивает на себя Колу, который слишком торопится, чтобы помочь потом и Тролу.

– Кола, назад, не выходи вперед раньше… – больше Возрожденный ничего добавить не сумел, потому что раздался тугой удар и Трол понял, что Кола поплатился за пренебрежение якобы к слабо подготовленному противнику.

Зато это рассеяло туман, который мешал ему воспринимать происходящее, не увидев его. Как когда-то, он вдруг понял, что лес, противники и даже состояние Ринис, которая была после своего колдовского сеанса действительно очень слабой, уместились в его сознании целиком, сообща и даже немного опережая происходящее. Это было хорошо, это возвращало его к истокам боевого умения, его искусства, которое он, как думалось, утратил… На самом деле из-за своей преждевременной старости он просто не умел собрать и удержать в себе достаточно энергии, чтобы оно вернулось к нему. Сейчас, кажется, такой миг наступил.

Он даже притормозил немного, не так активно реагировал на выпады противниц, не удерживал их на достаточном расстоянии от себя, чтобы уйти от слишком сильных выпадов… И это сразу сказалось. Такна и Завишта сократили дистанцию и попробовали навалиться на него с двух сторон, разом, в мгновенной вспышке четырех мечей.

Трол так до конца и не понял, что же он сделал и что помогло ему это сделать: может быть, и в самом деле – память о Лотаре Желтоголовом, инкарнацией которого он, возможно, являлся… Он просто пропустил буквально на расстоянии волоса мечи Такны, хотя почти не сдвинулся с места, потому что для контратаки ему требовалась очень уверенная, жесткая постановка ног. А когда понял, что это удалось, встретил Завишту как более прямолинейную противницу атакой на опережение. Хотя откуда оно взялось в его вяловатой, все-таки не по-настоящему тренированной технике – он не знал.

Когда он отскочил вбок, потому что назад отступать было уже поздно, там бы его подхватила на противоходе Такна, Завишта уже присела от невыносимой боли. В ее левом боку, ниже нагрудника торчал леворучник Трола, который он иногда называл Кырис. Тогда Такна зашипела по-змеиному, потому что странным образом Завишта не могла издать ни звука. Возможно, Тролу повезло, он рассек ей диафрагму, это значило, что теперь вторую из его врагинь на каждом вздохе будет мучить сильнейшая боль, притормаживая ее действия, затуманивая сознание.

Слева снова застучали мечи, теперь Трол, не поворачивая головы, понял, что это Ринис пытается помочь Коле, чтобы его ненароком не добил Червочин. Но бой там шел сугубо оборонительный, это было ясно и по промежуткам между ударами, и по их постановке, когда более активной были не мечи, а сабля. Бла-Эффк между тем атаковал не очень азартно, он поджидал, пока более опытные бойчихи, которые дрались с Тролом, хотя бы чуть-чуть помогут ему.

Теперь задача Трола усложнилась, ему следовало не отпускать своих двух противниц ни в одной схватке, пожалуй даже атакуя их… И как же Кола так подставился, может, и ему следовало передать часть силы, которую собрала из окружающего пространства Ринис, хотя бы напоить его дымящимся зельем? Но делать было нечего, Трол насел на Такну, когда она все-таки чуть-чуть сдала, не разворачиваясь, попытался достать Завишту, которая все-таки оправилась от полученного удара, хотя до настоящей боевой кондиции ей теперь было очень далеко. Но атака не получилась, потому что Трол… самым примитивным образом поскользнулся!

И лишь когда он, продолжая это движение, перекатился через плечи, снова оказался на ногах и тут же продолжил атаку, то понял, что не поскользнулся, а получил удар по ногам… Колено, его слабое и уже не раз леченное колено левой ноги не давало ему теперь надежную опору. Он даже чуть прихрамывал, когда шел вперед, пытаясь одним мечом работать, как саблей, не останавливая ее ни на мгновение, наоборот, постоянно развивая скорость, выискивая сложнейшим плетением восьмерок, обратных рывков и укороченных накатов, которые вместо блокировок теперь использовал как встречные удары – искал прореху в действиях Такны, хотя бы малую, которую она сама и не рассматривала бы как прореху… Но не находил.

Такна держалась, иногда отступая перед его напором, но при этом прикрывала Завишту, которая все еще пыталась помогать Такне, хотя уже не могла действовать с достаточной скоростью. Скорее всего, если бы она теперь попыталась выйти вперед, Трол добил бы ее мгновенно… Но для того чтобы справиться с Колой, который был очень плох, сил у Завишты еще хватало.

Трол чуть отошел от парных бойчих, прикидывая, хватит ли у него сил, чтобы помочь Ринис… И решил, что делать этого пока не стоит, она справлялась, хотя ей здорово доставалось. «И эта девушка когда-то пыталась вызвать меня на тренировочный бой, – недоумевал Трол, – да она же ничего не умеет…» Ощущение, что он снова может это чувствовать, различая звоны ее меча и сабли, улавливая дыхание этих противников, наполнило его вдруг странным, ни на что не похожим покоем, словно все его опасения уснули, а он остался, как в медитации, один на один с тем, что ему предстояло сделать, и ничья больше воля к этому отношения не имела…

Лишь тогда он понял, что колдовство Ринис проходит. Либо он слишком устал, когда пытался атаковать обеих противниц, да еще одним мечом… Делать этого, пожалуй, не стоило. Но теперь было поздно сожалеть об этом.

Сначала погасло его ощущение леса, дающее ему силу, потом его восприятие стало туннельным, теперь он понимал только Такну с Завиштой, которая, по-прежнему не вырывая его меч из бока, пыталась участвовать в бою, хотя в других обстоятельствах ей уже давно полагалось бы умирать где-нибудь в сторонке.

Он устал, причем так сильно, что вдруг, во время одной из контратак Такны, даже не встретил ее, а уклонившись, вынужден был опереться на меч. Тогда он вспомнил, как дрался с Басилевсом, и понял, почему он тогда так же непочтительно использовал свой меч – как костыль… Старость его вернулась и теперь безжалостно высасывала из него силы, скорость, понимание боя.

Такна тем временем тоже устала. Она тяжело дышала, ее волосы выбились из гладкой прически и слиплись от пота, закрывая глаза, она уже не бросалась вперед с прежней уверенностью и куда как легко отскакивала, стоило только Тролу чуть сократить дистанцию. Неожиданно она заговорила:

– Трол, ты же все равно умрешь… Ты уже умираешь.

– Я знаю, – отозвался Трол, с трудом разжав губы, которые, как оказалось, были сведены судорогой.

Такого перенапряжения в лицевых мускулах его Учитель не потерпел бы даже во время разминки. Что уж говорить о его боевых возможностях в реальном, а не учебном бою?

– Если я дам тебе слово, что отпущу и твоего друга, и эту самонадеянную дурочку, которая вздумала присвоить результат моего труда?..

– Это будет означать, что ты снова победила, – решил Трол.

Он даже не раздумывал над предложением Такны, он знал, что она не выполнит никакое свое обещание, она сейчас просто хотела, чтобы опасность, которую для нее представлял Трол, исчезла. А потом она бы рассчиталась и за пережитый страх, и за ошибку недооценки Трола, и за покушение на ее надежду построить на Юге новую Империю…

– Я уже победила, – она даже попробовала рассмеяться. – Через четверть часа ты будешь мертв, а уж на такое время сил у меня хватит… Да, плохо быть старым, пусть даже это вызвано не прожитыми годами, а самонадеянным желанием устранить Басилевса в его гнезде.

– Это было не самонадеянное желание, – отозвался Трол, – Басилевс мертв, и устранил его я.

– Значит, не договорились? – как-то слишком уж сладко переспросила Такна.

Внезапно бой слева стал очень напряженным, а потом Ринис закричала – она получила первую тяжелую рану.

Плохо, снова подумал Трол, теперь по-настоящему плохо. Потому что Такне в меру своих сил теперь мог помогать и Червочин, а Тролу ничего не удавалось поделать со своей противницей. И чем дальше, тем хуже становилось его собственное состояние. Нужно было что-то придумать, но вот что?..

Предпринять самоубийственную атаку, в которой можно было добиться разом и победы, и получить встречный удар, – нельзя. Это последнее действие раненого воина, когда он уже умирает, но собирается прихватить с собой и врага… Трол не раз видел это в боях с другими противниками, но сейчас Червочин мог расправиться с Колой и Ринис, к тому же и Завишта может оказаться еще способной сражаться… А значит, они проиграли бы эту странную войну, в которой все решается в этом единственном бою, вдалеке от остального мира, на берегу странной и пугающей его реки Гавай… Ему нужно было сделать что-то такое, что позволило бы потом добить Завишту и выиграть поединок с Бла-Эффком.

Пока он размышлял, неожиданно окрепла Завишта. Если бы Трол внимательнее следил за происходящим, он и сам бы понял, что Червочин, не привыкший побеждать с помощью оружия, вливает в умирающую подругу-служанку собственную силу. Теперь даже теми слабыми магическими средствами, которые имелись у Трола, прервать эту связь было невозможно, он опоздал…

Он встретил обеих противниц, чуть отступая, уклоняясь от решительных действий, вытягивая их из оборонительной скорлупы, куда сам и вогнал своими глупыми, бессмысленными атаками. А может быть, и не бессмысленными?.. Внезапно он понял, что должен делать. Вернее, только это ему и оставалось, только это, хотя по сложности и его малоспособности провернуть такую штуку это мало чем отличалось от желания атаковать…

Он присел, изображая резкую боль в ноге. Такна даже стала улыбаться, в ее сознании, холодном, отточенном, как восточный меч, всплыла фраза, которую она даже стала выговаривать:

– Что-о-о, Тро-ол, но-ож-жка боли-и-ит?..

Она считала, что своими разговорами затормозит Трола, а на самом деле поймалась сама. Потому что Трол скакнул вперед, как это делал Поллыр Невидимый, размазавшись в воздухе, практически сдвинув на мгновение время и пространство одновременно, и оказался между своими противницами. Каким-то образом при этом он сумел подсесть, чуть-чуть, но вполне достаточно, чтобы они, ударив одновременно, судорожно, совершенно рефлекторно и неприцельно, промахнулись… И свели свои клинки воедино, которые, сухо зазвенев, столкнулись и обеспечили Тролу долгий, как сон, и такой же странный, необъяснимый момент для одного удара, сложного, словно петля магической энергии, словно заклинание невиданной силы, и эффективного, как мысль непобедимого воина, продолженная мечом.

Одним этим движением Трол рассек бедро Такны, почти разрубив ей ногу, подсекая ее снизу, развернул клинок, отсек Завиште уже идущую вниз руку с малым мечом, снова развернулся и чудовищной силы ударом, почему-то лишь ускорив движение меча, воткнул его в шею Такны, ломая ей горло, позвонки под черепом и, кажется, проникая в мозг… Меч, конечно, остановился не сразу, впившись в ее голову снизу, но все-таки застрял, потому что – Трол видел это словно бы со стороны – его дымящийся от крови кончик вышел у нее из затылка. И еще – никаким другим мечом, кроме такого, который изготовили саджи, ничего подобного он проделать не сумел бы. Как не сумел бы сделать это, если бы не испытывал отчаяния от своей слабости, если бы не тренировался в таких вот коротких, неожиданных ударах когда-то давно, когда был еще сильным и молодым, и если бы часть энергии Невидимого не перелилась в него, когда Трол все-таки его победил.

Он все еще находился в каком-то безвременье, поэтому сумел выхватить короткий меч из бока Завишты и прокатился дальше. А когда выпрямился, уже с трудом, едва преодолевая боль в колене, сам едва осознавая, что же произошло, уже испытывая весь ужас накатывающей на него дряхлости, понял, что едва ли сможет теперь добить еще и Червочина. Он сделал вперед шаг, не оборачиваясь, почему-то совсем не беспокоясь, что его может достигнуть удар сзади, от умирающей все-таки слишком долго Завишты, посмотрел на Червочина.

Тот, как оказалось, видел, что сделал Трол. Он отступал, его лицо было бледнее снега, он едва сумел выставить перед собой саблю, которая дрожала, словно лист на ветру. Тогда и пелена слабости перед Тролом стала рассеиваться. И он увидел.

Кола лежал на локте, пытаясь подняться, его неловко вытянутая нога была залита кровью, а там, где он пытался отползти от своего противника, на траве пролегла темная полоса. Но он может выжить, решил Трол, если ему поможет Ринис… А вот Ринис лежала, уткнувшись в полусогнутую левую руку, вытянув правую по направлению к Червочину, в которой сжимала свой не очень удачный, слишком уж красивый для настоящего боя меч.

По сути, Бла-Эффку оставалось нанести единственный удар, чтобы покончить с Ринис, но он не сумел его нанести, потому что Трол убил своих противниц и сделал это так, что теперь бывший имперский маг понял – пришел его черед.

– Трол, – он говорил теперь трясущимися губами, его едва можно было понять, – я же помог тебе, ты помнишь?..

– Ты помог, – Трол наступал на него, хромая так, что подумывал, а не присесть ли, не помочь ли себе, опираясь на левую руку, как делают иногда в верховом бою ногами, – потому что это было тебе выгодно.

Он попытался послушать себя как бы со стороны и удивился, насколько слабым был его голос, насколько невнятными оказались слова.

– Я все равно помог, ты должен отпустить меня!

– Ты умрешь, – просто сказал Трол. И попытался все-таки выпрямиться для атаки на мага.

Тот опустил голову, собрал все свое мужество воедино и вдруг, вместо того чтобы отступать, поджидая, когда Трол ослабеет окончательно, вдруг с воплем, в котором было мало магии и много отчаяния, бросился вперед, выставив саблю, как меч, как таран, удерживая ее двумя руками.

Трол понял, что маг осознал его состояние, что он прочитал неспособность Трола к настоящему поединку, и воспрял духом. Он не мог уклониться от этой атаки, он даже не мог рассчитывать на хороший встречный удар, потому что у него был лишь леворучник, а сабля восточника превосходила его длиной раза в два… И вдруг из руки Ринис протянулся мгновенно сверкнувший на солнце, прозрачный, как горный ручеек, магический поводок. Она была еще жива и прикладывала все силы, чтобы сражаться с противником.

Это гибкое, расплывчатое жало коснулось ноги Червочина, он дернулся, зашатался, повернул голову, чтобы понять, откуда на него нападают, закачался и рухнул почти Тролу под ноги, во весь рост, подставляя свою беззащитную спину.

Больше Трол не ждал. Он упал, как и маг перед этим, выставив вперед меч, рассчитывая не столько силой удара, сколько своей тяжестью пригвоздить его к земле. И это ему удалось. Правда, он жестоко ударился о рукоять собственного же меча, от падения у него почти остановилось дыхание, но он сделал это.

Когда он перекатился на бок, неловко пытаясь вытянуть из-под себя руку, кость в которой неожиданно хрустнула, словно ветка, мучительно пытаясь вернуть себе способность видеть окружающее за красной завесой боли, смешанной с внезапной слабостью и медленными волнами холода, поднимающегося почему-то в груди, Червочин был уже мертв.

А потом и Тролу стало так плохо, что он даже не сразу понял, что ему поднимают голову. Это оказалась Ринис. Она была потной и перемазанной в грязи, один ее глаз заплыл от синяка, губы были искусаны в кровь, еще больше крови было на ее руках… Но она пыталась улыбаться.

– Ты победил, Трол, – сказала она. Голос у нее оказался хриплым и дрожащим. – Снова… Как всегда. – Нужно… добить Завишту, – едва выдыхая с трудом вливающийся в легкие воздух, проговорил Трол. – И спасти Колу.

– Я тут, – и Трол увидел перед собой принца, который выглядел еще страшнее, чем Ринис. – Я буду в порядке, даже кость, кажется, цела…

Трол кивнул, вернее, попытался это сделать, и перевел взгляд на Ринис.

– А дерешься ты очень слабо, – скорее простонал он и попытался рассмеяться.

– Я же не ты, – губы у нее дрожали, она никак не могла улыбнуться ему в ответ. – Это ты у нас Непобедимый.

Трол неожиданно задумался. И не о том даже, чтобы остановить боль или отвлечься от нее. Он думал о том, что ответить Ринис. Почему-то правильно ответить ей было важнее всего. Это показалось ему едва ли не самым главным в жизни, важнее даже, чем его победы… Все-таки он придумал, еще раз улыбнулся и произнес:

– Я Воин Провидения, а это не то же самое.

А потом стал смотреть в небо. И пока его глаза не остановились, пока в них не появилось мутной пленки, наложенной смертью, ему казалось, что за деревьями он наконец-то видит звезды, даже созвездия. Вот только слишком многие из них были ему незнакомы… Но теперь, в последний миг, Трол верил, что с ними можно будет познакомиться, ведь для мертвых не существует преград.