Николай Скрицкий

100 великих адмиралов

ВВЕДЕНИЕ

Необходимым атрибутом государства являются вооруженные силы как средство защиты рубежей и охраны внешних и внутренних интересов правящих классов или группировок. Военный флот — одна из составляющих этих вооруженных сил. Потому и история флота — это часть истории государства. В значительной мере от вооруженных сил, а часто и непосредственно сил военно?морских зависела судьба как правителей, так и целых народов. Но морская история государства далеко не ограничивается военно?морской историей. Первоначально человек овладел водной стихией для мирных целей: перевозил грузы, товары, расселялся вдоль рек и морского побережья. Лишь со временем необходимость защиты от нападений потребовала создания вооруженных судов, предназначенных для борьбы с противником на водах. Сначала для этой цели приспосабливали мирные суда, затем стали строить суда специальные, быстроходные и снабженные различными видами оружия, которые со временем все больше и больше отличались от торговых. В большинстве случаев оказывалось невыгодно использовать боевые корабли для коммерческих целей. В то же время военный флот немало пользы приносил и экономике, ибо плавания моряков у своих берегов и в далеких морях позволяли делать открытия, исследовать новые пути, по которым со временем следовали караваны торговцев и колонизаторов.

Успех в торговле и колонизации зависел во многом от того, как народ и правительство его страны относились к развитию морской мощи государства. В России и других странах мира не раз менялись взгляды на значение моря и военно?морского флота. Страна выигрывала, если взгляды правящих кругов на флот соответствовали коренным интересам нации. К примеру, рациональное использование морской торговли в сочетании с промышленностью сделали небольшую Англию богатейшим в Европе, решавшим судьбы мира государством. Создание мощного флота в США позволило этой второстепенной державе стать во главе западного мира. Россия, добившись за столетие выхода к Балтике и Черному морю, выдвинулась в ряд великих держав благодаря обретению «второй руки». Это лишь немногие примеры, демонстрирующие значение правильного понимания роли морской силы для государства в тот или иной период его развития.

Что же определяет важность использования и защиты морских ресурсов? Во?первых, серьезное значение имеют факторы географические: расположение страны, потребность в дарах моря, возможность отказаться от них на время с заменой другими ресурсами, расположенными на суше.

Во?вторых, потребность в морских перевозках зависит от уровня развития экономики страны. Например, Россия до конца XVII столетия могла обходиться без серьезной морской торговли и оставалась провинциальной державой. Выдвижение в ряд великих держав потребовало создания своего могучего флота. С другой стороны, во многом именно этот флот, победы в Северной войне, Архипелагские экспедиции, разгром турок на Черном море и другие подобные успехи и сделали Россию великой державой. Победы на море открывали путь для отечественной торговли. В свою очередь, торговля через Босфор и Дарданеллы позволила развить экономику юга России, со временем превратив в житницу страны Дикое поле.

Третьим необходимым фактором является техническая возможность создания флота, соответствующего требованиям времени. Парусные суда могли строить даже небольшие страны, вроде Голландии, одно время претендовавшей на господство в океанах. Но по мере усложнения техники все более ограничивался круг первоклассных морских держав. В частности, США смогли развернуть свою экспансию только тогда, когда развитие американской промышленности позволило построить сильный флот, эту «большую дубинку» Теодора Рузвельта.

Флот может стать реальной мощью лишь в случае, если он создается систематически и целеустремленно. Народ в значительной массе должен понимать и поддерживать жертвы, которые неминуемо придется принести для создания столь дорогостоящего средства, каким является флот. Необходимы люди, способные создать флот. Должны быть политики, понимающие, для чего нужен флот стране. Должны быть ученые, инженеры, промышленники, способные спроектировать и построить корабли. Наконец, нужны моряки, способные создать из кораблей боеспособную силу и грамотно использовать ее.

Особое место как в создании флота, так и в морской иерархии занимают адмиралы. Как правило, они выдвигаются из числа наиболее опытных офицеров, способных управлять большим количеством судов и людей в условиях мира и войны. История показывает, что именно от флотоводцев многое зависит и при подготовке флота к войне, и во время боевых действий.

Звание «адмирал» родилось в Средние века и происходит от арабского слова «амир аль бахр» (владыка на море). Оно распространилось в Европе с XII века. Современное название взято из языка Голландии. В древнем мире существовали и иные названия. Греческих морских полководцев?стратегов и римских морских трибунов называли навархами.

Начиная с Древней Греции, когда регулярный флот стал постоянной составляющей вооруженных сил, появлялись морские деятели, способные не только вести эскадры в море и в сражение, но и доказывать словами и действиями важность морской силы для существования страны и общества. В Афинах такими государственными деятелями были Фемистокл и Перикл. При них город располагал флотом, который победил морскую мощь Персии, успешно боролся с пиратством и господствовал при поддержке союзников на Средиземном море. Когда Спарта начала борьбу с Афинами за господство в эллинистическом мире, ей пришлось также создать флот, и только после побед Лисандра, разбившего эскадры афинян, удалось подчинить этот город?государство.

Древний Рим также не смог стать решающей силой на Средиземном море, пока римляне не создали флот, способный победить карфагенский в сражениях при Липарских островах и мысе Экном. В этих сражениях отличились Гай Дуилий, Атилий Маркус Регул. После сокрушения наиболее серьезного государства?противника потребовалось полководческое и флотоводческое умение Гнея Помпея Великого, чтобы истребить многочисленных пиратов и сделать море безопасным для торговли.

Когда Рим пал, длительное время не было морской силы, способной удерживать господство на море. Флот Византии являлся средством обороны берегов, армады викингов и славян собирались на время похода и затем исчезали. Только когда развитие торговли потребовало защиты морских путей от набегов пиратов и враждебных государств, появились постоянные флотилии. Первоначально они включали гребные суда?галеры, предназначенные для боя у берегов. Неповоротливые парусники также вооружали артиллерией для самозащиты. Со временем корабли усовершенствовали. Великие географические открытия совершали уже на более мореходных и маневренных каравеллах и подобных судах. В XVI веке появились боевые парусные корабли с пушками по бортам, а к концу следующего столетия сражения вели преимущественно линейные корабли специальной постройки. Соответственно вырабатывалась и линейная тактика, при которой два флота выстраивались в кильватерные линии и вели перестрелку бортовыми орудиями, изредка прибегая к абордажу.

Именно с рождением линейной тактики в конце XVII века большую значимость обретает адмиральское звание. Флот, вступавший в сражение, делили на три эскадры: авангард, центр (кордебаталия) и арьергард. Центром командовал адмирал, авангардом — вице?адмирал, являвшийся заместителем адмирала, а арьергардом — контр?адмирал, или шаутбенахт, как тогда его называли. Каждый из них в мирное время руководил соответствующим соединением и готовил его к боевым действиям. Конечно, в произношении адмиральских чинов разных стран были различия. Однако со временем как виды кораблей, так и чины флагманов все более унифицировались.

Расширение масштабов войн и численности флотов привело к появлению чина «адмирал флота», который давали флотоводцам, руководившим стратегическими операциями. Во флоте Германии существовал чин «гросс?адмирал». Во многих крупных флотах было звание «генерал?адмирал». Его носитель, нередко представитель царствующей фамилии, являлся (фактически или номинально) высшим руководителем морского ведомства. Во флоте России звание генерал?адмирала присваивали несистематически.

В период, когда ВМС СССР приобрел значительные размеры, появилось звание «Адмирал Флота Советского Союза», но оно в связи с политическими преобразованиями в стране было ликвидировано.

Уже в Средние века сражения происходили на самых разных театрах. Попытка вторжения монголов Хубилай?хана в Японию и японцев — в Корею, борьба за влияние на Средиземном море между христианскими и магометанскими флотами, наконец, войны между европейскими государствами за авторитет в мире и господство на торговых путях и в колониях — все это способствовало выдвижению талантливых морских деятелей, в том числе адмиралов, создававших тактику боя. Наиболее характерными стали англо?голландские войны, в которых сначала еще использовались вооруженные коммерческие суда, а построение их было самым разным. На их завершающем этапе корабли уже выстраивались в две кильватерные линии. Тактике Рюйтера и других голландских адмиралов был противопоставлен натиск английских флагманов, первоначально выдвинутых из кавалерийских начальников. Победа над Голландией поставила Англию в положение первейшей морской державы, для которой водные пути имели жизненное значение. Немудрено, что в XVIII–XIX веках именно в британском флоте появилось немало способных адмиралов, которые отличались твердостью характера и умением вести бои на море, как доказали Ансон, Бенбоу и другие в сражениях с моряками Франции, Испании, Голландии и других стран. С другой стороны, и французские моряки периода расцвета их флота проявляли мужество и знание морского дела. Наиболее выдающиеся — Дюкен и Турвиль.

XVIII столетие открыло возможности для адмиралов русского флота, как иностранцев, так и выпускников Морского кадетского корпуса. Круз, Чичагов, Ушаков, Грейг, де Рибас достигли немалых успехов в военно?морском искусстве, в усовершенствовании тактики.

А к концу века начали демонстрировать новую тактику и европейские моряки: Джервис, Худ, Нельсон и другие, используя теоретические исследования Д. Клерка и богатый практический опыт.

XIX век стал переходным. Если в первой его половине корабли с паровыми двигателями постепенно вытесняли деревянные парусники, то во второй половине столетия появляются броненосцы, крейсеры?миноносцы, не нуждающиеся в силе ветра для передвижения.

В России за успешными боевыми действиями Сенявина на Средиземном море последовала победа в Наваринском сражении Гейдена и русско?турецкая война 1828–1829 годов, в которой флотом руководил Грейг. В блестящей школе адмирала Лазарева выделялись Корнилов и Нахимов, создававшие образцовые парусные корабли и соединения. Но уже следующее поколение моряков, представленное Аркасом и Бутаковым, отличилось в управлении преимущественно паровыми кораблями, разработкой тактики броненосного флота. За ними, в свою очередь, последовали герои русско?турецкой войны 1877–1878 годов, оказавшиеся к началу следующего столетия во главе эскадр русско?японской войны (Макаров, Рожественский). Им наследовало следующее поколение (Эссен, Колчак и другие), которому пришлось взять на себя подготовку флота к мировой войне и управление им в боевых операциях.

На западе колониальный характер действий английского флота редко позволял выдвинуться адмиралам на уровень Кочрена и Кодрингтона, не боявшихся вступать в решительные сражения. Что же касается Крымской войны, то нельзя сказать, что самые лучшие союзные флагманы (Непир, Лайонс) покрыли себя славой.

Во второй половине века, которая началась столкновениями броненосцев и крейсерскими операциями, в США отличился первый американский адмирал Фаррагут. На Средиземном море выдвинулись Тегетгоф и Персано, которым и пришлось столкнуться в сражении при Лиссе, решившем вопрос о господстве на море в итало?австрийской войне 1866 года. В японо?китайской войне 1894–1895 годов такими противниками — представителями своих стран на море, стали Ито и Дин Жу?чан, в испано?американской войне 1898 года наиболее заметны Сервера и Дьюи. Наконец, в русско?японской войне 1904–1905 годов противниками русских адмиралов стали практик Того и теоретик Акияма.

В Первой мировой войне столкнулись на море преимущественно флоты Германии и Великобритании. С одной стороны флот развивал лорд Фишер, с другой — фон Тирпиц. Против линейных крейсеров Хиппера англичане выставили линейные крейсеры Битти, а Ингенолю и Шееру противостоял Джеллико. Особое место морская история отвела двум адмиралам: Шпее прославился победой над одной британской эскадрой и поражением — от другой, а Сушон знаменит тем, что с двумя кораблями втянул Турцию в войну против Антанты и многое сделал, чтобы удержать Босфор и Дарданеллы.

Несмотря на изменения характера вооружений, с XVII века до середины XX тактика линейного боя изменилась мало, как и роль флагманов. По?прежнему боевую линию делили на авангард, центр и арьергард, каждым из которых командовал адмирал соответствующего ранга. Крейсеры с механическими двигателями пришли на смену парусным фрегатам и корветам, а миноносцы заменили брандеры. Правда, возросла дистанция боя. Теперь уже адмиралы не могли наблюдать друг за другом, как то бывало в эпоху парусных кораблей, и тем более участвовать в абордажных схватках. В дальномеры на горизонте видели только силуэты кораблей и посылали в них снаряды, иногда даже не замечая попаданий. Мины, подводные лодки, авиация уже начинали играть свою роль в морских сражениях. Но в полную силу они стали использоваться позднее.

Во Второй мировой войне участвовало очень много адмиралов Советского Союза, Англии, США, Германии, Японии и других государств, что потребовало весьма жесткого отбора. Из советских флотоводцев в книге названы только Кузнецов, разработавший систему боевой готовности и руководивший флотом в годы Великой Отечественной войны, и Горшков, мастер боевых действий на реках. Читателю, интересующемуся адмиралами, которые руководили русскими и советскими флотами, рекомендуем вышедшую недавно книгу «Самые знаменитые флотоводцы России».

Среди иностранных адмиралов большинство командовало традиционными надводными силами: Каннингхэм, Фрейзер и Рамсей в английском, Редер, Лютьенс и Маршалль в германском флотах. Нередко адмиралам не приходилось даже выходить в море. Редер, как и командовавший первоначально подводным флотом Дёниц, управляли боевыми действиями в основном с берега, пользуясь радиосвязью. И совсем необычным адмиралом был Канарис, руководивший миром разведки.

На Тихом океане после истребления американского линейного флота в Пёрл?Харборе война стала воздушной. В наиболее важных сражениях авианосные соединения разделяли десятки и сотни миль, они обменивались ударами с помощью самолетов. Ямамото и Нимиц, Нагумо и Спрюэнс не могли видеть друг друга в бою. Однако от их решений зависел успех грандиозных операций и судьбы тысяч человек.

Прошли века, исчез линейный строй, однако соответствующие ему адмиральские звания сохранились. Несмотря на то что теперь флагманы не всегда сами ведут корабли в море, их роль велика. Адмиралам реже приходится рисковать жизнью, но от них в наш век централизации управления и глобальной связи, оружия массового уничтожения и стратегических подводных сил в океанах все больше зависит как руководство операциями, так и подготовка флота в мирное время. Действия авианосных соединений и подводных лодок с ядерными ракетами теперь могут распространиться на всю поверхность Земли, включая глубины океана, воздушное пространство и ближний космос. Моряки, наносившие удары по иракским объектам в ходе операции «Буря в пустыне», даже не видели цели, в отличие от предшественников, которые шли на абордаж или таранили противника, сражались с ним на расстоянии пистолетного выстрела. Рост технического оснащения, ускорение темпов и размах боевых действий делают определяющими решения, которые принимают адмиралы всех рангов.

Может встать вопрос, зачем нужно изучать дела давно минувших дней. Действительно, техника и тактика за века изменились, но люди по?прежнему реагируют на опасность, им по?прежнему приходится принимать решения. Чтобы принять правильное решение, необходимо располагать опытом предшественников. И Суворов, и Наполеон начинали восхождение на вершину полководческого мастерства, изучая биографии талантливых полководцев и адмиралов прошлого. Предложенная Вам, уважаемый читатель, книга — попытка дать первое представление будущим Ушаковым и Чичаговым о том, как действовали адмиралы всех времен и народов.

В книге — биографии наиболее заметных в морской истории руководителей флотов с древнейших времен до конца Второй мировой войны. Разумеется, понятие «самый великий» достаточно относительно. Были выбраны не только те флотоводцы, которые прославились постоянными победами, подобно Нельсону, или тактическими нововведениями, как Круз, Ушаков, Кинсберген. В число великих попали и некоторые великие неудачники, которые при ином стечении обстоятельств могли бы рассчитывать на успех. В их числе Персано, Сервера и Дин Жу?чан, которые либо не успели подготовить флоты к войне, либо не располагали для этого средствами. В их числе и Брюэс, который геройской гибелью при Абукире заплатил за свои ошибки, а гибель Лютьенса — доказательство того, что авантюрные решения приводят к катастрофе.

Следует отметить, что на русском языке не было книги, объединяющей хотя бы краткие очерки о деятельности выдающихся адмиралов всего мира, а сведения о них были рассеяны по разным изданиям преимущественно энциклопедического характера. Эта книга является первой попыткой такого рода и, возможно, привлечет внимание как читателей, так и авторов, которые смогут в последующих трудах более подробно рассмотреть деятельность иностранных и отечественных адмиралов.

ФЕМИСТОКЛ

Афинский политик и стратег Фемистокл, сторонник сильного флота, смог убедить соотечественников в том, что их судьба решается на море, и в результате стал спасителем отечества, победителем многочисленного персидского флота при Саламине.

Фемистокл родился около 525 года до н. э. Он не относился к числу афинской знати. Более того, Фемистокла считали незаконнорожденным из?за того, что мать его не была афинянкой. Однако с молодых лет честолюбивый юноша добивался славы. В гимнасии он изучал в первую очередь науки, которые должны были помочь ему выдвинуться, и добивался популярности среди окружающих. Это помогло, когда Фемистокл занялся общественной деятельностью и стал вождем афинской демократии. Его политические реформы 487–486 годов до н. э. способствовали дальнейшей демократизации афинского государственного строя. Он ввел выборы архонтов по жребию, предоставил возможность всадникам занимать эту должность, освободил коллегию стратегов от контроля ареопага, с 493 года неоднократно занимал высшие должности архонта и стратега.

Фемистокл добился решения народного собрания не делить между афинянами доход от серебряных копей, а направить его на сооружение сотни триер, которые стали основой флота. Он постепенно приучал сограждан к тому, что морская мощь способна дать власть Афинам над Элладой, и преуспел в этом. Перед опасностью персидского вторжения Фемистокл призывал к примирению враждовавшие греческие государства и объединению их усилий в борьбе против Персии. Он добился изгнания сторонника сухопутной борьбы Аристида. Как вождь морской партии, выражавшей интересы торгово?ремесленных слоев, Фемистокл стремился упрочить морскую мощь Афин. В 483–482 годах он превратил гавань Пирей в одну из лучших на Средиземном море, укрепил ее стенами и занялся созданием мощного флота. Было построено около 200 триер, для них готовили экипажи. Убедив афинян, что от нападения персов их спасут лишь деревянные стены кораблей, Фемистокл обеспечил охрану ближайших островов и проливов.

До Фемистокла Аттика делилась на 48 навкрарий, каждая из которых должна была содержать постоянно в боевой готовности по одному боевому кораблю. Фемистокл добился, что флот создавали централизованно под наблюдением Совета Пятисот — высшего правительственного органа Афин. Совет следил за построенными триерами и сооружением новых, наблюдал за эллингами для хранения и ремонта судов. Решение о постройке судов, их типе и назначении кораблестроителей голосованием принимал народ. Он же избирал и флотоводца, которому предстояло вести флот в бой или плавание. Должность триерарха, который занимался постройкой триер, была почетной, хотя и требовала больших усилий и расходов. Благодаря такой системе каждый состав Совета со времен Фемистокла оставлял два десятка новых триер. Строительство боевых кораблей было засекречено, верфи прикрывали навесы и охраняли отряды стражников, не допускавшие посторонних.

В 480 году до н. э. персидский царь Ксеркс собрал огромную армию и флот. Переправив армию через Геллеспонт (Дарданеллы) по мосту и проведя флот мимо опасного места при мысе Афон по прорытому каналу, он направился в глубь Греции. Но в 481 году, когда Ксеркс готовился к вторжению, для противодействия ему возник союз Афин и Спарты, к которым присоединились другие греческие полисы. Потому, когда персы начали наступление, им противостояли соединенные силы греков. Так как Фессалия перешла на сторону Ксеркса, греческие войска заняли позицию у Фермопил, где могли в узком проходе сдержать огромную армию.

В результате мер, принятых Фемистоклом, к началу вторжения персов, располагавших, по свидетельству Геродота, 1207 триерами и до 3000 вспомогательных судов, афиняне и их союзники имели 271 триеру и 9 пентеконтер. Но выучка греческих моряков оказалась выше, что и привело к поражению персов.

Получив должность стратега, Фемистокл убеждал сограждан встретить варваров на судах как можно дальше от Эллады, но безуспешно. Только приближение персидских войск побудило афинян отправить Фемистокла к мысу Артемисий для охраны пролива. Фемистокл, несмотря на то что у Афин было больше триер, уступил командование спартанцу Эврибиаду; он утешал других афинян, что если они докажут свою храбрость на войне, он заставит всех эллинов подчиняться им. Стратегу удалось убедить Эврибиада не уходить к берегам Пелопоннеса.

Флот из афинских и спартанских кораблей во главе с Эврибиадом расположился у мыса Артемисий. Эврибиад на переходе к цели встретил десять передовых персидских судов и, не вступая в бой, отошел к Халкиде. Однако на следующий день персидский флот у мыса Суний потерял во время шторма треть судов, и греки вернулись к Артемисию.

Персы исправили свои суда и решили дать бой, ибо занятие острова Эвбея давало им важную промежуточную базу. Несмотря на потери, они располагали еще 800 судов и отправили 200 из них в обход острова Эвбея, чтобы окружить и истребить полностью греческий флот. Однако греки узнали от пленных, взятых в ходе стычек, про обходное движение. Фемистокл видел, что необходимо разбить одну из неприятельских частей. Как ни заманчиво было нападение на 200 обходящих судов, флотоводец понимал, что при движении к ним навстречу главные силы персов последуют за ним, и тем самым быстрее осуществится вражеский план. Фемистокл использовал оригинальную тактику. Незадолго до захода солнца греческие триеры направились к месту стоянки противника. Персы также начали сниматься с якоря и строиться. Персидские суда были больше размером, чем триеры, которые, однако, превосходили их скоростью и маневренностью. Греки выждали, когда солнце станет заходить, по сигналу с триеры Эврибиада (поднятый щит) решительно атаковали сомкнутой массой один из флангов и истребили 30 неприятельских судов. Остальные персидские силы со всех сторон спешили к атакованному флангу, однако уже наступила тьма, и противники разошлись. На следующий день Фемистокл повторил маневр с тем же успехом, ибо персы не могли атаковать, пока не завершилось обходное движение. Им пришлось примириться с потерей десятков судов. Тем временем греки получили известие, что противнику удалось пройти Фермопилы, и флоту не оставалось ничего, кроме отхода к Коринфскому перешейку, где сосредоточились греческие войска. Афинские суда, экипажи которых отличились храбростью, шли последними. По пути, в местах удобных для стоянки, Фемистокл на камнях оставлял надписи, призывавшие ионийских греков, состоявших во флоте Ксеркса, изменить персам или хотя бы вредить им. Он надеялся этими надписями если не привлечь на свою сторону ионийцев, то хотя бы вызвать подозрение к ним Ксеркса. Триеры отошли к острову Саламин, где собралось население Афин. Понимая, что от флота зависит жизнь сограждан, Фемистокл решил добиться победы в сражении с численно превосходящим персидским флотом.

Узкий вход в Саламинскую бухту, где сосредоточился греческий флот, не позволял противнику развернуть все силы. Несмотря на настояния Фемистокла сохранить эту выгодную позицию, совет предводителей греческого флота решил отступить. Тогда Фемистокл тайно уведомил Ксеркса о намерениях греков и посоветовал ему отрезать путь отступления, что персидский царь и исполнил. Стратег продолжал убеждать греков в необходимости сопротивления. Когда греческие военачальники узнали, что положение безвыходно, было решено принять бой.

Сражение началось рано утром 27 сентября 480 года до н. э. в проливе между островом Саламин и Аттикой. Преимуществом греков, кроме маневренности их судов, являлось хорошее знание изобиловавшего подводными камнями и мелями узкого пролива. Фемистокл поставил 370 триер в две линии вдоль берега Саламина носом к противнику в час, когда ветер с моря гнал волну в пролив. Волна не вредила плоскодонным низким греческим судам, но сбивала с курса тяжелые персидские, подставляя их борта ударам таранов греков.

Персидский флот из 800 судов под командованием самого Ксеркса в ночь на 27 сентября заблокировал пролив: около 200 судов заняли выходы, а остальные образовали боевой порядок против греческого строя в три линии. Утром правый фланг персов атаковал. Скученные в узком, богатом подводными камнями и мелями Саламинском проливе, персы с тяжелыми кораблями не могли использовать численное превосходство. В бою они налетали на камни, сталкивались из?за слишком тесного построения, мешали друг другу. Обе стороны действовали решительно. Левый фланг персов во главе с братом Ксеркса Ариоменом, находившемся на самом сильном судне, теснил греков. Однако противостоявшие ему суда Фемистокла, командовавшего правым флангом, стремительно атаковали, повредили и взяли на абордаж флагманский корабль. Ариомен пал в схватке. После его гибели левый персидский фланг обратился в бегство, преследуемый греками. Отбросив его, Фемистокл направился на помощь своему левому флангу, который отступал перед противником. С его прибытием преимущество оказалось на греческой стороне. Персы потерпели поражение и бежали в Фалернскую бухту. Их потери составили около 200 судов, у греков — около 40.

Ксеркс намеревался вторгнуться на Саламин по насыпи. Однако Фемистокл, все еще выступая в роли союзника царя, передал ему, что греки намерены вести флот к Дарданеллам и истребить мост между Европой и Азией. Ксеркс решил отступить, оставив в Греции Мардония. В следующем году Мардоний был разбит, как и флот персов у Дарданелл. Война с персами длилась еще 30 лет, но греки действовали уже наступательно, опираясь на флот, центром деятельности которого стали Афины. Основу этих успехов заложила морская политика Фемистокла.

Фемистокл после победы приступил к восстановлению города и сооружению вокруг него стены, хотя это и вызывало недовольство спартанцев. Затем он обратил внимание на Пирей, заметив удобное расположение пристаней порта. Он старался, по словам Плутарха, «весь город приспособить к морю». Фемистокла поддерживал демос, ибо от аристократов — всадников и гоплитов — власть переходила к гребцам и рулевым. Он, по словам Плутарха, был готов сжечь флоты других эллинских государств, чтобы обеспечить главенство Афин, но этот замысел не получил одобрения Аристида, как хотя и полезный, но бесчестный.

Фемистокл много сделал для обеспечения судоходства в Черноморских проливах и на Черном море. В 478 году флотоводец стал одним из создателей морского союза греческих государств. Союз был заключен между Афинами и малоазийскими и островными греческими городами для борьбы с персидской агрессией. С 478 по 454 год союз известен как Делосский союз, ибо именно на Делосе собирался совет союза и хранилась казна. Союзники обязались содержать флот из 100 триер и войско из 10000 пехотинцев и 1000 всадников. Крупные города выставляли войска и корабли, мелкие — выплачивали в казну налог — форос. Во главе флота и войск стояли афиняне. Благодаря объединению сил морской союз освободил город Византий и в начале 60?х годов разбил персидские флот и войско у реки Эвримедонт на южном берегу Малой Азии. Но последняя победа уже не была связана с самим Фемистоклом.

Со временем бремя налогов для поддержания флота показалось афинянам слишком тяжелым. В 471 году до н. э. по проискам аристократов Фемистокла общим решением греческих государств присудили к остракизму. После долгих скитаний изгнанный флотоводец бежал к персидскому царю Артаксерксу I, получил в управление ряд городов Малой Азии. Фемистокл кончил жизнь самоубийством после 460 года из?за того, что не хотел выполнить повеление персидского царя действовать против эллинов. Умер он и похоронен в Магнесии, где ему поставили великолепную гробницу.

Жизнь Фемистокла описали историки Плутарх, Геродот, Фукидид. Благодаря их трудам сохранились сведения о первом создателе регулярного флота в Греции.

ПЕРИКЛ

Афинский стратег Перикл стал вторым после Фемистокла деятелем, который в полной мере понимал значение морского флота и сделал его основой мощи государства.

Перикл родился около 490 года до н. э. Он происходил и с отцовской, и с материнской стороны из домов, занимавших первые места в борьбе с тиранией. Отец Перикла Ксантипп прославился морской победой над персами при мысе Микале, совпавшей со сражением при Платеях. Мальчик получил хорошее воспитание и образование. Среди его учителей был философ Анаксагор, который считал, что в основе мира лежит не случайность, но разум. Эту мысль и спокойствие, возвышенную речь и осанку отца Перикл хорошо усвоил, что помогло ему в политике. В молодости Перикл, знатный и богатый, опасался остракизма, ибо афиняне изгоняли всех, кто мог стремиться к единовластию. Избегая политики, он отличался в боях. Только когда в Афинах не оказалось серьезных соперников, Перикл начал общественную деятельность в качестве сторонника демократии, вел скромный образ жизни. Перед народом он появлялся в особо важных случаях, чтобы не наскучить, а остальные вопросы поднимал через посланных ораторов?сторонников. Перикл был очень осторожен в выступлениях, различными методами, в том числе раздачей денег, добился популярности в народе, что помогло ему ослабить власть ареопага и изгнать методом остракизма Кимона, главу аристократической партии. Позднее, когда популярность Кимона восстановилась, сам Перикл предложил его вернуть в Афины, но негласно договорился, что он будет командовать флотом вне Эллады. Кимон умер стратегом на Кипре.

Став наиболее влиятельным человеком, Перикл перенес в Афины из Делоса казну и, пользуясь большими средствами, строил величественные здания, что также давало занятие демосу: купцам, строителям, морякам, скульпторам, художникам и т. д. Когда против крупных расходов на строительство выступила аристократическая партия во главе с Фукидидом, Перикл добился изгнания последнего и фактически установил единовластие. Он отправлял бедных афинян на поселение в Херсонес и на острова, уменьшая число праздных бедняков, которых было легко использовать на собрании в своих целях его противникам.

Вокруг Перикла образовался кружок образованных людей: жена Аспасия, философ Анаксагор, скульптор Фидий, историк Геродот и другие, внесшие немалый вклад в культуру Греции.

Перикл ввел обучение афинских граждан морскому делу, для чего в море ежегодно отправлял на восемь месяцев 60 триер, экипажи которых боролись с пиратами. Обеспечение безопасности морских путей способствовало развитию торговли. С 454 года Перикл возглавил Морской союз из более чем 200 греческих государств. При нем Пирей вмещал одновременно 372 торговых судна, а афинский военный флот насчитывал 300 триер. Перикл первым разработал план войны с пиратством, рассмотренный на общегреческом конгрессе, и создал систему обороны Черноморских проливов, позволившую восстановить сообщение Средиземного и Черного морей.

С другой стороны, Перикл твердо сохранял господство над другими полисами — членами морского союза. Попытки выйти из?под контроля Афины пресекали вооруженной силой. Когда союз намеревался покинуть Наксос, афиняне начали войну, заставили наксосцев сдаться, выдать флот и уплатить большую сумму денег. У Фасоса они отобрали золотые прииски и торговые пункты во Фракии, а после восстания срыли стены и забрали корабли. Со временем свои флоты остались лишь у Лесбоса, Хиоса и Самоса. Другие города подчинялись Афинам в соответствии с договорами, которые афиняне навязывали им. Такую мощь афинянам дал флот, который сооружали они, тогда как остальные союзники только платили деньги.

Перикл в 440 году организовал поход на Самос, отказавшийся прекратить войну с Милетом и предоставить спорные вопросы на суд в Афинах. Он установил демократический строй в Самосе и взял заложников, отказавшись от выкупа. Когда самосцы восстали, стратег вернулся к острову и нанес им поражение; против 44 его судов противник имел 40 боевых и 30 транспортных судов. Он овладел гаванью и осадил Самос. Получив подкрепление, Перикл вышел от Самоса в море, вероятно, чтобы встретить идущий неприятельский финикийский флот вдали от берегов. Пока он отсутствовал, самосцы напали на осаждавшие войска и разбили их. Узнав о несчастье, Перикл вернулся к Самосу, разгромил неприятеля и блокировал город, окружая его стеной. Чтобы уменьшить недовольство воинов тяжелой осадной работой, он разбил войско на восемь частей, и одна из них могла день отдыхать, пока остальные трудились. На девятом месяце самосцы сдались; стены были разрушены, корабли переданы Афинам, а на жителей возложена большая контрибуция. Перикл гордился этой победой, ибо самосцы в свое время были соперниками афинян на море.

В 437 году до н. э. Перикл снарядил морскую экспедицию в Черное море и наводил порядок в греческих городах на южных и восточных берегах вплоть до Пантикапея (Керчь). Он усилил колонистами Херсонес и укрепил его оборону, помог жителям Синопы свергнуть тирана.

Когда спартанцы стали смотреть с неудовольствием на возвышение Афин, Перикл разослал послов по островам Средиземного моря, чтобы созвать представителей греческих полисов для обсуждения общих вопросов. Собрать их не удалось, ибо Спарта выступила против. Это было первое предвестие крушения морского союза. Понимая неизбежность столкновения со Спартой, стратег выступал против предложений организовать походы в чужие земли и намеревался удерживать существующие. Ежегодно он отправлял в Спарту десять талантов для подкупа, чтобы оттянуть войну. Когда восстала Эвбея и одновременно против Афин выступили Мегары с большим войском, Перикл подкупил военачальника мегарян и побудил его уйти из Аттики. Затем он с 50 кораблями и 5000 гоплитов принудил Эвбею к покорности; за то, что эвбейцы перебили всех моряков захваченного афинского корабля, Перикл выселил многих местных жителей и заменил их колонистами?афинянами. После того между афинянами и спартанцами было заключено перемирие на 30 лет.

Стратег уговорил афинян помочь острову Керкира (Корфу), который подвергся нападению Коринфа, но послал только 10 триер под командованием Лакедемония, сына Кимона, чтобы неудача его ослабила партию противников. Когда его стали обвинять в том, что помощь оказалась незначительна, Перикл послал второй отряд, но тот пришел уже после сражения.

В Спарте представители Коринфа, Мегар, Эгины жаловались на притеснение Афин. Масла в огонь подлила осада афинянами восставшей коринфской колонии Потидеи, подвластной Афинам. Но последней каплей явился отказ Перикла отменить постановление, грозившее смертью всякому мегарянину, вступившему на землю Аттики, и предписывавшее дважды в год посылать войско против Мегар. Пелопоннесская война (431–404 гг. до н. э.) вспыхнула как конфликт между Пелопоннесским и Афинским союзами за господство в Греции. Не добившись решения проблем мирным путем, царь Спарты Архидам вторгся с 60000 войском в Аттику. Перикл, исходя из преимущества спартанцев на суше, составил стратегический план войны, по которому жителям следовало укрыться за укрепления Афин и длинные стены Пирея, избегая большого сухопутного сражения. Он намеревался бороться с противником на море, блокируя берега Пелопоннеса, истребляя торговлю и внезапно высаживая десанты в разных пунктах неприятельской территории. Перикл послал эскадру в 100 кораблей разорять берега, а с суши его войска опустошили Мегарскую область. Первоначально план действовал успешно, пока измена Алкивиада не помогла спартанцам.

Перикл оставался в городе, чтобы держать под контролем недовольство жителей разорением Аттики. Однако в Афинах из?за скопления деревенского населения возникла губительная болезнь. Чтобы помочь делу, Перикл решил снарядить 150 судов для разорения неприятельских берегов. Его не остановило даже солнечное затмение. Флот осаждал священный Эпидавр. Но болезни появились и на кораблях, поражая воинов и всех с ними соприкасавшихся.

После возвращения флота из неудачного похода недовольные афиняне лишили Перикла в 430 году звания стратега и приговорили к большому штрафу. Не найдя достойной замены, в 429 году народ вновь вручил ему управление и должность стратега. Но Перикл вскоре после тяжелой болезни скончался.

Авторитет и популярность Перикла объяснялись тем, что политика, которую он проводил, соответствовала интересам большинства населения. Период его правления совпал со временем максимального расцвета Афинского государства. И во многом успехи этой политики обеспечивала морская мощь Афин.

Плутарх писал: «За границей Перикл прославился изумительным морским походом вокруг Пелопоннеса. С эскадрой в сто триер он отплыл из Пег в Мегариде. Он опустошил не только большую часть побережья, как сделал раньше его Толмид, но и проникал с гоплитами, бывшими во флоте, в глубь страны далеко от моря; всех он приводил в страх своим нашествием и заставлял укрываться под защиту стен; только при Немее сикионцы выступили против него и начали сражение, но он обратил их в бегство в открытом бою и воздвиг трофей. В Ахайе, которая была в дружбе с Афинами, он взял на борт отряд солдат и переправился на судах к противолежащему материку; проплыв мимо Ахелоя, он опустошил Акарнанию, запер энидцев в их городе, разорил их область и отплыл на родину, показав себя врагам — грозным, согражданам — осторожным и энергичным полководцем; действительно, с его отрядом не произошло ни одного даже и случайного несчастья».

Смерть человека, умевшего сплотить афинян в трудное время, открыла путь для распрей внутри полиса и приходу к власти авантюриста Алкивиада. Его измена и отсутствие твердого руководства страной и флотом привели к поражению Афин.

АЛКИВИАД

Одержавший несколько побед на море стратег Алкивиад, один из замечательнейших афинских деятелей и полководцев, прославился также своими изменами, в результате которых те, кому он изменял, несли немалый ущерб.

Алкивиад родился около 451 года до н. э. Его отец Клиний прославился, командуя триерой в морском бою при Артемисии, а в 447 году до н. э. погиб в бою при Коронее с беотийцами. Одним из опекунов мальчика стал Перикл, а на его характер повлияла дружба с Сократом. Еще подростком Алкивиад участвовал с ним в военных походах, и друзья спасали друг друга в бою. Но самые яркие черты мятущегося характера Алкивиада, честолюбие и стремление всегда быть первым, нередко заставляли его совершать не лучшие поступки, и даже благотворный пример Сократа не помогал. Он вел роскошную жизнь, щеголял расточительностью, любовью к комфорту, и даже на триере приказал вырезать часть палубы, чтобы спать не на досках, как все, а в постели из ремней.

Во время Пелопоннесской войны (431–404 гг. до н. э.) Алкивиад участвовал в военных действиях против Потидеи (432–430 гг. до н. э.) и в битве при Делии (424 г. до н. э.). Отличаясь смелостью и умом, он не раз с 421 года был избран стратегом.

Происхождение, богатство, многочисленные друзья и родственники, доблесть в боях открывали Алкивиаду путь к государственным должностям. Он обладал также даром красноречия и убеждения. Потому, когда юноша вышел на политическую арену, у него оказалось вскоре только двое серьезных противников — Феак, с которым он скоро справился, и Никий. Последний, опытный стратег, был сторонником мира со Спартой, и во многом именно благодаря его усилиям был заключен в 421 году договор, названный Никиевым миром. Алкивиад, завидуя Никию, доказывал афинянам неизбежность войны. В конце концов, его стараниями мир был нарушен.

После смерти Перикла Афины посылали отряды на Сицилию для поддержки городов, с которыми несправедливо поступали жители Сиракуз, становившихся соперниками Афин. Алкивиад в 420 году убедил народное собрание в необходимости послать большой флот для окончательной победы и утверждал, что экспедиция на Сицилию может стать началом больших завоеваний, включая Карфаген, Италию и Пелопоннес. Рассудительный Никий старался отговорить народ, считая трудным делом покорение Сиракуз, но его советам не вняли и также, как и Алкивиада и Лисимаха, которые были людьми горячими, избрали стратегом. Перед выходом экспедиции кто?то отбил выступающие части у герм — изображений бога Гермеса. Враги приписывали этот случай, как и другие случаи кощунства, Алкивиаду, однако не дали ему задержаться, чтобы опровергнуть обвинение.

В экспедицию из Пирея выступили 100 хорошо снаряженных триер с экипажами из лучших людей. Богато украшенные многочисленные суда должны были продемонстрировать мощь и богатство Афин. После того как в море к ним присоединились союзные суда, эскадра насчитывала 136 триер, на которых было 36000 человек войск и экипажей. Войска высадились на восточном побережье у города Катаны, произошли первые стычки с жителями Сиракуз — главного противника на Сицилии. Экспедиция 415–413 годов началась успешно благодаря действиям Алкивиада. Однако полководца отозвали с Сицилии, чтобы судить за религиозное кощунство, в котором он не был повинен. По пути в Афины Алкивиад бежал и скрылся в Спарте. Его заочно приговорили к смерти и конфискации имущества. Последствиями его измены явились поражения афинян на суше и на море у Сиракуз и отказ от экспедиции на Сицилию.

В Спарте Алкивиад проявил себя ярым противником демократии и сторонником аристократии, которая там правила. Желая отомстить соплеменникам за несправедливое осуждение, стратег дал спартанцам рекомендации по борьбе с афинянами. По его совету Спарта создала флот, оказала поддержку ионийским грекам против Афин, вступила в переговоры с Персией о финансовой поддержке и основала на территории Аттики опорный пункт. Ранее спартанцы ограничивались набегами. Теперь в укрепленной Декелее, в 20 километрах севернее Афин, спартанцы поставили отряд войск, чтобы держать центр морского союза в положении полуосажденного. В Афинах начались болезни и голод, к спартанцам перебежали более 20000 афинских рабов.

Алкивиад недолго оставался в Спарте. Он хорошо умел приспособляться к обычаям тех людей, среди которых жил, и вскоре добился уважения спартанцев. Благодаря его действиям жители Хиоса, Лесбоса и Кизика собрались отделиться от Афин и направили послов в Спарту. Стратег рекомендовал помочь хиосцам, сам отправился с флотом, склонил к отделению от Афин почти всю Ионию. Однако рост популярности Алкивиада встревожил царя Спарты Агида, и тот приказал убить соперника. Предупрежденный стратег был вынужден перебежать к персидскому сатрапу Тиссаферну и вскоре стал влиятельнейшим лицом при его дворе. Он рекомендовал сатрапу не оказывать спартанцам слишком большой помощи, чтобы греки истощали друг друга в длительной борьбе.

Тем временем афиняне раскаивались в решении, принятом в отношении Алкивиада. Главные их силы собрались у Самоса, откуда выходили корабли, чтобы приводить к послушанию отделившиеся города и поддерживать союзные. Афиняне опасались 150 финикийских судов, которые шли к Тиссаферну. В 411 году Алкивиад послал к сторонникам олигархии у Самоса предложение помочь им прийти к власти. Одержавшие верх сторонники Алкивиада, рассчитывая на поддержку Тиссаферна, направили в Афины представителей. Те захватили власть, предоставив ее 400 олигархам, развернувшим террор против сторонников демократии. Возмущенные афиняне у Самоса пригласили Алкивиада, назначили его стратегом и предложили направить флот к Афинам. Однако Алкивиад не собирался возвращаться в Афины как каратель. С уходом флота враги могли овладеть всей Ионией. Склонив своих сторонников к мысли отказаться от немедленного похода на Афины, Алкивиад договорился с Тиссаферном, который так и не привел на помощь лакедемонянам финикийскую эскадру. Тем самым он лишил противника явного преимущества на море. Вскоре после того олигархи были свергнуты в Афинах, и победители пригласили Алкивиада. Но тот намеревался вступить в родной город триумфатором.

С небольшим отрядом кораблей стратег вышел из Самоса. Узнав, что флот спартанца Миндара плывет к Геллеспонту (Дарданеллам), преследуемый афинянами, Алкивиад прибыл с 18 триерами, когда два флота уже сражались у Абидоса целый день с переменным успехом. Появление Алкивиада ободрило спартанцев. Однако он атаковал тех пелопоннесцев, которые побеждали афинян, заставил их бежать к берегу, крушил корабли и избивал спасающихся вплавь людей, хотя персидская пехота Фарнабаза защищала союзный флот с берега. В результате сражения афиняне не только спасли свои корабли, но и взяли 30 неприятельских. Гордый победой, Алкивиад явился к Тиссаферну, но тот арестовал его, чтобы оправдаться перед спартанцами.

Только через месяц стратегу удалось бежать. Добравшись до лагеря афинян, он узнал, что Миндар и персидские войска Фарнабаза у Кизика, и вдохновил воинов на бой с ними. Он приказал мелкие суда заключить в середину флота и выступил под прикрытием грозы с дождем и темноты. Только когда тьма начала рассеиваться, у гавани Кизика увидели неприятеля. Чтобы спартанцы не бежали, увидев его крупные силы, на берег, Алкивиад направился в атаку лишь с 40 триерами. Противник завязал сражение. Когда же подошли оставленные позади остальные афинские силы, спартанцы бежали. Афинский стратег с 20 лучшими кораблями пробился к берегу и высадил десант, истреблявший бегущих с кораблей на берег. Двинувшиеся на помощь войска Миндара и Фарнабаза были разбиты. Было перехвачено спартанское донесение, сообщавшее: «Корабли погибли. Миндар погиб. Экипаж голодает. Не знаем, что делать». Овладев Кизиком, афиняне укрепились на Геллеспонте. Алкивиад начал разорять страну Фарнабаза, подчинил Халкедон, Селимбрию и Византий, отпавшие ранее от Афин. При взятии Византия стратег применил хитрость: распустив слух об уходе в Ионию для подавления восстаний, он отправился с флотом в море и ночью вернулся. Суда с шумом штурмовали гавань, тогда как сторонники Алкивиада тайно впустили его воинов в город. В жарком бою Византий был взят.

В 407 году Алкивиад с многочисленными трофейными судами и добычей вернулся в Афины. Он вез не менее 200 носовых украшений с побежденных и потопленных кораблей. Его встретили с радостью и печалью одновременно, ибо многие понимали, что не будь несправедливого приговора, не было бы и несчастий, вызванных Алкивиадом. Когда Алкивиад на народном собрании рассказал о своих злоключениях и о перспективах борьбы с врагом, его увенчали золотыми венками и избрали стратегом с неограниченными полномочиями на суше и на море. Он приобрел авторитет, проведя священную процессию до Элевсина и обратно вблизи спартанских войск, занимавших Декилею. Многие бедняки даже предлагали провозгласить его тираном, что встревожило влиятельных граждан, торопивших выход Алкивиада в море.

Алкивиад с сотней подготовленных кораблей напал первоначально на Андрос, победил его защитников, но не взял город, что позднее поставили ему в вину. Не получая денег от Афин, флотоводец был вынужден добывать их у персидского царя Кира или у покоренных провинций. Когда он отправился собирать дань с Карий, то оставил вместо себя Антиоха, запретив сражаться с неприятельским флотом, даже если тот попадется на пути. Однако Антиох пренебрег запретом, пошел к Эфесу, вызвал на бой спартанского стратега Лисандра, который разбил афинский флот, захватил много судов и людей. Вернувшись на Самос, Алкивиад со всем флотом вызвал Лисандра на бой, но тот удовольствовался одержанной победой.

Враги обвинили Алкивиада в злоупотреблениях. Поверившее им народное собрание избрало других стратегов. Эти стратеги, Тидей, Менандр и Адимант, основав стоянку при Эгоспотамах, несколько дней вызывали Лисандра на бой. Алкивиад, воевавший поблизости на свой страх и риск с фракийцами, попробовал предостеречь стратегов, но его не послушались. Флотоводец утверждал, что в силах заставить неприятеля вступить в морское сражение или покинуть корабли. Однако Лисандр разгромил афинский флот, перебил 3000 пленных. Вскоре он взял Афины, истребил флот и разрушил Длинные стены.

Так как в Греции властвовали его враги спартанцы, Алкивиад бежал в Вифинию, но, ограбленный фракийцами, был вынужден отправиться к персидскому царю Артаксерксу. Афиняне вновь раскаивались в том, что не доверяли флотоводцу. Спартанцы, понимая опасность, какую представляет Алкивиад, решили убить его и выполнили свой замысел с помощью персов.

Так вполне закономерно завершилась жизнь выдающегося воителя, который свою славу и жизнь ставил выше, чем благополучие отечества. Тем не менее уже многие столетия его имя не покидает страниц энциклопедий, вспоминающих флотоводца — победителя в нескольких сражениях.

ЛИСАНДР

Один из крупнейших полководцев Спарты Лисандр в заключительный период Пелопоннесской войны командовал спартанским флотом, при поддержке персов увеличил его морскую мощь, нанес поражение афинскому флоту и даже взял Афины.

Лисандр происходил из рода Гераклидов, знаменитых военными деяниями, но не бывших царями. Он, подобно другим спартанцам, был честолюбив и жаждал первенства, однако обладал способностью подавлять гордыню перед сильными мира сего, что позволило ему быть не только воином, но и дипломатом.

Как выдвинулся Лисандр в начале Пелопоннесской войны, Плутарх не пишет. Очевидно, заслуги его оказались достаточно велики, ибо, когда Алкивиад вернулся в Афины после побед над спартанским флотом, во главе флота поставили именно Лисандра в качестве противника знаменитого флотоводца.

Лисандр избрал своей базой Эфес, окруженный владениями варваров. Он направил к порту со всех сторон грузовые суда, открыл верфь для постройки триер, возобновил торговлю в гавани и работу ремесленников, за что получил поддержку местного населения. Так как Спарта не могла ему предоставить больших средств, а персидский сатрап Тиссаферн, имевший повеление помогать союзным спартанцам и вытеснить афинян с моря, оказывал поддержку скупо, Лисандр отправился к царю Персии Киру и убедил его продолжать войну. Когда молодой царь спросил, что Лисандр хотел бы получить, тот ответил: «Если ты так добр ко мне, Кир, прошу тебя, прибавь морякам к их жалованью по оболу, чтобы они получали по четыре обола вместо трех». В итоге экипажи получали жалованье выше обычного, и к спартанцам стали перебегать гребцы с судов противника.

Лисандр избегал сражения со знаменитым флотоводцем Алкивиадом, не проигравшим ни одного сражения на море. Однако помог случай. Алкивиад, уезжая для сбора денег, оставил во главе флота кормчего Антиоха, который, вопреки запрету стратега, вступил в сражение. Более того, он с двумя триерами вошел в Эфесскую гавань и быстро прошел мимо неприятельского флота, вызывая его на бой. Лисандр погнался за ним на нескольких триерах, а когда впереди оказался весь афинский флот, вывел остальные корабли. В морском бою у мыса Нотия (407 г. до н. э.) афиняне потерпели поражение. Лисандр взял 15 триер. Важнейшим следствием боя явилось то, что афинское Народное собрание отрешило от командования Алкивиада.

После военной победы Лисандр приступил к переговорам с представителями городов, добиваясь организации олигархической власти десяти, которая должна была сменить привычную демократию. Своим сторонникам он предоставлял высокие посты в городах и войске. Число его сторонников росло.

Тем временем истек годичный срок командования флотом. Так как законом не допускалось продление этого срока, на смену прибыл Калликратид. Он действовал по?спартански прямо. Поскольку из Спарты стратег денег не привез, а Лисандр вернул остатки полученных от царя средств в Сарды, Калликратид отправился к Киру, но без дипломатического умения ничего не добился. Он поклялся спутникам, что по возвращении в Спарту постарается добиться мира между греками, чтобы им не приходилось обращаться к варварам за помощью друг против друга. Однако осуществить задуманное он не смог.

В морском сражении у Аргинусских островов вблизи Лесбоса афинский флот в 406 году до н. э. нанес поражение спартанскому флоту. 70 афинских триер, направленных под командованием стратега Конона для освобождения от блокады Митилены, столкнулись с 170 триерами Калликратида. Лишившись в сражении 30 судов, Конон укрылся с остальными в гавани Митилены. Он перекрыл вход в порт затопленными судами, на триеры поставил катапульты и баллисты. Спартанцам все же удалось овладеть гаванью, но Конон отступил в малый порт и послал две триеры за помощью. Одна из них прорвала блокаду. Из Афин выслали 150 триер. Калликратид оставил 50 триер для блокады Митиленской бухты, а остальные 120 выстроил в одну линию. Афинские стратеги прибегли к оригинальному построению: центр составили 30 триер в одну линию, а на флангах шли по 60 триер в две линии. Спартанское правое крыло решительно атаковало. Однако корабли, прорывавшиеся через первую линию, истребляли триеры второй. Вскоре после гибели Калликратида было сломлено правое спартанское крыло, а затем и левое. Спартанцы лишились 77 кораблей; уцелевшие отошли к острову Хиос. Афиняне потеряли лишь 25 кораблей.

Последствия блестящей победы афинян оказались неожиданными. Стратеги направились с главными силами к Митилене, оставив отряд судов для спасения моряков и воинов с погибших триер. Из?за бури почти никого спасти не удалось. Народное собрание, в котором главными обвинителями выступили триерархи, не выполнившие приказ стратегов, постановило казнить полководцев. Шестерых казнили, двоим удалось бежать. В результате Афины сами обезглавили свой флот. Это событие способствовало Лисандру, которого по настоянию союзников и персидского царя Кира вернули на флот. Так как по законам Спарты никто не мог быть дважды командующим флотом, назначили Арака, но фактически власть была в руках Лисандра, который в 405 году состоял эпистолеем (помощником наварха).

В отличие от прямолинейного воина Калликратида, Лисандр не стеснялся в политике нарушать собственные обещания, а в бою применял хитрость. Когда стратегу говорили, что потомкам Геракла не подобает хитрить, он отвечал: «Где львиная шкура коротка, там надо подшить лисью».

Кир, пригласив флотоводца в Сарды, дал денег и порекомендовал не вступать в сражение, пока он не приведет корабли из Финикии и Киликии. Он доверил Лисандру управление и сбор податей с городов. Однако тот не мог оставаться в бездействии. Не вступая в сражение с афинским флотом, почти равным его силам, Лисандр овладел несколькими островами, совершил набег на Эгину и Саламин, продемонстрировал пелопоннесскому сухопутному войску у Декелей свой флот, способный идти куда хочет, однако при известии о появлении афинского флота ушел от погони между островами.

Узнав о том, что берега Геллеспонта (Дарданелл) афиняне не охраняют, в 405 году Лисандр повел флот и взял союзный Афинам город Лампсак. Однако к устью пролива подошел афинский флот с 180 боевыми кораблями. Пополнив запас продовольствия, афиняне расположились в устье реки Эсгопотамы. На другой стороне пролива была стоянка спартанцев.

Лисандр избрал своеобразную тактику. До восхода солнца он приказал экипажам расположиться на кораблях, повернутых носами в море. Афиняне сомкнутым боевым строем подошли к спартанцам, вызывая на бой, но воины стояли неподвижно. В течение дня афиняне выманивали противника в море. Спартанцы спокойно ожидали атаки. Только после того как афиняне удалились к стоянке и посланные Лисандром суда удостоверились, что экипажи оставили корабли, полководец разрешил воинам сойти на берег. Так же он действовал и в следующие дни. Афиняне, убежденные в слабости противника, потеряли осторожность. Когда на пятый день они высадились при Эсгопотамах и посланные Лисандром быстроходные суда, подняв на мачту блестящий щит, подали сигнал о том, что все сошли на берег, спартанский полководец спешно направился к месту афинской стоянки. Расстояние в 15 стадиев (менее трех километров) суда прошли быстро.

Напрасно Алкивиад, прискакавший накануне из Херсонеса, рекомендовал афинянам расположиться в Сеете, откуда они получали продовольствие. Стратег Тидей заявил, что войском командует именно он, и не последовал совету.

Единственный разбиравшийся в морском деле стратег Конон, участвовавший в Аргинусском сражении, первым увидел атакующих и, понимая опасность, пытался направить людей на корабли. Однако большинство воинов и членов экипажа разбрелись по окрестностям или спали. Потому часть кораблей спартанцы взяли пустыми, а часть потопили, когда на них хотели взойти команды. Высадившиеся на сушу спартанцы перехватывали бегущих к кораблям людей. В итоге смогли спастись только быстроходный государственный корабль «Парал», поплывший в Афины, и 8 кораблей Конона, направившиеся к Кипру. Лисандр торжественно привел трофейные суда к Лимпсаку, где 3000 пленных афинян были казнены.

Вскоре Лисандр сообщил в Спарту, что с двумя сотнями кораблей идет на Афины. Под стенами города уже стояла большая пелопоннесская армия. Осажденный с моря и суши город страдал от голода. Афиняне направили посла к спартанскому царю Агису с предложением подчиниться Спарте, если сохранятся Длинные стены, окружающие Афины и Пирей. Но спартанцы не согласились и продолжали осаду. Наконец афиняне пошли на переговоры без условий. В 404 году город капитулировал. Союзники спартанцев предлагали разрушить Афины и жителей их продать в рабство. Однако спартанцы предпочли оставить город в качестве противовеса Коринфу и некоторым другим городам. Афины теряли свои прежние владения, кроме Аттики, Саламина и двух небольших островков; Афинский союз объявили распущенным, а Афины вошли в союз со Спартой. Лисандр взял все оставшиеся афинские суда, кроме 12 сторожевых, и вступил в город. Вскоре под звуки музыки спартанцы начали разрушение Длинных стен. Лисандр посадил в городе правительство Тридцати тиранов, которые истребляли сторонников демократии.

Доставив в Спарту многочисленную добычу, в том числе золотые и серебряные деньги, стратег возбудил среди части спартанцев страсть к наживе. Сам он богатств не скопил, все добытое отдавал на государственные нужды. За счет добычи он поставил в Дельфах изображения свое и всех навархов и золотые звезды Диоскуров. В сокровищницу царей попала и триера из золота и слоновой кости, которую Кир послал Лисандру в благодарность за победу.

С этого времени Лисандр, видя уважение к себе и даже преклонение, стал проявлять заносчивость и самонадеянность. Он был коварен и жесток с побежденными. В конце концов, после жалобы перса Фарнабаза на грабежи войск Лисандра в его владениях полководца вызвали в Спарту.

После встречи с эфорами Лисандр получил разрешение отправиться на поклонение храму Аммона. На самом деле он уходил из?под власти Спарты. Встревоженные его отъездом цари, опасаясь, что Лисандр воспользуется созданными им по всей Греции тайными обществами, организовали контрперевороты, чтобы изгнать сторонников стратега. В первую очередь афиняне ликвидировали в 403 году Совет Тридцати. Вернувшийся Лисандр убедил лакедемонян в необходимости помочь олигархам. Он предпочитал действовать силой оружия.

Добившись того, что новым царем избрали Агесилая, Лисандр уговорил его идти воевать с варварами в Азии. Однако авторитет полководца оказался столь велик, что Агесилай оказался как бы в его тени. Царь оставил Лисандра без важных поручений. Единственным серьезным делом, которое удалось свершить Лисандру — договориться с противником Фарнабаза персом Спитридатом и привести его к Агесилаю. Но славы это ему не принесло.

Агесилай нанес поражение персидским войскам при Сардах. Однако персы наняли себе в помощь афинский флот и поддержали ряд городов, выступивших в 395 году против Пелопоннеса. Царю Спарты пришлось возвращаться на Родину по суше, ибо афинские корабли под командованием стратега Конона разбили спартанский флот, в котором не оказалось Лисандра, в битве при Книде у малоазиатского побережья. Без финансовой поддержки Персии спартанцы не смогли выстроить новый флот, а Конон привез деньги, которые пошли на восстановление Длинных стен. Так, оставив флот без талантливого флотоводца, Агесилай заложил основу будущих поражений Спарты от воссозданного Афинского морского союза.

Вернувшись в Спарту, Лисандр стал разрабатывать новую систему управления, при которой царская власть должна была передаваться представителям не только двух семей, но всем Гераклидам и даже, возможно, всем спартанцам, избираемым за доблесть. Он надеялся, что народ изберет именно его, и использовал для достижения цели подкуп и обман.

Еще до возвращения Агесилая Лисандр в ходе коринфской войны организовал поход против Фив, активных сторонников афинской демократии. Он погиб в бою под городом Галиартом (Алиартос) в 395 году до н. э. и был похоронен за границей Беотии, на земле союзного города Панопея. Там ему был поставлен памятник на дороге из Дельф в Херонею. Полководцу воздали посмертные почести, несмотря на то, что в его бедно украшенном доме нашли записи с планом изменения наследования власти.

ГАЙ ДУИЛИЙ, МАРК АТИЛИЙ РЕГУЛ

Древний Рим, располагавший сильной армией, к III столетию до н. э. подчинил многочисленные племена и народы Италии. Но только победы на море создали предпосылки для господства на Средиземном море. В историю вошли первые морские триумфаторы Гай Дуилий и Марк Атилий Регул.

Первую Пуническую войну 264–241 годов до н. э. вызвало соперничество Рима и Карфагена из?за господства в Сицилии, расположенной у берегов Италии. В ходе 23?летней войны римляне добивались успехов на суше. Однако Рим не имел флота. В то же время Карфаген, начинавшийся как колония мореходов?финикиян, располагал многочисленными судами. Эти суда нападали на берега Рима, блокировали Сицилию и берега Южной Италии. На море римляне терпели поражения.

В 264 году римские войска высадились на Сицилии; однако на нее претендовали и карфагеняне. Последние благодаря сильному флоту перехватывали суда, которые Рим посылал на остров. Римский сенат решил создать флот. Были построены 100 пентер и 20 более крупных кораблей. Плохо выстроенные римские суда с неопытными командами оказались маломаневренны и не могли соревноваться с карфагенянами в таранном бою. Зато на них были хорошо подготовленные воины.

Командовавший войсками на Сицилии консул Гай Дуилий происходил из знаменитого римского плебейского рода. Именно ему было доверено командовать впервые созданным римским флотом. Понимая, что флоту недостает умения вести борьбу на море, он сделал так, что римляне воевали как на суше. Консул изобрел абордажные мостики?вороны, снабженные на концах когтями. Когти при абордаже впивались в палубу неприятельского корабля, и по мостикам с перилами по бокам римские воины врывались на вражеское судно.

Первую блестящую морскую победу благодаря этому изобретению римляне одержали в 260 году до н. э. при Милах (у Липарских островов), северо?западнее Мессины (Сицилия) под командованием того же консула Гая Дуилия. 130 римских судов встретились со 120 карфагенскими под командованием Ганнона. Противники располагали почти равными силами. Однако Ганнон презирал противника, которого считал совершенно неподготовленным к морской войне. Он даже не построил флот в боевой порядок, и только 90 передовых его трирем начали атаку. Римляне сразу же сцепились с ними мостиками и взяли на абордаж. Ганнон попытался выстроить флот и вернуть потерянные суда, однако отбили их с потерями. Карфагенянам пришлось отступить, оставив в руках победителей 31 корабль и 7000 пленных. Еще 13 кораблей с 3000 человек римляне потопили; их потери оказались невелики. Успешно воспользовавшись техническим новшеством и ошибкой неприятеля, Гай Дуилий одержал убедительную победу, а карфагенский флотоводец поплатился за нарушение принципа сосредоточения сил и взаимной поддержки.

За первую морскую победу Дуилия удостоили триумфа. На форуме в его честь была воздвигнута колонна, украшенная медными носовыми частями (rostra) неприятельских судов. Такие колонны в честь морских успехов называли ростральными. На колонне Дуилия была надпись: «…Он совершил, первый из римских консулов, великие дела на море на кораблях. Он первый приуготовил и вооружил морские войска и корабли, и с помощью этих кораблей он победил в бою весь карфагенский флот и величайшее пуническое войско… и он захватил корабли с экипажем, одну септерему, и квинкверем и трирем 30, и 13 он потопил… Он первый раздавал народу морскую добычу и первый вел в триумфальном шествии свободнорожденных карфагенян». Решением сената Дуилия всюду должны были сопровождать два флейтиста и факелоносец, извещавшие о прибытии героя. В 258 году Дуилий состоял цензором.

Марк Атилий Регул, римский полководец и политический деятель, будучи в 267 году до н. э. консулом, завоевал город Брундизий. В период 1?й Пунической войны, во время своего второго консульства Регул вместе с коллегой Люциусом Манлиусом Вулсо разбил карфагенский флот у мыса Экном, на юго?востоке Сицилии, и высадил армию в Африке.

После победы при Милах римляне решили перенести войну на территорию противника. В 256 году до н. э. римский флот (330 судов) отправился от мыса Экном у южного побережья Сицилии к Африке. Он включал 230 боевых и много транспортных судов с войсками. Ожидая атаки карфагенян, римляне избрали строй, позволявший отбиваться со всех сторон. Первые два отряда составляли клин, третий замыкал крылья клина и вел на буксире грузовые суда, а четвертый отряд прикрывал их с тыла. Карфагенские адмиралы Гамилькар и Ганнон имели 250 судов. Они решили атаковать грузовые суда и сопровождавший их конвой, чтобы истребить запасы продовольствия для экспедиции. Для отвлечения двух передовых отрядов карфагеняне прибегли к хитрости. Они развернули три четверти флота в одну линию, выдвинув правое крыло далеко в море, а левое образовало тупой угол с линией и упиралось в берег.

Римские консулы первыми атаковали передовыми кораблями неприятельский центр, который сразу начал отступать, увлекая римлян. Когда первые два отряда значительно удалились от остальных, Гамилькар повернул свои силы и вступил в решительный бой. В это время правое крыло из легких судов под начальством Ганнона решительно атаковало четвертый отряд, а левое крыло — третий. Таким образом, жертвуя центром, карфагенские флотоводцы сосредоточили против конвоя превосходящие силы. Однако в результате продолжительного боя корабли Гамилькара не выдержали натиска римлян, которые применили абордажные мостики и взяли несколько кораблей. Когда главные силы карфагенян отступили, консулы поторопились на помощь арьергарду, ибо четвертый отряд с трудом держался против Ганнона, а третий был прижат к берегу. Прибытие консулов привело к победе. Римляне заставили Ганнона бежать, а левое крыло окружили и почти полностью захватили. Они потеряли 24 судна, 10000 раненых и убитых. У карфагенян было потоплено 30 судов, 64 взято в плен, они потеряли 40000 убитых и пленных.

Римляне высадились в Африке, нанесли ряд поражений карфагенянам, после чего сенат отозвал второго консула и часть войск с пленными. Марк Атилий Регул остался завершать войну. Он нанес серьезное поражение неприятелю в Адисе, вблизи Карфагена. Однако его требования к побежденным вызвали гнев карфагенян, которые решили продолжать войну. Весной 255 года не подготовленное к длительным боям войско потерпело поражение от карфагенских наемников при Тунесе (вблизи Карфагена). Регул умер пленником карфагенян около 248 года до н. э.

Есть и другая версия смерти флотоводца. Регул оставался пленником в Карфагене, пока его не отправили под честное слово в Рим, чтобы договориться о мире или обмене пленными. Он убеждал римский Сенат отказаться от мирных предложений, вернулся по условию в Карфаген и, как говорят, был казнен или умер в темнице. Римляне признавали Регула легендарным героем. Однако есть основания считать, что версия о его мужестве была изобретена для того, чтобы оправдать дурное отношение в Риме к пленникам?карфагенянам.

Римский флот с остатками войск на обратном пути погиб в бурю. Воспользовавшись ослаблением противника на море, карфагеняне продолжили успешные боевые действия в Сицилии. Но когда Рим создал флот заново (для чего пришлось наложить на богатых заем — трибут) и нанес поражение карфагенскому флоту при Эгатских островах, Карфагену пришлось согласиться на тяжелые условия мира.

Итак, несмотря на сильную армию, только флот позволил Риму обрести господство на Средиземном море. А имена победителей в первых морских сражениях со временем появились на бортах итальянских кораблей.

ГНЕЙ ПОМПЕЙ ВЕЛИКИЙ

Гней Помпей, один из выдающихся римских полководцев и политических деятелей, известен также и победами на море, в частности, успешной борьбой с пиратами.

Гней Помпей родился в 106 году до н. э. Его отца Страбона, выдающегося воина и полководца, римский народ ненавидел за корыстолюбие. Напротив, самого Помпея римляне любили за умеренный образ жизни, честность и приветливость. В молодости он с отцом ходил в боевой поход против Цинны и спас Страбона при восстании в его лагере.

Пока менялись у власти тираны (Цинна, затем Карбон), Помпей удалился в свои поместья. Когда же в 83 году до н. э. в борьбу за власть вступил Луций Корнелий Сулла, прибывший в Италию после побед над Митридатом, 23?летний Гней Помпей стал его сторонником: добивался поддержки претендента городами Италии, сам набрал три легиона и направился к лагерю Суллы, по пути поднимая народ против Карбона. Против него высылали войска, однако в нескольких сражениях Гней Помпей разбил их. К победителю присоединялись города. Сулла выступил ему на помощь. При встрече он оказал молодому полководцу необычные почести, назвав императором — звание, за которое сам упорно боролся. Однако Помпей не возгордился, и когда его послали в Галлию сменить Метелла, молодой человек предложил направить себя как помощника заслуженного воина. В Галлии Помпей не только сам добивался побед, но и вселял воинственный дух в престарелого полководца.

Ставший владыкой Италии Сулла, восхищенный воинской доблестью Помпея, послал его с войском на Сицилию, возле которой с флотом находился Карбон. Помпей подчинил остров, пленил Карбона и приказал его казнить. Тем временем сенат и Сулла предписали ему отправиться со всеми войсками в Африку, где Домиций собирал войска и противников Суллы. Помпей со 120 боевыми кораблями и 800 судами, груженными оружием, продовольствием и боевыми машинами, оставил Сицилию. Он вел с собой шесть полных легионов. Действуя решительно, полководец разбил 20?тысячное войско Домиция, подчинил провинции в Африке и Нумидию. Сулла организовал полководцу торжественную встречу перед Римом и утвердил заслуженное Помпеем от войска прозвище «Мага» («Великий»). Сам победитель только со временем стал подписываться «Помпей Великий», когда это звание перестало вызывать зависть, ибо стало общепринятым. Он добился для себя триумфа, хотя по молодости лет и не мог на него рассчитывать. Однако народ мог наблюдать после праздника, как триумфатор участвовал в смотре словно простой всадник.

Сулла был раздосадован славой молодого воина, однако он не препятствовал ему, и лишь когда тот способствовал избранию консулом Лепида, заявил, что тот приобрел сильного врага. Так и случилось. После смерти Суллы в 78 году до н. э. Лепид стал добиваться единоличной власти силой оружия. Однако сенат послал с войском Помпея, покорившего сторонников Лепида, который бежал в Сицилию и там умер. В 73–72 годах Помпей разгромил Сертория и вернул Испанию Риму, а освободившиеся войска перевез в Италию, где в 71 году перед ним была поставлена задача добивать войска Спартака.

В Риме появились опасения, что Помпей может, пользуясь войском, захватить единоличную власть. Однако полководец обещал распустить легионы после триумфа и даже добился восстановления власти народных трибунов, отмененной Суллой.

Консульство Помпея (совместно с Крассом) в 70 году ознаменовалось отменой некоторых постановлений Суллы. После консульства он вел спокойную жизнь частного гражданина, пока не появилась вновь нужда в его способностях.

Когда в Риме шли гражданские войны, средиземноморское пиратство, зародившееся в Киликии, распространилось на все море. Многие пираты служили матросами во флоте Митридата, что дало им необходимый опыт. Не ограничиваясь захватом судов, пираты опустошали острова и прибрежные города. Во многих пунктах у них существовали якорные стоянки и наблюдательные башни. Быстроходные, прекрасно украшенные пиратские суда стали угрозой для всех приморских государств. Свыше тысячи пиратских кораблей разграбили до 400 городов, покушаясь даже на святыни. Они особенно ненавидели римлян (топили их в море, захватывали официальных лиц, грабили имения). Но последней каплей, переполнившей чашу терпения, стал рост цен на продовольствие в Риме в результате деятельности пиратов. Римляне, опасаясь голода, поручили Помпею Великому очистить море. Это позволило полководцу проявить свой талант и на море.

Друг Помпея, Гамбиний, внес особый законопроект. По нему в 67 году до н. э. Помпей получил от сената на три года чрезвычайные полномочия, чтобы справиться с пиратством в Средиземном, Мраморном и Черном морях. В его неограниченное распоряжение перешли 50?мильная береговая полоса, огромные силы и средства. Все римские должностные лица и правители союзных государств должны были исполнять любые его требования. Народное собрание утвердило законопроект. Помпей добился принятия дополнительных постановлений, которые позволили ему снарядить 500 судов, набрать 120000 человек тяжелой пехоты 5000 всадников, избрать 24 сенатора в качестве подчиненных начальников и квесторов в помощь. Сразу же цены на продовольствие упали. В народе считали, что сыграло роль уже имя полководца.

Помпей разделил Средиземное море на тринадцать частей. В каждой части он сосредоточил отряд кораблей, в основном маневренных либурн, во главе с начальником. Такая густая сеть позволила захватить множество пиратских судов и отвести их в порты. Очистив за сорок дней Тирренское, Ливийское моря и воды вокруг Сардинии, Корсики и Сицилии, сам Помпей с 60 кораблями направился к Киликии, где собрались уцелевшие пираты. Так как в Риме консул Пизон стал препятствовать действиям Помпея и даже распустил экипажи кораблей, полководец высадился в Брундизии, был торжественно встречен народом в Риме, навел порядок и продолжил плавание. Встречавшиеся на пути разбойники в большинстве проявляли покорность, и Помпей брал у них суда, оставляя жизнь. Это привело к тому, что пираты в основном сдавались добровольно. При их помощи римляне находили и истребляли тех, кто не желал сдаваться.

Самые могущественные пираты собрали свои сокровища и семьи в укрепленных городах на Тавре, а флот сосредоточили у Коракесии в Киликии. В сражении римский флотоводец разбил разбойников, а крепости их взял в осаду. В конце концов пираты предпочли сдать свои хорошо укрепленные города и острова. Всего за три месяца было покончено с морским разбоем. По некоторым сведениям (вероятно, преувеличенным), при битве у пиратской крепости Коракесия (вблизи турецкого города Аланья) было потоплено свыше 1300 и захвачено 40 пиратских кораблей, погибли 10000 пиратов и 2000 попали в плен. После этой решительной операции, по словам Страбона, в течение 15 лет мореходство было безопасным.

Помпей взял 90 судов с окованными медью носами. 20000 пленников он расселил в местностях, где населения было мало.

Так как Лукулл не смог довести до победы войну с Митридатом и войска отказались ему подчиняться, народный трибун Манилий предложил подчинить Помпею почти все провинции Рима и сохранить командование флотом для войны с царями Митридатом и Тиграном. Решение это было принято всеми трибунами. В 66 году Помпей принял командование, распределил флот для охраны моря между Финикией и Боспором, а сам направился против Митридата, нанес ему поражение и заставил бежать. Царь надеялся укрыться в союзной Армении, но был изгнан и оттуда. Помпей благодаря раздорам армянского царя с сыном вступил в Армению и подчинил ее. Затем он преследовал Митридата через земли кавказских племен, воевал с албанцами, не дошел до Каспийского моря только на три перехода, послал войско в Парфию и намеревался идти до Красного моря. Для блокады Митридата он оставил у Боспора флот, под страхом смерти запретив купеческим судам проходить заслон. Полководец подчинил Сирию, покорил Иудею. В новых владениях Рима его признавали как справедливого верховного судью. Тем временем Митридат, против которого выступил сын Фарнак, кончил жизнь самоубийством.

В Риме опасались, что победоносное войско посадит Помпея на престол. Однако полководец, прибыв в Италию, распустил легионы до триумфа. Узнав об этом, Помпея Великого восторженно встретили жители города. Его третий триумф длился два дня. Плутарх отмечал, что Помпей трижды праздновал триумф за победу над каждою частью света: первый — над Африкой, второй — над Европой, третий — над Азией. Были организованы новые провинции (Вифиния и Понт, Сирия).

Помпей помог Цезарю стать консулом и поддержал его законопроект об основании колоний и раздаче земли не только словом, но и силой. Однако Клодий, в свое время избранный при поддержке Помпея народным трибуном, теперь стал его противником и демагогией понижал авторитет полководца. Он изгнал из Рима Цицерона, пытался отменить распоряжения Помпея. Лишь после того как удалось вернуть Цицерона, пользовавшегося расположением сената, восстановилось положение Помпея, которому по хлебному закону были подчинены гавани, торговые центры, продажа зерна и его перевозка. Поставленный во главе снабжения хлебом, Помпей разослал своих легатов по провинциям, собрал большое количество хлеба в Сицилии, Сардинии и Африке. Когда он намеревался выйти в море с судами, груженными продовольствием, поднялась буря. Кормчие не решались выступить. Помпей первым поднялся на борт судна, заявив: «Мне нужно плыть, а жить вовсе не необходимо!» Вскоре нехватка хлеба в Риме была ликвидирована, а по морю шли суда с продовольствием, которые помогли обеспечить даже союзников.

После отказа сената утвердить мероприятия Помпея на востоке и наделить землей его солдат, полководец соединился с Крассом и Цезарем в первый триумвират 60?го года. Триумвиры распределили сферы влияния. Помпею достались Африка и Испания. Но после смерти Красса в 53 году триумвират распался. Помпея в 52 году избрали «консулом без коллеги». Предложение внес Катон, который считал, что лучше дать Помпею на период раздоров в Риме определенное назначение, чем ждать, когда он возьмет власть сам и установит диктатуру.

В 50 году полководцу поручили командование войском в борьбе против Цезаря. Когда последний перешел Рубикон, Помпей не располагал достаточными силами и был вынужден оставить Рим. В Брундизии он приготовил достаточное число кораблей. Устроив заграждения, чтобы задержать наступающие войска Цезаря, и разместив на стенах наиболее подвижных легионеров, полководец за три дня погрузил войска. По сигналу его солдаты срочно оставили стены и поспешили на суда, которые сразу же вышли в море. Цезарь за два месяца овладел всей Италией, но, не располагая кораблями, был вынужден отказаться от преследования Помпея.

Помпей не терял времени даром. Он собрал крупнейший флот из 500 боевых и многочисленных вспомогательных судов, усиленно обучал войска и сам, несмотря на возраст, демонстрировал завидную способность владеть оружием. Несколько раз Цезарь вступал с ним в бои на суше и море, один раз понес большое поражение, но все же смог разгромить Помпея при Фарсале в 48 году до н. э.

Вступление в сражение вдали от берега явилось роковой ошибкой Помпея, ибо он господствовал на море и мог легко блокировать связи Цезаря с Италией. Теперь же ему пришлось бежать с небольшой группой приближенных, воспользовавшись случайным торговым кораблем. Он сразу же начал собирать морские силы. Желая создать себе убежище, полководец отправился в Египет, но был убит. Так недооценка морского флота привела полководца к гибели.

МАРК ВИПСАНИЙ АГРИППА

Римский военачальник и флотоводец Агриппа, с детства друг и советник будущего императора Октавиана Августа, прославился победой при мысе Акциум.

Агриппа родился около 63 года до н. э. Происходил он с Либурнийского побережья Адриатического моря, из части Далмации, которая была известна пиратами. Понятно, что в таком месте будущий флотоводец мог получить представление о морском деле. С детства Агриппа был другом Гая Октавия (63 г. до н. э. — 14 г. н. э.), внучатого племянника Цезаря, которого по завещанию диктатор усыновил. Когда в 44 году Цезаря убили, Гай Октавий с Агриппой вернулся из Аполлонии в Рим, чтобы собрать войско из ветеранов Цезаря. В период, когда шла борьба между цезарианцами во главе с Марком Антонием и сторонниками республики во главе с Марком Туллием Цицероном, последний смог расколоть ряды противников, поддержав права Гая Октавия на наследие Цезаря. Вернувшись в Рим, Гай Октавий потребовал возвращения больших денежных средств, принадлежавших Цезарю, но захвативший их Марк Антоний ему отказал. Цицерон поддержал права юноши на наследие. По решению сената с 44 года его стали называть Гаем Цезарем Октавианом. Щедрыми раздачами средств Октавиан привлек на свою сторону многих римлян. Антоний оставил столицу, чтобы укрепиться в Цизальпинской Галлии, и был объявлен врагом Рима. Так как у республиканцев не было войск, Октавиан использовал свой авторитет для набора армии из ветеранов Цезаря, получив взамен, несмотря на молодость, должность претора. Когда в сражении с войсками Антония в 43 году оба республиканских консула погибли, армию возглавил претор Гай Цезарь Октавиан. Сенат отказал ему в просьбе о назначении консулом. Тогда Октавиан занял им и осенью 43 года договорился с Антонием и Эмилием Лепидом о разделе власти. Разбив республиканские войска Брута и Кассия в 42 году, триумвират разделил провинции. Антонию достались земли на Востоке, Лепиду — в Африке, а Октавиан, управлявший Галлией, Иллирией и Испанией, фактически правил и Римом. Нет сомнений, что Агриппа играл немалую роль в военных успехах Октавиана, не обладавшего военными способностями.

Жена Марка Антония Фульвия и брат его Луций подняли восстание и на время захватили власть в Риме, но были изгнаны в Этрурию и заперлись в крепости Перузия (Перуджа). В 41 году Агриппа овладел мятежным городом. Октавий отпустил плененных жену и брата Антония, но тот все же высадился в Италии. В ходе переговоров удалось прийти к компромиссу. Прежний раздел провинций сохранялся. Октавиан обещал помочь Антонию в войне с парфянами, а тот в свою очередь, — предоставить флот для борьбы с Секстом Помпеем.

Секст (около 75–35 гг. до н. э.), сын Гнея Помпея, воевал в его армии в Испании. После поражения при Мунде с 30 боевыми кораблями он стал пиратствовать. С Секстом не мог справиться даже Цезарь. После его смерти сенат Рима гарантировал Сексту безопасность и назначил его навархом римского флота, а затем командующим морскими силами Рима. Когда республика пала, Помпей в 42 году увел флот к Сицилии, укрепил остров и сделал пиратским государством, присоединил Корсику, Сардинию, Пелопоннес. Вскоре флот объявленного вне закона Помпея блокировал Рим, прервав пути подвоза продовольствия. Триумвират Октавиана, Антония и Лепида вел переговоры с Помпеем и принял его условия. Но в 38 году боевые действия возобновились. Многочисленные пиратские суда боролись с судоходством и блокировали берега Италии. Недостаток продовольствия вызывал недовольство римлян Октавианом. Тот решил расправиться с пиратами и поручил это дело Агриппе.

Был построен большой флот. В 36 году Агриппа нанес поражение пиратам Секста Помпея при Милах (Милаццо) и Навлохе (Рометта?Мареа) в Сицилии. Против 420 римских кораблей сражались 180 пиратских, из которых смогли уйти только 17. Помпей скрылся на базе своего флота — Мессане. Октавиан после двух морских побед в союзе с Лепидом высадился в Сицилии. Армия Помпея сдалась, а сам он бежал в Малую Азию, где был убит одним из легатов Антония. Вскоре лишился власти и Эмилий Лепид. Авторитет Октавиана настолько возрос, что в 36 году римляне присвоили ему пожизненно права народного трибуна.

За морские победы над Помпеем Агриппа получил корону, в которой его изображают на монетах. В честь своих морских побед в 35 году флотоводец выстроил в Риме Портик Нептуна. Его украшали живописные сцены похода аргонавтов.

Единственным соперником Октавиана оставался Антоний. Но его авторитет понизила неудачная война с парфянами. Особенно римлян раздражало заявление Антония о женитьбе на Клеопатре, царице Египта, которой он дарил части римских провинций. В 32 году Октавиан силой заставил сенат высказаться против Антония, разрешил всем его сторонникам из числа сенаторов выехать в Египет и объявил войну Клеопатре за присвоение римских земель. Антоний, выступивший на защиту супруги, был объявлен врагом Рима.

Антоний с Клеопатрой, собрав армию из 100 тысяч воинов пехоты, 12 тысяч конницы и 370 судов, направился в Италию, но задержался надолго в Греции. B армии начались болезни и лишения. После зимовки Антония в Греции к весне 31 года на флоте не хватало трети моряков. Тем временем Октавиан собрал армию из 80 тысяч пехотинцев и 12 тысяч конников. Флот Агриппа снарядил из 260 либурн, оснащенных различными приспособлениями для метания зажигательных снарядов. Он захватывал неприятельские транспорты, затрудняя снабжение армии Антония, а от пленных знал о численности и состоянии сил противника. B 31 году флотоводец уговорил Октавиана перейти в наступление. Появление армии и флота противника застало Антония врасплох. Он перевел войска к мысу Акциум в Эпире, у Амбракийского залива (ныне Артского, в Ионическом море), но не решился нападать.

Антоний, строивший корабли по образцу прежних трирем, был удивлен, встретив в сражении при Акциуме флот из совсем иных, маневренных судов, которые напоминали корабли пиратов. По инициативе Агриппы строили биремы и либурны. На тяжелые корабли устанавливали поясную броню против таранов. При ведении боя римские суда широко применяли метательные машины, обшитые железом снаряды с абордажными якорями, зажигательные копья с пропитанной горючей смесью паклей. Римляне использовали серпоносные шесты гарпаги, чтобы выводить из строя оснастку, паруса и брать на абордаж потерявшее ход судно, сцепляясь с ним при помощи абордажного мостика?корвуса. Агриппа изобрел гарпаг (креагра) из деревянного трехметрового бруса, окованного железом и имевшего на концах массивные кольца. Ближнее кольцо соединялось системой канатов с метательным устройством, а дальнее оканчивалось большим острым железным крюком (харпаго). Если гарпаг впивался в оконечность судна или палубу у ближнего борта, он играл ту же роль, что и корвус. Если же он пролетал над палубой и впивался в противоположный борт, римляне могли, дав задний ход, перевернуть неприятельское судно. Преимуществом большого гарпага было то, что его не могли перерубить. Кроме того, римляне применяли ассеры — управляемые тараны с обитыми железом концами, свободно повешенные на канатах; ими очищали палубу от противника или даже могли пробить борт.

Агриппа овладел островом Левкада, городами Патрас и Коринф, разбил коринфский флот и лишил войска Антония подвоза продовольствия. Так как в лагере начали возникать раздоры и часть римлян стала перебегать к Октавиану, Клеопатра предложила отступить в Египет, где еще оставались 11 легионов. Антоний решил прорываться морем. На 170 кораблях он полностью укомплектовал экипажи и поместил на них 22 тысячи лучших воинов, а остальные боевые корабли и транспорты сжег, чтобы они не связывали его действия. 2 сентября при попутном ветре союзный флот начал прорыв. Авангард и часть центра флота Антония завязали сражение, тогда как остальные суда уходили в море. Прорваться удалось лишь трети кораблей, в том числе самому Антонию и легким судам Клеопатры, не участвовавшим в бою. Оставшиеся отчаянно защищались в течение нескольких часов. Однако плохо управляемые громоздкие суда не могли воспользоваться тараном. В битве основную роль сыграли катапульты и баллисты Агриппы, засыпавшие неприятеля каменными ядрами, стрелами и горящими копьями. Основная часть кораблей Антония была уничтожена огнем и таранами, остальные сдались.

Военачальники Антония, узнав о его бегстве, прекратили сражение. Затем капитулировала и сухопутная армия. Победители заняли Грецию, Эгейский архипелаг, западные области Малой Азии, в 30 году — Сирию и Египет.

В результате сражения Октавиан стал единовластно править в Риме. Сенат после победы над Антонием преподнес Октавиану почетное имя «Август». В 27 году тот провозгласил себя императором с именем Гай Юлий Цезарь Октавиан Август. Агриппа за Акциум получил голубой vexillum — исключительный знак отличия. Он стал ближайшим сотрудником Октавиана и в 28 году вместе с ним проводил гражданскую перепись, женился на племяннице Августа Клавдии Марцелле. Император считал Агриппу своим преемником и, тяжело заболев, передал кольцо с печатью. Однако почему?то он изменил мнение и назначил преемником племянника Марцелла, отправив полководца управлять на Востоке. Агриппа поселился на Лесбосе, в Митилене. Два года он прожил, не вмешиваясь в государственные дела. В 21 году, после смерти Марцелла, Август вновь привлек к себе Агриппу, вызвав его сначала на Сицилию, а затем в Рим, где заставил развестись и жениться на своей дочери Юлии. Вслед за тем возобновилась их совместная деятельность.

В 20–19 годах Агриппа подавил восстание испанских племен и смуту в Галлии, в 18 году получил власть трибуна как коллега и соправитель Октавиана Августа. В следующем году он как глава жреческой коллегии вместе с Августом организовал праздник возрождения Рима. В 16 году Агриппа отправился на Восток и самостоятельно организовал там управление. Через два года он возвратился, получил продление власти трибуна еще на пять лет; к этой власти была присоединена верховная власть во всех провинциях государства. Последним делом Агриппы было устройство Паннонии. Вернулся он в Рим больным и умер в Кампании в 12 году до н. э. Похоронили флотоводца в павильоне Августа.

Полководец и политический деятель, Агриппа не претендовал на верховную власть в стране. Он направлял свои силы на умиротворение римского государства и реорганизацию военного единовластия в рамках конституции. Крупным его делом явилось составление по греческим источникам и на основании работ римских землемеров общей карты Римского государства, копия которой была выставлена на портике его имени в Риме. Эта карта с сопровождающими ее описаниями легла в основу «Истории природы» Плиния и, возможно, труда Страбона.

ХУБИЛАЙ

Монголов всегда считали народом степным, не претендующим на славу мореходов. Однако в XIII веке флот, созданный по воле Хубилай?хана, дважды начинал вторжение в Японию, и только бурная погода помешала монголам овладеть островной империей.

Хубилай (1215–1294), внук Чингисхана, стал пятым и последним великим монгольским ханом. Его предшественник, великий хан Мунке, послал Хубилая с войском завоевывать Китай. Тот овладел всей Азией, в 1258 году покорил Корею и Чампу (Вьетнам), в 1260 году напал на Южный Китай. В 1260 году, после смерти Мунке, Хубилай захватил престол. Овладев значительной частью Китая, в 1271 году он дал династии название Юань. В 1279 году его войска разгромили империю Сун, а в 1280 году хан провозгласил себя императором. Династия Юань стала господствовать на всей территории Китая. При ней большое значение в Китае приобрела буддистская церковь. Приближенным Хубилая был Марко Поло, оставивший описание империи Юань.

Хубилая не удовлетворили захваты на континенте. В 1266 году хан обратил внимание на Японию и решил овладеть ею. Он передал японскому правительству через корейского вассала требование подчиниться и угрожал применить силу. Как и рассчитывал Хубилай, японцы отказались. Началась подготовка к вторжению.

Монголы сами судов не строили. Они воспользовались верфями и мастерами Кореи и других покоренных стран. Несколько лет потребовалось, чтобы соорудить флот из 900 судов, на которых разместились 40000 человек. 3 октября 1274 года суда под кроваво?красными вымпелами на мачтах вышли из корейского порта Масан и 19 октября вступили в залив Хаката на острове Кюсю. Широкий залив позволил быстро выгрузить войска. Первоначально монголы одержали победу. Но вскоре японцы получили подкрепление и заставили завоевателей уже к вечеру 20 октября отступить на суда, стоявшие в заливе на якорях. Хубилай не собирался признавать неудачу. Однако ему помешала природа. В ночь на 21 октября налетел тайфун и монгольскому флоту пришлось выйти в море. Сильный ветер и волнение погубили 200 судов с воинами. Пришлось прекратить боевые действия и вернуть флот в Корею.

Хубилай не отказался от замысла овладеть Японией. В 1276 году он разгромил столицу Южного Китая и установил контроль над всей страной. В его руки попали большие кораблестроительные ресурсы. Немедленно хан приказал увеличивать флоты в Китае и Корее. На сей раз основу первого флота составили военные джонки с прочным корпусом, высоко поднятыми носом и кормой и с латинским парусным вооружением. Каждое из 1170 таких судов водоизмещением 400 тонн и длиной 72 метра вмешало 60 человек команды и воинов и вело на буксире «десантное судно» с 20 воинами?баторами (богатырями) на борту. Второй флот включал около 300 больших военных кораблей, поднимавших по 100 человек. Сверх того, в него входили 600 кораблей среднего размера и 900 малых, а также суда для перевозки провизии и воды.

Нет сомнения, что основная масса монгольских воинов, хорошо подготовленная к боевым действиям на суше, мало годилась в качестве моряков. Их работа начиналась после высадки. Основу команд многочисленного флота составили моряки из покоренных стран (Кореи и Китая).

Вторжение началось весной 1281 года. Флот общей численностью 4400 судов со 142 тысячами матросов и воинов вновь появился в заливе Хаката. Теперь, правда, японцы приготовились к обороне. Они построили вдоль берега каменную стену длиной 12 миль, которая связала действия монгольской конницы и не позволила ей одержать победу в первых кровавых стычках. Флот Хубилая приступил к постепенным действиям. Первоначально монголы захватили остров Ики северо?западнее залива Хаката и перебили его защитников. Затем корабли направились к югу и вошли в небольшую защищенную бухту острова Такасима в 30 милях от залива Хаката. Воины истребили всех жителей острова и стали готовиться к сражению с главными силами японцев в заливе Хаката. Хубилай, имевший превосходство в силах, был уверен в победе. На Кюсю император и другие высокопоставленные сановники обращались к богам с просьбой помочь одолеть врага. И произошло почти чудо. В августе 1281 года над Кюсю пронесся еще один тайфун, который японцы позднее назвали «камикадзе» (божественный ветер). Этот тайфун обрушился на флот противника. Ветер ломал мачты, рвал цепи и паруса, перегруженные суда сталкивались и тонули. Многих воинов смывало с палубы волнами. Спасшихся добивали на суше японские воины. В итоге монгольский флот был почти полностью истреблен, лишившись 4000 судов и 100000 человек. Хубилаю пришлось отказаться от покорения Японии.

Хубилай не просто отдавал приказы. Опытный воин, он имел представление о трудностях перехода через Корейский пролив, и потому давал указания китайским и корейским инженерам, какие корабли необходимо строить для вторжения. В частности, среди них были боевые корабли с прочными корпусами, некоторые из которых покрывались железными листами; на палубах возвышались навесы из шкур, защищавшие команды от стрел противника. Джонки с приподнятыми оконечностями обладали хорошими мореходными качествами. Приводили их в движение латинские паруса из хлопка, а весла использовались лишь маневрирования у берега. На некоторых судах применяли гребные колеса, которые вращали вручную; бывали суда, имевшие по 11 колес на каждом борту, что делало их более быстроходными и маневренными.

Офицерам покоренных стран пришлось учить монголов искусству ведения морского боя. Нападающие использовали научные достижения Китая и Кореи. На вооружении судов состояли «реактивные» огненные стрелы, ракеты и бросаемые из катапульт бомбы, которые называли «буопао». Возможно, на судах были и пушки. Для постройки 1500 судов в 1279 году и 3000 — в 1281 году были мобилизованы 17000 человек. Они заготавливали и доставляли лес на верфи. В итоге Хубилай располагал флотом в 5000 военных кораблей, включая суда для перевозки зерна и воды.

В начале 80?х годов XX века японский археолог Торао Масаи три года проводил поиск на дне у острова Такасима. С помощью современной техники удалось обнаружить много предметов (оружие, железные прутья и слитки, каменные якоря и ядра, печать тысячника), которые подтвердили факт гибели монгольской флота.

Марко Поло в своих записках вспоминал, что хан живо интересовался приключениями венецианцев и не хотел отпускать их со службы, понимая важность надежных ученых людей. Только необходимость послать морским путем невесту для персидского хана заставила Хубилая направить венецианцев как сопровождающих. В плавание снарядили 14 крупных четырехмачтовых судов. Суда строили из ели и сосны. Несмотря на единственную палубу, под ней корпус был разбит на отсеки (до 13), разделенные водонепроницаемыми переборками. В Европе понятия о водонепроницаемых переборках еще не было. На судах бывало до 60 кают для купцов; на каждом судне служили от 200 до 300 моряков. Ибн?Батута сообщал, что самые крупные джонки вмещали 600 матросов и 400 солдат. Вместе с моряками жили дети, а в кадках матросы выращивали овощи.

Марко Поло рассказывал, что Хубилай снаряжал против Японии несколько экспедиций. Подготовку последней прервала смерть императора.

ВАСКО ДА ГАМА

Пять столетий тому назад Лиссабон был центром морских исследований. Португальские мореходы осваивали путь вдоль берегов Африки на юг. Они же проложили для европейцев морской путь в Индию и Юго?Восточную Азию. Руководил этой экспедицией, а затем и покорением Индии Васко да Гама.

Васко да Гама родился примерно в 1460–1469 году в приморском португальском городке Синиш и происходил из старинного дворянского рода. Его отец, Иштеван да Гама, был главным управителем и судьей городов Синиша и Сильвиша. Его сыновья мечтали о приключениях. Васко с молодых лет участвовал в боевых действиях и морских походах. Очевидно, он имел военный опыт, ибо, когда в 1492 году французские корсары захватили португальскую каравеллу с золотом, шедшую из Гвинеи в Португалию, именно ему король поручил ответственное задание. Моряк на быстроходной каравелле прошел вдоль французского побережья, захватив все французские суда на рейдах. После этого королю Франции пришлось вернуть захваченное судно, а Васко да Гама стал известной в Португалии личностью. Понятно, что именно опытному мореходу, находившемуся в чести, король Мануэль I поручил необычное дело.

8 июля 1497 года эскадра Васко да Гамы из четырех судов водоизмещением по 100–120 тонн выступила из Лиссабона. Экспедиция была тщательно подготовлена усилиями опытного морехода Бартоломеу Диаша, снабжена всем необходимым на три года плавания. Экипажи набирали из лучших моряков. Всего 168 человек должны были по повелению короля Португалии открыть путь в Индию и Восточный океан.

Маршрут вдоль берегов Африки к Индийскому океану еще раньше начали прокладывать португальские мореплаватели. Благодаря усилиям принца Энрике, увлекавшегося идеей покорения новых земель и потому названного «Генрихом Мореплавателем», все новые и новые экспедиции уходили вдоль африканских берегов, преодолевая суеверные опасения, что далеко к югу море непроходимо из?за жары и бурь. В 1419 году португальцы обогнули мыс Ном и открыли остров Мадейра. В 1434 капитан Жиль Эаниш шагнул за мыс Бохадор, ранее считавшийся непреодолимой границей. Через десятилетие Нуньо Тристан достиг Сенегала, привез десятерых местных жителей и выгодно продал. С этого началась торговля африканскими рабами, которая оправдывала расходы на мореплавание. В последующие годы были открыты Азорские острова и острова Зеленого Мыса, присоединены к португальской короне Гвинея и Конго, поставлявшие рабов и золото. В 1486 году экспедиция Диого Кана достигла мыса Кросс. Мореходы приблизились к южной оконечности Африканского континента. Однако королей Португалии манило к островам пряностей. Монополию на торговлю пряностями сохраняли арабы, которые доставляли через Персидский залив и по суше перец, корицу и другие высоко ценившиеся в Европе приправы. 3 февраля 1488 года суда Бартоломеу Диаша, вышедшего из Лиссабона в августе 1487 года и направлявшегося к Индии, обогнули мыс Доброй Надежды, и только отказ страдавшей от голода команды продолжить плавание заставил его вернуться, не достигнув цели. Через десять лет Васко да Гаме предстояло сделать то, что не удалось его предшественнику.

Плавание началось благополучно. Суда прошли мимо Канарских островов, расстались в тумане и собрались у островов Зеленого мыса. Дальнейший путь затрудняли встречные ветры, но Васко да Гама повернул к юго?западу и, немного не дойдя до тогда еще неизвестной Бразилии, благодаря попутному ветру, сумел наиболее удобным путем (позднее ставшим традиционным для парусников) дойти до мыса Доброй Надежды. Правда, моряки 93 дня провели в океане и лишь 4 ноября достигли земли. Моряки встретили на берегу бушменов. Из?за конфликта с ними пришлось поторопиться сняться с якоря. Холодная погода вызвала ропот команды, но «капитан?командир» был тверд, и 22 ноября 1497 года эскадра обогнула мыс Доброй Надежды. После стоянки, во время которой португальцы добыли провизию и договорились с бушменами, эскадра из трех судов (ветхий транспорт пришлось затопить) продолжила путь вдоль берегов, устанавливая связи местными племенами. 16 декабря путешественники увидели на берегу последний столб?падран, оставленный Диашем. Далее открывался неизведанный путь.

Путь этот оказался нелегким. Из?за однообразной и недостаточной пищи среди членов экипажа распространялась цинга. Снабжение провизией и водой стало затруднительным, ибо начиналась зона мусульманского влияния. 2 марта 1498 года португальцы прибыли к порту Мозамбик, где их чуть не уничтожил шейх арабов. 7 апреля эскадра приблизилась к портовому городу Момбаса, и местный шейх также пытался овладеть судами «неверных», из предосторожности остановившимися на рейде. Португальцы, в свою очередь, захватывали арабские суда.

14 апреля, идя с попутным ветром, экспедиция достигла богатого города Малинди. Местный шейх был противником шейха Момбасы, он хотел приобрести новых союзников, тем более вооруженных огнестрельным оружием, которого арабы не имели. Кроме провизии он предоставил лоцманов, знавших путь к Индии. 24 апреля эскадра оставила Малинди и 20 мая прибыла к Каликуту. В городе встречались купцы, знавшие о существовании Португалии и других европейских стран.

28 мая Васко да Гаму торжественно принял как посла замудрин раджа (заморин) — правитель Каликута. Но скромные подарки мореплавателей разочаровали властителя, а достигшие вскоре Каликута сведения о пиратстве португальцев еще более обострили отношения. Купцы?арабы старались вызвать вражду к христианам?конкурентам. Васко да Гама не получил разрешения основать факторию в Каликуте. Заморин разрешил лишь выгрузить на берег и продать товары, после чего отправиться обратно. Он даже взял на время Васко да Гаму под стражу на берегу. Португальские товары не находили сбыта в течение почти двух месяцев, и капитан?командир решил отправиться в обратный путь. Перед отъездом он 9 августа обратился к заморину с письмом, в котором напоминал об обещании направить посольство в Португалию и просил послать в дар королю несколько мешков пряностей. Однако правитель Каликута в ответ потребовал выплаты таможенных пошлин. Он приказал задержать португальские товары и людей, обвинив их в шпионаже. В свою очередь, Васко да Гама взял заложниками нескольких посетивших суда знатных каликутцев. Когда заморин вернул португальцев и часть товаров, капитан?командир отправил на берег половину заложников, а остальных взял с собой посмотреть на могущество Португалии. Товары он оставил в дар каликутскому властителю. 30 августа эскадра отправилась в обратный путь, легко оторвавшись от индийских лодок, пытавшихся напасть на португальские суда.

На обратном пути португальцы захватили несколько торговых судов. В свою очередь, правитель Гоа хотел заманить и захватить эскадру, чтобы использовать суда в борьбе с соседями. Приходилось отбиваться от пиратов. Трехмесячный путь к берегам Африки сопровождали жара и болезни экипажей. Лишь 2 января 1499 года моряки увидели богатый город Могадишо. Не решаясь высадиться с немногочисленной измученной лишениями командой, да Гама приказал «для острастки» обстрелять город из бомбард. 7 января мореплаватели прибыли в Малинди, где за пять дней благодаря хорошей пище и фруктам, предоставленным шейхом, моряки окрепли. Но все равно экипажи так уменьшились, что 13 января на стоянке южнее Момбасы пришлось сжечь одно из судов. 28 января миновали остров Занзибар, а 1 февраля сделали остановку у острова Сан?Жоржи, у Мозамбика, 20 марта обогнули мыс Доброй Надежды. 16 апреля попутный ветер донес суда до островов Зеленого Мыса. Оттуда Васко да Гама послал вперед корабль, который 10 июля доставил в Португалию весть об успехе экспедиции. Сам капитан?командир задержался из?за болезни брата. Только 18 сентября 1499 года Васко да Гама торжественно вернулся в Лиссабон.

Возвратились лишь два судна и 55 человек. Ценой гибели остальных был открыт путь в Южную Азию вокруг Африки. Уже в 1500–1501 годах португальцы начали торговлю с Индией, затем, пользуясь вооруженной силой, основали свои опорные пункты на территории полуострова, а в 1511 году овладели Малаккой — истинной страной пряностей.

Король по возвращении присвоил Васко да Гаме титул «дон», как представителю знати, и пенсию в 1000 крузаду. Однако тот добивался, чтобы его сделали сеньором города Синиша. Так как дело затянулось, король задобрил честолюбивого путешественника увеличением пенсии, а в 1502 году, перед вторым плаванием, присвоил титул — «Адмирала Индийского океана» — со всеми почестями и привилегиями.

Тем временем экспедиции Кабрала и Жуана да Нова, ходившие к берегам Индии, столкнулись с сопротивлением местных правителей. Чтобы основать в Индии укрепления и подчинить страну, король Мануэль послал эскадру во главе с Васко да Гамой. Экспедиция включала двадцать судов, из которых адмирал Индийского океана располагал десятью, пять должны были препятствовать арабской морской торговле в Индийском океане, а еще пять, под командой племянника адмирала, Иштвана да Гама, предназначались для охраны факторий.

Экспедиция выступила 10 февраля 1502 года. По пути моряки заходили на Канарские острова. Недалеко от Зеленого мыса адмирал показал индийским послам, возвращавшимся на родину, направлявшуюся в Лиссабон груженную золотом каравеллу. Послы были поражены, впервые увидев столько золота. Попутно Васко да Гама основал форты и фактории в Софале и Мозамбике, покорил арабского эмира Килвы и наложил на него дань. Начиная жестокими мерами борьбу с арабским судоходством, он приказал сжечь арабское судно со всеми пассажирами?паломниками у Малабарского берега.

3 октября флот прибыл в Каннанур. Местный раджа торжественно встретил португальцев и разрешил построить большую факторию. Загрузив суда пряностями, адмирал направился к Каликуту. Здесь он действовал решительно и жестоко. Несмотря на обещания заморина возместить убытки и сообщение об аресте виновников нападений на португальцев, адмирал захватил стоявшие в порту суда, и обстрелял город, превратив его в развалины. Он приказал повесить на мачтах захваченных индийцев, отправил на берег заморину отрубленные у несчастных руки, ноги и головы, а тела выбросил за борт, чтобы их вынесло на берег. Через два дня Васко да Гама вновь обстрелял Каликут и принес морю новые жертвы. Заморин бежал из разрушенного города. Оставив для блокады Каликута семь кораблей под командованием Висенти Судре, да Гама отправился в Кочин. Здесь он догрузил корабли и оставил в новой крепости гарнизон.

Заморин с помощью арабских купцов собрал большую флотилию, которая 12 февраля 1503 года выступила навстречу португальцам, снова приближавшимся к Каликуту. Однако артиллерией кораблей легкие суда были обращены в бегство.

11 октября Васко да Гама вернулся с успехом в Лиссабон. Король, довольный добычей, повысил пенсию адмиралу, однако серьезного назначения честолюбивому моряку не дал. Только в 1519 году да Гама получил земельные владения и графский титул.

После возвращения из второго похода Васко да Гама продолжал разрабатывать планы дальнейшей колонизации Индии, советовал королю создать там морскую полицию. Король учел его предложения в двенадцати документах (указах) по Индии.

В 1505 году король Мануэль I, по совету Васко да Гамы, учредил должность вице?короля Индии. Сменявшие друг друга Франсишку д'Алмейда и Аффонсу д'Албукерки жестокими мерами укрепляли власть Португалии на земле Индии и в Индийском океане. Однако после смерти д'Альбукерки в 1515 году его приемники оказались алчными и неспособными. Получавший все меньше прибыли новый король Португалии Жуан III решил назначить пятым вице?королем 64?летнего сурового и неподкупного Васко да Гаму. 9 апреля 1524 года адмирал отплыл из Португалии и сразу же по прибытии в Индию принял твердые меры против злоупотреблений колониальной администрации. Однако он не успел навести порядок, ибо скончался от болезни 24 декабря 1524 года в Кочине.

Некоторое время Португалия оставалась хозяйкой Индийского океана, пока ее не сменили другие колониальные державы. Выступления местного населения против отличавшихся бесчинствами, жестокостью и высокомерием колонизаторов способствовали потере португальцами того, что открыл и завоевывал адмирал Индийского океана Васко да Гама.

КУНДЖАЛИ III

Около пяти столетий заморины — правители Каликута (области на полуострове Индостан) — обеспечивали безопасность торговли Аравийского и Красного морей, поддерживали постоянные связи с портами Персидского залива и Африки. Однако появился авангард португальцев, которые намеревались основать империю и полностью овладеть Индийским океаном, что считали своим божественным правом. Первоначально они обосновались в Кочине на Малабарском берегу и сразу столкнулись с королевством Каликут, которое лежало севернее. Основные столкновения происходили на море.

Известно, что Али Марракаре, семья адмиралов Каликута, занимала особое положение в государстве, обладала почти суверенными правами и передавала права на весь флот и морские силы по наследству. Общество внутри общества, они содержали свою морскую базу в Понани, хорошей природной гавани южнее Каликута. Там они построили крепость, верфь, орудийную мастерскую. Статус великих адмиралов был подобен статусу великих герцогов в средневековых королевствах.

В продолжавшихся столетие войнах с португальцами семья выдвинула четырех замечательных морских руководителей, чьи инициатива, мужество, мореходное искусство позволяют поставить их имена в один ряд с величайшими флотоводцами мира. Наиболее ярким из них являлся Кунджали III, который сорок лет с неизменным искусством достигал победы за победой и никогда не имел поражений или тяжелых потерь. Кунджали, как писали португальские историки, захватил не менее пятидесяти их кораблей за один год, и «правителям моря» было трудно поддерживать свои прибрежные коммуникации.

Каликутский адмирал являлся образцом рыцаря в личной жизни, и его рыцарство признавали даже противники. Личность романтическая и мужественная, Кунджали III вошел в индийскую морскую историю как один из ее великих героев.

Одна из примечательных побед Кунджали произошла в 1569 году. Отвечая на агрессивную деятельность каликутского флота, вице?король Португалии, герцог де Атоквера, собрал против него 36 мощных судов под командованием дона Мартино де Миранда. Кунджали следовал своей обычной тактике. Он избегал решительных действий, но постоянно тревожил неприятеля. Португальский адмирал был так сбит с толку этим методом, что принял бой в невыгодном для себя положении. Результатом явилась победа Кунджали. Раненный в бою Миранда умер позднее в Кочине.

Кунджали являлся крупным организатором, о чем свидетельствует его сорокалетняя успешная деятельность на море — несмотря на многократные попытки португальцам не удалось одержать над ним верх. Стоило разбить, захватить или рассеять один флот Каликута (что вызывало у португальцев вздох облегчения), как появлялся другой.

Тактика Кунджали была проста. Корабли Каликута, подобные галиотам, были малыми, легкими и быстроходными. Они имели две наклонные мачты с большим и малым треугольными парусами, несли на борту поворачивающиеся орудия или малые пушки и передвигались иногда на 50 веслах. Адмиралы Каликута научились противопоставлять их тяжелым и хорошо вооруженным португальским кораблям. Скорость позволяла Кунджали уклоняться от действий, если погода или положение оказывались для него неблагоприятны. В ходе сражения он разделял корабли неприятельской боевой линии своими маневренными судами и брал по отдельности на абордаж. Адмирал любил атаковать заштилевшие неуклюжие галеоны; его галиоты на веслах могли передвигаться при очень слабом ветре. Обычно португальские и другие западные историки считают такие нападения действиями «морских пиратов». Но они не были пиратскими в точном смысле этого слова — каликутцы защищали свои территориальные воды против иностранных агрессоров.

Люди, служившие под командованием наследственных адмиралов, были жестокими бойцами, однако индийские хроники показывают, что флот Каликута имел твердо установленные правила дисциплины, послушания и иерархию офицеров, которые являлись высокоуважаемыми гражданами своего общества. Только их нападения на торговые суда, используя тактику уклонения и изматывания, позволили западным авторам считать их пиратами.

Подвижность и энергичность действий флота Кунджали производят впечатление. Скорость позволяла ему появляться в неожиданных местах. Он мог внезапно нападать на португальские колонии на восточном берегу Индии, несколькими днями позднее провести смелый рейд против захваченного португальцами Цейлона, а через два дня — атаковать большой конвой, отбивая отставшие суда.

Кунджали III умер в 1595 году, но он сделал свое дело. К началу XVII века Португалия оказалась в упадке. Энергичные голландцы пришли в Индийский океан, в Атлантике уже проявляла свою морскую мощь Великобритания. Индийская империя Португалии начала приходить в упадок и разваливаться. Существует много причин неудачи португальцев в создании прочной империи на земле Индии, но определенно можно утверждать, что борьба наследственных адмиралов Каликута, которые сто лет подрывали португальское морское владычество, явилась одной из важнейших.

АНДРЕА ДОРИА

Андреа Дориа, генуэзский адмирал и государственный деятель, вошел в историю как упорный борец против врагов Генуи и против врагов христианства — мусульман.

Представитель младшей ветви большой генуэзской аристократической семьи Дориа, Андреа родился 30 ноября 1466 года в Онелье. Мальчик рано остался без отца; мать умерла, когда юноше было восемнадцать лет. Он восемь лет состоял в папской гвардии, затем был профессиональным солдатом на службе различных правителей Италии, в Святой земле стал кавалером Иерусалимского (ныне Мальтийского) ордена. Однако бывалый воин был удивлен, когда летом 1512 года дож, управлявший Генуей, в ходе разговора об обороне города предложил ему принять командование морскими силами со званием «капитан галер и начальник порта». Несмотря на то что в четырех основных морских победах генуэзцев XIII–XIV веков командовали представители семьи Дориа, сам Андреа знал очень мало о сражениях на море. Тем не менее 46?летний Дориа принял предложение.

Вскоре ему пришлось начать действовать в новом своем звании. Он осадил укрепленную башню, которую французы содержали после прошлой оккупации города в поддержку своего судоходства, конкурировавшего с генуэзской торговлей. Используя легкие быстроходные парусные суда, Андреа абордировал и захватил в жестокой схватке наиболее приблизившееся французское судно снабжения. Французы в ответ блокировали Геную, изгнали дожа и установили оккупационное правление. Андреа с малыми мореходными судами удалось освободить дожа, его основных советников и тайно перевезти их в Лериси на южное побережье. К счастью, испанцы разбили французов в следующем году в Наварре, и те по условиям мирного договора были обязаны оставить Геную. Андреа вернулся на свой пост. Командуя шестью галерами, он вел в ближайших морях войну против турок и пиратов. В одном из походов моряк захватил три галеры корсаров?берберов и двух турецких купцов с драгоценностями, что положило начало и «флоту Дориа», и его большому личному богатству. Он в решительном бою разгромил корсара из Северной Африки Гад?Али, который в 1514–1516 годах терроризировал западное побережье Италии. В этой первой важной победе генуэзцев над пиратами были взяты семь арабских судов, включая флагманскую галеру и главу пиратов. Андреа Дориа возвратился подлинным героем, а трофейные суда пополнили его флот.

В 1516 году Андреа с двумя генуэзскими галерами принял участие в соединенном рейде христианских государств на пиратскую гавань в Бизерте, где базировалась флотилия Хайдреддина Барбароссы. Дориа участвовал в первоначальной атаке, но затем без согласования с архиепископом Фредерико Фрегозо, который командовал христианскими силами, уклонился от осады и захватил несколько одиночных турецких судов. Архиепископ прогнал слишком независимого генуэзца. Тот вернулся в Геную и продолжил операции против корсаров и турок в центре Средиземного моря.

В период Итальянских войн 1494–1559 годов Дориа, ставивший целью отстоять независимость Генуи, первоначально рассчитывал на помощь Франции и в 1522–1525 и 1527–1528 годах служил королю Франциску I. Франциск тогда воевал против испанского короля Карла V, который являлся также императором Священной Римской империи. Дориа скоро доказал свою ценность, прорвав блокаду Марселя и доставив в него конвой судов с продовольствием, что помогло защитникам продолжить сопротивление. В 1525 году он атаковал пятнадцать испанских галер у Генуи и тринадцать из них взял. Моряк был готов силой освободить попавшего в плен короля, но Франциск предпочел решить вопрос дипломатическим путем.

Через несколько месяцев, не получая от Франции денежных вознаграждений, Андреа, силы которого составляли шесть галер и две бригантины, перешел на службу к папе Клименту VII. Тот решил принять меры против берберских пиратов, которые активизировались под руководством Хайдреддина Барбароссы. С десятью своими и четырьмя папскими галерами моряк встретил Хайдреддина между мысом Пиомбино и островом Эльба. В стремительной атаке он захватил 15 из 16 пиратских кораблей Сам Барбаросса, видя поражение, бежал на быстроходном флагманском галиоте.

Через год папа заключил союз с Франциском I, республикой Венецией и герцогом Миланским в связи с наступлением императорских испанских войск Карла V на Северную Италию. В июле блокировавшие Геную силы столкнулись с Андреа, который по договору с папой имел 11 собственных, 16 венецианских судов, 16 галер и 4 галеона Франции. Вынужденный снять осаду, Карл послал из Испании под командованием Антонио Ланнея, вице?короля Неаполя, эскадру из 20 галер и 21 другого судна. 19 ноября 1529 года Андреа встретил испанские силы со своим флотом. Командуя правым флангом, он в разгаре боя поставил свою галеру между двумя испанскими, потопил одну и повредил вторую. К концу 4?часового беспощадного боя вице?король отступил. В сражении Дориа продемонстрировал не только личную храбрость, но и умелое управление соединенными силами.

Когда служба Андреа у папы Климента VII завершилась, Андреа возвратился со своим выросшим до 23 галер флотом во Францию, к Франциску I. Первоначально ему пришлось оказать помощь при изгнании испанцев из родной Генуи и восстановлении там французского влияния.

В августе 1527 года Андреа женился. Тогда же в Геную прибыл особый посланник французского короля, чтобы сообщить Дориа о присвоении ему звания адмирала и вручить орден Святого Михаила. В следующем году Франциск I назначил его командовать объединенными франко?генуэзско?венецианскими силами с приказом освободить французский гарнизон, осажденный испанцами в Неаполе, затем захватить у Испании Сицилию. Экспедиция затянулась, операции у Корсики и Сардинии проходили с переменным успехом, плохая погода прервала военные действия. Это послужило поводом для критики Андреа при французском дворе, где многие завидовали его высокому положению. Возможно, из?за это была задержана выплата ему жалованья и расходов на галеры, несмотря на неоднократные его обращения к королю. Более того, французское командование захотело овладеть захваченными испанскими судами и схватить самого Андреа. Адмирал вывел свои суда из Марселя в Геную и предложил свои услуги императору. Карл V принял Андреа с распростертыми объятиями. Франциск I осознал по следствия своей ошибки и умолял папу помочь изменить решение Андреа, но тщетно. Карл V обрел нужного ему флотоводца. Никогда моряки Франциска I не одерживали против него побед.

С помощью испано?имперских войск Дориа в 1528 году освободил Геную от французов и добился восстановления Генуэзской республики. Благодарный город предложил Дориа стать постоянным дожем, но он отказался и, как человек много знающий о жизни, принял пост дожа?судьи. Андреа присвоили титул «Старший член совета, отец своей страны». В октябре того же года адмирал изгнал французов из ближайшей Савонны и захватил этот торговый город для Генуи. Чтоб ослабить вездесущих корсаров?берберов, Андреа сам штурмовал Черчел западнее Алжира. Неожиданное нападение генуэзцев оказалось успешным: мусульмане покинули город, оставив рабов?христиан и награбленное добро.

В 1532 году султан Сулейман Великолепный захватил Будапешт и готовился осадить Вену. Дориа предложил, используя десанты против форпостов Оттоманской империи в западной части Средиземного моря, отвлечь силы Сулеймана. Карл V принял предложение и в качестве цели указал вход в Патрасский залив на севере Пелопоннеса, которым завладели турки. Оттуда они постоянно угрожали Южной Италии и Венеции. Последняя от участия уклонилась, хотя являлась главным заинтересованным лицом. Однако, когда Андреа проходил остров Занте, венецианский адмирал Винченцо Капелло по собственной инициативе присоединился к нему с 60?ю галерами. 21 сентября флот приблизился к Корон, крепости у входа в Патрасский залив. Оттоманский флот бежал. Атакующие силы итальянской пехоты были немедленно высажены для штурма крепости. Несколько кораблей поставили под ее башни. Длинные реи латинских парусов опустили на их вершины и стены. Вольные моряки под прикрытием огня артиллерии галер по этим импровизированным мостикам взошли на центральную башню крепости. Скоро гарнизон окружили в центральном замке, и он сдался на следующий день. Андреа овладел укрепленными замками у входа в залив — Рио и Антирио и разрушил их. Корон же был значительно усилен и занят гарнизоном. После этого Андреа вернулся в Геную. Историки согласны с тем, что на отступление султана от Вены той зимой в значительной мере повлияли атаки христиан на окраинах его собственных средиземноморских владений.

Император Карл, восхищенный успехом, присвоил Андреа титул князя Мелфи. С этого времени испанскому правительству не следовало предпринимать в Италии важных военных действий без консультаций с адмиралом. Испанский флот в море должен был подчиняться Дориа.

Султан в следующем году послал эскадру из 60 галер и 30 меньших судов под командованием Люфти Пасция с требованием освободить Корон к середине лета. Император Карл и папа направили Андреа продолжить движение на восток, в то же время поддерживая и усиливая Корон. Андреа вышел из Неаполя с 59 галерами, 2 галеонами и 30 вспомогательными судами. 2 августа турецкий флот был обнаружен у юго?западной оконечности Пелопоннеса. Дориа развернул свои вспомогательные суда с большими галеонами в одну линию, а главные силы — галеры под своим командованием — в другую. Люфти вместо атаки ходил вдоль берега, стреляя по вспомогательным судам и галеонам с большого расстояния. Турки не преуспели в абордаже галеонов, а когда Андреа выдвинулся вперед с главными силами, турецкий адмирал не принял боя и отступил. Корон был снова обеспечен.

Поняв важность флота, султан пригласил Барбароссу, который принял командование турецким флотом в 1534 году и обещал разбить Дориа. В течение года он увеличил флот султана до 84 галер с соответствующими вспомогательными силами, следующей весной предпринял опустошительную крейсерскую экспедицию вдоль всего южного и северного побережья Италии, против Корсики и Сардинии, после чего вернулся в Тунис.

Следующей весной под командование Андреа Дориа были собраны 290 судов с войсками — участвовал и сам император. Этот флот блокировал Тунис. Но хитрый Барбаросса бежал через пустыню в Бона, где спрятал лучшие галеры. Он продолжил набеги и через 10 месяцев совершил жестокий налет на Порт?Магон (остров Менорка), который он разрушил, уведя в рабство 5500 человек. Таким образом, решительная победа Андреа в Тунисе становилась бессмысленной.

Через три года Барбаросса покинул Золотой Рог у Константинополя во главе грозного флота из 122 военных галер и судов снабжения. Он занял позицию в заливе Арта севернее Пелопоннеса (Греция). Гигантский флот из испанских, венецианских, генуэзских и папских сил в количестве 195 судов возглавил Андреа Дориа. Однако решающего сражения не произошло. Противники маневрировали, ограничиваясь стычками галер. Турки безуспешно пытались атаковать высокобортные галеоны. К вечеру второго дня по причине неопределенности положения генуэзский флотоводец собрал свои силы и, к огромному разочарованию венецианцев, пошел в Мессину. Есть разные мнения о политических и военных причинах этого шага. Отступление Андреа позволило Турции в последующее десятилетие занять венецианские владения в Адриатике.

Через три года император поручил Дориа вести большую десантную экспедицию против Алжира, главного оплота пиратов, которых Карл надеялся уничтожить сразу и навсегда. Однако вопреки мнению адмирала, войска были высажены осенью. В результате штормов флот и десант понесли большие потери.

Через пару лет Барбаросса, выступавший перед тем в качестве союзника Франции, зашел с мирным визитом в Геную и позволил Андреа вновь обрести популярность, которую тот быстро терял. Жестом дружбы Дориа позволил Барбароссе выкупить его помощника Драгута, который служил гребцом на флагманской галере адмирала. Позднее пришлось пожалеть об освобождении Драгута, который сменил Барбароссу, умершего через год в Константинополе. Уже в 1550 году Андреа ходил к пиратскому оплоту Джерба, откуда Драгут осуществлял свои набеги. В то время как старый адмирал осаждал входные укрепления, у вождя пиратов созрел план бегства. Он построил комбинацию неглубокого канала и переволок на катках через непроходимую в прилив равнину на конце острова, противолежащем выходу, и успел уйти в море ранее, чем его бегство обнаружили.

В 1553 году с помощью турецкого флота Франция отняла Корсику у Генуи, находившейся в зависимости от испанских Габсбургов. Позднее, когда Дориа было около 85 лет, он успешно руководил освобождением Корсики. За три года в Генуе против старого флотоводца были организованы три заговора. В течение последующих лет он ухитрился помешать попыткам Испании поставить гарнизон в Генуе. Старый адмирал, пяти дней не доживший до 94 лет, умер 25 ноября 1560 года, узнав о поражении христианского флота. Следующее десятилетие вплоть до сражения при Лепанто, христиане не предпринимали серьезных попыток бороться за господство на Средиземном море.

ХАЙДРЕДДИН БАРБАРОССА

Часто имя Хайдреддина Барбароссы упоминали в ряду пиратов. Однако он не был обычным разбойником. Талант военачальника и организатора выдающийся моряк продемонстрировал и как корсар, и как адмирал флота султана.

Будущий адмирал турецкого флота, носивший имя Азор, родился около 1468 года на острове Митилини (Лесбос). Братья Барбаросса, получившие прозвище из?за рыжих бород, были греками, сыновьями гончара Якоба Рейса, переселившегося с Балкан на Лесбос и перешедшего в ислам, когда остров захватили турки. На небольшом судне сыновья Рейса начинали и морскую службу, и разбой. Когда брата Аруджа захватили рыцари?иоанниты, Азору пришлось несколько лет пиратством собирать выкуп, чтобы его спасти. Арудж, достигший положения правителя Алжира, погиб в бою весной 1518 года. Азор сменил его и продолжал пиратские разбои. В руках опытного и расчетливого человека оказались тысячи пиратов флотилии брата. Чтобы получить необходимую поддержку, Азор Барбаросса объявил себя вассалом турецкого султана, получил титул бейлербея (бея над беями) и 2000 янычар. В 1519 году он успешно противостоял нападению испанцев на Алжир и перебил испанский десант на берегу. Однако измена некоторых феодалов заставила Барбароссу оставить Алжир и обосноваться сначала в гавани Джиджели, а затем на острове Джерба — пиратском гнезде братьев Барбаросса. Отсюда, опираясь на предоставленные султаном войска, он начал отвоевывать Алжир и в 1525 году вернул его с помощью местного населения. В 1529 году он окончательно выбил испанцев с близлежащего острова Пеньон. В мае Барбаросса сосредоточил против острова около полусотни судов, и через шестнадцать суток обстрела крепостные стены рухнули. Пираты ринулись в проломы, и к исходу дня 21 мая укрепления пали окончательно. Чтобы навсегда устранить опасность, Барбаросса согнал тысячи пленников, которые построили огромный мол, соединивший остров с материком. Алжир стал центром деятельности берберских пиратов.

По совету главного визиря Ибрагима турецкий султан в 1533 году пригласил Барбароссу принять командование турецким флотом в Северной Африке. Хайдреддин, тогда самозваный «король Алжира», прибыл в Золотой Рог на манер римских завоевателей — с собственным флотом. Корабли его главных сил были великолепно украшены и нагружены подарками для султана. Барбаросса обещал султану разбить главного его противника на море Андреа Дориа. В 1534 году он принял командование, усилил турецкий флот до 84 галер и открыл 40?летний период ожесточенных войн, завершенных сражением при Лепанто.

Весной 1534 года Барбаросса предпринял опустошительную крейсерскую экспедицию вдоль всего южного и северного побережья Италии, дойдя на севере до Чивита?Веккии. Были разрушены Реджио, Мессина, Неаполь, Фунди и другие города. Одно время Барбаросса стоял на якоре у Тибрского холма вблизи Рима. До возвращения в Тунис по приходе зимы он еще успел обрушиться на Корсику и Сардинию. В августе пираты взяли Гулетгу, укрепленный городок, прикрывавший подступы к Тунису, а вскоре и сам Тунис, причем последним Барбаросса овладел с помощью дипломатии. Однако, уже попав в город, ему пришлось мечом доказывать свое господство.

Весной 1535 года христиане выступили с ответным ударом. Под командование Андреа Дориа были собраны 290 судов с войсками. В походе участвовал сам император. Дориа запер своего старинного соперника в Тунисе, захватил город и передал правление вассалу Испании. Однако хитрый Барбаросса спрятал лучшие галеры в Бона, 200 милями западнее Туниса. Покинув блокированный город, он прошел через палящую пустыню к Бона, откуда бежал морем в Алжир. Через 10 месяцев Барбаросса разрушил Порт?Магон (остров Менорка) и увел в рабство 5500 человек. С пленниками, взятыми на Менорке, в октябре Барбаросса прибыл в Константинополь, к турецкому султану. Обрадованный богатой добычей, султан 15 октября 1535 года назначил моряка командующим всем турецким флотом и бейлербеем Африки. Базируясь в Алжире, Барбаросса продолжал набеги на острова и города Средиземноморья. Он пытался разорить Ниццу, опустошил Эльбу и Липарские острова, затем Бизерту и остров Корфу. Тысячи пленников стали его добычей.

В феврале 1536 года был заключен франко?турецкий договор, по которому султан Сулейман Великолепный послал в помощь королю флот Барбароссы. В 1536 году на пути во Францию батареи порта Реджо обстреляли турецкие галеры. Город был разорен янычарами. В этом городе стареющий пират нашел себе молодую жену. В Марселе Барбароссу торжественно встречали. Но Барбаросса отплатил за встречу попыткой взять Ниццу, а затем королю пришлось немало уплатить, прежде чем удалось выдворить пиратскую флотилию, наносящую ущерб французским прибрежным городам. На обратном пути Барбаросса напал на острова Эльбу, Искью, Прочиду и Липарские, захватив 7000 пленников и большую добычу. В следующую кампанию (1536–1537) турецкий флот под командованием Барбароссы захватил Бизерту в Тунисе, создал угрозу Неаполю, опустошил несколько островов в Эгейском и Ионическом морях — владения Венеции, союзницы императора. В 1537 году при столкновении Дориа и Барбароссы у Мессины первый захватил 12 турецких галер, но пират в отместку ограбил побережье Апулии, затем напал на остров Корфу.

В 1537 году соединенные флоты христианских государств под командованием Андреа Дориа нанесли поражение Барбароссе у Мессины. Но тот взял реванш в заливе Превеза.

Барбаросса узнал, что Дориа собирает в Лионском заливе мощный флот всех стран христианского мира для решающего удара по пиратам. Дориа располагал 200 кораблей, включая 80 венецианских, 36 папских, 30 испанских галер, 60000 человек и 2500 орудий. Барбаросса перевел в Ионическое море силы вдвое большие. 25 сентября 1538 года в заливе Превеза встретились в безветрие два самых могущественных флота. Пока стоял штиль, противники бездействовали. Когда же ветер подул в спину Барбароссе, это позволило ему маневрировать и атаковать беспомощные корабли неприятеля. Последовавшая морская битва не стала решающей в борьбе между христианами и турками. В первый день происходили лишь стычки между передовыми галерами, высланными Дориа и Барбароссой. На второй день, 26 сентября 1538 года, когда Барбаросса вышел из узкого пролива с главными силами, Андреа приблизился и маневрировал мористее. Барбаросса выстроил флот у берега. Однако сражение не состоялось. В сумерки Андреа Дориа, видя неопределенность положения, собрал свои силы и, к огромному разочарованию венецианцев, пошел в Мессину. Существует мнение, что в намерения императора Карла не входило генеральное сражение. Другие пишут, что имело место сражение возле занятого противником берега накануне сезона, когда неудачная погода могла привести к несчастью. Некоторые считают, что Дориа и Барбаросса имели тайное намерение не вступать в генеральное сражение, ибо оно было выгодно лишь Венеции, с которой никто не был в дружбе. Рассказывали, что Барбаросса ревел от хохота, хвастаясь, что Андреа пришлось «погасить свой фонарь, чтобы не видели, куда он убегал». Турецкий адмирал сообщил о своей победе, чтобы остаться героем в глазах султана.

В 1538–1540 годах Барбаросса продолжал успешные военные действия у берегов Ионического и Адриатического морей, за что получил от султана почетное звание Хайр?эд?Дин («Хранитель веры»).

20 октября 1541 года свыше пятисот судов христианского флота под флагом Андреа Дориа подошли к Алжиру. После отказа алжирцев сдаться 23 октября испанцы высадили на берег 25 тысяч человек. Однако ураган с ливнем вечером того же дня выбросил десятки судов на скалы, разметал палатки лагеря, а утром нападение пиратов Барбароссы довершило разгром. Только 30 октября остатки испанских войск, отбиваясь от преследователей, смогли дойти до места, где их приняли на борт уцелевшие корабли.

Вскоре пираты отбили Джербу, где воздвигли пирамиду из костей перебитых христиан — защитников острова.

В 1543 году султан послал Барбароссу с флотом на помощь французскому королю Франциску I, который воевал с императором Карлом V. Хайдреддин появился у Марселя во главе мощных, хорошо организованных сил, включавших 110 галер. Следуя приказу султана помочь его новому квазисоюзнику Франциску I прорвать испанскую блокаду Марселя, Барбаросса сделал то же, что и Андреа Дориа 30 годами ранее. Он помог Франциску быстро овладеть Ниццей 22 августа 1543 года, за что французы предоставили ему порт в Тулоне. Император Карл, руководивший действиями в Германии, поручил Андреа Дориа поддержать флотом с моря планируемую операцию по освобождению Ниццы. Снова Хайдреддин и Андреа имели шанс встретиться в открытом море, командуя мощными силами. Но в это время Барбаросса отплыл в порт Антиб, западнее Ниццы. Как теперь понятно, до него дошел слух о заключении в Греции мирного договора между императором Карлом и Францией.

После заключения мира в 1544 году на обратном пути Барбаросса разграбил и опустошил остров Эльба, города Теламо, Монтеана, Порто?Грекале, Орбетелло с островами Джильо, Искья, Прогида, Липарскими и побережье залива Поликастро.

На следующий год Барбаросса, тяжело нагруженный добычей, направился на запад в мирное путешествие. Когда он пришел в Геную, то выкупил своего помощника Драгута, захваченного генуэзскими моряками. Позднее Андреа Дориа пришлось пожалеть об освобождении Драгута, ставшего преемником Барбароссы.

19 июня 1547 года Сулейман заключил пятилетнее перемирие с Габсбургами, благодаря чему на Средиземном море установилось относительное спокойствие. Этот период совпал со смертью Хайр?эд?Дина Барбароссы. Барбаросса, «король моря» мусульман, умер 4 июля 1547 года в Константинополе. Он ушел на покой, когда ему было около 80 лет. Награбленные богатства позволили ему стать независимым даже от султана. Капудан?паша построил над морем роскошный дворец, а поблизости мечеть и мавзолей необычайной красоты. В мавзолее и похоронили Барбароссу. На протяжении многих лет корабли турецкого флота салютовали, проходя мимо мавзолея знаменитого турецкого флотоводца.

Современники отмечали недюжинную физическую силу Барбароссы, хотя он и был среднего роста. Его храбрость, ловкость и сноровка, знание законов моря помогали ему успешно завершать самые отчаянные предприятия. Однако ум и решительность в нападении, прозорливость и отвага в обороне, работоспособность и непобедимость сочетались в нем с неумолимой и холодной жестокостью.

Именем Барбароссы не раз называли турецкие корабли. В известной степени он создал тот флот, который в последующие десятилетия боролся за господство на Средиземном море.

ФРЭНСИС ДРЕЙК

Один из «пиратов королевы Елизаветы» и активнейший участник англо?испанской борьбы XVI века, Фрэнсис Дрейк отличился тем, что возглавил второе в истории кругосветное плавание, а в 1587–1588 годах стал одним из тех, кто руководил разгромом «Непобедимой армады».

Фрэнсис Дрейк родился около 1540 года в Тейвистоке, графство Девоншир. С юных лет он служил на море. В 1565 году Дрейк перевозил рабов из Гвинеи в Южную Америку, командовал кораблем «Джюдит» в пиратской экспедиции Джона Гаукинса против испанских работорговцев (1567), в 1567–1577 годах осуществил несколько успешных морских походов к испанским владениям в Вест?Индии.

В 1577–1580 годах Дрейк совершил второе (после Ф. Магеллана) кругосветное плавание. Командуя кораблем «Пеликан» (по пути переименованным в «Голден Хинд»), он оставил Плимут в составе экспедиции из пяти судов, достиг Тихоокеанского побережья Америки и участвовал в грабеже испанских владений. В 1578 году в устье Ла?Платы моряк захватил португальское судно, взял в плен лоцмана Г. да Силва и прошел Магелланов пролив. Шторм разметал и уничтожил суда экспедиции. Корабль Дрейка унесло на юг до 57 градуса южной широты. Это позволило установить, что материк, который ожидали найти между 40 и 45 градусами южной широты, не существует. Дрейк обогнул Америку с юга, пройдя проливом, который назвали его именем. Двигаясь на север вдоль берегов Южной Америки, пират обследовал их и одновременно грабил испанские суда и города в Перу и Чили. Он прошел до 48 градуса северной широты и вновь спустился на юг, открыл бухту Сан?Франциско, откуда пошел к Моллукским островам. В июле 1580 года его корабль обогнул мыс Доброй Надежды и в сентябре с богатой добычей вернулся в Плимут. Королева Елизавета I встретила его с почестями и наградами. Дрейк стал мэром Плимута, инспектором королевской комиссии по проверке состояния флота, в 1584 году его избрали членом палаты общин. Когда при дворе Елизаветы задумали поход для организации базы на Азорских островах, руководителем экспедиции намечали Дрейка.

После того как испанцы вероломно захватили английские суда, доставившие по приглашению короля пшеницу в голодающую Испанию летом 1585 года, Елизавета наложила эмбарго на испанскую собственность в Англии и приказала Дрейку, получившему звание генерал?адмирала, собрать большой флот. Моряк созвал бывших соратников. Вице?адмиралом стал Мартин Фробишер, а контр?адмиралом — кузен королевы Фрэнсис Ноллис. Всего удалось вооружить 21 судно с 2300 солдатами и матросами — самый большой флот, которым Дрейк командовал. Первый набег он совершил на бухту Виго, затем — на острова Зеленого Мыса. В начале 1586 года десант с судов Дрейка овладел городом Санто?Доминго на Эспаньоле и другими испанскими городами. 28 июля Дрейк прибыл в Плимут с крупной добычей.

Плавание показало слабость империи Филиппа II. Но мысль о вторжении в Англию неустанно занимала испанского короля, ибо соперничество англичан на море с Испанией все больше возрастало. Первоначальный план испанцев, разработанный маркизом Санта?Круц, предполагал сосредоточить в Кадисе и Лиссабоне около 150 военных судов и транспортный флот, способный перевезти в Англию армию в 55 тысяч человек. Однако ввиду трудностей такой массовой транспортировки план изменили. Решено было использовать для вторжения в Англию армию, находившуюся в Нидерландах. Командовавший ею герцог Пармский должен был приготовить войска и соответствующее число плоскодонных судов для переправы через пролив, а Санта?Круц — доставить на своих судах другую часть войск в Ла?Манш и прикрыть переправу соединенной испанской армии под начальством герцога. Испанцы спешно готовились к завершению плана и весной 1587 года уже были близки к этому, когда адмирал Дрейк внезапно появился перед Кадисом.

В Англии знали об испанских планах. Контрудар готовили в строжайшей тайне. В марте 1587 года Дрейк собрал 13 кораблей и несколько меньших судов с отрядом пехоты. Ему предстояло уничтожать испанские суда и запасы на стоянках, чтобы не позволить собрать все силы Санта?Круца в Лиссабоне. 19 апреля Дрейк внезапно вступил в гавань Кадиса, где стояли еще не готовые к походу корабли. Отбив попытки испанских галер контратаковать его суда, Дрейк приступил к истреблению кораблей и запасов. Было уничтожено 30 судов, 10000 тонн провизии. Дрейк захватил во внутренней гавани огромный галеон самого маркиза Санта?Круца, после чего благополучно вышел в море.

По пути к Лиссабону англичане разрушили замок Сагриш — жилье Генриха Мореплавателя, истребили рыболовные суда и захватили 47 каравелл, перевозивших продовольствие в Лиссабон. Подойдя к сильно укрепленной португальской столице, Дрейк попытался выманить испанцев в море. Однако и здесь их флот еще не был готов. Так как атаковать Лиссабон было рискованно, Дрейк ушел в море, к мысу Сан?Висенти, где препятствовал соединению испанских кораблей. В мае Дрейк ходил к Азорским островам, взял большой каррак «Святой Филипп» с восточными товарами огромной ценности и 26 июня 1587 года вернулся в Плимут. Уничтожение кораблей и запасов для них побудило испанцев отложить экспедицию на год. 9 февраля 1588 года скончался маркиз Санта?Круц. Назначенный вместо него против своего желания герцог Медина Сидония, по собственному признанию, не имел для этой экспедиции ни опыта, ни знаний.

Елизавета, обеспокоенная приготовлениями испанцев, пробовала умилостивить Филиппа II, но безуспешно. Тогда она вновь обратилась к своему генерал?адмиралу. В конце 1587 года она назначила его командиром эскадры из 30 судов, которым предстояло уничтожать испанские корабли при встрече. Однако после смерти Санта?Круца Елизавета рассчитывала на мирные переговоры и остановила действия флота. Дрейк был вынужден ограничиваться разведкой. Он упрашивал королеву разрешить поход для истребления испанских кораблей к Лиссабону. Только 10 мая Тайный совет решил создать два флота: один под командованием первого лорда адмиралтейства Хоуварда и второй — под командованием его заместителя Дрейка, который в этом году получил чин вице?адмирала. Через несколько дней 34 корабля и 8 пинас Хоуварда и 40 судов Дрейка соединились в Плимуте. Пока эскадры готовились, пришло известие, что «Непобедимая армада» готова выйти из Лиссабона.

К маю 1588 года у испанцев на реке Тахо стояли 130 судов водоизмещением 57 тысяч тонн с 2400 орудиями, 8000 матросов и 19000 солдат. У англичан главные силы из 80 судов под командою адмирала Хоуварда были сосредоточены в Плимуте, эскадра пролива из 50 линейных судов под командою Сеймура — на Темзе в Дуврском проливе, и эскадра графа Юстина Нассауского блокировала Дюнкирхен и Ньевпорт, в которых стояли плоскодонные суда герцога Пармского.

30 мая флот испанцев выступил. Герцогу Медина Сидония следовало при встрече с Дрейком у устья Ла?Манша стараться его уничтожить. Так как английская артиллерия была лучше, испанцы рассчитывали на абордаж.

Уже после первой бури герцогу Медина Сидония пришлось зайти с частью флота на ремонт в Корунью. Ввиду значительных повреждений флота и приближения осени, военный совет высказался за отсрочку экспедиции; но так как приказание короля было категорично, то Сидония все же решил наступать и вышел из Коруньи 12 июля по направлению к мысу Лизард. По пути треть флота рассеяла буря. На военном совете большинство высказалось за нападение на неприятельский флот в Плимуте. Но герцог отказался от удобного случая, заявив, что главная его задача — соединение с герцогом Пармским. Тем временем Дрейку стало известно, что армаду видели у мыса Лизард, в 60 милях от Плимута. На следующий день, как только позволил ветер, англичане вышли в море. К вечеру выступили и 50 судов Хоуварда, предупрежденного Дрейком, а жители страны с оружием направлялись к побережью.

Испанский флот направился в Кале, оставив в тылу английский плимутский отряд. Англичане не замедлили воспользоваться этим, вышли в море и, заняв наветренное положение, все время тревожили испанцев. Дрейк вновь отличился. С восемью судами он неожиданно атаковал испанский арьергард. Армада шла необычным строем: более слабые суда окружало кольцо больших галеонов. Англичане первой целью избрали галеон «Сан?Жуан». Под огнем артиллерии испанские корабли смешались, сталкиваясь между собой. Дрейк, несмотря на приказ, оставил позицию, погнался за поврежденным галеоном «Розарио» и взял его, овладев значительными богатствами. Вечером 21 июля Дрейк по приказу Хоуварда написал Генри Сеймуру в Дувр, чтобы тот готовил свою эскадру (30 кораблей) встречать идущую на восток армаду. В боях у Портленда 23–24 июля, продолжавшихся много часов, испанцы потеряли лишь два галеона. Еще три дня испанцы отбивали нападения англичан, а 27 июля укрылись в Кале. Здесь же англичане сосредоточили соединенные флоты Хоуварда и Сеймура (140 судов). 28 июля они атаковали испанцев брандерами, вызвав панику. Некоторые суда оказались на мели. Главные силы отступили к Гравелину, где 29 июля на них обрушились англичане. Испанцы были разбиты наголову. Дрейк находился в гуще сражения. Он единственный из британских адмиралов был уверен в том, что армада потерпела неудачу. Англичане преследовали испанцев, пока те не миновали берега Шотландии, и не потеряли ни одного корабля.

Разгром «Непобедимой армады» дал Дрейку основание добиваться переноса войны в пределы испанской территории. Однако походы 1589 года к берегам Португалии, хотя и принесли прибыль, но не такую, какую привыкли получать от Дрейка. Лиссабон взять так и не удалось, а большинство участников экспедиции погибли от болезней и лишений.

В 1594 году Дрейку пришлось оборонять берега Англии, тогда как Норрису и Фробишеру — изгонять высадившихся в Бретани испанцев. Только после устранения угрозы нападения испанцев Елизавета I разрешила задуманный Дрейком поход в Вест?Индию. 6 королевских кораблей и 21 судно купцов Сити 29 августа 1595 года оставили Плимут. По пути 26 сентября Дрейк безуспешно пытался высадиться на Канарских островах. При этом испанцы узнали от пленного англичанина, что экспедиция направляется к Пуэрто?Рико, и оповестили власти в Вест?Индии. Испанцы приготовились и отразили нападение на Сан?Хуан. Дрейк с отрядом шлюпок в ночной атаке сжег 4 фрегата. Однако подходы к городу преграждали затопленные суда. Отказавшись от дальнейших нападений на Пуэрто?Рико, Дрейк направился к Панаме. Англичанам удалось ограбить и истребить несколько населенных пунктов, однако больших успехов они не добились: после предыдущих набегов испанцы укрепили города и держали под контролем важные дороги. Начались большие потери в экипажах кораблей от болезней. Заболел и сам Дрейк. Он скончался утром 28 января 1596 года близ Порто?Бельо. Тело знаменитого моряка было опущено в свинцовом гробу в воды залива. В знак признания его заслуг рядом были затоплены несколько судов. Принявший командование Томас Баскервиль пробился мимо испанской эскадры и привел последнюю экспедицию Дрейка в Плимут к концу апреля 1596 года. Весть о смерти Дрейка вызвала восторг и празднества в Испании. Но поражение «Непобедимой армады» уже лишило страну звания великой морской державы, и немалую роль в этом сыграл Фрэнсис Дрейк, мореплаватель и воин.

ХУАН АВСТРИЙСКИЙ

Случалось, что человек, не имевший большого морского опыта, однако умный и решительный, входил в историю именно как флотоводец. Такова была и судьба дона Хуана Австрийского. В Кипрской войне 1570–1573 годов, направленной против турок, дон Хуан возглавил объединенный флот «Священной лиги», в которую вошли Испания, Венеция, Генуя и суда папы римского. Благодаря престижу королевского имени и энтузиазму он смог скоординировать цели адмиралов лиги и соединить флоты в единую силу.

Дон Хуан родился 24 февраля 1547 года в Регенсбурге, в Германии. Он был незаконным сыном римского императора Карла V и сводным братом короля Испании Филиппа II. Отнятый в раннем детстве у матери, дочери бюргера, он воспитывался при испанском дворе. После смерти Карла по завещанию отца Филипп II Испанский, относившийся к мальчику по?братски, признал его законным, представил двору и дал в 1559 году имя дон Хуан Австрийский. Предполагали, что он пойдет по церковной стезе. В 1561–1564 годах дон Хуан учился в университете Алькала, но больше увлекался военным делом. В 1564 году он поступил на морскую службу, в следующем — участвовал в освобождении Мальты от турок. В 1568 году в звании капитан?генерала — командующего эскадрой — дон Хуан выступил против берберских корсаров. В марте следующего года его назначили главнокомандующим испанских сил, пытавшихся покорить морисков (христиан мавританского происхождения) в Гренаде.

Тем временем турки отвоевывали один за другим острова, принадлежавшие Венеции. В 1570 году турецкие войска угрожали Кипру. Против них летом собрались в Кадиксе превосходящие силы Венеции, Испании и папы римского, насчитывавшие 197 галер, 1300 орудий, 48000 матросов и 16000 солдат. Однако союзники медлили, позволив туркам осенью овладеть Никосией и осадить Фамагусту, и, не приняв серьезных мер, на зиму вернулись в свои порты. Только небольшой отряд Кирини отогнал 12 турецких галер от Кипра. Обойдя берега острова, венецианцы истребили возведенные турками укрепления, но не имели сил деблокировать Фамагусту и вернулись на Крит.

Благодаря дипломатическим усилиям папы к кампании 1571 года была организована «Священная лига», в которой Испания брала на себя половину военных расходов, Венеция — треть, а папа — одну шестую. Подготовка флотов началась уже ранней весной. Так как принцы Анжуйский и Савойский отказались принять командование соединенным флотом, было решено назначить 24?летнего дона Хуана Австрийского. К 1571 году тот имел блестящую репутацию как самый храбрый, благородный и умный военачальник, который внимательно выслушивал советы и извлекал из них пользу, принимал твердые решения.

Уже в марте 1571 года 30 турецких галер прибыли на Родос, преграждая путь к Кипру. В мае на острове были сосредоточены 250 галер и армия из 80000 человек. Не дожидаясь падения Фамагусты, Али?паша с флотом и частью войск 13 июня появился у острова Милос, а затем у Крита. Однако усиленный до 60 галер отряд Кирини укрылся в укрепленном порте Канея. Турки высадились, разорили остров, но после перестрелки с гарнизоном отправились далее. Пока турки совершали набеги на острова и порты, союзники соединились в Мессине. С другой стороны, прибывший в Лепанто с флотом Али?паша получил ираде (указ) султана атаковать союзный флот.

К этому времени союзники в Мессине ожидали главнокомандующего, который прибыл 24 августа, совершив переход из Неаполя за двое суток. Сделав смотр флотам, дон Хуан разработал организацию сил и дал подробные инструкции относительно походного и боевого строя. В бою 200 галер развертывались в строй фронта на ширину около 5 миль, причем так плотно, чтобы между судами не могли пройти неприятельские галеры. Расстояние между эскадрами составляло четыре ширины галер. 6 галеасов выстраивали впереди галер и размещали на них по 100 аркебузиров. Каждая эскадра отличалась цветом вымпелов (синий, зеленый, желтый и белый — для резерва). В походе дозор выдвигали вперед на 20 миль днем и на 8 — ночью. Арьергард держался в миле от главных сил. Был назначен начальник тыла для помощи отстающим судам; эту должность по очереди выполняли командиры арьергарда. Галеасы составляли отдельный отряд, а грузовые нефы были выделены из построения, чтобы не задерживать перемещений.

26 сентября соединенный флот прибыл в Корфу. Узнав от высланных на разведку галер о том, что турки отделили 60 галер, дон Хуан хотел этим воспользоваться. Сначала он должен был пополнить запасы провизии на нефах путем реквизиций. 30 сентября флот перешел в бухту Коменица. Отправив людей на берег за провиантом, главнокомандующий развернул галеры вдоль берега носами в сторону входа; галеасы оберегали вход в бухту, а в море дежурили патрульные суда. Дон Хуан знал, что турки в Лепанто, хотя и не ведал их численности. С другой стороны, турецкие разведывательные суда преуменьшили численность союзников. На турецком военном совете некоторые предлагали Али?паше отказаться от боя и идти в Дарданеллы, рассчитывая, что осенью союзники к проливам не пойдут. Они опасались преимущества христиан в боевой подготовке, вооружении и снаряжении: аркебузы против луков, стальные доспехи. Молодой и храбрый турецкий главнокомандующий, игнорируя трудности, решил выполнить приказ султана.

3 октября 1571 года союзники вышли из Коменицы и 4 октября заняли порт Петала в заливе Аспро?Потамос, запирая турецкий флот. Они решили отомстить за взятие Кипра. Турецкий флот тем временем вышел из Лепанто и 6 сентября перешел в бухту Галата. Высланный на разведку Кара?Джали не смог подойти близко к союзникам, но сообщил, что их численность меньше, чем думали ранее.

Утром 7 октября 1571 года противники увидели друг друга. Союзники располагали 6 галеасами и 203 галерами. В сражении дон Хуан возглавил центр, тогда как левым флангом (53 галеры) командовал венецианец Барбарелло, а правым из 50 галер — генуэзец А. Дориа. На судах было до 80000 человек, в том числе 25000 солдат, вооруженных аркебузами. Венецианские галеасы были выдвинуты вперед, а позади центра, под командованием испанского адмирала Санта?Круса и сицилийского капитана Кардоны, был построен резерв (38 галер). Противостоящий турецкий флот включал до 230 галер и 66 галиотов. Али?паша построил суда традиционным полумесяцем. Его центр составили 91 галера, 5 галиотов, за которыми следовал резерв (5 галер, 25 галиотов). Левый фланг (61 галера, 33 галиота) возглавлял алжирец Улудж?Али, правый (53 галеры, 3 галиота) — османский наместник в Александрии Мехмет?Сирок?бей (Сирокко). Из 25000 янычар только 2500 имели аркебузы, остальные были вооружены луками.

Дувший с утра свежий ветер к 11 часам стих. По сигналу дон Хуана (зеленый квадратный флаг на мачте) союзный флот начал строиться в боевой порядок. Главнокомандующий отказался от сбора совета, сказав: «Теперь время советов прошло, и надо сражаться». Были заряжены пушки, гребцы раскованы и получили вино. Сам дон Хуан с секретарем Жуаном Сото на самой быстроходной галере обошел боевой строй, воодушевляя команды. Он приказал поторопить медленное построение союзников. Тем временем турки быстро развернулись в порядке и наступали.

Сражение началось в полдень. Огонь с галеасов, сосредоточенный на галерах Али?паши и соседних, вызвал первоначально замешательство, но турецкий главнокомандующий личным примером восстановил порядок. Турецкие галеры прошли мимо галеасов, которые в бою более участия не принимали. Ядра турецких пушек давали все время перелеты, суда их пострадали от огня галеасов. Тем не менее турки вели бой решительно. Когда командовавший правым флангом союзников Дориа, опасаясь обхода, обрушился на самый левый фланг врага, за ним вправо подался и центр. Между центром и левым флангом образовался разрыв. Командовавший правым турецким флангом Сирокко ввел свои легкие суда в этот разрыв. Турки обошли левый фланг союзников и со стороны берега, окружив Барбарелло со всех сторон. На помощь пришла часть венецианской эскадры, которая решительным натиском отбросила правый фланг турок. Большая часть турецких судов выбросилась на берег, 30 галер было взято в плен.

Дориа, заметив намерение Улудж?Али обойти его, оторвался от центра и пошел к югу. Улудж?Али атаковал его галеры, но на помощь Дориа подошли галеры Санта?Круса, а затем и центра.

В центре два корабля дон Хуана сцепились с кораблями капудан?паши. Завязалась рукопашная схватка, длившаяся час. Турки не успели помочь своему флагману: Али?паша пал в бою от пули. Его корабль взял дон Хуан, поднял на нем свой флаг, а голову капудан?паши вздели на копье. Турецкие галеры гибли одна за другой.

Левый фланг долго сопротивлялся Андреа Дориа, но, зная о трудном положении центра, турки направились на помощь капудан?паше. Однако прибытие Андреа Дориа к месту боя стало решающим. Улудж?Али скрылся под покровом ночи. Турки потеряли 225 судов; из них 94 прибились к берегу и были сожжены, а остальные достались союзникам с 117 большими и 556 малыми пушками. Было пленено 3600 турок и освобождено 15 тысяч христиан. Потери членов лиги составили всего 15 галер и 8000 убитых. В значительной мере благодаря твердости и решительности дона Хуана была одержана решительная победа. Гегемония турецкого флота на Средиземном море пала.

Сражение при Лепанто стало последним крупным сражением гребных флотов на Средиземном море.

Осенью 1573 года дон Хуан Австрийский командовал экспедицией по отвоеванию Туниса у турок. Поход завершился занятием северной части страны. Полководец намеревался стать правителем отдельного королевства, однако этому воспротивился сводный брат — король Испании Филипп II. До 1576 года дон Хуан был генерал?викарием Милана, Неаполя, Сицилии.

В 1576 году дон Хуана назначили генерал?губернатором Нидерландов, открыто выступивших против испанского господства. Он сначала отказался от этого трудного поста. Потом принял его только на том условии, что ему позволят вторгнуться в Англию и жениться на Марии Стюарт, королеве Шотландии, тогда пленницы Англии. В Нидерландах он заключил «Бессрочный эдикт» с голландскими повстанцами (февраль 1577 г.), по которому в обмен за его признание как генерал?губернатора и реставратора католической религии испанские войска должны были быть выведены оттуда. Провинции Голландия и Зеландия не согласились на возврат католицизма и отказались признать власть Испании. Тогда дон Хуан ввел в действие войска и завершил войну взятием Намюра.

В Нидерландах дон Хуан проявил себя как незаурядный военачальник и дипломат. Но в последние месяцы его действия были стеснены недостатком средств из?за недоверия короля.

Умер флотоводец во время эпидемии чумы октября 1578 года в Бурже около Намюра. В историю он вошел как победитель при Лепанто, которая открыла эру побед христианских флотов над мусульманскими.

ДАНИИЛ ФЕДОРОВИЧ АДАШЕВ

Столетиями берега Черного моря принадлежали татарам, затем море стало турецким озером. До Азовских походов кроме казаков лишь один из выдающихся полководцев и сподвижников Ивана Грозного, Даниил Адашев, нападал на берега Крыма.

Даниил происходил из костромских дворян, связанных родством с московскими боярами. Он был одним из сыновей окольничьего Федора Григорьевича Адашева, верного слуги Ивана IV. Его брат, Алексей Федорович, с конца 1540?х годов был приближенным Ивана IV Грозного, членом Избранной рады, которая способствовала проведению реформ, укреплявших центральную власть в России. Алексей Адашев был окольничим, начальником челобитного приказа, постельничим, ведал личным архивом царя и хранил печать «для скорых и тайных дел». Он руководил работой по составлению официальной разрядной книги и «государева родословца», редактировал материалы официальной летописи — «Летописца начала царства». Сторонник активной внешней позиции в отношении татарских ханств, Алексей Адашев руководил политической подготовкой присоединения Казанского и Астраханского ханств, вместе с Василием Серебряным возглавлял осадные работы под Казанью в 1552 году — именно взрывы их подземных мин решили судьбу крепости, взятой штурмом 2 октября 1552 года. Младший брат во многом сопутствовал ему. Его подвиги при осаде Казани удостоились внимания царя. В 1553–1554 годах Даниил подавлял восстание в Поволжье, в начале Ливонской войны 1558–1583 годов был начальником передового полка, участвовал в штурме Нарвы и взятии других городов. Действия Адашева отличались стремительностью, дерзостью и настойчивостью. В феврале—сентябре 1559 года, назначенный окольничим, «первым воеводой большого полка», он по повелению Ивана Грозного возглавил поход на Крымское ханство.

Еще в 1556 году русские и украинские казаки ходили на Керчь и Очаков, в 1558 году очистили от татар устье Днепра. Это позволило в 1559 году снарядить поход Вишневецкого и Адашева. Первый должен был построить суда на Донце и через Азовское море напасть на Керчь, но действовал нерешительно. Адашев получил задачу выйти на Черное море из устья Днепра и выполнил ее. Под его руководством при месте впадения реки Псел в Днепр (у острова Хортица), в районе будущего Кременчуга, была построена флотилия из 150–200 казацких чаек для 8?тысячного русского войска. На флотилии с отрядом молодых бояр, стрельцов и казаков Адашев спустился по Днепру в Черное море. Его суда от устья реки направились к острову Долгий у Кинбурнской косы, далее на Джарылгач и Перекоп. Воины с флотилии захватили два турецких корабля, высадили десант на западном побережье Крыма, вблизи Перекопа, и набегами опустошали его берега. Шесть недель русские войска держали в страхе татар и возвратились через Березань и Очаков без потерь и с немалой добычей. За 2, 5 недели Адашев разбил несколько отрядов хана Девлет?Гирея, освободил от татарского плена в приморских улусах много русских и литовцев.

Действуя на Черном море «в малых челнах, как в больших кораблях», флотилия благополучно возвратилась на Днепр. На обратном пути Адашев отбивался от войск Девлет?Гирея, которые берегом преследовали шедшие по Днепру суда. Когда же у монастырского острога полководец развернул войска, Девлет?Гирей не решился атаковать и отступил.

Плененных в Крыму турок Адашев отослал очаковским пашам, велев сказать, что царь воюет лишь с врагом Девлет?Гиреем, а с султаном хочет оставаться в дружбе.

Тем временем Алексей Адашев с И.М. Висковатовым вел дипломатическую подготовку Ливонской войны, способствовал заключению выгодного перемирия с Ливонией в 1559 году и в 1560 году был послан в Ливонию воеводой. Но он потерял доверие царя. Гонения на Адашевых начались с того, что в период болезни Ивана Грозного Федор Григорьевич отказался присягать малолетнему сыну царя Дмитрию, ибо опасался, что власть перейдет в руки Романовых. Этот шаг отца вызвал недоверие и к сыну Алексею, до того близкому другу монарха и проводнику реформ в России. Алексей Адашев противился активизации войны в Ливонии и усилению влияния Захарьиных при дворе, что могло послужить причиной его опалы и ареста. Заключенный под стражу в Юрьеве (Тарту), он умер там в 1561 году. Очевидно, Иван IV не решился казнить своего прежнего любимца. Однако казни подверглись его родственники, в том числе младший брат.

В 1560 году Даниил Адашев командовал «нарядом» (был начальником артиллерии) в Ливонии, затем состоял вторым воеводой большого полка при А. Курбском и под его командованием участвовал в успешных походах русских войск.

По рассказу Курбского, Даниил Адашев с родственниками погиб в числе первых, когда начались казни бояр. Погиб воин около 1563 года вместе с 12?летним сыном Тархом. Он прожил короткую жизнь, но имя его вошло в историю в связи с первым морским походом России к берегам Крыма.

ЛИ СУН СИН

Весной 1592 года японские войска вторглись в Корею и вскоре овладели всей страной. Народ поднялся на борьбу. При помощи китайских войск захватчиков изгнали из Кореи. Победы над японским флотом, господствовавшим на море, одержал корейский флотоводец Ли Сун Син.

Ли Сун Син родился 8 марта 1545 года в Сеуле. С детства он проявлял большие способности в изучении книги учения Конфуция, с двенадцати лет приступил к освоению военного дела и выделялся среди сверстников в верховой езде и стрельбе из лука. Высшую военную подготовку будущий адмирал получил в королевском военном училище в Сеуле. В 1576 году Ли Сун Син блестяще выдержал государственные экзамены по военному делу, затем 15 лет служил в провинции на невысоких постах, пока его в 1591 году не назначили командующим морскими силами Левого побережья провинции Чжелла.

В Корее того времени флот считали вспомогательной силой, нужной лишь для перевозок. Ли Сун Син думал иначе. Он писал: «Флот является самым лучшим средством обороны страны от неприятеля с моря». Командующий энергично взялся за укрепление обороны южного побережья Кореи. Под его руководством проводили исследование прибрежных районов и течений. Были приведены в порядок запущенные дела, велись работы по укреплению флота. По проекту Ли Сун Сина строился бронированный «черепаховый» корабль «Кобуксен».

Изобретение «черепаховых» кораблей опередило на столетия постройку броненосцев в странах Европы. По форме такой корабль напоминал черепаху. Верхнюю палубу обшивали железом, чтобы прикрыть от огня неприятеля экипаж. Железные стержни по бортам служили таранами. Для стрельбы по неприятелю использовали 12 отверстий по бортам и по одному в носу и корме. Судно приводили в движение веслами. Оно обладало маневренностью и значительной скоростью. Благодаря таким качествам «Кобуксен» намного превосходил суда своего времени.

Времени на подготовку оказалось немного, ибо уже в следующем году на берега Кореи высадились японские войска.

Тоетоми Хидэеси, овладевший фактически властью в Японии, задумал создать огромную империю, включающую Корею, Китай, Филиппины. Он располагал 500?тысячной армией, в большинстве составленной из профессионалов, владевших огнестрельным оружием, и 200 тысяч направил для завоевания Кореи.

Японцы высадились в Пусане 13 апреля 1592 года и приближались к Сеулу, которым они овладели 15 мая, а 15 июня вступили в Пхеньян. Слабо вооруженная, плохо подготовленная корейская армия терпела поражения и отступала.

Снабжение японской армии зависело от господства на морских путях от Японии до Корейского полуострова и вдоль его берегов. Однако воеводы побережья северной части провинции Кенсан Пак Хен и южной части Вон Гюн поторопились сжечь свои корабли и бежали вслед уехавшему вглубь страны королю. За два месяца войны японцы завладели тремя четвертями территории Кореи и ожидали ее полной капитуляции. Однако сопротивление им оказал Ли Сун Син, который с первых дней вторжения выдвинул идею общенародной борьбы с захватчиками.

Флотоводец, кроме своих кораблей, объединил корабли соседней северной части провинции, уцелевшую часть кораблей Вон Гюна и помешал свободным действиям японского флота.

В сражении 7 мая в Южном море корейский флот добился победы; неприятель лишился 26 кораблей и более половины личного состава. На следующий день произошло сражение у острова Хансандо. Утром 8 мая флот Ли Сун Сина приближался к берегу Косен. Его обнаружили два дозорных корабля противника, сразу же вернувшиеся в бухту, где стояли 36 больших, 24 средних и 13 малых судов противника. Атаковать сгрудившиеся неприятельские суда в гавани Кеннэян из?за обилия подводных камней флотоводец не стал. Кроме того, в случае поражения японцы могли бежать на берег. Ли Сун Син направил в порт несколько кораблей, чтобы выманить неприятеля к острову Хансандо. Они вошли в бухту, и когда японцы приготовились к бою, изобразили бегство. Японские суда стали их преследовать. Но корейцы привели преследователей к острову Хансандо, где поджидали их главные силы. Ли Сун Син развернул стоящий в засаде флот в строй «Хагиктин» (крылья журавля) и атаковал, открыв огонь из пушек. Корейцы охватили кольцом японские суда. В бою были разбиты и потоплены 59 неприятельских судов, притом наиболее сильные корабли. Через десять дней после первого боя корейский флот вновь сражался с японцами у Ангорпхо и истребил 31 крупное, 15 средних и 6 малых судов. Эти морские сражения народ назвал знаменитой битвой у острова Хансандо, в ходе которой были потоплены более 100 неприятельских кораблей; потери экипажей, по японским данным, составили 9000 человек.

Победа нарушила планы захватчиков. Войска Коноси гнались за королем, бежавшим из Пхеньяна на запад. Флот следовал вдоль берега к Пхеньяну, чтобы после поражения корейцев двигаться в Китай. Однако теперь под угрозой оказались морские коммуникации японцев. Более того, победа на море вызвала организацию в Корее первых крупных партизанских отрядов, выступивших на борьбу с захватчиками.

Через несколько недель другой неприятельский флот направился вдоль западного побережья Кореи к Пхеньяну для поддержки сухопутных войск. В боях у Танпхо, длившихся несколько дней, Ли Сун Син вновь разбил японцев, потопив 72 корабля.

Именно в этом сражении корейцы впервые использовали «черепаховый корабль» как главную ударную силу. Предлагая это нововведение, Ли Сун Син писал: «Я уже давно ожидал нападения островных разбойников и, беспокоясь об этом, после долгих размышлений построил черепаховый корабль. В передней части корабля устроена голова дракона, откуда можно стрелять из пушек. Весь корабль покрыт железной броней, и на корабле выставлена железная труба. Из корабля можно видеть, что делается снаружи, но снаружи нельзя видеть, что делается внутри корабля, и корабль может двигаться между сотнями вражеских судов и обстреливать их из пушек».

Летом этого же года японцы собрали 73 корабля и вновь направились вдоль берегов к северу. Однако Ли Сун Син 8 июля у острова Хансан напал на неприятеля и уничтожил 59 кораблей.

Отбив натиск японцев, Ли Сун Син перешел в наступление и со 160 кораблями появился в 1?й день 9?го месяца у Пусана. Японцы располагали 470 большими и малыми судами, привязанными у берега. Воины ожидали атаку на берегу. Но их огонь не помешал флотоводцу. Ли Сун Син докладывал: «До сих пор мы уже четыре раза выступали против врага и десять раз вели бои на близком расстоянии с победными результатами для нас. Однако если говорить о доблести наших людей, то самым знаменательным является последнее сражение у Пусана. Раньше в сражении наибольшее количество вражеских судов не превышало семидесяти с лишним, а в этот раз наши люди проявили отвагу, бросившись на противника, имевшего более 400 кораблей. Наши люди, пренебрегая неприятельским огнем, в жестоком бою, продолжавшемся целый день, разрушили более сотни неприятельских судов и, вселяя страх в сердце врага, заставили его скрыться». Преимущество корейцам давали «корабли?черепахи».

Японские войска в Корее были отрезаны от баз и оказались в трудном положении. Морские победы воодушевили корейцев на борьбу. И на юге, и на севере Кореи возникали отряды «Армии справедливости» из крестьян, ремесленников, городской бедноты. Ли Сун Син помогал партизанам, снабжал их оружием и координировал свои действия с ними. Однако победы на море без поддержки сухопутных войск не могли решить исход войны. Японцы продолжали разорять страну. До конца 1592 года в войне не произошло больших изменений. Но в следующем году на помощь Корее прибыли китайские войска. В январе японцы потерпели поражение под Пхеньяном, в марте под Хяндю. Они начали отступать к югу. Тем временем Ли Сун Син, базируясь на острове Хансан, в районе Пусана топил японские корабли. В августе 1593 года его утвердили командующим всем флотом побережья провинций Кенсан, Чжелла и Чунчен. Ли Сун Син работал день и ночь, совершенствуя конструкцию кораблей и артиллерии, луков и стрел. Он придавал большое значение сбору информации, выслушивал советы людей любого ранга, заслужил любовь подчиненных и народа.

Но эпидемия и голод стали новыми врагами в освобожденных провинциях. Чтобы облегчить снабжение армии, Ли Сун Син организовал хозяйства при военных управлениях и подразделениях. По призыву флотоводца население собирало медь и бронзовую посуду для отливки пушек.

Союзные войска оттеснили захватчиков в район у юго?восточного побережья. Но корейская бюрократия, опиравшаяся на королевских фаворитов, связывала активные действия армии. Наступление сухопутных войск по решению чиновников было задержано. Три с лишним года длились переговоры с японцами, удерживавшими юг страны.

Популярность Ли Сун Сина в народе встревожила окружение короля. Враги оклеветали адмирала. Ли Сун Сина во второй месяц 1597 года из?за придворных интриг сместили с поста. Во главе флота поставили адмирала Вон Гюна, который вскоре развалил морские силы. «Черепаховые корабли» забросили, люди разбегались. Когда японцы в марте 1597 года вновь высадились в Корее, они располагали сильным флотом и нанесли поражение Вон Гюну в первом же сражении у острова Кочжедо. Разгромив корейский флот, японцы смогли успешно наступать и вскоре подошли к Сеулу.

Вновь двору пришлось прибегнуть к помощи Ли Сун Сина. Королевский указ восстановил флотоводца в должности командующего флотом трех провинций. Собрав уцелевшие корабли, моряк с 12 небольшими судами нанес поражение противнику в проливе Мен, использовав военную хитрость. Ли Сун Син поставил свой отряд у острова Чин. Здесь, в проливе Мен, существовало хорошо известное флотоводцу коварное течение с водоворотами из?за резкой разницы высот прилива и отлива и множества островов. Как и ранее, японский флот взаимодействовал с армией. 330 судов обогнули южное побережье и в 16?й день 9?го месяца 1597 года приблизились к проливу Мен. Посланные в погоню за несколькими корейскими кораблями японские суда попали в горловине у скалы Ульдор в сильное течение и потеряли управление. Корейские корабли атаковали противника и одно за другим потопили 51 судно с 4000 человек, не потеряв ни одного корабля. Японцам пришлось отступить, и больше они не пытались подходить к восточному побережью.

Ли Сун Син, основав базу на одном из островов, восстанавливал флот. Строили суда, набирали моряков. На суше помогли оттеснить японцев, которые за год понесли большие потери, вновь прибывшие на помощь китайские войска. Японцам пришлось покинуть юго?восточную оконечность Корейского полуострова. Однако десятки тысяч войск Кониси оставались в его юго?западной части, где их блокировал флот Ли Сун Сина.

К ноябрю 1598 года японцы стянули до 500 судов в район Норянчжина. 19 ноября Ли Сун Син, чтобы отрезать пути отступления противнику, направился к проливу Норян. Корейско?китайский флот начал сражение по уничтожению захватчиков. Ли Сун Син решительно атаковал противника. В сражении, длившемся до заката, было уничтожено около 200 судов и более 10000 врагов. В этом бою флотоводец погиб на палубе своего корабля от случайной пули. В его честь по всей Корее были построены храмы и памятники.

Имя Ли Сун Сина чтят в Корее и по сей день. В июле 1950 года Президиум Верховного народного собрания Корейской Народно?Демократической республики учредил орден Ли Сун Сина двух степеней для награждения выдающихся офицеров военно?морского флота КНДР за боевые заслуги и подвиги.

МАРТИН ТРОМП

Мартин Тромп вошел в морскую историю как человек, решительно боровшийся против господства английского флота на морях. Флотоводец повесил на мачте своего флагманского корабля голик (веник) в знак того, что выметет английский флот с моря, и постарался выполнить это намерение.

Мартин (Маартен) Тромп родился 25 апреля 1598 года в Брилле, в Голландии. В девять лет он уже пошел в плавание с отцом. Корабельный капитан Харперт Маартенсзон Тромп отличился в победе 1607 года над англичанами у Гибралтара. Юноша участвовал в этом сражении. Когда капитан перешел в торговый флот, сын последовал за ним. В 1609 году их корабль был взят пиратами у берегов Гвинеи. Отец погиб, а Мартин служил два года юнгой пиратскому капитану, затем попал в неволю к туркам. Убежав из плена, он в 1617 году поступил во флот, стал штурманом, участвовал в успешной экспедиции против алжирских пиратов. В 1619 году Мартин с коммерческим флотом отправился на Средиземное море, но в 1621 году вновь попал в руки пиратов. Освободившись через год, он стал лейтенантом голландского флота, а в 1624 году — капитаном линейного корабля. 19 июня 1629 года в бою у Дюнкирхена (Дюнкерка) против пиратов из Остенде Тромп командовал флагманским кораблем, с 1630 года он возглавлял эскадру. В 1634 году недовольный службой моряк снова оставил флот, но в 1636 году вернулся на службу и был произведен в лейтенант?адмиралы Голландии — тогда высший пост во флоте штатгальтера, который сам являлся генерал?адмиралом флота республики. Тромп одержал ряд блестящих побед над дюнкирхенцами, испанцами и англичанами, в феврале 1639 года разбил флот дюнкеркских пиратов.

Осенью 1639 года Тромп встретил большую испанскую армаду, которая везла 13000 рекрутов во Фландрию. Флот под командованием адмирала Антонио де Окиендо и нескольких опытных капитанов состоял из 45 кораблей и 30 транспортов. Когда 15 сентября Тромп заметил испанцев у Бичи?Хэд, он располагал лишь 13 судами, ибо его собственные силы крейсировали в Дуврском проливе и у Дюнкерка. На следующий день прибыли пять больших кораблей, и голландские капитаны решили дать бой. После шестичасового сражения армада, перегруженная рекрутами, понесла большие потери и отступила для ремонта. Следующий день из?за безветрия боя не было, однако Тромпа усилила зеландская эскадра. Ранним утром 18 сентября Тромп атаковал испанцев в Дуврском проливе. К полудню Окиендо отступил на рейд Даунса (Англия). Тромп, пополнив запас пороха в Салис, ожидал, когда испанцы выйдут, но Окиендо с сильным флотом оставался в блокаде. Многие испанские корабли имели 60—100 пушек. Английский адмирал сэр Джон Пенингтон предупредил Тромпа, что имеет приказ присоединиться к испанцам в случае враждебных действий против них. Вмешательство Англии вызвало в ответ на донесение Тромпа прибытие огромных подкреплений из 96 кораблей и 12 брандеров и приказ атаковать. 21 октября Тромп, отрядив эскадру для наблюдения за англичанами и нападения на них, если те помогут испанцам, начал сражение с Окиендо. Испанцы под прикрытием тумана обрубили якорные канаты и бежали. Многие суда, двигавшиеся вблизи берега, сели на мель, а остальные в большинстве были потоплены, захвачены или отогнаны к французскому берегу. Это свидетельствовало как о подъеме голландского, так и об упадке испанского флота. Попытка Пенингтона защитить испанцев имела малый успех. В сражении у Даунса армада понесла большие потери в судах и людях.

Тромпа произвели в рыцари: Людовик XII дал ему это звание в 1640 году, а Карл I — в 1642 году, когда он посетил Дувр, сопровождая королеву Генриетту?Марию и принцессу Мэри в Голландию.

Главной задачей Тромпа в следующие несколько лет стала борьба против дюнкеркских пиратов, которые продолжали нападать на голландские торговые суда. В 1646 году он помог французам взять Дюнкерк, за что получил орден Святого Михаила. После Вестфальского мира 1648 года, завершившего Тридцатилетнюю войну, деятельность голландского флота была менее активной, пока в 1651 году рост пиратства между Скандинавией и Гибралтаром не потребовал усиления ослабленного флота и организации защиты судоходства.

Особенно ярко как флотоводец проявил себя Тромп в войне с Англией. Англо?голландские отношения стали ухудшаться после выхода в Англии «Навигационного акта» (1651), который запрещал ввозить в Англию и ее колонии товары на каких?либо судах, кроме английских и той страны, где товары производились. Акт был направлен на затруднение голландской посреднической торговли в английских владениях. Отказ Голландии признать «Навигационный акт» и выполнять договор 1626 года об уплате налога за ловлю рыбы в английских водах стал основной причиной 1?й англо?голландской войны 1652–1654 годов.

Первое боевое столкновение произошло 29 мая 1652 года. Голландский флот (42 корабля) под флагом Тромпа в Па?де?Кале ожидал возвращения торговых судов из колоний, когда 21 английский корабль атаковал их после отказа Тромпа приспустить флаг в виде приветствия, что предусматривал «Навигационный акт». Голландцы, потеряв 2 корабля, ушли в свои порты. В июне английское правительство отправило эскадру адмирала Аскью в Плимут, а главные силы адмирала Блейка — к берегам Шотландии с целью захвата торговых судов Голландии. Блейку следовало, кроме того, уничтожить голландскую рыболовную флотилию. Только такие враждебные действия заставили Голландию 28 июля объявить войну Англии.

Мартина Тромпа отстранили от командования флотом после неудачной попытки преследовать Блейка. Основную роль в кампании играл Рюйтер, который 26 августа на меридиане Плимута добился победы над флотом Аскью, но 8 октября потерпел поражение от Блейка у мели Кентиш?Нок. К декабрю приведенный в порядок голландский флот вновь принял Тромп. Флот насчитывал 70 кораблей и несколько брандеров, в основном вооруженных торговых судов. Под флагом Тромпа корабли вышли из Текселя, конвоируя к мысу Лизард 300 голландских коммерческих судов. Так как Блейк, не ожидая столь быстрого восстановления флота противника, разбросал свои силы по портам и стоял в Дувре с 37 кораблями, Тромп решил его атаковать и разбить. В Дуврском сражении (у мыса Денджнесс) 10 декабря около полудня 7 кораблей?разведчиков Тромпа завязали бой с 9 передовыми английскими. Затем подтянулись главные силы противников. Первоначально Рюйтеру и Эверцу пришлось выдержать натиск англичан, пока на помощь не подошел Тромп. Блейк отступил к Темзе, а Рюйтер энергично его преследовал. У англичан 2 корабля сдались и 3 были уничтожены; голландцы лишились только одного судна и благополучно провели через Ла?Манш весь конвой. Тромп отправил суда с эскортом из 13 кораблей и вернулся в Голландию.

Зимой в Англии усиленно готовили флот, и уже в феврале 1653 года 68 кораблей были готовы к сражениям. Тем временем Тромп занимался конвоированием торговых судов. 27 февраля с 76 кораблями, охраняя 300 коммерческих судов, голландский адмирал оказался на меридиане Портленда. Следующим утром семь передовых судов голландцев завязали бой с тремя английскими, продолжавшийся три часа. Около 13 часов стали подходить главные силы противников. Тромп, суда которого находились «на ветре», оставил конвой и с боевыми кораблями атаковал англичан в строю, похожем на линию фронта. Сам он шел в центре, Рюйтер и Эверц — на флангах. Англичане обстреливали атаковавших, но Тромп не стрелял, пока не приблизился на расстояние выстрела из мушкета к кораблю Блейка, дал по нему залп левым бортом, затем повернул, дал залп правым бортом и обошел сильно пострадавший флагманский корабль, заставив его оставить на время боевую линию. Он несколько раз прорывал неприятельский строй, разбив его на отдельно сражающиеся отряды. Бой длился до вечера. Ночью оба флота двигались медленно вверх по Ла?Маншу. Утром Тромп использовал строй тупого угла из боевых кораблей, сосредоточив под их прикрытием конвоируемые суда. Портлендское сражение продолжилось недалеко от острова Уайт и длилось целый день. Обе стороны пострадали в перестрелке, англичане взяли несколько поврежденных торговых судов. Тем не менее, располагая всего 30 боеспособными кораблями, Тромп и 2 марта вступил в бой. Вечером Блейк ушел к английскому берегу. Англичане лишились 6 кораблей. Голландцы потеряли 9 военных и 24 коммерческих судна, но победа осталась за ними, ибо 3 марта конвой прибыл в Дюнкерк.

Позже, в мае, Тромп, пользуясь туманом, благополучно провел 200 коммерческих судов в Испанию и вернулся на Тексель, незамеченный англичанами. Вслед за тем, отказавшись от охраны судоходства, голландское правительство отправляло флот в море только для поиска и истребления неприятеля.

4 июля Тромп, получив в подкрепление всего семнадцать кораблей, с рейда Текселя вышел в море, чтобы атаковать английскую эскадру Бодлея из 8 кораблей и 8 торговых судов в Даунсе. Намереваясь окружить и уничтожить противника, Тромп разделил свои силы надвое. Но Бодлей, знавший о движении голландцев, ушел к Темзе, а Монк с главными силами английского флота вышел из Ярмута вслед за голландским флотом. Тромп, не найдя англичан в Даунсе, пошел искать их к Вли. 8 июня он узнал от рыбаков захваченного судна, где они видели английский флот, и направился к западу, чтобы отрезать неприятеля от устья Темзы.

Утром 12 июня у мели Габард Тромп, располагавший 96 кораблями и 6 брандерами, встретился с английским флотом Монка из 100 кораблей и 5 брандеров. В начале боя командовавший авангардом Рюйтер, используя выгодное для него направление ветра, решительно атаковал авангард Лоусона, стараясь его разбить, однако потерпел неудачу ввиду превосходства подготовки английских кораблей. Тромп поспешил на помощь пострадавшей эскадре Рюйтера, после чего сражение превратилось в свалку и продолжалось до 8 часов вечера. Ночью к Монку подошли 18 кораблей Блейка. Англичане с утра возобновили сражение. Воспользовавшись столкновениями голландских судов в центре, они взяли 15 кораблей. К вечеру голландцы отступили к Вилингену. Несмотря на храбрость и искусство, они потерпели поражение из?за слабой подготовки судов. В частности, на второй день подошли к концу запасы пороха. После этого сражения голландские командиры обратились к правительству с заявлением, что их корабли слишком малы по сравнению с неприятельскими, и что при флоте необходимо иметь как минимум два судна с боеприпасами и несколько флейтов с водой и провизией.

После боя Монк со 106 кораблями занял позицию между двумя голландскими эскадрами: в Текселе (27 кораблей де Витта) и Вилингене (90 кораблей Тромпа). Однако Тромп, который при помощи правительства укрепил флот, решил соединиться с де Виттом и 6 августа оставил Вилинген. 9 августа он оказался в поле зрения английского флота и изобразил отступление, чтобы отвести противника от Текселя и дать де Витту возможность выйти. Быстроходные английские фрегаты догнали тихоходный арьергард и завязали бой. Тромп замедлил ход, чтобы помочь отставшим. До вечера продолжалась перестрелка. На следующий день Тромп продолжил отход. Монк преследовал. Тем временем де Витт вышел из Текселя и соединился с главными силами. Соединенные силы 10 августа вступили в бой с англичанами.

Сражение у Схевелингена началось в 7 часов утра. Тромп командовал правым, Рюйтер — левым крылом, центром — Эверц, арьергардом — де Витт и резервной эскадрой — Флоритц. Голландцы прорвались сквозь английский флот, повернули на другой галс и атаковали его. Тромп пал от мушкетной пули, но флот продолжил бой под его флагом. Одолеть англичан не удалось, и к вечеру голландцы ушли частью в Тексель, частью в Маас. Они лишились 14 кораблей против 9 у противника; однако английский флот был так расстроен, что удалился к своим берегам, прекратив блокаду. Упорная борьба на море сыграла свою роль: условия мира, заключенного 14 апреля 1654 года, оказались для Голландии более приемлемыми, чем предлагаемые англичанами раньше.

Погребен М. Тромп в Дельфте под величественным памятником. Из 50 морских боев и сражений, проведенных им, 33 окончились победой голландского флота.

РОБЕРТ БЛЕЙК

Английский адмирал Роберт Блейк — один из примеров, показывающих, что хороший кавалерист во главе флота может оказаться не худшим флотоводцем, чем многие моряки.

Роберт Блейк родился в августе 1599 года в Бриджуотере, графство Соммерсет, в семье состоятельного купца, окончил Оксфордский университет и в 1640 году был избран в «короткий парламент». Как пуританин он выступил против Карла I. Во время гражданских войн 1642–1646 и 1648 годов Блейк командовал отдельными кавалерийскими отрядами в сражениях против роялистов. Победы его кавалерийского полка, его личная смелость и решительность снискали ему заслуженную славу при обороне Лайм?Региса (Дорсетшир) в 1644 году и при удержании Таунтона (Сомерсет) от осаждавших его более года (1644–1645) роялистов. В 1645 году Блейка избрали в «долгий парламент». Он примкнул к республиканцам и скоро стал главой пуританской партии.

Когда потребовалось воссоздать флот, Оливер Кромвель в феврале 1649 года поручил Блейку, кавалерийскому полковнику, ранее не бывавшему на флоте, руководство английскими морскими силами. Через два месяца он выступил, чтобы истребить маленький флот роялиста принца Руперта. Морское дело и тактику Блейк постигал в ходе боевых действий. В 1650 году он восемь месяцев блокировал флот принца Руперта в Кинсейле (Ирландия). Однако буря рассеяла корабли Блейка, и принцу удалось уйти в Лиссабон. Там его снова блокировал Блейк, который захватил несколько португальских судов. Принц увел эскадру на Средиземное море, в Малагу. Блейк последовал за ним и при попытке роялистов вырваться из Малаги в ноябре 1650 года истребил их корабли, кроме четырех или пяти, у Картахены. Вернувшись к берегам Англии в 1651 году, Блейк очистил от роялистов и пиратов острова Силли и Джерси.

В ноябре 1652 года генералов Блейка, Монка и Монтагю произвели в адмиралы. В начале англо?голландской войны 1652–1654 годов Блейк принял командование флотом в Ла?Манше. Первое боевое столкновение произошло 29 мая 1652 года, до начала войны, когда английские корабли атаковали голландскую эскадру после отказа Тромпа приспустить флаг в виде приветствия. Голландцы, потеряв два корабля, ушли в свои порты. В июне английское правительство отправило эскадру адмирала Аскью в Плимут, а главные силы адмирала Блейка — к берегам Шотландии с целью захвата торговых судов Голландии. Блейк, кроме того, должен был уничтожить голландскую рыболовную флотилию.

28 августа 1652 года голландец Рюйтер одержал крупную победу в Плимутском сражении над английской эскадрой Аскью. Узнав о движении 68 кораблей адмирала Блейка от Гарвича на запад, в поддержку Аскью, голландский флотоводец старался избежать сражения с превосходящими силами противника. Кроме того, его корабли нуждались в порохе, снарядах и врачах. 2 октября между Ньивпортом и Дюнкерком Рюйтер соединился с пришедшими из Текселя 44 кораблями де Витта, который и принял командование. После отправки 10 кораблей на ремонт де Витт располагал 64 кораблями и занимал позицию между Аскью и Блейком. Он решил сражаться, но не организовал разведку, и потому появление Блейка 8 октября оказалось неожиданным.

В сражении у мели Кентиш?Нок Блейк по?кавалерийски стремительно атаковал, не дав возможности противнику выстроить флот. Англичане сначала нанесли ущерб рангоуту голландцев, ухудшая их маневренность, а затем сосредоточили огонь по корпусам. Голландские авангард и центр сражались отважно, тогда как арьергард умышленно избегал боя. Англичане решительно нападали, прибегая к абордажу. Голландские корабли были избиты, флагман Рюйтера получил четыре пробоины у ватерлинии. Сражение кончилось с наступлением темноты. Голландцы лишились 20 судов. К Блейку пришло подкрепление из Плимута. Отказавшись от продолжения баталии, 13 октября голландцы вернулись в свои порты. Англичане преследовали слабо, ограничившись перестрелкой с голландским арьергардом.

К декабрю голландцы восстановили численность флота, доведя его до 70 кораблей и нескольких брандеров. Правда, корабли эти в основном являлись вооруженными торговыми судами. Под флагом адмирала М. Тромпа флот вышел из Текселя, конвоируя к мысу Лизард 300 голландских коммерческих судов. Англичане, не ожидая столь быстрого восстановления сил противника, направили часть сил на Средиземное море и в Зунд. Блейк стоял в Дувре с 37 кораблями. Тромп решил его атаковать и разбить. В сражении у мыса Денджнесс 10 декабря первоначально голландцы выдержали натиск англичан, но затем заставили Блейка отступить к Темзе и энергично его преследовали. Два английских корабля сдались и три были уничтожены. Голландцы лишились только одного судна и благополучно провели через Ла?Манш весь конвой.

Зимой в Англии усиленно готовили флот, и уже в феврале 1653 года 68 кораблей выступили в поход. Тем временем голландцы проводили конвои. 27 февраля М. Тромп с 76 кораблями, охраняя 300 коммерческих судов, оказался на меридиане Портленда. Следующим утром завязался бой. Около 13 часов стали подходить главные силы противников. Тромп, используя попутный ветер, оставил конвой и с боевыми кораблями атаковал англичан в строю фронта. Англичане обстреливали атаковавших, но Тромп не стрелял, пока не приблизился на расстояние мушкетного выстрела к кораблю Блейка, дал по нему залп с левого борта, затем повернул, дал залп с правого борта и обошел сильно пострадавший флагманский корабль, заставив его оставить на время боевую линию. Сражение длилось до вечера. Ночью оба флота двигались медленно вверх по Ла?Маншу. Портлендское сражение продолжилось недалеко от острова Уайт и длилось целый день. Обе стороны пострадали в перестрелке, англичане взяли несколько поврежденных торговых судов. Тем не менее, располагая всего тридцатью боеспособными кораблями, Тромп и 2 марта вступил в бой. К вечеру Блейк ушел к английскому берегу. Англичане лишились 6 кораблей и потеряли более 2000 убитых и раненых, голландцы — 9 военных и 24 коммерческих судов, но победа осталась за ними, ибо отход Блейка помог голландцам выполнить задачу, и 3 марта конвой прибыл в Дюнкерк.

В сражении 12–13 июня у мели Габард (у Ньюпорта) после первого дня баталии, превратившейся в свалку, появление 18 кораблей Блейка помогло Монку одержать победу. Англичане с утра возобновили сражение. Воспользовавшись столкновениями голландских судов в центре, они взяли 15 кораблей. К вечеру разбитые голландцы отступили к Вилингену.

Когда в 1654 году был заключен мир с Голландией, Кромвель поручил Блейку продемонстрировать британскую морскую мощь на Средиземном море. В 1654–1656 годах адмирал командовал эскадрой и заставил всех с уважением относиться к флагу республиканской Англии. Чтобы защитить английскую торговлю в Неаполе от французов, Блейк наложил контрибуцию на герцога Тосканского и мальтийских рыцарей, а папу римского заставил заплатить штраф за несколько захваченных английских судов, которые принц Руперт продал на папской территории.

В 1655 году Блейк совершил рейд против североафриканских корсаров Туниса, Алжира, Триполи. 9 апреля его корабли артиллерией разрушили крепостные укрепления гавани Порто?Фарино в Тунисском заливе, брандерами сожгли суда в гавани. Высаженный на берег отряд в 1000 человек уничтожил трехтысячный турецкий корпус. Затем адмирал освободил томившихся в Алжире и Триполи рабов?англичан. Блейку удалось также заключить выгодные для Англии союзы с Венецией и Тосканой.

В англо?испанской войне (1655–1659) в 1656 году Блейк вышел с эскадрой к берегам Испании, блокировал Кадис и перехватил испанский «Серебряный флот». В сентябре его вице?адмирал Монтегю овладел двумя испанскими галеонами, основная же часть флота испанцев была сожжена Блейком 3 апреля 1657 года в гавани Санта?Крус (остров Тенерифе в группе Канарских островов). Он истребил неприятельские суда и береговую оборону, не потеряв ни одного корабля, и захватил у испанцев груженные серебром галеоны.

Напряженная деятельность и раны подорвали здоровье адмирала. Болезни и раны заставили его вернуться на родину в конце лета. Он умер незадолго до прихода судна в Плимутскую гавань 17 августа 1657 года. Торжественные похороны в Вестминстерском аббатстве, устроенные Кромвелем, были данью заслугам и памяти замечательного флотоводца Англии.

«Боевые инструкции» Блейка описывали в деталях элементы морской тактики, которую использовали и в следующем веке. Написанные Блейком вместе с другими генералами «Артикулы войны» содержали ценные наставления о переходе от хаотического ведения боя к совместным маневрам и стали основой морской дисциплины.

В 1660 году, после восстановления династии Стюартов, монархисты уничтожили гробницу Блейка в Вестминстерском аббатстве и выбросили гроб с телом адмирала в Темзу. Позднее гроб был извлечен из реки и захоронен в церкви Сент?Маргарет в Лондоне. Жизни и деятельности Блейка посвящены несколько книг, выпущенных в Англии.

МИХАЭЛЬ АДРИАНСЗОН РЮЙТЕР

Большинство морских историков сходится во мнении, что голландский адмирал Рюйтер был одним из наиболее выдающихся флотоводцев всех времен и народов. Тактика и стратегия, которых он придерживался, в большинстве случаев приводили его к победе.

Михаэль Адриансзон Рюйтер родился 24 марта 1607 года во Флиссингене. Он начал морскую службу с 11 лет юнгой на коммерческих судах. К 1635 году он уже командир корабля, участвовал в дальних походах. В 1641 году моряка произвели в контр?адмиралы и назначили начальником эскадры. В 1642 году, во время войны Голландии и Португалии против Испании, Рюйтер командовал флотом и при Сан?Висенти вынудил отступить сильнейшего противника. Он вел также удачную борьбу с берберскими пиратами.

Особенно Рюйтер прославился в англо?голландских войнах и как младший флагман, и как главнокомандующий.

Когда вспыхнула первая англо?голландская война 1652–1654 годов, кроме главных сил де Витта на Текселе специально для конвоирования торговых судов был сформирован и флот Рюйтера в Вилингене. 10 августа, собрав лишь 22 судна, по приказу правительства Рюйтер вышел в море для прикрытия каравана в 50 судов, направлявшегося из Текселя через Ла?Манш.

Зная, что в море превосходящие силы противника, моряк ограничивался наблюдением, пока не получил достаточное подкрепление, чтобы атаковать и разбить эскадру Аскью у Плимута. До сражения он разделил флот на три эскадры, каждой из которых придал два брандера. Брандерам следовало по первому сигналу сцепляться с самыми крупными из английских судов. Три галиота флагман выделил для спасения экипажей потопленных кораблей. Торговые суда были распределены между эскадрами, и те из них, которые имели вооружение, должны были защищать остальные. 28 августа 1652 года Рюйтер обнаружил английский флот и атаковал его. Перед боем флагман выступил с вдохновенной речью, воодушевляя моряков доблестно сражаться за отечество и свободу морей. Рюйтер командовал центром. Дважды он прорезал неприятельскую линию, долго с шестью кораблями выдерживал огонь всего флота противника, заставил выйти из боя английские корабли адмирала и вице?адмирала. К 20 часам бой прекратился. Голландцы одержали победу в Плимутском сражении. Англичане лишились трех кораблей и бежали. Рюйтер следовал за ними, одновременно занимаясь ремонтом судов. К утру он был готов сражаться, однако противник ушел далеко, пользуясь преимуществом в скорости. Тем временем торговые суда благополучно достигли цели.

На военном совете Рюйтер предложил активные действия. Однако ветер, сменившийся 30 августа на юго?западный, не позволил голландцам атаковать. Рюйтер отошел к берегам Голландии и крейсировал там. Узнав о движении 68 кораблей адмирала Блейка от Гарвича на запад, в поддержку Аскью, голландский флотоводец старался избежать сражения с превосходящими силами противника. Кроме того, его корабли нуждались в порохе, снарядах и врачах. 8 октября между Ньивпортом и Дюнкерком Рюйтер соединился с пришедшими из Текселя 44 кораблями де Витта, который и принял командование. После отправки 10 кораблей на ремонт де Витт располагал 64 кораблями и занимал позицию между Аскью и Блейком, который еще не присоединился к эскадре в Плимуте из?за встречного ветра. На военном совете Рюйтер высказал мнение, что принимать сражение равноценно гибели флота. Де Витт решил сражаться. Однако атака Блейка 8 октября оказалась для голландцев неожиданностью. В ходе сражения у мели Кентиш?Нок авангард и центр, которыми командовали Рюйтер и де Витт, сражались отважно. Но англичане решительно нападали, прибегая к абордажу. Голландские корабли были избиты, флагман Рюйтера получил четыре пробоины у ватерлинии. Голландцы лишились 20 судов, тогда как Блейк получил подкрепление из Плимута, о чем ранее предупреждал Рюйтер. Флотоводцу с трудом удалось убедить де Витта отказаться от продолжения боя и вернуться в порты.

В этих двух сражениях отчетливо видно: Рюйтер прекрасно понимал, что наступление будет успешным при определенных условиях (возможность неожиданного нападения, превосходство сил); если же условий для победы у расстроенного флота нет, следовало избегать столкновения с превосходящими силами противника.

К декабрю голландцы довели численность флота до 70 кораблей и нескольких брандеров. Правда, корабли эти в основном являлись вооруженными торговыми судами. Под флагом адмирала М. Тромпа флот вышел из Текселя, конвоируя к мысу Лизард 300 голландских коммерческих судов. Так как Блейк, не ожидая столь быстрого выступления противника, разбросал свои силы по портам и стоял в Дувре с 37 кораблями, Тромп решил его атаковать и разбить. В Дуврском сражении 10 декабря первоначально Рюйтеру и Эверцу пришлось выдержать натиск англичан, пока на помощь не подошел Тромп. Блейк отступил к Темзе, а Рюйтер энергично его преследовал. У англичан два корабля сдались и три были уничтожены; голландцы лишились только одного судна и благополучно провели через Ла?Манш весь конвой.

В 1653 году Рюйтер получил чин вице?адмирала. Зимой в Англии усиленно готовили флот, и уже в феврале 1653 года 68 кораблей вышли в море. Тем временем Тромп с голландским флотом занимался конвоированием торговых судов. 27 февраля с 76 кораблями, охраняя 300 коммерческих судов, голландский адмирал оказался на меридиане Портленда. Следующим утром 7 передовых судов голландцев завязали бой с тремя английскими, продолжавшийся три часа. Рюйтер в авангарде ворвался в центр неприятельского построения. Его корабли лишились части рангоута от стрельбы англичан. Вице?адмирал решился на абордаж и лично командовал моряками, овладевшими неприятельским кораблем. Однако он попал в окружение 20 английских кораблей адмирала Пена. Только помощь Эверца, оттеснившего 6 поврежденных кораблей Пена в Портсмут, позволила Рюйтеру устоять. Портлендское сражение длилось до вечера и весь следующий день. Обе стороны пострадали в перестрелке, англичане взяли несколько поврежденных торговых судов. Но победа осталась за голландцами, ибо отход Блейка помог голландцам провести конвой в Дюнкерк.

В сражении 12–13 июня 1653 года у мели Габард возглавлявший авангард Рюйтер, выиграв направление ветра, решительно атаковал авангард Лоусона, стараясь его разбить, однако потерпел неудачу ввиду лучшего состояния английских кораблей. Тромп поспешил на помощь пострадавшей эскадре Рюйтера, после чего сражение превратилось в свалку и продолжалось до 20 часов. Получив ночью подкрепление, англичане с утра возобновили сражение и взяли 15 кораблей противника. К вечеру разбитые голландцы, у которых кончился порох, отступили к Вилингену.

В сражении у Шевенингена 10 августа голландцам не удалось разбить англичан. В бою пал М. Тромп. Тем не менее упорная борьба на море сыграла свою роль: заключенный в апреле 1654 года мир оказался для Голландии более легким, чем первоначально предложенный англичанами.

В ходе первой англо?голландской войны проявилось тактическое искусство Рюйтера, который с малыми силами успешно действовал против бо льших, пытался использовать внезапность нападения и принцип частной победы. В области стратегии он добивался отказа от охраны торговли и использования флота для уничтожения морских сил противника. 2?я англо?голландская война 1665–1667 годов вспыхнула, как и первая, из?за торгово?экономических противоречий. Сразу же голландское правительство запретило своим коммерческим судам выходить в море, чтобы все силы флота направить на борьбу с неприятелем. Противники имели примерно равные флоты. Англичане не были готовы принять бой, а голландцы объединили свои силы. И все?таки их флот под командованием Вассенара потерпел поражение от английского флота герцога Йоркского в сражении у Лоустофта. Это было первое в истории сражение, в котором противники придерживались с начала до конца линейной тактики.

Рюйтер тем временем возвращался с 20 кораблями из Вест?Индии. Англичане развернули 70 кораблей, чтобы его перехватить. Однако голландский флотоводец, предупрежденный об этой операции, проложил курс к северу. Придерживаясь берегов Норвегии, он миновал эскадру адмирала Сэндвича и прибыл благополучно в Эмс 8 августа 1665 года. Моряка сразу произвели в лейтенант?адмиралы и назначили главнокомандующим флотом Республики Соединенных провинций.

11 августа в Текселе Рюйтер принял командование. Он выделил от каждой из трех эскадр по 7 кораблей и организовал эскадру резерва, которой следовало следить за действиями других эскадр и идти им на помощь по указанию главнокомандующего — по инструкции, последний удар следовало наносить с помощью резервной эскадры. Со временем Рюйтер отказался от резервной эскадры, чтобы все силы использовать для первого удара.

Рюйтер разрешил в ходе боя командирам эскадр, если из?за дыма нет возможности различать его сигналы, действовать самостоятельно и давать своим подчиненным сигналы об абордаже и другие распоряжения, следя за тем, чтобы они соответствовали основным намерениям главнокомандующего. В бою следовало твердо соблюдать установленный строй, за выход из которого командир первый раз подвергался штрафу, а при повторении — казни. Нарушение строя допускалось по общему для флота или эскадры сигналу об абордаже. Для погони выделяли корабли ближайшей от противника эскадры с таким расчетом, чтобы на один корабль превышать противника, и погоню следовало начинать лишь по сигналу адмирала. На случай разъединения перед выходом следовало установить место рандеву (встречи).

Каждая эскадра выделяла для разведки по три фрегата и три галиота; несколько фрегатов и галиотов следовало иметь для спасения утопающих. Особые галиоты были предназначены для подвоза продовольствия и боеприпасов из портов, а часть их следовала с флотом. Среди прочих нововведений Рюйтер принимал на корабли солдат, число которых на флоте достигало 3200 человек. На борту следовало иметь свинец, чтобы при угрозе захвата судна топить секретные документы. На кораблях значительно увеличили число врачей. Командирам следовало обратить внимание на улучшение пищи моряков. Для подъема духа был установлен приз за потопление брандера. На адмиральские корабли собрали лучших лоцманов, хорошо знающих берега Англии. При пересмотре уставов было обращено внимание на повышение дисциплины и ужесточены наказания за ее нарушения. Адмиралам и командирам Рюйтер издавал для руководства инструкции, поясняющие методы маневрирования, проводил эскадренные учения. В ходе двухсторонних маневров он снимал неспособных командиров. Моряки учились выигрывать направление ветра, схватываться на абордаж, передавать сигналы. Все эти мероприятия, наряду с укомплектованием эскадр боевыми кораблями специальной постройки, способствовали созданию регулярного флота Голландии.

Тем временем англичане, сделав две неудачных попытки напасть на голландские отряды, рассеяли свои суда по различным портам. Рюйтер же собрал все силы в Текселе и 29 августа вышел в море, намереваясь истребить отряд Тидемана из 14 кораблей, остававшийся на севере. Однако он не нашел отряд в Бергене и 17 сентября вернулся в Тексель. 9 октября, после ремонта судов, пострадавших от шторма, флот вышел к берегам Англии. Разведывательные галиоты нашли 17 кораблей в Гарвиче. Однако перед появлением Рюйтера английская эскадра скрылась в Темзу. Три недели голландцы блокировали устье, провели промеры глубин, но из?за массовых болезней пришлось вернуться 4 ноября в Тексель, оставив отряд для блокады.

Зимой в Голландии строили новые корабли специально для военной службы. К апрелю все 96 голландских кораблей были сосредоточены в Текселе, тогда как английские 80 кораблей стояли на Темзе. К голландцам должны были присоединиться 30 французских кораблей из Бреста. Рюйтер намеревался соединиться с французами и дать генеральное сражение противнику. Однако англичане, чтобы помешать встрече союзников, оставили главные силы Монка против Рюйтера, а эскадру Руперта послали для задержки французской эскадры Бофорта. Рюйтер воспользовался разделением англичан. Он вышел в море и 10 июня встал на якоре между Дюнкерком и Нортфорлендом. Здесь его и атаковал с 35 кораблями Монк, арьергард которого отстал. Рюйтер приказал рубить якорные канаты, однако, находясь под ветром, долго не мог вступить в сражение. На траверзе Дюнкерка английский авангард, повернув, столкнулся с центром Рюйтера и был им расстроен. Голландский флотоводец догнал уклонившихся от боя англичан, отрезал им путь и взял два английских флагманских корабля. Один из трех пущенных голландцами брандеров имел успех. К ночи английский флот прошел мимо остававшегося вне боя голландского арьергарда. Два следующих дня противники продолжали бой. Благодаря умелому маневрированию Рюйтер спас от поражения К. Тромпа, оторвавшегося от главных сил, но его корабль получил значительные повреждения. Монк держался и вечером 13 июня соединился с Рупертом, а утром вновь перешел в атаку, имея свежие корабли в авангарде.

Оба флота первоначально шли параллельными курсами, ведя артиллерийский бой, причем голландцам сопутствовал ветер. В 10 часов английский арьергард прошел через голландский строй, отделив его часть. Командующий голландским авангардом ван Нес погнался за отрядом английских кораблей, выигравших у него ветер. К полудню только центр Рюйтера продолжал вести бой, используя ветер, а фланги строя отделились от него. К 15 часам Тромп соединился с Несом, но оказался под ветром и не мог присоединиться к центру. Оценив обстановку, Рюйтер пожертвовал наветренным положением и направился на соединение с отделившейся частью флота. Англичане оказались под ударом с двух сторон. Они не выдержали, строй распался. Голландцы окружили неприятеля и преследовали его, пока не помешал туман.

Рюйтер победил благодаря тому, что успешно использовал разделение противника перед боем и хорошо подготовил флот как инструкциями, так и учениями. В бою главнокомандующий проводил принцип взаимной поддержки и сосредоточения сил. И он, и его младшие флагманы в течение боя старались держать свои силы на одной линии. В 4?дневном сражении англичане лишились 17 кораблей, в том числе 9 взяли голландцы, которые потеряли всего 4 корабля.

Вернувшись в Вилинген, Рюйтер немедленно приступил к ремонту кораблей. Лично наблюдая за работами, поощряя и раздавая награды, ему удалось через 13 дней полностью подготовить флот из 85 кораблей и 18 брандеров к бою и походу. 6 июля флот вышел из Вилингена и направился к берегам Англии. Рюйтер намеревался заблокировать еще не готовый английский флот в Темзе и высадить десант. 19 июля голландцы прибыли к устью Темзы, однако Рюйтер решил ограничиться блокадой. Он крейсировал до начала августа. Тем временем англичане спешно подготовили и 1 августа вывели в поход флот из 85 кораблей и 19 брандеров. Зная об этом от сторожевых судов, Рюйтер отошел к Нортфорленду, где позиция была более удобна для генерального боя. 4 августа в 8 милях от мыса флоты сошлись.

Сражение началось в полдень. Вследствие слабого ветра голландский авангард Эверца отделился от главных сил и был атакован английским авангардом Алена. Голландцы дали противнику твердый отпор, но все три адмирала (Эверц, Вриес, Кендерс) пали в бою, что вызвало панику на многих судах. Команды отказывались сражаться, и авангард обратился в бегство.

Освободившиеся корабли английского авангарда присоединились к своему центру. Монк вел упорный бой с Рюйтером, который ожидал помощи от арьергарда. Но английский адмирал Смит постарался связать боем и увлечь командовавшего арьергардом К. Тромпа от главных сил, что ему и удалось. Тромп преследовал англичан до Галопера и лишь тогда повернул к главным силам. Тем временем Рюйтеру пришлось с 12 кораблями выдержать бой против большинства неприятельского флота. Под вечер адмирал решил отступить, прикрывая отход авангарда. Англичане решительно преследовали, пробовали в маловетрие использовать брандеры против корабля Рюйтера, но безуспешно. На подходах к берегам Голландии англичане прекратили преследование. 6 августа голландцы пришли в Вилинген; туда же прибыл и Тромп. В действиях Тромпа голландский главнокомандующий усмотрел главную причину поражения. Лишь благодаря умелому и решительному отступлению Рюйтера голландский флот лишился всего 10 кораблей, а англичане потеряли 4.

Пользуясь тем, что все голландские корабли были сосредоточены в Вилингене, англичане напали 20 августа на порт Вли, высадили десант, истребили торговые суда и склады на берегу и благополучно вернулись в Гарвич. Рюйтер не реагировал на нападение. 6 сентября он вышел с флотом из 99 кораблей и 28 брандеров и 8 сентября остановился в Дюнкерке, ожидая известий о французской эскадре в Бресте, с которой ему предстояло взаимодействовать. Вскоре флагман узнал о выходе 90 кораблей из Гарвича и решил, не дожидаясь французов, идти навстречу англичанам. При виде противника английский флот начал отступать к Дувру, а когда Рюйтер ушел к Кале, перешел в Портсмут, оказавшись 16 сентября на пути соединения союзных флотов. И Рюйтер, и Бофорт получили приказ идти в Брест. Однако ввиду позднего времени Рюйтер отказался от похода на юг из?за трудностей обратного пути, и 11 ноября флот прибыл в Вилинген.

Весной 1666 года голландцы снарядили, кроме 72 кораблей действующего флота, 19 кораблей эскадры для охраны портов, чтобы избегнуть случаев, подобных набегу на Вли. Англичане рассчитывали вести борьбу в колониях против торговли, а в Европе ограничиться обороной берегов, вовсе не вооружая в целях экономии флот. Однако оборона рек и портов к концу мая не была завершена. Знавший положение дел Рюйтер 14 июля привел флот к устью Темзы. Отсюда адмирал послал корабли с десантом, которые поднялись по реке, овладели крепостью Ширнесс, дошли до Чатама. Голландцы истребляли склады корабельных материалов, запасы пороха и провианта, захватывали и сжигали корабли. Далее Рюйтер ограничился блокадой. Набег в устье Темзы вызвал панику в Англии и вынудил ее заключить в Бреде выгодный для Голландии мир.

В 1671 году Рюйтера произвели в адмиралы, а в 1673 году он получил высшее военно?морское звание лейтенант?генерал?адмирала Голландии.

В третьей англо?голландской войне 1672–1674 годов он вновь отличился. 23 марта 1672 года англичане напали на голландские торговые суда у острова Уайт и 29 марта объявили войну Голландии; 7 апреля к ним присоединилась Франция. Уже через пять дней Рюйтер выслал легкие суда для прикрытия входов в порты. Флотоводец намеревался собрать на Текселе достаточные силы, чтобы с ними идти в Темзу и истребить английские суда. Но в связи с тем, что английский флот уже вышел в море и соединился с французским, следовало избегать сражения, пока не соберутся все голландские корабли, или ждать благоприятной ситуации.

9 мая он выслал на разведку 4 фрегата и поторопил зеландский отряд Банкерта, который прибыл лишь 12 мая. Флотоводец решил не давать сражение превосходящим объединенным силам противника далеко от голландских баз и ушел в Вилинген, куда прибывали подкрепления.

26 мая Рюйтер вывел свои силы в море на пересечение основных путей союзников. 28 мая сторожевые фрегаты донесли о появлении неприятельского флота на параллели Дюнкерка. 31 мая Рюйтер показался неприятелю и сразу стал отступать, заманивая союзников к голландским берегам, но герцог Йоркский не стал его преследовать и ушел в бухту Солебей для пополнения запасов воды и провизии. Он намеревался выманить голландцев к Доггер?банке и дать сражение, но расположился беспечно, не приняв мер для наблюдения за голландцами. Рюйтер же, пополнив запасы с транспортных судов, решил атаковать союзников в Солебее, в 75 милях севернее устья Темзы.

6 июня союзный флот все еще оставался в бухте. Герцог Йоркский, получив сведения, что Рюйтер пополняет запасы в Текселе, решил продолжить стоянку еще на сутки. Адмирал Сэндвич возражал, опасаясь внезапного нападения, но командующий упрекнул его в излишней осторожности. Утром 7 июня голландский флот (91 корабль, 44 брандера) внезапно появился перед союзным флотом (65 английских, 36 французских кораблей, 22 брандера). Голландцы шли стремительно на корабли, стоявшие на якорях; часть их команд оставалась на берегу. Союзникам пришлось рубить якорные канаты и выходить из бухты. Английские центр и арьергард (65 кораблей) после выхода развернулись в линию почти параллельно берегу курсом к северу, тогда как французы направились к югу. Рюйтер воспользовался разделением противников. Отделив 15 кораблей Банкерта, чтобы ограничить действия 36 кораблей д'Эстре, он с остальными 76 кораблями выступил против 65 английских. Рюйтер, воодушевив команды речью перед боем, схватился с флагманским кораблем герцога Йоркского и дважды заставил английского флагмана переходить на другой корабль. В авангарде смело сражавшийся Сэндвич погиб, когда на шлюпке оставлял избитый, подожженный брандером корабль «Ройял Джеймс». Атаки Ван Гента расстроили английский авангард. Герцогу Йоркскому из?за близости берега пришлось повернуть. Рюйтер следовал за ним, что приближало его к Банкерту, перестреливавшемуся с французами. Сражение завершилось в сумерках — флоты подтянули отставшие корабли и отошли. У англичан один корабль сгорел, девять были выведены из строя, 2500 человек были убиты и ранены, в том числе адмирал и 12 капитанов. Голландцы потеряли один корабль, два получили повреждения, а среди убитых был Ван Гент. Так как на кораблях недоставало боеприпасов (только корабль Рюйтера сделал 2500 выстрелов), голландский главнокомандующий маневрировал, заманивая противника на мелководье у берегов Голландии. 9 июня он привел флот в Вилинген и уже 11 июня выслал фрегаты для наблюдения за противником. Союзники объявили о своей победе, однако они были вынуждены отказаться от запланированного десанта в Зеландии и вернуться в Темзу для капитального ремонта кораблей. Благодаря тактическому умению Рюйтеру при меньших силах удалось заставить противника оставить море.

Так как положение Голландии на сухопутном фронте и из?за внутренних смут было тяжелым, с кораблей сняли солдат и матросов, уменьшив численность действующего флота. У Рюйтера осталось 47 кораблей, 12 фрегатов и 30 брандеров, которые он разделил на три эскадры. В течение июля и августа маневрами небольших сил адмирал предотвратил высадку десанта и прикрыл передвижение торговых судов.

За зиму голландцы укрепили главные порты. Рюйтер лично осмотрел на шлюпке все места, пригодные для высадки неприятельского десанта. В течение марта, призвав моряков из торгового флота и из?за границы и обещав им награды, командующему удалось вооружить довольно крупный флот. Рюйтер намеревался сосредоточить большую его часть в Текселе, затем соединить силы в Вилингене и идти к Темзе, чтобы заградить устье судами с камнем и запереть английский флот, а самому последовать навстречу французскому Не дожидаясь кораблей из Зеландии, он выступил 12 мая к Темзе, выслав разведку. От Гарвича адмирал отправил к Темзе блокирующий отряд. Однако туман задержал отряд на сутки, а когда он рассеялся, путь преграждали 10 английских судов. Зная, что французский флот у острова Уайт, а 15 английских судов в Портсмуте, Рюйтер решил отказаться от операции и, чтобы не попасть под удар с двух сторон, направился к проливу Схоневелт, где мог задержать французов на пути к берегам Голландии. 15 мая он был у цели и занялся подготовкой эскадр. Флотоводец проверял на практике исполнение выработанных им инструкций и высылал легкие суда, наблюдая за противником.

2 июня около 16 часов командир патрульного судна сообщил Рюйтеру о приближении противника, а через несколько часов стали видны все 130 неприятельских судов. Плохая погода и большое количество десантных войск на палубах задержали атаку союзников. Эскадра Руперта состояла из 90 кораблей и фрегатов, причем английские и французские суда стояли в линии вперемежку. Рюйтер располагал 52 кораблями, 12 фрегатами, 14 яхтами и 25 брандерами. Когда 7 июня погода улучшилась, Руперт атаковал голландцев, стоящих на якорях. Вперед из?за мелей он выслал малые суда. Однако Рюйтер неожиданно сам стремительно атаковал и нарушил строй союзного авангарда. Пока авангарды Тромпа и д'Эстре сражались, Рюйтер с центром и арьергардом избрал курс, которым увлекал противника, построенного полудугой, на мелководье. Адмирал атаковал Руперта, а Банкерт — Спрагге. Банкерт прорезал строй неприятеля, но потерял стеньгу, что вызвало замешательство в арьергарде. Рюйтер поддержал Банкерта и помог восстановить порядок. В ожесточенном сражении голландцы отрезали отряд английских судов. Рюйтер мог им овладеть, однако он предпочел пойти вслед за Тромпом, который ушел слишком далеко. Прибытие Рюйтера заставило неприятеля отступить. Несмотря на численное преимущество, союзники потеряли 3 английских и 4 французских корабля, 9 их брандеров сгорели безрезультатно. Голландские потери в людях были невелики. Граф д'Эстре, командовавший французской эскадрой, в своей реляции отметил: «Я от души заплатил бы жизнью за славу, мужество и благоразумие, с которыми действовал Рюйтер в этой морской битве».

14 июня союзники, стоявшие на якорях у берегов Голландии, решили отступить. На судах было много раненых, не хватало провианта. Получивший подкрепления Рюйтер укрывался за мелями. Он намеревался напасть в удобный момент. Когда союзники снимались с якоря, голландцы при попутном ветре стремительно атаковали. Однако решительная битва не входила в планы Рюйтера. Он все еще располагал 51 кораблем и 13 фрегатами против 81 корабля союзников; кроме того, из?за свежего ветра флагман не мог воспользоваться артиллерией нижних деков. Адмирал ограничился артиллерийской перестрелкой на дальней дистанции. В тот же вечер он прекратил бой, не преследуя уходивших к английским берегам союзников, и вернулся в Схоневелт. Вторично Рюйтеру удалось сорвать попытку союзников высадить десант.

Победа Рюйтера побудила правительство Голландии выделить средства на флот. Пока шли приготовления, адмирал на военном совете высказал предложение оставаться на Схоневелтской позиции. В июне—июле голландцы ограничивались демонстрациями и разведкой. 28 июля Рюйтер узнал, что 125 вымпелов союзной эскадры с груженными войсками транспортами спустились по реке 25 июля. Он приказал флоту готовиться к выходу и передал инструкцию: если голландскому флоту будет способствовать попутный ветер, атаковать противника в сомкнутом строю, прорвать его центр и вести бой энергично, не затягивая его.

Через два дня неприятельский флот появился в зоне видимости и вечером стал на якорь. Рюйтер выслал в дозор три галиота, ожидая ночной атаки брандеров. Утром 1 августа союзники снялись с якорей и направились к берегам Англии. Поняв, что его выманивают от Схоневелта, чтобы высадить ожидавший на Темзе десант, Рюйтер долго не преследовал и вернулся. 9 августа стало известно, что союзники показались у Текселя. Рюйтер перешел к Маасу, чтобы занять центральное положение. 19 августа он переместился к Текселю. Чтобы прикрыть идущий к порту конвой торговых судов, адмирал решил дать генеральное сражение. 20 августа голландский флот вышел из Текселя. Руперт хотел немедленно начать бой, так как был на выгодных позициях, однако Рюйтер приказал младшим флагманам не торопиться, дожидаясь благоприятной обстановки. Он держался вблизи берега, и союзники не решались нападать. За ночь ветер переменился, и Рюйтер атаковал, хотя и имел против 65 английских и 30 французских линейных кораблей только 70.

По требованию Людовика XIV французская эскадра заняла место в авангарде. Голландский авангард из 10 кораблей Банкерта атаковал французов, которыми командовал д'Эстре. Тот оставил маркиза Мартеля с несколькими кораблями вести бой против Банкерта, а сам ушел вперед от английского флота. В голландском арьергарде Тромп сразился со своим личным врагом, командующим английским арьергардом Спрагге, и оба арьергарда отстали, увлеченные боем. В итоге Рюйтер сосредоточил против Руперта превосходные силы. Банкерт, который избежал попытки взять его в два огня, прорезал строй эскадры д'Эстре и присоединился к своему центру, тогда как французские корабли оказались вне боя. Рюйтер, отрезав 12 кораблей Руперта, окружил остальные двадцать сорока своими судами. Сражение длилось до 19 часов и в сумерках кончилось поражением союзников. 9 английских кораблей потонули или сгорели. Голландские потери оказались сравнительно невелики. Решительные действия Рюйтера сорвали высадку англо?французского десанта в Голландии.

В англо?голландских войнах Рюйтер продемонстрировал выдающееся военно?морское искусство, что выдвинуло его в ряд лучших флотоводцев. Большинство сражений он выигрывал благодаря применению неожиданных для противника маневров. Главным приемом являлось решительное наступление на противника с целью отрезать часть его флота и уравнять силы. Тем самым адмирал добивался превосходства. Он требовал сохранять тесный строй, но недисциплинированность младших флагманов и командиров не позволяли добиваться более решительных побед. Если обстоятельства складывались неблагоприятно, Рюйтер предпочитал выжидать, укрывая свои корабли у берега за мелями, чтобы нанести внезапный удар в удобный момент. Он постоянно вел разведку, организовывал охранение и знал передвижения противника. Благодаря четким инструкциям и учениям подчиненные знали планы Рюйтера и следовали им, а признанный авторитет флотоводца способствовал тому, что голландцы в большинстве своем вели бой решительно и даже оторвавшись от главных сил, стремились с ними соединиться.

Адмирал оказался на вершине славы. Однако именно в это время ему поручили невыполнимую задачу, что и привело к гибели знаменитого флотоводца.

В июле 1674 года восстала Мессина, и французский король взял ее под свое покровительство. В 1675 году французы утвердились в городе. Испания не могла бороться с французским флотом, который возглавлял Дюкен, и обратилась за поддержкой к Голландии, обязавшись оплатить расходы. Голландцы согласились и послали эскадру Рюйтера из 18 кораблей и 4 брандеров. Адмирал считал, что вверенные ему силы недостаточны, но вышел в море и в сентябре достиг Кадиса. Тем временем французы овладели портом Агоста. Рюйтер, задержанный испанским правительством, только в декабре вышел между Мессиной и Липарскими островами, чтобы перехватить суда с боеприпасами под конвоем Дюкена.

8 января 1676 года произошло первое столкновение. И Дюкен, и Рюйтер располагались в кордебаталии. Флагманские суда двух адмиралов встретились в решительном и длительном артиллерийском бою. Через несколько часов испано?голландская эскадра отступила. Рюйтер отмечал, что никогда не был в таком жарком сражении, и приписывал победу себе, хотя она явно была на стороне Дюкена, ибо голландский адмирал не смог помешать соединению французского флота с эскадрой в Мессине.

22 апреля у Агосты флотоводцы встретились вторично. У Дюкена было 29 линейных кораблей, у голландцев и испанцев — 27 (из них 10 испанских). Рюйтер хотел распределить ненадежные испанские корабли по линии, однако командовал испанский адмирал, сосредоточивший их в центре. Рюйтер возглавлял арьергард. Союзники атаковали с наветренной стороны. Так как испанские корабли держались вне боя, удар принял на себя авангард, ибо арьергард следовал движениям кордебаталии. В этом бою Рюйтер был смертельно ранен и умер через неделю в Сиракузах.

М.А. Рюйтер сыграл значительную роль в развитии военно?морского искусства. Он был сторонником активных наступательных действий, впервые ввел резерв, двухсторонние учения, придавал большое значение взаимодействию сил в сражении. Он был главнокомандующим в 7 крупных морских сражениях и в 6 из них добился победы. Флотоводческое искусство Рюйтера высоко ценил Петр I. После смерти Рюйтера испанский король пожаловал ему герцогский титул. Адмиралу поставлены памятники в Амстердаме и других городах Голландии.

ДЖОРДЖ МОНК

Монк прославился как один из наиболее блестящих полководцев Великобритании. Но он также был и флотоводцем, и политическим деятелем, которого считают архитектором реставрации Англии после республиканского правления.

Джордж Монк родился 6 декабря 1608 года в Грейт Ротебридже (Девон) и был из зажиточной девонширской семьи. Он сражался против испанцев в нидерландской армии до 1638 года, участвовал в подавлении восстания в Ирландии в 1642–1643 годах и вернулся в Англию, чтобы воевать за короля Карла I против парламентаристов. Схваченный в январе 1644 года, Монк на два года оказался в лондонском Тауэре. После поражения короля в 1646 году парламент направил Монка во главе армии против ирландских повстанцев. Он не добился большого успеха, пришел к соглашению с восставшими в 1649 году и был вынужден вернуться. В 1650 году парламентский командующий послал его во главе пехотного полка подавить бунт шотландских роялистов. Монк сражался рядом с Кромвелем в победном сражении с шотландцами 3 сентября 1650 года и остался в Шотландии завершать усмирение повстанцев.

В ноябре 1652 года Монка назначили одним из трех «генералов моря» в 1?й англо?голландской войне. Он играл ведущую роль в трех морских победах англичан.

Утром 12 июня 1653 года Монк встретился у мели Габард с голландским адмиралом М. Тромпом. Противники имели около сотни кораблей каждый. Сражение разгорелось в 11 часов. В начале боя командующий голландским авангардом Рюйтер, используя попутный ветер, решительно атаковал авангард англичан, стараясь его разбить, однако потерпел неудачу ввиду лучшего состояния английских кораблей. Тромп поспешил на помощь пострадавшей эскадре Рюйтера, после чего сражение превратилось в свалку и продолжалось до 20 часов. Ночью к Монку подошли 18 кораблей Р. Блейка. Англичане с утра возобновили сражение Воспользовавшись столкновениями голландских судов в центре, они взяли 15 кораблей. К вечеру разбитые голландцы отступили к Вилингену.

После сражения Монк занял позицию между голландскими эскадрами де Витта в Текселе и Тромпа в Вилингене. Однако Тромп смог отвлечь Монка от Вилингена в море, что позволило де Витту выйти и соединиться с Тромпом. Объединенные силы 10 августа вступили в бой с англичанами у Схевелингена. Голландцы прорвались сквозь английский флот, повернули на другой галс и атаковали. В решающем бою ни одна сторона не имела большого успеха. Смерть Тромпа, пораженного мушкетной пулей, оказалась критическим моментом. Совет из адмиралов и части командиров на флагманском корабле решил не спускать флаг адмирала, чтобы не деморализовать моряков, и продолжить бой. Однако одолеть англичан не удалось, и к вечеру голландцы ушли одни в Тексель, другие в Маас. Они потеряли 14 кораблей, 500 человек убитыми и 700 ранеными; англичане — 9 кораблей, 400 убитых и 700 раненых. Английский флот был так расстроен, что Монку пришлось уйти к своим берегам, прекратив блокаду.

В 1654 году, после завершения кампании против роялистских мятежников в Шотландии, Монк остался там губернатором по повелению Кромвеля, которого назначили лордом?протектором Великобритании. После смерти Кромвеля Монк сначала поддержал его сына и преемника Ричарда, но не помешал его поражению. Когда генерал?майор Джон Ламберт в октябре 1659 года силой разогнал парламент, Монк отказался признать новый военный режим и вел армию из Шотландии против Ламберта в январе 1660 года, за что получил благодарность восстановленного парламента. После роспуска парламента в марте 1660 года новый парламент сразу призвал короля Карла II вернуться в Англию. Бредская декларация Карла, говорившая об амнистии, свободе совести и других мерах, была издана по предложению Монка.

За вклад в мирную реставрацию Стюартов Монка удостоили титула герцога Альбемарлема, звания кавалера ордена Подвязки, пожаловали большую ежегодную пенсию. Он стал также шталмейстером, лордом?лейтенантом Ирландии и капитан?генералом.

Вскоре вспыхнула 2?я англо?голландская война 1665–1667 годов. Причиной войны была торговая конкуренция. В 1664 году английская эскадра овладела голландскими станциями на западном берегу Африки и Новым Амстердамом (Нью?Йорком) в Америке. Формально война была объявлена в феврале 1665 года. Монк, выражая широко распространенное в Англии мнение, заявлял: «Не все ли равно, какой повод мы изберем? Сущность дела в том, что мы желаем захватить большую часть торговли, находящейся теперь в руках Голландии». Адмиралу довелось командовать флотом в двух крупных сражениях 1666 года: 4?дневном сражении в Дуврском канале 11–14 июня 1666 года и у Нортфорланда 4 августа.

В июне 1666 года Монк был главнокомандующим английским флотом. У англичан было 80 кораблей, у голландцев, которыми командовал Рюйтер, — около 100, но в основном меньшего размера. Однако это примерное равенство было нарушено. Король, узнав о движении из Атлантики на помощь голландцам французской эскадры, послал им навстречу отряд кораблей принца Руперта. Остальные 60 кораблей Монк повел навстречу голландцам. Тем самым флот был поставлен в опасное положение.

Утром 11 июня 1666 года Монк обнаружил с подветренной стороны голландский флот, стоявший на якоре в проливе Па?де?Кале между Дюнкерком и Даунсом. Несмотря на численное превосходство противника, он решил атаковать в надежде, что наветренное положение позволит при необходимости выйти из боя. Арьергард Монка отстал, но он с 35 кораблями миновал неприятельский авангард и центр и обрушился на арьергард голландцев. Тромп немедленно обрубил якорные канаты и выстроил линию параллельно английской; центр и авангард последовали его примеру, но были слишком далеко, чтобы вступить в сражение. Сражающиеся корабли двигались к берегам Франции.

Ветер так кренил английские суда, что орудия нижних деков не могли стрелять. Тем не менее англичане сожгли крупный голландский корабль. Однако, когда после поворота у Дюнкерка английский авангард столкнулся с голландским центром, корабли растянутых линий перемешались. Английский главнокомандующий до позднего времени вел сражение; потеряв два корабля против одного голландского, он все же удержал свои позиции и сохранил боеспособность.

Следующим утром Монк, пользуясь большей скоростью, занял наветренное положение. Он располагал 44 кораблями против 80 неприятельских. Противники двигались на контргалсах. Голландские суда, построенные в две?три линии, мешали друг другу стрелять. Увидев, что положение невыгодно, командовавший арьергардом Тромп повернул и вышел на ветер английского авангарда. Однако два флагманских корабля авангарда голландского флота повернулись кормой к противнику, и Рюйтеру пришлось последовать за ними, чтобы не разрушить строй. Тромп оказался в опасности, ибо его корабли был отрезаны английской линией от главных сил. Рюйтер спас его, развернув авангард и центр сзади арьергарда. Монк не решился сражаться с малыми силами Тромпа, ибо не мог рисковать и уступить ветер противнику Он не воспользовался даже тем, что вследствие неверных маневров младших флагманов голландские корабли сгрудились и их можно было окружить, ибо сохранявшие боевой порядок английские корабли имели значительные повреждения рангоута и такелажа, что ухудшало их маневренность.

13 июня Монк продолжал отступать. Он сжег три небоеспособных корабля, поврежденные отправил вперед, а сам с наиболее пригодными для боя судами составил заслон сзади. В ходе отступления 90?пушечный корабль «Ройял Принс» сел на мель и был взят голландцами; однако те настолько пострадали сами, что большего ущерба противнику не нанесли. К вечеру подошла эскадра Руперта, что значительно увеличило силы Монка.

Утром свежий ветер с юго?запада дал преимущество голландцам. Однако Монк, полагаясь на скорость хода, обошел противника с кормы и вступил в сражение. Английский флот был под ветром. Противники атаковали брандерами, причем плохо управляемые голландские суда не нанесли противнику ущерба, а англичане сожгли два корабля. Два часа флоты вели бой на параллельных курсах, после чего главные силы английского флота прошли через голландскую линию. Противники перемешались, причем большая часть голландских сил во главе с Рюйтером (35–40 кораблей) оказалась на ветре, а значительная часть английских с Монком — под ветром. Четыре корабля английского авангарда попытались выйти на ветер противника, и за ними погнался голландский авангард. За ним держался арьергард К. Тромпа, который из?за лавировки к ветру главных сил англичан оказался под ветром и не смог соединиться с Рюйтером. Сражаясь с английским центром, он приказал главным силам спуститься на неприятеля. Голландские корабли оказались среди англичан. Голландцы, атакованные с двух сторон, пришли в замешательство и нарушили строй из?за атак противника и сильного ветра.

В горячке боя Монк, сопровождаемый единственным брандером, отдалился от флота, однако выбрался на ветер и, пройдя сквозь голландскую эскадру, оказался вновь во главе 15–20 английских кораблей. Англичане лишились 17 кораблей, голландцы — 4.

Очевидец писал, что английский флот в течение всего сражения выдерживал строй. Его поражение явилось следствием разделения сил в самом начале, ибо атака объединенными эскадрами Монка и Руперта голландского флота, находившегося не в лучшем состоянии, могла привести к его разгрому до соединения с французским.

Французский историк Шабо?Арно отмечал: «В 1666 и 1653 гг. фортуна войны, казалось, склонилась на сторону англичан. Из трех больших сражений два закончились их решительными победами, а третье, хотя и неудачное, только увеличило славу их моряков. Этим они обязаны умной смелости Монка и Руперта, талантам части адмиралов и капитанов и искусству подчиненных им офицеров и матросов. Мудрые и энергичные усилия, предпринятые правительством Соединенных Провинций, и неоспоримое превосходство Рюйтера в опытности и талантливости над всеми его противниками не могли уравновесить слабость и неспособность большинства голландских офицеров и явную неполноценность их экипажей».

Через два месяца, 4 августа, под Нортфорлендом произошло жестокое сражение, в котором английский флот под флагом Монка разбил голландский, отступивший к своим берегам. Начались переговоры о мире. Однако Карл II был слишком требователен к Голландии. С другой стороны, он считал, что большой флот не нужен, и приказал его разоружить, оставив в море крейсирующие фрегаты. Монк высказался против неразумного решения. Он оказался прав — 14 июня 1667 года голландский флот под флагом Рюйтера вступил в Темзу, истребил корабли, склады, овладел Ширнессом и Чатамом. Голландцы оставались на реке до конца месяца. Пожары, видимые из Лондона, побудили Карла II заключить 31 июля 1667 года Бредский мир.

Скончался Монк 3 января 1670 года в Лондоне. Своим выражением о том, что нация, желающая господствовать на море, должна всегда атаковать, Монк задал тон морской политике Англии.

АВРААМ ДЮКЕН

Дюкена во Франции считают одним из наиболее заметных национальных морских героев. Однако при жизни в связи с религиозными убеждениями флотоводца его заслуги не были в полной мере оценены.

Авраам Дюкен (1610–1688) родился в семье моряка. С раннего детства он начал изучать морское дело. Уже в шестнадцать лет был помощником отца на корвете, а во время его болезни вступил в командование и смело атаковал три голландских судна, одно из которых захватил. Суд признал судно законным призом Дюкена, и он несколько лет плавал на нем корсаром. В 1635 году Дюкен командовал корветом «Нептун» и в 1637 году отличился в сражении против испанцев. В том же году отец Дюкена пал в бою, что вызвало непримиримую ненависть моряка к Испании. Так как война Франции с Испанией за господство на Средиземном море длилась с 1635 по 1659 год, у Дюкена было время, чтобы удовлетворить чувство мести. В 1638 году он участвовал в истреблении испанского флота (14 кораблей, 4 фрегата), в бухте Гаттари Дюкен поджег адмиральский корабль. В 1639 году моряк участвовал во взятии Ларедо (Бискайя). Едва оправившись от тяжелой раны, моряк снова воевал против испанцев. В 1641 году он проявил себя при взятии пяти испанских кораблей и в столкновениях у берегов Каталонии, в 1643 году — в ряде сражений у Барселоны, где Дюкен захватил и уничтожил несколько неприятельских кораблей. В сражении 3 сентября у мыса Гат он вновь был ранен.

Со смертью Ришелье в 1742 году французский флот начал приходить в упадок. В 1644 году с разрешения Мазарини Дюкен перешел на службу Швеции, воевавшей с Данией. Командуя кораблем «Регина», моряк участвовал в сражении при острове Фемарн под командованием шведского адмирала Врангеля. Он разбил датский флот при Готенбурге и одержал ряд побед, принудивших Данию к миру в 1645 году. После заключения мира вице?адмиралом шведского флота Дюкен вернулся на родину.

Уже в том же году Дюкен принял участие в осаде Таррагона, а в 1646 году в составе эскадры маркиза де Брезе — в сражении при Теламоне (Италия), где вновь был ранен. После гибели маркиза дезорганизация флота настолько возросла, что когда вспыхнуло восстание в Бордо, правительство с трудом собрало эскадру из 20 мелких военных судов и послало их под начальством герцога Вандома к устью Жиронды. Этих сил было недостаточно, чтобы подавить восстание и помешать испанцам оказать повстанцам поддержку. Снарядив на свои средства несколько кораблей, Дюкен отправился к устью реки. Встреченная по пути английская эскадра преградила путь, и ее командующий потребовал спустить флаг. На это Дюкен ответил: «Французский флаг не испытает такого позора, пока я охраняю его: пусть дело решат пушки». Несмотря на превосходство англичан, они после решительного боя были вынуждены отступить. Восстание было подавлено. Король за эту помощь подарил Дюкену остров и замок Эндер в Бретани.

Несмотря на боевые заслуги, повышение Дюкена в чинах шло медленно. В 1647 году он был назначен начальником Дюнкирхенской эскадры, а в 1667 году произведен в генерал?лейтенанты флота. Причина состояла в том, что Дюкен был протестантом. Подписанный в 1659 году мир на тринадцать лет остановил боевые действия. Моряк воспользовался спокойным временем, чтобы пополнить свои обширные познания в морском искусстве. Посещая морские арсеналы и гавани Франции, он способствовал возрождению французского флота, начавшемуся при Кольбере. Дюкен не упустил возможности принять участие в боевых действиях под командованием герцога де Бофора на Средиземном море против алжирских и триполитанских пиратов, представлявших значительную морскую силу.

Во время 3?й англо?голландской войны Дюкен участвовал в нескольких сражениях, но ему не предоставляли самостоятельности, поручая командование лишь частью авангарда. В 1672–1673 годах моряк с успехом сражался с голландским адмиралом Тромпом и Рюйтером в Ла?Манше и нидерландских водах.

В 1674 году Франция осталась без союзников против Голландии, заключившей союз с Испанией. В это время в Мессине вспыхнуло восстание против испанского владычества, и Людовик XIV, искавший союзников, решил поддержать Мессину. В январе 1675 года эскадра выступила на Средиземное море. Командование эскадрой поручили маршалу Вивонну, но на самом деле командовал Дюкен. 11 февраля произошла встреча 8 французских кораблей с 20 кораблями и 17 галерами испанцев. Дюкен решительно отражал натиск, пока из Мессины не подошла эскадра Вальбеля. Тогда генерал?лейтенант перешел в атаку и заставил испанцев отступить. В августе того же года Дюкен взял Агосту на Сицилии, а затем с большей частью флота отправился в Тулон, чтобы усилить эскадру и доставить в Мессину продовольствие и подкрепления. В это время на Средиземном море появился адмирал Рюйтер, чтобы совместно с испанцами действовать против Франции. Голландская эскадра крейсировала в виду вулкана Стромболи, у Липарских островов. Рюйтер заявлял: «Я жду здесь храброго Дюкена».

7 января 1676 года голландцы, у которых было 19 кораблей, в том числе один испанский, и 4 брандера, увидели 20 линейных кораблей и 6 брандеров Дюкена. Первый день прошел в маневрировании, причем голландцы были на ветре. Рюйтер отказался от атаки, держался вне дальности действия орудий. Однако после ночной бури испанские галеры, сопровождавшие Рюйтера, укрылись у Липарских островов. 8 января Дюкен, воспользовавшись попутным ветром, послал конвой вперед и решил напасть. Рюйтер, располагавшийся между французами и их портом, ожидал атаки.

Сражение при Стромболи начал Дюкен, линия судов которого под некоторым углом спустилась на неприятельскую. Вступая в бой один за другим, корабли последовательно подвергались обстрелу противника. Французский авангард врезался в середину голландского. При этом сильно пострадали два французских головных корабля, а слишком тесно построенные корабли авангарда мешали друг другу вести огонь. Дюкен справился с беспорядком и вступил в сражение с голландским флотом, все корабли которого упорно сражались. Когда голландский арьергард отстал, французы пробовали его окружить, но безуспешно, скорее всего из?за повреждений в рангоуте. Французские корабли не смогли помешать и 3 испанским галерам, которые увели на буксире поврежденные голландские корабли. Мэхэн, считая Дюкена лучшим французским флотоводцем того времени, отметил общие недостатки тактики. Как и другие французские флагманы, Дюкен показывал хорошую военную и слабую морскую подготовку. Он не воспользовался тем, что в Мессине стояли еще восемь кораблей, и присоединил их только после сражения. Рюйтер после сражения отплыл в Палермо, по пути один из его кораблей затонул.

Вторая встреча эскадр произошла у Агосты. Дюкен имел 33 корабля и 8 брандеров, союзники — 29 кораблей, 10 галер и 4 брандера. Дюкен шел в кордебаталии. Рюйтер в авангарде первым начал сражение, обрушившись на французский авангард д'Альмейраса. Французы стойко выдерживали натиск; только смерть начальника авангарда внесла смятение. Однако вскоре Дюкен подошел к авангарду, и вновь началась перестрелка флагманских кораблей. Рана, которую получил Рюйтер, побудила союзный флот укрыться в бухте Палермо. Через неделю Рюйтер умер. 2 июня Дюкен атаковал при Палермо и сжег после боя 12 голландских и испанских кораблей. Этой победой французский флот надолго обеспечил господство на Средиземном море. Голландское соединение, посланное на Средиземное море, встретили французы, и ему пришлось укрыться в Гибралтаре.

В 1676 году Дюкен истребил близ берегов Сицилии почти весь испано?голландский флот. Однако, несмотря на успехи флотоводца, как только английский король в 1678 году выступил против Франции, Людовик XIV ушел из Сицилии, нужной ему лишь для демонстрации. Воевать на море против двух морских держав (Англии и Голландии) Франция не могла.

Людовик XIV не прощал Дюкену его протестантскую веру и указывал моряку, что вера — единственная причина, почему он не получил чин вице?адмирала и маршала Франции. Дюкен отвечал: «Ваше величество, я — протестант, но заслуги мои перед Францией — истинно католические».

В 1681–1683 годах Дюкен совершил поход против Триполи и Алжира и прекратил их морской разбой. При этом в 1682 и 1683 годах моряк первым применил для обстрела Алжира незадолго до того изобретенные Пти?Рено бомбардирские галиоты (мортирные лодки). Сразу поняв их важное значение, Дюкен, несмотря на первые неудачные опыты и недоверие к новинке, настоял на введении их во флот. Бомбардировкой 1783 года Алжир был почти полностью разрушен. Дюкен освободил несколько сотен французов?рабов. В 1684 году он обстрелял Геную и заставил ее просить о мире.

После отмены Нантского эдикта в 1785 году всех протестантов, включая сыновей Дюкена, изгнали из Франции. Дюкену единственному разрешили остаться, однако он долго не мог выдержать разлуку с близкими и умер в 1688 году. Как протестанту, Дюкену было отказано в почетном погребении. Сыну даже не позволили взять тело отца для похорон в Швейцарии. Возмущенный сын над пустой гробницей поместил надпись в стихах: «Эта могила ожидает останков Дюкена. Имя его известно на всех морях. Прохожий, ты спросишь, почему голландцы воздвигли памятник Рюйтеру, а французы отказали в погребении победителю Рюйтера… Боязнь и уважение к монарху, власть которого распространяется далеко, запрещает мне отвечать».

Только в XIX веке Дюкену поставили памятник в Дьеппе, а имя его навсегда присвоено одному из судов французского военного флота.

КОРНЕЛИС ТРОМП

Корнелис Маартенсзон Тромп был сыном известного флотоводца, Мартина Тромпа. Однако славу он заслужил сам, командуя флотами в войнах против Англии, Франции и Швеции.

Корнелис родился 9 сентября 1629 года в Роттердаме. С молодых лет он учился морскому делу, в 1645 году начинал службу лейтенантом на корабле отца, в 1649 году уже стал капитаном. Тромп защищал голландское судоходство, воевал с североафриканскими пиратами на Средиземном море в 1650 году. Участвуя в 1?й англо?голландской войне, в 1652 году моряк, командуя фрегатом, отличился в морском бою с англичанами, а в сражении при Ливорно в 1653 году захватил 40?пушечный английский корабль. После сражения у Легхорн (1653) против англичан его произвели в контр?адмиралы. Тромп всегда демонстрировал умение самостоятельно действовать и находил удовольствие в бою. В 1654 году он воевал против алжирцев, в следующем — ходил на Балтийское море, чтобы участвовать в первой Северной войне 1655–1660 годов между Швецией и Польшей. В 1663 году флотоводца назначили командовать голландским флотом на Средиземном море. После нескольких лет активной службы его произвели в вице?адмиралы (1665).

Значительную роль Тромп сыграл во 2?й англо?голландской войне 1665–1667 годов, которая вспыхнула из?за экономических противоречий двух стран. На сей раз союзником Голландии выступала Франция, однако Людовик XIV не собирался реально помогать голландцам и преследовал свои интересы. Эта двойственность сказалась на ходе боевых действий.

В Ловестофтском сражении 13 июня 1665 года вел бой командовавший голландским флотом Опдам. Однако уже в самом начале был расстроен голландский авангард. После гибели одного из младших флагманов центра на его корабле вспыхнула паника и он вышел из линии, за ним — несколько других. Опдам решился на отчаянную попытку, атаковав флагманский корабль герцога Йоркского, и погиб при взрыве своего корабля. Вскоре несколько голландских кораблей сошлись и были сожжены одним брандером, позднее такой же участи подверглись еще несколько групп. Расстроенный голландский флот отступил; его отход прикрывала эскадра К. Тромпа. Однако англичане не организовали упорного преследования, что позволило голландцам оправиться от поражения.

После сражения Тромп стал главнокомандующим голландским флотом. Голландцы начали немедленно восстанавливать морские силы. Но когда адмирал М. де Рюйтер вернулся из Вест?Индии, более опытному моряку была передана должность К. Тромпа, что тот посчитал несправедливым. В 1666 году он перешел в адмиралтейство Амстердама и скоро стал очевиден его конфликт с Рюйтером. Более серьезная конфронтация возникла в июле 1666 года, после попытки де Рюйтера объяснить поражение от англичан тем, что не пришел на помощь Тромп.

В 4?дневном сражении у Дюнкерка 11–14 июля 1666 года адмирал Монк сначала решительно атаковал с 35 кораблями голландский авангард под командованием Тромпа. Так как центр и арьергард голландцев оказались под ветром и не могли прийти на помощь, Тромп сражался с превосходящими силами противника, но артиллерия его имела перевес над английской. Однако в 17 часов англичане подтянули арьергард и повернули, что позволило вступить в сражение центру. Голландцы в бою, продолжавшемся до 20 часов, овладели двумя адмиральскими кораблями; из трех пущенных ими брандеров один добился успеха. 12 июня флоты продолжали сражение. На сей раз К. Тромп, командовавший арьергардом, вышел на ветер английского авангарда и был отделен от главных сил. Рюйтер решительно атаковал англичан, истребил семь кораблей. Флот Монка стал отступать, чтобы соединиться с кораблями Руперта, ранее выделенными на бой против французской эскадры. Они встретились вечером 13 июня. На следующий день Монк атаковал. Из?за маневра командовавшего авангардом ван Несса, погнавшегося за группой английских кораблей, голландский флот разделился на три части. Только к 15 часам ван Несс и Тромп соединились, но оказались под ветром. Тогда Рюйтер решил атаковать противника с двух сторон. Их натиск заставил окруженные корабли Монка бежать. Англичане потеряли в ходе 4?дневного сражения 17 кораблей, 5000 человек убитыми и 3000 пленными, голландцы — только 4 корабля и 2000 человек убитыми.

В сражении у Нортфорленда 4 августа Тромп погнался за английским арьергардом и оставил Рюйтера с 12 кораблями против почти всего английского флота. Корнелиус преследовал противника до Галопера, но так и не смог его заставить вступить в бой и вернулся в Вилинген. Вслед за ним пришел и Рюйтер, умело отбивавший атаки преследовавших англичан. Однако из?за разнобоя в действиях флагманов сражение было проиграно. Голландцы лишились 10 кораблей, англичане — 4.

За поведение в бою 4 августа 1666 года Тромпа отстранили от службы. Рюйтер считал флагмана ответственным за поражение. После убийства в Гааге врага Тромпа, де Витта, пришедший к власти Вильгельм Оранский вернул моряку, известному симпатиями к дому Оранских, прежнее звание и помирил с Рюйтером. Тромп был возведен в чин лейтенант?адмирала адмиралтейства Амстердама и воевал вместе с Рюйтером в сражениях при Схоневелте и Текселе в том же году. Последний не помнил зла и не раз спасал более пылкого подчиненного от опасности.

В Схоневелтском сражении 7 июня 1673 года увлекшийся боем Тромп оторвался от главных сил, и только прибытие Рюйтера спасло его. Соединенные силы отразили превосходящий англо?французский флот. Во втором сражении у Схоневелта 14 июня союзники, нарушив строй и с поврежденными кораблями, ушли к английскому берегу.

В июле голландцы ограничивались крейсерством. Когда в августе стало известно о снаряжении союзного флота и судов с десантом на Темзе, Рюйтер подготовился к сражению и 20 августа вышел в море с 70 кораблями против 95 союзных, крейсировавших неподалеку. Сражение началось в 8 часов утра 21 августа 1673 года. К. Тромп во главе арьергарда атаковал корабль командовавшего английским арьергардом личного врага Спрагге. Последний отстал от командующего, чтобы сразиться с Тромпом, и в конце концов совсем оторвался от главных сил. Корабли английского арьергарда сильно пострадали от орудий Тромпа, лишились рангоута, а Спрагге, переходя на третий уже флагманский корабль, утонул, когда шлюпку разбило ядро. Ловким маневром командующий голландским авангардом Банкерт прорезал линию французской эскадры, составлявшей авангард неприятеля, и вернулся к Рюйтеру. Французы были ошеломлены и в бою не участвовали. Руперту с английским центром пришлось сражаться против превосходящих голландских сил. В результате сражения, длившегося до 19 часов, англичане потеряли 9 кораблей и много моряков, тогда как потери голландцев оказались невелики.

После Вестминстерского договора 1674 года между Англией и Нидерландами Тромп крейсировал у французского побережья, а затем, вопреки инструкции, пошел на Средиземное море в экспедицию, которая потерпела неудачу, за что адмиралтейство порицало его.

После гибели М. Рюйтера (1676) Корнелис возглавил голландский флот. В том же году Тромп стал главнокомандующим соединенных датско?голландских сил, которые действовали против шведов, и состоял на датской службе до 1678 года. Помогая датчанам, он заслужил признание и славу в боях со шведским флотом. После того Тромп помогал правителю Бранденбурга отобрать остров Рюген у Швеции. Затем он вернулся в Голландию и в 1691 году стал командовать флотом как лейтенант?адмирал?генерал республики. Его назначили главнокомандующим флотом в борьбе против Франции. Однако моряк был уже болен и в море не пошел. Умер он 29 мая 1691 года в Амстердаме. Карл I Английский присвоил ему титул баронета, а король Дании — графа.

Похоронили Корнелиса Тромпа в Дельфте, в мавзолее отца. Из?за горячности и недисциплинированности Корнелис добился меньших успехов, чем мог бы, и создал немало проблем для Рюйтера. Тем не менее решительный натиск моряка сыграл свою роль в сражениях с его участием.

АНН ИЛЛАРИОН ДЕ ТУРВИЛЬ

Выдающийся флотоводец, Анн Илларион де Константен де Турвиль отличился в морских сражениях того периода, когда французский флот еще был среди лучших.

Родился будущий флотоводец 24 ноября 1642 года в имении де Турвилей, в Манше во Франции. Происходил он из семьи нормандских нобилей, морскому делу учился на мальтийском фрегате в Средиземном море. В 1659 году на Марсельском рейде 17?летний юноша предложил свои услуги капитанам каперских судов. Его приняли за изнеженного аристократа, но Турвиль быстро доказал, что он мужествен и смел и на дуэли, и в боях с африканскими пиратами. Вскоре он уже командовал судном, которое захватил в бою. Несколько лет под мальтийским и венецианским флагами моряк воевал с пиратами. Весной 1667 года он вернулся во Францию и был принят в Версале. Людовик XIV в благодарность за службу назначил Турвиля командиром 44?пушечного корабля «Круассан». За два года моряк привел корабль в блестящее состояние. В 1669 году, командуя кораблем «Круассан», он находился в экспедиции герцога Ф. де Бофора на Кандию (Крит), осажденную турками. Моряков венецианских, папских и французских судов поражал тот порядок, который существовал на «Круассане», где обязательной была ежедневная уборка. Капитанов удивляло, что Турвиль был способен действовать одновременно как штурман, артиллерист и боцман.

В 1671 году Турвиль командовал кораблем «Дюк» в экспедиции к Тунису. В период англо?франко?голландской войны (1672–1674) он стоял на мостике кораблей «Саж» (1672) и «Сан Парейль» (1673), сражался в составе флота вице?адмирала Ж. д'Эстре у побережья Голландии. При Соутвольде «Сан Парейль» получил подводные пробоины и другие повреждения, однако продолжал вести бой в линии. При Валхерне Турвиль сражался с самим Рюйтером и выдержал его атаку. Во время франко?голландско?испанской войны (1674–1678), командуя кораблями «Экселент» (1675) и «Скептр» (1676), моряк участвовал в Стромболийском, Агостском и Палермском сражениях. При Стромболи и в сражении 22 апреля 1676 года он шел за кораблем Дюкена.

После смерти Рюйтера испано?голландский флот укрылся в Палермо. Вице?король Сицилии герцог де Вивонн решил сжечь их и поднял флаг на корабле Турвиля, к тому времени ставшего начальником отряда. Французский флот из 28 кораблей, 45 галер и 9 брандеров появился 1 июня перед Палермо, где стояли 27 кораблей, 4 брандера и 19 галер, опиравшихся флангами на береговые укрепления. Турвиль, участвовавший в рекогносцировке гавани, на военном совете предложил атаковать правый фланг противника 9 кораблями и 5 брандерами де Прейля. Основные силы должны были сдерживать остальные корабли. 2 июня флот вступил в бухту. Де Прейль решительно напал на голландский авангард. Он без выстрела встал на шпринг и открыл сокрушительный огонь. Одновременно Вивонн и Дюкен атаковали центр и левый фланг. Противник пришел в замешательство. Некоторые корабли авангарда обрубили канаты и дрейфовали к берегу. Тогда их атаковали брандерами. За несколько часов были сожжены 12 кораблей, 4 брандера и 5 галер, в волнах и пламени погибли 4000 человек. Пушки с горящих кораблей разряжались, их ядра несли смерть и панику на улицы Палермо. Однако герцог решил, что овладеть городом невозможно, и ушел в Мессину.

После эвакуации французских войск из Мессины Турвиля назначили в комиссию по реконструкции и укреплению судов. Он составил проект фрегата, который после постройки превосходил аналогичные английские суда. Получив звание генерал?лейтенанта в 1682 году, он наблюдал за судостроением и морскими училищами, затем участвовал в атаках на берберских пиратов в Алжире и Триполи.

Когда король приказал разорить Алжир — гнездо разбойников, снаряжавший эскадру Дюкен предложил генерал?лейтенанту Турвилю принять участие в походе. 12 июля 1682 года Дюкен вышел из Тулона, по пути к нему присоединились корабли Турвиля. Он располагал 11 кораблями, 15 галерами и 5, тогда еще являвшимися новинкой, бомбардирскими галиотами. Из?за непогоды только 20 августа эскадра прибыла на рейд Алжира. В ночь на 21 августа 5 кораблей Турвиля встали вблизи города и подтянули на верпах 5 галиотов. Из?за новизны дела первая попытка обстрела оказалась неудачной, и корабли к утру отошли. В ночь на 30 августа Турвиль сам расставил галиоты. Выпущенные с них бомбы подожгли город. Днем корабли отошли, а в ночь на 5 сентября вновь успешно повторили тот же маневр. Однако свежие ветры заставили Дюкена вернуться во Францию, оставив блокирующую эскадру. В Париже адмиралу удалось доказать возможность взятия Алжира. 6 мая 1783 года эскадра вновь вышла из Тулона и 18 июня была перед Алжиром. Вновь Турвиль расставил корабли для обстрела. Две ночи на 26 и на 28 июня бомбардирские корабли разрушали город, после чего явились парламентеры. Дюкен объявил, что прекратит обстрел, когда будут освобождены все люди с захваченных французских судов. Алжирский бей согласился и выпустил 600 пленников. Однако бей вскоре был свергнут. Боевые действия возобновились. Бомбардировка продолжалась до 11 августа, пока не кончились бомбы. Дюкен вернулся во Францию, оставив Турвиля с блокирующей эскадрой. Алжирцы были вынуждены возобновить переговоры, и 6 апреля 1684 года Турвиль подписал с ними договор на 100 лет.

В 1685 году Турвиль участвовал в бомбардировке Генуи, потом — Триполи. Он сам ночью делал промеры под стенами крепости. До 1688 года моряк крейсировал на Средиземном море и у берегов Марокко во главе небольших эскадр, и боролся с пиратами, пока не началась новая война. Перед началом войны Людовик XIV послал Ж. д'Эстре с эскадрой для нападения на Алжир, откуда продолжали выходить на разбой пираты. Турвиль с небольшими силами должен был идти к нему на помощь. Моряк вышел из Бреста, по пути захватил два голландских судна. Встретив корабль испанского вице?короля, моряк артиллерийским огнем заставил его салютовать французскому флагу и, вежливо распрощавшись, продолжил путь.

В ходе войны Аугсбургской лиги Франция выступила против Англии и Голландии в поддержку изгнанного из Великобритании короля Иакова I. В марте 1689 года войска Иакова были высажены с французской эскадры в католической части Ирландии. В мае эскадра Шато?Рено вступила в сражение с английской эскадрой Герберта, не позволив ей помешать снабжению войск в Ирландии. Турвиль в это время в Тулоне выполнил приказ вооружить 20 линейных кораблей, 4 фрегата, 8 брандеров, 4 транспорта и провести эскадру в Брест, у которого крейсировала англо?голландская эскадра. Моряк скрытно прошел Гибралтар, выждал у острова Уэссан сильный попутный ветер и прошел в Брест мимо блокирующего неприятельского флота без боя. После соединения французских эскадр союзный флот удалился, оставив без охранения купеческое судоходство. Однако управлявший морским министерством Сэньеле, не удовольствовавшись господством на море, потребовал выхода флота. Он сам прибыл в Брест и вышел с эскадрой, которой командовал Турвиль. Однако союзники избегали боя.

Произведенный в вице?адмиралы, Турвиль был назначен главнокомандующим флотом, действовавшим против соединенных сил Англии, Испании и Голландии. В 1690 году флот Турвиля одержал победу у мыса Бичи?Хэд, ставшую одной из наиболее крупных в истории Франции.

Флот Турвиля из 78 кораблей, в том числе 70 линейных, выступил 22 июня 1690 года и 30 июня прибыл к мысу Лизард. Английская эскадра А. Герберта оказалась совершенно не готовой к встрече, и ее командующий направился к югу, присоединяя английские и голландские корабли. Враждебные флоты пошли к востоку, время от времени замечая друг друга. Адмиралу Герберту приказали дать сражение. Тот вышел 10 июля в море, где его ждал Турвиль. Положение главнокомандующего побуждало Турвиля быть более осторожным и не нападать сломя голову.

Англо?голландский флот насчитывал 56–60 линейных кораблей против 70 у французов. В союзном флоте голландцы составили авангард, центр под флагом Герберта образовали английские корабли, а в арьергарде были и английские и голландские суда. Герберт, построив корабли в боевую линию, с попутным ветром решительно атаковал противника, однако его авангард серьезно пострадал от огня французской артиллерии. Английский адмирал удерживал центр слишком далеко от противника, и с Турвилем сражались преимущественно авангард и арьергард. Герберт намеревался сосредоточить силы против неприятельского арьергарда и держался на его ветре, чтобы не позволить французам повернуть на другой галс и поставить арьергард между двух огней. Однако при этом центр отстал от авангарда, чем и воспользовались французы. Командовавший французским авангардом послал в этот разрыв шесть головных кораблей, которые охватили уже пострадавшую голландскую эскадру в два огня. Турвиль, у которого противника не оказалось, усилил кораблями центра атаку неприятельского арьергарда. В ходе ожесточенной схватки больше всего пострадали голландские корабли. Союзникам помогло только безветрие. Пока Турвиль шлюпками пытался отбуксировать корабли в нужную позицию, союзники встали на якоря, и когда отлив заставил встать на якоря и Турвиля, используя прилив, обратились в бегство.

Англо?голландский флот был разбит. Турвиль преследовал его до Даунса, сжигая отставшие корабли. Герберт всего с 15 кораблями удалился в Темзу и был арестован. Однако французский флотоводец без лоцманов не решился вступить в реку и вернулся с флотом во Францию для ремонта судов.

До конца 1690 года Турвиль беспокоил берега Англии набегами. Он прибыл в Торбей, овладел городом и истребил суда в гавани. Море оставалось в его власти. В честь победы при Бичи?Хэд была выбита медаль с надписью по латыни «Владычество на море утверждено».

Несмотря на успех Турвиля, высаженная Вильгельмом в Ирландии армия разбила войска Иакова. Тот бежал во Францию и просил у Людовика XIV армию для высадки в Англии, но безуспешно. Тем временем Турвиль провел несколько демонстраций у берегов Южной Англии, но не нашел поддержки делу Стюартов. Война в Ирландии продолжалась еще около года и кончилась поражением Иакова и сочувствующих ему французов.

В 1691 году Турвиль выехал в Брест. К этому времени командование англо?голландским флотом из 70 кораблей принял сэр Эдуард Рассель. Французские же силы из?за отправки эскадры В. д'Эстена на Средиземное море против Испании были ослаблены. Турвиль располагал в Бресте 60 кораблями. Эта эскадра успешно сдерживала неприятельский флот, охраняла перевозимые в Ирландию войска. За 40 дней крейсерства у Ла?Манша Турвиль провел более 100 судов в Ирландию, тогда как Рассель полагал, что французы еще стоят в Бресте.

Союзники под флагом адмирала Расселя вывели 100 кораблей. Турвиль смог собрать 72, с которыми вышел из Бреста 25 июня и крейсировал у входа в Ла?Манш. Зная, что неприятель стоит у островов Силли, Турвиль направился к английским берегам, куда шел конвой из Ямайки, напал на него, захватил несколько судов и рассеял остальные ранее, чем Рассель смог подойти. Удачным маневрированием французский адмирал увлек в океан и 50 дней удерживал там противника, который так и не смог атаковать французов. Пользуясь тем, что главные силы союзников были связаны, французские каперы нападали на их торговые суда и прикрывали переброску войск в Ирландию. В итоге Рассель удалился в Ирландию, а Турвиль, обеспечив возвращение французских конвоев, вернулся в Брест.

К кампании 1692 года во Франции успели подготовить только 68 кораблей. Д'Эстре должен был привести 12 кораблей со Средиземного моря, а Турвиль — обеспечить этот переход. Союзники же на сей раз выставили флот из 96 кораблей и 23 фрегата и брандера. Зная о превосходстве противника, Турвиль намеревался ожидать д'Эстре в Бресте, однако получил письмо нового морского министра: «Не вам обсуждать приказы короля: ваше дело их исполнять и идти в Ла?Манш. Донесите мне, намерены ли вы это сделать, и если нет, то король найдет на ваше место человека более послушного и менее вас осторожного». Турвиль вышел в море с 39 кораблями и 7 брандерами, имея приказ вступить в бой с неприятелем независимо от численности его флота. Он присоединил 5 кораблей д'Эстре и, не дожидаясь остальных, пошел искать неприятельский флот. 29 мая между мысами Барфлер и Ла?Хог, в 7 милях от берега, французы увидели англо?голландский флот. У противника насчитали 88 кораблей, в том числе 19 трехдечных. Турвиль решил сражаться и доказать храбрость и умение. Он предъявил совету приказ короля «…атаковать неприятеля, в каких бы силах он ни был, и несмотря ни на какие последствия». Совет подчинился приказу. Французский флот по замыслу Турвиля спускался на неприятеля всей линией своих судов и атаковал противника, который ожидал, снявшись с якоря. Противники сошлись на близкое расстояние и только после этого открыли огонь, причем против каждого французского приходилось два?три неприятельских корабля.

Авангард неприятеля составляли голландские корабли, а остальную линию занимали английские. Подойдя к противнику на близкую дистанцию, Турвиль круто повернул, оставаясь на ветре. Он сдержал авангард противника, растянув свои передовые корабли, а затем с остальными силами сразился на близкой дистанции с англичанами. Несмотря на двойное превосходство противника в численности, в ожесточенном бою ни один французский корабль не был потерян, что позволяет высоко оценить действия эскадры Турвиля.

На корабле Турвиля союзники сосредоточили особое внимание. Сначала его обстреливали постоянно менявшиеся корабли, затем пытались атаковать пятью брандерами. Часть союзного флота обошла неприятельский центр и вела по нему огонь с другого борта, а затем, опасаясь разгрома, корабли прошли через французскую линию на соединение с главными силами Расселя, пострадав от огня французской артиллерии.

Из?за слабого ветра флоты лежали в дрейфе недалеко друг от друга. Когда в полночь ветер стал свежее, Турвиль воспользовался им, чтобы оторваться от неприятеля. К утру он собрал 35 кораблей: 6 ушли в Ла?Хог, 3 — вдоль английского берега в Брест. Утром 30 мая французский флот был от неприятеля на расстоянии мили; движение сдерживала малая скорость сильно поврежденного флагманского корабля, который флотоводец не хотел сжигать. Желая скорее уйти от противника, Турвиль в ночь на 31 мая повел корабли Бланшаренским проливом. К утру 22 корабля миновали проход и ушли в Сен?Мало, а 15 задержал отлив. Так как якоря не держали, Турвиль отправил три наиболее пострадавших корабля в Шербур, а сам с 12 укрылся в Ла?Хоге. Союзники продолжили преследование. Часть их судов сожгли корабли в Шербуре. Другая часть блокировала Турвиля, а к 3 июня здесь собрался весь флот. Турвиль хотел спасти корабли, поставив их на мель и окружив шлюпками. Однако набралось всего 12 шлюпок. 2 и 3 июня гребные суда союзников атаковали и сожгли все 12 кораблей. Эта неудача тяжело сказалась на боевом настроении французских моряков.

Неудача не уменьшила благоволения к флотоводцу, который неуклонно выполнял королевскую волю. 27 марта 1693 года моряка возвели в маршалы Франции, он стал кавалером нового ордена Святого Людовика. После поражения во Франции деятельно строили корабли. В мае 1693 года Турвиль с 70 кораблями прибыл к мысу Сан?Висенти в ожидании конвоя из Смирны. Здесь он встретился с эскадрой вице?адмирала Рука, командовавшего эскортом. Рук не знал о выходе французского флота, и встреча с ним явилась для него неожиданностью. 27 июня Турвиль лавировал, выходя на ветер, а следующим днем атаковал неприятеля, захватил 3 корабля и 46 судов, а 64 уничтожил. После этой победы маршал разослал корабли в Тулон и Рошфор, а сам удалился в Брест.

В 1694 году французский король перешел к наступательной войне против Испании. Флот Турвиля участвовал в военных операциях на Средиземном море, содействуя армии под Паламосом и Барселоной. Он способствовал наступлению в Каталонии, пока приближение превосходящих сил союзников не заставило его укрыться в Тулоне. До заключения мира союзные флоты оставались у испанских берегов. В 1697 году Испания не соглашалась на предъявленные ей условия мира. Но союзные флоты не пришли ей на помощь. Барселона пала, французы захватили Картахену в Южной Америке, и испанцам пришлось уступить.

В 1701 году, когда вспыхнула война за испанское наследство, король призвал маршала командовать флотом. Однако Турвиль в ночь на 28 мая скончался в Париже. Людовик сожалел о смерти моряка и считал, что это невозвратимая потеря для Франции. Моряки уважали Турвиля. Его именем называли корабли ВМС Франции, а влияние флагмана надолго сохранилось во французском флоте. Известный труд по морской тактике Павла Госта, служившего с Турвилем, явился преимущественно изложением маневров флотоводца.

ДЖОРДЖ РУК

Три столетия опорой британского могущества являлся Гибралтар — порт и крепость на пути из Атлантического океана в Средиземное море. Овладел этой важнейшей базой Д. Рук.

Английский военно?морской деятель, Д. Рук (1650–1709) отличился в ходе двух англо?голландских войн и войны Аугсбургской лиги против Франции.

В январе 1689 года король Иаков, бежавший из Англии, высадился в Ирландии при поддержке французских войск и флота. В течение 15 месяцев французы беспрепятственно перебрасывали в Ирландию подкрепления, а Иаков, сделавший столицей Дублин, вел осаду Лондондерри. Англичане, пытавшиеся помешать, потерпели поражение в морском сражении при бухте Бентри. Командуя кораблем «Дептфорд», Рук участвовал в этом сражении и, очевидно, отличился, ибо был поставлен во главе отряда. Превосходящий французский флот не помешал моряку доставить подкрепления и припасы в Лондондерри. Более того, Рук прервал сообщение Ирландии с Шотландией, где было много сторонников Иакова. Флотоводец с небольшой эскадрой прошел вдоль берегов Ирландии и пытался сжечь флот в гавани Дублина, но не сумел сделать этого из?за безветрия. Затем Рук подошел к Корку, занятому Иаковом, овладел одним островом и благополучно вернулся к октябрю в Дауне. Его действия заставили снять осаду с Лондондерри и усилили сопротивление Иакову в Ирландии.

В составе англо?голландского флота Рук сражался против французского флота де Турвиля при Бичи?Хэд 10 июля 1690 года. Моряк участвовал и в сражении англо?голландского флота (99 кораблей) против французского флота Турвиля (44 корабля) у мыса Барфлер 29 мая 1692 года. После боя Турвиль увел большинство флота в Сен?Мало. Однако отлив не позволил войти 15 кораблям. 3 укрылись в Шербуре, а остальные встали на якоря у мыса Ла?Хог. Руку было поручено ликвидировать корабли противника, укрывшегося у Ла?Хога. При помощи шлюпок и брандеров Рук атаковал неприятеля, захватил суда и сжег, довершив уничтожение французского флота.

В 1693 году Рук конвоировал торговые суда союзников, но столкнулся с французским флотом Турвиля у Лагоса. Турвиль с 70 кораблями прибыл к мысу Сан?Висенти в ожидании конвоя из Смирны. Здесь он встретился с эскадрой вице?адмирала Рука, командовавшего эскортом. Рук не знал о выходе французского флота. 27 июня в сражении с Турвилем он понес поражение.

В период Северной войны (1700–1721) Рук командовал английской эскадрой и действовал совместно с голландской эскадрой адмирала Ф. ван Алмонда в районе Зунда. Соединившись со шведским флотом генерал?адмирала Г. Вахтмейстера, объединенные силы способствовали переброске шведских войск Карла XII на остров Зеландия. Присутствие мощного флота союзников заставило Данию подписать Травендальский мир (1700). В результате Петр I остался без поддержки датского флота, на которую рассчитывал.

В войне за испанское наследство (1701–1714) Англия, Голландия и Австрия выступили против Франции и Испании. На троне испанском после смерти Карла II под именем Филиппа V появился младший внук Людовика XIV. Великие морские державы выступили против чрезмерного усиления Французской империи, которая могла опереться на гигантские владения Испании в Средиземном море, Америке и Ост?Индии. Англия и Голландия имели свои виды на эти владения, свои торгово?экономические интересы.

Когда началась война, сэр Джордж Рук был послан с флотом из 50 линейных кораблей и транспортами, принявшими 14?тысячное войско, к главному центру испано?американской торговли — Кадису, чтобы овладеть этим пунктом, куда поступали деньги и продукты с запада и затем расходились по Европе. Ему поставили задачу действовать так, чтобы примирить население с Англией и настроить его против короля из династии Бурбонов. Выполнить эту задачу флагман не смог и в августе—сентябре 1702 года потерпел неудачу при попытке взять Кадис.

В октябре, получив известие о приходе в Виго (Испания) «серебряного флота», конвоируемого французской эскадрой, Рук успешно атаковал противника. Моряк нашел неприятеля в гавани со входом шириной три четверти мили, защищенным боном и укреплениями. Он прорвался через бон под сильным огнем, занял крепость и часть испанских судов потопил, часть — захватил. Косвенным следствием этой победы стал отказ Португалии от союза с Испанией и сближение ее с продемонстрировавшей свою мощь Англией.

В 1703 году коалиция выдвинула кандидатом в короли Испании Карла III, сына германского императора. В марте 1704 года Карл III, признанный союзниками королем, высадился в Лиссабоне под прикрытием англо?голландского флота, которым командовал Рук. Сразу же после этого флагман отправился к Барселоне. Считали, что она сдастся, как только появится союзный флот. Но губернатор оказался верен своему королю. Рук отплыл к Тулону, где стоял французский флот. По пути он встретил второй французский флот, шедший из Бреста, погнался за ним, но не успел атаковать до соединения французов. Флотоводец посчитал, что силы противника слишком велики, чтобы с ними сразиться. На зиму Рук отправился к Лиссабону, ближайшей удобной стоянке. Он не имел права что?либо предпринимать без согласия королей Португалии и Испании. Но, не дождавшись указаний, чтобы не возвращаться без успеха, сэр Джордж решил овладеть Гибралтаром. Он знал, что гарнизон крепости невелик, а пункт был чрезвычайно важен и взятие его могло прославить оружие королевы. Рук бомбардировал Гибралтар, выпустив 15000 снарядов, и высадил десант со шлюпок. 4 августа 1704 года Гибралтар перешел в руки британской короны. Господствующее положение крепости на Средиземном море сыграло важную роль в создании Британской империи.

Король Испании из династии Бурбонов немедленно постарался вернуть крепость. Он обратился к французскому флоту, которым после смерти Турвиля командовал двадцатишестилетний граф Тулузский, побочный сын Людовика XIV. Тот вышел в море, как и Рук Флоты встретились 24 августа близ Велец?Малаги.

Англо?голландский флот оказался на ветре. Французы имели, вероятно, 52 корабля, противник — около 58. Союзники спускались на врага вместе, и каждый командир избирал себе противника в соответствии с линейной тактикой. В ходе атаки авангард отделился от центра, и французы попытались использовать этот разрыв, чтобы отрезать авангард. Жестокое сражение при Малаге длилось с 10 часов утра до 5 вечера. Его результаты не были окончательными. Следующим утром ветер стал благоприятствовать французам, но они им не воспользовались. Рук также не собирался продолжать бой, ибо на 25 кораблях кончились боеприпасы, истраченные еще при штурме Гибралтара, и некоторые союзные корабли в ходе боя приходилось уводить за линию. Не преследуемый французами, он направился в Лиссабон, по пути выгрузив часть боеприпасов и провизии для гарнизона Гибралтара. Граф Тулузский заявлял, что бой при Малаге окончился в его пользу. Он увел главные силы в Тулон, направив в помощь осаждавшим Гибралтар только 10 кораблей. Однако французы не смогли вернуть Гибралтар Испании: осаждавшая эскадра была уничтожена, а атака с суши превратилась в блокаду. Считают, что именно эта неудача стала причиной неверия французских правящих кругов в большое значение флота.

В 1696 году сэр Джордж Рук был произведен в адмиралы флота. Скончался он в 1709 году.

Памятник Руку установлен в Кентерберийском кафедральном соборе. Это свидетельствует о признании в Англии заслуги покорителя Гибралтара. Но еще более заметным памятником флотоводцу служит сама монументальная Гибралтарская скала — символ могущества Великобритании в XIX–XX веках.

ФЕДОР АЛЕКСЕЕВИЧ ГОЛОВИН

В истории российского флота Федор Алексеевич Головин занимает особое место как дипломат, советник Петра I и одновременно первый русский по происхождению адмирал.

Федор родился в 1650 году. Отец его, Алексей Петрович, служил в приказах и дал сыну хорошее образование. Позднее он был тобольским воеводой, укрепил город земляным валом и сделал первое размежевание Сибири.

Федор Головин начал службу при царском дворе. Князь В.В. Голицын, правая рука правительницы Софьи, заметил способности молодого стольника. Головину, пожалованному в окольничьи, доверили важное, но сложное и опасное предприятие, послали Великим и Полномочным послом с титулом «брянского наместника» для заключения договора с Китаем перед намеченным походом в Крым. Возможно, свою роль сыграло желание удалить одного из сторонников Петра в период борьбы за власть. В непростых условиях, когда маньчжуры угрожали силой, посол, пользуясь красноречием и дарами, 27 августа 1689 года заключил первый в истории русско?китайский Нерчинский договор, установивший границу между двумя государствами. Головин укрепил Нерчинск, приказал разорить Албазин (крепость на Амуре). 10 января 1690 года он вернулся в Москву и представился царям Ивану и Петру. За труды посла произвели в бояре и назначили наместником Сибири, хотя и поставили в вину потерю Албазина. Петр I, который обрел власть после смещения Софьи, несколько дней слушал рассказы Головина о Сибири и путешествии. Видимо, успех боевых действий против маньчжуров в противовес неудаче Крымских походов побудил царя назначить боярина генерал?комиссаром. Тот стал членом окружения Петра, к которому принадлежали ближайшие к нему люди. Федор Алексеевич дружил с Ф. Лефортом, он первым из бояр сбрил бороду, чем укрепил доверие к себе царя.

Летом 1696 года Головин во втором Азовском походе, командуя авангардом галер, дошел вместе с Петром по Дону до Азова. Его суда вели поиск неприятеля в море, не пропуская турок в крепость. После взятия Азова Головин участвовал в торжественном въезде победоносных войск в Москву 30 сентября.

В 1697 году Федор Алексеевич стал начальником Оружейной палаты, а затем и участником Великого посольства, с которым Петр I отправился за границу. Второй посол (первым был Лефорт), сибирский наместник и генерал?комиссар Головин, вел основную дипломатическую работу. Одновременно он занимался и делами морскими. Адмиралтеец Протасьев сообщал ему из России о строительстве Азовского флота. В Голландии боярин принимал самое деятельное участие в найме моряков?иноземцев и закупке необходимых для флота инструментов, оборудования.

Особенно Головин добивался, чтобы на службу приняли опытного моряка Корнелия Крюйса, который помогал послу нанимать офицеров в Голландии. Вице?адмирал К. Крюйс и другие нанятые тогда специалисты стали инструкторами будущих российских флотоводцев. Головин распоряжался финансами посольства, распределял молодых стольников, которых привезли из России для учебы в Англии, Голландии и Венеции. Когда царь ездил в Лондон, боярин приезжал к нему и заключил с лордом Кармартеном договор о поставках в Россию табака, что позволило оплатить расходы по закупке оборудования. Посол побывал с царем в Гааге, Вене. В Венецию не поехали: пришло известие о стрелецком бунте, и Петр I с ближайшими людьми (Лефортом, Головиным и Меншиковым) срочно возвратился в Россию.

Работа в посольстве показала организаторские способности Ф.А. Головина. Он продолжал управлять Оружейной палатой. 11 декабря 1698 года в Москве был учрежден «Приказ воинского морского флота» — Головин вступил в управление этим приказом (он отвечал за служащих в русском флоте иностранцев) и монетным двором. Позднее он стал главой Ямского приказа, одно время руководил медицинским ведомством. Приходилось ему участвовать в допросах стрельцов. Царь в знак уважения своего сподвижника приказал выбить медаль, на одной стороне которой вычеканили портрет Головина, на другой — фамильный герб с надписью «Et consilio et zobore» («И советом, и мужеством»). Петр учредил первый в России орден Святого Андрея Первозванного. 10 марта 1699 года Ф.А. Головин стал первым кавалером этого ордена. А 21 апреля 1699 года после смерти адмирала Ф.Я. Лефорта царь произвел Федора Алексеевича в адмиралы.

Головин был одним из немногих, знавших план царя о войне со Швецией и взятии Нарвы. Но чтобы начинать войну на севере, следовало освободиться от угрозы с юга. Было решено продемонстрировать силы флота, построенного в Воронеже за последние годы.

Весной 1699 года дьяк Посольского приказа Е.И. Украинцев получил повеление ехать послом в Константинополь. Ему предоставили корабль «Крепость», а сопровождать посольское судно до Керчи должен был весь флот. Для солидности командовать эскадрой («морским воинским караваном») царь назначил адмирала Головина. Фактически флотом управляли, конечно, опытные иноземцы. Но на эскадре шел сам Петр с приближенными, чтобы ближе ознакомиться и с водной стихией, и с морской службой.

Неожиданное появление грозной эскадры у Керчи и салют посольского корабля вблизи стен дворца султана продемонстрировали, что Россия способна за короткий срок создать флот, по численности не уступавший турецкому. Демонстрация возымела действие: Турция подписала договор, по которому уступила России Азов и его окрестности.

Тем временем Россия готовилась воевать за Балтику. В октябре 1699 года, участвуя в переговорах со шведским посольством, добивавшимся подтверждения Кардисского мира, Головин обоснованно сообщил об отказе царя от «крестного целования» в подтверждение договора, что было важно перед началом войны за пересмотр границ, договором установленных. 23 февраля 1700 года, оставив звания ближнего боярина, адмирала и наместника Сибири, Петр I назначил Головина Президентом Посольских дел и начальником нескольких приказов.

Распуская стрелецкое войско, царь формировал регулярную армию. Комиссию по набору, комплектованию и обучению в Преображенском возглавил Ф.А. Головин. К весне 1700 года были собраны и подготовлены 27 пехотных и 2 драгунских полка. Вооружили их фузеями и мушкетами, которые Головин закупал за границей. Когда до Москвы дошло сообщение о мире с Турцией, пришли в движение подготовленные войска. 19 августа Петр I пожаловал Головина званием первого русского генерал?фельдмаршала и поставил его во главе 45?тысячной армии, выступившей к Нарве. Скорее всего, адмирал отказался от нового чина и сопровождал царя как советник и дипломат. Осада крепости затянулась. Но принять унижение поражения Головину не пришлось: 19 ноября царь отправился за подкреплениями, оставив командующим герцога де Кроа, а Головина взял с собой. 12 января 1701 года Головин подписал с датским посланником Гейнсом договор о союзе, в феврале участвовал в переговорах Петра с Августом II, а в марте — в совещании о плане совместных военных действий.

14 января 1701 года в Москве была основана школа «математических и навигацких» наук; ее начальником царь назначил Головина.

30 мая 1702 года Головин с царской свитой приехал в Архангельск. Готовилась необычная операция. 6 августа русская эскадра во главе с адмиралом отправилась к Соловецким островам, а затем к деревне Нюхче, откуда начиналась «Государева дорога». По этой дороге войска протащили к Онежскому озеру 2 судна, которые использовали для взятия крепости Нотебурга. Головин участвовал в осаде. 16 ноября он был вторым из русских (первым успел стать А.Д. Меншиков) возведен в графское достоинство — грамоту он получил от римского императора Леопольда I. 10 мая следующего года старейший кавалер ордена Святого Андрея возложил его знаки на царя и Меншикова, которые с отрядом гвардейцев на лодках взяли в устье Невы шведские суда «Гедан» и «Астрильд».

Основной деятельностью Ф.А. Головина оставалась дипломатия. 28 июня 1703 года он заключил договор с литовским послом о выступлении Литвы против Швеции. Когда французское правительство добивалось союза с Россией против Австрии, Головин доказал царю, что нет смысла нарушать дружбу с Австрией, Польшей, Англией, Данией, Пруссией и Голландией ради этого союза. 24 февраля 1704 года он отпустил французского посла, а летом того же года под Нарвой подписал новый договор о совместных действиях с Польшей. В 1705 году глава Посольского приказа не допустил вмешательства англичан в торговые дела России, в следующем — безуспешно пытался вести переговоры со шведским королем. Потребовалось нанести ряд поражений шведам, прежде чем Карл XII подумал о мире.

Перегруженный массой обязанностей, Головин успевал заниматься и вопросами развития морских сил. При основании Балтийского флота адмирал получил обязанность «смотреть на него яко вышнему правителю». Фактически Головин не мог лично много заниматься флотом. Однако, управляя монетным двором, он за 1700–1702 годы увеличил выпуск монеты более чем вдвое; этому способствовало использование серебряной руды, найденной у Нерчинска. Средства от монетного двора шли на содержание и строительство флота. Головин держал под контролем обучение, набор кадров, судостроение. Сохранилась его переписка, из которой следует, что генерал?адмирал следил за постройкой судов на Сяси и Олонецкой верфи. Понятно, что адмирал имел право с гордостью писать 3 мая1704 года:

«…Е.Ц.В. уже сего году в кратком времени флот в 20?ти кораблях и фрегатах состоящий купно с 7?ю великими галерами и 10 бригантинами (из которых на каждой по 50 человек и по 5 пушек обретается) на Балтийское море вывесть может, из которого флота уже несколько кораблей у острова Рычерта (Котлина — Н.С.) в 6 милях от Петербурга стоят и достальные в кратце туда же последовати будут, при котором острове на самом проезде и корабельном ходе крепость со многими пушками, в самом море, зимою как мерзло было, из дерева и камени основана и построена есть, и уже и пушками вооружена, и тако ныне неприятельские корабли за столько миль не могут сюда приближаться».

На кораблях окруженный административными заботами Федор Алексеевич почти не бывал; только в мае 1706 года по приезде в Санкт?Петербург адмирал посетил флот, стоявший у Кронштадта; шаутбенахт Боцис по указанию царя устроил ему торжественную встречу, «как водится в Венеции».

В конце июня 1706 года Петр выехал в Киев и указал Головину прибыть к нему. Адмирал, проводивший переговоры с Пруссией, отправился в Киев, но в Глухове заболел и умер. Очевидно, летняя жара и военные хлопоты не позволили достойно и торжественно похоронить первого генерал?адмирала; только зимой его тело доставили в Москву. Похоронили Ф.А. Головина 22 февраля 1707 года. Покоился он в Симоновом монастыре, где была фамильная усыпальница графов Головиных. Надпись на памятнике гласила:

«Лета от сотворения мира 7214?го, а от Р.Х. 1706 года, Июля 30 дня, на память Святых Апостол Силы и Силуана, преставился Его Высокографское Превосходительство Федор Алексеевич Головин, Римского Государства Граф, Царского Величества Государственный Великий Канцлер и посольских дел верховный Президент, ближний боярин, морского флота Адмирал, наместник Сибирский и Кавалер чинов: Святого Апостола Андрея, Белаго Орла и „Генерозитеи“ (Generoesite) и пр.».

Могила не сохранилась. Уже в начале XX столетия от надписи на ней остались только воспоминания. Ныне на месте захоронения стоит Дворец культуры ЗиЛа.

Ф.А. Головину не довелось увидеть в блеске побед новую Россию и славу заложенного его трудами флота. После смерти его обязанности пришлось распределить на несколько человек: никто не мог выполнять их все в одиночку. Тем более в наши дни следует помнить одного из тех, кому Россия обязана первыми государственными успехами конца XVII — начала XVIII века.

ДЖОН БЕНБОУ

Имя Джона Бенбоу большинству читателей знакомо по названию гостиницы «Адмирал Бенбоу» из романа Р. Стивенсона «Остров сокровищ». Моряк, умерший от боевых ран и отличавшийся храбростью, стал популярным в Англии морским героем.

Родился Джон 10 марта 1653 года. Сын дубильщика из Шроусбери (Шропшир), он служил на военных и торговых судах и стал капитаном морского судна в 1689 году. Как мастер морского дела, он под командованием адмирала Эдуарда Расселя участвовал в уничтожении французского флота в битве у Ла?Хога (май 1692 г.), а в ноябре 1693 года бомбардировал французский порт Сен?Мало. Затем моряк преследовал французских каперов в Ла?Манше.

Когда в 1696 году Бенбоу руководил доками Дептфорда, он встречался с Петром I и даже предоставлял ему жилище.

В 1698 году Бенбоу с эскадрой отправился в Вест?Индию и действовал против испанцев. Он был командующим английским флотом в Вест?Индии (1698–1700).

Вторично Бенбоу появился в Вест?Индии вице?адмиралом. В сентябре 1701 года, после начала войны за испанское наследство, король Вильгельм III направил для захвата Картахены, центра торговли в Вест?Индии, эскадру Бенбоу. 19 августа 1702 года Бенбоу, имея 7 кораблей, сразился севернее Картахены с отрядом Ж.Б. Дюкасса. Французы были посланы для доставки боеприпасов и поддержки крепости.

Бенбоу вел сражение 5 дней, однако командиры 4?х его судов, вопреки приказу, отошли, избегая боя. С оставшимися силами Бенбоу не мог выполнить задачу. 24 августа из?за недисциплинированности двух командиров корабль Бенбоу «Бреда» был окружен французами. Несмотря на раздробленную книпелем правую ногу, флагман оставался на юте и руководил боем. Но корабль его пострадал, и капитаны заставили флагмана идти на Ямайку. Французам удалось уйти.

Перед смертью Бенбоу получил письмо от французского коммодора со следующими строками: «Вчера я не имел иной надежды, как на то, что я буду ужинать в вашей каюте. Что же касается ваших трусливых капитанов, то повесьте их, ибо, клянусь богом, они заслуживают этого». Действительно, двоих капитанов военный суд обвинил в нарушении дисциплины и ошибках; они были повешены.

Умер Джон Бенбоу от ран 4 ноября 1702 года на Ямайке, в Порт?Ройяле, и похоронен в Кингстоне. В его честь были названы несколько кораблей ВМС Великобритании.

ФЕДОР МАТВЕЕВИЧ АПРАКСИН

Несмотря на то что Россия до конца XVII века преимущественно была страной континентальной, нашлись люди, способные изучить морское дело. В качестве организатора постройки кораблей и обучения моряков выделился ближний боярин Петра I Ф.М. Апраксин, четверть века стоявший во главе флота.

Федор Матвеевич Апраксин был родственником Петра I и членом его ближайшего окружения, в которой стольник и учился делу вместе с царем, и кутил. В первую поездку на Белое море Петр поставил Апраксина воеводой Архангельска. Тот наблюдал за постройкой первых судов европейского типа и отправлял их с товарами за границу. Познакомившегося с судостроением стольника царь перевел в Воронеж, взял с собой в плавание к Керчи, а 18 апреля 1700 года поставил его во главе Адмиралтейского приказа, сняв провинившегося адмиралтейца Протасьева. В Воронеже Апраксин столкнулся с огромным объемом работ и еще большим беспорядком. Не хватало мастеров и матросов, материалов и оборудования, требовалось одновременно строить корабли и новые верфи, мастерские и заводы, порты и крепости для их защиты. Люди умирали от болезней в нездоровой местности. Наемные специалисты из разных стран ссорились. Нелегко было их мирить.

Ф.М. Апраксин руководил развитием Азовского флота почти самостоятельно. Адмирал Ф.А. Головин, загруженный внешнеполитическими вопросами, давал общие указания. Чаще писал и приезжал Петр I, но его интересы устремлялись к Балтике.

22 февраля 1707 года, после смерти Головина, царь назначил Ф.М. Апраксина адмиралом и президентом адмиралтейства.

Основные дела президента были на Балтике. Но не раз адмирала отправляли на юг, где возникала необходимость в его способностях и твердой руке. Он организовал оборону Воронежских верфей в дни восстания на Дону и вторжения шведских войск в Россию. В 1709 году флот готовился для поддержки армии, наступавшей к Дунаю. Неудача похода 1711 года и Прутский мир стали причиной гибели Азовского флота. По договору Азов вернули туркам, а Таганрог превратили в руины. Корабли, лишившиеся баз, частью пришлось продать туркам, частью уничтожить. Апраксину досталась тяжкая обязанность истреблять то, что он ранее создавал. Моряк не спешил выполнять турецкие требования, пока договор не был утвержден, а затем вернулся на Балтику и сосредоточил основное внимание на борьбе со шведами.

В командование Балтийским флотом Апраксин вступил еще весной 1707 года. На следующий год он возглавил и морские, и сухопутные силы в обороне Санкт?Петербурга. Весной 1708 года адмирал вывел в море флот, который вместе с батареями Котлина и Кроншлота преградил подступы к столице с моря. Эскадра под командованием К. Крюйса одним присутствием сдерживала неприятеля. Сам же Апраксин принял руководство на суше.

Начиная вторжение в Россию, Карл XII поставил задачу группам войск из Эстляндии и Финляндии с двух сторон напасть на Санкт?Петербург и вернуть берег Балтийского моря. Однако Апраксин с помощью партизанских отрядов остановил продвижение войска Либекера, шедшего от Выборга, разгромил двигавшийся с запада корпус. Страдавшим от недостатка продовольствия войскам Либекера не оставалось ничего иного, как эвакуироваться морем.

За спасение столицы царь возвел Ф.М. Апраксина в графское достоинство, произвел в действительные тайные советники и приказал выплачивать жалованье как генерал?фельдмаршалу. Ф.Ф. Веселаго считал, что именно с этого момента появился чин генерал?адмирала, равный генерал?фельдмаршальскому.

В 1710 году Апраксин руководил осадой Выборга. Русские войска под его командованием по тающему льду пересекли Финский залив и осадили крепость; когда же флот доставил подкрепления, Выборг пал. За ликвидацию постоянной угрозы Санкт?Петербургу генерал?адмирал получил орден Святого Андрея Первозванного и золотую шпагу, усыпанную бриллиантами. Но это были только первые шаги генерал?адмирала к славе. Ему пришлось строить крепость на Котлине — будущий Кронштадт, казармы, Толбухин маяк. Укрепив подступы к столице, можно было развивать наступательные действия.

Первоначально Петр I рассчитывал совместно с союзниками провести высадку в Швеции и принудить ее к миру. Так как датчане не торопились выполнять обязательства, царь решил самостоятельно воздействовать на шведов через Финляндию. В 1712 году Ф.М. Апраксин из Выборга довел войска до пограничной реки Кюмени, встретил сильные укрепления и осенью вернулся, ограничившись демонстрацией.

В результате этого похода родилась мысль, что укрепленную линию на реке можно обойти по морю. Весной следующего года основные силы Апраксин расположил на галерной флотилии, которая высаживала войска на берега, тогда как конница двигалась по суше. В эту кампанию удалось овладеть Гельсингфорсом (Хельсинки), Або и большей частью Финляндии. Шведы, разбитые войсками Апраксина при реке Пялкяня, отошли на север. Для нанесения удара по Швеции следовало провести в Ботнический залив галерную флотилию. Но в кампанию 1713 года галеры не пропустил королевский флот, стоявший у мыса Гангут. Корабельный флот России еще не обладал необходимым опытом, чтобы сразиться со шведским. Гребному флоту следовало прорываться в Ботнический залив без поддержки корабельного. Но когда Апраксин привел свои галеры к Гангуту в 1714 году, он вновь встретил там стоявший с весны шведский флот, который преградил проход через Гангутский плес.

Апраксин рассчитывал, что появление корабельного флота заставит противника освободить проход для гребных судов под берегом. Именно на таком плане настаивал царь. Но у генерал?адмирала появилась другая идея: в штиль попробовать на веслах со стороны моря обогнуть неприятеля. Прибывший к Гангуту Петр первоначально решил построить переволоку, чтобы по суше преодолеть перешеек. Однако шведский адмирал Ватранг выслал к другому концу переволоки шхерную эскадру шаутбенахта Эреншильда, а эскадру Лиллие направил для атаки галерного флота. Наступивший штиль позволил привести в исполнение план Апраксина: пока Лиллие не вернулся, две группы галер прорвались мимо Ватранга со стороны моря и заблокировали Эреншильда, а когда шведские эскадры соединились и стали мористее, следующим утром в штиль и туман под берегом прошли остальные галеры; только одна из 99 села на мель и досталась шведам. Прорвавшиеся суда в жарком бою взяли в плен суда Эреншильда. Галеры прошли на запад, овладели Аландскими островами, и шведам пришлось отойти, чтобы защитить подступы к столице. Флот получил возможность угрожать неприятельским берегам.

Апраксину приходилось, оправдывая высокое звание генерал?адмирала, то руководить корабельным флотом, то вести галеры. Все больше адмирал становился не только администратором, но и флотоводцем. В 1715 году он командовал корабельным флотом, плававшим в Финском заливе, следующим летом водил гребную флотилию, которая набегами на шведские берега отвлекала неприятеля от намеченного союзниками десанта в Швецию.

Высадка не состоялась, и приходилось рассчитывать на свои силы. Отечественный флот постепенно обретал силу и опыт. Уже в 1715–1716 годах посланные Апраксиным отряды каперов захватывали неприятельские суда. Длительные крейсерства всего флота под флагом генерал?адмирала в 1717–1718 годах помогли морякам набраться знаний, мужества, научили стремлению добиваться победы. Первой победой молодого русского корабельного флота в открытом море стало Эзельское сражение 24 мая 1719 года, в котором эскадра Н.А. Синявина захватила все три шведских боевых корабля.

С усилением флота потребовалось реорганизовать его управление. В 1717 году была основана Адмиралтейств?коллегия, составленная из опытных флагманов. Ее президентом заслуженно стал Ф.М. Апраксин. В 1720 году он вновь водил галерный флот в Ботнический залив. Русские гребные суда совершали набеги на берега Швеции, тогда как флот корабельный продолжал крейсировать и высадил десант на остров Эланд. Англия, встревоженная усилением российского флота, прислала в Балтийское море сильную эскадру, но та не смогла воспрепятствовать русским демонстрациям. Так же произошло и в следующем году, только сам генерал?адмирал не ходил с галерами, а командовал корабельным флотом.

Лишившись надежды на союзников?англичан и способности к сопротивлению, под ударами русских десантов, разрушавших порты и заводы, теряя десятки судов, которые захватывали каперы, шведы пошли на переговоры и 30 августа 1721 года подписали Ништадтский мир, утвердивший Россию на берегах Балтики. Так как Ф.М. Апраксин заслужил уже все возможные награды, за огромные заслуги царь присвоил ему кайзер?флаг высшего морского должностного лица. Флотоводец впервые поднял этот флаг в 1722 году, когда командовал Каспийской флотилией в Персидском походе. Стареющему моряку не раз приходилось попадать в шторм. По возвращении с юга генерал?адмирал оставался во главе флота и часто выводил его в море для учений и демонстраций. После смерти Петра Великого он старался сохранить морскую силу России. Апраксин был близок к императрице и ее любимцу А.Д. Меншикову, получил орден Святого Александра Невского, а в 1726 году стал членом Верховного тайного совета, к которому перешла реальная власть в России. Придворные интриги мало занимали его. Ему вполне хватало дел на флоте. Когда из?за неосторожных шагов правительства возникла опасность войны с Англией, генерал?адмирал вел переговоры с командующим английским флотом, стоявшим у Ревеля, и готовил корабли. Его гибкая, но твердая позиция помогла избежать столкновения России с европейской коалицией.

Апраксин, последний из тех, кто начинал с Петром Великим создание российского флота, умер 10 ноября 1728 года. Похоронили генерал?адмирала в московском Златоустовском монастыре, где покоились его предки. Апраксин в свое время одаривал монастырь, в том числе трофеями, взятыми в Финляндии. До наших дней могила не сохранилась: в 1930?х годах храм разрушили, на его месте воздвигли жилые и административные здания. Ни памятник, ни табличка не напоминают о месте последнего упокоения одного из создателей российского флота, победителя на суше и на море, единственного, кто в полной мере оправдал звание генерал?адмирала.

ПЕТР АЛЕКСЕЕВИЧ РОМАНОВ (ПЕТР I)

В конце XVII — первой четверти XVIII века Петр I, преобразовывая Россию, среди всех прочих забот первейшей считал заботу о создании могучего флота. А чтобы разбираться в морском деле, он изучил его, пройдя всю служебную иерархию от юнги до адмирала.

Родился Петр Алексеевич 30 мая 1672 года. Отец его, царь Алексей Михайлович, скончался через четыре года. За тридцать лет правления «тишайший царь» не раз воевал, возвращая русские земли, захваченные в период Смутного времени начала столетия поляками и шведами, пытался наладить постройку кораблей европейского типа для Каспийского моря и приобрести порт на Балтике. Осуществил эти замыслы младший сын Петр.

Мальчик отличался завидным здоровьем и интересом к окружающему миру. Никита Зотов начал учить царевича, когда тому еще не исполнилось пяти лет. Кроме грамоты он заинтересовал питомца рассказами об истории России. Мальчик увлеченно рассматривал картинки кораблей и крепостей. В ходе стрелецкого восстания 1682 года мальчику пришлось перенести немалое потрясение, сделавшее его взрослее своих лет. А в ссылке в Преображенском, когда его вместе с матерью удалили от жизни двора, он самостоятельно занимался своим воспитанием. Взрослеющий царевич создал из комнатных стольников кружок участников игр в войну. Но игры эти со временем становились все более серьезными, ибо у Петра появились советники из числа иностранных специалистов. Самым близким стал офицер?швейцарец Ф.Я. Лефорт.

Жители Немецкой слободы, иноземные купцы и мастера, охотно помогали Петру, ибо рассчитывали, что с его воцарением на престол получат преимущества, которых не собирались предоставлять сторонники старины и изоляции России.

В 1688 году среди имущества деда Никиты Ивановича Романова юноша нашел старый английский бот, что мог ходить под парусами. При помощи иностранных мастеров он научился управлять парусами. Эти первые опыты пробудили серьезный интерес, а книги и рассказы дали представление о современных флотах. Петру стало тесно в Москве. В 1689 году после падения Софьи он официально стал царем и с большей свободой занялся любимыми потехами: основал на берегу Плещеева озера верфь, сам принимал деятельное участие в постройке судов, ходил в плавания по рекам. В 1692 году царь спустил построенный им в Переяславле корабль, на котором вместе с эскадрой из других судов флотилии проводил морские маневры.

Вскоре на озере стало тесно. В 1693 году Петр ездил в Архангельск, ходил на яхте «Святой Петр» по Белому морю до Паноя. В первый же приезд, увидев настоящие океанские суда, юноша был восхищен. Он заложил в Соломбале верфь, чтобы строить торговые суда европейского типа и возить российские товары за море. В следующем году Петр совершил второй поход по Белому морю, в Архангельске спустил на воду строившийся на Соломбале корабль «Апостол Павел», на яхте «Святой Петр» ходил к Соловецкому монастырю и «оморячился» в шторм. По возвращении в Архангельск Петр занялся вооружением и снаряжением корабля «Апостол Павел». А после прибытия купленного в Голландии корабля «Святое Пророчество» принял его под команду и совершил плавание в Белом море до мыса Святой Нос в эскадре под флагом потешного адмирала Ромодановского.

В 1695 году Петр начал первый Азовский поход. Этим предприятием царь решал две задачи: выполнял обязательства, принятые Россией по борьбе с Турцией перед союзниками, и прокладывал кратчайший путь по рекам и южным морям к Европе. Начинающий полководец, человек горячий, увлекающийся, рассчитывал на лавры покорителя Азова. Но первая попытка взять крепость не увенчалась успехом. Несколько командующих войсками действовали несогласованно, недоставало опыта. Турки, пользуясь отсутствием достаточных морских сил у противника, свободно снабжали Азов всем необходимым по воде. С потерями русские войска отошли.

Неудача не заставила Петра опустить руки. В следующем году он объединил командование сухопутными войсками в руках воеводы Шеина, командовать создаваемым флотом назначил генерала и адмирала Франца Лефорта. По образцу закупленной за границей галеры начали строить свои. В 1695 году на верфи, основанной в селе Преображенском, сам Петр готовил детали 22 галер и 4 брандеров; суда собрали и спустили на воду в Воронеже, где основали новые верфи. В 1696 году, по прибытии в Воронеж, царь принял деятельное участие в постройке 2 галеасов. В звании капитана и командира галеры «Принципиум» он совершил плавание от Воронежа до устья Дона с флотилией под началом адмирала Лефорта, принимал участие и в осаде крепости Азова, взяв которую выходил на гребных судах в море и избрал место для гавани и порта Таганрога.

Успех второго Азовского похода был отмечен торжественным вступлением победителей в Москву. Но без флота, способного померяться силами с кораблями султана, попытки выйти в Азовское и Черное моря были обречены на неудачу.

Посему энергичный монарх, воспользовавшись победой, добился поддержки боярской Думой проекта создания регулярного флота. Так как казна опустела, для сооружения многочисленных кораблей и найма специалистов были созданы кумпанства, объединявшие дворян, купцов и монастыри. Каждому кумпанству за свой счет следовало построить и оснастить судно. Кораблестроение вела также казна. Десятки судов должны были составить Азовский флот, способный сразиться с турецким на Черном море.

Царь назначил Протасьева адмиралтейцем, ответственным за постройку флота. Однако дело двигалось с трудом. Не хватало специалистов. Да и сам царь чувствовал свою слабую подготовку как моряка и корабела. Он решил учиться морскому делу за границей самым серьезным образом. В 1697 году для изучения кораблестроения и морского дела Петр I отправился волонтером при Великом посольстве в Голландию. Работал он сначала в Саардаме на частной верфи, затем в Амстердаме на верфи Ост?Индской компании, где участвовал в постройке корабля от закладки до окончания и получил от мастера Поля Класса аттестат в знании корабельной архитектуры. В 1698 году, заметив, что голландские кораблестроители не обладают теоретическими сведениями и руководствуются одной практикой, Петр отправился в Англию и в Дептфорде изучал теорию кораблестроения. Будущий адмирал плавал на английском флоте до острова Уайт, присутствовал на устроенных в его честь морских маневрах, посещал музеи, арсеналы и другие интересовавшие его места, всюду впитывая новую для него информацию, необходимую для преобразования России.

Петр I следил также за ходом переговоров, которые вело посольство. Европейская политика не давала оснований рассчитывать, что Россия получит поддержку в борьбе против Турции за выход к южным морям. Тем не менее царь продолжал сооружение Азовского флота. По возвращении из заграничного путешествия Петр Михайлов, как царь себя называл, принял звание корабельного мастера. 19 ноября 1698 года он заложил в Воронеже 58?пушечный корабль. Но основная цель уже изменилась. Монарх обратил внимание на Балтийское море.

Через Балтику пролегали наиболее короткие пути к развитым европейским державам. Однако с начала XVII века пути эти контролировали шведы, располагавшие сильнейшим флотом. Чтобы их победить и вернуть потерянные по Столбовскому миру земли у Финского залива, требовалось иметь современную армию, флот и союзников. Союз удалось заключить с Данией и курфюрстом Саксонии Августом, который одновременно являлся и королем Польши. Датский флот и хорошо вымуштрованная саксонская армия должны были стать противовесом шведским вооруженным силам. Но Россия не полагалась только на союзников. С 1699 года, распустив ненадежное стрелецкое войско, царь приказал формировать регулярные солдатские и драгунские полки. К 1700 году войска были готовы. Однако войну на севере нельзя было начинать ранее, чем удастся подписать мирный договор с Турцией. Правительство султана не соглашалось с условиями, предложенными русскими дипломатами. Требовалась демонстрация силы. И такую демонстрацию провели русские моряки. Летом 1699 года Азовский флот вышел в море. Сам Петр командовал кораблем «Отворенные врата» и плавал в эскадре адмирала Ф.А. Головина из Таганрога в Керчь, сопровождая корабль «Крепость», на котором отправился в Константинополь посол Украинцев. Появление русской эскадры у Керчи и салют «Крепости» вблизи дворца султана произвели впечатление на турок, они подписали договор, прекративший боевые действия и оставлявший Азов в составе России.

Как только поступило известие о заключении перемирия с Турцией, пришли в движение войска, направлявшиеся для осады Нарвы. Петр намеревался начать отсюда выход на Балтийское море. После неудачной осады Петр не впал в отчаяние, а лишь удвоил усилия. Были приняты меры по обороне границ. Августу I предоставили субсидию, чтобы тот отвлекал шведского короля Карла XII, пока Россия готовилась к продолжению войны.

Царь не отказывался от своего увлечения. В 1701 году он провел три месяца в Воронеже, занимаясь приведением в исправность судов Азовского флота и организацией Воронежского адмиралтейства. Теперь появились помощники. Во время поездки за границу были наняты на русскую службу моряки и другие специалисты, в том числе вице?адмирал Корнелиус Крюйс и шаутбенахт (контр?адмирал) Рез, которые взялись за приведение в порядок администрации флота. Кораблестроением занимался адмиралтеец Ф.М. Апраксин, сменивший Протасьева. Высшее руководство морским ведомством оставалось за Ф.А. Головиным, одним из ближайших советников монарха.

Обеспечив тыл, Петр мог перейти к наступательным действиям. В 1702 году он совершил третий поход на Белое море. На Вавчуге царь спустил 2 фрегата, «Святой Дух» и «Курьер», и заложил фрегат «Святой Илия». С эскадрой судов архангельской флотилии на яхте «Транспорт?Рояль» он ходил из Архангельска в Соловецкий монастырь, затем в Онежский залив в село Нюхча. Отсюда до Повенецкого погоста устроили дорогу, по которой перетащили сухим путем до Онежского озера две яхты, несколько гребных судов и на них прошли по Онежскому озеру и реке Свири до Сермаксы. Пришедшие с Белого моря войска после осады овладели крепостью Нотебург, которая запирала вход из Ладожского озера в Неву. Выход к побережью Финского залива позволил начать сооружение Санкт?Петербурга и создание Балтийского флота. Суда для него строили на верфях, возведенных на берегах рек, впадающих в Ладожское озеро.

В мае 1703 года, командуя отрядом лодок с десантом гвардии, Петр взял на абордаж стоявшие в устье Невы шведские суда «Гедан» и «Астрильд», за что был награжден орденом Святого Андрея Первозванного. Оказавшись без поддержки, гарнизон крепости Ниеншанц капитулировал после обстрела. Все течение Невы оказалось в распоряжении Петра. В сентябре в звании капитана он привел с Олонецкой верфи в Санкт?Петербург корабль «Штандарт»; в октябре, когда шведские суда ушли из Невского устья, Петр сделал промер фарватера около острова и указал место для постройки крепости Кроншлота.

В Воронеже и на Балтике корабельный мастер Петр Алексеевич проектировал и строил различные боевые корабли, в том числе предложенные им русские бригантины, и совершенствовал мореходное мастерство. В 1706 году Петра I произвели в капитан?командоры. Тем временем Кроншлот и молодой Балтийский флот под командованием К.И. Крюйса успешно отражали попытки шведов высадиться на остров Котлин и в 1705, и в 1706 годах.

13 июля 1709 года за Полтавскую баталию Петру был пожалован чин арир?адмирала, или шаутбенахта — флаг подняли на флагштоке подле ставки. В апреле 1710 года шаутбенахт возглавлял отряд судов корабельного флота со своим флагом на шняве «Мункер». Он сопровождал галеры и транспортные суда с провиантом и артиллерией к войскам, осаждавшим Выборг. Конвоируемые суда находились в большой опасности из?за густого, почти сплошного льда и благополучно достигли цели только благодаря энергичным и решительным действиям Петра. Своевременно доставленные подкрепления способствовали скорой сдаче крепости. В августе—сентябре, неся свой флаг на новых кораблях «Выборг» и «Ревель», Петр плавал до Красной Горки в эскадре адмирала Апраксина.

1711 год отмечен для России неудачным Прутским походом. Русские полки, окруженные превосходящими турецкими силами, удалось спасти от истребления лишь путем уступок. В частности, пришлось вернуть Турции Азов и разрушить новую базу Азовского флота Таганрог. Часть кораблей увели по Дону, а остальные продали или уничтожили. С этого времени надолго внимание Петра было сосредоточено на Балтике.

В апреле 1712 года, с флагом на корабле «Самсон», шаутбенахт ходил в крейсерство до Красной Горки и Березовых островов. Таким образом он приобретал опыт флагмана. Следующей весной опыт пригодился. Было начато наступление русского галерного флота с войсками вдоль берегов Финляндии. В условиях финского бездорожья это был лучший способ обойти шведские укрепленные позиции. В мае 1713 года Петр поднял флаг на корабле «Полтава» и с эскадрой сопровождал галерный флот до Березовых островов. Затем, командуя авангардом галерного флота адмирала Апраксина, он принял деятельное участие во взятии Гельсингфорса.

В кампании 1714 года Петр с флагом на корабле «Святая Екатерина» командовал корабельным флотом в плавании до Ревеля. Заметив, что при слабой сплаванности эскадр они слабее неприятельских, Петр отказался от выхода против шведского флота с неподготовленной армадой. Узнав о трудном положении галерного флота у Гангута, Петр I прибыл туда, принял решение сначала о перетаскивании галер через перешеек полуострова Гангут, а затем — о рискованном обходе со стороны моря неприятельского флота. Затем, командуя авангардом галерного флота, царь в жестоком бою овладел эскадрой из десяти судов контр?адмирала Эреншильда. 9 сентября он торжественно привел в Санкт?Петербург взятые у Гангута суда, представил в присутствии Сената князю?кесарю донесение о победе и за отличную службу был пожалован званием вице?адмирала синего флага.

В 1715 году Петр командовал авангардом флота, ходившего до Ревеля. В 1716 году царственный вице?адмирал, прибыв в столицу Дании, поднял флаг на корабле «Ингерманланд» и руководил эскадрой судов, прибывших из Ревеля, Архангельска и из?за границы. После соединения с союзными флотами — английским, датским и голландским, — прибывшими на Балтику для защиты мирного судоходства, он командовал соединенной эскадрой, заменив вице?адмиральский флаг на «Ингерманланде» штандартом, под которым флот девять дней крейсировал по Балтийскому морю. По этому случаю была выбита медаль с надписью «владычествует четырьмя». Однако добиться более активных действий союзников против шведов не удалось.

В 1718 году вице?адмирал командовал авангардом флота Апраксина в плавании по Финскому заливу, а в 1719 году — и всем Балтийским флотом, ходившим до Аландских островов. Все это время Петр усердно трудился над составлением морского устава, просиживая иногда за работой четырнадцать часов в сутки. Водил эскадру в море он и в 1721 году. 7 сентября по случаю заключения мира со Швецией Петр заслуженно принял предложенный ему от генерал?адмирала чин адмирала от красного флага.

В 1722 году в Персидском походе и во время перехода Каспийским морем из Астрахани к Аграхани Петр I командовал передовым отрядом флотилии, который шел под кайзер?флагом Ф.М. Апраксина. В 1723 году, с флагом на корабле «Екатерина», он командовал авангардом Балтийского флота, в Рогервике произвел торжественную закладку гавани. 7 октября на острове Котлине Петр заложил крепость, назвав ее Кронштадтом.

В ноябре 1724 года, спасая близ Лахты людей со ставшего на мель бота, император сильно простудился. Болезнь оказалась смертельной. Скончался первый российский император и один из первых адмиралов 28 января 1725 года в Санкт?Петербурге. Похоронен он в Петропавловском соборе Петропавловской крепости.

Понятно, что без труда многих и многих специалистов создать флот, способный побеждать исконных мореходов?шведов, было бы невозможно. Но столь же очевидно, что без энтузиазма молодого Петра Великого, полюбившего морское дело, а затем понявшего его важность для государства и заставившего приближенных также стать энтузиастами, свершить это великое дело в столь краткие для истории сроки не удалось бы.

ДЖОРДЖ АНСОН

Ансон вошел в историю как один из первых кругосветных мореплавателей, реформатор британского флота и боевой адмирал.

Джордж Ансон родился 23 апреля 1697 года в Шугборо (Стаффордшир). В 1712 году он поступил на флот и через 11 лет стал капитаном.

В октябре 1739 года Англия объявила войну Испании. Еще до того англичане направили для разорения испанских колоний в Америке сначала экспедицию адмирала Вернона, действовавшую в районе Карибского моря. На Тихий океан вышла и экспедиция Ансона, прославленная умением переносить лишения и трудности и замечательными успехами.

Ансона назначили в 1739 году командиром эскадры, состоявшей из 60?пушечного «Сенчуриона», 50?пушечных «Глостера» и «Сивира», шлюпа «Трайэл» и двух вспомогательных судов для перевозки провизии с экипажем из 1460 матросов и 470 солдат морской пехоты. Она следовала к тихоокеанским колониям Испании. Эскадра вышла 18 сентября, посетила Мадейру, остров Санта?Катарина у берегов Бразилии, бухту Сан?Хулиан и прошла проливом Ле?Мер. После выхода из пролива сильные бури нанесли серьезный ущерб кораблям, от сырости и недоброкачественной пищи болели и гибли моряки. Корабли «Сивир» и «Перл» затонули, а остальные четыре рассеялись. Не имея возможности войти в намеченную для встречи гавань Вальдивия, Ансон остановился на острове Хуан?Фернандес, куда подошли и три остальных судна. Все они были в плачевном состоянии. Необходимо было вылечить множество больных, высадив их на берег. Одновременно коммодор предпринял исследование острова, у которого стоял, и отстоявшего на 100 километров острова Мас?Афуэра.

В декабре, когда моряки окрепли, эскадра перешла в бухту Кибо вблизи Панамы. С тремя судами Ансон разграбил город Паита. Он намеревался высадиться у Панамы и взять это место, взаимодействуя с Верноном. Так как последний потерпел неудачу при Картахене, Ансон с двумя кораблями отправился через Тихий океан на поиски галеонов, доставлявших ценности с Филиппин в Акапулько. После бесплодного крейсерства он сжег три ранее взятых испанских судна. Приняв их груз на «Сенчурион» и «Глостер», он направился в Китай, чтобы встретить какое?либо британское судно и, используя его возможности, пополнить свой экипаж и запасы. Однако вместо 60 дней переход продолжался вдвое больше. Так как малочисленная команда не могла справиться с поврежденным бурей «Глостером», пришлось перегрузить деньги и провизию на флагманский корабль, а «Глостер» сжечь.

Ветром последний корабль Ансона снесло к северу. 26 августа 1742 года английские моряки открыли остров Анатахан, на следующий день — острова Сайпан, Тиниан и Агигуан из Марианского архипелага. Узнав от плененного с его баркасом испанского сержанта, что Тиниан необитаем и на нем есть в изобилии провизия, Ансон повел туда последний корабль, на котором остался только 171 человек из тех, которые вышли из Англии. Большинство экипажа пришлось отправить на берег для лечения. Немногочисленные моряки на борту с трудом справлялись с управлением. Однажды якорный канат перетерся о кораллы, и «Сенчурион» ветром унесло в открытое море.

113 человек, включая Ансона и большинство офицеров, остались на острове. Непогода не позволяла слышать сигналы бедствия. Но флагман не растерялся. Он приказал привести в порядок и надстроить трофейный испанский бриг. К счастью, через девятнадцать дней «Сенчурион» вернулся. 21 октября англичане продолжили плавание и вскоре добрались до Макао (Аомынь), впервые с начала плавания оказавшись в дружественном порту. Получив провизию, Ансон 19 апреля объявил, что идет в Батавию. Однако он намеревался направиться к Филиппинам, чтобы перехватить возвращавшийся из Акапулько после распродажи ценного груза испанский галеон. У Ансона оставалось менее 200 матросов, в их числе 30 юнг. Экипаж был уверен, что попытка напасть на хорошо вооруженный галеон приведет к неудаче. Однако решительная атака помогла одержать победу. От выстрелов англичан загорелись циновки в коечных сетках галеона, и через два часа испанцы сдались. Англичанам достались монеты, серебро в слитках и другие ценные товары. В общей сложности добыча английской экспедиции составила сумму в 400 тысяч фунтов стерлингов; кроме того, англичане уничтожили судов и товаров на 600 тысяч фунтов стерлингов. Ансон привел трофеи в Кантон и продал их ниже стоимости — за 6000 пиастров. «Сенчурион» стал первым британским судном в китайских водах. 10 декабря он направился в Европу и 15 июня 1744 года прибыл на Спитхэдский рейд (у Саутгемптона). Возвратившихся встретили торжественно. Тридцать два фургона доставили добычу, которую поделили между офицерами и матросами.

Ансона после возвращения произвели в контр?адмиралы. С 1744 года он состоял на службе в адмиралтействе. В войне за австрийское наследство против Франции и Испании (1740–1748) моряк командовал объединенным англо?голландским отрядом военных кораблей и одержал ряд побед в Северном море и Атлантическом океане против флота Испании.

В 1747 году Ансон, командуя эскадрой из 14 кораблей против 8 более слабых французских, в сражении при мысе Финистерре дал сигнал общей погони за убегающим противником, что превратило сражение в свалку и привело к успеху. За победу моряк получил титул барона.

Участвуя в Семилетней войне 1756–1763 годов, Ансон командовал эскадрой при неудачной высадке английского десанта на побережье Франции у Сен?Мало и прикрывал английские войска с моря.

Благодаря поддержке герцога Ньюкасла, Ансон состоял первым лордом адмиралтейства с 1751 по 1756 год. Уволенный Уильямом Питтом, моряк вернулся на пост первого лорда в 1757–1762 годах. В 1761 году его произвели в адмиралы. Ансон создал систему флотских инспекций, ввел современную классификацию военных кораблей и единую форму одежды для офицеров флота, разработал новый морской устав, действовавший до 1865 года, учредил постоянный корпус морской пехоты.

Скончался Ансон 6 июня 1762 года в Мур?Парк (Хартфордшир). За большой вклад в развитие флота моряка называли в Англии «отцом флота». Его имя носили 7 кораблей английского флота.

ЭДУАРД ХОУК

Победа Хоука в 1759 году разрушила французские планы вторгнуться на землю Великобританию в ходе Семилетней войны.

Эдуард Хоук родился 21 февраля 1710 года в Лондоне. В феврале 1720 года он поступил на флот, был активным участником войны за австрийское наследство 1740–1748 годов.

Хоук отличился в сражении при Тулоне в феврале 1744 года. После неудачной высадки испанского десанта в конце 1743 года на берега Генуэзской республики испанская эскадра ушла в Тулон и на четыре месяца была заблокирована превосходящими силами английского флота. По просьбе испанского короля Людовик XIV приказал французскому флоту сопровождать испанцев. Командующий французским флотом 80?летний адмирал де Курт, не доверявший подготовке союзного флота, предложил рассеять испанские корабли между французскими, однако адмирал Наварро не согласился с ним. Из 27 кораблей три испанских составили часть центра, а 9 — арьергард. 19 февраля союзный флот выступил из Тулона. Блокировавший флот адмирал Метьюза (29 кораблей) погнался за ним, 22 февраля его арьергард и центр настигли неприятеля. Англичане были на ветре. Несмотря на отставание арьергарда, Метьюз решительно атаковал неприятельские центр и арьергард. Таким образом флагману удалось скомпенсировать недостаток сил. Корабли авангарда отразили попытку неприятеля охватить голову английской эскадры. Однако большинство командиров центра не поддержали Метьюза, который с двумя соседними кораблями решительно атаковал 110?пушечный корабль испанского адмирала, и вели огонь издалека. Исключение составил Хоук, который решительно напал на своего противника, вывел его из строя, а затем сам оставил строй авангарда, подошел к другому испанскому кораблю, который сопротивлялся обстрелу 5 английских кораблей, и взял его. Это был единственный трофей сражения. И король, и правительство запомнили заслугу капитана. За выдающиеся заслуги Хоука произвели в контр?адмиралы.

В октябре 1747 года контр?адмирал Хоук командовал эскадрой из 14 линейных кораблей. Французский коммодор д'Этендьюэр с 9 линейными кораблями конвоировал 250 торговых судов, направлявшихся в Вест?Индию. 14 октября при появлении противника он оставил один из кораблей с конвоем, а остальными преградил путь Хоуку. Каждый из английских кораблей был слабее любого неприятельского. Корабли Хоука, подходя к неприятелю, располагались справа и слева от французских кораблей, чтобы поставить их в два огня. Сражение продолжалось от полудня до вечера. Четыре французских корабля потеряли все мачты, на двух остались только фок?мачты. После упорного боя англичане овладели 6 кораблями, но конвой был спасен. Английская эскадра так пострадала в бою, что оставшиеся два французских корабля благополучно ушли на базу. Так как Хоук не мог из?за повреждений преследовать суда, он послал шлюп в Вест?Индию. Благодаря его предупреждению англичанам удалось захватить часть конвоя.

В июне 1755 года, когда все шло к началу англо?французской войны, эскадру сэра Э. Хоука отправили в крейсерство между Уэссаном и мысом Финистерре с приказом захватить любой французский линейный корабль, если такой появится в море. В августе было дано дополнительное указание захватывать и отсылать к английским портам любые французские суда. До конца года, еще до объявления войны, англичане захватили 300 судов и 6000 французских матросов. С другой стороны, во Франции усиленно готовили корабли и стягивали войска к Ла?Маншу, чтоб предпринять высадку в Англии. Англичане должны были встретить десант. Однако французы, воспользовавшись ослаблением эскадры на Средиземном море, весной 1756 года овладели Меноркой. Пытавшийся разбить французов в Менорском сражении адмирал Бинг потерпел неудачу, был отозван в Англию и казнен. Эскадру его в Гибралтаре принял Хоук.

В дальнейшем на европейском морском театре военных действий основной целью британского флота явилась блокада главных французских военно?морских баз — Тулона и Бреста. По предложению Хоука, эти базы тесно блокировали силами флота.

В 1759 году Хоук командовал флотом, блокировавшим французскую морскую станцию в Бресте. Он сыграл решающую роль в захвате Канады, ибо мимо его кораблей не могли прорваться суда с подкреплениями в Северную Америку. В ответ французы решили провести высадку на Британские острова. Решающую роль в осуществлении этого замысла должен был сыграть флот.

С начала 1769 года в Гавре, Дюнкерке, Бресте и Рошфоре строили плоскодонные суда, на которых планировали перебросить 50?тысячную армию в Англию и еще 12 тысяч человек — в Шотландию. Кораблям из Тулона следовало соединиться с эскадрой, стоявшей в Бресте. Однако эскадра де ла Клю, направленная из Тулона, была перехвачена эскадрой Боскоуэна. Из 12 линейных кораблей после прохода Гибралтара пять зашли в Кадис, пять были уничтожены либо захвачены англичанами, и только два прошли к цели.

Несмотря на осеннюю непогоду, английские блокирующие эскадры оставались в море. Биограф Хоука отмечал, что в его переписке не замечено сомнения, что корабли обязаны держаться в море даже в зимние штормы, и видна уверенность в способности выполнить задачу благодаря хорошей выучке и опытности экипажей.

Пять кораблей в Кадисе беспокоили Хоука, крейсировавшего перед Брестом. Командовавший флотом в Бресте маршал де Конфлан предлагал выйти в море с 20 кораблями и конвоировать войска до берегов Англии. Но ему поручили выступить ранее, чтобы расчистить путь для десанта.

Так как 5–6 ноября подул сильный западный ветер, Хоук, продержавшись в штормовом море три дня, зашел в Торбей и был в полной готовности. Де Конфлан выступил 14 ноября и направился к югу. Однако его надежда пройти без боя не осуществилась. Хоук вышел в море 12 ноября, был ветром отброшен обратно и все же 14 ноября прибыл на пост и узнал, что неприятельский флот южнее его направляется на восток. Полагая, что французы идут в Киберонскую бухту, Хоук пошел туда же под всеми парусами.

Французский адмирал на рассвете 20 ноября приблизился к Киберонской бухте, отогнал блокировавшую ее эскадру коммодора Даффа и поднял сигнал к погоне. Англичане разделились: часть пошла по ветру к берегу, и за ними устремилась большая часть французского флота; вторая отправилась к югу, и за ней пошел один линейный корабль. Почти одновременно были обнаружены паруса на горизонте, и де Конфлан сначала, не ожидая встретить крупные силы противника, послал подкрепление одиночному кораблю. Вскоре выяснилось, что подходят 23 линейных корабля Хоука и 4 корабля Даффа — всего 27. Маршал располагал только 21 кораблем. Сначала он стянул силы и начал строить линию. Затем, отказываясь от боя в море, моряк приказал идти в бухту и сам возглавил колонну, чтобы не было сомнений в его намерениях. Конфлан рассчитывал, что в плохую погоду английский флагман не пойдет в бухту, окруженную рифами и изобилующую камнями и мелями. Однако Хоук, полагаясь на свой опыт и своих подчиненных, решительно направился за французами. Возможно, он хотел воспользоваться их знанием проходов в бухту и шел за Конфланом, как за лоцманом.

Когда головная часть флота огибала Кардиналы, южные скалы у входа в бухту, английский авангард вступил в бой с арьергардом противника. Бой в условиях штормового моря оказался непривычным для французов. Один из их 74?пушечных кораблей был затоплен волнами, когда экипаж открыл орудийные порты на нижней палубе, другой пошел ко дну от огня флагманского корабля Хоука. Тот твердо выполнял приказ не пропустить французскую эскадру к дружественным портам. Два французских корабля спустили флаги. Семь укрылись в устье небольшой реки Вилены. Еще семь пытались уйти в Рошфор. Один из них погиб на мели у устья Луары. Флагманский корабль утром оказался в одиночестве севернее устья Луары. Чтобы не доставить противнику трофеи, Конфлан приказал выброситься на берег. В результате 3?часового боя и его последствий 9 французских кораблей были потеряны, а уцелевшие 14 разделены на два отряда и в ближайшие месяцы не могли соединиться. Англичане лишились двух кораблей, которые попали на мель и были разбиты морем. Мэхэн считал Киберонское сражение Трафальгаром Семилетней войны, ибо после него англичане могли не бояться высадки и больше сил направлять против колоний Франции и ее союзников.

Победа оказалась очень кстати для Хоука, портреты которого уже начали жечь в Англии из?за того, что он позволил вырваться флоту из Бреста и тем поставил страну на грань вторжения.

Позднее Хоук перешел на береговую службу. Он был первым лордом адмиралтейства с 1766 по 1771 год. В 1776 году его удостоили титула барона. Скончался адмирал в Санбюри (Миддлсекс) 17 октября 1781 года.

ДЖОРДЖ БРАЙДЖЕС РОДНЕЙ

Можно спорить о том, сам ли Родней применил ту тактику, с помощью которой добивался побед у мыса Финистерре и Доминики. Но нет сомнения, что эти его победы сыграли немалую роль в период войны США за независимость.

Джордж Родней родился в феврале 1718 года и был крещен в Лондоне 13 февраля. Внук и сын армейских офицеров, юноша недолго учился в Харроу, а в июле 1732 года поступил на флот, в 1739 году стал лейтенантом. В ходе войны за австрийское наследство (1740–1748) он участвовал в победе адмирала Хоука над французским флотом 14 октября 1747 года. В 1749 году моряка назначили губернатором и главнокомандующим на Ньюфаундленде в ранге коммодора.

Моряк выдвинулся во время Семилетней войны (1756–1763), командуя линейными кораблями «Игл» и «Дублин». Он участвовал в экспедиции против Рошфора (1757), в следующем году под командованием Боскойна служил при взятии Луисбурга (Кэп Бретон). В июле 1759 года эскадра Роднея (5 кораблей, 5 фрегатов) блокировала Гавр и сожгла собранные там морские припасы, флотилию десантных и транспортных судов; в 1760 году Родней вновь нанес большие потери французским транспортам, собранным на берегах Нормандии для вторжения в Великобританию.

В октябре 1761 года Роднея назначили главнокомандующим станции Подветренных островов; 22 ноября его эскадра прибыла к Барбадосу. Соединив силы, с 41 кораблем и 14000 войск Родней 12 февраля 1762 года овладел островом Мартиника — важнейшей французской базой. Именно отсюда, из Форт?Ройяла, выходили те многочисленные каперы, которые в ходе Семилетней войны овладели 1400 судами. Вслед за Мартиникой были взяты Гренада, Сент?Люсия и Сент?Винсент, что обеспечило торговлю британским островным колониям.

В 1764 году решительного моряка сделали баронетом, в 1771 году — контр?адмиралом. В 1778 году Родней получил чин адмирала. Однако порочные привычки и денежные затруднения заставили Роднея жить во Франции. Когда началась война, он заявил, что способен справиться с французским флотом, и один из французских дворян снабдил моряка деньгами для возвращения на родину и принял на себя его долги из чувства оскорбленного национального самолюбия. Однако адмирал не шутил. Немедленно по возвращении он получил эскадру и отправился на выручку осажденного Гибралтара.

В декабре 1779 года из Плимута вышла эскадра адмирала Роднея (20 кораблей, 100 транспортов) с целью доставить подкрепление и грузы на Средиземное море. 8 января 1780 года, встретив у мыса Финистерре 16 испанских транспортов в охранении корабля и 6 фрегатов, Родней в бою овладел всеми военными и грузовыми судами. 16 января у мыса Сан?Висенти была обнаружена испанская эскадра из 11 кораблей и 2 фрегатов. Испанский адмирал дон Хуан де Лангара сначала решил, что видит неохраняемый конвой, а когда понял ошибку, было поздно. Пользуясь преимуществом в скорости кораблей, обшитых медью, Родней перешел в преследование и атаковал противника, отрезая его от Кадиса. После 10?часового боя англичане взорвали один и взяли 6 испанских кораблей; в плен попал и испанский главнокомандующий.

22 января конвой Роднея достиг Гибралтара. Не встретив испанского флота, который ушел на ремонт в Кадис, адмирал беспрепятственно выгрузил боеприпасы в Гибралтаре и на острове Менорка. Этот успех, очевидно, побудил назначить Роднея в Вест?Индию, где англичане лишились нескольких островов благодаря удачным действиям французского флота. 13 февраля он с 4 кораблями направился в Вест?Индию, вернув остальные корабли в Англию с адмиралом Дигби. 27 марта 1780 года новый главнокомандующий в Вест?Индии прибыл к острову Сент?Люсия, где стояли 16 кораблей эскадры адмирала Хайд?Паркера.

В марте 1780 года в Вест?Индию пришла французская эскадра контр?адмирала де Гишена. 17 апреля Родней, располагавший 21 кораблем, встретился с де Гишеном, имевшим 23 корабля, в сражении между островами Доминика и Мартиника. В течение дня Роднею маневрированием удалось занять наветренное положение, и он поднял сигнал своей эскадре всеми силами атаковать центр и арьергард противника. Однако де Гишен, увидев опасность, повернул на помощь арьергарду. После полудня Роднею вновь удалось занять выгодное положение и начать атаку. Так как французский флот растянулся, Родней приказал кораблям атаковать те корабли, которые были в этот момент на их траверзе. Но недостатки сигнальной книги и инертность командиров привели к тому, что некоторые из последних прибавили парусов, стремясь занять положение на траверзе соответствующего им по номеру в строю корабля. Потому замысел поставить две трети неприятельского флота под удар всего английского не удался. В сражении Родней на флагманском корабле подошел к неприятельскому и обстреливал его столь упорно, что вывел противника из строя. Адмирал попытался прорезать неприятельский строй, и только решительная атака командира французского корабля «Дестин» помешала ему это сделать. Ни одна из сторон не получила перевеса. Еще дважды в следующем месяце де Гишен встречался с Роднеем, однако избегал занимать подветренное положение, опасаясь решительности Роднея. Английскому флагману не удалось перехватить 12 испанских линейных кораблей, которые де Гишен встретил и провел на Мартинику. Однако эпидемия в испанских экипажах и несогласованность действий не позволили союзникам добиться успеха, несмотря на превосходство сил.

В августе де Гишен отплыл во Францию. Не зная, куда направляются французы и опасаясь за Северную Америку, Родней пошел на смертельный риск: оставил половину сил в Вест?Индии, а с остальными пошел к Нью?Йорку. Беспокойство было вполне оправданным, ибо 12 июля из Франции уже прибыли 5000 солдат Рошамбо и 7 линейных кораблей де Тернея. Располагая еще превосходством в силах на море, англичане были вынуждены отказаться от операций в Каролине и сосредоточить силы в Нью?Йорке.

Поздней осенью 1780 года Родней вернулся в Вест?Индию. Узнав о начале 20 декабря войны с Голландией, флагман захватил голландские острова Святого Евстафия и Святого Мартина, через которые в годы войны проходила контрабандная торговля. Англичанам достались многочисленные суда с ценными грузами стоимостью до 15 миллионов долларов.

Весной 1781 года к Мартинике прибыл де Грасс с эскадрой. Так как Родней еще оставался у острова Святого Евстафия, его младший флагман Худ блокировал Форт?Рояль — французский порт и арсенал. Худ не смог помешать де Грассу соединиться с кораблями на Мартинике. Однако, располагая 24 кораблями против 18 английских, де Грасс не атаковал Худа; тот ушел к островам Антигуа, где оставался Родней. Летом 1781 года, узнав об уходе эскадры де Грасса из Вест?Индии к берегам Америки, Родней послал за ним контр?адмирала Худа с 14 кораблями. Сам он из?за болезненного состояния отплыл в Англию.

После неудачных действий англичан на море и капитуляции Йорктауна английская и французская эскадры вернулись в Вест?Индию. В январе 1782 года французы овладели островом Сент?Кристофер, и Худ не смог помочь гарнизону. Тем временем Родней 15 января выступил из Европы с 12 кораблями. 19 февраля он прибыл к Барбадосу и 25 февраля встретился с Худом у островов Антигуа. Флот из 34 линейных кораблей пришел к Сент?Люсии, где присоединил еще 3 корабля из Англии. С другой стороны, 20 марта на Мартинику прибыл французский конвой, который англичанам не удалось перехватить, причем численность военных кораблей флота де Грасса выросла до 33 линейных и двух 50?пушечных кораблей.

Когда французы и испанцы решили овладеть Ямайкой и собрали флот из 50 линейных кораблей под командованием де Грасса, Родней выслал в море фрегаты. Узнав о выходе 8 апреля де Грасса (33 корабля и транспорты с войсками) с Мартиники, он в тот же день покинул остров Сент?Люсия с 36 кораблями. Утром 9 апреля противники оказались в виду друг друга. Де Грасс сразу отправил транспорты к острову Гваделупа, а сам лавировал в проливе между Гваделупой и Доминикой. Англичане задержались из?за безветрия, но постепенно нагоняли скорость благодаря медной обшивке корпусов. Французы старались вести бой на дальней дистанции, ибо вблизи англичанам давали значительное преимущество карронады. Перестрелка длилась два часа. Когда на сцену выступил из полосы безветрия английский арьергард, де Грасс вышел из боя.

10 апреля английская эскадра занималась ремонтом; Родней поменял местами более пострадавший авангард с арьергардом. Французский флот с 9 по 12 апреля маневрировал в неправильном строю между Доминикой и островами Святых. Из?за столкновений вышли из строя два корабля, направленные на ремонт. 11 апреля англичане заметили два поврежденных французских корабля. Родней стал преследовать их. Де Грасс повернул на выручку. Родней, отозвав передовые корабли, увлекшиеся погоней, маневрировал ночью таким образом, чтобы оказаться на ветре у французов. На рассвете 12 апреля он послал два корабля, чтобы догнать поврежденный французский корабль, шедший на буксире фрегата. Де Грасс вновь спустился, чтобы прикрыть свои корабли, и Родней, наконец, оказался на ветре. Однако ветер изменился, что позволило французскому флоту пройти перед носом противника. Английский авангард повернул и прошел по борту неприятельских кораблей. Тогда Родней по совету флаг?офицера решился со своим кораблем прорезать французскую линию.

Так как в результате маневров французской боевой линии в ней образовались разрывы, то Родней с 5 следовавшими за ним кораблями вошел в один из них, отрезав авангард с де Грассом, тогда как шестой английский корабль прошел вторым разрывом, увлекая за собой арьергард. В результате французский строй был разрезан на три части, сбит под ветер и в ходе боя уже не восстановился. Центр был отделен от авангарда и арьергарда не менее чем на две мили. Попытка де Грасса построить линию в условиях слабого ветра, прерываемого штилями, привела к тому, что наиболее поврежденные корабли отставали, и англичане взяли один за другим 5 кораблей, включая флагманский. Наступившая тропическая ночь заставила Роднея прервать погоню, что позволило оставшимся 25 французским кораблям соединиться и уйти к острову Санто?Доминго.

В Доминикском сражении была применена тактика, предложенная Джоном Клерком. В основе ее лежало прорезание линии противника с целью разбить одну из частей ранее, чем вторая придет на помощь. Позднее сын начальника штаба Роднея Чарльза Дугласа доказывал, что именно его отец был инициатором прорезания линии, и ему стоило немалого труда уговорить адмирала.

Победа оказалась неполной. Сэр С. Худ на следующий день высказал Роднею убеждение, что возможно было взять не 5, но 20 кораблей, а Дуглас, огорченный отношением адмирала к его советам, был готов подать в отставку. Сам Родней объяснил прекращение преследования повреждениями своих кораблей и другими обстоятельствами. Но в результате сражения союзники были вынуждены отказаться от высадки на Ямайке, а пленение де Грасса фактически прекратило боевые действия в Вест?Индии.

При смене министерства в Англии Роднея, бывшего крайним тори, заменили другим моряком. Тот отправился в Вест?Индию ранее, чем пришло известие о победе, примирившее англичан с некоторыми сторонами прежнего поведения адмирала. После заключения Версальского мира Родней возвратился в Англию, получил благодарность от парламента, был произведен в пэры и бароны с назначением пожизненной пенсии.

Скончался адмирал в Лондоне 24 мая 1792 года. В его честь называли боевые корабли британского флота.

ФРАНСУА?ЖОЗЕФ?ПОЛЬ ДЕ ГРАСС

Французский флотоводец де Грасс наиболее известен боевыми действиями его эскадры против англичан в Вест?Индии и у берегов Америки, когда шла война за независимость США.

Франсуа?Жозеф?Поль де Грасс?Тилли родился в 1722 году. С 1734 года он служил на галерах ордена иоаннитов, обосновавшегося на Мальте, и участвовал в походах против пиратов. С 1740 года состоял во французском флоте, в 1747 году ходил в Ост?Индскую экспедицию адмирала Жонкьера, разбитую Ансоном у мыса Финистерре, и десять лет провел в плену. Следующие десятилетия, видимо, были заполнены незаметной, но добросовестной службой, ибо в начале 80?х годов вице?адмиралу де Грассу поручили самостоятельное дело — направили с эскадрой в Вест?Индию.

В конце марта 1781 года граф де Грасс отплыл из Бреста с 26 линейными кораблями и большим конвоем. У Азорских островов отделились 5 кораблей, шедшие в Ост?Индию. 28 апреля де Грасс прибыл к Мартинике, на которой Форт?Рояль с четырьмя французскими линейными кораблями блокировал адмирал Худ. Но, маневрируя, Худ так удалился от острова, что де Грасс подошел к Форт?Роялю и присоединил стоявшие там корабли. Имея на ветре 24 корабля против 18 английских, французский флагман не атаковал слабейшего противника, чтобы не рисковать конвоем, который он расположил между боевой линией и островом. Он ограничился дальним обстрелом, а 30 апреля пытался догнать получившие значительные повреждения корабли Худа, но не преуспел в этом, ибо многие его корабли не были обшиты медью.

Постояв в Форт?Рояле, де Грасс попытался овладеть бухтой Гроз Ило на острове Сент?Люсия, из которой англичане могли наблюдать за передвижениями его флота. Не добившись цели, адмирал направился к острову Тобаго и взял его 2 июля.

26 июля 1781 года вице?адмирал прибыл на Гаити, где его ждали депеши от Вашингтона и Рошамбо. В апреле 1781 года английский генерал Корнуоллис начал наступление на Вирджинию, но был вынужден отойти к Йорктауну. Д. Вашингтон решил уничтожить его армию. Американо?французские войска в июле направились к городу. Де Грассу союзные командующие предлагали действовать против Чесапика или Нью?Йорка, к которому они стянули свои войска. Основной целью избрали Чесапик, обладавший более удобным для наступления входом в бухту. 30 августа эскадра де Грасса (28 линейных кораблей, 3500 человек десанта) прибыла в бухту Линн Хавен вблизи Йорктауна. Вице?адмирал получил приказ содействовать Вашингтону. К нему на помощь 27 августа вышла эскадра контр?адмирала де Барра из Ньюпорта (8 линейных кораблей и 4 фрегата, прикрывавших 12 транспортов с осадной артиллерией). Войска Вашингтона и Рошамбо 24 августа перешли Гудзон и двигались туда же.

5 сентября Вашингтон просил французское командование перевезти часть войск из Филадельфии в Вирджинию. Де Грасс выделил для конвоирования судов 7 кораблей. Тем временем 31 августа из Нью?Йорка вышла британская эскадра из 19 линейных кораблей под командованием вице?адмирала Грейвса. Англичане приблизились к заливу Линн Хавен, чтобы укрыться в нем и перехватить эскадру де Барра. Они не ожидали столкновения с главными французскими силами. Адмирал де Грасс, располагая 24 кораблями, не задержался с атакой. Англичане оказались захвачены врасплох. На расстоянии трех миль друг от друга противники составили линии, а через два часа авангард под командованием Худа вступил в сражение. На его кораблях де Грасс сконцентрировал внимание. Перед кораблями Худа прошла вся французская эскадра, принося на палубы смерть и разрушение. На этом фактически битва прекратилась, ибо настала ночь. На другой день англичане, видя преимущество на стороне противника и имея несколько поврежденных кораблей, маневрировали в отдалении от французской эскадры. Весь день флоты противников наблюдали друг за другом. Де Грасс не вступал в сражение, ожидая Барра. Вскоре Грейвс, избегая продолжения сражения, ушел в Нью?Йорк. Адмирал де Грасс не преследовал, хотя и имел шансы на успех. 5 дней он ожидал прибытия эскадры Барра, стоя на якорях вне бухты, а когда вернулся, нашел де Барра в бухте.

Осажденный Йорктаун, лишенный поддержки флота, капитулировал 19 октября 1781 года.

Мэхэн отмечал, что следует отдать должное энергии, предусмотрительности и решительности де Грасса, который собрал все свои корабли и оставил 200 торговых судов дожидаться, когда освободятся его корабли для конвоирования. Он сумел достать у французских и испанских властей необходимые деньги, провел свой флот незаметно Багамским проливом, заранее договорился о присылке ему лоцманов, а затем связывал маневрами Грейвза, отвлекая его от эскадры де Барра.

Несмотря на настояния Лафайетта и Вашингтона, чтобы французский флот помог наступлению союзников к югу, де Грасс оставил 5 ноября Чесапик и направился в Вест?Индию. Он прибыл к Мартинике 26 ноября, через день после взятия войсками де Булье голландского острова Святого Евстафия. Совместный замысел экспедиции против Барбадоса расстроила сила пассатных ветров. Тогда целью избрали остров Святого Христофора (Сен?Киттс). 11 января 1782 года флот с 6000 войск встал у города Басс?Терр на западном берегу острова. Английский гарнизон (600 человек) отступил и укрепился на крутом холме Бримстон?Хилл, который начали осаждать высадившиеся войска, тогда как флот остался на якоре у Басс?Терр. Узнавший об этом Худ, в связи с отсутствием Роднея командовавший морскими силами, направился к Сен?Киттсу, чтобы помочь осажденным.

Де Грасс, знавший о приближении противника, опасался, что тот спустится под ветер и помешает действиям войск на берегу. Когда Худ появился у острова после полудня, французский флотоводец поднял паруса и направился к югу. Худ также повернул к югу, изображая бегство, но до утра 15 января сохранял наветренное положение и с рассветом продолжил маневрирование, стремясь удержать преимущество. В полдень 25 января английский флот решительно двинулся к Басс?Терр. Французский флот повернул за ним. Чтобы не слишком удалиться, Худ приказал встать на якорь вблизи места прежней стоянки французов. Когда де Грасс приблизился на дистанцию пушечного выстрела, началась артиллерийская перестрелка. Французы сосредоточили усилия на растянувшемся неприятельском арьергарде. Де Грасс на 120?пушечном корабле «Билль де Парис» попытался прорезать английский строй в одном из разрывов, но безуспешно. Французский флагман прошел мимо противника, обстреливая его корабли, и удалился к югу. Он ожидал прибытия подкреплений.

26 января де Грасс из чувства оскорбленного самолюбия решил атаковать противника в кильватерной колонне. Он направился с юга на восточный фланг английской позиции, обстреливая корабли, мимо которых проходили французы. Однако его передовой корабль, принимавший весь огонь линии, сильно пострадал от ответного огня и ушел к острову Святого Евстафия. Де Грасс повторил маневр, обращая усилия против арьергарда и центра, но столь же бесплодно. До 14 февраля французский флот крейсировал в море, тогда как англичане занимали позицию у острова.

12 февраля английский гарнизон на острове сдался. За несколько дней до капитуляции острова к де Грассу присоединились два линейных корабля. Адмирал узнал о том, что французская эскадра с подкреплениями рассеяна и ему не стоит ожидать помощи. Он не решился атаковать противника у берега и 13 февраля отошел к острову Невис, чтобы пополнить запасы провизии. Воспользовавшись этим, Худ скрытно оставил стоянку, ушел в море и соединился с Роднеем. Однако англичане не успели перехватить французский флот, ибо уже 26 февраля де Грасс прибыл в Форт?Рояль. Родней отошел к Сент?Люсии, присоединил еще три прибывших из Европы корабля. Он пытался перехватить конвой, шедший из Франции, послав отряд к Гваделупе, но командовавший конвоем офицер обогнул остров севернее и благополучно достиг Мартиники, усилив флот де Грасса до 33 линейных и двух 50?пушечных кораблей.

В апреле 1782 года французское и испанское командование решило овладеть Ямайкой и для этого собрать у острова Гаити флот из 50 линейных кораблей с 20000 войск под командованием вице?адмирала де Грасса. Однако узнавший об этом Родней решил этому воспрепятствовать. Узнав 8 апреля от сторожевого фрегата о выходе 33 линейных кораблей де Грасса с Мартиники, английский флагман направился от острова Сент?Люсия с 36 кораблями. Утром 9 апреля заштилевшие англичане были на траверзе Доминики и видели ближе к берегу французский флот из 33 линейных и нескольких меньших кораблей и 150 транспортных судов под охраной двух 50?пушечных кораблей. Легкий бриз позволил французам быстрее обрести подвижность, тогда как отнесенные порывами ветра корабли Худа отделились от главных сил. Когда ветер посвежел, де Грасс направил конвой к Гваделупе и приказал атаковать оторвавшийся неприятельский авангард. 14 или 15 его кораблей спустились и вступили в бой, продолжавшийся с 9 часов утра до часа дня. Французы, обогнав английский отряд, обстреливали противника и поворачивали от него, описывая эллипс и возвращаясь в боевую линию. Родней, воспользовавшись всеми возможностями ветра, пошел на помощь авангарду. При виде этого французы, атаковавшие Худа, направились на соединение со своими главными силами. Затем де Грасс всей линией возобновил атаку против Худа, однако центр и арьергард адмирал держал вдали от кораблей Роднея. Когда же все корабли Роднея вошли в полосу ветра, французы вышли из боя. В результате сражения один французский корабль потребовалось отправить на ремонт, а два английских исправили повреждения, не выходя из строя.

Де Грасс получил подарок судьбы, ибо из?за разделения англичан он в начале сражения имел 15 кораблей против 8–9 английских, а в конце — 33 против 20 неприятельских. 9 апреля он упустил возможность разбить часть английских кораблей, оказавшихся у него под ветром, тогда как главные английские силы заштилели у Доминики. Флагман не использовал преимущество в силах и лишь обстреливал противника издали в течение нескольких часов орудиями авангарда. Его действия оправдал суд «как акт благоразумия со стороны адмирала, предписанные ему конечными задачами его крейсерства». Однако через три дня уцелевшие корабли противника нанесли де Грассу поражение.

Утром 12 апреля французская эскадра из 30 линейных кораблей шла без определенного строя курсом на юг. Родней, располагавшийся юго?западнее, решил заставить противника принять бой и выслал 4 корабля для преследования поврежденного французского, который уходил на север, буксируемый фрегатом. Де Грасс развернул свой флот в линию, чтобы прикрыть последних. Тогда около 7 часов утра английский флагман отозвал преследующие корабли и также выстроил боевую линию.

Чтобы не лишиться наветренного положения, де Грасс повернул и, пользуясь преимуществом в скорости, пересек путь неприятелю головными кораблями. Французы открыли огонь по кораблям английского авангарда, который спустился под ветер; за ним последовала вся эскадра, и англичане вступили в бой на контркурсах. Де Грасс попытался ввести в бой авангард и приказал ему повернуть. Через час, чтобы избежать штилевой полосы у Доминики и не пропустить англичан на ветер, вице?адмирал приказал повернуть «все вдруг» на обратный курс, однако под огнем противника при слабом ветре этот сигнал не выполнили. В 9 часов из?за изменения ветра французская линия расстроилась, в ней появились разрывы. Родней с 6 кораблями прорезал строй неприятеля, поражая французские корабли продольным огнем. Сам он прошел за кормой 4?го корабля французского центра. Остальные английские корабли разделили французскую линию на три части. Французы начали спускаться под ветер отдельными группами. Де Грасс неоднократно поднимал сигнал построиться в линию, но безуспешно. В результате преследующие его английские корабли один за другим заставляли сдаваться отставшие, наиболее поврежденные французские. К 18 часам англичане захватили 5 французских кораблей, в том числе флагманский «Билль де Парис». На взятых кораблях находилась артиллерия для высадки на Ямайке. Экспедиция была сорвана, и военные действия в Вест?Индии завершились.

Пленный адмирал был доставлен на Ямайку, а оттуда — в Лондон. Он приписывал свою неудачу не слабости сил, а бегству и недисциплинированности командиров кораблей. В 1783 году «неукротимый француз», как его называли англичане, вернулся из плена, был предан суду и оправдан. Он опубликовал «Оправдательные записки», в которых объяснил свое поражение малодушием некоторых командиров французских кораблей. Однако суд оправдал и тех, кого он обвинил, а король, недовольный несправедливыми нападками на его офицеров, запретил де Грассу появляться при дворе. Умер флотоводец в январе 1788 года в Париже. Его именем названы несколько французских кораблей.

ДЖОН БАЙРОН

Дед известного поэта, Джон Байрон вошел в историю как открыватель новых земель и флотоводец.

Джон Байрон родился 8 ноября 1723 года в Ноттингемшире. Второй сын четвертого барона Байрона, Джон с детства полюбил морскую службу и семнадцатилетним мичманом отправился на судне «Уэйджер» в экспедицию Ансона. Судно потерпело крушение в 1741 году у выхода из Магелланова пролива. Захваченный испанцами экипаж был доставлен в Чили и попал в испанскую тюрьму. Через три года плена юноше удалось бежать. На корабле из Сен?Мало он добрался до Европы, вернулся на флот и отличился в сражениях против Франции. Со временем моряк сам возглавил кругосветную экспедицию.

3 июля 1764 года экспедиция Байрона (корвет «Дофин» и шлюп «Томар») выступила в плавание после тщательной подготовки. Инструкция адмиралтейства предписывала поиск неизвестных земель между Магеллановым проливом и мысом Доброй Надежды, исследование острова Пепис и Фольклендских островов. Зайдя по пути на острова Мадейра и Зеленого Мыса, Байрон был вынужден остановиться и в Рио?де?Жанейро, чтобы поставить на ноги больную команду. Только после выхода из бразильского порта начальник экспедиции сообщил действительную цель плавания, ранее сохраняемую в секрете.

Экипаж с восторгом встретил сообщения об обещанных льготах и наградах. Но при дальнейшем плавании к югу суда не раз страдали от сильных штормов и холода. Найти остров Пепис не удалось, и Байрон отправился к Фольклендским островам. Но первоначально он зашел в Магелланов пролив для пополнения запасов воды и дров. Здесь он мирно встретился с местными высокорослыми жителями?патагонцами. Когда экипаж оправился от болезней, Байрон 5 января 1765 года продолжил плавание, вскоре нашел Фольклендские острова, от имени короля вступил во владение ими и исследовал их. Интересно, что в то же время Бугенвиль готовился основать на Фольклендах французскую колонию.

Вновь мореплаватель вернулся в Магелланов пролив, который стал его базой. Здесь он перегружал запасы с присланного ему на Фольклендские острова судна «Флорид» провизию. В отличие от других мореходов, Байрон считал, что проливом легко может пройти целый флот за три недели; важно лишь начать движение в декабре, а не в период бурь.

Сам мореплаватель предпочел выйти из пролива и обогнуть мыс Горн. Суда заходили на один из островов Хуан?Фернандес. После недельного безуспешного поиска земли Дэвиса экспедиция направилась к Соломоновым островам. 8 июля экипажи, страдавшие от цинги, увидели два зеленых острова из архипелага Туамоту, но не нашли якорной стоянки и были вынуждены удалиться. Байрон назвал их островами Разочарования. Только 9 июня удалось высадиться на третий остров и отразить враждебные намерения туземцев. Свежая зелень и фрукты позволили быстро вылечить моряков. Байрон назвал остров Кинг?Джордж, следующий — островом Принца Уэльского. 21 июня были открыты окруженные рифами острова Денджер, через 6 дней — остров Дюк?оф?Йорк, позднее — отдельно расположенный остров Байрон. Только 28 июля моряки, изнуренные дизентерией и цингой, увидели Сайпан и Тиниан из состава Марианских островов.

Стоянка на Тиниане позволила избавиться от цинги, но принесла приступы лихорадки, от которой умерли двое матросов. Ядовитой оказалась и местная рыба. Сам Байрон писал о местном климате, дождливом и жарком. «Я бывал на побережье Гвинеи, в Вест?Индии и на острове Сан?Томе, лежащем у самого экватора, но нигде не испытывал такой сильной жары». Только 1 октября суда продолжили плавание, направляясь к Филиппинам, и задержались для пополнения запасов провизии на островах Бабуян. 7 ноября Байрон продолжил плавание и 28 ноября прибыл в порт Батавия на Суматре. Погрузив все необходимое, мореплаватель, стараясь покинуть нездоровые места, уже через двенадцать дней продолжил поход, но в пути лихорадка все же вывела из строя половину команды. 13 февраля экспедиция достигла Кейптауна, где Байрон пополнил запасы. 9 мая 1766 года «Долфин» вернулся в Лондон, завершив 23?месячный поход. Это было наиболее удачное из кругосветных плаваний английских моряков. Экспедиция открыла несколько островов из группы Туамоту, Токелау и Гилберта. Плавание могло оказаться плодотворнее, если бы в состав экспедиции входили ученые, а инструкции адмиралтейства были более определенными. Научные открытия и наблюдения Байрон изложил в книге, опубликованной в 1768 году. Там же изложено описание кораблекрушения в Южной Америке. Это описание со временем было использовано его внуком, поэтом лордом Байроном, в «Дон Жуане».

В 1769 году Байрона назначили губернатором Ньюфаундленда. Он исследовал остров, уточнив морские карты и лоцию. В 1775 году моряк получил чин контр?адмирала, в 1778 году стал вице?адмиралом. В 1775–1779 году во главе эскадры Байрон патрулировал у берегов Франции и Испании.

В 1779 году Байрон, посланный с эскадрой для поддержки британских сил в Америке, столкнулся по пути с одним из наихудших в Атлантике штормов. Выдержав бурю, он прибыл в Вест?Индию и принял главное командование. Противником адмирала оказался д'Эстен, располагавший превосходящими силами и базой на Мартинике. В середине июня 1779 года Байрон с флотом отплыл от островов, сопровождая большой конвой торговых судов. Д'Эстен воспользовался его отсутствием и 16 июня захватил остров Сент?Винсент, а 30 июня отправился со всем флотом к Гренаде и 4 июля взял остров. Байрон, узнав о потере первого острова и нападении на второй, отплыл с 21 линейным кораблем и конвоем судов с войсками для помощи. Он направился к Гренаде, где находился французский флот из 25 линейных кораблей и на рассвете 6 июля увидел французскую эскадру снимающейся с якоря, но не заметил ее численного превосходства. Он решил преследовать, заняв наветренное положение. Конвой с войсками флагман оставил у острова. До боя французы не успели завершить построение линии, и Байрон направился к еще не занявшему своего места арьергарду. Три быстроходнейших корабля, приблизившись к противнику, вступили в бой, подверглись обстрелу центра и арьергарда и сильно пострадали, не получая поддержки главных сил, ибо Байрон увидел французский флаг на острове и приказал прекратить погоню. В сражении с главными силами французского флота участвовали три ранее упомянутых корабля, еще три корабля, сблизившиеся с неприятелем, и два корабля из арьергарда, которые пришли на помощь по своей инициативе. В результате неравного боя 7 из 8 кораблей получили серьезные повреждения от сосредоточенного огня противника, а 4 из них фактически вышли из строя. Байрону пришлось равняться на скорость поврежденных кораблей и действовать, не забывая о транспортах с войсками. Преимущества оказались на стороне французов. Байрон был готов вступить в решительный бой, если бы неприятель все силы обратил на оторвавшиеся от главных сил корабли. Однако д'Эстен отказался от решительного боя в пользу защиты Гренады. Его трофеем стал единственный транспорт. Сражение окончилось без особых результатов.

Джона Байрона именовали в английском флоте «Джек скверная погода», ибо легенда сообщала, что в плаваниях он всегда попадал в штормы. Однако истории он более известен географическими открытиями и сражением при Гренаде.

Байрон скончался 10 апреля 1786 в Лондоне. Именем первооткрывателя названы пролив между островом Новая Ирландия и островом Лавонгай и один из островов Гилберта (остров Байрон, или Никунау).

СЭМЮЭЛЬ ХУД

Адмирал Худ участвовал в англо?американской (1775–1782) и англо?французской (1792–1797) войнах. В 1793 году он командовал эскадрой, овладевшей Тулоном.

Сэмюэль Худ из Уайтли родился 12 декабря 1724 года. Он вступил на флот в 1741 году, с 1743 года служил под командованием Роднея, стал лейтенантом в 1746 году. Во время Семилетней войны плавал в Ла?Манше, затем на Средиземном море, командовал фрегатом, захватил ряд французских кораблей в Атлантике и Средиземном море. В 1778 году, после службы в Северной Америке, он стал комиссаром верфи в Портсмуте и заведующим морской академией. В 1780 году моряка произвели в контр?адмиралы и послали в Вест?Индию младшим флагманом при Роднее.

Вернувшийся из Америки в конце 1780 года Родней, узнав о начале войны с Голландией, овладел голландскими островами Святого Евстафия и Святого Мартина с большим числом судов и ценностей. К марту 1781 года он оставался у острова Святого Евстафия, тогда как Худ с эскадрой блокировал Форт?Рояль — порт и арсенал на Мартинике, где стояли 4 французских линейных корабля. Однако он не смог помешать соединению этих кораблей с прибывшей из Европы многочисленной эскадрой де Грасса и был вынужден направиться к Антигуа на соединение с Роднеем.

Де Грасс после взятия 2 июня 1781 года острова Тобаго по просьбе франко?американского командования направился к берегам Северной Америки. Родней послал Худа с 14 кораблями вслед за ним. Потеряв французов из вида и не найдя их в Чесапике, Худ присоединился к вице?адмиралу Грейвзу, который стоял с 5 линейными кораблями в Нью?Йорке. 31 августа Грейвз вышел на поиски французской эскадры де Барра и столкнулся с главными силами противника у Чесапикского залива. В бою 5 сентября он потерпел поражение, причем авангард под командованием Худа выдержал огонь всей французской эскадры. На другой день англичане, видя преимущество на стороне противника и имея несколько поврежденных кораблей, маневрировали в отдалении от французской эскадры. Грейвс вернулся в Нью?Йорк. Неудача английского флота позволила американцам при помощи французского флота овладеть Йорктауном. После взятия Йорктауна английская эскадра Худа вернулась в Вест?Индию, как и французская.

Военные действия 1782 года начались захватом французами острова Сент?Кристофер. 11 января с кораблей де Грасса был высажен десант, осадивший Басс?Терр. Из?за временного отъезда Роднея в Европу Худ командовал в Вест?Индии самостоятельно. Моряк поторопился на помощь гарнизону с 22 кораблями и войском в 700 человек. Он намеревался подойти к острову на рассвете в боевом строю и проходить несколько раз мимо избранной им части французского флота (стоявшего двумя группами), нанося ей поражение. Однако из?за столкновения головного линейного корабля с фрегатом пришлось потратить время на ремонт, и де Грасс, зная о приближении противника, сам вышел в море и после длительных маневров атаковал англичан.

В полдень 25 января английский флот решительно двинулся к Басс?Терр. Французский флот повернул за ним. Чтобы не слишком удалиться, Худ приказал встать на якорь. Когда де Грасс приблизился на дистанцию пушечного выстрела, началась артиллерийская перестрелка. Французы сосредоточили усилия на растянувшемся неприятельском арьергарде. Де Грасс на 120?пушечном корабле «Билль де Парис» попытался прорезать английский строй в одном из разрывов, однако корабли из центра пришли на помощь, тогда как передним кораблям Худ приказал действовать по плану, не обращая внимания на арьергард. Начиная с авангарда, эскадра Худа встала на якорь вблизи места прежней стоянки французов. Де Грасс прошел мимо противника, обстреливая его корабли, и удалился к югу. Он также ожидал прибытия подкреплений.

За ночь и утро Худ упрочил свою позицию таким образом, что ни один корабль не мог пройти между его флангом и берегом. Флагманский корабль «Барфлер» стоял в центре, в выступающей части образовавшейся дуги. Пассат препятствовал атаке с тыла. Посему попытки де Грасса 26 января атаковать противника в кильватерной колонне окончились неудачей. До 14 февраля французский флот крейсировал в море, тогда как англичане занимали позицию у острова. 1 февраля Худ узнал, что шедшие на помощь французам подкрепления рассеяны. Однако 12 февраля английский гарнизон на острове сдался. 13 февраля де Грасс перевел свои корабли к соседнему островку Невис и встал на якорь. Худ в ночь на 14 февраля собрал военный совет, приказал капитанам сверить часы, а в 11 часов утра все корабли без сигнала и шума вышли в море, не замеченные противником.

Мэхэн, оценивая действия Худа, писал: «Как стратегически, так и тактически замыслы и диспозиция Худа были превосходны. Операция его, рассматриваемая в отдельности, представляется совершенно блестящей; но если учесть при этом общее положение Англии в то время, она дает основания к еще более высокой оценке качества адмирала… Шансы, хотя и приблизительно равные, все?таки обратились против Худа, но каждый человек в этом флоте должен был ощутить блеск смелого предприятия и подъем духа, следующий за великим подвигом…» Относительно отхода Худа историк писал: «…Худ удерживал свою позицию с выдержкой, смелостью и искусством, пока у него оставались надежды на успешное сопротивление, но не стал ждать атаки противника при подавляющем преимуществе на стороне последнего…»

После возвращения Роднея из Европы Худ оставался его младшим флагманом. В сражении 9 апреля, когда эскадра Роднея заштилела на траверзе Доминики, французская эскадра де Грасса атаковала ее. Легкий бриз позволил французам быстрее обрести подвижность, тогда как отнесенные порывами ветра корабли Худа отделились от главных сил. Когда ветер посвежел, де Грасс приказал атаковать оторвавшийся неприятельский авангард. 14 или 15 его кораблей спустились и вступили в бой с Худом, продолжавшийся четыре часа. Родней, воспользовавшись всеми возможностями ветра, направился на помощь авангарду. При виде этого французы, атаковавшие Худа, отправились на соединение со своими главными силами. Затем де Грасс всей линией возобновил атаку против Худа, однако тот выстоял. Когда же все корабли Роднея вошли в полосу ветра, французы вышли из боя, не сумев воспользоваться возможностью разбить часть английской эскадры. Два поврежденных корабля Худа были отремонтированы в море.

В сражении при Доминике Роднея с де Грассом 12 апреля Худ принимал активнейшее участие. Когда англичане прорезали французский строй и он распался, Худ преследовал противника. Англичане захватили 5 французских кораблей, в том числе флагманский «Билль де Парис». Последний капитулировал перед пушками флагманского корабля Сэмюэля Худа.

Дисциплина на английской эскадре была такова, что ни Худ, ни подчиненные ему командиры кораблей не сделали ни выстрела по проходившему вблизи французскому кораблю без приказа главнокомандующего. Однако после сражения Худ считал, что можно было взять не 5, а 20 кораблей, и сказал об этом Роднею на следующий день.

За участие в разгроме де Грасса у Доминики 9 и 12 апреля Георг III возвел Худа в звание ирландского пэра. В 1784 году Худ вступил в нижнюю палату парламента, где примыкал к оппозиции. В 1786 году он стал лордом адмиралтейства.

С началом французской революционной войны Худа послали главнокомандующим на Средиземное море. Период его командования (май 1793 — октябрь 1794 гг.) был крайне активным. Когда в начале Французской революции группа оппозиционеров, обосновавшаяся в Тулоне, решила создать отдельную республику Южной Франции, в августе 1793 года Худ привел англо?испано?сардинскую эскадру в Тулон и занял его по предложению французских роялистов. Однако у него было недостаточно сил против войск Конвента, чтобы удержать порт. Он направил «Агамемнон» Нельсона в Неаполь, чтобы получить поддержку войсками от союзного короля обеих Сицилии. В Неаполе Нельсон встретился с Эммой Гамильтон, женой британского посла в Королевстве двух Сицилии. По ее просьбе король Фердинанд сразу согласился отправить на помощь Худу 6 тысяч солдат. Затем Худ послал капитана, чтобы убедить бея Туниса отказаться от поддержки французов. В период борьбы за Тулон Нельсон писал жене:

«Лорд Худ сейчас совершенно такой, как раньше: он настолько хороший офицер, что нам всем следует его уважать. Все иностранцы в Тулоне его боготворят, и, если бы с ним что?нибудь случилось, я уверен, что никто на флоте не смог бы его заменить».

Под огнем батарей генерала Бонапарта Худу в декабре 1793 года пришлось оставить Тулон. Его эскадра направилась к Корсике для поддержки местного националиста Паскуале де Паоли, выступившего против парижского Конвента и просившего помощи с моря. Англичане заняли остров. Осенью 1794 года Худ, произведенный в адмиралы, узнал об усилении французского флота в Тулоне и поехал в Англию, чтобы потребовать соответствующего увеличения Средиземноморской эскадры. Он ничего не добился в адмиралтействе и в гневе подал в отставку. Новым главнокомандующим стал адмирал Джон Джервис.

Более Худ не командовал на море, но в 1796 году был назначен начальником гринвичского госпиталя, и пост этот сохранил до конца жизни. Умер он 27 января 1816 года в Гринвиче. Это был один из немногих адмиралов, вызвавших восхищение Нельсона.

ПЬЕР АНДРЕ ДЕ СЮФФРЕН

В замечательной серии морских столкновений с британским флагманом Эдуардом Хьюзом у берегов Индии и Цейлона в 1782–1783 годах Сюффрен игнорировал писаные правила и опыт и учил своих капитанов изолировать группы судов неприятельской эскадры и затем уничтожать их по очереди.

Пьер Андре де Сюффрен де Сен?Тропез родился 13 июля 1729 года и был записан в число кавалеров ордена Святого Иоанна Иерусалимского. Мальчика предназначали для морской службы. Уже в 14 лет он отправился в Тулон и поступил гардемарином на корабль «Ле Солид». В 1746 году Сюффрен участвовал в неудачной экспедиции Данвиля, из которой вернулись лишь несколько кораблей, в том числе «Тридан», на котором служил юноша. В следующем году он попал в плен после сражения Дезербье де л'Этандюэра с 8 кораблями против 14 кораблей и 3 фрегатов Хоука. Англичане взяли 6 кораблей, на одном из которых служил Сюффрен. После войны, в 1748 году его произвели в мичманы. Не желая оставаться праздным, моряк уехал на Мальту и в качестве члена ордена служил на мальтийских судах, боролся с пиратами и конвоировал суда.

В 1755 году Англия, снарядившая большой флот, начала захваты французских судов. В качестве ответного шага французская эскадра маркиза де Ла Галлисьонера захватила Менорку и разбила английскую эскадру Джона Бинга. Сюффрен лейтенантом состоял на флагманском корабле Ла Галлисьонера «Орфей» и участвовал в Менорском сражении 18 мая 1756 года. Затем он командовал флагманским кораблем де ля Клю «Океан» и 17 августа участвовал в сражении с английской эскадрой Боскауэна. Французский адмирал храбро вступил в бой, но лишился ноги, разбитой ядром. Два корабля оставили его и ушли в Лиссабон. Все остальные укрылись в Лагосе. Однако англичане, невзирая на нейтралитет Португалии, атаковали их в порту. Три корабля они захватили и два сожгли. Сюффрен вновь оказался в плену. Через несколько месяцев он вернулся в Тулон, а затем был не у дел, ибо у Франции почти не оставалось флота.

Моряк вновь намеревался отправиться на Мальту, но в начале 1763 года его назначили командиром шебеки «Хамелеон», служившей для защиты торговли на Средиземном море. Командиром различных судов служил моряк во французском флоте. С 1767 по 1772 год плавал на мальтийских судах и, отличившись в службе, стал командором ордена. В 1772 году в чине капитана корабля он прибыл в Тулон командиром фрегата «Миньон», затем командовал фрегатом «Алкмена». В апреле 1777 моряка назначили командиром корабля «Фантаск».

Тем временем в войну Соединенных Штатов за независимость на стороне восставших вступили Франция и Испания.

Весной 1778 года, еще до объявления войны, началось противодействие флотов. Сюффрен присоединился в Тулоне к эскадре д'Эстена и вместе с ней прибыл к берегам Америки. 8 августа он получил приказ с кораблем «Фантаск» и тремя фрегатами сжечь пять фрегатов в Ньюпорте. Несмотря на форт у входа в порт, моряк смело вошел в бухту, встал на шпринг и огнем заставил фрегаты выброситься на берег; были сожжены все склады и суда в порту. Затем д'Эстен пошел в Вест?Индию и овладел Гренадой, заставив отступить эскадру Байрона в бою 6 июля 1779 года. Осенью французы пробовали взять во взаимодействии с войсками генерала Линкольна Саванну. По приказу д'Эстена 9 сентября Сюффрен прошел за бар и уничтожил укрепления на острове, но неприятельские суда успели отойти. Так как атака Саванны не удалась, 20 октября войска вернулись на суда, и эскадра д'Эстена ушла в Европу. По представлению флагмана король наградил Сюффрена пенсией в 1500 франков.

В ноябре 1779 года Сюффрен стал командиром легкой эскадры союзного франко?испанского флота и успешно блокировал морские перевозки англичан.

31 июля 1780 года франко?испанский флот вышел из Кадиса под флагом дона Луи де Кордова и 9 августа встретил английский конвой. Сюффрен на корабле «Ле Зеле» преследовал охранение, тогда как другие корабли истребляли торговые суда. Большого успеха Сюффрену добиться не удалось, ибо английские корабли с медной обшивкой оказались быстроходнее. По предложению моряка во французском флоте также начали обшивать суда медными листами.

В начале 1781 года с 5 кораблями Сюффрен вышел из Бреста. Он имел задачу не позволить англичанам овладеть голландской Капской провинцией на юге Африки и затем усилить французскую эскадру в Ост?Индии, где англичане овладели французскими портами на берегах Индии и голландскими портами Нагапаттинам и Тринкомали. В Порто?Прайя 16 апреля Сюффрен обнаружил и атаковал английскую эскадру коммодора Джонстона, включавшую 5 линейных и меньшие корабли. Англичане потерпели поражение: два 50?пушечных корабля получили повреждения, и Капская колония была спасена. После смерти адмирала д'Орвеса коммодор Сюффрен вступил в командование эскадрой. В конце 1781 года, присоединив у острова Иль?де?Франс (ныне остров Святого Маврикия у Мадагаскара) остававшиеся там 6 кораблей, Сюффрен направился в Ост?Индию. В пути он захватил английский линейный корабль.

15 февраля 1782 года французская эскадра из 12 кораблей встала на якоря в четырех милях от главной британской базы в Индии — Мадраса. Так как 9 линейных кораблей и 2 фрегата Хьюза стояли под прикрытием береговых батарей, Сюффрен отправился на юг искать базу для флота. Хьюз вышел вслед за ним. 17 февраля у Мадраса произошло сражение, не принесшее успеха ни одной стороне. Сюффрен располагал 12 кораблями и 2 фрегатами; его корабли были разнотипны и уступали по качеству постройки и скорости английским. Тем не менее Сюффрен намеревался действовать активно. В письме младшему флагману капитану Тремелену он предлагал поставить неприятельский арьергард между двумя огнями и разбить его. Сюффрен решительно атаковал англичан, строй которых во время погони за французскими транспортами разделился на три части. Флагман с колонной из 7 кораблей атаковал центр и арьергард англичан, насчитывавшие 5 кораблей. Остальные 5 кораблей Тремелена должны был атаковать корабли на задней линии. Однако, несмотря на повторенный Сюффреном сигнал «вступить в сражение на расстоянии пистолетного выстрела», капитан оставался вне боя. Сюффрен сражался уже три часа, нанес повреждения противнику, когда шквал около 18 часов позволил английскому авангарду подойти на помощь кораблям, два из которых уже оказались небоеспособны. Сюффрену без поддержки арьергарда пришлось повернуть, избегая боя со свежими силами. Таким образом, хорошо задуманное сражение из?за бездействия Тремелена окончилось безрезультатно, а не полным разгромом противника. В донесении морскому министру французский флотоводец писал:

«Я уничтожил бы английскую эскадру не столько своим превосходством в численности, сколько в выгодной диспозиции, при которой я атаковал ее. Я атаковал арьергардный корабль и прошел вдоль английской линии до 6 корабля. Я таким образом сделал 3 корабля неприятеля бесполезными для него, так что мои 12 кораблей имели против себя только 6 противников. Я начал бой в три с половиной часа пополудни, став в голове своего флота и сделав сигнал построить линию насколько возможно лучше, без чего я не стал бы сражаться. В 4 часа я сделал сигнал 3 кораблям поставить арьергард неприятеля между двух огней, а остальной эскадре приблизиться к неприятелю на дистанцию пистолетного выстрела. Этот сигнал, хотя и репетованный, не был выполнен».

После сражения Хьюз ушел для ремонта кораблей в Тринкомали и 12 марта вернулся в Мадрас. Французская эскадра пошла с транспортами в Пондишери, который Сюффрен намеревался захватить, чтобы высадить войска для сухопутных действий. Так как Пондишери оказался непригоден для базирования войск, Сюффрен, договорившись с правителем княжества Майсор Гайдером?Али, боровшимся за независимость от англичан, высадил у Порто?Ново десант, который 4 апреля 1782 года овладел Куддалором. Сам же Сюффрен вышел 23 марта на поиски противника.

В марте английская эскадра из 11 кораблей направилась с подкреплениями и боеприпасами для гарнизона Тринкомали. 10 апреля Сюффрен с 11 кораблями встретил Хьюза. Два дня флоты маневрировали в виду друг друга. Англичане хотели избежать сражения. Однако Сюффрен атаковал их 12 апреля. Он сосредоточил свои усилия на авангарде и центре. У англичан три корабля вышли из строя, на некоторых пришлось ставить фальшивые мачты, чтобы дойти до Тринкомали и 6 недель исправлять повреждения. Пользуясь свободой, Сюффрен действовал на морских сообщениях англичан, пополняя запасы за счет призов.

Сюффрен расположился в Батаколо, на полпути движения английских транспортов от Тринкомали до Пуант де Галле. Здесь командующий получил указание правительства идти в Иль?де?Франс. Однако Сюффрен решил добиваться полного разгрома противника. 3 июня он пошел в Куддалор для встречи с Гайдером?Али и командиром сухопутного отряда. По пути он остановился в Транкобаре, откуда действовал против британского судоходства на линии Мадрас — Тринкомали. Придя 22 июня в Куддалор, он на следующий день от крейсировавшего фрегата узнал о прибытии в Нагапаттинам Хьюза, сразу же после переговоров вышел в море и 5 июля был недалеко от города.

6 июля противники, имевшие по 11 кораблей, 4 часа сражались у Нагапаттинама и понесли значительные потери в людях (французы — 800, англичане — 300 человек), но не пришли ни к какому результату. После боя Хьюз ушел для ремонта к Мадрасу, где нашел все необходимые материалы. Сюффрен в Куддалоре не имел никаких запасов. Пришлось послать суда за строевым лесов в Малаккский пролив, снять мачты с фрегатов и трофейных судов. Ремонт вели на открытом рейде, с частым волнением. Сюффрен успевал наблюдать за всем. Когда же офицеры жаловались на трудности, он говорил, что пока Тринкомали не взят, портом будет служить открытое море. Уже через 12 дней французские корабли были готовы выйти в море. 18 июля флагман ушел в Батаколо ожидать подкрепления. 21 августа прибыли два линейных корабля и транспорты с грузами. Сюффрен решил овладеть Тринкомали и 26 августа высадил десант. Через пять дней гарнизон сдался. Флотоводец обеспечил новую базу припасами.

3 сентября к Тринкомали прибыл Хьюз; он намеревался увлечь противника от порта как можно дальше, чтобы поврежденные французские корабли не могли вернуться. Сюффрен немедленно вышел и атаковал с 14 кораблями 12 английских. Французы не одержали решающей победы из?за того, что командиры кораблей, несмотря на приказы Сюффрена, не смогли построить линию и не оказывали друг другу поддержку. Тяжесть сражения легла на самого Сюффрена; правда, капитанов извиняет то, что командующий слишком торопился, поднимая один сигнал за другим, и вступил в бой, пока не была выстроена боевая линия. После боя, не принесшего решающих результатов, Хьюз вернулся в Мадрас, а Сюффрен — в Тринкомали, ставший его базой.

Уже 30 сентября, отремонтировав корабли, Сюффрен отплыл к Куддалору, где англичане блокировали французские войска. Расстроив перемирие султана с англичанами, Сюффрен основал вторую базу на западной оконечности Суматры, в более здоровой местности, чем Тринкомали. Только в середине марта 1783 года прибыли подкрепления генерала Бюсси; они были высажены в Порто?Ново, но сразу же заблокированы с суши и моря англичанами. 10 июня Сюффрен узнал об этом, а 20 июня уже атаковал 15 кораблями 18 кораблей Хьюза. Англичанам пришлось отступить в Мадрас, оставив армию на берегу. 29 августа Куддалора достигло известие о мире.

5 марта 1783 года Сюффрена произвели в генерал?лейтенанты. 26 марта 1784 года французская эскадра вернулась в Тулон. Король был доволен и наградил моряка орденом Святого Духа и пожаловал чин вице?адмирала.

В 1787 году Сюффрен командовал Брестским флотом. В 1788 году, когда несогласие между Англией и Францией могло привести к войне, король приказал ему готовить эскадру в Бресте. Но Сюффрен был болен и умер в Париже 8 декабря 1788 года.

Сюффрен отличался храбростью, всегда стремился к генеральному сражению, даже не имея превосходства в силах, умело использовал политическую и стратегическую обстановку. В области тактики Сюффрен независимо от Клерка применил метод атаки всеми своими силами части неприятельского флота. В стратегии он настойчиво добивался основной цели — уничтожения неприятельского флота, используя внезапность нападения. Имя его носили в разное время несколько кораблей ВМС Франции.

На цоколе памятника Сюффрену высечены следующие строки: «Мыс прикрывал, Тринкомали взял, Гайделур освободил, Индию защитил, шесть блестящих боев».

РИЧАРД ХАУ

Адмирал Хау участвовал в нескольких войнах, но наибольшую славу принесло ему сражение при Финистерре, в котором флотоводец попробовал впервые применить тактику прорезания строя, которую со временем успешно использовал Нельсон и другие адмиралы эпохи парусного флота.

Ричард Хау родился 8 марта 1726 года в Лондоне. Он вступил во флот в 1740 году, проявил много активности, особенно в Северной Америке, и быстро продвигался по службе. По смерти старшего брата 6 июля 1758 года, моряк стал 4?м виконтом Хау — ирландским пэром. В 1762 году его избрали членом парламента от Дартмута. В течение 1763 и 1765 годов Хау был членом бюро адмиралтейства, а с 1765 по 1770 год — казначеем флота. В 1770 году моряка произвели в контр?адмиралы, в 1775?м — в вице?адмиралы. В 1776 году его назначили командовать Североамериканской станцией, где, из симпатии к колонистам, он добивался примирения.

15 апреля 1778 года эскадра д'Эстена (12 кораблей, 5 фрегатов, 4000 человек) вышла из Тулона и 8 июня прибыла к берегам Америки для помощи восставшим Североамериканским штатам. Задержка французов позволила лорду Хау, получившему указание очистить Филадельфию и занять Нью?Йорк, выполнить свою задачу. Собрав транспорты и корабли в бухте Делавэр, 28 июня он отправился в Нью?Йорк с судами и материалами, преодолевая штили. Через десять дней он подошел к устью бухты, а затем за два дня достиг Сэнди Гука. При энергичной помощи флота отошедшая из Филадельфии английская армия морем была доставлена 5 июля в Нью?Йорк. После этого Хау отправился к входу в порт. С 9 кораблями ему предстояло отражать нападение 12 более мощных, по артиллерии почти вдвое превосходящих его силы кораблей. Но д'Эстен не решился атаковать эскадру в Сэнди Гуке и отправился к Род?Айленду. Лорд Хау, оповещенный об этом 28 июля, только 9 августа из?за встречных ветров прибыл к мысу Юдифь. Однако д'Эстен накануне уже расположился там между Гульдскими и Коннектикутскими островами, заняв кораблями и западные проходы. Французская эскадра была готова поддержать американскую армию в атаке британских укреплений. Когда появилась более слабая английская эскадра, д'Эстен вышел в море. Хау решил принять бой. Сутки противники маневрировали, добиваясь выгодного положения, пока в ночь на 11 августа их суда не рассеял сильный шторм. Сразу же после шторма два английских корабля атаковали французский флагман «Лангедок», лишившийся мачт, и «Тоннан», у которого осталась лишь одна мачта. К вечеру они прекратили бой, а утром подошли главные силы французов. Англичане ушли в Нью?Йорк, а д'Эстен отправился в Бостон, оставив американские войска без поддержки. В результате укрепления Род?Айленда англичане удерживали еще год. Хау же, приведя корабли в порядок, намеревался идти к Род?Айленду, но, узнав об уходе французов, пошел к Бостону, был там через четыре дня после д'Эстена и заблокировал узкий вход в Ньюпорт, по которому французские корабли могли выходить лишь поодиночке.

В 1778 году Хау пробовал управлять сражением со стороны, находясь на судне вне линии, но в дальнейшем отказался от этого.

После ремонта судов д'Эстен с эскадрой отправился в Вест?Индию. За ним Хау послал 5 кораблей. Сам он оставался у берегов Америки. По прибытии адмирала Джона Байрона с подкреплениями Хау оставил в сентябре станцию и пошел в Англию.

При смене министерства в марте 1782 года Хау был избран командующим в Английском канале. Его эскадра воспрепятствовала соединению союзного флота в Кадисе, ибо заставила уйти в свои порты голландские корабли. Тем не менее в Кадисе собралась франко?испанская эскадра из 40 кораблей. Лорд Хау располагал всего 22 кораблями. Однако он не только сдерживал в порту превосходящие силы противника, но и провел в свои порты конвой с Ямайки. В том же году он осуществил трудную операцию по окончательному овладению Гибралтаром.

Осенью 1782 года после трехлетней осады испано?французские войска перешли к решительной атаке Гибралтара с суши и моря. 10 сентября испано?французский флот оставил Кадис и направился в Альхесирас. 13 сентября союзники использовали для обстрела укреплений, кроме береговых орудий и боевых кораблей, десять защищенных от снарядов батарейных кораблей, 40 бомбардирских судов и 40 канонерок. Однако они потерпели поражение, потеряв все батарейные корабли под огнем английских укреплений и канонерских лодок. Союзники решили блокировать Гибралтар, не допуская к нему подвоз провизии. Этому помешал Хау.

10 октября шторм нанес серьезные повреждения союзным кораблям; один из них был выброшен на берег под батареями Гибралтара и сдался. На следующий день появилась эскадра Хау из 34 кораблей, конвоировавшая транспортные суда. Флагман прошел вместе с конвоем к востоку, на Средиземное море, хотя и мог оставить транспорты у берега в безопасности. Союзники последовали за ним только 13 октября и, несмотря на выгодное положение и превосходство сил, позволили почти всем транспортам пройти благополучно, выгрузить подкрепления, провиант и боеприпасы. 19 октября английская эскадра направилась обратно, обеспечив Гибралтар всем необходимым на год. 20 октября союзники последовали за ними. Хотя они и были на ветре, но не решились приблизиться. 49 союзных кораблей сражались на дальней дистанции с 34 кораблями Хау, который, выполнив задачу, предпочитал уклоняться от боя. В свою очередь, и союзники, у которых в перестрелке участвовали 33 корабля, не настаивали на сражении. Суда Хау были хуже оборудованы и их экипажи были малочисленнее. Но флагман хорошо управлял своими кораблями, а неприятель не проявлял инициативы, и операция завершилась блестящим успехом.

В 1782 году моряка за победу удостоили титула виконта Хау из Лангара. С 28 января по 16 апреля 1783 года Хау был первым лордом адмиралтейства, и снова с декабря 1783 по август 1788 года занимал этот пост в первом министерстве Уильяма Питта. Хау принадлежал к партии вигов. В 1788 году он стал бароном и эрлом Хау.

С началом французской революционной войны в 1793 году Хоу вновь поставили командовать флотом Канала (Ла?Манша). 1 июня 1794 года он одержал важную победу у мыса Финистерре.

Во Францию из Северной Америки весной 1794 года направлялся большой конвой из 150 судов с ценным грузом и охранением. 16 мая 1794 года Брестская эскадра контр?адмирала Вилларе де Жуайеза (25 линейных кораблей) вышла в Атлантику, чтобы прикрыть конвой из Северной Америки в Брест. 5 французских кораблей контр?адмирала Ньелли уже были в море. Английская эскадра адмирала Хау (26 кораблей) крейсировала в Бискайском заливе. Хау направил 6 кораблей контр?адмирал Монтагю для крейсерства между мысом Финистерре и параллелью острова Бель?Иль. Узнав о выходе флота из Бреста, адмирал начал поиск, чтобы истребить противника и захватить конвой.

В конце мая конвой имел несколько стычек. Французы упорно выполняли основную задачу — доставить суда к цели. Однако 1 июня с наветренной стороны французской эскадры, идущей традиционной линией, появилась эскадра Хау. Встреча произошла в 430 милях западнее острова Уэссан. Каждый из английских кораблей должен был по замыслу Хау пройти за кормой своего противника и продолжить бой с подветренной стороны, чтобы использовать продольный обстрел при прорыве линии и помешать противнику уйти под ветер. Одновременная атака по всей линии не получилась. Когда утром французы открыли огонь по атакующим, корабль «Сизер» отказался прорезать строй и начал обстрел с дальней дистанции. Однако адмирал настойчиво потребовал прорезать линию. Около 10 часов утра нескольким английским кораблям удалось выполнить приказ и атаковать противника с подветренной стороны. Остальные вели бой с противником, оставаясь на ветре.

В ходе сражения Хау направился к французскому центру для боя с флагманским кораблем противника «Монтань». Так как французы прибавили парусов, корабль Хау «Куин Шарлотт» вышел к третьему от неприятельского флагмана кораблю и вдоль линии направился к «Монтань», по пути поражая огнем другие корабли («Ванжер» и «Ашиль»), и нанес ему серьезный ущерб.

Корабли французского центра, умело маневрируя, сокращали интервалы на линии, не позволяя ее прорезать. Однако вскоре шедший за неприятельским флагманом корабль «Жакобен», чтобы не столкнуться с ним, был вынужден повернуть, что позволило Хау прорезать линию и огнем заставить «Монтань» оставить линию. Английский адмирал не стал преследовать из?за повреждений в рангоуте «Куин Шарлотт».

Английский корабль «Брансуик» не смог пройти за кормой «Жакобен» и пытался обогнуть «Ашиль», но помешал атаковавший его «Ванжер». Оба корабля, сражаясь, в начале 11?го часа вышли из линии. «Ашиль» пытался прийти на помощь, но «Брансуик» вывел его из строя, и через несколько часов кораблем овладели англичане.

К 11 часам утра многие французские корабли, лишенные мачт, покинули линию. Вилларе де Жуайез спустился под ветер и собрал вокруг себя корабли, которые поддавались управлению, чтобы помочь поврежденным. Хау также собрал и выстроил свою расстроенную эскадру, но атаку не возобновил. Общее сражение прекратилось через два часа; продолжались лишь отдельные перестрелки. «Ванжер», сражавшийся с несколькими английскими кораблями, пошел ко дну, не спуская революционного флага. Ночью французы ушли в Брест. Они потеряли 7 кораблей (6 из них были взяты в плен), 7 кораблей получили серьезные повреждения. Однако они выполнили задачу и провели конвой. У англичан тяжело пострадали 11 кораблей. Видимо, по этой причине Хау не преследовал неприятеля.

В Англии сражение при Финистерре вызвало резкую критику. Однако оно заложило основы новой тактики, которую со временем использовал Нельсон. Мэхэн считал, что более блестящих успехов не было и у Горацио Нельсона, ибо его эскадра имела лучшую подготовку.

В 1797 году Хау направили на подавление восстания в Спитхэде, и он оказал большое влияние на моряков, добившись прекращения возмущения.

Умер Хау 5 августа 1799 года. В память о моряке его именем называли корабли.

ВАСИЛИЙ ЯКОВЛЕВИЧ ЧИЧАГОВ

Единственный моряк — кавалер ордена Святого Георгия I степени — В.Я. Чичагов проводил в жизнь необычную тактику: принимал атаку противника на выгодной позиции, чтобы одерживать победы малой кровью.

Родился будущий адмирал 28 февраля 1726 года в небогатой семье под Костромой. Получил домашнее воспитание и образование. Потом окончил Навигацкую школу в Москве. Морскую службу начал гардемарином, прошел все младшие офицерские чины на Балтийском флоте, отличился в Семилетней войне, выполняя ответственные поручения. Затем он служил в Архангельске. В 1765–1766 годах моряк руководил секретной экспедицией, которая на трех небольших судах дважды пыталась пройти через Северный Ледовитый океан к Алеутским островам между Гренландией и Шпицбергеном. Русские моряки достигли 80 градусов 26 минут северной широты, побив рекорд Г. Гудзона. Сплошные льды не позволили продвинуться далее. Разумеется, плавания в те годы и не могли привести к успеху. Чичагову можно поставить в заслугу уже то, что он без потерь вернул свои суда с экипажами от кромки вековых льдов к родным берегам. Более того, капитан бригадирского ранга доказал, что такая задача невыполнима для деревянных парусников.

Став главным командиром Архангельского порта, Чичагов боролся со злоупотреблениями среди чиновников и моряков. После начала русско?турецкой войны 1768–1774 годов он старался увеличить возможности верфей, предложив закладывать сразу по 6 кораблей вместо 4. Построенные архангельцами корабли шли на Балтику. В 1770 году туда же вызвали произведенного в контр?адмиралы Чичагова. Он обучал экипажи для кораблей Балтийского флота, в 1772 году одну из подготовленных эскадр провел без потерь на Средиземное море. Вернувшись, стал главным командиром сначала Ревельского, затем Кронштадтского порта. Благодаря его стараниям и последняя ушедшая на Средиземное море эскадра благополучно достигла цели.

Боевое крещение в качестве флагмана контр?адмирал Чичагов получил на Черном море. Весной 1774 года эскадра Азовской флотилии под его флагом крейсировала у входа в Керченский пролив. 9 июня с русской эскадры из 3 фрегатов и 2 «новоизобретенных» плоскодонных кораблей увидели турецкий флот. Чичагов пошел на сближение и обнаружил, что к охраняемому им проливу направляются 5 линейных кораблей, 9 фрегатов, 26 галер и шебек, несколько меньших судов под командованием адмирала. Заметив русскую эскадру, турки двинули на нее отряд из 7 фрегатов, 6 шебек и 4 галер. Остальные пытались прорваться в Керченский пролив. Контр?адмирал не поддался обману, повел отряд наперерез и преградил противнику путь, открыв огонь. Турки после перестрелки в сумерки отстали. Русские корабли развернулись в проливе. Вернувшаяся турецкая превосходящая по силам эскадра заняла позицию у входа, пыталась атаковать, но ее нападения были отражены.

Адмирал Чичагов, между войнами командовавший эскадрами на Средиземном и Балтийском морях, в начале русско?шведской войны 1788–1790 годов временно оказался не у дел. Весной 1789 года Екатерина II вверила ему командование Балтийским флотом, силы которого стояли в Ревеле, Кронштадте и Копенгагене. Адмирал столкнулся с неприспособленностью Ревеля как базы. На прибывшей из Кронштадта эскадре было много новобранцев. Василий Яковлевич, несмотря на нетерпеливые указы из столицы, задерживал выход в море, стараясь обучить экипажи для похода и боя. Только 2 июля его флот выступил и 6 июля вел сражение со шведским у острова Эланда. Следуя своей тактике, Чичагов не атаковал неприятеля, а вел перестрелку и ожидал подхода копенгагенской эскадры, чтобы зажать противника с двух сторон превосходящими силами. Но шведы укрылись в Карлскроне (Карлскруне). Господство на море перешло к русским. Чичагов увел флот к своим берегам и, сберегая корабли, ограничивался блокадой, разведкой, охраной судоходства и поддержкой гребного флота, действовавшего в шхерах. Это была вполне разумная стратегия, хотя императрица и рассчитывала на более эффектные победы. Но пассивность сухопутных сил в Финляндии не позволила воспользоваться успехом на море, и весной 1790 года Густав III вновь перешел в наступление. Он хотел разбить русские эскадры по очереди, высадить десант у Ораниенбаума и диктовать требования русскому двору.

Уже 6 марта два шведских фрегата совершили набег на Балтийский порт (Палдиски), высадили десант, уничтожили запасы, заклепали пушки недостроенной крепости и ушли ранее, чем прибыли подкрепления из Ревеля. Это предупреждение Чичагов воспринял весьма серьезно, ибо Ревельский порт не имел иной защиты, кроме боевых кораблей. Пользуясь бездействием главных сил вражеского флота, адмирал принял меры для отражения возможного нападения. Посты на маяках, высланные в море отряды предупредили о приближении противника, и когда 1 мая шведский флот появился у Ревеля, Чичагов был готов к встрече с ним.

Недостаток людей исключал сражение в открытом море, тем более против вдвое превосходящих сил противника. Адмирал решил принять бой на якоре, превратив корабли в деревянные бастионы. Он построил эскадру в три линии. Первую составили 10 кораблей и фрегат, за ее разрывами встали 2 бомбардирских корабля и 4 фрегата, третью линию составили 7 катеров; кроме того, из ворот гавани могли действовать канонерские лодки, а в ее глубине оставались 2 брандера и вспомогательные суда. Правый фланг линии опирался на отмели, левый — на орудия Ревельской крепости. Обойти с фланга и взять в два огня русские корабли, стоявшие на небольших расстояниях, шведы не могли, и им пришлось напасть с фронта.

Шведское командование решило атаковать русскую эскадру, не вставая на якорь. Предстояло линию из 21 корабля и 6 линейных фрегатов ввести на рейд в направлении русского левого фланга, поворачивать на восток и проходить вдоль всего фронта, обстреливая его на ходу. Но качка привела к тому, что большинство шведских снарядов не достигало цели, а русские моряки стреляли как на учениях. В итоге боя несколько шведских кораблей получили значительные повреждения, один сел на камни и был сожжен шведами, а второй сдался. Потери ревельской эскадры составили только 9 убитых и 27 раненых. Увидев безуспешность атаки, герцог Карл приказал отвести еще не бывшие в бою корабли. Его флот крейсировал у Наргена, не решаясь повторить нападение, пока не последовал приказ короля идти для прикрытия гребного флота у Выборга.

Чичагов после Ревельского сражения принял меры для подготовки соединения с кронштадтской эскадрой вице?адмирала А.И. Круза, чтобы нанести удар с двух сторон противнику, угрожавшему столице. 17 мая ревельская эскадра вышла к Наргену, а 23 мая, получив указание императрицы, отправилась на соединение с Крузом. В случае встречи с превосходящими неприятельскими силами адмирал предполагал занять позицию между островами и принять бой на якоре. В ночь на 26 мая он так и поступил, а утром соединился с Крузом, который в двухдневном Красногорском сражении 23–24 мая сдержал натиск превосходящих сил шведского флота. Русские эскадры заблокировали шведский флот, по приказу короля укрывшийся в Выборгском заливе. Вновь противник был изгнан с моря. Но его необходимо было добить.

Из залива, где стояли шведские корабельный и гребной флоты, несколько фарватеров между островами и мелями вели на запад, юг и восток. Флот Чичагова развернулся против шведского. Почти месяц адмирал сжимал блокаду, хотя из столицы его и торопили. Русские корабли оттеснили шведские вглубь залива. Отдельные отряды заняли все проходы на юге и западе, наблюдали за Березовым зундом, в котором должны были действовать задерживавшиеся гребные суда вице?адмирала К.Г. Нассау?Зигена. Чичагов рассчитывал атаковать с фронта, тогда как гребной флотилии следовало напасть с востока, а гребным судам Т.Г. Козлянинова из Выборга — ударить в тыл. Однако подготовленное наступление сорвалось по вине Нассау?Зигена, который достиг Березового зунда только 21 июня и сразу перешел в наступление, не предупредив Чичагова и не дав отдыха гребцам. К ночи 22 июня, когда установился удобный для шведов ветер, его команды прекратили натиск.

Оказавшийся в безвыходном положении Густав III решился на отчаянный прорыв. Он направил через западный фарватер кильватерную колонну кораблей и фрегатов. Путь ей должны были расчистить брандеры. Вслед за кораблями ближе к берегу должны были самостоятельно прорываться в шхеры гребные суда. Утром, пока уставшие гребцы Нассау?Зигена отдыхали, шведские гребные суда отошли к своим главным силам, а часть их демонстративно атаковала правый фланг русской линии, отвлекая внимание от фланга левого, где корабельный флот с потерями прорывался сквозь отряды контр?адмиралов И.А. Повалишина и П.И. Ханыкова в западном проходе. Больше всего потерь шведам нанесли их брандеры: от их огня погибли корабль и фрегат. Несколько судов сели на мель и сдались.

Чичагов первоначально наблюдал, в какую сторону направятся шведы. Он дал сигнал Козлянинову начать атаку с тыла, затем подкрепил отряды Ханыкова и Повалишина и, наконец, когда шведы прорвались, повел главные силы в преследование. Первоначально он приказал своим легким судам атаковать и брать вражеские гребные суда, оказавшиеся в море беспомощной добычей. Увидев, что из?за Березовых островов появляется гребная флотилия, адмирал решил, что Нассау?Зиген и Козлянинов возьмут на себя пленение королевского гребного флота. Он собрал все парусные корабли и устремился за уходившим к Свеаборгу шведским флотом. Несмотря на то что адмирал вышел из Выборгского залива в числе последних, он оказался среди передовых преследующих. За время погони были взяты два шведских корабля, а остальные укрылись под батареями Свеаборга. Чичагову оставалось только организовать наблюдение за портом, чтобы в нужный момент вывести главные силы. Вновь адмирал добился нейтрализации противника с относительно небольшими потерями, которые с лихвой компенсировали трофеи.

Тактика В.Я. Чичагова в известной степени была вынужденной. Постоянная острая нехватка опытных матросов заставляла избегать решительного боя. Более того, адмирал порицал С.К. Грейга за то, что тот с неподготовленной эскадрой атаковал шведов у Гогланда. Последнее свидетельствует, что оборонительная тактика не была случайностью, а вполне обдуманным методом, позволявшим компенсировать с помощью местных прикрытий недостатки подготовки экипажей. В частности, занимая позицию между островами, Чичагов готовился к нападению всего неприятельского флота; если бы шведы направились к Кронштадту, он был готов применить второй тактический прием: зажать противника между двумя эскадрами и разгромить, уже обладая превосходством в силах и положении.

За Ревельское сражение Чичагова наградили орденом Святого Андрея Первозванного. После Выборгского — он стал первым моряком, удостоенным ордена Святого Георгия 1?й степени. Императрица одарила его поместьями в Белоруссии. Это было хоть и запоздалым, однако достойным признанием заслуг В.Я. Чичагова.

В последующие годы В.Я. Чичагову не довелось командовать в сражениях, ибо на Балтике у русского флота соперников не осталось. Одно движение эскадр, выводимых адмиралом в море, было настолько внушительным, что никто не решался противодействовать им.

При Павле I Василий Яковлевич выступил против самодурства самодержавного генерал?адмирала, вышел в отставку и жил в имении как под арестом. Император не разрешал опальному флотоводцу приезжать в столицу. Умер адмирал 4 апреля 1809 года и торжественно похоронен на кладбище при Александро?Невской лавре. Из десяти его сыновей большинство служило на флоте, а Павел Васильевич Чичагов стал морским министром, немало сделавшим для укрепления флота.

АЛЕКСАНДР ИВАНОВИЧ КРУЗ

Применение резерва и указание командирам кораблей строить в ходе боя линию не по диспозиции в Керченском сражении морские писатели называют ушаковской тактикой. Менее известно, что за два месяца до сражения у Керченского пролива такую тактику применил А.И. Круз в Красногорском сражении.

А.И. Круз (1731–1799), сын моряка петровского флота и воспитанник известного флагмана Д. Кеннеди, с детства служил на море, обучался в России и за границей, ежегодно бывал в плавании, получил ранение при осаде Кольберга. В Чесменском сражении его корабль «Святой Евстафий» оказался в центре событий, одержал верх над турецким флагманом «Реал?Мустафа», но вместе с ним сгорел. При взрыве корабля командир спасся чудом, был награжден орденом Святого Георгия 4?й степени. Вторично капитан с трудом избежал смерти, когда трофейный корабль «Родос», который он вел в Россию, встал на мель и его экипаж окружили пираты?майноты. Со временем из лихого рубаки моряк стал рассудительным флагманом. Он помогал А.В. Суворову оборонять берега Крыма от десантов турецкого флота, водил эскадры в Северное море для охраны нейтрального судоходства, обучал команды. В начале русско?шведской войны 1788–1790 годов вице?адмиралу поручили командование резервной эскадрой. Когда же в мае 1790 года шведские корабельный и гребной флоты угрожали Кронштадту, Екатерина II доверила заслуженному моряку оборону подступов к столице. 7 мая она подписала указ о назначении Круза командующим кронштадтской эскадрой. Вице?адмиралу было поручено со всеми боеспособными кораблями выйти в море, найти неприятеля, атаковать его и постараться разбить.

Выслав разведку, 12 мая Круз вышел из Кронштадта. Встречные ветры задержали его у Красной Горки, где эскадра занималась артиллерийскими и парусными учениями. Во всеподданнейшем донесении от 17 мая вице?адмирал, сообщая о своем положении и появлении у Гогланда 40 шведских кораблей, в том числе 22 линейных, просил выслать в его распоряжение 8 новых гребных фрегатов, стоявших у Кронштадта. Уже через пять дней фрегаты присоединились к эскадре. Тем временем шведские парусники, которые охраняли передислокацию гребных судов под Выборг, вечером 20 мая обнаружили русский корабельный флот со стороны Кронштадта. Шведскому флоту предстояло, спасая армейские суда, вступить в схватку с русскими, тогда как Крузу следовало сразиться со шведами, чтобы защитить столицу империи.

К началу сражения эскадра А.И. Круза состояла из 17 линейных кораблей, 4 парусных и 8 гребных фрегатов, 2 катеров. Из 1760 пушек 1400 было на линейных кораблях. Авангардом командовал вице?адмирал Я.Ф. Сухотин, кордебаталией — сам Круз на корабле «Чесма», арьергардом — контр?адмирал И.А. Повалишин. Особый отряд составили 4 парусных и 5 гребных фрегатов под командованием Ф.И. Денисона, которому Круз предоставил право действовать самостоятельно. Фактически этот отряд составлял подвижный резерв для парирования неожиданных действий противника. Ему следовало держаться на наветренной стороне боевой линии линейных кораблей, чтобы обладать свободой маневра. 3 гребных фрегата и 2 катера Круз оставил при себе для передачи сигналов и для посылок.

Шведский флот насчитывал 22 линейных корабля, 8 больших, 4 малых фрегата и несколько вспомогательных судов; против 800 крупных (18–36?фунтовых) и 600 мелких орудий русских линейных кораблей шведы имели 1200 орудий 29–36?фунтовых и 800 более мелких. В боевую линию генерал?адмирал Карл Зюдерманландский ввел все линейные корабли и 2 больших фрегата; остальные 6 составили отдельный отряд для поддержки пострадавших в бою кораблей и наиболее атакованной части флота.

Соотношение сил не давало Крузу основания для оптимизма. Но он обязался не допустить шведов к русским берегам, и обещание эскадра Круза успешно выполнила в троекратном сражении у Красной Горки, или у острова Сескара.

В течение дня 22 мая флоты сближались. Когда же после полуночи повеял восточный ветер, вице?адмирал Круз использовал возможность для наступления. На исходе 3?го часа последовал сигнал флагмана атаковать неприятеля и сразиться с ним на дистанции ружейного выстрела; по этому сигналу авангард начал спускаться на шведский флот. Шведские суда шли в почти правильной кильватерной линии; легкая эскадра держалась с наветренной стороны на траверзе головы эскадры. До начала сражения герцог Карл, имевший указание короля беречь свою жизнь, со штабом перешел на борт малого фрегата «Улла Ферзен», чтобы управлять боем вне строя; на флагманском «Густаве III» оставался для приема и передачи сигналов флаг?офицер лейтенант Клинт. Фактически кордебаталию возглавлял командир флагманского корабля полковник Клинт.

Российские корабли шли в строю фронта, но вскоре легли на курс, почти параллельный неприятельскому. Круз стремился упорядочить растянувшуюся линию. В начале 5?го часа первым открыл огонь шведский авангард, минут через 10 ответил русский авангард, а через 25 минут, когда спустились остальные шведские корабли, перестрелка стала всеобщей. Арьергарды вступили в бой с задержкой и обменивались выстрелами на значительном расстоянии.

Шведы, оказавшись под ветром, не стремились атаковать и ограничивались обороной. Круз продолжал наступать. Авангард все более сближался с неприятелем. В 8?м часу с подходом русского арьергарда сражение приняло особенно острый характер. В это время главнокомандующий поднял сигнал кораблям «Святой Николай» и «Принц Густав» подойти ближе к его флагману, против которого сражались 3 шведских корабля, в том числе генерал?адмиральский.

В ходе сражения 2 шведских корабля и 3 фрегата пытались охватить и поставить в два огня русский авангард; один из фрегатов уже поворачивал, но Денисон, оценив обстановку и располагая наветренным положением, повел 5 парусных и гребных фрегатов, отогнавших шведов. После этого шведский флот вышел из боя. Круз пытался преследовать. В начале 9?го часа он сделал сигнал построить линию не по учреждению (то есть не по указанному перед боем порядку), а по способности, что сокращало время перестроения; но стихший около 10 часов ветер не позволил продолжить атаку.

Оба флота оказались почти неподвижными вблизи острова Биорке. Этим удобным моментом воспользовался Густав III и выслал в поддержку своему заштилевшему флоту отряд гребных судов, которые подошли к месту боя около 11 часов. Они пытались атаковать, но встретили отпор фрегатов Денисона. Свою роль сыграл постепенно усиливавшийся юго?западный ветер, который затруднил действия гребных судов. Однако тот же ветер оживил парусники и позволил продолжить сражение после полудня.

Противники сближались с арьергардами впереди. В начале 14 часов завязался второй этап сражения. Круз неоднократно поднимал сигналы, упорядочивая строй. Он требовал от капитанов занять свои места, прибавить парусов, сомкнуть линию. Но шведы вскоре уклонились от боя. К 15 часам дистанция настолько возросла, что ядра оказались недейственными, и главнокомандующий приказал прекратить огонь; в 15 часов 30 минут он поднял сигнал прибавить парусов и сомкнуть линию. Вице?адмирал, похоже, стремился увлечь шведов в глубину залива, изобилующего мелями. Шведская эскадра на это не решилась; авангард встал на якорь, а кордебаталия, повернув на левый галс, удалялась по ветру. Но перестрелка русского авангарда с ближайшими шведскими кораблями, оказавшимися с подветренной стороны своего флота, продолжалась. Русская эскадра, двигавшаяся контркурсом, вела бой, пока шведский флот не прошел мимо и огонь прекратился, а в 20?м часу по сигналу Круза легла в дрейф.

Флагманский корабль А.И. Круза был в самой гуще боя. Вице?адмирал в одном камзоле с орденской лентой непрерывно курил трубку; на плече его осталась кровь убитого на юте матроса. Когда стало известно о тяжелом ранении Сухотина, Круз на шлюпке под выстрелами направился проститься с ним, а затем обходил на виду у неприятеля корабли своего флота. Он сначала предполагал атаковать 24 мая. Однако сведения о серьезных повреждениях заставили отказаться от этой мысли. В донесении императрице, отправленном 24 мая, вице?адмирал обещал держаться в виду неприятельского флота, пока не подойдет эскадра Чичагова.

В полночь установился тихий ветер. Но Круз из?за повреждения кораблей не мог воспользоваться наветренным положением и атаковать неприятеля. Также и шведы не могли напасть на русский флот, находившийся в 4–6 милях; оба флота много маневрировали на узких фарватерах.

Около 2?х часов шведские корабли поставили все паруса и стали удаляться, что вице?адмирал приписал появлению Чичагова. В 3?м часу неприятельский флот был виден вдали, и главнокомандующий дал сигнал построиться в линию баталии по способности. Одновременно продолжался ремонт. К 8 часам на корабле «Чесма» заменили крюйс и крюйс?брам?стеньги; поврежденный корабль «Иоанн Богослов» и катер «Гагара» ушли в Кронштадт. Боевая линия уменьшилась до 16 кораблей против 22 неприятельских. Однако Круз готовился к бою, ибо с появлением Чичагова вступал в действие план совместных действий двух адмиралов. По сигналу вице?адмирала к 10 часам эскадра строила линию баталии. В 11?м часу главнокомандующий созвал всех капитанов. Русская боевая линия построилась к полудню курсом на юг. Ветер стал попутным шведам, и они с 13?го до 15?го часа медленно спускались на русскую линию и маневрировали. После перемены ветра на юго?западный авангард и легкая эскадра шведов оказались под ветром, и потребовалось время, чтобы восстановить линию.

Круз в начале 15?го часа сделал сигнал «Приготовиться к бою», в 16?м часу — «Передним кораблям убавить, а задним прибавить парусов». Он стремился сомкнуть колонну. В начале 17?го часа шведский флот спустился на русскую линию, и Круз отдал приказ начать бой. До 18 часов огонь распространился по всей линии, а 3 передовых корабля шведов получили приказ обойти и поставить в два огня русские корабли, стоявшие по краям, но те спустились под ветер и повернули, угрожая отрезать шведский авангард. Противники сражались до вечера, пока шведам не стало известно о приближении ревельской эскадры Чичагова. Оказавшийся между двух огней герцог Карл 25 мая приблизился к Выборгской бухте и по приказу короля вступил в нее для прикрытия шхерного флота. Соединившиеся русские эскадры заблокировали неприятеля и через месяц разгромили в Выборгском сражении.

За Красногорское сражение императрица наградила А.И. Круза орденом Святого Александра Невского, за Выборгское — чином адмирала и орденом Святого Георгия 2?й степени, а 8 сентября — шпагой с надписью «За храбрость», украшенной алмазами.

В последующие годы Круз готовил и выводил в море кронштадтскую эскадру, временами исполнял обязанности главного командира Кронштадтского порта. Вступивший на престол в 1796 году Павел I милостиво отнесся к заслуженному флотоводцу: наградил орденом Святого Андрея Первозванного, назначил адмиралом красного флага (командиром арьергарда флота), а после плавания флота под командованием Павла I в 1797 году — адмиралом белого флага (командующим кордебаталией и фактически всем Балтийским флотом). Император пожаловал флотоводцу табакерку, украшенную бриллиантами, земельные владения (в том числе село Капотню, деревни под Москвой) и каменный дом в Кронштадте. В 1798 году адмирал крейсировал с флотом, чтобы не допустить входа иностранных военных судов на Балтику.

5 мая 1799 года адмирал Круз скончался в кругу семьи. Похоронили его на Лютеранском (Немецком) кладбище в Кронштадте; надгробный памятник в виде ростральной колонны символизировал его морские победы. Могила не сохранилась. На предполагаемом месте захоронения поставлен новый памятник.

ШАРЛЬ Д'ЭСТЕН

Французский историк писал: «Храбрый, как его шпага, д'Эстен всегда был идолом солдата, идолом матроса; но нравственный авторитет его среди офицеров в ряде случаев оказывался весьма недостаточным, несмотря на явное покровительство, оказывавшееся ему королем». Этот недостаток авторитета, связанный с непрофессионализмом флагмана, сказывался в ходе боевых действий.

Шарль Анри Теодат Жан Батист д'Эстен родился 24 ноября 1729 года в Оверни. Он начал военную карьеру на суше в войне за Австрийское наследство (1740–1748), в период Семилетней войны служил в Индии и в 1759 году был ранен и взят и плен при осаде Мадраса. В 1760 году офицер возглавил военную экспедицию в Персидский залив, захватил форты Гомброн и Бендер?Аббас, успешно действовал на западном берегу острова Суматра. На обратном пути во Францию на транспортном судне он был захвачен англичанами и помещен в портсмутскую тюрьму.

По возвращении во Францию тридцатилетнего д'Эстена перевели на флот. В 1761 году он — комендант Кале, в 1763 году — генерал?губернатор острова Сан?Доминго (Гаити). В 1763–1766 годах д'Эстен был губернатором Антильских островов, в 1767 году стал вице?адмиралом. В 1772 году д'Эстен — главный командир над портом и комендант Бреста. В 1773 году он руководил тулонской эскадрой. Морские офицеры не доверяли морскому искусству д'Эстена и считали, что его преждевременно выдвинули в контр?адмиралы. Скорее всего, он не имел возможности продемонстрировать свои способности флотоводца. Проверить их довелось только в ходе Войны за независимость Североамериканских Штатов.

В 1778 году после выступления Франции на стороне боровшихся за независимость Соединенных Штатов вице?адмирала назначили командовать первой французской эскадрой, которой следовало опередить англичан в Северной Америке и помочь колонистам организовать оборону. 15 апреля 1778 года из Тулона выступила эскадра адмирала д'Эстена (12 линейных кораблей, 5 фрегатов, 4000 человек). Шедший с эскадрой посланник должен был избегать денежных и других обязательств со стороны Франции, которая соблюдала свои интересы. Эскадра двигалась медленно, проводя учения. К мысу Делавэр французы прибыли только 8 июля, через двенадцать недель. Это позволило получившему указание очистить Филадельфию и занять Нью?Йорк лорду Хау выполнить свою задачу до подхода французов.

Д'Эстен 11 июля встал южнее Сэнди Гука, вне бухты, и занимался промерами глубин. Когда подъем воды увеличил глубину до 30 футов, 22 июля флагман направился в бухту, однако по совету лоцмана отказался от атаки и ушел к югу. Есть мнение, что и у него были тайные инструкции не торопиться с окончанием войны. Он направился к Род?Айленду. Оповещенный об этом 28 июля Хау из?за встречных ветров только 9 августа прибыл к мысу Юдифь. Однако д'Эстен накануне уже расположился там между Гульдскими и Коннектикутскими островами, заняв кораблями и западные проходы. Французская эскадра была готова поддержать американскую армию в атаке британских укреплений. Когда появилась более слабая английская эскадра, д'Эстен вышел в море. Сутки противники маневрировали, добиваясь выгодного положения, пока в ночь на 11 августа их суда не рассеял сильный шторм. Сразу же после шторма два английских корабля атаковали флагманский «Лангедок», лишившийся мачт, и «Тоннан», у которого осталась лишь одна мачта. К вечеру они прекратили бой, а утром подошли главные силы французов. Англичане ушли в Нью?Йорк, а д'Эстен, приблизившись к Наррангассетской бухте, 21 августа отправился в Бостон для ремонта, оставив американские войска без поддержки. В результате укрепления Род?Айленда англичане удерживали еще год. Хау же был у Бостона через четыре дня после д'Эстена и заблокировал узкий вход в Ньюпорт, по которому французские корабли могли выходить лишь поодиночке.

Тем временем Вашингтон писал д'Эстену; его послание от 11 сентября 1778 года гласило:

«Откровенный взгляд на наши дела, который я намерен изложить теперь, позволит вам судить о затруднениях, сопровождающих нашу работу. Почти все наши запасы муки и немалая часть мяса получаются из штатов, лежащих к западу от реки Гудзон. Это делает обеспеченное сообщение через последнюю безусловно необходимым как для поддержки вашей эскадры, так и для армии. Если неприятель овладеет сообщением по этой реке, то он прервет эту существенную связь между штатами. Он чувствует это свое преимущество… Если бы он сумел какой?либо демонстрацией в другой области отвлечь наше внимание и силы от этого важного пункта и, предупредив наше возвращение, овладеть им, то последствия этого для нас были бы роковыми. Наши диспозиции должны поэтому равно сообразовываться с необходимостью сотрудничества с вами (в Бостоне) в рамках оборонительного плана и с обеспечением безопасности Северной реки, исполнение чего, за отдаленностью этих объектов один от другого, делается особенно затруднительным».

Однако д'Эстен в Ньюпорте оценил опасность своего положения. Кроме того, целью его деятельности стала защита французских колоний. 4 ноября он отплыл с 12 кораблями к Мартинике, куда прибыл 9 ноября. Накануне французы без боя овладели островом Доминика.

Тем временем английский коммодор Хотам 4 ноября вышел с 5 кораблями, конвоируя 59 транспортов с 5000 солдат для захвата острова Сент?Люсия. 13–14 ноября его войска высадились на острове и захватили лучший порт. Однако 14 ноября к острову прибыли 12 линейных кораблей д'Эстена. Когда появились французы, англичане построили корабли дугой перед входом в бухту и отвели за линию транспорты. Д'Эстен дважды проходил мимо английского строя, обстреливая его из пушек с дальней дистанции, а затем, отказавшись от решительного боя, высадил на берег солдат, которые атаковали противника. Однако и на суше французов ждала неудача. Когда эскадра удалилась к Мартинике, французский гарнизон капитулировал. Попытки вернуть остров в 1780 и 1781 годах французам не удались.

К июню 1779 года французы имели в Вест?Индии 25, англичане — 21 линейный корабль под командованием Байрона. После выхода в середине июня англичан в Атлантический океан для конвоирования судов, направлявшихся в Англию, французы овладели 16 июня островом Сент?Винсент. Для этого д'Эстен использовал небольшие силы, после чего с основными силами отплыл к Гренаде. 2 июля он прибыл к Джорджтауну, высадил войска, и 4 июля гарнизон Гренады из 700 человек сдался. Английский командующий вице?адмирал Байрон пытался вернуть Сент?Винсент и защитить Гренаду. С эскадрой и отрядом судов, на которые были погружены войска, Байрон выступил и на рассвете 6 июля огибал северо?западный мыс острова Гренада, зная, что поблизости неприятель. Однако и д'Эстен уже накануне знал о приближении англичан. Он решил оставаться на якоре, чтобы течение не отнесло его под ветер.

Когда англичане появились, д'Эстен приказал сниматься с якорей. Не заметив численного превосходства противника, Байрон атаковал из наветренного положения, но, видя французский флаг на острове, приказал повернуть и прекратить погоню. В результате с противником сблизились и вели бой лишь 8 кораблей, которые серьезно пострадали, а 4 вышли из строя. Французские корабли пострадали мало. Однако д'Эстен не воспользовался возможностью атаковать противника, у которого было много поврежденных кораблей и который был связан заботой о конвое. Он не решился ни отрезать английский флот от конвоя, ни истребить вырвавшиеся вперед три корабля. Обстреляв последние, д'Эстен направился к Гренаде, которую считал основной своей целью, а английский флот — второстепенной. Сюффрен, тогда командовавший авангардным кораблем, позднее утверждал: «Если бы знание адмиралом морского дела равнялось его храбрости, то мы не позволили бы уйти четырем потерявшим мачты кораблям». Французам же достался лишь один английский транспорт.

Гренада явилась единственным личным успехом д'Эстена. Он проявил завидную храбрость, лично командуя штурмом траншей при занятии Сент?Люсии и Гренады.

В августе французская эскадра (22 корабля) ушла к берегам Северной Америки, где для колонистов сложилась тяжелая обстановка. Зимой 1778–1779 годов, пользуясь отсутствием французского флота, англичане перенесли боевые действия в Южные Штаты, где были сильны сторонники королевской власти, и в конце 1778 года овладели Саванной, а затем и всей Джорджией. Операции распространились на Южную Каролину, однако овладеть Чарлстоном не удалось. Узнав об этих событиях и возмущении в Америке бездействием французов, д'Эстен решил идти к берегам Америки, хотя и получил приказ возвращаться в Европу. С 22 линейными кораблями он поставил себе две цели: выручить Южные Штаты и напасть на Нью?Йорк вместе с армией Вашингтона. 1 сентября он прибыл к берегам Джорджии и застал англичан врасплох. Однако сначала он не спешил атаковать Саванну, а затем приближение сезона плохой погоды побудило адмирала поторопиться с нападением. Он лично командовал одной из колонн при попытке генерал?майора Линкольна взять город. Однако штурм завершился кровавым поражением. Осада была снята, и эскадра д'Эстена отплыла в Европу, оставив часть кораблей в Вест?Индии под начальством графа де Гишена. После ухода французского флота английская эскадра, спешно покинувшая было Ньюпорт, возобновила нападения на Южные Штаты и весной 1870 года помогла армии овладеть Чарлстоном и Джорджией.

Вице?адмирал был серьезно ранен при неудачной атаке Саванны в сентябре—октябре 1779 года и вернулся во Францию с эскадрой.

В момент подписания Версальского мира (1783) д'Эстен командовал в Кадисе объединенным франко?испанским флотом, который готовился к отправке в район военных действий.

В 1785 году д'Эстена назначили губернатором Турени. Во Франции его считали просвещенным реформатором, он был введен в ассамблею нотаблей (1787). К началу Великой французской революции д'Эстен занимал пост главнокомандующего Национальной гвардией в Версале (1789). В 1792 году его произвели в адмиралы. Во время якобинского террора моряк был арестован, приговорен к смерти революционным трибуналом и гильотинирован 28 апреля 1794 года в Париже. Его именем называли корабли ВМС Франции.

ДЖОН ДЖЕРВИС

Английский адмирал Джон Джервис участвовал в различных боевых действиях, но особенно отличился, разгромив вдвое превосходящий испанский флот при мысе Сан?Винсент. Используя невозможность для подветренных кораблей прийти на помощь атакованным наветренным, Джервис с 15 кораблями добился поражения 27 неприятельских.

Джон Джервис родился 9 января 1735 года в Мифорде (Стаффордшир). Он поступил добровольно на флот 4 января 1749 года, в 1755 году уже был лейтенантом, принимал участие в захвате Квебека (1759) и освобождении Ньюфаундленда от французов (1762). Моряк участвовал в войне против восставших штатов Северной Америки (1775–1783).

В июне 1778 года адмирал Кеппель с 20 линейными кораблями оставил Портсмут и, открыв огонь по двум французским фрегатам, начал войну с Францией. Узнав о 32 линейных кораблях в Бресте, Кеппель зашел за подкреплениями в Портсмут и с 30 кораблями встретился западнее Уэссана с флотом д'Орвилье равной численности. Французская эскадра была на ветре. Оба противника безуспешно маневрировали, стараясь поставить в два огня часть сил противника, и разошлись, не потеряв ни одного корабля. В ходе судебного разбирательства Джервис, командовавший в сражении при Уэссане трофейным линейным кораблем «Фудройант», под присягой оправдал действия своего флагмана.

На «Фудройанте» Джервис участвовал во взятии Гибралтара (1780). У Бреста он захватил французский 74?пушечный корабль «Пегас», за что был удостоен звания рыцаря. Моряка избрали в парламент от Лаунстона в 1783 году, от Ярмута в 1784 году и от Викомбе в 1790?м. Как вице?адмирал, он командовал операциями против французов в Вест?Индии в 1793 и 1794 годах.

В 1796–1799 годах адмирал командовал Средиземноморским флотом. Он принял командование от Худа в трудное время. Оккупация Италии французскими войсками лишила англичан базы в Ливорно. Положение ухудшилось после прихода в Тулон 26 октября 1796 года испанского флота адмирала Лангара из 26 кораблей. Контр?адмирал Манн самовольно покинул Средиземное море и ушел с кораблями в Англию.

Назначенный командующим Джервис в ноябре 1796 года перевел эскадру (15 кораблей) в Гибралтар, затем — в Лиссабон, причем на переходе один корабль погиб и четыре вышли из строя.

Джервис сразу заметил Нельсона, назначил его командиром на новый 74?пушечный корабль «Капитан». Позже произвел в коммодоры 2?го, а затем — 1?го класса, поручал ему самостоятельные операции. Нельсон уважал сторонника строгой дисциплины. В письме он утверждал: «Никто не может испытывать страх, имея такого главнокомандующего. Под началом сэра Джона мы можем достичь абсолютно всего».

Зимой 1796 года Франция и Испания предприняли попытку высадки в Ирландии, однако из?за того, что необходимые силы союзных флотов не собрались вовремя в Бресте, высадка задержалась. Только 22 декабря французская эскадра пришла к берегам Ирландии, которая должна была стать базой вторжения в Англию. Однако сильный шторм и отсутствие руководителей операции, фрегат которых не прибыл в бухту Бентри, заставил союзников вернуться в Брест. Что же касается испанского флота, он так и не дошел до Бреста, ибо был разбит Джервисом.

В феврале 1797 года, после объявления войны Испанией, Джервис стоял с эскадрой в Гибралтаре. Узнав, что испанская эскадра адмирала Жозефа де Кордовы направляется на присоединение к франко?голландскому флоту у Бреста, чтобы участвовать в высадке на берега Англии, он вышел на перехват всего с 9 кораблями. Вскоре подкрепления увеличили силы Джервиса до 15 кораблей, 4 фрегатов и 2 малых судов. Однако испанский адмирал не знал о подходе подкрепления к англичанам и искал их для сражения. Располагая 27 кораблями, 10 фрегатами и бригом, он был уверен в победе и прошел мимо Кадиса в поисках англичан. Встреча произошла утром 14 февраля, в день Святого Валентина, у мыса Сан?Висенти на юго?западной оконечности Португалии.

Кордове сообщили, что у англичан 40 кораблей, но испанский адмирал решил вступить в бой. Однако он только выстраивал свои корабли в традиционную линию, когда Джервис с «Виктори» подал сигнал флоту вклиниться в построение противника и расчленить его. Испанцы сделали попытку восстановить строй. Однако Нельсон вывел «Капитана», стоявшего третьим от конца, из линии, выиграл ветер, затем развернулся и, пройдя сквозь хвост эскадры Джервиса, вошел в закрывающийся разрыв. Англичане после решительного боя взяли 4 корабля, не потеряв ни одного. В суматохе 134?пушечный корабль де Кордовы «Сантиссима Тринидад», уже спустивший флаг, смог ускользнуть. Остатки неприятельского флота в беспорядке ушли в Кадис и были заблокированы Джервисом.

Нельсон опасался встречи с суровым адмиралом, однако Джервис встретил моряка на корме, обнял и поблагодарил. Когда же один из офицеров заметил, что Нельсон нарушил приказ, отступив от правил атаки, адмирал ответил ему: «Да, это так. Но если когда?нибудь вы так же нарушите приказ, я и вас прощу». В отчете о сражении Джервис писал: «Полагая, что честь оружия его величества и обстоятельства войны в этих морях требовали значительной степени предприимчивости, я считал, что этим оправдывается мое отступление от регулярной системы». За победу король Георг III дал ему титул графа Сан?Висенти и предоставил ежегодную пенсию в 3000 фунтов стерлингов.

В 1798 году Джервис командовал английской эскадрой, блокировавшей Кадис. Зная о таинственных приготовлениях французского флота в Тулоне, он на всякий случай направил для наблюдения эскадру контр?адмирала Нельсона (3 корабля, 2 фрегата). Когда в Англии узнали, что Наполеон вместо переправы через Ла?Манш выехал в Тулон, было решено направить 10 линейных кораблей для подкрепления сил, блокирующих этот порт. Адмирал Роджер отправился и 24 мая прибыл к Кадису, который с 20 кораблями блокировал лорд Сан?Висенти. Тот немедленно направил 10 кораблей к Нельсону с приказом атаковать французов где бы то ни было, невзирая на нейтралитет держав. Результатом этого приказа явилась Абукирская победа.

Когда в 1799 году в британском флоте в Спитхэде и Норе вспыхнули матросские восстания, Сан?Винсент их с трудом подавил, причем отличался жестокостью. Он стал очень требовательным в отношении дисциплины, и офицерам и матросам приходилось действовать под его началом, особенно при командовании флотом в Канале (Ла?Манше) в 1800–1801 годах. Как первый лорд адмиралтейства, занимая этот пост, он вводил реформы на военно?морских верфях, но встретил противодействие парламента. Особенно моряк негодовал против критики первого министра Уильяма Питта (младшего) и отказался от командования флотом в Канале до смерти Питта в 1806 году. После этого лорд Сан?Висенти вновь командует флотом в Канале.

В 1807 году Джервис вышел в отставку. Но 19 июля 1821 года Георг IV во время коронации объявил о присвоении ему чина адмирала флота, несмотря на то, что этот чин, традиционно присваиваемый только одному человеку, уже имел герцог Кларенс (Уильям IV).

Умер Джервис 14 марта 1823 года в Рочеттсе. В морской истории имя флотоводца стоит в тени имени его знаменитого ученика Нельсона.

САМУИЛ КАРЛОВИЧ ГРЕЙГ

С.К. Грейг известен как моряк и новатор в области кораблестроения. Немало он сделал для развития Российского флота. Но наиболее выдающимися его деяниями как флотоводца, удостоенного высших наград, явились победы при Чесме и Гогланде.

Самуил Грейг, сын шотландского моряка, родился 30 ноября 1735 года. Уроженец города Инверкейтинг в Файфшире, с 1750 года мальчик служил на флоте волонтером, участвовал в боевых действиях на разных морях. Не видя перспектив роста в Англии, Грейг решил поступить в русский флот. 18 июля 1764 года английского лейтенанта приняли капитаном 1?го ранга. Командуя кораблем «Святой Дмитрий Ростовский» в эскадре адмирала А.И. Полянского, моряк плавал в Балтийском море. В 1765 году он командовал фрегатом «Святой Сергий», в 1766–1768 годах — вновь построенным кораблем «Три Иерарха». Он оснащал суда по?своему, сделав образцом для последующих кораблей и фрегатов. На основе его предложений были разработаны новые штаты (правила) парусного вооружения русских кораблей, введенные с 1777 года.

25 июля 1769 года первая архипелагская эскадра адмирала Г.А. Спиридова направилась на запад, в первый дальний поход русского флота. Грейг, 18 июля 1769 года произведенный в капитаны бригадирского ранга, шел командиром «Трех Иерархов». В декабре Грейг привел к цели отряд отставших кораблей, задержавшихся в Англии на ремонте, а в начале января Спиридов отправил к Ливорно отряд под командованием С.К. Грейга, в который вошли корабль «Три Иерарха», фрегат «Надежда благополучия» и пакетбот «Почталион». В Ливорно ждал назначенный командующим А.Г. Орлов. Орлову понравился молодой офицер, и он сделал его своим советником. Граф прибыл к эскадре Спиридова с отрядом Грейга (которого 1 марта произвели в контр?адмиралы).

Неудачи на суше и сведения о появлении крупного турецкого флота побудили русское командование оставить занятый Наварин. Орлов решил найти и истребить неприятельский флот, чтобы блокировать Дарданеллы. 23 июня Грейг, посланный в разведку, обнаружил неприятеля. Турецкая эскадра состояла из 16 линейных кораблей, 6 фрегатов, 60 меньших и вспомогательных судов, которые алжирский моряк Гассан Гази?бей построил в Хиосском проливе двумя линиями, примкнув левым флангом к островку, а правым — к отмели у Чесмы. Русские располагали только 9 линейными и 1 бомбардирским кораблями, не считая более мелких судов. Против 300 русских пушек одного борта турки имели 700. Несмотря на превосходство противника, А.Г. Орлов решил атаковать. Он собрал на флагманском корабле Спиридова, Эльфинстона и Грейга от моряков и Долгорукова с Ф. Орловым от гвардии; решение их вылилось в диспозицию, подготовленную С.К. Грейгом. Корабли должны были двигаться кильватерной колонной с дистанцией не более 90 метров, сближаться с противником до пистолетного выстрела и проходить вдоль турецкой линии, стреляя в нее из орудий.

Утром 24 июня при легком ветре эскадра выстроилась в боевую линию и пошла на противника. Корабль Грейга с графом Орловым располагался в центре. Он встал на якорь вблизи неприятеля и открыл огонь по 100?пушечному кораблю капудан?паши из орудий, ружей и даже пистолетов. Под сокрушительным огнем турки в панике хотели бежать и обрубили якорный канат, но забыли шпринг, и флагман «Три Иерарха» расстреливал четверть часа продольным огнем развернувшийся кормой турецкий корабль.

«Евстафий» в жестоком бою зажег и взял на абордаж неприятельский флагман «Реал?Мустафа», но взорвался от головни, попавшей в крюйт?камеру; за ним взлетел на воздух и «Реал?Мустафа». Горящие обломки осыпали соседние корабли. Немало усилий пришлось приложить Грейгу, чтобы спасти флагманский корабль от пламени. Посланные с «Трех Иерархов» шлюпки поднимали из воды моряков, уцелевших после гибели «Евстафия».

Вскоре после двух взрывов турецкие корабли, обрубив якорные канаты, под парусами устремились в Чесменскую бухту и сгрудились в ее глубине. Военный совет флагманов и командиров принял решение уничтожить турецкий флот с помощью брандеров и артиллерии. В брандеры переоборудовали четыре греческих торговых судна. Командовать операцией предстояло контр?адмиралу С.К. Грейгу. В его распоряжение передали, кроме брандеров, корабли «Ростислав», «Европа», «Не Тронь меня», «Саратов», фрегаты «Надежда благополучия», «Африка» и бомбардирский корабль «Гром», которым следовало довершить разгром пылающего неприятельского флота.

После полуночи русские корабли начали обстрел и подожгли один из неприятельских кораблей. Теперь и речи не могло быть о внезапности. Однако именно после первого пожара на турецком корабле Грейг приказал брандерам идти в атаку на вражеский флот. Видимо, контр?адмирал намеревался все же полностью выполнить принятый план; кроме того, не исключено, что он хотел уменьшить таким образом расход снарядов, запас которых можно было пополнять лишь из далекой России.

Атака брандеров началась успешно, ибо турки решили, что идущие к ним суда сдаются, и прекратили огонь. Вскоре они опомнились и выслали шлюпки, которые атаковали брандер Дугдаля и заставили его экипаж спасаться вплавь. Брандер Макензи сцепился с уже горевшим кораблем. Лишь лейтенанту Дмитрию Ильину удалось создать новый очаг пожара, а Гагарину с его брандером целей в полыхающей бухте уже не нашлось. Из пламени удалось вывести только корабль «Родос» и 6 галер. С остальными к утру было покончено. Из 15000 турок спаслось не более 4000, которые на берегу вызвали панику и общее бегство жителей.

Грейга за участие в истреблении турецкого флота при Чесме наградили орденом Святого Георгия 2?й степени, что давало ему звание дворянина. Позднее он участвовал в осаде крепости на острове Лемнос, затем в занятии острова Парос, который стал основной базой архипелагских экспедиций. Весной 1771 года, когда А. Орлов ездил в Санкт?Петербург, Грейг оставался в Ливорно, выполняя его поручения, и вместе с графом вернулся на флот. В начале августа экспедиция русского флота под флагом Орлова ходила к Негропонту (Эвбея) и запаслась пшеницей. Грейг снимал планы крепостей Дарданелл, участвовал в нападении на остров Митилена, завершившемся истреблением верфи, кораблей и судостроительных запасов. 24 октября 1772 года, командуя отрядом судов, Грейг произвел успешную высадку десанта в Хиосском проливе у крепости Чесма, где сжег предместье с магазинами.

В 1773 году контр?адмирал командовал эскадрой из 4 кораблей и 2 фрегатов, блокировавшей Дарданеллы, затем с графом А.Г. Орловым прибыл из Архипелага в Ливорно, откуда берегом вернулся в Россию. Приняв пятую Архипелагскую эскадру, он привел ее из Кронштадта в Ливорно.

В 1774 году моряка наградили орденом Святой Анны 1?й степени. По заключении мира с Турцией он отправился из Ливорно к Паросу, где принял на суда гвардейскую команду и возвратился в Ливорно. В этом порту моряк способствовал поимке претендентки на русский престол Елисаветы и доставил ее в Россию, за что был осыпан милостями Екатерины II. 10 июня 1775 года Грейга произвели в вице?адмиралы, 10 августа назначили на должность главного командира Кронштадтского порта. В 1775–1776 годах он командовал кронштадтской эскадрой у Красной Горки, в 1776 году был награжден орденом Святого Александра Невского.

В 1777–1778 годах, командуя флотской дивизией, Грейг состоял в должности главного командира Кронштадтского порта. Этот период ознаменован внедрением на флоте ряда его предложений (новые фонари для крюйт?камер, обмазка подводной части судов смолой в смеси с серой, обшивка днищ медными листами) Моряк подготовил чертежи 66?пушечного корабля. 19 сентября 1782 года по этим чертежам был заложен в Архангельске и 16 мая 1784 года спущен на воду корабль «Изяслав». Корабль прослужил до 1808 года, участвовал во многих походах и сражениях при Гогланде, Эланде, Ревеле и Выборге. Очевидно, конструкция оказалась удачной, ибо при Гогланде «Изяслав» получил 180 пробоин, но не потерял боеспособность. По этому проекту в Архангельске корабельные мастера Портнов и Игнатьев построили в 1788–1797 годах корабли «Пармен», «Никанор», «Пимен», «Иона», «Филипп», «Граф Орлов», «Азия» и «Победа».

28 июня 1782 года Грейга произвели в адмиралы, он получил орден Святого Владимира. В 1785 году ему было поручено следить за перенесением адмиралтейства из Санкт?Петербурга в Кронштадт.

В 1783 году С.К. Грейг был избран почетным членом Санкт?Петербургской академии наук.

1787 год принес России новое столкновение с Турцией. Как и в предыдущей войне, предполагалось устроить поход на Средиземное море, поднять там восстание подвластных туркам христианских народов. Уже в конце 1787 года началась подготовка средиземноморской эскадры С.К. Грейга. После ухода основных сил Балтийского флота столица оставалась почти беззащитной перед флотом Швеции. Воспользовавшись удачным стечением обстоятельств, шведский король Густав III решил вернуть земли, потерянные Швецией в первой половине XVIII века. Однако король пошел на прямую агрессию ранее, чем Средиземноморская эскадра оставила Балтику. Грейг со всеми готовыми кораблями вышел в море и 6 июля у Гогланда встретил шведский флот.

Эскадра С.К. Грейга состояла из 17 линейных кораблей с 1220 орудиями, кроме того, на 8 фрегатах, 3 катерах, 2 бомбардирских кораблях и 3 вспомогательных судах насчитывалось 272 пушки. Шведский флот под флагом генерал?адмирала герцога Зюдерманландского включал 16 линейных кораблей, 7 больших и 5 малых фрегатов и 3 пакетбота с 900 крупными и 436 меньшими орудиями (всего 1336 орудий). Грейг имел приказ вступить в сражение. Ранее он не раз говорил с командирами кораблей, требовал решительно атаковать неприятеля и привести его в замешательство; основное внимание адмирал обратил на артиллерийскую подготовку экипажей.

Только когда шведы определили соотношение сил, они пошли на сближение в строю фронта. Русские авангард и центр решительно вступили в бой, тогда как арьергард отстал, а 3 корабля вообще выпали из линии. В то же время флагман Грейга «Ростислав» шел под всеми парусами впереди линии; он сигналами требовал от арьергарда встать на свое место. После первых выстрелов «Ростислав» оказался на дистанции картечного выстрела от генерал?адмиральского корабля. Грейг старался сокрушить противника картечью.

После 18 часов на передовых шведских кораблях было заметно замешательство. «Густав III» на буксире скрылся за боевую линию, вышли из линии несколько кораблей; прочие также спустились под ветер, смыкая строй. Отступление противника вызвало восторженные крики и наступательный дух даже на отставших кораблях.

В ходе боя «Ростислав», воспользовавшись лучше сохранившимися парусами, обошел два своих корабля, стал пятым в линии и снова вступил в сражение, тогда как оказавшийся в конце линии «Владислав» слишком приблизился к неприятелю и, не получая помощи от соседних кораблей, был взят шведами.

К 19 часам авангард, имея по одному неприятельскому судну на корабль, энергично атаковал, не отставала кордебаталия, и даже арьергард старался подтянуться. Но ветер стихал. Около 21 часа шведский флот медленно стал поворачивать; русские также повернули и снова сблизились, причем оказались к врагу левым, неповрежденным бортом. «Ростислав» вступил в жестокий бой с шведским вице?адмиральским кораблем «Принц Густав» и к 22?м часам заставил его спустить флаг. В 23?м часу сражение завершилось.

На русских кораблях рангоут и гребные суда были избиты, команды устали, арьергард совсем отстал. Потери составили 319 человек убитыми, 686 ранеными. Шведы указали свои потери — 150 убитых и 340 раненых; они выпустили до 35 тысяч снарядов. В темноте Грейг не заметил, что шведы взяли «Владислав», которому не помогли соседние корабли. Он узнал об этом только в 23 часа, но повреждения кораблей не позволили отбить «Владислав», а менее пострадавший арьергард отстал.

После сражения шведские корабли в темноте были уведены на буксире, а 7 июля легкий юго?восточный ветер позволил шведам уйти в Свеаборг.

Поражение шведского флота у Гогланда разрушило планы шведского короля. Морем овладеть не удалось. Известие о поражении вызвало выступление оппозиционно настроенных офицеров и снятие осады крепости Фридрихсгам. Вступление в войну Дании заставило Густава III обратить внимание на запад и вывести войска из пределов России.

За победу при Гогланде Грейг был награжден орденом Святого Андрея Первозванного. Но он отказывался надеть награду до полной победы.

Лето и осень были тревожными для Грейга. Он держал главные силы у Ревеля, и при известии о выходе неприятельской эскадры флот спешно снимался с якорей. Адмирал являлся генератором идей. Он предлагал, в частности, овладеть Свеаборгом по льду; для этого требовалось держать эскадры в море до ледостава, не выпуская блокированный в Свеаборге шведский флот Однако организм флотоводца не выдержал. Грейг заболел и 15 октября скончался на корабле; о смерти его императрица сказала: «Великая потеря — государственная потеря».

Грейга похоронили в Вышгородской Лютеранской, самой древней церкви Ревеля (Таллина). В память адмирала была выбита большая золотая медаль. Именем его были названы построенный в 1868 году броненосный фрегат и заложенный перед Первой мировой войной крейсер (перестроенный после революции в танкер «Азнефть»), бухта в Беринговом море и мыс на остров Хонсю в Японском море.

ЯН ГЕНДРИК КИНСБЕРГЕН

Он командовал голландским флотом, получил многие высокие награды. Однако наивысшей наградой для себя адмирал Кинсберген считал орден Святого Георгия, полученный за сражения против превосходящего противника на Черном море.

Ян Гендрик ван Кинсберген родился 1 мая 1735 года. Его отец служил офицером австрийской армии, затем переехал в Голландию. После долгой службы его уволили с небольшой пенсией. Будущий адмирал был старшим из четырех сыновей. Отец записал его кадетом роты, в которой сам служил, и взял мальчика в поход, когда Яну еще не было десяти лет. Шла война за австрийское наследство 1744–1748 годов. Три года Ян познавал военную службу. Еще в начале войны он обещал никогда не пасовать перед врагом — и слово свое сдержал. После Аахенского мира тринадцатилетний Кинсберген вернулся домой, но ненадолго. От солдат он слышал о кораблях и море, по книге познакомился с биографией Рюйтера. Видя его склонность к морской службе, отец из скромных средств накопил денег, чтобы отправить сына учиться навигации и математике в Гронинген. Юноша 15?летним юнкером поступил на военный корабль. Пополняя недостаток знаний, он изучал историю, навигацию, много читал, оставляя на полях книг пометки. 16 марта 1758 года Кинсберген стал лейтенантом, служил на различных кораблях в плаваниях у Зунда и на Средиземном море, приобрел репутацию опытного и ученого моряка. В 1762 году способный офицер получил чин коммендера, в 1768 году — старшего коммендера, ходил в Вест?Индию, к берегам Марокко и к Лиссабону.

В этот период молодой офицер широко изучал все, относящееся к морскому делу, и подготовил книгу «Краткое руководство для службы на море». Но в голландском флоте наступил период застоя. Возможности отличиться у Кинсбергена на родине не было, и он получил разрешение поступить на службу в Россию, причем генерал?адмирал нидерландского флота обещал ему скорое производство в капитаны. В акте об увольнении от 15 августа 1770 года было указано: «Кинсберген обязывается по первому востребованию явиться вновь на службу для исполнения обязанностей своих согласно звания капитана».

В России 29 сентября 1771 года Кинсбергена приняли капитан?лейтенантом, а 31 марта 1772 года — уже дали звание капитана 2?го ранга. Первоначально его направили в армию. Он зимовал за Дунаем с отрядом донских казаков, от которых научился русскому языку. В боевых действиях моряк привык быть казачьим командиром. Трижды он был ранен в боях. Последний раз с тяжелым ранением его извлекли из?под груды тел. Казаки уважали своего отца?командира. В свою очередь, в 1812 году адмирал вспоминал, что казаки приучили его довольствоваться для жизни малым.

8 февраля 1772 года моряка направили к адмиралу Ноульсу, который организовывал флотилию для действий на Дунае и Черном море. Кинсберген занимался ремонтом и оснащением трофейных судов, а 12 июня получил поручение на галете «Вестник мира» доставить известие о заключении перемирия для графа И.Г. Чернышева. Его галет стал первым за долгие годы русским военным кораблем, появившимся на Черном море.

6 августа 1772 года Кинсберген возвратился в Измаил, 25 сентября получил за труды денежную награду. В сочетании с другой наградой эти деньги стали основой состояния моряка на родине. На Дунае он заслужил доверие фельдмаршала Румянцева, который охотно советовался с ним по морским вопросам. 12 ноября Румянцев отправил Кинсбергена ко двору с важным секретным словесным отчетом. Три месяца моряк провел в столице, был представлен президентом адмиралтейств?коллегии И.Г. Чернышевым императрице и несколько раз с ней разговаривал, передал свой проект о преимуществах свободного судоходства на Черном море. Ранее он предложил Чернышеву проект канонерской лодки — тип судна, еще неизвестного в русском флоте.

Кинсберген рекомендовал организовать на Черном море особый отряд в 2000 матросов для охраны торговли и службы на купеческих судах. В первом случае их оплачивало государство, во втором — частные лица. Однако разрешение морякам флота наниматься на купеческие суда было дано лишь в 1802 году.

26 марта 1773 года Кинсберген выехал из Санкт?Петербурга в распоряжение вице?адмирала А.Н. Сенявина, командовавшего Азовской флотилией. Чернышев его рекомендовал как хорошего моряка, которому можно доверить командование отдельной экспедицией. 23 апреля Сенявин поручил Кинсбергену отряд из двух двухмачтовых 16?пушечных судов для крейсерства у Крыма, между Феодосией и Балаклавой. Моряк писал Чернышеву, что ему недостает только случая отличиться. Есть сведения, что Кинсберген выполнял приказ осмотреть устье Босфора и настолько к нему приблизился, что в команде его от неприятельского огня были потери, а на судне — повреждения.

23 июня 1773 года Кинсберген с двумя 16?пушечными кораблями встретил отряд турок из трех 52?пушечных фрегатов и 22?пушечной шебеки и после шести часов боя нанес превосходящему противнику поражение. Этот эпизод вызвал многочисленные поздравления. Генерал?поручик Прозоровский в своем письме упомянул о том, что главнокомандующий одобрил предложение Кинсбергена совершить набег на Синоп, сжечь там склады и верфи; однако ответа от Сенявина не последовало.

2 сентября 1773 года в крейсерстве Кинсберген увидел турецкую эскадру из 4 кораблей, 7 фрегатов и 6 транспортов с войсками, идущую вдоль кавказского побережья на высоте Суджук?Кале. Моряк располагал одним фрегатом и тремя 16?пушечными кораблями, брандером и малым судном. Тем не менее он атаковал, ибо знал опасность высадки десанта в Крыму, где это могло вызвать восстание татар, тогда как сил у Прозоровского оставалось мало.

Турецкий флот в линии баталии шел к северо?западу; транспорты выстроили линию с подветренного борта. Русская эскадра шла с наветренной стороны. План атаки Кинсберген позднее описал в своей книге «Основания морской тактики». Вопреки традиции, он не построил суда в линию, а направил одно из них для обхода головного корабля неприятеля, чтобы поставить авангард в два огня и против смешавшихся кораблей использовать брандер. После получасового боя он приказал брандеру идти к двум сцепившимся турецким кораблям. Однако перемена ветра не только помешала атаке брандера, но и поставила в трудное положение русские корабли. К счастью, головные турецкие корабли, пострадавшие от огня артиллерии и сбившиеся в кучу, после второго получаса сражения бежали в Суджук?Кале под прикрытие батарей.

В ходе сражения Кинсберген впервые применил составленные им «сигналы на непредвиденный случай».

Вновь Кинсберген получал поздравления. А.Н. Сенявин был недоволен, что тот действовал вопреки его воле избегать сражения. Но Екатерина II наградила Кинсбергена орденом Святого Георгия 4?й степени. Сенявину пришлось по должности командующего флотилией подписать 22 сентября документ о награждении моряка, в котором вице?адмирал отмечал: «Имею честь при том свидетельствовать о капитане и кавалере Кинсбергене, как об отличном и храбром морском офицере, во всех отношениях повышения достойном». В 1775 году по указу капитула ордена Святого Георгия за победу 2 сентября 1773 года при Суджук?Кале Кинсбергена удостоили ордена и 3?й степени. Еще через год императрица пожаловала ему орден Святого Георгия 2?й степени; князь Голицын, русский посланник в Голландии, прислал моряку патент и знаки ордена 17 февраля 1776 года. Через четверть века Александр I пожаловал Кинсбергену, тогда адмиралу, ордена Святого Андрея Первозванного, Святого Александра Невского и Святой Анны. Но моряк считал дорогим лишь первый орден Святого Георгия и говорил: «Только этот орден я заслужил, прочие мне подарены».

В капитаны 1?го ранга Екатерина II произвела Кинсбергена только в июне 1776 года. Награждение героев русско?турецкой войны 1768–1774 годов производилось на Кронштадтском рейде. В указе, кроме производства в чин, на его отряд были выделены призовые деньги:

«Отряду капитана Кинсбергена, за сражение между Кафой и Балаклавой в июне 1773 года, происходившее между 2 нашими судами и 3 турецкими 52?пушечными кораблями и одной шебекой в продолжение шести часов, назначается третное жалованье — 2356 руб. 56/2 коп. За сражение у Суджук?кале, в августе 1773 года, в котором один наш фрегат и 5 малых военных судов заставили отступить и укрыться 18 турецких военных судов, — двухтретное жалованье, а именно 12054 руб. 63 коп.».

К этому времени Кинсбергена уже не было в России. Победа была воспринята с гордостью и в Голландии. Видимо, моряк решил, что его карьера на родине обеспечена. Несмотря на советы русских вельмож, Кинсберген в ноябре 1774 года взял отпуск, а в декабре 1775 года и совсем уволился с русской службы. Перед отъездом моряк получил аудиенцию у Екатерины II. Не раз его приглашали позднее на службу великий князь Павел и И.Г. Чернышев. В Берлине Фридрих II оказал Кинсбергену внимание как человеку, отличившемуся заслугами и храбростью.

По возвращении в Голландию моряк подготовил и издал карту Крыма, которая получила высокую оценку в Голландии и Англии; еще в 1810 году ее считали наилучшей.

В Голландии Кинсберген командовал кораблями. Он вновь ходил к берегам Африки и в 1779 году заключил мирный договор с королем Марокко. В сражении при Доггер?банке 5 августа 1781 года действия Кинсбергена, командовавшего кораблем «Адмирал?Генерал», существенно помогли победе голландцев над англичанами. В Голландии ликовали по поводу победы, а контр?адмирала Зутмана, Кинсбергена и еще одного капитана наградили золотыми медалями на золотых цепочках.

Видимо, эта победа наряду со способностями и познаниями моряка способствовала его возвышению. В 1784 году Кинсберген стал контр?адмиралом, в 1791 году — вице?адмиралом. В 1793 году его произвели в адмиралы и назначили главнокомандующим морских сил Голландии. Моряк отличался умелым управлением эскадрой в море и полезными реформами в администрации. Он улучшил флот Голландии, но в 1795 году был освобожден от всех должностей за симпатии к дому Оранских. Вступивший на престол Людовик Бонапарт сделал адмирала маршалом, обер?камергером, кавалером голландских орденов, пожаловал достоинство графа Доггербанкского.

Адмирал отличался бескорыстием. Отказавшись от доходов, которые давали графский титул и придворные чины, он свои средства тратил на учебные заведения в городе Эльбурге и деревне Апельдорф, где он скончался 22 мая 1819 года и там же по его воле похоронен 27 мая. Похороны были скромными, простыми. Но адмиралу возвели великолепный памятник в одной из церквей Амстердама.

Из опубликованных Кинсбергеном книг часть издана и на русском языке. В 1791 году вышел труд «Начальные основания морской тактики», в которой моряк изложил основы тактики линейной, но маневренной. Он предлагал атаковывать авангард, арьергард либо кордебаталию противника превосходящими силами, стараясь заранее выстроить линию в наветренном положении. При атаке неприятельского авангарда или арьергарда следовало перестроить линию в две колонны, из которых сильнейшая должна была атаковывать противника, а вторая — сдерживать прочие корабли. При атаке кордебаталии вторая линия служила для прикрытия от атаки концевых эскадр. Автор предусматривал маневры, помогавшие взять авангард или арьергард в два огня и окружить его, а также маневр прорезания строя. В частности, он предложил атаку арьергарда всем флотом, при которой флот с наиболее сильными кораблями впереди шел на противника и наносил огневой удар по концевым кораблям. Достигнув кордебаталии, головной корабль ложился на обратный курс и вновь вступал в бой. При этом основная часть вражеского флота участвовать в сражении не могла.

В честь героя?моряка был назван эскадренный миноносец «Капитан Кинсберген».

ОСИП МИХАЙЛОВИЧ ДЕ РИБАС

Хосе (Осип или Иосиф Михайлович) де Рибас родился 6 июня 1749 года в Неаполе. Его отец, каталонский дворянин дон Мигель де Рибас, дослужился до директора в Министерстве морских и военных сил Неаполитанского королевства. Юноша службу начал в неаполитанской гвардии и был подпоручиком, когда на Средиземном море появились российские Архипелагские эскадры. Он успел повоевать с турками и показал себя хорошим офицером. Кроме того, вероятно, он оказал услугу А.Г. Орлову, ибо в 1772 году прибыл из Ливорно в Санкт?Петербург с его рекомендательным письмом.

Петербургскую службу де Рибас начинал в чине капитана Сухопутного шляхетного кадетского корпуса и одновременно воспитателем А. Бобринского, сына Екатерины II и Г.Г. Орлова. После того как Бобринский достиг совершеннолетия, воспитатель остался не у дел, да и не считал Рибас воспитание своим призванием, хотя и получил в корпусе чин полковника. Не сразу ему удалось выдвинуться. Де Рибас обратился к Потемкину. Он удачно участвовал в переговорах, которыми завершилось присоединение Крыма к России, принимал неаполитанцев, прибывших в Россию, и показывал им новые порты Новороссии.

В 1788 году де Рибас участвовал в сражении с турецким флотом на Днепровском лимане, за что был награжден орденом Святого Владимира 3?й степени. Осенью 1789 года он предложил усилить Черноморский флот, подняв затопленные у Очакова турецкие суда. Командиром авангарда в корпусе генерала Гудовича де Рибас самостоятельно брал укрепленный замок Хаджибей, соединенный с сушей узким перешейком. На море стояла сильная турецкая эскадра. Тем не менее ночью с небольшим отрядом и несколькими пушками де Рибас прошел перешеек и решительно атаковал крепость. К стенам приставили лестницы. Турки сосредоточили огонь с суши и моря по атакующим. Тем временем на другом участке стены прорвались казаки. За четверть часа Хаджибей был взят. Суворов говорил об этом эпизоде, что, если Рибасу дать хороший полк, он захватит и Константинополь. За военные успехи де Рибаса наградили орденами Святого Георгия 3?й степени и Святого Владимира 2?й степени.

В 1790 году бригадир де Рибас создал из трофейных и поднятых со дна судов флотилию, которую привел на Дунай, захватил турецкие батареи, защищавшие вход в реку, и, рассеяв неприятельскую флотилию, овладел Тульчей и Исакчей, способствовал взятию Измаила, уничтожив под крепостью турецкие суда. Наградами за эти победы была ему шпага с бриллиантами и 800 душ крестьян. Возможно, именно де Рибас составил одобренный Суворовым план взятия Измаила. Во всяком случае, ему досталась одна из важнейших задач. В то время как 6 колонн при поддержке береговых батарей должны были атаковать стены и ворота с суши, флотилии предстояло высадить десант и наступать с менее укрепленной приречной стороны.

10 декабря с восходом солнца около 600 орудий с батарей и судов открыли огонь и прекратили его за два с половиной часа до начала штурма, заставив турок заметно ослабить ответный огонь. Рибас построил три свои колонны в две линии. В первой на 100 лодках расположились регулярные, на 45 — нерегулярные войска (последние были распределены равномерно в середине и на флангах). Вторую линию составили 58 крупных судов (бригантины, плавбатареи, дубель?шлюпки и лансоны), которые огнем артиллерии должны были прикрывать и поддерживать высадку и наступление войск. Флотилия шла к крепости на веслах, ведя огонь. Турки отвечали без особого успеха. Туман и обломки неприятельских судов мешали двигаться большим русским судам. В нескольких сотнях шагов от берега вторая линия разделилась пополам, примкнула к флангам первой и открыла огонь. Под прикрытием артиллерии в 7 часов утра началась высадка, несмотря на сопротивление 10 тысяч турок и татар. К рассвету противник отступил внутрь крепости. Но ожесточенное сопротивление продолжалось внутри города до 11 часов. Через два часа сохранялись лишь отдельные очаги обороны в ханах (гостиницах), мечетях, казармах. Каплан?Гирей попробовал организовать контратаку, но был разбит.

В одном из ханов собралось несколько тысяч человек. Заметив это, де Рибас собрал сотню солдат под командой полковника Мелиссино, поставил на улице как авангард колонны, смело приблизился к хану и хладнокровно потребовал сложить оружие, если турки не хотят, чтобы всех изрубили. Осажденные повиновались. Так же Рибасу удалось заставить сдаться несколько сотен турок в двух других ханах. Он принял капитуляцию мухафиса (губернатора города) паши Мемеда, который последним с двумя с половиной сотнями человек оборонялся в Табии. Узнав, что город покорен, он согласился сложить оружие.

За отличие при Измаиле Суворов особо просил наградить де Рибаса «…как принявшего в штурме самое большое участие, который, присутствуя везде, где более надобности требовалось, и ободряя мужеством подчиненных, взял великое число в плен и представил отнятые у неприятеля 130 знамен».

В 1791 году де Рибаса произвели в контр?адмиралы. Он способствовал наведению моста при переправе армии через Дунай, принимал участие в сражении при Мачине. Он был среди тех, кто участвовал в переговорах с турками и подписал мирный договор. В эту кампанию его наградили орденами Святого Георгия 2?й степени и Святого Александра Невского.

Орден Святого Георгия 2?й степени был вручен де Рибасу по указу от 20 декабря 1790 года. В документе сказано: «Во увожение на усердную службу, многие труды и подвиги, понесенные им в течение минувшей кампании, когда он командуя гребною Черноморскою флотилиею, при вступлении оной в Дунай, опровергнул неприятельские укрепления, устье его заграждавшие, разбил и пленил все суда флотилии турецкой и овладел замками Тульчею и Ичакчею».

В мирные годы контр?адмирал оставался командующим Черноморским гребным флотом и не раз готовил его, когда возникала опасность войны с Турцией. В 1793 году его произвели в вице?адмиралы. Однако особенно значительны успехи де Рибаса в создании торгового порта на Черном море.

Из трех проектов, где строить торговый порт, приняли вариант де Рибаса — соорудить его на месте крепости Хаджибей. В начале 1792 года последовал указ Екатерины, а летом 1794 года архиепископ уже освятил город и порт Хаджибей, вскоре переименованный в Одессу. Руководил постройкой де Рибас. Взяв за образцы Геную, Ливорно, Неаполь, он проектировал город, военную гавань и купеческую пристань. Там, где ставили лестницу для взятия турецкой крепости, заложили начало будущей Дерибасовской — центральной улицы Одессы. В Одессе базировался и Черноморский гребной флот.

Одесса, в которой числилось в 1793 году всего 10 человек, к 1799 году имела, кроме гарнизона, 4573 жителя, появились первые предприятия, существовали 60 казенных и 353 обывательских строения, 234 землянки. Главным предназначением Одессы стала торговля, в основном вывоз хлеба. К концу столетия в городе насчитывалось свыше 400 лавок, жили крупные купцы?оптовики. С 1795 по 1797 год торговый оборот Одессы удвоился. Со временем город стал крупнейшим морским портом России на Черном море.

В 1796 году Павел I вызвал де Рибаса в Санкт?Петербург. Тот состоял членом адмиралтейств?коллегии, со 2 января 1798 года стал генерал?кригс?комиссаром. 8 мая 1799 года император произвел де Рибаса в адмиралы «за хорошее исправление порученной комиссии» и назначил «сверх возложенных на него должностей» управляющим Лесным департаментом, оставив в звании генерал?кригс?комиссара. Но 1 марта 1800 года уволил со службы за злоупотребления в лесных доходах.

Обиженный адмирал уже участвовал в заговоре против Павла I и в разговоре с А.И. Паленом рекомендовал традиционные итальянские средства — яд и кинжал, а затем предложил перевернуть лодку с арестованным императором на реке. Однако заболел президент адмиралтейств?коллегии. Император 30 октября принял де Рибаса на службу и поручил ему доклады о флоте. Моряк мог занять высшую должность в морском ведомстве, но внезапно в декабре 1800 года заболел. Пален находился при нем неотлучно, чтобы больной в бреду не выдал заговорщиков. Есть предположения, что именно он и отравил адмирала, чтобы тот, войдя в милость, не предупредил Павла I о заговоре. Скончался де Рибас 2 (14) декабря и похоронен на католическом кладбище Санкт?Петербурга. Надпись на могиле гласила по?русски: «Иосиф де Рибас, адмирал, российских орденов Александра Невского, Георгия Победоносца, Святого Владимира 2?й степени кавалер и ордена Святого Иоанна Иерусалимского командор, 1750–1800». Но главная память о де Рибасе — основанная им Одесса.

ФЕДОР ФЕДОРОВИЧ УШАКОВ

Ушаков Федор Федорович — адмирал, известен победами на Черном и Средиземном морях, а взятие Корфу явилось редчайшим случаем атаки сильной крепости преимущественно силами флота.

Родился Федор Ушаков 13 февраля 1745 года в сельце Бурнаково Романовского уезда Ярославской провинции Московской губернии. Юношу, окончившего в числе четырех лучших Морской шляхетный кадетский корпус, 12 февраля 1763 года произвели в гардемарины. Ежегодно моряк ходил в плавание на различных кораблях Балтийского флота.

В конце 1768 года мичмана с командой матросов Балтийского галерного флота направили в Донскую экспедицию. Он выполнял ответственные поручения, командовал различными судами Азовской флотилии, получил боевое крещение при отражении турецких атак на Балаклаву в 1774 году.

После возвращения на Балтику в 1775 году капитан?лейтенант вскоре направился с отрядом капитана 2?го ранга Т.Г. Козлянинова на Средиземное море, где в августе 1776 года принял остававшийся в Ливорно со времен Архипелагской экспедиции фрегат «Святой Павел». На нем он ходил через проливы в Константинополь. Так как из?за русско?турецких трений фрегаты с товарами не пропустили на Черное море, отряд Козлянинова вернулся на Балтику 24 мая 1779 года.

За три года плавания по портам Средиземного моря Ушаков получил немалый опыт, познакомился с театром военных действий, что ему со временем пригодилось. По возвращении из командировки капитан?лейтенант вновь выполнял особые поручения, командовал различными кораблями, в том числе императорской яхтой «Штандарт». Весной 1781 года моряка назначили командовать кораблем «Виктор». В эскадре контр?адмирала Я.Ф. Сухотина он отправился на Средиземное море и следующим летом вернулся в Кронштадт, участвовал в сравнительных испытаниях фрегатов. Летом 1783 года моряка командировали в Херсон, где сооружали первые большие корабли для Черноморского флота. Командиром корабля № 4 назначили Ушакова. За успехи в постройке корабля и борьбе с эпидемией чумы его удостоили ордена Святого Владимира 4?й степени, а 1 января 1784 года произвели в капитаны 1?го ранга.

В 1784 году корабль № 4, названный «Святой Павел», спустили на воду, провели по лиману и на рейде Кинбурна вооружали. В 1785 году одновременно с достройкой Ушаков готовил команду. Наиболее интенсивная работа началась осенью, когда «Святой Павел» прибыл в Севастополь. Все лето 1786 года команды рождающегося Черноморского флота строили новую базу. Только весной 1787 года корабли и фрегаты вывели на внешний рейд, где М.И. Войнович и Ф.Ф. Ушаков занимались боевой подготовкой эскадры. 1 января 1787 года Ушакова произвели в капитаны бригадирского ранга.

Подготовка эскадры еще не завершилась, как началась русско?турецкая война 1787–1791 годов. Командование Севастопольской эскадрой поручили контр?адмиралу М.И. Войновичу, который по приказу Потемкина 31 августа 1787 года вывел ее в море. Авангардом из корабля «Святой Павел» и двух фрегатов командовал Ушаков. 8 сентября у мыса Калиакрия эскадра попала в шторм. Досталось и «Святому Павлу». Были сломаны две мачты, порваны паруса и такелаж. Несколько дней бури загоняли корабль к берегам Абхазии; с трудом удалось его привести в порядок. Лишь 21 сентября «Святой Павел» вернулся в Севастополь. Осень 1787 года и следующий год ремонтировали корабли и готовили моряков. Выход эскадры летом 1788 года к острову Тендра заставил турок отвести флот от Очакова и позволил русским войскам и гребной флотилии приступить к осаде крепости.

Несколько дней две эскадры лавировали в море, наблюдая друг за другом. Турецкий флот насчитывал 17 линейных кораблей, 8 фрегатов, 3 бомбардирских и 21 мелкое судно с 1100 пушками против русских 2 кораблей, 11 фрегатов и 18 более мелких судов с 550 орудиями. Вес турецкого залпа превышал русский в 2, 5 раза, корабли были быстроходнее. 3 июля у острова Фидониси (Змеиный) турки решили принять бой. Гасан?паша построил линию из одних линейных кораблей. Авангард под командованием самого капудан?паши атаковал русский авангард капитана бригадирского ранга Ф.Ф. Ушакова (корабль «Святой Павел» и 3 фрегата), тогда как остальные турецкие корабли связывали боем русские центр и арьергард. Чтобы отразить удар, Ушаков выслал вперед 2 фрегата и сам поторопился за ними под всеми парусами. Он намеревался выйти на ветер и охватить голову турецкого флота. Гасан также прибавил парусов, причем его линия растянулась. Ушаков открыл огонь, только когда флоты сблизились настолько, что можно было использовать пушки всех калибров. Гасан?паша, пользуясь преимуществом в артиллерии, старался держаться за пределами дальности стрельбы 12?фунтовых пушек русских фрегатов. Стрельба корабля и 2 фрегатов нанесла неприятелю такие повреждения, что капудан?паша был вынужден отвести свой корабль за линию флота, чтобы погасить пламя. Корабль «Преображение Господне» серьезно повредил корабли турецких вице?адмирала и контр?адмирала. Остальные корабли русской линии также сражались решительно. После трехчасового боя турецкий флот был вынужден прекратить сражение и уходить, пользуясь преимуществом в скорости.

Победа при Фидониси продемонстрировала, что из командира корабля вырос способный флагман. Войновича к концу 1788 года перевели в Херсон. Ушаков остался командующим Севастопольской эскадрой. Осенью и зимой он занимался подготовкой судов к следующей кампании. 14 апреля 1789 года Ф.Ф. Ушакова произвели в контр?адмиралы. К середине мая эскадра уже была готова к плаванию, однако Войнович, как главный начальник «над всеми частями правления и флота Черноморского», избегал встреч с противником.

В конце августа 1789 года Потемкин приказал Войновичу принять в Херсоне парусные суда Лиманской флотилии и отвести их в Севастополь. В то же время Ушакову предстояло с Черноморским флотом постараться отвлечь турецкий флот от устья Днепра, чтобы дать возможность гребной флотилии пройти к Хаджибею, на который уже направлялась колонна войск Гудовича, а парусным судам — безопасно дойти до Севастополя. Операция была успешно проведена: одно появление эскадры Ушакова заставило турецкий флот удалиться от Хаджибея и Очакова.

Чтобы активизировать действия на море, в марте 1790 года Г.А. Потемкин назначил Войновича командующим Каспийской флотилией, а командование Черноморским флотом «по военному употреблению» поручил Ушакову. Весной 1790 года по приказу Потемкина контр?адмирал боролся с турецким судоходством у берегов Анатолии. Сразу же по возвращении флотоводец поторопился снарядить главные силы. К 26 июня были готовы 10 кораблей, 6 фрегатов и другие суда. При нехватке средств Ушакову приходилось занимать деньги и даже заложить свой дом. Флагман ожидал, что противник будет высаживать десант в Керченском проливе. Он не ошибся. 1 июля большой турецкий флот проследовал на восток. Следующим утром в море отправилась русская эскадра. 6 июля, подойдя к Феодосии, Ушаков узнал, что турки прошли мимо накануне, и пошел в Керченский пролив.

В 10?м часу 8 июля со стороны Анапы при попутном восточном ветре появилась эскадра капудан?паши Гуссейна (10 линейных кораблей, 8 фрегатов и 36 меньших судов). Ушаков приказал построить линию из кораблей и фрегатов, оставив легкие суда под ветром. Капудан?паша поместил в линию только линейные корабли; вторую линию составили фрегаты и легкие суда. Турки, используя наветренное положение, атаковали и направили основные усилия против русского авангарда капитана бригадирского ранга Г.К. Голенкина. Гуссейн пытался поставить его в два огня. Но корабли Голенкина успешно отбивали натиск турок. Тем временем Ушаков приказал фрегатам выйти из линии и идти на помощь авангарду, чтобы поставить в два огня неприятеля. Так флагман оригинально решил проблему резерва. Остальным кораблям он приказал сосредоточить огонь на неприятельском авангарде и части кордебаталии. Линейные корабли сомкнули линию, после чего контр?адмирал повел кордебаталию на сближение с неприятелем. Русские корабли причинили повреждения нескольким турецким, нанесли большие потери десантным войскам на палубах. Капудан?паша пытался защитить поврежденные корабли, прошел вдоль всей русской линии и сам серьезно пострадал. Сражение продолжалось до 17 часов. Контр?адмирал, оказавшись на ветре у противника, приказал кораблям выстроиться за ним в линию, не соблюдая своих мест. Нарушая догмы линейной тактики, моряк сократил время маневра и сам возглавил боевую линию. Быстрое построение русских заставило турок растягивать линию, прикрывая поврежденные корабли. Капудан?паша решил не испытывать судьбу и бежал, используя большую скорость.

Поражение у Керченского пролива помешало туркам высадить десант на берега Тавриды. Оно положило основу славы Ушакова и впервые продемонстрировало его тактику. За победу флотоводца наградили орденом Святого Владимира 2?й степени.

В начале августа Ушаков получил приказ Потемкина совместно с Лиманской флотилией отогнать неприятеля от устья Дуная, а при удобном случае — и разбить. Только 25 августа он смог выступить. 28 августа в шестом часу с русских судов заметили неприятельский флот, стоявший на якорях между Тендрой и Хаджибеем. Под начальством капудан?паши было 14 кораблей, 8 фрегатов и 23 мелких судна, у русских — 10 кораблей, 6 фрегатов, 21 меньшее судно. Воспользовавшись попутным ветром, Ушаков атаковал в походном порядке.

Турки, беспечно не выставившие охранение, в 9?м часу заметили приближающегося противника. Они рубили якорные канаты и спешно снимались с якоря. Капудан?паша собирался избежать сражения и оторваться от русских. Но когда он увидел, что эскадра Ушакова готовится окружить и прижать к берегу отставшие суда, Гуссейн около полудня повернул, чтобы выручить свои корабли и вступить в бой. Во главе турецкой линии шли флагманские корабли.

Ушаков построил линию баталии, но в 14 часов приказал трем фрегатам выйти из линии, образовать резерв и быть на ветре авангарда. В 15 часов русский флот сблизился с неприятелем на дистанцию картечного выстрела. 6 кораблей шли на авангард и передовую часть кордебаталии, а 4 корабля и 6 фрегатов остались на ветре в резерве. Первым открыл огонь корабль «Мария Магдалина» командующего авангардом капитана бригадирского ранга Голенкина. Основной удар был направлен на головные турецкие адмиральские корабли. Не выдержав удара, турки в 17 часов начали поворачивать под ветер и в беспорядке выходили из боя.

Когда преимущество российских кораблей стало явным, Ушаков приказал резерву (4 корабля, 2 фрегата) атаковать остальную часть турецкого флота. Сражение стало общим. В это время один из быстроходных турецких адмиральских кораблей выдвинулся вперед и повернул, чтобы напасть на головные русские корабли. Тогда контр?адмирал поднял сигнал оставшимся 3 фрегатам резерва атаковать этот корабль. Фрегаты принудили неприятеля идти между двумя линиями, русской и турецкой, и он получил большие повреждения. К вечеру разбитый турецкий флот начал спускаться под ветер, а Ушаков приказал преследовать неприятеля. Он сам возглавил погоню. Турки старались убежать, но русские корабли обстреливали их, нанося значительные повреждения. Только темнота и большая скорость позволили туркам скрыться. Следующим утром русские моряки уничтожили один и взяли второй неприятельский корабли. За 29–30 августа посланные Ушаковым крейсеры захватили турецкие лансон, бригантину и плавучую батарею. При переходе к Босфору затонул еще один 74?пушечный корабль. Турки потеряли свыше 2000 человек. Пленных было взято 733 человека. Потери русской стороны составили 21 убитыми и 25 ранеными нижних чинов. Повреждения на кораблях эскадры оказались невелики.

За Хаджибей Ушакова наградили орденом Святого Георгия 2?й степени и 500 душами крестьян в Могилевской губернии в вечное и потомственное владение.

16 октября Ушаков по приказу Потемкина вышел с флотом, чтобы прикрыть от нападений с моря устье Дуная, где действовала Лиманская флотилия, и крейсировал до середины ноября.

В 1791 году Севастопольская эскадра была готова уже к началу мая. 10 июля она направилась к Еникальскому проливу. Ушаков встретил неприятеля у Балаклавы и четыре дня пытался завязать сражение, но неприятель уклонялся от боя, пользуясь преимуществом в скорости. 19 июля флотоводец вернулся в Севастополь. Но его действия позволили взять Анапу ранее, чем турецкий флот появился вновь.

Оставив 5 малых судов и брандер в порту, Ушаков 29 июля вышел с 16 линейными, 2 бомбардирскими кораблями, 2 фрегатами, репетичным судном, брандером и 17 крейсерами на запад, к Румелийскому берегу. Его флаг был на корабле «Рождество Христово». 31 июля заметили турецкий флот, стоявший у берега вблизи мыса Калиакрия, под прикрытием построенных на берегу батарей. Турки располагали 18 кораблями, 17 фрегатами и 43 мелкими судами. Ушаков, не меняя походный строй, под выстрелами батарей атаковал турок тремя колоннами со стороны берега, что позволило ему выиграть ветер. Турецкие корабли рубили канаты, сталкивались и в беспорядке спускались под ветер. Около 15 часов турки построили боевую линию. Преследующий Ушаков минут через 15 перестроил свою линию баталии параллельно турецкой эскадре. Вырвавшийся вперед авангард Сеита?Али пытался выйти на ветер, но Ушаков на корабле «Рождество Христово» покинул линию, прошел в голову своей колонны и атаковал с носа корабль алжирского паши, заставив его оставить строй. Потеряв фор?стеньгу, с растрепанными парусами и повреждениями корпуса, корабль Сеита?Али ушел в середину флота. Ушаков последовал за ним и довершил поражение. Остальные русские корабли, выполняя сигнал начать общее сражение, стремились сблизиться с противником и громить артиллерией в первую очередь флагманские корабли. В 17 часов русские открыли огонь с короткой дистанции, а уже через три четверти часа турецкий флот бежал, преследуемый кораблями Ушакова. Многие неприятельские корабли были повреждены. После 20 часов, пользуясь преимуществом в скорости, турки оторвались и ушли к Босфору.

Три дня продолжался ремонт. Потом Ушаков решил направиться к Варне, где, как он знал от пленных, стояла турецкая флотилия, а после ее уничтожения направиться к Константинополю. Но вскоре стало известно о перемирии по случаю начала переговоров, и флагман вернулся в Севастополь.

Тем временем алжирская эскадра достигла Константинополя. Выстрелы с тонущего флагманского корабля Сеита?Али и вид пострадавших в сражении судов вызвали тревогу в столице, тем более что неизвестной оставалась судьба капудан?паши и другой части флота. Верховному визирю было приказано поторопиться с заключением мира. Ясский мирный договор 29 декабря 1791 года подтвердил условия Кючук?Кайнарджийского договора: турки признавали господство России над Крымом, уступали Очаков и земли между Бугом и Днестром, а Россия возвратила Турции крепости на Дунае.

За победу при Калиакрии 14 октября 1791 года флотоводца наградили орденом Святого Александра Невского и двумя сотнями душ крестьян с землей в Тамбовской губернии.

Победы при Керчи, Хаджибее, Калиакрии показали правильность тактики флагмана. Если бы в строю Черноморского флота состояло больше кораблей с тяжелой артиллерией, безусловно, потери турецкого флота стали бы значительнее.

После прекращения боевых действий Ушаков занимался расширением адмиралтейства, постройкой казарм и домов, приведением в порядок госпиталя. Севастополь при нем все больше становился городом. Флагман завел загородные гуляния в Ушаковой балке, ремонтировал и прокладывал дороги, учредил рынки, заботился о колодцах, организовал переправы через бухты на гребных судах.

2 сентября 1793 года Ушакова произвели в вице?адмиралы. После вступления на трон Павла I флагман обратился к императору, сохранившему за собой чин генерал?адмирала, с просьбой разрешить ему приехать в столицу. Он надеялся высказать свои мысли о флоте. Однако Павел вместо совета с моряком направил на Черное море П.К. Карцова с инспекцией. Контр?адмирал не нашел упущений. Более того, он считал флот подготовленным лучше Балтийского. Этот результат явился следствием неустанных забот командующего, который с 1793 по 1798 год ежегодно выводил эскадру в плавание между Севастополем и Тарханкутом.

В 1798 году Ушаков получил указ выступить с эскадрой на помощь Турции против французов, начавших угрожать владениям султана. 12 августа эскадра направилась к Босфору. Получив гарантии турецкого правительства, Ушаков ввел корабли в пролив. Появление у Буюк?Дере русских кораблей было воспринято в Турции с радостью. Ушаков за быстрое прибытие получил от султана табакерку, украшенную бриллиантами. 28 августа состоялось совещание Ушакова с турецкими официальными лицами: после обмена мнениями было принято решение две трети соединенной русско?турецкой эскадры оставить для блокады Корфу, а треть послать для крейсерства и охранения турецких владений в Архипелаге и Албании. Ушаков намеревался изгнать с Ионических островов и материка французов, чтобы охранить берега от десантов из Анконы; крейсировать от Морей до Родоса для прикрытия Архипелага; выделить отряд для охраны канонерских лодок, направляемых турками к Родосу или в поддержку английской эскадры у Александрии.

Уже в октябре—ноябре русские моряки освободили от французов острова Цериго, Занте, Кефалония, Санта?Мавра. За взятие Цериго Ушаков 28 ноября получил бриллиантовые знаки ордена Святого Александра Невского, за Занте 21 декабря 1798 года был награжден орденом Святого Иоанна Иерусалимского и получил командорство и 2000 рублей. Любопытно, что командующий участвовал во взятии всех островов, от Цериго до Корфу. Посылая вперед отряд, сам он прибывал позднее, в решающий момент. Высокие награды были им заслужены.

Основной задачей явилось взятие Корфу, который являлся ядром Ионических островов. Удобная бухта, прикрытая островом Видо, верфь и крепости делали остров неприступным оплотом и удобной базой для действий против берегов Греции, Италии и Турции. Теперь эту твердыню предстояло атаковать российскому флоту. 12 ноября «Святой Павел» прибыл к острову. Сразу же начались действия по усилению блокады. На берег были высажены отряды, которые во взаимодействии с местными жителями сооружали осадные батареи. Потребовалось несколько месяцев переговоров, дипломатической переписки, прежде чем удалось добиться от союзников?турок поставок продовольствия и отрядов десантных войск. Только в феврале были собраны разосланные корабли. Медлить не приходилось, ибо письма из Италии свидетельствовали: русская помощь там необходима. Войск, конечно, было маловато. Приходилось обучать сухопутным действиям и ружейной стрельбе матросов для десанта. Но батареи были готовы и с 16 февраля вели днем сильный, а вечерами — беспокоящий неприятеля огонь по крепости.

17 февраля Ушаков издал приказ к атаке острова Видо, который он считал ключом к Корфу. Основной ударной силой являлись корабли флота. Замысел состоял в том, чтобы огнем корабельной артиллерии очистить от неприятеля северный берег острова Видо, высадить десант и овладеть всем островом как плацдармом для обстрела крепости. Место высадки избрали вне зоны огня крепостной артиллерии. Для этого были выделены лучшие войска и преимущественно российские корабли. Утром 18 февраля после обстрела с кораблей неприятельские батареи ослабили огонь, и Ушаков приказал везти десант. Около полудня остров был взят, а французы, не успевшие бежать через пролив, сдались. На 19 февраля был намечен штурм Корфу. Но не успели корабли занять места, как на борт «Святого Павла» прибыл адъютант генерала Шабо с предложением о добровольной сдаче гарнизона. 20 февраля подписали акт о капитуляции французских войск на острове. Ионические острова были свободны.

25 марта 1799 года последовал указ о производстве Ф.Ф. Ушакова в адмиралы — «за покорение всех похищенных французами прежде бывших Венецианских островов и взятие последнего из них острова Корфу с крепостями, укреплениями и военными кораблями». Пришли поздравления Г. Нельсона и А.В. Суворова. Неаполитанский король Фердинанд IV прислал флотоводцу ленту ордена Святого Януария, султан Селим — высшую награду «Челенг» (алмазное перо из своей чалмы), соболиную шубу и 1000 червонцев.

Взятием Корфу заботы адмирала не окончились, ибо потребовалось перед отправлением к берегам Италии законодательно оформить дальнейшее существование жителей Ионических островов. На свой страх и риск адмирал решил образовать из Корфу, Занте, Кефалонии, Итаки, Санта?Мавры, Паксоса и Цериго независимую Республику Семи Соединенных островов под покровительством России и Турции. Он же по просьбе островитян подготовил и первую конституцию государства, дававшую широкие права третьему сословию.

Завершая труды на Корфу, Ушаков решал, что делать дальше. Помощи ожидали со всех сторон: король Фердинанд рассчитывал на освобождение Неаполя, Нельсон приглашал к Мессине, Сидней Смит — в Александрию и на Крит. Наконец, поступило приказание сначала помочь Фердинанду IV, а затем идти к Мальте. Эти основные задачи и стал выполнять адмирал.

1 апреля Ушаков дал ордер А.А. Сорокину с отрядом идти в Бриндизи и постараться очистить берега Апулии от неприятельских судов, от французов и бунтовщиков, а прочих уговорами убедить в подданстве королю. Высадившийся 4 мая в Бриндизи, занятом русскими еще в апреле, отряд капитан?лейтенанта Г.Г. Белли (550 человек) за четыре дня очистил от неприятеля побережье до Манфредонии и направился к Неаполю. 25 мая он соединился с отрядами кардинала Руффо. 2 июня соединенные силы подошли к Неаполю с юго?востока, тогда как с юга и севера подходили отряды из «армии веры», организованной кардиналом. 3 июня русский авангард прорвался в предместья Неаполя. 8 июня почти весь город был освобожден от французов и республиканцев, через четыре дня после обстрела капитулировали крепости Капуя и Гаэта. Лишь замок Кастель Эльмо с 3?тысячным гарнизоном продержался до 29 июня.

Посланный Ушаковым отряд контр?адмирала П.В. Пустошкина 5 мая начал блокаду Анконы — порта, из которого французы могли действовать на коммуникациях союзников. 30 мая высаженный в порту Пезаро русский отряд майора Гамена (200 человек) с отрядами местных роялистов 1 июня взял крепость Фано, затем — Сенигаллию на подступах к Анконе. В последнем случае корабли успешно взаимодействовали с десантом. Наступление пришлось прервать: извещенный Нельсоном о выступлении франко?испанской эскадры в Средиземное море, Ушаков приказал Пустошкину возвращаться к Корфу. Однако франко?испанский флот вернулся 2 июля в Брест. Узнав о том, что опасность миновала, Ушаков отправил отряд капитана 2?го ранга Войновича с десантом к Анконе, чтобы овладеть этим портом. Адмирал считал, что «…Венецианский залив не будет спокоен, пока не взята будет Анкона». Войнович выступил 6 июля, 12 июля высадил в Пезаро десант, соединившийся с неаполитанскими войсками. Объединенные силы окружили Фано и 20 июля заставили противника капитулировать. 22 июля союзники с моря и с суши открыли огонь по Сенигаллии; без сопротивления французы подняли белый флаг. После этого началась тесная блокада Анконы, по мощи немногим уступавшей Корфу.

Тем временем Ушаков окончил ремонт судов. Оставив 3 корабля, 4 фрегата и корвет для охраны Корфу, он 24 июля с главными русско?турецкими силами (10 кораблей, 6 фрегатов, 6 меньших судов) выступил и 3 августа прибыл в Мессину. Получив обращение А.В. Суворова о необходимости блокады Генуи, флотоводец срочно снарядил эскадру контр?адмирала П.В. Пустошкина, которому следовало крейсировать у берегов от Ливорно до Генуи и блокировать город. По просьбе неаполитанского короля адмирал дал инструкцию А.А. Сорокину с 3 фрегатами следовать к Неаполю и поддерживать порядок в городе силою эскадры и ранее высаженного в Манфредонии десанта. В Неаполь должна была прибыть и эскадра контр?адмирала Карцова, которая пришла на подкрепление Ушакову в Палермо с Балтики. Среди моряков было много больных цингой. Адмирал считал пребывание в Неаполе полезным для больных. Сам он отправился из Мессины в Палермо с 7 кораблями, фрегатом и 4 легкими судами для встречи с Нельсоном и совместных действий. В ходе переговоров двух флагманов выяснилось, что англо?португальская эскадра и осаждающие войска должны уйти от Мальты. Нельсон предложил Ушакову блокировать остров, тогда как русский адмирал считал необходимым совместными силами быстрее овладеть Мальтой. Не договорившись, оба адмирала отправились по просьбе короля Обеих Сицилий с морскими силами в Неаполь, откуда Сорокин 25 августа сообщал, что русские войска приняты хорошо и они охраняют порядок.

Тем временем в конце августа турецкий адмирал Кадыр?бей рапортовал Ушакову, что команды его кораблей бунтуют, считая, что слишком долго находятся в трудном походе, и требуют замены. Предлогом явилась драка на берегу с жителями Палермо, в результате которой погибли и пострадали многие турки. Попытки уговорить турецких моряков не удались. Кадыр?бей был вынужден подчиниться и идти к Константинополю.

26 августа эскадра Ушакова прибыла в Неаполь и соединилась с отрядом Сорокина. Фердинанд IV поручил адмиралу руководство военными действиями и подчинил ему неаполитанские войска. Ушаков высадил на берег десантный отряд полковника Скипора (818 человек), который 19 сентября вступил в Рим. После взятия Рима адмирал намечал направить 600 человек в помощь войскам, осаждавшим Анкону. К Чивита?Веккии адмирал послал капитан?лейтенанта Эльфинстона с фрегатом «Поспешный» и неаполитанским судном, чтобы препятствовать вывозу ценностей, награбленных французами. Однако австрийцы, не успевшие к Риму, дипломатическим путем овладели Анконой, которая была уже почти взята Войновичем. Коммодор Троубридж и другие союзники приняли капитуляцию у гарнизона Чивита?Веккии, позволившую французам свободно эвакуироваться. Все эти действия шли вразрез с союзническими обязательствами.

Тем временем Нельсон, убедившись, что не может со своими войсками (2700 англичан) самостоятельно взять Мальту с 4000 гарнизоном, в конце октября предложил Ушакову принять участие в осаде. 20 декабря после подготовки русская эскадра (7 кораблей, фрегат, 8 малых судов с 2000 гренадер на борту) вышла из Неаполя. 22 декабря, зайдя в Мессину, адмирал получил приказ возвратиться с эскадрой на Черное море. Император был разочарован в союзниках, из?за действий которых гибли русские войска в Швейцарии.

1 января корабли Ушакова выступили из Мессины и 8 января прибыли на Корфу. Несколько месяцев потребовалось для ремонта. Русские эскадры продолжали крейсерство, ибо англичане добились обещания Павла I оказать поддержку в осаде Мальты. Получив повеление от 10 апреля 1800 года, Ушаков начал готовиться к походу. Он вызвал Сорокина из Неаполя, чтобы везти войска на Мальту. Однако Бонапарт как первый консул организовал поход в Италию. После поражения при Маренго 14 июня 1800 года Австрия согласилась на перемирие. Крейсерства у берегов Италии становились бесперспективными, и Павел I вновь приказал вести эскадру на Черное море.

26 октября эскадра вернулась в Ахтиар, как теперь именовали Севастополь. За 2, 5 года плавания она лишилась 400 человек, но не потеряла ни одного корабля, что свидетельствует о мастерстве флотоводца и хорошей подготовке моряков.

Адмирал готовил отчеты о средиземноморском плавании, когда Павел I был убит и его сменил Александр I. 21 мая 1802 года Ушакова назначили главным командиром балтийского гребного флота и начальником флотских команд в Санкт?Петербурге.

Видимо, адмирал был недоволен назначением, да и здоровье его слабело. 17 января 1807 года Ушаков по прошению был уволен со службы с ношением мундира и с полным жалованьем.

2 октября 1817 года Ф.Ф. Ушаков скончался в своем поместье в Тамбовской губернии. Похоронили флотоводца у стен Санаксарского монастыря.

Адмирал вошел в историю как опытный и решительный флотоводец, способный организовать боевую подготовку моряков и вдохновить их на подвиги. Сражения, которые проходили под командованием флагмана, неизменно завершались победами, хотя, как правило, численное преимущество было на стороне противника. В честь флотоводца учреждены орден и медаль Ушакова. Ныне ими награждают моряков, проявивших умение и отвагу при защите Родины.

30 ноября 2000 года решением Комиссии по Канонизации Русской Православной Церкви выдающегося флотоводца причислили к лику местночтимых святых Саранской епархии.

АДАМ ДУНКАН

Английский адмирал Адам Дункан знаменит победой при Кемпердауне над голландским флотом. Но для российского читателя особенно интересно, что он командовал эскадрами, в состав которых входили русские корабли.

Адам Дункан (1731–1804) с 1746 года находился на военно?морской службе. Под командованием Д. Роднея он участвовал во многих операциях английского флота, в том числе в захвате Гибралтара (1780). В 1795 году он получил чин адмирала и командовал флотом в Ла?Манше. Именно тогда к берегам Англии пошли русские эскадры.

Екатерина II избегала ввязываться в войны антифранцузской коалиции; ее больше интересовал раздел Польши. Тем не менее императрицу беспокоила Франция, расширявшая захват земель в Европе. Для того чтобы прекратить французскую экспансию, она в 1795 году на помощь союзной Англии выслала эскадру вице?адмирала П.И. Ханыкова. В этой эскадре младшим флагманом на корабле «Елена» шел контр?адмирал Макаров. Эскадра перешла из Кронштадта к берегам Англии и с британской эскадрой крейсировала у острова Текселя. В следующем году эскадра Ханыкова вернулась на Балтику. Макаров остался с лучшими кораблями у берегов Англии. В 1796–1797 годах он с флагом на корабле «Святой Петр» продолжал крейсерства.

В этот период контр?адмиралу довелось оказать неоценимую услугу британской короне, когда в 1797 году в Спитхэде, а затем в Норе взбунтовались матросы. В распоряжении адмирала Дункана осталось лишь несколько кораблей. Моряки остальных, возмущенные несправедливостями и тяготами службы, восстали и арестовали офицеров. Во главе восстания встал Паркер. Английское командование не располагало силами для подавления бунта. Именно тогда и вмешалась русская эскадра, под пушками которой восставшим, не имевшим ясной цели и твердого руководства, пришлось капитулировать.

За поддержку английского адмирала Дункана во время возмущения экипажей на его эскадре Макарова по возвращении в Россию наградили орденом Святой Анны 1?й степени. Английский король за содействие удостоил его украшенной бриллиантами золотой шпаги с надписью «Тексель июнь 12 1797 г.». Сам Дункан написал благодарственное письмо флагману и его подчиненным.

В 1797 году Павел I отозвал из Северного моря и эскадру Макарова. Он намеревался уменьшить военные расходы. Кроме того, эскадра должна была принять участие в маневрах флота, которые лично генерал?адмирал проводил в Финском заливе. Весной 1797 года эскадра Макарова после стоянки в английских портах ходила в крейсерства, а 31 мая отправилась в Северное море. Сопровождаемые от Текселя до Датских проливов английской эскадрой, корабли Макарова прибыли в Кронштадт 13 июля.

В 1797 году французская Директория после Кампоформийского мира имела лишь одного противника — Великобританию. Надеясь использовать обстановку, сложившуюся в английском флоте после матросских восстаний 17 апреля — 13 июня, Директория решила на судах голландского флота высадить в Ирландии 15?тысячную армию генерала Оша. Эскадра вице?адмирала В. де Винтера из 15 линкоров вышла в море. Однако 11 октября блокировавшая побережье Голландии эскадра адмирала Дункана (16 линейных кораблей) настигла голландцев у голландского города Кемпердауна и нанесла им поражение.

В бою Дункан применил новый тактический прием, позднее использованный Нельсоном при Трафальгаре. Он атаковал противника с наветренной стороны двумя колоннами, не ожидая, когда корабли выстроятся в боевую линию. Флагман сразу сообщил командирам кораблей, чтобы они прорвались сквозь линию противника и атаковали его с подветренной стороны. Это был смелый, но рискованный замысел, ибо в этом случае голландцы приобретали наветренное положение. Идя полным ходом, английские корабли начали прорываться между неприятельскими кораблями, внося своим огнем опустошение на их палубах. Пробиться на подветренную сторону (кроме Дункана) удалось лишь авангарду адмирала Онслоу, разорвавшему строй противника. Сражение обратилось рядом столкновений, в которых преимущество имела английская артиллерия. Англичане захватили 9 линейных кораблей и 2 фрегата. В плен попал и командующий голландской эскадрой де Винтер. Высадка в Ирландии не состоялась. За славную победу Дункан получил титул лорда Кемпердаун.

Когда к началу 1799 года сформировалась вторая антифранцузская коалиция, союзный флот под командованием адмирала Дункана крейсировал в море, блокируя неприятельские базы в Бресте, Текселе и Кадисе. В его распоряжении находились и эскадры под общим командованием русского вице?адмирала Макарова, которые были направлены для блокадных действий в мае—июле 1798 года.

С января по апрель 1799 года 14 линейных кораблей, 4 фрегата и катер вице?адмиралов Макарова, Тета и контр?адмирала Карцова стояли на Блекстонском и Норском рейдах. 29 апреля эскадра контр?адмирала Карцова из 3 кораблей и фрегата была отправлена на Средиземное море и 22 августа присоединилась на Палермском рейде к эскадре Ф.Ф. Ушакова. Остальные корабли крейсировали у британских берегов, прикрывая судоходство, а в июле—августе принимали участие в захвате Текселя.

Союзники начали боевые действия в Батавской республике, намереваясь изгнать французов, восстановить правление штатгальтера и захватить или уничтожить голландский флот, чтобы им не воспользовалась Франция. К концу июля союзный флот сосредоточился у Текселя. Английская эскадра Дункана насчитывала 9 линейных кораблей, русская — 7 кораблей и 2 фрегата. До начала августа союзный флот крейсировал у Текселя. Затем прибыла эскадра вице?адмирала Митчелла, включавшая 180 судов с десантом (дивизия Аберкромби из 12600 человек). Но ожидание, прерываемое обычными переходами судов, продолжалось.

10 августа Дункан отправил адмиралу голландского флота Сторей и коменданту крепости Гельдерн предложение о сдаче и приготовился к атаке, но парламентер привез отказ, а шторм утром 11 августа заставил союзников отойти. 15 августа, когда волнение утихло, союзный флот обложил Гельдерн в несколько линий. Первую составили бомбардирские и мелкие суда, вторую — фрегаты и шлюпы, третью — транспорты и гребные суда; линейные корабли Митчелла и Макарова на левом фланге наблюдали за батавским флотом, а Дункан и Тет охраняли высадку с правого фланга.

16 августа после полудня вице?адмирал Макаров получил письмо Дункана, в котором тот предлагал по сигналу послать гребные суда к транспортам для перевозки войск. На британских, затем на русских кораблях вместе с кормовыми были подняты флаги принца Оранского. Союзники демонстрировали, что идут для возвращения власти законному правителю. 16–17 августа английские войска были высажены южнее Гельдерна и, заняв крепость, открыли союзному флоту вход в гавань острова Тексель.

Успех десанта повлиял на состояние голландского флота. Стоявшие в северном проходе у Текселя голландские корабли ушли за возвышенность мыса Какдоун. 19 августа корабли «Ретвизан», «Европа», «Мстислав» были присоединены к отряду Митчелла и задействованы при сдаче голландского флота англичанам. Присутствовал при этом и принц Оранский. 11 союзных кораблей, 6 фрегатов, 4 корвета Митчелла и Тета вошли на Тексельский рейд и стали против батавского флота; распространенные на берегу прокламации с призывом восстановить власть штатгальтера и флаги принца Оранского на мачтах союзных кораблей сделали свое дело: матросы отказались стрелять в союзников, выбросили снаряды в море, и голландскому адмиралу пришлось капитулировать. Союзники, отправили свои команды на голландские суда. Русские корабли «Ретвизан» и «Мстислав» взяли два корабля, в том числе флагманский «Вашингтон» — он был доставлен в Англию «Ретвизаном», а флаг и вымпел с другого корабля посланы в Россию и помещены в Петропавловской крепости Санкт?Петербурга. Командовавший «Ретвизаном» А.С. Грейг был награжден орденом Святой Анны 2?й степени, а в 1802 году за то же получил орден Святого Георгия 4?й степени; Макарову Дункан прислал письмо с выражением признательности.

Все 10 кораблей и 12 фрегатов были отправлены в Англию под конвоем англичан, за ними пошли и три русских корабля. Из остальных кораблей 20 августа Дункан приказал составить крейсирующую эскадру вице?адмирала Тета (4 корабля, фрегат и катер).

Англичане продолжали высаживать подкрепления, к 1 сентября удвоив численность войск в Батавской республике. Со 2 по 6 сентября были высажены с кораблей П.В. Чичагова русские войска. Однако начатое союзниками наступление вглубь страны, не поддержанное населением, окончилось поражением. Союзники были вынуждены 7 октября заключить перемирие и с 13 октября по 8 ноября эвакуировали войска в Англию.

За то, что в 1799 году, командуя соединенной эскадрой у Текселя, Макаров высадил десант на голландский берег и помог англичанам овладеть голландским флотом, император наградил его орденами Святого Иоанна Иерусалимского и Святого Александра Невского, пенсией в 2000 рублей. От англичан вице?адмирал получил вторую золотую шпагу, украшенную бриллиантами.

В 1800 году русские эскадры вернулись на Балтику. Так как русско?английские отношения испортились, Павел I отказался посылать подмогу британскому флоту. Более того, флот этот оказался противником. Объявленный в 1800 году по инициативе Павла I «вооруженный нейтралитет» приобрел антианглийскую направленность. Посланной на Балтику английской эскадре следовало заставить союзников отказаться от своих намерений. Нельсон совершил знаменитое нападение на датский флот в порту Копенгагена, заставил укрыться в гавани флот шведский и готовился направиться к Ревелю.

Боевые действия адмирала Дункана на море завершились в 1799 году. В 1800 году он вышел в отставку. Возможно, причиной стало несогласие моряка с движением флота против России — недавнего союзника по коалиции. Скончался флотоводец в 1804 году.

ФРАНСУА ПОЛЬ ДЕ БРЮЭС

Вице?адмирал де Брюэс (Брюа) (1753–1798) в Абукирском сражении мужеством и решительностью искупил допущенные ошибки. Лишь бездействие арьергарда привело к поражению, которое легко могло стать победой.

Наполеон добился миром в Кампо?Формио распада первой антифранцузской коалиции. Следующей целью Директория избрала Египет. Для экспедиции, порученной Наполеону Бонапарту, в портах Средиземного моря были сосредоточены 13 линейных кораблей, 9 фрегатов, 11 меньших судов и 232 транспорта, на которых должны были следовать войска и грузы для них. Наполеон позднее отмечал, что большинство кораблей и две трети командиров были хороши, а командовал ими опытный вице?адмирал Брюэс, который за год до того возглавлял флот в Адриатике; его считали одним из лучших военных моряков республики. Войска скрытно направлялись к портам посадки из разных пунктов. Однако флот, присоединив 15 мая марсельскую эскадру, вышел из Тулона только 19 мая, на 20 дней позднее срока, ибо возникала опасность возобновления войны на материке. В Англии стало известно о подготовке к экспедиции в Италии. Но пока отправленные с Темзы подкрепления прибыли к Тулону, за французской базой наблюдала лишь легкая эскадра Нельсона из трех кораблей, находившихся на ремонте.

Французский флот двигался к цели, присоединяя по пути конвои из итальянских портов. От истребления кораблей Нельсона Брюэс отказался, ибо узнал, что английский флагман ожидает 10 кораблей из Англии. Флот из 13 линейных кораблей шел тремя колоннами. Конвой под охраной 2 венецианских кораблей, 4 фрегатов и многочисленных малых судов в случае опасности должен был укрыться в дружественном порту.

Захватив 12 июня Мальту, экспедиция продолжила движение. 27 июня, когда эскадра была у Крита, прибыл фрегат из Неаполя, сообщивший, что Нельсон 20 июня появился перед городом, а затем направился к Мальте. Наполеон пошел к Александрии, выслав вперед фрегат для разведки. Так как в порту не было ничего угрожающего, флот продолжил плавание и 31 июня достиг цели. От французского консула стало известно, что 28 июня Нельсон с 13 кораблями и фрегатом подходил к Александрии, а затем отправился к берегам Малой Азии в поисках французской армии.

Вечером 31 июня началась высадка. Французы заняли форт Марабут. Однако эта весть подняла мамлюков и бедуинов, которые 1 июля начали сопротивление. Вечером 2 июля конвой вступил в старый порт, имея впереди себя два 64?пушечных корабля и фрегаты для охраны. Удалось успокоить местное население.

Однако турецкие лоцманы отказались проводить в гавань большие корабли, которые флагман оставил на рейде Абукира, чтобы снять грузы. В рапорте капитана Баррэ, проводившего промеры, сообщалось, что эскадра может входить без опасений. Наполеон дал приказ немедленно вводить корабли в гавань. Однако созванный вице?адмиралом совет контр?адмиралов и капитанов 1?го ранга решил провести проверку. На него не повлиял даже повторный приказ Наполеона вводить корабли в гавань, который командующий отдал перед выступлением на Каир. Наполеон указал Брюэсу, что если ввести эскадру невозможно, нужно отправиться с ней в Корфу и ожидать приказа от посланника в Константинополе. При отсутствии приказа — идти к Тулону и взять под охрану конвой с отставшими войсками. Баррэ проводил промеры с 7 по 12 июля и 18 июля представил отчет Брюэсу и командиру отряда Дюмануару. Баррэ нашел фарватер глубиной в 25 футов и обставил его бакенами. Дюмануар одобрил меры, предложенные для ввода эскадры, и известил вице?адмирала, который ответил 20 июля, что при осадке кораблей 22 фута рискованно рассчитывать на идеальную погоду. Брюэс поручил капитану поискать, нет ли фарватера лучше, и подробно отчитаться о проведенных работах перед главнокомандующим.

Армия при поддержке Нильской флотилии контр?адмирала Перрэ выступила от Александрии, нанесла поражение мамлюкам 13 и 21 июля и 23 июля вступила в Каир. Французские войска уже начали движение к Верхнему Нилу, когда поступили известия о разгроме эскадры при Абукире 1 августа.

До того Наполеон только 30 июля получил сразу три письма Брюэса: от 10 июля о том, что комиссия исследует новый фарватер, от 15 июля — о стычках матросов с арабами на берегу и от 20 июля — об эскадре Нельсона, которую видели греческие моряки, и об удачном расположении эскадры на рейде Абукира. Вице?адмирал считал, что занимает неприступную позицию, на которой англичане не решатся его атаковать. Недовольный главнокомандующий, получавший из Александрии жалобы на бездействие вице?адмирала, написал ему письмо с вопросом, почему за двадцать дней не найден фарватер либо не выполнены приказы о походе к Корфу или Тулону. Он запретил эскадре оставаться на открытом рейде и послал адъютанта капитана Жюльена, чтобы тот поторопил ввод кораблей в гавань. По пути капитана убили арабы, и письмо не дошло до адресата. Однако если бы оно и дошло, все равно было уже поздно: Нельсон с 13 кораблями, исколесив все Средиземное море, 1 августа появился перед Александрией.

Появление англичан явилось для Брюэса неожиданностью. Вице?адмирал, похоже, считал стоянку у берегов Египта отдыхом. В донесениях из Александрии Наполеону сообщали, что эскадра не выслала дозоры и не пытается задержать неизвестные суда, появляющиеся в море, не проводит учения, много шлюпок с судов у берега, а матросов — в городе и на пляже. Наполеон высказал в письме к Брюэсу недовольство по поводу этих фактов и выразил недоумение, почему эскадра еще не в гавани, где она могла быть в безопасности. Генерал считал, что остров на левом фланге бесполезен, пока на нем нет батареи орудий с ядрокалильными печами. Он не понимал, почему вице?адмирал не поставил в линию стоявшие в гавани корабли, фрегаты, 6 бомбард и 10 канонерских лодок, почему не пополнил экипажи боевых кораблей за счет конвоя из Александрии. Сам флагман был уверен в безопасности и в депеше от 30 июля, полученной главнокомандующим 2 августа, успокаивающе писал, что фарватер промерен и обставлен бакенами, что батареи у старого порта в блестящем порядке, что через несколько дней эскадра окажется в гавани и можно будет спать спокойно. Но этих дней у него не оставалось.

Французская эскадра была развернута в линию. На левом фланге стояли старые 74?пушечные «Герье» и «Конкеран». За ними располагались «Спартиат» и «Аквилон»; позади «Герье» стоял 36?пушечный фрегат «Серьез». Центр составляли 74?пушечный «Пепль?Суверен», 80?пушечный «Франклин» (под флагом контр?адмирала Бланка дю Шайла), 120?пушечный флагманский «Ориан», 80?пушечный «Тоннан», 40?пушечный фрегат «Артемиз»; два маленьких корвета стояли за флагманским кораблем. Правый фланг включал 74?пушечные корабли «Эре», «Тимолеон», 80?пушечный «Вильгельм Телль» под флагом контр?адмирала Вильнева, 74?пушечные «Меркюр» и «Женере» и лучшие на флоте 44?пушечные фрегаты «Диана» и «Жюстис».

Еще 20 июля вице?адмирал писал Наполеону, что слева прикрыт островом Аль?Бекейр в 400 туазах впереди порта и остров заняли 50 солдат с двумя 12?фунтовыми полевыми пушками. Под прикрытием острова он поставил самые плохие корабли — «Герье» и «Конкеран». Поместив в центре 120?пушечный и два 80?пушечных корабля, он полагал, что против него не смогут встать 74?пушечные корабли противника, а правый фланг, висящий в воздухе, считал прикрытым тем, что в это время постоянно дует северо?западный ветер. Брюэс намеревался в случае нападения на правый фланг атаковать неприятеля кораблями левого фланга и центра. Он был уверен, что увиденные на горизонте 11 кораблей 74?пушечных, один 50?пушечный и корвет (еще два отставших корабля не были видны) не решатся атаковать. Однако английская эскадра при сильном северо?западном ветре приближалась под всеми парусами. Брюэс приказал объявить боевую тревогу, отозвать шлюпки, стоявшие у берега, вызвал с транспортных судов, находившихся в порту Александрии, моряков для подкрепления экипажей. Так как англичане приближались, последовали приказы находиться в боевой готовности и приготовиться к выходу в море. Выходить вице?адмирал не стал, ибо моряки с берега прибыли только около 21 часа. Он решил принять бой на якоре и приказал открыть огонь.

На кораблях французской эскадры также не рассчитывали, что англичане решатся атаковать с 11 кораблями. В частности, командиры кораблей «Герье» и «Конкеран» подготовили для боя только по одной батарее, завалив орудия борта, обращенного к берегу.

Нельсон перед боем отдал приказ каждому кораблю резать нос неприятельскому и вести бой один на один. Англичане были удивлены, что французский командующий не поднял сигнал открыть огонь. Без сопротивления они продвигались вперед. Правда, головной «Коллоден» сел на мель при попытке пройти между «Герье» и островом Аль?Бекейр. Он послужил «бакеном» для остальных. «Голиаф» прошел между ним и французской линией, но из?за ветра и течения не смог занять предписанную позицию, обошел французский корабль со стороны берега и открыл огонь. За ним последовали другие. Корабли расстреливали старые «Герье» и «Конкеран», которые не могли стрелять, пока не были расчищены заваленные батареи. Французы несли значительные потери. Третий английский корабль «Ориан» был атакован фрегатом «Серьез» и остановился между «Франклином» и «Пепль?Суверен».

«Вэнгард» встал на якорь, чтобы резать нос «Спартиату», за ним последовали «Дифенс», «Беллерофон», «Мажестик» и «Минотавр». В бой были вовлечены все корабли французского авангарда и центра до «Тоннан» включительно, тогда как 5 кораблей арьергарда не участвовали вовсе. «Леандр» старался снять с мели «Коллоден».

С французской стороны первыми прекратили огонь «Герье» и «Конкеран». Но наиболее мощные корабли французского центра «Франклин», «Ориан» и «Тоннан» в ходе сражения одерживали верх над более легкими английскими. «Беллерофон», потеряв мачты и снасти, спустил флаг, еще два корабля без мачт оставили поле боя. «Леандр», оставив «Коллоден», вступил в бой, позднее подошли «Александр» и «Суифтшур», схватившиеся с «Франклином» и «Орианом». Однако судьба боя далеко не была решена.

Сражение длилось уже несколько часов, но 5 кораблей и 2 фрегата арьергарда в нем так и не приняли участия, хотя их пушки могли решить сражение в пользу французов, ибо потери сторон были пока равны, а мощь больших кораблей давала Брюэсу преимущество. Вице?адмирал при помощи Вильнева мог рассчитывать на победу, ибо при всем мужестве Нельсона и его подчиненных французские корабли оказывались сильнее. Однако судьба рассудила иначе. Вильнев так и не пришел на помощь. Позднее он оправдывался тем, что в дыму не мог прочесть приказ командующего эскадрой. Около 21 часа на «Ориане» вспыхнул пожар, через час корабль взорвался, что на полчаса прервало сражение. Затем оставшиеся «Спартиат», «Аквилон», «Пепль?Суверен», «Франклин», «Тоннан» продолжали решительный бой. С 3 до 5 утра огонь стих, но затем возобновился с прежней силой. Лишь к полудню 2 августа сражение прекратилось. Английская эскадра была в таком состоянии, что к вечеру у Нельсона не было сил заставить моряков «Тоннана» спустить флаг. Контр?адмирал был очень рад увидеть, что после полудня концевые неприятельские корабли «Женере», «Вильгельм Телль», фрегаты «Диана» и «Жюстис» под флагом Вильнева вместо помощи сотоварищам бежали из бухты.

В сражении англичане потеряли 800 человек убитыми и ранеными. Они взяли 7 линейных кораблей в линии, 2 корабля и фрегат на мели; корабль и фрегат были поставлены на мель у берега и сожжены экипажами. Число пленных и убитых достигало 3000 человек. В Александрию прибыло 3500 человек, в том числе 900 раненых, возвращенных англичанами.

Наполеон писал о командующем эскадрой, что Брюэс «хладнокровием и неустрашимостью исправил, насколько это от него зависело, допущенные им ошибки» (отказ ввести корабли в старый порт Александрии, отсутствие дозора и регулярного осмотра кораблей и то, что он не воспользовался теми силами, которые в порту уже стояли). Полководец полагал, что если бы Вильнев вступил в бой, победу мог одержать французский флот.

ГОРАЦИО НЕЛЬСОН

«Даже если бы мы взяли в плен десять парусников и позволили бы одиннадцатому удрать, имея возможность захватить в плен и его, даже тогда я не сказал бы, что мы добились успеха». Эти строки из письма Горацио Нельсон подтверждал решительными действиями во всех сражениях.

Родился Горацио 29 сентября 1758 года в деревушке Бернем?Торп графства Норфолк. Отец?священник воспитывал детей по?пуритански. Смелый и подвижный мальчик избрал морскую службу. Весной 1771 года Горацио забрали из частной школы и отправили в Чатем. Будущий флотоводец служил юнгой, затем мичманом на различных судах, под руководством дяди?моряка научился вести корабль, освоил тригонометрию и привыкал к морской жизни. Четырнадцатилетним Горацио участвовал в полярной экспедиции капитана К. Фиппса 1773 года. В ноябре того же года Нельсон на 20?пушечном фрегате «Си?хорс» в эскадре сэра Э. Хьюза отправился в Индию. В этом плавании юноша получил звание матроса 1?го класса, многому научился, впервые участвовал в перестрелке, познакомился с суровой дисциплиной британского военного флота, физически окреп. В конце 1775 года он настолько серьезно заболел лихорадкой, что его как безнадежного направили в Англию. Болезнь сменялась депрессией. Однако после полугодового плавания Горацио выздоровел и продолжил службу. Весной 1777 года он прибыл в Лондон, блестяще сдал экзамены и получил чин лейтенанта.

Пять лет Нельсон на 32?пушечном фрегате «Ловестов» охранял британские суда в Карибском море, командовал приданной ему шхуной, затем был переведен третьим лейтенантом на флагманский корабль «Бристоль» адмирала Питера Паркера и вскоре дослужился до звания первого лейтенанта. В декабре 1778 года, получив чин коммандера, двадцатилетний Нельсон был назначен командиром брига «Бэджер». В июне 1779 года он сменил убитого командира фрегата «Хинчинбрук». Столь быстрое продвижение по службе объяснялось умением и решительностью молодого офицера, находившего выход из трудных и рискованных ситуаций. Осенью 1779 года Нельсон командовал фортом Чарльз на Ямайке, ожидавшей французского вторжения, в 1780 году доставил английские войска в Никарагуа, но сам заболел и был отправлен в Англию. Привыкнув к тропикам, он страдал от холода. Тем не менее моряк, как только выздоровел и появилось подходящее назначение, отправился в море. На сей раз он командовал переоборудованным в 28?пушечный фрегат судном «Албемарл», конвоировал суда с грузами в Северном море, а с 1882 года — у берегов Америки. Нельсон добился перевода в эскадру лорда Худа, действовавшую в Вест?Индии. Здесь он взял французское судно с ценным грузом, пытался отбить, правда безуспешно, один из Багамских островов, захваченный французами, проводил разведку у берегов Кюрасао. По поручению Худа Нельсон обучал тактике принца Уильяма, будущего короля Вильгельма IV, стал его другом и сопровождал в Гавану с официальным визитом.

После заключения мирного договора «Албемарл» вернулся в Англию. Экипаж распустили. Но Нельсона по его просьбе командиром 28?пушечного фрегата «Борей» вернули в Вест?Индию. Здесь он показал себя человеком долга и боролся с контрабандой, выгодной местным властям. Его правоту, в конце концов, признало адмиралтейство, однако награду моряк не получил.

После возвращения в Англию в 1787 году Нельсон пять месяцев занимался насильственной вербовкой моряков и хотел уйти с флота. Еще пять лет ему пришлось жить в доме отца, работать на земле и охотиться. Корабль для него не могли найти. Лишь после того как разгорелась Французская революция и Конвент 1 февраля 1793 года объявил войну Англии и Голландии, Нельсону поручили командовать 64?пушечным кораблем «Агамемнон», который включили во флот Средиземного моря под командованием адмирала Худа. В начале Французской революции Худ привел англо?испано?сардинскую эскадру в Тулон. Однако, чтобы удержать порт против войск Конвента, сил не хватало. Худ направил «Агамемнон» в Неаполь с просьбой о подкреплении войсками к союзному королю Обеих Сицилий. В Неаполе Нельсон встретился с Эммой Гамильтон и при ее содействии получил необходимую помощь. Нельсон участвовал в обороне Тулона, затем в боевых действиях против Корсики. Летом 1794 года моряк участвовал в осаде Кальви; в бою осколок камня повредил ему глаз. Тем не менее вклад Нельсона в боях на Корсике не отметили, он не попал даже в списки раненых.

После ремонта в Ливорно быстроходный «Агамемнон» атаковал и взял в двухдневном бою более сильный французский корабль «Са Ира». До конца 1795 года Нельсон крейсировал по Средиземному морю, охраняя судоходство, оказывая помощь союзникам и блокируя порты противников. Прибывший на смену Худу в 1796 году Джервис, которому понравился моряк, поручал ему самостоятельные операции, назначил на 74?пушечный корабль «Капитан» и произвел в коммодоры.

Нельсон особенно отличился в сражении 14 февраля у мыса Сан?Винсенти против испанской эскадры. Джервис поступил неожиданно. Он приказал британской линии разрезать неприятельский строй, чтобы разбить его по частям. Испанцы попытались восстановить линию. Однако тут вмешался Нельсон, который нарушил заповедь: не оставлять линию без приказа флагмана. Его «Капитан», третий от конца, сначала отошел от строя, затем круто повернул и, пройдя сквозь арьергард противника, вошел в разрыв вражеской линии. Некоторое время ему пришлось выдерживать бой против 7 неприятельских кораблей, в том числе 4 100?пушечных, пока не подошли еще три британских корабля. Из 4 взятых испанских кораблей 2 овладел Нельсон. Он сам участвовал в абордажной схватке. Уже через неделю Нельсон получил чин контр?адмирала синего флага и титул рыцаря ордена Бани, возводивший его в дворянское достоинство, тогда как сэр Джон Джервис благодаря ему стал графом Сан?Висенти. Особенно Нельсона радовала золотая медаль, которую получили старшие офицеры — участники сражения.

Позднее вместе со Средиземноморским флотом Нельсон, подняв флаг на корабле «Тезей», блокировал Кадис, дважды в июле 1797 года обстреливал ночами порт из пушек и мортир и даже участвовал в рукопашной схватке. Временами моряка «заносило». Он задумал высадить под прикрытием огня артиллерии десант на остров Тенерифе и захватить стоявшее в гавани судно с золотом из Мексики. Но расчет на внезапность не оправдался, экспедиция не удалась, а Нельсон лишился руки, раздробленной пулей.

Павший духом моряк считал, что однорукий адмирал не нужен флоту. Но в Англии его встретили как героя. Уже в конце 1797 года, воспрянув духом и окрепнув, Нельсон обратился в адмиралтейство за назначением, а в апреле следующего года поднял флаг на линейном корабле «Вэнгард» и отправился с эскадрой на Средиземное море, где в Тулоне французы накапливали корабли. Моряку следовало выяснить их намерения.

Шторм разбросал корабли эскадры, что позволило французскому флоту оставить Тулон незамеченным. Наскоро отремонтировав корабли, получив от графа Сан?Висенти подкрепления и приказ уничтожить неприятельский флот, контр?адмирал приступил к поискам, пока не узнал, что французский флот в Александрии и 1 августа появился перед мысом Абукир, где стояли корабли Брюэса. Нельсон, найдя противника, решил атаковать немедленно, не дожидаясь отставших кораблей. Он заявил командирам кораблей: «Завтра в это время я заслужу или титул лорда, или Вестминстерское аббатство».

Уверенный в победе, Нельсон атаковал, несмотря на малочисленность флота и приближающуюся ночь. Свои корабли он приказал обозначить для распознавания во тьме четырьмя фонарями. Французский флагман, хотя и обсуждал недавно с Наполеоном Бонапартом неудобства стоянки на открытом рейде, принял бой, не меняя строя. Он рассчитывал на близость отмелей и береговые батареи. Английскому флотоводцу помогла необычная тактика. Его корабли обошли часть неприятельских с двух сторон. Вскоре был выведен из строя передовой корабль, через два часа из строя вышла половина эскадры.

В ходе Абукирского сражения Нельсон, раненный осколком в голову, был уверен, что умирает, однако на перевязочном пункте потребовал, чтобы перевязали тех, кто поступил ранее. Ранение оказалось неопасным, и флотоводец смог диктовать донесение о бое, а затем поднялся на палубу и наблюдал взрыв неприятельского флагманского корабля «Ориан». К утру от французского флота уцелели два корабля и два фрегата, ушедшие в море. Английская эскадра из?за повреждений не могла их преследовать.

Победа при Абукире разрушила планы генерала Бонапарта удержать Египет и развернуть наступление на Индию. Нельсон стал национальным героем, пэром Англии, бароном Нила и Бернем?Торпа, получил пожизненную пенсию — 2000 фунтов в год, был произведен в контр?адмиралы красного флага. Свои поздравления и подарки прислали союзные монархи, а Ост?Индская компания за избавление Индии от вторжения выдала ему 10000 фунтов. Командир одного корабля эскадры, своеобразно выражая свое уважение, преподнес флагману дубовый гроб, изготовленный из обломка мачты «Ориана». Позднее Нельсон возил гроб с собой на корабле; он и стал его последним пристанищем.

При дворе были поражены победой, всю Англию охватило ликование. Пришло восторженное поздравление и от Эммы Гамильтон, поддерживавшей переписку с флотоводцем. 22 сентября эскадра во главе с «Вэнгардом» вступила на рейд Неаполя. Среди участников торжественной встречи оказалась леди Гамильтон, ставшая судьбой Нельсона до конца жизни. Она ухаживала за страдавшим от лихорадки и раны на лице контр?адмиралом, организовала великолепное празднование его сорокалетия.

Через три недели эскадра направилась к Мальте. Угрожая обстрелом, Нельсон заставил капитулировать французский гарнизон острова Гоцо. Однако защитники Мальты продолжали удерживать остров, и флотоводец вернулся в Неаполь.

Вновь поставленный на ноги заботами Эммы Гамильтон, Нельсон подтолкнул короля Фердинанда к активным действиям. Неаполитанская армия быстро освободила Рим, а Нельсон перебросил 5000 войск в Ливорно для наступления французам в тыл. Однако французское контрнаступление отбросило неаполитанцев к границе королевства и создало угрозу самому Неаполю. Король с семьей и ценностями тайно перешел на эскадру Нельсона, которая доставила монарха в Палермо на Сицилии. С ним прибыли леди Гамильтон и британский посол лорд Гамильтон. Вскоре французы овладели Неаполем и провозгласили Партенопейскую республику. Только после освобождения Неаполя Нельсон вернулся туда с королевской семьей. По требованию королевы Марии?Каролины Нельсон приказал повесить итальянского мятежного адмирала на рее, не препятствовал кровавой бойне, которую развернули в Неаполе против республиканцев королевские войска. Увлеченный личными делами, флагман даже не выполнил приказ идти к Менорке, и его спасло только то, что острову никто не угрожал.

В благодарность король Фердинанд по совету леди Гамильтон присвоил флотоводцу титул герцога Бронте, присоединив к титулу небольшое имение у подножья Этны на Сицилии, которое приносило три тысячи фунтов годового дохода. Контр?адмирал получил также от султана орден Турецкого полумесяца с большой звездой — высшую награду Турции немусульманину.

Главнокомандующий лорд Кейт считал, что Нельсон этого времени, увешанный орденами, выглядел жалко. Он доверил контр?адмиралу командование на Средиземном море. Но пока Нельсон оставался в Палермо с королевской семьей, опасавшейся жить в Неаполе, Наполеон Бонапарт морем прибыл во Францию и утвердил свою власть в качестве первого консула. Кейт вернулся в Ливорно к началу 1800 года, вызвал Нельсона, чтобы заставить его действовать, прибыл с ним в Палермо, откуда через несколько дней эскадра Нельсона во главе с Кейтом направилась к Мальте. По пути встретили они французский 74?пушечный корабль «Женере», один из спасшихся при Абукире, и Нельсон без приказа Кейта погнался и овладел им. Кейт отправился на север — помогать австрийской армии осаждать Геную. На Нельсона он возложил ответственность за блокаду Мальты. Через несколько недель Нельсон, не выдержав разлуки, сказался больным и вернулся в Палермо. Флагманский корабль он направил обратно, и командир «Фоудройанта» по пути к Мальте овладел последним французским кораблем, уцелевшим при Абукире. Эта удача на время успокоила критику в адмиралтействе действий Нельсона, который дошел до того, что продемонстрировал Гамильтонам предпринятый им специально обстрел Валетты с моря, а затем совершил с ними прогулку по морю.

Наконец терпение адмиралтейства лопнуло. Моряка вызвали на лечение в Англию. Последней почестью короля Фердинанда явился орден Святого Фердинанда с большой золотой звездой, который он учредил специально для моряка. Так как Нельсону с Гамильтонами для переезда не предоставили военный корабль, они направились по суше. Путешествие по Европе вылилось в триумф флотоводца. Восторженно встречал его и народ на родине. 6 ноября Нельсон прибыл в Ярмут. Основной трудностью являлись взаимоотношения с женой и любовницей, вызывавшие недовольство двора. Потому сразу же по прибытии вице?адмирал направил в адмиралтейство просьбу о незамедлительном назначении.

Вскоре дело для моряка нашлось. Организованный Павлом I союз вооруженного нейтралитета России, Швеции и Дании был направлен против интересов Великобритании. Нельсона произвели в вице?адмиралы синей эскадры и направили заместителем командующего флотом на Балтике адмирала Хайда Паркера. Флотоводец поднял флаг на корабле «Сан?Жозеф», который сам он взял в сражении у Сан?Висенти. Вскоре Нельсон выехал в Портсмут, где готовилась эскадра. Он торопился начать и быстрее закончить кампанию. Однако Хайд Паркер откладывал поход. Нельсон написал другу в адмиралтейство, что задержки грозят соединением шведского и датского флотов с русским. Предупреждение подействовало: 13 марта флот из Ярмута направился к Копенгагену. Хайд Паркер вновь не торопился действовать, а затем поручил Нельсону возглавить атаку датского флота с 10 кораблями, бомбардирскими судами и брандерами. Вечером 1 апреля, осмотрев датские укрепления, вице?адмирал считал, что истребит их огнем корабельной артиллерии. Флотоводец намеревался применить ту же тактику, что и при Абукире: пройти вдоль линии части кораблей датского флота, начиная с арьергарда, взорвать их и перейти к следующим. Удачная перемена ветра позволила ему в сражении 2 апреля 1801 года занять нужную позицию. Но и датчане, поддержанные огнем батарей, чувствовали себя уверенно. Паркер, наблюдая обрушившийся на англичан шквал огня, поднял сигнал прекратить сражение. Нельсон на флагманском корабле «Элефант», приняв сигнал, не подчинился. Вскоре датский флагман «Даннеброг» загорелся, обрубил якоря и, отнесенный на середину пролива, взорвался. Были потоплены и выведены из строя 17 неприятельских кораблей. К вечеру вице?адмирал готовился атаковать датчан брандерами, однако первоначально предложил им капитулировать, угрожая сжечь плавучие батареи. Флотоводец блефовал, ибо несколько его кораблей стояли на мели под огнем батарей. Однако принц Фредерик согласился сдать корабли и выполнить другие требования.

За победу при Копенгагене Нельсон получил титул виконта; орденами его не наградили, ибо война не была объявлена. Паркера отозвали, и Нельсон стал командующим. Когда шведский флот вышел в море, одно движение британского флота заставило его бежать в гавань. Узнав о смерти Павла I, Нельсон все же решил продемонстрировать свою силу России и привел флот к Ревелю. Александр I, знакомый с боем при Копенгагене, объявил, что Россия не будет примыкать к антианглийским союзам.

Отдых флотоводца оказался недолог. После поражения Австрии Англия оказалась один на один с Францией. Наполеон Бонапарт собрал в Булони большой флот, чтобы испугать англичан и заставить подписать мир. В Англии за проливом считали себя в безопасности, однако все же решили укрепить юго?восточное побережье. Поручение это возложили на Нельсона, который решительно взялся за дело. Вскоре ему надоела рутинная работа, и он 1 августа предпринял обстрел Булони с целью показать, что угроз не испугались. Эту акцию с обеих сторон восприняли как несерьезную. Разозленный Нельсон через несколько дней повел для обстрела Булони флотилию, но противник оказался готов отразить высланные отряды, которые не взяли ни одного французского судна, потеряв 40 матросов. Вице?адмирал считал, что неудача последовала из?за того, что он не сам командовал операцией.

В октябре 1801 года Амьенский мир завершил англо?французскую войну. Нельсон получил отпуск и занялся устройством купленного для Эммы имения. Он знал, что Наполеон не позволит долго жить в мире.

Уже весной 1803 года Нельсона призвали на службу. В нарушение Амьенского мира Наполеон оккупировал Голландию, создал марионеточное правительство в Швейцарии и собирался стать императором. Вице?адмирала назначили главнокомандующим Средиземноморской зоны военных операций. В течение двух лет моряк искал неприятельский флот, чтобы его истребить. Корабли его патрулировали Средиземное и Адриатическое моря, блокировали Тулон, где стоял французский флот. Точнее, это была не блокада, а попытка небольшим отрядом патрулирующих судов выманить французов в море. Однако адмирал Ла Туш Тревиль не поддавался на обман, и Нельсону приходилось занимать своих моряков постоянными тренировками. Когда французский адмирал попробовал выйти из порта, Нельсон так решительно двинулся ему наперерез, что Ла Туш Тревиль вернулся в Тулон. Вскоре он умер, и его пост занял Пьер Вильнев, тот, что бежал из Абукирской бухты.

Нервное истощение побудило Нельсона просить отпуск. До отпуска его произвели в вице?адмиралы белой эскадры. Однако вступление Испании в войну на стороне Франции заставило моряка задержаться на флоте. Наполеон намеревался объединить корабли Голландии, Испании и Франции в армаду из 62 судов для вторжения в Англию. Когда часть французского флота вышла из Рошфора в Вест?Индию и Вильнев вывел часть флота из Тулона, воспользовавшись штормом, Нельсон исколесил Средиземное море, пока не узнал, что французский адмирал из?за непогоды вернулся в Тулон. В конце марта 1805 года Вильнев вновь пробовал оставить порт, чтобы соединиться с идущей из Рошфора эскадрой, но приближение британской эскадры заставило его повернуть к берегам Европы. Французский флот вернулся в Тулон, выдержав сражение у мыса Финистерре с британской эскадрой Роберта Кальдеры и потеряв два корабля.

Впервые за два года Нельсон ступил на берег в Гибралтаре. Наконец он получил отпуск и 19 августа 1805 года в Портсмуте был встречен восторженными толпами народа. Отпуск он провел в имении, в кругу непризнанной семьи — Эммы и дочери Горации, которую объявили приемной. Иногда вице?адмирал ездил на совещания в адмиралтейство. Появление Нельсона на улице вызывало подъем энтузиазма простых англичан.

1 сентября Нельсон узнал, что флот Вильнева, усиленный до 14 кораблей, не пошел к северу для поддержки высадки, а зашел в Кадис, чтобы соединиться с испанским. За портом наблюдала британская эскадра. Нельсон решил разбить союзный флот и, получив благословение Эммы, на следующий же день послал рапорт в адмиралтейство. Моряка сразу же восстановили в должности командующего эскадрой и указали Кадис в качестве зоны особой ответственности.

Наполеон был вынужден отказаться от высадки в Англии и обвинял в этом трусливых адмиралов. С другой стороны, Нельсон считал, что все его действия зависят от планов Наполеона. Он предложил тактику, которая произвела впечатление на высшие чины адмиралтейства. Флотоводец считал, что необходимо давать свободу командирам кораблей, чтобы они самостоятельно сражались в схватке, преследуя цель — уничтожить врага. План этот Нельсон высказывал многим, чтобы все прониклись идеей. В частности, моряк говорил, что на построение флотов в линии уходит слишком много времени, и намеревался разбить флот на три колонны, две из них направить на линию противника, чтобы отрезать примерно ее треть, а третью под командованием наиболее опытного флагмана оставить на ветре для атаки на важнейшем участке боя по выбору Нельсона или этого флагмана. Флотоводец полагал, что смелость атаки должна сбить с толку французов. Сведения о его замыслах дошли и до Вильнева, но тот не смог их использовать.

С вечерним отливом 15 сентября «Виктори» выступил, чтобы присоединиться к эскадрам Коллингвуда и Кальдера. Нельсон выслал вперед быстроходный фрегат с приказом, запрещающим его встречу традиционным салютом, и указом расположить корабли настолько далеко, чтобы противник не подозревал о противостоящих ему силах и о прибытии флагмана.

Наполеон приказал Вильневу оставить Кадис, соединиться с испанским флотом у Картахены и до прибытия Нельсона укрыться в Тулоне. Он внушал: «Наш план состоит в том, что, встретив врага, располагающим меньшими силами, вы должны не колеблясь атаковать его и одержать победу». Однако Вильнев нарушил приказ. Не считая Вильнева пригодным на роль главнокомандующего в сражении, Наполеон выслал ему замену. Узнав об этом, французский адмирал поторопился выйти из Кадиса.

Нельсон выжидал в засаде появления вражеского флота. 29 сентября он собрал 15 командиров кораблей на празднование 47?летия и высказал им свой замысел. Моряки были воодушевлены его прибытием. Они поняли план атаки, предложенный главнокомандующим. Это видно из того, как план этот они осуществляли в бою.

Располагая 27 кораблями против 33 неприятельских, Нельсон намеревался атаковать двумя колоннами, которые должны были разрезать вражескую линию в двух местах и громить ближайшие корабли. Зная о сложности управления в дыму, он предписывал: «Если вы не увидите сигналов или не поймете их, ставьте свой корабль рядом с вражеским — в этом не будет ошибки». Флотоводец полагал, что разгром французского флота — это половина договора о мире.

19 октября Нельсон узнал, что флот Вильнева готовится к выходу, и расположил свои силы так, чтобы преградить французам путь возвращения в Кадис. На рассвете следующего дня Вильнев выступил и направился к Гибралтару. Когда французский адмирал увидел мощь британского флота, он пытался вернуться в базу, но корабли Нельсона уже преградили ему путь.

Флотоводец маневрировал западнее противника. 21 октября в 5 часов утра был обнаружен недалеко от испанского мыса Трафальгар франко?испанский флот. За полчаса, которые потребовалось противнику, чтобы заметить англичан, Нельсон успел построить флот в две колонны. С утра он надел парадный мундир с орденами. Когда его попросили одеться менее заметно, Нельсон отвечал, что честно заслужил награды и честно с ними умрет.

Несколько часов, в которые флоты сближались, Нельсон совещался с офицерами и написал завещание, в котором просил родину и короля позаботиться об Эмме и Горации, напоминая о заслугах леди Гамильтон перед Англией. Для того чтобы поднять боевой дух команд, он приказал дать сигнал «Англия ожидает, что каждый исполнит свой долг».

Нельсон на «Виктори» возглавлял колонну из 14 кораблей, а вторую, из 13 кораблей, вел вице?адмирал Коллингвуд на «Ройял Соверин». Головные корабли попали под шквальный огонь, но прорезали строй противника, разбив его на изолированные группы и уничтожая их по частям. «Виктори» оказался в центре сражения. Неприятельские снаряды крушили снасти и людей. Стрелок с марса французского корабля «Редутабль» поразил выстрелом выделяющегося среди прочих флотоводца. Пуля прошла через левое плечо в позвоночник. Нельсона снесли в госпиталь, но помочь было невозможно, и в 16 часов 30 минут он скончался. Перед смертью его беспокоили два вопроса: исход сражения, в котором он надеялся взять 20 кораблей, и судьба близких.

Сражение было выиграно и прекратилось к минуте смерти флотоводца. 20 кораблей были либо взяты, либо потоплены, остальные бежали. После этого разгрома британский флот получил превосходство на море, и Наполеону пришлось отказаться от вторжения на Британские острова.

Тело Нельсона по его просьбе в бочке с коньяком отправили на родину. Вся Англия скорбела. В начале января 1806 года тело в дубовом гробу — памяти Абукира — выставили для прощания на судне в Гринвиче, потом перевезли в Лондон, а 9 января организовали торжественные похороны в соборе Святого Павла. В церемонии участвовал и взятый в плен Вильнев.

Благодарная родина осыпала милостями леди Нельсон и других его родственников; однако последнюю просьбу в отношении Эммы Гамильтон и Горации не выполнила. Эмме, привыкшей жить широко, пришлось влезть в долги, бежать за границу от кредиторов; умерла она в нищете. Дочь Нельсона так и не узнала, что она ему не приемная, а родная.

В память Нельсона называли корабли, поставили памятник на Трафальгарской площади в Лондоне, сохранили восстановленный корабль?памятник «Виктори».

Некоторые называют Нельсона величайшим флотоводцем всех времен и народов. Вряд ли это справедливо. Его тактические приемы (прорезание линии, решительная атака на флагманов противника, использование резерва на решающем участке, атака несколькими колоннами) применяли ранее Джервис, Круз, Ушаков и некоторые другие адмиралы. Успех Нельсону приносили умение моряков, позволявшее маневрировать в сложных условиях, тщательность подготовки к бою и твердость в доведении его до полной победы. Серьезное значение имели та любовь и доверие, которое ощущали моряки к своему флагману. Именно они побуждали англичан драться до последнего, защищая отечество.

ДМИТРИЙ НИКОЛАЕВИЧ СЕНЯВИН

Д.Н. Сенявин происходил из семьи, славной военными и морскими традициями со времен Петра Великого. Однако его слава, полученная в боевых действиях на Черном и Средиземном морях, оказалась еще выше.

Дмитрий Сенявин родился 6 августа 1763 года в селе Комлево Боровского уезда Калужской губернии. В феврале 1773 года десятилетнего мальчика определили при помощи А.Н. Сенявина в Морской шляхетный кадетский корпус. Первые три года кадет мало утруждал себя занятиями, однако наставления дяди?флотоводца и старшего брата, уже офицера, заставили подростка взяться за ум. В 1777 году Сенявина произвели в гардемарины. Следующим летом он впервые ходил в плавание от Кронштадта в Ревель и обратно, в 1779 году в эскадре контр?адмирала Хметевского на корабле «Преслава» выходил для защиты нейтрального судоходства. 1 мая 1780 года выпускник корпуса мичман Сенявин на корабле «Князь Владимир» отправился с эскадрой в Атлантику для охраны судоходства; по результатам 2?летнего плавания командование отметило его «отличное радение в службе». После возвращения домой в 1782 году подающего надежды офицера назначили на средиземноморскую эскадру, но перед выходом вместе с 15 другими мичманами откомандировали на Азовскую флотилию. Сенявин служил на корабле «Хотин», на новом фрегате «Крым». В апреле 1783 года фрегат перешел в Ахтиарскую бухту, где был основан Севастополь. Смышленый Дмитрий Сенявин состоял флаг?офицером и адъютантом командира Севастопольского порта контр?адмирала Макензи, а после его смерти в 1786 году — М.И. Войновича. Летом ежегодно он ходил в море, зимой участвовал в строительстве Севастопольского порта, прошел хорошую строевую и административную школу.

В 1786 году офицера назначили командиром пакетбота «Карабут», доставлявшего в Константинополь дипломатическую почту для российского посла в Турции. Положение командира специального судна связывало его с князем Г.А. Потемкиным, который летом 1788 года включил опытного моряка в свою свиту, сделав офицером по особым поручениям. Молодой офицер приобрел достаточный опыт, чтобы готовить инструкции для моряков эскадры, но усиленно продолжал пополнять знания. Сенявин хорошо проявил себя в шторм, который рассеял вышедшую из Севастополя в сентябре 1787 года эскадру. В сражении при Фидониси моряк состоял при Войновиче, и контр?адмирал отмечал храбрость, неустрашимость и расторопность своего флаг?капитана. Кроме командиров кораблей Войнович представил к награде лишь его. Для Сенявина сражение явилось школой управления эскадрой. Потемкин направил капитан?лейтенанта к царице с известием о победе над турецким флотом. Екатерина II «за весть радостную и жданную» наградила моряка золотой табакеркой, осыпанной бриллиантами и наполненной червонцами.

После возвращения Потемкин назначил Сенявина своим генеральс?адъютантом. Моряк получил чин капитана 2?го ранга. На берегу он долго не засиделся. Осенью, командуя кораблем «Полоцк» и отрядом вооруженных судов, Сенявин уничтожил у берегов Анатолии 11 турецких транспортов, нападал на турецкие порты, сжег склад на берегу, взял пленных, за что получил орден Святого Георгия 4?й степени.

В марте 1790 года Д.Н. Сенявина назначили командиром корабля «Навархия Вознесение Господне»; в сражении при Калиакрии он, по мнению Ф.Ф. Ушакова, «оказал храбрость и мужество».

Сенявин по молодости лет считал, что Ушаков слишком осторожен, и мысли эти высказывал в обществе. Контр?адмирал терпел, пока капитан 2?го ранга не нарушил приказ, направив на новые корабли необученных матросов. Потемкин сурово наказал Сенявина, лишил его звания генеральс?адъютанта, командования кораблем и отправил под арест, угрожая разжаловать в матросы. Только по просьбе Ушакова Сенявина вернули в строй. Потемкин, узнав о примирении двух моряков, писал Ушакову: «Федор Федорович! Ты хорошо поступил, простив Сенявина: он будет со временем отличный адмирал и даже, может быть, превзойдет самого тебя!»

На следующий год Сенявин — командир корабля «Святой Александр Невский». Четыре кампании он крейсерствовал в Черном море. В январе 1796 года Дмитрия Николаевича произвели в капитаны 1?го ранга и дали «под команду» 74?пушечный корабль «Святой Петр». Сенявин в составе эскадры Ф.Ф. Ушакова отправился на Средиземное море и участвовал во всех боевых действиях в Архипелаге. За взятие крепости Святой Мавры он получил орден Святой Анны 2?й степени. «Святой Петр» обстреливал одну из батарей острова Видо при взятии Корфу. После возвращения эскадры на Родину Сенявин в 1800 году был произведен в капитаны генерал?майорского ранга и возглавлял Херсонское адмиралтейство и порт, затем получил чин контр?адмирала и переведен главным командиром порта в Севастополь.

В 1804 году Сенявина отозвали на Балтику и назначили командиром Ревельского порта. Контр?адмирал за отведенный ему небольшой срок организовал ремонт маяков, помещений некоторых мастерских. В 1805 году комиссия, обследовавшая порт, отметила значительное улучшение содержания казенных сооружений и запущенное состояние дома самого командира порта.

С началом войны против Франции осенью 1805 года Сенявин во главе эскадры отправился на защиту Ионических островов, прибыл на Корфу 18 января 1806 года и стал главнокомандующим всеми русскими силами в Средиземном море. Вице?адмирал активными действиями против французов помешал им захватить Бокка?ди?Катарро и Ионические острова.

После начала русско?турецкой войны вступили в боевые действия и русские силы на Средиземном море. По стратегическому плану Сенявину предстояло вместе с английской эскадрой Дакуорта прорваться к Константинополю через Дарданеллы, тогда как Черноморский флот должен был атаковать Босфор. Высаженными десантами следовало занять турецкую столицу. Однако планы эти так и не удалось осуществить. Черноморский флот оказался не готов к высадке десанта в Босфоре. Дакуорт с эскадрой, не дожидаясь Сенявина, прошел через Дарданеллы к Принцевым островам в 8 милях от Константинополя и потребовал сдать флот, морские запасы и проливы англичанам. Но пока он вел переговоры, турки установили батареи на берегах пролива. Англичане 17 февраля вырвались в Средиземное море с поврежденными кораблями и потерями.

Получив известие о начале войны с Турцией 30 января, 10 февраля Сенявин уже отправился к устью Дарданелл с 10 линейными кораблями. Остальные силы он оставил для обороны Которской области и Ионических островов. Прибыв в Эгейское море, флагман предложил провести новую атаку Дарданелл. Однако Дакуорт отказался от совместных предприятий с Сенявиным. Он рекомендовал вице?адмиралу блокировать Дарданеллы, заняв остров Тенедос вблизи устья пролива. Сам Дакуорт отправился к берегам Египта. Англичане рассчитывали, что русские моряки не выпустят турецкий флот, а они смогут тем временем спокойно овладеть Александрией.

Совет, собранный Сенявиным, решил приступить к ближней блокаде Дарданелл. 10 марта русские моряки взяли Тенедос у самого пролива. Вице?адмирал сам участвовал в десанте. Остров стал базой русских действий. С моря его прикрывала эскадра, высылавшая по два?три корабля к устью Дарданелл.

После взятия Тенедоса, чтобы разделить турецкие силы, Сенявин посылал отдельные отряды в набеги на турецкие порты. Флагман рассчитывал демонстративным ослаблением сил выманить турецкую эскадру и нанести ей удар. 7 мая турецкие корабли, наконец, вышли из пролива, чтобы вернуть Тенедос и ликвидировать блокаду, нарушавшую снабжение Константинополя продовольствием. Узнав о появлении турок, Сенявин выступил с главными силами к Имбросу, оставив гарнизону задачу удерживать остров против неприятельской атаки. 8 мая турки пытались высадиться на остров, но дважды были сброшены в море.

Из?за штиля и встречных ветров обогнуть Имброс, чтобы отрезать турецкий флот от Дарданелл, Сенявину не удалось. 10 мая для помощи изнемогавшему в борьбе с турками гарнизону Тенедоса Сенявин привел эскадру к острову. Турецкий флот был неподалеку, но Сеид?Али не намеревался атаковать, хотя и был на ветре. Когда около 13 часов направление ветра стало благоприятно русским, Сенявин приказал приготовиться к бою. Он заранее выделил резерв, поручив его командиру по сигналу или собственной инициативе действовать там, где это окажется удобно. После 18 часов русская эскадра, пользуясь засвежевшим ветром, преследовала турок, пытавшихся скрыться в Дарданеллы. Бой длился около двух часов, до темноты. Турецкие береговые батареи обстреливали перемешавшиеся корабли, поражая и своих. Русская эскадра так приблизилась к побережью, что попала даже под ружейный огонь.

Дарданелльское сражение и русские, и их противники считали поражением турок. Часть их кораблей была выведена из строя, значительные потери понесли экипажи. Наибольшие повреждения русские корабли получили от береговой артиллерии. Но все они были отремонтированы за один?два дня, тогда как туркам потребовался месяц.

Из?за блокады в Константинополе недоставало провизии. 17 мая султана Селима свергли с престола. Но война не прекратилась. Порта отказалась принять мирные предложения России. Утром 10 июня из Дарданелл вышли и стали на якорь 8 кораблей, 5 фрегатов, 2 корвета, 2 брига; за 3 дня к ним присоединились еще 2 корабля, фрегат и шлюп. Капудан?паше было приказано во что бы то ни стало деблокировать пролив и взять Тенедос. Зная от патрульных судов о передвижениях турок, Сенявин с эскадрой направился к Имбросу, чтобы обогнуть остров, выиграть ветер и отрезать противника от Дарданелл и береговых батарей при устье пролива. Замысел его удался. Капудан?паша Сеид?Али узнал 15 июня, что у Тенедоса остались только легкие российские суда, и направился к острову. 16 июня турки высадили сильный отряд; гарнизон острова, составлявший всего 600 человек, решительно оборонялся в ожидании подкреплений и дважды отбивал штурмы.

Из?за неблагоприятных ветров эскадра Сенявина лишь 17 июня обогнула Имброс и обнаружила, что турецкий флот расположился в проливе между Тенедосом и Анатолийским берегом, обеспечивая переброску войск на остров. Когда русские корабли начали приближаться, турки снялись с якорей и стали уходить. Сенявин подошел к Тенедосу. Пока легкие суда истребляли неприятельские десантные и транспортные суда, с кораблей Сенявина переправили на берег припасы, необходимые гарнизону крепости. Оставив для защиты острова «Венус», «Шпицберген» и два корсарских судна, вице?адмирал с 10 кораблями 18 июня отправился за неприятельским флотом. Однако в течение дня не удалось найти неприятеля. Утром 19 июня турок обнаружили у южной оконечности Лемноса. Сеид?Али располагал 10 кораблями (один из которых стоял у острова Тасос), 6 фрегатами и несколькими легкими судами примерно с 1200 пушками против 754 орудий 10 русских кораблей. Основной проблемой для русских был недостаток снарядов, и Сенявину пришлось приказать вести бой на короткой дистанции. Тем не менее флагман решил дать неприятелю решительное сражение и тем побудить правительство султана к миру. Чтобы вывести из строя флагманские корабли неприятеля, Сенявин выделил против каждого по 2 линейных корабля. Остальные силы под командованием Грейга и самого вице?адмирала составили подвижные отряды, которым предстояло «или усилить атакующих, или напасть на неприятельские корабли, где более видна будет в сем надобность».

В Афонском сражении турецкая линия была расстроена, поврежденные флагманские корабли отходили к мысу Афон. Русские корабли также получили значительные повреждения, но продолжали баталию. Когда турецкий арьергард попытался поддержать центр, Сенявин на «Твердом» задержал неприятеля. Русские моряки взяли корабль «Сед?эль?Бахри». Отставшие корабль и фрегаты были обнаружены утром 20 июня. Турки, видя погоню, свезли на берег экипажи посаженных на мель судов и взорвали их. Затем Сенявин поторопился к Тенедосу. Эскадра прибыла вовремя: силы защитников иссякали. 25 июня русские корабли окружили остров и заставили турок его покинуть.

Потери русской эскадры (77 убитых, 181 раненый) были сравнительно невелики. Флот султана лишился 4 кораблей, 4 фрегатов и корвета. Он надолго перестал существовать как боевая сила.

После Афонского сражения Сенявин установил тесное взаимодействие с английской эскадрой. Но 12 августа он получил известие о Тильзитском мире. 14 августа русский и английский флоты разошлись, ибо оказывались в разных лагерях. 28 августа вице?адмирал получил указ Александра I оставить Архипелаг, передать Ионические острова и другие русские опорные пункты на Средиземном море французам и вести корабли к своим портам. 25 августа был оставлен Тенедос. Сенявин направился к Корфу, где уже хозяйничали французы. Оттуда он намеревался вести эскадру в Россию без остановки. Но сильный встречный ветер, перешедший в шторм, заставил 30 октября зайти в Лиссабон. Здесь эскадра была заблокирована английским флотом. 24 августа 1808 года Сенявин сдал англичанам на хранение корабли, а 5 августа 1809 года экипажи на транспортах были отправлены в Россию.

Самовольно принятое решение вызвало гнев Александра I, и вице?адмирал оказался в опале. Три года он исполнял свою прежнюю должность командира Ревельской эскадры.

2 мая 1811 года Сенявина назначили вновь командиром Ревельского порта. Летом 1812 года он занимался подготовкой канонерских лодок, обеспечивал переброску корпуса Штейнгеля из Финляндии. Недовольный спокойной деятельностью, он 28 июня 1812 года обратился к царю с предложением сформировать из мужиков калужского имения отряд и вступить в Московское ополчение, однако получил ответ, что занимаемый им ныне пост также нужен. В 1813 году Сенявин подал в отставку.

В 1821 году греки подняли восстание против турецкого гнета. Желая использовать многочисленные суда, греки направили в Петербург письмо с просьбой направить для командования флотом Д.Н. Сенявина, хорошо известного на Средиземном море. Но в просьбе было отказано. Александр I избегал шагов, которые можно было воспринять как поддержку революции.

Только в 1825 году, когда на престол взошел Николай I, вспомнили о заслугах Дмитрия Николаевича перед Отечеством. Царь предложил моряку вернуться на службу и даже назначил его своим генерал?адъютантом, наградил орденом Святого Александра Невского и выдал пособие в 36000 рублей. В декабре 1825 года император создал Комитет образования флота под председательством О. фон Моллера; в состав комитета среди других известных моряков вошел и Сенявин. В августе 1826 года Николай I приказал моряку присутствовать во втором департаменте Сената, с декабря назначил сенатором.

В августе 1826 года Сенявина произвели в адмиралы. Он доставил на Средиземное море эскадру Л.П. Гейдена, которая отличилась в Наваринском сражении. За победу при Наварине адмирал получил алмазные знаки ордена Святого Александра Невского. В 1828 году Сенявин с эскадрой провожал до Зунда эскадру Рикорда, которая также направлялась на Средиземное море.

В 1830 году Сенявин долго болел и вынужден был уйти в отставку. Скончался он 5 апреля 1831 года. Адмирал просил похоронить его скромно, но император организовал торжественное погребение Д.Н. Сенявина в Духовской церкви Александро?Невской лавры и лично командовал выделенными войсками. На дубовой плите было написано: «Дмитрий Николаевич Сенявин, генерал?адъютант и адмирал, род. 6 августа 1763 года, умер 5 апреля 1831 года».

ПЬЕР?ШАРЛЬ ДЕ ВИЛЬНЕВ

Адмирал Вильнев не раз имел шанс одержать победу в морских сражениях, однако не воспользовался этими возможностями и в значительной мере стал виновником двух великих поражений французского флота.

Пьер?Шарль?Жан?Батист?Сильвестр де Вильнев родился 31 декабря 1763 года в Валенсоне, Франция. Он принадлежал к знатной фамилии и, поступив на флот, быстро продвигался по службе, получив командование кораблем в 1793 году и чин контр?адмирала — в 1796 году. В конце года он должен был с 5 кораблями прибыть из Тулона, чтобы присоединиться к эскадре, предназначенной высадить в Ирландии войска генерала Оша. Войска эти должны были развивать наступление на Англию. Однако Вильнев опоздал, испанская эскадра потерпела поражение, и высадка не состоялась.

Возможность сыграть большую историческую роль выпала моряку и во время Египетской экспедиции Наполеона Бонапарта. Он был младшим флагманом эскадры вице?адмирала Брюэса в сражении при Абукире 1 августа 1798 года. Возглавивший английскую эскадру Нельсон решительно атаковал часть французской эскадры, рассчитывая на то, что концевые корабли не смогут быстро помочь атакованным из?за встречного ветра. Англичане встретили ожесточенное сопротивление, длившееся много часов. Однако и за это длительное время Вильнев, командовавший арьергардом, не сдвинулся с места.

Сражение длилось несколько часов, но 5 кораблей и 2 фрегата арьергарда так и не в нем приняли участия, хотя их пушки могли решить сражение в пользу французов, ибо потери сторон были пока равны, а мощь больших кораблей даже при меньшем количестве давала Брюэсу преимущество. Вице?адмирал с помощью Вильнева мог рассчитывать на победу, ибо при всем мужестве Нельсона и его подчиненных французские корабли оказывались сильнее. Однако судьба рассудила иначе. Вильнев так и не пришел на помощь. Позднее он оправдывался тем, что в дыму не мог прочесть приказ командующего эскадрой. Около 21 часа на «Ориане» вспыхнул пожар, и в 22 часа флагманский корабль французов взорвался, что на полчаса прервало сражение. Оставшиеся корабли продолжали решительный бой. Лишь к полудню 2 августа сражение прекратилось. Английская эскадра была в таком состоянии, что к вечеру у Нельсона не было сил, чтобы заставить моряков «Тоннан» спустить флаг.

Английский контр?адмирал Нельсон был очень рад увидеть, что после полудня неприятельские корабли «Женере», «Вильгельм Телль», фрегаты «Диан» и «Жюстис» под флагом Вильнева вышли из бухты. Французский контр?адмирал после взрыва флагманского корабля должен был вступить в командование эскадрой, но предпочел бегством спасти уцелевшие корабли. На высоте Крита Вильнев на «Вильгельме Телле» с фрегатами направился к Мальте, а отделившийся «Женере» пошел к Корфу и достиг цели, взяв по пути после 4?часового боя корабль «Леандр», посланный Нельсоном с поручением.

В 1804 году Наполеон назначил Вильнева командующим французским флотом после смерти предшественника. В ноябре 1804 года Вильнев принял командование. Первоначально моряк, как и Наполеон, невысоко ставил английский флот. 20 декабря 1804 года он писал в приказе капитанам флота: «Мы не имеем причины бояться появления английской эскадры. Ее 74?пушечные корабли не имеют и 500 человек на палубе; он истощены двухлетним крейсерством». Французский флот казался значительно лучше подготовленным. Однако уже через месяц в письме адмирал высказал иное мнение: «Тулонская эскадра выглядела в гавани весьма изящно; матросы были хорошо одеты и хорошо обучены; но как только начался шторм, все переменилось. Мы не приучены к штормам». Вскоре это сказалось.

По плану Вильневу после соединения с испанской эскадрой Гравины следовало совершить диверсию в сторону Антильских островов, отвлечь туда английский флот, затем спешно вернуться в Ла?Манш и провести высадку французских войск на английский берег. В марте 1805 года флот оставил Тулон. Соединившись с испанцами в Кадисе, Вильнев пошел к Антильским островам, увлекая за собой Нельсона. Флагман взял форт Диамант и 15 английских судов. Однако при возвращении непогода задержала его на три недели у Азорских островов. В июне—июле Вильнев вернулся в Европу. У мыса Финистерре он сражался с эскадрой Роберта Кальдера. Столкновение не имело решающего результата. Англичане отступили. Раздраженный Наполеон упрекнул адмирала в недостатке храбрости. Оскорбленный Вильнев, вопреки приказу Наполеона идти к Ла?Маншу и соединиться с другими французскими и испанскими силами, направился к Кадису. Этот его шаг не позволил Наполеону осуществить намеченное вторжение, пока флот Нельсона еще не подошел. В Кадисе Вильнев получил приказ со всем флотом идти на Средиземное море для атаки Неаполя, но, после длительных приготовлений, он узнал, что на смену ему император послал другого флагмана. Уязвленное самолюбие заставило адмирала оставить Кадис, чтобы встретиться с Нельсоном. Это решение выйти навстречу лучше подготовленному противнику подвергалось резкой критике историков.

При Трафальгаре Вильнев проявил личное мужество, но не имел возможности маневрами своих сил повлиять на ход сражения, которое завершилось разгромом франко?испанских сил. Адмирала победители доставили пленником в Англию, но вскоре освободили. После возвращения во Францию 22 апреля 1806 года в Ренне, где должен был ожидать решения императора, моряк покончил жизнь самоубийством — ударом кинжала.

Наполеон писал о Вильневе: «Этот офицер в генеральском чине не был лишен морского опыта, но был лишен решимости и энергии. Он обладал достоинствами командира порта, но не имел качеств солдата».

УИЛЬЯМ СИДНЕЙ СМИТ

Писали, что в Англии сэра Сиднея Смита признавали рыцарем без страха и упрека. Однако при внимательном изучении его биографии скорее выявляется рыцарь плаща и кинжала, у которого неудачи перемежались с успехами, а действия на море — с дипломатическими.

Английский моряк сэр Уильям Сидней Смит (1764–1840), в 1783 году поступил на шведскую службу, был советником короля Густава III в ходе русско?шведской войны 1788–1790 годов и участвовал в боевых действиях. В Красногорском сражении 23–24 мая 1790 года он настойчиво добивался, чтобы командовавший шведским флотом герцог Зюдерманландский и его начальник штаба Норденшельд выполнили приказ короля и решительно атаковали кронштадтскую эскадру А.И. Круза. Однако шведские флагманы, на кораблях которых иссякли боеприпасы, не рискнули идти за Крузом вглубь мелководного Финского залива. Участвовал Смит и в Выборгском сражении.

При объявлении англо?французской войны моряк поспешил вернуться в Англию и был назначен на Средиземное море. В 1793 году Сидней Смит служил на английской эскадре под Тулоном. Когда англичане покидали порт, он должен был сжечь доки, неприятельские корабли и арсенал. Были уничтожены корабли на рейде, взорван главный пороховой погреб. Однако большие запасы адмиралтейства и арсенала, которые следовало истребить Сиднею Смиту, сохранились для французского флота. Это произошло благодаря галерным каторжникам, которые гасили пожары 18 декабря 1793 года, в день вступления французов. Позднее Нельсон писал: «Лорд Худ ошибся в этом человеке. Ведь есть же старая поговорка: от большого болтуна — малый толк».

В 1795 году капитан Смит командовал фрегатом «Диаманд» в отряде коммодора Д.Б. Уоррена и был послан последним для осмотра Бреста, ибо адмиралтейство получило известие об отплытии французской эскадры Виллари де Жуайеза. Уоррен особо напомнил Смиту, что ему нужны сведения разведки, а не геройские подвиги в бою. 4 января фрегат вошел в Брестский залив, лавируя между камнями. При встрече с неприятельским кораблем «Диаманд» поднял французский флаг. Так как корабль встал на якорь, английский фрегат последовал его примеру, но затем снялся и продолжил путь, миновав еще два вражеских судна. Смит постарался максимально приблизиться к рейду Бреста и убедился, что там нет кораблей. Выход оказался задачей более сложной из?за того, что сторожевой корвет поднял тревогу, видя необычное движение «Диаманда». Тогда Смит направился к стоявшему на якоре и ремонтировавшемуся линейному кораблю и завел разговор с его командиром по?французски. Он объяснил перемену курса тем, что хотел оказать помощь при ремонте. Командир французского корабля отказался от помощи. Смит думал о том, что огнем фрегата мог истребить французский экипаж. Но он имел приказ не вступать в бой, да и увести приз ему не удалось бы. Посему фрегат направился в море, и сторожевые суда уже не обращали на него внимания.

В 1797 году при помощи французского эмигранта Филиппе сэр Сидней Смит бежал из парижской тюрьмы Тампль, в которую он попал в период реакции фрюктидора 1797 года. В 1798 году вместе с братом Джемсом Спенсером Смитом, британским посланником в Константинополе, Уильям склонил Порту к союзу с Англией, чтобы изгнать французов из Египта.

Осенью 1798 года коммодор Смит командовал отрядом английских судов в восточной части Средиземного моря, сменив эскадру Нельсона. 25 декабря 1798 года Смит и его брат подписали текст оборонительного трактата, с которым Англия приступила к русско?турецкому союзу. Коммодор прибыл на 80?пушечном корабле «Тигр» и должен был вернуться в Александрию для командования эскадрой в турецких водах, но задержался в Константинополе. По его требованию Порта посылала в Египет войска и турецкую флотилию, а для постройки канонерских лодок по проекту Смита отправляла материалы на верфь в Будруме.

Нельсон собирался заменить крейсирующие у Египта суда меньшим количеством и предлагал Ушакову выслать по два корабля и два фрегата российских и турецких. 29 января Томара сообщал Ушакову, что Смит требует выслать корабли не к Александрии, а к восточной стороне Крита. Ранее Нельсон предлагал Ушакову снять осаду Корфу и идти для блокады Анконы. 1 марта 1799 года, уже после взятия Корфу, Ушаков жаловался Г.Г. Кушелеву, что его эскадру требуют в разные места: кто в Александрию, кто в Италию, Смит — к Кандии (Криту). 5 марта он в письме просил Томару, чтобы ему дали возможность самому принимать решения, и не разделять корабли, как требовал Сидней Смит. Адмирал писал: «Требования английских начальников морскими силами в напрасные развлечения нашей эскадры я почитаю — не что иное, как они малую дружбу к нам показывают, желают нас от всех настоящих дел отщепить и, просто сказать, ловить мух, а чтобы они вместо того вступили на те места, от которых нас отделить стараются. Корфу всегда им была приятна; себя они к ней прочили, а нас под разными и напрасными видами без нужд хотели отдалить или разделением нас привесть в несостояние». Он отмечал, что Смит достаточно силен и не нуждается в подкреплении, и заявлял, «…в учениках сир Сиднея Смита я не буду, а ему от меня что?либо занять не стыдно». Самому Сиднею Смиту Ушаков писал о взятии Корфу и о том, что у него есть важные задачи у берегов Италии, которые, как и недостаток провизии, не позволяют отправить суда на помощь англичанам.

В 1799 году Сидней Смит командовал эскадрой, помогавшей Джеззар?паше в обороне Сен?Жан?д'Акр.

В феврале французские войска начали наступление на Сирию и 6 марта овладели Яффой. Следующей целью армии стала сильная крепость Сен?Жан?д'Акр (Акра), которую нельзя было взять без помощи осадной артиллерии. Посему контр?адмирал Гантом приказал эскадрам из Дамиетты и Александрии доставить пушки в Яффу. Первая прибыла 12 марта. 16 марта наполеоновская армия заняла Хайфу, которая стала базой снабжения. Однако 17 марта на рейд Сен?Жан?д'Акра из Константинополя пришли 80?пушечные корабли «Тигр» и «Тезей» коммодора сэра Сиднея Смита. 19 марта, когда в районе Хайфы появились 16 французских судов с осадными орудиями для обстрела Акры и командовавший ими капитан 2?го ранга Юделэ, не решившись войти в порт, попытался уйти в море, англичане погнались за ними. Части судов удалось уйти во Францию. 22 марта Сидней Смит привел захваченные им 6 судов с французскими пушками, которые усилили оборону Акры вместо того, чтобы служить ее взятию Без тяжелой артиллерии крепость, к которой французы подошли 19 марта, в этом месяце взять не удалось, что затянуло кампанию. Смит 26 марта ушел в море, чтобы не присутствовать при капитуляции Акры, но после неудачного штурма в ночь на 6 апреля прибыл на рейд и усилил гарнизон артиллеристами и трофейными орудиями, взятыми на французских судах.

Так как стоянка у Акры была плоха, Сидней Смит сделал попытку овладеть Хайфой. На рассвете 26 марта он отправил 400 человек на баркасах, которые высадились, вступили в город, но были атакованы французами и с потерями удалились, оставив баркас «Тигр» в качестве трофея.

Следующий месяц оказался также неудачным для Сиднея Смита. Под Акру он собрал, кроме двух кораблей, фрегат и 10 посыльных судов. При этом коммодор снял блокаду Александрии. Воспользовавшись этим, контр?адмирал Перрэ с 3 фрегатами 15 апреля оставил порт и прибыл в Яффу с осадными орудиями, скрытно выгрузил их на берег недалеко от крейсирующей английской эскадры и в течение месяца действовал на коммуникациях, захватывая суда с войсками и грузами и тем препятствуя доставке подкреплений в Акру. Сидней Смит, занятый вопросами обороны на суше, так и не смог помешать французским фрегатам. Тем не менее упорная оборона Акры, прибытие родосской армии, а более сведения о событиях во Франции, достигшие Бонапарта, побудили генерала 20 мая снять осаду крепости.

Энергичный Сидней Смит реагировал на любую деятельность французов. Этим воспользовались французские солдаты, которым платили за найденные ядра. Они специально демонстрировали сооружение укреплений или другие активные действия, вызывая пальбу с английских кораблей, а потом собирали и сдавали в артиллерийский парк ядра по 5 су за штуку.

Отступление французских войск от Акры привело Сиднея Смита к мысли, что Александрию легко взять. Он убедил турецкого вице?адмирала и сераскира, что 25 тысяч войск, которыми они располагали, достаточно для этой операции, ибо полагал, что французские войска при штурме и в обратном переходе через пустыню понесли большие потери. Кроме высадки десанта по суше стягивались конные отряды, но они были разбиты еще на подступах к цели.

12 июля 1799 года 13 линейных кораблей, 9 фрегатов, 30 канонерских лодок, 90 транспортов англо?турецкого флота с турецкими войсками прибыли на Абукирский рейд. 14 июля визирь Мустафа?паша высадил десант и 17 июля овладел фортом Абукир, орудия которого господствовали над рейдом. Однако Бонапарт, узнавший о появлении эскадры у Абукира, выдвинул войска. Они перекрыли выход с перешейка, соединявшего полуостров и материк. Французы изгнали турецкие канонерки, вошедшие в озеро Мадия.

В этой операции Сидней Смит выступал как советник визиря Мустафа?паши, хотя и не разбирался в сухопутных действиях. В Абукирском сражении 25 июля турецкие войска были разбиты и понесли большие потери. Сам Сидней Смит чуть не был взят в плен и едва успел бежать на шлюпке. Визирь Мустафа попал в плен. 2 августа капитулировали после упорного сопротивления защитники форта Абукир.

Порта обвинила в гибельном предприятии Сиднея Смита. Наполеон объяснил эту бессмысленную попытку незнанием военного дела коммодором, который пытался овладеть Египтом с помощью войск, уступавших по подготовке и оснащению французским. Он считал, что не менее бессмысленной и гибельной явилась через месяц попытка Сиднея Смита высадить у Дамиетты дивизию янычар, но отмечал дипломатическое умение коммодора, который вел впоследствии успешные переговоры с Клебером в Эль?Арише.

24 января 1800 года после франко?турецких переговоров в Эль?Арише было решено, что французская армия покидает Египет на своих и турецких судах. Сидней Смит участвовал в них и поддерживал французов. Однако Томара предупреждал Ушакова, что, возможно, этот договор — ловушка с целью уничтожения французских войск при возвращении турецкими силами. С другой стороны, и англичане подозревали французов в возможном обмане. 14 мая 1800 года в рапорте Павлу I Ушаков сообщил, что перестрелки французов с турками в Египте привели к деморализации и бегству турецкой армии и договор считался разорванным. Из Лондона прибыло сообщение, что никто не уполномочивал Сиднея Смита вести переговоры, однако британское правительство согласно выпустить французскую армию из Египта и снабдить перевозящие ее суда паспортами, заменяющими конвой.

В 1801 году Сидней Смит участвовал в высадке английской армии Аберкромби в Египте, начатой в марте и приведшей к капитуляции Александрии 2 сентября.

Очевидно, эту разнообразную, но направленную на пользу Британской империи деятельность высоко оценили в Лондоне. В 1830 году Сидней Смит был назначен главнокомандующим английскими морскими силами.

Скончался он в 1840 году, окруженный уважением.

ЖАН БАТИСТ ЭММАНУЭЛЬ ПЕРРЭ

Всем известно, что Египетскую экспедицию возглавлял Наполеон Бонапарт, морскими силами командовал вице?адмирал Брюэс. Но мало кому известно, что была образована флотилия, которая приняла немалое участие в наступлении французских сил на Каир. Командовал ею контр?адмирал Перрэ.

Жан Батист Эммануэль Перрэ (1765–1800) был моряком из порта Сэн?Валери?сюр?Сомм. В 1798 году он на эскадре адмирала Брюэса прибыл к берегам Египта. Когда Наполеон Бонапарт готовился выступить на Каир, была сформирована Нильская флотилия в составе 2 полугалер, 3 полушебек, 4 посыльных судов и 6 вооруженных джерем с командами из французских моряков численностью до 600 человек. Командующий поручил ее контр?адмиралу Перрэ, которого считал отважным моряком.

5 июля генерал Дюгуа с авангардом выступил вдоль берега моря, 6 июля достиг устья Нила и овладел фортом Жюльен. В это время флотилия прошла лиман и встала перед Розеттой. Перрэ подготовил баржи для спешенной кавалерии, оставил два вооруженных судна при устье и 9 июля выступил с конвоем вверх по Нилу. Войска Дюгуа шли за ним по левому берегу.

Особые сложности создавало мелководье Нила; из?за засухи 1797 года не было даже обычного паводка, колодцы опустели. Тем не менее 10 июля к Нилу вышли главные силы французской армии. После первого боя с мамлюками они провели три дня в Рахмании. 12 июля подошли французские суда, которым предстояла борьба с хорошо вооруженной флотилией мамлюков и обеспечение маневра войск на двух берегах. Оставив вооруженный баркас для несения полицейской службы на Ниле, Перрэ был готов сопровождать армию.

В ночь на 13 июля войска продолжили движение, чтобы не дать времени мамлюкам укрепиться у деревни Шубрахит на берегу Нила. Флотилия мамлюков стояла на реке, примкнув левым флангом к деревне и правым — к дельте. Главные силы армии медленно двигались к деревне, преодолевая сопротивление противника. Наполеон поджидал флотилию, ибо только в 8 часов установился ветер, позволивший судам идти против течения. Около 13 часов флотилия подошла к месту боя, а уже через четверть часа Перрэ атаковал центр численно превосходящей флотилии мамлюков. В схватке неприятель взял полугалеру; остальные силы контр?адмирал вывел из?под обстрела с берега. Наполеон направил в атаку войска, которые завладели позицией и открыли огонь по неприятельской флотилии. Опытные турецкие моряки смогли спастись и выйти из боя вверх по Нилу; остальным пришлось сжечь суда. Позднее то же пришлось сделать и туркам, когда армия Бонапарта отрезала им путь отступления. В результате сражения мамлюки потеряли флотилию; потери французов составили 300–400 человек, три четверти составляли матросы.

14 июля армия продолжила наступление. Время ее выхода определял северный ветер, который появился в 9 часов и позволил двинуться флотилии. Благодаря наличию судов войска могли не устраивать промежуточных пунктов, получая с подвижной базы продовольствие и отправляя на суда больных и ослабевших.

20 июля армия вышла на подступы к Каиру. Впереди ее ожидал бой с многочисленными войсками мамлюков и большой флотилией, включавшей 300 судов, тогда как малочисленная французская флотилия отстала из?за мелководья.

21 июля французы нанесли поражение мамлюкам в сражении при пирамидах. Мамлюкскую флотилию побежденные сожгли. Наполеон считал, что если бы своя флотилия была под рукой, удалось бы спасти часть судов с сокровищами Египта.

Моряки издалека слышали гром битвы и узнали о победе по трупам турок, плывущим по реке. Но Перрэ не мог прибыть. 15 июля он дал знать Бонапарту, что суда стоят на мели.

18 августа в Нил были пущены воды, которые залили не только русла реки и каналов, но и покрыли дельту слоем в несколько футов. В конце августа флотилия была у Каира. Осенью 1798 — весной 1799 года войска генерала Дезе при ее поддержке овладели Верхним Египтом и вышли к берегам Красного моря.

Позднее Перрэ вернулся на флот. При известии о вступлении армии в Сирию, контр?адмирал с тремя фрегатами оставил Александрию, которую перестал блокировать Смит, и 15 апреля 1799 года доставил осадные орудия в Яффу. Получив приказ выгрузить орудия вблизи крепости Акры, Перрэ выполнил его скрытно, в 12 километрах от английской эскадры. Доставив на берег 6 орудий, боеприпасы и провиант, Перрэ приступил к борьбе с судоходством на коммуникации Родос — Акра, захватил 2 судна с войсками из состава конвоя и еще несколько призов, рассеял еще один конвой с войсками. Попытка Смита догнать его фрегаты не удалась, хотя его отряд включал уже, кроме 2 кораблей, фрегат и несколько посыльных судов. Наполеон высоко оценил действия Перрэ. Однако упорно обороняющуюся крепость не удалось взять до прибытия подкреплений с Родоса. Одновременно контр?адмирал Перрэ узнал от капитанов судов, что французы вступили в Неаполь и учредили республику. Начиналась новая война в Европе, и дальнейшее наступление в Сирию теряло смысл.

Перрэ ушел из жизни в следующем, 1800 году. Скорее всего, смерть его была связана с неудачей Египетской экспедиции.

Очень возможно, что под командованием решительного Перрэ, а не Вильнева французы могли нанести поражение Нельсону при Абукире, и история могла пойти иным путем…

ЭДУАРД КОДРИНГТОН

Свыше полувека Кодрингтон состоял в британском флоте, участвовал в нескольких сражениях. Однако наибольшую славу ему принесло командование англо?франко?русской эскадрой, добившейся победы при Наварине.

Будущий адмирал родился в 1770 году, 13?летним начал морскую службу: в 1783 году поступил на яхту «Августа», затем служил на 44?пушечном шлюпе «Ассистенс», на 50?пушечном корабле «Леандр», на 32?пушечном фрегате «Амбюскед» и кораблях «Формидебл» и «Куин?Шарлотт» под командованием различных командиров и флагманов. В 1793 году его произвели в лейтенанты, назначили на «Санта?Маргариту», затем для репетования сигналов на 28?пушечный корвет «Пегас». Моряк вернулся на «Куин?Шарлотт» и участвовал 1 июня 1794 года в сражении Хау с эскадрой Вилларе де Жуайеза при Уэссане. Очевидно, он проявил себя в сражении на флагманском корабле хорошо, ибо был послан с депешами об одержанной победе и благополучном прибытии флота с трофейными судами к острову Уайт.

В октябре 1794 года Кодрингтона назначили командиром брандера «Комета», в апреле 1795 года — 22?пушечного корвета «Бабет», в июле 1796?го — на 32?пушечный фрегат «Друид». В 1805 году моряк командовал 74?пушечным кораблем «Орион». За Трафальгарское сражение получил золотую медаль.

В ноябре 1808 года Кодрингтон командовал кораблем «Блэйк», в следующем — был назначен в экспедицию против острова Вальхерна. Поднявший на корабле флаг лорд Гарднер высоко оценил его помощь при вступлении в устье Шельды 2 августа. В этот день корабль без помощи лоцмана приткнулся к отмели под пушками Флессингена и 2 часа 45 минут находился под обстрелом, дважды загорался, потерял двоих человек убитыми и ранеными.

В августе 1810 года, при защите Кадиса, Кодрингтону с его кораблем было поручено отвести на Менорку 4 старых испанских корабля. Их корпуса текли, недоставало матросов и провизии, тогда как корабли везли много эмигрантов. После 38?дневного трудного плавания Кодрингтону удалось выполнить задачу. В 1811 году, командуя эскадрой у восточных берегов Испании, моряк способствовал патриотам в защите Таррагоны, а после падения крепости в июне днем и ночью перевозил на шлюпках беженцев, снабжая их одеждой и провизией. В январе 1812 года Кодрингтон участвовал в сухопутном сражении против французов при Вилле?Сукна, в котором было взято до 600 пленных, затем поддерживал барона д'Эролеса в попытке вернуть Таррагону и несколько месяцев наносил вред противнику. 14 апреля он содействовал д'Эролесу и очистил док Таррагоны от судов и лодок, искавших в ней убежища. В начале весны 1813 года капитан возвратился в Англию с благодарностью главнокомандующего сэра Эдуарда Пеллю за содействие каталонской армии и проявленные усердие, искусство и благоразумие.

В декабре 1813 года моряка назначили полковником морской пехоты. Вскоре он отправился в Северную Америку с брейд?вымпелом на 40?пушечном фрегате «Форт». Достигнув цели, летом 1814 года Кодрингтон получил чин контр?адмирала и был назначен на 80?пушечный корабль «Тоннант». Исполняя должность начальника штаба в эскадре сэра Александра Кочрена, он получил благодарность флагмана за быстрые распоряжения по снабжению армии провиантом при взятии Вашингтона, а также за советы и помощь в экспедиции против Балтимора. Позднее, подняв флаг на 36?пушечном фрегате «Гавана», контр?адмирал участвовал в нападении на Нью?Орлеан. После завершения военных действий флагман возвратился в Англию. За заслуги в 1815 году его наградили орденом Бани.

В 1821 году моряка произвели в вице?адмиралы, в 1826 году — назначили начальником эскадры в Средиземном море. Кодрингтон поднял флаг на 84?пушечном корабле «Азия». На нем флотоводец и вступил в прославившее его сражение.

В 1821 году Греция восстала против турецкого владычества. Султан призвал на помощь египетского пашу Мухаммед?Али. Турецко?египетские силы шесть лет пытались подавить восстание. Жестокие меры карателей, истреблявших мирное население, побудили правительства европейских держав под давлением общественного мнения вмешаться в события.

Вскоре после того как Кодрингтон принял командование, Россия, Франция и Англия заключили союз для прекращения распрей между турецким правительством и жителями греческих провинций и островов. Турции было предложено прекратить преследование греков и предоставить им внутреннее самоуправление. По условиям подписанного 24 июня (6 июля) 1827 года Лондонского договора союзники обязались в случае отказа турок применить силу. С этой целью у берегов Греции были сосредоточены эскадры Англии, Франции и России.

1 октября 1827 года российская эскадра контр?адмирала Л.П. Гейдена, прибывшая на Средиземное море, присоединилась к эскадре Кодрингтона, состоявшей из 3 линейных кораблей, 4 фрегатов, 4 шлюпов и катера. Английский командующий сообщил, что Ибрагим?паша отказался увести флот из Наварина в Александрию, но обещал не выводить корабли в море. Однако, как только Кодрингтон отошел к острову Занте для пополнения запаса воды, турецкие корабли отправились к Патрасу. Кодрингтон последовал за ними и без боя принудил вернуться. Получив жалобы от греческого правительства о жестокостях турецко?египетских войск в Греции, вице?адмирал предложил после прибытия французской эскадры трем флагманам обратиться к Ибрагим?паше со своими условиями. 2 октября пришла французская эскадра контр?адмирала де Риньи (3 линейных корабля, 2 фрегата, бриг и шхуна). На совещании, собранном Кодрингтоном как старшим в чине, было решено направить ноту Ибрагим?паше с требованием немедленно вернуться в Александрию. Однако турки отказались принять ноту под предлогом, что паши нет в Наварине. Союзное командование решило применить силу, и 7 октября Кодрингтон отдал приказ по союзной эскадре о вступлении в Наваринскую бухту.

«Правила, коими должен руководствоваться соединенный флот при входе в Наварин.

Известно, что те из египетских кораблей, на коих находятся французские офицеры, стоят более на SO, а потому желание мое есть, чтобы е. пр?во контр?адмирал и кавалер Риньи поставил эскадру свою противу их кораблей, и как следующий к ним есть линейный корабль с флагом на грот?брам?стеньге, то я со своим кораблем «Азия» намерен остановиться против него с кораблями «Генуя» и «Альбионом». Касательно же российской эскадры, то мне бы желательно было, чтобы контр?адмирал гр. Гейден поставил оную последовательно близ английских кораблей. Российские же фрегаты, в таком случае, могут занять турецкие суда вслед за сим; оставшиеся английские фрегаты займут те из турецких судов, которые будут находиться на западной стороне гавани в противоположении английским кораблям, а французские фрегаты займут те из турецких фрегатов и прочих судов, которые находиться будут против французских кораблей.

Ежели время позволит, прежде нежели какие?либо неприятельские действия будут сделаны со стороны турецкого флота, судам встать фертоинг с шпрингами, привязанными к рыму каждого якоря. Ни одной пушки не должно быть выпалено с соединенного флота прежде, нежели будет на то сигнал. Разве только в таком случае, если откроют огонь с турецкого флота, в таком случае те из турецких судов должны быть истреблены немедленно.

Корветы и бриги находятся под командою капитана Фелос, командира фрегата «Дартмут», для отводу брандеров на такое расстояние, чтобы они не могли вредить какому?либо из судов соединенного флота.

В случае же настоящего сражения и могущего случиться какого беспорядка советую привести себе на память слова Нельсона: «Чем ближе к неприятелю, тем лучше»».

Вице?адмирал рассчитывал и на сей раз обойтись без выстрелов, однако был готов к решительному сражению. Сам он возглавил наветренную англо?французскую колонну, тогда как подвезенную составили русские корабли. 8 октября в 13 часов флагман поднял сигнал начать движение. Перед входом в гавань турецкий офицер привез запрещение входить в Наварин. В ответ Кодрингтон заявил, что пришел не получать, а отдавать приказы, и что после вероломного нарушения Ибрагим?пашой слова он истребит весь флот, если по союзникам будет сделан хотя бы один выстрел.

В 14 часов 25 минут английская эскадра прошла укрепления, расположенные по сторонам входа, и спокойно заняла свое место. Когда вступала эскадра французская, из?за перестрелки «Дартмута» с экипажем брандера, который английский командир собирался отвести, разгорелась стрельба. Русская эскадра проходила под огнем береговых батарей. Первым позицию занял корабль «Азов», а прочие задержались почти на час.

Главнокомандующий на «Азии» сражался с двумя кораблями и подвергался также обстрелу кораблей второй и третьей линий. Только благодаря помощи «Азова», который принял огонь на себя, ему удалось выдержать бой. В сражении корабль Кодрингтона «Азия» потерял 19 человек убитыми и 57 ранеными; большие потери были только на «Азове». После упорного боя в 18 часов сражение завершилось истреблением неприятельского флота, однако в течение ночи турки посылали брандеры и жгли уцелевшие суда, пока утром союзные адмиралы не уверили Ибрагим?пашу, что их эскадры вступили в Наварин не для уничтожения флота султана, но если будет сделан хотя бы один выстрел, то оставшиеся суда будут истреблены. Союзники оставались в Наварине до 13 октября и оставили его, не получив более вреда.

За сражение в Англии моряка наградили орденом Бани большого креста, российский император пожаловал орден Святого Георгия 2?й степени, а греческое правительство — орден Спасителя. Однако правительство Великобритании оказалось недовольно полным разгромом турецко?египетского флота, что давало значительные преимущества России и нарушало отношения с Турцией. В Англии участие ее флота в сражении называли «досадной случайностью». Подписывая документ о награждении Кодрингтона, король на полях приказа написал: «Я посылаю ему ленту, хотя он заслуживает веревки».

В разговоре с Л.П. Гейденом Кодрингтон рассказал, что после вступления лорда Веллингтона в управление делами правительства он не получает конкретных указаний, а лишь вопросы относительно Наварина, как находящийся под следствием. Его удивило также то, что новый посол в Турции Стратфорд?Канинг по пути в Лондон не только не заехал на Мальту, но и ничего не написал флагману. Можно полагать, что посол хотел оправдаться в советах, которые давал Кодрингтону перед сражением и о которых вице?адмирал писал в своих объяснениях. Вследствие политических перемен Кодрингтона отозвали со Средиземного моря. В следующем году Англия и Франция уже не поддерживали требование самоуправления Греции, и Россия оказалась в войне с Турцией без союзников.

Кодрингтон, слишком хорошо выполнивший свой долг, как он его понимал, видимо, временно оказался не у дел. В 1831 году он командовал наблюдательной эскадрой в Ла?Манше, подняв флаг на 120?пушечном корабле «Каледония». Ставший адмиралом в 1837 году, моряк состоял главным командиром в Портсмуте с 10 ноября 1839 по декабрь 1842 года.

С 1832 по 1840 год он заседал в парламенте депутатом от города Девенпорт. Сэр Кодрингтон состоял одним из камергеров королевы и отказался от этой должности по состоянию здоровья. Дважды ему предлагали почетный пост управляющего Гринвичским госпиталем.

Адмирал скончался 16 апреля 1851 года. Как воин, Эдуард Кодрингтон оставил блестящий пример безграничной любви к службе. Он считал непременной обязанностью отмечать заслуги своих подчиненных. Открытый характер и прямота не способствовали личному успеху, но вызывали уважение к моряку.

ЛОГИН ПЕТРОВИЧ ГЕЙДЕН

Выходец из Голландии, Гейден стал одним из выдающихся деятелей флота России и прославился победой при Наварине.

Людвиг Сигизмунд Якоб Гейден родился в 1772 году в Голландии и службу начал на флоте. К 1794 году он дослужился до чина лейтенанта. Но военный флот Голландии к концу столетия давно уже уступил первенство английскому. Потому голландский офицер, зная о возможности отличиться в русском флоте, 10 ноября 1795 года поступил на службу России и был определен капитан?лейтенантом на Черноморский флот. В 1796 году он состоял при Николаевском порте, в 1797 году командовал катером «Христофор», в 1798 году командиром бригантины «Алексей» плавал по Черному морю в эскадре вице?адмирала Лежнева. Гейден, названный Логином Петровичем, ходил под командованием Ф.Ф. Ушакова сначала в учебные плавания, а затем и в знаменитый поход на Средиземное море 1798–1800 годов. В 1799 году, командуя бригантиной, он участвовал при высадке войск в городе Отранто.

После окончания экспедиции моряк принял фрегат «Иоанн Златоуст» Черноморского флота. В 1801 году с первой группой гардемарин, командированных из Морского корпуса, Гейден ходил на «Иоанне Златоусте» по портам Черного моря, показывая будущим офицерам морской театр. В следующей кампании он на том же фрегате производил опись берегов и плавал между Константинополем и Николаевом. Так как в рапорте адмиралтейств?коллегии были отмечены воспитательские качества моряка, в конце 1802 года его вызвали в столицу, присвоили чин капитана 2?го ранга, определили «по Морскому корпусу в ранге майора» и назначили командиром корабля «Зачатие Святой Анны», на котором юные моряки проходили практику. В 1804 году корабль отличился на маневрах. Александр I объявил командиру благодарность и наградил бриллиантовым перстнем.

С 1805 по 1808 год Гейден состоял начальником хозяйственной экспедиции по экипажескому отделению. Однако на этой «хлебной должности» моряк показал себя человеком честным. После начала русско?шведской войны 1808–1809 годов моряка 26 мая 1808 года произвели в капитаны 1?го ранга и определили на гребной флот, который готовили в Санкт?Петербурге и отрядами отправляли в Финляндию.

В начале июля объединивший силы трех отрядов (40 судов) капитан 1?го ранга Гейден решил обойти Юнгферзунд по узкому проливу между островом Кимито и материком. Но 9 июля, когда русские суда вышли из пролива, они были атакованы 25 судами гребной флотилии контр?адмирала Роялина. После 4?часового боя у Кимито, в котором Гейден был ранен, шведы отошли к Сандо и вновь преградили путь к Або. По присоединении четвертого отряда капитан?лейтенанта де Додта, которому Гейден передал командование, русские гребные суда 20 июля атаковали неприятеля у Сандо, заставив часть шведов отойти к Юнгферзунду, а часть — к острову Корпо.

Гейден оправился от ран к осени. Командуя тремя отделениями гребной Финляндской флотилии, действовавшей у Абоских шхер, он принял участие в двух сражениях со шведским гребным флотом у Судсало. За три сражения его наградили орденами Святой Анны 2?й степени и Святого Владимира 3?й степени.

После заключения мира Гейден с 1809 по 1813 год командовал гребной флотилией, размещенной в Финляндии. Там же ему пришлось встретить войну с Наполеоном. 5 июля 1813 года капитан 1?го ранга Л.П. Гейден привел к Данцигу гребную флотилию и вступил под командование А.С. Грейга. Гребные суда блокировали устье Вислы и поддерживали действия сухопутных войск герцога Вюртембергского, который руководил осадой Данцига. Получив указание герцога, Грейг 12 августа привел флотилию в боевую готовность Атака батарей не удалась: сильный норд?ост разметал канонерские лодки и выбросил несколько на берег. Герцог отменил бомбардировку, назначенную на 21 августа, однако последний приказ не дошел до флотилии. Утром 21 августа флотилия развернулась по диспозиции и 2 часа вела обстрел укреплений, затем продолжила обстрел днем. На одной из батарей произошел сильный взрыв. Следующим утром обстрел не состоялся: из?за сильного ветра Грейгу пришлось отвести суда. 23 августа флотилия вновь развернулась по диспозиции. Русские моряки заставили французов оставить нижние батареи и отойти к расположенным на высотах укреплениям Нейфарвассераи Вексельмюнде, которые выдержали обстрел. На многих лодках были повреждения и потери, на 7 — подводные пробоины. Грейг писал герцогу о действиях балтийцев: «Ничто не могло превзойти рвения их, с коими оне упорствовали приблизиться к батареям противу сильнейшаго течения из реки Вислы. Под жестоким огнем оне заводили на гребных судах верпы и подтягиваясь ближе, употребляли все средства против неприятеля».

4 сентября, несмотря на осеннее ненастье, гребная флотилия продолжила обстрел, и только 1 октября ушла на зимовку. За сражения 21 августа и 4 сентября против французских батарей у Данцига Гейдена наградили золотой шпагой с надписью «За храбрость». 4 сентября за отличие он был произведен в капитан?командоры.

В 1814 и 1815 годах Гейден командовал флотилией в Або и участвовал в строительстве Свеаборгской крепости. 27 марта 1816 года его определили главным командиром Свеаборгского порта и военным губернатором, 23 августа 1817 года за отличие произвели в контр?адмиралы. В том же году Гейден вел откровенный разговор с великим князем Николаем Павловичем о трудном положении флота и его личного состава. Этот разговор имел продолжение через несколько лет, когда Николай I стал императором.

В 1818 году Гейдена через предводителя дворянства Санкт?Петербургской губернии удостоили бронзовой медали на Владимирской ленте в память войны 1812 года, в 1819 году ему выделили в вечное и потомственное владение 300 десятин земли. 6 июня 1821 года за 25 лет службы в офицерских чинах флагмана наградили орденом Святого Георгия 4?й степени.

В 1823–1826 годах контр?адмирал служил в Санкт?Петербурге на берегу. После вступления на трон Николай I вспомнил о разговоре с моряком и вызвал Логина Петровича. В 1826 году флагман, подняв флаг на корабле «Святой Андрей», в эскадре адмирала Кроуна плавал от Кронштадта до берегов Шотландии и дважды получил монаршее благоволение.

В 1827 году, командуя арьергардом флота на маневрах у Красной Горки, он трижды получил благоволение императора. Но главное дело его жизни было еще впереди. В 1827 году эскадра Балтийского флота под флагом адмирала Д.Н. Сенявина выступила в море и пришла в Портсмут. Гейден шел с эскадрой, подняв флаг на корабле «Азов». Из Англии его с отдельной эскадрой отправили на Средиземное море, чтобы совместно с эскадрами Англии и Франции заставить турок прекратить избиение мирного населения Греции, боровшейся за независимость. 7 августа эскадра отправилась в плавание, 24 августа прошла Гибралтар и 10 сентября прибыла в Палермо. 1 октября русские корабли встретились на меридиане острова Занте с английской эскадрой вице?адмирала Кодрингтона; на другой день к ним присоединилась французская эскадра контр?адмирала де Риньи.

Было известно, что египетский флот стоит в Наварине и командующий им Ибрагим?паша отказывается вернуться в Александрию. Кодрингтон, принявший командование соединенным флотом, решил заставить противника подчиниться. 7 октября английский адмирал отдал приказ вступить в Наваринскую бухту.

8 октября двумя колоннами союзники направились на рейд Наварина. Присланный Ибрагим?пашой офицер передал запрещение идти в порт, но Кодрингтон продолжил движение, предупредив о том, что истребит весь флот, если по союзникам сделают хоть один выстрел. Англичане заняли свои места в бухте без выстрела, но попытка отвести в безопасное место турецкий брандер вызвала перестрелку, перешедшую в общее сражение. Шедшей вслед за союзниками русской эскадре пришлось вступать в Наварин под обстрелом батарей и кораблей.

Из?за задержки «Гангута» «Азову» пришлось более часа вести бой против 6 неприятельских кораблей. Участвовавший в бою П.С. Нахимов писал: «О любезный друг! Казалось, весь ад разверзся перед нами! Не было места, куда бы ни сыпались книпели, ядра и картечь. И ежели бы турки не били нас очень много по рангоуту, а били все в корпус, то я смело уверен, что у нас не осталось бы и половины команды. Надо было драться истинно с особенным мужеством, чтобы выдержать весь этот огонь и разбить противников, стоящих вдоль правого нашего борта (в чем нам отдают справедливость наши союзники)». К 18 часам египетский флот был полностью истреблен. В ходе сражения взорвали 15 судов, 6 захватили. Остальные турки жгли сами, пока не получили уверение Кодрингтона, что в его задачу не входит уничтожение или пленение уцелевших судов.

За победу в Наваринском сражении Гейдена 9 ноября произвели в вице?адмиралы с награждением орденом Святого Георгия 3?й степени; иностранные короли также наградили его орденами — французским Святого Людовика 1?й степени и английским Бани 2?й степени большого креста. В декабре моряку пожаловали мызу в Курляндии на двенадцать лет без оплаты аренды.

После сражения Гейден отправился на Мальту для ремонта кораблей. В 1828 году контр?адмирала назначили командовать 2?й дивизией Балтийского флота. Фактически он продолжал возглавлять эскадру, находившуюся на Средиземном море, и после выхода с Мальты продолжал крейсерство, блокируя Дарданеллы в ходе русско?турецкой войны 1828–1829 годов.

За русско?турецкую войну вице?адмирал получил серебряную медаль на георгиевской ленте и годовой оклад жалованья. В 1830 году, командуя эскадрой из 7 судов, Гейден плавал у берегов Морей, подняв флаг на корабле «Князь Владимир». По возвращении в Кронштадт его назначили командовать 1?й флотской дивизией. 8 сентября 1831 года за труды по командованию эскадрой в Средиземном море Грейга удостоили ордена Святого Владимира 2?й степени большого креста. В 1832 году он получил от голландского короля орден Вильгельма 2?й степени.

В 1833 году за время командования эскадрой в Балтийском море шесть раз моряк получал монаршее благоволение. 6 декабря император произвел его в адмиралы и пожаловал 10 тысяч рублей. В 1834 году греческий король наградил адмирала орденом Спасителя 1?й степени.

6 декабря 1834 года Гейдена назначили Ревельским военным губернатором, а 9 марта 1838 года — по совместительству и главным командиром Ревельского порта. Заслуженного моряка наградили орденами Белого Орла (6 декабря 1836 года), Святого Александра Невского (22 августа 1839 года). Он получил также шведский орден Меча 1?й степени (1843), 5000 рублей (30 марта 1846 года), алмазные знаки ордена Святого Александра Невского (30 августа 1848 года).

Скончался Л.П. Гейден 16 октября 1850 года. В честь его не забывшие Наваринской победы моряки назвали атолл в архипелаге Маршалловых островов, банку в Бристольском заливе Берингова моря и гору на Камчатке.

АЛЕКСЕЙ САМУИЛОВИЧ ГРЕЙГ

А.С. Грейг был сыно�наменитого флотоводца времен Екатерины Великой. Однако свою известность он заслужил сам, отличившись и в знании морского дела, и в сражениях, и в научных трудах.

Родился Алексей 6 сентября 1775 года в Кронштадте и за заслуги отца, известного флотоводца С.К. Грейга, сразу после рождения по повелению Екатерины II получил чин мичмана. Но дальнейшее продвижение по службе не было столь легким. Уже с десяти лет Алексея послали на стажировку в Англию. Он начал морскую практику на английских судах, получил чин лейтенанта и 19 мая 1788 года, по возвращении в Россию, был назначен на корабль «Мстислав». После смерти отца, 4 декабря 1788 года, императрица произвела А.С. Грейга в капитан?лейтенанты. 9 сентября Алексей с братом Карлом был послан на стажировку за границу. В 1789–1791 годах братья ходили в Китай и Индию, участвовали в сражении. Вернувшись на родину, Алексей Грейг пробыл в России лишь год и вновь по повелению Екатерины II был направлен за границу, служил волонтером на военных судах, ходил в Средиземное море. По возвращении в 1796 году моряка назначили на корабль «Ретвизан», который под командованием бригадира П.В. Чичагова отправился с эскадрой к берегам Англии. Там Грейг принял под командование фрегат «Архангел Михаил» и повел его в Россию. Фрегат у мыса Порккала?Удд потерпел крушение, однако морской суд признал молодого командира невиновным. По определению суда за знания и распорядительность, проявленные при попытках спасти судно, Грейга произвели 17 декабря 1796 года в капитаны 2?го ранга. В 1798 году он назначается командиром корабля «Ретвизан», крейсирует с английскими кораблями у острова Тексель. В 1799 году Грейг участвовал в пленении голландского флота, был награжден орденом Святой Анны 2?й степени, а в 1802 году за то же получил орден Святого Георгия 4?й степени.

В кампании 1800 года Грейг командовал у берегов Англии кораблем «Ретвизан», на котором поднял флаг контр?адмирал П.В. Чичагов. Будущий министр Морских сил России заметил способности Грейга и в дальнейшем не раз давал ему ответственные поручения. В 1801 году Грейга назначили председателем Комиссии для восстановления Кронштадтского порта; за успешное выполнение поручения моряк получил награду и благодарность. Когда вступивший на трон Александр I учредил Комитет для реорганизации флота, Грейг стал единственным членом Комитета, не имевшим адмиральского чина. 9 января 1803 года его произвели в капитан?командоры.

Россия, начиная войну с Францией, в 1804 году отправила эскадру из 4 судов под флагом А.С. Грейга к острову Корфу. Прибыв на Средиземное море, Грейг объединил под своим командованием все русские суда на Ионических островах. Вместе с английской эскадрой 7–8 ноября 1805 года Грейг высадил десант в Неаполе, но под давлением превосходящих сил французов был вынужден его снять. По возвращении на Корфу капитан?командор поступил под командование вице?адмирала Д.Н. Сенявина, прибывшего с новыми силами из России. 27 декабря 1805 года Грейга произвели в контр?адмиралы.

В 1806 году в поддержку Наполеона выступила Турция, объявившая войну России. С началом войны Сенявин отправился к устью Дарданелл. Грейгу он поручил взять Тенедос — остров у входа в пролив. 8 марта 1807 года, лично командуя атакой, контр?адмирал овладел островом, на котором учредили базу русского флота.

Грейг принимал активнейшее участие в Дарданелльском и Афонском сражениях летом 1807 года, не раз выполнял ответственные поручения Сенявина. После Тильзитского мира, установившего тесные связи Александра I с Наполеоном, русская эскадра в 1808 году была вынуждена оставить Средиземное море и уйти в Лиссабон. Оттуда Грейга вызвали в Россию. Он был награжден за успехи в боевых действиях на Средиземном море орденом Святой Анны 1?й степени. Однако из?за союза с Наполеоном Россия оказалась в состоянии войны с Великобританией. Как и других английских офицеров на русской службе, контр?адмирала отправили вглубь России, в Москву. До начала вторжения наполеоновской армии Грейг использовал свободное время для самообразования. Когда же восстановились нормальные англо?русские отношения, Грейг вновь вернулся к активной деятельности. В 1812 году контр?адмирал выполнял дипломатические поручения П.В. Чичагова, тогда командующего Дунайской армией. Он ездил в Одессу, Константинополь, на Мальту и Сицилию. В 1813 году Грейг вернулся через Англию в Санкт?Петербург. Он командовал парусной и гребной флотилией при осаде Данцига, водил матросов своих судов на штурм неприятельских батарей. Его произвели 4 сентября 1813 года за отличие в вице?адмиралы и наградили орденом Святого Владимира 2?й степени.

В 1814–1816 годах Грейг находился в Санкт?Петербурге. В это время он перешел в подданство России. Очевидно, этот шаг позволил поручить вице?адмиралу особую задачу: восстановить Черноморский флот, боеспособность которого заметно упала за последние годы. 2 марта 1816 года А.С. Грейга назначили главным командиром Черноморского флота и портов и военным губернатором Николаева и Севастополя.

В начале столетия флот не отвечал своему назначению. Вице?адмирал начал с научной организации дела. Он учредил при Черноморском адмиралтейском департаменте распорядительную часть, занимавшуюся перепиской, создал Артиллерийское управление, улучшил Депо карт, придав ему типографию и художников?граверов из числа моряков, ввел должности начальников отделений, усовершенствовал канцелярское дело и добился перевода архива Черноморского флота из столицы в Николаев, чем сократил переписку. В 1826 году флотоводец впервые в практике России создал штаб флота для организации боевой подготовки и разработки планов действия в военное время. Опираясь на организацию и подготовленных помощников, Грейг за несколько лет преобразовал все отрасли флота.

Вице?адмирал избрал в качестве базы судостроения Николаев. К 1832 году здесь на пяти верфях было 11 эллингов, из которых 9 соорудили при Грейге. На верфях была введена механизация. Не был забыт и Херсон, где заложили Спасское адмиралтейство, на котором с 1828 года по подряду строили корабли для Черноморского флота, в том числе линейные и фрегаты. В городе был основан литейный завод, отливавший необходимые детали для флота; на Херсонском канатном заводе также применили паровую машину, в Богоявленске парусная фабрика давала парусину высшего качества.

С 1818 года Грейг ходатайствовал о постройке в Севастополе сухих доков для ремонта кораблей, чтобы избежать килевания. Разрешение было получено в 1827 году, начались работы. Завершены они были уже при новом главном командире и потому получили наименование Лазаревского адмиралтейства. Новое адмиралтейство было создано в Измаиле, на реке Репиде — там строили суда Дунайской флотилии.

При Грейге было построено много малых судов, которые требовались для посыльной и крейсерской службы; они давали возможность молодым офицерам пройти школу самостоятельного командования. Моряк разработал проект канонерских лодок для Дунайской флотилии, предложил использовать на реке иолы.

Уже в 1820 году, через три года после появления первого парового судна на Балтике, в Николаеве построили пароход «Везувий» для портовой службы. В 1825 году был спущен в Николаеве первый в России военный пароход «Метеор», в 1826 году — пароход «Молния». Всего при Грейге были построены 5 и куплены 2 парохода.

По мере восстановления верфей появилась возможность строить линейные корабли и фрегаты. Грейг задумывал их с усиленной артиллерией, добиваясь высокого качества строительства, чтобы дорогие корабли могли служить эффективно и долго. Отказавшись от французских проектов с малой прочностью и остойчивостью, он предпочел использовать более совершенные английские образцы, предложил использовать созданный Ф. Чапманом и развитый А.С. Грейгом и К. Кнорре «параболический» метод проектирования. На основе этого метода, с применением диагональных креплений, были построены многие черноморские суда различных классов. В Николаеве построили первый на Черном море 120?пушечный корабль «Варшава», спроектированный Грейгом. Современники отмечали, что это было лучшее творение адмирала. В 1822 году в Херсоне был спущен первый в России 60?пушечный фрегат «Штандарт»; почти все последующие построенные при Грейге фрегаты — всего 7 — были того же класса. При недостатке средств на постройку кораблей фрегаты могли заменить их в линии и одновременно служить для крейсерской службы. Кроме того, строили транспорты для перевозки войск. Меры, принятые Грейгом, позволили резко увеличить численность судов. За время правления адмирала только Николаевское адмиралтейство выпустило 125 боевых судов (не считая портовых) — в шесть раз больше, чем за предшествующие 23 года своего существования.

Под руководством Грейга впервые в России была спроектирована морская паровая землечерпательная машина. Благодаря очистке ингульского и очаковского фарватеров можно было отказаться от камелей и отправлять корабли из Николаевского адмиралтейства с полным парусным вооружением своим ходом, так же как и возвращать обратно для ремонта.

Грейг не только увеличивал численность флота, но и добивался качества постройки, вносил многочисленные усовершенствования, увеличивавшие срок службы кораблей. Серьезное внимание он обращал на главное оружие кораблей — артиллерию. Зная, что пушки Луганского завода часто разрывает, он заказывал орудия на Олонецком заводе.

В 1825 году из 15 черноморских кораблей в строю были 10, тогда как на Балтике — всего 5, что свидетельствует о качестве кораблестроения. Немудрено, что когда вступивший на престол Николай I создал Комитет для образования флота, его членом стал вице?адмирал Грейг.

Увеличение числа плаваний для перевозки войск и грузов в разные пункты побережья потребовало организации навигационного обеспечения безопасного судоходства. По инициативе Грейга были выпущены достоверные карты и лоции Черного и Азовского морей, построены несколько маяков, установлены навигационные знаки. Развивались линии оптического телеграфа.

Понимая важность обороны главной базы флота, Грейг добился постройки в 1821–1827 годах батарей с ядрокалильными печами на входных мысах Севастопольской бухты. Он разработал план постройки оборонительных сооружений для защиты города с суши. Однако средства не были выделены, и Севастополь пришлось укреплять в 1854 году уже после вторжения неприятеля в Крым. Судьба города в результате осады союзных войск вполне объясняет, почему Грейг являлся твердым противником перевода всего управления и кораблестроения из Николаева в Крым. Благодаря его стойкости удалось сохранить после Крымской войны основные верфи, мастерские и систему администрации, без которых не было бы возможности восстановить флот.

Совершая регулярные плавания с эскадрами, Грейг готовил моряков. По ею инициативе в Николаеве было расширено Штурманское и создано Артиллерийское училища. Грейг нередко сам посещал учебные заведения, участвовал в экзаменах будущих офицеров. Он ввел порядок, при котором по каждой дисциплине экзаменовал специалист, тогда как раньше экзамены по всем предметам доверяли одному преподавателю. Для офицеров адмирал организовал в Николаеве курсы повышения квалификации. Желающие могли заниматься в Николаевской астрономической обсерватории. Грейг приобщал офицеров к занятиям метеорологией и астрономией, снабжал их необходимыми инструментами и поручал вести метеорологические журналы. Наиболее способных офицеров отправляли за границу и на российские предприятия для совершенствования в специальности.

Многочисленные нововведения пошли на пользу флоту. Когда в 1833 году Грейга перевели в столицу, он сдал флот М.П. Лазареву в гораздо лучшем состоянии, чем принимал. За успешное руководство флотом Грейг уже в 1818 году был награжден орденом Святого Александра Невского, в 1821 году — бриллиантовыми знаками к этому ордену, в 1827 году — орденом Святого Владимира 1?й степени.

В русско?турецкой войне 1828–1829 годов черноморцы показали, что флот боеспособен. Первым важнейшим пунктом атаки флота стала Анапа. 2 мая Грейг с эскадрой доставил к крепости 5?тысячные войска контр?адмирала А.С. Меншикова, которые начали осаду. Основной огневой мощью явились корабли эскадры. С 7 мая они начали обстреливать крепость. Попытки турецких вылазок, поддержанных тысячами горцев, были отбиты русскими. Штурм Анапы, намеченный на 10 июня, не состоялся: турки пошли на переговоры и 12 июня капитулировали.

Важнейшей целью на пути к Константинополю избрали Варну, ибо взять крепость мог помочь флот. Крейсировавшая в районе мыса Калиакра — Созопола эскадра вице?адмирала Мессера в мае—июле не допускала переброски неприятелем подкреплений к Варне — сильной крепости с гарнизоном в 12000 человек. Попытка 4?тысячного отряда начать осадные работы с суши 1 июля были отражены обороняющимися. Но 21 июля эскадра Грейга доставила в Каварну 10?тысячный отряд вице?адмирала А.С. Меншикова; эти войска на следующий день взяли Варну в осаду. 26 июля 22 русских гребных судна истребили 14 турецких, прикрывавших крепость с моря, что позволило русским кораблям с 26 июля по 29 сентября обстреливать крепость, в которую из?за слабости блокирующих сил турки смогли провести с юга 12000 подкрепления. 7 августа крепость обстреляли главные силы флота; из?за мелководия корабли стреляли по одному с дистанции пять кабельтов; тем не менее удалось подавить огонь приморского бастиона. 28 августа, после прибытия гвардейского корпуса, осада стала более тесной, войска успешно отражали попытки деблокировать крепость изнутри и извне. 25 сентября начался штурм Варны, причем основной удар нанесли по приморскому бастиону. Турки выдержали штурм, однако 29 сентября капитулировали, лишившись надежды на помощь.

20 июля 1828 года за взятие Анапы Грейга произвели в адмиралы, за взятие Варны — наградили орденом Святого Георгия 2?й степени. В следующем году русские моряки овладели цепью крепостей на берегу Болгарии (Месемврия, Ахиолло, Инада, Мидия, Сан?Стефано, Бургас, Созопол), блокировали Босфор.

Успех флота в немалой степени способствовал заключению выгодного для России Адрианопольского договора.

После войны Грейг продолжал преобразования. В 1829–1830 годах были введены в строй в Николаеве мортонов эллинг, эллинг для кораблей и эллинг для фрегатов, открыто уездное училище. Однако с 1830 года адмиралу пришлось отбиваться от нападок клеветников, что снизило его энтузиазм. Назначенный председателем Комитета по улучшению флота при Главном морском штабе, Грейг руководил его заседаниями в Санкт?Петербурге с 24 октября 1830 по 23 мая 1831 года. Он оставался еще главным командиром Черноморского флота, но фактически руководство перешло к начальнику штаба М.П. Лазареву. Комитет рассматривал многочисленные предложения известных моряков по совершенствованию различных направлений морской службы. Немало предложений самого Грейга, опробованных на Черном море, было рекомендовано внедрить во всем флоте.

В 1833 году адмирала определили членом Государственного совета. И в этом качестве он активно работал, готовил документы и выступал по различным вопросам, состоял председателем комиссий военных и морских дел, законов и законодательства, экономики, гражданских дел, польских дел и др. В частности, в 1834–1835 годах он был членом Комиссии по сокращению расходов при Государственном совете. У него оставалось больше времени заниматься астрономией. В 1834 году Грейга избрали председателем Комиссии по строительству Пулковской обсерватории. Крупнейшую в мире обсерваторию на Пулковских высотах в 20 километрах от Петербурга торжественно открыли 7 августа 1839 года. За заслуги в ее сооружении Грейгу была объявлена высочайшая благодарность. Обсерватория вскоре стала астрономической столицей мира.

А.С. Грейг скончался 18 января 1845 года и похоронен на Смоленском кладбище Санкт?Петербурга. Магистрат Николаева постановил считать Грейга за заслуги в развитии города «вечным гражданином». Жители в его честь поставили в 1873 году памятник, выполненный по проекту М.О. Микешина известным скульптором А.М. Опекушиным. Памятник не сохранился. Но имя флотоводца осталось на карте. Российские мореплаватели в его честь назвали мыс Грейга в Бристольском заливе Берингова моря и остров Грейга в Тихом океане, в архипелаге Россиян.

ТОМАС КОЧРЕН

Томас Кочрен вошел в историю как британский моряк, воевавший за независимость Чили, Перу, Бразилии и Греции. Однако он был известен также и как ученый, и как писатель.

Родился Кочрен в 1775 году в Энсфильде (Ланкашир). Его отец, химик Арчибальд Кочрен, разорил семью научными экспериментами. Он и дядя — морской офицер — оказали серьезное влияние на мальчика в детстве.

Службу на море Томас начал в очень молодые годы гардемарином на судне дяди. Под командованием дяди на бриге «Тетис» участвовал он в первом боевом деле — тогда у берегов Северной Америки небольшой английский отряд захватил два французских судна. В декабре 1799 года Томас с несколькими шлюпками в виду Гибралтара рассеял отряд французских приватиров и испанских лодок, напавших на куттер «Леди Нельсон». В 1800 году моряк получил чин лейтенанта. Весной 1800 года Кочрена назначили командовать военным шлюпом «Спиди», на котором за последующие 10 месяцев он захватил 33 судна с общим вооружением 128 пушек и более 500 человек команды. В 1801 году у мыса Барселона офицер взял на абордаж испанский 34?пушечный фрегат «Эль Гумо» и вырезал у Оропезы испанский конвой, стоявший под защитой сильной батареи и канонерских лодок. Однако «Спиди» захватили французы. Кочрен продемонстрировал такую храбрость, что командир французского судна «Дессе» оставил ему саблю.

В начале 1805 года во время крейсерства у испанского берега на фрегате «Паллас» лорд Кочрен взял много призов, в том числе корабль «Фортуна» со «звонкой монетой» на 150 тысяч фунтов стерлингов. В апреле 1805 года он захватил на Жиронде 12?пушечный корвет «Тапагенс», в следующем месяце с морской пехотой и шлюпочными командами разрушил все морские телеграфы по французскому берегу и отобрал сигнальные флаги.

За храбрость и высокий профессионализм моряки и публика уважали Кочрена, однако его принципиальность и откровенность высказываний оказывались неоднократно не по нутру власть предержащим. В 1807 году Кочрена избрали в парламент, где он выразил протест против плохого, по его мнению, управления флотом, чем подорвал свою карьеру.

В апреле 1809 году Кочрен способствовал разгрому части французского флота в Бискайском заливе. Он принял командование брандерной флотилией для истребления французской эскадры на рейде Баск. В ночь на 1 апреля моряк вошел на рейд на одном из брандеров со 150 бочонками пороха, прекрасно выполнил задачу и был награжден орденом Бани. Однако Кочрен подверг резкой критике командующего флотом за неумение закрепить первоначальный успех и попал под суд.

Со временем в парламенте моряк примкнул к радикалам и противодействовал политике Кестльри, чем нажил себе врагов не только на флоте, но и в правительстве. Дело дошло до того, что его обвинили в биржевом мошенничестве.

В начале 1814 года ложный слух об отречении Наполеона поднял биржевой курс векселей, что позволило Кочрену и его друзьям много заработать на продаже ценных бумаг. Его судили за распространение ложных слухов, приговорили к уплате крупного штрафа, тюремному заключению на год и позорному столбу. Моряка лишили ордена Бани. Правда, от позорного столба лорда освободили, друзья помогли выйти из тюрьмы. Но он продолжал выступать против морского министерства. Несмотря на невиновность моряка, по суду его уволили с флота и лишили места в парламенте. Ввиду того, что Кочрен нажил много врагов среди аристократии, а к его радикальной позиции неодобрительно относились и начальство, и общество, ему пришлось выехать за границу.

Начались зарубежные скитания. В мае 1817 года Кочрен принял предложение возглавить флот Чили во время борьбы страны за независимость от Испании. Используя тактику блокады, обстрела береговых укреплений и десантных высадок, Кочрен в 1820 году помог покончить с испанским господством в чилийских водах. В следующем году он способствовал Хосе Сан?Мартину в освобождении Перу. В Чили Кочрена считали героем. Однако он поссорился с членами правительства, и мир, которого достигли с его помощью, разочаровал Кочрена.

В 1822 году моряк стал во главе флота Бразилии, воевавшей за независимость от Португалии. С 2 фрегатами Кочрен одержал верх над португальским флотом из 13 военных судов и 60 транспортов. Часть он потопил, а остальные не допустил к гавани Маранхао для снабжения. Португальскому флоту пришлось отплыть в Европу, благодаря чему Бразилия успешно завершила войну за независимость. В 1823 году король Педро I возвел моряка в звание маркиза Маранхао. Однако и здесь Кочрен не ужился с правительством.

В 1827 году Кочрен принял командование вновь созданным флотом Греции, но так и не добился от греческого правительства достаточной поддержки для создания морских сил. Благодаря своевольному образу действий главнокомандующий скоро потерял влияние.

Разочарованный в десятилетних попытках найти справедливость, Кочрен вернулся на родину. Слава, приобретенная моряком в иных странах, примирила с ним соотечественников, гордившихся его победами в Южной Америке. В 1829 году ему удалось снять с себя ложные обвинения.

После смерти отца в 1831 году Кочрен унаследовал его титул. Король Георг IV вернул в 1832 году лорду прежнее положение на флоте. Умудренный опытом, Кочрен научился ладить с командованием, был назначен в 1848–1851 годах начальником Американской и Вест?Индской баз и вернулся адмиралом. Результатом его пребывания там стал труд о минералогии, государственном устройстве и условиях на Британских Вест?Индских островах. Королева Виктория в 1847 году пожаловала моряку орден Бани.

В этот период Кочрен стал убежденным сторонником паровых двигателей на кораблях. До конца жизни моряк занимался техническими усовершенствованиями. Еще с 1811 года он начал разрабатывать «Секретный план войны», предусматривавший средства разрушения неприятельских портов и береговых укреплений. Тогда его предложение не нашло поддержки. В годы Крымской войны Кочрен предложил создавать «взрывные» и «отравляющие» корабли. Первые напоминали огромные плавучие мины, начиненные порохом, и при взрыве должны были разбрасывать куски металла и другие предметы, поражающие укрепления на берегу и суда в порту на расстоянии полумили. Вторые следовало наполнять углем и серой; подожженная смесь при удачном направлении ветра должна была выпускать зловоние — отравляющие газы, — поражающие солдат на береговых укреплениях. Кроме того, с кораблей следовало спускать на воду смолу, калий и лигроин, поджигать и пускать по ветру на неприятельский порт. Под прикрытием полученного дыма моряки должны были высаживаться на берег. Адмиралтейство серьезно рассматривало его проекты, но сдача Севастополя прекратила работы. На секретный план Кочрена внимание обратили лишь в 1908 году, когда встал вопрос о применении отравляющих газов. Возможно, он повлиял на использование газов в Первой мировой войне.

Скончался Кочрен осенью 1860 года. Его имя осталось в истории нескольких флотов мира.

ЧАРЛЬЗ НЕПИР

Адмирал португальского и английского флотов Непир отличился во многих сражениях, однако в историю вошел неудачей кампании флота, которым он командовал на Балтийском море.

Сэр Чарльз Непир был старшим сыном лорда капитана Чарльза Непира. Родился он 6 марта 1786 года около Фалкирка, графство Стерлинг в Шотландии. Среди его предков был знаменитый математик Джон Непер. Морскую службу юноша начал 1 ноября 1799 года волонтером на шлюпе «Мартин», крейсировавшем в Северном море. Моряк служил на различных судах, в ноябре 1802 года стал мичманом, 30 ноября 1805 года — лейтенантом. 30 марта 1806 года он участвовал при взятии 80?пушечного корабля «Маренго» и 40?пушечного фрегата «Бэле?Пуль». В следующем году, во время крейсерства в Вест?Индии на 98?пушечном корабле «Принс Джордж», Непир исполнял обязанности командира брига «Пултуск» и участвовал при взятии нескольких купеческих кораблей, стоявших у северо?восточной оконечности Порто?Рико под защитой двух береговых батарей. В августе 1808 года его направили на бриг «Рекруит». На этом бриге Непир сражался в сентябре с 22?пушечным французским корветом «Дилижант» и обратил его в бегство. В бою лейтенант был ранен, а неприятельский корвет лишился мачты.

В феврале 1809 года Непир участвовал в покорении жителей Мартиники. В апреле с адмиралом Кочреном он преследовал три французских линейных корабля более двух суток; в итоге один 74?пушечный корабль был взят. В ходе боя Непир старался держаться вблизи противника и сбить его рангоут. В награду за мужество Кочрен назначил своего лейтенанта командовать призом. Адмиралтейство утвердило назначение.

Летом 1810 года Непир вернулся с конвоем в Англию и до 1811 года не ходил в море. Период береговой службы не прошел без дел: в 1810–1811 годах моряк состоял волонтером в отряде английской пехоты в Португалии, участвовал в бою и был вторично ранен. Затем он получил назначение на 32?пушечный фрегат «Темз». 21 июля 1811 года вместе с бригом «Сефалюс» Непир подавил сопротивление 11 канонерских лодок и 13?пушечной фелуки, защищавших вход в Порто?дель?Инфени в Италии, рассеял отряд стрелков на береговых возвышенностях и овладел военными судами, конвоировавшими 14 купеческих судов. 1 ноября 1811 года с гребных судов фрегатов «Темз» и «Имперьюз» Непир высадил 250 человек 62?го полка, которые обошли гавань Палинуро с тыла и закрепились на берегу. Следующим утром фрегат Непира «Темз» истребил 10 канонерских лодок, батарею и овладел 22 фелуками с ценными грузами. В последующие годы, командуя фрегатами, он не раз отличился высадками десанта и захватом судов.

Позднее в Северной Америке Непир участвовал в экспедиции против Александрии (пригород Вашингтона). Начальник экспедиции капитан Гордон высоко оценил его деятельность. Фрегат Непира от налетевшего шквала лишился бушприта и всех стеньг, но уже после 12 часов усиленной работы был готов к бою. В последующей осаде Балтимора Непир успешно командовал отрядом судов в одном из протоков реки Потапско. За заслуги на реке Потомак и при Балтиморе моряк был награжден орденом Бани.

С 1815 по 1829 год Непир оставался на берегу, затем находился в отдельном плавании на 42?пушечном фрегате «Галатея». Позднее моряк отправился в Португалию — там его ждали слава и деньги за победы в борьбе, разгоревшейся между претендентами на престол. В 1831 году он на Азорских островах поддерживал партию принцессы Марии да Глория (позднее португальскую королеву Марию II). В 1833 году он сменил адмирала Сарториуса. Как командующий португальским лоялистским флотом дона Педро Португальского, он истребил флот дона Мигуэля, претендовавшего на португальский трон, у мыса Сан?Винсенте 5 июля 1833 года. В следующем году он командовал морскими силами в обороне Лиссабона от мигуэлистов. За это Непиру присвоили титул графа Сан?Винсент и наградили большим крестом ордена Башни и Меча.

Вернулся Непир в британский флот в 1836 году. Некоторое время был вторым в командовании Сирийской экспедиции 1840–1844 годов, принимал участие в захвате Бейрута и Акры (октябрь—ноябрь 1840 года). На берегах Сирии и при Сент?Анне моряк вновь отличился, однако его порицали за то, что всю славу он приписывал себе.

В 1847–1848 годах Непир командовал флотом в Ла?Манше и по возвращении поместил в «Таймс» ряд писем. В них он нападал на английское морское управление. Позднее он издал свои письма, относящиеся к морскому делу, в книге «Флот, его прошлое и настоящее»; в письмах встречается много дельных и основательных мыслей.

В феврале 1854 года сэра Чарльза Непира назначили командующим флотом на Балтике. Против русского Балтийского флота англичане вооружали свой флот, наиболее мощный со времен Наполеоновских войн. Половину флота составляли паровые суда. В Англии считали, что никто лучше Непира не сможет использовать эти силы. В марте на Спитхэдском рейде собрался большой флот, который отправлялся на Балтику: 10 винтовых и 7 парусных линейных кораблей, 15 винтовых фрегатов и 17 пароходофрегатов с 2344 орудиями и 22000 человек экипажа. 7 марта адмирал получил инструкции и выступил с флотом.

По прибытию в Данию Непир узнал о начале войны. Он выслал на разведку пароходы, которые установили, что Финский залив до Гельсингфорса свободен ото льда и русских кораблей не обнаружено. 31 марта англичане вступили на Балтику. Не располагая хорошими картами Финского залива, Непир до конца месяца стоял в стокгольмских шхерах и 23 апреля перешел к Гангуту. Англичане проводили промеры у Бомарзунда и Свеаборга. Только 30 мая французская эскадра вице?адмирала Парсеваль?Дешена из 1 винтового, 8 парусных кораблей, 7 пароходов, 7 парусных фрегатов и 8 меньших судов с 1308 орудиями и 8300 человек вошла в Финский залив и 1 июня в Барезунде встретилась с английской.

Основной целью Непира являлся Выборг. Перед выходом в море адмирал обещал, что не будет обращать оружие против мирных берегов и судоходства. Однако с самого начала английский флот занялся именно нападением на мирные города и захватом собственности. 6 мая 2 английских парохода увели из Либавы стоявшие там купеческие суда. 18 мая 3 английских парохода сожгли верфь и ограбили магазины незащищенного финского городка Брагестада. Та же участь постигла Улеаборг и другие мирные населенные пункты. Там же, где союзникам оказывали сопротивление, они терпели неудачу. Например, 7 мая батареи Экнеза и 10 мая батареи Ганге?Удда успешно отразили нападение превосходящих сил противника. 26 мая две роты финских стрелков отбили с потерями для англичан десант, который те пробовали высадить в городке Гамле?Карлебю.

Разумеется, такая деятельность не могла окупить расходы на экспедицию. Однако Непир не решался идти на Выборг, что ему было предписано первоначально. Очевидно, он опасался мелководия и подводных камней, которые послужили причиной гибели части флота Густава III в 1790 году. Адмирал направился к Кронштадту. 14 июня союзная эскадра (15 винтовых и 4 парусных линейных корабля, 14 винтовых фрегатов и пароходов) подошла к Красной Горке и стояла, не рискуя атаковать крепость. 23 июня Непир увел главные силы к мысу Порккала?Удд, оставив несколько кораблей для наблюдения за русским флотом. Это наблюдение не помешало выходу русских кораблей в море.

Английская пресса писала, что адмирал пытается выманить русский флот из?за укреплений. На заседании парламента в августе были зачитаны выдержки из письма Непира, в котором тот утверждал: «Я не смог ничего предпринять с этим сильным флотом, так как всякое нападение на Кронштадт и Свеаборг означало бы верную гибель». Мнение Непира подтвердил адмирал Чадс, наблюдавший с маяка гранитные укрепления, слишком прочные для корабельной артиллерии. Да и корабли Балтийского флота в качестве плавучих батарей являлись сильным добавлением к батареям береговым. На якоре они не уступали паровым.

Становилось ясно, что эта экспедиция не была подготовлена. Тем не менее и правительство, и общественное мнение требовали вторжения на территорию России, которое окупило бы расходы. Непир и Парсеваль?Дешен избрали цель по силам.

За полвека, которые Аландские острова принадлежали России, их почти не укрепляли. Постройку крепости у Бомарзунда начали после 1829 года, однако были сооружены лишь оборонительная казарма и три башни, составляющие около одной пятой запланированных построек. Под командованием полковника Бодиско состояло менее 2000 человек, а на вооружении укреплений стояли пушки малых калибров. Непир предложил взять именно эту недостроенную крепость. Британское адмиралтейство утвердило план, Франция предоставила корпус в 13 тысяч человек.

9 июля союзный флот перешел к Аландским островам и блокировал их 19 июля прибыли суда с французскими десантными войсками. 26 июля союзники высадили десант (11 тысяч южнее и 3 тысячи — для отвлечения внимания — севернее Бомарзунда). Через два дня началась установка осадных орудий и обстрел крепости с моря и суши, продолжавшийся до 4 августа, когда союзники взяли Бомарзунд. Подорвав укрепления, они покинули Аландские острова. 28 августа десантные войска отправили во Францию. За ними постепенно уходили корабли. Атака Свеаборга не состоялась. 1 октября главные силы, ограничивавшиеся блокадой, вернулись в базы.

Первый лорд адмиралтейства Джемс Грэхем по возвращении Непира в Англию сместил его с поста командующего и указал на адмирала в качестве виновника неудачи, обвиняя его в том, что тот уклонялся от выполнения смелых приказов адмиралтейства. Непира осмеивали в прессе, а когда тот потребовал расследования своих действий, ему было отказано под предлогом того, что опубликование документов могло принести вред флоту ее величества. Общественное мнение Англии одобрило замену Непира адмиралом Ричардом Дондасом. Однако и Дондасу не удалось добиться большого успеха. Ни блокада Кронштадта, ни бомбардировка Свеаборга, ни попытка высадиться в Выборге не принесли союзникам больших лавров. Неудача союзного флота в кампании 1855 года показала, что дело не только в Непире. Тем не менее ему более не поручали командование в море.

Оправдываясь, Непир в июне 1855 года начал публикацию серии писем. В парламенте он рассказывал о подготовке флота и руководстве им первого лорда адмиралтейства сэра Джемса Грэхема, тот в свою очередь отрицательно характеризовал деятельность Непира, подтверждая, что того не зря уволили в отставку. В 1855 году и Грехэму пришлось оставить свой пост.

Умер сэр Чарльз Непир 6 ноября 1860 года около Катерингтона (Хэмпшир). После себя он оставил несколько книг о боевых действиях, в которых участвовал. Однако все же флагман вошел в историю главным образом неудачной кампанией на Балтике.

МИХАИЛ ПЕТРОВИЧ ЛАЗАРЕВ

Несколько десятилетий существовала негласная «лазаревская школа» моряков, воспитавшая героев Синопа, обороны Севастополя и первых создателей парового флота. Благодаря усилиям М.П. Лазарева, отмеченного славой кругосветных плаваний, открытий и боевых действий, парусный Черноморский флот к началу Крымской войны достиг своего высшего развития.

Михаил Лазарев родился 3 ноября 1788 года в городе Владимире. Его отец, сенатор, тайный советник Петр Гаврилович Лазарев, был правителем Владимирского наместничества. После смерти отца императорским указом от 25 января 1800 года будущий флотоводец и его братья Алексей и Андрей были приняты в Морской кадетский корпус. Нелегкие занятия в классах сочетались с походами по Финскому заливу. Уже за первое плавание Андрей и Михаил Лазаревы получили лестную оценку. Вскоре заметили способности и рвение Михаила в изучении морского дела. После экзаменов 19 мая 1803 года гардемарин Михаил Лазарев оказался в числе первых. После нескольких месяцев крейсерства по Балтийскому морю его в числе лучших гардемарин направили волонтером в Англию для прохождения морской практики. 5 лет молодой моряк ходил в Атлантическом и Индийском океанах, Северном и Средиземном морях, занимался самообразованием, изучал историю, этнографию. По возвращении в 1808 году его произвели в мичманы. Молодой офицер участвовал в русско?шведской войне, затем, плавая на легких судах, не раз проявлял лихость и расторопность. В 1811 году Лазарев — лейтенант. В 1812 году он служил на бриге «Феникс» и за доблесть в Отечественной войне получил серебряную медаль.

Блестящие аттестации позволили поручить моряку ответственное дело. 9 октября 1813 года из Кронштадтского порта под коммерческим флагом вышел корабль «Суворов», которому следовало доставить грузы на Дальний Восток. Лазарев успешно выполнил поручение, открыл необитаемые острова Суворова на Тихом океане. Он закупил в Перу партию хинина и других местных товаров. Кроме того, на борт приняли животных, которых в России не было. Обогнув мыс Горн, корабль 15 июля 1816 года вернулся в Кронштадт. В ходе кругосветного плавания моряки «Суворова» уточнили координаты и провели съемку участков побережий Австралии, Бразилии, Северной Америки.

4 июля 1819 года шлюпы «Восток» и «Мирный» (последним командовал Лазарев) вышли из Кронштадта для поиска земель у Южного полюса. Зайдя в Англию и на остров Тенерифе, суда через Атлантику прибыли в Рио?де?Жанейро. От берегов Бразилии направились к югу и в декабре достигли острова Новая Георгия, открытого Куком. В том же районе моряки нашли и описали несколько островов, выяснили, что земля Сандвича, названная так Куком, является в действительности архипелагом Южных Сандвичевых островов. Россияне приблизились к тогда неизвестной Антарктиде. Множество айсбергов свидетельствовало о соседстве обширной земли. 4 января 1820 года экспедиция продвинулась на полградуса далее Кука. Несмотря на льды и туман, 15 января суда пересекли впервые Южный полярный круг, на следующий день достигли широты 69 градусов 25 минут. Несколько раз моряки пытались пройти южнее, но везде встречали сплошной лед. Позднее было установлено, что 5 и 6 февраля экспедиция не дошла всего три?четыре километра до Берега Принцессы Астрид Антарктического материка. Но пока об этом не было известно. О соседстве берега свидетельствовали, кроме айсбергов, появлявшиеся птицы.

После наступления южной зимы экспедиция направилась к северу. Моряки открыли несколько неизвестных островов в архипелаге Туамоту. В ноябре суда вновь пошли к югу. Несмотря на разницу в скорости, они не разлучались, кроме тех случаев, когда командиры намеревались обследовать более широкую полосу моря. Серьезная буря в середине декабря не прервала исследований. Трижды суда пересекали полярный круг, 10 января 1821 года продвинулись до 69 градусов 53 минут южной широты, но встретили сплошные льды. Ф.Ф. Беллинсгаузен повернул на восток, и вскоре моряки открыли остров Петра I, а 17 января при ясной погоде усмотрели на юге землю, которую назвали Землей Александра I. Позднее установили, что это была часть Антарктиды, соединенная с материком шельфовым ледником Георга VI. Несмотря на то что не удалось подойти к земле ближе 40 миль, хорошо была видна высочайшая гора Святого Георгия Победоносца. Затем моряки, пройдя вокруг Южных Шетлендских островов, установили, что англичане ошибочно полагали эту открытую в 1819 году капитаном Смитом землю частью материка.

Так как «Восток» требовал ремонта, экспедиция, исследовавшая приполярную область со всех сторон, отправилась в обратный путь и 24 июля 1821 года прибыла в Кронштадт. За время плавания было открыто 29 островов, на карту Антарктики нанесены 28 объектов с русскими названиями. Стало ясно, что вокруг Южного полюса существует обширная земля, порождающая массу айсбергов. В честь кругосветного плавания отчеканили медаль, участников наградили. За заслуги М.П. Лазарева через чин произвели в капитаны 2?го ранга.

17 августа 1822 года Лазарев с фрегатом «Крейсер» и шлюпом «Ладога» выступил из Кронштадта и доставил грузы в тихоокеанские порты России. 5 августа 1824 года Лазарев на фрегате вернулся в Кронштадт, завершив третье кругосветное плавание. За успешный поход его произвели в капитаны 1?го ранга, наградили орденом Святого Владимира 3?й степени.

27 февраля 1826 года моряка назначили командовать 12?м флотским экипажем и кораблем «Азов». Он со своими помощниками достраивал корабль в Архангельске, вникая во все мелочи и внося усовершенствования в конструкцию. Корабль этот долгое время был образцом для корабелов. 5 октября Лазарев привел в Кронштадт корабли «Азов», «Иезекииль» и шлюп «Смирный».

С 21 мая по 8 августа 1827 года «Азов» состоял в эскадре адмирала Д.Н. Сенявина, перешедшей в Портсмут. Затем была отделена и направлена на Средиземное море эскадра Л.Ф. Гейдена. Командир флагманского корабля «Азов» был также начальником штаба эскадры. В Наваринском сражении 8 октября 1827 года «Азов» сыграл решающее значение, сражаясь со значительной частью турецкого флота в одиночку до подхода отставших кораблей и уничтожив несколько египетских судов, в том числе флагманские. За героизм, проявленный в сражении, Лазарева произвели в контр?адмиралы и наградили орденами от имени английского, французского и греческого королей. «Азов» первым получил кормовой Георгиевский флаг.

В ходе русско?турецкой войны 1828–1829 годов Лазарев командовал эскадрой, блокируя Дарданеллы. Император был им доволен. 17 февраля 1832 года он назначил контр?адмирала начальником штаба Черноморского флота.

Первой пробой сил для начальника штаба стала организация экспедиции в Босфор. Египетский правитель паша Мехмет?Али в 1831 году выступил против султана и двинул армию на Константинополь. Не имея помощи от западных стран, Порта обратилась к России. 14 января 1833 года Лазарев получил высочайшее повеление идти с эскадрой к Константинополю. Снарядив за три недели уже разоруженную эскадру, 8 февраля контр?адмирал привел к Буюк?Дере 4 корабля, 3 фрегата, корвет и бриг. Испуганный султан пытался заставить Лазарева удалиться, но тот удерживал позицию в проливе под разными предлогами, пока не прибыли еще две эскадры с войсками. За время полугодовой стоянки русские моряки собрали сведения о Константинополе и проливах. Угроза египетского паши была ликвидирована, русские эскадры вернулись в базы. Россия и Турция подписали Ункияр?Искелесийский союзный договор, установивший благоприятный для России режим плавания в проливах. Решительность и дипломатическая деятельность Лазарева были оценены: 2 апреля 1833 года его произвели в вице?адмиралы, 1 июля флагман стал генерал?адъютантом императора, 2 августа был назначен исполняющим должность главного командира Черноморского флота и портов, а 31 декабря 1834 года — утвержден в этой должности.

Принимая флот, Лазарев отмечал его недостатки. Тем не менее А.С. Грейг создал ту основу, на которой можно было развивать флот далее. Новый главный командир, как человек энергичный и хороший моряк, за 17 лет на этой базе создал парусный флот, по подготовке экипажей и качеству кораблей не уступающий ведущим флотам мира.

Еще в 1834 году Лазарев выработал план отражения возможного вторжения англичан на Черное море, включавший высадку десанта на Босфоре, а при прорыве врага через проливы — уничтожение противника в море или у Севастополя. Для этого требовались боеспособные корабли. В сотрудничестве с начальником штаба В.А. Корниловым Лазарев работал над требованиями к устройству и вооружению военных кораблей. Флот укомплектовали современными судами. Были усовершенствованы адмиралтейства в Николаеве, Новороссийске, построено адмиралтейство в Севастополе, законченное после смерти адмирала и названное Лазаревским. Расширялось строительство Севастополя. Усиленное гидрографическое депо подготовило карты и атласы Черного и Азовского морей.

За годы управления Лазарева было построено свыше 110 боевых и вспомогательных кораблей, в том числе 17 линейных и 8 пароходов. Артиллерия, которая вместо ядер использовала бомбы, широко была принята на вооружение Черноморского флота, ранее чем за границей. Моряк предложил использовать отечественный уголь будущего Донбасса и установил его преимущество перед импортным.

В 1838–1840 годах Лазарев с эскадрой организовывал высадки десантов на берега Кавказа при Туапсе, Псезуапе, Субаши, Шапсухо. Проходили они по четко разработанному плану, в котором сочетались действия корабельной артиллерии, высадочных средств и войск. Перед высадкой под руководством Лазарева штаб готовил становившийся обычным набор документов (диспозиция кораблей и фрегатов, приказ на высадку, расписание войск по гребным судам, диспозиция гребных судов, приказ о действиях гребных судов). Впервые были разработаны планы непрерывной огневой поддержки высаживаемых войск. Моряков и войска предварительно тренировали. Тщательная подготовка позволяла добиваться успеха при небольших потерях.

Была налажена тесная связь между моряками и командованием сухопутных войск. Практика взаимодействия флота с армией сохранялась и позднее, сыграв свою роль в обороне Севастополя.

Высаженные войска создавали Кавказскую береговую линию, которая при поддержке крейсирующих в море отрядов прерывала контрабандную доставку оружия горцам и способствовала прекращению войны в горах. Одно из укреплений линии было названо Лазаревским. Название сохранилось на карте поныне.

Все Кавказское побережье было разделено на участки и закреплено за крейсирующими отрядами. Благодаря круглогодичному патрулированию без заходов в базы моряки получали великолепную практику, каковой не имели на Балтике с ее замерзающими портами.

За успехи в развитии флота М.П. Лазарева наградили высшими орденами, 10 октября 1843 года произвели в адмиралы.

Помощниками адмирала стали те моряки, коих флагман проверил в боях и дальних походах. Становясь адмиралами, лазаревцы (Нахимов, Корнилов и другие) знания, умение и непоколебимый морской дух распространили на все суда своих эскадр. Они вносили улучшения в конструкцию кораблей, в уставы и наставления. На счету передовых офицеров — Севастопольская морская библиотека и парусный флот, моряки которого продемонстрировали свою подготовку в долгих крейсерствах у Кавказских берегов, в боях с турками и обороне Севастополя.

Скончался М.П. Лазарев 11 апреля 1851 года от рака желудка. Похоронили адмирала во Владимирском соборе Севастополя. После него остался Черноморский флот, по подготовке один из лучших в мире. На долгие годы лазаревская морская школа легла в основу воспитания моряков, и знаменитое «В море — дома» С.О. Макарова проистекает отсюда же.

ЭДМУНД ЛАЙОНС

Лайонс был и боевым офицером, и образованным человеком, способным дипломатом. Но никакие способности не смогли помочь моряку добиться славы в Крымской войне.

Родился Эдмунд Лайонс 21 ноября 1790 года. Поучившись в школе Гайдского аббатства, он уже десяти с половиной лет поступил на флот волонтером 1?го класса, начал службу на Средиземном море на яхте «Ройал Шарлотт», был переведен на фрегат «Мэйдстоун», затем на фрегат «Эктив», гардемарином участвовал в экспедиции сэра Джона Дакуорта в Дарданеллы. В 1807 году семнадцатилетнего юношу назначили на 68?пушечный корабль «Монмют», который отправлялся в Ост?Индию. Эдмунд прослужил там 7 лет на различных судах, исполняя должность лейтенанта, и получил этот чин в 1809 году. За время, проведенное в Ост?Индии, Лайонс приобрел репутацию хорошего, храброго морского офицера, обратил на себя внимание командования отвагой и распорядительностью. Контр?адмирал Друри взял его к себе флаг?офицером. В ходе подготовки к захвату Явы Лайонса назначили на станцию в Зондском проливе, чтобы в крейсерстве выяснить силы и расположение неприятеля. Во время крейсерства он однажды с отрядом в 35 человек напал на форт Маррак, вооруженный 54 орудиями, с гарнизоном 180 человек, и взял его без потерь. Начальники свидетельствовали, что поведение офицера «выше всяких похвал». Но расстроенное здоровье заставило Лайонса вернуться в Англию.

По прибытии на родину моряка произвели в коммендоры и в 1813 году назначили командиром 10?пушечной шхуны «Ринальдо» в эскадре, сопровождавшей Людовика XVIII во Францию и союзных монархов — в Англию. В 1814 году Лайонса произвели в корабельные капитаны. Однако прекращение войн привело к тому, что 14 лет он провел на берегу, используя время для самообразования.

В 1828 году моряк командовал 46?пушечным фрегатом «Блонд», направленным в Морейскую экспедицию. Летом 1829 года он отвез британского посланника сэра Роберта Бриджа в Константинополь. Его фрегат стал первым английским военным судном, вошедшим в Черное море. Лайонс получил возможность посетить Севастополь. Позднее он командовал фрегатом «Мадагаскар» и присутствовал при бомбардировке крепости Сен?Жан д'Акр Ибрагим?пашой, а в начале 1833 года доставил из Триеста в Грецию короля Оттона. Когда моряк прибыл в Англию в 1835 году, «Мадагаскар» разоружили. На этом морская деятельность Лайонса вновь временно прервалась.

В 1835–1839 годах Лайонс состоял помощником министра (посла) при афинском дворе, после чего был назначен английским посланником в Швейцарскую республику, затем, до ноября 1853 года — в Стокгольм. Маркс отметил, что в Афинах сэр Лайонс показал себя противником французов и был удален по представлению лорда Стратфорда Редклифа.

Характер и природные качества флотоводца развились под влиянием морских войн времен Республики и Империи, однако он избегал односторонности и всегда, когда появлялось время на берегу, старался заниматься собственным образованием. Опыт дипломатической службы сыграл свою роль в деятельности адмирала, особенно в условиях Крымской войны.

Когда война стала неизбежна, Лайонса произвели в контр?адмиралы и назначили помощником начальника эскадры Средиземного моря. Начальником был сэр Джемс Уитли Дондас (1785–1862) — английский адмирал, который участвовал в блокаде Александрии (1800), в защите Штральзунда и взятии Копенгагена (1807). В 1841 году и с 1846 года он состоял лордом адмиралтейства, а в 1851 году был назначен главнокомандующим английским флотом в Средиземном море.

После Синопа эскадры Дондаса и Гамелена 23 декабря 1853 года вступили в Черное море, прикрывая движение турецких судов, перевозивших войска на Кавказ. Они имели приказ нейтрализовать русский флот на Черном море. 28 декабря союзные эскадры подошли к Трабзону (Трапезунду). Движение эскадр побудило русское командование снять войска кавказской береговой линии и отвести крейсирующие корабли в Севастополь.

Войны с Россией не было, и Дондас получил указание оттеснить русские корабли в один из портов. Вполне понятно, что высланные в штормовое зимнее Черное море эскадры, имевшие противоречивые инструкции, уже через 20 дней вернулись в Босфор, оставив патрульные суда у Севастополя.

15 марта 1854 года союзники объявили России войну. 8 апреля соединенный флот вице?адмиралов Ф.А. Гамелена и Дж. Дондаса подошел к Одессе. 10 апреля линейный корабль и 9 пароходофрегатов приблизились и открыли огонь с дистанции 7–8 кабельтовых, но были отбиты огнем батарей. Неудачно попытавшись высадить десант, союзники 12 апреля ушли к Севастополю.

Весной 1854 года, когда эскадра Гамелена четыре дня обстреливала издали Севастополь, контр?адмирал Лайонс с эскадрой ходил к берегам Кавказа. Он выгрузил 57 тысяч патронов в Геленджике, осмотрел оставленные русскими укрепления и ушел в Балчик. Моряк должен был вступить в переговоры с Шамилем и другими черкесами, но не имел оружия для горцев — оружие это везли суда турецкой эскадры, тогда же направлявшейся к Кавказу. Энгельс писал, что 2 судна с необходимыми припасами были гораздо важнее для горцев, чем моральная поддержка 5 кораблей Лайонса.

По сведениям английских газет, Лайонс с эскадрой крейсировал летом 1854 года у Анапы, чтобы поддержать французскую эскадру Брюа с десантом 7000 человек.

Когда союзные флоты вступили на Черное море, Лайонс наряду с французским адмиралом Брюа был сторонником высадки в Крыму, тогда как главнокомандующий Дондас считал, что плохой грунт и отсутствие воды делают экспедицию невозможной. Тем не менее в августе союзники подготовились к десанту. Экспедиционная армия в 62 тысячи человек была высажена 2–6 сентября южнее Евпатории и 7 сентября двинулась на Севастополь. В сражении на реке Альме 8 сентября союзники одержали победу. Корабли Лайонса огнем поддержали фланг французских войск. Но союзники понесли значительные потери и несколько замедлили движение, позволив русским войскам отступить, а защитникам Севастополя — укрепить город с суши. Англичанам и французам пришлось приступить к осаде. 28 сентября эскадра Лайонса расположилась в Балаклавской бухте, где было удобно выгружать артиллерию; армия подошла к этому пункту по суше.

Бомбардировать Севастополь в октябре 1854 года Лайонс шел на корабле «Агамемнон» и проявил немало решительности.

С рассветом 5 октября 1854 года вслед за началом бомбардировки сухопутных укреплений Севастополя для обстрела с моря выступил союзный флот. Чтобы уменьшить цели, верхнюю часть рангоута союзных кораблей сняли; паровые корабли двигались сами, а парусные вели пароходы, пришвартованные к борту, который не подвергался обстрелу. Суда подходили на значительной скорости, чтобы затруднить пристрелку. Около полудня они развернулись перед береговыми батареями.

Английская эскадра встала против русских укреплений от Константиновской батареи до Волоховой башни. Она располагала 546 орудиями против 31 русского (не считая удаленных 28 орудий батарей № 7 и 8). 5 кораблей издали обстреливали с фланга Константиновскую батарею, располагая 280 орудиями одного борта против 17 русских. 3 корабля обстреливали Волохову башню и батарею Карташевского, а корабль «Лондон» из их числа простреливал Константиновскую батарею с тыла. Наиболее подошел к берегу адмирал Лайонс на «Агамемноне» с 2 кораблями. Его артиллерия могла действовать по батарее Карташевского и в тыл батареи Константиновской, тогда как его обстреливали лишь орудия батарей № 7, 8 и 10 с расстояния 2000 метров. От перекрестного обстрела и взрыва зарядных ящиков сильно пострадала Константиновская батарея. Взрыв заметил Лайонс; с «Агамемноном» он оставил линию, обошел эскадру, вышел из вновь затянувшего пространство дыма и открыл огонь одним бортом по Константиновской, а вторым — по батарее № 10, но уже через несколько минут получил повреждение от перекрестного огня и скрылся за дымовой завесой. На корабле вспыхивал пожар.

К 18 часам 30 минутам огонь прекратился. Союзники выпустили 50 тысяч снарядов, не добившись успеха. Русские береговые батареи расстреляли лишь 16 тысяч снарядов. В итоге неудачи союзный флот в течение года фактически бездействовал и не повторял попыток бомбардировать Севастополь с моря.

В ходе осады Лайонсу приходилось проявлять твердость. Когда после боя при Балаклаве Дондас приказал погрузить на суда морскую бригаду и часть орудий, чтобы спешно оставить Балаклаву, именно Лайонс убедил своего начальника, что Камышовая бухта мала для союзного флота и потеря Балаклавы приведет уже через неделю к необходимости оставить и Крым. Предложение Лайонса удерживать Балаклаву было принято. За заслуги моряку пожаловали звание лорда.

После того как лорда Дондаса отозвали с Черного моря, главное командование перешло к Лайонсу.

Так как Севастополь продолжал держаться, надо было демонстрировать деятельность флота. Чтобы уничтожить запасы провизии, которые в портах Приазовья собирали для русской армии, союзное командование решило предпринять экспедицию к Керченскому проливу и Азовскому морю. Экспедицию, включавшую 16 тысяч союзных войск, возглавил генерал Броун. Эскадрами командовали Э. Лайонс (6 линейных кораблей, 27 меньших судов) и А.Ж. Брюа (3 корабля, 21 меньшее судно). 10 мая с целью дезинформации эскадры направились в сторону Одессы, а затем повернули и 11 мая прибыли к мысу Ак?Бурун. Их первой целью стала Керчь, которую с суши обороняли 20 орудий. В порту стояли 4 транспорта, 3 парохода и несколько баркасов. При подходе союзников русские войска отошли. Союзный десант без боя занял Керчь и Еникале. Русские перед уходом уничтожили запасы провианта, заклепали пушки и сожгли пароходы. Союзники ограбили город и направились в Азовское море.

И далее союзники действовали, как в колонии. 15 мая они напали на беззащитный Бердянск, сожгли суда, склады и 2 частных дома. 14 мая 13 пароходов три часа обстреливали небольшую крепость Арабат, однако ответный огонь нанес повреждения двум судам, и они ушли. 17 мая 15 пароходов подошли к Геническу, и Лайонс потребовал сдать ему стоящие в проливе суда и склады. После отказа союзники обстреляли город, истребили собранные там запасы, а посланные шлюпки сожгли 48 судов в Геническом проливе. 22 мая союзники обстреляли отказавшийся сдаться Таганрог. В городе не оказалось артиллерии, но союзный десант местная гарнизонная рота сбросила в море. Обстрел нанес серьезный ущерб Таганрогу, также как Мариуполю и Ейску. 3 июня эскадра вернулась к Севастополю, оставив гарнизон в Керчи.

После того как русские войска покинули Южную сторону Севастополя, 12 сентября 1855 года союзники пришли к Тамани. Эскадра из 15 кораблей высадила шеститысячный десант, которому предстояло действовать совместно с Шамилем. Войска заняли старую крепость Фанагория и пытались вместе с горцами наступать к Екатеринодару, но встретили сопротивление русских войск и 20 сентября эвакуировались.

В начале октября эскадра из 80 вымпелов (включая 3 плавучие батареи) подошла к Кинбурну. Против 13 пушек союзники сосредоточили 1500. В течение 3?х дней гарнизон крепости (1500 человек) отбивался, и только 5 октября крепость пала после подавления батарей бронированными судами. Однако пройти в Днепровско?Бугский лиман, чтобы взять Херсон, Николаев и Очаков, союзники не решились, ибо встретили в лимане мины, выставленные в 1854 году. Боевые действия на Черном море завершились.

Деятельность союзников на Черном море все же отличалась в лучшую сторону, хотя бы внешне, от неудач на Балтике под Кронштадтом, Выборгом и Свеаборгом. Так как лучших кандидатов не было, на щит подняли сэра Лайонса. В 1856 году его возвели в звание пэра.

Скончался Лайонс в 1858 году. Автор статьи в «Тайм», воспевая флотоводца, полагал, что только 65?летний возраст не позволил моряку сделать больше в ходе Крымской войны.

ПАВЕЛ СТЕПАНОВИЧ НАХИМОВ

П.С. Нахимов показывал пример другим как образцовый офицер, образцовый командир и образцовый флагман. Наивысшим его достижением на море явилась Синопская победа.

Павел Нахимов родился 23 июни 1802 года в селе Волочек Вяземского уезда Смоленской губернии (ныне село Нахимовское Андреевского района Смоленской области). После окончания Морского кадетского корпуса 20 января 1818 года среди других гардемарин Павел Нахимов успешно сдал экзамены, став 6?м в списке из 15 лучших воспитанников. 9 февраля его произвели в мичманы. В 1818 и 1819 годах Нахимов оставался на берегу, при экипаже. В 1820 году с 23 мая по 15 октября мичман на тендере «Янус» был в плавании до Красной Горки. На следующий год его назначили в 23?й флотский экипаж и направили по суше в Архангельск. В 1822 году моряк вернулся берегом в столицу и получил назначение в кругосветное плавание на фрегате «Крейсер» под командованием капитана 2?го ранга М.П. Лазарева. На Тихом океане П.С. Нахимов отличился при попытке спасения упавшего за борт матроса. 22 марта 1823 года его произвели в лейтенанты. За это плавание 1 сентября 1825 года Нахимова удостоили орденом Святого Владимира 4?й степени и двойным жалованьем.

После возвращения кандидатуру Нахимова намечали для Гвардейского экипажа. Но лейтенант стремился служить на море. По просьбе Лазарева его назначили на корабль «Азов». Нахимов участвовал в достройке корабля и перешел на нем из Архангельска в Кронштадт, где экипаж продолжал работы и сделал «Азов» образцовым кораблем. Летом 1827 года он отправился на Средиземное море и участвовал в Наваринском сражении. «Азов» действовал в самой гуще боя. Нахимов командовал батареей на баке. Из 34 его подчиненных 6 были убиты и 17 ранены. Лейтенант по счастливой случайности не пострадал. За участие в сражении 14 декабря П.С. Нахимова произвели в капитан?лейтенанты, а 16 декабря — удостоили ордена Святого Георгия 4?й степени. 15 августа 1828 года он принял трофейный корвет, переименованный в «Наварин», и тоже сделал его образцовым. На нем моряк участвовал в блокаде Дарданелл и 13 марта 1829 года с эскадрой М.П. Лазарева вернулся в Кронштадт, был награжден орденом Святой Анны 2?й степени. Когда в мае 1830 г. эскадра вернулась в Кронштадт, контр?адмирал Лазарев в аттестации командира «Наварина» записал: «Отличный и совершенно знающий свое дело морской капитан».

31 декабря 1831 года Нахимова назначили командиром фрегата «Паллада». Он наблюдал за постройкой, внося усовершенствования, пока фрегат, вошедший в строй в мае 1833 года, не стал показательным. 17 августа, в плохую видимость, моряк заметил Дагерортский маяк, дал сигнал, что эскадра идет к опасности, и спас большинство кораблей от гибели.

М.П. Лазарев в 1834 году стал Главным командиром Черноморского флота и портов. К себе он вызывал тех моряков, с которыми ходил в плавания и сражения. Черноморцем стал и П.С. Нахимов. 24 января 1834 года капитан?лейтенанта назначили командовать строящимся линейным кораблем «Силистрия» и перевели в 41?й экипаж Черноморского флота; 30 августа его за отличие в службе произвели в капитаны 2?го ранга. В 1834–1836 годах Нахимов занимался постройкой «Силистрии». Вскоре корабль стал примером для других. 6 декабря 1837 года появился приказ о производстве командира корабля «Силистрия» в капитаны 1?го ранга. 22 сентября за отличное усердие и ревностную службу его наградили орденом Святой Анны 2?й степени, украшенной императорской короной.

Усердная служба сказалась на здоровье, 23 марта 1838 года П.С. Нахимова уволили в отпуск за границу на лечение. Несколько месяцев он провел в Германии, но врачи не помогли. Летом 1839 года моряк по совету Лазарева вернулся в Севастополь и чувствовал себя хуже, чем до отъезда. Тем не менее Нахимов продолжал службу на море. Он участвовал в высадках десанта при Туапсе и Псезуапе, в 1840–1841 годах крейсировал в море и руководил постановкой мертвых якорей в Цемесской бухте. 18 апреля 1842 года за отлично?усердную службу П.С. Нахимова наградили орденом Святого Владимира 3?й степени.

13 сентября 1845 года, за отличие в службе, П.С. Нахимова удостоили чина контр?адмирала и назначили командовать 1?й бригадой 4?й флотской дивизии. Один год он стоял во главе отряда судов, крейсирующих у берегов Кавказа, другой — выступал в роли сначала младшего, а затем и старшего флагмана практической эскадры, выходившей в море для обучения команд. Опытный моряк добивался повышения морской выучки экипажей и поощрял инициативу. В 1849–1852 году он сделал свои замечания к «Правилам, принятым на образцовом артиллерийском корабле „Екселент“ для обучения нижних чинов артиллерии», к изданному в 1849 году своду морских сигналов и к новому «Морскому уставу».

30 марта 1852 года П.С. Нахимов был назначен командующим 5?й флотской дивизией. 25 апреля его определили командовать практической эскадрой. За время кампании эскадра сделала несколько рейсов для перевозки войск и занималась эволюциями в Черном море. 2 октября моряка произвели в вице?адмиралы с утверждением начальником дивизии.

В.А. Корнилов 1 февраля 1853 года писал в аттестационном списке вице?адмирала: «Отличный военно?морской офицер и отлично знает детали отделки и снабжения судов; может командовать отдельною эскадрою в военное время». Эту характеристику П.С. Нахимову довелось оправдать в том же году. В мае—июне три недели плавания Нахимов успешно использовал для обучения команд, и 10 июня Корнилов, посетивший эскадру, был убежден в ее хорошей морской и боевой подготовке. В сентябре, чтобы ликвидировать угрозу с юга, где у границ России накапливались турецкие войска, Нахимов перевез на Кавказ 13?ю пехотную дивизию из Крыма, после чего был направлен в крейсерство у берегов Анатолии. Здесь он встретил начало войны, а 18 ноября нанес поражение турецкой эскадре в Синопе.

Обнаружив 11 ноября в Синопской бухте 7 фрегатов, 2 корвета, шлюп и 2 парохода под прикрытием 6 береговых батарей, Нахимов блокировал ее своими 3 кораблями и отправил в Севастополь за подмогой. Когда подошли подкрепления, вице?адмирал решил атаковать с 6 линейными кораблями и 2 фрегатами, не дожидаясь пароходов.

Следовало до предела уменьшить время сближения эскадры с неприятелем, чтобы сократить потери. Для этого Нахимов намеревался атаковать двумя колоннами центр неприятельской боевой линии, как то практиковалось на учениях Черноморского флота летом 1853 года. Намереваясь уничтожить противника, вице?адмирал предполагал из колонн одновременно развернуть веером все 6 кораблей и поставить их на расстоянии эффективного огня всех калибров орудий, в том числе и наиболее мощных, еще не опробованных в бою пушек, стреляющих уже не ядрами, а бомбами.

Утром 18 ноября эскадра направилась к Синопу. Турки, успокоенные длительным крейсированием русской эскадры, заметили ее слишком поздно, когда она приблизилась на полмили, и не успели открыть огонь с береговых батарей. Первые выстрелы турецкого флагманского фрегата «Ауни?Аллах» прозвучали после полудня; вслед за тем на приближающиеся русские корабли обрушился град ядер и книпелей. Передовые корабли серьезно пострадали. На головной «Императрице Марии» снаряды перебили большую часть такелажа. Поэтому корабль и следовавший за ним «Великий князь Константин» встали на шпринг тем курсом, каким шли; затем заняли свои места «Чесма», «Париж», «Три Святителя» и «Ростислав», повернувшись носом к ветру.

Русская боевая линия располагалась в 320–380 метрах от неприятеля. Корабли эскадры открыли огонь после того, как два передовых встали на шпринг. В отличие от турок, они сразу сосредоточили огневую мощь для стрельбы по корпусам и палубам бомбами, ядрами и картечью, нанося противнику крупные повреждения и потери. За 4 часа русские корабли артиллерийским огнем истребили либо заставили выброситься на берег неприятельские суда.

Пока русские корабли громили турецкие парусники и батареи, пароходофрегат «Таиф» бежал. Благодаря преимуществу в скорости, он легко ушел как от маневрировавших у входа в бухту фрегатов, так и от 3 пароходов вице?адмирала Корнилова, которые спешили на помощь Нахимову. Это был единственный турецкий корабль, спасшийся от гибели. Остальные горели и взрывались, засыпая обломками город. Корнилов сделал попытку спасти некоторые корабли противника, чтобы доставить в Севастополь, но все получили большие повреждения, и пришлось их сжечь, сняв уцелевших турецких моряков. Среди них оказался сам Осман?паша. Часть пленных, в основном раненых, свезли на берег, что вызвало благодарность турок.

В результате сражения турки потеряли 10 боевых кораблей, 1 пароход, 2 транспорта; были потоплены также 2 торговых судна и шхуна. Потери личного состава определяли в 3000 человек. В плен попали, кроме вице?адмирала и трех командиров кораблей, еще 180 нижних чинов.

Потери русской эскадры в людях составили 38 убитых и 210 раненых. На кораблях было подбито 13 орудий и 10 станков. Повреждения кораблей, особенно в рангоуте и такелаже, оказались серьезнее. Сразу же после боя моряки приступили к заделке подводных пробоин, ремонту парусов и рангоута. Часть кораблей не была в состоянии идти самостоятельно, а лишь на буксире пароходов. В 16 часов 19 ноября к Синопу прибыл пароход «Громоносец». Его приход облегчал буксировку поврежденных кораблей. 20 ноября ремонт завершили. Эскадра направилась в море и 22 ноября прибыла к Севастополю.

За Синоп Нахимова удостоили ордена Святого Георгия 2?й степени. Награды получили другие участники сражения, победу широко отмечала вся Россия. Но вице?адмирала не радовала награда: он переживал тот факт, что становился виновником грядущей войны. И его опасения имели вполне прочные основы. Получив предлог для вмешательства и поддержку возбужденного общественного мнения, правительства Англии и Франции отдали приказы, и 23 декабря англо?французская эскадра вступила на Черное море.

С декабря 1853 года Нахимов командовал судами на рейде и в бухтах Севастополя. Ожидая нападения, он почти не сходил на берег. Тем временем Англия и Франция 12 марта заключили военный договор с Турцией и 15 марта объявили войну России. Вместе с Корниловым вице?адмирал принимал меры к обороне главной базы с моря и суши.

Высадка союзников, Альминское сражение и уход армии создали критическое положение в Севастополе. Только задержка движения неприятельских войск позволила защитить город с суши орудиями и моряками, занявшими наскоро построенные укрепления. Чтобы преградить путь противнику в бухту, 11 сентября между Константиновской и Александровской батареями были затоплены 5 старых кораблей и 2 фрегата. В тот же день Меншиков поручил Корнилову оборону Северной, а Нахимову — Южной стороны. Начиналась героическая оборона Севастополя, в которой вице?адмирал сначала командовал эскадрой, а затем стал душой обороны, фактическим ее руководителем после гибели в первой бомбардировке Севастополя 5 октября 1854 года В.А. Корнилова. Он принимал меры к усилению сухопутных бастионов, однако не забывал и о флоте, всемерно добиваясь активных умелых действий от командиров пароходов, ставших единственной боеспособной силой флота.

Только 25 февраля 1855 года Нахимов официально был назначен командиром Севастопольского порта и военным губернатором Севастополя. 27 марта моряка произвели в адмиралы за отличие при обороне Севастополя. Получив разрешение сдать эскадру, он сосредоточил внимание на сухопутной обороне.

Флагман заботился о людях, стремился, как только возможно в тех условиях, избавить армию от лишних потерь. Сам же Нахимов продолжал в сюртуке с хорошо заметными эполетами появляться в самых опасных местах. 28 июня, как обычно, с утра Павел Степанович объезжал позиции. Когда Нахимов с Малахова кургана наблюдал за противником, высунувшись из?за укрытия, он был смертельно ранен в голову пулей. 30 июня 1855 года адмирал скончался. Похоронили флотоводца во Владимирском соборе с другими выдающимися адмиралами.

Смерть Нахимова поставила последнюю точку в обороне Севастополя. Когда союзникам в результате очередного штурма удалось ворваться на Малахов курган, русские полки оставили Южную сторону, взорвав склады, укрепления и уничтожив последние корабли.

Смерть П.С. Нахимова и других моряков лазаревской школы наряду с условиями Парижского мира 1856 года явились гораздо большей причиной упадка Черноморского флота на ближайшие десятилетия, чем гибель устаревших деревянных парусников. Но Бутаков, Аркас и другие воспитанники лазаревской морской школы стали преемниками погибших замечательных российских моряков.

В годы Великой Отечественной войны 1941–1945 годов, когда жизнь заставила обратиться к боевым традициям прошлого, были учреждены орден Нахимова и медаль Нахимова для награждения достойных моряков.

ДЭВИД ГЛАЗГО ФАРРАГУТ

Первый адмирал на флоте США, Фаррагут прославился не столько действиями в открытом море, сколько смелыми операциями на реках и в узких проходах.

Дэвид Глазго был вторым сыном Георга Фаррагута, испанского выходца с острова Менорки, который в 1776 году эмигрировал в Америку, служил майором кавалерии в Теннесси, а затем командовал канонерской лодкой в дельте Миссисипи. Морскую службу десятилетний мальчик начал под покровительством моряка Дэвида Портера. Тот взял будущего флотоводца на борт своей канонерской лодки. После возвращения из плавания он представил мальчика секретарю флота Гамильтону, который 17 декабря 1810 года выдал мальчику, которому было всего 10 с половиной лет, патент на чин мичмана. Некоторое время Дэвид Глазго учился в школе, ожидая выхода в море. В 1811 году он поступил на корвет «Эссекс», которым командовал Портер. После начала войны с Великобританией в 1812–1813 годах «Эссекс» захватил несколько призов в Атлантике и на Тихом океане. Фаррагуту Портер поручил командование матросами на одном из 5 судов?призов, которые следовало доставить в Вальпараисо. Мичман блестяще справился с первым командованием. Однако 28 февраля 1814 года английский фрегат атаковал на рейде Вальпараисо корвет, который после 2?часового боя спустил флаг. Это был самый кровопролитный бой за всю жизнь Фаррагута. Поведение Фаррагута в бою заслуживало особой похвалы.

После возвращения в США Фаррагут некоторое время обучался в школе, в 1814–1819 годах участвовал в крейсерстве по Средиземному морю на различных кораблях, был произведен в лейтенанты. Через год он вернулся в США и выдержал экзамен на этот чин. В 1822–1823 годах молодой офицер служил в Мексиканском заливе на эскадре малых судов, которая была создана по предложению Портера для борьбы с пиратством. Вернувшись в США, лейтенант женился и два года лечился от последствий длительных плаваний.

В 1825 году моряк ходил на Средиземное море на фрегате «Брэндивайн», отвозившем во Францию Лафайета. Два года затем он учился в Йельском колледже. В 1828 году лейтенант командиром корвета крейсировал у берегов Бразилии, после чего три года на берегу лечился от болезни глаз. В 1832–1834 годах он вновь ходил у берегов Северной Америки и Бразилии, из?за болезни жены четыре года провел на берегу. В 1838 году его назначили командиром корвета «Эри». Наблюдая за действиями французской эскадры в войне с Мексикой, Фаррагут представил подробный отчет о виденном. В частности, он отметил важность пароходов и эффективность действий разрывных снарядов, указывал на преимущества французского кораблестроения.

Моряк вернулся к жене. Через год та скончалась после 16?летней болезни. Вскоре Фаррагут отправился в море на корабле «Делавэр», в сентябре 1841 года был произведен в капитаны 2?го ранга, в 1842 году стал командиром корвета «Декатур». В апреле 1844 года моряка назначили старшим офицером 120?пушечного корабля «Пенсильвания», но вскоре перевели на береговую службу в порт. Перед началом и в ходе войны с Мексикой он просил послать его в Мексиканский залив, с которым был хорошо знаком, но безуспешно. Только в феврале 1847 года, через год после начала войны, Фаррагута назначили командиром корвета «Саратога». Однако флот не участвовал в боевых действиях, и капитан 2?го ранга, вступивший в конфликт с начальником эскадры, больной лихорадкой, вернулся в США. Через два года моряка вызвали в Вашингтон, где он полтора года работал над составлением морского артиллерийского устава и слушал лекции в Смитсонианском институте.

С началом Крымской войны Фаррагут предложил отправить его в Крым, чтобы американцы могли получить представление о современной морской войне. Однако Морской департамент ограничился благодарностью моряку за предложение. Фаррагута в 1854 году назначили командиром нового порта Мэр?Айленд в 30 милях от Сан?Франциско. Успешно выполнив задачу, в июле 1858 года капитан 1?го ранга (тогда высшее звание во флоте США) вернулся в Вашингтон, в 1858–1859 годах командовал новым фрегатом «Бруклин», на котором крейсировал в Вест?Индии, у берегов Мексики и возвратился в Норфолк.

В апреле 1861 года южане захватили форт Самтер. Фаррагут открыто поддержал президента Линкольна, объявившего мобилизацию против раскольников, и был вынужден пробираться с семьей из Норфолка на Север. Однако в Нью?Йорке офицеру?южанину не очень доверяли. Его назначили в комиссию по увольнению непригодных к службе офицеров.

Когда помощник секретаря флота Густав Фокс, сам послуживший на море, задумал атаку Нового Орлеана, он после раздумий пригласил командующим Фаррагута. Были выделены 10–15 тысяч войск и значительная эскадра. Сам Фаррагут брался овладеть городом даже с меньшими силами. 9 февраля его назначили начальником эскадры для блокирования западной части Мексиканского залива. По готовности моряку следовало со всеми кораблями, не нужными для целей блокады, подняться по реке, овладеть защищавшими Новый Орлеан фортами и затем самим городом, используя артиллерию кораблей. Свой флаг Фаррагут поднял на новом корвете «Хартфорд». 2 февраля 1862 года корвет вышел с Хэмптонского рейда и через две с половиной недели прибыл к острову Шип, где была создана передовая база. Сюда собирались и остальные суда эскадры, состоявшие из 8 паровых корветов, нескольких пароходов для буксирования мортирной флотилии и 9 канонерских лодок. Корабли несли в общей сложности 154 пушки, в том числе 135 — 32?фунтового и большего калибра.

Не веря в опасность со стороны, хорошо защищенной фортами и батареями, командование южан ожидало нападения с севера и даже выдвинуло туда часть сил и построенные в Новом Орлеане корабли?тараны. Появление эскадры, 7 апреля вступившей в реку после преодоления бара, явилось неожиданностью.

С 18 по 24 апреля мортирные суда бомбардировали форты, не добившись большого эффекта и лишь ослабив бдительность южан. Тем временем две канонерские лодки смогли порвать цепи, соединявшие суда и бревна, преграждавшие путь по реке. С кораблей Фаррагута свезли на берег лишний рангоут, чтобы силуэты стали меньше. Борта в районе жизненно важных частей прикрыли от снарядов цепями, а изнутри — койками и мешками с песком. Суда обмазали речным илом, сделав менее заметными в темноте, а палубы выкрасили в белый цвет, чтобы лучше различать ночью предметы на ней.

Прорыв происходил в ночь на 23 апреля. За два часа до восхода луны суда начали строиться и двигаться по реке. Первым шел в кильватерной колонне отряд капитана 2?го ранга Бейли, за ним — отряд Фаррагута.

Головная канонерская лодка «Кайюга» под флагом Бейли не была замечена дозорами, пока не оказалась против форта Джексон, и подверглась обстрелу, получив 42 попадания. Вскоре она вышла из сферы огня, тогда как мортирные суда Портера обстреливали батареи, а большие суда (корветы «Пенсакола», «Миссисипи» и «Онейда») двигались медленнее, прикрывая прорыв меньших судов. Выйдя из сферы обстрела фортов, «Кайюга» встретила 11 неприятельских канонерских лодок, перестроенных из речных судов. Однако только на двух из них были морские офицеры, которые пытались атаковать таранами и артиллерией корабли северян. Благодаря решительным действиям моряков все 11 импровизированных канонерок и сопровождавшие их невооруженные буксиры и пароходы были взяты янки.

Уклоняясь от атаки брандера, флагманский фрегат приткнулся к мели под огнем форта Сент?Филипп. Кроме града снарядов, пришлось гасить пламя от брандера. В этот критический момент Фаррагут сохранял спокойствие и наблюдал за ходом боя.

Вслед за «Хартфордом» «Бруклин» и «Ричмонд» с 2 канонерками прошли мимо неприятельских укреплений. Из шедших за ними канонерок прошла одна, а 3 отстали. «Итака» из?за попадания в котел потеряла ход и была унесена течением. Единственное переделанное из купеческого судно «Варуна» стало и единственным, погибшим в бою. Два корабля южан обстреляли, таранили «Варуну», которая направилась с повреждениями к берегу и затонула. Однако вскоре корвет «Онейда» заставил оба корабля южан выброситься на берег.

Пройдя линию фортов, Фаррагут сообщил генералу Батлеру, что он может начинать высадку. 24 апреля моряки отдыхали. Рано утром эскадра продолжила движение вверх по реке, легко преодолела сопротивление батарей из линии обороны Нового Орлеана и вышла к городу, в котором царила паника. Один из недостроенных мониторов, «Миссисипи», пылая, плыл по течению. Второй монитор, «Луизиана», также не был готов, иначе два этих сильных судна могли помешать Фаррагуту. Теперь же он беспрепятственно встал у стен города и послал парламентеров. Горожане отказывались поднять флаг США. Флагман не хотел обстреливать город, но не имел достаточных сил, чтобы занять его десантом. Однако 28 апреля гарнизоны фортов Джексон и Сент?Филипп сдались. Высадив на берег десантный отряд, Фаррагут занял важнейшие пункты Нового Орлеана.

Предприятие Фаррагута придало авторитет Североамериканским Соединенным штатам и отвратило Францию и Англию, бывших на стороне южан, от выступления в их пользу.

4 июня Фаррагут сдал Новый Орлеан генералу Батлеру и, в соответствии с предписанием Морского департамента, направился вверх по реке. Несмотря на то что река обмелела, северяне двигались за неприятельской флотилией с целью взять Виксбург. 18 июня эскадра собралась ниже города, через неделю Портер начал обстрел неприятельских батарей с 17 мортирных судов и 27 июня доложил, что готов прикрывать прорыв. В ночь на 28 июня этот прорыв начался и, несмотря на удачно расположенные неприятельские батареи, завершился успешно. К утру большинство эскадры из 3 фрегатов, 2 корветов и 6 канонерских лодок при поддержке мортирных судов почти без повреждений миновали батареи, артиллеристы которых взяли слишком большое возвышение.

Получив сведения о понижении уровня воды в Миссисипи, Морской департамент дал указание Фаррагуту возвращаться к устью с возможно меньшими потерями. 20 июля моряк выполнил этот приказ и увел эскадру к Новому Орлеану; попутно его корабли истребили броненосный таран южан «Арканзас».

Оставив действия на реке, Фаррагут перевел эскадру в Пенсаколу. Перед уходом из Нового Орлеана он получил приказ от 16 июня 1862 года о производстве его среди трех первых капитанов 1?го ранга в контр?адмиралы и по возрасту оказался первым адмиралом США. За 3 месяца боевых действий эскадра Фаррагута овладела всем побережьем и портами, кроме Мобильской бухты, которую она блокировала.

В кампанию 1863 года адмирал намечал перехватить линию снабжения южан продовольствием из Техаса, однако собирался подняться по Миссисипи в район между Виксбургом и Порт?Хадсоном, где действовала флотилия контр?адмирала Портера, только после получения поддержки армии. В середине марта он во взаимодействии с армией наметил прорыв мимо Порт?Хадсона. Для безопасности судов он их соединил бортами попарно, в сторону неприятельских батарей развернув более сильные. Так как войска задержались, прорываться пришлось без помощи с суши. В ночь на 15 марта флагман с 2 кораблями прошел мимо батарей; остальные корабли пройти не смогли из?за того, что не могли видеть фарватер в густом дыму. Но и с 2 кораблями Фаррагут перерезал снабжение южан провизией через Порт?Хадсон. В апреле он блокировал устье Ред?Ривер, в мае его корабли начали поддержку осады Порт?Хадсона, который пал в июле, как и Виксбург. После этого Фаррагут до конца года вернулся на отдых в Нью?Йорк. «Хартфорд» требовал ремонта, ибо в надводной его части насчитали 240 пробоин.

В кампанию 1864 года целью Фаррагута стал Мобил — важнейший порт Юга после взятого Нового Орлеана. После личной рекогносцировки адмирал брался с одним броненосцем взять порт. Только в июле он получил необходимые мониторы. Тем временем южане перевели через бар броненосец «Теннесси» с нарезными орудиями. То был наиболее серьезный противник при прорыве кораблей с гладкоствольными пушками. Кроме броненосца и 3 канонерок южане защищали проход батареями, между которыми набили сваи и расположили в шахматном порядке 3 ряда ударных мин таким образом, что узкий проход оставался в 90 метрах от форта Морган.

В ходе ночных разведок мины не обнаружили, но, чтобы избежать подводной опасности, Фаррагут решил послать мониторы ближе к батареям. Тем самым возрастала эффективность их действий против береговых орудий. Деревянные суда, как и ранее, должны были идти попарно. Южане расположили свои суда так, чтобы обстреливать линию мин.

8 июля на совещании с генералами Фаррагут настоял, чтобы десант был первоначально высажен на остров Дофин, где стоял форт Гейне. Но только в ночь на 5 августа, когда пришли последние корабли, была предпринята атака. Фаррагут собирался идти первым, но его уговорили расположиться на втором в строю фрегате. Потому, когда командир головного монитора «Текумсе» решительно направился для таранного удара на «Теннесси» не по указанному пути и подорвался на мине, все корабли, начиная с головного «Бруклина», пришли в замешательство под огнем неприятельских орудий. Чтобы успокоить моряков, адмирал, наблюдавший сражение с мачты «Хартфорда», направил фрегат через проход; более взрывов мин не было, хотя моряки и слышали, как они ударяют о корпус. Позднее Фаррагут говорил, что если бы часть кораблей погибла, уцелевшие должны были выполнить задачу.

После прорыва северяне отразили атаку «Теннесси» и 3 канонерок. Вслед за тем Фаррагут приказал мониторам таранить броненосец южан, пытавшийся атаковать корабли северян. Таранные удары оказались безуспешны, но артиллерия кораблей, включая «Хартфорд», нанесла такие повреждения броненосцу, что командовавший эскадрой адмирал Буханан, получивший ранение, приказал поднять парламентерский флаг. Еще ранее вышли из строя канонерские лодки. Не дожидаясь, пока форты будут взяты с суши, через 4 часа по сдаче «Теннесси» адмирал начал обстрел одного из них. К 22 августа все форты пали, не выдержав бомбардировки корабельной артиллерии. До ноября адмирал оставался в Мобильской бухте, которую очистили от мин, после чего отправился на отдых в Нью?Йорк.

Последний раз в войне Фаррагут участвовал зимой 1865 года, когда его послали защитить от флотилии южан понтонные мосты на реке Джемс. Летом он первым получил учрежденный Конгрессом чин адмирала. До конца столетия этого чина удостоились лишь Портер и Дьюи. В этом году адмирал объехал несколько американских городов, в следующем — возглавил эскадру, посетившую порты Франции, России, Швеции, Дании, Англии, Португалии, стран Средиземного моря. 10 ноября 1868 года моряк вернулся в Нью?Йорк. Всюду его встречали с почетом. Летом 1869 года адмирал объехал калифорнийское побережье. Последний раз его флаг приветствовали, когда флотоводец прибыл в Портсмут (штат Нью?Хемпшир) в гости к родственнику жены, контр?адмиралу Пенноку. Там он и умер в доме коменданта 14 августа 1870 года. 30 сентября в Нью?Йорке проходила пышная траурная церемония. Похоронили адмирала в Вестчестер Каунти. В его честь были поставлены памятники в Вашингтоне и Нью?Йорке, а именем флотоводца назван эскадренный миноносец.

Во всех сражениях Фаррагут применял принцип «Лучшая защита против неприятеля есть хорошо направленный против него огонь». Несколько других выражений адмирала достойны войти в копилку тактических памяток: «Раз вы добрались до тыла неприятеля, он пропал», «Чем больше вы будете бить неприятеля, тем меньше он будет вам отвечать», «Я верю в силу быстроты».

Фаррагут был человеком энергичным и в пожилом возрасте оставался в хорошей физической форме. Он любил читать. Знания, почерпнутые из книг, полученный им практический опыт в сочетании с талантом и твердостью в выполнении поставленной цели и позволили ему одержать победы в условиях речной войны, необычной для моряков океанского флота.

НИКОЛАЙ АНДРЕЕВИЧ АРКАС

Н.А. Аркас стал одним из выдающихся морских деятелей России, участником нескольких войн, создателем РОПиТ и пароходства на Каспийском море. Наиболее важен его вклад в возрождение Черноморского флота.

Родился Николай Аркас 8 мая 1816 года в Николаеве. Его отец, переселенец из Греции, преподавал историю и древние языки. Он дал своим детям хорошее образование и привил любовь к новой Родине. Старшие братья, Захарий и Иван, служили в Черноморском флоте. На флот 13?летним волонтером поступил и Николай, участвовал в русско?турецкой войне 1828–1829 годов, в Босфорской экспедиции и боевых действиях у берегов Кавказа. В 1842 году лейтенанта Аркаса определили на «Двенадцать Апостолов». Вскоре он стал лучшим офицером образцового корабля. Деятельность, аккуратность, умение обращаться с людьми, стремление к образованию, отмеченные командиром «Двенадцати Апостолов» В.А. Корниловым, послужили хорошей рекомендацией. Аркаса командировали в Петербург и дали ответственное поручение: он провел по рекам в Астрахань караван из 12 судов и основал пароходство на Каспийском море.

Капитан?лейтенантом Н.А. Аркас вернулся на Черное море, командовал пароходофрегатом «Бессарабия», а в 1848 году наблюдал в Англии за постройкой пароходофрегата «Владимир», стал его первым командиром и сделал судно образцовым. Не раз он ходил на нем по Черному и Средиземному морям. Способности, знакомство с великим князем Константином Николаевичем и самим Николаем I открыли путь ко двору. 2 октября 1852 года капитана 2?го ранга произвели в флигель?адъютанты с переводом в Гвардейский экипаж. Он выполнял поручения императора, сопровождал его в качестве эскадр?майора в плаваниях по Балтийскому морю и позднее описал недостатки Балтийского флота.

Появление англо?французского флота на Балтике в 1854 году позволило Аркасу показать усердие и способности. Он не раз побывал с командировками в Финляндии, наблюдал в Риге за постройкой гребных канонерских лодок и подготовкой ополчения для них. В кампанию 1855 года моряк строил по собственному проекту батарейные плоты для обороны Кронштадта, участвовал в работе комиссии по совершенствованию флота.

30 апреля 1855 года Н.А. Аркаса произвели в капитаны 1?го ранга, а через год назначили директором Русского общества пароходства и торговли (РОПиТ). Организация общества, командование Гвардейским экипажем, руководство промерными работами в Финском заливе были этапами его службы. 16 февраля 1860 года Аркас стал контр?адмиралом, 22 апреля 1866 года — вице?адмиралом. Через пять лет его направили главным командиром Николаевского порта и военным губернатором Николаева. Когда Черноморской флотилии 1 октября того же 1871 года возвратили прежний статус, Аркас стал Главным командиром Черноморского флота и портов.

Ему досталось скудное наследство. Порты Черного моря оживляла только деятельность РОПиТ. Севастополь использовали в основном для торговли, а немногочисленная флотилия базировалась в Николаеве, защищенном мелководьем лиманов от нападения с моря. Флотилию составляли несколько ветхих корветов, шхун и пароходов, которые использовали для крейсерства у восточных берегов Кавказа, перевозок войск, грузов и для гидрографических работ; отдельные суда отправляли стационерами в Галац, Константинополь и Пирей. Только в 1869 году, после того как в нарушение Парижского договора Турция провела Черным морем 3 броненосные канонерские лодки на Дунай, были выделены кредиты, чтобы строить броненосцы для усиления обороны Керченского пролива и Днепровско?Бугского лимана. Вступившие в строй поповки «Новгород» и «Вице?адмирал Попов» стали первенцами броненосного судостроения на Черном море.

Аркас заботился о приведении в порядок главной базы флота. В 1872 году завершили очистку севастопольских бухт от затопленных судов и приступили к продлению железной дороги Москва — Харьков — Лозовая до Севастополя. Резервом флота служило РОПиТ, созданное Аркасом. Его быстроходные суда предполагалось использовать в годы войны как вспомогательные крейсера и транспорты. В Севастополе общество имело верфи и единственный в Причерноморье мортонов эллинг для подъема судов. Общество оснастило главные гавани Черного моря портовыми сооружениями, складами, механизировало погрузку и разгрузку судов. От РОПиТ зависело снабжение флота углем.

Черноморский флот возрождался. Оживилась работа верфей и заводов, переходивших к железному судостроению. На Черном и Азовском морях проводили картографические и гидрографические исследования, ремонтировали маяки. В 1872 году возобновили деятельность закрытого из экономии морского юнкерского класса, который готовил свои командные кадры.

Заслуги Аркаса в столице оценили высоко. В 1872 году его наградили орденом Святого Владимира 2?й степени. 30 августа 1873 года император назначил его своим генерал?адъютантом с оставлением в прежнем звании и по Гвардейскому экипажу; через три года вице?адмирала наградили орденом Белого Орла.

В преддверии войны с Турцией силы Черноморского флота далеко не соответствовали его названию и предназначению. Кроме поповок, нечего было противопоставить турецким броненосцам. В столице, наконец, спохватились и выделили средства для усиления береговой обороны основных портов. Осенью 1876 года состоялось совещание генерала В.С. Семеки, возглавившего оборону Черноморского побережья, Н.А. Аркаса, и Н.М. Чихачева, директора РОПиТ, с участием заведующего минной частью капитан?лейтенанта И.М. Дикова. На нем было решено укреплять только Очаков, Одессу, Севастополь и Керчь. Каждый из портов защищали береговые батареи, перед которыми выставляли минные заграждения. Оборону дополняли пароходы, вооруженные шестовыми минами и артиллерией, минные катера, боны. Оборона Черноморского побережья с точки зрения технического оснащения превосходила все ранее существовавшие возможности. Кроме тяжелых орудий и аппаратов управления стрельбой, на батареях устанавливали электрические прожекторы, связали их телеграфными линиями.

Аркас много сделал для обороны Крыма. От флота во все порты были направлены командиры отрядов пароходов и начальники портов, многих начальников береговой обороны также выдвинули из моряков. Диков руководил морской частью постановки минных заграждений. На маяки для наблюдения за неприятельскими судами определили офицеров?штурманов. Аркас распорядился закупить у РОПиТ 12 пароходов; оборудованные минными шестами и артиллерией суда распределили по портам. Позднее к ним присоединили 12 катеров и 2 баржи. По проекту Аркаса, как и в 1855 году, построили батарейные броненосные плоты.

Черноморский флот создал отряды судов активной обороны, которые, кроме поповок, состояли из быстроходных пароходов, арендованных у РОПиТ и превращенных в крейсера. В Севастополе базировался носитель минных катеров «Великий князь Константин» лейтенанта С.О. Макарова, в Одессе — пароходы «Владимир» и «Веста», в Очакове — «Аргонавт», в Николаеве располагались яхта «Ливадия» и пароход «Эльбрус». Летом 1877 года к ним присоединился пароход «Россия». Арендованные у РОПиТ пароходы вооружали мортирами, пушками, шестовыми минами и минными катерами с целью вести разведку, беспокоить неприятеля набегами, нарушать его торговлю и охранять свое побережье от атак с моря. Для укомплектования этих судов с Балтики присылали паровые катера, пушки, прибывали матросы и офицеры. Машинистов и кочегаров брали у РОПиТ по вольному найму. Устроенные в Николаеве, Севастополе и Керчи классы подготовили к началу войны 35 офицеров и 20 нижних чинов — специалистов минного дела. Было налажено взаимодействие с сухопутными войсками. Потому сразу же после начала боевых действий русско?турецкой войны 1877–1878 года неприятельский флот на Черном море получил отпор.

Через несколько дней после объявления войны турецкие броненосцы начали обстрел населенных пунктов на Кавказе и Дунае. Однако турецкий флот, редко появлявшийся вблизи укрепленных российских портов, не мог обеспечить объявленную блокаду, и ее признали фиктивной. Русские же суда активной обороной оправдывали свое название. Атаками на турецкие суда и броненосцы в базах отличился пароход «Великий князь Константин» С.О. Макарова. Аркасу приходилось призывать к осторожности лихого лейтенанта, который шестовыми, буксирными минами и торпедами наносил неприятелю удары и возбуждал панику. Успешно действовали и другие суда активной обороны, которые захватывали в крейсерстве торговые суда противника и заставляли броненосный флот Турции укрываться за боновыми заграждениями. Для обеспечения войск на Нижнем Дунае от атак турецкой флотилии туда из Одессы перевели отряд из парохода «Опыт», 2 шхун, 2 плавучих мортирных батарей и 4 минных катеров. Под прикрытием судов активной обороны отряд благополучно прибыл к цели, и турки не смогли ему помешать. 11 августа «Ливадия» сожгла турецкое судно перед Варной и ушла от погнавшихся за ней неприятельских броненосцев. Успешно от турецкого броненосца ушел и пароход «Веста». Неприятель так и не смог прекратить плавание русских судов по Черному морю. В то же время русские вспомогательные крейсера истребляли и захватывали турецкие суда. 12 декабря, в частности, пароход «Владимир» взял турецкий пароход «Мерсина» с войсками; позднее его вооружили как вспомогательный крейсер.

Турки, которыми командовали флагманы?англичане, не рисковали приближаться к укрепленным пунктам. Лишь однажды за войну турецкие корабли вступили в перестрелку с береговыми батареями Севастополя. Их неудача доказала прочность обороны порта и города. После потери «Мерсины» турецкие броненосцы обстреляли незащищенные русские порты. В ответ Аркас выслал на коммуникации у Босфора вооруженные пароходы. Минные катера с «Великого князя Константина» в ночь на 14 января 1878 года у Батума впервые в истории успешно атаковали торпедами и потопили турецкий сторожевой пароход «Интибах».

Быстроходные пароходы снабжали войска на Кавказе. Вице?адмирал приказал окрасить суда в темно?серый цвет, чтобы они стали менее заметны для противника. Вероятно, это был первый случай маскировочной окраски судов в русском флоте.

После угрозы Англии вступить в войну, которая была недовольна слишком выгодными для России условиями мира, русские моряки начали подготовку к заграждению Босфора и портов Болгарии и Румынии. Лишь мирное окончание переговоров остановило постановку минного заграждения. Аркас из экономии возвратил часть судов РОПиТ. Остальные участвовали в эвакуации русских войск морем из портов Болгарии и Турции до мая 1879 года; к осени их все вернули обществу.

Аркаса 1 января 1878 года наградили за отличие орденом Святого Александра Невского, 16 апреля 1878 года произвели в адмиралы. В 1880 году городская дума Николаева присвоила ему звание почетного гражданина города. В начале 1881 года Аркаса освободили от должности главного командира. Он скончался в родном Николаеве 15 июня 1881 года. Заложенные адмиралом основы железного парового судостроения в Николаеве уже в ближайшие годы позволили начать сооружение броненосного Черноморского флота.

ГРИГОРИЙ ИВАНОВИЧ БУТАКОВ

Именно Г.И. Бутаков, служивший на флоте в период перехода от парусного к паровому броненосному флоту, не только на практике руководил первыми боевыми действиями паровых судов, но и создал признанную в мире тактику их использования.

Григорий Бутаков родился 27 сентября 1820 года в Риге и происходил из семьи морского офицера Ивана Николаевича Бутакова, завершившего жизнь вице?адмиралом. 6 мая 1831 года Григорий поступил в Морской кадетский корпус и 9 января 1836 года успешно окончил курс. После 2?летней практики на Балтике мичмана направили на Черное море флаг?офицером к адмиралу М.П. Лазареву, главному командиру Черноморского флота и портов. Он попал в знаменитую «лазаревскую морскую школу»: много ходил в море, участвовал в боевых действиях у берегов Кавказа, за храбрость, находчивость и умение неоднократно получал награды. В 1847–1850 годах командиром тендера «Поспешный» лейтенант Бутаков проводил с лейтенантом И.А. Шестаковым опись отечественных и турецких берегов Черного моря и Босфора. За отличное выполнение задания оба были произведены в капитан?лейтенанты и награждены орденами Святой Анны 3?й степени, за составление лоции, которая вышла из печати в 1851 году, — пожалованы бриллиантовыми перстнями.

27 марта 1851 года Бутакова командировали в Англию, где он наблюдал за постройкой парохода «Дунай», привел судно в Николаев и 3 года командовал им. Тогда же моряк получил благоприятный отзыв на предложенный им компас с наклонной стрелкой. 3 декабря 1852 года он стал командиром лучшего пароходофрегата Черноморского флота «Владимир». На нем капитан?лейтенант в первом бою паровых судов 5 ноября 1853 года овладел турецким пароходом «Перваз?Бахри». Он, закладывая основы пароходной тактики, маневрировал так, чтобы расстреливать «Перваз?Бахри» с кормы, где у того не было пушек.

Из?за повреждения машин «Владимир» не участвовал в знаменитом Синопском сражении. Но Бутаков перешел на «Одессу» и временно заменил командира этого пароходофрегата, буксируя до Севастополя поврежденный корабль «Великий князь Константин» под флагом П.С. Нахимова.

В начале 1854 года англо?французский флот под предлогом защиты Турции вступил на Черное море. К весне все чаще неприятельские корабли стали появляться у берегов Крыма. «Владимир» не раз в разведке встречался с английскими и французскими пароходами, но уходил от них. Вести бой с неприятелем в одиночку единственный пароходофрегат специальной постройки не мог. Когда осенью 1854 года союзники высадили в Крыму десант с огромной парусно?паровой эскадры, русские парусники не могли этому помешать. После начала осады Севастополя активной частью флота оставались пароходы, в первую очередь «Владимир».

Бутаков воевал умело. Он применил искусственный крен пароходофрегата, что увеличило дальнобойность его пушек до 4–5 километров и позволило подавить батарею на Киленбалочных высотах. 9 октября 1854 года орудия «Владимира» впервые в истории русской морской артиллерии вели огонь по невидимой цели. Следующим летом, когда Бутаков внедрил усовершенствования в орудийных станках, удавалось вести огонь по берегу во время хода. Моряки «Владимира» внесли немало усовершенствований, в том числе блиндирование важнейших частей парохода.

Роль флота не ограничивалась обороной. 24 ноября 1854 года П.С. Нахимов приказал Бутакову отогнать французский пароход «Мегара», с которого наблюдали из Песочной бухты за рейдом. Капитан 1?го ранга, чтобы отвлечь внимание противника, направил пароходофрегат «Херсонес» для обстрела противника у Стрелецкой бухты. Сам Бутаков вышел первым и атаковал «Мегару», бежавшую к своему флоту, а затем поддержал «Херсонес». Когда же на отходе русские корабли вступили в бой с двумя английскими и французским пароходами, командир «Владимира» увлек одного из неприятелей под огонь береговых батарей. После этой дерзкой вылазки союзники постоянно держали у входа в бухту несколько больших пароходов.

«Владимир» вместе с другими кораблями не раз открывал огонь, прикрывая фланг русских укреплений и отражая атаки. При отступлении на Северную строну Севастополя корабль за два рейса перевез 2490 человек. В ночь на 31 августа его зажгли и затопили вместе с другими еще уцелевшими судами Черноморского флота.

26 августа 1856 года контр?адмирала Г.И. Бутакова назначили главным командиром Черноморского флота и портов. Однако Парижский мирный договор запретил России и Турции иметь крупные военно?морские силы на Черном море. Пришлось вместо восстановления флота заниматься сокращением учреждений и численности моряков. А в начале 1860 года Бутакова перевели на Балтийский флот начальником практической эскадры винтовых кораблей, которую создали для подготовки моряков парового флота. Контр?адмирал заставил серьезно учиться морскому делу всех. На кораблях были введены офицеры?дальномерщики, приборы для измерения дальности, для передачи с мостика на батарею данных о прицелах, учреждены сигналы для сообщения на другие корабли о скорости. Экспериментируя, контр?адмирал добился того, что разнотипные корабли научились двигаться согласованно. 5 сентября 1860 года его за отличную службу наградили орденом Станислава 1?й степени с мечами.

Осенью 1860 года моряка командировали в Англию и Францию для изучения развития кораблестроения и морского дела. Он уведомлял генерал?адмирала о том, что узнал нового, а также о своих разработках по теории пароходных эволюции, еще не известных за границей.

Назначенный весной 1861 года начальником эскадры винтовых канонерских лодок, Бутаков использовал их для проверки своих идей. В том же году он опубликовал книгу «Несколько отрывков из опыта начальных оснований пароходной тактики», с которой до кампании успели ознакомиться офицеры эскадры. Обучение он начал с проверки механиков, подготовка которых оставляла желать лучшего. По мере готовности лодки переводили на буксире в Гельсингфорс. В приказе от 11 июля 1861 года Бутаков сформулировал основные задачи обучения: превратить эскадру в стройную силу и освоить шхеры, в которых эскадре предстояло действовать. Избегая внешнего лоска, Бутаков добивался от командиров бесстрашного управления кораблями. К концу кампании лодки сплавались, хорошо держались в строю и совершали сложные маневры. Следующим летом Бутаков усложнил обучение, занявшись маневрированием при таранных ударах. За кампанию 1862 года моряки научились решительно ходить и действовать в шхерах, уверенно осуществляли все преобразования.

По окончании кампании Бутаков участвовал в успешных испытаниях шестовой мины, а затем был командирован для изучения опыта других флотов в Англию. Контр?адмирал познакомился с современными башнями, артиллерийскими орудиями. В начале 1863 года он вернулся и был назначен военно?морским атташе в Англию и Францию. Моряк способствовал отправке из Англии броненосной батареи «Первенец», посылал информацию о французской разборной канонерке, о подводной лодке и предложил в качестве средства борьбы с ней сети. Он пришел к мысли использовать электрические фонари в качестве боевых прожекторов и со временем применил на практике эту идею.

В 1863 году из печати вышел капитальный труд «Новые основания пароходной тактики», в котором моряк суммировал свои размышления и расчеты, проверенные в кампаниях предшествующих лет. За этот труд Академия наук присудила Г.И. Бутакову полную Демидовскую премию. Вскоре труд был переведен на французский, английский и испанский языки.

28 октября 1866 года Г.И. Бутакова произвели в вице?адмиралы. При открытии Всемирной Парижской выставки 1867 года он был избран председателем экспертной морской комиссии.

6 февраля 1867 года вице?адмирала назначили начальником эскадры броненосных судов, построенных в 1865–1866 годах. Чтобы за кампанию сделать эскадру боеспособной, он применил новую систему боевой подготовки. В отличие от парусного флота, для технически сложных кораблей следовало до начала кампании готовить экипажи на берегу, затем на стоянке, после чего следовала одиночная подготовка корабля на рейде и в море. Лишь потом можно было начинать эскадренные учения. В июне, закончив подготовку одиночных кораблей, эскадра собралась на Транзундском рейде. К концу кампании разнородные броненосные корабли научились удерживаться в строю. Моряки с любовью относились к своему делу, стремились совершенствовать свои знания, соревнуясь друг с другом. Летом 1868 года флагман усложнил подготовку. Две канонерские лодки переоборудовали в суда для таранных учений. Бутаков считал необходимым учить артиллеристов, чтобы они могли действовать исходя из требований боя. Моряки успешно стреляли с ходу по неподвижным треугольным щитам, учились попадать в щиты движущиеся. Когда в 1870 году на вооружение поступили нарезные орудия, Бутаков ввел учения по стрельбе во время качки. Моряков учили плавать. Флагман на переходах между портами проводил эволюции эскадры, действуя как в военном крейсерстве.

В первый месяц кампании 1869 года Бутаков практиковал крейсерства, при которых суда, двигаясь полным ходом, по очереди огибали суда, стоявшие на рейде, выписывая сложные восьмерки. Флагман добивался слаженности в маневрах отрядов однотипных судов.

Бутаков поддерживал внедрение предложений офицеров, сам нередко предлагал усовершенствования. По его инициативе началась подготовка минеров и опыты с минным оружием. Осенью 1869 года вице?адмирал основал минную школу для офицеров, в первую очередь добровольцев. С кампании 1870 года учения с атаками минных катеров на броненосцы стали систематическими. С 1873 года для отражения минных атак начали применять введенные Бутаковым на некоторых кораблях электрические прожекторы. В 1874 году на флоте была учреждена должность заведующего минной частью, а 1 октября были открыты минные офицерские классы и минная школа для матросов. Во многом это была заслуга Г.И. Бутакова.

По проекту Бутакова в 1874 году впервые оснастили броненосный фрегат «Петропавловск» противоминной артиллерией.

Проводились учения и по использованию тарана; чертежи эволюции после кампании раздали офицерам для руководства.

В 1877 году Бутаков подготовил и подал записку, в которой утверждал, что Россия не имеет ни броненосного, ни крейсерского флота, располагая массой прекрасных, но единичных судов. Он предложил строить крейсера и броненосцы сериями, проектируя их в соответствии с предполагаемыми задачами флотов, и готовить для них кадры.

С началом русско?турецкой войны 1877–1878 годов броненосную эскадру Балтийского флота принял генерал?адмирал. Бутакову поручили командование отрядом эскадры. В начале войны этот отряд установил минные заграждения у Выборга, Динамюнде и Свеаборга. Когда весной 1878 года возникла опасность появления британского флота, вице?адмирал предложил держать отряды минных катеров в Кронштадте, Свеаборге, Роченсальме, Бьорке, Нарве, послать в Свеаборг отряд броненосцев, создать на побережье линии оптического телеграфа, связав им наблюдательные пункты со столицей, установить минные банки в разных местах Финского залива. Он показал слабость обороны Кронштадта и Санкт?Петербурга. По рекомендации флотоводца совещание приняло решение усилить минные заграждения, прикрыв их артиллерией береговых батарей и кораблей, дополнительно оснащенных мортирами.

16 апреля Бутакова произвели в адмиралы и вскоре назначили начальником береговой и морской обороны Свеаборга. Моряк привел в базу отряд старых броненосцев. Он занимался многочисленными работами по усилению крепости, подготовке мин заграждения и т. п. Пришлось исправлять многие недочеты мирного времени, в том числе и следствия злоупотреблений.

Занимаясь вопросами подготовки судов, стоявших в Свеаборге, летом 1878 года Бутаков приказом ввел первый в мире шлюпочный трал для обнаружения и уничтожения якорных мин. В 1879–1880 годах он разработал и организовал морскую игру.

В начале 1881 года Г.И. Бутакова назначили главным командиром Петербургского порта. Однако, защищая интересы флота, он оказался в конфликте с вышестоящим руководством, был снят с поста и назначен в Государственный совет. Адмирал тяжело переживал свое увольнение и в ночь на 31 мая 1882 года скончался от апоплексического удара.

Бутаков явился связующим звеном между моряками лазаревской школы, преимущественно парусниками, привыкшими добиваться побед физическими силами матросов и собственным мужеством, и новым поколением офицеров, для которых важнейшее значение имело техническое образование. Его книга «Новые основания пароходной тактики» стала пособием для моряков разных стран.

ВИЛЬГЕЛЬМ ФОН ТЕГЕТГОФ, КАРЛО ДИ ПЕРСАНО

До середины XIX века Австрия пользовалась морскими силами итальянских государств. Когда же Италия обрела независимость и потребовалось создать два флота, австрийским флотоводцем стал Тегетгоф. А противником его оказался командующий флотом независимой Италии, граф Персано.

Сын австрийского подполковника Карла фон Тегетгофа, Вильгельм родился 23 декабря 1827 года в Марбурге (Штирия), получил первоначальное образование в местной гимназии и в 1840 году поступил кадетом в морскую коллегию в Венеции. Закончив ее 23 июля 1845 года, гардемарин фон Тегетгоф плавал в Адриатике и Архипелаге на бриге «Монтекукколи» и корвете «Адрия». В 1848 году он получил чин фрегатского мичмана, через несколько месяцев — корабельного мичмана. Служил на бригах «Монтекукколи», «Триест» и фрегате «Беллона». В феврале 1849 года моряк поступил адъютантом к начальнику флота фельдмаршал?лейтенанту фон Мартини и отправился со своим начальником в Неаполь, когда тот получил назначение посланником при сицилийском дворе. По возвращении летом в Триест Тегетгоф поступил вторым офицером на корвет «Адрия», который входил в эскадру, блокировавшую Венецию. После сдачи Венеции его назначили старшим офицером на пароход «Мареа Анна», который плавал в Леванте и находился в Пирее, когда порт был блокирован англичанами по делу Панчифико. Затем моряк плавал старшим офицером на корвете «Титаник» и пароходе «Феникс».

Именно в это время начиналось становление национального австрийского флота. После 1848 года из кают?компаний постепенно изгоняли итальянский язык, заменяя его немецким.

4 июня 1851 года Тегетгофа произвели во фрегатские лейтенанты, 4 ноября 1852 года — в корабельные лейтенанты. Он служил на бриге «Монтекукколи» и корвете «Каролина», с 1854 по 1857 год командовал шхуной «Элизабет» в Леванте, потом пароходом «Таурус» на станции в Сулинских гирлах.

По поручению начальника флота эрцгерцога Фердинанда Максимилиана в 1857 и 1858 годах лейтенант, сопровождаемый ученым?естествоиспытателем и этнографом Гейглиным, исследовал берега Красного моря и Аденского залива. Предстояло собирать сведения о трассе будущего Суэцкого канала. Миссия не удалась. Гейглин, раненный туземцами, был вынужден вернуться в Каир, а плененного бедуинами Тегетгофа пришлось выкупать.

Тем временем моряка произвели в корветские капитаны и по возвращении назначили начальником первого отдельного морского управления в Триесте. В октябре 1858 года он получил в командование винтовой корвет «Эрцгерцог Фридрих» и был послан по случаю войны Испании с Марокко к марокканскому берегу. Предлогом послужила гибель там австрийского судна и слух, что экипаж взят в плен. Тегетгоф исследовал берег Средиземного моря, ничего не обнаружив. Зайдя в Гибралтар за почтой, он получил приказ немедленно возвратиться в Триест. Надвигалась война с Италией и Францией. Корвету с другими судами пришлось бездействовать за бонами в Венеции.

После войны Тегетгоф вернулся адъютантом к эрцгерцогу Фердинанду Максимилиану, сопровождал его в Бразилию и по возвращении 24 апреля 1860 года получил чин фрегатского капитана. Командуя фрегатом «Радецкий», он отплыл в Левант и шесть месяцев состоял при главном управлении флота. 3 ноября 1861 года его наградили чином корабельного капитана. Моряка назначили командиром фрегата «Новара» и морской станции в Леванте. Когда на смену прибыл фрегат «Шварценберг», на нем Тегетгоф пошел в Порт?Саид для осмотра постройки Суэцкого канала и представил прекрасный отчет.

С началом германо?датской войны, предшествуя эскадре контр?адмирала барона Вюллерсторфа, Тегетгоф с фрегатами «Шварценберг», «Радецкий» и канонерской лодкой «Зеехунд» направился в Немецкое море. В Бресте он присоединил прусские канонерские лодки «Блиц», «Басилиск» и пароход «Адлер». 9 мая 1864 года союзная эскадра встретилась с датской эскадрой из двух фрегатов и корвета. После двухчасового боя Тегетгоф заставил неприятеля прекратить блокаду устьев Эльбы и Везера. Сам он с загоревшимся фрегатом «Шварценберг» ушел в нейтральные воды острова Гельголанд. В бою моряк проявил хладнокровие, мужество и осмотрительность. Уже 10 мая его наградили чином контр?адмирала и орденом Железной короны 2?й степени с военными знаками. Осенью Тегетгоф сдал в Триесте отряд и был вызван в Вену. С мая 1865 года по январь 1866 года он плавал в Адриатическом и Средиземном морях с флагом на фрегате «Шварценберг».

Незадолго до войны с Пруссией и Италией моряка назначили командующим всего австрийского флота. Он нашел флот в плачевном состоянии. Так как в мирное время плавали только три фрегата и три канонерские лодки, большинство мобилизованных моряков не знали ни судов, ни морской службы. Новые корабли еще не были достроены. Тем не менее, флагман сумел воодушевить моряков своим энтузиазмом, взялся за их обучение. Каждый день флот выходил в море для практических занятий. Командиры тренировались в маневрировании. Приводили в порядок материальную часть. Тегетгоф рассчитывал компенсировать недостаток сил тактической подготовкой. Он внушал офицерам свои взгляды на ведение боя, чтобы гарантировать единство действий в бою. Артиллеристов обучали направлять огонь в одно место неприятельского судна, чтобы разрушить его броню. Тегетгоф добивался от подчиненных стремления к решительным действиям, исповедуя лозунг: «Устремляйтесь на неприятеля, топите его». Он рекомендовал таранный удар как наиболее эффективный. Уверенностью в победе флагман заразил своих подчиненных.

Боевые действия разворачивались на Адриатическом море. Австрия владела восточным берегом с главной базой Пола, Италия — западным с базами Отранто и Анкона. В распоряжении Австрии был также укрепленный остров Лисса (Вис) с гарнизоном в 2000 человек.

Итальянцы располагали флотом из 12 новейших броненосцев, 7 неброненосных фрегатов и 4 корветов. Этот флот по силе кораблей не уступал флотам Франции, Англии и США. Однако экипажи не получили достаточной артиллерийской и тактической подготовки. Командовал флотом Персано.

Карло, граф Пеллион ди Персано (1806–1873), итальянский адмирал и политический деятель, родом из Пьемонта, начинал службу в сардинском флоте. В 1848 году с несколькими кораблями он совершил неудачное нападение на форт, занятый австрийцами, в войну 1859 года руководил блокадой Венеции. Во время экспедиции Гарибальди в Сицилию (1860) Персано с судами крейсировал в Тирренском море. В сентябре 1860 года моряк принимал участие во взятии Анконы, в феврале 1861 года — Гаэты. Избранный депутатом, Персано примкнул к левому центру. Недолго он состоял морским министром в кабинете Раттацци, в 1865 году стал сенатором. Командовать флотом его назначили уже после начала войны.

Австрийский флот был значительно слабее, насчитывая 7 броненосцев, деревянные линейный корабль, 5 фрегатов, корвет и 7 канонерских лодок. Тем не менее именно австрийцы благодаря Тегетгофу действовали активнее.

Уже на седьмой день после начала войны, 27 июня, Тегетгоф предпринял с некоторыми броненосцами и деревянными судами смелую рекогносцировку неприятельского флота в Анконе. Он приблизился к порту, рассчитывая, что часть итальянских кораблей еще не прибыла из Таранто. Итальянцы, кроме броненосного тарана «Аффондаторе», были в сборе, медленно вышли на рейд, однако не собирались вступать в бой. Послав несколько ядер в неприятельские суда и убедившись в их силе, контр?адмирал возвратился на свою базу.

Под давлением морского министра, от которого общественность требовала активных действий, Персано вывел 8 июля флот в море, но уже 13 июля вернулся на базу. Так как итальянцы негодовали из?за бездействия флота, на который были затрачены большие средства, король и министерство вынудили Персано «выйти в море, чтобы предпринять против неприятельских крепостей или флота такие действия, которые бы привели к успеху». Очевидно, что определенного стратегического плана использования флота в стране не было. Ввиду этого Персано решил атаковать остров Лиссу, о котором было упомянуто в предшествующем приказе морского министра. Однако он не располагал ни картой, ни достоверными сведениями о вооружении острова.

16 июля Персано выступил, не дожидаясь «Аффондаторе» и выслав вперед для рекогносцировки острова начальника штаба. Тот сообщил, что порт Святого Георгия, Манего и Комиза защищены высокорасположенными укреплениями, но их можно сбить огнем корабельной артиллерии. На рассвете 18 июля Персано решил атаковать Лиссу. Он приказал адмиралу Вакка на корвете «Джискардо» с тремя броненосцами для отвлечения противника бомбардировать порт Комиза, а адмиралу Альбини с неброненосными судами обстрелять порт Манего и высадить десант; сам он с 8 броненосцами должен был атаковать порт Святого Георгия. Командора Сандри Персано направил с канонерскими лодками перерезать телеграфный кабель на материк, а 2 судна выслал в дозор к северу и западу. Пока эти распоряжения достигли исполнителей, австрийцы успели передать сообщение на материк и получили приказ держаться до прихода флота.

Итальянцы не торопились. Вакка обнаружил, что укрепления Комизы расположены слишком высоко для корабельных пушек, и направился на помощь Альбини. Однако Альбини по той же причине не высадил десант, и Вакка направился к главным силам. На следующий день продолжались приготовления. Погода окончательно испортилась 20 июля. Однако Персано все же решил провести высадку. Два броненосца он отправил для обстрела Комизы, а остальные сосредоточил против порта Святого Георгия. Но когда итальянцы готовились к высадке, появился Тегетгоф.

Австрийский флагман, получив известие о нападении на Лиссу, принял его за демонстрацию и сутки ожидал в море, что неприятель направится к северу. 19 июля он пошел к Лиссе с 7 броненосцами и остальными судами. Персано, получив известие от посыльного судна о приближении противника, постарался собрать разбросанные суда. Командир одного из броненосцев сообщил, что из?за повреждений не может сражаться, и ушел в Анкону. Не считая 2 кораблей у Комизо, итальянский адмирал располагал 9 броненосцами, которые он спешно выстроил в строю пеленга, ожидая неприятеля с северо?запада, а при появлении австрийцев повернул на север, перестроив их в кильватерную колонну.

Тегетгоф шел с целью прорвать неприятельский строй и разбить слабейшую часть. Потому он двигался в строю последовательных клиньев. Первый образовали 7 броненосцев во главе с «Фердинанд Макс». За ними следовали деревянные корабли Петца и канонерские лодки. Адмирал рассчитывал на таранный бой. Он опасался, что при качке невозможно будет успешно действовать артиллерией. Однако к 9 часам море стало стихать. Через полтора часа Тегетгоф приблизился к противнику, поднял сигнал «Броненосцам ринуться на неприятеля и потопить его» и полным ходом (8—10 узлов) пошел в атаку.

Тем временем Персано перешел на быстроходный «Аффондаторе», но не поставил в известность командиров кораблей, которые ожидали сигналов с «Ре д'Италиа». Сигналы флагмана «уменьшить расстояние между судами», «нападать на неприятеля, когда подойдет» не замечали. Линия растянулась, в центре образовался разрыв. Пользуясь этим, Тегетгоф в порядке приблизился, в 11 часов открыл огонь и прорезал итальянскую линию в месте разрыва.

Отрезанный авангард Вакка направился на слабые концевые суда австрийцев и погнался за канонерскими лодками, тогда как Тегетгоф повернул и напал на итальянский центр, а второй австрийский отряд Петца — на итальянский арьергард. В центре «Ре д'Италиа», «Палестро» и «Аффондаторе» сражались со всеми броненосцами Тегетгофа, 3 концевых отбивались от кораблей Петца, Вакка же оторвался от главных сил.

Тегетгофу удалось сосредоточить превосходящие силы против части кораблей противника. Снаряды как одной, так и другой стороны вызывали пожары, калечили людей, но не пробивали броню. Противники пытались использовать таран, однако задачу эту было выполнить сложно при маневрировании противника. Только когда «Ре д'Италиа» из?за повреждения руля потерял управление, Тегетгоф на «Фердинанде Максе» смог нанести ему таранный удар в борт. Броненосец сразу затонул. «Палестро» в ходе боя загорелся, вышел из линии и взорвался.

Персано безуспешно приказывал Альбини вступить в бой. После прибытия «Террибиле» от Комизы он все еще располагал превосходством в силах. Но недостаток угля и надломленный дух экипажей заставили адмирала отступить. До вечера противники держались в виду друг друга, после чего Персано направился в Анкону, а Тегетгоф зашел в бухту Манего на Лиссе.

Успешное применение тарана, которым Тегетгоф потопил один итальянский броненосец и повредил два, привело к тому, что в дальнейшем подобная тактика была принята всеми флотами и применялась вплоть до японо?китайской войны.

За победу Тегетгофа наградили чином вице?адмирала и орденом Марии?Терезии 3?й степени. В ноябре 1866 года он отправился в поездку по Франции, Англии и США. Везде моряка встречали с уважением. Симпатии к флотоводцу в Америке побудили правительство Австрии поручить ему доставить тело эрцгерцога Фердинанда Максимилиана в Триест. Вице?адмирал выехал в Мексику и доставил останки своего прежнего начальника на фрегате «Новара», за что был удостоен ордена Леопольда 1?й степени. Его также пожаловали в тайные советники и назначили пожизненным членом палаты господ. Тегетгоф стал начальником морского отдела военного министерства и все силы направил на развитие флота. Скончался он 7 апреля 1871 года.

В том же году в Вене был создан комитет по сооружению памятника адмиралу. Комитет организовал в 1872 году конкурс. Памятник поставили на площади перед церковью в Вене. Именем Тегетгофа назвали один из первых австрийских дредноутов.

Судьба Персано оказалась иной. Общественное мнение поставило ему в вину это поражение. Он был предан верховному суду сената по обвинению в измене. В защитительной речи Персано старался возложить вину на подчиненных ему офицеров. Обвинение в измене сняли, оставив обвинение в неисполнении предписаний министерства, нераспорядительности и непростительной медлительности, лишили чина и приговорили к уплате судебных издержек. Тем не менее имя его осталось в учебниках по морскому искусству.

Опыт Лиссы показал, что мало построить самые современные корабли. Необходимо подготовить для них моряков, обучить специалистов и дать возможность командованию превратить армаду судов в согласованно действующий флот. Флот необходимо готовить до начала боевых действий. У Персано в дни войны для этого не оказалось ни времени, ни опыта.

ДЖОРДЖ ДЬЮИ

Победа над испанской эскадрой, подчинившая Соединенным Штатам Филиппины, сделала Дьюи знаменитым. Собственно, со сражения в Манильском заливе началось создание великой морской державы Соединенных Штатов Америки.

Джордж Дьюи родился 26 декабря 1837 года в Вермонте, в семье врача. После школы он некоторое время учился в Норвичском университете, но избрал морскую службу и в 1858 году окончил американскую Военно?морскую академию. Младшим офицером он вступил в Гражданскую войну, командиром корабля «Миссисипи» под командованием адмирала Фаррагута участвовал в операциях под Нью?Орлеаном и Порт?Хадсоном 1862–1863 годов. Затем он служил в Североатлантической флотилии, блокировавшей побережье Атлантики, и участвовал в бомбардировке форта Фишер (Северная Каролина). После войны моряк занимал разные должности на кораблях и в администрации флота, в том числе состоял начальником Бюро по снаряжению флота в 1889 году и председателем Совета инспекторов в 1896 году. Он оценил значение новых линкоров со стальными корпусами и дальнобойными пушками, обладал значительными знаниями в современной технике, тщательно планировал операции и энергично проводил их в жизнь, умел правильно найти время и место для их проведения. В 1896 году Дьюи стал контр?адмиралом, в следующем — командующим Азиатской флотилией. На этом посту он и вошел в морскую историю.

Соединенные Штаты во второй половине XIX столетия по промышленному развитию вышли на одно из первых мест в мире. Экономические возможности и потребности дальнейшего развития страны заставили наиболее дальновидных политических деятелей взять курс на превращение США в великую державу. Так как мир к этому времени был поделен, американцы первоначально ограничивались экономическим проникновением в слаборазвитые страны Латинской Америки и Дальнего Востока. Со временем появилась цель создать свою колониальную империю. Основным средством имперской политики стал военно?морской флот, доктриной — учение А.Т. Мэхэна о владении морем, а основным проводником этого учения в правительственных сферах — Теодор Рузвельт. Еще в 1878 году США утвердились в порту Паго?Паго на островах Самоа — опорном пункте на пути в страны Дальнего Востока. В 1898 году конгресс ратифицировал присоединение Гавайских островов. В этом же году США начали войну с Испанией за обладание Кубой, Пуэрто?Рико и Филиппинскими островами.

Поводом к войне послужил взрыв на рейде Гаваны 15 февраля 1898 года американского броненосца «Мэн», зашедшего на Кубу с дружеским визитом. Хотя причина взрыва так и не была установлена, развернутая в американской печати кампания обвиняла в гибели 266 моряков Испанию. Несмотря на старания испанского правительства избежать войны, к которой страна не была готова, боевые действия начались. Соединенные Штаты, выступив защитниками кубинских повстанцев, боровшихся за независимость острова, 22 апреля объявили блокаду берегов Кубы. 23 апреля последовало объявление войны испанцами, а 25 апреля войну официально объявили США.

Американская армия мирного времени насчитывала всего 26 тысяч человек, тогда как только на Кубе Испания располагала 150?тысячным войском. Потому основную роль предназначали флоту, значительно превышавшему испанский по водоизмещению и вооружению. Американскому флоту предстояло блокировать берега Кубы, разбить идущие на подкрепление из Европы корабли и уничтожить испанскую эскадру на Филиппинах. План этот начали осуществлять задолго до начала войны.

Еще в начале 1898 года эскадру коммодора Дьюи из 4 бронепалубных и 2 легких крейсеров направили на Тихий океан, чтобы после начала боевых действий уничтожить испанскую эскадру. В марте, когда разрыв отношений США и Испании стал весьма вероятен, Дьюи сосредоточил эскадру в Гонконге, как можно ближе к Филиппинам. Коммодор приобрел 2 судна, которые были загружены углем, провизией и боеприпасами; им предстояло стать плавучей базой. Американские моряки усиленно готовились к боям. Дьюи установил контакт с руководителями филиппинских повстанцев, боровшихся за независимость островов, и получал информацию о состоянии неприятельских вооруженных сил, о слабой подготовке испанцев. Поэтому, когда 24 апреля прибыл приказ уничтожить испанскую эскадру на Филиппинах, Дьюи задержался только на три дня, чтобы получить последние данные о неприятеле от повстанцев и американского консула в Маниле. 27 апреля он вышел в море и 30 апреля уже был у входа в Манильскую бухту. Проведя предварительную разведку, коммодор знал, что именно здесь стоят испанские корабли.

Береговую оборону Манильской бухты составляли несколько батарей на берегу и островах у входа, преимущественно из устаревших пушек. Испанская эскадра адмирала Монтехо включала 7 крейсеров и 3 канонерских лодки. Еще в марте испанский флагман знал о сосредоточении американской эскадры в Гонконге. Несмотря на своевременное обращение командующего эскадрой в Мадрид с сообщением о недостатке сил и просьбами о присылке боеприпасов, он ничего не получил. Корабли требовали ремонта. Тем не менее Монтехо занял с эскадрой позицию в Сюби, при входе в Манильскую бухту, где испанцев было сложно атаковать по узким проходам, а в случае движения неприятеля к Маниле эскадра могла угрожать им с тыла. Однако по настоянию сухопутного командования адмиралу пришлось перевести корабли ближе к столице Филиппин, чтобы защитить ее от обстрела. Там их и атаковали американцы.

Дьюи располагал 5 крейсерами, 2 канонерками и таможенным судном. Так как испанский флот считался лучшим в мире, коммодор спланировал рискованную ночную операцию, чтобы захватить корабли противника в порту и не сражаться с ними в открытом море. Начиная бой, он сказал историческую фразу командиру флагманского броненосного крейсера «Олимпия»: «Когда будете готовы, открывайте огонь, Гридли».

На рассвете 1 мая американская эскадра в строю кильватера прошла в Манильскую бухту, испанские артиллеристы острова Коррехидор открыли огонь запоздало, и их снаряды не достигли цели. Пройдя со скоростью 8–9 узлов до Манилы, Дьюи повернул направо и в утренней дымке увидел испанские корабли, стоявшие у арсенала в Кавите. Монтехо принял бой на якоре. Его корабли открыли огонь с 5000 метров одновременно с батареями. Крейсера Дьюи, распределенные на два отряда, продолжали маневрировать, начали стрелять с 2500 метров и сразу добились попаданий, вызвав пожары на крейсерах «Кастилья» и флагманском «Кристина». Последний настолько пострадал, что выбросился на берег, а Монтехо перешел на «Исла Куба». К 8 часам утра большинство испанских кораблей сгорели или пошли ко дну. Коммодор прекратил бой, чтобы дать экипажам завтрак. Монтехо воспользовался передышкой, отвел сохранившиеся суда в бухту Бакоер и начал свозить раненых на берег. Но в 11 часов Дьюи продолжил атаку, и к полудню испанской эскадры не существовало. Монтехо поднял белый флаг над арсеналом в Кавите, превращенным в перевязочный пункт, и отступил с остатками корабельных команд по суше. Американцы заняли Кавите.

После победы Дьюи узнал от пленных о том, что испанские корабли нуждались в ремонте, а их команды — в обучении. Именно потому испанский командующий держал суда в гавани, чтобы они не тонули в море. Одной из причин поражения испанцев явилась слабая подготовка артиллеристов. Из экономии четырьмя годами ранее в Испании ликвидировали специальную школу, готовившую комендоров. В итоге только 7 снарядов попали в американские корабли, на которых было всего 6 раненых.

Судьба Филиппин была решена поражением испанской эскадры, хотя американцам еще потребовалось перевезти 14?тысячный корпус из Сан?Франциско и потратить три месяца, прежде чем 13 августа после штурма пала Манила.

Победу высоко оценили в Вашингтоне. Через 6 дней после сражения Дьюи повысили в звании и встретили на родине как героя. В марте 1899 года ему присвоили высшее военно?морское звание США «адмирал флота». До своей смерти 16 января 1917 года флагман занимал почетную должность председателя Генерального совета флота.

ПАСКУАЛЬ СЕРВЕРА

Адмиралу Сервера не повезло. Он получил поручение с непригодными средствами осуществить почти невыполнимую задачу. Тем не менее он сделал все возможное, чтобы не посрамить чести испанского флота.

Дон Паскуаль Сервера?и?Топете родился в 1839 году. О его деятельности до испано?американской войны 1898 года сведений почти нет, если не считать упоминания, что он был морским министром правительства Сагасты в 1892 году.

Когда после взрыва броненосного крейсера «Мэн» на рейде Гаваны 15 февраля 1898 года американское правительство объявило войну Испании, ее правительство приняло решение отправить эскадру на помощь Кубе, в водах которой против американского флота почти не было кораблей.

Испанский флот того времени на бумаге представлял из себя внушительную силу. Он включал десяток броненосных и значительное число меньших крейсеров, канонерских лодок и миноносцев. Однако часть из них базировалась на Филиппинах для охраны тихоокеанских колоний. Другая часть либо достраивалась, либо ремонтировалась. Потому было принято решение направить на Кубу действовавшую эскадру адмирала Серверы.

Испанская эскадра к началу войны находилась на островах Зеленого Мыса. 4 быстроходных крейсера и 3 миноносца представляли бы немалую силу, если бы не значительные недостатки в их состоянии и вооружении. На военном совете, собранном адмиралом 22 апреля, было решено перейти к Канарским островам. Испанцы предполагали там привести в порядок корабли, требовавшие замены пушек, и дождаться прибытия броненосца и 3 крейсеров, которые снаряжали в портах Испании. Однако по приказу из Мадрида эскадре из 4 крейсеров, 6 минных судов и 2 транспортов пришлось выступить уже 29 апреля, не дожидаясь подкреплений.

Американский флагман Сэмпсон, зная о выходе испанской эскадры, 4 мая направился с 2 броненосцами, броненосным крейсером, 2 меньшими крейсерами и тремя мониторами к проливу между Кубой и Гаити, ожидая прорыва Серверы в Гавану. Из?за необходимости буксировать тихоходные мониторы эскадра двигалась медленно и только 7 мая вышла к цели. Получив сведения, что в районе Гваделупы видели транспорты с углем и вооружением, Сэмпсон 9 мая собрал совет, который решил искать испанцев в Порто?Рико. 12 мая американская эскадра обстреляла Сан?Хуан на острове, но испанских кораблей не встретила. Когда стало известно, что испанцев видели у Мартиники, Сэмпсон направился к Гаване.

Тем временем Сервера 12 мая миновал Мартинику и 14 мая прибыл в Кюрасао. Морской департамент в Вашингтоне, узнав о появлении противника в Вест?Индии, опасался за судьбу броненосца «Орегон» и ожидал прорыва испанцев в Гавану или Сьенфуэгос. Немедленно было приказано сосредоточить силы. 18 мая эскадры Шлея и Сэмпсона, оставившего связывавшие его мониторы, прибыли в Ки?Уэст. Отсюда корабли Шлея были посланы в Сьенфуэгос, а Сэмпсон расположился у Гаваны, выслав вспомогательные крейсеры для наблюдения за проливами. Но уже 19 мая эскадра Серверы прошла в Сантьяго.

После прихода в Сантьяго Сервера приказал устроить бон из бревен с висячими тросами, чтобы защитить стоянку кораблей от атак миноносцев. Проход в гавань закрывало заграждение из мин, которые следовало взрывать с хорошо замаскированной минной станции. За ними по приказу Серверы выставили два ряда ударных мин с таким расчетом, чтобы не мешать выходу своих миноносцев, и установили в узкой части прохода на берегу 4 скорострельных пушки. Если бы противник прорвался через мины, его должны были встретить пушки крейсеров.

Только 25 мая, после захвата вспомогательным крейсером судна, везшего уголь испанцам, американцы узнали, где неприятель. Вскоре сюда прибыл Шлей, не нашедший испанцев в Сьенфуэгосе. Ночью 29 мая Сервера выслал в атаку 2 миноносца, но их нападение на блокирующие суда было отбито огнем. 1 июня присоединился Сэмпсон. Накануне Шлей провел разведку боем прохода к Сантьяго, но под огнем береговых батарей и крейсера «Кристобаль Колон» американские корабли были вынуждены отойти. Чтобы помешать неприятелю вывести эскадру, Шлей утром 3 июня намеревался затопить в проходе судно, но из?за сильного приливного течения брандер лег на дно в стороне от фарватера.

Узнав о прибытии испанской эскадры на Кубу, американское командование приказало немедленно готовить десантные войска. 5 июня американцы высадили в 9 милях от Сантьяго судовой десант, соединившийся с кубинскими повстанцами. 6 июня Сэмпсон предпринял бомбардировку испанских береговых укреплений. Несмотря на слабость батарей, вооруженных старой артиллерией, за полтора часа обстрела американским кораблям не удалось их подавить, а прикрываемые батареями минные заграждения надежно преграждали путь к порту.

Так как взять испанцев с моря не удалось, Сэмпсон решил ограничиться блокадой и предоставить действовать армии. Американцы 10 июня высадили морской десант в бухте Гуантанамо восточнее Сантьяго и основали вспомогательную базу. Благодаря этой базе и необходимому числу судов снабжения блокирующая эскадра ни в чем не нуждалась.

11 июня отряд испанских кораблей, базировавшихся в Гаване (крейсер, канлодка и истребитель), пробовал атаковать блокирующие суда, но те отошли, не вступая в бой, и испанцы вернулись в гавань.

16 июня из Кадиса вышла эскадра адмирала Камара из 2 броненосных крейсеров, 2 пароходов и 3 эсминцев, которая направлялась через Гибралтар в Порт?Саид. Опасаясь появления этой эскадры у Филиппин, американцы собрались выслать в тыл ей, к берегам Испании, эскадру Уатсона из 2 броненосцев и 4 крейсеров. Но Камара двигался очень медленно. Стало ясно, что это демонстрация, и Уатсон остался под Сантьяго.

Так как этим ограничилось проявление активности противника, американцы решили перевезти на Кубу основные силы десанта. Вход в Сантьяго прикрывали стоявшие полукругом броненосцы и крейсеры. Под их защитой 22 июня в Дайкири началась высадка американских войск. В первый же день на берег ступило 6000 человек. Испанцы не препятствовали.

2 июля Сервера собрал военный совет и сообщил о требовании маршала Бланка, командовавшего сухопутными войсками, вывести эскадру с острова, чтобы не уменьшать рацион войскам. Было решено прорываться под покровом следующей ночи. Но так как американцы стояли близко к проходу, освещая его прожекторами, испанское командование решило отложить прорыв до утра. Колонна из 4 крейсеров появилась в проходе в 9 часов 30 минут, через 15 минут вышла на свободную воду, а еще через 10 минут к ним присоединились 2 миноносца.

Так как адмирал имел приказ спасти хотя бы один крейсер, перед выходом он приказал 2 крейсерам связать противника боем, тогда как «Кристобалю Колону» и «Марии Терезе» следовало порываться вдоль берега. Зная, что наиболее быстроходным у противника является крейсер «Бруклин», стоящий перед выходом, он дал указание: «Потопите „Бруклин“, и тогда нам можно будет уйти». Однако моряки с «Бруклина» оказались более подготовленными.

Блокирующая эскадра была ослаблена на 3 броненосца; с одним из них Сэмпсон ушел для совещания с генералом Шафтером. Американцы располагали 4 броненосцами и броненосным крейсером, которые стояли на определенных местах в 3–4 милях от прохода.

Выйдя из прохода, испанские корабли дали полный ход и направились прямо на крейсер «Бруклин», ибо Сервера считал его единственным судном, по скорости способным помешать его намерениям. Однако сразу после начала прорыва американцы выполнили указание Сэмпсона: сомкнуться и вступить в бой, не дожидаясь приказаний. Правда, потребовалось около получаса, чтобы поднять пары до полного давления, и это позволило испанцам первоначально рассчитывать на успех.

Сначала американцы пробовали пересечь курс эскадры Серверы, но безуспешно. Они ложились на параллельный курс, сражаясь со средними и концевыми кораблями. Бой с головным «Мария Тереза» вел «Бруклин», который заставил испанского адмирала повернуть к западу и двинуться вдоль берега. Началась погоня, в которой скорость испанских кораблей падала, а американских — возрастала.

Американцы не придерживались определенного строя, каждый стремился выжать максимальную скорость. В результате обстрела загорелись, вышли из строя и выбросились на берег головной и последний крейсеры испанской эскадры; вперед вышел «Кристобаль Колон», за ним двигался «Бискайя». «Бруклин» и наиболее быстроходный «Орегон» сосредоточили огонь на последнем. Около 11 часов тот загорелся и выбросился на риф в 20 милях от входа в Сантьяго. Затем настала очередь оставшегося крейсера, который не мог долго поддерживать высокую скорость.

«Кристобаль Колон» выбросился на берег в 50 милях от Сантьяго. Экипаж сдался, бросив замки орудий за борт и открыв кингстоны. Испанцы хотели затопить корабль на глубине, но командир броненосца «Нью?Йорк» форштевнем выдвинул слабо пострадавший корабль на отмель. В отличие от других крейсеров, флагманский корабль получил только с десяток попаданий, а поясная броня вдоль ватерлинии не была пробита.

Еще ранее под обстрелом броненосца «Индиана» и вооруженной яхты «Глоучестер» погибли оба миноносца. Выброшенные на берег суда горели и взрывались еще два дня. Испанцы потеряли около 600 человек убитыми и утонувшими; американские потери ограничивались 1 убитым и 1 раненым на «Бруклине».

Овладев морем, американцы организовали блокаду южного берега Кубы. После безуспешных переговоров 4—10 июля американские корабли обстреляли Сантьяго. Город, наконец, сдался 14 июля, в основном из?за недостатка продовольствия. Вслед за ним капитулировали другие укрепленные пункты острова. В начале августа американцы овладели Порто?Рико.

После обращения Испании к США и переговоров 13 августа был заключен Парижский мир, по которому Испания лишилась Кубы, Пуэрто?Рико и Филиппин. Показав свои истинные намерения, американские империалистические круги, игнорируя интересы коренного населения, фактически превратили отвоеванные земли в свои колонии и жестоко подавили стремление кубинцев и филиппинцев к независимости.

Все флоты мира изучали опыт сражения и выносили разные решения о действиях адмирала. В Испании высоко оценили дисциплинированность моряка, который твердо и храбро выполнял невыполнимый приказ достигнуть Гаваны. Учтя состояние кораблей и подготовку артиллеристов, которые за год из экономии лишь один раз стреляли из пушек, вины за Серверой не нашли.

Адмирал после войны вернулся на родину. Умер он в 1909 году. Несмотря на неудачу экспедиции на Кубу, в честь моряка назвали крейсер «Альмиранте Сервера», более полувека состоявший во флоте Испании.

АЛЬФРЕД ТАЙЕР МЭХЭН

Трудно назвать А.Т. Мэхэна великим флотоводцем, ибо он никогда не командовал эскадрой в море. Однако талантливо изложенная им в книгах теория владения морем вызвала стремление к укреплению морских сил и понимание значения флота не только в США, но и во всем мире.

Мэхэн родился в Уэст?Пойнте (Нью?Йорк), где его отец преподавал в Военной академии. Альфред решил пойти своим путем, поступил в Военно?морскую академию и окончил ее в 1859 году вторым на курсе по успеваемости. То, что юноша узнал от отца, тоже со временем повлияло на жизненный путь писателя и мыслителя.

После службы в Бразильской флотилии Мэхэна в 1861 году произвели в лейтенанты. В ходе Гражданской войны моряк сражался при Порт Роял Саунд (Южная Каролина), позднее участвовал в блокаде, которую осуществляли Южно?Атлантическая и Западная флотилии. Дослужился до чина капитана. В 1885 году Мэхэн стал работать преподавателем истории флота и военно?морской стратегии в новом Высшем военно?морском училище в Ньюпорте (Род?Айленд). Ему удалось добиться для училища статуса центра теоретической подготовки старших офицеров. Лекции Мэхэна пользовались успехом, и в 1890 году часть их он опубликовал под названием «Влияние морской силы на историю. 1660–1683». Книга вызвала большой интерес за границей и принесла автору всемирную известность. Через два года вышла из печати книга «Влияние военно?морской силы на историю Французской революции». Два этих основных труда создали имя морскому теоретику как знатоку военно?морской стратегии, понимающему роль флота в истории.

Мэхэн полагал, что держава может стать великой, только если обладает морской мощью, которая позволяет ей господствовать на море. Оборону берегов он считал задачей армии. Ученый полагал необходимым, кроме сильного флота, иметь военно?морские базы вне пределов США. В частности, он выступал за приобретение баз на Гавайских, Филиппинских островах, на Кубе, за постройку Панамского канала, необходимого для маневров флота.

После кратковременной службы на флоте Мэхэн вернулся в Высшее военно?морское училище в качестве президента (1892–1893). Затем командиром крейсера «Чикаго» он совершил плавание в составе эскадры по странам Европы. В Англии и других странах моряка принимали с почестями, зная его книги.

В училище Мэхэн вернулся незадолго до своей отставки в 1896 году. Однако он вновь поступил на службу во время испано?американской войны 1898 года в качестве члена военного совета. В 1899 году моряк входил в американскую делегацию на мирной конференции в Гааге. В 1902 году Мэхэн стал президентом Американской исторической ассоциации, в 1906 году — контр?адмиралом запаса.

Мэхэн издал биографии великих флотоводцев (Нельсона, Фаррагута). Среди наиболее интересных его работ — «Военно?морские интересы в настоящем и в будущем» (1897), «Военный флот и война 1812 г.» (1905), «Военно?морская стратегия» (1911). Скончался А.Т. Мэхэн 1 декабря 1914 года. Книги его продолжают переиздаваться и теперь.

Несмотря на то что труды Мэхэна нелегко изучать, они относятся к числу наиболее читаемых в мире. Среди почитателей Мэхэна был президент Теодор Рузвельт, который часто с ним советовался и воспользовался рекомендациями, когда добивался развития океанского флота США. Высшие морские офицеры Великобритании, Японии, Германии и других стран читали труды Мэхэна и использовали их положения в развитии собственных флотов, в стратегии и кораблестроении. На них было воспитано большинство флотоводцев периода двух мировых войн. Современный флот США возник именно на основе этих концепций.

ЮКО ИТО, ДИН ЖУ?ЧАН

Два адмирала — японский и китайский — с начала до конца войны 1894–1895 годов являлись противниками и возглавляли враждебные флоты. Однако почему?то их биографии не отражены даже в энциклопедиях и для читателей начинаются с 1894 года.

Японо?китайская война 1894–1895 годов явилась следствием противоречий между Китаем и Японией в вопросе о том, кто будет контролировать Корею — рынок сбыта японской продукции и сферу китайских политических интересов.

К началу войны вице?адмирал Ито командовал эскадрой, которая крейсировала у южного побережья Китая. При остановке у острова Мацзудао он получил телеграмму с приказом морского министра вице?адмирала Сайго Цугумити немедленно идти к Пусану. Ито с крейсерами «Мацусима» и «Тиеда», оставив тихоходный «Такао» позади, направился к цели, откуда новый приказ направил его в Инчон с поручением обеспечить охрану посланника Отори. Тот 5 июня на корабле «Яэяма» следовал в Корею, чтобы вернуться в Сеул. 9 июня посланник прибыл в Инчон. Тем временем корабли Ито собрались в Пусане, где вице?адмирал получил приказ немедленно прибыть в Инчон. Второй приказ предписывал: «…взять на себя руководство военно?морскими силами, направленными в Корею, и в сотрудничестве с нашим посланником и консулами, взаимодействуя с сухопутными силами, обеспечить охрану наших подданных, безопасность морских торговых путей, а также выполнение других задач, возложенных на наш военно?морской флот в этом районе».

Получив приказ, Ито оставил в Пусане крейсер «Такао» и с 2 кораблями прибыл в Инчон вслед за «Яэямой». После переговоров с посланником было решено, что Одори 10 июня отправится в Сеул с конвоем из морских пехотинцев, выделенных Ито. Отряд из 26 офицеров и 405 нижних чинов с 2 орудиями выступил и к вечеру прибыл в японскую миссию в Сеуле, а батарею доставили на пароходе по реке. Вслед за тем из Японии была отправлена на арендованных судах смешанная бригада из частей 5?й дивизии; командиру бригады следовало взаимодействовать с командованием флота.

К 19 июля 1894 года японский флот во главе с вице?адмиралом Ито в готовности стоял на рейде Сасебо, тогда как крейсер «Яэяма» и несколько старых судов капитана 1?го ранга Хираяма были направлены к Чемульпо для прикрытия транспортов с войсками, направленных в Корею. 22 июля в Сасебо с инструкциями прибыл начальник Главного морского штаба вице?адмирал Кобаяма, и уже следующим утром объединенная эскадра Ито направилась в корейский порт Кунсан, связанный телеграфной линией с Японией.

23 июля 1894 года, за неделю до официального объявления войны, китайский флот был расположен в Вейхайвее, а небольшой отряд из 3 судов (крейсер, канонерская лодка и посыльное судно) находился в Азане, где китайцы имели также отряд сухопутных войск. Японские войска в небольшом количестве находились в Сеуле, куда были доставлены во время долгих дипломатических пререканий. Узнав 23 июля, что китайцы из Таку собираются выслать на транспортах войска для подкрепления своего отряда в Азане, японцы напали совершенно внезапно на королевский дворец в Сеуле, захватили короля в плен, чтобы изолировать его от китайского влияния, и затем атаковали китайский отряд с целью разбить китайцев, пока к ним не подвезены еще подкрепления.

Китайцы в это время действительно отправили из Таку в Азан 3 парохода с войсками; 2 из них прошли благополучно и высадили солдат, но сразу после этого рано утром в Азан прибыл из Сасебо японский передовой отряд из быстроходных крейсеров контр?адмирала Цубои. Японцы неожиданно атаковали китайцев у острова Пхундо, заставили бежать крейсер «Цзи Юань», выброситься на берег канонерку, потопили транспорт «Гаошен» с китайскими солдатами и захватили конвоировавшее его судно. Присоединив вышедшие из Асанского залива корабли Хираямы, Цубои направился к Куинсану на соединение с главными силами. 1 августа Япония объявила о войне с Китаем.

Командовавший китайским Северным флотом Дин Жу?чан, узнав о бое у Азана, вывел 6 судов в море, чтобы атаковать японцев, но после трех дней крейсерства отказался от своего намерения и возвратился обратно в базу, где получил приказание оставаться в порту и не заходить восточнее линии Вейхайвей — Ялу. Японцы через шпионов узнали о приказании, которое обрекало китайский флот на бездействие и позволяло безопасно производить перевозки по морю. Японскому флоту были поставлены задачи сопровождать транспорты с войсками в Корею, следить за китайским флотом и запереть его, если будет возможность. Часть японских кораблей конвоировала транспорты, а главные силы действовали в Печелийском заливе, наблюдая за китайскими базами Вейхайвей и Люйшунькоу (Порт?Артур).

19 августа японский флот сделал попытку внезапно атаковать китайцев в Вейхайвее, но английское военное судно, встретив рано утром вблизи порта японскую эскадру, начало салютовать, что предупредило китайцев.

Благодаря полному бездействию китайского флота, японцы к середине августа довели численность войск в Сеуле и Чемульпо до 2 дивизий. Японский флот занял в Корейском заливе остров Гай?янг?тоу, создав промежуточную базу. Здесь суда имели возможность грузиться углем и прочими запасами, проводить ремонт. Якорную стоянку защищало минное заграждение. Имелось мелкое место с мягким грунтом, куда поврежденные суда могли, в случае нужды, выброситься.

В первых числах сентября китайские военные власти заметили, что их войска не могут передвигаться достаточно быстро в Корею сухопутным путем, и потому решили прибегнуть к морской перевозке, направляя войска на транспортах из Таку в устье реки Ялу, о чем сообщили Дин Жу?чану. Китайский адмирал был склонен, прежде чем конвоировать транспорты, выйти в море и дать японцам решительное сражение. В случае успеха путь китайских транспортов был обеспечен, а в случае поражения китайский флот не стесняли бы транспорты.

Между тем 12 сентября японцы благополучно закончили перевозку войск в Чемульпо, а 15 сентября генерал Нодзу, не дождавшись прибытия последних войск, атаковал Пхеньян и разбил китайцев, которые отступили на вторую оборонительную линию, к реке Ялу. Известие об отходе войск застало Дин Жу?чана в тот момент, когда он собирался выйти из Вейхайвея, чтобы дать решительное сражение. Видя, что времени на розыски японского флота нет, так как было необходимо скорее доставить из Таку войска в Ялу, он решил конвоировать транспорты своими судами при условии, что японцы на море не были разбиты. Пять транспортов вышли из Таку и в бухте Талиеван приняли 5000 человек. Здесь к ним присоединилась эскадра, которую японцы не блокировали. Она спокойно вышла из Вейхайвея.

16 сентября Дин Жу?чан в час ночи вышел из бухты Талиеван. Транспорты держались ближе к берегу, а эскадра шла мористее, параллельным с ними курсом в строе кильватерной колонны. Располагая 2 быстроходными крейсерами, флагман не выслал разведчиков. В тот же день китайцы достигли устья Ялу; транспорты вошли в реку вместе с миноносцами, а эскадра расположилась в 12 милях от берега, малодоступного из?за отмелей и банок.

Ито 17 сентября получил известие, что китайцы собираются высадить войска где?то на северном берегу. Вице?адмирал направился к устью реки Ялу, так как знал, что это одно из немногих мест для высадки, и действительно, в 11 часов 30 минут увидел на горизонте дым. Недалеко от устья реки Ялу Северный китайский флот прикрывал высадку войск с транспортов. Располагавший 2 броненосцами и 18 крейсерами китайский командующий Дин Жу?чан решил вступить в бой и построил свои силы в линию фронта с броненосцами в центре для таранных ударов. Ввиду разнородности флота и полной неспособности его к эволюциям (вследствие отсутствия практики), адмирал заявил, что раз бой будет начат, сигналов никаких не будет, а каждый командир должен действовать самостоятельно и сообразно обстоятельствам. Было приказано судам, составлявшим одно отделение, оказывать друг другу поддержку и следовать за адмиралом.

Ито также стремился к решительному бою. Вице?адмирал намеревался истребить максимум неприятельских кораблей, для чего японским судам следовало действовать вокруг сгрудившихся китайских. Он принял гибкий строй, составленный из «летучей эскадры» Цубои (4 крейсера со скоростью 18 узлов) и главных сил, из кораблей менее быстроходных. Каждый отряд должен был независимо преследовать общую цель — истребление неприятельских судов, и оба совместно — препятствовать бегству китайских судов. Следовало беречь свои суда от сильных китайских броненосцев, для чего держать дистанцию до них значительно большую, чем до остальных судов, с которыми сближаться совокупно всем отрядом и поражать их самым беглым и метким огнем. Командирам надлежало помнить, что каждое судно есть неразрывная часть своего отряда.

Летучая эскадра уже в начале боя охватила правый фланг китайского флота и сосредоточенным огнем заставила выйти из боя и направиться к берегу крейсера «Янвей» и «Чаоюн». Цубои по приказу Ито пришлось повернуть, так как часть кораблей главных сил пострадала от огня китайцев и нуждалась в поддержке. После того как поврежденные японские корабли отошли, летучая эскадра обратила внимание на крейсера, вышедшие с реки Ялу, один из них потопила, а другой повредила.

Пользуясь разделением китайских сил, Ито со своей эскадрой окружил броненосцы «Дин Юань» и «Чжень Юань», сосредоточив на этих двух кораблях огонь с 6 судов, причем «Дин Юань» скоро загорелся и с большим трудом мог действовать из своих орудий. Однако китайцы не думали уступать и храбро отбивались от многочисленного неприятеля.

Считая, вследствие потопления «Чаоюн», своих противников совершенно обезоруженными, первый отряд пошел на соединение со вторым, чтобы сосредоточить все силы на решительном пункте, но тогда к месту боя направились китайские крейсера «Чинг Юань», «Кинг Юань» и суда, вышедшие из реки. Видя это, адмирал Ито приказал первому отряду возвратиться и напасть на приближающихся китайцев; он надеялся сам справиться с броненосцами. Теперь уже окончательно бой разделился на две части первая эскадра атаковала китайские крейсера, а вторая — броненосцы. Обе эскадры, пользуясь преимуществом в ходе, описывали около своих противников круги, держась вне сферы минных выстрелов. Понемногу расстояние между группами увеличилось до нескольких миль.

После часового боя первой эскадре удалось сначала зажечь, а потом потопить броненосный крейсер «Кинг Юань», но у второй эскадры дело пошло далеко не так удачно. Хотя «Дин Юань» все еще продолжал гореть, а «Чжень Юань» лишился носовой 8?дюймовой пушки и тоже загорался несколько раз, китайцы храбро защищались, причем «Чжень Юань» все время очень искусно прикрывал своего более пострадавшего товарища. Несмотря на разрушенные надстройки и мостики, толстая броня еще ни разу не была пробита и обошлось без опасных повреждений. Во флагманский японский корабль попали две 12?дюймовые бомбы. Одна из них, сбив скорострельное орудие, разорвалась между бомбами, сложенными в батарее, следствием чего явился сильный пожар и из строя вышли сразу 80 человек. Другая бомба повредила большое кормовое орудие, и «Мацусима» с трудом продолжал бой. Наконец, Ито пришлось перенести свой флаг на «Хашидате». К этому времени у китайцев кончились все бомбы, пришлось стрелять бронебойными снарядами, которые прошивали крейсера насквозь, но приносили им мало вреда.

К закату солнца на «Дин Юань», «Кинг Юань» и «Пинг Юань» все еще продолжался пожар, и они медленно в одиночку удалялись по направлению к Люйшунькоу, скрываясь в темноте. К вечеру бой завершился. Китайцы лишились 5 крейсеров. У Ито 4 крейсера получили повреждения, но он отказался от продолжения боя, ибо броненосцы противника сохранили боеспособность. Тем не менее, хотя высадка китайских войск прошла благополучно, моральный успех оказался на стороне японцев с их более активной тактикой.

После сражения у Ялу японский флот отошел к базе на острове Гай?янг?тоу, где суда через неделю были вполне готовы к бою, кроме наиболее поврежденных, которые отправили для ремонта в японские порты.

Ито, оставив крейсера для слабой блокады Люйшунькоу, главными силами прикрыл переход и высадку у Бицзыво 2?й армии, предназначенной для взятия этого порта. 24 октября высадка была закончена. 25 октября 1?я армия перешла Ялу. 8 ноября 2?я армия овладела Кинчжоуской позицией, защищавшей подступы к Люйшунькоу. Японцы не помешали китайскому флоту уйти в Вейхайвей, чтобы ослабить оборону Люйшунькоу. 9 ноября они овладели оставленным китайскими войсками Талиеванем — приобрели тем самым укрепленную и хорошо оборудованную базу. 20 ноября японцы произвели общую атаку Люйшунькоу. После 2?суточного боя форты с суши были взяты. Флот при этом отвлекал внимание фортов издали из?за минного заграждения. Только отряд миноносцев во время штурма, чтобы произвести переполох в гавани и на фортах, полным ходом ворвался в гавань, произвел пальбу и вышел из гавани. Одновременно 2 крейсера стреляли из ближайшей бухты через перешеек, а другой отряд миноносцев под прикрытием 2 крейсеров занял позицию, недоступную действию береговых батарей, и обстреливал гавань.

Овладев прекрасной базой с доками и большими запасами, японская армия продолжала подвигаться вперед, в Маньчжурию. 6 декабря 1894 года был взят Фучжоу, 18 декабря обе армии соединились, а 10 января 1895 года японцы заняли все пространство до реки Ляохэ. Они могли бы развивать дальнейшие операции на Таку, но совершенно правильно считали необходимым взять предварительно находившийся у них на фланге Вейхайвей, где был сосредоточен китайский флот. Для взятия крепости в Японии была сформирована 3?я армия, которая 10 января 1895 года на 50 транспортах была отправлена из Хиросимы почти без прикрытия и благополучно прибыла 14 января в Талиеван, откуда предполагалось идти к месту высадки под защитой почти всего японского флота. Отправка этой армии из Японии без конвоя, конечно, была очень рискованна, но весь расчет японцы построили на инертности китайцев.

16 января посланный на рекогносцировку «Яэяма» донес, что китайский флот находится в Вейхайвее. Место высадки было выбрано к востоку от порта, в бухте Юнченг. Чтобы отвлечь внимание неприятеля, накануне выхода транспортов из Талиевана первая летучая эскадра должна была бомбардировать город Теньчуфу, лежащий к западу от Вейхайвея. 19 января намеревался выйти в море первый эшелон из 19 транспортов, разделенных для безопасности на 4 отряда, под прикрытием боевых кораблей. Приход его к месту высадки назначался на 6 часов утра следующего дня. На пути к нему должна была присоединиться и первая летучая эскадра после обстрела Теньчуфу. В случае встречи в море с китайским флотом все суда (за исключением отряда корветов и всех миноносцев) должны были атаковать неприятеля. Придя к месту высадки, 3 отрядам кораблей и миноносцам следовало идти к Вейхайвею и сторожить там китайский флот, пока не пройдут из Талиевана следующие 2 эшелона. Днем против входа предполагалось стоять большим судам, а ночью — миноносцам, экипажи которых днем могли отдыхать. Часть миноносцев оставалась у места высадки, чтобы защищать транспорты от минных атак.

Утром 20 января японцы быстро преодолели китайское сопротивление и высадили под прикрытием огня «Яэяма» войска, пользуясь большим количеством средств для высадки. За три дня была высажена вся армия: 18000 человек строевых и около 2000 нестроевых, 5700 носильщиков?кули, 72 орудия.

После высадки Ито обратился к китайскому адмиралу с письмом, которое было доставлено по назначению английским военным судном. Уверяя Дин Жу?чана в неизменной к нему дружбе, Ито высказал причины, по которым терпит поражение Китай и добивается успеха Япония. Это — дряхлость всей правительственной системы Китая и упорное нежелание ее менять, тогда как Япония энергично пошла по пути прогресса. Чем скорее кончится война, тем скорее откроется новая эра для Китая. Один столб все равно не удержит здания, готового рухнуть, не спасет Китая и сопротивление флота в Вейхайвее, писал он, а потому адмирал должен сдать свой флот японцам, и этим оказать пользу своему отечеству. Дин Жу?чану было предложено поселиться в Японии и выждать, когда Китаю вновь понадобятся его услуги. Дин Жу?чан на это письмо не ответил.

Город Вейхайвей лежит в глубине широкой бухты, открытой с северо?востока; военный порт был расположен на острове Люгундао, который разделяет вход в бухту на два прохода — западный и восточный, в котором около двух с половиной миль в ширину. В проходах стояли донные мины и боны из трех параллельных стальных тросов, которые поддерживал на воде ряд поперечных бревен. На обоих берегах Люгундао и на двух прилежащих маленьких островках находились ряды фортов и батарей с полусотней тяжелых орудий, не считая пушек меньших калибров. Новейшие орудия были хорошо снабжены боеприпасами; большинство их имело круговой обстрел. Гарнизон крепости из 6 тысяч человек мог бы быть доведен до 13 тысяч, если бы китайцы стянули войска, расположенные в окрестных городах. Подступ к береговым южным фортам защищал ряд батарей, расположенных на высотах. Кроме того, на рейде стоял флот, состоявший из 2 больших броненосцев, 2 броненосных крейсеров, 3 меньших крейсеров, учебного судна, 6 канонерских лодок и 12 миноносцев. Благодаря широким входам флот мог легко принять участие в обороне, оставаясь при этом за боном и линией минных заграждений.

26 января японцы начали на берегу наступление, и 30 января была назначена общая атака передовых фортов. При этом первая летучая эскадра охраняла западный выход с рейда; главные силы держались в 20 милях от восточного выхода, а для помощи наступавшим войскам был отделен отряд из 8 канонерских лодок. Минный отряд расположился между островом Хилинг и восточным входом, у места же высадки остались только 3 небольших корвета.

К 13 часам 30 января все береговые форты оказались в руках японцев, несмотря на то, что китайские суда обстреливали японский десант и не позволяли ему подойти близко к берегу. С 1 по 2 февраля японцы продолжали наступление и почти без сопротивления заняли Вейхайвей, который был оставлен гарнизоном, бежавшим в Чифу. Оборонялся лишь флот.

3 и 4 февраля Ито несколько раз маневрировал против фортов на островах, но перестрелки эти не имели серьезного значения. На ночь японцы, оставляя только сторожевые суда, уходили в море, опасаясь со стороны неприятеля минных атак.

Не надеясь справиться с противником только артиллерийским боем, Ито решил произвести торпедные атаки на китайский флот, для чего предварительно японцы разрушили часть бона южного берега. Первая атака была произведена в ночь с 3 на 4 февраля. Сперва для отвлечения внимания 2 канонерские лодки открыли огонь по китайским судам. Тем временем 10 миноносцев пробирались вдоль берега. Китайские суда не имели сетей и не пользовались электрическим светом, поэтому японским миноносцам удалось взорвать броненосец.

На следующую ночь японцы вновь атаковали китайцев. До атаки начальник дивизиона с командирами миноносцев отправился на один из взятых фортов и с него произвел рекогносцировку расположенных на якоре китайских судов. На этот раз китайцы имели линию сторожевых судов и световую преграду с острова Люгундао, но японским миноносцам удалось прорваться незамеченными. Они взорвали учебное судно и крейсер «Лай Юань», который после взрыва перевернулся через десять минут, так как продольные переборки были задраены.

Уничтожив минными атаками 2 боевых судна китайской эскадры, японцы решились атаковать форты на островах. Для этого они разделились на 2 отряда, которые маневрировали против фортов в строе кильватера. Во время бомбардировки китайские миноносцы, воспользовавшись дымом, вышли с рейда, но вместо того чтобы атаковать японцев, начали уходить в Чифу. Преследуемые японцами, они выбросились на берег.

Так как бомбардировка не имела решительного результата, Ито решил прорваться с эскадрою на рейд. Предварительно японцы в течение 9, 10 и 11 февраля разрушили бон, а также обстреливали с берега (южнее фортов) китайскую эскадру.

Положение китайского флота было критическое, так как он был окружен. Среди моряков возникла паника, многие добивались капитуляции. Дин Жу?чан надеялся, что подойдут подкрепления. Но когда он 11 февраля получил от правительства телеграмму, что подкреплений не будет, то решил сдаться, выговорив предварительно свободу защитникам острова и всем военным чинам. Большинство моряков отказалось выполнить приказ адмирала и подорвать башни на кораблях. Лишь начальник штаба взорвал «Дин Юань» и покончил жизнь самоубийством. После отправки предложения о капитуляции Дин Жу?чан принял яд. Это было все, что флагман смог сделать при деморализации флота. Командование принял английский адмирал Мак?Клюр, который и сдал остатки флота, после того как Ито своим словом гарантировал безопасность моряков. Японцам, кроме большого запаса военных материалов, достались: броненосец, броненосный крейсер, крейсер, минный крейсер и 6 канонерских лодок.

Уважая мужество Дин Жу?чана, при отправке тела флагмана в Чифу Ито оказал ему воинские почести.

После капитуляции китайского флота в Вейхайвее дорога на Пекин была открыта, а присутствие японского флота в Желтом море становилось излишним. Ввиду этого Ито перешел к Пескадорским островам, которыми в марте и овладел почти без сопротивления. В то же время было заключено перемирие.

В значительной мере победа японского флота принадлежала вице?адмиралу Ито, который не только осуществлял разработанную штабом стратегию, но и умело применял маневренную тактику, позволившую одержать победу в сражении при Ялу. Однако и его противник не был бездеятелен. Просто ему не было предоставлено тех средств и возможностей, чтобы привести в современное состояние боевые корабли и подготовить экипажи, которыми располагал японский командующий, а Пекин сдерживал активные операции, предоставляя инициативу противнику.

Японо?китайская война показала, что японский флот один из сильнейших на Тихом океане, и явилась репетицией русско?японской войны. Опыт Ито был использован: с 1900 года он как начальник Морского командующего департамента (Морского генерального штаба) руководил разработкой планов войны и мобилизации. Этот вывод можно сделать, так как действия японского флота в войне с Россией были очень похожи на его боевые маневрирования против китайцев.

СТЕПАН ОСИПОВИЧ МАКАРОВ

С.О. Макаров широко известен как кораблестроитель, океанолог, изобретатель, боевой моряк и флотоводец. Всю свою деятельность он подчинял одному делу — повышению боеготовности отечественного флота.

Родился Степан Макаров 27 декабря 1848 года. В 1865 году он первым по успеваемости кончил Морское училище Николаевска?на?Амуре и был произведен не в кондукторы флотских штурманов, как прочие, а в корабельные гардемарины. Уже во время учебы моряк получил неплохую практику, побывал с эскадрой в Америке, был замечен выдающимся кораблестроителем А.А. Поповым, который этой эскадрой командовал, опубликовал первую статью в «Морском сборнике». Благодаря знанию иностранных языков и тяге к обучению, Макаров стал одним из образованнейших молодых офицеров. В те годы родился его принцип: «В море — дома, на берегу — в гостях». С молодых лет моряк разрабатывал изобретения, создавшие ему всемирную известность. Первым стал пластырь, которым в случае столкновения следовало заделывать пробоину в борту. Макаров разработал учение о непотопляемости кораблей и ряд предложений по совершенствованию их конструкции.

Занимавшийся постройкой броненосного флота А.А. Попов с 1872 года привлек лейтенанта Макарова к обеспечению непотопляемости новых кораблей: броненосца «Петр Великий», поповок и фрегатов. Это дало моряку немалый опыт. В 1875 году Макаров издал работу «О непотопляемости судов», в которой изложил этот опыт и свои выводы. Он предложил разделить корпус судна на отсеки водонепроницаемыми поперечными переборками, создать второе дно и второй борт, разделенные на мелкие отсеки. Водоотливная система по его проекту состояла из магистральных труб, связанных с трубами в отсеках, что позволяло при необходимости осушать и заполнять любые отсеки. Макаров считал возможным и необходимым спрямлять крен, наливая воду в противоположный отсек Как главный специалист по непотопляемости, он читал лекции в Кронштадте.

Перед началом русско?турецкой войны 1877–1878 годов лейтенанта Макарова направили на Черноморский флот, где он получил в командование пароход «Великий князь Константин», вооружил его шестовыми минами и артиллерией. Главным орудием судна стали 4 минных катера, на которых смелые моряки атаковывали турецкие броненосцы на их базах. Вскоре после начала войны «Великий князь Константин» первым отправился в море. В ночь на 1 мая Макаров атаковал турецкий пароход на рейде Батума крылатой миной своего изобретения. Возвратившись, лейтенант для увеличения скорости окрасил дно парохода и выходил к турецким берегам, но не встретил неприятеля. В ночь на 29 мая 6 минных катеров с «Константина» атаковали и повредили на рейде Сулина турецкий броненосец «Иджалие». В июне Макаров сжег 4 судна у турецких берегов.

Макаров не успокоился на достигнутом. Он добился получения мин Уайтхэда (торпед), в то время новинки. В начале июля у Макарова были торпеды и собственное предложение по их применению, вытекавшее из боевого опыта. Степан Осипович предполагал первоначально атаковывать броненосец торпедами; если же торпеда взрывалась не у борта корабля, а разрушала бон, защищавший стоянку, в пролом должны были идти катера с шестовыми минами.

Макаров оборудовал пусковыми установками 2 катера, однако в первом августовском походе волнами сорвало торпеду с отдельным плотиком, а из второй торпеды, бывшей в трубе под килем катера, вышел сжатый воздух, так как при волнении моря открылся клапан. Этот эпизод послужил хорошим уроком. К декабрю на «Константине» установили насос для подкачки торпед сжатым воздухом, были переоборудованы пусковая труба и плотик, получены новые мины Уайтхэда. Старший машинист парохода Стуков стал специалистом по сборке и разборке торпед.

Не раз Макаров выходил в крейсерство, уничтожил еще 4 турецких судна. 4 августа своим появлением «Константин» отвлек турецкие броненосцы далеко от берега, позволив колонне русских войск миновать опасный проход у Гагр. 11 августа катера с «Константина» «крылатками» атаковали броненосец на рейде Сухума. Позднее стало известно, что турецкий корабль получил серьезные повреждения, но не был потоплен.

Несколько недель «Великий князь Константин» развозил грузы и провиант по портам Черного моря, прорывая турецкую блокаду. Лишь 15 декабря 1877 года Макаров вышел из Сочи в боевой поход. В сумерки корабль подошел к Поти, где Макаров узнал, что на рейде Батума стоят 6 турецких кораблей. «Константин» направился к Батуму. В ночь на 16 декабря минные катера выпустили две торпеды по неприятельским броненосцам у берега. Были слышны два взрыва.

С.О. Макарова произвели в капитаны 2?го ранга; считали, что по крайней мере один неприятельский корабль поврежден. Однако в январе 1878 года «Таймс» поместила сообщение, что в Батуме обнаружены части невзорвавшихся торпед. После войны Уайтхэд приобрел их и выставил в своем музее, а русскому военному агенту передал данные технического заключения, из которого следовало, что одна из торпед, пройдя мимо цели, выбежала на берег и не взорвалась при ударе о песок. Вторая, ударившись об якорь?цепь, разломилась, и ее головная часть взорвалась на грунте.

До начала января пароход использовали как быстроходный блокадопрорыватель, снабжавший войска на Кавказе продовольствием. В январе «Великий князь Константин» вновь направили к побережью Кавказа. В ночь на 14 января катера «Чесма» и «Синоп» с лучшими специалистами ночных минных атак — Зацаренным и Шешинским нашли в тумане рейд Батума и двумя торпедами потопили «Интибах» — сторожевой пароход водоизмещением 700 тонн. Это была первая в мире успешная торпедная атака.

После войны Макаров командовал отрядом миноносок на Балтике, в 1880–1881 годах состоял начальником морской части при генерале Скобелеве в Ахал?Текинской экспедиции. Командиром стационера «Тамань» в Константинополе он в 1881–1882 годах проводил исследования течения в проливе Босфор и установил наличие глубинного противотечения. За работу «Об обмене вод Черного и Средиземного морей» моряк был удостоен в 1887 году неполной (второй) Макарьевской премии. Назначенный в 1883 году флаг?капитаном практической эскадры Балтийского флота, Макаров вернулся к вопросам непотопляемости. Он читал лекции, написал несколько статей. Разбирая боевые качества корабля, моряк выделил в качестве оборонительных его свойств, кроме непотопляемости, неуязвимость (способность оставаться невредимым от неприятельских ударов) и живучесть (способность продолжать бой, имея повреждения в различных боевых частях). Ныне борьба за живучесть корабля во многом основывается на положениях, высказанных Макаровым свыше ста лет назад.

Командуя корветом «Витязь», Макаров в 1886–1889 годах обошел вокруг света. По собственной инициативе он организовал океанографические исследования. Позднее ученый на основе измерений, сделанных экипажем «Витязя», а также моряками других отечественных и зарубежных судов, составил океанографическую картину северной части Тихого океана. В 1894 году под названием «„Витязь“ и Тихий океан» вышла двухтомная книга Макарова; она получила Макарьевскую премию Академии наук и большую золотую медаль Географического общества. Сам Степан Осипович благодаря научно?исследовательским трудам стал одним из основоположников океанографии. Ныне имя корвета «Витязь» среди названий других наиболее замечательных судов исследователей Мирового океана выбито на фронтоне Океанологического музея в Монако.

За отличие в службе 1 января 1890 года С.О. Макарова произвели в контр?адмиралы и назначили младшим флагманом Балтийского моря. В этот период, часто выходя в море и работая в различных комиссиях, Макаров продолжал изобретать. В 1892 году он предложил специальный колпачок на бронебойные снаряды, позволяющий им пробивать цементированную броню, не раскалываясь. Он вводил на вооружение бездымный порох, составленный Д.И. Менделеевым. В 1894–1895 годах контр?адмирал командовал эскадрой на Средиземном море, затем перешел с эскадрой на Дальний Восток и командовал ею в составе Тихоокеанской соединенной эскадры вице?адмирала С.П. Тыртова. По его поручению он подготовил приказ, включавший наставление для эскадры в бою — одну из первых инструкций для броненосного флота.

В 1896 году Макарова назначили старшим флагманом 1?й флотской дивизии Балтийского моря, 20 августа произвели в вице?адмиралы. Моряк командовал в море практической эскадрой.

Весной 1897 года С.О. Макаров предложил построить большие ледоколы, чтобы поддерживать зимой навигацию в Финском заливе и Балтийском море, а летом — обеспечивать морские перевозки вдоль берегов Северного Ледовитого океана. Ему удалось добиться от правительства необходимых ассигнований, на которые в Англии был построен первый линейный ледокол «Ермак». Он сошел на воду 17 октября 1898 года. 19 февраля 1899 года, после тщательных испытаний, судно приняли от завода. Вскоре «Ермак» направился в Россию. Уже весной 1899 года корабль показал свои возможности, пробившись сквозь льды в Кронштадтскую гавань. Через несколько дней «Ермак» освободил из ледового плена 11 торговых судов недалеко от Ревеля (Таллина), взломав ледяное поле вокруг них. 1 апреля ледокол за полчаса разбил лед на Неве. В результате навигация началась значительно ранее, чем обычно (первый пароход прибыл в Петербургский порт 17 апреля).

Летом вице?адмирал Макаров предпринял первое плавание в полярные воды. Однако оказалось, что прочность носовой оконечности судна недостаточна, чтобы крушить вековые льды. Противники идеи арктического ледокола вынесли решение, что «Ермак» по конструкции непригоден для борьбы с полярными льдами. После возвращения С.О. Макаров написал книгу «„Ермак“ во льдах», доказывая, что после доработок конструкции ледокол способен работать в Арктике. Тем временем корабль в 1900 году смог освободить из ледового плена суда на Балтике, помогал снять выскочивший на камни Гогланда броненосец «Генерал?адмирал Апраксин». Когда по первой радиолинии Гогланд — Котка поступила телеграмма о том, что в море на льдине унесло рыбаков, моряки «Ермака» спасли терпящих бедствие. К весне 1901 года «Ермак» переоборудовали по проекту Макарова. Ему удалось добиться разрешения продолжить полярные исследования. Но экспедиция столкнулась у берегов Новой Земли с такими льдами, что вынуждена была вернуться. Правительство России приняло решение прекратить полярные походы ледокола, и его служба ограничилась проводкой судов на Балтийском море. Лишь в 30?е годы «Ермак» вернулся в Заполярье и долго служил флагманом ледокольного флота, прокладывая маршруты Главсевморпути до 1964 года.

6 декабря 1899 года Макарова назначили главным командиром Кронштадтского порта и военным губернатором Кронштадта; эту должность он занимал до отъезда на Дальний Восток.

В 1897 году из печати вышел основной труд С.О. Макарова — «Рассуждения по вопросам морской тактики». В 1903 году были опубликованы работы «Броненосцы или безбронные суда» и «Без парусов», в которых флагман высказал свои предложения (местами спорные) по вопросам кораблестроения и тактики броненосного флота.

Еще 22 февраля 1900 года Макаров подал записку управляющему морским министерством о слабости обороны Порт?Артура с моря и суши. Неоднократно моряк напоминал об опасности войны с Японией. За несколько дней до нападения японских миноносцев вице?адмирал вновь писал генерал?адмиралу и управляющему морским министерством об опасности.

Когда началась русско?японская война 1904–1905 годов, вице?адмирала С.О. Макарова направили командующим 1?й Тихоокеанской эскадрой. Сразу же после прибытия в Порт?Артур он активизировал действия эскадры и ремонт поврежденных японскими торпедами кораблей. Корабли эскадры стали выводить из гавани за один прилив. Миноносцы и крейсера не раз выходили в море. Деятельность вице?адмирала подняла дух моряков и создала трудности для японского командования. Сложно сказать, как бы завершилась русско?японская война, если бы С.О. Макаров не погиб 30 марта 1904 года, когда выводил эскадру в море: флагманский броненосец «Петропавловск» подорвался под Порт?Артуром на мине и быстро затонул почти со всем экипажем.

Именем С.О. Макарова не раз называли корабли. 24 июля 1913 года вице?адмиралу открыли построенный на добровольные пожертвования памятник в Кронштадте. На постаменте высечен девиз флотоводца: «Помни войну».

ХЭЙХАТИРО ТОГО

Всем, кто знает о русско?японской войне 1904–1905 годов хотя бы по романам Новикова?Прибоя и Степанова, знакомо имя командующего японским Объединенным флотом. Однако немногие имеют представление о биографии адмирала Того, связанной с созданием японского флота.

Будущий адмирал Того родился 22 декабря 1847 года в Кадзии (префектура Кагосима) провинции Сатсума. Остров Кюсю, самый юго?западный, ближе всего располагался к Корее, Китаю и оказался на пути европейских мореплавателей, достигавших Японии впервые. Именно на этом острове расположен Нагасаки — долгие годы единственный порт, который могли посещать иноземные купцы. Немудрено, что именно из провинции Сатсума происходили многие моряки японского флота.

В 13 лет мальчик по традиции сменил детское имя Накагоро на всем известное Хэйхатиро. Завершалась эпоха сегуната, когда при формально царствовавшем императоре страной руководил правитель?сегун из числа крупных феодалов. Долгие годы Япония в самоизоляции стремилась сохранить неизменной культуру и, по возможности, не допускать новшества из стран Европы и Америки. В области науки и техники Страна восходящего солнца намного отстала от окружающего мира. Но этот мир все чаще вторгался в пределы островного государства. Заинтересованные в торговле страны добивались заключения договоров разными путями. В 1854 году командовавший американской экспедицией коммодор М. Перри добился открытия для торговли трех портов Японии, угрожая пушками своей эскадры. Миссия Путятина, прибывшая на эскадре для переговоров из России, действовала иначе, мирным путем. Ход переговоров и состояние Японии описал И.А. Гончаров. Он сообщал о безнадежной слабости японской береговой артиллерии и армии, об отсутствии флота. Но писатель подметил также интерес некоторых образованных японцев к европейским новшествам и предсказал, что вскоре они воспримут эти новшества. Так и произошло. Корабли Перри нанесли такой удар самолюбию японских самураев, что уже в 1855 году в Нагасаки были приглашены голландские офицеры для преподавания тактики, навигации и судостроения в основанном военно?морском училище. Были построены металлургический и судостроительный заводы. К 1872 году японский флот насчитывал уже 17 военных кораблей водоизмещением в 13800 тонн.

Для дальнейших перемен потребовался переворот и в умах, и в правящих кругах. Можно полагать, что очередной толчок дал обстрел англо?американо?французской эскадрой порта Симоносеки в 1864 году в ответ на выступления японцев против иностранцев. Кроме того, ширилось число людей и в правящих кругах, понимающих необходимость перемен. В 1867–1868 годах произошла буржуазно?феодальная революция Мейдзи, которая восстановила императорскую власть и повернула страну к капиталистическому пути развития.

Переход к общению с другими странами потребовал, с одной стороны, развития морской торговли, а с другой — защиты как этой торговли, так и берегов Японии. В провинциях страны возникали торговые и промышленные центры. В начале революции основой для них явились капиталы феодальных кланов. 20?летний Того поступил в морскую контору, открытую кланом Сатсума. Через два года, в 1869 году, молодой моряк участвовал на борту корабля «Касуга» в бою с кораблем феодала Токугава.

Сразу после революции Мейдзи пришедший к власти феодально?буржуазный блок под эгидой монархии начал создавать вооруженные силы на основе существовавших войсковых формирований и кораблей феодальных княжеств. Осенью 1868 года были организованы штабы сухопутных войск и ВМФ, в 1870 году — военное министерство, разделенное через три года на военное и морское министерства. Во главе флота оказались преимущественно самураи из бывшего феодального княжества Сатсума. Среди них был и Того. Новой Японии требовались хорошо подготовленные моряки для нового флота. В 1871 году Хэйхатиро поступил в Токио в морское училище. Но морскую подготовку, особенно командиров для современных паровых броненосных судов с массой технических усовершенствований, в стране было проводить сложно. Потому 12 курсантов, включая Того, выехали на обучение за границу. Англия, обеспокоенная активностью России на Дальнем Востоке, предпринимала усилия, чтобы противопоставить ей Японию. Английские специалисты готовили японских моряков, английские верфи строили первые броненосные суда японского флота. Все это принесло свои плоды.

7 лет провел Того в Англии. Он обучался в Кембридже, обошел вокруг света на «Хэмпшире», наблюдал за строительством броненосца «Фусо» в Гринвиче. Вернулся Того в 1879 году на только что построенном на британских верфях корабле «Хиэй». В 1880 году он — капитан?лейтенант, в 1882 году — помощник командира «Акаги», а через три года (в 38 лет) — командир этой канонерки. В 1887 году его произвели в капитаны 1?го ранга. До 1894 года Того командовал крейсерами, состоял начальником базы Курэ. К началу японо?китайской войны моряк был командиром крейсера «Нанива», одного из новейших кораблей. На нем он и отличился в боевых действиях.

Первое столкновение в этой войне произошло у острова Пхундо, при входе в Азанский залив. К 19 июля 1894 года японский флот под командованием вице?адмирала Ито в готовности стоял на рейде Сасебо, тогда как крейсер «Яэяма» и несколько старых судов капитана 1?го ранга Хираяма были направлены к Чемульпо для прикрытия транспортов с войсками, направленных в Корею. 23 июля Ито, получив инструкции, направился в корейский порт Кунсан, связанный телеграфной линией с Японией. Вечером 24 июля от главных сил отделилась для разведки Азанского залива летучая эскадра контр?адмирала Цубои в составе быстроходных крейсеров «Иосино», «Нанива» и «Акицусима». Следующим утром у входа в залив, вблизи острова Пхундо, с японских крейсеров заметили два китайских корабля: крейсер «Цзи Юань» и канонерскую лодку «Гуани», которые должны были сопровождать транспорт «Гаошен» с войсками. Считая, что китайцы уничтожили отряд Хираяма, Цубои решил атаковать китайские корабли, когда они выйдут из пролива в открытое море. С расстояния 3000 метров японцы открыли огонь по «Цзи Юань». Китайцы до начала обстрела не объявили боевую тревогу и получили значительные повреждения от огня «Иосино» и «Нанива». Командир крейсера, подняв белый и японский флаги, смог оторваться от летучей эскадры под прикрытием тумана. Канонерка «Гуани» под обстрелом «Нанивы» и «Акицусимы» получила тяжелые повреждения; ее командир высадил остатки экипажа на берег, а корабль взорвал. Но тут японцы обнаружили английский пароход «Гаошен» под конвоем старого деревянного корабля «Цаоцзян». Цубои, направив «Иосино» преследовать китайский крейсер, послал «Акицусиму» за пытавшимся скрыться «Цаоцзяном», который ввиду явного превосходства противника сдался без боя. Того достался транспорт «Гаошен». Это судно под английским флагом с европейским экипажем перевозило в Корею 1200 солдат, 14 пушек и другое вооружение.

Капитан Т. Голсуорси продолжал путь к Асану, не получив от командира проходившего мимо «Цзи Юань» приказа отходить. Остановив транспорт двумя холостыми выстрелами, Того послал катер с японским офицером, который установил принадлежность груза и пассажиров китайской армии и приказал вставшему на якорь судну следовать за крейсером. Однако китайцы воспрепятствовали капитану выполнить приказ и угрожали перебить всех европейцев на борту. Того, узнав о захвате судна китайскими войсками, отдал приказ европейцам оставить судно, обреченное на уничтожение. Так как выпущенная торпеда в цель не попала, с «Нанивы» открыли огонь из 5 152?мм орудий. Менее чем через полчаса «Гаошен» затонул с большинством экипажа и китайских войск. Японцы приняли на борт лишь капитана и двух членов команды; еще 147 человек спасло проходившее позднее корейское судно. Присоединив вышедшие из Азанского залива корабли Хираямы, Цубои направился к Куинсану на соединение с главными силами.

Первая победа на море придала японскому флоту уверенность в своих силах, а потопление «Гаошена» продемонстрировало, что японцы не намерены щадить суда даже под нейтральными флагами.

Вторично Того отличился в сражении при реке Ялу, когда летучая эскадра, включавшая и «Наниву», сыграла решающую роль в разгроме китайской эскадры.

17 сентября японский флот вице?адмирала Ито обнаружил недалеко от устья реки Ялу Северный китайский флот, прикрывавший высадку войск с 6 транспортов. Располагавший 2 броненосцами и 18 крейсерами китайский командующий Дин Жу?чан решил вступить в бой и построил свои силы в линию фронта с броненосцами в центре для таранных ударов. Ито также стремился к решительному бою. Он принял более гибкий строй, составленный из «летучей эскадры» Цубои (4 крейсера, в том числе «Нанива», со скоростью 18 узлов) и главных сил — кораблей менее быстроходных.

Именно летучая эскадра уже в начале боя охватила правый фланг китайского флота и сосредоточенным огнем заставила выйти из боя и направиться к берегу крейсера «Янвей» и «Чаоюн». Цубои по приказу Ито пришлось повернуть, так как часть кораблей главных сил пострадала от огня китайцев и нуждалась в поддержке. После того как поврежденные японские корабли отошли, летучая эскадра обратила внимание на крейсера, вышедшие с реки Ялу, один из них потопила, а второй повредила. К вечеру бой завершился. Хотя высадка китайских войск прошла благополучно, моральный успех оказался на стороне японцев с их более активной тактикой. После боя при Ялу китайский флот больше не выходил в море и отстаивался в Вейхайвее. Обеспечив господство на море, японцы начали успешные операции на суше против китайских баз. Они взяли с суши Люйшунькоу, а с осени начали осаду Вейхайвея, где стояли главные силы Северного флота. Крейсер «Нанива» активно участвовал в блокаде базы неприятеля и боевых действиях. К примеру, при поддержке огня «Нанивы» японские войска 30 января 1995 года овладели южными фортами, а 7 февраля крейсера «Нанива» и «Иосино» заставили 10 из 12 прорывавшихся в море китайских миноносцев выброситься на берег.

Очевидно, деятельность Того была оценена высоко, и он получил первый адмиральский чин. В 1896 году Того назначили начальником высшей военно?морской школы, через два года произвели в вице?адмиралы.

Боксерское восстание в Китае привлекло внимание европейских держав, вооруженной силой защищавших торговые интересы своих промышленников. К европейским силам присоединились и японские. Экспедиционной эскадрой командовал вице?адмирал Того. После возвращения из Китая Того определили начальником базы в Майдзуру. Это была как бы передышка перед новой войной, на этот раз с Россией. В 1903 году Того назначили командующим Объединенным флотом. В 1904 году его удостоили чина адмирала. Флотоводец руководил боевыми действиями на море в русско?японскую войну 1904–1905 годов.

Японский флот начал боевые действия, атаковав торпедами и повредив 3 русских корабля на рейде Порт?Артура в ночь на 27 января 1904 года, после чего главные силы под флагом Того пытались обстрелять порт, но были отбиты огнем береговых батарей. Тем не менее японцы, истребив крейсер «Варяг» и канлодку «Кореец» в Чемульпо и заблокировав 1?ю Тихоокеанскую эскадру в Порт?Артуре, получили возможность беспрепятственно перевозить войска в Корею, а затем и в Манчьжурию. Приезд вице?адмирала С.О. Макарова в Порт?Артур дал русской эскадре вождя, способного достойно противодействовать Того. Но гибель русского флотоводца позволила японцам успешно поддерживать блокаду. Несмотря на то что на минах подорвались 2 броненосца, Того успешно провел бой 28 июля с прорывавшейся из Порт?Артура эскадрой контр?адмирала Витгефта и заставил ее вернуться на блокированную базу, где корабли и погибли при капитуляции Порт?Артура. Вскоре был выведен из действия отряд крейсеров, базировавшийся во Владивостоке.

Японский флагман старался в каждом решающем сражении добиваться превосходства сил, пользуясь данными разведки и большей быстроходностью современных кораблей. Когда стало известно, что к островам Японии приближается 2?я Тихоокеанская эскадра, Того стянул главные силы к Цусимскому проливу, а перед ним развернул завесу патрульных судов. Используя радиосвязь, японцы сосредотачивали свои силы на решающих направлениях. Разгромив русскую эскадру при Цусиме 14 мая 1905 года, японские отряды ночью и следующим утром добивали уцелевшие русские корабли, так что весьма немногие смогли прорваться во Владивосток.

После Цусимского сражения Того удостоили высших наград Японии и назначили начальником Главного морского штаба. С 1909 года адмирал состоял членом Высшего военного совета. В 1911 году он вместе с генералом Ноги посетил Англию и США, где встречался с высшими руководителями этих стран. В 1913 году флагмана произвели в адмиралы флота.

В Первую мировую войну, не занимая высоких постов, Того не оставался в стороне, когда принимались ответственные решения по флоту. Он был одним из воспитателей наследника престола — будущего императора. После окончания войны адмирал вышел в отставку. Тем не менее, можно полагать, что он так или иначе участвовал в продолжавшейся экспансии Японии, в которой немалую роль играл флот. Интервенция в России (1918–1922), захват части провинций Китая (1931–1936), выход Японии из Лиги Наций (1933) совпали с этим последним периодом жизни флотоводца.

В 1934 году Того получил титул маркиза (видимо, в честь 30?летия начала русско?японской войны). Скончался адмирал 30 мая 1934 года в Токио.

Благодаря Того и его ближайшим соратникам Япония добилась побед на море в войнах против Китая и России, а ее морская мощь стала угрозой для великих морских держав. Того рос вместе с флотом и страной, переживавшей необыкновенный подъем во всех отношениях. Победы, достигнутые под его командованием, наряду с техническими и экономическими успехами, не только создали основу дальнейшей экспансии Японии, но и вызвали в японцах уверенность в своих возможностях. Все это породило агрессивную политику страны в Юго?Восточной Азии, Китае, а позднее привело к столкновению с европейскими державами и нападению на Пёрл?Харбор.

ЗИНОВИЙ ПЕТРОВИЧ РОЖЕСТВЕНСКИЙ

Цусимское сражение явилось трагедией как для России, так и для вице?адмирала З.П. Рожественского, которому досталась тяжелая миссия провести армаду кораблей через два океана к катастрофе.

Зиновий Рожественский родился 30 октября 1848 года в семье врача. После обучения дома и в гимназии мальчик поступил в Морской кадетский корпус. Рожественский был одним из лучших воспитанников и 17 апреля 1868 года пятым по списку после успешно сданных экзаменов был произведен в гардемарины. Ровно после 2 лет плаваний, 17 апреля 1870 года, молодой моряк стал мичманом. Офицер избрал себе специализацию морского артиллериста, поступил в Михайловскую артиллерийскую академию и 20 мая 1873 года окончил ее «по первому разряду». Незадолго до того его произвели в лейтенанты.

Некоторое время лейтенант служил командиром роты Учебного отряда Морского училища, а с 5 июля 1873 года в течение 10 лет был членом Комиссии морских артиллерийских опытов. Ходил он и в море Летом 1875 года лейтенант состоял флаг?офицером начальника практической эскадры. Г.И. Бутаков так охарактеризовал его: «Ужасно нервный человек, а бравый и очень хороший моряк» По его представлению Рожественского 1 января 1876 года наградили орденом Святого Станислава 3?й степени. Лейтенант находил время для изучения электротехники, перевода иностранных статей и даже слушал лекции в Петербургском институте инженеров путей сообщения.

В декабре 1876 года Артиллерийское отделение Морского технического комитета командировало лейтенанта для осмотра крепостей юга России и выбора орудий, пригодных для вооружения судов и плавучих батарей. Следовало готовиться к войне с Турцией, имевшей на Черном море сильный броненосный флот. Благодаря усилиям моряка весной 1877 года удалось оборудовать шесть батарейных плотов для обороны подступов к Одессе, Очакову и Керчи. Избранные им для стрельбы навесным огнем шестидюймовые мортиры устанавливали на пароходы. Командующий Черноморским флотом и портами оценил усилия Рожественского и назначил его «заведующим артиллерией на судах и плавающих батареях Черноморского флота». Не раз лейтенант после начала войны выходил на различных судах в крейсерство. Июльский поход на пароходе «Веста» внес имя Рожественского в морскую историю.

23 июля пароход под командованием капитан?лейтенанта Н.М. Баранова недалеко от Кюстендже (Констанца) встретил турецкий броненосец «Фетхи?Буленд» и вступил в бой. Схватка оказалась нелегкой. После гибели подполковника К.Д. Чернова, проводившего испытания приборов управления стрельбой, у прицела встал Зиновий Рожественский. Считают, что именно пущенная им бомба удачно попала в неприятельский корабль и заставила его выйти из боя. За храбрые и умелые действия его произвели в капитан?лейтенанты, наградили орденом Святого Владимира 4?й степени с мечами и бантом, а затем и орденом Святого Георгия 4?й степени. Его же направили с рапортами и «личным объяснением» о сражении генерал?адмиралу. Из столицы по его просьбе Рожественского командировали в Нижнедунайский отряд, но в боевых действиях он уже не успел принять участия.

Сторонник больших линейных флотов, Рожественский не постеснялся выступить против ратовавшего за крейсерскую войну прежнего командира, Н.М. Баранова. Он опубликовал в «Биржевых ведомостях» статью «Броненосцы и купцы?крейсера», в которой поставил под сомнение достоверность описания боя «Весты». В последующем это стало причиной для судебного разбирательства. Пять лет после скандального дела капитан?лейтенант работал членом комиссии Морских артиллерийских опытов, пока ему не предложили неожиданное назначение.

После образования независимой Болгарии при помощи России была создана небольшая болгарская флотилия; ядром личного и командного ее состава стали русские моряки, а командующим — капитан?лейтенант А.Е. Конкевич, который пытался развивать флот. Однако болгарский князь Александр Баттенбергский не жаловал русских. Летом 1883 года Конкевича арестовали по сфабрикованному делу, а Рожественского назначили «исправляющим должность начальника Флотилии и морской части Княжества и командиром княжеско?болгарской яхты „Александр I“„. 1 августа он вступил в командование. Из?за русско?болгарского конфликта ему пришлось 5 декабря уволиться с императорской службы. Опираясь на помощь России, несмотря на острую нехватку средств, капитан?лейтенант сделал немало для пополнения корабельного состава и обучения экипажей. Он полагал, что флотилия «…на первое время должна представлять собой наличие средств для обороны водных границ страны. Быть рассадником личного состава, приохоченного к морскому делу, образованного по разным его отраслям и способного с течением времени привести в народе сознание силы взяться за дело частного судоходства“. Со временем Болгария должна была развить отечественную морскую торговлю и создать флотилию, способную в военное время помогать сухопутным войскам. В 1884 году под руководством Рожественского впервые были разработаны документы по боевой подготовке и регламентации службы болгарских моряков. В кампанию 1885 года учеба развернулась полным ходом и давала первые плоды. По инициативе Рожественского были созданы военно?морской музей и морская библиотека. Однако после того, как Александр Баттенбергский высказал намерение вступить в конфликт с Турцией, 11 октября 1885 года все русские офицеры были отозваны из Болгарии. Рожественский, передав флотилию капитану С. Ванкову, вернулся в Россию. За службу его наградили болгарским орденом Святого Александра 1?й степени.

Офицер вернулся в Российский флот капитаном 2?го ранга, ибо чин капитан?лейтенанта был упразднен. В стране широко развертывали судостроение, но одновременно сокращали офицерский состав. В кампанию 1886 года Рожественский состоял флагманским артиллерийским офицером походного штаба практической эскадры Балтийского моря, которым командовал вице?адмирал К.П. Пилкин. Он участвовал в многочисленных учениях и 1 января 1887 года получил благодарность генерал?адмирала. Затем две кампании (1887–1888) моряк плавал старшим офицером броненосной батареи «Кремль», на которой готовили артиллеристов для всего флота. В январе 1887 года он направил в Главный морской штаб записку с предложением послать его на Средиземное море командиром группы из пяти миноносцев на случай войны России против Турции, Англии, Австро?Венгрии или Италии. Записку оставили без внимания.

1 января 1888 года Рожественскому пожаловали орден Святой Анны 2?й степени, в следующем году назначили старшим офицером броненосного фрегата «Герцог Эдинбургский», в 1890 году — старшим офицером клипера «Крейсер», на котором он служил в Тихом океане в 1890–1891 годах в эскадре вице?адмирала П.Н. Назимова и потом вернулся на Балтику. 27 мая 1891 года Рожественский представил свой корабль императору на рейде Кронштадта и получил монаршее благоволение. Остаток кампании он командовал канонерской лодкой «Грозящий».

31 октября 1891 года капитана 2?го ранга назначили морским агентом (атташе) в Лондоне. В этом качестве ему пришлось собирать сведения о британском флоте и судостроении, заказывать и принимать оборудование для флота, следить за деятельностью приемщиков и выполнять множество других обязанностей.

В 1894–1898 годах капитаном 1?го ранга З.П. Рожественский командовал крейсером «Владимир Мономах» и броненосцем береговой обороны «Первенец», в 1899 году стал начальником учебно?артиллерийского отряда Балтийского флота, усовершенствовал подготовку кадров и методы стрельбы. Энергичного моряка заметил Николай II. В 1902 году он зачислил его, уже получившего звание контр?адмирала, в свою свиту, а в 1903–1904 годах поручил ему исполнять обязанности начальника Главного морского штаба. В апреле 1904 года, после начала войны с Японией, флагмана назначили командовать 2?й Тихоокеанской эскадрой, которой предстояло усилить 1?ю эскадру в Порт?Артуре. Рожественский настаивал на обязательной отправке эскадры, и осенью та выступила. Уже после выхода из Либавы флагмана произвели в вице?адмиралы с назначением генерал?адъютантом и утверждением начальником Главного морского штаба.

В начале похода Рожественский был уверен в успехе своей миссии, несмотря на трудности передвижения неподготовленных кораблей. Но на Мадагаскаре, где собрались части 2?й Тихоокеанской эскадры, в декабре стало известно, что Порт?Артур пал. С ним погибла и эскадра. Рожественский полагал, что ставшее бессмысленным плавание отменят. Однако в январе он получил телеграмму. На эскадру возложили задачу овладеть морем, обещая подкрепить кораблями и броненосцами береговой обороны, остававшимися на Балтике. Рожественский ответил, что с наличными силами он не в состоянии овладеть морем, а устаревшие маломореходные суда только обременят эскадру; вице?адмирал намеревался прорываться во Владивосток с наиболее боеспособными силами. Известие о выходе 3?й Тихоокеанской эскадры контр?адмирала Н.И. Небогатова так поразило Рожественского, что он два дня не выходил из каюты и просил сменить его по болезни адмиралом Чухниным. Однако ни смены, ни отмены выхода Небогатова не было. В то же время длительная стоянка в жарком климате и тяжелый труд приводили к деморализации команды. Проведенные учения помогли устранить некоторые недостатки подготовки эскадры. Для более серьезных занятий не было практических (учебных) снарядов, а боевые следовало беречь.

2 марта Рожественский повел эскадру в море, решив не дожидаться «подкрепления». Вице?адмирал избрал кратчайший путь через Малаккский пролив. Японцев в пути не встретили, что ободрило команды. Появилась надежда, что прорыв удастся. Рожественский намеревался двигаться в стороне от портов, чтобы избежать получения иного приказа из России. Однако недостаток угля на броненосце «Император Александр III» заставил зайти в бухту Камрань для погрузки топлива. Эскадра стояла в бухтах Вьетнама до 1 мая, когда прибыла эскадра Небогатова и корабли догрузились углем. Рожественский смог продолжить движение. Он вновь решил прорываться кратчайшим путем, через Цусимский пролив. К этому времени адмирал Того собрал все силы на его пути.

Вице?адмирал понимал, что при существующих обстоятельствах бессилен добиться успеха и впереди ждет поражение. Он сделал, что мог: отправил в нейтральные порты лишние транспорты, выслал вспомогательные крейсеры к берегам Японии для отвлечения внимания противника, выдвинул вперед и на фланги крейсера для разведки. 13 мая Рожественский провел маневры эскадры, которые показали ее слабую сплаванность.

Ночь на 14 мая Рожественский провел на мостике и только к утру заснул, но ненадолго, появились японские крейсера?разведчики. До полудня все ограничивалось несколькими выстрелами по японским крейсерам, которые вскоре отошли. Но после обеда появились главные японские силы: 4 броненосца и 6 броненосных крейсеров. Неприятель располагал заметным превосходством. Против 125 пушек калибром 120–305 мм японцы имели 300 и могли давать 360 выстрелов в минуту против 139 русских. Преимущество у них было и в чувствительности взрывателей, и большей эффективности снарядов, разрушавших небронированные части кораблей и вызывавших пожары. Японцы обрушили всю мощь огня на флагманские корабли. В 14 часов 20 минут вышел из строя, перевернулся и затонул броненосец «Ослябя», а через несколько минут строй оставил пылающий флагманский корабль «Суворов». К этому времени флагман был ранен в голову, спину, правую ногу, но еще оказался способен направиться из окруженной пламенем боевой рубки в одну из башен. По пути он получил тяжелое ранение в ногу. В башню Рожественского внесли на руках, и он фактически потерял возможность руководить боем. После 17 часов, когда к борту броненосца приблизился эсминец «Буйный», вице?адмирала на него доставили на носилках. Вскоре Рожественский распорядился принять командование Небогатову и приказывал идти во Владивосток. С этого момента он оставался пассажиром.

Сражение продолжалось. Один за другим гибли от неприятельского артогня лучшие броненосцы. Ночью японцы атаковывали рассеявшиеся корабли эскадры торпедами. Следующим днем Небогатов, окруженный с частью эскадры превосходящим противником, предпочел сдаться, чтобы не брать на себя ответственность за бессмысленную гибель сотен моряков. Только несколько судов прорвались к берегам России или разоружились в нейтральных портах. Россия лишилась и Тихоокеанского, и Балтийского флота.

Рожественского с чинами его штаба перевели на эсминец «Бедовый», а вскоре командир последнего сдал корабль подошедшим японцам. Для лежавшего в беспамятстве Рожественского начался плен. В японском госпитале ему сделали операцию, после выздоровления поместили с членами его штаба в Киото, в храм Чидзякуин. Там пленников встретили известия о заключении Портсмутского мира и его ратификации. В ноябре 1905 года Рожественский вернулся во Владивосток и направился по железной дороге на Балтику. В России началась революция 1905 года, эшелоны с демобилизованными солдатами рвались на Родину. Но стоило воинам узнать, что среди пассажиров пострадавший в бою адмирал, и его приветствовали, как героя. Однако в Санкт?Петербурге, куда вице?адмирал приехал с намерением использовать опыт войны для коренного реформирования морского ведомства, его встретили враждебно те, кто не хотел перемен. В частности, так и не были опубликованы подготовленные Рожественским и офицерами эскадры донесения. Все было сделано для того, чтобы доказать правильность проводимого курса.

Весной 1906 года адмирал и члены его штаба, сдавшиеся на «Бедовом», были преданы суду. В мае 1906 года Рожественского уволили со службы «по болезни», летом суд оправдал его по обвинению в сдаче в плен. Вице?адмирал принял на себя вину за поражение при Цусиме и несколько лет (1905–1907) критиковал бывшее начальство, став кумиром революционеров. Скончался он от сердечного приступа в канун 1909 года. Похороны флагмана 3 января 1909 года привлекли немало моряков, в том числе матросов — участников войны. Многие, присутствовавшие в адмиралтейской церкви Святого Спиридония и на кладбище, плакали.

Мнения о З.П. Рожественском разноречивы. С одной стороны, это грамотный моряк, умная голова, храбрый человек, кавалер десяти российских и иностранных орденов и медалей, который вопреки трудностям благополучно довел эскадру до Цусимы. С другой стороны — самодурство, доходившее до оскорбления подчиненных командиров кораблей и младших флагманов, судя по впечатлениям и воспоминаниям участников похода. Очевидно, жесткий характер вице?адмирала стал еще более жестким, когда порученная ему задача оказалась невыполнимой. Чем ближе становился противник и меньше оставалось шансов на победу, тем более Рожественским овладевали приступы фатализма, готовности умереть, не посрамив чести. Из безнадежности вытекало и отсутствие единого, известного подчиненным плана действий, и замедленная передача командования. Скорее всего, и другие флагманы в подобной ситуации вряд ли могли бы управлять сражением. Во всяком случае, и личность Рожественского, и его роль в Цусиме еще не полностью изучены и ждут своего исследователя.

САНЕЙЮКИ АКИЯМА

Многократно описано Цусимское сражение. Всем известны флагманы и даже командиры участвовавших в нем кораблей. Но вряд ли широкому кругу российских читателей известно имя Акиямы, который разрабатывал план сражения с японской стороны. Прошло время — тайное стало явным.

Родившийся в марте 1868 года на острове Сикоку Акияма Санейюки был четвертым сыном чиновника?самурая из рода Мацуяма. В отличие от старшего брата, командовавшего кавалерией, Санейюки в 1890 году окончил морскую академию в Этадзима. Моряк получил неплохую практику, плавая штурманом на различных кораблях. Способного молодого человека назначили в 1896 году в минную школу в Йокосуке, затем в разведывательный отдел Морского генерального штаба. Пользуясь возможностью, пытливый Акияма увлекся морской историей. В это время он познакомился с трудами А.Т. Мэхэна и С.О. Макарова. В 1897 году хорошо себя зарекомендовавшего лейтенанта отправили учиться в США. Американцы закрыли перед ним двери Морской академии в Аннаполисе, но президент академии А.Т. Мэхэн порекомендовал заняться самообразованием и дал список литературы по истории. А вскоре моряк смог увидеть сражения воочию. После начала испано?американской войны 1898 года его в качестве иностранного наблюдателя приняли на Североатлантическую эскадру адмирала Т. Сэмпсона. С ней он участвовал в блокаде Кубы и в сражении при Сантьяго. Свои наблюдения и выводы Акияма излагал в донесениях, направляемых в Японию. Позднее он использовал этот опыт в лекциях, когда в 1900 году вернулся на родину капитан?лейтенантом. Преподавая военную доктрину, молодой ученый кроме тактики и стратегии выделил «ведение войны» (как он говорил, «сейму»), включавшее развитие коммуникаций, снабжение и обучение. Он учитывал географические факторы, влияние погоды, возможности техники и путей сообщений. По примеру американцев Акияма ввел в обиход морскую игру, удобную для анализа теоретических разработок.

Пользуясь как опытом европейских флотов, так и трудами средневековых японских авторов, описывавших сражения пиратов XIV века во Внутреннем море, Акияма разработал свою тактику, включавшую: концентрацию сил, гибкость построений, атаку в то время и в том месте, где неприятель не ожидает. Он считал, что сначала противника необходимо ошеломить, рассеять и лишь затем истреблять. Линейному флоту он предлагал использовать средневековый японский маневр охватывающей атаки («касумагакари»), подобный позднее известному охвату головы неприятельской колонны, названной англичанами «crossing the T». Линейный строй Акияма признавал основным за его гибкость. Особое значение он придавал планированию, организации, подготовке флота и моральному состоянию моряков. Неприятельский флот, пришедший к берегам Японии, следовало уничтожать успешными нападениями обороняющихся кораблей флота.

В 1903 году Акияму назначили на 1?й флот; вскоре он стал членом штаба флота на борту «Микасы», флагманского корабля Того. И Того, и его начальник штаба Като доверяли Акияме, который напряженно работал над планированием намечающихся боевых действий против России. Моряк выходил из каюты только на обед и короткую прогулку.

Основной задачей, которую решал Акияма совместно с Т. Хиросе, была блокада или нейтрализация флота в Порт?Артуре. Разрабатывались планы на все случаи боевых столкновений. Неожиданностью для японцев явился только выход русской эскадры в августе 1904 года. Им помогла гибель Витгефта. Но Того решил, что необходимо иметь детальный план операции на случай генерального сражения. Когда эскадра вице?адмирала З.П. Рожественского двигалась к берегам Японии, главнокомандующий доверил Акияме подготовить схемы боевых строев для сражения. План Акиямы был разбит на семь стадий и предусматривал днем бой главных сил, а ночью — атаки миноносцами. Первые две стадии предполагали, что неприятель будет замечен и атакован минами южнее Цусимского пролива. Третью стадию отводили действиям главных сил, следующие — для ночных минных атак. Последняя стадия предусматривала уничтожение остатков русского флота, двигающегося к Владивостоку, где гавань уже была усеяна контактными минами.

Рожественский вошел в Цусимский пролив незамеченным, и уменьшить его силы торпедными атаками не удалось. Сражение сразу началось с третьей стадии. Японцев беспокоил туман и состояние моря: волны должны были вывести из строя некоторые низкорасположенные тяжелые орудия русских кораблей. Потому сигнал Того перед боем, в основном подготовленный Акиямой, включал фразу «Небо ясное и волны высокие».

К середине дня два флота встретились. Того использовал охватывающую атаку и произвел мощный обстрел противника. К ночи третья стадия плана Акиямы завершилась, и Того начал проводить в жизнь четвертую. За три часа эсминцами и миноносцами было потоплено несколько русских кораблей. Следующим утром остатки эскадры Рожественского сдались. Акияма, готовивший рапорт Того о победе, стал не только создателем, но и первым летописцем Цусимы.

Основные положения тактики Акиямы (истощение приближающегося противника легкими силами и после того сражение главных флотов) легли в основу обороны Японских островов от двигающегося с запада неприятеля, под которым подразумевали американцев. Вернувшись после войны в колледж Морского штаба, Акияма вместе с Т. Сабо, японским Мэхэном, и ведущим экспертом флота по минной войне, будущим премьер?министром К. Судзуки, начал разрабатывать доктрину выхода японского флота из Внутреннего моря на просторы океана, для борьбы с новым вероятным противником, США. К западному опыту в этом кружке относились критически. Например, Акияма считал теорию владения морем Мэхэна неподходящей и идеализированной для Тихого океана, ибо она предусматривала полное уничтожение неприятельского флота, чего ни японцы, ни американцы не могли достигнуть. Японская стратегия предусматривала ослабление противника численным превосходством или военной хитростью до прямого столкновения.

Акияма приложил эти выводы к общим принципам обороны Японии при рассмотрении вооружения, тактики и организации. В 1912 году он написал книгу «Основы морской тактики». Акияма делал упор на важность создания сбалансированных главных сил флота и необходимость принятия решений по организации флота до принятия решения о постройке основных единиц. Он защищал концепцию «8?8», считая, что японский флот должен иметь 2 эскадры из 8 линейных кораблей, каждую из которых поддерживали 2 эскадры крейсеров 1?го и 2 эскадры — 2?го класса. Моряк полагал, что объединенные под общим командованием действия минных сил из эсминцев и других легких судов ночью эквивалентны дневным действиям главных сил. Он предлагал содержать не менее 3 эскадр миноносцев по 16 кораблей. Мнения эти повлияли на создание японского флота, а его деление флота на «боевой» и «вспомогательный» стало моделью его организации в 20?х годах.

Ставший в 1913 году контр?адмиралом Акияма был назначен в следующем году начальником отдела морских операций Морского министерства. Он направил свою энергию на доказательство народу и правительству важности флота. Моряк написал несколько статей, в которых отметил сдвиг баланса морских сил на Тихом океане в пользу США, и подчеркнул необходимость модернизации и увеличения числа японских кораблей первой линии. Так как США по экономической мощи явно превосходили Японию, Акияма пришел к почти мистическому предпочтению духа материи. Он считал, что дух должен привести к победе над США, какой бы долгой ни была война и каким бы сильным ни был противник. В последние годы он поддерживал необычные идеи типа «подводного линкора» или «летающего крейсера».

Скончался Акияма скоропостижно в феврале 1918 года. Но его теоретические разработки были использованы в 30?х годах в стратегии заграждающих операций Н. Суэцугу, предусматривавших ослабление американского флота атаками подводных лодок в центре Тихого океана. Можно полагать, что и идея до начала войны атаковать Пёрл?Харбор, чтобы ослабить американский флот, также вытекала из доктрины Акиямы. Когда в середине 30?х годов моряки спросили Х. Мицуно о возможном морском лидере, тот пожелал появления «второго Акияма Санейюки». Это показывает, какую роль тот сыграл в развитии японского флота.

ДЖОН АРБЕТНОТ ФИШЕР

Одни считают Фишера тем человеком, который создал британский флот периода Первой мировой войны, другие порицают его за увлечение необычными проектами кораблей. Во всяком случае, роль этого выдающегося человека в создании морской мощи Великобритании весьма велика.

Джон Фишер родился 25 января 1841 года на острове Цейлон и был сыном плантатора. 6?летнего мальчика отправили в Англию учиться, сначала в школу, а с 13 лет он стал кадетом королевского флота, участвовал в Крымской войне на эскадре, приходившей на Балтику. В 1857 году юный моряк стал участником войны в Китае. Он активно действовал при атаке на форт Пейхо в июне 1859 года, по возвращении в Англию успешно сдал экзамен на звание лейтенанта и был назначен на учебный артиллерийский корабль «Экселлент» в Портсмуте, а в 1863 году стал артиллерийским офицером первого британского железного корабля «Уорриор». Когда в 1866 году появились торпеды Уайтхэда, Фишер говорил, что это оружие «…предназначено, играть наиболее важную роль в будущих войнах…». В 20 лет он получил чин лейтенанта, в 1874 году стал кэптеном. Командуя сильнейшим британским кораблем «Инфлексибл», Фишер 11 июля 1882 года участвовал в бомбардировке Александрии. 14 лет, за небольшим исключением, моряка из?за болезни назначали на береговые посты. С 1883 по 1891 год он командовал кораблем «Экселлент», возглавлял военно?морское артиллерийское училище в Портсмуте, руководил с 1885 года управлением материально?технического снабжения морской артиллерии, подготовкой тяжелых скорострельных орудий и приборов измерения расстояний, преуспел в старании разделить управление морской и сухопутной артиллерии. В августе 1890 года его произвели в контр?адмиралы, в 1892 году на 5 лет назначили третьим морским лордом и контролером адмиралтейства. В 1897 году Фишер стал командующим Североамериканской и Вест?Индской станциями, с июля 1899 года — командующим Средиземноморским флотом. В этот период, поддерживая эффективность своего флота, он доказывал необходимость реформ и критиковал политику адмиралтейства.

На Средиземном море Фишер разработал новую систему приема и обучения морских офицеров, которую применил на практике, когда в 1902–1903 годах состоял вторым морским лордом и начальником личного состава флота. Фишер являлся сторонником стирания классовых различий между офицерами, и король направил обоих своих внуков на флот кадетами.

21 октября 1904 года Фишер вступил на пост первого лорда адмиралтейства. 4 декабря 1905 года его произвели в адмиралы флота. Моряк оставался на посту первого морского лорда до 25 января 1910 года, когда был вынужден выйти в отставку.

Он оказался во главе флота в трудное время начала англо?германского соперничества. В 1904 году кайзер, показав в Киле Эдуарду VII все новые корабли и подняв тост «за вновь укрепляющееся морское могущество недавно созданной Германской империи», вызвал недовольство и тревогу англичан. Лорд Фишер произвел антигерманское перераспределение эскадр, тогда как гражданский лорд адмиралтейства в феврале 1905 года заявил, что британский флот при необходимости сможет нанести первый удар ранее, чем на другой стороне Северного моря успеют прочитать в газетах о начале войны.

Заняв высший пост в морской иерархии, Фишер решал трудную задачу: одновременно сокращать расходы и готовиться к войне с Германией на море. Он приказал вернуть в порты старые суда, нуждающиеся в ремонте, и на сэкономленные средства начал строить мощные линкоры с тяжелыми орудиями стандартного калибра. В 1906 году по его инициативе был создан «Дредноут» — корабль с 10 12?дюймовыми пушками и паровыми турбинами, позволявшими развивать высокую скорость. Он сразу получил явное преимущество перед предшествующими эскадренными броненосцами. К 1909 году Британский флот был сильнейшим в мире, его основу составляли именно дредноуты.

Заслуга Фишера состояла в том, что он организовал постройку «Дредноута», идея которого принадлежала итальянскому инженеру Куниберти. Познакомившись со статьей Витторио Куниберти, Фишер, тогда занимавший пост начальника верфей в Портсмуте, загорелся этим замыслом, а русско?японская война подтвердила правильность предположений итальянского инженера. Занимая пост первого морского лорда, Фишер организовал комиссию из военных и гражданских специалистов для проектирования корабля. Все было окружено строгой секретностью. Заложенный 2 октября 1905 года, «Дредноут» отправился на ходовые испытания 3 октября 1906 года благодаря тому, что для него использовали орудийные башни, уже готовые для броненосцев. Несмотря на неудачное расположение артиллерии, бортовой залп корабля в полтора раза превышал залп сильнейшего британского эскадренного броненосца. Это был корабль нового вида. На нем отказались от тарана, применили новую систему управления стрельбой, впервые в мире использовали для большого корабля паровую турбину в качестве основного двигателя, что позволило развивать скорость до 22 узлов, на 4 узла больше, чем у броненосцев. Несмотря на недостатки конструкции, «Дредноут» был настолько сильнее любого броненосца, что от постройки последних вскоре отказались. Первую скрипку играли англичане, сооружая новые дредноуты со все большим и большим вооружением. Были построены и линейные крейсера с артиллерией, соответствующей дредноутной. Перед уходом в 1910 году с поста первого морского лорда Фишер добился постройки супердредноутов с 10 пушками 343?мм калибра. Адмирала считают ответственным за слишком слабое бронирование линейных крейсеров, что сказалось в Ютландском сражении. Но там им пришлось выполнять несвойственную крейсерам задачу — сражаться в линии против линкоров, и гибель кораблей объяснялась именно этим.

Когда Германия начала усиленно строить дредноуты, расширяя одновременно Кильский канал, в Англии Фишер и другие специалисты стали смотреть косо на развитие германского флота и сокращение срока службы кораблей. Позднее Фишер говорил, что организованная им «морская паника» — средство для выбивания крупных ассигнований на оборону. Весной 1909 года был пущен слух, что в Германии строят корабли сверх программы. Слух этот обеспокоил англичан. Фактически Германия так до начала войны и не смогла догнать владычицу морей по мощи флота, хотя в ходе боевых действий выявились преимущества германских кораблей.

Адмирал был сторонником решительных действий. В частности, когда германский флот еще только наращивал силы, первый морской лорд предлагал Эдуарду VII «копенгагировать» его (истребить без объявления войны).

Высказывают мысль, что введением дредноутов Фишер дал преимущество германскому флоту, который только начал развиваться и получил возможность строить новые корабли практически одновременно с англичанами, то есть мог в численности дредноутов догнать английский. Однако до конца Первой мировой войны в численности дредноутов Германия так и не перегнала Англию.

К началу войны Англия имела 22 линкора и 10 линейных крейсеров с артиллерией калибром 305–343 мм. Развитием их явились два дивизиона по 5 сверхдредноутов с 381?мм орудиями. Калибр орудий предложил также Фишер. Германия смогла противопоставить подобные лишь в ходе войны.

Фишер ввел в Англии принцип универсальности офицерского состава. Офицер?механик мог быть использован и на командном мостике. Основанием для введения этой системы явилось желание ослабить демократическое влияние профсоюзов в машинных отделениях путем военизации обслуживающего персонала.

Фишер ввел новую систему обучения моряков, которая позволила повысить боеспособность команд. Уважая достоинство моряков, он запретил телесные наказания.

Адмирал настойчиво проводил идею концентрации морских сил против Германии. Ко времени назначения Фишера первым лордом адмиралтейства морские силы Великобритании подразделялись на 9 флотов или эскадр. Концентрации сил соответствовало создание Атлантического флота за счет сокращения числа кораблей на Тихом океане, где существовал союз с Японией, и на Средиземном море после образования Антанты. Флот на Тихом океане был ликвидирован. За Южную Атлантику и Североафриканские воды отвечал Западный флот, базировавшийся на мысе Доброй Надежды. Восточный флот с базой в Сингапуре контролировал пространства восточнее Суэца и включал Австралийскую, Китайскую и Ост?Индскую станции. После инцидента с русской эскадрой у Доггер?банки Фишер концентрировал лучшие корабли в Европе. Был создан флот Ла?Манша, сменивший флот Метрополии. Затем организовали Атлантический флот с базированием на Гибралтаре, который должен был служить стратегическим резервом для Средиземноморского флота и флота Ла?Манша. В водах Северной Америки и Вест?Индии оставалась эскадра крейсеров, которая в случае войны должна была присоединиться к Флоту Ла?Манша либо Средиземноморскому. В результате большинство крупных боевых кораблей сосредоточились против Германии. Число броненосцев и броненосных крейсеров в портах Англии за 1902–1907 годы выросло с 19 до 64.

В 1910 году близилась к концу техническая революция на флоте. Следовало совершенствовать по?научному и ведение боевых действий. На пороге стояла необходимость создания морского генерального штаба, за что ратовали молодые офицеры. Один из них, Герберт Ричмонд, так характеризовал Фишера: «Он высказался о войне лишь в общем, утверждая, что она должна быть жестокой, что врага надо бить сильно и часто, и много других афоризмов, все это не так уж трудно было сформулировать. Но логическая и научная система войны была совершенно другим делом». Критически относился к подготовленности адмирала в управлении флотом в военное время и Д. Битти, тогда командовавший кораблем — его правоту подтверждали неудачные маневры.

Разумеется, первый морской лорд занимался вопросами стратегии. По его заданию в 1906–1908 годах был подготовлен стратегический план, который определял политику адмиралтейства до 1911 года. Отказываясь от «континентальной стратегии», авторы плана основой считали дальнюю морскую блокаду, которой намеревались задушить экономику противника. Второй задачей флота служила защита британских океанских коммуникаций. Фишер полагал, что Германию возможно победить с помощью лишь одних морских операций. Целью боевых действий ставилось не покорение Германии; следовало лишь заставить ее привести политику в соответствие с британскими интересами. Эти разработки подвергались критике и никогда не стали основой плана боевых действий. Фишер думал, что в стратегическом плане подробности не нужны и детали будут разработаны после начала боевых действий. Герберт Ричмонд писал: «Планы адмиралтейства, в моем понимании, являются самой неконкретной и непрофессиональной поделкой, какую я когда?либо видел. Я не могу понять, как они обсуждались и какие идеи были положены в их основу. Самая характерная черта — ослабление сил из?за рассредоточения по всей линии. Главная идея отсутствует вообще, за исключением той, что вражеский флот надо принудить к сражению, что и является главной целью… Фишер, непревзойденный в своем презрении к истории и недоверии к людям, не ищет и не принимает советов». Тем не менее в разработке были правильно изложены принципы использования различных классов кораблей, в том числе новых линейных крейсеров. Дорабатывать планы пришлось уже тем, кто сменил Фишера и его команду.

Фишер испортил отношения с армией, добиваясь преимущественного выделения средств из бюджета морякам. Он являлся противником совместных действий армий Англии и Франции на континенте. Адмирал считал достаточной высадку десанта в Бельгии в случае нарушения ее нейтралитета либо захват с моря Шлезвиг?Гольштейна. Во время перевооружения флота Фишер нажил немало врагов. Считая способ своих действий единственно правильным, он сурово обращался с подчиненными и не считался с их мнением. Когда в 1910 году противоречия внутри командования стали достоянием гласности, Фишеру пришлось уйти в отставку, но ненадолго.

В ходе Агадирского кризиса (февраль 1911 года), когда Ллойд?Джордж заявил, что без Англии нельзя производить передел Марокко, флот оказался не готов к действиям. Более того, и морской министр Маккенна, и первый морской лорд Уилсон выступали противниками переброски войск на континент, считая необходимым тесную блокаду германских портов и захват Гельголанда. Безумный план был отвергнут, и 25 октября 1911 года пост морского министра занял У. Черчилль. Он часто советовался с адмиралом — соратником по политической борьбе. По совету Фишера, в частности, в 1912 году начали перевод военно?морского флота с угля на нефть. Были заложены 5 линейных кораблей типа «Куин Элизабет» с нефтяным отоплением и 15?дюймовой артиллерией, которые многие считали лучшим изобретением в британском флоте. Адмирал давал свои рекомендации по материально?техническому обеспечению флота.

После начала войны с Германией Черчилль назначил Фишера командующим морскими силами Англии. Мероприятия адмирала по улучшению организации флота после поражения при Коронеле позволили добиться победы у Фольклендских островов в декабре 1914 года. Флагман работал над развитием кораблестроения, созданием концепции морской блокады и минных операций, которые англичане использовали до конца войны. Назначение Фишера благожелательно восприняли как на флоте, так и в прессе. Моряку было 74 года, но его энергию и организаторские способности признавали даже молодые офицеры. Он решительно заменял непригодных офицеров высоких рангов.

Весной 1915 года Фишер пришел к выводу о бесперспективности идеи «периферийного флота», воплощением которой стала Дарданелльская операция. Он отказывался посылать подкрепления для этой любимой операции У. Черчилля и в середине мая оставил свой пост. Уход Фишера повлек за собой и вынужденную отставку Черчилля.

После Дарданелльской операции в строй начали вступать новые корабли, заложенные по замыслам Фишера в начале войны. Адмирал, уверовав в преимущество скорости над защитой после боя у Фольклендских островов, организовал проектирование линейных крейсеров нового вида «Рипалс» и «Ринаун» с 6 пушками 381?мм калибра и 152?мм броней и скоростью в 31–33 узла. За ними последовали линейно?легкие крейсера «Фьюриес», «Глориес» и «Коррейджес» со скоростью до 35 узлов, вооруженные тяжелыми орудиями, но с бортовой броней всего 76 мм. Однако опыт Ютландского боя заставил усилить броневую защиту «Рипалса» и «Ринауна», а остальные в состав Гранд Флита вообще не включили. Позднее их корпуса перестроили в авианосцы. Но и без них пополнение британского флота превосходило по мощи пополнение флота германского.

Фишер был сторонником неограниченной морской блокады. Он писал: «Война не имеет правил. Суть войны — насилие. Самоограничение в войне — идиотизм. Бей первым, бей сильно, бей без передышки». Уже с началом войны британское правительство организовало блокаду. После возвращения 30 октября в адмиралтейство Фишера нейтральным судам без захода в британские порты и декларации груза стало опасно идти в Северное море, ибо они не знали безопасных проходов в минных полях. Военной контрабандой считали почти все, включая хлопок и продовольствие. Англичане захватывали нейтральные суда, в том числе американские. Это вызвало ответные меры со стороны США, которые, начав с нот протеста, перешли с 1916 года к усилению морского вооружения. Зарождалось англо?американское морское соперничество.

10 июля 1920 года Фишер скончался в Лондоне. Это был адмирал, способный выдвигать идеи и решительно, твердо их осуществлять, несмотря на сопротивление. Его стремление добиваться не количества, а качества позволило британскому флоту долгие годы занимать передовые позиции в мире.

АЛЬФРЕД ФОН ТИРПИЦ

Тирпица считают создателем большого флота, с которым Германия вступила в Первую мировую войну. Однако гросс?адмиралу так и не дали возможности управлять тем флотом, в организацию которого он вложил столько сил.

Альфред Тирпиц родился 19 марта 1849 в Кюстрине. Он происходил из семьи небогатого бюргера. В реальном училище у Альфреда были посредственные успехи. По совету школьного товарища Мальцана он весной 1864 года сдал вступительные экзамены в берлинское военно?морское училище. Флот того времени не пользовался в Германии популярностью. В 1866 году юноша был артиллеристом на парусном корвете «Ниобея», который в Ла?Манше ожидал столкновения с австрийским паровым корветом «Эрцгерцог Карл». В 1870 году он служил младшим лейтенантом на сильнейшем корабле первой броненосной эскадры «Кениг Вильгельм». Эскадра выходила в море, но не вступала в сражение с превосходящей по мощи французской. Моряки несли постоянную дозорную службу, высматривая сорванные с якорей мины. В 1871 году Тирпиц был старшим офицером канонерки «Блиц» — стационера на Эльбе, которую с 1872 года послали для охраны ловли сельди германскими промышленниками. В 1873 году, когда Тирпиц состоял вахтенным офицером на «Фридрихе Карле», корабль направили для защиты интересов немецких граждан в Испании, где шла гражданская война; корабль участвовал совместно с англичанами в захвате судов инсургентов, обстреливавших приморские города.

В 70?х годах молодой артиллерийский офицер Тирпиц рекомендовал механизацию артиллерийского дела и стремился к повышению боевой подготовки, добиваясь конечной цели. Когда в 1877 году стало ясно значение минного оружия, Тирпица послали в Фиуме для приема мин Уайтхэда. Он стоял во главе торпедного дела с мая 1878 года, в 1879 и 1880 годах продемонстрировал успешную стрельбу торпедами кронпринцу и кайзеру. Моряк рекомендовал торпедное оружие, как и другие нововведения, только по мере того как они становились реальной силой, чтобы, как он писал, «создать в кратчайший срок и с ограниченными средствами первоклассный флот, а не музей опытных образцов». На ранней стадии Тирпиц занимался решением вопросов технических, однако вслед за тем на поверхность всплыли проблемы использования торпед как нового вида оружия. В зимние месяцы моряк организовал курсы торпедного дела для офицеров и унтер?офицеров. Разработанная методика была применена на кораблях подготовленными им офицерами. Тирпиц приучал моряков к самостоятельности, помогал преодолевать существовавший тогда страх перед столкновениями. Начав с одиночного маневрирования, он переходил к действиям отрядами, добиваясь уровня боевой подготовки более высокого, чем на других кораблях. Моряк внушал офицерам, что маневры позволяют установить недостатки в тактике, но не гарантируют, что успешные действия на учениях могут служить рецептом в случае войны. Он проповедовал принципы для миноносцев в бою: «идти на сближение и стрелять в середину», «действовать сообразно обстоятельствам». Благодаря усилиям Тирпица развитие не пошло по пути создания прибрежного флота. Он настоял на сооружении миноносцев, пригодных для действия в Северном море. Однако Тирпиц считал, что минное оружие никогда не заменит линейных кораблей в качестве основной силы флота.

В 1886 году Тирпица поставили во главе созданной им минной инспекции, которая объединила руководство военной подготовкой, верфями и мастерскими. В 1887 году Тирпиц командовал флотилией миноносцев, сопровождавших будущего кайзера Вильгельма, и познакомился с принцем, интересовавшимся военно?морской техникой. Однако последующие морские министры слабо представляли роль минного оружия. Тирпицу пришлось приложить усилия, чтобы сохранить торпедное дело. В 1889–1890 годах он командовал в Средиземном море кораблями «Прейссен» и «Вюртемберг». Затем его хотели определить инспектором верфей, однако по предложению канцлера фон Каприви кайзер назначил его начальником штаба Балтийского флота.

Когда во время дискуссии на обеде для моряков в Киле весной 1891 года Вильгельм II оказался недоволен тем, что выступающие не предлагают путей улучшения дел, Тирпиц высказал свои соображения. Видимо, по этой причине в январе 1892 года кайзер назначил Тирпица начальником штаба верховного командования. Ему, как человеку, имевшему обширные познания в истории и тактико?стратегическую подготовку, предложили разработать тактику Флота открытого моря. Тот пригласил в штаб специалистов, работавших с ним в минной инспекции. В первую же очередь он обратил внимание на повышение боевой подготовки и воспротивился сухопутному подходу к мобилизации, при которой корабли мирного времени должны были половину экипажа передать на мобилизуемые суда и лишиться боеспособности. Тирпиц просил дать ему свободу действий в области интеллектуальной подготовки флота, поручив все остальные вопросы статс?секретарю по морским делам.

Тирпиц не согласился с практикой, при которой устав содержал набор эволюций. На осенних учениях 1892 года между морским ведомством и верховным командованием возникли разногласия, и был составлен устав, проект которого готовил Тирпиц. Следующим шагом явилось улучшение боевой подготовки на кораблях. Осенью корабли объединили под непосредственным руководством высшего командования. Из кораблей создавали значительные соединения, однако численность флота была так мала, что только применяя «бутафорские» корабли, удалось представить на учениях сражение двух флотов. На основе маневров 1892–1894 годов были разработаны линейная тактика и принцип эскадренной организации, по которой в тактическую единицу — эскадру входило не более 8 кораблей; при большей численности эскадры соединяли в общий строй. Наличие младших флагманов во главе эскадр позволяло в дыму сражения действовать самостоятельно, даже если сигналы главнокомандующего не были видны. Тирпиц восстановил термин «линейный корабль». Он утверждал, что в этот период его крупнейшим достижением стало развитие воинского духа на флоте.

Морское ведомство тогда в основу деятельности ставило крейсерскую войну. В докладе о флоте, который кайзер лично хотел прочесть для депутатов зимой 1894–1895 годов, он также исходил из этого тезиса. Однако Тирпицу удалось до доклада изложить Вильгельму II смысл одной из своих докладных записок, в которой он утверждал, что целью тактического организационного развития должен стать бой. На следующий день докладчик говорил не только о крейсерской войне, но и о линейном флоте, что привело в недоумение депутатов, не знавших, каким путем намерено идти морское ведомство. Получив в декабре 1895 года поручение кайзера дать заключение на записку верховного командования о строительстве флота, Тирпиц изложил свой подход. Он считал, что наметилась не только тактическая необходимость в линейном флоте, но и политическая, ибо бурный экономический и демографический взлет Германии требовал участия страны в переделе мира, а это неминуемо вело к столкновению с владычицей морей — Англией. Уже можно было говорить о том, не опоздала ли Германия к разделу колоний. Кроме того, расстановка сил в Европе делала союз с Германией ценным не столько из?за армии, сколько из?за флота.

Весной 1896 года Тирпица назначили командующим Восточно?Азиатской крейсерской эскадрой. Он получил задачу изыскать на побережье Китая пункт для сооружения военно?морской базы, ибо защищавшая интересы германской торговли эскадра зависела от английских доков в Гонконге. Тирпиц считал единственно пригодным и с военной, и с экономической точки зрения Циндао. Благодаря его настойчивости после долгих колебаний Берлин согласился с мнением адмирала.

Весной 1897 года Тирпиц получил приказ возвращаться и через США прибыл в Берлин. Его собирались назначить морским статс?секретарем. Сразу же адмирал высказал замечания по проекту закона о флоте, который ставил во главу угла большой заграничный флот. Он сказал кайзеру, что поскольку решительная крейсерская и океанская война против Англии невозможна без баз и из?за особенностей географического положения Германии, для защиты интересов страны требуется большой флот между Гельголандом и Темзой. Он считал, что необходимо создать флот, союз с которым был бы выгоден; до решения этой задачи следовало избегать международных конфликтов. Адмирал просил консультироваться с ним по политическим вопросам, связанным с использованием кораблей заграницей. Тирпиц получил согласие, но в дальнейшем кайзер и верховное командование не раз нарушали обещание.

Предоставив текущие дела заместителю, Тирпиц занялся подготовкой кораблестроительной программы. Он настаивал на том, чтобы программу приняли в качестве закона. Это требовалось для дисциплинирования морского ведомства, рейхстага и самого кайзера с его богатой фантазией. Германия не могла себе позволить создавать музей из разнотипных кораблей. Флот следовало развивать с уверенностью, что в рамках закона средства будут предоставлены.

Благодаря поддержке влиятельных лиц, к которым обращался Тирпиц, и развернутой в печати кампании поддержки идеи развития флота закон о кораблестроительной программе был принят. Однако адмирал понимал, что после окончания 6?летней программы?минимума 1897 года необходимо осуществить и следующие. Уже в начале 1900 года последовала новелла (дополнение) к закону, связанная с ростом цен; ввиду оскорбительных действий англичан и американцев против германских судов, новеллу приняли быстро. Вторая судостроительная программа была разработана уже с учетом соперничества Германии и Англии на море; ничем иным нельзя было объяснить удвоение численности судов. Тирпиц хотел избежать угроз в адрес Англии, однако ввиду антианглийской кампании в прессе был вынужден сказать в декабре 1899 года в рейхстаге, что программа предусмотрена на случай столкновения с самым сильным флотом в Северном море. Он стремился создать соотношение сил, при котором борьба с германским флотом стала бы рискованной для англичан. Программу приняли в 1900 году. Исключив крейсера для заграничной службы, рейхстаг поддержал создание линейного флота. Сам Тирпиц обещал кайзеру, что тот к концу выполнения программы получит 38 броненосцев с кораблями сопровождения, и флот этот, уступающий лишь английскому, станет залогом безопасности страны. В том же году моряк получил дворянство.

Благодаря принятым мерам при скромных расходах удалось создать флот, численно уступающий английскому, но превосходящий его по живучести, броневой защите и другим качествам. Параллельно пришлось решать проблемы расширения шлюзов и каналов, чтобы можно было выводить в море корабли больших размеров. Тирпиц осторожно использовал новинки. В частности, подводные лодки он предложил пустить в серию, когда появились и прошли проверку мореходные образцы. Лодки адмирал предлагал строить в количестве, необходимом для борьбы с неприятельской торговлей. Сомневаясь в эффективности дирижаблей, он поддержал развитие морской авиации.

По мере развития флота Тирпиц добился, чтобы кроме крейсирующих эскадр, соединяющих Германию с ее гражданами за границей, и новые корабли ходили в дальние плавания с целью получить практику и продемонстрировать свой флаг.

Тирпиц выступал в роли политического деятеля, которому приходилось лавировать между требованиями кайзера и руководителей кабинета. Чаще всего адмирала не ставили в известность о внешнеполитических действиях, которые могли быть восприняты как вызов Великобритании или другим странам. Нередко внешнюю политику вели люди, которые нарушали принципы адмирала: всячески сохранять мир и избегать инцидентов, оскорбляющих англичан. Сам кайзер допускал публичные высказывания, которые можно было воспринять как угрозы морским противникам. Тирпиц считал необходимым поддерживать добрые отношения с Россией; однако постройка железной дороги Берлин — Багдад и отказ от договора с Россией в 1890 году вызвали русско?французский союз и подъем антинемецких настроений. Он полагал, что внешняя политика Германии перед мировой войной привела к ослаблению ее престижа в мире и ухудшению отношений со многими странами, включая США и Японию.

С 1906 года Тирпиц добивался постройки ежегодно в среднем 3 больших кораблей и сокращения срока их службы, чтобы быстрее обновлять корабельный состав. Это вызвало беспокойство в Англии. Тирпиц, чтобы уменьшить это беспокойство, был согласен закрепить превосходство британского флота над германским в соотношении 16:10, которое предложил Черчилль. Однако морское соглашение так и не было достигнуто, ибо в основе лежали экономические противоречия между двумя странами, борющимися за господство в мире.

В 1908–1918 годах Тирпиц состоял членом прусской палаты господ. После Агадирского кризиса 1912 года он предложил держать в первой линии не 2, а 3 эскадры, чтобы можно было повысить боевую подготовку моряков, служащих весь срок на одном корабле. На переговорах с английским послом Ходценом он согласился на минимальные уступки, однако по упорству англичанина понял, что Великобританию устроил бы только отказ Германии от развития флота.

В 1911 году Тирпиц получил чин гросс?адмирала. Но в 1911–1912 годах он не раз подавал в отставку, борясь за создание морской силы в соответствии с Законом о флоте 1900 года.

В 1912–1914 годах благодаря уменьшению числа кораблей, строящихся в год, с трех до двух, англо?германские отношения заметно улучшились. В 1913 году было достигнуто даже соглашение на основе соотношения 16:10. Однако не стоило переоценивать это улучшение. В 1914 году запрошенные Тирпицем увеличения расходов на службу флота в иностранных водах наряду с неосторожными действиями дипломатии привели к протесту Англии. Но отношения двух стран выглядели так хорошо, что впервые за многие годы английская эскадра прибыла в Германию на празднование Кильской недели. Она ушла после убийства в Сараево.

Тирпица в начале переговоров, приведших к войне, не было в Берлине. Он вернулся лишь 27 июля, когда по приказу кайзера флот пришел к портам. Он не знал об опасности вступления в войну Англии. Однако, когда Германия объявила войну России и готовилась объявить войну Франции, Тирпиц отметил, что проход германских войск через Бельгию приведет к вступлению в войну Англии. Так и получилось.

27 и 28 августа гросс?адмирал настаивал на том, что острие политики следует направить против Англии, но оказался практически в одиночестве. Правительство, вопреки предложениям морского статс?секретаря, делало все для примирения с Англией на море, что приводило к обратным результатам, а Тирпиц выглядел сторонником войны. Не было согласовано сотрудничество флота с армией, которая считала действия на море второстепенными. Гросс?адмирал видел основные пути давления на англичан в захвате побережья у Кале и Фландрии и морское сражение. Однако большинство предполагало не раздражать Англию, используя только сам факт существования флота.

Тирпиц также считал, что флот сделал немало, обеспечив судоходство на Балтике и фланги армии, защитив нейтралитет Голландии и Дании и охраняя от тесной блокады берега Германии, создав союзникам угрозу на Средиземном море и побудив вступить в войну Турцию. Он оттянул огромные ресурсы и полтора?два миллиона англичан на поддержание их собственного гигантского флота, чем облегчил действия армии. Успехом были и крейсерские операции, которые стоили втрое дешевле, чем нанесенный ими ущерб. Однако результат был бы лучше, если бы власти принимали верные решения и существовало единое руководство морским ведомством.

Планы Тирпица 1890?х годов были рассчитаны на нейтралитет Англии. Однако когда в середине 90?х годов изменились обстоятельства, морской статс?секретарь уже не участвовал в разработке планов, а в последние предвоенные годы от него этот план скрывали. Тирпиц был удивлен тем, что по плану флоту в Северном море следовало вести малую войну для ослабления противника и лишь при удобных обстоятельствах разрешалось действовать активно. Генеральный морской штаб (Генмор) ожидал нападения англичан и сражения при Гельголанде. Тирпиц же считал, что необходимо проявить инициативу, пользуясь порывом моряков и тем, что англичане не знают технического превосходства германских кораблей.

При нападении англичан на Гельголанд против них были высланы лишь крейсера; главные силы оставались на базе, хотя и было удобно нанести удар и уничтожить часть неприятельского флота у своих берегов. Однако потеря 3 крейсеров вместо переоценки планов привела к тому, что оборонительная тенденция усилилась. Кайзер требовал избегать потерь и все крупные выходы кораблей согласовывать с ним. Попытка Тирпица разъяснить монарху гибельность такой стратегии привела к отчуждению между ними.

Тирпиц считал основными причинами ухудшения настроений на судах флота его бездействие и агитацию социалистов. Бездействие же вытекало из позиции Генмора и командования флотом. Попытки Тирпица добиться активных действий флота вели к его изоляции. На предложение поставить его во главе объединенного командования флота с Генмором кайзер не согласился. Он понял, что рекомендациям его не следуют.

Тирпиц полагал, что существовавшие правила морского права не соответствуют изменившимся обстоятельствам. В ответ на нарушения морского права англичанами гросс?адмирал считал необходимой подводную блокаду. Когда этот вопрос обсуждал Генмор осенью 1914 года, Тирпиц предложил не объявлять блокаду берегов Англии ранее, чем появится необходимое количество подводных лодок, и начать с малого, с блокады устья Темзы. Однако в феврале было решено объявить опасной зоной для судоходства прибрежные воды Англии и Ла?Манша, что вызвало недовольство многих стран. Протесты США после потопления «Лузитании» привели к ограничению подводной войны, сделавшему ее неэффективной; предложение Тирпица обвинить Америку в нарушении нейтралитета в связи с поставками ею оружия воюющим странам не использовали. Только в 1916 году командование армии согласилось с Тирпицем, что единственная возможность переломить ситуацию в войне — применить неограниченную подводную войну. Так как кайзер отклонил предложение о подводной войне и даже не привлек Тирпица к совещанию по этому вопросу, 12 марта адмирал обратился с очередным прошением об отставке и получил ее 17 марта 1916 года. Он еще в апреле пытался повлиять на решение отказать в требовании США прекратить германскую подводную войну, но безуспешно. Весной 1917 года потери Англии в тоннаже в результате неограниченной подводной войны оказались столь велики, что поставили страну на грань катастрофы. Тирпиц считал, что надводный флот осенью 1914?го и подводный — весной 1916 года могли привести к победе.

В сентябре 1917 года вместе с В. Каппом Тирпиц основал Немецкую отечественную партию с целью вызвать в германском народе национальное движение, противостоявшее социалистам — сторонникам мира любой ценой, и тем самым показать загранице, что в Германии не иссякли силы сопротивления. Но германское правительство не воспользовалось возникшим движением для того, чтобы добиться лучших условий завершения войны, и обвинило партию в аннексионизме. В результате непонимания правительства партия не могла добиться успеха. Вольфганг Капп 13 марта 1920 года вместе с группой офицеров рейхсвера (Людендорф и др.) поднял мятеж, но 17 марта его подавили берлинские рабочие.

В 1919 году Тирпиц издал «Воспоминания» (русский перевод 1957 года), в которых объяснил поражение Германии тем, что по вине политического руководства германский флот не получил надлежащего применения. В 1924–1928 годах он — член рейхстага от немецкой национально?народной партии. Скончался Тирпиц 6 марта 1930 в Эбенхаузене, около Мюнхена. Его именем назвали один из крупнейших линейных кораблей гитлеровского флота.

ФРИДРИХ ФОН ИНГЕНОЛЬ

Адмирал Ингеноль командовал германским Флотом открытого моря в начале Первой мировой войны. Все его попытки активных действий сдерживали правительство и кайзер.

Ингеноль родился 30 июня 1857 года в Нейвиде. Начал службу на флоте он в 1874 году, с 1909 года командовал эскадрой крейсеров, а с 1913?го, произведенный в адмиралы — Флотом открытого моря.

В предвоенные годы Генеральный морской штаб (Генмор) Германии готовил план войны втайне даже от статс?секретаря по морским делам Тирпица. Операционный план предписывал флоту в Северном море вести против Англии лишь малую войну, пока не будет достигнуто ослабление противника, позволяющее перейти к решительным действиям. Впрочем, в благоприятных условиях командующий Флота открытого моря мог нанести удар, не дожидаясь такого положения. Однако не следовало ожидать, что англичане прибегнут к ближней блокаде; следовательно, невелики были и шансы ослабить противника у своих берегов. Тем не менее начальник Генмора фон Поль считал, что английский флот перейдет в наступление и сражение может произойти у Гельголанда. Он рассчитывал, что к осени обстановка сложится для германского флота более благоприятно. С таким планом Флот открытого моря вступал в войну. Более того, политическое руководство, желая продемонстрировать миролюбие Германии, перед войной распределило линейный флот между Балтийским и Северным морями, и когда потребовалось его собрать, при проходе еще не готовым Кильским каналом часть кораблей получила повреждения, которые проявились в ходе боевых действий.

При таких обстоятельствах Ингенолю пришлось руководить боевыми действиями. В начале Первой мировой войны он сам был сторонником доктрины уравнивания сил с британским флотом методами малой войны для последующего генерального сражения и разгрома Великобритании на море. Выманить противника в море можно было лишь активными крейсерскими операциями, а безопасность этих операций обеспечивала только поддержка всего флота. Однако линейному Флоту открытого моря было запрещено удаляться более чем на сто миль от Гельголанда. Командующий пробовал проявлять максимум активности в этих пределах. На коммуникациях действовали вспомогательные крейсера и подводные лодки, корабли ставили мины и проникали до английских берегов. Однако главные силы стояли без движения, что отрицательно действовало на настроение личного состава. На настойчивое предложение Ингеноля активизировать действия ему отвечали отказом, мотивируя это тем, что одним существованием готовый к бою флот не позволял неприятелю нападать на берега Северного и Балтийского морей и мешать торговле с нейтральными странами на Балтике, избавляя армию от обороны побережья. Опасаясь уменьшения авторитета флота после неудачного генерального сражения, корабли удерживали на базах. Разрешалось использовать благоприятные случаи, но лишь линейным крейсерам.

Все эти обстоятельства привели к тому, что Ингеноль составил для линейного флота оборонительный план и ожидал противника у Гельголанда, ограничиваясь операциями эсминцев у берегов Великобритании.

Первоначально ожидание германского морского командования оправдалось. Английское командование 28 августа осуществило набег на германские легкие силы, стоявшие в Гельголандской бухте. Рано утром английские крейсера атаковали германское охранение, потопили старый миноносец и удалились в море. За ними послали в погоню германские крейсера даже без эскорта эсминцев. Однако крейсера внезапно столкнулись с засадой, ибо английский крейсерский отряд сопровождали линейные крейсера, которые потопили «Кельн» и «Майнц».

Командующий Флотом открытого моря адмирал Ингеноль лишь в полдень узнал о нападении британских линейных крейсеров и приказал разводить пары на 14 дредноутах, но было уже поздно. Таким образом, немцы упустили возможность сразиться у своих баз с неприятельским флотом, если бы он был поблизости. Моряки были недовольны бездеятельностью. В объяснении, направленном Тирпицу, было отмечено, что Ингеноль ожидал атаки английского флота в Гельголандской бухте за минными заграждениями. Командование флота оправдало это решение. Кайзер не желал потерь вообще — посему на все выходы в море и крупные операции командующий должен был получать его разрешение. Когда Тирпиц высказал несогласие с таким ограничением, разговор вызвал отчуждение монарха к адмиралу.

Заметки Тирпица в дневнике за август—октябрь 1914 года свидетельствуют, что Ингенолю не давали проявлять активность. 3 сентября гросс?адмирал записывал: «Действия Ингеноля тормозит кайзер. Он не желает подвергать флот никакому риску. Он хочет повременить до зимы, а может быть и до конца войны…» 28 сентября Тирпиц заметил, что и Поль, и Ингеноль не гении, 29 сентября — что Ингеноль посылает запросы в расчете на отрицательный ответ Поля и кайзера, и писал: «В таком положении нужно рисковать головой, если считать, что делаешь правильно».

8 октября Тирпиц отметил, что считает «абсолютно неправильным приказ Ингеноля „не рисковать“ и не вступать в бой с превосходящими силами врага. Другими словами, это называется набальзамировать наш флот… Чтобы сделать что?нибудь с нашим флотом, нужен человек большой решимости, а Ингеноль при всех своих хороших качествах лишен ее».

12 сентября сообщение адмирала фон Ингеноля, по мнению Тирпица, свидетельствовало о бесперспективности пытаться уравнять силы методами малой войны. Тирпиц полагал, что следует воздержаться от генерального сражения до выяснения позиции Турции, и во всяком случае порицал план прорыва блокады у Лидеснеса 3 линейными крейсерами без поддержки флота. В письме Полю от 1 октября Тирпиц аргументированно настаивал: «…я считаю, что инициативу адмирала Ингеноля ни в коем случае не стоит ограничивать и что нужно разрешить ему действовать по собственному усмотрению, в зависимости от обстоятельств… По моему личному мнению, наш флот обладает гораздо большей силой, чем можно заключить по нынешнему способу ведения войны. Это особенно относится к нашим совершенно неиспользуемым миноносцам… я полагаю, что дальнейшие вылазки всего нашего линейного флота становятся совершенно необходимыми». По его мнению, при известии о неприятельских кораблях в море надо было не задерживать выход трех крейсеров, а вывести весь флот. 11 октября Тирпиц отметил, что директива, требующая от флота не выходить в море и избегать потерь, лишает его возможности дать решительный бой.

Вероятно, именно настойчивость Тирпица способствовала тому, что Ингенолю, наконец, ослабили путы. К осени активность германского флота стала возрастать. Фридрих фон Ингеноль намеревался силами эскадры линейных крейсеров Франца фон Хиппера обстреливать берега Англии, чтобы выманить часть английского флота в открытое море и разгромить его. Так как кайзер запретил выводить для стратегического прикрытия линейные корабли, все ограничилось безрезультатным обстрелом побережья и постановкой большого минного заграждения, после чего германские корабли вернулись к своим портам, избежав встречи с вышедшими в море английскими линейными крейсерами.

Тирпиц писал в воспоминаниях об этом периоде:

«Боязнь задеть самолюбие начальника Генмора не позволяла мне непосредственно общаться с командующим флотом Ингенолем — человеком храбрым и рыцарственным. Но впечатление, вынесенное мною из ознакомления с работой командования флота во время моего посещения Вильгельмсхафена 25 октября, усилило мои сомнения насчет того, стоило ли приписывать бездействие флота только указаниям ставки. После беседы со мной Ингеноль добился разрешения кайзера сделать набег на Ярмут, который и был им произведен 3 ноября. Этот набег, а также исполненное надежды письмо Ингеноля от 9 ноября, в котором он выражает уверенность, что столкновение с англичанами, возможное во время таких набегов, закончится нашей победой, побудили меня добиваться для него полнейшей свободы действий. Морской кабинет считал в то время смену командующего флотом по меньшей мере преждевременной».

После известия о сражении при Коронеле Ингеноль решил воспользоваться тем, что 2 английских линейных крейсера далеко от метрополии. Он добился от кайзера, ободренного первым набегом на берега Англии, разрешения вывести в море линейный флот.

Утром 15 декабря в море для обстрела английских приморских городков вышли 5 линейных и 4 легких крейсера. Через 12 часов за ним последовали главные силы Ингеноля, которые в центре Северного моря должны были служить прикрытием Хипперу. Англичане как раз в это время освоили германский код и узнали заранее по радиопереговорам о выходе эскадры Хиппера. Однако они не подозревали о выступлении главных сил Ингеноля, и потому для перехвата Хиппера послали только часть Гранд Флита. Вечером 15 декабря вышли 4 линейных крейсера, 6 новейших дредноутов в сопровождении крейсеров и эсминцев под командованием вице?адмирала Джорджа Уоррендера.

Эскадры Ингеноля выступили из устьев Ядэ и Эльбы под вечер, чтобы воспользоваться темнотой. Все корабли тщательно затемняли. Расстояние между флагманскими кораблями эскадр установили в семь с половиной миль. В охранение выслали вперед броненосные крейсеры «Принц Генрих» и «Роон» с флотилией эсминцев, в боковое охранение — 2 легких крейсера и 2 флотилии миноносцев, сзади шел легкий крейсер «Штеттин» с 2 флотилиями. Противник выхода Флота открытого моря не заметил. До утра германское охранение задерживало рыболовецкие суда, но ничего опасного не обнаружило. Только в 5 часов 20 минут авангардный миноносец заметил 4 неприятельских эсминца. Так как до места, где флоту следовало ожидать свои линейные крейсеры, оставалось 20 миль, Ингеноль продолжил движение. Однако, получив сообщение от миноносца охранения, что его преследуют, командующий приказал повернуть на юго?восток, чтобы избежать ночной минной атаки, ибо до рассвета оставалось полчаса.

Когда из?за перестрелки эсминцев разгорелся 2?часовой бой кораблей охранения двух флотов, ни тот, ни другой противник не ведали о присутствии неприятеля. Англичане выполняли свою задачу — выйти в район у юго?восточного края Доггер?банки, чтобы перехватить возвращающуюся к базам эскадру Хиппера.

Ингеноль подходил к Доггер?банке с юга и находился невдалеке от главных сил Уоррендера. У него был шанс, продолжив движение вперед, разгромить наиболее современную часть Гранд Флита, обеспечив себе превосходство на море. Но Ингеноль, слыша шум дальней канонады, не знал, с каким противником идет бой. Выйдя далеко за разрешенную ему линию от Терсхелинга до Хорнсрифа, адмирал не решился рискнуть всем Флотом открытого моря. Он приказал повернуть на юго?восток почти на 180 градусов, затем — еще восточнее и прибавить скорость. Неприятельские флоты начали расходиться. К 13 часам Флот открытого моря, находившийся рано утром в 50 милях от неприятельских линкоров, был уже слишком далеко, чтобы атаковать их. К вечеру 16 декабря эскадры вернулись на базы.

22 декабря Тирпиц с горечью записал: «Чтобы вынести решение по вопросу о вылазке нашего флота в северо?западном направлении, надо сначала расследовать это дело. Удастся, вероятно, собрать очевидные доказательства виновности некоторых подчиненных Ингеноля, но не его самого, а потому рассчитывать на большие изменения не приходится. Главные трудности заключаются в том, что кайзер в принципе согласен с ним и желает, чтобы все продолжалось по?прежнему».

25 декабря Тирпиц записал, что за вылазку в Англию Поль награжден Железным крестом I степени, а кайзер хочет, чтобы войну вели как раньше.

В январе Тирпиц потерял веру в Ингеноля окончательно. Он писал о том, что 16 декабря адмирал держал в руках судьбу Германии. Ему удалось договориться наконец с Полем. Однако задуманный набег не состоялся. Только 12 января 1915 года Тирпиц отметил, что его нажим подействовал и новые указания дают Ингенолю такую свободу, что если он захочет, дело двинется вперед.

15 января Тирпиц отметил, что если бы Ингеноль был вождем, то немедленно появился бы недостаток в снарядах, производство которых отставало от потребностей. Однако командующий флотом собирался не вести сражение, а послать одну за другой 2 эскадры в Киль для подготовки. 3?я эскадра отправилась к Эльбе 21 января.

К середине января флот был приведен в боевую готовность. 23 января установилась благоприятная погода. Ингеноль поручил командующему боевыми разведывательными силами Хипперу произвести разведку в районе Доггер?банки и при обнаружении неприятельских легких сил уничтожить их. Англичане, по предположению германского командования, намеревались в темные ночи «закупорить» устья рек Северо?Западной Германии и заблокировать флот. Выйти следовало вечером, с рассветом 24 января скрытно подойти к банке и вернуться к вечеру, в темноте. Для поддержки Ингеноль располагал лишь 7 дредноутами, ибо остальные отрабатывали стрельбу по мишеням в Балтийском море.

23 января германская эскадра (3 линейных, броненосный и 4 легких крейсера, 15 эсминцев) вышла в район Доггер?банки, куда английское командование, осведомленное от радиоразведки о выходе Хиппера, выслало эскадру адмирала Д. Битти (5 линейных крейсеров с охранением). Битти 24 января встретился с германскими кораблями у восточного края Доггер?банки. В результате боя был потоплен устаревший броненосный крейсер «Блюхер» и серьезно поврежден линейный крейсер «Зейдлиц». У англичан был выведен из строя один линейный крейсер, второй сел на мель. Английский флот не смог использовать превосходство для разгрома противника, и уцелевшие германские корабли вернулись на базу.

26 января Тирпиц писал:

«При вылазке была совершена та же ошибка, что и раньше, а именно: флот был в гавани, а не в том месте, где должно находиться прикрытие. На кайзера это, вероятно, окажет такое воздействие, что он вообще законсервирует флот».

Гросс?адмирал оказался прав. В Германии были недовольны боем линейных крейсеров. Из?за потери «Блюхера» Ингеноля в январе 1915 года сняли с поста командующего Флотом открытого моря, а в феврале уволили в отставку. Его сменил начальник генерального морского штаба Гуго фон Поль, человек больной, который через год, 24 января 1916 года, оставил пост. При нем флот 5 раз выходил в море, но не удалялся от баз более чем на 120 миль.

Ингеноль после снятия с поста оказался в лагере Тирпица. Он призывал к сплочению партии оппозиции против неверных действий правительства, однако Тирпиц считал, что чиновники не могут быть нелояльны. Он все еще не мог смириться, что в руках Ингеноля была судьба Европы и флот не вступил в бой. Тирпиц сокрушался, что если бы он осенью хорошо понимал Ингеноля, как сейчас, можно было бы добиться своего у кайзера. Летом 1915 года Ингеноль был сторонником передачи командования флотом Тирпицу. Тот считал, что для улучшения положения необходимо изменить всю систему, начиная с ключевых фигур управления и их единомышленников. Но это оказалось несбыточным. 7 сентября 1915 года кайзер подписал приказ, в котором требовал доверия к верховному командованию и подчинения его воле, запрещал офицерам высказываться о подводной войне и объявлял «тяжелой политической ошибкой» стремление к бою в Северном море. После этого флот надолго оказался в бездействии.

Ингеноль умер 19 декабря 1930 года в Берлине. Ему еще удалось увидеть начало возрождения Германского флота.

ДЖОН РАШУОРТ ДЖЕЛЛИКО

Адмирал Джеллико, лорд Скала, командовал Гранд Флитом большую часть Первой мировой войны, включая Ютландское сражение. До сих пор историки спорят, мог ли флотоводец разгромить германский флот в бою.

Джеллико родился 5 декабря 1859 года в Саутгемптоне. На флот он поступил в 1872 году. В 1884 году окончил морской колледж, участвовал в колониальных войнах против Египта (1882) и Китая (1900). В 1907 году его произвели в контр?адмиралы, в 1910 году — в вице?адмиралы. С 1913 года Джеллико был вторым морским лордом.

Когда летом 1913 года было решено провести учения по отражению нашествия на Британские острова, командовать этой операцией поручили Джеллико, а его противником стал Каллаген. Соотношение сил примерно соответствовало соотношению германского и английского флотов. Учения максимально приблизили к боевым условиям, погрузили на транспорты войска, изображающие экспедиционный корпус. Джеллико следовало высадить эти войска между Блайтом и Сандерлендом. Когда маневры начались, транспорты и корабли Джеллико прошли незамеченными и успешно высадили десант, а линейный флот Каллагена понес большие «потери» от развернутых Джеллико подводных лодок. Учения продемонстрировали такую неподготовленность к отражению вторжения, что Черчилль прекратил их, опасаясь, что сведения достигнут Германии. На следующих маневрах в августе линейные крейсера Битти втянули корабли Джеллико в бой до прихода флота Каллагена. Однако первая попытка вызвала в Англии такую тревогу, что при Комитете Имперской Обороны возобновила работу «комиссия по вторжению», которая выдала рекомендации по организации территориальных войск для борьбы с десантами противника. На 1914 год были запланированы многочисленные учения в водах метрополии. Учения прервала война.

Во время Первой мировой войны в 1914–1916 годах флотоводец был главнокомандующим Гранд Флитом. 4 августа, в день объявления войны Германии, Джеллико получил приказ с линейными кораблями Гранд Флита выйти к меридиану 2 градуса восточной долготы для перехвата неприятельских рейдеров. А линейные крейсера с легкими силами направлялись к берегам Норвегии. О войне узнали уже в море. 7 августа, не найдя целей, флот вернулся в Скапа?Флоу для пополнения запасов топлива. Первые дни противники ограничивались действиями легких сил. Так как общественное мнение в Англии возмущала бездеятельность флота, было решено атаковать германские патрульные корабли и навести часть легких сил под орудия линейных крейсеров. Атаку начали утром 28 августа. Кроме ранее намеченных броненосных крейсеров, эсминцев и подводных лодок, Джеллико выделил 6 быстроходных легких крейсеров. Именно им в значительной мере пришлось вести бой с противником, пока на сцену не вышли линейные крейсера. Германский флот лишился 3 крейсеров и эсминца, многие корабли получили повреждения. Эта первая победа воодушевила британских моряков, а Битти, командовавшему линейными крейсерами, и Тируиту, командовавшему флотилией эсминцев в Гарвиче, принесла славу.

Разочарованное в задуманной до войны стратегии ослабления противника действиями легких сил и подводных лодок, германское командование предприняло 3 ноября обстрел Ярмута линейными крейсерами Хиппера. Англичане не смогли перехватить сразу же отошедшую германскую эскадру. Джеллико ограничился в качестве контрмеры перебазированием в Розайт 8 эскадренных броненосцев и 4 броненосных крейсеров для отражения нападений на восточное побережье.

О следующем набеге германского флота уже стало известно от начавшей работу по расшифровке германских радиопереговоров «комнаты 40». Первым ее успехом стала информация о выходе в море линейных крейсеров Хиппера 15 декабря. Однако англичане не знали, что в поддержку Хипперу выходит и Флот открытого моря. Поэтому, кроме линейных крейсеров Битти, Джеллико направил только часть Гранд Флита. 4 линейных крейсера Битти вышли из Кромарти, эскадра крейсеров — из Розайта. Командующим операцией Джеллико назначил вице?адмирала Д. Уоррендера, который со 2?й эскадрой линейных кораблей (6 новейших дредноутов) выходил из Скапа?Флоу. Этим силам следовало перехватить 16 декабря у Доггер?банки Хиппера, когда тот будет возвращаться. Фактически охранение британского флота утром 16 декабря встретилось и вело бой с охранением Флота открытого моря. Однако адмирал Ингеноль не знал, что против него выступают значительно меньшие силы, поэтому не решился продолжить движение и повернул в свои порты. Битти, преследовавший германские корабли, также не знал, что впереди главные силы противника. Тем временем Хиппер спокойно прошел к берегам Англии, обстрелял Хартпул, Скарборо, Уитби и благополучно вернулся, разойдясь в шторм с британскими кораблями.

Обстрел городов вызвал возмущение в Англии, впервые пострадавшей с середины XVII века. Но Джеллико не стал искать виновных. Он ограничился переводом линейных крейсеров в Розайт, ближе к цели возможного нового рейда.

23 января 1915 года в результате деятельности «комнаты 40» стало известно о выходе эскадры Хиппера, и на перехват послали линейные крейсеры Битти. В бою у Доггер?банки 24 января англичане потопили броненосный крейсер «Блюхер», однако основным силам Хиппера удалось уйти. Этот бой вызвал перестановки и в британском, и в германском командовании.

Следующее столкновение произошло после того, как командующим Флотом открытого моря стал Рейнгард Шеер. Весной 1916 года германский флот совершал вылазки, истребил несколько английских кораблей. 31 мая выступил весь Флот открытого моря. В тот же день вышли и главные силы Гранд Флита, что привело к Ютландскому сражению.

В авангарде германского флота шли 5 линейных крейсеров Хиппера. В 60 милях далее двигались 16 дредноутов и 6 эскадренных броненосцев адмирала Шеера в охранении легких сил, всего 99 вымпелов. Кроме того, Шеер развернул 18 подводных лодок для оповещения о движения вражеских сил.

В английском флоте авангард составили 6 линейных крейсеров Битти и 4 приданных ему быстроходных сверхдредноута типа «Куин Элизабет» с охранением под командованием контр?адмирала Хью Эван?Томаса. Они двигались с запада на восток к проливу Скагеррак. В десятках миль севернее 2 колоннами шли главные силы Гранд Флита под флагом Джеллико. Они включали 16 дредноутов, 3 линейных и 4 броненосных крейсера с сильным охранением; линейные крейсера контр?адмирала Горацио Худа составляли авангард главных сил. Поблизости шла вторая колонна вице?адмирала М. Джерама (8 дредноутов, 4 броненосных крейсера с охранением). Английские силы насчитывали 155 вымпелов.

Предполагалось, что Битти завяжет бой с противником и наведет его на главные силы, что позволит разгромить Хиппера. Но подобный план был и у германского командования.

Противники соблюдали полное радиомолчание и не знали о движениях друг друга. Так как германский флот направлялся к северу перпендикулярно курсу английского, противники могли разминуться, и только случайная встреча кораблей охранения стала завязкой морского сражения.

Сначала сражение пошло по германскому плану. Авангард Битти вступил в бой с эскадрой линейных крейсеров Хиппера, который своим отступлением вывел английские линейные крейсера под огонь всего германского флота. Корабли Эван?Томаса, не принявшие сигнал Битти о решительном преследовании противника, прибыли к месту боя с задержкой, и англичанам не удалось полностью разбить германский авангард до встречи с главными силами. В то же время они лишились 2 линейных крейсеров.

В рапорте, озаглавленном «Ошибки, допущенные в Ютландском сражении», Джеллико порицал Битти за то, что тот перешел в наступление, не дожидаясь Эван?Томаса. Однако Битти вполне резонно полагал, что в случае задержки рисковал упустить противника.

Оказавшись под обстрелом Флота открытого моря, Битти повернул на обратный курс и направился к главным силам Гранд Флита. Вскоре вступили в бой линейные крейсера Худа; однако один из них также взлетел на воздух. Германский флот решительно преследовал, пока впереди не показались корабли Гранд Флита.

Главные силы англичан двигались теперь 6 колоннами по 4 дредноута. Флаг Джеллико развевался на сверхдредноуте «Айрон Дьюк». Сначала англичане слышали отдаленную канонаду, затем увидели бой авангардов. Джеллико начал перестраивать 24 дредноута в боевую линию. Только после 18 часов началась перестрелка главных сил. Шеер, видя превосходство противника, повернул «все вдруг» на 180 градусов и направился к своим портам, стараясь в сумерках оторваться от Гранд Флита, который перешел в наступление. Германские корабли до темноты совершили несколько поворотов для уклонения. Джеллико не решился на ночной бой. В условиях того времени он опасался потерять управление флотом и приказал снизить скорость до 14 узлов. Адмирал намеревался продолжить сражение утром. В темноте происходили столкновения устаревших кораблей и легких сил. Но к 3 часам 3 июня Шееру удалось привести свои корабли с усталыми экипажами к Хорнс Рифу. Ему пришлось затопить линейный крейсер «Лютцов». Остальные дредноуты, несмотря на повреждения, вернулись на базы. К утру на английском флоте стало ясно, что противника упустили.

В Германии бой оценили как «победу при Скагерраке». В Англии сначала путаная информация для прессы вызвала в обществе впечатление поражения. Действительно, потери британского флота (14 кораблей общим водоизмещением 111 тысяч тонн и 6784 офицера и матроса) оказались значительно крупнее германских (11 кораблей водоизмещением 62 тысячи тонн и 3058 человек). Однако фактически Гранд Флит оказался после сражения боеспособным, тогда как Флот открытого моря требовал несколько месяцев ремонта. Со временем, после публикации «Рапорта адмирала Джеллико о Ютландском сражении», в Англии признали, что сражение явилось победой британского флота. Обе стороны наградили отличившихся.

В рапорте о Ютландском сражении Джеллико сообщал, что только темнота помешала довершить разгром германского флота. Он утверждал, что стратегия верна, тактика достойна восхищения, а традиции живут и побеждают. Пресса сравнивала Джеллико и Битти с Нельсоном. Однако уже 4 июня сам Джеллико, обращаясь к морякам Гранд Флита, заявил, что «сложившаяся к этому времени ситуация дает мне полное право констатировать, что славные традиции, унаследованные нами от многих поколений отважных моряков, самым серьезным образом поколеблены». В письме военному министру он предлагал назначить расследование, если его действия сочтут неверными. 24 июня адмирал направился для доклада в адмиралтейство. Встретивший его в пути Битти увидел, как он морально и физически подавлен тем, что упустил возможность одержать великую победу.

После сражения, когда выяснились подробности, флот разделился на сторонников Джеллико и Битти, причем последние обвиняли командующего в нерешительности и даже в трусости, считая, что Битти мог добиться успеха. Противники же считали, что Битти зря ввязался в бой и не смог разумно использовать свои силы. Джеллико пытался сгладить трения, организовав торжественную встречу линейных крейсеров в Скапа?Флоу. Однако дискуссия в печати развернулась на долгие годы, и сами герои, Джеллико и Битти, участвовали в ней.

Надо сказать, что вина за ход сражения лежала и на адмиралтействе, которое снабдило Джеллико непрофессионально интерпретированными переводами германских радиограмм, и они ввели его в заблуждение о расположении германских эскадр.

18 августа 1916 года Шеер вывел в море 18 дредноутов и 2 линейных крейсера в охранении легких сил, предоставляя Джеллико последнюю возможность. Получив сведения о выходе противника, Джеллико выступил даже ранее германского флота. Однако гибель от торпед подводной лодки крейсера «Ноттингем» заставила его повернуть назад, и только через 4 часа адмирал возобновил движение к югу. Если бы не эта задержка, он наверняка с 29 дредноутами и 6 линейными крейсерами мог одолеть более слабого врага. К 14 часам авангард Битти оказался в 40 милях от Флота открытого моря. Однако теперь Шеер, получив известие с дирижабля о приближении английских линкоров (за которые приняли эсминцы), повернул и вечером приближался к своим базам. Джеллико пришлось возвращаться. На отходе германские подводные лодки потопили крейсер «Фалмут». Это событие привело Джеллико в уныние, и на совещании флагманов Гранд Флита 13 сентября он заявил, что при дальнейших попытках зайти южнее широты Хорнс Рифа флот ожидают большие потери. С ним все согласились. Германский флот также прекратил активность после нескольких потерь до 1918 года.

В ноябре 1916 года Джеллико после нескольких дней раздумий принял предложение морского министра занять пост первого морского лорда. До конца 1917 года он занимал этот пост. Под его руководством была начата активная борьба с германскими подводными лодками. Еще 29 октября 1916 года, до развертывания неограниченной подводной войны, Джеллико писал адмиралтейству:

«Серьезная опасность в том, что наши потери торгового тоннажа вместе с потерями торгового тоннажа нейтральных стран могут к началу лета 1917 года настолько сказаться на ввозе продуктов в страны союзников, что это может заставить нас пойти на такие мирные условия, которые не оправдывались бы военной обстановкой на континенте и далеко не соответствовали бы нашим желаниям».

Однако сторонник линейных флотов и генерального сражения, истребляющего флот врага, Джеллико выступал ярым противником организации конвойной службы, и лишь личное вмешательство премьер?министра Ллойд?Джорджа, который 30 апреля 1917 года посетил адмиралтейство и своей властью отправил первый конвой, помогло обезопасить перевозки в морях.

Нерешительность и осторожность Джеллико, усиленные моральной надломленностью после 27 месяцев командования флотом, привели к тому, что в декабре 1917 года адмирал сдавал дела новому первому морскому лорду.

После окончания войны Джеллико, как и Битти, был окружен почетом и славой. Для двух флотоводцев были специально созданы вакансии адмиралов флота, об этом было объявлено 3 апреля 1919 года. 7 августа Джеллико получил, как один из выдающихся флотоводцев, 50000 фунтов стерлингов (вдвое меньше, чем Битти).

В феврале 1919 года адмирал Джеллико на линейном крейсере «Нью Зеланд» отправился в плавание по доминионам. Он посетил Индию, Австралию, Новую Зеландию и Канаду. Исходя из необходимости добиваться безопасности морских коммуникаций, адмирал пришел к выводу, что, несмотря на англо?японский союз, главным противником станет Япония с ее быстро растущей морской мощью. По плану Джеллико следовало создать на Дальнем Востоке флот, сопоставимый с флотами других держав в этом районе, укрепить Сингапур и Гонконг против атаки линейных кораблей, создать мощные военно?морские базы на берегах Австралии. Адмирал рассчитывал, что Австралия, Новая Зеландия и Индия возьмут на себя значительную часть расходов по сооружению и содержанию этого флота. Однако ни в одном из доминионов флотоводца даже не принял премьер?министр. Доминионы уклонились от роста военных расходов. Кроме того, стоимость программы превышала возможности империи. Было принято решение сохранять союз с Японией, ибо более опасным конкурентом Великобритании становились США.

С 1920 года Джеллико был губернатором Новой Зеландии. В 1925 году вышел в отставку. Он выпустил ряд книг: «Гранд?Флит в 1914–1916 гг.; его создание, развитие и деятельность» (1920); «Кризис морской войны» (1920); «Подводная опасность» (1934).

Скончался Джеллико 20 ноября 1935 года в Лондоне. 26 ноября катафалк с гробом доставили к Собору Святого Павла, где флотоводца похоронили. А 21 октября 1949 года Джеллико и Битти были открыты памятники на Трафальгарской площади. Памятники невелики по сравнению с колонной Нельсона, и не все приходящие на площадь знают, что они символизируют.

НИКОЛАЙ ОТТОВИЧ ЭССЕН

Адмирал Эссен, герой обороны Порт?Артура, много сделал для восстановления Балтийского флота России и успешно руководил им в начале Первой мировой войны.

Николай Эссен родился 11 декабря 1860 года в давно обрусевшей семье остзейских немцев. Морские традиции семьи начал эстляндский дворянин Густав Эссен, произведенный в гардемарины Петром I еще в 1723 году. Отец будущего флотоводца, статс?секретарь Отто Васильевич Эссен, состоял товарищем министра юстиции.

Николай в 20 лет окончил с отличием Морской корпус; его имя в числе лучших воспитанников было занесено на мраморную доску. Гардемарин Эссен на броненосном фрегате «Герцог Эдинбургский» совершил 2?летнее заграничное плавание, пережил сильный шторм в Бискайском заливе, побывал в Неаполе, Пирее, Алжире, Триесте и других портах Средиземного моря, с великими князьями Сергеем и Константином ездил из Яффы в Иерусалим и Вифлеем. Получив звание мичмана, Эссен прослушал курс лекций по механическому отделу Николаевской морской академии, а в 1891 году окончил Адмиралтейский класс. В 1892–1893 годах он служил на крейсере «Адмирал Корнилов», в 1893–1897 годах — на крейсере «Владимир Мономах» Тихоокеанской эскадры и вернулся лейтенантом. В 1897–1902 годах лейтенант командовал миноносцем 120 («Пакерорт»), служил старшим офицером канонерской лодки «Грозящий» в Средиземноморской эскадре. В 1899 году его за заслуги произвели в капитаны 2?го ранга. Командуя пароходом «Славянка» — флагманским кораблем отряда миноносок, Эссен одновременно преподавал в Морском корпусе теоретическую механику и девиацию.

В 1902 году, приняв построенный в Германии быстроходный крейсер 2?го ранга «Новик», моряк перешел на Тихий океан. Мужество и умение капитан 2?го ранга продемонстрировал уже в первый день русско?японской войны 1904–1905 годов. Командир «Новика», посланный в разведку, на свой страх и риск атаковал японский крейсер «Якумо» и выпустил торпеду, которая прошла вблизи крейсера. «Новик» получил попадание 8?дюймового снаряда, но смог повернуть и уйти на базу. Этот смелый шаг на фоне неудач оказался очень заметен. За бой 27 января 1904 года моряка наградили золотым оружием.

Принявший командование эскадрой вице?адмирал С.О. Макаров поднял свой флаг на быстроходном крейсере и вышел на нем в море. Ему импонировал решительный и знающий моряк. Когда из?за столкновения эскадренных броненосцев «Пересвет» и «Севастополь» Макаров решил сменить командира последнего, он 16 марта 1904 года назначил на эту должность Эссена. Николай Оттович не был в восторге от перевода с быстроходного крейсера на неповоротливый броненосец. Тем не менее корабль уже через две недели был готов к действиям и стал одной из активнейших боевых единиц в обороне Порт?Артура. 2 апреля, в частности, его орудия главного калибра вели огонь через Ляотешаньский горный массив по японской эскадре. Корректировка позволила пристреляться, и, когда русские снаряды стали ложиться слишком близко, японцы удалились.

Когда после гибели Макарова командование эскадрой принял контр?адмирал В.К. Витгефт, поднявший флаг на «Севастополе», произведенный в капитаны 1?го ранга Эссен стал одновременно выполнять обязанности флаг?капитана (начальника штаба) эскадры. Он участвовал в совещаниях и предлагал решительные действия. Эссен считал необходимым прорываться всей эскадрой во Владивосток. Ввиду несогласия капитана 1?го ранга с мнением большинства командиров и командующего Витгефт 25 мая освободил его от должности флаг?капитана и перенес флаг на отремонтированный броненосец «Цесаревич».

Тем не менее Витгефту пришлось выполнить требование свыше. При возвращении эскадры после неудачной попытки 10 июня пробиться во Владивосток «Севастополь» подорвался на мине. Отремонтировали его к 25 июля. Эссен перевел броненосец в юго?западный бассейн, спасая от обстрела. Уголь, боеприпасы и все прочее грузили днем и ночью. 27 июля прибыло предписание императора немедленно уходить во Владивосток. Утром 28 июля эскадра выступила в море. Корабль Эссена шел в колонне броненосцев предпоследним. В ходе боя он получил повреждения, из?за которых скорость упала до 8 узлов. Это не позволило Эссену ни таранить противника, что он хотел, ни идти на прорыв. Так как все остальные корабли возвращались в Порт?Артур, отбивая атаки миноносцев, вслед за ними направился и ставший тихоходным «Севастополь».

После возвращения начали ремонт. Эссен считал, что задача состоит в том, чтобы дождаться прихода подкрепления с Балтики и выступить навстречу Рожественскому. Однако эскадра, которой командовал контр?адмирал Ухтомский, все больше становилась частью обороны Порт?Артура. На берег перевозили орудия, боеприпасы, отправляли отряды моряков. Броненосцы использовали как плавучие батареи. 10 августа, возвращаясь после обстрела японских позиций, броненосец вновь подорвался на мине. На сей раз 2?месячный ремонт проходил под обстрелом. Японцы редко попадали, ибо Эссен менял место стоянки. К 24 октября моряки завершили ремонт «Севастополя» и смогли вести ответный огонь по японским осадным батареям, используя указания целей с наблюдательного пункта.

23 ноября японцы заняли гору Высокая, с которой просматривали гавань. Используя корректировщиков, японская осадная артиллерия потопила одни за другим крупные корабли Тихоокеанской эскадры. «Севастополь» до времени прикрывала стенка гавани. 25 ноября Эссен добился разрешения принявшего командование эскадрой контр?адмирала Р.Н. Вирена вывести броненосец на открытый рейд. Вернув с суши часть экипажа, Эссен поставил корабль в бухте Белый Волк и приготовил его к атакам японских миноносцев. Капитан намеревался выйти в море, пополнить запасы угля в китайском порту или с зафрахтованного парохода, обойти Формозу и направиться навстречу эскадре Рожественского. Однако Вирен не дал разрешения.

Японцы неоднократно атаковали «Севастополь», выпустили массу торпед, но те взрывались в противоминных сетях. Позднее моряки соорудили бон. Тем не менее в начале декабря было обнаружено, что от близких взрывов броненосец получил многочисленные трещины обшивки и принял 2500 тонн воды. Оставшиеся на борту 80 человек (остальных отправили для подкрепления войскам на горе Ляотешань) спасли корабль благодаря энергии и умению командира. Через несколько дней «Севастополь» открыл огонь по позициям японцев, что явилось для них полной неожиданностью.

В ночь на 20 декабря поступило распоряжение Вирена выполнить секретный приказ об уничтожении судов в связи с капитуляцией Порт?Артура. Так как командир порта запретил взрыв, нарушавший условия капитуляции, пришлось ограничиться затоплением. Последним борт погружающегося судна покинул командир. Экипаж был взят в плен. Только 20 марта 1905 года Николай Оттович, награжденный за храбрость орденом Святого Георгия 4?й степени, вернулся в Петербург. После короткого отдыха его в мае назначили командиром 20?го флотского экипажа.

За время боевых действий моряк приобрел немалый боевой опыт. Летом того же года он выступил с лекцией, в которой подверг критике положение на флоте и высказал свое мнение о том, что необходимо готовить флот к активным действиям. Капитана 1?го ранга пригласил для беседы морской министр вице?адмирал А.А. Бирилев, а 10 июля его назначили заведующим Стратегической частью военно?морского ученого отдела Главного Морского штаба, оставив командиром экипажа. Подчиненные Эссену молодые офицеры, обладавшие боевым опытом, анализировали действия во время войны и состав сил отечественного и иностранных флотов, пытаясь представить, какой флот нужен России на будущее. По их инициативе был создан Морской генеральный штаб как орган оперативно?стратегического планирования и управления флотом.

Весной 1906 года Эссена командировали в Англию в качестве командира строящегося там крейсера «Рюрик». Но уже через полгода капитана 1?го ранга отозвали в Россию, доверив ему в августе 1906 года ответственную должность начальника Отряда минных крейсеров. Моряку предстояло командовать наиболее современными кораблями, построенными на собранные по подписке деньги. Интенсивные тренировки и многочисленные учения сделали из Отряда минных крейсеров основное боевое ядро возрождающегося Балтийского флота. Эскадренные миноносцы без лоцманов плавали в разных районах Балтийского моря, начали совершать зимние походы. В 1907 году инспектирующий контр?адмирал Энквист побывал на судах Отряда и высоко оценил состояние судов и подготовку команд, поздравив морского министра Дикова с появлением на Балтике современного боеспособного соединения. Старания моряка были оценены. 5 апреля Эссена произвели в контр?адмиралы. 27 августа Николай I, восхищенный учениями, назначил контр?адмирала в свою свиту с оставлением в должности.

Осенью отряд минных крейсеров преобразовали в 1?ю минную дивизию. В конце июля 1908 года общефлотские маневры на Балтийском море продемонстрировали, что кроме двух минных дивизий Балтийский флот располагает устаревшими кораблями с явно не соответствующей требованиям времени системой обучения и управления. В частности, минный заградитель «Волга» выставлял заграждение из 400 мин три дня. На таком фоне 1?я минная дивизия, продемонстрировавшая высадку и обеспечение десанта, выглядела блестяще. Сначала в ночь на 1 августа выставили мины на вероятном пути движения противника, утром быстро выбросили десант на берег, а когда канонерские лодки «противника» попытались приблизиться, то попали на условное минное поле, и эсминцы успели уйти.

Осенью было решено объединить морские силы Балтийского моря под рукой одного флагмана. Начальником Соединенных отрядов назначили Н.О. Эссена. Он формировал штаб и подбирал командиров кораблей, способных действовать самостоятельно.

Основной проблемой стал острый недостаток кораблей. «Программа развития морских вооруженных сил на 1909–1910 годы» не получала поддержки Думы, в которой большинство не представляло значения морской силы. Дело портили разногласия руководителей армии и флота. Эссену удалось в ожидании войны вернуть учебный Балтийский отряд, отправленный в плавание по странам Европы, и получить разрешение на закладку 4 дредноутов. С мая 1909 года контр?адмирал выводил разнородные силы флота в едином ордере, приучая команды к совместным действиям. В эту кампанию отрабатывали преимущественно действия отрядов. Создали отряд минных заградителей, партию траления Балтийского моря. В ноябре было утверждено Положение о береговых наблюдательных постах и станциях, которым была узаконена уже начатая на флоте Непениным система наблюдения и связи. Со временем она стала играть важное значение. Задержка постройки кораблей не позволяла рассчитывать на скорое создание бригад линейных кораблей и крейсеров, как и на осуществление планов по другим видам вооружений. Однако постепенно острый недостаток моряков после Цусимы уменьшался. Для улучшения подготовки кадров Эссен на 1910 год поставил задачу выходить в море с таянием льдов и возвращаться поздно осенью, звания специалистов 2?го класса присваивать офицерам только после экзамена. Для создания резерва унтер?офицеров учреждали школу юнг.

На пасху 1910 года Н.О. Эссена произвели в вице?адмиралы. Весной было решено показать членам Думы морские учения, чтобы получить поддержку планам развития флота. Из?за раннего таяния льдов в мае завершили подготовку одиночных кораблей. 23 мая моряки продемонстрировали «Бой по защите столицы от вторжения морских сил агрессора». Картина артиллерийской перестрелки и минных атак произвела неизгладимое впечатление на депутатов, особенно на Председателя Государственной Думы А.И. Гучкова, который обещал Эссену поддержку.

Летом 1910 года Балтийский отряд вновь ходил на Средиземное море. На сей раз, кроме целей учебных, это была и демонстрация силы Австрии, которая в 1908 году аннексировала Боснию и Герцеговину, а теперь угрожала Сербии. Эссен опасался столкновения, но все обошлось благополучно.

В 1911 году, наконец, вступили в строй новые корабли, что позволило сформировать бригаду линкоров и 1?ю бригаду крейсеров. Разворачивалась постройка укреплений на острове Нарген и у Порккала?Удда с переносом главной операционной базы флота в Ревель. Эссен с энтузиазмом отнесся к возможности выдвинуть флот дальше от столицы. Вскоре моряки успешно научились ходить в шхерах на значительных скоростях. Хорошо стреляли по щитам артиллеристы бригады линкоров.

Когда в 1912 году обсуждалась возможность войны с Германией, командующий морскими силами Балтийского моря настаивал на срочной постройке линейных кораблей и батарей для прикрытия минно?артиллерийской позиции. Так как германский флот обладал численным превосходством, вице?адмирал полагал необходимым, не ограничиваясь обороной, связать противника активными операциями у его берегов, в частности минными постановками. Совет флагманов, проходивший 25–26 января, не поддержал Эссена. Было решено в случае войны первоначально дать бой неприятелю на Нарген?Порккалауддской минно?артиллерийской позиции. Тем не менее флагман отдал приказ готовить план активных действий. В его замысел входили взрыв шлюзов Кильского канала и действия в Датских проливах, не позволяющие противнику прорваться на Балтику. Эссен был готов начать действия даже без разрешения правительства, чтобы решительным ударом нарушить планы врага. Он добился утверждения Думой 5?летней программы усиленного судостроения.

14 апреля 1913 году Эссена произвели в адмиралы. Флотоводец в Ревеле собирал силы на случай войны. Он поднял флаг на «Рюрике», но в любой момент был готов отправиться на любом корабле, а то и на самолете, считая необходимым каждый час тратить на подготовку к войне. И результаты уже сказывались. На общефлотских стрельбах 4 июля броненосцы и крейсера продемонстрировали сосредоточенную стрельбу по движущимся целям, а «Рюрик» ночью за 8 минут разбил щит.

В августе 1913 года после маневров эскадра из «Рюрика», 4 линкоров, бригады крейсеров, полудивизиона эсминцев и транспорта отправилась под флагом Эссена в зарубежный поход. Датские проливы прошли без лоцманов, в Северном море испытали шторм. 1 сентября прибыли в Портсмут. Будущих союзников встречали радушно и королева, и местные власти, и жители города. Затем адмирал заходил в Брест и норвежские порты, демонстрируя боеспособность русского флота.

В 1914 году дела по реконструкции Ревельского и Свеаборгского портов шли неплохо, сооружались батареи на берегах Финского залива. Но кораблей не хватало. Новые дредноуты, нефтяные эсминцы и крейсера могли вступить в строй только в 1915–1916 годах. Рассчитывали на то, чем флот располагал. Была приведена в состояние постоянной готовности служба связи. Уже 9 апреля соединения флота оставили базы и начали маневры. Командиры кораблей получили желтые пакеты с приказом распечатать в случае военных действий. За весну были проведены учения по постановке минных заграждений и их обороне. Намеченные на 2 июня общефлотские маневры пришлось отменить ввиду сведений о развертывании австрийской армии.

15 июля Австро?Венгрия объявила войну Сербии. Адмирал приказал выключить все маяки на Балтике. Император запретил начинать минные постановки. Адмирал, помня о судьбе Тихоокеанской эскадры, 17 июля 1914 года послал телеграмму морскому министру: «Если не получу ответа сегодня ночью, утром поставлю заграждение». Когда поступило разрешение ставить мины, корабли уже были на позиции. А 19 июля Германия объявила войну России. В тот же день адмирал поздравил моряков с днем, к которому они готовились всей жизнью и службой.

Первоначально действовали оборонительно. Германские легкие силы обстреляли Либаву, оставленную русскими, через неделю выставили минное заграждение в проходе, оставленном для купеческих судов у Наргена. Поход 26 августа 2 новых крейсеров в Финский залив кончился гибелью «Магдебурга», вылетевшего на камни у Оденсхольма. Самой ценной находкой явились выброшенные с борта крейсера немецкие коды. Получив их, служба радиоперехвата под командованием Непенина долгие месяцы знала содержание переговоров германских радиостанций, а после смены кодов новые шифры были быстро разгаданы.

В начале сентября Эссен с крейсерами и эсминцами ходил до Готланда. Немцы боя избегали: после неудачного сражения у Гельголанда с английским флотом главным силам на Балтике приказали уйти в Киль. Однако после появления русских у Готланда были посланы переброшенные из Северного моря корабли. Эссен приготовился к генеральному сражению. Но он не имел разрешения выходить за пределы позиции. С другой стороны, германские силы, связанные приказом не рисковать кораблями, ограничились крейсерством и потоплением финского парохода «Улеаборг» у Раумо. Через две недели усиленный германский флот, насчитывавший 14 линкоров, выходил к Виндаве (Вентспилсу) в расчете на то, что удастся выманить русский флот или прорваться в Финский залив, из которого Эссену было запрещено выходить даже в случае высадки десанта. Но 25 сентября германская армада удалилась после известия о появлении английских кораблей перед Бельтами.

Эссен, подчиненный командующему 4?й армией, не собирался сидеть сложа руки. В октябре прибыли присланные англичанами подводные лодки, которые вскоре вышли на патрулирование к Данцигской бухте и вызвали тревогу неприятеля, заставив германские корабли укрыться на базах. Сам адмирал поручил штабу подготовить планы минных постановок у берегов противника. 31 октября и 5 ноября эскадренные миноносцы поставили мины у Мемеля и Пиллау. На одной из мин подорвался и затонул броненосный крейсер «Фридрих?Карл». В ночь на 19 ноября минный заградитель «Амур», замаскированный под крейсер, при поддержке эскадры выставил мины восточнее Готланда. Затем вновь миноносцы выставили мины у Мемеля и Пиллау. Вскоре русские заграждения закрыли выход из Данцигской бухты к северу, а миноносцы уже ставили мины западнее.

Долгое время германское командование не знало о русских минных постановках. Гибель «Фридриха?Карла» и других судов приписывали атаке подводной лодки. Обнаружив истину, германское командование стало наращивать тральные силы на театре. В ответ русские минеры придумали средства для защиты мин от траления, готовили крейсера для минных постановок. 14 декабря крейсера и заградитель «Енисей» поставили сотни мин западнее Данцига. Сам адмирал на «Рюрике» участвовал в этом походе. Вскоре германские силы оставили Данциг как военно?морскую базу и переместились в Свинемюнде.

Ставка в начале 1915 года предписала нанести максимальный вред перевозкам грузов из Швеции в германские порты, несмотря на зимнюю погоду. Только что вылечившийся Эссен выехал в штаб и подписал приказ ставить минные заграждения между Борнхольмом и заграждением у банки Штольпе, а также у мыса Аркона — на основных коммуникациях противника. 14 января крейсера выставили эти заграждения незаметно для противника.

Несмотря на суровую зиму, сковавшую русские порты льдом, в море продолжали действовать подводные лодки. Германский флот терял корабли, подрывавшиеся на минах, ко дну шли транспортные суда. Теперь на счет мин относили даже гибель судов от атак подводных лодок. Теряя тральщики, германский флот был вынужден очищать от мин море у собственных берегов, но подрывы на минах продолжались до лета.

Февральский поход крейсера прервали из?за того, что «Рюрик» получил повреждения при столкновении с камнями недалеко от Готланда; однако эскадренные миноносцы А.В. Колчака и без их поддержки выставили минное заграждение. Эссен уже в Ревеле встречал возвращающиеся корабли.

17 марта русские войска легко заняли Мемель, но вскоре были вынуждены его оставить. Сухопутное командование не учло предложение Эссена отложить наступление до апреля, т. к. раньше льды не позволяли оказать поддержку армии с моря. Теперь командовавшему флотом на Балтике принцу Генриху передали часть сил Флота открытого моря с задачей разрушить Либавский порт и прервать морскую торговлю на северных путях. Однако обстрел отходящих от Мемеля русских войск не дал больших результатов, а шторм прервал действия в Або?Аландском районе, и немцы вернулись в Свинемюнде.

За успешную зимнюю кампанию Эссена наградили орденом Святого Владимира 2?й степени. Однако весенняя кампания усложнялась. Германское командование сменило коды. Теперь нельзя было следить так легко, как прежде, за действиями противника. Выход германских войск к побережью Балтийского моря неминуемо вел к повышению активности флота. 23 апреля U?26 потопила финляндский пароход «Фрак», что заставило Эссена приказать ставить все наличные противолодочные сети. Адмирал приказал крейсерам и миноносцам обновить минные заграждения перед Либавой. Сам флотоводец на ледоколе «Сампо» отправился в Ревель, посетил канонерские лодки. Он почувствовал себя больным. Бодрости придали сообщения Непенина, что новый германский код разгадан, и командира полудивизиона особого назначения эсминцев, что поставлены мины перед Либавой.

Эссен так и не получил разрешения выводить линейные корабли за минно?артиллерийскую позицию. Понимая важность Ирбенских проходов для обороны столицы, он усиливал их оборону. Преодолевая болезнь, адмирал по?прежнему старался действовать энергично. 1 мая он ушел на миноносце в Ревель и окончательно слег. На третий день врачи признали положение опасным, а 7 мая Эссен умер. Похоронили его торжественно 9 мая на кладбище Новодевичьего монастыря в Петрограде. Памятник флотоводцу сохранился до наших дней. На могиле поставили камень с надписью «Николай Оттович Эссен», с Георгиевским крестом и флагом командующего — гюйсом, наложенным на Андреевский флаг.

МАКСИМИЛЛИАН ФОН ШПЕЕ

Непродолжительная боевая деятельность вице?адмирала Шпее продемонстрировала, что хорошо подготовленные моряки способны легко победить равного по силам противника, но даже лучшие экипажи не в состоянии бороться с явно превосходящими по мощи кораблями следующего поколения.

Родился фон Шпее 22 июня 1861 года в Копенгагене. На флот он поступил в 1878 году. С 1912 года моряк командовал эскадрой германских крейсеров в Тихом океане и сделал ее образцовой. После начала Первой мировой войны фон Шпее руководил походом эскадры к берегам Южной Америки.

В 1914 году Восточно?азиатская эскадра фон Шпее из броненосных крейсеров «Шарнгорст», «Гнейзенау», легких крейсеров «Эмден», «Нюрнберг» и «Лейпциг» и судов снабжения базировалась на Цзяочжоу и была единственным крупным соединением германских сил вне пределов метрополии. Так как поблизости крейсировала большая английская эскадра вице?адмирала Мартина Джерама, Шпее в ожидании возможной войны с Англией увел корабли к секретной базе на острове Паган Марианского архипелага. Его экипажи были отлично обучены и брали призы по артиллерийской стрельбе, однако крейсера устарели, чтобы сражаться с современными кораблями флотов Великобритании и союзной ей Японии. 13 августа, когда война уже началась, вице?адмирал собрал совещание германских офицеров, после которого послал «Эмден» на коммуникации союзников в Индийский океан, а с остальными силами направился к побережью Чили. Эскадре предстояло пройти более 18500 километров без стоянок и погрузки угля на суше; для пополнения запасов топлива Шпее вел с собой 8 угольщиков. 12 октября эскадра прибыла к острову Пасхи, где присоединились крейсер «Дрезден» и 3 угольщика. Пополнив запасы, эскадра выступила 18 октября. Немецкие моряки не тронули работавшую на острове Пасхи английскую археологическую экспедицию, которая не знала о начале войны.

Начальник генерального морского штаба Великобритании Фредерик Чарлз Доутон Стерди, опасаясь появления крейсеров Шпее в Атлантике с ее обширными торговыми перевозками, решил преградить им путь вокруг мыса Горн. В Порт?Стэнли на Фольклендских островах он располагал эскадрой контр?адмирала Кристофера Крэддока из 2 броненосных крейсеров («Гуд Хоуп», «Монмаут»), легкого крейсера «Глазго» и вооруженного парохода «Отранто». Так как команды были укомплектованы преимущественно резервистами, с начала войны не проводили серьезных артиллерийских учений, а прицельные приспособления устарели, на помощь Крэддоку направляли броненосец «Канопус». Однако смелый и решительный флагман, получая противоречивые приказания Стэрди и Черчилля, направился к северу, на сближение с противником, не дожидаясь «Канопуса». К вечеру 1 ноября противники увидели друг друга в районе мыса Коронель.

Англичане заняли позицию со стороны моря, чтобы заходившее солнце освещало неприятельские корабли и мешало прицеливаться артиллеристам. Однако стрельба началась уже после заката, когда силуэты германских кораблей были незаметны на фоне берега, а английские выделялись на фоне неба.

Огонь открыли в 19 часов 30 минут германские артиллеристы с дистанции около 10 километров; с третьего залпа они накрыли «Гуд Хоуп» и вывели из строя систему управления огнем. Германские крейсера посылали свои залпы через каждые 15 секунд, тогда как англичане, задержавшиеся с началом огня, — через 50 секунд. Уже через 40 минут фон Шпее начал приближаться к противнику, осыпая его снарядами. Около 20 часов на борту «Гуд Хоуп» произошел взрыв, но корабль еще некоторое время продолжал вести огонь, пока не пошел ко дну с экипажем и флагманом. «Монмаут» вышел из строя, осел на корму и под градом снарядов через 2 часа перевернулся и затонул. С броненосных крейсеров не спасся ни один человек. Командир «Отранто» увел свое судно в начале боя, а «Глазго» около 20 часов прекратил бой, имея шесть попаданий. С зарей, не увидев целей, фон Шпее приказал поднять сигнал: «Одержана блестящая победа, за которую я благодарю и поздравляю команды». Действительно, в бою благодаря умелым действиям два броненосных крейсера получили всего 4 попадания и имели лишь 2 раненых матросов.

После боя фон Шпее, двигаясь на юг, захватил канадский пароход с грузом угля, отконвоировал его в уединенную бухту Огненной Земли и до 6 декабря продолжал погрузку топлива. На совещании офицеров вице?адмирал поставил очередной задачей уничтожение английской базы на Фольклендских островах, хотя некоторые офицеры, включая командира «Гнейзенау» Меркера, считали набег рискованным. Обстрел Порт?Стэнли флагман возложил на «Гнейзенау» и «Нюрнберг».

Англичане были уязвлены поражением. Морской министр У. Черчилль, узнавший о бое при Коронеле 4 ноября, на следующий день убеждал кабинет министров, что виновен авантюрист Крэддок, вступивший в бой до соединения с «Канопусом». Внутри адмиралтейства виновным негласно признали Стэрди. Именно ему предстояло исправить свою оплошность и не пропустить германские рейдеры в Атлантику, где у побережья Южной Африки находились многочисленные транспорты с войсками. Уже 4 ноября вице?адмирал получил приказ адмирала Фишера отправиться с линейными крейсерами «Инвинсибл» и «Инфлексибл» к Фольклендским островам; 3?й линейный крейсер, «Принсес Ройял», послали в Карибское море на случай, если бы германский флагман решил воспользоваться Панамским каналом. Стэрди выступил 11 ноября; с ним на «Инвинсибле» отправлялась бригада рабочих, которые должны были завершить ремонт в котельном отделении. Однако, несмотря на приказ торопиться, Стэрди достиг Порт?Стэнли только 7 декабря и утром следующего дня начал погрузку угля. Именно в этот момент германские крейсера и подошли к Фольклендским островам.

В 8 часов 30 минут 2 германских крейсера увидели за холмами у Порт?Стэнли густой дым, но посчитали, что англичане сжигают угольные склады. Первые выстрелы тихоходного «Канопуса» также не смутили нападающих. Однако вскоре они увидели мачты линейных крейсеров, направляющихся к выходу из бухты. Германский флагман поднял сигнал: не вступать в бой и уходить полным ходом на северо?восток. Однако более быстроходные линейные крейсера, выйдя в море к началу 11?го часа, устремились в погоню. Около 13 часов орудия «Инвинсибла» начали обстрел концевого в германской колонне крейсера «Лейпциг».

В ходе сражения у Фольклендских островов вице?адмирал Стэрди имел, кроме 2 линейных крейсеров, броненосные крейсера «Карнарвон», «Кент», «Корнуол» и легкий крейсер «Глэзго».

Увидев явно догонявшего противника, фон Шпее решил принять бой двумя броненосными крейсерами, которые при скорости 18 узлов все равно не могли уйти от погони. По его приказу — рассредоточиться и уходить — 3 легких крейсера полным ходом направились к западу; за ними устремились английские крейсера.

Стэрди, зная о хорошей артиллерийской подготовке противника, отказался от сближения и быстрой победы. Он предпочел вести огонь издали, чтобы избежать повреждений, несмотря на большой расход боеприпасов. Каждый из линейных крейсеров стрелял по одному неприятельскому кораблю. С другой стороны, германские артиллеристы уже с третьего залпа попали в «Инвинсибл», а когда корабли сблизились до 11 километров, открыли огонь из 152?мм орудий. Стэрди удалился на дистанцию 14 километров, затем вышел за дальность огня, и около 14 часов бой прервался.

В первой фазе боя «Шарнгорст» и «Гнейзенау» получили лишь по два попадания, не имели серьезных повреждений, и фон Шпее решил попытаться спасти их. Он резко повернул на юг, в воды, где можно было ожидать шквалов и туманов. Однако стоявшая с утра прекрасная погода не изменилась. Через час англичане пошли на сближение и возобновили стрельбу.

С расстояния 11 километров линейные крейсера расстреливали «Шарнгорст» и «Гнейзенау». Однако еще в начале 16?го часа пылающий «Шарнгорст» продолжал вести бой. Около 16 часов Шпее успел просигналить Меркеру, что тот был прав, не рекомендуя идти к Фольклендским островам, и предложил, если возможно, уводить «Гнейзенау», после чего направил свой корабль на англичан в надежде задержать их. Но силы были неравны. «Шарнгорст» перевернулся и ушел под воду. Через полтора часа ко дну пошел и «Гнейзенау», с которого не спасся ни один человек. Германская эскадра потеряла 2000 человек, в том числе погибли фон Шпее и его сын (на «Нюрнберге»). Холодная вода и затянувшееся сражение способствовали гибели тех, кто уцелел в бою.

В ходе сражения в «Инвинсибл» попали 22 снаряда, в «Индифатигабл» — 3; оба корабля лишились 5 матросов, в том числе одного убитым. Это было последнее крупное классическое артиллерийское сражение, в котором не участвовали торпеды, мины, авиация или подводные лодки.

Незадолго до гибели «Гнейзенау» пошел мелкий дождь. Однако изменение погоды уже не могло помочь германским кораблям скрыться. Английские крейсера догнали и потопили также «Лейпциг» и «Нюрнберг»; удалось уйти лишь «Дрездену». Англичане уничтожили также 2 вспомогательных судна с грузами для эскадры Шпее. Единственная пригодная для крейсерства и тем опасная для Великобритании германская эскадра была уничтожена. 14 марта 1915 года в бухте у берегов Чили был истреблен и «Дрезден». Гибель эскадры Крэддока была отомщена, что вызвало взрыв восторга в Англии.

В Германии имя графа Шпее было окружено уважением, и когда страна начала возрождать флот, оно появилось на борту одного из первых карманных линкоров. По иронии судьбы, и «Граф Шпее» был потоплен у берегов Южной Америки, в устье Ла?Платы, в бою с английскими крейсерами.

РЕЙНГАРД КАРЛ ФРИДРИХ ШЕЕР

Адмирал Шеер отличался решительностью действий. Однако обстоятельства не позволили ему добиться победы флота Германии над постоянно численно превосходящим Гранд Флитом Великобритании.

Шеер родился 30 сентября 1863 года в Обернкирхене, близ Шаумбурга. На флоте он состоял с 1879 года, в 1909–1911 годах был начальником штаба Флота открытого моря, в 1911–1913 годах — начальником департамента общих дел, сподвижником А. Тирпица.

В 1913–1914 годах Шеер почти два года командовал 2?й эскадрой линейных кораблей. С ней он участвовал в выходе Флота открытого моря 15 декабря 1914 года для прикрытия набега Хиппера на Скарборо и Хартпул. 2?я эскадра выходила из Куксхафена. Однако немцам не удалось разбить вышедшую в море эскадру британских дредноутов типа «Орион», ибо Ингеноль, выполняя осторожные инструкции, преждевременно повернул.

В конце декабря 1914 года Шеера назначили командовать 3?й эскадрой линейных кораблей, включавшей новейшие дредноуты. 2 января 1915 года он вступил в командование. Ознакомившись с кораблями, адмирал в конце января получил разрешение перевести эскадру для боевой подготовки на Балтику. Он намеревался «так натренировать эскадру, чтобы можно было управлять ею с полной уверенностью». В частности, экипажи кораблей еще не обучали стрельбе новыми торпедами, а проводить учения в Северном море было опасно из?за неприятельских подводных лодок. 21 января 1915 года 3?я эскадра направилась к Эльбе, в метель с трудом нашла устье, прошла Кильским каналом и вышла в Балтийское море. Пока корабли проходили обучение, произошло сражение у Доггер?банки, а затем — смена командования. Долгое время флот почти бездействовал.

24 января 1916 года смертельно больной Гуго фон Поль ушел с поста командующего Флотом открытого моря. На его место назначили Рейнгарда Шеера, талантливого и решительного флотоводца. Он, правда, не намеревался принять сражение со всем Гранд Флитом. В феврале 1916 года под его руководством штаб флота подготовил «Руководящие принципы военных действий в Северном море», которые предусматривали:

«1. Существующее соотношение сил диктует Флоту открытого моря искать решительного сражения с Гранд Флитом.

2. На британский флот должно оказываться систематическое и постоянное давление с тем, чтобы принудить его отказаться от выжидательной тактики и выслать часть сил против германского флота. Это предоставит последнему благоприятную возможность для атаки.

3. Германское давление должно осуществляться в форме подводной войны против торгового судоходства, миннозаградительных операций, атак отдаленных океанских коммуникаций англичан, воздушной войны и активных действий Флота открытого моря».

Вместе с избранным им на должность начальника штаба фон Тротом Шеер принял командование в твердой решимости более деятельно использовать флот, несмотря на ухудшение военной обстановки. В соответствии с этим он начал успешную борьбу против депрессии, охватившей моряков в связи с предшествующим бездействием. Довести дело до боя в 1916 году было значительно сложнее, чем ранее, ввиду предпринятых Англией напряженных усилий запереть Флот открытого моря и подлодки обширными минными заграждениями от Боркума до Ютландии. Потребовалось создать огромную организацию из кораблей, которые должны были по определенной системе прокладывать проходы через минные поля. Флоту приходилось пользоваться этими проходами и возвращаться обратно тем же путем, что затруднило операции.

Весной 1916 года Флот открытого моря под флагом Шеера совершал вылазки и истребил несколько британских крейсеров и эсминцев. 30 мая он был готов к очередному выходу, который привел к Ютландскому сражению — единственному генеральному сражению главных сил германского и английского флотов, к одному из крупнейших в истории сражений на море.

Во время дальней вылазки, которую первоначально предполагалось совершить в направлении Англии, германские линейные крейсера, сильно отдалившиеся от главных сил, наткнулись у входа в Скагеррак на значительно более сильную эскадру англичан и тотчас же атаковали ее. Уже через короткое время выяснилось значительное превосходство германских кораблей. Вначале 5 линейных крейсеров Хиппера имели против себя 6 английских. Через 18 минут после открытия огня взлетел на воздух английский крейсер «Индифатигабл», а еще через 20 минут та же участь постигла «Куин Мэри». В ходе сражения англичане получили значительное подкрепление в виде 4 новейших линкоров типа «Куин Элизабет», постройка которых была закончена уже во время войны. Благодаря тому, что на этих кораблях применялось исключительно нефтяное топливо, они обладали такой большой скоростью, что могли принять участие в сражении крейсеров. Эти линкоры присоединились к английским крейсерам и открыли огонь с большой дистанции. До того момента, как адмирал Битти, завидев Флот открытого моря, сделал поворот и взял курс на север, боевая мощь германской эскадры почти не претерпела изменений. В наиболее поврежденный из всех кораблей «Зейдлиц» попало 3 тяжелых снаряда, из которых один был 38?сантиметрового калибра, что было установлено впоследствии по его осколкам. Попавшая в него позднее торпеда, выпущенная английским эсминцем, также не оказала почти никакого действия — оно было парализовано противоминной переборкой. На следующих стадиях боя «Зейдлиц» смог дважды принять участие в атаке главных сил англичан, развивая наивысшую скорость, причем в него попало еще 20 тяжелых снарядов. Несмотря на это, он достиг гавани без посторонней помощи.

Из донесений по радио адмирал Шеер и его начальник штаба фон Трота заключили, что крейсерский бой должен привести к столкновению с Гранд Флитом англичан, причем они вполне отдавали себе отчет в численном превосходстве последнего и в том, что на этой стадии войны он состоял из одних только линкоров крупнейшего класса. Их великая историческая заслуга состоит в том, что они ринулись в бой со всей скоростью, на которую были способны машины их кораблей.

Линейный флот открыл огонь по уходившим на север английским линейным крейсерам и линкорам, но вследствие позиции противника, кроме линейных крейсеров, шедших впереди германского флота, начать стрельбу могли только головные корабли типа «Кениг», которыми командовал адмирал Бенке. Постепенным переходом с северного курса на восточный английский адмирал принудил к повороту также и головную часть германского флота. Еще до этого она уничтожила в несколько минут вновь подошедший линейный крейсер «Инвинсибл» и 2 броненосных крейсера типа «Уорриор», но тут внезапно натолкнулась на растянутые в длинную линию главные силы англичан, скрытые дымом и туманом; все английские корабли тотчас открыли ожесточенный огонь. Случай сделал положение германских кораблей тактически весьма невыгодным. Чтобы занять хорошую позицию, им пришлось бы пройти под огнем всего неприятельского флота, да и освещение стало таково, что силуэты германских кораблей выделялись на фоне западной половины вечернего неба и таким образом в моменты хорошей видимости представляли собой отличные мишени, между тем как туман, лежавший на востоке, настолько полно скрывал корпуса английских кораблей, что их можно было обнаружить чуть ли не по одним лишь вспышкам от выстрелов.

Из этого опасного положения адмирал Шеер вышел благодаря тому, что приказал всем своим кораблям одновременно сделать полный поворот, после чего весь флот направился назад. Выполнение маневра было облегчено 2 флотилиями миноносцев под командой капитана 1?го ранга Генриха, который, увидев опасное положение флота, атаковал главные силы врага и отвлек на себя всю силу их огня. Когда адмирал Шеер построил свой флот в новом, нужном ему порядке, он опять повернул на врага, чтобы повторить свою атаку. Однако наступление темноты сделало невозможным обдуманные боевые построения. Если бы в этой стадии боя английский флот чувствовал свое превосходство, он ни за что бы не отстал от немецкого, ибо в составе последнего находилась эскадра кораблей додредноутного типа, а английский флот состоял исключительно из новых крупнейших линкоров.

При таких обстоятельствах адмирал Шеер, как и весь флот, определенно ожидал возобновления боя на следующее утро. Германские моряки предпочли выдержать этот бой ближе к свободному от мин проходу, и потому решили ночью отойти. Когда рассвело, море оказалось пустым, но через некоторое время дирижабль принес известие, что с запада идет новое крупное соединение английского флота. Позднее выяснилось, что в действительности это были главные силы англичан, которые, однако, вскоре повернули на север. В своем движении на юг германский флот должен был пройти через промежуток между главными силами и арьергардом противника. Таким образом, многочисленным английским миноносцам, поддержанным крейсерами, представилась счастливая возможность напасть при самых благоприятных обстоятельствах на Флот открытого моря, корабли которого шли довольно сомкнуто, образуя длинную линию. Атака англичан была проведена смело, но неискусно. При этом немцы потеряли «Поммерн» — корабль додредноутного типа. Несколько английских крейсеров и миноносцев были уничтожены. Германские миноносцы ночью не нашли английский флот. Поэтому им не удалось применить свою прекрасную подготовку к такого рода задаче. После полудня 1 июня германский флот с экипажами, вдохновленными успехом, вернулся в устья рек.

После Ютландского сражения, названного в Германии «победа при Скагерраке», Шеера произвели в адмиралы; принять дворянский титул он не посчитал возможным. В результате сражения корабли Шеера потребовалось ремонтировать, тогда как 24 английских дредноута были в боевой готовности.

Бой у Скагеррака позволил Шееру донести кайзеру о влиянии образцовой техники на исход сражения, и тот был вынужден отметить заслуги Тирпица, который уже находился в отставке.

В течение 1916 года адмирал Шеер предпринял еще несколько серьезных попыток завязать сражение с английским флотом. Однако последний явно уклонялся от дорогостоящего и преждевременного дела; искать же битвы у Скапа Флоу или Дувра Флот открытого моря, который по своей численности сильно уступал английскому, не мог.

Во время одного из набегов флот подошел к Сандерленду на расстояние в 30 морских миль и вошел в соприкосновение с английским; однако контакт этот был потерян вследствие проливного дождя. Когда погода прояснилась, от английского флота не осталось и следа.

Вечером 18 августа 1916 года Шеер вывел в море 18 дредноутов и 2 линейных крейсера; остальные находились в ремонте. Для усиления авангарда, шедшего в 20 милях впереди главных сил, кроме «Фон дер Танна» и «Мольтке», адмирал выделил Хипперу новый линейный корабль «Байерн» и 2 быстроходных линкора «Гроссер курфюрст» и «Маркграф». Однако материалы расшифрованных переговоров позволили английскому Гранд Флиту выйти на перехват германских кораблей. После того как крейсер «Ноттингем» был потоплен подводной лодкой, Джеллико повернул на обратный курс и только через 4 часа лег на прежний курс. Тем не менее к 14 часам он находился в 40 милях от идущего перпендикулярным курсом Шеера. Располагая 29 дредноутами и 6 линейными крейсерами, он должен был отрезать от своих баз и разбить флот противника. Однако случай спас германский Флот открытого моря: обнаруженные с противоположного направления цепеллином эсминцы были приняты за линкоры, и Шеер направился на них, удаляясь от противника.

Дредноут «Поммерн» германского флота был поврежден торпедой подлодки, но доведен до базы. Когда в ноябре для прикрытия спасения 2?х севших на мель у побережья Ютландии подводных лодок Шеер выслал тяжелые корабли и 2 дредноута получили по торпеде с английских подводных лодок, кайзер окончательно запретил рисковать большими кораблями. Следующий выход Флота открытого моря в полном состав состоялся только в апреле 1918 года.

Шеер планировал неожиданно атаковать и разгромить скандинавские конвои союзников. К этому времени были полностью сменены коды германского флота. Корабли, вышедшие в море 23 апреля, первоначально соблюдали полное радиомолчание. Однако радист получившего повреждения «Мольтке» вышел в эфир. Линейный крейсер, потерявший ход, отбуксировали на базу. Радиопередачу зафиксировали англичане и выслали флот. Флот этот не нашел цели, ибо германские корабли также не обнаружили прошедший на сутки ранее конвой и отправились на свои базы.

После этого последнего выхода Флота открытого моря, 11 августа 1918 года, Шеера назначили начальником генерального морского штаба, а его место занял Хиппер. Но и он не проявлял активности, ибо война шла к концу.

Основную активность в период командования Шеера проявляли подводные лодки. В начале 1916 года Тирпиц выступил в поддержку немедленного развертывания неограниченной подводной войны и после отказа от нее ушел в отставку. Тем не менее подводные лодки действовали активно. Весной 1916 года при ограниченной войне на один выход подводной лодки приходилось 17 тысяч тонн потопленных судов. Однако протест США после потопления французского парохода «Суссекс» заставил германское правительство еще более ограничить действия подводников, что снизило эффективность их действий.

После объявления Германией 1 февраля 1917 года неограниченной подводной войны англичане расширили минные поля в районах, прилежащих к германским водам, что затруднило выход лодок в море. Тем не менее германские подводники действовали эффективно. В частности, летом за каждый выход они уничтожали 14000 тонн неприятельских судов. Однако эффективность противолодочной обороны союзников снизила эту величину к осени 1917 года до 9000 тонн.

Позднее в Палате общин было высказано мнение, что Англия могла быть разорена, если бы неограниченная подводная война продолжалась 9 месяцев столь же успешно, как в апреле 1917 года. Однако в октябре 1918 года от неограниченной подводной войны вновь отказались. При этом, принимая решения, нередко действовали через голову Шеера.

Когда под давлением США германское правительство отказалось от неограниченной подводной войны, Шеер решил использовать освободившиеся подводные лодки во взаимодействии с надводным флотом. Незадолго до того он добился с помощью фельдмаршала Гинденбурга сосредоточения всего руководства флотом в своих руках. Тирпиц полагал, что «…значительное количество подлодок, направленное впереди флота в определенный район моря, могло до известной степени компенсировать численное превосходство врага, а в случае поражения нашего флота они могли бы прикрывать его отступление, что было особенно важно. Чтобы задержать общий отход наших армий во Фландрии посредством наступательной операции, наши быстроходные военные корабли должны были предпринять рейд в восточную часть Ла?Манша; линейный же флот в соединении с подлодками должен был прикрывать эту операцию, заняв позицию у голландского побережья. При этом следовало, конечно, предвидеть возможность сражения. Если бы дело действительно дошло до сражения, то при таком расположении сил мы могли принять его с надеждой на успех, а если к тому же нам улыбнулось военное счастье, то это особенно тщательно подготовленное предприятие могло бы еще раз произвести переворот в судьбе нашего народа». Однако революционное брожение сорвало эти планы.

Пока шли переговоры о мире и в Англии готовили списки кораблей, которые Германия должна выдать союзникам, Шеер попробовал продолжить войну. Не оповещая новое правительство, он 22 октября приказал Хипперу «нанести удар английскому флоту всеми имеющимися силами». Хиппер разработал план ночного боя, к которому флот готовился. Шеер утвердил план. Однако выход в море, намеченный на 30 октября, не состоялся, ибо восстали команды дредноутов «Тюринген» и «Гельголанд», отказавшиеся выполнить приказ офицеров, не одобренный социал?демократическим правительством. Выступление удалось подавить, но Хиппер не решился выходить с ненадежными экипажами. Он оказался прав: уже 4 ноября в Киле восстали и подняли красные флаги моряки почти всех кораблей.

Через несколько дней в соответствии с условиями перемирия с Германией лучшие корабли Флота открытого моря прибыли на рейд Инкейт в Скапа?Флоу. Они стояли там, пока шли переговоры между союзниками о разделе трофеев. 21 июня 1919 года германские моряки затопили свои корабли, чем прекратили дискуссии между союзниками о их распределении.

После войны Шеер написал воспоминания «Германский флот в мировую войну». На русском языке они появились в 1940 году.

Скончался адмирал 26 ноября 1928 года в Марктредвице. Его имя вскоре получил один из «карманных линкоров» восстанавливаемого германского флота.

ФРАНЦ ФОН ХИППЕР

Франца Хиппера многие считали лучшим из морских командиров Первой мировой войны. Он отличался смелостью, самостоятельностью, инициативностью, никогда не терял самообладания и ориентировался в сложной обстановке. Тем не менее ему так и не пришлось играть ведущую роль на флоте Германии.

Хиппер родился 13 сентября 1863 года. К началу Первой мировой войны он был контр?адмиралом, командующим отрядом линейных крейсеров германского Флота открытого моря.

До осени 1914 года главные силы германского флота бездействовали. Даже 28 августа, когда отряд британского флота — крейсеры и эсминцы под прикрытием линейных крейсеров — ворвался в Гельголандскую бухту и нанес поражение флоту германскому, на линейных крейсерах Хиппера только начали разводить пары, чтобы выйти в море, дождавшись прилива.

Так как расчет верховного морского командования Германии на ослабление британского флота действиями подводных лодок, минных судов и легких сил не оправдался, было решено, что линейные крейсера Хиппера проведут несколько активных операций, чтобы выманить часть английского флота и разгромить его силами Флота открытого моря. 3 ноября Хиппер с линейными крейсерами «Зейдлиц», «Мольтке», «Фон дер Танн», броненосным крейсером «Блюхер» и тремя легкими крейсерами ходил к Ярмуту. Обстрел не принес результатов, ибо снаряды ложились на пляжах. Однако на поставленном минном заграждении погибла подводная лодка, пытавшаяся атаковать германское соединение. После обстрела Хиппер повернул к родным берегам. Английские линейные крейсера не смогли его перехватить.

Ободренное первым успехом германское командование решило вновь провести обстрел английских городов на британском побережье. 15 декабря в море вышли корабли Хиппера, к которым прибавился новейший линейный крейсер «Дерфлингер». За ним следовали главные силы Флота открытого моря. Благодаря действиям английской службы радиоперехвата и дешифровки, британское морское командование своевременно узнало о выходе эскадры Хиппера. Однако, не зная о выходе и главных сил противника, Джеллико выслал лишь часть флота, которой в районе Доггер?банки предстояло перехватить возвращающиеся линейные крейсера противника.

Хиппер из?за волнения на море отослал все легкие силы, кроме крейсера «Кольберг». В 8 часов 16 декабря «Зейдлиц», «Мольтке» и «Блюхер» обстреляли Хартпул; сопротивление оказала лишь одна береговая батарея из трех 152?мм орудий, которая нанесла повреждения «Зейдлицу» и «Мольтке». Корабли отразили также атаку 4?х дозорных эсминцев. «Дерфлингер», «Фон дер Танн» и «Кольберг» сделали 776 выстрелов по незащищенному порту Скарборо, разрушив сигнальную станцию. «Кольберг» беспрепятственно поставил минное заграждение. Англичане не смогли перехватить эскадру при возвращении. Английские линкоры после полудня обнаружил крейсер «Штеттин» и сообщил Хипперу, который изменил курс на северо?восток, что позволило ему миновать ловушку, расставленную неприятельскими линейными крейсерами. Благодаря установившемуся шторму с дождем и снегом Хипперу удалось проскочить мимо поджидавших 4?х линейных крейсеров и 6 дредноутов Гранд Флита.

В 1915 году активность германских крейсеров продолжалась. Несмотря на то что «Фон дер Танн» был на ремонте, а в поддержку линейным крейсерам можно было вывести только 7 дредноутов, Хиппер настоял на выходе вечером 23 января. В 17 часов 45 минут его линейные крейсера «Зейдлиц», «Дерфлингер», «Мольтке» и броненосный крейсер «Блюхер» начали вытягиваться из устья реки Яды; прикрытие осуществляли 4 легких крейсера и 2 флотилии эсминцев. Флагман допустил ошибку, взяв с собой явно уступающий по скорости и боевой мощи линейным крейсерам «Блюхер» и поставив его в конец строя. В тот же день о предстоящем выходе из радиоперехвата стало известно британскому командованию. Навстречу были высланы линейные крейсеры Битти и легкие силы Тируита, которые направились в район Доггер?банки.

На сей раз английские планы осуществились. 5 линейных крейсеров с прикрытием из 3 легких крейсеров и 39 эсминцев перехватили противника. Хиппер, который не мог и подумать, что о его передвижениях известно в штабе неприятеля, на рассвете 24 января столкнулся с превосходящими силами Битти. После 8 часов утра крейсер «Кольберг» начал перестрелку с английским крейсером и эсминцем, сообщив о многочисленных дымах в районе Доггер?банки. Вскоре после того как Хиппер прикрыл «Кольберг», стали видны неприятельские крейсера и эсминцы, за которыми появились дымы больших кораблей. Хиппер приказал повернуть на юго?восток, выслав крейсера и миноносцы вперед. Через полтора часа за кормой появились шедшие полным ходом английские линейные крейсера.

Головной «Лайон» дал первый пристрелочный выстрел. Через пятнадцать минут германские корабли ответили. По мере сближения английские линейные крейсера вступали в бой, начав пристрелку с концевого «Блюхера». Так началось сражение у Доггер?банки. В его ходе отставший и получивший попадания «Блюхер» уменьшил ход, на «Зейдлице» выгорели две концевые башни. Однако ответным огнем был поврежден и вышел из строя флагманский «Лайон». Младший флагман контр?адмирал Арчибальд Мур и командир «Тайгера» Генри Пелли, которые должны были преследовать отходившие германские корабли, пока Битти не мог управлять боем, обратили свое внимание на «Блюхер» и благополучно его добили. Эта задержка позволила Хипперу увести свою эскадру, не потеряв более ни корабля.

Хиппер рассчитывал, что при приближении к своим портам возрастает вероятность, что в море выйдут главные силы флота, а в сумерки будет удобнее атаковать эсминцами. Линейные корабли, действительно, вышли навстречу Хипперу и проводили его эскадру к устьям рек.

В донесении Хиппер сообщил, что прекратил бой, не имея возможности помочь «Блюхеру». После 3?часового боя на «Зейдлице» оставалось всего 200 снарядов крупного калибра. Несмотря на пожар, флагманский корабль продолжал вести соединение. Действия и решения Хиппера были одобрены.

Долгое время Флот открытого моря не предпринимал серьезных операций против английского флота. Но вице?адмирал Хиппер получил особое задание. В ходе Моонзундской (Ирбенской) операции 1915 года часть сил Флота открытого моря под его командованием (8 линкоров, 3 линейных крейсера, 5 крейсеров, 32 эсминца и миноносца, 13 тральщиков) осуществляла поддержку сил вице?адмирала Э. Шмидта. Шмидт располагал 70 судами, в том числе 7 эскадренными броненосцами. Несмотря на отказ от запланированного ранее наступления по берегу Рижского залива, вице?адмирал решил осуществить прорыв в залив, чтобы протралить минные заграждения в Ирбенском проливе, обстрелять Усть?Двинск, поставить мины у выхода из Моонзунда и блокировать Пернов (Пярну). 4 августа германские военно?морские силы сосредоточились в Либаве и утром 8 августа приступили к тралению. Однако русское командование, оповещенное о замыслах противника, приняло контрмеры. Трижды огонь русских кораблей заставлял прекращать траление. После подрыва на минах нескольких кораблей Шмидт отвел свои силы. 16 августа он повторил наступление. На сей раз тральщики поддерживали огонь дальнобойных орудий дредноутов «Позен» и «Нассау» из прикрытия Хиппера. Под их огнем 17–18 августа тральщики проложили путь через Ирбенский пролив. 19 августа германские корабли вступили в Рижский залив. Однако появление перископа подводной лодки и известие о торпедировании линейного крейсера «Мольтке» из отряда прикрытия Хиппера побудили Шмидта оставить Рижский залив, не завершив постановку мин и отказавшись от обстрела Усть?Двинска. Русское командование восстановило минные заграждения в Ирбенском проливе. На этом операция завершилась.

После вступления в командование Рейнгарда Шеера Флот открытого моря начал проявлять активность в Северном море и сделал ряд вылазок, истребив несколько легких крейсеров и эсминцев противника. Эти небольшие успехи ободрили германское командование. В конце мая 1916 года флот вновь вышел в море. Этот выход привел к последнему крупному сражению Первой мировой войны — Ютландскому, в котором Хиппер сыграл особую роль.

В ночь на 31 мая из устья Эльбы и Яды выступили 5 линейных крейсеров Хиппера в сопровождении 6 легких крейсеров и многочисленных эсминцев. Хиппер поднял флаг на новом «Лютцове». В 60 милях сзади двигались главные силы Флота открытого моря. Однако англичане из радиоперехвата знали о выходе противника. На рассвете 31 мая главные силы Гранд Флита оставили порты. Авангард составила эскадра Битти из 6 линейных крейсеров и приданных 4 супердредноутов типа «Куин Элизабет» контр?адмирала Хью Эван?Томаса с эскортом. Англичане направлялись к проливу Скагеррак, чтобы перехватить неприятеля. Противники соблюдали полное радиомолчание. Битти располагал силами, неизмеримо большими, чем Хиппер. Однако обстоятельства сложились так, что силы сравнялись. Когда Битти узнал о встрече с неприятелем и направился полным ходом навстречу ему, Эван?Томас не рассмотрел сигнал флагмана и продолжил движение прежним курсом. В бой он вступил с значительным опозданием. Посему 6 кораблей Битти встретились с 5 кораблями Хиппера.

Противники увидели друг друга в 15 часов 20 минут. Хиппер приказал открыть огонь и повернуть на 180 градусов, наводя противника на главные силы Шеера. Вице?адмирал рассчитал, что ему потребуется час времени. Этот час предстояло продержаться против более сильного противника. Германские артиллеристы, первоначально допустившие несколько перелетов, стали стрелять более точно. Попал снаряд во флагманский «Лайон», лишив его третьей башни главного калибра. Один за другим взлетели на воздух «Индифатигабл» и «Куин Мэри». Силы противников сравнялись. Успех ободрил германских артиллеристов. Появление кораблей Эван?Томаса вновь дало преимущество англичанам. Однако через час передовой британский крейсер «Саутгемптон» обнаружил впереди по курсу германский Флот открытого моря. Хиппер выполнил свою задачу и навел британский авангард на главные силы Шеера.

Теперь германский флот перешел в преследование за уходившим авангардом англичан. В ходе перестрелки «Зейдлиц» получил такие повреждения, что оказался на грани гибели, а «Фон дер Танн» лишился всех орудий главного калибра. Однако эскадра Хиппера продолжала участвовать в бою, принимая на себя часть ударов противника. Хиппер не подозревал, что теперь Битти завлекает его под огонь орудий Гранд Флита.

В 17 часов 30 минут на поле боя появилась 3?я эскадра линейных крейсеров Г. Худа — авангард главных сил Джеллико. 3 линейных крейсера подошли с северо?востока, и корабли Хиппера оказались под перекрестным обстрелом. Тем не менее и флагманский корабль Худа «Инвинсибл» взлетел на воздух от попадания германского снаряда. Вслед за тем начался бой линейных кораблей главных сил двух флотов, продолжавшийся до темноты. Теперь корабли Шеера повернули на обратный курс, а англичане шли за ними. Но Джеллико не решился преследовать в темноте, а утром германский флот не было видно.

В сражении флагманский «Лютцов» получил 24 попадания тяжелыми снарядами, принял 8000 тонн воды и лишился артиллерии. Было решено его затопить. Хиппер хотел остаться на гибнущем корабле, но его отговорил начальник штаба Эрих Редер, будущий гросс?адмирал. Флагман с другими моряками перешел на эсминец, а «Лютцов» пошел ко дну. Хиппер, приблизившись к «Дерфлингеру», передал приказ его командиру вести эскадру. Тот вел эскадру в ходе четвертой фазы сражения. Позднее Хиппер в связи с большими повреждениями на «Дерфлингере» перешел с эсминца на «Мольтке». Избитые «Мольтке» и «Зейдлиц» смогли добраться до портов. Встретившие их во тьме британские дредноуты почему?то не открыли огонь, чтобы добить противника.

Сражение в Германии было названо победой при Скагерраке. За участие в нем Хиппер получил дворянство и присоединил к своей фамилии приставку «фон».

Несмотря на признание Ютландского сражения победой, почти два года этот флот Германии не выходил в море. Лишь 23 апреля 1918 года Шеер сделал попытку атаковать скандинавские конвои союзников. Корабли соблюдали полное радиомолчание, были сменены все коды. Однако через сутки «Мольтке», получивший при аварии пробоину и лишившийся хода, вышел в эфир. Его удалось спасти. Радиосигнал был перехвачен, и в море вышел английский флот. Найти Флот открытого моря не удалось. Это был последний его выход в море полным составом. 11 августа Шеер возглавил генеральный морской штаб, а командующим флотом назначили Хиппера. Англичан обеспокоило, не проявит ли новый командующий активность. Но война уже шла к концу.

Тем не менее была еще вероятность столкновения двух величайших флотов. В то время когда германское правительство вело переговоры с союзниками о перемирии, 22 октября 1918 года Шеер приказал Хипперу «нанести удар английскому флоту всеми имеющимися силами». Хиппер разработал план операции, предложив ночное сражение, к которому флот был лучше подготовлен, чем противник. Шеер план одобрил. Решение было принято за спиной нового правительства. Однако восстание на двух кораблях, матросы которых 30 октября отказались выйти в море, заставило Хиппера отменить операцию из?за ненадежности команд. Флот был рассредоточен. Восстание моряков в Киле 4 ноября окончательно вывело германский флот из войны.

11 ноября было подписано перемирие с Германией, предусмотревшее передачу флота союзникам. 15 ноября посланный адмиралом Хиппером контр?адмирал Гуго Мейер прибыл в Англию для переговоров о судьбе флота. Через неделю лучшие корабли Флота открытого моря стояли на рейде Скапа?Флоу. 21 июня 1919 года они были затоплены командами.

Адмирал Хиппер скончался 25 мая 1932 года. В его честь был назван тяжелый крейсер германского флота.

ВИЛЬГЕЛЬМ СУШОН

Располагая всего двумя кораблями, контр?адмирал Сушон сыграл в Первой мировой войне весьма важную роль. Он добился вступления Турции в войну на стороне Германии и успешно боролся скромными возможностями германо?турецких сил с численно превосходящими флотами Антанты на Черном и Средиземном морях.

Родился Вильгельм 2 июня 1864 года в Лейпциге. Уже в 17 лет он стал офицером, вскоре командовал канонерской лодкой «Адлер» и участвовал при захвате Германией островов Самоа. В дальнейшем Сушон занимал различные строевые и штабные должности, командовал броненосцем «Веттин», служил начальником штаба германского флота на Балтике. В 1911 году его произвели в контр?адмиралы.

Путь Вильгельма Сушона в историю начался за год до мировой войны. 1 ноября 1912 года по инициативе Альфреда фон Тирпица кайзер подписал приказ сформировать Средиземноморский дивизион из новейших крейсеров: линейного — «Гебен» и легкого — «Бреслау»; огневая мощь дивизиона превышала силу любого британского корабля на Средиземном море. С 23 октября 1913 года командовал дивизионом решительный и инициативный контр?адмирал Вильгельм Сушон. Он принял решительные меры для ремонта «Гебена». К концу июля 1914 года линейный крейсер стоял в Поле, «Бреслау» — в Дураццо.

Еще в марте Сушон с австрийским адмиралом Гаусом определил основную задачу союзных австро?германо?итальянских сил — воспрепятствовать переброске алжирского корпуса во Францию. Чтобы выполнить эту задачу вместе с итальянскими крейсерами и эсминцами, «Гебен» и «Бреслау» встретились у Бриндизи. 2 августа стало известно о начале войны с Россией и неизбежности войны с Францией. Не получая приказа от Морского генерального штаба, контр?адмирал заправился углем в Мессине и в ночь на 3 августа направился для обстрела Бона и Филиппвиля; перед выходом он приказал приготовить корабли на всякий случай к затоплению. Получив сообщение о начале войны с Францией, утром 4 августа Сушон обстрелял порты, избранные для погрузки колониальных войск. В итоге прибытие их во Францию задержалось на три дня, что было важно в период решительного германского наступления. В тот же день контр?адмирал получил приказ идти в Константинополь.

Английский адмирал Беркли Милн имел инструкцию не спускать глаз с германских кораблей, в случае начала войны приобретавших особое значение на коммуникациях. 4 августа, за несколько часов до объявления войны Великобританией, линейные крейсеры «Индифатигабл» и «Индомитебл» встретились с «Гебеном» и долго шли с ним параллельными курсами; но англичане не решились открыть огонь до начала боевых действий, а затем во тьме потеряли противника. На следующий день британская эскадра направилась к Гибралтару, ожидая, что германские корабли будут прорываться на просторы Атлантики. Однако Сушон избрал иной путь: он направился к Дарданеллам и, отогнав дозорные английские крейсера, вошел в пролив. Британская эскадра Трубриджа из 4 додредноутных крейсеров в бой с ним не вступила. Англо?французский флот после ухода Сушона со Средиземного моря блокировал Дарданеллы: союзники обезопасили свои воинские перевозки от набегов германских кораблей. Союзники по Антанте ожидали, что нейтральная Турция потребует разоружения германской эскадры, но напрасно.

В столице Турции с декабря 1913 года действовала германская военная миссия Лимана фон Сандерса, которая все больше брала под контроль турецкие вооруженные силы. С появлением Сушона под контроль попадал и флот.

10 августа отряд прибыл в Стамбул, где с 3 августа уже началась мобилизация, завершившаяся 22 августа. По требованию Сушона 12 августа корабли были «куплены» Турцией, вошли в ее флот и получили новые названия: «Явуз султан Селим» и «Мидилли». Английский адмирал, командовавший турецким флотом, отдал приказ, в соответствии с которым британских офицеров и матросов сняли с турецких кораблей. Затем императорский указ назначил Сушона командующим турецким флотом, а на следующий день переименованные германские корабли подняли турецкие флаги, вошли в Стамбульский порт и стали у пристани Мода. 16 августа они участвовали в маневрах турецкого флота. Введение в состав флота германских кораблей правительство султана декларировало как замену 2?х дредноутов, которые строили в Англии для Турции. Оба конфисковало британское правительство, хотя с Турцией войны и не было.

К тому времени военный министр Турции Энвер?паша предлагал вести наступление на Египет, чтобы овладеть Суэцким каналом. Глава германской миссии Лиман фон Сандерс разрабатывал авантюрные планы, вплоть до высадки под Одессой десанта, которому следовало наступать в поддержку отходящих австрийских войск. Сушон возражал, ибо на Черном море германо?турецкие силы не обладали ни превосходством сил, ни достаточным числом транспортов. Энвер?паша рекомендовал Сушону вывести эскадру, чтобы уничтожить Черноморский флот. В конце концов было принято решение нанести удар по Черноморскому побережью России главными германо?турецкими силами.

Сушон заявлял, что не считает себя связанным решениями Порты ввиду фиктивности включения его кораблей в турецкий флот, а германский посол заявлял: «Германские суда лишь до известной степени подчинены туркам и предназначены служить не только турецким, но главным образом германским интересам». В конце сентября с разрешения кайзера Сушон перешел на турецкую службу с чином вице?адмирала «Сушон?пашу» назначили фактическим главой турецкого флота для руководства его реорганизацией. С 21 сентября германские корабли стали ежедневно выходить в сопровождении турецких на Черное море, чтобы приучить к своему появлению.

По просьбе Сушона, из Германии через нейтральные страны были присланы две группы морских офицеров. До начала войны были доставлены материалы для ремонта кораблей, мины заграждения. В августе и сентябре германские специалисты укрепляли Босфор и Дарданеллы.

В этот период германская дипломатия угрожала Румынии, если та выступит на стороне Антанты, обстрелом Констанцы кораблями Сушона. Турция закрыла Дарданеллы, прервав сообщения между Россией и ее союзниками по Антанте. Создание обороны Дарданелл обеспечивало тыл германо?турецких сил в случае начала боевых действий на Черном море. Оборону побережья Турции организовывал прибывший в конце августа во главе миссии из 500 моряков германский адмирал Узедом, назначенный генерал?инспектором береговой артиллерии и минного хозяйства. По его предложению и были закрыты Дарданеллы. Поводом послужила задержка турецкого эсминца на выходе из проливов английским крейсером 27 сентября.

22 октября Энвер?паша направил германскому военному командованию план военных действий, в котором первым шагом было нападение на берега России до объявления войны. Время начала действий предоставляли Сушону. 25 октября тому был вручен приказ военно?морского министра с указанием: «Адмирал действует по высочайшему повелению султана, и флот обязан ему повиноваться».

Чтобы вовлечь Турцию в войну и одновременно ослабить русский Черноморский флот, Сушон предпринял нападение основными силами на берега России, причем турецкие экипажи были усилены немецкими моряками. По его замыслу, «Гебен» с двумя миноносцами должен был обстрелять Севастополь, а минный заградитель — выставить мины перед главной базой. «Бреслау» следовало ставить минное заграждение перед Керченским проливом и затем совместно с минным крейсером «Берк» обстрелять Новороссийск. Крейсеру «Гамидие» предстояло обстрелять Феодосию, эсминцам «Гайрет» и «Муавенет» — атаковать суда в Одессе, а заградителю «Самсун» — поставить мины на подступах к Одессе или Очакову. 29 октября 1914 года германо?турецкие силы напали на Одесский порт, Севастополь, выставили минные заграждения у Одессы, Севастополя, в Керченском проливе, обстреляли Фидониси и Новороссийск, уничтожили несколько судов и ушли почти без повреждений. Несмотря на предупреждения дипломатов, Черноморский флот к нападению не приготовился.

По возвращении эскадры в Стамбуле распространяли фальшивку о том, что турецкие действия явились ответом на попытку российских кораблей ставить мины у Босфора. Текст был подготовлен в штабе Сушона.

В 1914–1917 годах Сушон командовал немецкими, турецкими и болгарскими военно?морскими силами. Он проводил набеги на русские порты, организовывал крейсерскую войну против русского торгового судоходства, демонстрацией флага у берегов Анатолии вдохновлял турок на войну и поддерживал фланг армии.

Русский флот, пока в строй не вошел первый дредноут «Императрица Мария», способный сражаться на равных с «Гебеном», вел преимущественно минную войну, сначала оборонительную. 29 октября — 11 декабря 1914 года два русских минных заградителя выставили 1668 мин в районе Одесса — Очаков. Но вскоре начались и активные действия. В ночь на 6 ноября 1914 года эскадренные миноносцы выставили 240 мин перед Босфором. В тот же день русские корабли обстреляли Зунгулдак, из которого Константинополь получал уголь, а на обратном пути захватили 3 турецких транспорта. Так начинались ставшие традиционными действия по блокаде турецкой столицы и прекращению поставок топлива из угольного района Турции.

15—18 ноября Черноморский флот из 5 линейных кораблей, 3 крейсеров и 13 миноносцев ходил для обстрела Трапезунда и осмотра вод у берегов Анатолии. После обстрела русские моряки выставили 400 мин у Трапезунда и других портов. Сушон не мог не ответить и вышел в море. 18 ноября в бою у мыса Сарыч русский флот, возвращавшийся в Севастополь, встретил линейный крейсер «Гебен» и легкий крейсер «Бреслау» германо?турецких сил и в бою нанес «Гебену» повреждения, потребовавшие две недели ремонта.

20—25 декабря 1914 года Черноморский флот выходил в крейсерство к берегам Анатолии и в ночь на 22 декабря поставил у Босфора 607 мин. На этом минном заграждении подорвался 26 декабря «Гебен», вышедший из строя на 4 месяца, а 2 января 1915 года — минный крейсер «Берк», не вступивший в строй до конца войны. Минные постановки, набеги на коммуникации и обстрелы военных объектов в Зунгулдаке и других портов, служивших для добычи, очистки и погрузки угля, русские корабли проводили регулярно.

27—31 марта 1915 года Черноморский флот ходил к Босфору. Два линейных корабля 28 марта бомбардировали укрепления, тогда как самолеты с авиатранспорта «Николай I» вели разведку и бомбежку. 29 марта флот перед проливом ожидал неприятеля, но германо?турецкие корабли не вышли. 30 марта корабли обстреляли Эрегли, Зунгулдак, Козлу и Килимли.

Германо?турецкие силы отвечали. 1–3 апреля 1915 года турки пытались обстрелять Одессу, но на подступах к порту крейсер «Меджидие» подорвался на мине, был затоплен, и от операции отказались. Русский флот 3 апреля выходил из Севастополя при появлении «Гебена» и «Бреслау» в виду базы, но бой ограничился перестрелкой на дальней дистанции. Германо?турецкие корабли ушли от преследования, пользуясь превосходством в скорости.

Черноморский флот в мае выходил для блокады Босфора и уничтожал суда, вывозившие уголь. 10 мая русские корабли обстреляли укрепления Босфора и вели бой с «Гебеном» — несколько снарядов, попав в цель, вывели его из строя. 11 июня в ночном бою у Босфора эсминцы «Дерзкий» и «Гневный» нанесли повреждения крейсеру «Бреслау». 10 июля подводный минный заградитель «Краб» в первом боевом походе успешно выставил заграждение в устье Босфора. На нем 18 июля подорвался и вышел из строя на 7 месяцев крейсер «Бреслау». С 1916 года минная опасность стала столь велика, что Сушону пришлось организовать постоянное траление для поддержки выходов с базы.

В 1915 году Сушон затребовал из Германии подводные лодки, но не малые, а крупные, способные действовать у Дарданелл против союзного флота. На Черном море 12 подводных лодок в течение войны потопили 19 пароходов и около 30 парусных судов, безуспешно атаковали боевые корабли. Для их базирования вдоль берегов Турции организовали секретные стоянки. На Черном море базой служила Варна. 27 октября корабли Черноморского флота обстреляли Варну, в которой после присоединения Болгарии к Германии базировались германские подводные лодки. Перед обстрелом провели разведку и бомбардировку порта самолеты с авиатранспорта «Николай I». Однако, несмотря на налеты, подводные лодки продолжали действовать.

В сентябре 1917 года Сушона перевели командующим 4?й эскадры Флота открытого моря, с которой он участвовал в захвате Рижского залива и Моонзундских островов, а 12 апреля вошел в Гельсингфорс.

Адмирал Сушон в марте 1919 года ушел в отставку. Он тихо жил в провинции, время от времени наезжал в Берлин в честь какой?нибудь очередной годовщины событий мировой войны на море. В 1938 году его торжественно встречали в Стамбуле с почестями, полагающимися главе государства. Скончался Сушон 13 января 1946 года в Бремене. Он еще успел увидеть и возрождение германского флота, и вторую его гибель во Второй мировой войне.

ДЭВИД БИТТИ

Адмирала Д. Битти называли лучшим английским флагманом Первой мировой войны. Не было флотоводца, который бы более прославился в крупных морских сражениях. К этой заслуженной славе моряк шел всю свою жизнь.

Дэвид Битти родился 17 января 1871 года в семье капитана Дэвида Лонгфилда Битти. С детства он получил спартанское воспитание и физическую подготовку спортсмена, что позднее помогло переносить тяготы военной службы. Он любил читать, особенно книги о кораблях. В отличие от предков и братьев, служивших в армии, юноша избрал себе морскую стезю. 13?летним 15 января 1884 года он начал службу на учебном корабле «Британия» в Дартмуте и через 2 года кончил курс обучения. Новоиспеченный мичман прибыл на флагманский корабль Средиземноморского флота, броненосец «Александра». За три года службы молодой офицер приобрел немалые знакомства среди аристократии. На «Александре» держал флаг адмирал принц Альфред, герцог Эдинбургский, лейтенантом служил будущий король Георг V. Кроме знакомств, Битти получил первый опыт общения в свете.

В 1889 году младшим лейтенантом Битти служил на учебном судне «Руби»; в течение года он осваивал парусное дело. Затем моряк за полтора года прошел курс Военно?морского колледжа в Гринвиче. Так как Битти не усердствовал в занятиях, то с полученными по экзаменам оценками ему предстояло прослужить еще 27 месяцев до чина лейтенанта. Служба на королевской яхте помогла молодому человеку с хорошими манерами получить этот чин раньше. Лейтенант прошел неплохую морскую школу на броненосцах Средиземноморского флота. Но впервые отличился он на реке.

12 марта 1896 года англичане решили завладеть Донголой, северной частью Судана. Десятью годами ранее восставшие махдисты (противники неверных в лице англичан, египтян и турок) завоевали независимость страны. Англо?египетская экспедиция под командованием лорда Герберта Китченера нуждалась в поддержке судами на Ниле. Командовать флотилией из нескольких канонерских лодок назначили капитана 3?го ранга С. Колвилла. Летом 1896 года Битти был назначен командиром одной из канонерок. В боях с махдистами артиллерия речных судов играла большую роль. Когда Колвилл был ранен в бою и передал командование Битти, лейтенант на свой страх и риск с канонерской лодкой прорвался к Донголе — тыловой базе махдистов, истребил суда у берега и обстрелял город, которым на следующий день овладели войска Китченера. Битти наградили орденом «За отличную службу» — редким для его должности, и внесли в списки для досрочного производства в чин. В 1898 году он принял участие в боях, после которых суданские войска потерпели поражение. В генеральном сражении под Омдурмане 2 сентября 1898 года канонерка Битти поддерживала южный фланг Китченера. Осенью 1898 года Битти участвовал в Фашодском кризисе, когда отряд Китченера на канонерках овладел фортом Фашода, в котором укрепились 8 европейцев и 120 туземцев под французским флагом. Англичане устранили опасность закрепления Франции в Судане, что, однако, чуть было не привело к войне.

За боевые заслуги по возвращении в Англию Битти, единственного морского офицера, прошедшего войну в Судане с начала до конца, представили досрочно к званию капитана 3?го ранга. 20 апреля 1899 года его назначили старшим офицером броненосца «Барфлер», которым командовал С. Колвилл. Корабль состоял в эскадре у берегов Китая. Именно в это время вспыхнуло восстание китайских крестьян — «Ихэтуань», добивавшихся изгнания иноземцев из страны. Битти с отрядом десантников в июне 1900 года защищал Тянцзинь, в бою был ранен в руку, но через три дня вернулся в строй, вызвался руководить операцией по прикрытию отхода адмирала Сеймура. До 13 июля его десантный отряд оставался на берегу, когда же экспедиционные войска двинулись к Пекину, моряков вернули на корабли. Эти бои дали Битти опыт действий на суше и взаимодействия с сухопутными офицерами. Из?за ранения моряка отправили в Англию и вне очереди произвели в капитаны 1?го ранга.

Вылечившийся от ранения Битти 2 июня 1902 года был назначен командиром крейсера «Джуно». Честолюбивый капитан 1?го ранга постарался сделать крейсер образцовым. В отличие от большинства командиров, он поощрял в подчиненных самостоятельность суждений. Недолго послужив на крейсере «Эррогант», офицер принял новейший крейсер «Суффолк» Средиземноморского флота, которым командовал адмирал лорд Чарльз Бересфорд, хороший моряк, пытавшийся совместить морскую службу с политикой. Адмирал не был сторонником проявления инициативы и строго придерживался уставных порядков. Тем не менее он ценил командира образцового по боевой подготовке «Суффолка». Видимо, потому Битти сошло с рук чрезмерное усердие. Получив приказ флагмана срочно прибыть на Мальту, в 1904 году Битти несколько часов гнал крейсер на полной скорости, так что главные механизмы вышли из строя. Говорили, что капитана отдадут под суд, однако все обошлось.

В конце 1905 года Битти назначили военно?морским советником при штабе армии в Лондоне. Его работа в период соперничества флота и армии потребовала и знаний, и такта.

В декабре 1908 года капитана 1?го ранга Битти назначили командиром эскадренного броненосца «Куин», входившего в Атлантический флот, базирующийся в Гибралтаре. Под командованием энергичного вице?адмирала принца Луи Баттенберга флот постоянно занимался учениями и маневрами. У Баттенберга Битти был также на лучшем счету. 1 января 1910 года моряка, вернувшегося в Англию, досрочно произвели в контр?адмиралы. Ранее его адмиральский чин в таком возрасте получил лишь Горацио Нельсон.

Весной 1910 года Битти несколько месяцев в Портсмуте изучал курс стратегии и тактики для старших офицеров, но не был от занятий в восторге, считая их пустой тратой времени.

В начале июля 1911 года самоуверенный Битти обратился к секретарю морского министра с просьбой назначить его командующим 1?м или 2?м дивизионом линейных кораблей Флота метрополии или начальником отдела мобилизации адмиралтейства, но получил назначение командующим 3?й эскадрой Атлантического флота. Его отказ от назначения грозил увольнением в отставку. Однако в октябре 1911 года морским министром стал Уинстон Черчилль, который определил лично ему известного Битти секретарем морского министра по делам флота. Черчилль не разочаровался и позднее писал о контр?адмирале: «Таким образом, работая бок о бок в сообщающихся кабинетах, в течение последующих 15 месяцев мы регулярно обсуждали проблемы морской войны с Германией. Для меня постепенно становилось ясно, что он рассматривает вопросы военно?морской стратегии и тактики несколько в другом свете, нежели обычный морской офицер: он подходил к их решению, как мне казалось, в значительной степени с позиции солдата. Его опыт войны на суше давал возможность по?иному взглянуть на те факты, знание которых он получил в качестве моряка. Он не был обычным инструменталистом. Он не рассматривал материальную часть как конечную цель, но только как средство».

Битти пришлось выполнять роль личного штаба Черчилля. Он сделал ряд стратегических разработок (о строительстве баз флота, об угрозе со стороны мин и подводных лодок, о необходимости отряда легких сил в Ярмуте и Гарвиче, о возможности стратегического блокирования германского флота, взаимодействии с флотом французским, о функциях линейных крейсеров и другие). Эти документы демонстрировали широту и оригинальность мышления контр?адмирала. Многие его идеи 1912–1913 годов через 2–3 года были воплощены в жизнь.

Летом 1912 года во время больших учений в Северном море моряк командовал дивизионом броненосных крейсеров и за 6 недель сделал боеспособным соединение, укомплектованное резервистами. А весной 1913 года Черчилль назначил его командующим эскадрой линейных крейсеров. 1 марта Битти поднял флаг на «Лайоне». Для превращения эскадры новейших кораблей в образцовую он часто выводил ее в море для учений, изучал слабые и сильные стороны линейных крейсеров, воспитывал в подчиненных наступательный дух и уверенность в себе.

Эскадра постепенно пополнялась новыми кораблями, что требовало подготовки экипажей. Линейные крейсера участвовали во всех учениях и маневрах у берегов Англии. После первых же маневров Битти пришел к выводу о необходимости новой тактики и в апреле предоставил командующему флотом тактическую разработку «Функции эскадры линейных крейсеров». Он считал необходимым обучать артиллеристов стрельбе на больших скоростях и дистанциях по движущимся мишеням. Первый опыт стрельбы при скорости 25 узлов по движущемуся щиту с дистанции 16000 метров показал неподготовленность экипажей и недостатки оптики.

Проведенные в июле 1913 года полномасштабные учения продемонстрировали, что высадка германских войск в Англии возможна даже при превосходстве британского флота. Урок заставил задуматься. На следующих маневрах Битти уже удалось перехватить и задержать флот противника до подхода главных сил.

В 1914 году эскадра Битти была оторвана от больших маневров для дипломатических целей. Линейные крейсера посетили Францию и Россию, демонстрируя дружбу к союзникам. В разгаре похода пришло известие об убийстве в Сараево, и по приказу адмиралтейства эскадра из России срочно вернулась в метрополию. Дипломатическая миссия была оценена высоко: Битти удостоили ордена Бани, а 2 августа произвели в вице?адмиралы.

Еще 29 июля 1914 года главные силы британского флота направились в Скапа?Флоу. В их составе были 4 линейных крейсера Битти; 3 были на Средиземном море для перехвата «Гебена», а «Куин Мэри» вскоре присоединился к эскадре.

Объявление войны Германии 4 августа Битти принял с облегчением после длительного нервного ожидания. Он был уверен, что война будет скоротечной.

Еще до объявления войны линейный флот выходил в море, выслав к берегам Норвегии эскадру Битти и легкие силы для перехвата германских рейдеров, но вернулся, не обнаружив противника. Первые дни флоты противников ограничивались малыми действиями. Однако общественное мнение Англии требовало решительных результатов. Адмиралтейство одобрило план нападения на германские патрульные силы в Гельголандской бухте, чтобы вызвать выход неприятеля в море и навести его на 5 линейных крейсеров Битти. Атака 28 августа удалась. Когда в бой вступили германские крейсера, Битти рискнул ввести свои корабли в узкий проход, добил неприятеля и срочно отошел. Из 3 потерянных немцами крейсеров 2 потопили линейные крейсера. Первая победа подняла дух флота. Однако Битти был несколько обижен тем, что лишь в октябре получил благодарственное письмо от адмиралтейства.

После поражения у Коронеля 3 линейных крейсера послали к берегам Америки, что позволило разбить отряд Шпее у Фольклендских островов. Битти внимательно изучил детали Фольклендского сражения. Он обнаружил огромный расход тяжелых снарядов при сравнительно небольшом числе попаданий из?за недостатков управления артиллерийским огнем. Победа была достигнута лишь подавляющим превосходством флота.

Тем временем и германское командование решило для поднятия духа флота активизировать действия. 3 ноября германские линейные крейсера Хиппера обстреляли побережье в районе Ярмута и выставили минные заграждения. Эскадра Битти спешно вышла в море, однако не успела догнать Хиппера.

15 декабря вновь германские линейные крейсера вышли для обстрела побережья Англии, а вслед за ними в качестве прикрытия отправились корабли Флота открытого моря адмирала Ингеноля. Благодаря знанию германских кодов о выходе Хиппера стало известно от радиоразведки, и Джеллико выслал часть флота для перехвата, не зная о выходе главных сил противника. Два флота сблизились, но Ингеноль решил отходить ранее, чем встреча произошла. Битти, преследовавший германские эсминцы и повернувший обратно, также не знал, что немного не дошел до главных сил Флота открытого моря. Тем временем германские линейные крейсера обстреляли Хартпул, Скарборо и отошли, не обнаруженные британским флотом. Обстрел британского побережья вызвал возмущение общественного мнения. Однако морское командование ограничилось тем, что перевело линейные крейсера в Розайт, ближе к возможному месту боя. Сам Битти считал, что при встрече с противником непременно победил бы и война кончилась.

Вечером 23 января 1915 года эскадра Хиппера вновь вышла в море, поддержанная отрядом дредноутов. По данным радиоперехвата в район Доггер?банки были посланы корабли Битти в сопровождении легких сил, чтобы перехватить противника. На рассвете 24 января линейные крейсера подходили к цели и увидели противника. На эскадре Хиппера, заметив превосходящие силы англичан, повернули назад. Битти приказал увеличить скорость до 29 узлов, однако часть его крейсеров начала отставать. В германской эскадре концевым шел менее быстроходный «Блюхер», которому и досталась значительная часть снарядов. Получил тяжелые повреждения линейный крейсер «Зейдлиц», но его на буксире доставили на базу. С другой стороны — получивший 17 попаданий тяжелых снарядов флагман «Лайон» потерял управление и вышел из строя. Сам Битти чудом остался жив, хотя и стоял на открытом мостике. Следующие по должности офицеры не стали преследовать главные силы Хиппера. Жертвой англичан стал один «Блюхер». Битти был недоволен. Он считал, что возможно было истребить все германские линейные крейсера. Но общественность восхищалась тем, что вице?адмирал отомстил за обстрел британских городов.

Только весной 1916 года после периода бездействия Флот открытого моря во главе с новым командующим Р. Шеером сделал несколько вылазок в Северное море. 31 мая 1916 года выход английского и германского флотов привел к Ютландскому сражению. В распоряжении Битти были 6 линейных крейсеров, 4 супердредноута, 13 легких крейсеров и 39 эсминцев, с которыми он шел на соединение с главными силами в точку в 90 милях от Скагеррака. Его эскадра случайно встретилась с Хиппером. Битти немедленно направился на сближение с главными силами, дав сигнал контр?адмиралу Хью Эван?Томасу, командовавшему сверхдредноутами, следовать за ним. Однако на «Бархэме» сигналы даже не приняли. 6 линейных крейсеров Битти решительно вступили в бой с 5 кораблями Хиппера, который немедленно начал отходить, завлекая противника под пушки Флота открытого моря. Англичане преследовали несмотря на то, что во время артиллерийской перестрелки двух направлявшихся к югу эскадр германские снаряды поражали английские корабли, а линейные крейсера «Индифатигабл» и «Куин Мэри» взлетели на воздух. Помощь оказали подошедшие наконец 4 сверхдредноута Эван?Томаса. Сам Битти для удобства наблюдения оставался под огнем на открытом мостике.

После 16 часов 30 минут, когда дозорный крейсер «Саутгемптон» обнаружил Флот открытого моря, роли переменились. Теперь Битти повернул на север, наводя на свои главные силы противника, не подозревавшего, что в море вышел весь британский флот. Битти, пользуясь преимуществом в скорости, избрал курс, при котором Хиппер как можно дольше не мог обнаружить силы Джеллико. При этом противники обменивались залпами, которые наносили серьезные повреждения. Через час на поле боя появились 3 линейных крейсера авангарда главных сил и вступили в бой; но еще через час «Инвинсибл» взлетел на воздух.

Тем временем к сражению присоединился Гранд Флит. Адмирал Шеер, видя перед собой превосходящего противника, произвел поворот «все вдруг» и направился к своим берегам, до наступления темноты совершив несколько поворотов для уклонения от противника. Джеллико не решился вести ночной бой. Во тьме происходили отдельные столкновения, атаки миноносцев. В итоге германскому флоту удалось достигнуть баз, лишившись только одного современного корабля — линейного крейсера «Лютцов».

В Германии сражение объявили «Победой при Скагерраке» и наградили участников. Фактически море осталось за Гранд Флитом, ибо многие германские корабли требовали ремонта, тогда как 24 британских дредноута почти не пострадали. Однако первоначально пресса оценила сражение как неудачное, и только через месяц его признали победой.

Битти сразу после сражения вызвал к себе уцелевшего старшего артиллерийского офицера с погибшего корабля и долго его расспрашивал. Для него 31 мая осталось не праздником, но днем воспоминания о погибших. Битти считал, что можно было полностью разгромить неприятеля, и этого не случилось по вине Джеллико. Английские моряки разделились на сторонников Битти и Джеллико. Первые считали, что Битти во главе флота мог довести дело до полной победы, как то сделал Нельсон при Трафальгаре. Другие полагали, что Битти очертя голову ввязался в сражение и нарушил планы Джеллико.

18 августа Джеллико вновь выводил флот после известия о выходе германского флота. Авангард составили линейные крейсера и сверхдредноуты Битти. Однако по случайности противники не встретились: германский цеппелин принял за линейные корабли отряд эсминцев, и Шеер повернул, чтобы не быть отрезанным от баз. После того из состава выходившего в ноябре 1916 года Флота открытого моря 2 дредноута пострадали от атак подводных лодок. Кайзер запретил выходы в море. С другой стороны, и Джеллико считал, что Гранд Флиту заходить далеко на юг рискованно.

В ноябре 1916 года Джеллико назначили первым морским лордом. Его место командующего флотом в водах метрополии освободилось. Хотя Битти и был девятым по старшинству в списке претендентов, и Джеллико предлагал иную кандидатуру, но под влиянием общественного мнения избрали именно Битти. 27 ноября он принял командование. Через неделю 45?летнего моряка произвели в адмиралы. Сразу после вступления в командование Битти собрал флагманов, среди которых оказался самым младшим по возрасту. Благодаря такту он сумел найти общий язык с подчиненными. В последующие два года англичане ограничивались блокадой и выступали в море при известии о возможном выходе Флота открытого моря.

Когда в январе 1917 года Германия объявила неограниченную подводную войну, Битти пришлось приложить немало усилий, чтобы добиться приказа о конвоировании морских судов.

Лишь в апреле 1918 года германский флот оставил базу. Несмотря на туман, Битти вывел в море 193 корабля. Но сражения не произошло, ибо немцы опоздали перехватить конвой и направились обратно ранее, чем Битти приблизился.

Война кончалась. В сентябре 1918 года Битти по поручению первого морского лорда Уэмисса с группой офицеров начал разрабатывать и 19–21 октября представил адмиралтейству и правительству проект условий сдачи ВМС Германии. Так как не было громких побед в ходе войны, надо было сделать такой победой капитуляцию. Проект предусматривал, что союзникам следовало передать новейшие корабли германского флота, в том числе все подводные лодки, находящиеся в боевой готовности. В ноябре 1918 года было подписано перемирие с Германией, на основании которого 15 ноября Битти принял капитуляцию германского флота. Через неделю лучшие германские корабли стояли в Скапа?Флоу.

Вопрос о судьбе германского флота стал причиной раздоров с американцами, которые опасались, что Великобритания станет гегемоном морей, и предлагали вернуть Германии часть ее флота. Битти, как и большинство моряков Англии, стоял за раздел флота между союзниками. В меморандуме для адмиралтейства адмирал отмечал опасность гонки морских вооружений, которые намечали в США, и предлагал распределить трофеи пропорционально потерям союзных флотов, что сохраняло преимущество англичан. Споры по этому вопросу Ллойд?Джорджа и Вильсона чуть было не сорвали Парижскую мирную конференцию. Затопление германских кораблей своими командами 21 июня 1919 года помогло урегулировать споры. Однако морские вооружения США оно не остановило.

После окончания войны Битти был окружен славой. 3 апреля 1919 года его и Джеллико произвели сверх штата в адмиралы флота. После круиза по Средиземному морю флотоводец получил титул графа, звание почетного гражданина Лондона, орден «За заслуги», почетные ученые звания и степени старейших университетов, денежное вознаграждение 100000 фунтов стерлингов (вдвое больше, чем Джеллико).

1 ноября 1919 года Битти вошел в Уайтхолл как первый морской лорд. Почти 8 лет, до июля 1927 года, адмирал флота практически единовластно решал основные вопросы морской политики. Ему пришлось заниматься такими сложными вопросами, как интервенция в Советскую Россию, выработка доктрины в условиях роста морской мощи США и Японии, демобилизация и модернизация флота, вопрос о сокращении морских вооружений на международных конференциях, обобщение опыта войны, сооружение военно?морской базы в Сингапуре, и многими другими. Он твердо добивался от правительства необходимых материальных средств и поддерживал хорошие отношения со всеми морскими министрами, которые безоговорочно признавали его авторитет как военного профессионала.

В ходе обсуждения, какой флот необходимо иметь, Битти добился необходимости сохранить линейные корабли в качестве ядра, окруженного массой более дешевых крейсеров и других малых кораблей. Ему приходилось учитывать рост флота Японии, становившегося серьезным противником на Тихом океане. В 1921 году, основываясь на разработанных генеральным морским штабом набросках стратегического плана войны против Японии, Битти убедил глав делегации на Имперской конференции, что угроза доминионам не так велика и флот успеет прибыть на Тихий океан ранее, чем японцы смогут организовать значительные захваты. В итоге было решено отказаться от союза с Японией, чтобы не портить отношения с США.

Тем не менее Битти и его сотрудникам пришлось решать, что можно противопоставить американской морской мощи. Адмирал флота считал, что американцы быстро учатся, но невысоко оценивал их боевые качества по опыту мировой войны. В 1920 году в адмиралтействе настаивали, что необходим паритет с США в линейных кораблях и крейсерах, чтобы сохранить свои позиции на морях. Особое преимущество создавала система хорошо оборудованных баз по всему миру и огромный торговый флот. С этими основными выводами и поехал Битти на Вашингтонскую конференцию.

Битти являлся советником, а не членом делегации. Однако благодаря своему авторитету он влиял на ход конференции. Прибыв в США на месяц раньше делегации по приглашению Американского легиона, он объехал страну. Везде его встречали как героя войны. В отчете королю Битти писал, что американское предложение прекратить на 10 лет постройку тяжелых кораблей будет тяжело для военной промышленности, потребует ее поддержки, а возобновление кораблестроения будет стоить очень дорого. Он вскоре вернулся в Англию, оставив Чэтфилду инструкции. Тому удалось добиться для англичан права построить 2 новых линкора и не ограничивать крейсера, что позволило загрузить промышленность. Благодаря этому Великобритания оказалась вновь несколько впереди морских держав.

Битти твердо выступил против предложения министров?лейбористов сократить водоизмещение линейного корабля с 35 до 25 тысяч тонн, что ослабляло противовоздушную и подводную защиту и позволяло строить такие корабли третьеразрядным странам. В Англии, как и в США, в период сокращения мощностей судостроения много средств вкладывали в модернизацию кораблей, и Битти приходилось добывать эти средства.

По иронии судьбы, с 1924 года Битти пришлось вести баталии по поводу выделения средств на развитие флота с Уинстоном Черчиллем как министром финансов в кабинете С. Болдуина. В итоге численность флота сократилась. В 1924 году Битти обследовал черноморские порты, выбирая базы для нападения на СССР.

На Женевской конференции трех морских держав 1927 года, созванной по инициативе США для распространения ограничений на все классы боевых кораблей, английские делегаты предложили значительные изменения, касающиеся флота, неприемлемые для американцев. Они были подготовлены Битти и высказаны морским министром У. Бриджменом. В частности, английская сторона предлагала для новых линкоров уменьшить водоизмещение до 30 тысяч тонн, главный калибр до 356 мм, что давало преимущество стране, имевшей линкоры типа «Нельсон», и настаивала на сохранении своего превосходства в численности крейсеров. Американцы не могли пойти на такие условия и консервировать значительный перевес британского флота. Битти писал жене: «При первом ознакомлении с предложениями США и Японии на конференции совершенно очевидно, что мы слишком расходимся во мнениях и предстоит выстроить слишком длинный мост, прежде чем мы сможем даже помыслить, чтобы пойти навстречу. По счастью, я связал наших военно?морских представителей так, что они и шага не смогут ступить без консультации со мной, и в этом смысле, я думаю, все будет хорошо».

Из?за упорства морских представителей делегаций США и Англии добиться определенных решений не удалось, что на долгие годы породило англо?американское морское соперничество.

7 июля 1927 года король принял отставку Битти. Адмиралу довелось проводить в последний путь Джеллико. В ночь на 13 марта 1936 года самый яркий флотоводец британского флота периода Первой мировой войны скончался. Вторая мировая война задержала увековечение имени флагмана. Лишь 21 октября 1948 года на Трафальгарской площади был поставлен памятник Битти и Джеллико, правда, размером уступающий монументу, посвященному Нельсону.

Нет сомнения, что во многом усилия Битти позволили сохранить и приумножить морскую мощь Великобритании к началу Второй мировой войны.

АЛЕКСАНДР ВАСИЛЬЕВИЧ КОЛЧАК

У него было как бы три жизни. Общеизвестна последняя, неудачная, в роли верховного правителя России, закончившаяся расстрелом под Иркутском. Но долгие годы оставались малоизвестными ипостаси Колчака?ученого и Колчака?моряка.

Александр Колчак родился 4 ноября 1874 года в селе Александровское Петербургского уезда Петербургской губернии. До третьего класса он учился в классической гимназии, а в 1888 году перешел в Морской кадетский корпус и через 6 лет окончил его вторым по старшинству и успеваемости с денежной премией имени адмирала П.И. Рикорда. В 1895–1896 годах мичман перешел во Владивосток и служил на кораблях эскадры Тихого океана вахтенным начальником и младшим штурманом. Во время плавания Колчак побывал в Китае, Корее, Японии и других странах, увлекся восточной философией, изучал китайский язык, самостоятельно занялся углубленным изучением океанографии и гидрологии. По возвращении в «Записках по гидрографии» он опубликовал первую научную работу «Наблюдения над поверхностными температурами и удельными весами морской воды, произведенные на крейсерах „Рюрик“ и „Крейсер“ с мая 1897 по март 1898 г.».

В 1898 году Колчака произвели в лейтенанты. Но после первого похода молодой офицер разочаровался в военной службе и подумывал о переходе на коммерческие суда. Он не успел попасть в арктическое плавание на ледоколе «Ермак» с С.О. Макаровым. Летом 1899 года моряка назначили во внутреннее плавание на крейсере «Князь Пожарский». Колчак подал рапорт о переводе в Сибирский экипаж и вахтенным начальником броненосца «Полтава» отправился на Дальний Восток. Когда корабль прибыл в Пирей, лейтенант получил предложение принять участие в экспедиции Петербургской академии наук по поискам «Земли Санникова». В январе 1900 года по распоряжению Морского штаба моряк вернулся в столицу. Несколько месяцев он стажировался в Главной физической обсерватории Петербурга, Павловской магнитной обсерватории и в Норвегии, чтобы быть гидрологом и вторым магнитологом. В 1900–1902 годах на шхуне «Заря» лейтенант участвовал в полярной экспедиции, которую возглавил барон Э.В. Толль. Он наблюдал за температурами и удельными весами поверхностного слоя морской воды, проводил глубоководные работы, исследовал состояние льда, собирал останки млекопитающих. В 1901 году вместе с Толлем Колчак совершил санную экспедицию на полуостров Челюскина, производил географические исследования и составил карты берегов Таймыра, острова Котельный, острова Бельковского, открыл остров Стрижева. Толль один из островов Карского моря назвал именем Колчака (ныне остров Расторгуева), а остров в архипелаге Литке и мыс на острове Беннета названы именем супруги моряка Софьи. Результаты работ молодой исследователь опубликовал в изданиях Академии наук.

В 1903 году Толль отправился с астрономом экспедиции и якутами?промышленниками в санную экспедицию к мысу Высокому острова Новая Сибирь, намереваясь достичь острова Беннета, и пропал. После возвращения «Зари» Академия наук разработала два плана спасения. Колчак взялся выполнить один из них. В 1903–1904 годах по поручению Петербургской академии наук сначала на собаках, затем на вельботе он перешел от бухты Тикси до острова Беннета, едва не утонув в ледовой трещине. Экспедиция доставила записки, геологические коллекции Толля и весть о гибели ученого. За полярное путешествие Колчака в 1903 году наградили орденом Святого Владимира 4?й степени. В 1905 году за «выдающийся сопряженный с трудом и опасностью географический подвиг» Русское географическое общество представило его к награждению большой золотой Константиновской медалью (ранее ее получали Н. Норденшельд и Ф. Нансен), в 1906 избрало своим действительным членом.

В марте 1904 года, узнав о нападении японцев на Порт?Артур, моряк сдал дела экспедиции, выехал на Дальний Восток и явился к вице?адмиралу С.О. Макарову. Сначала моряка назначили вахтенным начальником на крейсер «Аскольд», с апреля 1904 года он исполнял обязанности артиллерийского офицера на минном транспорте «Амур», с 21 апреля 1904 года командовал миноносцем «Сердитый» и совершил несколько смелых атак. Под руководством Колчака ставили минное заграждение на подступах к Порт?Артурской бухте, а также минную банку в устье Амура, на которой подорвался японский крейсер «Такасаго». Моряк явился одним из разработчиков плана экспедиции для прорыва блокады крепости с моря и активизации действий флота против японских транспортов в Желтом море и на Тихом океане. После гибели Макарова Витгефт отказался от осуществления плана. Со 2 ноября 1904 года до капитуляции крепости моряк командовал 120?мм и 47?мм батареями на северо?восточном крыле обороны Порт?Артура. Раненный, с обострением ревматизма, он попал в плен. Колчака не раз награждали за отличия под Порт?Артуром: орденом Святой Анны 4?й степени, золотой саблей с надписью «За храбрость» и орденом Святого Станислава 2?й степени с мечами. В 1906 году он получил серебряную медаль «Памяти русско?японской войны».

В апреле 1905 года Колчак вернулся через Америку в Россию. После лечения на водах он с осени занимался обработкой научных материалов арктической экспедиции, подготовил статьи «Последняя экспедиция на о. Беннетт, снаряженная Академией наук для поисков бар. Толля» и «Предварительный отчет начальника экспедиции на землю Беннетт для оказания помощи бар. Толлю». Специалисты высоко оценили содержащиеся в них научные сведения о малоисследованном районе Арктики.

Одновременно моряк занимался вопросами развития военного флота. С начала 1906 года он участвовал в работе Петербургского военно?морского кружка, члены которого изучали вопросы морской стратегии, тактики и использования оружия на опыте русско?японской войны, а потом был его председателем. Колчак выступил с докладом «О постановке мин заграждения с миноносцев», в котором предложил идею использования автоматических мин в качестве средства нападения.

Колчак явился одним из инициаторов создания Морского генерального штаба и с его образованием в 1906 году был начальником статистического отделения, затем возглавил подразделение по разработке оперативно?стратегических планов на Балтийском море. Его доклад «Дифференциация морской силы» стал основополагающим при разработке Морским генеральным штабом новых типов судов. В 1907 году Колчак перевел с французского работу М. Лобефа «Настоящее и будущее подводного плавания», подготовил статью «Современные линейные корабли» и другие. В докладе военно?морскому кружку «Какой нужен России флот» моряк утверждал:

«России нужна реальная морская сила, на которой могла бы быть основана неприкосновенность ее морских границ и на которую могла бы опереться независимая политика, достойная великой державы, то есть такая политика, которая в необходимом случае получает подтверждение в виде успешной войны. Эта реальная сила лежит в линейном флоте и только в нем, по крайней мере в настоящее время, мы не можем говорить о чем?либо другом. Если России суждено играть роль великой державы — она будет иметь линейный флот как непременное условие этого положения».

Этот свой тезис моряк попытался провести в жизнь. Он, как эксперт по военно?морским вопросам, добивался в комиссии по обороне 3?й Государственной Думы правительственных ассигнований на строительство военных судов для Балтийского флота, в частности 4 дредноутов, но не смог преодолеть сопротивление думцев, требовавших сначала проведения реформ морского ведомства. Разочаровавшись в возможности осуществления задуманного, в 1908 году Колчак продолжил чтение лекций в Николаевской морской академии. В 1907 году его произвели в капитан?лейтенанты, в 1908 — в капитаны 2?го ранга.

По предложению начальника Главного гидрографического управления А.В. Вилькицкого Колчак участвовал в разработке проекта научной экспедиции с целью исследования Северного морского пути. В апреле 1909 года Колчак выступил с докладом «Северо?восточный проход от устья р. Енисея до Берингова пролива» в Обществе изучения Сибири и улучшения ее быта. Тогда же ученый написал основную свою работу «Лед Карского и Сибирского морей», опубликованную в 1909 году. Основанная на наблюдениях, сделанных в экспедиции Толля, она долго не теряла своего значения. Осенью 1909 года ледокольные транспорты «Таймыр» и «Вайгач» отправились из Кронштадта во Владивосток. Суда эти составили экспедицию Северного Ледовитого океана, которой предстояло исследовать путь из Тихого океана в Ледовитый вдоль берегов Сибири. Колчак как командир ледокольного транспорта «Вайгач» пришел на нем летом 1910 года через Индийский океан во Владивосток, затем плавал к Берингову проливу и в Чукотское море, где выполнял гидрологические и астрономические исследования.

Продолжить деятельность на Севере моряку не удалось. Осенью его отозвали из экспедиции, и с конца 1910 года он был назначен начальником Балтийского оперативного управления Морского генерального штаба. Колчак занимался разработкой судостроительной программы России (в частности кораблями типа «Измаил»), преподавал в Николаевской морской академии, в качестве эксперта Государственной Думы добивался увеличения ассигнований на кораблестроение. В январе 1912 года он представил записку о реорганизации Морского генштаба. Колчак подготовил книгу «Служба Генерального штаба: сообщения на дополнительном курсе военно?морского отдела Николаевской морской академии, 1911–1912 гг.», в которой настаивал на введении полного единовластия командующего на флоте. Мысль эту моряк в дальнейшем твердо проводил на всех занимаемых им постах.

Весной 1912 года по предложению адмирала Н.О. Эссена Колчак принял командование эсминцем «Уссуриец». В декабре 1913 года за отличную службу его произвели в капитаны 1?го ранга, назначили флаг?капитаном оперативной части штаба командующего морскими силами Балтийского моря и одновременно командиром эсминца «Пограничник» — посыльного судна адмирала.

В начале Первой мировой войны капитан 1?го ранга составил диспозицию операций военного времени на Балтике, организовывал успешную постановку мин и нападения на караваны германских торговых судов. В феврале 1915 года 4 эсминца под его командованием выставили в Данцигской бухте около 200 мин, на которых подорвались 12 боевых кораблей и 11 транспортов противника, что заставило германское командование временно не выводить корабли в море.

Летом 1915 года по инициативе Колчака в Рижский залив ввели линейный корабль «Слава» для прикрытия минных постановок у берегов. Эти постановки лишили наступающие германские войска поддержки флота. Временно командуя с сентября 1915 года Минной дивизией, он с декабря являлся одновременно и начальником обороны Рижского залива. Используя артиллерию кораблей, моряк помог армии генерала Д.Р. Радко?Дмитриева отразить натиск противника при Кеммерне. Свою роль сыграл десант в тылу вражеских войск, высаженный в соответствии с тактическим замыслом Колчака.

За успешные нападения на караваны германских судов, доставлявших руду из Швеции, Колчака представили к награждению орденом Святого Георгия 4?й степени. 10 апреля 1916 года его произвели в контр?адмиралы, а 28 июня назначили командующим Черноморским флотом с производством «за отличие по службе» в вице?адмиралы. Колчак не хотел отправляться на незнакомый ему морской театр. Однако он быстро освоился, уже в июле 1916 года на линкоре «Императрица Мария» участвовал в рейде русских кораблей в Черном море, завязал бой с турецким крейсером «Бреслау». Через месяц под руководством Колчака была усилена блокада Босфора и угольного района Эрегли — Зонгулдак, произведено массированное минирование портов противника, в результате которого выходы неприятельских кораблей в Черное море почти прекратились.

После Февральской революции Колчак 12 марта 1917 года привел флот к присяге Временному правительству. Моряк активно боролся против революционного «брожения» и постепенного падения дисциплины на флоте. Сторонник продолжения войны до победного конца, он выступал против окончания боевых действий. Когда под влиянием прибывших с Балтики агитаторов матросы начали разоружение офицеров, Колчак в середине июня 1917 года передал командование контр?адмиралу В.К. Лукину и по требованию Керенского выехал с начальником штаба в Петроград для объяснения несанкционированной отставки. Выступив на заседании правительства, Колчак обвинил его в развале армии и флота.

В начале августа 1917 года вице?адмирала назначили начальником военно?морской миссии в США. По прибытии в Вашингтон он внес свои предложения по намечавшейся высадке в Дарданеллах, занимался сбором технической информации об американских военных приготовлениях. В начале октября 1917 года моряк участвовал в военно?морских маневрах на американском линкоре «Пенсильвания». Поняв, что американцы не намерены помогать России в войне, к середине октября он принял решение вернуться на Родину. Однако, прибыв в ноябре 1917 года в Японию, Колчак узнал об установлении советской власти и о намерении большевиков заключить мир с Германией, после чего решил не возвращаться. Большевиков он считал германскими агентами. Так как война овладела всем его существом, вице?адмирал в начале декабря 1917 года обратился к английскому послу в Японии с просьбой принять его на английскую военную службу. В конце декабря 1917 года последовало согласие. В январе 1918?го моряк отправился из Японии на Месопотамский фронт, где русские и английские войска воевали с турками. Однако в Сингапуре он получил от лондонского правительства предписание прибыть в Пекин к российскому посланнику князю Н.А. Кудашеву для работы в Маньчжурии и Сибири.

В Пекине Колчака избрали членом правления Китайско?Восточной железной дороги (КВЖД). С апреля по 21 сентября 1918 года он занимался созданием вооруженных сил для обороны КВЖД. Очевидно, избравшим кандидатуру вице?адмирала импонировала его решительность. Но уже вскоре в полной мере сказалась политическая неподготовленность Колчака. Моряк обещал навести порядок, намеревался на Дальнем Востоке создать оплот для борьбы с большевиками. Однако в штабе главковерха были недовольны тем, что он ничего не понимает военном деле и требует немедленного похода на Владивосток, не располагая достаточными силами.

Колчак вступил в борьбу с атаманом Семеновым, опираясь на созданный им отряд полковника Орлова, мало отличавшийся от атаманского. На попытку сместить Колчака тот пригрозил вызвать войска. До конца июня сохранялось неопределенное положение. Командующий пробовал начать наступление. Однако китайцы отказались пропускать русские войска, и вице?адмирал уехал в Японию. Колчак не знал, что предпринять. У него была даже идея вновь отправиться к англичанам на Месопотамский фронт. В конце концов моряк решил пробираться в Добровольческую армию генерала М.В. Алексеева. По пути в октябре 1918 года он с английским генералом А. Ноксом прибыл в Омск.

14 октября главнокомандующий силами Уфимской директории В.Г. Болдырев предложил Колчаку войти в правительство. 4 ноября указом местного Временного правительства вице?адмирал был назначен военным и морским министром и сразу же выехал на фронт.

Деятельность директории, являвшейся коалицией различных партий, включая меньшевиков и эсеров, не устроила Колчака. 17 ноября, вступив в конфликт из?за отношения директории к морскому министерству, моряк вышел в отставку. Опираясь на надежные войска, он 18 ноября арестовал членов директории и созвал экстренное заседание Совета министров, на котором его произвели в адмиралы и передали власть с присвоением наименования «Верховный правитель».

Колчак предоставил командующим военными округами право объявлять местности на осадном положении, закрывать органы печати и выносить смертные приговоры. Жестокими мерами адмирал боролся с противниками его диктатуры, одновременно при поддержке союзников увеличивая и вооружая свои полки.

В результате Пермской операции в декабре 1918 года колчаковские войска взяли Пермь и продолжали наступление вглубь Советской России. Первые удачи обратили на Колчака внимание союзников. 16 января Верховный правитель подписал соглашение о координации действий белогвардейцев и интервентов. Французский генерал М. Жанен стал главнокомандующим войсками союзных государств в Восточной России и Западной Сибири, а английский генерал А. Нокс — руководителем тыла и снабжения колчаковских войск. Значительные поставки военного снаряжения и вооружения из США, Англии, Франции, Японии позволили увеличить к весне численность армий Колчака до 400 тысяч человек. Адмирал организовал наступление. В марте был прорван Восточный фронт Красной армии. Часть колчаковских войск двигалась на Котлас для организации подвоза снабжения через северные моря, тогда как главные силы пробивались к юго?западу на соединение с А.И. Деникиным.

Успешное наступление колчаковцев, взявших 15 апреля Бугуруслан, побудило премьер?министра Франции Ж. Клемансо рекомендовать Жанену главными силами наступать на Москву, а левым флангом соединиться с Деникиным и образовать единый фронт. Казалось, этот план вполне осуществим. Колчаковские войска в конце апреля подошли к Самаре и Казани. В мае верховную власть Колчака признали А.И. Деникин, Н.Н. Юденич и Е.К. Миллер.

Однако неудачный выбор Колчаком ближайших помощников, крайний оптимизм командующего Сибирской армией генерал?лейтенанта Гайды и его молодых генералов, неверно оценивавших обстановку и обещавших вступить в Москву через полтора месяца, вскоре сказались. В результате контрнаступления Красной армии в мае—июне 1919 года понесли поражение и откатились далеко на восток лучшие Сибирская и Западная армии Колчака. Сибирякам не нравилась реставрация самодержавного управления; в тылу ширилось партизанское движение. Огромное влияние оказывали союзники, от поставок которых зависели действия армии. Поражения на фронте вызвали панику в тылу. В октябре эвакуация чешских войск вызвала бегство из Омска семей белогвардейцев. Сотни эшелонов запрудили железную дорогу. Колчак пробовал демократизировать власть, но было поздно. Фронт развалился. Чехи арестовали передвигавшегося под охраной союзных флагов Колчака и 15 января 1920 года на станции Иннокентьевская сдали эсеро?меньшевистскому «Политическому центру». Центр передал адмирала большевистскому Иркутскому Военно?Революционному комитету (ВРК). 21 января начались допросы. Сначала предполагали отправить Колчака в Москву, но, получив указание из столицы, ВРК расстрелял Колчака и Пепеляева 7 февраля 1920 года.

ЭРИХ РЕДЕР

В истории адмирал Редер знаменит тем, что создавал германский линейный флот, который не стал океанской мощью и был уничтожен во Второй мировой войне по частям.

Редер родился 24 апреля 1876 года в курортном местечке Вандсбек под Гамбургом. После школы мальчик по его желанию поступил на флот, ибо отсутствие дворянского титула не мешало стать морским офицером. 1 апреля 1889 года он прибыл в Киль, вскоре стал одним из первых по успеваемости, а в 1895 году — лучшим выпускником класса; участвовал в походах по Балтике и к островам Вест?Индии. Осенью 1897 года свежеиспеченного лейтенанта назначили вахтенным офицером на корабль «Саксен». Затем хорошо зарекомендовавшего себя Редера перевели на флагманский корабль командира Восточной эскадры принца Генриха «Дойчланд»; он стал членом его штаба, а также взял на себя руководство корабельным оркестром, ибо с детства любил музыку. В конце 1897 года «Дойчланд» отправился на Дальний Восток. Принц Генрих покровительствовал молодому офицеру, брал его с собой в поездки в Циндао, Порт?Артур, Владивосток, Японию, Корею, Сайгон и на Филиппины. После возвращения в 1901 году Эриха назначили в Киле офицером?наставником, но через несколько месяцев принц Генрих, командовавший 1?й эскадрой линейных кораблей, перевел его на новый флагман «Кайзер Вильгельм дер Гроссе». В 1903 году Редер поступил в военно?морскую академию, учился два года, на три месяца ездил в Россию для совершенствования в русском языке (английский и французский он знал).

После академии Редер служил штурманом на броненосце береговой обороны «Фритьоф». 1 апреля 1905 года моряка перевели в управление информации ВМФ; он заведовал прессой, редактировал журнал «Марине Рундшау» и ежегодник «Наутикус». Редер хорошо писал, умел прислушиваться к чужой точке зрения. Сам кайзер Вильгельм II обратил внимание на способного моряка и взял в 1910 году штурманом на свою яхту «Гогенцоллерн». С этого времени Редер стал убежденным монархистом. В 1911 году его произвели в корветтен?капитаны, в 1912 году назначили старшим офицером штаба (с 1917 года — начальником штаба) вице?адмирала Риттера Франца Хиппера, командовавшего крейсерскими силами Атлантической эскадры. В 1914–1915 годах Редер спланировал несколько операций по постановке мин и обстрелу берегов Англии, участвовал в бою у Доггер?банки и в Ютландском сражении. Он находился на «Лютцове» и чудом остался цел при попадании снаряда в рубку.

В январе 1918 года Редера назначили командиром легкого крейсера «Кельн», в октябре — главой центрального бюро командования ВМФ. После ноябрьского восстания в Киле, бегства кайзера и организации Веймарской республики моряк оказался втянут в политическую борьбу. Добиваясь, чтобы к командованию не пришел «левый», он лично разговаривал с министром обороны Густавом Носке, доказал ему, что во главе флота должен быть человек, пользующийся доверием офицеров, и рекомендовал адмирала Адольфа фон Трота, начальника управления личного состава. Трота был назначен. Он сделал все возможное, чтобы обойти ограничения Версальского мира и сохранить флот.

Весной 1920 года Редер поддержал неудачный Капповский путч и был переведен в архив ВМФ. В архиве он изучил стратегию и тактику германского флота периода мировой войны. В 1922–1923 годах моряк подготовил и выпустил ряд книг по крейсерской войне: «Крейсерская война в зарубежных водах», «Крейсерская эскадра», «Деятельность легких крейсеров „Эмден“ и „Карлсруэ“„и «Война на море“. В свободное от работы время он изучал курс философии и политологии в Берлинском университете и должен был стать доктором этих наук. Однако Редера произвели в контр?адмиралы и назначили начальником военно?морских учебных заведений. К этому времени он зарекомендовал себя сторонником демократии.

В октябре 1924 года Редер командовал крейсерскими силами в Северном море, в январе получил чин вице?адмирала и был назначен начальником Балтийского военно?морского района. Вскоре он прославился благодаря твердому следованию чувству долга и заповедям офицерского кодекса чести. При смене морского командования после скандального дела Ломана 1 октября 1928 года Редера с согласия рейхстага произвели в адмиралы. Он стал начальником главного морского штаба.

Редер позаботился избавиться от ряда авторитетных адмиралов?соперников. Никто из его подчиненных не смел его критиковать. Адмирал старался создать сбалансированный флот, включавший все классы кораблей. Он полагался на «карманные линкоры», которые должны были уйти от любого, желающего их потопить, и потопить всякого, кто желал от них уйти. По его инициативе строили грузовые суда и траулеры, которые было легко превратить во вспомогательные крейсера и тральщики; продолжалось тайное изготовление подводных лодок.

Моряки недолюбливали Редера за мелочность, с которой он придирался к их внешнему виду и порядку на берегу. Он был способен устроить разнос командиру подводной лодки, вернувшейся из длительного похода, за неопрятный вид экипажа. Строгий и молчаливый, адмирал был лишен чувства юмора. Он добивался, чтобы на флоте служили хорошо дисциплинированные, обученные, не интересующиеся политикой люди.

С приходом к власти нацистов Редер связывал осуществление своей программы строительства сильного флота. Фюрера также устраивал командующий кригсмарине, который был прекрасным советником в военно?морских вопросах и не вмешивался в дела, выходящие за рамки флота. В 1935 году Гитлер назвал Редера главнокомандующим кригсмарине, 20 апреля 1936 года, по случаю своего 47?летия, произвел его в генерал?адмиралы, в 1937 году удостоил звания почетного члена НСДАП.

После того как Гитлер денонсировал в марте 1935 года Версальский договор, началось осуществление кораблестроительной программы Редера. Гитлер убеждал адмирала в том, что намерен жить с англичанами в мире, и тот не рассчитывал на столкновение с владычицей морей. Противниками были названы флоты Польши, Франции и СССР. Строились линейные корабли «Бисмарк», «Тирпиц», «Шарнгорст», «Гнейзенау», легкие, тяжелые крейсера, эсминцы и подводные лодки, была создана 1?я подводная флотилия капитана цур зее Карла Дёница.

В 1938 году Гитлер выговаривал Редеру за медлительность в кораблестроении, но тот отметил, что из?за широкого размаха других проектов фюрера на верфях недостает материалов и специалистов. Когда Гитлер потребовал ускорить строительство линейных кораблей, Редер дал указание главному штабу ВМФ ответить, что необходимо заморозить невоенные проекты и освободить рабочих для военного производства. Так как реакции не последовало, строительство кораблей отставало от планового. Трудности создавал также ненавидевший генерал?адмирала Геринг, который руководил 4?летним планом и распоряжался ресурсами. Однако Редера мало беспокоили отставания, ибо фюрер убедил его, что флот будет нужен не ранее 1944 года.

Редер был способен вступить в конфликт с самим фюрером по делам флота, даже если то было очень рискованно. В частности, ему удалось добиться от Гитлера, чтобы нацисты оставили в покое отставного контр?адмирала Карла Кюленталя, наполовину еврея, и даже обеспечил ему пенсию. Он помогал и другим евреям, служившим на флоте, и флотским священникам.

1 ноября 1938 года Гитлер накричал на адмирала, разорвал план развития флота и потребовал усилить защиту новых линейных кораблей и довести численность подводных лодок до численности английских. Зимой 1938–1939 годов Редер предупреждал, что в ближайшие 2 года флот не будет готов к борьбе с Англией. Однако фюрер утверждал, что ранее 1946 года флот не потребуется. Поэтому Редер разработал план «Z», по которому к 1947 году следовало построить 4 линкора типа «Бисмарк», 6 линкоров типа «Н» с 420?мм пушками, 4 авианосца, 15 карманных линкоров, 5 тяжелых и 44 легких крейсеров, 68 эсминцев и 249 подводных лодок. План, представленный 17 января 1939 года, был одобрен Гитлером, который предоставил кригсмарине преимущество перед флотом и армией. Довольный деятельностью Редера, фюрер 1 апреля 1939 года произвел его в гросс?адмиралы.

На время взаимоотношения Редера и Гитлера ухудшились из?за того, что гросс?адмирал, ярый поборник офицерской чести, требовал уволить за позорный брак морского адъютанта фюрера, а тот защищал его. Редер грозил отставкой и не встречался с Гитлером долгое время. Только 3 сентября, после начала вторжения в Польшу, гросс?адмирал прибыл к фюреру. Тот еще был уверен, что Англия воевать не будет. Однако в тот же день англичане объявили о вступлении в войну. Так как флот к борьбе с британским не был готов, Редер записывал в военном дневнике ОКМ: «Нашему надводному флоту не остается ничего другого, как только демонстрировать, что он может доблестно умирать».

В начале мировой войны лишь «карманные» линкоры и немногие другие корабли германского флота выходили на коммуникации противника. Подводная война развернулась позднее. Наиболее эффективным оружием оказались магнитные мины, которые германские корабли и гидросамолеты ставили у берегов Англии. Однако Редер, убежденный в том, что войны с владычицей морей не будет, мало обращал внимание на этот род оружия, а Геринг не предоставлял свои самолеты, пока запас мин у него не достиг 5000 штук. Тем временем англичане разгадали секрет магнитных мин, и это новое оружие, с помощью которого германский флот к марту 1940 года потопил 128 торговых судов, 3 эсминца и 6 вспомогательных судов, потеряло прежнюю эффективность.

По созданной Редером структуре, командующий флотом непосредственно ему не подчинялся, а находился в подчинении штабов военно?морских групп в Балтийском и Северном морях, в зависимости от того, где флот находился. Однако сам гросс?адмирал нередко отправлял указания командующим через голову штабов, и бывало, что морякам приходилось выполнять два взаимоисключающих приказа. Требования Редера были неконкретны, однако он ждал точного их выполнения.

Малая эффективность флота, опасное соотношение сил Германии и Великобритании и потеря «Графа Шпее» заставили Гитлера требовать от моряков активных действий, но соблюдать осторожность. С такими же требованиями выступал и Редер, требовавший успехов без потерь. Он болезненно относился к критике и 21 октября 1939 года сместил с поста командующего флотом Германа Бема только за то, что в формулировке приказа, подготовленного штабом флота, заподозрил издевку над одним из своих приказов. Однако и следующего командующего Вильгельма Маршалля он обвинил в том, что тот, благополучно проведя в Германию «Дойчланд» и потопив британское вооруженное судно «Рэвэлпинди», не стал преследовать виденный в тумане неизвестный корабль. Летом 1940 года, после того как Маршалль не получил благодарности за удачные действия у берегов Норвегии, он сказался больным, был уволен в отставку и заменен Гюнтером Лютьенсом, который не рисковал противоречить Редеру.

Норвежская операция явилась инициативой Редера. Гросс?адмиралу удалось убедить Гитлера, что необходимо опередить англичан, которые не остановятся перед нарушением нейтралитета Норвегии, чтобы лишить Германию шведской руды. Действительно, Уинстон Черчилль готовил высадку в Норвегию с целью захвата Нарвика, Тронхейма, Бергена и Ставангера. Германский флот опередил. Эта была наиболее серьезная операция по замыслу Редера. Специальный штаб разработал высадку десанта тремя эшелонами под прикрытием почти всех сил флота. Редер опасался, что противник нанесет удар по отходящим десантным силам. По его требованию, несмотря на сопротивление Дёница, для противодействия развернули 42 подводные лодки.

По ошибке английский Хоум Флит, вышедший в море 7 апреля, направился к северной части Северного моря, чтобы перекрыть германским кораблям выход в океан. Однако и без его участия германские силы столкнулись с упорным сопротивлением норвежцев. Под действием береговых батарей, а также английской авиации и подводных лодок были потеряны тяжелый крейсер «Блюхер», легкий крейсер «Кенигсберг», вышел из строя «карманный» линкор «Лютцов» (бывший «Дойчланд»). Немало эсминцев было затоплено и в Нарвике. Гибель «Лютцова» и «Блюхера», посланных фюрером вопреки возражениям гросс?адмирала, нарушала планы войны на союзных коммуникациях. Одной из причин больших потерь и малой эффективности явились негодные взрыватели (контактные и магнитные). Часто немецкие подводники стреляли из выгодного положения, но торпеды не взрывались. Учрежденная Редером комиссия установила причины и объявила виновных. Однако главным виновником, о котором не говорили, был сам Редер, которому вице?адмирал Фридрих Гёттинг, начальник торпедной инспекции ОКМ, дважды до начала войны докладывал о недостатках взрывателей.

Несмотря на возражения оперативных командований групп «Восток» и «Запад», считавших необходимым сохранять небольшие наличные силы, в мае Редер настоял на использовании главных сил флота для уничтожения конвоев англичан, которые 24 апреля 1940 года высадились в Норвегии. Гросс?адмирал приказал адмиралу Маршаллю обстрелять английскую военно?морскую базу в Харстаде, чтобы облегчить положение остававшихся в Нарвике альпийских стрелков, а затем по требованию Гитлера приказал поддержать отряд Фойрштейна, пробивавшийся из Тронхейма на помощь Дитлу. Когда Маршалль запросил, какой приказ выполнять первым, Редер ответил: «Оба». Маршалль с линкорами «Шарнгорст», «Гнейзенау», крейсером «Хиппер», 4 эсминцами и танкером «Дитмаршен» направился к Нарвику. Узнав 7 июня, что англичане вывели из Нарвика 3 конвоя, Маршалль вопреки приказу бросился на перехват их. Германским кораблям удалось потопить авианосец «Глориус», несколько судов и эскортных кораблей. Попадание торпеды в «Шарнгорст» заставило Маршалля идти на ремонт в Тронхейм, не добив английский конвой. Однако Редер не одобрил действия Маршалля, что и послужило вскоре основанием для смены его более послушным Лютьенсом.

Когда началась подготовка вторжения в Англию через Ла?Манш, Редер собрал более 3000 различных плавсредств, включавших старые дырявые посудины. Однако вторжение было отменено, ибо наличные силы прикрытия были мизерны, и достаточно было одному боеспособному кораблю оказаться в проливе, чтобы истребить армию вторжения на воде.

10 октября 1939 года пришлось отказаться от плана «Z». Редер предложил Гитлеру перенести тяжесть на подводный флот и строить по 29 лодок в месяц вместо 2. Не получив поддержки, он был вынужден отказаться от замысла, чтобы не замедлить постройку крупных кораблей, на которые рассчитывал.

С 1941 года Гитлер стал чаще вмешиваться в дела морского командования. Он высказался против выхода «Бисмарка» в плавание, и когда линкор был потоплен 27 мая, начал терять доверие к Редеру. Еще меньше доверия у фюрера оказалось после того, как Редер усомнился в возможности провести корабли в воды Германии через Ла?Манш, а операция, предпринятая по инициативе Гитлера, удалась. Но последней каплей явилась неудачная попытка «Хиппера», «Лютцова» и 6 эсминцев атаковать конвой «PQ?17» в конце декабря 1942 года. Командовавший отрядом вице?адмирал О. Куммец, имевший приказ не рисковать, избегал прямой атаки конвоя, но тем не менее столкнулся с двумя британскими крейсерами, причем «Хиппер» получил повреждение, а эсминец погиб. Разъяренный Гитлер заявил, что прикажет сдать на металлолом все крупные корабли. Он вызвал Редера. Тот, приехав в Берлин, сказался больным и встретился с фюрером только через пять дней. Однако Гитлер высказал ему столько, что Редер подал в отставку 30 января 1943 года.

Редер получил почетный титул генерального инспектора флота. В мае 1945 года он с женой попал в плен к русским, пережил 20 мая сильный инфаркт и после лечения был отправлен в Москву, а осенью, как военный преступник, предстал перед международным трибуналом в Нюрнберге. Гросс?адмирал был признан виновным и присужден к пожизненному заключению, хотя и просил заменить его расстрелом. До 17 января 1955 года Редер оставался в тюрьме, после чего его освободили по состоянию здоровья. Моряк поселился в Киле, где написал книгу «Моя жизнь». Умер он 6 ноября 1960 года в Киле, в возрасте 84 лет.

УИЛЬЯМ ФРЕДЕРИК ХЭЛСИ

Адмирал Хэлси был одним из немногих флотоводцев нового времени, для которых превосходство самолета над линейным кораблем стало очевидно еще до Второй мировой войны.

Уильям Фредерик родился 30 декабря 1882 года в Элизабет, штат Нью?Джерси. Он окончил Морскую академию в 1904 году, первоначально занимал различные должности на эсминцах, во время Первой мировой войны командовал эскортными кораблями. В 1934 году, уже 52?летним, моряк стал пилотом, позднее командовал авианосцем «Саратога» и станцией морской авиации в Пенсаколе. С 1938 года Хэлси был командиром дивизии авианосцев в звании контр?адмирала, в 1940 году стал вице?адмиралом.

После Пёрл?Харбора Хэлси, командуя соединением авианосца «Энтерпрайз», обеспечивал переброску войск на острова Самоа. Затем он командовал двумя авианосными соединениями при налете на острова Гилберта и Маршалловы. Вице?адмирал отправил крейсеры и эсминцы для обстрела островов Вотье и Тароа, смело оставив для охранения авианосца всего 3 эсминца. 1 февраля авиация атаковала атоллы Рой, Кваджелейн, Тароа и Вотье, нанеся ущерб наземным сооружениям, в том числе аэродромам. Были уничтожены самолеты, повреждены либо потоплены несколько судов и кораблей. Этот рейд позволил морякам приобрести боевой опыт и уверенность в своих силах.

При атаке атолла Уэйк Хэлси, как и прежде, послал для обстрела два крейсера и два эсминца контр?адмирала Спрюэнса. Обстрел с моря был начат до появления авиации. Снарядами и бомбами был выведен из строя аэродром, подожжены склады горючего, истреблены несколько самолетов. На обратном пути флагман атаковал 4 марта островок Маркус всего в 1200 милях от Токио. Самолеты осуществили атаку при лунном свете, перед рассветом. На сей раз Хэлси не использовал обстрел с двух имевшихся при нем крейсеров, чтобы не рисковать зря. Хэлси руководил авианосным соединением, с которого 18 апреля 16 бомбардировщиков полковника Дулитла совершили налет на Токио. Налет был неожиданным для японцев. Они решили, что самолеты прибыли с атолла Мидуэй, что и вызвало решение захватить остров. Однако в сражении у Мидуэя флагман не участвовал. Из?за раздражения кожи, возникшего на нервной почве, Хэлси отправили в США на лечение. 3 октября 1942 года он сменил адмирала Гормли в должности командующего Южным Тихоокеанским театром.

В это время шла борьба за остров Гуадалканал. Октябрь ознаменовался боем у Санта?Крус, в котором сразились японское и американское авианосные соединения. Американским, состоявшим из авианосцев «Энтерпрайз» и «Хорнет» с эскортом, командовал Кинкейд. Утром 25 октября американские самолеты повредили авианосцы «Дзуйхо» и «Секаку». Ответным ударом японцы вывели из строя «Хорнет», который вечером был добит американским эсминцем. Получивший повреждения «Энтерпрайз» смог принять все уцелевшие самолеты двух авианосцев. После боя японское соединение ушло на север, американское — на юг. Японцы без поддержки не смогли на суше разгромить американцев, которые перешли в контрнаступление на Гуадалканале. В ночных боях надводных кораблей в ноябре 1942 года обе стороны несли значительные потери. Однако преимущество в авианосной авиации[1] позволяло американцам затруднить доставку японских подкреплений на Гуадалканал. В феврале 1943 года японцам пришлось эвакуировать войска.

Хэлси понимал, что японцы лучше подготовлены к ночным боям, несмотря на американское преимущество в радиолокационной технике. Он вместе с вице?адмиралом Кинкейдом написал наставление по тактике ночных боев, в котором учел последние успехи по прекращению доставки подкреплений противнику. Очевидно, его усилия дали результат: в бою в заливе Велья 6 августа 1943 года 6 эскадренных миноносцев по данным радиолокатора выпустили 24 торпеды и потопили 3 из 4 японских эсминцев ранее, чем те заметили атаку.

Чтобы избежать лишнего сопротивления, флагман предложил вместо пошаговой стратегии перескакивать через крупные группировки противника. По его предложению, обошли гарнизон острова Коломбангара, и войска использовали для штурма островов Рассел, двух островов группы Тробриан, затем Бугенвиля.

Адмирал намеревался построить на островах Рассел аэродромы, но они входили в зону, за которую отвечал генерал Макартур. Хэлси добился разрешения Комитета начальников штабов перенести границы зоны его ответственности на запад. 21 февраля острова заняли американцы, и к концу мая был готов аэродром. Японцы также сооружали аэродромы. В этот период многочисленные воздушные бои истощали силы японской авиации. Японцы после тяжелых боев, немало стоивших американскому флоту, оставили центральную часть Соломоновых островов.

В начале ноября 1943 года целью сил Хэлси стал Бугенвиль с его аэродромами, которые были необходимы, чтобы овладеть портом Рабаул на Новой Британии. 1 ноября перед высадкой в заливе Императрицы Августы надводные корабли обстреливали цели на берегу острова, а затем прикрыли район высадки от атаки японских крейсеров. Первоначально высадку поддерживала базовая авиация. Авианосцы «Саратога» и «Принстон» с их прикрытием Хэлси приберегал на случай появления неприятельских кораблей, однако в конце концов пустил их в атаку. При поддержке авиации войска к вечеру 2 ноября прочно закрепились на плацдарме.

Когда поступили известия о прибытии в Рабаул нового японского соединения, Хэлси приказал всеми силами атаковать порт, избрав основной целью боевые корабли. В ходе первого налета на Рабаул 5 ноября с 2?х авианосцев были повреждены 6 крейсеров и 2 эсминца, истреблены десятки самолетов. Хэлси сам поздравил личный состав с успехом. После налета все крейсера ушли в Трук, многим требовался ремонт в Японии. Японцам пришлось отказаться от действий надводными силами в районе высадки десанта. Второй раз 11 ноября самолеты 2?х оперативных соединений и берегового командования атаковывали с разрывом по времени, чтобы не нарушить управления. Несмотря на неблагоприятную погоду, несколько эсминцев было повреждено или потоплено. Попытка японской базовой авиации контратаковать окончилась неудачей. К концу ноября японская базовая авиация была обессилена.

В декабре 1943 — январе 1944 года авианосцы неоднократно наносили удары по японским базам, а десантные силы Хэлси овладели островами Грин и Эмирау, оставив Рабаул и Кавиенг в тылу. Теперь силы южной части Тихого океана сомкнулись с силами генерала Макартура в юго?западной части Тихого океана.

В июне 1944 года Хэлси стал командующим 3?м флотом, который состоял из быстроходных авианосцев и линейных кораблей с многочисленными крейсерами и эсминцами. Начиналась кампания на Филиппинах. Ударные силы были сведены в 38?е оперативное соединение вице?адмирала Митшера, разделенное на 4 оперативные группы. Для поддержки десантных сил Макартура существовал 7?й флот вице?адмирала Кинкейда из эскортных авианосцев, старых линкоров и амфибийных сил.

С 9 по 12 сентября 3 из 4?х групп оперативного соединения быстроходных авианосцев нанесли удары по Филиппинам и полностью истребили пытавшуюся противодействовать японскую авиацию. 13 сентября 1944 года Хэлси предложил отказаться от высадки на острова Палау, обойти остров Яп, а освободившиеся силы использовать для высадки на остров Лейте. После согласования с Макартуром решили не отказываться от подготовленной атаки на Палау, но на Яп не высаживаться. В результате высадка на остров Лейте, ранее назначенная на 20 сентября, была перенесена на 20 октября.

В сентябре 38?е оперативное соединение нанесло удары по Маниле и другим пунктам на Филиппинских островах. На земле было разбито почти 3000 самолетов, потоплено много судов и кораблей. В октябре авианосцы занялись истреблением неприятельских сил, которые японцы могли использовать с ближайших баз против американских войск при высадке в заливе Лейте. 12–16 октября разгорелось сражение американских кораблей с японской базовой авиацией на острове Формоза.

От ударов противника получили повреждения американские крейсера. Услышав сообщение токийского радио о том, что почти весь американский флот потоплен, Хэлси решил выманить неприятельские корабли из Внутреннего моря. Он приказал организовать «1?ю дивизию поврежденных кораблей» из 2?х пострадавших тяжелых крейсеров и их эскорта. Была пущена в ход радиодезинформация с целью показать, что весь флот сильно пострадал. Однако японскому флоту, вышедшему в море, было приказано вернуться, ибо летчики видели слишком много кораблей.

К началу высадки на Филиппинах 3?й флот включал 12 быстроходных авианосцев и 6 новых линкоров с охранением из крейсеров и эсминцев. Непосредственную поддержку высадки должен был осуществлять 7?й флот. Несмотря на то что в конце сентября Хэлси три дня вел переговоры с Макартуром и Кинкейдом о согласований действий, общего командования 2 флотами не создали, что сказалось в ходе сражения.

17 октября передовой отряд флота вторжения овладел островками при входе в залив Лейте. 20 октября после артиллерийской подготовки войска высадились на берег острова Лейте. На острове и в воздухе завязались тяжелые бои. Японцы были вынуждены послать почти весь флот против американских сил, осуществляющих высадку на Филиппины. Артиллерийским кораблям вице?адмирала Курита следовало прорваться в залив Лейте с юга через проливы Сан?Бернардино и Суригао и истребить силы вторжения; авианосным силам вице?адмирала Одзава предстояло стать приманкой для кораблей Хэлси.

По плану Хэлси из 38?го оперативного соединения следовало на случай генерального сражения выделить все быстроходные линкоры и одну авианосную группу в 34?е оперативное соединение. Не имея сведений о действиях противника, флагман 22 октября отправил одну авианосную группу на Улити для отдыха и пополнения запасов. Остальные группы 23 октября приняли топливо и вернулись на позицию. Только 24 октября стало известно о приближении японских надводных сил к заливу Лейте. Однако 2 отряда надводных кораблей были приняты за один и Кинкейд полагал, что справится с ним без поддержки авиации, а Хэлси сосредоточил все усилия против центральных сил.

Сначала центральное соединение Куриты успешно атаковали 2 подводные лодки, затем — самолеты Хэлси. Однако адмирал опасался контрудара японских авианосцев и выслал много поисковых групп для разведки. Когда же появились неприятельские атакующие самолеты, пришлось поднимать в воздух все истребители и отложить удар по противнику. Американцам удалось сбить большое количество самолетов, действовавших с Лусона. Был потерян лишь авианосец «Принстон». Американцы атаковали центральное соединение и добились попадания торпед и бомб в линкор «Мусаси», который затонул, и в другие корабли. Однако в 12 часов 45 минут радиолокация обнаружила группу неприятельских самолетов, выпущенных с авианосцев Одзавы. Отбив атаки, американцы через 4 часа обнаружили японские авианосцы.

Американские надводные корабли 7?го флота при помощи авиации эскортных авианосцев 24 октября в течение дня почти полностью истребили два соединения, направлявшихся в залив Лейте с юга. Однако оставшиеся в строю корабли центрального соединения во главе с «Ямато» прорвались к заливу Сан?Бернардино, где стояли эскортные авианосцы.

Это произошло потому, что Хэлси отказался от мысли выделить линкоры и крейсеры из 2 оперативных групп в 34?е оперативное соединение, чтобы истребить корабли Куриты при выходе из пролива Сан?Бернардино. Он посчитал важнейшей задачей уничтожение авианосцев Одзавы и направился со всеми силами к северу, не оставив у пролива ни одного корабля и не предупредив Кинкейда. Таким образом, ловушка сработала, и Курита смог пробиться в район высадки. Однако он промедлил, не сразу оценив обстановку, и позволил 7?му флоту принять контрмеры. Курита, когда победа была уже близка и его огонь мог уничтожить все эскортные авианосцы, а затем и транспорты, в последний момент не решился продолжать движение вперед и отступил. На отходе его корабли получили дополнительные повреждения от ударов оперативной группы авианосцев, которую выслал Хэлси.

Сам адмирал, полагая по донесениям летчиков центральную группу японских кораблей выведенной из строя, действовал против неатакованного соединения авианосцев Одзавы. Он выдвинул вперед 6 линейных кораблей с крейсерами и эсминцами, чтобы прикрыть авианосцы на случай появления линкоров «Исэ» и «Хьюга». С утра 25 октября американские самолеты наносили удар за ударом по неприятельским кораблям. Несмотря на просьбу Кинкейда о помощи, Хэлси продолжал истребление японского соединения. Только получив запрос Нимица, где находится 34?е оперативное соединение, Хэлси направил его и одну из авианосных групп срочно к Филиппинам. Остальные 2 группы атаковали корабли Одзавы; из 17 его кораблей 9, в том числе все авианосцы, были потоплены авиацией, и один — подводной лодкой; остальные вернулись в Японию, ибо теперь Хэлси избрал другую цель. Он намеревался перехватить силы Куриты и сам с линкорами «Нью?Джерси», «Айова», 3 крейсерами, 8 эсминцами поспешил к проливу Сан?Бернардино. Однако время, потраченное на заправку эсминцев, помогло Курите прорваться. На отходе он потерял крейсер и эсминец от ударов авианосных групп 3?го флота. Японский флот фактически перестал существовать.

После упорных боев остров Лейте был окончательно занят 26 декабря. Американцы бомбардировали Филиппинские острова, истребляли японскую авиацию, боролись с атаками камикадзе. В январе 1945 года 3?й флот обеспечивал высадку на острове Лусон, подавляя авиабазы противника на Филиппинах и Формозе. 9 января американские войска высадились в заливе Лингайен. После этого адмирал получил разрешение адмирала Кинга повести авианосное соединение в Южно?Китайское море. Атаками с воздуха были потоплены десятки судов из конвоев, двигавшихся у берегов Индокитая, затем авианосцы нанесли удары по Формозе, Пескадорским островам и берегам Китая и благополучно ушли, хотя японское радио сообщало, что 38?е соединение закупорено в Южно?Китайском море.

26 января, после возвращения из рейда, Хэлси сдал командование адмиралу Спрюэнсу, а 3?й флот переименовали в 5?й. Вернулся Хэлси на 3?й флот лишь 28 мая, в период борьбы за Окинаву. Атаки камикадзе держали в напряжении моряков. С другой стороны, 2 и 3 июня корабельная авиация продолжила налеты на аэродромы острова Кюсю. Затем по предложению Хэлси с Филиппин на Окинаву для воздушной поддержки армии перебросили 14?ю авиагруппу морской пехоты, после чего адмирал отвел 38?е оперативное соединение в залив Лейте для подготовки к действиям против объектов на Японских островах. 10 июля американцы совершили налет в район Токио. Так как воздушное сопротивление противника оказалось слабым, Хэлси перенес удары на острова Хонсю и Хоккайдо. Кроме ударов с воздуха, берега двух островов обстреляли надводные корабли. Американцы потопили много судов, в том числе паромы, на которых с Хоккайдо доставляли на Хонсю уголь и железную руду. 18 июля был повторен налет на Токио. 24 и 25 июля авианосная авиация нанесла значительные повреждения кораблям японского флота в Курэ. Хэлси не был удовлетворен результатами, и налет на Курэ повторили 28 июля. Японский флот перестал существовать.

2 сентября адмирал участвовал в церемонии подписания капитуляции на борту его флагманского линейного корабля «Миссури». В декабре 1945 года Хэлси стал адмиралом флота пятизвездного ранга и был утвержден сенатом США через четыре месяца. С 1 апреля 1947 года моряк ушел в отставку, занялся бизнесом. В 1951–1957 годах он был президентом компании. Умер Хэлси 16 августа 1959 года в Фишерс?Айленд, штат Нью?Йорк.

ЭНДРЬЮ КАННИНГХЭМ

Командуя Средиземноморским флотом, почти три года Каннингхэм успешно боролся с итальянским флотом, продемонстрировав военные и дипломатические способности.

Адмирал Каннингхэм (1883–1963) в 1939 году исполнял обязанности главнокомандующего Средиземноморским флотом, который к началу Второй мировой войны по англо?египетскому договору базировался в Александрии. Мальту, основную базу, пришлось оставить, как слишком уязвимую для атак итальянской авиации. В июне 1940 года, после побед Германии во Франции, Италия вступила в войну. Итальянский флот значительно превышал силы Каннингхэма, лишенные поддержки французского флота. Существовала опасность вторжения итальянцев из Ливии и захвата ими Александрии. Однако когда первый морской лорд Д. Паунд поинтересовался возможностью вывода флота со Средиземного моря, адмирал выразил надежду, что такое решение не будет принято никогда.

Положение Средиземноморского флота облегчило соединение «Н» Д. Соммервилла в Гибралтаре. Состоящее из быстроходных кораблей, специально созданное для действий на разных направлениях, оно могло через несколько часов оказаться в центре Средиземного моря и поддержать Каннингхэма.

Английский флот в Александрии поддерживал влияние Великобритании на Среднем Востоке. Он охранял Суэцкий канал и нефтеносные районы. Каннингхэму удалось мирным путем демилитаризовать французскую эскадру Годфруа в Александрии. Энергичный адмирал намеревался вырвать у Италии стратегическую инициативу и контроль за центральным бассейном, чтобы помешать переброске сил в Африку и обеспечить коммуникации английской армии Нила. Однако без Мальты с ее ремонтной базой и аэродромами контроль над центральным районом был невозможен, и итальянцы, пользуясь удалением главной базы неприятельского флота, могли проводить конвои в Триполи и Бенгази. Кроме того, они располагали морскими силами в Красном море, затруднявшими английские перевозки.

7 июля 1940 года Каннингхэм вышел из Александрии со всем флотом почти к самым берегам Италии. Он прикрывал 2 конвоя, которые должны были вывезти необходимые грузы с Мальты в Александрию. Многочисленные атаки итальянской авиации почти не нанесли ущерба кораблям. Каннингхэм знал, что сильная итальянская эскадра прикрывает конвой в Бенгази, и занял позицию, чтобы отрезать противника от Таранто. В бою у Калабрии 9 июля 1940 года итальянские корабли получили повреждения и ушли, пользуясь превосходством в скорости. Каннингхэм преследовал противника, а затем вернулся в Александрию, обеспечив движение конвоев. Этот бой установил превосходство английского флота. Оно было подтверждено 19 июля, когда легкий крейсер «Сидней» и 5 эсминцев в бою с 2 итальянскими легкими крейсерами потопили один из них.

Тем временем в Лондоне после долгих раздумий все же решили, что довоенный взгляд о том, что Мальту нельзя защитить, следует пересмотреть. На остров направили подкрепления. До середины моря их сопровождало соединение «Н», а далее встречали корабли Каннингхэма.

Прибывший в числе кораблей усиления авианосец «Илластриес» позволил командующему провести давно задуманный налет на главную базу итальянского флота. В Таранто стояли 6 линкоров и тяжелые крейсера. В ночь на 12 ноября 20 торпедоносцев с «Илластриеса» двумя волнами атаковали корабли в Таранто и потопили торпедами линкоры «Литторио», «Конти ди Кавур» и «Кайо Дуилио». Два первых потребовали длительного ремонта, а последний так в море и не выходил.

В конце ноября соединение «Н» и Средиземноморский флот обеспечивали переход быстроходного конвоя на Мальту и в Александрию. 27 ноября итальянские линейные корабли «Виторио Венето» и «Кайо Чезаре» сражались с кораблями Соммервилла, затем подошли корабли Каннингхэма. Итальянцам не удалось помешать конвою достичь цели. Они теряли все больше подводных лодок, от ударов морских и воздушных сил лишились 82 судов водоизмещением около 190 тысяч тонн. В итоге к концу 1940 года британский флот господствовал на Средиземном море.

Чтобы помочь союзнику, Гитлер приказал перевести на Сицилию 150 пикирующих бомбардировщиков для атаки британских кораблей, особенно в Александрии и проливах между Сицилией и Африкой. Это создало перелом в войне на Средиземном море. В январе 1941 года Каннингхэм вышел в море почти со всеми силами, чтобы встретить конвой из метрополии, а также доставить грузы на Мальту и вывести оттуда пустые транспорты. 10 января он встретил охранение конвоя в 100 милях западнее Мальты, после чего Соммервилл повернул к Гибралтару. В тот же день 40 германских бомбардировщиков атаковали Средиземноморский флот, потопили крейсер «Саутгемптон», повредили «Илластриес» и 14 транспортов. Конвой удалось провести, но прежнего господства у британского флота уже не было. Победы Нильской армии кончились, когда значительные силы были переброшены в Грецию, куда вторглись итальянские войска. В то же время Африканский корпус Роммеля, перевезенный в Африку, начал наступление против ослабленных британских сил. Германская авиация сосредоточила атаки на Мальте, начала постановку магнитных мин в Суэцком канале. Только под прикрытием плохой погоды Каннингхэм смог доставить на Мальту 2 транспорта, но оба были повреждены в гавани.

Весной 1941 года основной задачей флота стало прикрытие конвоев с войсками в Грецию. Узнав из данных авиаразведки о выходе крупных сил итальянского флота, Каннингхэм вечером 27 марта вышел из Александрии с 3 линкорами, авианосцем «Формидебл» и 9 эсминцами; вице?адмиралу Г.Д. Придхэм?Уиппелу он приказал к рассвету 28 марта сосредоточить 4 крейсера и 9 эсминцев южнее Крита. Утром вице?адмирал сообщил о появлении двух групп итальянских кораблей и отошел, прикрываясь дымовой завесой. Каннингхэм немедленно приказал атаковать противника авиацией, и в 11 часов 30 минут торпедоносцы с «Формидебла» безуспешно атаковали единственный линкор «Витторио Венето». Однако их действия заставили итальянского адмирала Иакино повернуть на северо?запад. Тем временем было обнаружено третье соединение, крейсеры которого были приняты за линейные корабли. Несмотря на превосходство противника, Каннингхэм через час, как только присоединились корабли Придхэм?Уиппела, перешел в преследование и выслал авианосные самолеты, чтобы понизить скорость неприятельских кораблей. Получивший торпедное попадание «Витторио Венето» снизил ход. Однако до темноты Каннингхэм не рассчитывал со своими тихоходными линкорами перехватить итальянцев. Он выслал легкие силы для поддержки контакта с противником; готовилась новая, третья атака торпедоносцев.

На закате 10 торпедоносцев атаковали неприятеля и попали в тяжелый крейсер «Пола», потерявший ход. Иоакино, не знавший о присутствии в море британских линкоров, в 20 часов 30 минут выслал на помощь поврежденному тяжелые крейсера «Фиуме», «Зара» и 4 эсминца. В то же время Каннингхэм отправил для ночной атаки все эсминцы. Вскоре он узнал об одиночной неподвижной цели («Пола»), которую принял за линкор, и пошел на сближение. Но когда с другого борта были обнаружены два больших корабля и один маленький, адмирал выстроил боевую линию против этого отряда и открыл огонь линейных кораблей. Не готовые к бою «Зара», «Фиуме» и 2 эсминца были потоплены; затем был найден и добит крейсер «Пола». Догнать поврежденный «Витторио Венето» не удалось, ибо приказ Каннингхэма «всем кораблям, не ведущим бой», отходить на северо?восток, по ошибке восприняли как сигнал общего отхода. На этом сражение у мыса Матапан завершилось.

Наступление Роммеля заставило британские войска уйти к границам Египта. Чтобы задержать противника, следовало перерезать его коммуникации в море. 16 апреля 4 британских эсминца с Мальты истребили итальянский конвой (3 эсминца, 5 торговых судов). Это подтвердило мнение Каннингхэма, что необходимо уничтожать суда в море. Однако Черчилль требовал изолировать Триполи и даже использовать линкор «Бархэм» в качестве брандера. Каннингхэм ограничился тем, что вывел в море весь флот и 21 апреля обстрелял Триполи, но особого ущерба не нанес (был потоплен один транспорт). Чтобы создать значительную угрозу неприятельским конвоям, англичане усилили оборонительное прикрытие Мальты, сосредоточили там легкий крейсер «Дидо» и 6 эсминцев для действий на коммуникациях. Успешно действовали подводные лодки, одна из которых 24 мая потопила лайнер «Конте Россо».

6 апреля 1941 года германские войска вторглись в Грецию. Уже через две недели эвакуация английских войск стала необходимостью. Из?за взрыва транспорта с боеприпасами в день вторжения был разрушен порт Пирей. Пришлось пользоваться малыми гаванями и только в темное время суток, чтобы избежать атак германской авиации. Для эвакуации Каннингхэм использовал все корабли, кроме соединения на Мальте. Удалось вывезти 51 тысячу человек.

После потери Греции в трудном положении оказался Крит. Каннингхэм готовился отразить попытку вторжения. Крейсера и эсминцы постоянно патрулировали севернее острова, для их поддержки в море находились тяжелые корабли. Однако господство германской авиации не позволяло использовать для доставки подкреплений бухту Суда. 20 мая после бомбардировки на Крит был высажен германский воздушный десант. Попытка высадить десант с моря не удалась, ибо 21–22 мая англичане истребили в море конвой с войсками. В ходе поддержки, а затем и эвакуации войск с Крита Средиземноморский флот понес крупные потери от ударов германской авиации. Уцелевшие корабли прибыли в Александрию, почти израсходовав боеприпасы и топливо. Вывезли 18 тысяч человек из 30. Многие корабли получили повреждения. Каннингхэм в донесении отмечал героические действия измученных экипажей и писал: «Но то, что они выдержали, является лучшим показателем их заслуг».

Мальту могла постигнуть судьба Крита. Однако германская авиация была переброшена для подготовки вторжения в СССР. Авианосцы доставили истребители, которые укрепили оборону острова. Итальянцы не помешали англичанам проводить конвои на Мальту и в Александрию. Самолеты и подводные лодки успешно действовали на итальянских коммуникациях.

Однако вскоре положение ухудшилось. С сентября до конца года через Гибралтар прошли на Средиземное море 26 германских подводных лодок. Одной из первых их жертв стал «Арк Ройял»; торпедированный авианосец затонул во время доставки самолетов на Мальту. 25 ноября подводная лодка потопила линкор «Бархэм», были потоплены либо повреждены другие корабли. 19 декабря 1941 года итальянские боевые пловцы подорвали в гавани Александрии оба английских линкора. В довершение несчастий на Сицилию возвращались германские бомбардировщики.

Все эти проблемы, а также вступление в войну Японии вновь поставили на повестку дня вопрос об уходе англичан из восточного бассейна Средиземного моря. Однако и в 1942 году корабли Каннингхэма продолжали выполнять свой долг. Основными задачами были доставка снабжения для Мальты и Армии Нила и нарушение неприятельских коммуникаций с Африкой. Но у адмирала не было достаточно сил для решения всех задач. В январе итальянский флот провел в Африку 2 конвоя, и Роммель получил возможность перейти в наступление, оттесняя английские войска к границе Египта. Потеря аэродромов в Киренаике осложнила обеспечение доставки конвоев на Мальту. Итальянцы провели под прикрытием линкоров конвой в Триполи. Каннингхэму не с чем было выйти в море, как это бывало ранее. В марте адмирал все же решил помешать неприятелю доставить подкрепления в Африку и послал 3 легких крейсера и 10 эсминцев контр?адмирала Вайэна, но флагманский крейсер потопила подводная лодка, другие корабли подверглись атаке авиации, а британские ВВС не смогли воспрепятствовать движению конвоя. Полученные подкрепления позволили Роммелю вторгнуться в Египет. Совсем тяжелым стало и положение Мальты. Однако решать эти проблемы пришлось преемнику Каннингхэма, получившего новое назначение.

1 апреля Эндрью Каннингхэм спустил флаг и отправился в Англию. Ему после почти трех лет сражений предстояло возглавить военно?морскую миссию в США. Моряк в Вашингтоне присутствовал на совещаниях начальников штабов по планированию боевых действий. Затем его назначили заместителем Эйзенхауэра в проведении операции «Торч». План операции предусматривал высадки английских войск в Алжире и Оране (Средиземное море) и американских — в Касабланке, на побережье Марокко. Каннингхэм со своим штабом расположился внутри скалы Гибралтара. Благодаря организаторской деятельности его штаба высадка прошла успешно, а переговоры Эйзенхауэра и Каннингхэма с адмиралом Дарланом позволили прекратить сопротивление вишистских войск. Занятые в ходе операции морские и воздушные базы обеспечили перевозки в западной части Средиземного моря.

20 февраля 1943 года Каннингхэма вновь назначили главнокомандующим Средиземноморским флотом. Поддерживая наступление 8?й армии в Тунисе, его крейсера и эсминцы во взаимодействии с ВВС не допускали неприятельские подкрепления в Африку. Когда же британские войска 7 мая овладели Тунисом и Бизертой, адмирал отдал приказ: «Топить, жечь, уничтожать. Не упустите никого». Последнее относилось к тем войскам, которые пытались переправиться в Европу. 13 мая капитулировал последний солдат Оси в Африке. Задолго до того флот начал тралить минные поля в Узостях, и 5 мая Каннингхэм сообщал адмиралтейству: «Проход через Средиземное море чист». Уже через неделю возобновились перевозки между Гибралтаром и Александрией, корабли начали ходить в Индию и Австралию через Суэцкий канал. Успешнее шла борьба с подводными лодками; уменьшились потери от германской авиации благодаря развитой системе авиабаз союзников.

7 апреля 1943 года Объединенный комитет начальников штабов утвердил замысел высадки в Сицилии 8?й британской и 7?й американской армий, которые поддерживали корабли соответствующих флотов; общее командование на море осуществлял адмирал Э. Каннингхэм. По его предложению был предварительно взят островок Пантеллерия.

Операция «Хаски» была назначена на 10 июля. 20 мая адмирал Каннингхэм познакомил с планом операции подчиненных ему английских и американских морских командиров. В операции участвовали 2590 военных кораблей и десантных судов. Во время перехода к районам высадки все английские и американские корабли находились под командованием Каннингхэма, а затем переходили в ведение командиров десантных соединений. С конца мая началось движение конвоев, сначала из США, затем из Англии и Африки. Ими управляли штаб Каннингхэма в Алжире и адмиралтейство. Так как операцию готовили секретно, то потери составили всего 4 судна, потопленных подлодками.

4 июля Каннингхэм отдал приказ о проведении операции «Хаски» в ночь на 9 июля. За сутки до ее начала Эйзенхауэр с Каннингхэмом и штабом направились на Мальту, где была хорошая связь. Из?за плохой погоды противник не ожидал высадки. Сопротивление оказалось слабым. К вечеру 10 июля английские войска закрепились на берегу, захватили Сиракузы, а 13 июля Аугусту — вскоре оба порта принимали суда. Американцы встретили большее сопротивление, однако 22 июля захватили Палермо и направились на Мессину. В условиях активности германской авиации и подводных лодок Каннингхэм отмечал, что «длительное пребывание на якоре такого большого количества кораблей вблизи вражеского берега при столь малых потерях граничит с чудом». Когда противник оказал упорное сопротивление наступающим к Катании английским войскам, адмирал вызвал с Мальты линкор «Уорспайт», который огнем орудий главного калибра поддержал наступление. Флотоводец был готов высадить десант в тыл противника, но Монтгомери дважды отказывался от этого и предпочел наступать вдали от моря. В результате противника не разгромили, а вытеснили из Сицилии.

21 июля Объединенный комитет начальников штабов принял решение, что следующий десант будет в Италии, в Салерно, южнее Неаполя, тогда как 8?я армия Монтгомери должна была форсировать Мессинский пролив. К началу сентября было завершено сосредоточение войск и судов. Адмиралтейство беспокоило, хватит ли у Каннингхэма сил, чтобы обеспечить войска у Салерно. 1 сентября адмирал назначил днем высадки 9?е сентября, а 3 сентября, не встречая сопротивления, армия Монтгомери форсировала Мессинский пролив и начала продвижение к Неаполю. К 9 сентября в Тирренское море вошли соединения прикрытия и поддержки. Накануне было объявлено о подписании перемирия с Италией. Каннингхэм приказал кораблям итальянского флота направиться из Специи на юг по определенному маршруту. 9 сентября 3 линкора, 6 крейсеров и эсминцы выступили, но задержка адмирала Бергамини позволила германской авиации атаковать и потопить управляемыми бомбами линкор «Рома». Остальные суда встретили и проводили на Мальту корабли, посланные Каннингхэмом. Туда же отконвоировали и флот из Таранто. Адмирал докладывал адмиралтейству: «Счастлив уведомить Их лордства, что итальянский линейный флот теперь стоит под прицелом орудий крепости Мальта». Посланные Каннингхэмом корабли заняли Таранто, затем Бриндизи и другие порты, необходимые для снабжения войск в Италии и действий на коммуникациях.

Высадка 9 сентября у Салерно прошла успешно, но далее войска встретили упорное сопротивление. По запросу адмирала Хьюитта Каннингхэм направил с Мальты линейные корабли, которые огнем помогали расширить плацдарм американским войскам. Благодаря артобстрелу попытка германского контрудара была сорвана. 16 сентября войска Монтгомери установили связь с десантом. 1 октября союзники заняли Неаполь, который начали расчищать, чтобы сделать базой снабжения.

Когда с первым морским лордом Дадли Паундом на конференции в Квебеке в августе случился апоплексический удар, встал вопрос о его замене. Черчилль не хотел назначать независимого Каннингхэма, но был вынужден согласиться с общим мнением моряков и вызвать адмирала. На посту первого лорда Каннингхэм оставался решительным и независимым. Когда эскадра Фрезера повредила авиабомбами линкор «Тирпиц», стоящий в Альтен?фьоде, и отошла, Каннингхэм потребовал повторить атаку, чтобы уничтожить корабль, и добился повторной попытки. Он продолжал консультировать У. Черчилля по морской стратегии.

В своих записках Д. Эйзенхауэр вспоминал:

«…Эндрью Каннингхэм… был адмирал нельсоновского типа. Он считал, что корабли отправляются в море, чтобы найти и уничтожить противника. Он всегда мыслил категориями наступления, а не обороны. Каннингхэм был энергичен, вынослив, разумен и откровенен. Несмотря на свою строгость, он пользовался исключительным уважением среди личного состава английских военно?морских сил и в значительной мере у офицеров и солдат других видов вооруженных сил…»

ИСОРОКУ ЯМАМОТО

Ямамото, командуя императорским флотом, добился значительных успехов на первом этапе Второй мировой войны благодаря умелому сочетанию различных видов японского морского флота. Главной силой стала морская авиация.

Будущий флотоводец родился 4 апреля 1884 в Нагаока, префектура Ниигата. Он был шестым ребенком в семье обедневшего самурая Такано, но позднее взял фамилию приемного отца. В 1904 году Исороку окончил Военно?морскую академию. В Цусимском сражении он получил несколько ранений. Потеря двух пальцев на руке едва не кончилась увольнением со службы. После войны моряк служил на разных кораблях. В 1915 году он пришел к мысли создать флот из плавучих аэродромов. Через год он окончил военно?морской штабной колледж, в 1919–1921 годах учился в Гарвардском университете, затем снова служил в Японии, побывал в качестве наблюдателя на нескольких европейских кораблях. В 1924 году моряк стал командиром авиакорпуса в Касумигаура, в 1925–1929 годах состоял военным атташе в Вашингтоне, а по возвращении командовал авианосцем «Акаги» и получил чин контр?адмирала. С тех пор Ямамото почти исключительно занимался морской авиацией. В 1936–1939 годах он был заместителем морского министра, с 1939 года командовал Соединенным флотом. Моряк выступал за экспансию в Юго?Восточной Азии и на Тихом океане. Благодаря новаторству и умению добывать значительные средства у правительства к концу 30?х годов адмирал создал один из самых современных флотов в мире, ядро которого составили авианосцы.

Военные и политические руководители Японии к 1939 году решили, что необходимо нанести поражение флоту США, чтобы заставить американцев прекратить экспансию на Тихом океане. Ямамото, хорошо представлявший возможности Соединенных Штатов, опасался поражения маленького островного государства. Летом 1941 года в ходе обсуждения с высшими морскими чинами возможного хода войны с США Ямамото, зная о сложности увеличения количества боевых самолетов и быстрой подготовки опытных летчиков, осторожно предупредил премьер?министра Коноэ: «Если вы скажете, что нам необходимо сражаться, в первые шесть месяцев войны против Соединенных Штатов и Англии я предвижу непрерывную цепь побед. Но я должен сказать, что если война затянется на два или три года, то я не уверен в нашей конечной победе».

Несмотря на пессимистические оценки опытных офицеров, японское правительство все же решило вступить в войну. Адмирал подготовил операцию по уничтожению американского флота в Пёрл?Харборе. Решающую роль сыграли авианосцы, за развитие которых адмирал ратовал последние 18 лет. Уверенный в успехе нападения, Ямамото опасался, что этот успех только подстегнет противника к борьбе за господство на Тихом океане.

26 ноября 1941 года Ямамото во главе объединенного флота по северному пути отправился к Гавайям. 2 декабря, когда окончательно выяснилась неудача дипломатических переговоров с США, он сообщил адмиралу Нагумо, что начало войны назначено на 8 декабря. Предполагалось, что атака Пёрл?Харбора произойдет после официального объявления войны, но дипломаты передали текст ультиматума с опозданием. Утром 8 декабря самолеты японских авианосцев атаковали и уничтожили 4 линейных корабля и большинство авиации на аэродромах; еще 4 линейных корабля были повреждены. Не удалось потопить лишь авианосцы, которых в базе не было.

В значительной мере успех был достигнут благодаря предварительной подготовке моряков и летчиков, а также настояниям самого Ямамото. В 1939–1940 годах японские горизонтальные бомбардировщики так плохо действовали по движущимся целям, что на флоте возникла мысль о том, что против кораблей выгоднее применять пикирующие бомбардировщики и торпедоносцы. Однако только что назначенный главнокомандующим Объединенным флотом, тогда еще вице?адмирал Ямамото предвидел, что не всегда необходимо бомбить подвижные цели. Видимо, уже тогда флотоводец понимал, что Япония сможет успешно начать войну только неожиданным нападением на неприятельскую базу, как то было в 1904 году с Порт?Артуром, и к этому готовил морскую авиацию.

Одновременно с началом Гавайской операции Ямамото приказал найти и уничтожить британский флот в Сингапуре либо в море. Несмотря на большое сопротивление, задача была выполнена. Первоначально для атаки американских аэродромов готовили легкие авианосцы «Рюдзе», «Дзуйхо» и «Касуга?мару», но они могли поднять всего 75 самолетов, а летчики не имели достаточной подготовки. Однако, благодаря тренировкам, пилотам японских истребителей «Зеро» удалось добиться такой дальности, что японцы смогли атаковать авиабазы противника со своих аэродромов на острове Формоза. Днем 8 декабря японской базовой авиации удалось истребить большинство американских самолетов на Филиппинах; в следующие дни вылеты японских летчиков принесли новые победы — к 13 декабря американцы лишились воздушных военных сил на островах. 10 декабря 1941 года японские самолеты берегового базирования, переброшенные по приказу Ямамото с Формозы в Индокитай для борьбы с английским флотом, потопили линейный корабль «Принс оф Уэлс» и линейный крейсер «Рипалс»; это позволило обезопасить войсковой конвой, направлявшийся для высадки в Малайе.

Неудачная попытка взять без поддержки авиации Уэйк, который защищали всего 4 истребителя «Уайлкэт», заставила Ямамото отправить к острову 2 авианосца из соединения Нагумо, возвращавшегося из рейда на Пёрл?Харбор. Только с их помощью, хоть и с запозданием, удалось овладеть островом.

Ямамото в январе послал на юг Тихого океана главные силы авианосного соединения Нагумо. Пользуясь ослаблением противника, в Ост?Индии в январе—марте 1942 года и в Индийском океане в апреле японский флот добился немалых успехов. Фактически были истреблены морские силы союзников, что позволило японцам беспрепятственно развивать десантные операции. Основную роль играла морская и базовая авиация.

В ходе операции по вторжению на Соломоновы острова и Новую Гвинею впервые японское авианосное соединение встретилось с американским. В Коралловом море 3 японским авианосцам противостояли 2 американских. Японцам в боях 7–8 мая удалось потопить «Лексингтон» и повредить «Йорктаун», лишившись всего одного легкого авианосца «Сехо». Они считали сражение в Коралловом море своей победой, однако от высадки на Новой Гвинее в Порт?Морсби пришлось отказаться. Потери опытных летчиков оказались столь велики, что оказалось необходимым обучение резерва. После сражения Ямамото выразил разочарование тем, что японские адмиралы оставили поле боя, не добив противника. Он был прав, ибо «Йорктаун» сыграл большую роль при Мидуэе.

На проходившем в начале мая на борту линкора «Ямато» совещании сравнили потери флотов Японии и неприятеля. Огромные успехи были достигнуты ценой малых жертв. Этот результат соответствовал тому духу уверенности в победе, который воспитывали в японском флоте. Японцы были уверены в своей мощи. Они рассчитывали, что после первых побед смогут принять натиск промышленно более развитого противника на дальних подступах к Японии. Трезвые головы, понимающие промышленное превосходство США, ожидали, что правительство обратится к противнику с предложением о переговорах. Однако после полосы сплошных успехов было принято решение продолжать боевые действия. Чтобы удержать благоприятное положение, следовало наносить удары и одерживать победы.

Налет на Японские острова, который 18 апреля 1942 года совершили 16 американских бомбардировщиков с авианосца «Хорнет», поторопил Ямамото. Японцы считали, что самолеты взлетели с атолла Мидуэй. К этому времени флот уже разработал операцию против Мидуэя, и Ямамото добился ее проведения. Захват Мидуэя и Алеутских островов отодвигал далеко на восток линию патрулирования японского флота и не позволял американцам наносить с островов удары по Японии. Ямамото рассчитывал, что операция привлечет все оставшиеся силы американского флота и его удастся уничтожить в сражении, для которого адмирал собрал 350 кораблей с экипажами в 100 тысяч человек и 1000 самолетов. Японский флот имел преимущество также благодаря превосходной подготовке и боевому опыту моряков и летчиков.

В июне 1942 года Ямамото руководил атакой острова Мидуэй, одновременно направив соединение для занятия Алеутских островов. Однако когда флот Ямамото 4 июня приблизился к Мидуэю, его уже ожидало американское авианосное соединение. Американцы, раскрыв японский код, знали о действиях противника, тогда как японский командующий располагал неверными сведениями о потерях неприятельских авианосцев. Пока японцы атаковали остров, неприятельская авиация нанесла удар по японским авианосцам в тот момент, когда они заправляли самолеты горючим, и уничтожила все 4 авианосца ударного соединения. Американцы потеряли один «Йорктаун».

После поражения японское командование было вынуждено отказаться от наступления и перейти к обороне периметра, проходившего от Алеутских к Маршалловым островам, через Рабаул к Голландской Ост?Индии, Малайе и Бирме. Для этого 14 июня 1942 года был реорганизован флот. Кроме 1?го флота, включавшего линейные корабли, все флоты со 2?го до 5?го включали авианесущие корабли. Была прекращена постройка линейных кораблей. Флот заказал 15 авианосцев типа «Хирю» и 5 — типа «Тайхо», однако из?за недостатка ресурсов и в связи с бомбардировками японских верфей в строй вошли только 4 авианосца первого типа.

Тем временем американцы сами перешли в наступление и высадили десант на остров Гуадалканал в южной части Соломоновых островов. Эта высадка привела к длительным авиационным боям над островами. В результате японская авиация понесла невосполнимые потери. После трех попыток изгнать американцев японцы эвакуировали войска в феврале 1943 года.

Разработанные и подготовленные Ямамото операции оказывались трудновыполнимыми из?за того, что Морской генеральный штаб в Токио и штаб Объединенного флота мало внимания обращали на строительство воздушных баз и их обеспечение, в результате чего береговая авиация была вынуждена действовать на пределе дальности, а на самолеты флота ложилась слишком большая нагрузка. Сразу после многих побед японское командование уступило поле боя американцам. Те особое внимание уделяли созданию цепи авиабаз, с которых успешно действовали против неприятеля. В критический момент не были использованы все наличные силы флота, стоявшие на якорях у Трука и в Рабауле и превосходящие американские. Это позволило противнику опомниться и нанести контрудар.

Ямамото был убежден в неизбежном поражении Японии. После потери Гуадалканала можно было только отбивать натиск противника, и Ямамото, обнаружив разрывы в островном оборонительном периметре, пытался сдерживать неприятеля, пока его оборона усиливалась. В апреле 1943 года он лично руководил «Операцией I?GO», включавшей серию воздушных атак в рамках стратегического воздушного наступления против Гуадалканала и юго?восточной части Новой Гвинеи.

В распоряжении Ямамото было 190 базовых самолетов и 160 авианосных — меньше, чем при налете на Пёрл?Харбор. Это была авиация флота первой линии. Однако и в числе лучших пилотов оказалось немало таких, у которых не только не было боевого опыта, но и которые неуверенно пилотировали самолет. Многие лейтенанты имели не более 30 дней полетов и попадали в аварии. Ямамото рассчитывал, что его личное присутствие в Рабауле заставит инструкторов так обучить молодежь, чтобы она имела шансы выжить после встречи с противником.

Японская авиация с 7 апреля совершила 4 мощных налета на Порт?Морсби, бухты Оро и Милн, добилась уничтожения неприятельской авиации и наземных сооружений. Однако пилоты переоценили эффективность атак. Адмирал, убежденный в значительном ослаблении воздушной мощи противника, отослал самолеты с авианосцев на Трук и приказал ограничиваться обычными налетами базовой авиации.

Ямамото пользовался уважением и преданностью подчиненных. Уверенность в нем не поколебали ни поражение при Мидуэе, ни потеря Гуадалканала. Моряки знали, что адмирал брал ответственность на себя, не сваливая груз поражений на подчиненных. Воин до мозга костей, он даже при тропической жаре ходил в белом мундире. Это производило впечатление на офицеров и матросов, считавших главнокомандующего олицетворением флота. Ямамото беседовал с офицерами различных авиакорпусов, поднимая моральный дух. Он убеждал, что перспективы войны не должны внушать уныние и что в предстоящих битвах победа и поражение будут зависеть от участников воздушных боев. Собеседники попадали под обаяние искренности адмирала.

Операция стала последней для Ямамото. Бомбардировщик, на котором он летел под эскортом 12 истребителей, 18 апреля 1943 года был сбит в ходе специально подготовленной операции американскими самолетами недалеко от острова Бугенвиль. В день гибели японское правительство произвело моряка в адмиралы флота. Сменивший погибшего адмирал Кога заявил: «Ямамото был один, и заменить его не может никто».

Тело флотоводца было кремировано в здании штаба в Буине; поблизости поставили небольшой камень.

Благодаря адмиралу Ямамото в полной мере выявилось значение авианесущих кораблей. После войны все великие морские державы старались строить авианосцы. По уровню способностей и личным качествам создатель авианосного флота стал наиболее выдающимся японским флотоводцем после Того.

ЧЕСТЕР УИЛЬЯМ НИМИЦ

Нимиц возглавлял в годы Второй мировой войны операции Тихоокеанского флота США. Обладая опытом командования подводными и надводными силами, он сумел руководить разными видами флота так, что добился победы над японским флотом.

Нимиц родился 24 февраля 1885 года в Фредериксберге, в штате Техас, далеко от моря, и первоначально хотел стать сухопутным офицером. Но приема в Уэст?Пойнт не было, и Нимиц поступил в Военно?морскую академию. После ее окончания (1905) он служил в Азиатском флоте США до 7 июля 1908 года, когда, командуя миноносцем «Декатур», он посадил его на мель и после суда получил взыскание. По возвращении в Америку в мае 1909 года моряка назначили на подводные лодки 1?й подводной флотилии. С 1910 года он командовал подводными лодками, был произведен в лейтенанты, с мая 1912 по март 1913 года возглавлял Атлантическую подводную флотилию. С начала 1913 года Нимица направили на переоборудование танкера «Мауми» в дизельный; с 23 октября 1916 по 4 августа 1917 года он служил на нем старшим помощником. В 1916 году Нимица произвели в лейтенант?коммандеры. С августа 1917 по сентябрь 1918 года он служил в штабе подводных сил Атлантического флота и закончил службу начальником штаба. В 1918 году его произвели в коммандеры. В конце года моряк работал в управлении начальника морских операций и одновременно состоял старшим членом Бюро проектирования подводных лодок.

С мая 1919 по июнь 1920 года Нимиц был старшим помощником на линкоре «Саут Каролина», затем командовал 14?м дивизионом подводных лодок, базировавшимся на Пёрл?Харбор. После окончания Военно?морского колледжа в 1922–1923 годах он служил в штабе главнокомандующего флотом США. В августе 1926 года Нимица направили в Калифорнийский университет для организации первого колледжа подготовки морских офицеров резерва. Составленные им программа и инструкции послужили образцом для созданных подобных организаций в других институтах.

2 июня 1927 года Нимиц стал кэптеном, с июня 1929 года командовал дивизионом подводных лодок, в 1931–1935 годах — эсминцем «Ригель» и крейсером «Аугуста». Следующие три года моряк состоял помощником начальника Бюро навигации в Вашингтоне. 23 июня 1938 года его произвели в контр?адмиралы, вскоре назначили командиром 2?й крейсерской дивизии линейных сил, затем — командиром 1?й дивизии линейных кораблей. 15 июня 1939 года Нимиц стал начальником Бюро навигации на 4?летний срок, но после атаки Пёрл?Харбора президент Рузвельт в обход 28 других старших офицеров назначил его главнокомандующим Тихоокеанским флотом в ранге адмирала.

31 декабря 1941 года адмирал принял командование. Он осуществлял административный контроль за действиями союзных сил против японцев, отвечал за все корабли и базы, за стратегическое командование на просторах всего Тихого океана, за исключением района, находившегося в юрисдикции генерала Дугласа Макартура. Так как Макартур и армейские офицеры не согласились бы служить под командованием флотского офицера, на Тихом океане появились два командующих. Но благодаря дипломатическим способностям адмирала оба хорошо сработались.

Согласно плану «Европа?1» союзники приняли решение считать войну с Японией второстепенной. Однако Нимиц считал ее первостепенной задачей. Он намеревался перехватить инициативу у японцев и перенести войну на территорию противника. Для усиления флота в начале 1942 года на Тихий океан прибыл авианосец «Йорктаун», ставший ядром авианосного оперативного соединения контр?адмирала Флетчера. Подкрепление должно было помочь удержать транспортную линию от западного побережья США и Панамского канала до Австралии. Узнав от дешифровщиков о планах противника, Нимиц заставил японцев вступить в сражение в Коралловом море. В апреле 1942 года он срочно направил от Пёрл?Харбора авианосное соединение «Лексингтона» контр?адмирала Фитча в Коралловое море, где оно должно было поступить в распоряжение уже находившегося там контр?адмирала Флетчера. Соединения встретились 1 мая, приняли топливо и оказались готовы вовремя, чтобы сразиться с японским авианосным соединением, прикрывавшим высадку в Порт?Морсби. 5 мая они встретились Нимиц приказал: «Уничтожать, когда представятся удобные случаи, суда и авиацию противника, чтобы помочь задержать наступление японцев в районе Новая Гвинея — Соломоновы острова». В результате сражения японцы, потеряв много опытных летчиков, в сражении при атолле Мидуэй имели вместо 6 только 4 авианосца и потерпели поражение.

Нимиц как командующий Тихоокеанским флотом и районом Тихого океана, подготовил планы для командующих оперативными соединениями. Расшифровка перехваченных радиограмм противника позволила адмиралу, не отвлекая свое внимание на демонстративную высадку на Алеутских островах, направить все силы к острову Мидуэй, который стал объектом основного удара для главных сил японского флота. В июне 1942 года благодаря сведениям разведки американцы установили местоположение японского флота под командованием И. Ямамото в районе острова Мидуэй и атаковали неприятельские авианосцы, когда большинство самолетов заправлялись на них горючим. В результате сражения японцы лишились 4 авианосцев, более 300 самолетов и многих летчиков. То была первая победа американского флота в войне и первое поражение японского флота. Инициатива перешла в руки американцев.

Японские войска, продолжая наступление, заняли остров Гуадалканал из числа Соломоновых островов и начали строить аэродром. Комитет начальников штабов решил остановить продвижение японцев и вернуть остров. Высадка на Гуадалканал с целью отбить остров у японцев была предпринята силами флота южной части Тихого океана под руководством вице?адмирала Гормли, находившегося в распоряжении Нимица и не подчинявшегося генералу Макартуру, зона ответственности которого располагалась рядом. Основную ударную силу составляли 3 авианосца оперативного соединения вице?адмирала Флетчера.

К лету 1944 года американский флот располагал достаточными силами, чтобы решительно наступать на японские позиции. Комитет начальников штабов принял решение, кроме наступления войск Макартура на Новой Гвинее и в сторону Филиппин при поддержке флота, организовать захват островов в центре Тихого океана, необходимых для развертывания оперативных баз флота и подавления соседних вражеских аэродромов. Эти операции были возложены на адмирала Нимица. Нимиц и Макартур захватывали один за другим острова, приближаясь все ближе к Японии. В ноябре 1943 года Нимиц захватил острова Гилберта, в феврале 1944?го — Маршалловы острова, в августе 1944?го — Марианские острова, в октябре вместе с Макартуром отвоевывал Филиппинские острова. В знак признания заслуг Нимицу присвоили новый чин пятизвездного адмирала флота.

В ходе Филиппинской операции 3?й флот адмирала Хэлси, прикрывавший высадку от неприятельских судов, непосредственно подчинялся Нимицу и не был в распоряжении Макартура. Хэлси получил приказ Нимица «прикрывать и поддерживать силы в юго?западной части Тихого океана, чтобы помочь им захватить и оккупировать объекты на центральных Филиппинских островах, уничтожить морские и воздушные силы противника в районе Филиппин и силы, угрожающие ему, а также прикрыть воздушные и морские коммуникации в центральной части Тихого океана». В случае появления благоприятной возможности уничтожение значительной части флота противника должно было стать главной задачей. Командующим 3?м и 7?м флотом следовало самим координировать свои действия. Наступление американцев и попытка японского флота воспрепятствовать им привели к морскому сражению, которое Нимиц приказал официально назвать сражением за залив Лейте. В ходе сражения американский флот истребил большую часть японского, так и не прорвавшегося к месту высадки войск.

С начала 1945 года Нимиц начал наступление, завоевывая острова Гуам, Иводзима, Окинава, и уже готовил вторжение в Японию. После атомной бомбардировки японцы согласились капитулировать 11 августа, однако действия 3?го флота продолжались, пока Нимиц в ночь на 15 августа не приказал Хэлси прекратить атаки и идти к Токио, соблюдая осторожность. Однако он вскоре отменил приказ. 15 августа авианосные ударные группы выслали для атаки самолеты, но, когда те оказались в пяти минутах лета от целей, поступил приказ Нимица: «Воздушные атаки временно прекратить. Об исполнении донести». В тот же день 3?й флот получил приказ с Гуама: «Немедленно прекратить наступательные действия против японских сил. Продолжать поиски и патрулирование. Обеспечить в максимальной степени мероприятия в области обороны и внутренней безопасности. Остерегайтесь предательства». Так как до окончательной капитуляции прошло еще две недели, флот готовился к оккупации и занимался спасением военнопленных, находившихся в Японии.

2 сентября на борту «Миссури» Нимиц, как представитель США, подписал акт о капитуляции Японии. 5 октября, день возвращения на родину, стал для Нимица триумфальным. 26 ноября 1945 года сенат назначил моряка начальником морских операций вместо адмирала Кинга. В течение двух лет он руководил демобилизацией. Флотоводец являлся одним из инициаторов постройки атомных подводных лодок. Он ушел в отставку 15 декабря 1947 года. Некоторое время моряк состоял советником секретаря по военному флоту, позднее — военным представителем США в Кашмире Он умер от осложнения после операции 20 февраля 1966 года и похоронен на Национальном кладбище в Сан?Франциско.

Нимица, умевшего поддерживать высокий моральный дух на флоте и работать с офицерами всех рангов, считали самым выдающимся американским флотоводцем Второй мировой войны. Большой разносторонний опыт позволил ему успешно проводить операции. Моряк проявил дипломатические способности во взаимодействии с командующим американской армией Дугласом Макартуром и способности тактика, одерживая победы при скромных ресурсах и превратив флот в наивысшую в истории морскую силу.

ВИЛЬГЕЛЬМ МАРШАЛЛЬ

Адмирала Маршалля считали выдающимся военно?морским тактиком. Однако противоречия с гросс?адмиралом Редером, который не терпел самостоятельно мыслящих подчиненных, помешали ему занять достойное место в германском флоте.

Родился Вильгельм 30 сентября 1886 года. В 1906 году морским кадетом он поступил на флот, через три года стал офицером, служил на различных судах вплоть до новейших линкоров. В 1916 году Маршалля направили в школу подводников. Последние два года войны моряк командовал UC?74 и UB?105 и потопил несколько кораблей Антанты. 4 июля 1918 года его наградили орденом «Pour le Merite». После войны Маршалль был начальником штаба морских операций, командовал линкором «Гессен» и «карманным линкором» «Адмирал Шеер», а к началу Второй мировой войны — всеми «карманными линкорами».

21 октября 1939 года вице?адмирал Маршалль сменил на посту командующего флотом адмирала Германа Бема. 21 ноября 1939 года он вывел в море «Шарнгорст» и «Гнейзенау». Соединению следовало в районе между Исландией и Фарерскими островами изображать прорыв рейдеров в Атлантический океан, уничтожить английские морские силы, охранявшие Фарерско?Исландский рубеж, а также прикрыть возвращение после рейда в Атлантику «карманного линкора» «Дойчланд». Операция прошла удачно. Корабли незаметно прошли в назначенный район. 23 ноября было потоплено британское вооруженное судно «Рэвэлпинди», которое успело сообщить в эфир о появлении в море двух линкоров. Английское командование выслало все силы Флота Метрополии на перехват. Туда же шли и несколько французских кораблей. Зная об этом, Маршалль направился к северу, чтобы выйти из сферы деятельности неприятельской авиации, тем более что на горизонте был замечен подозрительный силуэт. Сутки корабли были в опасном положении, пока не получили сообщение о приближающейся буре. 26 ноября Маршалль вызвал метеоролога отряда, который составил прогноз погоды. В соответствии с ним соединение скрылось в зоне дождя у берегов Норвегии. Английский флот так и не обнаружил его.

Как и запланировал Маршалль, ему удалось отвлечь противника и затем благополучно уйти от погони. Позднее стало известно, что цель рейда была достигнута: англичане стали включать в состав конвоев линкоры, распыляя силы. Однако Редер пришел в ярость, узнав, что 23 ноября Маршалль отказался от атаки замеченного корабля. Действия его были правильны, ибо ночью атаковывать неизвестный корабль, когда поблизости находились корабли британского Флота Метрополии, было рискованно. Сам Маршалль писал: «До сих пор еще никто не подвергал сомнению аксиому, гласящую, что крупные корабли ночью должны избегать любых контактов с миноносцами и разведывательными силами противника». Кабинетный командующий Редер был недоволен, хотя сам незадолго до того запрещал подвергать крупные корабли какому?либо риску. Лично Маршаллю гросс?адмирал свое недовольство не высказывал, чтобы не дать возможности защититься, однако делал так, что его высказывания доходили до командующего флотом.

В ходе Норвежский операции, чтобы облегчить положение германских войск под Нарвиком, Редер приказал Маршаллю выйти с эскадрой и обстрелять британскую военно?морскую базу в Харстаде. Затем по указанию Гитлера он же приказал прикрыть с фланга продвижение отряда генерала Фойрштейна, направившегося из Тронхейма к северу, на выручку прорывавшейся нарвикской группировке. Когда адмирал попросил уточнить, какой из приказов выполнять, Редер заявил: «Оба».

Отряд Маршалля из линейных кораблей «Шарнгорст», «Гнейзенау», тяжелого крейсера «Адмирал Хиппер», 4 эсминцев и танкера «Дитмаршен» полным ходом направился к Нарвику. Он вышел в Северное море незаметно. На совещании командования, пока эсминцы пополняли запас горючего, Маршалль дал указания по прорыву в Вогс?фьорд и обстрелу Харстада. Однако, узнав от авиаразведки, что в Харстаде только одна канонерка, флагман отказался от атаки порта.

Ночью 7 июня адмирал получил сообщение воздушной разведки, что из Нарвика вышли 3 британских конвоя, и пришел к выводу, что англичане покидают город. Он немедленно сообщил командованию о намерении атаковать в море такую заманчивую цель. Однако Редер и генерал?адмирал Заальвехтер, начальник группы «Запад», не согласились и в 5 часов утра 8 июня предписали выполнить основную миссию — нанести удар по базе в Харстаде. Не отменен был приказ и о прикрытии фланга Фойрштейна. Тем не менее Маршалль с крупными кораблями направился на перехват конвоев.

К этому времени с 4 по 8 июля англичане уже вывезли из Нарвика большинство войск. Германским кораблям достались последние суда. «Хиппер» потопил тральщик эскорта «Джунипер», норвежский танкер «Ойл Пайонир» и пустой десантный транспорт «Орама». Отправив крейсер и эсминцы для пополнения запасов горючего и прикрытия фланга Фойрштейна, Маршалль с остальными кораблями пошел к северу, где по данным радиоперехвата находились английские авианосцы «Арк Ройял», «Глориус» и крейсер «Саутгемптон». «Шарнгорст» около 17 часов обнаружил «Глориус» и открыл огонь с расстояния 26 километров; вскоре к нему присоединился и «Гнейзенау». Авианосец затонул через 2 часа. Ко дну пошли также эскортировавшие его эсминцы «Ардент» и «Акаста», но последний успел выпустить 4 торпеды. Одна из них поразила «Шарнгорст». Корабль получил значительные повреждения. Маршаллю пришлось прекратить разгром конвоя и идти в Тронхейм на ремонт. Он добился значительного успеха. Однако флагман не получил благодарности Редера, который считал, что главной обязанностью эскадры была все же атака Харстада.

Из?за трений с командованием 18 июня Маршалль сказался больным и был сменен более послушным вице?адмиралом Г. Лютьенсом. Оскорбленный адмирал потребовал организации судебного расследования его деятельности и операции «Юно», как называлась вылазка в Норвегию. Но гросс?адмирал не дал подчиненному возможности оправдаться. В конце августа 1940 года он вызвал Маршалля из отставки и назначил инспектором военно?морского обучения. С конца 1941 по май 1942 года адмирал выполнял особые поручения в группах «Юг» и «Восток», но более не получил должности, соответствующей его рангу. Он оказался не у дел и вскоре ушел в полуотставку.

12 августа 1942 года Редер назначил Маршалля командующим соединениями во Франции, еще через 6 недель адмирала поставили во главе группы «Запад» со штаб?квартирой в Париже. Выдвигая флагмана, гросс?адмирал в то же время не давал ему возможности оправдать действия в Норвегии.

Генерал?адмирал Маршалль ушел в отставку в первые дни правления Дёница. В 1943 году его снова призвали и назначили шефом особого штаба на Дунае.

После очередной отставки с 19 апреля 1945 года Маршалль опять возглавил командование группой «Запад» и оставался на посту до конца войны.

В середине 1947 года союзники выпустили Маршалля из тюрьмы. Он написал ряд статей по морской истории и стратегии. В частности, в 1957 году на русский язык была переведена изданная в Штутгарте книга о Второй мировой войне, в которой действия на море изложил адмирал флота в отставке Маршалль.

Умер Маршалль в Мелльне 20 марта 1976 года.

РАЙМОНД ЭЙМС СПРЮЭНС

Спрюэнс был, вероятно, наиболее успешно действовавшим флотоводцем американского Тихоокеанского флота, отличившимся успехами от сражения при атолле Мидуэй до победы в Филиппинском море.

Родился Спрюэнс 3 июля 1886 года в Балтиморе, штат Мэриленд. После окончания Военно?морской академии в 1906 году он служил на линкорах «Айова» и «Миннесота», в 1908 году был произведен в энсайны. Моряк занимался электротехникой в Ченестади, штат Нью?Йорк, и служил на Китайской станции до 1914 года, когда был назначен техническим инспектором в Ньюпорт?Ньюс, где проходил переоборудование линкор «Пенсильвания». После вступления США в войну в 1917 году он стал руководителем электрической части на судоверфи ВМФ в Нью?Йорке и до завершения боевых действий недолго побывал в плавании, изучая методы управления огнем британского флота в Англии и Шотландии. После войны Спрюэнс служил в Европе помощником начальника штаба командующего Европейскими силами США (1924–1925), был прикомандирован к Военно?морскому колледжу в Ньюпорте (1926–1927) и в 1932 году получил чин кэптена. В 1938 году Спрюэнс командовал линкором «Миссисипи», в следующем был произведен в контр?адмиралы. В 1940–1941 годах он руководил 10?м морским районом со штабом в Пуэрто?Рико, затем был переведен в Вашингтон на службу в управлении начальника морских операций.

После Пёрл?Харбора в декабре 1941 года Спрюэнса назначили командовать соединением крейсеров. Действуя в авианосном соединении Хэлси, он 1 февраля 1942 года обстреливал атолл Вотье, в начале марта — атолл Уэйк, прикрывал авианосное соединение во время налета на Токио и в других операциях. В июне 1942 года, после того как Хэлси отправился на лечение, 16?е оперативное соединение принял Спрюэнс. Практически сразу его силы были вовлечены в крупнейшее сражение.

Американская разведка установила, что японцы в начале июня намерены атаковать атолл Мидуэй и нанести вспомогательный удар по Алеутским островам. Американские силы в районе Мидуэя были сформированы в 16?е оперативное соединение Спрюэнса (авианосцы «Энтерпрайз» и «Хорнет» с эскортом) и 17?е оперативное соединение Флетчера (авианосец «Йорктаун» с эскортом), против которых японцы сосредоточили главные силы флота адмирала Ямамото (7 линкоров и авианосец с охранением), ударное соединение вице?адмирала Нагумо (4 авианосца с прикрытием) и оккупационное соединение вице?адмирала Кондо. 3 июня американская базовая авиация с Мидуэя обнаружила десантные и главные силы противника в 500 милях от атолла и нанесла несколько ударов почти без ущерба для японцев. Утром 4 июня базовым самолетам пришлось выдержать атаку японских самолетов с авианосцев. Затем они сами пытались атаковать авианосное соединение Нагумо, но безуспешно. Вскоре сражение превратилось в дуэль авианосцев.

Американцы первыми обнаружили японские авианосцы, однако атаки самолетов с «Энтерпрайз», «Хорнет» и «Йорктаун» окончились безуспешно: часть торпедоносцев, посланных на предельную дальность, не нашла цель, а часть была истреблена японскими истребителями, не нанеся противнику ущерба. Однако торпедоносцы отвлекли внимание авиационного прикрытия противника и позволили пикирующим бомбардировщикам с «Энтерпрайза» и «Йорктауна» успешно атаковать «Сорю», «Кага» и «Акаги». Все 3 авианосца загорелись и пошли ко дну. Однако шедший в стороне «Хирю» не был поврежден и смог нанести контрудар. Японские пикирующие бомбардировщики и торпедоносцы добились попаданий 3 бомб и 2 торпед в «Йорктаун», вызвав пожары. Флетчер приказал остаться с ним эсминцу и потопить корабль в случае угрозы захвата. В свою очередь, бомбардировщики «Энтерпрайза» атаковали «Хирю» и вывели его из строя; к утру авианосец был затоплен. Самолеты «Хорнета», не видя больше авианосцев, атаковали корабли охранения. После такого поражения Ямамото отказался от высадки на Мидуэе.

В сражении у атолла Спрюэнс принял командование после того как «Йорктаун», на котором находился Флетчер, вышел из строя и затонул. Атаки американской авиации вывели из строя 10 кораблей, в том числе все 4 авианосца. Эта победа создала перелом в морской войне на Тихом океане. Спрюэнса наградили медалью «За отличие по службе».

После Мидуэя Спрюэнса назначили начальником штаба главнокомандующего Тихоокеанским флотом. Нимиц привлек его к стратегическому планированию. В мае 1943 года моряка произвели в вице?адмиралы. В августе 1943 года флагман вернулся к активной деятельности в качестве командующего 5?м флотом.

Летом увеличение числа авианосцев позволило американцам создать мощное быстроходное оперативное соединение, способное действовать в любом районе океана. Комитет начальников штабов в Вашингтоне, исходя из этого, решил, оставив для Макартура целью наступления Новую Гвинею и Филиппины, авианосное соединение использовать в наступлении прямо через центральную часть Тихого океана. Соединение это являлось ядром то 5?го флота Спрюэнса, то 3?го флота Хэлси — номер флота менялся при смене командующего. Задачей его было оккупировать только те острова, которые были необходимы для базирования флота и подавления соседних вражеских аэродромов, и наносить удары в разных участках океана, заставляя противника рассеивать внимание. Первым к выполнению этого плана приступил 5?й флот.

В ноябре вице?адмирал Спрюэнс руководил операцией на островах Гилберта, заведовал высадкой на атоллы Макин и Тарава. Одна из групп 58?го оперативного соединения действовала против неприятельских укреплений на Тараве, пока остров не был взят. К концу декабря на островах Гилберта американцы располагали уже 4 аэродромами, что позволило наступать на Маршалловы острова, из которых были сильно укреплены Милн, Вотье, Малоэлап, Кваджелейн, Джалуит и Эниветок. Мало кто из японцев ожидал, что целью станет центральный остров Кваджелейн. 28 января 1944 года самолеты с авианосцев атаковали этот остров и разрушили аэродром. Следующим утром атаковали Эниветок и за три дня вывели из строя японские военные сооружения. В связи с тактикой обхода островов следовало взять только Кваджелейн и Маджуро, а остальные нейтрализовать. Маджуро был нужен как хорошая якорная стоянка. После усиленной бомбежки 1 февраля войска без сопротивления заняли Маджуро и начали строить аэродром. На Кваджелейне сопротивление десанту, высаженному в тот же день, оказалось серьезнее, но и он был взят 5 февраля. 18 февраля был захвачен после боя остров Энгеби, 20 февраля — Эниветок, 22 февраля — Парри — первые бастионы внешнего оборонительного рубежа Японии.

Параллельно с высадкой на Эниветок был нанесен удар по японским базам на острове Трук. Операцией, в которой участвовали 3 оперативных группы 58?го соединения, командовал Спрюэнс. Сразу же после взятия Кваджелейна группы были сосредоточены на атолле Маджуро. В их составе было 9 авианосцев с сильным эскортом. Спрюэнс держал флаг на линкоре «Нью?Джерси». Он рассчитывал уничтожить на острове Трук японский флот. Однако японцы увели большинство кораблей. За 16–17 февраля американская авиация истребила самолеты противника в воздухе и разоруженные, стоявшие на земле, повредила или потопила несколько кораблей и транспортов.

Не ограничиваясь ударом с воздуха, Спрюэнс с отрядом из 2 линкоров, 2 крейсеров и 4 эсминцев отделился от авианосного соединения, чтобы обойти остров и перехватить пытающиеся бежать после воздушного нападения неприятельские суда. Флагман вернулся после потопления японского крейсера и эсминца. Затем Спрюэнс послал 2 оперативные авианосные группы, которые 22 февраля атаковали японские базы на островах Сайпан и Тиниан в группе Марианских островов.

Временно 58?е соединение было предоставлено для поддержки войск Макартура на Новой Гвинее. Так как воздушное сопротивление японцев оказалось невелико, генерал 23 апреля разрешил вернуть соединение в центральную часть Тихого океана, где шла подготовка к захвату островов Сайпан, Тиниан и Гуам. Японцы сосредоточили силы флота в районе Сингапура и водах метрополии, где они проходили боевую подготовку. Командующий флотом адмирал Кога решил до последней капли крови защищать линию Марианские острова — острова Палау. Но уже 30 марта 58?е соединение начало 2?дневные налеты на острова Палау, в результате которых авиация нанесла большие потери противнику в самолетах, судах и постаралась заблокировать ведущие в гавань фарватеры.

11—14 июня 58?е соединение высылало атакующие группы против Сайпана, Тиниана и Гуама и достигло полного господства в воздухе. 15 и 16 июня 2 авианосные группы нанесли удар по островам Иводзима и Титидзима. При поддержке авиации 15 июня 1944 года войска высадились на Сайпане.

14 июня японский флот вышел через пролив Сан?Бернардино в открытое море после известия о налетах на Сайпан. Получив сообщение о появлении противника с подводной лодки, Спрюэнс выступил с 58?м оперативным соединением на крейсере «Индианаполис» для общего руководства. Адмирал Тойода намеревался с большого расстояния поднимать самолеты со своих авианосцев и после атаки американцев заправлять их на береговых аэродромах, чтобы не подвергать авианосцы угрозе. В свою очередь, Спрюэнс сформировал отдельное соединение из линейных кораблей, которое под прикрытием одной из авианосных групп расположилось в 15 милях западнее главных сил. Флагман, все еще думавший о превосходстве артиллерии, ожидал боя надводных кораблей под прикрытием авиации. Фактически это привело к бесполезному расходованию сил.

Японцы нашли американское авианосное соединение 17 июня, однако адмирал Одзава отменил вылет самолетов. Американские авианосцы обнаружили неприятельский флот 19 июня с помощью радиолокатора. Командовавший 58?м соединением Митшер знал о том, что неприятельские авианосцы в 700 милях западнее Гуама. Ожидая, что противник сможет использовать береговые аэродромы снабжения, он предложил Спрюэнсу в течение ночи сблизиться с противником на радиус действия самолетов. Но Спрюэнс не согласился и приказал идти на восток. Как человек, до 1942 года командовавший исключительно артиллерийскими кораблями, он недооценивал авианосцы и ожидал боя линкоров. Кроме того, Спрюэнс опасался, что японцы ночью обойдут его и атакуют десантное соединение у Сайпана. В течение 19 июня японские самолеты неоднократно атаковали корабли 58?го соединения и некоторые повредили, однако большие потери их самолетов эти повреждения не окупали.

Приняв самолеты и оставив одну группу для прикрытия Марианских островов, 58?е соединение с 12 авианосцами направилось к западу на сближение с неприятелем, но тот уже начал отход. Только вечером 20 июня были высланы в атаку 216 самолетов, которые повредили 5 авианосцев, линкор, крейсер, танкер и 2 танкера потопили. Один из авианосцев добила подводная лодка. Большего успеха добились подводные лодки, потопившие авианосцы «Тайхо», «Сёкаку». Адмиралу Одзава пришлось не раз менять флагманский корабль, прежде чем он перешел на «Дзюйкаку». На следующий день японский флот оказался за пределами действий американской авиации.

В июне 1944 года Спрюэнса сменил Хэлси. Только в январе 1945 года Спрюэнс вновь вступил в командование 5?м флотом.

Вскоре после начала налетов с Сайпана на Японию выявилась необходимость овладеть островом Иводзима, с которого взлетали самолеты на перехват стратегических бомбардировщиков. Кроме того, база была нужна для развертывания операций против Окинавы и Кюсю и при налетах на Токио. Следовало захватить остров быстро, чтобы освободить суда для высадки десанта на Окинаве 1 апреля. Высадку наметили на 19 февраля. Действия против острова обеспечивала базовая авиация и самолеты с авианосцев, которые проводила рейды на острова Японии, чтобы японская базовая авиация не могла помешать высадке.

В середине февраля 1945 года Спрюэнс руководил морскими силами союзников при вторжении на Иводзиму, в том же месяце уехал руководить авианосным ударом по Токио.

16—17 февраля оперативное соединение нанесло первый массированный удар самолетами с авианосцев по Токио и другим городам, разрушая заводы, истребляя самолеты в воздухе и на земле. Затем соединение вернулось к Иводзиме и 19 февраля нанесло удар перед высадкой, а затем поддерживало десантные войска, которые овладели островом после тяжелых боев 26 марта. Корабли страдали от атак камикадзе, однако постройка аэродрома на Иводзиме позволила освободить авианосцы от непосредственной поддержки войск. 25 февраля оперативное соединение вновь нанесло удар по Токио.

1 марта оперативное соединение атаковало Окинаву и сделало аэрофотосъемку острова перед высадкой. Адмирал Нимиц избрал остров для создания удобной базы, с которой можно было бы действовать против Японских островов, и поручил командование Спрюэнсу. Непосредственно высадку осуществляли экспедиционные силы вице?адмирала Тэрнера, для оккупации была сформирована 10?я армия генерала Бакнера, а соединению быстроходных авианосцев Митшера предстояло обеспечить воздушную поддержку при высадке и действиях на берегу. 18–19 марта оперативное соединение нанесло удар по аэродромам в районе Кюсю — Внутреннее море и кораблям, стоявшим в Кобэ и Курэ, 23 и 24 марта — предварительный удар по Окинаве, 29 марта — дополнительный удар по Кюсю. 26 марта были заняты острова Кэрама и Кейсесима как передовые базы. После систематических обстрелов и бомбежек Окинавы 1 апреля началась высадка. К 21 июня остров был взят после ожесточенных боев. Авианосцы прикрывали с воздуха от неприятельских атак силы вторжения и поддерживали наступавшие войска. 7 апреля авианосная авиация потопила линкор «Ямато» и сопровождавшие его крейсер и 3 эсминца, пытавшиеся прорваться к Окинаве или отвлечь американцев от массированного налета камикадзе. 13 и 14 мая оперативное соединение, отвечая на налеты камикадзе, нанесло третий удар по аэродромам на Кюсю. Тем не менее камикадзе наносили значительный ущерб.

28 мая адмирала в командовании флотом сменил Хэлси. Спрюэнс участвовал в планировании вторжения на Японские острова. К концу боевых действий он являлся главнокомандующим морских сил в водах Японии, а 20 ноября сменил адмирала Нимица в должности главнокомандующего Тихоокеанским флотом.

После войны Спрюэнс был президентом военно?морского колледжа и послом США на Филиппинах. Умер адмирал 13 декабря 1969 года в Монтерее, штат Калифорния.

Спрюэнс был инициатором многих нововведений, включая флотский регламент, который позволял авианосцам оставаться долго в плавании без захода на базы. Он же предложил круговое построение в боевом порядке авианосного соединения. Спрюэнс был непритязательным человеком, непоколебимым в бою.

ФРИДРИХ ВИЛЬГЕЛЬМ КАНАРИС

Адмирал Канарис внес немалый вклад в возрождение германского флота после Версальского мира. Но в историю он вошел более как руководитель германской военной разведки — абвера.

Фридрих Канарис родился 1 января 1887 года в деревушке Аплербек близ Дортмунда, в семье инженера, который со временем стал директором сталелитейного завода. Мальчик учился в гимназии, а 1 апреля 1904 года поступил в морское училище в Киле. Канарис был в числе лучших кадетов. Один из педагогов охарактеризовал его: «Весьма одарен в теории, прилежание железное». К концу учебы Канарис хорошо говорил по?английски, сносно по?французски и немного знал русский язык. В октябре 1907 года Канариса после экзаменов фенриком — кандидатом на офицерский чин определили на крейсер «Бремен», направленный к берегам Латинской Америки. 28 сентября 1908 года моряка произвели в лейтенанты. Он самостоятельно освоил испанский язык и стал помощником командира крейсера в дипломатических переговорах с латиноамериканскими правителями. За свои дипломатические успехи он 13 мая 1909 года получил от президента Венесуэлы орден Боливара V класса. Командир крейсера записал в аттестации: «Хорошая военная подготовка, умение ладить с людьми дополнены скромностью, послушанием и вежливостью».

В январе 1910 года лейтенанта перевели вторым вахтенным начальником на миноносец «V?162», но на учениях в Северном море он простудился после тропической лихорадки и полгода лечился на берегу. После возвращения Канарис вновь продемонстрировал способности, был аттестован как кандидат на должность командира эсминца и произведен в обер?лейтенанты.

В декабре 1911 года моряка назначили на крейсер «Дрезден». В 1913 году корабль располагался в Константинополе, к концу года вернулся в Киль и спешно, не завершив ремонта, был отправлен в Веракрус, где сменил крейсер «Бремен», возвращавшийся на родину. Экипаж крейсера помогал европейцам, покидавшим восставшую Мексику. Лично Канарису пришлось, пользуясь методами убеждения, доставить на борт свергнутого президента, генерала Гуэрта, чтобы вывезти его из страны. Но вернуться на родину после успешного выполнения задания не удалось: после начала Первой мировой войны крейсеру следовало действовать на коммуникациях противника.

Чтобы иметь достоверную информацию, Канарис наладил связь с агентурной сетью в Аргентине и Бразилии, которую создал еще в 1908 году, и стал получать по радио сведения об обстановке, которые помогли крейсеру перейти к устью Ла?Платы и потопить два судна. Когда вблизи оказались английские корабли, командир крейсера ушел на Тихий океан и присоединился к эскадре вице?адмирала Шпее. И его Канарис благодаря своим агентам оповещал о перемещениях противника. Используя эту информацию, Шпее 1 ноября 1914 года истребил английскую эскадру у Коронеля. Канариса наградили Железным крестом 2?й степени. 8 декабря в бою у Фольклендских островов быстроходному «Дрездену» удалось бежать лишь благодаря наступившей ночи. Крейсер ушел на Тихий океан, потопил еще одно судно, но без угля был вынужден зайти на чилийский островок и интернироваться. Однако подошедший к острову крейсер «Глазго», несмотря на нейтралитет Чили, потопил «Дрезден». Канарису пришлось вести переговоры с англичанами, выигрывая время для подготовки затопления крейсера.

Уцелевших членов экипажа чилийцы вывезли с острова и интернировали. Канариса тяготило безделье. В ночь на 3 августа 1915 года по согласованию с командиром он бежал и 4 октября прибыл в Гамбург. После краткого отдыха молодой офицер представил отчет о действиях «Дрездена», был произведен в капитан?лейтенанты и привлечен к организации разведки на Средиземном море. К началу 1916 года он создал агентурную сеть в главных портах Испании. На испанских верфях тайно строили суда для снабжения германских подводных лодок. Однако шпионаж Канарису все менее нравился, и он в сентябре 1916 года добился возвращения на флот. В октябре на подводной лодке моряк прибыл в Катарро и вскоре представил отчет о работе, высоко оцененный в Германии. Канариса наградили Железным крестом 1?й степени и направили для обучения на командира подводной лодки. Посланный на Средиземное море офицер сначала служил при штабе. 19 января 1918 года Канарис вышел в первый поход командиром U?34 и 18 февраля вернулся на базу с тремя победами. Способного офицера заметил сам кайзер. В мае Канариса вызвали в Германию для приема новой лодки. В конце августа 1918 года его U?128 вышла в Катарро. Однако после развала Австро?Венгрии в октябре германские базы в Катарро и Поле были взорваны, а подводные лодки 29 ноября вернулись в Германию.

После ноябрьской революции 1918 года Канарис стал адъютантом военного министра Г. Носке, участвовал в подавлении коммунистического выступления в Берлине и организации убийства К. Либкнехта и Р. Люксембург, а затем возглавлял «следствие» по этому делу. Он поддерживал связь между правительством и моряками, создавал отряды самообороны.

С 15 февраля 1919 года Канарис служил также в ведомстве военно?морского флота, которое вскоре назвали адмиралтейством, а затем — главным командованием военно?морских сил. Канарис, участвуя в создании новых ВМС, стал одним из влиятельных и осведомленных людей. Он был помощником контр?адмирала Адольфа фон Троты, вставшего во главе адмиралтейства.

Участник так называемого Капповского путча в марте 1920 года, Канарис оказался в тюрьме по подозрению в государственной измене, но был выпущен. 20 июля 1920 года его перевели в Киль старшим офицером адмиралтейства с задачей помочь в строительстве Балтийского флота. В 1920–1921 годах флот получил линейные корабли, броненосцы и миноносцы, разрешенные условиями Версальского договора. Канарис набирал для них лучших офицеров. Чтобы готовить кадры большого флота, моряк предложил создать секретный людской резерв. Деньги на подготовку решили получить от продажи части оружия с тайных складов. Канарис установил контакт с офицерской организацией, готовящей государственный переворот. Однако участвовать в путче Канарису не пришлось — его в июне 1923 года назначили старшим помощником командира учебного крейсера «Берлин».

«Пивной путч» Гитлера и выступление боевиков офицерской организации потерпели неудачу. Канариса 15 января 1924 года произвели в капитаны 3?го ранга. Он хотел оставить флот, но начальник базы отговорил его, намекая на активную деятельность. В мае 1924 года капитан 3?го ранга отправился в Японию. Еще с 1920 года германские инженеры начали строить в Осаке подводные крейсера для японского флота. Однако возникли трения, которые Канарису удалось успешно ликвидировать, и работы продолжались. Успех оценили. По возвращении 4 октября Канариса назначили начальником сектора подготовительно?мобилизационных работ при главном командовании ВМС. Начав с использования для боевой подготовки старых судов, со временем стали строить свои крейсера и миноносцы. Канарис выделился, подготовив документ, показавший силу и слабость программы мобилизации флота. Но ему не нравилась бумажная работа.

Канарис стал сам искать пути пополнения средств на восстановление флота и установил контакт с Вальтером Ломаном, который намеревался в соседних странах создавать подставные фирмы, работающие на подъем военного потенциала Германии. В Испании Канарис наладил связи с промышленниками и политическими кругами, организовал производство торпед и кораблей, сотрудничал со спецслужбами, познакомился с полковником Франко и другими будущими участниками государственного переворота. 1 октября 1926 года Канариса назначили референтом при начальнике штаба ВМС. В 1927 году он начал налаживать связи со странами Южной Америки.

22 июня 1928 года Канарис вступил в должность старшего помощника командира линкора «Шлезиен», а через год его произвели в капитаны 2?го ранга. В это время Испания заказала подводную лодку по германскому проекту, и Канариса послали в командировку. Однако его связь со спецслужбами стала известна журналистам. Кроме того, моряка обвиняли в непрофессионализме, и новый командующий ВМС Эрих Редер запретил давать ему секретные или политические поручения.

29 сентября 1930 года за служебное рвение Канариса назначили начальником штаба североморской базы. Здесь он не поладил с Карлом Дёницем, старшим офицером адмиралтейства. 1 октября 1931 года моряка произвели в капитаны 1?го ранга.

Следствие по поводу эпизода, когда Канарис помог бежать одному из убийц Либкнехта и Люксембург, казалось, поставило на его карьере крест. Спас Канариса союз с нацистами, которые рвались к власти. Среди поддержавших Гитлера на выборах 1932 года было немало морских офицеров, которым импонировало желание фюрера создать могущественный флот. Канарис, которого устраивала антисоветская политика Гитлера, встал на позиции национал?социализма. Вскоре его назначили командиром линкора «Шлезиен», большинство экипажа которого также не симпатизировало республике. Посему гитлеровский переворот 30 января 1933 года вызвал восторг на борту корабля, а Канарис начал воспитание моряков в духе национал?социализма.

Поссорившегося с собственным начальником контр?адмиралом Бастианом моряка перевели комендантом в крепость Свинемюнде, но вскоре его рекомендовали на пост начальника военной контрразведки — абвера. 2 января 1935 года Канарис приступил к своим обязанностям. Шеф абвера был энергичен и отдавался работе, заставляя крутиться и подчиненных. Он считал необходимым превратить абвер в важнейшую разведывательную службу рейха. Чтобы ликвидировать распри между рейхсвером и СС, Канарис установил тесные отношения с Гиммлером и Гейдрихом.

Абвер почти не располагал агентурой. В первую очередь капитан 1?го ранга создал агентурную сеть в Европе (в Голландии, Бельгии, Северной Франции). Когда германские войска вступили в Рейнскую область, агенты Канариса сообщили, что Франция не собирается начинать войну. Абверовцы устанавливали связи с иностранными разведками и пользовались результатами их действий друг против друга. В работе агенты применяли новые технические средства: малогабаритные радиостанции, съемку объектов в ультрафиолетовых лучах, микрофотографирование. Успехи абвера становились все весомее, что вызвало зависть Гиммлера, ставшего в 1936 году фактическим главой германской полиции. Однако Канарис добился того, что взаимоотношения ведомств уладились, а отношения между фюрером и шефом абвера стали доверительными.

Когда летом 1936 года испанские фалангисты подняли мятеж против республики, Канарис приложил немало усилий, чтобы организовать помощь генералам Франко и Мола со стороны Германии и Италии. Совместная помощь режиму Франко стала основой оси Рим — Берлин, организованной стараниями Канариса. Канарис установил связь с агентурой Японии, умело внедрявшейся в СССР. Страна восходящего солнца вошла третьим членом в Антикоминтерновский пакт, подписанный 25 ноября 1936 года между Германией, Италией и Японией.

В январе 1938 года Канариса произвели в контр?адмиралы; 7 февраля 1938 года он принял руководство управлением при верховном главнокомандующем; сохранив руководство абвером, он должен был руководить также отделами снабжения и внутренних дел. Правда, уже 1 июня его оставили начальником управления «военной разведки и контрразведки», но фактически во главе абвера, в котором организовали зарубежный отдел.

В это время Канарис начинал понимать жестокость гитлеровского режима. Среди его сотрудников оказались люди антигитлеровской направленности. Однако глава абвера, ограничиваясь разговорами с фрондерами, в то же время верой и правдой служил Гитлеру. Он являлся организатором международных военных провокаций и диверсий при захвате Австрии (1938), Чехословакии (1939), нападении на Польшу (1939), создал широкую шпионско?диверсионную сеть по всему миру.

Глава абвера то думал, как спасти мир, то предоставлял Гитлеру информацию, возбуждавшую агрессивность фюрера. Так, известия о намерении Черчилля высадить войска в Норвегии побудили Гитлера 9 апреля 1940 года вторгнуться в Данию и Норвегию. 1 апреля 1940 года Гитлер произвел Канариса в адмиралы, после чего глава абвера вновь требовал от подчиненных добросовестного исполнения приказов фюрера. Абверовцы успешно действовали при вторжении в Бельгию и Голландию, а затем и во Францию в 1940 году. Однако именно в эти месяцы появились первые сведения об антигитлеровских действиях сотрудников абвера, которые адмиралу на время удалось замять.

В 1940 году Канарис договаривался о наступлении испанцев на Гибралтар, но неудача вторжения Италии в Грецию и высадка там английских войск заставили Франко отказаться от Гибралтара. Канарис договорился о примирении Греции с Италией. Однако американский представитель Донован смог переубедить греческое правительство, предложив английскую помощь. Не удалось Канарису опередить Донована и в Югославии, где к власти пришли антигитлеровские силы. А Германии пришлось воевать в 1941 году против Греции, спасая итальянцев, затем в Югославии. Канарис, побывавший в Белграде после налета авиации, был подавлен увиденным и тем, что не смог помочь заключить мир.

После Югославии Гитлер вступил в войну с СССР. Канарис, знавший о его намерении, пытался организовать выступление военных против этого гибельного для Германии шага, переубедить фюрера, но безуспешно. В то же время шеф абвера готовил будущую войну, несмотря на слабую агентуру в СССР. Он организовывал дезинформацию о готовности Германии напасть на Британские острова а воевать на Средиземном море. Абвер для работы на территории СССР установил связи с разведками Румынии и Японии, организовал отдел «Валли» под Варшавой. Абверовцы готовили диверсии в приграничных советских республиках. Именно они начали боевые действия.

Когда германские войска терпели первые поражения на полях России и в Северной Африке, Канарис попробовал установить связь с правительствами союзников, чтобы заключить мир на приемлемых условиях. Особую активность он проявлял после того, как стало известно, что в Касабланке Черчилль и Рузвельт договорились требовать от Германии безоговорочной капитуляции. В самом абвере все больше было провалов. Развал организации, дезинформация, коррупция и разбазаривание средств стали обычным явлением. Адмирал основательно сдал и не следил за злоупотреблениями. В 1943 году абвер оказался под ударом из?за ареста агента, который знал о переговорах с зарубежными деятелями и о том, что близкий сотрудник адмирала полковник Остер выдал голландцам срок начала вторжения. При обыске в абвере были обнаружены документы готовившегося антигитлеровского переворота. Канарис не мог помешать следствию. Он сам ожидал ареста. К счастью, вторжение союзников на Сицилию и переворот в Италии потребовали активизировать деятельность абвера, почти заглохшую в период следствия, а Гиммлер не поверил в виновность адмирала.

Поражения Германии лишили абвер возможности работать в Испании, откуда выслали германских агентов. Только самому Канарису удалось уговорить Франко, что тот нуждается в абвере. В Италии, как союзной державе, агентуры не было вообще, и Канарис не мог предоставить сведения о стране, с которой теперь Германия воевала. Гитлера возмутило, что Канарис ничего не знал о подготовке к высадке союзников у Анцио. Взрывы судов минами, подложенными в Испании, заставили запретить абверу диверсии. Однако Канарис потерял связи с испанской агентурой, и после доклада Гитлеру о том, что адмирал не выполняет приказ, фюрер 11 февраля 1944 года приказал уволить шефа военной разведки. 12 февраля вся разведывательная служба рейха была подчинена рейхсфюреру СС Гиммлеру.

Канариса поместили в замке Лауэнштейн без права выхода за его пределы и контакта с посторонними лицами. 10 июня 1944 года адмирала уволили в запас, но вскоре Гитлер назначил его «адмиралом для особых поручений». С 1 июля Канарис возглавил особый штаб при верховном главнокомандующем для торговой и экономической войны против союзников. Однако фактически реальной деятельности для мизерного «штаба» не было.

После поражений на советском фронте и высадки союзников во Франции полковник Штауффенберг возродил идею убийства Гитлера и государственного переворота в Германии. Канарис отказался в нем участвовать. А когда 20 июля было совершено покушение на фюрера, он послал тому телеграмму о своей верности. Однако 23 июля Канариса все же задержали по показаниям одного из арестованных. Несмотря на тяжесть улик, его 19 сентября 1944 года лишь уволили «от активной военной службы на военно?морском флоте», не передавая дело в Народный суд. После бомбежки здания РСХА Канариса с другими обвиняемыми вывезли в лагерь Флоссенбюрг. Адмирал надеялся выжить до того, как союзники победят. Однако в сейфе абвера были найдены дневники, в которых адмирал откровенно описывал свои мысли и действия. Гитлер прочел отрывки из дневника и приказал уничтожить заговорщиков. После суда, на котором адмирал продолжал борьбу со следствием, и смертного приговора 8 апреля Канариса повесили. Врач отметил: «Адмирал умер спокойно».

БРЮС ОСТИН ФРЕЙЗЕР

Адмирал Фрейзер в годы войны командовал Флотом метрополии у берегов Великобритании. Прикрывая союзные конвои с грузами для СССР, его эскадра потопила «Шарнгорст».

Брюс Остин Фрейзер родился 5 февраля 1888 года в Англии. На флот он поступил в 1902 году, в Первой мировой войне был артиллеристом. После войны моряк служил на Ост?Индской военно?морской станции, затем командовал авианосцем «Глориес», был заместителем начальника штаба Средиземноморского флота Великобритании, с 1933 года — начальником артиллерийско?технического управления. В 1940 году его произвели в вице?адмиралы. С 1939 по 1942 год Фрейзер был третьим морским лордом и контролером, затем начальником тыла флота, в значительной мере управлял его расширением.

8 мая 1943 года Фрейзер сменил адмирала Тови на посту командующего Флотом метрополии (Хоум Флит). Вскоре после того ему пришлось направить много кораблей на Средиземное море для проведения высадки в Сицилии и Италии, что значительно ослабило возможности Фрейзера в обеспечении перехода конвоев и действиях против германского флота.

Фрейзер опасался, что базировавшиеся на Северную Норвегию «Тирпиц», «Шарнгорст» и «Лютцов» воспользуются возможностью напасть на конвои. В ответ на обращение к США были присланы боевые корабли, которые компенсировали недостаток сил британского флота. Фрейзер организовал высадку подкрепления на Шпицберген, чтобы отвлечь якобы готовившейся операцией против Норвегии внимание германского командования от Сицилии. Так как моряков не хватало, то были расформированы соединения минных заградителей и вспомогательных крейсеров, а их экипажи направили на боевые корабли.

С февраля 1943 года, несмотря на давление со стороны Сталина и Рузвельта, Черчилль отказывался посылать конвои в СССР, пока не начнется полярная ночь. До начала перевозок адмиралтейство и Фрейзер считали необходимым вывести из строя «Тирпиц», а возможно, и «Шарнгорст». 6 сентября оба линкора с 10 эсминцами вышли в море и через два дня обстреляли Шпицберген. Флот метрополии не успел перехватить германское соединение. Так как флот не располагал необходимой авиацией, было решено использовать сверхмалые подводные лодки «Миджет». Доставленные на обычных подводных лодках, «Миджет» проникли в Альтен?фиорд и двухтонными зарядами подорвали «Тирпиц», который надолго вышел из строя. Это позволило возобновить конвои и в ноябре вернуть американцам присланную ими на помощь эскадру.

23 сентября «Лютцов» вышел из Альтен?фьорда в Нарвик, а оттуда 26 сентября — на Балтику. Ему удалось прорваться из?за несогласованности действий береговой авиации и флота. Хотя Фрейзер и потребовал выслать все наличные береговые самолеты даже без сопровождения, ожидание истребителей задержало вылет — цель не нашли.

Несмотря на то что «Шарнгорст» оставался реальной угрозой, с ноября пошли конвои в советские порты. По рекомендации Фрейзера, каждый конвой делили на две части. Основным противником являлись 2 флотилии подводных лодок и авиация в Норвегии, однако из?за угрозы «Шарнгорста» приходилось прикрывать конвои крейсерами, а в дальнем прикрытии использовать линкоры. Прикрытие конвоев являлось одновременно и ловушкой, которую Фрейзер расставлял для германского линкора.

В ноябре и декабре две пары конвоев прошли в СССР и обратно. Так как адмиралтейство ожидало нападения «Шарнгорста», в прикрытии следующего конвоя JW?55A Фрейзер в середине декабря на линкоре «Дюк оф Йорк» пришел в Кольский залив. Тем временем, несмотря на возражение штаба флота, Дёниц получил разрешение Гитлера на выход в море «Шарнгорста». Принявший командование германской эскадрой в северных водах контр?адмирал Бей, ранее командовавший эсминцами, также был сторонником выхода. 19 декабря Дёниц сообщил фюреру, что собирается атаковать следующий конвой в Россию.

JW?55B вышел 20 декабря; через два дня из Кольского залива выступил обратный конвой. Переход прикрывали крейсера «Белфаст», «Шеффилд» и «Норфолк» вице?адмирала Р.Л. Барнетта; на следующий день вслед за ними из Кольского залива вышел «Дюк оф Йорк» под флагом Фрейзера в сопровождении крейсера «Ямайка». Проведя конвой за остров Медвежий, Фрейзер послал 4 эсминца своего эскорта прикрывать конвой в Россию. По активности германской разведывательной авиации флагман ожидал нападения. Он приказал конвою JW?55B идти севернее. 26 декабря конвой был в 50 милях южнее Медвежьего, Фрейзер шел в 200 милях юго?западнее, а Барнетт готовился перехватить противника.

«Шарнгорст» под флагом Бея с 5 эсминцами вышел из Альтен?фиорда в штормовую погоду. От одной из подводных лодок, развернутых западнее острова Медвежий, контр?адмирал знал о координатах и составе конвоя. Однако, несмотря на то, что Фрейзер, извещенный адмиралтейством о вероятном выходе «Шарнгорста», не раз нарушал радиомолчание, Бей не подозревал о близости флагмана Флота метрополии. Он выслал эсминцы к юго?западу для поиска конвоя, но те цели не нашли, потеряли контакт с флагманом, и он приказал им возвращаться в Альтен?фиорд. Сам «Шарнгорст» приблизился к конвою на 30 миль, но так его и не обнаружил. Тем временем «Белфаст» установил с линейным кораблем радиолокационный контакт. Крейсера пошли на сближение. Первым открыл огонь «Норфолк». Бей не отвечал, повернул на юг и на большой скорости оторвался от крейсеров. Барнетт, которому Фрейзер прислал 4 эсминца, решил не преследовать врага, а прикрыть конвой, и пошел к северо?востоку, потеряв контакт с «Шарнгорстом». Фрейзера это обеспокоило. Но предположение Барнетта, что противник повернет к конвою, оправдалось. После 15 часов все 3 крейсера 20 минут вели обстрел «Шарнгорста», добившись нескольких попаданий. Два 11?дюймовых снаряда, попавшие в «Норфолк», серьезно его повредили. 4 эсминца, бывшие при Барнетте, атаковать торпедами не смогли. Тем не менее Фрейзер был удовлетворен. Крейсера поддерживали с противником, направляющимся на юг, радиолокационный контакт, благодаря которому флагман мог зажать «Шарнгорст» в клещи двумя соединениями.

В 16 часов радар «Дюк оф Йорк» с расстояния 22 мили засек «Шарнгорст». Фрейзер приказал 4 эсминцам приготовиться, но торпедная атака не состоялась. Около 16 часов осветительный снаряд «Белфаста» осветил «Шарнгорст», башни которого стояли в нейтральном положении. Корабль, повернувший на север, обстреливали «Дюк оф Йорк» и «Ямайка» с одного борта и крейсера Барнетта — с другого После 2?часового обстрела «Шарнгорст» снизил ход и прекратил огонь из?за многочисленных попаданий тяжелых снарядов. Затем в атаку пошли 2 дивизиона эсминцев, выпустившие 55 торпед, из которых, вероятно, около 11 попали в цель. Около 8 часов вечера корабль затонул. Победа у мыса Нордкап стала наивысшим успехом флотоводца.

Так как к началу 1944 года гибель «Шарнгорста» и повреждение «Тирпица» ослабили угрозу германского флота, а против 25–30 германских подводных лодок британский флот располагал достаточным количеством эскортных кораблей и авианосцев, Фрейзер продолжил отправку конвоев в СССР. Первый конвой в январе, отправленный двумя частями (JW?56A и JW?56B), благополучно дошел до цели, как и конвой обратный RA?56. Адмирал решил, что можно отправлять крупные конвои через каждые 5 недель. 20 февраля отправился конвой JW?57. Несмотря на усиленные атаки противника, конвой потерял лишь эсминец охранения, но потопил 2 подлодки. Из 31 судна конвоя RA?57 погибло лишь одно, а атакующие лишились 2 лодок. В дальнейшем использование поисково?ударных групп с непременным участием эскортных авианосцев привело к увеличению потерь неприятеля, тогда как конвоируемые суда почти все доходили до цели невредимыми.

Когда стало известно о завершении ремонта «Тирпица», адмиралтейство решило, что необходимо его добить, пока корабль не стал полностью боеспособен. Фрейзер проводил эту операцию в ходе прикрытия конвоя JW?58. 30 марта он вывел в море 2 эскадры: одну составили линкоры «Дюк оф Йорк» (флагманский), «Ансон», авианосец «Викториес», крейсер и 5 эсминцев; вторая состояла из авианосца «Фьюриес», 4 эскортных авианосцев и 3 крейсеров Руководить атакой «Тирпица» с воздуха Фрейзер назначил заместителя вице?адмирала Генри Мура.

Так как конвой успешно отбивал атаки, а погода благоприятствовала, Фрейзер приказал провести бомбардировку «Тирпица» на сутки ранее запланированного срока. В результате согласованных атак нескольких групп самолетов с авианосцев 3 апреля линкор вышел из строя на несколько месяцев. Однако главная броневая палуба не была пробита даже бронебойными бомбами весом в 640 килограмм. Первый морской лорд Э. Каннингхэм потребовал повторить атаку и довершить уничтожение морского гиганта. Фрейзер после длительных переговоров согласился повторить набег. Но из?за плохой погоды вице?адмирал Мур, вышедший 21 апреля, не смог атаковать «Тирпиц» и ограничился истреблением торговых судов. В мае 1944 года Флот метрополии еще дважды пробовал добить «Тирпиц», но вновь мешала плохая погода. Однако активность британского флота у берегов Норвегии заставила Гитлера опасаться высадки союзников в Норвегии и держать там значительные силы, которые были бы необходимы для отражения высадки в Нормандии.

Кроме боевых действий на Севере, Флот метрополии атаковал торговые суда 1 и корабли противника у берегов Германии, Франции и Голландии, подводные лодки патрулировали в Бискайском заливе. Изредка германский флот наносил контрудары. Однако к середине мая 1944 года союзники обеспечили превосходство сил на море и в воздухе, которое позволило при небольших потерях обеспечить высадку в Европе.

Фрейзеру недолго пришлось участвовать в поддержке операции «Оверлорд». 14 июня 1944 года адмирал сэр Генри Мур принял командование Флотом метрополии. Фрейзера направили на Восток. В Индийском океане создавали флот для Тихого океана. Летом корабли возрожденного Восточного флота адмирала Соммервилла провели первые успешные операции. 23 августа Соммервилла сменил Фрейзер. Однако и здесь он оставался недолго. 22 ноября адмирала официально назначили командующим Британским Тихоокеанским флотом.

Формирование Тихоокеанского флота началось на Цейлоне. 4 декабря Фрейзер вылетел в Австралию. Главную базу флота предстояло создать в Сиднее. Затем адмирал отправился в Пёрл?Харбор для обсуждения с Нимицем перспектив использования британских кораблей. В начале 1945 года Британский Тихоокеанский флот находился еще в Индийском океане, где опытные профессионалы тренировали летчиков для авианосцев. Вскоре начались боевые действия. В январе авианосное соединение контр?адмирала Вайэна уничтожило на Суматре заводы, снабжавшие Японию авиабензином, и много самолетов на земле. 11–12 февраля флот прибыл в Сидней, где Фрейзер основал свой береговой штаб.

Перед командующим стояла сложная задача — обеспечить действия флота вдали от главной базы. Англичане не имели того плавучего тыла, которым обзавелись американцы. С большим трудом удалось собрать 60 разномастных судов. Положение несколько исправила передача американцами в декабре 1944 года острова Манус из островов Адмиралтейства, пока не будут созданы передовые базы на Филиппинах. Англичане начали перевозку грузов на Манус.

К этому времени американцы разбили японский флот, пытавшийся уничтожить десантные силы в заливе Лейте, успешно высадились на Филиппинах и готовились взять Лусон. Они не очень нуждались в британских кораблях и летчиках, отстававших по техническим характеристикам и боевой подготовке от американских. Однако Лондон настаивал по политическим причинам на участии англичан в войне на Тихом океане.

К концу февраля большая часть флота прибыла в Сидней и подготовка завершалась. Но только в середине марта, под давлением из Лондона, из двух возможных направлений (помощь Макартуру на Филиппинах и Борнео или адмиралу Нимицу в высадке на Окинаве) было избрано последнее. Английские авианосцы наносили удары по аэродромам на Окинаве и другим японским островам. Однако американцы ревниво не допускали англичан к уничтожению остатков японского флота.

2 сентября 1945 года Фрейзер подписал акт о капитуляции Японии от имени Великобритании. Английские моряки приняли капитуляцию японцев в Сингапуре, Гонконге, на Новой Британии и соседних островах. Англичане восстанавливали порядок в Голландской Ост?Индии. Нужно было спасать и доставлять домой много пленных, снабжать продовольствием голодающее население Юго?Восточной Азии. Британский флот под командованием Фрейзера несколько месяцев занимался этими вопросами.

Фрейзер командовал Тихоокеанским флотом в 1945–1946 годах, затем руководил Портсмутской военно?морской базой, в 1946 году получил звание пэра, в 1948 году — адмирала флота. В 1948–1951 годах он состоял первым морским лордом (начальником штаба ВМС). С 1951 года флагман вышел в отставку. Его удостоили званий почетного доктора Оксфордского, Эдинбургского и Уэльского университетов.

Скончался флотоводец 12 февраля 1981 года в Лондоне.

ГЮНТЕР ЛЮТЬЕНС

Только несколько месяцев адмирал Лютьенс командовал германским флотом, успел совершить всего три похода. Четвертый оказался для него роковым. Но именно этот поход на «Бисмарке» позволил Лютьенсу войти в военно?морскую историю.

Гюнтер Лютьенс родился в Висбадене 25 мая 1889 года. Очарованный рассказами о море сын торговца решил стать моряком. В 1907 году он был принят на флот морским кадетом и через три года успешно окончил военно?морское училище. Гюнтер любил малые корабли. Потому, когда одного из лучших выпускников назначили на линкор, он добился перевода на миноносцы и прослужил на них всю Первую мировую войну. Во времена Веймарской республики Лютьенс то выполнял штабные поручения, то занимался обучением моряков. С 1929 по 1931 год он командовал 1?й флотилией миноносцев, в 1932–1934 годах состоял начальником управления личного состава корпуса морских офицеров. Получив под командование крейсер «Карлсруэ», первую половину 1935 года Лютьенс демонстрировал свой флаг у побережья Южной Америки, после возвращения был начальником штаба военно?морского района Северного моря, а 16 марта Редер назначил капитана цур зее начальником управления личного состава кригсмарине. Тот прекрасно справился с этой работой.

Несмотря на молчаливость и мрачную внешность, друзья считали Лютьенса обаятельным. Моряк оставался убежденным монархистом, никогда не пользовался нацистским приветствием, отказался носить кортик со свастикой вместо прежнего и даже заявил письменный протест против несправедливого обращения с евреями, но командующий флотом Бем положил его под сукно.

В 1938 году Редер назначил Лютьенса командующим разведывательными силами. В конце 1939 года контр?адмирал участвовал в минировании прибрежных вод Великобритании. В ходе Норвежской операции вице?адмирал заменял больного командующего флотом Маршалля. 8 апреля он с «Шарнгорстом» и «Гнейзенау» вышел в море, чтобы отвлечь английские корабли от норвежского побережья. Линкоры сопровождали 10 эсминцев, направлявшихся в Нарвик для захвата порта. В бою с линейным крейсером «Ринаун» «Гнейзенау» получил серьезные повреждения. Не дождавшись эсминцев, которые были либо уничтожены, либо заблокированы англичанами в Нарвике, Лютьенс благополучно вернулся на базу.

18 июня 1940 года Лютьенс сменил Маршалля на посту командующего флотом. Редер назначил его, несмотря на то что моряк большую часть службы провел на легких кораблях. 20 июня в 4 часа утра Лютьенс вывел «Гнейзенау», «Хиппер», «Нюрнберг» и эсминец из Тронхейма в рейд в Атлантику. Через 7 часов торпеда, выпущенная британской подводной лодкой, сделала огромные пробоины в носу флагманского корабля «Гнейзенау», прошив оба его борта. Операция была сорвана, и эскадра вернулась в базу.

Гросс?адмиралу Редеру импонировало, что Лютьенс, как моряк старой школы, готов исполнить любой приказ. 1 сентября он произвел Лютьенса в адмиралы.

В декабре ремонт «Гнейзенау» завершили. Лютьенс вышел на нем и с «Шарнгорстом» в поход, однако жестокий шторм повредил корабли. Пришлось вернуться. Только с третьего раза кораблям удалось выйти в Атлантический океан весной 1941 года. Они обнаружили английский конвой, атаковали его и успели потопить 13 торговых судов и танкеров, прежде чем подоспел английский линкор «Родней» с охранением. Лютьенс отошел, не принимая боя, и утром 23 марта 1941 года прибыл в Брест.

26 апреля Лютьенс получил приказ отправиться в очередное крейсерство по Атлантике на новом линейном корабле «Бисмарк» в сопровождении крейсера «Принц Ойген». Адмирал возражал против отправления 2 разнотипных кораблей и предложил подождать 4 месяца. За это время должны были быть закончены ремонт «Шарнгорста» и тренировки экипажа нового корабля «Тирпиц». Соединение 3 кораблей представляло серьезную силу. Однако Редер считал, что промедление играет на руку врагу. Он полагал также, что операция отвлечет британские корабли и облегчит действия итало?германских войск в Северной Африке. Гросс?адмирал переубедил командующего флотом, и когда А. Гитлер 5 мая посетил Готенхафен (Гдыня) и выразил сомнение в целесообразности похода, Лютьенс поддержал решение Редера. Фюрер не стал возражать.

В SKL (штабе оперативного руководства войной на море) Лютьенсу указали, что главной целью является затруднение вражеской военно?морской деятельности. Вступать в бой с врагом следовало только в том случае, если не было чрезмерного риска. В. Маршалль, которого посетил Лютьенс перед походом, рекомендовал не обращать внимания на указания штаба, однако адмирал отвечал: «Нет уж, спасибо. Уже было два командующих флотом, которые лишились своих постов из?за трений с SKL, и я не хочу оказаться третьим. Я знаю, чего они хотят, и выполню все их приказы».

Лютьенс вышел в море, хотя и знал, что об этом известно британскому командованию. 21 мая линкор и крейсер в фьорде южнее Бергена обнаружил английский самолет. Англичане попробовали воспрепятствовать рейдерам, когда те вечером направились в море. Вечером 22 мая в Датском проливе германскую эскадру обнаружили и сопровождали крейсера «Суффолк» и «Норфолк», вызвавшие линейные корабли вице?адмирала Холланда. Утром 24 мая в Датском проливе произошло сражение германских кораблей с английской эскадрой из линейного крейсера «Худ» и линейного корабля «Принс оф Уэлс». С расстояния 10 миль «Бисмарк» потопил флагманский линейный крейсер «Худ», взорвавшийся после попадания германского снаряда в артиллерийский погреб. При взрыве только 3 человека спаслись с крупнейшего корабля королевского флота. Затем «Бисмарк» сосредоточил огонь на линкоре «Принс оф Уэлс». Через 12 минут корабль получил несколько попаданий и, прикрывшись дымовой завесой, покинул поле боя. Командир «Бисмарка» Эрнст Линдеманн намеревался преследовать его, однако Лютьенс запретил. Один из 2 попавших в корабль снарядов пробил носовую часть линкора; мазут вытекал в море, образуя масляную дорожку, а севший носом корабль снизил скорость до 26 узлов.

Отправив неповрежденный «Принц Ойген» в Атлантику, Лютьенс продолжил поход. Против него выслали все корабли, оказавшиеся поблизости. Среди них были соединение «Н» Соммервилла из Гибралтара и главные силы Флота метрополии — соединение Тови. Уже вечером 24 мая самолеты с авианосца «Викториес» атаковали «Бисмарк», но единственная попавшая торпеда не нанесла заметных повреждений.

При ухудшающейся погоде утром 25 мая крейсера потеряли радиолокационный контакт с «Бисмарком». Англичанам удалось перехватить радиодонесение, которое Лютьенс отправил в Берлин. Правда, германскому адмиралу повезло. По неверным данным радиопеленгации самолет выслали не в ту сторону. Утром 26 мая линейный корабль обнаружили с летающей лодки «Каталина», но торпедоносцы с авианосца «Арк Ройял» соединения «Н» по ошибке атаковали свой крейсер «Шеффилд». Вечером торпедоносцы «Суордфиш» с эскадры вице?адмирала Соммервилла сбросили множество торпед, одна из которых повредила рули «Бисмарка». Отремонтировать их не удалось.

Тови собирался прекращать погоню, так как на английских кораблях кончалось горючее, но удачное попадание побудило его продолжить охоту. 27 мая англичане атаковали «Бисмарк» большими силами. После неудачных торпедных атак эсминцев 2 линкора и 2 крейсера обстреливали «Бисмарк». К 10 часам линкор, расстреляв боезапас, прекратил огонь, но держался на воде, хотя получил еще попадания снарядов и двух торпед. Тови был вынужден отойти с эскадрой, на которой закончилось горючее. Германское командование приказало оставить и затопить корабль. Крейсер «Дорсетшир», продолжавший обстреливать «Бисмарк», выпустил еще две торпеды. Линейный корабль пошел ко дну в 10 часов 40 минут 27 мая, не исчерпав запаса живучести, несмотря на многочисленные попадания снарядов и торпед.

Последний раз Лютьенса видели утром, когда он со штабом направлялся на мостик. Адмирал казался необычайно спокойным и не отвечал на приветствия подчиненных. Скорее всего, флагман погиб в пламени, которое охватило мостик около 9 часов. Маршалль высказал мнение, что Лютьенс и командир корабля капитан 1?го ранга Линдеман отказались спасаться. Из состава экипажа «Бисмарка» англичане подняли из воды только 110 человек. 2100 человек погибли, включая весь штаб флота.

О Лютьенсе хорошо отзывались знавшие его. Один из отставных офицеров считал, что его способности были принесены в жертву субординации.

КАРЛ ДЁНИЦ

Адмирал Дёниц создавал подводный флот Германии и тактические приемы, позволившие германским подводникам поставить под угрозу транспортные перевозки Англии и США.

Дёниц родился 16 сентября 1891 года в Грюнау, недалеко от Берлина. Младший сын инженера?оптика Эмиля Дёница из фирмы Карла Цейса в Йене, он рано остался без матери. После гимназии и реального училища юноша в 1910 году поступил в Имперское военно?морское училище в Киле. В 1912 году его перевели в военно?морское училище в Мюрвике, затем для окончания обучения назначили вахтенным офицером легкого крейсера «Бреслау» и осенью 1913 года произвели в лейтенанты. Во время Балканского кризиса «Бреслау» участвовал в блокаде Черногории. К началу мировой войны крейсер находился на Средиземном море, с отрядом Сушона прорвался на Черное море и вошел в состав турецкого флота. Когда в июле 1915 года «Бреслау» подорвался на русской мине у Босфора и встал на ремонт, лейтенант в качестве летчика и воздушного наблюдателя участвовал в боевых действиях у Галлиполи. В феврале 1916 года его произвели в обер?лейтенанты, а летом послали переучиваться на подводника.

С 1 октября 1916 по январь 1917 года Дёниц проходил подготовку в Германии. Затем его направили на Адриатическое море. На подводной лодке U?39 капитан?лейтенанта Вальтера Фольстмана Дёниц хорошо себя зарекомендовал и был откомандирован в Киль на курсы командиров подводных лодок. В январе 1918 года его назначили командовать на Средиземном море UC?25, минным заградителем, который можно было использовать и в торпедном варианте. В первом походе молодой командир потопил пароход, затем проник на рейд порта Аугуста (Сицилия) и торпедировал итальянский угольщик. На обратном пути лодка села на мель, и пришлось просить помощи австрийцев. Тем не менее кайзер наградил моряка орденом Дома Гогенцоллернов. После ремонта в июле Дёниц поставил мины у острова Корфур и торпедами атаковал 4 судна, из которых одно выбросилось на берег, а другие, вероятно, потонули. Наблюдать их гибель моряк не мог: приходилось уходить от эскорта, которым англичане сопровождали конвои.

В награду за успешное крейсерство Дёница назначили командовать более современной UB?68. 4 октября 1918 года командир атаковал британский конвой, потопил транспорт «Упэк», но при погружении из?за неопытности экипажа лодка провалилась на глубину свыше предельной. Дёниц приказал продуть цистерны, поставить рули в горизонтальное положение и дать ход. Лодку выбросило на поверхность в центре конвоя, где ее атаковали британские эсминцы. Погрузиться не удалось (кончился сжатый воздух). Обер?лейтенант приказал экипажу оставить лодку и затопить ее. Большинство экипажа подобрали английские корабли.

Чтобы быстрее вернуться на родину, попавший в лагерь для офицеров в Ридмайере у Шеффилда Дёниц симулировал сумасшествие настолько натурально, что лагерное начальство поверило и репатриировало его. В июле 1919 года обер?лейтенант вернулся в Германию и служил на военно?морской базе в Киле. Дёниц оказался одним из немногих прежних офицеров, остававшихся на небольшом немецком флоте, существовавшем в дозволенных Версальским договором пределах. Так как договор запрещал Германии иметь подводные лодки, в 1920 году Дёниц стал командиром миноносца T?157 в Свинемюнде (Померания), в 1921 году был произведен в капитан?лейтенанты. Через два года он вернулся в Киль экспертом минно?торпедно?разведывательной инспекции, участвовал в разработке новой глубинной бомбы.

Осенью 1924 года, после окончания курсов штабных офицеров, Дёница направили в Берлин. Он участвовал в разработке нового военно?морского устава и положения о воинских преступлениях. В 1928 году Дёниц продолжил службу штурманом крейсера «Нимфе» на Балтике, в ноябре был назначен командиром 4?й миноносной полуфлотилии. Располагая 4 миноносцами, моряк на маневрах отрабатывал тактические приемы, подобные последующим действиям подводных лодок. На осенних маневрах он отличился, «разгромив» конвой условного противника, и обратил на себя внимание контр?адмирала Вальтера Гладиша, который руководил тайной подготовкой подводной войны. С конца 1930 по 1934 год Дёниц служил в Вильгельмсхафене, занимался внутренней безопасностью. В начале 1933 года командированный в британские и голландские колонии моряк побывал на Мальте, Красном море, в Индии, на Цейлоне, в Батавии на Яве, в Сингапуре. В октябре его произвели в фрегаттен?капитаны. В 1934 году Дёниц совершенствовал английский язык в Англии, а по возвращении стал командиром легкого крейсера «Эмден».

После прихода к власти Гитлера с его планом немедленного начала военно?морской экспансии Дёниц вернулся в подводный флот. 1 февраля 1935 года фюрер приказал начать строительство подводных лодок, через 6 недель отказался соблюдать статьи Версальского договора. 8 июня Дёница назначили «фюрером подводных лодок». Он возглавил 1?ю подводную флотилию, которая к сентябрю насчитывала 11 малых подводных лодок. 1 октября моряка произвели в капитаны цур зее.

Опираясь на собственный опыт, а также на зарубежные труды по стратегии подводного флота, Дёниц по сути создал немецкую теорию ведения подводной войны. Он сам руководил конструированием подводных лодок, заботился о совершенствовании двигателей, писал руководства по обучению моряков?подводников. У него были две основные военные концепции. Во?первых, Дёниц убеждал вышестоящих начальников, что главной целью подводных лодок должны быть не военные, а торговые суда, чтобы нарушать снабжение противника. Вторая концепция, сыгравшая особенно значительную роль в ведении подводной войны, сводилась к тому, что подводники должны действовать устойчивыми группами, которые Дёниц называл «волчьи стаи». По его настоянию началась постройка подводных лодок 7?й серии, пригодных для действий в океане. Деятельность Дёница поддерживал командующий флотом Ральф Карле. Однако адмирал Редер, сторонник крейсерской войны против Великобритании, писал отрицательные резолюции на записках Дёница, утверждавших, что подводные лодки способны выиграть войну.

Дёниц поставил целью создать флот из 300 лодок, но эту работу замедляла ограниченность ресурсов стали, на которые претендовали также обычный флот и армия. К началу Второй мировой войны у Дёница было всего 56 лодок, из которых меньше половины могли вести боевые действия в Атлантическом океане. Тем не менее уже к концу сентября потери союзного тоннажа достигли 175 тысяч тонн, а U?47 Гюнтера Прина по плану Дёница в ночь на 14 октября потопила линкор «Ройал Оук» в гавани Скапа Флоу. Встречавший лодку гросс?адмирал Редер прямо на пирсе произвел Дёница в контр?адмиралы.

Верфи выпускали лишь 2 подводные лодки в месяц. Не вернувшиеся из похода субмарины нечем оказалось заменить. В октябре потопленный тоннаж составил 125 тысяч тонн, в ноябре — 80 тысяч тонн и в декабре — 125 тысяч тонн. Общие потери судов союзников составили до 31 марта 1940 года 343610 тонн, что Великобритания, располагавшая тоннажем в 24 млн. тонн и спускавшая 200 тысяч тонн судов ежемесячно, могла выдержать. Использование подводных лодок в норвежской операции и неполадки со взрывателями торпед уменьшили в апреле потопленный тоннаж до 80 тысяч тонн. Только когда после падения Франции подводные лодки Дёница стали выходить из французских портов, время их боевого патрулирования увеличилось и резко возрос уничтожаемый тоннаж, составив за 7 месяцев 343 судна водоизмещением 1 млн. 754 тыс. 501 тонна, что уже начало угрожать безопасности Великобритании, которая не успевала компенсировать потери.

В августе 1940 года вице?адмирал Дёниц перенес штаб?квартиру в Париж, откуда было удобнее руководить подводниками. Он вел скромную, размеренную жизнь, заботился о быте моряков, встречал их после походов, давал возможность отдохнуть и снять нервное напряжение, за что его любили и называли «Папа Карл» или «Лев».

Лишь к концу 1940 года число выпускаемых ежемесячно подводных лодок возросло с 2 до 6. На 1 сентября 1941 года еще насчитывалось только 57 подводных лодок, считая негодные. Англичане же организовали охрану конвоев, начали использовать противолодочные самолеты дальнего действия, и потери германских подводников стали расти.

Дёниц полагал, что войну можно выиграть, если топить суда большим тоннажем, чем противник в силах строить. Он упорно сопротивлялся предложению Гитлера часть подводных лодок перевести в Средиземное море, ибо знал, что они не смогут вернуться из?за сильных западных течений в Гибралтарском проливе. Когда все же пришлось 10 субмарин направить на Средиземное море, это ухудшило возможность проведения операций в Атлантике. Тем не менее подводники и другие военные силы топили судов больше, чем строили канадские и британские верфи.

Объявление Гитлером войны США после Пёрл?Харбора резко ухудшило положение Германии, ибо германский флот не был в состоянии справиться с мощью американской промышленности. Тем не менее, Дёниц сделал все, что возможно, для усиления сопротивления. Сфера деятельности немецкого подводного флота расширилась. Американцы не продумали систему защиты своего судоходства. Уже 15 января 1942 года Дёниц приказал уничтожать американские суда у берегов Америки; к 10 мая были потоплены 303 судна (2015252 тонны). Но в июле американцы начали формировать конвои. Отправка части лодок к берегам Норвегии в начале 1943 года привела к тому, что у американских берегов одновременно действовали лишь 10–12 субмарин. Дёниц чувствовал свое бессилие, и Гитлер в утешение произвел его в марте 1942 года в адмиралы. Когда Редер оставил службу, Гитлер 30 января 1943 года назначил Дёница главнокомандующим кригсмарине с чином гросс?адмирала. Сверх того, моряк продолжал отвечать за развитие немецкого подводного флота на новом этапе войны. Теперь преимущество на море и на суше перешло к союзникам. Подводные лодки стали обнаруживать с помощью радаров, союзники научились раскрывать немецкие шифры и определять места расположения «волчьих стай».

Дёниц переехал в Берлин. Он отговорил Гитлера от истребления надводного флота и старался использовать корабли, чтобы препятствовать хотя бы части кораблей английского флота. Но все же он больше продолжал руководить действиями подводников, которыми теперь командовал адмирал Эберхард Гот. В марте 1943 года «волчьи стаи» потопили 120 судов (627300 тонн), потеряв 11 лодок, и Гитлер наградил гросс?адмирала Дубовыми листьями к Рыцарскому кресту. Но потери подводников росли из?за действий корабельной и базовой авиации американского и английского флотов на выходившие в море и возвращающиеся лодки. В мае германские подводники потопили 56 судов, но и сами лишились 41 субмарины.

В последние годы войны Дёниц старался строить как можно больше подводных лодок и использовать их в районах, где операции были менее опасны, но приводили к хорошим успехам (Карибское море, район Азорских островов). Он торопил развитие научных исследований, пытался противопоставить усилиям союзников шноркели, позволявшие подводным лодкам заряжать аккумуляторные батареи под водой. Продолжалось усовершенствование двигателей и торпедных систем. Но лодки 21?й серии, способные, по мнению главнокомандующего добиться победы, начали вступать в строй слишком поздно. Немецкие подводники, которые почти выиграли битву за Атлантику в 1942 году, в следующем — уже не смогли эффективно ограничить грузопотоки через океан. Они стали топить меньше торговых судов, чем теряли лодок. Неудачей и большими потерями окончилась попытка атаковать союзные силы, осуществлявшие высадку в Нормандии. Дальнейшие попытки массированно использовать субмарины уже не могли принести успех. Из 820 лодок, участвовавших в «битве за Атлантику» с 1939 года погибли 781, из 39 тысяч подводников — 32, главным образом в конце войны.

Несмотря на поражения германских войск, Дёниц оставался сторонником Гитлера, оправдывал все его решения и временами выступал с пропагандистскими заявлениями в духе Геббельса. Он присутствовал на последнем дне рождения Гитлера. Видимо, потому фюрер перед смертью и назначил Дёница своим преемником в должности канцлера. 2 мая гросс?адмирал обосновался в кадетском корпусе в Мюрвике под Фленсбургом, старался быстрее прекратить войну с Западом и как можно больше немцев вывезти морем из зоны советского влияния. 23 мая 1945 года он был арестован. При проверке интеллектуального коэффициента его индекс составил 138, приближаясь к индексу гения.

Как преемник Гитлера Дёниц предстал перед судом. Союзные эксперты признавали, что американский флот вел тотальную подводную войну с самого начала и что потопление нейтральных судов в зоне, объявленной опасной, не является преступлением. Судья признал невиновность Дёница по всем пунктам обвинения. Сам гросс?адмирал ссылался на то, что действовал по приказу. В конце концов он получил 10 лет тюремного заключения — самый мягкий из вынесенных в Нюрнберге приговоров. Срок он отбывал в Шпандау. После освобождения 1 октября 1956 года Дёниц выхлопотал адмиралтейскую пенсию и жил с супругой в достатке. После смерти 2 мая 1962 года жены он жил в Аумюле один. Почти все время моряк посвятил писательской деятельности, написав книги «10 лет и 20 дней» (1958), «Моя захватывающая жизнь» (1968), «Германская военно?морская стратегия во Второй мировой войне» (1968). Он скончался 24 декабря 1980 года в Аумюле и 6 января 1981 года был похоронен. При погребении присутствовали ветераны — товарищи по оружию.

БЕРТРАН ХОУМ РАМСЕЙ

Адмиралу Рамсею довелось как эвакуировать британский экспедиционный корпус в 1940 году, так и руководить морским десантом союзников в Нормандии в 1944 году.

Бертран Хоум Рамсей родился во дворце Хэмптон Корт, в Хэмптоне, 20 января 1883 года. На флот он поступил кадетом в 1898 году. Во время Первой мировой войны моряк дослужился до чина коммандера (1916), командовал эсминцем в Дуврском патруле и у Бельгийского побережья. В 1935 году моряк получил чин контр?адмирала, был назначен начальником штаба Флота метрополии. Бескомпромиссная независимость стала причиной его конфликта с некоторыми старшими офицерами, и в 1938 году Рамсей попал в списки отставников. Когда разразилась Вторая мировая война, он вернулся на службу. В 1940 году Рамсей командовал военно?морской базой в Дувре. Когда германские войска вторглись в Голландию, эсминцы базы с отрядами английских войск были направлены в Голландию — выводить из строя порты. Британские корабли эвакуировали королевскую семью и ценности. Вскоре потребовались подобные операции в Бельгии. Эсминцы у берегов Голландии и Бельгии вывозили войска, обстреливали береговые цели, прикрывали перевозки, отбивали атаки авиации. Корабли высадили 20 мая два батальона гвардии в Булони, чтобы задержать немецкое наступление вдоль берега, грозившее экспедиционному корпусу. Через три дня эсминцы приняли на борт остатки этих войск; судам приходилось вести перестрелку даже с танками. Рамсей приготовил эвакуацию и из Кале, однако «из чувства союзной солидарности» гарнизону было приказано сражаться до конца.

Когда британская армия под давлением неприятеля стянулась к Дюнкерку, адмиралтейство приняло чрезвычайные меры. Осуществить их пришлось Рамсею. Он собирал различные суда в надежде, что удастся вывезти хотя бы 45 тысяч человек. Оставались сомнения, удастся ли осуществить замысел в условиях превосходства сил противника на суше и в воздухе. Вечером 26 мая операция, названная «Динамо», началась. Еще до приказа адмиралтейства суда переходили в Дюнкерк. Так как причалы порта пострадали, пришлось использовать пляжи, с которых люди садились в шлюпки, и восточный мол, где швартовались крупные суда.

До полуночи 27 мая было вывезено только 7 тысяч 669 человек. Однако на следующие сутки удалось доставить на плацдарм провизию, медикаменты. Благодаря хорошей организации погрузка войск на паромы и эсминцы проходила быстро. К флотилии Рамсея подходили многочисленные тральщики, дрифтеры и другие малые суда, которые принимали людей на пляжах. За сутки вывезли 47 тысяч 310 солдат. Однако уже 29 мая от обстрелов и налетов противника были потеряны 3 и повреждены 7 эсминцев. Адмиралтейство опасалось за эсминцы и приказало отвести все крупные современные корабли. По требованию Рамсея ему оставили 15 эсминцев, но вскоре вернули и отозванные. Использование быстроходных судов позволило намного увеличить количество эвакуируемых людей.

Тральщики Рамсея проложили три фарватера. Самый короткий проходил вдоль французского берега, но от него пришлось отказаться. Сначала пользовались самым длинным (87 миль), но 29 мая адмирал перевел движение на центральный маршрут (55 миль). Немцы 3 дня не замечали перемен. Когда 30 мая были вывезены 53 тысячи 823 человека, воодушевленный Рамсей приказал «вести эвакуацию с предельной энергией» и намеревался вывезти все войска к 1 июня. Однако прибой затруднил погрузку, и только хорошая организация позволила 31 мая, когда волнение моря стихло, эвакуировать 68 тысяч 14 человек. Успеху способствовал организованный временный радиоцентр для связи флагмана с портом и береговыми партиями. Позднее этот опыт использовали при проведении десантных операций.

1 июня немцы бомбардировали Дюнкерк. Погибли четыре эсминца, паром. Людей спасали другие корабли. Потери оказались велики. Однако все же в Англию доставили 64 тысячи 429 человек. На берегу оставались последние британские части. Однако Рамсей собирался вывезти и французские войска. Чтобы избежать больших потерь, он решил как можно больше сделать ночью и вечером послал все имеющиеся у него суда. За день было эвакуировано 26 тысяч 256 человек. К вечеру 2 июня все британские войска были вывезены, кроме раненых. 2–3 июня эвакуировали также 26 тысяч 746 французских солдат; можно было спасти больше, но части подходили на погрузку медленно. Несмотря на усталость экипажей кораблей, в ночь на 4 июня Рамсей приказал предпринять еще одну попытку. 9 эсминцев, 5 транспортов и два десятка малых судов вышли, чтобы принять остававшиеся в кольце 30 тысяч человек. 26 тысяч 175 человек успели забрать с молов гавани; в Дюнкерке оставалось еще 3000 человек, державших оборону. На этом операция «Динамо» завершилась. Во многом благодаря решительности и организаторской деятельности Рамсея было вывезено 338 тысяч 226 человек вместо 45 тысяч. Флот понес значительные потери. Однако самоотверженная деятельность моряков спасла от постыдной капитуляции Британские экспедиционные силы и показала, что они способны сопротивляться гитлеровской военной машине. Рамсей стал командором ордена Бани.

Летом 1942 года, когда началась подготовка к высадке на материке Европы, Рамсей как начальник английских военно?морских сил участвовал в подготовке плана вторжения в Нормандию, руководить которым назначили Д. Эйзенхауэра, но выполнение этого плана было перенесено на будущее.

На конференции в Касабланке в январе 1943 года союзники, несмотря на предложения американцев форсировать Ла?Манш, решили из?за недостатка транспортных средств и подготовленных войск ограничиться десантом на Сицилию, чтобы использовать остров как плацдарм для вторжения в Италию. 13 мая Объединенный комитет начальников штабов утвердил план, по которому британская 8?я армия должна была высаживаться на 5 участках от окраин Сиракуз до мыса Пассеро, тогда как американская 7?я армия высаживалась в 30 милях на 3?х участках южного побережья острова. Общее командование морской частью операции осуществлял адмирал Э. Каннингхэм, Восточным соединением, осуществлявшим высадку англичан, командовал адмирал Рамсей, западным, американским — вице?адмирал К. Хьюитт.

Рамсею досталась непростая задача скоординировать действия 5 британских соединений, которые выходили из портов Среднего Востока, с Мальты и даже прямо из Англии. Следовало доставить, высадить и обеспечить всем необходимым 115 тысяч английских солдат. В ходе операции «Хаски» впервые для ускорения высадки применялась перевозка части войск по морю непосредственно на десантных судах.

В начале июля Рамсей со штабом прибыл на Мальту. 4 июля последовал приказ начать операцию «Хаски», и 9 июля конвои двинулись. Благодаря дезинформации, потери на переходе оказались невелики. Южнее острова в контрольной точке Рамсей принял командование высадкой. Из?за волнения на море неприятель не ожидал вторжения, которое началось на рассвете 10 июля. Несмотря на неувязки при высадке, британские войска к вечеру укрепились на берегу. Тральщики очистили проходы к взятым портам Сиракузы и Аугуста, что позволило с первого дня наладить снабжение. Несмотря на активность неприятельской авиации и подводных лодок, потери в судах оказались сравнительно невелики. За успешную высадку флагман получил Командорский крест Британской империи.

В октябре 1943 года союзники избрали Рамсея главнокомандующим морскими силами при высадке в Европе. Он был произведен в адмиралы. Флагман смог все силы и опыт отдать подготовке операции «Нептун»; так назвали 7 сентября морскую часть операции «Оверлорд» по высадке в Нормандии.

Основные черты операции «Оверлорд» были выработаны на конференции в Квебеке (август 1943 г.), однако лишь 6 декабря президент США назначил Д. Эйзенхауэра верховным командующим. Сразу же и он, и маршал Монтгомери высказались за расширение высадки. В начале 1944 года было решено увеличить число высаживаемых войск, что потребовало внести значительные коррективы в планы, разработанные адмиралтейством и Рамсеем. Из?за нехватки экипажей для дополнительных кораблей пришлось на месяц отложить направление десанта в Южную Францию, также намеченное на май. Кроме того, часть боевых кораблей выделили США.

В середине февраля 1944 года Рамсей выпустил первый приказ с общими наметками плана. Окончательный вариант объемом 700 страниц был завершен 10 апреля. Для захвата плацдарма на континенте создавались Западное и Восточное оперативные соединения. Первое, из британских кораблей, должно было высадить 3 дивизии 2?й британской армии на 3?х участках; западнее в двух пунктах высаживало части 1?й американской армии американское Западное оперативное соединение. За ударными соединениями должны были выйти еще 2 соединения, а затем следовало организовать постоянный поток грузов на транспортах. Всего в операции участвовали 1213 кораблей всех классов и 4126 различных десантных судов, сотни мобилизованных транспортных судов, в основном с английскими и канадскими экипажами.

Для прикрытия десантов от возможных атак надводных кораблей и подводных лодок в море высылали многочисленные легкие силы, свыше 300 тральщиков были предназначены для борьбы с минами на трассах перехода судов и в местах их стоянки. Для защиты пунктов выгрузки от волнения моря было решено соорудить две искусственных гавани и 5 укрытий для мелких судов из больших железобетонных кессонов и затапливаемых на мелководье судов с пристанями и мостками на понтонах.

Для борьбы с германскими тяжелыми батареями и войсками на берегу для каждого ударного соединения создали группу кораблей артиллерийской поддержки, которым были приданы наземные и воздушные корректировщики.

8 мая 1944 года Эйзенхауэр назначил день высадки — 5 июня. 23 мая предварительный приказ получили все флотские штабы в Великобритании, после чего началось тщательно подготовленное сосредоточение кораблей и судов в исходных пунктах. 25 мая верховный командующий утвердил дату высадки, и Рамсей приказал капитанам кораблей вскрыть пакеты с инструкциями. После этого для сохранения тайны было прекращено сообщение судов с берегом. 1 июня адмирал принял командование всеми силами операции «Нептун» из Боевого штаба возле Портсмута. К утру 4 июня корабли и суда находились либо в море, либо в готовности. Плохие погодные условия заставили Эйзенхауэра отложить высадку на сутки. Система была отлажена так хорошо, что все конвои вернули сигналами по радио; лишь за одним пришлось послать корабль. Предсказанное синоптиками улучшение погоды побудило принять решение проводить операцию, ибо в противном случае ее пришлось бы перенести на несколько недель.

Рамсей в ходе дискуссии по поводу решения, отменять ли высадку, занял нейтральную позицию. Он сказал, что в дурную погоду можно справиться с управлением судами, однако сложно будет вести огонь из орудий с качающихся кораблей.

Плохая погода, как и у Сицилии, позволила обеспечить неожиданность высадки, ибо противник не ожидал вторжения и даже германская патрульная авиация была отозвана.

Несмотря на высокий уровень воды, не позволивший уничтожить все подводные препятствия, десантные войска при поддержке огня многочисленной артиллерии, включая пушки с борта судов, при полном господстве на море и воздухе были высажены со сравнительно небольшими потерями. Сначала береговые батареи атаковала стратегическая, затем — тактическая авиация, далее на берег обрушился огонь линейных кораблей и других артиллерийских судов поддержки. Отряды прикрытия отразили попытки германских подводных лодок, торпедных катеров и эсминцев нанести удар по конвоям. Больший ущерб нанес шторм в середине июня, который вывел из строя одну искусственную гавань и затянул до 19 июля постройку другой. Тем не менее выгрузка на берег продолжалась. Было решено в отлив оставлять десантные суда на берегу, чтобы разгружать их прямо на суше.

Так как к концу июня положение в районе высадки стабилизировалось, штаб?квартира Рамсея была переведена с корабля на берег — в Курсель. Морская боевая часть операции завершалась. Однако корабли флота участвовали в обстрелах побережья. Флот занимался восстановлением разрушенных французских портов, которые обеспечивали потребности армии в грузах. 5 июля на плацдарм высадился миллионный солдат. Значительная часть кораблей, участвовавших в операции «Нептун», направлялась на Средиземное море для доставки десанта на юг Франции. В отчете Рамсей отметил, что высадка была проведена в соответствии с планом. Сказалась не только работа над плановыми документами, но и упорная боевая подготовка, тренировка моряков и войск. Немалую роль сыграл и сам адмирал Рамсей, ибо победу обеспечило господство флота на море и авиации в воздухе.

Так как германское командование начало подвергать морские перевозки атакам торпедных катеров и других военных судов, Рамсей создал эскадру из малых артиллерийских кораблей, которая днем у берега поддерживала армию, а вечерами патрулировала якорные стоянки, отбивая атаки неприятельского флота. Германский флот потерял в Ла?Манше с 1 июля по 4 августа 9 подводных лодок. Успехи противника оказались невелики.

4 сентября союзники заняли Антверпен. Порт почти не пострадал, и Рамсей считал, что необходимо очистить от немцев устье Шельды и взять остров Валхерн, чтобы Антверпен стал основным центром снабжения войск, уже страдавших от недостатка боеприпасов. 10 сентября Объединенный комитет начальников штабов убедил Эйзенхауэра в необходимости порта, но лишь в октябре Рамсей смог побудить Монтгомери принять меры для его открытия. В конце октября Рамсей подготовил операцию по взятию Валхерна. 1 ноября специально подготовленная бригада морской пехоты была на десантных судах высажена на остров, и 8 ноября гитлеровцы на Валхерне капитулировали. 26 ноября после расчистки русла первый транспорт прибыл в Антверпен, ставший главной базой снабжения армий.

Рамсей погиб в авиакатастрофе под Парижем 2 января 1945 года. Союзники высоко оценивали заслуги адмирала в организации десантных операций, признавая его превосходство в этом виде действий. Эйзенхауэр писал о флотоводце: «Рамсей был знающим командиром — мужественным, изобретательным, обладающим неисчерпаемым запасом энергии. Более того, все мы знали его как полезного и общительного человека, хотя иногда смеялись между собой над его педантичностью, с какой он соблюдал традиции английского военно?морского флота как главного вида вооруженных сил».

В 1945 году моряка посмертно наградили американским орденом «За заслуги». Рамсей не дожил до победы, но сыграл существенную роль в ее достижении.

ТЮИТИ НАГУМО

С именем Нагумо связаны наиболее яркие успехи японского флота в первый период Второй мировой войны на Тихом океане.

Нагумо родился в 1887 году. Он был экспертом по торпедам, но со временем ему поручили командование авианосным ударным соединением, которое 8 декабря атаковало Пёрл?Харбор. Флагман располагал 6 авианосцами: «Акаги», «Кага» (1?я дивизия), «Сорю», «Хирю» (2?я дивизия), «Секаку» и «Дзюйкаку» (5?я дивизия). Их прикрывали линейные корабли «Кирисима» и «Хиэй», тяжелые крейсера «Тонэ», «Тикума» и другие корабли. 22 ноября Нагумо собрал свое соединение в бухте Хитокаппу на острове Эторофу южной части Курильского архипелага. На совещании с командирами кораблей он познакомил их с планом атаки. 26 ноября в обстановке особой секретности корабли выступили и расположились севернее Гавайских островов, откуда в случае, если бы переговоры с США окончились неудачей, должны были атаковать Пёрл?Харбор. 2 декабря Нагумо получил приказ Ямамото о начале войны 8 декабря. Приказав увеличить скорость, к утру вице?адмирал вывел соединение в район севернее острова Оаху на 200 миль. В 1 час 30 минут по токийскому времени самолеты ударной группы капитана 2?го ранга М. Футиды поднялись, а через 2 часа начали внезапную атаку. Пикирующие бомбардировщики бомбили авиабазы Уилер, Хикэм и аэродром на острове Форд, истребив почти все самолеты, стоявшие на земле. Тем временем горизонтальные бомбардировщики и торпедоносцы атаковали корабли. Через 1 час 15 минут атаку произвела вторая ударная группа. Если первой группе пытались противодействовать несколько американских истребителей, второй сопротивления в воздухе не было оказано вообще.

Атакующие потеряли всего 29 самолетов. Несмотря на то что из 353 атаковавших самолетов только 154 были предназначены для удара по кораблям, успех корабельной авиации оказался гораздо больше, чем предполагали до войны теоретики. Получили повреждения или были потоплены все линейные корабли Тихоокеанского флота. Однако не пострадали авианосцы, находившиеся в море. Нагумо ввиду успеха двух ударов решил не посылать самолеты в третий раз, чтобы не рисковать.

Пока соединение Нагумо возвращалось в Японию, японцы 11 декабря безуспешно пытались захватить атолл Уэйк. Береговая артиллерия и 4 самолета «Уайлдкэт» нанесли японским кораблям значительные потери. По приказу Ямамото Нагумо послал 15 декабря к Уэйку 2?ю дивизию авианосцев Т. Ямагути. «Сорю» и «Хирю» с эскортом направились к Уэйку и атаковали атолл; при их поддержке десант овладел Уэйком.

Остальные силы Нагумо 23 декабря прибыли в Хиросиму. Вице?адмирал получил новый приказ. Пополнив запасы, соединение 5 января вышло на юг. Японские вооруженные силы при поддержке авианосцев к концу января взяли Рабаул (Новая Британия) и Кавиенг (Новая Ирландия), совершали налеты на Лаэ и Саламауа на берегах Новой Гвинеи.

После успешного завершения десантных операций Нагумо отправил 5?ю дивизию Хара («Секаку», «Дзюйкаку») в Японию; ее сменили корабли 2?й дивизии Ямагути. 15 февраля вице?адмирал направился из Палау к порту Дарвин на северо?западном берегу Австралии. 19 февраля 190 японских самолетов атаковали этот опорный пункт противника. После выполнения задачи соединение встало на якоре в бухте Старинг на юго?восточном берегу Целебеса. В начале марта 1942 года соединение Нагумо отправилось в море южнее Явы и атаковало Чилачап — последний путь отхода союзников с Явы. Японцы потопили два эсминца, много мелких судов и вернулись в бухту Старинг из?за отсутствия целей. Отправив в Японию на ремонт «Кагу», после присоединения 5?й дивизии авианосцев вице?адмирал имел 5 авианосцев. 26 марта он направился в Бенгальский залив.

Нагумо знал, что в заливе сосредотачиваются значительные силы британского флота: 2 авианосца, 2 линкора, многочисленные крейсеры и эсминцы; ему могли противодействовать до 300 самолетов на Цейлоне и берегах залива. Получив приказ уничтожить неприятеля, он направился к Коломбо. По пути соединение было замечено британской летающей лодкой. Нагумо, ожидая, что противник успеет приготовиться к отпору, направил в атаку сразу 36 истребителей, 36 пикирующих и 53 горизонтальных бомбардировщика. Благодаря хорошим качествам японских истребителей «Зеро» половина из противодействующих им 40 британских перехватчиков была сбита, а остальные не допустили к бомбардировщикам. В Коломбо атакующие повредили портовые сооружения, потопили эсминец, большой транспорт и много малых судов.

Пока проходила атака, Нагумо получил сообщение о том, что в море обнаружены 2 эсминца. Он немедленно поднял все оставшиеся 80 пикирующих бомбардировщиков, чтобы потопить корабли. Вскоре уточненные данные разведки сообщили, что это не эсминцы, а крейсера. В результате атаки, продолжавшейся 19 минут, тяжелые крейсера «Дорсетшир» и «Корнуолл» были засыпаны бомбами и потоплены. После этого соединение Нагумо отошло на восток.

При вторичном приближении к Цейлону соединение вновь было обнаружено «Каталиной», и для атаки Тринкомали утром 9 апреля Нагумо выслал 125 самолетов. Над портом им противодействовали 23 истребителя, 11 из которых были сбиты. Бомбардировщики потопили торговое судно, повредили несколько кораблей и подожгли портовые сооружения. 9 британских двухмоторных бомбардировщиков «Бленхейм» безуспешно пытались атаковать авианосцы. 5 из них были сбиты, но ценой гибели 4 «Зеро».

Полагая, что англичане своевременно убрали из Тринкомали крупные корабли, Нагумо вместе с ударной группой направил разведчиков, которые обнаружили авианосец «Гермес» в сопровождении австралийского эсминца «Вампир». Высланные 80 бомбардировщиков за четверть часа потопили оба, а также торговое судно и 2 небольших корабля.

На этом действия Нагумо в Индийском океане завершились. Главные его силы вернулись в Японию. 5?ю дивизию контр?адмирала Хара Ямамото направил в Коралловое море, где обнаруженная американская эскадра, включавшая авианосец, угрожала японским операциям на Соломоновых островах и в Новой Гвинее. 7–8 мая в Коралловом море японские самолеты с авианосцев потопили танкер «Неошо», эсминец «Симс», авианосец «Лексингтон» и повредили авианосец «Йорктаун», однако понесли большие потери в опытных летчиках, что сказалось впоследствии. Неопределенный исход сражения заставил японцев отказаться от высадки в Порт?Морсби.

Несмотря на эту неудачу, японское верховное командование решило продолжать наступление. Чтобы удержать завоеванное, требовалось добиваться все новых побед. На начало июня были запланированы две операции, значительно расширявшие оборонительный периметр Японии. Японскому флоту предстояло захватить остров Мидуэй, продвигая к востоку линию патрулирования кораблей и самолетов, и овладеть Алеутскими островами, чтобы не допустить американских авианалетов на Японию. Адмирал Ямамото ожидал, что в сражении с противодействующим американским флотом он добьется решающей победы, и собрал огромные силы. Наиболее важную роль предстояло сыграть авианосному соединению Нагумо.

5 июня самолеты с 4?х японских авианосцев нанесли удар по атоллу Мидуэй и легко преодолели сопротивление малочисленных истребителей. Так же легко японские истребители отбили атаку американских базовых торпедоносцев на авианосцы, затем отразили нападение двух волн пикирующих бомбардировщиков и торпедоносцев с американских авианосцев. Однако еще одна группа пикирующих бомбардировщиков на большой высоте подошла к соединению Нагумо, которое противостояло торпедоносцам. Американцы потопили авианосцы «Акаги», «Кага» и «Сорю». Японцы в ответ выслали ударную группу с уцелевшего «Хирю», которые нашли, атаковали и повредили авианосец «Йорктаун». В то же время самолеты «Энтерпрайза» потопили «Хирю». Японцы лишились наиболее подготовленных летчиков. В значительной мере поражение предопределило отсутствие радиолокаторов на японских кораблях.

После сражения у Мидуэя Морской Генеральный штаб отказался от наступательной стратегии и перешел к обороне дальних подступов к Японии. Ямамото разделил флот на две части, в каждой по 3 авианосца с эскортом. В октябре 1943 года соединения маневрировали восточнее Соломоновых островов, причем вице?адмирал Н. Кондо, у которого оставался единственный авианосец «Дзунье», поддерживал японские силы на Гуадалканале, а Нагумо прикрывал его с востока от возможного нападения американских авианосцев.

После 16 октября японцы не могли обнаружить американские авианосцы, которые отошли, предоставив наблюдение за противником базовым патрульным самолетам. Только 23 октября проявилась их активность. Японцы полагали, что американский флот 27 октября решит отметить День ВМФ победой. Утром 25 октября летающие лодки обнаружили соединение Нагумо. Тем не менее вечером Кондо подготовил самолеты для удара по Гуадалканалу. Соединение Нагумо шло в 100 милях восточнее. Используя опыт, вице?адмирал выдвинул линкоры «Хиэй» и «Кирисима» с 7?ю эсминцами вперед на 60–80 миль, а с востока авианосцы прикрывали в 200 милях крейсер «Тонэ» и эсминец.

В ночь на 26 октября неприятельский самолет сбросил бомбы, взорвавшиеся вблизи «Дзюйкаку». Командир авианосца передал сообщение на «Секаку» для Нагумо, который решил, что его завлекают в ловушку, и приказал всем кораблям отходить 24?узловым ходом. Утром такое же решение принял и Кондо. Полагая, что американские авианосцы недалеко, Нагумо выслал разведку. Утром самолет с «Секаку» обнаружил юго?восточнее неприятельский авианосец с охранением, движущийся к северо?западу. Донесение получили в 4 часа 50 минут, и уже через 25 минут по приказу Нагумо начала взлетать первая атакующая волна с «Секаку», а через 45 минут флагман, узнав о приближении неприятельских самолетов, досрочно поднял в воздух и вторую волну.

Это было сделано вовремя. В 5 часов американские разведчики сбросили несколько бомб на авианосец «Дзуйхо», повредив кормовую часть палубы. Около 6 часов 15–16 американских самолетов атаковали «Секаку» и вывели из строя взлетную палубу и средства связи.

Тактика Нагумо сработала. Относительно слабая атака противника объяснялась тем, что основная масса атакующих самолетов обрушилась на шедшие впереди линкоры и тяжелые крейсера «Тонэ», «Тикума» и «Судзуя». Японцы зенитным огнем отбили нападение и имели небольшие потери, кроме серьезно пострадавшего крейсера «Тикума». Вторую группу самолетов, шедшую на «Секаку», рассеяли японские истребители, охранявшие первую волну, но атакующие лишились большинства самолетов прикрытия. Тем не менее они обнаружили американское соединение (авианосец «Хорнет» с эскортом) и нанесли авианосцу тяжелые повреждения бомбами и торпедами.

Позднее Какуда поднял две волны самолетов с авианосца «Дзунье». Они обнаружили и атаковали: одна — неповрежденный, вторая — горящий авианосец. Вернувшихся самолетов было мало, однако Какуда приказал готовить их для атаки, чтобы добить неприятеля. Удалось набрать 6 пикировщиков и 9 истребителей. Эти самолеты атаковали авианосец.

Во второй половине дня 26 октября атак против Нагумо не было. Ямамото, получив донесение об успешных действиях Нагумо, приказал преследовать и добить противника. Однако преследование, поскольку опасались в соединении Нагумо возможного третьего американского авианосца, не удалось. Японские эсминцы лишь добили поврежденный «Хорнет». Авианосцу «Энтерпрайз» удалось спастись. Какуда, которому Нагумо поручил командование, объединил «Дзунье» и «Дзуйкаку» и набрал для атаки группу самолетов. Но разведка не обнаружила врага, а положение с топливом стало отчаянным. Тем временем Нагумо безуспешно пытался руководить боем с «Секаку». Отправив авианосец в ремонт, он пересел на эсминец, а утром, собрав корабли и проведя дозаправку, перенес флаг на «Дзюйкаку». Соединение возвращалось на острова Трук.

Японцы, кроме «Хорнета», потопили эсминец «Портер»; повреждения получили линкор «Саут Дакота», крейсер «Сан Хуан» и эсминец «Смит». Американцы потеряли до сотни летчиков, японцы — около 140, в основном ветеранов. Это была последняя победа японского флота, и у американских моряков не было основания праздновать День ВМФ.

Когда флотоводец проводил совещание, один из его участников заметил, что Нагумо был задумчив, но с него спала апатия, появившаяся после Мидуэя. После боя у Санта?Крус его освободили от командования в море. Летом 1944 года вице?адмирал Нагумо, главнокомандующий флотом центральной части Тихого океана, руководил береговыми частями и морской пехотой, которым предстояло оборонять Марианские острова. Он покончил жизнь самоубийством 6 июля 1944 года, когда стало ясно, что все потеряно.

НИКОЛАЙ ГЕРАСИМОВИЧ КУЗНЕЦОВ

Н.Г. Кузнецов командовал ВМФ СССР в период его становления и важнейших испытаний. Разработанная им система боевой готовности помогла флотам выстоять в день нападения фашистской Германии.

Родился Николай Кузнецов 11 июля 1904 года в селе Медведки ныне Устюжского района Вологодской области. После смерти отца летом 1915 года мальчик жил у дяди в Архангельске, а летом возвращался в деревню помогать матери. Осенью 1919 года, прибавив два года, юноша поступил добровольно на Северо?Двинскую флотилию матросом. С изгнанием интервентов флотилию расформировали, а военмора Кузнецова отправили на Балтику. В 1921–1923 годах он прошел подготовительную школу для моряков военного флота и подготовительные курсы при Военно?морском училище. Его зачислили на специальный курс училища. Моряк старательно учился. После училища Кузнецову, как одному из пяти лучших выпускников, предложили самому выбрать флот, на котором он хочет служить. Моряк избрал Черное море. В октябре 1926 года молодого командира назначили вахтенным начальником нового крейсера «Червона Украина». Через три года перспективного командира направили на факультет оперативного искусства Морской академии, который он окончил в 1932 году с отличием.

Кузнецов считал, что у офицеров должен быть либо командный, либо штабной склад ума. Сам он относил себя к первой категории. Когда моряку предложили после академии службу в штабе с повышением, он попросился на корабль. Отказался Кузнецов и от должности командира, считая, что еще недостаточно готов к ней. В 1932–1934 годах он состоял старшим помощником командира крейсера «Красный Кавказ», который в 1933 году стал одним из лучших кораблей Черноморского флота. Моряк учился искусству управления кораблем и сам совершенствовал систему обучения. Подготовку экипажа крейсер продемонстрировал в плавании по иностранным портам: Турции, Италии, Греции. Через год командующий флотом приказал Кузнецову принять крейсер «Червона Украина» — флагманский корабль. Командир добился выхода корабля из ремонта уже в марте. К осени 1934 года крейсер претендовал на звание лучшего корабля. Вскоре экипаж достиг высоких показателей в боевой и политической подготовке, а командира наградили орденом Красной Звезды. Командующий флотом И.К. Кожанов в 1935 году писал о самом молодом капитане как о способном и подающем большие надежды моряке.

Более командовать кораблями ему не пришлось. В августе 1936 года Кузнецова назначили на незнакомую ему должность военно?морского атташе в Испании. Позднее он выступал в роли советника, учил испанских моряков морскому и военному делу. Кузнецову приходилось много ездить по портам, налаживая боевую службу, организовывать прием «игреков» (судов с военными грузами). Его называли «альмиранте», хотя адмиральского чина моряк еще не имел. Авторитет главного советника был так велик, что при упоминании его имени самые несговорчивые испанские офицеры заявляли: «Не надо говорить с альмиранте, я подумаю, все будет сделано».

Отозвали Кузнецова осенью 1937 года, за заслуги наградили орденами Ленина и Красного Знамени. На должности, требовавшей не только знаний, но и дипломатического искусства, моряк пользовался уважением и своих товарищей, и испанцев. Однако энергичные и знающие специалисты требовались и в СССР. После многочисленных арестов 1937 года в высшем командовании освободились должности разных уровней. С августа 1937 года Н.Г. Кузнецов — первый заместитель командующего, затем, с 10 января 1938 по 28 апреля 1939 года, — командующий Тихоокеанским флотом. В начале командования он был всего капитаном 1?го ранга, позднее — флагманом 2?го ранга. Кузнецов не имел опыта командования соединением, но учился на ходу. Не много проводя времени в кабинете, молодой флотоводец бывал в частях и на кораблях, объехал огромное пространство Дальнего Востока, вникал в суть службы, добивался от командиров досконального знания театра военных действий и возможностей противника.

В период двухнедельного конфликта на озере Хасан, когда возникла опасность для Владивостока, Кузнецов изыскивал способы взаимодействия флота с наземными войсками. Ожидая воздушный налет на Владивосток, командующий организовал полномасштабные учения по затемнению, которые выявили недостатки готовности базы и флота. Готовность к нападению — этот вопрос надолго стал важнейшим для Кузнецова. Так как флот — это не только корабли, но и многочисленные береговые службы, верфи и т. п., потребовалось обеспечить всеобщую их подготовку на случай войны. Уже с начала 1938 года Кузнецов организовал тренировки «Тыловое обеспечение боевых операций». Штаб флота разработал систему ступенчатой готовности, которая со временем приобрела всефлотский характер.

Кузнецова заметили в столице. 28 марта И.В. Сталин предложил флагману 2?го ранга работу в Москве. С марта 1939 года Кузнецов — заместитель наркома ВМФ, с 28 апреля 1939 года — нарком ВМФ.

Уже в первый день руководства наркоматом Кузнецов потребовал от подчиненных жить нуждами флота и знать все о нем в своей сфере деятельности, уменьшить бюрократическую переписку. Нарком распорядился воссоздать на кораблях кают?кампании как место отдыха и воспитания командиров.

Так получилось, что моряку досталась нелегкая ноша подготовки к войне с Германией, которую он считал неизбежной, и руководство флотом в ходе самой тяжелой из войн истории.

Не хватало специалистов после репрессий 30?х годов. Не существовало документа, регламентировавшего взаимоотношения наркоматов обороны и ВМФ. Строилось немало кораблей, однако основные средства шли на линкоры и крейсера, тогда как мало уделяли внимания противолодочным и тральным судам, зенитной обороне кораблей. Система базирования и организация флота отставали от роста его численности. Потому 25 июля 1940 года, представляя трехлетний план кораблестроения (1940–1942), Кузнецов отметил несбалансированность в развитии сил флота. Лишь 19 октября 1940 года ЦК ВКП(б) и СНК СССР решили пересмотреть программу в пользу легких сил. Однако до начала войны устранить диспропорции не удалось.

Уже через несколько месяцев после вступления в должность наркома Кузнецов ввел в действие трехстепенную систему оперативной готовности флота. По этой системе готовность № 3 предусматривала поддержание обычной службы при повышенном внимании. При готовности № 2 корабли принимали все запасы, увольнение сокращали до минимума. По готовности № 1 все корабли и части могли немедленно действовать.

Не всегда наркому удавалось добиваться решений, нужных для развития морских сил. Со временем, получив опыт, Кузнецов все чаще спорил по кардинальным вопросам развития флота, даже если его возражения вызывали недовольство И.В. Сталина.

Кузнецов в качестве наркома ВМФ участвовал в переговорах с Англией и Францией. Он был искренне уверен, что при конструктивном подходе государства могли выступить единым фронтом против фашизма. Заключенный с Германией договор о ненападении он считал только средством получить отсрочку, необходимую для перевооружения, и был уверен, что Гитлер непременно нападет на Советский Союз. В декабре 1940 года под руководством Кузнецова были проведены сборы высшего комсостава ВМФ, посвященные изучению опыта первого года мировой войны в Европе и войны с Финляндией, определены недостатки и выработаны пути их исправления. В конце 1940 года вступило в силу «Временное наставление по ведению морских операций».

В феврале 1941 года Кузнецов приказал увеличить состав боевого ядра флота и издал директиву о разработке оперативного плана войны против Германии и ее союзников. В апреле—июне 1941 года проводились учения и проверки хода ремонта кораблей, строительства новых баз, аэродромов, фактической готовности флота к переходу на оперативную готовность № 1. Любые недостатки в подготовке кораблей, частей и соединений флота нарком считал чрезвычайным происшествием и приказывал сурово наказывать виновных. Вскоре обстановка еще более обострилась. Исходя из поступавших сведений о сосредоточении неприятельских войск у границ, нарком ВМФ по собственной инициативе перевел флоты 18–19 июня на оперативную готовность № 2, а в ночь на 22 июня — на оперативную готовность № 1. Командующих флотами конфиденциально предупредили о возможности войны.

Все эти меры позволили флотам ВМФ СССР встретить нападение 22 июня 1941 года во всеоружии. От первых налетов гитлеровской авиации на военно?морские базы потерь не было.

Германия, не располагавшая большим флотом, поставила целью брать военно?морские базы с суши. Посему основной задачей ВМФ стало взаимодействие с армией и авиацией. Кроме того, флот выполнял типичные для него задачи: действия на неприятельских коммуникациях подводных лодок и легких судов, постановку минных заграждений и траление поставленных неприятелем мин, перевозки войск и грузов. На приморских направлениях основным результатом действия флота явилась оборона портов и островов, надолго задерживавшая наступление противника и сорвавшая замысел «молниеносной» войны.

Не раз нарком выезжал на фронт. Особенное внимание Кузнецов обращал на взаимодействие с сухопутными войсками. По его указанию Главный морской штаб при содействии специалистов Генштаба разработали «Инструкцию по организации связи и взаимодействия войск Красной армии с кораблями, соединениями и частями Военно?морского флота» (1942), «Наставление по совместным действиям сухопутных войск с Военно?морским флотом и военными речными флотилиями» (1943), «Положение о морском представительстве при фронтах, отдельных армиях и военных округах Красной армии» (1944).

Еще на совещании в декабре 1940 года Кузнецов высказал мысль о том, что историю необходимо знать, чтобы она помогала разгадать вероятные способы борьбы противника и найти контрмеры. В декабре 1942 года он это конкретизировал как требование в директиве:

«В данный момент важно быстро извлекать непосредственный опыт по проведенным операциям или боевой деятельности флотов с тем, чтобы так же быстро помочь остальным, указать на наши сильные стороны и ошибки».

Как нарком ВМФ Н.Г. Кузнецов участвовал в Ялтинской и Потсдамской конференциях глав правительств союзных держав в 1945 году. В период войны с Японией он был заместителем маршала Василевского и координировал действия Тихоокеанского флота и Амурской флотилии с сухопутными войсками. Осенью 1945 года, после Потсдама и Хиросимы, Кузнецова срочно вызвали в Москву. По пути нарком набрасывал планы кораблестроения мирного времени. Он считал, что необходимо строить крейсера, эсминцы, подводные лодки, которые себя оправдали, и авианосцы, ибо без авиационной поддержки и надводных сил нет поддержки подводникам.

14 сентября 1945 года Кузнецову присвоили звание Героя Советского Союза за образцовое выполнение заданий Ставки Верховного Главнокомандования по руководству боевыми операциями флотов в войне против фашистской Германии и милитаристской Японии и личный вклад в победу над врагом.

Окончание войны поставило перед руководством флота нелегкие проблемы. Требовалось восстанавливать разрушенные базы и создавать новые в районах, которые оказались на территории СССР. За время боевых действий износились боевые корабли. Всеми этими вопросами занимался нарком. Статус СССР как великой державы требовал создания мощного флота. В ноябре 1945 года правительству представили проект 10?летнего плана кораблестроения. С планом не был согласен И.В. Сталин. Чтобы укротить несговорчивого наркома, его по сфабрикованному делу судили и понизили в звании до контр?адмирала. 8 марта 1948 года моряка сняли с должности. Март—июнь 1948 года Кузнецов состоял в распоряжении главкома ВМС. Затем моряка направили на Тихий океан. До февраля 1950 года он состоял заместителем главнокомандующего войсками Дальнего Востока по ВМС, с 20 февраля 1950 по 8 июля 1951 года командовал 5?м ВМФ на Тихом океане.

В 1951 году Сталин сменил гнев на милость. Моряка произвели в вице?адмиралы. С 20 июля 1951 года он был военно?морским министром. В 1953 году, вскоре после смерти Сталина, Кузнецова восстановили в звании адмирала флота, а после реорганизации Военного министерства и Министерства военно?морского флота в Министерство обороны СССР назначили первым заместителем министра обороны — главнокомандующим Военно?морскими силами СССР.

В этот период Кузнецов старался создать сбалансированный флот с применением современных видов оружия и техники (атомные двигатели, ракеты, вычислительная техника, электроника и автоматика). О ракетном вооружении Кузнецов поднимал вопрос еще в 1951 году. В 1954–1955 годах на кораблях и берегу появились первые ракетные комплексы, строили первую атомную подводную лодку. В дискуссиях о развитии военного флота Кузнецов имел свои взгляды и твердо защищал их, высказавшись даже о некомпетентности Н.С. Хрущева. Вскоре ему это припомнили. В марте 1955 года флотоводцу присвоили звание «адмирал флота Советского Союза». Однако через два месяца у Кузнецова случился инфаркт. Он обратился к министру обороны с просьбой перевести на более легкую работу. Г. Жуков, расценив обращение как нежелание работать с ним, предложил назвать человека, который мог бы принять должность, и Кузнецов предложил С.Г. Горшкова. Когда 29 октября 1955 года взорвался и затонул в Севастополе линейный корабль «Новороссийск», главкома обвинили в неудовлетворительном руководстве, хотя из?за инфаркта он полгода не работал. В начале декабря его сняли с поста. Декабрь 1955 — февраль 1956 года моряк находился в распоряжении министра обороны СССР. В феврале 1956 года его уволили в отставку в звании вице?адмирала. Только 26 июля 1988 года Президиум Верховного Совета СССР принял указ о восстановлении Н.Г. Кузнецова в воинском звании «адмирал флота Советского Союза».

Оставленный без должности, Николай Гаврилович энергично взялся за литературную деятельность. Три года он собирал материалы, писал свои воспоминания. В 1965 году книга «Накануне» была готова, но к читателю пришла не сразу. Одна за другой выходили книги воспоминаний флотоводца о его службе в Испании и участии в управлении флотом в годы Великой Отечественной войны: в 1971 году — «Накануне», «На далеком меридиане», «На флотах боевая тревога», в 1975 — «Курсом к победе» и другие. Книги давались Кузнецову нелегко, были выстраданы. Основной целью автора явились выводы о прошедшем, из которых следовало извлекать уроки на будущее. Один из немногих мемуаристов флагман затрагивал вопросы стратегии.

Наградили флотоводца за заслуги четырьмя орденами Ленина, тремя орденами Красного Знамени, двумя орденами Ушакова 1?й степени, орденом Красной Звезды.

Умер Николай Гаврилович 6 декабря 1974 года в Москве и похоронен на Новодевичьем кладбище.

Именем Н.Г. Кузнецова названы Военно?морская академия в Санкт?Петербурге и авианесущий корабль Северного флота — последний действующий авианосец отечественного флота. В Котласе есть улица имени Н.Г. Кузнецова. Все это — малая часть памяти человека, который сделал много для страны и флота.

СЕРГЕЙ ГЕОРГИЕВИЧ ГОРШКОВ

С.Г. Горшков вошел в историю как создатель отечественного ракетно?ядерного флота. Но путь к званию Адмирала Флота Советского Союза лежал через труды и военные годы.

Сергей Горшков родился 13 февраля 1910 года в Каменец?Подольске, в семье учителей. В 1926 году, окончив среднюю школу, он поступил на физико?математический факультет Ленинградского университета, но через год юноша стал курсантом Военно?морского училища. После окончания училища в 1931 году он служил штурманом эсминца «Фрунзе» Черноморского флота. В 1932 году Горшкова перевели на Тихоокеанский флот штурманом минного заградителя «Томск». Он был флагманским штурманом бригады, командовал сторожевым кораблем, эсминцем. Во время боев у озера Хасан капитана 3?го ранга назначили командиром 7?й морской бригады, которая конвоировала транспорты с войсками и несла дозорную службу.

7 лет моряк провел на Дальнем Востоке. В июне 1939 года капитана 2?го ранга Горшкова назначили командиром бригады эскадренных миноносцев Черноморского флота. В 1937 году он окончил спецкурсы командного состава ВМФ, в 1941 году — курсы усовершенствования высшего начальствующего состава при Военно?морской академии. Летом 1941 года капитан 1?го ранга более года командовал бригадой крейсеров Черноморского флота. Бригада участвовала в маневрах, отрабатывая совместные действия с сухопутными войсками по отражению десантов с моря.

Вскоре после возвращения на базу началась война. Корабли отражали воздушный налет на Севастополь, ставили мины. Моряков, которых готовили к борьбе с воздушными и морскими целями, пришлось учить стрельбе по целям береговым. Горшков не раз выходил на обстрелы неприятельских войск под Одессой, сделал вывод о необходимости корректировки огня и обязательном присутствии в сухопутных войсках представителя флота со средствами связи.

14 сентября С.Г. Горшкова назначили командиром десантного отряда кораблей при высадке у Григорьевки под Одессой. Так как эсминец «Фрунзе», на котором командир десанта Л.А. Владимирский следовал в Одессу для установления взаимодействия с отрядом высадочных средств, был потоплен немецкой авиацией, Горшкову приказали принять командование. Капитан 1?го ранга решил проводить высадку на корабельных средствах. Моряки доставили на берег первую волну десанта, а подошедший позднее отряд высадочных средств принял оставшиеся войска. Неприятель был отброшен от Одессы с потерями.

Горшков, произведенный в контр?адмиралы, с 13 октября 1941 года в течение года командовал Азовской флотилией, которая обеспечивала коммуникации и взаимодействовала с сухопутными войсками. Контр?адмирал основными путями выполнения задач определил: действия кораблей и авиации против неприятеля на северном побережье, создание единой с Южным фронтом противодесантной обороны восточного берега, нападения на вражеские коммуникации и конвоирование наиболее ценных транспортов. Штаб флотилии установил взаимодействие с сухопутными войсками и готовил планы боевой деятельности. Были развернуты систематическая разведка, береговая и корабельная дозорная служба, налажена регулярная боевая подготовка кораблей и частей. Все эти меры способствовали превращению соединения в эффективно действующую боевую силу.

В Керченско?Феодосийской десантной операции Азовская флотилия и Керченская военно?морская база 25–30 декабря на маломореходных судах перебросили на Керченский полуостров до 20 тысяч войск 51?й армии и снабжали их. Зимой десятки штурмовых отрядов флотилии по льду атаковывали неприятельские укрепления у Таганрога и восточнее Мариуполя, истребляли дозоры и быстро уходили. От моряков, возвращавшихся с задания, командующий или офицеры штаба узнавали детали похода, набирались опыта. Действовали против неприятеля авиация и артиллерия флотилии. Контр?адмирал, изучавший армейские уставы и наставления, свободно оперировал их понятиями, что помогало взаимодействию с войсками.

Весной 1942 года Азовская флотилия обеспечивала безопасность коммуникаций на море, содействовала войскам Крымского фронта на северном берегу Керченского полуострова и войскам Южного фронта на участках Таганрог, Мариуполь. После того как войска Крымского фронта отступили, моряки эвакуировали их на Таманский полуостров. Флотилия атаками связала вооруженные суда противника, сосредоточенные в Мариуполе. Когда после взятия Севастополя немецкие войска развернули наступление к Северному Кавказу, в боях под Азовом, Ейском и Темрюком, на Кубани и Таманском полуострове в августе 1942 года Азовская флотилия задержала наступающего противника на месяц и нанесла ему значительные потери. Флотилия лишилась большинства кораблей, однако часть их прорвалась через Керченский пролив. Удалось спасти многие скопившиеся в портах Азовского моря суда.

9 августа С.Г. Горшкову поручили командование силами флотилии, Керченской и Новороссийской военно?морских баз, предназначенных для обороны Таманского полуострова. Германские войска смогли занять Таманский полуостров лишь после того, как Азовское море оставил последний корабль флотилии, а войска отошли для обороны Новороссийска. 2 сентября, когда возникла непосредственная опасность прорыва неприятеля, контр?адмирала назначили руководителем обороны города. В ночь на 10 сентября с ним прервалась связь войск, отошедших из города; посланный отряд разведчиков нашел флагмана в подвале разрушенного дома и вывез на восточный берег.

14 октября 1942 года приказом командующего Черноморским флотом Азовская флотилия была расформирована, ибо все берега Азовского моря оказались в руках немецких войск. Вторично Горшков принял Азовскую флотилию 20 февраля 1943 года, когда советские войска отбросили гитлеровцев с Кавказа. Флагман стоял во главе флотилии до 5 января 1944 года, затем — с 6 февраля по 20 апреля 1944 года. Весной 1943 года он командовал рядом десантных операций и набегов на временно занятое немцами побережье для содействия наступающим сухопутным войскам Южного и Северо?Кавказского фронтов. Наиболее крупными операциями флотилии были десанты в Мариуполь и Осипенко. Особенностью этого периода были непосредственные подготовка и проведение операций штабом флотилии, из штабных офицеров назначали командиров высадки и офицеров их штабов. За освобождение Таганрога, Мариуполя и Осипенко контр?адмирала С.Г. Горшкова наградили орденом Кутузова 1?й степени.

19 сентября Ставка Верховного Главнокомандования подчинила Азовскую флотилию Северо?Кавказскому фронту. Оставив отряд из Мариупольской военно?морской базы в Осипенко, чтобы прикрыть фланг Южного фронта, основные силы Горшков направил для операций у Таманского полуострова. Был высажен десант у Темрюка. К 9 октября войска Северо?Кавказского фронта при поддержке сил флотилии очистили от противника весь полуостров. За успешные действия Азовская флотилия получила благодарность Верховного Главнокомандования.

12 октября Ставка Верховного Главнокомандования предписала Северо?Кавказскому фронту провести высадку на Керченском полуострове и создать плацдарм в Крыму. Было решено, что 56?я армия на судах Азовской флотилии займет северо?восточную часть полуострова и город Керчь. Горшков договорился с командующим армией о высадке после артиллерийской и авиационной подготовки двух десантов за ночь на одних и тех же плавсредствах. В каждом десанте была дивизия с подразделениями морской пехоты, которая первой ступала на берег. После занятия плацдарма следовало перебрасывать остальные силы армии. Штабы армии и флотилии совместно спланировали операцию и провели подготовку. Были проверены границы минных заграждений противника и протралены проходы, оборудованы пристани для погрузки войск, обеспечены разведка, связь, навигационная обстановка и т. д. Войска познакомили с порядком высадки и подготовили морально.

В ночь на 1 ноября корабли Черноморского флота, несмотря на шторм, высадили часть десанта у Эльтигена. Однако неприятель блокировал десант. Суда Азовской флотилии 1 ноября из?за плохой погоды укрылись в ближайших портах, что помогло командующему сохранить силы. Высадку произвели в ночь на 3 ноября. Когда основные суда вошли в Керченский пролив, по сигналу командира высадки началась авиационная и артиллерийская подготовка. При поддержке кораблей флотилии десант благополучно достиг берега и после полуночи перешел в наступление. Тем временем освободившиеся суда перебрасывали на плацдарм подкрепления и возвращались к косе Чушка с ранеными. 3 ноября к 13 часам все войска были на берегу. Флотилия приступила к снабжению высаженных войск. Суда под ударами противника ходили днем и ночью через Керченский пролив, на ходу заделывая пробоины. 165 суток авиация, морские и наземные силы флотилии вели борьбу с неприятелем, пытавшимся прервать перевозки, и поддерживали действия войск на плацдарме.

В декабре—январе флотилией временно командовал контр?адмирал Г.Н. Холостяков. С начала февраля 1944 года в командование флотилией вновь вступил С.Г. Горшков. В этот период над Керченским проливом шли бои с германской авиацией, пытавшейся прервать перевозки для Отдельной Приморской армии. В апреле, когда армия перешла в наступление, флотилия непрерывно доставляла на плацдарм все необходимое. Кроме того, моряки обеспечивали траление на Азовском море. 11 апреля 1944 года войска Отдельной Приморской армии освободили Керчь, через три дня прорвали Ак?Монайские позиции и полностью очистили от неприятеля берега Азовского моря. Среди отличившихся при взятии Керчи были упомянуты моряки Азовской флотилии под командованием С.Г. Горшкова.

С 20 апреля по 12 декабря 1944 года С.Г. Горшков командовал Дунайской флотилией, которая поддерживала советские войска в наступлении по Восточной Европе. Флотоводец в полной мере научился выполнять сложные задачи, руководя соединением, в которое входили самые разные суда, умело планировал операции, координировал действия судов с авиацией и сухопутными войсками. В организационный период флотилия тралила мины и проводила подготовку кораблей, сбор информации и изучение обстановки. В июле—августе моряки готовились к наступлению. В ночь на 22 августа флотилия скрытно, без артподготовки, форсировала Днестровский лиман. Высаженный десант вскоре овладел Аккерманом.

Командующий и в этой, и в последующих операциях использовал методы, ведущие к победе: тщательное планирование и подготовка, внезапность и стремительность действий, отработанное сотрудничество различных сил флотилии между собой и с сухопутными войсками. Он требовал от штаба четкого руководства действиями и сам нередко выезжал на места.

24 августа корабли прорыва при поддержке авиации и торпедных катеров вошли в Килийское гирло Дуная, заняли Вилково, Килию, Тульчу и другие населенные пункты, а бронекатера направились вверх по Дунаю, освобождая берега от противника. 25 августа был взят Измаил. Стремительно наступая, нередко моряки захватывали порты до того, как к ним подходили войска фронта. 27 августа флотилия выполнила задачу, овладев руслом реки до Галаца. 31 августа бронекатера флотилии заняли остров Змеиный. 27–29 августа по требованию Горшкова капитулировали суда Румынской речной дивизии.

8 сентября советские войска вступили в Болгарию. Переправу в районе Измаил — Галац и у Тульчи и Исакчи в конце августа — начале сентября 1944 года обеспечивали корабли Дунайской флотилии. В сентябре флотилия проводила траление, перевозку и переправу войск и грузов на Дунае.

В период освобождения Болгарии и Румынии имя Горшкова не раз упоминали приказы Верховного главнокомандующего. В сентябре 1944 года его произвели в вице?адмиралы.

В Белградской операции (28 сентября — 20 октября) Дунайская флотилия содействовала наступлению войск, проводила траление на реке и наблюдение за минными постановками противника, переправу и перевозку войск и грузов для них. Река была разбита на участки, подчиненные старшим морским командирам. В боях за Радуевац и Прахово (28–30 сентября) силы флотилии использовали для поддержки наступления артиллерию кораблей и высадили десанты, чем способствовали окружению и ликвидации неготинской группировки противника. К середине октября советские войска вышли к Белграду. Командование Дунайской флотилии организовало проход отряда бронекатеров через Железные Ворота на Дунае. Моряки способствовали взятию порта Смедерово, что открывало путь на Белград. 17 октября бронекатера флотилии прорвались по реке к столице Югославии и установили связь с армейскими частями. Они поддерживали действия наступающих войск до 20 октября, когда Белград был освобожден. Одновременно силы флотилии осуществляли траление, перевозки и переправы на Дунае.

Осенью 1944 года Дунайская флотилия приблизилась к границам Венгрии. В ходе Будапештской операции переправа войск способствовала окружению будапештской группировки войск врага. В последние месяцы 1944 года флотилия высадила 20 тактических десантов, очистила от мин 2500 километров рек, участвовала в освобождении Белграда и Будапешта, была награждена орденами Красного Знамени, Нахимова 1?й степени и Кутузова 2?й степени.

С.Г. Горшков стоял во главе Дунайской флотилии до 12 декабря 1944 года. С января 1945 года вице?адмирал принял командование эскадрой Черноморского флота. В представлении на эту должность было написано: «Назначение тов. С.Г. Горшкова на должность командующего эскадрой преследует цель дать боевое ядро флота в руки опытного, решительного и боевого адмирала». В послевоенные годы вице?адмиралу пришлось заниматься ремонтом поврежденных кораблей, восстановлением баз. С ноября 1948 года Горшков состоял начальником штаба флота, со 2 августа 1951 года по 12 июля 1955 года — командующим Черноморским флотом.

В 1955 году возглавлявший тогда Военно?морской флот Н.Г. Кузнецов назначил своим 1?м заместителем С.Г. Горшкова. Когда в январе 1956 года Н.Г. Кузнецов, сторонник развития сбалансированного флота, ушел в отставку из?за несогласия с деятельностью Н.С. Хрущева, его сменил Горшков. Главкому ВМФ, заместителю министра обороны СССР пришлось выполнять постановление Совета Министров СССР от 25 марта 1958 года, в соответствии с которым были сданы на металлолом десятки кораблей и судов. При резком сокращении личного состава с флота ушло немало хороших специалистов. Со временем эти ошибки пришлось исправлять.

Основой советского Военно?морского флота становились подводные лодки и морская авиация, способные с началом боевых действий нанести мощный удар противнику и принести победу на море. Это положение и поддерживал главком ВМФ, пока у власти оставался противник надводного флота Н.С. Хрущев. Со стапелей сходили атомные торпедные подводные лодки, с 1960 года их начали вооружать баллистическими ракетами. Также строили много дизельных подводных лодок, ракеты устанавливали на модернизируемые корабли. Позже сооружали корабли и катера специально для реактивного вооружения. Развивалась и морская авиация, которую оснащали управляемыми ракетами «воздух — корабль» и атомным оружием.

В 1967 году Горшков получил звание Адмирала Флота Советского Союза — высшее на флоте. Главком, находясь в Москве, наблюдал за передвижениями и действиями кораблей в различных районах Мирового океана. Принимая решения, опытный флотоводец использовал не только научный подход, но и доверял интуиции. Он и сам нередко выходил в море.

Со временем технические, экономические и политические возможности позволили строить и крупные корабли (авианосные, ракетоносные) по оригинальным проектам, вытекающим из особенностей отечественной доктрины. Все больше флот становился сбалансированным. Увеличение числа авианесущих кораблей и десантных судов, противолодочных сил наряду с сохранением большого подводного флота и ударной авиации вызывало заметную тревогу стран НАТО.

Неоднократно Главком ВМФ СССР проводил учения с флотами стран Варшавского договора, что позволяло готовиться к возможным столкновениям с флотами НАТО. Наиболее широкие масштабы имели учения «Океан» весной 1970 года, в ходе которых главнокомандующий управлял эскадрами, согласованно действовавшими в Атлантике и на Средиземном море.

Адмирал Флота Советского Союза, страстью которого была военно?морская история, излагал свои представления о роли флота на страницах печати. Сначала это были статьи в «Морском сборнике». Позже вышла отдельная книга под названием «Морская мощь государства». Уже после смерти флагмана опубликовали его книгу «На южном приморском фланге. Осень 1941 — весна 1944 гг.», в которой моряк на основе архивных материалов и своих воспоминаний анализировал действия армии и флота у берегов Черного и Азовского морей.

За достижения в развитии флота Горшкова удостоили Государственной премии СССР (1980) и Ленинской премии (1985), дважды — звания Героя Советского Союза (в 1965 и 1982 годах). Моряка наградили шестью орденами Ленина, орденом Октябрьской Революции, четырьмя орденами Красного Знамени, двумя орденами Ушакова, орденами Кутузова, Красной Звезды, многими медалями СССР, орденами и медалями других государств.

С 1986 года флотоводец состоял в Группе генеральных инспекторов МО СССР. Скончался Горшков в 1988 году и похоронен на Новодевичьем кладбище. С 4 октября 1990 года имя флотоводца носит тяжелый авианесущий крейсер «Адмирал Флота Советского Союза Горшков».

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Мы с вами, уважаемые читатели, познакомились с биографиями ста моряков, которые возглавляли флоты в сражениях и войнах, оказывали большое влияние на развитие морских сил в своих странах и во всем мире. Не все они носили адмиральские звания и регалии, ибо война на море появилась значительно раньше, чем слово «адмирал».

Деятельность флотоводца менялась от века к веку. Когда?то те, кто вел в сражение гребные эскадры древних Греции и Рима, могли видеть своего противника в лицо и сами нередко брались за оружие. В Средние века, с появлением артиллерии, расстояние между сражающимися кораблями возрастало все больше и больше, а абордажные бои становились реже и реже. От командующих флотами и эскадрами требовалось уже не столько умение воина, сколько знания, необходимые для морской службы. Шли столетия, и в начале XX века сражение вели нередко корабли, видевшие противника издали, у горизонта, а позднее — и за горизонтом. Все чаще флотоводцам приходилось руководить боевыми действиями с суши при помощи радиосвязи. Так действовали, в частности, Редер и Дёниц. Теоретическая подготовка, ставшая необходимым дополнением к морскому искусству, приобретала все большее значение. В ракетно?космическую эру, когда удары по берегу и другим кораблям суда наносят с больших расстояний, флагманы зачастую вообще оказываются за пределами воздействия оружия неприятеля. Однако не меняется та тяжесть моральной ответственности за судьбы кораблей и людей, которая лежала на флотоводцах с древнейших времен.

Далеко не каждый адмирал добивался успехов благодаря предложенным им новшествам. Тем более выделяются: Фемистокл и Перикл, как создатели морского союза и постоянного флота главной силы этого союза; Дуилий, десантные мостики которого сделали римские корабли с легионерами грозной силой в морских сражениях; Рюйтер, впервые прорезавший строй неприятеля и громивший отрезанную часть; адмиралы, первыми поставившие в два огня часть неприятельского флота, использовавшие брандеры и другие средства и способы ведения войны на море.

Благодаря теоретикам (П. Госту, Клерку, Мэхэну и другим) опыт предшествующих поколений приходил к следующим. В действиях В.Я. Чичагова, Г. Нельсона и других флотоводцев XVIII–XIX столетий видны отзвуки событий как весьма отдаленных, так и происходивших в годы англо?голландских войн. Но случалось, что тактические достижения прошлого забывали. К примеру, жесткое следование канонам линейной тактики в британском флоте, который считали образцом, долгое время не позволяло адмиралам вносить что?то новое, и маневры Рюйтера с большим трудом нашли свой путь к применению. Адмирал Бинг, казненный из?за неудачи в Менорском сражении, был лишь одним из многих, кто потерпел неудачу при попытке усовершенствования линейной тактики. На его счету есть и успехи, но в данном случае он столкнулся с серьезным противником, а подчиненные подвели его. Казнь его носила политический характер, но надолго заставила английских флотоводцев избегать новшеств в тактике.

В историю вошли десятки адмиралов, известных как крупными победами, сыгравшими серьезную роль в жизни их государств, так и серьезными поражениями. Последние также есть смысл рассматривать, ибо поражение — это противоположность победе, и при иных обстоятельствах победители и побежденные могли поменяться местами.

Велика ли личная вина Персано, если он, не получив достаточной подготовки, был поставлен во главе далекого от совершенства флота и получал неопределенные указания, которые не мог исполнить, имея помощников, которые с ним служили?

Многие адмиралы получали возможность продемонстрировать свои военные способности в единственном сражении и потому не так знамениты, как те, кто одерживал победу за победой. Иным не позволяли использовать флот как активное орудие их правительства, избегавшие рисковать дорогостоящими кораблями (Ингеноль, Шеер). Немногие, подобно Эссену, рисковали проводить свою линию в стратегии вопреки руководству страны.

Как правило, существовали адмиралы двух типов. Флотоводцы типа Нельсона решительно атаковали противника, нередко все силы вкладывая в рискованный, но сулящий громкую победу удар, как это было при Абукире, Копенгагене и Трафальгаре. При внезапном изменении обстановки эти блестящие победы могли стать поражениями, ибо во всех этих случаях чаша весов колебалась. Неудачи случались и у Нельсона, а увлекавшегося сражением Корнелия Тромпа неоднократно приходилось спасать.

Наиболее стабильных результатов добивались те адмиралы, которые не лезли в бой необдуманно, под влиянием эмоций, а терпеливо дожидались, когда сложатся благоприятные обстоятельства. Так действовал Рюйтер, который до времени скрывался при береге за мелями и камнями, но, получив попутный ветер, решительно атаковал и добивался победы над превосходящим противником.

Такую тактику применяли и более осторожные адмиралы, которые ставили своей целью добиваться стратегических задач при минимальных жертвах. Используя искусственные и естественные прикрытия, адмирал В.Я. Чичагов в Ревельском сражении отразил нападение вдвое большего шведского флота и нанес ему поражение, а затем вовремя появился на поле Красногорского сражения и блокировал шведов в Выборгском заливе.

Не всегда для решения стратегической задачи требовалось кровопролитное сражение. После нерешительного Эландского боя Чичагов заставил шведов укрыться до конца года на базе и овладел морем точно так же, как в предшествующем году С.К. Грейг, но с меньшими потерями.

Не всегда талантливые флотоводцы были людьми безупречной морали. К примеру, Лисандр в столкновении с гражданами Афин пошел на прямую измену. Далеко не безупречен оказался адмирал Нельсон, который не раз демонстрировал недисциплинированность и жестокое вероломство по отношению к жителям Неаполя. Взгляды адмиралов на мораль со временем менялись. Если в Средние века многие из них грешили откровенным пиратством и жестокостью (да Гама, Дрейк и многие другие), то позднее эти пиратские наклонности скрывались. Однако еще в середине XIX века англичане при набегах на берега России в ходе Крымской войны не гнушались грабежом и вели себя как в завоеванной колонии, а адмиралы не препятствовали своим подчиненным.

Изучение биографий адмиралов показывает, что многие из них получали высокие назначения на флоте, не располагая необходимой подготовкой. Часто при нехватке надежных моряков для командования эскадрами направляли кавалерийских начальников, видимо, считая их достаточно пригодными для командования в бою. Таковы были Блейк и Руперт в Англии, де Рибас в России, первые командующие германского броненосного флота, Дин Жу?чан во флоте китайском. Действия кавалерии, очевидно, признавали в какой?то мере подобным передвижению и бою эскадр. Однако морская служба не позволяла переносить опыт службы в сухопутных войсках и использовать его на море, и новоиспеченным флотоводцам требовалось время, чтобы освоить специфику морских сражений и получить знания, которые настоящие моряки приобретали за годы жизни. Де Рибас добивался основных побед на реках. Но победы Блейка и Руперта перемежались с поражениями. Дин Жу?чану так и не довелось стать победителем, а д'Эстен сделал гораздо меньше, чем мог.

Адмиралы, люди, как правило, опытные, часто решали широкий круг задач, включая дипломатические переговоры, штурм крепостей и высадку десантов. Классическим стало взятие Ионических островов и сильной крепости на Корфу силами преимущественно эскадры Ф.Ф. Ушакова. Но он же решал и важные политические вопросы, вплоть до подготовки конституции учрежденной им на Ионических островах республики. Генерал?адмиралу Ф.М. Апраксину приходилось не раз командовать боевыми действиями как на море, так и на суше, вести дипломатические переговоры с иностранными флотоводцами.

Многие адмиралы обладали достаточным образованием, чтобы сверх командования на море и на суше заниматься делами административными и кораблестроением, а то и научными работами. В России первым корабельным инженером являлся Петр Великий. Головин и Апраксин тоже руководили кораблестроением. В Англии Фишер, а в Германии Тирпиц стали создателями флотов из дредноутов. А.С. Грейг, кроме вклада в теорию и практику кораблестроения, известен как астроном.

История показывает, что необходимо и флот, и тех, кто будет им управлять в годы войны, готовить заранее. Наилучших результатов добивались адмиралы, начинавшие морскую службу с молодых лет и прошедшие ее с низших чинов до адмиральских. Среди таких были Тромпы и Рюйтер, Ушаков и Чичагов, Нельсон и многие другие, составившие славу своих флотов.

В наше время, когда постройка Российского флота, соответствующего статусу великой державы, еще впереди, следует подумать о будущих моряках и флотоводцах. Наполеон, Суворов и другие полководцы считали, что лучшей подготовкой для них служило изучение походов великих предшественников. Эта книга, дающая некоторое представление о выдающихся адмиралах всего мира, — одно из средств для предварительной подготовки будущих создателей и водителей отечественного флота.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

Авраамов Н. Трафальгарское сражение. М.: Воениздат, 1938.

Австрийский вице?адмирал Вильгельм фон Тегетгоф // Морской сборник. 1871. № 6. С. 49—54

А. В. О некоторых именах судов нидерландского флота // Морской сборник. 1862. № 7. С. 5—15.

Адмирал сэр Эдвард Кодрингтон // Морской сборник. 1851. № 6. С. 516–520.

Анекдот об английском адмирале Сиднее Смите // Морской сборник. 1849. № 3. С. 179–183.

Арсеньев Д. Вице?адмирал лорд Лайонз // Морской сборник. 1859. № 2. С. 151–158.

Арский Ф.Н. Перикл. М.: Молодая гвардия, 1971.

Боевая летопись русского флота. М., 1948.

Больных А. Морские битвы Первой мировой. Схватка гигантов. М.: АСТ, 2000.

Большая советская энциклопедия, 3?е издание.

Брокгауз и Ефрон. Энциклопедический словарь. Биографии. М.: Советская энциклопедия. 1991–1997. Т. 1–6.

Берн Ж. История великих путешествий. Открытие земли. М.: Терра?Терра, 1993. Т. 1–3.

Волков А., Славин С. Адмирал Канарис — «железный» адмирал. М.: Олимп; Смоленск: Русич, 1998.

Головин П. Очерк жизни адмирала Турвиля // Морской сборник. 1853. № 3. С. 167–212.

Головин П. Бальи де Сюффрен // Морской сборник. 1853. № 10, С. 273–301; № 11. С. 401–458.

Горев Л. Война 1853–1856 гг. и оборона Севастополя. М., 1955.

Грибовский В.Ю., Познахирев В.П. Вице?адмирал З.П. Рожественский. СПб., 1999.

Доценко В.Д. История военно?морского искусства. СПб.: Судостроение, 1999. Т. 1.

Дёниц К. Подводный флот рейха. Смоленск: Русич, 1999.

Древняя Греция: Книга для чтения / Под ред. С.Л. Утченко, Д.П. Каллистов. М.: Учпедгиз, 1954.

Золотарев В.А., Козлов И.А. Российский военный флот на Черном море и в Восточном Средиземноморье. М.: Наука, 1989.

История древнего мира. М.: Просвещение, 1982. Ч. 2.

Кинсберген В.Г. Извлечения из биографии // Морской сборник. 1866. № 12. С. 3—31.

Киеси, Тибохаси. Дипломатическая история японо?китайской войны (1894–1895). М., 1956.

Крючков Ю.С. Алексей Самуилович Грейг. 1775–1845. М.: Наука, 1984.

Крючков Ю.С. Самуил Карлович Грейг (1735–1788). М.: Наука, 1988.

Кто есть кто во Второй мировой войне: Словарь / Под ред. Д. Киган. М.: Дог?раф, 2000. С. 198–199.

Лаговский А.Н. Оборона Севастополя. М.: Воениздат, 1939.

Лазарев М.Л. Документы. М., 1952–1961. Т. 1–3.

Леман А. Защита адмирала Персано // Морской сборник. 1868. № 4. С. 25–41.

Лихарев Д.В. Адмирал Дэвид Битти. История британского флота в конце XIX — начале XX вв. СПб, 1997.

Ли Чен Вон. Великий патриот (корейский флотоводец Ли Сун Син). // Новая Корея. 1955. № 3. С. 56–58.

Лорей Г. Операции германо?турецких морских сил в 1914–1918 г. М., 1934.

Лэннинг М.Л. Сто великих полководцев. М.: Вече, 1998.

Малаховский К.В. Пять капитанов. М., 1986.

Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения, Т. IX–XI.

Маршалль В. Война на море. // Мировая война. 1939–1945 годы: Сборник статей. М.: Изд?во Иностранной литературы, 1957. С. 281–396.

Матвеев А.И. В боях за Моонзунд. М.: Воениздат, 1957.

Материалы для истории русского флота. СПб.: 1865–1904. Ч. I–XVII.

Маховский Я. История морского пиратства. Тула: Филиппок, 1993.

Митчем С.В., Мюллер Д. Командиры третьего рейха. Смоленск: Русич, 1997.

Можейко И.В. Пираты, корсары, рейдеры. Очерки истории пиратства в Индийском океане и Южных морях. М.: Наука, 1991.

Мозаи Т. Гибель великого флота Кублахана. // Морской флот. 1991. № 11. С. 48–53.

Морской атлас. Л., 1959. Т. III, ч. I. Описания к картам.

Морской энциклопедический словарь. Л., 1991–1994. Т. 1–3.

Мэхэн А.Т. Влияние морской силы на историю. 1660–1783. М.?Л.: Военмориздат, 1941. С. 129–134.

Мэхэн А.Т. Адмирал Фаррагут. СПб.: Цитадель, 1998.

Наполеон. Избранные произведения. М.: Воениздат, 1956.

Нахимов. Документы. М.: Воениздат, 1954.

Пак Си Хен. Флотоводец Ли Сун Син. // Вопросы истории. 1952. № 3. С. 123–126.

Плутарх. Избранные жизнеописания. М.: Правда, 1987–1990. Т. 1–2.

Роскилл С. Флот и война. М.: Воениздат, 1974. Т. 3.

Роскилл С. Флаг Святого Георгия. Английский флот во Второй мировой войне. М.: Изд?во АСТ, 2000.

Силин А.С. Экспансия германского империализма на Ближнем Востоке накануне первой мировой войны. М.: Наука, 1976.

Скрицкий Н.В. Самые знаменитые флотоводцы России. М.: Вече, 2000.

Снисаренко А.Б. Властители античных морей. М., 1986.

Снисаренко А.Б. Эвпатриды удачи. Л.: Судостроение, 1990.

Советская военная энциклопедия. М., 1990. Т. 1.

Сто великих битв. М.: Вече, 1998. С. 79–83.

Строков А.А. История военного искусства. М.: Воениздат, 1955. Т. 1.

Тирпиц А. фон. Воспоминания. М.: Воениздат, 1957.

Тулейя Т., Вудворд Д. Сумерки морских богов. М.: АСТ, 2000.

Тушин Ю.П. Русское мореплавание на Каспийском, Азовском и Черном морях. М.: Наука, 1978.

Ушаков Ф.Ф. Документы. М., 1951–1956. Т. 1–3.

Харт Г. Венецианец Марко Поло. М.: Терра — книжный клуб, 1999.

Хорикоши Д., Окумия М., Кайдин М. «Зеро!» Японская авиация во Второй мировой войне. М.: АСТ, 1999.

Шеер Р. Гибель крейсера «Блюхер»; Хаазе Г. На «Дерфлингере» в Ютландском сражении. СПб., 1995.

Шерман Ф. Война на Тихом океане. Авианосцы в бою. М.?СПб.: Изд?во АСТ, 1999.

Щеглов А.Н. История военно?морского искусства. Опыт изложения военно?морского искусства с древнейших времен до наших дней. СПб., 1908.

Эджингтон Г. Адмирал Нельсон. История жизни и любви. М.: Прогресс, 1992.

Эйзенхауэр Д. Крестовый поход в Европу. Смоленск: Русич, 2000.

The New Enciclopedia Britannica. Micropedia. Ready Reference. The Enciclopedia Americana. International edition. N?Y, 1969.

Kosiarz E. Bitwy morskie. — Gdansk: 1970.

M.R. Peattie. Akiyama Saneyuki and the Japanese Naval Doktrine. — United States Naval Institute Proceedings, 1977, № 1, pp. 60–65.

Taylor B. Andrea Doria: Soldier of the Sea. — United States Naval Institute Proceedings, 1971, № 9, pp. 47–57.

Windas J.M. Kunjali: The Great Hereditary Admiral of Calikut. — United States Naval Institute Proceedings, 1970, № 12, pp. 70–71.

Victor Consas y Palau. La escuadra del Almirante Servera. — Malaga, 1992.