Николай Леонов, Алексей Макеев

Нефть цвета крови

Глава 1

Полковник Гуров собирался в отпуск. Занимался он этим делом, надо сказать, не без некоторого тревожного предчувствия. В отпуске он не был уже семь лет. И не то чтобы начальство категорически не отпускало. Генерал Орлов говорил ему: «Заработался ты, Лев Иваныч, вид у тебя какой-то нездоровый, надо отдохнуть». И даже подсказывал, где это лучше сделать. Но каждый раз, когда полковник собирал чемодан и настраивался на отпускной лад, внезапно возникало какое-то неотложное дело, требующее его участия, и все планы шли побоку.

Но в этот раз все вроде должно было быть иначе. Только что Лев закончил очередное сложное дело, новых не предвиделось, генерал снова посоветовал ему отдохнуть и подписал все отпускные документы. И билет до Туапсе был куплен, и звонок в «санаторий» сделан. Надо сказать, что в те редкие случаи, когда полковнику все же удавалось отдохнуть, он всем модным курортам Турции и Таиланда предпочитал родное Черное море, а на нем – местечко Архипо-Осиповку. Там жил хороший знакомый Гурова Лешка Чернов, готовый в любое время принять полковника вместе с женой. И надо же так случиться, что на этот раз Мария тоже готова отдохнуть от своих гастролей и сольных партий. Правда, не сразу – договорились, что она присоединится к мужу через три дня после премьеры.

– Ну вот, вроде все уложила, – сообщила Мария, закрывая чемодан мужа.

Гуров приподнял его и покачал головой:

– Хороший вес! Тренироваться можно! Словно я не на десять дней собираюсь, а по крайней мере, на полгода.

– Чтобы легко отдыхать, надо тяжело собираться, – заявила Мария. – Все надо предусмотреть, чтобы никакая мелочь не мешала. Когда твой Стас должен подъехать?

– Минут через пять, – ответил полковник, глянув на часы. – Так что мы как раз успели.

– Давай посидим перед дорогой, что ли, – предложила она.

Не успели они присесть, как тут же раздался телефонный звонок.

– Это, наверное, Стас приехал, – не слишком уверенно сказала Мария.

Лев снял трубку и услышал голос генерала Орлова.

– Тут такое дело, Лев Иваныч, – начал Петр, и Гуров с удивлением уловил в голосе начальства виноватые нотки. – Не мог бы ты сейчас ко мне подъехать? Срочное дело, понимаешь…

– Конечно, подъеду. Сейчас Стас приедет, он и довезет.

– А за билеты ты не беспокойся, – заверил его генерал. – Я сейчас на вокзал позвоню, тебе всю стоимость полностью вернут.

Спустя полчаса (Крячко виртуозно умел лавировать в пробках) Гуров уже входил в кабинет начальника главка. Орлов предложил ему сесть, а сам стал расхаживать от окна к столу и обратно; видно было, что думает, как начать разговор.

– Видишь ли, Лев, – наконец заговорил он. – Дело, которое я тебе хочу поручить… Это, в общем, не поручение, это, можно сказать, личная просьба. Так что ты вправе отказаться, я на тебя обиды держать не буду. Но, кроме тебя, справиться с этим никто не сможет.

– Вы же знаете, товарищ генерал, я ни от поручений, ни тем более от просьб никогда не отказываюсь, – заверил его Гуров. – Говорите, что за дело.

– История такая. Мне позвонил мой старый товарищ Рустам Атамбаев. Мы с ним вместе учились в институте, проходили практику, потом вместе начинали работать. Была у него одна отличительная черта – исключительная принципиальность, ну никак не мог он пойти против закона. А в нашем деле, сам знаешь, такая упертость не всегда приветствуется.

– Да уж, – согласился Гуров. – Таких «законников» и товарищи не больно любят, и начальство не жалует.

– Вот-вот, – кивнул Орлов. – Тем более что служил он в Башкирии, а там, как понимаешь, свои порядки. В общем, дослужился Рустам до майора, а потом ушел из милиции, переехал в Приозерск, стал работать юрисконсультом в одной крупной организации, теперь она, понятное дело, стала уже компанией. Но мы продолжали поддерживать отношения, даже пару раз отдыхали вместе – у них места замечательные. А на днях он позвонил…

– Надо понимать, с вашим товарищем случилась какая-то беда? – предположил Гуров.

– Не с ним, а с его сыном, – уточнил Орлов. – Зовут его Александром, работает инженером в одной организации, обслуживающей нефтепроводы. В связи с этим много ездит по области. Три дня назад Атамбаева-младшего арестовали. Ему предъявлено обвинение в причинении тяжкого вреда здоровью, повлекшего смерть по неосторожности.

– ДТП? – догадался Гуров.

– Точно, ДТП, – подтвердил Орлов. – Александра обвиняют в том, что на трассе Приозерск – Степной Городок он врезался во встречную машину. В результате водитель этой машины получил тяжелые травмы и скончался по дороге в больницу, а Александр якобы скрылся с места происшествия. Однако милиция… то есть – тьфу! – полиция его «вычислила» и задержала.

– А сам он что говорит?

– Он все отрицает, говорит, что был дома. А где его «Нива» получила повреждения, которые бывают как раз при столкновении, не знает. Предполагает, что его гараж кто-то взломал, угнал машину, «приложился» на ней к тем самым «Жигулям», а потом аккуратно поставил снова в гараж.

– Так в чем проблема? – удивился Гуров. – Надо опросить жену, соседей, проверить его алиби. Еще провести экспертизу машины и посмотреть на гараж – правда ли он взломан. И все станет ясно.

– В том-то и дело, что все эти действия приозерские дознаватели уже провели, – вздохнул Орлов. – И все результаты – против Александра. Подробностей я, конечно, не знаю, по телефону Рустам мне их сообщать не стал, но выходит так, что алиби у него нет, зато есть свидетели, говорящие против него. И проведенная экспертиза тоже против.

– Да, дело плохо, – заключил Гуров. – Похоже, наши коллеги из Приозерска правы, и этот самый Александр действительно виновен.

– Рустам мне клялся, что все обвинения против его сына – фальшивка, – заявил генерал. – Он убежден, что дело против Александра сфабриковали, чтобы замарать и заставить замолчать его самого. Рустам у тамошнего начальства – как бельмо на глазу. Хотя и не работает в полиции, но следит за ситуацией в области и неустанно разоблачает казнокрадов и мздоимцев, поэтому уверен, что к нему самому ключей подобрать не сумели и решили ударить по сыну. Он очень просил меня помочь. Но, сидя в Москве, я сделать этого не могу. Вот и хочу, чтобы ты выехал в Приозерск и разобрался в деле на месте. Как, согласен?

– Поехать я поеду, – ответил Гуров, – и в деле разберусь. Но если обвинения подтвердятся – тут я пас.

– Я и не говорю, что тебе надо нарушать закон и освобождать от ответственности виновного, – сказал Орлов. – Если выяснится, что парень виноват, я так Рустаму и скажу. А вдруг он прав, и все обвинения – чистая липа? Ну, коль согласен – вот тебе билет. Поезд идет через три часа с Казанского. Собираться тебе долго не надо – чемодан у тебя, как я понимаю, собран, надо только лишнее выложить.

– Вижу, вы в моем согласии не сильно сомневались, – заметил Гуров.

– Мы же не первый год вместе работаем, – впервые за время беседы позволил себе улыбнуться Орлов. – И я знаю, какой еще вопрос ты мне обязательно задашь. Насчет Стаса Крячко, верно?

– Угадали, товарищ генерал, – кивнул Гуров.

– Можешь взять своего Крячко с собой. Только учти, на него я билет не взял.

– А и не надо, – ответил Гуров. – Мы со Стасом договоримся. Он приедет чуть позже, и негласно. Так нам будет удобнее.

– Раз удобнее – так и делайте, – разрешил Орлов. – И учти еще вот какое обстоятельство. У тебя в этом деле будут все полномочия, но на поддержку тамошнего начальства рассчитывать не придется. Я тут созванивался с начальником Приозерского УВД генералом Козловым, и он высказал свое недовольство по поводу твоего приезда. Дескать, рассматривает это как выражение недоверия. А заодно и за прокуратуру слово сказал, что они тоже будут против.

– Мне с генералом Козловым детей не крестить и в оркестре вместе не играть, – усмехнулся Гуров. – Особой помощи мне от него не нужно, лишь бы палки в колеса не вставлял – и ладно.

– Ну, палки ставить, думаю, он не решится, – успокоил его Орлов. – Все же ты у нас – фигура известная. Хотя всякое может быть…

Глава 2

В Приозерск Гуров приехал утром. Первое, чем его поразила столица области, – неспешным течением жизни. И люди здесь ходили медленней, чем в Москве, и машины ехали тише, и вообще казалось, что Гуров попал в какой-то спокойный уголок. Впрочем, он знал, что это впечатление обманчиво, и Приозерск вовсе не является «уголком покоя» – ведь ему часто приходилось выезжать в провинцию, и каждый раз казалось, что попал в сонное царство. Просто темп столичной жизни резко отличался от провинциального.

Еще в поезде в разговорах с попутчиками Гуров выяснил, что самой приличной, но в то же время недорогой гостиницей в городе является «Плес», и направился туда. Из окна номера открывался вид на реку Озерку и на лежащие за ней просторы. Где-то там проходила трасса, на которой, если верить здешним коллегам Гурова, Александр Атамбаев совершил столкновение с «Жигулями».

Разложив вещи, Лев составил план действий. «В первую очередь надо встретиться с этим самым Рустамом, – размышлял он. – Это будет, во-первых, проще всего, а во-вторых, у него есть сведения, которые он не стал сообщать Орлову по телефону. Еще бы хорошо поговорить с женой Александра и его коллегами по работе. Выясню, что он за человек, какое о нем мнение. Да и всякие интересные подробности могут всплыть. Ну, и надо, конечно, представиться главе здешней милиции – то есть полиции, конечно, – генералу Козлову. Откладывать с этим делом не следует: обидится, а портить отношения без причины не стоит. Хотя помощи от него ждать не придется, но от генерала все равно многое зависит – ведь надо еще просить у него разрешение на встречу с Александром».

Наметив программу, Гуров позвонил Атамбаеву-старшему. Договорились встретиться в сквере рядом с гостиницей. Рустам Атамбаев оказался худощавым подтянутым человеком, который выглядел заметно моложе своего однокашника Орлова. Только ежик седых волос да морщины на лице выдавали его возраст, а потухший, тревожный взгляд говорил о постигшей его беде.

– Спасибо, что приехали, – сказал он Гурову, когда они сели на скамейку. – И Лена, жена сына, очень обрадовалась. А то мы, честно сказать, уже потеряли надежду, что Саше можно помочь. Уж очень хитрую западню для него приготовили. Вернее, для меня.

– Почему для вас? – спросил Гуров.

– Я и Орлову говорил, и вам скажу: дело это заказное, – ответил Атамбаев. – И направлено оно полностью против меня. А Сашу выбрали, просто чтобы побольнее по мне ударить.

– И кто эти враги, которые приготовили западню и нанесли удар?

– Судя по вашему тону, вы мне не слишком верите, – проницательно взглянул на Гурова Атамбаев. – Думаете: «Вот еще один провинциальный правдолюбец, который считает себя важной шишкой и видит во всех, прежде всего – в местных руководителях, своих врагов»…

– Да нет, ничего такого я не думаю… – начал оправдываться Гуров.

– Вы имеете право так считать. Я знаю немало подобных людей. Они так долго боролись с разного рода негодяями, что перестали объективно оценивать окружающее. Свихнулись, если проще говорить. Но, поверьте, со мной все иначе. Я сохраняю трезвую голову и ясно вижу, кто из наших чиновников занимается делом, кто это дело только изображает, а кто нагло ворует у государства.

– Но вы не ответили на мой вопрос, – напомнил Гуров. – Кто они, эти ворюги, которые решили по вам ударить?

– Ворюг на государственных постах у нас много, десятка три можно насчитать. Но главных – три. Это городской глава Приозерска Николай Бубнов, его дружок, депутат городского собрания Гена Дурнов, и ваш коллега, генерал Козлов.

– И начальник полиции тоже… – протянул Гуров.

– Это и заставило меня обратиться к Орлову, – заявил Атамбаев. – Без помощи из Москвы положение у Александра вообще безнадежное.

– Ладно, про врагов вы мне рассказали, – подвел итог Гуров. – Расскажите теперь про само дело.

– Дело выглядит так, – начал Атамбаев-старший. – Три дня назад, рано утром, Сашу арестовали. Заявили, что он сбил человека и скрылся с места происшествия. Провели обыск в гараже, его «Ниву» забрали на стоянку при криминалистической лаборатории.

– Ваш сын, как я понимаю, утверждает, что никакого ДТП не было?

– Да, Александр утверждает, что никого не сбивал, – подтвердил Атамбаев. – В тот день он был в Заозерье, осматривал трубопровод. Немного задержался, вернулся домой в половине одиннадцатого…

– А что говорят в полиции насчет времени столкновения? – перебил его Гуров.

– По их данным, оно произошло между часом и двумя часами ночи. Может, такое столкновение и было. Но я верю своему сыну и убежден, что он к этому ДТП непричастен.

– И что дал осмотр машины?

– Машина… – Атамбаев тяжело вздохнул. – С машиной дело плохо. Можно сказать, камнем она на Александре повисла и грозит утянуть его на дно. Когда открыли гараж, оказалось, что капот на «Ниве» разбит, бампер покорежен, лобовое стекло треснуло… В общем, типичная картина лобового столкновения. И еще о гараже. Александр, когда увидел, в каком состоянии машина, сразу заявил, что гараж ему кто-то вскрыл. Залез, угнал машину, стукнул ее, а потом поставил обратно.

– Что ж, такое бывает, – согласился Гуров. – Но тогда на гараже и на машине должны быть следы взлома. И потом, без ключа машину, как известно, не заведешь – надо зажигание вскрывать, провода соединять. Эксперты такие вещи быстро вычисляют.

– Да, вычисляют, – подтвердил Атамбаев и вновь тяжело вздохнул. – Но тут… Не знаю, как это получилось, но никаких следов взлома гаража полицейские не обнаружили, обнаружили неумелые попытки его имитировать: царапины на замке, слегка погнутую створку ворот – там, где вор никогда не полезет… Теперь о машине. В нашей криминалистической лаборатории ее осмотрели и утверждают, что «Ниву» никто не вскрывал и в замок зажигания не лез – машину завели ключом. А самый тяжелый удар нам нанесла экспертиза повреждений. Эксперт уверенно заявил, что характер повреждений на «Ниве» Александра совпадает с повреждениями на «Жигулях» погибшего водителя.

– Да, это тяжелый удар, – кивнул Гуров. – А как у сына дела с алиби? Что жена говорит?

– Жена… Что ж, Лена – хорошая жена, правильная. Сначала она сказала, что муж в ту ночь дома не ночевал – был где-то на трассе. Потом, когда Александра арестовали, изменила свои показания и стала говорить, что на первом допросе память ее подвела, а теперь она вспомнила, что муж действительно вернулся домой в половине одиннадцатого. Однако в полиции ей не верят. Мне дознаватель всего не говорит, но, судя по его уверенному виду, у них на Сашу еще что-то припасено. Может, вам скажет? Дознаватель у него Дегтярев Геннадий Андреевич.

– Что ж, встречусь и с дознавателем, и с женой, – пообещал Гуров. – Давайте-ка мне их координаты.

Однако встреча с Еленой Атамбаевой полковника разочаровала. В двухкомнатной квартире обычной панельной пятиэтажки, где жила семья Александра, Гурова встретила красивая молодая женщина. Портил ее только испуганный и отчужденный взгляд. В ответ на все расспросы она твердила одно: что муж в тот день вернулся домой как обычно, в половине одиннадцатого и сразу лег спать. Почему на первом допросе сказала, что его не было дома? Да просто запамятовала, и все. Он иногда задерживается на трассе допоздна и тогда ночует в каком-нибудь селе поблизости. Вот ей и показалось, что в ту ночь тоже так было.

Как Гуров ни убеждал ее, что прибыл в Приозерск, чтобы защитить ее мужа, и что ему надо знать правду, Елена продолжала повторять свою версию.

«Она мне не верит, – думал Гуров, выйдя из квартиры Атамбаевых. – И что-то знает, о чем не сказала своему свекру. Ладно, раз мне не удалось вытянуть ничего существенного из жены Александра, может, лучше пойдет дело с дознавателем. Как там его фамилия – Дегтярев?» И он набрал номер городского полицейского управления.

Геннадий Дегтярев встретил Гурова почтительно – как видно, слышал об известном мастере сыска. Он оказался молодым энергичным человеком, готовым делать пять дел одновременно и работать круглые сутки и без выходных. Гуров и сам в молодости был таким, так что Дегтярев ему, в общем, понравился. Тем более удручающими выглядели факты, которые ему сообщил дознаватель.

– Вы с отцом обвиняемого уже встречались? – спросил он Гурова. – Значит, слышали его версию: что мы решили «закатать» этого Александра, чтобы отомстить старшему Атамбаеву. Дескать, он у нас такой страшный правдолюбец, и все здешнее начальство только и думает, как до него добраться. А сын ни в чем не виновен и чист как стеклышко.

– А что, не так? – спросил Гуров.

– Ну, насчет разоблачений ничего не скажу – я в политику не лезу, а вот насчет Александра могу с уверенностью сказать: он виноват на все сто процентов. Доказательная база у меня и сейчас приличная, а недельки через две, когда все показания соберу, будет вообще как гранит. Тут дело ясное, ни один адвокат его не развалит. Во-первых, обвиняемый врет. Дома он в тот день не ночевал, а значит, алиби у него нет.

– Это ты его жену имеешь в виду? – уточнил Гуров. – Что она в показаниях путается? Но ведь могло быть и так: поначалу забыла, что муж был дома, а потом вспомнила.

– Что жена! Она по должности обязана мужа защищать. Как говорится, муж и жена – одна сатана. У меня другие свидетели имеются. Возле их дома, у подъезда, всегда сидит на лавочках кучка пенсионеров, а летом вообще засиживаются допоздна. И эти «свидетели с лавочки» дружно показали, что Атамбаев-младший действительно часто возвращается с работы поздно. Но обычно – до одиннадцати, когда последние пенсионеры расходятся. А в тот вечер его не было.

– Ну, что тут особенного? – заметил Гуров. – В одиннадцать не было, а в двенадцать приехал, когда никаких бабушек у подъезда уже не было.

– Особенного, может, и ничего, но обвиняемый упорно твердит, что вернулся в половине одиннадцатого. Так что неувязочка получается. Но это не все. У меня есть и вторая группа свидетелей. Это подростки лет 14–15. Они часто собираются в укромном месте за гаражами. Курят, пьют пиво, общаются… Сидят там на ящиках до двенадцати, до часу. Милиция об этом знает и время от времени проводит с ними профилактические беседы, но «сходняк» от этого не исчезает, хотя в данном случае он нам пригодился. Я побеседовал с этими ребятами, показал им фотографию Александра, и они подтвердили, что часто видели, как «этот мужик» ставил машину в гараж. А в тот вечер, о котором идет речь, ни его, ни машины не было.

– А не могли эти подростки иметь на Александра, как говорится, зуб? – спросил Гуров. – Может, они мусорили возле его гаража или машину ему как-то поцарапали?

Дегтярев собрался ответить, но в это время у него на столе зазвонил телефон. Дознаватель снял трубку, послушал, что говорит ему собеседник на другом конце провода, взглянул разок на Гурова, потом сказал: «Вас понял, товарищ генерал. Сейчас передам», – и бережно положил трубку на рычаг.

– Вас хочет видеть начальник областного управления генерал Козлов, – объявил он Гурову. – Откуда он узнал, что вы у меня, не знаю – я ему не докладывал. За вами уже выслали машину, так что скоро должна быть – здесь недалеко. А что касается вашего вопроса, ну, про этих пацанов, то эту возможность я тоже проверил. Побеседовал и с самими ребятами, и с обвиняемым. Ни о каких неприязненных отношениях они не вспоминали.

Глава 3

Генерал Козлов встретил Гурова еще более радушно, чем его подчиненный Дегтярев. Начальник областного управления вышел к дверям и лично проводил гостя к небольшому столику в углу.

– Наслышан, Лев Иваныч, о ваших подвигах, наслышан, – пророкотал он басом, усаживаясь напротив. – И очень рад, что довелось лично увидеть такого известного человека. Вы-то небось думаете: «Вот, Козлов, наверное, досадует, что меня из Москвы прислали, вроде как недоверие к нему проявляют». А я скажу как на духу: никакой досады у меня нет! Вот ни малейшей! Вам чай или кофе?

– Я, в общем, не на чаепитие пришел, товарищ генерал… – начал было Гуров, но начальник управления только махнул рукой:

– Ясное дело, ты не чай пить приехал! Но вон на улице жара какая – как же без чая? И голова лучше работать будет. А голова у нас с тобой, Лев Иваныч, должна варить отлично. Так что предпочитаешь?

– Ладно, пусть будет чай, – согласился Гуров.

– Катя, сделай нам два чая! – распорядился Козлов, обращаясь в пространство. Затем, повернувшись к Гурову, сказал:

– Другой бы на моем месте, может, и правда бы обиделся: «Что это, мол, по такому пустяковому делу ко мне лучшего «следака» шлют? За кого меня держат?» Но ведь я понимаю, в чем дело! Понимаю, что этот наш Атамбаев, этот герой-правдоискатель, в давние времена учился вместе с начальником главка. И генералу, конечно, хочется помочь своему однокашнику.

Дверь открылась, и хорошенькая секретарша внесла поднос с двумя чашками и несколькими вазочками. Пока она сгружала принесенное на столик, хозяин кабинета продолжал свой монолог:

– Всем нам хочется помочь старым друзьям! Поддержать, так сказать, подать руку помощи. Вполне законное желание. Если оно не связано с какими-то нарушениями. Но я же не думаю, что такой человек, как Лев Иванович Гуров, пойдет на нарушение закона и служебного долга! Ясно, что не пойдет. И начальник главка не пойдет. А если так, то бояться мне совершенно нечего. Потому что дело это совершенно ясное. Плевое, можно сказать, дело. Ты ведь с моим дознавателем беседовал?

– Беседовал, – подтвердил Гуров.

– Ну вот, видишь. Доказательная база по делу уже вполне достаточная, чтобы передать его в суд. Парень виновен, это совершенно ясно. И не надо приплетать сюда политику, коррупцию и все такое прочее! Получит этот Александр свой срок. Срок, как ты знаешь, по таким преступлениям не слишком большой. Отсидит годика два, потом получит УДО – и домой, в семью. Ну, как чай?

– Замечательный чай! И мед вкусный.

– Мой собственный! – похвалился Козлов. – С личной пасеки! Я, как и ваш бывший мэр, тоже пчелами увлекаюсь. Вот закончишь свои дела, проведешь полную проверку, чтобы можно было в Москве отчитаться, – и поедем ко мне на пасеку. Там у меня и речка неподалеку, рыбалка замечательная! Отдохнем на славу! Песни комсомольские споем…

– Интересная идея, – согласился Гуров. – Но сначала надо бы мне все-таки увидеться с обвиняемым. Как – можно такое устроить?

– Никаких вопросов! – воскликнул хозяин кабинета. – Ты когда хочешь с ним увидеться – завтра?

– Можно и завтра.

– Я сейчас же позвоню дознавателю – обвиняемый за ним числится, он разрешения на посещения выдает, – и завтра с утра можешь брать свое разрешение и отправляться в СИЗО. Ну, что, может, еще чая?

Однако Гуров решительно отказался от второй чашки, поблагодарил генерала за гостеприимство и покинул здание областного УВД. Теперь его путь лежал в трест «Приозерскнефтегаз», в котором трудился младший Атамбаев. Здесь он сразу направился в кабинет главного инженера Алексея Переверзева – непосредственного начальника Александра Атамбаева.

Алексей Борисович Переверзев оказался рослым мужчиной лет сорока. По некоторым характерным деталям Гуров заключил, что в прежние времена главный инженер занимался спортом, но давно бросил и начал полнеть. «Килограммов пятнадцать ему бы сбросить – было бы в самый раз», – решил про себя полковник.

Главный инженер не скрывал своего удивления от визита гостя из Москвы.

– Честно говоря, не понимаю, что тут расследовать, – заявил он, усадив гостя в кресло. – Жалко парня, конечно, но что тут поделаешь? Не доглядел, скорость превысил – вот и готово.

– А не было в его поведении в последнее время чего-то необычного? – поинтересовался Гуров. – Может, он говорил о каких-то трудностях… о том, что его преследуют?

– Нет, преследования – это по части его папы, – усмехнулся главный инженер. – Сашка – он попроще. А трудности – у кого их нет? Вот нам последний год наши партнеры из соседнего региона претензии выставляют: мол, часть нефти до них не доходит, у нас где-то пропадает. Такое бывает: трубопровод старый, мог где-то прохудиться. Однако контрольные приборы никаких утечек не показывают. А за приборы у нас как раз Атамбаев и отвечает. Так что я его несколько раз вызывал, требовал найти причину.

– И что он говорил? – спросил Гуров.

– Так… ничего конкретного, – развел руками Переверзев. – Одни предположения… Вообще, должен сказать, он в последнее время изменился.

– Изменился? Как?

– Стал каким-то скрытным… Спросишь, как дела, – говорит какую-то чепуху, чтобы отделаться. Может, у него в семье нелады? А может, и того хуже: пить начал?

– Это надо проверить, – согласился Гуров. – А где у него было рабочее место?

– Рабочее место? – удивился главный инженер. – Да можно сказать, что такого и не было, – он же почти все время проводил на трассе, проверял свои контрольные приборы. Ну, а когда надо было отчет написать, шел в лабораторию. Она у нас на четвертом этаже.

– Пойду, посмотрю, – сказал Гуров, поднимаясь.

На самом деле он не собирался осматривать рабочий стол Александра – был уверен, что это ничего не даст. Просто ему хотелось пообщаться с людьми, знавшими Атамбаева лучше, чем главный инженер.

В лаборатории он застал троих. В углу сразу перед двумя компьютерами сидел вихрастый молодой человек в толстых очках, он увлеченно манипулировал открывающимися на экранах окнами и не сразу заметил вошедшего. Зато человек постарше, изучавший какой-то чертеж, сразу поднял голову. Кроме них, в другом углу набирала какой-то текст девушка. Впрочем, она не представилась и не приняла участия в дальнейшей беседе, только буркнула «Здрасте» – и снова повернулась к экрану.

Вихрастый оказался специалистом по вычислительной технике, компьютерной безопасности и тому подобным вещам. Звали его Костей Прокофьевым, и, как Гуров понял из разговора, он был в тресте самым близким Александру человеком. Человек, обложенный чертежами, был инженером по компрессорам, его звали Алексей Воробьев. Девушка представляться не стала.

Оба инженера, как оказалось, горячо сочувствовали попавшему в беду товарищу. Но сочувствие их было чуть разное. Компрессорщик, в общем, разделял мнение своего руководства: дескать, несчастный случай, с кем не бывает.

– Не надо Сашке столько врать! – заявил он. – Признался бы, рассказал, как все было, – и дело бы уже закончили. Присудили бы ему несколько лет… А может, разрешили отрабатывать там же, на трассе? Ведь там условия – не лучше, чем в зоне.

А вот Костя (он так и попросил себя называть) был убежден в невиновности товарища. Видно было, что на эту тему в лаборатории уже много говорено.

– Если Саня утверждает, что не виноват, – значит, так оно и есть! – сказал «компьютерный бог» треста. – Надо его знать, он – человек повышенной честности, я бы даже сказал, патологической. Соврать никак не может, даже если это необходимо!

– А разве врать необходимо? – спросил Гуров, просто чтобы расшевелить собеседника.

– Если бы люди не могли врать, – наставительно произнес Костя, – наша цивилизация была бы невозможна. По крайней мере, в том виде, в каком мы ее знаем. Что, разве я не прав?

– Может, и так, – пожал плечами Гуров. – Но это все философия, а у нас уголовное дело. И в этом деле все показания Александра опровергаются.

– Вот я и говорю: надо ему признаться, и сразу легче будет, – подал голос Воробьев. – Врать он не умеет, вот и не надо.

– Не в чем ему признаваться! – гневно ответил Костя. – Правда на его стороне! Недаром вот вас прислали разобраться. Ведь разберетесь?

– Я надеюсь, – ответил Гуров.

Выйдя из лаборатории, он успел спуститься на два лестничных марша, когда услышал сзади возглас:

– Товарищ майор! Или генерал, я не знаю. Подождите!

Это был Костя.

– Вообще-то полковник, – заметил Гуров, – но все равно слушаю.

– Мне там неудобно было сказать, – отвел Гурова в угол коридора Костя, – но есть кое-что, что вам надо знать. Вам не говорили о претензиях смежников? Ну, что нефть у нас из трубы куда-то исчезает?

– Нехватка нефти… – начал вспоминать Гуров. – Где-то я об этом слышал. Ах да, ваш начальник, Переверзев, говорил. А что?

– Переверзев? Очень интересно! А он говорил, что Саня ему по этому поводу докладную записку подавал?

– Нет, наоборот, он представил все по-другому: что это он вызывал Александра, требовал найти причину и место утечки, а тот не мог.

– Врет все главный инженер! – твердо заявил Костя. – Саня последние два месяца только и говорил, что о пропавшей нефти. Его это очень волновало. Он был убежден, что кто-то ворует нефть прямо у нас под носом, из трубопровода, только не мог понять, кто и как это делает. Он к Переверзеву три раза на прием ходил, требовал, чтобы тот создал группу, которая занялась бы этим вопросом, и чтобы написал заявление в прокуратуру. А тот ничего этого делать не стал.

– Значит, Александр вам об этом рассказывал?

– Конечно! У него от меня секретов не было! Он просил меня сделать кое-какие расчеты…

– Какие?

– Понимаете, – почти перешел на шепот Костя, – он просил рассчитать, за какое время можно выкачать то или другое количество нефти на компрессорной станции. Он подозревал, что воруют прямо там, наши собственные работники.

– Но там же наверняка должны быть контрольные приборы, какая-то сигнализация…

– Конечно, есть! Он сам за эти контрольные приборы и отвечает. Все данные выводятся прямо на центральный компьютер, который стоит у директора в кабинете. Саша просил меня подумать, как можно обмануть электронику, чтобы она ничего не показывала.

– И что, вы нашли такой способ? – поинтересовался Гуров.

– Штук шесть! – с гордостью сообщил Костя. – Электронику обмануть всегда можно. Он как раз хотел проверить мои предположения, и тут его и посадили. Я уверен: это все Переверзев организовал! Потому что Саня ему мешал!

– Интересная версия! – похвалил Гуров компьютерщика. – Вполне проверяемая. Что ж, займусь и ею тоже, спасибо.

– Вы ведь Саню увидите? – спросил Костя.

– Уже завтра.

– Передайте от меня, чтобы держался!

– Обязательно! – пообещал Гуров и направился к выходу.

Полученную информацию требовалось внимательно осмыслить. Если в тресте действительно происходили хищения нефти и Александр их обнаружил, это могло побудить расхитителей организовать против него фальшивое дело. Но были ли это действительно хищения или утечка из старых прохудившихся труб, как говорил главный инженер? И о каких объемах нефти идет речь? Если пропажи измеряются сотнями тонн, то это уже миллионы рублей, а если речь идет о тысячах тонн… «Жаль, я не спросил Костю, сколько нефти у них пропало, – посетовал полковник. – Но ничего, завтра увижусь с Александром, у него самого спрошу».

Размышляя об этом, Гуров глубоко задумался и не заметил, что двинулся не в центр, в сторону адвокатской конторы (он запланировал в этот день встретиться еще и с адвокатом Атамбаева-младшего), а вниз по улице, в сторону набережной. Не заметил и того, что за ним уже некоторое время идет какая-то женщина. Однако многолетняя милицейская привычка взяла свое, и Гуров осознал, что стал объектом чьего-то пристального внимания.

Надо было установить, кто им так интересуется. Он покрутил головой и направился к свободной скамье. К его удивлению, женщина шагнула за ним. Его удивление возросло, когда он узнал преследовательницу: это была сослуживица Александра и Кости, девушка из лаборатории.

– Мне надо с вами поговорить, – заявила она.

– Давайте поговорим, – согласился Гуров. – А почему здесь, а не в лаборатории?

– Сейчас поймете, – пообещала его собеседница. – Дело в том, что в ту ночь Саша был со мной.

Глава 4

Эти слова заставили Гурова взглянуть на женщину повнимательней. Он понял, что там, в лаборатории, ошибся, приняв ее за совсем юное создание, – его собеседнице было уже под тридцать, но при этом она хорошо выглядела. Вот только тревога, прятавшаяся на дне глаз, составляла контраст с ее благополучным в целом видом.

– Да, это интересно, – сказал сыщик. – Вижу, нам есть о чем поговорить. Садитесь и для начала представьтесь, а то я даже не знаю, как вас зовут.

– Зовут меня Катя, – начала его собеседница. – А фамилия… фамилия у меня Переверзева. Да, я жена Алексея Переверзева, и в этом все дело.

– Вот оно как… – протянул Гуров. – Что ж, рассказывайте.

– Мы с Сашей учились на одном курсе, – начала свой рассказ Катя. – Он тогда на меня очень заглядывался. Ну, я тоже была не против: парень красивый, веселый, смелый – горными лыжами занимался. На третьем курсе перед зимними каникулами он немного подзаработал, и мы съездили в Баксан, он учил меня кататься… В общем, наши отношения развивались, и мы оба считали, что это серьезно. Но на следующий год я попала на практику сюда, в трест, познакомилась с Алексеем… Надо сказать, он меня поразил. Пригласил съездить – знаете куда?

– В Рио-де-Жанейро, что ли? – предположил Гуров.

– Почти. На Мальдивские острова, представляете? Если бы не он, я бы в жизни туда не попала! А потом Париж, Рим… Это был совсем другой уровень! Не то что нищий Баксан, где мы с Шуриком жили в какой-то хибаре. В общем, я купилась. Уже через два месяца мы сыграли свадьбу и укатили в путешествие: Таиланд, Китай, Япония…

– Звучит красиво, – согласился Гуров. – И все эти чудеса – на зарплату главного инженера?

– Почему только на зарплату? У Леши есть акции нашего треста… и не только… Я не вникала, но знаю, что зарплата в нашем бюджете играет не самую важную роль.

– Но если так, если ваш муж богатый человек, тогда зачем ходить на службу, переживать всякие неприятности?

– Не знаю, – пожала плечами Катя. – Я же вам говорю: я не вникала. Он и меня в эту лабораторию устроил, хотя какая там зарплата? Так, на сигареты хватает… Ну, что, вы про Шурика будете слушать или вам неинтересно?

– Очень интересно! – заверил ее Гуров. – Я внимательно слушаю.

– Так вот, – продолжила Катя. – Мы с Лешей поженились, и Шурик остался ни с чем. Он, надо сказать, сильно переживал. Пытался со мной объясниться, вернуть… Но как вернешь? В общем, мы расстались. К тому же Алексея вскоре после этого перевели в Тюмень, потом послали в наше представительство на Украину. Так что с Сашей мы не виделись четыре… нет, пять лет. В прошлом году Леша вернулся в свой трест – а Саша к тому времени здесь уже работал. И я оказалась с ним в одной лаборатории, представляете?

– Возобновление отношений между вами было неизбежно, – заключил Гуров.

– Нет, ничего неизбежного тут не было, – не согласилась Катя. – Но к тому времени выяснилось, что Алексей – человек, в общем, скучный, кроме охоты и карт, ничем по-настоящему не интересуется. Даже в кино его не вытащишь, а уж о театре и речи нет. С Шуриком мы, бывало, могли часами говорить обо всем на свете. И я, конечно, что называется, почувствовала разницу. Ну, и потом… У нас не было детей. Я заставила его пройти обследование, и выяснилось, что дело в нем: ему надо проходить разные процедуры, чтобы стимулировать… ну, понимаете? А он не захотел. Даже обрадовался: нет детей – и не надо. Это для меня было сильным ударом. В общем… Мы с Сашей объяснились, поговорили по душам… и стали встречаться.

– Переверзев не знал о ваших встречах?

– Думаю, нет, – покачала головой Катя. – По крайней мере, мы старались маскироваться как только могли. Что нам облегчало жизнь, так это его разъездная работа. Его же никогда на месте нет, все время на трассе. А где именно – кто будет проверять? Вот в его «Ниве» мы и встречались… Иногда останавливались в каком-нибудь мотеле, но редко – дорого там, да и внимание привлекает.

– А жена Александра не догадывалась о ваших отношениях?

– Лена? Нет, она не знала. Шурик с ней познакомился позже, уже когда мы с ним расстались, так что она обо мне ничего не знает.

– Расскажите, что было той ночью, когда случилось это ДТП, – попросил Гуров.

– Это было когда – три? Нет, уже четыре дня назад, значит, в пятницу. Ну, днем он был на трассе и оттуда позвонил мне. Договорились, что я перееду мост, на ту сторону. – Катя махнула рукой, показывая на восточный берег Озерки. – Он туда подъедет, там и встретимся.

– А что, он не мог подъехать поближе, чтобы не заставлять вас тащиться на общественном транспорте?

– Мог, но зачем лишний раз светиться? Я его дождалась, и мы отъехали в сторону от дороги, в рощу… В общем, пробыли там всю ночь, часов до семи утра. Потом он подбросил меня до остановки, и я отправилась прямо на работу, а Саша – домой.

– А для мужа какую легенду приготовили?

– Для Леши – я ночевала у подруги Насти. Звонок от подруги я заранее организовала.

– Значит, эта Настя была в курсе ваших отношений с Александром?

– Нет, – покачала головой Катя. – Она знала, что я с кем-то встречаюсь, а именно про Сашу – нет, не знала.

– Понятно… – протянул Гуров. – Теперь, значит, вы размышляете: надо ли идти к дознавателю и доказывать, что у Александра есть алиби, или можно этого не делать.

– Размышляю? Да я все эти дни места себе не нахожу! – воскликнула Катя. – Вы что же думаете, я везде только выгоду ищу, как бы чего не упустить? Ошибаетесь! Я за Шурика очень переживаю! И если потребуется, обязательно пойду и все расскажу. Но поймите: для меня это значит потерять сразу все! И мужа, и работу. Тем более в такой момент…

– Какой момент?

– Не догадываетесь? Беременная я! Уже второй месяц!

– Муж, конечно, не знает…

– И Леша не знает, и Шурик тоже. Я от всех скрыла. Ведь ничего не видно еще, верно? Вот и решила: пока не будет видно, помолчу, скажу потом.

– Рассчитывали, что Александр бросит жену и останется с вами? – предположил Гуров.

– Ленку? Нет, он ее не бросит. И потом, там уже есть ребенок, девочка… Нет, мне сейчас как раз надо укреплять семью. Алексей, конечно, будет недоволен, но куда он денется? Скажу: вот, вдруг получилось. То никак не получалось, а теперь получилось. С ним мне ребенка растить гораздо проще.

– Поэтому, чтобы не испытывать этих мучительных колебаний, вы и решили рассказать все мне, – заключил Гуров. – Пусть я знаю, что у Александра есть алиби, и сам решу, когда пустить этот козырь в ход. А ведь придется! И тогда вам все равно надо будет выступать в суде, давать показания. Придете? Не откажетесь?

– Обязательно приду! – пообещала Катя. – Можете на меня положиться! Но только… Если будет хоть маленькая возможность этого избежать… Вы теперь все мои обстоятельства знаете. Постарайтесь, если можно, чтобы это все осталось в тайне. Обещаете?

– Полной гарантии дать не могу, я не страховая компания, – ответил Лев. – Но учесть ваши «обстоятельства» обещаю.

– Мне и этого хватит. А теперь надо бежать – обед уже заканчивается. – Она вскочила со скамьи, собираясь уходить, но Гуров остановил ее:

– Одну минуту! Есть еще один вопрос. Александр вам не говорил о проблемах с нехваткой нефти? Об утечках или хищениях?

– О нефти? – удивилась Катя. – Нет, о нефти мы не говорили. Хватит того, что на работе все время только о ней и слышишь!

Глава 5

Вечер Гуров провел, внимательно изучая карту области, особенно ее восточной части, где проходила трасса нефтепровода. Он запоминал дороги, по которым должен был ездить Атамбаев-младший, села и районные центры, в которых ему приходилось останавливаться, а также трассу, где произошло ДТП. Наконец, запомнив карту наизусть, откинулся на спинку кресла и задумался.

«Информации я сегодня получил, что называется, выше крыши, и в свете этих новых сведений дело предстает совсем в ином свете. Может оказаться и так, что оно действительно сфабриковано. Так что надо проверять все доказательства, которые собрал дознаватель. А другое направление – это нефть. Если тут действительно происходили хищения, то дело пахнет десятками, даже сотнями миллионов рублей. Тогда в него могут быть замешаны птицы очень высокого полета. Вот теперь мне нужен Стас! Как воздух нужен! Ну, ничего, завтра он приедет, и начнем разыгрывать этот «концерт в четыре руки». А я до его приезда увижусь с обвиняемым и задам ему пару-тройку вопросов. От его ответов очень многое зависит…» С этой мыслью Гуров и лег спать.

Утром, едва дождавшись девяти часов, он отправился к дознавателю. Правда, у него было нехорошее предчувствие, что того не окажется на месте, в таком случае Гуров решил немедленно, даже без звонка, явиться к генералу Козлову и потребовать у него разрешения на посещение СИЗО.

Однако, вопреки ожиданиям, дознаватель Геннадий Дегтярев оказался в своем кабинете. Принял он гостя так же радушно, как и вчера. Но когда Гуров объявил о цели своего визита, развел руками:

– Увы, товарищ полковник, ничем помочь не могу.

– Что значит, «не могу»? – нахмурился Гуров. – Разрешение выписать не можешь?

– Разрешение я выпишу в одну минуту, без проблем, – неуверенно протянул Дегтярев, – только идти к подследственному вам далеко придется. Дело в том, что его вчера вечером перевели в другой изолятор.

– Куда?

– В ИВС города Горячие Ключи. Это на самом западе нашей области. По трассе туда почти триста километров.

– Кто же принял такое решение? И почему?

– Распоряжение о переводе подписал генерал Козлов, – ответил Дегтярев. – Причина, как он мне объяснил, в том, что наш изолятор переполнен, и мы вынуждены содержать людей, обвиняемых в незначительных преступлениях, вместе с теми, кто обвиняется в убийствах и грабежах. В частности, так обстояло дело с Атамбаевым. Статья у него легкая, а он сидел в одной камере с убийцей. Чтобы исправить такое положение, генерал и подписал распоряжение о переводе.

– Умно, ничего не скажешь, – покачал головой Гуров. – Забота о здоровье трудящихся… то есть подследственных. И сколько ехать до этих ваших Горячих Ключей?

– Летом дорога нормальная, так что часа за четыре добраться можно. Только я бы не советовал вам сейчас ехать. Доберетесь туда не раньше обеда, а там режим строгий – после обеда никаких посещений, никаких следственных действий. Так что визит придется все равно отложить до утра. Поэтому я бы предложил вам ехать вечером. Переночуете, а утром увидитесь с подследственным. Или подождите до пятницы, до послезавтра, – его должны ко мне доставить на допрос. Тут и увидитесь.

– Что ж, подожду до пятницы, – согласился Гуров.

Сам он, конечно, ни на минуту не поверил в добрые намерения генерала Козлова, в его заботу об Александре Атамбаеве. Лев был уверен: генерал организовал этот перевод, чтобы затруднить ему работу, однако даже не слишком разозлился, видимо, был внутренне готов к чему-то подобному. «Если игра здесь идет по-крупному, значит, должны быть задеты интересы серьезных людей, – рассуждал он. – А такие люди палки в колеса по-серьезному суют. Не палки, а сразу мины противотанковые».

Сам Гуров твердо решил, что никакие мины, подложенные Козловым или кем-то еще, не помешают ему продолжать расследование. «И продолжу я его там же, где вчера закончил, – решил сыщик. – Нанесу еще один визит главному инженеру треста. Говорить будем, конечно, не о жене, а о нефти».

На этот раз Алексей Переверзев принял Гурова не так быстро, как накануне, и совсем не так любезно. Он не скрывал, что удивлен повторным визитом полковника.

– Я у вас много времени не займу, – пообещал ему Гуров. – У меня всего пара вопросов. Первый такой: вчера вы упоминали о пропаже нефти из вашего трубопровода. О каком количестве идет речь?

– Пропажа? – удивился главный инженер. – Разве я так сказал? Но это ошибка! Никакой пропажи у нас нет. Речь идет о расхождении в показаниях приборов у нас и у соседей. У кого-то приборы сбой дают, вот и все. Скорее всего, у нас. По этому поводу я Александра и вызывал, требовал устранить неполадки.

– А у меня другие сведения: что это он записывался к вам на прием, подавал докладную записку о пропаже нефти…

– Записку? – Переверзев был искренне изумлен. – Кто это вам сказал? Все бумаги на мое имя у нас регистрируются. Вот, можете посмотреть журнал. Никакой записки в нем нет.

– Да, действительно нет, – согласился Гуров, изучив журнал поступающих документов. – Наверное, меня неправильно информировали. Я обязательно разберусь!

Однако вместо того, чтобы подняться на верхний этаж треста и «поставить на вид» Косте Прокофьеву, рассказавшему ему накануне о пропавшей нефти, Гуров вышел из треста и направился в областную прокуратуру. Он решил увидеться с прокурором области Глебом Сергеевичем Хорошевским.

Областной прокурор принял Гурова довольно сухо – совсем не так, как накануне его принимал начальник областного УВД. Весь его вид говорил о том, что прокурор не понимает, зачем из Москвы прислали специалиста, да еще в чине полковника, для расследования незначительного происшествия.

Гуров не стал говорить прокурору общие фразы, ходить вокруг да около, а решил сразу взять быка за рога.

– У меня есть сведения, что в тресте «Приозерскнефтегаз», где работает Атамбаев, происходит хищение нефти, – заявил он. – Александр узнал об этом и подал главному инженеру докладную записку. Однако тот не только не начал служебную проверку, но и уничтожил эту записку. На мой взгляд, эти факты нужно тщательно проверить. Если они подтвердятся, дело Атамбаева приобретает совершенно иной смысл.

– Хищение нефти? – заинтересовался прокурор. – И в каком объеме?

– Я сам хотел бы знать. Правда, главный инженер Переверзев утверждает, что никакого хищения вообще нет.

– Я дам указание провести проверку, – пообещал Хорошевский. – Поручу это дело помощнику прокурора Артему Кривошееву. Парень молодой, но цепкий. Вы тоже можете подключиться.

– Обязательно подключусь, – сказал Гуров. – Где ваш Артем сидит?

– Вам не надо его разыскивать, сейчас я его вызову сюда, введу в курс дела, с вами познакомлю.

– Весьма признателен. У меня еще одна просьба. Прошу вас вмешаться и отменить распоряжение генерала Козлова о переводе Атамбаева в ИВС города Горячие Ключи. Отменить его как незаконное. Подследственный должен находиться здесь, где с ним работает дознаватель и где я могу с ним увидеться.

– Пока идет следствие, подследственный находится за полицией, – объяснил прокурор. – Но если распоряжение о переводе незаконное, я его отменю.

Дверь отворилась, и в кабинет вошел человек в прокурорской форме. Очки, небольшая залысина, а главное – аккуратная бородка придавали ему солидность, однако, приглядевшись, Гуров решил, что помощник прокурора еще довольно молод – вряд ли больше тридцати.

– Знакомьтесь – это Артем Кривошеев, – представил его прокурор. – А это наш гость из Москвы, знаменитый Лев Иванович Гуров. Он приехал, чтобы разобраться с одним ДТП. А заодно будет заниматься еще одним делом, поважнее. – Он ввел Кривошеева в курс дела и под конец добавил:

– Так что будешь работать вместе с самим Гуровым.

– Для меня это большая честь, – с чувством проговорил молодой помощник прокурора. – Идемте, Лев Иванович, ко мне в кабинет, обговорим, как будем строить наше взаимодействие.

Придя к себе в кабинет, Кривошеев попросил:

– Расскажите, Лев Иванович, что вы знаете об этом деле. И от кого получили сведения, если не секрет.

– Почему же секрет, – ответил Гуров, – охотно поделюсь. – И рассказал помощнику прокурора все, что услышал в тресте.

– Придется мне нанести визит господину Переверзеву, – немного помолчав, произнес Кривошеев. – Надеюсь, со мной он будет более откровенным. А вы с какой стороны хотите подступиться к этому делу?

– С обратной, со стороны хранения и переработки. Ведь речь идет о хищении сотен и даже тысяч тонн нефти, это же не пачка денег, в чемодан не спрячешь. Нефть надо где-то хранить, как-то транспортировать покупателю, а еще лучше – переработать. Вот этими вопросами я и займусь.

– Запишите мой телефон, – предложил помощник прокурора. – Если узнаете что-то важное или если понадобится моя помощь – сразу звоните.

Из прокуратуры Гуров решил вернуться в гостиницу. К середине дня установилась жара, и пиджак стал решительно мешать. К тому же надо было изучить телефонную книгу и сделать несколько звонков.

Войдя в свой номер, Лев почуял знакомый запах одеколона, усмехнулся, сел в кресло, негромко произнес:

– А теперь, господин шпион, можете медленно выходить с поднятыми руками. И учти, ты у меня на мушке!

Дверь ванной комнаты приоткрылась, и оттуда показалось удивленное лицо Стаса Крячко:

– Как ты догадался?

– Элементарно, Ватсон! Перед уходом я сложил из волос на коврике надпись «милиция». А теперь там написано «полиция». А если серьезно, то тебе надо сменить одеколон. Пока будешь пользоваться «Вечерней Москвой», я тебя всегда вычислю. Ты где остановился – тоже здесь?

– Нет, нашел небольшой пансионат в трех кварталах отсюда, – сообщил Крячко. – Там поуютней, чем у тебя, будет. Пойдем, ты меня проводишь, заодно покажу свои апартаменты.

– Чего это я буду куда-то таскаться? – удивился Гуров. – Мне работать надо. И мое рабочее место в данный момент – рядом с телефоном.

– Успеешь еще поработать, – заявил его напарник. – А пока говорю – меня проводить надо. Что-то я в дороге плохо себя почувствовал, сердце прихватило.

– Если сердце, то пошли, – сразу согласился Гуров.

Уже когда они вышли из номера, он спросил:

– А с каких это пор ты начал на сердце жаловаться? Раньше за тобой такого не водилось…

– А ты телефонного мастера давно вызывал? – вопросом на вопрос ответил Крячко.

– Какого мастера? И не думал никого вызывать!

– Ну вот. То-то мне это показалось подозрительным! Понимаешь, я когда у портье спросил, где ты остановился, он мне ответил: «В таком-то, дескать, номере. Только его сейчас нет». Я сказал, что подожду, а сам, как только портье отвернулся, шасть на лестницу – и сюда. Подхожу к номеру и слышу – внутри кто-то возится. Думаю, что за притча? Для уборки вроде поздно…

Притаился за углом, жду. Смотрю, выходит из твоего номера какой-то гражданин с чемоданчиком и мотком телефонного провода, запирает дверь – и ходу. Вот почему мне срочно захотелось с тобой на воздухе прогуляться.

– Значит, сначала подследственного спрятали, а теперь и слежку организовали… – заключил Гуров. – Серьезные ребята. Что ж, пойдем, в самом деле, в твой пансионат. Может, и мне стоит туда перебраться?

– Вряд ли это будет правильным решением, – заметил Крячко. – Тем более что ни в каком пансионате я не остановился.

Глава 6

– Это как же понимать? – удивился Гуров. – Ты же говорил…

– А еще сыщик называется! – упрекнул его Крячко. – Я нарочно про пансионат сказал, для этого «телефониста». Пусть теперь те, кто «жучок» установил и прослушку вел, меня ищут. Нигде я пока не остановился. И теперь думаю, как это сделать, чтобы никто обо мне не знал.

– И что можно придумать?

– Что-нибудь изобрету, – пообещал Крячко. – А пока давай присядем где-нибудь. А, вон вижу свободную скамейку. Давай сядем, и ты введешь меня в курс дела.

Они сели, и Гуров изложил информацию, полученную за последние сутки.

– Так что дальнейшая работа естественным образом разделяется на два направления, – закончил он свой рассказ. – Первое – продолжать расследование ДТП и всего с ним связанного. Тут мы располагаем одним неоспоримым фактом: наш подзащитный в указанную ночь на трассе не был, а, стало быть, в столкновении не участвовал.

– Получается, что его отец был прав, и дело против Александра сфабриковано, – заметил Крячко.

– Да, дело сфабриковано, – подтвердил Гуров. – Вопрос только, кем и с какой целью? Действительно ли организаторы метили в Рустама Атамбаева, или тут замешан еще и сын, подавший записку о хищении нефти? Это второе направление наших поисков: раскрыть «нефтяное дело», установить, кто ворует нефть и как он это делает. Что ж, давай делиться. «Нефтяное» направление, я считаю, более сложное, его я возьму на себя, а ты займешься ДТП. Найди машину, которая участвовала в столкновении, инспектора, который оформлял протокол, эксперта, проводившего экспертизу. Скорее всего, нам нужно будет провести свою экспертизу, независимую. Для этого надо найти квалифицированных людей. В общем, работа большая.

– Не только большая, но и очень конфликтная, – заметил Крячко. – Тут шагу не ступишь, чтобы от тебя не потребовали предъявить свои полномочия. Поэтому я считаю, что распределил ты неправильно. Расследовать историю с ДТП надо тебе. Ты в ней уже засветился: и с дознавателем знаком, и с товарищами по работе встретился, и с главной свидетельницей. А я, как человек новый и никому не известный, возьму на себя новое и неизвестное направление – нефть. Надо сказать, у меня уже кое-какие наметки есть, как к нему подступиться.

Гуров подумал над словами напарника и согласился.

– Пусть будет по-твоему, – сказал он. – Бери свои наметки – и действуй. Как будем связь поддерживать? У тебя телефон прежний остался?

– И прежний, и новый есть, – сообщил Крячко. – Как только сошел с поезда, сразу купил новый телефон с номером. Вот, записывай. – И он протянул Гурову телефон, на дисплее которого светился короткий шестизначный номер.

– А жить где будешь – на вокзале, что ли? – спросил Лев, бросив взгляд на сумку, стоявшую возле ног друга.

– Летом каждый кустик ночевать пустит, – легкомысленно ответил тот. – Придумаю что-нибудь. Как только найду, дам тебе знать.

– И вообще держи меня в курсе дела, – потребовал Гуров. – И будь поосторожнее, а то ты здесь лицо неофициальное, всякий обидеть может.

– А полиция на что? – возразил Крячко. – Она приезжего человека всегда защитит!

На этом друзья расстались.

Гуров после некоторых размышлений решил вернуться в прокуратуру и попросить помощи у Артема Кривошеева.

– А, Лев Иванович! – воскликнул он, увидев Гурова. – Садитесь. Нужна какая-то помощь?

– Да, нужна, – подтвердил Гуров. – Правда, к хищению нефти это не имеет отношения. Мне нужен хороший и честный эксперт, который может провести осмотр машины Александра Атамбаева.

– Я не очень хорошо знаком с этим делом, – признался Кривошеев, – но мне казалось, что там экспертиза уже проводилась.

– Проводилась, – согласился Лев. – Но с той экспертизой одна закавыка: она совершенно лживая. Понимаете, у меня есть точные – совершенно точные – сведения, что Александр Атамбаев той ночью на трассе не был. А значит, ни в каком ДТП его машина не участвовала. Дело сфабриковано с самого начала, и я намерен это доказать. Для этого мне нужен хороший эксперт.

– Что ж, если дело обстоит таким образом… – задумчиво проговорил Кривошеев. – Обычно мы пользуемся экспертизой, которую проводит криминалистическая лаборатория областного УВД…

– Нет, это не годится, именно их эксперт и подбросил дознавателю фальшивку.

– В таком случае можно обратиться в одну частную фирму. Мы иногда пользуемся их услугами, сотрудники у них очень квалифицированные. Самый лучший – Денис Мельников. Давайте я вас с ним соединю, и вы сами обо всем договоритесь.

Кривошеев набрал номер, затем передал трубку Гурову. Тот представился и кратко изложил суть дела.

– Я слышал об этой истории, – сказал его собеседник. – Правда, не думал, что с экспертизой что-то не так… Что ж, если надо проверить, я готов.

– Тогда подъезжайте к прокуратуре, – предложил Гуров. – Буду вас здесь ждать. – После чего вновь обратился к помощнику прокурора: – У меня будет к вам еще одна просьба. Мне нужна машина. Скорее всего, до конца дня. Правильнее было бы, конечно, обратиться в родное ведомство, но мне что-то не хочется. Так что вся надежда на вас. Выручите?

– Ну что с вами делать? – развел руками Кривошеев. – Конечно, выручу! Правда, Глеб Сергеевич за использованием машин строго следит, но, думаю, из-за вас он мне выговаривать не станет. Спускайтесь к воротам, я сейчас распоряжусь.

Гуров вышел к воротам. Действительно, спустя несколько минут подъехала черная «Приора» с пропуском на ветровом стекле. Гуров познакомился с водителем, которого звали Николаем, и велел подождать. Через несколько минут появился эксперт – хмурый человек средних лет, с чемоданчиком в руке.

– Вы садитесь на переднее сиденье, – попросил его Гуров, – тут к нам позже, возможно, подсядет еще один товарищ. Вы на его вопросы не отвечайте – за вас это сделаю я, – и приказал водителю ехать к городскому УВД.

Войдя в кабинет дознавателя Дегтярева, он с ходу спросил:

– Скажите, машина Александра Атамбаева находится на штрафной стоянке УВД?

– Машина? Какая машина? – удивился дознаватель. – А, машина обвиняемого! Ну да, там. А что?

– Мне необходимо ее осмотреть. И будет лучше, если вы сами мне ее покажете.

– Да зачем ее смотреть? – развел руками Дегтярев. – Экспертиза проведена, все выводы сделаны…

– Я послан из Москвы руководством МВД, чтобы участвовать в проведении расследования, – заявил Гуров. – И я выполняю свой долг. Будете мне в этом препятствовать – ответите. Едете со мной, или мне ехать одному?

К такому решительному разговору Дегтярев не был готов и растерялся.

– Почему же, давайте вместе поедем… – согласился он.

Вышли из здания УВД, сели на заднее сиденье «Приоры». По дороге Дегтярев несколько раз доставал телефон, но потом косился на Гурова – и не звонил.

– Где штрафная стоянка УВД, знаете? – спросил Гуров водителя. – Езжайте прямо туда.

– А кто этот человек? – кивнул дознаватель на Мельникова, сидевшего на переднем сиденье.

– Видите, чья машина? – вопросом на вопрос ответил Гуров. – Прокуратуры. Значит, это – их сотрудник. А кто, вам знать необязательно.

Дегтярев промолчал.

Доехали до штрафной стоянки, Дегтярев показал пропуск, и они въехали на территорию.

– Вот она, «Нива» подозреваемого, – показал дознаватель. – Можете смотреть.

Гуров вместе с экспертом обошли вокруг покореженной машины. Мельников с сомнением покачал головой, затем раскрыл свой чемоданчик.

– Подождите! – вскинулся Дегтярев. – Вы что, собираетесь проводить экспертизу?

– Совершенно верно, – подтвердил Гуров. – И вы будете в ней участвовать как свидетель. Вы же не откажетесь подписать итоговый протокол?

– Какой еще протокол? – закричал дознаватель. – Экспертиза проведена! Вы не имеете права! Это самоуправство! Давайте убирайтесь со стоянки, а то я сейчас охрану вызову!

– Вызывайте, – согласился Гуров. – Только мы тут работаем и никуда уходить не собираемся. Что, будете силой выводить?

– Понадобится – силой выведем! – продолжал кипятиться Дегтярев. – Вы меня обманули!

– Это чем же? Тем, что не сразу сказал о намерении проводить экспертизу? Так это мое право. Я не обязан ставить вас в известность обо всех своих действиях. И учтите, будете тут руками махать и угрожать – я позвоню в службу собственной безопасности УВД, а потребуется – и в ФСБ.

– Это вы тут угрожаете! – продолжал кричать Дегтярев. – У меня строгое указание генерала! Никаких действий на штрафстоянке!

– Найдется генерал и повыше вашего Козлова, – заметил на это Гуров. – Давайте, товарищ эксперт, начинайте. Можете не обращать внимания на эти истеричные крики.

– Вам это так просто не сойдет! – заявил Дегтярев и направился к выходу. Отойдя в сторону, он достал телефон и позвонил.

– Может, вызвать нашу собственную охрану, из прокуратуры? – предложил водитель. – Так спокойнее будет.

– Нет, не надо людей беспокоить, – успокоил его Гуров. – Он побоится идти на прямое нарушение закона. Да и его покровители, думаю, шума побоятся.

Мельников достал из чемоданчика коробку с каким-то порошком, несколько приборов и начал возиться с передком «Нивы». Спустя полчаса, закончив все обмеры, он доложил:

– Письменное заключение будет готово завтра, но главное могу сказать уже сейчас. В общем, ни в каком лобовом столкновении эта машина не участвовала.

– Ошибки быть не может? – уточнил Гуров.

– Нет, не может, – уверенно заявил Мельников. – Характер полученных повреждений исключает возможность столкновения «Нивы» с другим транспортным средством.

– Тогда откуда все это? – спросил Гуров, указывая на искореженный бампер и смятый капот легковушки.

– Такое впечатление, что машину с разгона били о столб, – ответил эксперт. – Я еще проверю, но думаю, что не ошибаюсь.

– В таком случае нам надо проверить еще одну машину, – твердо произнес Гуров.

– А, ту вторую, которая якобы участвовала в столкновении? – догадался Мельников.

– Совершенно верно. И я знаю, где ее искать, – заранее навел справки. Как у вас, на вторую экспертизу сил хватит?

– Почему же не хватит? – удивился Мельников. – Работа есть работа.

– Тогда едем в гаражный кооператив «Магистраль», – скомандовал Гуров и повернулся к водителю: – Знаете, где такой находится?

– Слыхал, – подтвердил Николай. – Только ехать далеко придется, это на самом выезде из города.

– Но до утра-то доедем? – уточнил Гуров.

– Через час доедем, – пообещал водитель.

Пока ехали, Гуров объяснил Мельникову, что произошло со второй машиной, якобы участвовавшей в ДТП.

– Мои коллеги из городского УВД очень быстро провели ее осмотр и затем вернули искореженные остатки машины семье погибшего водителя, – рассказал он. – А вдова, не зная, что делать с этой грудой металла, продала ее как лом скупщикам. В середине сегодняшнего дня, когда я интересовался этим вопросом, машина еще лежала на площадке. Будем надеяться, что за эти несколько часов ее никуда не отправили.

Николай сдержал слово: еще до полуночи они приехали в район кооператива «Магистраль».

– И где тут искать скупщиков? – поинтересовался водитель, когда они подъехали к бесконечным рядам гаражей.

– Давайте послушаем, – предложил Гуров.

Они прислушались и услышали доносившиеся откуда-то слева голоса, лязг металла.

– Туда, – распорядился Лев.

Спустя несколько минут они оказались на площадке, заваленной грудами металлолома. На свободном пятачке вспыхивала газовая горелка, там возились несколько человек. Гуров уверенно направился к ним, Мельников и Николай последовали за ним.

– Кто тут старший? – подойдя ближе, громко спросил Лев.

Люди переглянулись, дружно поднялись и двинулись к прибывшим.

– Чего надо? – не предвещающим ничего доброго тоном, произнес один из них.

– Я – полковник полиции Гуров из Москвы, – представился Лев. – А это сотрудники прокуратуры. Мы расследуем серьезное преступление. Нам надо осмотреть вишневую «шестерку», которую вам продали три дня назад.

– Вас только эта «шестерка» интересует? – гораздо более мирным тоном спросил скупщик.

– Пока только она. Но если будете нам мешать, то нас заинтересует и все остальное, включая происхождение этого металла и срок вашей лицензии, – пообещал Гуров. При этом он, словно невзначай, продемонстрировал висящую под пиджаком кобуру.

– Зачем же мешать? Смотрите свою «шестерку» сколько хотите, – ответили ему и проводили в угол двора, где стояла искореженная машина.

– Может, вам посветить? – предложил провожатый, ставший исключительно любезным.

– Да, фонарь не помешает, – согласился Гуров. – Поставьте вот здесь. Закончим – вернем. Давайте, товарищ эксперт, приступайте.

С разбитой «шестеркой» Мельников работал дольше, чем с «Нивой». Прошло не меньше часа, прежде чем он сложил свои приборы и запер чемоданчик.

– И какой результат? – поинтересовался Гуров.

– Главное, что можно сказать, – ответил Мельников, – эта машина в отличие от «Нивы» действительно участвовала в столкновении. А вот с кем она столкнулась – это надо еще выяснять, я сразу сказать не могу. Впечатление такое, что это было что-то крупное, гораздо выше и тяжелее легковушки. Но что именно, повторяю, надо выяснить. А до тех пор необходимо иметь эту машину под рукой.

– Надо – значит будете иметь, – пообещал Гуров, возвращаясь на пятачок, где кипела ночная работа, и предупредил присутствующих: – Машину мы осмотрели. Но нашему эксперту надо будет позже вернуться и посмотреть ее еще раз. Так что отправлять ее на продажу пока нельзя. Если машина исчезнет – буду рассматривать это как попытку помешать ходу следствия. Понятно?

– Что ж тут непонятного? – ответил тот, кто был здесь за старшего. – Пусть полежит ваша «шестерка», места много не занимает.

– Значит, договорились, – заключил Лев, возвращая ему фонарь. И затем, повернувшись к водителю, скомандовал: – Ну, теперь можно и по домам!

Глава 7

На следующее утро у Гурова было намечено наконец встретиться с человеком, из-за которого он приехал в Приозерск – с Александром Атамбаевым. Он помнил, что дознаватель Дегтярев именно на этот день, на пятницу, вызвал подследственного на допрос и сам предложил Гурову присоединиться к нему. Правда, накануне у них с дознавателем состоялся довольно напряженный разговор. Однако Гуров привык к тому, что в полиции, да и в прокуратуре коллеги частенько бывают на ножах друг с другом, обмениваются резкими фразами – и ничего, делу не мешает. «Обниматься мне с этим Дегтяревым не требуется, а для совместного допроса отношения у нас пока нормальные», – решил он и, дождавшись девяти часов, когда у дознавателя официально начинался рабочий день, позвонил ему.

Как Лев и предполагал, вчерашний резкий разговор на штрафной стоянке никак не отразился на отношении к нему дознавателя. Он приветливо поздоровался с Гуровым, осведомился о его планах.

– Да вот, собираюсь к вам в гости, – сообщил сыщик. – Помните, вы меня в пятницу приглашали? Говорили, что вызовете Атамбаева для допроса, и тогда я смогу присутствовать и тоже задать интересующие меня вопросы. Так что я готов. К какому времени лучше подойти?

– К сожалению, сегодня не получится, Лев Иванович, – ответил ему Дегтярев тоном самого искреннего сожаления. – Видите ли, какое дело: мне сообщили из изолятора, что Атамбаев вчера заболел. Высокая температура, кашель – в общем, классическая картина ОРВИ, так что доставить его для допроса они никак не могут. Придется обождать минимум три, а то и четыре дня, пока подследственный не выздоровеет.

– Надо же, какая неприятность! – сокрушенно покачал головой Гуров. – И у меня простой, и у вас дело встало. А вы говорили, оно почти закончено, можно в суд передавать…

– Ну, ничего не поделаешь! – в тон ему ответил Дегтярев. – Болезнь – она не разбирает, срочно нам надо или не срочно… Что ж, поживете у нас несколько дней, отдохнете…

– Да, придется пожить, – согласился Гуров. – Вы уж меня известите, когда ваш подследственный выздоровеет, и с ним можно будет встретиться.

– Обязательно извещу, Лев Иванович, обязательно! – заверил его дознаватель.

«Как же, ты известишь, – думал про себя Гуров, кладя трубку. – Что называется, разыграли двухходовку: сначала перевели подследственного за триста километров от города, а потом объявили больным. Поди проверь, болен он или тюремному врачу просто показалось. Генерал Козлов верно заключил: не буду я беспокоить московское начальство, добиваться комиссии из министерства, чтобы проверить состояние заключенного в Горячих Ключах. Тут он меня обошел. Зато я его вчера обставил в ходе двух экспертиз, причем о второй он вообще не знает, хотя может и догадаться. А я точно знаю, что все их обвинение – сплошная фальшивка. Вот это направление и надо развивать. А еще один мой козырь – это Стас. Кстати, интересно, как у него дела? Надо бы позвонить, узнать. Но только не из номера».

Приняв такое решение, Гуров вышел на улицу. Решил вначале связаться с Крячко, а затем нанести визит в прокуратуру, рассказать помощнику прокурора Артему Кривошееву о полученных вчера результатах экспертизы.

В этот момент его телефон прогудел, сообщая, что пришла эсэмэска. Гуров достал телефон и прочитал послание: «Там же».

«Узнаю Стаса, мол, догадайся сам – ты же сыщик! Что ж, догадаться и правда несложно. Там же – значит, там, где мы вчера беседовали. Значит, надо искать ту самую скамью».

Впрочем, долго искать ему не пришлось. Едва он двинулся по аллее, как увидел идущего навстречу Крячко. Причем напарник был не один, а с какой-то девушкой.

– Знакомьтесь, Оля, это знаменитый сыщик Лев Гуров, – представил его Крячко, когда они встретились. – А это – Ольга Воробьева, здешний специалист по журналистским расследованиям. Мы с ней работаем вместе.

– И много наработали? – осведомился Гуров.

– Да кое-какой материал имеется, – ответил Крячко. – Давай сядем рядком, и я все расскажу.

Они сели на скамью, и Крячко стал рассказывать:

– Ты, наверно, думаешь, что видишь перед собой сотрудника полиции, а на самом деле ты видишь опытного бизнесмена из Москвы. Этот бизнесмен занимается торговлей нефтью. Сейчас он прибыл в Приозерск, чтобы начать здесь собственный бизнес. А для начала хочет скупить емкости, где можно нефть хранить. Однако это желание московского гостя натолкнулось на неожиданное препятствие…

– В лице Оли, специалиста по расследованиям? – предположил Гуров.

– А вот и не угадали! – воскликнула девушка, которой, как видно, не терпелось принять участие в разговоре. – То есть вначале да, мы столкнулись… то есть я сразу заподозрила, что ты никакой не бизнесмен, и стала следить…

– Но потом я понял, что скрываться дальше не стоит, открылся перед Олей, как на духу, и мы стали друзьями, – продолжил Крячко. – И она мне обрисовала здешнюю ситуацию.

– Дело в том, что практически все нефтяные склады в нашей области скупил один человек, – вновь заговорила Ольга. – Это депутат городского собрания Геннадий Дурнов. Он…

– Погодите! – прервал ее Гуров. – Дурнов, Дурнов… Я уже слышал эту фамилию… Ну, конечно, мне ее называл отец Александра, Рустам Атамбаев. Говорил, что в области есть три главных ворюги, и в их числе называл фамилию Дурнова.

– Правильно! – поддержала его Оля. – Дурнов с давних пор владел транспортной фирмой, занимался грузовыми и пассажирскими перевозками. Под этим флагом и прошел в городское собрание – возит бесплатно пенсионеров, у него самые низкие цены на билеты… Цены уже давно не низкие, маршрутов все меньше, и вообще дела в его транспортной фирме идут плохо – это я специально узнавала. А между тем Дурнов совсем не бедствует: скупает земельные участки, построил себе загородный дом – настоящий дворец, а еще, я узнала, купил виллу на юге Франции. В последнее же время начал скупать и нефтяные склады. Спрашивается: откуда деньги? И потом, зачем ему нефтяные склады, если он нефтью не торгует?

– Ну, собственность всегда пригодится, – заметил Гуров. – Можно сдавать в аренду…

– Никому он их не сдает, – возразила Ольга. – И вообще по документам там никакой деятельности не ведется, а на самом деле что-то там происходит. Причем всегда – по ночам. Но что – я точно не знаю.

– Здесь есть еще один интересный момент, – добавил Крячко. – Все эти склады, купленные Дурновым, расположены в левобережной части области, неподалеку от трассы, на которой Атамбаев якобы допустил ДТП. Интересно, правда?

– Да, интересное совпадение, – согласился Лев.

– Вот мы вместе и решили разобраться в этих совпадениях и узнать все досконально, – заявил Крячко. – Я, как московский бизнесмен, попробую арендовать один из этих складов. Заодно посмотрю, что там и как.

– А если легально ничего не получится, мы со Стасом сядем в засаду и все равно узнаем, что там по ночам делается, – заключила Оля.

– Ага, вы будете следить за этим Дурновым, а его охранники проследят за вами, – произнес Гуров. – И хорошо, если все кончится доставкой вас в полицию и разоблачением твоего инкогнито. А может закончиться и гораздо хуже. Если этот Дурнов связан с криминалом, он ни перед чем не остановится.

– Ну, нам тоже есть что предъявить бандитам, – усмехнулся Крячко, похлопав себя по пиджаку – там, где висела кобура.

– Стрелять ты умеешь, это я знаю, – кивнул Лев. – Но мы с тобой также знаем, что оружие надо пускать в ход в исключительных случаях, в последний момент. Лучше ускользнуть от противника, если можно. А на чем вы собираетесь ускользнуть – пешком, что ли? Или на верблюдах будете до этих складов добираться?

– Зачем же на верблюдах? – даже обиделась Ольга. – У меня машина есть, «шестерка». Старая, правда…

– Одна разбитая «шестерка» у нас уже имеется, – заметил Гуров. – И при ней один труп.

– Что-то у тебя сегодня особо мрачное настроение, – недовольно проговорил в ответ Стас. – Что, вчера с экспертизой ничего не получилось?

– Наоборот, с экспертизой все получилось отлично. – И Гуров кратко рассказал Крячко и Оле о результатах вчерашней поездки на штрафстоянку, а затем в гаражный кооператив. – Так что на моем направлении дело продвигается, и если что меня беспокоит, так это твоя, Стас, склонность к авантюрам. Да ты еще и девушку в них собираешься втравить.

– Никто меня никуда не собирается втравить! – сердито произнесла Оля. – Я сама решаю, в чем участвовать. И это далеко не первое расследование, которое я провожу. Всякие ситуации бывали, и ничего, выпутывалась. Ну, а если Станислав поможет, тогда тем более бояться нечего.

– Да, напарницу ты подобрал – себе под стать! – похвалил Лев. – Кстати, а где ты нашел себе пристанище? Ты ведь мне не рассказал… Случайно не у напарницы?

– Как вы могли подумать! – возмутилась Ольга. – Вовсе не у меня. Просто одна моя подруга на лето уезжает на дачу, квартира стоит пустая, и она всегда просит меня за ней присмотреть. Цветы полить, и вообще…

– И теперь цветы поливает полковник полиции, – понимающе произнес Гуров. – Ладно, ваше дело. А вот идея с засадой мне не нравится.

– Так мы же не собираемся под колючую проволоку лазить и замки ломать! – опередив Крячко, воскликнула Оля. – Мы будем просто сидеть и наблюдать. Всего-навсего посидим в машине. Ну, словно…

– Словно у нас там свидание, – закончил за нее Крячко. – Так что никто не придерется. Если уж ты так беспокоишься – присоединяйся к нам.

– Ну, нет. У меня свое направление работы, – отказался Гуров. – И вообще тогда вся ваша легенда псу под хвост пойдет. Это будет уже не свидание, а не знаю что. Ладно, ведите свое наблюдение, может, что интересное заметите. А завтра обменяемся впечатлениями.

– Если уж вы так за меня беспокоитесь, то запишите на всякий случай мой телефон, – предложила Ольга, – а заодно и номер электронной почты. Иногда ей воспользоваться даже проще, чем телефоном.

– Хорошо, диктуйте, – кивнул Лев, доставая свой телефон и записную книжку.

Оля продиктовала телефон и адрес, Гуров их записал, после чего Стас и Ольга ушли, а он, проводив их взглядом, направился в прокуратуру.

Глава 8

Встретившись с помощником прокурора Артемом Кривошеевым, Гуров рассказал ему о вчерашней поездке.

– Спасибо за предоставленную машину. И особая благодарность – за то, что рекомендовали мне эксперта. Мельников оказался как раз тем человеком, который мне нужен. В критической обстановке не растерялся, работал, словно у себя в лаборатории.

– Рад, что смог вам помочь, – ответил Кривошеев. – Значит, вы говорите, выводы эксперта однозначные: машина Атамбаева в ДТП не участвовала и дело против него сфабриковано?

– Правильнее сказать так: машина Атамбаева не участвовала в столкновении с «Жигулями», – объяснил Гуров. – Где она получила повреждения, еще предстоит установить. Но дело действительно сфабриковано.

– В таком случае я бы вам советовал обратиться в Следственный комитет, – предложил Кривошеев. – Приложить результаты независимой экспертизы и просить, чтобы они взяли дело Атамбаева себе.

– Думаю, это будет правильное решение, – согласился Гуров. – Мельников обещал сегодня к вечеру подготовить текст заключения. Вот с ним и пойду в Комитет. А сегодня навещу областное ГИБДД – хочу побеседовать с инспектором, который оформлял протокол ДТП с участием Атамбаева.

– Да, это будет, судя по всему, интересная беседа, – усмехнулся Кривошеев. – Если встретите противодействие – обращайтесь.

Лев уже поднялся, чтобы уходить, как в кабинет вбежал взволнованный сотрудник прокуратуры.

– Ты слышал? – крикнул он, обращаясь к Кривошееву. – На твоего эксперта, Мельникова, совершили нападение!

– Когда, где? – в один голос воскликнули Гуров и Кривошеев.

– У него дома, где-то час назад, – объяснил вошедший. – Сам Мельников получил тяжелые травмы, его увезли в больницу, жену избили… Там сейчас работают люди из полиции.

– Я немедленно еду туда! – решительно проговорил Лев. – Только дайте адрес.

– Дадим и адрес, и машину, – пообещал Кривошеев.

Спустя полчаса Гуров уже входил в квартиру обычного многоэтажного дома, где жил Мельников. Дверь квартиры была раскрыта настежь, там находилось несколько человек из полиции. Он представился и выяснил, что главным здесь является дознаватель Зина Заикина – ей было поручено расследовать это дело. Впрочем, полицейские уже закончили свою работу и собирались покинуть квартиру, так что беседа Гурова с дознавателем проходила в основном на лестнице, а затем на улице перед домом.

– Картина, в общем, ясная, – рассказывала Заикина. – Нападавших было трое. Они, как видно, заранее проникли в дом и притаились на площадке между шестым и седьмым этажами, то есть чуть выше Мельниковых. Оттуда им хорошо был виден вход в квартиру. Когда жена Мельникова открыла дверь – она всегда уходит первой, они напали на нее и затолкали обратно. Избили и закрыли ее, а также десятилетнего сына Мельникова, который как раз собирался в школу, в одной из комнат. Самого Мельникова тоже избили, и очень крепко, он получил черепно-мозговую травму и сейчас находится без сознания. Врачи сказали, что ему предстоит сложная операция. Забрали телевизор, DVD-плеер, компьютер с монитором, кое-что из посуды… В общем, типичное бытовое ограбление.

– А чемоданчик? Чемоданчик с инструментами, с которым Мельников ходил на экспертизу, – он на месте? – спросил Гуров.

– Ах да, чемоданчик тоже забрали, – вспомнила Заикина. – Хотя большой ценности для грабителей он, скорее всего, не представляет.

– Ошибаетесь! Как раз он и представляет главную ценность. Дело в том, что вчера поздно вечером Мельников проводил две важные экспертизы поврежденных автомобилей. Все материалы – фотографии, результаты замеров – находились в этом чемоданчике. Сегодня он должен был подготовить заключение по этим материалам. Я уверен, что нападавшие стремились в первую очередь завладеть именно этим чемоданчиком, а все прочие вещи взяли просто для отвода глаз. Не удивлюсь, если вы найдете и телевизор, и DVD где-нибудь неподалеку – например, возле мусорных баков. Поищите хорошенько!

– Откуда грабители могли знать про вашу экспертизу? – удивилась Заикина. – И на кой она им сдалась? Нет, все наоборот – это чемоданчик эксперта они прихватили просто так и могут его выбросить.

– Знали они потому, что их так инструктировали организаторы этого нападения, – продолжал настаивать Гуров. – Поймите: это никакое не бытовое ограбление, это заказное нападение, которое предпринято с целью вывести из строя эксперта и сорвать экспертизу. Если честно, это дело не для полиции, а для Следственного комитета. Их надо обязательно привлечь к расследованию!

– С какой стати?! – возмутилась дознаватель. – Дело поручено мне, я и буду его расследовать!

– Но окрестности дома вы хотя бы осмо́трите? – спросил Гуров. – Все же интересно, что мы там найдем: чемоданчик или телевизор с плеером?

– Что ж, давайте посмотрим, – нехотя согласилась Заикина.

Она дала указание двоим оперативникам, работавшим с ней, и те разошлись в разные стороны, осматривая гаражи, трансформаторные будки и другие постройки, всегда возникающие среди многоэтажек. Сам Гуров, оглядевшись, направился к соседнему дому, где в ряд стояли мусорные баки. Он заглянул в каждый из них и в третьем по счету заметил высовывавшийся из-под тряпок шнур. Пришлось залезть поглубже, и проходившая мимо молодая женщина бросила на полковника презрительный взгляд. Впрочем, Гуров к подобным взглядам привык: оперативная работа часто требовала не считаться с условностями.

Разбросав тряпки, он увидел блестящий экран. Спустя минуту новый, совершенно не поврежденный монитор был у него в руках, и Лев продолжил осмотр, надеясь найти остальное, но больше в баках ничего не было: то ли грабители бросили добычу в другом месте, то ли за прошедшее время кто-то еще обнаружил технику и прибрал ее к рукам.

Со своей добычей Гуров вернулся к подъезду и показал ее Заикиной:

– Вот, нашел возле соседнего дома, предъявите это родным Мельникова. Кроме того, в семье должны иметься документы на технику – обычно их хранят несколько лет.

– Хорошо, проверим, – хмуро буркнула дознаватель. – Но это еще ничего не доказывает…

Спустя несколько минут один из оперативников принес сумку с посудой – он нашел ее возле трансформаторной будки. Заикина никак не прокомментировала эту находку, однако все же поднялась в квартиру Мельниковых и показала найденные вещи жене и сыну пострадавшего эксперта. Те дружно заявили, что остатки сервиза, а также монитор взяты у них.

– А чемоданчик там случайно не валялся? – спросил Гуров у оперативника, нашедшего сервиз.

– Нет, больше ничего не было, – ответил тот.

– И не будет, – заключил Гуров, – потому что он и был их главной добычей.

– Этот вывод ни на чем не основан! – продолжала настаивать Заикина. – Все равно это ограбление – и больше ничего!

– Ну, надеюсь, не все в органах так упрямо игнорируют очевидные факты, – спокойно заметил Лев.

Из квартиры Мельникова он направился в областной Следственный комитет, где встретился со следователем Русланом Муртазиным. Тот внимательно выслушал рассказ Гурова о деле Атамбаева, о проведенной вчера экспертизе и о нападении на квартиру Мельникова, но в ответ на предложение взять дело о нападении в ведение Комитета покачал головой:

– Я не вижу оснований вмешиваться в дело, которое уже начала вести полиция. Да, кое-какие признаки заказного преступления тут имеются. Однако их недостаточно, чтобы уверенно делать вывод, что это дело выходит из компетенции полицейского дознавателя. Подождем, посмотрим, какие выводы сделает она.

– Поймите, медлить нельзя, – доказывал ему Гуров. – Организаторы нападения на Мельникова стремились помешать расследованию другого уголовного дела – о ДТП, в котором обвиняют Александра Атамбаева. А оно, в свою очередь, связано с еще одним – а может, и не одним, – преступлением.

– Это пока только ваши предположения, товарищ полковник, – заявил в ответ следователь. – Понятно, вы приехали из Москвы, и вам хочется сделать громкое разоблачение. А мы заняты будничной кропотливой работой, а не разоблачениями.

Пришлось Гурову уйти ни с чем.

«Итак, Мельников получил тяжелую травму и выбыл из строя, – размышлял он, возвращаясь к машине. – Полученные им результаты двух экспертиз утрачены – и, скорее всего, навсегда. Какой же вывод? Вывод тот, что надо повторить вчерашнюю экспертизу. Не может быть, чтобы в городе был только один хороший независимый эксперт».

Придя к такому решению, Лев приказал водителю возвращаться в прокуратуру и, зайдя к Артему Кривошееву, объяснил ситуацию и добавил:

– Как это не неприятно, но я вынужден вновь обратиться с той же просьбой, что и вчера. Мне опять нужен независимый эксперт.

Помощник прокурора покачал головой:

– Теперь это будет не так просто… В городе уже знают, что произошло, и некоторые могут просто побояться. Впрочем, я попробую.

Он сел за телефон и в течение часа обзванивал экспертов. Наконец с довольным видом повернулся к Гурову:

– Я нашел человека, который согласен вам помочь! Парень, правда, молодой, всего третий год работает, но опыт у него уже есть. Семьи нет, живет один, что в данном случае имеет значение. А главное – у него есть смелость. Так что ждите, скоро ваш эксперт подойдет. Зовут его Сергей.

Действительно, спустя несколько минут к воротам прокуратуры подошел молодой человек со спортивной сумкой.

– Это вы Гуров? – спросил он, внимательно глядя на сыщика. – Я в курсе, зачем вы приехали, и готов помочь.

– А что дело опасное, знаете?

– Могу дать подписку, что предупрежден, – с улыбкой ответил Сергей.

Они сели в машину и поехали по уже знакомому адресу – на штрафную стоянку, где вчера осматривали «Ниву».

Однако здесь Гурова ждал неприятный сюрприз: машины на стоянке не оказалось, ее место пустовало.

– Где «Нива», которая здесь была? – обратился он к дежурившему у входа полицейскому.

– Чего не знаю, того не знаю, – ответил тот. – Два часа назад приехал эвакуатор с предписанием – погрузить «Ниву» для перевода ее на другую стоянку. Вот, погрузили и увезли. А куда – не знаю.

– И кем было подписано предписание? – спросил Гуров, уже догадываясь об ответе.

– Начальником областного УВД генералом Козловым, – ответил дежурный.

Гуров и Сергей переглянулись, и, сев в машину, Лев попросил водителя:

– Если можно, быстрее в гаражный кооператив!

Когда они добрались до кооперативного гаража, на площадке, где накануне ночью кипела работа, теперь не было ни души. Гуров быстро прошел к тому месту, где они осматривали остатки «Жигулей». Вот груда железок слева, вот проржавевший кузов какого-то грузовика справа… Место, где вчера находилась «шестерка», пустовало.

Кипя от возмущения, он направился к гаражу, на двери которого была выведена короткая надпись «Лом любой», и принялся стучать в дверь поднятой с земли железкой. Спустя некоторое время дверь открылась и выглянула заспанная физиономия. Гуров ее узнал – это был человек, по всей видимости, хозяин скупки, с которым он накануне беседовал.

– Где машина? – с ходу начал Лев. – Продал? Кому?

– Да не стал бы я это железо продавать! – отвечал хозяин, пятясь от него. – Я что, не понимаю? Но тут приехали такие ребята… очень крутые, круче некуда. Все со стволами! Один мне ствол прямо в глаз сует, другой три «синеньких» дает. «Все понял? – спрашивают. – Ты лом продаешь? Продаешь. Мы покупаем. Кто, для чего – не твое дело. А будешь возражать, мы и тебя вместе с этой железякой прихватим. Тоже на переплавку пойдешь». Что мне было делать? Забрали они эту «шестерку» и уехали…

Назад в центр города Гуров возвращался с тяжелым чувством полного поражения. Только что у него в руках были доказательства невиновности Атамбаева, и вот эти доказательства исчезли, а получить их снова – невозможно.

Глава 9

Было около десяти часов вечера, когда Ольга съехала на обочину и остановила машину неподалеку от нефтяной базы в поселке Дубовый Гай.

– Ну вот, здесь и устроим наш наблюдательный пункт, – обратилась она к Стасу Крячко. – Возражений нет?

– Все будет зависеть от того, работает тут ночью освещение или нет, – ответил оперативник. – Если фонари гореть не будут, мы отсюда мало что увидим. Пока что впечатление такое, что на этой базе нет никаких признаков жизни. Что ее года два как закрыли и ключи выбросили.

– Может, сходим, проверим? – предложила Оля.

– Ага, и если там кто-то сидит, быстро дадим отсюда деру, – возразил Крячко. – Нет уж, пока не стемнеет, надо вести себя согласно избранной легенде. Давай, например, прогуляемся в поле…

– Что ж, можно и погулять, – согласилась журналистка.

Они вышли из «шестерки» и медленно пошли в сторону от шоссе.

– Нет, так идти не годится, – заявил Крячко. – Надо обязательно держаться за руки. А еще лучше, если тебя обниму, тогда наблюдатели это сразу заметят.

– Можешь и обнять, раз так хочется, – согласилась Оля. – А чтобы зря времени не терять, расскажи конец этой истории – ну, той, что вчера начал рассказывать. Про то, как женщина, чтобы спасти мужа, убила сразу двух банкиров.

– Ну, ты и слушала! – удивился Крячко. – Ничего похожего я не говорил! Не двух банкиров, а только одного. И не чтобы спасти мужа – его к тому времени уже убили в колонии, а чтобы за него отомстить.

– Неправильно себя ведешь, – несколько нравоучительно заговорила Ольга. – Чего это ты так разволновался, руками замахал? Наблюдатели, о которых ты говоришь, чего доброго, подумают, что мы тут ссоримся. Нет, ты со мной нежно так… А вот прижиматься особенно не надо. Вот, так иди и рассказывай.

– Ну, ты и язва! – восхитился Крячко. – Не женщина, а прямо агент 008.

– А вот грубости говорить не надо. Ну что, будешь рассказывать или как?

Ничего не поделаешь: пришлось Крячко рассказывать, как они с Гуровым расследовали убийства московских банкиров, совершенные несколько лет назад в Пензенской области. Он понимал, что привлекло его напарницу в той истории: образ женщины, готовой отомстить за гибель своего мужа.

Разговаривая, они ушли довольно далеко в поле, затем повернули обратно. Стемнело, база полностью погрузилась во тьму, ни один фонарь там не горел.

– Ну так что – идем на разведку? – спросила Оля, когда они вернулись к машине.

– Нет, еще подождем, – ответил Крячко. – Садись на пассажирское сиденье, только дверцей не хлопай – пускай остается открытой.

– А почему на пассажирское, и почему дверь открытой оставлять? – удивилась она.

– Если нам вдруг придется отсюда быстро стартовать, то лучше за рулем сидеть мне – уж ты поверь. А если мы все же решим сходить на разведку, то лучше дверцей лишний раз не хлопать – они у «шестерок» как из пушки стреляют, за километр слышно. А еще лучше, если ты перестанешь меня спрашивать, что и почему. У нас тут все же не пресс-конференция, а оперативное наблюдение. А в оперативной работе я вроде чуть больше твоего понимаю. Если ты с такой постановкой вопроса не согласна, давай сразу разворачиваться – и едем обратно.

– Зачем же сразу обратно? С постановкой вопроса в целом согласна. Какое будет задание в данный момент, товарищ полковник?

– Задание простое: смотреть и слушать, – ответил Стас.

Прошел час, потом второй. По шоссе то и дело проносились машины, но ни одна не сворачивала в сторону базы. Крячко, привыкший часами сидеть в засадах, относился к вынужденному безделью спокойно, а вот Оля то и дело порывалась что-нибудь предпринять, и Крячко приходилось гасить ее инициативы.

Было уже за полночь, когда одна из машин свернула с шоссе на проселок, ведущий к базе.

– Сиди здесь и никуда не бегай! – приказал Стас девушке. – Слышишь: никуда! – Выскользнув из машины, он исчез в темноте.

Двигаясь в стороне от дороги, пробежал вдоль проселка к базе и услышал, как впереди лязгнула железная цепь, заскрипели створки – ворота открылись. Взревел мотор, и машина въехала на территорию базы. «Интересно, будут ли ворота закрывать? – подумал Крячко. – Если закроют, придется лезть, а этого не хочется…»

Однако ворота оказались открытыми. Оперативник скользнул в них и прильнул к земле: на территории базы решительно ничего не росло, укрыться было негде. Только в стороне чернело что-то металлическое – брошенный помятый бидон. За неимением лучшего он укрылся за этим бидоном и стал следить за происходящим.

Бензовоз подъехал к базе. Свет там так и не зажгли, обходились тем, что шел от фар приехавшей машины. Какой-то человек вышел из помещения базы, присоединил шланг к приемной трубе. Спустя несколько минут загудели насосы – началась перекачка. Пока процесс шел, водитель, оставив машину, зашел в здание. Пользуясь этим, Крячко покинул свое укрытие и подобрался поближе: ему нужно было рассмотреть номер бензовоза. Записывать ему не требовалось: за годы работы у полковника выработалась способность запоминать комбинации букв и цифр.

Ему хотелось узнать, что именно привезли на базу, но для этого надо было выбраться на открытое место, прямо к входу. Если бы кто-то в этот момент вышел из помещения – полковник оказался бы весь на виду.

«Ладно, была не была», – решил он, бросаясь вперед, подбежал к штуцеру, на который был надет шланг, и провел пальцем по месту соединения. На руке осталась маслянистая густая жидкость с характерным запахом. «Нефть! Не бензин, не дизельное топливо, а именно нефть!»

Едва Стас успел укрыться за машиной, как насос взвыл в последний раз и смолк. Стукнула дверь, два человека вышли из помещения и направились к штуцеру. Один – видно, работник базы, – закрыл входной клапан и отсоединил шланг, а водитель залез на машину, чтобы его закрепить.

– Чего-то ты сегодня один, – заметил он, обращаясь к работнику, – даже охраны не видно.

– А чего ей смотреть, – ответил ему приемщик. – Они походили, походили да спать легли. Нет же никого!

– А я возле шоссе вроде какой-то «жигуленок» видел.

– Да парень с девкой приехали на свиданку. Лучше места не нашли. Ладно, не запрещается. Хотя надо сказать ребятам – пусть сходят, проверят, что у них там за любовь. Заодно им развлечение будет.

– Это точно! – хохотнул водитель.

Весь этот диалог Крячко слушал уже со своей «базовой» позиции возле пустого бидона. Затем, не дожидаясь, пока водитель заведет мотор и включит фары, метнулся к воротам. Едва успел их миновать, как сзади взревел мотор, и вспыхнули огни. Бежать по открытому полю было нельзя: сразу заметят. Полковник отполз вдоль ограды на несколько метров и замер.

Машина взревела, выехала из ворот и покатила к шоссе. Крячко дождался, пока приемщик закроет ворота и уйдет, и тогда, уже почти не скрываясь, побежал к «Жигулям».

– Ну, что, узнал? Что там? Что привезли? – закидала его вопросами Ольга, едва он оказался в машине.

– Все узнал, все проверил, потом расскажу, – пообещал Крячко, заводя мотор. – А сейчас ехать надо.

– Почему ехать? Зачем так рано? – возмутилась девушка. – Еще вся ночь впереди!

– Приятно слышать такое от красивой спутницы, – ухмыльнулся Стас, – однако, если мы тут задержимся, эта ночь может оказаться не такой приятной.

С этими словами он вырулил на шоссе и направился в сторону города.

– Ты чего тут раскомандовался? – Оля, как видно, разозлилась не на шутку. – А ну, объясни все немедленно! Или вылезай из моей машины!

– Вылезти – это, может, и правильная мысль, – согласился Стас. – По крайней мере, с обочины мне стрелять будет сподручней.

– Почему стрелять? – удивилась она. – То есть по кому?

– Ладно, сейчас все объясню. Проследил я этот бензовоз и номер запомнил. Кстати, возьми какую-нибудь бумажку, запиши: Б369 МП. Привез он им нефть…

– Нефть? Но ведь нефть автотранспортом не возят! Никогда о таком не слышала. Только цистернами, по железной дороге, или баржами, по реке.

– Ну, а тут сделали исключение, – объяснил Стас. – И еще я подслушал разговор тамошнего рабочего с водителем. Оказывается, они нашу машину давно заметили. Но наша с тобой легенда сработала – ну, насчет свидания. Только приемщик решил, что стоит проверить, направить к нам охрану. Вот я и решил быстро свернуть наше свидание и стремительно удалиться. Ну, чтобы не ставить охранников в неловкое положение. Еще вопросы есть?

– Все равно, можно было немного подождать, – стояла на своем Оля. – Может, они и передумали бы подходить, а мы смогли бы засечь еще один бензовоз.

– Может, и можно было, – согласился Крячко, – однако береженого Бог бережет. Но иногда и он не помогает… – добавил он, вглядываясь в боковое зеркало.

– Что ты имеешь в виду?

– Мы с тобой имеем в виду машину, которая упорно следует за нами уже минут десять. И не просто следует, а нагоняет.

– Ну и что особенного? – пожала плечами Ольга. – По трассе много машин ездит.

– Но не в два часа ночи, – возразил Стас. – И вообще, что-то мне подсказывает, что она не просто так за нами увязалась. Ну, ничего, это мы сейчас проверим…

С этими словами он вывернул руль, и «шестерка» резко свернула на уходящий вправо проселок. Здесь Крячко поехал медленнее, одновременно внимательно вглядываясь в зеркальце.

Шедшая за ними машина доехала до поворота, остановилась, а затем тоже свернула на проселок.

– Ну вот, проверка произведена, – констатировал Крячко. – И она дала положительный результат. Что ж, теперь будем надеяться, что мотор не откажет, и шина не лопнет, – и увеличил скорость.

Однако у преследователей машина была явно мощнее, и они быстро начали нагонять «Жигули». Вдобавок врубили на полную мощность все навешанные на машину фары, и поток света залил кабину «шестерки».

– О, сколько света! – воскликнул Крячко. – Можно какую-нибудь книжку на сон грядущий почитать!

– Точно! «Войну и мир», третий том! – в тон ему ответила Оля. – Что-то я давно его не перечитывала. А неправильно ты нас рассадил!

– Это почему же? – удивился Стас.

– Если бы я сидела за рулем, ты мог бы сейчас открыть дверь и отстреливаться!

– Глубокая мысль! – кивнул Крячко. – Только шансов попасть в цель на таких колдобинах у меня было бы немного. И вообще южная степная ночь так прекрасна, зачем портить ее стрельбой?

– Но они догоняют! – воскликнула Оля, и Стас впервые уловил в голосе девушки тревогу.

– И правильно делают. Судя по всему, эти ребята мечтают поговорить с нами, стоя на твердой почве. Я не возражаю. Правда, место разговора предпочитаю выбрать сам…

Теперь Крячко ехал, внимательно приглядываясь к обочинам проселка. Впереди показалась выемка – видимо, весной, в пору таяния снега, здесь образовывался естественный пруд. Он чуть сбросил скорость, и преследователи начали быстро их догонять.

– Что ты делаешь?! Они же догонят! – запротестовала Ольга.

– Тихо, все под контролем, – ответил Стас, внимательно глядя в зеркало.

Машина преследователей, слепя фарами, начала обходить «Жигули». В этот момент Крячко резко вывернул руль вправо. Послышался скрежет металла, и иномарка преследователей застыла, съехав на обочину и накренившись. При этом ее водительская дверь оказалась заблокированной правым боком «шестерки».

Как только машины остановились, Стас выскочил и бросился к свободной стороне иномарки. Оттуда уже вылезали двое накачанных парней с бейсбольными битами в руках. Но Крячко не дал им занять правильную боевую позицию и пустить в ход свое оружие. Подбежав к охраннику, вылезшему из задней двери, он сделал ложный замах, а затем точным ударом свалил его на открытую дверцу, сделал подсечку, и охранник упал на землю. В это время к месту схватки, скользя по крутому откосу, подоспел второй охранник, размахивавший битой. Крячко нырнул под нее и нанес противнику сильный удар в солнечное сплетение, а когда охранник сложился от боли пополам, ударил его ребром ладони по шее. Тот упал рядом с первым. К этому времени водитель смог перебраться на пассажирское сиденье и собирался выйти из машины, но Крячко не дал ему такой возможности, резко ударив его дверцей.

Он не стал дожидаться, когда его преследователи поднимутся и захотят продолжить схватку. Так же быстро, как вступил в бой, он двинулся обратно, к открытой дверце «Жигулей». Но по дороге наклонился у обоих задних колес иномарки и взмахнул рукой, в которой блеснул нож. Затем вскочил в «Жигули» и сдал назад. Вновь раздался скрежет металла, машины вздрогнули и расцепились.

Некоторое время Крячко вел машину задним ходом, когда же дорога стала чуть шире, развернулся и поехал обратно к шоссе.

– Ну вот, как видишь, обошлись без стрельбы, – сказал он Оле. – Правда, придется тебе теперь заняться кузовным ремонтом…

– Ладно, подумаешь! – махнула рукой Оля. – Машина и так была вся битая. Ей уже почти двадцать лет, так что лишняя пара царапин ее не сильно испортит.

– Теперь ты согласна, что нам не стоило сильно задерживаться возле базы? – спросил Крячко.

– Да, пожалуй, долго наблюдать нам бы не удалось… – согласилась девушка.

Глава 10

Обо всех этих приключениях Крячко отчитался перед Гуровым вечером того же дня. Они втроем встретились на квартире Олиной подруги, где теперь поселился Крячко. Он, на правах хозяина, выставил бутылку «Смирновской», Оля сварила молодой картошки, открыла банку огурцов. Сама девушка от водки отказалась: заявила, что признает только пиво.

– Все было прямо как в кино! – дополнила она рассказ Крячко. – Как одному даст, как второго свалит… Думаю, он мог бы их всех трех скрутить и хорошенько допросить. Может, что-нибудь рассказали бы…

– «Как даст, как свалит…» – передразнил Стас девушку. – Это только тебе казалось, что все происходит как в кино. На самом деле меня выручила только быстрота, фактор неожиданности. Ребята были профессионалами, это я сразу понял. Если бы я там задержался буквально на минуту, они бы оправились и взяли меня в оборот. Так что еще неизвестно, кто бы кого допрашивал.

– То, что на нефтебазе дежурит подготовленная охрана, не странно, – заметил Гуров. – Странно другое: что они, как ты рассказываешь, свет вообще не включают. Работают, можно сказать, вслепую.

– Да, работают втемную, – подтвердил Крячко. – С освещением там плоховато.

– А еще более странно, что они возят нефть бензовозами, – подхватила Ольга. – Я сегодня сходила в областное министерство промышленности и навела справки. Осторожненько так, чтобы внимания не привлекать. Хотела узнать – ну, вроде как для обзорной статьи, – сколько нефти у нас в области перевозится автотранспортом. Оказалось, что таких перевозок очень мало. Согласно статотчетам машинами возят нефть только с нефтебаз, принадлежащих Дурнову. Возят на переработку на наш химзавод и на комбинат «Оргсинтез» в соседнюю область.

– Отсюда напрашивается вывод… – медленно проговорил Гуров.

– …Что эти ночные перевозки – незаконные, – закончил за него Крячко.

– Совершенно верно, – кивнул Лев. – Так что ваша экспедиция дала хорошие результаты. Вы нашли конечное звено цепочки: незаконная нефть поступает на нефтебазу. Теперь надо раскручивать цепочку к началу, узнать, откуда она берется.

– Ну что, можно еще одну вылазку сделать, – предложила Оля. – Снова сесть в засаду и, когда бензовоз отъедет, проследить, куда он направится.

– Я смотрю, тебе понравилось, – заметил Стас. – Ну да, получается вроде бесплатного кино с эффектом присутствия.

– Не такое уж оно бесплатное, – парировала Оля. – Машину-то чинить надо.

– И как ты себе эту новую засаду представляешь? – спросил Крячко. – Кого изображать будем? Астрономов-любителей? Или собирателей ночных бабочек?

– Нет, второй раз там вставать нельзя, – согласилась она. – Надо остановиться подальше, а потом подползти…

– Боюсь, ползти придется прямо от ближайшего села, километров этак десять. Ты что думаешь, там идиоты сидят? Наверняка после нашего визита они свои выводы сделали и меры приняли. Теперь там и муха незамеченной не пролетит.

– А еще скорее, что они эту базу на время вообще закроют, – предположил Гуров. – Нет, никаких засад больше не будет. Другой конец цепочки надо искать там, откуда нефть могли похитить. Или возле нефтепровода, или на крупных нефтехранилищах. Их тоже надо проверить – не исключено, что нефть могут похищать оттуда.

– А как твои дела? – поинтересовался, в свою очередь, Крячко. – Что показала экспертиза?

– Экспертиза показала сотрясение мозга и черепно-мозговую травму, – грустно пошутил Лев. – У меня, к сожалению, полный провал на всех фронтах. Генерал Козлов переиграл меня вчистую.

И он рассказал о нападении на Мельникова и о таинственном исчезновении «Нивы» и «Жигулей».

– Я, конечно, отправился к Козлову, но мне сказали, что генерала в области нет – уехал в Москву. Меня принял его заместитель, который заявил, что о перевозке «Нивы» на новое место ничего не знает. И уж тем более не знает о том, кто и куда увез разбитую «шестерку». С его точки зрения, в этом эпизоде вообще нет никакого криминала – обычная скупка металлолома. А что владельцу скупки пистолет в лицо совали, так это ему, наверное, показалось.

Еще мне удалось встретиться с инспектором ГИБДД, который выезжал на трассу после того самого ДТП – ну, в котором якобы участвовал Атамбаев.

– Ты говоришь «удалось», словно не с инспектором, а с Аллой Пугачевой встретился, – заметил Стас.

– С Пугачевой, пожалуй, было бы увидеться легче, – ответил Гуров. – Сначала мне сказали, что этот инспектор вообще из органов уволился. Потом – что он в отпуске. В общем, пришлось за ним побегать.

– Ну, и что он вам рассказал? – поинтересовалась Оля.

– Инспектор оказался молодым парнем, лет 25. Глаза голубые, чистые как слеза. Я его спрашиваю: «Ты оформлял протокол?» – «Да, – говорит, – я». – «И как же ты его оформлял, – спрашиваю, – если повреждения на машинах явно не совпадают? Видно, что на «Жигули» наехала более крупная машина, скорее всего грузовик». – «Ничего подобного, – отвечает он, – машины стояли, сцепившись, мы их на тросе растаскивали. Потом криминалисты экспертизу проводили, можете ознакомиться». – «Я ознакомился, – говорю. – Но у меня и другая экспертиза есть». – «Правда, товарищ полковник? А мне можно на нее посмотреть? Потому что я вижу, что вы меня подозреваете в каком-то упущении. Значит, надо посмотреть на эту другую экспертизу». В общем, с чем я к нему пришел, с тем и ушел.

– Что ж, не всегда выпадает удача, – философски заметил Крячко. – У нас прибыло, зато у тебя убыло. Значит, надо всем сосредоточиться на нашем направлении. Проследить всю цепочку добычи нелегальной нефти. Возможно, так мы быстрее выйдем на тех, кто сфабриковал дело этого Атамбаева-младшего. Тем более что они о нас пока не знают.

– Ну, что совсем не знают, так сказать нельзя, – поправил его Гуров. – После твоей красивой схватки на обочине они уже поняли, что кто-то за ними следит. Наверняка вся их служба безопасности стоит на ушах, ищет этих «влюбленных», которые обвели их вокруг пальца.

– Это верно, – согласился Стас. – Но кто мы такие – им пока неизвестно. Тем более что я в Приозерске пока не засветился.

– Зато они знают про Олю, – продолжал гнуть свое Лев. – Не сомневаюсь, что они уже «пробили» номер ее машины и установили владельца. Так что вам, Оля, следует быть осторожней – за вами могут следить.

– Вот и я ей то же самое говорю: надо временно сменить дислокацию, – согласился с ним Крячко.

Гуров заметил, что при этих словах девушка покраснела, и поспешил сменить тему.

– А что касается твоего предложения мне подключиться к вашему направлению, то, возможно, я с тобой соглашусь. Все подходы к Александру и к тому ДТП они заблокировали, не пробьешься. Вероятно, стоит зайти с другой стороны – тех самых хищений, которыми он интересовался. К тому же к этой истории проявляет интерес прокуратура, и мы можем рассчитывать на их помощь.

– Отлично! – обрадовался Стас. – Выпьем за объединение усилий! – и тут же взялся за бутылку.

– Ты же знаешь: я не сторонник обычая допивать до конца, – неодобрительно помотал головой Лев. – Расслабились – и хватит. Будем считать, что поминки по моей экспертизе закончились. Теперь начнется рабочая планерка. Будем составлять план совместных действий.

– Будем, – поддержала его Оля. – Тогда я чай поставлю?

– Самое время, – улыбнулся Гуров.

Глава 11

Согласно составленному Гуровым плану проверкой компрессорных станций трубопровода должен был заняться он сам.

– Во-первых, – объяснил он Крячко, – я – лицо уполномоченное и довольно известное. Особо представляться и объяснять, кто я такой и почему вдруг интересуюсь нефтяными делами, не надо. Во-вторых, я буду работать в контакте с прокуратурой, которая меня знает. А ты у нас по-прежнему останешься в засаде. Правда, после схватки на обочине им известно о твоем существовании, но неизвестно, кто ты. И пусть так остается как можно дольше.

– А я что – с вами буду ездить? – спросила Оля.

– Нет, ездить со мной не надо, – ответил Гуров. – Мне эскорт не требуется. Вы составьте свой собственный план, по нему и работайте. А лучше вообще отключиться от этого дела – оно, как выяснилось, небезопасное. У нас со Стасом работа такая, мы привыкли рисковать, а вам это ни к чему.

– Почему это «ни к чему»? – обиделась девушка. – Я, если хотите знать, не меньше вашего рисковать привыкла. Знаете, сколько журналистов у нас гибнет? Тем более тех, кто расследованиями занимается. Но если не хотите, чтобы я с вами ездила, и не надо. Действительно, буду работать самостоятельно, по собственному плану. Может, еще быстрее вашего все выясню.

– Вы только это… без ненужного риска, – поспешил добавить Гуров, заметивший азартный огонек в ее глазах.

– Это уж я сама буду решать, с риском или без риска, – тряхнула головой Ольга. – Самостоятельно!

На этом их «планерка» закончилась. И уже на следующее утро Гуров все в той же машине прокуратуры ехал на одну из трех компрессорных станций, расположенных в левобережной части области. Ехать пришлось долго, больше трех часов. И все это время по обе стороны от дороги простиралась степь – иногда покрытая невысокими холмами, а чаще – ровная как стол. Изредка проезжали небольшие степные поселки.

– На такой дороге даже днем уснуть можно, – заметил Лев, – а уж ночью тем более.

– Да, дорога тут такая… усыпляет, – согласился Николай. – Поэтому ДТП тут частенько случаются. Особенно ночью.

Наконец они съехали с трассы на асфальтированную боковую дорогу и спустя полчаса подъехали к зданию компрессорной станции. Гуров отыскал начальника станции, представился и объяснил цель своего визита.

– Что ж, пойдемте, покажу вам наше хозяйство, – сказал начальник компрессорной Борис Ефимович Маргулис. – Смотрите, проверяйте. Хотя, честно говоря, не понимаю, что вы надеетесь увидеть, не будучи специалистом.

Они прошли в здание. Гуров внимательно осмотрел компрессоры, приборы, показывавшие давление в трубопроводе, объем прокачиваемой нефти, нагрузку компрессоров. Когда осмотр закончился, Маргулис провел гостя в свой кабинет.

– Как я понял, слить некоторое количество нефти здесь не так сложно, – приступил к разговору Лев.

– Очень даже можно, – согласился Маргулис. – И если все хорошенько продумать, то никто этого не заметит.

– А как же приборы? – поинтересовался Гуров.

– Что приборы? – пожал плечами хозяин кабинета. – Человек всегда умнее техники. При известной доле смекалки прибор всегда можно обмануть.

«То же самое мне говорил и товарищ Атамбаева, компьютерщик Костя», – вспомнил Гуров.

– Есть только одно препятствие, – продолжал начальник станции. – От контролеров такое хищение скрыть можно. А вот от работающих здесь – нельзя.

– То есть в хищении должен участвовать весь коллектив станции? – уточнил Гуров.

– Совершенно верно, – подтвердил Маргулис. – Все поголовно, от меня до последнего рабочего, до поварихи, что нам обед готовит. Так что, если вы кого-то подозреваете, то надо подозревать всех.

– Нет, Борис Ефимович, я никого не подозреваю, просто хотел посмотреть, как обстоит дело.

– Но ведь какие-то подозрения у вас все же были? – прищурился Борис Ефимович. – Вряд ли вы сюда приехали, чтобы на степь взглянуть.

– Да, кое-какие соображения были, – согласился Гуров. И внезапно, по какому-то вдохновению, рассказал начальнику станции все: и о деле Атамбаева, которое привело его в Приозерск, и о том, что инженер незадолго до ареста говорил о пропаже нефти из трубопровода, и о гипотезе Кости Прокофьева, предположившего, что нефть, скорее всего, сливают на одной из компрессорных.

– Да, я слышал об этой беде с Сашей, – сказал Маргулис. – Конечно, мы все его хорошо знаем – ведь он постоянно у нас бывал, проверял состояние приборов. Действительно, в последнее время он выглядел озабоченным, однако никакими подозрениями с нами не делился. Поверьте, здесь все ему сочувствуют. Люди говорят: «Вот, какая беда с парнем приключилась». А выходит, никакого столкновения не было…

– Нет, какое-то столкновение, видимо, было, – поправил его Гуров. – Ведь где-то его «Нива» получила повреждения. И кто-то разбил ту «шестерку». Но как это случилось на самом деле – пока не знаю. Знаю только, что это ДТП каким-то образом связано с пропажей нефти из трубопровода, поэтому и занялся проверкой компрессорных.

– Мысль вообще-то правильная, – одобрил Маргулис. – Действительно, здесь слить часть нефти можно. Но только у нас этим не занимаются. И, насколько я знаю коллективы остальных двух станций – а я, поверьте, с ними знаком, – там этого тоже не делают.

– Что же тогда остается? Какие еще есть возможности слить нефть?

– Возможность самая простая: сделать врезку в трубу, – ответил начальник станции. – Дело в том, что магистраль не везде находится под землей. Ее прокладывали через глубокие овраги, промоины. При строительстве их, конечно, зарывали, но за годы эксплуатации весенний паводок год за годом смывал насыпанный грунт, и теперь труба кое-где находится на поверхности. В таком месте и можно сделать врезку.

– Но ведь там нефть под высоким давлением! – возразил Гуров. – Если сделать отверстие, ударит такой фонтан – близко не подойдешь. А поскольку используется сварочный аппарат, этот фонтан может вспыхнуть. Или я чего-то не понимаю?

– Все вы правильно понимаете, – успокоил его Маргулис. – Но ведь трубопровод не всегда наполнен нефтью. Иногда перекачку останавливают на профилактический ремонт: чтобы проверить отдельные участки, нет ли там течи. Вот в этот момент, когда труба пустая, и можно сделать врезку с краном. А потом, когда нефть снова пойдет, остается только его открыть – и сливай на здоровье.

– Но как похитители могут узнать время такой профилактики? – поинтересовался Лев.

– Для этого им нужно иметь своего человека в тресте, или в центральной диспетчерской, или на одной из компрессорных. И вот тут я за всех поручиться не могу. Даже за коллектив своей собственной станции. Сливать у нас, повторюсь, не сливают – об этом знали бы все, и все должны в этом участвовать. А вот вовремя передать нужную информацию – на это кто-то может пойти. Наверняка за такую информацию хорошо платят.

– Да, платить за это должны щедро, – согласился Гуров. – Значит, нефть можно похищать прямо из трубы… Но тогда найти такую врезку достаточно легко: надо только проехать вдоль трассы, внимательно посмотреть – и найдешь.

– Не думаю, что это легко, – покачал головой Маргулис. – Трасса идет по степи напрямик, дороги вдоль нее часто нет. И потом, похитители могли замаскировать врезку – устроить ее где-нибудь в кустах или закидать землей, наконец ее даже могут сторожить…

– Да, пожалуй… – медленно произнес Гуров. – Спасибо вам, Борис Ефимович, вы мне очень помогли.

– Не за что, – ответил Маргулис. – Вот если найдете этих ворюг, добьетесь освобождения Александра – это будет хорошее дело.

– Постараюсь, – пообещал Лев. – Ну, все, что нужно, я у вас осмотрел, консультацию получил, можно и ехать.

– Как так «ехать»? – удивился начальник станции. – На голодный желудок, что ли? Нет, так я вас не отпущу. Вот пообедаем, и поедете.

Гуров попробовал протестовать, но Борис Ефимович был неумолим: он заявил, что никогда себе не простит, если нарушит законы степного гостеприимства и не накормит гостей. Гурова и водителя Николая усадили на почетные места в столовой, и они отведали и щей, и жаркого. И только после трапезы хозяин компрессорной согласился их отпустить.

Они миновали уже половину дороги до города, когда в кармане у Гурова зазвонил телефон. Высветился номер помощника прокурора Артема Кривошеева.

– Лев Иванович?

– Да, я.

– Здесь с вами хочет поговорить один человек. Передаю ему трубку.

Послышался шорох, затем прозвучал другой голос, который показался Гурову смутно знакомым.

– Лев Иванович, это Сергей говорит, эксперт – помните, мы с вами вместе ездили, довольно неудачно?

– Как же, конечно, помню.

– Лев Иванович, я нашел эту «Ниву»! – торжествующе заявил Сергей.

– Машину Атамбаева? – Гуров не мог поверить своим ушам. – И где?

– В одном ведомственном гараже. Я потом расскажу, кому он принадлежит. Думаю, вам будет интересно. Я туда попал, в общем, совершенно случайно, по другому делу. И вдруг смотрю – стоит «Нива» с помятым капотом. А я по вашему рассказу уже составил себе представление о характере повреждений. И тут машина с точно такими повреждениями! Номер с нее, правда, сняли, но я смог заглянуть под капот и записал номер двигателя. Потом заехал домой к Атамбаеву и уговорил жену показать документы на машину. Все сошлось! Тот же самый номер!

– Вот это здорово! – воскликнул Гуров, заражаясь энтузиазмом собеседника. – А ты можешь в этот гараж еще раз попасть?

– Запросто! – заверил Сергей. – Меня попросили оценить ущерб, который понес при столкновении с пассажирским автобусом один грузовик. Я сегодня там работал. Но я же мог что-то забыть, верно? Дескать, надо кое-что уточнить. Охранники меня знают. Зайду вечером, когда начальства на месте не будет. Посмотрю еще раз этот грузовик, а заодно осмотрю и «Ниву» – она недалеко стоит.

– Хороший план, годится, – одобрил Гуров. – Только дождись меня. Я побуду поблизости на подстраховке, а то мало ли что…

– Обязательно дождусь. Все равно раньше восьми вечера туда соваться не стоит.

– Тогда в семь встретимся возле прокуратуры, – предложил Лев.

– Идет, – согласился эксперт.

Глава 12

Сергей оказался человеком пунктуальным. Подходя к зданию прокуратуры, Гуров сразу увидел, как он приближается с другой стороны. Сошлись они возле дверей минута в минуту.

– Ну, что, едем в гараж? – вместо приветствия произнес Лев.

– Конечно, едем!

– Вот только не знаю, дадут ли сейчас машину. Рабочий день уже закончился, а у них все же не оперативная служба, чтобы круглосуточное дежурство организовывать…

– Не надо просить машину, – остановил его Сергей, – у меня свои колеса. Не такие крутые, как у прокуроров, конечно, всего лишь старая «девятка», но до нужного места довезут. Идемте, я ее за углом поставил.

– Ну, и что это за таинственный гараж, в котором ты нашел «Ниву»? – спросил Гуров, когда они сели в машину. – Ты обещал рассказать.

– Гараж принадлежит предприятию «Автотранс», – начал свой рассказ эксперт. – Занимается оно грузовыми и пассажирскими перевозками, обслуживает различные стройки. Но, в общем, как я понял, работы у них не слишком много, половина транспорта стоит на приколе. Хозяином «Автотранса» является…

– Погоди, дай-ка я угадаю, – остановил его Гуров, – а заодно проверю, правильно ли я запомнил расстановку сил в Приозерске. Принадлежит твой «Автотранс» депутату городского собрания Геннадию Дурнову – угадал?

– Точно! Это его гараж. Я совсем не ожидал увидеть там эту «Ниву». Почему машина, находящаяся в ведении полиции, вдруг оказалась в частном гараже?

– Значит, или гараж не совсем частный, или здешняя полиция не совсем полиция, – усмехнулся Лев.

– Скорее второе, – согласился Сергей. – Но это точно та самая машина, я проверил.

– Значит, остается только провести экспертизу и затем сделать заключение, – подвел итог Гуров. – А уж я найду, куда его представить.

Ехать пришлось через весь город. Начались окраины, где жилые кварталы чередовались с заводами и какими-то складами. Наконец Сергей повернул с главной дороги в переулок и остановил машину.

– Вон этот гараж, – объяснил он, показав на железные ворота в ста метрах от них. – Я пойду, а вы тут побудьте. На всякий случай. Оказаться в больнице, как Денис, мне почему-то не хочется.

– Я буду начеку, – заверил его Гуров, – и в случае необходимости обязательно вмешаюсь. А может, нам лучше вдвоем пойти?

– Нет, это будет неправильно, – покачал головой эксперт. – Охранники сразу заподозрят неладное и могут позвонить кому-то из руководства. А уж какие меры те решат принять – это я не знаю. Дурнов – человек непредсказуемый. У нас с ним предпочитают не связываться.

– Хорошо, а как ты сам объяснишь свое появление? – продолжал допытываться Гуров.

– Я же вам говорил по телефону: скажу, что забыл осмотреть некоторые повреждения на грузовике. А без них заключение неполное, шеф, дескать, будет недоволен. Вряд ли они станут следить за каждым моим шагом. Посижу возле грузовика, а потом постараюсь осмотреть «Ниву».

– Сколько тебе на это потребуется времени? – спросил Гуров.

– Ну… думаю, минут в сорок уложусь, – ответил Сергей.

– Давай договоримся так. Сейчас восемь двадцать. Я буду ждать до девяти сорока. Если ты не появишься, попробую тебе позвонить, номер твой у меня есть. Если ты не ответишь, я пойму, что дело плохо, и тогда пойду на выручку.

– Может, не надо на выручку? Вы ведь один… Может, лучше позвоните в прокуратуру или в полицию…

– В здешнюю полицию, думаю, нам обращаться не стоит, – ответил Гуров. – В прокуратуре на месте один дежурный. Если уж кому звонить, то пожарным. Но я этого не сделаю, один справлюсь.

– Ладно, будем надеяться, что ничего со мной не случится, – решил Сергей. – Ну, я пошел.

С этими словами он вышел из машины, взял сумку с аппаратурой и направился к гаражу.

Гуров видел, как Сергей позвонил, как спустя некоторое время дверь открылась, и эксперт скрылся внутри. Потянулись томительные минуты ожидания.

За годы работы в милиции Гуров привык ждать. Умение терпеливо сидеть в засаде, ожидая появления преступника, было важной частью его опыта. Но сегодня его положение отличалось от того, к чему он привык. Лев всегда знал, что на его стороне – вся сила милицейских подразделений. Сегодня же у ворот гаража он был один. Рассчитывать на приозерскую полицию не приходилось.

Прошло полчаса… Час… Начало темнеть, у ворот гаража загорелся фонарь. Гуров начал беспокоиться. «Может, охрана заметила, что он осматривает вовсе не грузовик, а «Ниву»? – размышлял полковник. – Или они с самого начала ему не поверили и позвонили своему начальству? Тогда в любую минуту можно ожидать появления группы мордоворотов».

Прошло еще десять минут. Он уже собрался звонить Сергею, когда дверь гаража открылась, и оттуда вышел эксперт – живой и невредимый. На пороге задержался, о чем-то поговорил с выпускавшим его охранником и только после этого направился к машине.

– Ну что, получилось? – спросил Гуров, когда Сергей сел рядом с ним.

– Полный порядок! – ответил эксперт, заводя машину и выруливая на дорогу. Пережитое напряжение еще не отпустило его, он был возбужден, ему хотелось выговориться. – Все осмотрел, определил характер повреждений, сфотографировал – в общем, выполнил всю работу. Можно садиться писать заключение.

– А что так долго?

– Начальник охраны ко мне вначале привязался. Стоял, стоял… потом я попросил его залезть под грузовик и мне посветить: дескать, надо кое-какие дефекты снизу осмотреть. Ему это не понравилось, и он ушел. Тогда уже смог делом заняться.

– То есть он что-то подозревал? – уточнил Гуров.

– Не то чтобы подозревал, просто бдительность проявлял. Я, когда уходил, для проверки еще с ним поговорил. В шутку так говорю: вот, второй раз к вам приезжаю, как бы и в третий не пришлось. А он отвечает: ничего не поделаешь, работа у тебя такая. Нет, я уверен, что он ничего не заподозрил.

– Сколько тебе понадобится времени, чтобы написать заключение? – спросил Гуров.

– Ночь посижу – к утру будет готово, – пообещал Сергей.

– Мельников тоже обещал быстро написать… – вздохнул Лев. – Ладно, будем надеяться, что за ночь с тобой ничего не случится.

– Не должно бы. Ведь вы с Денисом действовали в открытую, а про мою экспертизу никто не знает.

– Что ж, будем надеяться, – повторил Гуров. – Слушай, мы сейчас через какой район проезжаем – не через Северный?

– Точно, – подтвердил Сергей.

– В таком случае завези меня на Советскую улицу, – попросил Лев. – Хочу кое-кого навестить. Сейчас только позвоню на всякий случай…

И он позвонил Стасу Крячко. Тот сообщил, что находится дома, то есть на квартире Олиной подруги. И журналистка – вот совпадение! – находится рядом с ним.

– Вы тогда не исчезайте в ближайшие полчаса, я вас навещу.

Спустя несколько минут они подъехали к пятиэтажке, в которой Гуров уже однажды побывал. Здесь он распрощался с Сергеем и поднялся на четвертый этаж, где находилась квартира Олиной подруги. Дверь ему открыл Крячко.

– Оля картошку жарит, – сообщил он. – Огурцы я уже нарезал, водка на столе.

– Какая водка? – уточнил Гуров, закрывая за собой дверь.

– Как – какая? – удивился Крячко. – «Смирновская», конечно. Которую вчера не допили. Тем более повод есть – Оля добыла интересные сведения. А что? У тебя опять неприятности? Снова эксперту голову проломили?

– Типун тебе на язык! – возмутился Лев. – Никому ничего не проломили и, надеюсь, на этот раз не проломят. Просто я не считаю, что каждую рабочую встречу надо превращать в выпивку. Вот закончим дело – тогда и прикончим ту бутылку.

– Может, вы и от картошки откажетесь? – спросила Оля, слышавшая из кухни их диалог.

– А вот этого не дождетесь! От картошки с огурцами никогда не откажусь.

– Тогда мойте руки, и прошу к столу, – предложила она.

Спустя несколько минут все трое, как и накануне, сидели на кухне. Крячко, немного расстроенный отказом от фирменного напитка, быстро утешился предложенным пивом.

– Ну что, рассказывайте, – потребовал Гуров, когда с ужином было покончено. – Что за интересные сведения вы там добыли?

– Давайте начнем с меня, – сказала Оля. – Я сегодня занималась нашим городским головой господином Бубновым.

– А почему именно им? – удивился Гуров. – Какое отношение он имеет к нашему делу?

– Не скажу, что самое прямое, но как-то он в этом завязан, это точно. Дело в том, что я с утра сходила на планерку в правительство области. Не то чтобы мне было что-то нужно – просто я там аккредитована, и иногда, особенно в кулуарах, можно услышать что-то интересное. На этот раз я встретила знакомого журналиста Сашу Крутова. Он, как и я, занимается расследованиями, только я больше интересуюсь экономикой, а он – криминалом, судами, полицией и всем таким. И он мне между делом сообщил, что наш городской голова в последнее время создал еще одно предприятие, совершенно в новой сфере. До этого он в основном тротуарную плитку клал и все время получал на это дело подряды из городской казны. Полгорода плиткой покрыл.

– То-то, я смотрю, у вас тротуары все вкривь и вкось, – заметил Гуров. – Плитку лучше класть руками, а не головой.

– Мы к этому уже привыкли, – вздохнула Ольга. – Ну вот, а теперь, как рассказал Крутов, господин Бубнов создал охранное предприятие. Переманил часть охранников из других организаций, а также набрал бывших «быков» из распавшихся криминальных бригад. Так что теперь его служба «Илья Муромец» – самая мощная в городе.

– Ну, и какое отношение новый бизнес господина Бубнова имеет к нашему расследованию? – спросил Лев.

– А вот какое. Я решила поинтересоваться, чем этот «Муромец» занимается, какие объекты охраняет. Ведь места-то в городе все уже поделены, и отнять охрану какого-то серьезного объекта у какой-то существующей структуры не так просто – даже для городского головы это сложная задача. И выяснилось, что господин Бубнов никого из бизнеса не вытеснял, ничьи объекты не захватил. С одной стороны, его бойцы охраняют предприятия его друга депутата Дурнова…

– Выходит, одного из этих бойцов я сегодня видел, – перебил Ольгу Гуров. – Из тех, что охраняли гараж на окраине города.

– А что за гараж? – заинтересовался Крячко.

– Потом расскажу, – пообещал Гуров и повернулся к Оле: – Ну, а с другой стороны?

– А с другой стороны, – продолжила свой рассказ девушка, – мне удалось узнать, что большая часть бойцов «Муромца» работают вахтовым методом. Каждый день их возят в левобережную часть области, в степь, где они охраняют различные объекты. В частности, – тут Оля сделала паузу, чтобы подчеркнуть важность сообщаемой информации, и закончила: – В частности, бензо– и нефтехранилища!

– Вот оно как… – протянул Лев. – Выходит…

– Выходит, что именно его ребятки так хотели с нами познакомиться, – заключил за него Крячко. – И именно с ними я провел небольшой показательный урок рукопашного боя.

– Значит, эти объекты для Дурнова так важны, что он не доверяет их охрану посторонним и уговорил своего друга, городского голову, создать собственное охранное предприятие.

– Да, у них все свое, – подтвердила Оля. – Собственный парк бензовозов – они принадлежат Дурнову, собственные нефтехранилища, своя охрана…

– Свой человек в диспетчерской службе, который сообщает, когда транспортировка нефти будет приостановлена, – добавил Гуров.

– И вдобавок своя собственная полиция, – заметил Крячко. – Поскольку здешний глава УВД работает на их стороне.

– Да, в таких условиях отдельный правдолюбец, решивший сигнализировать о нехватке нефти в трубе, был обречен, – заключил Гуров. – Оставалось только придумать способ, чтобы вывести его из игры.

– Можно сказать, что этот Александр еще дешево отделался, – усмехнулся Стас. – Ему могли устроить совсем другое ДТП – где погибшим был бы он сам.

– Да, пожалуй, – согласился Лев и, в свою очередь, спросил друга: – Ну, а ты сегодня чем занимался? Или знакомился с местными достопримечательностями?

– Можно сказать и так, – кивнул Крячко. – В основном с железнодорожными станциями.

– Что, решил на поездах покататься?

– На такие поезда, которыми я интересовался, билеты не продают. Понимаешь, я решил проследить путь тех «Жигулей», которые были проданы как лом. Я подумал: а что, если они еще не ушли из Приозерска? И стал объезжать все погрузочные площадки здешних станций.

– Так ведь там, наверное, горы этого железа! – воскликнул Гуров. – Разве можно там что-то найти?

– Мы же с тобой оперативники, Лев Иваныч, – ответил Крячко. – Не ты ли меня учил, что для настоящего оперативника пресловутая задача про иголку в стоге сена – обычная постановка вопроса? Были бы настойчивость, терпение да немного везения – и все можно найти.

– Так ты что – нашел? – спросил Лев, еще не веря в такую удачу.

– Представь себе – нашел. Что интересно – на станции, которая называется Наливная. Там в основном нефть грузят.

– И что ты с ней сделал?

– Купил, конечно, правда, неофициально – через кассу мне бы никто ее не продал, так что квитанции у меня нет. Как я выяснил, весь лом на той площадке принадлежит предприятию «Автотранс», которое на днях собирается продать его в соседнюю область на переплавку.

– Надо же, и здесь Дурнов с его «Автотрансом»! – воскликнул Гуров. – Создается впечатление, что в Приозерске других предпринимателей просто нет!

– Если эта троица как следует развернется, то их и правда не останется, – заметила Ольга.

– И где эта «шестерка» теперь? – поинтересовался Лев.

– А я ее отвез обратно, – ответил Крячко. – На тот самый пункт приема лома, на котором ты побывал. Поговорил там с мужиками, объяснил ситуацию. В общем, они согласились принять «Жигули» вроде как на хранение.

– Отлично придумано! Машину там никто искать не станет…

– Да никто и не знает, что она исчезла со станции и не ушла на переплавку, – добавил Крячко. – Ведь купил-то я ее неофициально.

– А деньги откуда?

– Откуда, откуда, – проворчал Крячко. – Из моего кармана, конечно. Может, потом начальство мне эти расходы возместит…

– Будем надеяться, – сказал Гуров. Однако сам он не слишком верил в свои слова.

Глава 13

Следующее утро Гуров собирался начать со звонка к Сергею. «Если эксперт действительно успеет подготовить заключение, – рассуждал он, – то с этим материалом можно идти к прокурору области Хорошевскому и добиваться освобождения Александра Атамбаева из-под стражи и прекращения в отношении его уголовного дела. Ведь теперь ясно, что к ДТП, в котором погиб владелец «Жигулей», он непричастен. Вдобавок у него и алиби есть».

Однако идти в прокуратуру ему не пришлось: можно сказать, прокуратура пришла к нему сама. Едва минуло девять часов утра, Гурову позвонил помощник прокурора Артем Кривошеев.

– Доброе утро, Лев Иванович! Вы сегодня не очень заняты?

– Да вот собирался нанести визит вашему шефу, – объяснил Гуров. – Других планов пока нет.

– Ну, если у вас встреча с Глебом Сергеевичем, тогда мое предложения вас вряд ли заинтересует, – разочарованно протянул помощник прокурора.

– А какое предложение? – заинтересовался Лев.

– Дело в том, что я сегодня еду в изолятор временного содержания города Горячие Ключи, – сообщил Кривошеев. – Глеб Сергеевич поручил мне проверить условия содержания Атамбаева в этом изоляторе, а также сведения о его болезни. Знаете, в последнее время, после всех этих случаев гибели подследственных в СИЗО и изоляторах, от нас требуют проявлять повышенное внимание к условиям содержания. Ну вот, я подумал, что вам тоже было бы интересно со мной съездить. Но если у вас другие планы…

– Нет-нет, я обязательно с вами поеду! – воскликнул Гуров. – Встречу с Хорошевским можно и отложить. Вы когда выезжаете?

– Да прямо сейчас и выезжаем, – ответил помощник прокурора. – Если вы поедете с нами, спускайтесь вниз, мы за вами заедем.

Спустя 15 минут к подъезду гостиницы подъехала уже знакомая Гурову машина, за рулем которой сидел Николай. Он сел рядом с Кривошеевым на заднее сиденье, и они тронулись в путь.

– Мне говорили, до Горячих Ключей ехать три часа, – обратился Гуров к своему спутнику. – Неужели действительно так долго?

– Я думаю, Николай доедет быстрее, – ответил Кривошеев и посмотрел на водителя: – Ты как считаешь?

– За два часа доедем, – пообещал тот. – Если быстрой езды не боитесь.

– Какой же русский ее боится? – усмехнулся Лев.

Когда выехали за город, водитель сразу увеличил скорость, и они помчались, обгоняя другие машины.

– Очень удачно, что мы с вами сегодня встретились, – заговорил Гуров, повернувшись к помощнику прокурора. – Мне есть что рассказать о «нефтяном» деле. – И он пересказал Кривошееву то, что узнал за последние два дня. – Судя по всему, господин Дурнов занимается незаконной деятельностью, иначе почему такая скрытность? Нефть на его складе разгружается – это мои сотрудники установили. Но разгрузка происходит почему-то только по ночам. Спрашивается, почему? И где документы на эту нефть? И с какой стати охрана склада стала преследовать людей, которые не пытались проникнуть на склад, а просто находились рядом с ним?

– Интересные вопросы, – согласился Кривошеев. – И как раз по моей части. Можно начать с документов: происхождение нефти, уплата налогов с дохода, полученного за ее хранение…

– Даже если мы не сумеем доказать иную противозаконную деятельность вашего депутата Дурнова, то сможем наказать его за неуплату налогов, – заметил Гуров. – Если помните, знаменитого гангстера Аль Капоне смогли привлечь к суду не за убийства и рэкет, а именно за неуплату налогов.

– Ну, такой цели – привлечь господина Дурнова к суду – у меня нет, – ответил на это Кривошеев. – Но восстановить законность, если она нарушена, – такая задача есть. И, между нами говоря, насчет Геннадия Дурнова к нам поступало уже много сигналов – и о мошенничестве, и о подделке документов. Два года назад на него хотели завести дело о похищении человека, но потом его закрыли.

– Зато теперь у вас появляется возможность привлечь его к суду на вполне законных основаниях.

– Вы рассказали очень интересные вещи, – согласился Кривошеев. – И я так понял, что вы работаете не один, у вас целая оперативная бригада сотрудников?

– Да, у меня есть опытные помощники, – признался Лев. – Но я хотел бы, чтобы эта информация осталась между нами и не стала достоянием здешней полиции.

– Ни в коем случае не буду разглашать вашу тайну, – пообещал Кривошеев.

За разговором время пролетело незаметно, Гуров даже удивился, когда перед ними открылась долина, в которой виднелись вытянувшиеся вдоль реки дома, и водитель сказал:

– Ну, вот и Горячие Ключи.

Они проехали через центр города, мимо нескольких памятников и Доски почета, потом свернули и спустя некоторое время выехали на окраину. Машина остановилась возле унылого двухэтажного здания. Кривошеев постучал в дверь, зарешеченное окошечко открылось, и помощник прокурора предъявил свои документы. Несколько минут ушло на их изучение, затем залязгали засовы, и приезжих впустили в узкую комнату. Здесь Гуров сдал дежурному свой «ТТ», после чего другой дежурный проводил их на второй этаж, в кабинет начальника изолятора.

Хозяин кабинета, полный лысеющий дядька лет пятидесяти с хвостиком, явно был смущен неожиданным визитом. То и дело вытирая платком пот с головы и шеи, он начал что-то говорить о том, что заключенный Атамбаев, «кажется, болен», что надо бы согласовать вопрос с начальством, но Кривошеев твердо заявил, что собирается встретиться с заключенным в любом случае.

– Если подследственный болен, покажите мне заключение врача о его болезни, – потребовал он. – В таком случае мы встретимся в медицинском изоляторе.

– Да нет, он не то чтобы очень болен, а вроде как простудился… – мямлил хозяин кабинета. – Вроде кашляет…

– Может, это ваши сотрудники так с ним обошлись, что он вдруг закашлял? – спросил Кривошеев. – Может, они спецсредства применяли?

– Что вы, у нас такого не бывает! – замотал головой начальник изолятора. – За время моего руководства ни одного случая не зафиксировано – можете посмотреть акты проверок.

– Тогда в чем же дело? – настаивал Кривошеев.

– Понимаете, начальник областного УВД, когда просил перевести этого подследственного в наш изолятор, строго потребовал, чтобы всякие контакты с ним были сведены к минимуму, – объяснил начальник изолятора.

– Что вы так боитесь генерала Козлова? – разозлившись, напрямую спросил Гуров. – Ведь он не является вашим начальником: система ФСИН давно выведена из состава МВД.

– Так оно, конечно, так, – согласился хозяин кабинета. – А все же мы тут все друг друга знаем… И всякие неприятности могут быть…

– Неприятности у вас будут, если вы не выполните законное требование сотрудника прокуратуры, – заявил ему на это Артем Кривошеев.

Этот аргумент оказался самым весомым, и начальник изолятора сдался. Вызвав дежурного, он приказал проводить приезжих в комнату, где происходили встречи с подследственными. Потекли минуты ожидания. Затем раздались шаги, дверь открылась, и в сопровождении охранника появился тот, ради кого Гурову пришлось отказаться от отпуска и приехать в Приозерск.

Александр Атамбаев оказался молодым человеком среднего роста, с очень загорелым лицом. Он не выглядел ни озлобленным, ни испуганным, однако потухшие глаза и замедленные движения показывали, что человек находится в беде и не видит выхода.

– Садитесь, – предложил ему Кривошеев. – Мы приехали, чтобы проверить условия вашего задержания и задать вам несколько вопросов. Я – помощник прокурора области Артем Кривошеев. А это – полковник полиции Лев Иванович Гуров из Москвы.

– Сам Гуров? – Глаза Александра изумленно раскрылись. – Вы приехали из-за меня? Значит, мои сообщения о пропаже нефти привлекли внимание в Москве?

– Не совсем так, – покачал головой Лев. – О том, что ваше дело как-то связано с пропажей нефти, я узнал только здесь, в Приозерске. Я приехал из-за обвинения, которое вам предъявлено.

– Значит, из-за этого ДТП! – понял Александр. – Выходит, вы считаете, что это как-то связано с нефтью? Но вся история с ДТП выдуманная! Я ни в каком столкновении не участвовал!

– Вот с этим мы и хотим разобраться, – сказал Кривошеев. – А чтобы мне и полковнику Гурову было понятнее, изложите все с самого начала: где вы были в день столкновения, что делали. И о ваших сигналах о пропаже нефти тоже расскажите.

Глава 14

– Что нефть в нашем трубопроводе куда-то исчезает, я заметил примерно год назад, – начал свой рассказ Александр. – Сначала подумал, что это техника барахлит, и начал проверять все свои приборы контроля. Месяца два этим занимался: часть проверял там, на трассе, на компрессорных станциях, часть снимал и возил в центральную лабораторию. Нашел кое-какие небольшие неполадки, устранил – и ничего не изменилось. На входе, на границе области, поступает, допустим, десять тысяч тонн, а до западной границы доходит чуть меньше – девять, девять с половиной.

– Так, может быть, труба просто дала течь? – предположил Гуров.

– Я тоже так подумал, – кивнул инженер. – Это было мое следующее предположение, после того как я проверил свои приборы. И я даже установил, где эта течь должна быть: между поселком Дубовый Гай и станцией Лозинки. Приборы показывали, что именно здесь происходит исчезновение нефти. Но тут возникала одна нестыковка: эта «течь» была непостоянной. А такого быть не может.

– Что значит «непостоянной»? – удивился Кривошеев.

– Нефть исчезала не каждый день, – пояснил Атамбаев. – Это случалось примерно два-три раза за неделю. Я даже выяснил, в какие дни: по вторникам, четвергам и субботам. А при естественной утечке так быть не может: если образовалась трещина, то нефть будет течь постоянно.

– А это может значить только одно: что кто-то ее крадет! – воскликнул Артем.

– Вот и я пришел к тому же выводу, – кивнул Атамбаев. – И тогда написал докладную записку и подал ее нашему главному инженеру Переверзеву.

– И как он поступил?

– Отложил ее в сторону и сказал, что после прочитает. А потом добавил, что это, скорее всего, врут мои приборы, и велел их хорошенько проверить. Я, конечно, ответил ему, что все уже по три раза проверил, но он мне не поверил.

– Значит, вы решили, что нефть воруют на участке между Дубовым Гаем и Лозинками? – уточнил Кривошеев.

– Из самого трубопровода украсть трудно, – кивнул в ответ Александр. – Гораздо проще это сделать на компрессорной. И я решил, что это делают на одной из трех компрессорных станций, обслуживающих этот участок.

– А еще кому-нибудь вы говорили о своих подозрениях? – спросил Гуров. – Что кто-то ворует нефть?

– Ну, ребятам в нашей лаборатории говорил, прежде всего Косте: мы с ним друзья. А еще написал такие же записки, только покороче, и послал в два адреса: одну в полицию, а другую в прокуратуру.

– Выходит, нам тоже посылали… – протянул Кривошеев.

– Да, посылал, – подтвердил Александр. – И не получил никакого ответа. Из полиции хоть ответ пришел: сообщили, что, мол, да, ваше письмо получено, идет проверка.

– Что ж, бывает, что рассмотрение сигнала затягивается… – смущенно произнес помощник прокурора.

– И давно это было? – перебил его Гуров. – Когда вы посылали письма в полицию и прокуратуру?

– Письма я послал два месяца назад, и спустя месяц получил ответ из полиции.

– А после этого? Еще какие-нибудь шаги предпринимали? – продолжал допытываться Гуров.

– После того как пришел ответ из полиции, я стал думать, что делать дальше, – объяснил Александр. – Решил записаться на прием к прокурору области. Но тут и произошла эта история с ДТП, и я оказался вот здесь.

– Теперь расскажите, как вы провели ту пятницу, когда произошло ДТП, – предложил Лев.

– Утром я, как обычно, выехал на трассу. Побывал на компрессорной в Маврине, проверил работу приборов. Один из них барахлит, пришлось повозиться, наладить. Вечером выехал назад. Приехал домой, как обычно, около половины одиннадцатого. А утром, когда собирался на работу, ко мне домой пришли из полиции и арестовали. Заявили, что ночью я сбил человека и скрылся с места происшествия. Я, конечно, сказал, что это ерунда. «Давайте, – говорю, – откроем гараж и посмотрим мою машину. Увидите, что она целехонькая». Тогда они вместе со мной пошли в гараж. Я его открыл… и увидел, что машина разбита, весь капот смят… Это было как в страшном сне! А потом провели экспертизу, и эксперт сказал, что моя машина участвовала в ДТП, в котором погиб человек. Так что теперь я не знаю, как доказать свою невиновность. Жена меня поддерживает, дает показания в мою пользу, но дознаватель ей не верит…

– Значит, вы прямо с трассы направились домой? – спросил Гуров, пристально глядя на Атамбаева. – И никуда не заезжали? Нигде не задерживались?

– Нет, нигде не задерживался, – глядя ему в глаза, ответил подследственный. – А зачем мне где-то задерживаться?

– А затем, что так ваш рассказ будет больше похож на правду. Что ж, не хотите говорить – не надо, хотя правдивый рассказ значительно облегчил бы ваше положение. Да и мою работу тоже. Все равно на суде вам придется рассказать, где вы провели вечер. Без этого и повторная экспертиза вашей машины, которую мы провели, может оказаться бесполезной – суд ее просто не примет.

– Вы провели новую экспертизу машины? – воскликнул Александр, сделав вид, что не расслышал предложения все правдиво рассказать. – И что она показала?

– Она показала, что ваша «Нива» не участвовала в столкновении с «шестеркой», – объяснил Гуров. – Правда, письменного заключения у меня на руках пока нет, но, думаю, сегодня к вечеру оно будет. Мало того, у меня есть и новая экспертиза машины, принадлежавшей погибшему водителю. Вывод таков: повреждения на ней не соответствуют повреждениям на вашей машине.

– Вот здорово! – воскликнул инженер. Его лицо преобразилось, на нем даже появилась улыбка. – Но это же все меняет! Вы можете доказать, что я не участвовал в том ДТП, а значит, ни в чем не виноват! Я вам очень благодарен! Вы сняли с меня огромную тяжесть!

– Подождите благодарить, – охладил его пыл Гуров. – Радоваться еще рано. Пока что мы имеем две экспертизы с прямо противоположными результатами. Одну, сделанную официальным криминалистом, будет в суде представлять следствие. Другую, которую сделаем мы, будет представлять ваш адвокат. Но судья может ее отклонить – таких случаев достаточно много.

– Вы забыли о нас, – вмешался в их разговор Кривошеев. – Ведь это мы, а не дознаватель, будем представлять дело в суде. И если результаты первой экспертизы вызывут у нас сомнения, мы ее к делу не приобщим.

– Да, от позиции прокуратуры многое зависит, – согласился Гуров. – Но не надо забывать, что против вас выступают очень могущественные силы. Они смогли перевести Александра сюда, за триста километров от Приозерска, так что я два дня не мог с ним встретиться. Они спрятали вещественные доказательства, а одно из них едва не уничтожили. Организовали нападение на эксперта Мельникова, и он попал в больницу, а результаты его экспертизы, видимо, уничтожены. Кто знает, какие рычаги они еще смогут использовать? Поэтому и вам надо изменить свою позицию, вспомнить, где вы все-таки были вечером в пятницу, и найти свидетеля, который сможет это подтвердить. Тем более что этот свидетель существует.

– Не пойму, о каком свидетеле вы говорите, – пожал плечами Атамбаев. Он всеми силами старался изобразить равнодушие, но тревожный взгляд, брошенный на Гурова, говорил о том, что уверенность сыщика вызвала у него беспокойство.

– Хорошо, будем считать, что пока вы не понимаете, – согласился Гуров. – Пусть этот свидетель будет у нас чем-то вроде засадного полка в Куликовской битве. А может, он и не потребуется. Теперь скажите, как складываются ваши отношения с начальством изолятора. Вам не угрожали?

– Да нет, отношения нормальные, – снова пожал плечами Александр. – Никто мне не угрожает.

– А сколько человек в вашей камере? – спросил Кривошеев.

– Кроме меня, еще трое, – ответил инженер. – Уголовников среди них нет. Двое обвиняются в мошенничестве, а один, как и я, в причинении тяжкого вреда, повлекшего смерть, – то есть в наезде. Вот этот четвертый очень ко мне внимателен. Все время расспрашивает, как и что, говорит, что я зря запираюсь, – лучше, мол, во всем признаться, тогда могут дать условный срок.

Гуров с Кривошеевым переглянулись.

– Знаем мы таких внимательных соседей по камере, – усмехнулся Лев. – Вы с ним поосторожнее.

– Да мне ему нечего рассказать, столкновения-то не было.

– А что это за болезнь на вас навалилась? – поинтересовался Кривошеев.

– Какая болезнь? – удивился Александр.

– Нам сказали, что у вас ОРВИ, поэтому вас не могут этапировать в Приозерск для допроса, – объяснил помощник прокурора.

– Нет, я ничем не болен, – покачал головой Атамбаев. – Тоскливо только. Не знаю, как там жена, дочка… Переживают за меня, наверное.

– И они переживают, и ваш отец, – подтвердил Гуров. – Я с ним встречался.

– Передайте им всем привет от меня, если сможете, – попросил Александр. – Скажите, что все время о них думаю.

– Обязательно передам, – пообещал Лев. – Хорошо, что вы много думаете о домашних. Особенно о жене.

– Не понимаю, почему о Лене особенно, – удивился Атамбаев. – Но все равно спасибо вам большое, и отдельное спасибо за то, что дали мне надежду. Я уже стал подумывать, не послушаться ли этого моего сокамерника и не признать ли вину. Думал, что дело мое безнадежное.

– Нет, оно совсем не безнадежное, – заверил его Гуров. – Надеюсь, что смогу доказать вашу невиновность.

Глава 15

Из Горячих Ключей Гуров вернулся только к вечеру. Учитывая «особую открытость» своего гостиничного номера, он решил пока в него не возвращаться. Распрощавшись с Артемом Кривошеевым, Лев достал телефон и позвонил Сергею.

Эксперт ответил сразу, словно сидел с телефоном в руках.

– Наконец-то! – воскликнул он. – А я уже стал думать, что с вами что-то случилось!

– Нет, ничего со мной не случилось, – ответил Гуров. – Просто был занят. Как твое заключение?

– Оно уже утром было готово! – доложил Сергей. – Могу хоть сейчас вручить.

– Да, пожалуй, не стоит это дело откладывать, – согласился Гуров. – Во избежание всяких осложнений. Береженого Бог бережет. Давай встретимся на набережной. Но сначала сделай вот что. Оно ведь у тебя в электронном виде?

– Делал я в электронном, но и распечатка есть, – ответил Сергей.

– Распечатку ты мне отдашь, а электронный вариант вышли по почте в два адреса, – сказал Гуров. – Запиши, я сейчас их тебе продиктую. – И продиктовал эксперту адреса электронной почты Артема Кривошеева и журналистки Ольги Воробьевой.

– Отправишь, и иди, – добавил он. – Встретимся через полчаса.

Встреча состоялась в сквере возле «Памятника влюбленным» – достопримечательности Приозерска. Гуров выбрал это место, потому что подходы к нему хорошо просматривались.

Сев на скамью, Сергей протянул ему пухлую папку.

– Ого! – уважительно воскликнул Лев. – И все – об этой «Ниве»?

– Естественно! – ответил эксперт. – Результаты замеров, определение характера и источника повреждений, фотографии… И, наконец, выводы.

– И какой главный вывод?

– Главный вывод: повреждения, имеющиеся на исследуемой машине, получены не в результате столкновения с другой машиной. Предположительно, они были получены в результате удара о бетонную поверхность. Проще говоря – о бетонный столб или забор.

– Очень интересно… – медленно протянул Гуров. – Вот и Мельников мне говорил то же самое, что эту «Ниву», скорее всего, ударили о какой-то столб.

– Что же тут особенного? – удивился Сергей. – Думаю, когда третий эксперт ее исследует, он придет к такому же выводу. Если только ему не закажут другой результат.

– То есть ты считаешь, что официальная экспертиза была липовой? – спросил Гуров. – С заранее заданным результатом?

– А что тут считать? – ответил Сергей вопросом на вопрос. – И так ясно. Кроме того, я знаю этого Кадышева, который писал официальную экспертизу. Это человек абсолютно управляемый. Что начальство скажет – то и сделает.

– Что ж, спасибо за работу. – Гуров спрятал папку в заранее захваченный с собой портфель. – Что касается оплаты, то тут придется подождать: подозреваю, что местное УВД, скорее всего, за твою работу платить не захочет, так что надо будет провести оплату прямо из фондов министерства, из Москвы. А это сделают уже после того, как я представлю отчет.

– Ничего, я подожду, – согласился Сергей. – В конце концов, не все меряется на деньги. И потом, Денис Мельников – мой хороший знакомый. Считайте, что я делал эту работу, чтобы отомстить той сволочи, которая его искалечила.

– Я понял. – Гуров поднялся и пожал руку эксперту. – Еще раз спасибо.

Расставшись с Сергеем, он набрал номер Крячко:

– Как у вас результаты? Много ли наработали?

– У меня не так много, – ответил напарник, – а вот у Оли кое-что есть.

– И у меня кое-что, так что можем поделиться результатами.

– Отличная мысль! – отозвался Крячко. – Тогда подъезжай по известному тебе адресу.

– Уже еду. Но учти: никакого «отмечания успехов» со звоном бокалов не будет.

– Но от картошки ты, надеюсь, не откажешься? – спросил Стас.

– Нет, от ужина не откажусь, – согласился Лев и выключил телефон.

Подумав, он решил не брать такси, а вначале немного пройтись пешком. Следовало обдумать полученные результаты, а во время прогулки это получалось как нельзя лучше.

Дойдя до конца набережной, свернул и стал подниматься в центральную часть города. И тут вдруг испытал хорошо знакомое ему чувство: сам опытный сыщик, он сразу почувствовал, что за ним следят.

Ничем не выдавая своего подозрения, Лев не стал оглядываться и продолжал идти все тем же прогулочным шагом. Только теперь уже внимательнее смотрел по сторонам. Особенно удобно это было делать на перекрестках: ведь он как приезжий человек должен был прочесть табличку с названием улицы и сориентироваться.

Проделав несколько таких «маневров приезжего», Гуров приметил два подозрительных объекта: парня спортивного вида, шедшего метрах в ста позади, и серую «Волгу», которая уже несколько раз меняла место своей стоянки.

Да, это была слежка. К счастью, не слишком профессиональная, значит, от нее сравнительно легко можно было избавиться даже в незнакомом городе. А заодно следовало получше присмотреться к тем, кто за ним следил.

Удобнее всего это сделать в проходных дворах. Однако Гуров не знал Приозерска, поэтому такая возможность для него отпадала. В таком случае оставались крупные супермаркеты, имевшие несколько выходов. Он припомнил один такой «мол» неподалеку от областного УВД – проходил мимо, когда наносил визит генералу Козлову.

«Что ж, прогулка закончилась, началась работа», – решил Гуров и, приметив в потоке машин автомобиль с шашечками, решительно поднял руку.

Садясь в такси и называя адрес, он смотрел не на водителя, а на серую «Волгу», припаркованную чуть позади. И не зря: спортивного вида молодой человек быстро подбежал к машине и сел в нее, после чего «Волга» направилась следом за такси.

Так, неразлучной парой, они проследовали через весь центр города. Возле супермаркета Гуров вышел из такси, не спеша расплатился и прогулочным шагом направился к входу в магазин. Он специально делал все медленно: преследователи не должны были заподозрить, что сыщик догадался об их присутствии.

Краем глаза он отметил, что серая «Волга» остановилась недалеко от входа, и из нее вышли двое: тот самый «спортсмен» и накачанный мужик с бритой головой.

«Нет, это не профессионалы, – окончательно решил Лев, разглядывая своих преследователей в сверкающих стеклах магазинных дверей. – Больше всего они похожи на сотрудников какого-нибудь ЧОПа. Уж не того ли самого, который охранял нефтяную базу в Дубовом Гае?»

Войдя в торговый центр, он прошелся по первому этажу, оглядывая витрины магазинов. Все выглядело так, словно знаменитый сыщик решил немного расслабиться и устроить себе небольшой перерыв с шопингом. На самом же деле Гуров внимательно изучал систему входов и выходов. Он отметил широкий туннель, ведущий куда-то вниз, – оттуда потоком поднимались люди, и подумал: «Понятно, там парковка. Если понадобится, воспользуюсь этим вариантом. Но там надо будет предъявлять удостоверение – парковочного талона-то у меня нет. Лучше поискать что-нибудь другое, попроще».

Отметив положение лестницы, он на эскалаторе поднялся на второй этаж. Здесь магазинов было значительно больше, кроме того, имелось несколько кафе. По этажу сновали потоки покупателей, поэтому вести слежку здесь было труднее. Преследователи разделились: «спортсмен» «вел» Гурова, сократив дистанцию до десятка метров, а накачанный «бык» куда-то исчез. «Скорее всего, сторожит лестницу, – заключил Лев. – Правильное решение. Но и у меня есть кое-что в запасе».

Пора было делать следующий ход. Походив по магазинам на втором этаже, он снова направился к эскалатору. Парень следил за ним, держа наготове телефон. «Ждет, куда я пойду, – решил Гуров. – Если поднимусь на третий этаж, он даст команду напарнику, чтобы тот поднялся на второй. А если буду спускаться, тот должен оставаться на месте. Но лестницы на второй и на третий этаж находятся не в одном месте: между ними целый пролет с двумя магазинами. И пока напарник будет подниматься, лестница между вторым и третьим этажами остается вне их контроля. И они, я думаю, об этом знают».

Он помедлил, а затем, словно в нерешительности, встал на эскалатор, поднимавшийся на третий этаж. Следовавший за ним «хвост» тут же поднес ко рту телефон и что-то произнес, а затем последовал за полковником.

Лев стоял на эскалаторе расслабленно, даже слегка облокотился на перила. Но когда до конца осталось несколько метров, он вдруг встрепенулся, замахал рукой, словно увидел кого-то знакомого, и бегом преодолел оставшееся расстояние.

Выскочив наверх, успел заметить справа толстую колонну, а рядом – группу людей, столпившихся вокруг столика с какой-то дегустацией (судя по преобладанию девушек, предлагалась косметика). Слева находилось кафе. Не медля ни секунды, Гуров свернул влево и примостился за столиком кафе.

Едва он сел, как наверх, словно ошпаренный, выскочил его «хвост» и, сделав несколько шагов, стал судорожно оглядываться. Гуров рассчитал правильно: этих нескольких шагов хватило, чтобы стена кафе скрыла его от преследователя. Поэтому парень свернул направо, к «косметическим девушкам». Не обнаружив свой «объект» и там, он стал заглядывать в ближайшие магазины, при этом что-то выкрикивая по телефону. До Гурова донеслись обрывки фраз: «Откуда я знаю, с кем? Пропал, падла! Может, в кино? Знаю, что надо! Ладно, попробую…»

И этот расчет Гурова оказался верен: как видно, «топтуны» получили указание проследить, с кем будет встречаться «объект». Поэтому преследователю было важно найти не только его, но и того человека, которому он так призывно махал.

Еще немного покрутившись возле эскалатора, «хвост» решительно двинулся вперед, не забывая при этом оглядываться.

Дальше отсиживаться в кафе не имело смысла. Гуров высмотрел в толпе людей, идущих к эскалатору, крупного представительного мужчину и, быстро двинувшись вперед, пошел впереди него. Вместе они ступили на эскалатор, но, едва проехав несколько метров, Лев сбежал вниз и поспешил к лестнице. Как он и думал, она была пуста: «бык» нес свою вахту за углом, на подъеме. Лев вышел из торгового центра и, перейдя улицу, спрятался за углом.

Спустя несколько секунд из дверей, расталкивая людей, выскочили его преследователи. Пометавшись около входа, они кинулись куда-то направо – видимо, там располагался подземный паркинг. Пожелав им приятной охоты, Гуров направился на стоянку такси. Пора было ехать на встречу с Олей и Крячко.

Глава 16

– Так ты говоришь, это были не профессионалы, а обычные охранники? – переспросил Крячко, выслушав рассказ Гурова о «топтунах».

– Ну, ты же сам слышал, как они себя вели. Явные дилетанты, делали ошибку за ошибкой. Да и маловато их было, чтобы организовать грамотную слежку.

– Что ж, возможно, вы правы, и это бойцы из охранного предприятия «Илья Муромец», принадлежащего мэру нашего города Николаю Бубнову, – согласилась Оля, прислушивавшаяся к их разговору. Что не мешало ей следить за жарившейся на плите картошкой.

– Ладно, хватит об этом, – заключил Гуров. – Невелика заслуга – уйти от пары неумелых «топтунов». Лучше расскажите, как ваши успехи. Что-нибудь удалось выяснить?

– Успехи у нас в основном у Оли, – ответил Крячко. – Она точно что-то накопала. Но мне ничего не говорит: отвечает, что расскажет все тебе.

– Но сделаю это только после того, как поем, – заявила девушка. – Я ужасно голодная.

– Ничего, я потерплю, – согласился Гуров. – Тем более если терпеть придется за ужином.

Тут как раз дожарилась картошка, Оля выставила на стол салат, и все трое принялись за еду. За ужином о делах почти не разговаривали, и лишь когда тарелки были убраны и Крячко помыл посуду, Гуров вернулся к теме разговора.

– Так что нового удалось узнать? – спросил он.

– Кое-что удалось, – сказала Оля, разливая чай. – Так, самую малость.

– Ты говори, не томи, – поторопил ее Крячко.

– А ты пей, пей, глотай, не обожгись только. Так вот: я нашла водителя!

– Какого водителя? – почти хором спросили Крячко и Гуров.

– Обыкновенный водитель, – объяснила Ольга. – Зовут Эльдар Култумбаев. Работает на бензовозе.

– В предприятии «Автотранс»?

– Совершенно верно. И этот Эльдар рассказал мне много интересного. Например, он сказал, что вообще-то начинал водителем грузовика. Обслуживал разные стройки, возил то панели, то кирпич. Но заработки стали падать, и он уже подумывал уйти на другое предприятие, когда в прошлом году все вдруг изменилось.

– Очень интересно! – воскликнул Гуров. – Кто-то уже мне говорил, что все началось в прошлом году… И что же с твоим Эльдаром случилось?

– Все началось с того, что к нему подошел мужик, который работал у них начальником колонны, а потом куда-то исчез, – продолжила свой рассказ Ольга. – Звать этого бывшего начальника Равиль Сабитов. Он спросил Эльдара, не хочет ли тот сменить работу. Ну, моему собеседнику скрывать было нечего, и он ответил, как и было: что он действительно собирается поискать другую работу, потому что заработки маленькие. Не знает только, куда пойти: водителей грузовиков никуда особенно не приглашают. Зовут на работу таксистов, но ему что-то не хочется менять профиль.

«И не надо менять, – ответил ему Сабитов. – Можно очень хорошие деньги и на грузах заработать. Только машину надо сменить».

«Что, на межгород предлагаешь податься? Дальнобойщиком стать?»

«Зачем дальнобойщиком? Далеко уезжать не надо. Здесь, в области, будешь работать. А получать – 60–70 «кусков» в месяц».

«Да, это деньги! – обрадовался Эльдар. – А что делать надо?»

«То же, что и сейчас, – баранку крутить, – отвечает Сабитов. – Только, сам понимаешь, такие бабки просто так не платят. Есть ряд условий. Если ты на них согласен, я тебе скажу, куда прийти работать. А если нет – будем считать, что я к тебе не подходил, и никакого разговора у нас не было».

А надо сказать, что Эльдар – парень холостой, семьи, детей у него нет. Но незадолго до этих событий, то есть до того, как заработки стали падать, он отселился от родителей и стал жить отдельно. Не из-за ссоры – просто семья была большая, все друг у дружки на головах сидели. Поэтому он взял кредит и купил квартиру. Рассчитывал, что с его зарплатой легко этот кредит погасит. И вдруг сел на мель. Так что деньги ему были очень нужны. И, как он позже понял, Сабитов это обстоятельство хорошо знал.

Вот почему Эльдар, почти не раздумывая, ответил: «Давай говори свои условия. Считай, что я согласен».

«Условия такие, – сказал Сабитов. – Первое, и самое главное, – держать язык за зубами. Где ты ездишь, что возишь – никому ни слова. Ни друзьям, ни родителям, ни девушке – никому. Это понятно?»

«Понятно, – ответил Эльдар. – А еще?»

«Ездить придется по ночам. Характер работы такой, понятно? И не здесь, не в Приозерске, а в Левобережье».

«А что за машина будет?»

«Будешь водить бензовоз. Работа простая: в одном месте тебе груз залили, в другом слили. Документов никаких подписывать не придется. Так что, если тебя вдруг кто-то спросит: что, мол, ты там делал? – ты смело можешь отвечать, что ничего не знаешь. Ну, так что, устраивают тебя эти условия?»

К тому времени как мы с Эльдаром встретились, он уже понял, что работа эта – не просто левая, без уплаты налогов, а крепко связанная с криминалом. И возить ему, видимо, придется украденный где-то бензин. Но куда деваться? Деньги-то нужны. И он согласился.

– И как затем развивались события? – спросил Гуров.

– На другой день Сабитов на своей машине отвез его в Левобережье. Там, недалеко от станции Лозинки, с давних пор стоят заброшенные казармы. Когда-то, в незапамятные времена, там селили ссыльных кулаков, пытались организовать колхоз. Но уже давно этот колхоз развалился, люди все разбежались кто куда. Теперь эти казармы обрели новых хозяев. Одна переоборудована под небольшой гараж, в нем стоят два бензовоза и пара легковушек. В других организовано общежитие, здесь отдыхают водители, охранники и еще какие-то люди. О том, чем эти люди занимаются, Эльдар догадывается, но мне говорить не стал. Ну да ничего: при следующей встрече я из него и эти сведения вытяну, – пообещала Ольга.

– А вы уже о следующей встрече договорились? – с подозрением спросил Крячко.

– Так точно! – не обращая внимания на его тон, обрадованно сообщила она. – Скоро я все узнаю, до последней детали!

– Давай не будем забегать вперед, – предложил Гуров. – Ты этот рассказ закончи. Чем твой Эльдар там занимался? Что возил? Или он не рассказал?

– Почему не рассказал? – возмутилась девушка. – Рассказал. Правда, не очень много. С того дня он водил бензовоз. Работал по ночам. Ездить пришлось по степи, большей частью – без дорог. В кабине вместе с ним всегда находились охранники – один или два. Груз отвозили на нефтехранилища, в частности, в Дубовый Гай.

– А что за груз? Где они его брали? И как? – забросал ее вопросами Крячко.

– Вот этого Эльдар не сказал, – призналась Ольга, – хотя я очень просила. Видимо, вспомнил свою «подписку о неразглашении». Ну, ничего: я же говорю – при следующей встрече все из него вытяну.

– И когда у вас назначена следующая встреча? – поинтересовался Гуров.

– В пятницу на следующей неделе. Он работает неделя через неделю. Неделю там, в казармах, живет, потом на неделю приезжает в Приозерск. Родителей повидать, друзей…

– С девушками пообщаться… – зло добавил Крячко.

– Ну да, и с девушками тоже, – все так же не обращая внимания на его тон, ответила Оля. – Парень молодой, самое время общаться…

– Как же ты на него вышла? – спросил Лев, уводя разговор в сторону от темы «общения с девушками».

– На ловца и зверь бежит! – весело ответила Оля. – И потом, как говорят рыбаки и охотники, – места надо знать. Есть в нашем городе такое кафе, «Зажигалка» называется. Там тусуются всякие интересные люди – артисты местных театров, художники, журналисты. А еще – водители. Вот там я и встретила Эльдара.

– И смогла его разговорить! – восхитился Гуров. – Ну, ты молодец!

– Ничего особенного, – скромно опустила глаза Оля. – Потребовалась интуиция, много обаяния… и очень много пива.

– Ты добыла очень важные сведения, – заявил Гуров. – Еще несколько кусочков мозаики встали на свои места. Теперь картина происходящего проясняется. Конечно, этот Эльдар возит не бензин, а похищенную нефть.

– Ну да, поэтому такая секретность! – поддержал его Крячко. – И поэтому ездить ему приходится большей частью без дорог, прямо по степи.

– Да, совсем забыла! – воскликнула Ольга. – Эльдар сообщил еще одну важную вещь, но тоже не до конца. Он сказал, что сейчас ему приходится работать больше, чем обычно. А когда я спросила, почему так, объяснил, что недавно, дней десять назад, один из их бензовозов вышел из строя – попал в аварию на трассе. Я, конечно, сразу сопоставила даты и принялась расспрашивать его про эту аварию, но тут он замкнулся и поспешил уйти.

– Как видно, понял, что наговорил лишнего, – заметил Стас.

– Как интересно! – воскликнул Гуров. – Вот теперь все окончательно встает на свои места! Напрасно Атамбаев-старший считает, что местные жулики только и думают, как его погубить, и поэтому обвинили его сына в ДТП. Отец тут вообще ни при чем! Люди тихо-мирно качали себе нефть из трубы…

– И тут их бензовоз налетел на эти «Жигули», – подхватил Крячко. – Скрыть столкновение совсем было невозможно: погиб человек, но и показывать участие в ДТП криминального бензовоза было нельзя. И тут кто-то из них вспомнил про Александра, который тоже часто ездит по этой трассе…

– И который забросал свое начальство, а также прокуратуру письмами о хищениях нефти, – добавил Гуров. – Тогда в чьей-то голове и появилась схема всей операции. Они вскрыли гараж, стукнули машину Александра о какой-то столб – и обвинение было готово.

– Эх, если бы Эльдар назвал фамилию водителя, участвовавшего в ДТП, – мечтательно произнес Крячко, – тогда все дело можно было раскрыть в течение одного дня!

– Фамилию он вряд ли назовет, – покачала головой Оля. – Но подробности этого ДТП я из него, надеюсь, вытяну.

– А может, надо действовать по-другому? – предложил Гуров. – Может, стоит рискнуть и пойти на следующую встречу нам с тобой вдвоем? Из твоего рассказа я понял, что за человек этот Эльдар. Я с такими не раз имел дело. Парень он хороший, просто попал в трудные жизненные обстоятельства. Думаю, он понимает, что с этой работы просто так не уйдешь, и можно с головой завязнуть в криминале, так что потом не отмоешься. Я попробую его убедить, чтобы он дал нам правдивые показания. Имея их на руках, мы сможем быстро раскрыть всю шайку воров и доказать невиновность Александра.

– Ну, я не знаю… – пожала плечами Ольга. – То он имел дело со мной, а тут вдруг – полковник полиции…

– Ладно, этот вариант мы еще обдумаем, – решил Гуров. – У нас на это неделя есть. А пока надо обдумать, как использовать уже имеющуюся информацию.

– Мне кажется, сейчас самое важное – найти этот бензовоз, – предложил Крячко. – Ну, который участвовал в столкновении. Если удастся доказать, что купленная мной «шестерка» получила повреждения именно от него, обвинение против Атамбаева полностью рассыплется.

– Да, это важное направление, – согласился Лев. – А второе – попробовать составить список тех, кого за последний год Сабитов уговорил сменить место работы. Это и будет список водителей бензовозов. Наверняка он короткий – человек шесть, не больше. Проверим всех – и выйдем на участника столкновения.

– Можно еще поискать эти казармы, про которые рассказывал Эльдар, – добавила Оля. – Координаты он дал довольно точные, так что найти их будет нетрудно. Это дело я могла бы взять на себя. Легенда будет такая: девушка познакомилась с парнем и загорелась неземной любовью. Неделю она ждать не в силах, вот и поехала искать любимого.

– Отличный сюжет! – иронически похвалил ее Крячко. – И уже встречался в мировой литературе. «Ромео и Джульетта» называется. Как в классическом произведении, так и здесь, молодых влюбленных похоронят в одной могиле. Только умрут они не от яда, а попросту забитые кулаками.

– Да уж, соваться в эти казармы без подмоги даже нам вдвоем со Стасом не стоит, – заметил Гуров. – Нет, визит в окрестности этой станции… как ее – Лозинки? Этот визит станет заключительной частью всей операции. А начать надо с бензовоза и его водителя.

– Мне кажется, роли надо распределить так, – предложил Крячко. – Я буду продолжать разыгрывать из себя московского предпринимателя, который интересуется здешним рынком бензина и его доставки. Скупает нефтебазы, бензовозы и все прочее. С такой легендой смогу заняться поисками покалеченного бензовоза. А ты займись водителями.

– Разумное решение, – согласился Лев. – Так и сделаем.

– А мне чем прикажете заняться? – обиженно спросила Оля. – Что-то я не вижу себе места в ваших схемах. А ведь это я дала вам самую важную информацию!

– А ты будешь ждать суженого, смотреть в степную даль и вздыхать, – предложил Крячко. Однако, увидев выражение ее лица, поспешно добавил: – Ну, если очень захочешь, можешь присоединиться ко мне. Будем вместе скупать бензовозы.

– Это в качестве кого же я к тебе присоединюсь? – поинтересовалась девушка.

– Ну, в качестве местного гида… и знатока рынка, – ответил Крячко.

Глава 17

Из «конспиративной квартиры» они вышли все вместе уже поздно вечером: Гуров отправился к себе в гостиницу, а Крячко пошел провожать Олю домой. Провожание, как у них бывало обычно, затянулось, и расстались они уже заполночь. Вернувшись к себе, Крячко задумался над заданием, которое взял на себя.

«Вряд ли это хорошая идея – та, что я Льву изложил, – размышлял он. – Ну, чтобы искать этот бензовоз в роли бизнесмена. Мне предложат самые разные машины, но только не те, что курсируют по Левобережью и возят краденую нефть. Они-то, скорее всего, нигде на бумаге не числятся, и никто о них не знает. Только время зря потеряю. Нет, действовать надо иначе. – Придя к такому выводу, полковник взял листок бумаги, ручку, закурил и стал размышлять дальше. – Надо прикинуть, что владелец «Автотранса» будет делать с покалеченной машиной, а это зависит от того, насколько сильно она пострадала. «Шестерка», ее «партнер» по ДТП, превратилась в груду лома – это я сам видел. Капот всмятку, стойки повело, крыша сложилась… Но «Жигулям» много ли надо? Бензовоз – скорее всего, «КамАЗ», – штука гораздо более крепкая. Что с ним могло случиться? Ну, радиатор разбило, фары… Может, патрубки какие порвались – вот и все. Ремонт требуется сравнительно небольшой, а значит, хозяин вряд ли захочет ее бросить где-нибудь в лесу или в овраге. Он поставит ее на ремонт».

Крячко написал вверху листа слова «небольшой ремонт», обвел их линией, так что получился прямоугольник, и провел от него вниз несколько стрелок. Там он создал еще несколько «домиков», написав в них: «место», «исполнители», «сроки».

«Итак, перед нами вопрос: где будет проходить этот ремонт? В казармах, где живут эти любители дармовой нефти? Вряд ли. Надо везти туда ремонтника, а может, и не одного, а это – лишние глаза и уши. Так что, скорее всего, машина стоит в каком-нибудь гараже, принадлежащем тому же «Автотрансу». А может, и не в гараже, а в заброшенном цехе. Как ее искать? Надо обойти все эти гаражи и посмотреть. Можно это сделать под видом сотрудника полиции, который что-то ищет или проверяет. Удостоверение у меня есть, а на слово «московской» они вряд ли обратят внимание. Хотя могут и обратить, и наверняка доложат о таком визите хозяину. А светиться я вроде не хотел. Нет, надо придумать что-то другое… – Крячко поразмышлял еще немного – и наконец пришел к нужному решению. – Проще всего провести осмотр этих мест под видом пожарного инспектора! Они должны бывать во всех местах, где проводятся сварочные работы и где много горючих материалов. А нашему бензовозу наверняка требуется сварка. Нужное удостоверение у меня тоже имеется. Правда, оно тоже московское, так что над ним надо будет немного потрудиться. Где-то здесь я видел принтер… И еще мне будет нужен список всех предприятий, принадлежащих господину Дурнову».

Стас достал телефон и набрал номер Оли. На звонок долго никто не отвечал, наконец телефон ожил, и он услышал встревоженный голос девушки:

– Что случилось? Откуда ты звонишь?

– Да нет, ничего пока не случилось, – поспешил успокоить ее Крячко. – Звоню из квартиры, куда ты меня поселила. Просто мне нужен список всех предприятий, принадлежащих Дурнову. А ты всеми этими начальниками занимаешься. Может, поможешь такой список составить? Поделишься информацией?

– Дьявол бы тебя побрал! – зло бросила Ольга. – Я уж думала, что-то стряслось, в беду попал… А ему список нужен! А еще на пару часов позже ты не мог позвонить?

– Могу и через пару часов, – ответил Крячко. – Если вопрос возникнет. – Однако, взглянув на часы (они показывали третий час ночи), понял, что был не совсем прав, и объяснил: – Понимаешь, когда долго занимаешься оперативной работой, перестаешь жить по обычному графику, каким все люди живут. День ли, ночь – неважно. То есть важно, но только с точки зрения выполнения задания. Ночь больше подходит, если надо устроить засаду или подкрасться незаметно. А день – если надо ходить и задавать вопросы разным людям. Ну, а намечать план работы, что я сейчас и делаю, можно в любое время. Прости, я забыл, что ты живешь по нормальному графику.

– Ладно, так и быть, прощу на этот раз, – уже другим, мирным тоном ответила Оля. – Так какие адреса тебе нужны?

Спустя несколько минут весь листок, подготовленный полковником, был заполнен адресами, номерами телефонов и фамилиями директоров гаражей и других предприятий, которые могли представлять интерес в его завтрашних поисках. Поблагодарив Олю, Крячко еще раз проглядел весь список, наметил, откуда начать, и с чистой совестью отправился спать.

Несмотря на поздний «отбой», в семь утра он снова был на ногах. Утро провел возле принтера, доводя «до ума» свое удостоверение пожарного инспектора, а в девять утра уже входил в кабинет директора одной из автобаз предприятия «Автотранс». Представившись и показав свое удостоверение, Стас заявил, что из Москвы, из самого министерства, поступило указание срочно проверить все автопредприятия на предмет соблюдения правил пожарной безопасности. Прежде всего проверке подлежат места ремонтных, в частности сварочных работ.

Как и надеялся Крячко, его легенда не вызвала никаких подозрений, и он смог беспрепятственно осмотреть все помещения автобазы. Нарушения пожарной безопасности здесь были, и строгий инспектор указал на них директору, не забыв перед уходом составить предписание об устранении недостатков.

А вот бензовоза, который искал уже не инспектор, а полковник Крячко, не оказалось. Однако Стаса это нисколько не расстроило. Он хорошо знал, что успех при первом же шаге расследования случается крайне редко, обычно он достигается путем долгих кропотливых усилий. Поэтому и посещал одну автобазу за другой, ходил по цехам, осматривал щиты с огнетушителями и баграми, проверял пути эвакуации персонала в случае возможного возгорания – и при этом не забывал внимательно осматривать всю технику, находившуюся на предприятии. Пару раз ему попадались машины, похожие на бензовозы. Но один раз это оказался молоковоз, а другая машина была предназначена для очистки выгребных ям.

Между тем наступило время обеда, когда начальство на месте не сидит, и порядочные инспекторы с проверками не ходят. Пришлось и Крячко заглянуть в ближайшее кафе. Сидя над тарелкой солянки, он решил узнать, как идут дела у других участников команды. Сначала позвонил Гурову. Тот ответил не сразу, а когда все же вышел на связь, сообщил, что «обедать сегодня не приду, не жди». Из этих слов, а также по гомону, сопровождавшему слова шефа, Крячко заключил, что тот находится в каком-то людном месте, где, как и он сам, выдает себя за кого-то другого. Затем он позвонил Оле, но ее телефон оказался вовсе заблокирован.

После обеда Крячко продолжал ездить по автопредприятиям. Проверил одно, второе, третье… Все было впустую. В списке, продиктованном ему Олей, осталось всего два адреса. Оба гаража находились на окраинах, только один на южной, а второй – еще дальше, на северной, куда надо было ехать с двумя пересадками. Усталость подсказывала ехать по более близкому адресу, а опыт – по более далекому. Крячко послушался опыта, но, в целях экономии времени, взял такси.

Даже на такси ехать пришлось почти час. До автобазы полковник добрался, когда рабочий день уже подошел к концу. Неудивительно, что начальника предприятия на месте не оказалось. Крячко отыскал бригадира и предъявил ему свои «корочки».

– Что-то непонятно, – заявил тот. – Нас обычно другой инспектор проверяет, молодой такой. Он только две недели назад был. И у нас с ним… В общем, мы находим общий язык.

– На сегодня молодые все кончились, только старики остались, – ответил на это Крячко. – А что касается вопросов, то и у меня их, может, не возникнет. Если у вас с безопасностью все в порядке.

– Ладно, смотрите, – буркнул бригадир. – А я это… пойду тут… – И исчез.

«Начальству звонить пошел, – догадался Крячко. – Ладно, пусть звонит. Небось его директор уже на даче, молодую клубнику с грядки кушает».

Он пошел по помещениям автобазы. И везде, куда ни заглядывал, в глаза бросались грубейшие нарушения правил безопасности: заколоченные запасные выходы, груды промасленной ветоши, открытые емкости с бензином. «Понятно, как они находят общий язык с этим знакомым инспектором, – думал Крячко. – Важно назвать правильную сумму – и сразу все становится понятным. Ясно, почему этот бригадир так забеспокоился, когда меня увидел».

В одном из гаражей Стас увидел «Ниву» с разбитым лобовым стеклом и смятым капотом. Машина явно участвовала в каком-то столкновении. Он сначала прошел мимо, только отметив эту машину краем сознания, но затем в его мозгу мелькнуло некое воспоминание, и он круто обернулся. «Нива», побывавшая в ДТП! Ну конечно же! Видимо, это тот самый гараж, куда наведывался Гуров с экспертом! Именно здесь Дурнов с генералом Козловым прячут машину Атамбаева! Возможно, эта причина, а не промасленные тряпки в углах, заставила бригадира так настороженно отнестись к визиту незнакомого инспектора.

«Но раз именно здесь прячут машину Александра, значит, здешний коллектив пользуется особым доверием хозяина «Автотранса», – подумал Крячко. – Может, и нужный мне бензовоз тоже здесь найдется?»

Он двинулся дальше, уже не маскируясь и не обращая внимания на пустующие пожарные щиты и лужи масла на полу, и, открыв следующую дверь, наконец увидел то, что искал. В углу гаража стоял «КамАЗ» с оранжевой цистерной. Капот машины был поднят, там возился слесарь. Бросался в глаза новенький передний бампер, явно недавно замененный, и такие же новые фары.

«Вот он! – мысленно воскликнул Крячко, запоминая номер машины. – Я угадал: хозяин решил свое имущество отремонтировать, чтобы снова использовать».

Больше здесь делать было нечего. В планы Крячко не входило демонстрировать свой интерес к покалеченным машинам, поэтому он быстро покинул гараж и направился в контору. Здесь его ждал раздосадованный бригадир: видимо, как и предполагал Стас, его переговоры с директором завершились безрезультатно, а сигналить «на самый верх», хозяину «Автотранса», бригадир, скорее всего, не имел права. Оценив положение, Крячко быстро выбрал правильную линию поведения.

– Да, нарушений у вас хватает, – заявил он, усаживаясь напротив бригадира за стол и всем видом демонстрируя, что никуда не торопится. – Надо будет протокол составить. Видимо, придется на вашего начальника штраф наложить.

– Может, мы как-нибудь иначе этот вопрос решим? – спросил бригадир. – Без протокола? А нарушения мы все устраним! Завтра же!

– Ну, этот вопрос можно обсудить… – задумчиво произнес лжеинспектор.

– Вот и хорошо! – обрадовался его собеседник. – Давайте обсудим! Только тут есть один момент…

– Какой такой момент?

– Директора-то нет, – объяснил бригадир. – А ключи от сейфа… в общем, все такие вопросы он решает. Может, вы завтра к нам заглянете? Я Павла Григорьевича предупрежу, он будет вас ждать. С ним все и решите.

– Завтра я никак не могу, – заявил Крячко. – На завтра у меня еще три проверки назначены. Я послезавтра к вам приеду. Но чтобы директор точно на месте был! Знаю я вас, как вы нарушения устраняете! Если вопрос не решим, я такой протокол составлю – не обрадуется! Так своему Павлу Григорьевичу и передай!

– Обязательно передам! – пообещал бригадир, провожая строгого гостя до ворот предприятия. – Разве мы не понимаем! Как послезавтра приедете, так все вопросы и решите!

«Ладно, ждите, – усмехнулся Крячко, покидая автобазу. – За два дня много чего может случиться. Как говорится, или осел подохнет, или шах умрет».

Он вызвал такси, а пока машина не приехала, решил позвонить Оле. И вновь телефон девушки оказался недоступен. В этом не было ничего чрезвычайного, но почему-то упорное молчание Олиного телефона внушало Крячко тревогу.

Глава 18

Разумеется, Ольга не собиралась «ждать суженого и смотреть в степную даль», как ей предлагал на вечернем совещании Крячко. Это было не в ее характере. Подумав, девушка решила подключиться к поискам водителя, который участвовал в столкновении на трассе. Но не в роли помощницы Гурова: она понимала, что знаменитый сыщик привык работать сам, без помощников, и такое предложение с ее стороны не встретит у него восторга, поэтому решила работать самостоятельно. Так сказать, вести параллельное расследование. «И еще посмотрим, кто добьется большего, – размышляла она. – Очень может быть, что я, а не Лев Иванович. Ведь я гораздо лучше знаю город, у меня здесь куча знакомых. И, в конце концов, это я смогла найти и разговорить Эльдара. Почему бы не попробовать еще раз?»

Придя к такому выводу, Ольга прикинула план действий. «Если водитель попал в аварию, он должен был получить травмы. Возможно, серьезные. Значит, обратится к врачу. Но где: здесь, в Приозерске, или в каком-то районном центре? Если в районе, то моя задача усложняется. Ну-ка, где у меня карта?»

Расстелив на полу карту области, девушка углубилась в ее изучение. «Так, ДТП произошло, если верить полицейской сводке, в Ключевском районе. Но, во-первых, сводка может и соврать – ведь придумали же они участие в этой аварии Александра. А даже если сводка не врет, то от места ДТП к Ключам добраться не так просто – прямой дороги здесь нет. Пострадавшего могли повезти в райцентр, расположенный чуть дальше – в Гагарино. Так что – ехать туда? Но в районе все друг друга знают. Значит, если водитель обратился бы в тамошнюю больницу, наутро уже весь город бы знал, что на трассе произошло ДТП с участием бензовоза. Тайну они могли обеспечить лишь в одном случае: если твердо знали, что в больнице их будет ждать знакомый врач. И медсестра. И нянечка. В общем, вся больница. Нет, это маловероятно, хотя полностью отвергать такую возможность нельзя. Так что оставим Гагарино как второй вариант. А первым у нас будет все-таки Приозерск. Куда здесь повезут пострадавшего в ДТП? Конечно же, в травмопункт. Значит, надо позвонить туда, представиться корреспондентом телевидения…»

– Да нет, не надо мне никуда звонить и ничего врать! – прервала Оля собственные размышления, осененная внезапной догадкой. – У меня же там знакомый есть! Совсем забыла! Ведь Толька Великанов мне говорил, что перевелся из поликлиники в травмопункт!

Она перелистала записную книжку. Вот он, Толькин телефон! Набрала номер и стала ждать, когда абонент откликнется. Характер у нее был упорный, она могла спокойно слушать гудки то тех пор, пока сам телефон не заявлял, что «абонент не отвечает».

На этот раз ждать так долго не потребовалось. После семи или восьми гудков Великанов откликнулся. Правда, голос у него был довольно сердитый: как оказалось, он вел прием и как раз сейчас собирался вправлять вывих, а Олин звонок его отвлек. Однако, поняв, кто звонит, Анатолий смягчился. Когда Оля сообщила, что у нее к нему «есть разговор», он ответил, что пять минут всегда для нее выкроит, так что пусть подъезжает!

Спустя полчаса девушка уже входила в обшарпанный коридор травмопункта, где вдоль стен стояли и сидели люди. Еще полчаса пришлось ждать, пока Анатолий не примет очередного пострадавшего. И только после этого врач пригласил Олю в свой кабинет. Ольга решила быть со знакомым честной, не придумывать никакую легенду, а рассказать все как есть.

Выслушав девушку, Анатолий усмехнулся.

– А ты знаешь, что ты не первая, кто меня сегодня об этом спрашивает? Насчет человека, который в прошлую пятницу мог обращаться к нам с травмами, характерными для ДТП?

– Вот как? – удивилась Оля. – И кто же первый?

– Час назад был у меня один человек, – объяснил Великанов. – Представительный такой мужчина лет пятидесяти пяти. И в отличие от тебя с документами. Полковник полиции из Москвы.

– Понятно… И я даже знаю, как этого полковника зовут. Гуров Лев Иванович, верно?

– Точно! – воскликнул травматолог. – А ты откуда знаешь?

– Мы вместе работаем, – ответила девушка.

– Так ты что, теперь в полиции работаешь? – удивился Анатолий.

– Нет, не в полиции, – принялась объяснять Оля. – Просто мы сотрудничаем в проведении одного расследования, которое проводит МВД. Они меня попросили дать им несколько консультаций… ввести в курс обстановки в нашей области.

– Вот как… – с уважением протянул Великанов. – Ты даешь консультации для министерства…

– Но это так, между делом. Лучше скажи, что ты Гурову ответил? Обращался к вам такой водитель или нет?

– Признаться, я не сразу вспомнил, – принялся объяснять травматолог. – Сначала даже сказал, что нет, не было такого обращения. Но он мужик настойчивый, для него слово «нет» ничего не значит. Заставил меня полистать журнал учета, и там я нашел нужную запись. А потом уже вспомнил и посетителя. Его привезли ночью в пятницу, точнее, уже под утро. По документам он у нас значится как Равиль Сабитов.

– Сабитов? – удивилась девушка. – Выходит, он сам был за рулем…

– Я не знаю, кто такой этот Равиль, – продолжал Великанов. – Но не думаю, что он назвался своим настоящим именем. На татарина он совсем не похож. Здоровенный такой мужик, белобрысый, глаза голубые… По виду – типичный русак. Ему еще бороду отрастить – и с него можно будет писать картину «Илья Муромец после аварии».

– Про Илью Муромца ты очень кстати вспомнил, – заметила Ольга. – Так что у него были за травмы?

– Все травмы, характерные для лобового столкновения, – объяснил Анатолий. – Но не слишком сильного. Нос разбит – видно, ударился о ветровое стекло. Сильная гематома и разрез на левом плече – как видно, водитель инстинктивно наклонился, защищая лицо, и въехал плечом в дверную раму. Сломан указательный палец на правой руке – наверное, о приборную панель. И самая серьезная травма – в области брюшины. Собственно, он только на нее и жаловался. Рассказал, что в момент удара его бросило на руль. Боль была такая резкая, что он даже потерял сознание. А мужик, повторю, не из слабых, такой сознание при любом ударе не теряет. Я подозревал у него серьезные повреждения внутренних органов – например, разрыв селезенки.

– А что в итоге оказалось? – спросила Ольга.

– Сделали ему рентген, и мои опасения не подтвердились. Разрыва не было, но был серьезный ушиб. В итоге зашил я ему разрыв на плече, наложил шину на палец, сделал пару уколов, выписал мазь, велел носить бандаж – и этим мое лечение ограничилось. Здоровый мужик, ничего не скажешь. Другой бы на его месте так легко не отделался бы.

– И долго ему придется сидеть на больничном? – поинтересовалась девушка.

– Плечо у него, скорее всего, уже зажило, – ответил Великанов. – Нос тоже. Палец еще дня три будет беспокоить. Шину он, скорее всего, сам снимет. Кстати, пальцы на правой руке ему уже приходилось ломать: я заметил, что средний и безымянный у него уже были когда-то сломаны. И никто их толком не лечил, срослись кости неправильно, так что пальцы сгибаются не до конца. Что еще?

– А удар в живот? – напомнила Оля.

– Если будет соблюдать режим, тоже спустя три дня пройдет, а не будет – может еще дней десять проваляться.

– Понятно. Спасибо за рассказ. Гурову ты то же самое сообщил?

– Ну да, – ответил травматолог. – Ему первому, теперь тебе. Сообщение номер два. Под копирку.

Еще раз поблагодарив Анатолия и поболтав с ним минут пять о своих делах и об общих знакомых (Оля давно уяснила, что такая болтовня на самом деле очень важна, потому что помогает поддерживать нужный уровень знакомства), девушка распрощалась с Великановым и вышла на улицу. Однако она не сразу отправилась дальше, а зайдя за угол, достала диктофон и подробно наговорила на него всю информацию, полученную от врача. Это была ее давняя привычка, выработанная за годы журналистской работы.

Теперь, когда информация зафиксирована, можно было отправляться на дальнейшие поиски. Но куда? И надо ли вообще продолжать самостоятельное расследование, идти по следам Гурова?

«Нет, по следам Льва Ивановича идти не надо, – решила Оля. – В случае с Великановым все обошлось без неприятных последствий, потому что он мой знакомый. А если я еще раз так засвечусь, все может сложиться куда хуже. Пускаться на дальнейшие поиски надо лишь в том случае, если я вспомню какой-то вариант, о котором Гуров никак не может знать. Давай думай: куда Гуров мог отправиться после травмопункта? Он знает, что водитель назвался чужим именем, скорее всего – по подсказке самого Сабитова. Значит, надо установить, как его зовут на самом деле. Для этого есть несколько способов. Самый простой – обратиться на то предприятие, где он сейчас работает. Но этот вариант я сама вчера предлагала, и Лев Иванович от него отказался, сказал, что визит в эти казармы станет завершением всей операции. Значит, остается перебирать все автопредприятия города, пока не отыщется то, где он раньше работал. Или идти туда, где собираются водилы, и там в неформальном общении попытаться что-то узнать. Одно такое место Гуров знает – это кафе «Зажигалка», про которое я вчера говорила. Туда он пойдет вечером. А днем будет ходить по автопредприятиям. Причем начнет с тех, которые входят в структуру «Автотранса», ведь сам Сабитов пришел именно оттуда. Значит, мне надо заняться теми автобазами, о которых Гуров не знает. А вечером… Наведаюсь-ка я вечером на «шоферскую биржу»!

«Шоферской биржей», или «толкучкой», в Приозерске называли пивную недалеко от оптового базара запчастей. Сам базар заканчивал работу около семи, хотя отдельные продавцы не сворачивали свои лотки до темноты. Вот в это время – между семью и десятью часами – на открытой площадке возле пивной собирались водители. Сюда приходили те, кто хотел продать или купить машину, кому нужна была дефицитная деталь, которой не было ни на одном лотке, а также те, кто искал работу. Ну, и просто пообщаться приходили. Место это было дальше от центра, чем «Зажигалка», но у водителей пользовалось даже большей популярностью.

Наметив план действий, девушка приступила к его выполнению. Адреса нужных автобаз Ольга знала наизусть – ведь она действительно была специалистом по экономике области, в частности, досконально изучила транспортную отрасль.

Выключив свой сотовый, чтобы звонки не мешали, Оля стала наведываться на одну базу за другой. Начав с окраин, она постепенно перемещалась ближе к центру, действуя по одной и той же схеме: если доступ на предприятие был свободный, она заходила на территорию, высматривала водителя, чье лицо внушало симпатию, и завязывала с ним беседу. Если же доступ на базу преграждала проходная с вахтером, туда не совалась, а останавливалась поблизости и ждала, внимательно оглядывая выходящих и подыскивая кандидата в собеседники.

Ольга пользовалась этой тактикой много лет, причем на предприятиях самого разного профиля, и всегда успешно. Главное тут – угадать с собеседником. От него требовались такие качества, как общительность и достаточный опыт, при этом он не должен был быть привязчивым и подозрительным. Допустив в начале своей журналистской карьеры несколько проколов, Оля со временем выработала навык и с тех пор многого добилась с помощью таких бесед.

Не подвела эта тактика и сегодня. Раз за разом девушка находила собеседников и завязывала разговор. Говорила она при этом чистую правду. Ну, почти правду: что работает журналистом и хочет написать большую статью о современных водителях, об их жизни и проблемах. А потому ищет опытных, бывалых мастеров баранки.

Естественно, ее собеседники всегда могли вспомнить десяток имен тех, кто годился в герои Олиного материала. Она выслушивала всю эту информацию, записывала ее на диктофон, а затем, как бы невзначай, спрашивала, не знает ли собеседник еще одного опытного водителя – белобрысого здоровяка, у которого на правой руке два пальца искалечены. Дескать, ей говорили, что этот здоровяк был участником нескольких интересных историй и может о них рассказать.

Оля изложила эту легенду на одной базе, на второй, третьей… Везде ее собеседники качали головами: нет, о таком водителе они не слышали. Наконец – это случилось уже после обеда, который она провела в кафе, – один из водителей в ответ на ее рассказ заявил:

– Так это вы про Боксера говорите! Ну, как же, Боксера я знаю. Он раньше у Пильгуя работал. А с год уже куда-то пропал. Где он теперь, не знаю.

– Боксер – это что, прозвище? – догадалась Ольга. – Он что, боксом раньше занимался?

– Что прозвище, это точно, – ответил ее собеседник. – Только боксом он не занимался, нет, просто подраться не дурак. Любит кулаками помахать. Это ему в драке пальцы сломали.

– А зовут вашего боксера как? – спросила она.

– Зовут его… – наморщил лоб собеседник. – Как-то на «С». Сергей… Степан… Нет, вспомнил: Семен! Точно, Семеном его зовут.

– А фамилия? – продолжала интересоваться девушка.

– Ну, нет, фамилию я не знаю, – ответил водитель. – Мы, когда пиво пьем, фамилии друг у дружки не спрашиваем.

– А пиво где пьете – на «толкучке»?

– Точно! Семен раньше там часто бывал. А последний год куда-то исчез – ну, это я уже говорил.

Получив столь важную информацию, Ольга записала ее на диктофон и стала думать, что делать дальше. Ходить наугад по автобазам уже не имело смысла – вряд ли ей там могли сказать больше того, что она узнала. Можно было попробовать наведаться в трест «Облжилстрой», которым еще с советских времен руководил Леонид Пильгуй, выяснить там фамилию и адрес загадочного Семена, а затем – отправляться на «толкучку».

Глава 19

Однако в тресте Олю ожидала неудача, точнее то, что на журналистском жаргоне называется облом. На входе в автобазу треста имелась проходная, где дежурили не один, а сразу два вахтера. Ольга попыталась пробиться сквозь этот заслон, изложив легенду о написании газетного материала о трудовых подвигах водителей треста, однако это не помогло. Стражи проходной заявили, что пропустить девушку могут только по распоряжению начальника автобазы или его заместителя. Оля была готова и на это, и, когда вахтеры поставили перед ней телефон, стала названивать руководителям базы. Но ей не повезло: ни того, ни другого на месте не оказалось.

Она еще немного покрутилась возле ворот базы, надеясь по своей тактике подцепить «языка», однако люди, выходившие из ворот, были как на подбор хмурыми, не склонными к разговорам. Делать нечего: оставалось отправляться на «толкучку». Тем более что время приближалось к семи.

Когда Оля прибыла на место встречи водителей, «вечеринка» была уже в разгаре. Под открытым навесом пивной с кружками в руках стояли два десятка посетителей, еще столько же толкалось поодаль, возле самых упорных продавцов запчастей.

Она медленно прошлась среди людей у лотков, потом подошла к столикам, приглядываясь к лицам собравшихся, стараясь не показать этого. Ее внимание привлек здоровяк, стоявший возле одного из столиков. Девушка подошла поближе, обошла вокруг столика… Ей сразу бросился в глаза пластырь на носу водителя и перебинтованная правая рука. Волосы у незнакомца были цвета спелой пшеницы.

«Он! Точно он! Этот самый Семен, он же Боксер. Что ж, надо познакомиться поближе…» Как начнется знакомство с Семеном, Ольга уже решила, следовало только дождаться, когда компания за столиком поредеет и разговоры на какое-то время утихнут.

Чтобы не маячить на виду, она тоже купила бутылку пива и встала в сторонке, наблюдая за людьми у столика. Ждать пришлось долго – уже стемнело, на углу загорелся одинокий фонарь. Однако Оля усвоила уроки своих друзей-оперативников и помнила, что в сыскной работе главное – терпение.

Ожидая, когда можно будет подойти к Семену, она заметила, что к лоткам приблизилась еще одна группа водителей, и среди них – ее знакомый таксист Костя. В свое время он дал ей немало ценных сведений о нравах и обычаях приозерских таксистов. Девушка решила воспользоваться случаем и после нескольких минут легкого трепа спросила, не знает ли ее знакомый вон того верзилу с забинтованными пальцами.

– Семена, что ли? – спросил Костя. – Знаю, конечно. Пару лет в одном таксопарке работали. Потом он решил с этим делом завязать, на грузы перешел. А ты что, хочешь с ним материал делать? Не советую.

– Это почему же?

– Мужик жутко подозрительный и слегка безбашенный, – объяснил Костя. – И потом, он это… как это называется… не тщеславный, вот. Не любит, когда о нем пишут. Кроме того, ему все равно, кто перед ним – мужик или девушка, как ты. Не клюет он на это.

– А на что же он клюет? – поинтересовалась Ольга.

– На большие бабки, – ответил Костя. – Но не просто из жадности. У него мечта есть. Он как-то раз по пьяни со мной разговорился. Рассказал, что мечтает заработать столько, чтобы перейти из работяг в хозяева. «Дело, – говорит, – я вот так знаю, людей держать умею. Мне только денег не хватает. Вот заработаю на пару «КамАЗов» – и все у меня пойдет как по маслу. Вот увидишь – через пару-тройку лет фирма Семена Кузнецова будет первой в области! Буду по заграницам ездить, где-нибудь в Альпах виллу куплю…»

– Значит, фамилия у него Кузнецов? – уточнила она.

– Точно, – подтвердил Костя. – Что, все-таки хочешь с ним беседовать? Не убедил я тебя?

– Не то чтобы беседовать, а просто меня просили ему кое-что передать, – ответила Оля.

– Ладно, дело твое, – сказал таксист. – Только смотри, не говори, что я о нем что-то рассказывал.

– Не буду, – пообещала девушка.

Собственно говоря, беседовать с водителем Семеном было теперь необязательно: все необходимые сведения о нем Оля уже получила. А поскольку она легко могла установить таксопарк, в котором ее знакомый Костя работал вместе с Семеном, то могла получить там и недостающую информацию: адрес, год рождения и все прочее. Благоразумие подсказывало, что самое правильное теперь тихо удалиться, не привлекая к себе внимания, однако Ольга медлила, словно всерьез намеревалась выполнить то, о чем говорила Косте, и пообщаться с подозрительным водителем. Но, скорее всего, здесь сказывалась свойственная девушке склонность к приключениям, которая брала верх над благоразумием.

Она еще колебалась – уйти или остаться, когда собеседники Семена, один за другим, распрощались и ушли. Водитель остался за столиком один. Медлить было нельзя. Ольга решилась и подошла к столику:

– Добрый вечер!

– Добрый, коль не шутишь, – буркнул Семен.

Начало не располагало к дальнейшей беседе, но Ольга не привыкла отступать.

– Скажите, вы случайно не Семен? – спросила она.

– А ты случайно не лейтенант? – вопросом на вопрос ответил ее собеседник, полностью оправдывая данную ему характеристику.

– Нет, я не лейтенант, – сказала Оля, стараясь не замечать грубости. – Просто я знакомая Равиля, и он просил меня вас найти и кое-что передать.

– Во как! – удивился водитель. – Вроде у меня с Равилем никаких таких дел не было. И что велено передать? Ежели пулемет или план, как взорвать баню, то не возьму – я на больничном. Вон, видишь – в носу ковырял, сразу и нос, и ковырялку сломал. А если деньги, то давай. Но только железными десятками – на них, я читал, метку поставить нельзя.

– Именно что деньги, – ответила Оля. – Равиль просил передать, что была зарплата, и он ее за вас получил. Но сегодня он приехать не может, будет завтра. Просил, чтобы завтра в это время вы были здесь. Он придет и все отдаст.

– Интересное сообщение… – медленно произнес Семен, внимательно оглядывая девушку. – Сюда, значит… И где он тебе эту новость сообщил? В Ключах или в Гагарино?

«Осторожно, это проверка!» – догадалась она и ответила:

– Где он находится, я не знаю, чужими делами не интересуюсь. Сообщил он мне по телефону. А знакома с Равилем с тех пор, как писала большой материал о проблемах «Автотранса». Писала, между прочим, по заказу самого Геннадия Борисовича!

Оля назвала имя-отчество Дурнова не случайно. Она надеялась, что при упоминании имени шефа подозрительность Семена уменьшится. Однако этого не случилось.

– Это какого еще Борисыча? – недоверчиво переспросил водитель.

– Геннадия Борисовича Дурнова, вот кого, – гордо ответила Оля.

– А, ну да, «Автотранс», – кивнул Кузнецов. – Да, Равиль там работал… А ты, значит, акула пера. А говоришь, чужими делами не интересуешься. Это же твоя профессия!

– Я больше занимаюсь заказными материалами. Статьи об успехах той или иной фирмы, о проблемах…

– Ага, заказными, – усмехнулся Семен. – То-то, я вижу, ты тут уже час крутишься. Заказ, наверно, выполняешь. А что ж Равиль мне сам не позвонил, тобой воспользовался?

Этот вопрос Оля предвидела заранее, и ответ у нее был готов.

– Там у него связь была неустойчивая, – объяснила она, – и с вами он никак не мог связаться. Ну, и перезвонил мне.

– Связь там и правда никудышная, – согласился Семен. – Но я все же проверю…

И он достал телефон. Ольга замерла. А что, если дозвонится? Тогда ее обман сразу выйдет наружу, и как поступит водитель, которого Костя назвал «безбашенным»? Девушка огляделась. Вокруг оставалось пять-шесть человек, не больше. И непохоже было, что они кинутся на помощь, если Кузнецов вдруг на нее набросится. Правда, в сумочке у Оли на такой случай имелся газовый баллончик. Но успеет ли она его достать?

Пока она колебалась и размышляла, водитель набрал номер, дождался вызова и стал ждать ответа. Лицо Семена не выражало ничего, но Оля догадалась: связи нет.

– Ну, что Равиль говорит? – поинтересовалась она.

– Что-то по-английски ругается, – ответил Кузнецов. – Хорошо, что я не понимаю, а то бы покраснел. Так, значит, говоришь, завтра?

– Да, завтра в это же время, – подтвердила Оля. – Но он вам еще звонить будет. Он говорил, там есть место, где связь почти всегда бывает. Вот он туда доедет и позвонит. Ну, все вам передала, так что я пошла.

Кажется, ее рассказ о «месте с устойчивой связью» заставил водителя поверить, что Олин рассказ может быть правдой.

– Что ж, иди, привязывать не буду, – согласился он. – Да, если Равиль еще тебе позвонит, скажи, что я через пару дней приеду.

– Да вы сами ему завтра это скажете, – ответила Оля, повернулась и направилась прочь.

Она старалась идти не спеша, хотя ей хотелось со всех ног бежать из опасного места. Поэтому, повернув за угол, резко прибавила шагу. Спешить следовало еще и потому, что места возле «толкучки» в ночное время были опасными и сами по себе, без всякого Семена. Даже водители такси избегали сюда ездить. Поэтому Оля и не стала вызывать машину, пока не добралась до первого светофора.

По дороге она несколько раз оглядывалась, но никого не заметила. Это ее окончательно успокоило. Дойдя до перекрестка, она вызвала такси. А пока машина не приехала, достала диктофон: ей хотелось наговорить на него все, что узнала от Кости и от Семена, хотя от последнего, если признаться, информации не поступило никакой.

Но надиктовать все, что узнала, Ольга не успела – такси приехало на удивление быстро. Девушка распахнула заднюю дверцу, чтобы сесть, и остановилась – в машине уже сидели двое мужчин.

– Чего встали, девушка? – сказал водитель, заметив ее нерешительность. – Тут у меня клиенты. Я их спросил, они не возражают, чтобы за вами, значит, заехать.

Ольга была девушка отчаянная, но совсем не «безбашенная», если пользоваться жаргонным выражением, поэтому садиться в машину не стала.

– Спасибо, я передумала, – сказала она и тут же достала телефон, чтобы позвонить в другую таксофирму – благо в городе их было больше дюжины.

Это не понравилось водителю.

– Это что за дела?! – заорал он, вылезая из машины. – Я чё, лох какой, кататься тут для тебя?! Давай плати!

Такое поведение таксиста еще можно было понять: не все водители кончали Сорбонну и отличались изысканными манерами. Странно было то, что вслед за водителем из машины вышли и пассажиры, и тоже направились к девушке.

Не дожидаясь развития событий и не вступая в дальнейшие дискуссии, Ольга рванула «молнию» на сумке и выхватила газовый баллончик. Это задержало нападавших, но лишь на несколько мгновений. Затем они разделились: водитель стал заходить слева, спортивного вида парень двинулся вправо, а накачанный мужик пошел еще правее, норовя зайти Оле со спины. Никто из них при этом ничего не говорил. Стало окончательно ясно, что такси было липовым – вся троица приехала сюда именно за ней.

Держа в руке баллончик, девушка быстро поворачивалась то в одну, то в другую сторону, стремясь держать всех нападавших в поле зрения. Однако удавалось ей это недолго. «Накачанный» закрыл себе платком нос и ринулся прямо к Оле. Она нажала на кнопку, и струя газа тут же попала в лицо нападавшему, заставив его отскочить. Но в это время «спортсмен» кинулся вперед и схватил девушку за руку. Она рванулась, одновременно постаравшись с размаха ударить его сумкой по лицу. Но «спортсмен» легко парировал ее удар, а подскочивший водитель схватил ее за руку и начал вырывать сумку.

Оля успела еще раз нажать кнопку баллончика, и «спортсмен», закашлявшись, выпустил Олину руку. Однако этот маленький успех оказался для девушки последним. На помощь подельнику подоспел «накачанный». Он схватил Олину руку с баллончиком и резко ее вывернул. Девушка почувствовала сильную боль, баллончик полетел на асфальт. В это же время водитель вырвал из левой руки девушки сумку. «Накачанный» тут же схватил Олину левую руку и также завел ее за спину.

– Давай ее в машину – скомандовал он «спортсмену». – Потом допросим. Погоди, красотка, скоро мы все про тебя узнаем, – пообещал он, обращаясь к Оле. – Ты у нас птичкой запоешь.

Негодяи потащили девушку к машине. Ольга сопротивлялась изо всех сил: старалась ударить нападавших ногами, вырвать руки, пару раз крикнула: «Помогите!» Однако это не помогло. Водитель уже распахнул заднюю дверцу, готовясь затащить девушку внутрь, – и в этот момент раздались звуки быстрых шагов. Ситуация мгновенно изменилась.

«Спортсмен», державший Олю за левую руку, вдруг коротко вскрикнул и повалился на асфальт. «Накачанный» выпустил правую руку девушки и резко развернулся куда-то в сторону. Теперь Олю никто не держал, так что она тоже смогла обернуться, чтобы понять, что происходит.

Оказалось, что на сцене появилось новое действующее лицо. Да еще как действующее! Быстрыми сильными ударами этот человек заставил «накачанного» отступать все дальше. Ему на помощь бросился водитель, но ему повезло еще меньше. Как видно, он не владел приемами рукопашного боя, и соваться в схватку с новым противником ему не следовало, так как Олин защитник коротким точным ударом свалил его на землю. В это время «спортсмен», успевший оправиться от первого удара, поднялся и сунул руку за пазуху.

– Лев Иваныч! – закричала Оля. – Осторожно!

Гуров развернулся в сторону «спортсмена». Тот уже выбросил руку вперед и нажал на спуск. Грохнул выстрел, однако Гуров успел уклониться, а затем сильным ударом выбил оружие из руки бандита. Но тут выяснилось, что «спортсмен» был не единственным участником банды, имевшим огнестрельное оружие. «Накачанный» тоже выхватил пистолет и, не раздумывая, открыл огонь. Гуров бросился к Оле, подхватил ее, и они вместе укрылись за углом магазина.

– Скорее, доставайте ваш пистолет! – крикнула девушка.

– Да он в номере остался, вот какое дело, – ответил сыщик.

Между тем «спортсмен» поднял свое оружие и присоединился к «накачанному». Теперь Гурову противостояли уже двое вооруженных бандитов. Держа оружие наготове, они двинулись вперед.

И в этот момент в конце улицы показались огни машины. «Накачанный» – как видно, он в этой группе был старшим, – что-то крикнул, все трое вскочили в свою машину, и она резко рванула с места.

– Моя сумка! – воскликнула Оля. – Они увезли мою сумку!

– Что, много денег было? – спросил Гуров.

– Да нет, немного, но ведь там диктофон! Все, что я записала за день! И два удостоверения! И ключи!

– Ну, квартиру я тебе открыть помогу, – пообещал Лев. – Хотя сегодня я бы не советовал тебе там ночевать. Документы, я думаю, ты восстановишь. А что касается записей… Может, кое-что ты все-таки помнишь?

– Да помню я, конечно, помню, – ответила Оля. – Но ведь обидно как! – И, припав к груди Гурова, она разрыдалась. Хотя девушка и обладала на редкость твердым характером, пережитое потрясение не могло не сказаться.

Тут возле них остановилась машина с желтыми шашечками на крыше.

– Я извиняюсь, – сказал водитель, увидев обнимающуюся парочку. – Это не вы такси вызывали?

– Ну, я вызывала, – ответила Оля. – Только что-то вы долго ехали.

– Да тут какая-то странная история с вызовом приключилась, – объяснил водитель. – Мне диспетчер его передала, я поехал, а спустя две минуты она снова звонит и говорит: «Знаешь, Вась, там вроде отмену дали. Правда, первый раз девушка звонила, а во второй – мужик». Ну, я и тормознул. Постоял минут пять, а клиентов все равно нет. «Дай, – думаю, – съезжу, погляжу. Все равно рядом. Может, поссорились, а теперь помирятся, передумают и решат ехать». Так вы что, поедете?

– Едем, едем, – ответил Гуров. – Мы и правда передумали.

Глава 20

Когда Гуров и Оля позвонили в квартиру Олиной подруги, где теперь обитал Крячко, время было, по понятию оперативника, детское – еще полночь не наступила. Поэтому Крячко нисколько не удивился появлению гостей. Однако, взглянув внимательней на девушку и своего напарника, понял, что их совместный приход – это не просто совпадение.

– Что-нибудь случилось? – встревоженно спросил он.

– Да уж, случилось, – ответил Гуров. – Я едва успел в последний момент.

– А я и забыла спросить, – повернулась к нему Ольга, – как вы там оказались?

– Это я тебя должен спросить, как ты там оказалась. Но могу и не спрашивать. И так ясно: ты все же решила провести собственное расследование и шла со мной параллельным курсом.

– Погодите! – взмолился Крячко. – Я ничего не понимаю! Какое расследование? Где ты оказалась? И почему Лев успел в последний момент? Только давайте все по порядку.

– А картошкой накормишь? – спросил Гуров. – Если накормишь – расскажу. Если нет – ничего не услышишь.

– Можете мыть руки и приводить в порядок ваши вечерние туалеты, – ответил Стас. – Через пятнадцать минут все будет готово.

И он сдержал свое обещание. Спустя короткое время все трое сидели на кухне, причем пришедшие усердно налегали на картошку с колбасой, а Оля при этом успевала еще и рассказывать – Гуров решил уступить ей первое слово.

– И тут Лев Иваныч как даст ему по руке – пистолет так и полетел! – драматически излагала она заключительный эпизод своей сегодняшней эпопеи. – Мне бы тут догадаться, рвануть сумку у этого типа, который у них за водителя был, а я растерялась, и сумка у них осталась.

– А в ней «деньги – фунты, доллары, и жемчуга стакан», – процитировал Гуров известную блатную песню. – А также диктофон с ценными разведданными. Хотя, как мы сейчас убедились, практически все данные ты запомнила. Хорошая память для оперативника – исключительно ценное качество.

– Ну, а теперь вы, – потребовала Ольга. – Вы так и не объяснили, как там оказались. Тоже, что ли, были на «толкучке»?

– Да, побывал, – подтвердил Гуров. – Только опоздал – все уже разошлись. Один лоточник остался, товар свой собирал, он мне и сказал, что весь вечер там крутилась какая-то девушка. Я понял, что речь идет о тебе, и решил догнать. Оказалось, правильно решил.

– Да уж, если бы вы не подоспели… – покачала головой Ольга. – А где еще вы сегодня были, кроме травмопункта? Что узнали?

– Надо признать, успехов у меня было немного, – ответил Лев. – Весь день ходил по автопредприятиям, описывал этого парня, который был на приеме у травматолога, но нигде мне ничего подсказать не могли. Вечером отправился в «Зажигалку», о которой ты говорила. Там нашелся один человек, который знал такого водителя, но как зовут, не помнил. Он посоветовал пойти на «толкучку». Я и поехал на «точку», где встречаются «водилы»… Ну, а остальное ты уже знаешь.

– Выходит, что я все же не зря рисковала, – гордо заявила Оля. – Я все узнала! И как зовут, и фамилию, и где раньше работал. И даже лично познакомилась. Теперь найти этого Семена Кузнецова не составит никакого труда.

– Да, узнала ты много, – согласился Гуров, – но в нашем деле важен не только результат, но цена, которую приходится за него платить. А что, если бы я не успел? Или вообще не поехал на эту «толкучку»? Ты представляешь, что бы тогда с тобой было?

– Да, представляю… – нехотя согласилась Ольга.

– Поэтому давай договоримся на будущее, – потребовал Гуров. – Впредь – никакой самодеятельности. Надо заканчивать эту игру в сыщиков, а то ее за тебя закончат другие.

– А кто эти громилы, что на нее напали? – спросил Крячко.

– Ну, двоих я узнал, – ответил Лев. – Это мои вчерашние знакомые, которые пытались за мной следить. Как видно, громилы из них такие же плохие, как и «топтуны».

– Скорее всего, это люди из «Илья Муромца», – предположил Стас. – Сотрудники господина городского головы.

– Жаль, что у вас не было с собой пистолета, – мечтательно произнесла Оля. – Вы бы их всех взяли на мушку, положили на асфальт… Может, кого-то пришлось бы подстрелить, но все равно двое остались бы. Сдали бы их в полицию, там их допросили, сняли показания – и все, можно выписывать ордер на арест господина Бубнова. Ну, а он, думаю, долго бы не упирался, сдав своего дружка Дурнова со всеми его нефтебазами.

– Как у тебя легко получается! – усмехнулся Гуров. – Раз – и взяли, два – и допросили, три – и арестовали… В полицию их, допустим, взяли бы – мое удостоверение кое-что да значит. А вот дальше… Допрашивали бы их подчиненные генерала Козлова, так? И в ходе допроса вдруг выясняется, что эти законопослушные ребята – кстати, как сотрудники ЧОПа имеющие право на ношение оружия, – вовсе и не думали на тебя нападать. Просто они стали свидетелями ссоры, даже драки между неким высоким мужчиной и слабой беззащитной девушкой, и решили эту девушку защитить. После чего подверглись нападению со стороны вышеуказанного гражданина и были вынуждены в целях самообороны применить табельное оружие.

– Какая чепуха! – гневно воскликнула Ольга. – А я на что? Мой рассказ что, не считается? Они мне руки выламывали – вон, синяки остались! И сумка моя у них!

– Синяки, как объяснят эти уважаемые работники охраны, – ответил Гуров, – ты получила во время ссоры с вышеуказанным гражданином, то есть со мной. Никакой твоей сумки у них, конечно, уже нет – где-нибудь в мусорке валяется или в Озерке плавает. А наговариваешь ты на них, чтобы выгородить своего дружка, вспыльчивого и раздражительного полковника полиции. Тут придутся кстати показания здешнего дознавателя Геннадия Дегтярева, который сообщит, что полковник Гуров ему угрожал, когда обманным путем проник на территорию штрафстоянки и провел там незаконную экспертизу.

– Нет, но так же нельзя… – растерянно проговорила Оля. – Получается, что мы вообще ни на кого не можем положиться… Ни на чью помощь…

– Нет, это не так, – объяснил ей Гуров. – Мы вполне можем положиться на помощь прокуратуры. Да и в полиции большинство сотрудников – честные люди. Только с начальником им не повезло, генерал здешний мошенником оказался. Но, кажется, вскоре мы сможем его разоблачить. Ну, а теперь ты расскажи, какие у тебя успехи, – обратился он к Крячко.

– Какие у меня успехи! – пожал плечами Стас. – Ни нападений, ни перестрелок…

– Да не тяни, скажи главное, – настаивал Гуров. – Бензовоз сломанный нашел или нет?

– Нашел я твой бензовоз, нашел! – ответил Крячко. – Только он почти уже и не сломанный. Ремонтируют его, понимаешь? И большую часть уже починили. – И рассказал о своих поисках и о том, где и как нашел побывавший в ДТП автомобиль. – Стоит наш бензовоз на месте и ждет, когда я сегодня приду, чтобы «решить все вопросы».

– Итак, что мы имеем? – подытожил Гуров результаты дневных поисков своей группы. – Мы знаем, что в минувшую пятницу на трассе действительно произошло столкновение, в котором погиб владелец «Жигулей». Только участвовала в нем не «Нива» Атамбаева, а бензовоз, которым управлял Семен Кузнецов. И мы можем это наше утверждение доказать. Мы знаем, где находится бензовоз, и знаем, где искать его водителя. Вывод: разоблачение группы преступников надо провести быстро и согласованно. Экспертиза бензовоза и допрос Кузнецова должны пройти одновременно, чтобы организаторы группы, Дурнов и Бубнов, не успели ничего спрятать. Наступил такой этап, когда от нас требуются быстрота и решительность. Поэтому Оле пока лучше отдохнуть.

– Я согласна, – кивнула девушка. – Можно меня не убеждать. Посижу завтра дома.

– Лучше здесь, – предложил Гуров. – И никуда отсюда носа не высовывать. Действовать будем мы со Стасом. Только поменяемся объектами. Поскольку ты, – обратился он к Крячко, – уже засветился на этой автобазе в роли лжеинспектора, будет неудобно появляться там в роли полковника полиции. К тому же я уже работал с Сергеем. Так что завтра с утра мы, заручившись поддержкой прокуратуры, явимся туда и проведем совершенно официальную экспертизу этого бензовоза. После чего отправим все три результата экспертиз – бензовоза, «Жигулей» и атамбаевской «Нивы» – в Следственный комитет. Пусть сопоставляют. А ты, пользуясь Олиной наводкой, устанавливаешь местопребывание водителя Кузнецова, после чего опять же направляешься в прокуратуру, получаешь в суде постановление на арест этого водителя и проводишь его задержание. Вопросы есть?

– Никак нет, товарищ полковник! Разрешите встать в строй! – отчеканил Крячко. Затем, отхлебнув глоток чая, добавил: – Мне кажется, правильнее нам с тобой с утречка отправиться в прокуратуру вдвоем. Ты меня представишь по всей форме, и мы сразу все вопросы там и порешаем.

– Что ж, мысль верная, – одобрил Гуров. – Тогда встречаемся завтра ровно в девять у входа в прокуратуру. Нанесем визит самому прокурору области товарищу Хорошевскому. Сейчас я ему… нет, пожалуй, звонить в прокуратуру уже поздно, – заметил он, поглядев на часы.

Глава 21

Утром два полковника, как и договаривались, встретились возле входа в областную прокуратуру. Поскольку заранее договориться о встрече с областным прокурором не удалось, Гуров был готов к тому, что Глеба Хорошевского не окажется на месте или он будет занят. Однако ему повезло: руководитель областной прокуратуры был в своем кабинете и, когда ему доложили о приходе Гурова с напарником, тут же распорядился их принять. Гуров представил ему Стаса Крячко и кратко сообщил о результатах проведенного ими расследования.

– Итак, мы установили машину, которая на самом деле участвовала в ДТП, случившемся в прошлую пятницу на трассе Приозерск – Степной Городок, – подытожил он. – Нашли также водителя этой машины. Мы подозреваем, что этот водитель участвовал в перевозке нефти, похищенной из трубопровода, и просим вашего содействия в получении судебного постановления об аресте водителя Семена Кузнецова по обвинению в совершении ДТП, повлекшего смерть человека, а также в хищении нефтепродуктов.

– Что ж, обвинения серьезные, – согласился Хорошевский. – А насколько они обоснованы, покажет дальнейшее следствие. Хорошо, я сейчас свяжусь с судьей и, надеюсь, через час получу постановление об аресте. А вы, Лев Иванович, с вашим напарником пока садитесь за компьютеры. Вы проделали большую оперативную работу, теперь надо задокументировать ее результаты. Сами знаете – в нашем деле правильно составленные документы имеют большое значение. Надо подготовить обвинительное заключение по делу этого Семена Кузнецова. Вести это дело будете, видимо, вы?

– Только на первом этапе, – заявил Гуров. – Меня в Москве работа… в общем, дела ждут.

– Ну, во всяком случае, вы начнете, – согласился Хорошевский. – Пока будете писать, я получу постановление, а также свяжусь с заместителем генерала Козлова по оперативной работе. Ведь вам потребуются полицейские – нужны две группы поддержки, верно?

– Нет-нет, звонить в областное УВД не надо! – запротестовал Гуров. – Поддержка нам не нужна. Мы сами можем провести и экспертизу, и задержание. Нужны только машины.

– Ну, смотрите… – недоверчиво произнес областной прокурор. – Вам виднее. Машины я, конечно, выделю…

Гуров и Крячко прошли в секретариат, где уселись за компьютеры и совместными усилиями стали составлять обвинительное заключение на Семена Кузнецова. А еще Лев позвонил Сергею – эксперту, который осматривал «Ниву» Атамбаева, и предложил ему участвовать в новой экспертизе. Сергей согласился. Договорились, что Гуров заедет за ним. Едва он закончил разговор, как появился Хорошевский с бумагами в руке.

– Вот постановление об аресте Семена Кузнецова. Тут, кстати, указан адрес, по которому он зарегистрирован. Хотя живет он, возможно, совсем в другом месте, думаю, вы его найдете. Его я отдаю, как я понимаю, вам, – протянул он документ Крячко. – А это уже мое постановление о проведении экспертизы автомобиля, предположительно участвовавшего в столкновении на трассе, – продолжал Хорошевский, протягивая вторую бумагу Гурову. – Вас обоих ждут внизу машины. Желаю удачи. И сегодня же жду ваших сообщений о результатах следственных действий.

– Обязательно сообщим, – пообещал Гуров, беря постановление.

Они с Крячко одновременно, словно на соревнованиях, вышли из здания прокуратуры, сели каждый в свою машину и поехали – каждый на свой объект.

Гуров заехал за Сергеем, и уже в полном составе они отправились на автобазу, где накануне побывал Крячко.

Как видно, эта автобаза в «империи» Геннадия Дурнова значилась как секретный объект, куда посторонних не пускают. Трудности у Гурова начались уже на проходной. Вместо мирного пенсионера, которые обычно сидят на вахте, здесь вход сторожил здоровенный мужик с глазами-щелками. Мельком взглянув на удостоверение Гурова, а также на предприсание о проведении осмотра автомобиля, он заявил:

– Посторонних не пускаем. Только по распоряжению Геннадия Борисовича. А его нет.

– Ты документы видел? – коротко спросил его Гуров.

– Мало ли что я видел, – ответил охранник. – У меня приказ: посторонних не пускать, вот я и не… Куда?!

Последнее восклицание было адресовано Гурову. Не вступая в дальнейшие переговоры с бдительным вахтером, он одним прыжком преодолел разделявший их барьер. Оказавшись по другую сторону стойки, нажал на рычаг, и Сергей беспрепятственно вошел внутрь.

– Ты чё делаешь, сука?! – заорал охранник. – Я сейчас ребят позову, настучат тебе по кумполу!

– Давай зови, – согласился Гуров, проходя к выходу и по дороге будто ненароком вдавив того в стену. – Будет кому вместе с тобой в КПЗ сидеть.

Крячко подробно объяснил, где надо искать бензовоз, поэтому в провожатых они с Сергеем не нуждались. Гуров уверенно свернул направо и двинулся в сторону одного из гаражей. Он слышал, как позади него амбал названивает кому-то и докладывает о «беспределе ментов».

Войдя в гараж, они прошли в дальний угол, где, поблескивая новеньким бампером и фарами, стоял нужный им бензовоз. Как и накануне, капот у машины был поднят, и там возился слесарь. Гуров окликнул его, показал свое удостоверение и объяснил, что они будут проводить осмотр машины. Рабочий пожал плечами и отошел в сторону. Сергей открыл свой чемоданчик и приступил к работе.

Пока что им никто не мешал, но Гуров понимал, что спокойно закончить работу им не дадут. Действительно, прошло несколько минут, дверь гаража распахнулась, и вошла группа людей. Впереди шел невысокий мужчина в белоснежном костюме и в белых туфлях. Взглянув на его лицо, на котором застыло брезгливо-высокомерное выражение, Гуров понял, что видит перед собой самого хозяина «Автотранса» господина Дурнова. За его спиной маячили несколько парней, по виду типичных вышибал.

– Что, ребята, ремонтом решили заняться? – спросил депутат, подойдя ближе. – Дело хорошее. Только место вы неправильно выбрали. – И уже другим, угрожающим тоном, обращаясь к Сергею, приказал: – А ну, отойди от машины, крысеныш! Брысь отсюда, сказал! Ну-ка, ребята, – обернулся он к своей свите, – объясните этому недоумку, что ему надо делать.

– Назад! – рявкнул Гуров, резко шагнув вперед. – Я – полковник полиции! Хотите срок получить за нападение на сотрудника органов?!

– Какой еще полиции? – лениво процедил в ответ Дурнов. – У нас таких полковников нет. Это самозванец! Гоните его, ребята!

Двое мордоворотов двинулись к Гурову, еще один направился к Сергею. Гуров быстро сдвинулся влево, сделал подсечку, и ближайший вышибала рухнул на пол. Не останавливаясь, Лев нанес два сильных удара следующему противнику: один отвлекающий, в лицо, а второй, основной, в солнечное сплетение. Парень согнулся пополам и попятился. Третий нападавший размахнулся, целясь ему в лицо. Полковник поднырнул под удар, захватил руку нападавшего и резко крутанул его вокруг себя. Вышибала полетел на пол, как и первый. Точнее, не совсем как первый: Гуров уронил его таким образом, чтобы тот налетел на владельца «Автотранса» и увлек его за собой.

Когда спустя минуту предприниматель и депутат поднялся на ноги, его костюм уже не был таким белоснежным. Весь он, начиная от туфель и заканчивая редкими волосами на голове, был выпачкан в машинном масле и прочей дряни, которой был обильно полит пол гаража.

– Вот я сейчас вызову настоящую полицию! – с ненавистью в голосе произнес Дурнов, доставая телефон. – ОМОН вызову! Они тебе покажут, как тут руками махать!

– Вызывай, – спокойно ответил Гуров. – А я позвоню областному прокурору Хорошевскому. Попрошу вызвать группу быстрого реагирования, которую ему прислали из Генеральной прокуратуры. Он мне ее уже предлагал в помощь. Говорил, что с таким говном, как ты, по-хорошему нельзя, а я отказался. Как видно, зря. Хорошо, сейчас вызову. – И он тоже достал телефон.

Группы, о которой говорил Лев, в природе не существовало, но Дурнов не мог об этом знать. Гуров понимал, что знакомство с продажным начальником областного УВД вселило в депутата чувство безнаказанности, однако рассчитывал, что упоминание имени областного прокурора его отрезвит.

Так и случилось. Злобная гримаса исчезла с лица владельца «Автотранса», и оно приняло озабоченное выражение.

– Зачем же нам тут разборки устраивать, Генпрокуратуру беспокоить? Давай пройдем в кабинет, поговорим, как культурные люди.

– Отчего же не поговорить, – ответил Гуров. – Поговорить можно. Только у меня есть ощущение, что моего сотрудника, – и он показал на Сергея, – будут беспокоить во время работы. А работа у него тонкая, сосредоточенности требует. Поэтому мне что-то не хочется отсюда уходить. Если хочешь, давай беседовать здесь.

– А что этот твой сотрудник делает? – поинтересовался депутат.

– Проводит экспертизу, – объяснил Лев. – У нас есть основания предполагать, что эта машина в прошлую пятницу участвовала в столкновении на трассе в Левобережье, в результате которого погиб человек. Заведено уголовное дело. Поэтому нам нужно иметь точные данные, та это машина или нет, ведь водитель с места ДТП скрылся, и машину мы неделю не могли найти.

Говоря это, он внимательно следил за реакцией владельца «Автотранса». Дурнов обязательно должен был себя выдать: ведь Гуров впервые действовал в открытую, впервые прямо обвинял его в сокрытии преступления. К тому же он мог догадаться, что у сыщика есть данные и относительно его основной деятельности, связанной с хищением нефти. Как поведет себя депутат?

Однако Дурнов нисколько не выглядел смущенным.

– Что ж, если так, то пусть ваш сотрудник работает, – кивнул он. – Дело нужное. Я, как депутат городского собрания, всегда выступаю за соблюдение закона. Я-то думал, тут какие-то самозванцы… Братва местная… У нас, знаете, всякое бывает. А если вы с санкции прокурора и действуете по закону – то и вопросов нет. Будем считать наше недоразумение улаженным.

– Хорошо, будем считать, – ответил Гуров, несколько озадаченный такой неожиданной уступчивостью человека, которого считал одним из вожаком преступной группы.

– Работайте спокойно, – сказал Дурнов. – А если возникнут какие-то вопросы, связывайтесь прямо со мной. Вот моя визитка.

– Непременно свяжусь, – пообещал Лев, беря позолоченную картонку.

После чего владелец «Автотранса» развернулся, сделал знак своей свите, и все дружно покинули гараж.

Гуров с Сергеем остались вдвоем.

– Что-то он какой покладистый сделался, – задумчиво произнес Гуров. – Может, уверен, что все следы на машине уже уничтожены, и мы ничего не найдем?

– Как это не найдем? – удивился эксперт. – Я уже все, что нужно, нашел. Конечно, фары и бампер они заменили, да и радиатор подлатали, но характерные следы столкновения все равно остались – и на крыльях, и на капоте… А вот тут, под капотом, я нашел частички краски. Такой краски на «КамАЗе» нет. Это фрагменты краски, оторвавшиеся от «Жигулей» в момент столкновения. Так что материала, чтобы заключение написать, вполне достаточно. Мне еще полчаса осталось поработать – и все, можно заканчивать.

– Это хорошо, что материала у нас достаточно, – заметил Гуров. – А то ведь других доказательств вины Кузнецова у нас считай, что и нет. Ни одного свидетеля! Только его травмы да машинные. Сейчас закончишь, провожу тебя в прокуратуру – будет лучше, если ты там заключение напишешь, а я позвоню своему другу. Как-то у него идут дела?

Глава 22

Как и предполагал областной прокурор, по адресу, который имелся в полиции, Семен Кузнецов не проживал. Однако Крячко не в первый раз сталкивался с такими ситуациями. Он хорошо понимал, что человек живет не в безвоздушном пространстве и найти его всегда можно.

В трехкомнатной квартире, которая значилась как место регистрации водителя, жили его престарелая мать, а также сестра, ее муж и двое детей. Из разговоров с родственниками Кузнецова у Крячко сложилось твердое впечатление, что никто в этой семье родственными чувствами не отличался. Ни мать, ни сестра точно не знали, где живет их сын и брат. «У какой-то бабы в Северном районе», – вот и вся информация, которую Крячко удалось получить. Звонил он им редко, а заходил и того реже – после долгих усилий сестра смогла вспомнить лишь визит полугодовой давности.

Однако Крячко не поленился и прошелся по двору, где завязал беседы с дворником, а также с несколькими говорливыми старушками, сидевшими на лавочках. От них он узнал, что «Семен всегда такой был – будто медведь, слова от него не услышишь». Тем не менее старушки оказались более информированными, чем родные водителя: они знали, что тот и правда живет в Северном районе у знакомой, что зовут эту знакомую Лариса и работает она в парикмахерской поблизости от дома.

Одного этого хватило бы, чтобы отыскать водителя бензовоза, однако Крячко заехал еще и на автобазу, где Кузнецов работал в последнее время, и там от одного из бывших сослуживцев получил более точные координаты его места жительства.

– Где-то возле котельной у этой Лариски квартира, – объяснил собеседник Крячко. – Я туда в мебельный салон заезжал и их встретил. Лариска эта ничего, женщина фигуристая.

– Это такая высокая блондинка? – спросил Крячко.

– Какая же она высокая? Едва Семену до плеча достает. А насчет блондинки… Черт их разберет, баб! К тому же она в парикмахерской работает, небось каждый день цвет меняет.

С такими сведениями Семена Кузнецова не отыскал бы только ленивый новичок, а полковник Крячко таким не был. Сев в машину, он велел водителю ехать в Северный район, поближе к котельной. Место это, как оказалось, водителю было известно. Он даже припомнил парикмахерскую, расположенную поблизости. Туда они и направились.

Войдя в парикмахерскую – уставленное дорогими креслами и искусственными цветами, но при этом довольно грязноватое помещение с пыльными окнами, – Крячко спросил, работает ли сегодня Лариса.

– А вам зачем? – осведомилась пышная блондинка, обрабатывавшая ногти клиентки за маникюрным столиком. – Она у нас женский мастер, мужской стрижкой не занимается.

– А может, мной все же займется? – обворожительно улыбнулся Крячко.

– А, так вы ее знакомый! – догадалась блондинка. – Только ее сегодня нет. Сонь, а, Сонь! – крикнула она в глубь парикмахерской. – Лариска у нас когда в смену, завтра, что ли?

Из подсобных помещений вышла темноволосая женщина с сигаретой во рту. Внимательно глянув на высокого и представительного Крячко, она, видимо, сочла, что он, скорее всего, знакомый Ларисы, а значит, с ним можно разговаривать.

– Она заболела, наверное, – сообщила она. – Еще вчера в смену не вышла, и сегодня тоже. И не позвонила. Мы ей звоним – она не отвечает. Одни гудки идут.

– Ну, это не страшно, – успокоил ее Крячко. – Я вообще-то к ней не стричься пришел. И вообще я не к ней, а к Семену. Мне ему деньги передать надо, а он тоже почему-то на звонки не отвечает. Вы не подскажете, где они живут? Мне их адрес называли, да я забыл.

– Так бы я, конечно, адрес не дала, – заявила брюнетка с сигаретой. – У меня такого правила нету – сразу адрес сотрудниц давать. Но если вы деньги привезли – тогда другое дело. Запоминайте: вот как выйдете от нас, повернете налево, во двор. Пройдете два дома, и будет третий. Номера я не помню, но там на углу часовая мастерская, так что не промахнетесь. Подымайтесь на пятый этаж, найдете тридцать седьмую квартиру. Там они и живут.

– Спасибо, – поблагодарил Крячко, направляясь к выходу. – Теперь я Семена точно найду.

– Да, скажите Ларисе, чтобы мне позвонила, – вдогонку ему прокричала парикмахерша. – Так и скажите: Соня, мол, велела позвонить!

– Обязательно скажу, – пообещал Стас.

Он действительно без труда нашел пятиэтажку, в которой на углу была часовая мастерская, а в ней – второй подъезд, где находилась нужная квартира. Поднявшись на пятый этаж, подошел к железной двери с номером «37» и позвонил.

Ответом ему было молчание. Он позвонил еще и еще, потом несколько раз постучал – все так же безрезультатно.

Зато открылась другая дверь, по соседству, и оттуда высунулась женщина, по виду – пенсионерка. У нее за спиной в глубине квартире что-то бормотал телевизор, доносились взрывы хохота.

– Это вы к Ларисе, что ли? – спросила она.

– И к ней, и к ее сожителю, – суровым тоном объяснил Крячко.

– А вы кто же ей будете? – поинтересовалась женщина, она даже перестала прислушиваться к репликам из глубины квартиры.

– Я – ваш новый участковый, – еще более суровым тоном произнес полковник.

– Очень хорошо! – обрадовалась соседка. – Вот сделайте им замечание! Или оштрафуйте!

– Это за что же? Музыку включают? Пьянствуют? Компании подозрительные собирают?

– Нет, компаний у них никаких нет, – покачала головой женщина. – И музыки я тоже не слышала, врать не буду. А только этот ее мужик – он приезжает, когда вздумается. Когда за полночь, а когда под утро.

– На бензовозе? – уточнил Крячко.

– Чего? – удивилась женщина и приставила ладонь к уху, решив, что не расслышала.

– На грузовике, спрашиваю, приезжает?

– Нет, зачем на грузовике, – ответила бдительная соседка, – на легковой. И как приедет – давай мыться, да размываться, да разговоры разговаривать… А стенки-то тонкие, мне шум слышен. Разговор не слышу, а шум слышу, спать мешает. Вот сделайте им за это замечание.

– Значит, гостей не бывает… – задумчиво повторил Крячко слова соседки.

– Нет, гости не ходят, – кивнула та. – Вот только вчера поздно вечером какие-то двое приходили. Слышу – разговор идет. А потом такие, знаете, хлопки – шампанское, значит, открывают. Ну, думаю, кутеж на всю ночь пойдет. Но нет – слышу, скоро дверь хлопнула, и ушли гости-то. И сегодня весь день тихо. Только запах какой-то неприятный идет, словно мясо разделывали. Может, им из деревни мясо привезли?

– Мясо, говорите? – переспросил Крячко и потянул носом. Теперь и он различил характерный запах, доносившийся из-за двери. Тут до него дошло, и он резко дернул ручку и повернул – дверь неожиданно открылась, оказывается, она не была заперта. Запах сразу усилился.

Крячко миновал прихожую и заглянул в комнату. То, что он там увидел, заставило его мгновенно изменить план дальнейших действий.

У окна, рядом с кроватью, в луже крови лежала женщина, а посредине комнаты, раскинувшись, – белобрысый водитель. Как определил опытным взглядом Крячко, оба они были мертвы. В руке Семена Кузнецова зажата ножка стула, сам стул валялся рядом с дверью прихожей, возле ног Крячко. Складывалось впечатление, что водитель, прежде чем умереть, успел оказать сопротивление своим убийцам.

Услышав за спиной шорох, Крячко обернулся. Словоохотливая соседка уже не стояла возле своей двери, а заглядывала в квартиру.

– Чего случилось-то? – жадным шепотом спросила она. – Драка у них, что ли? Сильно друг дружку покалечили?

– Сильно, – подтвердил Крячко. – Сейчас я вызову следственную бригаду. Приедет следователь, он вас допросит. Будете свидетелем. А пока расскажите мне, как выглядели те двое гостей, которые вчера к ним в гости приходили.

– Как выглядели? Да обыкновенно, – ответила женщина. – Ну, мужики и мужики. Один вроде покрупнее, другой пожиже. У того, что покрупнее, голова бритая. Здоровый такой бугай. И одеты обыкновенно.

– А раньше они к ним приходили?

– Раньше? Нет, раньше я их не видела, – покачала головой соседка. – Я же говорю, гости к ним редко заходили. Можно сказать, и вовсе не было. А этих я точно в первый раз видела.

– Хорошо, идите домой, – распорядился Крячко. – И никуда не уходите.

После этого он позвонил прокурору Хорошевскому, рассказал о своей «находке» и попросил вызвать следственную бригаду.

– Будет лучше, если вы их вызовете, – объяснил он, – а то мне долго с коллегами объясняться придется. Я их дождусь – и сразу к вам. Гуров подъедет, и вместе обсудим ситуацию.

– Да, я думаю, нам есть что обсудить, – согласился прокурор.

Глава 23

К вечеру в кабинете областного прокурора собрались все, вовлеченные в расследование: сам хозяин кабинета, Крячко, который не только дождался следственную бригаду, но и задержался в квартире, пока не были получены первые данные о смерти ее хозяев, Гуров, вернувшийся к тому времени с автобазы, и помощник прокурора Артем Кривошеев. Первым докладывал Крячко:

– Следователи полагают, что убийство совершено около двенадцати ночи. Как показала соседка, в квартиру вошли двое. Судя по описанию, это наши знакомые, те самые, что участвовали в нападении на Ольгу Воробьеву – водитель машины и атлетического сложения мужчина. По-видимому, он является в этой группе старшим. И Семен Кузнецов, и хозяйка квартиры были убиты из одного пистолета, снабженного глушителем. Первым, очевидно, убили Кузнецова, пытавшегося оказать сопротивление нападавшим, затем застрелили Ларису как свидетельницу. Из квартиры ничего не пропало. Нападавшие даже не пытались имитировать кражу. Таким образом, напрашивается вывод, что Кузнецова устранили как важного свидетеля, который мог дать нам показания.

– Причем он мог дать показания по обоим делам – и по «нефтяному», и по делу о столкновении на трассе, – добавил Гуров.

– Совершенно верно, – согласился с ним Кривошеев. – Этот свидетель был для нас исключительно важен. Именно поэтому руководители преступной группы и решили его устранить, как только выяснили, что мы на него вышли.

– А еще раньше они предприняли нападение на журналистку Ольгу Воробьеву, чтобы захватить диктофон с записью ее разговора с Кузнецовым и похитить саму девушку, – заметил Крячко. – Скорее всего, ее тоже собирались убить.

– Это доказывает, что мы имеем дело с хорошо организованной бандой, которая ни перед чем не остановится, чтобы скрыть свои преступления, – заключил областной прокурор. – Ну что, Лев Иванович, давайте теперь вы расскажите о результатах осмотра бензовоза.

– Осмотр проведен по всем правилам, – сообщил Гуров. – Правда, в начале работы нам пытался помешать хозяин автобазы господин Дурнов, даже угрожал вызвать здешний ОМОН. Но потом, когда я заявил, что действую с санкции прокуратуры, отказался от этого намерения. Заключение эксперт обещает подготовить к завтрашнему утру, однако основные результаты он мне уже сообщил. По его мнению, все данные говорят о том, что именно этот бензовоз участвовал в столкновении, случившемся неделю назад на трассе Приозерск – Степной Городок. У эксперта уже готовы заключения по второй машине, участвовавшей в этом ДТП, – «шестерке», водитель которой погиб, а также по «Ниве», принадлежащей Александру Атамбаеву. Уже завтра мы можем представить следствию все три заключения, из которых будет ясно видно, кто являлся подлинным участником столкновения, а на кого пытались свалить вину за гибель человека. В связи с этим я считаю, что прокуратура должна поставить вопрос о передаче дела Атамбаева из ведения полиции в Следственный комитет.

– Мы готовы поставить такой вопрос, – ответил на это Хорошевский. – И не только его. Но сначала дадим слово Артему, у него тоже есть кое-какая информация.

Помощник прокурора откашлялся, открыл папку и заговорил:

– Мне удалось установить примерный объем нефти, похищенной из трубопровода в нашей области. И при этом я не обращался в наш трест «Приозерскнефтегаз», а связался с нашими коллегами в соседних областях, они провели проверку у своих нефтяников – якобы рядовую, не связанную ни с каким уголовным делом, – и сравнили полученные данные. Выходит, что за прошедший год из трубопровода, проходящего по нашей области, бесследно исчезло около 50 тысяч тонн нефти.

– Ничего себе масштабы! – воскликнул Крячко. – Это же десятки миллионов рублей!

– Ошибаетесь, – поправил его Кривошеев. – Не десятки, а сотни. При существующих на сегодняшний день мировых ценах на нефть выходит, что стоимость похищенной преступниками нефти составляет 33,5 миллиона долларов, или почти миллиард рублей.

– Да, при таком объеме доходов можно подкупить не одного генерала, – заметил Гуров.

– Но ведь это сколько же надо ее гнать каждый день?! – продолжал удивляться Крячко. – Если поделить на двенадцать… а потом на тридцать…

– Не трудитесь, у меня уже все подсчитано, – остановил его помощник прокурора. – Выходит, что преступники каждую ночь выкачивают из трубы свыше ста тонн.

– Прилично! – заметил Гуров.

– Но вполне реализуемо, – ответил Кривошеев. – Для этого надо, чтобы в распоряжении расхитителей было четыре-пять большегрузных машин и каждая за ночь совершила по два рейса.

– А мы знаем, по крайней мере, два автомобиля, которые на них работают, – сказал Крячко. – Один – это тот, который на глазах у меня и Оли привез нефть на нефтебазу возле поселка Дубовый Гай. И второй – тот, который участвовал в ДТП, а сейчас стоит на ремонте.

– И нам точно известны два водителя, которые на них работали, – добавил Гуров. – Первый – Эльдар Култумбаев, с которым разговаривала Оля. И второй – погибший Семен Кузнецов. Мы можем предположить, что всего на расхитителей работают от восьми до десяти водителей.

– В общем, мы знаем про этих бандитов все, – подытожил Крячко. – Знаем, где они живут – в заброшенных казармах возле станции Лозинки. Примерно знаем места на трубопроводе, где они осуществляют врезки и крадут нефть. Знаем, сколько у них машин и водителей. Наконец, знаем, кто организовал и возглавляет эту банду.

– Значит, вы подозреваете в организации преступной группы депутата городского собрания Дурнова и городского главу Приозерска Бубнова? – спросил Хорошевский.

– А какие тут могут быть сомнения? – удивился Крячко. – Бензовоз, который вез в прошлую пятницу похищенную нефть и попал по дороге в аварию, принадлежит Дурнову и стоит в его гараже – об этом он сам Льву Ивановичу заявил. Нет сомнения, что и остальные машины тоже принадлежат «Автотрансу». И «Ниву» атамбаевскую он прячет!

– А вы уверены, что этот бензовоз вез именно нефть? – спросил областной прокурор. – Можете это доказать?

– Да, можем, – заявил Гуров. – Я не сообщил одну деталь относительно осмотра, который провел наш эксперт. После осмотра машины он проверил еще и содержимое цистерны. Она, конечно, пустая – груз откачали, но на стенках и на дне цистерны, как сказал Сергей, осталось довольно много содержимого. Так вот, эксперт уверенно утверждает, что это – нефть.

– А что касается Бубнова, – вновь вступил в разговор Крячко, – то это бойцы из его ЧОПа «Илья Муромец» охраняют и базы расхитителей, и транспорт. И мы уверены, что именно они осуществляли слежку за Гуровым, а потом пытались похитить Олю Воробьеву. И убийц Кузнецова следует искать именно там, среди сотрудников «Муромца»!

– Ну, это пока ничем не доказано, – заметил областной прокурор.

– Так докажите! – потребовал Крячко. – Надо провести глубокую проверку деятельности этого ЧОПа, и тогда все вскроется!

– А я считаю, что такую проверку сейчас проводить не следует, – не согласился с напарником Гуров. – Объясню, почему. Последние события должны были насторожить бандитов. Они знают, что из Москвы приехали двое сотрудников полиции, чтобы проверить сфабрикованное ими дело Атамбаева. Знают, что мы разыскали бензовоз, который участвовал в столкновении, и вышли на его водителя, поэтому запаниковали и решили водителя на всякий случай устранить. Далее, они в курсе, что на нашей стороне выступает прокуратура. Что из этого следует? А то, что они могут временно свернуть свою деятельность, то есть прекратить хищения нефти, законсервировать незаконные врезки, а сотрудников отправить в отпуска.

– Ну и что? – спросил Крячко. – Пускай отдыхают, возьмем их на законном отдыхе. У нас на них уже столько материала собрано, что спокойно можно открывать пару-тройку уголовных дел.

– Нет, нельзя, – возразил Гуров. – Тут я согласен с Глебом Сергеевичем. Противники у нас серьезные, с одними косвенными уликами к ним не подъедешь. Хорошие адвокаты разобьют все наши аргументы, а они, думаю, у них опытные.

– Можете не сомневаться, – подтвердил Артем Кривошеев. – И у Бубнова, и у Дурнова адвокаты – лучшие во всей области.

– Вот видишь? – обратился к напарнику Гуров. – Ну, арестуем мы пяток исполнителей. Допустим, удастся задержать убийц Кузнецова. Знаешь, что они будут говорить, если их припрут к стенке?

– Что поссорились с убитым из-за карточного долга, – ответил Крячко. – Или из-за его сожительницы.

– Вот видишь! – воскликнул Гуров. – Ты человек опытный, сам понимаешь. Исполнители получат сроки, а организаторы уйдут от ответа. И генерал Козлов по-прежнему будет возглавлять приозерскую полицию и гонять мед на своей пасеке. Нет, нам необходимо обязательно взять грабителей с поличным! Застать их на месте преступления!

– Вот и я того же мнения! – воскликнул Хорошевский. – Рад, что нашел в вашем лице единомышленника. Боялся, что вы будете настаивать на немедленном задержании наших воротил, упрекать меня в нерешительности…

– Нет, их задержание было бы сейчас преждевременным, – покачал головой Гуров. – Наоборот, нам надо создать у них впечатление, что мы не готовы к решительным действиям, что мы в растерянности.

– А знаете, у меня есть идея, – предложил Крячко. – Давайте запустим нашим противникам «дезу», будто у нас возникли разногласия. Типа вы, – обратился он к Хорошевскому, – нас не поддержали, и мы, видя такой провал, собираемся возвращаться в Москву.

– Я вижу, вы уже все за нас решили… – сердито отреагировал на предложение Крячко областной прокурор.

– Нет, правда, Глеб Сергеевич, в этом предложении есть резон! – не поддержал своего начальника Кривошеев. – Ведь смотрите, что получается. Наши коллеги из Москвы находятся здесь в изоляции. На помощь здешней полиции они рассчитывать не могут – наоборот, должны от нее скрывать свои действия. Опираются они только на нас, и если лишатся этой поддержки, то эффект от их деятельности будет нулевым. Они могут добыть гору материала, иметь на руках все доказательства – но ни один здешний суд их не примет. Так что, если мы хотим ввести расхитителей в заблуждение и застать их врасплох, надо запустить такую дезинформацию. Вот только как это сделать? Тут необходимо действовать умело… Может, обратиться в наше ФСБ?

– Не надо беспокоить чекистов! – заявил Крячко. – У нас есть самый надежный канал связи с нашими противниками! И чем удобен этот канал – за ним ходить далеко не надо. Он находится прямо в номере, где расположился Лев Иванович. – И рассказал прокурорам о прослушке, установленной несколько дней назад в гуровском номере. – Мы с Львом проведем небольшую беседу, сделаем это сегодня же, после окончания совещания. Выразим досаду по поводу вашей «измены». Придется вас немного поругать на все лады, вы уж извините, зато бандиты будут в полной уверенности, что наша коалиция распалась. А значит, никаких причин для паники нет, и можно продолжать качать нефть, как и прежде.

– Ладно, согласен, – наконец кивнул Хорошевский. – Запускайте вашу «дезу». Я, со своей стороны, тоже предприму определенные шаги. Сегодня ко мне должен прийти для интервью корреспондент одной местной газеты – договоренность об этом была уже давно. Среди прочего он наверняка будет спрашивать и о двойном убийстве в Северном районе. Мы это дело, конечно, не ведем – теперь на это есть Следственный комитет, но контролировать ход расследования обязаны. Поэтому я должен быть в курсе, знать, какие версии отрабатывает следствие. Ну, я и скажу, что основная версия связана с личными неприязненными отношениями погибшего Семена Кузнецова с кем-то из нападавших.

– Правильный ход! – одобрил Гуров. – Будем надеяться, что наша кампания по дезинформации противника сработает, и они продолжат свою преступную деятельность. Значит, мы можем уже сейчас разработать план операции по их задержанию.

– А вы не слишком спешите? – спросил Хорошевский. – Может, стоит выждать несколько дней, пока все успокоится?

– Нет, медлить нельзя, – покачал головой Гуров, – иначе появятся новые погибшие. Например, этот водитель, который так разоткровенничался с нашей помощницей, Эльдар Култумбаев. Или сама Воробьева. Кроме того, если мы с Крячко потеряем надежду на успех своей миссии в Приозерске, – о чем известим наших врагов, – то зачем нам здесь оставаться? Нелогично. Нет, операцию надо проводить уже завтра. В крайнем случае – послезавтра. Но тут перед нами встает одна проблема…

– Какая же? – заинтересовался областной прокурор.

– Мы со Стасом, конечно, представляем значительную силу, – начал объяснять Гуров, – и можем составить ядро оперативной группы по задержанию бандитов. Но не всю группу! Нужны дополнительные силы. Ведь нам потребуется, во-первых, – и Гуров принялся загибать пальцы, – устроить засаду возле врезки и захватить преступников в момент хищения нефти. Во-вторых, надо, не давая им опомниться, окружить и захватить их базу в казармах, задержать всех, кто там находится. Возможно, – и даже скорее всего, – не все эти люди пойдут под суд, некоторые будут выступать как свидетели: ведь не все обязаны были знать, что занимаются именно хищениями. Но в момент задержания еще не будет ясно, кто именно свидетели, а кто расхитители, поэтому придется брать всех. А для этого понадобятся значительные силы.

– И сколько людей потребуется? – уточнил прокурор.

– Полагаю, человек десять-двенадцать, – ответил Лев. – То есть отделение ОМОНа. Но, чтобы его вызвать, нужна санкция генерала Козлова. Таким образом, вызывая поддержку, мы прямо информируем преступников о времени и месте операции.

– Да, это проблема… – нахмурился Хорошевский. – Будем думать, как ее решить. Может быть, обратиться в полицию соседней области? Или…

– Давайте сделаем так, – предложил Гуров. – Ближайшие сутки отводим на подготовку операции. Вы решаете вопрос с группой поддержки, а мы с полковником Крячко вначале дезинформируем наших противников, а затем проводим разведку и определяем место для засады. Ориентировочное время операции – будущая ночь. Завтра вечером в то же время я звоню… пожалуй, лучше не вам, а Артему – он не так на виду, и сообщаю ему нашу информацию, он же расскажет, чем завершились поиски группы поддержки. Вы, предположительно, находитесь рядом с Артемом, и мы в течение одного разговора решаем все вопросы. И в ту же ночь проводим операцию. Идет?

– Я, конечно, не привык к таким темпам, – произнес областной прокурор, – мы все-таки не оперативные работники. Но, наверное, правильно действовать так, как вы предлагаете. Но что, если мне все же не удастся найти группу поддержки?

– Тогда нам с напарником придется действовать вдвоем, – ответил Гуров. – Но задержанные все равно будут, это я вам обещаю. Может быть, не в таком количестве, но будут. Главное, чтобы местный СИЗО был готов их принять.

– Уж что-что, а это я вам обеспечу, – пообещал Хорошевский.

Глава 24

Из здания прокуратуры два полковника отправились прямо в гостиницу. Причем не на прокурорской машине, а пешком. По дороге они что-то бурно обсуждали. Наблюдатели (а друзья были уверены, что такие наблюдатели были) должны понять, что сыщики чем-то взволнованы. В магазинчике, расположенном напротив гостиницы, они купили бутылку водки и пару банок консервов, после чего отправились прямиком в номер Гурова.

Здесь принялись шумно, не стесняясь в выражениях, обсуждать «этого трусливого прокурора» и жаловаться на судьбу. Обсуждение закончилось тем, что собеседники известили своего невидимого и неслышимого слушателя, что делать им в Приозерске больше нечего и пора уезжать. И тем более нечего делать в номере, потому что водка, дескать, закончилась, и пора отправиться куда-нибудь в более веселое место.

После этого они засунули бутылку (так и оставшуюся нераспечатанной) поглубже в шкаф и, слегка пошатываясь, покинули гостиницу. Возле подъезда остановили такси и громко потребовали у водителя «отвезти их в самый лучший кабак, который есть в этом городишке».

Однако в дороге пассажиры такси неожиданно изменили как свои планы, так и манеру поведения. Некоторое время понаблюдав в заднее окно за дорогой, они сообщили водителю, что кабаки их больше не интересуют и теперь им хочется ехать на окраину города, в тихий спальный район.

Высадившись в нескольких кварталах от дома, где квартировал Крячко и где теперь обитала и Оля, и окончательно убедившись в отсутствии слежки, они отправились в знакомую квартиру.

Оля им очень обрадовалась. Она весь день просидела, не выходя из дома, не получая никакой информации, кроме той, что можно было получить по радио и телевидению. При ее деятельной натуре это было тяжелым испытанием.

– Ну, как дела? – приветствовала она сыщиков. – Что слышно в мире? Долго мне еще здесь под замком сидеть?

– Дела, прямо сказать, невеселые, – ответил девушке Крячко. – А что, поесть в этом доме что-нибудь найдется?

– «Что-нибудь» найдется. Я тут мясо разморозила, котлеты сделала. Ну, еще салат, опять же картошка… Устроит?

– Вполне устроит, – сразу повеселел Крячко.

– Так какие печальные новости? – продолжала настаивать Оля.

– Знакомый твой погиб, – сообщил Крячко, намыливая руки. – Водитель Семен Кузнецов. Убили его вместе с его дамой. Застрелили прямо на дому.

– Вот как… – растерянно произнесла девушка. Ее обычный задор сразу исчез, она выглядела потерянной. – Выходит, это из-за меня… Из-за того, что я его искала… с ним разговаривала…

– Видимо, да, – согласился Гуров, занявший место друга возле умывальника. – Но ты не переживай так сильно. Твоей вины в этом нет, если и не ты, мы сами бы его нашли, и подельники его бы все равно застрелили. Такая уж у него судьба. Не надо было в такое дело влезать. На большие деньги позарился, вот и пострадал.

– Он не просто так позарился, – объяснила Оля. – У него ведь мечта была. Мне рассказали, что он хотел накопить денег и стать предпринимателем. И у него бы получилось. Я, пока с ним разговаривала, поняла, что характер у него – ого-го!

– Да, характер у мужика, видимо, был твердый, – согласился Крячко. – Он даже пистолета не испугался, драться с убийцами полез. Так где котлеты – в духовке?

Всю первую часть ужина Оля, продолжавшая переживать смерть водителя, помалкивала и почти ничего не ела, из-за чего ужин стал походить на поминки по погибшему Семену Кузнецову. Но наконец природная живость характера взяла свое, девушка стряхнула с себя оцепенение и спросила:

– Так какие планы на завтра? Что делать будете?

– Завтра мы отправимся в степь, – ответил Крячко. – Будем наблюдать жизнь степных обитателей. Я слышал, у вас тут водится редкая птица дрофа? Вот мы, два известных орнитолога, и будем искать дрофу.

– Так вы поедете к трубопроводу? – догадалась сообразительная девушка. – Будете искать врезку? Тогда и я с вами!

– Это исключено, – отрезал Гуров. – Игры в сыщиков кончились, началась серьезная работа. И любителям тут делать нечего.

– Я и не собираюсь играть в сыщика, – обиделась Оля. – Что я, не понимаю, что ли? Но вы мне скажите, на чем вы собираетесь эту вашу «дрофу» искать?

– Как на чем? На машине, конечно.

– И где вы ее возьмете?

Тут Гуров вспомнил, что с прокуратурой они вроде как поссорились, так что на прокурорскую машину рассчитывать не стоит, и промолчал.

– Вот видите! – воскликнула Оля, которая поняла, что поставила перед сыщиком серьезную проблему. – Нет у вас машины. А у меня – есть. Так что и для меня найдется роль в этой пьесе. Я у вас буду водителем!

– Ладно, будешь, – согласился Гуров. – Но дальше – ни-ни! Скажу: «сидеть в машине» – будешь сидеть!

– Буду, дяденька сыщик, – словно послушная девочка, кивнула Оля.

– Выезжаем завтра, рано утром, – распорядился Лев. – Поедем по трассе до ее пересечения с трубопроводом, а потом будем передвигаться вдоль трассы на восток. В первую очередь наше внимание привлекают отрезки трубопровода в тех местах, где он проходит над землей: в местах пересечения оврагов, рек, ручьев. Особый интерес представляют места, где труба закрыта кустами или складками местности. Думаю, днем мы можем передвигаться без особых предосторожностей – преступники выдвигаются к трубе по ночам.

– А ты не думаешь, что они могут оставить охрану возле врезки? – спросил Крячко.

– Вообще-то такое возможно, – согласился Гуров. – Да, в тех местах, где возможна врезка, надо будет соблюдать осторожность. Думаю, нам потребуется твой бинокль, – обратился он к Крячко. – Ты его взял?

– А как же? Конечно, захватил.

– Кстати, твоя легенда насчет поисков дрофы может нам пригодиться, – продолжал Гуров. – Если кто спросит – мы орнитологи из Москвы, ищем редкую птицу.

– Если выезжаем на целый день, надо едой запастись, – сообразила Оля. – Да и водой тоже. Так что я, пожалуй, займусь готовкой. Вот и еще одна роль для меня найдется: кухарки-поварихи. Вы, Лев Иванович, во сколько придете? Или за вами заехать в гостиницу?

– Не надо за мной заезжать, – ответил Гуров, – потому что я никуда не пойду. С твоего разрешения, я здесь переночую. Могу на кухне, а могу и в прихожей. Времени меньше потеряем. Да и для нашей легенды о «загулявших полковниках» так будет лучше. Пусть думают, что Гуров запил с горя, даже в гостинице не ночевал.

– А что за легенда такая? – заинтересовалась Ольга.

Крячко рассказал ей о разработанной ими совместно с Хорошевским кампании по дезинформации противника. После чего Оля достала кастрюльки, выгребла все имевшиеся в доме продукты и принялась готовить «походный рацион». А Гуров уселся в комнате и начал чистить табельный «ТТ». Крячко, поглядев на него, занялся тем же. Когда Оля, закончившая свою готовку, пришла в комнату, сыщики дружно щелкали затворами.

Мысли Гурова ночевать на кухне Оля решительно воспротивилась. В конце концов, после споров и взаимных уступок, все устроились: два полковника – на раскладном диване, а она – возле двери на раскладушке.

Глава 25

На следующее утро Гуров, как обычно, проснулся первым. Он разбудил Крячко, затем Олю. Они вместе со Стасом вышли на улицу и внимательно осмотрели окрестности. Нет, никто за ними не следил. После этого все трое позавтракали и снесли в машину все необходимое. Оля села за руль, и группа тронулась в путь.

Переехав Приозерку, они выехали на трассу, ведущую в Степной Городок. Солнце постепенно поднималось над горизонтом, становилось жарко. К девяти часам они приблизились к месту, где трубопровод пересекал автотрассу. На местности эта точка никак не была обозначена, важно было ее не пропустить, поэтому Оля поехала медленнее.

– Вон, видишь тот бугорок с триангуляционной вышкой? – воскликнул Крячко (из них троих он отличался самым лучшим зрением). – А за ним табличка торчит. Вот возле нее и остановись.

Оля затормозила возле таблички. Крячко оказался прав: на ней сообщалось, что копать здесь нельзя, потому что в этом месте проходит трасса нефтепровода.

– Ну-ка, посмотрим, где мы здесь сможем свернуть, – сказал Гуров, разворачивая карту. – Так… вот, в пяти километрах отсюда обозначен проселок. Свернешь на него.

– А если где-то рядом есть место, где труба выходит на поверхность? – спросила Оля.

– Нет, такого не должно быть, – ответил Лев, указывая на карту. – Видишь, степь здесь ровная, как стол. Ни речек, ни лощин, ни оврагов. Так что смотреть здесь нечего. К тому же мы физически не успеем осмотреть всю трубу – ведь она тянется почти на триста километров. Будем осматривать только участки, представляющие для нас интерес. И даже на это может дня не хватить.

Он оказался прав. Осмотр трубы и поиск места возможной врезки оказался делом весьма трудоемким. Свернув на указанный на карте проселок, они проехали по нему несколько километров. Затем дорога резко свернула на север, в сторону близлежащего села. Между тем карта подсказывала, что в трех километрах восточнее трубопровод должен пересекать глубокий овраг. Делать нечего, пришлось свернуть и ехать прямо по степи. Скорость резко снизилась, машина раскачивалась на кочках.

Наконец добрались до оврага. Оставив машину в стороне, Гуров и Крячко подобрались к краю оврага и заглянули вниз. Ничего примечательного они там не увидели. Редкие кусты почти не скрывали выходивший наружу трубопровод, он весь был на виду, и никаких врезок в нем не наблюдалось.

Поехали дальше. Через несколько километров удалось вновь отыскать проселочную дорогу, шедшую в попутном направлении. Однако спустя короткое время ее тоже пришлось покинуть и снова ехать по степи.

Проходил час за часом, и все время повторялось одно и то же: они находили проселочные дороги, потом бросали их, ехали прямо по степи, останавливались, Гуров и Крячко подходили к очередному оврагу или ручью, осматривали местность – и ни с чем возвращались назад. Иногда подозрительные участки были более густо заросшими, и тогда сыщики, крадучись и соблюдая все меры предосторожности, подбирались к зарослям и осматривали их. Результат был тот же – нулевой.

Так прошло время до обеда. Его решили устроить возле очередного оврага, по дну которого протекал небольшой ручей. Пить из него не стоило, но, по крайней мере, можно было помыть руки. После еды всех тянуло поспать, но время поджимало, и «шестерка» снова тронулась в путь – только Олю, которую на жаре совсем разморило, за рулем сменил Крячко.

Самое опасное при такой монотонной работе – привыкнуть к этой монотонности, утратить бдительность. Однако оба сыщика хорошо знали об этой угрозе, и к каждому новому подозрительному участку подходили так, словно он самый первый, и у них еще полно сил.

День уже приближался к вечеру, когда «Жигули» остановились возле очередного оврага. Умеренно поросший кустами, он ничем не отличался от десятка других, которые они осмотрели перед этим. Однако, внимательно осмотрев окружающую местность в бинокль (он так делал в начале каждого осмотра), Гуров заметил одно отличие: степь на другой стороне оврага выглядела как-то иначе, непривычно.

– Ну-ка, глянь, – сказал он, передавая бинокль Крячко, – что-то здесь не так, а вот что – не пойму.

Крячко взял бинокль, поводил окулярами из стороны в сторону, затем опустил его и сказал:

– Отличие в том, товарищ сыщик, что трава здесь укатана, почти как на газоне, что для нас, как орнитологов, представляет определенный интерес: ведь в такой прибитой траве птице трудно гнездиться. И нам, как орнитологам, необходимо установить причину такого странного состояния травяного покрова.

– А ведь верно! – воскликнул Гуров, вновь взглянув в окуляры. – Укатали траву! Такое впечатление, что здесь часто ездили, но при этом старались каждый раз подъехать с новой стороны – чтобы колея не образовалась.

– Похвальная предусмотрительность, – заметил Крячко. – Особенно если учесть, что сейчас любой открытый участок можно осмотреть со спутника и определить не только ширину колеи, но и установить, какой протектор отпечатался на этой колее.

– Ну, что, пошли, взглянем на это место поближе, – сказал Гуров, пряча бинокль в футляр.

К краю оврага они подобрались с особой осторожностью. Вечерело, на дне оврага сгустились тени. Тем не менее, приглядевшись и дав глазам привыкнуть к освещению, сыщики заметили несколько деталей. Первой и самой главной была короткая труба, отходившая от трубопровода и снабженная вентилем. Это и оказалась врезка, которую они так долго искали. Все дно оврага возле трубы было покрыто отпечатками колес: как ни старались «нефтедобытчики» скрыть следы своего пребывания, но возле самой врезки это им сделать не удалось. Другой важной деталью было наличие охраны. Сыщики увидели ее не сразу, но, понаблюдав за «скважиной» с полчаса, заметили, как шевелятся кусты на дне оврага, неподалеку от врезки. Определить, сколько человек находится на посту – один или два, – не удалось, но это было уже не так важно. Главное найдено, так что можно возвращаться. Тем более что они пробыли на этой «точке» очень долго, и Оля могла забеспокоиться.

Так же осторожно, как и пришли, сыщики вернулись к оставленной в полукилометре машине.

– Вы что так долго? – набросилась на них Ольга. – Что-то случилось? Нашли?

– Нашли! – ответил Крячко. – Так что можно разворачиваться обратно. Только давай я за руль сяду: отъехать нам надо тихонечко, чтобы ни один суслик в округе нас не услышал.

Пока Крячко разворачивался, Гуров рассказал Оле об увиденном на дне оврага.

– Может, стоило этих сторожей сейчас оглушить? – спросила девушка. – За день их, наверное, разморило, бдительность утратили, так что взять их сейчас вам было бы нетрудно. И место бы освободилось! Ночью можно приезжать и сразу садиться в засаду!

– А сторожей куда девать? – осведомился Крячко.

– Как куда? Погрузить в машину – и в тюрьму!

– Боюсь, что твой «мерседес» такой нагрузки не выдержал бы, – ответил на это Стас, – сломался бы на первой же кочке. Кроме того, это только так кажется, что схватить сторожей просто, час бы ушел, не меньше. А нам сейчас время дорого – правда, Лев Иваныч?

– Да, время поджимает, – согласился Гуров. – Ты давай выезжай скорее на трассу и гони, что есть мочи. А главный недостаток твоего предложения, – повернулся он к Оле, – состоит в том, что, как только мы сдадим задержанных бандитов в СИЗО, вся наша операция тотчас становится известной генералу Козлову. А значит, и всем остальным. И после этого мы можем сидеть в засаде хоть две недели – никакого толку не будет. И потом, откуда мы знаем, когда бандиты в первый раз приедут за нефтью? Мы вполне можем не успеть к их первому рейсу. Теперь представь ситуацию: машина приходит, а сторожей на месте нет. Какой они сделают вывод? И как поступят?

– Наверное, уедут обратно… – проговорила девушка.

– Вот именно! – подтвердил Гуров. – И результат будет тот же: провал всей операции. Нет, охрану будем снимать уже ночью, когда приедем. Как ты думаешь, – обратился он к Крячко, – за два часа обернемся?

– Ни в коем случае! – уверенно ответил тот. – Если бы мы с тобой вдвоем действовали, может, и успели бы. Но мы сейчас вступаем в фазу коллективных действий, а они требуют согласования. И как только наступает этап согласования, темп сразу замедляется. Ты же знаешь, как это бывает!

– Да, знаю, – мрачно согласился Гуров.

– Думаю, мы сможем вернуться самое лучшее часа через четыре, – продолжал рассуждать вслух Крячко. – То есть к полуночи. Скорее всего, первый рейс они уже успеют сделать. Но мы с тобой исходим из предположения, что за ночь они делают два, а может, и три рейса, так что наша операция не сорвется.

– Хорошо, если так, – кивнул Гуров. – Ну вот, наконец-то!

Последнее восклицание было вызвано тем, что машина выехала с проселка на трассу, Крячко тут же увеличил скорость. Несколько минут прошло в молчании, затем Гуров снова заговорил:

– Давай прикинем, какое оборудование нам понадобится. От ОМОНа в засаде мы отказываемся – решено?

– Решено, – подтвердил Крячко.

– Следовательно, надо полагаться только на себя. Что называется, все мое ношу с собой. Бинокль мы оставим – ночью он не потребуется. А вот что пригодится – так это веревка, какая-нибудь тряпка, чтобы сделать кляп, и хороший фонарь. А еще лучше прожектор!

– А это для чего? – спросила Оля.

– Если ночью внезапно включить яркий свет, это хорошо воздействует на людей, – объяснил Крячко. – Лишает их ориентировки.

– Верно говоришь, – согласился Гуров. – Ты это все захватил с собой?

– К сожалению, нет, ни веревку, ни фонарь. Да что говорить, я даже вертолет не захватил! А он бы очень пригодился…

– Где же мы это теперь возьмем? – размышлял Гуров. – Магазины уже закрыты, у прокуроров просить не хочется. Да и откуда у них?

– А я на что? – обиделась Оля. – Сейчас заедем ко мне домой, там все найдется – и веревка, и фонарь. Не прожектор, конечно, но достаточно яркий.

– За это спасибо, – поблагодарил ее Гуров. – Вот ты и еще раз нас выручила. Но только заезжать к тебе мы все не будем – на это еще полчаса уйдет, а время дорого. Сделаем так: вы меня сейчас подбросите к прокуратуре, а сами поедете к Оле на квартиру. Там ты, – теперь он обращался только к Крячко, – соберешь все необходимое, погрузишь в машину и вернешься к прокуратуре. По дороге не забудь заправиться. Пока будешь ездить, я сообщу Хорошевскому результаты нашей разведки. И если его переговоры прошли успешно, и ОМОН прибыл, познакомлюсь с их командиром. Когда ты приедешь, мы вместе составим план операции – и в путь.

– Как, в путь? – возмущенно произнесла Оля. – А я? Вы про меня забыли!

– Нет, не забыл, – повернувшись к девушке, сказал Гуров. – Очень даже хорошо помню. И могу еще раз сказать тебе большое сыщицкое спасибо. Но ты должна понять: время относительно безопасных действий прошло. Брать тебя с собой на операцию, которая может сопровождаться стрельбой, – даже в качестве водителя, – я не имею права. Это просто преступно, понимаешь? Поэтому извини, но в ночной операции ты участвовать не будешь. Но я твердо обещаю сразу после окончания операции приехать к тебе – или на квартиру, где Стас остановился, – и все рассказать. В подробностях.

– Тем более что у нас там «Смирновская» недопитая осталась, – добавил Крячко.

Глава 26

Часовая стрелка как раз перевалила за десять, когда «шестерка» остановилась возле подъезда областной прокуратуры. Гуров, как и планировал, направился в кабинет Хорошевского, а Крячко с Олей поехали собирать оборудование для ночной засады.

В кабинете, кроме его хозяина и помощника прокурора Артема Кривошеева, сидел не знакомый Гурову человек в защитного цвета комбинезоне.

– Знакомьтесь, – сказал Хорошевский, – это капитан полиции Журавлев из Самары, командир отряда ОМОНа. Он решил лично возглавить группу, которую я просил выслать нам в помощь. А это полковник Лев Иванович Гуров из Москвы, о котором я говорил.

Гуров и Журавлев отдали друг другу честь и пожали руки.

– Много людей привезли? – осведомился Гуров.

– Как и просили, двенадцать человек, – ответил капитан. – Я тринадцатый.

– Несчастливого числа не боитесь? – спросил Кривошеев.

– Я не суеверный, – улыбнулся Журавлев.

– Какая задача перед вами ставится, знаете? – поинтересовался Гуров.

– Только в общих чертах.

– Тогда слушай, – деловито произнес Лев. – Я обрисую ситуацию во всех деталях. – Он расстелил на столе принесенную с собой карту области и обвел кружком место, где находились заброшенные казармы. – Вот здесь расположена база бандитов. Один или два дома они используют для жилья, а еще один, видимо, переоборудовали под гараж. Сколько человек там будет находиться, я точно сказать не могу. Видимо, будет несколько водителей, еще двое-трое ремонтников плюс охрана. Вот с ней вам в основном и придется иметь дело. Охранники вооружены и оружие применять не стесняются. Вчера двое из них убили двоих человек. Так что к операции надо подойти со всей серьезностью.

– Мы ко всем задачам серьезно относимся, – заверил Журавлев.

– Выезжать надо как можно скорее, – продолжал Гуров. – Давайте установим время выезда на десять двадцать. Возьмете вот эту карту – мне она уже не нужна, я местность изучил. Выдвинетесь в район казарм. Где оставить машины, сами решите. Окружите казармы, будете вести наблюдение. Я с напарником в это время буду сидеть в засаде у места незаконной врезки. Исходим из того, что до утра бандиты попытаются откачать в этом месте нефть из трубопровода. Мы их задержим на месте преступления. Как только мы завершим свою операцию, я вам позвоню, и вы проводите свою: входите на территорию казарм и задерживаете всех, кто там находится. Давайте ваш номер.

– Вот мой номер, – протянул Гурову телефон с высвеченным номером Журавлев. – А вот вам наша станция, – достал он портативный радиопередатчик. – Если там, в степи, мобильная связь будет отказывать, свяжитесь с нами по радио.

– Это хорошая идея, – одобрил Гуров. – Связь там и в самом деле может барахлить. Слушайте дальше. Закончив задержание, мы выедем к казармам на захваченном грузовике, плюс еще будут наши «Жигули». Смотрите, не примите нас за еще одну группу бандитов.

– Думаю, разберемся, – сказал капитан. – А у вас сил хватит? Два человека – это маловато для задержания целой группы. Давайте я вам выделю своих людей.

– Вот и я то же самое говорил Льву Ивановичу, – поддержал его Хорошевский. – Послушайте совета, возьмите еще людей!

– Спасибо за предложение, но не надо, – покачал головой Гуров. – В таких операциях самое главное – взаимопонимание участников. У меня с напарником оно годами отрабатывалось, а с вашими людьми каждую деталь надо заранее обсуждать. Не беспокойтесь, сил у нас хватит. У вас, надеюсь, тоже.

– За нас не беспокойтесь, – заверил омоновец. – Значит, мы берем всех, кто на базе, и ждем вас. А потом что?

– Потом не торопясь едем в Приозерск, – объяснил Лев. – Везем всех задержанных прямо в СИЗО. Надеюсь, – он повернулся к Хорошевскому, – их там хорошо примут?

– Рассказывать начальнику СИЗО, что к утру к нему привезут целую группу задержанных, я не стал, – ответил прокурор области. – Сами понимаете, информация может уйти в нежелательном направлении. Я сделал так: позвонил начальнику СИЗО, предупредил его, что завтра рано утром приеду к нему с проверкой. Чтобы он и весь персонал были на месте, и все было в порядке. Я действительно приеду прямо к восьми, к началу рабочего дня, так что, если вы не будете слишком спешить, мы с вами встретимся у ворот тюрьмы. Оттуда я позвоню в Следственный комитет, попрошу, чтобы прислали следователей. Ведь вы сами не будете вести это дело? – спросил он у Гурова.

– Нет, не буду, – ответил тот. – Так что это правильное решение.

На столе у областного прокурора зазвонил телефон. Он снял трубку, выслушал сообщение и повернулся к Гурову:

– Дежурный докладывает, что подъехал ваш напарник и просит передать, что готов.

– Что ж, я пошел, – сказал Лев. – Вам, – обратился он к Журавлеву, – тоже не стоит задерживаться. До встречи в степи!

Он вышел из здания и сел в машину рядом с Крячко. Тот немедленно тронулся с места и направился к мосту через Приозерку.

– Все взял? – спросил Гуров.

– Все, – кивнул Стас. – Фонарей даже два. Вот, на тебе один. Оба, правда, не слишком мощные, но работают, я проверял.

– Ладно, дареному коню в зубы не смотрят.

Больше они не разговаривали до того самого момента, пока машина не свернула с трассы и по проселочной дороге направилась вдоль трубопровода.

– Ты где хочешь машину оставить? – поинтересовался Лев.

– Думаю, надо нам пораньше вылезти, – ответил Крячко. – Не там, где Оля днем оставляла. Ночью все звуки слышнее, могут услышать.

– Хорошо, – согласился Гуров, и друзья снова замолчали.

Теперь Крячко не старался держаться возле трассы, как днем, он стремился больше ехать по дорогам, которые иногда уводили довольно далеко в сторону, но зато позволяли развить хорошую скорость. Не прошло и часа, как они приблизились к тому месту, где обнаружили врезку. Крячко поехал медленнее и наконец остановился.

– Думаю, хватит, тут километра полтора осталось. Ноги не натрем, если пешком пройдемся.

– Не натрем, – кивнул Лев.

Крячко приладил на спину небольшой рюкзачок, и друзья молча двинулись вперед. Шли быстро, почти бегом. Но вот впереди, освещенный луной, показался овраг, в котором находилась врезка.

– Давай здесь перейди, – тихо шепнул Лев напарнику. – С тыла зайдешь. Будешь на месте – крикни сычом.

– Ладно, – ответил Крячко и бесшумно спустился в овраг.

Гуров двинулся дальше. Достигнув места, откуда они днем увидели врезку, он прошел чуть вперед, пока не скрылся за кустами, и начал осторожно спускаться на дно оврага. Здесь торопиться не стоило, поэтому он рассчитывал каждый шаг, чтобы ни один камень не стукнул, ветка не зашуршала.

Спустя несколько минут раздались голоса. Видимо, охранники, сторожившие врезку, привыкли к тому, что они в степи одни, тем более ночью, вокруг на два десятка километров нет ни одного человека, и потому особенно не скрывались. Это было Гурову на руку. Двигаясь на голоса, он подобрался к сторожам совсем близко, так, что слышал каждое слово.

Часовых, как и предполагал Лев, было двое. Они обсуждали какого-то Гришку – видимо, своего коллегу, – и его отношения с женщинами и не стеснялись в выражениях. Гуров узнал много подробностей о своеобразных привычках неизвестного Гришки, пока неподалеку, с другой стороны оврага, не послышался негромкий совиный крик. Сторожа не обратили на него никакого внимания и продолжали свой разговор. Лев продвинулся еще ближе к ним – теперь он различал на фоне звездного неба силуэты говоривших, сидевших в десятке метров от трубы.

Гуров достал пистолет, фонарик, затем резко шагнул вперед и, ослепив сидевших огнем фонаря, громко скомандовал:

– Руки за голову! Полиция! Сидеть, не двигаться! Кто хоть пальцем шевельнет, сразу лоб прострелю!

В ту же минуту с другой стороны выскочил Крячко, добавивший еще пару приятных обещаний за непослушание.

Впрочем, часовые, застигнутые врасплох, и не пытались сопротивляться. Пока Гуров держал их на мушке, Крячко связал их одного за другим и обыскал. Добычей стали два «макаровых».

– Ну, что, теперь можно и поговорить, – сказал он после этого, обращаясь к охранникам.

– Не хрена нам с вами разговоры разговаривать! – зло ответил мужик постарше. – Вот приедут сейчас ребята и замочат вас к …матери!

Второй охранник, молодой парнишка, молчал.

Тогда Гуров, обращаясь к Крячко, скомандовал:

– Я вот этого посторожу, – указал он стволом пистолета на старшего охранника, который отказался разговаривать, – а ты возьми молодого, отведи его в сторону и разберись с ним. Полностью разберись! А потом и с этим разберемся.

– Сейчас сделаю! – пообещал Крячко.

Он рывком поднял задержанного и увел его в темноту. Отойдя настолько далеко, чтобы их не слышал оставшийся на посту охранник, остановился и спросил:

– Как звать?

– Костя, – ответил задержанный. Он старался говорить твердо, но голос его предательски дрогнул.

– А фамилия?

– Яковлев.

– Значит, так, Костя Яковлев, я тебя буду спрашивать, а ты отвечать. Отвечать надо быстро и точно, а то я рассержусь. А еще хуже будет, если рассердится мой напарник. Он вообще не человек, а прямо зверь какой-то. На допросах так себя ведет, что аж жалко подследственных становится. И учти: что мы вас тут схватили, никто не знает, и если ты вдруг исчезнешь, никто не хватится. Усек?

– Усек, – послушно кивнул Костя.

– Машина сегодня была?

– Нет, сегодня не было! Мы и сами удивляемся: чего это их нет?

– Сколько рейсов за ночь обычно бывает – два или три? – продолжал допрос Крячко.

– Чаще два, три – это редко.

– Как вы прибывших окликаете? Пароль есть?

– Просто спрашиваем: «Кто едет?» – и все.

– А что должны ответить?

– Отвечать должны: «Нас шейх прислал».

– Почему шейх? – удивился Крячко.

– Не знаю, – пожал плечами Костя. – Просто Равиль так придумал. А может, и не он, а кто-то главнее.

– А на базе Равиль главный?

– Ну, вроде да. Для нас, охранников, главный Колдун, ну, то есть Дегтярев, бригадир наш. Но Равиль главнее его будет. Только у него на хозяина выход есть.

– На Дурнова, что ли? – спросил Крячко, решив показать свою осведомленность.

– Какой Дурнов? – удивился Костя. – Он тут не при делах. Хозяин другой, только его никто не знает.

Стас решил оставить эту тему – сейчас это не главное.

– На машине с водителем охрана есть? – спросил он.

– Обязательно! Кто-нибудь из опытных – Якорь, или Колян, или сам Колдун.

– Вы заранее знаете, кто приедет?

– Нет, откуда? Кого пришлют, тот и приедет.

– А вы им должны помогать в перекачке нефти?

– Не наше это дело – со шлангом возиться, на это водитель есть. Он все делает, мы только наблюдаем.

– А когда вас сменяют? – продолжал допытываться Крячко.

– С машиной, которая последний рейс в эту ночь делает, легковушку присылают, – объяснил Костя. – На ней и уезжаем.

– Ладно, Костя, слушай меня внимательно. На вопросы ты отвечал хорошо, теперь надо немного поработать. Ты не против?

– Конечно, не против! – с готовностью ответил Костя. – А что делать надо?

– То же, что и всегда, – объяснил Крячко. – Встретить машину, спросить что положено и понаблюдать за их действиями. Ты же сам сказал, что от тебя только наблюдать требуется.

– А с Генкой что будет?

– Ты сам видел: с твоим Генкой у нас дружба не сложилась, так что пусть пеняет на себя.

– А меня вы не убьете? – жалобным голосом спросил Костя.

– Ни в коем случае! – пообещал ему Крячко. – Мы с тобой, Костя, еще поработаем. А теперь поворачивайся – и пошли назад.

Они вернулись к врезке. Здесь Крячко наклонился к Гурову и тихо шепнул ему на ухо одно слово: «Нормально». Тот кивнул. Больше ничего говорить не требовалось. Крячко достал из своего рюкзака кляп и еще одну веревку, после чего отвел несговорчивого мужика подальше за кусты, забил ему в рот кляп, заставил лечь на землю, связал ноги и снова вернулся к врезке.

Костя, уже освобожденный от веревок, смирно сидел в стороне под кустом. Как видно, Гуров уже провел с ним «профилактическую беседу». Сыщики выбрали место и стали ждать.

Глава 27

Потекли минуты ожидания. Оперативники привыкли сидеть в засадах, поэтому это малоприятное занятие не вызывало у них раздражения. А вот про их нового «напарника» этого сказать было нельзя. Он несколько раз порывался о чем-то заговорить, но Гуров всякий раз сурово пресекал эти попытки. А когда Крячко пообещал молодому охраннику «отправить его к Генке», тот окончательно замолчал.

Один раз – примерно спустя полчаса после их «заступления на пост» – вдали послышался звук мотора. Друзья начали усиленно прислушиваться, однако мотор гудел все слабее, затем его вообще не стало слышно: видимо, машина свернула в село.

Гурову уже закралась в голову мысль, что расхитители этой ночью так и не приедут – решат выждать одни сутки или несколько, пока он и Крячко не уедут из Приозерска. Тогда засада не удастся, взять бандитов с поличным не получится, и доказательства их вины в суде будут не такими «убойными». Выходит, и часовых они захватывали зря.

И тут снова послышался звук мотора. Он все нарастал, усиливался… Сомнений не было – машина шла к ним, уже стали видны огни ее фар.

– Ну, ты, часовой на посту, выдвигайся вперед! – скомандовал Крячко Косте. – И смотри, не шали! Что-нибудь не так скажешь – в угол поставлю!

Костя поднялся к краю оврага, а сыщики остались на месте, возле кустов. Машина перевалила через гребень оврага, немного спустилась вниз и остановилась. Костя громко прокричал:

– Кто едет?

– Нас шейх прислал! – ответили ему из кабины.

– Ты, что ли, Якорь?

– Ну, я, кто же еще, – сказал тот же голос, и из машины не спеша вылез высокий крепкий мужик. – А, это ты, – подошел он к Косте. – А Генка где?

– В кусты ему надо было отойти, – объяснил охранник. – А вы что так поздно? Мы уж думали, случилось что…

– Не твое дело, – ответил прибывший. – Тебе думать вредно. За это деньги не платят.

Пока охранники вели эту беседу, водитель развернул машину и задом сдал ее к врезке. После этого вылез из кабины, снял с цистерны шланг и навинтил его на конец врезки. Оставалось только открыть вентиль – и нефть начала бы заполнять цистерну.

Гуров толкнул напарника локтем: пора было приступать к действиям. Они уже приготовились вскочить на ноги, когда случилось непредвиденное. Ночную тишину прорезал громкий крик:

– Атас! Менты!

Как видно, второй охранник сумел извернуться и освободился от кляпа. А может, он и руки смог развязать? Проверять это было некогда – надо было действовать.

Услышав крик, охранник, которого называли Якорь, выхватил пистолет, а водитель кинулся к кабине и выскочил из нее с монтировкой в руке.

Однако сыщиков это не испугало. Гуров бросился к охраннику, Крячко – к водителю. Ночную тишину прорезал выстрел – это стрелял Якорь. Гуров предвидел это и заранее бросился в сторону, затем еще левее. Он стремился к тому, чтобы между ним и Якорем оказался Костя, который застыл столбом на месте и не знал, что делать.

Чтобы оттолкнуть растерявшегося парня, опытному Якорю потребовалась лишь доля секунды. Но Гурову хватило и этой доли, чтобы преодолеть разделявшее их расстояние. Якорь успел выстрелить второй раз, но Гуров был уже рядом и ударил его по руке снизу – пуля ушла вверх.

В следующую секунду, сделав захват, он заставил своего противника вскрикнуть от боли и выпустить оружие. Однако Якорь, не собираясь сдаваться, попытался свободной рукой ударить Гурова в солнечное сплетение, а когда это не удалось, рухнул на землю, увлекая за собой сыщика. Падая, тот невольно выпустил руку охранника, и борьба возобновилась с новой силой – уже «в партере».

Но и в этом положении Гуров оказался сильнее. После обмена ударами он нанес противнику удар в солнечное сплетение, от которого Якорь на некоторое время потерял сознание. Пока он корчился на земле, хватая ртом воздух, Гуров отцепил от пояса заранее приготовленные наручники и защелкнул их на руках бандита.

После этого оглянулся и посмотрел, как дела у Крячко. Как и следовало ожидать, тот тоже справился со своим противником и, повалив его на землю рядом с Якорем, сказал:

– Пойду, посмотрю, что там наш крикун делает.

Пока Крячко ходил за охранником, Гуров достал телефон и попытался связаться с капитаном Журавлевым. Однако связь в степи, как и предвидел омоновец, не работала. Тогда Гуров прибег к помощи радиопередатчика. Услышав голос капитана, он сообщил, что их часть операции успешно завершена, и ОМОН может приступать к своей.

– Вас понял, начинаем, – ответил Журавлев.

Тем временем появился Крячко. Он шел, волоча за собой крепко связанного Гену. Тот громко протестующее мычал, но сказать ничего не мог: его рот вновь был крепко закрыт кляпом.

Когда всех троих задержанных (плюс топтавшийся неподалеку Костя) собрали вместе, Гуров объявил:

– Вы задержаны на месте преступления при попытке совершить хищение нефти из трубопровода. Плюс вы двое, – ткнул он пальцем в сторону Якоря и водителя, – за вооруженное сопротивление сотрудникам полиции. Сейчас вы будете доставлены в следственный изолятор, где вас допросят и определят меру пресечения. Тебе, – повернулся он к Косте, – будет зачтена помощь, которую ты оказал при задержании преступников. Все ясно? Значит, можно садиться в лимузины.

Они с Крячко заранее решили, как будут транспортировать задержанных. Крячко отправился к оставленной ими «шестерке» и спустя некоторое время пригнал ее к месту схватки. На заднее сиденье машины уложили, одного на другого, двух охранников – Геннадия и Якоря. Костя, как заслуживший доверие, сел на пассажирское сиденье, причем без наручников. Водителя усадили на пассажирское сиденье грузовика – но уже в наручниках. Гуров сел за руль грузовика, Крячко повел «Жигули». Он ехал первым, Гуров за ним.

Ехать пришлось чуть больше получаса. Наконец впереди показались огни – это и были казармы, ставшие базой расхитителей. Гуров предусмотрительно решил связаться с капитаном Журавлевым. Радио долго не отвечало, затем из приемника прозвучал незнакомый Гурову голос:

– Говорит рядовой Муртазин.

– Это полковник Гуров, – сказал сыщик. – А где Журавлев?

– Капитан отправился в погоню за преступником, товарищ полковник, – объяснил Муртазин.

– Вас понял, рядовой. Мы подъезжаем к казармам, встречайте.

Спустя несколько минут машины въехали на территорию базы. Муртазин, которого Журавлев оставил за старшего, встретил Гурова и обрисовал ему ситуацию.

– Само задержание прошло штатно, без сучка и задоринки. Подъехали, окружили, все осмотрели. Когда капитан дал команду, мы выдвинулись и провели задержание. Всего взяли восемь человек: троих водителей, ремонтника и пятерых охранников. Все без единого выстрела – охранники даже за оружие не успели схватиться. Капитан стал составлять список задержанных, и тут рядовой Панюшкин – он вон там стоял – вдруг как закричит: «Бежит! Бежит!» И выстрелил дважды, но не попал. Капитан стал допрашивать задержанных, и выяснил, что на базе был еще Равиль Сабитов – он у них вроде за начальника. Жил он в отдельном домике. А мы, когда вели наблюдение, не поняли, что этот домик – жилой. Вот он и смог отсидеться, а потом сбежать. Ну, капитан взял двоих бойцов, и они на «уазике» поехали в село Калмантай – оно тут самое близкое. Капитан как рассуждал? До трассы тут шестьдесят километров – не дойдешь, значит, этот Сабитов направится в какое-нибудь село, попробует там сесть на попутку или машину угонит. Калмантай ближе других, туда он и пойдет.

– Рассуждение логичное… – медленно произнес Гуров. – Только… Карту капитан, наверное, с собой взял?

– Да, карту он взял, – подтвердил Муртазин.

– Ничего, можно и без нее обойтись. Где у вас этот словоохотливый задержанный, который сообщил, что сбежал именно Сабитов?

– Это один из водителей, Дегтярев его фамилия, – ответил Муртазин. – Привести?

– Да, давай его сюда, – скомандовал Гуров.

Когда рядовой привел водителя, Лев стал его расспрашивать о селах, расположенных в окрестностях казарм. Он выяснил, что действительно самым близким селом был Калмантай, находящийся к югу, но было еще одно село, Чернышовка, расположенное на север от казарм – до него 16 километров. Другие села находились гораздо дальше – в 30 и даже 40 километрах.

– Возьмите наших задержанных, можете присоединить их к своим, – сказал Гуров Муртазину. – Только учтите: те трое, что в наручниках, оказывали активное сопротивление. А мы с полковником Крячко, пожалуй, сделаем рейс в Чернышовку. Вдруг этот Сабитов туда направится? Кстати, не одолжите одни наручники? У нас уже не осталось.

Они вместе с рядовым выгрузили задержанных из «Жигулей», Гуров кратко обрисовал Крячко возникшую задачу, и они снова отправились в путь.

Глава 28

Летняя ночь коротка. Когда Гуров и Крячко подъехали к окраине Чернышовки, уже начало светать. Это было на руку сыщикам: в темноте беглец мог пройти в сотне метров от них, и они бы его не заметили. Осмотрев местность, сыщики решили поставить машину возле домов, а самим засесть возле группы деревьев рядом с околицей. Ни реки, ни оврагов с этой стороны села не было, так что беглецу и спрятаться-то негде. С другой стороны, сыщики были уверены, что он не пойдет открыто по дороге; скорее всего, двинется по степи.

Теперь им вновь пригодился бинокль. Сменяясь, они по очереди внимательно осматривали прилегающую к селу степь. Гуров несколько раз вызывал капитана Журавлева, но тот не отвечал.

Уже совсем рассвело, в селе кричали петухи, лаяли собаки. Лев решил дождаться восхода солнца и просидеть после этого еще полчаса, а потом сниматься и ехать обратно на базу. Надо было везти задержанных в СИЗО, вызывать следователей, вести первые допросы. Дел предстояло много. Бегство «начальника над казармами» было, конечно, неприятным штрихом, но оно не могло зачеркнуть всю проделанную работу.

Гуров передал бинокль Крячко, и тот начал осматривать горизонт, как вдруг остановился и почему-то шепотом произнес:

– Вот он!

– Где?

– Вон там смотри, западней, – показал Крячко. – Вон, видишь?

Приглядевшись, Лев заметил крохотную фигурку, приближавшуюся к селу. Человек находился примерно в километре от них. Он шел медленно, спотыкаясь, было заметно, что очень устал. Время от времени он останавливался и зачем-то поднимал руку.

– Дозвониться куда-то пытается! – догадался Крячко. – Если в селе есть транслятор – хотя бы на мачте, – то здесь есть связь. Он хочет кого-то предупредить!

– Ясно, кого – Дурнова с Бубновым! – воскликнул Гуров. – Тогда все насмарку пойдет! Больше ждать нельзя!

Сыщики вышли из-за укрытия и направились к беглецу. Они шли пригнувшись, стараясь, чтобы он их заметил как можно позже.

Какое-то время их расчет оправдывался. Сабитов – а у друзей уже не оставалось сомнений, что это именно он, – все так же шел прямо к селу. Вот он вновь остановился, достал телефон, приложил его к уху. Ожидая вызова, повернул голову – и тут заметил направлявшихся к нему людей. Поведение беглеца резко изменилось. Он повернулся и изо всех сил бросился бежать. Сыщики пустились вдогонку.

Некоторое время расстояние между ними оставалось неизменным, затем стало быстро сокращаться: как видно, силы у беглеца совсем на исходе. Увидев, что уйти ему не удастся, Сабитов остановился, выхватил из кармана телефон и вновь набрал номер. Внезапно Гуров увидел, что его лицо выразило радость: как видно, связь, хотя и ненадежная, все же установилась.

– Алло! – закричал он. – Это я! Тут…

Больше он ничего не успел сказать: подбежавший Крячко выбил из его руки телефон, а Гуров надел на задержанного наручники и произнес:

– Ну, что, Сабитов, отбегался? И шефа своего не успел предупредить. Это ты оплошал. Жадность вас подвела. Давно бы из украденных миллионов выделили бы немного да повесили у себя над казармами транслятор. Вот и была бы у вас устойчивая связь.

– Не пойму, о чем вы говорите, – ответил задержанный. – Какие миллионы, какие казармы? Я тут к родным иду, в село, а вы вдруг напали…

– Ну, ясное дело! – поддакнул ему Крячко. – Конечно, ты в село шел. Прямо из Казахстана. Тут же всего-то сто пятьдесят или двести километров будет. Ах да, знаю – ты пастух! Ты только кончил пасти горных козлов и пошел к любимой жене. И звонил тоже ей… Кстати, где тут у нас телефон? Надо бы посмотреть, какой там последний номер…

При этих словах сыщика лицо задержанного исказилось: как видно, он только теперь понял, что ему надо было при виде погони не бежать, а постараться стереть номера из записной книжки или выбросить подальше сам телефон.

Крячко без труда нашел отброшенный Сабитовым телефон. После этого сыщики довели задержанного до машины и поехали назад на базу. Там их уже ждал капитан Журавлев.

– Да, товарищ полковник, неловко получилось, – сконфуженно признался он, обращаясь к Гурову. – Вы и свою операцию вдвоем провели, и мой брак исправили. А почему вы решили, что этот Сабитов направится именно в Чернышовку?

– Потому что он должен был догадаться, что вы будете его искать в ближайшем селе, – объяснил Гуров. – Хотя выбор у него был невелик… Да ты не переживай, капитан. Основную часть операции ты проделал на «отлично». Теперь осталось только доставить задержанных на место.

Солнце стояло уже высоко, когда из заброшенных казарм в сторону Приозерска двинулась целая колонна. Впереди ехал «уазик» капитана Журавлева. За ним следовал автобус с бойцами ОМОНа, битком набитый задержанными. Следом ехали четыре бензовоза, находившиеся на базе расхитителей, – они должны были служить вещественным доказательством. Замыкала колонну «шестерка» Гурова и Крячко.

Время уже приближалось к девяти, когда участники ночной операции подъехали к воротам СИЗО. Гуров подошел к вахтенному, представился и потребовал пропустить его к начальнику СИЗО или вызвать начальника к воротам.

– Нет, товарищ полковник, не могу, – решительно покачал головой тюремный охранник. – Товарищ майор занят – у нас с проверкой сам областной прокурор приехал!

– Ну, раз сам прокурор пожаловал – тогда конечно! – ответил Гуров, после чего достал телефон и набрал номер Хорошевского.

Спустя несколько минут на КПП появилась целая процессия. Возглавлял ее прокурор области, за ним следовал начальник СИЗО и его подчиненные.

– Ну, что, как у вас прошло? – спросил прокурор.

– Все отлично, – ответил Лев. – Привезли тринадцать задержанных.

– Опять тринадцать? Что-то это несчастливое число вас преследует!

– Я же говорил: я не суеверный. Ну, что, принимать будете?

– Будем! – сказал прокурор и, повернувшись к начальнику СИЗО, распорядился: – Примите группу расхитителей, задержанную полковниками Гуровым и Крячко и бойцами самарского ОМОНа!

Начальник СИЗО выглядел растерянным. Видно было, что возражения так и вертелись у него на языке, но он не решился их высказать, а вместо этого дал команду подчиненным принимать задержанных. Бойцы ОМОНа стали по одному выводить их из автобуса. Гуров внимательно следил за этой процедурой, вглядываясь в лица тех, кто жил в заброшенных казармах. Зайдя в помещение КПП, он попросил вернуть ему снятые с задержанных наручники – они еще могли сегодня пригодиться.

Тем временем Хорошевский позвонил в Следственный комитет и попросил прислать в СИЗО следственную группу, которой предстояло расследовать громкое дело о хищении нефти.

Омоновцы, сдав задержанных и пригнанные из казарм грузовики, распрощались и сели в свой автобус. Хорошевский поблагодарил капитана Журавлева за отлично проделанную работу. Гуров тоже с удовольствием пожал крепкую руку капитана.

– Может, еще придется вместе работать. Что-то часто меня в последнее время посылают в провинцию, может, и в Самаре окажусь, – усмехнувшись, проговорил он.

– Буду рад, – коротко ответил Журавлев.

Когда омоновцы уехали, к СИЗО подъехала «Тойота», из которой вышли два человека, державшихся уверенно и властно. Это были следователи. Гуров подошел к ним, представился и сказал:

– Подследственных у вас сегодня много. Но все же еще кое-кого недостает.

– Это кого же? – спросил один из следователей.

– Тех троих, которые напали на журналистку Ольгу Воробьеву, а на следующий день убили водителя Кузнецова и его сожительницу. И мы с полковником Крячко беремся их вам сегодня доставить. А для этого, – тут он повернулся к прокурору, – нам понадобится ваша помощь.

– Вам требуется постановление суда об их аресте? – тут же отреагировал Хорошевский.

– Нет, об аресте речь не идет – ведь мы не знаем фамилий преступников, – ответил Лев. – Речь идет лишь о задержании подозреваемых в совершении преступления. Но нам нужно решение судьи о проведении обыска в офисе охранного предприятия «Илья Муромец». А также о получении требуемых сведений от сотового оператора, обслуживавшего вот этот телефон, – и он показал прокурору телефон Сабитова.

– Понимаю, – кивнул Хорошевский. – Думаю, с получением этих документов задержки не будет. Вы пока идите отдохните – ведь всю ночь на ногах были! Как только документы будут у меня на руках, я вам позвоню.

– Хорошо, – согласился Гуров. – Буду ждать.

Они с Крячко отправились на квартиру Олиной подруги, превратившейся в эти дни в «пансионат», где квартировал Крячко. Оли там не было. Обеспокоенный Крячко позвонил девушке, и оказалось, что она дома. Оля начала было расспрашивать о прошедшей операции, но Крячко отделался общим «все нормально» и не стал вдаваться в детали: он, как и Гуров, едва держался на ногах. Сыщики разложили диван, не раздеваясь, повалились на него и тут же заснули.

Глава 29

Гурова разбудил телефонный звонок. Открыв глаза, он не сразу сообразил, где находится и сколько сейчас времени. Взглянул на часы: время перевалило за полдень. Телефон продолжал звонить, и Гуров поднес аппарат к уху.

– Это я, Лев Иванович, – услышал он голос Хорошевского. – Не разбудил?

– Так, самую малость, – ответил Лев и оглянулся на Крячко. Тот продолжал спать.

– Я получил оба постановления, – сообщил Хорошевский. – Можете за ними заехать в любое время.

– Мы будем через час, – пообещал Гуров.

Выключив телефон, он собрался будить Крячко, но увидел, что полковник уже лежит с открытыми глазами.

– А я уже давно не сплю, – заявил он, заметив удивленный взгляд напарника. – Так, просто лежу, отдыхаю.

– В поезде отдохнешь, когда в Москву поедем, – сказал Лев. – Давай вставай. Постановления уже у Хорошевского. Через час мы должны быть в прокуратуре.

– А за этот час неплохо бы чего-нибудь поесть, – буркнул Крячко, – а то длительное голодание подрывает мой боевой дух.

– Будем надеяться, Оля нам тут что-нибудь оставила, – проговорил Гуров, направляясь в кухню.

Выяснилось, что Оля действительно предусмотрела появление в квартире двух голодных сыщиков. На плите обнаружился котелок с пловом, укутанный подушками, а в холодильнике – блюдо с салатом. Отдав дань Олиным кулинарным талантам, сыщики покинули «конспиративную квартиру», сели в машину и отправились в прокуратуру.

Областного прокурора они нашли в его кабинете. Настроение у Хорошевского было отличное.

– Я только что связался со следователями, – рассказал он сыщикам. – Они сообщили, что расследование продвигается успешно, многие из задержанных дают признательные показания. Уже приступили к работе эксперты, обследуют цистерны бензовозов. Единственный, кто упорно отказывается давать какие-либо показания, – это Сабитов. А без него мы не можем выйти на организаторов всей преступной группы.

– Ничего, мы вам поможем обойти это препятствие, – пообещал Гуров.

– Используя этот телефон? – догадался Хорошевский.

– Да. Потом расскажу подробнее, но сначала займемся поисками убийц. Где документы?

– Вот решение относительно сотового оператора, – протянул ему постановление прокурор. – А вот разрешение на проведение обыска.

– Отлично, – довольно произнес Гуров. – Думаю, вечером я с вами свяжусь. Надеюсь, к этому времени преступление будет полностью раскрыто и все подозреваемые арестованы.

Из прокуратуры сыщики направились прямиком в офис «Ильи Муромца». Гуров опасался, что помещение будет закрыто – ведь он знал, что большая часть сотрудников этого предприятия обслуживала расхитителей нефти и сейчас находилась в СИЗО. Однако дверь оказалась открытой, и у входа стоял охранник в форме. Гуров увидел на ней эмблему, которую уже видел сегодня ночью: всадник в древнерусском шлеме, с мечом в руке.

– Куда спешим? – лениво процедил «муромец», увидев входящих сыщиков.

– Полиция, – ответил Гуров. – У нас постановление на обыск помещения. Кто здесь старший?

– Какое еще постановление? – не меняя ни позы, ни интонации голоса, произнес охраник. – Без разрешения хозяина…

Гуров уже второй раз за последние дни слышал подобную реплику. Теперь, как и на автобазе, он не собирался терпеть такое неуважение к судебным постановлениям. Не вступая в дальнейшие споры, он выбросил вперед руку, словно собирался нанести удар, – и когда «муромец» с неожиданной ловкостью отреагировал на этот замах, отбив удар Гурова, быстро сделал шаг в сторону и провел захват. Охранник оказался согнутым пополам, его правая рука была заломлена за спину.

– Пусти, гад, сломаешь! – заорал он. – Пашка! Колян!

Послышался топот бегущих ног. Не выпуская своего противника, Гуров сместился вбок, чтобы дать дорогу Крячко, – теперь ему предстояло вступить в бой.

Бой оказался недолгим. Крячко не дал своим противникам ни одного шанса – спустя несколько секунд оба лежали на полу со скованными за спиной руками. Гуров за это время тоже успел достать наручники и надеть их на «своего» охранника.

Он уже решил, что больше в офисе никого не осталось, но тут снова послышались шаги, и в коридоре показался молодой человек в дорогом костюме. В отличие от охранников он не стал бросаться на вошедших, но испуга тоже не выказал. Окинув взглядом коридор с лежащими на полу бойцами «Муромца», только спросил:

– Что тут происходит?

– А ты кто такой? – в свою очередь, спросил Гуров. После того как обитатели ЧОПа оказали открытое сопротивление сотрудникам полиции, он считал себя вправе быть резким.

– Я – директор этого предприятия, – ответил молодой человек, – а вы кто?

Гуров представился и показал постановление о проведении обыска. Директор «Муромца» продемонстрировал огромное самообладание, лишь уголок его красивых губ слегка дрогнул.

– Что ж, если вы действуете на законных основаниях, то можете проводить обыск, – сказал он. – Хотя я уверен, что это недоразумение. Мы никакой противозаконной деятельностью не занимаемся. Если вас интересует разрешение на получение и хранение оружия, я его вам сейчас покажу.

– Посмотрим и разрешение, – согласился Гуров. – Но сначала – личные дела сотрудников.

– Хорошо, сейчас дам вам личные дела. Но если речь идет о сотрудниках… почему мои люди лежат здесь в наручниках? Может, вы их освободите?

– Ваши люди оказали неповиновение сотрудникам полиции, – объяснил Гуров. – А эти двое совершили на нас нападение, так что пока они побудут в таком положении. Идемте, покажете личные дела.

Они прошли в кабинет директора. Тот вытащил из ящика стола толстую папку и положил ее перед Гуровым. Сыщик стал доставать из нее дела и проглядывать их. Прежде всего его интересовали фотографии сотрудников. Взглянув на фото, он откладывал папку в сторону. Вдруг одна фотография привлекла его внимание, и он положил эту папку отдельно.

В этот момент на столе зазвонил телефон. Директор ЧОПа снял трубку и стал слушать. Как видно, сообщение, пришедшее по телефону, было еще более неожиданным, чем появление Гурова с постановлением об обыске, потому что на этот раз самообладание слегка изменило сдержанному руководителю предприятия, и он позволил себе не только покачать головой, но и пожать плечами.

– Мои сотрудники? – ответил он своему телефонному собеседнику. – Нет, это исключено. Хотя… Где, вы говорите? Станция Лозинки? Да, там мы согласно договору осуществляем охрану фермы… С кем договор? Ну, я не помню все наши соглашения… Выемка документов? Обыск? Но у нас здесь уже находятся двое сотрудников полиции с постановлением об обыске. Да, полковник Гуров… Хорошо, сейчас передам. – И директор протянул Гурову трубку: – Просят вас.

Лев услышал голос, который уже слышал сегодня утром:

– Говорит старший следователь Абросимов. Я сейчас вышлю в этот ЧОП машину, с ней приедет следователь Климентьев, чтобы забрать личные дела сотрудников и провести там обыск. Дело в том, что все наши задержанные, кроме водителей и ремонтника, оказались сотрудниками этого ЧОПа. Вы не подождете там, чтобы этот директор не сбежал, заперев дверь?

– Конечно, подожду, – согласился Гуров. – Тем более я еще не нашел все, что искал, так что директор никуда не денется. Кстати, вашего следователя здесь ожидают еще трое задержанных.

– А за что вы их? – заинтересовался Абросимов.

– За сопротивление сотрудникам полиции, – объяснил Лев.

Он продолжил изучать личные дела и спустя короткое время нашел еще два дела, которые его интересовали. Разложив их на столе, он подозвал директора:

– Скажите, где сейчас эти сотрудники – Вакулин, Аблязов и Сыромятников? Какое задание они выполняют?

– Эти? – спросил директор, бросив мимолетный взгляд на фотографии. – Да вроде никакое. Отдыхают.

– Вот как? – усмехнулся сыщик. – Перетрудились, наверное. А скажите, где они живут? У вас должны быть точные данные места фактического проживания, а не только регистрации. И не говорите, что не знаете, не то сейчас поедете в СИЗО вместе с остальными, и продолжим нашу беседу уже там.

– Ну, я на память не помню… – протянул директор.

– А не надо на память. У вас должна быть такая записная книжечка, где записаны все адреса и телефоны, – подсказал ему Гуров. – Вы уж поищите ее, постарайтесь. Ведь скоро приедет следователь, и мне надо будет решать, что с вами делать.

– Хорошо, я поищу, – пообещал директор и открыл сейф. Оттуда он извлек неприметную папку без каких-то обозначений, отвернувшись от Гурова, склонился над ней, но сыщик без особых церемоний забрал папку и стал изучать ее сам. Вскоре он нашел адреса и телефоны двоих фигурантов, которые его интересовали – водителя Вакулина и Аблязова – парня спортивного вида. Возле адреса третьего члена группы, Сыромятникова, стоял вопросительный знак.

– Это что за знак сомнения? – спросил Гуров директора.

– А, этот… Он у нас работает недавно. И часто меняет адреса и телефон. Так что сейчас у меня на него никаких данных нет. Честное слово, нет! – поспешил добавить директор, увидев выражение лица Гурова.

– Ладно, пока поверим, – согласился тот.

В это время дверь открылась, и в комнату в сопровождении двух оперативников вошел молодой следователь, которого Гуров сегодня уже видел возле СИЗО. Кивнув сыщику, как старому знакомому, он спросил:

– А что это у вас за группа отдыхающих возле двери?

– Ваши новые клиенты. Задержаны за сопротивление сотрудникам полиции при исполнении ими служебных обязанностей. А вот это их начальник, директор ЧОПа. Оставляю его в вашем распоряжении. Как и все документы. Только два личных дела заберу – этих «муромцев» еще предстоит задержать.

Покинув офис, Гуров и Крячко направились по адресу водителя Вакулина. Ведь именно он вместе с Сыромятниковым, видимо, участвовал в убийстве Кузнецова и Ларисы. Значит, он был более опасен, чем Аблязов, с него и следовало начать.

Найдя нужный дом, сыщики поднялись на пятый этаж и позвонили. Им открыла женщина – видимо, жена водителя. Было видно, что когда-то она была красива, но пережитые испытания ничего не оставили от этой красоты. Женщина старалась компенсировать это показной роскошью: на шее у нее висела золотая цепочка, в ушах – массивные серьги, на пальцах – перстни.

Гуров заявил, что они прибыли из офиса фирмы, и им срочно нужен ее муж.

– Тогда в «тошниловку» идите, – сказала женщина. – Это у нас так кафе называют – ну, которое на углу.

Сыщики последовали ее совету. Войдя в кафе, они сразу увидели того, кого искали. Он сидел за столиком в компании еще двоих мужчин. Увидев вошедших, Вакулин тут же вскочил: видимо, узнал человека, с которым дрался несколько дней назад. Однако Гуров шагнул вперед и решительно произнес:

– Все, хватит бегать, Вакулин. Пошли, дело есть.

– А ты кто такой? – вызывающим тоном спросил один из собеседников водителя.

– Полиция, – ответил за Гурова Крячко. – И лучше бы тебе, друг, не вставать – неприятностей меньше будет.

Мужчина начал подниматься, но, взглянув на сыщиков, передумал – видимо, до него дошло, что в случае конфликта неприятности у него будут большие.

Сыщики вывели водителя из кафе и обыскали. Пистолета у Вакулина не оказалось, но в правом кармане лежал нож с выбрасывающимся лезвием.

– Ты задержан по подозрению в убийстве Семена Кузнецова и его сожительницы, а также в нападении на Ольгу Воробьеву, – сказал Гуров водителю. – Причем в убийстве, совершенном по предварительному сговору и в составе группы. Чувствуешь, какой срок тебе светит? Придется твоей жене некоторое время пожить без подарков. Ничего, продаст свои безделушки…

Он произносил эту тираду с определенным расчетом. Давно имея дело с преступниками, Лев определил для себя несколько типов обитателей уголовного мира. Вакулин, по гуровской классификации, относился к типу «бабника» – человека, который сильно зависит от женщины. Ее благополучие для такого человека очень важно, и он болезненно реагирует на неприятности, которые ожидают предмет его страсти. В этом его слабость.

Как выяснилось, рассчитал он правильно. Услышав его слова, водитель воскликнул:

– Да не я их убивал, не я! Это все Славка!

– Сыромятников, что ли? – уточнил Гуров.

– Ну да, он! – истерически прокричал задержанный. – А я тут вовсе не при делах!

– Тогда подскажи, где нам найти этого твоего Славку, а то он у нас человек подвижный, адреса часто меняет, даже ваш директор не знает, где его искать.

– Ну, адрес вам… – попробовал встать в позу Вакулин. – Это ж последнее дело – дружбана выдавать. Это мне не простят…

– Ты не о дружбане думай, а о себе и своей жене, – посоветовал водителю Крячко. – И думай быстрее.

– Ладно! – решился Вакулин. – Последний Славкин адрес будет такой: улица Коммунистическая, дом 13, квартира 37. Там его и найдете.

– Хорошо, мы проверим, – заверил его Гуров.

Они отвезли задержанного в СИЗО, после чего направились на улицу Коммунистическую.

Глава 30

Определив, что квартира предполагаемого убийцы находится на восьмом этаже, сыщики разделились: Гуров остался внизу, у лифта, а Крячко пешком поднялся наверх и остановился чуть ниже площадки восьмого этажа. Теперь он контролировал дверь 37-й квартиры. После этого он позвонил Гурову, и тот присоединился к напарнику, однако подходить к двери не стал: ведь охранник прекрасно знал его в лицо, поэтому спрятался на лестнице, а Крячко позвонил в дверь.

Ему пришлось сделать это несколько раз, прежде чем за дверью раздались шаги, и женский голос произнес:

– Чего надо?

– Я из ЧОПа! – ответил Стас. – Меня директор послал! Для Славки задание важное есть, а он опять телефон сменил, и с ним связи нет!

– Нету его! Он сейчас в клубе, мышцы качает!

– Что за клуб?

– «Богатырь» называется, – сказала женщина. – Две остановки к центру проедешь, там выйдешь, спросишь. Я там не была, не знаю.

Сыщики направились в клуб. Выйдя на указанной остановке, они стали расспрашивать прохожих и спустя несколько минут уже точно знали, где находится этот «питомник силачей».

Клуб располагался в пристройке к девятиэтажному дому – скорее всего, раньше здесь был магазин или прачечная. Прежде чем войти, сыщики обошли пристройку и убедились, что второго входа у нее нет, а на окнах имеются решетки. Стало быть, убежать отсюда, минуя дверь, нельзя.

В маленьком холле друзей встретила миловидная девушка, сидевшая за стойкой регистрации.

– Добрый день! – приветствовала она сыщиков. – Хотите позаниматься?

– Да, мы с другом хотим немного силы набрать, – широко улыбнувшись, ответил Стас. – Можно это у вас сделать?

– Конечно! – улыбнувшись в ответ, сказала девушка. – Вам разовый билет или абонемент возьмете?

– Да, мы думаем взять абонемент сразу на месяц, только хотим сначала посмотреть, что у вас есть.

– У нас отличный набор тренажеров, опытные инструкторы, – заверила девушка. – Вы ведь в залах уже занимались? – спросила она, окинув взглядом атлетически сложенного Крячко.

– Да, приходилось блины потаскать, – подтвердил тот.

– Ну вот, тогда вы сможете оценить – таких тренажеров, как у нас, нигде в городе нет. Вот, пройдите в эту дверь. Справа будет раздевалка, а прямо – зал.

Крячко послал девушке еще одну лучезарную улыбку, и они с Гуровым проследовали в коридорчик. Здесь их лица сразу изменились, теперь они уже не походили на вальяжных посетителей саун и тренажерных залов.

Проходя мимо раздевалки, сыщики заглянули внутрь. Знакомого им громилы нигде не было видно. Значит, он находился в зале. Это было им на руку: если бандит носил с собой пистолет, то он остался в раздевалке.

Они подошли к двери, из-за которой доносился лязг металла, и осторожно в нее заглянули. Зал был плотно заставлен всевозможными тренажерами и стойками, на которых покоились гантели и металлические диски, в просторечии именуемые блинами. В нем находилось шесть человек, но громилы, за которым они пришли сюда, среди них не было. Значит, они его пропустили! Возможно, он находится в душевой!

Они уже повернулись, чтобы вернуться к раздевалке, когда Гуров заметил в дальнем конце зала еще одного человека, которого не увидел вначале. Приглядевшись, он убедился, что это тот, кого они искали. Сыромятников лежал на тренажере, работая с огромными гантелями. Сыщики переглянулись, кивнули друг другу и, лавируя между тренажерами и стойками, направились к охраннику.

Они достигли середины зала, когда Сыромятников тоже их увидел. Реакция предполагаемого убийцы была мгновенной. Он бросил свои огромные снаряды, схватил небольшую шестикилограммовую гантель и запустил ею в Крячко, шедшего первым, а затем и сам кинулся на сыщика.

Стас успел увернуться от снаряда, летевшего ему в голову, но при этом потерял равновесие. Этим и воспользовался бандит. Он с размаху толкнул его, так что тот упал в проход между двумя тренажерами, а затем схватил одного из посетителей зала и бросил его на Гурова.

Лишь доля секунды потребовалась Льву, чтобы вновь обрести равновесие, но этого Сыромятникову хватило. С неожиданной ловкостью он перепрыгнул через ближайший тренажер и устремился к выходу. Сыщики помчались за ним.

Дистанция между ними была минимальная – всего несколько метров. Видимо, поэтому бандит не кинулся прямо к выходу, а свернул в раздевалку. «За пистолетом побежал!» – мелькнуло в голове у Гурова.

Однако убегавший не бросился к своему шкафчику – на это у него тоже не было времени. Он устремился в угол раздевалки, к маленькой дверце, которую сыщики вначале не заметили, юркнул в нее, и Гуров услышал звук задвигаемого засова. Он с размаху бросился на дверцу, затрещали доски, она приоткрылась, но не до конца. Тогда он со всей силой ударил в нее ногой, и она распахнулась. Перед ним находился еще один коридор. Слева была дверь в парилку, справа – в душ, а коридор заканчивался ступенями, которые вели вверх, на второй этаж. Гуров понял, что они попали в находившуюся при зале сауну. Из нее, видимо, имелся отдельный выход, которого сыщики не заметили, когда осматривали здание, и к нему-то и спешил убегавший от них бандит. Лев побежал вперед и увидел, как в конце коридора бандит крушит запертую на замок запасную дверь.

– Стой! Стрелять буду! – закричал он, выхватывая пистолет.

Однако в эту минуту дверь подалась, и убегавший от них охранник скрылся за ней. Гуров и Крячко подбежали к двери и увидели, что она выходит на лестничную клетку второго этажа жилого дома. Внизу раздался хлопок – это бандит выскочил на улицу.

Сыщики поспешили за ним. Не обращая внимания на мчавшиеся машины, убегавший пересек улицу и устремился во двор – видимо, проходной. Сыщики побежали следом за ним. Здесь, на улице, у них появилось преимущество – на ногах у бандита надеты свободно болтавшиеся сланцы, и бежать в них было неудобно. Преследуемый тоже понимал, что в «состязаниях по бегу» неминуемо проиграет. Спасти его могла лишь хитрость. И он ее использовал.

Преследуя бандита, Гуров пробежал по двору, проскочил подворотню – и оказался в еще одном дворе. Это был район старой, дореволюционной застройки. Такие анфилады смежных дворов часто встречаются в Петербурге. Но и здесь, в Приозерске, как выяснилось, также имелась подобная достопримечательность.

Прямо перед собой Гуров видел дворовую арку, за которой виднелась улица. Первая мысль была, что преследуемый успел пробежать через арку, и сыщикам надо мчаться за ним. Однако инстинкт оперативника заставил Гурова остановиться.

«Нет, не мог он туда добежать, – мелькнула у него мысль. – Я бы его увидел! Значит, он где-то здесь…»

Во двор выходили четыре двери. Две – железные, поставленные не так давно, – были закрыты. Две другие, едва висевшие на петлях, приоткрыты. Преступник мог скрыться за любой из них.

– Беги в ту, а я возьму эту! – скомандовал Гуров подбежавшему Крячко.

Тот, не задавая лишних вопросов, бросился в левую дверь, а Лев устремился к той, что находилась правее. Войдя в подъезд, он огляделся. Дом был очень старый, потолки здесь метра четыре, не меньше, и всего четыре этажа. Старинная чугунная лестница вела наверх. Гуров прислушался. Было тихо, только в чьей-то квартире наверху лаяла собака. «С чего это псина разволновалась? – подумал сыщик. – Надо проверить». Он стал подниматься, по дороге внимательно оглядывая двери.

И, как выяснилось, не зря. Выйдя на площадку третьего этажа, Гуров заметил, что одна дверь приоткрыта. Все тот же сыщицкий инстинкт подсказал ему, что звонить и вообще напоминать о себе не стоит. Он вынул пистолет, снял его с предохранителя и скользнул внутрь. Перед ним находился заставленный домашними вещами коридор большой квартиры. Откуда-то слева донесся сдавленный стон, и Гуров решительно шагнул в комнату.

Посреди комнаты стоял Сыромятников. Одной рукой он обхватил плечи и горло молодой женщины, в другой сжимал нож.

– Порежу суку! – крикнул бандит. – Клянусь, порежу! Бросай ствол, гад! Сказал, сюда бросай! Ко мне! Ну!

Гуров быстро оценил ситуацию. Бандит загнан в угол – терять ему нечего: на нем и так висит двойное убийство, а может, и не одно. Так что он вполне может осуществить свою угрозу, а затем, прикрываясь умирающей женщиной, как щитом, попробовать скрыться.

– Хорошо, бросаю, – сказал он. – Вот, гляди. – И аккуратно положил пистолет себе под ноги.

– Я куда тебе велел бросать?! – взревел Сыромятников. – Сюда давай!

– У тебя что, ноги отказали? – как можно любезнее спросил его Гуров. – Дойдешь, не устанешь.

Сам он усиленно прислушивался к тому, что происходит за дверью квартиры. Такому опытному сыщику, как Крячко, должно хватить нескольких минут, чтобы осмотреть соседний подъезд и прийти к выводу, что это – «пустышка». После чего он просто обязан поспешить на помощь напарнику. Но пока ничего слышно не было.

– Отойди от двери! – потребовал Сыромятников. – Давай, давай двигай! Туда, к окну!

Гуров не стал возражать и отодвинулся к окну. Бандит, все так же удерживая женщину, направился к двери. Вот он приблизился к тому месту, где на полу лежал пистолет. Опустил руку с ножом, готовясь сменить оружие… Еще секунда…

В этот момент Гуров схватил стоявший рядом на полке цветочный горшок (он заранее его присмотрел, еще когда клал пистолет на пол) и швырнул его прямо в голову Сыромятникова. Тот инстинктивно заслонился левой рукой, которой удерживал женщину. К счастью, та оказалась достаточно проворной и кинулась в сторону, а Лев в ту же секунду бросился на бандита.

От его удара тот рухнул на пол. Но тут же взревел, поняв, что его провели, и взмахнул ножом, целясь сыщику в живот. Гуров успел перехватить руку с ножом и стал ее выворачивать. Однако бандит оказался сильнее – недаром он столько времени проводил в спортзале. Обезоружить его Гурову не удалось. Свободной левой рукой преступник нанес сыщику удар, целясь в висок, а затем резко повернулся – и оказался сверху. Гуров сумел оттолкнуться, и они, сцепившись, покатились по полу. Затрещал опрокинутый стол, зазвенела посуда. Бандит снова крутанулся, уже в другую сторону, и придавил сыщика к полу. Теперь он стремился воткнуть ему нож в шею. Лев изо всех сил сопротивлялся, но бандит был сильнее, и лезвие неумолимо приближалось. Еще какой-то сантиметр – и оно перережет Гурову шейную артерию…

В этот миг мелькнула чья-то тень, крепкая рука перехватила руку бандита и легко, будто играючи, вывернула ее за спину. Преступник еще пытался сопротивляться, но против двоих сыщиков он был бессилен. Спустя минуту он лежал на полу уже со скованными за спиной руками.

– Я бы раньше поспел, – объяснил Крячко свое опоздание, – но в моем подъезде на третьем этаже тоже дверь приоткрытая оказалась. Ну, я заглянул… А там две дамы, по случаю жары не вполне одетые… Как они мне вломили! Хуже этого мордоворота, честное слово!

– Всегда ты найдешь возможность с женщинами пообщаться! – ответил на это Гуров. – Ладно, не оправдывайся. Главное – вовремя успел. Эй, дядя! – обратился он к охраннику. – Хватит лежать, вставай! Пошли обратно в спортзал, дальше тренироваться будем.

– Как это – тренироваться? – спросил Сыромятников. Неизвестно, что он себе представил, но в его маленьких глазках мелькнул испуг.

– Что, не знаешь, как тренируются? На снарядах. Ладно, не пугайся, за вещами твоими пойдем. Не везти же тебя в СИЗО в таком виде! Да и посмотреть на твои вещички охота: вдруг чего интересного найдется.

– Ничего там нет интересного… – пробурчал бандит, отводя глаза.

Перепуганную хозяйку квартиры Гуров нашел у соседки. Представившись, он записал ее данные и объяснил, что вскоре к ней наведается следователь, чтобы снять показания по делу о нападении и угрозе убийством – еще одном деле, которое должно было повиснуть на охраннике «Ильи Муромца».

После этого сыщики поставили преступника на ноги и, крепко придерживая его за локти, повели назад в «Богатырь». Знакомая девушка за стойкой регистрации встретила их теперь уже не так любезно. Рядом с ней стояли двое полицейских. Увидев входящих Гурова и Крячко, она воскликнула:

– Вот эти! Притворились клиентами, а сами разборку устроили! Вот, нашего постоянного посетителя схватили!

Полицейский сержант открыл было рот, чтобы сурово потребовать у «захватчиков» объяснений, однако Гуров опередил его, показав свое удостоверение. Дальнейшее происходило быстро и без особых препятствий. Девушка принесла из тренажерного зала выданный Сыромятникову ключ от шкафчика, после чего Гуров в ее присутствии открыл шкафчик и извлек из него вещи клиента. Самым примечательным предметом в этих вещах оказался «макаров», в отдельном чехле помещался глушитель к пистолету.

– Ну, что, теперь в СИЗО? – спросил Крячко, когда они, ведя Сыромятникова, покинули тренажерный зал и оказались на улице.

– Нет, еще рано, – ответил Гуров. – У нас с тобой еще третий фигурант в этом деле имеется, Аблязов. Надо бы и его навестить, для порядка.

– Что ж, поехали к нему, – сказал Крячко, – адрес у нас имеется…

– Погоди, – остановил его Гуров. – Тут у меня одна мысль возникла. Зачем нам к нему ехать? Пусть он сам к нам присоединится. Совершенно добровольно.

Он взял телефон Сыромятникова, полистал записную книжку и нашел нужный номер. Затем набрал его и стал ждать.

Сначала на том конце никто не хотел откликаться. Один гудок, второй, пятый… Затем вдруг прошло соединение, и молодой голос произнес в ухо Гурову:

– Славка, ты?!

– Я, кто же еще! – стараясь говорить как можно грубее, ответил Лев.

– Это здорово, что ты звонишь! – радостно воскликнул Аблязов. – Я уж тут не знаю, что делать!

– А чего такое?

– Ты знаешь, чего мне сейчас сказали? Что на базу ночью налет был! Ментов видимо-невидимо понаехало! Всех повязали! Сейчас допрашивают! Я не знаю, что и делать! Думаю в бега податься. А ты что посоветуешь?

– В бега – это правильно. Тут я тебе помочь могу, верный адрес дам. Давай подъезжай.

– А куда? – спросил Аблязов.

– В зал подъезжай, я тут в зале занимаюсь. Адрес помнишь?

– А как же! Это ж я тебя туда и привел! Лады, через полчаса буду!

– Ну вот, никуда ехать нам не придется, – подвел Гуров итог беседе. – Фигурант прибудет сюда сам. За советом.

Крячко сходил за машиной, не без труда припарковал ее неподалеку от входа в «Богатырь», и оперативники стали ждать. Не прошло и получаса, как Гуров заметил в толпе знакомую спортивную фигуру и скомандовал Крячко:

– Вот он! Вперед!

Сыщики вылезли из машины и бросились к охраннику. Тот не ожидал нападения. Едва он повернулся, намереваясь бежать, как Крячко мгновенно сшиб его с ног. Спустя минуту он сидел рядом с Сыромятниковым, также скованный наручниками.

– Ну вот, теперь у нас полный сбор, – удовлетворенно констатировал Лев. – Теперь можно и в СИЗО. А потом в прокуратуру.

– Думаешь получить постановление на арест Бубнова и Дурнова? – догадался Крячко.

– Именно так! – подтвердил Гуров.

Глава 31

День уже близился к вечеру, когда оперативники сдали двух задержанных бандитов в СИЗО. Как Гуров и предполагал, следователей там уже не было: одни вели допросы схваченных ночью участников банды у себя в Комитете, другие проводили обыски. Из СИЗО Гуров и Крячко направились в прокуратуру. Хорошевский принял их в своем кабинете.

– Ну, что, теперь я могу получить постановления на арест организаторов банды? – спросил у него Гуров. – Если следователи весь день работали, то у них должно быть достаточно материала, чтобы привлечь этих «уважаемых людей» к ответственности.

– Материала действительно много, – согласился прокурор. – Я только что беседовал со следователем Абросимовым, который ведет это дело. Он говорит, что картина преступления в целом вырисовывается. Большинство из тех, кого вы задержали этой ночью, уже признались в том, что долгое время занимались хищениями нефти из нефтепровода и сбытом украденной продукции. Однако я должен вас разочаровать: ничто не указывает на то, что организаторами этой группы были именно Дурнов и Бубнов.

– Вы что, хотите сказать, что все эти водители и ремонтники так уважают своих «паханов», что не хотят их выдавать? – возмутился Гуров. – Нет, этого не может быть! Охранники еще могут играть в молчанку, проявлять воровскую солидарность, – в это я могу поверить. А водители не входят в число блатных, на них воровские законы не распространяются. Да и не соблюдают их уже, эти законы.

– Вы меня не так поняли, – ответил ему Хорошевский. – Вы правы, водители и ремонтники охотно дают показания, да и некоторые охранники разговорились. Но никто из них не знает, кто стоял во главе всего дела, кто был подлинным хозяином. Все распоряжения им отдавал Равиль Сабитов, он же выплачивал им деньги. И только он имел дело с хозяином. А Дурнов и Бубнов принимали их на работу, да и то формально, уже после того, как их принял Сабитов. Возможно, они имели долю в нефтяных прибылях, но организаторами, видимо, не были.

– А что говорит сам Сабитов? – осведомился Крячко.

– Молчит! – развел руками прокурор. – Решительно отказывается давать показания.

– Надо мне с ним побеседовать, – решил Гуров. – Он сейчас где – в СИЗО?

– Насколько я знаю, нет – он в изоляторе Следственного комитета.

Гуров и Крячко отправились в Комитет. Там они нашли следователя Абросимова, и Гуров изложил ему свою просьбу.

– С Сабитовым? Да пожалуйста! – ответил ему следователь. – Только напрасно время потеряете. Знаете, он из таких – упертых. Решил молчать – значит, будет молчать.

– Да, я таких много видел, – согласился Гуров. – Но все же попробую.

Допрос Сабитова Лев решил провести с глазу на глаз.

– Ты меня пока подожди, – попросил он Крячко. – И не обижайся. Я его не запугивать собираюсь. Тут нужна такая… доверительность.

– Какие обиды? – пожал плечами Стас. – Я подожду.

Спустя несколько минут в кабинет, где сидел полковник, ввели задержанного «старшего» группы. Гуров предложил ему сесть, сам сел напротив и начал:

– Мне кажется, дело обстоит так. Ты с хозяином не то чтобы очень близок, а просто он тебе обещал долю. И большую долю. Не десятки тысяч, что водители и охрана получали, а миллионы. И ты сейчас думаешь так: «Ну, дадут мне срок. Срок будет не очень большой – «мокрых» дел за мной нет, только хищения. Отсижу, выйду на УДО. А денежки меня ждать будут. Получу – сразу другой жизнью заживу. А если сдам хозяина – ничего не выиграю. И срок мне не скостят, и деньги потеряю». Вот как ты рассуждаешь.

Он не ждал ответа. Всем своим многолетним сыщицким опытом чувствовал – он угадал, проник в мысли сидящего напротив человека, и задержанный ждет, что он еще скажет.

– Только это ты неправильно рассуждаешь, – продолжил Лев. – И знаешь, почему? Потому что дело это – уже не только о хищениях, но и об убийствах, в нем два трупа. А поскольку другого организатора не находится, значит, главным в этом деле выходишь ты. Следствие будет считать, что именно ты отдавал приказы на убийства. А это уже совсем другая статья и другой срок, вплоть до пожизненного. Так что твои деньги тебя не дождутся, все они достанутся хозяину. И если…

– Это вы про какие убийства? – неожиданно перебил его Сабитов. – Кузнецова, что ли?

– Его самого, – подтвердил Гуров. – И его сожительницы. Мы задержали обоих исполнителей – и Вакулина, и Сыромятникова. Думаю, они подтвердят, что приказ им отдал именно ты.

– Нет, не я, не я! – закричал подследственный. – Это он приказал!

– Кто?! – быстро спросил Гуров. Настало время «дожимать» подследственного, пока он не передумал. – Кто тобой прикрывается?

– Он, Борисыч! – ответил Сабитов.

– Какой Борисыч?

– Ясно, какой, – уже спокойнее ответил «старший». – Переверзев Алексей Борисович. Главный инженер треста. Он в этом деле главный. Ну, и жена его, Катя. Она всеми финансами заведовала. У нее не голова, а компьютер: все помнит, кому и сколько выплачено.

Вот этого Гуров никак не ожидал услышать.

– Ты это вот только сейчас выдумал, чтобы хоть кого-то назвать? – осторожно просил он. – Попросту сказать, оговорил?

– Зачем мне оговаривать? Я доказать могу. У меня память тоже хорошая: помню, какой разговор когда был, как все планировалось.

– Что ж, если у тебя такая крепкая память, давай рассказывай, как все было, – предложил Гуров. – И постарайся ничего не пропустить.

– Значит, началось все это полтора года назад, – начал свой рассказ Сабитов. – Работал я начальником колонны в «Автотрансе». Дела в тресте шли плохо, зарплата – смех один. И тогда я решил обратиться к Борисычу – может, думаю, у него местечко найдется.

– А вы что, были раньше знакомы? – спросил Лев.

– Ясное дело, были, – подтвердил Сабитов. – Мы с Алексеем вместе учились в нашем политехническом институте, только он на энергетическом факультете, а я на автодорожном. А главное – играли в волейбол в институтской команде. Играл он просто замечательно, любой блок пробивал. Это потом наши пути разошлись: он уехал в Тюмень, там на повышение пошел, карьеру сделал. А я вначале инженером работал, а потом вот начальником колонны. Так вот, значит, позвонил я Борисычу, обрисовал ситуацию. Он мне и говорит: давай, мол, приходи, побеседуем. Ну, я пришел…

– К нему в трест? – уточнил Гуров.

– Нет, он меня как старого знакомого домой позвал, – объяснил Сабитов. – Сели у него в кабинете. Виски меня угостил… Ну, я рассказал все как есть. Зарплата мизерная, перспектив никаких… Нет ли, дескать, какой работы? Или в автохозяйстве, или в конторе. Я знал, что у них люди неплохо зарабатывают. Ну, он меня выслушал, покивал: понимаю, мол, и работу тебе подберу, это не проблема. Вроде вопрос решен, но я вижу, что он еще что-то хочет сказать. И угадал. Борисыч мне еще в бокал плеснул и говорит: есть, мол, одна идея. Деньги там совсем другие. И жизнь у меня другая начнется. «Только для этого, – говорит, – смелость нужна». И смотрит на меня выжидательно. Я ему отвечаю, что смелости хватит. И тогда он мне изложил весь план. Объяснил, что учет нефти, которая идет по трубе, – дело сложное. Если она начнет пропадать, то заметят это, во-первых, не скоро, а во-вторых, очень трудно установить место пропажи. И если какие-то смелые и умелые люди будут точно знать, что в такое-то время перекачка остановится, они в это время могут успеть сделать в трубу врезку. А потом через эту врезку можно брать нефти сколько хочешь и когда хочешь. Но для этого надо создать целое хозяйство. И он начал перечислять: автотранспорт с водителями, склады, охрана, ремонтники нужны свои… И кто-то должен все это организовать и этим заведовать.

– И он предложил тебе стать таким заведующим?

– Не то что предложил, – ответил Сабитов. – Я сам догадался, какую роль он мне назначает.

– И ты сразу согласился?

– И я согласился, – кивнул Сабитов. – И не пожалел об этом! Слышите! Даже сейчас не жалею! Потому что все эти полтора года я был занят интересным ответственным делом. Руководил людьми. И не испытывал нужды в деньгах!

– Что ж, это понять можно, – заметил Гуров. – Сейчас я на минутку выйду, а потом мы продолжим нашу беседу.

Выйдя из комнаты, сыщик направился в кабинет следователя Абросимова.

– Сабитов начал давать показания, – сказал он ему. – Допрос продлится еще долго – подследственному есть что рассказать. Но уже сейчас у меня имеется достаточно сведений, чтобы просить у суда санкции на задержание главного инженера треста «Приозерскнефтегаз» Переверзева. Он обвиняется в создании преступной группы, которая занималась систематическим хищением нефти. Задержание нужно провести немедленно: Переверзев наверняка уже знает об аресте участников группы и может скрыться.

– Вот оно как! – воскликнул Абросимов. – Кто бы мог подумать! Хорошо, я сейчас же запрошу суд. А тем временем вышлю парочку оперативников: пусть установят, где находится Переверзев, и понаблюдают за его передвижениями.

– Да, это будет правильно, – согласился Гуров.

Он вернулся к ожидавшему его Сабитову, и их беседа продолжилась.

– Расскажи теперь, что было дальше, после твоего согласия.

– Борисыч дал мне денег на первоначальные расходы и сказал, что обо всех истраченных суммах я должен отчитываться перед Катей – его женой. Она заведовала финансами в нашем деле. Я уволился с работы и занялся созданием базы и подбором людей. Поездив по степи, решил, что лучше всего для базы подойдут заброшенные казармы, и купил их. Затем начал подбирать водителей. Выбирал только тех, кого лично знал. Все это были люди надежные, кроме того, непьющие.

– А депутат Дурнов какую роль играл в вашем деле?

– Никакой, – твердо ответил Сабитов. – Мы у него арендовали бензовозы и хорошо за это платили. И гаражи иногда использовали – тоже не бесплатно. Конечно, он мог о чем-то догадаться, но предпочитал этого не делать – дела у него в тресте шли неважно, и наши деньги ему сильно помогали.

– А охранников ты тоже сам подбирал? – спросил Гуров. У него возникло неприятное предчувствие, что до городского головы господина Бубнова ему тоже не удастся добраться.

– Нет, охранниками я не занимался, – отрицательно покачал головой Сабитов. – Их присылали из «Ильи Муромца», а кто их подбирал и как – этого я не знаю.

«Ага, значит, городской голова мог быть в курсе хищений! – мысленно воскликнул Гуров. – Что ж, это мы еще проверим!» А сам тем временем спросил:

– А вопрос с милицией, а потом с полицией вы как решили? Ведь не могло же такое предприятие, как ваше, действовать прямо под носом у правоохранительных органов, и они бы ничего не заметили!

– Не могло, – согласился Сабитов. – Я Борисыча об этом спрашивал. Он мне сказал, чтобы я о милиции не беспокоился: он этот вопрос решит. И, наверно, как-то он его решил, потому что на трассе наши бензовозы никто не останавливал. И в казармы, где мы жили, никто не наведывался. Но с кем Борисыч контактировал, я не знаю.

– Расскажи теперь, как у вас было организовано взаимодействие. Как ты узнавал, в какую ночь можно откачивать нефть?

– Борисыч завел дополнительный телефон, который был куплен на чье-то имя, – объяснил Сабитов. – Когда труба была свободна, он посылал мне эсэмэску. Там были только цифры: день и часы – со стольки-то до стольки. И я знал, что в это время могу спокойно работать.

– А что случилось в ту пятницу, когда произошло ДТП? Кто в нем на самом деле участвовал?

– Я уже сказал, что все водители у нас были непьющие и очень опытные. И Семен Кузнецов был один из самых опытных. Что именно он попал в ту ночь в ДТП, это случайность. Я с ним об этом много беседовал. Он рассказал, что та «шестерка» внезапно свернула со своей полосы и понеслась прямо на него. Скорее всего, водитель уснул за рулем. Семен сбросил скорость, пытался увернуться, но ему не хватило времени, «Жигули» ударили ему прямо в капот. Семен был человек сильный, он уперся ногами и руками и в результате почти не пострадал. А водителя «шестерки» выбросило через лобовое стекло, он погиб на месте. Семен тут же позвонил мне, спросил, что делать. Я знал, что милиция, в том числе ГАИ, у нас под контролем, но, с другой стороны, Борисыч просил меня, чтобы наши люди лишний раз не светились. А скрыть ДТП со смертельным исходом трудно. Я не знал, как поступить, и потому нарушил принятое у нас условие – никаких прямых контактов – и позвонил Борисычу. Разбудил его, поднял с постели. Он подумал немного, а потом сказал, чтобы наш водитель, если машина у него на ходу, уезжал с места ДТП и сразу ехал в гараж «Автотранса». «Об остальном, – сказал мне тогда Борисыч, – я позабочусь. Ты это дело выбрось из головы». И я выбросил.

– А когда арестовали Александра Атамбаева, ты понял, как дело повернули? – спросил Гуров.

– Да, тогда понял, – отвечал Сабитов.

– И ничего своему Борисычу не сказал?

– Нет, – покачал головой задержанный.

Глава 32

Допрос Сабитова продолжался еще около двух часов. После этого Гуров составил протокол, дал задержанному его подписать, вызвал охрану и велел доставить «технического директора» преступной группы обратно в СИЗО, а сам с протоколом в руках направился к Абросимову.

– Ну, как обстоит дело с нашим знакомым господином Переверзевым? – спросил он, входя в кабинет следователя. – Как ему служится?

– Постановление судьи на задержание главного инженера я получил, – сообщил Абросимов, – однако задерживать некого. Как я выяснил, сегодня еще до обеда господин Переверзев вместе с женой вылетел в Москву.

– Что ж, может, вашим московским коллегам стоит с ним встретиться? – предложил Гуров.

– Увы, это также не удастся, – ответил Абросимов, – потому что в Москве наши знакомые не задержались. Три часа назад они вылетели в Лондон. Вот как раз сейчас должны приземлиться в аэропорту Хитроу.

– Понятно… – протянул Гуров. – Значит, отвечать перед российским судом нашему герою не придется.

– Учитывая позицию английских судов по аналогичным нашим просьбам, скорее всего, нет, – был вынужден согласиться с ним следователь.

– То есть эта часть дела переходит из нашего ведения в ведение дипломатов, – заключил Гуров. – Что ж, сосредоточимся на собственных делах. Мне нужно еще одно судебное решение.

– Какое? – спросил Абросимов. – И учтите: его придется запрашивать уже у дежурного судьи – ведь рабочий день уже закончился.

– Ничего, меня и дежурный судья устроит, – кивнул Гуров. – Мне нужно постановление об изменении меры пресечения обвиняемому Атамбаеву. Из показаний Сабитова следует, что Александр Атамбаев был ложно обвинен в ДТП, которого он не совершал. Вот, смотрите – на этой странице, и на следующей.

Следователь внимательно прочитал протокол, затем поднял глаза на Гурова:

– Да, теперь в этом деле полная ясность. Но зачем так спешить? Получим постановление судьи завтра. Ведь этот Атамбаев, как я слышал, сидит не у нас в СИЗО, а где-то в области?

– Да, в ИВС города Горячие Ключи, – подтвердил Гуров. – И туда ехать больше трех часов. Но для человека, ни в чем не виновного, и одна лишняя ночь, проведенная в тюрьме, – наказание. Мы, правоохранители, допустили ошибку, мы и должны ее исправить.

– Вы что, сами собираетесь ехать в Горячие Ключи? – удивился следователь.

– Да, собираюсь, – ответил Лев. – Как только получу постановление – сразу выеду.

– Да ведь вы вторые сутки на ногах! – воскликнул Абросимов. – На вас лица нет! Как бы у нас новое ДТП не случилось!

– Ничего, у меня есть надежный напарник, мы с ним вдвоем поедем, будем друг друга за рулем сменять. У меня только еще одна просьба к вам. Позвоните, пожалуйста, в Горячие Ключи, предупредите начальника ИВС о нашем визите, и о его причине тоже. Чтобы нам его с постели поднимать не пришлось.

– Вижу, вас не переубедить, – покачал головой Абросимов. – Ладно, поеду получать ваше постановление.

Спустя два часа, с нужными документами в кармане, Гуров и Крячко на Олиной «шестерке» выехали из города. Уже сильно смеркалось. Крячко как человек отдохнувший (все время, пока Гуров вел допрос, он дремал в кресле) первым сел за руль и сразу постарался выжать из машины предельную скорость.

– Ты не гони так, – посоветовал ему Гуров, сам уже проваливаясь в сон, – а то действительно разобьемся. Неудобно получится… И Олю подведем, и Александра не выручим…

– Ты спи, – ответил Крячко. – Береги силы для объяснения с начальником ИВС.

Однако, вопреки опасениям сыщиков, никакого особого объяснения в Горячих Ключах не потребовалось. Когда, уже за полночь, оперативники подъехали к воротам тюрьмы, оказалось, что начальник ИВС не только находится на месте, но и все нужные документы для освобождения Александра уже подготовлены. Так что Крячко толком не успел сигарету выкурить, как Гуров, ушедший за заключенным, уже вернулся вместе с ним к машине.

– Ты погуляй пока, – посоветовал Крячко освобожденному. – Подыши воздухом свободы. А я хоть ноги разомну.

– С удовольствием подышу, – сказал Александр. – Хотя, если честно, скорее увидеться с семьей ужасно хочется. И еще – квасу попить. В тюрьме его не давали…

– Ну, квас для тебя жена, думаю, найдет, – усмехнулся Гуров и обратился к Стасу: – Ладно, хватит, давай заканчивать перекур. Садись на заднее сиденье, а Александр пусть рядом со мной сядет. Разговор у меня к нему есть.

Теперь Гуров сел за руль, и машина тронулась в обратный путь.

– Как все случилось тем вечером, я уже знаю, – сказал Гуров бывшему заключенному, когда они выехали на трассу. – Кроме одного обстоятельства. Когда я тебя три дня назад навещал, то был уверен, что у тебя в ту пятницу было свидание с Катей Переверзевой, и ты это скрываешь. Я тебе на это намекал. Но с тех пор у меня появилась новая информация о роли Кати в этом деле, так что теперь я и не знаю, что думать. Скажи честно: виделись вы в тот вечер или нет?

– Вообще-то я дал слово молчать, – ответил Александр. – Но вы, Лев Иванович, столько для меня сделали, что я не имею права от вас что-то скрывать. Да, в тот вечер мы виделись. Только свидание у нас было очень странное. Сейчас я вам все расскажу. Мы с Катей очень любили друг друга в годы учебы, то есть я ее любил и думал, что она отвечает мне тем же. Но потом появился Алексей… Переверзев. Он пообещал ей златые горы, и она купилась на его обещания. Вся наша любовь пошла побоку. Я, конечно, мучился, долго не мог ее забыть, но потом все же нашел в себе силы, поборол свою ревность. Встретил Лену, создал семью. Думал, мы с Катей больше никогда не увидимся. Но вышло иначе. В трест «Нефтегаз», где я работал, назначили нового главного инженера. Им оказался Переверзев, с ним приехала и Катя. Мы работали с ней в одной лаборатории, как когда-то в одной студенческой группе. Для меня это было мучительно, потому что какие-то угли, оказывается, еще тлели там, под золой. А для нее… Я видел, что я для нее ничего не значу. К счастью, я на работе бывал редко – больше пропадал на трассе. Мы с ней разговаривали только в присутствии коллег, наедине – никогда.

И вдруг в пятницу вечером, когда я возвращался домой и уже подъезжал к Приозерску, у меня зазвонил телефон. Я думал, что это Лена беспокоится, но нет – номер был мне незнаком. Как же я удивился, когда услышал голос Кати! Она сказала, что нам необходимо срочно встретиться, что она умрет, если не сможет меня увидеть, что ей очень плохо. Ну, после таких слов я не мог ей отказать. Мы договорились, что я подожду ее на том берегу, не въезжая в город. Там есть небольшая роща, где когда-то, в юности, мы часто встречались. Вот и теперь я ждал Катю на том самом месте. Пока ждал, перебирал в уме все варианты того, что с ней могло случиться, но так ничего и не придумал.

Катя приехала на своей машине – у нее «Пежо»-двойка. Когда она обняла меня… я вдруг почувствовал, что все вернулось, словно и не было ничего, что произошло в эти годы… Мы сидели в ее машине, и она рассказала, что ужасно несчастна, что Алексей ее обманул, никаких золотых гор нет, перспектив у него тоже нет, а главное – она поняла, что не любит мужа, а всю жизнь любила только меня! Я, правда, был немного удивлен, что она то и дело смотрит на часы, словно куда-то торопится, хотя в самом начале сказала, что муж улетел в Москву, и она осталась одна. Мы договорились встретиться на следующий день там же, в роще, но мне надо было придумать объяснение для жены, чтобы меня не ждали дома. А Катя взяла с меня слово, что я никому никогда не расскажу об этой нашей встрече. И это тоже было странно: кому я мог рассказать за ночь? Жене?

Весь остаток ночи я думал об этой встрече, о словах Кати, задавал себе все новые вопросы. Почему она все эти месяцы вела себя холодно, не замечала меня, а теперь вдруг стала признаваться в любви? Что случилось в их семье? Как мне себя вести теперь? Я спрашивал – и не находил ответа. Ну, а утром меня арестовали.

– Ну вот, – произнес Гуров после некоторого молчания, – теперь все кубики встали на свое место. Картина ясна.

– Картина ясна? – воскликнул Александр. – Расскажите! А то ведь я так и не понял, что случилось тем вечером!

– Не сейчас, – покачал головой Лев. – Сейчас тебе надо готовиться к встрече с теми, кто тебя действительно любит. А подробности той ночной истории ты узнаешь чуть позже. Смотри – уже светает…

Действительно, на востоке, куда лежал их путь, горизонт уже светлел.

Спустя полчаса машина остановилась возле дома Александра. Атамбаев вышел из машины, взглянул на дверь своего подъезда и сказал:

– У меня и ключей нет, надо звонить… А ведь рано еще… Может, не стоит их будить? Может, мне здесь на лавочке посидеть?

– Можешь, конечно, и посидеть, – ответил, улыбаясь, Гуров. – Но учти, что для твоих родных твое возвращение – это праздник. Так зачем его откладывать?

– Да, вы правы, конечно. Ну, я пойду. – И Александр, даже не попрощавшись с оперативниками, направился к подъезду.

– Ну, вот и все! – сказал Гуров, выезжая со двора. – Осталось только вещи собрать и билет купить. Поехали сейчас на твою «конспиративную квартиру», ты там соберешься, а потом поедем ко мне в гостиницу. Выдерем «жучок», где они его запрятали, выскажем по нему генералу Козлову все, что о нем думаем… Закажем по телефону билеты – и в путь.

– А как же Оля? – спросил Крячко. – Неудобно получится, если с ней не попрощаться, «спасибо» не сказать. Она столько для нас сделала! Да и машину надо вернуть, ключи отдать… И позавтракать не мешало бы, а то я уже и не помню, когда в последний раз ел…

– Конечно, было бы правильней попрощаться, только сделать это можно и по телефону. Ты пойми: меня жена ждет, у меня отпуск еще не кончился! Может, хоть недельку удастся отдохнуть! – с просительными интонациями в голосе сказал Лев.

– Ладно, будь по-твоему, – нехотя согласился Крячко.

Гуров доехал до дома, где квартировал Крячко, аккуратно припарковал машину, которой не собирался больше пользоваться, и сыщики поднялись в квартиру. Но тут их ждала неожиданность: Крячко никак не мог вставить ключ в замочную скважину.

– Там изнутри ключ торчит, – объявил он, заглянув в отверстие. – Значит…

– Значит, по-тихому вам сбежать не удастся! – объявила Оля, распахивая дверь. Она стояла на пороге нарядно одетая, причесанная – словно и не спала.

– Ты что – всю ночь нас ждала? – спросил Крячко, невольно расплываясь в улыбке.

– На подобные вопросы не отвечаю! – сурово заявила девушка. – Согласно 51-й статье Конституции! – Затем, взглянув на смущенных сыщиков, сама широко улыбнулась и шагнула в сторону: – Давайте проходите! Завтрак на столе! И ужин тоже! Но с одним условием – я жду подробного отчета!

– Ладно уж, будет тебе отчет, – пообещал Крячко.

Глава 33

Зайдя на кухню, друзья увидели, что на этот раз Оля превзошла саму себя: здесь было и несколько мясных блюд, и пяток салатов, и традиционная жареная картошка.

– Ну, под такую закуску, да в связи с окончанием расследования не закончить ту початую бутылку – просто грех! – заявил Крячко. – Надеюсь, ты не будешь возражать? – спросил он у Гурова.

– Повод, конечно, есть, – ответил тот, – но пить водку в шесть утра – все равно что купаться в сапогах или париться перед тренировкой. Так что я – пас. Вот от пары стаканов крепкого чая или кофе не отказался бы.

– Чай готов. – Оля уже снимала «куклу» с чайника. – Пейте, ешьте, чтобы на столе ничего не оставалось. А потом – потом рассказ! Со всеми подробностями!

– Рассказ обязательно будет, – пообещал Гуров. – Тем более после такой встречи.

После того как сыщики утолили голод и прогнали сон, выпив по паре чашек крепкого чая, Гуров приступил к обещанному рассказу о событиях последних суток. Он подробно рассказал и о засаде в овраге, и о преследовании Сабитова, и об аресте убийц, и о допросе того же Сабитова, и, наконец, о недавнем разговоре с освобожденным из тюрьмы Александром. Девушка внимательно слушала, время от времени задавая вопросы. Когда Гуров закончил, она спросила:

– Выходит, мы все ошибались, когда считали главными организаторами банды наших приозерских воротил Бубнова и Дурнова?

– Да, мы сильно ошиблись, – кивнул Гуров, – и тем самым едва не увели расследование в сторону. Что еще раз показывает, как опасно поддаваться чужим мнениям и оценкам. Ведь Бубнова и Дурнова как главных местных злодеев мне называл еще Атамбаев-старший в нашей первой беседе. И я, хотя и скептически отнесся к этим обвинениям, все же отложил их где-то в памяти. А потом очень много обстоятельств указывало на их вину: и то, что разбитые машины стояли в гараже Дурнова, и что водители вербовались в основном из его треста, и что охрану преступников осуществляли сотрудники ЧОПа, принадлежащего Бубнову. Вот я и проморгал главного преступника. Ведь я не раз с ним беседовал – и моя интуиция ничего мне не подсказала!

– Значит, оба они здесь ни при чем? – спросила девушка. – И теперь им ничего не будет?

– Почему же совсем ни при чем? – удивился Гуров. – Городской голова определенно при чем. Ведь это сотрудники его предприятия охраняли преступников, и наверняка у ЧОПа не было на это никакого договора. Такую деятельность можно рассматривать и как соучастие в преступлении, и как получение незаконных доходов. Так что господину Бубнову предстоят несколько судебных процессов. Чем они закончатся – не знаю. С Дурновым сложнее. Доказать его вину будет труднее. Но кое-какие неприятности у него определенно будут.

– Я вот чего не понимаю, – вступил в разговор Крячко. – Зачем эта самая Катя в ту ночь, когда произошло ДТП, устроила свидание с Александром? Ведь тем самым она делала ему алиби! Какой-то непродуманный шаг с их стороны, ты не находишь?

– Наоборот, очень хорошо продуманный! – ответил на это Гуров. – Ведь если бы Александр не задержался на свидании, он приехал бы домой вовремя, его могли увидеть соседи, и тогда его нельзя было бы обвинить в этом ДТП. Во всяком случае, трудно было бы обвинить. А так – он, во-первых, задержался неизвестно где, и жене, своему главному союзнику, не мог сказать, где был. А во-вторых, ему было что скрывать, в его показаниях появилась ложь, и дознаватель эту ложь быстро выявил. А что касается алиби… Ты же понимаешь, что Катя никогда бы не призналась, что ездила на это свидание.

– Зачем же она вам о нем рассказала? – спросила Оля. – Нелогично получается!

– Мне она тогда рассказала, чтобы меня запутать, – объяснил Гуров. – Объявить себя союзницей, чуть ли не главным другом Александра. Тем самым она маскировала свою подлинную роль в этом деле. Возможно, у них с мужем были запланированы и другие подобные «признания» мне, чтобы окончательно сбить меня со следа.

– Но ведь она обещала в случае необходимости выступить в суде… – заметила Оля.

– Так бы она туда и пришла! – усмехнулся Гуров. – Если бы я вдруг решил напомнить ей о том разговоре на набережной, она сделала бы большие глаза и заявила, что никогда меня не видела вне лаборатории. Нет, тут все было очень тонко рассчитано.

– Я все же не пойму, кто у них отдавал самые криминальные приказы? – спросила Оля. – Например, о том, чтобы организовать за вами слежку. О нападении на меня, наконец, об убийстве Кузнецова.

– Да, тут мы не до конца все знаем, – согласился Гуров. – Возможно, у Переверзева, кроме Сабитова, было еще одно доверенное лицо – для таких «мокрых» дел. Надеюсь, следователи до конца распутают этот клубок и найдут этого второго «старшего». Лично мне кажется, что на эту роль вполне годился бы лощеный директор «Ильи Муромца».

– Или наш знакомый атлет Сыромятников, – предположил Крячко.

– Да, он тоже подходит.

– Слушайте, а наш главный областной полицейский, генерал Козлов, – мы о нем еще не говорили! – неожиданно перебила их Оля. – Его роль в этом деле, получается, тоже никак не доказана? И он останется на своем месте?

– А вот это мы сейчас попробуем узнать, – пообещал Гуров. – Я, с вашего позволения, удалюсь – переговорить кое с кем надо.

Он вышел из кухни, на ходу доставая телефон. Прошло несколько минут, и Лев, вернувшись, сообщил:

– Я разговаривал с Москвой. Звонил в родное министерство, одному очень сведущему человеку. Он мне сказал, что генерал Козлов сегодня утром прибыл в Москву и сейчас находится на приеме у одного начальника главка, своего покровителя.

– Побежал генерал защиту искать, – резюмировал Крячко. – Что ж, может, и найдет, усидит на своем месте.

– Вряд ли, – покачал головой Гуров. – Полгода назад нашел бы. А теперь, когда министр сменился, его покровители тоже резко упали в цене. Некоторые вообще ушли в отставку. Так что Козлову трудно будет найти защиту. До суда над ним дело вряд ли дойдет – тем более что главный свидетель, тот, кто давал Козлову деньги, находится за границей и оттуда уже не вернется. Но на своем месте он не усидит, будьте уверены. Отправят нашего генерала куда-нибудь в другую область, со значительным понижением.

– Это здорово! – воскликнула Ольга. – Вы не представляете, как это очистит всю обстановку в нашей области! Можно будет спокойно беседовать с полицейскими начальниками, получать у них комментарии…

– Каждый о своем! – философски заметил Гуров. – А ты, я вижу, в первую очередь о своем, журналистском. Наверное, будешь обо всех этих событиях большую статью писать?

– Не статью, а серию статей! – гордо заявила девушка. – В одну из наших областных газет. И еще одну большую статью в Москву – я как раз вчера вела об этом переговоры. А кроме того, я знаете что задумала? Написать обо всех этих событиях книгу! В жанре документально-художественного расследования. Как вам эта мысль?

– Мысль замечательная, – одобрил Гуров. – У тебя как непосредственной участницы событий все получится.

– Чего стоит хотя бы наша с тобой слежка за нефтебазой! – добавил Крячко. – Так что каждый получит от этой истории свое: ты – книгу, я – воспоминания о нашем общении в «Жигулях», Лев Иванович – оставшуюся часть отпуска…

– Кстати, об отпуске, – встрепенулся Гуров. – Мы с тобой о билетах совсем забыли! Когда у вас ближайший рейс на Москву? – обратился он к Оле.

– Один самолет уже улетел утром, но в четыре часа будет еще рейс. Я сейчас позвоню знакомому диспетчеру, спрошу насчет билетов. Думаю, мне он не откажет…

– Хорошо иметь много знакомых, – заметил Гуров. – Давай звони.

Оля стала искать в записной книжке нужный номер. В это время в кармане у Гурова зазвонил его собственный телефон. Сыщик взглянул на дисплей и увидел, что звонит генерал Орлов. Он нажал кнопку соединения с чувством человека, ожидающего услышать только хорошие новости.

– Приветствую тебя, Лев Иваныч, – раздался зычный голос генерала. – Я тебя, наверное, разбудил? Небось отсыпаешься после бессонных ночей, потому и не докладываешь о своих успехах?

– Да нет, я как раз проснулся, – соврал Гуров. – И как раз собирался вам звонить…

– Ладно, мне уже сообщили, Атамбаев-старший мне недавно позвонил. Очень благодарил за помощь в освобождении сына. Правда, посетовал, что какие-то их местные ворюги ушли из твоего невода и остались на свободе. Но я такую задачу перед тобой и не ставил – всю Приозерскую область от воров очистить. Ты, наверное, сейчас назад в Москву собираешься?

– Так точно, товарищ генерал, – ответил Гуров, и сердце его сжалось от недоброго предчувствия.

– Ты это… повремени пока билет брать. Тут, понимаешь, в Оренбурге произошло несколько убийств. Местные полицейские считают, что все они совершены на бытовой почве и между собой не связаны. А пресса упорно утверждает, что убийства носят заказной характер. Ты уж слетай туда, пожалуйста, разберись! Тем более что недалеко сейчас находишься. А в отпуск позже сходишь. Обязательно! Идет?

– Идет, товарищ генерал! – ответил Гуров.