Нина Харрингтон

Счастье от-кутюр

Глава 1

Мими Фьорини Райан взяла в руки плакат, посвященный Неделе моды в Лондоне, и мельком просмотрела список приглашенных гостей, следом за которым следовало сообщение, набранное элегантным шрифтом. Это сообщение должно было полностью изменить жизнь Мими. От волнения у нее чаще забилось сердце.

«Компания „Лангдон ивентс“ имеет честь презентовать эксклюзивный показ модной коллекции одежды с целью сбора средств для благотворительного фонда Тома Харриса, помогающего альпинистам-инвалидам.

Новая коллекция в классическом стиле, подготовленная частной студией дизайна, будет представлена ведущим модельером Мими Райан, являющейся одним из самых ярких и наиболее талантливых лондонских дизайнеров.

Спешите заказать билеты».

От волнения строчки расплывались перед глазами Мими. Ей пришлось несколько раз моргнуть, чтобы собраться с мыслями и осознать, что все происходит наяву.

— Ну, что скажешь? Ты выглядишь немного ошеломленной. — Поппи Лангдон перегнулась через стол и улыбнулась, продемонстрировав белоснежные зубы. — Тебе не нравится? Но я не уверена, что смогу что-либо изменить, ведь до показа осталась всего неделя.

Неужели Мими не нравится то, что после десяти лет кропотливой работы каждый вечер и в выходные дни она наконец получила шанс продемонстрировать свою коллекцию одежды?

Мими улыбнулась энергичной блондинке. Женщины познакомились всего несколько недель назад, но сразу подружились. Мими сочла возможным доверить Поппи организацию дефиле.

— Нет, мне нравится, только я…

— Продолжай. Я выдержу любое твое замечание, — простонала Поппи. — Скажи мне прямо сейчас, и тогда тебе станет легче.

Мими кашлянула в ответ и покачала головой, а потом обошла стол и обняла Поппи, улыбаясь и глядя на нее сверху вниз:

— Я работаю в этом направлении очень давно. Для меня это так много значит, что я не могу высказать. Большое спасибо за предоставленную возможность. Мне все очень нравится.

Поппи облегченно выдохнула и обняла ее:

— Всегда к твоим услугам, но это я должна тебя благодарить! Если бы мы не встретились в прошлом месяце, не было бы никакого благотворительного модного показа. Ты будешь иметь огромный успех! Я его тебе предрекаю. Мы уже продали почти все билеты, поэтому ты можешь перестать нервничать и начать наслаждаться жизнью. — Поппи улыбнулась и наморщила носик. — Какая же стоит жара, — прибавила она, отводя пряди волос от шеи. — А ведь сейчас только июнь. Как тебе удается всегда выглядеть так здорово и элегантно в черном?

Мими перевела дух и попыталась успокоиться. Если бы Поппи знала, сколько сил она приложила, чтобы «выглядеть так здорово и элегантно». На ней был черный брючный костюм, на пошив которого ушла неделя, шелковая блузка цвета мокко и антикварные золотые наручные часы, унаследованные от матери. Мими Фьорини Райан старалась даже своим внешним видом убедить Поппи Лангдон в том, что та сделала правильный выбор, организовав показ модной коллекции одежды от Мими.

— Мне? — ответила Мими, глядя на подругу широко раскрытыми глазами. — Ну, я ношу одежду из натуральных тканей и большую часть времени провожу в помещении. — Она помолчала, потом склонила голову набок. — Хочешь кофе со льдом? Я по дороге забежала в итальянское бистро.

— Ты моя спасительница! — Поппи одарила ее теплой улыбкой, обмахиваясь какой-то брошюрой и в восторге пожимая плечами. — Я понятия не имела, что рядом с офисом находится итальянское бистро. Ты так находчива!

— Просто я с родителями часто бывала в этой части Лондона, когда училась в колледже моды и дизайна. Я рада, что бистро на прежнем месте и там по-прежнему готовят восхитительный кофе.

Поппи отсалютовала ей пластиковым стаканчиком:

— Нектар! Раз ты меня спасла, поведаю тебе еще одну приятную новость. — Она одним большим глотком допила кофе и принялась перебирать папки на столе. — Со мной связались работники отеля и предложили несколько идей для оформления подиума. Я знаю, что ты предпочитаешь элегантный и утонченный стиль. Танцевальный зал отеля идеально подходит для показа, но мы должны уточнить, сколько места нам потребуется, гак как они планируют начать ремонтные работы в остальной части отеля. Ты сможешь задержаться и переговорить со мной?

Мими хихикнула в ответ. Она бы с удовольствием осталась здесь до конца недели, если только Поппи не будет возражать.

— Конечно. Но у меня идея. Почему бы мне не сходить за новой порцией кофе? Я сейчас вернусь…

Если бы существовала награда какой-нибудь академии искусств в номинации «Исполнитель главной роли в драме собственной жизни», то Хэл Лангдон явно оказался бы первым в списке претендентов.

Хэл вышел из черного лондонского такси, опираясь на трость и превозмогая боль в лодыжке. Зря он так радовался, что врачи сняли гипс. Перелом ноги и вывих лодыжки он заработал, совершая восхождение во Французских Альпах.

Хэл передвигался медленно и с большим трудом. Но он был неисправимым упрямцем и собирался доказать всем и каждому, что снова может ходить.

Самое главное для него сейчас — идти вперед и делать вид, что мир и его прежняя жизнь не обман, в то время как будущее — абсолютная тайна.

Врачи откровенно заявили, что ему запрещено заниматься скалолазанием и другими рискованными видами спорта, а также гоняться за возможностью снять на фотопленку завораживающие, но труднодоступные уголки земного шара.

В глубине души Хэл понимал, что они правы. Не только потому, что его тело уже не в состоянии мириться с нечеловеческими нагрузками месяц за месяцем, год за годом, а потому, что произошло нечто гораздо более важное.

День, когда он потерял своего напарника-альпиниста, ознаменовал окончание его прежней жизни.

Том Харрис не раз спасал Хэлу жизнь с тех пор, как они занялись скалолазанием, будучи еще студентами университета. Том был его лучшим другом и заменял ему старшего брата.

А теперь Том мертв. Погиб, сорвавшись со скалы. Хэл каждую ночь снова и снова видел во сне эту трагедию. Прошло пять месяцев, но память о тех страшных минутах на скалах по-прежнему свежа, словно это произошло вчера. Яркие, болезненные и мучительные образы…

В тот день в душе Хэла что-то умерло. Поэтому он решил вернуться в Лондон и заняться благотворительным фондом, который основал за несколько лет до своей гибели Том. Кстати, именно Хэл сказал Тому, что компания «Лангдон ивентс» может организовать сбор благотворительных средств для фонда помощи альпинистам-инвалидам. Последний год Том буквально жил идеей такого мероприятия.

Вздернув подбородок и расправив плечи, Хэл взглянул на огромные зеркальные двери элегантного каменного здания, в котором компания «Лангдон ивентс» арендовала офис на втором этаже. Тихо хмыкнув, он с отвращением покачал головой.

Для того чтобы войти в здание, следовало подняться по довольно крутой лестнице. Хэл Лангдон посмотрел на двери, крепко сжал пальцами резиновую рукоятку трости и стиснул зубы.

Как только он приготовился сделать первый шаг, опираясь на здоровую правую ногу, его внимание отвлекла красивая девушка, вышедшая из дверей. Она быстро спустилась по лестнице и через несколько секунд оказалась на противоположной стороне улицы.

Она была так сосредоточена, что даже не взглянула в его сторону. Хэл с изумлением наблюдал, как она прокладывает себе путь через оживленную толпу туристов, собравшихся на углу.

Он усмехнулся, увидев, что она снова появилась на тротуаре, держа в руках какой-то пакет. Девушка была настолько погружена в свои мысли, что, вероятно, не заметила, как прикусила нижнюю губу.

Ее красновато-каштановые волосы разметались вокруг бледного лица. Черный брючный костюм и блузка цвета кофе мокко удачно подчеркивали стройную фигурку. Хэл заметил изящные лодыжки и модные туфли на высоченном каблуке, которые определенно понравились бы его сестре Поппи. Кто-то где-то, должно быть, страстно хочет выпить кофе, если отправил эту бедняжку в кафе в столь жаркий день, да еще в подобной одежде.

Хэл почувствовал разочарование, когда девушка свернула за угол и пропала из его поля зрения. «Молодец, — подумал он, изогнув губы в улыбке. — Ты выполнила свою миссию».

Через десять минут он вышел из лифта, его лодыжки до сих пор болели от усилий, а футболка стала влажной от пота. Несколько минут Хэл переводил дыхание, затем снова стал двигаться вперед.

В последний раз он был в офисе компании более года назад. Немногое изменилось с тех пор. Вот за большим столом, опустив голову и сосредоточенно разглядывая что-то, сидит хорошо знакомая ему невысокая блондинка.

Хэл сделал шаг в ее сторону.

— О, как ты быстро, Мими. Как тебе удалось?.. — Блондинка подняла голову. — Хэл?!

Поппи взвизгнула, выскочила из-за стола, бросилась к брату и прижалась к нему.

— Ой! — Он вздрогнул и одной рукой обнял ее за спину.

— Извини, — смутилась она и опустила голову. — Я забыла про твою ногу.

Потом Поппи отступила назад, подбоченилась и медленно покачала головой.

— Ты, несомненно, изменился. — Она сделала вид, что внимательно разглядывает брата с головы до ног. — Кстати, тебе не помешала бы стильная стрижка. Или, возможно, требуется пиджачок? Нет?

Хэл фыркнул, а Поппи рассмеялась, шагнула вперед и поцеловала его в щеку.

— Твой фиксирующий ботинок явно не выиграет приз за стиль, но он, безусловно, намного лучше гипса. Ты выглядишь определенно привлекательнее. — Она шлепнула брата по руке. — Ты несносный человек! Я должна бы рассердиться. Почему ты не предупредил меня, когда приедешь? Я встретила бы тебя в аэропорту.

— Ты собиралась приехать за мной на крошечном спортивном автомобиле, в который может поместиться только худенький водитель и дамская сумочка?

— Ну, это маленькая незначительная деталь, — возразила Поппи и махнула рукой в сторону офисного кресла.

Хэл очень медленно опустился в него, вытягивая ноги перед собой. Офис был настолько мал, что Поппи пришлось переступить через ноги брата, чтобы добраться до стула.

— Расскажи мне все, большой брат. Как дела во Франции? Как долго ты пробудешь здесь? На случай, если ты не заметил, я завалена работой. Ой, но ты для меня всегда желанный гость. Мои друзья хотели бы с тобой познакомиться. Кстати, тебе потребуется серьезное и заботливое отношение. Ну, что скажешь?

Хэл поднял руку, шутливо защищаясь:

— Позволь мне вставить хоть слово. Во Франции здорово, но я отказался от аренды шале, а свои вещи сдал на хранение. Я пробуду здесь достаточно долго, чтобы собрать средства для благотворительного фонда Тома. Потом я постараюсь помочь тебе с работой, которой ты завалена. И спасибо, мне вполне подойдет для ночлега диван в твоей квартире. А вот в заботе я совершенно не нуждаюсь. Ее у меня было предостаточно за последние несколько месяцев.

— Понятно. — Поппи понизила голос и откинулась на спинку стула. — Почему ты отказался от аренды шале?

Хэл сделал пару глубоких вдохов, прежде чем ответить. После гибели Тома он пять месяцев прожил в шале, чувствуя себя, словно в ловушке.

— Это все из-за Тома, не так ли? — спросила Поппи, помрачнев. — Ты не смог жить там, где жили Том и Аурелия. О, Хэл, мне так жаль.

— Там слишком много напоминаний о прошлом. — Он пожал плечами. — Мне нужно было уехать на какое-то время. Команда альпинистов вернулась во Францию и сможет продолжать работать без меня. — Он осторожно постучал тростью по фиксирующему ботинку. — Гипс сняли, и я готов вернуться к работе, даже если и выгляжу далеко не по-спортивному. — Хэл улыбнулся сестре. — Но сейчас я в первую очередь должен думать о сборе благотворительных средств и модном показе, организация которого была моей идеей. Спонсоры будут ждать моего появления. Итак, теперь твоя очередь обо всем мне рассказать. Над какими грандиозными планами по достижению мирового господства ты сейчас работаешь?

— Ах, дорогой братик, как хорошо, что ты снова можешь передвигаться. Мне нужна твоя помощь. Прямо сейчас.

Мими вошла в здание, где располагался офис компании «Лангдон ивентс». Ее начинала одолевать усталость.

Вне сомнения, Поппи незачем знать, что сегодня Мими до двух часов ночи расшивала хрустальными бусинами лиф роскошного розового вечернего платья.

Мими была так загружена делами, организовывая выставку работ выпускников местного колледжа моды и дизайна, что могла найти время на подготовку собственной коллекции только ночью. На пошив розового платья вручную у Мими ушло несколько недель. Это был один из последних нарядов ее коллекции, показ которой состоится через неделю.

Ее первый модный показ. Ее дебютная коллекция одежды.

Об этом молодая женщина мечтала с давних пор, когда карьера дизайнера одежды казалась ей несбыточной мечтой. Разве могла она, будучи совсем еще девчонкой, предвидеть свой успех, когда управляла магазином принадлежностей для вязания в непрестижном районе Лондона и скорбела о смерти родителей?

Мими, держа в руках кофе со льдом, уже собиралась открыть дверь офиса ногой, но услышала звучный смех Поппи и мужской голос. Она застыла на месте, судорожно соображая, кто это может быть. Вероятно, к Поппи заглянул ее приятель. Мими постучала костяшками пальцев по двери и распахнула ее.

Поппи по-прежнему сидела за столом, однако путь к ее столу преграждала пара длинных мужских ног, обтянутых модными джинсами. На одной ноге была надета стильная спортивная туфля, а на другой — специальный фиксирующий ботинок.

Осознав, что пялится на ноги незнакомца, Мими посмотрела ему в лицо, когда он к ней повернулся. На нее уставилась пара темно-карих глаз, да так пристально, что она слегка покраснела.

Он мог бы сойти за манекенщика, если бы не опирался на трость и не имел отчетливо видимого тонкого белого шрама, пересекающего лоб и висок. Темные густые брови мужчины придавали ему почти жестокий вид.

С такой внешностью он подойдет для демонстрации черных кожаных курток, которые подчеркнут его широкие плечи и тонкую талию.

Мужчина не произнес ни слова, но Мими увидела в его глазах решимость, спокойствие и тоску.

Когда Мими вошла, Поппи восторженно смеялась над словами незнакомца. Она подняла голову и махнула подруге рукой, приглашая ее присоединиться к ним:

— Мими, ты пришла вовремя. Мне нужна твоя помощь. Я только что пыталась убедить своего брата, Хэла, что он должен работать с нами на модном показе, а он не торопится соглашаться.

— О нет. Я не забыл, как несколько раз организовывал модные показы одежды, пока ты работала в качестве модели, и мы старались сделать нашу фирму успешной. Я думаю, что уже пресытился этим занятием. — Хэл оглянулся на Мими. — Я могу помочь вам как фотограф.

Мими застыла на пороге офиса. Она настолько опешила, что просто не могла двигаться. Казалось, ее ноги привинтили к полу. Молодую женщину зачаровал глубокий, хрипловатый и чувственный голос брата Поппи.

Не обращая внимания на смущение подруги, Поппи потянулась и обняла Хэла, лучезарно улыбаясь:

— Нам необходим профессиональный фотограф. Но на этой неделе мне очень нужна помощь с организацией модного показа. Что мы должны сделать для того, чтобы убедить тебя?

— Может быть, этому поспособствует кофе со льдом? — наконец удалось пропищать Мими, и она медленно продвинулась вперед, чуть ближе к столу. Она боялась, что прольет кофе на эскизы, лежащие на столе, и на колени Хэла Лангдона.

И тут Поппи театрально вздохнула:

— О, фантастика! А теперь я выгляжу ужасно неучтивой. Хэл, перед тобой дизайнер одежды, создавший коллекцию для благотворительного дефиле. Мими, познакомься с моим братом Хэлом, совладельцем компании «Лангдон ивентс».

Мими проклинала свое живое воображение. Ее внимание было приковано к звукам, возникающим за счет трения ткани о кожаную поверхность кресла, скрипа ботинка и трости, упершейся в ковер, когда Хэл подтянул к себе ногу, оперся левой рукой о трость и с трудом поднялся. Все это сопровождалось тихим жужжанием настольного вентилятора, но исходящий от него поток воздуха был совершенно не в состоянии охладить разгоряченную кожу на шее Мими. Волосы прилипли к влажной коже. Да, сейчас у нее не лучший вид, и весьма затруднительно произвести приятное впечатление на организатора модного показа пли ее брата.

— О, пожалуйста, не вставайте, — взмолилась Мими и вышла вперед, а Хэл наклонился и протянул ей правую руку.

Помещение было слишком маленьким, поэтому, когда она встала к Хэлу вполоборота, чтобы пожать ему руку, то не избежала столкновения с его мускулистым телом.

Картонный лоток, на котором стояли два контейнера с кофе, покачнулся. Лишь в самую последнюю секунду Мими подхватила контейнеры, предотвращая их падение.

Ей это почти удалось.

От резкого движения из одного контейнера выплеснулась струйка кофе и попала на ногу Мими, впитываясь в тонкий чулок и стекая в ее любимые черные туфли.

Мими ахнула от ужаса. Ей потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что Хэл взял ее за руку и помог сохранить равновесие. Когда она отвлеклась от лицезрения намоченной туфли и взглянула в его красивое лицо, он нахмурился и тихо сказал:

— Мне очень жаль. Я такой неуклюжий. Вы в порядке?

Стоя в нескольких дюймах от стройного мускулистого Хэла, Мими была буквально окутана исходящей от него мощной энергетикой. Если бы она глубоко вдохнула, их тела тут же соприкоснулись бы. От Хэла исходил необъяснимый запах — пьянящий аромат мужественности и решимости. Вдыхая этот волшебный аромат, Мими почувствовала, как его шероховатые пальцы прикасаются к ее предплечью и пробуждают в теле совершенно непривычный, шокирующий и восхитительный трепет, а также наслаждение.

— Я в порядке. Никаких проблем, — в конце концов удалось сказать ей. — Вы ничуть мне не навредили.

Едва заметно улыбнувшись, она высвободила руку и поставила картонный лоток на стол Поппи.

Поппи посмотрела на подругу, покачивая головой:

— Не обращай внимания на моего брата. Этот мистер скалолаз — известный альпинист, занимается банджи-джампингом. А ты наверняка знаешь, что прыжки с большой высоты влияют на работу мозга.

— Ох, лучше бы я оставался за границей и не приезжал в компанию, совладельцем которой являюсь. — Хэл нежно улыбнулся Мими и кивнул, пристально глядя ей в лицо. От его решительного и недвусмысленного взора Мими почувствовала себя не в своей тарелке. Он смотрел на нее, нахмурив густые темные брови, словно пытался понять, где мог видеть ее прежде.

Одно было ясно наверняка: если бы Мими встретила Хэла Лангдона раньше, она бы, вне сомнения, его запомнила.

— Рад познакомиться с вами, мисс…

Мими с трудом сглотнула огромный ком, подступивший к горлу.

— Райан. Мими Райан, — выдавила она.

Через секунду Хэл повернулся к Поппи, которая раздраженно вздохнула:

— Действительно, если ты хочешь помогать, то лучше бы тебе быть поосторожнее. — Поппи шмыгнула носом. — Мими пришлось все бросить, чтобы подготовить дебютную коллекцию одежды в кратчайший срок. Показ состоится в ближайшие выходные. Коллекция будет иметь огромный успех и принесет достаточное количество наличных денег для благотворительных целей. Но еще многое предстоит сделать. Поэтому будь с Мими поласковее.

Несколько секунд Хэл молчал, потом уселся на край стола и вытянул ноги. Его задница покоилась на плакате, рекламирующем модную коллекцию одежды от Мими. Он лишил ее возможности забрать этот плакат и под удобным предлогом рвануть прочь из комнаты.

— У меня предложение. — Его пальцы плотнее обхватили резиновую рукоять трости. — Учитывая то, что я хорошо себя чувствую и могу самостоятельно передвигаться, почему бы мне не заняться другими проектами? Таким образом, вы сможете полностью сосредоточиться на организации показа, в то время как я…

Но не успел он закончить фразу, как его голос заглушил громкий звонок телефона, стоящего на столе. Несколько секунд спустя зазвонил мобильный телефон Поппи.

Поппи взглянула на номер абонента, вздохнула, стиснув зубы, извинилась и ответила на звонок:

— Привет, Мэдди. Как ты и… Ой, ну очень печально это слышать. Ты говорила с… И потом что она сказала? Теперь, Мэдди, мне нужно, чтобы ты немного успокоилась. Сделай глубокий вдох, вот и все. Вдыхай медленно. Молодец. Теперь начни рассказывать с самого начала: почему ты настаиваешь, чтобы я отменила подготовку к твоей свадьбе? — Несколько минут Поппи терпеливо выслушивала собеседницу и что-то записывала. — Все будет хорошо. Я успею на самолет во Флоренцию, улетающий сегодня вечером, и мы с тобой вместе позавтракаем и все уладим. Да, я знаю, в каком отеле. Увидимся завтра, Мэдди. Я знаю, знаю. До свидания.

В гробовом молчании Мими переводила взгляд с Поппи на Хэла, который приподнялся со стола и повернулся к сестре.

— Я не ослышался? Ты собираешься в Италию? — спросил он низким и звучным голосом. — Пожалуйста, скажи мне, что я все неправильно понял.

— Незачем так на меня пялиться! — взорвалась Поппи и вздохнула. — Ты помнишь рыжую француженку, с которой я работала в Марракеше? Ты еще говорил, что она хуже других моделей разбирается в моде.

— Это та, которая столкнула меня в бассейн, когда я сказал, что в саронге она выглядит дистрофичкой?

Поппи кивнула:

— Именно. Ну, она выходит замуж за очень обаятельного и очень богатого итальянского аристократа из Флоренции. Через три недели. Компания «Лангдон ивентс» организовывает ее свадьбу.

Хэл поднял брови:

— Поппи Лангдон стала устроителем свадеб? Как мило!

Она вздохнула:

— Не насмехайся. Многие любят пышные свадьбы, а компания получает приличный доход от организации таких мероприятий. Проблема вот в чем. Я была уверена, что у меня будет достаточно времени, дабы организовать благотворительный показ модной одежды, а затем уже заняться организацией свадьбы, но эта женщина сводит меня с ума. Она и ее жених дважды меняли праздничное меню и место проведения свадьбы. Сегодняшний звонок стал последней каплей. Оказалось, что ее мать не выносит церковные венчания, где собирается толпа народа. И еще Мэдди решила, что у нее аллергия на все продукты, которые потребуются для приготовления блюд из утвержденного меню, и что было бы гораздо лучше устроить свадьбу в Париже. — Поппи покачала головой. — Я, конечно, не успеваю изменить место проведения свадьбы, однако в телефонной дискуссии доказать ничего не удастся. Сегодня вечером я должна лететь в Италию и, если имеется хоть малейший шанс, спасти эту свадьбу. Мэдди верит, что я организую идеальную свадьбу, о которой она всегда мечтала, и я пообещала ей, что приложу все силы, дабы воплотить ее мечту в реальность. У меня нет права подвести ее.

Поппи откинулась на спинку стула, учащенно барабаня ноготками по столу. Через несколько секунд она остановилась и с озорной улыбкой посмотрела на брата:

— Жаль, что не удастся никого найти для организации благотворительного дефиле и работы в офисе, пока я сама буду во Флоренции. Мне бы очень не хотелось, чтобы мероприятие сорвалось из-за небольшой проблемы, возникшей в последний момент.

Мими повернулась к Хэлу, который, вместо того чтобы посочувствовать сестре и немедленно предложить свою помощь, скрестил на груди руки и уставился на Поппи, выгнув брови:

— Дорогая сестренка, я слишком хорошо тебя знаю. Я нутром чую, что ты собираешься переложить на меня всю ответственность. Неужели организация свадьбы во Флоренции — действительная причина того, почему суперэнергичная Поппи Лангдон вытащила травмированного брата из больничной койки во Франции? Ты это давно запланировала?

Поппи посмотрела на него, пару раз моргнув и мило улыбнувшись:

— Я? Ну, я не настолько коварна, честное слово. В любом случае теперь, когда ты готов работать полный рабочий день, я считаю, что твой приезд очень кстати. Спасай положение, большой брат. Поздравляю, Хэл, отныне ты официальный организатор благотворительного показа модной коллекции, который поможет собрать средства для фонда Тома Харриса. Разве это не чудесная новость?

Глава 2

Мими протянула руку и поправила старинную льняную скатерть, расстеленную на столе, принадлежавшем ее родителям.

Коснувшись пальцами тонкой ткани, она вернулась в теплый летний вечер, когда папа и мама еще были живы. Они решили устроить потрясающий ужин с итальянскими блюдами на открытом воздухе — во внутреннем дворике. На стол решили постелить красивую скатерть с вышитыми на ней яркими цветами и желтыми бабочками-парусниками, а также салфетки.

Матери Мими к тому моменту удалось вышить всего четыре салфетки… А потом настал день, когда маме позвонили по телефону и, как обычно, потребовали срочно приехать домой, в Милан. С тех пор в семье Фьорини больше не звучал радостный смех…

Каждый год после смерти матери Мими накрывала стол вышитой ее руками скатертью, отмечая таким образом день ее рождения. Она обещала матери соблюдать этот ритуал. Также она пообещала ей, что будет продолжать заниматься магазином принадлежностей для вязания и станет успешным дизайнером одежды.

Мими стала дизайнером, но ей не с кем было разделить свой успех. Она была совсем одна.

Коллекция одежды была прекрасной, Мими не сомневалась в этом, но все равно непроизвольно искала в ней недостатки. Никогда еще она не относилась к себе столь критично. Молодая женщина ужасно вымоталась, ее нервы были на пределе. И еще она очень тосковала.

Мими даже позавидовала Поппи. По крайней мере, у той есть брат, который готов все бросить и прийти ей на помощь, если потребуется.

Шмыгнув носом, Мими заставила себя подняться и, вздохнув, вышла во внутренний дворик. Оттуда вела лестница, соединяющая ее квартиру и находящийся этажом ниже магазин, а также небольшой садик.

Мими любовалась садами, примыкающими к домам на другой стороне небольшого переулка, разделявшего торговую и жилую зоны города.

Каждое утро, сколько себя помнила, Мими видела перед собой этот ландшафт.

В соседских садах зеленели буковые деревья, цвела липа, сирень и яблони, отливала серебром листва берез. А вот ее любимое дерево — вишня, высота которой достигла по меньшей мере сорока футов. Красивые бело-розовые соцветия сменились в настоящее время ягодами, которые с большим удовольствием клевали лесные птицы, большую часть времени проводящие в кронах высоких деревьев.

Теперь эти деревья и сады были частью жизни Мими. Она и представить не могла, как станет завтракать, не видя их. Однако риск расстаться с этой красотой был, к сожалению, реальным. Без дополнительного дохода она действительно могла потерять магазин, который унаследовала от родителей, а также возможность зарабатывать на жизнь и оплату коммунальных услуг. Этот дом был единственным, в котором желала жить Мими, иного дома она не знала.

Мими часто задавалась вопросом: каково живется путешественнику, которого ничто не держит на одном месте, у которого нет постоянного дома?

Путешественнику вроде Хэла Лангдона, к примеру.

Возможно, именно поэтому он показался Мими таким привлекательным. Как личность, как профессиональный фотограф и просто как мужчина.

Хэл был для нее настоящей загадкой: мускулистый, красивый, небритый и непостижимый. Он был человеком, который привык к спонтанной жизни и часто принимал решения на бегу.

Подобное непостоянство еще сильнее влекло Мими к нему.

Поппи хорошо знала своего брата и явно ему доверяла, если поставила во главе благотворительного проекта. А вдруг у Хэла имеются собственные идеи по поводу того, как организовать модный показ? Поппи Лангдон большую часть жизни проработала моделью или занималась торговлей. Но каков ее брат? Мими знала о нем только то, что он — любитель приключений, фотограф и несколько лет назад работал вместе с Поппи.

Ну, Мими скоро многое узнает о Хэле.

Он позвонил ей накануне поздно вечером и сообщил, что Поппи благополучно прибыла во Флоренцию, а потом предложил встретиться в ее студии следующим утром, чтобы обсудить план работы. Мими объяснила, что почти весь день проведет на студенческой выставке, но Хэл ничуть не смутился.

Мими вдруг ощутила, каким невыносимым бременем ложится на нее предстоящее дефиле.

С профессиональным фотографом она работала всего один раз, и этот опыт оказался не слишком приятным. Это был известный модный фотограф, который согласился провести фотосессию с несколькими лучшими выпускниками колледжа моды и дизайна, чьи фотографии должны были опубликовать в газете, рекламирующей молодых британских дизайнеров. Преподаватели обожали этого фотографа, студенты пели ему дифирамбы, а Мими оказалась слишком неопытной и полностью доверилась мастеру. Ведь он привел команду собственных стилистов.

Фотосессия обернулась полной катастрофой — от начала до конца. Мими никогда еще не чувствовала себя такой униженной. Над ней смеялись и издевались, а ей было отнюдь не смешно. Кто знает, может быть, Хэл Лангдон поведет себя точно так же. Впрочем, выбора у нее все равно нет.

Было бы замечательно провести весь уик-энд, готовясь к показу коллекции, но Мими следовало зарабатывать себе на жизнь.

Суббота была самым напряженным днем в магазине принадлежностей для вязания, где Мими, помимо всего, организовала курсы для начинающих рукодельниц. На этот раз она попросила подругу Елену помочь ей в магазине и провести занятие на курсах. Елена была одной из лучших клиенток магазина и прирожденной продавщицей.

Кроме работы в магазине, Мими предстояло заниматься с шестью студентами из колледжа моды и дизайна, которые до последнего затянули выполнение выпускной работы и не связали образцы одежды, которые предстояло выставить в художественной галерее до конца учебного года.

Мими глубоко вздохнула. Студентам необходимо помочь подготовиться к выставке. Она не может подвести их, особенно после того, как некоторые из них помогали ей шить одежду для коллекции.

А теперь еще и Хэл Лангдон собирается объявиться и прибавить ей хлопот!

Сквозь открытое окно слышалось мелодичное пение птиц, сидевших на вишневом дереве. Мими выглянула в окно и улыбнулась.

Деревья оживают после зимней спячки, на них появляются зеленые почки. Вот так и ей нужно двигаться вперед — навстречу новым приключениям.

Поппи Лангдон предоставила ей возможность показать себя. Теперь Мими должна постараться доказать свое мастерство и не ударить в грязь лицом.

Она докажет Хэлу Лангдону, что способна справиться с любой задачей. Они оба хотят устроить грандиозное шоу, и именно так все и будет. Она выслушает его предложения, выскажет свое мнение, объяснит, насколько важна в дефиле элегантность и изысканность.

Мими обещала маме, что докажет всем миру, какой она прекрасный дизайнер.

Однако она добьется успеха не только в память о своей матери. Нет, на этот раз Мими сделает это и для себя. Она должна забыть о последних шести месяцах страданий и горя, заработать деньги и сохранить за собой магазин принадлежностей для вязания.

Мими повернулась к фотографии в серебряной рамке. На ней была запечатлена потрясающе красивая темноволосая женщина.

— С днем рождения, мама, — сказала Мими. — Что, по-твоему, я должна сегодня надеть?

Хэл Лангдон, опираясь на трость, правой рукой зачесал волосы назад. Может быть, один из стилистов-приятелей Поппи сделает ему стрижку?

Хэл усмехнулся про себя при мысли о том, с какого мероприятия в квартире Поппи он только что сбежал. Для показа коллекции Мими его младшая сестра пригласила лучших моделей, а также своих подружек, Лолу и Фифи. И все они явились в ее квартиру рано утром, чтобы поучаствовать в пробной фотосессии для предстоящего показа. Это означало, что Хэлу так и не удалось позавтракать. Квартиру Поппи наводнили длинноногие модели и стали прихорашиваться и переодеваться прямо перед его носом.

Некоторые мужчины сочли бы такую ситуацию весьма заманчивой, но Хэл прежде слишком часто принимал участие в подготовке и проведении модных показов, поэтому не вдохновился.

Однако основная причина заключалась в другом. Он мог бы смириться с тем, что девицы оккупировали квартиру Поппи, и с тем, что его сестра живет в доме без лифта и ему приходится пешком подниматься на третий этаж. Но он был не готов выдерживать постоянные напоминания о своей прежней жизни.

Том Харрис и Хэл Лангдон заработали громкие имена за счет того, что делали снимки в самых опасных уголках планеты. Их фотографии публиковались в журналах и газетах всего мира, фотографии были красочными, иногда трагическими, но всегда интересными и волнующими. Друзья получали награды и призы на всех континентах. И оба наслаждались каждой секундой своей славы.

Оказалось, что стены в квартире Поппи пестрят фотографиями, сделанными Томом и Хэлом. Они напоминали Хэлу о том, что он потерял лучшего друга и, возможно, загубил успешную карьеру. Врачи совершенно откровенно заявили ему, что он раздробил лодыжку и получил серьезнейший перелом ноги. Даже проведенные десять хирургических операций не смогут вернуть ему абсолютно здоровые сухожилия и связки. С альпинизмом покончено навсегда.

Каждая фотография на стене квартиры Поппи словно вопила о том, что Хэл потерпел провал.

Он ворочался без сна большую часть ночи и каждый раз, открывая глаза, видел, как его лучший друг Том улыбается ему со всех фотографий.

Жизнь двух друзей была бурной и полной приключений. Они переезжали из одной страны в другую до тех пор, пока Том не влюбился в супермодель, которая ответила ему взаимностью. Девушка даже отказалась от блестящей карьеры, чтобы доказать Тому искренность своих чувств.

А потом Хэлу пришлось стать свидетелем гибели Тома.

Как же он злился и на друга, и на себя, и на несправедливость судьбы…

Теперь ему предстоит организовать благотворительный показ коллекции модной одежды. Судя по эскизам и фотографиям, Мими действительно великолепный дизайнер. Но успеет ли она закончить коллекцию в срок? Пора нанести визит в ее студию дизайна и выяснить, как идут дела.

Осталось только найти ее дом.

Хэл посмотрел на ряд магазинчиков, затем дважды проверил адрес, который дала ему Поппи. Он находится на нужной ему улице, но не видит никаких стильных бутиков или студий.

Ковыляя по тихой лондонской улочке, Хэл быстро просматривал номера домов, в которых располагались магазины. Должно быть, Поппи дала ему неверный адрес, ибо в указанном доме находилась не студия дизайна, а магазин принадлежностей для вязания «Пряжа и прочее».

Может быть, студия устроена в глубине магазина?

Хэл шмыгнул носом, поправил сумку с фотоаппаратом, которая висела у него на плече, и крепче ухватился за рукоять трости, глядя на парадный вход в магазинчик.

Магазин принадлежностей для вязания… В таком месте Хэл еще не бывал. Том Харрис научил его оставаться исследователем и наблюдателем на любой незнакомой территории, и приобретенные навыки по-прежнему хорошо служили Хэлу. Ему нравилось разглядывать мелочи и по ним составлять представление о людях.

Будучи отличным фотографом, он старался подмечать едва заметные движения тела и индивидуальные особенности каждого человека, которые делали его уникальным. Подобная наблюдательность стала его второй натурой, поэтому он отлично знал, где и какие детали следует акцентировать при съемке.

Хэл неторопливо и внимательно рассмотрел магазин — вернее, нечто вроде небольшого домика, — стоящий в одном ряду с жилыми домами, другими магазинами, химчисткой и парикмахерской.

Название «Пряжа и прочее» было написано от руки крупными буквами на вывеске, укрепленной над большой стеклянной витриной, которая, вероятно, когда-то служила окном гостиной. Нижняя половина витрины была покрыта витиеватым узором.

Дверь магазина была недавно выкрашена в бело-зеленый цвет. Большие круглые латунные ручки на двери завершали ансамбль.

Единственной привлекающей внимание вещицей в витрине оказалась маленькая игрушечная овечка с длинной кудрявой шерстью. Она была установлена на подоконнике. Овечка широко улыбалась.

Значит, так должен выглядеть магазин, где продается отличная пряжа для вязания? Хэл явно отстал от жизни.

Но где же студия дизайна?

Как только эта мысль пришла ему в голову, он заметил небольшую металлическую вывеску на дверной коробке над его головой. «Студия дизайна». Наконец-то!

Ну хорошо. Значит, Мими Райан снимает помещение в магазине принадлежностей для вязания.

Кто знает, может быть, таковы новые обычаи или старинные традиции местных жителей? Хэл, конечно, понятия не имел, чего ему ожидать.

Хотя ему никогда не нравилась предсказуемость. Он предпочитал захватывающие приключения.

И еще он любил неизвестность.

Как только Хэл шагнул к двери магазина, мимо него прошли две девочки-подростка в джинсах и ярких футболках. Они хихикнули, хитро поглядывая на него, и открыли дверь. Обе несли в руках большие пухлые полиэтиленовые пакеты. Хэл придержал для девочек дверь и зашел следом.

То, что он увидел, можно было назвать многоцветной галереей.

Вдоль всех стен стояли в несколько рядов открытые деревянные ящики в форме кубов, каждый из которых был набит пряжей всех цветов радуги.

Естественный свет проникал в магазин сквозь два узких высоких окна, что способствовало созданию идеальной подсветки для многоцветной пряжи.

Пространство длинной узкой комнаты было разделено на две части при помощи антикварного обеденного стола из сосны с удобными стульями, стоявшими с каждой стороны. Две пожилые женщины перебирали мотки мягкой пряжи в плетеной корзине, а девочки-подростки, хихикая, отправились в дальний конец помещения.

К девичьему смеху примешался смех женщины с удивительно хорошей фигурой. Она стояла к Хэлу спиной, обнимая за плечи девушку, пока та вытаскивала из полиэтиленового пакета творение своих рук. Хэл увидел вязаное полотно и две огромные деревянные спицы, отчего его брови взлетели вверх.

Заинтригованный, мужчина стал медленно продвигаться в ту сторону, смущенно улыбаясь покупателям. Но они были слишком сосредоточены на выборе товара, поэтому не обращали на него никакого внимания. Хэл дошел почти до середины помещения, когда девочка-подросток заметила его и ткнула в бок свою подружку. Стоявшая рядом с ними женщина повернулась к нему.

И тут все мысли улетучились из головы Хэла. Он был просто загипнотизирован потрясающей красотой молодой женщины.

Перед ним стояла Мими Райан.

И куда он только смотрел, знакомясь с ней в офисе «Лангдон ивентс»? Он должен был бы узнать красновато-каштановые волосы, бледно-сливочный оттенок кожи, красивую фигуру, ибо именно эту женщину он заметил на улице, когда шел в офис Поппи.

На ней были отлично сидящие черные облегающие брюки и оригинального покроя вязаный тол кораллового цвета, который привлек пристальное внимание Хэла. Мягкое струящееся полотно топа, казалось, состояло из тонких полос, красиво присборенных у выреза горловины и в области талии.

Свет от витража падал на лицо Мими, подчеркивая высокие скулы и изящный подбородок. Теплая улыбка освещала лицо женщины.

Топ кораллового цвета потрясающе красиво оттенял бледную кожу Мими Райан.

Хэл разволновался. Меньше всего он ожидал от себя подобной реакции. Он не может позволить себе увлечься девушкой вроде Мими. Ни сейчас, ни когда-либо. Он не собирался влюбляться, как это когда-то сделал Том. Ему необходимо побороть невольное влечение к Мими, и как можно скорее.

Вероятно, именно поэтому он оказался способен только на то, чтобы кивнуть Мими, когда та закончила разговаривать с девочками и неторопливо подошла к нему вплотную.

К счастью для Хэла, Мими взяла инициативу в свои руки и разрушила возникшую атмосферу напряженности. Она заговорила первой. Ее голос был легким, приятным и приветливым, как ветерок в жаркий день. Хэл упивался звуком ее голоса.

Мими была восхитительной женщиной, и он поборол сожаление по поводу того, что всегда будет воспринимать ее исключительно как делового партнера.

Жаль, что его сердце и тело не слушают доводов рассудка.

— Доброе утро, мистер Лангдон. Я надеюсь, вы хорошо спали. — Мими улыбнулась. — Я бы не хотела, чтобы вы вымотались в первый же рабочий день.

Она растянула губы в дерзкой улыбке, которую невозможно было игнорировать.

Так как Хэл мог с трудом подобрать слова, он лишь протянул правую руку и обхватил длинными пальцами ее пальцы. Рука Мими была мягкой, теплой и удивительно изящной. Однако женщина высвободила руку прежде, чем он успел погладить пальцами тыльную сторону ее ладони.

— О, я думаю, что справлюсь, — пробормотал Хэл и отступил назад, делая вид, что любуется помещением. — И, пожалуйста, обращайся ко мне по имени и на ты. Ты готова приступить к работе? Я думаю, мы можем начать пораньше. Студия дизайна наверху?

Мими взглянула на него, выгнув брови и прикусив нижнюю губу.

— Это и есть студия дизайна, мистер Лангдон, — ответила она, не стремясь к фамильярности. — Здесь находятся мой магазин принадлежностей для вязания и моя студия. — Подняв руки, Мими изящным жестом обвела помещение. — Добро пожаловать в мой мир!

Глава 3

— Семейный бизнес — магазин принадлежностей для вязания — я унаследовала около года назад и в дальней части магазина расположила свою студию дизайна. Таким образом, я могу заниматься одновременно двумя проектами, если захочу, и до сих пор мне это удавалось.

— Магазин принадлежностей для вязания. Вот это да! — выпалил Хэл, ругая себя за несдержанность. — Никогда не имел дело с пряжей.

Отчаянно желая найти занятие своим рукам, он схватил моток толстой пряжи, похожей на мех. Пряжа была розовой, с добавлением тончайшей металлической нити.

— Что вы делаете вот с этим? — поинтересовался Хэл, показывая Мими пушистый моток.

— Для работы над коллекцией я не использую данный вид пряжи, — ответила она, поглаживая моток точно такой же пряжи, лежащий в корзинке на столе. — Но студенты любят пряжу ярких расцветок. Это весело и здорово. Из нее получаются потрясающие шарфы.

Хэл кивнул и осторожно положил моток на стол.

— Взмах ресниц, яркий шарф… Все правильно. — Он повернул голову и обнаружил, что Мими улыбается, глядя на него.

До него дошло, что он впервые видит, как она улыбается искренне, от души. Благодаря навыкам фотографа Хэл сразу уловил красивый изгиб ее губ и едва заметные морщинки в уголках сияющих глаз. Когда он встретил Мими в офисе сестры, молодая женщина показалась ему ошеломленной и растерянной, но сейчас все было иначе. В этом магазине она находилась в собственном мире, поэтому преобразилась до неузнаваемости.

«Она должна чаще улыбаться», — немедленно решил Хэл.

— Вы в первый раз пришли в такой магазин, не так ли? — заметила Мими. — Все в порядке. Вы не должны путаться. Постоянные покупатели, как правило, вполне дружелюбны, хотя мне, вероятно, следует предупредить вас о некоторых местных обычаях. Это касается, например, пряжи.

Мими подошла к полке в виде куба и вытащила оттуда моток тонкой и гладкой пряжи темнокрасного цвета. Хэл наблюдал, как она бессознательно поглаживает нитки пальцами, сжимает в руке маленький моток. Ее глаза были полузакрыты, на лице читалось почти чувственное удовольствие. Хэлу потребовалось несколько секунд, чтобы, хромая, подойти к ней и встать рядом.

— Осмотр пряжи — неотъемлемая часть наших повседневных ритуалов. Эта пряжа — одна из моих любимых: тонкие шелковые нити с вискозой, которая усиливает блеск. Вот, попробуйте. Вы скоро все поймете.

Мими протянула Хэлу пряжу, заставив его оторвать взгляд от ее гладкой кожи и удивительных губ.

Он редко ошибался по поводу женщин, но вчера сделал неправильный вывод в отношении Мими. Она оказалась страстной и увлекающейся натурой. А с какой любовью и заботой она прикасалась к обыкновенной пряже! Хотя, с другой стороны, Мими Райан — дизайнер одежды и просто обязана разбираться в пряже, в конце концов.

Ее энтузиазм захватил его настолько, что он взял в руки крошечный мягкий моток. Беря пряжу, Хэл обратил внимание на длинные пальцы Мими и ее удлиненные полированные ногти. Она не носила колец.

Пальцы Хэла были грубыми и мозолистыми от частого соприкосновения с канатами, тросами и выступами скал. Грубая кожа его пальцев мгновенно зацепилась за тонкие волокна пряжи, и он разжал пальцы. Хэл не привык прикасаться к шелку.

Но он откровенно наслаждался ощущением мягкости и нежности шелковистых нитей.

— Как я справляюсь?

— Неплохо, — заявила Мими, подходя ближе. — Попробуйте погладить пряжу, а не сжимать ее изо всех сил. Так-то лучше.

— Красивый цвет. Что можно сделать из этой пряжи?

Хэл посмотрел ей в глаза. У Мими были изумительно красивые зеленые глаза. В туфлях на высоком каблуке она была почти одного роста с Хэлом.

— Все что угодно, вот в чем волшебство. Вы берете этот моток пряжи и две спицы, вяжете и получаете полотно. Топ, который на мне, связан из смесовой пряжи — такой, как эта.

Мими положила пряжу темно-красного цвета в корзинку и подошла к следующей полке.

— Вы связали его сами? — удивился Хэл. Он действительно был изумлен, когда впервые увидел коралловый топ.

— Пожалуйста, не удивляйтесь так, мистер Лангдон. Я дизайнер одежды, специализируюсь на текстиле. Это моя работа. И я с удовольствием вяжу вещи. Разве никто из членов вашей семьи не вязал на спицах? — Мими улыбнулась. — В моей семье вязание было традицией.

Хэл рассмеялся, и его потряс собственный смех. Вот уже многие месяцы он не испытывал желания смеяться и веселиться. Должно быть, в этом магазине царит особенная атмосфера. Связано ли это с разноцветной пряжей или талантливой женщиной, которая с ним разговаривает?

Он покачал головой:

— Поппи связала мне однажды шарф, когда мы еще учились в школе, но я не помню, что с ним случилось. Нет, Поппи любит ходить по магазинам, покупать вещи, сделанные другими людьми. — Хэл несколько секунд помолчал, пока Мими аккуратно укладывала мотки пряжи на полку. — Я не думаю, что у кого-нибудь из членов нашей семьи имеется ген творчества. Во всяком случае, если дело касается вязания на спицах, — прибавил он, прекрасно понимая, что лепечет чушь, и почувствовал облегчение, когда понял, что Мими нисколько не возражает против его идиотской болтовни.

— Хм, ну тогда может возникнуть проблема, — пробормотала Мими. Она услышала женский смех у входной двери в магазин. — Я сейчас вернусь. Пришли те, кто занимается у меня на субботних курсах вязания. Наш клуб называется «Девчонки-мастерицы». — Молодая женщина указала на дверь в дальнем углу магазина, на которой висел плакат с милыми котятами, играющими с клубками пряжи. — Студия дизайна там. Почему бы вам не воспользоваться временем и не оглядеться вокруг? Мои студенты готовятся к выставке, но они вам не помешают. Пожалуйста, не стесняйтесь.

После этих слов Мими отошла от Хэла, и ее тут же окружила группа женщин всех возрастов. Они крутились вокруг нее, словно цыплята вокруг наседки. Их смех и веселое щебетание разносились по всему магазину.

Хэл открыл дверь в студию и оглянулся на Мими. Она стояла к нему спиной и смеялась с другими дамами над каким-то анекдотом по поводу вязания одежды. Ее смех был мелодичным, приятным и радостным. В голосе слышалось нетто особенное, очень естественное. Мими была неповторима и обладала уникальным характером. Таких женщин Хэл еще не встречал.

Члены клуба «Девчонки-мастерицы» с явным удовольствием посещали занятия. Женщин объединяло не только общее увлечение, но и особый дух товарищества.

Вдруг Хэл почувствовал себя очень одиноким. И совсем не на своем месте.

Если Мими Райан решит, что он жалок, то будет права.

Мир Хэла был связан с ледорубами, «кошками», крючьями и холодной погодой, но никак не с пряжей для вязания или женской одеждой. Ничего подобного!

Кроме того, предстоящее благотворительное мероприятие нисколько не уменьшало чувства вины Хэла, которое тяжким бременем лежало на его плечах.

Но он обязан выдержать, чтобы не оставаться в долгу перед Томом.

Хэл заковылял в студию Мими. Закрыв за собой дверь, он долго разглядывал помещение.

В отличие от магазина с ярким калейдоскопом цветов и множеством текстур пряжи, студия дизайна оказалась не такой живописной. Стены и деревянная мебель были окрашены в бледно-кремовый цвет. Большие рабочие столы занимали добрую половину пространства.

Одно было ясно сразу — это рабочая комната, а не магазин для любителей рукоделия.

Группа девочек-подростков занималась вязанием, сидя в дальнем углу комнаты, которая была залита естественным светом, льющимся из окон. На длинном белом столе были разложены вязаные изделия всевозможных форм и расцветок.

Хэл немного нагнулся и покосился на этикетки, красующиеся рядом с каждым изделием. Это были модели для студенческой выставки.

Слева на столе находился чайный набор, вполне похожий на реальный: вязаные чашки с ручками, вязаные блюдца, тарелки, сахарницы и даже молочник. На вязаном блюде лежали вязаные пирожные. Все было выполнено из пряжи ярких цветов. Чайный набор являлся идеальной игрушкой для детей. Этикетка, лежавшая у блюда, гласила: «Вязаная посуда».

Рядом со следующей этикеткой — «Уникальная одежда» — располагался совсем иной экспонат. На манекене было надело короткое платье без рукавов. Казалось, что оно связано из изолированных электрических проводов, два провода висели по бокам платья. Слева к платью был прикреплен маленький кассетный магнитофон, справа — усилитель звука.

Недоумевающий, Хэл сделал глубокий вдох и полностью прочитал надпись на этикетке, которая гласила: «Одежда многое о вас говорит. Нажмите кнопку „Р1ау“ на магнитофоне, и вы услышите о тех, кто носит подобные платья. Когда прослушаете кассету, перемотайте пленку обратно. Спасибо».

— Здравствуйте еще раз. Выбрали то, что вам нравится?

Хэл повернулся и увидел Мими.

— Я вижу, вы не шутили насчет студенческих работ. Это и есть экспонаты?

Мими кивнула:

— Да. Не стесняйтесь и осмотритесь. Вы можете поехать со мной в художественную галерею, если хотите. Мне нужно кое-что сделать в студии, а потом мы сможем поговорить с вами в дороге.

— Хорошо. По-моему, удачный план. — Хэл кивнул и огляделся. — На самом деле у вас впечатляющая студия. Магазин принадлежностей для вязания всегда располагался в этом здании? — спросил он, когда Мими встала рядом с ним, убирая остатки пряжи шоколадно-сливочного оттенка в длинные пластиковые коробки.

— Профессия, передающаяся по наследству. Мой отец учился у известного модельера, мистера Блума, в течение многих лет, прежде чем решил открыть свое дело. Этот дом и мастерская принадлежали мистеру Блуму. Он сейчас на пенсии и живет неподалеку отсюда. Идеи по оформлению помещения принадлежат ему. Именно он позаботился о естественном освещении, чтобы во время работы с тканями и пряжей можно было правильно подбирать оттенки цвета. — Мими посмотрела на Хэла и пожала плечами. — Извините, я забыла, что вы фотограф. О свете вы, наверное, знаете гораздо больше, чем я. Пожалуйста, задавайте вопросы.

— Для чего вам эти столы? — поинтересовался Хэл, слегка покраснев от комплимента, и указал на огромные длинные столы, занимающие почти всю студию.

Мими секунду молчала, переводя дыхание.

— Я же дизайнер, мистер Лангдон. — Она посмотрела на него с удивлением, потом вздохнула. — Здесь я рисую эскизы моделей, создаю комплекты вязаной одежды и продаю их через Интернет, а также продаю схемы узоров вязания. Еще я трижды в неделю преподаю в колледже моды и дизайна. Мне очень повезло, что у меня имеется помещение, где можно творить. В этой части Лондона трудно найти хорошую студию.

— Мне об этом известно, — усмехнулся Хэл. — Я собираюсь найти какое-нибудь помещение для временной работы, пока мы будем готовить благотворительное дефиле.

— А как насчет офиса Поппи? — спросила Мими и сосредоточенно нахмурилась. — Или отеля, где мы собираемся провести показ? Разве там нет свободных комнат?

— В офисе Поппи достаточно тесно и без оборудования фотографа. Кроме того, я не очень хорошо себя чувствую в маленьких комнатах. — Хэл поджал губы и немного помолчал. — Что касается отеля… Сегодня утром я позвонил туда. В отеле действительно имелись две свободные комнаты, но их планы изменились. Они решили досрочно отремонтировать верхние этажи, а потому заняли все свободные помещения. Поппи договорилась с менеджером, чтобы танцевальный зал до нашего показа не трогали. Хоть в этом нам повезло.

Мими слегка наклонила голову, прежде чем задать вопрос нарочито сладким ангельским голоском:

— Правда? Значит, вам придется арендовать студию для подготовки к показу моей коллекции?

— Это очень трудно сделать. — Хэл умолк и схватился рукой за спинку стула, собираясь перенести вес с одной ноги на другую. — Если, конечно, вы не знаете, где можно подыскать свободную студию на время. А, Мими?

Мими постучала указательным пальцем по подбородку, глядя в потолок:

— Ну, я могла бы подыскать помещение, которое подойдет для аренды «Лангдон ивентс», Хэл. Арендная плата очень разумная, учитывая то, что готовится благотворительное мероприятие. Я сама буду заниматься подготовкой модного показа. Для тебя имеет смысл время от времени заглядывать сюда и по телефону докладывать Поппи, как идут дела.

Наконец-то она обратилась к нему на ты. Хэл немного сильнее сжал пальцами спинку стула:

— Не хочешь ли ты сказать, что тебе будет проще заглядывать сюда из магазина принадлежностей для вязания, пока я буду готовить показ твоей коллекции? Напоминаю, что проектом руководит «Лангдон ивентс».

— Согласна. На тебе лежит ответственность за поиск помещения, рекламу и прочее, но, когда дело доходит до постановки дефиле, я непременно должна сама принимать решения. Насколько мне известно, ты сегодня пришел сюда для того, чтобы получить общее представление о том, каким именно я хочу видеть показ. И если мне понадобится помощь, я обязательно к тебе обращусь.

Хэл громко фыркнул в ответ, но, когда он посмотрел на Мими, она улыбалась.

— А теперь выслушай мое предложение, — начал он. — Это шоу очень важно для нас обоих. Мне нужно получить максимум дохода для фонда Тома Харриса, а тебе необходима реклама твоей одежды, чтобы мир увидел, насколько ты талантливый дизайнер. Верно? Верно. Мне кажется, у нас есть только один выход.

— Да? — спросила Мими. — И какой?

— Мы оба хотим, чтобы шоу получилось отменным. Хорошо это или плохо, но нам придется работать вместе. Мне требуется помещение, а помещение имеется у тебя. «Лангдон ивентс» оплатит аренду за снимаемое помещение, и мы сможем сосредоточиться на организации самого шоу.

Он подождал, пока Мими обдумает его предложение, затем одарил ее белозубой улыбкой.

— Что скажешь, партнер?

Мими немного отстранилась от Хэла, боясь подпасть под его чары. Подобная улыбка способна растопить любое женское сердце.

Вне сомнения, он прав в одном: успех благотворительного дефиле выгоден им обоим.

Мими медленно вздохнула, стараясь успокоиться. Хэл будет проводить рядом с ней несколько часов в день. А это означает, что она сможет принимать непосредственное участие в принятии каких-либо решений, имеющих отношение к показу. Кроме того, ей не придется покидать магазин, чтобы ежедневно ездить в офис Поппи, расположенный в центре Лондона.

Взвесив все аргументы, Мими поджала губы и кивнула:

— Хорошо. «Лангдон ивентс» может арендовать мою студию, и мы вместе будем работать над подготовкой показа коллекции. Договорились?

Хэл почувствовал облегчение. Наконец-то ему удалось договориться с Мими и заполучить достаточно просторное помещение для подготовки дефиле.

Потирая ладони, он ответил резким кивком:

— Отлично. Как скоро я могу приступить к работе?

Мими снова принялась перекладывать пряжу:

— Как только эти экспонаты будут отправлены на выставку, я смогу заняться показом вплотную. Здесь имеется второй выход, так что ты волен приходить и уходить в любое время.

Хэл оглядел комнату, прежде чем несколько раз медленно кивнуть:

— Хорошо. Мне нравится помещение, где я буду работать. А как насчет Интернета?

— Компьютер там. — Она указала в угол комнаты, где стоял Г-образный стол из пластика. На нем располагались современный компьютер, сканер и принтер, а также лежали портфолио.

Мими гостеприимно предложила Хэлу:

— Присаживайся и отдохни.

— Спасибо, — пробормотал он и почти рухнул на широкий стул. Он испытал такое сильное облегчение, что едва сдержал стон. Мужчина размял пальцами мышцы бедра и закрыл глаза.

Когда Хэл открыл глаза, он обнаружил, что Мими уже работает на компьютере.

— Ты сняла туфли, — заметил он и сразу же смутился.

Тем не менее Хэл уставился на аккуратные ступни Мими. Она обвила ногами ножки стула. Ему снова стало не по себе от волнения. Он не понимал, почему эта женщина приобрела над ним такую власть.

— Должно быть, холодновато, — произнес Хэл чрезмерно громким голосом, стараясь казаться небрежным и равнодушным. — Без обуви, я имею в виду.

Мими вытянула ноги перед собой и ухмыльнулась:

— Сила привычки. Я даже не заметила, как разулась. Но мне не холодно. Обычно я слишком занята работой, да и устаю сильно.

— Устаешь?

Мими кивнула, но не оглянулась на Хэла, продолжая работать на компьютере.

— Если ты помнишь, — сказала она, — мы вчера очень усердно поработали, прежде чем Поппи улетела во Флоренцию. Вероятно, ты обрадуешься, когда узнаешь, что вчера же я дошила вручную два вечерних платья для коллекции и другие платья тоже скоро закончу.

Его улыбка дрогнула.

— Вчера? Я не хочу показаться брюзгой, но успеешь ли ты закончить коллекцию вовремя? До показа остается меньше недели.

Мими усмехнулась:

— Мне известно, что на двух дефиле знаменитых дизайнеров кое-какая одежда была полностью готова лишь за десять минут до начала шоу. В моем случае хрустальные бусины, которые я заказывала для платья, поступили только в конце прошлого месяца. Изначально поставщик прислал мне бусины не того цвета, поэтому пришлось отправить их обратно. Вот почему я закончила платье с такой задержкой.

Хэл нахмурился, потом поинтересовался:

— Хрустальные бусины бывают разных цветов?

Мими шмыгнула носом и медленно покачала головой:

— Видишь ли, в области моделирования одежды необходимы профессиональные знания. Тем не менее, несмотря на твою неопытность, я хочу попросить тебя помочь мне.

— Ой! — Он одарил ее убийственной улыбкой. — Что ты от меня потребуешь?

Не колеблясь ни секунды, Мими повернулась к нему и улыбнулась:

— Для каталога нужно сфотографировать два вечерних платья. Поппи ждала, когда я закончу эти две модели, чтобы вызвать фотографов и манекенщиц. Как думаешь, сможешь это организовать вместо нее? Или ты предпочтешь, чтобы я сама этим занялась? Ты можешь передать мне бразды правления, и я избавлю тебя от хлопот, став единоличным организатором шоу. А ты преспокойно отправишься домой.

Хэл от души расхохотался. Сидевшие в студии девочки-подростки на секунду умолкли, потом захихикали.

— О, я думаю, что справлюсь с этим заданием, мисс Райан. Кроме того, я не желаю пропустить студенческую выставку. Как вы могли проявить такую жестокость и предложить мне подобное? Я с нетерпением жду возможности приступить к работе.

— Ах, выставку ты не пропустишь, — сразу же парировала она. — На нее приглашаются все желающие. Итак, как ты видишь, за сегодняшнее утро мне удалось найти помещение для аренды и закончить подготовку студенческой выставки. Разве я не молодец? Ну что, готов рискнуть и заняться непривычным делом?

Глава 4

Раскачавшись на жестком деревянном стуле, Хэл был вынужден схватиться за край стола, чтобы не упасть.

Неужели Мими решила, что он не рискнет заняться непривычным делом? Смешно.

Он одновременно и воодушевился, и возмутился вызовом, который бросила ему Мими. Организация модного показа одежды — его обязанность, на нем лежит полная ответственность за мероприятие.

— Ты не уступишь, верно? — на всякий случай уточнил Хэл.

— Нет. Я буду упорствовать до тех пор, пока ты не поймешь, что я самый лучший и единственный организатор шоу. Сопротивление бесполезно.

— Ну, это еще предстоит выяснить, — произнес он наконец, а затем кивнул на компьютер. — Спасибо, что разрешила мне работать на твоем компьютере. Есть ли в твоей студии еще что-нибудь интересное, на что стоит взглянуть перед уходом?

Мими вытянула шею, чтобы посмотреть через плечо Хэла на занимающихся вязанием девочек, и кивнула, собирая какие-то документы:

— По крайней мере у нас есть еще пять минут. Иди за мной.

Хэл уже собирался встать, когда увидел на столе Мими кучу розово-лавандовых открыток с котятами:

— Это поздравительные открытки?

Мими собрала открытки:

— Ты очень наблюдательный. Да, это поздравительные открытки на день рождения. Но это для моей матери, а не для меня.

Мими отложила открытки в сторону так быстро, что Хэл не имел возможности внимательно их рассмотреть, а она уже шла по студии, говоря:

— Ванная комната и душ — справа, у большого стола находится холодильник. Там же есть чайник и тостер, поэтому можно сказать, что у нас имеется мини-кухня.

— Эй, притормози, — попросил он, решив не обращать внимания на то, что она поторопилась сменить тему разговора. — Расскажи мне подробнее о холодильнике — мои парни любят пиво.

Мими замедлила шаг и взглянула на Хэла, потом поинтересовалась:

— О каких парнях ты говоришь? Я не желаю, чтобы ты приводил сюда своих друзей.

— Один — осветитель, второй — звукорежиссер, и еще три-четыре человека для организации показа плюс пара добровольных помощников для мелких поручений.

— О, отлично, — облегченно выдохнула Мими. — В этом помещении за столами могут поместиться максимум четырнадцать человек.

Хэл кивнул.

— А это для чего? — Он указал на мелкоячеистую решетку, увитую декоративными розами и летними цветами.

— Это ширма, — ответила она слишком быстро, и Хэл нахмурился.

Мими совершенно забыла о ширме и стоявшей за ней односпальной кровати, на которой когда-то лежала ее больная мать. Мими продолжала работать в магазине и студии и одновременно ухаживала за мамой.

Молодая женщина отвернулась от Хэла и погладила пальцами ширму. Закрыв глаза, она вздрогнула от сожаления и скорби.

— Если ты не против, я поверну ширму другой стороной, а то она слишком яркая. Кровать можно оставить, — заметил он.

— Да, ты прав, — быстро согласилась она, совладав с эмоциями и улыбнувшись, но не смея взглянуть ему в лицо. Вместо этого Мими прошла вперед и стала открывать двери, и только в этот момент поняла смысл слов Хэла. — Извини, я не расслышала. Ты сказал, что кровать можно оставить?

— Конечно. Обычно я сплю в палатке, но разбить палатку в студии не удастся. — Хэл дважды стукнул тростью по полу и оперся на нее немного тяжелее обычного, чтобы усилить трагический эффект. — А ты была в квартире моей сестры? Там два лестничных пролета. Лифта нет. Сегодня утром мне понадобилось десять минут, чтобы спуститься вниз. Мне нужно где-то остановиться, а здесь идеальное место: первый этаж, кровать, ванная комната.

— Разве не проще снять номер в отеле?

Хэл почесал затылок:

— По правде говоря, последние пять месяцев я провел либо на больничной койке, либо в инвалидном кресле. Я постоянно находился в небольшом замкнутом пространстве. Потом долго не выходил из дому. Частенько появляется ощущение, что на меня давят стены. — Он махнул рукой в сторону солнечного внутреннего дворика, который был виден сквозь открытые двери. — Я обожаю Поппи, но ее квартира и офис слишком малы для меня, в них я задыхаюсь. То же самое я испытываю и в лондонских отелях. Извини, я говорю бестолково, но мне нужно большое помещение с высокими потолками, где много воздуха. Тебе это кажется странным?

Мими присела на край стола, лицом к Хэлу. Ему показалось, что прошла вечность, прежде чем она ответила:

— На самом деле я тебя понимаю. Конечно, тебе нелегко подниматься по лестнице и жить в маленькой лондонской квартире. Но я должна предупредить тебя, что в студии бывает очень многолюдно и шумно. — Она чуть выше подняла подбородок и посмотрела на Хэла в упор.

Он оперся о стол, облизнул верхнюю губу, и его голос зазвучал на октаву ниже:

— Я оказался на неведомой территории. У меня имеется место для ночлега, мой верный фотоаппарат и две карты памяти для него. Я готов ко всему.

— А здесь мы видим настоящее произведение искусства, одно из лучших на сегодняшней выставке. Как я понимаю, эта модель была разработана студентами колледжа моды и дизайна. На этикетке написано: «Шелковый кружевной жакет ручной вязки с вышивкой шелковым муаром». И как именно вы бы охарактеризовали этот предмет одежды, мисс Райан? Я уверен, что нашим читателям было бы интересно узнать о концепции дизайна.

Мими терпеливо улыбнулась журналисту из ведущей лондонской газеты, который прибыл через несколько минут после открытия студенческой выставки:

— Я с удовольствием отвечу на ваш вопрос, Пол. Как вы можете видеть, прообразом данного жакета явился классический японский хаори. Студия дизайна специализируется на сложном ручном вязании. Идея заключалась в том, чтобы создать в жакете эффект трехмерности за счет ручной кружевной вязки и вышивки, выполненной шелковым муаром контрастного цвета. Подкладка жакета — муаровый шелк с нашитыми на нем серебристыми цветами. Вязание, вышивка и пошив подкладки выполнялись разными группами студентов, поэтому данная модель может считаться уникальной.

Как только Мими произнесла последние слова, в студии появился Хэл Лангдон. Он приблизился к жакету, о котором шла речь, и замер как вкопанный. Пол отправился фотографировать экспонаты и брать интервью у студентов.

— Тебе нравится? — спросила Мими, глядя на ошеломленное лицо Хэла.

Он и не догадывался, сколько времени ей пришлось потратить, чтобы доказать сначала своим преподавателям в колледже моды и дизайна, а затем всем остальным, что ее одежда обладает неповторимым стилем и создается по уникальной технологии.

Хэл ничего не знал ни о ее прошлом, ни о ее родстве со знаменитыми дизайнерами одежды. Это означало, что его мнение будет абсолютно беспристрастным и откровенным.

Он медленно обошел жакет вокруг и встал рядом с Мими.

— Каково твое мнение? — нетерпеливо повторила она, не в силах скрыть разочарование в голосе. — Ты наверняка заметил, что этот жакет можно носить как вечером, так и в течение дня. Он подойдет как женщине среднего роста и нормального телосложения, так и высокой худой модели.

— У меня вопрос, который поможет мне выработать свое мнение. Позволишь? — Он поднял голову и взглянул на Мими, ожидая одобрения.

Она развела руки в стороны:

— Пожалуйста.

— Ты сказала журналисту, что за основу замысла взята японская одежда. Ты ездила в Японию для изучения культуры и искусства этой страны? Ты сама видела традиционную одежду?

— Мне не повезло. Я выезжала из Лондона всего однажды, когда мне было четырнадцать лет. Я провела лето в Милане. Мне не понравилось жить в другом городе, поэтому я решила больше никуда не ездить. Культуру и искусство Японии я изучала во время походов по местным музеям, чтения книг и поиска информации в Интернете.

Хэл открыл рот и округлил глаза.

— Одна поездка в Милан? — сказал он недоверчиво. — Ого! — Затем он расправил плечи и поклонился Мими так низко, как только позволяла больная нога. — В таком случае, мисс Райан, я вдвойне под впечатлением. Я жил в Японии в течение нескольких месяцев, но так и не сумел проникнуться духом традиционной японской одежды. Вам это удалось. Поздравляю! Я действительно в восторге.

Взмахнув правой рукой, Хэл подмигнул Мими.

Она уставилась на него, разинув рот от удивления. Меньше всего она была готова услышать такой отзыв. К своему стыду, Мими поняла, что густо покраснела, а к горлу ее подступил ком.

«Ему понравился жакет. Ему он очень понравился», — повторяла она про себя. — Ну спасибо. Ты очень добр.

— Я говорю о том, что вижу, — ответил Хэл небрежным тоном и, опершись на трость, снова повернулся к жакету. — Только не могла бы ты сделать мне одолжение? — Он кивнул Мими и улыбнулся. — Пожалуйста, не показывай этот жакет моей сестре, если только у тебя нет второго экземпляра. Она оторвет мне голову, если узнает, что я видел на выставке такую эксклюзивную модель и не купил ее. Я не думаю…

Мими вопросительно подняла брови и искренне рассмеялась:

— Продать жакет я в любом случае не могу. Он был изготовлен студентами за одну неделю в единственном экземпляре. Но я могу сделать такой жакет в подарок Поппи. Как ты на это смотришь?

Хэл так иронично и забавно изогнул губы, что Мими не сдержала улыбку.

Как ему удается преображать ее мир и заставлять не думать о проблемах?

Выражение его лица было настолько привлекательным, что оба на несколько секунд погрузились в некий транс и молчали, просто глядя друг на друга. Но вот суета и людская болтовня вывели Мими из задумчивости.

— Если хочешь узнать больше, то оригинальные концепции одежды представлены здесь, — вдруг прибавила молодая женщина более громким голосом, прежде чем Хэл получил возможность ответить. Она тепло улыбнулась новым посетителям выставки, потом подошла к большой витрине, в которой располагались цветные эскизы, образцы тканей и фотографии. — Вот фотографии виденного тобой жакета на различных этапах его создания. А рядом размещены несколько снимков старинных японских аналогов, выставленных в Лондонском музее моды и текстиля. Студентам удалось воспроизвести естественную элегантность оригинальной модели. Согласен?

Хэл подошел к фотографиям, посмотрел на каждую из них в течение нескольких секунд, затем с умным видом кивнул.

— О да. Полностью согласен. — Он медленно придвигался ближе к ней, делая вид, что всматривается в первоначальный эскиз. А потом Хэл заговорил так тихо, что его могла расслышать только Мими. — Ну, ты прирожденный дизайнер одежды. — Он поднял голову и повернулся так, чтобы их лица оказались вплотную друг к другу. — До чего же ты талантливая женщина, — прошептал он глубоким голосом и шире растянул губы в улыбке, потом сдвинул брови. — Не возражаешь против возмутительной лести в адрес твоих студентов? Отныне я их преданный поклонник.

Хэл вновь повернулся к жакету и с преувеличенным восторгом вздохнул. Затем он обратил свой взор на Мими и захлопал ресницами, сдерживая улыбку. Она приложила все силы для того, чтобы не поддаваться его чарам.

— Это самая замечательная модель, какую только может создать дизайнер. Какова вязка! Каков пошив! И прочее. Жакет — самый лучший и самый потрясающий экспонат на выставке. — Хэл понизил голос и заговорил, не разжимая зубов: — После нас с тобой, разумеется. Ну, как я разбираюсь в одежде? Разве не лучше?

— Налицо некоторые незначительные улучшения. — Мими повернулась к нему и склонила голову набок. — Итак, ты видел мои работы и удостоверился, что я способна организовать выставку студенческих изысков. Кроме того, оказалось, что мы с тобой превосходно разбираемся в женских жакетах. Что еще нужно сделать, прежде чем ты научишься мне доверять и станешь прислушиваться к моим идеям?

Простой вопрос столь эффектно выбил почву из-под ног Хэла, что секунду он не знал, как ответить. Потом кивнул, полез в сумку и достал оттуда цифровую фотокамеру:

— Ничего не обещаю. Почему бы мне не сделать несколько фотографий, пока ты занята? Мы можем поговорить позже.

— Чувствуй себя как дома. Студентам понравится, что ты их фотографируешь. Только не нужно фотографировать меня. И не провоцируй меня, пожалуйста, мне не хотелось бы разбить твой фотоаппарат. Сегодня в центре внимания мои студенты, а не я.

Одарив его улыбкой, Мими повернулась к посетителям, которые только что вошли в художественную галерею. Хэл остался стоять на прежнем месте. Он был ошеломлен.

Итак, Мими не хочет фотографироваться.

Почему? Что это означает?

Хэл сделал снимки экспонатов выставки, затем отыскал глазами Мими. Что ж, если она не хочет, чтобы он ее фотографировал, он сделает это незаметно. Сейчас она стояла к нему спиной и разговаривала со студенткой, рядом с которой находились ее гордые и счастливые родители.

Хэл отодвинулся к стене и сделал несколько панорамных снимков студии, а затем медленно навел объектив на Мими. Ее голова была немного наклонена к студентке и оказалась повернутой в профиль к Хэлу. Пряди красновато-каштановых волос свободно падали на вырез жакета, коралловый цвет которого выгодно подчеркивал кожу сливочного оттенка, тонкие плечи и руки.

Сквозь объектив Хэл в подробностях рассмотрел бледную кожу ее руки и коротко остриженные ненакрашенные ногти. Мими была полностью поглощена разговором и не догадывалась о том, что за ней наблюдают.

Она отлично ладила с людьми и казалась бабочкой среди бескрайней пустыни — уникальная, красивая, окруженная радужным ореолом.

Хэл всегда восхищался бабочками, которые вопреки всем законам физики летали и очаровывали своей красотой. Настоящие нарушители правил.

Сделав несколько снимков, Хэл опустил фотоаппарат.

Мими спросила его, что она должна сделать, чтобы он смог ей доверять.

Неправильный вопрос. С того страшного дня на скале, когда Том Харрис одарил его последней улыбкой, а затем ушел в мир иной, в мозгу Хэла звучал только один вопрос: что он должен сделать, дабы простить себя за то, что не сумел спасти Тома?

Ему суждено унести тайну смерти Тома с собой в могилу.

Хэл ни с кем не может разделить это тяжелое бремя вины. Он не имеет права разговаривать на эту тему ни с родной сестрой, ни тем более с Аурелией. Ради этой красавицы Том пожертвовал своей жизнью, ибо не хотел, чтобы она видела, как он умирает от неизлечимой болезни.

Что бы сказала Мими Райан, если бы знала, что Хэл — самый большой обманщик во Вселенной? Он стал экспертом по части умения одурачивать других людей.

Будет ли эта красивая, талантливая, добрая, веселая и искренняя женщина работать с ним дальше, если узнает о нем всю правду?

Глава 5

Спустя два часа Мими вместе с Хэлом покинула художественную галерею.

— Знаешь, ты действительно вел себя бесстыдно! Как тебе взбрело в голову очаровывать директора колледжа, давая туманные обещания по поводу того, что ты договоришься о поставках текстиля из Анд в обмен на рекламу предстоящего благотворительного дефиле на сайте колледжа моды и дизайна? До чего ты коварен! Именно коварен. Я понятия не имела, что ты проявляешь такой интерес к традиционным ремеслам, — заявила Мими, уворачиваясь от проехавшего совсем близко велосипедиста.

В ответ Хэл фыркнул:

— Я сделал, должно быть, сотни снимков женщин, носящих традиционные свитера в Андах. Их вязаной одежде можно найти хорошее применение.

Мими мельком взглянула на него, будучи не совсем уверенной в том, что он говорит серьезно:

— Хм, и я с нетерпением жду встречи с этими свитерами. Ты всегда используешь такие дерзкие методики ради рекламы?

— О, ты удивишься, когда узнаешь, скольким фокусам и трюкам я обучился, работая фотографом. Многие спортсмены, например, предпочитают пойти к зубному врачу, только бы не фотографироваться. Полет на параплане? Без проблем. Но заставить их участвовать в фотосессии — совсем другая история. Кроме того, я работаю с манекенщицами. Ах! Иногда какой-нибудь девушке или парню приходится обещать пиццу в случае, если их снимки получатся удачными.

— Понимаю, куда ты клонишь, — сказала Мими, с преувеличенной внимательностью оглядывая дорогу. — Знаешь, я вынуждена переходить на другую сторону улицы каждый раз, когда вижу нищенку. Ибо она постоянно спрашивает меня о том, когда снова встретит тебя и ты расскажешь ей свои байки.

— О, неверующая! Я обязательно постараюсь встретиться с этой нищенкой, — усмехнулся Хэл.

— Я рада это слышать. Вернемся к «Лангдон ивентс». Тебе не кажется, что Поппи взвалила на себя слишком много обязанностей?

Хэл вздохнул:

— Я предлагал сестренке нанять помощника с тех пор, как она по собственной инициативе встала во главе компании, но она отказалась. Поппи такая же упрямая, как я. В глубине души я подозреваю, что она по-прежнему хочет вернуться к работе модели. Ну а тем временем она успешно руководит «Лангдон ивентс». Очевидно, Поппи на самом деле любит помогать людям сближаться, развлекать их и устраивать им праздники. Она наслаждается своей работой. Именно поэтому она приглашает меня в качестве фотографа и опытного переговорщика.

— Понятно. — Мими побрела к своему магазину, где ее подруга, Елена, радостно болтала с двумя постоянными покупательницами.

Судя по всему, Елена уже всем сообщила о том, что у Мими появился новый знакомый.

Даже миссис Пападопулос, вдова семидесяти двух лет, обремененная двенадцатью внуками и артритом, всегда покупавшая акриловую шерсть, пригодную для стирки в стиральной машине, внимательно уставилась на Хэла, когда он вошел в магазин.

Невероятно!

Не то чтобы Мими это раздражало, но…

— С днем рождения Талии, моя дорогая! — воскликнула миссис Пападопулос. — С днем рождения.

— Спасибо. Вы очень добры.

Хэл уже снял пиджак и выложил содержимое сумки для фотоаппарата на компьютерный стол, когда к нему подошла Мими. Он жестом указал на розово-лавандовые открытки на столе:

— Похоже, твоей маме пришла куча поздравлений. Планируешь устроить вечеринку по случаю дня рождения? — Он поднял руку и картинно помахал ею в воздухе. — Если нужны дополнительные развлечения, у меня имеется огромный выбор сказок о моих подвигах и приключениях, которыми я могу с тобой поделиться в обмен на хороший ужин. И если твоя мама захочет, я загружу в компьютер фотографии и подготовлю для нее слайд-шоу из снимков, сделанных в Южной Америке, Индии, Непале и некоторых районах Восточной Африки.

— В обмен на хороший ужин? Ну, это достойное предложение. — Мими улыбнулась, стараясь избегать его взгляда. — К сожалению, вечеринки не будет.

— Только не говори, что меня на нее не пригласили. Я с нетерпением жду встречи с твоей мамой, потому что хочу выяснить, от кого ты унаследовала такую потрясающую внешность. Кстати, может быть, она поймет, что у меня имеется потенциал продавца модной одежды.

Мими старалась чем-то занять руки. Она принялась перебирать пряжу в двух больших ящиках:

— Мне жаль, что придется тебя разочаровывать, но моя мама умерла полгода назад. У нее был инсульт, после которого она пожила еще какое-то время. Я и все ее друзья договорились, что мы будем вспоминать маму в день ее рождения. Вот и все.

Она глубоко вздохнула и снова повернулась к Хэлу, но в этот момент из ее руки выскользнул моток пряжи и с мягким стуком упал на пол, нарушая напряженную тишину.

Хэл опередил Мими и поднял моток.

— Спасибо, я такая неуклюжая, — прошептала молодая женщина.

— Всегда к твоим услугам, — ответил он, понизив голос. — Я очень сожалею о твоей потере. Извини, что вел себя бесцеремонно. Должно быть, ты сильно скучаешь по ней.

Мими попыталась жизнерадостно улыбнуться, но не удалось. Она не любила притворяться.

— Да, я скучаю, — призналась она, поднимая один из пакетов с пряжей. — Я очень жалею, что она не увидит мою первую коллекцию одежды. Мы с ней вместе работали над дизайном. Обговаривали модели, допоздна рисовали эскизы…

Мими тараторила, ненавидя себя за то, что делится с Хэлом такими сокровенными тайнами.

— Мими? — Правой рукой он взял ее за предплечье, пытаясь оказать поддержку. — Все в порядке. Мне нравится то, что ты хочешь отпраздновать день рождения матери и почтить ее память. Вероятно, мне следовало делать то же самое ради Поп-пи, когда умерли наши родители. Они погибли во время землетрясения в Турции. Поппи было всего десять лет, когда это случилось, а я оказался отнюдь не сентиментальным человеком и не помог сестре справиться с горем. Как здорово, что ты держишься молодцом. Я уверен, что твоя мать была замечательной женщиной.

Мими сглотнула подступивший к горлу ком и смутилась, ведь ей сопереживает человек, которого она почти не знает.

— Она была замечательной… А теперь моя очередь сожалеть. Ваши с Поппи родители гордились бы тем, чего добились их дети.

— Насчет себя я не уверен. Я всего лишь бродяга по сравнению с тобой. Ты и хозяйка магазина, и дизайнер, и преподаватель. И еще отлично вяжешь. Ты можешь работать по четырем специальностям.

Мими улыбнулась, довольная тем, что Хэл переменил тему разговора, поняв, что ей нелегко говорить о матери:

— Спасибо за теплые слова, но я не стала бы называть тебя бродягой. Честно говоря, я подозреваю, что у тебя имеется одно полезное качество — каждое дело ты непременно доводишь до конца.

Хэл по-прежнему держал женщину за руку, но, как только Мими посмотрела ему в лицо и прижала ладони к его груди, он медленно обнял ее за талию.

Она мгновенно замерла, испугавшись совершенно неожиданного, но приятного физического контакта. У Мими никогда не было мужчины, но она не собиралась начинать отношения прямо сейчас, хотя ее тело жаждало близости и ласки.

Мать Мими была пылкой итальянкой, обожавшей обнимать и целовать свою дочь. Отец же отличался спокойным и сдержанным нравом, он любил дочку, но не считал нужным постоянно ее ласкать.

И вот теперь Мими очень жалела о том, что по характеру не похожа на своего отца. Будь она сдержанной, ей удалось бы легче пережить постигшее ее горе.

— Почему ты так требователен к себе, Хэл? Ты, конечно, добился больших успехов. Я завидую тебе, ибо ты свободен и можешь пойти куда захочешь и делать то, что тебе нравится. Хотя я могу допустить, что иногда тебе бывает одиноко.

Мими стояла к нему так близко, что не могла не увидеть его изумленный взгляд. У Хэла был большой рот и мягкие полные губы. На щеках виднелась щетина. Мими неожиданно заинтересовалась, как он выглядит без одежды, но тут же приструнила себя.

Она продолжала пристально вглядываться в лицо Хэла. Он сделал глубокий вдох, и с его соблазнительных губ сорвались следующие слова:

— Да, иногда мне бывало очень одиноко.

Мими придвинулась к нему чуть ближе, по-прежнему упираясь ладонями в его грудь.

— Иногда? — прошептала она.

— Я побывал в самых красивых уголках планеты. Но ты получаешь дополнительное удовольствие, если есть кто-то, с кем ты можешь поделиться впечатлениями. Понимаешь, что я имею в виду?

— Да. Я точно знаю, что ты хочешь сказать. — Мими ответила очень тихо, почти шепотом.

Хэл оперся о письменный стол, убрал левую руку с трости и запустил пальцы в волосы молодой женщины, привлекая ее ближе к себе и прикасаясь мягкими теплыми губами к ее лбу.

Прежде чем она успела передумать, Мими Фьорини Райан закрыла глаза и с восторгом насладилась мимолетным контактом с Хэлом. От прикосновения его губ кожа на ее лбу стала горячей, а ноздри заполнил пьянящий мускусно-кофейный аромат лосьона после бритья.

Она ощутила кожей дыхание Хэла, каждая клеточка ее тела затрепетала. Наконец Мими повернула голову в сторону.

Хэл посмотрел на нее темно-карими глазами, прерывисто дыша, затем крепче обнял и прижал к себе. Охватившие Мими ощущения были настолько сильными, что, когда раздался звонок телефона, стоящего на офисном столе, она решила, что звенит у нее ушах. И только в тот момент, когда включился автоответчик, Мими стала медленно выплывать из пьянящего чувственного тумана, в который погрузил ее Хэл Лангдон.

— Здравствуйте, мисс Райан. Звонит Пол. Я по-прежнему нахожусь на выставке студенческих работ. Извините, что беспокою вас, но редактор попросил меня предоставить отчет о выставке в виде отдельной статьи. Не могли бы вы уделить мне час времени и дать эксклюзивное интервью прямо в галерее? Я буду здесь до двух часов дня. С нетерпением жду вашего звонка. До скорой встречи.

Руки Хэла застыли, когда он посмотрел через плечо Мими на автоответчик. Затем Хэл отстранился от нее — слишком быстро для человека с больной ногой — и потянулся за тростью.

— В отель, — сказал мужчина, откашлявшись. — Мне действительно нужно съездить в отель. Проверить оформление подиума и все остальное. Хм, право, лучше всего поехать туда прямо сейчас. Я вернусь очень скоро. До свидания.

И прежде чем Мими успела перевести дыхание и ответить, он схватил сумку с фотоаппаратом и, опираясь левой рукой на трость, чересчур бодро покинул студию.

Мими слегка помахала рукой ему вслед, когда он уже находился в магазине принадлежностей для вязания:

— Увидимся позже… Вот это да!

Четыре часа спустя нога Хэла болела так сильно, что ему не помогал даже массаж, сколько он ни растирал ногу. Он, ковыляя, вошел в здание магазина, кивком здороваясь с покупателями, закрыл за собой дверь и направился в спокойный и уравновешенный мир, который парил в студии дизайна Мими.

Проведя несколько часов на ногах в танцевальном зале отеля, забронированном Поппи для показа коллекции Мими, Хэл мечтал принять горячий душ, плотно поужинать и долго-долго спать.

Но прежде всего ему нужно было успокоиться и снять напряжение.

Поппи оказалась права, когда предупреждала, что для организации показа предстоит сделать еще очень многое. Арендованный зал был огромным и по размеру мог сравниться со взлетно-посадочной полосой. Чего Поппи не могла предвидеть, так это того, что в отеле начнется капитальный ремонт, причем на несколько недель раньше, чем планировалось. Каким-то образом руководители отеля забыли сообщить об этом.

В результате большая часть визита Хэла в отель была посвящена общению с менеджером, которому предстояло устранить неполадки с электричеством и кондиционированием воздуха.

Единственная хорошая новость заключалась в том, что в качестве компенсации — после долгих переговоров — менеджер согласился предоставить Хэлу элегантный конференц-зал отеля почти на все воскресенье, чтобы тот смог устроить там фотосессию для двух последних платьев из коллекции Мими.

Последние два часа были изнурительными и отрицательно сказались на состоянии Хэла, который по-прежнему пребывал не в лучшей своей физической форме.

Кроме того, общение с Мими будоражило его чувства. Конечно, он мог бы сопротивляться этому… Но давно он не чувствовал себя так хорошо, как в те минуты, когда обнимал ее.

«Идиот!»

Пора остановиться и понять, что ему нечего предложить этой женщине. Наблюдая за Томом, он понял, насколько всепоглощающей и разрушительной может стать любовь.

Хэл надеялся лишь на то, что Мими — девушка с нежной и доброй душой — поймет, что проблема заключается не в ней, а в нем.

Услышав какой-то шорох во внутреннем дворике, Хэл вышел в патио и изумленно уставился на накрытый к ужину стол.

Мими переоделась в яркую сине-зеленую узорчатую блузку, расшитую блестками. Волосы свободно спадали ей на плечи, а на верхней губе красовалась полоска шоколада.

Хэл замер, молча наблюдая за ней и улыбаясь.

— Что? — спросила Мими, оглядываясь. — Что смешного?

Хэл пальцем указал на свою верхнюю губу, и Мими мгновенно вытерла рот, громко простонав:

— О нет! Я еще не украсила глазурью торт ко дню рождения мамы. Пожалуйста, проходи и садись. Я скоро подам ужин.

— Не суетись из-за меня, — ответил он с усмешкой, когда она быстро проходила мимо него.

Хэл присел в кресло, вытянул ногу и с восхищением оглядел освещенное солнечными лучами патио. Маленький круглый столик был накрыт белой вышитой скатертью. В терракотовых горшках росли яркие цветы и плющ. Куда ни посмотри, везде красивые цвета и элегантная фактура.

Во внутреннем дворике Мими было тихо и мирно. Хэл почувствовал, как его покидает напряжение, а дыхание выравнивается.

Мими вернулась, вытирая рот бумажной салфеткой.

— На днях, — сказала она, — я собираюсь купить кондиционер. А пока мне придется смириться с тем, что шоколадная глазурь быстро тает.

Хэл посмотрел на Мими, которая сновала между маленькой кухней студии и патио. Сегодня она была особенно хороша. Слабый солнечный свет подчеркивал гладкость ее кожи и оттенял красновато-каштановые волосы, отражаясь бликами в светло-зеленых глазах. Фотоаппарат Хэла лежал на кровати в студии, но он решил не ходить за ним и не пытаться сфотографировать Мими, дабы не разрушить момент очарования.

Вдруг Хэл очень обрадовался тому, что приехал в Лондон и зашел в магазин принадлежностей для вязания. И не важно, как сложатся у него отношения с Мими.

Она посмотрела ему в лицо, хитро ухмыляясь:

— Могу ли я сделать тебе предложение? Давай потратим десять минут на вкусный ужин, а потом обсудим показ и решим, что делать дальше. Я думаю, мы оба заслуживаем отдых после тяжелого трудового дня. Договорились?

Хэл решил, что готов сидеть за столом с обладательницей удивительных зеленых глаз всю жизнь.

— Я не в силах сопротивляться прекрасной даме, особенно если она предлагает мне пищу. Для меня будет честью поужинать с тобой. — Расслабившись, он потер руки. — Да, конечно, договорились. И я голоден. Что это у тебя?

— Салат, нарезанные помидоры, свежий сыр моцарелла, пармезан. Здесь хлеб. Бери все, что хочется. И конечно же кокосовый торт с шоколадной глазурью. Чувствуй себя как дома. Ой, чуть не забыла!

Мими вскочила, подошла к низкому пышному кустику, растущему в горшке, и срезала две веточки с ярко-фиолетовыми листьями. Хэл уловил аромат еще до того, как Мими положила веточки на стол.

— У тебя есть свежий базилик! — воскликнул он, наблюдая за тем, как она отрывает листья базилика и кладет их в блюдо с салатом. — Как замечательно пахнет!

Мими порвала несколько крупных листьев и насыпала их в тарелку Хэла, затем положила ему большую порцию салата и сыра.

— Попробуй салат и сыр с этими мясистыми маленькими помидорами. Местный торговец, у которого я их покупаю, привозит их из северной части Палермо. Никакой химии, экологически чистый продукт, выращиваемый в открытом грунте. Не волнуйся, я помыла помидоры и на них нет сицилийских насекомых.

Мими снова присела за стол и положила кусочек сыра на листик базилика, а потом посмотрела на молчаливого Хэла.

— О, — прошептала она, наслаждаясь вкусом сыра, помидора и базилика. Ее глаза были полуприкрыты, на лице читалось спокойствие и удовлетворенность.

«Так вот, значит, как ты выглядишь, когда счастлива. Ты должна как можно чаще радоваться, Мими Райан, и желательно, чтобы источником твоей радости был я».

Мими открыла глаза и обнаружила, что Хэл смотрит на нее, улыбаясь. Она сразу же поднесла руку ко рту, собираясь вытереть крошки, но он ее опередил. Недолго думая Хэл протянул руку и большим пальцем вытер уголок ее рта. Мими слегка разомкнула губы, и ему пришлось приложить немалые усилия, чтобы отвести руку от ее рта.

— Нет. Ты прекрасна. Не нужно ничего исправлять, — сказал Хэл, по-прежнему глядя на Мими. Ее шея приобрела приятный розовый оттенок, а верхняя губа непроизвольно дрогнула. Когда она подняла на него зеленые глаза, обрамленные длинными темными ресницами, в ее взгляде была радость.

— Спасибо. — Кончиком языка она облизнула губы, и у Хэла немедленно участилось сердцебиение. — А ты снова стал молчаливым. Мне даже неловко спрашивать о том, что же произошло между нами перед твоей поездкой в отель… Скажи мне, пожалуйста, о чем ты думаешь? — спросила Мими, склонив голову набок.

Хэл принялся за ужин, а потому ответил не сразу:

— Я думаю о том, что ты любишь хорошую еду… Тебе не стоит испытывать неловкость. Я неженатый совершеннолетний мужчина, который иногда бывает упрямым и несдержанным. Во всяком случае, я единственный, кто должен испытывать неловкость за то, что утратил самоконтроль. Вот так. Тебе стало легче? Кстати, именно ты спросила, о чем я думаю.

Мими перестала жевать и стала наблюдать, как Хэл отрезает очередной ломоть хлеба.

— Да, я спросила. Возможно, я была немного…

— Легкомысленной? Похоже, я оказываю на вас дурное влияние, мисс Райан.

Он поднес ко рту хлеб и сыр, потом замер, посмотрел ей в глаза, склонил голову набок, как она, и прошептал:

— Теперь ты должна рассказать мне, о чем думаешь.

— Я обязана ответить на вопрос, не так ли, господин начальник? — Мими положила нож и вилку на тарелку и стала раздвигать и сдвигать их, пока говорила. — Ладно. Я думала о том, что я незамужняя совершеннолетняя женщина, которая самостоятельно принимает решения, которая не привыкла следовать своим инстинктам и проявлять несдержанность. — Она пожала плечами, глядя на Хэла. — Возможно, именно поэтому я смутилась, оттого что… прицепилась к тебе. Извини.

Хэл пережевывал пищу дольше, чем необходимо. Ему потребовалось время, чтобы успокоиться и сохранить невозмутимый вид.

— Для меня это было удовольствием. Пожалуйста, не стесняйся, когда захочешь снова ко мне прицепиться. Но это означает, что ты бросила мне вызов. — Он улыбнулся и подмигнул ей. — Как я смогу противодействовать твоему желанию прицепиться ко мне, если ближайшие несколько дней мы будем работать вместе? Можешь предложить какую-нибудь идею?

Мими изо всех сил старалась не выглядеть шокированной и возмущенной его вопросом, но безуспешно.

Должно быть, он просто неудачно пошутил.

— Твои слова очень лестны для меня, Хэл, но я не думаю, что у нас с тобой будет много свободного времени в течение следующей недели, не так ли? Нам предстоит многое сделать.

— Я согласен. Но для этого ты должна помочь мне кое-что понять, — беспечно ответил он. — Том Харрис был моим другом, и я хочу сделать все, чтобы поддержать работу его фонда. Но почему это дефиле столь важно для тебя? У таких дизайнеров, как ты, вероятно, имеется множество возможностей организовать показ коллекции в Лондоне. Пожалуйста, расскажи мне. Я хотел бы знать, почему для тебя важно именно это благотворительное мероприятие?

Он хочет знать правду.

Однако Мими не была готова рассказать ему всю правду.

— Ты прав. Ты, вероятно, поймешь меня, если я расскажу о том, что произошло в моей жизни и через что мне пришлось пройти.

Хэл кивнул и вытянул ноги под столом:

— Я уверен, что пойму. У меня есть время, чтобы тебя выслушать. Начни рассказывать, когда будешь готова. Я должен знать обо всем.

Мими глубоко вздохнула, мельком взглянула в его карие глаза. Хэл смотрел на нее не мигая. Она постаралась расслабиться и сбросить напряжение.

С чего начать?

Мими встала из-за стола и вернулась через несколько секунд. С собой она принесла глянцевый журнал мод и фотографию в рамочке.

— Ты когда-нибудь слышал об итальянском доме моды Фьорини?

Хэл изумленно вскинул брови:

— Фьорини? Да, кажется, слышал. Поппи работала моделью в этом доме моды в Милане, когда была подростком. Там создавали очень красивую одежду.

— Дом моды Фьорини специализировался на пошиве шикарных нарядов. Если требовалось платье для торжественного мероприятия мирового уровня или платье для коктейлей, дом Фьорини был единственным, кто мог создать такой наряд.

— Хорошо, это все очень интересно, но какое это имеет отношение к Мими Райан?

В ответ она показала Хэлу журнал мод, и он увидел на обложке красивого изысканного мужчину. Заголовок на обложке гласил: «Фьорини интернейшнл. Роскошная марка одежды завоевывает мир».

Хэл взглянул на фотографию мужчины и стал ждать, что будет дальше.

— Знакомься. Это мой двоюродный брат, — тихо сказала Мими. — Лука Фьорини. В настоящее время он является исполнительным директором «Фьорини интернейшнл».

Мими положила фотографию матери на стол, с улыбкой посмотрев на нее:

— Полное имя моей матери Талия Изабелла Мими Коста Фьорини Райан. Она была правнучкой основателя династии. — Мими улыбнулась, глядя на Хэла. — Итак, теперь ты понимаешь? Я истинная Фьорини. Телом и душой.

Глава 6

— Можно взглянуть? — попросил Хэл, указывая на фотографию в серебряной рамочке, и Мими протянула ее ему.

С фотографии на него смотрела очень красивая молодая женщина среднего роста, с изящными руками и ногами. Элегантное шелковое летнее платье подчеркивало ее изысканность и утонченность.

Мать Мими стояла в потрясающе красивом саду с видом на озеро, позади виднелись высокие заснеженные горы. Выражение ее лица было сосредоточенным.

— Сколько лет твоей матери на этой фотографии? — спросил он.

— О, около тридцати. Фотографировал мой отец. Я думаю, они были приглашены на какой-то семейный праздник. Честно говоря, родители редко посещали вечеринки.

Хэл отдал Мими фотографию:

— Твоя мама выглядит очень решительной леди. И она очень красивая.

Мими помолчала минуту, кладя фотографию на дальний край стола.

«О нет, — подумал Хэл. — Неужели я опять что-нибудь не то ляпнул?»

— На этот раз я действительно должен извиниться за свои слова, — тихо произнес он.

Мими посмотрела на него в упор:

— Тебе не за что извиняться. Мама в самом деле была очень решительной женщиной. И да, она могла вести себя непредсказуемо, если мне или моему отцу что-то, по ее мнению, угрожало. — Мими посмотрела на фотографию. — Я думаю, ты первый, кто посмотрел ей в лицо и разгадал ее истинный характер. Мама всегда была прямолинейной. Я полагаю, что унаследовала это качество от нее.

— Ну, ты же Фьорини. Что сказала Поппи, когда узнала о твоих предках?

— Поппи ни о чем не знает, — тихо ответила Мими, затем поджала губы и слегка пожала плечами. — Я намеренно ни о чем ей не рассказывала. Ты — первый человек, который узнал о моем родстве с семьей Фьорини. И я доверилась тебе только потому, что уверена: ты сохранишь мою тайну. Я не желаю использовать в своих целях родство с Фьорини.

— Честно говоря, я озадачен. На мой взгляд, твоя коллекция одежды привлечет намного больше внимания, если ты объявишь, что состоишь в родстве с Фьорини. К чему такая секретность?

Мими выпрямила спину и вздернула подбородок:

— Я работаю всю жизнь и держусь как можно дальше от итальянских родственников. Я хочу самостоятельно добиться успеха, Хэл. Мими Райан начинала с нуля. Через неделю я представлю свою первую коллекцию одежды, на разработку которой ушло десять лет напряженной работы в тяжелых условиях. Это не просто одежда. В коллекции воплощены мои будущие цели и мечты. Возможно, моя настойчивость кажется глупой, но именно так я отношусь к своей работе.

Хэл откинулся на спинку стула и кивнул:

— Я согласен: то, что ты говоришь, имеет смысл. — Опершись локтями о стол, он улыбнулся Мими, которая ела торт. — Нет ничего зазорного в том, что у тебя есть любимое дело и ты страстно желаешь добиться успеха. Вполне естественно, что ты так увлеченно говоришь о своей работе.

— А что нравится тебе, Хэл? — поинтересовалась Мими низким голосом, осознавая, что их руки почти соприкасаются.

— Слишком многое. Например, шоколадная глазурь, — заявил он и, подавшись вперед, медленно провел пальцем по краю торта, а затем засунул испачканный в шоколаде палец в рот.

Мими его жест показался невероятно чувственным.

На мгновение их взгляды встретились.

Но Хэл думал совсем не о шоколаде.

Влечение к Мими оказалось настолько сильным, что он едва переводил дыхание. Не выдержав напряжения, Хэл первым отвел взгляд в сторону.

Затем он совершил роковую ошибку, еще раз посмотрев в глаза Мими и утонув в их зеленых глубинах.

Не колеблясь ни секунды, он придвинулся к ней. Их лица оказались всего в нескольких дюймах, они по-прежнему смотрели друг другу в глаза. Хэл облизнул верхнюю губу, и Мими машинально сделала то же самое. Снова уставившись в ее глаза, он обхватил рукой ее затылок и стал поглаживать его.

Неожиданно Хэл страстно захотел поцеловать молодую жен шину.

Он почувствовал, как участилось ее дыхание. Мими слегка опустила веки от предвкушения. Вне сомнения, она тоже хотела, чтобы он ее поцеловал.

Однако Хэл заставил себя отстраниться от Мими. Он не сводил с нее взгляда и заметил, как она покраснела, откинувшись на спинку стула.

Хэл глубоко вдохнул прохладный вечерний воздух и как можно спокойнее произнес:

— Существует вопрос, ответить на который можешь только ты. И твой ответ повлияет на все, что мы будем делать на следующей неделе.

Мими вздохнула и немного помолчала. Хэл наклонился к ней и тихо проговорил:

— Не кажется ли тебе, что наступило время показать мне свою коллекцию одежды?

В ответ Мими округлила глаза, открыла рот, потом закрыла его, плотно сжимая губы.

Хэл забеспокоился. Неужели он слишком резко переменил тему разговора?

— Коллекция? — прошептала она. — Та, которая будет на показе?

Хэл кивнул, отчаянно пытаясь не думать о страстном желании поцеловать Мими:

— Каталог одежды должен быть напечатан к утру вторника, не позднее. Я надеюсь, что мне удастся устроить фотосессию с двумя последними платьями завтра. Тебя это устроит?

— Завтра? — Мими подняла голову и выгнула брови. — Было бы здорово, но нужно найти помещение и вызвать моделей.

Хэл кивнул и провел рукой по столу:

— Я только недавно вернулся из отеля, сегодня вечером я позвоню моделям, Лоле и Фифи. Это подружки Поппи, — пояснил он, затем его голос смягчился. — Мне было бы намного проще подготовиться к фотосессии, если бы я заранее знал, что придется фотографировать.

Мими несколько раз моргнула и поерзала на стуле. Она бросила на Хэла застенчивый взгляд из-под ресниц. Было в этом взгляде нечто такое, что потрясло мужчину. Он видел подобный взгляд у любителей приключений и риска.

Мими явно нервничает. Возможно, она пребывает в ужасе. И это еще сильнее его интригует.

— Ты сказала, что платья готовы, не так ли? Я могу перенести фотосессию на понедельник, если тебе требуется больше времени.

— О, нет-нет, — тут же ответила Мими, покачав головой. — Дело не в этом. Платья закончены, и я от них в восторге. Только… — Она вздохнула и несколько раз сглотнула, не в состоянии закончить фразу.

— Что? — Хэл заволновался.

Почему она тянет с ответом? Что не так?

— Студенты помогли мне с некоторыми костюмами, — наконец сказала Мими, — но два последних платья я сшила абсолютно самостоятельно. Они особенно дороги мне, и я мечтала, чтобы они были совершенными. Честно говоря, я хочу, чтобы фотографии этих платьев были помещены на обложку каталога. Вот почему последние три недели я использовала каждую свободную минуту, чтобы переработать дизайн платьев и сделать их идеальными. Эти два платья, вероятно, мои лучшие работы за все время.

Хэл улыбнулся, глядя на нее:

— Тогда я не могу дождаться, когда увижу их.

— Вот именно, — прошептала Мими. — Ты будешь первым, кто увидит готовые платья, и я нервничаю. Я действительно нервничаю. — Она подняла голову и посмотрела на внутренний дворик, потом на вершины деревьев, растущих за воротами. — Пусть я покажусь тебе глупой, но все-таки признаюсь. Я знаю, что семьи Фьорини не будет на показе, но я не могу о них не думать. Их дом моды выпускает лучшие в мире вечерние платья, и вдруг появляюсь я и пытаюсь создать что-то новое. А ведь Мими Райан никто не знает.

— Поэтому ты не хочешь указывать на плакатах с рекламой дефиле имя Фьорини? Ты боишься, что критики примутся сравнивать твои работы с одеждой их дома моды? Но ведь в конце концов обо всем станет известно, ты же знаешь.

Мими сдвинула брови и пристально посмотрела Хэлу в лицо, взглядом пытаясь внушить ему, насколько важно для нее сохранение тайны.

— Вероятно, ты прав, — ответила она низким хрипловатым голосом. — Я просто хочу использовать свой шанс и продемонстрировать, на что я способна. Вот и все. Только один шанс.

Внезапно Хэлу захотелось подхватить Мими на руки и утешить, убеждая в том, что такой, как она, больше нет на свете. Он испугался своих желаний.

Секунды молчания растянулись до минут. Мими старалась прочитать ответ на его лице.

— Если ты предпочтешь рассказать мне о коллекции в общих чертах, — неторопливо начал Хэл, — или показать свои эскизы, я согласен. Я подожду завтрашнего дня, когда модели наденут платья для фотосессии, если тебе так удобнее.

Мими медленно подняла голову и посмотрела ему в глаза с таким чувством, что Хэл затаил дыхание. В ее взгляде читалась неуверенность, страх, глубокое одиночество и тоска.

— На создание этой коллекции у меня ушло десять лет, — сдавленно прошептала она. — А теперь я должна показать ее миру. Я понимаю, что веду себя как жалкое, неуверенное в себе существо. А вдруг коллекция окажется плохой, Хэл? Вдруг меня сочтут бездарностью?

Кончиком пальца Хэл приподнял подбородок Мими и улыбнулся, глядя в ее испуганные глаза:

— Мы все боимся рисковать тем, что нам дорого, Мими. Именно это и делает нас людьми. Мы рискуем каждый раз, когда делаем шаг вперед и показываем свое истинное лицо миру, зная, что можем быть отвергнутыми или униженными. — Пальцами он заправил прядь ее взъерошенных волос за ухо. — Ты не одинока. Рядом будем я и Поппи. И я вот что обещаю: никто не посмеет критиковать твою одежду, пока я буду с тобой. — Хэл отпрянул и повел плечами, потом заговорил спокойно и очень решительно: — Мы докажем всему миру, что женщины, которые будут носить твою одежду, независимы в принятии решений и сами создают свое будущее. Именно это станет центральной темой показа. Невероятно красивая и элегантная одежда для настоящих женщин в реальном мире. — Его губы изогнулись в улыбке, он подмигнул Мими. — И я точно знаю, как мы это сделаем.

Мими моргнула несколько раз, чтобы прогнать сонливость, и зевнула. Отпив кофе, она посмотрела на сады соседей, залитые лучами утреннего солнца.

Далеко за полночь она закончила перешивать элегантные широкие брюки, а потом в конце концов рухнула в постель. Большую часть ночи она прислушивалась к звукам, которые свидетельствовали о том, что Хэл действительно поселился в ее студии. Проблема состояла в том, что Мими не привыкла к тому, что в доме вместе с ней живет кто-то другой.

Ее родители никогда не оставляли гостей ночевать. В их доме было только две спальни, и родители Мими старательно охраняли свою частную жизнь. Дочь унаследовала от них эту черту.

Хэл Лангдон стал ее первым гостем-жильцом, и она не знала, чего от него ожидать.

Надеется ли он, что она станет готовить ему еду или развлекать его друзей и коллег?

Мими вздохнула и подняла руки над головой, чтобы снять напряжение в плечах. Вероятно, ей придется установить основные правила его пребывания в студии, причем как можно скорее.

Да, истинная причина ее волнений — посторонний человек в родном доме. Вот и все. Ее беспокойство совсем не связано с приятной и завораживающей внешностью Хэла Лангдона.

И все же ему удалось превратить ее нормальную, спокойную и упорядоченную жизнь в абсолютный хаос.

Мими опустилась на стул, положила руки на стол и опустила на них голову.

Она сама во всем виновата.

Разве не она предложила «Лангдон ивентс» арендовать ее студию? Нет никакого смысла дурачить себя и говорить, что она просто решила немного подзаработать на арендной плате, хотя деньги в любом случае окажутся не лишними. Нет, Мими поступила так из страха. Десять лет изнурительного труда она шла к реализации своей мечты и очень не хотела, чтобы из-за каких-то пустяков сорвалась подготовка показа.

Слегка приподняв голову, Мими из-под полуопущенных ресниц взглянула на фотографию матери.

«Посмотри, во что я ввязалась, мама».

В ответ она услышала лишь размеренное тиканье старых пружинных часов.

Прогоняя беспокойные мысли, Мими моргнула еще раз и стала просматривать бумаги, лежавшие на столе, стараясь отыскать перечень дел на день.

Список она не нашла, потом вспомнила, что оставила его на столе в студии вчера вечером после того, как распечатала черновик каталога, который прислала ей Поппи.

Пропади все пропадом! В типографию каталог необходимо сдать максимум во вторник, а ей предстоит еще куча дел. Следует пойти в студию и найти перечень.

Мими вытянула голову и заглянула во внутренний дворик. Хэла нигде не было.

В таком случае она может спокойно вторгнуться на территорию, занятую Хэлом. Вряд ли он проснется в семь утра в воскресенье и будет бродить по студии. Он никогда не узнает, что Мими туда заходила. Но все равно лучше сделать все быстро, прежде чем он проснется. Следует отправиться в студию немедленно, несмотря на то что она в пижаме.

Покинув квартиру и спустившись по лестнице, Мими прошлепала босыми ногами по прохладному каменному полу патио и направилась в студию.

Она быстро посмотрела по сторонам, чтобы убедиться, что никто за ней не подсматривает, а потом упрекнула себя за глупое поведение. Ведь она находится в собственном доме.

Тем не менее молодая женщина медленно подошла к дверям, выходящим в патио, и тихо покашляла, прежде чем неторопливо открыть двери и заглянуть внутрь. Никого. Тишина.

Осмелев, она зашла внутрь и замерла на месте. Ширма была немного сдвинута в сторону. Если Мими желает, то может посмотреть на спящего Хэла.

Любопытство победило благоразумие. Заглянув за ширму, она обнаружила там ужасный беспорядок. Большой спальный мешок лежал в дальнем углу рядом с кроватью, на крохотном прикроватном столике громоздились будильник, портативный компьютер, блокнот, шариковые ручки. Сумка для фотоаппарата стояла на полу, тут же валялись ботинки, джинсы, байкерская куртка, часы и мобильный телефон. К кровати была прислонена трость.

И вдруг Мими услышала тихий смешок за спиной и резко повернулась.

Хэл Лангдон стоял, прислонившись к двери крошечной ванной. На нем были только черные трусы-шорты.

Он скрестил ноги, являя взору мускулистые икры, стройные лодыжки и длинные изящные пальцы. Мими решила не обращать внимания на большой палец ноги с ушибленным черным ногтем, а также на царапины и ссадины.

Другая нога Хэла выглядела тоньше и имела белые шрамы после операции и отметины от фиксирующих повязок и ботинка.

Мими наблюдала, как Хэл натягивает черную хлопчатобумажную футболку, и довольно нахально уставилась на его широкую мускулистую грудь и плоский живот.

Хэл обладал спортивной фигурой и очень уверенно владел своим телом, даже не подозревая о том, насколько привлекателен. Она почувствовала разочарование, когда грудь Хэла скрылась под футболкой.

— Доброе утро. — Он зевнул, закрывая рот рукой. — Надеюсь, не я тебя разбудил.

— Вовсе нет, — с трудом выговорила Мими, стараясь вести себя как можно непринужденнее и легкомысленнее. — На самом деле я не слышала, когда ты лег спать. Ты лег очень поздно?

В ответ он фыркнул:

— На рассвете. Ты обрадуешься, узнав, что мне удалось договориться с подружками-моделями Поппи, и сегодня они придут на фотосессию твоих платьев. Я дозвонился до них только в три часа утра.

Мими округлила глаза:

— Ты наверняка измотан.

Хэл улыбнулся:

— Недостаток сна и общение с моделями-завсегдатаями ночных клубов — не самое лучшее сочетание. Но все компенсировано.

Мими посмотрела на него вопросительно:

— Компенсировано?

— Ну, не каждый день у меня появляется возможность увидеть прекрасную Мими Райан в пижаме, и, похоже, она только что из постели! И, кстати, всякий раз, когда тебе захочется совершить индивидуальный тур к моей кровати, просто позови меня. — Он подмигнул Мими и слегка изогнул губы в улыбке, а она взвизгнула и унеслась прочь — одеваться.

Глава 7

— Поверить не могу, что ты сумела убедить Лолу перевязать волосы розовыми ленточками. На фоне расписных китайских обоев она выглядит фантастически.

— Они не розовые. — Мими шутливо шлепнула Хэла по затылку, когда он указал на монитор компьютера. — Этот цвет называется телесным. Я сделала ленточки из того же материала, что и платье. Как только я объяснила, что ленточки дополняют ансамбль и придают ей аристократичный и элегантный вид, Лола сразу же согласилась.

Мими пристроилась рядом с Хэлом и в восторге уставилась на экран, пока он просматривал фотографии Лолы и Фифи, сделанные во время фотосессии.

— Знаешь, я прежде не видела этого зала в отеле, — прибавила Мими. — Поппи и я заходили только в танцевальный зал, причем несколько недель назад. Посмотри, какие таи картины на стенах и богатый текстиль! Все очень элегантно. Зал оказался замечательным, он просто идеально подходит для демонстрации этих двух платьев. Спасибо, Хэл.

Он фыркнул:

— В наших отношениях наметился прогресс. Кажется, тебе нравится моя работа. Я считаю это позитивным знаком.

— О, как фотографу тебе нет равных. Реальная проблема заключается в том, какие фотографии отобрать для каталога. Это так сложно! Подожди-ка, можно мне посмотреть еще раз вот на этот снимок? — Мими на миг прикоснулась рукой к его плечу и кивнула на экран.

Хэл сделал потрясающую фотографию Лолы в полный рост. Она стояла у окна, глядя на шумную лондонскую улицу. На снимке был виден боковой разрез на платье, а также сияющие хрустальные бусины на лифе.

— Замечательно. Других слов нет. Вот это вечернее платье телесного цвета должно быть на обложке.

Хэл немедленно переместил фотографию на нужное место в макете каталога:

— Я живу, чтобы угождать тебе и делать то, что тебе нравится.

— Ах, ты отлично знаешь, что эта фотография лучшая, — прошипела Мими, качая головой. — Я слышала, как ты чуть не извел Лолу, заставляя ее передвинуться чуть-чуть то в одну, то в другую сторону, чтобы выставить идеальное освещение. Ты отличный фотограф. Так что перестань скромничать. Поппи говорила мне, что ты специализируешься на съемке открытых пространств, и я не ожидала, что тебе понравится работа с моделями.

Хэл поерзал на стуле, загружая в компьютер другую карту памяти.

— После окончания университета я занимался фотографией. Мне нужно было заработать достаточно денег, чтобы организовать поездки в горы, а мой приятель-однокурсник Том Харрис и его семья умоляли меня этого не делать. В конце концов они сдались и предложили мне работу фотографа в их студии. — Он повернул голову к Мими и улыбнулся. — После возвращения из поездок на следующее утро мы первым делом шли в фотостудию. Я думаю, некоторые матери были немного шокированы при виде оцарапанных и небритых студентов, которые фотографировали их резвых малышей, но детям мы нравились. Мы отлично работали, и я действительно какое-то время получал удовольствие от этого занятия.

— Что именно тебе нравилось в этой работе? — спросила Мими, мечтая заглянуть в прошлое Хэла.

— Общение с людьми, — ответил он без колебаний. — Сейчас у каждого есть фотоаппарат, поэтому в фотостудию люди, как правило, приходят по особому поводу. Было очень весело.

Мими выгнула брови:

— Ты делал свадебные фотографии, не так ли?

Хэл запрокинул голову и разразился хохотом:

— Нет. Свадебные фотографии делали Том и его отец. Это была отличная работа, хотя… — Улыбка сошла с его лица. Он поджал губы, потом усмехнулся. — Когда Том попросил меня сфотографировать его в день свадьбы, я отказался.

Мими ахнула:

— Почему?

— Я был его шафером. В тот день у меня и так была ответственная роль. Отец Тома с радостью сфотографировал сына и невестку. — Хэл указал на экран. — Но довольно об этом. Давай вернемся к нашим делам. Вот снимки Фифи. Светло-голубое платье, расшитое… Я все время забываю название. Фифи отлично смотрится на фоне мраморного камина.

— Это называется стеклярус. Ты скучаешь по нему… по Тому?

Мими смотрела ему в лицо и терпеливо ждала, пока он будет готов ответить.

— Постоянно, — наконец сказал Хэл, а затем медленно повернулся к ней. — Том был не просто моим другом, он был мне как брат.

— Пусть пройдет время, Хэл. Не торопи события. Со временем ты успокоишься.

— Ты отлично меня понимаешь. Возможно, именно поэтому мы так хорошо поладили. Мы оба потеряли близких нам людей в прошлом году. Может быть, именно поэтому мы цепляемся за этот благотворительный показ как за спасательный круг, надеясь, что нам станет легче. Вероятно, нам следует держаться вместе, чтобы преодолеть горе. Ты согласна?

Наступило напряженное молчание. У. Мими чаще забилось сердце, когда Хэл посмотрел ей в глаза.

Она не могла произнести ни слова.

Подумав немного, молодая женщина сжала пальцами руку Хэла, молча выражая ему свою поддержку.

Мими испытала облегчение, когда услышала звонок своего мобильного телефона, лежащего в кармане. Прошло несколько секунд, прежде чем она совладала с эмоциями и поняла, что ей звонит менеджер из отеля.

— О, слава богу! — раздался в телефонной трубке взволнованный голос. — Мне очень жаль, что беспокою вас так поздно, мисс Райан, но я не могу дозвониться до Поппи Лангдон. Она не отвечает на звонки.

Мими напряженно нахмурилась, уловив сильное беспокойство в голосе обычно спокойного менеджера:

— Не нужно извиняться. Но не могли бы вы мне перезвонить? Я сейчас занята…

— О нет, мисс Райан. Вы не понимаете! У меня ужасная новость. Сегодня вечером в танцевальном зале был пожар. Мы еще не установили новую систему пожаротушения. Зал сначала выгорел, а потом его залили водой пожарные. На ремонт уйдет несколько месяцев. Хорошо, что нам удалось сохранить отель! Пожалуйста, примите мои извинения, но вам не удастся воспользоваться танцевальным залом, а другое помещение мы вам предложить не сможем. Мне очень жаль, но демонстрация коллекции в нашем отеле невозможна.

— Что? Повторите. Нет, подождите! — Мими прижала левую руку к груди, растопырив пальцы, и похолодела от ужаса. — Вы хотите сказать, что отель отказывает нам в аренде? — почти шепотом уточнила она. — Мы не сможем использовать танцевальный зал?

— Еще до прибытия пожарных сгорела мебель, и был уничтожен прекрасный декор. Ничего не осталось. Ничего. Мисс Райан? Вы меня слышите?..

У Мими все расплывалось перед глазами.

Она слышала где-то вдалеке голос Хэла, говорившего по ее телефону. Рухнув на стул, Мими опустила голову и принялась медленно дышать, пытаясь успокоиться.

— Мими? Ты в порядке? — донесся до нее его голос.

Она покачала головой и почувствовала сильное головокружение. Он коснулся рукой ее плеча и прошептал:

— Сейчас принесу холодную воду.

Мими сделала еще один вдох и изо всех сил пыталась прийти в себя, хотя ей казалось, что от напряжения у нее взорвется голова.

«Дура! Дура! Дура! Как ты могла надеяться и мечтать о показе своей коллекции одежды? Забудь свои вздорные амбиции».

Перед ее глазами появился стакан воды. Хэл наклонился к ней и посоветовал:

— Пей маленькими глотками.

Мими кивнула в знак благодарности и медленно выпила ледяную жидкость, а потом прижала холодный стеклянный стакан ко лбу.

Хэл стоял, прислонившись к столу, скрестив руки на груди, и с серьезным видом за ней наблюдал.

— Тебе лучше? — через некоторое время поинтересовался он.

Мими облизнулась и сделала еще один глоток, прежде чем сумела ответить.

— Нет. — Она выпрямилась, подняла голову и посмотрела на Хэла. — Ну вот и все, нет отеля. Нет показа. Все кончено, Хэл… — Мими почти шептала. Закрыв глаза, она прибавила: — Ты можешь отправляться домой и обо всем забыть. Возврати деньги всем, кто покупал билеты, и скажи им, что мероприятие не состоится.

— Почему ты решила, что дефиле отменяется? — удивленно спросил Хэл. — Ты должна была бы заметить, что в Лондоне множество отелей. Есть и другие места для проведения показа, и моя работа заключается в том, чтобы их отыскать.

Мими попыталась улыбнуться, но ее глаза были полны слез.

— До показа осталось меньше недели. Залы в лучших отелях бронируются за несколько месяцев, если не за год. Ты ни за что не сможешь найти помещение за такой короткий срок. И я очень устала. Нет, — прошептала она, от горького разочарования к ее горлу подступил ком. — Пожалуйста, не дари мне несбыточные надежды. Лучше смириться с тем, что показ не состоится на этой неделе, и начать думать о новой дате. Возможно, нам удастся устроить показ коллекции зимой. У нас появится время, чтобы найти идеальное помещение для дефиле.

К ее удивлению, Хэл подошел к ней без помощи трости и присел рядом.

— Мы могли бы так поступить, но за поиск помещения отвечает компания «Лангдон ивентс», то есть я. Да, я разочарован, но сделаю все от меня зависящее, чтобы найти помещение в этом городе к следующей субботе.

Он взял руку Мими и поднес к губам, поцеловал пальцы, а потом прижал ее руку к груди:

— Показ состоится, Мими. Поверь мне.

— Я знаю, что ты постараешься, Хэл. Я верю тебе, честное слово. Но я чувствую себя абсолютно бессильной, и мне ненавистно это ощущение. Мне очень жаль, но я пока не в силах смириться с неприятной новостью.

— Я понимаю, — ответил он с улыбкой и отвел пряди волос от ее глаз. — Почему бы тебе не лечь спать пораньше? День был изнурительным для нас обоих. Завтра утром что-нибудь придумаем. Согласна? Согласна. Спокойной ночи, Мими. Постарайся немного отдохнуть.

Хэл сидел на стуле в патио и наблюдал, как Мими поднимается по лестнице в свою квартиру. Она едва передвигала ноги. Молодая женщина была истощена физически и эмоционально.

Он размышлял, что же делать? Сначала Хэл позвонил Поппи, у которой должны были иметься связи в Лондоне, но она не ответила на звонок, поэтому он оставил ей сообщение.

И тут Хэл вспомнил слова Тома.

«Выход из сложной ситуации есть всегда, — говорил тот. — Тебе придется избавиться от самых худших опасений, а затем поступить по-своему».

Хэл просмотрел контакты в своем мобильном телефоне и нашел телефонный номер той, с кем не разговаривал после похорон Тома. На этот раз именно она оказалась единственным человеком, который в состоянии помочь ему.

Аурелия Димарко. Бывшая супермодель и женщина, которую Том любил больше собственной жизни.

Женщина, которой Хэл не мог смотреть в лицо, ибо скрывал правду о гибели Тома и не мог сказать ей об этом до тех пор, пока не наступит подходящее время. Он был совсем не готов разговаривать с этой прекрасной женщиной, которая пожертвовала своей карьерой ради того, чтобы жить с Томом в маленькой горной деревушке. Они были такой счастливой парой, что при мысли о ее потере у Хэла сжималось сердце.

Неудивительно, что она переехала обратно в шумный Нью-Йорк, чтобы управлять сетью роскошных отелей и ресторанов, принадлежащих ее семье. Аурелия знала владельцев отелей в большинстве городов мира и по крайней мере могла подсказать, к кому обратиться.

Она ответила на звонок после третьего гудка.

— Аурелия? Это Хэл. Да, я давно тебе не звонил. Я знаю. Да, спасибо, нога намного лучше. Я звоню по поводу благотворительного мероприятия по сбору средств для фонда Тома. Да, я тоже с нетерпением жду встречи с тобой, Аурелия, только у нас проблемы. И на этот раз мне нужна твоя помощь.

* * *

Мими повернулась, стараясь удобнее устроиться на подушке. Ее глаза были крепко закрыты. Прячась от лучей утреннего солнца, она подтянула простыню повыше. Во сне женщина слышала классическую музыку… Скрипка…

О нет! Мими простонала. Это был не сон. Звонил ее мобильный телефон.

Она приоткрыла глаз и посмотрела на часы. Восемь часов утра! Неужели она в самом деле проспала двенадцать часов?

Молодая женщина села на кровати и взяла мобильный телефон. Ей было оставлено СМС-сообщение: «У меня хорошие новости. Предлагаю завтрак и кофе через десять минут. Хэл».

Мими закрыла глаза, скользнула обратно под простыни и простонала. Как смеет Хэл соблазнять ее неопределенными обещаниями? Будь ее воля, она вообще не вылезала бы из постели.

Пришло еще одно CMC-сообщение: «У меня очень-очень хорошие новости и шоколадные круассаны. А кофе уже варится».

— Тебе должен понравиться завтрак в понедельник утром в этом городе. — Хэл принес из маленькой кухни бумажный пакет с эмблемой знаменитой французской кондитерской. — Шоколадные круассаны, только что из пекарни. Я решил, что ты захочешь съесть круассан и выпить кофе за завтраком. Удастся ли мне вас соблазнить, мисс Райан?

— Шоколадом ты можешь соблазнить меня в любой день недели, — ответила Мими, зевая и прикрывая рот рукой. Она пыталась плотнее запахнуть ворот халата, пока вдыхала аппетитный аромат круассанов. — М-м-м… Вкусно.

Мими выложила круассаны на фарфоровое блюдо. Опершись локтями о стол, стоявший во внутреннем дворике, она попыталась улыбнуться Хэлу, и ей это почти удалось.

— Извини, я была очень расстроена вчера вечером. Ты не виноват в том, что отель загорелся. С другой стороны, если у тебя есть хорошие новости, теперь самое время ими поделиться.

Хэл присел на стул, в свою очередь оперся локтями о стол и наклонился вперед так, что их лица практически соприкасались. Улыбаясь, он произнес:

— Я нашел помещение для показа. Оно удивительное. Как думаешь, сможешь пойти и посмотреть его вместе со мной, скажем, в одиннадцать часов утра?

— Новое помещение?! — Мими завизжала и схватила его за руку. — Почему ты не сказал мне раньше? Где? Что за помещение? Оно в отеле? В конференц-центре? В какой части Лондона? И как тебе удалось найти помещение за такой короткий срок?

Хэл поднял руку и медленно покачал головой из стороны в сторону:

— Скажем так, у меня имеются друзья в высших эшелонах власти. Мне расписали красоту этого помещения по телефону, но нужно самому на него посмотреть. Я проверю помещение, а потом тебе перезвоню. Будь готова принять телефонный звонок, в котором я сообщу тебе обо всех деталях.

Мими наклонила голову и округлила глаза:

— Ты хочешь сказать, что даже не сообщишь, где находится новое помещение?

— Ну, ты хочешь разрушить ощущение загадочности? — Хэл улыбнулся.

— Значит, ты думаешь, что я готова сидеть и ждать твоего звонка? Почему я не могу поехать с тобой? Это несправедливо.

Хэл кивнул:

— Не волнуйся, у меня все под контролем. Ты должна мне доверять. Кроме того, тебе нужно закончить подготовку каталога для дефиле. Поверь, у тебя достаточно дел.

Волосы Мими были растрепаны, глаза немного сонные. Улыбаясь ей, освещенный теплыми лучами солнца, Хэл выглядел на десять лет моложе и в два раза привлекательнее.

Мими отвернулась от него и, мягко покачивая головой, принялась отламывать кусочки круассана.

— Ты настоящий интриган и что-то затеваешь. Я вижу это по твоему лицу. И я полагаю, об этом ты мне тоже не скажешь. — Она вздохнула. — Боюсь, мой бедный мозг не справится с еще одним сюрпризом сегодня утром.

Хэл пытался сдержать улыбку, но его верхняя губа все равно дрогнула.

— Тогда тебе придется с нетерпением ждать новостей.

Спустя три часа Мими шла по центру Лондона, высоко подняв голову и улыбаясь. Был почти полдень понедельника, светило солнце. На ней был жакет серо-сизого цвета с узкими лацканами и такого же оттенка брюки с завышенной линией талии и достаточно большими карманами.

Хэл позвонил ей и назвал адрес, пространно пообещав, что, возможно, помещение ей понравится.

Подойдя к нужному зданию, Мими опешила. Только не это!

Хэл предлагал ей посмотреть зал в… центре скалолазания.

«Отличная шутка, Хэл!» Качая головой, Мими заглянула в открытую дверь огромного строения из красного кирпича. От того, что она увидела, ей стало не по себе.

В старом здании прежде располагался завод. Там были огромные ангары с высоченными потолками, вдоль стен располагались тренажеры-скалодромы, имитирующие рельеф скалы. Вышагивая по твердому полу в туфлях на высоких каблуках, она слышала, как их стук эхом отражается в огромном зале.

— Эй, Мими! Я здесь! — окликнул ее Хэл, и Мими пошла на звук его голоса.

Она никого не увидела, зато внезапно услышала тихое ворчание и подняла голову.

Хэл висел почти горизонтально на тросе, закрепленном на поясе. На пол его спускали двое молодых мужчин, которые отвечали за страховочные канаты.

У Мими перехватило дыхание, пока она смотрела, как спускается Хэл.

— Хэл, пожалуйста, будь осторожен!

Тридцать секунд спустя правая нога Хэла коснулась пола. Он отстегнул трос и снял шлем.

На его лице был написан восторг. Он поблагодарил помощников, потом повернулся к Мими:

— Добро пожаловать в мой мир!

Мими оглянулась на скалодром и медленно выдохнула:

— Впечатляюще. Ты часто сюда приходишь?

— Пару раз в год, — ответил он. — Местные мастера-скалолазы дают бесплатные уроки для людей с ограниченными физическими возможностями. Детям особенно нравится здесь. Большая часть денег от благотворительного модного показа пойдет на развитие именно этого центра скалолазания. Приходи сюда в любое время.

Она медленно покачала головой:

— Я слишком труслива для такого занятия, но спасибо за приглашение.

Хэл рассмеялся и постучал костяшками пальцев по верхней части шлема.

— Я тоже боялся первого восхождения. Самое главное — преодолеть свой страх.

Мими потерла ладони друг о друга:

— Я не могу дождаться, когда ты покажешь мне удивительное помещение, которое нашел! Как далеко отсюда оно находится?

Хэл оперся о трость, а второй рукой подбоченился. Широко раскрыв глаза, он оглядел ангар:

— Ты хочешь сказать, что тебе не нравится это помещение? Добровольцы с раннего утра очищали его, готовясь к твоему приходу.

Мими затаила дыхание, потом увидела, как подрагивают от смеха губы Хэла, и стукнула его по плечу сумочкой:

— Несносный человек! Тебе почти удалось меня провести. Я люблю, когда мне бросают вызов, но…

Хэл откинул голову назад и расхохотался, затем коснулся рукой плеча Мими и слегка ее тряхнул:

— Попалась! Помещение, которое ты видишь, на самом деле очень подходит для показа коллекции, но… — Он улыбнулся. — Вчера вечером я связался со старой знакомой, которая позвонила своим друзьям, и через пару часов оперативно-разыскной работы нам удалось отыскать сестру еще одного друга, семья которой только что приобрела роскошный отель с видом на парк. Отсюда пять минут ходьбы до отеля. Видимо, это весьма изысканный отель, поскольку владельцы бронируют номера только для очень почетных гостей. Моей знакомой удалось уговорить их предоставить нам помещение в аренду на следующую субботу.

— Я не знаю, как ты этого добился, но спасибо тебе. — Мими вздохнула и улыбнулась ему. — Мы можем пойти туда прямо сейчас? Только не говори, что не можем.

— У меня есть план действий. И еще у меня есть добровольные помощники. Подготовка к показу уже началась.

Хэл взял Мими за руку. От его прикосновения по ее телу разлился непривычный трепет, и ей потребовалось несколько секунд, чтобы собраться с мыслями.

Ей нравились его прикосновения. Нравились так сильно, что она не могла выразить словами.

Мать Мими была ласковой и открытой по натуре. Целуя Мими, она часто называла ее папиной дочкой за внешнюю сдержанность.

— Готова идти? — спросил Хэл, улыбаясь и нежно пожимая ее руку. — Нам в эту сторону.

Затем, не дожидаясь ее ответа, он собственнически переплел свои пальцы с пальцами Мими, словно желая убедиться, что она никуда не сбежит.

Хэл пошел к выходу стремительной походкой, опираясь на трость и наклонив голову вперед, словно упрямый бык. Мими едва поспевала за ним, у нее возникло ощущение, будто ее тянет за собой комета и она может обжечься пламенем.

Глава 8

Наступила пятница. Мими сидела за одним из столов в студии, с наслаждением попивая вторую чашку кофе, пока Хэл рассматривал фотографии. Мими откинулась на подушку, закрепленную на спинке стула, и закрыла глаза, довольно улыбаясь.

Неделю назад молодая женщина так нервничала, что едва могла говорить. Теперь, когда до показа коллекции остался всего один день, она чувствовала себя удовлетворенной.

Прошедшие пять дней прошли в суматохе, непрестанной деятельности и возбуждении.

Каталоги для показа были напечатаны в установленные сроки, а Поппи, которая сегодня утром заходила в студию, заявила, что коллекция одежды просто волшебная.

Самое сложное заключалось в том, что Хэл постоянно ходил за Мими с фотоаппаратом. Он делал ее снимки за работой, для того чтобы разместить их в рекламных проспектах.

Но больше всего Мими рассердилась на Хэла в тот момент, когда он предложил использовать для показа — в качестве фоновой музыки — попсовые песенки какой-то группы мальчиков, которая была популярна в восьмидесятые годы.

Мими же рассчитывала, что модели будут ходить по подиуму под классическую музыку или, в крайнем случае, под классику в современной обработке.

Четыре вечера подряд после ужина они прослушивали различные музыкальные композиции и допоздна спорили. Мими пыталась убедить Хэла в том, что существует хорошая альтернатива поп- и рок-музыке. В конце концов вчера они достигли компромисса и подобрали музыку, идеально подходящую для показа коллекции.

Итак, по крайней мере с музыкальным сопровождением они разобрались.

Теперь осталось отобрать фотографии для рекламных проспектов и убедиться, что для завтрашнего шоу все готово.

— Ну, кто это у нас здесь? Почему-то мне кажется, что это мисс Мими Фьорини Райан. А что на ней надето? О, этим фото ее впоследствии можно будет шантажировать!

Мими посмотрела на фотографию, которую Хэл показывал ей, прижала руки к пылающим щекам и простонала:

— О нет! Это фотография с моей студенческой выставки, я в то время делала дипломную работу. Пожалуйста, положи ее обратно в ящик стола, с глаз долой. Я прошу тебя.

— По-твоему, я должен пропустить все самое интересное? Хотя тебе придется объяснить, в чем смысл этих мусорных баков и черных пластиковых мешков. — Хэл присмотрелся к фотографии. — У девушек на ногах сапоги, мыски которых сделаны из нержавеющей стали?

— Знаменитому фотографу было скучно работать с элегантными нарядами. Поэтому он решил показать мою коллекцию «Одежда для бизнес-леди», которую я подготовила в качестве выпускной работы. Девиз звучал так: «Богатая горожанка в одежде от-кутюр, которая вывозит мусор». Он не предупредил меня заранее! — Мими содрогнулась. — Я была такой наивной, что решила довериться этому человеку. Ведь он работал с известными домами мод еще до моего рождения. Хуже того, моя дорогая мама так гордилась моими успехами, что пригласила на заключительный показ всю семью Фьорини. Никогда в жизни я не испытывала такого унижения! Мои двоюродные братья с огромным удовольствием высмеивали меня. Особенно им понравились высохшая банановая кожура и полоски туалетной бумаги, которые дизайнер прикрепил к юбке бархатного вечернего платья.

Хэл посмотрел на живописную фотографию и протяжно присвистнул:

— Но тем не менее ты стала лучшей студенткой года. К тому же получила специальный приз как отличная швея. Очень хорошо, что вы такая скромница, мисс Райан. Большинство людей, имея подобные отзывы, день и ночь прославляли бы себя. — Он поднял чашку с кофе и поклонился Мими. — Я понятия не имел, что нахожусь в обществе звезды! Мои поздравления.

Она надула губки:

— Ну, спасибо вам, добрый сэр. Не уверена, что меня можно считать звездой, но что-то вроде этого…

Хэл сделал еще глоток кофе и одарил Мими умопомрачительной улыбкой, которую она часто видела за прошедшую неделю. Он так пристально уставился на нее, что она поставила свою чашку на стол и шумно вздохнула:

— Ладно, мне знаком этот взгляд. Что ты хочешь узнать на этот раз? Скажи, пожалуйста, прямо сейчас, я мы с этим покончим. Для подготовки к показу нужно еще многое сделать.

— Опять ты о работе! — Хэл улыбнулся. — И потом, неужели я снова себя выдал? — Он погладил чашку. — Мой вопрос может показаться обидным, но я все равно его задам, хорошо?

Мими быстро отпила кофе и кивнула:

— Спрашивай.

— Ладно. Ты была лучшей студенткой известного колледжа моды и дизайна. Ты создала потрясающую коллекцию и бесспорно являешься талантливым дизайнером. Вот я и хочу спросить, почему ты не работаешь на один из знаменитых домов моды, вроде Фьорини, с тех пор как закончила обучение? Ты наверняка получала предложения. Что тебя удерживало от сотрудничества с ними?

Слова Хэла эхом отразились от стен студии, в которой Мими проводила почти каждую свободную минуту последние десять лет.

Десять лет Мими прожила в страхе и надежде, что на следующее утро ее матери станет лучше, и она снова будет прежней: веселой, замечательной и любящей женщиной.

Десять лет Мими работала урывками, пока ее мать либо спала за ширмой, либо посещала очередного невропатолога или другого специалиста, которые помогали ей вернуться к нормальной жизни.

Карьера Мими строилась за счет драгоценных, словно украденных, минут, когда ей удавалось подумать о собственной жизни и распланировать свое будущее. Пару часов она урывала для работы на рассвете или ночью, особенно с тех пор, как у матери развился лунатизм и Мими постоянно следила за ней, чтобы женщина себе не навредила.

Десять лет работы по ночам над собственной коллекцией одежды. Эскиз за эскизом, образец за образцом. Многие часы детального изучения различных техник кроя и пошива на основе знаний и навыков, приобретенных в колледже, позволили Мими добиться своего.

У нее не было иного выбора, ей не на кого было рассчитывать, кроме себя. Она трудилась в одиночку и не являлась членом команды дизайнеров в каком-нибудь доме моды, где работали лучшие и опытнейшие мастера своего дела. Из-за болезни матери Мими вынуждена была отказаться от всех предложений, поступивших от известных кутюрье.

До появления Хэла она понятия не имела о том, как ей не хватало работы с настоящим профессионалом своего дела. Вне сомнения, у нее учились замечательные студенты, но она была руководителем курса, а не их ровней.

Вдруг Мими осознала, что Хэл по-прежнему пристально смотрит на нее так, будто старается прочесть ее мысли. Молодая женщина уставилась ему в глаза, пытаясь понять, может ли она доверять этому человеку и рассказать ему всю правду.

В ее жизни было много лжи и полуправды, Мими устала от этого.

Она должна решить прямо сейчас, тот ли Хэл человек, который будет слушать ее, поймет и не осудит. Сможет ли она надеяться, что после того, как Хэл узнает все до конца, он тоже ей откроется?

Глаза Хэла были добрые и любящие, в них читались озорство и смех, а не осуждение и критика. Похоже, он действительно хочет услышать ответ на свой вопрос, но, вероятно, заодно решил повеселиться на ее счет.

Однако Хэл в этом не виноват. Ведь он не знает, что ей пришлось пережить.

Но если Мими расскажет Хэлу о том, что ее мать страдала психическим расстройством, это способно вызвать его жалость. А вот жалости ей хотелось меньше всего. Да, она долгие годы мирилась с сочувствием и жалостью соседей и друзей, которые давно знали ее семью. Но нужно ли ей сочувствие Хэла Лангдона? Вряд ли.

Он улыбнулся Мими, наморщил нос и потер его суставом грязного указательного пальца, пачкая кончик.

Напряженная атмосфера рассеялась.

Мими улыбнулась и упрекнула себя за упрямство. Ей нечего стыдиться. Напротив, она выстояла, пережив десять тяжелых лет. Она справится с сочувствием красивого мужчины, которому вроде бы нравится общаться с ней… Впрочем, как и ей с ним.

Если Хэл стремится находить радость и нечто смешное во всем, что его окружает, то, возможно, Мими следует попытаться сделать то же самое.

Поэтому она откинулась на спинку стула и по-царски обвела рукой студию, прежде чем ответить милым и веселым тоном:

— Ты хочешь спросить, почему я торчу в уютном магазине принадлежностей для вязания на сонной лондонской улице, хотя могла бы выходить в свет в Париже или Милане, каждый вечер встречаться на вечеринках со знаменитостями, которые стали бы носить эксклюзивные наряды от Мими Райан? Ты об этом подумал?

— Безусловно, — ответил он и насмешливо поднял брови, чтобы резче подчеркнуть свою дерзкую улыбку. — Подожди, дай мне угадать. Ты сбежала на край света с красивым торговцем козьей шерстью и жила с ним в пустыне до тех пор, пока он не обменял тебя на несколько прекрасных верблюдов? Или, может быть, холеный итальянец увез тебя в дом моды Фьорини в Милан, чтобы ты присоединилась к семейному бизнесу? Нет, забудь мое последнее предположение, ибо оно слишком скучное. У меня складывается ощущение, что последние десять лет ты занималась чем-то более возмутительным. Я прав?

Мими улыбнулась и подняла чашку:

— Прав. Я делала то, чего от меня никто не ожидал. — Она улыбнулась. — Моя мать серьезно заболела и нуждалась во мне. Я должна была о ней заботиться, поэтому осталась здесь, в этом магазине и студии, и начала создавать свою коллекцию одежды. — Мими кивнула Хэлу. — Ты должен чувствовать себя польщенным. Ни одному из моих поклонников я не позволяю появляться там, где создаю свою одежду. Твое вселение сюда уникально, честное слово.

Мими ждала услышать смех или язвительное замечание, но ничего подобного не произошло. Вместо этого Хэл очень-очень медленно выдохнул и откинулся на спинку стула.

— Извини. — Его голос переполняли эмоции, и Мими поборола желание отпустить шутку поводу умения Хэла тянуть время. Она молча наблюдала за ним и его реакцией.

Чего она от него ожидала: удивления, недоверия, насмешки? Ничего из перечисленного Мими не удостоилась. Хэл выглядел совершенно ошеломленным.

Взгляд его был сосредоточен на ее пальцах, которые по-прежнему крепко сжимали пустую чашку. Он нахмурился, выражение его лица было напряженным.

Мими подумала о том, что пора сменить тему разговора:

— Извиняться должна только я. Мне не хотелось заставлять тебя чувствовать себя неудобно или неловко. У нас было несколько трудных и напряженных дней, и до показа осталось совсем немного. Хочешь еще кофе? Я сейчас принесу.

Едва Мими успела встать, как Хэл поставил чашку на стол и переплел свои пальцы с ее пальцами, причем так крепко, что ей вряд ли удалось бы высвободиться.

— Никакого неудобства или неловкости. Я просто ошеломлен. Немногим удается в настоящее время меня удивить, Мими. Я немного шокирован тем, что ты не просто талантлива, но к тому же обладаешь качествами, о которых я не подозревал.

На этот раз Хэл улыбался по-особенному. Его улыбка была теплой, искренней и завораживающей.

Неужели это улыбка истинного Хэла? Сейчас он не выглядел замкнутым, улыбка его не была пугающей, как во время их первой встречи в офисе Поппи.

И вот теперешний — настоящий — Хэл наклонился, поднес ее руку к своим губам и поцеловал костяшки пальцев с невероятной нежностью. Его темно-карие глаза по-прежнему смотрели на Мими в упор, когда он осторожно отпустил ее руку.

— Если ты хочешь поговорить об этом, я готов тебя выслушать прямо сейчас. Но если ты откажешься говорить, я пойму. В любом случае решать только тебе. — Он помолчал. — Ты вела себя очень смело.

Мими покраснела до основания шеи, но сумела ответить ему полуулыбкой:

— Я никогда не считала себя смелой. У мамы случился первый инсульт, когда я училась на последнем курсе колледжа. Ей так и не удалось стать прежней. Мы были готовы к длительной реабилитации, но не к тому, что у нее разовьется слабоумие, а также к последующим инсультам, которые ее добьют в конце концов.

— О, Мими. Мне так жаль! Должно быть, тебе было очень тяжело.

— Врачи предупредили нас о возможных последствиях. И решение оставалось за мной. С самого начала я знала, что меня ждет. Об этом знала и моя мать. Она пыталась отговорить меня от решения взять ее к себе, когда ей стало известно, что я получаю предложения о работе от разных домов моды. Она даже предложила продать магазин, чтобы переехать в дом для престарелых, где ей оказывалась бы круглосуточная квалифицированная помощь.

Хэл втянул носом воздух, его нижняя губа дрогнула. Однако прежде чем Мими продолжила, он слегка поднял голову и произнес:

— Я понимаю, почему твоя мама это предложила. Должно быть, она была замечательной женщиной.

— Да, она была такой. Но как я могла позволить ей поступить по-своему? Как я могла отказаться от собственной матери ради блестящего будущего и честолюбивых целей? Она пожертвовала всем ради меня. Я не могла допустить, чтобы она находилась среди незнакомых ей людей и пребывала в страхе и замешательстве. — Мими подняла, потом опустила плечи. — Я не могла так поступить. Да и не хотела.

— Что ты имеешь в виду? Тебе было бы намного легче. И, конечно, ты не страдала бы так сильно.

— Верно. Но последние несколько лет, которые я провела с мамой, были лучшими в моей жизни. Мы жили здесь и вместе работали в студии. Мама была моей лучшей подругой, прежде чем я стала ее нянькой. Я ни за что не отказалась бы от того, что было.

Хэл крепче сжал ее пальцы, почти до боли, затем неожиданно отпустил. Мими отпрянула назад, изумленная его неожиданным жестом.

— Я завидую тебе. После смерти отца я очень по нему тосковал. Все произошло так быстро. А потом Том… — Он запнулся, будто с трудом подыскивая слова. — Нет, не знаю, сумел бы я поступить так, как ты. Находиться рядом с родным человеком, видеть, как он угасает, и знать, что ничего не можешь поделать. Для этого нужно быть очень смелым и мужественным.

— Это непросто. Ты прав. — Мими прикусила нижнюю губу, потом испытующе взглянула Хэлу в лицо. — Ты говоришь о своем друге, Томе Харрисе?

Мими затаила дыхание, когда Хэл отвернулся от нее, а потом медленно кивнул. Он выпрямился. Она чувствовала его напряжение.

— Мне очень жаль. Я и представить не могу, до чего тяжело тебе было во время того несчастного случая. Я не хочу совать нос туда, куда не следует, — прошептала Мими, — но я ничего не знаю о Томе. Что за человек он был? Моя коллекция будет участвовать в дефиле, средства от которого пойдут в благотворительный фонд, основанный Томом. Ты мог бы что-нибудь о нем рассказать?

Хэл покосился на нее и нахмурился.

— Что ты хочешь узнать? — спросил он низким хриплым голосом.

— О, ну какие-нибудь забавные мелочи, которые были присущи твоему другу. Например, какую пиццу он любил? Как выглядел его дом? Пел ли он фальшиво? Какие у него были вредные привычки? Что-то вроде этого.

Хэл фыркнул, и Мими мгновенно ощутила, как разрядилась напряженная обстановка.

— Чили. Том любил перец чили. Он мог съесть целую банку, и потом в доме воняло перцем несколько дней. И еще свежий чеснок и репчатый лук. Пристрастие Тома к чесноку и луку доводило его подругу Аурелию до белого каления. — Хэл ухмыльнулся. — Из всех пряностей Аурелия могла выносить только корицу. Она слегка посыпала ею сдобное печенье. Когда мы с Томом принимали гостей из Азии, Аурелия оставалась у себя дома, чтобы не страдать от сумасшедших ароматов пряностей. Кстати, Том фальшивил, когда пел. Особенно после того, как проводил долгий вечер в пабе. Том был особенным, — прибавил Хэл с улыбкой, глядя на Мими из-под длинных темных ресниц, затем перевел дыхание. — Однажды Аурелия попросила, чтобы я снял документальный фильм о Томе и его работе. Я думаю об этом. — Он пожал плечами. — Не уверен, что сейчас готов к этому, но кто знает? Может быть, в один прекрасный день я этим займусь.

— Документальный фильм? Он стал бы прекрасной данью его памяти. Фильм не снимет никто, кроме тебя. У моей мамы была любимая фраза, которая меня порой ужасно раздражала: «Только вперед!» Она бы очень хотела, чтобы завтрашний показ прошел отлично, поэтому, думаю, нам лучше вернуться к его подготовке. — С этими словами Мими встала и попыталась высвободить свои пальцы, но Хэл удерживал ее достаточно крепко. Он обнял Мими за талию и привлек к себе.

В мгновение ока Мими оказалась сидящей у него на коленях и обнимающей Хэла за шею, не вполне понимая, как это произошло.

— Вот так намного лучше. — Он самодовольно улыбнулся, его лицо находилось всего в нескольких дюймах от ее лица. Одной рукой он удерживал Мими за талию, а другой отвел пряди волос с ее лица. — Твоя мать будет гордиться тобой. Ты талантливая и замечательная дочь.

— Спасибо, но слишком гладко у тебя все получается! Ты наверняка и раньше произносил подобные комплименты, а? — пробормотала Мими, когда Хэл стал поглаживать кончиками пальцев ее щеку и шею. Она попыталась встать, но безуспешно. — Отпусти меня.

— Я предпочитаю видеть тебя там, где ты сейчас находишься.

— Мне неудобно сидеть, у тебя острые коленки, — посетовала молодая женщина, стараясь не закрывать глаза и не обмякать всем телом от его нежных прикосновений.

— У меня самые острые коленки на свете.

Хэл уткнулся носом чуть ниже мочки ее уха, и Мими не выдержала. Упершись обеими руками в его грудь, она оттолкнула Хэла, поднялась и отошла подальше. Ее сердце учащенно колотилось, дыхание стало прерывистым.

На секунду Мими прикрыла глаза. Она должна сейчас же прекратить подобные отношения с Хэлом. После завтрашнего показа коллекции они расстанутся навсегда.

Не важно, как сильно ей хочется вновь оказаться в его объятиях, следует дистанцироваться от его прикосновений. Близость Хэла лишает ее решимости и пробуждает глупые мечты. Мими так долго пыталась справиться с горечью потерь, что просто не вынесет, если Хэл разобьет ее сердце.

— Дело не в тебе, а во мне, — заявила она. — Я не могу это сделать и сожалею, если произвела на тебя неправильное впечатление. Мне действительно жаль.

Когда она осмелилась открыть глаза, Хэл уже был на ногах. Улыбка исчезла с его лица, он выглядел озабоченным и расстроенным.

— Чего ты так боишься, Мими? Нет ничего постыдного в том, что нас влечет друг к другу.

— Я боюсь, что ты окажешься одним из тех, с кем мне суждено расстаться. Мне придется оплакивать твой уход и мучиться от разлуки. Вот чего я боюсь, Хэл, и именно поэтому не хочу, чтобы ты прикасался ко мне и целовал меня или обнимал. Ты понимаешь?

Хэл пристально изучал ее лицо, словно не верил тому, что услышал. Когда он наконец открыл рот, чтобы ответить, их молчаливая идиллия была нарушена телефонным звонком.

Ни Хэл, ни Мими не ответили на звонок. Через шесть гудков включился автоответчик:

— Привет, Мими, звонит Поппи. Надеюсь, все нормально. Можешь оказать мне услугу? Если увидишь Хэла, напомни ему, что полчаса назад он должен был прийти ко мне домой и забрать смокинг. Не могу дождаться, когда увижу твою коллекцию. До встречи на сегодняшней вечеринке!

— Смокинг? — удивленно переспросила Мими.

Хэл оглядел свои потертые джинсы и поднял подол футболки двумя пальцами:

— Я подумал, что негоже мне сопровождать талантливого дизайнера на вечеринку в таком виде.

— Ты наденешь смокинг ради меня?

— Неужели в это так трудно поверить? Ты заслуживаешь лучшего, и пока я рядом с тобой, у тебя будет все самое лучшее.

Запустив пальцы в волосы Мими, он осторожно притянул ее к себе и поцеловал в губы. Мими показалось, что она очутилась в невесомости.

Поцелуй Хэла все сильнее распалял ее чувства. Он целовал ее подбородок, шею, даря приятные и пьянящие ощущения.

— Я все понимаю, но клянусь, что тебе незачем меня бояться. Через два часа я за тобой вернусь, — хрипло прошептал он. — Сегодня ночь твоей славы, Мими. Приготовься наслаждаться успехом.

Глава 9

Мими лежала на мягкой пуховой подушке на кровати матери. Другую подушку — шелковую, цвета лаванды — она прижала к животу, улыбаясь и глядя на свадебную фотографию родителей. Они держались за руки, их освещали лучи ласкового итальянского солнца.

Мать Мими была ослепительно красивой.

На ней было свадебное платье цвета слоновой кости, расшитое жемчугом и хрустальным стеклярусом. Отец Мими выглядел гордым и очень привлекательным в своем лучшем летнем костюме из тонкой шерстяной ткани, элегантной обуви и галстуке. Как они оба были молоды, полны надежд и мечтаний о счастливой долгой совместной жизни…

Мими оглядела комнату, впитывая драгоценную атмосферу. Запах духов, старого дерева и лаванды в пакетиках был совершенно уникальным и пробуждал воспоминания.

Когда Мими была ребенком, ей запрещалось заходить в спальню родителей. Но как только ее мать заболела, все запреты были сняты. Мать Мими любила, если дочка сидела на кровати, смеялась и болтала, обнимая ее и наполняя комнату радостью.

В шкафах по-прежнему висела мамина одежда. Нужно надеть на сегодняшнюю вечеринку, предшествующую показу коллекции, какую-нибудь вещицу матери в память о ней. Мими быстро встала с кровати, достала из ящика прикроватного столика жемчужное ожерелье, надела его и посмотрела на свое отражение в зеркале.

Восхитительно! Да, сегодня она обязательно будет на вечеринке в ожерелье, которое ее мать надевала на свадьбу.

Сглотнув, Мими снова улеглась на кровать и уставилась на шкафы, заполненные элегантной одеждой миссис Райан. Среди ее нарядов были и платья от известных европейских дизайнеров, и изысканные вечерние туалеты от дома моды Фьорини.

Глядя на шкафы с одеждой, Мими начала паниковать. Внезапно она почувствовала себя полным ничтожеством, мошенницей и самозванкой.

Разве может она со своей коллекцией конкурировать с именитыми дизайнерами?

Мими закрыла глаза, ее сердце учащенно колотилось, во рту пересохло, у нее разболелась голова. Схватив подушку, она сжала ее изо всех сил, пытаясь побороть нарастающую панику.

Кого она старается одурачить?

Что бы Мими ни делала, она всегда знала, что опозорится на дефиле.

Простонав, она накрыла голову подушкой.

Потом Мими взглянула поверх подушки на голубое коктейльное платье, напоминающее по фасону удлиненный жакет. Оно висело на вешалке и ждало своего часа. Она сама сшила его вручную. Несколько дней молодая женщина выбирала ткань и экспериментировала с дизайном.

Но сейчас она смотрела на платье глазами постороннего человека. И вдруг оно показалось ей отвратительным, неприглядным и уродливым. А ведь всего несколько часов назад Мими гордилась этим нарядом…

Если сегодня вечером она наденет это голубое платье, то выставит себя на посмешище. И подведет Хэла и Поппи.

«Ой, мама, во что же я ввязалась? Что мне теперь делать?»

Хэл Лангдон с трудом вскарабкался по лестнице, ведущей в квартиру Мими. Подняв руку, чтобы позвонить в дверь, он остановился.

Может быть, его задумка не так уж хороша, в конце концов?

Всего за семь дней Мими стала очень дорога ему. Он никогда не планировал свое будущее вместе с ней, но его неотвратимо влекло к этой женщине. Пару часов назад она рассказала Хэлу о том, как жила последние двенадцать месяцев. Она доверилась ему и поведала об очень личных переживаниях.

Хэл испытывал к ней благоговение. В течение пары минут, обнимая Мими и удерживая ее у себя на коленях, он едва не рассказал ей о том, что произошло в тот ужасный день на скале. Но у него сдали нервы, и дверца в душе, которую могла открыть только Мими, опять захлопнулась. Боль потери у Мими была еще очень сильной, и Хэл решил, что не имеет права подливать масла в огонь, говоря о своих страданиях.

Мими месяцами ухаживала за матерью, наблюдая, как та угасает. Хэл проникся к ней еще большим восхищением и уважением.

Чувство, которое он испытывал к Мими Райан, было уникальным и драгоценным. И он понятия не имел, что теперь делать с этими переживаниями. Жизнь Мими устоялась, а он по-прежнему не решил, как будет жить дальше в этом безумном мире.

Тем не менее сегодня ему предстоит ответственная миссия: помочь Мими отпраздновать показ ее первой коллекции одежды.

И Хэл намеревался выполнить свою миссию до конца.

Он нажал на кнопку дверного звонка и услышал странную версию известной мелодии Вивальди, исполняемую на расстроенном пианино в сопровождении свирели.

Через несколько секунд послышался какой-то шорох и дверь отворилась.

Мими предстала перед ним в длинном банном халате, туго завязанном на талии. Ее густые волосы были зачесаны назад и завязаны чем-то вроде банданы. Измученное лицо и шея были красными, глаза — опухшими и с потеками туши.

Все ясно.

— Готовы ли вы отправиться на бал, мисс Райан? — поинтересовался Хэл как можно радостнее, энергичнее и веселее. — Отличный наряд, между прочим. Не хватает только хрустальных туфелек. — Он посмотрел на ее ноги.

Мими взглянула вниз. На ней по-прежнему были розовые пушистые тапочки с кроличьими ушами.

— О! — ошеломленно откликнулась она и несколько раз моргнула. — Уже пора идти?

Мими покосилась на кухонные настенные часы и простонала.

— А теперь я еще и опоздаю. — Она опустила плечи, придерживая дверь, пока Хэл входил в квартиру. — Тебе лучше зайти. У меня небольшая проблема.

— Я вижу. Чем я могу тебе помочь?

В ответ она быстро кивнула. Затем последовало нечто необычное.

Мими взяла Хэла за руку и потащила его через кухню в большую старомодную спальню, заполненную массивной деревянной мебелью: шкафами, комодами, туалетным столиком и огромной кроватью с полированным изголовьем.

Казалось, каждая поверхность в комнате была покрыта фотографиями, обувью или одеждой всех видов, фасонов и цветов. Сумки были разбросаны по всему ковру и на кровати.

Судя по всему, Мими пребывала в расстроенных чувствах.

Она тяжело опустилась на мягкие покрывала кровати, а Хэл расположился рядом с ней. На подушке он заметил мужскую куртку и кружевное женское нижнее белье кофейного цвета, но ничего не сказал.

Как только Хэл обнял Мими за талию, она наклонилась и положила голову ему на плечо. Он закрыл глаза и притянул женщину ближе, осторожно касаясь подбородком ее головы, вдыхая аромат духов и слушая тихую классическую музыку, доносящуюся откуда-то издалека. Бежали минуты.

— Ты не забыла, что сегодня наш с тобой первый юбилей? — прошептал Хэл ей на ухо. — Ровно неделю назад я спровоцировал тебя и ты пролила кофе на свои туфли. Кстати, ты меня простила?

Мими фыркнула и ответила дрожащим голосом:

— Ни за что на свете.

Хэл улыбнулся:

— Вредина. Я-то надеялся, что искупил свою вину.

Мими мгновенно повернулась в его объятиях и нежно погладила по щеке. Хэл почувствовал, как от ее прикосновения из его души уходит страдание.

— Ты искупил свою вину — во многих отношениях. Не смей думать по-другому.

Он улыбнулся, взял ее руки и крепко прижал их к груди, прежде чем осмелился посмотреть Мими в глаза и прошептать:

— Тогда скажи, что тебя так расстроило. Доверься мне.

Мими медленно начала:

— Я собиралась взять на показ одну из вечерних сумочек моей мамы. И нашла внутри вот это.

Она достала из кармана халата фотографию красивого стройного мужчины и передала ее Хэлу. Он посмотрел на мужчину на фотографии, отыскивая улики, объясняющие причину расстройства Мими. Мужчина на фото был темноволосым и зеленоглазым, на нем была куртка, которая в данный момент лежала на кровати.

— Это мой папа. Мама заказала эту куртку примерно за год до его смерти, — сказала Мими, упираясь лбом в плечо Хэла. — Я даже не знала, что куртка цела, пока не стала искать, что надеть сегодня вечером. — Она взглянула на фотографию и погладила ее резные края. — Семья моей мамы не приняла моего отца. Фьорини считали его аутсайдером, несмотря на квалификацию и успешную карьеру. Мама поняла это слишком поздно. Она годами металась из Лондона в Милан и обратно. Иногда она отсутствовала в течение нескольких недель. Однажды ее не было пару месяцев. Как только в семье Фьорини возникал очередной кризис, мама бросалась в Милан. Она всегда ездила туда одна. Она любила свою семью и не могла отказать ей в помощи.

Мими заправила пряди волос Хэлу за уши и стала рассеянно поглаживать его голову, затем погладила его лицо и прижалась лбом к его лбу.

— А вот они не любили маму до такой степени, чтобы принять ее мужа, — продолжала она. — Стоял февраль, и мой отец погиб в автокатастрофе, когда он ехал за мамой, собираясь привезти ее в Лондон. Он умер. Он умер, Хэл. Он пытался вернуть ее домой, ко мне.

Хэл поцеловал Мими в макушку и погладил по голове, прежде чем заговорить:

— Мне очень жаль. Семья пыталась заставить ее перебраться в Милан после его смерти?

Мими кивнула:

— Конечно. Но мама была в ужасном состоянии и обвинила их всех в том, что произошло. Бурные выяснения отношений с родственниками продолжались очень долго. Мы похоронили отца здесь. А мама никогда больше не ездила в Милан. — Мими протянула руку и погладила Хэла по лицу. Она попыталась улыбнуться. — Эта фотография стала для меня, как гром среди ясного неба. Я снова вспомнила обиды и горечь, которые испытывала тогда. Я вспомнила все, что говорили Фьорини, а говорили они ужасные вещи. Они обвиняли мою мать в том, что она родила жирную жалкую кобылу-дочь от неудачника-мужа. — Мими подняла голову и посмотрела на Хэла, который злобно прошипел что-то и напрягся. — Успокойся, все в порядке. Я давно с этим смирилась. Моя мама была такая красивая, элегантная я изящная. Но еще она была очень умной женщиной. И всегда принимала собственные решения. Она любила роскошь, но не вернулась в Милан. Она обвиняла прежде всего себя в смерти мужа и решила, что заслуживает наказания. И единственный способ наказать себя — это прекратить любые контакты со своей семьей и притвориться, что они явились источником наших проблем. — Хэл крепче обнял Мими, и она прошептала у его плеча: — Знаешь, что самое страшное? Я не понимала этого до сегодняшнего вечера. Найдя куртку и фотографию, я познала истину. Именно поэтому мне так грустно и так жаль всех нас.

— Ты права, — согласился он. — Грустная история.

Хэл продолжал обнимать Мими. На улице их ждал автомобиль. Они могли опоздать на вечеринку, но ему не было до этого дела.

Он вдруг осознал, каким дорогим человеком стала для него Мими. Сидя на кровати и обнимая эту удивительную женщину, Хэл решил для себя, что обязан сделать Мими счастливой. Сейчас для него самое главное — помочь ей обрести душевное равновесие. А вечеринка подождет.

Глава 10

— Скажи, что ты намерена делать, — произнес Хэл. — Я с радостью останусь здесь с тобой, если ты чувствуешь, что не готова никуда идти. Но я должен сказать тебе кое-что: если мы и дальше будем сидеть на кровати, куртка твоего папы очень сильно помнется.

На лице Мими появилось слабое подобие улыбки. Большим пальцем Хэл стер с ее щек последние слезинки.

— Поппи прикончит нас, если мы не явимся на благотворительную вечеринку после того, как она потратила столько сил на ее организацию. И я полагаю, мы как главные участники мероприятия не можем не прийти.

Мими едва заметно улыбнулась. Хэл растянул губы в ответной улыбке:

— Хотя, вынужден признать, существует вероятность того, что мы все-таки не придем. — Он осторожно снял бандану с головы Мими и бросил ее на одеяло. — Но я обязан воспользоваться возможностью и доказать тебе, что ты по-настоящему красивая женщина.

Хэл удостоился умопомрачительной улыбки, от которой у него закружилась голова. Он крепко обнял Мими за талию и нащупал пальцами что-то жесткое. Хэл тут же потянул ворот ее халата, пытаясь заглянуть внутрь:

— Что ты прячешь под этой, мягко говоря, уродливой одеждой? Не обижайся, но у меня создалось впечатление, что на тебе надет бронежилет.

Мими усмехнулась, секунду помедлила, затем принялась медленно развязывать пояс халата.

— Ты не должен смеяться, — сказала она со вздохом. — Я пробовала влезть в одно из вечерних платьев моей мамы, но едва не порвала его. Она была более худой, чем я, и ниже ростом. Поэтому мне пришлось принять решительные меры.

Мими спустила халат с плеч, демонстрируя Хэлу красивый лиловый корсет. Увидев изящный изгиб ее спины, он глотнул воздуха, и внезапно ему стало жарко.

Пожав плечами, она надела халат и изогнула губы в улыбке:

— Вот и еще одна причина чувствовать себя жирной и непривлекательной. Я не смогла даже до конца застегнуть молнию на моем старом корсете, не говоря уже о том, чтобы втиснуться в одно из маминых платьев. А теперь молнию заело, и я не в силах снять корсет. — Мими посмотрела на свои руки и покачала головой. — Мне нечего надеть на вечеринку. Деловой костюм будет неуместен. Поэтому, если у тебя нет поблизости знакомой доброй феи, возможно, ты должен пойти на вечеринку один и принести от моего имени извинения. Я в порядке, честное слово.

— Корсет?! Ты пыталась надеть корсет, чтобы втиснуться в платье на несколько размеров меньше? — Хэл вздохнул, ужаснувшись при мысли, что Мими считает, будто она обладает избыточной массой тела и к тому же непривлекательна.

— Не дразнись. Девочки всегда стремятся выглядеть стройнее, — ответила Мими, ерзая на кровати.

— Ну, мальчикам свойственно дразниться.

Хэл оперся на трость и поднялся. Повернувшись к Мими, он протянул ей правую руку.

— Вам пора одеваться, миледи, — церемонно объявил он. — Вы должны снять этот корсет. У меня имеется некоторый опыт расстегивания молний на женской одежде. И прежде чем вы спросите, откуда у меня такие познания, я признаюсь, что несколько лет время от времени жил в одной квартире с Поппи и ее подружками-моделями. Поэтому я знаком со всеми типами молний, шнуровок, кнопок и любыми другими креплениями, которые делаются в различных интересных местах. Удивительно, до чего творческими людьми должны быть фотографы в наши дни!

Распрямляя плечи и снимая смокинг, Хэл положил трость на кровать, выровнял положение тела и потер ладони. Он подмигнул Мими.

Ее глаза были широко раскрыты от удивления. Она не знала, что он планирует сделать, но была готова так или иначе довериться ему.

Хэл ликовал в душе. Он не зря позвонил в ее дверь. Следовало помочь Мими, как Золушке, собраться на бал.

— У меня теплые руки, и я могу закрыть глаза, если ты смущаешься. Итак, я снимаю твой халат.

Мими, сидя перед зеркалом, прикусила нижнюю губу, когда Хэл посмотрел на ее отражение и улыбнулся, выгнув брови. Потом она опустила руки и развязала пояс. Хэл спустил халат с ее плеч, и тот соскользнул вниз, обнажая верх бордовых кружевных трусиков.

— Теперь намного лучше, — простонал Хэл сквозь зубы. — Жемчужное ожерелье сейчас выглядит особенно стильно и чувственно. А у вас отменный вкус по части нижнего белья, юная леди.

Лицо Мими стало пунцовым, но она все-таки выдавила слова благодарности. Хэл подошел ближе. Перенеся вес на здоровую ногу, он помассировал напряженные плечи женщины, затем потянулся к молнии на корсете.

Мими напряглась. Неудивительно, учитывая то, что она была едва одета. Тонкий слой шелка разделял ее роскошное тело и кончики пальцев Хэла, и он изо всех сил старался не обращать на это внимания.

— У меня возник вопрос. Почему ты не хочешь надеть платье из своей коллекции? — сказал Хэл, почувствовав, что Мими слегка успокоилась. — Ты создала несколько великолепных платьев.

Она посмотрела на его отражение в зеркале, прежде чем ответить:

— Мне просто не хватает опыта или подготовки, которая имеется у других дизайнеров, Хэл. Я знаю, что опозорю себя, тебя и Поппи во время показа. Для благотворительного фонда было бы лучше найти не меня, а кого-то другого.

Хэл медленно-медленно расстегнул корсет. Однако он не отпустил Мими, а прикоснулся руками к ее спине и стал нежно поглаживать кожу.

— Ну же, — прошептал он, когда Мими выгнула шею, и откинулась назад. Ее затылок уперся ему в грудь. — Скажи, что изменилось? Совсем недавно ты была такой уверенной.

— Я совершила ошибку, сравнивая свои работы с наследием моей семьи. — Мими судорожно вздохнула. — Но я ни на дюйм не приблизилась к уровню мастерства Фьорини.

— Ты такая же талантливая, — заявил Хэл, начав целовать ее ухо, затем шею.

— Хм, я не так в этом уверена. — Мими попыталась обернуться, но Хэл не позволил ей это сделать, поглаживая руками ее грудь, закрытую тканью корсета. Затем его ладони опустились на ее талию, где Мими удерживала корсет руками.

— Посмотри на девушку, которая сейчас сидит перед зеркалом, — пробормотал Хэл, его дыхание обжигало ее шею, а тело все сильнее прижималось к ее телу. Он опустил подбородок на ее обнаженное плечо, чтобы посмотреть в зеркало и на себя. — Девушка, которую я вижу, красивая, талантливая, веселая, умная и очень-очень привлекательная. — Мими попыталась ответить, но он на нее зашикал. — Вот почему я изо всех сил сдерживаюсь и подавляю желание запереть дверь и заняться с тобой любовью. Вместо этого я пожертвую своими чувствами и отправлюсь с тобой на вечеринку. Надень голубое платье-жакет из своей коллекции, чтобы я мог похвастаться прекрасной спутницей. — Хэл улыбнулся ее отражению в зеркале. — Доверься мне. Я о тебе позабочусь. И никто не посмеет тебя унизить. Ну, договорились?

Мими повернула голову и тоже улыбнулась, глядя в его темно-карие глаза:

— Голубое платье? Три часа назад я его забраковала. А как ты собираешься обо мне позаботиться?

— Значит, надень более удобное платье из гардероба твоей матери. Хотя…

— Хотя… — подхватила Мими, по-прежнему утопая в глубинах его глаз.

— Жемчужное ожерелье отлично подойдет к любому наряду, но я все же считаю, что вы упустили одну деталь, которая довершит ваш образ, мисс Райан. — Хэл засунул руку в карман брюк. — Мне жаль, если вещица немного помялась в дороге, но это наш первый юбилей, в конце концов.

Мими посмотрела на бархатную коробочку, которую ей протянул Хэл, и вздохнула:

— Я не ожидала подарка. Спасибо, но ты не должен был, и…

Молодая женщина открыла коробочку и увидела потрясающе красивую брошь. Она представляла собой миниатюрную серебряную вазочку с вкраплениями граната и тремя резными каналами, в каждый из которых была вставлена крошечная малиново-красная живая роза. Мими поднесла брошь к лицу, аромат цветов окутал ее. Она никогда не видела ничего подобного.

— Можно? — спросил Хэл. В ответ Мими только кивнула. Он снял с вешалки голубое коктейльное платье, по фасону напоминающее жакет, и протянул его Мими. Она прижала платье к груди, а Хэл ловко прикрепил к нему брошь.

Мими в изумлении уставилась на свое отражение в зеркале. Хэл оказался прав. Голубое платье было прекрасным. К нему идеально подходили жемчужное ожерелье и брошь с гранатами и розами.

— Как тебе это удалось? — прошептала она в конце концов.

Хэл погладил ее волосы:

— К таким красивым волосам подходят только гранаты. Прекрасные камни. И ты тоже. — Он посмотрел на часы. — Мы можем опоздать, а шпионы непременно донесут Поппи, что именно я тебя задержал. И тогда мне не сносить головы. Готова?

— Я пойду только в том случае, если ты пообещаешь все время держать меня за руку. Я могу струсить и сбежать. — Мими улыбнулась и очень мягко прикоснулась губами к его рту.

— В данный момент я готов пообещать тебе все, что ты хочешь. — Хэл направился к двери. — Ты потрясающе выглядишь. Цвет платья… Ну просто здорово!

Мими не могла удержаться от смеха:

— Ты прощен окончательно. Ты и сам выглядишь неплохо.

— У тебя десять минут до отъезда на бал. Твоя карета ждет. Мне лишь остается надеяться, что она не превратится в тыкву, когда мы доберемся до места назначения.

Умывшись, поправив макияж и прическу, Мими оделась и вскоре сидела на заднем сиденье роскошного автомобиля, которым управлял водитель. Автомобиль был предоставлен фирмой «Лангдон ивентс».

На вечеринке Хэл не отходил от Мими ни на шаг. Он то и дело подбадривал ее, шепча, какая она красавица.

Некоторые гости пришли в повседневной одежде, ничуть не смущаясь того, что находятся в окружении мужчин в смокингах и женщин в роскошных вечерних платьях. Среди гостей Мими увидела несколько инструкторов по скалолазанию и помахала им рукой.

Несмотря на недавние волнения, она чувствовала себя абсолютно спокойной и счастливой.

Хэл оказался прав — сегодня день ее славы.

Завтра в это же время закончится показ ее дебютной коллекции, на создание которой ушло долгих десять лет.

Хэл, должно быть, прочитал ее мысли, ибо в этот самый момент протянул ей бокал с розовым шампанским, которое принес на серебряном подносе официант.

— Рада, что пришла? — Хэл улыбнулся.

Мими подняла бокал, сделала большой глоток охлажденного шампанского и с восторгом призналась:

— Я рада, Хэл. Я так взволнована, что с трудом могу говорить. Спасибо, что убедил меня не отказываться от вечеринки.

Поднявшись на цыпочки, она обхватила его за шею свободной рукой и поцеловала в губы, вложив в поцелуй свою благодарность и любовь.

Хэл обнял ее за талию:

— Ну, я намерен чаще водить тебя на вечеринки, если каждый раз буду удостаиваться такой благодарности. Итак, тебе весело?

— Очень, — хрипло прошептала Мими и крепче прижалась к Хэлу. Потом она посмотрела через его плечо и увидела, что Поппи машет им рукой, стоя возле бара, а один из волонтеров знаками дает понять Хэлу, что не прочь выпить пива. — Прости, но придется прервать идиллию, — сказала она. — Похоже, парни жаждут получить выпивку, которую ты им обещал. Иди к ним, не волнуйся за меня. Я буду здесь, когда ты вернешься.

Хэл коснулся губами ее лба, а Мими шагнула назад и убрала руки с его шеи.

Глядя вслед решительно шагающему Хэлу, женщина вдруг поняла, что влюбилась в него. От радости у нее стали путаться мысли, она прижала пальцы к губам, совершенно не беспокоясь о том, что размажет помаду.

Ее сердце забилось так быстро, что на мгновение она ощутила головокружение. Мими отпила прохладное шампанское, держа бокал дрожащей рукой.

Ее влюбленность показалась ей самой замечательной сенсацией в мире.

Она сделала еще глоток вкусного шампанского и улыбнулась. Оказывается, ходить на вечеринки действительно приятно.

Пальцами левой руки Мими прикоснулась к жемчужному ожерелью на шее.

«Только вперед, мама! Только вперед!»

— Ах, какое красивое платье-жакет! Это винтажная модель дома моды Фьорини, не так ли? — послышался за ее спиной приятный женский голос. Судя по произношению, незнакомка была американкой.

Мими, несколько уязвленная упоминанием Фьорини, обернулась и увидела перед собой настоящую красавицу. Женщина улыбалась ей, глядя на нее сверху вниз. Она обладала высоким ростом и была в туфлях на высоком каблуке. Длинные блестящие пепельно-белокурые волосы были закреплены на затылке, а свободные пряди ниспадали на изящную спину. Женщина была воплощением элегантности и ухоженности. Рядом с ней Мими почувствовала себя дурнушкой.

Она еще раз оглядела незнакомую женщину и округлила глаза. Блондинка, в отличие от Мими, была одета в настоящее платье от Фьорини. Мими видела эту модель только на эскизах.

— Вот это да! — воскликнула она. — Я и не знала, что платье в греческом стиле существует. Дом моды Фьорини, одна тысяча девятьсот восьмидесятый год, пошив только для особо важных клиентов. Как же вам удалось заполучить это платье? И оно выглядит на вас просто фантастически!

Голубые глаза блондинки расширились, и она моргнула несколько раз, прежде чем протяжно выдохнуть:

— Ну спасибо. Вы очень добры. Должно быть, вы первый человек, который точно назвал дату изготовления платья. Я потрясена. Вы тоже поклонница дома моды Фьорини? Верно?

Мими нервно рассмеялась:

— Можно сказать, я выросла в окружении одежды от Фьорини. — Она машинально принялась теребить жемчужное ожерелье.

— О, фантастика! — Аурелия прижала руку к сердцу и слегка помахала пальцами. — Мне приходилось работать на дом Фьорини. Это был лучший показ, в котором я когда-либо участвовала. На самом деле именно там я познакомилась с Поппи Лангдон. Ей было тогда всего семнадцать лет. Мы дружим до сих пор.

— Вы были моделью Фьорини? О, теперь буду удивляться я, — ответила Мими, втягивая воздух сквозь сжатые зубы, чтобы набраться смелости. Она протянула руку с такой уверенностью, что сама удивилась: — Мими Райан. Дизайнер-новичок и хозяйка магазина принадлежностей для вязания. Рада с вами познакомиться. Я — та смелая душа, которая завтра будет представлять свою коллекцию одежды.

Блондинка одарила ее ослепительной улыбкой, которая вызвала в душе Мими еще больше благоговения.

— Аурелия Димарко. Бывшая модель, владелица отеля и страстный коллекционер одежды и аксессуаров от Фьорини. Вы молодец, что устраиваете показ в поддержку благотворительного фонда Тома Харриса. Вы не могли сделать лучший выбор.

— Приятно познакомиться с вами, Аурелия. И еще мне очень приятно…

Мими умолкла, сердце едва не выскочило у нее из груди.

Аурелия! Подругу Тома Харриса тоже звали Аурелия. Неужели это именно та бедняжка?..

Улыбка прекрасной женщины дрогнула.

— Да, — кивнула она. — Я та самая Аурелия. Все нормально, вы не должны смущаться. Я горжусь делом, которое начал Том. Странно, если бы не работа у Фьорини, я никогда не познакомилась бы с Поппи и ее братом.

У Мими перехватило дыхание. Внезапно ей стало трудно говорить.

— Ее брат? Вы говорите о Хэле? Хэле Лангдоне?

Аурелия удивленно вздернула брови:

— Конечно. Именно Хэл познакомил меня со своим лучшим другом, Томом Харрисом, который был заядлым альпинистом. Из-за Тома я отказалась от карьеры модели и переехала в крошечное шале в Альпах. О да, Хэл Лангдон, безусловно, во многом повлиял на наши судьбы.

Глава 11

Вздохнув, Аурелия добавила:

— Хэл, конечно, очень помог мне после того несчастного случая. Он вел себя просто замечательно, знаете ли. Честно говоря, я не была знакома ни с кем из родственников Тома, поэтому не справилась бы без помощи Хэла. Он был очень внимателен и к ним, и ко мне. Должно быть, он ужасно страдал первые несколько недель, однако ни разу не пожаловался на боль в ноге. Ни разу. — Она улыбнулась Мими. — Том много раз говорил мне, что Хэл для него скорее младший брат, а не бывший однокурсник. Они действительно были очень похожи, им постоянно не хватало приключений. Когда Том и Хэл встречались и отправлялись в горы, они забывали обо всем.

Аурелия посмотрела поверх головы других гостей в сторону бара, где Хэл и Поппи болтали с группой людей, которым покупали выпивку.

— Он, должно быть, скучает по Тому так же сильно, как и я, — заметила она задумчиво и так тихо, что ее могла услышать только Мими. — То последнее восхождение…

До того как Мими смогла ответить и попросить разъяснения, Аурелия легонько прикоснулась рукой к ее предплечью. Остальные гости с завистью на них поглядывали.

— А я все говорю и говорю… Я уже наскучила вам. Не обращайте на меня внимания. С самого начала я знала, с каким человеком собираюсь связать свою жизнь. С Хэлом я еще успею наговориться в ближайшие несколько дней. А теперь, — решительно сказала Аурелия, беря Мими под руку, — настало время посмотреть каталог вашей коллекции. Я хочу увидеть все модели. Показ определенно будет зрелищным и позволит собрать много наличных денег для фонда.

* * *

Хэл услышал аплодисменты, раздающиеся у входа в отель, в тот самый момент, когда передал Поппи бокал с охлажденной газированной водой. Все повернули голову в ту сторону, стремясь разглядеть, что происходит. Поскольку за спинами многочисленных гостей ему не удалось ничего рассмотреть, Хэл повернулся к Поппи, нахмурился и спросил:

— По какому поводу ажиотаж?

Поппи сделала большой глоток воды и улыбнулась брату:

— Похоже, прибыл наш почетный гость. — Она восторженно вздохнула. — Не каждый день Лука Фьорини находит время, чтобы посетить благотворительное мероприятие. — Поппи зажмурилась и схватила Хэла за руку, а потом прошептала: — Я уже начала думать, что никогда не заполучу Луку на показ. Несколько месяцев я пыталась ему дозвониться и все время попадала на его секретаря. Это странно в самом деле. Однако через день после того, как я отправила Луке копию каталога, его секретарь позвонила мне и сообщила, что он принимает приглашение. Продажа билетов увеличилась вдвое после того, как стало известно, что на показ приедет сам Фьорини. Это просто фантастика! — Внезапно она отступила назад, и ее улыбка померкла. — Хэл, что не так? Ты выглядишь немного бледным.

Хэл поднял подбородок и хрипло произнес:

— Ты пригласила Луку Фьорини на эту вечеринку? И он согласился только тогда, когда увидел каталог с фотографией Мими? Она знает об этом?

— Мими? — удивленно спросила Поппи. — Нет, я ничего ей не сказала, но не сомневаюсь, что она будет в восторге. Она не сможет получить лучшую рекламу, чем эта — Лука Фьорини одобряет дебютную коллекцию Мими Райан… Если только существует нечто, чего я не знаю. Хэл, что происходит?

— Я все объясню позже, а сейчас мне нужно найти Мими, прежде чем она увидит, кто только что появился в зале.

Аурелия, привлекая восторженное внимание многих своих фанатов, прошла в боковую комнату, предназначенную для встреч с репортерами, где представила собравшимся Мими.

В течение нескольких минут Мими была завалена просьбами дать больше информации о коллекции, ценах на одежду и сроках изготовления тех эксклюзивных моделей, которые были объявлены в официальном каталоге. Ей в руки с молниеносной скоростью стали совать визитные карточки и номера телефонов. Кроме того, многие внезапно захотели сфотографироваться с ней.

Мими улыбалась в объективы фотокамер и делала вид, что давным-давно привыкла к вниманию прессы.

Она не успела сообщить Аурелии о том, что Хэл ничего не рассказывал ей о несчастном случае с Томом. По крайней мере, подробностей она не знала.

Возможно, Аурелия права, и Хэл страдает от потери друга намного сильнее, чем ей кажется.

Чем больше Мими об этом думала, тем отчетливее понимала, до чего она и Хэл разные люди. За прошедшие несколько дней он почти ничего не рассказал ей о себе.

Но как она могла влюбиться в человека, с которым едва знакома?!

Вдруг Мими засомневалась в своих чувствах. Вероятно, ей просто очень хотелось влюбиться в кого-нибудь, ибо она устала от одиночества. Хэл привлекательный мужчина и оказывает ей знаки внимания. Неудивительно, что она в него влюбилась.

Улыбка Мими померкла, когда она осознала истинное положение вещей.

Хэл всегда проводил больше времени в международных аэропортах по всему миру и чаще ночевал под открытым небом, чем в квартире Поппи или на первом этаже студии Мими. Ей было известно, что он арендовал шале во Франции, а Лондон использовал как временную базу. Кстати, он ни разу не говорил с ней о своих планах на будущее.

А ее жизнь и работа связаны со студией в Лондоне, где Мими прожила всю жизнь. Готова ли она переехать в другое место и продолжать свою работу там? Наверное, нет.

Какой же надо быть идиоткой, чтобы вообразить, будто у нее и Хэла есть будущее. Им было весело вместе, но после того, как показ закончится, придется смириться с расставанием.

Хэл уедет, а она вернется в студию.

Шум прервал размышления Мими. Подняв глаза, она увидела Аурелию и журналистов, которые возвращались в главный зал, где вокруг подиума столпились гости.

Мими приподнялась на цыпочки и посмотрела на Поппи, которая шагнула к микрофону и дважды постучала по нему, чтобы привлечь всеобщее внимание. Оглядев аудиторию, она отчетливо произнесла:

— Дамы и господа! Спасибо всем, кто пришел сегодня вечером поддержать благотворительный фонд Тома Харриса «Скалолазание для людей с ограниченными возможностями». Команда добровольных помощников проделала изумительную работу. Я рада сообщить вам, что среди наших именитых гостей и профессионалов в области моды присутствует и самый почетный гость, который нашел время в своем плотном графике и почтил вниманием наше мероприятие. — Поппи достаточно долго молчала, пока в толпе приглашенных слышались возгласы одобрения. — Представляю вам человека, чье имя говорит само за себя. Дамы и господа, пожалуйста, встречайте мистера Луку Фьорини, главу дома моды Фьорини!

Ноги Мими подкосились, когда раздался гром аплодисментов и восторженные крики присутствующих.

Лука Фьорини?! Ее двоюродный брат, Лука, приглашен в качестве почетного гостя?

Нет, это невозможно. Этого не может быть.

Мими наклонилась вперед и опустила голову, пытаясь предотвратить обморок. Вдруг ей показалось, что в зале не хватает воздуха.

Она решила выбраться отсюда, прежде чем кузен Лука заметит ее и начнет насмехаться.

Самым сложным оказалось заставить ноги двигаться. Едва Мими добралась до входа, как путь ей преградила группа только что прибывших гостей. Молодая женщина вынуждена была повернуться лицом к подиуму.

Безукоризненно одетый, ухоженный, загорелый и элегантный молодой человек — Лука Фьорини — выглядел так, словно прилетел с другой планеты.

— Благодарю вас за теплый прием, — начал он. — Я рад, что компания «Лангдон ивентс» пригласила меня сюда сегодня вечером. Для меня большая честь поддержать это прекрасное благотворительное мероприятие, и я с нетерпением жду завтрашнего показа коллекции. — Он благосклонно улыбнулся толпе, словно древнеримский император. Лука знал, как привлечь всеобщее внимание. — Некоторым из вас известно, что завтрашний показ имеет для меня особенную значимость.

У Мими душа ушла в пятки. «Пожалуйста, замолчи, Лука! Не говори ни слова!»

— Завтра представительница четвертого поколения дизайнеров Фьорини продемонстрирует свою дебютную коллекцию одежды. Я уверен, что дефиле будет иметь большой успех. От имени всей семьи Фьорини я рад возможности поздравить мою дорогую кузину, Мими Фьорини Райан, с ее большим достижением. Отрадно признавать, что семья Фьорини по-прежнему создает уникальные образцы одежды. Браво, Мими!

Сначала в зале стояла полная тишина, затем раздались оглушительные аплодисменты, крики, начали щелкать фотокамеры…

Аурелия и ее друзья вдруг оказались рядом с Мими и стали упрекать ее за то, что она не рассказала им раньше о своем родстве. Как только Мими собралась дать им хоть какое-то объяснение, репортеры принялись совать ей в лицо диктофоны и засыпать вопросами:

— Мими, ответьте на мой вопрос!

— На вас наряд от Фьорини?

— Как вы себя чувствуете в качестве следующего представителя династии Фьорини?

— Помогал ли вам в создании коллекции, которую мы увидим завтра, кто-нибудь из дома моды Фьорини?

— Собираетесь ли вы возглавить филиал дома моды Фьорини в Лондоне?

— Когда коллекция Мими Райан появится в магазинах? Как долго нам придется ждать?

— Скажите, кто создавал эскизы этой одежды, Мими?

Наконец властный мускулистый мужчина тростью растолкал репортеров и подошел к Мими.

— Хватит на сегодня, ребята, — скомандовал Хэл низким категоричным голосом. — Мы надеемся увидеть всех вас на завтрашнем дефиле. После того как вы увидите коллекцию мисс Райан, она с радостью ответит на ваши вопросы. Спасибо. До встречи на показе. Наслаждайтесь вечеринкой.

Воспользовавшись тем, что Хэл разговаривает с репортерами, Мими развернулась и стремительно направилась к выходу.

— Мими, подожди, пожалуйста!

Хэл заковылял вслед за ней, проклиная боль в ноге. Она выскочила из отеля и остановилась только на мостовой. Молодая женщина посмотрела на него с таким сожалением и печалью, что он едва сдержался.

Вдруг Хэл понял, что влюбился в Мими Райан, хотя познакомился с ней всего лишь неделю назад. Он влюбился в женщину, которая перевернула его сумасшедший мир с ног на голову.

Хэл не был готов к такому развитию событий. Не сейчас. Он до сих пор не мог смириться со смертью лучшего друга…

И все же он понимал, что не имеет права терять Мими. Он должен обо всем ей рассказать. Он должен быть с ней честным до конца.

— Мне очень жаль, Мими. Я понятия не имел, что Поппи пригласила на вечеринку Луку Фьорини. Она ничего не знала о твоем родстве с семьей Фьорини, иначе ни за что не стала бы тебя расстраивать. Я думаю, Лука увидел твою фотографию в каталоге и именно поэтому решил приехать, но ничего не сказал Поппи. Пожалуйста, поверь мне. Я не знал, что он приглашен. — Хэл протянул ей руку, улыбнулся и тихо заговорил: — Почему бы тебе не вернуться в отель? Я уверен, что Лука хотел бы поговорить с тобой. Мы можем воспользоваться его приездом в своих целях. Сегодня твой праздник. Пожалуйста, вернись.

Мими посмотрела на него. Ее подбородок дрогнул от волнения, потом она обиженно ответила:

— Ты не слышал ничего из того, что я тебе рассказывала. Ничего! Я говорила тебе, что не хочу иметь ничего общего со своими родственниками. Коллекция — моя заслуга, а не их. Они ни при чем. Если я вернусь на вечеринку, то меня ждет небыва унижение. — Она медленно покачала головой. — Я не готова общаться с Лукой. Разве ты не понимаешь? — Мими судорожно вздохнула и принялась энергично жестикулировать.

— Нет. Это ты меня не слушаешь, — парировал Хэл. — Честное слово, я не знал, что он приедет сюда. Поппи потратила много времени и сил, чтобы убедить главу модного дома Фьорини приехать сюда, но она не обязана была сообщать об этом мне. — Он шагнул к Мими. — Ты ничего не рассказывала Поппи о своем родстве с Фьорини. Это было твое решение. Поэтому не стоит обвинять мою сестру в том, что она пригласила Луку, как и многих других представителей модной индустрии. Она хотела, чтобы твой показ получил широкую огласку. Ты должна радоваться, что Лука появился здесь.

Мими моргнула и ошеломленно посмотрела на Хэла, затем махнула рукой в сторону отеля:

— Радоваться? Радоваться тому, что я привлекла всеобщее внимание? — Она закрыла глаза и покачала головой. — Почему я стараюсь все тебе объяснить? Ты, очевидно, никогда не поймешь, что Лука Фьорини пару минут назад разрушил все мои мечты и карьерные планы. Жаль, что я рассказала тебе о своих родственниках.

— Но ты мне о них все-таки рассказала. Зачем? Зачем ты поведала мне о своем отце и отвратительном показе во время сдачи выпускной работы?

Мими посмотрела на него широко раскрытыми глазами:

— Ты знаешь почему. И не пытайся сменить тему разговора.

— Ты решила, что я тебя пожалею, не так ли? Бедная школьница, потерявшая отца, которого ненавидела семья Фьорини. Жестокие слова, услышанные от богатых и знаменитых родственников. Ну, признайся, что ты ждала от меня жалости.

Хэл попытался взять ее за руку, но Мими оттолкнула его:

— Возвращайся к Поппи, Хэл! Возвращайся к горам и съемкам! Забудь обо мне!

— Десять лет ты живешь в магазине-студии, похожем на склеп. Десять лет! Это тюремное заключение, а не жизнь. — Он сделал еще один шаг в ее сторону. — Не позволяй появлению Луки стать еще одним поводом для того, чтобы отдалиться от людей и продолжать упиваться жалостью к себе. Еще одним поводом отказаться от риска и не менять свою жизнь. Ты хочешь быть со мной так же сильно, как я хочу быть с тобой. И даже не пытайся свалить вину на меня!

— Поппи…

Хэл взял Мими за руку, крепко и решительно:

— Речь не о Поппи. И не о дефиле. Я говорю о тебе, Мими. Я больше не стану выслушивать жалобы и ссылки на твоих родственников. На этот раз ты меня не переубедишь. — Он встал почти вплотную к ней. — Неужели ты действительно хочешь сбежать обратно в безопасную маленькую квартирку, что находится над магазинчиком, в котором работают твои старые знакомые? Ты хочешь провести остаток жизни, ища оправдания тому, почему отказалась от возможности обрести счастье, обвиняя в своем одиночестве что-то или кого-то? А что произойдет, когда ты не сможешь и дальше содержать магазин? Что ты будешь делать тогда?

Мими открыла рот, чтобы ответить, но ее губы задрожали от волнения, и она промолчала. Слова Хэла ее доконали.

Когда он снова заговорил, его голос был спокойнее и звучал намного тише. Он обнял ее за талию и притянул к себе:

— Ты не должна жить в тени членов твоей семьи. У тебя есть выбор, и я хочу помочь тебе стать лучше. Ты самая талантливая женщина, которую я когда-либо встречал, Мими. Позволишь ли ты мне стать частью твоей жизни? Рискнешь ли ты быть со мной?

Мими упиралась ладонями в его грудь. Хэл молчал и ждал ее ответа, его сердце учащенно колотилось. Когда она подняла голову и посмотрела на него, ему не понравился ее взгляд.

— Разве я могу рисковать? Я ничего о тебе не знаю, Хэл. Я рассказала тебе о своей жизни и о родителях, хотя прежде ни с кем не вела такие разговоры. А что сделал ты, чтобы завоевать мое доверие? — Мими пристально смотрела на Хэла. От волнения у него скрутило живот. — Ничего. Ты не рассказал мне ни о чем, что дорого тебе. Сегодня вечером мне пришлось выслушать слова возлюбленной Тома о том, что после его гибели ты оказал ей огромную поддержку. Как, по-твоему, я себя чувствовала в тот момент? Аурелия предполагала, что ты поведал мне о том несчастном случае. Подобные вещи обычно рассказывают друг другу люди, которые считают, что они сблизились. Ну, теперь я понимаю, что до настоящего времени говорила только я, а ты помалкивал.

— Аурелия?! Она рассказала тебе об этом?

— О да. Кстати, она думает, что мне обо всем известно. Знаешь ли ты, каково оказаться единственным человеком в зале, который не знает большого секрета? Ощущать себя аутсайдером. Я чувствовала себя так, будто всем вокруг, кроме меня, известно о том, что произошло с Томом.

— Мне очень жаль. Я должен был сказать тебе.

Мими толкнула его руками в грудь и сделала шаг назад, увеличивая расстояние между ними:

— Да, должен был. Но теперь слишком поздно. О, Хэл, ты обещал позаботиться обо мне. Но не сделал этого. Ты должен был обо всем мне рассказать, но не рассказал! Почему? Почему ты не сообщил мне, что произошло в день трагедии? Неужели это так трудно?

— Ты очень много значишь для меня, Мими, но я дал Тому клятву никому не рассказывать о том, что случилось в тот день, когда он погиб. Вот почему я не могу выложить тебе правду. Те люди на вечеринке знают только, что он погиб во время восхождения. Они понятия не имеют, что произошло на самом деле.

Напрягшись всем телом, она отвернулась от Хэла:

— Что ты имеешь в виду? Ты решил подождать, пока наступит подходящее время? Я не понимаю.

Хэл замер. Выпрямив спину, он заговорил жестко и энергично:

— Том умирал от рака. В тот день он не собирался подниматься на скалу. Он отправился в горы для того, чтобы умереть. И я помог ему. Я помог своему лучшему другу покончить с собой.

Глава 12

Мими потеряла счет времени, пока они вдвоем молча и неторопливо шли по парку. Никто не произносил слова сожаления или утешения, никто ничего не объяснял. Два человека просто погрузились в собственные размышления.

Дойдя до скамейки, Мими тяжело опустилась на нее. Хэл остановился недалеко от нее. Долгое время он молчал. Когда Хэл заговорил, его голос был полон страдания:

— Тому был поставлен диагноз: неизлечимая форма лимфомы. Вначале он объяснял свою мышечную слабость тем, что подхватил какой-нибудь ужасный вирус во время нашей последней экспедиции в Патагонию. Но шла неделя за неделей, а ему не становилось лучше. Его состояние ухудшалось, поэтому я потащил Тома к врачу.

Хэл слегка повернул голову, и Мими заметила, что он смотрит на камень, лежащий перед ним, словно собираясь с силами для продолжения. Однако душа ее ликовала. Наконец-то Хэл решил ей открыться!

— Диагноз поверг Тома в шок, — наконец заговорил он. — Ничего нельзя было изменить. Лечение полностью изменило бы его привычный уклад жизни, поэтому Том решил вернуться в свой дом во Франции и насладиться отпущенным ему временем с Аурелией.

Когда Мими посмотрела ему в лицо, Хэл умолк. Казалось, ему не хватает сил продолжать рассказ. Мими мягко поинтересовалась:

— Ты остался с ним во Франции?

Хэл отвернулся от Мими и покачал головой:

— Много времени я проводил с клиентами в Южной Америке, однако Том позвонил мне примерно через месяц после того, как мы с ним расстались. Он провел последнюю зиму своей жизни, создавая благотворительный фонд для альпинистов-инвалидов и иногда катаясь на лыжах. Однако он терял силы быстрее, чем предполагал. Если бы мы подождали еще немного, он не смог бы подняться на гору. Поэтому он предложил мне совершить вместе с ним заключительное восхождение, а заодно проверить новый пешеходный маршрут для альпинистов-любителей во Французских Альпах. Он счел, что это последний шанс для нас обоих побыть вместе. — Хэл несколько раз вздохнул. — Я понятия не имел о том, чем все закончится. Несколько дней мы провели в праздничной обстановке, смеясь и наслаждаясь прекрасной едой и вином. Но в то утро, когда после завтрака мы отправились в горы, я почувствовал, как что-то изменилось. Однако найти объяснение этому мне не удалось. — Опираясь на трость, Хэл перенес вес с одной ноги на другую. Нога его сильно болела, но он продолжал стоять. — День был прекрасный. Голубое небо. Лучи теплого солнца. Сверкающий снежный покров. Я, честно говоря, чувствовал себя виноватым, поскольку был здоров и благополучен — в отличие от Тома. Через пару часов мы вдвоем оказались на самом опасном участке скалы. Мы стояли на узком уступе, в одной связке, и смотрели вниз. Во время восхождения мы почти не разговаривали, но внезапно Том начал вспоминать, что, будучи мальчиком, наблюдал, как его отец медленно умирает от рака, и чувствовал себя ужасно беспомощным.

Хэл столь сильно сжал рукоять трости, что Мими заметила, как побелели его суставы.

— Он твердил, что ни в коем случае не хочет, чтобы Аурелия прошла через подобную агонию. Он слишком сильно ее любил. Поэтому Том решил, что, когда настанет время, он закончит свою жизнь в горах. Он планировал самостоятельно уйти из жизни. — Хэл всхлипнул. — Ты даже представить себе не можешь, что я тогда ему сказал! Я обозвал его трусом, который ищет быстрый и безболезненный выход из положения, а нас заставляет страдать. Я заявил, что не желаю иметь с ним ничего общего. Меня действительно взбесило решение Тома. Я награждал друга всевозможными нелестными эпитетами, потом просил и умолял его попробовать пройти различные курсы лечения, благодаря которым он сможет прожить еще несколько месяцев или даже год. Но Том был уверен, что ему осталась всего пара недель. Его решение было твердым. — Хэл вытер слезу со щеки. — Том заставил меня поклясться, что я буду держать все в секрете, и Аурелия ни о чем не узнает. И его слова разбили мне сердце. — Он заговорил прерывисто: — Том улыбнулся… и обнял меня… и сказал, что ему будет меня не хватать. Он принялся вспоминать обо всех наших сумасшедших проделках, которые мы совершали вместе, пока учились в университете, и вскоре мы оба смеялись. А когда Том перестал смеяться, он произнес: «Расскажи ей, когда решишь, что настало время». Говоря об этом, он плакал. Впервые я видел друга плачущим. Потом — на какие-то доли секунды — я отвлекся, а Том отцепил от своего страховочного пояса трос, который удерживал нас, сказал, что любит меня, сделал два шага назад и упал со скалы.

Мими быстро подошла к Хэлу и взяла его за руку. Он несколько раз глотнул воздуха и уставился на ветви деревьев над головой:

— Я, наверное, испытал шок, когда он шагнул вниз. Но Том был моим лучшим другом. Я не должен был его отпускать. Я обязан был его спасти. Именно поэтому я бросился следом за ним, пытаясь подхватить, но было слишком поздно. — Хэл посмотрел на Мими и слегка пожал плечами. — Я не смог ничего сделать. Трос оказался слишком коротким. Поэтому я решил рискнуть и воткнул нож в расщелину скалы в надежде, что, держась за рукоять ножа, смогу пройти несколько футов. Но я сорвался… Настоящий герой, да?

— Ты пытался его спасти. Ты должен этим гордиться.

— Гордиться? Я знал, что Том сломал себе шею еще до того, как я прошел половину пути. Я ничего не смог сделать, чтобы помочь ему. Это было безнадежно. Я был безнадежен. — Хэл высвободил руку и побрел по траве, хватаясь то за один ствол дерева, то за другой. — Теперь ты понимаешь, почему я не могу рассказать правду Аурелии или кому-то еще? Я обещал Тому, что сохраню его тайну. И я сдержал слово, хотя моя душа разрывалась на части и я знал, как страдают его родственники. Я старался заботиться о них как можно лучше, но мне было очень тяжело. Каждую ночь я снова и снова прокручивал в голове те кошмарные минуты, когда Том сорвался со скалы. Хэл Лангдон оказался совершенно никчемным человеком — ведь у него не хватило сил спасти друга.

— Поэтому ты вернулся в Лондон и решил помочь собрать деньги для благотворительного фонда? Ты решил сделать нечто полезное, чтобы почтить его память?

Хэл встал вполоборота к Мими и медленно покачал головой:

— Ты нежная и прекрасная душа, но я думаю, что на самом деле тебе понятно, почему я вернулся. Не для того, чтобы искупить свою вину. Эта боль навсегда останется со мной. Дело в том, что Том просил меня заняться его фондом.

Мими обогнала Хэла и встала перед ним, упершись ладонями ему в грудь и заставляя посмотреть ей в глаза:

— Аурелия сказала мне, что ты стал опорой для нее и для семьи Тома после его гибели. Но кто был опорой для тебя, Хэл? Ведь ты никому не мог довериться, ни с кем не мог поговорить о том, что произошло.

Он кивнул:

— Поппи замечательная сестра, но даже с ней я не имел права обсуждать это. Да и кто смог бы осознать то, что случилось, если я сам до сих пор не могу поверить в реальность произошедшего?

— Таким образом, ты страдал молча. О, Хэл. — Она гладила его по-прежнему влажные от слез щеки, запустила пальцы в его волосы. — Скажи мне, чего ты действительно хочешь от жизни?

Он взял ее за руки и прижал их к своей груди, затем сделал глубокий вдох:

— Чего я хочу от жизни? Я хочу, чтобы завтрашний показ прошел успешно. Через некоторое время я собираюсь отправиться в горы и выяснить, на что способна моя сломанная лодыжка. Если мне повезет, я намерен продолжить карьеру фотографа и альпиниста. Но мне будет очень нелегко. — На его губах играла слабая улыбка, он коснулся пальцем кончика носа Мими. — В твоем магазине имеются вакансии? Тебе не нужен продавец, который будет продавать пряжу, пока ты работаешь над очередной коллекцией одежды?

Мими улыбнулась и вздохнула:

— Хэл, не пытайся сменить тему разговора. Ты уже отлично зарекомендовал себя как работник «Лангдон ивентс». А в свободное время ты с удовольствием фотографируешь людей. — Она сглотнула, поборов страх, затем заговорила начистоту: — Ты должен сделать документальный фильм о Томе. Аурелия заслуживает того, чтобы услышать правду о его смерти. О том, какую жертву он принес. Вернее, вы оба принесли жертву. Обещай мне подумать над этим. Пожалуйста. В противном случае я не уверена, что смогу стоять завтра рядом с вами, зная о тайне, которая разъединяет вас.

Хэл ахнул:

— Не смей ни о чем говорить Аурелии. Обещай мне, Мими. Это должно остаться между нами.

Какое-то время она прислушивалась к его дыханию, затем покачала головой:

— Нет, Хэл. Сегодня я узнала, что семейные тайны рано или поздно выплывают наружу, хотим мы того или нет. Аурелия, вероятно, еще не ушла с вечеринки и беседует с Поппи или с кем-нибудь еще. Сейчас самое подходящее время обо всем ей рассказать. И сделать это сможешь только ты. — Мими медленно-медленно высвободилась из объятий замечательного человека, который прошел через столько страданий. Едва они встали порознь, она почувствовала разочарование. — Я доберусь домой самостоятельно. Тебе есть чем заняться до завтрашнего дня. До встречи.

С этими словами Мими повернулась спиной к Хэлу, чтобы он не увидел ее слез, и медленно пошла прочь — к выходу из парка, где ее ждало черное такси.

Мими открыла глаза и потянулась, как только лучи утреннего солнца проникли в комнату сквозь цветастые занавески. Она закуталась в одеяло и постаралась удобнее устроиться на подушке.

Не получилось. На ее шее было жемчужное ожерелье, которое оставило на коже отметины. На подушке красовались потеки от макияжа.

Но Мими было все равно.

Откровение Хэла снова и снова прокручивалось в ее голове.

И хотя Мими проснулась с тяжелой головой, она твердо решила одно: семье Фьорини не удастся лишить ее возможности доказать, на что она способна как модельер. Показ обязательно состоится.

С того момента, когда Лука Фьорини объявил ее представительницей четвертого поколения дизайнеров, все изменилось, и не было ничего, что могло бы повернуть время вспять. Что сказано, то сказано, и Мими придется смириться с этим фактом.

Беспорядочные мысли кружились в ее голове, пока вчера вечером она добиралась домой на такси.

К тому моменту, когда Мими оказалась дома, на ее автоответчике и в ящике голосовой почты скопилось множество сообщений. Не прослушав их и отключив телефоны, молодая женщина рухнула в постель.

Но всю ночь она только и делала, что вспоминала, как Лука представлял ее и будущее дефиле. И тут ей в голову пришла идея: почему бы не зарегистрировать торговую марку «Авторская одежда от Мими Райан»?

«Спасибо тебе, кузен Лука, за идею». Теперь остается лишь организовать новое дело и приниматься за работу.

Мими накрыла голову подушкой и в отчаянии простонала, вновь вспомнив признание Хэла.

Последние несколько дней они почти не расставались. Она привыкла к звуку его голоса, прикосновениям его губ. Она никогда не забудет то время, которое они провели вместе, что бы ни случилось в дальнейшем.

У Мими сдавило горло, и она смахнула с глаз предательские слезы. Сбросив одеяло, молодая женщина вздрогнула, взглянув на свое помятое нижнее белье и припомнив, с какой нежностью прикасался к ней Хэл, когда помогал снять корсет.

Дрожь пробежала по ее телу. Что бы ни произошло между ними после сегодняшнего показа, она всегда будет считать дни, проведенные вместе с Хэлом, лучшими в ее жизни.

Мими моргнула и медленно присела перед туалетным столиком. Увидев свое отражение в зеркале, она вздрогнула и дотронулась двумя пальцами до жемчужного ожерелья.

Только вперед. Сегодня у нее будет много работы.

«Только вперед, в самом деле».

Через час Мими уже приняла душ, нанесла макияж и сидела в студии за компьютером, поедая тост и запивая его чаем. Она продумывала дизайн логотипа торговой марки «Авторская одежда от Мими Райан», когда в дверь магазина позвонили.

Мими поднялась, но вдруг остановилась, сообразив, что в столь ранний час, да еще в субботу, покупателей в магазине быть не может. Должно быть, пришел какой-нибудь репортер, желающий взять интервью, или Хэл.

Осторожно подкравшись, Мими выглянула из двери студии, чтобы выяснить, кто стоит за стеклянной дверью магазина. Никого.

С трудом сдержав разочарование оттого, что не увидела Хэла, Мими открыла дверь магазина и обнаружила на пороге яркий сверток.

Усмехаясь, она нагнулась, взяла тяжелый сверток в руки и заглянула внутрь. В нос ударил сладкий аромат белых цветов жасмина. Перед ней было красивое растение в расписанном вручную керамическом горшке. Цветок идеально вписался бы в интерьер внутреннего дворика.

Хэл!

Мими оглядела тихую улицу, ее сердце учащенно колотилось. Но Хэла нигде не было видно. Шагнув назад и на всякий случай еще раз осмотрев улицу, она закрыла входную дверь и прошла в студию.

Когда Мими осторожно развернула яркую упаковочную бумагу, она увидела конверт, прикрепленный к краю цветочного горшка.

Мими глубоко вздохнула и открыла конверт. Там оказались диск DVD в пластиковом корпусе и кусок упаковочной бумаги, на котором было оставлено послание.

О да, это был почерк Хэла.

Дрожащими пальцами Мими развернула записку.

«Я извиняюсь за то, что перетрусил и не рассказал тебе сразу о своем неприятном прошлом. Я был слишком напуган и боялся, что ты меня бросишь, когда узнаешь, какой я неудачник. Спасибо за то, что внимательно выслушала меня вчера вечером. Я смотрю на твои фотографии и понимаю, что фотокамера никогда не врет, Мими. Я люблю тебя такой, какая ты есть. А ты красавица. Есть только один вопрос: готова ли ты рискнуть и быть со мной? Хэл».

«Фотокамера никогда не врет? Он любит меня такой, какая я есть?»

Что Хэл затеял на этот раз?

Страшась смотреть на монитор, Мими загрузила диск в свой компьютер и открыла папку с фотографиями. На экране появились десятки цветных снимков. Целая галерея!

На этом фото Мими шутит со своими студентами, предлагая им украсить вязаные кексы вышитым цветком.

Вот ее студия дизайна. Она решила сделать дополнительную вышивку на рукаве жакета. Ее лицо напряжено, она полностью сосредоточена на работе.

Вот фотосессия в отеле. Она — крупным планом во время работы с моделью Лолой. Мими смеется, закинув голову назад.

Очень много крупных планов ее шеи, запястий, лица, волос, улыбки. Хэл подмечал каждую деталь. Он наблюдал за ней через объектив фотокамеры. И он фотографировал ее всю неделю.

Он любил ее такой, какая она есть.

— О, Хэл, — произнесла Мими.

За ее спиной послышался тихий шорох. Обернувшись, она увидела Хэла. Он стоял во внутреннем дворике. Одна его рука была спрятана в карман, а другой он опирался на трость. Хэл наблюдал за Мими. Он выглядел уставшим, на его подбородке виднелась щетина, красивый костюм был испачкан и помят. И все равно он выглядел потрясающе!

Она любовалась им, зная, что он навсегда завладел ее сердцем.

Мими подбежала к Хэлу и бросилась в его объятия, визжа, смеясь и плача от счастья. Хэл обнял ее за талию, прижал к себе и засмеялся вместе с ней.

Мими попыталась что-то сказать, но у нее сдавило горло, слезы потекли по щекам.

Когда Хэл заговорил, его голос был очень тихим и спокойным. Он прижался лбом к ее лбу, обнимая еще крепче:

— Ты не отвечала на телефонные звонки, поэтому я решил войти через заднюю дверь. Позволь мне быть с тобой, Мими. Ты позволишь? Разрешишь ли ты мне любить тебя?

В ответ она обхватила ладонями его лицо, закрыла глаза и припала к его губам, вложив в поцелуй всю свою любовь. Целуясь, они потеряли счет времени. Когда Хэл и Мими отстранились друг от друга, оба прерывисто дышали.

— Да. Да, Хэл. Мне не нужна фотокамера для того, чтобы понять, каков ты на самом деле. Я люблю тебя таким, какой ты есть. Я знаю, что ты за человек, и хочу быть с тобой.

— Означает ли это, что я могу держать свой спальный мешок в твоем доме постоянно? — поинтересовался он между поцелуями.

На этот раз его слова спровоцировали у Мими приступ смеха. Она наклонилась и нежно поцеловала Хэла в губы, чувствуя себя в безопасности в его объятиях.

— Больше никаких спальных мешков. Хватит. Отныне мой дом — твой дом. Если только ты хочешь этого.

— Больше всего на свете. Пора мне пускать где-нибудь корни, и я хочу сделать это именно здесь. Кстати, я последовал твоему совету, поэтому и не спал всю ночь.

У Мими перехватило дыхание.

— Ты обо всем рассказал Аурелии?

Хэл кивнул:

— Я попросил Аурелию приехать в квартиру Поппи после вечеринки. Именно там я им обо всем рассказал. Обо всем! Было много слез, чуть-чуть смеха, но теперь они знают истину, и это только начало. Аурелия по-прежнему хочет, чтобы я работал над документальным фильмом о Томе, и я согласился заняться этим, как только буду в хорошей физической форме.

— О, Хэл, это удивительно. Я так горжусь тобой!

— А как насчет тебя? Что теперь будешь делать ты? — спросил он, улыбаясь и пристально глядя ей в лицо. Длинными пальцами Хэл обхватил ее подбородок и аккуратно вытер слезы со щек. Но Мими продолжала плакать — от счастья.

— Чем бы мне еще заняться, кроме как любить тебя? — заявила она. — О, кстати, я собираюсь создать совершенно новую фирму, которая будет производить готовую одежду и продавать ее через магазины. Наверное, нужно будет попросить Поп-пи познакомить меня с теми, кто знает хороших юристов, и с теми, кто может создать красивый веб-сайт. А потом я приму окончательное решение. Кроме того, необходимо найти инвесторов и подготовить пробные эскизы одежды и тому подобное. — Мими отвела пряди волос со лба Хэла.

— Ты решила остаться индивидуальным предпринимателем? — поинтересовался он, стараясь не смеяться.

— Совершенно верно. Я хочу назвать торговую марку «Авторская одежда от Мими Райан». — Она рукой написала в воздухе свое имя и фамилию крупными буквами и улыбнулась Хэлу. — Что скажешь?

— Мне очень нравится. Но вам ни за что не удастся избавиться от меня, юная леди, — ответил Хэл мягким и заботливым тоном. — Вы должны знать, что от мужчин семьи Лангдон очень трудно избавиться. Я разговаривал с Поппи сегодня утром и сказал ей, что официально поступаю на службу в лондонский офис «Лангдон ивентс» и собираюсь трудиться там ближайшие двенадцать месяцев. Таким образом, я буду набираться сил и беспрестанно крутиться у Поппи под ногами.

— Ты действительно этого хочешь, Хэл? — спросила Мими, молясь про себя, чтобы он ответил утвердительно. Она взяла Хэла за руки, когда он кивнул. — Будь честным со мной. Разве ты не хочешь вернуться во Францию?

— Во Франции осталось мое прошлое, а в Лондоне мое будущее. Я, возможно, пока плохо знаю, как организовывать для людей различные мероприятия, но мне будет полезно пожить на одном месте дольше, чем несколько недель. Поппи достаточно долго управляла фирмой в одиночку. А благотворительным фондом для альпинистов с ограниченными возможностями я смогу руководить через Интернет, находясь в любой точке мира. Но всем этим я займусь на следующей неделе. Сейчас вам, юная леди, предстоит показ коллекции одежды.

— Это означает, что мы должны заниматься делами. Нам многое предстоит сделать за… — Мими посмотрела на часы, — шесть часов. А потом я хочу устроить себе каникулы за пределами Лондона, но мне потребуется гид. Знаешь ли ты людей, которые готовы мне помочь в этом?

— Просто скажи мне, куда ты желаешь поехать, и я отвезу тебя. В любую страну. Я собираюсь пробыть рядом с тобой очень долго. — Хэл улыбнулся, в его взгляде было столько любви! Пальцами он нежно гладил ее затылок. — Я знаю великолепный отель в горах в Японии, который станет для тебя идеальным местом отдыха.

— Япония? О, это было бы замечательно. Но сначала… — Мими оглянулась, потом наклонила голову и подмигнула Хэлу. — Я думаю, что могу начать свои приключения, рассматривая на компьютере фотографии, сделанные тобой в различных уголках земного шара. Ты не возражаешь?

Газета «Лондон хроникл». Неделя моды.

Специальное приложение, июнь 2010 года.

«Новый лондонский дизайнер продает свою дебютную коллекцию.

Итак, дизайнер Мими Райан заставила зрителей восторгаться во время субботнего показа ее дебютной коллекции одежды, который был организован в поддержку благотворительного фонда Тома Харриса для альпинистов с ограниченными возможностями.

Модный показ был открыт Лукой Фьорини, главой международного дома моды Фьорини, который редко появляется на публике. Он высоко оценил мастерство дизайнера, элегантность и потрясающую красоту авторских моделей Мими Райан. После дефиле мистер Фьорини лично представил мисс Райан многим влиятельным в области моды людям и потенциальным покупателям ее коллекции. Позже вечером он устроил в ее честь роскошный прием.

В заявлении для прессы мисс Райан подтвердила, что продала все модели из своей коллекции женской одежды международному дистрибьютору. Наряды коллекции сезона „Весна — лето“ появятся в роскошных бутиках по всему миру в начале следующего года.

Освещение благотворительного мероприятия в средствах массовой информации осуществлялось при поддержке знаменитого профессионального фотографа Хэла Лангдона из „Лангдон ивентс“, который в настоящее время работает над документальным фильмом, посвященным его покойному другу-альпинисту, Тому Харрису. Ни у кого не вызывает сомнений, что мистер Лангдон будет сопровождать мисс Райан в ее зарубежных поездках и во время ее встреч с потенциальными покупателями в течение ближайших нескольких месяцев. Они планируют начать свое путешествие с посещения Японии и Дальнего Востока».

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.