Маргарет Эллисон

Единственное желание

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Кэсси Эдвардс зарыла ноги в песок и сделала глоток коктейля «Пина Колада», исподтишка наблюдая за красавцем блондином. Мужчина напоминал ей принца из «Золушки» — такой же высокий и статный. Правда, в отличие от принца одет он был в мягкую льняную рубашку и выцветшие джинсы.

Кэсси быстро осмотрела ресторан. Он находился прямо на пляже, обрамленном маленькими белыми фонариками. Настоящий рай для влюбленных. Пары были везде — держались за руки, целовались.

Кэсси почувствовала укол одиночества. Багамы, подумала она, не место, чтобы лечить разбитое сердце.

Но сейчас не стоит думать о бывшем женихе. Она приехала, чтобы встретиться с Хантером Эксоном, одним из самых жестоких биржевых игроков в мире. Весьма странная командировка для женщины с отсутствием делового опыта, женщины, работавшей ткачихой на старой фабрике.

— Принести вам еще коктейль?

Кэсси подняла глаза. Мурашки побежали у нее по позвоночнику, когда она узнала красавчика бармена. Когда она посмотрела в его глубокие карие глаза, то почувствовала, как остальной мир померк. Что он делает у ее столика? Он ведь не официант! Кэсси покачала головой.

— Нет, нет, спасибо.

Мужчина помедлил секунду, а потом кивнул в сторону ее фотоаппарата.

— Много фотографий сделали?

Он флиртовал с ней.

К сожалению, Кэсси совершенно не умела флиртовать. У нее никогда не было такой возможности. Родители Кэсси и Оливера решили, что их дети предназначены друг для друга. Еще бы — малыши родились в одной и той же больнице с разницей в два дня! Все молодые люди в Шанвилле, штат Нью-Йорк, знали, что она девушка Оливера Демиона.

— Вы уже были на рифах?

Кэсси покачала головой.

— У меня не было времени. Я только фотографировала пляж. Мне нравятся абстрактные фотографии, те, которые передают ощущения, а не реальность. Вы понимаете, что я имею в виду?

— Вы серьезный фотограф.

Она засмеялась.

— Нет. По крайней мере уже нет. Я изучала искусство в колледже, но до конца так и не доучилась.

«Моя бабушка заболела, и мне пришлось вернуться домой, чтобы помогать ей. И я пошла работать на фабрику, которой владел мой жених, а потом он бросил меня прямо перед тем, как продал компанию, на которую работал весь город».

К счастью, она не произнесла этой тирады вслух.

— Теперь это просто хобби.

Бармен молча глядел на Кэсси. Она чувствовала себя так, как если бы он раздевал ее глазами.

— Дайте мне знать, если вам что-то понадобится.

— Хорошо, — сказала она кратко.

Сказать еще что-то? Пригласить присесть?

Кэсси в нерешительности посмотрела на бармена. Как она может веселиться, зная, что ее друзья вот-вот столкнутся лицом к лицу с разорением? Как может флиртовать, зная, что ей придется вернуться в Шанвилль и разочаровать всех?

Еще несколько месяцев назад жизнь Кэсси была спокойной и размеренной. Она была обручена и собиралась выйти замуж. Она любила свою работу и обожала город, в котором родилась. Но жизнь подбросила ей сюрприз. Все изменилось в мгновение ока.

Теперь уже Кэсси не удивлялась, что Оливер порвал с ней. Их отношения были обречены до того момента, как он возглавил фабрику. Кэсси бы рассталась с ним еще много лет назад, если бы не боялась расстроить больную бабушку. Бабушка говорила, что их помолвка — единственное, что приносит ей радость.

Не то чтобы Кэсси не любила Оливера. Они ходили вместе в одну школу и летом вместе работали на фабрике. Но когда Оливер взял управление фабрикой в свои руки, он изменился. Деньги завладели его душой.

Дальше — больше. Поступки Оливера говорили о том, что он совершенно не хочет жениться на девушке из маленького городка, которая работала ткачихой на семейном предприятии.

В довершение всего Оливер так плохо управлял фабрикой, что привел ее практически к банкротству. Потом, когда Кэсси думала, что хуже уже быть не может, он предал Шанвилль и людей, которые его любили: объявил, что продает фабрику Хантеру Эксону.

Хантер Эксон. Игрок на бирже, получающий выгоду от чужих бед. Он был известен тем, что покупал маленькие компании, увольнял рабочих и налаживал производство за рубежом.

Эта сделка застала врасплох всех, даже Кэсси. Как Оливер это устроил? Как убедил Хантера Эксона купить маленькую текстильную фабрику, от которой не было выгоды?

В конце концов Кэсси докопалась до истины. Дело было в «телохранителе».

В бумагах Оливер наткнулся на патент на «телохранитель», мягкий абсорбирующий материал, которым владела фабрика. Материал, который, как он понял, будет отлично подходить для производства спортивной одежды. Но вместо того, чтобы использовать патент для изменения судьбы фабрики, Оливер пожадничал.

Кэсси пыталась убедить Оливера сохранить фабрику, а продать только патент, но он отказался. Фабрика была продана.

Тогда Кэсси решила встретиться с Хантером Эксоном сама. Она была убеждена, что судьба фабрики может измениться, если на ней начать производить запатентованную ткань.

Кэсси обналичила свой скудный банковский счет и полетела на Багамы, чтобы поговорить с новым владельцем. Но все было не так просто. Секретарь Хантера отказала ей во встрече со своим боссом. В отчаянии Кэсси даже пошла к нему домой, но и туда ее не пустили. За те два дня, что провела на Багамах, она даже мельком не увидела этого неуловимого человека.

Сейчас, за день до отъезда, Кэсси пришлось посмотреть правде в глаза — она проиграла. «Демион Миллс» обречена стать еще одним заброшенным складом. Прекрасные старинные ткацкие станки будут переданы в музей или — того хуже — отправлены в лом.

Кэсси взяла счет. Двадцать четыре доллара. В кошельке у нее осталось всего тридцать, а ей еще нужно заказать такси на утро…

Девушка подняла пустой стакан, взяла в рот наполовину растаявший кубик льда и стала наблюдать за огненно-красным солнцем, садившимся в Атлантику.

— Могу я вас угостить?

Кэсси подпрыгнула в кресле. Но хриплый голос принадлежал не привлекательному бармену. Рядом с ней стоял светловолосый полный джентльмен.

— Нет, спасибо, — вежливо отказалась она. — Я уже ухожу.

— Столь прекрасная девушка, как вы, — и совсем одна?

— Простите?

— Это преступление против человечества. Но у меня для вас новости — ваше одиночество закончилось. — Он на секунду отвернулся и помахал каким-то мужчинам, сидевшим в баре. Они засмеялись и оценивающе уставились на Кэсси.

— Извините, я должна идти.

— Да ладно, — сказал мужчина, — лучше мы купим вам еще выпить.

— Спасибо, но нет.

Она открыла бумажник. Мужчина протянул руку и выхватил ее водительские права.

— Мисс Эдвардс, улица Хикмор, триста сорок пять, Шанвилль, штат Нью-Йорк.

— Верните мне права, пожалуйста!

— Далеко же вы забрались, мисс Эдвардс.

— Я, кажется, попросила вас вернуть мои права. — Кэсси встала и огляделась, словно ища поддержки. Увы, остальные посетители, похоже, были слишком заняты друг другом, чтобы заметить ее затруднения.

Толстяк поднял права над головой.

— Верну за поцелуй, — сказал он и схватил Кэсси за запястье. — Один поцелуй.

— Какие-то проблемы? — неожиданно донесся голос сзади.

Кэсси повернулась и утонула во взгляде глубоких карих глаз бармена.

— Леди только уронила права. Вот и все, — пролепетал толстяк, бросив права Кэсси на стол. Его глаза нервно поглядывали в сторону друзей. Они все еще были в баре, но сидели, уставившись в бокалы, притворяясь, что не замечают драмы, разворачивавшейся всего в двух шагах от них.

Глаза бармена сверкали.

— Немедленно убирайтесь отсюда.

Наглый толстяк замахнулся кулаком, но бармен оказался быстрее. Умело блокировав удар, он схватил противника за грудки.

— Я не собираюсь повторять дважды.

— Хорошо. — Толстяк поднял руки вверх в знак поражения. — Сдаюсь. — И тут же исчез.

— Вы в порядке? — спросил бармен мягко.

— Да, — ответила Кэсси. — Спасибо.

— Вы можете воспользоваться моим домашним телефоном, если хотите кому-нибудь позвонить.

— Позвонить?

— Кому-нибудь, кто бы отвез вас домой.

— У меня здесь никого нет, — сказала она.

— Хорошо, тогда я вызову вам такси.

Кэсси вспомнила про недостаток денег.

— Я остановилась рядом. Пройдусь пешком.

На самом деле мотель, в котором она остановилась, был совсем не рядом. После безрезультатных попыток встретиться с Эксоном Кэсси не захотела возвращаться туда, а пошла на пляж, фотографируя по дороге все подряд — женщину, делающую прически, мужчину, продающего ожерелья из ракушек, ребенка, плещущегося в волнах.

Как далеко отсюда мотель? Полчаса пешком? Час?

— Я провожу вас домой, — предложил бармен. — Где вы остановились?

Внезапно Кэсси поняла, что не может ему сказать, где остановилась. Также она не хотела, чтобы он провожал ее до мотеля. И, несмотря на то что всего несколько минут назад она мечтала соблазнить этого незнакомца, правда жизни заключалась в том, что она все еще была Кэсси Эдвардс, двадцатитрехлетней девственницей, невестой Оливера Демиона.

— Спасибо за помощь, но я в порядке. Вы не против, если я… — Она заколебалась.

— Если что?

— Если я вас сфотографирую на память?

Бармен посмотрел на Кэсси так, словно никто раньше не просил его об этом.

— Я быстро, — пообещала она.

— Конечно, — бармен стоял, не двигаясь с места.

Кэсси настроила фокус. Мужчина смотрел прямо в объектив.

Она сделала фотографию и улыбнулась.

— Отлично, спасибо!

Он пожал плечами.

— Нет проблем.

Кэсси решила вернуться в мотель. Она открыла кошелек, вытащила деньги и положила их на стол. Когда девушка подняла глаза, то увидела, что незнакомец исчез.

Она огляделась. Бармена нигде не было. Кэсси вздохнула. У нее был шанс, но она его упустила. Еще раз взглянув на бар, она повернулась, чтобы уйти. И тут увидела знакомую мужскую фигуру.

Бармен улыбнулся так, как если бы он ее ждал.

— В какую сторону вы направляетесь? — спросил он.

— Туда, — Кэсси указала приблизительное направление.

— Я тоже. Вы не против, если я пройдусь с вами немного?

— Не против, — поспешно согласилась она.

Он улыбнулся, и они двинулись в путь.

Кэсси вдруг поняла, что они даже не знают, как друг друга зовут. Но по какой-то причине это казалось неважным. Она была счастлива убежать ненадолго от своей жизни и себя самой.

— Вы на Багамах отдыхаете или приехали по делу? — спросил незнакомец.

— По делу, — ответила Кэсси.

— А чем вы занимаетесь?

— Я… — Кэсси замолчала. Она не хотела говорить про фабрику. Не сегодня. Не в этом магическом, прекрасном месте. Сегодня она была Золушкой на балу.

— Вы не должны мне рассказывать, если не хотите, — сказал бармен.

— У меня в городе была назначена встреча.

— Встреча? Звучит загадочно.

— Да, но мы так и не встретились, — улыбнулась ему Кэсси. И быстро сменила тему. — А вы, как я поняла, работаете в баре. Сколько вы уже здесь живете?

— Около десяти лет.

— Как, должно быть, приятно жить в таком замечательном месте.

— Иногда да, — сказал он, остановившись у маленькой пристани для яхт. — Мне нужно проверить яхту. Если вы не спешите, может быть, составите мне компанию?

Кэсси поняла, что колеблется. Одна ее часть хотела бы провести с ним как можно больше времени, а другая говорила, что надо уходить, пока не стало слишком поздно.

— Должен признаться, что солгал вам. Выбора у вас нет, — сказал бармен. — Я не позволю вам идти домой одной. Для женщины небезопасно идти по этому пляжу после заката.

Она быстро посмотрела в сторону пляжа, услышала какие-то мужские голоса. Неужели они принадлежат тому толстяку и его друзьям?

— Спасибо, — сказала Кэсси.

Она молча пошла за ним к доку, с любопытством рассматривая яхты. Вскоре они остановились у самого роскошного судна.

— Вот она.

Мужчина забрался на борт и протянул ей руку. Кэсси запрыгнула и осмотрелась.

— Ух ты! — это все, что она смогла сказать.

Ее поразил не только размер судна. Яхта выглядела абсолютно новой. Все блестело — пол, поручни, двери. Это была такая яхта, где в любой момент мог появиться дворецкий во фраке. Яхта, которая продается и покупается вместе с командой.

— Неужели кто-то владеет такой красотой?

Бармен кивнул.

— Вы в команде?

— Когда необходимо, — уклончиво ответил он.

— Могу поспорить — эта работа приносит удовольствие.

Он усмехнулся.

— Да уж большее, чем сидение в офисе.

— А где все?

— Только один член команды живет на борту, но он уехал к матери в Огайо.

— А владелец не живет на яхте, как я поняла.

— Нет, — сказал бармен.

Его лицо еще раз озарилось улыбкой.

— Не возражаете, если я осмотрюсь?

— Я проведу вас и все покажу.

Каюты выглядели так, как если бы они сошли со страниц «Архитектурного дайджеста», каждая следующая роскошней предыдущей. Перед дверью в спальню Кэсси остановилась. Девушка подошла к портьерам и пощупала материал.

— Жаккардовый шелк, — тихо сказала она, не осознавая, что произнесла это вслух.

— Что?

— Материал, сотканный вручную, — объяснила Кэсси. — Очень дорогой.

— Откуда вы это знаете?

Она покраснела, вспомнив дни за ткацким станком.

— Я фотографировала его, — солгала она и провела ладонью по гладкому, тяжелому шелку. — Прекрасная текстура.

— Вы действительно серьезный фотограф.

Она покачала головой.

— Уже нет.

— Уже нет?

— Я изучала искусство в колледже.

— И?

— Но жизнь внесла свои коррективы. Заболела моя бабушка. А когда она умерла… все изменилось.

— Сочувствую вам…

— Не надо, — сказала Кэсси. — Я довольна своей жизнью и дорогой, которую выбрала. Так что ни о чем не жалею. — Она повернулась к незнакомцу и улыбнулась. — Я не верю в сочувствие, а вы?

— В сочувствие? — Он покачал головой и усмехнулся. — По крайней мере не сегодня.

Не сегодня? Она размышляла над сказанным, пока шла за ним по камбузу обратно на палубу.

— Ну вот и все, — сказал бармен, поворачиваясь к ней лицом.

— Здесь нет бассейна? И огромного бального зала тоже нет?

— Боюсь, что так. Вы спешите?

Кэсси покачала головой.

— Почему бы нам не присесть и не выпить чего-нибудь? Как насчет шампанского?

— А вы уверены, что нам можно?

Он улыбнулся еще раз.

— Да.

Бармен вскоре вернулся с бутылкой и двумя бокалами.

— Будем здоровы! — сказал он, протягивая ей бокал с игристым напитком.

Кэсси сделала маленький глоток, откинулась на кресле и вдохнула теплый соленый воздух.

— Как хорошо! — сказала девушка. — Мне уже не хочется уезжать завтра.

— А где вы живете?

— Штат Нью-Йорк.

— Там живет ваша семья?

— Жила, — поправила Кэсси. — Мои родители умерли, когда я была ребенком. Меня вырастили бабушка и дедушка. Дедушка умер около десяти лет назад, а бабушка… — она помедлила, — несколько месяцев назад.

— Мне жаль, — сказал он. В его глазах застыла нежность. — Для вас это, наверное, очень тяжело.

— Да, — произнесла Кэсси. Внезапно ей захотелось рассказать ему всю ее грустную историю, но она остановила себя.

— Вы не замужем?

Она сделала еще один маленький глоток и произнесла:

— Чуть не вышла.

— Чуть? — повторил он снова, наполняя ее бокал.

— Я была помолвлена, но у нас ничего не получилось.

— Так вот еще почему вы выглядели такой грустной сегодня вечером. Я наблюдал за вами.

— Вы наблюдали за мной?

Мужчина кивнул.

— Вы были готовы расплакаться.

— Возможно, я думала о бабушке, но уж точно не о женихе.

— Мне очень жаль, — произнес он.

— Опять сожаления? Я начинаю чувствовать себя неполноценным человеком. В любом случае я выше его. И все в этой жизни происходит к лучшему.

— Согласен, — кивнул бармен. — Но все равно тяжело расставаться с кем-то, кто тебе небезразличен.

— Это правда. Но мой жених облегчил мою участь.

— То есть?

— Он бросил меня ради другой женщины.

О, черт! Неужели она не может просто помолчать пару секунд? Бармен недоверчиво уставился на Кэсси.

— Он бросил вас ради другой женщины?

Ее звали Вилла Форчи. Она была лет на десять старше Оливера и работала вице-президентом в корпорации «Эксон энтерпрайзиз». Кэсси встречалась с ней несколько раз и пришла к выводу, что она такая же неприятная и мстительная, как и ее босс. В любом случае Оливер признался, что они вместе уже несколько месяцев. Говорил, что влюбился первый раз в жизни…

— Мне очень жаль… — начал бармен.

Кэсси приложила палец к его губам.

Он взял в ладони ее палец и начал поглаживать его. У Кэсси перехватило дыхание. Это было гораздо более чувственно, чем поцелуй. И так интимно. Что происходит? Они даже не знают друг друга.

— А как насчет вас? — спросила она настолько непринужденно, насколько могла. — У вас есть девушка?

Он покачал головой.

— Нет. Я слишком много работаю.

— Вы, наверное, встречаете в баре кучу женщин.

— Я не встречаюсь с женщинами, которые приходят к нам в бар.

— Вот как?

— Из каждого правила есть исключение.

Его глаза заблестели озорным огоньком. Похоже, именно она была исключением. Он отпустил ее палец.

— Вы голодны? — просто спросил бармен.

— Немного.

— Давайте посмотрим, что есть на кухне.

Кэсси прошла за ним на большую блестящую кухню и остановилась, очарованная.

— Посудомоечная машина — просто чудо!

— Спасибо, — улыбнулся мужчина. — Я такое слышу в первый раз.

— Моя только что сломалась, — объяснила Кэсси. — Так что для меня это наболевший вопрос.

Ее посудомоечная машина присоединилась к длинному списку сломанных бытовых приборов, последними в котором были тостер, плита и стиральная машина.

— А хозяин этой посудомоечной машины, где он?

Бармен посмотрел на нее и помедлил немного.

— Стоит прямо перед вами.

— Что?

— Это моя яхта.

Кэсси от души рассмеялась. Фантазии этому парню не занимать. Когда, интересно, ей в последний раз было так хорошо? Она не могла вспомнить. Прошло много времени с тех пор, как они с Оливером наслаждались обществом друг друга…

Оливер сделал ей предложение, когда они еще учились в старших классах, и она его приняла. Но после того, как ее жених начал учиться в колледже, он изменился. Сначала это было незаметно. Ему больше не нравились тихие вечера дома. Подходил только дорогой ресторан. И это было не единственным изменением. Мальчик, который вырос в джинсах и футболке, стал одеваться в костюмы от дорогих дизайнеров и делать маникюр. Его разговоры все чаще сводились к деньгам — кто получил какое жалованье и что мог себе позволить.

Бабушка Кэсси защищала Оливера.

— Он растет, — говорила она. — Каждый мужчина проходит через это.

Однажды Кэсси задалась вопросом, правильным ли было их юношеское решение пожениться. Когда она поделилась своими сомнениями с женихом, Оливер принялся убеждать ее, что им суждено быть вместе…

— Эй, — позвал бармен. — Опять грустная?

И затем он нежно прикоснулся к ее щеке. Кэсси посмотрела на него, пытаясь прочитать что-нибудь в его глазах. Все еще глядя на девушку, он провел рукой вниз по ее щеке. Прошло много времени с тех пор, как мужчина прикасался к ней вот так, и этой близости было достаточно, чтобы ее нервы окончательно сдали. Нет, подумала Кэсси. Я не могу позволить себе расплакаться. Не сейчас.

— Он дурак, — сказал бармен, очевидно заметив слезы на ее ресницах. — Вы заслуживаете большего.

— Вы даже меня не знаете.

— Я сейчас здесь с вами, — возразил он. — И это все, что имеет значение.

Мужчина убрал руку, но продолжал нежно смотреть на девушку.

Как можно быть грустной, когда очаровательный принц стоит перед ней? Грустить она будет завтра, когда вернется к своей тыкве.

— Итак, — весело начала Кэсси, — что обычно ваш повар готовит на ужин?

Бармен пожал плечами и открыл холодильник. Внутри обнаружились две миски со спагетти, вкусное на вид жареное мясо и печеный картофель.

— То, что я могу быстро разогреть.

— По-моему, мы начинаем наглеть, — сказала Кэсси. — Вы уверены, что владелец не будет против? Я просто не хочу, чтобы у вас были неприятности.

Он подался вперед:

— Хозяин яхты не такой зверь, как вы можете подумать.

Когда все было готово, бармен сервировал стол, как профессиональный официант.

— У вас явно есть опыт, — заметила Кэсси, кивая на стол.

— Да, — ответил он с улыбкой.

Они сели за столик на кухне. Мужчина зажег свечи. Кэсси, не отрываясь, смотрела на побережье. Доки были пусты, пляж тоже опустел. Казалось, они одни в целом мире.

Кэсси внезапно поняла, что очень голодна. Она ничего не ела с самого утра. Отвлекшись на еду, девушка и не заметила, что бармен почти ничего не ест. Он сидел, откинувшись в кресле, и довольно улыбался. Было в нем что-то величественное, как будто он и правда хозяин яхты.

— Извините меня.

— За что?

— За мои манеры. Я, похоже, более голодна, чем думала.

— У вас прекрасные манеры.

«Хозяин яхты» наполнил ее бокал шампанским.

— Откуда вы родом? — поинтересовалась Кэсси.

— Я родился в Мэриленде. Но когда мне исполнилось десять, отец потерял работу, и мы переехали жить на маленький остров недалеко отсюда.

— Здесь как в раю.

— Может быть. Но когда я рос, моя жизнь совсем не казалась мне раем. Трудно зарабатывать на жизнь ловлей рыбы, особенно когда нет опыта.

Кэсси кивнула.

— Вы — единственный ребенок?

— Да. Мать умерла, когда я был совсем маленьким. Моя семья — это отец, бабушка и я.

— Бабушка?

Бармен кивнул.

— Отец считал, что мне нужна женская рука в воспитании, поэтому она переехала сюда из Франции. Она так и не научилась говорить по-английски. Я хорошо помню, как она кричала: «Ne t'assois pas sur le canape avec ton maillot de bain mouille».

— Что это значит?

— «He сиди на диване в мокром костюме». — Бармен улыбнулся, сделал глоток шампанского и спросил: — А как насчет вас? Есть братья или сестры?

Кэсси покачала головой.

— Нет, я тоже единственный ребенок.

Девушка вспомнила, что, пока росла, она никогда не оставалась одна. Шанвилль был маленьким городком со старомодными викторианскими домами, деревенским магазином и маленькой главной улицей. Почти все жители работали на текстильную фабрику семейства Демион. Кэсси всегда чувствовала, что соседи и сотрудники фабрики ей как семья.

Они с любовью заботились о старых ткацких станках, производящих ткани, которые продавались более чем за тысячу долларов за ярд. Они гордились своей работой, гордились, что их ткань была использована не на одном, а на целых трех президентских креслах. Их ткани украшали дома богатых и знаменитых по всему миру. И даже, подумала Кэсси, нашли применение на яхте миллионера на Багамах…

— Вы закончили? — спросил бармен тихо.

Кэсси вздрогнула и кивнула. Мужчина взял ее за руку.

— Пойдемте, время для десерта.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Кэсси встала, и бармен повел ее прочь с яхты к докам.

— Куда мы идем?

— Я хочу подарить вам настоящее тропическое удовольствие.

Когда они подошли к концу причала, он скомандовал:

— Снимайте туфли.

— Что?

— Доверьтесь мне.

Кэсси скинула босоножки и послушно зашагала по пляжу. Бармен подошел к пальмовому дереву и потряс его.

— Что вы делаете? — спросила Кэсси, и тут на песок упал кокос.

Мужчина поднял его и улыбнулся:

— Я знаю, как вы любите коктейли «Пина Колада». — Бармен постучал кокосом по дереву. Потом взял нож, сделал дырку в скорлупе и протянул орех Кэсси. — Сделайте глоток.

Она поднесла коричневый орех к губам и отпила немного сладкой прозрачной жидкости.

— Нравится?

Девушка кивнула и протянула кокос обратно бармену. Он выпил остатки. Потом расколол орех и отрезал ножом немного мякоти.

— Десерт, — объявил мужчина, поднося кусочек к губам Кэсси.

— Так зачем мне надо было снимать туфли?

Он снова взял Кэсси за руку и подвел ее к воде. Теплая волна накатилась на ее ступни.

— Чтобы вы могли почувствовать вот это.

Девушка засмеялась, а затем взяла кокос из его рук и протянула к луне.

— Что вы делаете? — спросил он.

— Я думаю, получилась бы отличная фотография. Кокос заслоняет саму луну, а лунный свет продолжает струиться вокруг.

— Хотите, чтобы я принес ваш фотоаппарат?

— Нет, — покачала головой Кэсси.

Впервые она не хотела смотреть на жизнь через объектив фотоаппарата.

Бармен поставил кокос на песок, потом взял ее за руку и сказал:

— Пойдем.

— Куда?

— Понятия не имею.

Обнявшись, они пошли по пляжу.

— Мой мотель прямо здесь, — объявила Кэсси через какое-то время.

— Но ваши туфли и фотоаппарат рядом с пристанью.

Она остановилась и повернулась к спутнику.

— Пойдем обратно?

Он ничего не ответил — лишь внимательно смотрел на нее, и его глаза были полны огня.

— Как вы прекрасны!

Девушка почувствовала, как краска заливает ее щеки.

Он сделал шаг в ее сторону. Кэсси не могла отвести взгляд. Она стояла словно загипнотизированная, не в силах сдвинуться с места.

— Можно я тебя поцелую?

Кэсси не смогла бы сказать, услышала она эту фразу или прочитала по губам своего спутника. Она кивнула. Он подался вперёд и легко прикоснулся своими губами к ее. Кэсси инстинктивно поцеловала его, обняв за шею. Бармен ответил поцелуем, от которого у нее перехватило дыхание.

Только когда поняла, что вот-вот упадет в обморок от недостатка кислорода, Кэсси отстранилась. Он не разжал объятий, а стоял, прислонившись своим лбом к ее лбу.

В конце концов бармен сказал хриплым голосом:

— Пойдем обратно.

Он прижал Кэсси к себе, положив руку ей на бедро.

Они вернулись обратно к пристани. Кэсси вздохнула, сожалея о том, что сказка вот-вот закончится.

Девушка подняла свои туфли.

— Мне надо забрать фотоаппарат.

— Хорошо, — сказал бармен.

Он, похоже, был так же расстроен, как и она.

Они пошли по пристани, не прикасаясь друг к другу. Он взошел на борт яхты и снова протянул ей руку. Кэсси вложила в нее свою ладонь.

Она знала, что ей пора идти домой. Их свидание подошло к концу. Но еще до того, как она сказала хоть что-нибудь, он нежно провел пальцем по ее щеке.

— Не уходи, — попросил бармен.

Не задаваясь никакими вопросами, Кэсси наклонилась вперед и поцеловала его. Ей показалось, что все вокруг закружилось. Все, что имело значение, — это страсть, которую они высекали друг у друга.

Она отпрянула и несколько раз тяжело вздохнула. Еще один такой поцелуй, и она просто не сможет никуда пойти. Надо уходить. Сейчас.

— У меня рейс рано утром. Мне действительно надо…

Но Кэсси не закончила. Бармен поцеловал ее снова, на этот раз более страстно. Ее голова закружилась. Она хотела, чтобы он прикасался к ней, не отпускал всю ночь. Хотела чувствовать его губы на своем теле.

Бармен отстранился и кивнул в сторону фужера:

— По крайней мере допей свое шампанское.

Кэсси посмотрела на стол. Запотевшая бутылка стояла в ведерке с наполовину растаявшим льдом.

— Жалко оставлять такое хорошее шампанское, — согласилась она.

Улыбнувшись, мужчина провел ее к столику. Кэсси села. Бармен подвинул стул поближе к ней и тоже сел, затем взял шампанское из ведерка и наполнил бокалы.

— Я однажды пыталась сфотографировать ночное небо, — неожиданно призналась девушка.

— И?

— Но потом поняла: некоторые вещи настолько совершенны, что их нужно фиксировать лишь в памяти.

Он прикоснулся к ее щеке, поцеловал ее и сказал:

— Останься со мной сегодня.

Кэсси спросила первое, что пришло ей в голову:

— Где?

В конце концов, это не его яхта. Можно ли ему спать здесь? Ей нужно это знать до того, как она решится.

— На яхте. Здесь больше никого не будет.

Большое искушение, но все же…

— Я просто… не готов попрощаться с тобой сейчас.

Она тоже не была готова.

— Хорошо, — услышала Кэсси свой ответ.

Бармен поцеловал ей руку.

— Спасибо.

Он встал и протянул ей свою ладонь. Кэсси посмотрела на бармена с сомнением. Его глаза горели диким огнем.

Как загипнотизированная, она взяла его руку. В ее жизни было лишь два момента, когда она чувствовала себя такой уязвимой и неуверенной. Первый такой случай произошел в детстве, когда она посмотрела фильм, который бабушка ей смотреть запретила. В ту ночь, когда она лежала в постели, каждый скрип заставлял ее сердце сжиматься от страха. Кэсси была так напугана, что разбудила бабушку и созналась в своем грехе.

Второй раз был, когда Оливер сделал ей предложение. Ей показалось, что у нее пропал голос, как будто мячик от гольфа застрял у нее в горле.

А сегодня… Нет, Кэсси не волновалась, что ей причинят вред. Она посмотрела на бармена еще раз. Он казался таким щедрым, таким добрым.

И нет никакого сомнения, что он опытный любовник. Возможно, он делал это миллионы раз до сегодняшней ночи.

— Эй, — сказал он мягко, останавливаясь перед спальней. — Ты в порядке?

Сейчас или никогда. Это был ее последний шанс дать задний ход.

— Все хорошо.

— Еще не поздно передумать. — Бармен убрал волосы с ее лба. — Если хочешь, мы вернемся на палубу.

В конце концов, стоит ли гордиться тем, что она осталась девственницей в свои двадцать три года? Совсем скоро, в июне, она станет двадцатичетырехлетней девственницей. Потом наступит двадцать пять, двадцать шесть, двадцать семь, двадцать восемь… Ура! Может быть, она даже попадет в Книгу рекордов Гиннеса.

— Я хочу быть с тобой, — выпалила Кэсси.

Он поцеловал ее ладонь и открыл дверь в спальню, в центре которой возвышалась огромная кровать с бархатным покрывалом.

— Я просто хочу полежать с тобой немного. Почувствовать тебя рядом.

Кэсси улыбнулась, отчаянно пытаясь скрыть свою нервозность. Бармен взял ее на руки. Он был сильный, сильней, чем могло показаться на первый взгляд. Кэсси обняла его за шею, и он осторожно положил ее на кровать. Не снимая ничего из одежды, он лег рядом с ней и обнял ее.

Бармен мягко погладил ее руки и поцеловал Кэсси. Это было искушение, достаточное, чтобы она захотела большего. Мужчина медленно поднял ее руки над головой. Придерживая их, он мягко продолжил целовать Кэсси.

Он, казалось, ждал ее молчаливого согласия, чтобы перейти к следующему шагу. Только когда она затрепетала от желания, он начал исследовать ее тело. Мужчина провел руками по ее открытому платью и проскользнул пальцами под тонкие бретели. Он обнажил ее грудь и прикоснулся к ней пальцами, а следом — языком и губами.

Лаская соски, он сорвал ее трусики одним движением.

Она больше не задумывалась ни над чем. Они зашли слишком далеко, чтобы остановиться. Кэсси не терпелось ощутить его внутри себя.

Девушка распахнула полы его рубашки и сбросила ее на пол. Его брюки и трусы отправились следом. Через секунду он был над ней, а еще через мгновение ворвался в нее одним резким движением.

Острая боль пронзила Кэсси, она вцепилась ногтями в спину мужчины и вскрикнула.

Бармен тут же остановился.

— Прости, я не знал… — сказал он и отстранился.

— Пожалуйста, не останавливайся, — прошептала она.

Мужчина помедлил, затем начал двигаться медленно и мягко. Он пристально смотрел прямо на нее, его взгляд обжигал ее душу. Они были так близки, как только могут быть близки два человека.

Боль сменилась удовольствием. Интенсивное и первобытное, оно полностью завладело телом Кэсси. Когда разрядка наконец-то настала, девушка крепко прижалась к своему первому мужчине, наслаждаясь неведомым доселе чувством. Через несколько мгновений его тело задрожало, и легкий стон сорвался с ее губ.

Бармен поцеловал ее в щеку и провел пальцем по губам.

— Тебе было хорошо?

— Лучше, чем хорошо.

Он улыбнулся, но это была невеселая улыбка. Он выглядел подавленным, почти виноватым.

— Ты хранила девственность для брачной ночи, не так ли?

Кэсси кивнула.

— Но когда вы расстались, ты решила дойти до конца, чтобы вылечить свое разбитое сердце?

— Мое сердце не разбито, — возразила Кэсси.

По крайней мере пока не разбито. Но у нее было чувство, что завтра все может измениться.

* * *

Кэсси проснулась от покачиваний яхты. Она посмотрела на бармена. Он лежал рядом, его прекрасное тело было полностью обнажено. Она отвернулась, смутившись.

Странно, что она смущается, глядя на него, ведь они были так близки сегодня ночью. Дважды.

Кэсси покраснела от воспоминаний о том, что произошло прошлой ночью. 3аниматься любовью с таким мужчиной — это все, о чем она мечтала. Когда она смотрела на него спящего, то просто таяла. Его густые волосы упали на глаза, руки раскинулись по подушке. Она не хотела ничего, только прижаться к нему и…

Бармен вздохнул и повернулся на другой бок.

Кэсси замерла.

Надо уходить отсюда, пока он не проснулся. В конце концов, разве в этой ситуации есть место словам? Она не смогла бы вынести его обещаний иногда звонить. Это все испортит. Пусть прошлая ночь останется мечтой.

Кэсси тихонько вылезла из постели, наспех оделась и выскользнула за дверь. У нее было меньше часа, чтобы добраться до аэропорта.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Кэсси уставилась на холодную чашку кофе. Трудно поверить, что еще вчера она была на Багамах. Двенадцать часов назад она занималась любовью с мужчиной, чьего имени не знала.

А сейчас она сидела в зале для переговоров напротив своего бывшего жениха. Рядом с ним восседала надменная, безупречно одетая блондинка. Ее звали Вилла, и она была правой рукой Хантера Эксона.

— Секретарша Эксона рассказала Вилле о твоей маленькой поездке на Багамы, — начал Оливер.

Так вот почему он хотел ее видеть. Когда Кэсси пришла на фабрику сегодня утром, ей сказали, что Оливер ждет ее у себя в кабинете.

— Я хотела видеть Хантера Эксона.

Оливер кивнул.

— Ты надеялась провести меня, но я знаю все, что происходит здесь.

— Не все, — выпалила Кэсси.

Она не сказала никому ни полслова про ту романтическую ночь. Это был ее секрет, который она унесет с собой в могилу.

— Как ты могла так поступить со мной? — возмутился Оливер. — Ты же знаешь, как эта сделка важна для меня.

— Мой поступок не имеет к тебе никакого отношения, Оливер, — холодно парировала Кэсси.

— А в чем тогда дело?

— Дело в сохранении традиций этой фабрики, которые много лет передавались из поколения в поколение.

— О, Кэсси, пожалуйста! Ты говоришь как профессор истории. Фабрика не приносила дохода уже несколько лет. Большая удача, что я вообще смог ее продать!

Как она могла когда-то думать о том, чтобы выйти за него замуж? Этот брак стал бы мучением для обоих.

— Тогда, — сказала Кэсси, — ты будешь счастлив узнать, что я не встретилась с ним.

— Мы все про это знаем, — кивнула Вилла. Она протянула руку с безукоризненным маникюром и похлопала Оливера по руке. Это было похоже на поощрение послушного домашнего животного. — Позволь мне поговорить с Кэсси наедине. — Она повернулась к Кэсси и улыбнулась ей так, что ту передернуло.

Оливер посмотрел на Виллу. Его голубые глаза потеплели. Наверное, он ее действительно любит, подумала Кэсси. По крайней мере на нее саму он так никогда не смотрел.

Оливер кивнул и неохотно вышел, закрыв за собой дверь.

— Послушай, Кэсс… — начала Вилла самым покровительственным тоном, который Кэсси когда-либо слышала.

— Кэсси, — поправила она Виллу.

— Кэсси. Я знаю, что происходит с тобой, правда знаю.

— Что же со мной происходит?

— Ты хочешь отомстить бывшему жениху.

— Отомстить? — Кэсси почувствовала себя так, как если бы ей дали пощечину. Эта женщина такая же, как Оливер. Неужели они не понимают, что будущее города зависит от этой фабрики? — Дело совсем не в мести.

— А в чем же тогда?

— Наш город не может себе позволить потерять фабрику.

Вилла драматично вздохнула, как будто этот разговор уже начал утомлять ее.

— Кэсс… Кэсси, я хочу заключить с тобой сделку. Я говорила с Хантером, и он заверил меня, что ни один человек не будет уволен. Я гарантирую работу и тебе, но у меня есть одно условие.

— Какое?

— Хантер Эксон приезжает сюда, чтобы завершить сделку. Пообещай мне, что не будешь… вмешиваться.

Кэсси не шевельнулась. Она внезапно поняла, что теперь уж точно не сможет встретиться с мистером Эксоном. Вилла наверняка предупредила его помощников, чтобы те не подпускали ее к нему.

— Вы сказали своим людям, чтобы мне не дали увидеться с мистером Эксоном?

— Я работаю на него. Мой долг — ограждать его от неприятностей.

— Ограждать от неприятностей?

— Послушай, Кэсси, мне жаль, что все так получилось с Оливером. Правда жаль. Но я советую тебе принять условия, которые я предлагаю. Если ты думаешь, что я жесткая, могу тебя уверить, что по сравнению с мистером Эксоном я просто душка.

Вилла собиралась выплатить сотрудникам за каждый год работы недельную оплату. На бумаге это была порядочная сумма. Но для какой другой работы годятся люди, которые провели всю жизнь на ткацкой фабрике? И где они смогут найти эту работу?

— Я не хочу отказываться от последнего шанса.

— Ты не знаешь, с кем имеешь дело. Думаешь, тебе удастся повлиять на мистера Эксона слезливым рассказом? Ты думаешь, ему есть хоть какое-то дело до тебя или твоей маленькой общины? Он беспокоится только об одном — как делать деньги.

Вилла улыбнулась. Но это была недобрая улыбка. От такой улыбки вянут цветы и замерзает вода.

— Я просто хочу поговорить с ним.

— Если ты доставишь ему неприятности, обратишься в газеты и на телевидение, я гарантирую, он раздавит тебя, как клопа. Понятно?

Рука Кэсси инстинктивно потянулась к кулону. Однако золотое сердце, которое ее мать получила как подарок на помолвку, от ее отца, бесследно исчезло.

— Я не боюсь его.

— Тогда ты еще более глупа, чем я предполагала.

Кэсси отвернулась.

— Позволь мне внести полную ясность, — пропела Вилла, положив свою ледяную ладонь на руку Кэсси. — Если ты продолжишь мешать нам, я отменю те выплаты, которые мы предлагаем.

— Меня не волнуют ваши вшивые выплаты.

— Я уверена, что не волнуют. А как насчет… — она подняла папку со стола и прочитала: —… Луанны Андерсон? Мне кажется, у ее дочери какие-то проблемы, не так ли? Не хотелось бы увольнять ее без выходного пособия.

— Вы собираетесь отобрать у Луанны выходное пособие?

— Не только у Луанны. — Вилла еще раз посмотрела в свой список. — У Мабел… У Лари…

— Вы не можете этого сделать, — выдохнула Кэсси.

— Я не могу. Но Хантер Эксон сможет. Он делал это уже несколько раз. Мистер Эксон всегда дает выбор работникам. Они могут или смириться, или продолжать упорствовать. В этом случае они не получают ни цента.

Кэсси отвернулась.

— Я собираюсь оградить Хантера от проблем. Если ты попробуешь встретиться с ним, когда он приедет, я лично отменю выплату выходных пособий. — Вилла улыбнулась снова. Она подалась вперед и сказала тихим голосом: — Почему бы тебе не взять деньги и не вернуться в колледж? Получи ученую степень по искусству, как ты и хотела.

Кэсси почувствовала, что у нее запылали щеки. Оливер явно говорил о ней с этой женщиной.

— Так мы пришли к пониманию? — подытожила Вилла.

— К пониманию? Речь идет не обо мне, вас или Оливере, а о людях, которые потеряют единственный источник существования. О людях, которым придется покинуть свои дома, где они прожили всю жизнь.

— Вы тратите мое время, — отрезала Вилла. — Я предлагаю вам сделку.

— Тихо стоять и наблюдать, как вы разрушаете мой город, или попытаться спасти его и рискнуть финансовым положением моих друзей?

— Немного драматично, но в принципе верно.

Кэсси встала.

— Вы закончили?

— Конечно. — Вилла протянула ей руку. — Я восхищаюсь вашим мужеством, каким бы неуместным оно ни было. И надеюсь, ваша история с Оливером не помешает нам быть друзьями.

Кэсси развернулась и вышла из комнаты.

* * *

Хантер посмотрел на часы. Его самолет опаздывал. Неважно. Он не спешил к пункту назначения.

Он впервые не хотел уезжать с Багамских островов. Не хотел терять последний шанс найти ее.

— Вы никогда ее не найдете, — объявил частный детектив, которого он нанял. — Это все равно что искать иголку в стогу сена. Как мы можем найти женщину без имени?

Но Хантер не хотел признавать поражение. Он нащупал в кармане единственную вещь, которая осталась у него от таинственной незнакомки, — кулон в виде сердца.

Хантер нашел его на подушке наутро после ночи любви. Застежка была сломана. Черт! Почему он не спросил ее имя?

Бар, в котором они встретились, принадлежал ему. Хантер оказался там не для романтики, а чтобы поговорить со своими работниками. Но все были так заняты, что он решил помочь обслуживать клиентов. Когда Хантер увидел Кэсси, сидящую в одиночестве, он был заинтригован. Она обладала какой-то внутренней красотой. Эти темно-зеленые глаза… Облако длинных кудрявых рыжевато-коричневых волос ниспадало на спину. У нее была фигура балерины.

Но не только необычайная красота девушки загипнотизировала его. Она, казалось, не обращала никакого внимания на происходящее вокруг, будто потерялась в своем собственном грустном мире.

Незнакомка приняла его за бармена, и хотя он и признался, что является хозяином яхты, она ему явно не поверила. Он не стал ее разубеждать. Какая, в конце концов, разница? Хантеру было приятно быть с женщиной, которую не интересует его состояние. Она оказалась девственницей… Если бы он знал, то никогда бы не переспал с ней.

Или?..

Пережив такое удовольствие, необыкновенное единение, которое было между ними, он не жалел ни минуты. А она?

Может быть, именно из-за сожаления она ушла, не попрощавшись?

К своему удивлению, Хантер проснулся с огромным желанием увидеть ее снова. Когда же понял, что ее нет, он впал в отчаяние.

Хантер встречался со многими женщинами с тех пор, как расстроилась его помолвка. Но держал их всех на расстоянии.

— Она отбила у тебя желание подолгу общаться с женщиной, — сказала одна из его любовниц о его бывшей невесте. И пока Хантер не встретил таинственную рыжеволосую незнакомку, он думал, что она, возможно, права. В конце концов, он был молодой и наивный, когда влюбился в Лизу. Они учились вместе в колледже и вместе планировали свое будущее. Когда настало время стажироваться в престижной нью-йоркской фирме, Хантер сделал ей предложение. Но вскоре после этого он пришел домой раньше обычного и обнаружил Лизу в постели с другим мужчиной, который оказался боссом той самой фирмы. Лиза вскоре вышла за него, а бывшему жениху заявила, что «никогда бы не вышла замуж за бедняка».

Ее предательство только усилило желание Хантера стать богатым и могущественным. И он понял то, что Лиза, без сомнения, тоже поняла: деньги не гарантируют счастья.

Мужчина погрузился в сладкие воспоминания. Прошло много времени с тех пор, как он наслаждался простыми человеческими радостями, такими, как прогулка по пляжу или кокосовое молоко.

Самолет накренился, когда коснулся земли. Хантер выглянул из окна. В Шанвилле шел снег.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

— Ты все еще собираешься поговорить с мистером Эксоном?

Шестидесятипятилетняя Франсез Веллс, как и большинство людей в Шанвилле, жила от зарплаты до зарплаты. Если она потеряет место на фабрике, то больше нигде не сможет найти работу.

— Я не могу рисковать будущим стольких людей.

— Но Оливер любит тебя.

— Нет, — быстро сказала Кэсси. — И никогда не любил. Но если бы я и имела на него какое-то влияние, от него больше ничего не зависит. Сделка заключена.

Франсез улыбнулась.

— По крайней мере я рада за тебя, дорогая.

— Что ты имеешь в виду?

— Деньги — это то, что тебе надо. Ты сможешь вернуться в колледж, — женщина грустно улыбнулась и похлопала ее по руке. — Твое место не на фабрике, а за фотоаппаратом. Тебе надо работать в Национальном географическом обществе или другом месте, где ты сможешь осуществить свою мечту.

— О, Франсез, — произнесла Кэсси. Уже в который раз ей захотелось расплакаться. — Я готова отказаться от своего хобби, если это поможет вам сохранить работу.

— О чем ты говоришь? Ты с детства любила фотографировать.

Кэсси пожала плечами.

— Я просто не могу вынести мысли, что мы потеряем фабрику.

Франсез посмотрела на старое каменное здание.

— Я думаю, что рано или поздно это должно было случиться. Мы знаем, что фабрика испытывала серьезные трудности последние несколько лет. Было бы глупо надеяться, что Оливер справится с ними только потому, что у него модное образование.

— Я думаю, он не смог бы спасти фабрику. Впрочем, если бы захотел…

— Чушь! — возразила Франсез. — Оливер всегда был себе на уме. — Она обняла Кэсси. — По крайней мере я буду спокойно спать, зная, что у тебя все в порядке.

— В порядке? — спросила Кэсси.

— Мы с твоей бабушкой всегда знали, что Оливер не тот, кто тебе нужен.

— Что? — эта новость поразила Кэсси. — Я думала, бабушка любила Оливера.

— У нее были большие сомнения по поводу вашего совместного будущего.

Неужели это правда? Кэсси грустно покачала головой. Бабушки нет в живых, а Оливер помолвлен с другой. И она больше не та, что прежде, благодаря бармену с Багамских островов.

Прошло много дней с тех пор, как они были вместе, но Кэсси не могла перестать думать о таинственном бармене. Он как будто поселился в ее мыслях. Все, что она видела, напоминало ей о нем.

Это была любовь на одну ночь. Секс без обязательств. Желание без любви. Она даже не знала, как его зовут. Но после той ночи все необъяснимым образом изменилось.

Она не чувствовала ничего, кроме раздражения, когда видела своего бывшего жениха. Но когда смотрела на фотографию бармена, которую сделала на пляже, была готова расплакаться. Теперь Кэсси могла только надеяться, что однажды встретится с ним снова.

Она пошла за Франсез в кафетерий. Рабочих набился полный зал. У одной стены стояло три стула. Оливер и Вилла сидели по разные стороны от пустого стула, как будто ждали короля. Оливер встал и сказал:

— Мистер Эксон задерживается. Но он позвонил и попросил его дождаться. — Лицо Оливера просветлело, когда он посмотрел куда-то за спину Кэсси. — А вот и он.

Кэсси повернулась и замерла.

* * *

Хантер шел через толпу, стараясь не встречаться ни с кем глазами. Он бывал в таких ситуациях много раз. Эти люди не получат те ответы, которые хотят услышать.

Он закроет фабрику в течение шести месяцев. Все работники, однако, получат щедрое выходное пособие. Полгода — достаточный срок для того, чтобы найти другую работу.

Эксон посмотрел на Оливера. Тот вскочил на ноги и начал аплодировать.

— Остановитесь, пожалуйста, — раздраженно прервал его Хантер.

Работники фабрики вряд ли захотят приветствовать его. Вилла сказала, что уже проинформировала всех о его намерениях. Он повернулся к толпе.

— Извините за то, что заставил вас ждать. Мой вылет отложили из-за плохой погоды. Я знаю, у вас много вопросов. Обещаю, что постараюсь ответить на каждый из них.

Хантер посмотрел на толпу. Это будет нелегко. Большинство работников старше, чем он ожидал. Эти люди вряд ли найдут работу где-то еще.

— Разрешите мне начать с того, что я немного расскажу о своей компании…

Хантер остановился. Она стояла напротив него в конце комнаты. В ее глазах застыл ужас. Она была здесь.

* * *

Кэсси повернулась и стала пробираться сквозь толпу к выходу. Это была автоматическая реакция, инстинкт самосохранения. Она выскочила за дверь и остановилась на минутку, чтобы перевести дыхание.

Она переспала с Хантером Эксоном.

Кэсси поспешила к лестнице. Она потеряла девственность с врагом номер один. С мужчиной, который закрывает фабрику и отправляет всех ее друзей на улицу.

Как это могло случиться? Почему он солгал ей? Почему притворялся тем, кем не являлся?

Кэсси дошла до лестницы и начала спускаться вниз.

— Подожди!

Звук знакомого голоса заставил ее остановиться. Через мгновение она побежала снова, так быстро, как могла. Но неизбежное произошло.

— Постой! — прокричал Хантер снова, перепрыгивая через три ступеньки. Он схватил Кэсси за руку, останавливая ее. — Я везде тебя искал!

Глядя на него, на выражение муки на его лице, она почти поверила ему. Почти.

— Хантер Эксон? — холодно спросила Кэсси.

Он улыбнулся и протянул руку.

— Приятно познакомиться. А ты…

— Кэсси Эдвардс.

— Кэсси, — Хантер крепко держал ее руку, как будто не собирался отпускать. — Что ты здесь делаешь?

— Работаю, — огрызнулась Кэсси, резко отдернув свою руку. Ей надо забыть о том, что было между ними. Он не тот, за кого себя выдавал.

Улыбка исчезла с его лица.

— Не понимаю.

— Я приехала на Багамы, чтобы встретиться с тобой.

— Что? — воскликнул Хантер. Ему явно не сказали о ее визите. — Зачем?

— Хотела поговорить о твоих намерениях относительно фабрики. Я два дня пыталась встретиться с тобой, была у тебя в офисе и даже дома.

Хантер помедлил.

— Так что когда ты увидела меня в баре…

— Я не знала, что ты — это ты. Я бы никогда…

— Совпадение, — догадался он.

Хантер почувствовал себя так, как будто на него вылили ведро холодной воды.

— Да, — сказала она тихо.

Дверь на лестницу открылась, и они услышали стук каблуков.

— Хантер? Хантер? — это была Вилла.

— Мне надо идти, — быстро сказала Кэсси, направляясь вниз по ступенькам.

— Кэсси! — закричала Вилла, перегнувшись через перила. — Подожди! Что здесь происходит?

— Мы просто… — начал Хантер.

— Мистер Эксон искал туалет, — нашлась Кэсси. — Но боюсь, вы прошли его. Он наверху, прямо за дверью.

Хантер странно на нее посмотрел.

— Это правда? — потребовала Вилла.

— Откуда мне, черт побери, знать! Я никогда раньше не был в этом здании.

Кэсси подавила улыбку.

— Хотела убедиться, что ты в порядке, — сказала Вилла Хантеру, фальшиво улыбнувшись. — Я заволновалась, когда ты выскочил из аудитории в такой спешке.

— Мне надо было срочно… — он посмотрел на Кэсси, — воспользоваться туалетной комнатой. Пожалуйста, извинись за меня перед работниками и объясни ситуацию. Я вернусь через минутку.

— Конечно, — сказала Вилла.

Хантер побежал наверх по ступенькам. Кэсси услышала, как скрипнула дверь. Она посмотрела на Виллу и пожала плечами, а затем стала спускаться вниз.

— Я думала, вы не встретились с Хантером, когда ты была на Багамах.

— Вы подозреваете меня во лжи?

Вилла спустилась по ступенькам, подойдя к Кэсси поближе.

— Все это очень странно. Он внезапно убегает с пресс-конференции, и я вижу, как вы разговариваете на лестнице.

— Мы разговаривали не о фабрике.

Кэсси отвернулась.

— Будет ужасно, если такие хорошие люди окажутся на улице совершенно без денег.

— Да, ужасно, — подтвердила Кэсси.

Вилла помедлила, как будто над чем-то раздумывала.

— Кэсси. Я рада, что у нас состоялся этот маленький разговор. Хочу, чтобы ты знала — я тебе доверяю. И мне жаль, что мы начали общаться с такой плохой ноты. Постараюсь загладить свою вину перед тобой.

Загладить вину? У Кэсси мурашки побежали по спине.

— Мы с Оливером устраиваем небольшую вечеринку в честь Хантера в имении Оливера.

Имении? Кэсси могла только улыбнуться. Дом Демионов располагался на вершине холма, с которого был виден весь Шанвилль. Это, конечно, был большой дом, но уж точно не имение. Оливер переехал туда несколько лет назад, когда его родители уехали во Флориду и отдали ему бразды правления семейным бизнесом.

— Почему бы тебе не прийти?

Кэсси смутилась.

— Это будет событие в жизни города, — продолжила Вилла. — Я только что узнала, что на вечере появится губернатор.

Губернатор? Сможет ли он помочь «Демион Миллс»? Кэсси лихорадочно размышляла. Вилла может запретить ей говорить с Хантером Эксоном, но губернатор — другое дело.

— Спасибо, — поблагодарила Кэсси. — Я с удовольствием приду.

— Хорошо, — кивнула Вилла. — И еще, Кэсси, это будет официальное мероприятие, так что оденься соответственно.

— Конечно.

Вилла снова подарила ей все ту же улыбку Чеширского кота.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Кэсси в нерешительности остановилась. Еще не поздно повернуть обратно.

Она посмотрела на «имение» Демионов. Этот дом никогда не был привлекательным местом, но сейчас он напоминал дом с привидениями. В окнах мелькали дамы в украшениях, некоторые мужчины были в смокингах.

Кто все эти люди?

И почему они приехали в Шанвилль?

Из-за возможности встретиться с великим и беспощадным Хантером Эксоном?

Большую часть дня Кэсси пыталась прийти в себя от новости, что мужчина, завладевший ее мечтами, являлся одновременно ее самым страшным ночным кошмаром.

Невероятная шутка судьбы. А ведь нужно было задать самый простой вопрос: «Как тебя зовут?» И что дальше? Она бы вернулась домой девственницей? Ну уж нет.

К своему ужасу, Кэсси не жалела о времени, которое они провели вместе, хотя знала, что должна жалеть.

Она переспала с Хантером Эксоном, и это была самая прекрасная ночь в ее жизни.

Девушка остановилась перед входной дверью и осмотрела свое платье. Ее бабушка сама выткала этот материал, работая сверхурочно на фабрике. Руби сшила платье. Луанна позаботилась об аксессуарах. Кэсси считала его самым красивым платьем на земле.

Она все еще чувствовала себя неловко. Но почему? Она была в доме Оливера много раз.

Но тогда она приходила как девушка Оливера, а не как гостья его невесты. Кэсси сделала глубокий вдох и позвонила.

Дверь открыла Вилла.

— Привет, Кэсси. — Она подняла одну бровь и быстро кивнула. — Заходи.

Кэсси вошла и застыла при виде остальных гостей. Все были одеты в обычную одежду. Смокинги красовались только на официантах.

На Оливере были обычные брюки и рубашка, хотя он постарался сделать свою одежду более праздничной, повязав роскошный галстук.

Глаза владельца «имения» округлились, когда он увидел Кэсси. Оливер подошел, держа бокал с мартини в руке.

— Кэсси? Что ты здесь делаешь? — Бывший жених посмотрел на ее платье со смесью любопытства и ужаса.

— Меня пригласила Вилла, — сказала Кэсси вяло.

— Да, — подтвердила Вилла. — Я была в запарке, Кэсси согласилась мне помочь.

— Не понимаю, — сказал Оливер, все еще держа в руке бокал с мартини. — Почему на тебе вечернее платье?

Кэсси стояла не шелохнувшись. Девушка мечтала о том, чтобы закрыть глаза и оказаться дома. Обычно в это время она в домашней рубашке читала какую-нибудь хорошую книгу.

Но ей не надо было волноваться об ответе, Вилла взяла все на себя.

— Одна девушка из прислуги заболела. Кэсси займет ее место.

Кэсси вздрогнула, когда слова дошли до нее. Все было хуже, чем она думала. Вилла пригласила ее не как гостью, а как прислугу. А она попалась в ловушку.

Кэсси осмотрела комнату в поисках Хантера. Где он? Что он подумает, когда увидит ее?

Нет, она не позволит Вилле смешать ее планы. Губернатор будет здесь сегодня, и ей надо поговорить с ним.

— Кэсси? — позвала Вилла. — Ты в порядке? О, дорогая, я надеюсь, у нас нет недопонимания. Ты же поняла, что я приглашала тебя на работу, не так ли?

— Конечно, — быстро сказала Кэсси. Она не позволит Вилле, Оливеру или Хантеру, раз уж на то пошло, извлечь пользу из ситуации. Несмотря на то что она работает ткачихой и не всегда может оплатить свои счета, она такой же человек, как и они. Девушка сняла пальто и посмотрела на Виллу.

— Я готова.

— Добрый вечер, — раздался знакомый голос позади нее. У Кэсси засосало под ложечкой.

— Ты можешь начать, взяв пальто у мистера Эксона, — заявила Вилла Кэсси.

Девушка повернулась лицом к вошедшему. На Хантере был черный дорогой костюм, ярко-синий галстук и белая накрахмаленная рубашка. Карие глаза смотрели на нее, как будто спрашивая «Что ты здесь делаешь?». Вилла помогла ему снять пальто и протянула его Кэсси.

— Что будешь пить? — спросила Вилла.

— Стакан воды, — ответил Хантер, все еще глядя на Кэсси.

— Ты слышала мистера Эксона. Принеси ему стакан воды. — Вилла протянула Кэсси свой пустой бокал. — А я хочу еще шампанского.

* * *

Хантер молча смотрел, как Кэсси уходит. Он зло взглянул на Виллу. Почему она обращается с Кэсси как со служанкой?

— Что ты знаешь об этой женщине? — спросил он свою ассистентку.

— О какой? — ответила та, как будто не имела ни малейшего представления, о ком идет речь.

— О той, что пошла за напитками.

— Кэсси? Девушка, с которой ты говорил сегодня утром на лестнице?

Да, похоже, Вилла что-то подозревает.

— А, так вот почему она показалась мне знакомой, — нашелся Хантер.

Вилла улыбнулась.

— Эта девушка — работница фабрики и по совместительству нарушительница спокойствия. Она пригрозила начать мятеж, если мы не согласимся на ее требования.

— Правда?

— Боюсь, что да. Она даже полетела на Багамы, чтобы встретиться с тобой, — Вилла улыбнулась. — Но я позаботилась обо всем. Сказала, что ей придется решать все через меня, потому что ты слишком занят для таких пустяков.

Хантер почувствовал, как его кровь закипает. Он не хотел, чтобы Кэсси имела дело с Виллой или кем бы то ни было еще. Он хотел позаботиться о ней сам. Но как сказать об этом Вилле, чтобы она ничего не заподозрила?

— Ты все сделала правильно, — холодно произнес Хантер. Вилла служила ему верой и правдой уже много лет. Она отвечала за исследование компаний, которые Эксон может приобрести. Многие из работников проявляли враждебность, и Вилла стала знатоком в отношениях с ними. Хотя ее методы были иногда хладнокровно-жестокими, она всегда добивалась успеха, и Хантер был лишь благодарен Вилле за ее навыки. Но не сейчас. — Я вполне могу справиться с ней и сам, — пробормотал он, осматривая комнату в поисках Кэсси.

— Конечно, можешь, — согласилась Вилла. Она сжала его руку перед тем, как отпустить. — Но сейчас у нас есть гораздо более важные вещи, о которых надо думать. Например, куда исчез губернатор.

* * *

Кэсси поправила фартук. Ее лицо горело от смущения, когда она вспоминала о том, как Вилла приказала ей принести Хантеру воды. Эта женщина умеет манипулировать людьми.

Интересно, что подумал Хантер, когда увидел ее, одетую, как будто она пришла на бал. Пожалел ее? Или, возможно, вместо жалости почувствовал нечто худшее — антипатию? Наверняка Хантер — еще больший сноб, чем ее бывший жених. А значит, он никогда не будет счастлив с работницей фабрики.

Но какая разница? Ей надо забыть Хантера, забыть их ночь вместе. Это все, что им суждено было испытать.

Кэсси вышла в зал с напитками для Виллы и Хантера. К счастью, у Оливера был большой выбор фартуков. Кэсси выбрала тот, который почти полностью скрыл ее пышное платье.

Девушка обошла зал, но Хантера и Виллы нигде не было. Она заглянула в столовую и остановилась. Губернатор штата Нью-Йорк стоял не более чем в метре от нее и смотрел на щедрое угощение.

Кэсси поставила поднос на антикварный столик и сняла фартук. Настало время действовать.

Пока девушка шла к губернатору, она прокручивала в голове то, что скажет. Нужно подчеркнуть важность фабрики для общины, а потом рассказать про планы Эксона перевести производство за границу. Она попросит губернатора помочь предотвратить продажу фабрики компании «Эксон энтерпрайзиз».

— Простите меня, губернатор, — произнесла Кэсси. — Можно сказать вам пару слов?

Губернатор повернулся к ней лицом. Женщина, стоявшая рядом с ним, замерла. Кэсси заметила наушник в ее ухе. Телохранитель, пронеслось в голове девушки.

— Извините, что отрываю вас, губернатор, — начала Кэсси. — Но мне надо поговорить с вами. Я работаю на «Демион Миллс», которая вот-вот станет собственностью «Эксон энтерпрайзиз».

— Видите ли, мисс… — Он помедлил.

— Кэсси Эдвардс. Хантер собирается закрыть фабрику, — выпалила Кэсси.

Губернатор покачал головой и положил себе на тарелку жареного мяса.

— Мне казалось, он спасает ее от банкротства.

— Это неправда. Пожалуйста, — взмолилась Кэсси. — Можете ли вы что-нибудь сделать, чтобы остановить эту продажу? Хантер Эксон разрушит общину. Шанвилль не переживет потерю фабрики.

Но губернатор уже не смотрел на нее.

— Хантер, — сказал он с улыбкой, глядя через плечо Кэсси. — Эта женщина беспокоится о судьбе фабрики.

— Правда? — протянул Хантер. Он посмотрел на нее сверху вниз. — Тогда я с удовольствием отвечу на все вопросы.

Вилла, которая подошла с Хантером, сделала шаг вперед и взяла под руку губернатора.

— У «Эксон энтерпрайзиз» прекрасная программа помощи нуждающимся. Почему бы мне не рассказать вам это за ужином?

Кэсси смотрела, как Вилла уводит губернатора. Ну вот и все. Она потеряла свой шанс. Ее поступок будет иметь плохие последствия. Девушка посмотрела на Хантера, готовясь к ссоре.

— Что ты делаешь? — спросил он тихо.

— Мне было интересно, знает ли губернатор о ваших планах закрыть фабрику.

— И ты удовлетворила свое любопытство?

— Нет, — призналась Кэсси.

Мужчина внимательно посмотрел на нее. Жесткость в его глазах исчезла, сменившись нежностью.

— Ты ведь пришла сегодня не прислуживать, не так ли? — спросил Хантер, дотрагиваясь до ее руки.

Одного прикосновения было достаточно, чтобы она задрожала. Кэсси убрала руку.

— Я пришла, чтобы поговорить с губернатором и предотвратить продажу фабрики.

— Тогда у меня для тебя плохие новости. Я ее уже купил.

Кэсси почувствовала, как у нее перехватило дыхание.

— Что?

— Я подписал бумаги сегодня днем. — Он сделал шаг в ее сторону. — Я твой новый босс.

Кэсси посмотрела Хантеру в глаза и сказала:

— Как бы я хотела, чтобы ты сказал тогда, кто ты.

Хантер отвернулся.

— Ты ушла до того, как у меня появился шанс.

— Если бы ты знал, что я приехала, если бы твой секретарь доложила, что приехала ткачиха с фабрики из Шанвилля, то встретился бы со мной?

Он замолчал.

Это просто смешно. Хантер Эксон никогда не стал бы проводить время с простой работницей фабрики. И уж тем более не разделил бы с ней постель.

— Да, — ответил в конце концов Хантер.

Девушка отвернулась. Какая разница? У нее не осталось никакой надежды. Хантер Эксон купил фабрику. Скоро она будет просто безработной ткачихой. Она ему неровня.

— Хантер, — позвала Вилла. — Все в порядке?

Кэсси не волновал ответ Хантера. Она развернулась на каблуках и пошла к выходу.

* * *

Подъезжая к воротам, Кэсси окинула взглядом свой дом. Лампочка над входной дверью перегорела несколько месяцев назад, и девушка никак не могла ее поменять.

Бабушка наверняка не одобрила бы то, как она ведет дом. Пожилая женщина сейчас занималась бы весенней уборкой — мыла полы и выбивала ковры. Во дворе она тоже была бы занята, собирая ветки, которые нападали во время долгой зимы, и аккуратно складывая их. Она бы готовила землю, чтобы сажать луковицы.

Но Кэсси не сделала ничего из этого. Последние несколько дней она провела с работниками, вырабатывая стратегию борьбы.

А кроме того, у нее не было способностей к ведению домашнего хозяйства.

— Надо учиться, — как-то сказала ей бабушка. И Кэсси старалась. Но от этого было мало толку. Когда бабушка говорила, что цветы, которые она оставила ей поливать, засохли, Кэсси брала фотоаппарат и делала снимки. Когда бабушка говорила, что мышь забралась в буфет, Кэсси не спала всю ночь, готовясь сфотографировать маленькую хулиганку.

Скоро бабушка сдалась. Кэсси, казалось, была обречена замешивать хлеб, который не поднимался, готовить кислый соус для спагетти и печь твердое, как камень, печенье. Но, несмотря на отсутствие талантов по домоводству, она знала, что бабушка ею гордится.

Заботливая старушка отработала много сверхурочных часов на фабрике, чтобы купить Кэсси фотоаппарат. Она заполонила дом фотографиями Кэсси, вешая их на стены, как будто это были произведения искусства. Когда Кэсси получила стипендию в колледже, бабушка заявила, что внучка сделала ее самым счастливым человеком на свете.

А еще она очень расстроилась, когда Кэсси бросила учебу и вернулась домой, чтобы заботиться о ней.

— Не глупи, я в порядке, — протестовала бабуля.

Но Кэсси была другого мнения. Женщины на фабрике рассказали об обмороках бабушки, ее ужасных головных болях. Они боялись, что старушке уже немного осталось.

И Кэсси вернулась. Больше двух лет она заботилась о бабушке и о доме так хорошо, как могла, наслаждаясь каждой минутой…

Девушка залезла в машину и вытащила ведерко с мороженым, которое только что купила в магазине. Она собиралась бороться с печалями своими методами. Вот и прошлая неделя потянула на пол-литра шоколадного мороженого.

Краем глаза она увидела тень, проскользнувшую рядом с домом. Кэсси сделала шаг обратно к машине и взялась за ручку двери.

— Кто здесь? — пискнула она.

— Нам надо поговорить.

Ее сердце забилось быстрее при виде Хантера Эксона.

— Во второй раз ты убегаешь от меня.

Девушка заставила себя поднять глаза.

— Что ты здесь делаешь? — небрежно спросила Кэсси, направляясь в сторону дома.

Он схватил ее за руку.

— Не уходи, Кэсси. Ты ведь так хотела поговорить со мной. И вот я здесь. Воспользуйся своим шансом, — уговаривал он.

— Я бы хотела поговорить с тобой, но не могу, — отрезала Кэсси.

— Не понимаю. Ты же проехала такой долгий путь до Багам, чтобы встретиться со мной.

— Это было раньше… — ее голос сорвался.

— До нашей ночи вместе?

— Нет, — произнесла Кэсси, глядя ему прямо в глаза. — До того, как я узнала, что разговор с тобой чреват потерей всеми выходного пособия.

— Что?

— Вилла сказала мне, что, если я только попытаюсь поговорить с тобой, она отменит все выплаты.

— Бывали ситуации, когда нам приходилось отменять выплату выходного пособия, но это не тот случай. Обещаю, что о нашем разговоре никто не узнает.

Он пристально смотрел на нее. Хоть его глаза и были холодны, девушка понимала, что Хантер искренен.

— Пожалуйста, дай мне шанс поговорить с тобой, — тихо попросил он.

— Хорошо, — согласилась Кэсси.

Хантер прошел за ней в дом. Кэсси зажгла свет в холле и произнесла:

— Думаю, ты знаешь, что я собираюсь сказать.

— Где я могу присесть?

Кэсси убрала с дивана газеты, освобождая пространство. Затем поспешила на кухню и запихнула мороженое в морозилку. Когда она вернулась, Хантер рассматривал серию фотографий с засохшими цветами.

— Твоя работа?

Кэсси кивнула.

— А это? — спросил он, подходя к фотографии с цветущим подсолнухом.

— Бабушка хотела, чтобы в этой комнате висели снимки цветов.

— А у тебя очень хорошо получается. Ты могла бы стать профессионалом.

— Но я не профессионал, — сказала Кэсси коротко.

Она не собиралась поддаваться на лесть. Хантер Эксон способен на обаяние, когда это ему выгодно.

— Твоя бабушка огорчилась, когда ты бросила колледж, не так ли?

Кэсси в изумлении посмотрела на Хантера.

— Я сегодня наводил о тебе справки, — пояснил он.

Справки? Эксон интересовался ею?

— Почему бы тебе не присесть? — кивнула Кэсси в сторону дивана.

Он опустился на краешек и весело осмотрелся.

— Красивая комната.

Комната выглядела немного мрачновато, но Кэсси считала ее уютной. Мебель была старая, но удобная.

— Бабушка обставила ее сорок лет назад. А я ничего не меняла.

Хантер смотрел на нее. Она уже видела этот взгляд раньше, на Багамах. Это был нежный взгляд, которым обычно смотрят на любимых.

— Тебе, наверное, тяжело без нее, — наконец вымолвил он.

— Так и есть, — кивнула Кэсси. Не расслабляйся, приказала она себе. — Но я рада, что она не стала свидетельницей продажи фабрики.

Хантер отвернулся и вздохнул.

— Кэсси, — тихо проговорил он. — Ты уже сказала, что думаешь о моих намерениях по поводу фабрики. Но ты ни словом не упомянула о том, что произошло на Багамах.

— О чем здесь говорить? Произошла ошибка. Странная уловка судьбы.

Хантер снова вздохнул.

— Я не хотел, чтобы все так произошло. Если бы я с самого начала знал, кто ты… — Он замолчал.

— Понятно, — сказала Кэсси холодно. — Если бы мы знали, кто есть кто, то этого бы не случилось.

— Вовсе нет, — ответил Хантер. — Я ни о чем не жалею и очень рад, что ты вошла в мою жизнь. — Он сделал шаг вперед и взял ее за руку. — Я везде тебя искал. Мои люди обзванивали отели и дежурили в аэропортах.

— Почему?

— Потому что я хотел… — Он помедлил, глядя на ее руку. — Мне надо было снова тебя увидеть.

— Ты… ты хотел снова меня увидеть?

— И я нашел тебя. Там, где меньше всего ожидал.

Кэсси почувствовала, как земля поплыла у нее под ногами. Они снова очутились на Багамах. Только он был не Хантером Эксоном, а ее принцем из сказки.

К сожалению, это была лишь фантазия.

— Тебе надо идти.

Он посмотрел на нее и сказал:

— Я надеялся, что мы могли бы…

— Могли что? — Кэсси покачала головой. — Даже если бы ты не купил нашу фабрику, ты все еще Хантер Эксон, а я простая ткачиха.

— Что это меняет?

— Все. Из-за тебя я скоро буду безработной.

— С выходным пособием. Ты сможешь вернуться в колледж, изучать фотографию.

— Я не хочу возвращаться в колледж, — возразила она. — И знаешь, почему? Я выросла на фабрике, глядя, как там работают мои мама и бабушка. Я помню, как смотрела на их пальцы, летающие по ткацкому станку. Было время, когда я хотела уехать. Но потом… вернулась, — Кэсси в упор посмотрела на Хантера. — И ни разу не пожалела о своем решении. Я не стыжусь своей профессии.

— Попробуй посмотреть на ситуацию немного по-другому. Возможно, все не так плохо, как кажется. В твоей жизни начинается новый этап.

— Я не хочу ничего менять. Хочу остаться здесь, на фабрике.

— Но фабрика вот-вот обанкротится. Я видел финансовые отчеты. Она не приносила прибыли уже много лет.

— А могла бы. Если бы Оливер начал производство этого материала, «телохранителя».

— Этот патент — авантюра. И у фабрики нет денег, чтобы влезать в нее.

Кэсси отвернулась. Хантер говорил правду. Но она не была готова признать поражение.

— Кэсси, — тихо сказал Хантер. — Ты ведь знала, что у фабрики финансовые проблемы.

Девушка повернулась к нему лицом.

— Фабрикой неправильно управляли. Оливер Демион превратил прибыльное предприятие в руины. Он платил себе неоправданно высокое жалованье и оскорблял наших самых крупных клиентов. Никогда не проводил исследований рынка и не рекламировал продукцию. Я знаю, что при правильном управлении фабрика может снова приносить прибыль.

Хантер покачал головой.

— Прости, Кэсси, но я уже принял решение.

— Пожалуйста, уходи, — попросила Кэсси.

Она была готова расплакаться.

— Хорошо, — сказал он решительно. — Но прежде, чем я уйду… — Хантер засунул руку в карман и достал оттуда ее кулон.

— Ты нашел его, — выдохнула Кэсси с облегчением. — Это кулон моей мамы, я никогда не снимала его. Застежка сломалась, и я хотела… — Кэсси остановилась. Новая застежка блеснула на свету. — Ты починил ее!

Девушка радостно приняла из рук Хантера драгоценный кулон и попыталась застегнуть его на своей шее.

— Давай помогу, — предложил Хантер. Его пальцы коснулись ее шеи, и по спине Кэсси побежали мурашки. Девушка закрыла глаза. Может быть, у них еще есть шанс! Может быть, она сможет его убедить!

— Ты не имеешь права закрыть фабрику, — сказала Кэсси, поворачиваясь лицом к Хантеру. — Вряд ли тебе есть до этого дело, но люди… Почти все они проработали здесь большую часть жизни.

— Я же не оставляю их без гроша. Фабрика еще будет работать какое-то время, и они получат выходное пособие, у них будет возможность найти другую…

— А как насчет тех, кто не сможет найти другую работу?

— Кого ты имеешь в виду?

— Например, Руби Майерс, которая работает на фабрике последние сорок лет. Если фабрика закроется, на что она будет жить?

Хантер подошел ближе и коснулся рукой ее щеки.

— Она получит щедрое пособие и сможет выйти на пенсию.

Кэсси сделала шаг назад.

— Франсез Веллс также не может уехать из города. Она заботится о больном муже.

— Наверно, мы сможем дать им больше денег.

— Это очень мило с твоей стороны, но мне неинтересно обсуждать выплаты.

— А что ты тогда предлагаешь?

Кэсси выпрямилась.

— Продай нам фабрику обратно.

— Ты готова назвать сумму сделки?

Девушка отвернулась. Она говорила со многими банками с тех пор, как выяснила, что Оливер пытается продать фабрику. Но никто не хотел вкладывать деньги в новое производство.

— Кэсси, — позвал Хантер, и теплота снова ушла из его голоса. — Я не собираюсь финансировать то, что не принесет дохода много лет.

Девушка кивнула. Безнадежно. Он не изменит своего мнения.

— Просто спроси себя, Кэсси, что ты и твои друзья стали бы делать, если бы я отдал вам фабрику и вы бы почти сразу столкнулись с необходимостью объявить фабрику банкротом?

— Но у нас не будет возможности выяснить это, не так ли?

Хантер посмотрел на нее последний раз, а потом повернулся и пошел к двери. Внезапно он остановился.

Кэсси поняла, на что он смотрит. На свою фотографию, которую она сделала на пляже. Эта фотография стояла на самом видном месте. Кэсси отпечатала ее, как только вернулась домой.

Хантер оглянулся и посмотрел на Кэсси, как будто хотел что-то сказать. Но почти сразу повернулся обратно к двери и вышел.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Кэсси взяла красный фломастер и на большом белом листе бумаги написала: «Забастовка».

— Вот, держи, Мабел, — сказала она, протягивая импровизированный плакат седой женщине, стоящей перед ней. — Можешь присоединяться к остальным.

Был холодный, дождливый день, характерный для ранней весны. Но никто из бастующих не замечал сильного дождя и неукротимого ветра.

Кристин Хамблгот, которая работала секретарем Оливера, подслушала слова Виллы о том, что завод в Китае не будет работать еще три месяца, так что производство «телохранителя» должно было стартовать на фабрике.

Другими словами, старожилы фабрики были нужны Хантеру, по крайней мере временно. Это был их единственный козырь.

Забастовка должна была склонить его на переговоры. Конечно, такой человек, как Хантер, найдет возможность справиться и с забастовкой. Но их действия уж точно причинят ему головную боль.

— Как вы думаете, полиция нас арестует? — робко спросила Мабел.

— Сомневаюсь, — покачала головой Кэсси. — Херб держит все под контролем.

Кэсси кивнула в сторону Херба Блансфилда, шерифа Шанвилля. Он стоял у входа на фабрику, размахивая плакатом: «Сохраните рабочие места в Шанвилле». Его жена и дочь были ткачихами.

Кэсси улыбнулась, глядя на толпу. Несмотря на риск, все работники фабрики с энтузиазмом присоединились к забастовке.

Луанна была здесь со своими шестью дочерьми, все они — работницы фабрики. Кристин пришла с бабушкой и дедушкой.

Если Хантер Эксон думает, что они поднимут лапки и добровольно отдадут ему ключи от фабрики, то он ошибается.

* * *

Хантер ушел от Кэсси, сгорая от желания поцеловать ее.

В то же время он понимал, что просто поцелуй не утолит его жажды. Он хотел обладать ею, и эти мысли становились все навязчивее.

Это чудо, что он нашел ее.

Да, их встреча оказалось не такой, как он ждал. Вместо того чтобы упасть в его объятия, она готова выгнать его из города.

Снова и снова Хантер размышлял о событиях прошлого вечера. Вместо того чтобы заниматься любовью, они спорили о намерении Кэсси спасти фабрику.

За годы в этом бизнесе Хантер встречал много работников, которые, как Кэсси, отчаянно просили спасти их предприятия. Его поносили последними словами, как бесчувственного бизнесмена, который играет на чужих бедах.

Однако Хантер всегда был уверен в том, что поступает правильно. Он же не разорял преуспевающие предприятия! Беды «Демион Миллс» были ему хорошо знакомы — жадный наследник, который не вводил никаких новшеств, и работники, которым платили больше, чем фабрика могла себе позволить. Однако вскоре это неприбыльное предприятие вольется в «Эксон энтерпрайзиз», где станет частью преуспевающего бизнеса.

Раньше или позже Кэсси тоже поймет, что это единственный выход. Необходимо заставить Кэсси забыть о фабрике.

Но как? Прошлым вечером она ясно дала понять свою позицию. Он будет ей безразличен, пока не разделит ее планы относительно фабрики.

Надо убедить Кэсси, что продажа фабрики — лучший вариант из огромного списка ужасных последствий. А потом они продолжат с того места, где остановились на Багамах. И он снова ощутит, каково это — чувствовать ее рядом с собой, ее теплое тело, шелковую кожу.

Цветы, подумал Хантер. Он начнет с цветов. Дюжина роз каждый день и…

Подъезжая к парковке, Хантер переключил внимание на людей, которые размахивали плакатами перед зданием фабрики. Он вышел из машины и увидел Оливера и Виллу.

— Что происходит? — спросил Хантер.

— Они бастуют, — ответила Вилла. — И это скверно, потому что нам нужно сохранить производство здесь, пока не будет все готово в Китае.

Хантер холодно посмотрел на Виллу.

— Выясните, кто организаторы.

— И?

— Приведите их ко мне, — сказал Хантер голосом, который вселял страх даже в самых смелых. С этими словами он направился к служебному входу.

Если эти люди думают, что на него можно надавить простой забастовкой, то они ошибаются. Если они хотят войны — они ее получат.

* * *

Кэсси сделала глоток горячего шоколада. Она видела Хантера издалека, и его несчастный вид заставил ее улыбнуться. Их новый босс поймет, что рабочие на фабрике более сплоченные и организованные, чем он думал.

— Посмотри, кто идет. — Руби тронула ее за локоть.

Кэсси обернулась. В ее сторону шла Вилла.

— Кэсси, можно тебя на минутку? — спросила она.

Девушка кивнула. Она протянула чашку с горячим шоколадом Руби, затем повернулась и пошла за Виллой в административное здание. Они молча прошли в столовую, где Вилла повернулась лицом к Кэсси.

— Мне кажется, ты должна извиниться.

— У нас не было другого выбора, кроме забастовки, — объяснила Кэсси. — Я пыталась поговорить с вами…

— Я говорю не о забастовке, а о прошлом вечере, — сказала Вилла приторно-сладким голосом.

Кэсси вспомнила, что ушла с вечеринки сразу после ссоры с Хантером.

— Честно говоря, Кэсси, у меня есть желание уволить тебя прямо сейчас. Как ты посмела беспокоить губернатора? — возмутилась Вилла, положив руки на бедра.

Девушка не отвернулась. Она не боялась Виллы.

— Не думай, что… интрижка с Хантером защитит тебя.

Кэсси замерла. Неужели Хантер откровенничал с Виллой?

— У меня нет никаких отношений с мистером Эксоном.

И она не врала. Проведенную вместе ночь вряд ли можно назвать отношениями.

— Ты дура, — сказала Вилла. — Что бы ни произошло между вами, это не меняет суть дела. Ты поняла меня?

— Нет, — спокойно парировала Кэсси, — не поняла.

— Хантер Эксон — тот парень, который добивается своего, а потом не звонит. Он может завести с тобой интрижку, но его интерес пропадет, как только ты будешь мешать его бизнесу.

— Вы не правы насчет моего интереса к Хантеру. Но я хочу сохранить эту фабрику и сделаю для этого все, что в моих силах.

— Даже если придется отдать Хантеру твою девственность?

— Что? — воскликнула пораженная Кэсси. Как Вилла могла об этом узнать? Как мог Хантер поделиться такой интимной информацией?

— Неужели ты думаешь, что Оливер не рассказал мне, как ты держалась за нее все эти годы?

Оливер. Это он рассказал Вилле, что Кэсси была девственницей. Хантер не проронил ни слова.

— С меня хватит, — отрезала Кэсси и повернулась, чтобы уйти. Но, услышав слова Виллы, остановилась.

— Ему никогда не будет дела до тебя, — прокричала ей Вилла. — Другие женщины тоже пытались привлечь его внимание. Но они только раздражали его. Хантер не любит, когда его отвлекают от главного занятия в жизни.

Кэсси еще раз посмотрела на Виллу.

— И что это за занятие?

— Зарабатывание денег, конечно, — улыбнулась Вилла.

* * *

Хантер принял решение. Он будет вычитать недельный заработок из выходного пособия за каждый час забастовки. Таким образом, человек, который проработал на фабрике восемь лет, может потерять все деньги в один день. Это была радикальная мера, но необходимая.

Вилла вошла без стука.

— Каковы их требования? — спросил Хантер, засучив рукава, как если бы готовился к драке.

Вилла самодовольно улыбнулась.

— Я нашла организатора. Думаю, она сама вам все расскажет.

Она сделала шаг в сторону, и Хантер увидел Кэсси.

Девушка стояла со скрещенными на груди руками и вызывающе смотрела на него. На ней была старая фланелевая рубашка и старые джинсы.

— Ты? — услышал он свой голос.

— Она стоит за этой нелепой забастовкой. Негодяйка обзванивала рабочих всю ночь. Оливер говорит, что ничего подобного раньше не было.

Хантер продолжал смотреть на Кэсси.

— Почему?

— Мы не собираемся отдавать фабрику. По крайней мере без борьбы.

— Не я забираю у вас фабрику, — возразил Хантер. — Это сделал Демион.

Глядя на Кэсси, Хантер чувствовал, что его решимость тает. Как он мог сообщить, что не выплатит ей выходное пособие? Как он может ее обидеть?

В душе он восхищался ее непокорным духом. Но что она надеется получить с помощью своих уловок? Фабрика закроется через несколько месяцев. Производство будет переведено в Китай. Но где он найдет опытных рабочих, которые знакомы с антикварными станками?

Хантер остановил себя. Пытался ли он оправдать Кэсси? Неужели его личные чувства влияют на деловые решения?

— Это смешно! — вырвала его из задумчивости Вилла. — Ты тратишь время мистера Эксона.

Хантер поднял руку, прося тишины.

— Каковы ваши требования? — спросил он Кэсси.

— Откажитесь от перевода производства в Китай. Сохраните рабочие места здесь.

Хантер покачал головой.

— Это невозможно.

— Тогда продайте нам фабрику.

Хантер пристально посмотрел на нее и сказал:

— Вы нашли банк, который профинансирует сделку?

— Найдем, — сказала Кэсси, посмотрев прямо в глаза Хантеру.

Вилла засмеялась. Это был резкий, почти пронзительный звук.

— У вас нет никакой заинтересованности в управлении фабрикой, как нет и никаких навыков и знаний в нашей области, — настаивала девушка.

— Есть ли у меня знания или нет, не в этом дело, — холодно возразил Хантер. — Я купил фабрику, и я владелец.

— Все, что вам надо, — это патент на «телохранитель». Так берите его, оставьте нам фабрику.

Хантер замолчал на секунду.

— Продать вам фабрику и оставить себе патент?

— Верно. Вы можете производить этот материал в Китае. А мы останемся здесь, производя прекрасные ткани.

Хантер вздохнул. Ему было жалко ее. И он неожиданно для себя захотел помочь. В сложившихся обстоятельствах трудно будет сохранить фабрику на плаву. Деньги годами утекали из нее.

— Ну и что это даст? Фабрика останется на грани банкротства.

— Мы используем наш шанс.

— Кэсси, — воскликнул Оливер, появляясь в дверях. — Что ты здесь делаешь?

— Разговариваю с твоим новым боссом.

Оливер взял Кэсси за руку.

— Зачем ты доставляешь мне так много хлопот?

Кровь Хантера закипела, когда он увидел, что другой мужчина прикасается к ней. «Убери от нее свои руки», — хотел он сказать. Вслух же произнес:

— Пусть говорит.

Кэсси вырвала руку.

— Мы не сдадимся без борьбы, — подытожила она, глядя прямо на Хантера. — Мы не вернемся к работе, пока вы не согласитесь на наши требования.

— Я могу привезти других рабочих вместо вас.

— Это займет время. А его у вас нет. В любом случае мы не собираемся останавливать забастовку. Мы позвоним на телевидение, напишем письма политикам…

— На телевидение? — удивилась Вилла. — На какое еще телевидение?

— Канал «Олбани».

Ассистентка ухмыльнулась.

— Как будто им есть дело до какой-то там фабрики.

— Я не собираюсь сдаваться, пока вы к нам не прислушаетесь, — заявила Кэсси Хантеру. — Я, может быть, не добьюсь своего, но создам проблемы для вас.

Вилла сделала шаг в сторону Кэсси:

— Как ты смеешь угрожать мистеру Эксону?

Все еще глядя на Кэсси, Хантер сказал своей помощнице:

— Оставь нас на минутку наедине с Кэсси, пожалуйста.

— Думаю, это послужит плохим примером. Если ты пойдешь на поводу у этих бастующих и удовлетворишь их требования, то же самое может повториться и на других предприятиях.

— Я сам поговорю с Кэсси, — повторил Хантер сквозь сжатые зубы.

Когда Оливер и Вилла ушли, он сделал шаг в сторону Кэсси и сказал:

— Сядь.

— Нет.

— Я не прошу, а приказываю.

— Спасибо, что объяснил.

— Кэсси, ничего личного. Нравится тебе или нет, но я твой босс. И ты стоишь мне денег.

— Так уволь меня, — предложила она.

— Если бы я думал, что это поможет, то давно бы так поступил. Но я не собираюсь ни на шаг отступать от задуманного.

Кэсси посмотрела на него глазами, полными злости.

— Меня не волнует, кто ты. Я тебя не боюсь.

Это был вызов. Но когда он посмотрел в зеленые глаза Кэсси, его злость опять сменилась страстью. Он, может быть, не мог контролировать ее разум, но мог контролировать ее тело. Он уже делал это раньше и отчаянно хотел сделать снова. Обнять ее, заставить стонать от удовольствия и гореть от желания.

— Хорошо. — Хантер заставил себя отвернуться. — Вы хотите купить эту фабрику. Скажи своим людям, что я готов к переговорам.

— Серьезно?

Он помедлил и кивнул.

— Я рассмотрю любые предложения. Даю вам двадцать четыре часа. Вы можете представить свое предложение правлению моей компании.

— Завтра?

Хантер понял, что Кэсси немного паникует.

— Точно.

— Правление приедет сюда?

— Нет, — сказал Хантер. — Ты поедешь к ним.

— Куда?

— На Багамы.

Кэсси побледнела, и Хантер заметил в ее глазах отчаяние. В другой ситуации он был бы рад наблюдать, как соперник теряется. Но не в этот раз.

— Будь в аэропорту завтра в полдень. Мой самолет будет ждать.

Девушка прокашлялась и спросила:

— Мы поедем вместе?

— Нет. Я уезжаю немедленно. У меня нет причин, чтобы оставаться. Если только…

— Если только что?

— Если ты не захочешь, чтобы я остался.

Девушка сглотнула и прикоснулась к верхней пуговице на рубашке, как бы проверяя, застегнута ли она.

— Нет.

— Хорошо. — Хантер подошел к двери и открыл ее. — Тогда до завтра.

После того как Кэсси вышла, Хантер захлопнул дверь и улыбнулся. В этот момент он был готов отдать ей фабрику за ночь страсти.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

К тому времени, когда Кэсси приземлилась в Нассау, было уже почти шесть. Стюардесса вывела ее из самолета и показала на сверкающий лимузин.

К такому богатству всегда стремился Оливер. Он был самым состоятельным человеком в Шанвилле, ведя жизнь, о которой многие могли только мечтать. Но ему этого было недостаточно. И его жажда большего превратила в руины некогда прибыльное предприятие. Но однажды Оливер поймет, что богатство не может купить ему счастья…

Хантер Эксон. Сильный, серьезный и амбициозный. Один из самых богатых людей в стране. Однако счастлив ли он? У него нет ни жены, ни детей. Но у него было много женщин. Красивых женщин.

Кэсси нервно облизнула губы. Ей надо перестать думать о Хантере. Он ее работодатель, ее босс. И неважно, счастлив он или нет.

Девушка села в лимузин и открыла свой ежедневник. После семичасовой встречи работники «Демион Миллс» сошлись в одном: они не будут пытаться выкупить патент. Они не могут себе этого позволить. Но они предложат Хантеру хорошую цену за фабрику. Сделка, однако, зависела от того, пойдет ли он навстречу. Работники будут выплачивать ему деньги постепенно, попросят выступить в качестве банка.

Кэсси знала, что их предложение не слишком хорошее, но выбора не было. Ни один банк не даст им кредит.

Снова и снова Кэсси спрашивала себя: права ли она в своем решении идти до конца? Не лучше ли будет тихо принять выходное пособие?

Возможно. Но Кэсси не могла упустить шанс спасти компанию. Несмотря на репутацию Хантера Эксона, она видела в нем и положительные качества. Она была почти уверена, что под маской неуязвимости скрывался мужчина, которого она встретила в ту первую ночь, — нежный и заботливый.

Чем больше Кэсси думала о Хантере, тем сильнее чувствовала связь с ним. И была уверена, что так будет всегда. В конце концов, он первый мужчина, с которым она занималась любовью…

Водитель остановился. Кэсси внезапно поняла, что они подъехали к дому, а не к офису.

Резиденция Хантера была такой, как она и представляла — особняк в испанском стиле, окруженный роскошным парком.

Кэсси приготовилась лицезреть садовников, служанок и лакеев, снующих повсюду. Но ничего такого не было: все казалось каким-то тихим и пустым. Кэсси вышла из лимузина, и дверь в дом открылась.

Вместо дворецкого в униформе дверь открыла бледная, средних лет женщина в джинсах и футболке.

— Проходите, — сказала она. — Мистер Эксон на террасе.

Кэсси остановилась в холле. Огромные картины, высотой в два этажа, украшали фойе. Винтовая лестница уходила прямо в небо. С террасы вид был тоже как из журнала: огромные владения простирались до белых песков пляжа и зеленых вод Атлантики. Каменные львы охраняли огромный бассейн.

Хантер сидел за столом на веранде, спиной к ней, и смотрел на воду. Он обернулся, когда Кэсси подошла.

— Здравствуйте, мистер Эксон! — поприветствовала она.

То, что она назвала его мистером Эксоном, заставило Хантера улыбнуться. Он встал и протянул ей руку. Мужчина не был одет для деловой встречи. Каштановые волосы, в Шанвилле зачесанные назад, были кудрявыми и выглядели естественно. На нем была одежда, похожая на ту, которую он носил в их первый вечер вместе, — мягкая льняная рубашка и льняные брюки.

— Мисс Эдвардс.

Она пожала его руку.

— Где все?

— Ты имеешь в виду правление?

Девушка кивнула.

— Мы должны поехать к ним. Я надеялся сделать это сегодня, но, поскольку твой вылет задержали, перенес все на завтрашнее утро.

Ей предстоит провести на Багамах ночь. А она не забронировала отель. Как будто прочитав ее мысли, Хантер сказал:

— Я взял на себя смелость зарезервировать для тебя отель неподалеку.

И можно не сомневаться, что он стоит сумасшедших денег.

— Спасибо, но я предпочитаю остановиться в том мотеле, где жила в прошлый раз, — сказала Кэсси.

— А, кажется, это был мотель «Бартер»? — Кэсси машинально кивнула. — Они закрылись на ремонт.

— О-о, — протянула Кэсси разочарованно.

— Конечно, ты можешь остановиться у меня, в доме есть несколько гостевых комнат.

— Нет, нет, спасибо.

Хантер кивнул, и девушка увидела огонек в его глазах. Неужели он ее дразнит?

— В таком случае я провожу тебя до машины.

— Я уже уезжаю?

Хантер молчал, и Кэсси отвернулась. Что с ней? Ее слова помимо воли прозвучали расстроенно. Она хотела, хотела остаться!

— Боюсь, у меня планы на вечер.

У Кэсси перехватило дыхание. Планы на вечер? С кем?

Она старалась не обращать внимания на ревность, кольнувшую ее в сердце. Собирался ли он на ужин с другой женщиной и планировал ли вернуться домой, чтобы переспать с ней?

— К сожалению, это встреча, которую я не могу отменить, — сказал Хантер, отвернувшись от нее, как будто разговор был закончен.

Кэсси с трудом сдерживала ярость, пока он вел ее к лимузину. Водитель уже ждал. Хантер сказал:

— Надеюсь, тебе понравится в отеле. Обо всем уже позаботились. Заказывай что хочешь.

— В этом нет необходимости. У меня есть собственные деньги.

— Моя компания зарезервировала несколько номеров в отеле, которые время от времени занимают посетители фирмы, — сказал он. — Мы никогда не обременяем тратами наших гостей.

— О, тогда спасибо, — поблагодарила Кэсси.

— Увидимся завтра утром, — попрощался Хантер, захлопывая дверь лимузина.

* * *

Несколько часов спустя Хантер снова смотрел на воду. Он прокручивал в голове разговор со своим юристом, которому сообщил, что собирается продать фабрику рабочим.

— Ты сошел с ума? — был ответ.

Хантер еще не знал, что хотят предложить рабочие, но догадывался: предложение будет не настолько заманчивым, чтобы убедить правление.

— Так почему? — недоумевал юрист. — Почему ты рассматриваешь это предложение?

Хантер не ответил на этот вопрос. Да и что он мог сказать? Что он очарован простой ткачихой с этой фабрики? Ведь он едва знал Кэсси.

Но даже воспоминание о ней заставляло его улыбаться. Хантер вспомнил, как она вошла в его офис, со скрещенными на груди руками, с вызовом на прекрасном лице. На ней была рабочая одежда, как будто девушка хотела напомнить ему, кто она: Кэсси Эдвардс, рабочая фабрики. Но бедняжка не понимала, что для него это не важно. Его не впечатляли модная одежда и титулы. Его симпатия к Кэсси основана совсем на другом. Ее качества, сложенные вместе, делали Кэсси самой пленительной женщиной из всех, кого ему приходилось видеть.

Но достаточно ли этой причины, чтобы отдать ей фабрику?

Нет. Умом он понимал: эта сделка будет ошибкой. Но Хантер не мог допустить мысли, что он расстроит Кэсси.

Завтра он возьмет ее на заседание правления. И если правление одобрит их план, то так тому и быть.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Кэсси стряхнула хлебные крошки с блузки и уставилась в окно лимузина. Она обычно не завтракала, но сегодня сделала исключение. Ей предстоят переговоры с правлением, и она не хотела, чтобы живот заурчал в самый разгар встречи.

Девушка почти не спала всю прошлую ночь и была уверена, что выглядит уставшей. Она не могла уснуть, постоянно вертелась в постели, тревожные мысли не давали покоя.

У нее было много причин для волнений. В конце концов, она раньше никогда не участвовала в деловых переговорах. И не знала, чего ждать.

Но основная причина ее бессонницы заключалась в другом. Кэсси не хотела признавать этого, но она не могла перестать думать о Хантере. Как он мог пригласить ее провести ночь у него дома, когда сам встречался с другой?

Хотел заставить ревновать? Вряд ли. Если он что-то к ней и испытывал, то это было лишь плотское желание.

Но ведь Кэсси не надеялась увидеть его снова. Она хотела вернуться домой с прекрасными воспоминаниями о своем первом мужчине. А теперь она знала, кто он… и прекрасные воспоминания превратились в препятствия. Вместо того чтобы чувствовать благодарность за то время, которое они провели вместе, она чувствовала вину. Как будто она сделала что-то неправильное. А ведь так оно и было. Вместо того чтобы защитить своих друзей от Хантера Эксона, она переспала с ним.

И по какой-то ужасной причине хотела сделать это снова.

Лимузин остановился на красный свет. Кэсси выглянула из окна. Они подъезжали к имению Хантера. Она смотрела на прекрасные пальмы, растущие с двух сторон улицы.

Когда они подъехали к главному входу, железные ворота снова открылись, и лимузин двинулся по длинной узкой дорожке к дому. Водитель остановился перед парадной дверью.

Кэсси вышла из лимузина, прижала папку к груди и поднялась по ступенькам. Но не успела она позвонить, как дверь открыли.

Та же женщина, что и в прошлый раз, вежливо поприветствовала Кэсси и провела ее по дому на террасу. Хантер был на улице и разговаривал по телефону.

Мужчина был одет совсем не так, как она ожидала. На нем была почти та же одежда, что и вчера: шорты цвета хаки и льняная рубашка с короткими рукавами.

— Встречу отменили? — испугалась Кэсси.

— Нет, — сказал Хантер.

В конце концов, неважно, во что он одет. Возможно, то, что принято для такого рода встреч на Багамах, отличается от подобного в США?

Тогда она снова одета не так, как подобает случаю. На ней был винтажный костюм, купленный на блошином рынке, — простая юбка из хлопка, шелковая блузка без рукавов и приталенный пиджак.

Хантер мягко улыбнулся, развеивая ее страхи:

— Ты хорошо выглядишь.

— Спасибо.

— Я готов, — сказал Хантер. — Пойдем.

С этими словами он повернулся и пошел к воде.

— Разве машина не там? — спросила Кэсси, кивая в противоположную сторону.

— Так и есть, — подтвердил Хантер, продолжая идти.

Она догнала его.

— Я не понимаю.

— Мы поплывем на катере, — сообщил мужчина, кивая в сторону воды, где стоял длинный катер.

— На катере? — теперь она точно смутилась. — Я думала, мы едем к тебе в офис.

— Мы встречаемся с правлением на острове, который принадлежит к оффшорной зоне, — сообщил Хантер, запрыгивая в катер.

Как и яхта, он выглядел абсолютно новым.

— Ты, может быть, захочешь снять туфли. Ну и чулки, конечно.

Еще чего!

Как будто прочитав ее мысли, он пожал плечами и произнес:

— Можешь, конечно, не снимать, но палуба скользкая. Ты же не хочешь оказаться за бортом еще до переговоров?

Кэсси взялась за поручни и запрыгнула на борт. В тот момент, когда ее ноги коснулись палубы, она поняла, что начала скользить. Хантер был прав.

Но до того, как она упала в воду, Хантер обхватил ее за талию. Он держал ее так, как будто она была легче перышка. Он прижал ее к себе. Глядя в ее глаза, Хантер сказал:

— Может быть, передумаешь?

— Передумаю? — промурлыкала она.

Что он имеет в виду?

Он подался вперед, и на какую-то секунду Кэсси показалось, что он поцелует ее. Но вместо этого Хантер поставил ее на палубу и сказал:

— Можешь снять чулки внизу, если хочешь.

Девушка кивнула. Мужчина медленно убрал руки. Когда Хантер повернул ключ зажигания, Кэсси пошла вниз, где сняла чулки и спрятала в сумочку.

Она также сняла пиджак и вышла на палубу босая.

— Готова?

Кэсси кивнула.

— Держись, — крикнул Хантер, и катер рванул с места.

— Разве так принято? — спросила она, перекрикивая шум двигателя.

— Что ты имеешь в виду?

— Плыть на катере на собрание правления.

Хантер пожал плечами:

— Я не люблю делать все так, как принято.

Катер быстро скользил по воде. Они направлялись прямо в Атлантику. Вдруг Кэсси увидела стаю дельфинов.

— Смотри! — воскликнула она.

Хантер замедлил ход. Когда Кэсси посмотрела на него, то увидела, что он смотрит на нее, а не на дельфинов.

— Как отель?

— Отлично, спасибо за завтрак.

Кэсси снова поймала себя на мысли, что ей интересно, как Хантер провел прошлый вечер. И, главное, с кем.

— А как ты? — спросила она.

— Что ты имеешь в виду?

— Я помню, ты говорил, что у тебя планы на вечер.

— О, да, — Хантер посмотрел на нее. — Это была длинная ночь.

Длинная ночь. Кэсси вздрогнула. Хантер дал понять, что переспал с другой женщиной. Как он может быть таким… жестоким?

Волна ударилась об лодку, брызги попали на ее шелковую блузку, и она прилипла к телу, очертив соблазнительные формы.

— Прости, — извинился Хантер. — Волна оказалась больше, чем я думал.

Он увидел, что Кэсси смотрит на свою грудь, и кивнул в сторону сумки.

— Там есть полотенце.

Кэсси взяла полотенце и завернулась в него. Когда она села обратно, Хантер показал на приближающийся остров:

— Вот куда мы направляемся.

— Но… он выглядит почти необитаемым.

— Так и есть. Почти.

Он пришвартовался к старому причалу.

— Где мы встречаемся с правлением?

— Прямо здесь, — ответил Хантер и показал на старую хижину.

— Здесь? В этой лачуге?

Он усмехнулся.

— В чем дело, Хантер? — потребовала Кэсси. — Что происходит?

— Я обещал тебе встречу с правлением. Мое правление состоит из одного человека — моего отца. Он здесь живет, — объяснил Хантер.

Кэсси посмотрела на берег. На мужчине, который шел к ним, была яркая гавайская рубашка и синие шорты. Его седые волосы покрывала бейсболка. Он радостно махал руками и улыбался.

— Пусть тебя не вводит в заблуждение его добродушный вид, — предупредил Хантер. — Старик такой же придирчивый и упрямый, как и я.

— Почему же ты мне сразу все не рассказал?

— Какое это имеет значение? Если бы ты спросила меня, кто входит в правление, я был бы счастлив сказать тебе. — Он кивнул в сторону ее сумочки и папки. — Может быть, ты отдашь мне все это и поприветствуешь его?

Кэсси посмотрела на свои вещи. Глупо, конечно, прийти на пляж с сумочкой да еще и на шпильках. Она сняла туфли и протянула папку Хантеру.

— Доброе утро, — поздоровался отец Хантера. — Вы, должно быть, Кэсси. Хантер рассказал мне о вас.

Кэсси посмотрела на Хантера.

— Правда?

— Вы такая же хорошенькая, как он и говорил.

Кэсси увидела, как Хантер вздрогнул.

— Давай держаться профессиональных тем, пап. Помни, это не визит вежливости.

— Как скажешь, — сказал его отец с улыбкой.

— Приятно познакомиться, мистер Эксон, — вежливо произнесла Кэсси.

— Фил, зовите меня Фил.

— Так что, Фил, — перебил Хантер, кивнув в сторону дома. — Поговорим внутри?

— Внутри? — удивился старик. — В такой прекрасный день? Я надеялся, что мы сможем все обсудить на мостках.

— Не думаю, что Кэсси интересуется рыбалкой, папа.

— Напротив, — возразила Кэсси, — я с удовольствием составлю вам компанию.

Фил радостно улыбнулся. Кэсси взяла старика под руку, и они пошли к мосткам, где стояло четыре кресла.

* * *

Кэсси рассказала отцу Хантера о том, как в Шанвилле появилась фабрика и как она стала градообразующей. Она рассказала ему о станках и о том, как они работают; поведала о людях, которые работали там, и объяснила, почему их будущее зависит от судьбы фабрики.

Отец Хантера терпеливо слушал. Когда они закончили, Фил задал ей тот же вопрос, что и Хантер:

— Почему вы думаете, что сможете спасти фабрику?

— Я не уверена, что смогу. Но знаю, что должна попробовать.

— Справедливо, — Фил посмотрел на Хантера. — Сколько ты хочешь за фабрику?

— Патент достанется ему, — поспешила добавить Кэсси. — Мы просим лишь профинансировать выкуп.

— Фабрика не приносила дохода в течение пяти лет, — напомнил Хантер.

Фил посмотрел в глаза сыну.

— Так что это не деловое решение, не так ли?

Кэсси замерла.

— Мы выплатим долг. Даже если нам придется продать для этого дома, — воскликнула девушка.

— Мы можем поговорить об этом позже, — предложил Хантер отцу.

— Здесь не о чем говорить.

— Что? — сказали хором Хантер и Кэсси.

Фил посмотрел на сына.

— Я думаю, эта женщина — человек слова. Если она говорит, что сумеет расплатиться, значит, так и будет.

— С процентами, — добавила Кэсси.

Хантер ничего не сказал, и в этот момент зазвонил его мобильный телефон. Он извинился и отошел в сторону.

Кэсси посмотрела на Фила и улыбнулась:

— Спасибо.

— Пожалуйста. Но вы должны знать, что это решение Хантера.

Кэсси озадаченно посмотрела на него.

— Видите ли, — продолжил старик, — у Хантера была непростая жизнь. Совсем непростая. Когда его мать умерла, для меня наступило тяжелое время. Все пошло еще хуже, когда я потерял работу. Я приехал сюда, чтобы разобраться в себе. Моя мать — бабушка Хантера — волновалась, как мы тут живем одни. Она не особенно верила в то, что я смогу вырастить ребенка, и переехала к нам. Жили мы очень скромно. У нас никогда не было лишних денег на книги, одежду и лекарства. Однажды бабушка Хантера заболела. Она никогда не была особо здоровой. Так вот, мы положили ее в лодку и отвезли на большую землю. Мы ждали и ждали, пока ее осмотрят, а в это время остальные получали помощь. Понимаете, им было не важно, что она умирает, они принимали сначала тех, у кого были деньги или страховка. Когда наша очередь все же подошла, уже было поздно, она умерла.

Кэсси была тронута рассказом Фила. Если бы с ее бабушкой случилось то же самое, кто знает, какое впечатление это бы произвело на нее?

— А как же Хантер попал в Йельский университет?

— После того как бабушка умерла, он стал учиться в интернате. Потом подал документы в лучший колледж и одновременно начал много работать, — Фил улыбнулся. — Он сделал все сам, прошел весь путь самостоятельно.

Да, таким сыном грех было не гордиться. Мальчик из простой семьи превратился в одного из самых богатых людей страны.

Фил пожал плечами.

— Наверное, я слишком много болтаю.

— Вовсе нет, — возразила Кэсси с улыбкой.

Старик посмотрел на воду.

— Когда Хантер сказал, что приедет сюда с девушкой, я очень удивился. Он нечасто привозит сюда женщин.

Кэсси посмотрела на Хантера. Он все еще говорил по телефону, спиной к ним. Кэсси почувствовала укол ревности. Скольких еще он привозил сюда, чтобы познакомить с отцом?

Как будто прочитав ее мысли, Фил сказал:

— Хотя… не припомню, когда он последний раз приезжал сюда с девушкой.

Кэсси вздохнула с облегчением.

— Я всегда знал, что моему сыну не хватает лишь одного — хорошей женщины.

— Не думаю, что у него есть какие-то проблемы с поиском женщин.

— Да, но в плане серьезных отношений ему катастрофически не везет, — покачал он головой. — Однажды он решил, что нашел ее.

— Что вы имеете в виду? — спросила Кэсси, снова почувствовав укол ревности.

— Он даже собирался жениться, но она разбила его сердце. Я пытался предупредить сына. Но Хантер всегда был самостоятельным, — Фил пожал плечами.

— Что я пропустил? — весело спросил Хантер, появляясь у них за спиной.

Кэсси посмотрела на него. Он страдал от разбитого сердца? Она скорее могла подумать, что именно он разбивает сердца, а не наоборот.

— Мы просто болтали, верно, Кэсси?

Она кивнула.

— Не хотите прогуляться по острову? — предложил старик.

Кэсси взглянула на Хантера. Он посмотрел на часы и сказал:

— Не уверен, что у нас есть время.

— Ну же, Хантер, — принялся уговаривать Фил. — Она проделала долгий путь, и сейчас время обеда. На острове есть только один достойный ресторан. Отведи ее туда.

— А разве вы с нами не пойдете? — спросила Кэсси нерешительно.

— Я? — спросил старик, как будто он здесь ни при чем. — У меня слишком много работы. Но вы двое идите.

— Много работы? — спросил удивленный Хантер.

— Ты меня понял, — подмигнул Фил. — А теперь идите.

Кэсси встала.

— Вообще-то я не одета для прогулки по острову.

— Оставьте свои босоножки здесь. Я послежу за ними, — успокоил Фил.

Когда они отошли достаточно далеко, Хантер прошептал:

— Не позволяй моему отцу давить на тебя. Ты не должна оставаться на острове, если не хочешь. Я могу отвезти тебя обратно.

Кэсси огляделась. Сладкий запах жасмина наполнял воздух. Девушка поняла, что ее решимость тает. В конце концов, как часто она гуляла по раю?

— Я бы хотела остаться. Если, конечно, у тебя нет других дел.

— Я полностью освободил сегодняшний день.

Она кивнула.

— Мне понравился твой отец, — призналась Кэсси. — Он показался мне очень милым.

— Так и есть.

Она остановилась.

— Его мнение может изменить твое решение?

— Обычно нет, — улыбнулся Хантер.

Сердце Кэсси забилось быстрее.

— Тогда почему я здесь?

— Потому что это необычная ситуация, — сказал он. — К тому же я действительно хотел познакомить тебя с Филом.

Он смотрел на нее так, как если бы ждал, что она заговорит. Но что он хотел услышать?

Хантер отвернулся и кивнул в сторону маленького мотоцикла, стоящего рядом с домом.

— Это наш транспорт.

— Это? — удивилась Кэсс, глядя на мотоцикл. Там едва было место на одного, не говоря уж о двоих.

Хантер запрыгнул на сиденье.

— Забирайся, — позвал он, поворачивая ключ зажигания.

Кэсси стояла в нерешительности. Хантер посмотрел ей в глаза и сказал:

— Ты хотела увидеть остров? Именно так люди путешествуют здесь.

Кэсси кивнула и села сзади. Ее босые ноги оказались рядом с его.

— Держись! — крикнул Хантер.

Когда мотоцикл рванул вперед, Кэсси инстинктивно обняла спутника за талию. Она почувствовала через рубашку его упругие мускулы. Девушка снова представила его голое тело, как он возвышается над ней, проникает глубоко в нее. При этом воспоминании она напряглась и отклонилась назад.

Они ехали по узкой грязной дороге, проложенной в тропических зарослях. Когда они приехали в поселок, Кэсси показалось, что она попала в прошлое. Продавцы фруктов и рыбы наполняли старинные улочки.

— Это остров, про который забыло время, — задумчиво произнес Хантер, останавливаясь перед маленьким зданием.

— Я удивлена, что какой-нибудь большой курорт еще не прибрал его к рукам.

— Этого не случится.

— Я бы не была так уверена, — Кэсси посмотрела на Хантера и вдруг догадалась: — Ты владеешь этим островом, не так ли?

Он посмотрел ей в глаза, потом повернулся и открыл дверь, пропуская ее вперед. Они оказались в маленькой темной комнате с длинной барной стойкой. За ней стоял мужчина и жарил на гриле рыбу.

Хантер кивнул на табуретку.

— Садись.

— Хантер! Какой сюрприз! — воскликнул мужчина и широко улыбнулся.

— Я был поблизости, — сообщил Хантер.

— Я говорил с твоим отцом, и он сказал, что ты очень занят сейчас, — мужчина посмотрел на Кэсси и снова улыбнулся. — Теперь я понимаю, чем.

Хантер поднял бровь.

— Да, но в этот раз мои шансы невелики. Леди считает меня заносчивым толстосумом.

Мужчина посмотрел на Кэсси и нахмурился. Кэсси смутилась и пробормотала:

— Я никогда не говорила, что…

— Это и так понятно. — Она увидела озорные искорки в глазах Хантера. — Фредди, познакомься, это Кэсси Эдвардс, мой деловой партнер.

— Приятно познакомиться, мисс Эдвардс. — Фредди с улыбкой пожал ее руку. — Но вы неправы по поводу Хантера, он самый порядочный человек из всех, кого я знаю.

— Думаю, ты меня перехваливаешь, Фредди.

Мужчина засмеялся.

— Я предложу вам два наших фирменных блюда. Сейчас обслужу.

* * *

Во время еды Хантер украдкой бросал взгляды на женщину, сидящую рядом с ним. Ему нравилось представлять ее своим друзьям на острове, который он считал домом. Хантер повернулся к Фредди. Он знал его всю свою жизнь. Они выросли вместе, вместе ходили в местную школу. Хотя Хантер не говорил это ни единой душе, именно он купил Фредди этот ресторан. Он предложил старому другу обосноваться в любом месте на земле, но тот не захотел переезжать. Фредди признался, что всегда мечтал иметь маленький ресторанчик здесь, на пляже. Именно это Хантер ему и дал. Но Фредди сумел сделать свой ресторан еще и популярным.

— Не хотите десерт? — спросил Фредди, когда они закончили.

Кэсси покачала головой.

— Нет, спасибо. Все было очень вкусно.

Фредди улыбнулся и предложил:

— Может быть, твой деловой партнер захочет увидеть «Пик слепого»?

— Я так не думаю, — сказал Хантер, посмотрев на нее. — Ей надо вернуться на большую землю.

— А что такое «Пик слепого»? — спросила Кэсси.

— Мы ходили туда, когда были детьми. Это вершина старого вулкана. Оттуда открывается замечательный вид на остров.

— Звучит заманчиво.

— Нам придется карабкаться в горы пешком. Тропинка слишком крутая для мотоцикла.

Кэсси положила салфетку на тарелку.

— Я выдержу.

— Туда нельзя идти босиком.

— Так принеси мои туфли.

— Кэсси, на каблуках ты туда точно не залезешь.

— Какой у вас размер? — спросил Фредди.

Кэсси улыбнулась:

— Девятый.

— Сейчас вернусь, — сказал он.

— Не говори мне, что он ушел за обувью для меня.

— У Фредди большая семья. Большинство его родственников работает на лотках, которые ты видела на улице. Если захочешь, можешь обзавестись здесь новым гардеробом.

Фредди вернулся и протянул девушке пару изящных шлепанцев, на которые кто-то наклеил ракушки.

— Они слишком красивые, чтобы их носить, — сказала Кэсси.

— Скорее примерьте, — поторопил Фредди.

Кэсси надела шлепанцы.

— Они прекрасны, спасибо.

— Все что угодно для друзей Хантера.

Хантер благодарно улыбнулся.

— Спасибо, Фредди.

Фредди подмигнул и протянул Хантеру пару простых шлепанцев из коры пробкового дерева.

— Буду должен. — Хантер усмехнулся и повернулся к Кэсси. — Скажи, когда будешь готова.

— Я готова. Спасибо за вкусный обед и за туфли, Фредди.

Мужчина добродушно улыбнулся и показал Хантеру поднятый вверх большой палец. Хантер не был удивлен мнением друга о Кэсси. Так же как и мнением отца. Это лишний раз подтверждало то, что он и сам знал.

Кэсси была не такая, как Лиза.

Он привозил Лизу на остров только однажды. Несмотря на ее добрые слова и милую улыбку, она на следующий день убежала на большую землю, поближе к комфорту дорогих отелей.

Хантер сел на мотоцикл. Кэсси запрыгнула позади него. Она села как можно дальше, но ее грудь все же касалась его спины. Он съехал с дороги, направляясь по знакомой тропинке. Через несколько минут Хантер заглушил двигатель.

— Отсюда мы пойдем пешком. Туфли удобные?

— Да, спасибо.

Хантер улыбнулся себе. Он был приятно поражен. Большинство женщин не согласились бы на такое приключение. Особенно когда они одеты в красивую блузку и юбку. Но для Кэсси, казалось, было не важно, что на ней надето. Она вела себя так естественно, как будто прогулка к вершине вулкана — самое обычное дело.

Кэсси прошла мимо него, забираясь на самую вершину. Прошло много времени с последнего извержения вулкана, остался только поросший травой узкий кратер.

— Как прекрасно, — тихо сказала девушка, глядя на сине-голубые воды Атлантики и острова, разбросанные по морю.

Он кивнул, встав рядом с ней.

— Раньше я часто сюда приходил.

— Ты вырос на этом острове?

Хантер кивнул.

— Я вырос в той хижине, где сейчас живет отец. Тебе кажется, что дом маленький, — продолжал он, — но ты не видела, как мы ютились, когда бабушка была жива. — Хантер засмеялся и увидел краем глаза, что и Кэсси улыбнулась. — Она спала в спальне, мой отец на диване, а у меня был матрас на открытой веранде.

— Ты шутишь?

Он покачал головой.

— Нет. У нас было мало денег. Но бабушка была экономной. Ты не можешь себе представить, сколько разных блюд можно приготовить из одной только рыбы.

— Моя бабушка была такой же, — сказала Кэсси. — Она могла растянуть кастрюльку вареного гороха на неделю.

— А ты?

— Я не умею готовить.

— Зато ты делаешь отличные фотографии.

Кэсси улыбнулась.

— Наверное.

Какое-то время они молчали. Хантер думал о ее интересе к фотографии. Если бы у Кэсси не было фабрики, сделала бы она карьеру фотохудожника?

— А что случилось с твоей мамой? — неожиданно спросила Кэсси.

— Она умерла вскоре после моего рождения. Отцу было очень тяжело одному, поэтому моя бабушка приехала из Франции, чтобы помочь. Она меня вырастила.

— Скажи что-нибудь по-французски.

Хантер помедлил.

— Tu es la femme la plus belle que j'ai jamais vul[1], — сказал он тихо.

— Что это значит?

— Это значит… — Хантер помолчал и посмотрел на небо. — «Я надеюсь, что дождь не пойдет».

Кэсси кивнула.

— У тебя остались родственники во Франции?

— Дальние. Моя бабушка похоронена на острове, а во Франции я бываю очень редко.

Кэсси снова кивнула и посмотрела на воду.

— Здесь так красиво! Мне кажется, что я на вершине мира.

— Мне это место тоже нравится. Я мог весь день работать и приходить домой усталым, но когда поднимался сюда, то забывал обо всем.

Кэсси помолчала минуту.

— Почему ты рассказываешь мне все это? — спросила она тихо.

Почему? Он хотел сократить дистанцию между ними. Хотел доказать, что не такой плохой, как она о нем думает. А для этого был только один способ — больше общаться.

— Кэсси, я должен сказать, что не вижу никакого смысла в продаже фабрики. Но я все-таки продам тебе ее.

— Продашь? — ее глаза округлились от удивления. — Фабрика не закроется?

— Точно.

— Почему?

Почему? Разве это не очевидно? Потому что он не хотел разочаровать ее. Вслух Хантер сказал:

— Отец поддержал твою идею, и, вопреки моим словам, его поддержка значит многое.

Она стояла так, как будто боялась дышать.

— И ты все еще собираешься производить «телохранитель» в Китае?

— Таковы условия сделки.

Хантер чувствовал, как его раздражение растет. Он был зол. Неужели она не понимает, что он идет на финансовый риск, который никогда бы не позволил себе при других обстоятельствах? Он покупает компании, а не спасает их.

— Однако при продаже я выставлю несколько условий, — холодно произнес Хантер, делая шаг назад. — В конце концов, я должен быть уверен, что мои инвестиции вернутся.

— Конечно, — сказала Кэсси.

Она только что получила фабрику. Но почему ее душа не возликовала?

* * *

Кэсси не произнесла почти ни слова, пока они возвращались в бунгало. Она была вежлива, но отстраненна. Когда катер подплыл к причалу, Кэсси сказала:

— Я хочу вернуться домой как можно скорее.

— Хорошо, — сказал Хантер и как-то странно посмотрел на нее.

— Я должна вернуться и рассказать всем хорошие новости.

А Хантеру предстоял неприятный разговор с Виллой. Но ему было не важно, что подумает помощница. В этот момент его мысли занимала только Кэсси.

Хантер надеялся, что их прогулка может стать романтической. Еще до того, как он заговорил о фабрике, Кэсси держала дистанцию. Как будто специально держала его на расстоянии вытянутой руки. Что случилось с той безрассудной девушкой, которую он встретил на пляже?

— Я организую для тебя полет домой, — предложил Хантер.

— Спасибо, — ответила Кэсси. — Ты возвращаешься со мной?

— Нет.

Кэсси получила то, что хотела. Он ей не нужен. Она вернется домой, и жизнь пойдет своим чередом. А ему остается лишь держаться подальше от нее. Он не вернется в Шанвилль. Адвокаты справятся со всем и отсюда.

Хантер пришвартовался к причалу и вышел, предложив Кэсси руку. Когда она очутилась на берегу, Хантер ее отпустил.

— Я отвезу тебя в отель, чтобы ты могла собрать вещи. И дам знать в офисе, что ты улетаешь через час, — сказал он и развернулся, чтобы уйти.

— Подожди, — крикнула Кэсси.

Хантер повернулся к ней.

— Я… я хотела поблагодарить тебя.

— Не за что. Мы ведь заключили сделку, так?

— Ты был так добр. Я этого никогда не забуду.

Ее шелковая блузка развевалась на ветру. Длинные рыжие волосы, взъерошенные ветром, превратились в копну сексуальных кудряшек.

— Хантер, — позвала она. Ее изумрудно-зеленые глаза засверкали. — Я думаю, мое первое впечатление о тебе было правильным.

— Какое впечатление?

— Ты удивительно добрый человек.

Он грустно улыбнулся, кивнул и пошел в сторону дома.

— Я не хочу, чтобы все вот так заканчивалось! — крикнула Кэсси ему вслед. Хантер остановился. — Я хочу остаться сегодня здесь. С тобой.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Она сказала это. Заветные слова слетели с языка.

Кэсси до сих пор была удивлена тем, как прошла поездка на остров. Она ожидала формального совещания, а получилось путешествие в дом детства Хантера и встреча с его друзьями и семьей.

За внешностью бездушного финансового воротилы она обнаружила человека, который сохранил близкие отношения с отцом и друзьями детства. Человека, который спас остров, на котором вырос.

У него есть сердце.

А там, на вершине вулкана, он, казалось, хотел разделить его с ней. Хантер снова превратился в того мужчину, с которым она познакомилась на пляже. Того, с кем она испытала самые чарующие моменты своей жизни.

Но когда он подтвердил, что вернет рабочим фабрику, Кэсси могла думать только об одном — о возвращении в Шанвилль.

Почему?

Потому что она испугалась.

И вдруг захотела остаться.

Даже больше. Она предложила себя.

Хантер молча стоял перед ней, как бы решая, что делать.

Возможно, он передумал и она больше ему не интересна. Может быть, она неправильно поняла его знаки внимания? Может, он не хотел ее больше?

Сделка заключена, и Хантер готов отправить ее домой.

— Хорошо, — наконец произнес он и пошел в сторону дома.

Хорошо? Что это значит?

Кэсси поспешила, чтобы догнать его, а Хантер тем временем позвонил в отель и распорядился привезти ее вещи. И все. Он был так же рад, как будто она предложила ему тарелку супа.

— Если это для тебя неудобно, я могу остаться в отеле, — пролепетала Кэсси, теряясь в догадках.

Хантер так внезапно остановился, что она почти врезалась в него.

— Я не люблю игры, — сказал он.

Они стояли, глядя друг другу в глаза.

— Я тоже, — сказала Кэсси.

— Тогда почему ты играешь со мной? Если ты хочешь остаться здесь сегодня, ты более чем желанна. Если нет, я договорюсь о твоем вылете в Шанвилль.

Это прозвучало так, как будто ему все равно.

— Если ты не хочешь меня, я… — Кэсси замолчала.

Взгляд Хантера потеплел.

Он прикоснулся к ее щеке, провел пальцами по шее. Мягко поднял ее голову и поцеловал долгим чувственным поцелуем, наполненным страстью. Ноги Кэсси подкосились. Неожиданно он сказал:

— К сожалению, у меня сегодня еще есть дела. Но они не займут много времени.

— Хорошо, — сказала Кэсси. — А где я могу освежиться?

Они вошли в особняк через заднюю дверь, Хантер провел Кэсси по великолепно обставленным комнатам, потом наверх по лестнице. Поднимаясь по ступенькам, она восхищалась полотнами, висевшими на стенах. Большинство из них принадлежали кисти современных художников. Почти все картины были узнаваемы.

— Это Кандинский? — выдохнула Кэсси.

Хантер кивнул.

— Ты любишь современное искусство?

— Да. Но я бы не могла представить, чтобы такие картины висели у меня дома. Я бы так волновалась за их сохранность.

— Да, это определенная ответственность, — кивнул он. — В подвале у меня есть специальное место, куда я могу их спрятать на случай урагана или шторма.

Хантер наконец провел ее в комнату, которая выглядела как дорогой номер в отеле. Огромная кровать была повернута к окнам, выходящим на бассейн и видневшийся вдали океан.

— Пожалуйста, будь как дома. В ванной есть полотенца, шампунь, халат. Я распоряжусь, чтобы тебе принесли твои вещи, как только их доставят.

Он поднес ее руку к губам, повернулся и вышел, закрыв за собой дверь. Кэсси вздохнула. Правильно ли она поступает?

Переживет ли она еще одну ночь с Хантером? В конце концов, она еще не оправилась от первой. В этом споре между разумом и чувствами чувства победили.

Одна ночь. Еще только одна ночь…

А потом она улетит обратно в Шанвилль и будет так занята, что забудет о своем неуловимом любовнике.

Кэсси отправилась в ванную. Как и все в доме, она была просторной и элегантной. Повсюду блестел белый мрамор. Все здесь было создано для удобства женщины, даже халат висел на вешалке.

Кэсси замерла. Сколько женщин использовали эту комнату, чтобы «освежиться»? Неужели та, с которой он ужинал прошлым вечером, тоже воспользовалась ею?

Усилием воли Кэсси заставила себя расслабиться. Сейчас здесь она, и все остальное не важно.

Она смыла с кожи морскую соль, расслабляясь под горячей струей воды. Потом завернулась в пушистый халат и расчесала волосы.

Кэсси вышла из ванной. На столике между креслами стояла открытая бутылка шампанского и бокал. Кто-то принес их, пока она была в душе.

Девушка налила себе немного шампанского и вышла на балкон.

Через несколько секунд в дверь постучали. На пороге стоял Хантер с ее чемоданом.

— Странно, что ты сам принес вещи.

— Почему?

— Я ожидала увидеть твоего слугу.

— Единственный человек, который работает здесь, — это Гета, — объяснил Хантер, проходя в комнату. Он тоже успел принять душ, его влажные волосы были зачесаны назад. — Но она уехала на весь день. В любом случае я никогда не прошу ее носить тяжести.

Итак, они были одни. Значит, шампанское принес тоже Хантер.

— Тебе понравилось шампанское? — спросил он мягко.

— Оно чудесное, — кивнула она.

Хантер сделал шаг в ее сторону и посмотрел ей в глаза. Потом провел рукой по ее щеке.

Это было просто прикосновение, но для Кэсси его оказалось достаточно. Ее тело мгновенно отреагировало. Не сводя с нее глаз, Хантер развязал пояс на ее халате. Последние сомнения исчезли. Все, о чем Кэсси могла думать, — это как она хочет, чтобы он прикасался к ней, обнимал ее.

Хантер аккуратно спустил халат с плеч Кэсси. Ткань соскользнула на пол, оставляя девушку голой и беззащитной. Кэсси выпрямила спину, не боясь показать свое тело во всей красе.

— Ты так прекрасна, — прошептал он, нежно прикасаясь к ее плечам.

* * *

Они занимались любовью страстно, почти отчаянно. Хантер прижал запястья Кэсси к подушке над ее головой и входил в нее глубже и глубже. Кэсси закрыла глаза только тогда, когда поняла, что вершина наслаждения близка. Хантер поднялся на эту вершину одновременно с ней.

Потом они лежали рядом, тихо наблюдая, как садится солнце.

— Тебе жарко?

— Немного.

— Хочешь искупаться?

— Я не привезла купальник.

— Купальник не нужен, здесь вокруг ни души.

Кэсси была слишком застенчивой, чтобы ходить по дому голой, не важно, были там люди или нет. Она встала и обернулась в полотенце.

— Хорошо, — засмеялся Хантер и последовал ее примеру.

Он провел Кэсси вниз по огромной лестнице и подвел к высоким стеклянным дверям.

— Никто тебя не увидит, — заверил он, поцеловав ее плечо. — Мы одни.

Хантер повел ее к бассейну. Светила луна, и золотые звезды были видны из-за пальм. Озорно улыбнувшись, мужчина скинул с себя полотенце и нырнул в воду.

Она также скинула свое полотенце и стояла, наслаждаясь теплым ветерком. Хантер доплыл до конца бассейна и оглянулся, приглашая ее присоединиться к нему.

Кэсси зажала нос и прыгнула. Но не успела коснуться дна. В мгновение ока Хантер оказался рядом, поймал ее за талию и поднял на поверхность.

— Ты часто это делаешь? — спросила Кэсси.

— Делаю что?

— Купаешься обнаженным.

— Не припомню, когда я в последний раз пользовался бассейном, — сказал Хантер, пожав плечами.

— Но у тебя есть время ходить на свидания, — напомнила Кэсси. — Даже женщины Шанвилля знают об этом.

— Правда? — удивился он. — Я и не знал, что женщин Шанвилля так интересует моя личная жизнь.

— И ни одна из твоих женщин не захотела поплавать в бассейне?

— Я никого из них не приглашал в мой дом, — резко произнес Хантер.

Кэсси секунду помедлила, а потом сказала:

— Спасибо.

— За что?

— За то, что заставил меня почувствовать себя особенной.

— Ты и есть особенная, — Хантер снова поцеловал ее.

Они плескались в воде, как дети. Через какое-то время Хантер вылез из бассейна и отправился в дом, чтобы заказать ужин. Когда он вернулся, на нем были шорты и он нес халат.

— Пиццу уже привезли? — спросила Кэсси.

Хантер усмехнулся и покачал головой.

— Как насчет лобстера?

— Лобстер? С доставкой?

— Самый лучший лобстер из «Четырех сезонов», — подтвердил он.

Кэсси в свой прошлый визит на Багамы зашла в этот ресторан. Но не стала ничего заказывать, когда увидела меню. Стакан минеральной воды стоил пятнадцать долларов.

Кэсси оттолкнулась от края бассейна и поплыла к середине. Когда она обернулась, то увидела, что Хантер не двинулся с места. Он все еще стоял на коленях на краю бассейна и смотрел на нее, улыбаясь. Кэсси поплыла в его сторону.

— Что смешного? — спросила она.

— Ничего, — сказал Хантер. — Наслаждаюсь видом прекрасной русалки, плавающей в моем бассейне.

— Если бы жители Шанвилля увидели меня сейчас, они бы ни за что не поверили своим глазам, — улыбнулась Кэсси.

— Я и сам с трудом верю, — сказал Хантер, поцеловав ее.

Вдруг раздался звонок в дверь. Кэсси с выражением ужаса на лице потянулась за своим халатом.

— Не волнуйся, — успокоил ее мужчина. — Я скажу, чтобы накрыли на террасе.

Когда Хантер исчез в доме, Кэсси надела халат, провела рукой по волосам и присела на краешек кресла. Через несколько минут в дверях появился Хантер. Он протянул ей руку и объявил:

— Все готово.

Терраса располагалась на возвышении, с нее открывался прекрасный вид на Атлантику.

Хантер пододвинул девушке стул и откупорил бутылку шампанского.

— За тебя, — произнес он, поднимая бокал.

Кэсси сделала глоток.

Кэсси не знала, как правильно есть лобстера, и Хантер, должно быть, это заметил. Он не спеша отрезал кусочек от хвоста, опустил его в масло и протянул к ее губам.

— Как вкусно! — воскликнула Кэсси, смакуя нежное белое мясо.

Они ели в тишине, наслаждаясь обществом друг друга. Кэсси хотела только одного — чтобы эта ночь длилась вечно. Умом она понимала, что эта ночь вряд ли когда-либо повторится. В конце концов, отец Хантера сказал, что только одна женщина владела его сердцем. Еще до того, как смогла себя остановить, Кэсси выпалила:

— Твой отец упоминал о какой-то женщине в твоем прошлом.

— О какой женщине?

— Твоей… — Кэсси помедлила. Она знала, что вступает на зыбкую почву, но ничего не могла с собой поделать. — О твоей невесте.

— О невесте?

— Фил сказал, вы были обручены.

Хантер покачал головой.

— Нет. Я, может, и задумывался о том, чтобы жениться на ней, но мы не были обручены. — Он отложил вилку.

— Можешь не рассказывать, если не хочешь, — сказала она.

— Это было давно. Я тогда учился в колледже и у меня с трудом хватало денег на оплату счетов.

— И ты влюбился.

Хантер внимательно посмотрел на Кэсси.

— Тогда я так думал.

— И что случилось?

Он вздохнул.

— Позволь мне угадать. Ты стал богатым и знаменитым, а она не смогла с этим смириться.

— Нет. Вообще-то она вышла замуж за очень богатого человека. За мужчину, который был в то время моим боссом.

Теперь наступила очередь Кэсси положить вилку. Хантер продолжил:

— Она заявила, что не смогла бы выйти замуж за бедняка.

— Это все объясняет.

— Что именно?

— Твои амбиции.

Хантер покачал головой.

— Я всегда был такой целеустремленный. И она почти не оказала влияния на мои амбиции. Но, к сожалению, она повлияла на мои отношения с женщинами.

— Каким образом?

Он пожал плечами.

— Я понял, что невозможно доверять кому-то полностью.

Он не мог причинить ей большей боли, даже если бы ударил ее. Кэсси ощутила разочарование. Но что она хотела? Как могла надеяться, что вернется с Багам с обручальным кольцом на пальце? Что заставило ее подумать, будто она отличается от остальных женщин, с которыми он переспал?

— Все в порядке? — спросил Хантер.

— Да, — сказала она, глядя в пустую тарелку. — Думаю, я должна поблагодарить тебя за честность.

— Ты не поняла. — Он покачал головой. — Я говорил о прошлом и объяснил, почему никогда не был женат.

Кэсси подняла глаза.

Хантер встал, подошел к ней и протянул руку.

— С тобой у нас все будет по-другому, — сказал он, посмотрев ей в глаза. — Кстати, а почему ты сама еще не замужем?

Кэсси не хотелось говорить об Оливере.

— Я не готова обсуждать эту тему.

— Но как я узнаю тебя, если ты не будешь мне ничего рассказывать?

Кэсси отвела взгляд. Она расскажет ему обо всем позже. А сейчас они будут просто наслаждаться друг другом. Девушка поднялась на цыпочки и запечатлела на губах Хантера нежный поцелуй.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Кэсси открыла глаза. Солнечный свет заливал комнату. Девушка лежала в кровати и прокручивала в голове сцены предыдущего вечера.

После ужина они с Хантером вернулись к бассейну, где просидели, держась за руки, несколько часов. В конце концов Кэсси уснула, положив голову на плечо Хантера.

Сквозь сон она чувствовала, как он нес ее по ступенькам. Положив Кэсси на постель, Хантер устроился рядом и крепко обнял ее. Они заснули в объятиях друг друга.

Кэсси лениво потянулась. Она слышала, как Хантер разговаривает по телефону в соседней комнате. Девушка встала, обернулась простыней и пошла на его голос.

Мужчина стоял к ней спиной. Он был одет в пижаму.

— Черт побери! — услышала Кэсси его слова. — Я понимаю, Вилла, но это не изменит моего решения. — Хантер повернулся и улыбнулся, когда увидел Кэсси. — Я должен идти, — бросил он и положил трубку, не попрощавшись.

Он подошел к Кэсси, поцеловал ее и спросил:

— Как ты спала?

— Отлично, — Кэсси посмотрела на телефон и добавила: — Я слышала, ты говорил с Виллой.

— Прости. Не самый приятный способ проснуться. Завтрак?

На подносе были круассаны, рогалики, сыр и масло.

— Ух ты! — воскликнула Кэсси. — Королевский завтрак.

Он обнял ее за плечи и сказал:

— У меня встреча сегодня днем.

Разумеется, подумала Кэсси, и ее сердце замерло. Он хочет, чтобы она ушла.

— Очень хорошо, — с нажимом произнесла она. — Я все равно собиралась идти…

— Я хочу, чтобы ты пошла со мной.

Он хочет, чтобы она осталась? С ним?

Внезапно Кэсси засомневалась. Ее сердце наполнилось страхом. Она и так уже сильно привязалась к Хантеру. Сможет ли она выдержать еще один день… и одну ночь с ним?

— Я должна вернуться. Всем интересны результаты переговоров.

— Позвони и скажи, что переговоры займут больше времени, чем ты думала.

С другой стороны, что может изменить один день? Как бы сильно ни старалась, она никогда не сможет забыть Хантера.

— Хорошо.

Хантер улыбнулся.

— Спасибо.

— Пожалуйста. — Она поцеловала его и сказала: — Мне нужна какая-то одежда, потому что, кроме вчерашнего костюма, у меня ничего нет.

Хантер посмотрел на нее, как голодный лев на добычу.

— Мне нравится эта простыня, — сказал он, двинувшись в ее сторону.

Кэсси обольстительно улыбнулась и отступила к спальне.

— Я думаю, это слишком… легкомысленный наряд.

— Поэтому он мне и нравится.

— Что это за встреча? — Она остановилась на пороге спальни.

— Самая обычная. Политики ищут богачей, богачи ищут политиков.

— А кто-нибудь выиграет от этого, кроме политиков и богачей?

— Бедные дети.

— И где же состоится встреча? — Ее нога уперлась в кровать.

— На ипподроме, — сказал он, мягко опуская ее на постель.

— На каком ипподроме?

Хантер проскользнул рукой под простыню, лаская ее груди. Она чувствовала себя на седьмом небе от счастья.

— Я куплю тебе новую одежду.

Надо сосредоточиться.

— Я не хочу новую. Неужели на острове нет химчистки?

Он поцеловал ее в шею.

— Не знаю, никогда не интересовался. — Хантер полностью снял с Кэсси простыню. Он не торопился, рассматривая каждый изгиб ее обнаженного тела. — Жаль, что ты не можешь отправиться на ипподром прямо так.

Кэсси порывисто обняла Хантера.

— Не могу поверить, что…

— Во что ты не можешь поверить?

— Что я с тобой. Ты совершенно не такой, как я себе представляла.

Их прервал звонок мобильного телефона. Хантер встал и посмотрел на номер.

— Это из офиса. — Он вздохнул и открыл телефон: — Слушаю. — Хантер посмотрел на Кэсси. — Нет, — сказал он через несколько минут и отвернулся. — Она вне очереди. Не начинайте пока.

Хантер положил трубку и повернулся к девушке.

— Проблемы с фабрикой?

— Еще не знаю, — сказал он и протянул руку к ее щеке. — Эта продажа привяжет тебя к Шанвиллю… к фабрике на долгое время.

Кэсси не верила своим ушам. Он пытается отговорить ее от принятого решения?

— К чему ты клонишь, Хантер?

— Я могу помочь тебе. Могу сделать доступной жизнь, о которой ты мечтала. Ты вернешься в колледж, сделаешь карьеру фотографа…

— Но я не хочу делать никакую карьеру!

Он на минуту замолчал.

— Ты будешь счастлива провести остаток жизни, просто работая на фабрике?

— «Просто»? — Кэсси выпрямилась.

Она чувствовала себя так, как будто ей дали пощечину.

— Прости, — сказал он быстро. — Я не это имел в виду.

— Я горжусь тем, что делаю. И я счастлива. Это не то, о чем я мечтала в детстве, но мечты меняются, как и люди, — Кэсси покачала головой. — Таким, как ты, это, может быть, сложно понять, но я довольна тем, кто я есть. И мне не нужны деньги, чтобы быть счастливой.

Хантер отвернулся.

— Я понимаю. Но, к сожалению, в бизнесе деньги значат очень много. Чтобы поднять эту фабрику потребуется гораздо больше, чем обычный оптимизм. Это непростая задача даже для многих опытных руководителей.

— Мы же договорились, — напомнила она мягко.

— Так и есть. — Он скрестил руки на груди. — Я просто хочу оградить тебя от неприятностей. И не хочу, чтобы тебе было больно.

— Мне не будет больно.

Хантер подошел к кровати и сел рядом с Кэсси.

— Послушай. Мне кажется, у нас есть будущее. Я хочу дать нашим отношениям шанс.

— Я тоже.

— Для меня будет тяжело, если мне придется отнять у вас дома. Боюсь, эта отсрочка, которую я даю вам, ничего не изменит.

— Не проси меня выбирать между тобой и фабрикой.

— Я бы никогда этого не сделал. — Хантер покачал головой. — Я беспокоюсь о тебе больше, чем… больше, чем я беспокоился о ком-либо за долгое время. И хочу помочь.

Хантер встал, подошел к окну и молча уставился на океан. Когда он повернулся к ней, Кэсси увидела боль в его глазах.

— Я должна это сделать, Хантер. Я никогда не буду счастлива, если подведу своих друзей.

— Но твоя совесть чиста, — возразил он. — Демионы не смогли поднять эту фабрику ни с патентом, ни без.

— Мы не повторим их ошибки.

— У тебя нет опыта по управлению компанией.

— Я научусь. Мы все научимся.

Итак, он думает, что она проиграет. Возможно, она делает глупость. Даже с патентом дни фабрики сочтены. Машины могут делать все быстрее и аккуратнее. Так почему люди должны платить дороже за сотканную вручную ткань?

Но как она может отойти в сторону и ничего не делать? Так нельзя. В одном Кэсси была уверена — фабрика стоит того, чтобы ее спасать.

Хантер взял ее за руку.

— Я хочу, чтобы ты была счастлива.

Эти слова тронули ее больше, чем любые комплименты. Кэсси поцеловала его. Хантер притянул ее к себе и ответил на поцелуй. Внезапно он остановился, взял ее голову в ладони и заглянул в глаза. Потом, как будто охваченный страстью, поцеловал ее снова.

Они занимались любовью с таким отчаянием, как будто вся их жизнь зависела от этого. Это уже было не просто желание, а необходимость обладать друг другом.

Когда все закончилось, он прошептал:

— Что ты сделала со мной?

Кэсси засмеялась и приподнялась на локте.

— Я собиралась спросить тебя то же самое. За считанные дни я превратилась из девственницы в… ненасытную женщину.

Хантер снова поцеловал ее. Кэсси посмотрела на часы.

— Когда мы должны уходить?

— Через час или около того.

— Но моя одежда!..

Хантер открыл ящик прикроватного столика и вытащил телефонный справочник. Пролистав его, через несколько секунд сообщил:

— Здесь рядом есть срочная химчистка. Я отвезу твои вещи.

— Спасибо, — сказала она с облегчением.

Хантер надел джинсы и футболку. В них он выглядел гораздо моложе своих лет и был больше похож на спортсмена, чем на бизнесмена.

— Скоро вернусь, — пообещал он, забирая одежду.

Он вернулся меньше, чем через час. За это время Кэсси приняла душ и высушила волосы. Еще через полчаса Хантер взял Кэсси под руку и вывел из дома.

— Я никогда не была на скачках, — призналась она.

— Надеюсь, ты не разочаруешься, — сказал ее спутник и открыл дверцу лимузина.

Они сели на заднее сиденье, и Хантер обнял ее за плечи. Кэсси прислонилась к нему. Ее переполняли эмоции. Первый раз в жизни она почувствовала, что принадлежит кому-то. Она чувствовала себя любимой.

Хантер не сказал водителю, куда ехать. Очевидно, тот уже знал. Кэсси повернулась к Хантеру и спросила:

— Ты когда-нибудь водишь машину сам?

Он засмеялся.

— Где угодно, только не здесь.

— Почему?

— Потому что мне нужна работа, — вмешался водитель и улыбнулся от уха до уха.

Кэсси засмеялась. Хантер посмотрел на ее сумку.

— Взяла фотоаппарат?

— Конечно.

Лимузин тем временем не спеша подъехал к аэропорту.

— Что мы здесь делаем? — спросила Кэсси.

— Мы летим на скачки.

Ему явно нравилось удивлять ее. Катер для поездки на встречу с правлением, мотоцикл для поездки на обед, самолет для скачек… Что дальше?

Они проследовали в частный ангар. Их поприветствовал персонал, и они пошли к взлетной площадке, где уже ждал вертолет. Хантер открыл дверь и помог девушке забраться внутрь.

— Расскажи мне поподробнее про скачки. Куда конкретно мы летим?

— Это во Флориде, рядом с Майами, — объяснил он.

Когда вертолет поднялся в воздух, девушка взяла Хантера за руку. Через двадцать минут под ними уже было видно побережье Майами.

Кэсси сделала несколько фотографий, когда вертолет пролетал рядом с возвышающимися небоскребами. Вскоре вертолет приземлился на крышу какого-то здания. Дверь внезапно открылась, и им помогли выйти.

Хантер взял Кэсси под руку, и они спустились на улицу, где их уже ждал другой лимузин. Водитель кивнул, когда они сели, но снова не спросил, куда ехать. Он уже это знал.

Еще полчаса они ехали к пригороду Майами. Наконец лимузин остановился у входа на ипподром.

Кэсси пошла за Хантером к окошкам букмекерских контор. Здесь уже был слышен шум толпы на трибунах.

Когда Кэсси посмотрела в свою карточку, она отметила только одно имя — «Хантер».

— Я хочу поставить сотню на Хантера, — сообщила она.

— Что? — удивился ее спутник. — Разве есть лошадь с именем Хантер?

— Да, — сказала Кэсси, улыбаясь. — Думаю, это знак свыше. Удача будет на нашей стороне.

— Хорошо. — Хантер кивнул, достал бумажник и сказал женщине в окошке: — Сто долларов на Хантера.

— Ни в коем случае! — запротестовала Кэсси. — Это моя ставка. Я сама заплачу.

Девушка выписала чек, но до того, как она протянула его женщине, Хантер остановил ее.

— Если ты уберешь свой чек, я поставлю тысячу долларов, — пообещал он.

Кэсси улыбнулась.

— Теперь я начинаю волноваться за твои деньги.

— У меня предчувствие, — сказал он с усмешкой. — Кроме того, не ты ли уверяла меня, что удача будет на нашей стороне?

Она неохотно положила чек обратно в сумочку, а он достал кредитную карточку. Женщина в окошке протянула ему билетик, который он отдал Кэсси.

Они вышли на трибуны и увидели, как финишируют лошади предыдущего заезда.

— Ты не голодна? — спросил Хантер. — Здесь есть ресторан.

Кэсси покачала головой.

— Нет, спасибо.

Хантер улыбнулся и провел ее к местам рядом с беговым кругом.

— Боже мой, Хантер!

Хантер обернулся. Кэсси заметила, как он напрягся. Через толпу к ним пробиралась пышногрудая брюнетка. Женщина оценивающе посмотрела на Кэсси.

— Привет!

Хантер представил ее:

— Кэсси Эдвардс, моя подруга.

— Вэл Форбс, — надменно произнесла женщина. Еще до того, как Кэсси смогла ответить, Вэл заявила Хантеру: — Я звонила, но в офисе сказали, что тебя нет в городе.

— Да, я путешествовал, — кивнул Хантер.

— Хорошо выглядишь, — пропела женщина и выставила вперед грудь.

Кэсси подняла бровь. Было очевидно, что они встретили одну из любовниц Хантера — одну из тех, которым он не перезвонил. От одной этой мысли Кэсси плохо себя почувствовала. Надо было срочно съесть что-нибудь сладкое.

— Почему бы вам не поболтать? — весело предложила Кэсси. — Встретимся на наших местах.

Если он хотел поворковать с этой красоткой, пусть так и будет. У Кэсси не было к нему претензий. В конце концов их с Хантером связывали лишь две проведенные вместе ночи.

Она подошла к палатке и сказала:

— Шоколадное мороженое, пожалуйста. — Потом помедлила. Сложные времена требуют радикальных мер. — Двойную порцию.

Продавец передал ей мороженое, и Кэсси начала жадно есть. От голоса, раздавшегося из-за спины, она чуть не подавилась.

— Ты же сказала, что не голодна.

Кэсси лизнула мороженое и сказала:

— А ты сказал, что это просто подруга.

— Так и есть.

— Но леди придерживается другого мнения.

— Не говори глупостей.

Выбросив остатки мороженого в мусорную корзину, Кэсси пошла за ним к их местам. Она хотела спросить Хантера про Вэл, но знала, что не может. В конце концов, это не ее дело.

— Так как ты познакомился с этой женщиной? — услышала она собственный голос.

Он с усмешкой посмотрел на нее и спросил:

— Ты ведь не ревнуешь?

— Зачем мне ревновать? — сказала девушка безразлично и пожала плечами.

— Рад это слышать, — кивнул Хантер, проводя Кэсси к двум пустым креслам в первом ряду. — Потому что, похоже, мы сидим рядом с ней.

Кэсси посмотрела туда, куда он показывал. Возле их мест восседала пышногрудая брюнетка рядом с еще более прекрасной блондинкой. Женщины их еще не заметили. Они были увлечены разговором.

— Замечательно! — воскликнула Кэсси с напускным энтузиазмом.

Когда они снова поздоровались, Кэсси села рядом с брюнеткой. Хантер тут же отпустил ее руку. Неужели он не хотел расстраивать Вэл?

Вэл и блондинка тем временем продолжили свой разговор. Кэсси пыталась не слушать, но это было невозможно. В течение пяти минут она узнала о Вэл больше, чем хотела: ее платье стоило восемьсот долларов, туфли были от Маноло Бланик, а ужин обошелся в двести долларов. Самая драматичная новость, которую она услышала, была про стодолларовый маникюр, сделанный недавно, лак на левом мизинце после которого уже облупился.

В конце разговора Вэл повернулась к Кэсси и сказала:

— Мне кажется, я тебя где-то видела.

— Всего минуту назад, — улыбнулась Кэсси.

— Нет, нет, — засмеялась женщина. — Не сегодня. На бале губернатора в Вашингтоне?

— Нет.

— Я знаю, что рано или поздно вспомню, — брюнетка постучала своим облупившимся мизинцем по ноге Кэсси. — Подожди. Ты работаешь на сенатора… Как его зовут?..

— Я работаю на фабрике.

Женщина засмеялась.

— Точное замечание. У сенатора просто сумасшедший дом.

— Но я не знакома с сенатором. Я рабочая на ткацкой фабрике.

— Что? — недоверчиво воскликнула Вэл.

— Я работаю на фабрике в штате Нью-Йорк.

Эта новость произвела сильный эффект. Женщины переглянулись. Кэсси почти слышала, о чем они думали: «Хантер Эксон встречается с рабочей?» Но все ее сомнения рассеялись, когда она почувствовала, как Хантер обнял ее за плечи.

— Не понимаю, — вставила блондинка. — Как же тогда вы познакомились?

— Хантер купил фабрику, на которой я работаю.

— Вообще-то, дорогая, мы ничего не знали друг о друге, когда встретились, — напомнил Хантер.

— Как интересно, — не унималась Вэл. — Я никогда раньше не была знакома с работницей фабрики.

— Я тоже, — поддакнула блондинка. — Это так же скучно, как показывают в фильмах?

У Кэсси начала закипать кровь. Впрочем, с минуты на минуту должен был начаться новый заезд.

— Вот твоя лошадь, — сообщил Хантер, кивая на одну из лошадей.

Прозвучал выстрел, и лошади вырвались из стартовых ворот. Лошадь, на которую они поставили, обходила своих соперниц одну за другой. Кэсси совершенно забыла про женщин, сидевших рядом с ней. Она вскочила со своего места и начала кричать, когда Хантер вырвался вперед и первым пересек финишную черту. Кэсси закричала и обняла Хантера.

Он подхватил ее на руки и закружил.

— Ты выиграла? — сухо поинтересовалась Вэл.

Кэсси кивнула.

— Жаль, что это благотворительный забег, — протянула блондинка.

— Пойдем, — сказал Хантер, помогая Кэсси встать. Когда они шли по ступенькам, Хантер взял ее за руку. — Тебе понравилось? Я хотел извиниться за мой идиотский комментарий сегодня.

— Какой идиотский комментарий ты имеешь в виду?

— Тот, где я говорил о том, что ты рабочая фабрики. Мне не важно, чем ты зарабатываешь на жизнь, Кэсси.

— В отличие от твоих друзей.

— Эти женщины мне не друзья, — возразил Хантер. — Я не такой, как они. Ты видела моего отца. Ты видела, где я вырос.

— И знаю, чего ты смог добиться.

Хантер помедлил и сказал:

— Самолет, яхта, большой дом… Я могу расстаться со всем этим хоть завтра. Это не главное в моей жизни.

— Тогда кем ты себя считаешь?

— Рыбаком. И не самым лучшим.

— Ты плохой рыбак? — недоверчиво произнесла Кэсси.

Он улыбнулся. Это была сексуальная улыбка, которая заставила ее сердце биться чаще.

— Хуже не бывает. Вот почему я пошел учиться в интернат. Я знал, что мой единственный шанс выжить — уехать с этого проклятого острова.

Они протянули выигрышный билетик в окошко. Им протянули листок, на котором было написано: «Спасибо за то, что пожертвовали на благотворительность сто тысяч долларов».

Сто тысяч долларов. Все на благотворительность.

Этого было достаточно, чтобы у Кэсси появилось желание поцеловать Хантера. Отбросив сомнения, она обняла его за шею и прильнула губами к его устам. В тот момент, когда их губы соприкоснулись, послышался раскат грома, а затем по стадиону объявили, что все остальные забеги откладываются.

Хантер взял Кэсси за руку, и они вышли на улицу, когда упала первая капля дождя. Он поцеловал ее снова, на этот раз более страстно.

Дождь пошел сильнее, загнав зрителей обратно под крышу. Но Кэсси и Хантер не сдвинулись с места. Они так и стояли, обняв друг друга.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

На следующее утро Хантер проснулся рано. Он лежал в постели, тихо наблюдая за спящей Кэсси. Большинство дней он начинал, выскакивая из постели и спеша на работу. Но не сегодня. Когда он проснулся и почувствовал нежное тело в своих объятиях, ему показалось, что время остановилось. Это было такое чувство, какое он раньше никогда не испытывал. Первый раз в жизни он не хотел оказаться где-либо еще.

Или с кем-либо еще.

С того самого момента, как они встретились, он знал, что Кэсси особенная. С каждым днем эта уверенность крепла.

Например, то, как она держалась днем раньше. Он знал, как сложно может быть простому человеку в толпе богатых снобов. Но Кэсси выдержала испытание.

Более того, она поставила этих женщин на место. И не только их. Она сделала это и с ним тоже.

В глубине души Хантер верил, что Кэсси могла достигнуть большего. Такая интеллигентная и одаренная женщина не могла быть счастлива, работая за минимальную зарплату на гибнущей фабрике.

С другой стороны, что плохого в том, чтобы работать на производстве? Кэсси общалась с людьми, которых любила и которым доверяла. В конце дня она приходила домой, зная, что создала своими руками что-то прекрасное.

Сколько человек могут сказать то же о своей работе?

Не он, это точно.

«Эксон энтерпрайзиз» зарабатывала миллионы, мало заботясь о гуманности. Деньги были основой всему, определением успеха. Этика в такой работе неприемлема.

Хантер вынужден был признать, что путь, который он выбрал, не приносил ему счастья. Кроме своего отца и нескольких человек, которых знал с детства, он не доверял никому. Он давно понял, что за деньги нельзя купить счастье. У него был дом, в котором он почти не жил, яхта, которой никогда не пользовался.

Хантер сел на край кровати и обхватил голову руками. Что он делает? Почему ему внезапно стало стыдно за свой образ жизни? Кэсси.

Он снова посмотрел на нее. Эта девушка обладала редкой внутренней красотой. А кроме того, у нее было лицо ангела, длинные черные ресницы, нежная кожа и изящное тело. Что она сделала с ним?

Хантер знал, как сложно будет поднять фабрику. «Демион Миллс» производила от двух до двадцати ярдов ткани в день. Компьютеризированные станки производили от двадцати до сотни ярдов ткани в день.

К тому же станки на фабрике были старые. Один новый станок делал работу шести старых. Большинство фабрик, таких, как «Демион Миллс», уже давно закрылись, переведя производство на Дальний Восток.

Но что, если эта фабрика будет единственным производителем «телохранителя»?

Хантер не согласился продать им патент, но стоила ли фабрика хоть что-то без него?

Скорее всего, нет. Оливер Демион понимал это. Когда он обнаружил, что материал, который его семья производит для обтяжки кресел, может быть использован как абсорбент для спортивной одежды, он сделал самый умный ход, который мог придумать: продал патент вместе с фабрикой. Оливер знал, что патент — это большая удача, а фабрика, даже если и могла производить новый материал, не имела денег на продвижение материала на рынок.

Но фабрике был нужен этот патент. Без него Кэсси и ее друзьям вряд ли удастся остаться в этом бизнесе. Но производство «телохранителя» потребовало бы существенных денежных вливаний. А денег у «Демион Миллс» нет.

— О чем ты думаешь? — прервала его размышления Кэсси, глядя на него сонными глазами. Ее прекрасные рыжие волосы разметались по белой подушке.

— О тебе, — улыбнулся Хантер.

Она протянула руку и прикоснулась к его щеке.

— Сколько времени?

— Почти девять.

Кэсси села на кровати.

— Я должна вернуться в Шанвилль.

Он кивнул.

— Я еду с тобой. Хочу поговорить с рабочими и прояснить некоторые возможности фабрики.

— Хорошо. А зачем?

— Чтобы… — Хантер заколебался. Он не хотел говорить, что собирается отдать фабрике патент. Пока. — Я хочу как следует осмотреть ваше оборудование.

Кэсси убрала руку.

— У тебя же нет каких-то задних мыслей? — спросила она.

— Наша сделка остается в силе. — Он наклонился к ней. — Я просто не хочу, чтобы вы потерпели неудачу.

— Можешь не волноваться. Наши дома остаются в качестве залога, помнишь?

— Так, по-твоему, меня должна успокаивать мысль, что я выгоню вас всех из домов и буду владеть целым городом?

Кэсси нахмурилась. Хантер поцеловал ее плечо.

— Одевайся, — сказал он тихо. — У нас много работы.

* * *

Кэсси огляделась вокруг себя. Позади был трехчасовой перелет в Шанвилль, но казалось, что прошло много лет. Роскошь Багам осталась далеко позади. Станки викторианской эпохи стояли в одном большом зале. Она закрыла глаза и прислушалась к знакомым звукам.

Вокруг нее были только друзья — женщины, которые знали ее всю жизнь. Кэсси сообщила им хорошие новости. Но вместо ожидаемых радостных возгласов воцарилась напряженная тишина. Все понимали, что они, может, и выиграли сражение, но еще не выиграли войну.

— Кэсси. — Она почувствовала чью-то ладонь на своей руке. Это была Луанна. — Ты все сделала правильно.

— Кэсси, девочка, — подхватила Руби. — Ты спасла фабрику. Твоя бабушка гордилась бы тобой.

Луанна кивнула.

— И она была бы рада, что ты рассталась с Оливером.

— Мы получили фабрику обратно — это главное, — сказала Кэсси.

— Но мы не получили патент, — вздохнула Луанна.

— Нет, — признала Кэсси. — И никогда не получим. Хантер мог отдать нам фабрику, но патент для него слишком ценен. Он никогда не согласится продать его за ту цену, что мы можем предложить.

Луанна вздохнула и пожала плечами.

— Думаю, Оливер сделал то, что должен был сделать. Нельзя винить человека, который хочет больше денег.

— Почему нет? — возразила Присцилла. — Этот негодяй чуть не лишил нас всех работы.

Кэсси понимала их чувства. Но ничего подобного она больше к Оливеру не испытывала. Все ее мысли были заняты только Хантером.

Она чувствовала, что он завладел не только ее телом, но и душой.

Иногда Кэсси хотелось, чтобы она не видела ранимого человека под маской жесткого бизнесмена. Чтобы она никогда не слышала о бедном мальчике, для которого деньги оказались единственным способом выживания. Чтобы она никогда не знала о смерти его бабушки и о том, как его бросила любимая женщина.

А теперь он захотел помочь ей. И Кэсси собиралась дать ему шанс.

Мог ли мужчина, который держал ее в своих руках и смотрел в ее глаза, пока они занимались любовью, забрать у нее дом?

Хотя именно это он и собирался сделать.

«Мне будет неприятно забрать у вас всех дома».

Проблема была в том, что она уже смешала бизнес и удовольствие. Но допустит ли Хантер ту же ошибку?

В конце концов, он казался таким отстраненным во время их перелета в Шанвилль. Он едва говорил с ней, работая на ноутбуке. Она чувствовала себя неловко. Ей было нечего делать, и она развлекала себя, снимая на камеру все подряд.

— Не понимаю, почему он все еще здесь, — продолжила Присцилла.

— Кто?

— Хантер Эксон.

Кэсси покраснела от упоминания имени ее любовника.

— Он хочет поговорить с некоторыми из нас о производстве, — сообщила она.

— Но почему это важно, если он и так продает нам фабрику?

— Потому что он финансирует продажу, — напомнила Луанна.

— Он не хочет продавать нам фабрику, только чтобы увидеть, как она разорится, — сказала Кэсси. — Если мы не добьемся успеха, он не получит денег.

— Так дело только в этом? Или он вкладывает нечто личное в наш успех?

Кэсси растерялась. Как она могла признаться, что влюбилась в того, кого все считают врагом? Присцилла мягко улыбнулась и сказала:

— Мы все волновались, как бы он тебя не обидел.

— Он очень хороший человек. Я знаю, вы все видели его с нелестной стороны, но…

— Мы все понимаем, Кэсси. Он отдает нам фабрику из-за тебя.

Луанна улыбнулась и кивнула:

— Я очень счастлива за тебя. Я надеялась, что после Оливера ты кого-нибудь скоро встретишь. А кого можно встретить здесь? — Она обвела помещение глазами.

Кэсси оглянулась. Все женщины дружно кивали. Кэсси улыбнулась и произнесла, словно извиняясь:

— Я не думала, что это произойдет. — Она вздохнула. — Простите. Надеюсь, я ничего не усложнила. Личные отношения никогда не были для меня на первом месте.

— Он же вернулся, — напомнила Луанна. — Ему явно не все равно.

Кэсси помедлила. Больше, чем во что бы то ни было, она хотела верить, что Хантер заботится о ней.

— Если бы я была на твоем месте, я бы дала ему шанс. Он занятой человек, но все равно пытается помочь нам. Это дорогого стоит.

Луанна была права. Хантер заслужил еще один шанс.

* * *

— Ты шутишь? — Вилла пристально смотрела на Хантера.

Хантер только что закончил рассказывать ассистентке о своих планах.

— Нет, я говорю серьезно.

— Ты имеешь хоть какое-то представление, сколько часов я потратила на этот проект? Сколько времени я готовила сделку?

— Ты получишь вознаграждение. Как обычно.

— Для меня это не просто сделка.

— Я понимаю это.

— Не глупи, Хантер. Ты можешь потерять миллионы.

Хантер был признателен Вилле за участие, но она не сказала ему ничего нового. У него не было выбора. Он не мог оставить Кэсси в Шанвилле на фабрике, которая бы скоро обанкротилась.

— Ты забываешь, что я получу проценты с дохода.

— Этот патент бесполезен, пока они не знают, что с ним делать.

— Поэтому мы им поможем.

— Почему бы не сделать все самим? Зачем делить права? — Она покачала головой.

— На карту поставлены не только деньги. Эти люди… они проработали на фабрике всю жизнь.

— Хантер, когда эта наглая девица успела так задурить тебе голову?

Хантер закипел. Как смела Вилла говорить о Кэсси таким тоном?

— Она не наглая девица, — тихо возразил он. — Она ткачиха, которая пытается спасти свою фабрику.

— Дело совсем не в фабрике. Это просто месть.

— Месть?

Вилла замолчала на минутку.

— Ты не знаешь?

— Не знаю что?

— Кэсси и Оливер были помолвлены.

Хантер замер. Это невозможно. Кэсси и… Оливер? Мужчина, у которого он купил фабрику? Мужчина, который ходит везде за Виллой, как щенок?

— Оливер Демион? — услышал Хантер свой голос.

— Очевидно, она любила его с детства. Но он никогда не воспринимал ее всерьез. Они обручились, потому что он чувствовал себя обязанным это сделать.

Хантер молчал. Почему Кэсси не сказала ему, что Оливер был ее женихом?

— Но после встречи со мной Оливер понял, что должен порвать все отношения с Кэсси, — Вилла покачала головой и вздохнула. — Бедный Оливер. Он чувствует себя таким виноватым. По крайней мере чувствовал, пока Кэсси не поклялась отомстить.

Хантер с трудом верил своим ушам. Это не могло быть правдой.

— Оливер ожидал, что она положит глаз на тебя. Но я не думала, что ты попадешься на эту удочку.

Хантер услышал достаточно.

— У меня нет времени на глупые сплетни, Вилла, и у тебя тоже.

С этими словами он вышел из комнаты. Он шел по коридору к своему офису. Неужели он недооценил Кэсси? Неужели она играла с ним все время, чтобы получить желаемое?

Был ли он только пешкой в ее игре?

В конце концов, это уже случалось раньше. Он думал, что знает Лизу. А на самом деле не знал совсем. Все видели, какая она была, но только не Хантер. Он был ослеплен любовью.

И Хантер поклялся, что такого с ним больше не произойдет. Он думал, что впредь сможет отличить бриллиант от фальшивки.

Если Вилла говорит правду, он переоценил себя. Возможно, Кэсси просто использовала его, чтобы отомстить Оливеру.

Имеет ли это для него значение?

Да, черт возьми!

Хантер почувствовал, как его сердце снова замерзает. Он получил слишком много и слишком быстро. И час расплаты настал.

Но что ему теперь делать?

Ответ пришел сам. Нужно продолжить начатое. А его отношения с Кэсси с этого момента будут только деловыми. Если она собиралась отомстить, он не будет ей мешать.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Кэсси посмотрела на телефон. Было почти девять часов вечера, но Хантер так и не позвонил.

Что случилось? Почему вдруг такое равнодушие?

Кэсси знала, что он уезжает завтра и ночует в отеле в городе. Она думала, что он забронировал номер для отвода глаз. Ей и не приходило в голову, что он собирается спать там. Один.

Девушка встала и подошла к окну. От ветра дрожали стекла, капли дождя просачивались сквозь щели в рамах. Сложно поверить, что всего лишь ночь назад она спала обнаженная, наслаждаясь теплым ветром с океана. В это было так же сложно поверить, как и в то, что мужчина, с которым она делила постель и с которым так страстно занималась любовью, больше ею не интересовался.

Но такое развитие событий было вполне предсказуемо. Возможно, Хантер устал от нее. Может, ему никогда и не было дела до нее. И… их отношения закончены.

В конце концов, они очень быстро стали близки. Кэсси знала, что это рискованно.

Но ее сердце надеялось на чудо. Часть ее верила, что Хантеру она не безразлична. Что их занятия любовью были такими же особенными для него, как и для нее.

Неужели она ошибалась? Что, если он уедет из города, даже не попрощавшись?

Кэсси отвернулась от окна и снова посмотрела на телефон. Потом на часы. Она знала, где остановился Хантер, и, если он пытается порвать с ней, она хочет знать все наверняка.

* * *

Хантер снял часы и положил на ночной столик. Он начал расстегивать рубашку. Его мысли, как и в течение всего дня, были о Кэсси. Он провел весь вечер в пустом офисе, загружая себя работой, чтобы заглушить боль в сердце. Но все было напрасно.

Черт!

Как он мог быть таким наивным?

Он не хотел верить, что их отношения основаны на желании Кэсси отомстить, хотя факты говорили об обратном. Иначе почему она не сказала ему правду о том, кто был ее жених? Почему потеряла девственность с незнакомцем?

От грустных раздумий его отвлек стук в дверь. Хантер был не в настроении для приема гостей.

— Входите, — сказал он резко.

Дверь распахнулась, и на пороге появилась Кэсси.

Одного ее вида было достаточно, чтобы у него перехватило дыхание. Но он не мог поддаться зову тела. Хантер отвернулся и продолжил расстегивать рубашку.

— Что ты здесь делаешь?

Он услышал, как она закрыла за собой дверь.

— Что происходит? — ответила она вопросом на вопрос.

— Что ты имеешь в виду?

— То, как ты поздоровался со мной. Что-то не так?

— Я устал, Кэсси. Не каждый день отдаешь компанию обратно.

— В этом все дело?

Хантер повернулся к ней.

— Почему ты мне не сказала? — потребовал он.

— О чем?

— Как я и предполагал, все упирается в деньги, да? — произнес Хантер, делая шаг в ее сторону.

Кэсси подняла голову:

— Может быть, так происходит с тобой.

— Но не с тобой? — Хантер стоял прямо перед ней.

Он видел изгиб ее упругой груди под облегающим пиджаком. Ее джинсы обтягивали стройные бедра.

— Нет, — твердо сказала она. — Деньги — не главное в моей жизни.

Он почувствовал слабость в ногах. Черт возьми, как она прекрасна!

— Тогда почему ты так отчаянно пытаешься сохранить фабрику?

— Я уже говорила. Многие из работников проработали здесь всю жизнь. Они не могут просто уйти.

— Так у тебя нет никаких личных причин, чтобы хотеть вернуть фабрику?

— Конечно, нет. Я люблю фабрику, люблю делать ткани.

— А Оливер? Его ты тоже любишь?

Он увидел, как Кэсси изменилась в лице при упоминании об Оливере. Его сердце сжалось. Вилла сказала правду…

— Почему ты молчала?

— Я не хотела говорить об Оливере. Я бы рассказала о нем, если бы считала это важным. Но он не имеет никакого отношения ни к нам, ни к тому, чего я хочу.

— Вы с Оливером были друзьями с детства?

— Да, — Кэсси пожала плечами. — Все думали, что мы поженимся.

— Разрыв, наверное, был болезненным, — произнес Хантер упавшим голосом.

— Не по той причине, о которой ты мог подумать. Было нелегко понять, что человека, которого я любила, больше не существует. Я скучала по тому, каким он был, по дружбе, которая существовала между нами. Но сейчас я понимаю, что он сделал нам обоим одолжение. В наших отношениях не было страсти.

Не было страсти? Оставалась ли она девственницей только поэтому?

Хантер хотел верить. Он хотел думать, что она сделала ему этот драгоценный подарок из-за особой связи между ними. А не потому, что пыталась стереть из памяти другого мужчину.

* * *

Кэсси не ожидала, что будет встречена морем вопросов, касающихся Оливера.

Что происходит? Почему Хантер так расстроен, что она не сказала ему имя своего жениха?

— Хантер, прости… — начала Кэсси. — Что так волнует тебя? Тот факт, что я была обручена с Оливером?

Он повернулся к ней. Его глаза были темны.

— Конечно, нет. Зачем мне волноваться из-за твоих прошлых романов? Я беспокоюсь только о деле, — сообщил он холодно. — И не хочу, чтобы «Эксон энтерпрайзиз» была вовлечена в семейный скандал.

— Ты думаешь, я пытаюсь выкупить фабрику, чтобы насолить Оливеру?

— А разве не так?

У Кэсси перехватило дыхание. Как он мог даже подумать, что такое возможно? Неужели он считает, что она готова потерять доверие друзей, только чтобы отомстить?

Хантер уже все решил. И не важно, что она сейчас скажет. Кэсси испытывала угрызения совести. Почему она не сказала ему об Оливере раньше? Неужели она не понимала, что рано или поздно он узнает имя ее бывшего жениха?

— Хантер, — умоляюще произнесла она.

Он отступил на шаг от нее. Было очевидно, что он хочет этим сказать. Все кончено. Кэсси отвернулась и пошла к двери.

— Я сделала ошибку, придя сюда. Прости, что побеспокоила.

До того, как она смогла выйти, он схватил ее за руку и притянул к себе.

— Ты не ответила на мой вопрос. Ты хочешь купить фабрику из мести?

— Нет, — покачала головой Кэсси и взглянула в его глаза. Они были темными и злыми.

— Почему ты пришла сюда? — потребовал Хантер.

— Я пришла, чтобы увидеться с тобой, — сказала Кэсси. — Я не могла вынести, что ты в городе, но не со мной.

Хантер отпустил ее руку и отвернулся. Но недостаточно быстро. Она увидела проблеск надежды в его глазах.

Внезапно она поняла, что случилось. Он ревновал к Оливеру.

Неужели это возможно?

Как он мог ревновать к мужчине, которого она никогда по-настоящему не хотела? Не была ли ее девственность достаточным доказательством тому, что она раньше никого по-настоящему не любила?

— Я не любила Оливера, Хантер. Я заботилась о нем, как сестра заботится о брате.

Он повернулся к ней.

— Несмотря на это, ты хотела выйти за него замуж.

Она вздохнула.

— Мы обручились по окончании школы. Тогда он был моим лучшим другом. Я никогда не думала, что он так изменится. Сейчас я знаю, что должна была порвать с ним давно.

Кэсси сделала еще один шаг в сторону Хантера.

— Прости, что не сказала тебе о нем сразу. Но время с тобой было для меня таким особенным… таким волшебным. Я не хотела разрушить все разговорами о бывшем женихе.

Хантер молчал.

— Ты хочешь, чтобы я ушла?

— Нет.

Кэсси повернулась и увидела, что его глаза снова стали мягкими и добрыми. Девушка прикоснулась к его обнаженной груди и вдохнула знакомый мускусный запах.

— Что ты со мной делаешь?

Вместо ответа Кэсси наклонилась вперед и поцеловала его. Это было все равно, что бросить спичку в бензин. Хантер притянул ее к себе, целуя губы, глаза, щеки. Он резко вздохнул, когда она начала просовывать пальцы за пояс его брюк.

— Я хочу тебя видеть. Всю тебя, — резко выдохнул он.

— Ты хочешь, чтобы я сняла одежду? — Кэсси посмотрела в сторону ванной комнаты. — Хорошо, сейчас приду.

— Нет, — сказал он, качая головой и притягивая Кэсси к себе. — Здесь. Я хочу смотреть на тебя, пока ты будешь раздеваться.

Он хочет стриптиз? От одной мысли об этом Кэсси покраснела.

Но почему она стесняется? В конце концов, он видел ее голой и раньше.

Хантер смотрел на нее очень внимательно. Может, это своего рода проверка? Ничего не говоря, Кэсси сняла туфли, затем медленно расстегнула брюки и стала их снимать.

Его глаза потемнели, а дыхание участилось, когда она сняла водолазку и бросила ее на пол. Оставшись только в белье, Кэсси помедлила. Затем расстегнула бюстгальтер и бросила его на кровать. Туда же полетели и трусики.

Оставшись обнаженной, Кэсси и не думала прикрываться простыней. Она видела, какой эффект производит на Хантера. После целого дня ожидания она знала, что все снова под контролем.

— Что дальше? — спросила она.

Он протянул ей руку и привлек к себе.

Они занимались любовью, глядя друг другу в глаза, не отвернувшись даже тогда, когда страсть оказалась на пике возможного.

Когда они лежали рядом, уставшие и счастливые, Кэсси тихо сказала:

— Я бы хотела остаться с тобой навсегда.

Но Хантер ничего не ответил. Вместо этого он отвернулся и заснул.

* * *

Несколько часов спустя Кэсси все еще не спала.

Почему он ничего не сказал?

Ответ был очень простым: Хантер не разделял ее чувств.

Он вел себя странно с того самого момента, как они сели на самолет, чтобы вернуться в Шанвилль, еще до того, как узнал про Оливера. Оливер стал просто удобным оправданием.

Но если ему не было дела до нее, как он мог заниматься с ней любовью?

Потому что он мужчина. Секс и любовь для них — абсолютно разные вещи.

Кэсси чувствовала себя дурой. Почему она вела себя так… безрассудно?

Их отношения были обречены с того момента, как они встретились, с их первой ночи, когда они занимались любовью. Ее бабушка предупреждала, что занятия любовью меняют все в отношениях между мужчиной и женщиной. Согласившись на секс, женщина вверяет себя мужчине.

Кэсси хвалила себя за воздержание до брака. Но теперь, когда она испытала такую страсть, ее жизнь изменилась навсегда. До конца жизни она будет чувствовать с ним связь. А какие чувства он будет испытывать к ней?

Никаких. Она останется еще одной меткой на его ремне. Еще одна безымянная женщина, с которой он делил постель.

Кэсси встала. Бесшумно двигаясь в темноте, она нашла свои вещи и оделась.

— Куда ты? — тихо спросил Хантер.

— Домой.

— Почему?

— Я просто… Мне пора, — солгала она. — Мне завтра рано вставать, а у меня здесь нет подходящей одежды.

— Подожди. — Хантер вылез из-под одеяла и включил свет. — Я провожу тебя домой.

— Нет, — сказала Кэсси быстро. — Ложись спать, уже поздно.

— Ты приехала сюда на машине? — спросил он, игнорируя ее протест.

— Хантер, это глупо. Что ты собираешься делать? Ехать за мной на машине? — спросила она.

— Я уже вернул ту, что брал напрокат. Я довезу тебя до дома.

Он и не собирался предлагать провести остаток ночи вместе. Кэсси испытала горькое разочарование. Она прикоснулась к его руке.

— Зачем ты это делаешь?

— Я не собираюсь отпускать тебя одну посреди ночи.

— Это Шанвилль, здесь абсолютно безопасно.

Он открыл дверь.

— Пойдем.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

Не первый раз Хантер провожал домой девушку после занятий любовью. Он считал, что спать рядом друг с другом — гораздо более интимное занятие, чем секс. Хотя сам он редко приглашал женщину в свою собственную постель. Он предпочитал иметь возможность уйти тогда, когда сам этого хочет. Это был только один из способов упростить жизнь.

Ему обычно нравились женщины, которые не стремились к длительным отношениям. Если по каким-то причинам все менялось, он мог быстро это распознать. Обычно, если женщина хотела познакомить его с родными, он уже был готов порвать такие отношения. У него было простое правило — любое упоминание о семье означало, что отношения зашли на один шаг дальше, чем надо. Он не хотел знакомиться с мамой, которой «он обязательно понравится», или с дедушкой, который не поверит, что его внучка «встречается с миллионером».

С Кэсси все должно было быть по-другому. Он хотел, чтобы они узнали друг друга. Его обычные правила не допускали никаких обязательств, но он сделал исключение и почти поплатился за это.

Они вышли на улицу. Ветер успокоился, и ночь была очень тихой. Их шаги эхом отражались в пустынном парке, когда они шли к старенькому «форду».

— Мы пришли, — объявила Кэсси, кивая в сторону машины. — Официальный автомобиль для бабушек. Настоящий раритет.

— Я поведу, — сказал Хантер.

Кэсси бросила ему ключи. Он поймал их и открыл дверцу. Когда они уселись, он повернул ключ и… ничего.

— Иногда ключ зажигания надо поворачивать несколько раз. Думаю, надо будет съездить в сервис.

В конце концов двигатель заработал. Как обычно, машина начала дрожать и трястись.

— Я не эксперт, — сказал Хантер, — но, по-моему, у этой машины явные проблемы с двигателем.

— Ближайший сервис находится в получасе езды отсюда, но он дорогой.

— Я заплачу за ремонт.

— Нет! — воскликнула Кэсси и добавила: — Я могу позаботиться о себе сама.

Остаток пути прошел в тишине. Кэсси чувствовала себя разбитой. Как это могло случиться? Как они могли быть так близки и так далеки одновременно?

Хантер подъехал к дому Кэсси и остановился. Настало время прощаться.

— Спасибо, — сказала она.

Хантер вытащил ключ из замка зажигания и протянул Кэсси.

— Ты уходишь? — спросила девушка.

— Это зависит от тебя.

— Я знаю, ты пытаешься поступить благородно, но я с удовольствием осталась бы с тобой на всю ночь.

Может быть, Вилла действительно была не права? Может, Кэсси не хотела мести, а просто хотела поразвлечься? Может, одиночество было ее единственным мотивом?

— Ты хотела только секса?

Он увидел, как она отпрянула. Хантер моментально раскаялся в своих словах.

— Прости, я просто хотел сказать…

— Это то, чего искал ты сам? — прервала она. — Секса?

— Нет, — сказала Хантер. Он убрал прядь волос с ее лица. — Нет, — повторил он еще более твердо.

Она отвернулась.

Теперь он понял, почему Кэсси пошла домой. Она ушла из его постели просто потому, что думала, будто он этого хочет.

— Je suis desole, — промурлыкал он.

— Что это значит?

Внезапно Хантер понял, что разговаривает с ней по-французски. Когда он был ребенком, он переходил на французский в трудные моменты, обычно в разговорах со своей бабушкой.

— Это значит «Прости меня».

Кэсси помедлила, а потом спросила:

— Что ты мне сказал в тот день на утесе?

— Tu es la famme la plus belle que j'ai jamais vu. «Ты — самая прекрасная женщина, которую я когда-либо видел».

— Я так и думала, что это не имеет отношения к погоде, — улыбнулась Кэсси. — Спасибо.

Девушка покраснела и посмотрела в окно, пытаясь найти безобидную тему для разговора.

— А ты знал, что основателем фабрики был француз Вильям Демион?

Хантер покачал головой.

— Он иммигрировал из Франции в начале двадцатого века и направился в Шанвилль, потому что слышал, что здесь много работы по добыче руды. Но когда приехал, то увидел грузовик со станками, направляющийся на свалку, и предложил водителю десять долларов за станок.

— Подозреваю, он никогда не добывал руду.

Кэсси кивнула головой.

— Водитель грузовика оказался ткачом, Демион нанял его, и так родилась «Демион Миллс». Не хочешь прогуляться? — предложила Кэсси.

— Прогуляться? Сейчас почти полночь.

— Я хочу тебе кое-что показать. — Кэсси протянула ему руку. — Пойдем.

Он пошел с ней в холодную лунную ночь. Разбросанные ветки хрустели под ногами, когда они шли к лесу. Полная луна освещала тропинку.

— Странно, не правда ли? — беззаботно сказала она. — Всего две ночи назад мы плавали в бассейне. А теперь идем по снегу.

Они стояли на вершине холма.

— Это моя вершина мира.

Шанвилль лежал внизу как на ладони. Отсюда были видны железнодорожные вагоны и фабрика. Хантер увидел и свой отель.

— Я начала приходить сюда, когда умерли мои родители, — продолжала Кэсси. — Считала, что раз это самое высокое место в округе, то я буду ближе к небесам.

Хантер притянул ее к себе.

— Что с ними случилось?

— Они попали в автомобильную аварию, когда мне было пять. Мои бабушка и дедушка вырастили меня.

— Твои родители работали на «Демион Миллс»?

— Да. Они встретились в колледже. Когда они закончили учебу, моя мама захотела вернуться в Шанвилль. Фабрика была единственным местом, где они смогли найти работу.

Хантер прикоснулся к ее щеке, как будто смахивая невидимую слезу.

— В какой колледж они ходили?

— В Мичиганский. — Она повернулась к нему. — Я ходила в тот же колледж, пока моя бабушка не заболела.

— Ты там изучала фотографию?

— Да.

— Трудно было находиться так далеко от Оливера?

— Нет, — сказала Кэсси без промедления. — Я думаю, это был знак, что у нас не все хорошо. Но тогда я была уверена в наших отношениях.

Она помедлила и добавила:

— Не могу объяснить, почему мы с Оливером оставались вместе так долго. Но теперь, когда встретила тебя, я не уверена, что вообще любила Оливера. Никогда не думала, что он сможет так дурно поступить со всеми нами.

— Я бы не ругал его за этот поступок, Кэсси. Будущее фабрики пока не очень радужно.

— В нынешнем положении дел виноват только Оливер, — сказала она без сомнения в голосе.

Хантер мог сказать по тону ее голоса, что Кэсси чувствует себя обманутой из-за решения Оливера продать фабрику. Но переживала бы она так сильно, если бы Оливер не бросил ее ради другой женщины?

Они взялись за руки и стояли некоторое время, не разговаривая, а только глядя на город. В конце концов она потянула его за руку и сказала:

— Пойдем.

Но они пошли не к дому. И Хантер знал, куда Кэсси ведет его на этот раз.

— Мы идем на фабрику?

Она кивнула.

— Я хочу показать тебе кое-что.

— У тебя есть ключ? — спросил он.

— Нам не нужен ключ.

Он шел за ней по тропинке, освещенной лунным светом. Вскоре тропинка привела их к фабрике.

— Подожди здесь, — прошептала Кэсси.

— Я не отпущу тебя одну, — сказал он.

— Почему? Я делала это миллион раз. Кроме того, не хочу выдавать мой секрет.

— Какой секрет? — спросил Хантер.

Кэсси засмеялась и повела его вдоль фабрики к старому входу в подвал. Девушка дернула старый ржавый замок.

— Ломаем и входим? — спросил он.

Она улыбнулась, когда замок открылся. Хантер помог Кэсси открыть дверь, и они спустились по заплесневелым старым ступенькам.

— И много людей знает об этом секретном входе?

— Только я.

Кэсси включила свет. Они оказались в старом кирпичном подвале. Повсюду лежали стопки старых газет.

— Газеты принадлежали первому владельцу фабрики, — объяснила Кэсси. — А потом и мы стали собирать все материалы, которые имели отношение к фабрике.

Хантер пошел за Кэсси по шатким ступенькам, которые вели на первый этаж. Она включила свет. Их глазам предстала неофициальная фотогалерея, рассказывающая об истории фабрики и ее достижениях.

— Это президентское кресло, которое использовали в администрации Картера, — сообщила Кэсси.

Хантер подвинулся ближе, чтобы лучше рассмотреть старую фотографию, на которую показывала Кэсси. Две женщины стояли позади прекрасного кресла, гордо улыбаясь.

— Молодая женщина, которая стоит прямо за креслом, — это моя мать. Моя бабушка стоит справа от нее. Они сделали эту ткань. Тысяча долларов за ярд.

Женщины, как и Кэсси, были рыжеволосыми, с зелеными глазами.

— Вы очень похожи.

— Моя бабушка была очень горда в тот день. Ее только что сделали мастером.

Кэсси подошла к следующей фотографии.

— А этот материал, — продолжала она, — был использован в платье Елизаветы II при ее коронации.

Кэсси провела Хантера мимо всех фотографий, терпеливо объясняя историю каждой.

— Теперь закрой глаза, — попросила она, закончив обход.

— Зачем?

— Закрой глаза. — Она взяла его за руку. Он услышал, как дверь открылась, и понял, что она ведет его в сердце фабрики. — Сделай вдох.

Хантер вдохнул пряный сладковатый запах.

— Я заметил его еще в самый первый день здесь, — вспомнил Хантер. — Что это?

— Запах истории. Старые станки и свежий шелк.

Он открыл глаза. Кэсси подвела его к старому станку.

— Видишь это? — сказала она, указывая на шелковые нити. — К концу завтрашнего дня эти нити будут частью красивого узора на ткани.

Хантер кивнул в сторону машины в углу. Она выглядела как настоящий музейный экспонат.

— Что это?

— Это устройство для скручивания веревок. Его изобрел Леонардо да Винчи. Оно не сильно изменилось с тех пор. — Она взяла его руку и провела по ткани на станке. — Тебе это не кажется знакомым?

Хантер покачал головой.

— Это тот же материал, что висит в твоей спальне на яхте. На его создание ушла целая неделя работы двух мастеров.

— Я оценю это, когда вернусь.

Она вздохнула.

— А ты сможешь?

Хантер взглянул на Кэсси, восхищаясь ее изысканными, похожими на бутон розы, губами. Он мог не только распознать великолепие, но и оценить его.

— То, что я не узнал драпировку, не значит, что я не способен оценить красоту.

— Ты был слишком занят зарабатыванием денег на такое богатство. — Она покачала головой. — Я думаю, многие люди такие же. Они так заняты зарабатыванием денег, что уже не сознают их ценность. Вот почему я так люблю это место. Оно напоминает мне о простых временах. О временах, когда зарабатывать на жизнь своими руками было не стыдно.

— Это все еще так.

— Сейчас все меряется деньгами. Если что-то не приносит прибыль, то это не ценится.

— По сути, так и есть, — признал он. — Кэсси, пойми, ты не можешь остановить прогресс. И не можешь повернуть время вспять.

Она грустно кивнула.

* * *

Было почти два часа ночи, когда они вернулись к дому Кэсси. Несмотря на поздний час, никто не был готов закончить вечер. Они зажгли огонь и уселись на диван с дымящимися кружками горячего шоколада.

Кэсси положила голову на плечо Хантеру. Она снова испытала желание признаться в своих чувствах.

Но она уже выучила урок. Она промолчит, не важно, как бы тяжело ей не было.

— Как хорошо, — сказал он, гладя ее по щеке. — И как не хочется завтра уезжать.

— Ты возвращаешься на Багамы? — спросила она так спокойно, как могла.

Мужчина покачал головой.

— В Париж.

— О, — протянула Кэсси разочарованно. — И как долго ты там пробудешь?

Он помедлил, а после паузы сказал:

— Послушай, Кэсси…

Она уже знала, что будет дальше. И винить в этом некого. Сейчас он объявит, что они едва знают друг друга и поэтому им лучше расстаться…

Кэсси прижала палец к его губам. Она бы не вынесла, если бы услышала это.

— Хантер, давай просто наслаждаться сегодняшним вечером, хорошо?

Но настроение было испорчено. Хантер взял ее за подбородок и повернул лицом к себе.

— Кэсси, — продолжал он. — Я хочу поговорить с тобой о фабрике.

Неужели он передумал продавать фабрику? Так вот почему он выглядел таким расстроенным? Он чувствовал вину за то, что не сдержит слово?

— Я решил отдать вам патент.

Кэсси задержала дыхание, не веря своим ушам.

— Патент на «телохранитель»?

— Точно.

— Но мы не сможем выкупить его.

— Меня не волнуют эти деньги.

— Не волнуют?

Он покачал головой.

— Но я переживаю за тебя. Я не могу сидеть и смотреть, как ты пытаешься все делать сама. Вот почему я собираюсь выделить тебе команду управляющих, чтобы помочь с раскруткой.

Это было больше, чем она могла рассчитывать. Кэсси обняла Хантера.

— Спасибо.

Он отстранился и грустно улыбнулся.

— Тебе все равно понадобится удача, Кэсси. К тому же у меня есть одно условие, — добавил Хантер.

— Какое?

— Ты поедешь со мной в Париж.

— В Париж? — Кэсси мечтала поехать в Париж с тех пор, как была ребенком.

— У меня дела в городке под Парижем, но это не займет много времени.

— Не знаю, что сказать.

— Скажи, что поедешь. — Он помедлил. — Поездка продлится неделю.

Не Париж соблазнял ее, а возможность провести целую неделю с Хантером.

— Итак? — спросил он.

Она посмотрела в его добрые и мягкие глаза. Это не были глаза акулы бизнеса. Это были глаза мужчины, который стал слушать, когда другие не стали. Мужчины, который хотел дать ей шанс. Мужчины, которого она любила.

Не было никакой гарантии, что их отношения продлятся. Не было и гарантии, что она не вернется из Парижа с разбитым сердцем. Но сейчас это казалось неважным.

— Когда мы уезжаем?

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Умелые руки Кэсси летали по ткацкому станку. Она огляделась. В помещении, в котором люди обычно работали в тишине, царила суета. Давно лица сотрудников не были такими счастливыми.

Так почему она сама не прыгает от радости? В конце концов, у нее все на то основания: фабрика спасена, патент вернулся к своим владельцам. Утром она проснулась в объятиях человека, в которого была отчаянно влюблена. Сегодня вечером они улетают в Париж.

Луанна наклонилась к ней и спросила:

— Когда вы возвращаетесь?

— Через неделю.

— Постарайся остаться там подольше, — сказала Руби.

— Ты заслужила это, — кивнула Луанна.

Кэсси попробовала улыбнуться. Что с ней не так?

Почему она чувствовала себя такой уязвимой? Потому что Хантер не сказал: «Я тебя люблю»? Теперь уже Кэсси начала подозревать, что Хантер никогда ее не полюбит.

Несмотря на происхождение, Хантер — тот человек, который ставит материальное благосостояние выше всего остального. Он — продукт современного общества, где эмоциональная привязанность на втором месте после деловых контактов.

— Кэсси?

Девушка повернулась. Позади нее стояла Вилла.

— Можно с тобой поговорить?

— Она занята, — рявкнула Луанна.

— Ничего, — сказала Кэсси.

Она улыбнулась подругам и прошла за Виллой в пустой холл.

Вилла закрыла дверь и повернулась к Кэсси.

— Я скоро уезжаю и хотела поздравить тебя до отъезда.

Сладкий тон ассистентки Хантера не предвещал ничего хорошего.

— Спасибо.

— Надеюсь, между нами нет недопонимания.

— Все хорошо.

— Отлично. — Вилла кивнула в сторону фотографии, висящей на стене. Это было черно-белое фото нитей, собранных в узел на жаккардовом станке. — Ведь ты сделала эту фотографию?

Кэсси обернулась. Она сделала этот снимок, когда училась в старших классах школы. Бабушка показала его управляющему фабрики, который вставил снимок в рамку и повесил на стену.

— Да, — сказала она.

— У тебя хорошо получается. Жалко, что ты не сможешь этим заниматься.

— Я счастлива работать здесь, — возразила Кэсси.

— Скоро ты поймешь, какую ответственность на себя взвалила. У тебя не всегда будет время почистить зубы, не то что заниматься фотографией.

— Я уезжаю сегодня вечером, так что…

— Я хотела тебя поздравить с этим тоже. Поездка с Хантером Эксоном! Роман с таким мужчиной, как он…

— Прощай, Вилла, — перебила Кэсси, взявшись за ручку двери.

— Но помни, — сказала Вилла, — что ваши отношения так и останутся романом.

Если бы Кэсси сама так не думала, она, скорее всего, ушла бы. Но Вилла словно прочитала ее собственные мысли.

— Ты знаешь, зачем он собирается во Францию?

— У него там дело.

— Он покупает винокуренную фабрику. Она находится в маленькой деревне под Парижем. Семьи из окрестностей работали на ней поколениями. Они не хотят продавать, но у них нет выбора. Хантер хочет закрыть ее и перевести производство в Калифорнию.

Кэсси услышала достаточно. Она открыла дверь.

— Ничего у вас не получится, — не унималась Вилла. — Ты просто откладываешь неизбежное. И, честно говоря, у тебя слишком много дел, чтобы отвлекаться на такие мелочи. Последнее, что тебе надо, — это разбитое сердце.

— До свидания.

— О, до того, как я уйду… Если тебе будет одиноко, ты можешь позвонить Оливеру. Я порвала с ним, и бедняжка не очень хорошо пережил разрыв.

Кэсси вернулась в цех и закрыла за собой дверь.

— Дорогая? — позвала Луанна. — Все в порядке?

Нет. В одну секунду мир перевернулся, надежда на будущее разбилась.

Хантер собирался во Францию, чтобы закрыть еще одну фабрику. Чтобы принести опустошение в другие жизни.

И ради чего? Ради денег? У него их недостаточно?

Почему она надеялась, что он изменился? Что короткое время, проведенное с ней, заставило Хантера увидеть свои ошибки? Ей было трудно понять, как кто-то может быть таким добрым и заботливым в один момент и таким жестоким в другой.

И чем сильнее она влюблялась в Хантера, тем больше сомневалась в том, что сможет быть с мужчиной, который причиняет столько боли окружающим.

Дела говорят громче, чем слова. А дела Хантера говорили только об одном: ничего не изменилось. Он остался человеком, который угрожал ее общине. Человеком, который поклонялся лишь деньгам.

Мужчиной, который никогда не полюбит ее.

И Вилла тысячу раз права. Чем быстрее она попрощается с Хантером, тем лучше.

* * *

Хантер закончил читать составленный контракт. Он детально описывал передачу «Демион Миллс» рабочим, с особым акцентом на то, что его управляющие помогут с продвижением «телохранителя».

Впервые он отдавал назад приобретенную собственность. И чувствовал радость оттого, что помогает общине. Что люди будут благодарить его вместо того, чтобы проклинать его имя.

Фактически первый раз за много лет он был счастлив. И дело было не только в фабрике, которая получила вторую жизнь. Хантер чувствовал себя окрыленным, потому что рядом была Кэсси.

С момента их встречи он понял, что это будет не просто интрижка. Было сложно поверить, что такая соблазнительная женщина может быть невинна.

Но его привязанность была основана не только на сексе. Кэсси была самой честной, преданной и верной женщиной из всех, кого он когда-либо встречал. Она ценила маленькие радости, которые делают жизнь прекрасной. Она заставила его самого остановиться и обратить внимание на красоту заката и мягкость ткани.

Его решение пригласить Кэсси в Париж было спонтанным, хотя и неизбежным. Обычно он не приглашал женщин с собой в деловые поездки, поскольку не хотел отвлекаться от бизнеса. Но Кэсси…

Размышления Хантера прервал стук в дверь. Он поднял голову и улыбнулся, когда увидел на пороге ее.

— Я как раз собирался идти к тебе, — сообщил он. — Турагент заказала для нас места в старой гостинице в Лурье. У тебя будет день-два на достопримечательности. — Он встал и подошел к девушке, положил руки ей на талию. — А потом я отвезу тебя в Париж и покажу все, что захочешь.

Кэсси сделала шаг назад и закусила нижнюю губу. Ее глаза, обычно яркие и полные жизни, выглядели тусклыми от отчаяния.

Хантер обеспокоенно спросил:

— Что случилось?

— Я не могу поехать с тобой в Париж.

— Не понимаю.

— Почему ты не сказал, что едешь в Париж, чтобы купить очередную компанию?

Хантер почувствовал вину. Странно. Ведь раньше он не стыдился того, что делает.

— Я не думал, что это имеет значение.

Кэсси покачала головой.

— Нехорошо покупать компании и выгонять работников на улицу.

— Все не так плохо, — улыбнулся Хантер. — Я построил в Китае три новые фабрики, на которых заняты сотни рабочих. Все это люди, которые уже было отчаялись заработать деньги.

— Ты выгоняешь людей с работы. Ты закрываешь семейный бизнес. Ты делаешь деньги на несчастьях других, — отчеканила Кэсси.

Его глаза потускнели.

— Так вот как ты думаешь обо мне… Почему ты видишь в моем бизнесе только плохое?

Кэсси встала.

— Эти заводы и фабрики, — продолжал Хантер, делая шаг в ее сторону, — эти семейные предприятия, над которыми я беру контроль, обречены на провал. Я спасаю то, что осталось, и дарю им второе рождение.

— Да, но прибыль получают не те люди, которые отдали этим фабрикам свои жизни. — Она покачала головой. — Прости, Хантер, но я думаю, что ты ставишь деньги выше всего остального.

Хантер с замиранием сердца понял, что Кэсси собирается разорвать их отношения. Вслух он сказал:

— Не надо использовать мою работу как предлог. Если тебе не нравится что-то именно во мне, я надеюсь, ты мне скажешь об этом до того, как принять решение.

— Разговорами тут не поможешь. Ты тот, кто ты есть.

— Понятно, — еле слышно проговорил он. — Ты уже все решила?

Девушка кивнула и повернулась, чтобы уйти.

— Кэсси, — позвал Хантер. Но что он мог сказать? Какие аргументы в свою пользу привести? Он не заслуживал любви такой женщины. Хантер кивнул в сторону бумаг на своем столе. — Твой контракт.

Когда он протянул ей контракт, их руки соприкоснулись. У Хантера опять появилось желание сказать что-нибудь, что изменит ее решение. Но что?

— Я благодарна тебе за все, что ты сделал для меня, — тихо сказала девушка.

Он отпустил ее руку.

— Удачи, Кэсси.

Хантер видел, что глаза Кэсси полны слез.

— Я хочу, чтобы ты взял его, — сказала она, протягивая Хантеру кулон в виде сердца.

— Я не могу принять такой ценный подарок.

— Он ничего не стоит, но много значит для меня. — Кэсси положила кулон на стол. — Я никогда тебя не забуду, — сказала она тихо и вышла.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

Кэсси стояла за станком. Она была одна.

На улице стемнело, и она знала, что ей тоже надо уходить. Но Кэсси не спешила домой, туда, где еще утром они с Хантером занимались любовью. Она знала, что в ту минуту, когда она войдет в дверь, ее захлестнут непрошенные эмоции.

Кэсси закрыла глаза. Снова и снова она задавала себе один и тот же вопрос: правильно ли она поступила?

Или она совершила самую большую ошибку в своей жизни?

Она не сомневалась, что упустила потрясающего мужчину. Закрывая глаза, она могла чувствовать его прикосновения. Он заставил ее ощущать себя особенной. Желанной.

Кэсси подошла к окну и посмотрела на звезды. Хантер был за много миль отсюда, его самолет направлялся во Францию. Жалеет ли он об окончании их отношений? Или с нетерпением ждет начала новых?

Она никогда не узнает, поскольку вряд ли когда-либо сможет поговорить с Хантером снова.

* * *

Хантер сидел в аэропорту уже почти два часа. Обычно он очень сильно волновался, с нетерпением ожидая вылета.

Но не сегодня. Фактически он был рад задержке, поскольку не спешил покидать Шанвилль.

Он не хотел уезжать от Кэсси.

Прошло всего несколько часов с тех пор, как они виделись, но ему казалось, что прошла целая жизнь. Он ломал голову, пытаясь найти выход из создавшейся ситуации. Однако, судя по словам Кэсси, единственным решением для него было уйти из этого бизнеса и посвятить себя более гуманной профессии.

Он снова вытащил ее кулон. «Он ничего не стоит…»

Этот кулон принадлежал ее матери. Кэсси носила его каждый день. Он знал, как много он для нее значит. Нужно будет обязательно вернуть его. Но не сейчас. Хантер не мог расстаться с единственным напоминанием о девушке.

— Я только что говорила с Джеком, — сообщила Вилла. — Мы вылетаем с минуты на минуту.

Она села рядом с Хантером.

— Странно, что ты не спрашиваешь, где Кэсси, — мрачно произнес он.

— А, Кэсси… Точно. Она должна была присоединиться к тебе, не так ли?

Хантер посмотрел на свою ассистентку и нахмурился. Он подозревал, что Вилла могла иметь отношение к его разрыву с Кэсси. Ее реакция только подтвердила эти подозрения.

— О боже! — театрально воскликнула Вилла. — У вас какие-то проблемы?

— Можно и так сказать, — сказал Хантер холодно.

— Оно и к лучшему, — произнесла она, пожимая плечами. — Кэсси должна быть среди таких, как она сама.

Лицо Хантера побелело от злости.

— Среди таких, как она?

Не обратив внимания на его реакцию, Вилла снова улыбнулась:

— Ты знаешь, что я имею в виду. Среди людей ее класса. — Вилла посмотрела на часы. — Пора идти, — сказала она, расправляя юбку.

— Что ты ей сказала?

Вилла скрестила руки на груди.

— Ничего, чего бы я не могла сказать тебе.

— Например?

— Я думаю, ты поступил благородно, отдав ей фабрику. Однако как ты собираешься дальше ублажать ее? Каждый раз, когда она будет протестовать против увольнения бедных людей, что ты будешь делать?

Хантер вспомнил выражение лиц рабочих, когда он информировал их о закрытии фабрики. Чаще всего он видел слезы. Он говорил рабочим снова и снова, что делает им одолжение, но кого он обманывал?

Хантер подумал о своем отце. Он ведь точно так же потерял работу. Был ли Фил благодарен человеку, который купил компанию, где он работал? Едва ли.

— Как ты думаешь, каковы их шансы? — спросил он.

— Чьи?

— Кэсси и остальных работников, пытающихся спасти фабрику?

— Команда управляющих им поможет. Но очевидно, что это бесполезная трата денег. Зарплата, которую платят рабочим, так высока, что они никогда не смогут окупить производство. — Она покачала головой. — Они дураки, каждый из них.

Хантер снова отчаянно сжал в кармане кулон Кэсси.

Внезапно у него появилась идея. Что, если он окажет финансовую помощь работникам, пока «Демион Миллс» не начнет приносить прибыль? Что если, лихорадочно думал Хантер, он предложит такие же услуги другим компаниям?

Хантер почувствовал, что облака рассеялись. Он увидел свое будущее таким, каким оно должно быть. Вместо того чтобы покупать компании, пытающиеся выжить, он может использовать свои знания, чтобы изменить их плачевную судьбу.

Хантер понял, что готов даже отказаться от компании, которую построил с нуля. Он встал, взял свой портфель и пошел к двери.

— Хантер, — позвала Вилла, — куда ты идешь? Самолет там.

Он вернулся на несколько шагов назад.

— Ты считаешь, что выходное пособие, которое мы предложили рабочим, — справедливо?

— Конечно! Я сама все просчитала.

— Хорошо. Это именно та сумма, которую ты получишь. Я скажу, чтобы тебе выписали чек. А пока самолет отвезет тебя туда, куда ты хочешь.

Вилла ошеломленно сделала шаг назад:

— Ты увольняешь меня?

— Прощай, Вилла.

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

Кэсси закрыла глаза и убрала пальцы со станка. Была почти полночь. Несмотря на усталость, она не могла заставить себя пойти домой.

— Кэсси?

Она открыла глаза. В дверях стоял Хантер.

— Можно поговорить с тобой?

Он выглядел измученным. Костюм был смят, верхняя пуговица на рубашке расстегнута. Волосы взъерошены, под глазами залегли тени.

— Что ты здесь делаешь? — спросила она. — Я думала, ты улетел во Францию.

— Я не лечу.

— Почему?

Он подошел ближе.

— Ты была права сегодня утром. Я тот, кто я есть. И моя работа не делает меня хорошим человеком.

— Мне жаль, что я это сказала.

— Нет, — покачал головой Хантер. — Я пришел сюда не за извинениями. Дело в том, что мне всегда нравились трудности. Нравилось налаживать производство в неуспешных компаниях. Но я пытался не замечать тот факт, что люди теряют работу. Я говорил себе, что, если не возьму контроль над этими предприятиями, люди все равно лишатся ее.

У Кэсси забилось сердце.

— О чем ты говоришь?

— Я думаю, настало время для перемен.

— Для перемен?

— Я собираюсь направить свою энергию на помощь нуждающимся компаниям.

Правильно ли она его расслышала?

— Как с «Демион Миллс»?

— Точно.

Кэсси пробежалась пальцами по ткани, которую только что соткала.

— Ты только поэтому вернулся? — спросила она тихо.

Хантер сделал еще шаг в ее сторону.

— Нет, — сказал он. Его глаза горели, когда он взял ее руки в свои. — Я влюбился в тебя.

Кэсси закрыла глаза.

— Если ты дашь мне шанс, я постараюсь стать лучше.

Кэсси была уверена, что видит прекрасный сон. Она уснула за станком и проснется одна, в холодной, пустой комнате.

— Дай мне возможность доказать, что я достоин твоей любви.

Она открыла глаза и посмотрела на своего любимого, будучи не в состоянии говорить. Хантер отпустил ее руки и достал из кармана кулон.

Его пальцы легко прикоснулись к ее затылку, когда он застегнул на ее шее цепочку.

— Так у меня есть шанс? — прошептал он ей на ухо.

Кэсси повернулась к нему и вспомнила то, что говорила ей бабушка: «Дела говорят громче, чем слова». Она поднялась на цыпочки и поцеловала Хантера.

ЭПИЛОГ

Это был вечер открытия галереи Шанвилля, некоммерческого центра, который представлял работы местных художников. В маленьком, только что отремонтированном здании собрались все жители городка.

Благодаря связям мужа, среди гостей были губернатор штата Нью-Йорк, а также несколько известных политиков. Все они приехали поддержать Шанвилль, который становился Меккой искусств.

Мероприятие, однако, носило неординарный характер. Все приглашенные были одеты в обычную одежду, а на банкетных столах красовались местные блюда, такие как тушеное мясо и макароны с сыром.

Кэсси увидела своего мужа в комнате. Они были женаты три года, но до сих пор, когда она его видела, у нее замирало сердце. Он стоял в дверях и, когда их взгляды встретились, улыбнулся.

После свадьбы Хантер переехал в дом Кэсси, и они вместе основали компанию, которая помогала нуждающимся семейным предприятиям.

Они подошли друг к другу. Хантер обнял Кэсси и поцеловал.

— Я так горжусь тобой, — сказал он.

— Почему?

— Ты много работала, чтобы это открытие состоялось.

— Мы много работали, — поправила она.

Последние несколько месяцев Кэсси и Хантер встречались в галерее после работы. Хантер многое умел делать сам. Некоторые из друзей Кэсси удивлялись, что мужчина, имеющий миллионы, хочет заниматься физическим трудом. Но не сама Кэсси. Хантер с удовольствием работал руками, и она по-настоящему гордилась супругом.

— Ты выглядишь такой счастливой, дорогая. — Хантер еще крепче прижал ее к себе.

Кэсси загадочно улыбнулась и произнесла:

— У меня есть на то все причины. В конце концов, на сегодня все мои мечты осуществились.

— Позволь мне угадать, — сказал Хантер. — Спасти фабрику было желанием номер один…

— Нет, — улыбнулась она. — Ты был номер один. Фабрика была номер два.

— А галерея была номер три?

— Я хотела галерею, но это не было мечтой.

— Тебя сделали мастером?

— Пока нет.

Внезапно ее глаза широко распахнулись, и она дотронулась до своего живота. Хантер улыбнулся.

Желание номер три. Они скоро станут семьей. С возгласом радости он подхватил жену на руки и закружил.

— Но, — сказала она, — у меня есть еще одно, самое главное желание.

— Все что угодно! — воскликнул Хантер. — Ты же знаешь, я никогда не мог отказать тебе.

— Люби меня.

— Дорогая, я никогда не смогу разлюбить тебя, — сказал он и запечатлел на губах Кэсси самый пламенный поцелуй.