Люси Гиллен

Под шепот сердец…

Глава 1

Кара проснулась, когда поезд медленно подъезжал к платформе железнодорожной станции «Локкрэ». Девушка вскочила с места, рывком сняла сумку с крючка и бросилась к выходу, спиной чувствуя неодобрительные взгляды пожилых леди и степенных джентльменов. Как только она ступила на платформу, сразу же раздался свисток, предупреждающий об отбытии поезда.

Маленькая станция казалась неприветливой, возможно, из-за резкого ледяного ветра, дующего с болот. Особенно это ощущалось зимой, когда в пейзаже преобладали удручающие серо-белые тона. Кара увидела направлявшегося к ней мужчину с улыбкой на обветренном лице.

— Вы мисс Хьюстон? — весело спросил он и взял ее чемодан. — Меня послали вас встретить и отвезти в Дауэл. Меня зовут Тэм Мердок, я работаю у мистера Кэмпбела.

— Я очень надеялась, что меня встретят. — Девушка вздохнула с облегчением и благодарно улыбнулась. — Здесь, похоже, невозможно нанять такси. — Она бросила растерянный взгляд на пустую привокзальную площадь.

— Сегодня суббота, — невозмутимо пояснил Тэм. — Но я для того и здесь, чтобы доставить вас куда следует, мисс.

— Благодарю вас, мистер Мердок. — Кара дружески улыбнулась ему.

— Лучше зовите меня Тэмом или просто Мердоком. Я не привык, чтобы меня величали «мистер».

Веселый добродушный тон сразу же располагал к нему, и Кара почувствовала себя спокойно и уверенно. Тэм подвел девушку к машине, которая, несмотря на преклонный возраст, оказалась весьма удобной.

— Вы сядете со мной рядом или сзади? — Он открыл переднюю дверцу и снова улыбнулся. — Конечно, мне хотелось бы, чтобы вы сели рядом. Пусть все видят, какая очаровательная юная леди едет со мной.

Кара рассмеялась и устроилась на высоком сиденье рядом с водителем.

Мердок покосился на свою спутницу. Ее волосы были угольно-черного цвета, а лицо казалось невероятно белым. Высокие скулы покрывал нежный румянец. Девушку нельзя было назвать красавицей в том смысле, который обычно вкладывают в это определение. Но в ее облике была некая недосказанность, загадка, что придавало ей своеобразное очарование. И в то же время она напоминала искреннего и наивного ребенка, отчего в сердце Мердока сразу шевельнулась нежность.

Пока они ехали, Кара любовалась открывающимся за окном пейзажем. Однообразные серые домики деревни Локкрэ остались позади, теперь справа и слева от дороги простирались болота. На кочках зеленела осока, в рыжеватой воде сполохами лазури отражалось северное шотландское небо, вдалеке виднелся синий, поблескивающий на солнце полумесяц озера. Любуясь этим невероятным зрелищем, Кара с благодарностью подумала о Мойре Кэмпбел, которая предложила ей пожить здесь, на земле, дышащей суровой красотой. Это было как нельзя кстати в столь трудный период жизни Кары.

С Мойрой они учились в одном пансионе и жили в одной комнате. Затем, после окончания школы, переписывались. Сейчас Мойра была уже миссис Питер Уилсон и в данный момент пребывала в Италии, потому что муж всегда брал в деловые поездки свою молодую жену.

А Кара после школы продолжала жить с отцом. Но совсем недавно после заключения неудачной финансовой сделки он потерял все свое состояние. Не в силах перенести такой удар, мистер Хьюстон скончался, оставив дочь без материальной и моральной поддержки. Мать Кары еще при жизни мужа вернулась на свою родину, в Италию, где у нее были теперь новая семья и другие заботы.

Вспомнив строчки из последнего письма Мойры, Кара улыбнулась. «Имей в виду, что Эндрю слеплен совсем из другого теста, нежели я. Он не такой сумасшедший. Возможно, ты даже сочтешь его слишком угрюмым. Но ведь ты и сама наполовину шотландка, поэтому, думаю, с пониманием отнесешься к особенностям его характера». В силу своей эмоциональности Мойра всегда была склонна к преувеличениям, и все же Кара не уставала удивляться тому, что люди, выросшие в одной семье, могут настолько отличаться друг от друга. Впрочем, она знала, что Мойра очень любит своего брата.

Словом, Кара уже имела некоторое представление о том, что собой представляет ее будущий работодатель, Эндрю Кэмпбел. Конечно, ситуация, в которой она выступает в качестве просителя, а брат Мойры — в качестве благодетеля, не из простых. Именно поэтому девушка с беспокойством думала о своем будущем.

— А вот и Дауэл. — Голос Тэма Мердока неожиданно ворвался в ее размышления, и Кара посмотрела в ту сторону, куда шофер указывал своим коротким мясистым пальцем. — Дом пока не разглядеть, он там, за деревьями. А мы сейчас поедем по вон той дороге, она как раз и идет туда, куда нам надо. — Его голубые глаза дружелюбно смотрели на девушку. — Осталось еще чуть-чуть, мисс. И скоро вы сможете отдохнуть после долгого путешествия.

— Надеюсь, — отозвалась Кара и снова взглянула на простирающиеся до самого горизонта болота, затем перевела взгляд на приближающийся дом и подъездную аллею. — Похоже, в этом месте таится особая красота. Если ее поймешь, то уже не сможешь забыть, — тихо сказала она.

Через пару минут они уже свернули с главной дороги на аллею, ведущую к каменному особняку. По обеим сторонам поднимались высокие старые грабы, ветви которых смыкались, образуя ажурный свод. Аллея плавно переходила в большой парк, на краю которого и стоял дом — приземистый, основательный, но в то же время приветливый и нарядный.

Тэм вышел из машины и помог девушке спуститься с высокого сиденья.

— А вот и Агнес, — сказал он, когда на крыльце показалась пожилая женщина и поспешила им навстречу. Она улыбалась так же искренне и дружелюбно, как Тэм. — Это моя сестра Агнес Финли, она работает домоправительницей у мистера Кэмпбела. Агнес, это мисс Хьюстон.

— Заходите, прошу вас, — сказала женщина, ее голубые глаза с одобрением оглядели Кару. — Вы, наверное, устали с дороги.

— Да, устала немного, — призналась Кара, обрадованная столь теплым приемом.

— Вы как раз успели к чаю. Сейчас перекусите и почувствуете себя значительно лучше. Тэм отнесет ваши вещи к вам в комнату, а я скажу мистеру Кэмпбелу, что вы приехали. Чемоданы можно распаковать позже. Сначала чай, а потом все остальное!

Кара улыбнулась. Она представила себе «угрюмого» брата Мойры, мистера Кэмпбела. Без сомнения, он просто не может быть нелюдимым, мрачным человеком, раз экономка так спокойно планирует по своему усмотрению его время.

Внутри дом оказался гораздо уютнее, чем можно было предположить по его внешнему виду. Обои кремового цвета приятно контрастировали с полированными полами темного дерева. Кругом лежали разноцветные коврики в этническом стиле, на стенах висели акварели и офорты.

Кара приняла душ, переоделась и теперь сидела на большой светлой кухне в компании Тэма и его сестры и пила чай. Она съела пару бутербродов с ветчиной и несколько печений с маком, которые испекла сама Агнес. Затем пришло время предстать перед работодателем — мистером Кэмпбелом. Девушка поднялась из-за стола.

— Чай был просто замечательный, спасибо. Теперь я готова смело посмотреть в глаза хозяину и даже его жене!

— Не волнуйтесь, все не так страшно, — с улыбкой сказала Агнес, понимая беспокойство молодой гостьи. — И к тому же у него нет жены. К сожалению.

Кара кивнула, соглашаясь с Агнес. Впрочем, подумала девушка, мистеру Кэмпбелу всего двадцать восемь или двадцать девять лет, он еще успеет жениться. Это не тот возраст, когда мужчина переходит из разряда «женихов» в разряд «старых холостяков».

Неожиданно дверь на кухню тихонько приоткрылась, словно кто-то пытался незаметно взглянуть на них. Кара нахмурилась, но ни Агнес, ни Тэм не обратили внимания на легкий шорох, доносившийся из коридора. Еще мгновение, и из-за двери на уровне примерно трех футов от пола показались два огромных голубых глаза. Светлые волосы, торчавшие в разные стороны, вероятно, давно не встречались с расческой. Кара невольно улыбнулась, и тогда из-за двери появился маленький крепыш в серых шортах и потертой синей рубашонке. Услышав легкие шаги, Тэм обернулся.

— Разве нельзя было немного подождать? — спросил он ребенка. — Ну ладно, заходи. Вы с дядей уже попили чаю? А где Робби?

Через мгновение на кухню вошел еще один мальчик — помладше, с такими же большими удивленными голубыми глазами, белокурыми волосами и пластырем на правом колене. Он сразу же подбежал к Агнес, уткнулся ей в колени и осторожно покосился на Кару. Другой малыш встал прямо перед девушкой и с любопытством стал ее разглядывать.

— Мисс Хьюстон приехала сюда, чтобы присматривать за вами, — торжественно сообщил Тэм. — Это вот Дугал, а паренек поменьше — Робби.

— Привет, Дугал. — Кара улыбнулась мальчику и протянула ему руку.

— Привет, — сказал он и, склонив голову набок, проговорил: — А ты красивее, чем она.

— Дугал! — одернула его Агнес. — Ты же знаешь, так нельзя говорить.

— А как можно? — спросил Дугал, протягивая Каре руку.

— Миссис Финли хотела сказать, что ты не слишком вежливо отозвался о другой леди. — Кара не имела ни малейшего понятия, кого именно имел в виду ребенок.

— А мне… — он на мгновение задумался, — четыре с половиной.

— Да? — Кара с нежностью посмотрела в маленькое сосредоточенное личико. — Ты очень большой для своего возраста.

Он с серьезным видом кивнул и взглянул на брата.

— Робби всего два года, и он еще совсем глупый.

— Нет! — громко запротестовал Робби, уткнувшийся в фартук Агнес.

— Вовсе он не глупый, — ласково проворковала женщина и провела рукой по чумазой щечке ребенка. — Он просто немного застенчивый. Правда, Робби?

Агнес посмотрела в лицо малыша и заметила в уголке его рта маленькое пятнышко варенья, а на пухлой щечке грязные разводы.

— И ты в таком виде пил с дядей чай? — спросила она.

Глубокий мужской голос, послышавшийся у двери, заставил Кару вздрогнуть.

— Мне казалось, я хорошо его умыл. Он был весь в земле.

Эндрю Кэмпбел оказался вовсе не таким, каким его представляла себе Кара. Девушка думала, что он похож на Мойру, которая была рыжеволосой, голубоглазой и хрупкой. У Эндрю были совсем светлые волосы, точно такие же, как у двух малышей. Очень высокий, стройный, с темно-серыми глазами, которые в это мгновение пристально смотрели на Кару.

— Полагаю, вы мисс Хьюстон, — сказал он без улыбки. — Прошу извинить моих детей за то, что они сразу на вас набросились. Как только вы допьете чай, попрошу вас зайти в мой кабинет. — С этими словами Эндрю повернулся и быстро вышел.

Тэм с улыбкой взглянул на девушку, с растерянным взглядом стоявшую посередине кухни.

— Он не такой страшный, как вы подумали. Мистер Кэмпбел человек суровый, но добрый.

Несколько успокоенная этим оптимистичным замечанием, Кара снова села. Дугал торжественно сообщил:

— Это был дядя Эндрю.

— Да, я поняла, — кивнула Кара. — И мне лучше поторопиться, а то он рассердится, если я заставлю его ждать.

— Дядя Эндрю не сердитый, он хороший, — возразил Дугал и бросил взгляд на брата. — Он подарил Робби пони на день рождения, но я тоже иногда на нем катаюсь.

— Да, это замечательно, — одобрила девушка. — Но все же мне надо идти.

— Ты останешься у нас? — с надеждой спросил мальчик, и Кара, растрогавшись, погладила его по светлым всклокоченным волосам.

— Надеюсь, Дугал. По крайней мере, мне бы очень этого хотелось. Но решать твоему дяде. Если он сочтет, что я смогу присматривать за тобой и Робби, то я останусь. — Девушка еще раз провела рукой по головке Дугала и следом за Агнес направилась в кабинет хозяина дома.

Агнес постучала в дверь и, не дожидаясь ответа, вошла.

— Вот мисс Хьюстон, мистер Кэмпбел, — объявила она, пропуская Кару вперед. — А я пока пойду займусь детьми.

Хозяин кабинета поднялся с кресла, стоявшего напротив камина.

— Да, Агнес, спасибо. — Слегка постукивая трубкой о каминную решетку, он дождался, пока экономка выйдет за дверь, и повернулся к Каре: — Присаживайтесь, мисс Хьюстон.

Кара со вздохом облегчения села на стул — ее ноги неожиданно сделались ватными. Кэмпбел посмотрел на гостью испытующим взглядом, словно раздумывая, как лучше начать разговор.

— Прошу прощения, что мы не уследили за детьми и они помешали вам спокойно выпить чай. Но думаю, вы понимаете — их любопытство вполне обоснованно.

— Ничего страшного, они мне не помешали. — Кара улыбнулась более уверенно.

Серые глаза внимательно смотрели на нее.

— Вы, вероятно, очень хорошо знаете мою сестру.

— Да. Мы познакомились еще в школе и с тех пор дружим.

— Гм-м… — Эндрю выпустил кольцо табачного дыма. — Обычно я никогда не нанимаю людей, предварительно не побеседовав с ними, но Мойра сказала, что вы обязательно подойдете, и я дал согласие.

Кара вспыхнула — ее задел снисходительный тон, но она мгновенно подавила свое недовольство: ей нужна работа, значит, придется мириться со всем, что скажет или сделает ее работодатель.

— Я очень благодарна Мойре за то, что она протянула мне руку помощи, — тихо проговорила Кара.

— Вы когда-нибудь раньше имели дело с детьми? — спросил Кэмпбел. — Надеюсь, Мойра рекомендовала вас не только по той причине, что вы ее подруга.

— О нет! — торопливо воскликнула Кара. — Я работала с детьми три с половиной года. В последний раз — у графини де Виль Деймон.

Его брови удивленно изогнулись. Похоже, эти слова произвели на него впечатление. По-видимому, он к тому же и сноб, решила Кара.

— И что же, дети уже выросли? — насмешливо спросил Кэмпбел.

— Нет. — Кара опустила голову. — Домой вернулся граф.

— О! Я вас понял.

Девушка заметила огонек недоброжелательности в глубине серых глаз и снова вспыхнула.

— У меня не было возможности получить от них рекомендательное письмо, — холодно произнесла она. — Графиня предпочла поверить своему мужу.

— Здесь можете не опасаться подобной ситуации, — сказал Кэмпбел. — Думаю, вы будете постоянно заняты с детьми и ни на что другое времени просто не останется. Я не вмешиваюсь в процесс воспитания, но хочу предупредить: не стоит наказывать их слишком сурово за мелкие шалости.

Кара с удивлением взглянула на него:

— Полагаю, в этом не будет необходимости. Они не производят впечатления озорников.

— Верно. Моя двоюродная сестра и ее муж всегда предоставляли им определенную долю свободы, но дети не стали от этого ни капризными, ни своенравными.

— Я бы даже сказала, что они довольно робкие. — Кара вспомнила, как Робби уткнулся в передник Агнес.

— Мне бы хотелось, чтобы они как можно скорее забыли свою прежнюю воспитательницу. — Мистер Кэмпбел нахмурился. — Она оказалась настоящим солдафоном в юбке.

— Вы сами выбирали ту женщину, мистер Кэмпбел? — поинтересовалась Кара.

Он холодно посмотрел на нее:

— Та женщина меня не устраивала. Полагаю, этого достаточно.

Теперь Кара поняла, с кем сравнивал ее Дугал.

— Мойра писала мне, что их мать и отец погибли…

— Да. В автомобильной катастрофе, больше года назад. Впрочем, для детей это целая вечность. Они довольно быстро адаптировались к новым условиям и чувствуют себя в общем неплохо. Даже лучше, чем я ожидал.

Кара уловила в его голосе нежность, и это ей понравилось.

— Они обычно едят здесь, внизу, или в детской? Если у них есть детская…

— У них, разумеется, есть детская. И их прежняя воспитательница настаивала на том, чтобы они ели там. Но я предпочитаю видеть их за общим столом. Вы, конечно, тоже присоединитесь к нам.

— Благодарю вас.

Кара не могла сказать, что ее обрадовала эта перспектива, но она понимала Эндрю — его желание не сидеть за столом в одиночестве выглядело вполне естественным, хотя он и не был похож на человека, нуждающегося в чьем-либо обществе.

Без каких-либо предупреждений дверь в комнату распахнулась, и на пороге возник чумазый Робби.

— Что ты здесь делаешь? — улыбнулся Кэмпбел и ласково погладил подбежавшего ребенка по голове.

— Леди, — сказал мальчик.

— Это мисс Хьюстон. — Дядя слегка подтолкнул племянника к девушке. — Она будет присматривать за тобой и за Дугалом.

Серьезные голубые глаза робко взглянули на Кару.

— Привет, Робби.

Ребенок осторожно обхватил протянутую руку девушки двумя ладошками и кивнул.

— Мисюстон, — проговорил он.

— Мисс Хьюстон, — поправил его дядя.

Робби нахмурился и в это мгновение стал удивительно похож на Эндрю Кэмпбела. После небольшой паузы мальчик предпринял новую попытку:

— Миссюсстон.

Кара едва не рассмеялась.

— Может, Робби будет легче называть меня просто по имени? Мою фамилию слишком трудно выговорить.

— Что ж, очень хорошо, если вы не возражаете. — Серые глаза поблагодарили ее за понимание, и Кара вдруг смутилась. — Думаю, и Дугал непременно последует примеру брата.

— Ничего не имею против. Робби, меня зовут Кара.

— Кара, — четко произнес Робби и подошел к ней ближе. Было заметно, что больше он не боится свою новую воспитательницу.

Кэмпбел вздохнул с видимым облегчением и откинулся на спинку кресла.

— К своей работе, мисс Хьюстон, вы приступите завтра. Сейчас вам надо отдохнуть, устроиться, распаковать вещи. — Он снова закурил, сизое облако окутало его лицо. — Агнес проводит вас в вашу комнату, а потом займется детьми и проследит, чтобы они вовремя легли спать. Обычно они ложатся в половине восьмого.

— Но я могу заняться ими прямо сейчас…

— Нет, нет. — Эндрю нетерпеливо махнул рукой, давая понять, что в данный момент в этом нет необходимости. — Займетесь ими завтра с утра.

Кара восприняла эту фразу как окончание разговора и встала. К ее удивлению, мистер Кэмпбел тоже поднялся со своего места и направился к двери. Робби потопал за ними.

Агнес вышла из кухни, и Эндрю окликнул ее:

— Агнес, покажи, пожалуйста, мисс Хьюстон ее комнату, а Робби пусть побудет немного со мной. Мисс Хьюстон, я буду ждать вас в столовой в восемь часов. Мы с вами поужинаем после того, как мальчики лягут спать.

Комната оказалась значительно больше тех, в которых Каре довелось жить последние четыре года. Да и обстановка в ней была значительно лучше, чем девушка ожидала.

— О, какая красивая комната! — воскликнула Кара. Она подошла к окну и посмотрела на дорогу, по которой они ехали с Тэмом. — И вид отсюда приятный.

— Неплохой, — согласилась с ней Агнес и затем спросила: — Вы ведь подруга мисс Мойры, я слышала?

— Да, — подтвердила Кара. — Мы дружим с ней со школы. Вы знаете ее?

— О да! Время от времени она сюда приезжает, и тогда весь дом ходит ходуном!

Кара засмеялась, вспомнив свою подругу. Мойра могла быть настоящим фейерверком. Вероятно, ее живой характер пришелся по вкусу Агнес.

— Мойра совсем не похожа на своего брата, — заметила Кара.

— Это точно. — Агнес покачала головой. — Они совершенно разные. Покойный мистер Кэмпбел называл их лед и пламя. Но мисс Мойра и мистер Эндрю очень любят друг друга.

— У них разные матери. Это все объясняет.

— Возможно, так оно и есть. Я никогда не видела первую миссис Кэмпбел, мать мистера Эндрю. Когда я приехала сюда, здесь уже жила вторая миссис Кэмпбел, а мисс Мойра была еще совсем малышкой. — Агнес посмотрела на раскрытый чемодан Кары, лежащий у кровати. — Что ж, оставлю вас одну. Разбирайте вещи, а я пойду займусь своими делами. Вон там — ванная комната, а это — дверь в детскую. Ключи в первом ящике тумбочки.

— Спасибо. — Кара с удовольствием потянулась. — Можно мне теперь принять ванну?

— Разумеется. — Агнес улыбнулась. — Горячая вода сейчас есть. Путешествовать в английских поездах одно мучение. Столько грязи!

Глава 2

Хотя мистер Кэмпбел настаивал на том, чтобы Кара только со следующего утра приступила к своим обязанностям, она уже вечером в день приезда помогла Агнес искупать и уложить детей. Робби послушно отправился спать, так как очень устал. Дугал же сделал все возможное, чтобы оттянуть этот неприятный момент. Но, как бы то ни было, в половине восьмого мальчики уже мирно спали в своих кроватках.

Спускаясь со второго этажа в гостиную, Кара задержалась на лестничном пролете и взглянула в окно. Потрясающий вид! Неожиданно она заметила на дороге мужскую фигуру. Человек направлялся к шоссе. Затем вдруг остановился и похлопал руками по карманам — видимо, что-то искал. Он уже собрался повернуть к дому, но вдруг с удовлетворенным видом кивнул — похоже, пропажа все-таки нашлась. Прежде чем мужчина отвернулся, Кара успела заметить и улыбку на мальчишеском лице, и веселый блеск голубых глаз. «Ему бы очень пошла шотландская юбка», — подумала девушка. Неожиданно ей показалось, что она уже встречала этого человека. Но, еще раз окинув его взглядом, Кара пришла к выводу, что все-таки видит его впервые. Возможно, рыжими волосами и гибкой фигурой он напомнил ей Мойру.

Не зная, что лучше надеть к ужину, Кара решила проконсультироваться по этому поводу с Агнес.

— Мистер Кэмпбел не модник, — сообщила ей экономка. — Если вы наденете вечернее платье, он не сможет есть, а будет только смотреть на вас.

Выбрав светло-розовое хлопчатобумажное платье и получив одобрение Агнес, девушка спустилась в столовую. Эндрю с задумчивым видом стоял у окна. Увидев Кару, он подошел к столу и отодвинул стул, предложив, таким образом, ей присесть. При этом он не проронил ни слова, а его лицо продолжало хранить бесстрастное выражение. Дружелюбная улыбка Кары и ее приветствие остались без внимания.

— Я не ожидала, что вы пригласите меня сегодня поужинать с вами. Очень любезно с вашей стороны. — Она в упор взглянула в серьезное лицо с плотно сжатыми губами. Казалось, он никогда не улыбается.

— Думаю, кухня не подходящее место для подруги моей сестры, — просто объяснил Эндрю, усаживаясь на противоположном конце стола. — Вы занимаете в нашем доме особое положение. Это, полагаю, не секрет для вас, мисс Хьюстон.

Кара вспыхнула, уловив в его тоне и словах что-то похожее на вызов. «Кажется, он в чем-то упрекает меня», — подумала девушка.

— Но я с удовольствием поела бы и на кухне с Тэмом и Агнес, — сказала она.

— Может быть, — сухо проговорил он, — но Мойра не одобрила бы этого.

Общество мистера Кэмпбела не доставляло Каре ни малейшего удовольствия, она тяготилась затянувшейся паузой и мучительно подыскивала тему для разговора. К счастью, в комнату вошла Агнес, разрядив напряженную атмосферу. Во время ужина Кара упомянула о мужчине, которого она видела на алее, ведущей к дому. И сразу серые глаза Эндрю потемнели, брови сошлись на переносице.

— Это, скорее всего, Ангус Финли, — сказал он, в его голосе слышались гневные нотки. — Ему лучше подальше держаться от моего дома.

— Финли? — спросила Кара. — А он не родственник Агнес?

— Родственник, — неохотно ответил Эндрю. — Сын.

— Но вы ведь не можете запретить ему приходить и… — Девушка не успела договорить, как светлая голова резко вскинулась, а серые глаза сделались колючими.

— Позвольте уж мне судить об этом, — сказал он. — Не зная человека, не стоит делать скороспелые выводы.

Перешагнув через уязвленное самолюбие, Кара переключила свое внимание на тарелку с едой. Разумеется, его замечание оскорбительно, но он прав. И хотя со стороны Ангус Финли выглядел таким симпатичным, несомненно, есть веские основания запретить ему приходить к матери в Дауэл.

Впрочем, Кара не слишком долго размышляла на эту тему — симпатии и антипатии мистера Кэмпбела не слишком волновали ее. И тем не менее ей неожиданно снова пришлось вернуться к этой проблеме.

Перед тем как лечь в кровать, Кара решила немного прогуляться по аллее, и тут она встретила Агнес, которая, как оказалось, поджидала ее. Женщина улыбнулась и торопливо спросила:

— Могу я поговорить с вами, мисс Хьюстон?

— Разумеется, — кивнула Кара.

— Я… я не знаю, с чего начать, — призналась Агнес, глядя себе под ноги. — Мистер Кэмпбел говорит, что вы видели моего сына, Ангуса… Сегодня недалеко от дома…

— Да, — подтвердила Кара, несколько удивленная поведением экономки. Так же странно вел себя и Эндрю за ужином, когда речь зашла об этом человеке. Девушка постаралась непринужденно улыбнуться. — Я никак не могла понять, кого он мне напоминает. Оказывается, вас. Он очень похож на вас, — попыталась польстить Кара.

Агнес грустно покачала седой головой.

— К сожалению, не на меня, а на своего отца, — вздохнула она.

— Понятно, — тихо проговорила Кара, чувствуя жалость к этой милой женщине. — Мистеру Кэмпбелу не нравится, что он приходит сюда. Да?

— Да. Но он все равно приходит время от времени. Ангус не такой плохой, каким его считают. Конечно, он бездельник, порой может вести себя вызывающе, но он никогда не причинит никому вреда.

— Но почему мистер Кэмпбел возражает, чтобы он сюда приходил?

— Ах, — вздохнула Агнес и опустила глаза, — у Ангуса кое-какие проблемы с властями. Мистер Кэмпбел хороший человек, но они с Ангусом с детства не могли найти общего языка. Я приехала сюда с сыном, когда ему было одиннадцать лет. Ангус и мистер Кэмпбел ровесники. Они с первого взгляда невзлюбили друг друга. А вот мисс Мойра хорошо к нему относилась.

— Как жаль, — посочувствовала Кара. — Если бы я знала, то не стала бы упоминать о вашем сыне при мистере Кэмпбеле. Я просто подумала, что это кто-то из слуг.

— Значит, вы не станете говорить ему, если снова увидите Ангуса? Он старается никому не попадаться на глаза. А в этот раз, похоже, его разобрало любопытство, и он пришел посмотреть на вас. — На лице Агнес мелькнула заискивающая улыбка. — Я сказала ему, что вы подруга мисс Мойры.

Кара тоже улыбнулась, стараясь несколько приободрить женщину, но между ними вдруг возникло напряжение, и они обе почувствовали себя неловко. Впрочем, нет ничего плохого в том, что сын приходит навестить мать, решила девушка. Хотя теперь она, скорее всего, будет относиться к нему предвзято.

— Не волнуйтесь, Агнес. Думаю, в следующий раз он будет вести себя более осторожно.

— Надеюсь, — с сомнением проговорила экономка. — Он так редко навещает меня. — Она снова робко улыбнулась. — Я благодарна вам за понимание, мисс Хьюстон. Понятно, почему вы хорошие друзья с мисс Мойрой. Вы очень похожи.

Кара посмотрела на Агнес и слегка коснулась ее руки.

— Не нужно беспокоиться. Все будет хорошо, — заверила она.

— Спокойной ночи, мисс Хьюстон, — попрощалась экономка, когда они подошли к дому.

Только оказавшись в своей комнате, Кара почувствовала, насколько устала за день. Зевнув и лениво потянувшись, девушка начала раздеваться. Накинув поверх ночной рубашки короткий халатик, она вошла в ванную и включила воду. Вернувшись затем в свою комнату, неожиданно заметила тусклую полоску света под дверью, ведущей в детскую, осторожно потянула за дверную ручку и заглянула в комнату.

Стоящий на комоде ночник бросал мягкий свет, и можно было хорошо разглядеть веселую, уютную детскую. Дугал спал, натянув одеяло почти до макушки — виднелись только его светлые вихры. Робби же сбил одеяло ногами к спинке кровати и лежал на простыне в одной пижаме. Девушка подошла на цыпочках к Робби, укрыла его одеялом и поправила подушку.

Подняв голову, она неожиданно увидела мистера Кэмпбела, стоявшего в дверном проеме. Его бесстрастное, неизменно суровое лицо было необычно ласковым. Кара никак не ожидала, что он может быть таким, ей показалось, что она застала его врасплох, оказалась случайной свидетельницей его минутной слабости. Кэмпбел подошел к Каре и встал рядом с ней.

— Робби всегда спит беспокойно, — прошептал он ей на ухо, глядя на малыша. — Прежняя воспитательница не обращала внимания на такие «мелочи», она считала, что нет причин для волнения. — Эндрю посмотрел Каре в глаза. — Кажется, вы решили приступить к своим обязанностям уже ночью.

— Решила зайти и посмотреть, как они спят. Просто инстинктивно, наверное.

Он окинул ее фигурку в халате таким взглядом, что щеки Кары мгновенно покрылись пунцовым румянцем.

— К сожалению, этот инстинкт присущ далеко не всем.

Девушка повернулась и направилась в свою комнату.

— Спокойной ночи, мистер Кэмпбел. — Перед тем как скрыться за дверью, она еще раз взглянула на широкоплечего гиганта, заполнившего собой всю детскую.

— Спокойной ночи, — тихо ответил он, посмотрел на завозившегося в кроватке Робби и тихо вышел.

Утром следующего дня Кару разбудили пронзительные голоса детей, споривших о чем-то друг с другом. Девушка приподняла голову и взглянула на будильник. Четверть восьмого. Она встала с кровати, накинула халат и вошла в ванную. Здесь детские голоса слышались громче и отчетливее. Дрожащий фальцет Робби перекрывал ворчливый голосок Дугала.

— Доброе утро! — сказала Кара, открыв дверь в детскую.

Дугал мгновенно прыгнул в свою кровать, а Робби, с красным заплаканным лицом, в расстегнутой и наполовину спущенной с плеча пижаме, продолжал сидеть посередине комнаты. Девушка подошла к малышу и поправила курточку.

— И что же вы не поделили? — спросила она.

— Он хотел встать, — сообщил Дугал, — а я сказал, что так рано нельзя.

— Действительно, — подтвердила Кара, — сейчас еще слишком рано, чтобы поднимать такой шум. В какое время вы обычно завтракаете?

— После дяди Эндрю, — объяснил Дугал.

Кара улыбнулась. «Надо будет спросить Агнес», — подумала она.

— Сейчас я на минутку уйду, а потом снова вернусь. Вы пока посидите тихо. И больше никаких драк и криков. У вас есть здесь какие-нибудь книжки с картинками?

— Полно. Вон там. — Дугал показал пальцем в сторону большого комода.

Кара подошла к нему и выдвинула верхний ящик. Там оказалось множество аккуратно уложенных книг и игрушек.

— Подойдите и выберите себе по книжке, а потом снова ложитесь в свои кроватки.

Дугал подошел и взял две книги. «Вероятно, потому, — решила Кара, — что его попросили взять одну. Ребенок достиг того возраста, когда любое противоречие взрослым рассматривается им как проявление независимости». Робби тоже схватил две книги — последовал примеру брата, а затем со счастливой улыбкой потопал обратно в постель.

— Можно мне остаться здесь? — спросил Дугал, собираясь устроиться на коврике около комода.

— Нежелательно, — сказала Кара, не дав ему опуститься на пол. — Лучше иди в кровать, Дугал. Пожалуйста. — «Сейчас станет настаивать на своем», — подумала она, но мальчик вздохнул и забрался в постель. — Вот и молодец. Ты показываешь Робби хороший пример. На тебя можно положиться.

Дугал, очевидно, осознал важность возложенной на него миссии и просиял. Кара с трудом удержалась от смеха.

Она уже успела одеться и причесаться, когда в ее комнату постучали. Распахнув дверь, Кара увидела Агнес с чашкой чаю в руках.

— О, Агнес! Доброе утро.

Агнес поставила чашку на столик около кровати.

— Вы так рано встали, мисс Хьюстон. Только половина восьмого. Я отнесла чай мистеру Кэмпбелу и подумала, может, вы тоже не откажетесь выпить чашечку?

— Спасибо. Очень мило с вашей стороны. Вчера я забыла спросить, в котором часу мальчики обычно завтракают. Все, что мне мог сказать Дугал по этому поводу, так это то, что они завтракают после дяди Эндрю.

Агнес засмеялась:

— Так и есть, хотя это вряд ли о чем-то говорит. Мистер Кэмпбел завтракает в половине девятого, а дети спускаются вниз примерно без пятнадцати девять. К этому времени мистер Кэмпбел успевает съесть большую часть своего завтрака в спокойной обстановке.

— Понятно. — Кара посмотрела на часы и взяла чашку. — Значит, у меня есть время выпить чай, а потом поднять детей. В данный момент они «читают».

— Что, уже встали? — удивилась Агнес.

— И да, и нет, — засмеялась Кара. — Я обычно встаю рано, но, кажется, семь пятнадцать — это уж слишком. Робби не хотел больше спать.

— А, все ясно. Он очень беспокойный паренек. Должно быть, хотел убедиться, что вы здесь и никуда не уехали.

— Он такой милый и трогательный, а Дугал довольно самоуверенный и любит поспорить.

— До появления той женщины в доме он был более покладистым, — заметила Агнес. — Очень хорошо, что мистер Кэмпбел уволил ее.

— Наверное, ее вообще не стоило нанимать. Разве он не понял с самого начала, что это за женщина?

— Конечно, он бы все понял, если бы сам принимал ее на работу. Но это миссис Маккензи-Браун порекомендовала ее. А она не любит мальчиков.

— Миссис Маккензи-Браун? — переспросила Кара, ставя пустую чашку на стол. — Кто это?

— Ох! — с гневной интонацией воскликнула Агнес. — Мы знаем, кем она хотела бы быть, — миссис Эндрю Кэмпбел!

Спустившиеся к завтраку малыши были похожи на настоящих ангелочков — густые светлые волосы аккуратно причесаны, лица чисто вымыты. Взгляд Робби красноречиво говорил о том, что он чрезвычайно гордится большим пластырем, украшающим его коленку. Кара только что помазала зеленкой его царапину — «ужасную рану», как ее называл Дугал, — и прилепила новый пластырь. Мальчики рассказали, что Робби получил эту рану в свинарнике Джона Макгрегора. Кто такой был этот Джон Макгрегор и что именно делали дети в свинарнике, Каре пока установить не удалось.

Когда мальчики и Кара вошли в столовую, мистер Кэмпбел отложил в сторону газету. Дети подбежали к своему дяде и нежно обняли его, а тот ласково погладил их по головам.

— Доброе утро, мисс Хьюстон. — Он наконец обратил внимание на Кару.

Девушка усадила малышей за стол и прикрепила им к груди салфетки.

— Будут яйца? — спросил Дугал, пододвигая к себе глубокую тарелку с кукурузными хлопьями, залитыми молоком.

— Яйца? — повторил Робби и с уверенным видом зачерпнул ложкой молоко.

— Я пока еще не знаю, — ответила Кара. — Дугал, пожалуйста, ешь поаккуратнее и не торопись.

Как ни странно, но Дугал тут же послушался и стал делать вдох между двумя ложками.

— Вы собираетесь гулять с ними утром?

Вопрос застал Кару врасплох.

— Я… я не знаю. — Она пыталась понять, хочет ли мистер Кэмпбел, чтобы она вывела детей на прогулку утром или он, наоборот, возражает против этого. — Конечно, я могу погулять с ними. К тому же мне будет интересно посмотреть парк…

— Мне бы хотелось, чтобы вы пошли с мальчиками на прогулку, — спокойно сказал Эндрю. — У меня сегодня гость, думаю, было бы удобнее, если бы детей увели из дома.

— Хорошо, — послушно согласилась Кара, сразу представив, что в гости к Эндрю придет миссис Маккензи-Браун, о которой говорила Агнес. Девушке очень хотелось взглянуть на эту женщину и понять, что она собой представляет, но, разумеется, ей и в голову не пришло ослушаться своего работодателя.

Подали вареные яйца — как оказалось, источник непредвиденной опасности. Робби с такой яростью атаковал ложкой яйцо, что оно едва не упало на пол. Взглянув на Эндрю, Кара поняла, что его забавляет эта сцена, и рассердилась.

— Все, съел, — объявил Робби и бросил ложку на блюдце. — Я пошел.

— Подожди, — остановила его Кара. — Сейчас Дугал закончит есть, и мы пойдем все вместе.

— Обычно я позволяю ему сразу же вставать из-за стола, как только он поест, — спокойно заметил Эндрю, и Робби с благодарностью посмотрел на дядю.

Кара вспыхнула, встретив его взгляд.

— Я полагала, мистер Кэмпбел, что вы не станете вмешиваться в процесс воспитания детей, — с достоинством проговорила она.

— Я не стал бы называть это «вмешательством в процесс воспитания». Мне кажется, вам стоит знать о привычках детей, — холодно возразил Эндрю.

Голубые глаза Дугала с любопытством следили за ними обоими.

— Что ж, мистер Кэмпбел, я готова следовать всем вашим указаниям, — спокойно ответила Кара. — Представьте мне список ваших требований, в соответствии с которыми мне следует действовать, чтобы в дальнейшем не возникало разногласий.

— В этом нет необходимости. — Эндрю встал и, наклонившись к Каре и детям, добавил: — Пожалуйста, делайте так, как считаете нужным. Я отдаю дань вашему большому педагогическому опыту.

— Можно идти? — снова спросил Робби.

Дугал уже доел второе яйцо, и Кара кивнула. Ее глаза неотрывно смотрели на удалявшегося Эндрю, от которого исходили флюиды почти физически ощущаемого раздражения.

И вот, наконец, Кара и дети вышли на улицу. Робби и Дугал бежали впереди, подталкивая друг друга локтями. Девушка снова попыталась представить себе эту пресловутую миссис Маккензи-Браун. Интересно, как она выглядит? Хотя вообще-то трудно вообразить, чтобы мистер Кэмпбел мог увлечься какой-нибудь женщиной, будь это самая невероятная красавица.

Наверное, миссис Маккензи-Браун относится к разряду роковых женщин, если судить по тому, что сказала о ней Агнес. Только такая особа могла рассчитывать, что мистер Кэмпбел женится на ней. Но вскоре Кара выбросила из головы всякие мысли об этой женщине. «Если она не станет вмешиваться в мои отношения с детьми, — подумала девушка, — то все остальное — личное дело Эндрю».

Мальчики провели свою воспитательницу по всем заслуживающим внимания местам. И, несмотря на некоторую хаотичность их прогулки, Кара почерпнула из нее много интересного. Деревня Локкрэ, растянувшаяся вдоль шоссе, являла собой скопление небольших нарядных домиков. Здесь были и церковь, и маленький магазинчик — одновременно почта и центр общественной жизни. Первым строением за пределами усадьбы Дауэл оказался серый каменный дом, принадлежащий Джону Макгрегору. Рядом с ним и находился тот самый свинарник, в который иногда заглядывали дети. Неожиданно из-за забора вынырнул пожилой мужчина с красным добродушным лицом и весело поздоровался с Карой и мальчиками.

— Они не могут пройти мимо свиней, — улыбнулся он. — Не беспокойтесь, милая, здесь им ничто не угрожает. Хорошие парнишки. Очень печально, что их родителей постигла такая участь.

— Да, — согласилась Кара. — Но сейчас им неплохо живется с дядей.

— Гм-м… — Джон Макгрегор с сомнением покачал головой. — Оно, может, и так, но все-таки жаль, что ребята не могут остаться там, где им нравится.

— Не понимаю. — Кара нахмурилась. — Разве они куда-нибудь уезжают?

Щелочки-глаза настороженно взглянули на девушку.

— Мне ничего не известно, — медленно проговорил фермер. — А вы их новая няня?

— Да. Я просто хотела понять, что вы имели в виду, когда сказали, что дети не могут остаться там, где им нравится. Буду вам очень благодарна, если вы поясните вашу загадочную фразу. Меня нанял мистер Кэмпбел, и мы договаривались с ним о работе на длительный срок. Я приехала издалека, и мне хотелось бы знать, на что мне следует рассчитывать.

— Да, да, — понимающе кивнул Макгрегор. — Я слышал, что мальчиков скоро отправят в приют.

— О нет! — в ужасе воскликнула Кара. — Поверить не могу, что он сможет это сделать.

— Точно еще не известно. Дело в том, что всем в Дауэле заправляет миссис Маккензи-Браун.

— Понятно… — Кара снова почувствовала неприязнь к этой неизвестной миссис Маккензи-Браун. И вспомнила о посетителе, которого ожидал мистер Кэмпбел… Возможно, он будет заниматься делами, связанными с его племянниками… — Дугал, Робби! — крикнула девушка, и мальчики нехотя вышли из свинарника. — Думаю, нам пора возвращаться домой.

— Пусть немного погуляют, — с улыбкой сказал Джон Макгрегор. — Их энергии хватит еще миль на пять.

Кара поддалась на уговоры и согласилась пройти еще немного. Миновав несколько аккуратных, ухоженных домиков, они добрались до церкви. Здесь внимание Кары привлек большой особняк, обнесенный высоким забором. Робби остановился и хмуро посмотрел на свою няню.

— Миз Кензи-Браун, — проинформировал он ее.

Кара с большим интересом взглянула на дом.

— Она плохая, — объявил Дугал, Робби тут же поддержал брата:

— Плохая!

— Мне кажется, так нехорошо говорить, — неуверенно сказала Кара. — Ведь миссис Маккензи-Браун знакомая вашего дяди.

— Она плохая, плохая, — настойчиво забубнил Дугал.

— Дугал! — Девушка чувствовала, что должна поругать ребенка, но подсознательно ей не хотелось этого делать — его утверждение, по всей видимости, было правдой.

Кара поторопила детей, решив, что им не следует задерживаться перед окнами этого особняка. Но тут двери дома открылись и выпустили наружу двух человек.

— Идемте! — крикнул Дугал и побежал вперед. Робби бросился за ним.

— Куда вы? — закричала Кара. — Дугал, Робби!

Мужчина и женщина, вышедшие из дома, остановились у ворот. Женщина склонила набок белокурую головку и спросила:

— Это братья Маккинон?

Кара в упор взглянула в розовое личико хрупкой незнакомки. Еще никогда в жизни ей не приходилось видеть таких холодных голубых глаз.

— Да, — подтвердила она.

Кукольное личико нахмурилось, бесстрастные глаза пристально смотрели вслед убегающим детям.

— Я так и думала, — капризно протянула она. — Хотя все дети так похожи друг на друга… Просто отличить невозможно.

Кара засмеялась. Сопровождавший женщину шофер в униформе с любопытством взглянул на нее.

— Не могу с вами согласиться, — заявила Кара. — Дети точно так же отличаются друг от друга, как и взрослые.

Холодные глаза оценивающе взглянули на нее. Женщина, видимо, немного нервничала — затянутые в белую перчатку пальцы барабанили по сумочке.

— Вы, наверное, новая няня, которую нанял мистер Кэмпбел? — В слащавом голоске послышалась настороженность. — Я близкий друг мистера Кэмпбела. Как вас зовут, милочка?

— Кара Хьюстон, — ответила девушка, чувствуя, как внутри зреет возмущение. Почему эта женщина разговаривает с ней так высокомерно?

— Ах да, Хьюстон. — Кукольное личико делано улыбнулось. — Полагаю, мистеру Кэмпбелу вряд ли понравится, что дети так громко кричат на улице. — Женщина махнула рукой шоферу, и он услужливо распахнул перед ней дверцу стоявшего у дороги «бентли». И прежде чем дверца успела закрыться, женщина наклонилась вперед и сказала: — Мы часто будем видеться с вами. Я миссис Маккензи-Браун.

— А я мисс Хьюстон, — сказала Кара, с удовольствием заметив, что розовые щеки сделались пунцовыми.

«Значит, вот что представляет собой миссис Маккензи-Браун, — подумала Кара. — Под этой кукольной внешностью, по всей видимости, скрывается жестокое сердце. Она может стать опасным врагом. На вид ей не больше двадцати пяти — двадцати шести. Интересно, мистер Маккензи-Браун развелся с ней или умер? Ведь теперь миссис Маккензи-Браун собирается вновь выйти замуж. За мистера Кэмпбела».

Поднимая клубы пыли, «бентли» помчался по дороге в сторону Дауэла. Через мгновение около Кары снова появились два малыша, они с ужасом смотрели вслед исчезнувшей за поворотом машине.

— Она поехала в гости к дяде Эндрю, — сердито буркнул Дугал.

— Думаю, ты прав, — сказала Кара, улыбнувшись. Она пыталась рассеять мрачное настроение, которое внезапно охватило всех троих. — Куда вы меня поведете теперь? Ведь у вас, наверное, есть любимое местечко?

— Мисусатсонкофеты, — доверил Каре свой секрет Робби.

— Тебе придется перевести то, что сказал твой брат, — попросила Дугала Кара. — Что это означает?

— Миссис Уатсон, — объяснил Дугал и, взяв девушку за руку, потянул за собой. С другой стороны пристроился Робби и доверчиво заглянул ей в глаза.

— Что ж, — вздохнула Кара, — показывайте дорогу.

И они пошли по серой каменистой тропинке, бегущей между холмов и болот. Здесь было тихо и очень спокойно.

Вскоре они добрались до небольшого магазинчика, витрина которого была украшена имеющимся в наличии товаром. Ассортимент неожиданно оказался настолько разнообразным, что поверг Кару в изумление. Рулоны ткани соседствовали с консервированной кукурузой, свечи — со средствами для мытья посуды и корзинками фруктов. Сверху всей этой пирамиды восседал огромный игрушечный кот, с любопытством озирая всех своими блестящими желтыми глазами-пуговицами. Девушка невольно поддалась умиротворяющему настроению этого странного магазина, который хорошо вписывался в безмятежную, сонную атмосферу, царящую в деревне.

Над входной дверью висела черно-белая табличка, сообщавшая, что Марион Уатсон имеет лицензию на торговлю табачными изделиями. Над ней — еще одна табличка большего размера: «Уатсоны. Почтовое отделение, бакалея, скобяные товары, конфеты, табак». Кара улыбнулась: теперь она поняла, что значит «Мисусатсонкофеты». Миссис Уатсон — конфеты.

Мальчики с удвоенной энергией потянули ее за собой, и Кара едва не столкнулась с выходившим из магазина человеком.

— Прошу прощения, — сказал мужчина.

Кара подняла голову — перед ней стоял Ангус Финли. Его голубые глаза смеялись.

— Вы мисс Хьюстон? — спросил он. В это время мальчики выпустили руки Кары и устремились в полумрак торгового зала.

— Да, — подтвердила догадку девушка. Лицо Ангуса было таким же добродушным и открытым, как у его матери. — Я видела вас вчера. Ваша мама сказала мне, что там, на аллее, были вы.

— Верно. — Он нахально подмигнул ей. — Обычно я никогда не хожу через центральный вход, но вчера меня одолело любопытство, вот я и рискнул…

— Да? — удивилась девушка. — И что же вызвало у вас такое любопытство?

— Вы, — просто сказал он и окинул ее взглядом с ног до головы. — Вы очень хорошенькая.

Его бесцеремонное обращение повергло Кару в замешательство. Может, Ангус Финли и не такой уж плохой человек, но манеры у него отвратительные.

— Похоже, я вчера случайно подвела вашу маму, — перевела Кара беседу в более безопасное русло. — Мне не стоило говорить при мистере Кэмпбеле, что я видела вас. Но я не знала, что вам не позволяют бывать в Дауэле. Простите меня.

— О, не беспокойтесь. — Ангус равнодушно пожал плечами. — У мистера Кэмпбела небольшой пунктик на этот счет. — Он снова оглядел девушку насмешливыми голубыми глазами, заставив ее покраснеть.

Кара поискала взглядом своих подопечных и обнаружила их стоящими около прилавка с конфетами и внимательно изучающими ассортимент.

— Прошу извинить меня, мистер Финли, — сказала она. — Мне нужно идти к мальчикам.

Ангус посмотрел на детей.

— Отличные парни, — усмехнулся он, подошел к братьям и протянул каждому по монетке.

— Большое спасибо, — сказал Дугал; Робби, как обычно, повторил за братом.

Ангус Финли рассмеялся, вытащил пачку сигарет и, помахав ею, попрощался с Карой:

— До свидания! Как-нибудь еще увидимся.

— Он хороший, — прокомментировал Дугал. — Мне нравится.

— Хороший, — подтвердил Робби и снова уставился на прилавок с конфетами.

Каре пришлось согласиться с мнением детей.

Миссис Уатсон оказалась миниатюрной приветливой женщиной, которая хорошо знала мальчиков.

— Очень непросто выбрать! — сочувственно проговорила она и поинтересовалась: — Вы новая няня? Как вам нравится в Дауэле?

— Еще не знаю, — ответила Кара и добавила чуть потише: — Мальчики очень хорошие, мне они сразу понравились.

— Они милые. Да и мистер Кэмпбел хороший человек, хоть и немного угрюмый.

— Да, пожалуй, — уклончиво сказала Кара.

— Ангус говорит, что вы подруга мисс Мойры, — улыбнулась хозяйка магазина. — О, она такая милая девочка. Просто прелесть!

— Мы вместе учились в школе. Но не виделись уже два года, только переписывались.

Миссис Уатсон смахнула с прилавка несуществующую пыль.

— Очень жаль, что мисс Мойра так редко у нас бывает. Когда она здесь, мы всегда с ней болтаем. И мальчиков она обожает, в отличие от этой Маккензи-Браун. — Женщина выпрямилась и приняла строгий вид. — Ну, хватит мне сплетничать.

Кара несколько натянуто рассмеялась и повернулась к своим подопечным.

— Вы уже выбрали конфеты? — спросила она, и дети одновременно закивали.

— Мы сейчас пойдем домой? — спросил Дугал.

— А разве ты не хочешь?

Мальчик помотал головой и пояснил:

— Она все еще там.

Кара бросила быстрый взгляд на миссис Уатсон — неужели та поняла, к кому относится замечание Дугала?

— Мы немного погуляем, — торопливо заверила Кара детей. — Вы мне покажете еще какое-нибудь ваше любимое место. Хорошо?

— Хорошо! — радостно закричали братья.

Миссис Уатсон улыбнулась и протянула Каре сдачу.

— Бедные дети! — мягко проговорила женщина, и у Кары сжалось сердце. «Миссис Уатсон сказала так не только потому, что малыши лишились родителей», — подумала она.

Вскоре трое путешественников оказались за пределами деревни. Под ногами пружинил вереск. Вдали сверкало голубое озеро, которое, впрочем, оказалось значительно ближе, чем предполагала Кара. Домой они вернулись с опозданием, пропустив время ленча.

Кара умыла малышей и стала переодевать их. В этот момент в дверь постучали.

— Я просто хотела предупредить вас, что сегодня у нас к ленчу гостья — миссис Маккензи-Браун, — проговорила Агнес, входя в комнату.

— О господи! — вздохнула Кара, вспомнив сердитое кукольное личико. — Похоже, избежать этого невозможно.

Голубые глаза Агнес с симпатией посмотрели на девушку.

— Мистер Кэмпбел сказал, что хочет видеть вас за столом, и я подумала: надо вас заранее предупредить. Эту женщину трудно назвать милой и любезной…

— Мы уже успели познакомиться, — обреченно призналась Кара и вкратце рассказала Агнес о своей встрече с миссис Маккензи-Браун.

— Кажется, она невзлюбила вас так же, как и мальчиков, — заметила миссис Финли.

— Ужасная женщина, — снова вздохнула Кара.

Когда она с детьми вошла в гостиную, Эндрю поднялся им навстречу. Мальчики сразу же бросились к нему, но, увидев гостью, резко остановились. Дугал обернулся и с упреком посмотрел на Кару. Он был явно огорчен тем, что няня не смогла избавить его от общества столь неприятной особы.

— Привет! — сказал Эндрю и нахмурился, увидев, что дети стали необычно сдержанными. — Где вы были сегодня утром? — Он положил руку на белокурую головку Робби. — У вас такие розовые щечки… Наверное, вы изрядно набегались.

— О да! — отозвалась Кара. — Я едва успевала за ними.

— У них очень много энергии. — Темные серые глаза Эндрю взглянули Каре в лицо. — Настоящие деревенские мальчишки!

— И еще они настоящие крикуны и шалуны, — послышался высокий, капризный голос. — Надо внимательнее следить за ними, особенно когда они бывают в деревне и около церкви. Страшно представить, что подумал о них сегодня утром священник. — Сейчас ни в тоне, ни в манерах миссис Маккензи-Браун не было и следа раздражительности и высокомерия. Казалось, она добродушно, из лучших побуждений упрекает мальчиков и Кару в беспечном поведении. Застенчивая улыбка играла на алых накрашенных губах.

Кара покраснела.

— Они хорошо себя вели, — сказала она. — Так, как и следует здоровым и веселым детям, мистер Кэмпбел.

Эндрю нахмурился. По всей видимости, он воспринял это замечание Кары как выпад против своей гостьи.

— Миссис Маккензи-Браун высказала всего лишь свое мнение по поводу поведения мальчиков. Не стоит так болезненно и резко на это реагировать.

— Я думаю, — помолчав, спокойно проговорила девушка, хотя в душе ее бушевала буря, — стоит подождать более подходящего момента, чтобы обсудить мое плохое поведение, мистер Кэмпбел. А сейчас мне бы хотелось пообедать на кухне вместе со слугами. Если вы, конечно, не возражаете. — Она заметила, как зловеще потемнели устремленные на нее серые глаза.

— Если вы настаиваете на этом, не стану возражать, — холодно произнес Эндрю. — Но мне хотелось бы напомнить вам, что присматривать за мальчиками во время еды — ваша прямая обязанность, а они будут есть здесь, вместе со мной.

— Кара… — Робби взял девушку за руку и заглянул ей в глаза. Казалось, он хорошо чувствует ее состояние, хотя и не понимает причин, вызвавших его.

Дугал подошел к ней с другой стороны и тоже взял за руку. Две пары удивленных, погрустневших голубых глаз уставились на Эндрю Кэмпбела.

— Хорошо, — уступила Кара и облегченно вздохнула, увидев, что мистер Кэмпбел снова повернулся к своей гостье. Он подал ей руку и усадил на стул, словно эта женщина была каким-то неземным существом, не способным позаботиться о своих элементарных потребностях.

Мальчики тоже наконец устроились за столом, время от времени их сердитые взгляды устремлялись на миссис Маккензи-Браун, которую они воспринимали как неприятное вмешательство в их жизнь. Расставляя тарелки, Агнес с сочувствием посматривала на Кару. Девушка обратила внимание, что миссис Маккензи-Браун положила себе на тарелку по крошечной порции каждого блюда, а затем долго и тщательно расковыривала эти порции вилкой, будто разыскивала там нечто подозрительное, например крошки яда. Оба мальчика обладали прекрасными манерами, и помощь лишь время от времени требовалась только Робби. Поэтому Кара могла сосредоточиться на своей еде и разговоре, который свелся к официальному обмену вежливыми, ничего не значащими замечаниями. Дети почти все время молчали.

— Говорят, этот Финли снова вернулся в Локкрэ, — сказала миссис Маккензи-Браун, когда Агнес вышла из комнаты. — Надеюсь, ему не придет в голову задержаться здесь надолго. Я как-то неуютно себя чувствую, когда он поблизости. — На кукольном личике появилось выражение беззащитности. — Я, наверное, очень глупая, да, Эндрю? Вероятно, его не стоит бояться. Все дело в том, что я живу одна. Поэтому боюсь всё и вся.

Мистер Кэмпбел покровительственно и несколько снисходительно улыбнулся. Кара едва не подавилась. Какими же легковерными могут быть мужчины!

— Не стоит бояться Ангуса Финли, Рода, — сказал он. — Разумеется, он не тот человек, которого хотелось бы видеть рядом с собой, но можешь не волноваться, я запретил ему и близко появляться около моего дома.

— Он хороший, — неожиданно заявил Дугал. — Он дал нам по шесть пенсов.

Серые глаза Эндрю превратились в колючие щелки. Их взгляд сначала остановился на Дугале, затем переместился на Кару.

— Что он имеет в виду? Потрудитесь объяснить, мисс Хьюстон. Вы позволили мальчикам разговаривать с Финли?

— Они с ним не разговаривали, — сказала Кара. — Просто поблагодарили, когда он дал каждому из них по шесть пенсов. Мистер Финли был в магазине миссис Уатсон, когда мы пришли туда.

— Он разговаривал с вами? — удивился Эндрю. Кара увидела, как прорисованные карандашом тонкие брови миссис Маккензи-Браун взлетели вверх.

— Да, — ответила девушка. — Он узнал мальчиков и поздоровался со мной. Мы обменялись несколькими словами. Мистер Финли был достаточно учтив.

— Я не желаю видеть этого человека поблизости от своего дома. Он не тот, с кем стоит водить знакомство, — нахмурился мистер Кэмпбел.

— Но я встретила его вовсе не около вашего дома, — спокойно заметила Кара, — а в магазине миссис Уатсон. На нейтральной территории, я бы сказала.

— В тот момент вы были с моими племянниками. Как бы то ни было, я больше не намерен возвращаться к этой теме.

— Как пожелаете.

От мистера Кэмпбела не ускользнул сарказм в голосе Кары, и ему с трудом удалось подавить вспышку гнева.

После ленча, оставив малышей на заднем дворе, Кара решила написать письмо Мойре и рассказать ей о своих первых впечатлениях, тем более что она знала: хоть Мойра и любит своего сводного брата, она не питает иллюзий относительно его характера.

По дороге в свою комнату Кара неожиданно столкнулась с мистером Кэмпбелом и миссис Маккензи-Браун, повисшей на его руке.

— О, мисс Хьюстон! Если вы подождете меня в гостиной, я через минуту буду готов поговорить с вами, — сказал Эндрю.

Кара молча кивнула. Холодные голубые глаза Роды Маккензи-Браун пристально, с нескрываемой насмешкой взглянули на нее.

Расхаживая по гостиной, Кара мысленно готовилась к предстоящей головомойке, но, когда Эндрю Кэмпбел вошел в комнату, все-таки покраснела от волнения.

— Пожалуйста, присаживайтесь, — предложил он.

Но Кара покачала головой:

— Если вы собираетесь сделать мне выговор, то я предпочитаю выслушать его стоя.

Серые глаза потемнели.

— А вы считаете, что заслужили выговор?

— Нет. Но по-моему, вы именно это и намеревались сделать. Ведь миссис Маккензи-Браун пожаловалась на меня.

Эндрю бросил на нее внимательный взгляд:

— Жаль, что ваше знакомство с миссис Маккензи-Браун началось со столь неприятной встречи. Дело в том, что она часто приезжает в Дауэл, и вам, так или иначе, придется с ней видеться. Не стоило так дерзко вести себя.

— Мне просто не нравится, когда меня называют Хьюстон, — сказала Кара. — Я только объяснила, что ко мне следует обращаться «мисс Хьюстон».

— И это все? — с видимым облегчением спросил Эндрю. — Возможно, вы просто не поняли друг друга. К сожалению, ее здоровье оставляет желать лучшего, и от этого она временами бывает излишне нервной. А мальчики действительно вели себя плохо?

— Разумеется, нет. Они просто убежали от миссис Маккензи-Браун.

— Понятно, — вздохнул Эндрю и провел рукой по волосам. — Дети иногда могут невзлюбить кого-то по совершенно непонятной причине. И тут ничего не поделаешь. К тому же у Роды нет своих детей, и она их просто не понимает.

— Я бы зашла чуть дальше и предположила, что она их просто не любит, — тихо проговорила Кара. — По крайней мере, Дугала и Робби. Хотя они такие милые, что трудно понять чувства миссис Маккензи-Браун.

Легкая улыбка тронула губы Эндрю.

— Значит, вам нравится присматривать за ними? — спросил он.

— Конечно. — Кара вдруг вспомнила слова Джона Макгрегора о том, что детей могут отправить в приют, и нахмурилась. — Мне хотелось бы знать, на какой период времени вы наняли меня, мистер Кэмпбел?

Он несколько озадаченно посмотрел на нее, и Кара пожалела, что затронула эту тему. Ведь она сделала вывод на основе слухов.

— Дугал пойдет в школу через полгода, но у Робби в запасе еще три года. Мне не совсем понятно, почему вы задали этот вопрос. Если вам нравится присматривать за ними, значит, вы не собираетесь покидать нас?

— Нет, нет, я просто так спросила… — Кара задумчиво посмотрела в окно.

— Что за глупости! — раздраженно бросил Эндрю. — Не сомневаюсь, у вас была веская причина, чтобы задать этот вопрос. Так в чем же дело?

Кара виновато взглянула на него:

— Простите, мне не стоило об этом говорить… Думаю, это всего лишь слухи…

— Какие слухи?

— Мне сказал об этом Джон Макгрегор… Сказал, что вы собираетесь отправить Робби и Дугала в приют, но я заверила его, что вы никогда этого не сделаете.

— Спасибо за поддержку, — сухо произнес Эндрю. — Не могу понять, откуда взялись эти слухи. — Он внимательно взглянул на девушку. — Может, вы знаете?

— Нет, не знаю. — Кара пожала плечами. — Раз подобные заявления не имеют под собой почвы, нет смысла их обсуждать.

— Что ж, думаю, вы правы. — Мистер Кэмпбел посмотрел на нее и вдруг так ласково улыбнулся, что сердце Кары дрогнуло. — В среду я еду в Каслкрэ. Хочу взять мальчиков с собой. Может быть, вы тоже присоединитесь к нам, если, конечно, у вас нет других планов?

— С удовольствием, — кивнула Кара, удивляясь тому, как неприятная беседа плавно перетекла в это любезное приглашение. — К какому времени дети должны быть готовы?

— Где-нибудь после десяти, — сказал он. — Каслкрэ недалеко отсюда. Вы знаете, где это?

— Нет, — покачала головой Кара. — Я совсем плохо знаю Шотландию. К своему стыду. Ведь я наполовину шотландка.

— Ваш отец шотландец?

— Да, хотя большую часть жизни он провел в Англии.

— Жаль. Шотландия — прекрасная страна. А ваша мать не шотландка, так ведь? Помнится, Мойра говорила об этом.

— Моя мать итальянка. — Кара нахмурилась. — Несколько лет назад она уехала на родину и, насколько мне известно, по-прежнему там живет.

— Понятно, — осторожно проговорил Эндрю, поняв, что коснулся больного места. — Вот откуда у вас светлая кожа, как у шотландки, и темные волосы и карие глаза, как у итальянки.

Кара удивилась — так мистер Кэмпбел никогда с ней не разговаривал.

— Мне нужно идти к детям, — тихо сказала она. — Я оставила их во дворе.

— Думаю, Агнес приглядывает за ними. Не волнуйтесь. Вы же не можете каждую минуту быть начеку!

— В данную минуту я беспокоюсь не столько о детях, сколько о двух больших кроликах, — засмеялась девушка. — Дугал уверен, что они могут есть бесконечно, и я боюсь, что мальчики все еще продолжают их кормить.

— Надеюсь, кролики все же сумеют справиться со своим аппетитом, — сказал Эндрю и неожиданно улыбнулся. В его глазах вспыхнул теплый, мягкий свет.

Тем не менее девушка все же покинула его и пошла разыскивать своих подопечных. Она нашла их там, где и ожидала, — у клеток с кроликами.

— Они не хотят есть, — сообщил Дугал Каре. — Наверное, заболели.

— Заболели, — повторил Робби, пытаясь пальцем дотянуться до пушистого кроличьего бока.

— Мне кажется, кролики уже сыты, — сказала девушка и вытащила палец Робби из клетки. — Им вредно есть слишком много.

Но у Робби было собственное мнение на этот счет — он опять стал просовывать листик салата в клетку большой толстой крольчихи.

— В среду вы поедете с дядей в Каслкрэ, — сказала детям Кара. — Вы рады?

— Конечно! — воскликнул Дугал. — Дядя Эндрю покупает нам подарки!

— Подарки! — восторженным эхом поддержал брата Робби. — Ура!

Кара немного расстроилась из-за того, что их радость объяснялась меркантильной заинтересованностью.

— А ты едешь с нами? — спросил Робби, нежно обняв присевшую рядом с ним девушку за шею.

— Да, Робби. — Она прижала малыша к себе. — Я тоже еду. Я никогда не была в Каслкрэ, поэтому вы с Дугалом непременно должны показать мне его. Идет?

— Идет. — Дугал с довольным видом кивнул. — А теперь давайте посмотрим пони, — предложил он. — Это пони Робби.

Кара вспомнила, что Дугал уже говорил об этом пони. Мистер Кэмпбел подарил его Робби на день рождения. Но она усомнилась, что такой маленький мальчик уже может кататься верхом.

— Пони тоже совсем маленький, — сказал Дугал, словно прочел мысли Кары.

Дети, сопровождаемые своей няней, пересекли двор и зашли в большое деревянное здание конюшни.

— А вот и он, — заулыбался Дугал и похлопал ладошкой по черному шелковистому боку животного. Такого маленького пони Каре еще никогда не доводилось видеть.

— Как его зовут? — спросила она, гладя по спине этого удивительного зверя.

— Луцфер, — сказал Дугал. — Потому что он черный.

— О, Люцифер! — засмеялась Кара. — Очень подходящее для него имя.

Чуть дальше, в стойлах, находилось еще несколько лошадей.

— Как их много! — воскликнула девушка.

— Всего шесть, — раздался за ее спиной голос Эндрю Кэмпбела. Он подошел к большому серому коню, на которого с восхищением смотрела Кара, и погладил его по бархатистому носу.

— Дети хотели показать мне Люцифера, — проговорила девушка. — Он удивительный. И такой маленький…

— А вон того зовут Дымок, — вмешался в разговор Дугал. — Потому что он серый.

Мистер Кэмпбел подошел к следующему стойлу. Трое его спутников послушно следовали за ним.

— А вот на этом катается Мойра, когда бывает здесь. Я постоянно выезжаю его, чтобы он сохранял форму. Вы ездите верхом? — Эндрю оценивающим взглядом окинул стройную фигурку Кары.

— Нет. — Она не стала объяснять, что боится лошадей. Но похоже, Эндрю и сам догадался об этом по выражению ее лица.

— Вы должны научиться. Их не нужно бояться. Вот Мойра очень любит ездить верхом. — Его рука скользнула по спине лошади. — Я могу научить вас.

Глава 3

В десять утра в среду Дугал и Робби уже сидели в своей комнате одетые для путешествия и ждали Кару, которая торопливо укладывала волосы. Она в муслиновом зеленом платье стояла перед зеркалом, когда в дверь настойчиво постучали.

— Войдите!

В зеркале отразилось взволнованное лицо Дугала.

— Надо идти, Кара! Мы уже готовы.

— Что ж, в таком случае — вперед! — И Кара вышла в коридор. — Посмотрим, не слишком ли рано мы собрались.

Когда они вошли в гостиную, мистер Кэмпбел поднялся с кресла.

— Как раз вовремя. Полагаю, вы все уже готовы.

Он взял детей за руки и направился к машине, ожидавшей их у дома. На этот раз им предстояло ехать не на старом лимузине, доставившем Кару в Дауэл, а на роскошном, сияющем черном «ягуаре». Дети с радостными криками забрались на заднее сиденье. Эндрю распахнул переднюю дверцу и вежливо пригласил Кару сесть рядом с ним.

Каслкрэ оказался небольшим городком, но такие признаки цивилизации, как кинотеатры и магазины, здесь присутствовали. Для детей же эта поездка была захватывающим приключением: большие дома, множество людей… Мальчики то и дело возбужденно вскрикивали.

Эндрю свернул в небольшой переулок, к парковочной площадке.

— Вы сможете найти это место сами на обратном пути? — спросил он, когда Кара и дети вышли из машины и направились к большому магазину. — Мне необходимо отлучиться по делу. Это займет не больше получаса.

— Думаю, мы справимся, — улыбнулась Кара. — Я хорошо ориентируюсь в Лондоне, и, думаю, найти дорогу в Каслкрэ мне вполне по силам. Не беспокойтесь, мы не потеряемся.

Увидев, как Дугал прижал свой носик к витрине магазина, Эндрю достал несколько банкнотов и протянул их Каре:

— Купите детям то, что им понравится. Я всегда так делаю.

Он махнул им рукой и стал пробираться между рядами машин, остановившихся на светофоре. Сосчитав деньги, Кара убрала их в сумочку.

— Кара, посмотри! — возбужденно закричал Дугал. — Это же настоящий паровоз! С настоящим дымом!

— С дымом! — оживился Робби и тоже прижал свой нос-пуговицу к стеклу.

— Замечательный паровозик! — подтвердила Кара, ища на этикетке стоимость игрушки. Это была модель паровоза, которая работала точно по такому же принципу, что и настоящая машина.

Вдруг Каре показалось, что за ними кто-то наблюдает, и неожиданно она увидела в стекле отражение веселого мальчишеского лица Ангуса Финли.

— Я же говорил, что мы с вами встретимся, — сказал он, скользя дерзким взглядом по ее фигуре. — И оказался прав.

Кара покраснела. Эта встреча была ей неприятна.

— Здравствуйте, — вмешался в разговор Дугал.

— Здорово, — отозвался Ангус Финли. — Ну, приглянулось что-нибудь?

Дугал ткнул пальцем в витрину:

— Вот, паровоз! У него настоящий дым. Правда, Кара?

— Правда, — подтвердила она, чувствуя некоторую неловкость. Ей не хотелось снова вызывать гнев своего работодателя, но в то же время она не знала, как прекратить этот бесцельный разговор, не обидев Финли.

— Ух! — воскликнул он, увидев цену. — Дорогая штука. Не думаю, что вы сможете его купить, леди.

— А мы как раз и собираемся его купить. Мистер Кэмпбел дал нам денег.

— О! Ну, для него это не такая уж большая сумма, а для меня — недельный заработок.

Кара вспыхнула.

— Нас это не касается. — Она взяла детей за руки. — Простите, нам надо идти.

— Вам запретили со мной разговаривать? — неожиданно спросил Ангус, и девушка озадаченно посмотрела на него:

— Это мое личное дело, мистер Финли, с кем разговаривать, а с кем нет. Но я должна учитывать пожелания моего работодателя, так как его племянники находятся на моем попечении. А теперь, если вы не возражаете, мы все же пойдем.

— Кажется, вы просто боитесь мистера Кэмпбела. — Он загородил им дорогу. — Неужели дети пострадают оттого, что я немного поговорю с ними?

— Разумеется, пет. Но поймите меня правильно, мистер Кэмпбел мой работодатель, и я отвечаю перед ним за Дугала и Робби.

Кара чувствовала себя неловко и не знала, как выйти из положения, но тут ей на помощь пришел Робби. Он дернул ее за рукав и громко сказал:

— Ну, пойдем же скорей, Кара!

Они вошли в универмаг. Ангус Финли, немного постояв перед роскошными стеклянными дверями, повернулся и зашагал вразвалку по улице, что-то насвистывая себе под нос.

При ближайшем рассмотрении модель паровоза оказалась еще более удивительной, чем на витрине магазина. Купив игрушку, они еще минут двадцать бродили вдоль полок, уставленных множеством соблазнительных вещей. Очень скоро Робби обнаружил большую, ярко раскрашенную деревянную тележку с головой лошади впереди, с педалями, сиденьем и рулем. Недолго думая он забрался в нее и со страшным грохотом стал носиться по торговому залу. Каре пришлось приложить немало усилий, чтобы увести его из магазина.

— Нам пора уходить, Робби, — сказала она. — Ведь мы должны встретиться с вашим дядей. Возможно, позже мы зайдем сюда еще раз.

— Нет! — запротестовал мальчик и еще крепче вцепился в руль. — Нет!

— Не спорь, Робби. — Кара попыталась вытащить ребенка из тележки, но он не уступал. — Мы немедленно уходим, или я очень сильно рассержусь.

Наконец Робби позволил себя унести.

Когда они вернулись на стоянку, Эндрю Кэмпбела еще не было. Он появился через несколько минут. Кара сразу заметила, что выражение его лица было озабоченным и недовольным. По всей видимости, дела обстояли не так хорошо, как он надеялся. Его брови сердито сошлись на переносице, а серые глаза потемнели.

— Мы купили паровоз, — сразу сообщил ему Дугал. — Из него идет настоящий дым!

— Неужели? — рассеянно пробормотал мистер Кэмпбел. Было видно, что его мысли блуждают где-то далеко. Он вопросительно взглянул на Кару.

— Я купила это для них. — Девушка показала ему большой сверток. — Они хотели эту игрушку. Она, правда, оказалась весьма дорогой.

— Надеюсь, у вас хватило денег? — И, не успев получить ответ, он тут же осведомился: — Вы не встретили каких-нибудь знакомых?

Девушка вгляделась в недовольное лицо Эндрю, пытаясь понять, почему его это интересует.

— Да, — коротко ответила она сразу на оба вопроса.

— Понятно, — сказал он так, словно получил неоспоримое доказательство, подтверждающее его догадку.

— Осталось довольно много денег, — снова заговорила Кара. — Можно еще что-нибудь купить, если вы позволите. Робби очень понравилась одна тележка с головой лошади.

— Конечно, конечно, — сразу согласился мистер Кэмпбел, продолжая сверлить Кару взглядом, однако ей не хотелось говорить о том, кого именно они встретили. Если он видел Ангуса Финли, пусть сам скажет об этом без околичностей.

— Я пообещала Робби, что мы еще раз вернемся в магазин, чтобы взглянуть на эту тележку.

— Что ж, в таком случае пойдемте все вместе, — предложил мистер Кэмпбел. Похоже, разговор о встрече с Ангусом Финли на некоторое время откладывался.

Через двадцать минут они уже выходили из магазина. Эндрю Кэмпбел нес тележку с головой лошади, а взволнованный Робби, словно приклеенный, висел на большом коричневом свертке.

— Я хочу есть, — неожиданно сказал ребенок, и Кара взглянула на часы.

— Что ж, и вправду пора перекусить, — согласился Эндрю. — Обычно мы едим у Мюрдо на Гленхолл-стрит. Там хорошо готовят да и мальчиков знают.

Девушка очень удивилась, обнаружив, что мистеру Кэмпбелу хорошо известны любимые блюда детей и что он проявил необыкновенное терпение, когда Дугал и Робби, делая заказ, несколько раз меняли свое решение. «Для холостяка, — подумала Кара, — он очень умело обращается с детьми». Все с удовольствием принялись за еду. В тот момент, когда Робби приступил к шоколадному торту — заказ, который Кара не одобряла, — в зал вошла Рода Маккензи-Браун.

Кара увидела ее почти сразу, как только та появилась у входной двери. Надеясь, что Рода не заметит их, девушка опустила голову. Но ее надеждам не суждено было оправдаться. Через несколько мгновений кукольная фигурка уже стояла перед Эндрю Кэмпбелом. В голубом платье, фасон которого намеренно подчеркивал ее сходство с наивной школьницей, миссис Маккензи-Браун выглядела особенно трогательно.

— Эндрю, ты не сказал мне, что собираешься здесь пообедать, — капризным тоном заговорила Рода. — Мы могли пообедать вместе. Нет, нет, не вставай, я уже ухожу. — Она взглянула на Кару. Широко распахнутые глаза светились нарочитой искренностью и наивностью, за которыми ощущалась неприязнь. — О, я уже второй раз вижу вас сегодня утром, мисс… э-э-э… Хьюстон.

Кара посмотрела на Кэмпбела. Теперь она поняла, почему он задал ей тот странный вопрос — не встречала ли она кого-нибудь из знакомых.

— В самом деле? — холодно спросила девушка. — Полагаю, вы встретили нас около универмага в тот момент, когда к нам подошел Ангус Финли.

Ее ответ, как и ожидала Кара, удивил и Эндрю, и Роду. Но если Эндрю пришел в замешательство, то миссис Маккензи-Браун почувствовала прилив ярости: ее уловка не сработала, Кара открыто признала тот факт, что она общалась с Ангусом Финли. Кукольные щечки покрылись ярко-розовым румянцем.

— Я была просто удивлена, увидев, что вы разговариваете с ним. Особенно если принять во внимание отношение мистера Кэмпбела к этому человеку. — Рода засмеялась пронзительным, лишенным и намека на веселость смехом. — Впрочем, я не имею привычки вмешиваться в чужие сердечные дела, — добавила она, продолжая испепелять Кару взглядом. — Но вы поразительно странная пара.

— Рода, думаю, вряд ли мисс Хьюстон и Финли стоит называть парой, — вмешался Эндрю. — Они друг друга едва знают.

— Ах, неужели? — воскликнула миссис Маккензи-Браун. В ее бледно-голубых глазах мелькнуло удивление. — Как глупо с моей стороны.

Рода не проявила никакого интереса к мальчикам, и они также изо всех сил старались игнорировать ее присутствие. Казалось, Дугал и Робби были полностью поглощены шоколадным десертом. Мягкая голубая ткань на юбке Роды слегка развевалась от ветра, легкие струящиеся волны отливали холодноватым серебристым светом. Так и хотелось коснуться их рукой. И прежде чем Кара успела остановить Робби, он протянул лапку и дотронулся до нежной материи.

— Какая гладкая! — удовлетворенно проговорил малыш.

— Робби! — в ужасе закричала Кара и схватила его за руку, но было уже поздно — на голубом платье появилось темно-коричневое пятно.

— О! — воскликнула Рода и посмотрела на ребенка так, словно перед ней было какое-то чудовище. — Ах ты, маленький негодник! Полюбуйся, что ты наделал!

— Рода! — Эндрю Кэмпбел поднялся с места. — Я очень сожалею. Чем я могу помочь тебе?

— О! — снова повторила Рода, мгновенно взяв себя в руки: ей не хотелось выявлять перед Кэмпбелом свою подлинную сущность. — Ничего страшного, дорогой, — нежно проворковал тоненький голосок. — Просто я не имела дела с детьми и поэтому не могла предположить, на что они иногда способны. — Она выглядела такой хрупкой и беспомощной. — Пожалуйста, Эндрю, не наказывай его.

— Я и не собираюсь его наказывать — я собираюсь немедленно отвести тебя в «Смоллз» и купить тебе новое платье. Мисс Хьюстон, — обратился он к Каре, — прошу вас, умойте детей и через полчаса приходите на стоянку.

— Хорошо, мистер Кэмпбел, — кивнула девушка, заметив торжествующий взгляд Роды, брошенный на нее.

Кара отвела детей в туалетную комнату и вымыла им лицо и руки.

— Теперь я чистый, — сообщил Робби и тут же полюбопытствовал: — Кара, а дядя Эндрю сердится?

— Сердится, но не очень, — сказала она, решив все-таки немного поругать малыша. — Разве ты не понимаешь, так нельзя было делать. Миссис Маккензи-Браун очень разозлилась.

— Она нас не любит, — заметил Дугал. — Она всегда злится.

— Возможно, на этот раз она была права. Робби испортил очень красивое и дорогое платье.

Прошло гораздо больше чем полчаса, но Эндрю не было. Все это время Кара занимала детей разными играми, хотя какие уж игры на маленькой асфальтовой площадке между машинами. Когда Эндрю появился, дети с радостными криками бросились к нему.

— Простите, что я так задержался, — извинился он перед Карой. — Никак не ожидал, что покупка одного платья может занять столько времени. — Он взглянул на сияющего Робби. — Очень рад снова видеть тебя чистым. Мне следовало предвидеть такой поворот событий, перед тем как заказывать этот шоколадный торт.

Пока они ехали домой, с заднего сиденья то и дело доносились радостные возгласы. Но постепенно они становились тише и, наконец, воцарилось молчание. Робби заснул. Кара откинулась на спинку сиденья и с удовольствием разглядывала проплывающие мимо холмы. Вскоре она тоже ощутила непреодолимое желание закрыть глаза.

В Дауэле их встретила улыбающаяся Агнес.

— Робби всегда засыпает по дороге домой, — сказала она. — Его укачивает.

— Робби, проснись. — Кара осторожно потрясла ребенка за плечо.

— Лошадь… — пробормотал малыш сонным голосом.

Эндрю осторожно взял его на руки.

— Для вас письмо, мисс Хьюстон, — сообщила Агнес, когда вся процессия благополучно оказалась в доме. — Вон там, на маленьком столике.

— О, спасибо. — Кара взяла знакомый зеленый конверт с торопливо подписанным адресом. — Это от Мойры.

— От Мойры? — переспросил Эндрю, взглянув на Кару.

— Да, — ответила девушка, удивившись резкому тону, каким был задан вопрос. — Что-то не так, мистер Кэмпбел? Я постоянно получаю от Мойры письма.

— Нет, нет, — ответил он и провел рукой по своим густым волосам. — Все в порядке. Дело в том, что… — Серые глаза с любопытством посмотрели на девушку, затем он отвернулся и пошел к себе в кабинет. Дверь за его спиной бесшумно закрылась.

Агнес выразительно посмотрела на Кару, девушка в ответ пожала плечами.

— Мне нужно принести из машины вещи детей. Вы не поможете мне, Агнес? — Она бросила взгляд на закрытую дверь. — По всей видимости, мистер Кэмпбел забыл, что мы сделали массу покупок.

— Похоже, у него что-то случилось, — высказала предположение экономка. — Он не имеет обыкновения вести себя подобным образом.

— Сегодня во время обеда в ресторане случилось очень неприятное происшествие, — тихо проговорила Кара. — Робби вытер испачканные в шоколаде пальцы о платье миссис Маккензи-Браун. Оно было светло-голубым.

— О, как бы мне хотелось увидеть это собственными глазами! — Агнес широко улыбнулась. — И что же она сказала?

— Почти ничего. У нее потрясающее самообладание. Но я с ужасом думаю, что она могла бы сделать, не окажись там мистера Кэмпбела.

— О да. Робби влетело?

Кара покачала головой:

— Как ни странно, мистер Кэмпбел ему и слова не сказал.

— О-хо-хо… — вздохнула Агнес. — Мне кажется, мистер Кэмпбел совсем не тот мужчина, который нужен миссис Маккензи-Браун. И то, что случилось, только доказывает это.

— Но он тут же ушел с ней и купил ей новое платье. — Кара достала с заднего сиденья большой коричневый сверток и коробку с паровозом, и они с Агнес внесли покупки в дом.

В тот вечер было довольно трудно уложить детей в постель. Но в конце концов твердость и настойчивость победили. После того как мальчики уснули, у Кары выдалось несколько свободных минут, и она вскрыла письмо от Мойры. Сейчас Мойра находилась в Италии, которую она описывала как «очень ленивую и яркую» страну. Она интересовалась также, как Кара поладила с Эндрю и считает ли она его «слишком мрачным». Мойра писала, что, по ее мнению, способность Кары ладить с людьми пойдет Эндрю на пользу. В заключение Мойра добавляла, что рано или поздно какая-нибудь девушка обязательно приберет Эндрю к рукам, а поэтому на правах сестры она дала ему несколько советов. Кара улыбнулась, представив, как реагировал мистер Кэмпбел, читая эти советы.

За ужином Эндрю все время молчал и, только когда Агнес подала кофе, спросил Кару:

— Вы уже прочитали письмо от Мойры?

— Да, — спокойно ответила она.

— Вчера я тоже получил от нее письмо, — сообщил мистер Кэмпбел, глядя в сторону. Казалось, он подыскивает нужные слова. — Я положил его в карман пиджака и вспомнил о нем только в «Смоллз». Пока миссис Маккензи-Браун примеряла платье, я прочитал письмо.

— Я не слишком часто получаю письма и поэтому не забываю о них, — улыбнувшись, сказала Кара.

Серые глаза с любопытством взглянули на нее.

— И даже от жениха?

— У меня его нет, — просто ответила девушка, удивляясь такой необычной фамильярности мистера Кэмпбела. — И Мойру это очень огорчает.

— Понятно, — проговорил Эндрю с неловкой улыбкой. — Мойра любит подобные темы. А о себе она вам что-нибудь пишет?

— Да. В основном о том, где она побывала, что видела, какое это произвело на нее впечатление. — Девушка снова с удивлением посмотрела на мистера Кэмпбела и нахмурилась. — Разве не о том же она пишет и вам?

— Сейчас она задает бесконечные вопросы о вас и о том, как вы здесь живете. — Он принялся крутить чайную ложечку в своих сильных пальцах. — Похоже, она о вас заботится.

— Мы почти как сестры, — улыбнулась Кара. — Мойра часто говорила, что очень хотела бы быть моей сестрой.

— Ясно, — сказал Эндрю, внимательно разглядывая ложечку. — И еще ей очень нравится все делать по-своему.

— Но Питер, вероятно, нашел к ней подход. Они ведь очень счастливы. И ей нравится путешествовать по миру.

— Да, и, похоже, ей очень нравится в Италии. Эта страна вполне соответствует ее духу. А вы бывали там?

— Да, и довольно часто. — Кара попыталась придать своему тону легкость. — Пока мне не исполнилось двенадцати, мы проводили там несколько недель в году.

— А потом ваша мать оставила вас? — осторожно спросил Эндрю, с сочувствием глядя на Кару.

— Это было так давно… — Девушка попыталась рассмеяться, чтобы скрыть, какой несчастной она до сих пор себя чувствовала.

— Не так уж и давно, — возразил Эндрю. — Ведь вы с Мойрой ровесницы.

— Мне двадцать четыре. И сейчас я смутно помню свою мать, ведь прошло столько времени… — Она внезапно смутилась и замолчала.

— Иногда можно забыть кого-то намеренно, — тихо проговорил Эндрю, — но дети и в самом деле забывают довольно легко. Я очень любил свою мать, но не могу вспомнить, какая она. Я был ребенком, когда ее место в доме заняла мать Мойры. Мне кажется, чем меньше ребенок, тем быстрее он привыкает к переменам.

— Вы имеете в виду Дугала и Робби? — спросила Кара, чувствуя, что у этого разговора есть подтекст. «Что же он хочет сказать мне?» — размышляла она, внимательно вглядываясь в непроницаемое лицо собеседника.

Эндрю достал из кармана трубку и стал набивать ее табаком.

— Да. С ними с самого начала не было никаких проблем. Только Дугал все время плакал и спрашивал… — Его глаза потемнели. Он невольно вспомнил тот непростой месяц, когда мучительно пытался объяснить ребенку, что мама с папой больше не придут. — Я бы тогда не справился без Агнес. Она была той каменной стеной, за которой мы все спрятались.

— Агнес замечательная, — согласилась Кара, несколько удивленная откровенностью мистера Кэмпбела. — Похоже, у нее жизнь тоже не из легких.

— Думаю, вы правы, — уклончиво отозвался Эндрю. — Хотелось бы знать… — Он замолчал, выпустил кольцо сизого дыма и снова заговорил: — Хотелось бы предугадать, как Дугал и Робби воспримут еще одну перемену в своей жизни…

Кара испуганно взглянула на него, сразу предположив самое худшее.

— Еще одну перемену в своей жизни? — взволнованно повторила она.

— Предположим, что я женюсь, — сказал он, помолчав.

Кара ответила не сразу. Если хозяйкой дома станет миссис Маккензи-Браун, это будет самое ужасное, что могло бы случиться в жизни мальчиков. «И в моей тоже», — подумала девушка. Мистер Кэмпбел, по-видимому, ждал, что она скажет по этому поводу. Кара в свою очередь пыталась понять, что он хочет от нее услышать.

— Разумеется, для них это будет новым испытанием, — медленно проговорила девушка. — Большое значение имеет то, кто станет вашей женой. Видите ли… — Она вдруг замолчала, подыскивая подходящие слова, чтобы ненароком не обидеть Эндрю. — Когда вы женитесь, мальчики станут воспринимать вас и вашу жену как родителей. Детям будет очень тяжело осознавать, что один из родителей не любит их. Им будет намного хуже, чем сейчас.

— Но если оба родителя будут любить их и у них появится настоящая семья, — также медленно проговорил Эндрю, — дети будут чувствовать себя защищенными.

«Почему он советуется со мной по такому вопросу? — удивилась Кара. — К тому же трудно представить, что Рода Маккензи-Браун сможет полюбить детей». Она попыталась вглядеться в лицо Эндрю, скрытое облаком дыма.

— Я знаю, вы заботитесь о детях и любите их, — тихо сказала она.

— И вы тоже, — взволнованно произнес он. — Разве не так?

— Разумеется, — еще более удивившись, кивнула Кара. — За эти пять дней я успела к ним очень привязаться. Они такие милые.

— У их отца осталось лишь двое родственников, да и то весьма преклонного возраста, — продолжал Эндрю. — Их отец был гораздо старше Шины. А у Шины, кроме нас с Мойрой, никого не было. — Он натянуто улыбнулся. — В данный период своей жизни Мойра не может взять детей к себе. Я же часто навещал семью моей двоюродной сестры и хорошо знал мальчиков. И они знали меня… Поэтому я забрал их к себе.

— Они очень любят вас, — улыбнулась Кара. — Дети всегда хорошо чувствуют, кто и как к ним относится.

— Я хотел официально усыновить их. Для этого и ездил в Каслкрэ. — Эндрю с трудом подыскивал слова. — Но, как оказалось, холостяку не так-то просто стать официальным родителем. Мой адвокат сказал, что все значительно упростилось бы, будь я женат.

— И поэтому вы решили жениться? — спросила Кара. Ее сердце снова замерло. — Из-за детей?

— Да, — ответил он. — Разве это такая уж плохая идея?

— Нет, нет, это очень хорошая идея. Стабильная, заботливая и любящая семья необходима детям. — Девушка продолжала озадаченно смотреть на Эндрю. Она все еще не могла понять, чего же, собственно говоря, он хочет от нее.

Прошла неделя. Мистер Кэмпбел не делал никаких попыток снова поднять тему женитьбы или как-то объяснить Каре, почему ему хотелось услышать ее мнение по этому вопросу. Он стал более сдержанным и замкнутым, чем обычно, изредка бросал на Кару странные взгляды, однако стоило ей взглянуть на него, тут же отводил глаза. Но однажды, когда они остались в комнате одни, Эндрю Кэмпбел наконец решился.

— Вы помните тот разговор, когда я вам признался, что хотел бы усыновить детей? — неожиданно обратился он к Каре. — Вы тогда сказали, что это хорошая идея.

— Да, — осторожно кивнула девушка.

— Если, конечно, оба родителя будут любить детей.

— Да, это очень важно.

— Я согласен с вами, — торжественно объявил Эндрю. — И именно по этой причине я решил просить вас выйти за меня замуж.

— Замуж? — Кара широко раскрыла глаза, лихорадочно пытаясь осознать то, что услышала. — Но почему… почему вы предлагаете это именно мне? — заикаясь, спросила она.

— Это же совершенно очевидно, — в свою очередь удивился Эндрю. — Вы привязались к детям, они, как вы уже успели заметить, тоже вас любят. Поэтому ваша кандидатура более предпочтительна, чем чья-либо еще.

— Даже не знаю, что и сказать. — Кара растерянно покачала головой. — Я действительно привязалась к мальчикам, и, разумеется, двое родителей предпочтительнее одного. Мне это хорошо известно по собственному опыту.

— Так, значит, я могу надеяться, что вы сделаете это ради Дугала и Робби? — с беспокойством спросил Эндрю.

— Мне… мне надо подумать… — Кара ощутила вдруг, как сильно пульсирует жилка у нее на виске.

— Я хотел бы получить ответ как можно скорее. Мне неловко торопить вас, но я только на прошлой неделе понял, насколько это важно, а оформление документов потребует массу времени, и мне бы не хотелось все это затягивать. К тому же, вы знаете, через полгода Дугал идет в школу, и надо бы… Поймите меня правильно. Я уже долго думал…

— Мне тоже надо подумать. Это очень серьезный шаг…

— Разумеется, разумеется! И не беспокойтесь — если в какой-то момент наш договор станет для вас неудобен, полагаю, мы обязательно что-нибудь придумаем.

Сердце Кары оглушительно стучало — она никак не могла прийти в себя от столь неожиданного предложения.

— Полагаю, все останется как прежде, — неуверенно сказала она. — Просто Дугал и Робби официально станут вашими сыновьями.

— И вашими, — добавил Эндрю, при этом его глаза превратились в колючие щелочки. — Разумеется, если нет никаких особых причин, мешающих вам вступить в брак.

— Я совершенно свободна, — задумчиво проговорила Кара.

— Со своей стороны обещаю вам, — поспешил заверить ее Эндрю, — если когда-нибудь вы захотите стать свободной, я не стану чинить никаких препятствий.

В голове у Кары был настоящий сумбур, она никак не могла сосредоточиться. В какой-то миг ей вдруг стало смешно — она представила себе лицо Роды Маккензи-Браун, когда та узнает эту ошеломляющую новость.

— Мне казалось, что вы и миссис Маккензи-Браун… — Кара не могла подобрать слова, — друзья…

Эндрю Кэмпбел снова сердито прищурился:

— Вы же сами сказали, что Рода не любит детей. Она никогда не согласится стать их приемной матерью.

— Верно. — Кара глубоко вздохнула. — Я согласна. На тех условиях, о которых вы говорили.

— Благодарю вас. — Помолчав, Эндрю добавил: — Полагаю, вы понимаете, что это должно произойти очень скоро.

— Да, конечно, — отозвалась девушка, так и не решив, правильно она поступает или нет.

— Все организационные вопросы по проведению свадебной церемонии я возьму на себя. Впрочем, если у вас есть какие-то пожелания, я внимательно их выслушаю.

— О! — воскликнула Кара, ошеломленная столь быстрым развитием событий. — Вы хотите, чтобы эта церемония состоялась в ратуше или в церкви?

Легкая улыбка тронула его губы.

— Решайте сами. Если вы предпочитаете венчание в церкви, я ничего не имею против. Священник — мой хороший знакомый.

— Думаю, лучше именно так, — неуверенно проговорила Кара.

Эндрю кивнул в знак согласия. Кара густо покраснела — возможно, ее сентиментальность достойна насмешки, но так она будет чувствовать себя спокойнее. Раньше Кара часто пыталась представить себе, какой будет ее свадьба. Она рисовала в своем воображении, как отец ведет ее к алтарю, а рядом с ней — ее подруга Мойра. Два года назад, когда Мойра выходила замуж, Кара была подружкой невесты. На Мойре было обычное платье, без всяких «финтиклюшек», как она выражалась, но Кара неизменно видела себя в длинном белом платье с фатой, с букетом белых роз, медленно идущей по центральному проходу в церкви. И ее сердце разрывается от счастья… О, она выйдет замуж, только если будет очень-очень любить…

Кара крепко зажмурилась, чтобы скрыть подступившие слезы. Что ж, если не отец, то хотя бы Мойра будет рядом. Белое платье, которое она всегда видела в своих мечтах, — это вовсе не обязательно.

— Если вы передумали… — начал Эндрю, внимательно глядя на девушку.

— Нет, нет! — Она улыбнулась. — Я не передумаю, мистер Кэмпбел. Я… я просто стараюсь привыкнуть к этой мысли…

— И еще, Кара, привыкни, пожалуйста, не называть меня мистером Кэмпбелом, — попросил он. — При данных обстоятельствах это звучит несколько странно.

— Да, конечно. — Она постаралась придать своему голосу веселость. — И когда же свадьба?

— Думаю, через месяц. Нужно будет подготовить список гостей, разослать всем приглашения. Если ты, конечно, не возражаешь.

— Нет, нет, через месяц так через месяц. А что мы скажем Мойре?

Эндрю поднял голову и посмотрел на девушку сквозь облако сизого дыма.

— Правду, — невозмутимо заявил он, а затем несколько неуверенно добавил: — Предоставляю это право тебе. Скажи ей то, что считаешь нужным.

— Интересно, Мойра сможет приехать? Видишь ли… — Кара запнулась, с трудом принимая новую форму обращения, — мы с Мойрой дали друг другу обещание: я обязательно буду присутствовать на ее свадьбе, а она — на моей. И два года назад я была на ее свадьбе с Питером. Жаль, если она не сможет приехать ко мне.

— Уверен, она обязательно приедет, — насмешливо бросил Эндрю. — И думаю, сразу же выйдет из себя, узнав правду. И вот еще что, — добавил он уже серьезно, — мне хотелось бы, чтобы кто-нибудь подготовил к этому событию Дугала и Робби.

— Возможно, мне будет легче это сделать, чем кому-то еще. — Кара заметила, что новоявленный жених с облегчением вздохнул. — Думаю, дети спокойно отнесутся к этому событию, ведь оно ничего не изменит в их жизни.

Агнес восприняла новость совершенно невозмутимо, словно ничего особенного не произошло. И только позже высказала Каре свое мнение:

— Я и понятия не имела, что у вас такие отношения.

— Дело в том, — осторожно проговорила девушка, — что на самом деле у нас вовсе нет никаких отношений. Можно сказать, это брак по соглашению. Мистер Кэмпбел хочет усыновить Дугала и Робби, а для этого ему нужно жениться.

— Ах вот в чем дело. — Голубые глаза с пониманием посмотрели на Кару. — Значит, вы на это решились из-за Дугала и Робби? — Агнес покачала головой. — Для такой молодой и хорошенькой девушки, как вы, это не самый подходящий вариант. Тем более если придется взять на себя ответственность за двоих маленьких детей, которых вы знаете всего пару недель.

— Но мне кажется, они обрадуются, — сказала Кара. — Дети очень любят мистера Кэмпбела, и ко мне они уже привыкли. Им от этого будет только лучше, особенно Дугалу. Он ведь скоро идет в школу.

— О-хо-хо… — вздохнула Агнес. — А будете ли счастливы вы?

Кара вспыхнула и отвернулась.

— Думаю, да. Я очень привязалась к детям и успела их полюбить. Ведь у меня нет семьи и нет родственников.

Агнес снова внимательно посмотрела на Кару:

— Что ж, может, это и не самый худший вариант. Вы красивая пара, и, возможно, со временем у вас появятся чувства друг к другу.

Преподобный Макки, друг Эндрю, которому тот рассказал все как есть, посоветовал ему не торопиться. Но Кэмпбел считал по-другому. Он полагал, что все приготовления и сама свадьба должны занять не больше месяца, поскольку Дугалу перед школой предстоит еще привыкнуть к своему новому положению.

— Понятно, — сказал священник. — Что ж, возможно, ты прав. Но мне бы хотелось предварительно поговорить с твоей избранницей.

— Если так нужно, — недовольно проворчал Эндрю, — то конечно. Но прошу тебя, Джеймс, не вздумай ее отговаривать.

— Если девушка действительно этого хочет, то она вряд ли передумает, — заметил Джеймс Макки. — Если же она сомневается, то лучше не допустить свадьбы, чем потом заниматься разводом.

Через день после этого разговора Джеймс Макки, оказавшийся на редкость приветливым и приятным человеком, пришел к мистеру Кэмпбелу на ужин. Внешне он являл собой полную противоположность Эндрю — маленький, черноволосый, чрезвычайно подвижный, с живыми карими глазами. Кара с трудом могла представить его в роли главы церкви. Он вел себя настолько естественно и просто, что тут же расположил к себе девушку.

— Чрезвычайно рад знакомству с вами, мисс Хьюстон, — сказал маленький священник, пожимая ей руку. — Нечасто увидишь в Локкрэ новое лицо, а тем более такое милое, как ваше.

Кара вздохнула с облегчением. Больше всего она боялась, что он станет испепелять ее осуждающим взглядом, читать нотации и укорять в легкомыслии.

— Спасибо, — поблагодарила она.

— Джеймс лишь наполовину ирландец, — объяснил Эндрю, — именно это обстоятельство делает его таким хорошим собеседником.

— Перестань, Эндрю! — запротестовал Джеймс Макки. — Разве я сказал неправду? Мисс Хьюстон очень хорошенькая женщина! Цветок, которому требуется немного тепла, чтобы он стал еще краше.

— Боже, что за сладкоголосый соловей! — усмехнулся Эндрю, взглянув на Кару. Она перехватила этот взгляд и почувствовала, что краснеет. — Джеймс предлагает назначить свадьбу на двадцать четвертое число следующего месяца, — сказал он. — Тебя это устроит?

— Да, разумеется. — Как только разговор коснулся дела, Кара мгновенно стала серьезной. — За это время я успею сделать все, что нужно. Завтра же напишу Мойре.

Священник, улыбаясь, посмотрел на Кару, потом на Эндрю.

— Почему же вы сразу не сказали, что приедет Мойра? — весело спросил он. — Господи боже мой! Вряд ли ваша затея ей понравится. Мне нужно заранее подготовиться к приезду этой рыжеволосой бестии.

— Не беспокойтесь, мистер Макки, все обрушится на меня, — засмеялась Кара.

— Вы уверены? — Священник широко улыбнулся. — Помню, однажды мы с Эндрю отправились в горы, а Мойру с собой не взяли. Когда мы вернулись, она так на нас накинулась… Больше всего досталось мне — я был поменьше ростом и послабее. Бр-р… До сих пор с содроганием вспоминаю эту сцену.

— Не может быть! — воскликнула Кара.

— Хотите верьте — хотите нет, но все так и было, — заверил ее священник. — У меня на теле до сих пор сохранились доказательства того разговора!

Кара сказала мальчикам о предстоящем событии утром следующего дня. Дугал сел на кровати и подозрительно посмотрел на няню. Затем осторожно спросил:

— Значит, теперь ты больше не будешь присматривать за нами?

— Как раз наоборот, — улыбнулась Кара. — Я только и буду делать, что присматривать за вами. Просто теперь немножко по-другому. Когда станешь постарше, все поймешь.

— Ты точно останешься с нами? — продолжал сомневаться Дугал.

— Точно. И буду с вами долго-долго.

— А дядя Эндрю?

— И он будет с вами. Для вас с Робби ничего не изменится. А ты когда-нибудь был на свадьбе?

— Нет, — ответил Дугал, но тут же добавил: — Я видел свадьбу на картине. Там была леди в длинном белом платье и с цветами и жених в костюме и смешной шляпе. И еще очень большой торт.

— В смешной шляпе? — с удивлением переспросила мальчика Кара.

— Да, вот такой. — Он поднял руку над головой. Девушка засмеялась, поняв, что ребенок имел в виду цилиндр.

— А у вас на свадьбе будет большой торт? — оживился Робби.

— Угу, торт, я думаю, будет, а вот цилиндр и белое платье… не уверена. Зато я знаю точно: церемонию в церкви проведет мистер Макки.

— А мы тоже пойдем в церковь?

— Разумеется. Агнес и Тэм приведут вас. — Кара села на кровать между мальчиками. — Без вас не получится никакого праздника.

— Мы будем идти рядом с вами? — Дугал заглянул ей в лицо.

— Нет, — немного поколебавшись, ответила девушка. — Нет, нам с дядей Эндрю придется стоять впереди всех перед… перед дядей Джеймсом, когда он будет проводить церемонию. Но вы все увидите.

«Со дня моего приезда прошло всего три недели, — подумала Кара, — а кажется, будто я всю жизнь живу в Дауэле». Она с некоторым страхом ожидала конца недели, когда ей вместе с Эндрю и мальчиками предстояло отправиться на воскресную службу. Все, конечно, будут смотреть на них и перешептываться. Но этого не избежать — рано или поздно им все равно придется появиться на публике. Единственное, что успокаивало ее, так это то, что Эндрю пользовался уважением в деревне.

Когда они вошли в церковь, Кара сразу же заметила Джона Макгрегора, которого до неузнаваемости преобразил новенький саржевый костюм. Фермер приветливо улыбнулся Каре и кивнул. Миссис Уатсон, владелица деревенского магазина, тоже кивнула и улыбнулась. Кара поблагодарила Бога за то, что скамья мистера Кэмпбела была в первом ряду, а значит, они будут сидеть ко всем остальным прихожанам спиной.

— Она здесь, — прошептал Дугал, усевшись на жесткую скамью.

Кара повернула голову и увидела сидевшую слева от них Роду Маккензи-Браун. Как ни странно, она выглядела совершенно спокойной и даже равнодушной. Похоже, известие о предстоящей свадьбе Эндрю не произвело на нее особого впечатления. На Роде было элегантное белое платье и соломенная шляпка, бросавшая голубую тень на фарфоровое кукольное личико. Метнув жеманный взгляд на Эндрю, она приветливо улыбнулась ему ярко-алым ртом. Присутствие Кары было проигнорировано.

Когда священник делал торжественное объявление о предстоящем бракосочетании, Кара сидела почти не дыша и смотрела прямо перед собой, поэтому не видела, как Рода Маккензи-Браун упала в обморок. Кара услышала лишь мягкий удар, а потом шорох платьев и шепот вскочивших со своих мест людей. Только обернувшись, она поняла, что случилось. Эндрю в числе первых поспешил на помощь Роде. Прихожане с нескрываемым любопытством наблюдали за этой сценой.

— Лучше всего положить ее сюда, — суетился Джеймс Макки, открывая дверь, ведущую в его частные владения. — Я сейчас вернусь, только схожу за бренди.

Вскоре люди медленно потекли из церкви, тихо перешептываясь и бросая любопытные взгляды на Кару и мальчиков. Кара вдруг почувствовала, что у нее оледенели руки, хотя было совсем не холодно. Заметив ее состояние, Джеймс Макки подошел к ней.

— Пойдемте со мной. Думаю, вам не слишком приятно стоять здесь в одиночестве. Мне нужно посмотреть, что там случилось с этой женщиной. Возможно, придется идти за доктором, если он ей, конечно, нужен.

«Похоже, он не слишком-то сочувствует миссис Маккензи-Браун», — подумала девушка.

— Благодарю вас, — сказала она и последовала за священником, который привел ее в небольшую комнатку — по всей видимости, его кабинет. За тонкой перегородкой отчетливо слышались жалобные стоны Роды и взволнованный голос Эндрю.

— Вероятно, все не так плохо, как показалось сначала, — с едва уловимой иронией заметил Джеймс. — Сейчас я пришлю к вам Эндрю.

— О, пожалуйста, не нужно, — запротестовала Кара. — Мне не хочется, чтобы он подумал…

— Не важно, что он может подумать. Его место рядом с вами. В конце концов, ему следует понять — нельзя гнаться сразу за двумя зайцами.

— О, прошу вас… — Кара умоляюще посмотрела на священника, но он нетерпеливо махнул рукой, как будто отгонял таким образом ее нелепые страхи, и вышел.

За стеной снова заговорили. Сначала послышался высокий, тонкий, с подвизгиванием, голос Роды, затем веселый и немного раздраженный тенорок Джеймса Макки.

— Сейчас они будут драться, — восторженно прошептал Дугал.

Внезапно дверь, соединявшая обе комнаты, с грохотом распахнулась, и на пороге появился кипящий гневом Эндрю. Он метнул на Кару быстрый взгляд, широко открыл дверь, ведущую в церковь и приказал:

— Домой!

Кара и мальчики молча засеменили следом за ним. Братья чувствовали — что-то случилось, и с удивлением смотрели то на дядю, то на воспитательницу.

Когда они приехали в Дауэл и вышли из машины, Кара с облегчением вздохнула.

— Переоденьтесь и идите поиграйте во двор, — обратился к детям Эндрю. — Попросите Тэма помочь вам запустить паровозик.

Переодев детей, Кара вывела их во двор и направилась в гостиную. Ее сердце стучало так громко, что казалось, еще мгновение, и оно выскочит из груди. Эндрю стоял у окна, заложив руки за спину. По его лицу было видно, что он еще не успокоился.

— Садись. Мне хотелось бы задать тебе несколько вопросов. Полагаю, ты сможешь дать мне на них ответы.

— Надеюсь, что да. — Кара смотрела на него, пытаясь понять, что вызвало такую вспышку ярости.

— Дело в том, что у миссис Маккензи-Браун случился сердечный приступ, и Джеймс послал за доктором. Он также велел мне идти к тебе, Кара, а не сопровождать миссис Маккензи-Браун домой.

Вот в чем дело! Она почувствовала, как в ней медленно поднимается волна возмущения.

— Это инициатива Джеймса Макки, а не моя, — сдержанно проговорила девушка. — Я не ожидала от тебя никаких героических поступков. Ты волен сам принимать решения. К тому же я не стала бы возражать, если бы ты проводил миссис Маккензи-Браун домой и позаботился о ней.

«Господи, хоть бы он сел, — подумала Кара, — а не висел надо мной, как гора».

— А почему… — Он не закончил фразу, но девушка его поняла.

— Вы с миссис Маккензи-Браун, насколько мне известно, хорошие друзья, вот почему публичное объявление о нашей свадьбе вызвало у нее шок. Я думала, ты предупредил ее об этом заранее.

— Ты думаешь, я должен был это сделать? — резко спросил он.

— Да, разумеется. — Она подняла глаза и встретилась с его взглядом, холодным и даже враждебным. С большим трудом девушка продолжила: — Если учесть, что у тебя с этой женщиной были определенные отношения…

— Похоже, ты чересчур много знаешь о наших, как ты выразилась, отношениях, — ледяным тоном произнес Эндрю.

— Именно так. У меня сложилось впечатление, что ты собирался на ней жениться, — стараясь сдержать свой гнев, сказала Кара.

Теперь пришла очередь удивляться мистеру Кэмпбелу. Потрясенный, он некоторое время смотрел на Кару, потом спросил:

— Неужели ты и вправду думаешь, что Рода рассчитывала стать… моей женой? О нет! — Он тяжело опустился в кресло. Если бы его переживания не выглядели столь искренними, то Кара, вероятно, просто рассмеялась бы. — Я и подумать не мог, что она примеряет меня для этой роли!

— Такое впечатление сложилось не только у меня, — спокойно сказала Кара. — Все вокруг именно так и думали. Я даже представить не могла, что подобные отношения можно воспринимать как-то по-другому.

Эндрю снова пристально посмотрел ей в глаза.

— Похоже, ты поняла за три недели то, чего я не смог понять за долгие годы, — заметил он с некоторым недоумением.

— Женщины лучше распознают намерения своих соперниц, если так можно выразиться. Мужчины видят лишь то, что лежит на поверхности.

К удивлению Кары, Эндрю вдруг улыбнулся, но его улыбка тут же погасла.

— Похоже, ты действительно права, — хмыкнул он и стал набивать трубку. — Так ты не передумала насчет свадьбы, Кара?

Она покачала головой:

— Если я даю обещание, то выполняю его. Но если ты чувствуешь, что лучше…

— Нет, нет, ни в коем случае! К тому же Рода не любит мальчиков. Этот номер не сработает.

Глава 4

Для дальней прогулки дети всегда выбирали один и тот же маршрут: сначала деревня, затем небольшая рощица, а потом бегущая через вересковую пустошь узкая тропинка, которая приводила их обратно домой. Казалось, мальчики никогда не уставали от этих длинных путешествий. Свинарник Джона Макгрегора был одной из главных достопримечательностей на пути. И на этот раз дети тоже не могли пройти мимо столь замечательного места. Кара с улыбкой наблюдала за тем, как Робби и Дугал с восторженными криками бросились к загону. Неожиданно из-за дома появился сам хозяин.

— Хороший денек сегодня выдался, — приветствовал он Кару.

— Очень хороший, — согласилась девушка, внимательно следя за детьми.

Румяное лицо Джона Макгрегора неожиданно озарилось счастливой улыбкой.

— Вот это сюрприз вы преподнесли нам вчера в церкви! Для миссис Маккензи-Браун это, похоже, тоже было полной неожиданностью.

— У миссис Маккензи-Браун случился сердечный приступ, — довольно сухо проговорила Кара, шокированная несколько развязным тоном фермера.

— Да что вы! Неужели? Вы, говорят, с ней не ладите, — бесцеремонно продолжал развивать тему Макгрегор. — Я слышал кое-что от ее шофера, Дейви Скотта. Дейви, знаете ли, ухаживает за моей внучкой Бесси.

Кара вспыхнула, вспомнив встречу с Родой Маккензи-Браун около ее дома, невольным свидетелем которой стал шофер.

— Похоже, теперь мальчики спасены от сиротского приюта. — Макгрегор все еще буравил девушку любопытным взглядом.

— Им это и не грозило. Мистер Кэмпбел слишком любит своих племянников, чтобы отдать их в приют.

— Да, да, разумеется. Что ж, желаю вам всего хорошего. И многие здешние жители желают вам того же.

— Спасибо, — сказала Кара, тронутая искренним тоном мистера Макгрегора. — Все случилось так неожиданно, но все ко мне очень добры…

— Да уж, — согласился он. — Никто этого не ожидал, и все же для многих это хорошая новость.

Следующим на их пути был дом миссис Маккензи-Браун. Дугал даже не посмотрел в ту сторону и молча проследовал по дороге дальше, но Робби схватился за тонкие чугунные прутья изгороди и заглянул в сад.

— Идем, Робби! — позвала его Кара. — Нельзя сюда заглядывать. Так делают только невоспитанные мальчики.

Внезапно из окна выглянула Рода Маккензи-Браун. Мелькнул холодный взгляд голубых глаз, и опустившаяся штора отрезала ее от внешнего мира.

Наконец Каре удалось оторвать Робби от решетки, и через минуту они уже все вместе шли по дороге. Кара оглянулась на особняк миссис Маккензи-Браун и увидела у ворот молодого шофера. Он быстро догнал девушку и сказал:

— Миссис Маккензи-Браун просит вас передать кое-что мистеру Кэмпбелу, если вы, конечно, не возражаете.

— А если возражаю? — улыбнулась Кара. — Слушаю вас, мистер Скотт.

— Миссис Маккензи-Браун просит мистера Кэмпбела прийти к ней завтра, после визита врача. Примерно в одиннадцать.

— Я непременно ему передам. Не беспокойтесь, мистер Скотт.

— Спасибо, мисс Хьюстон. Большое спасибо.

Кара почувствовала некоторое раздражение. «Похоже, миссис Маккензи-Браун готовит ответный удар», — подумала она и усмехнулась.

Едва девушка догнала детей, как на ее пути возникло новое препятствие: перед ними словно из-под земли вырос Ангус Финли.

— Привет! — бросил он, обращаясь к Каре. — А Бесси Макгрегор знает, что вы питаете дружеские чувства к Дейву?

— Здравствуйте, мистер Финли. Мистер Скотт просил кое-что передать мистеру Кэмпбелу.

— От Роды Маккензи-Браун? После того, что случилось в воскресенье? Я уже наслышан об этом.

— Это касается только мистера Кэмпбела, — отрезала Кара.

— И вы собираетесь передать ему это послание, просьбу или что там? — улыбаясь, поинтересовался Финли. — Она не оставит этого дела так просто, уверяю вас. Разве что ваши карие глаза помогут вам его удержать.

— Мне не нравится, как вы со мной разговариваете, — холодно сказала Кара. — К тому же это вас никоим образом не касается, мистер Финли.

— Может, и так, — невозмутимо согласился он. — Только я знал Роду Маккензи еще в Глазго, до того, как она заставила старого Дейва Брауна жениться на ней. Она успокоилась немного лишь тогда, когда свела его в могилу и завладела всеми его деньгами. Считайте это дружеским предупреждением. Впрочем, для вас все не так страшно. Вы-то с легкостью сможете найти себе другого мужчину.

— О, прошу вас, извините меня, — торопливо проговорила Кара, увидев Дугала в воротах церкви. — Я должна идти. — Она взглянула в мальчишеское лицо Ангуса и решила, что Эндрю, возможно, несколько предвзято относится к этому человеку. — Прощайте. Я приму к сведению то, что вы мне сказали.

— До свидания. — Ангус ухмыльнулся и помахал ей рукой, а затем, опустив голову, побрел по дороге.

Кара несколько озадаченно посмотрела ему вслед.

Посещения магазина миссис Уатсон избежать тоже не удалось. Здесь девушка получила еще пару бесплатных добрых советов.

— Очень хорошо, что вы приехали сюда. Похоже, в Дауэле ждали именно вас. Теперь вы станете настоящей хозяйкой в доме. — Миссис Уатсон широко улыбнулась, обнажив ряд крупных белых зубов, похожих на сахарные леденцы.

— Очень на это надеюсь, — скромно опустив глаза, проговорила Кара.

Когда она с детьми уже шла по тропинке, пересекающей вересковую пустошь, Робби и Дугал вдруг испустили ликующий боевой клич и бросились вперед. Присмотревшись, девушка увидела Эндрю на сером коне, скачущего им навстречу. Кара не считала себя крупным знатоком в искусстве верховой езды, но все же отметила легкость и уверенность, с которой Эндрю держался в седле.

Он спешился, взял коня под уздцы и направился к Каре. Мальчики радостно приплясывали вокруг него.

— Надеюсь, они не слишком тебя утомили? — сказал он с улыбкой.

— Совсем нет, — ответила девушка. — У меня к тебе поручение.

— Поручение? От кого же?

— От миссис Маккензи-Браун.

— Возьмите Дымка и присмотрите за ним, — обратился Эндрю к мальчикам. — Только будьте осторожны и не наделайте глупостей.

Дети с радостью бросились к конюшне.

— Он не причинит им вреда? — с беспокойством спросила Кара.

— Нет, это очень умное животное, — засмеялся Эндрю. — Я непременно должен научить тебя ездить верхом, тогда ты перестанешь бояться лошадей.

— Я вовсе не боюсь их.

Одна бровь Эндрю приподнялась и слегка изогнулась, придав лицу насмешливое выражение.

— Ну, не то чтобы не боюсь, просто я думаю, что никогда не смогу научиться ездить верхом.

— Сможешь! Я в этом не сомневаюсь. — Серые глаза внимательно посмотрели на нее. — Ведь ты же доверяешь мне, и я не допущу, чтобы с тобой случилась какая-нибудь беда.

— Да, да, — быстро согласилась девушка, стараясь не выдать своих чувств, — ее сердце бешено колотилось. — Так вот, тебе просили передать…

— Ах да, — перебил ее Эндрю. — Надеюсь, Роде не стало хуже?

— Я видела ее лишь мельком, в окне. Она послала Дейви Скотта передать, что просит тебя навестить ее. Завтра в одиннадцать часов, после того как уйдет врач.

— Но почему она не позвонила по телефону? — удивился Эндрю. — Мне жаль, что Рода обратилась к тебе с такой просьбой. Думаю, она просто не подумала. Она плохо себя чувствует и порой бывает слишком рассеянной.

— Возможно. — Кара почувствовала, как кровь прилила к ее лицу. — Но скорее всего, ко мне по-прежнему относятся как к наемной работнице, которую можно попросить о чем угодно.

Девушка сразу поняла, что не стоило этого говорить, но было уже поздно. Она слишком явно показала, что питает неприязнь к миссис Маккензи-Браун. Лицо Эндрю вспыхнуло, серые глаза потемнели.

— Ты все еще сердишься на Роду? И все только потому, что тебе кажется, будто она намеревалась стать моей женой! Ничего глупее и быть не может!

— Все не так глупо, как тебе представляется. Единственная причина, по которой, насколько я поняла, ты не хочешь на ней жениться, — это то, что она не любит Дугала и Робби. — Кара почувствовала на себе его гневный взгляд. Ее сердце тяжело ухнуло в груди.

— Это очень важная причина, — сказал Эндрю.

— И единственная, из-за которой ты собираешься жениться на мне! — выпалила Кара.

— Ты вольна выбирать. И можешь еще передумать.

— Предположим, я передумала. Что тогда?

Эндрю молча смотрел на нее сверху вниз, и она ощутила что-то похожее на страх.

— Значит, ты передумала? — очень тихо спросил он.

— Нет. Вовсе нет. — Кара покачала головой. — Я не брошу Дугала и Робби. Они заслуживают кого-нибудь получше, чем Рода Маккензи-Браун.

— О, черт с ней, с этой Родой Маккензи-Браун! — закричал Эндрю и вдруг обнял Кару. Его губы осторожно коснулись ее рта.

Она даже не попыталась вырваться из его объятий. Но рядом неожиданно раздался неодобрительный возглас Дугала:

— Целуемся?

— Цеуимся? — торопливо повторил Робби.

Кара отвернулась. Ее щеки залила краска, а на глаза навернулись слезы. Затем она услышала голос Эндрю.

— Вам пора возвращаться домой, — сказал он мальчикам. — И обязательно переоденьтесь к ленчу.

— А ты идешь? — поинтересовался Дугал.

— Да, — кивнул Эндрю. — Я только объеду озеро и сразу же вернусь.

— А мне можно с тобой? — с надеждой пропищал Робби.

— Спроси Кару, — сказал Эндрю, и оба мальчика умоляюще взглянули на девушку.

— Я ничего не имею против, — ответила она.

— А мне можно? — спросил Дугал, но Эндрю решительно покачал головой:

— В следующий раз поедешь ты. А сейчас проводи Кару домой. Ты же не хочешь, чтобы она потерялась на болотах?

— Нет! Ведь тогда не будет свадьбы! — воскликнул Дугал. — И большого торта не будет!

После того как мальчики отправились спать, Кара спустилась в столовую. Ее ожидал ужин в обществе Эндрю Кэмпбела, и надо сказать, что в данный момент девушку это совсем не радовало. Небольшое происшествие у озера никак не выходило у нее из головы, и от этого Кара пребывала в состоянии нервного возбуждения. Она испытывала неловкость еще и потому, что Эндрю вел себя так, словно ничего особенного не случилось. Разумеется, Кара понимала, что Эндрю поцеловал ее под влиянием нахлынувших на него чувств. Но каких именно, она не могла бы сказать.

Дугал тоже не забыл о том, что дядя Эндрю поцеловал Кару, и, когда его братик уже заснул, задал вопрос, которого Кара так опасалась.

— Почему ты и дядя Эндрю целовались?

— Ну, люди делают это тогда, когда они нравятся друг другу. Я, например, целую тебя и Робби перед сном…

— А дядю Эндрю ты целуешь перед сном?

— Не каждый вечер, — вышла из затруднительного положения Кара. — А теперь немедленно в кровать. — Девушка приподняла одеяло, и мальчик проворно нырнул под него. Затем он подставил Каре свое смеющееся розовощекое личико, и она с удовольствием поцеловала его. — Спокойной ночи, Дугал.

Когда она вошла в гостиную, Эндрю стоял у окна. Как всегда спокойный, самоуверенный. И в то же самое время Кара почувствовала, что он смущен, хотя и пытается скрыть это. За ужином они не обменялись ни словом, напряженная пауза затягивалась. И только приступив к кофе, Кара наконец спросила:

— Ты собираешься завтра навестить миссис Маккензи-Браун?

— Разумеется. Рода больна, и я должен оказать ей моральную поддержку, в которой она так нуждается. — Эндрю бросил на девушку быстрый взгляд. — Но если ты возражаешь…

— Почему я должна возражать? — удивилась Кара.

— Но ведь вас близкими друзьями не назовешь. Ты можешь сказать, если тебе это не нравится. Джеймс Макки, например, считает, что ты имеешь полное право возражать против моего общения с миссис Маккензи-Браун.

— Что за глупости! Я ничего не имею против того, чтобы ты навестил больного друга.

— Ну что, значит, вывесим белый флаг? — заулыбался Эндрю, ставя свою чашку на стол. — Ради сохранения мира и спокойствия.

Кара протянула ему руку, и Эндрю ответил нежным пожатием, задержав ее руку в своей чуть дольше, чем того требовали условия заключения сделки.

На следующее утро около одиннадцати Кара спустилась с мальчиками в гостиную, Агнес принесла им печенье, молоко и кофе. Эндрю, сидевший в своем кресле, вдруг поднялся и бросил беспокойный взгляд на часы.

— Ты уже уходишь? — спросил Дугал, удивленный тем, что дядя уходит, даже не притронувшись к такому замечательному печенью. — И мы с тобой?

— Нет, я иду один. К миссис Маккензи-Браун. Думаю, она не слишком обрадуется, увидев вас с Робби.

— Да, не обрадуется, — согласился мальчик.

— К ленчу я вернусь, — сказал Эндрю Каре, которая вышла проводить его в коридор. Она, конечно, не поверила ему, но возражать не стала, а лишь согласно кивнула.

Конечно, Эндрю вернулся не к ленчу, а к пятичасовому чаю. Мальчики с восторгом приветствовали своего дядю, Кара же проявила сдержанность. Ее большие карие глаза с тревожным любопытством взглянули на Эндрю.

— Как она? — поинтересовалась девушка.

— Не слишком хорошо, — ответил Эндрю. — В подавленном настроении. Хотя я не вижу причин для этого.

— Может, она просто голодная, — высказал предположение Дугал, откусив огромный кусок бутерброда с мармеладом.

— Не говори глупостей! — резко оборвал его Эндрю. — Это вовсе не предмет для шуток. Ты просто бесчувственный маленький негодник.

— Он не имел в виду ничего плохого, — вступилась за ребенка Кара.

Эндрю нахмурился, по-видимому, собираясь наброситься и на нее, но уже в следующую секунду виновато улыбнулся Дугалу.

— Да, да, конечно. Но она действительно очень больна и, по всей видимости, не скоро поправится. Кара, не могла бы ты… — Он замялся. — Не могла бы ты тоже навестить ее? Она хочет тебя видеть.

— Меня? — изумилась Кара. — Но зачем?

— Боюсь, она чувствует себя гораздо хуже, чем мы думаем. Рода пытается скрыть это, потому что она очень смелая женщина. Но некоторые детали говорят сами за себя. — Эндрю почти умоляюще посмотрел на Кару. — Мне кажется, она просто хочет помириться с тобой… Впрочем, я не настаиваю, так как хорошо понимаю, как ты к ней относишься. Я пообещал Роде лишь передать тебе ее просьбу, не более того.

— Хорошо, — кивнула Кара, намазывая маслом и клубничным джемом еще один бутерброд для Робби. — Когда мне нужно ее навестить?

— Может быть, завтра? — смущенно предложил Эндрю. — Я очень рад, что ты согласилась. Надеюсь, это не вынужденное решение. Я отвезу тебя на машине, а Агнес в это время присмотрит за мальчиками.

— Если ты не возражаешь, я бы предпочла пойти пешком, — тихо сказала девушка.

— Если тебе так удобнее, то конечно. — Во взгляде Эндрю явственно читалось, что он считает ее упрямой и нетерпимой. — Идти придется очень далеко, — предупредил он.

— Знаю. Мы с мальчиками много раз проходили мимо ее дома, когда гуляли по деревне. У меня будет время, чтобы привести в порядок свои мысли.

За весь день они больше ни разу не вернулись к этой теме. После ужина, когда девушка уже собиралась подняться в свою спальню, Эндрю неожиданно окликнул ее:

— Кара, почему все же ты решила идти в Локкрэ пешком?

— Я уже объясняла почему. Мне хочется немного подумать, прежде чем я предстану перед Родой Маккензи-Браун.

— Но о чем здесь думать? Рода просто хочет заделать образовавшуюся между вами брешь. Тебе остается только пожать протянутую руку.

— К этому я и должна подготовиться.

Эндрю подошел ближе, и она заметила: в его глазах было что-то еще, не только гнев. Он стоял перед ней, высокий, сильный, с упрямо сжатым ртом, и, глядя на него, девушка вдруг почувствовала, как сильно забилось ее сердце.

— Не расстраивай Роду, — тихо попросил он. — Если ей станет хуже после встречи с тобой, я…

— Что ты? — с вызовом спросила Кара. — Ты считаешь меня бессердечным созданием? Если она больна, я не стану ее расстраивать. Но вчера утром, когда я видела ее в окне, она была в отличной форме.

— А она видела, как ты разговаривала с Финли, — холодно заметил он.

— И что из того, что я разговаривала с Финли?

— Я не хотел об этом говорить, но ты ведешь себя совершенно невыносимо. Знай, у меня тоже есть основания быть недовольным!

В душе Кары бушевала странная смесь гнева и удивления.

— Я знала, что миссис Маккензи-Браун непременно доложит тебе об этом. Придется попросить Ангуса Финли в следующий раз быть более осмотрительным при выборе места и времени, если ему вдруг вздумается поговорить со мной. Как ни странно, но каждый раз он обязательно попадается миссис Маккензи-Браун на глаза. — Не обращая внимания на яркий румянец гнева, заливший щеки Эндрю Кэмпбела, Кара повернулась и молча вышла из столовой, плотно закрыв за собой дверь. Ее сердце оглушительно стучало, руки тряслись.

Когда Кара проходила по коридору, дверь на кухню внезапно распахнулась, и перед девушкой появилась улыбающаяся Агнес.

— Мальчики уже спят, — сообщила она.

— Спасибо, — улыбнулась Кара. — Я пойду к себе. Почитаю немного.

— Боже милостивый! — Агнес покачала головой. — Вечером девушки должны прогуливаться по парку со своим милым, а не читать книжки в одиночестве.

— Вы, как всегда, правы, Агнес, — вздохнула Кара. — Лучше я и в самом деле пойду прогуляюсь. Вечер замечательный, жаль проводить его в четырех стенах.

— Лучше всего полюбоваться закатом на озере, — посоветовала экономка. — Там очень красиво.

Перед Карой и в самом деле открылся удивительный вид. После теплого спокойного дня полыхающее красное солнце, похожее на распускающийся бутон красного цветка, окрасило небо в золотистые, розовые и оранжевые тона. Казалось, даже торфянистая почва, напитавшись этим ярким цветом, теперь излучала его. Поверхность озера, словно жидкое золото, переливалась и вибрировала от легких порывов ветра.

Любуясь этим буйством красок, Кара забыла и о Роде Маккензи-Браун, и о предстоящем визите к ней. Внезапно ей захотелось сбросить босоножки и пройтись босиком по цветущему вереску. Казалось, она была одна в целом мире. Однако девушка ошибалась. Неожиданно за ее спиной послышался голос.

— Замечательный вечер, — проговорил Ангус Финли, — но все же прогуливаться лучше в чьей-нибудь компании.

Кара не могла с уверенностью сказать, рада она была его видеть или нет. Ведь из-за этого человека у нее постоянно происходили стычки с Эндрю. Тем не менее она дружелюбно улыбнулась:

— Здесь очень красиво, правда? Мне кажется, я могла бы идти вот так целую вечность.

Кара и Ангус подошли к самой кромке воды и остановились, любуясь игрой золотистых бликов.

— Именно этого мне и не хватает, когда я уезжаю отсюда. — Голубые глаза вопросительно посмотрели на девушку. — Моя мать, вероятно, уже все вам рассказала?

— Да, — ответила Кара, избегая его взгляда. — Понимаю, как вам, должно быть, сложно… — Ей хотелось сменить тему — ее смущал этот разговор, однако Ангус Финли, похоже, не испытывал ни малейшего неудобства. — Но, по-моему, вы сами поставили себя в такое положение.

— Точно! — В его глазах, устремленных на Кару, по-прежнему не было и тени смущения. — Спросите Эндрю Кэмпбела, он все вам расскажет. — Ангус Финли шагнул к девушке. — Будь у меня такая женщина, как вы, я бы никогда не позволил ей разгуливать по болотам в одиночестве.

— Это была идея вашей матери.

Ангус придвинулся еще ближе.

— И когда же свадьба? — совершенно неожиданно спросил он.

— Двадцать четвертого, — застигнутая врасплох этим вопросом, ответила она.

Ангус продолжал стоять с ней рядом, и девушка уже пожалела о том, что вообще позволила ему затеять этот разговор.

— Но почему? — не унимался Финли.

Кара удивленно взглянула на него:

— Потому что этот день подходит нам обоим.

— Вы ведь понимаете, что я имею в виду, — проговорил молодой человек, шагая рядом с Карой, которая уже направилась к Дауэлу. — Почему вы выходите за него замуж?

— Думаю, это вас не касается, — резко бросила девушка, пораженная его бесцеремонностью.

— Вы так считаете? — Ангус взял ее за плечи и повернул к себе. — О! Только Кэмпбел может жениться на такой девушке из-за каких-то практических соображений, а не по любви.

— Прошу вас…

— Не волнуйтесь, я не сделаю вам ничего плохого. Я просто хочу поцеловать вас, прямо сейчас.

— Нет, прошу вас! Позвольте мне уйти!

Он с силой притянул девушку к себе и поцеловал. Но в этом поцелуе не чувствовалось плотоядной жадности или грубости — лишь нежность, восхищение и преклонение.

Ни Кара, ни Ангус не услышали приближающихся шагов. Эндрю Кэмпбел взмахнул хлыстом и с силой ударил им Финли по руке. Тот в ужасе отшатнулся. Кара подняла глаза и увидела огромную, зловещую фигуру Эндрю, за спиной которого неясно вырисовывался серый силуэт Дымка.

— Немедленно убирайся отсюда, — холодным, бесстрастным голосом приказал Эндрю. На нем не было костюма для верховой езды, значит, он вышел из дому в спешке. Его светлые волосы отливали золотом, он показался Каре каким-то сказочным гигантом — воинственным и невероятно красивым.

Голубые глаза Ангуса умоляюще устремились на Кару. Казалось, он просил ее о помощи. Но девушка промолчала. Тогда Ангус с нарочитой небрежностью пожал плечами и зашагал вниз по тропинке. Изгнав из своих владений чужака, Эндрю спокойно сел на лошадь. Кара решила, что на этом его миссия окончена и он собирается вернуться в Дауэл. Но неожиданно Эндрю протянул ей руку и сказал:

— Я отвезу тебя домой.

— Нет, — покачала головой девушка, — я пойду пешком.

— Делай, как тебе говорят!

Рассерженная приказным тоном, Кара повернулась к всаднику спиной и быстро зашагала к дому. Но через мгновение сильная мужская рука обвила ее за талию и легко, словно ребенка, подняла вверх.

Конь поскакал вперед, совершенно не ощущая лишнего веса.

Кара слышала оглушительные удары своего сердца. Ей было трудно дышать — Эндрю крепко прижимал ее к себе.

— Не стоит капризничать, — сказал он.

— Я не капризничаю, — возразила Кара. — Мне просто хотелось пройтись пешком. Я не люблю лошадей.

— Ты хочешь сказать, что боишься их? Что ж, завтра я начну учить тебя верховой езде, и ты избавишься от своего страха.

— Я… — Кара запрокинула голову, пытаясь заглянуть ему в глаза, но около ее щеки оказался плотно сжатый рот и крепкий, упрямо выдвинутый вперед подбородок. — Я случайно встретила Ангуса Финли…

— Случайно? — усмехнулся Эндрю. — Ты же недавно жаловалась, что вы все время попадаетесь на глаза Роде. А болота — весьма уединенное место, там уж никто не мог помешать вашей встрече.

— У меня просто нет времени организовывать какие-либо встречи!

— Хочешь сказать, что ты вышла просто так, погулять?

Его слова пробудили в ней задремавшее было чувство гнева, но она постаралась подавить его.

— Да, я вышла погулять и столкнулась с ним. Случайно. Неужели ты и вправду думаешь, что я пошла к озеру специально для того, чтобы встретиться с мистером Финли?

— Именно так я и думаю.

— В таком случае зачем ты пошел меня искать? — Каре наконец удалось заглянуть в его глаза, которые показались ей бездонными.

— Через месяц ты станешь моей женой, — холодно заметил Эндрю. — Это дает мне право проследить за тем, с кем и как ты проводишь время.

Навстречу им вышла Агнес, на ее скуластом лице появилась широкая улыбка.

— Слава богу, вы нашли ее, мистер Кэмпбел! Я боялась, что она потеряется на этих болотах.

Эндрю спешился, молча подхватил девушку на руки и поставил ее на землю.

Подойдя к Агнес, Кара шепнула ей на ухо:

— Ведь вы не думали, что я действительно потеряюсь? Вы же хорошо знали, где я.

— Да, разумеется, — подмигнула экономка. — Но мистер Кэмпбел этого не знал.

— Значит, вы сказали мистеру Кэмпбелу, что я потерялась на болотах? — улыбнувшись, уточнила девушка. Вот почему он выскочил из дому в спешке, не надев костюма для верховой езды!

— Он беспокоился, — с удовлетворением кивнула Агнес. — И собрался ехать за вами еще до того, как я сказала ему, что вы ушли.

Кара не успела ей ответить, потому что Эндрю, попросив Тэма отвести Дымка в конюшню, подошел к ним.

— Твой сын, Агнес, снова здесь. И как долго он собирается пробыть в наших краях?

— Я не знаю. — Женщина с беспокойством посмотрела на Кару. — Вы видели его недалеко от Дауэла?

— Да, у озера, — объяснил Эндрю. — Я был готов выпороть его. В следующий раз, если узнаю, что он снова приставал к мисс Хьюстон, именно так и сделаю.

— О! Я ничего не знала об этом! Я не знала, что он приставал к вам, мисс Хьюстон! — Глаза Агнес округлились от ужаса.

— Мы просто немного прошлись вместе, вот и все. — Кара попыталась приободрить женщину улыбкой, не обращая внимания на потемневшие от гнева глаза Эндрю.

— Понятно, — вздохнула Агнес. — Я действительно не знала, что он где-то поблизости, иначе не предложила бы вам прогуляться к озеру.

— Я верю вам, Агнес. Никто вас ни в чем и не обвиняет, — снова улыбнулась Кара.

Эндрю же резко повернулся и решительно зашагал прочь, крепко сжимая хлыст.

— Что случилось? — испуганно спросила Агнес, когда он скрылся из вида. — Похоже, он просто в ярости. Чем же Ангус так разозлил его?

— Ангус поцеловал меня, — сказала Кара и рассмеялась, глядя на растерявшуюся экономку. — Это был совершенно невинный поцелуй, но случилось так, что Эндрю оказался поблизости и все видел.

— Господи боже мой! Представляю, что он подумал. Мне очень жаль, что все так случилось, мисс Хьюстон. Надеюсь, Ангус вас не обидел?

— Нет, он был вежлив и нежен со мной, но, боюсь, мистер Кэмпбел не оценил этого.

— Ангус не такой уж плохой, как все думают, — вздохнула Агнес. — Пойду к себе в комнату. Если что-то потребуется, зовите меня, мисс Хьюстон.

— Мне ничего не нужно. Спасибо, Агнес, — сказала Кара.

Она заглянула в гостиную, но, не обнаружив там Эндрю, тоже пошла к себе в комнату и легла в постель. Как ни странно, Кара уснула быстро, хотя тревожные мысли нескончаемым вихрем проносились у нее в голове.

На следующее утро девушка проснулась с неприятным чувством — сегодня предстоит сделать что-то такое, что определенно ей не нравится. Через мгновение она вспомнила — ах да, визит к Роде Маккензи-Браун!

Одеваясь, Кара размышляла, действительно ли Рода плохо себя чувствует или это очередной спектакль, разыгрываемый для одного-единственного зрителя — Эндрю Кэмпбела. Впрочем, время покажет, решила она.

Мальчики тем утром совершили свой обычный ритуал одевания, умывания, чистки зубов и приведения себя в порядок на удивление быстро и без всяких неожиданностей. Если не считать того, что Робби выдавил в раковину примерно четверть тюбика зубной пасты.

— А теперь быстро вниз! — весело скомандовала Кара. — Только не бежать!

Ворвавшись с громкими криками в гостиную, мальчики, как всегда, радостно поздоровались с дядей, а тот по обыкновению нежно обнял их. Кара смотрела на Эндрю и думала — этот человек может испытывать глубокие чувства и по-настоящему любить, если только спустится с небес на землю и оставит свою деспотичную манеру обращения с людьми.

Когда Кара вместе с детьми села к столу, Эндрю улыбнулся:

— Доброе утро, Кара.

— Доброе утро, — с улыбкой ответила она и вдруг почувствовала, что краснеет. Чтобы скрыть свое смущение, девушка наклонилась к Робби и положила ему в овсяную кашу большую ложку сахара — без этого невозможно было заставить ребенка ее съесть.

— А яичница будет? — спросил Дугал, уловив долетевший с кухни запах.

— Ты хоть иногда думаешь о чем-нибудь, кроме еды? — засмеялся Эндрю, наблюдая, как последняя ложка каши исчезает у племянника во рту.

— Очень люблю завтракать, — с довольным видом заявил Дугал.

— Ты любишь также полдничать, обедать и ужинать, — подсказала ему Кара. — Не понимаю, как в тебя все это помещается, Дугал!

— Оно проваливается вниз, — серьезно сказал ребенок и заглянул в тарелку к дяде.

— Яичницу! — потребовал Робби, подняв свою пустую тарелку.

— Думаю, после такой огромной порции каши тебе будет достаточно одного яйца, — сказала Кара и забрала тарелку из рук ребенка.

Большие голубые глаза умоляюще заглянули ей в лицо. Эндрю внимательно следил за девушкой. Но она, не глядя ни на кого, решительно покачала головой. Робби подкрепил свою молчаливую просьбу трогательной ангельской улыбкой, которая все же не заставила Кару изменить уже принятое решение.

— Яйцо, — наконец согласился Робби. — Просто яйцо.

Эндрю захохотал.

— Не представляю, Кара, как тебе удалось это выдержать, — сказал он. — Ни один мускул на лице не дрогнул!

— Здесь есть один маленький секрет. Не надо смотреть в эти голубые глаза, иначе невозможно будет устоять.

— Ясно, — продолжая улыбаться, кивнул Эндрю. — Всего-то и требуется: сильная воля и холодное сердце.

— Ничего подобного — сердце не должно быть холодным, — запротестовала Кара, чувствуя, что между ними установилась странная близость, которой раньше, до этого момента, не было.

— Согласен. — Эндрю замолчал, наблюдая, как Кара вытирает лицо Робби салфеткой. — Когда ты собираешься отправиться в Локкрэ? — неожиданно спросил он.

Кара нахмурилась.

— Как только освобожусь, — неуверенно проговорила она.

— Надеюсь, ты не будешь с ней слишком сурова? Подумай, может, тебе все же лучше поехать на машине?

— Я уже подумала. — Кара покачала головой. — Предпочитаю идти пешком.

Услышав это, Дугал сразу оживился.

— Мы идем в Локкрэ, Кара? Когда?

— Вы, дети, не идете, — тихо сказал Эндрю, не отрывая взгляда от девушки. — Кара пойдет одна, ей нужно кое-кого навестить. А вы останетесь со мной.

— А к кому ты идешь? К ней? — догадался Дугал.

— Если ты имеешь в виду миссис Маккензи-Браун, — недовольно нахмурился Эндрю, — то так и скажи. И если ты так уж хочешь знать, то да, Кара идет к миссис Маккензи-Браун.

— Но почему? — воскликнул Дугал, отправляя ложку с яйцом в рот.

И прежде чем Эндрю успел найти подходящий ответ, Кара сказала:

— Потому что так хочет ваш дядя. Прошу, не задавайте мне больше никаких вопросов. Ешьте и не отвлекайтесь. — И она снова принялась за еду, старательно избегая взгляда Эндрю, который тщетно пытался понять, что таит в себе ее ответ.

Глава 5

Осторожно закрыв за собой калитку, Кара огляделась. Никаких признаков жизни, шторы на всех окнах опущены. Стоя перед белой дверью, она долго не решалась позвонить в колокольчик, хотя знала, что выглядит хорошо, так как тщательно подготовилась к встрече. Черные волосы вымыты и расчесаны, легкое розовое платье подчеркивает свежий цвет лица, аккуратный макияж не бросается в глаза, но в выгодном свете подает ее достоинства. И тем не менее Кара была не в силах встретиться лицом к лицу с Родой Маккензи-Браун. Ведь и без слов ясно, какие чувства испытывает эта женщина к своей сопернице. А известие о предстоящей свадьбе Эндрю, скорее всего, подняло в сердце Роды новую волну ненависти.

Но все же Кара заставила себя позвонить в дверь, которая почти мгновенно распахнулась. Перед Карой стояла улыбающаяся пожилая служанка.

— Прошу вас, мисс, идите за мной, — сказала она. — Миссис Маккензи-Браун уже ждет вас.

Поднявшись на второй этаж, Кара оказалась в небольшой, очень уютной комнате, мебель в которой была тщательно подобрана в тон белым стенам и большому белому ковру.

— Мадам будет через минуту, — заверила гостью служанка. — Думаю, она не задержит вас надолго.

Кара поблагодарила женщину и стала ждать появления миссис Маккензи-Браун. У нее возникло ощущение — она пришла устраиваться на работу и ожидает собеседования с нанимателем.

Девушка сидела в кресле с прямой спинкой, которое, несмотря на такую конструкцию, оказалось довольно удобным. Перед ней было окно, выходившее в сад с тенистыми деревьями и розовыми клумбами, утопающими в солнечном свете. Оглядевшись, Кара заметила на каминной полке часы, тикавшие, как ей показалось, с оглушительной громкостью. Похоже, ее специально держат здесь так долго… Просидев еще несколько минут в одиночестве, Кара уже встала, собираясь уйти, как вдруг услышала в коридоре легкие шаги. Через мгновение дверь распахнулась, и на пороге возникла Рода Маккензи-Браун. Кукольное фарфоровое личико было оживлено, розовые щечки и яркий алый рот радовали глаз своей свежестью. Никаких признаков болезни. Светло-голубые глаза все так же источали холод и настороженность. На ней было неглиже из какой-то воздушной белой материи, с отделкой из страусовых перьев, колышущихся вокруг ее хрупкой фигуры. Казалось, она не входит в комнату, а вплывает. На светло-русых волосах белая атласная ленточка, совпадающая по цвету с ее одеянием.

Кара встала с кресла и предприняла попытку дружелюбно улыбнуться. Может, нужно оказать Роде какую-то помощь? Поддержать ее или пододвинуть ей стул? Но, судя по всему, эта женщина не нуждалась в заботе такого рода. И все же Кара схватилась за спинку белого стула, стоявшего рядом с ее белым креслом, чтобы, если потребуется, немедленно подвинуть его Роде.

— Нет, нет, благодарю вас. — Маленькая узкая ладошка протестующе вспорхнула вверх. — Я сама справлюсь. Благодарю вас, мисс Хьюстон. — Рода холодно оглядела Кару с ног до головы. — Ах, я всегда так завидовала вам, крепким, здоровым людям. Вы даже не представляете, как вы счастливы.

— Думаю, вы правы. Надеюсь, вам стало лучше, миссис Маккензи-Браун, — проговорила Кара, борясь с невольно пробуждавшимся в ней при виде этой женщины чувством враждебности.

В ответ послышался тихий вздох, хрупкое тельце элегантно опустилось в глубокое белое кресло, и воздушное облако из перьев беспокойно заколыхалось вокруг неземного создания.

— О да! — снова зазвучал высокий голос. — Но вы не представляете, как тяжело осознавать тот факт, что ты являешься обузой для всех вокруг.

— Думаю, не все окружающие воспринимают вас как обузу. Служанка, встретившая меня внизу, показалась мне очень добросердечной женщиной.

Голубые глаза, превратившиеся в узкие щелочки, настороженно взглянули на Кару.

— Я вовсе не имела в виду свою прислугу. Ей платят за работу. Я думала об Эндрю, который является моим дорогим другом. Он всегда был так добр ко мне, особенно с тех пор, как умер Дэвид, мой бедный муж. — Снова раздался вздох, похожий на стон. — Ах, как я была одинока! И тут появился Эндрю — воплощение мужества, силы и твердости духа. — Она метнула острый взгляд на свою собеседницу, красные губы сложились в уныло поникший бутон — выражение, призванное означать, что она упрекает себя за случайно вырвавшиеся слова. — Надеюсь, вы простите меня, я не должна была так говорить, а то вы подумаете, что между мной и Эндрю существует нечто большее, чем просто дружба.

Кара сразу поняла: эта женщина хочет посеять в ней тревожные мысли.

— О, не беспокойтесь, — заверила она фарфоровую красотку. — Я хорошо понимаю, что Эндрю просто интересовался состоянием здоровья своего друга.

— Кто вам сказал об этом?

— Разумеется, сам Эндрю.

Головка со светлыми кудряшками печально качнулась.

— Он действительно так сказал?

— Но ведь это правда. Только что вы сами сказали то же самое.

— Да, да, разумеется. — Белые зубки прикусили алую губку.

Только просьба Эндрю ничем не огорчать миссис Маккензи-Браун заставила Кару сдержать свое раздражение.

— Простите. — Рода взмахнула черными накрашенными ресницами. — Мне действительно очень жаль, что все так вышло. Но постарайтесь понять, — казалось, она вот-вот зарыдает, — если человек слишком чувствителен и романтичен, то ему постоянно приходится сталкиваться с крушением своих иллюзий. А это, поверьте, совсем не легко. Людям с крепкой психикой, твердо стоящим на ногах, трудно понять таких, как я.

— Прошу извинить меня, если я сказала что-то не так. — Кара вздохнула, чувствуя, что ее терпение вот-вот лопнет. — Я пришла к вам потому, что меня просил об этом Эндрю. Он сказал, что вы хотите помириться со мной. Но я этого пока не заметила.

Голубые глаза снова превратились в осколки льда.

— Не заметили, мисс Хьюстон? — В голосе Роды послышался металл, и Кара вздрогнула от неожиданности. — Я протягиваю вам руку друга, а вы ее отталкиваете. Что, по-вашему, скажет на это Эндрю?

— Этот град намеков вы называете рукой дружбы? — не выдержала Кара. — Вы хотели дать мне понять, что вы и мой жених состоите в близкой связи!

— Ее жених! — Губы Роды сложились в насмешливую улыбку. — Эндрю женится на вас только для того, чтобы у несчастных детишек появилась мамаша. И вы хорошо это знаете!

«А ведь она права», — подумала девушка, и ее глаза защипало от внезапно навернувшихся слез.

— Ему, поверьте, не просто жениться на служанке ради счастья детей! — выпалила Рода.

Кара вскочила с кресла, с трудом сдерживая слезы.

— Я знала, что не стоило к вам приходить! Думаю, мне лучше уйти прямо сейчас, пока мы не сказали друг другу тех слов, о которых впоследствии можем пожалеть.

— Ты единственная, кому придется об этом пожалеть, — прошипела Рода в спину своей гостье. — Ты со своей тошнотворной жалостью к этим маленьким негодяям. Не надейся, что я позволю тебе выйти замуж за Эндрю!

Обернувшись, Кара увидела — миссис Маккензи-Браун дышит с таким трудом, что ее хрупкое тело содрогается от каждого вдоха.

— Я не допущу, чтобы грязная дешевая итальянка… — Рода с трудом сдерживалась, чтобы не вскочить с кресла и не наброситься на Кару.

— Как вы смеете! — Чувствуя, что по лицу бегут слезы, Кара с ужасом смотрела на миссис Маккензи-Браун и не заметила, как та протянула руку и позвонила в колокольчик, спрятанный за креслом.

Вдруг, совершенно неожиданно для Кары, миссис Маккензи-Браун упала в кресло, приняв живописную позу. Дверь в комнату открылась, и тут же послышался звонок во входную дверь. Вбежавшая в комнату пожилая служанка с упреком взглянула на Кару и бросилась к своей госпоже. Она заботливо приподняла белокурую головку Роды и помогла ей поудобнее устроиться на подушках в кресле.

— Вам лучше уйти, мисс Хьюстон, — твердо сказала служанка. — Мне придется вызвать доктора. Не стоило так кричать на бедняжку. Возможно, у нее случился новый приступ.

Кара с удивлением взглянула на женщину. И вдруг неожиданно увидела эту сцену со стороны. Бедная миссис Маккензи-Браун лежит совершенно беспомощная, а она, Кара, здоровая и бесчувственная, стоит и спокойно смотрит на нее. В том, как воспримет это Эндрю, у девушки сомнений не было.

— Что случилось?

Кара повернулась на голос и увидела входящего в комнату Эндрю. Его брови сурово нахмурились, глаза с беспокойством смотрели на лежащую в кресле женщину. Он бросил на Кару быстрый сердитый взгляд и, подойдя к телефону, набрал какой-то номер. Служанка в это время суетилась вокруг своей госпожи. Кара же просто стояла и ждала неминуемой бури, которая, она знала это точно, обязательно разразится. Привлеченный громкими голосами, в комнату вошел шофер миссис Маккензи-Браун — Дейви Скотт. Похоже, он сочувствовал именно ей, Каре, а не своей хозяйке, но в данной ситуации это никак не могло помочь.

Положив телефонную трубку, Эндрю вернулся к креслу, в котором возлежала Рода, и участливо склонился над ней.

— Эндрю! — послышался жалобный голосок. — О, Эндрю!

— Все в порядке, Рода, — сказал он так, словно успокаивал Робби или Дугала. — Не беспокойся ни о чем. Я уже вызвал доктора Смейла. Он сейчас будет здесь.

— О, я не пользуюсь услугами доктора Смейла, — запротестовала Рода. — Я всегда обращаюсь только к доктору Клейну. Он хорошо знает все мои проблемы.

— Не беспокойся. Мы вызовем и доктора Клейна, но чуть позже.

— Господи, Эндрю! — Миссис Маккензи-Браун откинулась на подушки. — Мне не нравится Смейл. Он грубый и злой.

— Ерунда. — Эндрю нежно погладил ее по голове. — Он сделает все, что нужно. Лежи тихо и постарайся не расстраиваться.

— Хорошо. — Маленькая ручка проворно завладела рукой Эндрю.

Послышался звонок во входную дверь, и служанка помчалась со всех ног встречать врача. Он оказался плотным седоволосым мужчиной лет пятидесяти, с приятным лицом и внимательными карими глазами. При взгляде на него Кара почувствовала себя несколько увереннее.

— Добрый день, — поздоровался он и дружелюбно улыбнулся. — Как я посмотрю, тут уже целый консилиум. Мне передали, что вы мне звонили, мистер Кэмпбел. Как у вас дела?

— У меня все в порядке, — сухо ответил Эндрю. — Я вызывал вас к миссис Маккензи-Браун. У нее сердечный приступ.

— Да? — весело спросил доктор и направился к Роде, нервно заерзавшей в кресле. — Полагаю, мы сможем обойтись без такой большой компании, пока я буду осматривать леди.

— Я подожду вас в коридоре, — сказал Эндрю и, не удостоив Кару даже взглядом, направился к двери.

— Вы мне тоже не потребуетесь, мисс. — Веселые глаза доктора Смейла взглянули на Кару. — Вполне достаточно Мэри. — Он кивнул в сторону служанки. — А вы, милочка, сами выглядите так, что вам надо выпить успокоительное. Мистеру Кэмпбелу нужно немедленно увезти вас домой.

Кара благодарно улыбнулась доктору Смейлу, а Эндрю, уже стоя у двери, сказал:

— Я подожду вас, доктор. Хочу удостовериться, что с Родой все в порядке.

Проницательные глаза врача взглянули на Кару, затем на Эндрю и обратились к миссис Маккензи-Браун, которая лежала на белом кресле, окутанная пушистым белым облаком.

— Глупости, — отрезал доктор. — Я займусь своей пациенткой, а вы займитесь своей.

— Что ж, будь по-вашему, — проворчал Эндрю и вышел в коридор.

Вслед за ним вышла и Кара. Перед тем как закрыть за собой дверь, она взглянула на Роду. Между тонкими бровями, нарисованными черным карандашом, пролегла маленькая складка, в голубых глазах появились сомнение и неуверенность.

Эндрю ждал Кару у машины. Они молча сели и так же молча тронулись с места. Когда машина свернула на аллею, ведущую к Дауэлу, Эндрю вдруг остановился.

— А теперь, может, ты все же расскажешь, что случилось? — потребовал он.

Кара едва сдерживала слезы, поэтому смотрела вниз, себе под ноги. Эндрю взял девушку за подбородок и заглянул ей в глаза.

— Я спросил тебя, что случилось.

— Боже, все это не имеет никакого смысла, — в отчаянии пробормотала Кара.

Было трудно понять, в чем именно не было смысла. То ли в разговоре с Родой, то ли в этих никому не нужных объяснениях, то ли в их затее пожениться. Эндрю отпустил ее, и Кара потерла рукой подбородок.

— Мне не стоило туда ходить. Я знала, что это ошибка.

— Вы поссорились? — Его нетерпение, наконец, прорвалось наружу. — Полагаю, теперь ты счастлива?

— Не смей меня ни в чем обвинять! — Кара рывком открыла дверцу и выскочила из машины, дрожа от унижения и гнева. Не обращая внимания на свирепый взгляд Эндрю, она бросилась бежать к дому.

— Кара!

Она услышала, как хлопнула дверца машины. Эндрю догнал девушку и повернул лицом к себе:

— Не надо упрямиться. Я хочу знать, что случилось.

— Зачем? — Ее большие прозрачные глаза наполнились слезами. — Ты мне все равно не веришь. Ты так боялся, что я скажу ей что-нибудь лишнее, что даже приехал проконтролировать меня.

— Господи, да что такое ты говоришь! — Он тряхнул ее за плечи. — Ты ведешь себя как избалованный ребенок.

— А ты? — выкрикнула она. — Сегодня я услышала о себе много интересного. Я — прислуга, грязная итальянка и к тому же избалованный ребенок! Что ж, это еще мягко сказано в сравнении со всем остальным.

— Я не верю тебе, — растерянно сказал Эндрю.

— Я знала, что ты мне не поверишь, — с горечью бросила Кара и зашагала к дому. — Я уезжаю. Все, хватит.

— Уезжаешь? Значит, ты признаешь, что была не права?

— Нет, мне нечего признавать! Мне просто надоело, что меня постоянно оскорбляют. Из-за тебя мне пришлось участвовать в этом грязном спектакле, который поставила миссис Маккензи-Браун!

— Это неправда. И ты знаешь об этом.

— Я ничего больше не хочу знать! — выкрикнула Кара. — Я знаю только то, что с меня достаточно и тебя, и твоего… друга!

Эндрю, по-видимому не ожидавший такой реакции, слегка растерялся, но быстро пришел в себя. В его глазах мелькнули искорки гнева.

— Что ж, уезжай. Уезжай, но только ты сама скажешь об этом детям, — тихо проговорил он, резко повернулся и зашагал к машине.

— Нет! — закричала Кара, но он даже не обернулся. Чувствуя, как по щекам градом катятся слезы, она бросилась к машине и снова заняла свое место. — Ты не можешь так поступить со мной, Эндрю.

— Если ты уезжаешь, то будь добра, сама скажи им об этом, — твердо повторил он. — Я уже устал приносить им плохие новости.

Кара вдруг услышала совсем другую интонацию в его голосе и прикусила губу.

— Эндрю, я не смогу. Не теперь, когда мы сообщили им о свадьбе…

— В таком случае не делай этого, — спокойно сказал Эндрю и наклонился к Каре, чтобы закрыть дверцу с ее стороны. — Не уезжай.

— Значит, ты веришь мне? — неуверенно спросила она.

— Да, — ответил он, не поворачивая головы. — Женщины склонны говорить всякую ерунду, совершенно не думая о последствиях. Особенно отличаются этим дамы с эмоциональным характером. Рода, вероятно, вышла из себя и наговорила такого, чего вовсе и не собиралась сказать. И ты, скорее всего, ответила ей тем же. Поэтому лучше всего не возвращаться к этой теме. Все как-нибудь утрясется само по себе.

— Как утряслось сегодня? — несколько насмешливо поинтересовалась Кара, завидуя его невозмутимости и оптимизму.

— Да, — спокойно отозвался он. — Так или иначе утрясется. Ну, ты выйдешь за меня замуж? Ты не передумала?

Девушка посмотрела на него и увидела спрятавшиеся в серых глазах тревогу и неуверенность.

— Нет, не передумала, — сказала Кара, боясь, что он услышит, как громко стучит ее сердце.

Глава 6

— Эти двое самые прилежные прихожане, — улыбаясь, заявил Джеймс Макки после воскресной службы и потрепал Робби по голове. — Этот паренек всегда смотрит на меня не отрывая глаз. Я бы воспринял это как комплимент моим ораторским способностям, если бы был уверен, что он хоть что-то понимает.

— Он понимает гораздо больше, чем кажется, — бросилась на защиту Робби его няня. — Он говорит не много, но всегда знает, что происходит вокруг. Правда, Робби?

Светлая голова под рукой священника бодро закивала.

— И что же в таком случае ты думаешь о свадьбе? — спросил Джеймс.

— Свадьба, — расплылся в улыбке Робби, — Кара, очень хорошо.

— Вот вам, пожалуйста! — засмеялась девушка.

— Но у дяди Эндрю нет костюма, такого, как на картинке, — вставил Дугал разочарованно. — И шляпы. Это будет настоящая свадьба, дядя Джеймс?

— О да! Самая настоящая! — заверил его священник. — Важно не то, во что люди одеты, а то, что они чувствуют.

— Чувствуют? — переспросил мальчик.

— Ну да. Важно, любят ли жених с невестой друг друга.

— А, понятно, — с облегчением вздохнул Дугал. — Если они целуются, значит, любят друг друга.

Это невинное замечание заставило Кару покраснеть. Эндрю тоже почувствовал себя несколько неловко. А Джеймс Макки с любопытством посмотрел на своих собеседников.

— Люди всегда целуются, когда любят друг друга, — не отступал Дугал, не обращая внимания на строгое выражение лица своего дяди. — Правда, Кара?

— Кажется, мы уже исчерпали эту тему, — в отчаянии сказала Кара.

— Нам пора идти, Джеймс, — смущенно проговорил Эндрю. — Надеюсь, ты как-нибудь заглянешь к нам на обед?

— С удовольствием, — ответил священник. — Мне нравится ваша компания не меньше, чем замечательная стряпня Агнес.

— Может быть, тогда в среду? — спросил Эндрю и посмотрел на Кару.

Девушка кивнула, удивленная тем, что он поинтересовался ее мнением по этому поводу.

— Да, прекрасно. Меня устраивает, — сказал Джеймс Макки и снова бросил полусерьезный-полушутливый взгляд на Кару.

Эндрю повернулся, собираясь уйти, но Джеймс вдруг остановил его:

— Я хотел бы узнать, как поживает Рода.

— Неважно. У нее в четверг случился еще один сердечный приступ.

— Да? — удивился Джеймс. — И что на этот раз послужило причиной?

— Мне никогда не нравилось твое легкомыслие, Джеймс, — нахмурился Эндрю. — Рода — больная женщина. У нее слабое сердце.

Карие глаза Джеймса сделались очень серьезными.

— Ставлю пять фунтов, что Рода Маккензи-Браун здорова как лошадь, — тихо сказал он.

У Кары от этих слов перехватило дыхание, она со страхом взглянула на Эндрю.

— У тебя просто предубеждение против нее, — отрезал тот, серые глаза угрожающе потемнели. — Увидимся в среду, Джеймс. До свидания.

Лицо Эндрю по-прежнему оставалось хмурым, и, пока их машина не выехала из деревни, он продолжал хранить молчание.

— Похоже, у тебя появился новый поклонник в лице Джеймса, — проговорил он наконец и сурово посмотрел на Кару.

— Он очень хороший человек. Ты ведь знаешь его уже давно.

— Почти всю жизнь. Эндрю Макки и мой отец были хорошими друзьями.

— Судя по фамилии, ирландкой была его мать, — заметила Кара. — Ты говорил, он лишь наполовину ирландец, поэтому у него такая живая манера разговаривать.

— Да, — кивнул Эндрю. — Его мать была очень доброй и красивой женщиной. Такой же, как ты, только с голубыми глазами.

— Спасибо.

— Тебе не обязательно говорить, что ты красива. Ты и сама об этом знаешь. К тому же я не умею изъясняться так легко и витиевато, как Джеймс.

Кара почувствовала, как от слов Эндрю по ее телу разливается тепло. Этот грубоватый, произнесенный в ворчливой манере комплимент был гораздо приятнее всевозможных цветистых речей, за которыми обычно не ощущается глубины чувств.

— Даже если женщина знает, что она красива, все равно ей приятно услышать подтверждение этому, — улыбнулась Кара. — Интересно, а почему не женится Джеймс Макки? Он очень симпатичный мужчина, и характер у него замечательный. Редко встречается такое сочетание.

— Да, Джеймс нравится женщинам. Что же касается женитьбы… — Эндрю негромко рассмеялся. — Вероятно, он так занят чужими свадьбами, что до своей у него руки не доходят.

— А скоро будет свадьба? — спросил с заднего сиденья Дугал.

— Через две недели, — ответил ему дядя, не оборачиваясь.

— Долго… — вздохнул ребенок. — А женят только священники?

— Да, — терпеливо подтвердил Эндрю. — Женят только священники. Но только тогда, когда люди приходят к ним и просят об этом.

— И ты попросил дядю Джеймса поженить вас с Карой?

— Да, я попросил дядю Джеймса поженить нас.

— А ты наденешь смешную шляпу? — не отставал Дугал.

Эндрю вопросительно посмотрел на Кару.

— Цилиндр, — пояснила она. — Он видел свадьбу только на картине.

— Понятно. Нет, Дугал, я не собираюсь надевать смешную шляпу.

— И Кара не наденет белое платье? — недовольно спросил мальчик. — Да, Кара?

— Боюсь, что нет, — с большим сожалением, чем ей хотелось бы показать, ответила она.

Эндрю бросил на нее быстрый взгляд. Все на минуту замолчали, занятые своими мыслями. Но вдруг с заднего сиденья снова прозвучал вопрос:

— И большой свадебный торт не сделают?

— А вот об этом надо подумать, — засмеялась Кара и, обернувшись, взглянула в опечаленные голубые глаза.

Эндрю задумчиво спросил:

— Ты хочешь, чтобы это была, как говорит Дугал, настоящая свадьба, да, Кара?

— Нет, — мягко сказала она, — но насчет большого свадебного торта придется что-нибудь придумать, иначе Дугал никогда нам этого не простит.

— Прекрасно, — с готовностью согласился Эндрю. — Попросим Агнес. Думаю, она вполне справится с этим заданием. Если ты, конечно, не возражаешь.

Когда они подъехали к дому, Дугал неожиданно спросил:

— Может, устроим вечером пикник? На болоте?

Кара неуверенно взглянула на Эндрю, который помогал детям выбираться из машины.

— Отличная идея, — улыбнулся он. — Если Кара не против, можем пойти на озеро.

— С удовольствием присоединюсь к вашей компании, — отозвалась она. — Сегодня такой чудесный день!

На этот раз ленч проходил в более оживленной обстановке, чем обычно. Робби выражал свою радость по поводу предстоящего похода громкими воплями. Когда терпение Эндрю иссякло, он сказал:

— Робби, успокойся, пожалуйста.

Кара в третий раз вытащила ложку Робби из подливки и строго посмотрела на мальчика:

— Ешь как следует и не кричи, иначе не пойдешь на пикник.

— Пойду, — заволновался малыш. — Я пойду…

— Замолчи, — свирепо приказал Дугал своему брату. — Совсем глупый.

Следуя указаниям Эндрю, Агнес приготовила провизию для пикника — ее хватило бы для целого отряда детей на месяц. Но Кара не стала возражать, памятуя, каким хорошим аппетитом отличается Дугал, а в последнее время — и Робби.

— К озеру, к озеру! — возбужденно закричал Дугал, когда они вышли на вересковую пустошь.

Кара взглянула на Эндрю. Его загорелое лицо выглядело по-мальчишески свежим и озорным, а волосы были точно такого же оттенка, как у Дугала. Можно было подумать, что это отец с сыном. Глядя на них, Кара испытывала какое-то странное, неведомое ей ранее чувство, которое, наверное, называлось счастьем.

Они шли уже минут двадцать, но усталости не чувствовали. Свежий ветерок, тянувший с озера, приятно холодил разгоряченные ходьбой тела. Они остановились на той стороне, где озеро было не таким глубоким, а дно песчаным.

— Отлично, — сказал Эндрю, опускаясь на теплую землю. — Я просил Агнес положить их плавки. Надеюсь, она не забыла.

— Вот они, — объявил Дугал, вытягивая плавки из пакета, который несла Кара. — Идемте скорей!

Раньше Кара никогда не забредала так далеко. Отправляясь на ежедневную прогулку, они с мальчиками выходили с заднего двора и шли по дороге, ведущей в деревню. Теперь же они отправились направо, по узкой тропинке, бегущей вокруг озера. Холмы оказались значительно ближе, чем можно было предположить, глядя издалека. Вокруг — никакого человеческого жилья. Насколько хватает глаз — таинственно шевелящаяся зеленовато-бурая болотная трава и вересковые заросли, голубое небо и синяя сверкающая гладь озера. Мальчики, совсем маленькие на фоне этого необъятного простора, тут же принялись играть у кромки воды.

— Как красиво! — с восхищением воскликнула Кара.

Эндрю с удовлетворением огляделся.

— Это самая красивая страна в мире, — сказал он. — Что бы Мойра ни говорила.

— А разве Мойра не согласна с тобой? — удивилась Кара.

— Для Мойры самая красивая страна та, в которой она в данный момент находится. Сейчас это Италия.

Кара засмеялась.

— Мойра переменчива как ветер, — с любовью проговорила девушка. — Иначе она не была бы Мойрой.

— Это верно, — согласился Эндрю, его взгляд по-прежнему был устремлен вдаль, на зеленые холмы. — Она точно приедет двадцать четвертого?

— Я еще не знаю. Она мне пока не ответила.

— Думаю, она непременно приедет. Вряд ли моя сестрица сможет устоять против такого искушения.

Эндрю прилег на траву, подложив руки под голову. А Кара подставила лицо теплым солнечным лучам, раздумывая о том, что скажет Мойра по поводу их свадьбы, на которую она конечно же приедет. Без сомнения, Мойра гневно обрушится на них с упреками, потому что они решили пожениться только из сострадания к детям… Воспользовавшись тем, что Эндрю закрыл глаза, Кара стала рассматривать его красивое загорелое лицо, которое сегодня выглядело моложе, чем обычно. Крепкое стройное тело утопало в мягких объятиях вереска. Таким безмятежным Кара никогда еще не видела этого мужчину. Хорошо бы этот день продолжался вечно!

Погруженная в свои мысли, девушка не сразу заметила, что со стороны леса кто-то движется в их направлении. Эндрю по-прежнему лежал с закрытыми глазами. Кара повернула голову и внимательно вгляделась в скачущую во весь опор лошадь с седоком. Сомнений не было — стройная фигурка с развевающимися светлыми кудрями. Рода Маккензи-Браун собственной персоной. Сейчас она ничем не напоминала тяжелобольную, страдающую сердечными приступами.

— Завтра утром я оседлаю для тебя Шотландца, — сказал вдруг Эндрю, не открывая глаз.

— Это обязательно? — вздрогнув от неожиданности, спросила Кара.

Он открыл глаза и насмешливо взглянул на нее:

— Насколько я успел заметить, ты уже не так боишься лошадей, как раньше. По крайней мере, поездка на Дымке тебя не испугала, верно?

— Но тогда ты меня держал, — напомнила Кара. — А это совсем другое дело. Одна в седле я просто умру от страха. Что же поделать, если я такая трусиха?

— Будь ты трусихой, ни за что не вышла бы за меня замуж только ради счастья Робби и Дугала. — Он осторожно взял руку девушки в свои ладони — теплые, нежные. — Но обещаю тебе: ты никогда об этом не пожалеешь.

— Двадцать четвертое еще не наступило, — осторожно сказала Кара. Недавнее видение миссис Маккензи-Браун заставило ее вспомнить о тех угрозах, которые та обрушила на нее во время их последней встречи.

Эндрю внезапно нахмурился и выпустил ее руку.

— Кажется, я не совсем тебя понимаю.

— Просто я очень боюсь, что за эти две недели может что-то произойти, — взволнованно призналась Кара. — У меня какое-то странное чувство…

— Но что же может случиться за это время? — Он наклонился к ней и крепко стиснул ее руку. — Кара, ты слышишь меня?

— Нет, нет, конечно же ничего не случится. — Девушка невольно взглянула в ту сторону, где совсем недавно промелькнула миссис Маккензи-Браун, и попыталась высвободиться. — Эндрю, ты делаешь мне больно!

— И будет еще больнее, если ты по-прежнему думаешь об Ангусе Финли! — угрожающе заявил он.

— Мне такое даже в голову не могло прийти, — возмутилась Кара. — Ты, разумеется, не поверишь, но я видела этого человека всего три раза!

— Четыре.

— Хорошо, четыре. Похоже, ты более внимательно, чем я, следишь за тем, сколько раз я с ним встретилась.

Эндрю сел и уставился на озеро. На его лице появилось выражение холодной отчужденности.

— Откуда мне знать, как часто ты с ним видишься, — наконец проговорил он. — Я не слежу за тобой.

— Ради бога… — Кара раздраженно взглянула на него. — Ты не имеешь права так со мной разговаривать. Ты прекрасно знаешь, когда и при каких обстоятельствах я встречала Ангуса Финли. В отличие от некоторых я не пытаюсь угнаться за двумя зайцами!

Он повернулся к Каре. Его серые глаза потемнели.

— Ты снова о Роде? Я знал, что ты просто не сможешь промолчать об этом!

— Я вовсе не горю желанием о ней говорить, но трудно не заметить ее вмешательства в мою жизнь.

— Ты ведешь себя как ребенок. И совершенно не в состоянии мыслить логически. Рода никогда не пыталась встать между тобой и мной.

— Это тебе только кажется! Ты забыл о моей встрече с ней.

— Тогда вы обе наговорили друг другу много приятных вещей, — усмехнулся Эндрю. — Я не верю, что все обстоит так серьезно, как ты пытаешься это представить. Мне следовало пойти с тобой, чтобы не допустить ссоры.

— Мы вовсе не ссорились, — запротестовала Кара, в ее больших глазах застыли слезы. — Это с тобой я все время ссорюсь. И мне бы хотелось…

— Кара! — неожиданно послышался жалобный голосок Робби, мгновенно вернувший их на землю. Мальчик бежал к ним, прижав руку ко лбу. — Я упал!

Девушка подхватила его на руки и посадила к себе на колени.

— Я упал, Кара! Болит!

— Дай я посмотрю. — Она убрала перепачканную ручонку Робби и увидела на лбу красноватую отметину. — О, это не так страшно, — успокоила она малыша. — Теперь у тебя будет большая шишка. И все.

Робби, уже несколько успокоившись, снова коснулся пальцами своего лба и сказал:

— Поцелуй.

Кара вспомнила свое далекое детство, свою мать, и у нее из глаз брызнули слезы. Она наклонилась к Робби и нежно поцеловала шишку у него на лбу.

— Вот так. Теперь будет лучше. — Она прижала ребенка к себе. — Все быстро-быстро заживет.

Робби радостно улыбнулся и вдруг заметил слезы на лице Кары. Он молча вытер их своим грязным пальчиком.

— О, не беспокойся, Робби, — торопливо проговорила девушка, заметив внимательный взгляд Эндрю. — Все в порядке.

— Тебе тоже больно? — Робби повернулся к своему дяде, который с любопытством наблюдал за процессом чудесного исцеления. — Надо поцеловать, — серьезно сказал мальчик.

Кара покачала головой, но прежде чем она успела запротестовать, Эндрю наклонился к ней и поцеловал ее влажную от слез щеку.

— Ну что? Теперь лучше? — тихо поинтересовался он. Его серые глаза были так близко…

— Конечно, лучше, — уверенно заявил Робби и, высвободившись из рук Кары, снова помчался к брату.

— Прости. — Кара достала носовой платок, вытерла глаза и щеки.

Эндрю вопросительно поднял бровь.

— Ты просишь прощения, потому что я поцеловал тебя? — спросил он.

— Потому что я вышла из себя, — ответила Кара, пытаясь улыбнуться.

— Ты тоже меня прости. Кажется, мы оба должны поблагодарить Робби за то, что он так легко прекратил нашу ссору.

— Робби — прирожденный миротворец. Когда он станет взрослым, разобьет не одно сердце. Перед его взглядом невозможно устоять.

— А Дугал? — усмехнулся Эндрю, заинтригованный предсказаниями Кары. — Из него получится миротворец? Они ведь очень похожи друг на друга.

— Вряд ли. Дугал совсем другой. Он по-своему привлекательный, но у него очень сильная воля. И еще он упрямый. Такой же, как ты. — Девушка окинула его взглядом. — Только глаза у него голубые.

— Да? — удивился Эндрю. — Упрямый, как я?

Кара тихо рассмеялась, в ее глазах заплясали озорные огоньки.

— Именно.

— Кара, я хочу…

Ей так и не пришлось узнать, чего он хочет, потому что в этот момент их позвали мальчики.

— Кара, смотри!

Она взглянула в ту сторону, куда показывал Дугал. По противоположной стороне озера скакала миссис Маккензи-Браун.

— Рода! — ошеломленно выдохнул Эндрю, застыв на месте. — Не может быть! Что она там делает?

— Я уже видела ее, когда она ехала в другую сторону, — призналась девушка.

На этот раз всадница, видимо, заметила наблюдавших за ней Кару и Эндрю и направила коня прямо к ним. У Кары на мгновение перехватило дыхание.

— Но ты не сказала об этом, — упрекнул ее Эндрю.

— Я бы и сейчас не стала говорить, если бы не мальчики.

Эндрю промолчал. Кара обратила внимание, что сейчас миссис Маккензи сидела, опустив поводья и держась обеими руками за седло. Ее тело устало клонилось вперед. Будто это не она некоторое время назад мчалась по берегу бодрым аллюром. Эндрю помог ей спешиться, и она с измученным видом легла на землю.

— Принеси воды! — попросил он Кару.

Девушка взяла чашку и направилась к озеру. Мальчики застыли на месте, с интересом наблюдая за происходящим.

Зачерпнув в чашку прохладной чистой воды, Кара вернулась к Эндрю, который хлопотал над Родой. Он попытался смочить ей губы и щеки, но случайно пролил несколько капель на блузку с глубоким вырезом, под которой легко угадывалась красивой формы грудь.

— Она не реагирует, — испуганно проговорил Эндрю и посмотрел на Кару.

В ее глазах промелькнул недобрый огонек.

— Вылей на нее всю воду, — посоветовала девушка, и, словно испугавшись, что он действительно последует этому совету, Рода Маккензи-Браун открыла глаза.

— Эндрю… — выдохнула она, поворачивая к нему свое печальное кукольное личико. — Мне так жаль. — Белоснежные зубки с отчаянием впились в пухлую нижнюю губу, на голубые глаза навернулись слезы.

— Тебе не следовало садиться на лошадь в таком состоянии, Рода, — тихо сказал он. — Надо быть более разумной.

— О, Эндрю! Прошу, не ругай меня. Ты же знаешь, как я всегда любила ездить верхом. Очень трудно отказывать себе во всех удовольствиях, даже в таких простых. Я не думала, что может что-нибудь случиться.

— Тебя нельзя возвращаться домой верхом. Если ты и поедешь, то только не одна.

Рода осторожно поднялась с земли, Эндрю встал с ней рядом, готовый в любой момент поддержать ее.

— Я вынужден оставить тебя, Кара, — развел он руками. — Очень сожалею, но другого выхода я просто не вижу.

— Что ж, я присмотрю за детьми, — тихо сказала девушка. — Не стоит лишать их удовольствия. Мы прекрасно справимся сами.

Эндрю сжал ее пальцы.

— Вы дождетесь меня? — спросил он и посмотрел туда, куда глядела Кара. Вдоль берега двигалась знакомая фигура. Казалось, Джеймс Макки шел, не замечая никого и ничего — он просто наслаждался теплым солнечным светом.

— Похоже, теперь у нас появилась компания, — улыбнулась Кара. — Думаю, Джеймс побудет с нами до тех пор, пока ты не вернешься.

Эндрю нахмурился.

— Кажется, сегодня это самое популярное место, — проворчал он. — Обычно здесь никогда никого не бывает.

— Не беспокойся, я не позволю Джеймсу выпить твой чай, — весело отозвалась Кара и увидела, как помрачнел Эндрю. Ему не нравилось, что она пребывает в таком веселом расположении духа.

Он повернулся к Роде:

— Сейчас я вскочу в седло, а Кара поможет тебе сесть впереди меня.

Каре было невыносимо больно видеть, как миссис Маккензи-Браун демонстративно откинулась назад и прижалась к Эндрю. Девушка почувствовала, что краснеет, а к горлу подступает комок.

— Я обязательно вернусь, — сказал Эндрю, натягивая поводья. — Ждите меня.

Кара грустно кивнула и, повернувшись спиной к седокам, взглянула на расстроенные лица мальчиков.

— Кажется, нам пора перекусить, — с напускной веселостью обратилась она к детям. — Вы не против?

В это время к ним наконец подошел священник и весело поздоровался. Затем уселся на траву рядом с Дугалом и, глядя вслед уезжающим, спросил:

— Что-нибудь случилось?

Кара покачала головой, не зная, что ответить, — она была сильно расстроена.

— Очень грустно и обидно. Из-за детей, — торопливо пояснила она.

— Которых обязательно нужно покормить, — шутливо подхватил Макки.

— Приятно, что вы проявляете такую заботу. Но, уверяю вас, мистер Макки, на самом деле ничего не случилось. Просто у миссис Маккензи-Браун новый сердечный приступ.

— О, ясно, — кивнул Макки.

Кара благодарно взглянула на него — он понимал все без лишних слов.

— Надеюсь, вы присоединитесь к нам? — спросила девушка. — У нас с собой много всего вкусного.

— Что ж, с удовольствием. — И он протянул руку к горе бутербродов.

— Отсюда до Локкрэ путь немалый, — заметила Кара. — Вы всегда так много ходите пешком?

— Довольно часто. А здесь и всего-то мили две-три. Прогулки придают мне энергии для моей вечерней проповеди.

— Мне очень нравятся ваши проповеди.

— У меня очень хорошие прихожане. — Джеймс Макки серьезно посмотрел на Кару. — Даже маленькие дети с удовольствием слушают мои проповеди, но, подозреваю, только потому, что я для них дядя Джеймс.

— Думаю, дети сразу могут понять характер человека, — заметила, улыбаясь, девушка. — Робби и Дугал просто обожают Эндрю, — добавила она.

— Да, он умеет обращаться с детьми.

— И вы тоже. Просто вы больше шутите.

— Это верно, — рассмеялся священник. — Эндрю серьезен как церковный староста.

— Я думаю, так хорошо, как вы, его знает только Мойра.

— Да, пожалуй. Они совершенно разные, но всегда были очень близки.

— Лед и пламя, — улыбнулась Кара. — Так называл Мойру и Эндрю их отец.

— Точно, — кивнул Джеймс. — Они и внешне не похожи. Мойра — копия своей матери, которая до сих пор сохранила привлекательность. А Эндрю — вылитый отец, он мало что взял от своей матери, которая, кстати, тоже считалась настоящей красавицей. Кэмпбелы всегда выбирали себе лучших женщин.

— Спасибо, — сказала Кара, покраснев, и добавила: — Но Эндрю считает, что я похожа на вашу мать.

— Да, моя мать тоже была очень красивой, — согласился священник.

— Эндрю так и сказал.

— Господи боже мой! — воскликнул Джеймс. — Тогда почему вы так расстроены? Что случилось?

Кара провела ладонью по теплому вереску.

— Ничего, — ответила она. — Только то, о чем я вам уже сказала. С миссис Маккензи-Браун случился очередной приступ ее загадочной болезни. И Эндрю пришлось везти ее домой.

— Я видел ее полчаса назад, с ней, кажется, все было в порядке, — заметил Джеймс, сорвав травинку. — Она разговаривала с Ангусом Финли вон там, у болота.

— С Ангусом Финли? — удивилась Кара. — Но ведь она его просто не выносит! И боится, потому что у него какие-то проблемы с властями.

— О, я полагаю, они встретились совершенно случайно. И не подумайте, что я шпионил за ними. Однако хочу заметить, разговаривала она с ним как со старым знакомым. Похоже, все ее страхи — исключительно для Эндрю. Впрочем, это только мое мнение.

— Но что у них может быть общего? — спросила Кара, нахмурившись.

— Интерес к вам, возможно, — высказал предположение Джеймс.

— Я не понимаю… С какой стати…

— О, моя дорогая Кара! Ангус не пропустит ни одной хорошенькой девушки, а вы, Кара, не просто хорошенькая. Что же касается Роды, то в данный момент ее очень интересует все, что происходит в Дауэле.

— О нет! Ангус не стал бы…

— Он мог просто что-то сболтнуть. Ведь он встречается со своей матерью гораздо чаще, чем думает Эндрю. А Роду, без сомнения, интересует все, что творится здесь, в Дауэле. — Священник пристально посмотрел на Кару. — Вы же знаете, как Финли любит поболтать.

— Да, мне это известно, — согласилась девушка. — Я разговаривала с ним раза четыре. И каждый раз Рода становилась свидетельницей нашей встречи. За исключением последнего, когда Эндрю сам нас увидел.

— И ему это не понравилось? — В глазах Джеймса промелькнуло любопытство.

— Он очень рассердился. Понимаете, Ангус пытался поцеловать меня, и Эндрю решил, что я специально пришла к нему на свидание.

Брови священника удивленно взлетели вверх.

— Должно быть, Эндрю просто сошел с ума! Как ему такое пришло в голову?

— Что ж, — вздохнула Кара, опустив глаза, — я сама во всем виновата. Когда Эндрю стал упрекать меня за то, что я разговаривала с Ангусом, я разозлилась и пообещала найти в следующий раз более укромное место для встречи.

— Отлично сказано! — развеселился Джеймс. — Но какое нелепое совпадение! — Он помолчал. — Мне одно непонятно: как Эндрю вас нашел?

— О, ему сказала Агнес, — улыбнувшись, ответила Кара. — Она решила, что я потерялась на болотах и меня нужно искать.

— Ей в изобретательности не откажешь. — Темные глаза Джеймса озорно заблестели. — Значит, Эндрю помчался на болота вас разыскивать? Думаю, им руководил не столько страх за вашу безопасность, сколько ревность.

— А я полагаю, им могло руководить все что угодно, но только не ревность, — твердо заявила Кара.

— Если бы речь шла обо мне, я бы не просто ревновал — я бы позеленел от злости! — заверил девушку Джеймс. — И должен сказать, не будь я приходским священником, дал бы Эндрю более серьезный повод для волнений, чем здоровье Роды Маккензи-Браун!

Кара рассмеялась.

— Но он действительно переживает из-за нее, — сказала она. — И с этим ничего невозможно поделать.

— Да, да. — Джеймс стряхнул с рубашки сухие травинки. — Ее не слишком-то любят здесь, в Локкрэ, и Эндрю единственный, кто проявляет к ней сочувствие.

— Поэтому я и не жду, что он перестанет заботиться о ней только потому, что она мне не нравится, — вздохнула Кара. — Особенно при таких обстоятельствах.

— Да, обстоятельства весьма непростые. Осчастливить детей — благородное желание, но отношения женщины и мужчины должны строиться на чем-то большем. Надеюсь, однако, что все образуется. Думаю, у вас есть будущее.

— К сожалению, я не так оптимистично настроена.

— Из-за Роды? Мне кажется, об этом не стоит особенно беспокоиться. Но вот что я хотел бы вам посоветовать… Вам необходимо поставить Роду на место, не считаясь с тем, что думает по этому поводу Эндрю. Иначе будет поздно. Мужчина всегда остается мужчиной! — Джеймс печально улыбнулся и опустил голову. — Эндрю порой бывает упрям как бык. И вам надо проявить не меньшую, чем у него, твердость характера.

— Мне кажется, я знаю один эффективный способ воздействия, — задумчиво проговорила Кара.

— Ну, ну, — Джеймс посмотрел на нее с любопытством, — вам виднее. Ведь, в конце концов, это ваш мужчина.

Глава 7

Уставшие после игры в футбол, Робби и Дугал прилегли отдохнуть и не заметили приближающегося к ним Эндрю. Даже Кара повернула голову только тогда, когда он был совсем рядом. Эндрю широко улыбнулся, и девушка вновь почувствовала, как сильно забилось ее сердце.

— Дядя Эндрю! — Два веселых перепачканных личика просияли.

Когда корзину с едой снова открыли, Дугал сообщил:

— Дядя Джеймс пил с нами чай.

— Я знаю, — сказал Эндрю, принимая от Кары бутерброд. — Встретил его на дороге, он возвращался домой. Говорит, получил огромное удовольствие от пикника и особенно от компании.

— Дяде Джеймсу нравится Кара.

— Знаю. Дядя Джеймс часто говорит об этом.

— И Каре нравится дядя Джеймс.

Девушка почувствовала, как запылали ее щеки под тяжелым взглядом Эндрю.

— Дугал, — сдержанно произнесла она, — почему бы вам с Робби не пойти к озеру? Дайте дяде Эндрю спокойно поесть.

— Ты очень нравишься Джеймсу, — сказал Эндрю, когда дети убежали. — Дугал не сообщил мне ничего нового.

— Ну и что? — сердито нахмурилась Кара. — Мне тоже нравится с ним разговаривать. Он милый человек и отлично все понимает.

— Очень рад это слышать. Просто не забывай, за кого ты выходишь замуж через две недели.

— По крайней мере, с Джеймсом мне не пришлось бы гадать, не бросит ли он меня в очередной раз, чтобы прийти на помощь бедняжке Маккензи-Браун!

Кара с тревогой следила, как Эндрю с бесстрастным выражением лица допивает чай. Его молчание и спокойствие беспокоили девушку больше, чем вспышки гнева. И похоже, он знал об этом.

— Ты просто ревнуешь к Роде, — с довольным видом объявил Эндрю.

И Кара не выдержала.

— Ты только что поднял шум из-за того, что я разговаривала с Джеймсом! Я же слова тебе не сказала, когда ты повез умирающую миссис Маккензи-Браун домой!

Серые глаза зловеще потемнели, и у Кары сжалось сердце.

— Успокойся, Рода совершенно ни при чем. Мне просто ее жаль, — сказал Эндрю, и девушка сразу вспомнила, как говорила ее мать: жалость — родственница любви.

— Да, разумеется, — тихо проговорила она. — Просто я очень переживаю из-за всего этого. Ведь через две недели я стану твоей женой, но так и не знаю, правильно ли я поступаю.

— Правильно. Без сомнения, правильно. Мойра была права, говоря, что лучше тебя для детей никого не найти. И это действительно так.

«Господи, ну неужели нельзя сказать то же самое, но более деликатно!» — мысленно простонала Кара. Его слова до вечера не выходили у нее из головы. И во время ужина она была необычайно молчаливой.

— Мне кажется, я просплю целые сутки, — вздохнула Кара, вставая из-за стола.

— Ты, верно, переутомилась, — заметил Эндрю, но она покачала головой:

— Да нет, пикник был отличный, детям все очень понравилось. И мне тоже.

— Тебе действительно все понравилось? — спросил он, набивая трубку. — Даже несмотря на то, что нам… немного помешали?

— Даже несмотря на это, — кивнула девушка и вдруг рассмеялась. — Когда мы выбираемся из Дауэла, кто-нибудь обязательно встает у нас на пути.

— Прости, — сказал Эндрю.

Рассеянный, мягкий свет лампы над столом придавал Каре некую таинственность. Ее прозрачные карие глаза теперь казались почти черными, а длинные ресницы вздрагивали при каждом его слове, будто расставляли точки в предложениях. Неожиданно Эндрю подошел к девушке и коснулся кончика ее носа.

— У тебя загорел нос, — проговорил он каким-то глубоким, особенным голосом и нежно улыбнулся. — Если ты не намажешь его чем-нибудь, завтра он наверняка будет болеть.

— Надеюсь, он все же не станет таким красным, как у Робби, — перепугалась Кара.

Она снова почувствовала себя совсем маленькой рядом с Эндрю. Его большое, крепкое тело всегда вызывало у нее странные ощущения, когда так близко придвигалось к ней. Она казалась себе совершенно беспомощной, безвольной, ей хотелось подчиняться ему. Кара подняла голову и встретила взгляд темно-серых глаз. В них было что-то такое, что заставило девушку торопливо пробормотать:

— Мне нужно посмотреть, заснули ли мальчики. Они были слишком возбуждены, когда я укладывала их спать. Спокойной ночи, Эндрю.

— Спокойной ночи, — сказал он, но не успела Кара сделать и шага, как крепкие руки обняли ее и с силой прижали к широкой груди, его губы приникли к ее губам.

Ей показалось, что она вот-вот потеряет сознание. Но в это мгновение Эндрю отпустил ее.

— Спокойной ночи, дорогая, — еще раз прозвучал глубокий, низкий голос.

Несмотря на одолевавшие ее эмоции, Кара уснула сразу, как только легла в постель. Однако сон был беспокойный, и она не раз просыпалась в холодном поту и с бешеным сердцебиением. Ей все время снился Эндрю. Он улыбался, протягивал к ней руки, но между ними тут же появлялась Рода. Она хлопала накрашенными ресницами, а затем начинала падать. Эндрю подхватывал ее на руки, и они исчезали. Утром Кара чувствовала себя совершенно разбитой, но потом вспомнила вечер предыдущего дня, то, как Эндрю поцеловал ее, и ей стало легче.

День обещал быть солнечным и теплым. На голубом небе, видневшемся в высоком окне, вырисовывались палевые облака, напоминавшие горные хребты. В раскрытую форточку залетал свежий ветерок. Взглянув на настенные часы, Кара увидела, что у нее почти не осталось времени, чтобы разбудить детей и одеть их к завтраку.

Надев платье и наспех причесавшись, Кара побежала в детскую. Уже взявшись за ручку двери, она вдруг услышала, как телефонный звонок разрезал сонную тишину утра. Трубку взяла Агнес и через несколько секунд постучала в комнату Эндрю.

— Мистер Кэмпбел! Звонит служанка миссис Маккензи-Браун. Она говорит, что миссис Маккензи-Браун хочет вас видеть. Как можно скорее.

— Ей стало хуже? — озабоченно спросил Эндрю, и Кара почувствовала настоящую ненависть к этой женщине, которая с такой легкостью распоряжалась ее женихом.

— Похоже на то, сэр, — совершенно спокойно проговорила Агнес. — Но служанка сказала только, что миссис Маккензи-Браун желает вас видеть.

— Придется поехать к ней прямо сейчас, — неохотно проговорил Эндрю, и Кара порадовалась этому его тону.

— Надеюсь, вы сначала позавтракаете, мистер Кэмпбел?

— Нет, нет, позавтракаю, когда вернусь, — торопливо отозвался он и быстро зашагал по коридору.

Первым желанием Кары было побежать за ним, но она подавила в себе этот порыв — лучше сделать вид, что она ничего не слышала и ничего не знает. Девушка вошла в детскую, разбудила мальчиков и быстро их одела.

Внизу на тумбочке лежало адресованное ей письмо. Предвкушая удовольствие от прочтения, Кара улыбнулась и опустила его в карман.

— Это от тети Мойры, — сказал Дугал, от которого, похоже, вообще ничего нельзя было скрыть.

— И как же ты догадался? — удивилась девушка, на что Дугал самодовольно ухмыльнулся:

— Марка. Дядя Эндрю всегда отдает нам такие марки.

— Да, это письмо из Италии, и марка итальянская. А теперь ешьте свои хлопья, а я почитаю. Идет?

«Дорогая сумасшедшая подруга», — начиналось письмо. Далее следовал набор эпитетов, которыми Мойра описывала состояние психики Кары и своего брата. «Но возможно, Эндрю наконец посмотрит на тебя другими глазами и влюбится. Я затратила слишком много сил, чтобы познакомить вас, и поэтому мне все же хотелось бы видеть вас вместе, но не только ради счастья детей».

Кара почувствовала, что краснеет. Ясно, что Мойра прислала такое же письмо и своему брату. Возможно, в ужасе подумала она, Эндрю заранее знал о том, что Мойра решила познакомить их и поженить. Тогда вполне понятно, почему он так неприязненно относился к ней с самого начала. Кара вспомнила, как странно смотрел на нее Эндрю, прочитав свое письмо от Мойры, и с трудом подавила рвавшийся из груди стон. «Я обязательно приеду на свадьбу, — сообщала Мойра, — и серьезно поговорю с Джимми Макки, который потворствует глупостям моего брата». Кара успокоила себя тем, что Джеймс уже приготовился к встрече с Мойрой и для него это не станет неожиданностью.

— Очень длинное письмо, — констатировал факт Дугал, и Кара кивнула.

— Тетя Мойра всегда пишет очень длинные письма. А сейчас письмо еще длиннее, потому что касается свадьбы.

— Она приедет на вашу свадьбу?

— Конечно.

Только в час дня хлопнула входная дверь, известив о возвращении Эндрю. Кара уже успела вымыть детям руки перед ленчем.

— Где ты был? — потребовал объяснений Дугал. — Ты ушел без завтрака.

— Я уже позавтракал, — с легкой улыбкой сказал Эндрю. — С миссис Маккензи-Браун. Рода почти не спала всю ночь, а легкий приступ этим утром окончательно выбил ее из колеи, — пояснил он, глядя на непроницаемое лицо Кары.

— И в благодарность за хлопоты она решила покормить тебя завтраком, — заметила девушка, усаживая Робби на стул.

Эндрю взглянул на Агнес, которая в это время входила в комнату, и молча принялся за еду.

— Сегодня утром я получила письмо от Мойры, — сказала Кара. — Она приезжает на свадьбу.

— Что-нибудь еще? — усмехнулся Эндрю.

— Пара комментариев по поводу предстоящего события. — Кара положила Дугалу пюре. — Но, боюсь, они тебе не понравятся.

— О! И когда же она прилетает? — поинтересовался Эндрю.

— Через неделю. А в среду, когда к нам придет Джеймс, мы с радостью сообщим ему, что Мойра жаждет с ним поговорить.

— Гм… Похоже, Мойра вышла на тропу войны. — Эндрю с притворным ужасом посмотрел на Кару. — Теперь полетят головы…

— Куда полетят? — Дугал оторвал заинтересованный взгляд от своей тарелки.

— Это просто такое выражение, — торопливо объяснил ему дядя. — Когда-то короли рубили людям головы, чтобы наказать за проступок.

— Тетя Мойра будет рубить головы? — с надеждой спросил Дугал.

— Да нет же! Это просто означает, что тетя Мойра на нас сердится. На меня и на Кару.

— Она не хочет, чтобы вы женились? — Голубые глаза вопросительно уставились на Эндрю.

— Наоборот, она очень хочет, чтобы мы поженились. — Эндрю бросил умоляющий взгляд на Кару, но та внимательно смотрела в свою тарелку.

— Тогда почему же она сердится? — настойчиво требовал объяснений Дугал.

— Потому что… потому что… Все, с меня хватит! — Эндрю схватил нож и вилку и на протяжении всего ленча хранил свирепое молчание.

Вечером в среду Кара рассказала Джеймсу Макки о письме Мойры и ее угрозах в его адрес. Священник разразился веселым, заразительным смехом. После ужина Эндрю и Джеймс закурили, и гостиная быстро наполнилась ароматным табачным дымом.

— Я готов подписаться под каждым словом Мойры, — заявил Джеймс. — Будь я уверен, что вы последуете мудрому совету священника, отказался бы вас венчать. Но, зная, что вы оба невероятно упрямы и тут же помчитесь в какой-нибудь богом забытый ЗАГС, считаю своим долгом приложить руку к этому делу.

— Если бы вы не были другом Эндрю, то, возможно, я бы и решила обратиться в богом забытый ЗАГС. Но лучше не говорить об этом Мойре. Ведь сама она предпочла именно венчание, — улыбаясь, заметила Кара.

— Верно, верно, — пробормотал Макки. — Никто тогда не мог ничего понять.

Джеймс нервно вскинул голову, и Кара громко расхохоталась:

— Ну и ну! Ничего смешнее не видела! Двое взрослых мужчин со страхом ждут появления хрупкой девушки!

— Хрупкая-то она хрупкая, — проворчал Джеймс, — но язычок у нее, позвольте заметить! Лучше ее не злить.

— Кара тоже не промах, — усмехнулся Эндрю. — Они с Мойрой два сапога пара. — Разумеется, ты, Джеймс, более искушен в искусстве общения с женщинами, я-то никогда не был дамским угодником.

Девушка отметила про себя, что ему совсем не нравится фамильярный тон их беседы и он с трудом сдерживается.

— Значит, пришло время стать таковым, — спокойно произнес Джеймс, еще не ощущая скрытой недоброжелательности своего друга. — Немало мужчин хотели бы жениться на такой девушке, как Кара. И совсем по другой причине, мой дорогой друг.

— Джеймс, прошу вас, — тихо сказала Кара. — Я ни на что не жалуюсь и прекрасно осознаю, что делаю. Так же, как и Эндрю.

— Ну, если вы действительно так хорошо все понимаете… — не унимался Джеймс.

— Похоже, тебе просто не дает покоя наша будущая свадьба, — заметил Эндрю. — Надеюсь, твой интерес продиктован исключительно дружескими чувствами.

— Будем считать, что я не слышал этого. — Джеймс, помолчав, переключился на другую тему: — Как поживает Рода? Я слышал, ты навещал ее в понедельник утром.

— Разумеется, это обстоятельство не могло остаться незамеченным. — Эндрю вызывающе взглянул на Кару, словно именно она разболтала об этом. — Утром мне позвонила служанка Роды и сказала, что Рода хочет меня видеть. Мне показалось, случилось что-то серьезное.

— Ну и как? Случилось?

Каре стало жалко Эндрю, которого Джеймс сверлил насмешливым взглядом.

— Нет, не случилось. Потому что вызвали доктора Клейна. Он пришел к полудню.

— О, похоже, доктор не слишком торопился оказать неотложную помощь! — засмеялся Джеймс. — Возможно, он был занят или просто знал, что в данном случае требуется лишь дружеское плечо, чтобы на нем всплакнуть.

Эндрю покраснел.

— Своими впечатлениями можешь обменяться с Карой, — холодно сказал он. — И если ее позиция вполне объяснима, то твоя, как священника, совершенно непонятна. Тебе следовало бы проявить хотя бы сочувствие к бедной больной женщине, являющейся, между прочим, твоей прихожанкой.

— О, я очень о ней беспокоюсь! — заверил Джеймс Эндрю. — Но мне кажется, это тебе следовало бы проявить сочувствие к бедной больной женщине и предупредить ее о том, что ты собираешься жениться. Тогда бы она не упала в обморок в церкви, прервав службу.

— Я и понятия не имел, что она питает ко мне какие-то иные чувства, кроме дружеских, — пожал плечами Эндрю.

— В таком случае ты единственный, кто так думал. Ты знаешь, я не питаю симпатии к этой особе. Тем не менее должен сказать: когда на человека неожиданно обрушивается такая новость, это может вызвать шок.

— Кара сказала то же самое. — В голосе Эндрю зазвучал металл. — Похоже, вы мыслите одинаково. Но я-то видел эту ситуацию совершенно по-другому.

— Да, у нас с Карой много общего, — пытаясь разрядить атмосферу, весело заявил Джеймс. — Я уже сказал ей — не будь я священником, у тебя появилась бы более серьезная причина для беспокойства, чем здоровье Роды.

— Вот как? Я и понятия не имел, насколько далеко распространяются твои дружеские чувства.

— Да, мне нравится Кара. И мне не хотелось бы, чтобы она пострадала в результате твоих двусмысленных отношений с Родой.

— Пожалуйста, Джеймс! — вмешалась девушка. — Не нужно…

— Если тебе что-то не нравится, Кара, — медленно проговорил Эндрю, — тебе следует сказать об этом. Может, ты передумала?

Она покачала головой.

— Тогда давай больше не будем об этом, Кара. Я понимаю, Джеймс, ты желаешь нам добра, но мы взрослые люди и прекрасно понимаем, что делаем. Не всегда можно воспользоваться привычными схемами. Наш брак — лишь формальность, договор, который может быть расторгнут по желанию одной из сторон.

Каждое слово камнем падало на сердце Кары. «Как можно быть таким жестоким и совершенно не щадить чувств другого человека? Неужели нельзя сказать это как-то по-другому?» — думала она.

— Похоже на официальный контракт, заключенный на основе здравого смысла, — тихо проговорил Джеймс, высказав вслух ее мысли. — Никаких человеческих эмоций, которые скрепляли бы этот договор. Даже просто дружеского участия…

— Именно так, — немного поколебавшись, подтвердил Эндрю вывод своего друга.

— Понятно. — Сочувственный взгляд Джеймса обратился к девушке и снова устремился на Эндрю. — Но почему ты выбрал Кару?

Прошла целая вечность, прежде чем Эндрю ответил — все тем же бесстрастным голосом:

— Потому что она наиболее подходящий вариант. Мальчики любят ее, и она отлично справляется со своими обязанностями. Что еще надо?

Кара закрыла глаза, чтобы не видеть этот жесткий, непреклонный профиль. Из полузабытья ее вернул к жизни тихий голос Джеймса:

— Ты просто дурак. Еще глупее, чем я ожидал.

Воцарилось напряженное молчание. Кара чувствовала себя униженной, оскорбленной. Ее прекрасные темные глаза заволокло слезами. Скорее из этой комнаты, где нечем дышать! Куда-нибудь на воздух. Быстрее…

— Прошу извинить меня, — пролепетала она, едва держась на ногах. — Мне нужно… на свежий воздух.

За ее спиной воцарилась напряженная тишина. Неожиданно пронзительный крик Эндрю разрезал сгустившийся воздух комнаты:

— Кара!

Она даже не остановилась, не обернулась. Просто закрыла за собой дверь.

Глава 8

Только оказавшись во дворе, девушка почувствовала, что начинает успокаиваться. В кухонном окне показалась Агнес.

— С вами все в порядке, мисс Хьюстон? — с беспокойством спросила она.

— Хочу немного прогуляться. У меня разболелась голова.

— Но уже темнеет. Вы же не собираетесь идти на болота?

— Не беспокойтесь, Агнес. Я хочу дойти до озера.

— Не стоит, мисс Хьюстон. Вы можете потеряться. Мистер Кэмпбел будет волноваться.

— Очень в этом сомневаюсь. — Кара вгляделась в сгущающуюся темноту, уже окутавшую аллею. Темные верхушки деревьев покачивались от ночного бриза. — Существует много женщин, которые любят детей и с легкостью согласились бы на фиктивный брак, — пробормотала она и зашагала по вымощенному белым булыжником двору.

Было уже совсем темно, но, немного пройдя по тропинке и миновав форпост старых вязов, Кара вдруг обнаружила, что у самого горизонта на темно-синем небе все еще полыхает яркая розовая полоса. Опустившееся за дальние холмы солнце оставило после себя горящий вибрирующий шлейф, который уже начал медленно остывать в ночной прохладе. Кара остановилась, вдохнула свежий, пахнущий зеленью воздух. Удивительно, как эта торжественная и печальная картина соответствовала ее настроению. Казалось, эти деревья, дальние холмы, вересковая пустошь сочувствуют ей и жалеют ее. Внизу лежало озеро — светящееся ярко-алое пятно. Проносившийся над озером ветер собирал водную гладь в мелкую рябь, которая текла, струилась, расходилась веером, вытягивалась полосами.

Упругий вереск под ногами выдыхал в воздух остатки тепла — идти было приятно и легко. Слезы на глазах высохли. Быстрой походкой она шла к полыхающему озеру. Озеро завораживало, гипнотизировало, притягивало взгляд. Дойдя до кромки воды, девушка остановилась, сняла босоножки и пробежалась по мелководью. Розовые, красные, оранжевые блики колыхались у ее ног, будто стая фантастических рыб.

Вскоре последние отсветы пламени в небе и на воде угасли. Поверхность озера покрылась тончайшим слоем серебра, сделавшись похожей на зеркало. Внезапно девушка остановилась, ее сердце оглушительно заколотилось в груди. Так далеко она не заходила даже днем. Ноги сделались ватными, слабыми, колени предательски задрожали. Она не знала, куда дальше идти.

Большая луна нырнула в проплывающее облако, забрав с темного неба последний свет. Кара попыталась рассмотреть дорогу впереди. И вдруг услышала какое-то подозрительное шуршание — ритмичное, постепенно к ней приближающееся. Кара почувствовала — еще мгновение, и она задохнется.

Неожиданно до нее долетел слабый свист, старательно выводивший мелодию старинной песни. Едва слышный и довольно беззаботный. Она с шумом вдохнула воздух, свист внезапно смолк, шуршание стихло. Не зная, что делать, Кара застыла на месте. Стоит ли ей обнаружить свое присутствие или лучше сесть в траву и подождать, пока человек пройдет мимо? Но снова появившаяся на небе луна решила эту проблему. Девушка с облегчением вздохнула.

— Так, так, так! — прозвучал знакомый голос, и, хотя лимонно-желтая с болезненными голубоватыми пятнами луна лишила буйные вихры их ярко-рыжей окраски, Кара без труда узнала в ночном путешественнике Ангуса Финли. — Неужели это мисс Хьюстон? — изумленно воскликнул он. — Что, черт возьми, вы здесь делаете?

— Я… я… кажется, потерялась, — не слишком уверенно пролепетала Кара, не зная, радоваться ей или огорчаться, что у нее внезапно появился такой компаньон. — Мне никогда не приходилось забредать так далеко.

— Похоже, вы сильно испугались, — констатировал молодой человек. — Ведь вы не видели, кто к вам приближается. А вдруг это оказался бы какой-нибудь зверь или привидение? Но вам не стоит меня бояться. Я не стану к вам больше приставать. А то вдруг Кэмпбел болтается где-нибудь поблизости…

— Его здесь нет. — Кара покачала головой. У нее снова испортилось настроение, как только она вспомнила то унижение, через которое ей пришлось пройти совсем недавно. — Я бы очень удивилась, если бы он пошел за мной на этот раз.

— Вы что, поругались? — Ангус удовлетворенно хихикнул, а Кара вдруг почувствовала раздражение — ей было неприятно, что он смеется над ее несчастьем. — Именно поэтому Кэмпбел позволил вам прийти сюда одной? О, так он вовсе не джентльмен!

— Он не знает, что я здесь! — Кара сама удивилась тому, что так быстро встала на защиту Эндрю.

Ангус внимательно смотрел на нее, но выражение его лица девушка различить не могла — он стоял спиной к диску луны.

— Мне надо идти, — сказала Кара.

— А дорогу найти сможете? — спросил он.

— Думаю, да. — Кара не слишком уверенно кивнула. — Если я пойду вдоль озера, то непременно попаду в Локкрэ.

— Это не так близко. — Его взгляд упал на нарядные белые босоножки. Кара надела их специально к ужину и потом забыла переобуться. — Лучше идти тем путем, каким вы пришли сюда.

— Я знаю, но, боюсь, мне не удастся найти в темноте эту дорогу. Сейчас все деревья выглядят одинаково, и я могу пропустить нужный поворот…

— Я могу проводить вас, — предложил Ангус, — если вы, конечно, хотите.

— Да, очень хочу. Спасибо! — облегченно вздохнула Кара; Ангус снова хихикнул, но теперь его смех не раздражал девушку. — Если это не нарушает ваших планов, конечно. Когда мы встретились, вы ведь куда-то шли…

— А, — он небрежно махнул рукой, — в лес. Вы когда-нибудь бывали ночью в лесу?

— Нет. Ночью там, наверное… необычно?

— Именно. Не хотите ли самолично в этом убедиться? — Чувствуя, что девушка колеблется, Ангус сделал вид, что вопрос уже решен. — Думаю, Кэмпбелу не повредит, если вы задержитесь чуть дольше. — Он взял Кару за руку, повернул ее лицом к черной полосе леса, находившейся от них всего в нескольких ярдах. — Не беспокойтесь, я буду хорошо себя вести.

— Я и не беспокоюсь. — Она вспомнила бесстрастное лицо Эндрю. Что ж, по всей видимости, Финли прав — пусть Эндрю немного поволнуется, хотя, скорее всего, он даже не заметит ее отсутствия.

Словно прочитав мысли девушки, Ангус усмехнулся и повел ее к лесу.

— Не бойтесь, я хорошо ориентируюсь ночью в лесу. Здесь много интересного…

— Неужели? — несколько напряженно спросила Кара.

— Ну, например, птицы и кролики. — Он снова хихикнул. — И никаких умников, которые выслеживают честных охотников и волокут их в участок.

— Так вы — браконьер! — охнула Кара. Теперь ей стало понятно, из-за чего у Ангуса возникли проблемы с властями и почему его так не любит Эндрю. — Но сейчас вы ведь не будете охотиться? Мне не нравится смотреть, как гибнут живые существа, хотя я понимаю, что время от времени птиц и зверей убивают.

— Именно так. Иначе очень многим в округе пришлось бы затянуть потуже пояса. Но не волнуйтесь, я не стану делать ничего такого, пока не отведу вас домой.

Прохладный воздух был пропитан пряным запахом травы, листьев и влажной земли. Девушка уже не жалела о том, что позволила себе так неосмотрительно ввязаться в эту авантюру. Окружавшая их тишина оказалась живой. Здесь, невидимая для человеческих глаз, текла жизнь зверей, птиц, насекомых и растений.

— Это просто удивительно! — прошептала Кара. — Никогда не подозревала, какой живой может быть тишина.

— Так вы не жалеете, что пошли со мной?

— Нет, совсем нет. Но, боюсь, мне пора возвращаться домой.

— Что, Кэмпбел будет волноваться? — усмехнулся Ангус, и они свернули на узкую тропинку, которую Кара сначала в темноте не разглядела.

Девушка почувствовала, что радостное и приподнятое настроение, охватившее ее в лесу, по мере приближения к Дауэлу начинает медленно таять.

— Думаю, если бы он знал, что я ушла, наверняка стал бы волноваться.

— А никто не знает, что вы ушли из дому в такое время одна?

— Агнес видела, как я уходила, и, если сочтет нужным, может сказать об этом Эндрю.

— Ах, моя матушка очень романтичная особа, — вздохнул Ангус. — Она наверняка сразу же явилась с докладом к Кэмпбелу. Надеялась, что он тут же бросится вас спасать!

— К сожалению, Эндрю Кэмпбел и романтика не совместимы. Агнес не удастся превратить его в странствующего рыцаря.

К удивлению Кары, Ангус вовсе не рассмеялся, как она ожидала. Его голос прозвучал неожиданно серьезно:

— Я думаю, вы ошибаетесь. Он вовсе не слепой и далеко не дурак. Агнес Финли очень хорошо разбирается в людях. И если она говорит, что мистер Кэмпбел влюбился, то так оно и есть.

Кара на мгновение перестала дышать, ее сердце тяжело ухнуло в груди.

— Она действительно это сказала?

— Да. И я ей верю. Только слепой может не полюбить вас.

— Кое-кто говорит, что вы не пропускаете ни одной хорошенькой девушки. — Кара попыталась придать беседе более непринужденный характер.

— И они правы, — с довольным видом подмигнул ей Ангус. — Но вы, Кара Хьюстон, не просто хорошенькая. Вы настоящая красавица.

— Вовсе нет, — смутилась Кара.

Они уже снова шли вдоль озера, а луна продолжала играть с ними в прятки. Когда сияющий лунный лик спрятался за тучу, девушка вдруг споткнулась и потеряла равновесие. Ангус попытался поддержать свою спутницу и крепко схватил ее за руку чуть ниже локтя, но Кара все же не удержалась и упала. Она сильно ударилась ногой о камень, руку жгли царапины, оставшиеся от ногтей Ангуса, ныла ссадина на щеке.

— О, простите, — пробормотал он, наклоняясь над девушкой. — Очень больно?

— Нет, нет, — заверила его Кара, потирая ушибленную ногу. — Так темно, я не видела, куда ступаю.

— Надо было держать вас под руку. Здесь слишком неровная земля и полно ям.

— Мне кажется, я видела свет. Вон там. — Кара показала рукой в ту сторону, где только что мелькнул огонь. Ее сердце замерло в груди — она боялась, что Эндрю может снова увидеть ее вместе с Ангусом Финли. — Похоже на фонарь. Наверное, это Эндрю меня ищет.

Ангус засмеялся и выпустил ее руку.

— Тогда вы, наверное, хотите, чтобы я побыстрее убрался восвояси.

— Я… я не могу быть такой неблагодарной после того, что вы для меня сделали! Но теперь, думаю, я сама сумею найти дорогу домой.

— Вы уверены?

— Да, вполне, — твердо сказала Кара, хотя на самом деле она сильно сомневалась. — Я хорошо ориентируюсь на этой стороне озера и думаю, что скоро встречусь с тем, кто идет сюда с фонарем.

— Если вы так уверены, что ж, всего хорошего, мисс. — Ангус широко улыбнулся. — Нам надо чаще встречаться по ночам.

Кара рассмеялась. Теперь она чувствовала себя намного лучше, чем несколько часов назад, когда выбежала из дому, несчастная и расстроенная.

— Ангус, вы действуете освежающе, как тоник. — Она встала на цыпочки и слегка коснулась губами его небритой щеки. — Большое спасибо.

Вскоре его шаги стихли в темноте, а Кара снова стояла одна посередине болота и по-прежнему не знала, в какую сторону идти. Оставалось лишь ждать, когда к ней приблизится человек с фонарем. Но мелькнувший вдалеке свет больше не появлялся, и она опять почувствовала себя беспомощной и испуганной. Под ногами были кочки и ямы, луна по-прежнему пряталась за тучами, что еще больше затрудняло поиски дороги.

Кара остановилась. Ее охватила настоящая паника. Теперь она действительно потерялась, и уже бесполезно звать Ангуса Финли. Он ее не услышит. Прикусив нижнюю губу, девушка стала мысленно умолять незнакомца с фонарем найти ее. И не важно, Эндрю это или кто-то другой.

Но вскоре Кара услышала голоса, а затем в той же стороне вспыхнул желтый свет фонаря. Через мгновение появился еще один фонарь. Фонари приближались, напоминая глаза огромного хищного зверя. Уже не раздумывая, Кара бросилась вперед. «Наверняка это Эндрю, он ищет меня!» — думала девушка.

Она бежала изо всех сил к качающимся желтым глазам, но люди, видимо, оставили безуспешные попытки найти ее и повернули назад. Фонари стали быстро удаляться. Задыхаясь, Кара закричала:

— Эндрю! Эндрю!

Один фонарь замер и закачался ей навстречу, но до него по-прежнему было еще далеко.

— Эндрю! — собрав последние силы, еще раз крикнула Кара, но ее голос прозвучал совсем тихо. Девушка, уже совершенно выбившись из сил, упала на траву и зарыдала.

— Кара! — Сильные руки подхватили ее и поставили на землю.

— Джеймс! — Она прижалась к его груди и с облегчением вздохнула. В руке Джеймса горел желтый фонарь.

— Все в порядке… все хорошо… — бормотал Джеймс и, как маленького ребенка, гладил ее по голове. Затем взглянул Каре в лицо и увидел большую царапину на щеке и разводы грязи. — Детка, ты выглядишь просто ужасно, но твой мужчина тоже не в лучшем виде. Он очень беспокоится о тебе.

Вскоре к ним приблизился второй фонарь, который высветил встревоженное, гневное лицо Эндрю.

— Все в порядке? — строго спросил он, пытаясь заглянуть Каре в глаза.

— Да, — ответила она, проведя испачканной ладонью по лбу. — Со мной все в порядке.

Несколько мгновений Эндрю молча смотрел на девушку, затем шагнул к ней и крепко обнял. Так крепко, что она услышала, как бьется его сердце.

— Надо же было такое придумать, — проговорил он. — Поступок, вполне достойный Робби.

— Вряд ли тебе удастся заманить Робби ночью на болота! — рассмеялся Джеймс.

— Пожалуй, — согласился Эндрю. — Робби — существо здравомыслящее.

— Прости. — Кара запрокинула голову и заглянула в большие серые глаза.

В это время к ним приблизился третий фонарь.

— С молодой леди все в порядке? — с беспокойством спросил Тэм Мердок.

— Да, Тэм, она в порядке, — ответил за Кару Эндрю.

— Слава богу! — пробормотал Тэм.

— Нам надо скорее возвращаться. Агнес, наверное, не находит себе места от волнения.

Кара прикусила губу.

— Мне так жаль, что я заставила вас всех волноваться. Мне, разумеется, не следовало так далеко уходить, но…

— Не вини себя, — прервал ее Эндрю. — Это я больше всех виноват. Да и Джеймс тоже не остался в стороне. Он первый начал…

— Разумеется, Джеймс, как всегда, начал первый… — вздохнул шедший впереди священник. — Я и предположить не мог, что Кара помчится в такое время на болота.

— Агнес не сразу сказала нам о твоем уходе. — Эндрю взглянул на девушку. — Она ждала, что ты вернешься. А мы думали, что ты в своей комнате. И уже потом, когда совсем стемнело, Агнес испугалась и все рассказала.

— Я не собиралась так долго гулять. А потом, как-то так получилось, забрела гораздо дальше, чем хотела, и вдруг поняла, что просто-напросто заблудилась. И пришла в ужас. Я думала, ты никогда за мной не придешь!

— Ты знала, что я обязательно приду, — тихо проговорил Эндрю. — Ты ведь хотела именно этого, когда убегала из дому?

— Нет, разумеется, нет! — совершенно искренне возразила Кара, но в то же время подумала: а может, действительно именно эта мысль погнала ее ночью на болота?

Эндрю чуть сильнее сжал ее плечи, словно догадавшись, о чем она думает.

— Я сразу же пойду домой, как только передам вас в надежные руки Агнес, — сказал Джеймс, когда они дошли до аллеи, ведущей к Дауэлу. — В такой поздний час приходскому священнику полагается быть в постели.

Тэм открыл входную дверь и отошел в сторону, пропуская вперед Кару и Эндрю. На кухне горел свет.

— С вами все в порядке? — воскликнула выбежавшая в коридор Агнес, на ее глазах были слезы. — О боже, что у вас с лицом, мисс Хьюстон?

— Ничего страшного, — ответил Эндрю. — Горячая ванна и постель — вот все, что ей сейчас нужно. — Он повел девушку в гостиную. — А ты, Агнес, иди ложись.

— Да, да. Я просто хотела вас дождаться и убедиться, что все в порядке. Иначе я бы и заснуть-то не смогла.

— Простите меня. — Кара сжала руки Агнес. — Я сделала глупость.

— О-хо-хо… — Голубые глаза Агнес весело прищурились. — Надеюсь, больше такого не случится. На болотах и в самом деле легко потеряться.

— Да уж, теперь-то я это точно знаю. — Кара бросила быстрый взгляд на Эндрю, дожидавшегося, пока она поговорит с Агнес. Его серые глаза лучились теплым светом, уголки губ чуть приподнялись в улыбке.

— Ну, мне пора возвращаться, — сказал священник. — Может быть, увидимся завтра.

— Спасибо тебе, Джеймс. — Кара подошла к нему и поцеловала в щеку. — Мне очень жаль, что я тебя заставила поволноваться.

— Что ж, за такое вознаграждение я могу еще раз повторить свой подвиг! — весело отозвался он.

Эндрю устало покачал головой, удивляясь неиссякаемому энтузиазму своего друга.

— До свидания, Джеймс. И огромное тебе спасибо. — Закрыв дверь, он повернулся к Каре и взглянул на нее так, словно видел впервые. — Тебе лучше тоже отправиться в постель.

Девушка послушно кивнула. Только сейчас она заметила, что ее платье испачкано, а нарядные белые босоножки совершенно потеряли свой вид. На руке и на щеке ныли царапины, чуть выше правой щиколотки появился малиновый синяк.

— Чувствую себя просто ужасно, — тихо проговорила она. — Но как же я рада, что наконец дома!

— Правда? — спросил Эндрю.

Кара подняла на него глаза — они светились счастьем.

— Да, — улыбнулась она. — Большое спасибо, что пришел и спас меня. Спокойной ночи, Эндрю.

— Спокойной ночи. — Он молча смотрел, как она повернулась и пошла к лестнице. — А разве мне не полагается вознаграждение?

Кара обернулась, подбежала к нему и, сияя карими глазами, потянулась губами к его щеке, но Эндрю снова обнял девушку и приник к ее губам.

— Спокойной ночи, — прошептал он, разомкнув наконец объятия. — Сладких тебе снов.

На следующее утро Кара проснулась гораздо позже обычного и увидела у своей постели Агнес с чашкой чаю в руках.

— С добрым утром, — улыбнулась экономка. — Мистер Кэмпбел не велел будить вас.

Девушка взглянула на часы. Стрелки показывали половину девятого.

— Господи! Я и не думала, что уже столько времени.

— Не беспокойтесь. Мальчики сейчас в гостиной. Мы объяснили им, что вы спите, и попросили их не шуметь. Ох, вы и не представляете, в каком состоянии был вчера мистер Кэмпбел, когда я сказала ему, что вы ушли! Он…

Но закончить фразу Агнес не успела — в дверь осторожно постучали, и почти сразу в комнату просунулась светловолосая вихрастая голова. Голубые глаза с любопытством уставились на Кару.

— Кара… — прошептал Дугал.

Из-за его спины послышалось привычное эхо:

— Кара…

— Заходите, — пригласила девушка детей.

Они вошли осторожно, с непривычно торжественными лицами — сначала Дугал, за ним Робби. Мальчики были аккуратно одеты, причесаны и умыты, хотя у Робби в уголке рта застыла мармеладная клякса.

— Что за делегация такая? — рассмеялась Кара.

— Ты заболела? — спросил Дугал.

— Нет, я не заболела, — улыбнулась девушка. — Просто очень устала. Вчера ночью я потерялась на болотах, но не беспокойтесь, ничего страшного со мной не случилось.

— Ты ранена. — Дугал ткнул пальцем в красные полосы на руке Кары. — Очень сильно.

— Ничего, это скоро заживет, — заверила его девушка и повернулась к Агнес: — Простите, что прервала вас на полуслове. Я не ожидала такой делегации.

— Теперь-то вы никак не можете сказать, что о вас никто не заботится, — проговорила Агнес с улыбкой и направилась к двери. — Я подам вам завтрак, как только вы спуститесь вниз. А может, вы хотите поесть здесь, в комнате?

— Нет, нет, я сейчас спущусь.

— Ты что, упала? — не дожидаясь, пока за Агнес закроется дверь, продолжил допрос Дугал.

— Ну да, в темноте ничего не было видно.

— А ты испугалась? — Голубые глаза расширились от любопытства.

— Да, я очень испугалась, — честно ответила Кара.

— И дядя Эндрю с дядей Джеймсом пошли искать тебя?

Кара глубоко вздохнула:

— Если ты все знаешь, то почему спрашиваешь? Думаю, дядя Эндрю уже все рассказал тебе.

— Рассказал, — согласился Дугал. — Он сказал, что ты очень смелая и плакала совсем немножко.

— Я старалась быть храброй, — пробормотала девушка, чувствуя себя несколько виноватой оттого, что не упомянула об Ангусе Финли. И оттого, что ей приписали не свойственную ей черту характера. — А теперь вы с Робби спускайтесь вниз, а я приведу себя в порядок. Увидимся через несколько минут в гостиной. Хорошо?

— Хорошо, — кивнул Дугал. — Мы скажем дяде Эндрю, что ты не заболела, а устала. Он разрешил нам зайти к тебе, только велел, чтобы мы не мучили тебя вопросами. Но ведь мы тебя и не мучили. Правда?

Встав с кровати, Кара почувствовала, что у нее болят все мышцы. Такое впечатление, будто ее избили. Ноги двигались с трудом, руки были тяжелыми и словно чужими. От вчерашнего путешествия у нее остались царапины на предплечье — следы ногтей Ангуса. Только бы Эндрю их не заметил. Придется надеть что-нибудь с длинным рукавом. Слава богу, вчера он не обратил внимания на эти царапины. «Возможно, — улыбнулась девушка своему отражению в зеркале, — вчера его беспокоили совершенно другие мысли».

Когда Кара вошла в гостиную, Эндрю поднялся ей навстречу. Через мгновение рядом с ним появились Робби и Дугал. Серые и голубые глаза с беспокойством устремились на девушку.

— Доброе утро, — поздоровался Эндрю.

Кара была разочарована этим бесстрастным приветствием. Правда, в его глазах она заметила тот же теплый свет, что лучился в них вчера, и ее сердце радостно встрепенулось.

— Тебе уже лучше? — потребовал объяснений Дугал, и Эндрю улыбнулся:

— Я хотел задать тебе тот же вопрос, но постреленок опередил меня.

— Я отлично себя чувствую. Но как же долго я спала!

— Глупости. — Эндрю ласково коснулся светлой головки Дугласа. — Я не разрешил детям тебя будить. Тебе следовало выспаться. Вчера ты выглядела совсем измученной. — Он внимательно посмотрел на ее оцарапанную щеку. — Царапина небольшая, скоро пройдет.

— А у нее еще раны на руке, — торжественно объявил Дугал.

— Ты упала? — тотчас заволновался Эндрю. — Я не заметил вчера, что у тебя что-то с рукой.

— Ничего страшного! — Кара рассмеялась, надеясь, что Дугал ничего больше не скажет. — Всего лишь пара мелких царапин.

— Нет, они большие, — продолжал упорствовать Дугал. — И красные.

Эндрю нахмурился:

— Царапины могут быть опасны. Если их не обработать, они могут воспалиться.

Кара покачала головой, сожалея о том, что не спрятала свою руку от пытливых глаз ребенка.

— Совершенно не о чем беспокоиться. Дугал преувеличивает.

— И вовсе не преувеличиваю, — возмутился мальчик.

— Позволь мне взглянуть, — попросил Эндрю и подошел к Каре. Две светловолосые головы окружили ее с флангов. — Царапины от колючих кустарников очень опасны. Дай-ка я посмотрю на эти, как говорит Дугал, раны.

Кара вздохнула и сняла кардиган.

— Пожалуйста. Видишь, просто царапины.

Эндрю внимательно осмотрел глубокие красные полосы на ее предплечье.

— Похоже на отметины от ногтей, — пришел он к выводу. — Будто кто-то схватил тебя за руку.

Кара под прицелом трех пар глаз продолжала молчать.

— Дугал, — медленно проговорил наконец Эндрю, — иди поиграй немного с Робби. Мне нужно поговорить с Карой. Сядь, — строго скомандовал он, когда за мальчиками закрылась дверь.

Но Кара, чувствуя нарастающую волну негодования, отошла к окну, все еще держа кардиган в руках. Затем она надела его и, стараясь унять дрожь в пальцах, стала неторопливо застегивать пуговицы.

— Что ты скрываешь, Кара? — спросил Эндрю. — Почему не хочешь честно мне все рассказать? Ведь это же следы от ногтей. Верно?

— Эндрю, ты из мухи делаешь слона. — Она отвернулась, чтобы не встретиться с ним взглядом.

— Неужели? Это следы от ногтей, Кара. Никакой колючий кустарник не в состоянии оставить такие отметины. И их не было у тебя вчера за обедом, иначе я бы заметил. Так кто же это сделал?

— Было очень темно, луна зашла за тучу. Я не видела, куда шла, и все время спотыкалась… — Ее голос сорвался. — Прошу, не мучай меня.

— Если ты не хочешь мне рассказать, как появились эти отметины, вывод напрашивается один — ты скрываешь имя этого человека.

— Я вовсе ничего не скрываю…

— Впрочем, не так уж и трудно догадаться, — неожиданно проговорил Эндрю и смерил Кару ледяным взглядом. — Каким же дураком ты меня считаешь! — с горькой укоризной добавил он.

— Эндрю, нет! — Она подошла к нему. Ей хотелось коснуться его руки, но она не осмеливалась. — Пожалуйста, не надо так думать!

— Интересно, о чем же мне не надо думать? — все так же холодно спросил он. — О том, что ты случайно встретила Финли? Не так ли?

— Да. — «Он мне больше не доверяет», — с ужасом подумала Кара. — Я расскажу тебе правду, но ты должен пообещать мне…

— Я ничего не должен и не буду обещать.

— О! Значит, ты не хочешь меня выслушать?

— Я слушаю, — сказал Эндрю, мрачно глядя на девушку. — Можешь рассказывать. Я хочу знать, что случилось. Я хочу знать правду.

— Я расскажу, но, прошу, не нужно ни в чем обвинять Ангуса Финли. Он был очень добр ко мне. Помог найти дорогу.

— Чрезвычайно рад это слышать.

Кара вспыхнула, но не стала возражать. Она подробно рассказала обо всем, что произошло.

— Я не думала, что ты заметишь эти царапины. И ты никогда бы не узнал о них, если бы не Дугал.

— А сама ты бы мне никогда не рассказала… Но почему?

— Потому что я знала — ты поднимешь шум из-за пустяка, что ты и сделал.

Кэмпбел еще раз внимательно посмотрел на Кару, а потом жестом указал ей на кресло.

— Сядь, — коротко бросил он и добавил: — Пожалуйста.

Кара повиновалась, но его мнимое спокойствие заставило ее насторожиться. Эндрю сел напротив нее.

— Ты хочешь сказать, что Финли всю дорогу шел с тобой? — спросил он.

Кара снова вспыхнула, уловив сомнение в его голосе.

— Да, он довел меня до болота и ушел, потому что я попросила его. И он понял, почему я попросила его об этом. — Она вызывающе взглянула на Эндрю.

Он закурил трубку. Неловкая пауза затягивалась. Он снова выпустил кольцо синеватого дыма.

— Что ж, похоже на правду.

— Это и есть правда! — возмутилась Кара. — Что это может быть еще? И вообще, за кого ты меня принимаешь?

— Ты говоришь, что это правда, и я тебе верю. Потому что я хорошо знаю, что ты за человек.

— Ты действительно это знаешь?.. Я чувствовала себя виноватой, потому что заставила вас меня искать. И я была так рада видеть и тебя, и Джеймса.

— Ну да, разумеется, и Джеймса, — не без сарказма проговорил Эндрю, однако Кара предпочла промолчать. — Он очень расстроился из-за того разговора. Жаль, что ты тогда не так меня поняла.

Облако густого дыма скрывало выражение его лица.

— А как еще я могла тебя понять? — тихо спросила девушка. — Ты просто поставил меня на место. И Джеймса тоже.

— Джеймс привык ко мне и к моей манере разговаривать. — Эндрю пожал плечами, словно и не рассчитывал, что она способна принять его таким, каким он был и каким его воспринимал Макки.

— Да, к этому довольно трудно привыкнуть. У меня пока мало опыта… — грустно сказала Кара. — Думаю, я обучусь этому искусству, когда мы поженимся. — Она поймала на себе его усталый взгляд.

— Я тяжелый человек, Кара. Я знаю, со мной действительно не просто ужиться, но я буду очень стараться, чтобы твоя жизнь рядом со мной была как можно приятнее и легче.

Ей вдруг захотелось плакать. Как и Мойра, этот человек умел сделать так, что обиженные им люди не держали на него зла и прощали его. Причем совершенно искренне. Это умение всегда выручало Мойру в школе, и сейчас Кара отметила такую же способность в ее брате.

— Не нужно слишком сильно стараться. Мне не на что жаловаться. — Она неожиданно рассмеялась. Этот смех заставил его просиять. — Временами ты бываешь очень похож на Мойру.

— На Мойру? Что ты имеешь в виду? Я не понимаю. Мы совершенно разные.

Неожиданно в дверь постучали — вошла Агнес. Эндрю недовольно нахмурился — ему явно не понравилось это внезапное вторжение.

— Ваш завтрак готов, мисс Хьюстон. Идите есть, а то все остынет. — Голубые глаза внимательно взглянули на Эндрю, потом на Кару. И девушка вспомнила, что говорил ей Ангус о своей матери — о ее необычайной проницательности и романтичности. — Надеюсь, я не помешала…

— Все в порядке, Агнес, — торопливо заверила женщину Кара. — Я сейчас приду. — Она бросила взгляд на Эндрю: — Может, присоединишься ко мне, поможешь справиться с огромным кофейником, который Агнес всегда ставит передо мной?

— Я налью и вам чашечку, — пообещала экономка, не дожидаясь согласия Эндрю.

Он улыбнулся. Неожиданно раздавшийся телефонный звонок заставил всех троих вздрогнуть. Агнес поспешила в коридор, чтобы снять трубку.

— Это вас, мистер Кэмпбел, — сообщила она, заглянув в комнату. — Миссис Маккензи-Браун.

У Кары упало сердце, когда она увидела мгновенно изменившееся выражение лица Эндрю. Он поспешно встал и вышел в коридор, плотно прикрыв за собой дверь.

— Эта женщина просто несносна, — вздохнула Агнес, убирая со стола тарелки.

Кара, полностью с ней соглашаясь, кивнула. Эндрю вернулся на удивление быстро. Вид у него был обеспокоенный.

— Что-то случилось? — спросила Кара, предчувствуя недоброе.

Он ничего ей не ответил и обратился к Агнес, которая уже собиралась исчезнуть на кухне.

— Агнес, не могла бы ты кое-что для меня сделать? — спросил он.

— С удовольствием, мистер Кэмпбел, если это в моих силах.

— Не могла бы ты сегодня занять детей? Ненадолго. На пару часов, пока мы с мисс Хьюстон будем отсутствовать.

— Никаких проблем, мистер Кэмпбел. Я присмотрю за ними, — охотно согласилась экономка. — Можете смело оставить их со мной.

— Большое спасибо.

Когда за Агнес закрылась дверь кухни, Эндрю взглянул на Кару.

— Ты можешь объяснить, куда мы собираемся? — осторожно поинтересовалась она.

— А ты не рассердишься?

Девушка удивленно взглянула на Эндрю:

— Почему ты всегда думаешь обо мне хуже, чем я есть на самом деле?

— Видишь ли, Рода пригласила нас с тобой на ленч.

Глава 9

Эндрю смотрел на нее умоляюще.

— Полагаю, у тебя нет никаких особых причин, чтобы отвергнуть ее приглашение?

Кара пожала плечами:

— Я и не собираюсь его отвергать.

Что ж, у нее и в самом деле нет причин, чтобы отказать Роде Маккензи-Браун в этой просьбе. Ну разве что ее неприязнь к этой женщине…

Эндрю смущенно провел рукой по своим густым светлым волосам.

— Приглашение последовало слишком неожиданно, я не смог придумать повода для отказа.

— Да уж, действительно щекотливое положение, — засмеялась Кара. — Трудно усидеть на двух стульях.

Эндрю шутку не принял. Он вообще никак не отреагировал на нее.

— Так ты пойдешь? — спросил он, и девушка кивнула:

— Я пойду, но мне хотелось бы знать, почему она нас пригласила.

— Ума не приложу, — нахмурясь, признался Эндрю. — Думаю, это что-то вроде проявления светской учтивости с ее стороны.

— Возможно.

Кара почувствовала — близость и легкость, установившиеся в их отношениях, вдруг исчезли. Как часто эта женщина будет вторгаться в их жизнь и внезапно разрушать все ее планы? Она постоянно задавала себе этот вопрос, и ответ был не слишком оптимистичным.

Несмотря ни на что, Кара подготовилась к ленчу у Роды Маккензи-Браун самым тщательным образом. Она надела темное платье с глубоким вырезом и длинными узкими рукавами, чтобы скрыть царапины на предплечье. Кроме того, это элегантное и строгое платье должно было сыграть роль выгодного контраста к нарочито детским рюшкам, которыми изобиловали все наряды Роды. Царапины на щеке с легкостью были упрятаны под тонким слоем тонального крема. Да, она выглядит отлично, решила про себя девушка, глядя на свое отражение в зеркале.

Восхищенный взгляд серых глаз убедил ее в правильности вывода.

— Полагаю, на этот раз ты не станешь возражать против того, чтобы доехать до дома Роды на машине? — спросил Эндрю.

— Нет, конечно, — ответила Кара. — Кроме того, я сильно сомневаюсь, что в таких туфлях можно разгуливать по деревенским дорогам.

— Да, они очень непрактичны.

— Но ведь хорошенькие!

— Очень хорошенькие, — подтвердил Эндрю и добавил чуть ли не с упреком: — Собственно говоря, ты действительно отлично выглядишь.

Кара засмеялась и присела в шутливом реверансе.

Им открыла дверь та же пожилая служанка с лицом мучнистого цвета и искусственно приветливой улыбкой. Она пошла вперед, пригласив гостей следовать за ней. От прямой напряженной спины исходили флюиды неприязни, но деловитый стук каблуков должен был продемонстрировать отсутствие всяких личных симпатий и антипатий. Она привела Кару и Эндрю все в ту же белую комнату, только на этот раз хозяйка уже ожидала их, погрузившись в одно из своих белых кресел. Она не встала, чтобы поздороваться с гостями, лишь устало улыбнулась и протянула им маленькую белую ручку.

— Прошу извинить меня. — Круглые кукольные глаза источали неизбывную печаль, предназначавшуюся, разумеется, для Эндрю. — Доктор Клейн считает, что мне нельзя ничем утруждать себя.

Эндрю принял белую ладошку в обе руки и растроганно склонился над возлежащей в замысловатой позе миссис Маккензи-Браун.

— Не беспокойся, Рода, — деловито и наигранно весело сказал он, словно пытался приободрить неизлечимого больного. — Мы все понимаем. — Затем, подойдя к Каре, суетливо схватил ее под локоть, подвел к белому креслу и, прокашлявшись, громко объявил: — Посмотри, Рода, я привел Кару, как ты и просила.

— Мисс Хьюстон…

Ледяные пальцы скользнули по ладони Кары, холодные голубые щелки с плохо скрываемой злостью взглянули на девушку. Радужная оболочка глаз была настолько светлой, что казалось, на Кару уставились лишь черные точки зрачков. От этого взгляда у нее по спине пробежал холодок.

— Надеюсь, вам уже лучше, — пробормотала Кара.

— О, — кукольное личико сморщилось, — надо учиться жить с тем, чем наградила нас природа. — Два верхних жемчужно-белых зуба картинно впились в пухлую нижнюю губу. — Разумеется, так долго продолжаться не может… — Тихий горький смех продемонстрировал философское отношение к жизни. Затем Рода снова радостно просияла. — Ах, в прошлом у меня, как ты знаешь, Эндрю, было немало счастливых минут.

Это «как ты знаешь, Эндрю» она произнесла чуть тише, чем всю остальную фразу. Эндрю мгновенно покрылся пунцовым румянцем. «Похоже, эта женщина уже перешла черту, за которой кончаются его терпение и сострадание», — подумала Кара. В это мгновение проворные цепкие пальцы завладели рукой Эндрю и приложили ее к щечке с нарисованным румянцем.

— Милый, милый Эндрю, я так благодарна тебе за все. — В Кару вновь выстрелил торжествующий взгляд. — О, прошу вас, присаживайтесь скорее!

— Надеюсь, прогулка верхом в воскресенье доставила вам удовольствие? — вежливо поинтересовалась Кара, чтобы как-то поддержать разговор. Она почувствовала себя несколько увереннее, видя, что Эндрю пребывает в явном замешательстве, повергнутый в это состояние нескромными намеками миссис Маккензи-Браун. — Эндрю говорит, что вы очень любите лошадей и прекрасно держитесь в седле.

Рода рассмеялась, ее смех представлял собой странный контраст двух разновидностей звуков: мягкого, глубокого и резкого, почти пронзительного.

— А я страшно боюсь лошадей. Правда, Эндрю? — продолжила девушка.

— Да, да, конечно, — поспешно поддакнул он и ласково добавил: — Но я обещаю… обещаю научить тебя любить этих славных животных.

Услышав этот интимный, вкрадчивый тон, Рода опять начала буравить свою соперницу черными зрачками.

— Я и подумать не могла, что вы, мисс Хьюстон, не можете сидеть в седле. Для меня и Эндрю это так же естественно, как дышать, ходить по земле, разговаривать.

— Не могу сказать, что меня сильно прельщает такой способ времяпрепровождения, — заметила Кара. — Когда мы учились в школе, Мойра обожала уроки верховой езды, а я, признаться, всячески избегала их.

— Ммм… Вероятно, это были дополнительные занятия, — презрительно усмехнулась Рода. — И они, полагаю, стоили недешево.

— Возможно, — просто согласилась Кара, — но я всегда считала, что верховая езда и женственность не слишком сочетаются. — Ее темные бархатные глаза с нежностью взглянули на Эндрю. — Хотя, должна сказать, мне очень нравится смотреть, как в седле сидит мужчина. Например, Эндрю.

— Я и учитель неплохой, — похвастался он. — Уверяю тебя, если ты научишься верховой езде, твоя женственность нисколько от этого не пострадает. — Его глубокий голос неожиданно дрогнул, и щеки Кары покрылись легким румянцем.

— Что ж, — торопливо пробормотала она, — как только мы поженимся, я сразу же возьму у тебя несколько уроков.

— Ловлю на слове. — Эндрю повернулся к хозяйке дома: — Рода, тебя мы берем в свидетели.

— После того, как вы поженитесь… — Бледно-голубые глаза бросили отчаянный взгляд на Эндрю, и Кара вдруг почувствовала что-то вроде жалости к этой хитрой и в то же время нелепой женщине. — До свадьбы осталось больше недели…

В дверь громко постучали, и в комнату вошла та же пожилая служанка.

— Ленч готов, мадам.

Женщина шагнула к креслу своей госпожи, чтобы помочь ей встать, но Эндрю оказался проворнее: он подскочил к Роде, подхватил ее на руки и поставил на пол.

— О! — со счастливой улыбкой воскликнула Рода. — Ты гораздо сильнее Бетти.

— Надеюсь, что так, — сухо проговорил Эндрю и, с улыбкой повернувшись к Каре, взял ее под руку.

Гостиная находилась в другом крыле дома. Чтобы жаркие солнечные лучи не проникали в комнату, на окнах были опущены все жалюзи, поэтому здесь царил таинственный, холодноватый полумрак. Сияющие фарфоровые тарелки и серебряные вилки, ножи и белоснежные накрахмаленные салфетки придавали гостиной торжественно-официальный и в то же время безликий, стандартный вид.

— Может быть, чуть приоткроем окна, Рода? — спросил Эндрю, усадив хозяйку во главе стола.

Та со вздохом сожаления позволила впустить свет в свое ледяное царство.

— Я знаю, как ты любишь свежий воздух, дорогой. У меня же от яркого света начинают болеть глаза. Полагаю, мисс Хьюстон, вы, как итальянка, имеете привычку к жаркому солнцу.

— Я лишь наполовину итальянка, — спокойно поправила ее Кара. — И я не была в Италии уже двенадцать лет, миссис Маккензи-Браун. Об этой стране у меня остались лишь детские воспоминания.

— Понятно. — По всей видимости, Рода уже потеряла интерес к этой теме. Она повернулась к Эндрю: — В этом году ты загорел сильнее, чем обычно. Загар очень идет к твоим волосам.

Эндрю вспыхнул, встретившись взглядом со смеющимися глазами Кары.

— Ты не находишь, Рода, что у Кары загар прекрасного оттенка? — спросил он с подчеркнутой выразительностью. Кара покраснела. — Он удивительно подходит к ее карим глазам и черным волосам.

— Мне всегда казалось, что ты предпочитаешь блондинок, — с упреком проговорила Рода, в конце фразы ее голос поднялся до колоратурного сопрано.

Внезапно сгустившаяся атмосфера напряжения была рассеяна вошедшей в гостиную служанкой.

— Прошу прощения, что я мало ем. Мне приходится соблюдать диету. Я так завидую тем, кому не нужно придерживаться строгих ограничений в приеме пищи, — сказала Рода.

— Да, все эти диеты… Это слишком сложно, — заметил Эндрю, — особенно если учесть то обстоятельство, что миссис Кумминз — редкостный повар.

— Благодарю, — улыбнулась Рода, принимая этот комплимент на свой счет. — А вы умеете готовить, мисс Хьюстон?

— Да, конечно. Мне нравится готовить. А вам?

Миссис Маккензи-Браун так взглянула на Кару, словно та задала ей неприличный вопрос.

— Господи, разумеется, нет! — воскликнула она. — У меня никогда не возникало такой необходимости и, смею надеяться, не возникнет и в будущем.

— Думаю, вы можете обмениваться уроками, — шутливо проговорил Эндрю. — Уроки верховой езды в обмен на уроки кулинарии.

Кара весело рассмеялась, но миссис Маккензи-Браун сурово нахмурилась — сценарий ленча выскользнул из-под ее контроля, началась импровизация, что не было предусмотрено ее планом.

Отъезжая от большого каменного дома, Кара вдруг заметила Джеймса, который как раз выходил из церкви. Она махнула священнику рукой, и Эндрю пришлось заглушить мотор.

— Добрый день, — заулыбался Джеймс Макки, подойдя к ним. Он явно пребывал в прекрасном расположении духа. Испытующе посмотрев на Кару, священник спросил: — С тобой все в порядке, Кара? Надеюсь, к тебе уже вернулись силы после той изнурительной прогулки? — Он бросил выразительный взгляд на дом Роды. — Визит вежливости?

— Отвечаю «да» на все твои три вопроса, — засмеялась Кара. — Со мной все в порядке, Джеймс. Спасибо.

— Навещали нашу больную? — задал вопрос Джеймс, и Эндрю сразу помрачнел.

— Она пригласила меня и Кару на ленч, — объяснил он. — И я даже рад этому, хотя некоторые ее замечания заставляли меня краснеть.

— Тебя? — недоверчиво прищурился Джеймс. — Уточни, пожалуйста, — тебя или Кару?

Эндрю виновато взглянул на девушку и улыбнулся.

— Мне пришлось тяжелее. А Кара отлично держит удар. Собственно говоря, именно она выиграла сегодняшний бой.

Джеймс и Кара удивленно переглянулись. Джеймс пришел в себя первым.

— Не зайдете на минутку ко мне? Я хочу кое о чем тебя спросить, — обратился он к Эндрю. — Относительно вашего визита.

— Вряд ли ты услышишь от меня что-нибудь интересное, — стал было возражать Эндрю. — Ленч как ленч, ничего особенного.

— Ах, какая жалость! — улыбнулся священник. — А то можно было бы распустить какой-нибудь забавный слушок. В последнее время здесь стало что-то слишком тихо — никаких происшествий. Такая скучища…

— Что ж, если ты настаиваешь… — вздохнул Эндрю. — Но, уверяю тебя, мне нечего тебе сообщить.

— Зато у меня есть, что тебе сообщить, — загадочно улыбаясь, сказал Джеймс и открыл переднюю дверцу, предлагая Каре выйти.

Джеймс пригласил их в уже знакомую Каре маленькую комнату, ту самую, в которой она вместе с детьми дожидалась возвращения Эндрю в тот злополучный день, когда миссис Маккензи-Браун упала в обморок. Усадив гостей в кресла, Джеймс сел на старый стул, шелковая обивка которого в нескольких местах затерлась до блеска.

— И что же ты хочешь сообщить нам, Джеймс? — не без опаски полюбопытствовал Эндрю.

Темные живые глаза загадочно взглянули на Эндрю, затем на Кару. Сложив руки на груди, он без обиняков заявил:

— Рода Маккензи-Браун пребывает в столь же прекрасном здравии, как и я.

Кара чуть не вскрикнула от неожиданности. Покосившись на Эндрю, она заметила на его лице все признаки подступающего гнева — на лбу пролегла складка, брови сердито сошлись у переносицы.

— Никогда не знал, Джеймс, — холодно проговорил он, — что ты так компетентен в медицине.

— Разумеется, не я поставил ей этот диагноз, — возразил священник. — Но уверяю тебя, я хорошо знаю, о чем говорю.

— Так на чей же авторитет ты опираешься? — Серые глаза требовали объяснений, в голосе Эндрю слышалось сомнение.

Джеймс задумчиво посмотрел на него:

— Мог бы догадаться, что я не в праве раскрывать эту тайну. Но если тебе достаточно моего слова, то повторю еще раз — у тебя нет совершенно никаких оснований беспокоиться о здоровье Роды.

— Нужно сказать, я прекрасно понимаю, когда ты говоришь правду, а когда шутишь — ведь мы знаем друг друга, можно сказать, всю жизнь. — Эндрю сцепил руки в замок и опустил их на колени. Его лицо сделалось хмурым. — И сейчас мне, наверное, следует признаться: я был единственным, кто не понимал, что Рода рассчитывала выйти за меня замуж. Вполне возможно, что и в отношении ее здоровья я не проявил должной прозорливости. — Серые глаза взглянули на Кару. — Для тебя-то слова Джеймса не были откровением? — спросил он с улыбкой.

Кара кивнула. Ей захотелось встать с кресла, подойти к Эндрю и обнять его, но она понимала — его драгоценной гордости нанесли глубокую рану, и прояви она в данный момент сочувствие, это уязвит его еще сильнее. Джеймс, его замечательный друг, сделал все возможное, чтобы избавить ее от вторжения в их жизнь Роды Маккензи-Браун. Теперь уже ничто не могло помешать ей выйти замуж за Эндрю.

Чтобы как-то разрядить накалившуюся атмосферу, Джеймс спросил:

— Когда приезжает Мойра? Кажется, ждать осталось недолго.

— Да, совсем уже скоро, — подтвердила Кара.

По дороге в Дауэл Эндрю не проронил ни слова. Кара испытывала чувство неловкости и полной беспомощности. В такие минуты, как эта, когда он погружался в какие-то свои, непонятные ей мысли, между ними возникала глухая стена отчуждения.

Эндрю остановил машину на аллее и повернулся к Каре:

— Если ты хочешь венчаться в длинном белом платье, как нам советовал Дугал, и с букетом цветов в руках, то нет ничего невозможного.

Глядя в сторону, Кара покачала головой:

— Пожалуй, я соглашусь с Джеймсом. Важно не то, что на тебе надето, а то, что у тебя внутри. То, что ты чувствуешь.

— Джеймс иногда и вправду бывает разумным, — усмехнулся Эндрю. — Как, впрочем, и Дугал, хотя он вряд ли это понимает.

— О, я думаю, он очень хорошо все понимает, — серьезно сказала Кара. — Ведь он говорит весьма разумные вещи. И кроме того, этот малыш убежден, что мы, взрослые, не обладаем таким проницательным умом и тонкой интуицией, как он. И это, — карие глаза тепло взглянули на Эндрю, — вероятно, правда.

Глава 10

Эндрю перестал упоминать о Роде Маккензи-Браун, а Кара, естественно, не испытывала никакого желания поднимать эту тему. Она просто радовалась, что эта проблема наконец исчезла из ее жизни. Белокурая куколка с фарфоровым лицом растворилась в тумане прошлого. Оставался только Ангус Финли. От этого привидения избавиться будет посложнее, чем от призрака Роды, думала девушка.

День свадьбы был уже не за горами, и по мере его приближения усиливалось волнение Кары. Нестихающий интерес мальчиков к большому свадебному торту возрастал, можно сказать, с каждым часом.

— Вы разрежете его саблей? — спросил Дугал. Кара ласково рассмеялась.

— Торт разрезают саблей только тогда, когда женится военный, — объяснила она.

— Агнес сказала, что на свадьбе у ее сестры мальчик разрезал торт саблей, — разочарованно вздохнул Дугал.

— Думаю, мы разрежем его очень большим ножом, — успокоила его Кара. — У Агнес наверняка найдется подходящий.

— На самом деле будет три торта, — с удовлетворением проговорил Дугал. — Агнес сказала, что положит их друг на друга. Она сказала, что даст Робби кусочек. А нам, Кара? Нам с тобой дадут по кусочку?

— Непременно. — Она расчесала светлые вихры и уложила их обладателя в кроватку.

— Только очень большой, — сонно пробормотал Дугал, сияя розовыми, тщательно вымытыми щечками.

— Завтра приезжает тетя Мойра, — сообщила девушка детям. — Мне кажется, она тоже попросит кусочек.

Кара ни на минуту не забывала о предстоящем приезде подруги. Теперь-то у Мойры не будет повода показать свой темперамент: их отношения с Эндрю не просто договор, основанный на желании сделать детей счастливыми. Кара улыбнулась, вспомнив свою недавнюю беседу с Джеймсом по поводу приезда Мойры.

— Возможно, теперь она не станет так буйствовать, — усмехнувшись, сказал тогда Джеймс.

— Ты ошибаешься, ей требуются настоящие корсиканские страсти, только тогда она радуется жизни, — заметил Эндрю.

— В таком случае постарайтесь посильнее влюбиться друг в друга, так, чтобы она это увидела, — рассмеялся Джеймс.

— За оставшиеся несколько часов? — поддержала шутливый разговор Кара, стараясь не обращать внимания на появившиеся у нее неприятные предчувствия. — Эндрю Кэмпбелу потребуется для этого целая вечность.

— Я бы не стал утверждать это столь категорично, — сказал Джеймс, внимательно глядя на Кару. — Он уже на полпути к этому. Ему требуется лишь небольшой рывок, чтобы добраться до финишной линии. Разве ты не можешь немного ускорить этот процесс?

— Джеймс! — запротестовала она. — Ты позоришь свою сутану! Какие идеи проповедует священник!

— О! — Он хитро подмигнул. — В сутане или нет, но я как-никак мужчина, а мы все одинаковые.

— Не совсем в этом уверена. Некоторая разница все же есть.

— Может, и так. Тем не менее я надеюсь, что ты сделаешь кое-что для себя и для Эндрю еще до ее приезда.

Мойра приехала рано, и, как и предполагалось, все сразу завертелось, закрутилось, пришло в движение. Под действием горячего итальянского солнца ее белая кожа приобрела удивительный золотистый оттенок, рыжие волосы посветлели. Она бросилась в объятия Эндрю, но тут же вырвалась из его рук и устремила на него свои ясные голубые глаза.

— Я забыла, — торжественно объявила она, — что мы с тобой больше не друзья.

— И все же добро пожаловать домой, Мойра. — Эндрю нежно поцеловал ее.

— Что ж, придется тебя простить, но не беспокойся, к этому мы еще вернемся. Чуть позже, — пообещала она.

— Лучше не надо, — замахал на нее руками брат.

— Кара! — воскликнула Мойра, увидев подругу, прятавшуюся за широкой спиной Эндрю. — Ты замечательно выглядишь. Совсем не похожа на девушку, собирающуюся зарегистрировать фиктивный брак, — констатировала она и, не обращая внимания на протесты Кары, снова обратилась к своему брату. — Ты не думаешь, что она очень красивая?

Никогда в жизни Кара не чувствовала себя так неловко.

— Она очень красивая, — согласился Эндрю. — Я уже говорил ей об этом.

Прежде, чем Мойра снова успела раскрыть рот, рядом с ней возник симпатичный молодой человек — ее муж. Он положил ей руку на плечо и сказал:

— Мойра, успокойся. — На его загорелом лице появилась вежливая улыбка. — Кто утверждает, что у шотландцев сдержанный, суровый нрав, тот просто еще не встречался с тобой.

— Если ты забыл, — повернулась Мойра к брату, — это моя лучшая половина. По крайней мере, так он утверждает.

Еще некоторое времени они продолжали, при активном участии Эндрю, обмениваться дружескими шутками и новостями. Но наконец подруги оказались одни в комнате, которую отвели Мойре с мужем. Девушки обнялись и сели на край большой кровати.

— Я хочу знать все, и в подробностях, — твердо сказала Мойра. — Все об этой вашей дурацкой затее пожениться.

— Она вовсе не дурацкая! — запротестовала Кара. — Разве ты не хочешь быть моей сестричкой?

— Конечно же хочу, глупенькая! — засмеялась Мойра. — Я с самого начала пыталась это организовать. Но я надеялась, что вы полюбите друг друга, а не заключите этот бизнес-контракт! Чья была идея?

— Разумеется, Эндрю! — удивленно воскликнула Кара. — Неужели ты подумала, что я могла предложить ему такое? Мне бы это и в голову не пришло.

— Ты любишь моего брата? — Склонив голову набок, Мойра внимательно посмотрела на подругу.

Кара почувствовала, что начинает краснеть.

— Да, конечно. — Черные ресницы спрятали взгляд бархатных глаз, девушка принялась нервно теребить складку на своей юбке.

— Ну, ну! — Мойра взяла Кару за подбородок и заставила ее поднять голову. — Рассказывай мне все, детка, — с шутливой серьезностью потребовала она и добавила по-итальянски: — Mia Kara [1].

— Но мне не о чем рассказывать, — запротестовала Кара. — А если ты пытаешься продемонстрировать свой итальянский, то имей в виду — эту фразу женщина женщине не говорит.

— Значит, придется научить Эндрю! — тут же нашлась Мойра. — Замечательный язык. Такой лиричный… А какие в Италии мужчины!.. Я тебе писала, что время от времени в Питере просыпался настоящий собственник и ревнивец?

— Да, да, помню, — улыбнулась Кара, радуясь тому, что Мойра наконец оставила в покое тему их с Эндрю отношений. — Думаю, если он хорошо тебя знает, у него есть повод для ревности.

— О, ты ошибаешься, дорогая! — бурно запротестовала Мойра, но тут же засмеялась. — Это так приятно, когда тебя ревнуют… Может быть, в Эндрю тоже следует разбудить ревность? — с озабоченным видом предложила она.

— О нет, прошу тебя, не придумывай ничего! Ради бога, Мойра, оставь все как есть! Мы уже прошли через это, и, боюсь, второго раза я просто не выдержу.

Голубые глаза засветились любопытством, но удивления в них не было.

— Хочешь сказать, ты уже успела поругаться с Эндрю?

Кара тяжело вздохнула. Она знала — если Мойра захочет что-то узнать, непременно узнает. В этом они с Эндрю очень похожи.

— Или мне нельзя спрашивать? — лукаво добавила Мойра.

— Тебе нельзя спрашивать, — подтвердила Кара, — но ты уже спросила, и я отвечу. — Она поднялась с кровати и подошла к окну. — Да, мы поругались. Из-за Ангуса Финли.

В ответ раздался громкий смех.

— Что? Из-за малыша Ангуса? Не смеши меня, Кара! Вероятно, Эндрю шутил, хотя… — Мойра на мгновение задумалась. — Помнится, они не ладили. — Она тоже встала с кровати и подошла к Каре. — Как ему пришла в голову такая дикая мысль?

— Рода Маккензи-Браун постаралась, — неохотно пояснила Кара, — но, к счастью, теперь все позади.

— Рада это слышать… Роду я хорошо помню. Такая… гм… похожая на куклу, со светлыми кудряшками. Никогда бы не подумала, что эта женщина может заинтересовать Эндрю. Совсем не его тип.

— Да, только он не сразу это понял, — торопливо сказала Кара, словно испытывая по этому поводу какое-то смутное чувство вины. — Джеймсу пришлось ему немного помочь.

— Понятно, — вздохнула Мойра. — Тебе лучше все мне рассказать.

Так Кара и сделала. Она рассказала подруге о том, как приехала в Дауэл, об обвинениях в свой адрес, о всевозможных кознях Роды и, наконец, о помощи Джеймса. И, как ни странно, почувствовала после этого настоящее облегчение.

Внимательно все выслушав, Мойра озадаченно покачала головой:

— Жаль, меня здесь не было. Тогда этой женщине пришлось бы иметь дело со мной. Слава богу, Джеймс вмешался. Похоже, частые сердечные приступы миссис Маккензи-Браун должны были убедить Эндрю, что ей совершенно необходим рядом большой и сильный мужчина, чтобы за ней присматривать. Думаю, Джеймс получил информацию от доктора Смейла.

— Не знаю, Джеймс не мог назвать имя. Знаешь, мне даже немного жаль эту женщину. Ведь она любит Эндрю, и поэтому ей так хотелось выйти за него замуж. Могу представить себе, как она меня ненавидит!

— Да уж. У тебя были трудные времена.

— Все в общем-то не так плохо, как еще недавно казалось. — Кара взглянула на подругу и, заметив, с каким любопытством та на нее смотрит, снова покраснела. — Конечно, я представляла свою свадьбу совсем по-другому. Белое платье и все такое… Но теперь эти вещи не имеют для меня значения. Я согласилась выйти замуж за Эндрю и сдержу свое слово.

— А ты, случаем, не влюбилась в Джеймса? — тихо спросила Мойра. — Ты часто писала о нем в своих письмах, и вы, похоже, прекрасно ладите. — Между светлых бровей появилась тоненькая морщинка, и девушка вдруг стала удивительно похожа на Эндрю. — Ты в себе уверена, Кара?

— Господи, о чем ты говоришь! Ты такая же, как и твой брат. Если я нахожу общий язык с Джеймсом и всегда рада его видеть, это вовсе не значит, что у нас с ним роман. Хотя Эндрю и подозревал меня в этом. Да, мне очень нравится Джеймс. Он хороший друг, но я не люблю его.

— Хочешь сказать, что Эндрю ревновал тебя и к Джеймсу? — удивилась Мойра.

— Я не думаю, что слово «ревность» уместно в данном случае… Эндрю считает, что я буду идеальной женой, потому что люблю детей. И он не хочет, чтобы его планы на будущее нарушились.

— Для мужчины, собирающегося заключить фиктивный брак, он ведет себя довольно экстравагантно. Пришло время прочитать ему лекцию.

— Мойра, нет! — Кара с ужасом представила себе, как Мойра устраивает брату головомойку. И это сейчас, когда только что раскрылся обман Роды и Эндрю пребывает в подавленном настроении! — Не делай ничего такого, что могло бы его огорчить! Пожалуйста.

— Что ж, — кивнула Мойра, — пусть будет по-твоему. — Она вытащила из-под вороха чемоданов и сумок большую розовую коробку и сияющими глазами посмотрела на Кару. — Это тебе. Открывай.

— Что это? — удивилась Кара.

— Сюрприз из Италии, — усмехнулась Мойра. — Открывай же, глупенькая, он не кусается.

Дрожащими пальцами Кара развязала большой розовый бант на коробке и сняла крышку. Развернула несколько слоев тонкой белой бумаги… Потом подняла голову и с надеждой и недоверием посмотрела на подругу. Та сдержанно улыбалась.

— О, Мойра! — воскликнула девушка. Ее глаза наполнились слезами, когда она достала из коробки белое шелковое платье, украшенное вышивкой. — Оно великолепно!

Шелк заструился в ее руках и волнами опустился до пола.

— Самое лучшее! — спокойно сказала Мойра. — Именно поэтому я и купила его. Но сначала я должна была убедиться, что ты выходишь замуж за Эндрю, а не за Джеймса.

— А что бы ты сделала, если бы я решила выйти за Джеймса? — полюбопытствовала Кара.

— Сожгла бы платье! — мрачно заявила Мойра. — В знак протеста.

— О нет! — воскликнула Кара и прижала платье к груди. — Ты не смогла бы!

— Ты хотела белое платье, и ты его получила. А себе я купила голубое, чтобы вести тебя к алтарю. Надеюсь, — Мойра внимательно оглядела талию Кары, — твой размер не изменился?

— Нет, — ответила Кара, даже не заподозрив намека. Вдоволь налюбовавшись платьем, она снова положила его в коробку. — Оно такое красивое! Мойра, я просто не знаю, как тебя благодарить.

— Постарайся сделать Эндрю счастливым. Это будет самой лучшей благодарностью, — мягко проговорила Мойра.

— Постараюсь. — Кара осторожно погладила розовую коробку. — Значит, все будет не так, как я думала.

— Все будет просто замечательно! — пообещала Мойра.

Глава 11

Когда Дугал узнал о существовании белого платья, он был приятно удивлен.

— Теперь это будет настоящая свадьба, — удовлетворенно сказал мальчик, ложась в кроватку. — Значит, ты не будешь отрубать им головы, тетя Мойра?

Мойра удивленно заморгала и вопросительно посмотрела на подругу.

— О, это очень длинная история, — улыбнулась та. — Я расскажу ее тебе позже.

— Надеюсь, — проворчала Мойра, укрывая Робби одеялом. — Но сначала я все же поговорю с нашим суровым женихом.

Из-под одеяла тут же показалась взлохмаченная светловолосая голова.

— А что такое ровымженихом?

— Это твой дядя, Робби, — засмеялась Мойра. — А теперь всем спать и не болтать!

— Слушаем и повинуемся, — пошутила Кара, когда они вышли из детской и закрыли за собой дверь.

— Не издевайся. Мне нужно немного попрактиковаться. — Мойра озорно взглянула на подругу. — Я не собиралась говорить тебе об этом до свадьбы, но очень трудно хранить такой секрет.

— Мойра! — воскликнула Кара. — И когда?

— Ждать осталось не так долго. Эндрю я скажу попозже. А Питер просто вне себя от счастья!

— Эндрю тоже обрадуется. Ему нравится быть дядей.

— Но еще больше ему понравится быть отцом, — подмигнула Мойра подруге, которая тотчас покраснела, — раз он так стремится получить уже готовую семью.

Когда они спустились в холл, Мойра бросила взгляд на закрытую дверь гостиной, за которой слышались оживленные голоса Эндрю и Питера.

— Вызови-ка на минутку моего мужа и займи его чем-нибудь, — велела Мойра, — а я разберусь с братом.

— Мойра, умоляю! — Кара ужасно боялась, что какое-нибудь неосторожное слово темпераментной подруги нарушит хрупкий мир, установившийся между ними, и спровоцирует очередную ссору.

— Не беспокойся, — отмахнулась Мойра, взявшись за ручку двери. — Мне, как сестре, хотелось бы поговорить с ним накануне столь важного события. В конце концов, я не видела его целую вечность.

— Может, все-таки не стоит? — робко спросила Кара, полная недобрых предчувствий. — Я займу чем-нибудь твоего Питера, но только, пожалуйста, не говори Эндрю ничего такого…

— Ничего такого? — Мойра посмотрела на подругу прозрачными голубыми глазами, такими же, как у Робби. — Не беспокойся, я не потревожу его самолюбие и не раню его душу. — Она улыбнулась, видя настороженное выражение на лице Кары. — Ну же, mia Kara, веселее! После ужина ты примеряешь свое белое платье. Договорились? Я не успокоюсь, пока не увижу, что оно действительно тебе подходит.

— Я счастлива уже оттого, что оно у меня есть, — улыбнулась Кара. — Но, разумеется, я не упущу возможности его примерить.

Беседа сестры с братом, к счастью, оказалась недолгой, и вскоре Кара в белом свадебном платье уже стояла перед зеркалом в комнате Мойры. Элегантное, изысканно простое платье удивительно шло девушке.

— Выглядишь потрясающе, — констатировала подруга, примостившаяся на краю кровати. — И как раз твой размер. Правда, если бы ты съела за ужином столько же, сколько я, то уже никогда не смогла бы в него влезть.

— Мне сейчас кусок в горло не идет. — Откинув назад волосы, Кара снова взглянула на свое отражение. — Я так волнуюсь…

— Когда мой братец увидит тебя в этом платье, потеряет дар речи. Он станет глиной в твоих руках.

Кара поймала в зеркале задорный взгляд Мойры.

— Что ты сказала Эндрю?

— Ничего особенного. В основном я слушала. — Голубые глаза весело прищурились. — Он был в настроении поговорить, и я предоставила ему такую возможность. Что же касается моей части диалога, то она свелась всего лишь к паре слов, сказанных в нужном месте и в нужное время.

— Понятно, — неуверенно протянула Кара и решила сменить тему. — Это платье похоже на облако. Мне кажется, если я подпрыгну, оно удержит меня в воздухе.

— Очень поэтично. — Мойра встала с кровати и подошла к двери. — У меня есть одно дельце… Вернусь через минуту. Думаю, в день свадьбы ты будешь слишком занята. — И с этими словами она выскользнула в коридор.

Кара снова повернулась к зеркалу.

Она не услышала, как через несколько минут дверь открылась и в комнату вошел Эндрю. Он растерянно остановился у входа. Почувствовав чье-то присутствие, девушка обернулась. Таким удивленным, взволнованным и даже немного испуганным она никогда его не видела. Ее сердце на мгновение замерло.

— Мойра сказала, что мне следует на что-то посмотреть…

Кара опустила глаза.

— Правда, оно очень красивое? Мойра привезла его мне из Италии.

— Ты как будто сошла с полотна Боттичелли. — Эндрю обошел вокруг девушки. — Удивительно! Ты в нем действительно похожа на итальянку.

— Я чувствую себя Золушкой, мечты которой вдруг начинают превращаться в явь! — Она подняла голову и посмотрела Эндрю в глаза. — Ты не возражаешь, что в этом платье я стала похожа на итальянку?

— Господи, да почему я должен возражать? Я никогда ничего не имел против итальянцев. Наоборот, я должен поблагодарить Италию за то, что она подарила мне такую красивую невесту.

«Но почему он так пристально смотрит на меня?» — испуганно подумала Кара.

— Эндрю, я хотела тебе сказать… Когда я ехала сюда, я совершенно не подозревала о планах Мойры.

— Я верю тебе, — тихо проговорил он. — Но ты же знаешь: Мойра всегда получает то, что она хочет. Так или иначе. Сейчас она хотела, чтобы я увидел тебя в этом платье.

— Считается дурным знаком, если жених увидит невесту в свадебном платье до дня свадьбы.

— Не думаю, что теперь что-то может помешать нам. — Эндрю шагнул к девушке и осторожно обнял ее. — Я виноват перед тобой, — вздохнул он. — Я был таким упрямым и бесчувственным, я причинил тебе столько…

— Нет, нет! — Она коснулась пальцем его губ. — Не нужно извиняться, ты ни в чем не виноват.

— Все из-за Джеймса. Мне казалось, что он тебе нравится. Я боялся, что ты предпочтешь его, и тогда мне придется тебя отпустить. Я бы этого не вынес… Поэтому временами и вел себя как идиот…

— Глупости! — Кара озорно улыбнулась. — Мойра считает, что на твоем месте все мужчины вели бы себя точно так же.

— Я ревновал. Мысль о том, что тебе мог понравиться Джеймс, просто убивала меня.

— Мне нравится Джеймс, но я не люблю его.

— А я тебе нравлюсь? — В серых глазах заплясали веселые искорки.

— Разумеется, ведь мы с тобой целовались, а как считает Дугал, если люди целуются, значит, они нравятся друг другу.

— Нет. Это значит, что они любят друг друга. — Эндрю крепко прижал Кару к себе. — Дугал всегда говорит дело, — прошептал он и приник к ее губам, положив конец дальнейшему диалогу.

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.