ПРОЛОГ

Хелстон, Англия. Сентябрь 1854

К полуночи ее глаза, наконец-то обрели форму. В их кошачьем взгляде была и решительность, и осторожность - ни первое, ни второе не сулило ничего хорошего. Да, именно то, что нужно. Кончики глаз поднимались к тонким, изящным бровям и заканчивались в считанных сантиметрах от копны черных волос.

Он оценивающе смотрел на свою работу, держа лист бумаги на расстоянии вытянутой руки. Было непросто рисовать, не видя ее перед собой, но, в то же время, он никогда не смог бы сделать и наброска в ее присутствии. С тех самых пор как он прибыл в Лондон - нет, с того самого момента, как впервые увидел ее – ему приходилось всегда быть осторожным и сохранять дистанцию.

Теперь же она ежедневно была рядом с ним. И с каждым днем было все труднее. Вот почему утром он решил уехать. Он не знал куда - в Индию, Северную или Южную Америку – да это было и неважно. Где бы он ни оказался – там было бы легче, чем здесь.

Он снова склонился над рисунком и, вздыхая, принялся большим пальцем подправлять угольное пятно ее надутых полных губ. Этот безжизненный лист бумаги, грубый образ, представлялся единственной возможностью взять ее с собой.

И вот, выпрямившись в кожаном кресле, он почувствовал легкое прикосновение тепла. Сзади на шее.

Она.

При одном ее приближении он начинал испытывать нечто совершенно невообразимое, сродни жару, превращающему дерево в пепел. Даже не оборачиваясь, он знал: она стоит за спиной. Он мог запечатлеть ее образ на бумаге, но не сбежать от нее.

Его взгляд упал на стоящий напротив небольшой диван, обитый материей цвета слоновой кости, где за несколько часов до этого он совершенно неожиданно увидел ее. На ней было красное шелковое платье. Она последней из всей компании начала аплодировать старшей дочке хозяина после безукоризненно исполненной ею интермедии на клавесине. Затем он взглянул на веранду за окном, где днем ранее она подкралась к нему с охапкой белых диких пионов в руках. Она все еще считала интерес, который испытывала к нему, чем-то легким и невинным, а их частые встречи в беседке просто… счастливым стечением обстоятельств. Какая наивность! Если бы не это, он никогда не решился рассказать ей секрет, известный ему одному.

Он встал, обернулся. Рисунок положил на кожаное кресло позади себя. Она стояла перед ним, уперев руки в бока, в белоснежном платье и красной бархатной накидке. Прядки волос выбились из косы. Выражение ее лица было именно таким, каким он так много раз рисовал его. Щеки ее горели румянцем. Она злилась? Или смущалась? Ему очень хотелось узнать, но он не мог позволить себе спросить об этом.

- Что вы здесь делаете? – он слышал нотки раздражения в своем голосе, но внутри, конечно, сожалел о подобной резкости ведь знал, что она никогда не поймет.

- Я.. я не могла уснуть, - произнесла она с запинкой, подходя к камину и стоящему тут же креслу. – Я увидела свет в вашей комнате, а еще… - она помедлила, глядя вниз на свои руки – ваш чемодан за дверью. Вы куда-то уезжаете?

- Я собирался сказать вам, – тут он замолчал. Не стоило обманывать. Он и не думал посвящать ее в свои планы. Это бы только осложнило ситуацию. Он и так позволил всему зайти слишком далеко в надежде, что на сей раз все сложится по-другому.

Она подошла ближе, ее взгляд упал на альбом с эскизами.

- Вы меня рисовали?

Ее удивленный тон напомнил ему, насколько сильно отличается их понимание действительности. Она так и не смогла даже отдаленно разобраться, что на самом деле лежит за их взаимным притяжением, не смотря на все то время, что они провели вместе за последние несколько недель.

Так было даже лучше. С тех самых пор, как решился уехать пару дней назад, он, как только мог, старался отдалиться от нее. Это требовало от него колоссальных усилий. И только, когда оказывался один, он, рисуя ее, мог дать своему сдерживаемому желанию свободу. Все листы его альбома заполняли рисунки ее изогнутой шеи, гладких, белых плеч, пышных черных волос.

Сейчас, он оглядывался назад на эскиз, при этом не стыдился , чтобы не быть пойманным, привлекая ее, но хуже. Холод распространялся от него, поскольку он понял, что ее открытие - подвергает его чувства, разрушат ее. Он должен быть более осторожным. Это всегда начиналось так.

"Теплое молоко с ложкой патоки (меда), это поможет тебе уснуть," - добавил он с сожалением.

"Как ты узнал? Так делала моя мама..."

"Я знаю" – сказал он, поворачиваясь к ней лицом. Удивление в ее голосе не было сюрпризом для него. И все же он не мог объяснить ей, откуда он узнал, или сказать, сколько раз уже использовал этот самый напиток к ней в прошлом, когда приходили тени; как он держал ее, пока она не засыпала.

Он чувствовал ее прикосновение, как если бы жгло через рубашку. Ее рука, мягко лежащая на его плече, заставляла его задохнуться. Они еще не касались друг друга в этой жизни, а первый контакт всегда заставлял его затаить дыхание.

"Ответьте мне," - шептала она, - "ты уезжашь?"

"Да"

"Тогда возьми меня с собой”, проговорила она. Подходящий момент, он смотрел на нее, как она вдыхала в себя воздух, желая вернуть ее просьбу. Он мог видеть изменение её эмоций в

появившейся складке между ее глаз: она чувствовала бы себя дерзкой, затем сбитой с толку, затем пристыженной ее собственной самоуверенностью. Она всегда делала это, и слишком много раз прежде, он делал ошибку, утешая ее в этот самый момент.

"Нет", прошептал он, вспоминая ... всегда помня ... "Я уплываю завтра. Если ты ко мне не равнодушна, то ты ничего больше не скажешь.”

" Если я к тебе не равнодушна ", повторила она, как будто говорила сама с собой. "Я - я люблю"

Не надо.

Я должна это сказать. Я... я люблю тебя, и почти уверена, что если ты уйдешь...любовь. Ты не поймешь, но ты должен мне поверить.

Ее глаза сверлили его. Она отстранилась и скрестила свои руки на груди. Это была его вина, он всегда слишком высокомерно смотрел на нее, когда говорил с ней.

"Ты хочешь сказать, что эти вещи важнее, чем это?" спросила она с вызовом, приложив его руки к своему сердцу.

Ох, быть с ней и не знать, что случится. Или по крайней мере быть сильнее чем прежде и остановить её. Если он не остановит её, она никогда не научится, а прошлое лишь будет повторяться, заставляя страдать их снова и снова.

Родное тепло её кожи под руками заставило его наклонить голову и застонать. Он старался не замечать её близости, потому что как хорошо он знал вкус её губ, и как горько было осознавать, что это конец. Но за её пальцами так легко проследить. Он чувствовал сквозь тонкое хлопковое платье биение её сердца.

Она была права. Не было ничего важнее этого. Никогда не было. Он собирался ввзять ее в охапку, когда поймал ее взгляд. Как будто она увидела призрака.

Она поднесла руку ко лбу.

"У меня странное ощущение" - прошептала она.

Нет- неужели уже слишком поздно?

Ее глаза сузились и она вернулась к нему, ее руки легли к нему на грудь, и ее губы приоткрылись ожидающе. "Назови меня сумасшдшим, но я клянусь, что я бывал здесь прежде..."

Но было уже слишком поздно. Он взглянул вверх , дрожа и чувствуя надвигающуюся темноту. Он воспользовался последним шансом обнять её так крепко, чтобы утолить тоску, которая терзала его последние несколько недель.

Как только их губы встретились, они оба оказались бессильны. У него голова шла кругом от вкуса жимолости на её губах. Чем сильней она к нему прижималась, тем сильней становились болезненные ощущения внизу живота и общая агония его тела.Её язык сплетался с его и пламя страсти между ними вспыхивало всё ярче и жарче с каждым новым прикосновением, подобно взрыву. Это всё было ему знакомо.

Комната словно дрожала. Аура вокруг них начала пылать.

Она ничего не замечала, ничего не знала, ничего не понимала, кроме этого поцелуя.

Только он знал, что должно произойти, какие тёмные силы должны обрушиться на их воссоединение. Но он опять был не в силах поменять их жизненные пути, он это знал.

Тени скользили прямо над их головами. Так близко, что он мог их коснуться. Так близко, что он удивлялся как она не слышит их шёпот. Он увидел как тень скользила по её лицу. На какое - то мгновение он увидел искру узнавания, появившуюся в её глазах.

Глава 1

Люси оказалась на освещённой флюорисцентными лампами площадке школы Креста и Меча. Она должна была быть здесь ещё 10 минут назад. Бочкообразный дежурный с румяными щеками и планшеткой, зажатой под мышкой уже отдавал распоряжения- это означало, что Люси опаздала.

Итак, запомните, здесь имеются медпункт, постели и красные лампочки (имеется ввиду красные сигнализаторы на камерах слежения) - рявкнул дежурный на группу из трёх студентов, которые стояли к Люси спиной. - "Запомните эти основы и никто не пострадает".

Люси поторопилась присоединится к группе. Она пыталась понять, а правильно ли она заполнила всю ту кипу необходимых бумажек, был ли этот коротко стриженный дежурный женщиной или мужчиной, поможет ли ей кто-нибудь с её неподъёмной сумкой, было ли решение родителей привезти Люси сюда порождено вспышкой гнева или они решили от неё избавится. Они угрожали продать её машину в течение лета и теперь у них была весомая причина. В новой школе Люси никто не мог иметь машину. Точнее, в новой коррекционной школе.

Она до сих пор не привыкла к этому термину.

" Не могли бы вы, хм, не могли бы повторить еще раз?" - спросила она дежурную. "Что по поводу, медпункта - ?

Чтож, смотрите откуда ветер дует. - Громко промолвил дежурный, а затем продолжил медленнее: Медпункт, для тех студентов, кто сидит на таблетках, для того чтобы чувствовать себя нормально и всё такое... Всё таки это женщина, подумала Люси , изучая дужурную. Даже самый ехидный мужчина не смог бы произнести это таким слащавым голосом.

"Ну чтож по делом мне" . Желудок Люси сжался. "Медпункт".

Она больше не принимала лекарства. После случая прошлым летом, доктор Сэнфорд, её лечащий врач в Хопкинтоне- это кстати и было причиной послать её в школу- интернат в Нью Хемпшире-снова захотел возобновить лечение препаратими. Но ей всё же удалось убедить его в своей психической устойчивости, и после месяца анализов её избавили от приёма психотропных препаратов.

Именно поэтому она начинала свой выпускной год в школе Креста и Меча на месяц позже его официального академического начала. Быть новичком всегда трудно и Люси действительно переживала как она вольётся в коллектив, где все уже давно свои. Но сегодня она убедилась , что она не единственная вновь прибывшая.

Она тайком взглянула на трёх студентов стоящих неподалёку от неё. В своей последней школе приготовительный Дувр, в первый день в кампусе она встретила свою лучшую подругу Калли. В кампусе, где все остальные студенты практически отучились вместе, этого было бы достаточно, что Люси и калли были единственными детьми без наследства. Но у этих двух девочек не заняло много времени, чтобы понять, что они такие же фанатки старых фильмов, особенно когда речь идёт об Альберте Финни. После их первого учебного года, просмотрев Двое на дороге ни одна из них так и не смогла сделать поп-корн без включения пожарной сигнализации. Пока что .... пока они не забыли об этом.

Сегодня по бокам от Люси стояли два мальчика и девочка. Девочка казалась довольно стройной, косметически-симпатичная блондинка, с пастельно-розовым маникюром, который соответствовал ее пластиковой обертке.

"Я - Габби " – пропела она, озарив Люси широкой улыбкой, которая исчезла так же быстро, как и появилась, даже прежде, чем Люси смогла произнести свое собственное имя. Уменьшающийся интерес девочки напомнил Люси больше о южной версии девчонок в Дувре, чем о ком-то, кого она ожидала встретить в Мече и Кресте. Люси не могла решить, успокаивало это или нет, больше того, она не могла и вообразить, что такая девушка могла делать в коррекционной школе

Справа от Люси стоял парень с короткими каштановыми волосами, карими глазами и веснушками по всему носу. Но от того, что он даже не встретил ее взгляд, а только продолжал теребить заусеницу на большом пальце, у девушки создалось впечатление, что он, как и она, вероятно, все еще оглушен и смущен, тем, что оказаться здесь

Парень слева, по другую руку, больше соответствовал представлению Люси об этом месте. Он был высокий и худой, с сумкой ди-джея через плечо, лохматыми черными волосами и большими глубокосидящими зелеными глазами. У него были полные губы, а за такой естественный розовый цвет большинство девочек убили бы. На задней стороне шеи была черная татуировка в форме солнечных лучей. Казалось, будто пылала на его светлой коже, начинаясь от края его черной футболки.

В отличие от других двух, когда этот парень встретил ее пристальный взгляд, он выдержал его и не отвел. Его губы расположились в прямую линию, но глаза были живыми и теплыми. Все еще стоя как статуя, он пристально смотрел на нее, создавая впечатление, что и она прикована к месту. Она медленно вдыхала. Тот взгляд был интенсивен, он очаровывал, и, ну, в общем, немного обезоруживал

Несколько раз кашлянув, дежурный прервал оцепенение парня. Люси покраснела и притворилась, что очень занята расчесыванием своих волос.

"Те из вас, кто усвоил правила свободны и могут уйти, после того как оставят свои личные вещи". Дежурная жестом указала на большую картонную коробку, на которой было написано большими черными буквами:"ЗАПРЕТНЫЕ ВЕЩИ"."Когда я говорю свободны, Тод" - она положила руку на плечо веснусчатого парня, заставив его подпрыгнуть - "это означает, что вы должны пойти к гимназии, где встретите назначенных вам гидов. Ты" - она указала пальцем на Люси - "оставь свои вещи и подойди ко мне".

Четверо из них переместились к коробке, и сбитая с толку Люси наблюдала, как другие студенты начали освобождать карманы. Девочка вытащила трехдюймовый розовый Швейцарский Армейский нож. Зеленоглазый парень неохотно сваливал баллончик краски и резак. Даже несчастный Тодд опустил несколько коробков спичек и небольшой контейнер со светлой жидкостью. Люси чувствовала себя почти глупой, что не скрывала a hazard у себя. Но когда она увидела, что другие ребята достали их карманов и бросили в коробку сотовые телефоны, она сглотнула.

Наклонившись вперед, чтобы прочесть ЗАПРЕЩЕННЫЕ МАТЕРИАЛЫ, написанные немного более близко, она увидела, что сотовые телефоны, пейджеры, и все двухсторонние радиоустройства строго запрещались. Было достаточно плохо, что она не могла иметь автомобиль! В кармане Люси сжала в потной руке свой сотовый - ее единственная связь с внешнем миром. Когда дежурная увидела взгляд на своем лице. Люси получила несколько быстрых ударов на щеке. "Не подай в обморок при мне, деточка, они платят мне не достаточно, чтобы оживлять. Кроме того, у вас будет один звонок в неделю в главной прихожей"

Один звонок ... раз в неделю? Но…

В прошлый раз она смотрела в телефон и увидела, что получила два новых сообщения. Казалось невозможным, что это будут два ее последних сообщения. Первый был от Калли.

Позвони немедленно! Я прождала всю ночь..так что уже готова. И помни мантру, что я учила тебя. Ты выживешь! Кстати, если э то важно, я думаю, все совершенно забыли о ...

В типичной для Калли манере, она продолжила настолько долго, что дрянной телефон Люси сократил сообщение до четырех строчек. В некотором смысле, Люси почти вздохнула с облегчением. Она не хотела читать о том, как каждый из ее старой школы уже забыл, что случилось с нею; о том, что она сделала, чтобы зарыть себя в этом месте.

Она вздохнула и опустилась ко второму сообщению. Оно было от мамы, которая только несколько недель обрела навык печатания сообщений, и которая конечно же не знала об одном-звонке-раз-в-неделю, или она никогда бы не оставила свою дочь здесь. Так ведь?

Малышка, мы всегда думаем о тебе. Будь умницей и пытайся есть достаточно белка. Пиши когда можешь. Любим, Мама и папа

Со вздохом Люси поняла, что её родители, должно быть знали. Как ещё можно было объяснить их вытянутые лица, когда она помахала им на прощанье этим утром у школьных ворот, держа вещевой мешок? За завтраком она попыталась шутить, что окончательно потеряет ужасный акцент Новой Англии, который она приобрела в Дувре, но её родители даже не подумали улыбнуться. Она думала, они ещё сходят с ума по ней. Они никогда не повышали голос на нее, что означал, что Люси действительно всё испортила, они только молчали. Теперь она поняла их странное утреннее поведение: её родители уже скорбили о том, что не будут ежедневно общаться с единственной дочерью.

"Мы все еще ждем одного человека" – пропела дежурная - "Интересно, кого " Внимание Люси переключилось обратно на Коробку Опасностей, которая теперь наполнялась контрабандой, которую она даже не признавала. Она могла чувствовать, что зеленые глаза темноволосого парня уставились на нее. Она обернулась и заметила, что каждый смотрел на нее. Ее очередь. Она закрыла ее глаза и медленно раскрыла пальцы, позволяя телефону выскользнуть из ее хватки и упасть с грустным ударом на вершине кучи. Звук того, что она теперь будет одинока

Тод и Габби направились к двери, даже не смотря в сторону Люси, но третьий мальчик повернулся к сопровождающему лицу.

Я могу проводить ее - сказал он кивая на Люси.

Это не твое дело" ответила она автоматически, как-будто ожидала этот разговор. "Ты вновь студент - это означает ограничения что и у новичка. Назад к первому квадрату.Если тебе это не нравится , ты должен был дважды подумать перед тем, как нарушить условно-досрочное освобождение "

Мальчик неподвижно стоял, ничего не выражая, поскольку дежурная оттаскивала Люси, которая напряглась на фразе " условно-досрочное освобождение " , в конец пожелтевшего зала.

"Двигайся!" – сказала она, будто только что ничего не произошло. "Кровати". Она указала на западное окно отделявшее основное здание из шлакобетона(?). Люси могла видеть Габби и Тодда медленно перемещающихся по отношению к ним, с третьим медленно идущим парнем, как-будто догнать их - было последней вещью в списке вещей, которые он сделает

Общежитие было огромным и квадратным, твердый серый блок здания, толстые двупольные двери которого ничего не говорили о возможности жизни в них. Большая каменная мемориальная доска стояла в середине мертвой лужайки, и Люси вспомнила слова Вебсайта ПОЛИН ДОРМИТОРИ, высеченные на доске. Это выглядело еще более уродливым на туманном утреннем солнце, чем это смотрелось на плоской черно-белой фотографии.

Даже с этого расстояния, Люс могла увидеть черную плесень облепившую фасад общежития. Все окна были зарешечены рядами толстых стальных прутьев. Она прищурилась. А это колючая проволока, выше забора вокруг здания?

Дежурный смотрел вниз, просматривая документы Люси. "Комната шестьдесят три. Бросьте свою сумку в мой офис с остальной частью своих вещей. Сегодня днём Вы сможете распаковать их."

Люси подтащила свою красную сумку к трем другим неприметным черным чемоданам. Затем она рефлекторно потянулась за телефоном, где она обычно работала ключом в вещах(?), она должна была запомнить. Но раз ее рука обнаружила пустой карман, она вздохнула и взамен запомнила номер комнаты.

Она все еще не понимала, почему она не могла остаться со своими родителями; их дом в Ударе молнии был меньше, чем в получасе от Меча и Креста. Было бы так хорошо, вернуться домой в Саванну, где, как всегда говорила ее мама, даже ветер дул лениво. Более мягкий, более медленный темп Джорджии больше подходил Люси, чем когда-либо Новая Англия.

Но в Мече & Кресте она не чувствовала себя подобно в Саванне. Едва ли можно было себя чувствовать хорошо в безжизненном, пустом месте, куда тебя отправили по настоянию суда. Она подслушала своего папу разговаривающего по телефону с директором школы на днях, который отвечал кивая головой профессору биологии, "Да, да, возможно это будет лучше для нее, чтобы контролировать все время. Нет, нет, мы не хотели бы вмешиваться в Вашу систему."

Очевидно её отец не видел условий надзора за его дочерью. Это место похоже на тюрьму строго режима.

И что насчёт красных лампочек, про которые вы говорили? - спросила Люси дежурную, готовую освободиться от этого путешествия.

"Красные лампочки" - сказала дежурная, указывая на маленькое встроенное устройство на потолке: линза с мигающим красным огоньком. Люси не видела его прежде, но как только дежурная указала на первый, девочка поняла, что они были везде.

"Камеры? "

"Очень хорошо," сказала дежурная, голосом снисходительности. "Мы сделали их видными, чтобы напомнить Вам. Все время, всюду, мы наблюдаем за Вами. Так что не изворачивайся, ты можешь помочь себе."

Каждый раз, когда кто-то говорил с Люси ей казалось, что она была полной психопаткой, и она приходила к тому, что это была полная правда.

Все лето, воспоминания преследовали ее во снах и в те редкие моменты, когда родители оставляли ее одну. Кое-что произошло в той кабине, и каждый (включая Люси) умер бы, чтобы узнать что именно. Полиция, судья, работник патронажа – все пытались вырвать у нее правду, но, кто бы это ни был, она об этом не говорила(?). Она и Тревор на протяжении целого вечера шутили, гоняясь друг за другом в колонне кабин на озере, в стороне от остальной части. Она пробовала объяснить, что это была одна из лучших ночей в ее жизни, пока не стала худшей.

Она потратила так много времени, прокручивая ту ночь у себя в голове, слыша смех Тревора, чувствуя его руки, сжимающие ее талию, и пыталась побороть тошноту, убеждая себя, что она действительно невиновна.

Но теперь, каждое правило и регламент в Мече и Кресте, казалось, работали против того факта, все выглядело так, будто она на самом деле была опасна и нуждалась в контроле.

Люси почувствовала крепкую руку на плече

"Смотри " - сказала дежурная. - "Если это поможет тебе почувствовать себя немного лучше, то ты далека не худший случай здесь"

Это был первый гуманный жест, который сделала дежурная по отношении к Люси, и она подумала, что предполагалось, это заставит ее почувствовать себя лучше. Но. Ее послали сюда из-за подозрительной смерти парня, она была сумасшедшей, и, тем не менее, она была "далека от худшего случая здесь"? Люси задавалась вопросом, с чем же точно в Мече и Кресте имели дело.

«Хорошо, организационные вопросы окончены", сообщила дежурная. "Теперь вы предоставлены сами себе. Вот карта, если вам нужно найти что-либо еще." Она дала Люси фотокопию нарисованной от руки карты, затем посмотрела на свои часы. "У вас есть час до первого урока, но мои мыла приходят к пяти, так что"—она махнула рукой в сторону Люси—"устраивайся. И не забудь", она сказала, указывая на камеры в последний раз. "Красные лампочки наблюдают за вами."

Прежде, чем Люси смогла ответить, тощая, темноволосая девочка появилась перед ней, тряся длинными пальцами перед лицом Люси.

"Ооооооо" - насмехалась девочка призрачным голосом, танцуя по кругу вокруг Люси. - "Красные следят за тобооой

"Убирайся отсюда Арриан, пока я не сделала тебе лоботомию", сказала дежурная, напутственно, хотя стало ясно по ее первой краткой, но подлинной улыбке, что у нее была некая глубокая привязанность к этой сумасшедшей девушке.

Было также ясно, что Ариана не оплачивала ей ответной любовью. Она дурачась передразнивала движения дежурной, а затем уставилась на Люс, чтобы смутить её.

"И только за это" - сказала дежурная, набрасывая яростное замечание в записной книжке. - " Ты заработала себе задание показать все Маленькой мисс Саншайн сегодня "

Она указала на Люси, которая никак не выглядела солнечно в своих черных джинсах, черных ботинках и черном топе. Под "графой" дресскод на сайте Меча и Креста радостно утверждали, что, пока студенты были на хорошем поведении, они могли свободно одеваться, как им нравилось, только с двумя маленькими условиями: стиль должен быть скромным, а цвет - черным. Не много свободы.

Слишком большая водолазка, скорее похожая на мамину, в которую ее заставили одеться сегодня утром, не скрывала ее недостатков, а наоборот скрывала достоинства: Ее густые темные волосы, когда то доходившие ей до талии, были почти полностью обстрижены. Пожар не коснулся ее головы, но ее волосы были неоднородно подпалены, так что после долгой, молчаливой дороги домой из Дувра, мама посадила Люс в ванной, достала электрическую бритву отца, и молча сбрила ее волосы. За лето, волосы отросли ровно настолько, чтобы ее когда-то завидные кудри теперь неуклюже свисали чуть ниже ушей.

Арриана оценивала ее, постукивая одним пальцем по бледным губам. "Идеально", - сказала она, шагнув вперед, чтобы закрепить петлей(?) руку через Люси. "Я только подумала, что действительно могу использовать нового раба"

Дверь в прихожей распахнулась, и вошел высокий парень с зелеными глазами. Он покачал головой и сказал Люси: " Здесь не боятся обыскивать догола. Так что, если ты прячешь, хоть какую-то из опасных вещей" - он поднял бровь и сбросил горстку чего-тонеопределенного в коробку - "наберешься неприятностей".

Позади Люси, Арриана смеялась одним дыханием. Голова мальчика дернулась, и когда его глаза зарегистрировали Арриану, он открыл рот, затем закрыл его, как-будто был неуверен, к чему преступить.

"Арриан", сказал он размеренно.

"Кулак " - возвратила она.

"Ты знаешь его? " - прошептала Люси, задаваясь вопросом - были ли такие же клички в коррекционных школах, как были в подготовительных, таких как Дувр.

"Не напоминай" - сказала Арриана, вытягивая Люси за двери в серое и болотистое утро.

Позади главного здания, свободный(?) осколок тротуара ограничивал грязное поле. Трава так перерастала, что оно скорее выглядело как пустующий участок земли, чем школьное общинное поле, но блеклое табло и маленькая груда деревянной открытой трибуны, доказывали обратное

Вне поля стояли четыре серьезно-выглядящих здания: крайнее левое - общежитие из шлакоблока; огромная уродливая старая церковь вдалеке на право; и, Люси предположила, что две другие экспансивные структуры были классными комнатами.

Это было этим. Весь ее мир был уменьшен до жалкого вида перед ее глазами.

Арриана немедленно свернула с дорожки и повела Люси через поле, усадив ее на верху одной из заболоченных деревянных трибун.

Соответствующая установка в Дувре кричала «спортсмен-на-тренеровке Лиги Плюща», так что Люси всегда избегала зависать там. Но это пустое поле с ржавыми, исковерканными финишами, говорило очень другую историю. Единственное, что не было для Люси просто вычислить. Три хищных индюка набросились над головами(?), и мрачный ветер хлестал сквозь голые заросли дубов. Люси нырнула подбородком в ворот ее ложной водолазки.

"Итааааааак " - сказала Арриана. - "Сейчас ты встретила Ренди "

"Я думала, что его зовут Кулак. "

"Мы говорим не о нем" - быстро сказала Арриана. - "Я имею ввиду женщину-мужчину вон там " Арриана дернула головой к офису, где они оставили дежурного перед телевизором "Как ты думаешь, чувак или цыпочка?"

"Эээ, цыпочка? " - сказала Люси неуверенно. "Это - проверка? "

Арриана скривила рожицу. "Первая из многих. И ты прошла. По крайней мере, я думаю, что ты прошла. Большая часть факультета спорят по этому поводу. Не волнуйся, ты привыкнешь к этому.

Люси подумала, что Ариана пошутила, когда повеяло прохладой. Но это всё тут так сильно отличалось от Дувра. В её старой школе, где носили зелёные галстуки, напомаженные будущие сенаторы, фактически сочились медленно через залы в благородной тишине, где деньги, казалось, возвышались над всем.

Более чаще чем нет, другие Дуврские дети бросали Люси не-пачкай-белые-стены-своими-отпечатками косые взгляды. Она пробовала представить Арриану там: бездельничая на открытой трибуне, говоря громкую грубую шутку своим острым голоском. Люси пыталась вообразить, что Калли могла бы подумать об Арриане. Таких никто не любит в ее Дувре.

"Ладно, проехали", сказала Арриана. Плюхнувшись на верхнюю скамейку и помахав рукой Люси, она сказала: "Что же ты сделала, чтобы попасть в это место?"

Тон Аррианы был игрив, но внезапно Люси села. Это было смешно, но она наполовину ожидала пройти через свой первый школьный день без прошлого, ползающего и отнимающего ее от ее тонкого фасада спокойствия. Конечно люди здесь хотели знать.

Она могла чувствовать кровь, стучащую в висках. Это случилось всякий раз, когда она пыталась думать – действительно вернуться назад – в ту ночь. Она никогда не переставала чувствовать себя виновной в том, что случилось с Тревором, но она также пробовала действительно тяжело не завязнуть в тенях, которые к настоящему времени были единственными вещами, которые она могла помнить о несчастном случае. Те темные, неопределимые вещи, о которых она никогда не сможет никому рассказать

Царапая это - она начала говорить Тревору о специфическом присутствии, что она ощущала той ночью, о скручивающихся формах над их главам, угрожающих повредить их идеальный вечер. Конечно, к тому времени было уже слишком поздно. Тревор ушел, его тело обгорело до неузнаваемости, и Люси была ... она была ... виновна?

Никто не знал о темных формах, которые она иногда видела в темноте. Они всегда приходили к ней. Они приходили и уходили так долго, что Люси даже не могла вспомнить первый раз, когда она увидела их. Но она помнила первый раз, когда она поняла, что тени не приходили к каждому - или фактически, ни к кому, кроме нее. Когда ей было семь, ее семья было на каникулах в «Голова-Хилтон», и родители взяли ее в поездку на лодке. Был почти закат, когда тени начали прокручиваться над водой, и она обернулась ее отцу и сказала: "Что ты делаешь, когда они приходят, папа? Почему ты не боишься монстров? "

Там не было никаких монстров, уверили ее родители, но повторная настойчивость Люси на присутствии кое-чего шаткого и темного получила ей несколько назначений к семейному окулисту. Затем стекла, и затем назначения к ЛОРу после того, как она сделала ошибку в описании хриплого свистящего шума, который иногда создавали тени - и потом терапия, а затем еще больше терапии, и наконец, предписание на антипсихотическое лечения.

Но ничто, из когда-либо сделанного, не заставило их уйти.

Ко времени, когда ей было четырнадцать. Люси отказалась принимать таблетки. Это произошло, когда они нашли доктора Санфорда, и Дуврскую Школу поблизости. Они прилетели в Нью-Хэмпшир, и отец повез их арендованный автомобиль по длинной изогнутой дороге к особняку на вершине под названием - Теневые Пустоты. Они высадили Люси перед мужчиной в лабораторном халате и спросили, до сих пор ли она видит свои "видения". Ладони родителей потели, поскольку они сжали ее руки, брови сошлись с опасением, что что-то ужасно неправильное было с их дочерью.

Никто не вышел и не сказал, что, если бы она не сказала доктору Санфорду то, что все они хотели, чтобы она сказала, она могла бы увидеть намного больше в Теневых Пустотах. Когда она солгала и повела себя нормально, ей разрешали зарегистрироваться в Дувре, но только с посещением доктора Санфорда два раза в месяц.

Люси разрешили прекратить принимать ужасные пилюли, как только она начала притворяться, она не видела больше теней. Но у нее все еще не было никакого контроля над тем, когда они могли появиться. Все, что она знала, было внутренним списком мест, куда они приходили к ней в прошлом: густые леса, темная стоячая вода - места, которых она избегала любой ценой. Все, что она знала, были то, что, когда они появлялись, то обычно сопровождались холодным ознобом под кожей, вызывая отвратительное чувство, не похожее на что-либо.

Люси присела на одну из трибун и нажала пальцами на виски. Если она должна рассказать обо всем сегодня, она должна засунуть свое прошлое поглубже в голову. Она не могла вспоминать то, что случилось с ней той ночью, поэтому не было никаких шансов чтобы рассказать ужасные подробности какой-то странной маниакальной незнакомке.

Вместо ответа, она смотрела на Арриану, которая развалилась на трибуне, надев ужасные солнцезащитные очки, закрывавшие наиболее привлекательную часть ее лица. Трудно поверить, но она, похоже, тоже уставилась на Люси, потому что через пару секунд она вскочила и ухмыльнулась.

"Подстриги мои волосы как свои," сказала она.

"Что" ахнула Люс. "Твои волосы прекрасны".

Это было правдой: у Аррианы были длинные, толстые кудри, которые Люси так отчаянно потеряла. Ее свободные черные завитки искрились в солнечном свете, испуская только примесь красного. Люси заправляла волосы за уши, даже при этом, они не были достаточно длинными, чтобы сделать что-нибудь, но пустота отступает перед ними.

"Красивая причёска," сказал Ариана. "Твои сексуально, прямые. И я хочу так."

"О, ммм, хорошо… " – сказала Люси. Это был комплимент? Она не знала , предполагалось ли ей быть польщенной или разгневанной, к тому же, Арриана допускала, что могла бы иметь то , что хотела, даже, если это что-то принадлежало кому-то другому. "Куда мы пойдем за… "

"Та-да! " Арриана дотянулась до своей сумки и вытянула розовый швейцарский Армейский нож Габби, брошенный в Коробку Опасностей. "Что? " - сказала она, видя реакцию Люси. "Я всегда достаю мои липкие пальцы на новом студенте капающих дней(?). Идея одиноко достает меня в течение собачьих дней практики Меча и Креста ... или ... летнего лагеря"

"Ты провела целое лето ... здесь? " – вздрогнула Люси.

"Ха! Говоришь как истинный новичок. Ты, возможно, ожидаешь весенний перерыв" - Она бросила Люси швейцарский Армейский нож. "Мы не оставляем этот ад. Никогда. Теперь режь "

"А как насчет красных"? Люси спросила, оглядываясь вокруг с ножом в руке. Там были обязаны быть камеры где-нибудь.

Ариана покачала головой. "я отказываюсь общаться со слабаками". Ты можешь смириться с этим, или нет?

Люси кивнула.

"И не говори мне, что никогда прежде не стригла волосы. " - Арриана схватила швейцарский Армейский нож назад у Люси, вытянула режущее средство и вернула его. "Ни каких слов, пока не скажешь мне, как фантастический я выгляжу"

В "салоне" ванной комнаты ее родителей мама Люси стянула ее длинные волосы в хвост перед тем как их обрезать. Люси была абсолютно уверена, что должны быть более оперативные методы стрижки волос, но как человек, вечно уклоняющийся от обрезания волос, она могла только отрезать все волосы под корень. Люси собрала волосы Аррианы, стянула их резинкой, крепко обхватила маленькие ножницы и начала стричь.

Конский хвост упал к ее ногам, Арриана тяжело задышала и посмотрела вокруг. Она подобрала волосы и стала рассматривать их на солнце. Когда Люси увидела это, у нее защемило сердце. Все это напоминало ей о том, что она до сих пор мучилась из-за потери своих собственных длинных волос. Но Арриана расплылась в улыбке. Она погладила свой прежний хвост, а затем бросила его в сумку.

"Отлично"- сказала она. "Можешь идти".

"Арриана", - шепотом сказала Люси прежде чем поняла, что лучше промолчать. "Твоя шея. Она вся..."

"В шрамах?" - закончила Арриана. "Ты можешь сказать это."

Кожа на спине Аррианы начиная от левого уха до ключицы была покрыта яркими рубцами. Память Люси перенесла ее к Тревору, к тем ужасным картинкам. Даже ее родители не захотели бы смотреть на нее когда увидели это. Сейчас ей было очень тяжело смотреть на Арриану.

Арриана схватила руку Люси и прижала к коже. Она была горячей и холодной одновременно. Она была гладкой и неровной.

"Я не боюсь этого",- сказала Арриана. "А ты?"

- Нет, ответила Люси. Она поняла, что та хочет убрать руку, поэтому Люси могла отдернуть свою тоже. Ее желудок сжался, она поняла что кожа на ощупь такая же, какая была у Тревора.

- Ты боишься того, какая ты есть на самом деле, Люси?

- Нет, снова быстро сказала Люси. Наверное, было очевидно, что она лгала. Она закрыла глаза. Все, что она хотела от "Креста и Меча" было начать все сначала, место, где люди не смотрели бы на нее так, как на нее сейчас смотрела Арриана. Возле школьного шлагбаума тем утром, когда ее отец шептал ей на ухо девиз семьи Прайсов "Прайсов никогда не разбить", это казалось вполне возможным, но Люси уже чувствовала себя загнанной и незащищенной.

- И как это случилось? - спросила она, глядя вниз.

- Помнишь, я не давила на тебя, когда ты не сказала мне, как попала сюда? - спросила Арриана, приподняв брови.

Люси кивнула.

Арриан жестекулировала ножницами. " Подправь сзади, ладно? Сделай так, чтобы я хорошо смотрелась. Сделай меня похожей на тебя."

Даже с точно такой же стрижкой, Арриана выглядела как недоделанная версия Люси. Пока Люси пыталась подровнять первую в своей жизни стрижку, Арриана рылась в запутанной жизни в "Мече и Кресте".

Та ячейка блока вон там Августин. Это где мы проводим так называемые социальные мероприятия по ночам среды. И все наши классы, сказала она, указывая на здание цвета пожелтевших зубов, два здания справа от общежития. Они смотрелись так, как-будто были созданы тем же самым садистом, который сделал Полин. Это были унылая площадь, унылая крепость, подкрепленная колючей проволокой и решетками на окнах. Неестественновыглядевший серый туман заволок стены, как мох, что делало невозможным увидеть, был ли кто-нибудь там.

Честное предупреждение - Арриан продолжала- Ты будешь ненавидеть занятия здесь. Ты не будешь человеком, иначе.

Почему? Что такого плохого в них?- спросила Люси. Может быть Арриан не любила школу вцелом. С ее черным лаком для ногтей, черной подводкой для глаз, черной сумкой, которая только казалось, достаточно большой, чтобы держать ее новый швейцарский армейский нож, она точно не выглядела ботаником.

" Классы здесь бездушны", сказала она. " Хуже всего, что они лишают и тебя твоей души. Из восьмидесяти ребят в этом месте, я сказала бы, что душа осталась только у троих." Она посмотрела наверх. " Это не явно выраженно.."

Это не звучало многообещающе, но другая часть Aдрианенного ответа интересовала Люс больше.

Постой, во всей этой школе только восемьдесят детей?"прошлым летом когдаона ходила в Довер она изучила в студенчесткой тетради все кружки котрые можно посещать, изапомнила все статистикино всё то что она изучила о Sword & Cross удивило её, она должна была признатся, что она была соершенно не подготовленна.

Арриан кивнула, заставив Люс случайно отрезать часть волос, которые она хотела оставить. Упс. Есть надежда, что Арриан не заметила, - или возможно, она просто подумала, что так было задумано.

" Восемь классов, по десять детей в каждом. Ты быстро узнаешь о дерьме каждого", - сказала Арриан. -" И наоборот".

" Я думаю, да", - согласилась Люс, кусая губу. Арриан шутила, но Люс задавалась вопросом, будет ли она сидеть здесь с этой же прохладной усмешкой в ее сине-голубых глазах, если она узнает точный характер предыстории Люс.

" И ты, конечно, захочешь держаться подальше от самых тяжелых случаев?"

" Тяжелых случаев?!

" Ребят с браслетами, в которые встроены устройства слежения ", - сказала Арриан. " Составляющих приблизительно одну треть студентов."

" И они - те кто —"

" С кем ты не захочешь связываться. Поверь мне."

" Ладно, и что же они сделали?" - спросила Люс.

Насколько Люси хотела сохранить свою историю в тайне, ей не нравилось, как Арриан обращалась с ней , как с какой то наивной. В любом случае эти дети не сделали ничего хуже, чем то, как все рассказали ей, что она сделала. Или может? В конце концов, она почти ничего не знала об этих людях, и этом месте. Вероятность всего того что говорила Арриан, вызвали холодный серый страх в глубине ее живота.

"О, ну ты знаешь", - протянула Арриан.- "Оказывали пособничество и подготавливали террористические акты. Разрубили родителей на части и поджарили их на вертеле. " Она обернулась, чтобы подмигнуть Люс.

" Замолчи", - сказала Люс.

"Я серьезно. У этих психов гораздо более жесткие ограничения, чем у остальных застрявших здесь. Мы называем их закованными",

Люс засмеялась из-за драматического тона Арриан.

" Твоя стрижка окончена", - сказала она, пробегаясь рукой по волосам слегка приподнимая их. Это смотрелось на самом деле очень здорово.

"Мило", сказала Арриан. Она повернулась к Люси. Когда она пробежалась пальцами по своим волосам, рукава ее черного свитера спустились до локтя и Люси увидела черный браслет, усеянный рядами серебряных шпилек, а, на другой руке, другой браслет, который выглядел еще более. .. механическим. Арриан поймала ее взгляд и дьявольски подняла брови.

Говорю точно - они совершенно мерзкие психи. Она улыбнулась. - Пойдем я покажу тебе остальные места.

У Люси не было выбора. Она сползла вниз трибуны после Арриан, наклонившись, когда один из стервятники пролетел опасно низко. Арриан, которая, казалось, не заметила, указала на закутанную в лишайник церковь и в далеко справа от фонда.

"Вон там ты найдешь нашу гимназию «Страна искусства», сказала она, копируя гундосый голос гида. "Да, да, для неопытного глаза это выглядит как церковь. Раньше так и было. Мы некоторым образом в архитектурном аду здесь, в Кресте и Мече. Несколько лет назад, появился какой-топомешанный с разглагольствованиями о подростках, губящих общество. Он пожертвовал до фигатонн денег, так что они должны были превратить его в спортзал. Ныне власть имущие думают, что мы можем разобраться с нашими "разочарованиями" "более естественным и продуктивным способом. "

Люс застонала. Она всегда ненавидела гимнастический зал.

"Девочка я прекрасно тебя понимаю", соболезновала Арриан. "Тренер Диент - злооо."

Так как Люси трусцой шла в ногу, она осмотрела остальную часть территории. Блок школы Довер так хорошо сохранился, все деревья были ухоженные, равномерно посажены и аккуратно подрезанны. Меч и Крест смотрелся, как плюхнулся и был брошен в середине болота. Плакучие ивы свисали к земле, Kudzu росли вдоль стен в листах, и каждый третий шаг они принимали сплющенную форму.

И это не только место так выглядело. Каждый влажный вдох Люси застревал в ее легких. Одно дыхание в Кресте и Мече заставляло ее чувствовать, как она погружается в зыбучие пески.

"Видимо, архитекторы не нашли общего решения по поводу того, как изменить стиль старого здания военной академии. В результате, они остановились на наполовину исправительной, наполовину средневековой зоне пыток. И нет садовника", сказал Арриан, стряхивая какую-то слизь с ее солдатских ботинок. "Трава. Ох, и есть еще кладбище".

Люси проследила за указывающим пальцем Арриан к дальней левой части Блока, как раз мимо общежития. Даже толстый покров тумана висел над частью земли за стеной. Оно граничило с трех сторон с лесом дубов. Она не могла видеть, что на кладбище, которое, казалось, почти опускается ниже поверхности земли, но она могла почувствовать запах гнили и слышать хор цикад и шум в деревьях. На секунду, она подумала, что видела темные тени, но она моргнула и они исчезли.

"Это - кладбище?"

Да. Это раньше была военная академия, еще в дни гражданской войны. Так вот, где они похоронили всех своих мертвецов. Это жутко как все чего избегают. И господи," сказала Арриан, с поддельным южным акцентом, "Это воняет до небес". Потом она подмигнула Люси. "Мы болтаемся здесь часто".

Люс взглянула на Арриан, чтобы увидеть, не шутит ли она. Арриан только пожал плечами.

" Ну хорошо, это было только однажды. Только раз после действительно грандиозной вечеринки.

Наконец-то , Это слово Люси было знакомо.

"Ага!" засмеялась Арриан. " Я просто увидела свет, там дальше. Таким образом кто-то дома.Ладно, Люс, милая, может ты и бывала на вечеринках в своей старой школе-интернате, но ты никогда не видела, как оттягиваются ребята из коррекционной школы."

" И в чем же разница?", - спросила Люс , пытаясь обойти тот факт, что она никогда не была на самом деле на больших вечеринках в Дувре.

"Увидишь", - Арриан сделала паузу и повернулась к Люс. " Придешь, сегодня вечером, и осмотришься, ладно?" Она удивила Люс, схватив ее за руку. "Обещаешь?"

" Но я думала, ты советовала мне держаться подальше от тяжелых случаев," - пошутила Люс.

"Правило номер два - не слушай меня!" - засмеялась Арриан, качая головой. " Я сумасшедшая".

Она снова побежала, и Люс потянулась за ней. "Подожди, а какое было первое правило? Продолжай!"

Когда они зашли за угол пепельного здания классных комнат, Арриан притормозила. "Эффект крутой", сказала она.

"Круто" - повторила Люси.

Все остальные студенты, казалось, сгруппировались вокруг Kudzu-душащих деревьев за пределами Августин. Никто не казался очень счастливым, проводя время здесь, но также никто, казалось, пока не был готов зайти внутрь.

В Дувре не было как такового дресс-кода, так что Люси не привыкла к униформе. Опять же, хотя здесь каждый ребенок был одет в одинаковые черные джинсы, черную водолазку, черный свитер наброшенный на плечи или повязанный на талии, были существенные различия в том как они это носили.

Группа растатуированных девушек стояла в кружке со скрещенными руками, на которые были одеты браслеты до самых локтей.Чёрные банданы на их головах напомнили Люс, однажды просмотренный ею фильм о девушках-байкерах. Она припомнила это, потому что подумала: что может быть круче чем девушка-байкер? Теперь глаза Люс остановились на одной из тех девушек, находящейся через газон. Беглый взгляд чёрных, по-кошачьи подведённых глаз одной из них затавил Люс быстро изменить направление пристального взгляда.

Парень и девушка, держащиеся за руки, были одеты в тёмные свитера, на спинах которых были пришиты блёстки в форме черепа и скрещенных костей. Каждые несколько секунд один из них целовал другого в висок, в мочку уха, в веко. Когда они сомкнули свои руки вокруг друг друга, Люс увидела что каждый из них носит браслет с мигающим устройством слежения. Они выглядели немного неделикатно, но было очевидно, насколько сильно они любят друг друга. Каждый раз, когда она видела скользнувший язык, Люс чувствовала укол одиночества в груди.

Позади влюблённых, прижавшись к стене, стояла группа мальчиков со светлыми волосами. Каждый из них был одет в свитер, несмотря на жару. И у всех них под свитерами были белоснежные оксфордские рубашки, накрахмаленные воротнички стояли прямо. Их чёрные брюки совпадали с носками отполированных ботинок идеально. Из всех студентов во дворе, эти парни казались Люс наиболее похожими на дуверских. Но пристальный взгляд быстро отделил их от тех парней, которых она знала. Парней, похожих на Тревора.

Просто стоя группой, эти ребята излучали особого рода жестокость. Это было во взгляде их глаз. Тяжело объяснить, но внезапо Люс поняла, что каждый в этой школе имеет прошлое. Все здесь, вероятно, имеют секреты, делиться которыми не желают. Пока она не могла понять насколько это осознание позволило ей чувствовать себя более или менее изолированной.

Арриан заметила, что Люс следит за остальными подростками.

"Мы все делаем все возможное, чтобы делать это изо дня в день", сказала она, пожимая плечами. "Но в случае, если ты не наблюдаешь за низко парящими стервятниками, от этого места довольно сильно веет смертью". Она села на скамейку под плакучей ивой и похлопала по скамейке рядом с собой приглашая Люси.

Люси смахнула большое количество мокрых, рассыпающихся листьев, но до того как она села, она заметила еще одно нарушение дресс-кода.

Очень привлекательное нарушение дресс кода.

Он обернул яркий красный шарф вокруг шеи. На улице было далеко не холодно, но на нём была чёрная кожаная мотоциклетная куртка поверх тёмного свитера. Возможно из-за того, что он был единственным пятном цвета во дворе, он и был всем, на что могла смотреть Люс. На самом деле, всё остальное меркло по сравнению с ним, и на один долгий момент Люс даже забыла, где она находится.

Она уставилась на его волосы насыщенного золотого оттенка и сравнила их с загаром. Его высокие скулы, темные очки, которые скрывали его глаза, мягкие формы губ. Во всех фильмах, которые Люси видела, и во всех книгах, которые она читала, привлекательность заключалась в сногсшибательной красоте - за исключением одного маленького недостатка. Сломанный зуб, очаровательный беспорядок на голове, красивый шрам на левой щеке. Она знала почему - если герой был слишком безупречным, он рисковал быть недостижимым. Но достижим или нет, Люси всегда имела слабость перед возвышенно великолепным. Например, как этот парень.

Он склонился напротив здания, слегка скрестив руки над грудью. И на долю секунды Люс увидела промелькнувшее изображение себя, заключённой в те руки. Она встряхнула головой, но видение оставалось таким ясным, что она едва поборола желание броситься к нему.

Нет. Это было сумасшествием. Правильно? Даже находясь в школе, полной сумасшедших, Люс хорошо осознавала, что этот инстинкт был безумен.Она даже не знала его.

Они оба смеялись так заразительно и искренне - что, это заставило Люс позавидовать. Она попыталась припомнить, как много времени прошло, с тех пор, как она смеялась, по-настоящему смеялась, как они.

"Это Дэниел Грегори," сказала Арриан, наклоняясь и читая её мысли. "И я должна сказать, что он привлёк кое-чьё внимание."

"Без сомнения," согласилась Люс, постыдившись того, как она, должно быть, посмотрела на Арриан.

"Чтож, хорошо, если тебе нравятся подобные вещи."

"Что здесь может не нравится?" спросила Люс, не в состоянии остановить вылетающие слова.

"Рядом его друг Роланд", сказала Арриана, кивая в сторону парня с дредами. "Он крутой. Это тот тип парней, которые могут наложить руки на вещи, ты понимаешь?"

Не очень, подумала Люс, кусая губу. "Какого рода вещи?"

Арриан пожала плечами, используя свой украденный швейцарский армейский нож для того, чтобы отпилить цепочку с дырки на её чёрных джинсах. "Просто вещи. Любые вещи, попроси-и-ты-получишь."

"Что относительно Даниэля?" - спросила Люс. - "Какова его история?"

"О, она не сдается". Арриан засмеялась, потом откашлялась. "Никто не знает, сказала она. "Он придерживается своего образа загадочного мужчины. Мог бы быть типичным мудаком школы-интерната.

"Я не чужая среди мудаков", сказала Люси, но как только слова вырвались, она захотела забрать их обратно. После того что случилось с Тревором, что бы там ни случилось, она была последним человеком, который должен был дать характерную оценку. Более того, в те редкие моменты, когда она делала даже самое маленькое упоминание о той ночи, к ней возвращался движущийся черный полог теней, как-будто она сновабыла там на озере.

Она снова взглянула на Даниэла. Он снял свои очки и зацепил их за свою куртку, а затем развернулся и посмотрел на нее.

Он поймал её взгляд, и Люс заметила как его глаза сначала расширились, а затем быстро сузились, как будто то, что он увидел было сюрпризом. Нет - всё было намного иначе. Когда глаза Дэниела остановились на ней, у неё перехватило дыхание. Она как будто знала его откуда-то.

Но она вспомнила бы, если бы когда-либо встречала кого-то вроде него. Она бы запомнила это чувство, совершенного потрясения, которое испытывала прямо сейчас.

Она поняла, что они продолжают смотреть друг на друга, когда Дэниел улыбнулся ей. Из неё вырвалась струя тепла и она даже оперлась об ручку скамейки. Она почувствовала, как её губы вытянулись в улыбке в ответ ему, а затем он поднял руку в воздух.

И отвернулся от нее.

Люс ахнула и опустила глаза.

"Что?" спросила Арриан, не заметив того,то только что случилось. "Ничего," ответила она. "У нас нет времени. Мне кажется скоро будет звонок."

Звонок прозвенел как по команде, и тело студентки начало медленное перемещение к зданию. Арриан тащила Люс за руку и объясняла ей где и когда они встретятся в следующий раз. Но Люс всё ещё не могла оправиться от выходки прекрасного незнакомца. Её секундный бред о Дэниеле исчез, и сейчас её волновала единственная вещь, которую она хотела знать: Что за проблема была у парня?

Непосредственно перед тем, как она нырнула на свое первое занятие, она осмелилась оглянуться. Его лицо ничего не выражало, но невозможно было ошибиться - он смотрел ей в след.

Глава 2

У Люси был листок с напечатанным расписанием, наполовину записанная тетрадь по Современной истории Европы которую она начала в Довере в прошлом году, два карандаша №2, любимый ластик, и неожиданное плохое предчувствие что Арриан может быть права относительно занятий в школе Меча и Креста.

Учитель еще не появился, парты неорганизованно стояли в случайном порядке, а шкаф был забаррикадирован штабелями пыльных ящиков сваленными перед ним.

Что самое хутшее, так это то, что ни один из других детей, казалось, не заметил смятение. На самом деле, ни один из других детей не заметил даже то, что они находились в классах. Они все собрались около окон, доставая последнюю притащенную сюда сигарету, перекалывая экстра-большие английские булавки на своих футболках. Только Тодд сидел за настоящей партой, выгравируя что-то замысловатое на ее поверхности ручкой. Но другие новые студенты, казалось, уже нашли свое место в толпе. Кэм в тесной толпе вокруг него имел вид парня учащегося в частной Дуврской школе. Они должно быть были друзьями, когда он был зачислен в Крест и Меч в первый раз. Габби пожимла руку девушке с пирсингом на языке, которая бы подошла парню на улице с пирсингом на языке. Люси чувствовала глупую зависть, что она не посмела сделать ничего, кроме как занять место ближайшее к неопасному Тодду.

Ариан порхнула к остальным, как какая то принцесса готов, прошептав что то, что Люс не разобрала. Когда она проходила мимо Кэма, он взъерошил ее только что обрезанные волосы.

" Хорошая швабра, Арриан". Он хмыкнул, дергая ее за пряди на затылке. " Мои поздравления твоему стилисту."

Арриан шлепнула его. "Руки прочь, Кэм. То есть: только в твоих мечтах". Она кивнула головой в направлении Люси. "И ты можешь высказать свои комплименты моей новой любимице, вон там".

Кэм сверкнул изумрудными глазами на Люс, та напряглась. "Я думаю, что так и будет," - сказал он, направляясь к ней.

Он улыбнулся Люс, которая сидела, спрятав скрещенные лодыжки под своим стулом, и аккуратно сложенными руками, лежащими на сильно изрисованном столе.

" Мы новички должны держаться вместе",- сказал он. " Понимаешь, что я имею в виду?"

" Но я думала, ты бывал здесь и до этого."

" Не верь всему, что говорит Арриан." Он оглянулся на Арриан, стоящую у окна, и смотрящую на них с подозрением.

" О, нет, она ничего о тебе не говорила", быстро сказала Люс, пытаясь припомнить действительно ли это было правдой или нет. Было ясно, что Кэм и Арриана недолюбливают друг друга, и даже при том, что Люс была благодарена Арриан за то, что она приняла ее за свою сегодня утром, она еще не была готова принять чью-либо сторону.

"Помню когда я был новичком здесь … в первый раз." Он усмехнулся над собой. "Моя группа распалась, и я чувствовал себя потерянным. Я никого не знал. У меня не было возможности использовать кого-то", - он взглянул на Арриан, - " кто смог бы ввести меня в курс дела".

"Как ты не в курсе дел?" - сказала Люс, удивленная, появившимися ноткам флирта в своем голосе.

Легкая улыбка растянулась на лице Кэма. Он приподнял одну бровь. " А я еще не хотел сюда возвращаться."

Люс покраснела. Она обычно не связывалась с парнями рокерами - но опять же, ни один из них не подтягивал рядом стоящий стол ближе к ее, и плюхался рядом с ней, и не смотрел на нее столь зелеными глазами. Кэм сунул руку в карман и вытащил зеленый медиатор с номером 44 написанным на нем.

" Это номер мой комнаты. Приходи в любое время."

Медиатор был почти такого же цвета, что и глаза Кэма, и Люс заинтересовало, когда и каким образом на нем появилась эта надпись, но до того как она успела задать свой вопрос – или что-либо ответить – Ариан энергично опустила свою руку Кэму на плечо. "Извини, разве я не ясно дала понять? Это уже моя фишка."

Кэм фыркнул. Посмотрев прямо на Люс, он сказал, - " Видишь ли, я все еще думал, что до сих пор существует такая вещь, как добрая воля. Может быть, твоя подопечная выберет свой собственный путь. "

Люси открыла рот, чтобы заявить, что она, разумеется, может сама решить, это был только первый ее день здесь, и она все еще выясняла что к чему. Но к тому времени как она смогла сформулировать слова, появившиеся в ее голове, в ту же минуту зазвенел предупредительный звонок, и небольшое скопление вокруг стола Люси растворилось.

Другие ребята стали занимать столы вокруг нее, и пока это происходило, никто не заметил, что Люс сидя чопорно за партой, бдительно следит за дверью. Высматривая Даниэла.

Краем глаза, она могла заметить, как Кэм тайком поглядывает на нее. Она была польщена и взволнована, а затем и разочарована собой. Даниэль? Кэм? Она была в этой школе сколько, сорок пять минут? А на уме уже два разных парня. Единственная причина, по которой она была в этой школе, была, потому что в последний раз, когда она была заинтересована в парне, дело закончилось ужасно, ужасно неправильно. Она не должна была позволять себе получить полное поражение (дважды!) в ее первый день в школе.

Она посмотрела на Кэма, который подмигнул ей снова, а затем убрал свои темные волосы с глаз. Не принимая во внимание потрясающую внешность - да уж, конечно, - он действительно казался человеком, которого полезно знать. Как и она, он все еще приспосабливался к обстановкеке, но, очевидно, бывал около здания Креста и Меча несколько раз. И он был добр к ней. Она думала о зеленых медиаторе с его номером комнаты, надеясь, что он не раздает его свободно. Они могут быть ... друзьями. Может быть это ыло все, что ей требовалось. Может быть, тогда она перестанет чувствовать себя не в своей тарелке в Кресте и Мече.

Возможно, тогда она смогла бы забыть о том, что единственное окно в классной комнате было размером с визитную карточку, с затвердевшей на нем известью, и видом на массивный мавзолей на кладбище.

Возможно, тогда она была бы в состоянии забыть щекочущий нос запах пероксида, исходящий от белокурого - обесцвеченного панка, сидящего перед нею.

Возможно, тогда она смогла бы действительно обратить внимание на строгого, усатого учителя, который прошел в класс, скомандовал классу рассаживайтесь, и твердо закрыл дверь.

Ее сердце сжалось от разочарования. Ей потребовалось время, чтобы определить причину. До тех пор пока учитель не закрыл за собой дверь, в ней теплилась надежда, что Даниэль тоже будет на ее первом занятии.

Что у неё было следующим, французский? Она взглянула вниз на расписание проверить номер кабинета, где он должен быть. Только потом, бумажный самолётик проскользил над расписанием, проскочил мимо её парты и приземлился на пол возле сумки. Она посмотрела, кто мог бы заметить, но учитель был занят, терзая кусочек мела и записывая что-то на доске.

Люс мельком нервно взглянула налево. Когда Кэм посмотрел на неё, он подмигнул, и этот небольшой игривый жест заставил всё её тело напрячься. Но он не выглядел так, как будто видел что-то или же самолётик принадлежал ему.

"Псст", - последовал тихий шепот позади него. Это была Арриан, подбородком указывавшая на бумажный самолетик. Люс наклонила его, осматривая и увидела свое имя, написанное в маленькими черными буквами на крыле.. К твоему сведению!

Уже поглядываешь на выход?

Плохой знак.

Мы застряли в этом притоне до ланча.

Это должно быть шутка. Люс дважды перепроверила свое расписание и с ужасом обнаружила, что все три ее утренних занития будут в этой самом классе.

1 — и все три последующих, будут преподаваться тем же самым мистером Коулом.

Он оторвался от доски и стал сонно пробираться через комнату. Не было никакого официального представления новичков, и Люси не могла решить, была ли она рада этому или нет. Г-н Коул просто побросал учебные планы на парты каждому из четырех новых студентов. Когда скрепленная пачка приземлилась перед Люси, она с нетерпением наклонилась вперед, чтобы взглянуть. Тa гласила Всемирная история. Обзор гибели человечества. Хммм. История всегда была самая сильная тема, но обзор гибели…

Более пристальный взгляд на план это все, что понадобилось Люси, чтобы увидеть, что Арриан была права в том, что это было адское помещение: невозможная для чтения нагрузка, ТЕСТ большим, жирным шрифтом каждую треть учебного периода. И доклад на тридцать страниц о - серьезно? – потерпевшем неудачу тиране на ваш выбор. Толстая черная скобка была остро вычерчена черном около назначения, которое Люси пропустила в течение первых нескольких недель. На полях, Mr. Cole had written See me for Makeup Research Assignment, If there was a more effective way be scared to find out.(???)

По крайней мере, у не была Арриан, сидящая позади, в следующем ряду. Люси была рада, что способ переписки здесь уже был создан. Она и Кэлли привыкли переписываться друг с другом потихоньку, но чтобы делать это здесь, Люси определенно понадобятся научиться складывать бумажный самолетик. Она вырвала листок из тетради и попыталась использовать лист Арриан в качестве модели.

После нескольких минут занятых поделкой оригами другой самолет приземлился на стол. Она оглянулась на Арриан, которая покачала головой и кинула взгляд, в котором читалось «тебе еще столькому надо научиться».

Люс пожала плечами, извиняясь, и развернулась обратно, чтобы открыть вторую записку:

О, и, пока ты не уверена в своих намерениях, ты, возможно, не захочешь пускать связанных с Даниэлем сообщений моим способом. Чувак позади тебя славится своими перехватами на футбольном поле.

Полезно знать. Она даже не видела друга Даниэля Роланда, который зашел позади нее. Теперь она повернулась чуть-чуть на своем месте, пока не увидела его дреды краешком глаза. Она позволила себе взглянуть вниз в открытую тетрадь на столе, и нашла его полное имя. Роланд Спаркс.

"Никаких переписок", строго сказал г-н Коул, призывая Люси повернуть обратно голову во внимании. "Никаких списываний и никаких заглядываний в чужие тетради. Я не для того получил свое высшее образование, чтобы получить ваше рассеянное внимание ".

Люс кивала в унисон с другими ошеломленными студентами, в тот момент, когда третий бумажный самолётик проскользил, останавливаясь на середине ее стола.

Всего 172 минуты до конца!

Спустя сто семьдесят три мучительных минуты , Арриан провожала Люс к кафетерию."О чем задумалась?"- спросила она.

"Ты была права", - тупо сказала Люс, все еще не оправившись от трех мрачных часов занятий в классе. – Зачем преподавать такой угнетающий предмет?"

"Ааа, Коул скоро успокоится. Он надевает свое неболтающее-попусту лицо каждый раз, когда появляется новый студент. В любом случае," сказала Арриан, пихнув Люси, "могло быть и хуже. Ты могла бы застрять с г-жой Тросс. "

Люс взглянула на расписание. " У меня биология с ней, в послеобеденном блоке", сказала она чувствуя, как сжимается ее желудок .

Как только Ариан прыснула от смеха, Люс почувствовала толчек в плечо. Это был Кэм догнавший их в холле по дороге на ланч. Люс растянулась бы на полу, если бы он своей рукой не потянул ее назад, удержав ее.

" Не торопись так". Он бросил ей с улыбкой, и она задалась вопросом, не толкнул ли он ее преднамеренно. Но он казался не такого типа, парнем. Люс посмотрела на Арриан, чтобы увидеть, заметила ли она что-нибудь. Арриан приподняла брови, как бы предлагая Люс заговорить, но никто из них ничего не сказал .

Когда они пересекли холодный зал с пыльными внутренними окнами, отделяющими еще более холодный кафетерий, Ариан взяла Люс за локрть.

" Избегай жаренный куриный бифштекс любой ценой", - напутствовала она, когда они последовали за шумной толпой в кафетерий. – " Пицца ничего, чили хорош, а борщ действительно не плох. Ты любишь мясной рулет?"

" Я вегетерианка", - сказала Люс. Она оглядела столы вокруг, ища в частности двоих: Даниэла и Кэма. Она почувствует себя непринужденнее, если будет знать, где они сидят, что бы выбрав обед пройти мимо, притворившись, что не увидела ни одного из них. Но до сих пор, не нашла их...

" Хм, вегетарианка?" Арриан поджала губы. " Родители хиппи или скудная попытка бунтарства?"

"Мм, ни то, ни другое, я просто -"

"Не любишь мясо?", Арриан развернула плечи Люс на девяносто градусов так, чтобы она посмотрела прямо на Даниэля, сидящего за столом, на другом конце комнаты. Люс выдохнула. Вот он где. "Так значит, это относится ко всем видам мяса?", громко пропела Арриан. "Как, ты не хочешь впиться в него своими зубами? "

Люси толкнула Арриан и, потащила ее к обеденой очереди. Арриан замолкла, но Люси знала что она ужасно покраснела.Что будет абсолютно очевидно в этом флюоресцентном освещении.

"Заткнись, он полностью все слышал", - прошептала она.

Частично Люс была рада пошутить с подругой о парнях. Предполагалось, что Арриан была её подругой.

Она по-прежнему чувствовала себя расклеенной из-за того, что случилось сегодня утром, когда она видела Даниэля. То притяжение к нему, она до сих пор не понимала, откуда оно взялось, и здесь оно было снова. Она заставила себя оторвать взгляд от его светлых волос, с гладкой линии челюсти. Она не хотела, чтобы ее поймали пялившейся. Она не хочет давать ему никаких оснований для того, чтобы застать ее врасплох во второй раз.

"Все, все", издевались Арриан. "Он настолько сосредоточен на гамбургере, что не услышит и зов Сатаны". Она указала на Даниэля, который делал вид, что усилено и сосредоточено жует гамбургер. Но выглядело это так, будто он притворялся, что сосредоточен на интенсивном жевании своего гамбургера.

Люси посмотрела через стол на друга Даниэля Роланда. Он смотрел прямо на нее. Когда он поймал ее взгляд, он так взмахнул бровями, чего Люси не могла понять, но от чего она по-прежнему немного чувствовала мурашки по телу.

Люс развернулась к Арриан. "Почему все, в этой школе так странно?"

"Я предпочитаю не обращать внимание на это" сказала Aрриан, поднимая пластиковый лоток и передавая один Люси. "И я собираюсь перейти к объяснению хорошего искусства выбора места в кафетерие. Понимаешь, никогда не хочется садиться в любом ближайшем - Люси, берегись!"

Всё, что сделала Люс это шаг назад, но как только она отступила, она почувствовала, как кто-то обеими руками грубо толкает её в плечи. Тут же она поняла, что падает. Люс протянула руку в сторону, пытаясь за что-нибудь зацепиться, но вместо этого обеими руками она зацепилась за чей-то поднос, полный обеда. Его она повалила вместе с собой. С глухим стуком она упала на пол кафетерия, на её лице оказалась тарелка полная борща.

Когда она стерла достаточное количество кашицеобразной свеклы с глаза, чтобы можно было видеть, Люси посмотрела вверх. Смая злая фея, которую она когда-либо видела, стояла над ней. У девочки были торчащие выбеленные волосы, по крайней мере, десять сережек на лице, и смертельный взгляд. Она оскалилась на Люси и прошипела: "Если бы это смехотворное зрелище не только испортило мне аппетит, я бы заставила тебя купить мне другой обед".

Люси пробормотала извинения. Она попыталась встать, но девушка сильно наступила пяткой своего черного стилет-ботинка на ногу Люси. Боль пронзила ногу, и она прикусила губу.

" Достаточно Молли", холодно сказала Арриан. Она наклонилась, чтобы помочь Люс встать на ноги.

Сложив руки на бедрах Молли, повернулась лицом к Арриан, и у Люс появилось чувство, что это не первое их столкновение лбами.

"Я вижу ты быстро сдружилась с новенькой," - прорычала Молли. - "Это - очень плохое поведение, A. Ты разве не на испытательном сроке?"

Люс сглотнула. Арриан ничего не говорила об испытательном сроке, и она совершенно не догадывалась, что при этом ей запрещено заводить новых друзей. Но этих слов было достаточно, Арриан сжала кулак и со всего размаха ударила Молли в правый глаз.

Молли качнулась назад, но в этот момент именно Арриан привлекла внимание Люс. Она начала биться в конвульсиях, её руки взметнулись вверх и стали цеплять воздух.

Люс с ужасом догадалась, что всё дело в браслете. Он посылал какие-то передачи по всему телу Арриан. Невероятно. Это было жестокое и необычное наказание. У Люс выворачивало желудок, когда она видела как содрогалось тело её подруги. Она протянула руки, пытаясь поймать Арриан, когда та упала на пол.

"Арриан", - шептала Люси. "Ты в порядке?"

Люси ахнула. Тогда один из глаз Арриан открылся. "Напугала тебя, не так ли? Ооо, это мило. Не волнуйся, электрошок не убьет меня, прошептала она. "Он только делает меня сильнее. В любом случае, это стоило того, чтобы поставить этой корове синяк под глазом, как думаешь?

"Ну все, разошлись. Разошлись", - хриплый голос загудел сзади.

Рэнди стояла в дверях, с красным лицом и тяжело дыша. Было слишком поздно, чтобы кого-то разнимать, подумала Люси, но потом Молли бросилась к ним, стуча своими каблуками по линолеуму. Девчонка была наглая. Неужели она действительно собирается надрать задницу Арриан при Рэнди, которая стояла здесь же?

К счастью, крепкие руки Рэнди сомкнулись вокруг нее раньше. Молли попытался оттолкнуть ее, и начала кричать.

"Кому-то лучше начать говорить," пролаяла Рэнди, сжимая Молли, пока та не обмякла. "В противном случае, каждый из вас троих получит наказание завтра утром. Кладбище. На рассвете!" Рэнди посмотрела на Молли. "Вы еще не остыли?

Молли твердо кивнула, и Рэнди отпустила ее. Она присела на корточки, где Арриан еще лежала на руках у Люси, ее руки были скрещены на груди. Поначалу Люси думала, Арриан сердилась, как злая собака с электрошоковым ошейником, а потом Люси почувствовала небольшую дрожь от тела Арриан и поняла, что девушка до сих пор была под влиянием браслета.

«Давай,» сказала Рэнди более мягко. «выключем тебя.»

Она протянула руку Арриан и помогла поднять ее крошечное, трясущееся тело, повернувшись лишь один раз в дверях, чтобы повторить ее приказы Люси и Молли.

"На рассвете!"

"Жду с нетерпением," сладко сказала Молли , протягивая вниз руку, чтобы поднять тарелку с едой, которая выскользнула с ее подноса.

Она замахнулась им над головой Люси на секунду, а затем перевернула поднос и размазала еду по ее волосам. Люси могла услышать хлюпанье ее личного унижения в том, что все в Кресте и Мече получили свое представление о обмазанной едой новенькой.

"Бесценно," сказала Молли, вытаскивая крошечный серебряный фотик из заднего кармана ее черных джинсов. "Скажи ... Еда" Она пела, щелкая несколько снимков крупным планов. "Это будует великолепно смотреться в моем блоге".

"Симпотичная шляпка," издевался кто-то с другой стороны столовой. Тогда, Люси с тревогой посмотрела в сторону Даниэля, молясь, чтобы он как-то пропустил всю эту сцену. Но нет. Он качал головой. Он взглянул раздраженно.

До этого момента, Люси думала, у ее был шанс встать и просто «стряхнуть» инцидент, в буквальном смысле. Но, видя реакцию Даниэля – что ж, это, в конце концов, надломило ее.

Она не будет плакать ни перед одним из этих ужасных людей. Она тяжело сглотнула и поднялась. Она бросилась к ближайшей двери, желая почувствовать немного холодного воздуха на своем лице.

Вместо этого, ее покрыло сентябрьской сыростью юга, не давая ей дышать, как только она вышла. Небо было того бесцветного цвета, серовато-коричневого такого угнетающе мягкого, трудно было даже найти солнце. Люси замедлилась, но дошла до края стоянки прежде, чем полностью остановилась.

Ей хотелось увидеть там ее раздолбанную старую машину, чтобы утонуть в обтрепанном сиденье, завести двигатель, врубить стерео, и убраться к черту из этого места. Но когда она стояла на горячем черном тротуаре, она вернулась в реальность: она застряла здесь, а пара башнеобразных металлических ворот отделяли ее от мира вне Креста и Меча. Кроме того, даже если бы она нашла выход ... Куда она собиралась идти?

Жуткое ощущение в животе сказало ей все, что ей требовалось знать. Она уже дошла до предела, и все выглядело довольно мрачно.

Это было настолько же угнетающе, насколько было верно: Меч & Крест было всем, что у нее было.

Она обхватила свое лицо руками, осознавая, что должна возвращаться. Но когда она подняла свою голову, она вспомнила, что была все еще покрыта остатками мясного рулета Молли. Ух. Первая остановка, ближайшая ванная.

Обратно внутрь, Люси нырнула в комнату для девочек как раз в тот мемоент, когда дверь распахнулась. Габби, которая появилась еще более белокурая и безупречная теперь, в то время как Люси смотрелась, как-будто она только что ныряла в мусорный контейнер, протиснулась мимо.

"Упс, извини меня, дорогуша", - сказала она. Ее голос с южным акцентом был слащав, но ее лицо изменилось при виде Люс. - "О Боже, ты ужасно выглядишь. Что случилось? "

Что случилось? Разве уже не вся школа знает. Эта девушка, вероятно, разыгрывала из себя идиотку, чтобы вновь заставить Люс пережить все заново.

"Подожди пять минут", - ответила Люс язвительнее, чем рассчитывала. - "Я – уверена, сплетни распространяются здесь как чума."

"Не хочешь позаимствовать мой запас",- спросила Габбе, протягивая небесно голубую косметичку. – Ты еще не видела себя, но подойди к —"

"Спасибо, но нет". Люси прервала ее, толкая в ванную. Не глядя на себя в зеркало, она повернулась к крану. Она плеснул холодную воду на лицо и, наконец, выпустила все наружу. Текли слезы, она нажала на мыльный дозатор и попыталась использовать немного дешевого розового сухого мыла для рук, чтобы смыть еду. Но был еще вопрос в волосах. И ее одежда определенно выглядела и пахла еще лучше. Не то, чтобы ей все еще было нужно беспокоиться о том, чтобы произвести хорошее первое впечатление.

Дверь в ванную распахнулась и Люси вцепилась в стену как загнанное в ловушку животное. Когда незнакомец зашел, Люси застыла и ждала самого худшего.

Девочка была приземистого телосложения, что подчеркивалось ненормальным количеством слоев одежды. Ее широкое лицо обрамляли кучерявые каштановые волосы, и ее яркие пурпурные очки закачались, когда она шмыгнула носом. Она выглядела довольно скромно, но все же, внешность может быть обманчива. Обе руки были убраны за спину таким образом, что после дня, который Люси пришлось пережить, она просто не могла доверять.

«Ты знаешь, ты не должна быть здесь без пропуска,» сказала девочка. Даже ее тон казалось означал что-то серьезное.

«Я знаю.» Взгляд ее глаз подтвердил предположение Люси, что в этом месте было совершенно невозможно передохнуть. Она вздохнула сдаваясь. «Я просто...»

«Я шучу.» Девочка засмеялась, закатывая глаза и расслабляя свою позу. «Я стащила немного шампуня из раздевалки для тебя,» сказала она, доставая обе руки из-за спины, чтобы показать две невинно выглядящие пластиковые бутылочки шампуня и кондиционера. «Давай,» сказала она, вытаскивая видавший виды складной стул. «Вымоем тебя. Садись здесь.»

Из губ Люси вырвался неопределенный звук, который она раньше никогда не издавала: полухныканье, полусмешок. Она предположила, что со стороны это звучало, как вздох облегчения. Девочка действительно была добра к ней – не потому, что этого требовали школьные правила, а оттого, что это было частью ее самой. Без каких-либо причин! Шок осознания был слишком велик для Люси, чтобы стоять на ногах. «Спасибо?» - Люси удалось произнести, хотя она все еще испытывала некоторую настороженность.

«О, и вероятно тебе нужно переодеться», сказала девочка, глядя на свой черный свитер и стаскивая его через голову, чтобы выставить на обозрение идентичный черный свитер под низом.

Когда она увидела удивленный взгляд на лице Люси, она сказала, «Что? Уменя слабая иммунная система. Мне приходиться одевать по-несколько слоев одежды.»

«Оу, ну, в общем, ты справишься без этой?» Люси просто заставила себя спросить, несмотря на то, что сделала бы все что угодно, лишь бы избавиться от мясного плаща, что был на ней.

«Естественно», сказала девочка, отмахнувшись от нее. «На мне еще три штуки под этим. И еще парочка в моем шкафчике. Не парься. Я не могу смотреть на вегетарианца, покрытого мясом – это причиняет мне боль. Я очень чуткая, знаешь?»

Люси задавалась вопросом, как эта незнакомка разузнала о ее диетических предпочтениях, но сильнее остального она хотела спросить. «Ух, и почему ты такая добрая?»

Девчонка засмеялась, вздохнула, и затем покачала головой. «Не все в Мече & Кресте – шлюхи и спортсмены».

"Хм?" – сказала Люс.

«Меч & Крест... Шлюхи и спортсмены. Дурацкое прозвище для этой школы, придуманное горожанами. По сути, здесь и спортсменов то нет. Я не буду грузить твои уши другими грубыми кличками, которые они штампуют."

Люс засмеялась.

" Все, что я имела в виду, не все здесь - полные придурки."

«Только большинство?» Люси спросила, ненавидя себя за отрицательный настрой в голосе. Но это было такое долгое утро, и ей уже пришлось пройти через столькое, так что возможно девчонка не будет осуждать ее за небольшую грубость.

К ее удивлению, девочка улыбнулась. «В точку. И они уверенно распространяют об остальных из нас дурную славу». Она вытянула руку вперед. «Я Пенниуэзер Ван Сикл-Локвуд. Ты можешь называть меня Пенни».

«Заметано», сказала Люси, все еще слишком измотанная, чтобы понять - в прежней жизни она, должно быть, смеялась бы до удушья над именем этой девочки. Это звучало так, будто она попала на страницы какой-нибудь новеллы Диккенса. С другой стороны, было что-то заслуживающее доверия в этой девочке с таким именем, сумевшей представиться с непоколебимым выражением лица. «Я – Люсинда Прайс».

"И все зовут тебя Люс", - сказал Пенни. - "И ты перевелась из Дувра в Нью-Хэмпшире."

"Откуда ты знаешь?" - спросила медленно Люс.

"Удачное предположение?" - пожала плечами Пенни. - "Я шучу, я прочитала твой файл. Это – хобби."

Люс уставилась на нее безучастно. Возможно, она слишком поспешила с доверием. Откуда у Пенни доступ к ее файлу?

Пенни принялась возиться с водой. Когда та стала теплой, она дала знак Люси опустить голову к сливу.

"Смотри, дело в том,"объяснила она,"Я по-настоящему не сумасшедшая." Она потянула Люси за ее мокрую голову."Без обид". Потом наклонила вниз ее спину." Я здесь единственная без судебного предписания. И хоть ты может так и не думаешь, но быть официально вменяемой имеет свои преимущества.Например, Я единственная из ребят, кому доверяют быть помощницей в офисе. Что глупо с их стороны. У меня есть доступ к куче конфиденциального дерьма."

"Но тогда ты не должна быть здесь -"

"Когда твой отец смотритель школьных спортплощадок, они вроде как должны разрешить тебе учиться за так. Так что...."Пенн замолчала.

Отец Пенн смотритель спортплощадок ? Но по виду этого места

было не похоже что у них есть смотритель .

"Я знаю о чем ты думаешь," сказала Пенн, помогая Люси вымыть из волос остатки подливы. " Что за этими площадками не очень -то ухаживают" ?

«Нет,» солгала Люси. Она хотела оставаться в хороших отношениях с этой девушкой и хотела избавиться от этого «будь-моим-другом» значительно больше, чем она хотела, чтобы казалось, что она действительно заботится о том, как часто кто-то косил лужайку в Кресте и Мече. "Они, хм, действительно хороши.

«Отец умер два года назад,» тихо сказала Пени. "Все до чего они додумались, так это оставить меня здесь торчать со старым дряхлым Директором Юделл как моим опекуном, но, ох, они никогда и близко не собирались нанимать замену папе."

"Мне очень жаль", сказала Люс, тоже понизив голос. Значит кто-то еще кроме нее знает, что значит потерять дорогого человека.

"Все в порядке", сказала Пенни, вылив кондиционера для волос себе на ладонь."На самом деле это действительно хорошая школа. И мне многое здесь нравится."

Люс резко подняла голову вверх, разбрызгивая воду. "Ты уверенна, что ты не сумасшедшая?" поддразнил она.

"Я шучу. Я все здесь ненавижу. Здесь все отстой."

"Но ты не уезжаешь?", спросила Люс, с любопытством наклоняя голову.

Пенни прикусила губу. "Я знаю, это ужасно, но даже если бы я не застряла здесь с Уделлом, я не смогла бы уехать. Здесь похоронен мой отец." Она указала в сторону кладбища / невидимого отсюда. "Он все, что у меня есть."

"Тогда я думаю, ты имеешь больше, чем некоторые другие люди в этой школе", сказала Люси, думая об Арриан. Она мысленно вспомнила то, как Арриан сегодня на площади схватила ее за руку, стремясь заглянуть в ее голубые глаза, когда пообещала Люси, что заглянет в ее комнату общежития сегодня.

"С ней все будет в порядке", сказала Пенни. "Это будет не понедельник, если Арриан не обратится к медсестре после припадка."

«Но это был не припадок,» сказала Люси. «Это было из-за того браслета. Я видела это. Он бил ее током.»

"Мы имеем ясное представление того, что способствует «припадку» здесь в Кресте и Мече. Твой новый враг, Молли? Она подкинула несколько легендарных припадков. Они продолжают говорить, что собираются поменять ей лекарства. Надеюсь, получишь удовольствие от просмотра хотя бы одного хорошенького выкидона, прежде чем они это сделают ".

Проинформированность Пенни была просто удивительна. Люси пришло в голову спросить ее, что за история произошла с Даниэлем, но ее слишком запутанная заинтересованность в нем основывалась, вероятно, на принципе я-должна-знать. По крайней мере, пока она не разобралась сама.

Люс почувствовала, что руки Пенни скрутили ее волосы, отжимая воду.

«Это последнее,» сказала Пенни. «Я думаю, ты наконец-то избавилась от еды.»

Люси взглянула в зеркало и провела руками по волосам. Пенни была права. Не считая морального ущерба и боли в ее правой ноге, больше не было признаков ее шумной ссоры с Молли в кафетерие.

«Я очень рада, что у тебя короткие волосы,» сказала Пенни. «Если бы они были все еще таким же длинными как в твоем файле, это был бы более продолжительный процесс.

Люси посмотрела на нее, вытаращив глаза. «Мне прийдется приглядывать за тобой, не так ли?»

Пенни взяла Люси под руку и вывела ее из ванной. «Просто хорошо ко мне относись, и никто не пострадает.»

Люс бросила на Пенни тревожный взгляд, но лицо Пенни ничего не выражало. "Ты ведь шутишь, правда?" спросила Люс.

Внезапно Пенни радостно улыбнулась. «Пошли, нам нужно добраться до класса. Разве ты не рада, что после обеда у нас совместные занятия?»

Люс засмеялась. "Когда ты собираешься перестать, разузнавать все обо мне?"

"В не обозримом будущем", - сказала Пенни, таща ее вниз по холлу и назад к классным комнатам. – "Когда мы подружимся".

Глава 3

Люси спускалась вниз по промозглому коридору общежития к себе комнату, волоча вслед за собой за порванный ремешок свой красный рюкзак из лагеря Гюрид. Стены здесь были цвета пыльной доски и все вокруг было странно тихо, за исключением монотонного гула желтых люминесцентных ламп, свисающих с панелей потолков в потеках.

По большей части, Люси была удивлена увидеть столько запертых дверей. Раньше в Дувре, ей всегда хотелось больше приватности, передышки от вечеринок в широких залах общежития, которые проводились в любое время. Не возможно было попасть в свою комнату, не пройдя мимо болтающих девчонок, сидящих скрестив ноги в похожих джинсах, или слипшейся в поцелуе парочки припавшей к стене.

Но в Кресте и Мече … чтож, либо все уже приступили к написанию своих тридцати страничных докладов ... либо общение здесь было гораздо более разнообразным за закрытыми дверями.

Кстати говоря, закрытые двери были еще тем зрелищем. Если ученики в Кресте и Мече были весьма изобретательны в нарушениях правил дресс-кода, то, когда дело касалось их личного пространства, они были практически гениальны. Люси уже прошла мимо одного дверного проема с бисерной занавеской, и другого с датчиком движения, приветствующего тебя матом, призывая "двигать к черту дальше", когда она проходила мимо него.

Она остановилась перед единственной пустой дверью в здании. Комната 63. Дом, горький дом. Она порылась в переднем кармане своего рюкзака в поисках ключа, глубоко вздохнула и открыла дверь в свою камеру.

По крайней мере, это не было ужасно. Ну, или это не было так ужасно, как она ожидала. Там было скромных размеров окно, которое приоткрылось, впуская менее душный ночной воздух. И вид из окна сквозь стальные решетки залитый лунным светом был бы в некотором роде интересным, если бы она так сильно не думала о кладбище позади него. У нее был туалет и небольшая раковина, письменный стол, для выполнения домашней работы – если подумать, так наиболее печальным в комнате был взгляд Люси, пойманный в зеркале в полный рост, котое находилось за дверью.

Она быстро отвернулась, зная слишком хорошо все, что могла увидеть в отражении. Ее лицо выглядело осунувшимся и усталым. Ее карие глаза были красными из-за стресса. Ее волосы выглядели, как мех истеричного игрушечного пуделя ее семьи, после ливня. Свитер Пенни сидел на ней, как мешок из брезента. Она дрожала. Ее послеобеденные занятия были не лучше, чем утром, что объяснялось главным образом тем, что ее самый большой страх осуществился: вся школа уже начала называть ее Мясной Рулет. И, к сожалению, больше как его тезка, кличка, казалось, собиралась прилипнуть.

Она хотела распаковаться, чтобы превратить общую комнату 63 в свою личную, куда она могла бы прийти, когда ей нужно было бы сбежать, и где бы она могла чувствовать себя как дома. Но она только сумела распаковать сумку, прежде чем рухнула разбитая на голую кровать. Она чувствовала себя так далеко от дома. Потребовалось бы всего двадцать две минуты езды на машине, чтобы добраться от разхлябанной белой задней двери своего дома до ржавых кованых железных ворот въезда Креста и Меча, но также это могло бы быть двадцать два года.

В первую половину молчаливой поездки с родителями сегодня утром, все окрестности выглядели почти одинаково: сонный южный пригород среднего класса. Но потом дорога повернула от дамбы в сторону берега, а местность становилась все больше и больше заболоченной. Зыбь мангровых деревьев означала вход в водно-болотные угодия, но вскоре даже те пропали из виду. Последние десять километров дороги в Крест и Меч были мрачными. Серовато-коричневые, безликие, заброшенные. Дома в Тандерболте, люди во всем городе всегда шутили по поводу странного незабываемого запаха гниения здесь: Вы узнаете, что вы заехали в болото, когда ваша машина начинала пахнуть грязью.

Хотя Люси и выросла в Тандерболте, она на самом деле не была так знакома с дальневосточной частью страны. Будучи ребенком, она всегда только предполагала, что это было потому, что не было никаких причин попасть туда – все магазины, школы, и каждый из ее семьи знал, все было на западной стороне. Восточная сторона была просто менее развитой. Вот и все.

Она скучала по родителям, которые застряли приклеенные на футболке в верхней части сумки - Мы тебя любим! Цены никогда не падают! Она скучала по своей спальне, которая выходила на томатные кустарники ее отца. Она скучала по Кэлли, которая, безусловно, послала ей по меньшей мере десять текстовых сообщений, которые она уже никогда не увидет. Она скучала по Тревору ...

Или, в общем, это было не совсем то. То, по чему она скучала, так это, когда она почувствовала жизнь, когда она впервые заговорила с Тревором. Когда ей было о ком думать, если не спалось по ночам, когда она могла бесконечно выводить чье-то имя внутри тетради. По правде говоря, Люси и Тревор никогда не имели возможности узнать друг друга настолько хорошо. Единственное воспоминание, которое у нее было, была фотография, которую Кэлли сделала тайно, с другой стороны футбольного поля между двумя его приседаниями, когда он и Люси разговаривали около пятнадцати секунд о ... его приседаниях. И единственное свидание, на которое она когда-нибудь пошла бы с ним, даже не было настоящим свиданием – просто похищенный час, когда он оторвал ее от остальных на вечеринке. Час, о котором ей прийдеться жалеть всю оставшуюся жизнь.

Все началось вполне невинно, просто два человека собрались прогуляться вниз к озеру, но довольно скоро, Люси начала чувствовать тени скрывающиеся за ее спиной. Тогда губы Тревора коснулись ее, и все ее тело обдало жаром, и его глаза побелели от ужаса ... и секундой спустя, жизнь, такая, какую она знала, сгорела дотла.

Люси перевернулась и уткнулась подмышку. Она провела месяцы в трауре по смерти Тревора, и сейчас лежа в этой странной комнате, на кровати чувствуя кожей металлические прутья под тонким матрасом, она чувствовала эгоистичную бесполезность всего этого. Она не знала Тревора больше, чем она знала ..например, Кэма.

Стук в дверь заставил Люси подпрыгнуть с кровати. Каким образом кто-то мог узнать, что ее можно найти здесь? Она на цыпочках подошла к двери и приоткрыла ее. Затем она просунула голову в цель и обнаружила, что коридор пуст. Она даже не слышала шагов за дверьми, и не было ни какой видимости того, что в дверь только что стучали.

Не учитывая бумажного самолетика прикрепленного медной булавкой к центру пробкового щита рядом с ее дверью. Люси улыбнулась, увидев ее имя, написанное черным маркером вдоль крыла, но раскрыв записку, она не обнаружила ничего, кроме черной стрелки, указывающей в направлении вниз по коридору.

Арриан пригласила ее сегодня на ночь, но это было до инцидента с Молли в столовой. Глядя на пустой коридор, Люси интересовалась загадочной стрелкой. Потом оглянулась назад на ее гигантский вещевой мешок, он ждал что его распакуют. Она пожала плечами,заперла дверь и положила ключ от ее комнаты в карман, и стала уходить.

Она остановилась перед дверью на другой стороне холла, чтобы заценить большого размера плакат Сонни Терри, слепой музыкант, которого она знала из подобранной отцом коллекции музыкальных записей, он потрясающе играл на губной гармошке. Она наклонилась вперед, чтобы прочитать название на пробковой доске и только что поняла, что она стояла перед комнатой Роланда Спарка. Тотчас, раздраженно, часть ее мозга начала вычислять вероятность того, что Роланд может быть виесте с Даниэлем, и только тонкие двери, отделяли их от Люси.

Механические жужжащий звук заставил Люси подпрыгнуть. Она посмотрела прямо в камеру наблюдения, повешенную на стене над дверью Роланда. Мигала красная лампочка. И камера следила за каждым ее движением. Она отшатнулась, смущенная тем,что ни одна камера сможет различить. В любом случае она пришла сюда увидеть Арриан - чья комната, как она поняла, просто оказалась прямо напротив комнаты Роланда.

Перед комнатой Арриан Люси почувствовала небольшой укол нежности. Вся дверь была покрыта наклейками на бампер - некоторые напечатанные, другие по-видимому сделаны самостоятельно. Их было так много, что они перекрывали друг друга, части фраз были скрыты и часто противоречили тему, что было перед ними. Люси подавила смешок, когда представила Арриан собирающую наклейки на бампер без разбора (ГЛАВНОЕ ПРАВИЛО ЧЕЛОВЕКА....МОЯ ДОЧЬ Ф..СТУДЕНТЫ В ШКОЛЕ МЕЧА И КРЕСТА...ГОЛОСУЙТЕ НЕТ НА СТОЙКЕ 666), затем она ударила по ним бесцельно - но намеренно- концентрируясь на своей цели.

Люси могла бы развлекаться часами читая надписи на двери Арриан, но скоро она начала чувствовать неловкость что стоит перед дверь в комнату вобщежития, лишь наполовину уверенная что ее пригласили. Потом она увидела второй бумажный самолетик. Она сняла его с доски и развернула записку.

Моя дорогая Люси,

Если ты действительно пришла потусоваться сегодня ночью, аплодисменты! мы хорошо ладим, просто отлично.

Если ты покинула меня, тогда...убери свои пальцы от личной записки, Роланд!

Сколько раз я должна говорить тебе? Черт побери,

Так или иначе: я знаю я сказала, что мы будем гулять всю ночь, но я должна бежать от Отдыха и Развлечений в медпункт ( луч надежды в моем лечении электрошоком? ) сделать доклад по биологии с Альбатросс. Что сказать? - в другой раз...

Твоя психически больная, А (Арриан)

Люси стоял с запиской в руках, не зная, что делать дальше. Она с облегчением читала, что Арриан заботятся о ней, но она по-прежнему хотела увидеть ее. Она хотела бы услышать небрежность в голосе Арриан, так же она знала, что думает о том, что произошло в столовой сегодня. Но, стоя там, в холле, Люси еще более сомневалась, как переварить события этого дня. Тихий ужас наполнил ее, когда она, наконец, что поняла она была одна после наступления темноты в Мече и Кресте.

Позади нее с треском открылась дверь. Тонкий луч белого света осветил пол под ее ногами. Люси услышала играющую внутри комнаты музыку.

"Что ты тут делаешь?" - Это был Рональд, стоящий в дверном проходе в белой разодранной футболке и джинсах.

Его дреды были собраны желтой резиновой повязкой на макушке головы и он держал губную гармошку перед губами.

"Я пришла увидеть Арриан" - сказала Люси, пытаясь удержать себя от желания заглянуть в комнату и посмотреть, нет ли внутри кого-либо еще, -"Мы с ней собирались.. "

"Никого нет дома", - резко сказал он. Люси не поняла, имел ли он в виду Арриан или остальных детей в спальне, или кого либо еще. Он сыграл несколько аккордов на губной гармошке, не отводя взгляда от нее ни на секунду. Затем он приоткрыл дверь немного шире и поднял брови. Сложно было сказать, приглашает ли он Люси войти.

"Ну я просто зашла по пути в библиотеку", - Люси быстро солгала, поворачиваясь туда, откуда пришла, -" Мне нужно проверить одну книгу"

"Люси" , позвал Роланд.

Она обернулась. Они еще не были официально знакомы, и она не ожидала, что он знает ее имя. На его лице мелькнула улыбка и он губной гармошкой показал в противоположном направлении. "Библиотека в другую сторону". Он скрестил руки на груди. "Обязательно обрати внимание на наши особые сборники в левом крыле. Они действительно стоящие."

«Спасибо,» сказала Люси, искренне чувствуя признательность, когда она сменила курс. Роланд казался действтельно правильным, размахивая и играя несколько прощальных аккордов на губной гармошке, когда она ушла. Может быть, он раньше заставлял ее нервничать только потому, что она думала о нем, как о друге Даниэля. Из всего того, что она знала, Роланд мог быть действительно хорошим человеком. Ее настроение поднялось, пока она шла по коридору. Сначала записка Арриан была неожиданная и саркастическая, затем была не-неловкая встреча с Роландом Спарксом; плюс она действительно хотела проверить библиотеку. Все улучшалось.

В конце зала, где в общежитии поворачивал к библиотечному крылу, Люси прошла к единственной открытой двери на этаже. На двери не было признаков каких-либо декораций, но кто-то выкрасил всю ее в черный цвет. Так как она подошла ближе, Люси могла услышать зловещую тяжелую музыку играющую внутри. Она даже не сделала паузу, чтобы прочитать имя на двери. Это была комната Молли.

Люси ускорила шаг, вдруг узнавая каждый стук ее черных сапогов об линолеум. Она не осознавала, что задерживала дыхание до тех пор, пока не толкнула грубую деревянную дверь библиотеки и выдохнула.

Теплые ощущения нахлынули на Люси, когда она осмотрелась в библиотеке. Она всегда любила привычный, слабый сладко-заплесневый запах, которым пахла только заполненная книгами комната. Она успакоилась от звука переворачиваемых время от времени страниц. Библиотека в Дувре всегда была местом, где она могла уединиться, и Люси почувствовала почти переполняющее облегчение, т. к. поняла, что это место могло предложить ей то же ощущение прибежища. Она едва ли могла поверить, что это место принадлежит Мечу и Кресту. Оно было почти... это было практически... гостеприимным.

Стены были насыщенного цвета красного дерева, а потолки высокими. Вдоль одной стены располагался кирпичной кладки камин. Здесь были длинные деревянные столы, освещенные старомодными зелеными лампами, и коридоры книг, которые простирались дальше, чем она могла увидеть. Звук ее обуви приглушил толстыцй персидский ковер, когда Люси побрела по лестничной площадке.

Несколько студентов занимались, ни одного из тех, кого Люси знала по имени, но даже самая отпетая шпана выглядела менее угрожающе, склонив головы над книгами. Она приблизилась к главному круглому столу, который занимал огромную круглую площадку в центре комнаты. Он был усыпан стопками документов и книг в обычном учебном беспорядке, который напомнил Люси дом ее родителей. Книги были свалены в такую высокую кучу, что Люся почти не видела библиотекаря сидящего за ними. Она рылась в каких-то документах с такой энергичностью, как будто она искала золото. Когда Люси риблизилась, она резко подняла голову.

«Здравствуй!» Женщина улыбнулась – она действительно улыбнулась – Люси. Ее волосы были не седыми, а серебряными, с неким блеском, который сверкал даже в мягком свете библиотеки. Ее лицо выглядело старым и молодым одновременно. У нее была бледная, почти просвечивающаяся кожа, яркие черные глаза, и маленький, острый нос. Когда она заговорила с Люси, она подвернула рукава белого кашемирового свитера, обнажая множество браслетов из жемчуга, украшающих оба ее запястья. "Я могу помочь вам найти что-нибудь?» спросила она счастливым шепотом.

Люси мгновенно почувствовала себя легко с этой женщиной, и взглянула вниз, на табличку с именем на столе. Софья Блис. Ей захотелось, чтобы у нее действительно было библиотечное требование. Эта женщина была первый человек наделенный полномочиями из тех, кого она видела за весь день, к чьей помощи она действительно бы захотела попросить. Но она собиралась просто побродить здесь ... а потом она вспомнила, что сказал Роланд Спаркс.

"Я новенькая здесь" ,- объяснила она. "Люсинда Прайс. Можете ли Вы подсказать, где находится восточное крыло ?"

Женщина одарила Люси улыбкой, означающей «ты выглядишь как начитанный человек», которой Люси награждали библиотекари всю ее жизнь. "Прямо в ту сторону», сказала она, указывая на ряд высоких окон на другой стороне зала. "Я мисс София, и если мой список правильный, ты на моем курсе религии по вторникам и четвергам. Ох, мы собираемся повеселиться!" Она подмигнула. "В то же время, если тебе нужно что-нибудь еще, то я здесь. Рада познакомиться с вами, Люси".

Люси благодарно улыбнулась, выказав Мисс Софие свою радость, что они увидятся завтра на уроке и пошла в сторону окон. И только после того, как она отошла, она задумалась о том, как непривычно, по-дружески женщина назвала ее по имени.

Она только прошла основную учебную часть и проходила через высокий, элегантный коридор из книг, как что-то темное и мрачный пронеслось над ее головой. Она взглянула вверх.

Нет. Не здесь. Пожалуйста. Разреши мне иметь хотя бы это место,

Когда тени приходили и уходили, Люси не была уверена точно, когда они исчезнут – или как долго их не будет.

Она не могла понять, что произошло сейчас. Что-то было не так. Она была напугана, да, но она не чувствовала холод. На самом деле, она немного покраснела. Библиотека была теплая, но не настолько теплая. И затем ее взгляд упал на Даниэля.

Он стоял спиной к ней, выглядывая в окно, склонившись над возвышением, которое гласило белыми буквами СПЕЦИАЛЬНАЯ КОЛЛЕКЦИЯ. Рукава одетой на нем кожаной куртки были подвернуты, а его светлые волосы сияли на свету. Его плечи были сгорблены, и снова, Люси инстинктивно захотела быть заключенной в их обьятья. Она прогнала это из своей головы и встала на цыпочки, чтобы можно было лучше его видеть. Отсюда, она не была уверена, но он, казалось, что-то рисовал.

Когда она наблюдала за легким движением его тела, когда он делал наброски, Люси чувствовала, как все внутри нее горело, как-будто она проглотила что-то горячее. Она не могла понять, почему, вопреки всем причинам, у нее было это дикое предчувствие, что Даниэль рисовал ее.

Она не должна идти к нему. В конце концов, она даже не знает его, фактически никогда не говорила с ним. Их единственное средство общения пока состояло из одного среднего пальца и пары грязных взглядов (??). Но по какой-то причине, для нее казалось очень важным узнать, что было на этом эскизе.

И тут она вспомнила. Сон, который приснился ей накануне. Его краткие вспышки внезапно вернулись к ней. Во сне она была поздняя ночь – сыро и холодно, и она была одета во что-то длинное и ниспадающее. Она наклонилась напротив занавешенного окна в незнакомой комнате. Единственный другой человек, который здесь был, был мужчина ... или парень, ей так и не удалось увидеть его лицо. Он делал набросок ее образа на толстом листе бумаги. Ее волосы. Ее шея. Точный контур ее профиля. Она стояла позади него, слишком боясь позволить ему узнать, что она смотрит, слишком заинтригованная, чтобы отвернуться.

Люси резко отпрянула, т. к. почувствовала что-то сжимавшее ее плечо сзади, а затем пронеслось над ее головой. Тень снова пропала. Она была черна и тонкая как завеса.

Стук ее сердца стал настолько громким, что заложил ей уши, заглушая темный шорох теней, заглушая звук ее шагов. Даниэль оторвался от своей работы, и, казалось, поднял глаза именно туда, где находилась тень, но он не испугался так, как она.

Конечно, он не мог их видеть. Его хладнокровный взгляд сфокусировался снаружи окна.

Жар внутри нее становился сильнее. Она была настолько близка теперь, что ей казалось, он должен был почувствовать, как тот исходит от ее кожи.

Так тихо, как могла, Люси попыталась заглянуть через плечо на его эскиз. Всего лишь на секунду, ее мозг представил себе изгиб ее собственной обнаженной шеи, набросанный карандашом на странице. Но потом она моргнула, и когда ее глаза снова сфокусировались на бумаге, ей пришлось тяжело сглотнуть.

Это был пейзаж. Даниэль рисовал вид кладбища из окна почти в мельчайших подробностях. Люси никогда не видел ничего, что настолько ее опечалило.

Она не знала, почему. Это было сумашествием – даже для нее – ожидать осуществление ее причудливой интуиции. Не было никаких причин, чтобы Даниель рисовал ее. Она знала это. Так же, как она знала, что он не было причин, чтобы он выбил ее из колеи этим утром (??). Но он сделал это.

"Что ты делаешь здесь?" спросил он. Он закрыл альбом и смотрел на нее мрачно. Его полные губы вытянулись в прямую линию, а серые глаза выглядели скучающими. Он не выглядел сердитым – для сравнения; он выглядел измученным.

"Я пришла, чтобы проверить книгу из Специальной Коллекции, сказала она дрожащим голосом. Но когда она осмотрелась, она быстро поняла свою ошибку. Специальня Коллекция не была книжной секцией – это была открытая площадка в библиотеке для искусства, отображающего Гражданскую войну. Она и Даниэль стояли в крошечной галерее бронзовых бюстов героев войны, витрин заполненых старыми векселями и карт Конфедерации. Это был единственный раздел библиотеки, где не было ни одной книги, чтобы проверить.

«Удачи тебе в этом,» сказал Даниель, снова открывая свой альбом, так сказать, наставительное досвидания.

Люси была лишена дара речи и смущена, и то что ей хотелось бы сделать, так это сбежать. Но с другой стороны, здесь были тени, все еще скрывающиеся рядом, и по каким-то причинам Люси чувствовала себя спокойней по их поводу, когда она была рядом с Даниэлем. В этом не было никакого смысла – как-буто бы он мог сделать что-нибудь, чтобы защитить ее от них.

Она застряла, прикованная к месту, где стояла. Он взглянул на нее и вздохнул.

«Позволь мне спросить тебя, тебе нравиться, когда к тебе подкрадаются?»

Люси думала о тени и что бы они сделали с ней прямо сейчас. Не думая, она небрежно покачала головой.

"Хорошо, тогда нас двое". Он откашлялся и посмотрел на нее, давая понять, что она была навязчивой.

Может быть, она смогла бы объяснить, что она чувствовала небольшое головокружение и ей просто нужно сесть на минутку. Она начала говорить: "Послушай, могу ли я…"

Но Даниэль взял альбом и встал на ноги. "Я пришел сюда, чтобы ускользнуть, сказал он, резко обрывая ее. "Если ты не собираешься уходить, уйду я".

Он засунул свой альбом в рюкзак. Когда он прошел мимо, его плечо задело ее. Даже от такого краткого как это прикосновения, даже через слои их одежды, Люси почувствовала статический шок.

На секунду, Даниэль тоже застыл. Они обернулись, чтобы оглянуться назад друг на друга, и Люси открыла рот. Но прежде, чем она могла говорить, Даниэль повернулся на каблуках и быстрым шагом направился к двери. Люси наблюдала, как тени ползли над его головой, кружились в водовороте, а затем умчались сквозь окно в ночь.

Глава 4

Аааа, вторник. Вафельный день. С тех пор, как Люси себя помнила, летние вторники означали свежий кофе, полные чаши с малиной и взбитыми сливками, и бесконечные стопки вафель с хрустящей золотистой корочкой. Даже летом, когда ее родители начали побаиваться за нее, вафельный день была единственная вещь, на которую она могла рассчитывать. Она могла перевернуться в кровати во вторник утром, и, прежде чем она осознавала что либо еще, она инстинктивно уже знала, какой день это был.

Люси понюхала, медленно взывая к своим ощущениям, а затем снова понюхала с немного большим аппетитом. Нет, не было никакого масла из обезжиренных сливок, ничего кроме кислого запаха отшелушивающейся краски. Она проснулась, и оказалась в тесной комнате общежития. Это выглядело как фото «до» в шоу Домашнего ремонта. Длинный кошмар, которым был понедельник, вернулся к ней: сдача своего мобильного телефона, инцидент с Мясным Рулетом и сверкающие глаза Молли в столовой, Даниэль, задевший ее в библиотеке. Что сделал его таким недоброжелательным, Люси понятия не имела.

Она села и посмотрела в окно. Было еще темно, солнце еще даже не выглянуло из-за горизонта. Она никогда не просыпалась так рано. Если быть точнее, она на самом деле не могла вспомнить, что бы она когда-либо видела восход солнца. По правде говоря, кое-что в наблюдении за восходом солнца, как в процессе, всегда заставляло ее нервничать. Это было моменты ожидания, моменты как раз до того, как солнце появиться над горизонтом, сидение в темноте, глядя сквозь границу леса. Вечернее время теней.

Люси вздохнула, явно тоскуя по дому, одинокий вздох, который сделал ее еще более одинокой и тоскующей по дому. Что она собиралась делать с собой в течение трех часов между рассветом и ее первым уроком? Рассвет, почему слово звучало в ушах? Ох. Дерьмо. Она должна была отбывать наказание.

Она выбралась из постели, спотыкаясь о свой еще неразобранный мешок с вещами и вытаскивая еще один скучный черной свитер с вершины кучи скучных черных свитеров. Она натянула вчерашние черные джинсы, вздрогнув, когда увидела быстро промелькнувшую картину ее катастрофического изголовья кровати, и попыталась пробежать пальцами по волосам, когда выскочила в дверь.

Она запыхалась, когда достигла сужающихся к верху, замысловато сооруженных кованых железных ворот кладбища. Она задыхалась от переполняющего запаха вонючей капусты и чувствовала себя оставшейся наедине со своими мыслями. Где все? Отличалось ли их определение "рассвет" от ее? Она взглянула на часы. Было уже шесть-пятнадцать.

Все, что они сказали ей, так это встретиться на кладбище и Люси была уверена наверняка, что это был единственный вход. Она стояла на пороге, где шероховатый асфальт участка стоянки сменился испорченным полным сорняков участком. Она заметила одинокий одуванчик, и к ней в голову пришла мысль, что Люси помладше набросились бы на него, а затем загадала желание и подула. Но это пожелание Люси казалось слишком тяжелым для чего-то такого легкого.

Все, что отделяло кладбище от стоянки, так это изысканные ворота. Довольно заметные для школ снабженных колючей проволокой везде. Люси провела рукой по воротам, прослеживая богато украшенный цветочный узор пальцами. Ворота должно быть были еще времен гражданской войны, о которых говорила Арриан, в то время, когда кладбище предназначалось для захоронения погибших солдатов. Когда школа, присоединяющаяся к нему, не была домом для сумасшедших преступников. Когда вся территория была намного менее заросшей и тенистой.

Было странно, остальная часть студенческого городка была плоской, как лист бумаги, но каким-то образом, на кладбище образовалась впадина чашеобразной формы. Отсюда она могла видеть склон всей обширной местности перед ней. Ряд за рядом простых надгробий стояли вдоль склонов, как зрители на арене.

Но прямо посередине, в самой низине кладбища пролегающая тропинка сворачивала в лабиринт из больших гравированных гробниц, мраморных статуй и мавзолеев. Вероятно, для офицеров Конфедерации, или просто солдатов, которые пришли из-за денег (??). Они смотрелись так, как-будто они были бы прекрасны вблизи. Но отсюда, их вес под наклоном, казалось, тащит кладбища вниз, почти как-будто все место было проглочено канавой.

Послышались шаги за ее спиной. Люси повшись увидела приземистую фигуру в черных одеяниях, возникшую из-за дерева. Пенни! Она заставила себя устоять перед искушением заключить девушку в объятия. Люси никогда не был так рада видеть кого-либо, хотя было трудно поверить, что Пенни когда-либо получала наказание.

"Разве ты не поздно? Спросила Пенни, остановившись в нескольких футах перед Люси и делая забавный кивок головой, означающий «бедная-ты-новенькая».

«Я здесь уже десят минут,» сказала Люси. «Разве это не ты опоздала?»

Пенни хмыкнула. "Ни коим образом, я просто рано просыпаюсь. Я никогда не получала наказания". Она пожала плечами и поправила свои пурпурные очки на носу. "Но вы да, вместе с пятью другими несчастных душами, которые, вероятно, злятся все сильнее каждую минуту, ждучи тебя внизу около монолита". Она встала на цыпочки и указала на большую каменную структуру за Люси, которая возвышалась посередине самой глубокой части кладбища. Если бы Люси прищурилась, она смогла бы разглядеть группу черных фигур, сгруппировавшихся около ее основания.

"Они просто сказали встретиться на кладбище" Люси сказала, уже ощущая растройство. "Никто не сказал, куда мне идти.»

"Ну, я говорю тебе: около монолита. Теперь давай спустимся туда", сказала Пенни. "Ты не заведешь много друзей урезая их утро еще набольше, чем ты это уже сделала".

Люси сглотнула. Некоторая часть ее хотела поросить Пенни показать ей дорогу. Отсюда, это было похоже на лабиринт, а Люси не хотела потеряться на кладбище. Вдруг, она почувствовала то нервное, ощущение далекости от дома, и она знала, что там станет еще хуже. Она сжала кулаки, застывая.

"Люс?" сказала Пенни, слегка толкнув ее в плечо. "Ты все еще стоишь здесь."

Люс попыталась ответить Пенни самодовольной улыбкой, но у нее получилось лишь слегка дернуть лицом. Затем она поспешила вниз по склону, в глубь кладбища.

Солнце до сих пор не взошло, но становилось все светлее, и эти последние несколько предрассветных моментов всегда были теми, которые заставляли ее чувствовать мурашки по телу. Она проскользила мимо рядов ровных надгробий. С одной стороны, они должны были быть в вертикальном положении, но на данный момент они были настолько старые, что большинство из них опрокинулись на ту или иную сторону, придавая всему месту вид набора болезненных домино.

Она пошлепала в своих черных кроссовках через лужи грязи, скрипя увядшимим листьями под ногами. К тому времени, как она обошла секцию простых участков и подошла к более багато украшенным могилам, земля более или менее выровнялась, и она окончательно потерялась. Она остановилась, пытаясь отдышаться. Голоса. Если она успокоится, то слышит голоса.

"Еще пять минут, и я ухожу", сказал парень.

"К сожалению, ваше мнение не имеет никакого значения, м-р Спаркс". Мерзкий голос, который Люси узнала с вчерашнего урока. М-с Тросс – Альбатрос ". После этого инцидента с мясным рулетом,

Люс опоздала на урок, тем самым оставив не самое благоприятное впечатление о себе у сурового учителя геометрии.

"Если конечно никто не хочет терять свои социальные привилегии на этой неделе"- скрипели из-за могил – "мы все будем ждать терпеливо, как если бы больше нечего было делать, пока мисс Прайс не решит наградить нас своим присутствием".

"Я здесь", тяжело дыша, сказала Люси, наконец-то обходя гигантскую статую херувима.

М-с Тросс стояла с руками на поясе, одетая в разновидность вчерашнего неряшливого черного прикида. Ее тонкие мышиного цвета волосы прилипли к голове и ее скучные карие глаза выражали лишь досаду из-за того, что Люси прибыла. Биология всегда было тяжела для Люси, и пока, она не делала никаких одолжений своему уровню знаний в классе м-с Тросс.

За Альбатросом были Arriane, Молли, и Роланд, рассеянно стоявших около круга постаментов, все из которых были обращены сторону большой центральной статуи ангела. По сравнению с остальными статуями, эта,казалась новее, белее, величественней. И прислонившись к бедру изваяния ангела – она почти не заметила – стоял Даниэль.

Он был одет в черную потертую кожаную куртку и ярко-красный шарф, который она заметила вчера. Люси осмотрела его неряшливые светлые волосы, которые выглядели так, как-будто их еще ни разу не расчесывали после сна ... что заставило ее думать о том, как Даниэль мог выглядеть, когда он спал ... это заставило ее так сильно покраснеть, что к моменту, когда ее глаза опустились с его волос к его глазам, она была окончательно унижена.

В то время он глядел на нее.

"Мне очень жаль", - проговорила она. - "Я не знала, где мы должны были встретиться. Клянусь -"

"Оставьте это при себе", сказала м-с Тросс, проводя пальцем по горлу. "Вы потратили зря достаточно чужого времени. Теперь, я уверена, вы все помните, все презренные неблагоразумные поступки. которые вы совершили, чтобы оказаться здесь. Вы можете подумать об этом в течение следующих двух часов, пока будете работать. Разбейтесь на пары. Вы знаете принцип". Она взглянула на Люси и вздохнула. "Хорошо, кто хочет протеже"?

К ужасу Люс, все другие студенты смотрели на свои ноги. Но затем, после мучительной минуты, пятый студент показался из-за угла мавзолея.

"Я хочу."

Кэм. Его черная футболка с треугольным (V-образным) вырезом облегала его широкие плечи. Он возвышался почти на фут над Роландом, который отодвинулся в сторону, когда Кэм прошел мимо и подошел к Люси. Его взгляд был прикован к ней, когда он шагнул вперед, плавно и уверенно, так непринужденно в своей интернатской одежде, что Люси стало не по себе. Какая-то часть ее хотела отвести глаза, потому что то, как Кэм смотрел на нее на глазах у всех, слишком смущало ее. Но по необъяснимым причинам, она была заворожена им. Она не могла избавиться от его пристального взгляда до тех пор, пока Арриан не встала между ними.

"Мое право," сказала она. "Я заявила о своем праве на нее."

"Нет, ты этого не сделала," сказал Кэм.

"Да, я заявила, ты просто не слышишь меня со своего странного высоко занимаемого положения". Слова выскочили из Арриан. "Я хочу ее".

"ВО— ", - Кэм начал отвечать.

Арриан склонила голову в ожидании. Люс сглотнула. Он вышел вперед и сказал, что тоже хочет ее в протеже? Не могли бы они просто забыли об этом? Разделить нарушителей на группы по трое?

Кэм погладил руку Люс. - "Я догоню тебя после, хорошо? " - сказал он ей, как если бы это было обещание, которое она просила его сдержать.

Другие студенты спрыгнули с надгробий, на которых они сидели и двинулись толпой к навесу. Люс последовала за Арриан, которая, бессловесно вручила ей грабли.

"Итак. Что ты выберешь ангела-мстителя или пылких обнимающихся влюбленных?"

Не был никакого упоминания о вчерашних событиях, или о записке Арриан, и Люси почему-то чувствовала, что не должна сейчас заводить разговор о чем-либо с Арриан. Вместо этого она подняла голову и обнаружила, что стоит в окружении двух гигантских статуй. Та, что стояла ближе к ней, была похожа на статую Родена. Обнаженные мужчина и женщина стояли, обнявшись. Она изучала французскую скульптуру раньше в Дувре, и всегда считала статую Родена самым романтическим произведением. Но теперь было тяжело смотреть на обнявшихся влюбленных, не думая о Даниэле. Даниэле. Который ее ненавидел. Если ей нужны были в дальнейшем еще какие-либо доказательства после того, как он фактически выскочил из библиотеки прошлой ночью, то все что ей требовалось сделать, так это вспомнить яростный взгляд, которым он наградил ее сегодня утром.

"Где - ангел мести?" со вздохом спросила она Арриана.

"Хороший выбор. Вот здесь". Арриан привела Люси к массивной мраморной скульптуре Ангела, спасающего землю от ударов молний. Это должно быть была интересная скульптура ранее, в тот день, когда она впервые была вырезана. Но теперь она просто выглядела старой и грязной, покрытая вся грязью и зеленым мхом.

"Я не понимаю", сказала Люси. "Что нам делать?"

"Яба-даба-ду," сказала Арриан, почти пропев. "Мне нравится делать вид, что я устраиваю им небольшое купание. С этими словами она вскарабкалась на гигантского ангела, болтая ногами над рукой статуи, разрушающей молнии, как если бы вся эта штуковина была прочным старым дубом, на который она могла взобраться.

С ужасом глядя на то, как та выпрошивала еще больше неприятностей от м-с Тросс, Люси, начала работать граблями у основания статуи. Она пыталась убрать то, что казалось нескончаемой кучей влажных листьев.

Три минуты спустя ее руки просто убивали ее. Она определенно была не одета для такого рода грязного ручного труда. Люси никогда не получала наказания в Дувре, но из того, что она слышала, оно заключалось в исписании клочка бумаги фразой "Я не буду заниматься плагиатом из Интернета" несколько сотен раз.

Это было жестоко. Особенно, когда все, что она в действительности сделала, случайно толкнула Молли в кафетерии. Она старалась не допускать поспешных суждений, но очищать от грязи могилы людей, которые умерли более века назад? Прямо сейчас, Люс на самом деле возненавидела свою жизнь.

В этот момент, дразнящие солнечные лучи, на конец, пробились сквозь деревья, и окрасили кладбище. Люс сразу же почувствовала себя лучше. Она могла увидеть больше, чем десять футов перед собой. Она смогла увидела, Даниэла ... работающего бок о бок с Молли.

Сердце Люси упало. Чувство легкости исчезлo.

Она взглянула на Арриан, которая ответила ей сочувственным взглядом, продолжая работать.

"Эй," громко прошептала Люс.

Арриан приложила палец к своим губам, но жестом предложила Люси подняться к ней наверх.

С намного меньшим изяществом и проворством, Люс схватилась за руку статуи и залезла на постамент. Как только она удостоверилась, что она не упадет на землю, она прошептала, "Так... Даниэл с Молли друзья?"

Арриан фыркнула. "Ни за что, они друг друга ненавидят", сказала она быстро, сделав паузу добавила. "А почему ты спрашиваешь?"

Люс указала на них, даже и не собирающихся очищать порученные им могилы. Они стояли близко друг к другу, оперевшись на свои грабли и разговаривали, Люс отчаянно захотелось их подслушать. "Мне они кажутся друзьями."

"Это задержание", сказала Арриан уныло. "Ты обязан быть с кем-то в паре. Как ты думаешь, Роланд и Честер Молистер (хулиган-?) друзья"? Она указала на Роланда и Кэма. Казалось, они спорили о лучшем способе выполнения своей работы над статуей влюбленных. "Друзья по наказанию не то же самое, что и друзья в реальной жизни".

Арриан оглянулась на Люс, лицо которой осунулось, не смотря на отчаянное усилие казаться равнодушной.

"Слушай, Люси, я не имею в виду..." Она замолчала. "Хорошо, помимо того, что ты заставила меня зря потратить добрых двадцать минут моего утра, у меня нет проблем с тобой. На самом деле, я думаю, ты нечто интересное. Что-то свеженькое. Сказанное мною ранее, я не знаю чего ты ожидала от понятия слащаво-сентиментальной дружбы здесь в Кресте и Мече. Но позволь мне быть первой, ктоскажет тебе, это не так-то просто. Люди находяться здесь, потому что у них хороший багаж за спиной. Я говорю curbside-check-in, хорошая плата за более чем пятиидесяти фунтового рода багаж. Поняла?

"Люси пожала плечами, чувствуя себя неловко. "Это был просто вопрос."

Арриан засмеялась. "Ты всегда оправдываешься? Что, черт возьми, такого ты сделала, чтобы попасть сюда?"

Люс не хотелось говорить об этом. Возможно, Арриан была права, ей будет лучше, если она перестанет пытаться завести новых друзей. Она спрыгнула вниз и вернулась к очистке мха у подножия памятника.

К сожалению, Арриан была заинтригована. Она спрыгнула вниз тоже, и спустила свои грабли вниз раньше Люси, чтобы припереть ее к стенке.

"Ох, скажи мне, скажи мне," издевалась она.

Лицо Арриан было так близко к лицу Люси. Это напомнило Люси о вчерашнем дне, когда она присела над Арриан, бившейся в конвульсиях. У них был момент, не так ли? И часть Люси очень хотела быть в состоянии поговорить с кем-то. Это было такое долгое, душное лето с родителями. Она вздохнула, опираясь лбом о ручку своих граблей.

Соленый, нервный привкус заполнил ее рот, но она не могла проглотить его. Последний раз, когда она вдавалась в эти подробности, произошел из-за постановления суда. Она могла просто как можно быстрее забыть о них, но, чем дольше Арриан смотрела на нее, тем отчетливее слышались слова, и тем ближе они подступали к кончику ее языка.

"Я была с другом одной ночью", она начала объяснять, делая долгий, глубокий вдох. "И что-то ужасное произошло". Она закрыла глаза, молясь, что сцена не разыграется в порыве под ее красно-черными веками. "Там был пожар. Я выжила ... а он нет.

Арриан зевнула, испуганная, рассказанной историей меньше, чем Люс этого ожидала.

"В любом случае," продолжала Люси: "После этого я не могла вспомнить подробности, как это произошло. Что я могу вспомнить – в общем, то, что я сказал судье – я полагаю, они думали, что я сошла с ума. Она попыталась улыбнуться, но это потребовало усилия.

К удивлению Люс, Арриан обняла ее за плечи. И на ее лице было искреннее сочувствие. Затем на ее лице опять появилась усмешка.

"Мы все не так понятые, не так ли? Она ткнула Люси в живот пальцем. "Ты знаешь, Роланд и я только что говорили о том, как так случилось, что у нас нет ни одного друга пиромана. И все знают, необходим хороший пироман, чтобы вытворить интернатскую шалость, стоящую усилий". Она уже что-то замышляла. "Роланд подумал, может тот другой новенький, Тодд, но я предпочла бы разделить свою участь с тобой. Нам стоит посотрудничать как-нибудь".

Люси тяжело сглотнула. Она не была пироманом. Но она перестала говорить о своем прошлом; она даже не почувствовал, как оправдывала себя.

"Ооо, подожди пока Роланд не услышит," сказала она бросая свои грабли. "Ты наша сбывшаяся мечта."

Люс открыла рот, чтобы возразить, но Арриан уже не было. Прелестно, подумала Люс, прислушиваясь к звуку хлюпающей по грязи обуви Арриан. Теперь понадобится только несколько минут, чтобы эта сплетня обошла все кладбище, и достигла ушей Даниэла.

Оставшись одна, она посмотрела на статую. Хотя она уже очистили огромную кучу мха и мульчи, ангел выглядел грязнее, чем когда-либо. Вся эта уборка казалась такой бессмысленой. Она сомневалась что кто-нибудь придет посетить это место в любом случае. Она также сомневалась, что другие задержанные по-прежнему работают.

Ее взгляд как раз упал на Даниеля, который работал. Он очень старательно счищал проволочной щеткой какую-то плесень с бронзовой таблички на могиле. Он даже закатил рукава своего свитера, и Люси могла видеть напряжение его мышц, когда он работал ими. Она вздохнула, и – она ничего не могла поделать с собой – оперлась локтем о каменного ангела, чтобы понаблюдать за ним.

Он всегда был такой работяга.

Люс быстро мотнула головой. Откуда это взялось? Она не знала, что это значит. И все же, эта мысль принадлежала ей. Это была одна из тех фраз, которые иногда приходили ей на ум, прежде чем, она погружалась в сон. Бессмысленный лепет, которому она никогда не придавала значения во сне. Но сейчас она бодрствовала.

Ей нужно было положить конец этой проблеме с Даниелем. Она знала его всего один день, но уже, могла чувствовать себя, скатываюшейся в очень странное и незнакомое место.

"Тебе лучше держаться от него подальше," сказал холодный голос сзади.

Люс обернулась, чтобы отыскать Молли, и нашла ее в той же позе, что и вчера: руки на бедрах, ноздри с пирсингом раздуты. Пенни удивила ее, рассказав, что в Мяче и Кресте, разрешение на пирсинг на лице появилось из-за нежелания директора школы, снимать бриллиантовую серьгу из уха.

"Кого?" спросила она, зная, что это звучит глупо.

Молли закатила глаза. "Просто поверь мне на слово, влюбляться в Даниэла очень, преочень плохая идея."

До того как Люс успела ответить, Молли ушла. Но Даниэль - это было почти, как если бы он услышал свое имя – посмотрел прямо на нее. Затем направился прямо к ней.

Она знала, солнце пропало за облаком. Если бы она могла отвести глаза от его пристального взгляда, она могла бы посмотреть вверх и самой убедиться в этом. Но она не могла взглядуть вверх, и по какой-то причине, ей пришлось прищуриться, чтобы взглянуть на него. Почти как-будто Даниэль создавал свой собственный свет, как-будто он ослеплял ее. Гулкий звенящий звук заполнил ее уши, и ее колени начали дрожать.

Ей захотелось, взять свои грабли и притворяться, что она не видела, что он направляется к ней. Но было уже слишком поздно притворяться.

"Что она тебе сказала?" спросил он.

"Хмм", перестраховалась она, ломая голову в поисках правдоподобной лжи. Ничего не придумав, она начала хрустеть костяшками пальцев.

Даниэль накрыл ее руку своей. "Я ненавижу, когда ты это делаешь."

Люс инстинктивно отпрянула. Его рука соприкасалась с ее лишь мгновение, но она почувствовала, что ее лицо краснеет. Он ведь имел ввиду, что он, терпеть не может когда кто-то хрустит костяшками пальцев, не так ли? Потому, что говоря, что он, ненавидит, когда она хрустит пальцами, он подразумевает, что видел, как она это делала раньше. Он не мог этого видеть. Он едва ее знает.

Тогда откуда чувство, что они не в первый раз спорят по этому вопросу?

"Молли, сказала мне держаться от вас подальше," наконец сказала она.

Даниэл склонял голову из стороны в сторону, будто бы взвешивая услышанное. "Она действительно права."

Люси задрожала. Теньпроплыла мимо них, затемняя лицо ангела достаточно долго, чтобы Люси забеспокоилась. Она закрыла глаза и попыталась дышать, молясь чтобы Даниэль не посчитал, это странным.

Она начала паниковать. Ей захотелось убежать. Она должна бежать. Но, что если она потеряется на кладбище?

Даниель проследил за ее пристальным взглядом в небо. "Что случилось?"

"Ничего."

"Так ты собираешься воспользоваться советом?" Спросил он с вызовом, скрестив руки на груди.

"Что?" сказала она. Бежать?

Даниэл шагнул к ней. Теперь он был на расстоянии менее фута. Она затаила дыхание. Застыв в ожидании.

"Ты собираешься держаться подальше от меня?"

Это прозвучало словно он флиртовал.

Но Люс была совершенно не в духе. На ее лбу выступила испарина, она массировала свой весок двумя пальцами, пытаясь прийти в себя, и взять себя в руки. Сейчас ей было совершенно не до флирта. Даже если то, что он делал, действительно походило на флирт.

Она сделала шаг назад. "Я думаю, да".

-Я не слышу, прошептал он, приподняв бровь и сделав еще один шаг ближе.

Люси опять отступила назад, на этот раз дальше. Она практически ударилась об основание статуи, и смогла почувствовать твердую каменную ногу ангела врезающуюся в ее спину. Еще более темная, холодная тень просвистела над ними. Она могла поклясться, Даниэль дрожал вместе с ней.

И тогда глубокий скрип чего-то тяжелого поразил их обоих. Люси ахнула, так как верхняя часть мраморной статуи склонилась над ними, как ветвь качающаяся на ветру. На секунду, она, казалось, парила в воздухе.

Люси и Даниэль стояли, глядя на ангела. Оба они знали, он спукался вниз. Голова Ангела медленно наклонилась к ним, как будто бы он молился, а потом вся статуя, разгоняясь, начала мчаться вниз. Люси почувствовала, как руки Даниэля обхватили ее за талию мгновенно, крепко, как будто он точно знал, где она начиналась и где заканчивалась. Его вторая рука накрыла ее голову и нагнула ее вниз, как раз тогда, когда статуя упала на них. Как раз в том месте, где они стояли. Она упала с огромным грохотом – головой в грязь, с ногами по-прежнему покоящимися на постаменте, оставляя небольшое треугольное пространство, где присели Даниэль и Люси.

Они тяжело дышали, нос к носу, глаза Дэниэла были испуганами. Между их телами и статуи, было всего несколько сантиметров пространства.

"Люси"? прошептал он.

Все что она могла сделать, так это кивнуть головой.

Его глаза сузились. "Что ты видела?"

Затем появилась рука, и Люси почувствовала, как ее вытащили из пространства под памятником. С ее спины посыпались обломки, а затем почувствовалось дуновение воздуха. Она снова видела мерцание дневного света. Наказанная компания стояла на расстоянии (??), за исключением м-с Тросс, которая стояла, свирепо глядя, и Кэма, который помогал Люси встать на ноги.

"Ты в порядке?" спросил Кэм, осматривая ее в поисках синяков и царапин, при этом отряхивая грязь с ее плеч. "Я увидел оседающую статую, я побежал, чтобы попытаться остановить ее, но было уже.... Ты должно быть сильно испугалась."

Люс не ответила. Страх, был лишь частью того, как она чувствовала.

Даниэл уже поднялся на ноги, даже не обернувшись, чтобы посмотреть в порядке она или нет, просто ушел.

У Люси отпала челюсть, когда она смотрела, как он уходил, когда она смотрела, что всем остальным, похоже, не было дела до того, как он соскочил.

"Что вы сделали?" спросила миссис Тросс.

"Я не знаю. Минуту назад, мы стояли там" - Люс взглянула на мисс Тросс - " хм, работая. Следующее, что я помню статуя опрокинулась."

Альбатрос наклонилась изучая разрушенного ангела. Его голова треснула прямо посередине. Она начала бормотать что-то о силах природы и старых камней

Глава 5

"Никогда не пугай меня так больше!" отчитывала Кэлли Люс, в среду вечером.

Это случилось как раз перед заходом солнца, и Люси заперлась в телефонной кабинке в Мече и Кресте, крошечном бежевом ограниченном пространстве посередине передней части офиса. Это было далеко не приватно, но, по крайней мере, никто не околачивался рядом. Ее руки все еще болели от кладбищенской смены на вчерашнем наказании, ее гордость все еще была уязвлена из-за побега Даниэля после того, как их вытащили изпод статуи. Но минут пятнадцать, Люси пыталась выкинуть все это из головы, чтобы впитать каждое блаженное неистовое слово, которое могла высказать ее лучшая подруга в отведенное время. Было так приятно услышать высокий тонкий голос Кэлли, Люси было почти все равно, что она кричала.

"Мы обещали, что не уйдем не проговорив около часа," Кэлли продолжила с укоризной. "Я подумала, кто-то съел тебя живьем! Или что они, возможно, закрыли тебя в одиночку в одну из этих смирительных рубашек, где тебе прийдется прогрызть рукав, чтобы почесать лицо. Из всего, что я знала, ты могла бы спустится в девятый круг…"

"Хорошо, мама," сказала Люси, смеясь и вживаясь в ее роль, когда Кэлли выступила в роли ее словно живого учителя. "Раслабься". На долю секунды, она испытывала чувство вины, что она не использовала свой один телефонный звонок для того, чтобы набрать номер ее настоящей мамы. Но она знала, у Кэлли бы встали волосы дыбом, если бы она когда-либо узнала, что Люси не ухватилась за первую возможность, чтобы связаться с ней. И, что странно, это всегда успокаивало – слушать истерический голос Кэлли. Это была одна из многих причин того, что они так хорошо подходили друг другу: сверхпаранойя ее лучшей подруги действительно оказывала успокаивающее воздействие на Люси. Она запросто могла бы представить Кэлли в своей комнате в общежитии в Дувре, расхаживающую по ее яркому оранжевому ковру, с намазанными подмышками дезодарантом Окси и педикюрными подушечками разделяющими ее все еще влажные ногти цвета фуксии.

"Не Мамкай мне!" Кэлли выходила из себя. "Начинай разговаривать. Какие там другие дети? Они все жуткие и шумные диаретики как в кино? А что насчет ваших уроков? Как еда?"

В телефонe, Люси могла слышать на втором плане Римские каникулы, звучащие из крошечного ТВ Кэлли. Любимая сцена Люси была всегда та, где Одри Хепберн проснулась в номере Грегори Пека, по-прежнему убежденная, что предыдущая ночь была сном. Люси закрыла глаза и попыталась мысленно представить себе кадр. Изображая сонный шепот Одри, она процитировала строки, которые, она знала, Кэлли узнает: "Был мужчина, он был так важен для меня. Это было замечательно".

«Ладно, Принцесса, это о твоей жизни я бы хотела услышать,» поддразнила Кэлли.

К сожалению, не было ничего Кресте и Мече, что бы Люси хотя бы рассмотрела как что-то замечательное. Думая о Даниэле, ох, где-то восмидесятый раз в тот день, она поняла, что единственная параллель между ее жизнью и Римскими каникулами было то, что у них обоих с Одри были парни, который были агрессивно грубы и не заинтересованы в них. Люси положила голову на бежевый линолеум на стенах каморки. Кто-то вырезал слова ДОЖИДАЯСЬ СВОЕГО ВРЕМЕНИ. При нормальных обстоятельствах, Люси разболтала бы Кэлли все о Даниэле.

Но по каким-то причинам она этого не сделала.

Что бы она ни хотела сказать о Даниэле, это не будет основываться ни на чем из того, что произошло на самом деле между ними. Кэлли хорошо разбиралась в попытках ребят показать, что они были достойны тебя. Она хотела бы услышать, например, сколько раз он придерживал открытые двери для Люси, или заметил ли он, насколько хорош ее французский акцент. Кэлли думала, что нет ничего плохого в парнях, пишуших что-то вроде глупых любовных стихов, которые Люси никогда не воспринимала всерьез. Люси упомянула бы несколько коротких вещей о Даниэле. На самом же деле, Кэлли было бы гораздо более интересно услышать о ком-то, вроде Кэма.

"Хорошо, здесь есть один парень," прошептала она в трубку.

"Я так и знала!" завизжала Кэлли. "Имя".

Даниэл. Даниэл, Люс прочистила горло."Кэм".

"Абсолютно, просто! Я смогу понять. Начни с начала".

"Ну, на самом деле еще ничего не произошло".

"Он думает, что ты великолепна, бла-бла-бла. Я же тебе говорила, что короткая стрижка сделает тебя похожей на Одри! Переходи к хорошим вещам."

"Хорошо",- прекратила Люси. Звук шагов в вестибюле заставил замолчать ее. Она высунулась из уютного местечка и вытянула шею, чтобы увидеть, кто перерывает лучшее пятнадцать минут, которые у нее были за последние три дня.

Кэм шел к ней.

Лёгок на помине. Она проглотила ужасающе неубедительные слова, вертевшиеся на кончике языка: Он дал мне свой медиатор. Он до сих пор был запрятан в ее карман.

Поведение Кэма было обычным, как если бы по счастливой случайности он не слышал, что она говорила. Он, похоже, был единственным учеником в Кресте и Мече, который не сменил свою школьную форму в ту же минуту, когда уроки закончились. Но черное на черном, кажется, шло ему, настолько же, насколько оно делало из Люси девушку на кассе из продуктового магазина.

Кэм вертел золотые карманные часы, что болтались на длинной цепочке, обмотанной вокруг его указательного пальца. Мгновенье Люси следила за яркой дугой от колебания часов, почти загипнотизированная, пока Кэм не захлопнул крышку часов, зажав часы в кулак. Он посмотрел на них, потом на нее.

"Извини"сказал он, поджав губы. "Я думал, что записался на семь часов на звонок по телефону". Он пожал плечами. "Наверное записал неправильно".

Сердце Люси упало, когда она посмотрела на свои собственные часы. Она с Кэлли едва ли сказали друг другу пятнадцать слов, как ее пятнадцать минут могли уже закончиться?

"Люси? Алло!" голос Кэлли звучал нетерпеливо на другом конце телефона. "Ты ведешь себя странно. Есть что-то, что ты не говоришь мне? Ты уже обменяла меня на какого-нибудь интернатского cutter? Что там насчет мальчика?

"Тише", прошипела Люси в трубку. "Кэм, подожди , крикнула она, прикрыв рукой трубку . Он был уже на полпути к двери. "Подожди секунду", она сглотнула "Я уже заканчиваю"

Кэм положил карманные часы в передний карман своего черного пиджака и развернулся в сторону Люс. Он поднял брови и рассмеялся, когда услышал голос Кэлли, вырывающийся из наушника. "Не смей вешать трубку," Кэлли протестовала. "ты мне ничего не рассказала. Ничего!"

"Я не хочу проганять кого-то", пошутил Кэм, жестикулируя в лающий телефон."Воспользуйся моей очередью, ты можешь вернуть долг в другой раз.

"Нет", сказала Люси быстро. Она представила, что так же как она хотела продолжить разговор с Кэлли, вероятно, так и Кэм хотел поговорить с тем, кому собирался звонить, придя сюда. И в отличие от многих людей в этой школе, Кэм относился к ней всегда хорошо. Она не хотела заставлять его отказаться от своей очереди на телефон, особенно теперь, когда она слишком нервничала, чтобы сплетничать с Кэлли о нем.

"Кэлли, сказала она, вздохнув. "Я должена идти. Я позвоню так скоро, как… " Но из трубки уже раздавался длинный гудок. Сам телефон был запрограмирован прекращать каждый звонок через пятнадцать минут. Теперь она увидела, как на аппарате крошечный таймер мигает 0:00. Они даже не успели попрощаться, и теперь ей придется ждать еще целую неделю, чтобы позвонить. В голове Люси время растянулось, как бесконечная бездна.

"ЛДН (лучшие друзья навеки)?" спросил Кэм, опираясь на кабинку рядом с Люси. Его темные брови были все еще приподняты. "У меня есть три младших сестры, я могу практически учуять колебания воздуха типа «лучшие-друзья» через телефон". Он наклонился вперед, как будто он собирался понюхать Люси, которая издала смешок ... а затем застыла. Его неожиданная близость заставила ее сердце екнуть.

"Дай угадаю." Кэм выпрямился, отступая назад, приподнимая подбородок. "Она хочет знать все о плохих парнях из коррекционной школы?"

"Нет!" Люси закачала головой отрицая что парни занимали все ее мысли... пока она не поняла, Кэм шутит. Она покраснела и попыталась перевести все в шутку. "Я хочу сказать, я сказала ей, что здесь нет ни одного хорошего парня".

Кэм моргнул. "Что и делает все столь интересным. Ты так не считаешь?" Он стоял совершенно неподвижно, Люси замерла в ответ. Казалось, что часы в кармане его пиджака тикали намного громче обычного.

Застыв рядом с Кэмом, Люси вдруг задрожала, в то время как нечто черное залетело в холл. Тень, казалось, играла в классики на панелях на потолке весьма продуманным способом, почернела сначала одна панель, затем следующая, и затем следующая. Проклятье. Никогда не было ничего хорошего в том, чтобы остаться наедине с кем-нибудь – особенно с тем, кто интересовался ней, как Кэм в данный момент – когда тени появлялись. Она могла чувствовать свою дрожь, стараясь казаться спокойной, когда темнота закружилась вокруг потолочного вентилятора в танце. Это само по себе она могла бы пережить. Может быть. Но тень также издавала наихудший из ее ужасных звуков, звук, похожий на тот, который Люси слышала, наблюдая за падением совенка со своего пальмового дерева, который задыхался. Она хотела, чтобы Кэм перестал смотреть на нее. Она хотела, чтобы произошло что-нибудь, что бы отвлекло его внимание. Она хотела бы…

Что бы Дэниэль Грегори вошел в зал.

И потом он вошел. Спасенная великолепным мальчиком в дырявых джинсах и по-святому белой футболке. Он не очень-то выглядел, как спасение, сгорбившийся под тяжестью стопки библиотечных книг, серые мешки под его серыми глазами. Даниэль на самом деле выглядел, как развалина. Его светлые волосы упали на глаза, а когда те остановились на Люси и Кэме, Люси видела, как они сузились. Она так беспокоилась о том, что же она сделала, чтобы раздражать Даниэля на этот раз, что она почти не понимала важных вещей, которые произошли: за секунду до того, как дверь вестибюля закрылась за ним, тень проскользнула через нее и устремилась в ночь. Это было, как-будто кто-то взял вакуум и очистил весь зал от песка.

Даниэль просто кивнул в их направлениии и, не замедляя шаг, прошёл мимо.

Когда Люс посмотрела на Кэма, он наблюдал за Даниэлем. Он обернулся к Люс и сказал, громче, чем это было необходимо, "Я чуть не забыл тебе сказать. После Собрания, сегодня ночью будет небольшая вечеринка в моей комнате. Я очень хотел бы, что бы ты пришла."

Даниэл был еще в пределах слышимости. Люс не знала, что представляет из себя, это Собрание, она должна была встретиться с Пенни заранее. Они договорились пойти вместе.

Ее глаза были устремлены на затылок Даниэля, и она знала, что должна была ответить Кэму о его вечеринке, и это не должно быть слишком грубо, но, когда Даниэль обернулся и посмотрел на нее глазами, она могла поклясться, полными печали, за ней зазвонил телефон, и Кэм потянулся к нему и сказал: "Я должен ответить, Люси. Так ты придешь?

Даниэл кивнул почти не заметно.

"Да", ответила Люс Кэму. "Да."

"Я до сих пор не понимаю, почему мы должны бежать" Говорила задыхаясь Люси через двадцать минут. Она пыталась идти в ногу с Пенни, поскольку они пробирались обратно через пустырь к аудиторие на таинственное Ночное Собрание в Среду, о котором Пенни до сих пор не объяснила. Люси едва ли хватило времени, чтобы подняться в свою комнату, чтобы нанести блеск для губ и одеть более подходящие джинсы на случай, если это было того типа собрание. Она все еще пыталась замедлить дыхание после ее столкновения с Кэмом и Даниэлем, когда Пенни ворвались в ее комнату, чтобы потащить ее обратно на улицу.

"Люди, которые являются хронически медлитеьными, никогда не понимают многие случаи, когда они портят график людей пунктуальных и нормальных", сказала Пенни Люси, когда они шлепали через особенно мокрую часть газона.

"Ха!" Раздался смех за ними.

Люси оглянулась назад и почувствовала, как ее лицо вспыхнуло, когда она увидела бледный, тощий скелет Арриан, которая бежала, припрыгивая, чтобы догнать их. "Какой шарлатан сказал, что ты нормальная, Пенни?" Арриан толкнула Люси и указала вниз. "Берегитесь зыбучего песка!"

Люси прохлюпала, останавливаясь как раз перед тем, как она ласпласталась бы в пугающем пятне грязи на газоне. "Кто-то пожалуйста, скажите мне, куда мы идем!"

"в ночь со среды на четверг"- заявил Пэнн -"ночная вечеринка"

«Что-то вроде … танцев или чего-то еще?» спросила Люси, представляя Даниэля и Кэма пересекающих танцплощадку в ее голове.

Арриан свистнула. "Танец со смертью от скуки. Термин "социальное"является типичным, Крест-и-Меч-двусмысленным. Понимаешь, им необходимо устраивать мероприятия для нас, но также они в ужасе от планирования мероприятий для нас. Затруднительное положение".

"Таким образом, взамен", добавила Пенни: "Они устраивают эти действительно ужасные вечера, как ночи кино, следующие за лекцией о кино, или…Боже мой, ты помнишь последний семестр?"

Был весь этот симпозиум по таксидермии"?

"Аж мурашки по телу." покачала Пенни головой.

"Сегодня, мои дорогие," протяжно сказала Арриан: "Мы легко отделались. Все, что от нас требуется сделать, это храпеть из-за одного из трех фильмов на ротации в видеотеке Креста и Меча. Который ты считаешь будет сегодня, Бродяга Пенни? Звездный человек? Джо против вулкана? Или Уикенд у Берни "?

"Звездный человек." тяжело вздохнула Пенни.

Арианн бросила на Люс недоумённый взгляд."Она всё знает",

"Подожди", сказала Люси, пробираясь на цыпочках вокруг зыбучего песка и понизив голос до шепота, когда они достигли главного офиса в школе. "Если вы все видели эти фильмы так много раз, почему спешили сюда попасть?"

Пенни распахнула тяжелые металлические двери в "аудиторию", что, поняла Люси, является эвфемизмом (воздержание от неподобающих слов, смягчённое выражение) для обычной старой комнаты с низким потолком со свисающими панелями и стульями расположеными лицом к пустой белой стене.

"Не хочу застрять на горячем месте рядом с м-ром Коулом", объяснила Арриан, указывая на учителя. Его нос был погребен глубоко в толстой книге, и он был окружен несколькими незанятыми стульями в комнате.

Как только три девушки шагнули через металлоискатель в дверях, Пенни сказала: "Тому, кто сидит там, приходиться успешно проходить его еженедельные обследования психического здоровья. "

«Что не так уж и плохо…» вставила Арриан.

«…если тебе не прийдется остаться еще, чтобы проанализировать результаты,» закончила Пенни.

"Пропав, Таким образом, без вести" сказала Арриан с усмешкой, подводя Люси ко второму ряду, и прошептав: "Вечеринка-после."

Наконец, они достигли сути дела. Люси хмыкнула.

«Я слышала об этом,» сказала она, чувствуя облегчение в связи с этим. «Это вечеринка у Кэма в комнате?»

Арриан посмотрела на Люси с секунду и провела языком по зубам. Потом она посмотрела мимо, почти сквозь Люси. "Эй, Тодд", позвала она, маня лишь кончиками пальцев. Она подтолкнула Люси на одно место, оставляя свободным место рядом с ней (все еще за два места от м-ра Коула), и похлопала по «горящему» месту. "Садись с нами, человек-Т!»

Тодд, который перемещал свой вес в дверном проеме, казался чрезвычайно обрадованным тому, что получил указания, какие бы то ни было указания. Он направился к ним, сглатывая. Не успел он забраться на сиденье, как м-р Коул поднял голову от книги, протер очки платком, и сказал: "Тодд, я рад, что ты здесь. Я надеюсь, вы окажете мне небольшую услугу после фильма. Видишь ли, диаграмма Венна это очень полезный инструмент для ... "

"Имей ввиду"! Между Арриан и Люси неожиданно возникло лицо Пенни.

Арриан пожала плечами и вытащила гигантское ведерко с попкорном из ее саквояжа. "Я могу только присматривать за таким большим количеством новых студентов", сказала она, бросая маслянистое зернышко в Люси. "Везучая ты".

Когда свет в комнате потускнел, Люси посмотрела вокруг, пока ее глазах не опустились на Кэма. Она думала о сокращенном сеансе телефонного разговора с Кэлли, и как подруга всегда говорила, что просмотр фильма с парнем был лучший способ узнать про него то, что возможно не всплыло бы в разговоре. Глядя на Кэма, Люси подумала, что она знает, что имела ввиду Кэлли: Будет что-то волнующее в том, чтобы краем глаза увидеть, какие шутки Кэм счел смешными, и присоединиться к его смеху.

Когда их глаза встретились, Люси почувствовала смущенное желание отвернуться. Но потом, прежде чем она смогла это сделать, лицо Кэма осветилось широкой улыбкой. Это заставило ее чувствовать себя замечательно и несмущаться из-за того, что ее поймали, когда она смотрела. Когда он махнул рукой, Люси не могла не думать о том, что прямо противоположное случалось несколько раз, когда Даниэль ловил ее взгляд.

Даниэль пришел с Роландом достаточно поздно, чтобы Рэнди уже начал пересчитывать всех по головам, достаточно поздно, чтобы единственные оставшиеся места оказазлись на полу в передней части зала. Он прошел через луч света от проектора и Люси впервые заметила серебрянную цепь на шее и что-то вроде медальона запрятанного под его футболку. Затем он полностью пропал из ее поля зрения. Она даже не могла увидеть его профиль.

Как выяснилось, Звездный человек был не очень забавным, но другим студентами постоянное перевоплощение Джеффа Бриджеса показалось таковым. Для Люси было трудно оставаться сосредоточенной на сюжете. Кроме того, она начинала чувствовать то неприятное пронизывающее чувство на затылке. Что-то должно было произойти.

Когда тени пришли на этот раз, Люси ждала их. Тогда она начала думать об этом и считать по пальцам. Тени стала появляться все более угрожающими темпами, и Люси не могла понять, нервничала ли она только в Кресте и Мече ... или же это означает нечто другое. Они никогда не были так ужасны до этого ...

Они просачивались над головами в зале, потом скользили по бокам киноэкрана и, наконец, оставляли след на доске, как пролитые чернила. Люси крепко схватилась за нижнюю частьь стула и почувствовала боль от страха, пронизывающего ее руки и ноги. Она напрягла все мышцы тела, но не могла унять дрожь. Сжимание ее левого колена заставило ее посмотреть на Арриан.

"ты в порядке?"-произнесла Арpиан.

Люси кивнула и крепко обняла ее плечи, притворяясь, словно она просто замерзла. Она желала, чтобы так и было, но этот специфический озноб не имел ничего общего с чрезмерно усердным кондиционером Креста и Меча.

Она могла чувствовать, как тени тянули ее за ноги под стулом. Они так и оставались висеть мертвым грузом на протяжении всего фильма, и каждая минута тянулась как вечность.

Через час, Арианна прижалась глазом к глазку бронзово-окрашенной двери комнаты общежития. "О-го-го", пропела она, хихикая. "Празднества здесь!"

Она извлекла ярко-розовый боа из перьев из того же самого волшебного саквояжа, из которого появилась коробка попкорна."Подтолкни меня", Сказала она Люси, и ее нога повисла в воздухе.

Люси скрестила свои пальцы вместе и подставила их под черный ботинок Арриан. Она наблюдала, как Арриан оттолкнулась от земли и использовала боа, чтобы закрыть лицо от камеры наблюдения в прихожей, потом она достала до задней панели устройства и отключила его.

"Это не подозрительно или еще что-то?"- сказала Пен

"Твоя верность принадлежит вечеринке-после?" бросила Арриан в ответ. "Или красной вечеринке?"

"Я просто говорю, есть более разумные способы." фыркнула Пенни, когда Арриан спрыгнула вниз. Арриан накинула боа на плечи Люси, и та засмеялась и начала двигаться под композицию Motown Song, которую они могли слышать через дверь. Но когда Люси предложила боа в свою очередь Пенни, она была удивлена, увидев ее по-прежнему нервничающей. Пенни грызла ногти, а ее лоб вспотел. Пенни носила шесть свитеров в болотистом южном теплом сентябре – ей никогда не было жарко.

Что случисоь? шепнула Люс.

Пенни затеребила кромку рукава и пожала плечами. Она выглядела так, как-будто она уже собиралась ответить, когда за ними открылась дверь. Сигаретный дым, рассекающий воздух, взрывная музыка, и внезапно встречающие их раскрытые объятия Кэма.

"У тебя получилось," сказал он, улыбаясь Люси. Даже в тусклом свете, его губы имели окрас цвета ягод. Когда он заключил ее в объятия, она почувствовала себя маленьким ребенком и ощутила безопасность. Это длилось всего лишь секунду, затем он обернулся, чтобы кивнуть в приветствии двум другим девушкам, и Люси почувствовала некоторую гордость от того, что оказалась той, которая получила объятия.

За Кэмом, маленькая, темная комната была забита людьми. Роланд был в одном углу, около проигрывателя, выставляя пластинки на черный свет. Пара, которую Люси видела на площадке несколько дней назад, уединились у окна. Ребята похожие на учащихся частной средней школы с белыми оксфордскими рубашками были все вместе, прижавшись друг к другу, время от времени поглядывая на девчонок. Арриан, не теряя времени, пронеслась через комнату к столу Кэма, который выглядел, как-будто бы использовался в роли бара. Почти сразу же, у нее между ног оказалась бутылка шампанского, и она засмеялась, пытаясь вытащить пробку.

Люси была озадачена. Она даже не знала, как достать выпивку в Дувре, где внешний мир имел намного меньше ограничений. Кэм вернулся Меч и Крест всего лишь несколько дней назад, но уже, казалось, знал, как протащить все, что ему необходимо, чтобы устроить Вечеринку Диониса, на которую объявилась бы вся школа. И почему-то все остальные внутри считали это нормальным.

Все еще стоя на пороге, она услышала выстрел, потом одобрительные восклицания от остальной толпы, а затем зовущий голос Арриан: "Люсиндааа, пробирайся сюда. Я собираюсь произнести тост."

Люси могла почувствовать магнетизм вечеринки, но Пенни выглядела гораздо больше неготовой сдвинуться с места.

"Вы идете вперед," сказала она, махая рукой Люси

"Что случилось? Ты не хочешь заходить"? По правде говоря, Люси и сама немного нервничала. Она не имела представления, что могло быть приемлемым в данном случае, и так как она до сих пор не знала, насколько надежной была Арриан, она, несомненно, почувствовала бы себя лучше, если бы Пенни была с ней.

Но Пенни нахмурилась. "Я ... я чувствую себя не в своей тарелке. Я хожу в библиотеки ... посещаю семинары на тему как использовать PowerPoint. Если ты хочешь взломать файл, я тот, кто тебе нужен. Но это…" Она поднялась на цыпочки и заглянула в комнату. "Я не знаю. Люди там точно думают, что я какая-то всезнайка".

Люси попыталась изобразить ее лучший из неодобрительных взглядов. "И меня они считают куском мясного рулета, а мы думаем, все они полностью бананы. Она рассмеялась. "Не можем ли мы просто поладить друг с другом?"

Медленно Пенни презрительно скривила губы, потом взяла боа из перьев и накинула его себе на плечи. "Ой, ну ладно," сказала она, проходя внутрь впереди Люси тяжелой поступью.

Люси моргнула, чтобы ее глаза приспособились. Какофония наполнила комнату, но она слышать звук смеха Аррианы. Кэм закрыл дверь за ней и потащил Люси за руку, таким образом, оттащив ее от сердца вечеринки.

"Я действительно рад, что ты пришла!"- сказал он, кладя свою руку ей на спину и склоняя голову так, чтобы она могла услышать его в этой шумной комнате. Эти губы выглядели почти аппетитными, особенно, когда они говорили что-то вроде "я вскакивал каждый раз, когда кто-то стучал, надеясь, что это будешь ты."

Независимо от того, что обратило внимание Кэма на нее так быстро, Люси не хотела сделать ничего, что бы испортило это. Он был популярным и неожиданно внимательным, и его внимание заставляло ее чувствовать себя более чем польщенной. Это заставило ее чувствовать себя более комфортно в этом странном месте. Она знала, что если бы она попыталась ответить на его комплимент, она бы запуталась в словах. Поэтому она просто засмеялась, что заставило и его смеяться, и тогда он притянул ее к себе, чтобы снова обнять.

Внезапно не отсалось ничего, чтобы помешало ей обвить собственными руками его шею. Она почувствовала небольшое головокружение, когда Кэм сжал ее, слегка поднимая ее ноги над землей.

Когда он опустил ее обратно вниз, Люси повернулась к остальным на вечеринке, и первое, что она увидела, был Даниэль. Но она не думала, что ему нравился Кэм. Тем не менее, он сидел, скрестив ноги, на кровати, его белой футболке светящейся фиолетовым в черном свете. Как только ее глаза нашли его, трудно было смотреть куда-либо еще. Что не имело никакого смысла, так как великолепный и дружелюбный парень стоял прямо за ней, спрашивая, что бы ей хотелось выпить. Другой великолепный, бесконечно менее дружелюбный парень, сидящий напротив нее, не должен быть тем, которым она не могла налюбоваться. И он смотрел на нее. Так пристально, с загадочным, прищуренным взглядом его глаз, который Люси не надеялась когда-либо рашифровать, даже если бы она видела его тысячу раз.

Все, что она знала, так это эффект, который он оказывал на нее. Она перестала обращать внимание на всех остальных в комнате и растаяла. Она могла бы смотреть в ответ всю ночь, если бы не было Арриан, которая вскарабкалась на вершину стола и позвала Люси, ее стакан поднялся в воздух.

"За Люси," сказала она, одарив Люси безгрешной улыбкой. "Которая очевидно была вне зоны досягаемости и пропустила всю мою долгожданную речь и которая никогда не будет знать, насколько совершенно невероятно это было — разве это не было невероятно, Рo?" она наклонилась, чтобы спросить Роланда, который утвердительно похлопал ее лодыжку.

Кэм подсунул пластмассовую чашку шампанского в руку Люси. Она покраснела и попыталась отшутиться, когда все остальные на вечеринке повторили: "За Люси! За Мясной Рулет!

С ее стороны Молли скользнула и зашептала более короткую версию в ее ухе: "За Лус, которая никогда не будет знать."

Несколько дней назад, Люси бы вздрогнула. Сегодня же вечером, она просто закатила глаза и потом повернулась к Молли спиной. Девушка никогда не сказала ни слова, котрое не заставило бы Люси чувствовать себя уязвленной, но показав это, казалось, она лишь больше ее раззадорит. Поэтому Люси только присела на корточки, чтобы разделить кресло у стола вместе с Пенни, которая передала ей черную лакричную палочку.

"Ты можешь в это поверить? Я думаю, что я фактически весело провожу время," сказал Пэн, жуя счастливо.

Люси откусила лакрицу и сделала крошечный глоток шипучего шампанского. Не очень приемлемая комбинация. Отчасти как она и Молли. "Так Молли со всеми такая злая, или я являюсь особым случаем?"

На секунду Пенни выглядела так, будто собиралась дать ответ отличный от того, что все же дала, похлопав Люси по спине. «Всего лишь ее обычная очаровательная манера поведения, моя дорогая.»

Люси окинула взглядом комнату, всю в свободно фонтанирующем шампанском, причудливый винтажный проигрыватель Кэма, дискотечный шар, вращающийся над их головами, бросая звезды на лица каждого.

"Где они достают всю эту дрянь?" громко поинтересовалась она."

"Народ говорит, что Роланд может протащить что угодно в Меч и Крест," с легкостью сказала Пенни. "Не то, чтобы я когда-либо спрашивала его."

Возможно это было тем, что имела в виду Ариан, когда сказала, что Роланд знал, как получить вещи. Единственный запрещенный пункт, о котором Лус могла предположить, ужасно желая спросить, был сотовым телефоном. Но тогда... Кэм сказал, чтобы она не слушала Ариан о внутренних работах школы. Который был бы прекрасен, кроме большой части его стороны, казалось, был любезностью Роланда. Чем больше она попыталась распутать свои вопросы, тем меньше вещей складывало. Она должна вероятно придерживаться того, чтобы быть "IN" достаточно, чтобы быть приглашенной на вечеринки.

"Хорошо, все вы отказываетесь," Роланд сказал громко, чтобы привлечь внимание всех и каждого. Проигрыватель затих до неподвижности между песнями. "Мы собираемся начать часть ночи с открытым микрофоном, и я предлагаю караоке".

"Даниэль Григори!" выкрикнула Арриан через руки, сложенные в форме рупора.

"Нет!" выкрикнул в ответ Даниэль, не сбавляя ритма.

"Ооо, тихоня Григори один из тех, кто не учавствует, " сказал в микрофон Роланд." Ты уверен,, что не хочешь исполнить твою версию композиции Hellhound On My Trail "?

"Мне кажется это твоя песня, Роланд," сказал Дэниел. Слабая улыбка появилась на его губах, но у Люси было чувство, что это было смущенной улыбкой, просящей «кто-нибудь другой будьте в центре внимания, пожалуйста».

«Народ, он дело говорит!» - засмеялся Роланд. «Хотя, известно, что петь песни Роберта Джoнсона в караоке – это как убрать свою комнату». Он выхватил из стопки альбом Р.Л. Бернсайда и включил пригрыватель в углу. «Вместо этого меняем курс на юг».

Когда пошла запись баса электрической гитары, Роланд занял центральное место, которое на самом деле было только несколькими квадратными метрами не залитого лунным светом пространства в центре комнаты. Все остальные хлопали или во время притопывали ногами, а Даниэль смотрел вниз на свои часы. Она продолжала видеть его образ, кивающего ей в холле этой ночью немного ранее, когда Кэм пригласил ее на вечеринку. Как-будто Даниэль хотел, чтобы она там была по каким-то причинам. Конечно, теперь, когда она все же появилась, он не предпринял никаких шагов, чтобы признать ее существование.

Если бы только она могла оставить его одного ...

Роланд настолько монополизировал внимание гостей, что только Люси заметила, когда в середине песни, Даниэль встал, незаметно продвигаясь между Молли и Кэмом по обеим сторонам от него, и, молча, выскользнул через дверь.

Это был ее шанс. Пока все вокруг апладировали, Люси медленно встала

"На бис!" выкрикнула Арриан. Затем заметив, как Люс поднимается со своего кресла, она добавила, "О, моя девочка спешит к нам, чтобы спеть?"

"Нет!" Люси хотела петь перед этой комнатой переполненной людьми не больше, чем ей хотелось признать настоящую причину, почему она встала. Но вот она стоит прямо в центре ее первой вечеринки в Мече и Кресте, с Роландом, сующим ей под подбородок микрофон. И что теперь?

"Я – Я просто чувствую себя плохо из-за, ммм, Тодда. Из-за того, что он пропускает все". Голос Люси эхом вернулся к ней из динамиков. Она уже жалела о своей плохой лжи, но факт был в том, что теперь не было пути назад. "Я думала спуститься вниз и посмотреть, закончил ли он работу с м-ром Коулом."

Казалось, никто не знал, как на это среагировать. Только Пенни робко сказала "Скорее возвращайся!"

Молли ухмыльнулась Люси. "Любовь с первого взгляда," сказала она, изображая обморок. "Так романтично."

Подождите, они что думали ей нравится Тодд? Ооо, какая разница – единственный человек, который хотелось бы Люси, чтобы так не думал, был тот, за кем она старалась последовать.

Не обращая внимания на Молли, Люс пробралась к двери, где Кэм встретил ее со скрещенными руками. "Составить компанию?" спросил он с надеждой.

Она покачала головой. В любой другой ситуации, она вероятно не отказалась бы от компании Кэма. Но не прямо сейчас.

"Я сейчас вернусь",весело сказала она.Прежде чем она смогла заметить разочарование на его лице,она проскочила в зал.После шума вечеринки,она почувствовала приятную тишину.Она(??)постояла секунду, до того как услышала не громкие голоса за углом.

Даниэль, она бы узнала этот голос где угодно. Но она была менее уверена, с кем он говорил. C девушкой.

"Простии," сказала девушка, кем бы она ни была ... с характерным южным говором.

Габби? Даниэль ускользнул с вечеринки ради блондинистой и разукрашеной Габби?

"Это не повторится", продолжила Габбе , "Клянусь-"

"Это не может повториться", прошептал Даниэл, но таким тоном, будто он ссорился со своей возлюбленной. "Ты обещала быть там, но тебя там не было."

Где? Когда? Мучилась Люс. Она медленно двинулась по коридору, пытаясь не шуметь.

Но оба затихли. Люси могла представить, как Даниэль берет руки Габби в свои. Могла представить его, наклоняющегося к ней для долгого страстного поцелуя. Пелена всепоглощающей зависти покрыла грудь Люси. За углом, один из них вздохнул.

"Тебе придется мне доверять, милый," услышала она, как сказала Габби слащавым голосом, который заставил Люси раз и навсегда ее возненавидеть. "Я все, что у тебя есть."

Глава 6

Солнечным и ранним утром четверга ,затрещали ожившие в коридорах микрофоны, снаружи комнаты Люси.

"Внимание Меченосцы & Крестоносцы!"

Люси со стоном перевернулась, но как бы силно она не прижимала к ушам подушку, это лишь немного заглушало рявканье Ренди доносившееся из динамиков.

"У вас ровно девять минут, что бы предстать для ежегодной проверки вашего физического состояния. Как вы знаете у нас лишь смутные представления о вашем физическом состоянии, так что будьте готовы к сдаче нормативов. "

Физическое состояние? Физическая оценка! В 6:30 утра? Люси уже успела пожалеть, что вернулась так поздно вчерашней ночью ... и не ложилась спать так долго, лежа в кровати, переживая.

Как раз, когда она начала предсавлять целующихся Даниеля и Габби, Люси стала ощущать тошноту – тот специфический тип тошноты, которая пришла с осознанием того, что она обманывала саму себя. Она не собиралась тогда возвращаться на вечеринку. Она только оторвала себя от стены и прокралась в свою комнату общежития, чтобы предугадать то странное чувство, связанное с Даниэлем, которое она глупо приняла за какую-то связь. Она проснулась с плохим ощущением последствий вечеринки, все еще остававшемся у нее во рту. Последнее, о чем бы она хотела думать сейчас, так это о физических упражнениях.

Она спустила ноги с кровати на холодные виниловые плитки пола. Люси чистила и зубы и пыталась представить себе, что в Мече и Кресте подразумевалось под сдачей нормативов. На нее нахлынули устрашающие картинки с участием одноклассников : Молли делает дюжину подтягиваний, Габби легко поднимается по тридцатифутовому канату. Единственный шанс не поставить себя в глупое положение – опять – выкинуть Даниеля и Габби из головы.

Она пересекла южную часть кампуса в сторону спортзала. Это было большое готическое здание с летающими подпорками и каменными башнями, что делао его больше похожим на церковь, чем место, где можно было бы поливаться потом. Когда Люси подходила к зданию, слой Kudzu покрывающий фасад шелестел в утреннем ветерке.

"Пенни," позвала Люси, обнаружив свою подругу в тренировочном костюме шнурующей кроссовки на скамье. Люси взглянула на свою форму - черную одежду и черную обувь и внезапно испугалась, что пропустила некоторые памятки о дресскоде. Но потом, некоторые другие студенты слонялись вне здания и никто из них сильно не отличался от нее.

Глаза Пенни были опьяненные после вечеринки. "Так стучит," простонала она. Я перестаралась с караоке прошлой ночью. Думала, я компенсирую это, пытаясь по крайней мере выглядеть спортивно.

Люс смеялася, поскольку Penn возилася с двойным узлом на ее обуви.

"Так что с тобой приключилось то прошлой ночью?" - спросила Пенни. - "Ты так и не вернулась на вечеринку."

"О"- сказала Люс и остановилась, "знаешь, я просто решила..."

"Аааа." Пенни закрыла уши руками. "Каждый звук как удар отбойным молотком по мозгам, расскажешь позже?"

"Ага" - сказала Люси, - "Конечно". Двойные двери спортивного зала были распахнуты. Вышла Рэнди в кроксах, держа в руках неизменный блокнот. Она помахала студентам и они стали подходить по очереди для распределения.

"Тодд Хамонд" - позвала Рэнди приближающегося на дрожащих ногах подростка. Плечи Тодда опустились и Люси увидела остатки загара настоящего фермера на его шее.

«Штанга», скомандовалa Рэнди, вталкивая Тодда внутрь.

"Пенниуезер Ван Сайкл-Локвуд," следующее, что она рявкнула, что привело к тому, что Пенни присела и снова прижала ладони к ушам. "Бассейн", распорядилась Рэнди, протягивая руку в картонную коробку позади нее и перекидывая назад Пенни красный сдельный Speedo racer-back (??).

"Люсинда Прайс," продолжила Рэнди, после уточнения со списком. Люси шагнула вперед, и почувсвовала облегчение, когда Рэнди сказала: "Также бассейн." Люси потянулась, чтобы поймать в воздухе сдельный купальник. Он был растянутый и тонкий, как кусок пергамента между ее пальцами. По крайней мере, он пахнет как чистый. Вроде.

"Габриэль Гивенс," сказала Ренди потом, и Luce резко повернулась, чтобы увидеть ее новую наименее любимую персону, которая плавно двигалась в коротких черных шортах и тонком черном топике. Она пробыла в этой школе всего три дня ... Как она уже заполучила Даниэля?

"Привееет, Рэнди", сказала Габби, растягивая слова из-за своего произношения, из-за чего Люси захотелось утащить Пенни и закрыть ее собственные уши.

"Все кроме бассейна!" просила Люси "Все кроме бассейна"

"Бассейн", сказала Рэнди.

Когда Люси шла рядом с Пенни в сторону раздевалки для девочек, она пыталась избежать желания оглянуться на Габби, которая вертела, казалось бы, единственным модным купальником из кучи вокруг своего указательного пальца с французским маникюром. Вместо этого, Люси сосредоточилась на серых каменных стенах и старом религиозном бранстве, покрывающем их. Она прошла мимо витиевато резных деревянных крестов с барельефным изображением Страстей Господних. Серия выцветших триптихов висела на уровне глаз, и только окантовка ореолов цифр все еще светились. Люси наклонилась вперед, чтобы лучше рассмотреть большую книгу под стеклом, написанную на латыни.

"ободряющий декор, не правда ли?" спросила Пенни, закинув пару таблеток аспирина с глотком воды из своей сумки.

"Это что такое?" спросила Люси.

"Античная история. Единственный уцелевшый памятник с тех времен, когда во времена Гражданской войны здесь служили воскресные мессы."

"Ну тогда понятно почему так похоже на церковь" - сказала Люси, притормозив перед мраморной репродукцией пьеты Микельанджело.

"Как и все остальное в этой чертовой дыре, усовершенствование - полная фигня. Я имею в виду, кто строит бассеин в старой церкви?"

"Ты шутишь." сказала Люс.

"Хотелось бы". Пенни закатила глаза. "Каждое лето директору приходит в его маленький умишко мысль попытаться и навязать мне задание по косметическому ремонту этого места. Он не будет признавать это, но все Божьи вещицы действительно пугают его," сказала она. "Проблема в том, что даже если я почувствую желание энергично взяться за это, я понятия не имею, что делать со всем этим хламом, или даже, как очистить от этого, не оскорбляя, вроде, всех и Бога".

Люси вспомнила непорочные белые стены внутри гимназии в Дувре, ряд за рядом, профессиональные фотографии чемпионата университетской спортивной команды, каждая покрыта той же navy card stock, каждая выставлена в соответствующей золотой раме. Единственная прихожая, более почитаемая в Дувре, была его лестничной площадкой, который находилась там, где все выпускники, превратившиеся впоследствии в государственных сенаторов, и лауреаты стипендии Гуггенхайма и те, кто выбился в миллиардеры, представляли свои портреты.

"Вы могли бы повесить портреты всех нынешних выпускников," предложила Габби из-за их спин.

Люси начала смеяться – это было смешно ... и странно, как-будто Габби только что прочитала ее мысли, но потом она вспомнила голос девушки накануне, говорящий Даниэлю, что она была всем, что у него есть. Люси быстро проглотила какое-то бы ни было упоминание, связанное с ней.

"Вы отстаете!" крикнул неизвестный спортивный тренер, появляясь из ниоткуда. У нее – по крайней мере, Люси подумала, что она была женщиной – были копна вьющихся каштановых волос, собранных в конский хвост, икры как свиные окорока и пожелтевшие "невидимые" скобки, закрывающие ее верхние зубы. Она поторопила сердито девочек в раздевалку, где каждая получила висячий замок с ключом и указала на пустой шкаф с ящиками. "Никто не отстает, когда на вахте Тренер Данте".

Люси и Пенни втиснулись в их потускневшие, мешковатые купальные костюмы. Люси вздрогнула от вида своего отражения в зеркале, затем прикрыла себя настолько насколько смогла своим полотенцем.

Внутри влажного бассейна она сразу поняла, о чем говорила Пенни. Бассейн был огромным, олимпийских размеров, один из немногих современных вещей, встреченных ею пока в кампусе. Но не это делало его удивительным. Осознала Люси с трепетом. Бассейн находился в самом центре того, что раньше было массовой церковью.

Здесь был ряд прелесных витражеей, лишь с несколькими сломанными панелями, соединяющими стены с высоким, сводчатым потолком. Были каменные ниши для свечей вдоль стены. Трамплин для прыжков в воду, где, вероятно, раньше был установлен алтарь. Если Люси не была воспитана агностиком, а не как богобоязненный посещающий церковь человек, как все остальные ее друзья в начальной школе, она могла бы подумать, что это было святотатством.

Некоторые из студентов были уже в воде, хватая ртом воздух, когда они проплыли свою дистанцию. Но привлекли внимание Люси те студенты, которые не были в воде. Молли, Роланд, и Арриан вытянули ноги на трибунах вдоль стены. Они о чем-то спорили. Роланд практически разрывался между ними, а Арриан вытирала слезы. Они были в гораздо более привлекательных купальниках, чем Люси, но никто из них не казался намеревающимся двигаться в сторону бассейна.

Люси потеребила свой обвислый сдельный купальник. Ей хотелось присоединиться к Арриан, но как раз, когда она взвешивала плюсы (возможность входа в круг элиты) и минусы (тренер Данте отчитает ее за недобросовестный отказ от выполнения упражнений), Габби медленно направилась к группе. Как-будто они уже были лучшими друзьями. Она заняла место рядом с Арриан и сразу начала смеяться, как-будто, независимо от того, какая была шутка, она уже поняла ее.

"У них всегда есть справка, чтобы не заниматься," объяснила Пенни, впиваясь взглядом в популярную компанию на открытой трибуне. "Не спрашивай меня, как они выходят сухими из воды."

Люси хмыкнула и нерешительно направилась в сторону бассейна, не в состоянии настроиться на выполнение инструкций Данте. Вид Габби и др. собравшихся на трибунах «крутых» ребят заставил Люси пожелать, чтобы Кэм был там. Она могла представить его выглядящим спецом в гладком черном купальном костюме, призывающим ее взмахом руки присоединиться к компашке со своей широкой улыбкой, заставляя ее сразу почувствовать себя желанной, даже важной.

Люси чувствовала терзающую ее потребность извиняться за то, что смылась с его вечеринки так рано. Что было странно – они не были вместе, поэтому не было похоже, что Люси была обязана объяснять свой приход и уход Кэму. Но в то же время, ей нравилось, когда он обращал внимание на нее. Ей нравилось то, что от него веяло чем-то вроде свободы и открытости, похоже на поездку на машине с опущенными окнами ночью. Ей нравилось то, как он полностью настраивался на ее волну, когда она разговаривала, замирая, как-будто он не мог видеть и слышать никого, кроме нее. Ей даже понравилось, когда он ее приподнял на вечеринке, на виду у Даниэля. Она не хотела бы сделать ничего, что заставило бы Кэма пересмотреть его отношение к ней.

Когда прозвучал свисток тренера, Люси, резко выведенная из состояния апатии, стала выпрямившись, затем посмотрела вниз с сожалением, когда Пенни и другие студенты возле нее прыгнули в бассейн.

Она посмотрела на тренера Дианте, ожидая дальнейших указаний.

"Ты должно быть Люсинда Прайс - всегда опаздывающая и никогда не слушающая указания?" Тренер вздохнула. "Ренди рассказывала о тебе. Ты должна проплыть восемь кругов, и показать все на что способна."

Люси кивнула и стала пальцами на край. Она любила плавать. Когда ее отец учил ее плавать в бассейне сообщества Тандерболта, она даже был удостоена премии как самый младший ребенок когда-либо заплывшей так глубоко без надувного круга. Но это было много лет назад. Люси даже не могла вспомнить последний раз, когда она плавала. Открытый Дуврский бассейн с подогревом всегда блестел, маня ее, но он был закрыт для всех, кто не был в команде пловцов.

Тренер Дианте откашлялась. "Может ты еще не поняла, но это гонка .... и ты уже проигрываешь".

Это была самая жалкая и смешная «гонка», которую Люси когда-либо видела, но это не помешало проявить ее конкурентное преимущество.

"И... Вы все еще проигрываете," сказал Тренер, жуя свисток.

"Ненадолго." сказала Люс.

Она оценила своих конкурентов. Парень с лева от нее неуклюже плыл вольным стилем, расплескиваемая им вода попадала ему в рот. Справа от нее Пенни, с зажимом на носу, неторопливо скользила по воде, опираясь животом на розовый спасательный круг. На мгновение, Люс взглянула на толпу на трибунах. Молли и Роланд наблюдали за ней; Арриан и Габбе чуть ли не падала друг на друга в приступе хохота.

Но она не заботилась, над чем они смеялись. Вроде. Она отключила свое внимание.

С руками, поднятыми над головой, Люси нырнула, чувствуя, как ее спина выгнулась дугой, когда она скользнула в живительную воду. Мало кто может сделать это очень хорошо, отец однажды объяснил это восьмилетней Люси в бассейне. Но если однажды вы усовершенствовали свой баттерфляй, то уже не смогли бы двигаться в воде быстрее.

Давая своему раздражению продвинуть ее вперед. Люси вытолкнула верхнюю часть тела из воды. Движение вернулось к ней, и она стала двигать руками, как крыльями. Она плыла усерднее, чем она делала что-либо за долгое время. Чувствуя желание отстоять свою позицию, она нагнала других пловцов один раз, затем еще раз.

Она приближалась к концу своего восьмого круга, когда ее голова приподнялась над водой достаточно, чтобы расслышать, как Габбе медленно сказала "Даниэл".

Как потушенная свеча, импульс Люси исчез. Она опустила ноги вниз и ждала, чтобы услышать, что еще Габби собиралась сказать. К сожалению, она не могла слышать ничего, кроме грубых всплесков, и мгновением позже, свисток.

"И победителем оказывался…", сказала тренер Данте с потрясением в голосе,"Джоел Бленд". Тощий парнишка с ортодонтическими скобками из соседней полосы выскочил из бассейна и начал трясти руками над головой, празднуя победу.

В следующей полосе остановилась Пенни. "Что случилось?" спросила она Люси. "Ты полностью добивала его."

Люси пожала плечами. Габби была тем, что случилось с ней, но когда она взглядула на трибуны, Габби уже ушла, а Арриан и Молли ушли с ней. Одинокий Роланд напоминал, где сидела компания, и он был поглащен книгой.

Адреналин Люси нарастал, пока она плавала, но теперь она так сильно была разбита, что Пенни пришлось помочь ей вылезти из бассейна.

Люси наблюдала, как Роланд спустился вниз с трибун. "Ты выглядела вполне неплохо там, сказал он, бросая ей полотенце и ключ от шкафчика в раздевалке, след которого она потеряла. "Какое-то время".

Люси поймала ключ в воздухе и обернула полотенце вокруг себя. Но прежде, чем она могла бы сказать что-то нормальное, типа "Спасибо за полотенце", или "Думаю, я просто не в форме," эта странная новая опрометчивая ее сторона, выпалила вместо этого "Так Даниэль и Габби вместе или как?"

Большая ошибка. Огромная. Она поняла по его взгляду, что ее вопрос касался только Даниэля.

"О, понимаю," сказал Роланд, и рассмеялся. "Ну, я не могу на самом деле ..." Он посмотрел на нее, почесал нос и одарил ее улыбкой, которая выглядела как сочувственная. Затем он указал в сторону открытой двери в холл, и когда Люся проследила за направлением, она увидела подтянутый, белокурый силуэт Даниила, проходящий мимо. "Почему бы тебе самой не спросить его?"

Волосы Люси были еще мокрые, а ноги все еще босые, когда она оказалась мешкающей перед дверью в большой тренажерный зал. Она собиралась пойти прямо в раздевалку, чтобы переодеться и обсохнуть. Она не знала, почему эти события связанные с Габби потрясли ее так сильно. Даниэль мог быть с кем хотел, правильно? Может быть, Габби нравились ребята, которые взволновывали ее чем-то.

Или, более вероятно, такая вещь не случалась с Gabbe.

Но тело Люси почувствовало себя лучше, чем ее ум, когда она поймала другой взгляд Даниэля. Он был повернут спиной к ней, и стоял в углу, доставая скакалку из запутанной кучи. Она смотрела, как он выбрал тонкую военно-морскую веревку с деревянной ручкой, затем передвинулся на открытое пространство в центре комнаты. Его золотая кожа была почти сияющей, и каждое движение, которое он сделал, будь то, как он вытягивал свою длинную шею или наклонялся, чтобы почесать свое скульптурное колено, вызывало полное восхищение Люси. Она стояла, прижимаясь к двери, не подозревая, что ее зубы стучали, а и ее полотенце было влажным.

Когда он заднес веревку за щиколотку, как раз перед тем, как начал прыгать, на Люси нахлынула волна дежавю. Это не было в точности так, как-будто она видела Даниэля прыгающего на скакалке раньше, но больше та позиция, которую он принял, казалась вполне знакомой. Он стоял с ровными ногами на ширине плеч, опустив свои плечи, когда он наполнил грудь воздухом. Это почти могло привлечь Люси.

Только когда Даниэль начал крутить веревку, Люси вышла из этого транса ... и сразу вошла в другой. Никогда в жизни она не видела никого, кто бы двигался как он. Это выглядело, как-будто Даниэль летал. Веревка проносилась над его головой так быстро, что исчезала, а ноги, его изящные, узкие ноги даже не касались земли? Он двигался так быстро, даже он не мог бы вести счет.

Громкое ворчание и глухой удар по другую сторону тренажерного зала отвлекли внимание Люси. Тодд свалился кучей у основания одного из этих узловатых канатов для лазания. Она почувствовала на мгновение жалость к Тодду, который смотрел на свои вздутые руки. Прежде, чем она успела оглянуться на Даниэля, чтобы посмотреть заметил ли он это вообще, холодныое черное стремительное движение на поверхности ее кожи заставило Люси задрожать. Тень коснулась ее сначала медленно, ледяная, мрачная, ее границы были неразличимы. Затем, неожиданно грубо, она врезалась в ее тело и заставила ее вернуться. Дверь в тренажерный зал захлопнулась перед ее лицом, и Люси осталась одна в прихожей.

"Оу" она плакала не потому что это причиняло ей боль, но потому что ее никогда раньше не трогала тень. Она посмотрела вниз на свои обнаженные руки, где почти чувствовалось, как руки сжимали ее, выталкивая из гимнастического зала.

Это было невозможно, она только что стояла в странном месте, сквозняк должен был прогреметь выстрелом по гимнастическому залу. Тревожно, она подошла к закрытой двери и прижалась лицом к маленькому стеклянному прямоугольнику.

Даниэль озирался, как будто бы он услышал кое-что. Она чувствовала себя уверенной, что он не знал, что это была она: Он не хмурился.

Она подумала о предложении Роланда, чтобы она просто спросила Даниэля, в чем дело, но быстро отклонила идею. Нельзя было ни о чем спрашивать Даниэля. Она не хотела, чтобы появилось то хмурое выражение на его лице.

Кроме того, любой вопрос, который она могла представить, будет бесполезным. Она уже слышали все, что было необходимо услышать прошлой ночью. Она должна быть какой-то садисткой, чтобы просить его признаться, что он был с Габби. Она повернулась в сторону раздевалки, когда поняла, что не может уйти.

Ее ключ.

Он, должно быть, выскользнул из ее рук, когда она выскочила из комнаты. Она встала на цыпочки, чтобы посмотреть вниз через небольшую стеклянную панель на двери. Он был там, бронзовый промах на синем набитом ватой мате. Как он попал так далеко через комнату, так близко к тому месту, где он разминался? Люси вздохнула и распахнула обратно дверь, думая, раз уж ей пришлось войти, по крайней мере, она сделает это быстро.

Протягивая руку за своим ключом, она в последний раз тайком взглянула на него. Его темп замедлялся, замедлялся, но ноги все еще еле косались земли. И тогда с одним последним легким, как воздух, скачком он остановился и повернулся к ней лицом.

Мгновение, он ничего говорил. Она могла почувствовать, как краснеет, и действительно хотела, чтобы на ней был не такой ужасный купальный костюм.

"Привет" все, что она смогла придумать.

"Привет" сказал он более спойным тоном в ответ. Затем указывая на ее костюм спросил "Ты выиграла?"

Люси грустно засмеялась и покачала головой "Далеко нет".

Дэниэл поджал губы. "Но ты всегда бфла..."

"Я всегда была что?"

"Я имел в виду, ты выглядишь словно могла бы быть хорошим плавцом." Он пожал плечами. "Вот и все."

Она шагнула прямо к нему. Они стояли только шаге друг от друга. Капли воды падали с ее головы и стучали как дождь л маты спортзала. "Это не то, что ты хотел сказать" Она настаивала. "Ты сказал, что я всегда была..."

Даниэль начал накручивать скакалку вокруг своего запястья. "Да, я не имею в виду тебя. Я имел в виду в целом. Они всегда должна позволить вам выиграть первую гонку здесь. Негласный кодекс поведения для нас старожил."

"Но Габби также не выиграла", сказала Люси, скрестив руки на груди. "И она новичок. Она даже не забиралась в бассейн"

"Она не совсем новенькая, просто вернулась сюда спустя какое-то время ... ". Даниэль пожал плечами, ничемне выражая своих чувств к Габби. Его очевидная попытка выглядеть равнодушным заставила Люси еще больше ревновать. Она наблюдала, как он закончил сматывать скакалку в клубок, при этом его руки двигались почти так же быстро, как и ноги. И вот она, настолько неуклюжая и одинокая, и замерзшая, и не включаемая всеми, во что бы то ни было. Ее губы задрожали.

"Ох, Люсинда," прошептал он, тяжело вздыхая

Все ее тело согрелось от этого звука. Его голос был настолько близким и знакомым.

Ей хотелось, чтобы он еще раз произнес ее имя, но он отвернулся, чтобы повесить скакалку на крючек на стене. "Мне нужно переодеться перед следующим уроком."

Она прикоснулась своей рукой его руки. "Подожди"

Он выдернул руку, как будто он был потрясен — и Люси чувствовала это тоже, но это был вид шока, при котором ей было хорошо.

"У тебя никогда не было чувства.." Она подняла на него глаза. С такого близкого расстояния, она увидела, какими они были необычными. Они казались серыми издалека, но вблизи они были с фиолетовыми вкраплениями. Она знала, кто-то другого с такими же глазами, как эти ...

"Могу поклясться, мы уже встречались." сказала она. "Я сумасшедшая?"

"Сумашедшая?разве ты не поэтому здесь?"сказал он задевая её.

"Я серьезно."

"Я тоже" Лицо Дэниела было пустым. "И к сведению" - он указал на мигающее устройство, прикрепленное к потолку - "красные отслеживают преследователей"

"Я не преследую тебя" она напряглась, отдавая себе полный отчет о дистанции между их телами, "Можешь ли ты честно сказать, что понятия не имеешь, о чем я говорю?"

Дениел пожал плечами

"Я тебе не верю." настаивала Люс. "Посмотри мне в глаза и скажи, что я неправа. Что я ни разу в моей жизни не видела тебя до этой недели."