Картер Браун. Убить вампира Эридан Минск 1996 5-85872-338-I Carter Brown The Sometime Wife Danny Boyd-16

Картер Браун

Жена на уик-энд

Глава 1

Человека, который хотел воспользоваться моими услугами, звали Чарли Ваносса, и он занимал шикарные апартаменты в четырехэтажном отеле на Шестьдесят седьмой улице. Жить в этом здании, более похожем на греческий храм, могли только очень состоятельные люди. Впрочем, это еще ничего не значило – богачи не всегда бывают щедрыми клиентами.

Открыла мне горничная, похожая на больничную сиделку. Ее происхождение выдавал ирландский акцент, а мировоззрение – унылая рожа, похожая на ночной горшок без ручки. Думаю, имея столько денег, мистер Ваносса мог держать в своем доме и чуть более привлекательное существо. Хотя, возможно, женскую прислугу его жена подбирала самостоятельно.

– Меня зовут Дэнни Бойд, – я не поленился продемонстрировать ей свой левый профиль, это настоящее чудо мужской красоты, способное скрасить печальное существование вот такой серой мышки.

– А что дальше? – с полнейшим равнодушием спросила она.

– Мистер Ваносса назначил мне встречу, – я повторил свой маневр, вполне резонно полагая, что одного взгляда недостаточно, чтобы оценить редкую привлекательность моего лица.

– Пройдите в библиотеку, – она подозрительно глянула на меня своими оловянными глазами-пуговками. – А вы, кстати, не пьяны, мистер? Почему вы все время вертите головой?

Я хотел ответить ей соответствующим комплиментом, но передумал – лежачих не бьют, а уродов не дразнят.

Завидев меня, мистер Ваносса с трудом приподнялся в просторном кожаном кресле и поздоровался. Это был тусклый блондин, до того заплывший жиром, что в свои тридцать пять лет казался едва ли не стариком. Он постоянно закидывал назад голову, отбрасывая с лица длинные нечесаные волосы, и это придавало ему сходство с мерином, отгоняющим от себя мух. Водянистые бледно-голубые глазки смотрели на меня настороженно. Если бы кто-то потребовал от меня охарактеризовать мистера Ваносса одним словом, я бы ответил коротко: придурок. Очевидно, такого урода породила слишком долгая цепь родственных браков, как это было принято когда-то в европейских аристократических семействах.

– Рад вас видеть, мистер Бойд, – он подал мне свою мягкую вялую лапку. – С нетерпением ожидаю вас целое утро. Я в такой ситуации, что просто схожу с ума от беспокойства.

– Неужели? – я с сомнением глянул на него. Расшевелить такого флегматика мог разве что конец света. – А в чем, собственно, дело?

– Речь идет о Карен, моей жене. Она отсутствует уже больше недели. А до этого никогда не покидала наш дом более чем на четыре дня.

– Вы подозреваете ее в неверности и ищете повод для развода? Я вас правильно понял?

– Нет! – Мои слова, казалось, потрясли его до глубины души. – Только не это! Видите ли, мистер Бойд, здесь все принадлежит ей!

– В каком смысле? – осторожно осведомился я.

– Все наши деньги, машины, имущество и все остальное принадлежит Карен. Если мы разведемся, я останусь без гроша в кармане. Мне придется самому зарабатывать на жизнь, а я никогда не испытывал склонности к этому. О разводе не может быть и речи.

Решив, что он просто забыл пригласить меня сесть, я выбрал для себя кресло помягче и бесцеремонно плюхнулся в него. Разговор предстоял нудный, а дело, которое мне предлагали, казалось серой рутиной.

– Если я вас правильно понял, мистер Ваносса, неделю тому назад у вас исчезла жена. До этого она никогда не отлучалась на срок, больший, чем четверо суток. Вы не хотите развода, потому что все имущество семьи принадлежит ей. Что вы хотите от меня?

– Чтобы вы нашли ее, мистер Бойд, – он наивно глянул на меня. – Человек, рекомендовавший вас, уверен, что вы наиболее ловкий частный детектив в городе.

– Ваша жена часто исчезает из дома? – я пропустил слова лести мимо ушей.

– Я бы не сказал, – он закусил нижнюю губу. – В среднем... раз в месяц... иногда два... Все зависит от того, с кем она завела интрижку.

– Интрижку? – удивился я. – Значит, она изменяет вам?

– Как вам сказать, – он замялся. – Конечно, это можно назвать и так. Но Карен очень своеобразная женщина... Я забыл сказать, что она нимфоманка.

– Объясните, если это вам не трудно.

Я прекрасно знал, кто такие нимфоманки, и даже имел дела с некоторыми из них, но мне было интересно услышать определение подобного сорта женщин из уст этого увальня.

– Она испытывает постоянную тягу к мужчинам, – мистер Ваносса потупил глаза. – Ее можно сравнить разве что с мартовской кошкой.

– И вас это устраивает?

– Почему бы и нет, – ответил он с наигранной развязностью. – Я не люблю никаких физических занятий, в том числе и постельных.

– Значит, она находится где-то с мужчиной?

– Да.

– С одним или сразу с несколькими?

– С одним. Коллективные развлечения не в ее вкусе.

– Вам знаком ее нынешний кавалер?

– Надо подумать... – он потер лоб. – Лето в разгаре, все покинули город... Скорее всего, она прихватила первого, кто попался ей под руку. Последнее время возле нее крутился актеришка с дурацким именем Петер Пелль.

Я едва не застонал от тоски. Мало мне этого жирного дурака, так еще придется общаться с человеком по имени Петер Пелль[1]. Разве нормальные люди носят такие имена?

– Вы не знаете, где бы они могли быть? – рассеянно спросил я.

– Скорее всего на нашей загородной вилле на Лонг-Айленде. Иногда мы проводим там уик-энды.

– Если я найду вашу жену, как мне вести себя дальше?

– Ради бога, не беспокойте ее. Я просто хочу знать, что с ней все в порядке. Но если вам не трудно, намекните, что к концу месяца ей неплохо было бы появиться дома. Нужно подписать кое-какие счета и чеки. Если ей вдруг захочется отправиться с приятелем куда-нибудь подальше, пусть закончит все неотложные финансовые дела, и я не буду возражать. Более того, могу признаться вам, мистер Бойд, я вовсе не скучаю без своей жены.

– Каждый проводит время так, как ему больше нравится, – я кивнул. – Но, прежде чем покинуть этот дом, я хочу уточнить: где именно на Лонг-Айленде находится ваша вилла?

– Недалеко от Ньюпорта. Я приготовил вам схему, по которой вы без труда найдете ее. Место очень уединенное. Там есть небольшой пляж, скрытый от нескромных взглядов. Дело в том, что Карен убежденная нудистка. Она старается как можно больше времени проводить голышом.

Я взял у него из рук тщательно вычерченную схему участка морского побережья, на которой красной стрелкой была отмечена вилла, где в настоящий момент могла находиться миссис Ваносса.

– Хочу заранее предупредить вас, мистер Бойд, что Карен очень вспыльчивая женщина. Ее поступки часто бывают непредсказуемыми, – сказал он неопределенно.

– Мистер Ваносса, коль вы собрались нанять меня, то постарайтесь выражаться ясно, – разозлился я – Что вы имеете в виду под "непредсказуемыми поступками"? Она может выстрелить в меня без предупреждения?

– Может, – он кивнул. – Может выстрелить, а может спустить собак. Карен терпеть не может, когда кто-нибудь сует нос в ее личные дела. Но вам все же придется найти ее.

– А если миссис Ваносса нет на вилле?

– Продолжайте поиски в другом месте. Мне обязательно нужно знать, где она сейчас и что делает.

– Это потребует определенных расходов, – буркнул я.

– Само собой, – он достал из кармана чек и протянул мне.

– Так, – сказал я, внимательно рассматривая этот дорогой моему сердцу документ. – Чек на предъявителя... Сумма: тысяча долларов... Неплохо. А не потребуете ли вы деньги обратно, если ваша жена сама вернется домой еще до того, как я разыщу ее?

– Я не крохобор, мистер Бойд. Мой покой стоит намного дороже, чем тысяча долларов.

– Простите за нескромный вопрос, мистер Ваносса. Почему вы женились на такой женщине, как ваша Карен?

– Причина одна, и я не собираюсь ее скрывать, – ответил он с обезоруживающей прямотой. – Деньги. Карен скомпрометировала себя любовной связью с одним известным политическим деятелем. Назревал крупный скандал, и единственным спасением для нее было замужество. Под рукой в это время никого более достойного не оказалось, и Карен выбрана меня: человека бедного, свободного и принадлежащего к ее кругу. Меня такая жизнь вполне устраивает, и я не желаю никаких перемен.

– Все ясно, – я кивнул.

– Обязательно отыщите Карен, – мистер Ваносса протянул мне на прощание руку. – Идите. Берта проводит вас, если только она не занята пением своих псалмов.

Я хотел задать ему еще несколько вопросов, но убедился, что мой новый клиент уже дремлет. Выход я отыскал без помощи горничной и вскоре уже стоял на раскаленном асфальте Шестьдесят седьмой улицы.

Здесь, среди густой толпы, в смраде отравленной бензиновым перегаром атмосферы, прохладный и сумрачный мирок, окружавший мистера Ваносса, казался чем-то нереальным.

* * *

Руководствуясь врученной мне схемой, я миновал Ньюпорт и выехал на узкую извилистую дорогу, выглядевшую так, словно ею пользовались не чаще пары раз в год. Нужный мне дом стоял на берегу небольшой бухты и со стороны выглядел как маленький оазис в раскаленной пустыне. Дом окружал высокий забор, а единственные ворота в нем оказались запертыми. Не обнаружив ничего, даже приблизительно напоминавшего звонок, я попросту перелез через забор.

Дом казался заброшенным: двери заперты, окна зашторены. По ступенькам, вырубленным в скале, я спустился к воде. Небольшой пляж, покрытый золотистым песком, окружали отвесные скалы. Сначала мне показалось, что пляж пуст, но затем я заметил расположившуюся у самой кромки прибоя женщину. Ее загорелое обнаженное тело цвета светлой бронзы почти не выделялось на фоне песка.

Я невольно замер на месте. Несомненно, сюда стоило приехать только для того, чтобы глянуть на эту картину – Афродита, загорающая в пене прибоя. В душе обзывая себя старым сатиром, я не мог оторваться от этого волнующего зрелища.

Наверное, женщина почувствовала мой взгляд. Не оборачиваясь, она лениво спросила:

– Где ты пропадал столько времени?

– Вы имеете в виду всю мою прошлую жизнь или только сегодняшний день? – осторожно спросил я.

– Кто это? Что вы здесь делаете?

Она стремительно перевернулась на спину и села, даже не подумав прикрыть интимные места. Жена мистера Ваносса действительно была красавицей: темные, страстные глаза, чувственные губы, пышные волосы цвета воронова крыла. Песок налип на ее пышную грудь и бедра.

На меня она смотрела с едва сдерживаемой яростью.

– Как вы посмели ворваться на территорию моего дома? – крикнула она. – Немедленно убирайтесь вон, если не хотите неприятностей!

– Хотя нас и не представляли друг другу, – сказал я, продолжая разглядывать ее тело, – вы ведете себя так, словно в детстве нас купали в одной ванночке. Я хочу сказать: вы ничего не скрываете от меня, ни своего настроения, ни своих прелестей. А между тем я пришел к вам по делу. Меня зовут Дэнни Бойд.

– Дэнни Бойд? – переспросила она, словно это было вовсе не мое имя, а какое-то неприличное слово. – Никогда не слышала о таком типе и, надеюсь, больше не услышу! Выметайтесь отсюда, живо!

– Я бы с удовольствием сделал это, миссис Ваносса. Но дело в том, что ваш муж нанял меня для того, чтобы я задал вам несколько вопросов. Он дат мне адрес этой виллы, где вы проводите время с неким мистером Петером Пеллем.

– Вас нанял мой муж? – она расхохоталась. – Чарли? Значит, ваша профессия – следить за людьми?

– Я частный детектив, – мне пришлось кивнуть головой. – И, кстати, один из самых лучших в этом городе.

– Чарли потребовались ваши услуги, чтобы уличить меня в неверности и этим добиться права на развод? – она едва не подавилась от смеха. – Неужели он совсем утратил разум, бедняжка?

– Миссис, можно мне сказать несколько слов? – перебил я ее. – Со слов мистера Ваносса я понял, что он ничего так не страшится в жизни, как развода с вами. Его просто беспокоит ваше долгое отсутствие. Он надеется, что к концу месяца вы вернетесь домой, чтобы подписать счета.

Женщина перестала смеяться и принялась стряхивать песок, налипший на ее тело. Начата она с грудей, формой и объемом не уступавших самым полновесным кокосовым орехам, а закончила бедрами, один взгляд на которые мог отправить в нокаут любого мужчину, чуть менее стойкого, чем я. При этом ее ничуть не беспокоило присутствие постороннего наблюдателя.

Отряхнувшись, Карен Ваносса заявила:

– Если Чарли настаивает, сегодня вечером я вернусь домой. Проклинаю тот час, когда я связалась с этим придурком Пеллем. Два часа назад он пошел за выпивкой и как в воду канул. Что за мужчины мне попадаются в последнее время – больше одной недели любви не выдерживают! Боюсь, что и он сбежал в Нью-Йорк.

– Разрешите, миссис Ваносса, извиниться перед вами за всех представителей мужской половины рода человеческого, к которой я причисляю и себя. Суетные заботы иногда принуждают нас пренебречь чувственной любовью.

– Интересно, а какие заботы вынуждают пренебречь любовью моего мужа? – презрительно фыркнула она. – Если я когда-нибудь затащу его в постель, он от страха предпочтет выпрыгнуть в окно.

– Думаю, он поступит опрометчиво, – заявил я. – Что мне передать мистеру Ваносса по возвращении в Нью-Йорк?

– Скажите, что я скоро вернусь и выполню все формальности, касающиеся финансов.

Она прошла мимо меня и стала подниматься по лестнице, но через несколько шагов остановилась.

– Нечего вам стоять там и пожирать меня глазами, мистер Бойд! – сухо бросила она. – Можете зайти в дом и выпить стаканчик. Кроме того, вам придется отвезти меня в город, если этот актеришка все же сбежал. Заодно и отработаете свой гонорар, сдав меня мужу с рук на руки живой и здоровой.

– Всегда счастлив услужить вам, – я кивнул и стал подниматься вслед за ней по лестнице, едва не тыкаясь носом в упругие бронзовые ягодицы миссис Ваносса. – Надеюсь, все же вы накинете что-нибудь на себя. Я с удовольствием прокатил бы голую женщину через весь Нью-Йорк, но не у всех такие свободные взгляды на жизнь.

– В крайнем случае вы пожертвуете мне свою рубашку, – усмехнулась она.

Поднявшись до верха лестницы, она свернула на дорожку, проложенную к дому через парк. Сквозь ветки кустов я увидел спортивную машину, припаркованную у заднего крыльца. Карен тоже заметила ее.

– Странно! – фыркнула она. – Значит, Пелль не такой уж трус, как я думала. Он, наверное, просто перебрал лишнего и уснул с бутылочкой в обнимку.

Карен открыла дверь черного хода и жестом пригласила меня войти.

– Бар находится в гостиной, – сказала она. – Это вторая дверь налево. Пока вы приготовите выпивку, я приму душ и наброшу на себя что-нибудь.

– Что вы предпочитаете в это время дня?

– Мартини со льдом. На восемь пальцев виски, на один – вермута. Только не ошибитесь в пропорциях.

– Будет сделано, – сказал я. – А как мне поступить с вашим парнем, если я вдруг встречу его здесь?

– Скажите, что теперь ваша очередь. Пусть подождет, – усмехнулась она. – Возможно, это его даже обрадует.

– А если нет? Можно мне оказать хотя бы пассивное сопротивление?

– Можете даже хорошенько отколотить его. Из-за этого осла я уснула на пляже и получила солнечный ожог. Кожа уже слезает с меня, как с линяющей змеи. Теперь целую неделю придется заниматься любовью только стоя.

Несомненно, она была такая же чокнутая, как и ее муж, только в другом роде. Он сходил с ума от лени, она – от разврата.

Размышляя о странностях судьбы, соединившей вместе двух столь непохожих людей, я отыскал бар. Запасы спиртного в нем были так же бездонны, как и страсть их хозяйки. Оглянувшись по сторонам, я нигде не обнаружил проштрафившегося любовника и углубился в изучение бутылочных наклеек.

Приготовив мартини точно по рецепту миссис Ваносса, я уполовинил свою порцию и, покуривая, стал размышлять над странными взаимоотношениями этой парочки. Интересно, зачем этот придурок Чарли заплатил мне тысячу долларов за возвращение жены, которой он не пользуется? Почему он просто не позвонил ей по телефону и не передал просьбу прибыть в конце месяца домой? Почему, в конце концов, не передал счета с посыльным?

Мои размышления прервал пронзительный вопль, от которого, кажется, задребезжали даже стекла в окнах. Я автоматически опрокинул в себя остаток мартини и бросился на поиски источника звука. Как я и предполагал, кричала миссис Ваносса, одетая в одни только шелковые трусики.

– Что случилось? – спросил я. – Вам в бюстгальтер забрался мышонок?

Продолжая кричать, она указала в сторону приоткрытой двери. Отодвинув миссис Ваносса в сторону, я шагнул в комнату, оказавшуюся спальней.

Белый ковер возле кровати был сплошь залит кровью, а посреди этой багровой лужи вниз лицом лежал мужчина. Несомненно, он был мертв, потому что люди, мозги которых вывалились наружу, не живут.

Глава 2

Карен Ваносса пришла в себя только после второго стакана мартини. К этому времени я кое-как приодел ее – к черным трусикам добавил еще и белый пушистый пуловер. Сочетание, надо сказать, получилось весьма пикантное. Опубликуй любой эротический журнал снимок миссис Ваносса в этом наряде, и его тираж обязательно подскочил бы вдвое.

Но в настоящий момент мои заботы были весьма далеки от эротики. Забирая от заплаканной женщины пустой стакан, я спросил:

– Вам лучше?

– Я сама не знаю, – она знаком попросила меня подать новую порцию мартини. – Бедный Петер. А я-то еще кляла его за долгое отсутствие...

– Как вы обнаружили тело?

– Я приняла душ и зашла в спальню, чтобы выбрать в гардеробе подходящий костюм... Тут я его и увидела.

– Необходимо сообщить о случившемся в полицию, – твердо сказал я.

– В полицию? – вскрикнула она. – Ни за что на свете!

– Хорошо, а что вы сами предлагаете? Расчленить труп и закопать в парке?

– Нет, – она опустила глаза. – Но полиция сразу заподозрит меня в убийстве.

– А разве это не так?

– Конечно же, нет! – она вновь яростно глянула на меня. – Почему вы мне не верите, Бойд?

– Тогда что произошло здесь? Два часа назад вы послали этого человека за выпивкой, и он не вернулся. Смерть наступила приблизительно в то же время. Вы могли спокойно проследовать за ним в дом...

– ...убить, а потом возвратиться на пляж загорать и дожидаться неведомо чего! – докончила она за меня. – По-вашему, я способна на такое?

– Никто не в состоянии предположить, на что способна женщина, – заметил я назидательно.

Она закрыла лицо руками и на некоторое время затихла.

– А это... обязательно? – сказала она наконец.

– Что?

– Звонить в полицию.

– В случае убийства – да. Конечно, я согласен поверить в вашу невиновность, но поверит ли в это полиция... Им потребуются веские доказательства.

– Полиция даже не станет их искать! – воскликнула она. – Зачем им попусту тратить время, когда все и так ясно? Пресыщенная и взбалмошная дамочка убила своего любовника! Бойд, только вы можете спасти меня! Найдите доказательства моей невиновности!

– Что вы имеете в виду? – я опешил.

– Вы же частный детектив. Да или нет? Я нанимаю вас для поисков убийцы Петера. Сделайте это и не пожалеете. Я заплачу любую разумную сумму.

– Я согласен подумать над вашим предложением. Но мне вряд ли удастся освободиться раньше завтрашнего дня. Пока сюда приедет полиция, пока нас допросят, пока мы ответим на тысячу вопросов, пока подпишем все документы – уже наступит ночь.

– Я сделаю это все без вас.

– Ага! Меня вы представите полиции в качестве глухонемого?

– В качестве пустого места. Вас здесь просто не было, понимаете? Вы не заезжали на виллу. Мы не знакомы.

– Хм... интересно, – я задумался. – В этом что-то есть.

– Я одна обнаружила мертвое тело. Но это случится только через четверть часа, когда вы покинете этот дом.

– А если полиция пронюхает что-нибудь? – я покачал головой. – Мне придется расстаться с лицензией.

– Как она сможет пронюхать о вашем визите сюда?

– От вашего мужа, к примеру. Узнав о смерти Петера, он сообщит полиции, что примерно в это же время посылал меня на ваши поиски. Вот мне и крышка. Нет, миссис Ваносса, я отклоняю ваше предложение.

Свое заявление я подкрепил решительным взмахом руки.

– Чарли будет молчать, как рыба, – сказала она уверенно. – Это я могу вам гарантировать. Если со мной хоть что-то случится, завтра он окажется на улице без единого цента в кармане. Кстати, сколько он заплатил вам?

Я вынул чек и протянул ей. Брови Карен недоверчиво полезли на лоб.

– А эта медуза так легко тратит чужие деньги! Подумать только, тысяча долларов за подобный пустяк! Он и в самом деле сошел с ума! – она хладнокровно разорвала чек на мелкие клочья.

– Это нечестно! – возмутился я. – Мой клиент находился в здравом уме и твердой памяти! Я обжалую ваши действия в суде!

– Не беспокойтесь об этом! Как только я доберусь до дома, то вышлю вам чек на значительно более солидную сумму. Пять тысяч вас устроит?

– Да, но мои обязательства...

– Чарли не только забудет, кому выписал чек, он забудет даже ваше имя. Он не посмеет перечить мне. С этого времени вы работаете только на меня, мистер Бойд. Запомните это!

Она швырнула в пепельницу обрывки чека.

Если мистер Ваносса ничего не сможет заплатить мне, значит, и я свободен от своих обязательств перед ним. Кроме того, мне страшно не хотелось, чтобы полиция втянула меня в свое расследование. Знаю, как они относятся к частным детективам, раньше их прибывшим на место преступления. Следовательно, мне остается одно: за пять тысяч долларов переметнуться на сторону Карен Ваносса. Доказать, если, конечно, это возможно, ее невиновность!

– Хорошо, я согласен кое-что сделать для вас... – сказал я несколько уклончиво. – Но необходимо обсудить кое-какие детали.

– Мы сделаем это позднее, – она с облегчением вздохнула. – Я очень рада, что уговорила вас помочь мне, мистер Бойд, – она допила мартини и протянула мне пустой стакан. – А теперь тщательно вымойте стаканы и уничтожьте все другие следы вашего пребывания здесь.

– Требование клиента – закон для меня, – я криво усмехнулся. – Но пока я буду мыть стаканы, расскажите о покойнике. Кто, по-вашему, мог его убить?

– Даже не знаю, – она задумалась. – Может быть, та шлюха, с которой Петер жил последнее время. Но она, вроде, не ревнивая.

– Как ее зовут и где ее можно найти? – спросил я.

– Себя она называет Ниной Норд. Но это имя явно выдуманное. Она пробует играть на сцене, однако без особого успеха. Максимум, на что она способна, это разыграть какую-нибудь постельную сцену. Живет эта Норд в какой-то трущобе в богемном районе Гринвич-виллидж, среди таких же неудачников, как и сама. Не знаю даже, чем она сумела очаровать Петера. Возможно, она хороший кулинар, ведь бедняга любил вкусно поесть.

– Петера устраивало окружение Нины Норд?

– Вряд ли. Он был довольно изысканным существом. Другого я возле себя не потерпела бы. Но что он мог поделать в одиночку, живя среди бродяг и бездельников?

– Он был хорошим актером?

– Мне кажется, да. Пьеса, в которой он играл на Бродвее, провалилась не по его вине. А на днях он должен был заключить контракт на съемки в многосерийном телефильме.

– У него были друзья?

– Нет. У актеров не бывает друзей.

– А враги бывают?

– Сплошь и рядом, но только не у таких телят, как Петер.

– Значит, в настоящее время есть только двое подозреваемых. Вы и Нина Норд? – я удовлетворенно потер руки. – Ну, с такой задачкой я уж как-нибудь разберусь.

– Кто вам сказал, что вы хороший детектив, мистер Бойд? – она усмехнулась. – Ведь ясно и дураку, что Петера могли убить для того, чтобы повредить мне. У меня, в отличие от него, врагов предостаточно.

– Начинайте перечислять их по очереди.

– Например, мой муженек Чарли. Детей у нас, естественно, нет, следовательно, он является моим прямым наследником. Если даже я умру на электрическом стуле, он получит все мое состояние до последнего цента. А оно не такое уж и маленькое.

Я отрицательно покачал головой.

– Давайте Чарли в это дело не впутывать. Хоть он и дурак, но никогда бы не стал посылать детектива туда, где только что сам совершил убийство.

– Он мог нанять убийцу.

– Какая разница. Не проще было бы анонимно позвонить в полицию. Вас бы взяли, как говорится, тепленькой.

– Возможно, вы и правы, – казалось, она была огорчена. – Если бы Чарли имел отношение к этому убийству, у нас не возникло бы никаких проблем. Я просто заперла бы его в спальне с парой голых девок, и он без промедления дал бы против себя исчерпывающие показания...

Я нетерпеливо прервал ее:

– Оставим Чарли. Поговорим о других ваших врагах.

– Сразу всех и не вспомнишь, – она задумчиво почесала лоб. – Я сделаю вам список к завтрашнему дню, он займет не менее десяти страниц.

– А что вы можете сказать о том политике, из-за которого вышли замуж за Чарли? – спросил я наугад.

Она только презрительно фыркнула.

– Это вам уже Чарли наплел?

– Какая разница. Но коль вы моя клиентка, будьте со мной откровенны.

– Все это выдумки моего муженька, – сказала она твердо. – У него от безделья мозги набекрень поехали. Придется уменьшить его денежное содержание. Вот столько я ему оставлю, и ни центом больше!

Она раздвинула большой и указательный пальцы на полдюйма.

– И все же я хочу знать правду. Иначе наш договор не состоится. Я отказываюсь от пяти тысяч.

– Ну хорошо, – она с упреком глянула на меня. – Если вы настаиваете... Был в моей жизни политик. Сейчас он президент одной очень крупной компании. Мы давным-давно не встречаемся. Скорей всего, он вообще забыл о моем существовании. Можете смело исключить его из списка подозреваемых.

– Пусть будет так, – я кивнул с сомнением. – Кто еще мог быть заинтересован в смерти Пелля?

– Я же сказала, завтра вы получите полный список моих врагов, – нетерпеливо сказала она. – Думаю, вам уже пора покинуть виллу. Я собираюсь звонить в полицию.

– Не забудьте вызвать сюда вашего адвоката, – сказал я, вставая. – И не отпускайте его от себя ни на шаг все то время, пока будет длиться расследование.

– Я и сама подумала об этом, – она кивнула. – До встречи, мистер Бойд. Мне еще нужно привести себя в порядок и одеться соответствующим образом. Не хочу давать повод злым языкам.

* * *

Ворота по-прежнему были закрыты, и я опять перелез через забор. Вокруг не было никого, даже птицы умолкли, разморенные жарой. Идеальное время для спокойного послеобеденного отдыха, но на душе было тревожно. До самого Нью-Йорка меня томило смутное предчувствие беды, и, только оказавшись в центре Манхэттена, я перестал думать о свихнувшихся мужьях, блудливых женах и окровавленных трупах.

Адрес Нины Норд я без труда отыскал в телефонном справочнике. Квартира ее находилась в полуразвалившемся обшарпанном доме совсем рядом с Вашингтон-сквер. Должно быть, хозяева давно забросили эти многоэтажные лачуги, отчаявшись выжать из них доход, и этим не преминула воспользоваться всякая бездомная братия.

Жара стояла такая, что на улице зашкаливало термометры, и я решился покинуть свою квартиру только под вечер. Как я и предполагал, лифт в нужном мне доме не работал, и на третий этаж мне пришлось добираться едва ли не ползком.

Дверь открыла блондинка с чувственными губами, достойными самых страстных поцелуев. Серебристый шелковый халат плотно облегал ее фигуру, выгодно подчеркивая тяжелую грудь и волнующие выпуклости бедер.

Судя по всему, блондинка ждала кого-то совсем другого, о чем говорило отразившееся на лице разочарование. Впрочем, ее можно было простить – она еще не успела вдоволь налюбоваться моим левым профилем.

Я вежливо поздоровался и спросил:

– Вы мисс Норд.

– Да, – ответила она низким приятным голосом. – Чем обязана?

– Меня зовут Дэнни Бойд...

Говоря так, я медленно повернул голову, давая ей полюбоваться как правой, так и левой половиной моего лица.

– У вас, наверное, отложение солей в шейных позвонках, – сказала Нина Норд. – Меня и саму, бывает, так прихватит утром в постели, что даже не тянет заниматься любовью. Впрочем, что я говорю... – она едва заметно покраснела. – Кажется, я ляпнула глупость, мистер Бойд.

– Считайте, что я ничего не слышал. Я разыскиваю Петера Пелля. Мне сказали, что он бывает в этой квартире.

– Бывает, но сейчас его здесь нет, – ответила она. – Что сказать Петеру, когда он появится? Чтобы позвонил вам, мистер Бойд?

– Лучше, если мы увидимся лично. И, желательно, поскорее.

– Очень жаль, – она пожала плечами. – Петер такой человек, что может появиться в любую минуту. А может и не появляться сутками. Никогда не знаешь, какая причуда пришла ему на ум.

– И вы даже приблизительно не знаете, где его можно найти?

– В любом городке от Аляски до Флориды.

Разговор становился беспредметным, и я спросил напрямик:

– А может, в настоящее время он наслаждается обществом Карен Ваносса?

– Чьим обществом? – она изобразила удивление.

– Я частный детектив, – сказал я проникновенно. – Меня нанял муж этой самой Карен Ваносса. Не знаю, знакомы ли вы с ней, но это еще та штучка. Мужу она изменяет налево и направо. В конце концов он нанял меня, чтобы застукать ее с любовником. У меня есть все основания полагать, что этот любовник – Петер Пелль. Если вы не хотите, чтобы ваш дружок попал в грязную историю, сообщите, где я могу отыскать этих голубков. Пока мистер Ваносса настроен мирно и согласен закончить дело полюбовно, без шума. Но завтра он может передумать, и тогда вашему Петеру не избежать неприятностей.

– Ах вот вы о чем! – она улыбнулась. – Так вы и есть тот самый Дэнни Бойд? Лучший в городе частный детектив? Что же вы мне сразу это не сказали?!

– Я сказал, – пришел черед опешить мне. – Войдя сюда, я сразу представился...

– Входите, входите! – сладко запела она, пропуская меня в квартиру. – Как это я сразу не сообразила...

Заперев дверь, Нина Норд двинулась вперед, показывая мне дорогу. Черные узоры, пущенные по серебристому шелку, шевелились на ее заду так обворожительно, что я сразу забыл все свои повседневные заботы.

Комнаты были обставлены в каком-то невообразимом стиле – смесь японского и скандинавского. Ну прямо декорации из фильма Бергмана о самураях!

Но больше всего меня поразила не меблировка квартиры, а полный белобрысый тип, восседавший в мягком кресле посреди гостиной.

– Это вы, мистер Бойд, – он тряхнул головой, отбрасывая с лица светлую гриву волос. – Боюсь, что я зря наговорил сегодня на мистера Пелля. Как выяснилось, он не виделся с Карен уже больше двух недель. Сейчас он по горло занят подготовкой к съемкам в телесериале. Не так ли, Нина? – он глянул на хозяйку.

– Эта роль – величайшая удача в жизни Петера, – горячо поддержала его Нина. – В данный момент он как раз находится на кинопробах... Вам что, плохо? Почему вы побледнели, мистер Бойд?

Пытаясь прогнать видения обезображенного трупа, лежавшего на ковре, я присел на диван.

– Вам срочно нужно выпить, мистер Бойд, – сочувственно сказал Чарли Ваносса. – У вас чрезвычайно усталый вид. Тяжелый выдался денек, не так ли? Сейчас Нина что-нибудь поищет в буфете.

– Да-да! – засуетилась мисс Норд. – Что бы вы желали выпить, мистер Бойд?

– Виски, – с трудом выдавил я.

– С содовой?

– Нет. Добавьте немного льда.

Она извлекла из буфета бутылку и разлила виски с ловкостью аптекарши, отмеривающей дозу сильнодействующего лекарства. Дрожащей рукой я принял стакан и одним глотком наполовину опорожнил его. Спустя минуту мне полегчало.

– Теперь вам лучше? – спросила Нина, так низко склонившись надо мной, что ее груди легли мне на плечо.

– Значительно лучше, – пробормотал я. – Иногда виски способно сделать настоящее чудо.

– Я очень рада, – она одарила меня ослепительной улыбкой. – Допивайте, а я тем временем приготовлю вам вторую порцию.

– Благодарю.

Жадно опорожнив стакан, я вернул его Нине.

– Значит, вы не нашли Карен на нашей вилле? – спросил мистер Ваносса, приняв свое обычное сонное выражение. – Столько трудов – и все зря. Мне очень досадно, что я вынужден был ввести вас в заблуждение. Едва вы покинули мой дом, как позвонила Карен и все мне объяснила.

– Любопытно было бы послушать это объяснение.

– Представьте себе, в каком-то баре на Третьей авеню она познакомилась с боксером. Ему нужно было выступать на ринге в Филадельфии, и Карен увязалась за ним. Позволив ей сделать это, боксер допустил непоправимую ошибку. На ринг он вышел едва живой и лег после первого же удара противника. Карен возвращается, полная разочарования. Как видите, мистер Бойд, я потревожил вас зря. Думаю, чек, который вы получили, немного утешит вас.

– Будем надеяться, – не без сарказма промолвил я, вспомнив об обрывках чека, брошенных в пепельницу.

– Получайте следующую дозу своего лекарства, – проворковала Нина Норд.

На этот раз я не стал торопиться и тянул виски мелкими глотками. Мои мозги прояснились, словно их серое вещество, получив подпитку алкоголем, заработало с прежней эффективностью.

– Вас, видимо, интересует, почему я нахожусь здесь? – спросил мистер Ваносса.

Я молча кивнул.

– Видите ли, я считаю себя просто обязанным извиниться перед мистером Пеллем, которого я нечаянно оклеветал. Кроме того, я хотел поговорить с одной особой, замешанной в этой истории, прежде чем это сделаете вы. Надеюсь, вы поняли меня, мистер Бойд?

– Речь идет о Нине?

– Да. Вы могли узнать, что она подруга Петера, и заявиться в этот дом со всякими нескромными расспросами. Один бог знает, чем бы это могло кончиться.

– Не дай бог, если бы сию минуту здесь оказался Петер, – Нина молитвенно сложила руки. – Дело могло дойти до драки.

– Не исключено, – кивнул Чарли Ваносса. – Петер очень вспыльчивый человек!

– Это просто счастье, что Чарли опередил вас и все мне рассказал, – просюсюкала Нина.

– Я вот что хочу знать, – сказал я, откашлявшись. – Когда вы, мисс Норд, видели Петера Пелля в последний раз?

– Сегодня, часов в одиннадцать, – ответила она. – Он собирался отправиться на встречу со своим импресарио, а потом заглянуть на студию. Думаю, он вот-вот вернется. Мы решили вечером сходить в ресторан, чтобы отпраздновать это событие. Петер обещает и меня устроить на какую-нибудь небольшую роль.

Ее глаза мечтательно блеснули.

В это время в замке повернулся ключ, и дверь хлопнула.

– Вот и Петер! – радостно воскликнула Нина. – Легок на помине.

Человеку, вошедшему в гостиную, было не больше тридцати пяти лет. Выглядел он как профессиональный игрок в регби, рано зазнавшийся и привыкший свысока смотреть на весь белый свет. Мне этот тип немедленно внушил стойкую антипатию. Хотя надо отдать ему должное – выглядел он прекрасно. Особенно эффектно смотрелась седая прядь, делившая пополам его безукоризненную прическу.

– Смотрите-ка, у нас сегодня гости, – сказал он, расстегивая пуговицу на своем твидовом пиджаке, купленном явно не в магазине готового платья.

– Ты, кажется, чем-то недоволен, дорогой? – проворковала Нина.

В ее поведении чувствовалась некоторая нервозность.

– Мы ведь договорились провести этот вечер вдвоем, – сказал вошедший. – А тут я вижу кучу народа. Одна женщина на трех мужчин. Такой расклад мне не нравится. Ты, видимо, выбрала себе этого лохматого типа. А мне что прикажешь делать? Флиртовать с Чарли?

– Ты сумасшедший! – взволновалась Нина. – Я все сейчас объясню...

– Не надо, – сурово заявил он. – Все объяснения лживы, – он подошел к бару и налил себе стакан виски. – Вот, например, Чарли никогда не требует объяснений от Карен. Разве не так?

Ваносса ничего не ответил, а только натянуто рассмеялся.

– Петер, не злись. Чарли приехал сюда для того... – неуверенно начала Нина.

– Пусть объясняет сам, – резко прервал ее мужчина.

– Все заварилось из-за Карен, – заговорил толстяк. – Ее нет дома целую неделю, и я чуть не рехнулся от бешенства. Не знаю почему, но я решил, что она уехала вместе с вами, мистер Пелль, и нанял мистера Бойда, чтобы он разыскал ее. Однако Карен позвонила мне сегодня днем и развеяла все подозрения. Сюда я явился, чтобы извиниться перед вами. По странному стечению обстоятельств здесь же оказался и мистер Бойд. Вот и все.

– Нет, не все! – грубо заявил Петер Пелль. – Все будет тогда, когда вы уберетесь отсюда. Я немало встречал дерьма среди актерской братии, но вы выделяетесь даже на этом фоне! Вы мне противны! Меня просто бесит ваша тупость! С чего это вы вдруг решили, что я поддамся чарам этой шлюхи, которую вы называете своей женой. Немедленно убирайтесь отсюда, иначе я не отвечаю за свои поступки!

Ваносса покинул кресло с такой скоростью, словно на его спинку упала взбешенная кобра.

– Это недоразумение, Петер, – залепетал он. – Мы же всегда были друзьями...

Мистер Пелль сжал кулаки и бросился на толстяка, но тот, проявив удивительную для своей комплекции расторопность, пулей вылетел из гостиной. Спустя несколько секунд громко хлопнула входная дверь, и в квартире воцарилась тишина.

– Ну, а вы чего расселись? – Пелль набросился на меня. – Вон отсюда!

– Не очень-то разоряйся, приятель, – ответил я спокойно. – Если будешь широко разевать пасть, простудишь горло, а то и зубов лишишься.

– Что? – казалось, он не мог поверить своим ушам. – А ну повторите, что вы сказали?

– Я сказал, что актеру надо беречь свои зубы. Ну куда вы денетесь со щербатой пастью, да еще с подбитым глазом? А это я могу вам очень просто устроить.

– Мистер Бойд, прошу вас, – вмешалась Нина. – Не доводите дела до скандала. У нас сегодня такой праздник, а вы...

– Перестань говорить вместо меня, дорогая, – оборвал ее Пелль. – Это так же действует мне на нервы, как и твоя болтовня в постели. О каком сексе может идти речь, когда ты непрерывно кудахчешь всякие глупости.

Отстранив Нину в сторону, он патетически воскликнул, наверное, спутав эту берлогу со сценой:

– Я даю вам последний шанс уйти отсюда живым и здоровым. Немедленно извинитесь и пойдите вон!

– Уже! – сказал я, поднимаясь.

Я сунул ему свой пустой стакан, и Пелль автоматически схватил его. Теперь, когда правая рука актера была занята, я преспокойно врезал ему носком ботинка по голени. Взвыв от боли, он повалился в ближайшее кресло.

Нина бросилась перед ним на колени.

– Дорогой, он сделал тебе больно? Ты можешь ходить?

– Вызывай полицию! – стонал Пелль. – Он без всякого повода напал на меня! О-о, моя нога!.. А если это перелом?

– Подлый трус! – Нина бросила на меня яростный взгляд. – Зачем вы ударили его? Он ведь не сделал вам ничего плохого!

– Не сделал? – кивнул я. – Но собирался.

– Вы повредили ему ногу!

– Благодарите бога, что не рожу! Думаю, его мослы не будут демонстрировать по телевидению.

– Убирайтесь отсюда! – она задыхалась от слез. – Уходите, или я на самом деле вызову полицию.

– Уйду, как только выпью еще один стаканчик, – хладнокровно сказал я, наливая себе виски, а потом назидательно добавил: – Хороший актер должен правильно оценивать свои силы. Ваш дружок не из тех парней, перед которыми я могу спасовать. Нечего было прыгать передо мной, как Отелло перед Дездемоной.

– Уйдете вы когда-нибудь или нет! – рыдала она. – Вы испортили нам праздник.

– Ничего, вы наверстаете упущенное, когда останетесь одни, – сказал я покровительственным тоном. – Уложите пострадавшего в постельку, сами лягте рядом и устройте маленький праздник. Только в самый ответственный момент старайтесь не кудахтать.

Конечно, я немного перегнул палку. Терпение Нины лопнуло, и она с диким воплем бросилась на меня, вытянув вперед руки с наманикюренными коготками. Однако поспешность, с которой она перешла в атаку, подвела ее. Нина зацепилась за край ковра и опрокинулась через спинку дивана. При этом голова ее глубоко ушла в диванные подушки, а ноги, задравшись к потолку, выделывали в воздухе немыслимые па. Шелковый халат, конечно же, сместился куда-то в район пупка. Вдоволь налюбовавшись этим пикантным зрелищем, я легонько шлепнул Нину по заднему месту.

– Теперь я верю, что вы настоящая артистка, – сказал я. – Все было проделано восхитительно, а главное – занавес поднялся вовремя.

После этого я распрощался по всем правилам хорошего тона и, насвистывая что-то, покинул квартиру Нины Норд.

Глава 3

Моя зеленоглазая секретарша Фрэн Джордан в который уже раз заглянула в дверь кабинета и участливо сказала:

– Дэнни, тебе лучше? Ты приходишь в себя?

– Почему ты решила, что мне плохо? – проворчал я.

– Ты уже час сидишь, уставившись в стену, словно видишь там что-то, не заметное для других. Какая беда с тобой стряслась? Неужели очередная красотка не прореагировала на твой прекрасный профиль?

– По-твоему, женщина способна повергнуть меня в хандру? – ворчливо произнес я.

– Конечно, – кивнула она. – Ведь у тебя навязчивая идея собственной неотразимости. И как только очередное амурное предприятие проваливается, ты впадаешь в оцепенение.

– На этот раз ты не права. Женщины не имеют никакого отношения к моему нынешнему состоянию.

– Неужели? – она недоверчиво усмехнулась. – Значит, тогда ты просто болен, Дэнни. Обратись к врачу, пока не поздно.

– Придется, – я кивнул. – И не к какому-то, а к психиатру.

– Дело плохо, – Фрэн огорченно глянула на меня. – А может, подождем пару деньков? Я сама согласна заняться твоим лечением. Поужинаем вместе, а потом обсудим проблемы. Возможно, к утру и полегчает. А если нет, я сама отвезу тебя в психиатрическую лечебницу.

– Может, начнем сразу сейчас? – прервал я ее. – Не кажется ли тебе, что я страдаю галлюцинациями?

– Это точно. Кстати, а что ты такое видишь?

– Тело!

– Я так и думала, – сухо заметила она. – Тебе все время мерещится женское тело.

– Я неточно выразился. Говоря о теле, я имел в виду труп.

– Это совсем другое дело. Тебя преследуют кошмары. Кстати, сейчас это очень широко распространенное явление. У тебя оно, очевидно, развилось по причине переутомления и злоупотребления алкоголем.

– Не выводи хоть ты меня из себя, Фрэн! – я сжал кулаки. – Все кругом как будто сговорились отправить меня в палату для буйнопомешанных... Какой сегодня день?

– Среда, – осторожно сообщила она. – Неужели не помнишь, что было вчера?

– Вчера был вторник, – я повысил голос. – В этот день утром я видел труп мистера Пелля с размозженной головой. А вечером того же дня – встретил его живым и здоровым. Мы даже едва не подрались.

– Вчера тебя приглашал к себе некий мистер Ваносса, – сказала Фрэн. – У меня даже адрес его записан. В контору ты посте этого больше не возвращался. А утром заявился вот в таком расстроенном состоянии. Лучше расскажи все по порядку.

– Вряд ли ты мне поверишь, – я покачал головой. – И сам-то себе не верю.

– И все-таки попробуй. Вот посмотришь, обязательно полегчает!

Она уселась напротив меня и грациозным движением закинула ногу за ногу. Но, увы, даже прелесть ее стройных ножек не внесла успокоения в мою душу.

– С утра я действительно поехал на Шестьдесят седьмую улицу к мистеру Чарли Ваносса. Он тоже сумасшедший, но в своем роде...

Глядя в пространство, я поведал ей обо всех моих вчерашних приключениях. Когда я наконец умолк, в комнате повисла напряженная тишина. Фрэн задумчиво теребила подол своей узкой юбки.

– Ты меня не разыгрываешь, Дэнни? – спросила она затем. – Все было так, как ты рассказал?

– Могу дать любую клятву. Гореть мне в аду, если я соврал хоть в едином слове.

– Я верю тебе, – Фрэн кивнула. – Давай посмотрим на все случившееся логично.

– Попробуй. Хотя я сам не могу уловить здесь ничего логичного.

– Человек, которого ты видел в спальне виллы мистера Ваносса, был мертв? В этом нет никакого сомнения?

– Видела бы ты то, что осталось от его головы. Мозги, сгустки крови и осколки костей... Меня до сих пор мороз по коже пробирает.

– Только не надо деталей! – она предостерегающе вскинула руку. – Если это был труп, то он не мог ожить и спустя несколько часов явиться на квартиру Нины Норд. Так?

– Да, – я кивнул.

– Следовательно, человек, назвавшийся Петером Пеллем, был самозванцем.

– Нет. Сегодня утром я звонил его импресарио. Пелль жив-здоров и на днях приступает к съемкам в телесериале.

– Кому принадлежал труп? Юноше или старику? Красавец это был или урод?

– Не могу ничего сказать об этом, – признался я. – Я видел его только со спины. У меня, знаешь ли, не появилось желания подойти поближе. Тем более, до прихода полиции к трупу лучше не прикасаться.

– Если этот покойник не был Петером Пеллем, значит, он был кем-то другим, – сказала Фрэн. – Вот и вывод.

– Неужели, по-твоему, я не подумал об этом? – вздохнул я. – Подумал. Но в сегодняшних газетах нет никаких упоминаний об убийстве в районе Ньюпорта. Преступление, связанное с именем такой женщины, как миссис Ваносса, прогремело бы на всю страну.

– И я ничего подобного не заметила в утренних газетах, – кивнула Фрэн. – Догадываешься, что это может значить?

– Ну?

– Миссис Ваносса не сообщила в полицию об убийстве. Она обманула тебя, сказав, что труп, лежавший в спальне, принадлежит мистеру Пеллю. А потом выпроводила побыстрее, чтобы ты ей не мешал.

– Она обманула меня дважды, – сказал я с горечью. – Ты не нашла случайно в утренней почте чек на пять тысяч долларов? Нет. Я тоже. Мерзавка! Она разорвала чек мистера Ваносса и пообещала прислать другой, на большую сумму. А я, как дурак, поверил ей. Да еще подрядился разыскивать убийцу этого типа, который тем не менее живым и здоровым шляется по городу.

– Почему бы тебе не поговорить по этому поводу с ней самой? – сказала Фрэн. – Чем она объяснит свое поведение?

– Я уже несколько раз звонил ей по телефону. Трубку берет горничная и объясняет, что мистер и миссис Ваносса покинули город на длительный срок. Вчера вечером я четыре часа дежурил под окнами их квартиры. Свет горел только в одном. Очевидно, это и есть комната прислуги.

– Тогда тебе остается только один способ разобраться во всем случившемся. Вернись на эту загородную виллу и проверь, там ли еще находится труп.

– Я уже думал об этом. Но это чревато неприятностями. А что, если полицейские нашли убитого и по какой-то причине хранят молчание? Я перелезу через забор и сразу попаду в их лапы. Что я скажу стражам закона? Прикинусь молочником или странствующим проповедником?

– Придумать что-нибудь можно, – усмехнулась она. – Ты просто боишься возвращаться на виллу и сам себе отыскиваешь оправдания. На каком основании полиция будет впутывать тебя в это убийство? Мало ли какая нужда могла привести в дом мистера Ваносса.

– Ну да, конечно! – я воздел руки к небу. – Я представлюсь им членом сборной олимпийской команды, который таким образом тренируется в преодолении препятствий. А лицензия частного детектива нужна мне для страховки. Ребята из отдела по расследованию убийств знают Дэнни Бойда как облупленного. Уж они-то найдут, о чем спросить меня.

– Ну, если мои советы тебе кажутся глупыми, придумывай что-нибудь сам, – она надула губки. – А еще проще: сходи к психиатру.

– Ладно, не будем ссориться, – сказал я примирительно. – Но я действительно нуждаюсь в твоей помощи, Фрэн.

– Мне надоело твое нытье! – она поднялась с кресла. – Мало того, что ты все утро изводишь меня дурацкими разговорами, ты даже не заметил, что сегодня я надела новую блузку. Я специально выбрала такую, чтобы потрафить твоему вкусу. Более глубокого выреза, наверное, и не бывает. А ты тупо смотришь в стену и бормочешь всякую чушь. Если не можешь самостоятельно распутать это плевое дельце, смени профессию. Займись моделированием одежды или росписью стен. Говорят, сейчас это очень престижно.

– Ладно, – я кивнул. – Уговорила. Я отправляюсь в Ньюпорт и еще раз осмотрю эту виллу. Ну, а что делать, если там никого не окажется?

– Тогда попробуй пошевелить мозгами, – огрызнулась она. – Иногда это помогает.

* * *

Подъехав к знакомой вилле на Лонг-Айленде, я сразу заметил происшедшие за последние сутки перемены: ворота были широко распахнуты, а на стоянке находился новенький "ягуар". Судя по всему, полиции здесь не было. В противном случае у ворот уже топтался бы какой-нибудь болван в форме.

Поставив свою машину рядом с "ягуаром", я пешком направился к дому.

Двери мне открыла женщина лет сорока, строго причесанная и изысканно одетая. В ней сразу чувствовалось то, что называется "породой" – воспитание, происхождение, высокий социальный статус и, конечно, немалые деньги.

– Здравствуйте, – сказала она, холодно глядя на меня серыми умными глазами.

– Меня зовут Дэнни Бойд, – по привычке я продемонстрировал даме свой левый профиль. – Надеюсь, я вас не потревожил?

– Нет, – коротко ответила она.

– Хозяйка этого дома недавно сообщила мне, что хочет продать его, – вежливо сообщил я. – Вот я и решил взглянуть.

– Хозяйка? – в ее интонации прозвучал интерес. – А как ее зовут?

– Миссис Ваносса.

– Вы имеете в виду Карен Ваносса? – уточнила дама.

– Да. Не хотел бы вас беспокоить, но я случайно оказался поблизости и решил воспользоваться этим случаем, миссис...

– Миссис Рэндольф. Повторите, пожалуйста, свое имя.

– Дэнни Бойд.

– Ах, да... Вы не находитесь в родстве с семейством Бойдов из Бостона?

– Нет.

– Я так и поняла, – она отступила в сторону. – Ну хорошо, проходите. Не хочу быть помехой в сделке...

– Вы будете меня сопровождать? – осведомился я.

– Нет, мистер Бойд. Я подожду в гостиной. Можете прогуляться по дому.

– Спасибо, – сказал я. Все происходящее не очень мне нравилось.

Миссис Рэндольф вела себя весьма учтиво, но в ее взгляде легко читалась откровенная насмешка. Она попросту разыгрывала меня. Но с какой целью?

Осмотр дома занял у меня не больше десяти минут. В спальне, как я и предполагал, трупа не оказалось. На ковре также отсутствовали пятна крови. Можно было подумать, что сюда вообще никто не заходил за последние десять дней.

Я вернулся в гостиную, собираясь вежливо откланяться. Миссис Рэндольф ожидала меня, потягивая коктейль из высокого бокала. Время от времени она встряхивала его, наблюдая, как сталкиваются кусочки льда. В моем нынешнем состоянии я тоже не отказался бы от чего-нибудь успокаивающего.

– Вы уже закончили, мистер Бойд? – спросила она. – Очевидно, дом не понравился вам?

– Наоборот. Но он чересчур далеко от города. Полиция последнее время не спускает с меня глаз, и, боюсь, что им будет тяжело наведываться сюда по несколько раз в день.

– Вас, очевидно, мучает жажда. Не стесняйтесь, налейте себе стаканчик. А после этого мы немного побеседуем.

– Относительно стаканчика я ничего не имею против, – сказал я. – А вот насчет беседы сомневаюсь. Если говорить честно, вы мне кажетесь дремлющей тигрицей, способной в любой момент выпустить когти.

– Спасибо за комплимент, – сказала она с иронией. – Но, может быть, лучше поговорим о доме и о миссис Ваносса, которая к нему не имеет никакого отношения?

– Как вы сказали? – произнес я ошарашенно.

– Хозяином дома является мой муж Фредерик Рэндольф. Это один из самых больших мерзавцев, когда либо появлявшихся на свет в благочестивом роду Рэндольфов. Но сейчас важно не это. Я разыскиваю его уже несколько дней и думаю, что вы, мистер Бойд, сможете мне в этом помочь.

– Вряд ли, – я пожал плечами. – У меня скопилась такая куча личных проблем, что раньше, чем через десять лет, я с ними не разделаюсь.

– Зачем вы несли мне всякий вздор о продаже дома и его мнимой хозяйке Карен Ваносса? – спросила она, пристально взглянув на меня. – Признайтесь, все это не случайно? Недавно вы видели эту женщину? И, возможно, именно в этом доме, не так ли?

– Давайте заключим небольшое соглашение, миссис Рэндольф, – сказал я примирительно. – Сначала вы расскажете все, что знаете, а уж потом – я.

– Я не знаю ничего, – еле заметно улыбнулась она. – Мой муж имел скандальную связь с Карен, но клялся, что после ее замужества все прекратилось. Брак Карен с Чарли Ваносса был вынужденным. Только благодаря ему удалось избежать крупных неприятностей, грозивших моему мужу даже в большей степени, чем ей. К тому времени Фредерик был крупным политиком, и эта история могла поставить крест на его карьере.

– Когда это было?

– Года три назад.

– И с тех пор они не встречались?

– Я не уверена в этом. Неделю назад Фредерик исчез из нашей нью-йоркской квартиры. Думаю, что он снова сошелся с этой потаскухой. Я направилась сюда, надеясь застать их вместе. Но, как видите, здесь никого нет.

Она замолчала, нервно заламывая пальцы.

– Продолжайте, – попросил я. – Ваш рассказ весьма любопытен.

– Я рада, что он вам понравился, – миссис Рэндольф устроилась поудобнее. – Ну, а теперь, мистер Бойд, поделитесь вашими сведениями. Больше всего меня интересует та роль, которая отведена вам в этой грязной истории.

– По профессии я частный детектив. Мистер Ваносса нанял меня для того, чтобы я разыскал его жену. Почему-то он решил, что она наслаждается на этой вилле любовью с актером по имени Петер Пелль. Поэтому я придумал версию с продажей дома. Мне нужно было проникнуть во внутренние помещения.

– Это мистер Ваносса сказал вам, что его жена – владелица виллы?

– Да.

– Скорее всего, Петера Пелля придумал сам Чарли. Он надеялся, что появление частного детектива напугает Карен и Фредерика.

– Выходит, меня обманули?

– Нас обоих обманули, – она кивнула. – Поэтому нам следует держаться вместе, мистер Бойд.

– Что вы имеете в виду? – насторожился я.

– Вам достался недобросовестный клиент, – сказала она. – Вас обманом принудили проникнуть в чужой дом. Вы нарушили закон. Согласны со мной?

– Может быть, – нехотя согласился я.

– Карен никогда не появится здесь. Я даже не могу подсказать вам, где ее можно найти, – продолжала она. – Но коль вы взялись за ее поиски, найдите заодно и моего мужа. Я согласна немедленно заплатить вам аванс. Возможно, это поможет преодолеть колебания, которые сейчас написаны на вашем лице.

Я немного подумал, а потом без особого энтузиазма согласился.

– Ладно. Я согласен. Выписывайте чек на тысячу долларов в качестве аванса.

– Ваша напористость мне нравится, – усмехнулась она. – Из вас вышел бы неплохой менеджер. Мой муж смог бы оценить ваши способности.

– Кстати, а чем он занимается?

– Он президент компании "Глоуб коммуникейшен", занимающей ведущее место в стране среди родственных предприятий.

– До этого он, говорят, баловался политикой?

– Да, баллотировался в сенат. Избрание Фредерика не вызывало сомнений, и все прочили ему блестящую карьеру. Вот тут и подвернулась эта Карен Прайс. В его команду она попала прямо с бала дебютанток, где заняла призовое место. Хорошенькие мордашки всегда помогают в предвыборной кампании. Недели две она просидела в приемной, отвечая на телефонные звонки и стуча одним пальцем по клавишам пишущей машинки, а потом перекочевала прямо в постель Фредерика. Это немедленно стало достоянием гласности. Разразился скандал, ведь прежде Фредерик кичился своим безупречным моральным обликом.

– На этом политическая карьера вашего мужа закончилась?

– Да, но он ушел с почетом. Заявил на пресс-конференции, что связывает свое будущее не с политикой, а с бизнесом. Совет директоров "Глоуб коммуникейшен" по достоинству оценил этот жест и предложил мужу место президента. Осталась только одна проблема – законная жена, то есть я. Если бы я развелась с ним, толкам и пересудам не было бы конца, и скандал мог вспыхнуть вновь. Я согласилась оставить все, как есть, при одном условии – эта шлюха должна была исчезнуть из его жизни, желательно выйти замуж. На это я дала Фредерику месяц сроку. Он сумел уложиться, Карен вступила в брак с Чарли Ваносса. В то время я собрала несколько мешков старой одежды для пожертвования бедным. Их-то я и отправила этой парочке в качестве свадебного подарка. Благодарности я, конечно, не дождалась.

– Как вашему мужу удалось уговорить Карен? Ведь она девушка из хорошего общества, к тому же отмеченная на бале дебютанток? Такие птички обычно высоко метят.

– Дело в том, что семья Карен могла гордиться только своим происхождением. Они спустили все свои сбережения, а ради того, чтобы дочка блистала на балу, залезли в долги. Фредерик предложил ей приличное приданое при условии, что она в течение месяца выйдет замуж.

– А кто нашел жениха? Мистер Рэндольф или сама Карен?

– Она сама. Чарли был ей под стать – нищий аристократ. Его дедовская резиденция была много раз заложена и перезаложена. К тому же он был лентяй, не способный ни к какой деятельности. Наверное, самую бурную активность в своей жизни он проявил, когда шел под венец с Карен. Главный довод, который убедил его жениться, состоял в том, что после свадьбы Карен позволит ему заниматься ничегонеделанием.

– Странно, что такая горячая женщина, как Карен, терпит Чарли до сих пор. Почему они не разведутся?

– Это просто невозможно. Я настояла на том, чтобы юристы составили контракт, позволяющий Карен пользоваться лишь процентами с предоставленной ей суммы, и только при том условии, что она не разорвет брак с Чарли. Весь капитал перейдет в ее пользование только после смерти моего мужа. В том случае, если она умрет раньше Чарли, капитал присоединится к ее наследству. Таким способом я думала прочно связать эту парочку.

Теперь я посмотрел на миссис Рэндольф с уважением.

– Да, Карен дорого обошлась связь с вашим мужем. До конца жизни мучиться с таким фруктом, как Чарли, это не каждому по плечу.

– Я не заставляла ее выходить замуж силой. Она могла выбирать. Да и теперь Карен свободна. Пусть разводится со своим муженьком и сама зарабатывает на жизнь. Думаю, проституцией она сможет обеспечить себе безбедное существование.

– Как вам кажется, это первая встреча вашего мужа с Карен после того скандала?

– Думаю, что да.

– Случайна ли эта встреча? Я имею в виду: не хочет ли кто-то с помощью Карен скомпрометировать вашего мужа?

– Трудно сказать. Но произошло это в очень неподходящее время. В совете директоров идет склока. Против Фредерика выступает вице-президент фирмы Фергюсон. Это очень опасный человек, способный на любую подлость. Его поддерживает уже половина совета. Все решится на ближайшем заседании правления через две недели. Из компании уже звонили. Они разыскивают Фредерика. Пока я отговариваюсь тем, что мой муж переутомился и нуждается в абсолютном покое. Нам дали отсрочку, но ей скоро придет конец. Боюсь, совет директоров сам займется поисками Фредерика.

– Есть кто-нибудь в компании, на кого можно положиться?

– Да. На помощника Фредерика – Мюррея Анселя.

– Мне надо переговорить с ним. Мне он может сказать то, что никогда не сказал бы жене шефа.

– Хорошо, – она кивнула. – Я позвоню Мюррею и попрошу его встретиться с вами.

– Лучше, если это произойдет в каком-нибудь баре. Но мне придется сообщить, кто я такой и почему занимаюсь поисками вашего мужа.

– Хорошо. Однако без необходимости не упоминайте имя Карен Ваносса. Если он сам заговорит о ней, тогда другое дело.

– Не будем откладывать дело в долгий ящик. Пусть он ждет меня в шесть вечера в баре "Континенталь" на Третьей авеню.

– А если он занят?

– Поэтому я хочу, чтобы встречу устроили вы. Думаю, он не сможет отказать жене шефа.

– Хотелось бы рассчитывать на это, – она бледно улыбнулась. – Я постараюсь уговорить его, мистер Бойд.

– Вы останетесь на вилле?

– Вряд ли. Я приехала вчера вечером и, не застав их на вилле, решила подождать до утра. Но вижу, что ждать бесполезно. Вместе с чеком я дам вам свою визитную карточку. Там вы найдете мой телефон и адрес.

– Хорошо.

– Я ненадолго зайду в кабинет, мистер Бойд. Подождите меня здесь.

Она удалилась, а я остался сидеть, погруженный в тяжелое раздумье. Меня нанимали искать человека, который был мертв почти два дня. Я уже не сомневался, что труп, который я видел в спальне, принадлежал мистеру Фредерику Рэндольфу. Не откажется ли она платить, когда вместо живого и здорового муженька я представлю ей бездыханный труп?

Глава 4

Бар "Континенталь" напоминал о тех счастливых временах Третьей авеню, когда по ней проходила линия надземки и сюда съезжался выпить весь городской сброд. Бармен был похож на Джека Потрошителя, напитки подавали отвратительные, зато существовала гарантия, что вас здесь не подслушают. Каждый сам брал у стойки свою выпивку и удалялся вместе с ней в закрытую от посторонних взглядов кабинку.

В шесть вечера я так и поступил: запасся хорошенькой порцией виски и уединился в одной из кабинок. В шесть пятнадцать дело стало казаться мне безнадежным. В половине седьмого, когда я уже собрался уходить, дверца кабинки приоткрылась и я увидел весьма представительного мужчину лет тридцати пяти. Его черные курчавые волосы были коротко подстрижены, а выразительные карие глаза смотрели в высшей степени дружелюбно. Густые сросшиеся брови говорили о непреклонном характере, а профиль мало чем уступал моему. Одет он был безукоризненно: ослепительная рубашка, дорогой костюм, строгий галстук.

– Мистер Бойд? – осведомился он. – Мюррей Ансель. Рад с вами познакомиться.

Энергично пожав мне руку, он устроился рядом.

– Спасибо, что вы приняли мое приглашение, – сказал я.

– Я не совсем понимаю, чем могу быть полезен, но если меня просит о чем-то Джен Рэндольф, я не могу отказать.

– Не хотите ли выпить?

– Спасибо. Я закажу сам.

Он приподнялся с места и, глядя в сторону бара, щелкнул пальцами.

– Здесь это не принято, – объяснил я. – Тот, кто не занимается самообслуживанием, рискует умереть от жажды.

Однако, вопреки всем правилам, бармен чуть ли не на цыпочках подбежал к нашей кабинке и поставил на стол бокал мартини.

– Все, мистер Ансель? – подобострастно спросил он.

– Да, Джо. Не выпьешь с нами?

– Я на работе, мистер Ансель, – он поклонился, а потом глянул на меня. – Этому джентльмену нужно было сразу сказать, что он ваш друг, мистер Ансель. Мы бы обслужили его по высшему разряду.

– Теперь вы будете знать это, Джо. Отныне он привилегированный клиент, – Ансель оскалил в улыбке свои белоснежные зубы.

Бармен кивнул и, волоча ноги, убрался к своей стойке. Я закурил и отвернулся в сторону, превозмогая желание расколоть бутылку о сверкающие зубы мистера Анселя.

– Давайте выпьем и приступим к разговору, – сказал он.

Я сделал добрый глоток и начал:

– Мистер Ансель, я хотел бы...

– Зовите меня Мюррей, – прервал он меня. – Друг Джен Рэндольф – и мой друг. А как ваше имя, мистер Бойд?

– Дэнни, – ответил я. – К друзьям миссис Рэндольф я не отношусь. Она просто наняла меня сделать кое-какую работу.

– Вот как, – он внимательно оглядел меня. – Здесь явно кроется что-то таинственное. Вопросы миссис Рэндольф, признаться, насторожили меня. Что-то здесь явно не чисто. Если не секрет, какого рода работу она поручила вам?

– Миссис Рэндольф наняла меня для поисков своего мужа. Тот исчез неделю назад, и она ничего не знает о нем с тех пор. В компании "Глоуб" она доверяет только вам. Поэтому и устроила наше свидание.

Блестящие ореховые глаза мистера Анселя застыли, а в голосе послышалось подозрение.

– Почему она думает, что мне известно местонахождение мистера Рэндольфа? Скорее это должна знать жена.

– Сейчас я все вам объясню. Вы самый близкий приятель мистера Рэндольфа и его доверенное лицо. Если вдруг какая-нибудь смазливая секретарша затащила его в свою постель, об этом, скорее, будете знать вы, а не жена.

– Вы частный детектив, Дэнни?

– Да. Имею лицензию и все такое прочее...

– Ясно... Но боюсь, мне нечем вам помочь. О местонахождении мистера Рэндольфа я не имею никакого представления. Когда он два дня подряд не вышел на работу, я решил, что его отвлекли какие-то важные дела. Наш президент – человек решительный и энергичный. Если этого требуют интересы компании, он может сорваться с места и устремиться в какое угодно место, хоть в Париж, хоть в Гонолулу. Но на третий день мне позвонила Джен и сказала, что ее муж взял неделю отдыха. Это было вполне естественно. Последнее время мы работали как проклятые. А главные битвы еще впереди, вы об этом знаете. Заседание совета директоров соберется через две недели. Там-то все и решится. Чтобы одолеть Фергюсона, мистеру Рэндольфу понадобятся все его силы. Поэтому то, что он решил немного отдохнуть, казалось вполне естественным. Мне даже не могла прийти в голову мысль, что он исчез.

– Но, к несчастью, это так... Кстати, жена уверена, что его завлекла в свои сети какая-нибудь красотка. Если я найду их, то деликатно извинюсь и попрошу мистера Рэндольфа позвонить жене. Он не слишком обидится на меня?

– Такая ситуация невозможна в принципе, – терпеливо сказал Ансель. – Мистер Рэндольф не принадлежит к категории легкомысленных ловеласов, способных увлечься какой-нибудь секретаршей или стенографисткой. Он возглавляет компанию, на которую в разных точках земли трудится свыше пятнадцати тысяч человек. Он всегда сознавал меру своей ответственности. Зачем ему зря компрометировать себя?

– Иногда чувства бывают превыше долга.

– Но только не для такого человека, как Фредерик Рэндольф.

– Мне кажется, исчезновению вашего шефа можно дать три объяснения, – начал я осторожно. – Во-первых, он просто сбежал по собственной воле. Что заставило его так поступить, мы не знаем, и это наименее вероятный из вариантов. Во-вторых, с ним произошел несчастный случай, и тело до сих пор не опознано. Тогда все решится в ближайшие день-два. И в-третьих, его устранили...

Ансель едва не поперхнулся мартини и выпучил на меня глаза.

– Вы не шутите? Неужели вы думаете, что кто-то мог убить или похитить Фредди? Нет, это несерьезно?

– Серьезно, если у него имелись достаточно решительные и далеко не сентиментальные враги.

– Вы хотите сказать...

– Нет, я хочу спросить. Знаете ли вы кого-нибудь, кто был бы способен убить мистера Рэндольфа?

– Нет! – он энергично мотнул головой.

– А Фергюсон?

– Ни в коем разе. Он врожденный интриган и порядочная сволочь, но никогда не переступает границы допустимого. Единственное место, где он способен вести борьбу, это зал заседаний.

– Подумайте еще. Может, ваш шеф обидел кого-нибудь, сорвал важную сделку или перехватил жирный куш?

Ансель подумал немного и покачал головой.

– Уверен, что такого никогда не случалось. Фредди далек от мелочных забот. Он прокладывает, так сказать, генеральный курс компании.

– А как насчет его личной жизни? Обманутая любовница или ревнивый муж?

– Вряд ли. Их семья ведет замкнутую жизнь. Ни Джен, ни Фредди почти не покидают дом в свободное время.

– Простите за нескромный вопрос, Мюррей. Если мистер Рэндольф исчез навсегда, каким станет ваше положение в компании?

– Тогда президентом сделается Фергюсон. Нетрудно догадаться, как он поступит со сторонниками Фредди, а в первую очередь со мной. Я окажусь без работы в течение нескольких часов.

Я сделал хороший глоток виски и постарался напустить на лицо выражение, достойное распорядителя похоронной процессии.

– Выходит, сбежать мистер Рэндольф не мог. Для этого он чересчур порядочный человек. В крайнем случае, позвонил бы жене или вам, чтобы прояснить ситуацию. Попасть среди неопознанных лиц в больницу, полицию или морг для человека его положения невозможно. Ведь он битком набит чековыми книжками, кредитными карточками, визитками и тому подобными вещами. Конкуренты устранить его не могли. Похитители давно бы выдвинули свои условия. Где же он тогда?

– Не имею представления, – мистер Ансель пожал плечами.

– Пока это только мое предположение... Боюсь, оно может не понравиться вам, но ничего другого я придумать не могу. Мистер Рэндольф мертв.

– Мертв?

Мистер Ансель удивленно разинул рот.

– Да, – я кивнул головой. – Если я не найду его в течение ближайших суток, то вынужден буду поставить в известность полицию.

– Но это же крах для всех нас! – воскликнул он. – Газеты повсюду раструбят эту сенсацию. "Глоуб" окажется в кармане у Фергюсона!

– Чему суждено быть, того не миновать, – философски заметил я.

Я допил виски, встал и положил перед мистером Анселем свою визитную карточку.

– Если вам вдруг придет в голову какая-нибудь дельная мысль, Мюррей, обязательно позвоните мне, хорошо?

– Непременно, Дэнни, – сказал он упавшим голосом. – Хотя, видит бог, в голове у меня сейчас гуляет ветер.

Уже на пороге бара я оглянулся и остался весьма доволен видом Анселя. Он тупо смотрел в пустоту, напрочь забыв о своей улыбке.

* * *

Домой я вернулся в обеденное время, но, не чувствуя голода, ограничился стаканчиком вина. Однако спустя примерно полчаса желудок напомнил о себе, и я вынужден был отправиться на поиски съестного. Плотно перекусив в итальянском ресторанчике на углу, я вернулся к себе на квартиру, где собирался насладиться вечерним отдыхом. Как всегда, компанию мне должны были составить проигрыватель и бутылочка виски.

Уже в сумерках я позвонил Нине Норд – сам не знаю, с какой целью.

– Вас беспокоит Дэнни Бойд.

– Что вам угодно? – холодно ответила она.

– Хочу поговорить с мистером Пеллем. Потрудитесь передать ему трубку.

– Он не собирается говорить с вами.

– Сожалею, если подойти к телефону ему мешает перебитая нога...

– Ему мешает гордость. Он известный актер и не собирается вести разговоры со всякими наемными сыщиками.

– Ну и черт с ним, – сказал я снисходительно. – Тогда вам придется кое-что передать ему от моего имени. Спросите его, видел ли он в последнее время Фредерика Рэндольфа. Если он ответит отрицательно, скажите, что меня это вовсе не удивляет, поскольку, по моим предположениям, Рэндольф мертв.

Молчание длилось целую минуту. Потом Нина вновь взяла трубку.

– Вы рехнулись! – бросила она. – Петер не знаком с человеком, носящим такое имя.

– Пусть поинтересуется у Карен Ваносса.

– Сейчас я передам ему.

– Одну секундочку... Вы еще не порвали с театром?

– Не понимаю, о чем вы!

– Вы могли бы с успехом выступать в цирке. Вам прекрасно удается стойка на голове. С такими ногами вы будете иметь грандиозный успех.

Из трубки на меня полился такой поток проклятий, что я был вынужден на время отложить ее в сторону. Затем звук пропал – очевидно, Нина Норд расколола телефон о стену.

Я подошел к окну и принялся лениво любоваться ночным пейзажем Нью-Йорка. Если моя версия о насильственной смерти Фредерика Рэндольфа верна, кое-какие из причастных к ней людишек сейчас забегают, как муравьи в горящем муравейнике. Главное, напугать их и заставить действовать – не важно даже как. Не исключено, что в ближайшее время мне нанесет визит кто-нибудь из моих бывших клиентов.

Однако миновал час, а никто даже не побеспокоил меня. Я уже решил пораньше лечь спать, но мне помешал звонок в дверь. Воображение услужливо подсказало два взаимоисключающих варианта. Первый, наименее приемлемый: оживший труп Фредерика Рэндольфа явился требовать справедливости. Второй, весьма желанный, но еще более фантастический: кордебалет французского театра, гастролирующего в Нью-Йорке, не смог найти себе место в гостинице и в полном составе прибыл на ночевку ко мне.

Понимая, что истина, как всегда, где-то посередине, я открыл дверь.

– Это вы во всем виноваты! – раздался возмущенный вопль, и острый край дамской сумочки заехал мне в грудь.

Нина Норд ворвалась в мою комнату, как тайфун, и я смог догнать ее только в гостиной. Сейчас она напоминала богиню мщения, какой ту изображают провинциальные театры: волосы развеваются, точно змеиные хвосты; по щекам течет яд, а не слезы; глаза мечут молнии. Здесь, правда, сразу обозначилось несоответствие – молнии мог метать только один глаз. Второй, заплывший лиловым синяком, не открывался.

– Чтоб вам подохнуть! Чтоб вам пусто было! Мерзавец! – она бросилась на меня, намереваясь вцепиться ногтями в лицо, но я успел схватить ее за запястья.

– Спокойней, крошка! – я слегка встряхнул ее. – Что случилось?

Потеряв способность царапаться, Нина принялась лягаться и, надо сказать, довольно успешно. Все это сопровождалось серией не весьма приятных эпитетов.

– Жаба! Змея! Скотина! Вы разбили мою жизнь!

Я резко оттолкнул Нину от себя, и она, перелетев через всю комнату, плюхнулась в кресло. Это позволило мне получше разглядеть ее.

На Нине было легкое зеленое платье, подол которого украшала бахрома из бисера. Я уже собирался сделать комплимент, как она вновь завела свою волынку:

– Гнусный лжец! Чудовище! Вы навсегда поссорили меня с любимым человеком!

Продолжая вопить, она глянула по сторонам, разыскивая какое-нибудь оружие. На глаза попалась тяжелая каменная статуэтка, изображавшая какого-то африканского божка, и, схватив ее, Нина кровожадно прошипела:

– Сейчас я проломлю вам череп! А мозги скормлю уткам в Центральном парке!

Вес и форма статуэтки делали угрозу вполне реальной. Замахнувшись, Нина бросилась на меня. Увернуться было некуда, и единственное, что я успел сделать, – прикрыть руками голову. Раздался страшный грохот, словно из моей гостиной стартовала ракета. Удивившись тому, что еще жив, я открыл глаза.

Первое, что я заметил, было опрокинутое кресло и задравшийся ковер. А где же Нина? Неужели она унеслась в космическую даль? Однако моя незваная гостья была здесь. Более того, она приняла свою излюбленную позу – головой в диванные подушки, а ногами кверху. Теперь весь ее наряд от пупа до пяток составляли только узенькие зеленые трусики. Бисерная бахрома билась где-то на уровне груди.

Я осторожно приблизился к ней и помог принять менее пикантную, но более пристойную позу.

Неожиданный кульбит не только не успокоил, но еще более разъярил ее. Не зная, на ком выместить свою ярость, она принялась в истерике колотить об пол каблуками туфель. Укладка паркета стоила немалых денег и, памятуя об этом, я вскинул Нину на плечо и понес в ванную. Ледяная вода не однажды помогала мне успокоить и не таких задир.

Нина вопила до тех пор, пока я не сунул ее под холодный душ, и чтобы сохранить дыхание, ей пришлось замолчать. Минут пять я подставлял ее под поток воды то одним, то другим боком, но вскоре сжалился и закрыл кран.

– Вот вам чистые полотенца, – я постарался изобразить себя гостеприимным хозяином. – Можете оставаться под душем и дальше, а можете и вытираться. Не стесняйтесь, чувствуйте себя как дома.

Плотно закрыв за собой дверь, я вернулся в гостиную, приготовил два больших стакана виски и стал ждать.

Спустя минут пять из ванной появилась обворожительная женщина в белом парео. Роль парео играло мое купальное полотенце, завязанное узлом на груди. Женщина не шла, а плыла в медленном грациозном танце. Скоро мне стала ясна причина этого весьма экзотического способа перемещения – при более быстрых движениях узел на груди развязывался, грозя обнажить эту самую грудь, а при обычной походке, когда колени свободно выкидываются вперед, и без того короткое полотенце так и норовило задраться повыше.

Этот плавный, выверенный до мелочи шаг-танец закончился у моего дивана. Нина осторожно села, сомкнув бедра, и печально произнесла:

– Видимо, судьба не хочет вашей смерти. Что же, поживите пока.

– Спасибо, дорогая, – поблагодарил я, протягивая ей стакан. – Выпейте, пожалуйста.

Одним глотком Нина прикончила половину порции, как будто бы это был сладкий сироп, а не сорокаградусное виски, в котором еще не успел растаять лед. Затем она печально сказала:

– По вашей милости я умру от пневмонии. Можете радоваться.

– Думаю, это лучше, чем электрический стул, на который вы угодили бы после расправы надо мной.

Она стала считать, загибая пальцы:

– Вы разбили мою жизнь. Раз! Подорвали здоровье. Два! Испортили платье. Три!

– Я могу принять ваши обвинения по поводу здоровья и платья. Но как я мог разбить вашу жизнь? Объясните.

– Зачем вы ударили Петера? – горько спросила она. – После вашего ухода он устроил мне ужаснейшую сцену. Он решил, что вы мой любовник. Наставили бедному Петеру рога, да еще всячески унижаете его. Мы подрались, а потом он ушел...

– Правильно сделал, – вставил я.

– Потом он, правда, вернулся, исполненный раскаяния. Мы помирились, и все было бы чудесно, если бы не ваш звонок.

– Да, не повезло вам...

– Петер просто взбесился, когда я передала ему ваши слова об этом Фредерике Рэндольфе. Как будто бы я обозвала его дрянным актеришкой. Он набросился на меня, как дикий зверь. Обвинял во всех смертных грехах. Дескать, я не только имею любовника на стороне, но и участвую в заговоре против жизни Петера. Он перебил всю посуду в квартире. Не пощадил даже мою любимую китайскую вазу! Я стала укорять его за это, и тогда Петер ударил меня. Видите, какой синяк? Я ничего не вижу этим глазом. Пока я лежала в обмороке, он сложил свои вещи. На прощание сказал, что навсегда покидает мой дом. А вас он предупредил о грядущих неприятностях. У него достаточно влиятельных друзей, которые в любой момент смогут приструнить кого угодно.

– И это все?

– Да. Он пулей вылетел из моего дома. И виной всему – вы! Вы разбили мою жизнь, и я хотела отплатить вам той же монетой. Но, увы, опять поскользнулась в самый ответственный момент.

Она вздрогнула и допила содержимое стакана. Я тут же поспешил налить ей новую порцию.

Нина не стала пререкаться и лихо опрокинула в себя янтарную влагу. Однако настроение ее не улучшилось. Она снова заныла:

– Не хочу больше жить на свете! Что я буду делать без Петера?

– Таких, как он, на ваш век хватит с избытком, – заверил я ее.

– Кто теперь соблазнится мной? Кому нужна одноглазая девушка?

Я постарался успокоить ее.

– На лице всего лишь кровоподтек. Он скоро сам сойдет. Пару дней походите в темных очках, вот и все.

– А моя квартира? Это хуже, чем поле боя под Ватерлоо.

– Наведете там порядок. Я даже согласен помочь вам. Но зато сколько плюсов сразу появится в вашей жизни!

– Например? – уставилась она на меня.

– В вашей квартире не будет крутиться этот паршивый актеришка. Он не сможет больше оскорблять вас. Не посмеет поднять руку на вашу любимую вазу...

– Точно, – сказала Нина и продолжила за меня: – Он не будет требовать обед в самое неподходящее время. Не будет вечно торчать перед моим зеркалом. Не будет винить меня в том, что его рубашки не выстираны.

Внезапно она замолчала и, широко открыв рот, воскликнула:

– Дэнни, неужели я стала свободной женщиной?

– Именно это я и хочу втолковать вам.

– Мне больше не надо сидеть взаперти, ожидая пока он изволит явиться домой! – в восторге завопила она. – Я могу ложиться в постель с маской на лице! Я могу находиться в ванне столько, сколько мне заблагорассудится! Я свободна! Ура! Выпьем за это!

Она сунула мне свой пустой бокал, едва не свалившись при этом с дивана.

– Прекрасная идея, – согласился я. – Сейчас я принесу новую бутылку. А вы пока покрепче держитесь за спинку дивана. И не вздумайте до моего возвращения опять становиться на голову.

– Не надо строить из меня дурочку! – заявила она. – Я трезвая, как стеклышко. Даже если выпью десять стаканов подряд, со мной ничего не случится!

Я принес новую бутылку, налил в ее стакан совсем немного виски, но зато не пожалел содовой. Нина пригубила глоток и бросила на меня гневный взгляд.

– Значит, вы пытаетесь споить меня, Дэнни Бойд? Что вы налили мне сейчас? Это куда крепче, чем в прошлый раз.

– Я налил то, что было в бутылке, – стал оправдываться я. – Вы ведь сами только что предложили тост.

– Верно! – она широко улыбнулась. – Выпьем за обретенную мной свободу!

Нина чересчур резко взмахнула стаканом, и часть содержимого выплеснулась ей на грудь. При этом купальное полотенце сползло, и Нина предстала передо мной голой по пояс. Впрочем, сама она, кажется, не заметила беспорядка в своей одежде.

– За свободу! – повторила она и поднесла стакан к губам.

Я не мог оторвать взгляд от нежных холмиков ее грудей, воинственно нацелившихся на меня коралловыми сосками. Правила хорошего тона требовали, чтобы я нашел способ намекнуть ей на чрезмерно легкомысленный наряд, но у меня внезапно отказал язык.

Видимо, дурацкое выражение моего лица не на шутку обеспокоило Нину. Она осмотрелась по сторонам и лишь потом перевела взгляд на свою обнаженную грудь. К чести моей гостьи, она не завизжала и не стала прикрываться ладошками.

– Вы были когда-нибудь на Таити? – спросила Нина. – Там все женщины ходят так.

– Теперь мне нет никакой нужды ехать на Таити, – с трудом выдавил я из себя.

– А ведь я легко читаю все ваши мысли, Дэнни Бойд! – она задорно подмигнула мне здоровым глазом.

– Быть такого не может, – пробормотал я.

– Сейчас убедитесь. Вы решили, что я собираюсь отпраздновать первую ночь своей свободы в ваших объятиях? Разве не так? Вы вообразили, будто я останусь здесь, поскольку вся моя одежда мокрая? Вы думаете, что у меня не хватит нахальства голышом выскочить на улицу и поймать такси? Вы думаете, я целиком в вашей власти? Ну так как, я угадала?

Она радостно рассмеялась.

– Я, конечно... Нет, вы не совсем правильно поняли... Хотя, впрочем... – меня душил кашель, и я никак не мог подобрать нужных слов.

Нина аккуратно поставила пустой стакан на столик, а затем разлеглась на диване, устроив свои ноги на подушках, а голову – на моих коленях. Голубой глаз задорно глянул на меня. Потом она взяла мою руку и крепко прижала к своей груди.

– Признайтесь, Дэнни, я угадала?

– Да, – вынужден был кивнуть я.

– И знаете, что самое странное? – ее голос стал еле слышен. – Вы оказались совершенно правы... Я свободная женщина и сама вольна выбирать, с кем мне провести эту ночь. Почему бы не остановить свой выбор на вас? Вы согласны?

– Еще как! – прохрипел я, пока не вполне уверенный в привалившем мне счастье.

Нина крепко обняла меня за шею и притянула к себе. Я приклеился к ее губам, как муха к липучке. Давно мне не приходилось испытывать такого сладострастия. Я согласен был до конца своих дней оставаться в этом положении, однако Нина вдруг резко оттолкнула меня и вскочила. Полотенце упало к ее ногам.

– Какое у тебя колючее полотенце, – сказала она, почесывая свою круглую ягодицу. – Это то же самое, что лежать на битом стекле. Пошли лучше в спальню.

– Но это еще немалый путь, – заявил я, подхватывая Нину на руки. – Я не хочу, чтобы ты зря била ноги.

– Не вздумай только тащить меня под холодный душ! – завизжала она. – Иначе тебе не миновать смерти, Дэнни Бойд!

– Ты же видишь, я направляюсь совсем в другую сторону, – сказал я, ногой распахивая дверь спальни.

– Ну, это совсем другое дело! – обрадовалась она. – Опускай меня осторожно. Ужасно чешется спина... и все, что ниже спины.

– Могу почесать, – сказал я, укладывая ее на постель вниз лицом. – На свете есть мало дел, которыми я мог бы заняться с таким удовольствием.

– То, что ты делаешь со мной, не совсем похоже на обычное почесывание спинки, но мне это нравится.

– Надеюсь, тебе понравится и все остальное, чем мы займемся сегодня.

Она перевернулась на спину и глянула на меня едва ли не с угрозой.

– Тебе придется сильно постараться, Бойд, чтобы я осталась довольна. Актрисы – очень привередливые женщины.

– Но и частные детективы имеют свои достоинства. Их лозунг – клиент должен быть удовлетворен во что бы то ни стало!

– Проверим. До сих пор мне не приходилось заниматься любовью с частным детективом.

Глава 5

Наш завтрак затянулся. Наблюдая, как Нина намазывает маслом десятый бутерброд, я не смог удержаться от замечания.

– Наверное, ты последний раз ела досыта прошлой зимой. Не представляю, как можно осилить с утра пораньше такое количество еды.

– Любовные утехи всегда вызывают у меня аппетит, – ответила она, старательно работая челюстями. – Как-никак, а мы всю ночь занимались нелегким трудом.

– В основном – я.

– Не беря под сомнения твои достоинства, скажу, что и я немало поработала.

– Может быть, сменим тему? – предложил я.

– Пожалуйста. О чем ты хочешь поговорить?

– О твоем бывшем дружке Петере Пелле.

Нина подавилась ломтиком сыра.

– Не смей произносить при мне это имя.

– Тогда я произнесу имя Чарли Ваносса. Давно ты его знаешь?

Нина наморщила лоб и погрузилась в пучину воспоминаний.

– Примерно год. Нас представили друг другу на каком-то приеме. Я была одна, а он явился с каким-то пареньком... Ну, ты знаешь этот сорт людей. Уже не шалопай, но еще и не гангстер.

– Этот-то паренек вас, наверное, и познакомил?

– Да, – она кивнула. – Когда-то я дружила со всеми крутыми ребятами в нашем районе. Тогда я еще не была актрисой, а танцевала в мюзик-холле.

– Понятно, – вежливо кивнул я.

– Ваносса пригласил меня к себе в гости, и я заявилась туда вместе с Петером. Признаться, я была поражена, узнав, что Чарли женат. Его Карен повела себя как дешевая шлюха и сразу повесилась на Петера. Чарли не обращал на это никакого внимания и преспокойно потягивал в углу виски. Вернувшись домой, я закатила Петеру скандал. Это была наша первая в жизни ссора. Он не разговаривал со мной после этого дня два.

– Петер спал с Карен?

– Вне всякого сомнения. Но каждый раз после этого возвращался ко мне.

– А ты не слышала случайно, водил ли он шашни с некоей Джен Рэндольф?

Она не донесла до рта очередной кусок пирога и гневно заявила:

– Дэнни, за кого ты меня принимаешь? По-твоему, я должна была спрашивать, как звали каждую девку, с которой он переспал? Может, и все их имена надо было записывать в блокнотик?

– Успокойся, дорогая. Я спросил без всякой задней мысли.

– Что это еще за саранча такая – Джен Рэндольф?

– Эта женщина связана и с Чарли, и с Карен. Короче говоря, они живут на ее денежки.

– Так не проще ли спросить об этой бабе кого-нибудь из супругов Ваносса? Если они знают что-нибудь стоящее, то с удовольствием расскажут тебе.

– В том-то и дело, что я не могу отыскать никого из этой парочки. Каждый раз, когда я звоню им, горничная отвечает, что хозяева уехали и вернутся не раньше, чем через месяц.

– А ты не знал об этом фокусе? Карен как-то проговорилась, что они записали на магнитофон голос горничной и подключают его к телефону всякий раз, когда не хотят, чтобы их беспокоили. Неважный из тебя детектив. Хотя в постели ты и старался защитить честь своей профессии.

– Значит, сейчас они дома?

– Скорее всего, – кивнула Нина.

Нашу беседу прервал телефонный звонок. Я вышел в гостиную и взял трубку.

– Это мистер Бойд? Вам звонит Чарли Ваносса. Вы еще не забыли такого?

– Легки на помине, – буркнул я. – Куда вы пропали? Вчера я разыскивал вас целый вечер.

– Правда? Очень мило с вашей стороны, что вы не забываете нас, – он был буквально переполнен доброжелательностью. – Не соблаговолите ли навестить меня? Я понимаю, что вы ограничены во времени, но одна лишняя минутка, может, найдется? Я очень нуждаюсь в вашей консультации.

– Буду у вас минут через тридцать. Скажите вашей горничной, чтобы она оставила в покое телефон и ожидала меня в прихожей.

– Увы, мистер Бойд. Я рассчитал нашу горничную. Еще вчера. Она вылакала бутылку моего любимого хереса. Она, конечно, пила и раньше, но ограничивалось обычным вином. А вчера окончательно обнаглела. Я сам открою вам дверь, мистер Бойд.

– Не утруждайте себя, мистер Ваносса. Я же понимаю, как это трудно для вас.

Ответа я не дождался. Он просто положил трубку. Я вернулся на кухню, где хрупкое создание расправлялось с очередным бутербродом, и сказал ей:

– Мне нужно срочно уйти. Все-таки я частный детектив, а они, как ты знаешь, зарабатывают свой хлеб в основном ночами. Если ты проголодаешься, загляни в закусочную на углу. Там для меня открыт неограниченный кредит.

– Ты хочешь обидеть меня? – набитый рот мешал Нине говорить. – Сам же виноват, что во мне проснулся такой аппетит. Впрочем, я согласна сделать перерыв. Но при одном условии, – она хитро глянула на меня.

– При каком же? – насторожился я.

– Если мы опять завалимся в постельку.

– Не сейчас, дорогая.

– Значит, мне ждать твоего возвращения?

– Думаю, будет чудесно, если ты дождешься меня, – искренне сказал я.

Она расправила на груди платье и вздохнула:

– Мне надо было захватить что-нибудь из одежды. Это платье так село!

– Ничего подобного. Мне оно как раз нравится. Ты и одета, и как будто нет. Твое тело буквально рвется из этого платья на волю.

– Намекаешь на то, что я растолстела? – грозно сказала Нина. – Возьми свои слова обратно, иначе я выплесну в тебя чашку кофе.

– Этим ты испортишь мне лучший костюм. До свидания, моя пышка!

Увидев, что Нина хватается за кофейник, я пулей вылетел из квартиры.

* * *

Через двадцать минут я уже добрался до апартаментов мистера Ваносса.

Дверь мне открыл вовсе не хозяин, как было обещано, а высокий парень в узком итальянского покроя костюме из чего-то переливающегося-голубого. В галстуке красовалась булавка с крупной жемчужиной, а из рукавов пиджака торчали пышные кружевные манжеты. Я невольно обратил внимание на его пальцы, сплошь унизанные дорогими, но безвкусными перстнями. Да, на лакея этот парень вовсе не походил.

– Кто вы такой? – спросил он, хлопая длинными ресницами.

– Кто я такой – неважно, – проворчат я. – А вы, наверное, приятель Нины Норд?

– О-о! – его влажные черные глаза блеснули, а наманикюренные пальцы коснулись завитых волос. – Нина – очаровательная женщина. Вы знаете ее?

– Знаю, – ответил я сурово. – Доложите мистеру Ваносса, что пришел Дэнни Бойд. Он должен ждать меня.

– Входите, мистер Бойд. Мы только что говорили о вас. Рад познакомиться, меня зовут Мартин Родни.

Парень протянул мне свою руку, мягкую, как кусок пластилина.

Прыгающей походкой отставного танцора он двинулся впереди меня в библиотеку.

Чарли Ваносса, как и в прошлый раз, принял меня, сидя в глубоком кожаном кресле и сжимая в руке высокий стакан с мартини. Но сегодня он был не один – за его спиной прогуливался коротко стриженный мужчина атлетического телосложения. На вид ему было лет сорок, а серые пронзительные глаза и крепко сжатые губы говорили о немалом жизненном опыте. Я сразу понял, что это очень рисковый и опасный человек. И если щеголь Родни принадлежал к категории людей, сразу бросающихся в глаза, то этот тип предпочитал оставаться до поры до времени в тени.

Чарли Ваносса лениво кивнул мне.

– Очень мило с вашей стороны, мистер Бойд, что вы откликнулись на мою просьбу. Разрешите мне представить вам своего друга Дона Лечера. Ну, а с малышом Родни вы уже успели познакомиться.

Лечер молча поклонился и отошел к окну. Чарли сделал глоток из стакана и, склонив голову набок, уставился на меня.

– Будет лучше, если мы оставим лишние формальности. Давайте звать друг друга по именам. Идет, Дэнни?

– Идет, – кивнул я.

– Вот и прекрасно, – он одарил меня благодушной улыбкой. – Люблю душевных ребят. Надеюсь, мы останемся друзьями, как только уладим одно маленькое недоразумение.

– Какое недоразумение вы имеете в виду? – этот спектакль уже стал раздражать меня.

– Да так, пустяки, – он продолжал лучезарно улыбаться. – Речь идет о нарушении вами профессионального кодекса.

– Не понимаю вас, – я пожал плечами. – Какого кодекса?

– Мартин, может, ты объяснишь это лучше? – Чарли вопросительно глянул на типа в голубом костюме. – Ведь ты у нас известный говорун.

– Зачем мне лезть в твои дела, Чарли? – Мартин Родни пожал плечами. – Дэнни может подумать о нас черт знает что. Впрочем, если ты настаиваешь... Речь идет о том, что частному детективу не подобает так часто менять своих клиентов. Тем более, если их интересы пересекаются.

– Ах вот вы о чем, – я облегченно вздохнул. – Вы наняли меня, Чарли, для того, чтобы я разыскал вашу жену. Однако через пару часов отказались от моих услуг, мотивируя это тем, что жена якобы позвонила вам сама. Чеком, выписанным мне, я не сумел воспользоваться. Его порвала ваша жена. С этого момента вы перестали быть моим клиентом. Я вам абсолютно ничего не должен.

– Видишь, Чарли, – назидательно сказал Мартин, – мы обидели Дэнни. И все из-за твоей глупой подозрительности.

– Как раз и нет, – Чарли сердито глянул на своего франтоватого приятеля. – Просто ты неправильно сформулировал вопрос. Я хотел узнать, имел ли право Дэнни предлагать услуги моей жене в тот же день, когда он работал на меня. Не нарушил ли он этим этикет своей профессии?

– Если клиент обманывает меня, я считаю себя свободным от всех обязательств по отношению к нему, – сказал я. – Кто сказал, что Карен звонила из Филадельфии? Разве не вы? А между тем, я обнаружил ее на вилле в Ньюпорте.

– Разговор о Филадельфии я завел в присутствии Нины для отвода глаз. Я хотел избежать неприятностей. Разве вы не понимаете? На самом деле я прекрасно знал, что вы в тот день виделись с Карен. Она позвонила мне сразу после того, как вы уехали. Именно от нее я услышал, что вы сменили клиента. Это очень обидело меня. Считаю это грубым нарушением профессионального кодекса. Вас просто перекупили! Я требую объяснений.

– Хорошо, – усмехнулся я. – Сейчас вы получите объяснения. Но перед этим разрешите задать один маленький вопрос: куда вы дели труп?

– Труп? – Чарли от удивления вытаращил глаза. – Какой труп?

– Труп, который я обнаружил на вилле в Ньюпорте. И который затем таинственным образом исчез, – веско сказал я. – Кстати, исчез не только труп. Я также не могу найти и вашу жену. Где она?

Чарли развел руками.

– Она никогда не ставит меня в известность о своих вояжах. Но не будем отвлекаться. Расскажите поподробнее об этом трупе.

– Я видел его лежащим на ковре в спальне. А вчера, когда я вновь навестил виллу, он исчез. Думаю, что Карен должна знать, куда его дели. Но отыскать ее просто невозможно. Так же, кстати, как и вас...

– Неужели появление этого мифического трупа было единственной причиной, вынудившей вас искать новую клиентку? – с упреком спросил Чарли. – Или вы просто очень нуждаетесь в деньгах? Второе обстоятельство извиняет вас. Сколько денег вы хотите, Дэнни?

– За то, чтобы я забыл об исчезнувшем трупе?

– Там не было никакого трупа. Запомните это, – сказал Чарли тоном, не терпящим возражений. – Вы приняли за мертвеца живого человека. После того, как вы ушли, он сбежал. Карен, чтобы избавиться от вас, придумала эту историю о Петере Пелле. В тот же день вы смогли убедиться, что настоящий Петер Пелль жив и здоров.

Я хотел возразить, но Чарли вскинул руку в предостерегающем жесте и продолжал:

– Вы хороший детектив, Дэнни. Не сомневаюсь, что вы выяснили, с кем Карен проводила время в Ньюпорте на самом деле. Но вам нужно забыть об этом эпизоде. Так будет лучше для всех, а особенно для вас. Вы не успели предъявить мой чек к оплате. Конечно, это ваши проблемы. Но я человек доброжелательный и согласен выписать новый чек. Новый чек на более солидную сумму. Вы понимаете меня? Это чек не за работу, а за молчание. Итак, во сколько вы оцениваете свое молчание, Дэнни?

– Кажется, вы приняли меня за кого-то другого. Я детектив, а не шантажист, и деньги за молчание не беру.

– Какая разница, – он зевнул. – Назовите вашу цену.

– Недавно вы рассуждали о профессиональном кодексе детективов, – сказал я. – Так вот, этот самый кодекс не позволяет мне брать денег ни у вас, ни у вашей жены. Сейчас у меня другая клиентка. Я согласился заняться поисками ее мужа. По моему мнению, это тот самый человек, труп которого я видел на вилле в Ньюпорте, когда навещал Карен.

– Клиенты сыплются на вас, как осенние листья, – так Чарли прокомментировал мое заявление. – Но зачем вам лишние хлопоты? Я заплачу вам гораздо больше, чем та дама. Только назовите цену. Вы получите деньги без всяких хлопот. Никого не надо искать, никого не надо изводить своими допросами. Пройдете сотню шагов до ближайшего банка и получите денежки. Неужели мое предложение не кажется вам заманчивым?

– Знаете. Чарли, вы очень симпатичный малый, – я дружески улыбнулся ему. – Но только с виду. Душа у вас лживая, а таких людей я очень не люблю. Вы обманули меня, когда послали искать свою жену. Вы обманули меня в доме Нины Норд. Вы хотите провести меня сейчас. Сами понимаете, почему с такими людьми я предпочитаю не иметь деловых отношений. Мы не поладим даже за миллион.

– Миллион я вам не дам, Дэнни, а пять тысяч могу. Возможно, эта сумма успокоит вашу совесть. Пять тысяч только за то, чтобы сказать: "Да, я ничего не видел". Ну как, вас устраивает эта сделка?

– Предпочитаю заработать эти пять тысяч честным путем.

Взгляд Чарли потух, и он разочарованно произнес:

– Значит, вы отказались? Это ваше последнее слово, Дэнни?

– Конечно.

– Жаль, что вы испортили нашу встречу... Больше всего в жизни я не люблю насилие.

– Вы угрожаете мне? – я рассмеялся. – Вот не ожидал. Может, вы боксер-профессионал и тщательно скрываете это? Тогда я согласен помериться с вами силой. Посмотрим кто кого.

– Не болтай, Бойд, – раздался над моим ухом голос Лечера.

Ствол револьвера уперся мне под ребро, а в ухо ударило чужое, тяжелое дыхание.

– Попрошу без шуток, – заявил я.

– Стой спокойно, – буркнул он. – Сейчас Чарли решит твою судьбу.

Мистер Ваносса прикончил свое пойло и страдальчески глянул на меня. Кожа на его жирном лбу собралась складками.

– Я хотел вам только добра, Дэнни. Был с вами мил, предупредителен, даже щедр. Предлагал пять тысяч долларов за пустяковую услугу. А что я услышал в ответ? Одни оскорбления.

– Нельзя кусать грудь, кормящую тебя, – заметил Мартин Родни. – Теперь, что бы ни случилось, мистер Бойд может пенять только на себя. Он сам выбрал свою судьбу.

Чарли между тем изобразил приступ отчаяния.

– Мне так претит любое насилие! Но в данной ситуации я не вижу иного выхода. Заприте его в подвале, Дон. Возможно, немного подумав, Дэнни изменит свое решение.

– Вперед! – Лечер толкнул меня стволом револьвера. – Ты слышал, что тебе сказали?

– Легко командовать, имея в руках "пушку", – ответил я. – Придется подчиниться. Кому охота иметь лишнюю дырку в шкуре?

– Молодец! – ухмыльнулся Лечер. – Веди себя как хороший мальчик и впредь. Тогда тебе не сделают больно.

Под конвоем этого головореза я покинул библиотеку, пересек холл и попал на кухню. Лечер распахнул дверь, ведущую в подвал.

– Сюда! – приказал он.

– Но там же темно! – я изобразил испуг.

– Ничего. Немного посидишь без света. Зачем тратить электричество на такого жалкого типа, как ты.

– Нет! – я с ужасом рванулся назад. – Мне нельзя туда! Я страдаю клаустрофобией. Мне нельзя находиться в неосвещенном замкнутом пространстве! Я сойду с ума уже через пять минут! Прошу вас, не запирайте меня там!

– Ничего, зато никто не будет мешать твоим размышлениям.

– Но тогда хотя бы включите свет!

Он с издевкой глянул на меня и произнес:

– Говоришь, что ты не выдержишь там и пяти минут? А Чарли может продержать тебя в подвале и целую неделю.

– Только не это! – я горестно застонал. – Я не выдержу там!

– Тебе приказано спускаться! – в голосе Лечера послышалась угроза. – Там можешь орать, сколько тебе заблагорассудится. Стены в подвале звуконепроницаемые.

Я упал перед ним на колени и запричитал, как баба:

– Умоляю вас! Пощадите! Не губите меня!

– Молись, размазня! – с издевкой сказал он. – Своей участи тебе не миновать, но мне забавно послушать твои вопли. Наверху ты строил из себя крутого парня.

– Вспомните о своей матери! Вы же человек, а не зверь! Пощадите меня, мистер Лечер! – отчаянно завопил я и обнял его колени.

– Эй, убирайся прочь! – он попробовал оттолкнуть меня ногой. – Не смей цепляться за меня! Такие, как ты, недостойны даже лизать мои ботинки.

Я изо всей силы обхватил его и рванул вверх. При этом я резко отклонился назад, перебросив тело Лечера через себя. Его ботинок задел мой висок, но не очень сильно. В следующий момент этот мерзавец уже с грохотом катился вниз по каменным ступенькам лестницы. Меня не интересовало, убился он насмерть или остался жить. Я запер дверь подвала и вернулся в библиотеку.

Чарли по-прежнему просиживал штаны в своем кресле, а Мартин, что-то рассказывая, прохаживался по комнате. Я схватил завитого и надушенного негодяя одной рукой за штаны, а другой – за шиворот, и швырнул мистеру Ваносса на колени. Тот не оценил моего дружеского подарка и каким-то чудом увернулся, позволив Мартину приземлиться на журнальный столик, а уж с него на пол. Затем оба они, разинув рты, уставились на меня. Привидение, поднявшееся из могилы, наверное, не смогло бы так испугать их, как я.

– Что вы сделали с Доном? – пропищал Мартин.

– Положил на лед. Иначе, боюсь, он скоро завоняет на такой жаре. Думаю, вы составите ему компанию.

Мартин закрыл глаза и прижался к полу так тесно, будто надеялся, что я не смогу отодрать его от паркета. Я для острастки лягнул его ногой и вплотную занялся мистером Ваносса. Для начала я схватил его за горло и встряхнул, как мешок с гнилой картошкой.

– Чарли, – я улыбнулся самой обаятельной из своих улыбок. – Признайся, подлец, где сейчас находится Карен?

– Только без рук, Дэнни! – воскликнул он. – Вы же знаете, какое отвращение я испытываю к насилию!

Я хлестанул его ладонью по жирной роже, и Чарли взвыл, как недорезанный боров.

– Я задал вопрос, – каждое мое слово звучало, как удар молотка. – Ты должен ответить. Где Карен?

– Не знаю! – заверещал он, но сразу заткнулся, получив очередную пощечину.

– В последний раз спрашиваю: где она?

– Клянусь, не знаю! Я не видел Карен уже два дня!

– Хочешь сказать, что она появилась только на пару часов и смылась опять?

– Именно так оно и было! Зачем мне врать? Клянусь вам собственной жизнью!

– Твоя трухлявая жизнь не стоит и ломаного гроша! – сказал я, отбрасывая его прочь.

В это время внизу раздалось нечто, похожее на взрыв. Видимо, мистер Лечер избежал смерти и сейчас рвался на волю. Стреляя из револьвера в замочную скважину, он рано или поздно осуществит свой план. Новая встреча с ним не входила в мои планы, и я направился к двери.

С порога я не забыл помахать мистеру Ваносса ручкой.

– До свидания, Чарли. Можешь засунуть свой чек в задницу Лечеру. Или, если так тебе больше нравится, себе самому.

Глава 6

Разгоряченный схваткой, я направился в свое бюро. Завидев меня, Фрэн Джордан помахала чеком.

– У нас, оказывается, новая клиентка, – сказала она. – Некая миссис Рэндольф. Дама весьма энергичная и нетерпеливая. Сегодня с утра она звонила уже три раза.

– Ничего, позвонит еще.

– Кто же она такая? – в глубине зеленых глаз Фрэн светилось любопытство. – Вдова, уставшая от одиночества, или юная дурочка, очарованная твоим знаменитым профилем?

– Ни то и ни другое. Хотя насчет вдовы ты метко подметила. Возможно, тот исчезнувший труп и был мистером Рэндольфом. Я все более и более убеждаюсь в этом...

– Может, позвони ей сам? Она оставила свой номер, – сказала Фрэн. – Наверное, горит желанием, чтобы ты утешил ее.

– Если хозяин агентства будет сам звонить клиентам, для чего тогда, спрашивается, нужна секретарша? – строго сказал я. – Набери номер этой дамы. Я возьму трубку в кабинете.

– Желание шефа – закон для подчиненных, – не без сарказма заметила она, пододвигая к себе телефон.

Я прошел в кабинет, сел за стол и стал дожидаться, когда Фрэн соединит меня с миссис Рэндольф. Спустя полминуты я уже говорил с ней.

– Здравствуйте, мистер Бойд. Я все утро разыскиваю вас.

– Я был занят, – сдержанно объяснил я.

– Тратили полученные от меня денежки?

– Нет. Работал на вас. Исчез не только ваш муж. Карен Ваносса тоже пропала.

– У вас дырявая память. Я же сказала вам вчера, что они должны быть вместе, – она повысила голос. – Моя информация могла избавить вас от излишней беготни. Но это так, к слову... Мне нужно серьезно поговорить с вами. Но не по телефону. Немедленно приезжайте ко мне.

– Ладно, а где вы находитесь?

– Я вернулась на виллу в Ньюпорт. Значит, я жду вас?

– Уже выезжаю.

Я положил трубку и выглянул в приемную, где Фрэн с самым безразличным видом листала какие-то журналы.

– Покидаете нас? – спросила она. – Ах, какой занятой человек!

– А что делать? – я пожал плечами. – Надо отрабатывать полученные деньги. Но, как только я немножко освобожусь, обещаю сводить тебя на ужин.

– И это все? Вряд ли ужин успокоит мои расшатанные нервы.

– Тогда я проведу с тобой ночной сеанс психотерапии. Обещаю, что к утру твои нервы придут в полный порядок.

– С тех пор как у тебя появилась новая приятельница, я отказываюсь иметь с тобой какие-либо неслужебные дела. Лучше занимайся ночной психотерапией с ней. Она ведь в отличие от меня платит за это.

– Так и быть. Сегодня ночью я потренируюсь на миссис Рэндольф, а потом займусь тобой. Но, уж если ты завела такой разговор, – тоже не бесплатно.

Она пошарила рукой по столу, подыскивая, чем бы запустить в меня, и я поспешил ретироваться.

* * *

Проскочив мост Трайборо, я в третий раз за последние три дня направился к Лонг-Айленду. Поневоле начнешь понимать проблемы жителей пригородов, ежедневно мотающихся туда и обратно в густом потоке машин.

Небо заволокли тяжелые тучи, и вдали уже мелькали зарницы приближающейся грозы. Упали первые капли дождя.

Сейчас я ощущал себя пешкой, которую неведомые игроки заставляли играть в непонятную игру. А где тогда остальные фигуры: Петер Пелль, Карен Ваносса, Фредерик Рэндольф, в конце концов? Можно подумать, что по Нью-Йорку бродит неведомое чудовище, не только убивающее людей, но и пожирающее их без остатка.

Подумав о чудовище, я представил себе жирного, ленивого Чарли Ваносса. Да, он тоже чудовище, но совсем в другом роде.

Когда я подъехал к вилле Рэндольфов, дождь хлестал уже вовсю. В такую погоду лучше не вылезать из постели, особенно если под боком у тебя имеется очаровательная и немного порочная блондинка. Но трагедия моей жизни в том и состоит, что, зарабатывая на блондинок, я должен вкалывать день и ночь.

Дверь мне отворила сама миссис Рэндольф. Увидев меня, она прямо расцвела в улыбке, что не очень-то шло потенциальной вдове. Да и одета она была довольно легкомысленно.

– Входите, мистер Бойд, – ее улыбка излучала душевное тепло. – Очень мило, что вы откликнулись на мое предложение.

– Просьба клиента – закон для меня, – буркнул я, критически осматривая миссис Рэндольф.

– Извините меня за столь нелепый наряд, – она шаловливо прищурилась. – В доме очень душно, и я оделась полегче. Наверное, сейчас начнется гроза. В метеосводке предупредили о приближении циклона. Боюсь, он может наделать много бед.

Сказать честно, ее наряд был подобран в расчете на куда большую жару, чем та, что выдалась сегодня. Он состоял только из лифчика от купальника, поддерживавшего ее маленькие круглые груди, и узеньких белых шортиков, плотно облегавших бедра. Я невольно залюбовался ее стройным загорелым телом. Светлые, зачесанные кверху локоны очень молодили ее, а серые глаза буквально светились доброжелательностью. Что ни говори, а за последние сутки с ней произошла разительная метаморфоза. Холодная русалка превратилась в пылкую вакханку.

– Проходите, мистер Бойд, и садитесь, где вам покажется удобнее. Жара, наверное, сильно измотала вас. Сейчас я приготовлю стаканчик чего-нибудь прохладительного. Виски со льдом годится?

– Вполне, – ответил я. – А "Кровавую Мэри" вы умеете делать?

– Конечно.

– Приготовьте мне порцию, если не трудно. По собственному опыту знаю, что это лучшее спасение от жары.

– Может, заодно и позавтракаете? Я, наверное, помешала вам сегодня утром как следует перекусить.

– Если только что-нибудь легкое... – пробормотал я, оглушенный таким обхождением.

– Я подам салат из авокадо и даров моря. Подождите одну минутку.

Танцующей походкой она направилась к бару, и от вида ее маленьких, плавно покачивающихся ягодиц меня едва не разбил паралич. Она разлила по стаканам водку, добавила томатный сок и тем же грациозным шагом вернулась к столу.

– За что выпьем? – спросила она, поднимая стакан. – За хорошую погоду или за нашу встречу? Кстати, можно я буду называть вас по имени?

– Конечно, – я кивнул.

– А вы называйте меня просто – Джен.

– Тогда выпьем за хорошую погоду, Джен, – я пригубил из своего стакана. – А потом вы расскажете, зачем я вам так понадобился.

– Не к спеху, – она поморщилась. – Забудем пока о повседневных делах. Я сыта ими по горло. Обсудим это после завтрака.

Мы выпили коктейль и отведали салат из авокадо и даров моря. Джен все время уводила разговор на фривольные темы. Она очень прозрачно намекала, что светской женщине иногда нужно забыть о приличиях и немного расслабиться. Я делал вид, что ничего не понимаю, и все время бубнил какие-то банальности. Когда мы позавтракали, Джен любезно предложила мне отдохнуть на диване, но я отказался. Любопытно было наблюдать, как доброжелательность в ее глазах тает, а потом и вовсе сходит на нет.

– Ну хорошо, – она нетерпеливо пожала плечами. – Коль вы настроены сегодня по-деловому, вернемся к прозе жизни. Есть ли у вас что-нибудь новенькое относительно Фредерика?

– Почти ничего. Я встречался с Мюрреем Анселем, но тот уверен, что женщины не имеют никакого отношения к исчезновению Фредерика. Он дал понять, что это не в правилах вашего мужа.

– Значит, он его совершенно не знает. Я своего мнения не изменю. Здесь замешана женщина, – ее рука легла на мою. – Вы уже достаточно много знаете о моем муже, Дэнни. Если причиной его исчезновения является не Карен Ваносса, то кто же тогда?

– Понимаете, Джен, я во многом согласен с Анселем. Не могу представить, чтобы человек с таким положением, как ваш муж, удрал куда-нибудь с первой встречной потаскушкой. Мне кажется, он исчез не по своей воле.

– Вы имеете в виду похищение? – ее голос дрогнул.

– При похищении выдвигаются какие-то условия. Вам давно бы позвонили и потребовали выкуп. Но ведь ничего этого нет. Не так ли?

– Да, – она кивнула. – Если Фредерик не сбежал, если его не похитили, то где же он может быть?

Ее разговор весьма напоминал мне вчерашнюю встречу с Анселем. Те же вопросы почти в той же последовательности.

– Я все больше склоняюсь к версии о смерти вашего мужа.

– Смерти? – она побледнела. – Вы считаете, что его убили?

– Вам известен кто-нибудь, кто желал бы смерти вашего мужа?

Немного подумав, она отрицательно покачала головой.

– А его конкуренты на профессиональном поприще? – уточнил я.

– Нет. Его споры с советом директоров не могли привести к преднамеренному убийству. Единственный враг Фредерика в компании "Глоуб" – Фергюсон. Но он деловой человек, а не бандит. Нет, это исключено.

– Тогда следует как можно глубже покопаться в его личной жизни.

– Кроме этой потаскухи Карен Ваносса, мне не известна ни одна из его знакомых.

– Печально, – вздохнул я.

– Вы ничего не скрываете, Дэнни? – Она буквально впилась в меня глазами. – Лучше скажите правду, пусть даже страшную. Это все же лучше, чем ужасная неопределенность, в какой я пребываю. Я сойду с ума, Дэнни! Немедленно скажите мне правду!

Сильнейший порыв ветра заставил задребезжать оконные стекла. Деревья за окном гнулись, как тростники. Циклон все-таки добрался до Лонг-Айленда. Джен Рэндольф вздрогнула и убрала свою руку с моей.

– Боюсь, наш тост не помог. Погода ухудшается, – сказал я. – Мне лучше уехать домой, иначе я не выберусь отсюда и через сутки.

Джен хотела что-то сказать мне, но ей помешал телефонный звонок.

– Дэнни, может, вы ответите за меня? – попросила она. – Я ни с кем не хочу разговаривать сегодня.

– Ладно, – я пододвинул к себе аппарат. – Что сказать, если вас спросят?

– Меня нет дома. Ни для кого. Скажите, что я только что уехала в Нью-Йорк. Пусть вечером звонят туда.

– Хорошо, – сказал я, поднимая трубку.

Голос принадлежал мужчине средних лет, солидному и уверенному.

– Джен, это ты? – сказал он. – Я недавно вернулся из Лондона. Извини, что я заранее не предупредил тебя об этом путешествии. Мой отъезд нужно было держать в строгом секрете. Думаю, я нашел оружие против Фергюсона. Однако до начала заседания совета директоров об этом никто не должен знать. Когда мы увидимся?

– Очень жаль, но миссис Рэндольф сейчас нет дома, – ответил я.

– Как? – удивился говорящий. – А вы тогда кто такой?

– Я столяр. Буря расшатала все рамы в доме, и миссис Рэндольф вызвала меня для ремонта. Сама она недавно уехала в свою городскую квартиру.

– Сколько времени прошло с момента ее отъезда?

– Минут десять. Но она вряд ли доберется. Буря усиливается. Что ей передать, если она вернется?

– Скажите, что я ей звонил. Как только у меня выдастся свободное время, я позвоню еще.

– Извините, но я не понял, кто именно звонил миссис Рэндольф?

– Ее муж! – в голосе послышалось раздражение. – Пока вы еще там, проверьте, как закрыты балконные двери...

Сильный порыв ветра, от которого высоко взметнулись оконные занавески, помешал мне расслышать конец фразы.

– Повторите! – попросил я, но телефон уже молчал.

Я положил трубку и, пытаясь унять в руках нервную дрожь, закурил.

– Вы чем-то взволнованы? – спросила Джен. – Кто это звонил?

Дождь лил так, словно начался новый всемирный потоп. За окнами был черный хаос, время от времени разрываемый вспышками молний.

– Ваш муж, – сказал я деревянным голосом. – Он пообещал, что позднее перезвонит. Последние дни он находился в Лондоне, где вел какое-то расследование, направленное против Фергюсона. Это должно помочь Фредерику в борьбе за кресло президента компании.

– Фредерик! – воскликнула она. – Он все это время находился в Лондоне? Не могу поверить!

– Возможно, кто-то просто имитировал голос вашего мужа. Но это маловероятно. Нельзя надеяться на то, что жена не узнает голос своего мужа.

– Конечно, – она кивнула. – Вы зря не передали мне трубку. Впрочем, это моя собственная вина. Я так перенервничала, что не хотела ни с кем разговаривать. Нельзя так распускаться... Я и в самом деле стала думать об исчезновении Фредерика бог знает что. Оказывается, этому есть логическое объяснение, которое мы упустили из виду. Ничего, это происшествие, быть может, отучит меня ревновать мужа ко всяким шлюхам, вроде Карен Ваносса.

Вновь зазвонил телефон, и Джен вскочила, словно марионетка, которую дернули за ниточку.

– Неужели это опять Фредерик? Прошло слишком мало времени! – воскликнула она.

– Снимите трубку и проверьте, – посоветовал я. – Ничего нет проще.

– И в самом деле, – согласилась она. – Нервы шалят...

Взяв трубку, она твердым голосом сказала:

– Джен Рэндольф слушает. Ах, это вы Мюррей! Да, я уже знаю. Он только что звонил сюда, но трубку взял мистер Бойд... Сама я не хотела подходить к телефону, потому что немного перенервничала. Сами понимаете, как жить в неведении целую неделю... Да... Спасибо... И для меня было большим счастьем узнать, что Фредерик возвращается.

Поболтав еще немного о всяких пустяках, она повесила трубку и вернулась на диван.

– Ну вот и все! – она глубоко вздохнула. – Я сразу почувствовала облегчение. Вы уже поняли, наверное, что Фредерик позвонил и Анселю.

– Он сказал ему что-нибудь о своем секретном оружии, которое должно победить Фергюсона?

– Нет. Фредерик держит это в тайне. Свои козыри он выложит только в последний момент. Это будет подобно взрыву бомбы. По существу, мой муж – большой ребенок. Он обожает внешние эффекты.

– Я рад за вас, Джен, – сказал я. – Жаль, конечно, что вы перестали быть моей клиенткой. Моя секретарша вернет вам чек.

– Ни в коем случае! – запротестовала она. – Тысяча долларов – не такие уж большие деньги для меня. Весть о том, что с Фредериком все в порядке, стоит намного дороже.

– Тогда с вашего разрешения я отправлюсь в Нью-Йорк.

– Ну это же безумие! – горячо воскликнула она. – В такую погоду даже собак из дома не выпускают! Посмотрите в окно!

Я послушно покосился на ближайшее окно и увидел только водопад, бьющий в стекла, и ветки деревьев, раскачивающиеся на ветру.

– Сейчас я приготовлю выпить, – продолжала она. – Если бы вы знали, как я обрадовалась, узнав о возвращении Фредерика. У меня прямо камень с сердца свалился. Такое событие необходимо отметить.

Было бы глупо игнорировать это предложение, особенно учитывая нынешние климатические условия.

– Уговорили, – кивнул я.

– А что будете пить?

– Что предложите.

– Тогда подойдите к бару и выбирайте сами.

Я с видом знатока стал разбираться в содержимом бара. Особенно меня привлекла непочатая бутылка виски двадцатилетней выдержки. Этот напиток был достоин столь торжественной ситуации.

Джен стояла у окна, вперив взгляд во тьму.

– Обожаю грозу, – сказала она. – Какое упоительное зрелище!

– А мне гроза вовсе не нравится, – проворчал я. – Особенно, когда она мешает спать.

– Начинайте, Дэнни, – она повернулась и пошла к дверям. – Не жалейте виски, но и мне немного оставьте.

Она исчезла, и через несколько секунд я услышал, как хлопнула входная дверь.

Мне ничего не осталось, как сидеть на диване и в одиночестве потягивать виски. Я порядочно преуспел в этом деле, когда Джен вернулась. Мокрые локоны облепили лицо, лифчик и шортики промокли насквозь, дождевая вода стекала на пол.

– Это что-то волшебное! – воскликнула она. – Таким, наверное, будет конец света. Я ощущала себя настоящей ведьмой. Будь у меня под рукой метла, – кажется, взлетела бы на ней к небу.

– Если вы сейчас не разотретесь полотенцем, то заболеете пневмонией и попадете в общество ведьм совсем другим путем.

– Ох, вы напрочь лишены романтики, Дэнни. – Оставляя на паркете мокрые следы, она приблизилась к дивану. Высокомерная леди, гордая происхождением от пионеров с "Мэйфлауэра", испарилась как тень. – Впрочем, это беда всех мужчин. Они так прозаичны. Их, наверное, портит работа. Мы же, женщины, совсем другие. Налейте мне стаканчик. Он согреет меня лучше любого полотенца. – Она насмешливо сощурилась.

Я не мешкая исполнил ее просьбу и был приятно поражен прытью, с какой светские дамы глушат крепчайший виски.

– Еще? – спросил я.

– Немного погодя, – на ее губах вдруг появилась циничная улыбка. – Я хочу признаться вам в одной вещи, Дэнни. Это опять же относится к странностям женской натуры. Теперь, когда я узнала, что Фредерик в безопасности, я всего лишь презираю его за эту связь с Карен. Более того, я намерена ему отомстить...

– Вот как... – равнодушно заметил я.

Джен повертела в руках пустой стакан и заявила:

– Хочу еще!

– Сейчас налью. Но вам все же не мешает переодеться. У вас все тело покрылось гусиной кожей. Снимите мокрые вещи.

– В самом деле, – Джен глянула на свои ноги. – Ждите меня здесь. Я быстро.

Она ушла, а я погрузился в созерцание дождя. В нем действительно была какая-то первобытная, завораживающая сила.

Внезапно меня окликнули по имени. Я обернулся и увидел Джен, стоящую в дверях. Если она хотела поразить меня, то добилась своего – у меня даже челюсть отвисла.

– Что с вами? – она сделала ироническую гримасу. – Что-то не так? Вы ведь сами велели мне снять мокрые вещи.

Она действительно сняла с себя все мокрые вещи, но забыла надеть сухие, за исключением разве что голубого полотенца, закрученного на голове замысловатым тюрбаном. Она была так же гола, как Афродита в момент своего рождения из пены – маленькие твердые груди, узкие, но тем не менее аппетитные бедра, тонкая талия.

– Почему вы так удивленно смотрите на меня, Дэнни? – шаловливо спросила она. – Разве вы не знали, что женщины созданы для любви?

– Догадывался, – ответил я. – Но беда в том, что я не создан для вас, миссис Рэндольф.

– Как вы сказали?

Она замерла, словно не веря своим ушам.

– Возможно, для столяра это была бы чертовская удача, но детективы не занимаются любовью с клиентками. Нам платят не за это. Обольщение не состоялось, миссис Рэндольф.

Она вздрогнула, будто я закатил ей пощечину, и закричала:

– Вон отсюда! Убирайтесь немедленно и не смейте показываться мне на глаза. – Затем ничком бросилась на диван и зарыдала.

Я спокойно допил виски, убрал бутылки в бар и направился к дверям. Когда я проходил мимо дивана, Джен подняла голову и с ненавистью проговорила:

– Прежде чем уйти, не забудьте захватить свою булавку от галстука. Кстати, я никогда не видела более вульгарной вещи.

– Какую булавку? – удивился я.

– Ту, что вы потеряли, когда были здесь в прошлый раз. Я нашла ее среди подушек дивана. Можете забрать в холле. Она лежит возле зеркала. Как я хотела бы, чтобы она проткнула ваше горло, когда вы вместе с машиной нырнете в какую-нибудь канаву.

Получив такое напутствие, я тем не менее задержался в холле у зеркала. Булавка лежала открыто и сразу бросалась в глаза. Более безвкусной вещи мне еще не приходилось видеть: огромный поддельный изумруд, толстая серебряная оправа, какие-то нелепые завитушки. Наверное, такое украшение с удовольствием носил бы Мартин Родни. Приглядевшись повнимательнее, я разобрал, что блестящие завитушки составляют монограмму. Две переплетенные буквы "П". Полюбовавшись немного этим сомнительным шедевром, я сунул его в карман и вышел на крыльцо, прямо под удары бури.

Глава 7

"Дворники" были бессильны бороться с потоками воды, падавшими на ветровое стекло моей машины, и я угробил целых двадцать минут, чтобы преодолеть несколько первых километров. Пришлось затормозить у обочины и включить радиоприемник. Минут через пять среди музыки и рекламных объявлений я поймал сводку погоды.

Она была утешительная: буря уходила в сторону океана, давление повышалось, дождь в ближайшее время должен был прекратиться. Потом диктор стал описывать разрушения, причиненные жилым домам, магазинам и дорогам Лонг-Айленда. К счастью, ущерб был невелик.

Спустя час небо очистилось, и дождь ослабел до такой степени, что я решил тронуться в путь.

В Нью-Йорк я прибыл уже под вечер. Загнав машину в гараж, я пешком прошагал четыре квартала, отделявшие меня от дома. В свою квартиру я заявился мокрый, как праотец Ной на пятый день потопа.

Уже на пороге меня встретил мурлыкающий голос Нины:

– Ты похож на утопленника, которого Нептун решил вернуть на землю, У тебя даже краб висит на носу. А в карманах, наверное, полно дохлой рыбы. Или морские девы напихали туда жемчуга?

– Привет, красавица! – жизнерадостно приветствовал ее я. – А я думал, ты отправилась домой за вещами.

– Я успела до дождя, – ответила Нина с той же милой улыбкой. – Взяла все свои платья.

– Почему же ты не надела ни одно из них? – поинтересовался я.

– Кто же будет мять новое платье, если в доме никого нет? – фыркнула она. – Ты, Дэнни, бываешь такой недогадливый. Перед кем мне красоваться?

Она закинула руки за голову и сладко потянулась. При этом ее лифчик едва не лопнул по швам. Он и так держался на груди исключительно чудом. Точно такие же проблемы стояли перед маленькими белыми трусиками, из которых рвались на волю полные розовые ягодицы.

– Ты убедила меня, дорогая. Я пошел переодеваться, а ты пока приготовь мне выпить.

– Слушаюсь! – отрапортовала она, стоя передо мной навытяжку, как сержант перед генералом.

Я прошел в ванную, принял теплый душ, а потом сменил одежду. Перед тем как надеть пиджак, я тщательно проверил свой револьвер. Он оказался в полном порядке, и я со спокойной душой сунул его в подплечную кобуру. Не забыл захватить с собой и булавку для галстука, украшенную двойным "П".

В гостиной все уже было готово к моему появлению: стол украшали до краев наполненные стаканы, а диван – нагая Нина Норд. Ни один мужчина, еще способный самостоятельно передвигаться, не устоял бы перед таким соблазном.

Однако во мне вновь проснулось чувство долга. Нельзя же целыми днями развлекаться с пленительными блондинками. Кто же станет делать мою работу? Я растеряю всех клиентов и разорюсь. И тогда ни одна блондинка не согласится тратить свое время на нищего Дэнни Бойда. Получается замкнутый круг, из которого невозможно выбраться.

– У тебя замученный вид, милый, – Нина немного подвинулась, освобождая место для меня. – Садись и отдохни. Ты слишком много времени уделяешь работе.

Я послушно сел, и она сунула мне в руку стакан.

– Спасибо, – я благодарно кивнул и погладил ее гладкое бедро.

– Ах, как я довольна такой жизнью! – она откинулась на подушки дивана. – С ужасом вспоминаю, что творил Петер, возвращаясь домой. За один вечер в моей квартире разыгрывалось больше трагедий, чем за весь сезон на Бродвее. Временами он был просто несносен.

Чтобы как-то перебить поток ее красноречия, я извлек из кармана булавку и спросил:

– Тебе знакома эта вещица?

Она осмотрела булавку так внимательно, словно это был талисман, суливший немедленное счастье, а затем пренебрежительно скривилась.

– Какая-то дешевка. Хоть объясни, для чего она нужна. Протыкать восковые куклы?

Я терпеливо стал объяснять:

– Этой штукой закалывают галстук, чтобы он не трепыхался на ветру. Ее владелец не отличался вкусом. Смотри, здесь есть и монограмма.

Нина присмотрелась повнимательней.

– Кажется, две буквы "П".

– Угадала, – кивнул я. – Напряги память и вспомни, есть ли у тебя знакомые с такими инициалами?

– Ты имеешь в виду Петера? – спросила она. – Не смеши меня. Даже мертвый он не позволил бы, чтобы такая штука торчала в его галстуке. Петер еще тот франт. Если бы он не мог позволить себе одеваться у лучшего портного, то, скорее всего, ходил бы голый. На, забери, – она швырнула булавку мне.

– Это важная улика, – сказал я. – Помнишь, ты говорила о шалопаях, с которыми раньше водила знакомства?

– Да. А что?

– Меня интересуют двое из них. Мартин Родни и Дон Лечер. Тебе известны эти парни?

– Конечно.

– Когда ты их видела в последний раз?

– Не помню. Давно, – она заинтригованно глянула на меня. – А почему они тебя интересуют?

– Это дружки Чарли Ваносса. Не окажешь ли ты мне сейчас одну услугу?

– Прямо сейчас? – она согласно кивнула. – Ты сам видишь, что я уже давно готова.

– Нет, я имел в виду совсем другое, – я закатил глаза к потолку. – Расскажи, пожалуйста, все, что ты знаешь о Петере.

– Всего лишь?! – возмутилась она. – Я думала, мы займемся чем-то более интересным.

– Все в свое время. Ну, так я слушаю, дорогая!

– Что именно тебя интересует в первую очередь? – она надула губки.

– Помнишь тот вечер, когда я впервые появился в вашей квартире? Тогда у тебя в гостях был Чарли Ваносса.

– Еще бы не помнить! В тот вечер я впервые исполнила свой знаменитый номер – стойку на голове.

– Тогда ты говорила мне, что видела Петера утром в одиннадцать часов. Он якобы отправлялся к своему импресарио обсуждать будущий контракт.

– Да, – она кивнула.

– Это была правда?

– Неужели ты не веришь мне, Дэнни?

– Нет, не верю, – спокойно ответил я.

– Наверное, это ужасно – подозревать всех подряд. Людям надо прощать их маленькие слабости. В том числе и невинную ложь.

– Я не знаю более обольстительных женщин, чем раскаявшиеся лгуньи. Скажи честно, сколько времени до этого ты не видела Петера?

– Долго. Наверное, целую неделю, – она отхлебнула из стакана и добавила: – Точно. Неделю.

– Это Чарли попросил тебя солгать мне? Сказать, что ты видела Петера утром?

– Если ты все знаешь, зачем спрашиваешь? – недовольно ответила Нина.

– Чарли объяснил, почему ты должна соврать мне?

– Он сказал, что Петеру нужно помочь выпутаться из одной грязной истории. Иначе это может плохо отразиться на его контракте. Еще Чарли сказал, что Петер сегодня вернется домой, а если я не соглашусь сыграть этот маленький спектакль, он обидится и бросит меня навсегда.

– Думаю, Петер провел ту неделю в обществе Карен Ваносса, – сказал я. – Уйдя от тебя, он снова встретился с ней. Но не в ее доме, там в это время находился Чарли с приятелями, а в каком-то другом месте. Ты не догадываешься, где они могли свить свое гнездышко?

– Неужели я такое ничтожество, что буду шпионить за Петером? – зло воскликнула Нина.

– Я совсем не это имел в виду, – осторожно начал я. – Может, он снимает где-то квартиру или посещает дешевые отели? Неужели его поведение ни разу не показалось тебе подозрительным?

– Было такое дело, – замялась Нина. – Я тогда на него очень обиделась. Случайно проезжая на такси возле Таймс-сквер, я заметила, как Петер вошел в один из отелей. Это меня заинтриговало. Выждав некоторое время, я заглянула в тот самый отель и поинтересовалась у портье, не останавливался ли здесь человек по фамилии Пелль. Тот полистал регистрационную книгу и сообщил мне, что Петер Пелль занимает один номер с Ниной Норд. Представь себе мое состояние! Эта шлюха Карен Ваносса посмела назваться моим именем!

– А какой это был отель?

– "Кейти". Я едва удержалась, чтобы не поджечь этот вшивый дом свиданий, замаскированный под отель. Пусть бы эта сучка поджарила на огоньке свою задницу.

Я взял со стола телефонный справочник и принялся листать его. Отель с названием "Кейти" действительно располагался вблизи Таймс-сквер. Я набрал номер телефона портье, и угрюмый голос ответил:

– Отель "Кейти" слушает. Что вам угодно?

– Я хотел бы переговорить с мистером Пеллем.

– Номер 503, – ответил портье. – Вас соединить?

– Спасибо, не надо. У меня резко изменились планы.

Я повесил трубку и глянул на Нину извиняющимся взором. Она сразу все поняла и взорвалась, как бочка с порохом.

– Ага, вот что ты задумал! Я ответила тебе на все дурацкие вопросы, вывернула душу наизнанку, а ты собираешься смыться! Я ведь думала, что после этого мы, наконец, займемся делом! Ты обманул меня. Что мне остается? Горевать в обнимку с бутылкой и заливать свою печаль алкоголем?

– Я скоро приду.

– Если ты не вернешься через час, можешь вообще не возвращаться. Ты найдешь мой труп и долго будешь объяснять полиции, почему в твоей квартире девушка отравилась чрезмерной дозой спиртного.

– Я обязательно вернусь. Может быть, не через час...

– Этих обещаний я в свое время вдоволь наслушалась от Петера. Ты ничем не лучше его! Он уходил на час, а возвращался через неделю, а потом объяснял мне, какие дела отвлекли его на этот раз. Все вы мерзавцы!

– Кстати, а куда делся твой синяк? – удивился я. – Я только что вспомнил о нем.

– Я полдня просидела перед зеркалом, замазывая его. И все для того, чтобы казаться тебе желанной и привлекательной, – Нина пустила в ход все свое дарование трагической актрисы. – А ты издеваешься надо мной! Относишься как к вещи! О старых туфлях заботятся больше, чем ты обо мне! Есть границы, которые нельзя переступать в отношениях с дамами!

– Ярость, бесспорно, украшает тебя, – сказал я. – Ты рождена, чтобы играть на сцене роль леди Макбет. Хотя нет... Знаменитая стойка на голове удается тебе значительно лучше. Может, продемонстрируешь мне разок? – на ходу бросил я.

Грохот разбившегося стакана раздался как раз в тот момент, когда я захлопнул за собой дверь. Нет, рано или поздно женщины погубят меня! Надо срочно уходить в монастырь.

Я выскочил во тьму, под дождь, но мне сразу повезло – откуда-то вывернуло такси. Не веря своей удаче, я плюхнулся на заднее сиденье.

– Укрываетесь от дождя или поедете куда-нибудь? – спросил водитель.

– В отель "Кейти". Знаете где это?

– Еще бы. Не раз возил туда всяких... – он искоса на меня посмотрел и не стал продолжать. – Вот только боюсь, что мы доедем лишь до Тридцать седьмой улицы. А там вам придется нанимать лодку. Все кварталы, прилегающие к набережной, залиты.

– Но туда можно подъехать со стороны Таймс-сквер, – настаивал я.

– Вы неправильно выразились, сэр. Не подъехать, а попробовать подъехать. Я ни за что не ручаюсь...

– Но неизвестность может быть так заманчива!

– Вот я и вижу, что вы устремились за неизвестностью в отель, о котором точно известно, что там проживают одни проститутки да их сутенеры.

– Но такие, как вы, как раз и делают бизнес на этой публике, – отпарировал я.

Весьма странно, но мы добрались до отеля, хотя были моменты, когда наша машина становилась похожей на идущий в атаку торпедный катер. Я вознаградил таксиста царскими чаевыми размером в пять центов, а он меня – презрительным взглядом.

Отель был в высшей мере подозрительный. Не исключено, что здесь сдавали номера на час бездомным парочкам. Лифт, скрежеща и позвякивая, доставил меня на пятый этаж. Номер 503 оказался в самом конце длинного коридора. Я постучал и стал дожидаться ответа.

– Кто там? – раздалось за дверью.

Несомненно, это был голос Карен Ваносса.

– Детектив отеля, – сказал я, изменив голос. – В связи со сложившимися чрезвычайными обстоятельствами вас просят освободить номер.

– Что это еще за новости! – воскликнула она и распахнула дверь.

– Здравствуйте, – сказал я, делая шаг вперед.

– Ах, это вы, – на лице Карен появилось такое выражение, словно она увидела под дверью дохлого кота. – Ладно, входите.

Я вошел в номер и остановился, прислонившись плечом к стене. Сцена, представшая передо мной, весьма напоминала старинный водевиль – Карен, в одном белье, нервно покусывала губы, а совершенно голый Петер был повержен в состояние шока.

– Что вам надо, мистер Бойд? – спросила Карен. – Надеюсь, это не Чарли вас прислал?

– Может быть, – неопределенно заявил я.

– Подлец, ведет охоту на меня за мои же деньги... Ну ладно, вы нас нашли, а что дальше? Пришли требовать свой гонорар?

– Я не работаю уже ни на вас, ни на Чарли. У меня другая клиентка.

– И кто же она, если не секрет?

– Не секрет. Миссис Рэндольф. Сейчас я разыскиваю ее мужа, исчезнувшего больше недели тому назад.

– Почему вы ищете этого человека в моем номере?

– Потому что вы знаете, где он. Вернее, его труп. Куда вы девали тело?

– Что? – гаркнул Петер. – Какое тело?

– Тело Фредерика Рэндольфа, – сухо объяснил я. – Убитого в собственном доме. Одна Карен вряд ли сумела бы вынести и спрятать тело. Вы сделали это вместе, а потом уничтожили следы крови в спальне.

– Какой бред вы несете, мистер Бойд! – заорал Петер, прикрывшись простыней. – Я ничего не понимаю! Кто позволил вам лезть в частную жизнь людей? Почему вы ворвались в наш номер?

– Помолчи, Петер, – Карен поморщилась. – Пусть он рассказывает дальше. История с трупом заинтересовала меня. Продолжайте, мистер Бойд.

– А вы – удивительно хладнокровная женщина, миссис Ваносса... – усмехнулся я. – Ну что же, я продолжу. Следы крови вы уничтожили. Но одну вещицу забыли. Миссис Рэндольф обнаружила ее на диване в своей гостиной, – я вынул из кармана заколку для галстука. – Обратите внимание на монограмму.

Карен осмотрела это сомнительное произведение искусства и бросила его Петеру, все еще сидевшему на постели.

– Это твоя вещь, Петер?

Повертев булавку, он разразился смехом и презрительно сказал:

– Да вы с ума сошли. Я бы и за деньги не согласился таскать подобную безвкусицу.

– Вот как?.. – я уставился на него долгим взглядом. – Мистер Пелль, кто заставил вас позвонить сегодня днем миссис Рэндольф и голосом ее мужа сообщить о возвращении из Лондона?

– Я не знаю о чем вы... – фыркнул он.

– Потом вы сообщили эту же чушь Мюррею Анселю. Вы заявили, что собирали в Лондоне материалы против Фергюсона, и поэтому целую неделю не подавали о себе признаков жизни. Имитация была неплохая, вы ведь известный актер, но я сразу уловил фальшь...

Оба птенчика ошалело смотрели на меня, не раскрывая клювов. Потом Карен неуверенно пробормотала:

– О чем вы, Бойд? Я такой галиматьи отродясь не слышала.

– Ладно, – я оторвался от стены и уселся в кресло, показывая этим, что уходить пока не собираюсь. – Чтобы все всем было ясно, начнем сначала. Чарли нанял меня для ваших поисков. Ему не терпелось, чтобы женушка вернулась домой и подписала кое-какие счета. Он же указал мне и примерные координаты вашего местонахождения: вилла возле Ньюпорта. Там вы должны были проводить время в обществе актера Петера Пелля. И я действительно нашел вас там, в одиночестве загорающей на пляже. Мы отправились в дом. По дороге вы сообщили, что Петер где-то здесь, поскольку машина его находится на стоянке. Потом вы отправились принимать душ, а спустя минуту раздался жуткий вопль. На ковре в спальне лежал окровавленный труп мужчины. Вы были в ужасе, однако вскоре пришли в себя. Чтобы отвязаться от меня, вы поручили мне разыскать убийцу Пелля, а заодно и выманили чек, выписанный вашим мужем. Так или не так?

Карен молчала, сложив руки на груди, и я продолжал:

– Ваша подсказка привела меня на квартиру сожительницы Петера Нины Норд, где я встретил Чарли. Он стал уверять, что вся эта история – лишь недоразумение, и вы уже звонили ему из Филадельфии, куда сбежали с профессиональным боксером. Спустя некоторое время в квартире появился живой и здоровый Петер Пелль.

– Может, хватит? – сказала Карен. – У вас галлюцинации, мистер Бойд. Вы все рассказали верно, кроме одной детали. Никакого трупа не было. На стоянке находилась моя машина. Петер к тому времени действительно уехал в город. Да, я сообщила вам адрес Нины Норд, где рано или поздно должен появиться Пелль. Не буду отрицать, что я звонила Чарли и наплела ему всякий вздор о Филадельфии и боксере. Мне просто не хотелось подставлять Петера. Вот и все.

– А почему тогда вы не вернулись домой? – спросил я. – Чарли убивает там время с парочкой мерзавцев, которые, как звери, бросаются на людей.

– Чарли мне опротивел. И потом... – она усмехнулась. – Я еще не насытилась любовью с мистером Пеллем.

Я кивнул и обратился к Петеру:

– Мистер Пелль, почему сообщение о смерти Фредерика Рэндольфа заставило вас сбежать из дома? Почему вы прячетесь в этом вшивом отеле?

– Я не прячусь здесь, – он побледнел от гнева. – Я провожу время с любимой женщиной. Неужели это не ясно вам?

– Чем вы занимались всю последнюю неделю?

– Переговорами со своим импресарио. Мы обсуждали проект контракта с телекомпанией.

– Значит, все это время вы спали со своим импресарио? – я удивленно вскинул брови.

– Что за грязные намеки? – Он смерил меня яростным взглядом. – Я ночевал в квартире Нины Норд.

– Она отрицает это. Если вы хотели с помощью Нины устроить себе алиби, не нужно было над ней издеваться. По словам Нины, перед тем, как мы встретились с вами в ее квартире, вы не появлялись там целую неделю.

– Она врет, желая навредить мне! – воскликнул Петер. – И вы верите этой дурочке?

– Почему я не должен ей верить?

– Неужели вы подозреваете нас в убийстве мистера Рэндольфа? – Карен пожала плечами. – Ну зачем это нам нужно?

– Лично вам это очень нужно, миссис Ваносса. Вы много выиграете от смерти Фредерика Рэндольфа. Вы получите право распоряжаться капиталом, с которого пока имеете только проценты. А это дает вам возможность освободиться от Чарли.

– Мне хватает и процентов, – высокомерно ответила Карен.

– Лично вам – может быть. А хватит ли их вашим любовникам? Тому же Петеру Пеллю, к примеру?

– Никакого убийства нет, мистер Бойд. Рэндольф пропал без вести, а это уж, простите, не моя забота. Вам не стоит лезть в это дело.

– Я могу под присягой подтвердить, что в момент убийства Рэндольфа вы присутствовали на вилле. Я не могу сказать то же самое о Петере, но его выдает булавка, оставленная на диване в гостиной. Зря вы от нее отказываетесь. А кроме того – трупы имеют дрянную привычку возвращаться из небытия. Утопленников выбрасывает на берег море. Закопанных в землю откапывают собаки и лисы. Даже после сожженных трупов остается масса улик. Уверен, что тело Рэндольфа будет обнаружено в самое ближайшее время. Неужели вы думаете избежать правосудия, отсидевшись в этом клопином гнезде?

Пелль дрожащей рукой схватил сигарету. Лицо его посерело.

– Я ничего не знаю об этом убийстве, – пробормотал он. – Я не позволю, чтобы меня впутывали в это грязное дело.

– Чего вы добиваетесь, Бойд? – глаза Карен горели, как угли.

– Правды. Одной только правды. Хватит делать из меня дурачка. Сначала меня обманул Чарли. Потом вы. Не исключено, что вашему примеру последует и Джен Рэндольф. Если вы по-прежнему будете твердить, что я страдаю галлюцинациями, мне придется доказать, что в смерти Рэндольфа виновны только вы и Петер Пелль. Я брошу все, но найду этот треклятый труп!

– Мистер Бойд, – тяжело вздохнула Карен, – я сказала бы правду... если бы доверяла вам.

– Вы не доверяете мне? Это ваше право! Но у вас все равно нет другого выхода.

– Сознавайся во всем! – закричал Пелль. – У нас действительно нет другого выхода. Труп могут обнаружить со дня на день. Я не собираюсь отвечать за чужие грехи!

– Ладно, – Карен в задумчивости прошлась по комнате. – Это, наверное, Джен Рэндольф сообщила вам о моей связи с Фредериком? Проклятая сучка! В свое время, чтобы разлучить нас, она заставила меня выйти замуж за Чарли. Правда, за это я получила приличные деньги...

– Мне это известно.

– Я не видела Фредерика года три. Мы честно соблюдали условия, поставленные Джен, – продолжала Карен глухим голосом. – Но десять дней назад он позвонил мне и настоял на встрече. Якобы по важному делу. Свидание состоялось в баре. Фредерик выглядел постаревшим и измученным. Он поведал мне о всех своих неприятностях в фирме "Глоуб". Сказал, что на ближайшем совете директоров какой-то Фергюсон собирается сжить его со света. Чтобы собраться с силами и дать врагам достойный отпор, Фредерику был нужен отдых. В общем, опуская детали и объяснения в чувствах, он предложил мне уединиться с ним на неделю. Такой недельный уик-энд.

– Не даром, конечно же? – спросил я.

– Он пообещал снять все ограничения с предоставленного мне капитала. Отныне я могла полновластно распоряжаться деньгами, а следовательно – освободиться от Чарли. Я спросила, а как отнесется к этому Джен? Он сказал, что пошлет ее ко всем чертям. Гордость и корысть не позволят ей развестись.

– И вы приняли это предложение?

– Естественно. Прямо из бара мы отправились на его виллу в Ньюпорт.

– Кто-нибудь знал место, где вы уединились?

– Конечно же, нет! Чарли не стал бы мне мешать, но я сохраняла это в тайне и от него. Ведь он мог догадаться, что именно я могу получить в обмен на свои ласки. Тогда ему осталось бы только одно спокойное занятие – сидя со шляпой выпрашивать милостыню.

– Может быть, Рэндольф предупредил кого-нибудь?

– Несомненно, кто-то из сотрудников "Глоуб" был в курсе дела. В понедельник утром ему позвонили и сообщили какую-то приятную новость. Он сиял весь день. Во вторник Фредерик не пошел на пляж, сказав, что хочет дождаться очень важного звонка. По его словам, сегодня мы сможем отпраздновать одно счастливое событие. Вот почему я отправилась на пляж одна. Я ожидала, что Фредерик явится с шампанским.

– А вместо него явился Дэнни Бойд с постной рожей.

– Вы тогда ужасно напугали меня. Я решила, что вас послала Джен.

– Следовательно, вы почувствовали облегчение, узнав, что меня послал ваш муж Чарли?

– Да. Особенно, когда вы упомянули имя Петера.

– А чем объясняется ваше дальнейшее поведение? Зачем вы повели меня в дом?

– Мне нужно было помешать вашей встрече с Фредериком. Пока бы вы прохлаждались в баре, я собиралась найти его и уговорить спрятаться. Поэтому я и придумала эту историю о Петере Пелле, якобы сбежавшем в город. Однако вместо живого Фредерика я нашла его труп и помимо воли подняла крик. Тут прибежали вы...

– Хочу отдать вам должное – вы быстро овладели собой, – вставил я.

– Благодарю, – она криво улыбнулась. – Что мне оставалось делать? Я сразу поняла, что угодила в ловушку. Мы находились на вилле вдвоем. Фредерик убит. У меня есть все основания желать его смерти. Если вы сообщите в полицию о происшествии, мне наверняка не выкрутиться. Поэтому я и попросила вас заняться поисками убийцы, предложив баснословную сумму. Этим я на время заткнула вам рот.

– Кроме того, вы избавились от моего присутствия, – добавил я.

– Мне же надо было как-то выкручиваться из этой нелепой истории. Я позвонила Чарли. В тот момент это был единственный человек, который мог помочь мне.

– Естественно. Если бы вас осудили за убийство Фредерика Рэндольфа, он лишился бы единственного источника существования. Ну и как он прореагировал на ваше сообщение?

– Довольно хладнокровно. Он пообещал уладить с вами все проблемы, касающиеся Пелля. Мне же посоветовал скрыться на пару дней, но держаться невдалеке, на тот случай, если я вдруг понадоблюсь. Поэтому я и оказалась в этой дыре. Петер знал, где я нахожусь... Я сказала это ему так... на всякий случай... если бы он вдруг соскучился по мне...

– Но об убийстве Рэндольфа ваш любовник не знал?

– Нет... Чарли подробно проинструктировал меня о всех действиях... – она опустила глаза. – Петеру я сказала, что провела пару дней в обществе Рэндольфа и нас выследил частный детектив, нанятый Чарли. Дабы избежать неприятностей, я выдала якобы Фредерика за Петера. "Это просто такая игра, – объяснила я. – Она тебя ни к чему не обязывает. Если встретишься с этим детективом, можешь все отрицать".

– Узнав от Нины о смерти Рэндольфа, вы, мистер Пелль, отыскали Карен и потребовали от нее объяснений, не так ли? – обратился я к мрачно сопевшему Петеру.

Он нехотя кивнул:

– Зачем мне быть замешанным в убийстве? Особенно сейчас, когда вот-вот начнутся съемки телесериала? Разбирайтесь в этих грязных делишках сами.

– А булавка от галстука с вашими инициалами? – напомнил я.

– Я ее вижу первый раз в жизни. Можете спросить у кого угодно – я всегда питал отвращение к подобным дешевым штучкам.

– Ну, а зачем вы звонили сегодня на виллу в Ньюпорт и прикидывались Фредериком Рэндольфом?

– Я не делал этого. Не надо вешать на меня всех собак. Плевал я и на Рэндольфа, и на Чарли, и на вас.

– Теперь вы знаете всю правду, мистер Бойд, – сказала Карен. – И как же вы намерены действовать дальше?

– Мне нужно найти тело мистера Рэндольфа, а заодно – его убийцу. Надеюсь, вы поможете мне в этом.

– Интересно, каким образом? – она подозрительно глянула на меня.

– Вам придется делать все, что я прикажу, – заявил я тоном, не терпящим возражений. – Во-первых, оденьтесь.

– А во-вторых?

– Там будет видно. Не торопитесь.

Я вытащил из бумажника визитную карточку Джен Рэндольф и позвонил ей по телефону. Ответила горничная:

– Слушаю вас.

– Мне нужно побеседовать с миссис Рэндольф.

– К сожалению, ее нет дома. Она уехала.

– Давно?

– Примерно полчаса назад.

– Может, мне позвонить позже?

– Это бесполезно, сэр. Она пообедает в городе, а ночевать отправится на виллу в Ньюпорте.

– Печально, – удрученным тоном сказал я. – Хорошо, я позвоню завтра.

Горничная хотела о чем-то спросить меня, вероятно узнать имя, но я торопливо повесил трубку.

К этому времени Карен Ваносса уже успела надеть нижнюю юбку.

– Думаю, вы достаточно одеты, чтобы воспользоваться телефоном, – сказал я. – Позвоните своему мужу.

– Зачем? – она захлопала ресницами.

– Я просил повиноваться мне, а не задавать глупые вопросы.

– Хорошо, – она кивнула. – Что я должна ему сказать?

– Скажите Чарли, что я нашел вас.

– А дальше?

– А дальше сообщите вашему муженьку, что я уже знаю, где находится труп Фредерика Рэндольфа. Завтра утром я собираюсь извлечь его.

– Это правда? – она выпучила на меня глаза.

– Не ваше дело. Берите трубку и звоните. Постарайтесь быть предельно естественной. Надеюсь, вы переняли что-то от ваших приятелей-актеров.

– Господи, какой идиотизм, – прошептала она. – Но если вы настаиваете...

Она набрала номер телефона своей квартиры и попросила Чарли. К моему удовлетворению, маленький спектакль был разыгран как по нотам.

– Ну вот, я выполнила ваше требование, – сказала Карен, положив трубку.

– Что ответил Чарли?

– Толком – ничего. Просто велел мне убраться отсюда в такое место, где вы меня не отыщете.

– Молодец! – похвалил я. – Что за голова! Ну прямо стратег!

– Больше вы не потребуете от меня никаких услуг? – спросила Карен.

– Наше сотрудничество только начинается. Оденьте что-нибудь поприличнее. Сейчас мы нанесем визит кое-кому.

– Выкатывайтесь побыстрее, – буркнул Петер.

– Вам тоже есть важное поручение, мистер Пелль, – я не мог отказать себе в таком удовольствии. – Позвоните ко мне домой и предупредите Нину, что сегодня я вернусь поздно. Пусть дождется меня. Договорились?

Герой-любовник хотел сказать нечто значительное, в духе тех трагедий, которые он привык играть на Бродвее, но голос отказал ему. Он лишь беззвучно раскрывал и закрывал рот, и это рассмешило даже Карен.

– Не расстраивайся, малыш, – сказала она, натягивая свитер. – Все как-нибудь уладится и ты освоишься с этой ролью. Это еще не конец твоей карьеры...

Глава 8

Сначала мы перекусили в какой-то забегаловке, а потом я погнал машину в сторону Лонг-Айленда.

– Куда мы едем? – спросила Карен, когда мост Трайборо остался позади.

– В Ньюпорт, – коротко ответил я.

Она непроизвольно вздрогнула и напряглась, словно в ожидании удара.

– На виллу Рэндольфов? Нет, я не поеду туда!

– Предпочитаете сесть на электрический стул?

– Скажите, зачем вы меня туда везете?

– У полицейских это называется: "Выезд на место преступления".

– Но я же не преступник!

– Вы свидетель. Для того, чтобы яснее представить себе картину преступления, мы и посетим виллу. А сейчас помолчите. Не отвлекайте меня.

К вилле Рэндольфов мы подъехали в десятом часу вечера. Ни в одном из окон не горел свет, однако ворота были распахнуты настежь.

– Здесь никого нет, – промолвила Карен. – Вы попали пальцем в небо, Бойд.

– Не спешите, милая.

Я проехал мимо виллы, как будто бы направлялся к берегу океана. Метров через сто мы миновали черную машину, стоявшую у обочины. Все ее огни были погашены. Доехав до ближайшего перекрестка, я заглушил мотор.

– Для чего вы заманили меня сюда? – игриво спросила Карен. – Уж не собираетесь ли заняться здесь любовью? Предупреждаю, я терпеть не могу секс в автомобиле.

– Успокойтесь. Детективы на работе занимаются только делом. Ждите меня здесь и помалкивайте, – я выключил свет фар.

– Я никогда не останусь здесь ночью одна! – воскликнула Карен. – Даже и не упрашивайте! Я пойду с вами!

– Ладно, черт с вами, – я махнул рукой. – Идите за мной, но только на цыпочках. Старайтесь не шуметь. Никаких воплей – ни восторга, ни ужаса! Понятно?

– Я буду вести себя, как мышка, – пообещала она. – Но только вы не спешите. Я не могу угнаться за вами на каблуках.

Внезапно она охнула.

– Тише! – прошипел я. – Вы же обещали мне...

– Дождь капает.

– Как будто раньше вы не замечали этого.

– Я рискую испортить прическу.

– Тогда возвращайтесь к машине.

– Никогда. Там я могу остаться без головы.

Во мраке перед нами уже смутно виднелась громада виллы. Мы благополучно добрались до крыльца и остановились под навесом. Изнутри не доносилось ни единого звука. Вне всякого сомнения, дом был пуст.

– Что будем делать? – шепотом спросила Карен.

– Стойте здесь. Я обойду вокруг дома.

– Я с вами!

– Это уже начинает мне надоедать, – буркнул я. – Ладно, держитесь сзади.

Мы двинулись вдоль стены виллы. Карен следовала за мной, как собачонка. Впрочем, это не помешало ей поскользнуться в первой приличной луже.

– Проклятые каблуки! – выругалась она. – А я-то думала, мы идем в приличное место. Зачем вы завели меня в болото, Бойд?

– Хочу осмотреть территорию виллы, – ответил я. – Бьюсь об заклад, здесь что-то должно скоро произойти.

– Произойдет, и обязательно. Я заработаю воспаление легких.

Мы дошли до скал, окаймляющих бухту. Глянув в сторону пляжа, я быстро присел, едва не повалив Карен на мокрую траву.

– Если вы хотите изнасиловать меня, то лучше вернемся на крыльцо. Даже не надейтесь, что я лягу на мокрую траву.

– Тише, – шепнул я. – На пляже кто-то есть. Я заметил вспышку света. Не высовывайтесь.

– Мне страшно, – она шумно проглотила слюну. – Что вы будете делать?

– Спущусь вниз и посмотрю, что там происходит. На этот раз вам придется немного побыть одной.

– А если вы не вернетесь? – спросила она умоляющим голосом. – Что будет со мной?

– Какая мне разница, если я не вернусь! Одним трупом больше, другим меньше.

– Подлец, – прошипела она.

Я осторожно добрался до лестницы, вырубленной в скале, и стал спускаться к пляжу, стараясь все время держаться в тени. Грохот прибоя, разбивавшегося о берег, заглушал мои шаги.

Так я спустился на влажный песок пляжа и начал внимательно вглядываться во мрак. Вскоре я вновь заметил вспышку света и двинулся в том направлении.

Спустя минуту передо мной открылась картина, достойная кисти Хогарта. В песке была вырыта яма, и двое людей продолжали возиться в ней – я видел только их головы и плечи. Третий человек, прикрывая полой плаща фонарь, стоял рядом. Его сгорбленная фигура напоминала хищную птицу, высматривающую добычу. Время шло, и, наконец, я увидел такое, отчего волосы на моем черепе шевельнулись. Из могилы показался покойник, бледное лицо которого было сплошь залеплено песком. Руки его бессильно висели вдоль тела, а голова болталась. Двое людей подталкивали мертвое тело вверх – это были Дон Лечер и Мартин Родни.

Тело рухнуло к ногам третьего члена этой банды – несомненно, им был Чарли Ваносса – и франтик Родни глухо произнес:

– Дело сделано.

– Как бы не так! – раздался скрипучий голос Чарли. – Нам еще придется вернуться сюда, чтобы зарыть могилу. А пока давайте избавимся от трупа.

Я понял, что мне пора показаться на сцене.

Выхватив из кобуры свой револьвер, я оглушительно крикнул:

– Всем стоять на месте! Вы так измучились сегодня, парни, что пора и отдохнуть!

Чарли застыл, высоко подняв над головой фонарь, а двое его дружков инстинктивно прыгнули обратно в могилу.

– Это вы, Бойд? – задыхаясь пробормотал Чарли.

Вытянув шею, он всматривался в густую тень от скалы, все еще скрывавшую меня.

– Кто же еще, – ответил я. – Учтите, я держу вас на мушке. С такого расстояния нельзя промахнуться и в темноте. Скажите своим приятелям, что они прячутся совершенно зря. Я могу в любой момент прострелить голову любого из них.

– Значит, вы обвели нас вокруг пальца? – с горечью сказал Чарли. – Вы специально сказали Карен, что явитесь за трупом завтра?

– Я догадывался, что его закопали не слишком далеко от дома, – объяснил я. – Но меня не устраивал труд землекопа. Поиски тела могли продолжаться все лето. Поэтому я сыграл на вашей психологии, Чарли. Вы ведь у нас известный паникер. Как видите, я не ошибся.

– Может, мы как-то договоримся... – неуверенно начал он.

– Молчать! – прикрикнул я на него. – Велите своим дружкам покинуть яму.

Дон и Мартин вылезли из могилы и встали рядом с Чарли.

– Лечер пойдет первым, – приказал я. – Он понесет фонарь. За ним Родни, последним Чарли. Любому, кто попытается сопротивляться, я сделаю в спине аккуратную дырку. Вперед!

Процессия послушно двинулась к дому. Я догнал замыкающего и для острастки ткнул его стволом револьвера под ребра. Чарли взвыл от страха и едва не выскочил из своих ботинок.

– Если ваши друзья выкинут какой-нибудь фокус, вы умрете первым, Чарли, – сказал я. – Так что молитесь, чтобы они вели себя сдержанно.

Мы безо всяких инцидентов поднялись по лестнице и оказались на лужайке, где я оставил Карен. Однако теперь ее здесь не было.

Оглянувшись, я тихонько свистнул. Она, как призрак, появилась из мрака и испуганно вцепилась в мою руку.

– Что происходит, Бойд? – шепотом спросила Карен.

– Я все объясню вам в доме.

– Но туда вошли какие-то люди. Пока вы отсутствовали, подкатила машина, из нее вышли два человека и преспокойно проследовали в дом. Смотрите, там горит свет.

– Вот и прекрасно. Значит, нам не придется ломать дверь. Идите вперед и позвоните.

Пока Карен бегала звонить, я держал Чарли и его друзей под дулом револьвера. Дверь открылась, и на пороге появилась Джен Рэндольф. Увидев всю нашу компанию, она удивилась до такой степени, что глаза ее стали, как блюдечки. Одета она была, как на светский прием – в длинное платье из черного шелка, с которым гармонировала высокая, элегантная прическа.

Похоже, она не собиралась приглашать нас внутрь. Поняв это, я твердо сказал:

– Здравствуйте, миссис Рэндольф. Нам надо войти. Посторонитесь, пожалуйста.

Джен медленно отступила внутрь. С лица ее не сходило все то же растерянное выражение. По моей команде возглавляемая Чарли похоронная бригада прошла в гостиную, оставляя на ковре мокрый песок. Джен выглядела такой оглушенной, что мне пришлось взять ее под руку.

В гостиной горел яркий свет, а возле бара стоял кареглазый мужчина в безукоризненном костюме. С изумлением он наблюдал, как мы гуськом входим в комнату.

– Джен, почему ты не предупредила меня, что устраиваешь прием? – сказал он небрежно.

Миссис Рэндольф ничего не ответила, а только беспомощно развела руками. Пришлось прийти ей на помощь.

– Привет, мистер Ансель, – сказал я. – Наше появление – в некотором роде сюрприз.

– А-а, это вы, мистер Бойд, – он улыбнулся мне как доброму знакомому. – Что все это может значить? Какие-то люди... У вас в руке оружие... Мне это не очень нравится.

– Тружусь, мистер Ансель. Отрабатываю ту тысячу долларов, что заплатила мне миссис Рэндольф. Я же взялся найти ее мужа. Задание выполнено, – скромно признался я.

– Вы нашли Фредерика? – лицо Джен просветлело. – Вот хорошо! А где же он?

– Недалеко отсюда, – ответил я. – На песочке, вернее – в песочке.

– Я не совсем понимаю вас, – голос Джен дрогнул. – Что вы хотите этим сказать?

– Он лежит возле ямы, из которой его только что извлекли эти ребята, – я указал стволом револьвера на приятелей Чарли.

– Возле ямы? – она отшатнулась от меня. – Вы хотите сказать, что Фредерик мертв?

– Увы, – я кивнул. – Он мертв еще со вторника. Нам лучше сесть и поговорить.

Она бессильно опустилась в кресло, а я занялся своими пленниками.

– Садитесь на диван! Быстро!

Они беспрекословно повиновались. Чарли устроился в центре, Дон и Мартин по краям. У франта был такой вид, словно он вот-вот разрыдается. Не лучше выглядел и Чарли. Ему, наверное, очень помогли бы сейчас сердечные капли. Один лишь Лечер выглядел бесстрастно. Он внимательно следил за каждым моим движением. Если мне и нужно было кого-нибудь здесь опасаться, то в первую очередь – его.

– Карен, вы тоже можете сесть. Чувствуйте себя как дома. Ведь вы хорошо знаете всех присутствующих.

Дамы обменялись ненавидящими взглядами, и Карен уселась как можно дальше от Джен.

– Если вы удобно разместились, пусть Мюррей приготовит нам что-нибудь выпить. Он все равно стоит возле бара. Естественно, три наших могильщика в число клиентов не входят. Труд, в котором они так преуспели сегодня, поощряется не выпивкой, а решеткой.

– С удовольствием услужу вам, Дэнни, – усмехнулся Мюррей. – Что будете пить?

– Что-нибудь попроще. Например, виски со льдом. Это облегчит вашу задачу и особо не помешает беседе.

– С удовольствием.

Он откупорил бутылку и стал разливать виски по стаканам.

– А теперь, с вашего позволения, начнем, – сказал я, стараясь не выпускать из виду никого из присутствующих. – Карен расскажет нам, что произошло во вторник. Начинайте.

– Зачем вы выставляете меня на посмешище? – возмутилась она. – Почему я должна изливать душу перед этими подонками? Я еще не сошла с ума!

– Рассказывайте, не стесняйтесь, – подбодрил ее я. – Или мне придется сделать это за вас.

– Этот позор я никогда не прощу вам, Бойд, – глухо проговорила она. – Боже, в какую грязь я вляпалась...

– Перестаньте причитать! – прикрикнул я на нее. – Вы не школьница. Рассказывайте, как было дело.

Низко опустив голову, Карен бесцветным голосом поведала о своей встрече с Рэндольфом и о его предложении провести вместе несколько дней. Она подробно описала, как во вторник отправилась на пляж, оставив на вилле Фредерика, ожидавшего важный телефонный звонок; как была напугана моим появлением; как ради конспирации выдала одного своего любовника за другого; как нашла в спальне окровавленный труп и избавилась от меня, наняв для поисков убийцы. В конце она добавила, что обо всем сообщила Чарли, который взялся уладить дело, а ей посоветовал на время скрыться.

Я глянул на Чарли. Его бесцветные лохмы, как всегда, падали на лицо, но сейчас у него даже не было сил отбросить их назад. В блеклых голубых глазах читалась беспомощность и покорность судьбе.

– Получив столь неожиданное сообщение, мистер Ваносса решил выручить свою жену из щекотливого положения, ведь это грозило нищетой лично ему, – сказал я. – Призвав на помощь дружков, он отправился на виллу, закопал труп на пляже, а в спальне навел полный порядок. Не так ли, Чарли?

Он молча кивнул головой.

– Я был уверен, что его убила Карен. Ее бы посадили, а я остался бы без гроша.

– Как вы уговорили этих двоих помочь вам? – спросил я.

– За деньги, естественно, – он пожал плечами. – Я рассчитывал разбогатеть на этом деле. Избежав следствия и суда, Карен стала бы целиком зависеть от меня. Деньги перешли бы в мое распоряжение. Теперь не я бы получал жалкие крохи, а она. Этими планами я поделился с Доном и Мартином. Они согласились помочь мне.

– Почему вы наняли меня для поисков своей жены? Почему сказали, что она находится на вилле вместе с Пеллем?

Чарли нервно заерзал на диване и буркнул:

– Мне позвонил какой-то человек...

– Кто именно?

– Я не знаю, – он устремил на меня телячий взгляд. – Поверьте, мистер Бойд. Голос был мужской, но приглушенный, словно говорили через носовой платок. Этот тип сказал, что Карен находится на вилле Рэндольфа. Если я немедленно не положу конец этой связи, он позвонит миссис Рэндольф и все расскажет ей. Для меня это обернулось бы крахом. Из договора следовало, что в случае нарушения моей женой принятых ею обязательств, она лишается всего капитала. Я пытался узнать имя звонившего, но тот поторопился бросить трубку.

– Ага, понял, – сказал я. – Сами вы побоялись ехать на виллу и наняли меня. У вас просто не хватило духа, Чарли.

Он закрыл глаза и печально кивнул.

– Вы плохо знали Рэндольфа. Этот человек силен и вспыльчив, как бык, – пробормотал несчастный толстяк. – Меня трясло от одной мысли, что нам придется столкнуться. Вы же знаете, как я ненавижу физическое насилие. Я решил, что ничем не рискую, послав вместо себя частного детектива. Тем более, вы не знали мистера Рэндольфа в лицо. Я воспользовался именем Петера Пелля, так было проще... Вряд ли вы захотели бы связываться с директором такой компании, как "Глоуб"...

– Господи, я до сих пор не могу в это поверить, – срывающимся голосом сказала Джен. – Фредерик мертв. Это ты, сука, убила его! – она с ненавистью глянула на Карен.

– Мне плевать на ваши чувства! – отпарировала та. – Но я не виновата в смерти Фредерика! Зачем мне нужна была его смерть? Мы же обо всем договорились...

– Попрошу без взаимных оскорблений, – прервал я женщин. – Не будем уклоняться в сторону. Чарли еще не выложил нам всю правду о своей роли в этом деле. Не так ли, приятель?

– А стоит ли? – пробормотал он.

– Нужно все разложить по полочкам. Если вы не хотите говорить сами, я сделаю это за вас.

Я кратко рассказал о той маленькой комбинации, которую Чарли пытался провернуть в доме Нины: зная о том, что я пойду по следу Пелля, он приехал к Нине раньше меня, продемонстрировал мне живого и здорового Петера и наплел всякой чепухи о бегстве Карен в Филадельфию.

– Он хотел уверить меня, будто вся эта история – сущее недоразумение. Затем Чарли вернулся домой и подключил к телефону магнитофон, голосом горничной отвечавший, что хозяева уехали на целый месяц. Труп к тому времени был уже спрятан, а следы преступления уничтожены. Даже если бы я послал на виллу полицейских, они, ничего там не обнаружив, приняли бы меня за психа. Чарли надеялся, что скоро все это мне надоест и я брошу расследование.

– Увы, я не учел вашу дотошность, – вздохнул Чарли. – Карен спряталась в отеле, но к ней буквально ворвался Петер, испуганный вашим сообщением о смерти Рэндольфа. Я решил еще раз встретиться с вами и как-то уладить дело... Но не помогли ни деньги, ни вмешательство Дона. Все сорвалось, – он тупо уставился в пространство.

– В то время у меня была уже другая клиентка – миссис Рэндольф. Я встретил ее на вилле, куда явился в поисках трупа. Мы поболтали немного, она сообщила мне об исчезновении мужа, и я нанялся за тысячу долларов разыскать его. В то время я уже понимал, что пропавшее тело и сбежавший муж – одно и то же.

Мюррей Ансель стал обносить нас виски. Первый стакан достался Джен, потом Карен и уже последний – мне.

– Для меня смерть Фредерика – большой удар, – сказал Ансель печально. – Даже и не знаю, что я буду делать без него... Придется, видимо, распрощаться с "Глоуб".

– Кстати, а как вы оказались здесь? – спросил я, рассматривая на свет стакан.

– У Джен было предчувствие беды. Но одна она боялась ехать сюда. Я согласился ее сопровождать... Теперь, наконец, она знает об участи, постигшей ее мужа.

– Вы хотели сказать – труп ее мужа?

– Я сказал то, что сказал, – Ансель настороженно глянул на меня. – При чем здесь труп?

– О том, что Фредерик Рэндольф мертв, его жена была прекрасно осведомлена, – я глянул Анселю в глаза. – Но она не знала, куда же девался труп.

Он застыл на месте, продолжая по инерции улыбаться.

– Что-то я не очень понимаю вас, мистер Бойд, – проговорил Ансель, глядя на меня с брезгливым сочувствием, словно на неизлечимого параноика. – Объясните, пожалуйста, что вы имеете в виду?

– Повторяю для непонятливых: миссис Рэндольф знала, что ее муж убит. Но она не могла открыто заявить об этом, потому что труп исчез самым загадочным образом.

– Вы говорите странные вещи, – возразил он. – Откуда, интересно, Джен могла знать о смерти мужа? Ведь не она же его убила!

– Нет, не она, – я кивнул. – Фредерика Рэндольфа убили вы.

Глава 9

Ослепительная улыбка мистера Анселя медленно угасла. Джен вскочила с кресла и бросилась к нему, словно желая защитить.

– Вы с ума сошли, мистер Бойд! – крикнула она. – Убийца давно известен! Это Карен Ваносса! Она была с ним, когда его убили. Пусть эта тварь не отнекивается! Теперь, когда труп Фредерика обнаружен, полиция быстро во всем разберется!

– Одну минутку! – прервал я ее. – Вернемся к трагическим событиям вторника. Накануне кто-то позвонил мистеру Рэндольфу и сообщил весьма обнадеживающую новость. После этого он весь день оставался в прекрасном расположении духа. Утром он не пошел на пляж, мотивировав это тем, что должен дождаться важного сообщения по телефону. Чем все это кончилось, вы знаете... Кем мог быть человек, звонивший Фредерику? Ведь только он один был в курсе всех дел мистера Рэндольфа и знал тайну его местопребывания. Один он следил за положением дел в "Глоуб".

– Все эти предположения вы строите на основании слов Карен, – заметил Ансель. – А ведь она могла и солгать. Для нее это не в новинку.

– Поразмыслив, я решил, что таким человеком могли быть только вы, мистер Ансель. Вы были ближайшим другом и доверенным лицом Фредерика. Но, как это часто бывает, он пригрел на своем сердце змею. Вернее – хитрого змея, – невозмутимо продолжал я. – Мало того, что Фредерик был вашим боссом и кредитором, вы еще и спали с его женой. Утомленный борьбой с Фергюсоном, которая должна была в скором времени завершиться на совете директоров, ваш шеф решил отдохнуть недельку со своей любовницей. Но ему необходимо было оставаться в курсе всех дел "Глоуб". Поэтому Фредерик по секрету сообщил своему помощнику место, где намеревался уединиться. Конечно же, помощник сообщил об этом жене шефа, с которой состоял в интимных отношениях. Не так ли, Джен? – я глянул на миссис Рэндольф, но она даже бровью не повела.

– И эта сучка решила отомстить мне! – заявила Карен.

– Хотя Джен и ненавидела вас, но особо не ревновала, – сказал я. – Ее обеспокоил добровольный отход Фредерика от борьбы. Однажды вы, Карен, уже погубили политическую карьеру Фредерика. Теперь вы могли погубить его деловую карьеру. Но самое главное, чего боялась Джен, – это развода. Фредерик мог уйти к вам, прихватив все свои капиталы.

– Да не собирались мы с ним сходиться, – фыркнула Карен. – Эта неделя была последней неделей нашей любви. Фредерик был уже не тот, что раньше. Не жеребец, а заезженный мерин. С деньгами я бы себе и не такого мужика нашла.

– Но все эти детали не были известны его жене, – усмехнулся я. – Она мучительно искала выход из создавшейся ситуации... и скоро нашла. А может, этот выход подсказал ей мистер Ансель. Смерть Фредерика решала все проблемы. Джен становилась наследницей огромного состояния и могла без зазрения совести выйти замуж за своего любовника. Правда, ее бесило то обстоятельство, что от смерти Фредерика выигрывала и Карен, получавшая в свое распоряжение приличный капитал. Поразмыслив немного, любовники решили убить двух зайцев сразу: свалить убийство Фредерика на Карен. Операция была разработана во всех деталях. Первый звонок последовал мистеру Ваносса. Вам называли какое-нибудь точное время, Чарли?

– Да. Звонивший мне человек сказал, что Карен должна покинуть виллу до полудня во вторник. Иначе он сообщит обо всем миссис Рэндольф, – Чарли облизал пересохшие губы.

– Ясно, что я имею в виду? – я обвел аудиторию вопросительным взглядом. – Убийцам нужно было строго рассчитать ход всех событий. Чарли должен был появиться на вилле во вторник в первой половине дня. Но в понедельник произошел еще один важный телефонный разговор. Ансель сообщил Фредерику, что владеет информацией, способной свалить Фергюсона. Причем сведения эти являлись столь секретными, что о них нельзя было говорить по телефону. Ансель пообещал лично прибыть утром на виллу и все доложить. В целях конспирации он попросил убрать на это время подружку куда-нибудь подальше. На том они и порешили.

– Бред какой-то, – процедил сквозь зубы Ансель. – Измерьте температуру, мистер Бойд. У вас, похоже, начинается горячка.

– И вот наступил вторник. Утром вы прибыли на виллу, убили Рэндольфа и сразу вернулись в Нью-Йорк. Вы надеялись, что спустя некоторое время туда же прикатит и Чарли. Обнаружив свою жену, а вдобавок к ней – труп, он обезумеет от страха и вызовет полицию. Трусливый характер Чарли всем известен. Но случилось непредвиденное. Вместо Чарли явился некий Дэнни Бойд, тип настырный и въедливый.

– Дэнни, вы издеваетесь над нами? – воскликнула Джен. – Это такая шутка, признайтесь? Прекратите, умоляю вас...

– Потерпите. Я еще не закончил. Вспомним развитие событий во вторник, после того, как я покинул виллу. Карен позвонила Чарли и посвятила его во все случившееся. Опасаясь потерять стабильный источник доходов, он позвал своих дружков и вместе с ними незамедлительно приехал на виллу. Они закопали труп и уничтожили следы убийства. Хуже всех, конечно, было нашей влюбленной парочке – Джен и Мюррею.

Они томились в неведении, но никаких сообщений об убийстве не поступало. В конце концов Джен не выдержала и направилась на виллу сама. Там ее ждало разочарование – труп исчез! Не было никакого намека на то, что здесь недавно произошло убийство. Она еще не оправилась от шока, когда заявился я и после некоторого колебания признался, что нанят Чарли Ваносса для поисков его жены, якобы проводившей время на этой вилле с актером по имени Петер Пелль.

Сделав небольшую паузу, я продолжал:

– Джен уцепилась за мою версию и попросила заняться поисками ее мужа. Она же свела меня с мистером Анселем, являвшимся доверенным лицом Фредерика Рэндольфа. Услышав упоминание о приятеле Карен, актере Пелле, парочка решила замешать в дело и его. Ведь я случайно обмолвился, что Карен не могла одна, без посторонней помощи, утащить мертвое тело. Так был создан пособник убийцы. Джен даже вручила мне булавку от галстука, якобы обнаруженную в гостиной. Вещица имела монограмму в виде двух переплетающихся букв "П".

– Вот здесь она и сделала промах, – подала реплику Карен. – Петер и под страхом кастрации не стал бы носить такую безвкусную булавку.

– Верно подмечено, – кивнул я. – Если бы это не было так очевидно, я мог бы поверить и считать, что Пелль отказывается от булавки только из-за страха разоблачения. В заключение меня ожидал еще один спектакль, на этот раз с элементами стриптиза. Джен вызвала меня на виллу и попыталась совратить. Действовала она довольно решительно, однако своего не добилась. Затем в игру включился мистер Ансель – пародист-самоучка. Выдав себя за Фредерика Рэндольфа, он сообщил, что недавно вернулся из Лондона, где собирал материалы против Фергюсона. Джен сделала все, чтобы трубку взял я и убедился самолично. Спустя минут пять Ансель позвонил уже от своего имени и повторил ту же байку. Это должно было якобы убедить меня, что мистер Рэндольф жив.

Атмосфера в гостиной накалилась до предела, и казалось: еще чуть-чуть – и здесь сверкнет молния.

– Для чего, спрашивается, понадобилось это представление? – продолжал я. – А для того, чтобы свалить вину на Петера Пелля. Ведь я знал, что Фредерик мертв. Следовательно, звонить мог кто-то из преступников, заметающих следы. А если даже ближайший помощник Рэндольфа был введен в заблуждение, значит, с нами разговаривал имитатор высокого класса. Им как раз и мог оказаться актер Пелль. Все было разыграно как по нотам, но кое-что насторожило меня. Чего ради, спрашивается, любящая жена, страдающая от потери мужа, и столь высокомерная дама вдруг превращается в разнузданную девку, этакую миссис Потифер? Да и с булавкой вышла промашка, как правильно заметила миссис Ваносса. Вот тогда-то мне и пришла мысль о любовниках, действующих в сговоре. Одного я не знал – куда исчез труп. Чарли я всерьез не принимал, однако, познакомившись поближе с его друзьями, был вынужден изменить свое мнение. Появилась еще одна кучка сообщников.

Лечер попытался сунуть руку во внутренний карман пиджака, но я предупредил это движение.

– Не двигаться! Руки на колени! Или я стреляю, – я навел свой револьвер на его башку.

– У вас еще не заболел язык? – хладнокровно осведомился Ансель. – Это все разговоры. Бездоказательные разговоры. Плод больного воображения.

– Посмотрим, как отнесется к этим разговорам полиция. Уж если она вцепится в кого-то, то не отпустит, пока не вытрясет всю правду. А положеньице у вас неважное. Где, например, вы были во вторник утром, мистер Ансель? Как у вас насчет алиби?

– Я не могу... Мне плохо... – Джен Рэндольф приподнялась с кресла, схватилась за голову и рухнула прямо мне на руки.

Я машинально подхватил ее, еще раз доказав этим, что умный повинуется разуму, а дурак – инстинктам. Резким ударом выбив у меня револьвер, Джен отскочила в сторону. Я рванулся было за ним, но мистер Ансель оказался проворнее. Я очутился под дулом своей собственной "пушки".

– Как видите, промахи допускают даже такие хитрецы, как вы, Бойд, – ласково сказал Ансель.

– Век живи – век учись, – мне осталось только пожать плечами.

– Увы, ни жить, ни учиться вам больше не придется, – сказал он с напускной печалью. – Вы умрете в цветущем возрасте.

– Спокойно! Никому не шевелиться! – лязгнул голос Лечера.

Ансель отступил на шаг и, продолжая целиться мне в грудь, оглянулся. Лечер уже стоял на ногах и поигрывал "пушкой" весьма устрашающего вида – очевидно той самой, которой он тыкал мне под ребра на квартире Чарли Ваносса.

– Ситуация меняется, – хмуро буркнул он. – Но вам, Ансель, мы не враги. Вам и миссис Рэндольф за убийство грозит электрический стул. Нам как соучастникам, спрятавшим труп, – заключение. Поэтому сейчас мы невольно стали союзниками.

– Дон говорит дело, – заявил Мартин Родни. – А ты какого мнения, Чарли?

– Оставьте меня в покое, – Чарли зажмурился. – Делайте что хотите, не желаю в это вмешиваться. Я терпеть не могу насилие.

– Согласен, – кивнул Ансель, поглядывая то на меня, то на Лечера. – Нам нужно объединиться. Вместе будет легче выпутаться из этой истории. У кого есть какие предложения?

– Думаю, нам надо придерживаться вашего первоначального плана, – сказал Лечер. – Убийство совершила Карен Ваносса, и пусть она ответит за него.

– А как впутать сюда Бойда? – спросила Джен.

– Карен жаждала освободиться от Чарли. Но свободу ей давала только смерть Рэндольфа. Со своим любовником, Дэнни Бойдом, она разработала план убийства. Вину предполагалось свалить на жену Рэндольфа. Эй, Чарли, ты подтвердишь, что Карен спала с Бойдом?

– Конечно, – пробормотал толстяк. – Если надо, я вспомню много скабрезных деталей их взаимоотношений. Бойд имел наглость являться прямо ко мне домой, где избивал меня. Этому есть свидетель!

– Точно, – подтвердил Мартин.

– Хорошо, – кивнул я. – Мы с Карен убили Рэндольфа и решили взвалить вину на его вдову. Зачем же тогда спустя три дня мы откопали его труп?

– Не хотите умирать преступником? – ухмыльнулся Лечер. – Тогда умрете героем. Новая версия будет выглядеть так: миссис Рэндольф наняла вас для поисков пропавшего мужа, и вы не только выяснили, кто мог убить его, но и обнаружили место погребения. Но когда стали раскапывать могилу, появилась истинная убийца, Карен Ваносса, и пристрелила вас. Потрясенная вторым убийством и оказавшаяся перед фактом, что уже не сможет выпутаться, она затем пустила себе пулю в висок. Справедливость восторжествовала.

– Неужели вы убьете меня? – взвизгнула Карен. – Не надо, прошу вас! Чарли, спаси меня!

Но Чарли вдобавок к закрытым глазам еще и заткнул уши. Тогда Карен, все еще сжимая в руках недопитый стакан виски, метнулась к Анселю.

– Умоляю вас, мистер Ансель, скажите им, чтобы меня не убивали! Придумайте какой-нибудь выход...

– Рад бы, дорогая, да не могу, – усмехнулся он. – Вы с самого начала были обречены на гибель.

Дальнейшее произошло с молниеносной быстротой. Точным и сильным движением Карен выплеснула содержимое стакана в лицо Анселю. Он взвыл от боли и принялся тереть руками обожженные глаза. Этого мгновения хватило, чтобы я прыгнул вперед и овладел своим револьвером. Джен, как разъяренная фурия, вцепилась мне в руку, но в то же мгновение прозвучал выстрел Лечера. Он целил в меня, но угодил во вдову. Выстрелить второй раз я ему не позволил – мой палец трижды нажал на спуск, и все три пули угодили в цель. Лечер рухнул на пол и забился в агонии.

Стоял страшный шум. Орали все: Ансель, к которому еще не вернулось зрение, умирающий Лечер, Чарли и Мартин, забрызганные кровью приятеля, торжествующая победу Карен. Молчала только Джен Рэндольф – по черному шелку ее платья растекалось кровавое пятно.

– Наконец-то вы показали, на что способен настоящий детектив, – сказала Карен, переводя дух.

– Я не смог бы ничего показать без вашей помощи, – великодушно признался я. – Если бы вы не плеснули виски в глаза Анселя, я, наверное, был бы уже мертв. Спасибо.

– Не за что. Мы просто выручили друг друга, – она с трудом выдавила из себя улыбку.

– Думаю, самое время вызывать полицию, – произнес я. – Не стоит умножать чисто трупов.

– Придется, – кивнула Карен. – Хотя, видит бог, как я ненавижу эту братию.

– Зато вы изменили свое мнение о частных детективах.

– Не совсем, – она бросила на меня странный взгляд. – Но не исключено, что в ближайшее время изменю... Надеюсь, к лучшему.

Глава 10

Домой я явился только на следующее утро. Полицейским понадобилось немало времени, чтобы кое-как разобраться с тремя трупами, два из которых были совсем свежими, а третий – с душком.

Карен допрашивали раз десять, да и меня, наверное, не меньше. Чарли и Мартин долго тряслись в истерике, но потом дали весьма толковые показания, причем Чарли все валил на Мартина, а тот – наоборот. Дольше всех держался Ансель, но и он раскололся после трехчасового допроса.

Мне как частному детективу были предъявлены весьма серьезные претензии. Конечно, не сообщив вовремя о трупе, я нарушил закон. Однако на мою защиту бросилась Карен. Ее доводы звучали так: я не позволила мистеру Бойду звонить в полицию, потому что собиралась сделать это сама. Собиралась, но потом передумала, опасаясь, что на меня падет подозрение. Полицейские пробовали возражать, но она отстаивала свою точку зрения с таким жаром, что на нее в конце концов махнули рукой. Нас крепко пожурили, но отпустили на все четыре стороны. Я довез Карен до отеля "Кейти" и там распрощался с ней.

В восемь часов утра я открыл дверь своей квартиры и на цыпочках пробрался в спальню, рассчитывая застать там мирно спящую в моей кровати Нину. Однако вместо нее меня ждала записка, гласившая, что всему есть предел и красивой свободной женщине нет смысла губить себя ради человека, ночами пропадающего неизвестно где. И вообще, частный детектив не годится актеру даже в подметки. Она возвращается к Петеру, который нуждается в ее ласке, а кроме того, обещал занять в своем телесериале.

Мысленно послав ее к черту, я завалился спать и проснулся уже под вечер. Полюбовавшись закатом, я принял душ, перекусил остатками вчерашнего пиршества и выпил немного виски. Настроение было – хуже некуда.

От печальных мыслей меня оторвал звонок в дверь. Это могли быть только полицейские, обнаружившие какое-то несоответствие в протоколе допроса. Заранее готовый отправиться с ними в участок, я распахнул дверь.

Жизнь редко преподносит мне приятные сюрпризы, но это был как раз тот случай. С порога широко улыбалась Карен Ваносса, обремененная огромным пакетом. На ней было надето сильно декольтированное голубое вечернее платье. Даже прическу она успела сделать – подвила свои черные волосы в локоны.

– Я принесла хорошие вести, Дэнни, – сказала она, поблескивая глазами.

– Неужели? – спросил я недоверчиво.

– Убедитесь сами, – она сунула мне листок бумаги.

Это был чек на пять тысяч долларов, выписанный на имя Дэнни Бойда. Я зажмурил глаза, потом снова открыл их – видение не исчезло.

– Фредерик выполнил свое обещание и перевел мне все причитающиеся деньги еще до того, как мы встретились на вилле, – объяснила она. – Об этом мне сообщили сегодня утром его адвокаты.

– Вот не ожидал... Спасибо.

– Не стоит благодарности. Моя жизнь стоит куда дороже. Без вас я погибла бы – или на электрическом стуле, или от рук Лечера.

– Это надо отпраздновать, – сказал я. – Не хотите ли стаканчик?

– Не откажусь... А если честно, то мне жаль Фредерика. Но ведь в том, что он погиб, нет моей вины, правда?

– Полагаю, что нет.

– Завтра я приступаю к бракоразводному процессу. Наконец-то я освобожусь от Чарли. Если бы вы знали, как он отравил мне жизнь.

– Да, он не так прост, как это могло показаться вначале.

– Конечно, момент неподходящий, но нам есть что отпраздновать. Не так ли, мистер Бойд?

– Где и когда состоится этот кутеж? – спросил я.

– Прямо сейчас. Я люблю сочетать пикники с солнечными ваннами, – живо ответила она.

Я удивленно глянул в окно.

– Но на улице ночь... Какие солнечные ванны?

– Это поправимо! – жизнерадостно заявила она. – Вы готовьте выпивку, а я обеспечу остальное. Только тащите все спиртное сюда – не люблю таскаться по пляжу взад и вперед.

Конечно, ее нужно было показать психиатру, но где его сейчас найдешь? Решив не раздражать Карен понапрасну, я отправился на кухню. Свою задачу я выполнил за пару минут: поставил на поднос шейкер, стаканы, вазочку со льдом и все имевшиеся у меня запасы спиртного. Вернувшись в гостиную, я поразился происшедшим там переменам – люстра была погашена, а объемистый пакет превратился в кварцевую лампу, заливавшую середину комнаты призрачным белым светом.

Посреди комнаты, на ковре, возлежала обнаженная брюнетка. Заслышав мои шаги, она повернула голову и недовольно сказала:

– Прошу прощения, но это частный пляж. Здесь не полагается расхаживать в одежде.

Держа поднос на вытянутых руках, я замер на месте, не в силах оторвать взгляд от этого тела, медово-смуглого и божественно прекрасного.

– Прошу прощения, – выдавил я из себя. – Мне были неизвестны правила. Сейчас я приведу себя в соответствие с ними.

– Только побыстрее.

Она перевернулась на спину и задорно улыбнулась мне.

– Все значительные события в своей жизни я предпочитаю отмечать в интимной обстановке, – промурлыкала она. – Тихий пляж, хорошая выпивка, любовь... Как вам нравится такая программа?

– Меня устраивает все, кроме одной детали, – я уже успел скинуть одежду и плюхнулся с ней рядом.

– Какой же? – спросила она подозрительно.

– Меня не устраивает свет этой лампы. После загара у меня всегда облезает кожа. Давай выключим ее. Пить и загорать можно и в темноте...