Хеди Уилфер

Адрес любви

1

— Почему бы тебе с ним хотя бы не встречаться? — спросила Маргарет, младшая сестра Линды, когда в последний раз приезжала с мужем из Грей-Ярмута.

Мать пожаловалась ей на строптивую старшую дочь, которая отказывалась иметь что-либо общее с человеком, упорно добивающимся ее любви.

— Это бессмысленно, — обреченно вздохнула Линда. — Когда мы оказываемся наедине, я точно знаю, что это не он. К тому же тебе, Мейди, очень легко говорить: ты уже нашла своего единственного мужчину на свете. Разве я могу, видя, как вы счастливы с Брайаном, согласиться на что-либо меньшее?

Маргарет порывисто обняла сестру.

— О, Лин. Прости меня, конечно же ты права. Мне не следовало так говорить. Но я очень хочу, чтобы ты скорее нашла своего суженого. Ты так заслуживаешь счастья! — Она неожиданно зевнула. — Боже мой, как я устала…

— И неудивительно, — засмеялась Линда, многозначительно посмотрев на округлившийся живот сестры.

Это была вторая беременность Маргарет. Вторая! Как тут не позавидовать! Перехватив взгляд Линды, сестра мягко спросила:

— Неужели ты никогда не встречала достойного тебя человека? Неужели никогда не влюблялась?

Подумав мгновение, Линда покачала головой. Копна коротких кудряшек взметнулась и снова легла на место, обрамляя красивое лицо. Огромные синие глаза по сравнению со светлыми волосами казались еще темнее.

— Нет, если, конечно, не считать влюбленности в Криса, когда он начал работать у отца. Мне только исполнилось четырнадцать лет, и Крис быстро показал мне, что его не интересует девчонка с пластинками на зубах и косичками. И надо сказать, теперь я его понимаю.

Маргарет рассмеялась. Кристиан Олсен был первым помощником их отца, и ни для кого не было секретом, что Роналд Селден прочил его в мэры Нашвилла после своей отставки.

— Судя по всему, идея иметь четырнадцатилетнюю поклонницу не представляла особого интереса для парня, которому исполнился двадцать один год, тем более если он так же хорош собой, как Крис.

— Поверь мне, для Криса она и не представляла никакого интереса. Однажды, на День благодарения, он даже отказался поцеловать меня. Подумать только — а ведь я дочь его босса!

— Да уж, это могло отрицательно сказаться на его карьере, — ехидно заметила Маргарет. — Особенно если бы папа узнал, что помощник поддался на твои чары.

— А у нашего Криса карьера всегда стояла на первом месте.

Маргарет удивленно подняла бровь, ожидая объяснения столь неожиданного заявления.

— Да ладно тебе, Мейди, посуди сама — сколько женщин было в жизни Криса, но он не позволил ни одной обосноваться в его доме.

— Может быть, он все еще ждет мисс Единственную?

Линда одарила сестру строгим взглядом, достойным пожилой старомодной дамы.

— А тем временем весьма неплохо проводит время с мисс Многими.

— Ты хорошо сыграла, Лин. Никогда бы не подумала, что золотой кубок корпорации по теннису может достаться женщине, — похвалила ее Клэр, миниатюрная шустрая секретарша босса.

— Просто Лин не женщина. Разве она маленькая, симпатичная и уютная, как ты, крошка Клэр? Вы можете представить, чтобы она сидела дома и воспитывала детей? Лин… Даже имя звучит не по-женски — коротко, отрывисто, как команда.

Линда Селден выпрямилась в полный рост. Шесть футов и один дюйм давали ей возможность смотреть на обидчика сверху вниз, и она беззастенчиво этим воспользовалась.

— Бедняга Магнус, да ты просто не знаешь, что такое настоящая женщина. Мне жаль мужчин, которым женщина видится такой, какой ты ее только что описал, а что до детей… — Последние слова прозвучали громче предыдущих, поскольку она знала, что к ней приковано всеобщее внимание. — Как только я захочу ребенка, я его рожу…

Было нетрудно заметить, как Магнус разозлил Линду — так дрожал ее голос и сверкали глаза. Он явно умудрился наступить ей на больную мозоль.

— Ребенок? У тебя? — Ехидный голос прервал гневную тираду. — Да кто же захочет сделать тебе ребенка? Не глупи. Ты можешь забеременеть только благодаря донорской сперме какого-нибудь студента.

Все засмеялись, и Линда в очередной раз вспомнила печальную истину: как бы хорошо к ней ни относились коллеги, почти все придерживались того же мнения, что и Магнус Роднански.

В подобной ситуации любая другая женщина расплакалась бы или закатила скандал, но только не Линда. Если ты такого роста, то с младых ногтей усваиваешь несколько простых истин, например, что, плача, ты являешь собой весьма жалкое и нелепое зрелище.

Линда ослепительно, хотя абсолютно неискренне улыбнулась с высоты своего роста — подобное умение тоже приобретается с годами — и пожала плечами.

— Думай как хочешь, Магнус, но, Господи, как же некрасиво ты проиграл! Я тебя вполне понимаю. Играй я также плохо, как ты, я бы тоже переживала. А что до детей… Сколько раз подряд ты промахнулся во втором сете?

На этот раз все засмеялись шутке Линды. Счет сравнялся. Не давая Магнусу возможности достойно ответить, она развернулась и вышла.

И неважно, что Линда твердо знала: стоит ей оказаться за пределами слышимости, как начнутся бесконечные сплетни. Еще бы — разве не странно, что за все время работы в корпорации ее ни разу не видели с молодым человеком, а ведь в такой преимущественно мужской компании она явно выделялась.

Линда только-только пересекла черту тридцатилетия и прекрасно понимала, что далее следует наиболее ответственный период жизни, когда надо встретить того единственного, с кем проведешь оставшуюся жизнь, кто подарит тебе столь желанных детей. А время уже начинает сочиться как песок сквозь пальцы — не заметишь, как весь кончится…

Из списка потенциальных кандидатов в мужья стоило вычеркнуть тех, кому была не нужна жена, или нужна жена, но не нужен ребенок, или нужен ребенок, но не нужна жена, и тех… И так можно продолжать почти до бесконечности, да к тому же Линда хотела, пожалуй, слишком многого.

Прекрасно зная, что говорится за ее спиной в офисе, Линда шла к лифтам. И неважно, что до перерыва на ланч оставалось полчаса. Она, как никогда, хотела выйти на свежий воздух из духоты помещения, отравленной к тому же завистью и злостью Магнуса Роднански. Ведь именно зависть и злость были истинными причинами его постоянных насмешек! Этот человек изводил ее вот уже шесть недель — с тех пор, как Линда получила повышение, на которое рассчитывал он.

Слава Богу, приближался месячный отпуск, который она проведет в Англии с сестрой и родственниками ее мужа. Но время тянулось удивительно медленно.

Если бы не скорая отставка отца, родители присоединились бы к ней. А так, увы, Роналду Селдену последние дни на посту мэра приходилось много работать.

Селдены были очень дружной семьей, и их корни уходили в глубь веков. Бабушка Маргарет и Линды по материнской линии, Арлин принадлежала к семейству Бойс из Грей-Ярмута, что на побережье Северного моря в Англии. Она родила дочь, не будучи замужем, что в те годы весьма осуждалось.

Приглянувшийся ей молодой человек был родом из Штатов и оказался в Англии по служебным делам. А отец Арлин американцев недолюбливал, считая их заносчивыми, плохо воспитанными и малообразованными. Он оболгал Конора Смита, когда тот вынужден был срочно вернуться в Америку, сказав, что у того на родине остались жена и трое детей. Пришедшая в отчаяние Арлин отказалась от ребенка, дочери Элизабет, будущей матери сестер Линды и Маргарет.

Конор, незнающий истинного положения вещей, тайно увез девочку в Штаты, решив, что Арлин оставила дочь в приюте из ненависти к нему. И лишь много позже, видя, как Элизабет страдает оттого, что была отвергнута матерью, Линда и Маргарет решили показать Арлин, что та наделала. Тогда-то и выплыли на свет истинные обстоятельства рождения Элизабет.

В результате не только поженились по-прежнему любящие друг друга бабушка и дедушка, но и Маргарет познакомилась с Брайаном, за которого впоследствии вышла замуж. У них родилась дочь, а теперь Маргарет снова была беременна, мечтая на сей раз произвести на свет сына. Как и их бабушка, супруг Маргарет принадлежал к семейству Бойс, только к другой ветви.

Испокон веков Бойсы занимались юриспруденцией, поэтому не было ничего удивительного, что Брайан стал одним из ведущих адвокатов города.

Сначала Линда побаивалась слегка чопорного и сдержанного деверя. Но под маской высокомерия у того скрывались великолепное чувство юмора и острый ум, а главное — Брайан сделал Маргарет поистине счастливой. Так что Линда не обижалась на него за «похищение» сестры. Но бывали минуты — такие, как теперь, — когда она очень нуждалась в поддержке близкого человека.

И пусть Магнус Роднански не достоин называться мужчиной, но это ничтожество сумело ранить Линду так, как давно никому не удавалось.

Его слова стали настоящим ударом ниже пояса. Даже Маргарет не догадывалась, какая зависть порой снедала Линду и как тяжело ей было расстаться с глубокой внутренней уверенностью, что она первая выйдет замуж и родит ребенка.

Нет, Линда не завидовала счастью сестры, тем более что вдоволь насмотрелась на ее страдания в начале их романа с Брайаном. Просто… Просто — что? — спросила себя Линда, выходя из здания в потоки солнечного света, заливающие оживленную улицу.

Просто в ней жило неутоленное желание стать матерью. Казалось, оно жгло ее изнутри — родить детей, растить их, заботиться о них… Но как это можно сделать? Как можно забеременеть, если ты одна?

Как-то раз Маргарет, желая подразнить сестру, намекнула, что той самое время найти себе мужа — ее дочери, дескать, нужны кузины или кузены. Линда смеясь ответила, что мужчина для этой цели вовсе не обязателен. Конечно, она сказала так только из чувства противоречия, которое не раз создавало ей проблемы в жизни.

Линда всегда отличалась импульсивностью, непримиримостью, не склонностью к компромиссам. Вот и теперь с трудом поборола искушение бросить Магнусу в лицо, что она самая настоящая женщина и он в этом еще убедится, что она выйдет замуж и родит ребенка, вот так!..

К счастью, эти слова не прозвучали. В самом деле не к лицу современной женщине, гордящейся здравым рассудком, отдаваться во власть эмоций и говорить столь необдуманно.

Тем более подобное поведение не пристало дочери мэра. Естественно, положение ее отца еще больше роняло Линду в глазах Магнуса. Как-то раз она слышала, как он прокомментировал приятелю ее повышение по службе, которого тщетно добивался не первый год.

— Ничего удивительного, ты ведь знаешь, старик, кто ее отец. Сразу ясно, откуда ветер дует. Сейчас корпорация хочет получить правительственные подряды, а это куда проще сделать, если компания на хорошем счету у мэра города. Вот его дочь и повысили.

Линда прекрасно знала, что это неправда. Просто она лучше других подходила для новой должности, о чем и заявила Магнусу. Тому совершенно не понравились ее слова, и еще больше то, что она обыграла его на ежегодном соревновании корпорации по теннису.

Мастерски управляться с ракеткой Линду научил Кристиан. Он сам был превосходным игроком в теннис и безжалостно высмеивал каждую ее ошибку. Еще он прекрасно играл в шахматы и покер, что, по мнению Роналда Селдена, доказывало его способность логически мыслить и просчитывать наперед свои действия — качества, весьма ценные для кандидата в мэры.

На прошлой неделе за ужином родители как раз обсуждали этот вопрос.

— Я понимаю, почему ты считаешь Криса достойным преемником. Но если его выберут, он станет самым молодым мэром за всю историю города, — сказала Элизабет.

— Ему тридцать шесть… Да, Крис действительно молод для этой должности.

— И к тому же холост. Мне кажется, у него было бы больше шансов, если бы он женился, — решительно заявила Элизабет.

Ее супруг вопросительно приподнял бровь, ожидая разъяснений.

— Не смотри на меня так, Рон. Ты же знаешь, что я права. Избиратели очень любят, чтобы мэр был хорошим семьянином. Ведь если человек заботится о жене и детях, считают они, он и о жителях города позаботится.

— Не понимаю, почему люди полагают, что женатый мэр лучше неженатого, — возразил отец, в душе вынужденный признать, что жена высказала общепринятое мнение. — Но если и так, то Крису нетрудно будет найти спутницу жизни, — заметил он и слегка смутился, когда любящая супруга посмотрела на него с укоризной.

— Если бы не пристыженный вид, я бы решила, что ты свою семью и в грош не ставишь, — заметила она.

— Дорогая, ты прекрасно знаешь, что это неправда, — ответил отец так нежно, что глаза Линды наполнились слезами.

Как можно выйти замуж за первого встречного, когда перед тобой не только пример счастливого брака сестры, но и души нечающие друг в друге родители, и конечно же бабушка с дедушкой, все еще трогательно влюбленные, как и сорок лет назад?..

И только она не может найти себе пару, человека, который будет любить ее и подарит ей детей.

О, с каким удовольствием посмотрела бы Линда на ошарашенное лицо Магнуса, когда тот увидел бы ее с округлившимся животом, в котором растет ребенок того, Единственного…

Линда закрыла глаза, мечтая. Вот она идет, опираясь на сильную руку возлюбленного, торжествующе улыбаясь, и хотя ребенок тяготит ее тело, но душа, легкая, как мотылек, словно возносится к небесам.

— Лин!

Ей показалось, что за ее спиной прозвучал осуждающий голос Маргарет.

Линда открыла глаза. Ее действительно окликнули по имени, но это была вовсе не сестра. Подняв голову, она встретилась со взглядом серо-стальных глаз Кристиана Олсена.

Да, именно подняв голову, потому что Кристиан был на добрых три дюйма выше ее, поскольку в его жилах, как он сам утверждал, текла кровь данов, древних жителей Ютланского полуострова, совершавших вместе с викингами разбойничьи набеги. Правда, темные, почти черные волосы вовсе не походили на светлые патлы северных варваров, но это будущего мэра не смущало.

— Э-э-э… К-Крис…

И что это она запинается как ребенок, которого застукали за кражей банки варенья из буфета? Что это с ней в самом деле творится?

Кристиан указал на проезжую часть перед ними.

— Я знаю, ты не любишь, чтобы тебе указывали, но переходить дорогу с закрытыми глазами не лучший способ проявлять независимость и самостоятельность. Кроме того, лунатизм запрещен законом.

Линда тяжело вздохнула. И почему этот человек вызывает у нее желание бунтовать, как тинэйджеру? В его присутствии она нередко начинала вести себя так, словно ей снова четырнадцать лет.

— Папа сказал, что ты согласился баллотироваться на пост мэра после его отставки, — попыталась Линда изменить тему.

— Чистая правда.

Кристиан проницательно посмотрел на нее. Боже, какой у него взгляд! Порой не уступает по остроте отточенному ножу, безжалостно пронзающему душу, а порой его глаза кажутся бездонной пропастью, в которую так легко сорваться.

— А ты не одобряешь это?

— Тебе тридцать шесть. Наш город напоминает хорошо отлаженную машину. Странно, что ты не хочешь достичь большего.

— Чего, например? Поста губернатора штата? Может, Нашвилл не слишком много значит для тебя. Но, верь мне, здесь есть за что бороться. Знаешь ли ты, что у нас один из самых низких уровней безработицы и большая часть детей заканчивает среднюю школу? Что наша социальная программа признана лучшей в штате? И кроме того…

— Да знаю я это и вовсе не недооцениваю город, в котором живу. В конце концов, здесь мой дом, любимый дом. К тому же отец — мэр…

Кристиан нетерпеливо перебил ее:

— А прекрасный сад, окружающий особняк мэра, свидетельствует о хорошем вкусе его супруги и превосходных знаниях в области…

— Но ведь это я… — начала было Линда, бросив обиженный взгляд на собеседника, и замолчала.

Кристиан выжидательно смотрел на нее, поэтому она невольно улыбнулась.

— Ну ладно, сдаюсь. Наш город — самый чудесный город из всех городов Штатов. Просто я думала, что ты захочешь большего. Ведь ты проводишь столько много времени в Вашингтоне.

— С твоим отцом, — уточнил Кристиан. — Но если бы я знал, как ты тоскуешь по мне…

— Перестань! — возмутилась Линда. — Не понимаю, что в тебе находят твои многочисленные подружки?

— Не понимаешь? Хочешь узнать — что?

Линда невольно покраснела. Она знала, что Кристиан просто дразнит ее. Так он поступал уже много лет. Но тем не менее она каждый раз клевала на эту удочку.

— Нет, спасибо. Предпочитаю располагать единоличными правами на моего мужчину. К тому же питаю страсть к карим глазам. Ну прямо-таки необъяснимую страсть!

— Карие глаза? Жаль… Значит, мне придется ходить с закрытыми глазами так, как это делаешь ты… О чем ты думала, когда я окликнул тебя? — резко переменил тему Кристиан.

Линда не питала иллюзий насчет того, что он сказал бы, вздумай она открыть свои мысли.

— Э-э-э… Ни о чем… — начала она, но взгляд серо-стальных глаз дал понять, что так просто ей не отвертеться. — Я думала о предстоящей поездке к сестре.

— Ты летишь в Англию? — нахмурившись и с явным недовольством в голосе спросил Кристиан.

Линда удивленно взглянула на него.

— Да. На целый месяц. Мейди хватит времени, чтобы претворить в жизнь свои матримониальные планы.

— Она хочет выдать тебя замуж?

— Ты же знаешь ее. Она так счастлива в браке, что никак не дождется моей свадьбы. Осторожнее с ней, Крис. Ты постарше меня. Мейди и за тебя примется, дай срок. Хотя, быть может, она права: Англия подходящее место. — Линда вспомнила слова Магнуса Роднански. — В тамошних мужчинах есть что-то неповторимое.

— Особенно в кареглазых? — спросил Кристиан с неприкрытым раздражением.

— Да, — пошутила Линда.

Но ее собеседник, похоже, воспринял ответ куда серьезнее, поскольку отвел взгляд и задумался.

— Мы говорим об одном конкретном кареглазом англичанине, не так ли? — спросил он минуту спустя.

— Об одном конкретном? — не поняла Линда. — Ну да, одного в общем-то хватит. — И добавила голосом деревенской простушки: — По крайней мере, для начала. На что ты намекаешь, Крис?

— Я помню, как на тебя смотрел брат Брайана на свадьбе Мейди. По-моему, у него карие глаза.

— Питер…

Линда нахмурилась, вспоминая, какого цвета у Питера глаза на самом деле. Но он и вправду душка, подумала она. Такой красивый да к тому же не скрывает желания обзавестись семьей! Одарив Кристиана лучезарной улыбкой, она сказала:

— Ты прав, карие… У нас будут чудесные кареглазые дети.

— Что?!

— Ген карих глаз доминирует над геном голубых. Кажется, так, да?

— Лин, что происходит? — спросил Кристиан, крепко сжав ее локоть.

— Крис, ты тоже думаешь, что я не могу… Что ни один мужчина не захочет… — Линда проглотила ком в горле. — Некий мерзкий тип сказал мне, что не родился еще мужчина, который захочет… подарить мне ребенка. Я докажу, что он ошибается, Крис. Докажу, что он очень ошибается!

— И поэтому ты отправляешься в Англию? Хочешь найти там подходящего отца? Подаришь ему свое тело в обмен на детей? И душу в придачу?

— Отпусти меня! — потребовала Линда, чувствуя, что Кристиан сильнее сжал пальцы. — Перерыв на ланч давно кончился, а меня ждет куча дел.

— Лин… — начал он, но Линда уже вырвала руку и круто повернулась, чтобы уйти.

Решение было найдено, пусть по иронии судьбы именно Кристиан сумел подсказать его вольно или невольно. В Англии она найдет своего Единственного, раз уж это удалось ее сестре. И почему мудрая идея не приходила ей в голову раньше? Англичане совсем другие — не такие, как, например, Магнус.

Один из них полюбит ее, и она ответит ему взаимностью. Любовь их будет такой сильной, что Магнус… При чем тут Магнус? Она тут же позабудет о нем…

Линда пожалела, что сказала Кристиану слишком много. О, если бы ее язык не был таким своевольным! Но пора взять себя в руки. Ни одна Живая душа не услышит более о ее тайном замысле найти мистера Единственного и родить от него детей. Даже Мейди она не скажет ничего. Пусть это станет сюрпризом для всех, особенно для некоторых, которые невесть что о себе воображают…

С этой мыслью Линда вошла в офис.

2

Только подумать, через неделю она уже будет с Мейди в Грей-Ярмуте! Линда прикрыла глаза и мечтательно улыбнулась. В эту минуту она ничем не напоминала деловую женщину, скорее подростка, каким была в тот год, когда познакомилась с Кристианом.

Элизабет Селден нежно улыбнулась дочери с противоположного конца огромного стола, настоящей фамильной реликвии. Он достался Роналду в наследство, и, став мэром, тот перевез его в свою новую резиденцию, как память о родительском доме.

— Скажу честно, дорогая, я тебе завидую. Как бы я хотела поехать с тобой!

— Знаю, но ведь вы проведете Рождество с Мейди. Тогда придет мой черед завидовать. В это время отец уже выйдет в отставку.

— И скажу честно, я этому рада, — призналась хозяйка дома, виновато глядя на сидевшего за столом Кристиана.

За годы, что Кристиан проработал помощником у мужа Элизабет, он стал почти членом семьи, поэтому для него не было секретом то, что она мечтала вернуться в их тихий дом под Ок-Риджем, оставив позади официальную атмосферу резиденции мэра.

— Не подумай, Крис, что мне не нравится здесь, просто… — Она покачала головой и тихо рассмеялась. — Просто я не могу дождаться возвращения в родной дом. В общем, не забудь предупредить свою будущую жену, что ее ожидает, ну, когда ты наконец решишь жениться…

— Никто не сказал, что я выиграю выборы, — сухо заметил Кристиан.

— Однако я почти не сомневаюсь в этом. Лучше человека не найти.

— Элизабет права, — вмешался в разговор Роналд. — Я слышал, что некоторые радушные хозяйки Нашвилла уже начинают готовить торжественные обеды в честь победителя.

Линда вынужденно рассмеялась шутке. Неизвестно почему, но ее вовсе не радовало повышенное внимание женщин города к особе Кристиана Олсена.

— Но ты должен подумать еще об одном, Крис, — продолжил Роналд уже серьезнее. — Не хочу сказать, что вероятность успеха напрямую зависит от того, холост ты или нет, но все же этот факт имеет значение. Ты знаешь, что женитьба увеличит твои шансы на успех.

Кристиан аккуратно положил грушу обратно на тарелку. В отличие от Линды он ухитрялся очистить ее от кожуры, не изуродовав формы и не обкапавшись соком. Впрочем, Кристиан во всем был такой. Линде не раз приходилось видеть, как, занимаясь физической работой, он умудрялся не посадить ни пятнышка на безупречно белую рубашку. Она же, напротив, не могла открыть дверцу холодильника, не уронив что-нибудь или не разлив по всему полу содержимое, скажем, пакета с молоком.

— До выборов осталось несколько месяцев, — напомнил Кристиан. — Вряд ли на избирателей окажет хорошее впечатление поспешный брак.

— До вступления в должность все равно пройдет немало времени. А я понял, что хочу жениться на Элизабет, почти сразу после нашего знакомства, — возразил Роналд.

Родители обменялись нежными взглядами через стол. Как же им повезло! — невольно вздохнула Линда и прикусила губу. В детстве мама нередко говорила, что если она не оставит привычку кусать губы, то они вечно будут припухшими.

— Ага, — подтверждала Мейди, когда мама не слышала, — опухнут. Но это же так сексуально! Парни просто с ума будут сходить.

— Парни? Фу… — возмущалась Линда.

О каких парнях может идти речь, если есть Кристиан? Вот у кого воистину сексуальные губы! При одной мысли о поцелуях с ним пробирает дрожь…

— Я понимаю, что вы имеете в виду, — говорил тем временем Кристиан. — Но не согласен, что женатый мэр лучше неженатого. Скорее наоборот, ведь влюбленные ни о ком, кроме друг друга, не думают.

— Тогда, наверное, хорошо, что ты влюблен в карьеру, — злорадно вставила Линда. — Согласись, ей ты уделяешь куда больше внимания, чем всем женщинам вместе взятым. Разве я не права?

— Лин, — укоризненно покачала головой мать.

Но Кристиан счел нужным ответить.

— Неудивительно, что ты плохо играешь в шахматы: кто же нападает на противника, не прикрыв тыл и не рассчитав следующего хода? Могу заметить, что и у тебя нет супруга, а карьера занимает куда более важное место, чем личная жизнь.

— Со мной дело обстоит иначе, — горячо возразила Линда. — Ты же специально выбираешь женщин, которые тебе быстро надоедят. Не рискуешь привязаться? Или, может быть, ты боишься женщин?

— Ну, тогда мы очень похожи.

— Что ты имеешь в виду? — с вызовом спросила она.

— Тебе нужен человек, твердо стоящий на ногах, разумный и спокойный, способный сдерживать твои порывы. А ты вечно связываешься с нервными и слабыми, которыми можно помыкать. Думается мне, что они вызывают у тебя скорее материнские инстинкты, чем какие-либо другие.

Поскольку Линда на этот раз ничего не ответила, Кристиан подвел итог:

— Говоришь, я не рискую сближаться с женщинами. А ты сама, разве не боишься оказаться во власти мужчины?.. Извините, но мне надо идти. Работа ждет. Роналд, я зайду к вам в первой половине дня и принесу материалы, которые вы просили. Всего доброго.

Не давая противнице и слова вставить, Кристиан поднялся, поцеловал Элизабет в щеку и вышел.

Интересно, подумала Линда, у меня в самом деле горит лицо или мне только кажется? Но как он смел, однако? Как мог сказать такое при родителях? Тем более что это неправда. Или все-таки правда?

Не то чтобы Линда была робкой девственницей, незнающей физической близости. Впервые она испробовала горький вкус запретного плода, учась в колледже. Тогда у нее был приятель, с которым она встречалась несколько месяцев. С ним Линда не познала ни радости, ни счастья, чем мало отличалась от многих своих сверстниц.

Правда в отличие от Кристиана она не могла похвастаться огромным списком побед на любовном фронте. Но и секс стоял для нее лишь на третьем месте, после желания любить и стать матерью.

Разве не противоестественно, когда секс становится смыслом жизни? Если не так — значит, она, Линда, в этой жизни чего-то не понимает. Раз необходимо спать со всеми подряд, чтобы тебя уважали, то это не по ней. Линда не собиралась заводить связи без разбору и коллекционировать любовников…

— Иногда я не могу понять, повзрослела ли ты хоть капельку, — проговорил отец, поднимаясь.

Линда умоляюще взглянула на мать.

— Это нечестно, мам. Ведь Крис первый начал. Кроме того…

— Твой отец прав, милая, — нежно возразила мать, — ты действительно порой цепляешься к Кристиану.

— Я цепляюсь к нему! — возмутилась Линда, и тут краска стыда залила ее лицо, словно она уловила в словах матери скрытый смысл.

Цепляться к Кристиану… Цепляться за Кристиана! Нет уж, она давно перестала цепляться за Кристиана. Слава Богу, годы детства позади, вместе со всеми глупостями!

— Он заслуживает этого! — воскликнула Линда. — Я не могу терпеть подобного высокомерия. Ему придется поработать над собой, если он хочет стать хорошим мэром. В логике Крису действительно нет равных. Но когда дело доходит до простых человеческих взаимоотношений…

— Лин, теперь ты действительно несправедлива, — твердо сказала Элизабет. — И сама превосходно об этом знаешь. Видела бы ты, как Крис разговаривал с детьми в больнице. Готова поклясться, у него слезы выступили на глазах, когда он взял на руки того мальчишку, ну, ты помнишь, Роналд…

— Да, Крис сказал мне, что если выиграет выборы, то позаботится о финансировании подобных заведений. Возможно, даже за собственный счет.

Одним из учредителей упомянутой больницы была Элизабет. Бойсы вообще всегда славились пристрастием к благотворительности. Арлин, бабушка Линды, занималась этим, где бы ни жила — и в Англии, и в Америке. А сама Линда, как могла, помогала собирать на больницу средства. Поэтому при словах матери смутилась.

— Не знала, что Крис был там.

— Он поехал со мной, когда в прошлый раз я навещала наших маленьких больных, — объяснила Элизабет. — И надо сказать, я поразилась его умению находить общий язык с малышами. Для бездетного человека и единственного ребенка в семье у него это удивительно хорошо получается.

— Возможно он отрабатывает навыки общения с детьми, чтобы потрясти воображение простодушных, наивных избирателей.

— Линда!

У матери от возмущения не нашлось больше слов.

— Линда! Что — Линда? — выговорила она дрожащим от обиды голосом и поднялась со стула.

Она понимала, что переигрывает да к тому же поступает нехорошо, но ничего не могла поделать с собой. В тот миг ей нужна была поддержка родителей, их одобрение и понимание. Нападки Магнуса разбередили старые раны, напомнили ей то, о чем хотелось забыть, — о недовольстве собой и своей жизнью.

— Вы всегда на стороне Крис! — яростно выкрикнула Линда, с трудом сдерживая слезы. — Это нечестно!

С этими словами она выбежала из комнаты, порывистостью и обидчивостью и впрямь напоминая подростка.

— Что это с ней? — удивился Роналд. — Какие-нибудь женские проблемы?

— Нет, дело не в этом. — Элизабет покачала головой, задумчиво нахмурившись. — Признаться честно, Рон, я беспокоюсь за Лин. Наша дочь всегда была импульсивной — в этом заключается немалая доля ее очарования, но в последнее время… В общем я рада, что она летит к Мейди. Они очень близки и скучают друг по другу.

Она умолкла и после небольшой паузы продолжила:

— Помнишь, когда они росли, Лин всегда старалась быть старшей сестрой всем кузинам и кузенам, всем окрестным малышам. Ее любимая игра была дочки-матери, и она относилась к ней куда серьезней сверстниц. Мы всегда считали, что Лин первая выйдет замуж и народит кучу детишек, а Мейди займется карьерой.

— Что ты имеешь в виду? — озабоченно спросил Роналд.

— Не знаю, — честно призналась Элизабет. — Просто с Лин творится что-то странное.

— Ну, они с Крисом никогда не ладили.

— Дело не в Крисе, — негромко рассмеялась она. — Бедный парень, мне так жаль его! Не знаю, как он выдержал сегодняшний обед, Лин просто не давала ему слова сказать спокойно.

— Да уж, друзьями их не назовешь.

— Только если… — начала Элизабет, но недоговорила фразу и спросила: — Как думаешь, Крис действительно может жениться ради того, чтобы стать твоим преемником?

— Нет, он слишком честен и горд, чтобы прибегнуть к тактике такого рода. Но ведь ему тридцать шесть, и, что бы там Лин ни говорила про его бесчисленных подружек, он не производит впечатления донжуана, бегающего за каждой юбкой.

— Думаю, ты прав. Но порой мне кажется… — тут Элизабет сделала паузу, — что он вполне может таить под маской спокойствия и рациональности нежную и чувствительную душу. Более того, я думаю, что Лин ошибается и в другом: Крис ищет истинной любви, просто подходящая женщина ему еще не встретилась. — Она встала из-за стола и нежно поцеловала мужа. — Пойду посмотрю, как там наша бедная девочка.

Линда вздохнула с облегчением, когда застежки на огромном чемодане наконец-то уступили ее усилиям и неохотно защелкнулись. Это было непросто — пришлось навалиться всем телом.

— Слава Богу, — пробормотала она.

Чемодан явно превысит лимит допустимого веса, но какая, в сущности, разница? Маргарет рассказала ей о готовящихся мероприятиях в Грей-Ярмуте и Лондоне, на которые намеревалась свозить сестру.

— Будет бал у лорда-наместника. В этом году предстоит нечто особенное, поскольку лорд выходит в отставку. Тебе потребуется настоящее вечернее платье. Потом состоится благотворительный матч в крикет, а затем чай с клубникой. — Маргарет трещала без умолку. — К сожалению, у Брайана сейчас слушаются три важных дела, так что его в любой момент могут вызвать на работу. Да я к тому же беременна, так что сумею развлечь тебя куда меньше, чем хотелось бы. Но вот когда малыш родится, мы с тобой пройдемся по магазинам — мне уже осточертела мешковатая одежда.

Я слышала, что лучше всего покупать вещи в Италии. Говорят, там разумные цены, и я просто без ума от творений итальянских дизайнеров. Кстати, не забудь привезти мне джинсы, а то здесь их не умеют шить. И хорошие спортивные ботинки, чтобы никакой погоды не боялись. И вельветовый комбинезон для Чарити и несколько рубашек для Брайана и Питера…

— Как там Питер? — застенчиво спросила Линда.

— Просто прекрасно и жаждет встречи с тобой, — хихикнула Маргарет.

Линда улыбнулась в ответ. Сестра непрестанно поддразнивала ее, уверяя, что Питер неравнодушен к ней еще со времени их свадьбы с Брайаном. Но тогда она не обратила на него особого внимания. Просто еще один член необъятной семьи Бойс. Теперь дело обстояло иначе…

Италия отнюдь не единственная страна на свете, где можно приодеться, так что Линда заблаговременно обошла любимые магазины. Покупки наглядно демонстрировали простую истину: даже очень высокая женщина остается женщиной, если чувствует себя таковой и умеет подчеркнуть свои достоинства. Линда удовлетворенно улыбнулась. Она знала, какой эффект произведут на Питера ее туалеты, ведь он считал, что слабый пол должен одеваться соответствующе.

Улыбка несколько поугасла, когда Линда оценила вес чемодана. Закрыться-то он закрылся, но вниз его тащить все равно придется. А садовника звать бесполезно. Том, конечно, очень услужлив и все такое, но ему за семьдесят и такой вес ему не осилить.

Определенно есть случаи, когда высокий рост и неплохие мускулы оказываются весьма кстати. На лестничной площадке Линда сделала передышку и с ненавистью воззрилась на набитый до отказа чемодан, размерами не уступающий бегемоту из местного зоопарка. От усилий она запыхалась, волосы мокрыми прядками липли к шее.

— Здесь не только моя одежда, — сказала Линда чемодану. — Многое куплено по просьбе моей сестры, так и знай!

— Какого черта!

Неожиданно раздавшийся голос Кристиана заставил Линду вздрогнуть. Она резко обернулась, забыв о кожаном чудовище, которое до того придерживала ногой.

Результат был неизбежен. Невзирая на протестующий вопль хозяйки, чемодан скатился вниз по лестнице, мимо Кристиана, проехался по ковру прихожей и врезался в старинный резной деревянный сундук. От столкновения злополучные застежки раскрылись и часть содержимого вывалилась наружу.

— Смотри, что ты наделал! — возмущенно воскликнула Линда. — Если бы не ты… Зачем ты подкрался, как тать в нощи? Я знаю, ты специально это сделал!

— А если бы ты не набивала его так, ничего бы не случилось, — сухо заметил Кристиан.

Он легко спустился по лестнице и принялся собирать вещи. К немалому огорчению Линды, из чемодана выпали не только джинсы для сестры, комбинезон из вельвета для племянницы и рубашки для деверя, а и весьма легкомысленное белье, купленное в дорогом бутике для вполне определенных целей.

Такой вот алый лифчик с обилием кружев женщина могла надеть только в особом случае — для кого-то, кто ей не безразличен. Рядом с ним валялись практически не выполняющие свои прямые функции шелковые трусики того же цвета, на которые ушло немало денег. Прибавьте к этому тонкие, как паутинка, чулки с подвязками и ажурный пояс, и картина получится полной.

Неудивительно, что глядя на выражение лица Кристиана, вертящего в руках изящные предметы дамского туалета, Линда смутилась.

— Ты, видно, не собираешься заниматься спортом в Грей-Ярмуте, а Лин? — спросил он, поднимая на нее взгляд. — Или я ошибаюсь? Может, хочешь поохотиться кое на кого? Если так, то могу дать пару дельных советов.

— Это не мое, я купила белье в подарок Мейди, — солгала Линда, поспешно слетая вниз по ступеням.

— Ну, для начала я мог бы посоветовать тебе… как мужчина… в следующий раз выбрать что-нибудь попроще и поэлегантнее. Это вот, — он бросил презрительный взгляд на алый лифчик, — могло бы понравиться мальчишке. Но мужчины… настоящие мужчины предпочитают что-нибудь более тонкое и открытое. Шелк, скользящий под пальцами, нежно облегающий женскую фигуру, подчеркивающий ее формы… Трудно представить что-либо более сексуальное, чем глубокий вырез, приоткрывающий ложбинку между грудями, или бретельку, как бы нечаянно соскользнувшую с плеча…

— Спасибо за ценные сведения, — ледяным голосом сказала Линда. — Когда захочу узнать, что мужчины считают сексуальным, обязательно проконсультируюсь у тебя. В любом случае…

— Что — в любом случае? — переспросил Кристиан, нагибаясь за очередным предметом одежды и аккуратно его складывая.

Линда бросила на него испепеляющий взгляд. Как объяснить человеку, что женщина, которую столь щедро одарила природа, как ее, просто не может носить описанную им одежду, если только не хочет, чтобы на нее оборачивались все встречные.

— Это явно не для Мейди, — сказал Кристиан, протягивая ей стопку белья.

— Почему ты так думаешь?

— Не ее цвет. У нее кожа бледнее да и глаза светлее, чем у тебя. Но и не твой. Бежевый или светло-кофейный больше подошли бы тебе.

— Огромное спасибо, — язвительно сказала Линда, вырывая вещи.

— Тебе нужен еще один чемодан, — заметил Кристиан, глядя, как она пытается запихнуть белье обратно, — а то конвейер наверняка сломается, если до того выдержат застежки и вещи снова не выпадут. И кстати, ты ошибаешься.

Линда тщетно пыталась понять смысл его последней фразы. Догадавшись об этом, он решил пояснить:

— Не только женщины с маленькой грудью могут ходить без лифчика. У тебя немало комплексов, связанных с твоей фигурой, не правда ли?

— Знаешь, что… оставь при себе мнение о моих комплексах… и моей груди, если тебе не трудно, — смутилась Линда и почувствовала, что краснеет.

— Ну конечно, если ты играешь в теннис, то тут понадобится хороший топ, — продолжил Кристиан, не обращая ни малейшего внимания на ее слова.

Линда покосилась на него. Она играла в теннис с отцом почти каждое утро и всегда надевала топ. Так на что он намекает?

— Я отнесу чемодан обратно в твою комнату, чтобы ты разложила вещи на два, — не столько предложил, сколько заявил Кристиан.

К огорчению Линды, он явно справлялся с переносом тяжестей лучше, чем она. Кристиан открыл дверь локтем и швырнул чемодан на пол. Линда вошла следом.

— Я собиралась отнести его вниз… — начала она и осеклась.

Он стоял, слегка расставив ноги и уперев руки в бедра, и смотрел отнюдь не на нее. Его взор был устремлен на старинный стул возле окна.

Стул и впрямь был красив — подарок от бабушки Арлин — скорее даже трон, чем просто стул. На нем лежали вышитые Линдой шелковые подушки. Но внимание Кристиана привлекло нечто другое. И Линда догадалась что.

— Мама не позволила мне выкинуть его, — начала оправдываться она, беря в руки весьма потрепанного плюшевого зайца. — Сказала, что он напоминает ей наше детство. Это еще ее игрушка, а потом им играли мы с Мейди… Господи, и кому я это говорю! Ты все равно не поймешь. Ты слишком холодный и рассудительный…

— Тебе следует заняться политикой, — саркастически заметил ее собеседник. — Ты всегда знаешь наперед кто и о чем думает.

— Прекрати меня дразнить! — яростно выдохнула Линда.

— К твоему сведению, я не холодный и не рассудительный. А что касается зайца… — Кристиан взял игрушку из рук Линды, — у меня был очень похожий. Его привез в Штаты еще мой дед, будучи совсем ребенком.

Глаза Линды округлились. Кристиан редко упоминал о своем детстве — по крайней мере, в разговорах с ней. Она знала, что у него нет ни сестер, ни братьев, а его предки некогда иммигрировали из Дании в Англию. Но там дело у них не заладилось, и они отправились в Штаты. Здесь счастье им улыбнулось: дед Кристиана основал свое дело, отец его расширил. И оно процветало до тех пор, пока внезапная смерть от сердечного приступа не унесла удачливого предпринимателя. В то время Кристиан учился в колледже.

С разрешения матери он продал отцовское дело — очень выгодно, надо заметить. Родственники поддерживали Кристиана в намерении заняться политикой, пока были живы, но все эти сведения Линда узнала не от него.

— Почему он говорит со мной как с несмышленой девочкой? — пожаловалась она матери, после того как Кристиан зло высмеял все ее попытки разузнать о его корнях.

Линда училась в колледже и как раз писала работу о том, с какими трудностями сталкивались иммигранты в начале столетия. Она рассчитывала на Кристиана, но тот наотрез отказался поделиться с ней сведениями.

— Он очень гордый человек, солнышко, — сказал ей тогда отец. — Думаю, Крис не хочет, чтобы о его предках думали с презрением.

— С презрением? С какой стати? — немедленно потребовала ответа Линда.

— Ну, Крис очень хорошо помнит, что его дед поначалу располагал очень скудными средствами и выбивался в люди, как говорится, из самых низов. Тогда как мы…

— Неужели он думает, что я буду презирать его только потому, что мои предки приплыли на «Мэйфлауэре» и стали элитой Северной Америки? — горячо возразила Линда. — Значит, вот какого он обо мне мнения!

— Ну, будет тебе, солнышко. Я уверен, что Крис вовсе так не думает. Просто не хочет выставлять свою родословную на всеобщее обозрение, как и твоя мама. Дело не в том, что он стыдится своих предков, это лишь естественное желание защитить тех, кого любишь.

— Но если мои бабушка с дедушкой живы, то его-то умерли.

— Это мало что меняет, — с нежностью сказал отец.

И теперь какое-то неосознанное внутреннее побуждение заставило Линду спросить:

— А ты все еще хранишь его… ну, этого зайца?

Непроницаемое выражение лица Кристиана неожиданно сменилось прямо-таки мальчишеской усмешкой. Так что Линде почудилось на мгновение, что струны ее сердца запели под его рукой. Хотя это просто чушь — у сердца нет струн, а если бы и были, то не Кристиану Олсену играть на них. Просто она очень живо представила маленького мальчика, слушающего истории дедушки о далекой стране на Ютланском полуострове.

— Да.

— Значит, он достанется твоим детям, а ты будешь рассказывать им истории о твоем дедушке?

Неожиданно его лицо снова стало подобно маске.

— Не говори гоп, пока не перепрыгнешь. Что-то все решили меня женить. Майкл Гликенхауз утверждает в интервью, что холостяк не может понимать нужд семьи. Это при его-то намерении уменьшить расходы на образование и социальное обеспечение!

Майкл Гликенхауз был главным соперником Кристиана в предвыборной кампании. Он принадлежал к тем жителям города, чьи взгляды отец Линды абсолютно не разделял. Майкл — толстый, лысеющий человек, разменявший пятый десяток, был дважды женат и имел пятерых детей. Говорили, что он правит в семье железной рукой, однако результаты были не то чтобы блестящими. Старший сын неоднократно попадал в полицейский участок за хулиганство, более того, с приятелями обчистил дом соседа, пока тот был в отпуске.

И невзирая на не слишком-то хорошие отношения с Кристианом, Линда осознавала, что лучшей кандидатуры на пост мэра не сыскать. При таком прирожденном лидере, умном, ответственным и порядочном, как он, город будет процветать.

А за Майклом Гликенхаузом, хоть тот и пытался выставить себя примерным семьянином и добрым христианином, тянулся хвост сомнительных делишек. Ничего доказать было нельзя, однако что-то неприятное таилось в этом человеке. Линда помнила, как давным-давно на приеме по случаю открытия новой картинной галереи он пытался ее поцеловать.

К счастью, ей удалось оттолкнуть его, не привлекая всеобщего внимания, однако неприязнь к Гликенхаузу осталась. Линде тогда только-только исполнилось семнадцать, а вторая жена Майкла не присутствовала на приеме — ждала их первенца…

— Я вовсе не пытаюсь женить тебя, — запротестовала она.

— Да уж, судя по содержимому твоего чемодана, ты больше озабочена собственным замужеством.

— Я же сказала, что это для Мейди.

— А я тебе говорю, что если хочешь увлечь мужчину, то… — Он оборвал фразу на полуслове. — Кстати, ты знаешь, что я отвожу тебя в аэропорт?

— Да, — вздохнула Линда.

Она предпочла бы вызвать такси, но порой ее отец был таким упрямым!

— Дорогая, ты же знаешь, что вечно опаздываешь, — сказал он во время их последнего разговора.

— Ну, папа, если я однажды опоздала на самолет, это еще не значит, что я буду опаздывать всегда. Не бывает правил без исключения.

— Не спорь! Тебя отвезет Крис, — заявил отец непреклонным тоном. — Кроме того, — продолжил он, — ему надо кое-кого встретить.

— Кого? — с любопытством спросила Линда.

— Одного человека из Вашингтона. Это очень хороший специалист по связям с общественностью. Я хочу, чтобы она помогла ему провести предвыборную кампанию.

— Она? — Линда изогнула бровь. — Ты случаем не сводничеством занимаешься, папочка?

— Передай привет сестре, — ушел от ответа Роналд. — И скажи, что мы никак не дождемся встречи с ней.

3

Линда подавила зевок и тряхнула влажными кудрями. Освежающий прохладный душ не заставил тело забыть о времени — а было четыре часа утра. Ничего, сказала она себе, посплю в самолете, и занялась макияжем.

Неплохо для женщины, которой уже стукнуло тридцать, подумала она, критически изучив свое отражение в зеркале. Кожа была не менее свежей и гладкой, чем десять лет назад, а чтобы разглядеть мудрость, притаившуюся в глубине синих глаз, нужно было хорошенько присмотреться.

Питеру было чуть больше тридцати, но порой он выглядел совершеннейшим мальчишкой. Такой же высокий и красивый, как его брат, он обладал мягкостью, несвойственной таким суровым людям, как Брайан или Кристиан. Короче говоря, Питера будет очень просто полюбить и из него выйдет преданный муж и заботливый отец… А возлюбленный? Выйдет ли из него такой же замечательный возлюбленный, как из Кристиана?

Линда положила помаду на туалетный столик и недоуменно нахмурилась. С чего бы вдруг эта мысль пришла ей в голову? Кристиан в качестве любовника, да еще замечательного? Может быть, ее любовника? Да никогда!

Она взглянула на часы. Пора. Через пять минут заедет Кристиан, а он ненавидит ждать.

Хотя Линда уже попрощалась с родителями накануне, не было ничего удивительного в том, что они примчались провожать ее, обнимать и брать обещания передать привет сестре, ее мужу и всем остальным Бойсам.

— Не забудь, что в это же время в Грей-Ярмут приезжают дедушка с бабушкой, — напомнила мама.

— Разве про бабушку Арлин забудешь? — съехидничала Линда.

Когда Арлин Бойс наконец-то вышла замуж за свою давнюю и единственную любовь, они договорились, что половину времени будут жить в Штатах, а половину в Англии. Вся семья Бойс обожала ее, и там ее называли тетя Арлин, а Линда с Маргарет постепенно привыкли к «бабушке Арлин».

— Лучше не заставляй Криса ждать, — заметил отец, услышав треньканье дверного звонка.

Когда Линда открыла дверь, Кристиан, равнодушно поздоровавшись с ней, тут же нежно обнял ее мать и отца. Что и говорить, он ведет себя с ними как идеальный сын, подумала Линда. И неважно, что он издевается надо мной. Зато родителей моих действительно любит.

— Я смотрю, ты последовала моему совету насчет двух чемоданов.

Вот и все слова, что он ей сказал, пока садились в машину.

Линда поморщилась.

— Это не связано в твоими советами, — немного покривила она против правды. — Просто мама передала мне еще несколько подарков для родственников Брайана.

Кристиан откровенно насмешливо посмотрел на нее. И Линда поспешила сменить тему.

— Папа говорит, что ты встречаешь специалиста по связям с общественностью. Точнее, специалистку.

— Да.

— Крис, ты разочаровываешь меня. Я думала, ты достаточно уверен в себе, чтобы не нуждаться в имиджмейкерах.

— Я и не нуждаюсь. Однако Майкл Гликенхауз хочет выставить себя защитником прав семей, так что неплохо предусмотреть этот вариант.

— Как? Жениться на этой женщине? А не проще ли остановить выбор на нынешней твоей подружке, кто бы она ни была…

— Ее не существует. Откровенно говоря, Лин, меня утомили твои постоянные попытки представить меня этаким донжуаном. К твоему сведению…

Тут Кристиан был вынужден прерваться, поскольку прямо перед его машиной из-за угла выскочил школьный автобус.

— А ведь я бы мог сказать примерно то же самое про тебя, — продолжил он несколько позже. — Ведь если ты хочешь доказать коллегам, что можешь стать матерью, вовсе необязательно искать отца для ребенка в Англии.

— Предлагаешь искусственное оплодотворение? — поинтересовалась Линда и, не скрывая своего возмущения, отвернулась.

Кристиан был хорошим водителем и задолго до того, как они добрались до места, Линда задремала.

Обогнав колонну грузовиков, он смог наконец-то спокойно посмотреть на свою спутницу. Красивая женщина, ослепительно красивая. Маргарет тоже была хороша собой, но импульсивный, нетерпеливый, прямо-таки взрывной характер придавал ее старшей сестре особую прелесть и очарование.

Кристиан выругался сквозь зубы. Он знал, что Линда ни перед чем не остановится, если задета ее гордость. А еще он знал, что, несмотря на воспитание и любящих родителей, обе сестры некогда переживали из-за своего роста.

Кристиан вспомнил случайно услышанный разговор, в котором Линда говорила матери сквозь слезы:

— Мам, девчонки в школе смеются надо мной и говорят, что я должна была родиться парнем, поскольку я такая длинная. Но я же девочка, и…

— Солнышко, они просто завидуют, — утешала ее мать. — Ты очень красивая и очень грациозная.

Благодаря неустанной заботе и мудрому сердцу Элизабет обе девочки научились подчеркивать свою женственность, перестали смущаться.

Правда одно время Линда в самом деле напоминала мальчишку — высокая, худющая, нескладная. Но это было давно… Теперь она стала женщиной, и какой женщиной!

И что это у него так загорелся взгляд? — подумала Линда, просыпаясь и глядя на своего спутника. О чем или о ком он вспомнил? Может быть, все же о ком? Скажем, об этой женщине из Вашингтона. Линда тихонько вздохнула. Пусть Кристиан ведет себя как хочет, пусть женится, чтобы повысить рейтинг, но ее поступить так не заставит ничто.

Она же уважать себя перестанет! Кристиан, конечно, очень практичный и рассудочный человек, так что ему не понять подобных мыслей. В отличие от Питера… Линда заметила мягкость и доброжелательность молодого человека еще при первой встрече, и они тронули ее до глубины души.

Питер…

Ей очень хотелось снова увидеть его. Из Бойсов получаются великолепные отцы, подумала она. Ведь даже Эрлан, кузен Брайана и Питера, гулена и дебошир, совершенно изменился, когда у него появились дети.

— Кажется он больше радуется будущему ребенку, чем Юнити, — сказала Маргарет своей сестре, когда стало известно, что жена Эрлана беременна.

— Это уж точно, — ответила тогда Линда. — Надеюсь, мир в их семье воцарился навечно.

— Я просто не узнаю Эрлана, настолько он стал другим, отказался от старых привычек. Живет в Грей-Ярмуте, и они с Брайаном так ладят, что раньше и представить было невозможно.

— А Юнити изменилась еще сильнее. Я думала, раз Эрлан вернулся домой, полный раскаяния из-за той истории в Сохо, она снова станет женой-и-матерью-на-полной-ставке, что было бы неудивительно при таком большом доме. Но Юнити не только не оставила благотворительную работу под руководством бабушки Арлин, но стала посвящать ей еще больше времени. Эрлан жалуется, что ему скоро придется записываться к ней на прием.

— В прошлый свой приезд я заметила, что она просто расцвела, — сказала Линда, которой нравилась милая и добрая Юнити.

— Это уж точно. И именно она придумала дважды в месяц оставлять детей на мужчин и устраивать девичник. Мы организуем его по очереди, в следующий раз мой черед. Я подумываю, не уговорить ли мужей подарить нам каникулы побольше и не слетать ли в Нашвилл.

Вспоминая этот разговор, Линда вновь ощутила легкую зависть. Как бы она хотела жить так! Но ее школьные друзья разъехались по всей стране. И хотя изредка они встречались, не возникало ощущения спаянного круга, семьи, в которую столь хорошо вписалась Маргарет.

Линда прекрасно знала, что тесные дружеские связи порой выглядят просто смешно в своей ограниченности, но, на ее взгляд, плюсов в них было куда больше, чем минусов. Любовь и взаимопонимание, царившие в клане Бойсов, контрастировали с ее собственным одиночеством и неприязнью коллег по работе…

Около аэропорта шоссе было загружено. Линда смотрела на ползущие за окном машины и думала, какова же эта женщина из Вашингтона. Наверняка умная и обаятельная. И даже более того… Не зря же отец так высоко ставил ее. Почему же тогда Линда чувствовала, что невзлюбит ее с первого взгляда?

Кристиан остановил машину, вылез и распахнул перед ней дверцу.

— Пойду привезу тележку, — только и сказал он.

— Ради Бога, Крис! Я справлюсь сама.

— Может, и справишься, но я ужасно старомоден. Жди здесь.

Было слишком поздно возражать, поскольку Кристиан уже направился к зданию аэропорта. Тележка, которую он привез, катилась ровно в отличие от тех, что обычно доставались Линде.

— Но, Крис… — попыталась было возразить она, когда он погрузил на тележку чемоданы и повез ее к нужному терминалу.

— Ну что? Боишься быть женщиной, да? Боишься…

— Ничего подобного! — яростно воскликнула Линда. — Я… я…

— Боишься. Иначе почему предпочитаешь, чтобы тебя называли Лин?

— Дело не в этом. Просто так… короче.

— Может, и короче, но не так сексуально.

— Сексуально?

— Ну да. Ли-и-нда… — Кристиан смаковал каждый слог. — Вот это женское имя, так что мужчине подобает обращаться с ним, как с женщиной, ласково…

— Спасибо за сеанс психоанализа, — прервала его Линда. — Но я тороплюсь на самолет. Так что, если хочешь быть ласковым, дождись женщины из Вашингтона, она оценит твои старания.

— Ты снова делаешь это! — воскликнул он, усмехаясь.

— Что — это? — не поняла Линда.

— Спасаешься бегством. Ты, пожалуй, даже слишком женщина, что бы там ни говорили.

Линда удивленно посмотрела на него. Замечание Кристиана выбило у нее почву из-под ног. Очень уж оно было близко к правде. А ей так не хотелось, чтобы кто-то — кто угодно, не только такой бесчувственный человек, как этот Олсен, — постиг сокровенную суть ее души!

— Пора регистрироваться, — прервала Линда ход своих мыслей и ухватилась за ручку тележки, желая скорее избавиться от общества Кристиана и связанных с ним проблем.

Но вместо того чтобы отпустить тележку и попрощаться, он молниеносно очутился рядом. И вот уже сильные руки обхватили ее талию… Кристиан не дал ей возразить, просто жадно коснулся полураскрытого рта. Он и прежде целовал ее, но то были небрежно-приветливые братские поцелуи, не имеющие ничего общего с тем, что происходило сейчас.

Сердце Линды бешено заколотилось, голова стала какой-то легкой и бездумной. Неужели дразнящее прикосновение губ Кристиана творит с ней такое? Прикосновение неожиданно приятное и возбуждающее…

Из груди ее вырвался невольный вздох удовольствия. И конечно же из-за ярких огней аэропорта она слегка опустила ресницы, так что видела теперь лишь манящую, подернутую дымкой глубину глаз целующего ее мужчины. Противиться искушению мог бы лишь каменный, она начала отвечать на поцелуй… и вдруг резко отстранилась.

— Спасибо, Крис, — мило улыбнулась Линда. — Но прибереги свой шарм для тех, на кого он больше подействует.

Кристиан слегка приподнял бровь.

— Еще немного, и нас бы оштрафовали за неприличное поведение в общественном месте.

— Неприличное поведение?! — возмутилась Линда, когда он помимо всего прочего принялся откровенно разглядывать ее с ног до головы.

Она и так знала, как напряглись соски под тонкой тканью блузки. Не хватило еще, чтобы и он заметил.

— Это просто…

— Можешь не объяснять, дорогая, — укоризненно взглянул на нее Кристиан. — Собственно говоря, это был лишь традиционный прощальный поцелуй, ничего больше.

— Мой рейс уже объявлен, — поспешно сказала Линда, прекрасно зная, что покраснела.

Чувство самосохранения давно подсказывало, что пора бежать. Никакого выяснения отношений! Только не с Кристианом! Она и в своих-то чувствах не может разобраться… Схватив тележку, Линда почти побежала к таможенной стойке, удерживаясь от искушения обернуться.

Девушка в униформе одарила ее профессиональной улыбкой и углубилась в документы. Потом указала, куда поставить багаж.

Линда чувствовала спиной взгляд Кристиана. Не в силах удержаться, она обернулась-таки, но, к ее искреннему изумлению, его уже не было. Она еще раз осмотрелась, бормоча что-то вроде «огромное спасибо за заботу…» Только Кристиан мог поступить подобным образом. А если Линда когда-нибудь спросит, почему он ушел, не дождавшись, пока она пройдет на посадку, то в награду получит лишь новые насмешки.

Линда кинула последний взгляд на провожающих. Без сомнения, Кристиану важнее было встретить женщину из Вашингтона, чем проводить ее.

А Кристиан выбрал наблюдательный пункт так, чтобы не бросаться ей в глаза. Он долго смотрел вслед Линде. Целовать ее было ошибкой, а он обычно не позволял себе ошибаться. Неподходяще это для молодого амбициозного политика. Молодого и амбициозного… Кристиан невольно улыбнулся.

Молодым его, конечно, не назовешь, а что до амбиций… Недавно он осознал, что работа с отцом Линды научила его большему, чем строить козни за спиной соперников. Цель мэра, понял он, совсем не в этом.

Роналд Селден искренне хотел улучшить жизнь людей своего города, помочь сбыться их надеждам и чаяниям. Стремление делать добро задело идеалистическую сторону натуры Кристиана. Став преемником Селдена, он получит возможность продолжить начатую работу, быть может, сумеет воплотить мечту о справедливом обществе, поддержать нуждающихся, помочь старым и больным… Уровень образования падал год от года, но Кристиан лелеял планы о том, как придать менее одаренным от природы уверенность в себе, дать им сил выстоять в жизни.

Он не обманывался, прекрасно понимая, что на выбранном пути его ждет немало трудностей. Так что не стоит искать дополнительных неприятностей на свою голову.

Другие могут сколько угодно говорить, что ему нужна жена, но сам Кристиан прекрасно знал, чего ждет от брака — брака хорошо продуманного, спокойного, взаимоотношения в котором будут построены на расчете и взаимной выгоде. И пока еще он не нашел подходящую спутницу жизни… Хотя что-то в его душе протестовало против подобного подхода.

От его внимания не ускользнуло огорчение Линды, которая недоуменно нахмурилась, не найдя его взглядом.

Кристиан прекрасно помнил, как впервые увидел ее. Тогда она была худым, неловким подростком, краснеющим при виде него. Но уже тогда он понимал, какой она будет, когда вырастет. Гордость и страстность — опасные качества, когда они сочетаются в одной женщине, и особенно в такой, как Линда Селден, жаждущая материнства.

Кристиан не раз обращал внимание на то, как она смотрит на чужих детей, как играет с дочерью сестры. Если бы не импульсивность и не идеализм в восприятии жизни, она, возможно, уже много лет назад вышла бы замуж за человека доброго, но безвольного и дарила бы нерастраченную любовь детям. Но это был не ее стиль. А теперь вот насмешки коллег заставили ее пытаться доказать им, что они ошибаются.

Кристиан нахмурился. Пора было идти встречать рейс из Вашингтона. Линда почти угадала. Хотя считалось, что Имоджин Скоггинс прилетает помогать ему в проведении кампании, он прекрасно понимал, чего она добивается на самом деле. Они встречались и раньше, причем не единожды. Из Имоджин вышла бы прекрасная жена для политика — спокойная, уравновешенная, понимающая свое место и умеющая ценить его. Линда никогда не научится так контролировать себя, сколько бы ни старалась.

Вот и объявили нужный рейс, чтоб он провалился! Кристиан машинально посмотрел на часы. От рукава пахло духами Линды.

4

— Лин! Сюда!

Линда подняла взгляд, расплылась в счастливой улыбке и отчаянно замахала Питеру Бойсу, стоящему среди встречающих.

— Пит, какой сюрприз! — закричала она, бросаясь к нему навстречу и обнимая его.

Люди оборачивались на них и улыбались — так хорошо они смотрелись вместе! Питер был высок и темноволос, и мальчишеская улыбка только красила его. Линда почти не уступала ему ростом, и ее золотые пряди смешались с темными, когда изящные руки обхватили шею молодого человека.

— Довольно мило, — сказал Питер, отрываясь от ее губ.

— В самом деле? — игриво спросила Линда. — Хочешь еще?

Она едва не рассмеялась, когда увидела, каким потрясенным взглядом одарил ее Питер — он еще не привык к быстрым сменам ее настроения и порывистости. Впрочем, это ничуть не портило его.

— Люди смотрят, — предостерегающе сказал Питер, когда их губы снова почти соприкоснулись.

— Какая разница, — небрежно возразила Линда, но тот уже отпустил ее.

А Кристиан бы наплевал на окружающих, подумалось ей. Кристиан! Какого черта она думает про него сейчас? Ведь она теперь с Питером. Линда бросила на него взгляд из-под опущенных ресниц. Возможно, он был не так вызывающе сексуален, как его братец Брайан, но не уступал ему в привлекательности. К тому же был мягче и уравновешенней большинства мужчин из рода Бойсов.

Лично она, Линда, предпочитала Питера другим. Его присутствие действовало на нее, как бальзам на раны, поскольку он приносил с собой атмосферу доброжелательного спокойствия в отличие, например, от того же Кристиана. Из Питера получится замечательный отец…

— Мейди очень сожалеет, что не смогла поехать со мной в аэропорт. Но у Чарити ужасный насморк, и она не захотела оставлять ее.

— Бедная девочка! Что с ней?

— Ничего серьезного. Просто продуло, — заверил ее Питер.

— Очень любезно с твоей стороны было встретить меня. Мейди говорила, что вы с Брайаном очень заняты.

— К счастью, с тех пор как к нам присоединился Эрлан. исчезла вечная гонка, стало попроще. Однако на избыток работы не стоит жаловаться, ведь это как в бизнесе. Из «Бронз стара» поступает немало дел, благодаря Хорасу, конечно. Так что в последнее время я все больше и больше занимаюсь делами международной важности.

Крупный строительный концерн «Бронз стар» имел офис в Грей-Ярмуте, а младший брат Арлин, Хорас Бойс, возглавлял там юридический отдел. Так что не было ничего удивительного в том, что он нередко подкидывал работу своим родственникам.

— Отец говорит, что адвокаты всегда специализировались в какой-то определенной области. Но сейчас специализация достигла такого уровня, что он подумывает, а не взять ли еще одного человека из-за обилия дел, связанных с выплатой медицинских страховок?

— Как жаль, что я совсем в этом не разбираюсь, — вздохнула Линда.

— А ты хочешь изменить род деятельности? — спросил Питер заинтересованно.

— Что-то в этом духе.

В глазах Линды плясали веселые бесенята. Ее так и подмывало сказать, чем она планирует заняться в ближайшее время.

— Не возражаешь, если мы на обратном пути заскочим к моим родителям? — спросил Питер, ведя ее к машине.

— Вовсе нет.

Линде нравились родители Питера. К тому же хотелось посмотреть их новую квартиру на первом этаже огромного викторианского дома.

— Брайан очень хвалит Пита, — сказала ей как-то Маргарет. — Говорит, что порой он мягкостью обращения может добиться большего, чем иной другой, прибегая к доводам рассудка или угрозам. А вот моей малышке Чатти, похоже, досталась немалая доля упрямства и несговорчивости ее отца.

— Ее отца? — съехидничала Линда.

— Ну ладно-ладно. Сама знаю за собой этот грех. Нечего мне сыпать соль на раны. Впрочем, немного упрямства женщине в наше время не повредит, чем бы она ни занималась.

— Ты говоришь о Чатти? Да она еще сто раз переменится, пока вырастит!

Маргарет не ответила, но по всему было видно, что она согласилась со старшей сестрой…

Окрестности Грей-Ярмута при солнечном свете выглядели чудесно. Это один из прелестнейших уголков земли, думала Линда, откинувшись на мягкую спинку сиденья. Как хорошо здесь жить! Так и кажется, что тут не существует ни проблем, ни противоречий.

Однако, словно прочитав ее мысли, Питер развеял ее иллюзии.

— Мы рассматриваем сейчас очень интересное дело, — сказал он. — Один местный фермер обвиняет «Бронз стар», что здания, построенные компанией, разрушают его землю.

— А это правда?

— Трудно сказать, хотя перед нами типичный случай неприязни аборигенов к пришлым. Общественность с вниманием следит за развитием ситуации. Руководство старается сохранять имидж компании, заботящейся об экологической обстановке, так что в конце концов этот фермер что-нибудь да получит. Его участок находится на расстоянии мили от упомянутых зданий, но коммуникации, проложенные под землей, вполне могли стать причиной оползней. В общем, не исключено, что он прав.

— А не попахивает ли здесь фальсификацией? — поинтересовалась Линда.

— Все может быть.

Питер игриво подмигнул своей спутнице, причем взгляд его надолго задержался на ее лице.

Приятное тепло разлилось по телу Линды. Она поступила правильно, прилетев в Англию. Вот бы Магнус Роднански увидел ее сейчас — у него глаза бы вылезли на лоб от изумления!

Линда удовлетворенно вздохнула. Похоже, ее планы воплощаются в жизнь.

— Беременность и всякие там семейные заботы немало связывают Мейди руки, — начала она с деланным равнодушием и вздохнула. — А я хотела осмотреться тут, познакомиться поближе со всеми членами семьи.

— Если хочешь, могу предложить себя в качестве гида.

Линда кокетливо взмахнула ресницами и воскликнула:

— Ах, Пит, в самом деле? Это так мило с твоей стороны!

— Ничто не доставит мне большего удовольствия, — горячо заверил Питер.

Она, конечно, понимала, что не очень Тактично ведет себя. Но ведь если бы она не нравилась Питеру, тот бы прореагировал на ее слова совсем иначе.

Вдали показались пригороды Грей-Ярмута, и нетерпение прямо-таки забурлило в Линде. Скоро она увидит Мейди! Линда прикрыла глаза. Интересно, что сказал бы Кристиан о Грей-Ярмуте, если бы был сейчас здесь. Уж он-то, конечно, тут же постарался разрушить ее романтические представления и напомнил бы о кровопролитиях и жестокостях минувших столетий.

Линда резко раскрыла глаза. Кристиан! Какого черта она опять думает про него? Только ли из-за поцелуя? Или потому что она…

— С тобой все в порядке? — заботливо спросил Питер.

— Абсолютно, — уверила его Линда.

Но чувство радости от встречи несколько померкло. Глупо с ее стороны было сравнивать почти братский поцелуй Питера с бешеным напором губ Кристиана. И зачем она это делает? Поцелуи Кристиана — ничто для нее!

— Ты что-то притихла. Утомилась?

— Немного, — охотно подтвердила Линда; так легко оказалось списать все на усталость.

— Вот мы и приехали, — объявил Питер, притормаживая перед огромными, беззвучно распахнувшимися железными воротами.

Реставраторы очень старались сохранить фасад особняка в первозданном виде и благоустроить территорию. На посыпанной гравием площадке не было и следов разметки под парковку, но Питер сказал, что за каждой квартирой закреплен определенный участок, и горе тому, кто нарушит неписаный закон.

— Отец назначал бы за парковку в неположенном месте штрафы, если бы мог, — заметил он, распахивая перед Линдой дверцу машины, прежде чем она успела коснуться ручки.

Конечно, Линда привыкла к определенным церемониям, будучи дочерью мэра, но, чтобы за ней так галантно ухаживали, не помнила.

Дом выходил фасадом на реку, и Линда поняла, почему родители Питера хотели поселиться непременно здесь.

— Когда мы все разъехались, маме стало трудно содержать в порядке огромный трехэтажный дом. Вот родители и выбрали жилье поменьше, — сказал Питер, подводя Линду к парадной двери.

Чтобы войти в холл, отделанный мрамором кремовых оттенков, понадобился специальный ключ. Торжественность и пышность помещения поражали воображение.

— Нам сюда, — указал Питер на резную дверь слева и позвонил.

Открыла его мать, весьма красивая, моложавая женщина. Но сыновья ростом и внешностью явно пошли в отца.

— Лин, дорогая, я так рада тебя видеть! — воскликнула Телма Бойс, обнимая гостью.

Гостиная была, как и в их прежнем доме, полна старинной мебели и дорогих безделушек. Среди фотографий на стенах можно было заметить и снимки Маргарет с мужем и дочерью.

— Я привез отцу необходимые бумаги. Он здесь? — спросил Питер у матери.

— У себя в кабинете, милый, — ответила она. — Кстати, у нас еще гостья.

В этот момент дверь в гостиную распахнулась. И возникший в дверном проеме муж Телмы, пропустил вперед девушку.

— Валери, какого дьявола ты здесь оказалась? — резко спросил Питер.

Линда в удивлении уставилась на него. Он внезапно стал очень похож на своего старшего брата, когда тем, правда, довольно редко, овладевали приступы ярости. Чувства Питера по отношению к вошедшей девушке были очевидны. Что же она совершила, чтобы вызвать ненависть такого добродушного человека, как Питер?

У девушки было маленькое треугольное личико, на котором горели золотисто-карие глаза, и копна ярко-рыжих волос. Футболка и джинсы не скрывали чувственных округлостей фигуры, а талию, похоже, можно было обхватить пальцами.

— Валери, дорогая… — начала Телма, но девушка не обратила на нее внимания, а продолжала смотреть на Питера со странной неприязнью во взгляде.

— Все в порядке, тетя Телма, — вмешалась она, тряхнув головой. — Я не собираюсь указывать Питеру на то, что, поскольку это не его дом, он не имеет права спрашивать, что я здесь делаю. Но я все-таки отвечу: меня пригласила твоя мать, Питер, — сказала Валери молодому человеку с улыбкой, заставляющей вспомнить о хищном оскале дикой кошки.

— Валери нужно передохнуть, — заступилась за нее Телма. — Она в последнее время много работала.

— Сохрани Господь тех, кто попробует лечиться у тебя. Лично я скорее бы предпочел обратиться к ветеринару.

— Питер! — возмутилась мать.

На смуглых щеках Валери проступили алые пятна, а в глазах… Линда вздрогнула, заглянув в их исполненную ярости глубину. В миниатюрной девушке таился эмоциональный заряд немалой силы.

— Валери недавно окончила медицинский колледж, — объяснила Телма. — И я, как ее крестная мать, решила, что она заслужила каникулы, тем более что ее жених все лето проведет за границей. Он стажируется в одном научно-исследовательском центре в Швеции.

Когда она произнесла эти слова, Валери подняла руку, и на пальце блеснуло кольцо.

— Видишь, Пит, не все мужчины разделяют твое мнение обо мне.

— Ты помолвлена? — воскликнул явно потрясенный известием Питер. — Нашелся же мазохист!

— Немедленно замолчи! — прикрикнула на сына Телма.

Тот с мрачным видом повернулся к отцу.

— Так, значит, она проведет здесь несколько недель, — произнес он с отвращением. — Вот бумаги, которые ты просил. А теперь нам надо идти — Мейди ждет, да и Линда устала.

— Возможно, дело в недостатке кислорода, — вставила Валери, но в голосе ее прозвучала столь явная ирония, что Линда пристально посмотрела на нее.

— Валери… — начал Питер предостерегающе, но Линда поняла, что по темпераменту девушка схожа с тигрицей, сходство с которой усиливал цвет волос.

— Конечно, непросто всегда жить в разреженном воздухе… при таком-то росте.

Глаза Линды расширились от удивления. Враждебность Валери раздражала, ругаться с ней не было смысла, но…

— Но в этом есть и свои достоинства.

С этими словами Линда демонстративно повернулась к Питеру — встань она на цыпочки, и они окажутся одного роста, — и скользнула многозначительным взглядом по его губам.

— Э-э-э… Нам лучше уйти, — поспешно заметил он.

Линда взглянула на Валери и, к собственному изумлению, увидела у той в глазах не только ярость, но и с трудом сдерживаемые слезы.

О ком она плачет? О Питере? Но на ее пальце сверкает кольцо, подаренное другим мужчиной… Линда вежливо попрощалась с родителями Питера и пошла следом за ним к машине.

— Не знаю, что случилось с мамой. И зачем она пригласила Валери?

— По-моему, все просто. Это же ее крестница!

— Валери — угроза спокойствию всего дома! Мама просто не понимает этого.

— Она очень хорошенькая, — закинула удочку с другой стороны Линда.

— Это была глупая рыжая девчонка с веснушками.

— Ну, она и теперь все еще рыжая…

— Валери приходила к нам после школы, поскольку ее родители работали допоздна. И мама по доброте душевной не могла смириться с тем, что бедная девочка сидит дома одна.

— А ты с ней не ладил.

— Другие тоже. «Я скажу тете Телме!..» Господи, как же она меня доставала!

Не очень-то хорошая картинка создалась в ее воображении. Если бы не слезы девушки, Линда, возможно, полностью согласилась бы с Питером… Нет, лучше бы ей не видеть печали в глазах Валери!

— Ну же, расскажи мне поскорее про наших! — донимала сестру Маргарет.

Они сидели в кухне, а Чарити у их ног складывала мозаику.

— Да ты все и так знаешь, — отмахнулась Линда. — Папа с мамой мечтают тебя увидеть.

— Надеюсь, что, когда отец выйдет в отставку, они погостят у меня действительно долго… Кстати, как там избирательная кампания?

— Отец убежден, что Крис победит на выборах. Но для верности пригласили из Вашингтона специалистку по связям с общественностью… Чтобы противники Криса не сыграли на том, что он неженат.

— Как же ты переживешь женитьбу Криса? — ехидно поинтересовалась Маргарет.

Сестра бросила на нее испепеляющий взгляд.

— Мне нет до этого дела! Ты что, вечно меня будешь им дразнить?

— Ну ладно-ладно, я просто шучу.

Но это было неправдой. Ее очень обеспокоил невеселый вид старшей сестры.

— Знаешь, Мейди, я тебе завидую, — призналась Линда.

Маргарет не надо было больше слов — взор ее устремился к играющей на ковре дочери.

— Ты прирожденная мать, Лин, — нежно выговорила она, но тут на лице ее отразилась тревога. — Надеюсь, ты не подумываешь насчет искусственного оплодотворения?

— Нет, что ты, — рассмеялась Линда, а потом серьезно добавила: — Не могу допустить, чтобы мои дети завидовали твоим, потому что у них есть папа.

— А у тебя появился кто-то на примете?

Старшая сестра смущенно отвела взгляд.

— Лин! Ну же, скажи мне! Кто это? Ну Лин…

— Ничего я тебе не скажу! — отрезала та.

— Я позвоню домой!

— Бесполезно — родители ничего не знают.

— Так, значит, есть что знать!

— Нет!

Линда не собиралась говорить сестре о своих планах касательно Питера, пока сама не убедится в их жизнеспособности. Ей казалось, что она сможет полюбить этого человека, а он — ее, но все же некоторые сомнения оставались.

Из Питера получится идеальный отец. Это уж наверняка! Так и видится уютный дом и детишки, играющие на ковре у камина. Мальчишки, она так хочет мальчишек! С темными волосами и серыми глазами… Серыми глазами? О чем это она? У ее малышей глаза будут карими. Как у их папы!

Чарити подбежала к ней и обняла.

— А ты привезла мне подарки от бабушки из Америки?

— Чатти! — одернула Маргарет дочь.

Но Линда подмигнула сестре и лукаво спросила:

— И в кого она уродилась?

— Только не в меня! — воскликнула Маргарет.

Но порозовевшие щеки выдавали ее с головой. Обе сестры помнили, как в детстве Маргарет задала тот же вопрос дедушке.

— Бедная мама тогда так смутилась!

— Мне было гораздо хуже, когда меня в наказание заперли в комнате, а ведь это ты подговорила меня спросить.

— Я привезла ей чудное платье, — шепнула Линда.

— Если оно не розовое, как у Барби, она даже не взглянет на него.

— И ты во мне сомневаешься? — воскликнула Линда. — Она просто с ума сойдет от счастья. И даже подобрала соответствующие розовые туфельки с блестками! Только для особых случаев, конечно… А для тебя я специально ездила на показ мод одной очень известной французской фирмы и выбрала такой вечерний туалет, какого ты еще не видела! У него вырез на спине до… словом, почти до копчика. Естественно, ты не сможешь носить его до конца беременности, но ведь уже недолго осталось.

— Покажи… Покажи скорее!

И сестры, хихикая, склонились над свертками и принялись разворачивать красивую упаковочную бумагу. За этим занятием и застал их Брайан.

— Тетя Лин привезла мне розовые туфельки, — похвасталась Чарити.

— А знаешь, что я привезла тебе? — улыбнулась Линда, обнимая мужа своей сестры.

— Не могу представить! — ответил Брайан, не отрывая взгляда от порозовевшей и смущенной жены, держащей в руках серебристо-синее платье.

О, какой же фурор она произведет, когда наденет его! А Чарити бегала в новом платьице по кухне, и было ясно, что по доброй воле она его не снимет.

— Так что ты привезла Брайану? — спросила сгорающая от любопытства Маргарет.

— Клюшку для гольфа. Здесь, если не ошибаюсь, таких не делают.

— Неужели ту самую? — выдохнул он.

— Угадал!

Обрадованный Брайан бросился обнимать свояченицу.

В девять вечера усталость напомнила о себе, и Линда, пожелав всем доброй ночи, отправилась спать…

— Что случилось? — спросил Брайан жену, когда они остались наедине.

— Не знаю… Но Лин что-то задумала.

— Почему ты так решила? Читаешь чужие мысли на расстоянии?

— Ее что-то беспокоит. — Маргарет проигнорировала насмешку мужа. — Но она ни за что не скажет. Хоть бы она встретила мужчину своей мечты! Ей так нужны дети…

— Даже я это заметил.

— Ну, по крайней мере, здесь она неплохо развлечется.

— А вот с этим могут возникнуть проблемы.

— Брайан, ты же обещал, — расстроенно протянула Маргарет.

— Да, я знаю, что обещал присмотреть за Чарити, пока ты проводишь время с Лин, однако…

— Однако — что?

— Дела в суде.

— Ох, нет…

— Мейди, мне жаль, но ты понимаешь…

Конечно, она понимала. Адвокат обязан быть в суде, когда слушается дело, над которым он работает.

— Твоя сестра проведет здесь несколько недель, а, если повезет, дело кончится через две.

— Надеюсь, что и Лин все поймет, — вздохнула Маргарет.

5

— Мне очень жаль, дорогая, но Брайан ничего не может сделать.

На следующий день после завтрака Маргарет объясняла сестре, что у нее не будет так много свободного времени, как она думала. К счастью, новости не очень огорчили Линду.

— Не беспокойся. Тем более что, — тут ее голос потеплел, — ты и твой ребенок значите для меня больше, чем общение с Бойсами. К тому же Питер предложил помочь мне.

Слабо улыбнувшись, Маргарет накрыла руку сестры своей.

— Я действительно чувствую себя очень уставшей, и врач рекомендует мне отдыхать. Спасибо Питеру. Надеюсь, что с делом, которым занимается Брайан, будет покончено через пару недель.

— Этого должно хватить… — невольно высказала вслух свои мысли Линда.

— Для чего? — удивилась Маргарет.

— Ну… для окончания судебного разбирательства, естественно. — И Линда поспешно перевела разговор в другое русло, спросив, каковы успехи Чарити в школе.

— Брайан говорит, что на нее не надо давить, — ответила Маргарет, — в конце концов, ей всего пять лет.

— Думаю, он прав. Вспомни нас в школе.

— Да уж. Кстати, Вивиен пригласила нас на ланч.

— В самом деле? А как у нее дела?

И сестры принялись обсуждать подробности жизни членов различных ветвей семьи Бойс.

— Жаль, что бабушка Арлин не приехала.

— Да-а, я так надеялась встретить здесь бабушку с дедушкой, — кивнула Линда. — Впрочем, я понимаю, почему она поехала к Ингрид.

Ингрид, жена Джоуи Бойса, троюродного брата Брайана и Питера со стороны отца, попала в аварию и пролежала в больнице несколько недель.

— Она уже дома, но, хотя врачи обещают полное выздоровление, Джоуи беспокоится, что Ингрид ведет себя очень неосторожно — то на лестницу пытается взобраться, то поднимает тяжелые вещи.

— Страшно подумать, чем бы все кончилось, если бы скорости обоих автомобилей в момент столкновения были бы больше! — воскликнула Линда.

— Да-да, я теперь боюсь возить Чатти куда-либо.

— Кажется, бабушка любит Джоуи больше, чем Эрлана, хоть он ей роднее по крови.

— Близкое родство не обязательно подразумевает близкие отношения.

Сказано это было так серьезно, что Линда задумчиво посмотрела на сестру, прежде чем ответить.

— И к какому выводу твои слова должны привести меня, а, сестрица?

— Ты понимаешь, что я не имею в виду нас.

— Тогда кого?

— Ну, знаешь, бывает, что в семье братья и сестры соперничают.

— Соперничают? Сплошь и рядом. Помнишь, как две сестры-близняшки из нашего класса позднее влюбились в одного и того же парня?

— Помню. Но… — Маргарет помолчала, рисуя пальцем невидимые узоры на гладкой поверхности стола. — Я говорю о Чатти и новом ребенке. Она уже начинает ревновать, хотя малыш еще не родился.

— Но, Мейди, это же естественно. Более того — неизбежно. Однако все будет в порядке.

— Надеюсь, ты права, Лин. И знаешь, из тебя выйдет замечательная мать.

Хотя Линда рассмеялась, она почувствовала невольный укол ревности. Ее сестра волнуется о втором ребенке, а у нее и первого-то нет. Впрочем, если повезет, то скоро будет!

Пообщавшись с Питером по пути из аэропорта, она утвердилась в своих намерениях. Да, из него получится идеальный отец. К тому же он действительно ей нравился и вместе они хорошо смотрятся.

Неожиданно Линде захотелось поскорее увидеть его и приступить к выполнению своего плана. Может быть, она пока и не влюбилась, но любовь приходит в разных обличьях…

Ничего дурного в ее намерении не было в любом случае. Если бы не прочитала в глазах Питера готовность полюбить ее, Линда немедленно оставила бы задуманное.

Нет, решительно пора заняться поисками своего суженого. Может, она и не потеряет голову от любви, как ее сестра, когда встретила Брайана, но с Питером очень приятно и легко общаться. Интересно, за что же он так невзлюбил Валери? Бедная девочка!

— Пора ехать, — напомнила Маргарет. — Нам надо вернуться до двух, чтобы я успела забрать Чарити.

— Как думаешь, у Вивиен и Грегора будут еще дети? — спросила Линда по пути к их дому.

— Не знаю. У Грегора очень много работы, и он подыскивает еще одного партнера, но хочет, чтобы им традиционно был кто-то из членов семьи. Немало юных Бойсов пойдут по стопам родителей, но пока что им помогает Мерлин, жена Хораса.

— А может, они временно наймут кого-нибудь?

— Брайан предлагает им это. Но вопрос так и остался нерешенным.

— А какие планы у Майлана?

Майлан, младший сын Хораса и Мерлин, подавал немалые надежды. И Линда знала, что сестра выделяет его среди прочих представителей молодого поколения семейства Бойс.

— О, их по меньшей мере дюжина. Он такой… такой замечательный!

— Слушай, а что случилось с Томасом, отцом Грегора? Он тебе не рассказывал? — спросила Линда, втайне гордясь собой за то, что сумела запомнить чуть ли не всех новых родственников со стороны мужа сестры.

Томас Бойс однажды взял и исчез из жизни своей семьи. Вивиен не жалела об этом. Незадолго до исчезновения свекра она узнала, что тот воровал деньги со счетов клиентов, и скандал удалось замять с большим трудом.

Мать Грегора развелась с Томасом заочно и жила теперь со своим новым мужем на юге Франции. Она практически не общалась со своим сыном.

— Нет, не рассказывал. Думаю, Грегор и сам о нем ничего не знает, — отозвалась Маргарет и, перестраиваясь в другой ряд, сменила и тему разговор: — В Грей-Ярмуте сейчас благодаря постройке скоростного шоссе обосновались крупные международные предприятия и рынок жилья оживился. На южной окраине собираются построить торговый центр… Впрочем, здесь есть и свои недостатки, спроси хотя бы того же Питера. Он недавно выиграл очень непростое дело.

— Не могу представить Питера в суде. Он такой мягкий, однако…

— Что — однако? — мгновенно заинтересовалась Маргарет.

— Мы заехали по пути из аэропорта к его родителям и встретили там девушку по имени Валери. Никогда не видела, чтобы Питер так злился. Хотя она сама вела себя мягко говоря…

— Вызывающе?

— Я хотела сказать — агрессивно. Ты ее знаешь?

— Мы познакомились с ней у родителей Питера на Рождество. Валери удивительно ладит с детьми. Она недавно окончила медицинский колледж и, по словам Телмы, хочет стать педиатром.

— Значит, она тебе понравилась?

— В общем, да. Но они с Питером и в самом деле не ладят. Дело в том, что она как-то гостила у них несколько месяцев. Брайан уже не жил с родителями, так что Питер оказался один на один с этой рыжей красоткой…

— Посмотри, как красиво! — перебила ее Линда, посмотрев в окно машины.

— Это уж точно, — согласилась Маргарет.

— И так мирно…

— А вот это уже кажущееся. Приедем вот к Вив, там ты забудешь, что такое мир и покой.

Дом Вивиен и Грегора находился на северной окраине Грей-Ярмута среди полей и садов. Как только машина остановилась возле крыльца, дверь распахнулась, и навстречу сестрам выбежала хозяйка.

Она приветливо улыбнулась, и солнце блеснуло у нее в золотистых волосах.

— Мейди! Лин! Как я рада вас видеть! Идемте в сад. Я решила устроить ланч на свежем воздухе — жалко терять такой замечательный день. Но все едва не пришлось отменить. Слушание одного из дел перенесли на сегодня, но, к счастью, не успели рассмотреть предыдущее.

Пока Вивиен все это говорила, женщины успели дойти до развесистого клена, в тени которого стояли плетеные кресла и накрытый стол.

— А тебе часто приходится выступать в суде? — спросила Линда, откинувшись на спинку облюбованного кресла и делая глоток кофе.

— Да, к сожалению. И чем дальше, тем больше. Это настоящий камень преткновения между мной и Грегором. Ритм наших жизней, увы, не совпадает.

— И вы вынуждены нанять няню, хотя вам это совсем не нравится, да? — снова спросила Линда.

— На самом деле мы предпочли бы сами воспитывать наших детей, — сказала Вивиен. — Проблема в том, что сейчас у Грегора остается на детей куда больше времени, чем у меня. В итоге я слегка ревную его к ним. Звучит глупо, но мне хотелось бы, чтобы дети прибегали с разбитыми коленками к матери, а не к отцу.

— А ты не можешь работать поменьше? — поинтересовалась Линда.

— Увы, нет. Я и так вижу, сколько работы за меня делает Джонатан Лесли. А он уже не молод — начинал еще с моим отцом. Конечно, решить эту проблему можно, наняв пару хороших адвокатов. Правда настоящие профессионалы, безусловно, захотят стать партнерами, а мы с Джонатаном не готовы к этому. Можно, конечно, и свернуть деятельность… Однако это неразумно. Так что пока все держится на нас двоих. Впрочем, у меня сегодня выходной… Кстати, как ваши родители? — спохватившись спросила Вивиен.

— Отлично. Ждут не дождутся папиной отставки и мечтают приехать сюда.

— Мы тоже очень хотим увидеть их, особенно тетю Арлин. А как там великолепный Кристиан?

Линда мысленно не согласилась с таким эпитетом, а вслух сказала:

— Замечательно. Собирается стать мэром Нашвилла.

— О, это же будет самый сексуальный мэр, какого только знали Штаты!

— Сексуальный? Но ведь Крис… — начала было Линда и замолкла.

Конечно же нет! Тогда почему она не может забыть прикосновение его губ?

Когда они вернулись домой, на столе в прихожей надрывался телефон. Маргарет поспешно взяла трубку и мгновение спустя многозначительно подмигнула сестре.

— Это тебя. Питер.

— Питер! — обрадовалась Линда, почти вырвала трубку из рук Маргарет и повернулась к ней спиной.

— Сегодня… Да, с удовольствием… Когда? Да, в восемь я могу.

Сестра с интересом прислушивалась к разговору, догадываясь, о чем идет речь.

— Питер пригласил меня пообедать сегодня, — подтвердила ее предположения Линда, положив трубку. — Он сказал, что знает хороший ресторан на набережной.

Маргарет приоткрыла рот, будто хотела что-то сказать, но, увидев румянец на щеках Линды, передумала.

Питер и Линда… В самом деле сестре не найти более милого и симпатичного супруга, чем Питер, подумала она. Только вот хватит ли у него сил, сдерживать ее порывы? Порой Линду изрядно заносит и логику в ее действиях усмотреть необычайно трудно. Сестра импульсивна, а кроме того, обладает сильной волей. Ей нужен человек, который будет не только понимать и любить ее, но и разделять ее чувства. Немалое требование, но Линда заслуживает самого лучшего.

Но и Питеру Маргарет искренне желала обрести достойную спутницу жизни. Ему уже случалось разочаровываться в любви. Так пусть на сей раз судьба будет благосклонной к нему! Но все-таки подойдут ли они с Линдой друг другу? Сойдутся ли огонь и вода, порядок и хаос?

Сможет ли методичный, чтобы не сказать педантичный, Питер вынести скачки настроения и тот сумбур, который Линда невольно приносит с собой повсюду? Хотя, может, недаром говорят, что противоположности сходятся…

— Если ты собираешься быть возле реки, не забудь надеть что-нибудь теплое. Там весьма прохладно вечером.

Как и следовало ожидать, когда приехал Питер, Линда была еще не готова.

Маргарет открыла ему дверь и приветливо обняла.

— Привет. Лин не задержит тебя.

Питер слегка улыбнулся.

— Надеюсь, ведь я заказал столик на восемь тридцать, так что времени впритык.

Маргарет смущенно отвела взгляд и тут с облегчением услышала легкие шаги на лестнице. Сестра явно не пожалела усилий, чтобы хорошо выглядеть. Узкая льняная юбка эффектно обрисовывала стройные ноги, а ниспадающая мягкими складками блузка подчеркивала ее женственность. Россыпь кудряшек обрамляла лицо, делая Линду моложе своих лет.

— А где же кофта? — тихо спросила Маргарет.

— Если станет холодно, попрошу Пита согреть меня, — шепнула Линда, лукаво улыбнувшись.

— Ты замерзнешь без жакета, — невольно повторил мысль Маргарет Питер.

Линда заколебалась: стремление поступить по-своему боролось с желанием не оставить без внимания мужскую заботу. В конце концов она легко взбежала по лестнице и вернулась в кашемировой накидке на плечах.

— Какая прелесть! — восхитилась Маргарет.

— Ты прекрасно выглядишь, — искренне сказал Питер, нежно улыбнувшись и расправляя складку, из-за которой накидка лежала слегка неровно.

Линда приподняла бровь, но промолчала.

— Нам надо поторопиться, — заметил ее спутник. — А то мы опоздаем.

Маргарет, прекрасно знавшая, что ее сестра возвела опоздания в ранг искусства, промолчала, но едва заметно покачала головой, желая им приятного вечера.

— Твоя сестра и мой брат?! — Брайан даже не сразу поверил, когда жена рассказала ему о случившемся. — Ты, должно быть, шутишь? Питер точно знает, сколько у него пар носков и где они лежат. А Лин, готов поспорить, не сумеет найти любую нужную вещь быстрее, чем за неделю!

— Ты прав, — согласилась Маргарет. — Если только она не свалит всю одежду кучей на стуле или даже на полу в спальне.

— Это ничего не меняет.

— Но говорят, что противоположности сходятся.

— И расходятся. Случалось мне видеть подобные разводы.

— Но Питер же не такой…

— Просто Лин не случалось вылить на его парадный костюм томатный сок, разбить блюдо, доставшееся ему от прабабушки, и уронить ключи от его машины в лужу.

Поскольку во время своего последнего приезда Линда совершила все эти три ужасных преступления против Брайана, Маргарет не нашла, что сказать в защиту сестры.

— Питер доведет Лин до белого каления, — сказал Брайан более чем серьезно. — И она возненавидит его, причем довольно скоро.

— Но если они влюбятся?

— В идею любви — да, друг в друга — нет.

В мягком полумраке небольшого зала ресторана Линда начала приводить свой план в действие. Она наслаждалась заботой Питера, его вопросами о том, достаточно ли ей тепло, по вкусу ли заказанные блюда, удобен ли стул. Приятно, когда вокруг тебя так суетятся.

— Пит, дорогой, ты меня испортишь, — тихо сказала она, наклоняясь через стол и легонько касаясь его руки.

Будет вполне уместно поцеловать его в знак благодарности за прекрасный ужин, а уж потом… На губах Линды заиграла обольстительная улыбка.

— Знаешь, когда ты так улыбаешься, мне становится страшно, — заметил Питер.

— Тебе — страшно? — Линда кокетливо взмахнула ресницами. — Ни за что не поверю!

6

— Так, значит, вы считаете, как профессионал… — последнее слово Кристиан выделил, — что без жены у меня нет шансов стать мэром.

Они сидели друг против друга в квартире Кристиана, поскольку Имоджин утверждала, что предмет их обсуждения должен остаться в тайне. Молодая женщина повернулась так, чтобы можно было оценить утонченную красоту ее профиля, изогнула бровь и сказала:

— Слово «нет» здесь не совсем уместно. Просто большинство людей семейных предпочитают иметь женатого мэра… И вы понимаете, что это должна быть подходящая жена.

— Что вы имеете в виду?

— Вы знаете, что я работала в Вашингтоне. Мне не раз случалось видеть блестящие карьеры, разрушенные… проблемами личного плана. Дело в том, что избиратели считают, будто женатый мэр лучше понимает их нужды. Брак для политика — взаимовыгодный союз, в котором каждый знает свое место. Так что для него нужна особая женщина. Мне кажется, — продолжила Имоджин Скоггинс, — что людям высших эшелонов власти нужны жены, понимающие важность их миссии и цену их успеха, преданные делу своих мужей.

— Не старомодно ли это звучит? — покачал головой Кристиан.

— Кажется, это одна из вещей, которая не устаревает.

— Выходит, политик не должен жениться по любви?

— Дни любви кратки, а серьезный политик не может растрачивать энергию на пустую игру эмоций. Вы же разумный и амбициозный человек, Крис, вы должны понять.

Кристиан задумчиво посмотрел на Имоджин. О, он прекрасно понимал, что она имеет в виду. С той минуты, как он встретил ее в аэропорту, Имоджин дала понять, что собирается предоставить в его распоряжение нечто большее, чем искусство в связях с общественностью. Она, конечно, не заявила прямо, что собирается стать его женой, но намекала неоднократно.

Роналд Селден знал из верного источника и не скрыл от Кристиана, что долгие годы у Имоджин был роман с человеком из Сената.

— Он был старше ее и имел больную жену. Имоджин рассчитывала дождаться смерти несчастной женщины и выйти за него замуж, но, когда жена все-таки умерла, сенатор женился на другой. Имоджин поклялась отомстить ему.

— И как, получилось?

— Ну, он больше не член Сената.

— Милая женщина, ничего не скажешь.

— Зато знает, чего хочет.

Мрачно слушая, в чем состоит очередное преимущество брака по расчету, Кристиан не мог не признать, что из Имоджин вышла бы замечательная жена для политика. К сожалению, было две причины, по которым он никак не мог принять ее предложение.

— Спасибо, я понял вашу точку зрения, — прервал ее Кристиан. — Но, к сожалению, я сам несколько старомоден, поэтому не готов жениться только ради избирателей. Можно сказать, это говорит моя гордость. Я хочу, чтобы меня любили и избиратели, и жена.

Имоджин сидела неподвижно несколько секунд, слегка покраснев, потом поднялась и молча направилась к двери.

Спустя несколько часов Кристиан приехал к Роналду Селдену.

— Он в кабинете, — улыбнулась ему Элизабет. — Как прошла встреча с Имоджин? Роналд говорит, она великолепный специалист.

— Боюсь, мисс Скоггинс осталась мною не слишком довольна. Понимаете, я не могу жениться только для того, чтобы выиграть выборы. Хотя Имоджин была совершенно права, описывая тип подходящей жены, однако…

Он взглянул на фотографию Линды, стоящую на столе. Перехватив его взгляд, Элизабет понимающе улыбнулась. Ее дочь была снята в магистерской мантии, лицо выражало сосредоточенность и упорство.

— Видишь ли, Крис, я всегда боялась, что мешаю Роналду. Ты ведь знаешь, как я мечтаю о его отставке и постоянно твержу об этом.

— Очевидно, любовь к вам и семье значит для него куда больше, чем политика.

— Лин вечно обижалась на отца в детстве, когда у него не хватало на нас времени.

— И дело было не только в его карьере, — напомнил Кристиан.

— Да-да, — рассмеялась Элизабет. — Она во всем винила тебя. И ревновала отца к тебе, поскольку ты проводил с ним больше времени, чем она. Бедная Лин. Из нее точно не вышло бы жены политика. Я думала, что, повзрослев, она станет менее импульсивной, порывистой, но, увы… — вздохнула она и сказала: — Подожди, я позову Рона.

Элизабет права, думал Кристиан, из Линды не выйдет жены политика. Она не сумеет смолчать или поддакивать, где надо. Никогда не будет ставить карьеру мужа выше собственных убеждений, никогда не скажет детям: «Папа занят, не мешайте». Никогда не позволит мужу держать ее в стороне от дел. И никогда, никогда не примет такие холодные, лишенные эмоций отношения, какие предлагала Имоджин Скоггинс.

Есть сотня, нет, тысяча причин, почему Линде не стать хорошей женой политика.

В это время в гостиной появились Роналд Селден и его жена.

— Мне только что звонила Имоджин, — сказал мэр.

— Представляю, что она сказала. Но это правда. Избирателям придется принимать меня таким, какой я есть. А я, пожалуй, сейчас возьму пару недель отпуска.

— Посредине кампании? — изумился Роналд.

— Придется некоторое время обходиться без меня. К тому же есть надежда, что избиратели пресытятся Майклом Гликенхаузом.

— Что-то в этом есть. Тем более не похоже, что тебе представится еще одна возможность отдохнуть. И куда ты поедешь?

— В Данию.

— В Данию? — в недоумении переспросил Роналд.

— Давно собирался проследить свои корни и все такое прочее, — туманно объяснил Кристиан. — А потом, может быть, заеду в Лоустофт, где первоначально пытались обосноваться мои предки.

— Но это же в Англии и совсем рядом с Грей-Ярмутом! — воскликнула Элизабет. — Обязательно загляни к Мейди. Она так обрадуется!

— Зато Лин нет.

— Возможно, и так. Сейчас, — тут она лукаво подмигнула, — ей не до тебя. Мейди говорит, что она в последнее время часто встречается с Питером Бойсом.

И ни один из Селденов не заметил, как нахмурился Кристиан.

Линда обеспокоено вздохнула. События развивались не совсем в соответствии с ее планом.

О, Питер проявлял исключительную учтивость, возил ее везде и развлекал как мог. Но несмотря на все усилия, их отношения не стали более близкими.

Взять, например, вечер в ресторане. Романтичная обстановка. Питер провожает ее домой. Она останавливается у двери и ободряюще смотрит на него. И вместо того чтобы обнять и поцеловать, этот странный человек вдруг говорит ей, что накидка вот-вот упадет с ее плеч.

Линду настолько разозлило нелепое поведение кавалера, что, когда Питер действительно попытался обнять ее, притворилась, что не догадывается о его намерении, и выскользнула из его рук, холодно чмокнув в щеку.

На следующий день Питер повел ее в минералогический музей. Рассматривать выставленные в витринах камни Линде вскоре надоело. Однако Питер и не подумал сократить экскурсию, а протащил ее по всем залам.

Под маской дружелюбия и заботы скрывалась решительная, если не сказать упрямая, натура. Питер не был диктатором, но почему-то порой вызывал у Линды желание взбунтоваться. И все же она по-прежнему не сомневалась, что из него выйдет идеальный отец. Достаточно было увидеть его с детьми Вивиен или с Чарити.

Еще более усложняла ситуацию Валери. Она непрерывно попадалась у них на пути, несмотря на явную неприязнь к ней со стороны Питера.

— Боюсь, бедной девочке скучно проводить все время с пожилыми людьми, — сказала мать Питера, имея в виду себя и мужа, когда Валери попыталась в третий раз составить компанию Питеру и Линде.

И настырная девица напросилась-таки на спектакль в летнем театре.

— Они с Питером не переносят друг друга. Так что же она лезет? — яростно спрашивала Линда сестру.

Маргарет задумчиво посмотрела на нее, но ничего не ответила.

В выходные Питер пригласил Линду поужинать в «Олд тауне». Уж туда-то Валери точно не попадет! — подумала она.

Этот самый дорогой отель в городе находился неподалеку от дома Питера. Если и теперь их встреча не закончится в его спальне, то, значит, он никогда не поймет, чего она от него добивается!

Не то чтобы Линда собиралась соблазнить его. Конечно нет. Просто видела, что нравится ему. И их отношения было необходимо подтолкнуть. Только вот хочет ли она этого по-настоящему, хочет ли стать любовницей Питера, Линда не знала.

А как же иначе она сумеет зачать ребенка? Никак. Значит, придется переспать с Питером…

— Что-то ты загрустила, — заметила Маргарет.

— Нет, просто думаю, что бы надеть, когда пойду в «Олд таун» с Питером, — немного покривила душой Линда.

— Что-нибудь элегантное… Кстати, мама звонила. Никогда не угадаешь, что она сказала.

— Ну что?

— Кристиан Олсен в Англии.

— Где?! — ошарашенно переспросила Линда.

— Ты не ослышалась. Решил разузнать про свои корни и собрался сначала поехать в Данию, а потом сюда, к нам, в Норфолк. Но затем передумал и поменял их местами.

— Он никогда не брал отпуск. А как же предвыборная кампания?

— Понятия не имею, — пожала плечами Маргарет. — Ах да, та специалистка из Вашингтона уехала обратно несолоно хлебавши.

— Может, Крис хочет найти в Англии жену? — предположила Линда.

— Ты к нему несправедлива. Он хочет продолжить дело папы. Ведь Крис знает, что папа беспокоится за город. К тому же мама ждет не дождется, когда они вернутся в свой родной дом. Да и чужеземная жена, столь поспешно возникшая из ниоткуда, вряд ли будет Крису на руку.

— Ты говоришь так, будто Крис — член нашей семьи! — возмутилась Линда.

— Что-то в этом есть.

— По-моему, это чересчур. Мама с папой вечно на его стороне.

— Вечно? Это когда ты хотела встречаться с тем придурком, а Крис сказал, что у него плохая репутация? Он просто защищал тебя, дурочка, — улыбнулась Маргарет.

— Защищал. Как же! — скептически хмыкнула Линда.

— Повторяю, ты к нему несправедлива. Вся наша родня любит Криса, — стояла на своем Маргарет.

— Они видели его только с хорошей стороны.

— Или ты не можешь ему простить твоей детской влюбленности? — предположила на редкость проницательная младшая сестра. — Брось, ты же понимаешь, что он не мог тебе ответить тем же. Ты была еще подростком, к тому же дочерью его босса.

— И к тому же во мне было шесть футов роста и я смахивала больше на мальчика, чем на девочку. А еще я носила пластинки на зубах. Только он мог бы надо мной не насмехаться, — с вызовом произнесла Линда, вспомнив былые обиды.

— Он никогда не насмехался. Просто пытался разрядить ситуацию. Думаю, что…

Но Линда уже не желала ничего слышать.

— Неважно, что ты думаешь, — бросила она. — В любом случае, я не держу на него зла. Я даже согласна, что он хороший кандидат на пост мэра. И я желаю ему найти жену в Англии.

— Скажи ему об этом сама в уик-энд. Он приедет к нам в гости.

— Сюда? Крис?

Линда прикусила губу. Она слишком хорошо помнила вкус его поцелуя. Этот человек опасен, подсказывало ей сердце.

— Жаль, что я не увижу его, — с деланным равнодушием заметила она. — Ведь в субботу я обедаю с Питером в «Олд тауне».

О других своих планах на субботу Линда предпочла умолчать.

— Как раз и встретитесь. Крис там остановится.

Сердце Линды упало. Их стычки остались позади, но он видел ее в минуту слабости, она раскрылась ему, и теперь Крис мог застать ее в момент воплощения замыслов… О Господи, только этого не хватало!

— Более того, в воскресенье в «Олд тауне» будет своего рода семейное сборище Бойсов.

— Если Крис уже подыскал себе жену, можно будет устроить помолвку.

— Ага. Но чью — Криса и его избранницы или твою и Питера? — съязвила Маргарет. — Кстати, ты уже рассказала ему о своей мечте заняться любовью на природе?

— Это были детские фантазии, — покраснела Линда.

Ей и в самом деле давным-давно грезилось, как хорошо было бы предаваться любовным утехам под открытым небом, в укромном, тайном месте, о котором будут знать только она и ее возлюбленный! Но просто невозможно было вообразить в подобной ситуации Питера. Да, мечты редко сбываются…

Линда с сомнением оглядела себя в зеркале. Определенно, когда она покупала белье, ткань была плотнее, да и не должно оно было настолько подчеркивать каждую линию ее тела.

— Лин, я только что вспомнила… О!

Маргарет замерла на пороге в крайнем изумлении.

— Я собираюсь надеть платье из тяжелого шелка — под него нужно особое белье, — начала оправдываться Линда, но улыбка сестры сказала ей, что слова бесполезны.

— Ты когда-нибудь слышала о такой вещи, как боди? — поинтересовалась сестра.

— Я хотела купить, но не было моего размера.

— Перестань! Если ты хочешь носить эротическое белье, это твое дело. У тебя всегда была тяга к… — Фраза была прервана взрывом смеха. — Ну, помнишь, как ты уговаривала маму купить тебе лифчик, увеличивающий объем груди, а Крис это услышал?

— Это было сто лет назад, — возразила Линда. — К тому же мама отказалась.

— Теперь тебе такой лифчик и не понадобился бы. Кстати, где оно? — полюбопытствовала Маргарет.

— Что «оно»?

— Платье, под которое просто необходимо такое белье.

— Вот.

Линда подошла к шкафу и достала платье золотистого цвета, при виде которого глаза Маргарет расширились от восхищения.

— Слушай, если оно тебе надоест, выкини его в моем направлении. А сейчас надень, я хочу посмотреть! — скомандовала сестра.

Линда нехотя повиновалась. Тяжелая материя изящно обрисовывала линии тела. Платье сидело так, словно было сшито на заказ.

— Чудесно! — воскликнула Маргарет. — Кстати, ты можешь выскользнуть из него одним движением.

— А зачем?

— Есть что-то очень сексуальное в платьях, из которых можно так выскользнуть, — мечтательно произнесла младшая сестра. — Хотя, если подумать, помогать раздеваться куда увлекательнее.

— Я ничего такого не имела в виду, — покраснела Линда. — Кстати, в шесть тридцать за мной заедет Питер, так что мне пора собираться.

— Поняла. Но если хочешь знать, ты одета больше во вкусе Криса, нежели Питера.

И, все еще смеясь, Маргарет вышла из комнаты.

«Во вкусе Криса…» Линда озабоченно посмотрела в зеркало. И в самом деле Питер предпочитал одежду классического покроя, элегантную и неброскую. Только вчера вечером он с неодобрением посмотрел на ярко-розовую, с глубоким вырезом блузку Валери. По идее такой цвет не должен был идти рыжеволосой девушке, но, как говорится, нет правил без исключения.

— Ты уверена, что тебе стоит носить подобные вещи? — спросил ее Питер.

— Почему бы и нет? — немедленно взвилась Валери.

— Женщина в твоем положении…

— А, ты имеешь в виду, что я врач?

— Нет, то, что ты помолвлена, — отрезал Питер.

В ответ она ослепительно улыбнулась.

— Дело в том, что эту блузку мне подарил жених.

Валери победно вздернула подбородок, а Питер заскрежетал зубами от ярости.

Линду так и подмывало спросить, зачем же они все время ездят к его родителям, если он так не любит эту рыжую девицу. Но вовремя вспомнила, что всякий раз они делали это по просьбе отца Питера.

Отношение к родителям тоже свидетельствовало в пользу Питера. Такой человек не забудет прийти на выступление детей на празднике или соревнованиях. Его всегда будут волновать их проблемы.

Дети… Линда закрыла глаза. Когда она призналась Кристиану в желании иметь детей, то вовсе не рассчитывала, что тот появится в Грей-Ярмуте.

Черт бы его побрал! И что ему на месте не сиделось? Нежелание видеть Кристиана не имело ничего общего с тем волшебным и пугающим ощущением, что она испытала в аэропорту, когда он поцеловал ее… По крайней мере, в этом убеждала себя Линда.

7

Кристиан поблагодарил портье и вошел в свой номер. Огромная кровать в спальне так и манила прилечь, в шкафах было достаточно место, а в ванной комнате имелся не только отдельный душ, но и немалых размеров ванна.

Здесь не стояли неудобные кресла или столы с маленькими ящиками. Здесь не пришлось бы искать свободную розетку, чтобы воткнуть в нее, скажем, аккумулятор электробритвы.

Близких родственников в Норфолке у Кристиана, как выяснилось, не осталось. Хотя он запросто мог найти каких-нибудь троюродных кузин. А о том, чтобы продолжить поиски в Дании, он и думать не хотел. Не это погнало его через Атлантику.

Здравый смысл подсказывал, что он зря теряет время. Но Кристиан уже не в первый раз в своей жизни не слушался здравого смысла.

Глянув в окно на людскую реку, вливающуюся и истекающую из дверей магазинов, Кристиан закрыл глаза. Как хорошо он помнил Линду в четырнадцать лет — со смешными косичками, с пластинками на зубах, непрестанно краснеющую.

Через несколько недель она неожиданно явила миру пару полных грудей, возникших благодаря тайно купленному на собственные сбережения лифчику особой конструкции… Элизабет отобрала у нее вожделенное приобретение. Но природа вскоре компенсировала удар, нанесенный самолюбию Линды, одарив ее пышным, притягивающим взор бюстом. Однако с типичной женской непоследовательностью она стала стесняться его, скрывая под мешковатой одеждой.

— Надо же, — поражался Роналд, — на улице тридцать пять градусов, а Лин ходит в шерстяном свитере! Говорит, что иначе на нее пялятся ребята в школе.

В первый же раз, когда Кристиан заехал за ней и Маргарет в школу, Линда устроила такую сцену, что прохожие оборачивались.

— Я уже не ребенок! — кричала она и потом, за ужином, не обращая внимания на Кристиана.

— Просто мы волнуемся за вас обеих, детка, — объяснила мама.

В то время в газетах писали о похищении детей дипломатов, поэтому Элизабет очень обрадовалась предложению Кристиана заехать за девочками в школу. Разумеется, Линда тут же завела себе парня с машиной и заявила, что отныне этот прыщавый юнец будет отвозить ее домой.

Дальше все шло в том же духе. И Кристиан прекрасно понимал, что занимается саморазрушением, что, даже если бы она отвечала на его любовь, роман с ней не оставил бы сил ни на что другое, не говоря уже о карьере политика. Линда слишком несдержанна, слишком упряма…

Чтобы удержаться на лезвии бритвы, чтобы взойти на политический Олимп, выиграв не одну трудную битву на пути, необходимы силы и выдержка. Одно неосторожное слово — и тебя швырнут вниз, как римляне бросали христиан львам. Дом должен быть тихой гаванью, уютным пристанищем.

И хотя Линда, безусловно, постарается защитить своего супруга и детей, но о тихой гавани и речи не шло. Союз, о котором он мечтал, должен был основываться на взаимном уважении, осознании, что их отношения — смысл жизни. А Линде никогда этого не понять.

И все же она решила выйти замуж за человека только потому, что из того выйдет хороший муж и отец.

Кто он такой, чтобы доказывать ее неправоту? Да и зачем? Если у него осталась хоть капелька мозгов, он будет молиться, чтобы Питер женился на Линде. Но есть ли мозги у влюбленного?

Влюбленного!

Кристиан открыл глаза. Он слишком давно любит ее. И должно быть, лишился разума за это время, иначе… Иначе был бы сейчас с Имоджин.

Если Линда решила выйти замуж за Питера, ее не остановить. Не сумел же он помешать ей встречаться с тем придурком! Она в конце концов взрослая женщина…

— Какое совпадение! — воскликнула Маргарет, узнав, что Кристиан поселился в «Олд тауне». — В субботу там обедают Питер и Лин.

Обедают вместе, а потом? Любовники ли они? Кристиан чувствовал, что ему становится плохо при мысли о восхитительном теле Линды, сплетенном в порыве страсти с другим, мужским, телом… Ему хотелось выть, как раненному волку. Но вряд ли он станет желанным гостем в «Олд тауне», если поступит так.

Кристиан взглянул на часы — четыре. Маргарет обещала позвонить утром и договориться о встрече. Самое время принять душ и перекусить.

— Кристиан остановился в «Олд тауне»? — обрадовался Питер. — Может, пригласим его поужинать с нами? Думаю, он будет рад.

Линда стиснула зубы. Иногда благодушие ее поклонника заходило слишком далеко.

— Но я так мечтала, что мы будет вдвоем… — жеманно протянула она, надеясь, что тот поймет намек без труда. — Только я и ты.

— Это будет замечательно, — как-то не слишком уверенно согласился Питер.

Что это с ним? Вначале он словно не мог дождаться новой встречи, но в последнее время стал каким-то далеким, отстраненным, будто мысли его были заняты чем-то другим. Хотя он по-прежнему оставался безупречным кавалером — точным и обязательным.

Может, она ему надоела? Вчера Питер равнодушно чмокнул ее, проводив до дома, хотя она более чем красноречиво приоткрыла губы…

— И долго еще Валери будет гостить у твоих родителей? — спросила Линда, когда они въехали на стоянку возле «Олд тауна».

— Э-э-э… не знаю. Надеюсь, мы найдем место для парковки, иначе придется высадить тебя здесь и отогнать машину куда-нибудь подальше.

— А ты видел ее жениха? — продолжила расспрашивать Линда. — Она редко о нем упоминает.

Питер нахмурился и тихо выругался, когда другая машина втиснулась на последнее свободное место.

— Придется все-таки высадить тебя здесь, — объявил он, открывая дверцу с ее стороны. — Встретимся в вестибюле, когда я наконец умудрюсь найти подходящее место для парковки.

Такое поведение было настолько не свойственно обычно мягкому и предупредительному Питеру, что Линда немало удивилась. Нет, понятно, что они с Валери не ладят, но неужели даже упоминание об этой девице вызывает у него столь бурное раздражение?

Вестибюль отеля был наполнен людьми, из чего Линда заключила, что в ресторане проходит несколько частных вечеринок. Удивляться не приходилось — в выходные здесь почти всегда было много народа.

Линде пришлось довольно долго прождать Питера прежде чем он вернулся и извинился:

— Пришлось отогнать машину к дому родителей и оставить там. На обратном пути возьмем такси.

Около дома родителей — очевидно, этим объясняется пятнышко губной помады в уголке его рта, решила Линда. Она шутливо посоветовала ему устранить улики и протянула салфетку. Когда он смущенно покраснел, Линда растрогалась.

Вполне естественно, что мама поцеловала сына, и не менее естественно, что он смутился — в конце концов лет ему немало. Но когда Линда попыталась пожать ему руку, желая показать, что все понимает, Питер слегка отпрянул. Странно!

Стараясь не дать воли чувствам, Линда рука об руку с ним вошла в зал ресторана. Предупредительно отодвинув стул, чтобы Линда могла сесть, и снимая с нее накидку, он заметил, с сомнением глядя на обнаженную спину спутницы:

— Надеюсь, ты не замерзнешь.

Желание томно шепнуть, что в таком случае дело за ним, умерло, стоило Линде взглянуть на его страшно далекое лицо. Да, стоит забыть о коварных планах обольщения, подумала она с досадой.

Ее желание стать матерью не спешило сбываться. Напротив, она, казалось, была все дальше и дальше от претворения его в реальность.

Но Линда не сдавалась. Раскрыв меню, она убедилась, что «Олд таун» не зря славится кухней. Настроение ее несколько улучшилось. Сестра не раз рассказывала о чудесных блюдах, приготовленных шеф-поваром ресторана, и Линда пребывала в радостном предвкушении настоящего пира.

Питер же явно чувствовал себя не в своей тарелке. Попытки Линды разрядить атмосферу ни к чему не привели. На участливый вопрос, все ли с ним в порядке, он быстро, ох, чересчур быстро, ответил:

— Да, разумеется, все просто отлично. А с чего ты взяла, что нет?

Недовольство Линды не уменьшилось, когда метрдотель позвал Питера к телефону. Извинившись, он поднялся и проследовал в вестибюль, в комнату, специально предназначенную для телефонных разговоров посетителей.

Когда к столику приблизился официант и спросил, не хочет ли Линда еще вина, она подумала мгновение и кивнула. Может быть, спиртное поможет расслабиться. А то напряжение Питера начало уже передаваться и ей.

Она почти выпила второй бокал вина, когда вернулся Питер. Он выглядел еще более скованным, чем раньше. На лице его играл легкий румянец.

— Что-то случилось? — участливо спросила Линда.

— Нет-нет. Просто… это был… один клиент. Хотел узнать, когда будет слушаться его дело.

Клиент? Как он узнал, где искать Питера? Линда сомневалась, что ее спутник сказал правду. Ей захотелось обвинить его в нечестности, но она решила смолчать. Вдруг она ошибается? Получится очень некрасиво. В конце концов, у него нет видимого повода лгать ей.

Официант принял заказ и удалился. На этот раз Питер даже не спросил Линду, какое вино она предпочитает. Подобное равнодушие очень ей не понравилось. Это было совершенно не похоже на Питера. Да что с ним творится? — продолжала удивляться Линда. Обычно он много раз переспрашивал, нравятся ли ей заказанные блюда.

Принесли первую перемену. Подошедший официант наполнил их бокалы.

Линда никогда не страдала отсутствием аппетита. Однако, видя, как Питер нехотя ковырял еду вилкой, почувствовала, что голод улетучился.

Нет, так нельзя! Она отложила столовые приборы, слегка отодвинула тарелку. Затем глубоко вздохнула и начала:

— Питер, я вижу…

И в эту минуту она действительно увидела… Валери, стоящую у входа в зал.

— Что-то не так? — удивился Питер, перехвативший ее взгляд.

Он сидел спиной ко входу, но, обернувшись, тоже увидел девушку. Пробормотав что-то нечленораздельное, Питер вскочил.

— Что случилось? — только и успела выговорить Линда.

Но он лишь коротко бросил:

— Подожди, пожалуйста, Лин. Надо узнать, что ей от меня надо.

Добежав до рыжеволосой девушки, он схватил ее за руку и чуть ли не силой потащил в вестибюль.

Линда сказала официанту, что основное блюдо подавать рано, и заказала еще вина. Отпивая его маленькими глоточками, она наблюдала за входом в зал. Прошло пять минут, затем десять, затем еще пять. Наконец Линде надоело ждать. Допив вино, она поднялась и, не обращая ни малейшего внимания на удивленные взгляды официантов, решительно направилась в вестибюль.

Там было относительно мало народу, но она не увидела ни Питера, ни Валери. Зато расслышала знакомые голоса, доносящиеся из комнатки, примыкающей к нему.

Недоуменно нахмурившись, Линда подошла к ней. Судя по интонациям внутри спорили. Дверь была приоткрыта. Линда решительно толкнула ее… и задохнулась от удивления: Валери и Питер действительно были там.

Девушка стояла спиной к Линде, а Питер лицом, но он не видел вошедшую, поскольку именно в эту минуту страстно целовал Валери и глаза его были прикрыты. Однако он, очевидно, услышал шум приоткрывающейся двери, резко открыл глаза и уставился прямо на Линду.

Та не стала дожидаться объяснений. Зачем? Какой от них может быть толк? Она видела то, что видела, и этого было более чем достаточно. Питер целовал Валери, которую, по собственным словам, терпеть не мог, с куда большим пылом, нежели тот, который он когда-либо проявлял по отношению к ней. Ладно, она не могла сказать, что Питер ей изменяет: они не муж с женой и не любовники. Но обманывал он ее несомненно.

Чувствуя себя оскорбленной и униженной одновременно, Линда захлопнула дверь и бросилась прочь. Она была слишком занята собственными переживаниями, чтобы обращать внимание на окружающих, так что, когда мужские руки обхватили ее, испуганно вздрогнула.

— Крис!

— Уж не пожар ли? — шутливо осведомился он, но осекся, заметив выражение ее лица. — Что случилось, Лин?

В обычной ситуации Линда ни за что не призналась бы в позорном поражении, но теперь ей было все равно.

— А вот что! Человек, которого я прочила себе в мужья, целуется с девчонкой, которую, как он говорил, на дух не переносит!

— Питер? — удивился Кристиан. — А я думал, что ты с ним обедаешь.

— Я тоже так думала, — ответила Линда, с трудом сдерживая слезы.

Питер с другой женщиной! Так, значит, он был к ней равнодушен? Дрожь пробежала по телу Линды. Может быть, мерзкий Магнус прав. Может быть, она не привлекает ни одного мужчину… Слезы заструились по ее лицу. Как мог Питер так с ней поступить?

— Крис, что ты делаешь? — взвизгнула Линда, осознав, что он тащит ее за руку к лифтам.

— Веду тебя к себе в номер, чтобы ты там успокоилась и объяснила толком, что случилось.

— Питер — лживая тварь, вот что случилось! Он… он…

В этот момент двери лифта бесшумно открылись. Кристиан нежно подтолкнул ее внутрь.

Поскольку они были не одни, Линда не могла закричать, чтобы ее оставили в покое. Она послушно замерла, уставившись в пол, а потом, также не поднимая глаз, позволила вывести себя из лифта.

— Заходи, — скомандовал Кристиан, открывая дверь номера. — В самом деле, подумай, не хочешь же ты показаться Мейди в таком виде!

— Это не твое дело, Крис, — бросила Линда, — так что не вмешивайся! Если действительно стремишься помочь мне, вызови такси, и я поеду домой… к Мейди.

— Ты хоть знаешь, на кого похожа? — усмехнулся он и подвел ее к зеркалу, висящему в холле.

Пока Линда изучала свое заплаканное лицо, Кристиан запер дверь.

— А вот теперь успокойся и расскажи все с начала и до конца.

— Да нечего рассказывать! Просто Питер — подлая, двуличная скотина! — закричала Линда, меряя шагами гостиную.

Апартаменты были лучшими в отеле. Старинная мебель, цветы в вазах… Но в данный момент ни ампирные кресла, ни аромат фрезий не волновали Линду.

— Валери помолвлена, она носит кольцо! А он целовал ее, мягко говоря, не по-братски.

Кристиан приподнял бровь, но ничего не сказал. Выждав еще несколько секунд и убедившись, что Линда не собирается продолжать, он предположил:

— Может, он хотел ее утешить?

— Утешить? По-моему, он хотел…

И Линда залилась краской, поняв, что именно Питер хотел сделать с Валери. Она закрыла глаза, и слезы опять заструились по ее щекам, оставляя мокрые дорожки.

Теперь стало понятно, откуда взялись следы помады, теперь многое стало понятно. Вот зачем он отгонял машину так далеко… Вот почему… Да что толку вспоминать!

— Как он мог так поступить со мной? — сжала кулаки Линда. — Ну как?

— Может быть, он не догадывался о том, что ты имеешь на него виды?

Линда печально взглянула на Кристиана.

— Он лгал мне. Если бы я только знала… Что это? — указала она кофейный столик, на котором стояло ведерко со льдом. Из него торчало узкое горлышко бутылки.

— Шампанское, — невесть зачем пояснил Кристиан. — Так вот, Питер, может быть, он…

— Оно не откупорено.

Кристиан недовольно посмотрел на нее. Линда была известна непереносимостью алкоголя — легко хмелела.

— Не откупорено, — согласился он. — И не будет откупорено.

— Почему? — возмутилась Линда. — Я взрослая — ты не забыл? И если хочу напиться, то это мое дело!

С этими словами она неумело вытащила пробку. Шампанское полилось пенящейся струей. Кристиан отобрал у нее бутылку, так что досталось и ему. Вызывающе глядя на него, Линда стала облизывать пальцы.

У Кристиана возникло ощущение, словно его ударили в солнечное сплетение.

— Прекрати!

— Прекратить — что?

Неужели она и в самом деле не понимает? — подумал Кристиан. Господи, как же ему хочется…

— Если ты не угостишь меня, я пойду и куплю выпить сама.

— Ну ладно-ладно, — быстро сказал он. — Сейчас налью.

При хорошем раскладе Линда не заметит, что бокал наполовину пуст, решил он.

Она выпила шампанское одним долгим глотком.

— Зря ты это на пустой желудок, — осуждающе покачал головой Кристиан.

— А разве напиться нетипично, когда узнаешь… Впрочем, тебе незнакома боль безответной любви.

Голове стало легко-легко, и Линда чувствовала себя так, словно лишилась тормозов. Ощущение оказалось довольно приятным. К тому же с Кристианом не надо было притворяться. Он знал ее как облупленную. Не надо было убеждать его, что из нее выйдет отличная жена.

— Во всяком случае, я не топил ее в вине.

— Хочешь сказать, что имел несчастье влюбиться, а тебе не ответили взаимностью? — поинтересовалась Линда. — И кто это был?

Кристиан проигнорировал ее вопросы.

— Ты пожалеешь об этом утром, — предупредил он, безошибочно распознавая приметы опьянения.

— Брось, от шампанского не бывает похмелья, — махнула рукой Линда и горестно вопросила: — Почему он целовал ее, а не меня? — Она подошла к столику и уставилась на бутылку. — Надо еще выпить. И не останавливай меня. В конце концов, я лечу разбитое сердце.

— Не смеши. Ты же не любишь Питера.

Линда попыталась возразить, но, к своему изумлению, обнаружила, что пол под ногами предательски качнулся. Конечно, она не любит Питера, но по какому праву Кристиан говорит ей об этом?

— А почему ты так решил?

— По нескольким причинам. Я обсужу их с тобой, когда ты протрезвеешь, — заявил Кристиан.

— Я трезва.

— А вот и нет.

— Ну почему? Я хочу знать.

Линда подошла к нему, нетвердо ступая, и ухватилась за рукав.

Кристиан зажмурился. Что она делает с ним? Этот до боли знакомый запах… Может, и хорошо, что она нетрезвая, а то бы заметила его состояние.

— Ну, Крис, скажи! Какие причины?

Как она близко стоит… Можно с ума сойти…

— Хотя бы вот эта! — яростно выкрикнул он и поцеловал ее.

Голова Линды кружилась, тело отказывалось слушаться. Это Крис обнимает меня и целует, напомнила она себе. А Крис почти что старший брат. Но тело знать не знало о разделявших их непреодолимых преградах.

— Ммм, — вздохнула Линда, пораженная неведомыми дотоле ощущениями.

Руки Кристиана, губы Кристиана ласкали ее…

— Ты даришь мне рай, — прошептала она, прильнув к нему всем телом.

— Для меня это был сущий ад. Я так хотел тебя.

Крис хотел ее? Линда, не додумав до Конца пришедшую в голову мысль, содрогнулась от наслаждения. Как она не догадывалась, какую радость может дарить поцелуй? Хоть бы это никогда не кончалось. Она чувствовала, что не владеет собой. Но какая разница, если она в объятиях милого, чуткого, внимательного Криса.

— Почему ты не целовал меня так прежде?

— Если ты спрашиваешь это — значит, действительно перебрала.

— Ты такой неотразимый, Крис, — пробормотала она.

Он резко отпустил ее.

— Пять минут назад ты заявила, что любишь Питера.

Линда решила, что не скажет ему, как хочет, чтобы он снова ее поцеловал. И не только поцеловал. Если прикосновения его губ сводят с ума, то что же будет, когда…

Нет, Кристиан не подходит ей, он слишком… мужчина. Ей хотелось найти спокойного и нежного мужа, который не смотрел бы на нее с вечной насмешкой. Который не умел бы читать ее мысли.

— Я хотела любить Питера, — объяснила она с откровенностью не очень трезвого человека.

Линда так и не поняла, что отразилось на лице Кристиана — удивление или отвращение.

— Тебе легко, — начала она обвиняющим тоном.

— Это почему же?

— Мужчинам вообще проще.

— В наши-то дни? — усомнился Кристиан.

Но Линда знала, что любовь к детям, желание их иметь — величайший дар и величайшее проклятие. Даже ученые заявляли, что каждая женщина инстинктивно хочет найти для своих малышей такого отца, который поможет тем в начале жизненного пути. Но теперь о ее планах можно забыть. Она видела достаточно, и Питеру не стать отцом ее детей.

— Я просто стремилась найти хорошего человека, — горячо сказала Линда, — который будет заботиться о наших детях. Хочу, чтобы у них была не только мама, но и папа. Для тебя, скажем, карьера всегда будет важнее семьи. Ты, конечно, будешь любить их, но по-своему.

— Мир меняется, мужчины признают свои ошибки.

— Но не те, кто занимается политикой.

Линда страшно устала и чувствовала себя разбитой. Действие алкоголя кончалось, и эйфория легкого опьянения уступила место глубокой тоске о несбыточном.

Ей хотелось свернуться клубочком в потаенном месте и забыть о мире. И чтобы мир забыл о ней. Ах, если бы у нее были дети! Темные волосы, серые глаза. Серые, как у Криса? Не в первый раз возникает у нее подобная мысль.

— Что-то не так? — резко спросил Кристиан, видя, как она побледнела.

— H-нет, все в порядке. Просто я устала… Ну почему, почему… — покачала она головой, борясь с подступающими слезами. Надо ехать домой, а разговора с Мейди ей не вынести. — Н-нужно позвонить портье и заказать номер.

— Свободных номеров нет. — Кристиан посмотрел на Линду, на лице которой отразилось отчаяние, и быстро добавил: — Но ты можешь остаться у меня.

— В одной комнате с тобой? — нахмурилась она.

— Это не комната, а апартаменты. Ты будешь спать на кровати в спальне, а я на диване в гостиной. Вот и все.

Он прав, решила Линда.

— Ну, если ты не возражаешь… Только на кровати будешь спать ты. Я меньше тебя, и к тому же это твой номер.

Меньше тебя. Многим ли я могу сказать это? — подумала Линда. Интересно, как он умудряется быть в форме при таком образе жизни? Кажется, играет в теннис. А еще любит ходить в горы…

— Но там ни кровати, ни душа, — возразила Линда, когда он рассказывал ей как-то о любимом времяпрепровождении.

— Зато там лучшие на свете водопады и такие чистые озера, что видно дно.

— А еще койоты, медведи и Бог знает что. Нет уж, увольте.

— Ты не представляешь, от чего отказываешься. Нет ничего лучше прикосновения холодной воды к коже.

— Оставь это себе, терпеть не могу пикники на природе.

Кристиан тогда рассмеялся. Это было много-много лет назад…

Голова просто раскалывалась. Линда зевнула, изящно прикрыв рот ладонью.

— Ты еле стоишь на ногах. Прими пока душ, а я постелю.

8

Линда проснулась среди ночи от боли в затекшей спине. Диван был очень красив, но явно создан не для того, чтобы на нем спала женщина шести с лишним футов ростом.

Она взглянула на часы. Недолго же длился ее сон! Линда окончательно протрезвела и с ужасом подумала о последствиях, которые влечет за собой провал ее плана.

Сумеет ли она уговорить Хораса Бойса взять ее на работу в «Бронз стар»? Ведь вида Магнуса Роднански ей больше не вынести!

Линда закрыла глаза. Губы пересохли и слегка опухли. Может быть, это результат поцелуя Кристиана?

Она действительно была вчера вечером на грани нервного срыва. Не будь Кристиан порядочным человеком, он мог бы легко воспользоваться ее опьянением. К тому же она всем своим видом демонстрировала, что не прочь переспать с ним.

Переспать с Кристианом? Ну и мысль… Линда внутренне напряглась.

Переспать с Кристианом. Соблазнить Кристиана и забеременеть от него. Он очень сексуальный мужчина. С ним не придется притворяться — изображать удовольствие или быть пассивной. Переспать с Кристианом. Забеременеть от него. Страшная глупость, которая может прийти только ночью к отчаявшейся одинокой женщине.

Безумие! Абсолютное безумие! Или нет? Не последует ли она, соблазнив Кристиана, зову инстинкта? С генетической точки зрения Кристиан — производитель что надо. Умный, сильный, красивый. Многие из его достоинств унаследует ребенок.

Может быть, и так, говорил ей внутренний голос. Но это не тот человек, из которого выйдет хороший отец для малыша.

Да полно, существует ли такой мужчина? — возразила самой себе Линда. Я уже нашла идеального отца в Питере, и что вышло?

Но родить ребенка вне брака… Что скажет Маргарет, родители?

Впрочем, им необязательно знать. Всегда можно притвориться, будто ребенок — результат искусственного оплодотворения. Неважно, что она клялась и божилась, что на такое не пойдет. И она будет не первой матерью, сознательно избравшей путь одиночества.

Остается еще Кристиан. Ну, он-то будет только рад скрыть свое участие в зачатии, чтобы это не повредило его карьере.

Нет, невозможно поступить так. Слезы навернулись на глаза Линды. Господи, как же она хочет стать матерью! Но если все равно все будут пребывать в заблуждении относительно происхождения ребенка, почему бы не превратить ложь в правду? Зачем рисковать быть еще раз отвергнутой?

Все так. Но если Кристиан согласится на ее предложение, не надо будет переживать из-за возможной дурной наследственности, как в случае с искусственным оплодотворением. И есть лишь один способ узнать, отвергнут ее снова или нет.

Поскольку у Линды не было ночной рубашки, после душа она завернулась в огромный махровый халат. Решительно отбросив в сторону простыню, она поднялась с дивана.

Он хочет ее. Туман алкогольного опьянения прошел, а слова остались в памяти. Кристиан сказал, что хочет ее.

Неверными шагами она направилась к спальне. Сердце забилось чаще, дыхание стало прерывистым… Может быть, под детской влюбленностью таилось более глубокое чувство, чем ей казалось?

Линда тихонько открыла дверь и остановилась на пороге спальни. Когда глаза привыкли к темноте, Линда различила фигуру мужчины, распростертого на кровати. Горячая волна возбуждения накатила на нее вместе с осознанием того, что она творит, но и тень сомнения не коснулась Линды. Она быстро подошла к кровати, наклонилась над спящим и прошептала его имя.

При чуть хриплом «Крис…» он немедленно проснулся, широко раскрыл глаза, пытаясь различить что-нибудь в полумраке комнаты.

Над ним склонилась Линда — ее лицо, ее губы были так близко, что их можно было коснуться. Кристиан не знал, чего хочет она, зато собственное желание отнюдь не являлись для него секретом. Тело безжалостно напоминало о нем.

Он протянул руку, чтобы включить лампу, но Линда остановила его.

Кристиан зажмурился. Господи, понимает ли она, что делает с ним? Он чувствовал тонкий аромат ее волос, в вырезе распахнувшегося халата виднелись очертания грудей.

Как велико было искушение протянуть руку и коснуться теплой кожи, провести ладонью по обнаженной груди, чтобы соски затвердели и она взмолилась, чтобы он их поцеловал… Как не терпится сказать ей о своем сильном желании… Возбудить ее так же, как она возбуждает его.

— Лин, что такое? Чего ты хочешь? — спросил Кристиан, с трудом сглотнув.

Отличное начало, подумала Линда. Теперь надо набраться мужества и сказать ему, чего я хочу. Точнее, кого…

Какие же у него должны быть сильные и надежные руки! Он наверняка может легко поднять ее и никогда не позволит ей упасть… ни в каком смысле.

Мысль о надежности Кристиана была настолько новой, что Линда удивилась. Похоже, она на пороге некого открытия. Но теперь не время размышлять об этом. А время…

Кристиан все еще ждал ответа. Она глубоко вздохнула… и развязала пояс халата. Выскользнув из него, Линда наклонилась к Кристиану еще ниже и прошептала:

— Я хочу… тебя.

И прежде чем он успел что-либо сказать или сделать, прильнула к его губам.

Кристиан был настолько поражен, что несколько секунд не мог пошевелиться, но затем почти автоматически схватил ее за плечи, чтобы оттолкнуть: чувство ответственности было сильнее животных инстинктов жаждущего тела.

Почувствовав его холодность, Линда отчаялась было, но решила, что без боя не сдастся. Протянув руки, она обхватила его лицо и продолжила целовать, лаская языком упрямо сомкнутые губы, мысленно молясь, чтобы он ответил на поцелуй.

И как раз тогда, когда она была уже готова признать поражение, дрожь пробежала по телу Кристиана, и Линда ощутила сухой жар его губ. Он более не пытался отвергнуть соблазнительницу. Сильные руки ласкали плечи Линды, нежно касаясь кожи. Теперь и она дрожала, прижимаясь к нему.

Как хорошо, что он не прогнал меня! — подумала Линда, обнимая Кристиана. Какая сила заключена в его поцелуе! Как ласковы его губы!..

Теперь он контролировал их близость. Перекатившись на спину, Кристиан приподнял Линду над собой.

Сладкая дрожь снова охватила ее, когда нежные соски соприкоснулись с его обнаженным телом. И Линде захотелось плотнее прижаться к Кристиану, чтобы прекратить сладостную муку. Он может сделать со мной все, что захочет, подумала она в безмерном удивлении. Но эта мысль странным образом возбуждала.

Ведь это я собиралась соблазнить Криса, напомнила себе Линда. И не для того чтобы получить удовольствие, а по причине, куда более серьезной, так что эти чувственные игры вовсе необязательны.

Но у нее не было ни сил, ни желания торопить Кристиана. Если он так хочет мучить меня, вынуждая касаться сосками жестких волос на своей груди, решила Линда, то и я вправе немножко подразнить его. Что, если легонечко пройтись ногтями по предплечьям?

Она немедленно почувствовала его реакцию и улыбнулась в темноту. Может быть, ниже пояса они и были разделены одеялом, но Линда чувствовала, что он хочет ее.

Безумное чувство триумфа охватило ее, сознание собственной силы, силы рождающейся их слабости, радость от свободы быть собой… Чувства, кипевшие в ней, просто не могли не вырваться наружу.

— Что тебя забавляет? — спросил Кристиан, когда Линда рассмеялась.

— Ничего, — искренне ответила она и нежно потерлась щекой о его лицо. — Просто я чувствую себя такой… такой счастливой!

Кристиан закрыл глаза. Она понимает, что говорит, или нет? Если у него остались еще мозги, он остановится, пока не поздно.

— Крис…

Линда нетерпеливо пошевелилась в его объятиях и коснулась губами шеи Кристиана, заставив его судорожно сглотнуть. И желание остановить происходящее умерло, уступило место другому, совершенно другому желанию.

Руки Кристиана скользнули с плеч Линды на грудь. Тысячу, нет, сто тысяч раз за долгие годы безответной любви он представлял, как делает это! Приподняв над собой, он ласкал ртом нежную кожу ее груди и наконец, дойдя до темного бутона соска, охватил его губами.

Линда застонала и изогнулась. Ласки Кристиана дарили поистине немыслимое наслаждение, она даже не могла представить себе ничего подобного.

— Крис… О, Крис…

Она запустила пальцы в его волосы, дрожа от возбуждения, даримого прикосновением губ к груди. Волны страсти захлестывали ее. Она тонула, тонула, тонула… Вырывалась на мгновение на поверхность и снова погружалось с головой.

— Крис…

Она вцепилась в одеяло, стараясь сбросить его, чтобы приблизиться к скрытой под ним напряженной мужской плоти. Она стремилась к вершинам чувственного наслаждения, к обретению, которого требовало ее тело и которое одно могло принести исцеление и покой.

Линда давно оставила все мысли, руководившие ею вначале. Все существо ее было во власти древних как мир инстинктов. Она хотела одного — и к этому стремилась.

— Я хочу тебя… хочу тебя… О, как я хочу тебя, Крис! — шептала она, пряча горящее лицо в густых прядях его волос, в упоении страсти касаясь его тела кончиками пальцев.

Кристиан опустил ее рядом с собой. Пальцы Линды снова рванулись к одеялу, сплетаясь с его пальцами.

Глаза Линды, привыкшие к темноте, сразу различили его обнаженное тело. Она прерывисто вздохнула.

Надо быть святым, подумал Кристиан, чтобы остаться равнодушным, когда на тебя так смотрят. Она буквально упивалась его наготой, похожая на ребенка, развернувшего рождественский подарок.

Словно в беспамятстве Линда провела рукой по груди Кристиана, скользнула по плоскому животу, затем еще ниже. Когда же пальцы коснулись жестких волос, она внезапно подняла взгляд.

— Что случилось? — спросил Кристиан хриплым шепотом.

Линда зарделась.

— Ты так прекрасен, — тихо ответила она.

Он едва слышно засмеялся.

— Я — прекрасен?..

Все еще смеясь, Кристиан притянул ее к себе.

— Хочешь, я покажу тебе настоящую красоту… Вот это — прекрасно! — Он медленно и нежно поцеловал ее сосок. — И это…

Линда содрогнулась, когда губы его скользнули к другой груди.

— И это… — Его рот ласкал теплую кожу ее живота. — И это…

Кристиан провел рукой по внутренней стороне ее бедра, поднимаясь все выше и выше. Линда тихо застонала.

— И это…

Она судорожно вздохнула, когда его пальцы, а затем и губы, коснулись средоточия ее женственности.

— Ты прекрасна… Никто не имеет право быть столь прекрасной, ни одна женщина на свете!

С этими словами Кристиан приник к ней всем телом. Он снова обнял и поцеловал ее. Линда могла думать только об одном — как замкнуть волшебный круг, в который они попали. Но когда она обхватила его бедра ногами, Кристиан неожиданно поднялся и шепнул:

— Подожди.

Подожди?! Линда не поверила своим глазам, когда он скрылся в ванной. Все ее тело горело, она чувствовала себя как наркоман, которому срочно нужна доза. Неужели она прошла весь этот путь только для того, чтобы быть отвергнутой в последний момент?

А Кристиан в ванной лихорадочно перерывал содержимое шкафчика в поисках заветного пакетика, который заметил там раньше. Похоже, руководство отеля беспокоилось о безопасности своих постояльцев во всех мыслимых смыслах. И это было как нельзя кстати — Кристиан не имел привычки носить с собой презервативы.

Линда лежала, свернувшись клубочком, и каждая клеточка ее тела ныла от неутоленного желания. Как он мог уйти так, оставив ее? Но в эту минуту Кристиан возник на пороге ванной.

— Ты… — Голос ее дрогнул.

Он опустился на кровать и снова обнял ее, шепнув в промежутке между поцелуями:

— Прости… но мне надо было кое-что сделать.

Линда почувствовала такое глубокое облегчение, когда он вернулся, что не стала задавать вопросов. Жаждущее тело снова вспыхнуло огнем, когда Кристиан коснулся ее. На этот раз он застонал, когда Линда выгнулась навстречу ему в сладострастном ожидании.

Когда он вошел в нее, вселенная взорвалась вокруг них ослепительными брызгами. Казалось, они были созданы друг для друга. Тело Линды откликалась на каждое движение его бедер, на каждый толчок. Она чуть не плакала от счастья.

Линда и не подозревала, какая чувственность кроется в ней. И только Кристиан, поднявший на вершину наслаждения, открыл ей глаза на самое себя. Время замерло, а потом обрушилось сверкающим водопадом на замерших любовников. Теперь Линда поняла, что этот мужчина, подаривший ей безудержный водоворот страстей, — ее судьба.

— Ммм… — не открывая глаз, Линда потянулась к теплу мужского тела.

Но никого не было рядом. Она резко открыла глаза. И в тот же момент вспомнила все. Линда села в постели, и самые различные эмоции, сменяя друг друга, вихрем пронеслись в ее душе — страх, недоверие, сомнения.

И тут раздался звук извне — кто-то стучал в дверь номера.

Дверь ванной распахнулась, и из нее вышел Кристиан с полотенцем, обернутым вокруг бедер. Мокрые волосы забавно торчали в разные стороны.

— Доброе утро, — улыбнулся он, подходя к кровати и наклоняясь, чтобы поцеловать Линду.

Но она увернулась и потребовала:

— Открой дверь!

— Хорошо. Это, должно быть, официант с нашим завтраком. Я что-то проголодался после вчерашнего.

Линда молча смотрела, как он надел махровый халат и направился в гостиную. Итак, вчера ночью она соблазнила Кристиана. Впрочем, это оказалось не слишком трудно.

Как она могла сделать такое? Очень просто. Сколько раз в прошлом она давала себе зарок не торопиться, не давать воли собственной импульсивности! Ровно столько же раз она нарушала эти обеты вместе с общественными представлениями о приличиях и здравом смысле. Она наделала немало глупостей, но сейчас явно превзошла самое себя.

Погруженная в размышления, Линда не обращала внимания на Кристиана, открывающего дверь. Но, услышав раздавшиеся голоса, с ужасом поняла, что это не официант с завтраком. Это была Маргарет и ее свекровь Телма.

— Крис! Слава Богу ты здесь! — взволнованно вскричала Маргарет. — Ты ничего не знаешь о Лин? Не видел ее? Она вчера обедала с Питером здесь, в ресторане. И когда не вернулась домой, я решила, что… Ну в общем, ты сам все понимаешь. Но утром позвонил Питер и попросил Лин к телефону!

Голос сестры приближался, а дверь в спальню осталась приоткрытой. Может быть, если я тихонечко выскользну из постели, то сумею скрыться в ванной, пока меня не заметили? — подумала Линда. Однако исполнить задуманное ей не удалось, поскольку на пороге появилась сестра и изумленно уставилась на нее.

— Лин, — выдохнула Маргарет и, покраснев, взглянула на Кристиана. — О, Крис, прости. Я не знала…

— Мейди, я могу все объяснить! — запротестовала Линда.

Но сестра уже тащила свекровь подальше от двери в спальню, сбивчиво оправдываясь:

— Прости, Крис, мне страшно неловко. Но я даже не подозревала, что Лин у тебя… Она и словом не обмолвилась. Впрочем, я должна была догадаться. Вы всегда были неравнодушны друг к другу. При встрече от вас аж искры летели… Правда, со стороны это больше напоминало ненависть, но… Как же обрадуются родители!

Потрясение явно сменилось радостным возбуждением, и, снова появившись в дверном проеме, Маргарет обратилась к сестре:

— Лин, даю вам час, чтобы спуститься вниз. Мы должны отпраздновать. Подумать только, ни намека, ни полслова!.. Господи милосердный, вот Брайан удивится, когда я ему все расскажу!

— Мейди, нет! Ты не понимаешь, что говоришь! — запротестовала Линда, чувствуя, что ее охватывает паника.

Но Маргарет, не слушая ничего, подталкивала свою свекровь к выходу из номера.

— Крис, прости еще раз, что мы появились в столь неподходящий момент, — смеялась Маргарет. — Но вы сами виноваты. Я отлично знаю, что, когда влюблен, хочется, чтобы никто не знал об этом. Но все же… хоть бы намекнули. Подумать только, а я уже мысленно просватала ее за Питера!

Кристиан молчал. Но Маргарет явно не замечала этого и возбужденно продолжала:

— Брайан будет смеяться и обязательно скажет что-нибудь вроде: «Я так и знал». Он все время твердил, что Лин и Питеру не быть вместе… И Телма тоже…

Маргарет остановилась и бросила извиняющийся взгляд на свекровь. Та мило улыбнулась и тактично вышла. Тогда Маргарет горячо обняла Кристиана.

— Я так рада за вас обоих! Теперь ясно, что Лин все эти годы хранила то чувство, которое презрительно именовала «детской влюбленностью». Но ее трудно винить. — Маргарет снова рассмеялась и обняла Кристиана еще крепче. — Если бы я не любила Брайана, пожалуй, я бы смогла увлечься тобой… Не могу дождаться встречи с родителями. Столько радости, столько поводов для праздников! Отставка папы, твоя более чем возможная победа на выборах да еще ваша свадьба!

Едва дверь за сестрой захлопнулась, Линда укрылась одеялом с головой, словно хотела отгородиться от внешнего мира. И заявила обвиняющим тоном, как только услышала, что Кристиан вернулся в спальню:

— Зачем ты впустил их?

— А у меня был выбор? — спокойно возразил он. — К тому же…

— И почему ты не сказал им правду? — пронзительно закричала Линда, откидывая одеяло. — Почему позволил нести всю эту чушь насчет влюбленной парочки? Ведь теперь они думают, что мы собираемся пожениться! Что ты намерен с этим делать?

— А разве это такая плохая идея? — быстро спросил Кристиан, твердо решив не упускать внезапно представившуюся возможность достичь желаемого.

Линда удивленно воззрилась на него. Должно быть, она ослышалась.

— Мы… поженимся? Ты и я? Да ты что — спятил!

Она решительно покачала головой и неожиданно словно прозрела.

— Ты ведь все заранее продумал! — Линда даже не могла кричать — из груди вырывалось сдавленное шипение: — Так ведь? Все было подстроено, да?

Она закрыла глаза и постаралась проглотить ком в горле.

— Господи, какая же я дура! — продолжала Линда тем же тоном. — Это же очевидно! Мисс-из-Вашингтона отвергла твои притязания, так что следующей жертвой оказалась я. И в самом деле, кто может быть лучшей женой для мэра, чем дочь предыдущего? Ведь я идеальная пара для тебя, не правда ли, Крис? И что еще важнее, мой отец — идеальный тесть. Как тебе не стыдно…

— Что за чушь ты несешь? — резко перебил ее Кристиан, чувствуя, как эйфория от нежданного дара судьбы сменяется острой болью от столь же непредсказуемой потери. — Должно быть, ты шутишь?

Но по лицу Линды было нетрудно понять, что она абсолютно серьезна, серьезней некуда, и столь же серьезны ее обвинения. Конечно, Кристиан ожидал, что с утра она будет держаться отчужденно, пожалуй даже робко. Но на такое вовсе не рассчитывал. Досадно, конечно, что Маргарет застала сестру в его постели и пришла к весьма логичному заключению, однако…

Однако хуже всего то, что Линда готова поверить, что он способен опуститься достаточно низко, чтобы подло заманить ее в ловушку. Это было бы смешно, если бы не было так грустно.

Интересно, догадывается ли Линда, как уязвляет его гордость подобным предположением? Или специально причиняет ему боль? Ведь он думал, точнее, надеялся, что ночь любви станет началом… Чего?

Надо быть полным идиотом, чтобы позволить своим мечтам и надеждам управлять собой, чтобы потерять контроль над ситуацией.

Линда яростно рылась в ворохе простыней, ища брошенный минувшей ночью халат.

— Надо немедленно поговорить с Мейди, — шептала она, чуть не захлебываясь от ярости. — Скоро, скоро она узнает правду! Всю правду!

— Правду?

Ярость переполняла теперь не только Линду, но и Кристиана.

— И какова же будет эта правда, позволь узнать? Что ты скажешь ей, Лин? Может быть, поведаешь, как забралась ко мне в постель и чуть не со слезами на глазах умоляла…

— Замолчи!

Линда закрыла уши руками, не желая слышать резких, жалящих слов.

— Замолчать? Ну нет! — Кристиан в два шага пересек разделяющее их расстояние, схватил Линду за запястья и, невзирая на сопротивление, отвел ее руки от ушей.

— Можешь врать Мейди сколько хочешь, Лин. Только правду ты знаешь не хуже меня. И правда эта в том, что вчера ночью ты хотела меня… Ты…

— Я хотела забеременеть! — закричала окончательно выведенная из душевного равновесия Линда, и лицо ее потемнело от злости. — Вчера ночью я хотела зачать от тебя ребенка!

Кристиан немедленно отпустил ее и отступил на шаг. Лицо его побелело. Линда никогда не видела его в таком гневе, поэтому на мгновение даже испугалась. Сейчас он поцелует ее и докажет, что она лжет. А ведь она и в самом деле лгала.

Но вместо этого Кристиан повернулся к ней спиной и молча уставился в окно. Он так долго стоял неподвижно, не издавая ни единого звука, что Линда растерялась. Ее готовность защищаться неотвратимо таяла. На место бушующей ярости пришло чувство стыда и раскаяния. Ведь не из-за него Маргарет обнаружила с утра пораньше свою сестру в постели мужчины. Так что стоит извиниться перед Кристианом.

И как раз в тот момент, когда Линда окончательно решила, что он уже никогда не раскроет рта, Кристиан заговорил тихим и ровным голосом, таким, что ей пришлось напрячь слух, чтобы разобрать слова.

— К твоему сведению, — начал он, не поворачиваясь, — единственной, повторяю, единственной причиной, по которой я не стал ничего объяснять Мейди, было желание защитить тебя. Более того, я стремился защитить твою семью. Неужели ты и в самом деле думаешь, что, если бы мне так уж была нужна жена, я бы не сумел ее найти?

Тут Кристиан резко обернулся, словно желая придать большую значимость своим последующим словам.

— И можешь быть уверена, в таком случае я остановил бы свой выбор отнюдь не на тебе. На всем свете нет женщины, Лин, меньше созданной для того, чтобы быть женой мэра. Во всех смыслах этого слова. Ты решительно не удовлетворяешь ни одному из качеств, которые любой здравомыслящий политик хотел бы видеть в спутнице жизни. Ты импульсивна, постоянно приходишь к самым невероятным заключениям и принимаешь совершенно дурацкие решения, за которые потом цепляешься, как репей за собачий хвост. Твое упрямство доходит до немыслимых границ. Ты никого не слушаешь, кроме собственной персоны.

Линда неожиданно почувствовала, что по ее лицу струятся слезы.

— А что касается того, что ты переспала со мной исключительно из желания забеременеть…

Из горла Кристиана вырвался такой смех, что Линда невольно вздрогнула и спросила:

— Ну что? Что ты нашел в этом забавного?

— Я смеюсь, дражайшая Лин, поскольку давно не сталкивался с такой иронией судьбы. Если бы ты заранее сказала, зачем хочешь переспать со мной, тебе бы это не удалось. Если не веришь, спроси себя, зачем же в таком случае я принял меры предосторожности, чтобы у нашей кратковременной, как я полагал, связи не было последствий.

— Последствий! — возмутилась Линда и повторила с ожесточением: — Последствий! Не смей называть моего ребенка последствием, Кристиан Олсен! Мой ребенок…

— Наш ребенок, — ровным тоном поправил ее Кристиан. — Это был бы наш ребенок, Лин, если бы ему была судьба появиться на свет. Не твой, а наш. Но я бы никогда не позволил моему ребенку родиться у женщины, которая снедаема безумными идеями, вроде твоих!

Они продолжали спорить, обмениваться взаимными оскорблениями, обвинениями, и все это время Линда пыталась понять, что же все-таки Кристиан имел в виду. В конце концов ее осенило. Так вот с какой целью он направился в ванную, когда, казалось, ни что не должно было отвлекать его от любовных утех!

— Я ненавижу тебя! — закричала Линда, и влажные дорожки на ее щеках вновь заблестели.

— Не могу сказать, что испытываю особо нежные чувства к тебе, во всяком случае, сейчас. Но это никак не влияет на то, что меньше чем через час мы будем старательно изображать людей, по уши влюбленных друг в друга.

— Что?

Линда так растерялась, что не нашла слов возразить.

— Ты слышала, что я сказал. Сейчас твоя сестра пребывает в счастливом заблуждении, что после страстной ночи в объятиях друг друга, мы собираемся поклясться в вечной любви при куче свидетелей, то есть пожениться.

— Но я собираюсь сказать правду, — слабым голосом запротестовала Линда.

— В самом деле? — Кристиан покачал головой. — Ничего подобного. Ты хоть подумала, какой удар нанесешь твоим родителям? Как ты считаешь, порадуются они мысли о том, что их дочь переспала со мной исключительно из желания забеременеть?

— Об этом они не узнают. Я скажу, что мы просто… что мы просто…

— Что — просто? — передразнил Линду Кристиан. — Безрассудно поддались страсти? Или хочешь выставить меня коварным соблазнителем их дочери? Нет уж, спасибо. Ничего у тебя не выйдет. Единственный способ выйти из этой ситуации с честью — подыграть Мейди, притвориться, что мы и в самом деле влюблены друг в друга и собираемся пожениться.

Влюблены? Собираемся пожениться?.. Линда снова раскрыла рот и снова не нашла, что сказать.

— Да-да, — мрачно поддразнил ее «жених». — Если у тебя есть другие предложения, я с огромным удовольствием их выслушаю.

Она медленно покачала головой. Упоминание о родителях вернуло ее с небес на землю, и возвращение это было не из приятных. Линда отлично представляла, как неприятно удивит и расстроит родителей правда, какую глубокую рану нанесет известие о том, что их дочь может вести себя подобным образом. И не только дочь. Ведь они считали Кристиана почти членом семьи. Как бы их обрадовало известие, что он станет их зятем!

— Но я не могу быть твоей женой, — прошептала Линда. — Ведь ты наверняка станешь мэром, а я не соответствую тому образу…

— А разве кто-то говорит о браке? — холодно возразил Кристиан.

Она недоуменно посмотрела на него.

— Я имею в виду, что ради всеобщего блага и душевного спокойствия мы с тобой лишь разыграем отличный спектакль под названием «Мы очень любим друг друга и непременно поженимся». Главное — убедительность.

— Но на самом деле мы не поженимся, — тупо повторила Линда, не отрывая взгляда от лица Кристиана.

Тот покачал головой.

— Нет. Нужно быть безумцем, чтобы даже подумать о браке с женщиной, которая собиралась переспать с человеком с единственной целью — забеременеть. Я что, племенной жеребец?

Он бросил взгляд на часы.

— У нас осталось около получаса, так что советую поскорее принять душ, если ты, конечно, не хочешь, чтобы твоя сестра решила, будто мы настолько увлечены друг другом… Иными словами, что мы опять завалились в постель.

Как он смеет даже говорить такие вещи? Только потому, что прошлой ночью она призналась, что хочет его? Но ведь Кристиан уже знает истинную причину ее поведения.

Линда уничтожающе посмотрела на него, но тем не менее немедленно скрылась в ванной. Заперев за собой дверь, она тяжело вздохнула. Она хотела Кристиана? Смешно! Очень смешно, не так ли? И стоит ей остаться с Маргарет наедине, как сестра узнает правду, как бы неприглядна та ни была.

Зашумела включенная вода. Стоя под ее струями, Линда напряженно думала о том, как расскажет о случившемся Маргарет. Какими словами. «Знаешь, сестричка, я тут переспала с Крисом…» Линда буквально почувствовала мерзкий привкус слова «переспать» на губах и сглотнула. Нет, решительно невозможно употребить это пошлое слово. Увы, иначе, как «занимались любовью», не скажешь.

Но ведь они не занимались любовью! Это невозможно, поскольку они не любят друг друга! Поскольку Кристиан не любит ее…

Линде казалось, что ледяной осколок впился и непрестанно терзает ее бедное сердце. И почему ей так больно?

Слезы снова подступили к глазам. Линда сердито вытерла их тыльной стороной ладони. Она оплакивала утрату детских идеалов и иллюзий, твердого убеждения, что близость только любящих друг друга людей может подарить истинное наслаждение, стать поводом для слияния не только тел, но и душ. Что только в объятиях любимого мужчины, чьего ребенка хочешь родить, можно познать полноту страсти.

Так как же так случилось, что она сама абсолютно добровольно втоптала эти идеалы в грязь?

Линда печально улыбнулась. По крайней мере те, кто хорошо их знает, не удивятся, когда они объявят, что передумали жениться. Все-таки у них такие разные характеры. Все их поймут.

Все ли? Кристиан не упомянул об этом, хотя несомненно подумал, но Линда и сама прекрасно знала, насколько ее мать трепетно относится к чести семьи. И дело тут было, конечно, в особых обстоятельствах, окружающих ее рождение.

В семье Бойс все уважали и любили Арлин, что, она, разумеется, более чем заслужила. Даже когда выплыла на свет история о ее возлюбленном и дочери, отданной в приют, это не испортило ее репутации, да и не должно было испортить. История любви Арлин и Конора, трагедия маленькой девочки Элизабет, оставленной в приюте и тайно усыновленной отцом, была необычайно трогательна. Более того, некогда разлученные, теперь возлюбленные были вместе, а их дочь официально признана.

Но Элизабет так и не преодолела страх, что на нее будут смотреть сверху вниз. Так что Линда отлично знала, как расстроится мать, узнав о ситуации, в которой застала ее дочь Телма Бойс. Поэтому прежде всего ради матери ей придется согласиться с предложением Кристиана. Но если он думает, что она хоть капельку благодарна ему за эту пародию на джентльменское поведение, то жестоко ошибается.

Линда резким движением выключила душ и начала вытираться. Когда она уже почти закончила, в дверь негромко постучали.

— Я почти готова, — отозвалась Линда.

— Открой, Лин, — явно проигнорировал обращенные к нему слова Кристиан.

Натянув халат, она распахнула дверь и начала:

— Я же сказала, что почти готова, а ты…

Линда замолкла, увидев в руках Кристиана загадочные пакеты.

— Брюки и блузка, — коротко прокомментировал он происхождение пакетов. — Надеюсь, размер угадал.

Линда по-прежнему с недоумением смотрела на него широко раскрытыми глазами.

— Ну, ты ведь не захочешь появиться перед гостями в том же платье, в котором была вчера.

Он был конечно же прав: платье, подходящее для романтического свидания, вряд ли было бы уместно на семейном ланче. К тому же то, что Кристиан подумал о ней и сходил в магазин, необычайно тронуло Линду.

Слезы снова навернулись ей на глаза. И чтобы скрыть их, она склонилась над пакетами, проворчав:

— Наверняка не подойдет.

— А ты примерь, — холодно посоветовал Кристиан.

Линда поспешила покинуть поле боя, направившись в спальню.

Внутри самого большого пакета лежал еще один. Прежде чем рассмотреть брюки, завернутые в хрустящую бумагу, она раскрыла его. Там оказалось простое, но элегантное белье, именно такое, какое обычно Линда носила. И того светло-бежевого оттенка, который она предпочитала. Даже размер, внезапно поняла Линда, подходил.

Ну откуда Крис мог это узнать? Или он ясновидящий, или знает ее гораздо лучше, чем кажется.

Убедившись, что Кристиан в ванной и там все еще льется вода, Линда быстро закрыла дверь спальни и натянула трусики и лифчик. Те сидели просто идеально.

Затем любопытство заставило ее развернуть сверток с брюками. Надпись на этикетке гласила, что Кристиан купил их в весьма дорогом магазине. Придирчиво оглядев брюки, Линда признала, что те превосходны. Более того, вся одежда, не исключая кремовую блузку и замшевые туфли, была настолько в ее стиле, что Линда только диву далась.

Когда в спальню возвратился Кристиан, она расчесывала волосы. Он оглядел ее, иронично приподняв бровь, и спросил:

— Все в порядке?

— Мой размер, — буркнула Линда, однако врожденное чувство справедливости заставило ее добавить: — Я сама купила бы точно такие же. Когда приеду домой, верну тебе деньги за них.

— Здесь есть еще кое-что, — сказал Кристиан, пропуская последние слова мимо ушей.

Он подошел к кофейному столику в гостиной и взял с него маленькую сумочку, прежде не замеченную Линдой.

— Раз уж мы играем спектакль, декорации должны соответствовать содержанию, — загадочно произнес он и извлек из темно-зеленой блестящей сумочки коробочку.

Сердце Линды замерло. Неужели Кристиан купил ей кольцо по случаю помолвки?

— Давай руку, — сказал он, подтверждая ее предположение.

Сухие губы не смогли выговорить «не дам», а по телу пробежала дрожь, когда он коснулся ее левой руки.

— Не время излишне драматизировать ситуацию, Лин, — сурово предостерег Кристиан. — Там, внизу, нас ожидают люди, которые считают, что мы являем собой замечательную пару… влюбленных идиотов.

— Да ты что! — запротестовала Линда. — Мейди не болтушка, она и словечком не обмолвилась.

— В нормальных обстоятельствах — может быть, — покачал головой Кристиан. — Но не теперь, когда пришла в восторг, увидев нас вместе. К тому же с ней была Телма.

Он не искал дополнительных поводов для ссоры с Линдой, поэтому умолчал о явном облегчении, промелькнувшем во взгляде Маргарет, когда никто из них не стал отрицать любви друг к другу.

Родители Питера, хоть и рады были принять Маргарет в свою семью, отличались старомодностью и традиционностью взглядов. Им не дано было понять нравов современной молодежи. Да и родителей Линды расстроенная помолвка огорчит куда меньше, чем известие о том, что их дочь просто так переспала с кем-то. Все это Кристиан прекрасно понимал и вел себя соответственно.

Пытаясь примириться с горькой правдой, только что высказанной Кристианом, Линда сначала не заметила, что за кольцо достал он из коробочки. Но царственный блеск драгоценных камней не то чтобы привлек, а просто-таки потребовал ее внимания.

Посмотрев на кольцо, которое предполагаемый жених надевал ей на палец, Линда не смогла сдержать невольного вздоха восхищения. Безупречный темно-синий сапфир, удивительно напоминающий по цвету ее глаза, звездой сиял в центре, обрамленный холодно сверкающими бриллиантами.

Любая женщина мечтала бы получить такое кольцо в подарок от своего возлюбленного, подумала Линда. И только влюбленный человек может так точно подобрать камень под цвет глаз своей дамы сердца. И уж точно надо совсем обезуметь, чтобы истратить огромную сумму, какую, очевидно, стоило кольцо!

— Ты что, — постаралась пошутить Линда, — взял его напрокат на день-другой?

Ответом ей был яростный взгляд Кристиана, от чего она смешалась еще больше.

— Крис, это… это… — Нужные слова не шли на ум. Обычно Линда за словом в карман не лезла, но на сей раз все было иначе. — Оно же наверняка страшно дорогое… Скажи, ради Бога, что ты собираешься с ним делать потом?

— Неужели ты заботишься обо мне? Кажется, это впервые за всю твою… и мою жизнь, — сухо заметил Кристиан, закрывая коробочку с видом бизнесмена, подписавшего удачный контракт. — Надеюсь, что в суматохе нашей неожиданной помолвки люди упустят из виду это досадное обстоятельство, — с издевкой заметил он.

— Помолвки… — Линда задумчиво покачала головой. — Но мама с папой…

— Все поймут, если я объясню, как тосковал по тебе, как мысль о возможном расставании навек настолько угнетала меня, что я бросился через всю Атлантику и сделал тебе предложение, — спокойно возразил Кристиан. — Влюбленные редко поступают обдуманно. Почему мы должны быть исключением? Я сделал предложение, ты приняла его. И естественно, я не стал ждать возвращения домой, чтобы объявить всему миру, что ты моя. Только учти, я не могу проследить свои корни до десятого колена и в сейфе швейцарского банка меня не дожидаются фамильные сокровища, предназначенные для моей будущей супруги.

Линда задумчиво посмотрела на него. Она знала, что предки Кристиана приехали в Штаты практически с пустыми руками. Но эти слова еще раз напомнили ей о том, как он чувствителен к печальным страницам истории своей семьи.

— Если бы я любила кого-нибудь, мне было бы наплевать, кто были его предки, — заявила Линда.

— Не сомневаюсь. Но уж о генах, которые достанутся твоим детям, ты бы позаботилась непременно.

— Если бы я любила кого-нибудь, я бы хотела, чтобы мой… наш ребенок унаследовал гены своего отца.

Кристиан цинично усмехнулся.

— Надеюсь, жители Нашвилла достаточно любят меня, чтобы не обращать внимания на мое низкое происхождение.

Линда нахмурилась.

— Неужели ты искренне полагаешь, что тебе могут предпочесть кого-нибудь именно по этой причине? — спросила она. — Ведь очевидно, что лучшего кандидата на пост мэра вовек не сыскать. А те, кто этого не понимают, вообще не должны допускаться к участию в голосовании.

— Очень демократичный подход, — ехидно заметил Кристиан, но лицо его просветлело. — Ты не признаешь полутонов, Лин. Все или ничего. Пан или пропал. Третьего не дано.

— Просто я имею твердые убеждения. И это вовсе не значит, что я не способна понять точку зрения другого человека, — запротестовала Линда. — Я не нетерпима, Крис.

— Нет, просто немедленно начинаешь нападать на того, кто думает иначе. — Ирония в голосе Кристиана стала куда мягче, и он улыбнулся. Затем бросил взгляд на часы и заметил: — Пора. Пришло время спускаться вниз.

9

— Ну же, ну же, входи.

Линда недоумевающе оглянулась на Маргарет, которая дожидалась их в вестибюле отеля, а теперь слегка подталкивала ее к входу в один из залов для приемов.

Вместо полудюжины, а то и меньшего числа людей, которых ожидала увидеть Линда, в зале оказалось полным-полно народу. Она едва не поддалась искушению сбежать. Но, словно почувствовав ее неуверенность, Кристиан мягко обнял «невесту» за плечи и шепнул Маргарет:

— Кажется, кто-то не терял даром времени, а?

Сестра рассмеялась, и панический страх, охвативший было Линду, исчез. В зале на самом деле находилась лишь незначительная часть ее многочисленных родственников, но все они улыбались, словно радуясь ее счастью.

— Я просто должна была позвонить и предупредить Юнити, — с веселой улыбкой оправдывалась тем временем Маргарет. — Ведь я знала, что она устраивает семейный ланч именно здесь. Подумать только, какое совпадение! Здорово, правда? Ведь ты не против? — спросила она Линду.

Та нахмурилась, но ничего не ответила.

— Понимаешь, я так рада за тебя, сестричка, что сама не своя, — продолжала Маргарет. — Все произошло как в сказке: ты полюбила Криса много-много лет назад, смотрела на него влюбленными глазами издалека и все такое прочее… А теперь, столько времени спустя, и он влюбился в тебя. К тому же, — она заговорщически подмигнула сестре, — твой избранник, судя по всему, не просто влюбился, а голову потерял от любви. Это ведь надо же примчаться к возлюбленной через всю Атлантику! Только учти, худшей жены для мэра, чем ты, не сыскать!

— Спасибо огромное, — проворчала Линда, бросив на сестру «благодарный» взгляд.

— Но это же правда, что скрывать, — рассмеялась Маргарет. — Если когда-либо будет организован митинг протеста против нового мэра, возглавлять его будешь ты, Лин. Крис, помнишь, как она выступала в защиту диких уток?

— Еще бы! — воскликнул он. — И как ты думаешь, Мейди, кому пришлось выцарапывать ее потом из полицейского участка? Мне. Но в ответ я не получил ни слова благодарности.

— Ага, а когда мы пришли домой, не кто иной, как ты, сказал мне, чтобы я немедленно шла в душ, поскольку могла… подцепить в участке какую-нибудь заразу.

Линду передернуло при одном воспоминании о чувствах, которые вызвали эти слова давным-давно. Возможно, она в самом деле вела себя не лучшим и не самым разумным образом, но, пожалуй, и Крис перестарался. Со сдержанной, но оттого не менее страшной яростью он заявил, что некоторые из ее сокамерников могли не слишком трепетно относиться к личной гигиене.

Прав он оказался или нет, никто не узнавал. Довольно было того, что Линда провела ночь без сна, прислушиваясь к ощущениям, возникающим в теле. Даже причиной самого легкого зуда она считала почти невидимых глазу паразитов.

Первое, что она сделала утром, — это постриглась. Линда до сих пор не забыла, как плакала мама, увидев ее после парикмахерской. Не забыла она и отвращения в глазах Кристиана, когда он увидел ее короткую стрижку.

— Ты тогда еще постриглась, — вспомнила Маргарет, следуя, как это и свойственно сестрам, той же цепочке ассоциаций. — Помнишь, Крис, — продолжила она, — бедная мама так тогда огорчилась!

— Помню, еще бы мне не помнить.

Голос Кристиана звучал странно сдавленно. Линда повернулась, чтобы посмотреть на него, и застыла в кольце его рук, изумленная, забыв о том, что на них смотрят.

— Твои чудесные волосы… Я хотел задушить тебя, — тихо сказал он. — Правда, короткая стрижка никогда не портила тебя — ни тогда, ни теперь.

Решив, что Кристиан говорит так нежно и проникновенно только потому, что их слушают, Линда хотела было ответить в том же псевдоромантическом стиле. Но в этот момент, к ее безмерному удивлению, сестра шутливо сказала:

— Да-да. Я была поражена, когда случайно услышала, как Крис говорил кому-то, что находит твои кудряшки удивительно соблазнительными, особенно в сочетании со столь сексуальным телом.

Глаза Линды просто-таки округлились.

— Ты сказал это, — выдохнула она, — про меня?

Но ей не суждено было дождаться ответа.

— А вот и они! — воскликнула Маргарет, обращаясь к собравшимся в зале. — Вот и они! Господа, перед вами последняя на данный момент из официально объявленных пар семьи Бойс!

Словно из ниоткуда появились официанты с подносами, на которых стояли бокалы с пенящимся шампанским. Радостные и взволнованные родственники окружили Линду и Кристиана. Каждый стремился поздравить их, выразить свою радость по случаю помолвки.

— Я думала, это будет тихий семейный ланч, — пожаловалась Линда сестре.

— Ну, знаешь, мне кажется, что мама сочла бы правильным пригласить всех родственников или, по крайней мере, всех, кого удастся.

— Мама… Надеюсь, ты не сообщила ей, что… — начала Линда.

Но Маргарет прервала ее.

— Нет. Я оставила это право тебе и Крису. Хотя не скрою, мне не терпится посмотреть на их реакцию… Ах, как это замечательно!

— Что такое? — удивилась Линда и оглянулась, желая узнать, что вызвало восторг сестры.

— Это же бабушка и дедушка! — пояснила Маргарет и бросилась к входу, где стояли Арлин и Конор.

Линда покачала головой, словно не понимая, спит она или нет.

— Просто не верится! Осталось только, чтобы здесь появились папа с мамой.

— Это уж вряд ли. Но, думается мне, пришло время объяснить твоим бабушке с дедушкой, что происходит. Кажется, они в недоумении, — заметил Кристиан.

Линда удивленно посмотрела на него. В его голосе слышались нотки чуть ли не мальчишеской неуверенности. И он обвел собравшихся вокруг Арлин и Конора родственников просто-таки затравленным взглядом. Это было настолько не похоже на Кристиана Олсена, практически в любой ситуации не теряющего хладнокровия и не показывающего собственной слабости ни под каким предлогом, что она невольно прижалась к нему и накрыла его руку своей, словно успокаивая.

— Бабушка все поймет, — шепнула она, — в конце концов они с дедушкой…

Линда остановилась на середине фразы. Что она несет? На мгновение ей показалось, что она и вправду невеста Кристиана, что они и вправду только что помолвленная парочка, неожиданно для себя оказавшаяся в центре внимания.

Но отстраниться от Кристиана, не привлекая внимания, было невозможно. Почувствовав ее легкое пожатие, он крепче прижал Линду к себе. И к собственной досаде, она поняла, что краснеет. Хуже того, почувствовала, что ей нравится быть рядом с Крисом — таким большим и надежным, на которого всегда можно опереться.

Кристиан повел ее к бабушке и дедушке.

— Слава Богу, это случилось! Вы перестали ссориться и тут же влюбились друг в друга.

В голосе Арлин звучало явное одобрение, а глаза ее лучились счастьем.

— Крис, надеюсь, ты понимаешь, с кем связываешь свою жизнь, — строго сказала она жениху. — Учти, ты никогда не сможешь ее изменить. Никогда!

— Да я и не захочу.

Кристиан превосходно играл влюбленного. И глядя в его бездонные глаза, Линда почти верила в то, что он не притворяется.

Остаток дня они принимали бесчисленные поздравления, ослепительно улыбались в ответ на пожелания счастья, получали и дарили поцелуи в щеку, жали руки и заверяли всех, что очень рады. Шеф-повар «Олд тауна» не посрамил своей славы, и ланч удовлетворил бы запросы самого придирчивого гурмана.

Очень скоро Линда перестала улавливать отдельные слова в бесконечном потоке светской беседы, наполнявшей воздух. Молодежь собралась в одном углу зала, а старшее поколение теснилось в основном вокруг Арлин и Конора, предаваясь бесконечным воспоминаниям о счастливых днях детства и юности.

Вивиен и Грегор в свой черед подошли поздравить их, и Вивиен заметила:

— Может быть, в нашем поколении ты будешь первой матерью близнецов.

— Близнецов? С этой предвыборной гонкой они вряд ли одного-то ребенка успеют зачать, не то что двух, — возразил ее муж.

К своему ужасу, когда все рассмеялись, Линда невольно вспыхнула, словно и в самом деле была влюблена в Кристиана.

— А когда вы поженитесь, — продолжала расспрашивать Вивиен, — до или после выборов?

Кристиан предупреждающе сжал руку Линды и ответил, прежде чем она успела открыть рот:

— Мы еще точно не решили.

— Боюсь, что твой визит к нам оказался короче, чем мы предполагали вначале, — с сожалением заметила Маргарет несколько часов спустя, когда почти все разошлись.

Остались только она, Брайан и их бабушка с дедушкой. Родители Брайана взяли на ночь Чарити, давая Маргарет возможность побыть со своей сестрой. Прежде чем Линда успела сказать что-нибудь, та продолжила:

— Я знаю, что Крис не может остаться здесь надолго, а ты конечно же захочешь уехать вместе с ним. Кстати, когда вы собираетесь обрадовать родителей радостным известием?

Маргарет уже заявила мужу что, тот факт, что Линда переспала с Кристианом, доказывает, сколь сильна ее любовь.

— Лин всегда отличалась страшной щепетильностью — даже мысль об интимной близости с нелюбимым человеком ее ужасает. Значит, она явно без ума от Криса, раз их отношения зашли так далеко.

— Не убеждай меня. Не я ли говорил тебе, что они с Питером не пара?

— Мы позвоним родителям Лин, как только сможем, — сказал тем временем Кристиан.

— Элизабет не слишком-то удивится, — заметила Арлин. — Она мне давным-давно говорила, что лелеет надежду…

Линда уже не слышала, что говорила дальше ее бабушка. Мать надеялась на то, что она — она! — и Кристиан поженятся. Как такое может быть? Уж не подвел ли ее слух?

А Кристиан, глядя на холодный блеск кольца на пальце Линды, чувствовал на губах горький привкус обиды. Какая пропасть лежала между тем, что они изображали, и тем, что происходило на самом деле!

Боль от двойного удара, нанесенного Линдой, еще не оставила его. Казалось бы, вполне достаточно обвинений в том, что он хотел ее использовать, желая привлечь на свою сторону симпатии избирателей. Как она могла до такой глупости додуматься? За кого она его принимает? Но помимо этого, как выяснилось, она хладнокровно соблазнила его, потому что хотела иметь ребенка. Не его ребенка, а просто ребенка. Такого Кристиан не ожидал. Казалось, все его представления о Линде рухнули безвозвратно.

Благодаря близости с семьей Селден, он немало идеализировал Линду. Сама мысль о том, что она готова воспитывать детей одна, лишить их той атмосферы родительской любви, семейного тепла, в которых выросла сама, не укладывалась в его голове. И что еще хуже, он прекрасно сознавал, что попытайся Линда во второй раз забеременеть от него, он пойдет и на это, чтобы оказаться связанным с ней хотя бы так. Через ребенка. Через их ребенка…

Прислушиваясь к общей беседе, Линда поняла, что у ее дедушки и Кристиана немало общего. Конор, подобно ее отцу, верил в необходимость повышения уровня жизни молодежи, вовлечения ее в общественную жизнь. Подобного же мнения придерживались Арлин и Кристиан. Так что вся семья, в том числе и Брайан, принялась горячо обсуждать возможности предоставления молодежи права проявить себя, избежав того, что журналисты называют «капканом бедности». Линда почувствовала себя лишней, чужой в тесном кружке единомышленников.

Не то чтобы ее взгляды во многом отличались от взглядов остальных. Просто она не привыкла действовать обходными путями, о которых говорили все остальные. Упрямый характер заставлял ее всегда идти напролом.

— Похоже, мы и обедать будем здесь, — заметил Конор в какой-то момент. — А не заказать ли нам столик?

Все с удовольствием согласились, один лишь Кристиан озабоченно посмотрел на Линду и тихо спросил:

— Что-то ты притихла. Не соскучилась? Может быть, ты предпочтешь что-нибудь другое?

Сердце Линды забилось чаще, и счастье ласковым облаком обволокло душу, согрело ее. Кристиан не только заметил, что она не принимает участия в общем разговоре, но даже позаботился спросить, чего она хочет.

Ей сразу стало уютно и хорошо. Почти инстинктивно она пододвинулась поближе к Кристиану, прижалась, не понимая, что делает. Даже когда он обнял ее за плечи, она не удивилась. Линде вовсе не приходило в голову, что она играет роль невесты чересчур хорошо, слишком вживается в образ.

— Ого, да, похоже, она и в самом деле хочет совершенно другого, — улыбнулась Маргарет.

Линда мигом пришла в себя и резко отодвинулась от Кристиана, заявив:

— Вовсе нет. Я с удовольствием пообедаю здесь, со всеми вместе.

— Ну и дела! — удивился Конор. — Напоминает финальную сцену из «Укрощения строптивой». Ты, Лин, чего доброго, научишься поддерживать светскую беседу и не нарушать общественные приличия. Может быть, из тебя все-таки получится неплохая жена для мэра, а?

— К вашему сведению… — начала Линда яростно-сдержанным голосом, и ее глаза вспыхнули как штормовые сигналы.

Но Кристиан понял, к чему идет дело, и заставил ее замолчать, слегка поцеловав в полураскрытые губы.

Должно быть, голова у меня кружится оттого, что я слишком мало ела, подумала Линда. Ей пришлось очень постараться, чтобы не обнять Кристиана и не возвратить поцелуй, причем с немалым удовольствием, надо заметить. С весьма немалым.

— Из нее выйдет замечательная жена для мэра, — проговорил Кристиан, не отводя взгляда от лица Линды. — В любом случае, этому мэру другая вовек не понадобится. Для него другой просто не существует.

Все рассмеялись. Линда попыталась отвернуться от Кристиана и не смогла. Она гибла, таяла, как масло на солнце, все ее тело словно горело в огне — в огне страсти, неудержимой, всеобъемлющей, такой сильной, что хотелось прямо сейчас, здесь…

Линда жарко покраснела, когда осознала, куда устремились ее мысли. Бесполезно себя обманывать, просто смешно. Желание, которое сейчас сжигало ее, не имело никакого отношения к материнскому инстинкту, к стремлению иметь детей. Что с ней такое? Что происходит? Не перестаралась ли она, играя с Крисом в любовь? Притворяется ли она, что больше всего хочет остаться с ним наедине, или уже так вжилась в роль, что… Что? Что она хочет его больше чем какого-либо другого мужчину на свете? Что любовь к Кристиану и страсть, охватившая все ее существо, стали уже настолько же привычны и необходимы ей, как воздух?

Пока все остальные занимались выбором блюд, она сидела в полной тишине, не обращая внимания на шутки, то и дело раздававшиеся в ее адрес.

— С ума сойти, — шутливо заметил Конор. — Нет, я понимаю, что любовь меняет человека, но чтобы настолько! Лин, да полно, ты ли это?

К ее удивлению, ей на помощь пришел Кристиан, который отрицательно покачал головой и твердо сказал:

— Убеждения и идеалы Лин не так уж отличаются от моих, как может показаться со стороны. Просто я выражаю их несколько иначе — другими словами и не столь эмоционально.

Он взял левую руку Линды, поднес к губам и поцеловал палец, на котором блестело кольцо. Он проделал это так естественно, так безыскусно, что у Линды на глаза навернулись слезы. А что, если бы Кристиан и в самом деле любил ее?

Прежде все представления Линды о счастливой любви были связаны с дружной семьей, детьми… Ей даже не приходило в голову, что можно испытывать такое всепоглощающее чувство нежности, безопасности, волшебное ощущение тихой гавани посреди бушующего моря.

Линда подняла взгляд на Кристиана и увидела, что он смотрит на нее со странным выражением нежности и печали одновременно. Сердце ее тут же забилось чаще, а тело загорелось, словно ласковые руки Криса касались его.

Он наклонился к ней и прошептал:

— Посмотри на меня так еще немного, Линда Селден, и я позабуду причины, по которым наша помолвка лишь притворство, а так же то, что я правильно поступил прошлой ночью, приняв некие меры предосторожности.

И Кристиан поцеловал ее. Это был не мимолетный и тем более не братский поцелуй. На глазах ее родных он словно говорил: «Да, это моя женщина, и я целую ее». Как бы Линда ни любила всех сидящих за столом, сейчас она отдала бы все, чтобы они исчезли и она с Кристианом оказалась в запертом номере…

— Мы так и не узнали, что случилось с Питером прошлым вечером, — прервала опасный ход ее мыслей Маргарет. — Расскажи же нам, как бедняга оказался не у дел.

— Питер… — Линде потребовалось несколько секунд, чтобы понять, о ком идет речь. — Ах да… Ну, он…

Она замялась, не зная, какую часть правды может открыть. Ведь всем было известно, что Валери помолвлена с другим человеком и она с Питером друг друга на дух не переносят.

— Ну… его позвали к телефону… — выдавила из себя Линда. — Ему пришлось уйти, вот и все.

— Это был перст судьбы, — ослепительно улыбнулась довольная Маргарет и добавила еле слышным шепотом: — Кстати, ты уже рассказала Крису о своей мечте?

— О какой мечте? — недоумевающе нахмурилась Линда. — Не понимаю, о чем ты…

Но в этот момент сестра перебила ее:

— Ну, помнишь, как мы признавались друг другу в любовных фантазиях? И ты сказала еще, что…

— Замолчи! — потребовала Линда.

Еще не хватало, чтобы Кристиан узнал о ее дурацкой выдумке — заниматься любовью под звездами! Они же вовсе не влюбленная пара, он не любит и не может любить ее!

Но что толку бросать гневные взгляды на сестру… Пока дедушка с бабушкой говорили о чем-то своем, та принялась вполголоса рассказывать Кристиану о том, какое тайное желание было у ее старшей сестры.

— Мейди, к чему повторять эти детские глупости! — возмутилась Линда, толкнув Маргарет локтем в бок.

Она не решалась поднять взгляд на Кристиана, хотя и очень хотела посмотреть, как он воспримет подобную историю.

— Так же ты говорила и о своих чувствах к Крису. А вот смотри, что получилось.

Засиделись они допоздна. Первыми отправились домой Брайан и Маргарет, вскоре за ними последовали Арлин и Конор.

— Поговорим завтра, — сказала Линде сестра, когда они с мужем уходили, и добавила: — Ничего, что ты улетаешь вместе с Крисом. Мы же все равно скоро встретимся на вашей свадьбе.

Было уже за полночь, когда Линда и Кристиан направились через вестибюль к лифтам.

— Постояльцев в отеле поубавилось, — сообщил он, нажимая кнопку вызова лифта, — так что я заказал тебе отдельный номер.

Отдельный номер… Линда постаралась изобразить на лице соответствующую случаю признательность, которой, увы, не ощущала. С той старомодной учтивостью, которая некогда так раздражала Линду, Кристиан проводил ее до номера и даже отпер дверь ключом. Пройдя мимо него в комнату, Линда подавила порыв обернуться и обнять его.

Сила собственного желания поразила ее. Что с ней происходит? Трудно поверить, что после двадцатичасовой игры в невесту, она не может оказаться от роли, вернуться к реальности. Линде пришлось напрячь волю, чтобы не шепнуть ему на ухо, что она хочет провести ночь в его спальне, в его постели, в его объятиях, и вовсе не потому, что рассчитывает забеременеть от него. Нет, вовсе не потому. Она хочет самого Кристиана.

— Утром позвоним домой, — сказал тем временем Кристиан.

Ответить Линда не смогла, просто кивнула, глядя куда-то в сторону. Она чувствовала, что стоит ей открыть рот, просто посмотреть на него, и ее уже ничто не остановит…

Когда Кристиан ушел, аккуратно притворив за собой дверь, Линда еще некоторое время постояла в неподвижности и лишь потом дрожащими пальцами заперла замок.

Кольцо, подаренное «женихом», холодно блеснуло на пальце. Несмотря на значительный вес, она едва замечала его, словно оно заняло надлежащее место. Линда неохотно сняла его.

Заснуть ей удалось нескоро. Кровать казалась на редкость неудобной и пустой без Кристиана.

Кристиан… Кристиан… Крис…

Она села в постели, подтянула колени к груди и обхватила их руками. Что с ней такое? Ей никогда не удавалось хорошо притворяться. Всегда выдавала некоторая театральность жестов, движений, интонаций. А сегодня она на редкость убедительно изображала влюбленную невесту.

Линда вздрогнула, осознав горькую истину: она не притворялась. Она действительно любит Кристиана.

Но как такое могло случиться? Как она умудрилась полюбить человека, сама того не заметив? Впрочем, может статься, и заметила. Именно поэтому так откликалась на его прикосновения. Именно поэтому ей в голову пришла безумная идея родить от него ребенка вне брака.

Но она не должна любить Кристиана! Он ведь не любит ее. Линда поняла это еще в детстве. И хотя никогда не признавалась в этом никому, даже сестре, это был один из самых жестоких уроков жизни.

Неважно, что ее чувства были чувствами подростка, а не взрослой женщины. Боль от этого не становилась меньше, страдания не переставили быть менее настоящими. Но Кристиан дал ясно понять, что она может не мечтать о нем. А гордость, та самая гордость, которая была неразлучна с Линдой всю ее жизнь, довершила остальное.

Теперь ей вновь понадобятся гордость и решительность в точности, как тогда.

Ведь мы же такие разные. У нас противоположные мнения по любым вопросам, увещевала себя Линда.

Но этим вечером Кристиан, рассказывая о своих планах, высказал те же мечты, те же устремления, что были свойственны и ей самой. Видно, не так уж и сильно расходятся их взгляды, как кажется.

Господи, о чем она думает? Даже если каким-то чудом Кристиан ответит на ее любовь, из нее никогда не выйдет жены, нужной ему. Даже ее родители так считают, хотя и надеются, что она изменится, пойдет на компромисс… Но Линда знала, что не сможет согласиться на уступки, оставаясь при этом самой собой.

Она вновь легла, и беззвучные слезы побежали по ее щекам, орошая подушку. Так, в ночной темноте, Линда плакала о мужчине, с которым ей не разделить жизнь и не родить чудесных детей.

10

— Разве не здорово, дорогая! В газетах пишут, что Крис явно выиграет выборы… Лин, детка, что случилось? Что-то не так? — заволновалась мама, не увидев той реакции, на которую рассчитывала. — Или ты все еще беспокоишься, что из тебя не получится хорошая жена мэра? — нежно спросила она. — Боюсь, это моя вина. Но я так ненавидела эти обязанности! Однако ты, Лин, гораздо сильнее меня, и, хотя ни за что не признаешься, но тебе по вкусу те испытания, которые придется выдержать вам с Крисом. Ты станешь достойной помощницей твоему супругу. Многие говорят, что вы будете одной из самых молодых и многообещающих пар. Твой отец очень, очень гордится вами обоими.

Линда не нашла в себе силы посмотреть в глаза матери. Со времени их с Кристианом возвращения домой продолжалось одно и то же. Родители пришли в восторг от новости, и, несмотря на то что грядущая отставка отца поглощала крайне много времени, мама успевала готовиться к предстоящей, как она думала, свадьбе.

— Мы хотим подождать до выборов… То есть лучше после них… — протестовала Линда, стараясь подавить в себе панику.

Впрочем, оказалось, что известие о помолвке распространилось со скоростью пожара, который, раз начавшись, не гаснет, пока не охватит весь лес. Деловые встречи, интервью, телевизионные шоу, бесконечные телефонные звонки следовали нескончаемой чередой. И отец посоветовал Линде забыть о работе, по крайней мере, до окончания выборов.

Одним из неожиданных последствий помолвки было то, что Магнус Роднански неожиданно начал заискивать перед ней. Но у Линды теперь были куда более важные заботы, чем это ничтожество, чтобы обращать на него внимание.

Начали сказываться усталость и нервное напряжение. Линда похудела, и задорные искорки исчезли из ее глаз. Сапфир на левой руке теперь был куда более темного оттенка, чем глаза. Они с Кристианом практически никогда не оставались вдвоем, так что у них не хватало времени, чтобы решить, когда и как они объявят о разрыве помолвки. О том, что на самом деле они не любят друг друга.

Линда закрыла глаза. Вот и еще одна ложь, с которой придется научиться жить. Может быть, Кристиан и не любит ее, но она-то, несомненно, любит его. О, как она любит его! Слезы снова обожгли Линде глаза.

— Лин, детка, ну что с тобой? — умоляюще спросила мама, обнимая ее.

— Все в порядке, — всхлипнула она. — Наверное, нервы не выдерживают… Ну, ты меня понимаешь.

— Конечно, солнышко, понимаю. Да и Крис в отъезде, а ты скучаешь по нему, — утешала ее мать. — Но ничего, он вернется в эти выходные и у вас будет возможность побыть вдвоем. Кстати, я подумала, а не пора ли заказывать свадебное платье?

Свадебное платье. У Линды упало сердце. Как бы ей хотелось, чтобы отец подвел ее к алтарю, а там бы дожидался ее Крис… Но это абсолютно невозможно. Пустые мечты…

Кристиан позвонил в тот же день, и Линда быстро сказала:

— Послушай, нам нужно поговорить как можно скорее.

Последовала короткая пауза. Затем по напряженному, осторожному тону Кристиана она поняла, что тот не один.

— Э-э-э… Что-то не так?

— Мама предлагает в эти выходные заказать свадебное платье, — сказала она, надеясь, что он поймет намек. — Кроме того, хочет знать, кого из Бойсов мы позовем в свидетели. И еще заставляет меня решить, какая мебель нам нужна. Понимаешь, когда родители папы умерли, они оставили нам с Мейди кое-какую антикварную мебель. Она до сих пор стоит в доме родителей под Ок-Риджем…

Линда понимала, что говорит что-то не то, и несколько раз глубоко вдохнула, чтобы успокоиться.

Кристиан, хотя это было не принято обсуждать, продав дело отца, получил кругленькую сумму и не был стеснен в средствах. Он был даже богаче, чем родители Линды, но деньги как самоцель никогда не интересовали его, как, впрочем, и ее.

Став мэром, Кристиан собирался учредить специальные стипендии для способных молодых людей, которые хотят учиться в колледжах, но не имеют возможности. Выплачивать их он собирался из собственных средств. Словом, с каждым днем Кристиан выглядел в глазах Линды все более и более достойным человеком. И формальных поводов разлюбить его, увы, становилось все меньше и меньше.

— Я приеду домой на уик-энд, — ответил тем временем он. — Тогда и поговорим.

Линда устало положила трубку. Это же еще целых два дня, сорок восемь часов. Именно столько времени ей придется изображать невесту Кристиана. А потом… Потом она уедет на край света. Туда, где можно будет скрыться от него и научиться жить со своей любовью и болью. А еще лучше, провалится сквозь землю.

Она печально смотрела на фотографию в газете, где была снята вместе с Кристианом в зале новой городской библиотеки. Они стояли, держась за руки, и губы Линды были слегка приоткрыты словно в ожидании поцелуя. Снимок двух влюбленных, которые ждут не дождутся, когда останутся вдвоем. Под ним было напечатано интервью, в котором Кристиан делился своими планами на будущее.

А еще говорят, что фотография не лжет…

Со времени телефонного разговора с Кристианом накануне вечером Линда мысленно репетировала речь, которую собиралась произнести при встрече. Он непременно захочет узнать, почему она стремится так срочно разорвать их псевдопомолвку, и конечно же Линда никак не могла сказать ему правду. Значит, надо придумать какое-нибудь логичное объяснение. Но пока что на ум не приходило ничего хоть сколько-нибудь вразумительного.

А почему бы, собственно говоря, не сказать правду? Линда резко поднялась и подошла к окну, устремив невидящий взор на столь любимый ее матерью сад в пригороде Ок-Риджа.

Сегодня утром она встала очень рано и уехала еще до завтрака. Накануне она заявила маме, что очень устала, хочет побыть одна и пообещала, что непременно посмотрит мебель, пока будет в родном доме отца. Именно сюда собирались вернуться родители, когда Роналд Селден выйдет на пенсию.

По местным стандартам дом можно было назвать старым, хотя, на взгляд Бойсов, он был относительно новым. Линда с Маргарет выросли в этом городе, и их семья стала как бы его частью. Стоило ей пройтись по улицам, как местные жители непременно спрашивали не только о родителях, но и о сестре и ее дочери…

Признаться Кристиану во всем. Легко сказать, но как же невыразимо трудно это сделать! Даже если представить, что она решится пойти на такое унижение и заявит, что любит его, как он воспримет ее слова? Он — человек, который никогда не любил и никогда не полюбит ее, услышав подобное признание, почувствует себя крайне неловко. Это будет с ее стороны чем-то вроде эмоционального давления, словно она хочет вызвать у него жалость, заставить его…

Заставить — что? Жениться на ней, поскольку она любит его? Ей даже стало плохо при одной мысли об этом. Нет! Никогда! Это последнее, чего она хочет. Ах, если бы иметь более спокойный и уравновешенный характер! Тогда можно было бы потерпеть до выборов, тщательно скрывая истинные чувства.

Но, увы, необходимость притворяться, носить маску день ото дня терзала ее бедные нервы, сил переносить эту муку оставалось все меньше. Линда прекрасно понимала, что в один прекрасный момент сорвется.

Нет, определенно, их помолвку следует официально расторгнуть. Надо заявить, что они совершили ошибку.

Уголком глаза Линда увидела машину, подъезжающую к дому. Сердце ее забилось сильнее, когда она поняла, чей это автомобиль.

Кристиан! Но ведь до времени его предполагаемого приезда оставались сутки…

Ничего не понимая, Линда сбежала по лестнице и распахнула тяжелую входную дверь как раз в тот момент, когда Кристиан поднял руку, собираясь постучать.

Хотя в доме в настоящий момент никто не жил, в нем убирались дважды в неделю. Несмотря на это, в комнатах витал некий дух заброшенности, свойственный пустым домам.

Линда пропустила Кристиана в холл и спросила слегка дрожащим голосом:

— Что ты делаешь здесь? Ты же говорил, что вернешься не раньше, чем завтра.

— Так и было задумано. Но твой голос звучал не слишком-то жизнерадостно, когда мы говорили по телефону. Сегодня я позвонил, и твоя мама сказала, что ты с утра пораньше уехала сюда. Тогда я отменил оставшиеся встречи и вернулся.

— Ты отменил встречи из-за меня?

Линда удивленно посмотрела на Кристиана. Он славился несгибаемой волей и решимостью. Поэтому такая импульсивность, тем более по столь ничтожному, как она посчитала, поводу, представлялась ей весьма странной.

— Твоя мама говорит, что ты совсем не ешь.

— Понимаешь, — начала оправдываться Линда, — у меня просто нет аппетита. Крис, я…

Линда замолчала, собираясь с силами. Она отвернулась, чтобы Кристиан не смог прочитать правду в ее глазах.

— Я так больше не могу… Пора положить конец этому спектаклю. Чем дольше мы лжем, тем труднее будет открыть правду. Мама вовсю уже планирует нашу свадьбу, а папа… — Она остановилась и с трудом проглотила комок в горле. — Они, конечно, огорчатся, если мы не поженимся. — Линда снова на секунду умолкла. — Но пришло время сказать им, что мы передумали и разрываем помолвку.

Кристиан молчал так долго, что в конце концов Линда повернулась и посмотрела на него. Но тщетно она надеялась догадаться, о чем он думает.

— Ведь все равно ничего бы не вышло, — попыталась пошутить Линда. — Ты только представь меня в роли жены мэра!

— Знаешь, я уже делал это, и, по-моему, получается совсем не плохо.

Она уставилась на него, не пытаясь скрыть своего удивления.

— Но ведь ты постоянно твердил, что я никогда не сумею соответствовать положению!

— Нет. Это ты всю жизнь так говорила, — поправил ее Кристиан. — Может быть, лет десять — двенадцать назад ты была бы и права. Тебе не удалось бы примириться с налагаемыми на тебя ограничениями, которые были бы залогом моего успеха. Но многое изменилось, Лин. И это только начало.

Он помолчал, словно подбирая слова поубедительней. Потом продолжил:

— Мы живем в преобразованном мире. И этот мир готов принять людей с самыми различными мнениями и взглядами на жизнь. Мы сильнее и смелее, чем наши предшественники. Нас не путают новые идеи. Мы не боимся трудностей. Никто бы не потерпел такого мэра, как я, лет десять назад. Пойми, что те, кто избирает меня, такие же люди, они также понимают, что судьбы супругов неразделимы, что уже не «жена живет при муже». Оба супруга несут равную ответственность за свою жизнь и жизнь друг друга. Иными словами, в наши дни жена при муже ровно настолько же, насколько он при ней.

Линда зачарованно слушала его. И сердце ее с каждым мгновением билось все сильнее и сильнее.

— Мы на пороге новой эры, Лин. Я думаю, что, когда она наступит, забудутся ненужные формальности и условности, отойдут в прошлое устаревшие традиции, будут преодолены многие страхи и предрассудки и люди смогут принять друг друга такими, какие они есть…

Если ее взволновало уже сказанное Кристианом, то признание, последовавшее затем, вселило в душу Линды смятение. Неужели мечты сбываются? Нет, это невозможно!

— Возможно, из тебя вышла бы не лучшая супруга мэра в традиционном понимании. Ты не сумела бы всегда быть на два шага позади мужа, стараясь не выделяться, но я никогда не хотел такую жену. Мне нужна жена, которая будет моим партнером в полном смысле этого слова, которая будет рядом со мной в самые трудные минуты жизни, а порой и на шаг впереди.

Кристиан замолчал, выжидательно глядя на Линду. А она не сразу нашла, что ответить. Потребовалась вся сила воли, чтобы немедленно не открыть ему, как она любит его. Ведь каждое слово Кристиана находило отклик в ее сердце.

— А догадываются ли об этом твои избиратели, — через силу пошутила Линда.

— Избирателей не касаются мои личные взаимоотношения с тобой, Лин. Кроме того, — он понизил голос, — я действительно некогда думал, что ты слишком импульсивна и несдержанна, чтобы быть женой политика… Но я ошибался. Это не тебе надо было измениться, Лин, а мне. Теперь я понял это. Я не просто люблю тебя, я восхищаюсь тобой. Я ничего не хотел бы менять в тебе… Ну, разумеется, за исключением фамилии.

Мягкий, проникновенный голос Кристиана сводил ее с ума. Сердце билось, как запертая в клетке птица. Зачем он дразнит ее? Почему не соглашается с тем, что она говорит, и не уходит из ее жизни прямо сейчас, пока душа не превратилась в сплошную кровоточащую рану?

— Но, Крис, у нас же нет личных взаимоотношений, — торопливо проговорила Линда. — Это же просто игра. Обман…

— Разве?

И через мгновение он уже сжимал ее в объятиях, целуя сначала нежно и бережно, а затем все более страстно. Кристиан почувствовал отклик и дрожь желания, охватившую Линду. Все ее возражения, страхи, протесты умерли, сгорая в жарком огне. Все, что хотела — и могла — сейчас делать Линда, это оставаться в кольце его рук, отвечать на его поцелуи, дарить ему любовь, которую чувствовала в себе.

— Если избиратели не поймут, какое ты сокровище, то пусть катятся к чертовой матери! — произнес Кристиан, беря ее лицо в ладони и глядя ей в глаза с такой нежностью и любовью, что Линде показалось, что она сейчас растает и растечется лужицей по полу. — Это будут их трудности, а не мои. Я скорее потеряю их всех, чем тебя. И плевал я на эти выборы!

Линда чувствовала, что он говорит чистую правду — от начала и до конца, но не могла поверить.

— Ты бы бросил все ради меня? — потрясенно спросила она.

— Ради тебя и ради нас, — тихо подтвердил Кристиан. — Полагаю, это — единственный способ доказать тебе, что ты значишь для меня куда больше, чем что-либо и кто-либо на всем белом свете.

— О, Крис, — Линда нежно коснулась его лица кончиками пальцев, и слезы счастья покатились по ее щекам, — ты хочешь сказать, что любишь меня, ведь так?

— Интересно, а чего ради я несся как ненормальный через всю Атлантику, — проворчал Кристиан в ответ. — Ты не представляешь, что со мной было, когда ты заявила мне, что отправляешься в Англию искать себе мужа, чтобы родить ему детей… Английских детей! Английскому отцу!

— Но я не знала, как ты относишься ко мне. Ты же и словом не обмолвился о своих чувствах.

— А ты не хотела ничего слышать. Ты обращалась со мной так, будто я твой брат.

— Это потому, что в самом начале нашего знакомства, когда ты только-только начат работать у отца, ты дал мне ясно понять, что не собираешься выходить за рамки…

— Ты же была совсем ребенком, — перебил ее Кристиан. — А потом, когда подросла, тебя уже не интересовали мои чувства.

— Я не догадывалась даже о собственных чувствах, — призналась Линда. — Пока… — тут она слегка покраснела, — ну, словом, мне надо было оказаться с тобой в одной постели, чтобы понять, как я люблю тебя.

— Так, значит, это было не только ради того, чтобы зачать ребенка?

Линда покачала головой.

— Думаю, я старалась убедить в этом себя, поскольку была потрясена содеянным. Однако сейчас мне кажется, что глубоко в душе я всегда знала, что мы созданы друг для друга. В воскресенье, когда члены семьи Бойс собрались в «Олд тауне», казалось таким правильным, таким естественным, что мы вместе. Ты просто не представляешь, как мне не хватало тебя той ночью.

— Мне тебя не хватало куда больше, — проговорил Кристиан, обнимая ее.

Когда он снова начал целовать ее, она прильнула к нему, отвечая на каждое движение со все возрастающей страстью. Но потом неожиданно отстранилась.

— Крис, это правда, что ты на все готов ради меня?

— На все. А чего ты хочешь?

— Ну, на этот раз… — Линда смущенно замолчала. — На этот раз, когда мы станем заниматься любовью, давай не будем предохраняться. Иными словами, я хочу твоего ребенка, Крис.

Она затаила дыхание, ожидая ответа. Но вместо этого Кристиан начал целовать ее с еще большей страстью и прижал к себе с такой силой, что Линда почувствовала, сколь сильно его желание.

— Твои слова для меня закон. Но когда речь заходит о детях… — он посмотрел ей прямо в глаза, — думаю, нам обоим лучше подождать до свадьбы, и вовсе не потому, что нас может кто-то осудить. Важно, чтобы наши дети знали, что мы любили и уважали друг друга настолько, что хотели, чтобы наши дети родились в законном браке.

— О, Крис, — только и могла произнести Линда. — О, Крис…

Дом был прекрасно меблирован, и кровати стояли в каждой из спален. Но Линда знала, что не имеет ни малейшего значения, где они находятся, так сильно было их взаимное стремление быть вместе. Даже легкое прикосновение дыхания Кристиана к ее обнаженной коже вызывало у Линды дрожь наслаждения… О нем же и вовсе говорить было нечего.

— Так, значит, ты хочешь подождать до свадьбы? — лукаво улыбаясь, поинтересовалась она.

Их свадьба состоялась за три недели до официальной отставки отца и за шесть — до утверждения Кристиана в должности мэра. Разумеется, в своей прощальной речи Роналд Селден не раз пошутил, что потерял дочь, зато обрел в семье жену мэра.

Стоя рядом с матерью и сестрой, она слушала, как отец говорит, что гордится своим преемником. И она, Линда, тоже гордилась мужчиной, которого избрала себе в мужья. Но еще счастливей чувствовала она себя, слушая речь Кристиана при его вступлении в должность. Незаметно гладя свой еще плоский живот, Линда тихонько шепнула будущему ребенку:

— Слышишь, это говорит твой папочка.

Но думала она при этом не о будущем, а о том, как была зачата эта новая жизнь…

— Тебе понравится, — уверял Кристиан, когда не увидел энтузиазма в ее глазах при известии о том, что вместо спокойного медового месяца на курорте они отправляются в горы.

Однако неделя на лоне природы оказалась куда лучше дней, проведенных когда-либо Линдой на самых роскошных пляжах или в самых фешенебельных отелях. Особенно запомнилась их первая ночь, когда Кристиан привел ее в небольшую лощинку с маленьким озерцом, в которое впадал ручей. Они плавали обнаженными в ледяной воде, обжигающей горячее тело, а потом занимались любовью при свете звезд, чье серебристое сияние было единственным свидетелем слияния тел, зачинающих новую жизнь…

На свадьбу собралась вся семья, включая Маргарет, гордо держащую на руках новорожденного сына. Трудно представить, подумала Линда, что-нибудь страшнее безответной любви. А ведь Кристиан и ее сестра вполне могли бы полюбить друг друга. От одной этой мысли мурашки пробежали по спине Линды.

На церемонии бракосочетания присутствовал и Питер. Он явно чувствовал себя не в своей тарелке и старался держаться от новобрачной подальше. Линде показалось это смешным. Ей бы и в голову не пришло требовать объяснений за поцелуй с Валери. Какое ей дело? А вот жениху рыжеволосой красотки было над чем призадуматься…

Линда бросила взгляд на мужа. Тот сидел за письменным столом, с головой уйдя в работу. С минуту подумав, она подошла и уселась на край стола, вытянув стройные ноги. Поза получилась весьма соблазнительная.

— Ну, господин мэр, — Линда игриво облизнула губу кончиком языка, — говорят, что власть делает мужчин просто неотразимыми в постели.

С этими словами она потянулась к его рубашке и начала медленно расстегивать пуговицы.

— Так скажите, правда ли это?

Кристиан откинулся на спинку стула, прикрыл глаза и изрек:

— Есть только один способ проверить. Кстати, Линда Олсен, я уже говорил тебе сегодня, что люблю тебя?

— Со времени завтрака — нет, — покачала она головой.

— Ну, так вот знай: я люблю тебя и всегда буду любить.

— Всегда? Даже когда я стану во-о-от такой толстой? — спросила Линда, разводя руки и показывая, какой у нее совсем скоро будет огромный живот.

— А такой толстой я буду любить тебя еще больше, — заверил ее Кристиан.

Как ни странно, Линда ни на мгновение не усомнилась в искренности мужа. Значит, я могу быть уверена, что одним малышом Кристиан не ограничится, радостно подумала она. О чем же еще можно мечтать! А Магнус Роднански пусть лопнет от злости, мстительно усмехнулась Линда. Она знала, что мерзкий сослуживец, изводивший ее своими колкостями, даже теперь, когда Линда оставила работу, не дождался вожделенного места.

О Господи, о чем это я? — удивилась Линда своим мыслям. Разве может для меня существовать какой-либо мужчина, кроме Криса? Нет, и еще раз нет!