Холли Престон

Любовная интрижка

Пролог

Фелиция Вебер как всегда позвонила брату накануне Дня святого Патрика, чтобы условиться о встрече. В жилах Веберов не текло ни капли ирландской крови, но так сложилось, что этот день они с детства проводили вместе.

Надо сказать, что Патрик и Фелиция были двойняшками. Не близнецами. В наш биологически просвещенный век, увы, не все знают разницу между этими понятиями, поэтому для краткости заметим, что близнецы всегда похожи как две капли воды, а двойняшки — нет. К тому же Фелиция была старше в их паре, умудрившись родиться на полтора часа раньше брата.

Как только Вебер-отец, безумно любящий жену и мечтавший о ее повторении в дочери, узнал о появлении наследницы, он сразу же помчался к ювелиру за бриллиантовыми серьгами для матери и дочери. Каково же было его удивление, когда, вернувшись в больницу, он узнал о появлении еще и сына. Врачи разводили руками — это был первый подобный «прокол» в их практике, но ведь госпожа Вебер была так редко в Штатах и так занята весь срок, что наблюдать ее не было никакой возможности.

Всю жизнь Вебер относился к сыну с настороженной недоверчивостью. Патрик остро это чувствовал. В детстве в день рождения ему казалось, что все эти гости — взрослые и дети — собрались в их доме только в честь его сестры и он — просто один из них.

Как-то в День святого Патрика, когда родители, как всегда, были в заокеанском турне, миссис Литтл, домоправительница Веберов, устроила маленький праздник в честь Патрика. Мальчик был счастлив — теперь и у него был только его праздник. Это устроило родителей и стало традицией.

Материнство нарушило великосветский образ жизни Веберов, к тому же отец ревновал жену к детям, считая, что они забирают часть причитающейся ему любви и внимания. Да и мать тоже быстро удовлетворила свой родительский инстинкт: несмотря на штат гувернанток, дети мешали привычному распорядку; как только они подросли, их отправили учиться в респектабельную частную школу на полный пансион. За школой последовал колледж, затем юридическая школа Принстонского университета. Они оба выбрали область гражданского права: брат стал крупным специалистом по бракоразводным делам, а Фелиция вошла в первую десятку международных экспертов по наследованию.

Встречаясь, они не вспоминали детство и не стремились в родительское поместье на Лонг-Айленде. Брат и сестра имели собственные квартиры в Нью-Йорке, а замок и сад над заливом за чугунной решеткой постепенно ветшали. В порядке поддерживался лишь один этаж — пара комнат для живущей обслуги да гостевая квартира на всякий случай. И случай не преминул представиться — местные краеведы, раскопав в архивах, что замок был перевезен по камешку из Англии в XVIII веке и в мире таких больше не осталось, внесли поместье в реестр исторических достопримечательностей Лонг-Айленда и потребовали, взывая к правовой культуре наследников, открытия его для осмотра хотя бы на Пасху и Рождество. Скрепя сердце Веберы согласились и даже начали ремонт.

— Патрик, могу я попросить тебя об одолжении? — вкрадчиво спросила Фелиция.

— Конечно, дорогая. — Вебер напрягся, ожидая пересказа очередных рекомендаций краеведов по восстановлению ландшафтной архитектуры или юридического казуса.

— Могу ли я в твой день прийти на этот раз не одна? — Фелиция запнулась. — Это важно для нас обоих.

— Опять тупиковый случай с клиентом, миллионным наследством и разводом? — рассмеялся Патрик.

— Клиент-то есть, но наследство, увы, осталось в Польше. Его приезд в Америку — это скорее утешительный приз от разбогатевших враз родственников.

— Договорились, я закажу столик в негритянском кабаре «Коттон Клаб», на европейцев это производит потрясающее впечатление.

Войдя в кабаре, Патрик сразу увидел на подиуме танцующую пару — жгучую брюнетку Фелицию и ее молодого белокурого партнера. Танго закончилось, и Фелиция представила гостя. Тадеуш, или по-американски Тед, оказался веселым разговорчивым парнем.

Черное шоу потрясло Тадеуша, и он отправился к танцорам, чтобы высказать им слова восхищения и сфотографироваться.

— Ну, как он тебе? — Фелиция пытливо посмотрела на брата.

— Симпатичный парнишка, — улыбнулся Патрик, — столько в нем искренности и прямодушия.

— Значит, ты одобрил мой выбор, — облегченно вздохнула сестра.

— В каком смысле выбор? — насторожился Вебер.

— Мы с Тедом решили пожениться на Пасху.

Подошедший Тадеуш ловким движением сорвал Фелицию со стула, и они понеслись в быстром фокстроте.

Патрик достал сигарету и долго впустую щелкал зажигалкой, пока не увидел протянутую спичку.

— Майкл, дружище, ты как всегда кстати!

— Да я весь вечер любуюсь вашей троицей, мои коллеги-японцы больше смотрят на вас, чем на сцену, и говорят, что никогда не видели таких больших и красивых янки.

Майкл Монтгомери был старым приятелем и коллегой Веберов, сейчас он успешно занимался бизнесом в Азии.

— Янки, да не совсем, — тяжело вздохнул Патрик. — Этот молодой блондин — поляк, мой будущий зять.

— Что-то не вижу радости на твоем лице, — рассмеялся Майкл. — Наконец-то вы развяжетесь с завещанием и ты получишь отцовское наследство.

— О, черт, — Патрик стиснул голову руками. Негритянский тустеп как гвоздики вбивался в мозги. — Ты помнишь условия?

Завещание старого Вебера в свое время поразило многих адвокатов, но больше всего — самих наследников. Фелиция сразу получала свою часть, а Патрик — только процент, основную же сумму он мог получить только после замужества сестры, но при условии, что свадьба состоится в поместье Веберов.

— Да, конечно. Какие проблемы? — Майкл кинул лед в стакан виски. — Я слышал, что ваш замок вошел в книгу достопримечательностей США и ты сделал колоссальное обновление, то есть, тьфу, наоборот, восстановил историческую правду. В копеечку, поди, вам это влетело?

Патрик снова нервно закурил.

— В том-то и загвоздка, что ремонт только был начат — фирма, с которой заключен контракт, разорилась. А Фелиция не хочет слышать об изменении сроков свадьбы — у Теда кончается виза и он должен улетать в Польшу.

— Нет неразрешимых ситуаций, — задумчиво улыбнулся Майкл. — Проблемы денег у тебя нет, не так ли? — Он рассмеялся. — Слушай, у меня есть пара молодых дизайнеров, шустрые ребята, работают быстро и честно. Думаю, они справятся.

1

— Это вы «Близнецы»? — Тяжелый взгляд черных глаз скользнул по лицам близнецов, и сестра глотнула воздух, с усилием изобразив улыбку.

— Они самые. — Она указала на брата. — Лео Тернер, а я Перл. Здравствуйте! Фирма так называется потому, что мы по гороскопу близнецы.

Не обращая внимания на протянутую руку, высокий мрачный человек резко развернулся, кивнув по направлению к холлу.

— Вы бы лучше вошли. — Тон был грубый, и это заставило брата с сестрой помедлить в замешательстве, прежде чем они проследовали за Патриком Вебером.

— Я думаю, мистер Вебер, что…

— Слушайте меня. Здесь, очевидно, ошибка, — пригвоздил их к месту суровый взгляд. — Мне сказали, что прибудут партнеры, владельцы процветающей фирмы, и без лишней суматохи избавят меня от балагана, в котором я очутился. — Патрик бросил злобный взгляд. — А не пара подростков, которые…

— Мы с братом владеем фирмой уже пять лет, с тех пор как умер наш отец. Мистер Монтгомери, вероятно, сказал вам, — быстро вставила девушка, отчаянно пытаясь скрыть уязвленное самолюбие. — Боюсь, мы просто выглядим моложе, но это наследственно. А опыта у нас предостаточно.

— Сколько вам лет? — скрипнув зубами Вебер. — Вам обоим?

— Пятьдесят.

— Черт побери!

Восклицание явно было адресовано им, и Перл почувствовала, как у нее вспыхнуло лицо. На память пришли слова Майкла: «Он в цейтноте. До свадьбы остались считаные дни, а фирма, с которой он заключил договор, разорилась. Он, конечно, психует, но вы со всем справитесь».

— Прошу прощения, — жестко прозвучал голос Лео, — профессионализм измеряется не возрастом. Когда мы занялись бизнесом, дела шли не очень хорошо. Перед нами оказались горы долгов и неоплаченных счетов. А сейчас на нас работают уже шесть специалистов.

— Охотно верю. Но мой заказ — особый!

— Вы совершенно правы, — лучезарно улыбнулась Перл, думая, что этот заказчик наиболее противный, несносный и отвратительный тип из всех когда-либо встречавшихся. Что мы тебе сделали, Майкл, задала она себе вопрос, когда злобные черные глаза вперились в ее бирюзовые. Нам, конечно, нужна работа, но не до такой же степени!

— И вы думаете, что способны справиться? — ледяным тоном спросил Патрик.

— Понятия не имею, мистер Вебер. — Улыбка сестры увяла, взгляд стал презрительным. — Вы ведь даже и не начали рассказывать, в чем суть дела, не так ли? Ремонты мы делаем, но мысли читать не научились.

Спокойно, спокойно, приструнила себя девушка, все еще чувствуя обдающий морозом взгляд. Эта работа будет для фирмы «Близнецы» очень кстати, так что раздражение стоит попридержать.

— Я полагал, что Майкл все объяснил, — сказал Вебер после напряженной паузы.

— Он позвонил нам в последнюю минуту перед отлетом в Токио и передал ваши координаты. — Перл попыталась улыбнуться, но легче было растопить айсберг. — Он успел сказать, что у вас проблемы с предыдущей фирмой, — тактично прибавила она.

— Не то слово! — Патрик метнул на близнецов такой взгляд, как будто это они были виноваты. — Ладно, раз уж вы все равно здесь, зайдем в кабинет и я расскажу, что мне нужно.

Его тон не оставлял сомнений, что все это пустая трата времени, и пока они шли за хозяином в большую комнату, расположенную у лестницы, ведущей в захламленную высь, у Перл было неудержимое желание дать увесистый пинок ниже этой преисполненной достоинства царственной спины.

— Итак. — Заказчик уселся за старинный письменный стол из орехового дерева, жестом указав на два кресла напротив. — Прошу садиться. — Звучало это так, словно близнецам оказывалась бог весть какая честь, и на секунду у сестры взыграл ее неистребимый юмор. Индюк надутый! Кретин! Захотелось выкинуть какую-нибудь шутку, чтобы задеть за живое, пробиться через барьер спеси. Сбросить, что ли, одежду и сплясать на столе нагишом?

У Перл, представившей себе такую картину, поползли вверх уголки губ, но в следующий миг она напоролась на выражение неудовольствия, появившееся на жестком, с широкими скулами и прямым носом лице. Ну уж нет! При мысли о возможности предстать перед этим человеком голой у девушки по спине побежали мурашки.

— Ну-с… — Колючий взгляд переместился на Лео. — Я не знаю, что вам сообщил Майкл, но позвольте посвятить вас в детали. Моя сестра выходит замуж на Пасху, и выходит за поляка с огромным количеством родственников, пожелавших явиться на свадьбу со всего мира, чего я, признаться, никак не ожидал. Пока все понятно?

Близнецы молча кивнули; тон был уничижительный.

— С завтраком для членов обеих семейств, которых ожидается больше двух сотен, проблем не будет. Он заказан отдельно в отеле. — Патрик упомянул название, от которого у сестры расширились глаза. Чтобы пообедать в «Сарди», нужно было заложить дом. И этот человек устраивает там завтрак для половины Польши? Миллионеры чертовы, подумала девушка, отчаянно пытаясь сосредоточиться.

— Однако Фелиция, моя сестра, дает свадебный прием в фамильном доме — ужин с восьми вечера с танцами в большом зале и фейерверком в саду в полночь.

На жестком лице клиента не было даже тени любезности, отчего природный оптимизм девушки начал убавляться.

— На этот дом свалится больше трех сотен родственников, друзей и знакомых, а вы видите, в каком он состоянии. — Патрик поднял на них угрюмый взгляд. — Управляющий фирмы, с которой я договорился о ремонте, сейчас в больнице. Каждый уголочек этого дома должен быть не просто вылизан — необходимо восстановить наборный паркет, подремонтировать лепные потолки, отреставрировать шелковые обои на стенах, обновить гардины. Все должно быть выдержано в стиле Англии XVIII века — и никаких дешевых имитаций! — Хозяин едко рассмеялся. — Не знаю, хватит ли ваших свежих знаний и опыта. — Он пристально посмотрел на брата. — Молодой человек, кажется, специалист по ландшафту? Так вот, сад тоже должен быть приведен в порядок — английские лужайки, газоны. Фонтан, кстати, не чистился со смерти родителей. А в детстве, помню, там плавали золотые рыбки…

Мистер Вебер задумался, легкая тень пробежала по волевому лицу, но он быстро собрался.

— Приведение всего имения в порядок как до свадьбы, так и после нее, — за вами. Также, на всякий случай, я настаиваю на вашем присутствии и в день свадьбы. Вопроса денег не существует, — резко подвел он итоги.

Вебер посмотрел на неподвижно сидящих близнецов. Сестра, почувствовав иронический взгляд, захлопнула непроизвольно раскрывшийся рот.

— Вы думаете, что справитесь со всем этим? Подождите, не отвечайте, я хочу предупредить. — И без того арктический взгляд стал еще холоднее. — Предыдущая фирма проклянет тот день, когда подвела меня. Тюрьма покажется оазисом в пустыне по сравнению с тем, что я собираюсь с ней сделать.

Он не шутит, промелькнуло в голове девушки, совсем не шутит.

— Я плачу и ожидаю как высокого уровня и качества, так и исполнения малейшего моего желания. Если вы возьметесь за дело и мне понравится работа, соответствующими будут вознаграждение и рекомендации. Если же вы подведете…

Перл почувствовала себя провинившейся школьницей. И вдруг, глядя прямо в лицо, полное покровительственного превосходства, неожиданно для себя произнесла:

— Как я понимаю, мистер Вебер, время в данном вопросе стоит на первом месте?

— Именно так. — На какое-то мгновение в черных глазах вспыхнуло удивление.

— Поэтому мы, со своей стороны, считаем необходимым дать ответ немедленно. — Сестра почувствовала, как рядом напрягся Лео, но ей уже вожжа под хвост попала. — Мы с удовольствием подпишем контракт и приложим максимум усилий для выполнения всех ваших требований.

— Понимаю, — прикрыл глаза заказчик. — Вы согласны с сестрой, мистер Тернер?

— Конечно. — Его голос был слегка сдавленным. Он поднялся, и Перл увидела, что брат одного роста с Вебером. — Мы же партнеры.

Черные брови слегка поднялись, но дальнейшего обсуждения не последовало.

— Пойдемте, вам следует все посмотреть. — Хозяин уже направился из комнаты, и Перл обнаружила, что семенит за ним в сопровождении Лео, у которого на лице было растерянное выражение; впрочем, она была уверена, что у нее такое же.

Как она могла поступить так глупо и импульсивно? Девушка едва обратила внимание на антикварную обстановку комнат, через которые они шли, настолько ее мысли были заняты другим.

Когда пять лет назад близнецы приняли дело внезапно умершего отца, на них обрушился ворох проблем. И не последнее место среди них занимала возможность немедленного банкротства. Их отец не имел деловой хватки. Как в его руках двадцать пять лет просуществовала фирма, никто не знал, и вероятность того, что двое зеленых выпускников колледжа поднимут дело, была настолько ничтожной, что в этом никто не сомневался, кроме них самих.

Они работали день и ночь и ценой крови, пота и слез добились-таки того, что в последние два года дело дало прибыль. Доброе имя отца было восстановлено, а фирма приобрела хорошую репутацию и клиентуру. Их перестали мучить ночные кошмары перед днем выплаты зарплаты сотрудникам.

— Вот это и есть большой зал, о котором я говорил.

Перл вышла из состояния паники и обнаружила, что они только что вошли в обширный бальный зал, стены которого уходили высоко вверх и там заканчивались изящными сводами.

— Это пристройка к замку. Моя мать любила развлечения, поэтому отцу пришлось достроить его. Зал имеет собственную кухню, отдельную от главной, которая обслуживает дом. Она расположена за залом, в конце коридора. Там же есть и небольшая отдельная квартира, она в порядке, вы можете воспользоваться ею, если захотите оставаться здесь и проследить за ходом дел.

Перл искоса глянула на смуглого человека, высокого, с мощной конструкцией, и отметила, что жесткое загорелое лицо было очень привлекательным. Но это открытие ничем не могло помочь делу, и девушка заставила себя вернуться к стоящей перед ними задаче. Проследить? Им с Лео придется запрячься на все двадцать четыре часа в сутки.

— Пройдемте дальше.

Как двое послушных щенков за хозяином, близнецы двинулись следом, пересекая бесконечные пространства запущенного наборного паркета. Вебер подошел к двери из резного дуба в самом конце зала. Распахнув ее, он махнул рукой в глубь помещения:

— Кухня там.

Пройдя еще немного по широкому коридору с потрескавшимися стенами, хозяин открыл другую дверь.

Это была маленькая, залитая солнцем квартира с небольшой гостиной, спальней, душем и крохотной, но тщательно оборудованной кухонькой.

— Я бы хотела знать, какую сумму вы собираетесь истратить на ремонт?

— Думаю, вы сами купите все необходимое, поэтому я выдам чистый чек, — холодно произнес заказчик, жестом предлагая присесть на софу, в то время как сам он расположился за письменным столиком. — Я не собираюсь ежесекундно проверять вас, но хотел бы иметь подробный ежедневный отчет, а также ожидаю, что все будет наивысшего качества. За работу я плачу ту же сумму, которую предлагал предыдущей фирме. — Он назвал такую цифру, что сестра чуть не попросила повторить. Эта была удача, большая, чем крупный выигрыш. Подарок судьбы. — И, конечно же, работа помощников и транспортные расходы — за мой счет. — Перл была рада, что она сидит. — Вы также можете забыть о рекомендациях и тому подобном. Майкл мой старый друг и, как я понимаю, был также другом вашего отца. Одно его слово значит больше любой бумаги, поэтому… — Патрик вдруг поднялся, заполнив собой всю комнату, — мы подпишем контракт. Или у вас есть другое мнение?

— Нет. — Девушка вздернула подбородок, ее каштановая копна волос переливалась под солнцем, наполнявшим эту уютную комнату. — Наши мнения совпадают.

— Прекрасно. — В улыбке заказчика совершенно не было тепла. — Будем считать, что мы поняли друг друга. Если вы возьмете на себя труд проследовать за мной в дом, мы сможем подписать все документы.

Они успели дойти до середины холла, когда Патрик снова заговорил:

— К сожалению, у моей домоправительницы приступ аппендицита, и она только к вечеру выписывается из больницы. Но я могу предложить вам кофе или что-нибудь покрепче, если пожелаете.

— Бедняжка. — В глазах Перл было сочувствие.

— Да, — мрачно взглянул на нее Вебер. — Но мое сочувствие подтачивает тот факт, что она взвалила на себя непосильную ношу, о чем я уже устал ее предупреждать, и в результате ситуация почти неразрешима. На временную экономку уйдет больше денег, чем она принесет пользы, особенно сейчас. — Он раздраженно прервал сам себя. — И ради всего святого, перестаньте смотреть на меня так, будто у меня нимб, ладно?

— Прошу прощения. — Перл быстро наклонила голову, пока с ее языка не сорвалась какая-нибудь колкость. В жизни не встречала она такого черствого типа. Интересно, он и правда такой, каким кажется, промелькнула у девушки мысль.

— И что же вы собираетесь делать? — спросил Лео.

— У меня не очень большой выбор, — прозвучал краткий ответ. — Вероятно, миссис Литтл даже после операции постарается сделать все возможное, но распутывать этот узел — совершенно не радующее меня занятие. Я вполне способен нанять временный персонал, пока в доме будут гости, и конечно же, займусь этим, но все это ужасно неудобно, черт побери!

— А мисс Вебер не может помочь? — робко вклинилась в разговор Перл. — Я понимаю, у нее сейчас напряженный период, но…

— Вот именно, — обдал ее холодом ледяной взгляд. — И, честно говоря, мисс Тернер, когда вы познакомитесь с Фелицией, то поймете, почему у меня нет ни малейшего намерения подпускать ее к делам дома — результат будет плачевным.

— Да, знал бы, где упасть, соломки подстелил… — произнесла Перл с философским видом. — Но надеюсь, все в конце концов кончится хорошо.

— Похоже, вы более оптимистично настроены, чем я, мисс Тернер, — сдержанно ответил Вебер, хмурый видом показывая отношение к ее оптимизму. — Ну, у меня есть еще несколько минут, поэтому давайте покончим с формальностями.

Когда ровно через пять минут они покидали дом, Перл знала, что, мягко говоря, не испытывает симпатии к Патрику Веберу. Он может быть каким угодно богатым и жить в замке, как на глянцевых страницах журнала; он также может иметь внешность выше средней привлекательности — гораздо выше, если быть честной, — тот сексуальный тип атлета-самца, который многие женщины считают неотразимым, но для нее он был пустым местом.

Перл взглянула на него, возвышающегося на пороге, на волевое лицо и непроницаемые черные глаза. Определенно, ничтожество. Грубый, агрессивный, неприступный… Список можно продолжать бесконечно.

— Буду ждать кого-нибудь из вас завтра утром в девять, чтобы познакомить с миссис Литтл, — отрывисто произнес хозяин.

— Без проблем, — быстро кивнула Перл. — Приеду я. У Лео назначена встреча.

— Отлично. И захватите набросок своих предложений и распорядок.

— Я привезу все, что необходимо. — Патрику явно не понравилось, что его перебили, но она бодро улыбнулась, протягивая для пожатия маленькую изящную руку. — До свидания, мистер Вебер. У нас еще есть дела, поэтому разрешите откланяться.

Это была наглая ложь.

— Всего хорошего, мисс Тернер. — Он взял ее руку, и девушка почувствовала теплое твердое прикосновение. От макушки до пяток пробежала слабая дрожь, заставившая широко раскрыться нежные бирюзовые глаза. Удивленная и ошеломленная, Перл чуть было не выдернула руку, но Вебер уже сам отпустил ее, переведя взгляд на Лео.

Пока они прощались, сестра, находясь в некотором ступоре, отметила в черных волосах серебряные ниточки седины, которые увеличивали мужскую притягательность этого человека.

Он пугал ее. Эта мысль появилась раньше, чем Перл смогла проконтролировать себя, и шокировала девушку. Но это была правда. Что-то было в нем такое, что не имело никакого отношения к внешности — темная сила, притягивающее, холодное и непостижимое очарование. Ничего подобного Перл никогда прежде не испытывала.

— До завтра, — попрощался Патрик, но остался стоять, наблюдая, как близнецы направляются к своему драндулету. Неожиданно Перл обнаружила, что не способна справляться с походкой и плохо владеет телом, чего раньше никогда не наблюдалось. Она почувствовала облегчение, лишь открыв дверь и забравшись на прожженное сиденье.

— О чем ты думаешь? — повернулся к ней Лео. — Какие-то сомнения?

— Заводи машину, поехали. — Не оборачиваясь, сестра чувствовала на ступеньках большую, расслабленную фигуру и внимательный, подавляющий взгляд.

— Ладно. — У брата как обычно ушло несколько минут на то, чтобы завести старый «фольксваген». Когда они проехали мимо дома, Патрик уже исчез. — Не стоит так расстраиваться, — заметил Лео, выводя машину на трассу по петляющей дороге. — Ты же хотела получить эту работу, или я не прав?

— Ты совершенно прав. — Внутри машины было еще холоднее, чем снаружи, и Перл стала дышать на озябшие руки. — Просто я не горю желанием встречаться с Вебером, вот и все.

— Почему? — Лео включил печку. — По-моему, он парень ничего, да и с деньгами не жмется. Нам бы только справиться с этим делом.

— Мы справимся. — Тон сестры был твердым. — Для такой маленькой фирмы, как наша, это настоящий шанс. Если мы все сделаем по высшему разряду, заказчик может порекомендовать нас друзьям. Только… — Голос девушки упал. — Он такой грубый.

— Да парень просто попал в переделку. — Брат говорил спокойно и таким тоном, что Перл немедленно почувствовала себя виноватой. — Ну, сама подумай. Сначала мастера, потом экономка. Это любого сделает… раздраженным.

— Ммм… — сестра осторожно посмотрела на него краем глаза. — Тогда, может, я завтра с утра займусь другими заказами, а ты подъедешь сюда?

— Ни в коем случае! — последовал немедленный ответ, сопровождающийся обезоруживающей улыбкой, которую Лео так умело использовал. — Ты же прекрасно знаешь, что из нас двоих именно ты лучше всего справляешься с трудными клиентами. — Брат похлопал сестру по руке. — А может, ты его и не увидишь. Двигатель, генерирующий такое количество денег, вряд ли будет сидеть дома, поплевывая в потолок. Сегодня вечером нам придется разработать план действий. Тебя устроит, если я займусь остальными нашими заказами и освобожу тебя для этого дела, а позже подключусь, когда будет нужно?

— Какая разница, что меня устраивает? — прозвучал смиренный вопрос.

Лео радостно улыбнулся и толкнул Перл в плечо:

— Вот это моя сестренка!

Обсуждение деталей заняло всю дорогу до офиса, прилегающего к небольшому ангару, который они арендовали и куда сразу же скрылся Лео, чтобы организовать работу на следующий день. Перл осталась наедине со своими мыслями.

Прошло добрых десять минут, пока девушка поняла, что прокручивает все неприятные ситуации, в которых она может оказаться в доме Веберов, ломая голову над тем, как поставить хозяина на место. На какое место? Патрик не помещался ни в какие рамки.

Девушка тряхнула головой и попыталась сконцентрироваться, но это оказалось не так просто. После того как все работники ушли, у нее осталось еще множество дел.

Когда после семи зазвонил телефон, она сняла трубку и тут же чуть не уронила ее, услышав голос именно этого человека, прорычавшего название фирмы:

— «Близнецы»?

— Да, — ответила Перл слабым голосом, тут же почувствовав взрыв негодования по отношению к самой себе. — Говорит мисс Тернер, — добавила она более твердо. — Чем могу помочь?

— Это Вебер, мы встречались сегодня.

— Да, мистер Вебер? — Сейчас он отменит сделку, беспомощно подумала Перл, испытывая при этом странное ощущение. Наверное, нашел фирму получше.

— Боюсь, миссис Литтл придется задержаться в больнице, что соответствующим образом повлияет на завтрашнюю встречу. Ее прооперируют утром, и вернется она через несколько дней. А время не ждет, как вы правильно заметили сегодня.

В глубоком голосе не было сарказма, но Перл почувствовала, что краснеет.

— Я хотел узнать… — Вебер секунду помедлил. — Не могли бы вы начать дела без нее? Конечно, горничная поможет вам, но боюсь, нагрузка все же увеличится. Миссис Литтл в семье с тех пор, как родились мы с Фелицией, и поэтому в курсе всех дел. Я надеялся, что она, так сказать, расчистит вам дорогу.

— Ничего страшного. — Внезапное облегчение подсказало Перл, что она все же хотела получить эту работу, и очень сильно. — Видите ли, это не первый наш заказ такого рода, а так как вы доверяете нашему вкусу и не ограничены деньгами, все должно пройти гладко.

— Очень любезно с вашей стороны. — Впервые за все время в жестком голосе прозвучали нотки одобрения, и Перл удивилась, как приятно ей это слышать.

— Значит, завтрашняя встреча не отменяется?

— Нет, приезжайте, пожалуйста. Я сам вас встречу, чтобы мы смогли…

— Вас совсем не нужно беспокоиться самому, — быстро вставила Перл, даже слишком быстро, и внезапная тишина на другом конце провода сообщила о том, что острый как бритва ум знал об этом. — Я имею в виду… — Девушка запнулась, соображая, что сказать. — Вы, наверное, очень занятой человек, а это моя работа, в конце концов. Я прекрасно справлюсь сама.

— Жду в девять, мисс Тернер.

Перл уставилась на трубку, из которой доносились короткие гудки. На смену замешательству в ней поднимался гнев. Повесил трубку! Как он смеет? Девушка закусила губу. Хотя бы попрощался из вежливости! Да, им определенно придется отрабатывать каждый цент.

Она закрыла глаза. Удивительно! Столько сил и эмоций тратить на человека, которого через две-три недели не увидит до конца дней. Девушка не узнавала себя. Если говорить о них с Лео как о двойняшках, то Перл представляла из себя жизнерадостную сторону, старательно выискивая положительные моменты в любом деле, в то время как брат вносил изрядную долю здорового пессимизма. Нет, с этим нужно кончать, не позволит она клиенту вывести ее из себя с первого же дня!

Девушка кивнула мыслям и сразу почувствовала себя лучше. Она приложит максимум усилий, чтобы как следует выполнить работу, за которую так хорошо платят. И она смирит гордыню и будет терпеть сколько потребуется. В конце концов, две недели — всего лишь мгновение в жизни, а он такой же клиент, как и все остальные, даже если и думает, что весь мир вертится вокруг него.

2

С горящим лицом Перл выпорхнула из такси и помчалась вверх по лестнице, прижимая к груди папку с бумагами. Как только она подняла руку к звонку, дверь открылась. На пороге стоял Вебер, и это означало, что он ждал у глазка.

— Вы опоздали.

Девушка уставилась на него, чувствуя, что голова мгновенно опустела.

— Я знаю. — Она глотнула воздух. — Прошу прощения, но автомобиль не завелся, и мне в последнюю секунду пришлось ловить такси.

— Под «автомобилем» вы подразумеваете то, на чем приезжали вчера? — Вебер мрачно кивнул головой, чтобы Перл заходила. — Не удивляюсь, что он не завелся. Один факт, что эта штука имеет четыре колеса — и то большой сюрприз для меня.

— Вы правы. — Все принятые вчера решения улетучились, и девушке снова пришлось брать себя в руки, чтобы остаться в рамках приличий. — Хотя, должна вас успокоить, обычно на него вполне можно положиться. Как сегодня миссис Литтл?

— Напугана предстоящим наркозом, — ответил Вебер, указывая дорогу в огромную гостиную, в которой пылал камин с замысловатым резным орнаментом, наполняя комнату теплом.

Хозяин показал рукой на большое кожаное кресло у камина.

— Присаживайтесь, пожалуйста. Угощу вас кофе с пирогом, если вы не будете возражать. Горничная в больнице с миссис Литтл, которая ужасно боится операции. — Какие-то нотки в голосе подсказали Перл, что ему это совершенно непонятно.

— Большинство людей нервничают в больницах, — вежливо улыбнулась девушка, но Вебер посмотрел на нее недоуменно.

Одет он был проще, чем вчера, когда на нем был элегантный костюм. Теперь на этом высоком мощном человеке были джинсы и рубашка с открытым воротом, и это произвело волнующий эффект. Широкие мускулистые плечи и грудь впечатляли, но кроме этого, присутствовала его общая аура — очень откровенная, ничем не смягченная мужская суть, слишком интенсивная и доминирующая, чтобы чувствовать себя комфортно рядом.

Приклеив на лицо улыбку, мисс Тернер огляделась с некоторым, как она надеялась, апломбом.

— Какая красивая комната. — Девушка уселась в кресло, моля небо дать ей побольше хладнокровия. — Вам повезло, что вы живете в таком доме, мистер Вебер.

— Может, мы отступим от формальностей? — отрывисто произнес Вебер, продолжая смотреть на девушку с высоты своего роста. — Следующие две недели мы будем часто встречаться, а «мистер» уже сейчас начинает надоедать.

— Да? — в замешательстве уставилась на него Перл.

— К тому же вы крестница Майкла и не станете, я полагаю, извлекать выгоду из подобной фамильярности. — Полуприкрытые глаза остановились на лице Перл, глядящей на Патрика снизу вверх.

— Конечно… — Девушка разволновалась, и это было заметно. — У меня здесь есть некоторые цифры; я хотела бы показать их вам…

— Тебе.

— Тебе… — Перл знала, что ее светлая кожа стала пунцовой, но с этим ничего нельзя было поделать. К сожалению, дар мгновенно заливаться краской достался ей по наследству от предков вместе с каштановым оттенком волос. — Думаю, Ммм… что…

— Я принесу кофе, и мы поговорим. — Вебер вышел до того, как девушка успела ответить, и когда дверь за ним закрылась, она с глубоким вздохом откинулась на спинку кресла.

Этого еще не хватало! Перл прижала руку к груди, где сердце билось как сумасшедшее. Открыв папку, девушка разложила бумаги и быстро пробежала их глазами. Затем она поправила элегантный клетчатый пиджак и откинула непослушную прядь волос. Будь ты хоть миллиардер, тебе со мной не справиться, подумала Перл. А в деньгах ли тут дело? — прозвучал в ее мозгу тоненький голосок, который тут же был успешно подавлен.

Вебер вернулся почти сразу, неся поднос с кофейником, источавшим ароматный запах кофе, двумя японскими чашками, а также огромным фруктовым пирогом, сливками и сахаром.

— Как ты пьешь кофе? — Вебер наклонился, устанавливая поднос на кофейный столик, и девушка вся напряглась от такой близости.

— Со сливками и сахаром. — Она засмеялась, увидев, как удивленно поднялись черные брови. — Я знаю, не очень полезно, но мне так нравится. Вообще, я считаю, что если нельзя, но очень хочется, то можно.

— Я думаю точно так же. — Тон Патрика был ровный, без малейших модуляций. Тем не менее лицо Перл снова запылало.

Да что же он со мной делает, раздраженно спросила она себя. Мисс Тернер могла свободно общаться с кем угодно — посмеяться, даже пофлиртовать, — но этот тип заставлял ее нервы звенеть от напряжения.

Получив чашку кофе и непомерно большой кусок пирога, Перл прокашлялась:

— Я бы хотела уточнить некоторые моменты. — Она указала рукой на разложенные бумаги. — Например, должны ли мы…

— Выпей сначала кофе. — Его голос был очень низким, гораздо ниже среднего мужского уровня, и немного хриплым… Перл постаралась собраться с мыслями. — А потом мы рассмотрим дела по всем пунктам, чтобы ты точно знала, что мне нужно. В дальнейшем тебе придется все решать самой, кроме каких-нибудь новых вопросов.

Девушка молча кивнула и отпила большой глоток, надеясь, что хоть кофе успокоит расшалившиеся нервы.

— Фелиция собирается заехать на ближайший уик-энд, — нарушил Патрик затянувшуюся тишину. — Я хочу, чтобы вы познакомились, и ты рассказала бы ей детали.

— Конечно, — сразу же кивнула Перл. — Значит, она живет не здесь?

— Нет. У нее своя квартира в Гринвич-Вилладж. Она слишком дорожит своей независимостью. Или, скорее, дорожила.

— А… — Собеседница не знала, как на это реагировать. — А родители?

— Они умерли несколько лет назад. — Это было сказано без эмоций, довольно холодным тоном. Перл подняла глаза и встретилась с другими, карими. — Наши родители были… социальными животными, — мрачно пояснил Вебер. — Нас с сестрой отослали в пансион, едва мы начали ходить, так что семьи у нас, по сути, не было. Следовательно, не было и чувства утраты, и я не хочу лицемерить или притворяться в этом вопросе.

— Я не осуждаю.

— Сомневаюсь, — заметил Патрик. — У тебя слишком открытое лицо, дорогая. — Девушке захотелось спрятаться от гипнотизирующего взгляда. — Слишком открытое и невинное. Совершенно необычная комбинация в это суматошное время. Ты живешь одна?

Внезапная смена беседы сбила с толку. Какое-то мгновение она молча смотрела на Патрика, затем медленно кивнула.

— Да. — Ей не нравилось, что разговор приобрел личный оттенок. — Лео, правда, до сих пор живет с мамой, но мне после колледжа требуется собственное пространство.

— Делишь квартиру с кем-нибудь? — Напряжение усиливалось, но смуглое лицо не выражало ничего, кроме вежливого интереса.

— Не совсем. Это просто отдельная спальня, но дом хороший, и живем мы весело.

— Мы?

— Да, все живущие в доме. Там семь таких спален и общие гостиная, ванная и кухня.

— Понято. — Казалось, Патрик хотел прибавить еще что-то, но после паузы просто поудобнее уселся в кресле.

Перл допила кофе, насилу справившись с пирогом. При Патрике она чувствовала себя скованно, хотя сегодня с ним еще можно было общаться. Вообще же он был таким холодным, но все-таки…

— Ну, хорошо, — поднял Патрик пронзительный взгляд. — Давай займемся делами.

Просматривая записи, он шевелил губами, как будто проверял расчеты, но Перл никогда бы не поверила, что можно работать так быстро, если бы Вебер не указал на ошибку. Он в уме считает быстрее, чем я на машинке, подумала девушка. Через десять минут с бумагами было покончено.

— Превосходно, — отметил Патрик, передавая сложенные листы. — Когда вы начнете работать?

— В понедельник? — осторожно спросила девушка.

— Да, пожалуйста. — Мелочи явно раздражали заказчика, но из-за отсутствия экономки приходилось обсуждать детали. — Что-нибудь еще?

— Можно мне сейчас ознакомиться с планировкой дома? В понедельник я захвачу двух помощников и должна сделать для них разъяснения.

— Конечно. — Патрик посмотрел на часы, встал и направился к двери. Перл семенила за ним, точно как в прошлый раз.

Когда они пересекали холл, в ней стала подниматься волна протеста против движущейся впереди прямой и сильной фигуры, против холодной авторитарности этого человека, хотя в этом и отсутствовала всякая логика.

Девушка приостановилась, разглядывая затейливый лепной потолок.

— Этот холл как будто специально предназначен для празднования такого события, как свадьба. — Перл говорила громко, бросив взгляд на повернувшегося к ней Патрика, а потом перевела глаза на потолок. — Ваша сестра должна быть счастлива, — продолжила она, слегка задыхаясь. — У нее будет такая свадьба, о которой мечтает каждая девушка.

Перед тем как ответить, Патрик долго разглядывал собеседницу, и ей пришлось снова посмотреть ему в лицо. Потоки солнечного света, льющиеся из высоких мозаичных окон, окутали его густые черные волосы легкой дымкой сияния. Прикрыв глаза, будто пряча их глубину, Патрик приблизился к девушке на несколько шагов.

— Шелк, кружева и флердоранж? — медленно и цинично произнес он. — Что-то в этом роде?

— По-моему, ничего плохого в этом нет.

— И ты считаешь подобное начало очень важным? — насмешливо спросил Патрик.

— Важным? — Девушка смотрела в глаза, скрывая, как ее волнует такое близкое присутствие мужчины. — Ну, может, не столько важным, сколько приятным для тех, кто в состоянии себе это позволить. — Его губы скривились еще более насмешливо. — А что, разве… ты не согласен? — Перл запнулась перед этим «ты».

— Согласен я или нет, не имеет значения, — медленно ответил собеседник, путешествуя взглядом по ее негодующему лицу и разозленным бирюзовым глазам. — Голые факты гласят, что моя сестра выходит замуж после недельной помолвки и месячного знакомства только из-за внезапного необъяснимого страха перед вступлением в средний возраст без перспективы иметь детей, — сказал он бесчувственным ровным тоном. — Она не лишена шарма, хорошо выглядит и обладает острым умом, который успешно использует в юридической практике, но каким-то непостижимым образом Фелиция все же ввязалась в эту затею, которая может разрушить всю ее жизнь. Мне очень жаль, но я не испытываю никакого восторга и не собираюсь делать вид, что безумно рад ее браку.

Эти слова ошеломили девушку, а выражение властных черных глаз затормозило все ее мысли. С усилием оторвав взгляд под предлогом дальнейшего осмотра холла, она повернулась и постаралась привести их в порядок.

— Зачем же тратить такие деньги и вообще поднимать весь этот шум?

— Фелиция — моя сестра все-таки… — Едва заметная теплота в голосе говорила о том, что он не так уж безразлично относится к ней, как хочет показать.

— А ты полностью уверен в том, что говоришь? — спросила Перл. — Откуда ты знаешь?

— Сестра, конечно, не осознает этого, но от правды не скроешься.

Повернувшись, девушка увидела, что Патрик спокойно наблюдает за ней, сложив руки на груди и слегка расставив ноги. Вид у него был внушительный.

— Мы ведь с ней тоже близнецы, а ты знаешь, что между близнецами это неизбежно — я понимаю ход мыслей сестры, даже если она и не согласна с этим. В сорок лет Фелиция решила, что следующий этап ее жизни — муж и дети. Отсюда и ее хладнокровное решение. Впрочем, она достаточно взрослый человек… но все же это ошибка, — угрюмо закончил собеседник.

— А может, они любят друг друга!

— Не смеши меня, — саркастически прервал он. — Этот пылкий обожатель на пятнадцать лет младше сестры. Спортивный фанатик, мечтавший под любым предлогом вырваться из-за железного занавеса и вкусить плоды свободного мира. Сплошной гонор и ни грамма мозгов. И ты считаешь, что это любовь?

Перл неопределенно посмотрела на Патрика.

— Этот фарс еще имел бы какой-то смысл, если бы жених был нашего круга, ее возраста, или хотя бы у них были общие интересы…

— Мне кажется, это очень узкий взгляд.

— Что?!

— Ты слишком узко смотришь на ситуацию, — с отчаянной смелостью повторила Перл, несмотря на то, что черные брови угрожающе сдвинулись, а глаза обдали девушку гневом. — Ведь хорошо известно, что противоположности притягиваются, и они могут быть отчаянно влюблены. Если твоя сестра хочет иметь детей, это еще не значит, что она не любит будущего мужа, не так ли? Возраст же вообще не имеет никакого значения.

— Да ну? — презрительно усмехнулся Патрик. — А тот факт, что она чрезвычайно богатая женщина, а он не более чем парень с улицы, конечно, тоже не имеет значения?

— Нет, если они любят друг друга. — Перл мужественно выдержала циничный взгляд.

— Господи, да ты кто, в самом деле? — Это прозвучало уже так язвительно, что девушка вспыхнула, едва сдержавшись, чтобы не подойти и не влепить пощечину в это снисходительно-покровительственное лицо. — Розовые очки объяснимы в юности, но в твоем возрасте уже пора знать цену всей этой чепухе. Да любой дуре понятно…

— Я не дура, мистер Вебер, даже если вы и тешите свое мужское самолюбие, обращаясь со мной таким образом. — Прощай, прекрасная, хорошая работа, пронеслось в голове Перл. Лео зажарит меня живьем! Но даже эти мысли не остановили ее. — Думаю, ваша сестра никогда прямо не подтверждала ни одно из этих подозрений, а суждение о женихе базируется, скорее, на его положении. Вы считаете, что за всем этим стоят деньги, ведь так? — Девушка не на шутку распалилась. — Так?

— В какой-то мере. — Патрик уже отвернулся от нее. — А сейчас, мисс Тернер, не могли бы вы продолжить работу, за которую вам платят? Вы можете позволить себе зря терять время, а я нет.

Он подходил к двери, когда Перл смогла сдвинуться с места и поспешить за ним такой же семенящей походкой, за которую ругала себя и раньше. Патрик открыл дверь, и на ходу Перл нечаянно задела плечом его твердую мускулистую грудь, и это мгновенное прикосновение заставило затрепетать каждый ее нерв.

Пока девушка осматривалась и измеряла холл, хозяин, прислонившись к белой стене и сложив руки на груди, не говорил ни слова, наблюдая за происходящим прикрытыми глазами.

Он сам начал этот разговор, раздраженно думала Перл. А чего он ожидал? Чтобы она выслушала, не высказывая собственного мнения? Очевидно, так, по его понятиям, и должны вести себя женщины. Девушка оглянулась на крупную высокую фигуру и кивнула.

— Я закончила.

Да, он определенно относится к разряду этаких непробиваемых мужланов, ожидающих от женщины только исполнительности и покорности.

— Куда вы сейчас направляетесь? — поинтересовался Вебер. — У меня в полдень назначена встреча в центре. Если вы хотите, могу по дороге подбросить вас.

— В этом нет необходимости, — быстро ответила Перл. — Я возвращаюсь в офис и прекрасно доберусь на такси. Мне не хотелось бы доставлять вам неудобства.

— Не будьте так щепетильны. — Мужчина открыл дверь, предлагая девушке пройти. — Подождите в гостиной, я не задержусь.

Он действительно отсутствовал несколько минут, но за это время ее сердце сжалось от одной только мысли о предстоящей совместной поездке. До офиса отсюда было полчаса езды, о чем же они будут говорить все это время? Да и вообще, о чем можно говорить с этой антрацитовой глыбой?

Перл услышала, как он взялся за ручку двери, как раз вовремя, чтобы изобразить на лице улыбку, но в следующее мгновение у нее сильно забилось сердце: темные волосы Патрика зачесаны назад, на нем прекрасный темно-серый костюм, тяжелое черное пальто, подчеркивающее ширину и силу плеч. От всей фигуры исходило опасное и подавляющее мужское очарование.

Его безразличный взгляд скользнул по лицу девушки, из-за чего она судорожно глотнула, так что в горле у нее даже что-то пискнуло.

— Готовы? Вам придется показывать мне дорогу.

— Вы на самом деле очень любезны. — Теперь Перл наоборот чувствовала, что ей нужно сдерживаться, чтобы не начать болтать, как попугай.

Они прошли через холл, и Патрик махнул рукой на дверь парадного входа.

— Я подгоню машину. Вы можете подождать на ступеньках.

— Хорошо.

Когда появилась машина — черный «мерседес», Перл спустилась по лестнице. При ее приближении водитель открыл дверь, подождал, пока девушка сядет, и захлопнул ее. Старомодная галантность была неожиданной, но приятной. Правда, это ничуть не помогло бедным нервам мисс Тернер, снова напрягшимся, когда до нее донесся аромат дорогого лосьона Патрика.

— Пожалуйста, закрепи ремень. — Перл вздрогнула при звуках его голоса и поняла, что сидит как идиотка, вместо того чтобы пристегнуться, хотя обычно делала это автоматически.

— Простите. — Девушке удалось улыбнуться, но Патрик уже смотрел на дорогу.

Его четкий профиль обладал волнующей притягательностью. Женщины, наверное, штабелями ложатся к его ногам, подумала Перл, пока мощный автомобиль мчался к воротам. Эта прохладная суровость сильно выигрывала от сочетания с бездной финансовых возможностей. Все вместе в любой женщине пробудило бы желание проникнуть под загорелую кожу и выяснить, чем приводится в движение этот человеческий механизм. Перл с ужасом поймала себя примерно на таких же мыслях. Нет, только не она, никоим образом! Она, должно быть, умом повредилась, если могла только предположить…

— Из того, что рассказал мне Майкл, я понял, что ваш маленький бизнес неплохо выживает в нынешнем экономическом климате, — вклинился в ее размышления хрипловатый голос. — Наверное, вам много пришлось для этого потрудиться?

— И еще как! — с чувством ответила девушка.

— Что же заставило вас заняться делом, заведомо требующим адских усилий? — спокойно спросил Вебер. — Да еще в столь раннем возрасте?

Перл пожала плечами.

— Много причин, но главным было желание отца, чтобы мы с Лео продолжили бизнес. Он потратил на него долгие годы. С нашего рождения это была его мечта — семейное дело, и мы чувствовали, что должны хотя бы попытаться.

— Понятно. — Патрик быстро посмотрел на спутницу, снова устремив взгляд на дорогу. — Наверное, вы очень любили отца?

— Это был прекрасный человек, — медленно произнесла девушка, будто заглядывая в прошлое. — Я не помню, чтобы они с мамой обменялись резким словом. Хотя, наверное, это случалось без нас. — Перл улыбнулась воспоминаниям. — Они всегда так заботились о нас. Мы с Лео были счастливыми детьми.

— Да, действительно. — Какая-то легкая тень промелькнула в ровном голосе, заставив Перл вскинуть глаза на спутника, но прочитать его мысли было невозможно. — А ваша мать? — продолжил он. — Она тоже работает в фирме?

— Мама? — Девушка улыбнулась при одной мысли об этом. — Иногда помогает, когда мы просим, но она не деловой человек. Ее дом — настоящий ботанический сад — цветы и растения со всего мира, пестики, тычинки, прививки, поливки — это ее мир и ее жизнь, она совершенно домашнее существо, как бы мы ни старались ее переделать.

— Ясно. — В голосе Патрика прозвучало раздумье. — Тогда твое детство было райской идиллией. Это объясняет почему… — Он прервал себя.

— Объясняет?.. — с любопытством переспросила девушка.

— Твое лучезарное отношение к жизни, — последовал краткий ответ.

Перл удивленно посмотрела на собеседника, не совсем понимая, считать ли это комплиментом или критикой, но подозревая последнее.

— Значит, ваше детство не было счастливым? — осторожно задала она вопрос после паузы.

— Совершенно. — Мужчина бросил быстрый взгляд на девушку, и она заметила, что его губы дрогнули. — Это, конечно, не означает, что оно было каким-то унизительным, совсем нет. Мне кажется, что твой оптимистический настрой влияет и на ваш бизнес.

— Иногда. — Перл искоса посмотрела на Патрика. — А иногда — нет.

Его улыбка стала шире. Мисс Тернер очень хотела поверить, что именно она ее вызвала, но тут же насторожилась, почувствовав угрожающую дрожь в коленях из-за усилившегося влечения к Патрику. Чем скорее покинет она эту машину, тем лучше, растерянно подумала девушка. Нельзя сказать, что он ей очень нравился, но пульс все же учащался.

— Лео обычно соотносит это с детскими стишками, — быстро произнесла Перл в тишину, которая вдруг оказалась заряженной какой-то неведомой энергией. Девушка почти реально слышала треск электрических разрядов вдоль спины.

— Стишками?

— Ну, знаешь… — Перл постаралась быстрее пояснить свои слова, пока ограниченное пространство салона не стало чересчур интимным. — «Кто родился в понедельник — тот неряха и бездельник». И так далее.

— Боюсь, далее я не знаю. — Патрик слегка пошевелился на сиденье, и девушке пришлось тщательно следить, чтобы не прикоснуться нечаянно к его локтю или коленям. — В моем детстве не было стишков. Родители не заботились об этом, поэтому в моем образовании существует досадный пробел.

— А-а… — Перл была в замешательстве. — Ну, это звучит примерно так:

— А ты родилась?..

— В воскресенье.

— Ясно.

Остаток пути прошел почти в полном молчании. Девушка раз-другой попыталась завести разговор, но Патрик отвечал односложно.

— Это и есть ваша штаб-квартира? — припарковав машину, заказчик рассматривал аккуратный маленький офис.

— Да. — Перл посмотрела на него в некотором замешательстве. — Хочешь посмотреть?

— Как-нибудь в другой раз. — Ответив девушке, мужчина открыл дверь с ее стороны и протянул руку. Ладонь Патрика была твердой и горячей. Разряд от пожатия проскочил через все тело девушки. Оказавшись рядом с этим великаном, Перл почувствовала себя совсем маленькой.

Она подняла голову, чтобы попрощаться, и в этот момент он отвел взгляд от здания и посмотрел ей в лицо. Когда их глаза встретились, она почувствовала усиленный стук сердца.

— Какие красивые у тебя глаза, — мягко заметил Патрик, продолжая держать руку девушки в своей. — Теплые, живые, с отблеском страсти. Ты страстная женщина?

— Я… — Она не смогла произнести ни слова. Темная глубина глаз стала мягкой и теплой. Эта перемена была настолько же пугающей, насколько неожиданной. Перл никогда не думала, что прикосновение мужчины, выражение его глаз могут произвести в теле такую бурю. Но все это происходило с ней в эту минуту, и к волнению примешивалось обезоруживающее ощущение мужской силы. Он был самым опытным и искушенным человеком в мире, а Перл никогда так остро не чувствовала свою наивность в сексе, как сейчас.

У нее была пара приятелей в колледже, но отношения никогда не заходили дальше продолжительных поцелуев и несмелых ласк, потому что у девушки всегда срабатывал защитный механизм, когда ситуация становилась слишком уж рискованной. А потом, когда она стала совладелицей отцовской фирмы, каждая минута уходила на то, чтобы удержаться на плаву, — от этого, правда, больше страдал Лео, чем его сестра.

— Я не знаю, — наконец ей удалось справиться с волнением, и тут же она испытала отчаянное унижение от того, что мужчина понял положение дел, обнажившееся при этих словах.

— Не знаешь? — Его удивление было последней каплей. Выдернув руку и заливаясь краской, девушка инстинктивно отступила на шаг.

— Нет. — Она вздернула маленький подбородок, обжигая его бирюзовым пламенем разозленных глаз. — Это что, преступление?

— Ну-у… — Вебер не нашелся чуть ли не в первый раз в жизни, хотя Перл и не могла этого знать. Девушка осознавала в эту минуту только то, что он узнал о ее девственности. В двадцать пять лет! — Нет, конечно, не преступление, — произнес Патрик в конце напряженной паузы.

— И вовсе не из-за того, что не было случая, — отрубила Перл еще более агрессивно. — Просто я не считаю нужным каждый уик-энд отмечать в постели. Понятно?

— Я не могу с этим спорить.

Девушке показалось, что в осторожном тоне опять промелькнул оттенок удивления — это на самом деле добило бы ее, — но выражение смуглого лица было вполне серьезным, а глаза открыто смотрели на нее.

— Прекрасно. — Перл направилась к офису, чувствуя себя полной идиоткой и ненавидя всех за это.

— Я тебе позвоню насчет уик-энда! — крикнул он вслед; в голосе настолько отсутствовало какое бы то ни было выражение, что этот факт мог быть обвинением уже сам по себе.

— Что?! — резко оглянулась Тернер.

— Ты же приедешь, чтобы встретиться с сестрой? — напомнил Патрик. — Я хочу, чтобы она узнала все детали.

— Хорошо. — Перл постаралась собраться и разговаривать, как с клиентом. — Без проблем.

— До свидания.

Патрик стоял возле автомобиля, и девушка не могла разглядеть выражение его лица. Было ли это сожаление, печаль или разочарование? Перл резко оборвала себя. Черт, о чем она думает? Нет, нужно, чтобы брат занялся этим делом. Это не в ее весовой категории.

— Всего хорошего, мистер Вебер. — Формальность обращения была несколько деланой, но кроме легкого движения бровью он никак не проявил реакцию и уехал, коротко махнув на прощание рукой.

— Черт бы все это побрал, — процедила девушка через сжатые зубы, чувствуя, что щеки все еще горят. Никогда еще не испытывала она такого замешательства. Перл открыла офис, села в кресло и сжалась в комок, болезненным стоном выразив всю степень унижения. Что тут скажешь… Конечно, это похоже на временное помешательство, но когда она стояла рядом с Патриком так близко, все мысли выветрились из ее головы. Девушка снова застонала, прижимая ладони к лицу. Что он подумал? — И совсем неважно, что он там думает! — громко произнесла Перл в пустоту комнаты.

Я не стыжусь своей девственности, мысленно продолжила она, так почему меня должно беспокоить, что об этом думает такой человек, как Вебер? Да через пару недель от всего этого и следа не останется! И жизнь не изменится ни на йоту.

А ведь он вращается в обществе, которое нашпиговано холодными, изысканными женщинами с элегантными манерами и хорошим вкусом. Перл задумалась, снова и снова прокручивая в уме последнюю беседу. Этот тип может посчитать ее простушкой, не имеющей элементарных навыков общения. Ей нужно было разрядить атмосферу остроумным замечанием, комплиментом в свой адрес, и все прошло бы гладко.

Ну а я провалила все дело, продолжала рассуждать она. И не жалею! Ни капельки! Не буду я играть в игры этих пресыщенных жизнью космополитов — да скорее всего, больше и не придется. Но утешения эти мысли не принесли.

— Ну, это уже слишком! — Потянувшись за папкой, чтобы начать работать, девушка обнаружила, что забыла ее на заднем сиденье машины заказчика, куда сама же и положила, пока он помогал ей садиться. — Не могу поверить… — Перл обессиленно откинулась в кресле. Казалось, ей самой судьбой было предназначено разыгрывать из себя дуру перед этим человеком. И это не предвещало ничего хорошего на предстоящие две недели. Совсем ничего.

3

— Мисс Тернер?

Оторвавшись от бумаг, разложенных на столе, Перл увидела на пороге офиса двух приземистых парней с бычьими шеями.

Прошло не более получаса с того момента, как уехал Патрик. Предположив, что он не заметил папку, девушка решила заняться счетами, скопившимися за последние дни. Лео с сотрудниками ушли на презентацию нового оборудования, поэтому у Перл было время для спокойной работы.

— Да? — улыбнулась девушка. В этой парочке было что-то угрожающее, хотя она не осознавала, что именно.

— Перл Тернер, партнер Лео Тернера, фирма «Близнецы»? — Это было похоже на пародию, но в выражении лиц парней не было ничего забавного. Наоборот, приблизившись и стоя прямо перед ней, они казались очень агрессивными.

— Да. — Перл уже не улыбалась. — Чем могу быть полезна?

— Не то чтобы ты была полезна нам, детка. Речь скорее идет о мистере Перри. Я думаю, ты не забыла мистера Перри? — Говоривший ухмыльнулся, продемонстрировав желтые кривые зубы.

Девушка осторожно ответила, вставая и стараясь, чтобы в голосе не звучал страх:

— Если вы имеете в виду мистера Перри, то прекрасно помню. Мы купили у него автофургон в кредит.

— Совершенно верно, красавица. — Собеседник кивнул напарнику со злой ухмылкой. — Я же говорил тебе, что мы найдем с ней общий язык. Ну, а раз так… — Он снова повернулся к девушке. — Насколько мне известно, мистер Перри послал тебе письмо, разъясняя положение, в котором вы сейчас находитесь, но ты же такая шалунья, до сих пор не ответила ему, правда?

— Я полагаю, наш адвокат это сделал. — Перл смотрела в наглое лицо парня. Наемные бандиты! Надо было ожидать!

Лео приобрел в рассрочку фургон у Перри, Перл показалось, что условия слишком жесткие, но брат настаивал на том, что машина в хорошем состоянии и идеально им подходит. Поэтому она уступила, несмотря на сомнения.

А пару дней назад пришло уведомление, что они задержались с выплатами и поэтому фургон должен быть возвращен. Перл сразу же разыскала Лео, и тот с виноватым видом вытащил из кармана пачку счетов, которые нужно было оплатить еще месяц назад. Когда сестра позвонила Перри, чтобы объясниться, ей сообщили, что время упущено и ничего сделать нельзя.

Адвокат выразился более прямо:

— Перри? — Он посмотрел ошеломленно. — Неужели вы имеете с ним бизнес? Да этот сукин сын облапошил стольких, сколько звезд на небе. Покажи-ка мне контракт.

Адвокат пробежал документ и вздохнул.

— Да, он может это сделать, и вполне законно. Здесь все в его пользу. Стоит на неделю задержаться с выплатой, и у него все права на фургон. Да к тому же вам еще придется погашать остаток долга.

— Вы шутите?! — Перл повернулась к брату. — Ты читал это?

— Я читал образец контракта у них в офисе, но там было другое содержание. — Он поднял на сестру усталые глаза. — А когда подписывал договор после уточнения, думал, что все в порядке. — Брат провел по лицу дрожащей рукой. — Значит, ничего нельзя сделать?

— Конечно, можно. — После объяснений лицо адвоката прояснилось. — Во-первых, я пошлю письмо, почему мы не согласны на возврат фургона, а также намекну, что если дойдет до суда, ты под присягой подтвердишь свои показания. Старик Перри, как я уже говорил, побаивается закона, и возможно, все переиграет. Если же это не сработает, придумаем что-нибудь другое. — Адвокат ободряюще улыбнулся…

Но, как видно, это не сработало.

Перл глубоко вздохнула и твердо произнесла:

— Вы же знаете, что ваш босс обвел нас вокруг пальца, не так ли?

— Детка, нас это не касается, — равнодушно пожал плечами парень. — Мы приехали за фургоном.

— Вы его не получите, — яростно посмотрела ему в глаза девушка. — Во всяком случае, пока не приедет мой брат.

— Значит, братца нет? — Парень повернулся к дружку, и на его покрытом оспинами лице медленно расползлась улыбка. — Все дела на одной бедной киске. Ну, какой стыд, а?

Второй кивнул, пробежав глазами по телу Перл.

— Да. Может так случиться, что ей станет стыдно. — Его глаза сузились, остановившись на груди девушки. Парень придвинулся ближе.

— Вы меня не испугаете. — Она, по правде говоря, уже была напугана. — Ваш мистер Перри — жулик!

— Выбирай слова, лапочка. А то за клевету, знаешь… — грубо прервал первый парень. — Наш босс только берет то, что ему причитается по закону. Твой брат подписал бумагу? Он совершеннолетний. Что еще не ясно?

— Мы подадим в суд, — зло предупредила девушка. — Наш адвокат сказал, что…

— Мы этих адвокатов, знаешь, где видали, золотце? — Теперь уже прозвучала настоящая угроза. — К тому же мистер Перри не любит суды и все такое. Веди себя хорошо, и будет полный порядок. А будешь говорить про суды — мы тебе покажем, как делают дела. Ты, я думаю, не обрадуешься, если все ваше добро вдруг сгорит в один прекрасный день, а? — Он с шумом выпустил воздух через ноздри. — Или если твой красавец-братец остаток жизни проведет в коляске? Жизнь, она такая… Никогда не знаешь, где споткнешься.

— Убирайтесь отсюда! — Перл дрожала и злилась из-за того, что они это прекрасно видели.

— Сначала мы кое-что внесем на ваш счет, чтобы ты поняла, что такое настоящий бизнес. — Молчун направился к девушке с совершенно ясными намерениями.

Она прижалась к стене, взглянув на другого парня. Тот ухмыльнулся, потешаясь.

— Этот парень — животное, цыпка. Я был бы с ним поласковее. Зачем тебе шрамы на милом личике?

— Что здесь, черт возьми, происходит?

Пока стоявший рядом с Перл бандит поворачивался, она чуть не потеряла сознание от облегчения. Метнувшись через комнату, девушка прижалась к Патрику, который обнял ее. Лицо Вебера было темным от гнева.

— Я хочу услышать объяснения тому, что здесь происходит. Ради вашей же пользы, — тяжело произнес он. — Иначе у вас будут неприятности.

— Например, от кого? — криво усмехнулся молчун.

— Например, от меня. — Патрик не глядя вложил в руку Перл ключи. — Подожди меня в машине, пока я преподам этим гориллам урок хороших манер.

— Не надо, Патрик! — Девушка в ужасе схватила его за руку. — Их двое.

— Она права, босс, — примирительно улыбнулся первый парень. — Не стоит так нервничать из-за маленького недоразумения. Мы с приятелем как раз собирались уходить.

— Вам все же придется дать объяснения. — Не отводя от них взгляд, Патрик заслонил собой Перл. — Иди в машину, — повторил он.

— Я тебя не брошу. — Голос девушки дрогнул. — Их послали забрать наш фургон. Осторожнее с ними.

— Да они того не стоят! — Смех Вебера был зловещим. На растерянных парней это произвело впечатление. — Вы, значит, думаете, что можете таким образом обращаться с моей девушкой? Выкладывайте объяснения, я жду!

— Послушайте, мистер, мы не хотим никаких неприятностей. — В грубом голосе прозвучали нотки страха: парни оценили мощную фигуру и поняли значение бешенства, огнем мерцавшего в черных глазах. — Мы делаем свою работу, вот и все.

— Какую работу?

Они что-то пролепетали, но взгляд Патрика остался прежним.

— Ступайте к своему мистеру Перри и сообщите, что ситуация разрешилась к удовлетворению всех сторон. — Он сунул руку в нагрудный карман. Парни отшатнулись. Очевидно, они бы не удивились, увидев пистолет. Но Вебер бросил на пол визитку. — Поднимите.

Парни так спешили выполнить его приказ, что даже стукнулись лбами, и в первый раз с того момента, когда они появились в офисе, Перл сквозь весь испуг ощутила проблеск веселья.

— С данного момента контракт аннулируется. Ваш босс получит недостающую сумму за фургон в течение двадцати четырех часов. И никаких арендных надбавок. — Он подкрепил слова испепеляющим взглядом. — Только остаток изначальной стоимости. Все претензии он может направлять непосредственно мне. И только мне — это понятно?

— Вполне, мистер. — Дюжие ребята кивали, как голубки на карнизе.

— А теперь, я полагаю, подошел момент для извинений. — Патрик крепче прижал Перл. — И лучше будет, если в этом вопросе наши с вами мнения совпадут.

Когда «гости» покинули офис, девушка начала чувствовать себя героиней кинобоевика, которую грозный борец за справедливость спас из грязных лап бандитов.

Вебер не произнес ни слова, наблюдая, как парни садятся в машину. Его рука оставалась на талии девушки. Наконец он отпустил ее, прислонился к стене, закрыв глаза, и вздохнул:

— А я просто собирался вернуть тебе папку!

Перл смотрела на него, потеряв дар речи от пережитого. Вебер глубоко вздохнул, и его лицо оживилось.

— Я было подумал, что мы попали в серьезную переделку, пока не сообразил, что они из себя ничего не представляют. Но надеюсь, мои действия в качестве телохранителя произвели на тебя впечатление? — Усмехнувшись, он медленно отделился от стены. — А как вас угораздило связаться с этим мерзавцем Перри?

— Ты его знаешь?

— Нет, но я знаю людей такого сорта, — брезгливо сморщился Патрик. — Мне в свое время приходилось сталкиваться с такими ребятами, как эти двое — с мускулами в башке вместо мозгов.

— Если бы не ты… — начала Перл, но не выдержала и расплакалась.

Патрик быстро подошел к ней и обнял, как будто хотел отгородить своим большим телом от всех невзгод. Он нежно гладил волосы девушки с какими-то ласковыми успокаивающими словами, но когда в ее плаче стали проскальзывать истерические нотки, Вебер слегка встряхнул ее, глядя в залитые слезами глаза.

— Ну все, достаточно. — Нежность, прозвучавшая в низком голосе, заставила Перл расплакаться еще сильнее. — Ты можешь быть уверена, что эти ребятки больше не вернутся. Их любимый босс теперь знает, на кого может напороться. Он негодяй и мошенник, но с мозгами, надеюсь, у него все в порядке.

— Тот парень, он собирался…

— Не думай об этом. Я сомневаюсь, чтобы они перешли к физическим действиям. Им только нужно было тебя запугать.

— Что им прекрасно удалось, — улыбнулась девушка дрожащими губами. — Я тебе так благодарна…

— Я приглашаю тебя на ланч, так что офис лучше закрыть. — Голос Вебера опять потерял выразительность.

— Но как же… Твоя встреча…

— Нет никакого удовольствия быть главой корпорации, если не можешь позволить себе ненадолго забыть свои обязанности. — Он старался говорить беззаботно, но протянул ее к себе и прошептал, губами касаясь волос: — Ты не останешься здесь, Перл. И я потребую от твоего брата, чтобы возле тебя несколько дней находились люди. Этот район не отличается безопасностью и в более спокойные времена.

— Ты считаешь, что они вернутся? — тихо спросила девушка, уютно чувствуя себя на мужской груди.

— Нет, не думаю, чтобы они еще раз показались здесь.

В его словах прозвучали дразнящие нотки, как будто он говорил с ребенком. Что-то укололо Перл в этой интонации, и она посмотрела ему в лицо. Очевидно, мистер Вебер считает ее сентиментальной плаксой, что, по правде сказать, и подтверждают ее слова и действия последних часов. Девушка решительно вытерла слезы.

— Я не позволю им выгнать меня из собственного офиса, — твердо произнесла она. — Не дождутся.

— Очень похвально, но на сегодня нужно сделать перерыв. — Патрик посмотрел на часы. — На встречу я уже опоздал, поэтому, если ты позволишь мне позвонить секретарю, мы лучше отправимся перекусить. Пара крепких коктейлей — и ты забудешь этот день навсегда.

Нет, никогда, думала Перл, даже если доживет до ста лет, не забудет она то огромное облегчение, которое испытала, услышав его голос в офисе. А как он спровадил этих ублюдков!

Пока Патрик отдавал быстрые распоряжения по телефону, девушка оглядела его с головы до ног. Он затмевал всех мужчин, когда-либо встреченных в ее жизни.

Стоп! Глаза Перл расширились, когда она поймала себя на этой мысли. Она была благодарна ему — любая девушка в такой ситуации чувствовала бы признательность своему спасителю. Но оставались большие сомнения относительно дальнейшего соответствия его моральных принципов понятиям средневековых рыцарей. Девушка улыбнулась пришедшей мысли, и в этот момент Вебер повернулся к ней.

— Улыбка? — одобрительно отметил он, и мисс Тернер поблагодарила небеса за то, что никто не может читать мысли. — Могу я спросить, по какому поводу?

— Я вспоминаю, как ты разговаривал с этими… — быстро ответила девушка, порозовев.

— Кажется, возвращается прежняя мисс Тернер. — Что-то во взгляде Патрика заставило ее зардеться еще ярче. — «А родился в воскресенье…»?

Девушка кивнула в ответ.

— Да, как я вижу, этот стишок и впрямь имеет смысл. — Они направились к выходу. Даже через пальто она чувствовала его прикосновение, снова удивляясь своей реакции.

Он холодный и бездушный, вспомни, как он воспринял болезнь экономки, не говоря уже о браке сестры, твердо сказала себе Перл. К тому же в характере Патрика есть жуткая беспощадность — те подонки тоже почувствовали это. Но все же… Каким-то образом каждая минута, проведенная в его обществе, увеличивала чувственное притяжение. Никогда еще не испытывала она к мужчине ничего подобного, ей всегда казалось, что такое бывает только в женских романах.

Пока они шли к машине, Перл посмотрела на Вебера снизу вверх. Не надо было соглашаться на ланч! Ничего хорошего из этого не получится. Девушка подумала, что будет выглядеть там еще большей дурой, слишком уж его общество будоражило ее.

Патрик усадил Перл в машину.

— Надеюсь, ты не возражаешь, что я объявил тебя своей девушкой в разговоре с этими головорезами, — мягко поинтересовался он, поворачивая ключ зажигания. — Эта идея показалась мне удачной в тот момент.

— Конечно нет. — Она не знала, что ответить, чувствуя, как опять начинает гореть лицо. — Мне кажется, что они не очень в это поверили.

— Это почему же?

— Но ведь это же очевидно, — нервно улыбнулась девушка, но, взглянув во внимательные глаза Патрика, не нашла поддержки.

— У меня, наверное, туговато с чувством юмора. Помоги мне. — В его голосе чувствовалась сухость.

— Ну… — Нелегко давался девушке этот разговор, но она не собиралась выставлять себя еще большей кретинкой, разыгрывая Золушку перед Прекрасным принцем. Этот тип, наверное, давно понял, что интересует ее, и теперь думает, что она надеется…

— Почему же они мне не поверили? — спокойно, но настойчиво повторил Вебер, вглядываясь во взволнованное лицо.

— Потому что ты не вписываешься в мою жизнь, и они это прекрасно понимают, — бесцветным голосом объявила Перл.

— Я не вписываюсь?

Девушка услышала, как он тихо выругался, выруливая на шоссе, и застыла, лишь через несколько мгновений решившись бросить взгляд на его лицо. Оно было холодным и злым.

— Я не имела в виду…

— Я не хочу знать, что ты имела в виду, — коротко отрезал Вебер.

— Да, но…

— Помолчи, — бросил он через стиснутые зубы. — Ты действительно… — Ему понадобился глубокий вдох, прежде чем он смог слегка расслабиться, откинувшись на спинку сиденья. — «Будут радость и везенье», — мрачно пробормотал Патрик, взглянув на хмурое лицо девушки. — Надо было добавить еще несколько слов о том, смогут ли родившиеся в воскресенье сами доставить кому-нибудь немного радости.

— Но…

— До ресторана осталось ровно пять минут езды. Я бы хотел провести их в покое после всех последних событий, так что, если не возражаешь… — Он посмотрел на Перл и переключился на дорогу.

Из-за дорожных работ поездка заняла почти четверть часа. Когда «мерседес» въехал через огромные, старинной работы ворота в маленький дворик, сердце Перл сжалось от внушительного вида заведения, перед которым они оказались.

— Патрик, я неподходяще одета для этого места, — быстро начала девушка.

— Что ты говоришь? — Подав крепкую руку, он помог спутнице выйти.

— Я… Нет, ничего, — оборвала себя девушка. Он здесь бывает часто, и он знает, что на ней надето. Если ему непременно хотелось привезти ее сюда, как-нибудь она это переживет. Но Перл прекрасно знала, что дамы здесь будут в элегантных одеждах баснословной цены от кутюрье.

Так и оказалось.

— Ваш обычный столик, мистер Вебер? — Метрдотель возник перед ними, едва они вошли в зал.

— Если он свободен, Поль. Мы не заказывали, — тепло улыбнулся гость.

— Конечно, свободен. Следуйте за мной.

Заняв место за столиком на две персоны, Перл осмотрелась по сторонам. Действительно, ресторан прекрасный, а посетители… Неужели артистка Клара Барнет? За несколько мгновений она насчитала еще дюжину знаменитостей.

— Ну как, это лучше, чем гамбургер за рабочим столом? — Патрик насмешливо поднял бровь, пока девушка старательно изображала безразличие, которого не было и в помине.

— Пожалуй, — согласилась она с легкой улыбкой, просматривая меню. Цены не были указаны, и этим было сказано все о клиентах данного заведения. Вот это местечко! Увидел бы меня сейчас Лео, подумала сестра. На память ей пришла старая песенка, и губы девушки зашевелились незаметно для нее самой.

— Что? — наклонился поближе ее спутник. — Скажи мне.

— Сказать… что? — удивилась Перл.

— Чему ты улыбаешься. О чем ты подумала?

— Я вспомнила… — Перл хотела было сказать ему, но что-то ее остановило. Нотки приказа в этом голосе, перед которыми трудно было устоять. — Да так, ничего особенного. — Она подняла глаза. Мягкое освещение ресторана скрадывало резкие линии лица Патрика, тем самым смягчая его. — Зачем тебе?

Пожав плечами, Вебер саркастически усмехнулся, откидываясь на спинку стула.

— Отвечать вопросом на вопрос — хороший прием, мисс Тернер, — насмешливо заметил он. — Я сам часто использую его в бизнесе. — Взгляд прикрытых глаз скользнул вокруг. — Все отчаянно хотят людей посмотреть и себя показать, — мягко продолжил Патрик, повернувшись к девушке. — Ты находишь это забавным?

— Забавным? — Ее удивил ход мыслей Вебера, и она покачала головой. — Я думала совсем не об этом. Во всяком случае, не в такой форме.

— Нет? — Он выпрямился, глядя на собеседницу. — Значит, тебе нравится здесь?

Перл секунду была в затруднении, потом решила, что честный ответ будет самым лучшим.

— Мне кажется, что это хорошо для разнообразия, — вежливо пояснила она. — Но я не смогла бы так жить постоянно. Не могу сказать, что это совсем на меня не действует, но я, если можно так выразиться, больше привыкла к гамбургеру, чем к отбивной. Мне больше по вкусу натянуть джинсы, взять рюкзак и отправиться в лес, или еще что-нибудь в этом роде. Понимаешь? — неловко закончила девушка свою мысль.

— Не совсем. — На скрытом тенью лице нельзя было ничего разобрать.

— Ну, это действительно очень приятно.

— Для разнообразия. Да, понимаю. — Губы Патрика чуть скривились.

Возле них возник официант, и Перл была безгранично благодарна, что он выбрал именно этот момент. После того как заказ был принят, она осторожно попробовала принесенный коктейль.

— Очень вкусно, — немного принужденно улыбнулась девушка. — Я еще раз хочу поблагодарить тебя за то, что ты сделал. Что бы ты ни говорил, я уверена, тот парень собирался… — Ее голос дрогнул. — Ну, ты знаешь.

— Я знаю, что он только хотел, чтобы ты так думала, — прохладно заметил Патрик. — Обвинение в изнасиловании — вещь более серьезная, чем простая угроза. Он имел намерение тебя напугать, но я уверен, что больше они и носа не покажут. Поверь мне на слово, дорогая. — Вебер лениво улыбнулся. — Расслабься и вкусно поешь!

Расслабиться? Сомневаюсь, подумала Перл. Если бы она сидела с кем-нибудь другим, то позволила бы поддаться обаянию прекрасной обстановки и восхитительной кухни. Но сделать это, когда на волосок от тебя находится этот мужчина? Не получится.

Кормили в ресторане превосходно: лобстер таял во рту, утка по-пекински, глазированная апельсиновым соусом, была бесподобна, а фруктовое суфле с пылающим ромом венчало этот праздник желудка.

Отдавая должное изысканным блюдам, Перл не могла удержаться, чтобы украдкой не посмотреть по сторонам. На глаза ей попадались то вялые личности, без интереса ковыряющие деликатесы, повинуясь слабому взмаху их рук, спешили предупредительные официанты, чтобы убрать почти нетронутые тарелки; то определенного сорта клиенты, за столиками которых с монотонной регулярностью откупоривались бутылки с шампанским. Какое позерство!

Мысль, порожденная наблюдением, всплыла сама собой, и Перл признала, что она не лишена основания. В частности, одна из присутствующих явно старалась быть в центре внимания небольшого общества, состоящего из мужчин, склонявшихся к ней, чтобы не пропустить ни одного слова, и женщин, тянущих коктейли с пренебрежительными улыбками. Эта девушка сидела к ним в профиль, но из того, что Перл смогла рассмотреть, она поняла, что дама принадлежала к тому типу смуглых блондинок, который нравится большинству мужчин.

Патрик оказался интересным собеседником с довольно острым чувством юмора, хотя сам улыбался нечасто. Перл не могла отделаться от ощущения, что все окружающее он воспринимает как театр, а людей — как действующих лиц, оставаясь при этом в стороне от происходящего и сохраняя сдержанность и лаконичность.

— Патрик, дорогой… Что за ужасный человек! Я уже ухожу, а ты так и не поздоровался со мной?

Если что-то и могло лишний раз подчеркнуть всю разницу между Перл и миром мистера Вебера, так это фамильярность, с которой девушка, произнесшая эти слова, подставила щеку для поцелуя, наклонившись к Патрику.

Перл мгновенно поняла, что это та девушка, на которую она обратила внимание раньше. Сейчас, когда она стояла так близко, она была еще более впечатляющей: высокая и стройная, на ней изящно сидело маленькое черное платье, а густые пепельные волосы были собраны в аккуратный пучок. Ее кожа была безупречна, как и курносый носик, а когда девушка выпрямилась, обнаружилась хрустальная прозрачность ее миндалевидных глаз.

Патрик молча встал.

— Перл, я хочу представить тебе мою старую приятельницу, Глорию. Глория — Перл.

— Здравствуйте! — В мелодичном голосе Глории чувствовались образованность и воспитание. Попав под полную силу воздействия ее глаз, Перл была слегка ошарашена.

— Добрый день, — вежливо улыбнулась она, заметив откровенное любопытство в блестящих глазах, которые с оценивающей цепкостью пробежали по липу и фигуре Перл.

— Патрик, дорогой, ты самый невозможный человек. Я думала, ты хотя бы позвонишь мне, узнав об этой маленькой затее Фелиции!

— Не думаю, чтобы ее бракосочетание можно было назвать «маленькой затеей», — сухо заметил мистер Вебер. — Да у меня и времени не было.

— Дорогой, ты слишком много работаешь. Скоро совсем превратишься в затворника, если мы этому не помешаем. — Глория со сладкой улыбкой повернулась к Перл. Глаза ее оставались холодными. — Но вы, вероятно, следите за ним?

— Э-э… — Девушка онемела от неловкости, и этот факт был немедленно отмечен Глорией. На ее прекрасном личике отразилось немалое удовлетворение.

— Перл по моему поручению следит за ремонтом дома к свадьбе, Глория, — холодно сказал Патрик, кивнув остальным членам компании, стоявшим чуть поодаль. — Мне кажется, что Сэм и остальные уже тебя заждались.

— А, моя свита! — Глория весело рассмеялась, но Перл заметила, что в этом смехе не было радости.

К своему удивлению, она неожиданно поняла, что это элегантное и прелестное создание, несомненно, было раздосадовано ее присутствием в обществе Вебера.

— До свидания, Перл. — Прозрачные глаза не изменили выражения, даже когда сочные губы улыбнулись на прощание. — Может, еще увидимся?

— Возможно, — счел нужным дать ответ Патрик, и Перл удивилась, как это Глорию не скрутило под его тяжелым взглядом. Но та только издала легкий смешок, поднялась на цыпочки и снова поцеловала Вебера, чуть дольше необходимого задержав руки на его плечах.

— Тогда до субботы, дорогой! — прощебетала она, поворачиваясь, чтобы уйти. — В шесть вечера, и в смокинге: ты же знаешь, как мама любит официальные приемы.

— До свидания. — В его голосе был холод.

Девушка удалилась, унося с собой легкий флер дорогих духов и шуршание шелка. Перл успела заметить в наклоне маленькой головки оттенок злорадства. Ее горло сжалось, когда до них серебряным колокольчиком донесся смех Глории, присоединившейся к своей компании.

— Красивая. — Перл перевела взгляд с удалявшейся группы и увидела, что Патрик сидит с закрытыми глазами и расслабленным лицом.

— Да. — Заметив официанта, он указал на чашку Перл. — Еще кофе?

— Нет, спасибо. — Девушка как-то сразу поникла от тяжести в груди и внезапного напряжения, обручем сковавшего голову. — Мне уже давно пора вернуться в офис, там еще целая гора дел.

— Как хочешь.

Вебер кивнул официанту, и тот принес какую-то карточку, которую Патрик подписал. Конечно же, у него есть счет в этом ресторане. Перл снова обвела взглядом роскошную обстановку, и тяжесть в груди усилилась.

— Пойдем. — Выходя из ресторана, Патрик взял ее за руку, и пока они шли, за ними внимательно следила не одна пара женских глаз.

В автомобиле он молчал, спросив только, не холодно ли, и отрегулировав обогреватель. Пока машина неслась к офису, девушка сидела, уставившись в окно, наедине с мыслями, чувствуя, что в голове у нее полный хаос.

Прежде чем свернуть на дорогу, ведущую к офису, Патрик выехал прямо на недавно вспаханное поле. Заглушив мотор, он повернулся к спутнице.

— Моя семья знакома с семьей Глории уже долгие годы, — ровным тоном сказал он. — Наши отцы вместе учились в университете и были деловыми партнерами большую часть жизни.

— Понятно. — Девушка нервничала, не понимая, зачем он это говорит.

— Глория — поздний ребенок. Она появилась, когда ее родители уже потеряли надежду иметь детей. Ее всячески баловали и ужасно испортили, — спокойно продолжал Патрик. — Она привыкла смотреть на меня как на брата, которого у нее никогда не было.

Как на брата? Перл чуть не задохнулась. Брат? Кто кого дурачит? В разыгранной в ресторане сцене не было даже намека на сестринские чувства. Я, конечно, могу быть наивной и не принадлежать к высшему обществу, пронеслось у Перл в голове, но неужели он думает, что я к тому же слепая и глухая?

— Правда? — Она посмотрела прямо в темные глаза собеседника. — А какое отношение это имеет ко мне?

— Ну-у… — У того задрожала мышца в углу рта. Перл, заметив это, усилием воли заставила себя не опускать взгляд. — Черт возьми!

Патрик схватил Перл, прежде чем она успела понять, что происходит, и прижался губами к ее рту.

Всем своим существом девушка отозвалась на этот поцелуй. Она хотела его поцелуя. Почти с первого мгновения их знакомства она хотела знать, как это будет, если такой человек, как Вебер, поцелует ее. Сердце забилось сильнее, уши заложило, все тело охватило дикое радостное возбуждение от открытия, что все это еще лучше, чем она могла себе представить.

У Перл, конечно, бывали приятные минуты и до этого бурного и внезапного натиска мужских губ, к которому она совершенно не была готова. Но те мужчины, скорее мальчики, раздражали ее своей зацикленностью на сексе, и Перл уже начинала подумывать, не фригидна ли она, но это… Такого еще не было.

Не отрываясь от губ Перл, Патрик немного удобнее переместил ее, прижав к груди, и она почувствовала биение сердца через шелковую рубашку под пиджаком, выдававшее его волнение. Когда язык стал ласкать мягкий нежный язычок девушки, она беспомощно прижалась к большому сильному телу, а ощущение твердости его мускулов усилило наслаждение, пульсирующее по ее разгоравшемуся огнем телу.

Это какое-то сумасшествие! Но Перл тут же забыла промелькнувшую мысль: Патрик опустил голову, оставляя вдоль шеи дорожку легких поцелуев, что вызвало новый взрыв пламени в теле девушки. Потом он снова нашел ее губы, и этот поцелуй был совсем диким. Напряжение тела мужчины не оставляло никаких сомнений в степени желания, которое она пробуждала в нем. С неистовой страстью отвечая Патрику, девушка даже не поняла, что уже попалась в расставленные сети и возврата назад не будет.

Неудивительно, что, несмотря на подчеркнутую холодность Патрика и самоуверенность, женщины баловали его своим пристальным вниманием. Он был таким умелым в прелюдии к любви. Перл поняла все это, но уже не могла перестать хотеть его и нуждаться в нем.

— Пат… — простонала она, не узнавая свой голос, и не договорила. Но Вебер, казалось, прочитал ее мысли и начал медленный эротический массаж, лаская тело девушки. Ее губы широко раскрылись в беззвучном вздохе.

Прекрати это, вибрировала в голове девушки настойчивая мысль, входя в резонанс с волнами наслаждения. Ты знакома с человеком двадцать четыре часа, а позволяешь…

— Не надо… — Голос был слабым и безвольным. — Пожалуйста…

Через мгновение Патрик отпустил Перл. Он передвинулся на свое сиденье, провел рукой по лицу и только потом повернулся к ней. На какой-то миг девушке показалось, что он тоже потрясен произошедшим, но не успела она и глазом моргнуть, как Вебер справился с собой, возвратившись в обычное холодное состояние. Он посмотрел на нее суженными глазами.

— Извини меня. — Патрик отвернулся, переведя взгляд на пока обнаженные весенние деревья, черневшие на фоне пасмурного неба. — Я не имел таких намерений. Я не ожидал… — Он замолчал, потом снова добавил: — Прости.

— Ты… — В горле у Перл застрял комок, не давая вздохнуть. Жгучий стыд мешал говорить. Он сидит спокойно, такой холодный и безучастный, в то время как ее просто трясет от возбуждения. Ведь она готова была отдаться ему! Перл закрыла глаза, но стыд не отступал.

Девушка ясно помнила его удивление, когда она ответила на поцелуй. А она была готова и на большее. Перл мотнула головой, будто хотела отогнать свежие воспоминания. Она хотела, чтобы произошло все, до конца. Не больше и не меньше. Патрик, наверное, решил, что это обычное кокетство, когда девушка морочит мужчину, выворачиваясь в последний момент.

— Послушай, я знаю, что у тебя нет опыта…

— Пожалуйста, не надо ничего говорить, — яростно перебила Перл с влажными от подступивших слез глазами. Нет опыта? Значит, ее уровень даже ниже, чем у остальных его поклонниц? Таких, например, как Глория. Хладнокровных, изощренных, посмеивающихся над сексуальными приключениями и над жизнью вообще. Она опять вспомнила свой страстный, но неуклюжий и неопытный порыв в ответ на его ласки, и ее лицо снова обожгло пламя стыда. Она позволила ему думать, что готова на все с первого раза, — и это чуть не случилось.

— Послушай…

— Знаешь, обычно я так себя не веду. — Перл готовила быстро, заливаясь краской. — Я не знаю, что на меня нашло. Наверное, из-за коктейлей… — Она постаралась беззаботно рассмеяться, но выдавила только странный звук.

— Да, я понимаю, у тебя был трудный день. — К мягкости в голосе Патрика примешивалось еще что-то. Жалость? Нет, только не надо никакой жалости! — Я должен был предвидеть…

— Да, наверное, из-за спиртного.

Он посмотрел на Перл, но она быстро отвернулась к окну. Если на его лице написана жалость, ей этого не перенести. Конечно, куда ей до этих шикарных дам, с которыми он обычно общается. Наверное, Патрик рассматривал этот поцелуй, как дружеский и успокаивающий, понимая, в каком состоянии находится Перл после утреннего инцидента. А она чуть не проглотила его с потрохами! Конечно, мистер Вебер почувствовал себя не в своей тарелке. О черт!

— Перл, я все понимаю, — мягко прозвучал его голос. — Но я не ожидал…

Еще лучше!

— А нам не пора ехать? — нервно спросила девушка.

— Нет, пока я не объясню…

— Я не нуждаюсь в твоих объяснениях! — Интересно, другие тоже кричат на него, как базарные торговки, обреченно подумала Перл, когда ее спутник вздрогнул от резкого тона. — Я хочу вернуться обратно. Осталось всего несколько ярдов.

— Перл!

Услышав свое имя и не успев даже сообразить, что делает, Перл распахнула дверь и выскочила из машины, сразу же по щиколотку погрузившись в жирную грязь.

— Сумасшедшая девчонка! — Патрик уставился на неуклюже стоявшую в засасывающей жиже Перл. — Вылезай скорее из этого чертова болота. Что ты, в конце концов, себе позволяешь!

Она тупо смотрела на Патрика, изумившись своему поступку.

— Господи, что за день! — Он потер лоб рукой, включая зажигание. — Ну что, довольна? А теперь садись.

Он тихо выругался, когда девушка села в машину, и сразу рванул с места, едва ее ноги оторвались от грязи. Она даже не успела захлопнуть дверь.

— Не могу поверить! Ни одна женщина еще так на меня не реагировала. Что, черт возьми, тебя так испугало?!

Перл беспомощно смотрела на Патрика. Он совсем неправильно все понял, но объяснять уже не было сил.

Через минуту они уже примчались к офису. Патрик так резко остановил машину, что тормоза жалобно взвизгнули.

— Теперь все в порядке? — сдержанно осведомился он.

— Спасибо, — ответила Перл с таким достоинством, на которое только была способна, и неловко выкарабкалась из машины. На золотистом коврике автомобиля осталась половина вспаханного поля.

— Ты ничего не забыла? Снова?

— Спасибо.

Перл взяла сумку из его рук и побрела к офису, ненавидя себя и его и скрипя зубами от стыда и бессилия. Перед тем как сбросить облепленную грязью обувь и забраться в кресло, она увидела, что Патрик, покинув автомобиль, направился к появившемуся Лео.

Вот так денек! А ведь за две недели ей придется встречаться с этим клиентом еще не раз. Если, конечно, он в данный момент не расторгает с Лео контракт.

Перл сжалась, услышав шаги на ступеньках, но расслабилась при виде обеспокоенного лица брата. Нет, и на десять ярдов не подпустит она никого к себе! С такими красотками, как Глория, ему не придется долго искать женского общества. К тому же он ясно дал понять, каким забавным показалось ему поведение девушки. И провалиться ей на этом месте, если у Патрика не было на это оснований!

Отвечая на шквал вопросов брата об утреннем происшествии, Перл утвердилась в своей решимости не ставить себя больше в столь дурацкое положение. Она уже не могла полагаться на свою выдержку в вопросах, касающихся Патрика Вебера. И унизительнее всего было то, что он прекрасно это знал.

4

Патрик позвонил в тот же вечер и попросил приехать в девять утра в субботу. Тон разговора был официальный.

— Фелиция приезжает примерно в это же время. Я собираюсь вывезти ее, поэтому прошу не опаздывать, — добавил он в конце.

— Конечно, мистер Вебер. — Перл порадовалась профессиональному тембру своего голоса, чувствуя в то же время, что вся превратилась в желе. — Как поживает ваша экономка?

— Хорошо. — Последовала пауза. — Операция прошла успешно, и после уик-энда она будет дома. Ты должна сразу же показать ей все бумаги — она может дать полезный совет. И зовут меня Патрик, как тебе хорошо известно, — мрачно закончил он.

— Хорошо. — Перл была способна только на краткие ответы, поэтому в трубке повисла тишина. Патрик нарушил ее не сразу.

— Как ты себя чувствуешь?

На одну ужасную секунду ей показалось, что он имеет в виду инцидент в автомобиле, но Вебер продолжил:

— Я сказал твоему брату, что возле офиса постоянно должны быть люди. Неприятностей я больше не ожидаю, но лучше обеспечить безопасность, пока не поступят известия от этого мошенника. Я не хочу, чтобы ты или какая-либо сотрудница оставалась в одиночестве, пока все это не кончится, понимаешь?

Снова эта авторитарность, подумала Перл. Что он о себе возомнил? Это ее личное дело, и…

— Ты понимаешь меня?

Девушка собиралась ответить так же кратко, но вспомнила, как он разговаривал с бандитами, забыв о собственной безопасности. Этот человек не только защитил ее, но и взвалил на себя всю проблему с Перри. Но все дело было в его тоне, авторитарном и повелительном, и от этих интонаций у Перл возникало желание надерзить.

Тем не менее у нее было множество причин для благодарности. К тому же черствость не была присуща характеру мисс Тернер.

— Да, я тебя понимаю, — тихо ответила она. — Брат уже обо всем позаботился, поэтому проблем быть не должно.

— Хорошо. — Низкий голос окрасился теплым оттенком. — Спокойной ночи, дорогая.

Положив трубку, Перл выждала добрую минуту, пока не стихло биение сердца, зашедшегося при первых звуках знакомого голоса. Стычка в автомобиле здесь была ни при чем. Она закрыла глаза и так сцепила руки, что ногти впились в кожу. Это все поцелуй. Потом еще полное треволнений утро и шампанское во время ланча, так что удивляться не приходится. При таких обстоятельствах она, наверное, среагировала бы точно так же на любого мужчину. Сердце Перл сразу дало ответ на эту ложь, но девушка упрямо тряхнула головой.

На пороге показался Лео. Сестра успела принять вид жуткой занятости, уткнувшись в бумаги.

— Кто звонил? — спросил брат мимоходом.

— Заказчик. Подтвердил субботнюю встречу. Он хочет, чтобы я поговорила с его сестрой. — Перл постаралась улыбнуться как можно естественнее.

— А-а… — Лео нахмурился. — Сегодня днем он отчитал меня как мальчишку, — пожаловался он с обидой. — Хотел знать, почему я оставил тебя одну. Как будто я знал, что эти твари собираются сюда! Похоже, он сильно волнуется о тебе, — задумчиво добавил Лео, наблюдая, как щеки сестры покрывает румянец. — Я бы даже сказал, чересчур.

— Не будь дураком. — Она нагнулась над столом, чтобы упавшие волосы закрыли лицо. — Просто он оказался здесь в самый разгар событий. Да и тех двоих он видел.

— Гм! — Прежде чем заняться корреспонденцией, Лео еще несколько мгновений рассматривал сестру. — И все? Но он пригласил тебя на ланч? — спросил он немного агрессивным тоном. — Почему?

— Почему? — Перл обдала брата яростным взглядом. Сегодня она уже была сыта по горло мужской напористостью, и если брат попытается давить на нее, пусть подумает дважды. — А почему бы и нет? Я обязана отчитываться перед тобой, с кем езжу на ланч?

— Нет, но мне кажется, Патрик Вебер человек не твоего круга, вот и все.

— Не моего круга? — взвизгнула сестра. — Какое, черт возьми, отношение имеет «мой круг» к этому делу?! Ко мне пристали два подонка, я не сдержалась и разревелась. Не мог же он просто помахать рукой и удалиться! Это человек воспитанный, — горько добавила она, вспомнив элегантную Глорию. — В ресторане была и его девушка. Ты бы ее видел!

Озабоченность постепенно уходила с лица брата, сменяясь облегчением, которое при других обстоятельствах показалось бы забавным.

— Его девушка?

— Да, представь себе! — сухо подтвердила Перл. — Так что не волнуйся, дорогой братец. Мне с его подругами тягаться не приходится.

— Да, похоже, я перестарался. У тебя и своя голова на плечах есть. — Лео пристыженно улыбнулся.

— Приятно слышать. И давай закроем эту тему. — Перл не могла продолжать разговор без того, чтобы не разбить что-нибудь вдребезги. — Все, пора домой, в горячую ванну. С бумагами я разберусь позже. Ты меня подвезешь?

— О чем речь. — Брат собрал письма со стола и затолкал в портфель. — Я сделаю то же. Не хочешь заглянуть к мамочке на ужин?

— Нет. В ванну, потом пицца с грибами, потом я закончу работу. — До сегодняшнего дня ей и в голову не пришло бы, что это может звучать так уныло. — Скажи маме, что я позвоню ей.

Эта же мысль вернулась к Перл ночью, когда девушка уже лежала в уютной постели, а сна не было и в помине. Она вспоминала свою жизнь и все события, случившиеся до сегодняшнего дня. Свободного времени было очень мало, учеба и работа — и так несколько лет подряд. Но это никогда ее не волновало, почему же беспокоит сейчас? На первом месте были дела, потом дом, друзья… Что же произошло? Перл закрыла глаза, отгоняя дурные мысли.

Это все из-за Перри, твердо подумала она. Вылезла темная сторона жизни, но это скоро пройдет. Завтра вернется прежняя жизнерадостная Перл Тернер. Обязательно! А мистер Вебер тут ни при чем, проплыло в голове засыпающей девушки, абсолютно ни при чем…

Под проливным дождем Перл подъехала в субботу к дому Веберов ровно в девять утра. Вместе с ледяными каплями с неба начали падать редкие снежинки. Небо было обложено тяжелыми темными тучами. Казалось, даже воздух потемнел, насыщенный промозглой сыростью, проникавшей в каждую пору. Но для высокого смуглого человека, ожидающего у одного из окон, быстро взбежавшая по ступенькам Перл с сияющими глазами и оживленным лицом была самим олицетворением весны.

Сегодня она оделась с особой тщательностью: бирюзовый свитер, прекрасно сочетавшийся с глазами, и черные узкие брюки. Изящные бирюзовые сережки в аккуратных ушках и легкий макияж завершали картину. Сбросив куртку и проследовав за горничной в гостиную, где Патрик и такая же смуглая женщина пили кофе, Перл включила улыбку на полную мощность. Ее смущает хозяин? Никогда в жизни!

— Я смотрю, тебе удалось-таки добраться сюда на этой колымаге, — повернулся к ней Патрик с улыбкой на чеканном лице. — Ты уверена, что на ней безопасно перемещаться?

— Патрик! — негодующе воскликнула сестра.

Перл прищурила глаза и приготовилась защищаться.

— Конечно, — процедила она ледяным тоном. — Вид у нее более чем антикварный, но бегает. Не все же могут позволить себе иметь «мерседес»! — Последнюю фразу девушка выпалила нечаянно.

— К сожалению, — проворчал Вебер. — Но для других водителей такое соседство на дороге… Ну, ладно. Фелиция, это Перл.

— Привет! — Смуглая женщина поднялась и протянула Перл руку. — Не обращай на него внимания, ладно? Он больше ворчит, чем кусает.

— Да? — улыбнулась Перл. — Не могу сказать, что первое приятнее второго.

Фелиция очень походила на своего брата-двойняшку. У нее были такие же густые волосы и карие глаза, но женские гены смягчили те черты, которые у Патрика были жесткими, и придали лицу неповторимое очарование.

— Он был трудным ребенком, затем трудным подростком, а теперь стал трудным мужчиной, — оживленно продолжала сестра, быстро взглянув на брата, наблюдавшего за женщинами с насмешливой улыбкой. — И вообще, с ним невозможно общаться.

— Ты уже закончила речь? — Патрик жестом пригласил Перл к столу, подарив сестре гневный взгляд, который не произвел на нее никакого впечатления. — Позволю напомнить, что мы собрались здесь для обсуждения твоей свадьбы, — сухо добавил он. — Перл, кофе?

— Спасибо. — Теперь, когда злость отступила, Перл была вынуждена справляться со своим душевным равновесием, нарушенным внешним видом хозяина дома, одевшегося в вельветовые джинсы и черный пушистый свитер. Ей пришлось сделать усилие, чтобы сосредоточиться на чем-нибудь другом, кроме своих разбушевавшихся гормонов. Принужденно улыбаясь, Перл повернулась к невесте.

— До свадьбы недолго уже осталось.

— Не напоминай! — застонала та в ответ. — Когда я узнала, что предыдущая фирма разорилась, то чуть было не решилась оплатить их долги, чтобы они смогли заняться домом. — Фелиция печально усмехнулась. — А тут еще бедная миссис Литтл с аппендицитом.

Патрик передал девушке чашку кофе. Она кивнула, взглянув на него на секунду, но этого было достаточно, чтобы сердце провалилось вниз. Он был потрясающе красив, чтобы можно было чувствовать себя непринужденно рядом. Он сидел так близко, что единственным желанием девушки был его поцелуй. И прикосновение к большому сильному телу. И она наслаждалась бы его запахом. И…

— Я вас оставлю. — Патрик захватил чашку и пошел через комнату, двигаясь с ленивой грацией черной пантеры. — Если понадоблюсь — я в кабинете.

— Не понадобишься. — Сестра смягчила слова улыбкой. — Ну, спасительница, если не возражаешь, расскажи, что ты запланировала, — продолжила она, сгорая от нетерпения.

Через полчаса они уже болтали, как старые подруги.

— За такое короткое время ты совершила настоящее чудо, — с благодарностью заметила Фелиция. — А я полный профан в этих делах. Вечно разбираюсь с юридическими проблемами. — Она покачала головой. — Безнадежный случай.

— Вся надежда на мужа? — улыбнулась Перл.

— О-о! Тадеуш — мастер на все руки, — засветилась счастьем невеста. — Подожди, ты его увидишь! Шесть футов четыре дюйма ростом, и должна сказать, что красивее мужчины я не видела. Мы уже решили, что я буду зарабатывать деньги, а он — возиться дома с детишками, конечно, когда они появятся, — прибавила она мечтательно. — Я не собиралась заводить семью, но когда встретила Теда, так захотела иметь от него ребенка, что чуть не предложила ему сделать это в ту же минуту!

Сейчас Фелиция меньше всего была похожа на адвоката.

— Мы с Тадеушем как две половинки целого. — Тон, которым это было сказано, не давал повода сомневаться в ее искренности. — Он великолепный человек!

— Вам повезло, — констатировала Перл и осторожно поинтересовалась: — Брат знает о ваших чувствах?

— Брат? — Фелиция выпрямилась, раздраженно поморщившись. — Мой брат — типичный мужчина и непробиваемый ортодокс. Я не могу с ним это обсуждать. Тед ему не нравится. Это ясно не столько из того, что он говорит, сколько из того, о чем умалчивает. Да они и встречались-то всего пару раз. Мой жених вернулся из Детройта, куда ездил навестить родственников. У меня собрались друзья-приятели. Полет был ужасным, и он уснул на диване, несмотря на шум, гам и кучу гостей. А рядом расположилась веселая дамочка, которая искала приключений. И тут появился Патрик. Конечно, у него сложилось ложное впечатление.

— Понятно. — Перл посмотрела Фелиции в глаза.

— Я его тоже люблю. Пока не появился Тед, он был единственным человеком в мире, кто обо мне заботился по-настоящему. Это позволило мне в детстве сохранить здоровую психику… — Она вдруг поняла, что говорит лишнее, и замолчала. На ее лице появилась такая же холодная и непроницаемая маска, как у брата.

Перл уже раскрыла было рот, чтобы сказать, что все знает, но тут скрипнула дверь, и на пороге появился Патрик.

— Закончили? — коротко спросил он.

— Только что, — быстро ответила сестра. — Тебе посчастливилось найти настоящую волшебницу.

— Я знаю. — Патрик произнес это так, что Перл напряглась, но продолжил он обычным ровным тоном, и девушка решила, что ей просто хотелось, чтобы в хриплом голосе прозвучало тепло. — Ты поедешь с нами завтракать, Перл? — лениво спросил Патрик, и в этот момент зазвонил телефон. Онемев от неожиданности приглашения, девушка смотрела на Патрика. Фелиция взяла трубку, затем протянула ее брату.

— Глория, — сообщила она. Ее бровь насмешливо поднялась при виде гримасы раздражения на лице Патрика.

— Здравствуй, Глория. Чем могу быть полезен?

Глупый вопрос, ехидно подумала Перл, тут же получив укол в сердце. Она прекрасно знала, для чего Глории был нужен Патрик!

— Да, в шесть вечера, ты говорила, — спокойно подтвердил он. — И передай отцу, что я принесу бумаги за неделю.

Сестра со злой иронией подмигнула Перл.

— Ты уже встречалась с нашей малюткой?

— Да, — осторожно ответила Перл. Фелиция была совсем не тем, чем она ожидала. — На этой неделе.

— Красивый цветок, но ядовитый, — без всякой злобы резюмировала Фелиция. — Я не знаю другой женщины, которая так враждебно относилась бы к представительницам своего пола.

Она тяжело вздохнула, бросив взгляд на брата.

— Но мужчины, конечно, от нее без ума. Их проницательность дальше внешности не заходит. Меня Глория ненавидит, — удовлетворенно добавила Фелиция. — Я воспринимаю это как комплимент, потому что одобрение такого существа сродни оскорблению.

— Как я поняла, ваши семьи находятся в очень близких отношениях, — дипломатично заметила Перл. Одно дело, когда вкусы брата критикует сестра, и совсем другое, когда это делает какая-то временная работница.

— Родители действительно были близки, но сейчас остались только деловые отношения между Патриком и ее отцом. Она на двадцать лет младше нас, поэтому ее существование стало заметным не так давно. Боюсь, она действует брату на нервы.

Патрик положил трубку и повернулся к ним.

— Ну, — посмотрел он на Перл, — ты едешь с нами завтракать?

Образ Глории получился излишне живым, и это заставило Перл быстро замотать головой.

— Спасибо за приглашение, но меня ждет мама. — Она постаралась, чтобы ответ прозвучал вежливо и мило.

— Ладно, в другой раз. — Патрик всматривался в лицо Перл так пристально, будто хотел прочитать мысли. Она с усилием оторвалась от этого взгляда и, попрощавшись, направилась к двери.

Несколькими минутами позже, когда девушка, испробовав все известные ей фокусы, чтобы завести машину, копалась под капотом, появился Патрик.

— Говоришь, антикварная вещь? — с ленивой задумчивостью заметил он, склоняясь к голове Перл.

Так и знала, что он подсыплет соли на рану, с безысходной яростью подумала девушка, испытывая сильное желание дать обоим — ему и машине — хорошего пинка. Ну почему так не везет!

— Не похоже, что это из-за сырости, — снова услышала Перл. Она была настороже по отношению к этой большой темной фигуре рядом. Выходя из дому, Патрик надел кожаный пиджак, который так подчеркивал плечи, что любая женщина не удержалась бы от повторного взгляда.

— Ты уже совсем промокла. — Патрик, очевидно, хотел завязать разговор.

— Знаю, — в сердцах бросила Перл. Если ему больше нечего сказать, пусть проваливает в дом.

— Ты разбираешься в моторе? — спросил он после напряженной паузы, и Перл заподозрила, что он умеет читать мысли. Об этом ясно говорили выражение глаз и очертания губ.

— Немного. — Струйка холодной воды, проникшая под воротник, заставила девушку выпрямиться. — Я окончила курсы.

Перл увидела проблеск удивления в черных глазах, прежде чем Патрик успел его спрятать, и ощутила огромное удовольствие от этого.

— Да. Это выручало меня несколько раз, но, похоже, не сегодня. Можно мне воспользоваться вашим…

— Я тебя отвезу.

— …телефоном? — закончила девушка фразу. — Я вызову такси и договорюсь, чтобы мою старушку забрали техники.

— В этом нет необходимости. Мы с сестрой все равно сейчас уезжаем. А потом я распоряжусь, чтобы тебе доставили машину. Хорошо?

— Но в воскресенье ремонт не работает, — быстро произнесла Перл. — К тому же я и сама справлюсь. Тебе нечего беспокоиться.

— Я и не беспокоюсь. — Патрик на секунду улыбнулся. — И ремонт будет, если я захочу.

Улыбка растаяла на его лице, когда он придвинулся ближе, рассматривая бриллианты дождевых капель на волосах Перл.

— Почему я тебе не нравлюсь? — Голос собеседника прозвучал тускло и безжизненно. — Я тебя пугаю?

Подняв голову, девушка смотрела в неподвижное лицо. Горло ее сжалось. Протянув руки, Патрик как-то очень естественно привлек ее, погрузившись подбородком в волосы.

— Ты можешь найти общий язык с любым человеком, — продолжал он задумчиво, — но меня определенно избегаешь, даже если я просто хочу посмотреть на тебя. Почему?

Патрик чуть сильнее прижал Перл к груди, но она заставила себя стоять абсолютно спокойно, хотя искусительная отрава тонкого запаха, шедшего от его гладко выбритого лица, уже запустила пульс девушки со скоростью экспресса. Все чувства были обострены донельзя, нервы буйно реагировали на прикосновение мужского тела. Перл с ума сходила от мысли, что Патрик может почувствовать ее состояние — почувствовать и воспользоваться этим.

Он представлял угрозу в любом состоянии — в покровительственно-холодном и насмешливом или в обезоруживающе-нежном, как сейчас. Все происходящее не имело никакого значения, Перл знала это. А рядом с такими женщинами, как Глория, у нее вообще не было шансов. Так почему, почему она испытывает все эти эмоции?

— Не отвечаешь? — мягко спросил Патрик. — Показываешь мне каменное спокойствие? Ты что, думаешь, я потащу тебя в кусты и воспользуюсь силой? Погода неподходящая. — Он не смог удержаться от насмешки.

— Не говори глупостей. — Перл вывернулась из объятий. Насмешка придала ей силы. — Я не играю в те игры, к которым привык ты.

— Это все слова, дорогая. — Он поднял бровь. — К тому же, можешь быть уверена — я не играю. Все, что я делаю, — это всерьез.

— Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду. — Перл отступила, чтобы между ними было расстояние.

— К сожалению, нет. — Скрестив руки на груди, мужчина смотрел на нее, как охотник на добычу. — Но у меня такое впечатление, что ты оцениваешь меня — как бы это помягче сказать — чуть выше жеребца-производителя.

— Ну, если это по-твоему мягкое выражение!.. — Перл чихнула.

— Ты, наверное, замерзла. — Патрик как будто очнулся. — Зайди в дом, пока я позвоню в ремонт. И позволь мне отвезти тебя к маме, раз уж только ты одна можешь спасти свадьбу сестры, — сухо закончил он.

Перл подозрительно посмотрела ему в глаза. Последние слова сильно смахивали на оскорбление, завернутое в блестящую обертку комплимента. Но Вебер ответил легкой улыбкой.

— Даже самым распущенным негодяям случается иногда проявлять благородство, ты согласна?

— А ты чувствуешь, что подходишь под это определение? — смягчилась девушка, позволяя взять себя под руку и повести к дому.

— Нет. — Он порывисто остановился, развернув ее к себе. Шутливое выражение исчезло с лица. — Я — нет, но ты, черт бы меня побрал, точно считаешь именно так!

А потом он поцеловал Перл. Крепко, смешав кипящий гнев со страстной жаждой. И она, отчетливо понимая, что пожалеет о случившемся, как только разомкнутся объятия, ответила ему.

— Дорогая, дорогая… — Патрик взял ее лицо в ладони, поцелуй стал более проникновенным, язык был как шмель, собирающий сладкую добычу быстрыми, яростно жалящими движениями, от которых кровь бесновалась в жилах девушки.

Ей захотелось растаять и влиться в тело этого опасного и коварного человека, утонуть в его ласках.

— Ты такая нежная… — бессвязно шептал он. — Такая беззащитная…

Беззащитная? Если бы он ударил Перл, реакция ее, наверное, была бы менее яростной. Девушка вырвалась, кипя негодованием. Да что же это такое! Наивная, простая, даже глупая. Но она отнюдь не дура и не доверяет ему ни на йоту. По крайней мере, на понимание того, что у мистера Вебера к ней чисто физический мимолетный интерес, который исчезнет, как только будет удовлетворен, ума у нее хватает.

— Нельзя ли мне все-таки воспользоваться телефоном? — сдержанно выдохнула она, собрав разрозненные черепки гордости. — Я предпочитаю такси той плате, которую ты ожидаешь за перевоз.

Это было непростительно, но в тот момент девушкой двигало только желание доказать, что она хозяйка своих эмоций, такая же холодная, умная и независимая, как сам Патрик.

— Плате? — Прежде чем лицо снова превратилось в маску, в черных глазах полыхнула такая вспышка гнева, что зрелище было просто пугающим. Патрик коротко, но очень емко выругался, затем схватил ее за руку, больно, будто наказывая, и поволок к дому, так что ноги ее чуть не отрывались от земли.

— Сиди! — швырнул он девушку в большое кресло гостиной. Этот приказ вполне мог бы подойти для непослушной собаки.

— Как ты смеешь?! — задохнулась она от возмущения.

— Ни слова, ни слова! — Бросив на нее уничтожающий взгляд, Патрик выскочил из комнаты, почти сразу же вернулся с махровой простыней, которую кинул в нее с силой большей, чем требовалось. — Вытирайся, пока я попрошу сестру спуститься. А потом ты сядешь в мою машину — в ее сопровождении, — и я отвезу тебя куда захочешь.

Похоже, пунктом назначения он считает местечко жаркое и малоприятное, где множество рогатых личностей с копытами, подумала Перл, оставшись одна. Какого черта я его провоцирую, устало спросила она себя.

Этот же вопрос тлел в ее сознании все время, пока они ехали к дому матери, несмотря на то, что ей удавалось поддерживать легкую беседу с Фелицией, весело болтавшей и ничего не подозревавшей. Когда наконец они подкатили к аккуратному домику с ухоженным садиком, Перл заставила себя улыбнуться и повернуться к Патрику, но увидела, что он уже вышел из машины. Открыв дверь с ее стороны, он коротко сказал:

— Дай мне адрес, куда пригнать твою машину.

— Тебе не стоит беспокоиться… — начала Перл под железным натиском черных глаз, а потом тихо назвала адрес.

— Спасибо, — поблагодарил он с безграничным сарказмом и отвернулся.

— Слушай!

Остановившись, он снова взглянул в озабоченное лицо девушки.

— Я на самом деле не имела в виду то, что сказала насчет платы. Это была грубая шутка, и я прошу прощения. Но я все же хотела бы забрать машину сама, — добавила Перл, вздернув подбородок.

— Насчет машины я уже распорядился, неудобств у тебя не возникнет. Мне это проще. И извинения принимаются.

— Ну и хорошо! — Перл непроизвольно улыбнулась прямо в разозленное лицо, чувствуя, что ее извинение было для него сюрпризом.

Он посмотрел на нее долгим взглядом, а потом его плотно сжатые губы тоже тронула улыбка.

— Жду тебя в понедельник утром.

И Патрик умчался, усевшись в сияющий автомобиль, из окошка которого радостно махала рукой его сестра.

Когда поздним вечером того же дня позвонил Майкл, Перл смотрела старый фильм, устроившись в кресле с ногами и выкинув из головы все мысли о Вебере.

— Привет, малышка! — прозвучал в трубке сердечный голос. — Как поживают «Близнецы»?

— Отлично! — улыбнулась Перл. — Мы получили тот заказ у Веберов, так что спасибо тебе.

— Прекрасно. С братом трудновато общаться, но дела с ним иметь можно. А сестра — та просто прелесть. Хотя и не думал, что она когда-нибудь решится на брак.

— Да, Патрик говорил мне. — Девушка почувствовала замешательство на другом конце провода.

— Вы называете друг друга по имени?

— Да, а что?

— Нет, ничего. Я просто знаю, что женщины обычно обращают на него внимание… Ну, ты понимаешь. А он… Он и работает и живет по-крупному, но никогда еще ни к кому не привязывался и имеет на своем счету несколько разбитых сердец.

— Майкл, — быстро включилась Перл. — Зачем ты мне все это говоришь?

— Зачем? Ну, даю дополнительную информацию.

— Я всего лишь обновляю интерьер их дома, — мягко заметила она.

— Да, конечно. — Майкл был в смущении. — Я только хотел сказать, что Патрик Вебер — не тот человек, который любит женщин. — Он замолчал. — То есть я не хочу сказать, что он любит мужчин. Я имею в виду… О, черт, малышка, ты сама все понимаешь!

— Что он использует женщин в определенном смысле? — уточнила Перл, чувствуя боль в сердце.

— Что-то вроде этого. — Майкл пожалел, что завел разговор. — Конечно, я могу ошибаться. Но все равно, я рад, что вы получили эту работу. Ну, счастливо, увидимся как-нибудь!

Перл несколько минут сидела, уставившись на телефон. Голова ее шла кругом, ныло сердце. Но ты же и сама все знала, не так ли, резко спросила она себя, стараясь не расплакаться. С первого взгляда было понятно, что Веберу никто не нужен. А уж женщины, понятное дело, будут всегда за ним увиваться.

Весь вечер Перл провела в размышлениях, а утром проснулась с чувством, будто вовсе не спала. Весеннее небо сияло лазурью, воздух был прозрачным. Девушка лежа наблюдала за облаками, потом решила приготовить кофе. Налив его в толстую кружку, она на секунду закрыла глаза, наслаждаясь ароматом. В конце концов, она и не собиралась стать единственной женщиной в жизни мистера Вебера.

Работать, работать! Перл посмотрела на стопку бумаг, которые захватила из офиса, и почувствовала приступ бунта. Хоть один день необходимо побыть на свежем воздухе, чтобы восстановить силы. Конечно, без машины не уедешь далеко, да и стоит ли далеко, когда Центральный парк в трех остановках на метро? Перл быстро натянула джинсовый костюм и через двадцать минут очутилась в парке.

Как же хорошо было здесь в воскресный весенний день! На теплое солнышко выползли обитатели города с колясками и велосипедами, скамейки были усеяны разноязычными туристами. В тени тропической зелени, отмытой после зимней спячки первыми дождичками, копошились малыши. На полянках дети постарше играли в бейсбол и прятки или запускали воздушного змея. Перл покормила диких уток в пруду, посидела в беседке, решая, выбрать ли ей коньки или велосипед, а потом взяла напрокат ролики и до темноты каталась по большой дорожке вокруг бассейна. Домой она шла пешком, физически уставшая, но в прекрасном настроении — баланс духа и тела был восстановлен. Никому и ничему не позволю впредь выбить меня из седла, думала Перл, подходя к своему двухэтажному особнячку. Перед домом она вдруг увидела родной драндулет и похолодела.

В двери она сразу обнаружила записку: «Жаль, что не застал тебя». Разбирая незнакомый мужской почерк, девушка услышала глухой стук сердца. «Механик быстро починил машину, и я пригнал ее сам». Она представила себе, как Патрик писал это. «Ключи у твоего соседа. До завтра». Подписи не было, но она и не требовалась.

Он был здесь? Зачем? Машину могли доставить и без него. В котором часу он приезжал? Может, он хотел немного побыть с ней? Не будь дурой, резко приказала себе девушка, все это ровным счетом ничего не значит.

Ее рука скомкала записку. Вебер — клиент, и все. А после слов Майкла Монтгомери вообще непростительно что-то воображать. Возможно, он и собрался переспать с ней, но она не станет одной из бабочек, бесследно пропавшей в ночи. Как бы не так! И Перл пошла за ключами.

5

Перл прибыла в дом Веберов с помощниками и обнаружила, что хозяин уже уехал в офис.

— Мистер Вебер распорядился, чтобы я дала вам ключи от черного входа, — сказала горничная. — Так будет удобнее, через холл можно попасть в главную часть дома, вы знаете?

— Да, спасибо. — Перл улыбнулась молоденькой девушке.

— Сегодня приезжает миссис Литтл, — радостно выпалила та.

— Это прекрасно, — кивнула Перл и направилась к фургону, полностью загруженному материалами для ремонта. Сегодня у нее не было времени для разговоров, день был расписан по минутам.

Припарковавшись у черного хода, Перл помогала разгружать фургон, когда некое шестое чувство подсказало ей посмотреть на порог. Там стоял мистер Вебер и молча наблюдал за ней.

— Привет, — кивнул он, представившись ее помощникам. — Миссис Литтл уже здесь. Думаю, вам лучше поговорить сейчас, потому что после обеда она будет отдыхать.

— Конечно, — согласилась девушка, старательно скрывая, как на нее подействовало появление хозяина. — Спасибо за машину, — добавила она, сдувая с лица непослушную прядь волос.

— Не стоит благодарности. — Патрик отвернулся и вошел в дом.

Они молча шли, и Перл отметила, что Веберу безразлично ее присутствие. Она проследовала за ним в главную часть дома, прижимая к груди пачку списков и счетов.

— Сколько я тебе должна? — спросила девушка перед входом в гостиную.

— Должна? — удивился он.

— Да, за ремонт, — спокойно объяснила Перл. — Ты же заплатил механику.

— Забудь об этом. — Патрик почти раздраженно покачал головой. — Это мелочь.

Считая разговор законченным, Патрик взял ее за руку.

— Пойдем, миссис Литтл ждет.

— Пат, я всегда плачу сама, — произнесла Перл очень серьезно.

— Мы погорим об этом позже. — На этот раз в его голосе прозвучало настоящее раздражение. — Ты, наверно, единственная женщина из всех моих знакомых, которая настаивает на возвращении подарка. Большинство не имеет такой щепетильности.

— Это был не подарок. Во всяком случае, не в традиционном смысле, — быстро добавила Перл, не желая, чтобы в этих словах звучала неблагодарность. — Спасибо, что ты организовал все это; не хватало, чтобы еще и платил.

Большинство, промелькнуло в ее голове. Сколько же их было?

— Я хороший организатор. — Прежде чем она что-либо поняла, Патрик поцеловал кончик носа Перл, обняв ее одной рукой. — И это не единственный мой талант. Ты в этом убедишься, когда узнаешь меня поближе, — загадочно добавил он, открыл дверь и подтолкнул девушку в гостиную.

Миссис Литтл была гораздо старше, чем ожидала Перл, и выглядела более хрупкой, но больше всего девушку поразило обращение хозяина со своей престарелой экономкой. Онемев от изумления, она наблюдала, как он поднес старушке чашку чая, потом заботливо поправил сползший плед. И все это с такой нежностью, что Перл поневоле пришлось добавить несколько новых черт к его портрету, который уже вырисовался в ее воображении. А сама миссис Литтл явно боготворила даже землю, по которой ступал молодой Вебер.

— Так некстати эта операция! — с негодованием произнесла старушка, покачав птичьей головкой. — Старая я уже стала.

— Возраст здесь ни при чем, и вы это прекрасно знаете.

Патрик улыбнулся экономке, и в душе гостьи что-то сдвинулось от теплоты отношений этих людей.

Просмотрев бумаги, миссис Литтл искренне одобрила все планы.

— Прекрасно, моя дорогая, — похвалила старушка. Девушка заметила, что в ее глазах появилась усталость.

Вебер также обратил на это внимание и поднялся.

— А теперь в постель, — нежно улыбнулся он, глядя в бледное лицо. — И не подниматься до вечера.

— Но столько дел…

— Не беспокойтесь, миссис Литтл. — Девушка ясно видела, что старушке нужен отдых. — Если будут проблемы, я позвоню вам, а если смогу — забегу. Многое нужно будет сделать в последние дни, так что вы сможете принять участие.

— Завтра я куплю кресло на колесах, и вы сможете разъезжать по всему дому. — Патрик помог старушке подняться, крепко поддерживая хрупкое тело.

— До свидания, дорогая. — Миссис Литтл потрепала Перл по щеке. — Ты творишь чудеса. И у тебя такая приятная улыбка. Наверное, есть и поклонники?

— Она их на пушечный выстрел не подпускает, — насмешливо заметил Вебер, бросив взгляд на вспыхнувшую девушку. — Слишком занята работой.

Экономка хотела сказать еще что-то, но хозяин твердо повел ее из комнаты. Смущенная Перл отправилась на кухню.

Помощники организовали небольшой обед, но только Перл надкусила гамбургер, как появился Патрик.

— Можно тебя на минутку?

— Конечно. — Она чуть не подавилась.

Вебер привел ее в квартиру, которую уже показывал им с Лео.

— Я хочу поблагодарить тебя за тактичность по отношению к миссис Литтл. Теперь она будет чувствовать себя полезной. Ты хорошо понимаешь людей, да?

— Некоторых. — Стоящий рядом человек был для нее полной загадкой.

— И еще я хочу предложить тебе переехать сюда, — спокойно продолжил Патрик. — Будет столько дел, что лучше тебе жить прямо на работе.

В этом действительно был смысл, но… Она будет жить в его доме?! У Перл даже мурашки по телу побежали, но она поспешила себя одернуть. Глупости! Опять воображение и гормоны! И животные инстинкты! Очевидно, все, промелькнувшее в голове девушки, имело место, потому что у нее перехватило дыхание.

— Потом посмотрим. Может, это не понадобится, — краснея, уклонилась она от ответа.

— Я не собираюсь взламывать двери в полночь, — рассмеялся Патрик. — Безопасность гарантируется.

— Ни минуты не сомневалась. — Перл покраснела еще больше.

Вебер недоверчиво поднял бровь и, махнув рукой, вышел из комнаты.

В зале Перл присоединилась к мастерам, и они работали до девяти вечера. Патрик так и не вернулся к этому часу. Перл, приехав домой, сразу же направилась в ванную. Она мокла в пенной воде почти час, пока не почувствовала себя отдохнувшей, потом приняла душ и вышла совершенно обновленная. Накинув купальный халат, она быстро соорудила себе ужин и села перекусить перед телевизором, протянув ноги к теплу электрокамина, но тут позвонил Лео. В возбужденном голосе брата звучали одновременно облегчение с опасением: Патрик заплатил все их долги Перри. Она сразу же поинтересовалась сроками выплаты денег Веберу, но брат сообщил, что тот даже не желает составлять договор, не говоря уже о процентах.

Перл задумчиво положила трубку. Что-то мешало ей радоваться. Может, это была гордыня? Так и есть, подумала девушка, уязвленное самолюбие. Благодетель богат и привык к женщинам, склонным больше брать, чем давать. А она хотела быть другой в его глазах: хотела, чтобы Патрик уважал ее, восхищался ее принципиальностью, ее несхожестью с другими.

Глупости! Кого она собирается обмануть? Ты просто хочешь его, поняла правду Перл. Это всплеск гормонов, физическое влечение противоположностей. Сильное, горячее и опасное притяжение — по крайней мере, для тебя!

Они должны расплатиться с Вебером как можно скорее. Когда же девушка обнаружила, что обдумывает оригинальные способы расчета, которые несомненно пришлись бы Патрику по вкусу, она резко оборвала фривольный ход своих мыслей.

Вебер согласен ждать, значит, постепенно они выплатят все, пустив на это каждый цент. Завтра она поблагодарит Патрика и даст понять, что они рассчитаются при первой возможности. Приняв решение, девушка отправилась спать.

Утром Перл не застала хозяина, но получила записку от Фелиции с некоторыми замечаниями. Девушка возилась без передыха весь день и уже собиралась уходить, когда все то же шестое чувство заставило ее повернуть голову к двери.

— Привет! — Успел переодеться после работы, отметила про себя Перл, увидев Патрика в джинсах и джинсовой куртке.

— Все в порядке? — спросил он, отделяясь от дверного косяка.

— Более или менее, — осторожно улыбнулась Перл.

— Ты выглядишь уставшей. — Он подошел и с нежной задумчивостью глянул в ее лицо. — Снова обошлась кофе вместо ланча? — неодобрительно поинтересовался он.

— Ланч? — вяло переспросила девушка. — У меня его вообще не было. Когда мы собрались перекусить, привезли новые материалы, и пока… — Она замолчала, заметив огоньки в глазах хозяина.

— Так вот, дорогая, постарайся, чтобы это больше не повторялось. Я говорю серьезно. — Он отступил на шаг. — Никому не будет пользы, если ты свалишься с ног накануне свадьбы.

Опять эта проклятая свадьба, грустно подумала Перл. Только это его и волнует, могла бы догадаться.

— И прекрати хмуриться.

— Мне нужно поговорить с тобой, — быстро сказала девушка. — Насчет денег, которые ты внес за фургон. Мы должны определить сумму для ежемесячной выплаты.

— Должны? — Вебер скрестил руки на груди жестом, который уже становился привычным для Перл. — Зачем?

— Но так всегда делается. Ты же не можешь раздавать деньги всем подряд и говорить при этом, что они могут их вернуть, когда пожелают!

— Я так и не делаю, можешь поверить, — медленно улыбнулся Вебер.

— Ну вот! Значит… — Что-то плохо у меня получается, уныло подумала Перл. — Значит, ты не должен и нам давать…

— Вы друзья Монтгомери, — мягко напомнил Патрик, усаживаясь на один из высоких стульев, — а значит, вы не «все подряд». Забудь об этом одолжении, если оно тебя так беспокоит. Смотри на него, как на небольшую премию за свою работу.

— Никогда! — Перл посмотрела на него, как на сумасшедшего. — Плата за работу — это одно, а одолжение — совсем другое. И еще — машина.

— Что это тебя сегодня так беспокоят деньги? — Насмешливый взгляд скользнул по озабоченному лицу девушки. — Может, ты вообразила, что я захочу какого-то иного возмещения, кроме денежного? Я угадал?

— Нет, не угадал, — фыркнула Перл. — К тому же ты ничего и не получил бы, ни за что на свете.

— Жаль. — Улыбка на смуглом лице была как лучик солнца. Он развеселился. — Если бы ты знала, как часто мне предлагали именно это, но только собрался предложить я сам — тут же получил отказ. Нет справедливости в этом мире!

— Ты просто… Просто…

— Голодный, — твердо прервал он Перл, весело улыбаясь и поднимаясь. — Пойду надену что-то более официальное, и мы поедем обедать.

— Никуда мы не поедем. — Это был ее самый невежливый отказ в жизни. — Со мной как раз чековая книжка, поэтому скажи, сколько я должна за машину.

— Сколько? — Лицо Патрика напряглось, веселое выражение исчезло. — Ты непременно хочешь не чувствовать себя в долгу передо мной?

— Да, — натянуто улыбнулась Перл. — Было бы очень любезно с твоей стороны.

— Не заводись, — раздраженно заметил Патрик. — Ну, если ты настаиваешь, плата — поездка в ресторан. Хотя должен сказать, что мне первый раз приходится силой заставлять провести вечер в моем обществе.

— Это шутка? — Перл нахмурилась, и это многое сказало наблюдавшему за девушкой Веберу.

— Нет. Я настаиваю. — Голос был очень холодный и таил опасность.

— Я не могу поехать в ресторан в таком виде, — показала Перл на джинсы и водолазку, которые обычно надевала на работу. — По дороге домой я собиралась купить гамбургеры. Знаешь что? — вдруг сказала она, глядя на раздраженного Вебера. — В качестве платы за машину я приглашаю тебя пообедать в «Макдоналдсе», хорошо?

— Ты — меня? — Ему явно не хватало слов. Это сразу вернуло ей присутствие духа.

— Да-да, тебя. Это, конечно, меньше, чем ты заплатил за ремонт, но…

— А что, это забавно. — Было очевидно, что Вебер решил любой ценой добиться своего. — А позволительно ли будет поехать туда на моей машине, или нам придется трястись в драндулете?

— Позволительно, — снизошла девушка, весело улыбаясь, чтобы скрыть удивление, что Патрик согласился, хотя ему и пришлось сделать над собой усилие. — По крайней мере, переодеваться уже не нужно.

— Правда, — кивнул Патрик. — Только надо предупредить горничную. Миссис Литтл уже спит — операция забрала у нее больше сил, чем хотелось. Пару лет назад я пытался купить ей квартирку в доме для пенсионеров, но старушка и слушать не захотела.

В его голосе звучала заботливость, и Перл стало понятно, что он говорит с ней о вещах, которые действительно имеют для него значение.

— Ты говорил, что она с вами с тех пор, как вы родились, — осторожно начала девушка. — Она что же, пожертвовала семьей?

— Нет. Ее муж умер до того, как она начала работать у моего отца, а детей не было. Кажется, есть сестра, но они только обмениваются открытками в праздники, насколько мне известно.

— Вот оно что… — задумчиво покачала головой девушка. — Значит, ты — это все, что у нее есть? Я заметила, что у вас особые отношения.

— Да, — коротко ответил ее спутник, пораженный новой точкой зрения.

Они покинули дом и направились к «мерседесу», серебром сиявшему под луной.

— Тебе придется показывать дорогу.

— Конечно, — радостно улыбнулась девушка, вдруг решив провести этот вечер так, чтобы он запомнился, тем более что больше он, наверное, не повторится.

Когда они въехали на большую стоянку, Перл закусила губу, чтобы не рассмеяться, потому что Патрику пришлось поставить машину между побитой малолитражкой и огромным траком. Каких тут только машин не было, но «мерседес» был один и выглядел как король среди нищих.

Перл повела Патрика в ярко освещенное здание, и они попали в атмосферу, насыщенную запахами кукурузы, котлет и жареной картошки.

Вебер остановился на пороге, с независимым выражением рассматривая огромный зал, но Перл поняла, что за внешней невозмутимостью скрывается порядочная доля неуверенности. Он выбит из колеи, подумала девушка с некоторым удивлением. Попав в самое обычное место! Похоже, он раньше никогда не был в заведениях, где можно быстро перекусить.

— Присядем? — показал Патрик на свободный столик, и ее догадка переросла в уверенность.

— Мы сначала пойдем вон туда и сделаем заказ, — показала она на длинную стойку, где несколько людей в униформе лихо справлялись с наплывом посетителей. — Потом возьмем еду и сядем за свободный столик.

— Хорошо, — сверху вниз посмотрел Патрик. Под мягким освещением он выглядел очень красивым. — Веди, я весь твой.

Она не была готова к болезненному удару случайно произнесенного слова. Все могло повернуться не в ее пользу, но, к счастью, спутник пропустил девушку вперед и не видел ее лица. Зов секса, животные инстинкты, яростно напомнила она себе. По большому счету, это все чепуха.

— Да? — Черненькая девушка за стойкой проигнорировала несколько посетителей и через голову Перл обратилась прямо к Патрику. — Что будем заказывать? — добавила она с улыбкой.

— Музыку заказывает эта мисс, — с улыбкой кивнул мужчина. — Пригласила она.

— Везет! — Мулатка повернулась к Перл. — Что подать?

— Ты собираешься все это съесть? — удивленно поинтересовалась Перл, глядя на спутника, вгрызающегося в первый из гамбургеров, которые она заказала вместе с картошкой и салатами.

— Конечно. Это очень вкусно. — Его ухмылка произвела сбой в дыхании девушки и заставила тревожно зазвучать предупредительный звоночек. — У меня ощущение, что именно этого мне и не хватало всю жизнь.

— Значит, раньше ты не бывал в таких местах?

— Об этом нетрудно догадаться, правда? Мы с сестрой росли в роскоши, но самые обычные вещи… Боюсь, их у нас не было. Мы получили превосходное образование, грех жаловаться, но первый раз я обедал в «Плазе», сидя в высоком детском стуле, — улыбнулся он. — Едва отучив от соски, нас приучали быть воспитанными, не проявлять эмоций и вести себя, как подобает людям, носящим фамилию Вебер. Внешние приличия ставились моими родителями во главу угла.

— А ты? — Перл наблюдала, как Патрик занялся картошкой. — Что важно для тебя?

— Реализм, — холодно ответил он. — Мир подчиняется силе, и не позволяй никому разубедить тебя в этом. Поэты и философы могут распространяться на темы гуманности, но конкуренты все так же готовы перегрызть друг другу глотки.

— Но… — Перл запнулась от жесткости лица Патрика. — Ты же не станешь отрицать такие категории, как честность или неприкосновенность личности?

— Я не отрицаю как понятия, — спокойно пояснил он. — Мой личный моральный кодекс включает и честность, и неприкосновенность. Однако я могу быть безжалостным, как любой другой, и даже больше, если потребуется. Каждый в первую очередь печется о себе. Это закон жизни.

— Я так не считаю, — возмутилась собеседница, забыв про свой гамбургер. — А любовь?

— Любовь? — откинулся на стуле Патрик, насмешливо рассматривая девушку горящими глазами. — Это слово из шести букв, которое за прошедшие века было так затаскано, что превратилось почти в неприличное выражение. Даже в словаре нет точного определения: теплые отношения, благосклонность, милосердие, страстное восхищение, сексуальная страсть… — Он остановился и кивнул. — Если быть честным, последнее, пожалуй, ближе всего к истине.

Перл задел его цинизм.

— Любовь — это не сексуальная страсть. Вернее, не только, — быстро поправилась она. — Есть много типов любви. Например, любовь мужчины и женщины — это не одно и то же, что любовь родителя и ребенка.

— В моем случае это точно совершенно не одно и то же, — сухо заметил Патрик. — Мы с сестрой видели родителей только десять минут в день. Все остальное время с нами были люди, которым за это платили. Некоторые выполняли свою работу хорошо, другие — нет, но все равно это была работа. Извини, дорогая, но я не верю в эту розовую фантазию, называемую любовью. Есть просто желание поверить в нее, которое лелеют слабовольные индивидуумы.

— Это ужасно. — Пораженная услышанным, Перл уставилась на собеседника, широко раскрыв глаза. — Я люблю многих людей и не могу этого принять.

— Кого? — внезапно наклонился он вперед. — Кого конкретно ты любишь?

— Кого? — Девушка откусила кусочек гамбургера и долго жевала в раздумье. Неожиданное открытие неприятно поразило ее, внутри все сжалось. Но только из-за жалости к нему, быстро подумала она, запивая гамбургер колой. — Ну, начать хотя бы с мамы, потом Лео, дедушка с бабушкой.

— Всех этих людей тебе было положено любить с детства, — холодно прервал мужчина.

— Еще люблю подруг. — Перл твердо посмотрела на него. Скептицизм мистера Вебера начинал ее злить. — У меня есть несколько подруг с детства, хотя раньше никогда не употребляла это слово.

— А друзья? — Патрик снова откинулся на спинку и отпил из стакана. — Ты любила кого-нибудь из ребят?

— Я не уверена, что ты имеешь в виду в данный момент, — раздраженно посмотрела на него девушка. — И не надо делать на слове «любовь» такое презрительное ударение. Я знаю, что я чувствую, и ни ты, ни кто-либо другой не заставят меня говорить по-другому. Есть люди, которые дороже мне, чем я сама. Я люблю их, и все.

Перл с вызовом посмотрела Веберу в глаза.

— Мне безразлично, веришь ли ты, что любовь существует, или нет. Она есть, и не зависит от того, сколько у человека денег или власти. А ты — просто циник, — сердито заявила девушка, принимаясь за гамбургер.

— Каждому свое, девочка. — Лицо спутника было непроницаемым. На секунду у Перл возникло желание ударить его или поцеловать. Последнее испугало ее гораздо сильнее первого.

Рассказ Вебера о детстве глубоко проник в душу девушки. Никогда не возникало у нее такого сильного желания приласкать человека, и потребность эта была очень физической, даже, можно сказать, телесной.

Перл от всей души пожелала, чтобы этого контракта никогда не было, чтобы она не приходила сюда этим вечером и этот мужчина никогда не встретился бы ей. Нет, последнего она все же не хотела. Перл увидела, как с его тарелки исчез последний кусок, потом посмотрела на свою, полную. Да, не хотела, и в этом как раз заключался весь ужас.

— Я тебя расстроил? — Перл сидела, уткнувшись взглядом в стол, и вздрогнула, когда Патрик накрыл ее руку своей. — Расстроил? — повторил он таким тоном, от которого лед бы растаял.

— Глупости, — увернулась девушка, потихоньку высвобождая руку. — В конце концов, ты имеешь право на собственное мнение.

— Даже несмотря на его отвратительный запах? — криво усмехнулся Патрик.

— Именно. — Перл с трудом подняла голову и улыбнулась. На лице Патрика она увидела нежность.

— Любовь тоже имеет свою цену, — пожал он плечами и допил кока-колу. — Я просто показал основу моего взгляда на жизнь. К тому же большинство женщин… — Патрик замолчал.

— Большинство женщин? — переспросила Перл, внутренне напрягшись.

— Большинство с радостью соединят приятное с материальной выгодой, — спокойно закончил он.

— Значит, ты общался не с теми женщинами. — Патрик метнул на девушку взгляд, но она храбро продолжила: — Большинство из тех, кого я знаю, ценят дружбу и мало что извлекают из нее в материальном смысле. Они наслаждаются общением, а любовь часто именно так и начинается. Не всегда это бывает, как вспышка молнии, хотя поэты утверждают обратное.

— Ну ты, конечно, эксперт в этих вопросах, — резко заметил Вебер, и она поняла, что его снисходительность иссякла.

Затем он решил изменить тему и показал на свою пустую тарелку.

— Мне очень понравилось. Вероятно, это смерть желудку, но теперь я понимаю, почему люди любят эти закусочные.

Патрик посмотрел в зал, заполненный служащими, водителями, студентами, семьями в полном составе, парочками и стайками подростков.

— Думаю, что другая часть общества тоже не скучает в шикарных ресторанах, — сухо предположила Перл. Это был удар ниже пояса, и она тут же пожалела, что фраза сорвалась, но его комментарии насчет женщин задели ее самолюбие.

— Я этого и не утверждаю. — В голосе Патрика не было удивления или насмешки. Встретившись с ним глазами, она увидела в их бездонной глубине страстное желание.

Это выражение исчезло, когда Вебер снова посмотрел в зал, но мгновенное обнажение глубин его души безмерно потрясло девушку. В этом взгляде была невысказанная боль, пожиравшая его изнутри.

Может, этот взгляд был следствием чего-то в реальной жизни? Но одно было понятно: что мистер Вебер говорит и что чувствует — это две разные вещи. Невидимая стена, которую он выстроил вокруг себя, имела несколько дюймов толщины. Пробиться через нее можно только при помощи чуда. Или женщины. Перед внутренним взором Перл, вызвав холодный озноб, возникла Глория, во всей своей красе и изяществе. Да, это существо могло бы совершить чудо…

— Ты хорошо повеселился в субботу? — Эти слова сами по себе вырвались, и Перл оставалось только состроить невинную рожицу.

— В субботу? — На секунду Патрик наморщил лоб. — А, в субботу. Ну, стол был прекрасным, Пенделтоны всегда славились хлебосольством, так что им приходится держать планку. — Цинизм последних слов был весьма ощутимым. — Вообще, это была деловая встреча, нам с Эдвардом нужно было кое-что обсудить.

— Понятно. — Она понимала, что нужно остановиться, но не могла. — А я думала, что это был званый обед.

— Так и было. — Он кивнул.

— Родителям Глории, наверное, нравится, что ты у них бываешь, — осторожно продолжала Перл. — Ты же друг семьи и все такое. — Ну скажи что-нибудь, безмолвно умоляла она. Один только факт, что Вебер даже не произнес имени Глории, уже говорил о многом.

— Как тебе сказать. — Страстный взгляд не отступал от лица Перл, и она тщательно изображала безразличие. — С Эдвардом у меня хорошие отношения, но Роза, его жена, слишком похожа на мою мать. К тому же она чувствует, что не нравится мне.

— Но ты сказал, что она похожа на твою мать.

— Мать была холодная, хищная и жадная женщина с полным отсутствием человеческого тепла. — Он говорил без всяких эмоций. — Подозреваю, что я в твоих глазах выгляжу так же. Но отец обожал ее. Малейшая прихоть матери была для него законом. Она не была красавицей. Тем не менее… — Патрик пожал плечами. — В ней, наверное, было что-то, чего не было у других.

— Все-таки это мать, — не выдержала Перл. — Что-то и ты должен чувствовать.

— Ты росла в счастливой семье, тебе не понять.

Перл постаралась проглотить комок. Она вдруг поняла, что он уже давно так ни с кем не говорил. И все же между ними была пропасть. Во всех смыслах. Этот факт вызывал физическую боль. Она должна что-то сказать. Может, больше не будет случая достучаться до Патрика.

— Все это было давным-давно, в другой жизни, — грустно улыбнулся Вебер, посмотрев в озабоченное лицо Перл. В его блестящих глазах была самоирония. — Сейчас свою жизнь контролирую только я сам. И живу я, как хочу — никаких ненужных эмоций, невыполнимых обязательств и никаких привязанностей.

— До недавних пор и Фелиция была такой же, — прошептала Перл.

Вот почему он не верит в любовь сестры к будущему мужу. Они были двойняшки, и душа одного была раскрытой книгой для другого. После детства, которого у них не было, Патрик не верит, что сестра сможет раскрыться для другого человека. Потому что не может он сам. Сердце Перл сжалось.

— Я не знаю, какую игру ведет Фелиция, но из нее получится никудышная мать. В конечном итоге в каждом из нас течет доля крови родителей.

— Она любит жениха, — слабо возразила Перл. — Она сама мне сказала, и я ей верю.

— Фелиция — из рода Веберов, — горько произнес Патрик, и глаза его погасли. — Она не способна любить.

6

В полном молчании они ехали под весенним прозрачным небом, на котором была четко видна даже самая крохотная звездочка, и Перл чувствовала себя несчастной, как никогда.

Но почему? — беспомощно спросила девушка в сотый раз. Этот человек не играет в твоей жизни никакой роли. Его взгляд на женщин и любовь циничен, но ты же его едва знаешь. Все это не должно тебя волновать.

Несмотря на здравый смысл рассуждений, к моменту, когда машина свернула на длинную извилистую дорогу, ведущую к лому, нервы Перл совсем сдали. Нужно что-нибудь сказать, а не сидеть покорно, говорила себе девушка. Автомобиль остановился возле дома.

— Слушай! — Заглушив мотор, Патрик повернулся к ней и положил руку на плечо. — Я не должен был так говорить о сестре. Если тебе это доставляет радость, верь во что хочешь. В конце концов, может, ты и права. — Сам ты думаешь по-другому, зло подумала Перл, подняв глаза на Вебера, на его выразительное лицо, наблюдавшее за ней. — Я совсем не знаю Тадеуша…

— Ты ошибаешься, что можно быть неспособным любить, — быстро прервала его Перл, стараясь не потерять самообладания. — Этот дар есть в каждом человеке.

— Дар?! — В мужском голосе прозвучала интонация, которую она слышала прежде — хриплая нежность, проникавшая до мозга костей. — Ты такая решительная и трогательная…

Он наклонился и приник к губам Перл, застывшей от наслаждения, притянув ее движением, заставившим девушку почувствовать себя хрупкой жемчужиной в его объятиях.

Это только хорошо отработанные навыки, пронеслось в голосе Перл, а поцелуй становился все более страстным. Губы Вебера заставили девушку с легким вздохом разомкнуть свои — самовнушение ей не помогло. Ее бросило в жар, уши наполнились странным гулом, проникающим в мозг и вытесняющим все мысли.

Он просто хочет тебя, напомнила себе Перл, чувствуя натиск сильного мужского тела. Животное желание без обязательств, без истинной нежности, без будущего, убеждала она себя.

Но потом, когда теплые губы стали покрывать шею легкими поцелуями, мысли уступили чувствам.

Он снова прижался к ее губам, его руки проникли под водолазку и прикоснулись к голой груди. Через тело Перл проскочил разряд в миллион вольт, но руки ласкали нежно, успокаивающе, и напряжение отпустило девушку.

Она ясно чувствовала ответ своего тела на призыв мужского естества. Внизу у Перл все наливалось пульсирующим теплом, увлажнялось особыми соками, и даже в своей невинной неосведомленности она знала, что тело посылает старое как мир приглашение, которое не будет пропущено опытностью этого мужчины. Но было уже поздно для каких бы то ни было предостережений. Единственное, что Перл могла воспринимать, было ощущение страстных прикосновений к ее трепещущему телу, и она хотела, чтобы это продолжалось долго-долго — вечность.

— Дорогая! — Низкий голос жарко бился возле ее щеки. — Зайдем ко мне, выпьем чашку кофе. В тепле.

Девушка кивнула утвердительно. С раскрытых губ сорвался легкий вздох, когда пришлось на мгновение расстаться с теплом его тела. Но Патрик сразу же привлек Перл, закрыв ее рот еще более жаждущими и ненасытными губами и так же остро нуждаясь в ней.

Перл так хотела Патрика, что едва могла поверить в силу своего желания. Они в обнимку направились к дому, но вдруг по глазам ударил яркий свет фар, и Перл вжалась лицом в твердую как стена мужскую грудь.

— Что за черт? — услышала она его голос за секунду до того, как перед ними взвизгнули тормоза. Открыв глаза, девушка увидела блестящий в тусклом свете серебряный спортивный автомобиль, и сердце ее упало.

— Дорогой… — Из машины выскользнула Глория, продемонстрировав длинные ножки в изящных сапожках и пепельные волосы, рассыпанные по покатым плечам. — Я хотела повидать тебя… — Ее взгляд медленно передвинулся на спутницу, которую продолжал обнимать Патрик. — О-о, я приехала в неподходящее время, радость моя? — хитро улыбнулась блондинка.

— Нет, что вы. — Перл освободилась из объятий и открыто встретила жесткий взгляд. — Я как раз уезжаю, моя машина за углом.

— Перл! — Патрик поймал ее за руку, полностью игнорируя Глорию. — Я думал, ты зайдешь на чашку кофе?

— Как-нибудь в другой раз. — Девушке удалось выдавить улыбку, несмотря на всю досаду. — Завтра предстоит множество работы, а сегодня еще нужно продумать некоторые детали.

— Пожалуйста, не обращайте на меня внимания, — прощебетала красотка, запахивая длинное дорогое пальто. — Этот человек привык к тому, что я могу заехать в любой момент, когда у меня появляется желание, правда, милый? — Она подняла хрустальные глаза на Патрика и сразу же перевела взгляд на спутницу.

— Я уезжаю, потому что у меня дела, — невыразительно повторила Перл, понимая, что пора убираться, пока она не сказала то, о чем потом будет жалеть до конца дней. — Спокойной ночи. — Девушка повернулась к Веберу и наткнулась на каменный взгляд. — Спокойной ночи, — еще раз произнесла она безжизненно и быстро пошла прочь, склонив голову.

Перл слышала обрывок фразы, произнесенный низким голосом, но не разобрала слов из-за шума ветра. Завернув на парковку, она юркнула в свою машину, как мышка в норку.

— Ну, заведись, заведись, пожалуйста, — умоляла девушка, пока машина наконец не ожила, чихая и кашляя.

Она помчалась к шоссе с гудящей от тысячи мыслей головой. Идиотка, какая же я идиотка, кляла себя Перл. Дать слабину после всего сказанного! Она вытерла кулачком слезы и сжала зубы. Дура!

Сзади прозвучал сигнал, и девушка поняла, что наполовину выдвинулась на соседнюю полосу. Нет, в таком состоянии ехать нельзя. Она свернула в переулок и трясущимися пальцами выключила зажигание.

Слезы сменились глухим отчаянием, потому что Перл вдруг поняла, в чем причина ее тотального поражения во всех вопросах, касающихся мистера Вебера. Дело было не в физическом притяжении, гормональных всплесках и тому подобном, хотя все это и было на самом деле. Она полюбила этого человека.

Перл Тернер громко застонала и ударила кулаком по баранке. Как это случилось, неизвестно, но факт остается фактом: она любит мужчину, который даже не понимает значения этого слова и, более того, имеет целый табун женщин, одна из которых сейчас рядом с ним и способна затмить ее любым образом.

Долго ли она просидела, Перл не знала, но решила построить непробиваемый барьер между собой и Вебером, потому что у этого человека была сила, способная уничтожить ее. Он мог раскрошить женщину на кусочки и пройти, даже не заметив содеянного. Может, Глория и была способна играть по его правилам, получая физическое удовлетворение и материальную выгоду, но Перл не могла принять такие условия игры.

Воображение нарисовало большое стройное тело, смуглое мужское лицо, и девушка испытала неописуемое чувство потери. Можно ли оплакивать то, чего у тебя никогда не было? Она горько кивнула. Еще как!

Девушка не спала всю ночь. Когда появились первые розовые проблески нового дня, она заставила себя принять душ и одеться. Механически завтракая, Перл следила за тем, как небо из серого с розовым превращается в размытое светло-голубое.

Она не желала больше встречаться с этим человеком и в то же время отчаянно хотела увидеть его. Как можно полюбить человека так сильно и так быстро? А он думает, что любовь — это иллюзия! Если бы он… О-о, если бы он только мог…

Перл приехала в дом Веберов в девять. Могла приехать и раньше — это было бы лучше, чем сидеть дома наедине с мыслями, но этот тип мог подумать, что она явилась специально, чтобы побыть какое-то время с ним.

Мастера уже работали вовсю. Перл проверила задания, расписанные на день, и пошла через холл в главную часть дома, чтобы посоветоваться с миссис Литтл. Девушка хотела, чтобы престарелая экономка чувствовала себя причастной ко всему: из рассказа хозяина было ясно, что миссис Литтл — такой же член семьи, как любой родственник.

Увидев ее, старушка оторвалась от книги, которую читала, устроившись возле камина, и расплылась в улыбке.

— Иди сюда, дорогая, присядь на минутку. Ты умница, Перл. Я прекрасно вижу, как ты справляешься. Но так и должно быть, — оживленно прибавила экономка. — Как там: «…будут радость и везенье»?!

— Это Патрик рассказал вам стишок? — Бледность девушки сразу сменилась румянцем.

— Только в смысле самого что ни на есть комплимента, — быстро ответила миссис Литтл. — Он… восхищен тобой, и ты должна это знать.

— Вы так думаете? — Восхищен! А какое чувство он испытывает к Глории, пронеслось в голове Перл.

— Да. — Старушка собиралась добавить что-то еще, но Перл быстро продолжила:

— Он передал вам свое решение насчет цветов? Фелиция хочет, чтобы были только живые…

— Нет, ничего такого он не говорил, дорогая, — покачала головой старушка. — Он был взволнован, когда беседовал со мной утром.

— Да? — На секунду у девушки поплыла комната перед глазами. — Почему? — осторожно спросила она.

— А-а, какая-то проблема с партнерами. — Миссис Литтл вздохнула. — Позвонили ему вчера ночью. Никакого уважения к его отдыху! Ну вот, а утром он пришел и сказал, что срочно улетает в Токио. Все остальное у него из головы вылетело, я думаю.

Перл кивнула, зло усмехнувшись лучу надежды, который промелькнул при последних словах экономки. Когда ему позвонили, он, очевидно, забыл даже, что она существует на свете. А может, забыл еще раньше, если здесь осталась Глория. Перл вспомнила стройные ножки в сапожках и маленькое черное платье.

А ты чуть не отдалась ему вчера, закусила губу Перл.

— С тобой все в порядке, дорогая? — вернул девушку к реальности озабоченный голос миссис Литтл. — Что-то ты устало выглядишь.

— Нет, все в порядке. — Или будет в порядке, добавила Перл про себя, выходя из комнаты. Этот мужчина не единственный на свете. Последняя мысль отдалась в глубине сознания насмешливым эхом.

Следующие дни пронеслись в такой суматохе, что для самокопания совершенно не было времени. У Перл хватало сил только на то, чтобы добираться вечером до постели, и она засыпала, едва коснувшись головой подушки.

Хозяин звонил ежедневно, справляясь у экономки, как идут дела, и Перл каждый вечер давала старушке подробный отчет, радуясь, что ей не приходится беседовать с ним лично. Я справлюсь с собой, уверенно подумала девушка на третий день отсутствия Патрика.

Вечером Перл просматривала бумаги, полностью вымотанная хаосом последних дней. Они на несколько часов отставали от графика, а до торжества осталось двое суток. Девушка закрыла глаза и постаралась успокоиться. Они успеют. Должны успеть!

— Ты ужасно выглядишь. — Девушка на мгновение застыла, прежде чем посмотреть на дверь, где возникла крупная мужская фигура. Патрик выглядел усталым и еще более красивым. Перл быстро отметила это, сгребая в охапку ненужные бумаги, чтобы выбросить их в мусор.

— Большое спасибо, — парировала она насмешливо. И это все, что он мог сказать? Цветов, конечно, Перл не ожидала, но все же… — У тебя тоже не очень цветущий вид, — не удержалась девушка от колкости. Она откинула назад волосы, с которых давно соскользнула заколка, и они копной лежали на плечах. Изо всех сил Перл постаралась сдержать слезы усталости и гнева. Как она его ненавидит!

— Я не имел в виду, что ты выглядишь плохо. — Патрик подошел к ней и так быстро прижал, что девушка не успела увернуться. — Просто… ужасно. — Он с величайшей серьезностью поцеловал ее глаза. — Уставшая, изможденная, замученная. — Он снова поцеловал Перл. — Но все равно, лучшая из всех, кого я встречал за свою жизнь.

— Не так встречал, — вяло заметила девушка, пытаясь снова восстановить минимум злости, которая испарилась, как только он коснулся ее.

Мистер Вебер ожидал, что вернется домой и она упадет в его объятия по первому требованию, подумала она. Конечно, Патрик уехал, считая, что теперь ее можно брать голыми руками, промелькнуло в голове Перл. А что ему еще оставалось?

— Я скучал по тебе. — В голосе Вебера прозвучала нотка самоудивления, но Перл не расслышала ее, занятая горькими мыслями. — И много размышлял.

— Правда? — глубоко вздохнула девушка. — Я должна тебе кое-что объяснить…

— Твои волосы — чудесные, живые… — Он погрузил пальцы в копну волос Перл. — Никогда не видел ничего подобного. Ты красивая.

Патрик наклонился, чтобы поцеловать, но девушка быстро нагнула голову и отодвинулась. Ей нужно все ему сказать. Он должен понять, что она не намерена вступать в случайную связь и стать игрушкой на несколько недель или, может, месяцев, пока не надоест.

Перл поправила волосы, отчаянно сожалея, что одета в старый комбинезон. А может, и лучше, что он застал ее в таком виде.

— Патрик, в тот вечер… — Девушка первый раз посмотрела ему в лицо и снова ощутила его власть над собой.

— Да? — Он не сделал новой попытки, а, наоборот, отступив назад, сложил руки на груди, и лицо его застыло, будто вырезанное из камня.

— Я не хочу, чтобы у тебя сложилось впечатление… — пробормотала девушка. — Я не… — Она замолчала, собираясь с силами. — Я не сплю со всеми подряд, как тебе могло показаться.

— Мне показалось, что ты ответила на несколько моих поцелуев, — мягко уточнил Патрик. — А ты думаешь по-другому?

— Ты понимаешь, что я имею в виду. Это было больше, чем несколько поцелуев. Ты ясно дал понять, как смотришь на женщин, но… я не вступаю в случайные связи. — Как Глория, беззвучно добавила девушка.

— Ты хочешь меня, дорогая, — ровно произнес Патрик. — Тебе неприятно слышать, но мы оба знаем, что это правда. Я, наверно, не симпатичен тебе, но твое тело меня хочет. Я полагаю, что у тебя нет намерения остаться девственницей до конца жизни?

— Мои намерения тебя не касаются. — Перл была задета этой спокойной констатацией факта. — Ты честен со мной, и я тоже не буду кривить душой. Мне не нравится, как живешь ты и все твои женщины. Я не могу и не хочу быть такой же. И я нахожу все это… безнравственным.

— Не думал, что ты способна судить людей так строго. — В глубине низкого голоса отсутствовали всякие эмоции.

— Похоже, это сюрприз для нас обоих, — честно призналась Перл. Как же ты не поймешь, что я тебя люблю, задала Перл немой вопрос. Как ты можешь хотеть Глорию и меня одновременно?

— Ты понимаешь, что привлекаешь меня? — спросил Патрик.

— Сексуально? Да, — кивнула девушка. — Если можно так сказать, мы высекаем искры друг из друга, но я уверена, что с тобой это происходит не впервые. — Ее сердце билось так сильно, что она опасалась, как бы Патрик не услышал этот стук. — Тебе кажется, что нет ничего плохого в обладании кем-то…

— Подожди! — резко оборвал Вебер, его глаза зловеще потемнели. — Я тоже не вступаю в случайные связи. Не отрицаю, у меня были романы с женщинами, но ты же не ожидала, что в сорок лет я останусь монахом? Воздержание годится только для импотентов и евнухов, а я нормальный мужик, дорогая. Это не означает, что я веду себя как ополоумевший сексуальный маньяк. Каждый мой роман имел какой-то смысл и продолжительность.

— Но ты же не любил их, — сдавленно заметила Перл, почувствовав укол ревности.

— Нет. — Патрик спокойно посмотрел на нее. — Было бы лучше, если бы я притворялся, что любил? Если бы лгал?

— Значит, не будешь любить и меня, — продолжила девушка, не обращая внимания на его слова.

— Это не имеет значения. — Голос Патрика смягчился. — Почему это должно мешать нам узнать друг друга.

— В постели, — печально уточнила девушка. — Смешнее не скажешь.

— Не обязательно, — улыбнулся Патрик. — Если хочешь, я могу придумать другие варианты.

— Не хочу. — Она не поддалась на его шутку. — Ты не понимаешь, что ли? Ты пытаешься меня соблазнить, предупредив, что я для тебя ничего не значу. Можешь называть это честностью, но я бы определила это как свинство.

Лицо Вебера налилось густой краской.

— Ты, вероятно, надорвешься от смеха, но, отдаваясь, я хочу, чтобы это было навсегда. — Перл постаралась понизить зазвеневший голос. — Я хочу, чтобы мой мужчина считал меня самой любимой и неповторимой, самой большой ценностью на свете. Я хочу иметь дом, детей…

— И тапочки у камина? — продолжил Патрик с убийственной холодностью.

— Вот именно. — Она проигнорировала насмешку. — Я не хочу ломать голову, кто следующая, и рассматривать каждую знакомую как потенциальную замену.

— Черт возьми! — выругался Патрик сквозь зубы. — Ты говоришь так, будто изменять могу только я.

— Да. Потому что знаю себя. Может, твои женщины ведут себя по-другому, тебе лучше знать, но я не могу отдать себя без любви. И мы оба знаем, что это невозможно. А ты не можешь позволить себе полюбить меня, — добавила Перл, глядя в побелевшее лицо Вебера. — Даже если у тебя и было бы такое желание, которого, впрочем, нет.

— Невозможно. Да, понимаю. — Он отстранился от Перл духовно и физически, хотя телом не передвинулся и на дюйм. — Значит, нам нужно прекратить эту дискуссию. Спасибо за искренность.

Патрик Вебер повернулся и вышел к двери. Потоки любви и страстной нежности, захлестнувшие душу, толкали Перл следом, но ей удалось устоять. На помощь пришла злость. Как он может так ранить? Даже не попытался понять ее. Перл испытывала огромную боль из-за безысходности. Она любила и ненавидела одновременно, и сердце девушки болело от беспросветной безнадежности.

— По общему состоянию и по твоей усталости я понимаю, что дела идут не очень хорошо? — ледяным тоном спросил Вебер, остановившись и поворачиваясь к девушке.

— Нет, все в порядке, просто сегодня мы не успели закончить кое-какие мелочи, — вяло ответила она, — я еще задержусь на часок и…

— Завтра уже прибудет временный персонал? — спокойно перебил Патрик.

— Да. — Перл постаралась не реагировать на грубость. — Миссис Литтл обещала принять людей и все объяснить. Как я понимаю, польские родственники прибывают в пятницу? — Вебер молча кивнул. — Комнаты для гостей готовы, так что все в порядке.

— Едва ли. — Жесткий взгляд прошелся по стенам. — Я предлагаю тебе завтра захватить вещи и пожить здесь ближайшие дни. Когда мы обсуждали договор, ты сказала, что с этим проблем не будет, — раздраженно добавил хозяин, видя, как Перл задумчиво покачала головой.

— Но… — начала девушка, но не нашла аргументов. Ничего не поделаешь, придется переехать сюда на пару дней. Таким образом, она сможет проследить за любой мелочью и прибавить к рабочему дню два-три лишних часа. — Хорошо, — согласилась Перл. — Лео и остальные работали здесь с понедельника, и я гарантирую, что проблемы не возникнут.

— Прекрасно. — На холодном лице не осталось и следа пылкой страсти. — Постарайся выполнить свои обязательства.

Он вышел. Девушка прислонилась к шкафу, потому что ноги отказывались ее держать.

Свинья, хладнокровная, бездушная свинья! Пришел с двусмысленным предложением, а когда она отказалась упасть в его объятия, обвинил в плохой работе. Ненавижу, подумала Перл. В душе девушки бушевала ярость. Полюбить такого самца! Надо быть сумасшедшей!

— Перл! — Голова Фелиции показалась в дверях вслед за стуком. — Брат сказал, что ты здесь. Рада, что застала. Я хочу познакомить тебя с Тадеушем.

— Фелиция! — Перл совсем забыла, что невеста с женихом должны были приехать сегодня. Прежде чем повернуться к улыбающемуся гиганту, вошедшему вслед за женщиной, она заметила позади них темную фигуру Патрика.

— Приветик! — Не успев опомниться, девушка оказалась в объятиях гиганта, и ребра ее протестующе хрустнули. — Я знаю, что мы должны крепко поблагодарить тебя, — сердечно продолжил жених, отступив назад и глядя такими ясными глазами, которых она еще в жизни не видела. — Нелегко, наверное, было со всем этим справиться!

— Ей за это платят. — Голос Вебера был холоднее льда.

— Ну да, конечно… — Юноша сбился, и Перл не могла ему не посочувствовать. Она в свою очередь уставилась Патрику в глаза, полностью забыв о тех двоих, которые с увеличивающимся интересом наблюдали за разыгрывающейся сценой.

— Все равно, приятно слышать, что хоть кто-то хватил твою работу, — значительно произнесла Перл, поворачиваясь к поляку с благодарной улыбкой. — Очень приятно познакомиться!

— Взаимно, — подтвердил гигант с белозубой улыбкой, подчеркивающей его молодость.

Он и впрямь выдающийся представитель славянской части человечества, отметила про себя Перл, рассматривая привлекательное, почти мальчишеское лицо и длинные пшеничные волосы. Но, в отличие от Фелиции, все это оставило девушку равнодушной. Когда же Тадеуш повернулся к Фелиции и обнял ее за талию, Перл поняла, что великолепный поляк не смотрит ни на кого, кроме своей невесты.

— Мы очень благодарны тебе, Перл. — Сестра, очевидно, разглядела бурю в глазах брата, потому что постаралась поскорее увести Тадеуша. — Завтра поговорим.

— Ну? — Вебер несколько секунд смотрел Перл в глаза, и она выдержала это. — Ты считаешь, что они выглядят как идеальная пара?

— А разве они обязаны так выглядеть? — сухо осведомилась девушка. — Важно, что между ними происходит.

— Не начинай опять свою чепуху, — проворчал Патрик. — Особенно после шоу, которое ты разыграла с этим здоровяком.

— Что? — Перл застыла от удивления. — Что ты подразумеваешь?

— Я не подразумеваю. Я говорю простым и понятным языком, что этот поляк флиртует направо и налево самым возмутительным образом, а ты его поощряешь.

— Я никого не поощряю! — негодующе крикнула Перл. — И он совсем не флиртовал. Ты что, не видишь, как он любит твою сестру? Это был дружеский жест, не более того.

— Который он довел до совершенства, — мрачно согласился Патрик, — и постоянно применяет его к противоположному полу, насколько я успел заметить.

— Но ты же совсем его не знаешь; как ты можешь делать такие скоропалительные выводы!

— Ничего скоропалительного нет. Просто я умею отделять зерна от плевел.

Это было произнесено с такой надменностью и с пренебрежением к человечеству, что Перл не знала, засмеяться ей или заплакать.

— Это похоже на манию величия, — презрительно рассмеялась она. — Не могу поверить, что это всерьез.

— Лучше поверь, дорогая, — предупредил Вебер. Жаркие губы на мгновение яростно припали к губам девушки, а потом он быстро вышел, захлопнув дверь.

7

Всю ночь Перл прокручивала в голове последний разговор с Патриком и только под утро забылась в тяжелом сне. Разбудил ее монотонный, слегка приглушенный шум за окном.

Она понежилась еще немного в тепле постели, прежде чем заставить себя покинуть райское блаженство и вступить в холодное пространство за пределами одеяла — старый дом был полон сквозняков.

Девушка на цыпочках пробежала к окну, раздвинула тяжелые бархатные шторы, служившие скорее защитой от холода, чем украшением комнаты, и увидела плотную стену дождя.

Отогнав мысль о проблемах, которые неизбежно повлечет такой ливень, Перл замерла, вглядываясь в неясный силуэт под окном: внизу стоял Патрик Вебер, на его лицо падал дождь, глаза следили за девушкой, а на ней была только тоненькая ночная рубашка, едва прикрывавшая наготу.

Перл буквально отскочила от окна. Что ему могло понадобиться возле ее дома столь ранним утром? Девушка только успела набросить халат, как раздался звонок, и она бросилась вниз.

— Патрик? — Перл распахнула дверь, в замешательстве глядя на него и даже не представляя, какую теплую картину являет, стоя на пороге с полыхающим на белом фоне халата лицом. — Что случилось? Что ты здесь делаешь в такую рань?

— Я прекрасно знаю, который час. — На его лице отразилось легкое смущение. — Может, предложишь чашку кофе или чая?

— Если ты мне скажешь, почему оказался здесь.

— Из-за погоды, — немного раздраженно пояснил Патрик. — На дорогах в ливень ничего не видно, а антикварные редкости не так хорошо тормозят, как хотелось бы. Мне показалось, что неплохо бы заехать за тобой, тем более что ты задержишься в поместье на несколько дней. Если нужно будет выехать, возьмешь автомобиль сестры.

Патрик повернулся и стал подниматься по лестнице. Перл стояла и смотрела вслед. Опять, вздохнула она. Свадьба и работа, только и всего. Девушке не оставалось ничего иного, как подняться за ним.

— Чай или кофе? — спросила Перл, когда они вошли в уютную комнатку, которую она называла своим домом.

— Все равно. — Проникающий взгляд обежал все помещение, примечая малейшие детали, и вернулся к девушке. — Значит, здесь ты живешь. Это… провокация для чувств.

— Да? — Перл тоже осмотрелась, стараясь увидеть комнату его глазами. Старые шторы, потертый ковер, но общий вид был довольно жизнерадостным, хотя и не шел ни в какое сравнение с замком Веберов.

Перл снова посмотрела на него. Гость стоял в потоке света, и девушка заметила, не успев отогнать опасные мысли, что он недавно побрился: кожа была чистая, гладкая и, наверное, шелковистая на ощупь.

— Я пойду переоденусь. — Когда глаза Перл встретились со взглядом Патрика, она ощутила его горячее желание, сразу вспомнив, что одета очень свободно.

— Перл, расслабься, — доверительно сказал Патрик, но девушке совсем не понравилось, что у нее от этого тона мурашки побежали по телу. — Можешь быть уверена, я бывал в компании и более раздетых женщин и, тем не менее, не набрасывался на них. Поставь чайник, а я смастерю пару сандвичей, пока ты будешь переодеваться.

— Ты? — Перл не смогла скрыть удивления.

— Я. — Его улыбка производила потрясающее впечатление, потому что появлялась очень редко. — Я могу приготовить яичницу, — насмешливо продолжил он, — а могу даже и весь завтрак. Мне приходилось это делать.

Черные глаза блеснули, и девушка поняла, что он догадался, какая мысль появилась в ее голове при последних словах. Она отвернулась, чтобы наполнить кофейник водой и насыпать кофе в чашки. Интересно, как часто ее гостю приходилось готовить завтрак своим гостьям? Если он и был докой по части приготовления еды, то это относится именно к завтракам.

— Кофе давно растворился. — Низкий голос вернул Перл к реальности, и она поняла, что добросовестно размешивает кофе уже целых тридцать секунд.

— Сахар, сливки? — Девушка постаралась, чтобы голос звучал ровно.

— Нет, спасибо, — тихо засмеялся Патрик. — Ладно, пойди переоденься, если ты так нервничаешь.

Кто это нервничает? Она выпрямилась во весь рост и метнула в него ледяной взгляд.

— Не надо себе льстить, — отрывисто заметила Перл, и его черные брови саркастически поднялись от ее тона. — Я, знаешь ли, не привыкла развлекать мужчин в ночной рубашке по утрам, вот и все. — Она взяла одежду и косметичку. — В отличие от твоих знакомых, — прибавила она для веса и удрала в ванную.

Приняв душ, девушка успокоилась. Она быстро натянула джинсы и свитер, заколола волосы и подкрасила ресницы. Потом проверила результат, всматриваясь в свое отражение сквозь дымку древнего зеркала. Если ему нужна расфуфыренная киска, пусть едет к Глории. А что касается ее самой, то она продукт натуральный: «что видите, то и получаете», или «не получаете».

— Яичница на тостах подходит? — повернулся Патрик, когда Перл вошла в комнату, и в ее душе опять произошел взрыв эмоций. Он снял пальто, пиджак, закатал рукава рубашки и помешивал яичницу, следя за тостером.

Эта домашняя идиллия была чем-то большим, чем то, что могли вынести нервы девушки. Вдобавок, Вебер выглядел так, как ни один мужчина не имеет права позволить себе в дождливое весеннее утро. Специально он, что ли, это делает?

Сверля подозрительным взглядом спину нежданного гостя, Перл положила косметичку на полку. Спорить не приходится, она действительно испытывает к нему физическое влечение, и это, очевидно, его способ показать, что она теряет, настаивая на своих дурацких принципах.

— Прекрати хмуриться, — распорядился Патрик, не поворачивая головы.

— Я не хмурюсь, — соврала хозяйка.

— Какая честность! — вздохнул Патрик, снимая сковороду с плитки. Он намазал маслом несколько тостов и разложил на тарелки, заблаговременно подогретые на тостере. — Иди, поешь, пока ты не лопнула от подозрительности, — ворчливо пригласил он, подвигая тарелку поближе к Перл и усаживаясь за крошечную стойку, служившую девушке столом. — Я приехал исключительно из-за нежелания, чтобы твоя молодая жизнь закончилась под колесами какого-нибудь рефрижератора, — добавил он сухо. — Поверь в это, пожалуйста, и давай позавтракаем в мире.

— Ладно. — Я его слишком люблю для того, чтобы постоянно быть начеку, подумала Перл, посылая лучезарную улыбку, и села на стул. Вебер надолго застыл, потом с усилием выдохнул воздух через стиснутые зубы и наконец занялся завтраком.

— К слову сказать, ситуация может резко измениться, если ты еще раз так посмотришь, — с деланым неудовольствием проворчал он, насмешливо посмотрев на девушку из-под бровей.

От Патрика приятно пахло, и он никогда еще не был более опасен, чем сейчас, в этом странном настроении.

— Как? — поинтересовалась Перл с видимой беспечностью. — Иногда можно и улыбнуться, правда?

Он слишком близко, в смятении подумала девушка, глядя в черные глаза, но у нее не было предлога, чтобы пересесть куда-нибудь подальше.

— Ты часто улыбаешься, да? — отметил гость, лениво потянувшись за чашкой. Отпив глоток, он задумчиво рассматривал девушку сквозь поднимавшийся от кофе пар. — Ты действительно находишь жизнь такой приятной?

— Приятной? — Осторожнее, обессиленно подумала девушка, чувствуя булавочный укол в сердце. Именно он, этот мужчина, и делает мою жизнь малоприятной. — Бывает и мне муторно, но я не склонна упиваться жалостью к себе. Это все равно ничему не помогает и ведет только к саморазрушению.

Запомни это, сказала она себе с горькой иронией. Тебе придется вспомнить этот разговор, услыхав последнее «прощай».

— Я спросил как-то, любила ли ты, — тихо напомнил Вебер, — но так и не получил прямого ответа.

— Разве? — В голове Перл пронеслась тысяча мыслей. Что ответить? Может, правду, это проще, чем лгать. — Я любила одного человека, — сказала она коротко. — К сожалению, он не любил меня, так что на этом история заканчивается.

— Не любил? Он, наверное, был сумасшедшим.

Так и есть, подтвердила девушка про себя, приступая к завтраку, хотя и боялась, что кусок не полезет в горло. И сумасшедший, и прекрасный, и ужасный — все, что хочешь.

— И этот случай не разозлил тебя? Если ты думала, что любишь его…

— Я не думала. — Перл понесла тарелку в крошечную кухню. — Я тебе уже объясняла, что любовь — это реальное чувство, которое существует на самом деле. Это не всегда приятно, даже иногда нежелательно, но она приходит, и с этим ничего не поделаешь. Было бы прекрасно, если бы все происходило, как того хочется, но жизнь устроена по-другому.

Девушка не знала, что Патрик подошел сзади, но, почувствовав на плече его руку, повернулась с совершенно бесстрастным лицом.

— Ты красивая и сильная. И я еще раз говорю: тот парень — круглый идиот. — Он убрал руку, за что Перл была безмерно благодарна: еще одно слово и нежное прикосновение, и она ударила бы его или разрыдалась.

Минут через десять они покинули дом. Вебер нес чемодан, другой рукой поддерживая Перл. Патрик мрачно молчал, а девушка не делала попыток завести разговор, пребывая в подавленном настроении.

Дорога оказалась более трудной, чем предполагала Перл. Дождь лил как из ведра, и дворники не успевали чистить стекла. Машины ползли как черепахи, или просто останавливались на обочине.

— Фелиция уже, наверно, впала в панику.

Когда они наконец подъехали к дому, Перл вздохнула с облегчением.

— Этот дождь долго не продлится, и пусть уж лучше сегодня, чем в день свадьбы. — Девушка коснулась руки Вебера, когда он выключал зажигание. — Спасибо, что ты заехал. Я не ожидала, что погода настолько плохая. Моя машина, наверное, не справилась бы с этим, но я могла взять такси. Ты все же не должен был ехать сам.

— Нет, должен. — На какое-то мгновение Перл увидела на его лице выражение, которое заставило ее сердце затрепетать, но когда он помогал девушке выйти, лицо было уже по обыкновению отстраненным и холодным. — Ты что, не знаешь, как водят машину некоторые таксисты? — сухо напомнил Вебер. — Нам нужно, чтобы ты прибыла в целом виде.

Он поставил машину возле черного входа и, вытащив из багажника чемодан, проследовал за Перл по коридору до двери квартиры.

— У тебя тоже будет ключ, — коротко объявил Патрик, отпирая дверь. — Есть еще и цепочка. На ночь ее лучше закрывать, так будет спокойнее, — добавил он перед уходом.

Перл стояла, слушая, как хозяин отъезжает, чтобы подогнать машину к главному входу. Сердце девушки сильно билось.

Она вспомнила недавнее выражение лица Вебера — страсть и нежность, задевшие струны ее собственной души. Сегодня утром он четко объяснил, что заехал, чтобы исключить любые накладки в подготовке свадьбы. Какой смысл на что-то надеяться. Все чувства этого мужчины — только плод ее воображения. Если я себя не обуздаю, подумала Перл, то в конце концов попаду в клинику.

Огорченно вздохнув, девушка принялась распаковывать чемодан. Хозяин нанял ее для определенной работы. Если она согласится на что-то, выходящее за рамки обязанностей, — это будет для него своеобразной премией, но не более. Его сердце очерствело и пробиться к нему, очевидно, сможет только женщина более опытная в вопросах любви и жизни, чем она.

Девушка постаралась сосредоточиться на работе. Надо было наверстывать упущенное.

В десять часов позвонил Лео и сообщил, что они с сотрудниками задерживаются из-за непогоды.

— Постарайся удержать форт до прибытия подмоги, — сказал он.

Сестра решила, что надо сказать об этом миссис Литтл, и пошла в главную часть дома. Горничная уже подготовила холл под руководством экономки. Перл с замирающим сердцем рассматривала ленты и подковы на стенах, размышляя о том, какие счастливые молодожены.

Не успев дойти до двери, ведущей в главную часть дома, девушка услышала громкие голоса. Похоже, там разгорелся скандал. Перл сделала еще несколько неуверенных шагов. Голос хозяина она узнала сразу, но кто был тот несчастный, с которым он ругался?

В следующий момент дверь распахнулась, и с белым как снег лицом выскочил Тадеуш. Перепрыгивая через ступеньки, он скрылся наверху.

— Я тебе этого никогда не прощу, никогда! — Голос Фелиции был искажен гневом. Она тоже появилась в дверях, адресуя свои слова брату, который все еще был в гостиной. — Я ненавижу тебя. Слышишь? Ненавижу!

— Не надо устраивать истерику, — послышался злой, холодный ответ.

— И это говоришь ты?! Обвинил Тадеуша в том, что он женится на деньгах, меня — что я просто стареющая самка, а теперь заявляешь, что я устраиваю истерику! — сестра кричала. — Да как ты смеешь! Кто дал тебе право обсуждать чужие отношения?

— Я просто спросил, зачем оформлять все официально, — заметил брат. — Все меняется. Через несколько месяцев твои чувства могут иссякнуть, тебе придется столкнуться с огромными финансовыми обязательствами, когда ты будешь расторгать брак.

— Я не собираюсь расторгать брак!

Ну, все понятно, пронеслось в голове девушки. Какой же он дурак! Слепой и безмозглый глупец!

— Ты испортил все. Тадеуш переезжает в отель, а завтра прибудут родственники. О-о! — Фелиция заскрежетала зубами. — Ненавижу! Лучше бы тебя и на свете не было! — Она бурей пронеслась по лестнице, рыдая.

Перл минуты две постояла, а потом осторожно заглянула в раскрытую дверь. Хозяин стоял у камина, скрестив руки на груди. Лицо его было чернее ночи.

— Ты, конечно, все слышала? — горько спросил он.

— Они любят друг друга! Твоя сестра принадлежит к типу людей, которые отдаются чувству без остатка и любят один раз. Насколько я понимаю, таким был ваш отец. — Девушка старалась говорить спокойно.

— Что ты можешь об этом знать? — Перл видела, как Вебер удручен, и ей стало больно за него. Ссора с сестрой-двойняшкой подействовала на Патрика больше, чем он хотел показать. — Ты же, черт побери, виделась с ним всего несколько раз. Как ты можешь это утверждать?

— Может, именно поэтому, — вкрадчиво продолжила девушка. — Ты же находишься слишком близко и не видишь, что происходит у тебя под носом. Ты всегда считал, что твоя сестра такая же, как ты сам. Наверное, так и было, пока она не нашла свою любовь. Да и он совсем не такой, как ты думаешь. Когда ты видел его на вечеринке, он не был пьян. Тадеуш плохо чувствовал себя после перелета. А вот девушка действительно была под мухой и пыталась его подцепить.

— Такое впечатление, что ты знаешь все на свете, — заметил Патрик.

— Ну послушай минутку! — Перл прошла через комнату и встала напротив, раздумывая, что ему еще сказать, чтобы он наконец прозрел. — Не спорю, Фелиция очень похожа на тебя, и детство у вас было одинаковое, но твоя сестра хочет забыть все плохое и раскрыться для счастья, которое ждет ее с поляком. Не имея простого мужества признать это, ты оказываешься перед угрозой потерять сестру навсегда. Она слишком похожа на тебя, чтобы бросать слова на ветер. Если ты не прекратишь все это сегодня же и не примешь Тадеуша просто потому, что твоя сестра его любит, то будешь жалеть о случившемся до конца дней.

— Ты маленькая мисс Справедливость!

Насмешка прозвучала очень оскорбительно. Рука Перл взметнулась, чтобы влепить пощечину, но в последний момент упала. Глаза напротив наполнились гневом. Патрик сгреб девушку, перегибая назад, и накрыл ее губы влажным, сильным, давящим поцелуем, от которого у нее перехватило дыхание. Перл попыталась оттолкнуть его, но это только привело к тому, что они потеряли равновесие и упали на большую кожаную кушетку, стоявшую возле окна; мужчина оказался сверху.

Девушка не прекратила отчаянные попытки освободиться, исполненная болью, злостью и любовью и почти ослепленная своими эмоциями. Но Вебер продолжал бешеный лихорадочный натиск, не выпуская Перл из-под себя и еще больше ускорив темп своих действий. Девушка поняла, что этот поединок ей не выиграть. Не выиграть, потому что вопреки всему она любила этого человека, в то время как им двигало примитивное физическое желание, в природе которого отсутствовала нежность. Эмоции его не волновали. Последняя мысль придала Перл силы.

— Мистер Вебер, прекратите, пожалуйста! — Она уперлась взглядом прямо в его черные глаза, затуманенные желанием. — Пожалуйста!

Патрик на мгновение застыл, потом оторвался от Перл одним резким движением, и она быстро вскочила на ноги. Не дожидаясь, пока он что-нибудь скажет, девушка подбежала к двери, распахнула ее и помчалась по коридору, как будто от этого зависела ее жизнь.

Остановившись только в холле, Перл без сил прислонилась к стене, полностью потрясенная случившимся. Глядя невидящими глазами, она подумала о том, сколько еще работы не сделано, но все мысли и силы были сосредоточены на Вебере.

Лео и остальные приехали к полудню, и сразу закипела работа. Но и теперь Перл не покидали мрачные размышления об отношениях в этом доме. Она знала, как Патрик любит сестру, но это его упрямство…

— Мисс Тернер! — Все как раз сели перекусить, когда в кухню заглянул Вебер. — Можно на пару слов?

— Конечно, — выдавила мисс Тернер вежливую улыбку, больше предназначенную для присутствующих, чем для него.

Выйдя в коридор, девушка плотно закрыла за собой дверь. Взглянув в лицо хозяина, она не увидела ничего, кроме каменного спокойствия.

— Я хочу извиниться за то, что произошло утром, — тихо сказал он, неотрывно глядя ей в лицо. — Это непростительно…

— Нет, что ты. Это… — быстро прервала девушка тонким голоском. — Мне не нужно было вмешиваться, но…

— Перл, дай мне договорить и не пытайся оправдать то, что оправданию не подлежит, — попросил Патрик слегка раздраженно. — Я был выбит из колеи, в то время как ты изо всех сил старалась помочь. Я виделся с сестрой и Тадеушем. — Перл вскинула удивленные глаза и уже не опускала их. — Мы проговорили полдня. Ты была права, дорогая. Теперь я думаю, что между ними действительно что-то есть.

— Ты правда так думаешь? — От внезапного облегчения у Перл закружилась голова. — Ты им это сказал?

Патрик кивнул.

— Я протянул оливковую ветвь мира, и поляк был так любезен, что принял ее, так что между нами снова воцарились мир и гармония. И волноваться тебе больше не о чем. Ты же волновалась? — добавил он мягко. Перл кивнула, и губы Патрика тронула легкая улыбка. — Больше не нужно. Сестра выйдет замуж за своего польского принца, и будут они жить долго и счастливо.

Я волновалась не за Фелицию, беззвучно возразила девушка, всматриваясь в смуглое лицо. В данный момент меня меньше всего волнует эта пара, неужели ты не видишь? Или ты и правда ослеп?

— Спасибо, дорогая. — Голос Патрика звучал так тихо, что девушке почти пришлось читать по губам, но выражение его лица разрывало ей сердце. — Ты предотвратила самую большую ошибку моей жизни. Я не хочу ей зла, да и ему тоже.

— Я знаю. — Горло Перл сжалось так, что она едва смогла выжать из себя тихий шепот.

Патрик медленно кивнул, с усилием отрываясь от бирюзовых глаз, повернулся, быстро прошел по коридору и исчез за дверью.

Девушка прислонилась к стене. Из ее глаз струились горячие соленые слезы, дорожками блестя на щеках.

8

Несмотря на душевный надрыв, обычная усталость служила гарантией, что Перл заснет сразу же, как только коснется подушки. Лео и остальные работали до полуночи, и это означало, что они снова вошли в график. Вся основная работа была сделана. Пятница осталась свободной для решения тысячи мелких проблем, которые возникают перед таким большим торжеством.

Девушке снились какие-то кошмары, включавшие в себя гигантские свадебные торты на четырех ногах, удирающие, как только к ним приблизятся с ножом; сотни гостей, для которых не находилось места: невеста, которая дубасила жениха почем зря и кричала, что брат был прав и что она не желает выходить замуж за проходимца. И над всем этим жутким и изнурительным хаосом царила высокая молчаливая фигура, вводящая спящую девушку в смятение и отчаяние.

Пробуждение было настоящим облегчением. В семь утра Перл села завтракать, разглядывая через окно старый сад.

Под деревьями суетились стайки птичек, бросающих острые пронзительные взгляды на дом. Они так явно выражали просьбу о пище, что Перл быстро оделась, взяла хлеб и бутылку с водой и спустилась во двор. Постояв минутку на пороге, она пошла за угол дома, неся свои дары. Раннее утреннее солнце залило небо потоками золотого и розового света. В мире царили тишина и покой.

Перл наполнила ванночку чистой водой и разбросала крошки хлеба. После этого она направилась к скамейке рядом с большим кустом, смахнула лепестки черемухи и села.

Девушка долго наблюдала за птицами, за небом, которое теперь стало жемчужно-белым, и не думала ни о чем, кроме того, что было перед глазами. Вдруг рядом прозвучал низкий мужской голос, и она вздрогнула от неожиданности.

— Что это ты здесь делаешь? — Перл посмотрела на Вебера, стоявшего в нескольких футах от нее, и сердце ее сильно забилось. На нем был черный облегающий спортивный костюм. Бело-зеленый черемуховый фон подчеркивал атлетичность высокой стройной фигуры, ее мужское очарование.

— Ничего, — Перл показала на птиц, разлетевшихся при звуках его голоса, а теперь возвращавшихся по одной. — Птичек кормлю.

Только теперь она заметила в руках Патрика пакет с кормом.

— Понятно, — улыбнулся он. — Эти крохи привыкли к утренним завтракам. Мне иногда кажется, что если я опоздаю, они начнут стучать в окна.

— Ты кормишь их каждый день? — удивилась Перл. Для нее опять прозвучал предупредительный сигнал. Не делай со мной еще и этого, мысленно послала она просьбу, глядя на его улыбку, от которой замирало сердце. Я не желаю узнавать о тебе что-то новое, чтобы полюбить еще больше, потому что и со старым-то справиться не могу. Не хочу знать, что ты способен заботиться о голодных птицах, — это немилосердно!

— Да. — Патрик присел рядом с ней на лавочку, вытянув длинные ноги, и медленно протянул руку, зарываясь пальцами в каштановую копну волос. — Ты такая красивая, дорогая! Многие мужчины говорили тебе об этом? — Она только смотрела, ничего не отвечая. — А он говорил о том, как ты прекрасна? — вдруг спросил Вебер с неожиданной грубостью.

— Кто?

— Тот парень, которого ты любила. — Увидев, как Перл залилась румянцем, он сжал губы. — Или, может, любишь? — мрачно уточнил Патрик. — Ты все еще думаешь об этом кретине? И поэтому ничего не хочешь иметь со мной?

— Слушай… — Перл вскочила и умоляюще протянула руку. Многое она могла выдержать с улыбкой, но это было выше ее сил. — Я не хочу об этом говорить.

— Я бы мог помочь тебе забыть его. — Он смотрел на девушку снизу вверх, и его открытый взгляд выражал страсть. — Ты понимаешь, нам будет хорошо вместе, и чувствуешь это так же, как и я.

— Ты говоришь о физической стороне, — сдержанно заметила Перл, направляясь прочь. — Мне этого недостаточно.

— Но ты же еще ничего об этом не знаешь, — напомнил Патрик сдавленным голосом. Она не обернулась, продолжая быстро идти к дому. Чем скорее кончится эта свадьба, тем будет лучше, подумала девушка, скрываясь за дверью.

Войдя в квартиру, она сразу же подошла к окну. Патрик все еще был в саду, разбрасывая зерна птицам.

Зачем, ну зачем Майкл порекомендовал именно нашу фирму, неизвестно кому задала вопрос Перл, отходя от окна. Раньше она была такая веселая, счастливая, а теперь… Девушка закрыла глаза. Она уже никогда не будет прежней. И никого не сможет полюбить так, как его. Такое явление, как Патрик Вебер, бывает раз в жизни.

День пролетел в суматохе, еще более усилившейся после массового прибытия польских родственников. Они казались шумной болтливой толпой, и Перл не могла удержаться от улыбки при мысли о том, что думает по этому поводу хозяин.

Молодые показывали замок небольшой группе гостей. Патрику тоже пришлось надеть маску любезного гостеприимства и принять участие в этой процедуре. Показывая холл, он предупредил, что не все еще закончено, и попросил не мешать работающим. Но один из поляков, похоже, имел другое мнение.

— Привет! — Он отделился от группы, направляясь прямо к Перл, которую заметил сразу, как только они вошли. — У вас, я вижу, уже все готово. — Он с интересом рассматривал стройную фигурку девушки.

— Почти, — вежливо улыбнулась Перл, отметив про себя, что этот белокурый и голубоглазый великан как две капли воды похож на Тадеуша.

— Меня зовут Лукаш. — Девушке пришлось пожать крепкую руку. Улыбка парня демонстрировала такие белые зубы, которые сделали бы честь любому дантисту. — Мой брат Тадеуш говорил, что это ты здесь все преобразила. Я не ошибаюсь?

— Да, мистер Вебер нанял нашу фирму.

— О-о, значит, ему крупно повезло, — заявил Лукаш, путешествуя взглядом по пышной копне волос. — Очень повезло, — добавил он значительно.

— Я думаю, пора отправляться дальше. — В голосе хозяина был лед. — Здесь еще полно работы, так что, если не возражаете… — Он указал на дверь.

— Без проблем. — Поляк снова улыбнулся девушке. — Как я понимаю, завтра ты тоже здесь будешь?

— Да, — скорчила Перл смешную гримасу, — только вы меня не увидите из-за облака пыли, в котором я буду гарцевать.

— Разгляжу, — заметил парень, направляясь за Патриком. На пороге он внезапно остановился. — Эй, забыл спросить, как тебя зовут?

— Мисс Перл Тернер. — Заметив взгляд Вебера, брошенный через плечо, она едва сдержала смех. Наконец-то появился человек, совершенно невосприимчивый к угрожающему виду хозяина.

— Перл, или жемчужина… — повторил Лукаш, будто пробуя имя на вкус. — Тебе подходит, очень женственно.

— Если вы закончили… — Вебер почти вытолкал парня. Закрывая дверь, он послал Перл полный холодной ярости взгляд. — На твоем месте я бы лучше занялся работой! Жемчужина!

— Свинтус! — ответила девушка закрывшейся двери.

— У него голова идет кругом, — снисходительно заметил Лео.

— Не у него одного!

Ничего, еще два-три дня — и больше она его не увидит, успокоила себя Перл, но тут же ощутила саднящую пустоту. У нее есть шанс заполучить этого сноба, но к чему бы привели их сексуальные отношения? Перл мало было его тела, она хотела его душу. К тому же рано или поздно Патрик обнаружит ее истинные чувства.

— Перл! — Девушка очнулась, увидев возле себя своего брата, который отделился от остальных, работавших в другом конце холла. — Из этого ничего не выйдет, ты же знаешь.

— Что? — Перл вспыхнула.

— Я же вижу, что он неравнодушен к тебе, — продолжил Лео доверительным тоном. — И зная тебя по крайней мере последние двадцать пять лет, позволю себе предположить, что ты тоже… интересуешься.

— Я не хочу это обсуждать. Ты прав: и шансов нет никаких, и он не в моем вкусе. — Ей не хотелось обижать брата, тем более что на его лице была написана настоящая обеспокоенность.

— Ты уверена? — Сестра быстро кивнула, шмыгнув носом. Брат сгреб ее в объятия. — Молодец! Все равно это дело скоро превратится в историю.

— Да.

В семь вечера все разъехались по домам, но Перл возилась до восьми. Потом она выключила свет и пошла наверх, чтобы принять ванну и пораньше лечь спать.

Утром ей придется встать в пять часов. Лео и остальные приедут в шесть. Завтра поздно ночью все будет кончено.

Перл наполнила ванну, влила немного шампуня, быстро разделась и с наслаждением окунулась в горячую мыльную воду. Минут десять она просто лежала, закрыв глаза и слушая шелест лопающихся пузырьков. В голове у нее медленно прокручивался распорядок завтрашнего свадебного ужина, назначенного на восемь вечера.

Перл пролежала еще долго-долго, размышляя над словами Патрика, сказанными утром ей вслед. У нее ведь и правда не было никакого опыта в сексе. Может, я и впрямь чего-то не понимаю, задала она безнадежный вопрос.

Потом она вымыла голову и выбралась из ванны. Стоя перед старинным зеркалом, девушка рассматривала себя. Сегодня ей казалось, что она выглядит как-то необычно, лучше, чем всегда. Наверное, из-за того, что это было другое зеркало, а скорее потому, что это был дом Веберов. Перл прижала ладони к бедрам, медленно провела ими вверх, ощущая упругость кожи, погладила обе груди. Глядя в зеркало на аккуратные розовые соски, она подумала, что это могли бы быть руки Патрика, который сейчас совсем рядом. Медленно массируя большим пальцем сосок на одной груди, она отпустила другую, потянулась рукой вниз, к гладкому, как у маленькой девочки, треугольнику и плотно охватила его ладонью, сильно вжимая тонкие пальцы в нежное мягкое тело. От сладостного ощущения губы Перл с легким стоном раскрылись. Да, соблазнитель был прав, они действительно могли бы испытать блаженство вдвоем. К сожалению, этого никогда не будет. Безотрадные мысли вернули девушку к действительности. Она завернулась в пушистую простыню и вышла из ванной.

Хотя она и освежилась, общая усталость все же давала себя знать, и часов в десять девушка отправилась в постель, уснув мгновенно и без всяких сновидений.

Тем труднее было Перл проснуться двумя часами позже от настойчивого стука. Накинув халат, она подбежала к двери и спросонок сразу открыла ее.

— Да? — Она увидела в нескольких дюймах от собственного носа темное и злое лицо Патрика. — Что случилось?

— Случилось? — Его улыбка не предвещала ничего хорошего. — А почему что-то должно было случиться? — С этими словами Патрик промчался мимо Перл в квартиру.

— Эй! — Девушка моментально проснулась, увидев, как он на секунду зашел в спальню, молниеносно осмотрел ее острым взглядом и снова вернулся в гостиную. — Черт возьми, ты соображаешь, что делаешь? Я ужасно устала, завтра рано вставать, и у меня нет сил на эти головоломки. Что тебе нужно?

— Я подумал… — Патрик замолчал, и она с удивлением увидела проступившие на широких скулах красные пятна. — Ты спала? — задал он прямой вопрос.

— Конечно, спала. — Девушка откинула волосы с лица. Она пристально посмотрела на высокую фигуру в белом смокинге и бабочке, олицетворявшую собой все торжества, собранные в одно. — Я тебя третий раз спрашиваю: что случилось?

— Да просто… О, черт! — Он провел рукой по лицу и посмотрел на Перл прищуренными глазами. — Лукаш пропал. Никто не знает, где он может быть. И я подумал…

— Ты подумал, что он у меня? — Девушка была искренне удивлена. — Но почему? — Она покачала головой. — Нет, не отвечай. Ты, конечно, прекрасно знаешь, что я ни за что не пригласила бы сюда чужого человека. В конце концов, это даже не мой дом!

— Но ты так весело кокетничала с ним утром, — попытался напомнить Патрик, всматриваясь в разозленные бирюзовые глаза. — С того места, где я стоял, было видно, что вы отлично понимаете друг друга.

— Значит, ты стоял не на том месте! — парировала Перл. — И вообще, почему ты думаешь, что имеешь право поднимать весь этот сыр-бор? Было бы совершенно неэтично приглашать сюда кого-то из твоих гостей. Ты все-таки мой работодатель.

— Значит, ты не пригласила его, потому что это неэтично? — мрачно уточнил Патрик, пронизывая ее взглядом.

— Да, и еще по другим причинам, — с достоинством ответила Перл, поплотнее заворачиваясь в махровый халат.

— Например?

— Например, потому что я его совсем не знаю, не хочу знать и мне посчастливилось родиться с таким характером, что я не могу поставить себя в двусмысленное положение с мужчиной, которого только что встретила, — злобно выпалила девушка. — Ради бога! — От возмущения она даже на секунду закрыла глаза. — Что ты в самом деле обо мне думаешь?!

— Я думаю, что ты прекрасна. — Хмурое выражение покинуло лицо Патрика. Низкий хриплый голос подстегнул нервное напряжение Перл и заставил посмотреть в черные глаза. — Невероятно прекрасно. А как насчет мужчины, которого ты встретила не только что? — вкрадчиво поинтересовался он. — Ему ты разрешишь войти? На чашечку кофе? — смиренно попросил он.

В голову Перл закралась подозрительная мысль. Вебер, извергающий дым и пламя, — одно дело, но этот заискивающий, почти блеющий тон? В таком настроении он в тысячу раз опаснее.

— Ну, я не думаю…

— Всего одна чашечка кофе, и я уйду, — обезоруживающе улыбнулся Патрик.

Улыбка и решила все. Перл так редко видела это явление, что растаяла, как лед под знойным солнцем, хотя и понимала, что счет опять не в ее пользу. Знал это и гость. Улыбка на смуглом лице стала еще шире, и он пошел закрывать распахнутую дверь.

— Мне черный, пожалуйста, — уточнил Патрик, усаживаясь на маленькую софу. — И извини меня еще раз. Я не хотел, чтобы Лукаш докучал тебе каким-либо образом.

— Он этого и не делал. — Перл пошла на кухню и медленно вздохнула, чтобы успокоить бесновавшееся сердце. Черт, она опять играет с огнем! Нельзя было позволять втянуть себя в такую щекотливую ситуацию.

— Ты очень мило выглядишь со сна. — Патрик подошел и прислонился к дверному косяку.

Я выгляжу как ведьма, мысленно возразила девушка.

— Ничего, если растворимый? — спросила она, усилием воли убирая из голоса волнение. — Варить кофе — долгая история, а мне и в самом деле нужно поторапливаться.

— Нам всем завтра достанется… — Замечание Перл перевело мысли гостя в более безопасное направление. — Сестра носится по дому, как угорелая, миссис Литтл впадает в панику, мой дом оккупирован чужаками, чей язык я не понимаю, — глубоко вздохнул он. — Я буду дьявольски рад, когда эта свадьба закончится.

Когда закончится свадьба? Эти слова кинжалом вонзились в сердце Перл. Дрожащей рукой девушка насыпала в чашки кофе и добавила сахар в свою.

— Еще бы, — согласилась она. — Свадьба никогда не проходит спокойно.

Когда все кончится, мы больше не увидимся, тоскливо подумала Перл, наливая в чашки кипяток, но тебе это безразлично. Да ты и не волновался никогда в жизни.

Она дала Патрику чашку, и они вернулись в гостиную. В сотый раз Перл напомнила себе, что нужно быть осторожной и сохранять дистанцию. Нельзя допустить, чтобы он прикоснулся к ней.

— Сядь со мной рядом, — похлопал Патрик по софе, но девушка вежливо улыбнулась и устроилась в кресле, натянув халат на колени.

Наблюдая за ней, гость медленно и значительно улыбнулся. Сердце Перл снова трепыхнулось. Он что, применяет свою технику соблазнения? Две улыбки за такой короткий период времени неестественно для этого типа.

— Ты не возражаешь? — указал Патрик на туго застегнутый воротник. — Эта штука меня доконает.

Он развязал бабочку, оставив ее свисать двумя длинными полосками, и расстегнул несколько верхних пуговиц на рубашке. Нет, это уж слишком, лихорадочно пронеслось в мозгу Перл. Ее взгляд споткнулся и застыл на темных завитках на груди Патрика, видимых в разрезе рубашки. Внутри у девушки все сжалось, сердце понеслось как сумасшедшее. Она замерла, обнаружив у себя такую животную реакцию: она хотела его, хотела так сильно, что почти могла почувствовать это желание на вкус. Перл облизала внезапно пересохшие губы и отпила большой глоток кофе, чтобы хоть немного ослабить напряжение.

— Ты совсем прозрачная, дорогая Перл. — Тихий голос Патрика прозвучал сдавленно и хрипло, действуя на обостренное восприятие девушки как музыка. — Ты опасаешься, что я наброшусь на тебя, повалю и добьюсь своего силой?

Он думает, что я нервничаю?! Перл вздохнула с облегчением и заставила себя посмотреть на Вебера. Совсем не эти опасения сковали ее по рукам и ногам, а понимание того, что если железное усилие, которое она делала над собой, чуть ослабнет, то она сама накинется на Патрика, как какая-нибудь нимфоманка.

— Ничего подобного, — неестественно улыбнулась Перл.

— Маленькая лгунья, — насмешливо прищурился Патрик. — Я всегда могу угадать, когда ты лжешь, потому что ты совсем не умеешь этого делать. Но меня удивляет в тебе не только это. Чтобы встретить такую, как ты, мне пришлось бы прожить несколько жизней. — Он вдруг рассмеялся, но это был странный, хриплый смех. — С твоей внешностью оставаться девственницей в двадцать пять лет… Второго такого уникума, пожалуй, не найдется во всем Нью-Йорке!

— Сомневаюсь. — Перл вспыхнула.

— Можешь мне поверить. Я знаю, ты считаешь меня самым отвратительным типом из всех двуногих, но я никогда бы не взял тебя против воли. У меня даже такая мысль не возникает, — добавил Патрик.

Против воли? Перл чуть не рассмеялась. Через две секунды после того, как он к ней прикоснется, это уже не будет против ее воли, подумала девушка с изрядной долей самоуничижения.

— Что заставляет тебя так упорно отказываться? — нежно спросил искуситель после продолжительной паузы. — Я знаю, что на сексуальном уровне мы подошли бы друг другу. И тебе это тоже прекрасно известно.

— Мы очень разные…

Перл отчаянно старалась удержать правду, которая вертелась на языке. Останавливало ее только понимание, что это сразу же будет использовано против нее самой. Он сказал, что не желает влюбляться, значит, этого и не будет. Перл уже достаточно хорошо его знала. Это циничный, холодный и предельно честный тип, и он хочет затащить ее в постель. Помни это, яростно приказала себе девушка.

— Тот, кто родился в воскресенье, может получить радость с любым, — напомнил гость между прочим.

— Все не так просто. — Перл вдруг посмотрела на него. — А в какой день родился ты?

— Что? — Какое-то мгновение он отрешенно смотрел на нее, потом покачал головой. — Кажется, в среду. Да, точно, в среду. Это хорошо или плохо?

— «Если ты родился в среду — будешь праздновать победу». — Она отхлебнула кофе. — Не думаю, что воскресенье хорошо сочетается со средой, — заметила Перл ровным тоном, ставя чашку на столик.

— Воскресенье даже не подозревает, что теряет, отказываясь стать побежденным. — Не успела она опомниться, как Патрик оказался рядом, сильными руками поднял ее и страстно поцеловал, прижимая во всю длину своего тела.

Девушка беспомощно вздрагивала от мучительных чувственных прикосновений теплых губ к шее, плечам. Неизвестно, упал ли халат сам, или его снял Патрик, но когда Перл ощутила горячие губы на своей груди, то поняла, что протестовать уже не сможет.

— Я хочу тебя, хочу с тех пор, как увидел впервые. — Влажные глаза Патрика сияли серебристым светом, за которым просматривалась темная глубина страсти. — Я больше не могу думать ни о чем другом. Ты стала наваждением для меня, и я ничего не могу с этим поделать.

Он осторожно стащил вниз кружево ночной рубашки, высвободил нежную, вздрагивающую грудь девушки, затем стал с жадным упоением целовать ее, бережно поддерживая ладонями. Перл застонала, едва осознавая это.

— Я мог бы убить Лукаша только за то, что он так смотрел на тебя, — хрипло прошептал Патрик через несколько мгновений, подняв голову и глядя прямо в подернутые поволокой глаза. — Ты понимаешь это? Со мной такого не было никогда в жизни.

Потому что ни одна женщина не отказывала тебе раньше, обожгла сознание Перл здравая мысль, призывая ее собрать остатки трезвости. Всем известно, что запретный плод слаще.

Но Патрик снова поцеловал ее в губы, сильно прижимая к себе, так что Перл явственно почувствовала выпуклые мускулы на его теле, и все ее логические конструкции рассыпались в прах. Глаза девушки закрылись, и она погрузилась в сладость текущего мгновения, отдаваясь ощущению прикосновений искушенных губ. С горячей чувственностью они передвигались от глаз ко рту, горлу, груди, оставляя жгучий след, и дарили невыносимое наслаждение. Перл хотела этого мужчину, нуждалась в нем, но прежде всего она любила его и знала, что больше уже никого полюбить не сможет.

Конечно, ничего плохого не было в том, что предлагал искуситель. А может быть, из этого могло даже что-то получиться. Когда наступит момент расставания, он мог бы обнаружить, что не представляет себе жизни без нее, не правда ли?

Ответ был четким и беспристрастным и пришел из каких-то подспудных глубин, где девушка еще оставалась сама собой. Патрик мог преподнести ей только свое прекрасное тело — на некоторое время, и все. Но этого будет недостаточно.

Она резко отстранилась, ее тело стало неподатливым.

— Пожалуйста, уйди.

— Уйти? — Патрик отступил на шаг, когда она отстранилась. Его глаза сузились, как два луча, нацелившись в лицо девушки. — Ты абсолютно уверена? — Этот вопрос касался не только данного момента, он охватывал гораздо большее, и Перл знала это.

— Да, — медленно подняла она побелевшее лицо. — Уверена.

Когда Патрик ушел, с силой захлопнув дверь, Перл поняла, что впервые с момента их знакомства она действительно была уверена. Девушка только что приговорила себя к одиночеству. Такая перспектива даже сейчас ввергала ее в панику, но это был единственный способ решения проблемы. Все было кончено. Отныне Перл придется научиться жить с мыслью, что ее надеждам и чаяниям сбыться не суждено.

9

Беспокойно проспав всего несколько часов, Перл поднялась на следующее утро с постели и обнаружила, что ветер и дождь утихли и весна решила в день свадьбы предстать во всей красе. Зацвела вишня, и весь сад казался роскошной бело-розовой свадебной диадемой.

Эта безмятежная картина была бальзамом для истрепанных нервов Перл. Перед тем как приступить к работе, она принудила себя съесть бутерброд с кофе. Позже, когда прибыли все остальные, текущие дела вытеснили из сознания девушки посторонние мысли.

Несколькими днями ранее Перл пообещала невесте выкроить время для присутствия на церемонии бракосочетания и была более чем растрогана, когда в начале двенадцатого Фелиция забежала напомнить об этом.

— Ты прекрасно выглядишь, просто восхитительно! — воскликнула Перл, провожая взволнованную невесту до холла, где собралась большая часть родственников, за которыми должен был прибыть автомобильный кортеж, чтобы доставить в церковь. Тадеуш уехал час назад вместе с Лукашем, свидетелем со стороны жениха. Фелиция дала ему на этот счет точные инструкции, соблюдая древнее суеверие, что жених не должен видеть невесту перед церемонией.

— Ты правда так думаешь? — Умелый макияж скрывал истинную бледность невесты, но глаза выдавали ее состояние. — Перл, Тед гораздо моложе меня. Что, если он действительно ведет двойную игру? Или глянет на меня в церкви и сбежит?

— Ну, не глупи. — Перл хотела улыбнуться, приняв слова Фелиции за шутку, но увидела, как дрожали ее губы и какой неподдельный страх отражался в прекрасных глазах. — Фелиция, ты безупречно красива, но даже если бы была менее привлекательной, это не играло бы для него никакой роли. — Перл отступила, чтобы полюбоваться дорогим кружевным костюмом, а также белой шляпкой с вуалью. — Он любит тебя. Ты для него одна-единственная, поэтому просто наслаждайся этим днем.

— Хороший совет. — Услышав сзади голос Патрика, Перл сосчитала до десяти и только потом повернулась. Он выглядел потрясающе — Перл ничего другого и не ожидала — в черном фраке, безупречный крой которого подчеркивал ширину плеч и стройность фигуры.

— Невеста сказала, что ты идешь в церковь, — спокойно продолжил Патрик, скользнув взглядом по ее алым щекам и взлохмаченным волосам. — Это так?

— Да. — Перл мгновенно приготовилась к защите. — Через минуту я буду готова, — быстро добавила она, подозревая, что ему не понравились ее джинсы и свитер.

— В холле есть несколько подносов с цветами, выбери себе что-нибудь для платья, — тихо произнес Вебер и отвернулся, чтобы обратиться к одному из многочисленных родственников Теда.

Церемония начиналась в час. Все семейство отправлялось в церковь в половине двенадцатого, поэтому Перл побежала к себе и быстро надела на разгоряченное тело платье, которое специально приготовила с утра. Сверху она накинула плащ.

Веберы настаивали, чтобы во время работы Перл пользовалась спортивной машиной Фелиции, но после вчерашнего вечера девушке неудобно было ее взять. Церковь находилась в нескольких милях от дома. Перл отправилась туда на фургоне, в котором сегодня утром приехал Лео. На сотню ярдов вокруг церкви уже не осталось места для парковки. Вылезая из фургона, который едва-едва удалось приткнуть, Перл услыхала за спиной неприятно удивленный женский голос:

— Хелло! — Она медленно повернулась, инстинктивно распознав, кто это произнес. Возле черного «олдсмобила» стояла Глория. Ее пепельные волосы были уложены в элегантную прическу, увенчанную крохотной лиловой шляпкой. Одета она была в изящный лиловый костюм, безукоризненно облегавший высокую стройную фигуру. От всего этого хрустальные глаза Глории выглядели горными озерами. — Перл, не так ли?

— Да. Доброе утро! — Перл улыбнулась и кивнула родителям Глории, которые надменно кивнули в ответ, ясно показывая отношение к ординарной беседе своей драгоценной дочери с персоной, только что покинувшей замызганный фургон.

— Вы идете в церковь? — Голос Глории содержал нотки неодобрения, ледяной взгляд медленно пробежал по одежде девушки. — Я имею в виду, что у вас, наверное, масса дел, — сладко протянула она, беря отца под руку и направляясь прочь.

Перл закрыла дверь фургона, скрипнув зубами от злости. Все это ерунда, она для тебя никто, твердо сказала себе девушка и поспешила к церкви, боясь опоздать и чуть не наступая Пенделтонам на пятки.

Дорожка к церкви была извилистой, но Перл прекрасно слышала разговор идущих впереди.

— Но, дорогая, — говорила мать Глории, по-светски растягивая слова и потряхивая цветами на своей шляпке, кокетливо приколотой к крашеным волосам, — как могла девушке прийти идея пойти в церковь, если она всего лишь обслуживающий персонал?

— Не знаю. — Голос дочери был отрывистый и раздраженный, — но так она себя и ведет, уверяю вас. Ты же знаешь, мамочка, какими бывают эти люди… — Перл вдруг поняла, что Глория прекрасно осведомлена о том, что она идет следом. — Дашь им поблажку, и они сядут на голову. Только позавчера Патрик жаловался на нее…

Когда семейство скрылось под аркой средневековой церкви, Перл застыла на дорожке с колотящимся сердцем, шокированная произнесенным в ее адрес. Как люди могут быть такими? Такими недоброжелательными и злобными?

Девушка посмотрела на свой плащ, купленный несколько месяцев назад. Конечно, он не был эксклюзивом с трехзначной ценой на бирке, но тоже кое-что из себя представлял.

Перл закрыла глаза и постаралась успокоиться. Она и на секунду не поверит, что Патрик обсуждал ее с Глорией, как бы ревнивая красавица ни старалась внушить эту мысль. Нет, не стал бы. Или?.. Девушка больно прикусила губу, затем собрала все свое мужество и двинулась к церкви.

Перл села между пожилой парой, источавшей запах лаванды, и деловой женщиной с твердым взглядом. Девушка знала, что эта женщина была юристом и подругой Фелиции. Рассматривая церковь, Перл решила, что дождется прибытия новобрачных, а потом потихоньку выскользнет из храма, благо, сидела она в задних рядах. И ничего я не сбегу, ответила девушка тоненькому голоску, прозвучавшему на задворках сознания, у меня еще тысяча дел, вот и все.

Когда орган прервал приглушенные разговоры, Перл глубоко вздохнула, остановив взгляд на Патрике, который вел сестру к аналою.

Глядя на его высокую стройную фигуру, на сестру, казавшуюся рядом с ним прекрасной райской птицей, Перл еле сдерживала слезы, готовые брызнуть из глаз. Интересно, женится ли когда-нибудь он сам? Она продолжала наблюдать, как брат с сестрой идут по украшенной цветами церкви. И какая будет невеста? Пшеничная блондинка? Жгучая брюнетка? Интересно, узнает ли будущая миссис Вебер, что супруг не любит ее, считает себя неспособным полюбить. Или ей удастся проникнуть за внешнюю оболочку и разбудить живого человека внутри него?

Священник начал говорить, и Перл достала платочек, чтобы утереть неудержимые слезы. Ничего, на свадьбе все плачут.

Служба продолжалась, и девушка отыскала взглядом Патрика. Рядом с его темной головой виднелась светлая головка в лиловой шляпке. На следующей скамье сидели родители Глории. Прекрасная семейная картинка. И намерения тоже вполне очевидны.

Перл отчетливо видела, как Глория стала шептать что-то Патрику на ухо, и, когда он наклонил голову, она быстро поцеловала гладкую смуглую щеку.

Ну а чего еще можно было ожидать? Перл закрыла глаза, желая оказаться где-нибудь в другом месте. Глория оставила своих родителей и села к Патрику, не только следуя расписанию мест в церкви. В этом был особый смысл. Когда хор начал первый гимн, Перл молча выскользнула наружу. Ее душа была такой же холодной, как весенний воздух на улице.

Наконец все было готово к приему гостей и новобрачных. Близнецы уединились на несколько минут в квартиру, чтобы выпить по чашке кофе. Отпивая мелкими глотками горячий ароматный напиток, девушка почувствовала на себе озабоченный взгляд брата.

— Ну ладно, — сдержанно сказал он через несколько минут, прошедших в полном молчании, — давай разбираться. Что случилось?

— Случилось? — переспросила сестра с показной улыбкой. — Не понимаю, что ты имеешь в виду.

— Опять он, да? — продолжал мрачно настаивать Лео. — Я так и знал. Он что-нибудь выкинул, или как?

— Лео, я не думаю, что мы должны…

— Ты за пять минут не произнесла ни слова, что является личным рекордом, — заметил он. — Я твой брат, и я люблю тебя. По крайней мере, ты можешь хотя бы дать мне какой-то ключ ко всему происходящему?

Перл хотела опровергнуть его предположения, но вместо этого выложила всю историю начистоту, поверяя брату секреты, как в детстве.

— Вот и все, — заключила она свой монолог. — Ничего, собственно, и не было.

Лео так виртуозно выругался, что Перл даже вздрогнула.

— Надо было мне рассказать все с самого начала!

— Я бы тоже этого хотела. — Впервые с момента, когда Перл увидела Патрика с Глорией в церкви, начал таять лед, сковавший ее сердце, — девушка высказалась и почувствовала облегчение.

С самого начала Патрик считал, что будет диктовать условия, с яростью думала Перл. Он с клинической точностью определял детали, когда она даже и не начинала еще проявлять свою заинтересованность. Чисто мужской эгоизм! И самомнение. А в конце игры он получил бы Глорию, терпеливо ожидавшую, когда Вебер устанет. Нет, достаточно.

Перл повернулась к Лео, который наблюдал с озабоченностью и интересом за сменой эмоций на выразительном лице сестры.

— Когда свадьба закончится, мы уберемся отсюда к чертовой матери и не встретимся больше ни с кем!

— Ты сможешь это сделать? — поймал ее за руку Лео. — Отряхнуть прах со своих ног, так сказать?

— Уже отряхнула. — Перл посмотрела на брата долгим взглядом и пошла на кухню. Она выдержит этот день до конца, а осколки разбитого сердца можно будет подобрать и позже. Для этого у нее вся жизнь впереди.

Гости наконец вернулись из церкви, и остаток дня прошел в бешеной деятельности. Фелиция прямиком прибежала на кухню и с сияющим лицом вытащила Перл в коридор.

— Хочу вручить тебе вот это. — Она вложила в руки девушки свадебный букет из белых и кремовых роз. — Я не стала бросать его, хотя Глория и крутилась вокруг, как назойливая муха, так что следующей невестой ей не бывать!

При имени прекрасной блондинки у Перл мгновенно высохли слезы умиления, готовые пролиться от дружеской теплоты невесты.

— Какие розы! — Перл поднесла букет к лицу. — А как пахнут!

— Это ты сделала мне праздник, дорогая! — Глаза Фелиции наполнились счастливыми искрящимися слезами. А Перл, напротив, подумала, что уже никогда в жизни не сможет заплакать.

— Ну, это моя работа. — Она постаралась смягчить слова улыбкой. Да, только и всего. Обычная работа. Внезапно пропасть между миром Веберов и ее собственным показалась девушке бесконечной.

Прием продолжался, и благодаря усилиям четверых официантов, следивших, чтобы ни у кого не пустели бокалы, к ночи веселье разгорелось вовсю. Перл прилежно избегала Патрика. Впрочем, это было нетрудно — Глория прочно повисла на его руке, и если бы Перл не знала, что это не так, то могла бы поклясться, что обворожительная блондинка — хозяйка дома, так мило и непринужденно болтала она с гостями, стоя рядом с хозяином.

Перл поправляла цветы в гостиной, когда почувствовала, что кто-то стучит пальцем по ее плечу. Обернувшись, она уперлась в хрустальные глаза в нескольких дюймах от себя.

— Вы все трудитесь, как взмыленная лошадь? — покровительственно засмеялась Глория. — Я чувствую себя совершенно уставшей просто от мысли, как быстро вы привели весь замок в такой идеальный порядок.

— Неужели? — Спокойно, девочка, без нервов, предупредила она себя, хотя на языке вертелся добрый десяток горячих словечек. Если Глория желает изображать из себя даму сердца местного лендлорда — это ее дело. Перл осталось потерпеть еще несколько часов, и все кончится. В любом случае Глория не стоит того, чтобы из-за нее портить рекомендации. — Просто нужно тщательно все спланировать, — прохладно заметила Перл.

— Да-да, понимаю. — Змеиная улыбка сменилась на лице красавицы недовольной гримасой. — Но как вам не надоедает все это? Я бы умерла, если бы мне нужно было весь день работать или вести дом. Что будем делать мы с Патриком, ума не приложу. Хорошо, что хоть есть миссис Литтл на первый случай, — холодно усмехнулась блондинка.

Цель этого сообщения была очевидной, и Перл знала, что потрясение уже вырисовалось на ее лице, потому что Глория расплылась в довольной улыбке.

— Но мы запомним вашу фирму и пригласим, когда нужно будет готовить наш общий дом. — Она снисходительно похлопала Перл по руке. — В наше время так трудно найти хороших работников. Мистер Вебер часто жалуется на это. Он вообще известный ворчун, но я, конечно, найду способ… утешить его.

— Прошу прощения. — Перл прямо взглянула в прекрасное лицо, не пытаясь больше скрывать свое отношение к намекам и двойному смыслу этого разговора.

Она с достоинством удалилась, выпрямив спину и гордо подняв голову, но, оказавшись в коридоре, повернула в квартирку. Итак, они любовники? А что в этом нового? Она же и так это знала. А упоминание об общем доме?

— Нет, не верю… — услышала Перл в пустой комнате собственный шепот.

Какая разница, верит она или нет? Ему все равно. И нечего прятаться здесь, как испуганной мышке в норке. Нужно выполнить свое решение — выдержать этот день, а потом отправляться на все четыре стороны.

Перл глубоко вздохнула и вышла в коридор, тут же налетев на Лукаша, который, похоже, специально слонялся снаружи.

— А-а, привет! — Его дружеская улыбка была последним, в чем Перл нуждалась в данную минуту, но девушка заставила сложиться онемевшие губы соответствующим образом. — Я тебя искал, — быстро добавил он. — Ты сегодня как блуждающий огонек, никак не поймаешь!

— Заблудились, Лукаш? — сдержанный низкий голос, донесшийся от двери, заставил их обоих одновременно повернуть голову, и девушка увидела, что Патрик холодно и бесстрастно смотрит в их направлении, лениво прислонившись к дверному косяку и зафиксировав тяжелый взгляд на обескураженном лице поляка.

— Не совсем, — нервно засмеялся он, отодвигаясь от Перл. — Хотел перемолвиться словечком с этой маленькой леди.

— Лучше не надо. — Теперь тон Вебера стал совершенно ледяным. — У сестры очень важный день, и я выложил кучу денег, чтобы работники действительно работали. Понимаете, что я имею в виду?

Это было оскорбительно как для Перл, так и для поляка. Девушка услышала, что Лукаш тихо засопел, взглядом оценивая мощную фигуру и массивные плечи хозяина, но, видимо, он не хотел скандала.

— Без проблем. — На этот раз улыбка Лукаша не затронула его глаза. — Пойду, возьму еще баночку пива — это единственная вещь, которая нравится мне в этой свободной стране!

Патрик никак не отреагировал на его слова. После напряженной паузы поляк не глядя прошел мимо, чтобы влиться в шумную толчею холла.

— Это было слишком грубо. — Глаза Перл горели на раскрасневшемся лице. — Не было никакой необходимости вести себя подобным образом.

— Я нахожусь в собственном доме и веду себя, как считаю нужным, — сжато заявил Вебер. — Не могла бы ты организовать людей, чтобы они начинали уборку? Через полчаса начнется фейерверк в саду. Сосредоточься, пожалуйста, на работе, за которую тебе платят, вместо того чтобы флиртовать с моими гостями.

Патрик закрыл дверь, не оставив Перл шанса для ответа, но это было к лучшему, потому что даже она сама не подозревала, что знает слова, которые в бешенстве прошипела ему вслед.

Фейерверк был проведен без сучка без задоринки. Взмывая вверх, темное небо расцвечивали мерцающими вспышками огненные хризантемы и завитушки в сопровождении охов и ахов собравшихся на зрелище гостей и восторженного визга присутствующих на свадьбе детишек. Клубника уничтожалась с видимым наслаждением, прекрасное шампанское выпивалось с удовольствием, а на кухне, через которую носили последние блюда, Лео вдруг подхватил Перл и закружил, крича переполненным радостью голосом:

— Превосходно! Все великолепно! — Он поставил сестру на пол, с широкой улыбкой глядя в изнуренное лицо. — Мы вытянули это дело, правда? Честно говоря, у меня были сомнения.

— Да? — У Перл еще откуда-то нашлись силы для улыбки, но потом она рухнула на стул.

— Ты переутомилась. — Лео махнул рукой на вселенскую неразбериху, царившую на кухне. — Пойди приляг.

— Нет, еще есть некоторые дела. Но если не возражаешь, я выйду подышать свежим воздухом. Ненадолго. — Девушке надо было что-то сделать со своей необычной слабостью.

— Дыши сколько захочешь, — поощрительно улыбнулся брат. — Думаю, теперь рекомендации нам гарантированы, а?

К черту рекомендации. Захватив плащ, Перл вышла в сад. Она не узнавала себя. Трудно было подобрать название чувству, бушующему в глубине души, но там присутствовали и жгучий гнев, и раздирающая боль, и безысходная тоска. Когда в лицо Перл ударил весенний воздух, она глубоко вздохнула, стараясь до конца наполнить легкие его кристальной чистотой. На секунду замерев от наслаждения, Перл медленно пошла в ту сторону, куда не выходили окна дома.

Ночь опустилась на землю мертвой тишиной. На черном небе застыл вечный и гораздо более впечатляющий фейерверк из миллионов мигающих звезд.

Ноги Перл мгновенно промокли, потому что вышла в туфельках, но это не имело значения. Девушка прислонилась к белому стволу березы и закрыла глаза. Ничего уже не имело значения. Все последние события совершенно выбили Перл из колеи, но винить можно было только себя.

Она услышала сзади шаги, но обернуться не успела — сильные мужские руки прижали ее спиной к широкой груди, колючее лицо уткнулось в шею. На секунду, всего лишь на секунду Перл подумала, что это Патрик, но гнусавый голос поляка разрушил промелькнувшую сумасшедшую надежду.

— Я ждал этого целый день. — В его дыхании сильно чувствовался запах пива, слова звучали неясно — эти два факта Перл отметила одновременно с ощущением того, что его руки влезли под плащ и стали шарить у нее на груди.

— Прекрати! — Девушка дернулась в крепких объятиях, колотя по рукам, но эффект был таким же, как если бы она била по скале.

— Ну, Перл, давай же, расслабься немного, — пробормотал парень, разворачивая ее к себе лицом. — Здесь никого нет…

— Ошибаешься! — Голос Вебера прозвучал как пистолетный выстрел. Перл чуть не выпрыгнула из собственной кожи, а Лукаш сильно вздрогнул от неожиданности. В следующий момент он был отдернут от девушки и получил такой сильный удар, что не удержался на ногах. Отлетев к кусту черемухи, поляк барахтался там, пытаясь подняться, а сверху на него осыпались лепестки с сотрясаемых веток.

— Развлечения находятся в доме, — рубанул Патрик, когда парень, ругаясь на чем свет стоит, сумел подняться. — И придержи язык.

— Черта с два! — Лукаш размахнулся, чтобы ударить хозяина в челюсть, но тот слегка отклонился, схватил его другую руку и заложил за спину, заставив упасть на колени.

— Вы себя неправильно ведете, товарищ, — выдохнул Патрик, склонившись над стонущим родственником. — Пора бы вам немного прийти в себя и признать, что выпили вы больше, чем следовало. Не стоит вам беспокоить эту молодую леди, иначе нам придется продолжить спор и выяснять, кто окажется в больнице первым.

— Перестаньте! Прекратите, пожалуйста, — метнулась к мужчинам девушка. — Вы испортите праздник новобрачным. Не надо никаких драк!

— Ну? — Патрик отступил на шаг, отпуская руку противника, и Великан поднялся на ноги. — Может, последуешь хорошему совету?

— Не понимаю, к чему вся эта шумиха, — потряс Лукаш головой. Слова его звучали все так же невнятно, наезжая друг на друга. — Я не собирался ее насиловать, я только хотел…

— Мы оба знаем, чего ты хотел. — Вид у Вебера был такой, будто он готов его убить. Видно, поляк рассмотрел это выражение на его лице и решил, что исчезновение будет наилучшим проявлением доблести. Он отряхнулся, что-то бормоча себе под нос, повернулся и побрел восвояси.

Прижав к лицу сжатые кулаки, Перл наблюдала за Лукашем, пока он не исчез из виду, потом повернулась к Патрику.

— Довольна? — спросил он с мертвенной холодностью.

— Я? — Перл внимательно посмотрела Веберу в глаза, ее облегчение сменилось удивлением. — О чем ты говоришь?

— Не надо, мисс Тернер. — Темные глаза приобрели кинжальный блеск. — Не рассказывайте мне, что вы не устраивали здесь свидание с этим увальнем. Вы должны были знать, что из этого получится.

— Я тебе ничего и не рассказываю, — вспылила Перл. — Как обычно, ты сам выдвигаешь все предположения.

Девушка не могла понять, что он тут делает, вдали от любовницы и будущей жены, которая весь день не отходила от него ни на шаг, а сейчас, несомненно, с нетерпением ожидает возвращения.

— Не нужно быть профессором, чтобы вычислить, сколько будет дважды два, — возразил Патрик.

— В данном случае получится десять. — Перл плотнее завернулась в плащ, потому что от холода у нее уже начали неметь ноги. — Я не обязана объяснять тебе свои поступки и не имею такого намерения. И вообще, тебя, наверное, заждалась Глория…

— К черту ее! — Патрик взял девушку выше локтя и резко повернул к себе. — И ты ошибаешься, тебе придется дать мне объяснения. Позволь напомнить, что ты здесь выполняешь работу для меня…

— Я знаю! — Перл теряла контроль над собой, но ее уже это не волновало. Переживания этого дня привели к взрыву эмоций, который невозможно было остановить. — Поверь, знаю прекрасно. Я сыта этим по горло. А уж сегодняшний день не забуду никогда!

— Как мне тебя понимать?

— Понимай, как хочешь! — Опалив его горящим взглядом, Перл выдернула руку с видом загнанного в угол зверя. — Оставь меня в покое, Патрик, и возвращайся к людям, которые тебя ждут. — Одна блондинка в частности, могла бы добавить девушка.

— А я уж начинал думать, что ты не такая, как все, — рассмеялся он едким хриплым смехом. — Но на поверку оказалось, что разницы нет никакой.

— Как все? — Эти слова вызвали холодный гнев, гораздо более весомый, чем истерика. — А ты ведь много понимаешь обо всех, правда? — с сожалением спросила Перл. — Ну, простите меня, мистер Айсберг! Я знаю, тебе удобно было бы упаковать меня в коробку и задвинуть в одну из аккуратных ячеек в твоей голове, да вот беда — стандарты не совпадают! — С головы до ног девушку сотрясала дрожь, но больше от ярости, чем от холода. — Я не собираюсь подстраиваться под твою концепцию насчет женщин, а также прощать твое бесхребетное отношение к жизни и любви.

— Бесхребетное?! — На секунду Перл показалось, что Патрик собирается ее ударить, настолько велик был его гнев, но она не отступила ни на дюйм, глядя на него залитыми влагой глазами, хотя и клялась себе прежде, что он никогда не увидит ее слез.

— Да, именно бесхребетное, — подтвердила девушка. — А как можно назвать твое намерение затащить меня в постель, уточняя при этом, что это всего лишь небольшое приключение, что ты никогда не будешь меня любить или находиться со мной рядом? Ты заранее готовишь путь к отступлению на тот случай, если начнут появляться какие-то чувства ко мне. Тогда ты удерешь с беспроигрышной фразой: «Ну, я же тебе говорил!»

— Ты ошибаешься…

— Нет! — Перл попятилась, продолжая смотреть Патрику в глаза. — Я ненавижу тебя! Ненавижу это место и твой образ жизни, и все, что с тобой связано. Лучше бы я тебя никогда не встречала. Ты заслуживаешь общения с людьми, подобными Глории, и никогда не узнаешь, что такое нормальная женщина, потому что испугаешься ее. Все это слишком мелко, и я совершенно потеряла рассудок, если решила, что люблю тебя!

Перл повернулась и побежала к дому, оставив позади Патрика, стоявшего без малейших движений, как черная гранитная статуя в ночи. Девушка горестно всхлипывала на бегу. До ее сознания только сейчас дошло, что она наговорила и что наделала. Ворвавшись в квартиру и заперев двери на ключ, Перл упала на ковер. Сотрясающие рыдания вырвались из ее груди, выражая всю боль, отчаяние и смятение.

Как могла она сказать все это, задавала себе Перл мучительный вопрос, ослабев от плача и сжавшись маленьким комочком. Он никогда не простит ее, никогда. Если даже была какая-то надежда в будущем, то теперь она была разрушена. Перл своими руками сделала то, чего так хотела добиться ее соперница.

Прошло еще много времени, прежде чем раздался стук в дверь. Перл замерла, сжав зубами кулак и затаив дыхание. К ее неописуемому облегчению, снаружи раздался голос Лео:

— Ты здесь?

Впустив брата, девушка снова залилась слезами. Немая безнадежность наполняла ее тело и мысли, не предвещая больше ничего хорошего в жизни.

— Я хочу домой, — подняла сестра голову, когда брат подошел с чашкой кофе, настаивая, чтобы она выпила немного. — С меня хватит.

Выслушав краткий рассказ о том, что произошло между Патриком и Лукашем, Лео погладил сестру по плечу.

— Ты сильно устала, родная. Вспомни, обычно тебя не выбивали из колеи такие случаи. Нужно сделать перерыв.

Брат сел напротив на один из стульев.

— Я останусь на ночь и за всем присмотрю. Завтра уже почти нечего делать. Почему бы тебе не взять небольшой отпуск? Ты измоталась вконец. На несколько следующих недель у нас нет никаких заказов. К тому же, благодаря сумме, которую мы получим за это дело, и с учетом уже имеющихся заказов на год, финансовых проблем у нас тоже нет. Почему бы тебе не уехать и не поваляться где-нибудь на солнышке недельки три-четыре? Ты же не отдыхала несколько лет!

— Наверное, я так и сделаю, — слабо улыбнулась Перл, пытаясь спокойно пить кофе, как будто мир не разваливался на части. — Если ты уверен, что справишься.

— Я уверен, что уверен, — ухмыльнулся Лео. Потом он пошел в спальню, собрал чемодан и притащил его в гостиную. — Я переночую здесь. А ты поезжай домой, отключи телефон и хорошенько выспись. Ну, давай! — Брат подал сестре руку и помог подняться. Другой рукой он подхватил чемодан. — Я вызвал такси, в этой суматохе твой отъезд никто не заметит.

Перл совсем не помнила дорогу домой, эти несколько часов совершенно выветрились из памяти. Проснувшись утром в своей залитой весенним солнцем комнате, она почувствовала, что за ночь в голове что-то произошло. Девушку переполняли темные эмоции тоски, ревности и злости, и это ей совсем не нравилось. Что-то из сказанного вчера Патрику было правдой, а что-то — плодом ослепляющей ревности, но, в любом случае, дальше так нельзя.

Перл глубоко вздохнула, лежа в уютной теплой постели и наблюдая за игрой солнечных зайчиков на стене. Брат нрав, нужно уехать подальше и постараться стать прежней. Чтобы она хотя бы нравилась самой себе, если уж ее не может полюбить Патрик Вебер.

10

Ранним утром Лео учел в банке чек, выписанный Вебером на огромную сумму. Несколькими часами позже, перед тем как улететь на Гавайи, Перл выписала другой чек, покрывавший все деньги за фургон, выплаченные Патриком. К нему девушка присоединила записку с выражением благодарности и наилучших пожеланий совместному будущему Патрика и его избранницы.

Эта записка чуть не убила Перл, но, отправив ее, девушка почувствовала, что на сердце давит уже не такой большой груз. Если я могла сделать это, значит справлюсь и со всем остальным, подумала она, наблюдая, как желтый конверт проваливается в щель почтового ящика, чтобы с тихим стуком упасть на дно.

Сидя в полдень в зале аэропорта в ожидании рейса в Гонолулу перед отправлением в отпуск, Перл размышляла о том, что за последние недели узнала себя больше, чем за все предыдущие годы.

Девушка и не воображала прежде, что когда-нибудь проведет пасхальную неделю одна в другой стране, но, к своему удивлению, обнаружила, что это ее совершенно не волнует. Не нужно будет писать открытки, покупать подарки, участвовать в праздничной суматохе, красить яйца, жарить индейку и печь фруктовый кекс. Перл не чувствовала ничего, кроме безразличия.

Что ты со мной сделал, Патрик? Этот вопрос девушка не раз задавала себе во время своего путешествия. Вернется ли к ней прежняя радость жизни?

Первые несколько дней в Гонолулу Перл провела у бассейна отеля. Все это время она только спала и ела. Прекратив анализировать последние события, девушка почувствовала себя как-то странно, будто выздоравливая после тяжелой болезни, которая выжала из нее по капле все силы, оставив пустую оболочку.

Это же чувство не покидало ее всю первую неделю на Гавайях. Поэтому, когда она открыла глаза, выходя из сладкой полудремы в удобном шезлонге у бассейна, тот факт, что не более чем в трех футах от нее лежит Патрик, не сразу дошел до сознания девушки.

Перл уставилась на него отсутствующим взглядом, и прекрасные черные глаза встретились с ее бирюзовыми. Черные волосы Патрика сияли под лучами солнца, на стройном теле не было ничего, кроме плавок.

— Привет, дорогая! — Знакомый голос служил подтверждением, что это не сон, — низкие, бархатистые интонации, которые временами сводили ее с ума своей авторитарностью и самоуверенностью.

Девушка быстро выпрямилась в шезлонге, сразу же подумав о двух вещах одновременно. Во-первых, на ней был такой узенький купальник, который слишком мало оставлял для воображения. Второе было непосредственно связано с первым и заключалось в эффекте, произведенном на нее почти полностью обнаженным мужским телом.

Он выглядел великолепно. Как я и думала, пронеслось в мозгу Перл, который вдруг заработал.

— Здравствуй. Где Глория? — растерянно огляделась она по сторонам, как будто блистательная блондинка могла спуститься с неба на помеле.

— Кто? — Веки Патрика чуть опустились, но кроме этого он не двинул и мускулом. — Не имею ни малейшего понятия. А почему я должен об этом знать?

— Ну, как же… — Перл замолчала, но, к счастью, в ней начала подниматься прежняя злость, сметая всякое смущение и развязывая язык. — Конечно, должен, — коротко сказала девушка, протянув руку за халатом. Чуть отвернувшись, она накинула его.

Наплыв любви и желания, затопивший душу Перл, как только она увидела Патрика, нуждался в контроле. Он не должен подумать, что…

— Почему? — Вебер выглядел совсем как какой-нибудь расслабившийся на солнышке отдыхающий, и девушка почувствовала сильное желание дать ему пощечину за неожиданно доверительную интонацию вопроса.

— Послушай, я не знаю, почему ты оказался здесь…

— Я специально приехал, чтобы встретиться с тобой, дорогая, и, между прочим, меня меньше всего волнует, где сейчас Глория и что с ней. Не знаю, что тебе сказала эта леди…

— Леди рассказала мне о ваших планах на будущее, — с трудом произнесла Перл, — все, как я понимаю, ты сейчас будешь отрицать. — Она засмеялась каким-то измененным смехом, звуки которого явственно прозвучали в тишине густого, напоенного тропическими ароматами воздуха, так что некоторые из загоравших возле бассейна даже взглянули на них поверх своих очков.

Патрик сел на шезлонге и взял Перл за руку.

— Надень сандалии, — попросил он мрачно. — Мы идем в твой номер.

— Я не собираюсь никуда идти.

— Нет, черт побери, собираешься! — прервал Патрик ее протест безоговорочным тоном. Молниеносно натянув шорты и схватив рубашку, он заставил Перл встать. — И если ты надумаешь возражать, я понесу тебя на руках. Нам нужно поговорить без посторонних, а так как ты, вероятно, закатишь истерику, если я предложу свой номер, то мы отправимся в твой.

Перл открыла было рот для нового протеста, но выражение прищуренных черных глаз убедило ее, что он действительно выполнит то, о чем предупредил, и в случае ее отказа возле бассейна разыграется сцена. Девушка туго завязала пояс халата на талии — жест, который не ускользнул от внимания Патрика, превратив его сжатые губы в совершенно прямую линию. Он молча повел Перл по вымощенной разогревшимися на солнце плитками дорожке ко входу в отель.

Перл дрожала, и ее спутник мог почувствовать это, потому что поддерживал под руку. Это было унизительно, но девушка ничего не могла с собой поделать. Она подняла подбородок, и пока они поднимались в лифте и шли по коридору к ее номеру, попыталась разобраться с хороводом мыслей в голове.

Как он здесь оказался? Сердце Перл сжалось от воспоминаний. В последнюю минуту того ужасного скандала она сказала ему, что любит его. Девушка почувствовала, как краснеет в замешательстве. Надо же было сделать такую глупость! Но все равно, теперь уже поздно. Может, он приехал из-за этого? Чтобы сыграть на ее слабости? Но как Патрик узнал, где ее искать?

Перл открыла дверь, и они вошли в уютную гостиную.

— Лео сказал, что ты здесь, — произнес Патрик, будто прочитав ее мысли. — После небольшого нажима, — добавил он, нахмурившись.

— Что ты ему сделал? — ослабевшим голосом спросила девушка, внезапно ужаснувшись пришедшей в голову мысли.

— Конечно, ничего. Он твой брат, в конце концов! — Вебер взглянул удивленно. — Я просто имел в виду, что это заняло некоторое время — неделю, если быть точным. Он не хотел выдавать, где ты прячешься.

— Я совсем не прячусь! — прошипела Перл, сильно напоминая разъяренную кошку со вздыбленной шерстью и хвостом трубой. — Я приехала побыть несколько дней на солнце, вот и все!

— Скажи это кому-нибудь другому!

Так, мне необходим тайм-аут, подумала Перл. Надо взять себя в руки, иначе не миновать нового скандала.

— Ты можешь подождать пять минут? — более ровным тоном спросила она. — Мне нужно в ванную.

— Могу, если ты разрешишь мне сесть.

— Конечно, — указала девушка на бежевый кожаный диван.

Войдя в ванную, она посмотрела в зеркало на разгоряченное лицо и умылась холодной водой, но этого оказалось недостаточно. Сбросив халат и стащив купальник, Перл встала под прохладный душ, стараясь успокоить сердце и унять предательскую дрожь. Все-таки она поступила опрометчиво, позволив Патрику войти в ее номер. Но ничего уже не поделаешь; в конце концов, здесь везде люди.

Перл промокнула пылающую кожу махровым полотенцем и вдруг поняла, что оказалась без белья, которое находилось в спальне в шкафу. Снова натягивать купальник?.. Девушка вопросительно посмотрела на пестрый комочек, валявшийся на коврике ванной. Наконец она решительно надела халат на голое тело, поплотнее запахнув его и повязав пояс. Потом сняла заколку, освобождая волосы и позволяя им упасть на плечи, и вышла из ванной.

Патрик терпеливо ждал ее, стоя спиной к комнате и глядя через распахнутое окно на пальмы, окружавшие отель. Услышав шаги, он повернулся.

— Теперь мы можем поговорить? — спокойно спросил Патрик, задержав взгляд на каплях воды, оставшихся кое-где на волосах. Перл молча кивнула, и он добавил: — Я хочу, чтобы ты села.

В гостиной небольшого номера сидеть можно было только на полукруглом диване, перед которым стоял низенький круглый столик. По вечерам девушка забиралась на диван с ногами и смотрела телевизор.

Перл устроилась с краю, поправив длинный, полностью закрывавший ноги халат. Патрик сразу сел рядом, и она постаралась унять свои чувства, чтобы не реагировать на его присутствие, но тело все равно выдало миллионы мелких сигналов, создавая легкое звенящее напряжение. Рубашка Патрика была расстегнута, на мускулистой груди виднелись густые темные волосы. Все это сразу напомнило памятный вечер в замке. У Перл никогда не было такого ощущения, как сейчас, когда ее взгляд касался мужского тела. Она знала, что у мужчин могут возникать неконтролируемые сексуальные реакции, но как насчет женщин?

— Нам действительно нужно поговорить. — Патрик слегка повернулся, положив руку на спинку дивана и глядя в напряженное лицо девушки. — И первое, что я должен сказать — я никак не связан с Глорией, не был и не буду. Она просто дочь друзей моих родителей, не более того. Из-за хороших отношений между нами она постоянно была где-то поблизости и, как настойчиво напомнила мне Фелиция перед отъездом в свадебное путешествие, имеет желание использовать этот шанс. Но я всегда находил ее менее чем привлекательной. В этом заключается вся правда, — сделал он рукой раздраженный жест. — Начать хотя бы с того, что она слишком похожа на свою мать.

— Но… — Перл заморгала от удивления.

— Да?

— Глория сказала, что вы собираетесь пожениться и что вы… уже близки, — шепотом закончила девушка.

— Я только что сказал, она точная копия своей матери, которая в свою очередь является духовным близнецом моей матери, — сумрачно констатировал Патрик. — Я бы их всех с удовольствием передушил.

— И ты приехал поэтому? — едва дыша спросила Перл. — Только чтобы сказать, что у тебя ничего нет с Глорией?

— Нет. — Он смотрел в сторону, но теперь повернулся к Перл, подняв на нее измученные глаза. — Я схожу с ума, дорогая… — Он нервно провел рукой по волосам. — Но я должен сначала спросить. Ты сказала мне правду?

— Что? — Перл поняла вопрос, но взглянув в черные глаза, которые были какими угодно, но только не холодными и безразличными, ответить не смогла. Это выражение… Нет, она не верила себе самой. Снова у нее разыгралось воображение. Во всем виновата ее отчаянная любовь.

— Ну, в тот вечер… — Патрик судорожно вдохнул воздух, и Перл, не веря своим глазам, поняла, что он волнуется. — Когда ты сказала, что любишь меня, — грубовато закончил он.

— Я… — Горло сжалось, и она умолкла. Нет, это невозможно. Нельзя снова открывать себя для боли и унижения. Ради всего святого, что ему еще нужно? Разве недостаточно он принес ей страданий?

— Выслушай меня.

Перл была потрясена тем, как звучал его голос. Невозможно было даже представить себе, что великий и непоколебимый Патрик Вебер станет кого-то умолять, но именно эти интонации она слышала сейчас.

— Только выслушай, а потом, если ты захочешь, чтобы я ушел, я уберусь из отеля и из твоей жизни навсегда. С того самого дня, когда я увидел тебя впервые, для меня начался ад кромешный, — тихо начал он неровным срывающимся голосом, полным боли. — Мне нравилось в тебе все, каждая мелочь. — Он замолчал, тряхнув головой. — Я не имею в виду внешность — она прекрасна, — а всю тебя. Твою честность, обезоруживающую искренность, такую естественную радость и теплоту — все то, что притягивает, как мотылька к свету. И это стало для меня ежеминутной пыткой, Перл.

— Но почему? — Девушка побледнела, и в душе ее слабо зашевелилась надежда.

— Потому что ты была полностью права в тот вечер, — признал Патрик. Поднявшись и стоя спиной к Перл, он смотрел через окно куда-то вдаль. — Ты назвала меня бесхребетным, обвинила во всех смертных грехах и была во многом права. Я боялся довериться своему сердцу в вопросах, касающихся тебя. Я никогда не был влюблен прежде. Черт возьми, мне даже смешно было думать об этом! А потом это навалилось, как тонна кирпичей, и выбило меня из колеи.

Помнишь, как неистово ты сражалась за счастье Фелиции? Ты сказала тогда, что моя сестра может полюбить один раз и навсегда. Когда я это услышал, меня как громом поразило. Я знал, в глубине души я чувствовал это. Потому что и сам такой же. Я уже влюбился, но не разрешал признаться самому себе. Господи, моя собственная сестра имела больше мужества, чем я!

Он стал медленно ходить взад и вперед, а Перл наблюдала за ним в полном молчании, боясь двинуться.

— Когда к тебе пристали эти гориллы, посланные Перри, я мог бы с наслаждением стереть их с лица земли за то, что они так напугали тебя. Мне хотелось защитить, позаботиться о тебе, приласкать… — Патрик с шумом выдохнул воздух, ударив по ладони кулаком. — Да-да, и любить, и обожать тебя. Все то, что мой отец испытывал к матери и что разрушило его, уничтожив покой, как только они встретились.

— Но твоя мать не любила отца, и вообще никого, — прошептала Перл онемевшими губами. — Ты сам говорил мне…

— А ты не любила меня! — Патрик остановился и посмотрел на нее больными глазами. — Я даже не нравился тебе. Только физическое притяжение, и все. Как назло!

— Но ты же сказал, что никогда не сможешь полюбить меня. — Сердце девушки вдруг забилось с таким ускорением, что она чуть не потеряла сознание. — Ты говорил, что можешь предложить только легкую связь…

— Я лгал. — Он хрипло рассмеялся. Перл вздрогнула от этого смеха. — Себе еще в большей степени, чем тебе. Ты перевернула весь мой мир вверх дном, и я пытался исправить положение единственным известным мне способом.

Перл смотрела на любимое лицо со следами множества страхов и сомнений, порожденных одиноким детством и печальной юностью, поисками чего-то недостижимого в более зрелом возрасте, прекращенными после того, как молодой Вебер повернулся ко всему этому спиной и устроил жизнь по своим собственным понятиям и законам.

— А потом я узнал, что ты была влюблена раньше, — продолжил Патрик натянутым голосом, и на его лице дернулась мышца. — Я чуть с ума не сошел от ревности при мысли, что ты любила другого мужчину.

— Да, любила. С того момента, как мы с тобой встретились, — едва слышно подтвердила Перл, подняв на него любящий, полный страсти взгляд. Патрик отчаянно вглядывался в ее лицо, и в темной глубине его глаз начала разгораться надежда. — До этого — никогда… — Девушка поднялась, приблизилась к нему, обняла руками за шею, и он окаменел от ее прикосновения. — И не смогу полюбить никогда, если тебя у меня не будет. В этом я честна перед вами, мистер Вебер!

В ту же секунду губы Патрика оказались на ее губах. Не помня себя от облегчения и нахлынувшего чувства, он так сильно прижал к себе Перл, что она чуть не задохнулась. Мгновенно вспыхнувшее пламя желания охватило их, и они стояли, покачиваясь в знойном воздухе, проникавшем через окно.

— Ты выйдешь за меня замуж? — оторвался Патрик от сладких губ, и она кивнула в забытьи, не ведая о том, что по ее лицу струятся слезы.

Он долго целовал заплаканные глаза, лицо, дрожащие губы, пока Перл не улыбнулась ему.

— Я не хочу больше ждать. Я умру, если мы расстанемся хоть на минуту. — Девушка смущенно потупилась под внимательным взглядом сияющих глаз. — Я хочу всего и сейчас… — наконец выдохнула она.

Мужские руки непроизвольно сжались на плечах Перл, темные глаза вдруг совершенно почернели.

— Я только хочу сказать, что немного боюсь… ну, ты понимаешь… — добавила девушка.

— Дорогая!

— Молчи, молчи…

Отступив на шаг, она дрожащими пальцами развязала узел пояса, медленно спустила халат с плеч, и он упал на пол. Темный взгляд метнулся по ее телу, остановившись на бездонных бирюзовых глазах. Он шагнул вперед и нежно прижал обнаженную девушку. Потом легко подхватил на руки и понес в спальню.

Швырнув на пол покрывало, Патрик уложил ее на широкую кровать. Перл тут же притянула к себе его голову, взлохматив волосы, и они слились в долгом, одновременно нежном и жадном поцелуе. Девушка почувствовала, как Вебер передвинул руку с плеча и сжал грудь, нащупывая сосок и начиная ласкать его. От его ладони по всему телу пошли волны тепла, и Перл вцепилась в жесткое мускулистое плечо, отделенное от нее только тонкой тканью рубашки.

Патрик чуть отстранился, остановив горящий страстью взгляд на выпуклом розовом бугорке груди с возбудившимся под его ласками соском. Затем его рука спустилась по успевшему уже загореть животу к выступающему гладко выбритому холмику и скользнула вниз, стремясь войти внутрь, но Перл непроизвольно сжала ноги. Он сразу же убрал руку, приблизился к ее лицу и легким прикосновением убрал назад волосы, погладив по голове, как ребенка.

— Любимая, расслабься! Я не хочу, чтобы тебе было больно. — Улыбка была чуть грустной, и у Перл потемнело в глазах от любви к нему.

Не говоря больше ни слова, он обеими руками развел бедра девушки в стороны. Перл лежала с колотящимся сердцем, сжав руками простыню. Она чувствовала себя очень скованно и в то же время была охвачена сильным нервным возбуждением. Вебер горящим взглядом осмотрел всю ее, осторожно прикасаясь пальцами к сокровенному месту.

И все же Перл не выдержала напряжения и снова сдвинула ноги. Патрик поднял глаза, но она отвела взгляд. Он увидел, что девушка густо покраснела, и тихо сказал:

— Глупенькая, не надо стыдиться… Я тебя люблю.

Перл порывисто закрыла лицо руками. Снова я веду себя как идиотка, подумала она, чувствуя под ладонями пылающие щеки.

Нежные губы прикоснулись к ее рукам, и девушка открыла лицо. Патрик поцеловал бьющуюся жилку на виске, губы, раскрывшиеся для него. Руки Перл снова обвили его шею. Когда долгий поцелуй закончился, он шепнул:

— Ты тоже можешь посмотреть на меня. Хочешь?

Перл смущенно кивнула, прикрыв глаза длинными ресницами. Патрик поднялся с постели и стал молча раздеваться. Через минуту он уже был совершенно голым. Девушка чуть приподнялась на локте. Впервые в жизни перед ней стоял обнаженный мужчина. В глазах Патрика, из которых совершенно исчезли последние признаки тоски, мелькнула улыбка. И было от чего.

От изумления у Перл даже слегка приоткрылся рот. Как, неужели это поместится во мне, лихорадочно пронеслось в голове девушки. Но ведь делают же подобное другие женщины, попыталась она успокоить себя. Наверное, нужно довериться природе…

Наблюдая за ее выражением лица, Патрик тихо и счастливо рассмеялся. Затем он лег рядом с девушкой.

Поднявшись на колени, Перл устроилась возле него. Старательно избегая взглядом области ниже пояса, она погладила Патрика по смуглому лицу, наклонилась, касаясь сосками шелковистых волос на его груди, и прижалась губами к шее в том месте, где под гладкой кожей бился мощный пульс. Потом, оставляя влажный след, провела языком до соска, задержалась там и почувствовала, как он сжимается и твердеет.

Дыхание Патрика участилось, и Перл решилась наконец посмотреть ниже. Она погладила мохнатое на ощупь бедро, крепкое колено и робко двинулась туда, где сгущались еще более темные, чем на остальных местах, волосы.

Перл взволнованно дышала, ее сильно возбуждали незнакомые ощущения. Дрожащая рука как будто действовала сама по себе, лучше самой девушки зная, что ей делать.

Патрик застонал, крепко сжав бедро Перл.

— Ты хорошая ученица, — прозвучал его хриплый голос.

Потянувшись вперед, он накрыл ладонью маленькую руку и медленно сделал несколько плавных движений. Девушка задохнулась от неожиданности и высвободила руку.

— Милый…

— Ничего, любимая, все хорошо, — поспешил Патрик успокоить ее. — А сейчас… не могла бы ты встать? Я еще хочу посмотреть на тебя.

Перл молча выполнила просьбу, поднявшись и отступив на несколько шагов от постели. Патрик обвел полным желания взглядом ее стройную фигурку, трогательную в своей наготе и сильно возбуждавшую его. Глядя прямо в глаза девушки и тяжело дыша, он продолжал делать рукой те же медленные движения, которые так смутили ее.

Перл смотрела во все глаза, зрачки ее расширились. Внутри разгорелась страсть, постепенно расширяясь и подступая к самому горлу. Жар откровенного желания оттеснял куда-то в дальний угол сознание, волочившее за собой смешанные и ненужные сейчас понятия о рамках приличий.

Облизывая языком пересохшие губы, тщетно сдерживая горячее дыхание, девушка чувствовала, как спадают невидимые оковы цивилизованности, как приближается запретная свобода и открывается новый мир, как она превращается в женщину.

Под влиянием внутренней метаморфозы Перл расправила плечи, ее грудь выступила вперед, губы тронула улыбка. Ей стало приятно, что она стоит вот так, нагая, уверенная в себе под взглядом мужчины, который помог пробудить все эти чувства и прикоснуться к соблазнительной тайне.

Вдруг Перл почувствовала, как по внутренней стороне бедра что-то медленно потекло. Она поняла, что это просто реакция ее тела, и удивилась — все это было совсем новым.

Девушка вытерлась забытым с утра на кресле полотенцем и увидела, что Патрик встает с постели. Приблизившись, он запрокинул обеими руками ее голову и поцеловал, глубоко введя настойчивый язык.

Отвечая ему, Перл почувствовала внизу тупой твердый нажим, и все ее тело пронзил мощный болезненный импульс. Опустив руку, она подняла вверх то, что мешало им обняться, и прильнула к Патрику. Не отрываясь от губ, он провел руками по изящной спине, охватил широкими ладонями тугую попку Перл и крепко прижал ее к себе, жестко вдавившись членом в живот.

Так они стояли несколько тягучих мгновений, забыв обо всем на свете, отгороженные от остального мира невидимым коконом, образованным переплетениями желаний и заполненным бушующими эмоциями реализующейся любви.

Перл настолько потеряла ощущение пространства и времени, что даже не поняла, как они снова оказались в постели, лаская друг друга руками, языком, всем телом и извиваясь как змеи в попытках добраться до самых укромных уголков тела и покрыть их поцелуями.

— Любимый, я не выдержу… — простонала Перл.

Патрик услышал измененный страстью голос, и у него, несмотря на всю силу поглощающего мужского желания, защемило сердце от мысли, что сейчас придется причинить ей боль.

Опираясь на локоть, он передвинулся над Перл, немного прижал ее телом и, взяв член рукой, осторожно ввел в скользкое углубление.

Когда Патрик, следя за выражением ее лица, усилил натиск, Перл крепко обняла его, подавшись навстречу. Наслаждение сменилось болью, но она все на свете отдала бы за это мгновение, потому что вместе с этой прекрасной болью Патрик Вебер дарил всего себя.

В следующий момент жгучее напряжение достигло пика, и Перл жалобно вскрикнула, чувствуя, что Патрик уже вошел в нее, словно провалившись в горячую глубину. Он замер на секунду, целуя покрывшееся испариной дорогое лицо, а потом, не в силах сдерживаться, стал двигаться. Из его раскрытых губ вместе с хриплым дыханием вырвался долгий мучительный стон.

В сознании Перл творилось что-то невообразимое. Она тонула в жарком мареве, растворялась в магии мужских движений, пытаясь утолить бесконечную жажду полного слияния с телом любимого человека. Это было счастье.

Неожиданно для себя вместе с наслаждением долгожданной близостью Перл снова почувствовала острое болезненное удовольствие. Патрик сразу понял это, услышав, что она застонала совсем по-другому. Его скользящие, наполненные истомой движения изменились и стали похожи на удары.

Патрик хрипло закричал, делясь с Перл пароксизмом последних судорожных толчков. Потом его мощные мускулы как-то сразу расслабились, и сердце девушки пронзила острая нежность. Не желая расставаться, она обвила его руками, и они лежали так — тяжело дышащие, мокрые и безумно близкие существа, пережившие прикосновение к чему-то необъяснимому.

Легкий ветерок играл с белоснежными занавесками, тихо шуршащими над квадратами солнечного света на полу, а среда из детского стишка праздновала обещанную победу над покоренным, радостным и ликующим от счастья воскресеньем.

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.