Андрей Белянин

Джек Сумашедший король

КНИГА ПЕРВАЯ

В деревне его называли Сумасшедшим королем. Надо признать, что прозвище ему подходило. К тому же его настоящего имени никто не знал. Он пришел в деревню с Севера, несчастный, босой, заросший густой черной щетиной, — бродяга. На вид ему можно было дать лет тридцать — тридцать пять. Одет в рваную рубаху ниже колен — больше ничего на нем не было. Вскоре деревенские жители узнали, что он еще и немой.

Видимо, бродяга был так голоден, что ноги сами принесли его к трактиру. Трактир, или постоялый двор, имел звучное название — «Дракон на сеновале». Откуда оно взялось, никто толком не знал. Но ходили слухи, что в древние времена прапрабабушку нынешнего хозяина поймал дракон и затащил ее в хлев. Улетая, а вернее, улетучиваясь, дракон оставил своей избраннице достаточно золота, для того чтобы основать постоялый двор. Через девять месяцев родился мальчик. Он и положил начало династии владельцев «Дракона на сеновале».

Нынешний трактирщик являл точное подобие своих предков: такой же рыжий, толстый и нахальный.

Как мы уже говорили, бродяга был очень голоден, его шатало от усталости, и весь его жалкий вид вызывал у трактирщика естественное раздражение.

— А ну проваливай отсюда! — прикрикнул он, уперев руки в бока. — Здесь не церковь и нищим не подают!

В ответ бродяга прогудел что-то невразумительное и, величественным жестом отодвинув хозяина, вошел в трактир. Завсегдатаи оторвались от кружек и удивленно воззрились на нежданного гостя.

— Куда ты лезешь, грязная свинья?! Здесь собираются только порядочные люди. Вон отсюда! Вон, я сказал!

А бродяга, не удостоив никого даже взглядом, бросился к ближайшему столу, схватил кусок хлеба и быстро, не жуя, проглотил его.

— Ах ты, скотина эдакая! — взорвался праведным гневом хозяин, — Я тебе покажу, как портить репутацию моего заведения!

С этими словами он что есть силы толкнул нищего в спину. Тот упал. Недоеденная корка хлеба вылетела у него изо рта и закатилась под чей-то табурет. Присутствующие дружно расхохотались. Еще бы! Не каждый день можно было безнаказанно отпинать какого-нибудь бедолагу, а этот еще и вломился в трактир, нарушив покой честных людей. Хозяин под ободряющий смех ткнул бродягу ногой:

— Убирайся отсюда, паршивый пес! А не то я отделаю тебя, как мавры святого Августина!

Бродяга, шатаясь, встал, сплюнул кровь и, распрямившись во весь рост, одним быстрым движением оторвал доску от стола. Все на мгновение замерли. Блеклые глаза трактирщика округлились от удивления. Бац! — и хозяин трактира, перелетев через два стола, рухнул в горящий камин. Его поросячий визг перекрыл дружный рев рассерженных крестьян. Человек двадцать, вооружившись табуретками и палками, бросились на чужака. Глаза бродяги грозно сверкнули сквозь спутанную гриву волос, и он с глухим мычанием пошел в атаку.

Надо признать, что дрался он неплохо. Если бы не голод и крайняя усталость, возможно, его вообще не удалось бы одолеть. Когда окровавленного и бесчувственного бродягу вышвырнули на улицу, никто из двадцати завсегдатаев трактира не мог похвастаться идеальным здоровьем. Несколько разбитых голов, десяток различных переломов, кровоточащие носы, опухшие уши и выбитые зубы — вот печальный итог прошедшего сражения. Впрочем, все ушли на своих ногах, хотя кое-кого и поддерживали товарищи.

Вопреки всеобщим ожиданиям, бродяга довольно быстро пришел в себя, а сердобольная служанка из трактира принесла ему воды и кусок черного хлеба с двумя луковицами. Позднее она вспоминала, что ее просто потрясло, с каким царственным видом он принял это подношение. В общем, бродяга остался в деревне. Те, кому он успел дать по физиономии, даже зауважали его и стали пытаться пристроить к какому-нибудь делу. Правда, ничего хорошего из этого не вышло. У бедняги все валилось из рук, он просто не был ни к чему приспособлен. Одно время бродяга работал у кузнеца, поднимал тяжелый молот, но когда кузнец за какую-то оплошность отвесил ему подзатыльник, вспыльчивый работник швырнул в него кувалдой. И хорошо, что кузнец успел пригнуться. Потом бедолага пас деревенских коней. В лошадях он разбирался неплохо, но очень раздражал своим поведением. Будучи последним пастухом, бродяга шествовал по деревне задрав голову и выпятив грудь, как благородный лорд, едва заметным кивком отвечая на приветствия. Кто-то назвал его Сумасшедшим королем. Кличка приклеилась, и довольно скоро он и сам стал откликаться на эти слова, хотя многие понимали, что отвечает он не на обидное прозвище, а лишь запомнив определенный набор звуков. Сам бродяга говорить не мог, только мычал и гыкал, хотя и все слышал. Постепенно жизнь в деревне пошла своим чередом.

Вскоре мирную скуку деревенской жизни вновь нарушили бурные события. Произошла очередная стычка между бродягой и местными жителями. На этот раз в деле оказался замешан староста. У него выдался веселенький денек, и он, будучи изрядно пьян, ехал С дружками в телеге по улице. Впереди замаячила одинокая фигура Сумасшедшего короля. Староста кричал, ругался, орал и еле успел придержать коней, чтоб не сбить бродягу. Взбешенный староста хлестнул его кнутом и прикрикнул на лошадей, однако отъехать не успел… Стальная рука схватила колесо за обод и дернула назад с такой силой, что кони присели: это Сумасшедший король, потирая вздувшийся рубец от удара кнутом, решил отомстить обидчикам. Но сочувствие жителей деревни было на стороне местных. Крестьяне с палками и дубинками в руках собрались раз и навсегда призвать Сумасшедшего короля к порядку. Загнанный в угол, окруженный со всех сторон разъяренной толпой, он ревел, как раненый зверь, но не просил пощады, а всем видом давал понять, что будет драться до конца. Жители деревни боялись его, и это объединяло их.

Возможно, они бы его убили, ибо только так могли избавиться от своего страха. Но прежде чем первая дубина опустилась на голову бродяги, меж ним и толпой встала величественная седовласая фигура.

— Колдун!

Да, это был известный в округе чародей и прорицатель Лагун-Сумасброд. Он жил отшельником в глухом лесу в компании единственного ученика; в окрестных деревнях появлялся редко, да и местные жители не часто посещали его уединенное жилище, разве что корова у кого заболеет или ребенка сглазят.

В те смутные времена еще попадались говорящие драконы, бродили злые ведьмы и время от времени вырывались на волю страшные демоны подземного мира. В лесах встречались упыри и волкодлаки, болота кишели русалками, в замках водились привидения, а странствующие рыцари периодически побеждали какого-нибудь злого волшебника или воскресшего мертвеца. Мрачные, таинственные, но богатые на события времена…

Появление колдуна на деревенской площади несколько охладило горячие головы.

— Чем не угодил вам этот человек?

Из толпы крестьян посыпались угрожающие выкрики и упреки в адрес Сумасшедшего короля. Суть всего шума сводилась к одному: или он уйдет, или его убьют.

— Если он так вам мешает, я готов взять его к себе. Отныне он мой! — твердо заявил колдун.

С этими словами он взял Сумасшедшего короля за руку и взглянул ему в глаза. Наверное, было что-то властное в сверкающих гневом глазах бродяги. Лагун-Сумасброд склонился перед ним и жестом пригласил идти за собой. Изумленная толпа замолчала. Сумасшедший король величественно кивнул и пошел впереди колдуна, который семенил следом, указывая путь.

Отшельник жил в пещере под холмом. Рядом протекал ручей, на деревьях вили гнезда птицы. Из пещеры навстречу им вышел молодой человек лет двадцати с улыбкой на смуглом лице. Это был печально известный по всем окрестным деревням весельчак и балагур Сэм Вилкинс — ученик колдуна. Многие крестьянки тайно вздыхали по нему, матери берегли взрослых дочерей, а деревенские парни не раз пытались поймать повесу, чтобы устроить ему темную. Однако Сэм с удивительной легкостью и везением выпутывался из щекотливых ситуаций. Он жил у старого колдуна уже около пяти лет, и все это время прошло в ссорах и скандалах. Колдун не переставая ворчал на непоседливого ученика, постоянно путавшего заклинания, снадобья и порошки по причине собственного легкомыслия и беззаботного нрава. Сэм, в свою очередь, возмущался педантичностью и строгостью учителя, считая его брюзгой и сухарем. Однако это не мешало им жить душа в душу. Они дня не могли прожить друг без друга — по-видимому, в силу закона о притяжении противоположностей.

— Так… Опять кого-то притащил. Здесь что, постоялый двор или ночлежка для нищих?

— Молчи, несчастный! Кто хозяин в доме?! — грозно ответил колдун.

— В доме? О Господи… Эта дыра — дом?! — всплеснул руками Сэм. — Хозяин, конечно, ты, но где будет спать этот грязный бродяга?

— Он не бродяга. В его глазах — знак высшей крови!

— Ага! Очередной заколдованный принц?

— Прекрати! Мне лучше знать, кто он.

— В этом я не сомневаюсь. А вот чем его кормить, я тебя спрашиваю? Хлеба — ни куска, вино кончилось, а ты, похоже, ничего не принес из деревни?

— Ну не принес… — потупился колдун. — Забыл. Зато я спас этого человека от расправы мужланов.

— Ладно, — смилостивился Сэм Вилкинс. — Сейчас схожу и наколдую чего-нибудь. — Нет! Только не это! Ты опять что-нибудь напутаешь! — замахал руками Лагун.

— Чего ж тут путать… Сейчас будет жареная говядина. Я настроен на бифштекс по-валлийски… — бормотал Сэм, скрываясь в пещере.

Колдун обреченно махнул рукой и жестом пригласил Сумасшедшего короля сесть на пень. Сам Лагун-Сумасброд пристроился рядышком на седом валуне.

— Ну-с, молодой человек… — Колдун не договорил. Раздался грохот, и из пещеры пулей вылетел Сэм Вилкинс За ним по пятам несся огромный кинберийский бык, облепленный кружками лука и обильно политый соусом. Бык яростно мычал и старался подцепить волшебника-недоучку рогами. Когда ревущая парочка скрылась в лесу, колдун сокрушенно покачал головой:

— Предупреждал же… Эх, молодежь…

В тот же вечер Сумасшедшего короля вымыли. Волшебник выудил откуда-то из запасов приличную одежду: куртку из мягкой кожи, бархатные потертые штаны, пару тонких шерстяных рубашек и высокие сапоги. Сэм, вооружившись ножницами и бритвой, буквально за полчаса привел прическу бродяги в божеский вид, после чего сбрил ему бороду. Потом, оглядев свое «творение», сбегал куда-то и притащил почти новый кожаный пояс, богато украшенный вышивкой и тиснением:

— Носи! Помни мою доброту.

И Сэм торжественно вручил пояс Сумасшедшему королю. После чего чародей и его ученик отошли в сторону, откровенно любуясь делом своих рук.

— Два часа работы, никакого волшебства, а каков результат! — хвастливо заключил Лагун-Сумасброд.

— Хорош, хорош, — добродушно поддакнул Сэм. Надо сказать, перемена была разительной. Никто и ни за что не узнал бы теперь бывшего замызганного бродягу. Аккуратность и чистота костюма подчеркивали ладную и легкую фигуру, темно-русые волосы рассыпались по плечам, а правильные черты лица дышали благородством и отвагой. Теперь стало ясно, что этому молодому человеку лет двадцать пять, не больше. Хотя горячая вода, ножницы и приличная одежда изменили его внешность, однако они не могли вернуть ему речь и ясность ума.

Когда наступила ночь, колдун стал активно готовиться к какому-то волшебству.

— Тебе помочь? — участливо спросил Сэм.

— Только попробуй! — огрызнулся Сумасброд. — Мне сейчас тебя только и не хватает.

— Я к нему со всей душой… ну, дай хоть ложкой в котле помешаю, — канючил Сэм.

— Нет! Сказано — нет! Еще уронишь туда что-нибудь или плюнешь ненароком… Все заклинание насмарку! Сядь вон лучше в угол и поговори с нашим гостем.

— Издеваешься, да? О чем с ним говорить? Он же сумасшедший!

— Не сумасшедший, а больной, — назидательно отметил Сумасброд.

Он напихал в котел кучу трав, порошков и снадобий, перемешал хорошенько и поставил на огонь, чтоб вскипело. В свободное время колдун был не прочь пофилософствовать на отвлеченные темы. Вилкинс, послушно сложив руки, тихонько сидел на кривоногом табурете в углу пещеры. Чуть дальше на рыжей овчине расположился Сумасшедший король. Оба не сводили глаз с чародея. Лагун-Сумасброд решил, что аудитория вполне созрела для небольшой лекции.

— Поступки этого юноши не укладываются в рамки понимания жителей деревни. Он выглядит бродягой, а ведет себя как принц крови. Почему? Общественное мнение выносит суровый вердикт: сумасшествие! Они считают его психом, кретином, идиотом, параноиком, шизофреником — кем угодно, но только не нормальным человеком. Общество изгоняет его! Но справедливо ли это? По всем божеским и человеческим законам — нет! Тысячу раз — нет! Поведение жителей деревни аморально и заслуживает всякого осуждения. Однако взглянем на проблему с другой стороны. А так ли уж нелепы его поступки? В определенном плане все его действия абсолютно осмысленны и совершенно оправданны. Что, если мы предположим… только предположим наличие в этом юноше голубой крови? — Колдун торжествующе оглядел слушателей и вдохновенно задирижировал ложкой. — Это многое объясняет. Заколдованный принц? Очарованный рыцарь? Почему же нет? Тысячу раз — да!

Сэм Вилкинс разразился бурными аплодисментами. Сумасшедший король ничего не понял, но довольно замычал.

Лагун-Сумасброд раскланялся, как профессор на кафедре, и, жестом попросив тишины, продолжил:

— Итак, что мы имеем? Странный молодой человек, обладающий всеми данными высокого рода, с неразвитой речью и ограниченным мышлением. Вот где нестыковка! Его величие не вяжется с его речью, его манеры не соответствуют его внешнему виду, он словно искусственно составлен из двух противоречивых половин! Какое этому может быть логическое объяснение? Только одно: он заколдован!

Время приближалось к двенадцати. В котле кипело что-то очень волшебное, распространяя вокруг дивный аромат. Правда, пить это зелье не рекомендовалось: чародей напихал туда столько трав и порошков, что им можно было устроить несварение желудка даже дракону.

— Назначение снадобья не в этом, — объяснил Сумасброд. — Главное — пар! Именно в нем все и дело. Подойдите-ка сюда, молодой человек.

Сумасшедший король послушно подошел к котлу и непонимающе взглянул на чародея.

— Смотрите сюда! — Волшебник указал пальцем на кипящую жидкость.

Король наклонился над котлом. В тот же миг Лагун-Сумасброд крепко ухватил его за шею и плечи, наклоняя еще ниже и заставляя вдыхать сладковато-дурманящий пар. Пленник испуганно замычал и стал вырываться, однако сил у старого волшебника еще хватало.

— Сэм, помоги! Держи его крепче!

Вдвоем они удерживали Сумасшедшего короля около минуты, после чего волшебник и его ученик разлетелись по разным углам пещеры, а их «пациент» смог наконец выпрямиться. Он просто кипел от ярости, глаза безумно блуждали по пещере, а грозное рычание напоминало сдержанный рык медведя. Сумасшедший король разглядел спрятавшегося за кучей тряпья Сэма, недобро ухмыльнулся и, вытянув вперед руки, крепко схватил его за горло. Однако Лагун-Сумасброд бросился на выручку своему ученику и что есть силы треснул Сумасшедшего короля ложкой по затылку. Длинная кленовая ложка разлетелась на кусочки. Сумасшедший король выпустил шею Сэма и тяжело рухнул наземь.

— Так… теперь на твоей совести еще и убийство!

— Не городи ерунды! Всего лишь глубокий обморок. Сейчас он придет в себя.

— Ага, как же! Наварил невесть что, заставил парня нюхать эту гадость, а когда тот окончательно сбрендил — хрясь его дубинкой по башке! И это ты называешь лечением?

— Не дубинкой, а ложкой-мешалкой! А лечил я его правильно! Правильно! Так что не суй свой нос…

— Убийца! Люди-и! На помощь!

— Замолчи, болван! Я же тебя спасал!

— Кого ты спасал? Он бы меня и пальцем не тронул. Я ему пояс подарил! Люди-и, на помощь! Он просто спрятаться от тебя хотел! Укрыться на моей груди, как ребенок у матери! Как птенчик в грозу! Как… Ой и на кого ж ты меня покину-у-ул!

— Прекрати голосить, болван впечатлительный! Не убивал я его, десятый раз тебе повторяю! Но если ты не замолчишь, я действительно совершу убийство!

— Я же говорил! Старый дурень! На помощь! Люди-и! От возмущения и обиды у волшебника перехватило горло. Сэм тоже перестал орать, поняв, что наговорил лишнего. «Старый дурень» было явно не к месту.

Тем временем Сумасшедший король шевельнулся, сел, обхватив голову руками, и, обведя пещеру совершенно осмысленным взглядом, тихо простонал:

— Господи, где я?

Солнце светило вовсю. Птицы пели, цветы благоухали, деревья дышали теплом и смолой. Благодушие и умиротворенность были разлиты в воздухе. На полянке перед пещерой в тесной дружеской компании завтракали трое. Лагун-Сумасброд позаботился о вине, жареном мясе и рыбе, а Сэм раненько поутру смотался в ближайшую деревеньку и выцыганил там молоко и хлеб. Возвращаясь в пещеру, он еще умудрился насобирать лесных орехов. Завтрак удался на славу!

Сумасшедший король оказался веселым собеседником и приятным товарищем. На волшебника он смотрел с глубочайшим уважением, как на человека, вновь подарившего ему жизнь, и мог погибнуть за него безропотно. С учеником чародея мгновенно установились самые дружеские отношения, благо что молодые люди были почти одного возраста, хотя Сэм относился к Сумасшедшему королю с несколько отеческим покровительством, считая личным долгом хлопотать и заботиться о своем новом друге.

«Воспитанник» Сэма был на голову выше его ростом и вдвое шире в плечах, но ученик чародея носился с ним как курица с яйцом, стараясь накормить, усадить, причесать и как можно лучше устроить свое высокорослое «дитятко».

— Итак, молодой человек, вы ничего не помните? — Раскурив трубку, волшебник удобно расположился на валуне.

— Почти ничего… — вздохнул Сумасшедший король, — Какие-то летучие обрывки то ли снов, то ли воспоминаний…

— Ты говори, говори, — важно поддакнул Сэм. — Мы подумаем, посоветуемся и во всем разберемся.

— Я и не сомневаюсь, только мало чем могу помочь. Помню какие-то крепостные стены… Потом лес… Куда-то бегу, а за мной гонятся всадники… Что же еще? Какое-то зеленое пламя и такое прекрасное женское лицо… Свечи… Много свечей…

— Ну? — подтолкнул ученик чародея.

— Все, — выдохнул Сумасшедший король. — Больше ничего не помню… Лагун, вы — великий маг, прошу вас, скажите мне: кто я?

— Мальчик мой, — улыбнулся волшебник, — все не так просто, как вам кажется. Я не великий маг, а обыкновенный колдун местного значения. Мои возможности весьма ограниченны. Да, я могу кое-что, но вернуть вам память… Однако некоторыми умозаключениями я с вами поделюсь. — Оба слушателя тихо пододвинулись поближе. Лагун вновь принял вид профессора на кафедре и, откашлявшись, заговорил: — Итак, что я имел в виду? Я сумел вернуть вам речь и человеческий облик. В виде бродяги вы были просто ужасны! В своем заклинании я использовал довольно сильнодействующее средство, но… Но к вам вернулись лишь речь и сознание. Вы не можете вспомнить даже вашего имени. Это значит, что моя магия столкнулась с очень сильным заклятием. Законный вопрос: почему? — Лагун-Сумасброд вдохновлялся все больше и больше. — Кому-то было необходимо заколдовать вас очень сильными чарами. Будь вы крестьянином или даже воином, какой в этом смысл? Если бы от вас хотели избавиться, то сделали бы это более простым способом. Значит, вы стоите дороже! У меня есть кое-какие соображения на ваш счет, но… Если вы позволите — один эксперимент!

Зачарованные рассказом волшебника, оба слушателя согласно кивнули. Лагун-Сумасброд попросил Сумасшедшего короля закатать рукав рубашки и сидеть не двигаясь.

— Не бойтесь, больно не будет, — успокоил он.

— Ну, ты это… полегче все-таки… — осторожно проговорил Сэм.

— Сам знаю, — проворчал волшебник и, что-то пробормотав, дунул себе в кулак.

В тот же миг с его ладони слетел огромный серый комар и, противно прожужжав в воздухе, впился в обнаженную руку юноши. Сумасшедший король вопросительно глянул на чародея, но не сделал ни одного движения. Между тем комар напился крови и тяжело полетел в сторону. Все трое внимательно следили за его полетом. Довольное насекомое село на ближайший пенек и замерло, наслаждаясь сытой жизнью. Буквально в то же мгновение с ели сорвалась тяжелая шишка и рухнула на комара. От нахального насекомого не осталось и следа.

— Что и требовалось доказать! — заявил волшебник. — Никто не смеет безнаказанно проливать королевскую кровь,. ваше величество!

— Да… Король, стало быть… — придя в себя от изумления, пробормотал Сэм.

— Лицо королевской крови! — назидательно поправил волшебник, — Он может быть принцем, наследником престола, может быть незаконнорожденным, но кровь… От нее никуда не денешься. Кровь всегда сказывается.

— Ну-с, ваше величество, что прикажете? — К Вилкинсу постепенно возвращалась его веселость. — С каретой у нас заминка, а вот на кучера можете рассчитывать. Я еще думаю, а не попросить ли у вас двойное жалованье?

— Сэм! — прикрикнул Лагун. — Не язви! Ты же видишь, он еще не пришел в себя. Слишком много событий за последнее время.

— Да… — Сумасшедший король устало потер лоб. — Всего очень много, и все это как-то сразу… Значит, я — король. Или хотя бы принц. Это мне ясно. А что мне теперь делать? Я ничего не помню. Где мое королевство, где подданные, как мое имя? Я ведь даже не знаю, как ведут себя короли.

— Будь естественным, — посоветовал волшебник. — Постепенно все вспомнится, наладится, старые навыки обязательно проявят себя. Вот что касается имени… с этим сложнее. Давай мы пока будем называть тебя Джеком! Да, именно Джеком! Скромно, со вкусом и дает надежду на будущее.

— Нет, нет и нет! — вновь встрял Вилкинс, — Что за имя для короля? Джек! Фу! Так и веет авантюризмом и мордобоем. Нет! У короля должно быть звучное имя — Ричард, например, или Коболд, или Грегор, или Август! Ну, что-нибудь солидное.

— Ну и пожалуйста… мое дело предложить, а там уж… — обиженно поджал губы старый колдун.

— Я согласен на Джека, — твердо заявил Сумасшедший король: ему хотелось сделать приятное старику.

— Вот и договорились! — просиял тот. — А теперь, дорогой Джек…

Договорить ему не удалось: на поляну выскочила пегая крестьянская лошаденка. С нее сполз сельский староста и нетвердыми шагами заспешил к пещере.

— Беда, беда! — еще издали закричал он.

— Что там стряслось? — недовольно проворчал Лагун-Сумасброд, разрешавший перебивать себя только Вилкинсу, и то неизвестно почему.

— Беда у нас, господин колдун! — подбежал запыхавшийся староста. — День добрый, мистер Вилкинс. Беда у нас стряслась! Какие-то разбойники в черных плащах!.. Ой, простите, добрый день, молодой господин. И все из-за этого Сумасшедшего короля…

— Не паникуй, — строго сказал Лагун-Сумасброд. — Говори толком, что случилось.

— Я и говорю! — снова закричал староста. — Все беды из-за этого грязного бродяги. Видели бы вы этого типа, — обратился староста к Сумасшедшему королю, не узнав его. — Такая рожа! Оборванный, лохматый, грязь шмотами отлетала, а вел себя как знатный лорд!

— Ты перейдешь к делу или нет?! — уже не на шутку рассердился волшебник.

— Так я о деле и говорю. Вот вы, господин колдун, забрали этого негодяя с собой, так? А сегодня утром на деревню налетели всадники. Десять верховых на гнедых конях. Лица скрыты забралами, на груди кольчуга, за спинами черные плащи полощутся — страх божий! И все, как один, ищут какого-то бродягу. По росту и повадкам вроде как наш общий знакомый.

— Так-так… ну а вы? — поторопил Лагун-Сумасброд. Все трое прислушивались к словам старосты с напряженным вниманием.

— А мы что… Мы, известное дело, — люди маленькие… Сказали, что ваша светлость изволили увести. А они не верят! Всю деревню вверх дном перевернули! Ищут! Я сам — на кобылу да и к вам. Уж явите такую милость — избавьте нас от этой напасти!

— Избавлю, избавлю… — отмахнулся колдун. — Езжай-ка к себе и сиди тихо. Бродяги этого уже нет. Ну а с разбойниками вашими мы разберемся…

— Вот спасибо! Вот уж спасибо, господин хороший. Уж вы расстарайтесь, за нами не станет. Все устроим как между добрыми соседями. До свидания, мистер Вилкинс, и вы, молодой господин.

Не переставая кланяться и благодарить, староста дошел до своей лошаденки, влез ей на спину и ударил пятками в бока. Потом вдруг нелепо взмахнул руками, что-то прохрипел и рухнул наземь. Между лопатками несчастного торчала черная оперенная стрела!

Все трое бросились к старосте. Увы, слишком поздно. Почтенный крестьянин был мертв. В ту же минуту из леса неторопливо выехали черные всадники, плотным кольцом окружив друзей. Сумасшедший король, или теперь уже Джек, прикрыл плечом старого колдуна. Сэм столь же отважно загородил своего подопечного. Один из всадников, с серебряным галуном на плаще, по-видимому старший, двинул коня на полкорпуса вперед и совершенно безжизненным голосом спросил:

— Где он?

— Кто вам нужен? — спокойно ответил волшебник.

— Нам нужен тот человек, которого крестьяне называют Сумасшедшим королем. Где он?

— За что вы убили старика? — чуть побледнев, спросил Джек.

Всадник внимательно посмотрел на него и, не повышая голоса, приказал:

— Ты пойдешь с нами.

— Он никуда не пойдет! — взвился Сэм. Всадник взмахнул плетью — и на плече Сэма вздулся красный рубец. Джек побледнел еще больше, но Лагун положил руку ему на плечо и твердо заявил:

— Этот юноша — мой друг и воспитанник. Он останется здесь и никуда не пойдет. За убийство невинного человека вы ответите. Я хочу знать…

— Нам не задают вопросов.

Плеть вновь взвилась в воздух, но никто не пострадал. Стальная рука перехватила ее на лету. Взгляд Джека уперся в щели забрала врага.

— Ты помешал мне.

— Неужели? — Голос Джека звенел.

— Ты умрешь!

В ответ Джек с такой силой рванул плеть, что всадник вылетел из седла как пробка. Прежде чем он успел подняться на ноги, кулак Сумасшедшего короля так яростно грохнул его по макушке, что стальной шлем загудел. Всадники, как по команде, обнажили длинные мечи и молча двинулись в атаку. Джек наклонился и рывком выхватил такой же меч у поверженного врага. Вилкинс подхватил ближайший булыжник и с истерическим воплем «Не тронь ребенка!» запустил им в ближайшего к Джеку всадника. Надо признать — не промахнулся! Еще один противник вылетел из седла. Его ученик буквально порхал в окружении врагов, с поразительной легкостью увертываясь от сверкающих мечей. Попутно Вилкинс бранился на всех известных ему языках, а ругательств он знал великое множество. Джек взвесил меч в руке и, поднырнув под клинок нападающего, ударил его в горло. Всадник опрокинулся навзничь. Старые навыки действительно сказывались. Сумасшедший король не понимал, почему он делает так или иначе, его тело словно подчинялось какой-то забытой программе. Он наклонялся, увертывался, рубил и колол, перебрасывая меч из руки в руку, кувыркался, прыгал, разил наотмашь. Он действовал чрезвычайно хладнокровно, без суеты и злости, как бы выполняя привычную, но неприятную работу.

Неожиданно грянул гром, зеленые огни заметались по земле и поляну заволокло дымом. В воздухе запахло паленым. Когда дым рассеялся, на обожженной траве валялось десять трупов. Четверых уложил Джек, одного — Вилкинс, а остальных «упокоил» Лагун-Сумасброд. Старый волшебник подобрал самое грозное заклинание и, выбрав время, нанес удар.

— Главное было не задеть своих, — объяснил чародей. — А все прочее элементарно — электричество!

Неугомонный Вилкинс стащил всех убитых в одно место и разложил рядком. Джек задумчиво чистил меч пучком травы. Волшебник поймал повод одной из лошадей и внимательно рассматривал животное.

— Взгляните-ка сюда!

— Лошадь как лошадь. Кобыла рыжая… — не отрываясь, ответил Сэм.

— Нет… это вообще не лошадь… — Старый колдун что-то прошептал ей на ухо, и кобыла исчезла. На ее месте сидела рослая рыжая крыса, злобно сверкая бусинками глаз.

Джек раскрыл рот от изумления, а более привыкший к волшебству Вилкинс только присвистнул. Лагун-Сумасброд прочитал заклинание в полный голос, взмахнул руками — и все лошади разом исчезли. Десять голохвостых грызунов с писком скрылись в траве.

— Ну-ка, мальчик мой, — обратился к Сэму колдун, — сними-ка забрала с этих черных разбойников.

Сэм быстренько стащил шлем с ближайшего к нему трупа и, ахнув, сел на траву. Шлем вылетел из его рук и, дребезжа, откатился в сторону. У черного всадника не было лица! Совершенно лишенный волос, гладкий и блестящий череп был обтянут желтоватой кожей. Вместо глаз — щели, вместо ушей — дырки, носа не было вообще, а безгубый рот усеян мелкими острыми зубами в два ряда!

— Фу ты, мерзость какая! — скривился волшебник. — Их надо закопать поглубже и вбить каждому осиновый кол в грудь, чтоб больше не встали.

— Кто это? — дрожа, пролепетал Сэм.

— Упыри! Особый род мертвецов, пьющих кровь. Впрочем, и мясом не брезгуют. Их поднимают из могил очень сильными чарами, заставляют служить, а служат они верно. Неясным остается одно: кто же тебя так ненавидит, Джек?

Глубокой ночью Сумасшедший король тихонько поднялся и стал осторожно собираться в дорогу. «Лагун прав. Если кто-то очень хочет моей смерти — он найдет меня везде! А подвергать опасности жизнь друзей по меньшей мере подло. Значит, я должен исчезнуть… Жаль старика волшебника, да и Сэм будет скучать… но… но со мной они в опасности. Если я уйду, то их уже никто не тронет, будут жить, как раньше жили, — рассуждал Джек. — А мне пора… Похоже, я приношу несчастья там, где появляюсь… Ладно, мой уход избавит их от напастий, а я, возможно, найду свое место в этом мире…» Джек отдернул шкуру, занавешивающую вход, и…

— Куда это ты собрался на ночь глядя? — послышался ехидный шепот.

— За грибами… — обреченно соврал Джек.

— За грибами! Умнее ничего не придумал? — Сэм вылез из-под овчины и на цыпочках подошел к Сумасшедшему королю. Вилкинс приложил палец к губам, кивнув в сторону спящего Сумасброда, и тихо продолжил: — Ну кому ты врешь? У тебя на лице все написано. За грибами он собрался посреди ночи?! Боже мой, Джек! Что за чушь ты несешь? Решил удрать — так и скажи!

— Я думал… — попытался оправдаться Джек.

— Он думал! Он еще и думает иногда! Вот что, герой, никуда ты без меня не пойдешь!

— Но, Сэм, ты не понимаешь! — горячо зашептал Сумасшедший король. — Эти черные… они же ищут меня! Вас не оставят в покое, пока я здесь. Жизнь Лагуна и твоя собственная в опасности. А я никогда не прощу себе, если с вами что-нибудь случится из-за меня!

— И ты решил уйти?

— Да.

— Принять удар на себя?

— Да…

— А ты знаешь, куда идти? Ты знаком с обычаями местных жителей? Ты хоть представляешь, где вообще находишься?

— Нет… — Джек понурил голову.

— Эх ты! Ну что мне с тобой делать? Не отпущу — сбежишь! Отпущу — пропадешь еще… А? В общем, так, — решил Сэм, — уходим вместе.

— Как? — опешил Джек. — А тебя отпустят?

— А буду я спрашивать? — храбро заявил Сэм. — Я ему не слуга! Хочу — пришел, хочу — ушел! Думаешь, мне здесь сладко? Да этот старый хрыч ни минуты покоя не дает! Учит, учит, наставляет! Надоело! Я тут уже лет пять безвылазно торчу! Я ведь молодой еще и хочу мир посмотреть, себя показать. Может, я тоже король какой-нибудь? — Сэм быстро одевался, — Так что идем вместе!

— Ну вместе так вместе! — кивнул Джек.

Сэм успел уложить в старую сумку остатки хлеба, орехи, прицепил к поясу походный нож и поманил Джека за собой. Сумасшедший король и ученик чародея на цыпочках прокрались к выходу и осторожненько отдернули шкуру…

— Куда это вы собрались на ночь глядя? — раздался насмешливый голос старого волшебника.

— За грибами… — в один голос вздохнули Сэм с Джеком.

Рано утром вся троица собралась на общий совет. Председательствовал, конечно, Лагун-Сумасброд.

— Итак, вы, мелкие жулики, решили сбежать. Сэм и Джек виновато кивнули.

— Джек, я полагаю, пошел на это из благородных побуждений, Он, по-видимому, опасался своим присутствием навлечь беду на нас обоих. Так?

Джек опустил голову.

— Значит, так, — удовлетворенно отметил старый волшебник. — Ну, а наш неугомонный Сэм пошел за ним из тех же возвышенных побуждений. Ведь ты не мог допустить, чтобы Джек ушел один неизвестно куда без твоей опеки и заботы?

Сэм потупился и кивнул.

— Значит, причины у вас обоих уважительные… — подытожил Лагун-Сумасброд. — И я не имею никакого права вас задерживать. В конце концов распоряжаться вашей жизнью можете лишь вы сами.

Волшебник помолчал немного и вдруг, сорвавшись на тонкий фальцет, обиженно выкрикнул:

— А как же я?

Вилкинсу и Джеку стало очень стыдно. Они почувствовали себя виноватыми перед стариком и стали сбивчиво извиняться.

— Делайте что хотите! — раздраженно отмахивался колдун. — Я и без вас прекрасно проживу! Подумаешь…

В конце концов Сумасброда все же уломали, и он Предложил свой план.

— В чем-то Джек прав. Эти черные искали именно его и будут искать, пока не найдут. Значит, оставаться здесь опасно. С другой стороны, мы не знаем, где королевство Джека, следовательно, не знаем, куда идти.

— Если так, то пойдем куда-нибудь! — уверенно заявил Вилкинс.

— Это больше похоже на бегство, — проговорил Сумасшедший король.

— Возможно, но иного выхода у нас нет. Зато есть предполагаемый маршрут. В неделе пути на запад живет мой старый друг. Он из рода ведунов — это воины, уничтожающие зло. Его имя Герберт, он неплохо разбирается в чарах и наверняка будет полезен Джеку. Я останусь здесь: если будет погоня, пущу ее по ложному следу.

— Браво! — подпрыгнул Сэм.

— А вот мистеру Вилкинсу придется остаться со мной.

— Ну уж нет!

— Ну уж да! — строго прикрикнул волшебник. — И это не прихоть, а суровая необходимость.

— Объясни! — взвизгнул Сэм.

— Объясняю! — парировал колдун. — Во-первых, Герберт больше одного человека все равно не примет — профессиональная привычка. Во-вторых, если путешествуют двое — это уже отряд. Отряд вызывает подозрение. Одинокий путник редко бывает богат, к тому же он может оказаться странствующим рыцарем. На такого и нападать опасно. В общем, Джеку лучше идти одному.

— Я готов, — кивнул Джек.

Обиженный Вилкинс, надувшись, уставился в угол.

— Как мне добраться до этого ведуна?

— Из леса тебя выведет Сэм. Под его честное слово — вернуться! Потом пройдешь две заброшенные деревни, Жуткий лес, Вересковую пустошь…

— Что?! — взвился Сэм. — Ты хочешь отправить его через Жуткий лес?! Одного?!

— Ну… — замялся колдун. — Честно говоря, там будь хоть один, хоть два, хоть десять — как повезет. Может быть, одному и удастся пройти там, где гибли сотнями…

— А что, собственно, за место Жуткий лес? — поинтересовался Джек.

— Это такое место, — сделал страшные глаза ученик чародея, — где на каждом шагу волкодлаки, за каждым деревом оборотни, под каждым пнем белеют скелеты, а на полянах воют неупокоенные призраки!

— А если серьезно? — улыбнулся Джек.

— Ну, если серьезно, то Вилкинс на этот раз почти не соврал. Волкодлаки там действительно лютуют… Но зато в Жутком лесу придется провести лишь одну ночь. Так что шансы, конечно, есть…

— Какие шансы?! — возмутился Сэм. — Его же съедят! Проглотят, как мышонка!

— Ну, может, и не проглотят.

— А я говорю, что проглотят! Один ты не пойдешь! Если этот сумасбродный старик совсем выжил из ума, то я пока соображаю!

— Я пойду один! — решительно заявил Джек.

— Будешь спорить — вообще никуда не пойдешь! — категорическим тоном заявил Сэм. — Я могу быть сильным, как бык, хитрым, как лиса, верным, как сторожевой пес. Лагун, ему без меня не обойтись!

— Да… — задумчиво пробормотал колдун. — Ему действительно нужен спутник… Сторожевой пес, говоришь… Что ж, это неплохая мысль. Уговорил! Пойдете вместе.

Сэм испустил переливчатый индейский вопль и пустился вскачь, увлекая за собой Джека. Минут пять они бешено отплясывали какой-то дикий танец безрассудной молодости, обняв друг друга за плечи и яростно выкрикивая боевые кличи.

Старый колдун достал свой волшебный посох, какой-то порошок и, настроившись на заклинание, поманил к себе Сэма.

— Ну что, ты готов?

— Всегда готов! А к чему?

— Чтобы пойти с Джеком как сторожевой пес.

— А… Ну естественно! Я ведь ему вообще как мать родная! И потом еще…

— Нет. Мать здесь ни к чему, — пробормотал Лагун-Сумасброд.

Нюхнув порошка, Вилкинс замер и, как бы впав в транс, невидящим взглядом уставился на чародея. Тот что-то быстро шептал, размахивая руками, потом коснулся плеча Сэма посохом… Там, где стоял Вилкинс, образовалось облако пара. Джек в изумлении молчал. Пар постепенно густел, становился плотнее, обретая форму, и уже вот перед волшебником сидел огромный серый пес! Это был могучий зверь с густой шерстью, тяжелыми лапами и огромными клыками.

Пес удивленно оглядел себя, лизнул лапу, помахал хвостом, потом вперил взгляд в колдуна и неожиданно знакомым голосом завопил:

— Ты что же это сделал, старый дурак?!

— То, что ты просил, — ехидно ответил волшебник.

— Я просил? — жалобно заскулил пес. — Ты что, шуток не понимаешь? Это я образно говорил! Я же не просил, чтобы ты из меня кобеля делал! Как я в таком виде людям покажусь?! Изверг!

— Ничего не знаю, — строго пресек эти излияния Лагун-Сумасброд. — Ты это сам предложил. И, между прочим, здорово придумал. Путник с собакой — вещь вполне естественная. Опять же в лесу собака — самый надежный сторож. Твои уши в шесть раз лучше человечьих, а нюх — тоньше раз в шестнадцать. Ну а то, что ты в пути не будешь пить и с девушками заигрывать, — тоже плюс! Так что привыкай к новому телу и не надрывай мне душу своим воем!

— Господи! — сжалился Джек. — Лагун, а не могли бы вы вернуть его обратно? С собакой, может быть, и проще, но Сэм был такой веселый парень.

— Нет, не могу… — покачал головой колдун. — Я сам отрезал пути назад. Заклинание настолько тесно связало его с тобой, что прежний облик вернется к нему только тогда, когда ты вернешь себе королевство.

— Хорошенькое дело… — проворчал пес, быстро смирившись со своим положением. Сэм отовсюду умел извлечь выгоду. — Эдак я могу бегать в этой шкуре не год и не два. А если вообще ничего не выйдет?

— Надейтесь на лучшее, — посоветовал Лагун-Сумасброд. — А теперь помолчите, мне пришла в голову еще одна идея. Почему бы Джеку не поехать верхом? Если кто-то смог превратить крысу в лошадь, то почему бы это не сделать и нам? Хороший конь никогда не помешает.

— Здорово! — восхитился Джек. — Я вам очень обязан.

— А я нет! Он будет верхом ехать, а я — сзади на своих двоих… тьфу! на четырех — пешком!

— Вот сейчас мы это и попробуем, — не обращая внимания на Сэма и Джека, забормотал колдун. — Вот мы сейчас и рискнем. Ну-ка, иди сюда, голубушка. Не бойся, маленькая моя.

И на пенек перед волшебником села крохотная полевая мышка. Лагун-Сумасброд дал ей понюхать порошок, отложил коробочку в сторону и начал шептать заклинание. Вездесущий Сэм пододвинулся поближе и с любопытством уставился на мышь. Между тем колдун кончил бормотать и поднял волшебный посох. Тут-то и случилось непоправимое. Крайне заинтригованный Сэм в самый неподходящий момент ткнулся мокрым и холодным носом в локоть волшебника. Лагун покачнулся, задел за что-то ногой и, потеряв равновесие, стукнул посохом не мышь, а собственное колено. Грянул гром! Сэм пулей бросился в пещеру и залез под табурет. Джек хотел было помочь чародею, но наткнулся лишь на облако пара. Через несколько минут перед будущим королем стоял прекрасный боевой конь! Мышь, естественно, смылась…

Сэм, осторожно помахивая хвостом и воровато оглядываясь, скромненько вышел из пещеры. Обошел вокруг коня, понюхал валявшийся посох и… разразился гомерическим хохотом. Уверяю вас — собаки умеют смеяться! Задыхаясь от смеха, Сэм катался на спине, бил в воздухе лапами, взвизгивал, чихал и снова смеялся. Черный конь на какое-то время впал в оцепенение, потом, осторожно переступив копытами, обратился к Джеку:

— Боже мой, что я наделал!

— Лагун, вы… — Джек старательно прятал улыбку, глядя на хохочущего пса. — Я вам сочувствую. Вы действительно превратились в лошадь.

— Что же делать?! Святые угодники, я же этого не перенесу! Я — волшебник! Колдун! Чародей! И в каком виде?! Господи!

Лагун-Сумасброд чуть не плакал от обиды. Серый пес тоже почти рыдал, но от счастья. Бедный Джек не знал, куда ему деваться, — смех и сочувствие разрывали его.

— Лагун, а превратиться обратно вы не можете?

— Нет… Увы, я наложил то же заклинание, что и на Сэма! Святой Петр, как же я покажусь в таком виде в деревне?

— Вы знаете, я, конечно, не могу вам помочь, но…

— Что «но»? — с надеждой поднял голову конь.

— Если вас это утешит… Вы очень неплохой жеребец! Сэм засмеялся еще сильнее. Джек, не выдержав, захохотал, привалившись к сосне.

— Веселитесь, негодники!

Новый взрыв смеха просто оглушил бедного чародея. Колдун потоптался еще немного, махнул хвостом и захохотал вместе со всеми.

Когда страсти улеглись и друзья смогли рассуждать спокойно, Лагун-Сумасброд вновь открыл совещание:

— Итак, господа, волей судьбы мы все трое попали в веселенькую историю. Предлагаю высказаться. Начнем с Джека. Вам слово, Ваше Величество!

— Благодарю высокое собрание, — Джек поклонился. — Учитывая недавние события, я считаю своим долгом спасти вас. Если для этого необходимо найти мое королевство — я найду его! Если понадобится моя кровь и жизнь — я отдам их! Если мне действительно суждено стать королем — я не забуду вас, кем бы вы ни были и как бы ни распорядилась нами судьба!

— Блестяще… — растроганно пробормотал конь. — Со вкусом и так благородно… Сэм, скажи и ты что-нибудь.

— Конкретно или что-нибудь высокое? — поинтересовался пес.

— Конкретно и по делу.

— Ладно. Значит, так. Нам надо как можно быстрее двигаться к твоему дружку. Я, конечно, могу быть и псом… какое-то время… Но чем быстрее Джек отыщет свое королевство, тем лучше для нас всех. А уж если он станет королем, — я запрусь на неделю в его винном погребе и наверстаю все, упущенное по вашей милости в дороге!

— Принято к сведению, — кивнул черный конь.

— Принято и записано на мой счет! — улыбнулся Джек. — Мой погреб в твоем распоряжении… после того как он станет моим.

— Значит, теперь я. — Лагун-Сумасброд вновь попытался принять вид профессора, но быстро сообразил, что лошадь за кафедрой выглядит, мягко говоря, нелепо. Тогда, просто взмахнув хвостом, он начал свою речь: — В связи с вышеизложенным я не склонен, повторяю, скорбеть о наших проблемах. Попытаемся извлечь максимум пользы из сложившегося положения. Джек, мы идем к Герберту все трое. Упряжь и седло купим в деревне. Ты поедешь на мне. Не возражай! Я — молодой здоровый конь, мне это будет полезно. (Сэм хихикал, пряча морду за пушистым хвостом.) Теперь о Сэме. С ним, как всегда, полно хлопот. Во-первых, ты должен перестать болтать!

— Почему? — удивился пес.

— Потому, что говорящая собака вызывает здоровое недоумение! — выразительно отчеканил волшебник. — А нам нужно привлекать поменьше внимания. Я сделал из тебя хорошего сторожевого пса. Таких выводят далеко отсюда, где-то за Древней Скифией. Ты не боишься ни жары, ни холода. Густая шерсть забьет глотку любому хищнику, который попытается взять тебя за горло. Твои собственные клыки длиной почти в палец. Идеальный вариант друга и защитника.

— Премного благодарен, — поклонился Сэм.

— Вот что, — вспомнил Джек, — мне нужно оружие. Тот меч, что я отобрал у черных, как бы жжет руки. Это не мой меч. Я не могу на него положиться.

— Ты прав. Это оружие темных сил. — Лагун на секунду задумался. — Меч попробуем купить в деревне у кузнеца. Еще что?

— Один вопрос: где деньги? — застенчиво улыбнулся Джек. — У меня, признаться, ни гроша. А ведь даже в бытность сумасшествия я понимал цену этим серебряным кружочкам.

— У меня вообще-то тоже, — признался колдун. — Наколдовать я не могу. То есть какие-то простенькие заклинания — пожалуйста, но для денег нужны руки. Определенная жестикуляция, так сказать. Копытами ведь не намахаешься. Однако… Сэм! Сэм, я к тебе обращаюсь!

Пес, казалось, был погружен в самое сосредоточенное изучение ромашки.

— Сэм! — Лагун-Сумасброд наступил копытом псу на хвост.

— Ай! — взвился Сэм. — Больно же!

— Извини, не заметил, — невозмутимо ответил чародей. — У тебя есть деньги?

— Откуда деньги у бедной собаки?

— Не юли, висельник! Ты же продавал в деревне мои снадобья и наверняка что-то отложил про запас. Ну-ка тащи их сюда!

— Да нет у меня ничего! Сроду не было! Мамой клянусь — нет и нет! И вообще это личные сбережения…

— Тогда дай мне их в долг, — попросил Джек.

— Под какие проценты? — тут же заинтересовался пес.

— Прекрати, барыга несчастный! — прикрикнул Лагун. — Вспомни, в каком ты виде. Как Джек будет кормить тебя, не имея денег? А на постоялом дворе собаке бесплатно костей не дадут.

Сэм задумался. В словах волшебника была неумолимая логика. Вздохнув, пес отправился в пещеру.

— Двадцать серебряных монет и десять медью, — удовлетворенно подсчитал Джек. — Сэм, я верну это втрое! Пес радостно махнул хвостом.

— Ладно, отправляемся на рассвете. Сейчас всем спать! — закончил сборы Лагун-Сумасброд и тихо добавил для Джека: — Ничего ему не плати, бесстыднику!

Часов в десять утра трое друзей заявились в деревню. Джек в сопровождении Сэма и колдуна сразу направился в лавку шорника и подобрал для Лагуна-Сумасброда полную упряжь, седло и пару подпруг. Для Сэма был куплен красивый ошейник, украшенный медными бляхами. Ученик чародея жутко загордился и перестал обращать внимание на брехню деревенских собак. Потом все отправились к кузнецу. Лагуна-Сумасброда подковали, но подходящего меча, к сожалению, не оказалось. Однако Джек выбрал отличный охотничий нож с широким лезвием и роговой рукояткой. Он опробовал остроту клинка, балансировку, упругость стали и без лишних разговоров заплатил три монеты. Сэм проворчал что-то себе под нос, но, к счастью, кузнец ничего не заметил.

Когда они вышли на улицу, Лагун тихонько посоветовал Джеку зайти в трактир и запастись провизией. В трактире было не так много народу, но приезд чужака — всегда событие. Хозяин трактира, угодливо кланяясь, выбежал навстречу. Джек швырнул ему поводья:

— Позаботься о моем коне!

— Будет сделано, молодой господин.

— Пес пойдет со мной. Обед для нас двоих и полную сумку еды на дорогу.

— Будет исполнено, ваша честь.

Трактирщик олицетворял собой саму любезность. Он нюхом чуял деньги и был уверен, что выжмет их побольше.

Обед был простым и грубым: пережаренная баранина, пиво и хлеб. Сэм получил все кости и тишком выцыганил у Джека ломоть хлеба.

— Хорошая собачка, а? — Один из крестьян, грубоватый парень шкафообразной формы, бухнулся за стол к Джеку.

Сумасшедший король нахмурил брови, но промолчал. Парень был изрядно пьян, а Джек не хотел ввязываться в ссору.

— Какая порода, я спрашиваю? — продолжал домогаться пьяный, — Уж больно крупный пес. Такой, наверное, и волка задушить может?

Джек кивнул. Желая побыстрее освободиться от навязчивого собеседника, он поманил рукой трактирщика, но тот не спешил подойти. Вместо него к столу подсели двое рослых слуг.

— И вправду хороший песик. Не на охоту ли, часом, собрались?

— Нет, — сквозь зубы процедил Джек. — А куда? — нахально пристали двое.

— Это мое дело, — стараясь держать себя в руках, отрезал Джек.

— А чего это ты такой невежливый? Добрые люди оказывают ему внимание, а он нос воротит! Уж не из благородных ли?

Джек молчал. Сэм умоляюще смотрел на крестьян, не зная, как прекратить назревающий скандал. А троица слишком явно на него нарывалась.

— Почему он молчит? — Пьяный вдруг пнул Сэма в бок — Пусть гавкнет! Что за собака такая? Лежит и молчит! Трусливый, что ли?

— Не трогай его! — Голос Джека зазвенел.

— А что? — удивились слуги. — Собака на то и собака, чтобы лаять. Эй, пни-ка его еще раз!

Но пьяница покачал головой, плюнул на кусок хлеба и ткнул его в нос Сэму:

— На, ешь! Будешь помнить мой запах! Мы теперь с тобой друзья! Ешь!

У Сэма желудок подкатил к горлу. Глядя на оплеванный хлеб, он с ужасом понял, что ноги его не держат, и, закатив глаза, рухнул в обморок. И пьяница, и двое слуг разразились диким смехом. В это время к Джеку неслышно подплыл хозяин.

— С вас двадцать монет.

— Что? — поразился Джек. — Но ведь за обед платят одну!

— А вы заплатите двадцать, — ласково пропел трактирщик. — Вы ведь как человек благородный не станете торговаться. Да и быть вышвырнутым из трактира — такой позор для вашей милости.

— Негодяй! — побледнел Джек.

— Давай, давай, давай! — Один из слуг выразительно похлопал ладонью по ножу, который висел у него на поясе.

— И собаку свою припадочную забери! — хохотнул другой, выливая Сэму на морду остатки пива из кружки.

Красный туман заволок сознание Джека. Плохо понимая, что делает, Джек поднял кувшин с пивом и расколотил его о голову ближайшего слуги. Второй схватился было за нож, но Сумасшедший король врезал ему кулаком в грудь и дважды приложил красной физиономией к столу.

— Вор! Убийца! Караул! — завопил трактирщик. На его вопли вбежали еще трое слуг, вооруженных дубинами, и те завсегдатаи трактира, кто не мыслит выпивки без драки. Сэм пришел в себя и тут же забился для безопасности под стол.

Джек в бою напоминал ураган. Он стремился добраться до трактирщика, но тот успешно ускользал. Драка принимала критический оборот. Неожиданно входную дверь потряс тяжелый удар. Все, обернувшись, на секунду замерли. От второго удара дверь слетела с петель и накрыла визжавшего трактирщика. В разгромленный трактир гордо вошел огромный черный конь и, обратившись к присутствующим, безапелляционно заявил:

— А ну, прекратить драку! Нашли место, остолопы! Ошарашенные крестьяне испуганно сели, многие крестились, иные торопливо читали молитвы. Между тем конь деловито обратился к Джеку:

— Провизию взял?

— Да. Вот, в сумке. — Сумасшедший король показал припасы хозяина.

— А где Сэм?

— Тут я, — выполз из-под стола лохматый пес. Крестьяне побледнели еще сильнее.

— Ладно, пошли. Путь не близкий, — Конь притопнул ногой. — Что за народ?! Ни на минуту оставить нельзя. Все бы вам склоки да драки. Когда за ум возьметесь, а?

Джек с Сэмом тихонько выскользнули из трактира. Черный конь вышел следом и, обернувшись, напомнил перепуганной аудитории:

— Вы нас не видели, мы — вас! Все ясно? Марш по домам и чтоб как мышки у меня!

Трактир опустел в мгновение ока. Причем, убегая, все прошлись по упавшей двери, но лежавший под ней хозяин от страха не посмел даже пискнуть. Говорят, с тех пор он в корне изменил свое отношение к приезжим.

Первую заброшенную деревню миновали без приключений. Во второй пришлось заночевать. Друзья устроились в каком-то старом доме. Сэм честно приволок несколько веток потолще, но в конце концов Сумасшедшему королю все-таки пришлось принести остатки забора, чтобы огня хватило на всю ночь. Ужин прошел в напряженном молчании. Лагун-Сумасброд всю дорогу готовил гневную проповедь Сэму и наконец решил, что время пришло. Боже, какую странную компанию составляли конь, собака и человек, беседующие ночью при свете трещавших поленьев!..

— Сэм!

— Хр-р-р…

— Сэм, я к тебе обращаюсь! Поверни голову и изволь слушать стоя! Я знаю, что ты не спишь.

— Ну?

— Не зли меня, негодный мальчишка, ибо я страшен в гневе!

— Угу…

— Не «угу», а «слушаю, господин учитель».

— Ну?

— Сэм!

— А что я, собственно, сделал? Чуть что — сразу Сэм, Сэм… Лежу, никого не трогаю, ничего не ломаю. Нигде нет покоя бедному псу!

— Молчи, изменник! Почему ты не заступился за Джека в трактире?

— Да он просто не успел, — вступился за Вилкинса король. — А потом пошла такая драка, что ему было лучше не путаться под ногами.

— Не выгораживай его, Джек! — строго возразил колдун, — Этот пес мог загрызть минимум троих! Да этого и не требовалось. Достаточно было рыкнуть погромче, показать клыки, ну и тяпнуть кого-нибудь для острастки.

— Тяпнуть?! — взвился пристыженный Вилкинс, — Тебе легко говорить! Посмотрел бы ты на их потные руки, дурно пахнущие ноги, грязную, засаленную одежду… Господи! И это надо брать в рот?! Меня наизнанку выворачивает, как вспомню!

— А давай ты просто будешь лаять и рычать, — предложил Джек.

— Ну уж нет! — уперся колдун, — Мы для чего его взяли, — как декоративную собачку, что ли? Пудель с бабочкой! Ты же обещал защищать и охранять будущего короля?!

— А кто его от этих черных защищал? Скажешь, не я?

— А кто его в трактире бросил? Скажешь, не ты?

— Ну, все, все… Дело прошлое, — утихомирил разгоряченного коня Джек.

Сэм обиженно забился в угол и демонстративно замолчал.

— Нет и нет, Джек! Ты не прав! — горячился колдун. — Дружба дружбой, но он тебя предал! Испугался и бросился под стол спасать свою шкуру!

Сэм слушал и понимал, что его учитель говорит сущую правду, что он действительно сильно испугался, но… Но он никого не предавал! Сэм Вилкинс имел множество недостатков, но он не был трусом. Просто, находясь в чужом теле, он еще не смог перестроить свои привычки, взгляды, психологию. Легко быть храбрым в привычной обстановке и очень не просто, когда ты — это не совсем ты, а в чем-то даже совсем не ты, если это понятно. Стыд и обида раздирали бедного Сэма. Он уже собрался пойти и попросить прощения у Джека, как вдруг… перед его носом появился маленький клочок тумана, потом он вырос в небольшую воронку, потом воронка вытянулась в человеческий рост.

— Привидение! — завопил Сэм.

Лагун-Сумасброд неторопливо повернул горделивую голову. Джек удивленно обернулся. Сэм со всех ног бросился к очагу и занял оборонительную стойку у ног колдуна. Тем временем призрак окончательно сформировался, и перед друзьями предстала ужасающая фигура: белый скелет в обрывках савана, круглая шапочка на голом черепе и пустые глазницы, светящиеся красным огнем.

— Трепещите, несчастные! — взвыл призрак.

Его вопль резал уши, а воздух стал наполняться запахом серы.

— Убери его! — верещал перепуганный Сэм.

— Не могу, — тихо ответил колдун. — Я не в состоянии использовать нужное заклинание. С этими копытами особо не разбежишься.

— Трепещите, несчастные! Я выпью вашу жизнь, высосу ваши силы и смешаю прах ваших костей с бурой пылью вселенной!

Лагун-Сумасброд и Сэм завороженно глядели на привидение, постепенно попадая под его таинственную власть. Невидимые нити сковали огромного пса и вороного коня, их взгляды стали пустыми, движения — вялыми, дыхание — затрудненным.

— Трепещите, несчастные! — в третий раз затянул ту же песню призрак.

— Эй, парень! По-моему, ты повторяешься! — невозмутимо заявил Джек.

— Не перебивай, — досадливо отмахнулось привидение. — Трепещи, несчастный! Твое тело съедят черви! Душу ввергнут в вечное пламя ада! Твое сердце…

— Вот ведь настырный какой… — Похоже, на Сумасшедшего короля чары не действовали. — Что ты к нам пристал? Если уж так скучно одному, то садись — я приглашаю.

— Трепещи, несчастный… — неуверенно протянул призрак.

— Бог и все его архангелы! — возмутился Джек. — Ты начинаешь действовать мне на нервы. Я и так не отличаюсь долготерпением. Неужели ты решил, что я буду упрашивать дважды?

Призрак задумался. Он проплыл мимо Джека, осмотрел его со всех сторон, принюхался и недоуменно пожал плечами. Потом радостно подпрыгнул, завис в воздухе и стал разительно меняться. Скелет оброс плотью, могучую фигуру облегало длинное одеяние, залитое кровью, в спине торчал огромный кухонный нож, а толстое крючконосое лицо было покрыто ссадинами и синяками.

— Трепещи, несчастный! — восторженно завопило привидение.

— Тьфу, вот надоел.

— Не понял… — обиделся призрак.

— Слушай ты, сгусток пара! Это говорю я — Джек Сумасшедший король! Мне до смерти надоели твои дешевые фокусы. Мы не на ярмарке в Бесклахоме, и ты не балаганный шут. Если тебе от нас что-нибудь нужно — говори прямо, если нет — катись отсюда к чертовой матери или, клянусь святым Дунстаном, я развею твои бренные останки по всем углам этого несовершенного мира!

Привидение опешило. Колдун и Сэм, придя в себя, удивленно уставились на Джека. Такой речи они от него еще не слышали.

— Ну так что, будешь говорить или…

— Он же псих! — обреченно забормотал призрак. — Натуральный псих… привидений не боится…

Остаток ночи прошел в дружеской беседе. Призрак оказался неплохим малым, хотя и жутким болтуном.

— А что же вы хотите? Деревня уж лет десять как заброшена, словом перекинуться не с кем. Все один да один. Скука… Редко кто из путешественников заглянет…

— По-видимому, ты их просто распугал, — улыбнулся Джек.

— Я не хотел, — замахал руками призрак. — Я поначалу был со всеми вежливый, тактичный такой. И что же? Они просто с ума сходили от страха! В меня брызгали святой водой, крестили, рубили мечами, стреляли серебряными стрелами, пытались извести разными заклинаниями. Ну сколько можно? В конце концов я обозлился! Вы бы видели, как они улепетывали, когда я напускал на себя грозный вид и…

— Это мы знаем, — влез Сэм. — Откуда ты вообще взялся? И что нам с тобой делать — вот в чем вопрос?

— Это важно, — поддакнул Лагун-Сумасброд.

— Ну что я могу сказать, — поморщился призрак, слегка розовея от смущения. — Жизнь моя прошла не слишком праведно… Я был ростовщиком1. Мое имя Шухермайер. Я был достойным почтенным человеком. Давал ссуды, кредиты под проценты в долг, сам нуждался и страдал, но, как мог, облагодетельствовал других.

— Так… понесло, — многозначительно заметил колдун.

— Вот что, достопочтенный дух многоуважаемого Шухермайера, — поддержал Сумасброда Джек, — скажи-ка лучше, как ты стал привидением и что нас ждет впереди? Ты ведь немало знаешь о Жутком лесе?

— Будь по-вашему, — поклонился призрак. — Всегда приятно оказать услугу воспитанному человеку. Заметьте, я не спрашиваю, зачем вы идете в Жуткий лес.

— Заметили, — кивнул Сэм.

— Опять же я не спрашиваю, почему господии пес и господин конь говорят по-человечески. Надеюсь, у них есть на это причины…

— Такая деликатность делает вам честь, — качнул гривой колдун.

— Я и говорю, все вы мне даже очень понравились. Поэтому я помогу вам… за весьма номинальную плату…

— Вот мерзавец! — выругался Сэм.

— Я согласен, — величественно кивнул призраку Джек.

— Два золотых, — тут же заявил Шухермайер.

— Фигу тебе, хмырь болотный! — аж подпрыгнул кипящий от негодования Сэм. И, не обращая внимания на укоризненные взгляды короля и чародея, завопил, не давая себя перебить: — Это что же творится? Я вкладываю все свои сбережения, финансирую экспедицию и свой прокорм, а этот тип смеет нас грабить?! Не позволю! Ни гроша не дам! Да и зачем ему деньги? Он же призрак, привидение. Ни пить, ни есть ему не надо! Так зачем ему понадобились мои… тьфу, наши деньги? Не дам!

— Не лишено логики, — заметил Джек, вопросительно глянув на призрака.

— Я объяснюсь… — вкрадчиво ответил дух ростовщика. — Во-первых, я сроду не встречал говорящих собак и лошадей, да еще во главе пусть с сумасшедшим, но королем! Полагаю, что мало кто видел и знает о такой компании. А ведь желающих узнать может оказаться очень много…

— Сколько ты просишь за молчание? — презрительно бросил Джек.

— Всего один золотой, — скромно ответил Шухермайер. — Во-вторых, вы просите поделиться сведениями относительно прохода через определенное место, откуда живыми выходили не многие. Неужели ваша безопасность не стоит еще одной монеты?

— Нет! Ты немного поспешил, приятель. — Выжать из Сэма деньги было не просто, — Во-первых, мы ни от кого не прячемся. К тому же ты просто не сможешь продать известия о нас кому-либо.

— Почему?

— Да какой дурак будет слушать глупого призрака, рассказывающего детские сказки про говорящих собак и лошадей!

— Готов снизить цену до пяти серебряных, — тут же выкрутился бывший ростовщик.

— Ну уж нет! Ничего тебе не достанется. Ты ведь говорил, что, даже будучи вежливым, распугал всех жителей окрест?

— Ну… говорил, — обреченно подтвердил призрак.

— А это значит, что тебя никто не будет слушать, потому что все просто разбегутся! — догадался Джек.

— Именно! — победно подтвердил Сэм — Ты делаешь успехи, мой мальчик, — добродушно хмыкнул Сумасброд

— А… э… у… Ну почему бы нам не договориться, например, о трех серебряных монетах? Вы ведь еще ничего не знаете об опасностях Жуткого леса.

— И здесь промашка! — развивал наступление ученик чародея. — Мы знаем о нем достаточно. А чтобы оценить твою информацию, ее надо сначала выслушать.

— Две монеты, и деньги вперед! — взвизгнул Шухермайер.

— Два пинка и затычку в ухо! — парировал Сэм.

— Назовите вашу цену.

— Раскройте вашу информацию!

— Так дела не делают!

— Я и не такие дела делал!

Спор грозил затянуться до утра. Лагун положил голову на плечо Сумасшедшего короля и спокойно посоветовал лечь спать.

— А как же Вилкинс?

— О, тут не беспокойся. Сэм от своего не отступится! Первое, что он ценит после дружбы и женщин, — это деньги!

Глаза Джека начинали слипаться, он привалился спиной к стене и крепко уснул. Последнее, что он слышал, были вопли возбужденного Сэма: «Три гроша медью?! Ты что же, разорить меня решил, аллигатор?!»

Утром Лагун-Сумасброд растолкал Джека:

— Нам пора.

— А королям подольше спать не полагается? — сонно поинтересовался Джек.

— Мальчик мой, тебе не кажется, что ты перенимаешь дурные манеры Вилкинса? — возвысил голос колдун.

— Что вы! Я уже встал. — Сумасшедший король бодро вскочил на ноги и огляделся в поисках пса. Сэм спал, уткнувшись носом в угол, закрыв морду лапами, и так храпел, что Джек удивился, как это он сам мог спать при таком шуме.

— А вот его пока не буди, — заметил конь, — Он лег всего-то с час назад. Но добился-таки своего — заплатил всего один грош!

— А призрак?

— Растворился. Он, как и большинство привидений, появляется лишь по ночам. Скупердяйский тип… Сэм выжал из него все, что мог.

— Что бы я без него делал? — Джек поглядел на мирно дрыхнущего пса и вновь обернулся к волшебнику, — Шухермайер рассказал что-нибудь интересное?

— И да, и нет. Ну что дорога туда опасная, мы и так знаем. Нечисти там хватает… Хотя, с другой стороны, реальную опасность представляют лишь волкодлаки. Их много, и действуют они слаженно. Убить волка-оборотня можно лишь серебряным оружием, а у нас его нет.

— А сталь?

— Годится, но насмерть убить волка нельзя. Следующей ночью этот зверь снова оживет. Хотя для нас это не будет иметь значения.

— Почему?

— Потому, что к этому времени мы будем уже далеко. Или нас просто съедят.

— Великолепно! Когда мы двинемся в путь?

— Минуточку. Есть еще один момент. Все темные силы боятся запаха чеснока!

— Неужели? — Джек недоверчиво поднял бровь. — А что в нем, собственно, такого?

— Трудно объяснить. Это вопрос чисто научный, но действует, как правило, безотказно.

— Будь по-вашему. У нас есть чеснок?

— Дикий, но тоже годится. Он растет на лужайке за домом. Пойдем нарвем.

Колдун с Джеком тихонько вышли из дома, стараясь ступать осторожно, чтобы не разбудить Сэма. Когда они вернулись, то застали серого пса за потрошением походной сумки Джека. Собственно, Он ее уже распотрошил, выволок копченый окорок и, тихо урча, догрызал кость.

— Сэм! — негодующе крикнул колдун. — Ты что, не мог дождаться нас?

От неожиданности Вилкинс вздрогнул, челюсти лязгнули, раздался легкий хруст, и кость выпала из пасти пса.

— Наверное, он просто проголодался, — как всегда, заступился Джек.

— Да я и не думал его ругать. Просто могли бы позавтракать вместе. Сэм!

Пес молчал с самым задумчивым видом.

— Сэм!

Молчание. Удивленно-сосредоточенная физиономия, уши подняты, язык что-то ищет внутри пасти.

— Сэм, дружище! Ты не заболел?

— Ой, мамочка… — тихо забормотал Вилкинс. Джек и колдун удивленно переглянулись.

— Я, кажется, зуб сломал…

Действительно, при ближайшем рассмотрении обнаружилось, что у одного из белоснежных клыков Сэма отломился кончик.

— Не будешь жадничать, — констатировал черный конь.

— Я больше не буду! — заскулил пес. — Лагун, помоги! Сделай что-нибудь!

— А что я могу? Наколдовать новый клык? Увы, не получится…

— А если протез? — поинтересовался Джек.

— Возможно, но из чего?

Джек кивнул и стал внимательно исследовать стены жилища. Наконец он нашел что-то и, вытащив нож, выковырял из бревна кусочек металла.

— Вот. — Джек показал находку колдуну. — Это, надеюсь, подойдет?

На его ладони лежал наконечник стрелы.

— Серебро? — удивился Лагун-Сумасброд.

— А почему не золото? — влез Сэм.

— Потому, что какие-то герои стреляли в нашего Шухермайера именно серебряными стрелами. Вреда, правда, не причинили. Вот я и подумал: куда могла попасть такая стрела? В стену, конечно! Дерево сгнило, а наконечник остался.

— Логично, — признал колдун.

С помощью Джека они кое-как смогли надеть наконечник на сломанный зуб. Лагун произнес заклинание, и когда Сэм вновь открыл пасть, там блеснул великолепный серебряный клык.

Жуткий лес вблизи совсем не казался страшным. Такие же деревья — в основном сосны, такие же кустарники, травы, цветы — все, как и в любом мирном бору. Разница лишь в том, что в этом лесу не пели птицы. Их не было. Не слышалось беличьего цоканья, заячьего боя, медвежьего рыка, лисьего тявканья… Звери избегали этих мест. Тишина была обманчивой, покой мог оказаться вечным, а тень — стать могильной тьмой…

День близился к закату, когда всадник на черном коне с огромной собакой, бегущей впереди, остановился на опушке Жуткого леса.

— Значит, так, — заявил колдун, — двигаемся следующим образом: впереди Сэм — ты внимательным образом следишь за дорогой и при первой опасности даешь нам знать.

— Естественно, — проворчал пес. — Как куда к черту в пасть — так первым, конечно, Сэм!

— Цыц! — прикрикнул Лагун. — Вторым идет Джек. Не убирай нож, мой мальчик. Быть может, у тебя не будет времени его вытащить.

Джек беспрекословно обнажил клинок.

— Так. Значит, сзади иду я и прикрываю тыл. Задача проста: пройти сквозь лес и остаться живыми. У кого-нибудь есть вопросы?

— Я не успел оставить завещание, — откликнулся Сэм.

— Не волнуйся, друг мой, я разорву пасть первому волкодлаку, показавшему тебе свои зубы, — мрачно пообещал Джек.

— И, не думай! Это я тебя защищаю!

— Ну мы идем или нет?

— Уже в пути, — в один голос ответили Сэм и Джек.

Первые полчаса дороги не принесли ничего пугающего. Однако потом Сэму, который шел впереди, какой-то корень так сжал лапу, что бедный пес взвыл от боли. Джек нанес молниеносный удар, лезвие ножа погрузилось в землю, а из отрубленного корня хлынула кровь.

Незаметно спускались сумерки. Откуда ни возьмись, упала огромная летучая мышь. Закрыв крыльями глаза коня, она впилась ему в вену за ухом. Джек опять успел вовремя. Не рискуя применить нож, он просто сорвал черную тварь с морды коня и швырнул ее на землю. Лагун брезгливо наступил на нее. Раздался хруст костей, мышь вспыхнула голубым сиянием, и человеческий крик ярости и боли пронзил зловещую тишину. Под копытами у коня осталась лишь горстка зловонного пепла. Джек осмотрел затылок колдуна и подорожником залепил две огромные глубокие дырки от зубов нетопыря. Становилось жутковато…

Сэм, идущий впереди, настороженно замер. Все трое остановились.

— Я слышал крик, — прошептал Вилкинс.

— Будь бдительным, мой мальчик, — напомнил колдун.

— Вот опять. Там, впереди, кричит женщина!

— Вперед! — Джек бросился бежать за псом, но Лагун остановил его, вцепившись зубами в воротник:

— Верхом ты доберешься быстрее! Садись! Всадник на черном коне галопом бросился догонять грозно рычавшего Сэма. Вскоре рычание перешло в яростный лай. Серый пес с вздыбленной шерстью и оскаленными клыками, напружинившись, стоял в кольце волков. Рядом с ним сжалась в комочек девичья фигурка. Черные волосы растрепаны; платье, по-видимому купеческого покроя, изорвано о ветки, а на бледном лице застыло выражение безмолвного ужаса. Лагун ворвался в кольцо волков, бешено работая копытами. Двое хищников покатились с проломленными черепами. Джек швырнул свой нож в ближайшего волка, а Вилкинс закрыл собой девушку. Спрыгнув с седла, Сумасшедший король схватил за загривок удиравшего зверя и, подняв над головой, яростно треснул спиной о колено. Волк уполз, жалобно воя, с переломанным позвоночником. Остальные успели сбежать…

Джек приводил девушку в чувство. Он похлопал ее по щекам и, разжав ей зубы, плеснул в рот немного вина.

— Ага, приходит в себя, — удовлетворенно хмыкнул Сэм.

— Ну-ка помолчи. Мы ведь сейчас не люди… — напомнил колдун.

Между тем девушка действительно приходила в себя: открыла глаза, осмотрелась вокруг и неожиданно, обхватив шею Джека, страстно поцеловала его в губы. Сэм тихо застонал от зависти. Джек отшатнулся, красный как рак, слова застряли у него в горле, и он беспомощно глянул на колдуна. «Сам выкручивайся!» — ответил красноречивый взгляд волшебника.

— О мой благородный спаситель! — Девушка заговорила первой, и голос ее был чарующе сладок. — Как я могу отблагодарить тебя за твой великий подвиг? Еще ни один из известных мне мужчин не обладал и половиной твоей храбрости и силы!

— Ну, я… это… не стоит…

— О, как ты скромен! И эта невинная простота еще больше оттеняет геройство твоего поступка.

Девушка успешно перемежала похвалы с поцелуями. Бедный Джек стал уже багровым от смущения и не мог с должной тактичностью освободиться от ласковых рук девушки. Лагун-Сумасброд делал вид, что осматривается. Сэм, потоптавшись немного, тоже решил получить свою долю ласки.

— Славный песик! — Тонкие пальцы нежно потеребили уши Вилкинса, пробежали по загривку и плечам.

Однако Сэму почему-то показалось, что руки ощупывают его мускулы. Сумасшедший король меж тем успел вскочить на ноги и старательно вытирал свой нож, опасаясь встретиться взглядом с черным конем.

— Ах! Господин мой! — Девушка быстро оттолкнула пса и жалобно обратилась к Джеку: — Спасите бедную жертву жестокого колдовства! Господь не оставит вас без награды и я тоже…

— Не стоит меня благодарить, — выдохнул Джек. — Чем я могу помочь столь прекрасной даме? Мой меч и моя жизнь — к вашим услугам.

— О! Я расскажу вам свою печальную историю. Но давайте уйдем от этого страшного места.

Лагун незаметно кивнул. Джек посадил незнакомку на спину коня, взял его под уздцы, и вся компания углубилась в ночной лес.

…Они шли около часа. Девушка трещала не переставая. Ее платье оказалось порванным так, что в прорехи была видна то часть великолепной груди, то литые бедра. А если к этому добавить смазливое личико и нежный шепот, то станет ясно, что шансы Джека были совсем невелики. Он почти сразу попал под власть соблазнительной красавицы. Наконец они вышли на широкую поляну, окруженную, как крепостной стеной, высокими соснами. Тьма сгустилась настолько, что ее можно было резать ножом. Джек решил устроить привал. Сэм обнюхал всю поляну и почти ничего не нашел. Почти — потому, что у пса осталось какое-то неудовлетворенное чувство тревоги: где-то недалеко пробивался странный, тоскливый запах, но искать его источник ночью в глухом лесу было делом безнадежным.

— Вот так я и оказалась в этом страшном лесу, — трагическим шепотом завершила девушка.

Джек сочувственно кивнул и неожиданно поймал себя на мысли, что не помнит ровно ничего из длинного, подробного рассказа своей спутницы.

Костер освещал всю поляну. Оранжево-желтый свет, ложась на деревья, придавал им эффект сплошной стены. Тьма, сгустившаяся за этими стенами, казалась еще мрачнее, если такое можно представить.

— Но ты так и не назвал своего имени, мой спаситель.

— Джек.

— Ты не многословен.

— Простите, если я кажусь недостаточно учтивым, но… я какое-то время был лишен женского общества и, боюсь, несколько огрубел в манерах.

— О, твоя речь не похожа на пустые слова простолюдина. Возможно, ты из благородной семьи?

— Нет! Совсем нет! — Джек почувствовал некоторое напряжение. Возможно, он действительно многого не понимал, но что-то подсказывало Джеку, что надо быть настороже.

— Так кто же ты? — продолжала допытываться девушка. Колдун и его ученик тихонько переговаривались, стоя в стороне:

— Она мне не нравится.

— Мне тоже, но пока нет причин подозревать ее в чем-либо.

— Откуда она вообще взялась?

— Сэм, ты недостаточно внимателен. Она же все рассказала. Очень занимательная история.

— Боже мой! Да я же бежал впереди, вынюхивая этих волкодлаков.

— Ты прав. Извини. Значит, так: она со свитой отца… Договорить колдуну не удалось. Сэм тоскливо заскулил, так как девушка, похоже, вновь решила заняться поцелуями. Сумасшедший король не то чтобы отстранялся, но краска смущения уже не заливала ему щеки. Подозрения все сильнее овладевали им, если бы не одна деталь: девушку совершенно не смущал запах чеснока, съеденного Джеком.

Между тем Сэм обежал поляну по кругу, успокаивая распалившееся воображение. На втором круге он вдруг поскользнулся и кубарем полетел в проем между стволами сосен. «Ах, черт! Угораздило же!» — мысленно ругнулся Сэм и… снова уловил беспокоивший его запах. Теперь он шел отовсюду. Вилкинс принюхался, присмотрелся, и шерсть его встала дыбом: он стоял на широкой площадке из человеческих костей!

Сэм вылетел на поляну с оглушительным лаем. Рванув Джека за плечо, он в полный голос заорал:

— Это засада! — Что?! — Джек удивленно потянулся за ножом, а девушка прижалась к нему всем телом еще крепче. Глаза ее округлились от удивления, а ласковый голос растаял в свистящем шепоте;

— Он разговаривает?!

— Там кости! Человеческие! Это то самое место!

— Кладбище Борра? — встревоженно спросил колдун. Глаза девушки стали квадратными.

— Да, да! Это оно! Самое сердце Жуткого леса! — продолжал надрываться Вилкинс. — Здесь место всех сборов этих клыкастых тварей! Надо уходить…

— Поздно, — сквозь зубы процедил Джек. Тьма зашевелилась, и из-за кустов, жалобно подвывая, вышли ужасные существа — волкодлаки. Их еще называют вервульфами, волками-оборотнями. Страшный сплав человека и зверя, соединение двух сил, умение ходить на двух и четырех лапах, извращенный мозг садиста и убийцы, помешанного на человеческой крови, — вот слабое описание тех кошмарных зверолюдей, шагнувших на поляну. Их было не менее двадцати.

— Сэм, ко мне! — взревел Джек. Он мог собираться в мгновение ока и сейчас чувствовал себя полководцем. По-видимому, и этому его учили. — Лагун, прикройте нам спину! Мы еще встанем поперек глотки этой блохастой нечисти! А ну вон отсюда!

Сумасшедший король выхватил пылающий сук и с размаху вбил его в пасть ближайшего оборотня. Под оглушительный вой волкодлаки бросились на добычу. Преимущество в силе и количестве было на их стороне. Джек, как всегда, дрался с удивительным хладнокровием и самозабвением. Лагун-Сумасброд, по-видимому, забыл про магию и крошил черепа нападающих, как настоящий рыцарский конь. Сэм скалил зубы, рычал, но волкодлаки почему-то обходили его стороной, явно избегая схватки с огромным псом. Вилкинс даже задумался: почему? Джек швырнул наземь труп очередного зверя и с боевым кличем бросился на помощь колдуну, но, споткнувшись о чью-то ногу, упал. В тот же миг кто-то повис у него на плечах. Сильные руки сдавили шею, и Джек захрипел. Кое-как обернувшись назад, он на миг перестал сопротивляться. Его душила спасенная им девушка! Нет! Это была уже не она! Ее лицо, искаженное звериной ненавистью, менялось на глазах. Лоб уменьшался, нос и челюсти выдвинулись вперед, с оскаленных клыков капала слюна, руки покрывались черной шерстью. Джек напряг мышцы шеи и, перекатившись на спину, ударил чудовище ножом. Потом еще и еще! Но сталь, убивающая других волкодлаков, совершенно не действовала на этого зверя.

— Мой! Убью! Мой! — Пена капала на грудь Сумасшедшего короля, зловонное дыхание отравляло воздух, а оскаленная пасть придвигалась все ближе и ближе.

Джек бросил нож и сомкнул пальцы на шее врага. Они душили друг друга, но Джек понимал, что слабеет. Он никогда не станет королем, не найдет свою страну, и его друзья погибнут вместе с ним. Если только…

— Нет! — Ярость переполнила его грудь, и руки сжали оборотня так, что тот засипел.

— Мой! Все равно мой! Убью…

Уже мутнеющим взором Джек увидел серую массу, возникшую за спиной монстра, и услышал глухой лязг смыкающихся челюстей. Оборотень взвыл! Сумасшедший король удвоил усилие, даже не удивившись, откуда вообще бралась сила, и последнее, что он запомнил, был хруст ломающихся шейных позвонков.

— Оклемался. Уже приходит в себя… — Щеки Джека коснулось жаркое лошадиное дыхание.

Открыв глаза, он увидел перед собой внимательную морду коня.

Сумасшедший король приподнялся и сел. В тот же миг огромная серая псина бросилась ему на грудь, вновь повалила на землю и вылизала все лицо слюнявым красным языком.

— Сэм!

— А кто же еще?

— Пусти сейчас же! Тьфу! Я весь мокрый от твоей ласки.

— Брось, не ворчи! Мы одержали блестящую победу. Двенадцать врагов уложили на месте, прочие сбежали.

— Да ну?!

— Вот те крест! — Правда, креститься Сэм не стал, а, насмешливо глянув на коня, спросил: — Надеюсь, я реабилитирован?

— Единогласно и безоговорочно! — подтвердил колдун.

— Так это был ты? — наконец догадался Джек. — Я бил эту тварь ножом, душил и все равно не мог справиться. Значит, ты все-таки…

— Да! — торжественно закончил черный конь, — Он ее укусил! Причем мастерски, как будто занимался этим всю жизнь. Его зубы буквально разрубили все мышцы на загривке этого зверя, а уж ты докончил остальное.

— А… А где мы, собственно, сейчас? — неожиданно опомнился Джек, впервые осознав, что лежит на какой-то чистой полянке в окружении цветов и кустов орешника.

— Сэм помог мне взвалить тебя на спину, и мы вырвались из Жуткого леса. Этот этап уже позади.

— Да, когда я, то есть ты… в смысле, мы победили эту девушку… тьфу! волкодлака… в общем, она, похоже, была главной в этом деле. Когда она отбросила тапочки, остальные быстренько слиняли. Ну и мы решили не дожидаться чего-нибудь худшего, к тому же ты был без сознания, поэтому Лагун скомандовал: «Драпать».

— Все ясно. Итак, куда же мы теперь?

— К Герберту!

Троица двинулась в путь. Хотя до жилища ведуна было уже не так далеко, дорога по-прежнему оставалась небезопасной. Впереди виднелась Вересковая пустошь. Вообще-то она не считалась слишком страшным местом, хотя… поговаривали, что там шалят гномы. Именно шалят, то есть вредничают и подшучивают. И порой шутки бывают очень небезобидные…

По дороге Джек решил расспросить старого волшебника о некоторых неясных ему вещах.

— Скажи, Лагун, вот эта девушка, которая заманила нас в засаду, кто она была?

— Тебе интересно ее имя?

— Нет. Я хотел бы узнать о природе и структуре данного рода нечисти. — Общаясь с Вилкинсом и Сумасбродом, Джек нахватался много новых или забытых слов, и его речь становилась все насыщеннее и разнообразнее.

— Ты поднял правильный вопрос, мой мальчик, — одобрительно кивнул колдун. — Я полагаю, что она являлась вожаком, в некотором роде мозговым центром всей этой нечисти. Думаю, она была причиной многих страшных событий. Из-за таких тварей Жуткий лес и приобрел дурную славу.

— Ты бы лучше объяснил, почему Джек не мог убить ее ножом? — влез в разговор Сэм.

— Это не просто волкодлак. Это зверюга пострашнее. Определенного рода синтез вервульфа, горгульи, ведьмы да плюс еще с иммунитетом к чесноку.

— Признаться, это меня и смутило, — заметил Джек. — Я-то думал, что чеснок действует на всех представителей семейства вампирообразных и кровососущих.

— Блеск! Интересно только, как же мы ее сумели одолеть?

— Я догадываюсь. Сэм, дружище, припомни-ка, из чего тебе сделали зуб?

— Из наконечника стрелы, — простодушно кивнул пес.

— Ты прав, Джек, — поддержал Лагун. — Это объясняет все…

— Не дурите голову бедной собаке, объясните толком.

— У тебя серебряный клык, Сэм! — улыбнулся Сумасшедший король. — Если я не ошибаюсь, то серебро — единственный металл, способный убить такую тварь.

— Именно! А теперь я хотел бы обратить ваше внимание… Святые угодники! Гном?

Посреди кустов вереска стоял самый настоящий гном. Ростом где-то выше колена Джека, одет в добротную красную куртку, бархатные штаны, мягкие сапожки с короткими голенищами. На голове — фиолетовый капюшон с серебряной кисточкой. Крепкие ладошки засунуты за кожаный пояс, а выражение круглого лица добродушное и лукавое. Борода у гнома была, как и положено, длинной, аж перекинутой через плечо. В общем, самый классический гном, по всем стандартам.

— Бренд Бредцоуз к вашим услугам!

— Джек Сумасшедший король. Мой боевой конь Сумасброд и сторожевой пес Сэм. — Колдун кивнул головой, Вилкинс нахально изобразил что-то вроде реверанса, но оба разумно молчали.

— Счастлив приветствовать ваше сумасшедшее величество, — несколько удивленно продолжил гном. — Мой клан будет рад таких высоких гостей принять за столами под медвяным вереском. Не угодно ли за мною проследовать и честь оказать?..

— Боже, ну и слог! Это ж надо, как расписывает, — тихо восхитился Сэм.

Озадаченный Джек остался сидеть в седле и никак не мог решить, каким же образом ответить на столь замысловатое приглашение.

Между тем гном, похоже, даже обиделся:

— Быть может, речь моя показалась недостаточно учтивой благороднорожденному моему? Джек отрицательно замотал головой.

— Возможно, скромные пиры наши презрение вызывают у высокого гостя в сравнении нелепом с его домашними застольями?

Джек страдальчески втянул ноздрями воздух и услышал тихий шепот колдуна:

— Спокойно, мой мальчик, соберись и отвечай как должно.

— А что, если мой невысокий рост причиной служит столь явного небрежения, с грубостью и невоспитанностью граничащего, господину моему близко не соответствующей?

Сэм сердито сощурился и тихо прорычал:

— Ладно, клоп, сейчас тебе отвечу! Джек на мгновение прикрыл глаза и неожиданно заговорил с гномом таким же выразительным и торжественным стилем:

— Вслушайся в слова мои, велеречивый наш! Ибо слово короля — золотое слово, и не звучит оно многократно по углам и закоулкам, вес свой теряя. Весьма рады мы приглашению твоему и окажем честь, нам предложенную, и вкусим яств ваших при свете дневном и сиянии лунном, поскольку наслышаны мы о гостеприимстве, о песнях древних и меде вересковом, коему равного нет. Веди же нас,

Бренд Бреддоуз, дабы увидели все сына достойного народа своего — короля страны чужой в свой дом приглашающего! Физиономия гнома прямо-таки забурела от восхищения. Джек с трудом перевел дух и шепотом спросил у Сэма:

— Ну как?

— Блеск! Ты сразил его наповал! И откуда у тебя это берется?

— Сам не знаю. Как замкнет что-то в голове, так эти речи из меня и сыплются.

— Что-нибудь типа припадка?

— Не выдумывай! — топнул копытом конь.

— О Джек, Сумасшедшим королем именуемый! Доселе не известно было мне имя твое, но учтивость и образованность, Богом данные, навек в сердце моем запечатлелись. Следуй за мной. Да будет наш путь короток и приятен.

Спустя некоторое время все четверо пришли в маленькую деревеньку. Джек оставил колдуна и Вилкинса на окраине по просьбе гномов, так как лошадь и собака, будучи довольно крупными, могли что-нибудь случайно снести.

Тем временем Сумасшедший король под приветственные крики обошел всю деревню. Пока ему представляли все хозяйство гномов, знакомили с почтенными жителями, показывали кузню и медоварню рядом с деревней, был накрыт завтрак на траве. За расстеленными скатертями, уставленными разнообразнейшими блюдами, легко уместились все местные жители.

— Друзья мои! — торжественно поднял кубок Бренд Бреддоуз. — Мы все счастливы приветствовать за нашим столом дорогого гостя и собрата по заговору — Джека Сумасшедшего короля! (Аплодисменты.) Да не оскудеет его доброта, да не иссякнет его мужество, да будет его рука так же крепка, как крепок вересковый мед, выпиваемый нами за его здоровье! (Бурные аплодисменты.) И, кстати, — гном наклонился поближе к Джеку, — почему бы вам не пригласить к нашему застолью ваших друзей?

— Что вы имеете в виду?

— Я хотел сказать, — улыбнулся Бренд, — что нас ведь не обманешь. Мы-то знаем, где заколдованный человек, а где домашнее животное.

— Боже мой, — смутился Джек. — Признаться, мы никого не обманываем. Но вы же понимаете, что если они начнут разговаривать при всех…

— О да. Мы и не интересуемся первопричинами. Мы удовлетворены словом вашим и поручительством в том, что они друзья. Окажут ли они честь нам присутствием своим на пиру нашем?

— Сэм, иди сюда. Лагун, и вас прошу тоже. Нас предали!

— Кто? — зарычав, подлетел Сэм.

— Я! — улыбнулся Джек.

Ближе к вечеру все общество было уже «умиленным» до предела. Гномы ухитрились напоить даже коня, в смысле Лагуна-Сумасброда. Старый волшебник вообще-то никогда не злоупотреблял этим делом, но на этот раз сделал исключение. Надо признать в его оправдание, что пьяны были все! Бренд Бреддоуз вел «научную» и очень «философскую» беседу с колдуном по поводу «ин вино веритас». Сэм в обнимку с Джеком и компанией гномов помоложе хором орали какую-то застольную песню. Веселье и взаимопонимание были полнейшими.

Джек поднялся на ноги и, обведя все общество счастливым взглядом, попытался произнести тост:

— Друзь-я мои! Я прям… каки… таки мне у вас так хорошо! Я приглашаю всех… к себе, в мой королевский дворец! Это не важно, что у меня его пока нет! Это все не важно! Я хочу выпить за моих маленьких, бородатых и… шустрых таких… друзей! Я хочу…

Земля как-то тревожно загудела, и вино плеснуло Джеку на грудь.

— Ой, мама, свинство какое… — заворчал он, а гномы подозрительно засуетились.

Земля уже тряслась совершенно явственно. Чувствовалась чья-то тяжелая поступь, грохочущие шаги быстро приближались.

— Чей-то? — удивленно обратился к Бренду Сэм.

— Эт-то? Это — он… — заплетающимся языком проговорил гном, неуклюже пытаясь уползти в вереск.

— А кто — он? — Джек сгреб гнома за загривок и с пьяной суровостью глянул ему в глаза. — Ты тут… че ты говорил про заговор? Я не пьяный, я все п-помню.

— Он — это великан.

— Великан?!

— Да. Его зовут Дибилмэн. Он нас давно допек-а-ет! Вот мы и надеяться смели, что ты, вы… нас от него избавишь.

— Почему я? — подозрительно сощурился Джек.

— Ты же сам сказал, что ты — Сумасшедший король, — честно признался гном. — А кто же, кроме сумасшедшего, на это пойдет?

От удивления Джек выпустил Бренда. Он быстренько удрал, а Сэм, оглянувшись вокруг, не обнаружил ни одного гнома. Сбежали все. Через минуту великан был уже на месте. Джек едва доходил ему до колен. Великан был бос, одет в рваные штаны, какую-то безрукавку, а выражение лица имел наитупейшее. Если бы наши герои были трезвыми, то наверняка смылись бы еще быстрее гномов.

— Ага! Попались! — Голос великана был хриплый и глухой. — Хана вам всем!

— Че надо? — невозмутимо ответил Джек.

— Че? Борзеете, кузнечики?

— Не, каков хам, а?! — возмутился колдун. — Пришел, нашумел, распугал усю… компанию.

— А может, ему напинать куда следует? — предложил Сэм.

— О! Собака и кобыла разговаривают?! — поразился великан.

— Я тебе не кобыла! — взревел обиженный до глубины души Лагун-Сумасброд. — Я — конь!

— Он — конь! — строго подтвердили Джек и Сэм.

— А я че? Я ниче! Я че, против, что ли?

— Вот то-то! А кто ты такой? — Джек вдруг стал суровым и подозрительным.

— А? Я — Дибилмэн. Меня так зовут.

— Тьфу, постыдился бы жить с таким именем, — фыркнул Сэм.

— Иди на фиг, — обиделся Дибилмэн. — Ты мне обоснуй. Обоснуй! Не можешь? Значит, ты не прав!

— Кончай базар! — прикрикнул Джек. — Давай лучше выпьем.

— А ты кто такой? — присел великан.

— Я — Джек Сумасшедший король!

— Ха, псих, что ли?

— Кто псих? Сказано тебе — сумасшедший! Иногда у меня… бывают эти… припарки… И вообще, че ты меня злишь?

— Ты мне здесь его не зли, — влез Вилкинс. — Я и так злой… тут!

— Ты че пристал? — возмутился Дибилмэн. — Я че, тя трогаю?

— Мужики! — возвысил голос Лагун-Сумасброд. — Че вы треплетесь, как эти… Джек, налей всем.

— Не буду.

— Почему?

— Он меня обидел, колокольня ходячая, — надулся Сумасшедший король.

— Я?

— Ты! Ты себя выше всех ставишь… Я те выпить предложил? Скажи — предложил? Те че, выпить с нами заподло?!

— А я че? — смутился великан. — Я ниче. Ну, давай выпьем.

…Джек откупорил бочонок с бренди, и великан осушил его одним махом.

— Братан! — обратился он к Сумасшедшему королю. — Я тя уважаю. (Гномы, появившись из ниоткуда, быстренько подкатили другой бочонок.) И собаку твою тоже. И коня. Конь! Я тебя уважаю. Че сказал?

— Я те хочу объяснить, — закивал колдун, — мы тут… Вообще-то мы не те, за кого нас принимают… Ну ты меня понимаешь?

— Я тя понимаю, — грустно подтвердил Дибилмэн. — Я сам такой. Они все, — он стукнул себя в грудь, — меня боятся… убегают… А я, может… Я добрый, может, а ну их на фиг! Щас что-нибудь поломаю.

— Не надо! — решительно запретил Джек. — Я тя тоже уважаю. На фиг ломать — давай веселиться! Сэм!

— Я! — сонно ответил пес.

— А ну тебя! Спи, братан. Дибилмэн, наливай!

Поздно утром Джек встал с тяжелой головой. Все вчерашнее казалось диким сном. Сэм, завернувшись в скатерть, мирно храпел под кустиком. Метрах в пятидесяти от него, раскинув руки и ноги, дрых Дибилмэн. Лагун-Сумасброд уже встал, похоже, даже похмелился и чувствовал себя молодцом. К Сумасшедшему королю подошла целая делегация гномов. Главенствовал все тот же Бренд.

— Благородный господин наш, хвала тебе! Избавил ты нас от врага докучливого.

— Чем вы его опоили, негодяи? — похолодел Джек.

— Самый лучший эль, бренди, вересковый мед подставляли мы великану этому. И ныне спит он сном праведным.

— А меня за что благодарите в таком случае?

— Как? — поразились гномы. — Да ведь не увлеки ты его беседой искусной, на языке ему понятном, ох и натворил бы бед стоеросовый наш! Однако в пьянстве своем и грехах он каялся, и другом нашим назывался, и помогать нам обещался всячески, как проспится…

— Так… — Джек потер лоб, — Слушай, Бренд, будь другом, — голова раскалывается.

Гном кивнул и через минуту явился с кувшином холодного пива. Пока Сумасшедший король принимал «лекарство», Бренд живописнейше рассказывал о прошедшей ночи. Джек с ужасом слушал, как они с Вилкинсом устроили купание лошадей, обливая колдуна пивом. Как Дибилмэн с Джеком убедили Сэма в том, что он «часы с кукушкой», и бедный пес пытался прогавкать двенадцать раз, но трижды сбивался со счета. Как они все трое решили покататься верхом и пытались сесть на вдрызг пьяного коня при полном его согласии. Как Джек увидел Трех огромных вшей в пышной шевелюре великана и гонялся за ними, кидаясь пустыми бутылками, причем многократно промахиваясь. Как Сэм пел неприличные куплеты про любовь, да такие, что Дибилмэн от смущения стал красным, как индеец, и все пытался прикрыть ладошками дыры в штанах на заднице. Как Лагун-Сумасброд спьяну поклялся избавить великана от перхоти, а в результате довел до полного облысения, и как волосы восстанавливали обратно. Как…

— И все это за одну ночь? — страдальчески прервал Джек.

— О, если бы это все! — возбужденно подпрыгивал гном. — Мы уже лет сто так не веселились. Да теперь вы самые желанные гости на Вересковой пустоши! А гномы, что бы о нас ни говорили, умеют ценить друзей!

К полудню Сумасшедший король, Сэм и колдун, торжественно простившись со всей деревней, отправились в путь. Дибилмэн еще спал, а будить его не решались. На память о вчерашнем застолье Вилкинсу преподнесли роскошный кованый ошейник из чистого золота, богато украшенный драгоценными камнями. Лагуну-Сумасброду — жидкость от слепней и мух, а Джеку достался великолепный кубок, искусно вырезанный из хрусталя.

— А все-таки молодцы эти гномы, — задумчиво начал Сэм, когда друзья отправились в путь.

— Да, ночку провели веселую, — признался Джек. — Я это надолго запомню. Лагун, будьте добры, сдерживайте меня, когда я пью.

— Будь спокоен, мой мальчик. В молодости я знавал такие пьяные дебоши, в сравнении с которыми вчерашний — просто встреча двух школьниц с яблочным соком. Мы все изрядно расслабились. Надо держаться построже.

— Когда еще доведется? — мечтательно пробормотал Сэм. — Слышь, Джек! А кто это придумал, что гномы — мелкие сквалыги, жадины и вредины?

— Чушь! — твердо ответил Джек. — Ни одной глупой шутки с их стороны за всю ночь. Я готов поручиться…

— Не спеши, — хохотнул колдун, — посмотри-ка на Сэма.

— А что такое? — завертелся пес. — Мама! Паразиты, жулики, аферисты! Обокрали-и!

Роскошный золотой ошейник на глазах пораженного Сэма таял и…

— Опозорили! — тонко взвыл ученик колдуна. На шее гордого пса красовался свадебный венок невесты, украшенный цветами и яркими лентами. Джек и черный конь дружно расхохотались.

— Посмотрим еще, что вам досталось, — обиженно буркнул Сэм.

— А ведь он прав. Проверю-ка и я свои подарок. Джек сунул руку в седельную сумку и вытащил хрустальный кубок. Тот начал медленно таять в воздухе, и вот в руках Сумасшедшего короля лежал обычный деревянный бокал, гладко отполированный, но самой скромной работы Сэм фыркнул.

— Не смейся, король, — предупредил колдун. — Поднеси этот бокал ко рту.

Джек поднес его к губам и сделал вид, что собирается пить. В тот же миг бокал наполнился чистой родниковой водой.

— Вот это да! Вот так гномы!

— А свой подарок я рассмотрю позже. Сейчас в нем нет нужды, — ухмыльнулся Лагун. — Вот ведь забавные существа. Друга без подарка не отправят, но и возможность пошутить не упустят. Нам еще самые безобидные шуточки достались. А вот одному купцу…

Джек и Вилкинс заслушались. За разговорами путники и не заметили, как пролетел день и стали сгущаться сумерки. Пришлось сделать остановку.

— Слушай, Джек…. Да проснись же! — Ночью серый пес яростно растолкал Сумасшедшего короля.

— А? Что?! Враги… где?

— Тихо! Лагуна разбудишь. Слушай, я спросить хотел: вот сумасшествие — это как?

— Сумасшествие — это когда ненормальная собака будит тебя посреди ночи с идиотскими вопросами! — несколько раздраженно ответил Джек и перевернулся на другой бок.

Сэм мгновенно надулся и обиженным тоном прошипел:

— Ах вот ты как! Упрекаешь, да? Уже и не потревожьте его величества! Я тут сон и аппетит потерял, все думаю, анализирую, как вернуть ему память, а он…

— Ну и что ты придумал? — тут же проснулся Джек, но Вилкинс демонстративно повернулся к нему спиной.

— Сэм! Да ладно тебе, не сердись.

— А я что? Я ничего. Спи себе спокойно. Впредь буду умнее: запишусь к тебе на прием и постараюсь подать прошение в письменном виде.

— Это я спросонья нагрубил. Ну, хочешь извинюсь?

— Извиняйся.

— Извини.

— Извинил.

— Так в чем проблема?

— Есть одна гипотеза… — Серый пес обнял Сумасшедшего короля за плечи и нос к носу заговорщицки прошептал: — Нашел!

— Что? — так же шепотом спросил Джек.

— Способ вернуть тебе память. Только не шуми Христа ради: проснется старик, он же ни в жизнь поэкспериментировать не даст — запилит наставлениями. В общем, все гениально просто. Слушай сюда… Помнишь, как Лагун в самом начале дал тебе понюхать волшебного пара?

— Помню. Смутно, но помню.

— А что было потом?

— Не знаю.

— Я расскажу. — Вилкинс гордо выпятил грудь и прошипел в самое ухо друга: — Он ударил тебя ложкой-мешалкой по затылку, и ты образумился.

— Вот удара я не помню. Ну а идея-то в чем?

— Пар — ни при чем! — наслаждаясь произведенным эффектом, объявил пес.

— Ты хочешь сказать…

— Да! Удар кленовой ложкой по затылку послужил тем необходимым шоком-стрессом, который и вернул больному рассудку трезвый взгляд на жизнь.

— Невероятно! — почесал за ухом ошеломленный Джек. — Значит, вследствие удара… Может быть, у меня замкнулась какая-то цепь в мозгу и прямое физическое воздействие оказалось единственным выходом.

— Именно. Ты все разложил по полочкам. Ну так что? Попробуем?

— Чего попробуем?

— Господи, пошли мне терпение на этого недоумка!.. — страдальчески закатил глаза Сэм. — Твое лечение, конечно! Я думаю, что если еще раз стукнуть тебя как следует — например, по лбу, — то память вернется.

— М-м… не уверен… — пошел на попятную Джек.

— Так давай проверим! Чем мы, собственно, рискуем? Лишней шишкой. А что выигрываем при удачном эксперименте? Полное возвращение памяти и сознания!

— Ладно… Я готов, — подумав, решил Сумасшедший король.

Дальнейшие события развивались очень быстро и динамично. Серый пес нашел подходящую палку, Джек встал на колени. Бац! Палка с хрустом переломилась пополам.

— Сейчас заменим. — Вилкинс удрал прочь, а «пациент» делал безуспешные попытки подняться после сокрушительного удара. Джек уже встал на четвереньки, как вдруг новый удар в лоб опрокинул его на спину.

— Ну как? Вернулась память? — заботливо подкатился пес. Когда цвели каштаны,

В заброшенном саду…

— неожиданно начал декламировать Сумасшедший король.

— Эксперимент не удался. Он опять рехнулся. Что ж, это тоже результат, — философски заключил Вилкинс. — Значит, возвращение его на прежний уровень достигается ударом по затылку. Сейчас все поправим…

От последующего удара Джек оправился не скоро.

— Не получилось. Ладно, ложимся спать. Завтра ночью повторим еще раз. А что ты там ищешь?

— Твою палку, — сквозь зубы процедил Джек.

— Зачем? — искренне удивился пес.

Через пару минут Лагуна-Сумасброда разбудил странный шум. По залитой луной поляне носился верещащий Сэм, преследуемый Сумасшедшим королем, яростно размахивающим какой-то хворостиной.

«Резвится молодежь…» — сонно подумал черный конь и опять задремал.

Утром черный конь с некоторым удивлением отметил огромную шишку, украшавшую упрямый лоб Сумасшедшего короля. За завтраком Сэм и Джек держались довольно натянуто, так что в конце концов Лагун-Сумасброд потребовал отчета о ночных приключениях. Оба героя рассказали все, насыщая историю подробностями и деталями каждый в свою пользу. Старый волшебник понял, что вот-вот умрет со смеху. Так бы оно и случилось, если б он продолжал пребывать в человеческом образе. А так колдун просто ржал, как лошадь.

— Ребятушки, похоже, вам придется записаться в бродячий цирк!

— Вот в тот, что ли? — буркнул пес, махнув хвостом на север.

Там, вдалеке, тащились две повозки, запряженные крепкими пони. Потрепанные фургончики были аляповато раскрашены яркими красками. Пожилой мужчина, привстав на козлах, приветливо помахал рукой Джеку, направляя своих пони в его сторону.

— Ну что, может, и впрямь расширить их труппу на одну гениально дрессированную собаку? Вот бы денег огребли… — мечтательно протянул Сэм.

Черный конь что-то прикинул и подтвердил:

— Вилкинс прав. На определенное время нам было бы не худо затеряться в толпе ярмарочных балаганов. Никому не придет в голову искать короля в цирке.

— А если король — сумасшедший? — съязвил пес. Джек хотел было отвесить ему подзатыльник, но не успел: фургончики бродячих артистов уже поравнялись с ними.

— Мой юный друг, позвольте приветствовать вас в этом глухом захолустье. Мое сценическое имя Кронштерн Блин-Бельмовский! Я комик и трагик, актер и артист, танцор на проволоке и укротитель диких животных, жонглер и фокусник, лекарь и предсказатель, чревовещатель и…

— Джек. Странствующий рыцарь, — едва успел вклиниться Сумасшедший король.

Мужчина бросил поводья, спрыгнул с козел и склонился перед Джеком в шутовском поклоне:

— О, простите мой вольный тон, сэр рыцарь. Я никак не привыкну к тому, что о человеке нельзя судить по его одежде. Как видно, судьба обошлась с вами несправедливо.

— Мой замок сгорел, земли захвачены, братья убиты, а все богатство — лишь добрый конь да верный пес, — не моргнув глазом поддержал игру Сумасшедший король.

Из фургончиков вышли люди: две женщины средних лет, трое мужчин-акробатов и одна девочка лет восьми. Они обступили наших друзей, завязалась оживленная беседа, так что через час бродячие актеры двинулись вперед, расширив свою труппу на три души. В пути Джек осторожно расспрашивал болтливого циркача о городах, селах, обычаях местных жителей, а самое главное — не пропадал ли где-нибудь в последнее время король. К несчастью, все короли сидели на своих законных тронах и вакантных мест не ожидалось.

К вечеру фургончики доплелись до какой-то запущенной деревеньки. Кронштерн Блин-Бельмовский решил дать представление. Полчаса спустя перед деревенскими жителями было развернуто настоящее праздничное зрелище. Акробаты кувыркались, ходили на руках и строили «пирамиды». Женщины жонглировали горящими факелами, а маленькая артистка ходила по туго натянутому канату. Руководитель труппы раскрасил себе лицо, надел парик и всех смешил, как заправский клоун. Сэм с Джеком вышли под занавес и тоже дали жару. Серый пес прогавкивал любой счет, садился на шпагат, шел вприсядку и вообще вытворял такое… Успех был невероятным! Им набросали кучу медяков да плюс четыре серебряные монеты.

— Мне здесь не нравится, — упрямо пробормотал черный конь, когда все закончилось, а циркачи разместились на ночлег посреди постоялого двора.

— Что-нибудь не так? — Джек расседлал колдуна. — Черных упырей не видно, да и новые наши спутники вроде бы порядочные люди.

— Мальчик мой, я ведь неплохо знаю окрестности. Здесь не должно быть никакой деревни.

— Но она есть.

— Это и ставит меня в тупик. Обрати внимание — не слышно собачьего лая. Где ты видел деревню без собак? Согласись, что это настораживает.

— Пожалуй… — согласился Сумасшедший король, — А кстати, где сам Сэм?

Вилкинс с трудом переносил вынужденное бездействие. Слоняющегося по двору пса заметила девочка-артистка и поманила к себе. Она угостила его куском хлеба и ласково потрепала за ухом. Сэм и размяк. Он с наслаждением повалился на спину, позволив счастливому ребенку почесать пузо такой большой собаке. Но вскоре девочку позвали гимнасты, и серый пес неспешно потрусил на поиски друзей.

Встретили его настороженно:

— Где ты был, бездельник?

— Дышал воздухом, любовался луной, сочинял стихи о смысле бытия, — огрызнулся Сэм.

— Не дерзи! — прикрикнул колдун. — Ты что, не чувствуешь опасности вокруг нас?

— Джек, ну чего он ко мне пристал?!

— Сэм, я так понимаю, что место, где мы остановились, не указано на карте. Значит, его вроде бы и нет. Однако где же тогда мы?

— Глупости, так не бывает. Это вам не Деревня Мертвых из Северных окраин.

— Ну-ка расскажи! — потребовал Лагун-Сумасброд, а серый пес, почесав за ухом, улегся поудобнее и снизошел до ответа:

— Одна из моих… скажем, знакомых как-то нашептала мне эту страшную историю, так я потом полчаса заснуть не мог. Зато вовремя услышал, как ее отец с дубиной поднимается по лестнице. Он думал, что я сплю…

— Сэм, ради Бога, не отвлекайся! — попросил Джек. Пес кротко вздохнул и продолжал:

— Она говорила, что далеко на Северных окраинах в давние времена стояла обычная деревня. Там жили суровые, Зажиточные люди, исправно посещающие церковь, но сердца их очерствели. Как-то в деревню забрели путники и попросили хлеба. Жители посмеялись над ними и спустили с цепей собак… Раскормленные псы разорвали нищих. Священник в ужасе проклял деревню и покинул те места. Через год случился неурожай, за ним — мор, потом — засуха, волной прокатились пожары. Озверевшие от голода и бедствий люди стали поедать друг друга, пока вся деревня не превратилась в одну большую могилу.

— Жутковато… — кивнул Сумасшедший король.

— Это еще не все! — продолжал нагонять страху пес. — Господь не простил их. Деревня Мертвых исчезала и появлялась вновь, наводя ужас на весь Север. Ее жители заманивали к себе одиноких путников и причащались их кровью.

— У некоторых негроидных народов это введено в почетную традицию, — наставительно добавил черный конь. — Они полагают, что теплая кровь пленника может заставить отступить болезнь и старость. Но с медицинской точки зрения это абсолютная чушь!

— Правильно, все это бабушкины сказки. Во-первых, потому, что Деревня Мертвых появляется далеко на Севере, а во-вторых, потому, что это вообще выдумка.

Где-то тягуче и одиноко прокричала ночная птица. Вслед за криком в домах погасли огни. Погасли у всех сразу, словно черная лапа ночи мгновенно накрыла весь свет вокруг. Даже луна спряталась за тучи. Серый пес демонстративно улегся калачиком у ног Джека.

— Отдохни и ты, мой мальчик. Я тут посмотрю, если что…

Но сон не шел к Сумасшедшему королю. Повинуясь какому-то необъяснимому чувству, он начал собирать ветки и раскладывать большой костер.

— Боишься, да? — сонно хихикнул Сэм.

— Еще чего! Что я, оживших мертвецов никогда не видел? — в тон ему ответил Джек.

— Плохое время для шуток!.. — неожиданно изменившимся голосом оборвал их колдун. — За нами пришли!

Место ночлега бродячих артистов быстро окружили люди. Те же самые жители деревни, кто еще два часа назад радостно смеялся и бил в ладоши. Здесь были все взрослые мужчины, старики, женщины с детьми, но теперь их лица ничего не выражали, а пустые глаза светились красным огнем. Нападение было так профессионально организовано, что Джек с друзьями даже не успели закричать «Тревога!». Когда Сумасшедший король рванулся к ближайшему фургону предупредить Кронштерна Блин-Бельмовского, он с ужасом увидел струйку крови, стекающую по колесу. Циркачи были вырезаны во сне! Джек замер, сраженный кошмаром и безысходностью этой ночи.

Внезапно детский крик разорвал тишину. Сэм бросился вперед и вырвал из толпы красноглазых убийц девочку-гимнастку. Бедный ребенок почти потерял сознание, и серый пес, положив ее на траву, так грозно зарычал, что Джек очнулся. Он выворотил оглоблю и сделал шаг вперед:

— А теперь пусть все силы Зла попробуют защитить вас!

Их было трое против сотни. Каждый житель держал в руках что-нибудь острое: нож, топор, ножницы, шило… При свете вышедшей из-за туч луны четко виднелись трупные пятна и куски сгнившей плоти на лицах нападающих. Но атаки не последовало: десять оживших мертвецов просто окружили Джека с друзьями, а остальные принялись стаскивать в кучу тела несчастных артистов.

— Надо удирать отсюда! — уверенно заявил Сэм.

— Бесполезно! Очень своеобразная структура колдовства, — пояснил чародей. — Мы можем свободно перемещаться в пределах деревни, но энергетическое поле не выпустит нас за ее околицу. Пространственно-временные функции искажения реальности…

— В общем, придется драться! — решил Джек.

— Какое-то время — да. Но они уже мертвы. То есть мы можем сбить их с ног, но убить вторично практически невозможно.

— Я полагал, что мы сможем использовать более эффективные средства, чем дубина, — вновь обратился к Лагуну Сумасшедший король. — Неужели их нельзя как-то остановить?

— Ну, не знаю…

— Сжечь всех — и пепел по ветру!

— Помолчи, недоумок! — оборвал пса черный конь.

— Сжечь! Это старый добрый способ борьбы с нечистью. Лучше не придумаешь. Лагун, не сдерживай мою здоровую инициативу!

— Дружище, их все равно не меньше сотни, — вмешался Джек. — Ты думаешь, они встанут в очередь и позволят себя сжечь?

— Я думаю, что ты будешь их бить оглоблей по голове, а я — стаскивать в кучу, потом и запалим. Ты король или нет?!

— Король.

— А раз король, то не должен бояться выходить один против сотни!

— Ну, знаешь, не все короли идиоты!

— Ну, не знаю… не знаю…

— Эй вы, оба! — прикрикнул Лагун-Сумасброд, топнув копытом. — Кончайте диспут, у меня идея…

Когда наконец деревенские жители решили, что настала пора разделаться и с последними живыми душами, наши герои были во всеоружии. Картина, при всем ее трагизме, была довольно забавной. На черном коне сидел Джек Сумасшедший король, у него за спиной — серый пес с девочкой в лапах. Ребенок настолько верил своему мохнатому защитнику, что совершенно успокоился. Четыре копыта коня располагались в центре пентаграммы2. Колдун нараспев произносил заклинание. Сэм шепотом переговаривался с Джеком:

— Ты думаешь, у этого старика что-нибудь получится?

— Конечно. Он же великий колдун, и я не понимаю, почему ты относишься к нему с недоверием!

— Если бы ты знал его столько времени… Лагун — неплохой старик, но брюзга, материалист, ни капли романтики. Каждый раз, когда приходили на меня жаловаться обманутые мужья, он на полном серьезе проверял у них на голове наличие рогов…

— Сэм, ну не при ребенке же!

— О Господи… Малышка, не обращай внимания на болтовню взрослой собаки. Ну-ка заткни ушки!

Девочка послушно прикрыла ладошками уши и на всякий случай зажмурила глаза.

Нападающие до предела сузили кольцо, еще секунда… Но в этот момент колдун закончил заклинание. Рисунок пентаграммы вспыхнул синим пламенем. Яркий свет ударил в красные глаза деревенских жителей.

— Вот и все… — заключил Лагун-Сумасброд. Вокруг черного коня суетливо бегали маленькие, не выше трех сантиметров, ожившие мертвецы. Все население Деревни Мертвых пропорционально уменьшилось, и друзьям пришлось потратить минут пятнадцать на то, чтобы переловить всех и посадить в мешок. Потом Джек навалил на мешок хворосту и запалил костер.

— Нам еще нужно куда-нибудь пристроить девочку, — напомнил Лагун-Сумасброд, когда утром вся компания пустилась в путь. Маленькая гимнастка была сиротой, в труппу ее взяли акробаты, нашедшие полуголодное дитя в одном из мелких городишек. Теперь у нее не было никого. В ближайшей деревеньке Джек зашел в дом священника и имел с ним долгий разговор. Сэм терпеливо ждал снаружи, потом, оставив девочку на попечение черного коня, пнул лапой дверь. О чем они там говорили, никто не знает. Но в результате священник удочерил девочку и обеспечил ей такое великолепное образование, что окружающие диву давались.

— Одного не понимаю: если это действительно Деревня Мертвых, то как она с Севера попала сюда?

— Это сложно объяснить, мой мальчик. У меня такое впечатление, что Зло активизируется везде, где мы появляемся. Это, в свою очередь, наводит на две занимательные версии: или мы очень уж святые, в чем я лично сомневаюсь, или кое-кто объявил охоту именно на нас, а куча желающих попросту включилась в эту травлю. Какой вариант тебе более подходит, Джек?

Дорога вела их через пустынные поля, маленькие перелески к синеющей вдали одинокой горной гряде.

— «Три вершины» называется это место, — объяснил Лагун-Сумасброд, — Там и живет ведун Герберт. Давненько не бывал я в этих краях…

Колдуна прервал гул копыт. Джек обернулся и невольно вздрогнул:

— Черные всадники!

Из ближайшего леска вылетел зловещий конный отряд. Он быстро приближался к беглецам.

— Удрать не успеем, — отрицательно качнул гривой старый волшебник. — Будем стоять насмерть.

— Может быть… Они же ищут меня, — быстро предположил Джек. — Лошадь и собака никого не интересуют. Значит, мы сможем обмануть их. Пусть возьмут меня в плен, а ночью…

— Может, ты и прав.

— Я — за! — рыкнул Сэм. — Без твоего этого… электричества… так вроде? У нас один нож на троих.

— Решено. Джек, сдавайся. После выкрутимся. Мне и самому не в радость рукоприкладство: я по природе гуманист.

— Это точно, — подтвердил ничего не понявший пес. — Он такой: уж если врежет — с ног долой и уши врозь! Профессиональный гуманист!

Лагун хотел было высказаться по поводу Сэмовой глупости, но не успел. Черные всадники окружили их.

— Кто ты? — Начальник отряда ткнул пальцем в сторону Джека.

Внешне всадники ничем не отличались от предыдущих: те же черные плащи, глухие забрала, длинные мечи. Однако… сбруя у лошадей была не в пример богаче. Роскошные парчовые потники, золочение поводья, серебряные подпруги и подковы. Вместо простых черных мечей — богатые золотые рукояти великолепных клинков в сафьяновых ножнах.

«Кто же их так разукрасил?» — задумался Джек, а вслух ответил:

— Я воин. Хочу поступить к кому-нибудь на службу.

— Как твое имя?

— Роберт из Асприна.

— Ты лжешь. — В голосе всадника не менялась ни одна нота. — Твое имя Джек по прозвищу Сумасшедший король. Ты убил наших людей. Нам нужна твоя голова.

— Ладно, уговорили. Сдаюсь!

— Ты не понял. Только твоя голова.

Джек нахмурился. Планы рушились на глазах.

— Колдун и его ученик умрут вместе с тобой. — Всадник впервые улыбнулся. — Мы все знаем о тебе. Глупые гномы помогали вам. Но они откупились. Пока пусть живут.

Джек, Лагун и Сэм мрачнели с каждым словом.

— Ну что ж, — угрожающе прошептал Джек, — гуманизм побоку, а, кстати, как умирают короли?

— В бою, — задумчиво ответил колдун. — Как герои или боги.

— Всех перекусаю! — уверенно заявил Сэм. — Я сегодня страсть какой злой, будут потом всю жизнь прививки от бешенства делать!

Меж тем всадники вынули из ножен свои роскошные мечи, и голубая сталь молнией блеснула на солнце. По знаку своего командира они медленно сужали кольцо.

— Убейте их! Госпожа смотрит на вас!

И в этот миг… Трудно сказать, кто удивился больше. Вилкинс катался по земле, оглушительно хохоча и радостно взвизгивая:

— Ай да гномы! Ай да молодцы!

Лагун тихо хихикал, а Джек смеялся до слез, уткнувшись лицом в жесткую гриву колдуна.

Черные упыри тупо глядели друг на друга. Их великолепные мечи быстро растаяли в воздухе, и у каждого всадника в руке оказалась прекрасная белая роза на длинном стебле. Изумительный аромат разлился вокруг. Упыри, похоже, были в полной растерянности. Меж тем взрыв смеха грянул с новой силой: седла и вся упряжь, подаренная гномами, стали меняться на глазах. Седла обернулись легкими кружевными подушечками, подпруги — тончайшими брабантскими кружевами, поводья — ленточками, а серебряные подковы — белыми тапочками! Если бы упыри могли сгореть от стыда, то вокруг троих друзей все было бы усыпано пеплом.

Надо ли говорить, что при первом же движении всадников подпруги тут же полопались, седла съехали лошадям на брюхо, и нападающие закувыркались на земле. Джеку с компанией грозила явная смерть… от смеха! И надо всей этой сценой, полной ярости и веселья, воплей и хохота, слез и проклятий, оглушительно зарокотал бас великана Дибилмэна:

— Че, наших бить?! Оборзели, сявки? На кого лапку поднимаете, в натуре?..

С упырями Дибилмэн расправился быстро — просто хватал и запузыривал куда подальше. При его росте и силе черные бедолаги долетали аж до Жуткого леса, если, конечно, в пути не сталкивались с какой-нибудь массивной птицей. Рыжие лошади дунули в разные стороны, и гоняться за ними не имело смысла. Великан предпочел еще немного похохотать вместе с честной компанией.

— Ну а теперь расскажи толком, как ты здесь очутился, — едва отдышался Джек.

— А че? Вовремя, да? — довольно хмыкнул Дибилмэн. — Это все гномы. Мелкие, а такие деловые, шустрят не переставая. Разбудили, на фиг! Иди, говорят, там нашим крутые разборки чинят. Я че? Я пошел…

— Не в обиду будь сказано — спасибо, братан! — торжественно влез в разговор Вилкинс. — Мы тут без тебя, в натуре… Ну не в кайф, понимаешь?

— Иди ты, — засмущался великан, краснея от похвалы пса, — Будут приставать, ты мне стукни — враз завянут!

— Заметано! — кивнули Сэм с Джеком.

— Скорешились… — тихо проворчал колдун. Дибилмэн проводил друзей до самой гряды. Там они простились, еще раз поклялись в вечной дружбе и обменялись памятными подарками. Джек отдал великану свой нож, а Лагун-Сумасброд увеличил его до нужных размеров. Дибилмэн долго рылся в карманах, выгреб кучу разного хлама и отыскал в ней крупный фиолетовый камень, пульсирующий слабым синим пламенем.

— Наследство. От мамы… — застенчиво объяснил он. — Бери, на фиг… Если со мной что случится, эта штука даст знать. Нагревается, что ли, или еще че… Не знаю, в натуре, не проверял…

Джек спрятал камень в карман, и вскоре троица тронулась в путь.

— Нам нужно подняться на эту вершину. Тропинка здесь, — час спустя сказал колдун. — Жилище Герберта на самой верхушке горы.

— Ого! Туда еще пилить и пилить, — вздохнул Сэм.

— Как вы думаете, Лагун, этот Герберт вообще примет нас?

— Ну… с одной стороны, он — известный воин и предсказатель и обычно не отказывает в помощи. С другой стороны, это капризный, вздорный и драчливый старик! Его хлебом не корми — дай поругаться!

— Значит, наша встреча во многом зависит от того, с какой ноги он встанет?

— Ты прав, Джек, — кивнул колдун. — Кстати, нам с Вилкинсом лучше изображать обычных животных. Говорить будешь сам.

— Хорошо. Я должен попросить его вернуть мне память?

— Именно, — подтвердил конь. — И ничего больше. Герберт выполняет только одну просьбу.

Джек задумался. Вернуть память — это было его главным желанием. Однако и подучиться владеть оружием тоже не мешало бы. Если, конечно, не врут, то ведуны — известные воины. И еще… один из черных всадников кричал: «Госпожа смотрит на вас!» Наверное, это важно. Размышления Джека прервал пронзительный боевой вопль.

Поперек тропы стоял худой длинноногий старик в черном балахоне. Вытянутое лицо, длинные усы и жидкая бородка придавали ему сходство с козлом. Из-за плеча торчала рукоять короткого меча. На голове красовалась роскошная лысина, но уцелевшие по бокам и на затылке волосы спускались белыми прядями по спине. Старик, подбоченясь, уставился на Джека и безапелляционно заявил:

— Проваливай отсюда, да поживее! От удивления Сумасшедший король даже не успел обидеться, а противный старикашка заорал еще строже:

— Я тебе говорю, балбес на драном мерине с блохастым псом! Мотай отсюда, пока ноги целы!

От такого приема раскрылась пасть даже у Вилкинса. Джек собрался с духом и как можно спокойнее объяснил:

— Я ищу ведуна Герберта. У меня дело личного характера. Не могли бы вы…

— Ты что, человеческих слов не понимаешь?

— Я не ищу ссоры, — все еще терпеливо отвечал Джек. — Если вы не знаете, где найти лорда Герберта, то позвольте нам идти своей дорогой.

— Ишь ты какой вежливый! — ехидно запричитал старик, — Сразу видно, что культурный, интеллигент паршивый! А Герберту до вас дела нет, он нынче в депрессии…

— Однако…

— Однако уберешься ты или нет? Я тебя уже третий раз предупреждаю, не уйдешь — я этого пса на шарфики перемотаю!

— Вздорный старик! — не выдержал Сумасшедший король. Он до последнего момента держал себя в руках, но всему же есть предел. — Не загораживай мне путь, я не хочу позорить твои седины оплеухами!

— Ха! Что, драться решил с дедушкой, крыса тыловая?

— Я искал Герберта, чтобы он выполнил одну мою просьбу. В этом ведуны не могут отказать. — Джек спрыгнул с седла и двинулся к старцу. Он уже понял, с кем имеет дело.

— Это точно. А чего же ты, дурак, кретин, дубовый до безобразия, от него хочешь?

— Желание у меня одно, — тихо зарычал Джек, — хочу померяться с ним силами!

Старичок впервые глянул на него с неподдельным уважением. Сэм было заворчал, но колдун толкнул его копытом, приказывая молчать.

— Ну-с, маменькин сынок… Ну-ка попробуй, вдарь! Давай, давай, лопух деревенский! — подзадоривал старик, удивительно легко подпрыгивая вокруг Джека.

Его сухонькие кулачонки буквально вспарывали воздух, и Сумасшедший король очень скоро получил два тяжелых удара в грудь. Джек прекратил бесполезное махание руками и замер, как статуя, стараясь лишь прикрывать наиболее уязвимые места. Агрессивный дед между тем нападал, ни на минуту не сокращая темпа, то подскакивая как мячик, то бодаясь, то пинаясь, то изображая неизвестных Джеку страшных животных. В какой-то момент он казался вдрызг пьяным, но так точно бил ногами, что едва не сломал Джеку руку. Никаких признаков усталости у старика не наблюдалось. При этом он ни на минуту не переставал ругаться:

— Болван, висельник, идиот, уголовник, каторжник, скотина безмозглая, башка с опилками, лепешка коровья!

Когда простые ругательства стали постепенно иссякать, старику пришлось придумывать новые, и он несколько отвлекся. Это его и сгубило! Стальной кулак Сумасшедшего короля с удивительной точностью нашел нос противника, отправив оного в глубокий нокдаун.

— Тебе должно быть стыдно!

— Сэм, я не хотел…

— Что ты о себе воображаешь, дубина стоеросовая?! Бить пенсионера?! Стыд! Срам!! Позор!!!

— Сэм, но он сам этого добивался и…

— Ты же мог его убить! Хоть это тебе ясно? О святой Августин, укажи место, где бедная собака может провести остаток своих дней, скрываясь от жгучего стыда! И это мой воспитанник? Бьет дедушек по носу и утверждает, что они от этого просто счастливы?! Благодетель какой!

— А он… а он… у меня рука вон почти не действует и синяк под глазом!

— А сейчас еще и я добавлю в воспитательных целях!

— Джек, мальчик мой, — пришел на выручку Лагун-Сумасброд, — брызни-ка в лицо этому гладиатору, глядишь, и оживет. Нет, нет… Из той бутылочки, что подарили гномы.

Джек послушно развязал седельную сумку, извлек глиняную бутыль и, откупорив пробку, поднес к лицу бессознательно лежащего старика. В тот же миг ноздри старца затрепетали, глаза вытаращились, а остатки волос, казалось, поднялись дыбом! Только что лежащий пластом дед с истерическим воплем вскочил на ноги и одним махом взлетел на верхушку одинокой сосны, растущей рядом. Ошеломленный Джек автоматически заткнул бутылку и вопросительно глянул на колдуна.

— Нашатырный спирт! — хихикнул тот и весело закричал: — Слезай, Герберт! Мы к тебе в гости! Надо признать, ты так же любезен, как и в прежние времена.

— Тысяча чертей! — взвизгнул старик. — Лагун-Сумасброд! Это ты, старый хрыч!

— Поражен твоей проницательностью. Да, я собственной персоной.

— А кто этот молодой охламон?

— Король, ищущий свое королевство.

— А этот коврик для блох?

— Я — Сэм Вилкинс! — обиженно взревел пес. — Лучший ученик этого мага, а также друг и наставник Джека!

— Герберт, — представился старик, спрыгивая на землю. — Я рад вам, господа. Простите, если что не так, — у меня депрессия.

— На какой почве? — поинтересовался Сэм.

— Любовь… — вздохнул старик, жестом приглашая всех следовать за ним.

Жилище Герберта было еще более скромным, чем у волшебника: естественного происхождения пещера в горе, грубый очаг, медвежья шкура, занавешивающая вход, охапка соломы вместо постели, несколько книг, оружие — вот, пожалуй, и все. Хотя нет. На оружии стоило остановиться отдельно. Три огромных меча из серебристой стали, покрытые рунами, с зеркально отполированными лезвиями. Один двуручный меч, почти в человеческий рост величиной, с рукоятью, украшенной янтарем и черным лезвием без всяких следов заточки. Он мог бы казаться деревянным, но какая-то волна мощи исходила от него, давая понять, что перед вами грозное оружие возмездия и судьбы. Потом несколько разнокалиберных палок из пород неизвестных деревьев, стальной лук с двумя колчанами зеленых стрел и пояс с метательными ножами. В общем, арсенал был внушительным.

В очаге билось пламя. Когда ужин подошел к концу, Герберт торопливо выслушал Джека, обещал подумать о его деле завтра и, прихватив в уголок упирающегося Сэма, стал рассказывать ему историю своей любви.

— Это надолго, — кивнул Джеку колдун. — Я слышал эту историю уже раз семь, но Герберт каждый раз вспоминает новые детали и подробности.

— Он вернет мне память?

— Трудно сказать. Он действительно неплохой маг. Все эти словечки — сор, не обращай внимания. Завтра он возьмется за тебя всерьез.

— Я верю. — Джек вздохнул. — Быть может, мне следует выручить Сэма? Он, похоже, тихо дуреет от этого замечательного рассказа.

— Нет, не надо. Герберт давно никого не видел, ему нужно выговориться. Прости старику эту слабость.

Сумасшедший король почувствовал, как сон обволакивает его, а монотонное бормотание Герберта так убаюкивало…

— Ну вот, а она мне говорит: «Гербертуля!» Нет, представляешь? Нежно, певуче так: «Гер-бер-ту-ля-я-я!»

Завтрак был ранним. Сэма разбудить не удалось. Их беседа с ведуном закончилась где-то за час до рассвета, когда бедный пес просто свалился и уснул, так и не узнав конца этой драмы. А Герберт удовлетворенно потянулся и взялся за приготовление завтрака. Когда все наелись, ведун, не откладывая дела в долгий ящик, объявил совещание по вопросу Сумасшедшего короля открытым.

— Ну-ка, орясина, встань-ка на этот камушек. — Герберт обошел вокруг Сумасшедшего короля, скептически оглядев его со всех сторон. — Ха! Лагун ведь не ошибся! Действительно король! Настоящий король от макушки до пяток. Ни капли посторонней крови! В наше паршивое время это такая редкость! Так, а что у тебя, щенок косолапый, в кармашке? — Он ткнул Джека в грудь.

— Камень, — несколько удивился Джек. — Подарок на память от великана Дибилмэна.

— Покажи! — потребовал ведун. — Знакомая техника. Значит, сам подарил? Собственной рукой?

— Да! — Джек с раздражением выхватил камень у старика. — Я обычно не лгу! Дибилмэн говорил, что по камню я узнаю, когда с ним случится беда.

— Правильно, — хихикнул Герберт. — Только он и сам не знал всех свойств своего подарка. Так вот, если в беду попадешь ты, то он об этом узнает еще быстрее. Можешь пользоваться, когда приспичит. Ладно, пока все. Продолжим вечером.

Вечером, как только зажглась первая звезда, ведун вывел всю компанию на вершину горы и стал готовиться к какому-то ритуалу. На вопросы любопытного пса он отвечал такими страшными ругательствами, что Сэм предпочел не лезть не в свое дело.

Герберт подвел Джека к плоскому камню, лежащему на вершине, и приказал встать на него. Джек подчинился, удивившись про себя странной теплоте камня. Об него можно было греть руки. В землю перед Сумасшедшим королем были воткнуты два серебряных меча. Третий — черный меч — старик поставил за его спиной.

— Стой и молчи. Не делай ничего и запоминай все, что увидишь. Понятно?

Джек кивнул. Страха в его душе не было, но тело слегка знобило то ли от холода наступающей ночи, то ли от возбуждения и надежд. Когда над рукоятью черного меча вспыхнула бледно-зеленая звезда, ведун поднял вверх руки и стал нараспев читать заклинания. Лезвия серебряных мечей мягко засветились в быстро наступающей темноте. Голос Герберта становился все пронзительнее, незнакомые слова звучали торжественно и грозно. Чувствовалось, что ведун призывает страшные силы…

Джек уже не ощущал своего тела, он был всего лишь молекулой, безумно носимой по вселенной дикими ветрами Хаоса. Исчезло все. Пропал старый ведун, ушли конь и пес, растворилась ночь, а сознание Джека наполнилось образами. Перед его внутренним взором мелькали люди, города, здания — складывались, как кусочки цветной мозаики, в многоплановые полотна. Война… Кровь… Руки, грозно вздымающие меч, гнедой конь с арбалетной стрелой в шее, штандарт, изображающий золотого дракона на голубом поле, и ощущение невероятной усталости, перекрывающей ярость боя. Дворец… Гобелены на стенах, факелы, отблески огня на рыцарских латах, поджарые охотничьи псы, густое вино в высоких бокалах, молодой человек в серебряной короне, очень похожий на Джека… Женщина… Боже, какая прекрасная женщина! Удивительно глубокие глаза, бархатные, без блеска, жемчуг на шее, тонкие пальцы с массивными перстнями… Свечи, странный томящий запах, крики, какая-то страшная тварь, бросившаяся на спину… Одиночество… подземный ход, всадники в черном, бегство, ветки хлещут по лицу, дождь, молния, черные глаза на неподвижном лице… Темнота… Ярость… Боль… Снова одиночество…

Джек проснулся утром. Сгорбленный Герберт шевелил палкой угли костра. Колдун задумчиво стоял поодаль. Сэм ткнулся мокрым носом в щеку Сумасшедшего короля:

— Ну как ты? Все в норме?

— Наверное. — Джек потер лоб. — Но я… я не знаю. Простите, Герберт, но я по-прежнему ничего не помню.

— Ты вспомнил все, что мог, — устало ответил старик. — Мы видели это! На большее я не способен. Ты найдешь себя сам. Мы еще об очень многом поговорим…

— Разве мы задержимся здесь? — удивился Джек.

— Зима в этих краях наступает быстро… Колдун и Сэм согласно кивнули.

КНИГА ВТОРАЯ

Ранней весной на дороге, идущей из Трехгорий, показался всадник на черном коне с большой серой собакой, бегущей рядом.

Прошло четыре долгих месяца с тех пор, как трое путников попали в гости к старому Герберту. Многое изменилось в жизни Джека по прозвищу Сумасшедший король. Он выучился или вспомнил искусство чтения, письма, счета. Старый ведун занимался с ним ежедневно, ругаясь, как извозчик, а втайне гордясь своим внимательным и благодарным учеником. Джек научился фехтовать, а вернее, так развил свои старые навыки, что связываться с ним стало крайне опасно. Герберт выучил Джека драться всерьез, используя любые подручные средства. Ему было знакомо все, начиная с классического кулачного боя и кончая заурядной уличной дракой. Старый ведун научил его определять погоду и маскироваться на местности. Джек получил серьезные знания по тактике и стратегии. Он знал, как управлять армией, осаждать или защищать крепость, бить из засады и скрываться от погони. Сумасшедший король вызубрил все правила проведения рыцарских турниров, разбирался в геральдике и владел семью искусствами настоящего рыцаря. Лагун и Герберт читали ему лекции по истории и философии, этике и психологии, магии и врачеванию. Сэм всерьез беспокоился, как бы у Джека не распухла голова, но его друг впитывал знания, как губка, почти без всяких усилий. Казалось, что он лишь вспоминал все, чему его пытались научить заново. Однако время шло и пришел час расставаться

— Ну что, теленок мокроносый! Я передал тебе все, что умел и знал. Что же сказать на прощание?.. Ты найдешь свое королевство и взойдешь на трон. Я знаю это! Судьба благоволит к тебе. Думаю, что мы когда-нибудь встретимся.

— Сэр Герберт! — торжественно поклонился Джек. — Вы были прекрасным учителем. Если я действительно стану королем, то отдам полкоролевства за такого друга и наставника. Я обязательно вернусь к вам.

— Все… — поморщился старик, скрывая слезы. — Уходи. Ненавижу прощаться!

Герберт снял с пояса один из серебряных мечей и, не глядя, протянул его Джеку. Потом быстро скрылся в своей пещере. Он ни разу не обернулся. Джек взял под уздцы коня, кивнул псу и двинулся в путь.

К полудню вдали показались голубоватые стены замка.

— Мы подходим к баронским владениям, — заметил Лагун-Сумасброд.

— Что-то я подзабыл, кто у нас там проживает? — зевнул Сэм.

— Барон фон-фром-бель де Блю! — тщательно выговорил колдун. — Препротивнейший тип! Пьянь, бабник и негодяй!

— Исчерпывающая характеристика, — кивнул Джек. — Я так понимаю, что это он и едет нам навстречу.

— Где? — подпрыгнул Сэм.

— Вот из-за леса выезжает целая кавалькада. — С седла Джеку, конечно, было виднее. — Склонен думать, что этот толстый тип на пегой лошади и есть сам барон.

— Джек, мальчик мой, они едут прямо к нам. Твое высокое происхождение слишком бросается в глаза, так что представься хотя бы рыцарем.

— А я представлюсь рыцарской собакой.

— Сэм! Ты можешь хоть немного помолчать? — сквозь зубы процедил колдун.

— Я нем, как сытая болонка.

Всадники остановились в двух шагах от Сумасшедшего короля. Кроме барона, Джек увидел еще шесть простых ратников, вооруженных мечами и копьями. На их плащах и седлах было изображение кабаньей головы и пчелиных сот. Один из всадников указал на Джека и строго спросил:

— Кто ты и что делаешь в чужих владениях?

— Я не даю отчета в своих поступках, — высокомерно протянул Джек.

— Ты забываешься, путник.

— Убери свое копье, глупый раб! Мне может задавать вопросы лишь твой хозяин!

Всадники сузили кольцо. Сэм тихо зарычал, но господин барон соизволил спасти положение:

— Хозяин — я! А вот ты, невежа, похоже, не простой воин. Наверное, капитан наемников, но, может быть, и какой-нибудь обнищавший рыцарь… Давненько мы не развлекались с вашим братом! — Барон кивнул своим людям, и те развязно захохотали.

— Если бы меня заранее не предупредили о вашей наглости и тупости, — холодно заметил Джек, — я снес бы вашу башку прежде, чем эти лентяи успели раскрыть рты! Однако сегодня я настроен мирно. Так что, если надумаете пригласить меня на обед…

Численное превосходство было на стороне барона бель де Блю, но, видимо, что-то в голосе Сумасшедшего короля заставило его задуматься. Неожиданно он расхохотался и хлопнул Джека по плечу:

— Мне нравится этот храбрец. Едем с нами, сэр рыцарь!

Джек молча тронул поводья.

Двор баронского замка был загажен до предела. Казалось, здесь вообще никогда не убирали. Лагуна привязали к коновязи, а Сэм отправился вслед за Джеком. Старый волшебник выразительно глянул на них: «Ой смотрите у меня там!» — и двое друзей отправились в трапезную. Боже! Это казалось невозможным, но здесь было еще грязнее, чем во дворе. Прокопченные потолки, разбросанные дрова, отчаянно дымящийся очаг, пол, обильно усыпанный костями и битой посудой.

Между тем хозяин замка и двое наиболее приближенных слуг бухнулись за грубый стол.

— Садись и ты, путник. Эй, кто там есть? А ну, живо все на стол! Я так голоден, что готов сожрать живого сарацина! — И барон первым расхохотался собственной шутке.

Джек сел. По примеру остальных очистил себе место за столом, попросту смахнув остатки прошлого пира на пол. Вошел старый испуганный слуга и поставил перед присутствующими два кувшина с пивом. Затем мальчишки приволокли лохань с большими кусками вареной свинины и хлеб.

— Ешь, путник, — прочавкал барон де Блю. — Клянусь святым Жануарием, здесь редко так принимают гостей.

— Так скупо или так расточительно? — буркнул Джек. Пиво было отвратительным, а мясо — переваренным. К тому же Сэм куда-то тихо слинял…

Тем временем мистер Вилкинс, помахивая хвостом и насвистывая какую-то легкую песенку, исследовал замок. Надо сказать, ничего особенно интересного не обнаружил. Везде грязь, мусор и сквозняки — самое дикое средневековье.

«Феодал он и есть феодал! — заключил Сэм. — Ни в чем удержу не знает! Живет как свинья, но с баронской мордой. Удивляет, хи-хи, отсутствие дам! А в самом деле, на весь замок ни одной женщины — это непорядок. Вымерли они, что ли? Или мы в замке Синей Бороды? Что за чушь лезет в голову… Надо посмотреть, как там Джек!»

Серый пес понесся по коридорам и вскоре вылетел к дверям трапезной. Страж у входа схватился было за алебарду, но, увидев всего лишь собаку, расслабился.

— Молодец! — браво похвалил Сэм, — Хорошо служишь! Стражник изменился в лице. Пес фамильярно подмигнул и с самым заговорщицким видом поинтересовался:

— А что, служивый, как тут у вас с женским полом? Стражник бросил алебарду и с истерическим воплем дал деру.

— Фу, припадочный какой-то, — пожал плечами Сэм.

За время его отсутствия в трапезной появилось вино. Барон с приближенными пили жадно, много, но как-то вяло, без удовольствия. Так пьют, чтобы забыться или заглушить боль. Джек пил очень осторожно, помня о знаменитой ночи у гномов.

— Не зли меня, рыцарь! — неожиданно зарычал хозяин замка, — Ты ведь далеко не так прост, как хочешь казаться. Думаешь, я дурак? Ну да… Я — пьяный дурак… И это мое дело! — Он грохнул кулаком по столу, но лицо Джека осталось невозмутимым, — Ладно… я пью… а что, собственно, мне остается делать? Рыцарь, ты заметил, что в замке нет женщин? Вижу, заметил! Да, их нет… и не будет… Что же ты не пьешь, рыцарь? Пей!

— В самом деле, — поинтересовался Сумасшедший король, — а почему здесь нет хотя бы служанок? Ей-богу, в последней придорожной харчевне кормят лучше.

— Ты прав, — горько кивнул де Блю, — Ну и черт с тобой! Эй, вы! А ну вон отсюда! Вон, скоты! Вон!

Барон вскочил и стал пинками гнать своих людей из-за стола. Те, шатаясь, бросились к выходу, не выражая, впрочем, ни малейшего недовольства вспыльчивостью своего господина. Сэм угрюмо уставился на барона и молча показал зубы. Сверкнул серебряный клык. Злость хозяина замка улетучилась. По-видимому, такие перепады настроения были для него совершенно естественны.

— Я тебе расскажу… Нет. Ты мне не нравишься. Ты слишком порядочный, что ли… Я не люблю чистоплюев. Но дело не в этом. Ты что-нибудь слышал о Госпоже?

— Нет, — Однако где-то в подсознании Джек насторожился.

— Я плачу ей дань! — Голос барона де Блю опустился до трагического шепота.

— Платить дань? Святые угодники, но ведь не женщинами? — поразился Джек.

— Да! Именно! Клянусь святой Стефанией, так оно и есть!

— Дьявол и преисподняя! — взревел Сумасшедший король, хватая барона за грудки. — Но ты ведь мужчина! Как ты ей позволяешь? Как ты можешь платить дань живыми людьми?!

— Пусти, — полузадушенно захрипел де Блю.

— Пусти его, медведь, задушишь же. — Сэм вцепился в рукав Джека, пытаясь оттащить его назад. Джек опомнился:

— Прости меня, барон. Будь добр, расскажи подробнее об этой женщине и растолкуй обстоятельства всего дела. Возможно, мой меч будет тебе полезен.

— Фу, ну и силища!.. Ты как-нибудь полегче, что ли… — тяжело отдувался барон. — Началось все с черных упырей…

Сэм и Джек быстро взглянули друг на друга.

— Сэм, ты все понял?

— Господи, Джек, ну не надо меня недооценивать. Уж если кто и способен в этом разобраться, так это я!

— Не сомневаюсь. Значит, ты идешь к Лагуну и вводишь его в суть дела. Ночью мы уходим отсюда.

— А что, у нас хвост горит?

— Я уверен, что утром барон просто продаст нас упырям. А я, признаться, уже отвык от их общества!

— У, козья морда! Вот не я буду, если не цапну его за задницу!

— Сэм!

— Нет! Пусти! Я сейчас же сбегаю и цапну!

— Стой! Не надо! В следующий раз!

— Только ради тебя.

— Спасибо.

— Не стоит. А куда мы сейчас отправимся?

— Навестим упырей!.. Сэм, Сэм! Да что же с ним, Господи? Такой впечатлительный…

Когда наконец Джек привел в себя лежащего в глубоком обмороке пса, тот с тихим стоном побрел к колдуну— Час спустя он вновь вернулся к Джеку:

— Дурачье!

— Кто?

— Дворовые псы! Что за тупость?! Какой лай подняли, оглохнуть можно. И чем меньше шавка, тем больше наглости! Пришлось укусить одну.

— Лагун готов?

— Ага. Говорит, сейчас самое время уходить.

— Знаю, В замке все спят. Охрана только у ворот. Пошли! Троица без проблем нашла выход по храпу стражника. Джек снял ключи с его пояса и быстро открыл замок. Скрипнули ворота. Сэм выходил последним. Стражник заворочался и открыл один глаз.

— Спи, спи, — дружелюбно успокоил его пес. — А то еще и не такое привидится.

Стражник благодарно кивнул и захрапел. Друзья отошли от стен замка шагов на двадцать и залегли в засаду. Лагун лег на землю и благодаря черной масти почти полностью слился с ночью. За ним спрятались Джек и Сэм.

— Джек, мы что, загорать собрались?

— Сэм, оставь Джека в покое!

— Фигу ему! Пусть объяснит, почему я должен лежать на сырой земле и портить здоровье, вместо того чтобы греться в зале у камина с пузом, набитым бараниной?

— Сэм, я успел прихватить кусок окорока. Тебя это утешит?

— Давай!

— Вот обжора! Ты его совсем избалуешь, Джек.

— А ты… а тебе просто завидно! Жуешь одну солому, редко когда одуванчик перепадает…

— Тихо! — Ладонь Джека сжала челюсти пса. — Идет…

— Идет! — восторженно просипел Сэм. — А кто идет?

— Тот, кто приведет нас к черным упырям, — ответил конь, когда крадущийся стражник прошмыгнул мимо.

Все трое шли по следу уже около часа. Благодаря нюху Сэма это не составляло труда.

— Что они там, в замке, не просыхают, что ли? — кривляясь, ворчал пес. — У меня от этого алкогольного запаха уже лапы заплетаются. Сейчас запою!

Джек, сдерживая смех, вел под уздцы колдуна. Но вот впереди показались развалины какой-то крепости.

Стражник подошел к полуразрушенному входу и тихо мяукнул. Раздалось ответное мяуканье, и в проеме показалась знакомая фигура в черном плаще.

— Боже мой, штампуют их где-нибудь, что ли? — шепотом поинтересовался Сэм.

Между тем стражник быстро докладывал:

— Трое. Всадник, серый пес и черный конь. Да, да. Все как вы приказывали. Господин барон завтра доставит их связанными. Мы очень осторожны. Нет, помощи не надо… Господин барон надеется… В его владеньях больше нет женщин. Может быть. Госпожа… Слушаюсь! Завтра же пленники будут у вас! Пусть Госпожа живет вечно!

Униженно кланяясь, стражник бросился бежать. Он промчался мимо троих друзей, бормоча молитвы и боясь оглянуться.

— Чуть на ногу мне не наступил, — тихо пожаловался пес.

— Что будем делать, Лагун? — Джек заглянул в фиолетовые глаза коня.

— Право, не знаю… Я не могу полноценно использовать свои возможности. В связи с этим мне представляется, что наши шансы несколько ограниченны.

— А точнее? — влез Сэм.

— Ну, где-то девяносто восемь процентов гарантии, что люди барона и упыри нас все-таки изловят. Хотя, учитывая оставшиеся два…

— Ну?! — с надеждой вытянул морду пес.

— Ну, какое-то время мы еще побегаем туда-сюда, — невозмутимо закончил колдун.

Сэм лег на землю, обхватил голову лапами и запричитал:

— Мама дорогая! И угораздило меня влипнуть в эту историю! И за что мне такое наказание? И кто меня, горемычного, пожалеет? И нет мне пристанища! И где справедливость, я вас спрашиваю?!

— Потише, пожалуйста, — мягко попросил Джек. Сэм продолжил стенания, но уже на два тона ниже.

— Я выслушал вас обоих, — сказал Сумасшедший король. — Теперь слово предоставляется мне. Так или иначе, вы втянуты в это дело из-за меня. Следовательно, я и отвечаю за вашу дальнейшую судьбу…

— Эй, я хочу сказать… — вмешался было ученик чародея.

— Не надо, Сэм… Я понимаю, о чем ты, — кивнул Джек. — Я не собираюсь сдаваться без боя и погибать, обрекая вас на вечное хождение в этих шкурах. Мы должны победить!

— Заманчиво… — пробормотал колдун.

— Блеск! — рыкнул пес, и боевой азарт загорелся в его глазах. — А как?

— Мы нападем на упырей сейчас. Они здесь привыкли к безопасности, и мы захватим их врасплох. Ну а взяв эту крепость, мы поговорим с бароном…

— Я его цапну!

— Сэм, не перебивай Джека! — прикрикнул Лагун. — Мальчик мой, а как мы узнаем, сколько их там?

— Какая разница? — гордо ответил Джек, — Мы пришли их бить, а не считать!

— Сногсшибательно! — выдохнул Сэм. — Я подкину эту мысль кому-нибудь, пусть войдет в историю…

— Ты слышал пароль?

— Ага! Этот тип мяукнул.

— Джек, ты можешь помяукать? У меня выходит только ржание. Сэм, балбес, ну куда ты-то лезешь?

— Я! Я буду мяукать!

— Ты же собака!

— Ну и что?

— Пусть попробует. У меня что-то не выходит, — Джек честно мяукнул, но получившийся звук больше напоминал рычание тигра.

— Вот. Я же говорил! — И Сэм решительно двинулся к крепости.

Джек и колдун готовы были поклясться, что более элегантного мяуканья они не слышали. Не многие кошки могли бы похвастаться таким чарующим голосом, каким обладал серый пес. Почти тут же раздалось ответное мяуканье, и закутанная в черный плащ фигура вышла из ворот. По-видимому, упырь начисто был лишен чувства юмора.

— Кто мяукал?

— Я, — невозмутимо ответил Сэм.

— А разве собаки мяукают? — удивился упырь.

— О, я еще и не такое могу! — Серый пес встал на задние лапы и дружески обнял упыря за плечи. — Слушай, ты, камикадзе! Как насчет романтической прогулки под луной?

В тот же миг Джек опустил тяжелую рукоять меча на затылок врага. Упырь рухнул без звука. Лагун-Сумасброд остался у входа, а ученик чародея с Сумасшедшим королем шагнули внутрь. Тьма была непроглядная. Джек полностью положился на нюх Сэма и шел, держа меч наготове.

В глубине одной из уцелевших комнат сидели еще двое упырей, протянув свои холодные руки к костру. Но нет огня, который мог бы отогреть мертвое тело. Джек дал Сэму знак не вмешиваться и молча обрушился на врагов. Один из упырей не успел даже обернуться, как его голова слетела с плеч. Второй оказался проворнее и схватился за боевой топор, однако, прежде чем он как следует замахнулся, серебряный меч ведуна Герберта уже нашел его грудь.

Джек вытер лезвие о плащ упыря и кивнул Сэму:

— Их было всего трое. С первой половиной дела мы управились, так что зови колдуна.

— А они, это… в смысле, не воскреснут?

— Нет. Это не простой меч. Герберт предупреждал, что его удара не выдержит ни одна нечисть.

— Слава Богу, — облегченно вздохнул пес, — а то еще встанет какой-нибудь ночью да как укусит за ногу!

Застучали копыта, и в комнату вошел Лагун-Сумасброд:

— Ребятушки, вы будете смеяться, но мы, похоже, опять влипли.

— Что?! — удивленно переглянулись Джек и Сэм.

— Вот те крест! — тряхнул гривой колдун, — Развалины крепости окружены стражниками барона и целой толпой крестьян. Все с факелами и при оружии. Похоже, нас просто собираются сжечь!

Джек подошел к выходу и некоторое время изучал обстановку. Вернулся он несколько приободренным:

— Я полагаю, что на нас не нападут, пока не рассветет. Драться в темноте, да еще в этом проклятом месте, не зная, что победил, — на это они не осмелятся. Так что у нас в запасе есть два часа.

— Предлагаю устроить военный совет, — заявил Лагун.

— Крестьян тоже пригласим?

— Сэм, не язви! Я серьезно. Наше теперешнее положение требует самого внимательного рассмотрения. У меня сложилась целая концепция. Надеюсь, у вас найдется время выслушать? — строго спросил колдун.

Сэм и Джек кротко вздохнули и, как послушные школьники, сели перед черным конем.

— Итак, друзья мои, — прочистил горло Лагун-Сумасброд, — положение наше близко к критическому. Мы несколько потеряли бдительность, привыкнув к безопасности в горах у Герберта. Закономерно, что туда никакая нечисть не суется. Однако это ведь не означает, что о нас забыли…

— Как это логично, — кивнули Сэм с Джеком.

— Благодарю, господа, — поклонился конь. — Я продолжу. Возможно, вы заметили, что в рассказах очевидцев все чаще присутствует некая Госпожа. Судя по всему, она страшно неравнодушна к Джеку. Не исключено, что это и есть первопричина половины наших несчастий. Кстати, и не только наших. Вспомните барона…

— Минуточку, профессор, — поднял лапу Сэм. — А почему же этот бурый феодал к нам пристает? Мы же избавили его от упырей.

— Вопрос сложный.

— Позвольте, отвечу я, — вмешался Джек. — Де Блю, естественно, рад, что упырей нет. Но он очень боится этой особы. Я полагаю, что он сознательно позволил нам уйти, заманил сюда и дал время разобраться с этой нечистью. А вместо благодарности он уничтожит нас.

— Не вижу смысла, — фыркнул Пес, — стратегически не обосновано!

— Нет-нет. Вот тут ты не прав, — вступился Лагун. — Если я правильно понял мысль Джека, то, убив нас, барон получает полное алиби во всех случаях. Если вернется Госпожа — он представит ей наши головы. Если нет — он спокойно живет в замке, лишенный всех проблем и неприятных свидетелей. Неплохо?

— А… у… во… ну… — От возмущения у Сэма просто не находилось слов. Он впервые понял, что враг не всегда бывает глупым, и это его просто шокировало. — Я его съем! Стану собакой-людоедкой и…

— Близится рассвет, — остановил его Джек. С приближением конца ночи люди барона де Блю осмелели. Громче раздавались угрожающие выкрики, звенело оружие — похоже, все были изрядно пьяны, и это придавало им храбрости.

— Или наглости, — заметил колдун. — Они знают, что нас только трое. Причем конь и пес не в счет. Мы кажемся им обычными животными.

— Значит, все эти бармалеи собрались для того, чтобы напасть на Джека? — негодующе зарычал Сэм. — Такой толпень, и все на одного?!

— Лагун, а вы не могли бы что-нибудь устроить для нас? Ну, например, небольшой фейерверк или взрыв, чтобы мы успели вырваться в суматохе…

— Минуточку, Джек. Мне надо подумать, — Черный конь потоптался немного и не торопясь двинулся к выходу. — За успех не ручаюсь, сами понимаете… Однако попытка не пытка…

Колдун что-то забормотал, пристукнул копытом — и на землю обрушился сильнейший ливень. Хотя длился он от силы минуту, но уж расстарался, как мог. Воинство барона теперь было похоже на мокрых куриц с ржавыми зубочистками. Угрожающие выкрики стали еще громче.

— Придется прорываться с боем, — обреченно уронил голову Джек. — Я пойду впереди. Вы же постарайтесь затеряться в толпе. Возможно, они и не убьют меня сразу…

— Я пойду с тобой, — мрачно заявил Сэм, — вдвоем мы стоим вдвое дороже.

— Втроем, — поправил Лагун. — Трое — мы хороший боевой отряд, а раз уж так сложилось, то я достаточно прожил на этом свете, чтобы не бояться взглянуть на тот.

Джек грустно улыбнулся и обнял коня за шею. Сэм привалился к Джеку теплым боком и лизнул руку. Все трое молчали. Внезапно серый камень в углу комнаты осветился, переливаясь зеленым и голубым огнем. В воздухе запахло серой, и мелодичный холодный голос произнес:

— Уже утро, почему вы до сих пор не докладываете? Вы заставляете меня ждать, негодяи!

На мгновение все трое опешили: казалось, сам камень заговорил. Первым пришел в себя Сумасшедший король:

— Кто это?

— Что за дурацкие шутки? — Женский голос зазвенел гневом. — Вы что, скоты, забыли голос своей Госпожи?

Колдун и Сэм тихо охнули. Джек вздрогнул, но быстро нашелся с ответом:

— Простите нас, Госпожа. Мы в отчаянии. Произошло серьезное несчастье.

— Они бежали?

— Да! — Джек понял, о ком идет речь. — Барон де Блю отпустил всех троих.

— Подлый раб! — В женском голосе уже чувствовалась настоящая злоба. — Я отомщу ему за это! Но почему вы не доложили вовремя?

— Сжальтесь, Госпожа! — продолжал ломать комедию Джек, — Люди барона осаждают крепость. Нас хотят сжечь.

— Клянусь адом! Он не посмеет!

— Они уже идут на приступ! — крикнул Сэм, высунув нос наружу.

— Вынесите камень навстречу! — приказал голос — Я проучу этого изменника. Смерть — слишком легкая кара, а он пригодится мне…

— Слушаюсь, Госпожа! — Джек легко поднял камень и двинулся к выходу. Пес и конь прикрывали тыл.

Едва они вышли, как были окружены плотным кольцом орущей толпы. Барон де Блю выехал на коне вперед и насмешливо бросил:

— Надеюсь, господа извинят меня за некоторые неудобства? Мы пришли к выводу, что вы лишние в нашем мире.

— Смерть им! — взревела толпа.

— Подлец! — Голос из камня хлестнул, как плеть. — Ты предал меня! Ты хотел убить моих слуг! Ты забыл, кто Я?!

Все мгновенно смолкли. Барон испуганно повернул коня, но удрать не успел. Камень словно растворился в руках Джека, и все вокруг на мгновение покрылось пеленой дыма. Когда он рассеялся, вокруг Сумасшедшего короля и его товарищей стояла удивленная и испуганная толпа детей от трех до пяти лет. На них были одежды крестьян, стражников, слуг, а один кудрявый толстый мальчик носил костюм барона с его гербом и цветами. Вооружение их составляли игрушечные мечи и копья, у некоторых были раскрашенные деревянные лошадки. Многие дети хныкали и звали маму.

Карапуз в баронском платье подошел к Джеку и, замахнувшись на него кулачком, запричитал:

— Дулак, дулак, дулак нехолосый!

— По-моему, нам пора, — напомнил Лагун.

— Да, — кивнул Джек.

— Линяем! — взвизгнул пес. — Я не рожден быть воспитателем детского сада.

Солнце светило вовсю. Трое друзей коротали время в пути, обсуждая произошедшие события.

— А как мы ловко выкрутились! — радостно подпрыгивал пес. — Я уж не надеялся убраться без тумаков.

— Благодари Джека, — кивнул колдун. — Он разыграл эту партию, как великолепную дворцовую интригу.

— Премного благодарен вашему величеству за целостность и суверенность моей собачьей шкуры! — Сэм изобразил поясной поклон.

— Да ладно тебе! — улыбнулся Джек. — Нам повезло, что этот камень передавал голос, а не изображение.

— Когда-нибудь люди исправят это упущение, — заметил конь.

— Да. А ведь ты, Сэм, обещал съесть барона!

— Фу, Джек! Не стану же я кусать бедного ребенка только за то, что в будущем из него вырастет такая скотина!

Все трое дружно расхохотались.

Тем временем из-за деревьев неторопливо вышли люди — шестеро мужчин в диком рванье, с неулыбчивыми лицами, вооруженные луками, дубинами и топорами.

— Стоять! А ну слезай с коня! — мрачно потребовал высокий тип с бородой, по-видимому главарь всей шайки.

Джек протянул руку к мечу, но нападающие мгновенно взяли его на прицел.

— Не строй из себя героя, путник. Мы всадим в тебя десяток стрел прежде, чем ты успеешь вытащить свое оружие.

— Мальчик мой, они правы, — тихо пробормотал Лагун. — Мы что-нибудь придумаем потом, а сейчас не спорь с ними.

Джек спрыгнул с седла и, подавив нарастающий гнев, обратился к предводителю:

— Что все это значит?

— Это называется грабеж. Мы заберем твоего коня, меч, деньги, сапоги, одежду, и если ты будешь умницей, то возблагодаришь Господа за то, что остался живым. Если нет, мы просто пристрелим тебя.

— Выбор не велик. Однако у меня почти нет денег. Меч заговорен и не будет служить никому другому. Что же касается коня… Попробуйте сядьте!

Один из бандитов схватился за узду. Лагун-Сумасброд поудобнее закусил удила и резко мотнул головой. Разбойник отлетел в сторону и притих, стукнувшись головой о пенек.

— Держите эту чертову скотину! — взвыл главарь. Двое подручных опасливо взялись за уздечку. Черный конь позволил бородатому влезть в седло, устроиться поудобнее и неожиданно с места рванул в галоп.

— Стой! Стой, гад! Тпру!!! — вопил несчастный, безуспешно пытаясь поймать волочащиеся поводья.

Между тем четверо оставшихся разбойников натянули луки в сторону Джека:

— Доставай кошелек, мошенник!

— Что ж, берите. — Сумасшедший король сунул было руку в карман, но был остановлен перепуганным Сэмом.

Серый пес за все это время не проявил ни малейшего проблеска храбрости, но перед лицом такой опасности, как потеря денег, в нем проснулось мужество:

— Ты что, с ума сошел?! Положи на место. Разбойники изменились в лице.

— Но они требуют кошелек, — с легкой улыбкой пояснил Джек. — Если я не отдам, они начнут стрелять. Бандиты неуверенно кивнули.

— Что?! — взревел Сэм. — Я тебе постреляю, крокодил несчастный! Сейчас как дам в рыло! По гроб жизни заречешься отнимать деньги у бедной собаки.

Серый пес встал на задние лапы и с самым угрожающим видом двинулся к обомлевшим разбойникам. Вырвав у ближайшего дубинку, он демонстративно помахал ею и произнес краткую напутственную речь:

— Пошли вон, кретины! Я страшен в гневе. Всю вашу банду поубиваю! Калек не будет — только трупы! Вон отсюда — или я за себя не отвечаю!..

Никого не пришлось долго уговаривать. Перепуганные грозным видом говорящей собаки, бедные грабители бежали не оглядываясь.

— Не доводите меня до крайности! — радостно вопил им вдогонку ученик чародея.

Когда несчастные смылись, он с возмущением обрушился на Джека:

— И ты хотел отдать им мои кровные сбережения?! Изменник!

— Да нет же, успокойся, Сэм! Я просто шутил!

— Он еще и издевается!

— Сэм, ты бы видел их рожи — умереть можно со смеху.

— Не увиливай от ответа! — строго крикнул пес, — Еще немного — и они последние штаны сняли бы с тебя.

— Правильно! — потрепал его за ухом Сумасшедший король. — Без тебя я бы просто пропал. Ты вел себя как мифический герой древности.

— Кто именно? — фыркнул крайне польщенный пес.

— Цербер!

Спустя минуту появился Лагун-Сумасброд. Никакого всадника на нем уже не было.

— Я немного покатал его по округе, а потом отпустил. Бедняга и так едва не одурел от страха.

— Почему? — поинтересовался Джек.

— В пути я начал читать ему Библию в надежде на то, что этот заблудший грешник опомнится и начнет лучшую жизнь. Наверное, он был первым, кто услышал проповедь из уст несущейся лошади. В общем, я его не убедил. Скорее всего, он даже принял меня за дьявола. Но, ей-богу, ребятки, улепетывал этот разбойник с такой скоростью, что я и не пытался его догнать.

— А Джек здесь чуть не отдал мой деньги! — успел пожаловаться Сэм.

— Надеюсь, ты не очень напугал этих бедолаг? — сочувственно спросил старый колдун.

— Да нет! Что я, зверь какой? — даже обиделся серый пес.

Друзья еще немного посмеялись над приключением и вновь тронулись в путь.

После полудня впереди замаячила чья-то обширная фигура.

— По-моему, это монах, — фыркнул конь.

— Укусить? — поинтересовался Сэм.

— Духовную особу? Стыдись! — урезонил его Лагун.

— Но поздороваться, пожалуй, стоит, — решил Джек. Идущий впереди человек остановился и, заслоняясь рукой от солнца, поглядел в их сторону. Он действительно был настоящим монахом: выбритая макушка, старая ряса с капюшоном, стоптанные сандалии, упитанная фигура и глаза, горящие страстным огнем истинной веры.

— Мир тебе, путник! — поклонился монах, когда Джек подъехал поближе. —

— Благодарю, святой отец. Позволительно ли будет странствующему рыцарю попросить вас об одной услуге?

— Конечно, сын мой, — улыбнулся священник. — Помогать ближнему — мой долг.

— Я всего лишь хотел узнать, как добраться до ближайшего города.

— В двадцати милях к северу стоит Бесклахом. Чуть дальше к югу — Ларг. На западе — горы, болота, там почти нет ни сел, ни монастырей. А вот на востоке много сел и деревень, два города — Чесфилд и Майком, — рассказывал словоохотливый монах.

Джек спрыгнул на землю. Делая вид, что поправляет подпругу, он тихо спросил коня:

— Куда мы двинемся?

— В Бесклахом. Это все-таки столица, — едва слышно прошептал колдун.

— А я как раз направляюсь в Бесклахом, — вновь заговорил монах — Если вы хотите попасть туда, то нам по пути.

— Спасибо. Мы направляемся именно туда, — улыбнулся Джек. — Ваше общество будет очень кстати. Как ваше имя, святой отец?

— Доминик! — Священник прямо сиял от счастья: похоже, ему здорово надоело идти одному, — А твое имя, сэр рыцарь?

— Джек.

— Просто Джек? И все? — удивился отец Доминик. — А благородные имена твоих предков? А твое прозвище? А герб?

— Многое я вынужден скрывать из-за принятого обета, — выкрутился Джек. — Впрочем, прозвище могу назвать — Сумасшедший король!

Отец Доминик удивился еще больше.

Всю дорогу монах болтал без умолку. Джек уговорил его сесть на коня, а сам шел рядом, держа колдуна под уздцы. Очень многое из рассказов священника оказалось для него чрезвычайно важным.

— …И старый король Берд умер. На трон взошел его старший сын. Он правил мудро и справедливо, хотя и не был таким ревностным христианином, как его отец. Вот только правление его было недолгим…

— Он тоже умер? — поинтересовался Джек.

— Его убили! — трагически прошептал монах. — И убили страшно, наслав на него жуткую тварь из потустороннего мира.

— Кто же его так невзлюбил? — Почему-то эта история затронула Джека.

— Никто не знает… — развел руками отец Доминик. — Младший брат короля, принц Лоренс, убил чудовище, но спасти брата не смог. Изуродованный труп три дня отпевали в часовне, и народ со всей страны шел проститься со своим королем.

— Как его звали?

— Король Джеральд, мир его праху. Принц Лоренс надел корону и поначалу тоже правил как надо. Потом он женился. Королева, леди Морт, была родом из чужой страны, очень далеко отсюда. Вот с ее-то приходом и начались все несчастья…

— Неужели так много проблем из-за одной королевы? — презрительно фыркнул Джек.

— Бог простит тебе твое неведение, — возвел глаза к небу священник, — Ты, видно, долго не был в родных краях, сэр рыцарь, раз ничего не знаешь…

— Ну например? — заинтересовался Сумасшедший король.

— Изволь, сэр рыцарь. Наш король женат уже три года. За это время его жена прибрала к рукам всю власть в королевстве. Увеличились налоги, теперь их платит даже церковь. Жуткий лес просто кишит нечистью, а ведь раньше там были только волки. В селах появились вампиры, пропадают дети. Недалеко от столицы есть местечко Хауз. Так в тамошнем озере поселился дракон и питается он женщинами! По одной в месяц…

— Куда же смотрит король? — возмутился Джек. Монах обреченно махнул рукой:

— Наш король Лоренс посылал лучших рыцарей на борьбу с драконом. Погибли все… У короля опустились руки, и теперь он ни во что не вмешивается. А королеву это, похоже, даже устраивает. Если кто-то где и бунтует, то с ними разделывается личная стража ее величества. Вот только как она ухитряется обо всем знать?

— Далеко отсюда до Хауза? — мрачно перебил Джек.

— Нет. Около двух часов, если идти налево. Сумасшедший король кивнул и сжал рукоять меча. Незаметно приблизился вечер. Вся честная компания расположилась на ночлег под раскидистым дубом. Пока монах читал молитвы и бил поклоны, благодаря Господа за прожитый день, Джек развел костер, вынул из сумки хлеб и сыр. Сэм сбежал и ухитрился изловить двух кроликов. Аромат жаркого защекотал ноздри. Отец Доминик порылся у себя в сумке и со вздохом достал объемную кожаную бутыль с монастырским вином. Лагун тяжело вздохнул и отвернулся. Однако букет вина был так восхитителен, что Сэм не выдержал. Серый пес с самой умильной физиономией подошел к священнику и положил морду ему на плечо.

— Пошла вон, собака страшная! — праведно вспыхнул монах.

— Зачем так грубо? — невозмутимо ответил Сэм, — Налей-ка и мне рюмочку за компанию!

Отец Доминик так и застыл с открытым ртом.

Собственно, Сумасшедший король тоже. Не растерялся только Лагун-Сумасброд. Черный конь наступил копытом на хвост Сэма и грозно зарычал:

— Ты что же это делаешь, негодник? Ученик чародея с воплем спас хвост и, яростно дуя на него, огрызнулся:

— Молчи, неверный! Как ты обращаешься с высокородной особой, приближенной к Аллаху?!

Монах со стуком захлопнул рот, заверещал: «Демоны!» — и, подхватив рясу, бросился бежать.

Однако Джек быстро поймал его и, уговаривая, как испуганного ребенка, вернул на место:

— Успокойтесь, святой отец! Они не демоны. Совсем нет! Они просто заколдованные люди. Демонов тут нет. А придут — мы их прогоним! Ну, успокойтесь… не надо так волноваться. Подумаешь, собачка попросила рюмочку вина. Да жалко вам, что ли?

— Демоны! — неуверенно повторил отец Доминик, позволив усадить себя у костра.

И началось представление. Сэм и Джек понимали друг друга с полуслова и полувзгляда, и уж если в них начинала «шалить» молодость, то удержу они не знали.

— Я вам все объясню, — терпеливо продолжал Сумасшедший король, сдерживая смех. — Вижу, что настало время быть откровенным. Отдаю себя и свою тайну под ваше благословение в лоно святой церкви.

— Говори, сын мой, — кивнул священник, — церковь хранит тайну исповеди.

— Аминь, — подтвердил Джек. — Итак, этот серый пес на самом деле заколдованный…

— Принц! — влез Сэм, — Единокровный сын марокканского султана, наследник трона, опора небесам, милость народа и ужас врагов Ислама! Мое имя Мухаммед-Али-Сенд-Акбар-Самюэль-ага-угу-Вилкинс!

— Магометанин! — вытаращил глаза отец Доминик.

— Я же твою веру не ругаю! — парировал пес.

— Един Бог на небе, и имя ему Иисус! — взвыл монах. — А если ты, собака магометанская, позволишь себе творить здесь непотребные намазы…

— Нет Бога, кроме Аллаха, — уперся Сэм. — И если ты, христианский пес, этого не понимаешь…

— Стоп! — оборвал обоих черный конь. — Хватит орать! Кто из вас двоих пес, видно невооруженным глазом. А вот количество мозгов у вас обоих столь ничтожно, что даже не является поводом для дискуссии!

— Молчи, старый мерин! — в один голос заявили Сэм с отцом Домиником.

— Позвольте представить вам ученого и исследователя, профессора Лагуна-Сумасброда! — вклинился Джек.

— Это вы-то профессор?! — с сомнением протянул монах.

— Dum spiro, spero3! — гордо ответил конь. — В конце концов, дело не в облике. Мы же можем поговорить как интеллигентные люди?

Отец Доминик на время задумался. Потом, решив, что делу церкви эта беседа вреда не принесет, поинтересовался:

— А не обидятся ли принц и господин профессор, если я брызну на них святой водой?

— Сколько угодно, — поклонился колдун.

— Можешь меня ею вымыть, — милостиво разрешил пес, — блохи замучили…

После того как все формальности были соблюдены и дипломатические тонкости улажены, честная компания разделилась надвое. Сэм и отец Доминик вели интеллектуальную беседу о религии и в общем-то почти не ссорились, хотя разговор шел на повышенных тонах. Вилкинс напропалую врал о папе-султане, о злом волшебнике, превратившем его в собаку, о том, как он повстречал Лагуна-Сумасброда и они вдвоем открылись рыцарю Джеку. Впрочем, ничего лишнего он не говорил, потому что врать было интереснее: это содержало в себе элемент игры и риска.

Сумасшедший король и старый колдун беседовали о своем.

— Я не хочу тебя отговаривать, Джек, но дракон — это уж слишком…

— Почему? Что, собственно, может представлять из себя крупное пресмыкающееся, дышащее паром, говорящее через пень колоду, с куриными мозгами и идиотским выражением на морде?

— Не утрируй, юноша! — прикрикнул Лагун. — Исходя из физических величин ваших тел, индивидуум, именуемый драконом, обладает грубой массой, настолько превышающей твой собственный вес, что… Господи, это даже не смешно! Есть ли смысл рисковать именно сейчас?..

— Лагун, — медленно протянул Джек, — почему вы не хотите сказать мне правду? И Герберт, и даже Сэм — все знаете… и молчите!

— Но…

— Я не ребенок. Если факты не укладываются в общую картину жизни, значит, неправильны сами факты. В крайнем случае, их толкование.

— Мальчик мой, — как можно мягче ответил конь, — ты очень хорошо усвоил мои уроки. Твоя логика неумолима, заключения точны, и спорить глупо… Полагаю, что ты и сам о многом догадываешься.

— В целом — да, — подтвердил Джек, — но некоторые детали все же настораживают. Если я правильно усвоил основы географии, которые преподавал мне ведун, то на нашем языке говорят лишь четыре королевства и одно суверенное княжество. Однако жители Бесклахома отличаются своеобразным акцентом — они несколько тянут слова. Ни Герберт, ни Сэм, ни отец Доминик, ни даже вы не признали во мне чужака. Следовательно, я — уроженец столицы.

— Убедительно! — кивнул колдун. — Осталось выяснить, какое отношение ты имеешь ко двору принца Лоренса.

— Или его жены, — уточнил Джек.

— Нет, — замотал головой конь. — Она здесь ни при чем. Мы с Гербертом не хотели тебе говорить, но… В общем, то знамя с золотым драконом помнишь? Это герб короля Берда!

Джек на некоторое время задумался. Потом поглядел на спорящих монаха и пса.

— А что, у старого короля были незаконнорожденные дети?

— Думаю, да! — подтвердил Лагун.

По утрам, как правило, первым вставал черный конь, вторым — Сумасшедший король и последним — Сэм, если, конечно, псу не надо было куда-то бежать и чего-нибудь портить. Однако на этот раз колдун, проснувшись, застал Джека уже Мокрым от пота после усиленных занятий упражнениями с мечом. Пса и монаха пришлось будить.

— Итак, господа, я счастлив сообщить вам самые свежие новости, — взял слово черный конь, когда все покончили с завтраком. — Сэр Джек Сумасшедший король решил разобраться с драконом, терроризирующим население Хауза.

— Псих! — едва не поперхнулся Сэм: он еще не догрыз сухарь. — Я хотел сказать, что мой могучий друг иногда попадает под влияние шайтана и тот внушает ему богопротивные мысли.

— Какие? — вспылил Джек.

— А подставлять мою аллахолюбимую особу дракону в зубы!

— А я тебя с собой вообще не звал!

— И вы собрались убить дракона? — поразился отец Доминик, — Опомнитесь, сын мой!

— Он вам не сын! — опять влез Сэм. — Он мне сын! Тьфу, в смысле брат! И вообще, я ему как мать родная, клянусь бородой Пророка! Не пущу!

— Я… иду… на… дракона! — жестко выговаривая каждое слово, сказал Джек. — Это вопрос решенный, и протесты не принимаются. Иду один! Остальные ждут меня. Это только мое дело. Никто не вмешивается!

— Но почему? — застонал монах. — Ради чего вы идете на верную смерть? Вам недостаточно славы? Не хватает подвигов? Или вашей даме непременно нужна голова дракона?

— Да ни о чем он не думает, — взвыл Вилкинс, — а уж о бедной собаке-принце тем более. Его убьют, а я как дурак до старости кобелем останусь!

Джек ласково обнял пса за шею и тихо погладил по голове:

— Сэм! Прости меня. Я должен… должен… сам не знаю почему…

Лагун-Сумасброд, сохранявший философское молчание во время спора, наконец вынес приговор:

— Господа! Дело решенное — пусть идет! — Я вернусь, — Джек поклонился всем и быстро зашагал по дороге.

Сзади раздался дружный топот. Сумасшедший король обернулся.

— А кто, собственно, сказал, что ты пойдешь один?!

До Хауза добрались меньше чем за два часа. Это была небольшая деревенька с покосившейся церковкой, угрюмыми людьми и трусливыми собаками. Отец Доминик, быстренько прошвырнувшись вокруг, принес первые сведения.

— Все по-прежнему. Девушку привязали к скале еще вчера, но дракон почему-то запаздывает. Говорят, что иногда жертва ждет неделю и даже больше. Каждый вечер деревенский староста с двумя стражами королевы навещает несчастную. Ее кормят, поят, дают походить, а утром вновь привязывают на старое место. Это недалеко отсюда, там, за лесом.

— Когда появится дракон? — спросил Джек. — Говорят, часам к двенадцати. Но…

— Значит, у нас часа три на подготовку, — заключил Сумасшедший король. — Идем.

На берегу озера не было ничего подозрительного. Вода спокойная, солнце теплое, природа тиха и невинна. В то, что здесь происходят кровавые пиршества огромного зверя, было трудно поверить. Сэм легко отыскал тропу, ведущую к нагромождению скал, и они с Джеком пошли вперед. Лагун и монах остановились поодаль. Пес легко перепрыгивал с камня на камень, следом шел Джек, и раздавшийся сверху голос был для них полной неожиданностью:

— Эй ты, с собакой, не меня ли ищешь?

Прямо над ними к врезанному в скалу кольцу была привязана девушка.

«Довольно приятная, — отметил Джек. — Волосы русые, почти золотые, одета в какой-то балахон, ноги босы, но зеленые глаза глядят бесстрашно и насмешливо».

— Вот она! — бросился вперед Сэм.

— Что ты сказал? — удивилась девушка.

— Гав, гав! — тут же исправился пес.

— Сударыня, какая приятная погода, вы не находите? — попытался заговорить Джек.

— Что?! — Похоже, девушка чего-то недопонимала. — Эй, парень! Ты зачем сюда пришел? Тут драконы водятся, а они, знаешь ли, иногда и укусить могут.

— Я? — Джек окончательно растерялся. Его учили всему, кроме обращения с дамами. Сказать ей, что он пришел ее спасать? Слишком высокопарно, да она вроде и не боится. Молчать? Глупо. Надо поддержать разговор: познакомиться, что ли,.. — Мы тут прогуливались с друзьями и решили заглянуть к вам… Простите, что без приглашения, но, возможно…

— О Господи! — простонала девушка, — Этого мне еще не хватало. Он же сумасшедший!

— Да! — почему-то обрадовался Джек. — Меня так и называют — Сумасшедший король.

— А меня зовут Шелти. — Девушка насмешливо тряхнула волосами, — Так, может быть, ваше величество соблаговолит перерезать эти ремни?

— О да, конечно, я хотел только…

— Ну уж нет! Если не возражаете, то зрелища сегодня не будет! — За этим я и пришел! — осмелел Джек. — Я хочу убить дракона!

— Так вы рыцарь?

— Да, леди Шелти.

— Блеск! — Девушка хлопнула Джека по плечу. — Мой отец тоже был рыцарем. Он умер. Давно… Я уже лет десять живу у родственников, они и отдали меня сюда…

— Как можно?! — начал возмущаться Сумасшедший король, но неясный шум за спиной отвлек его внимание. Вода в озере стала темнеть. — Это он?

— Да. Дракон уже близко. Скоро он придет сюда.

— Вам лучше уйти, леди.

— Ну уж нет! Я давно готовилась к чему-то серьезному и сегодня не намерена отступать.

Шелти нырнула в какую-то трещину между скал и вскоре появилась в одежде охотника с луком в руках и колчаном стрел за спиной. Сэм разинул пасть от восторга.

— Это не женское дело… — начал было Джек, но девушка прервала его:

— Смотри, рыцарь, вот он!

На середине озера показалась уродливая голова огромного звероящера.

То, что дракон был не маленький, это мягко сказано. Сэм аж сел на хвост и круглыми глазами смотрел на приближающееся чудовище. Шелти потянулась за стрелой, да так и замерла, завороженно глядя в драконьи глаза.

Огромные, неподвижные, горящие красным огнем, они излучали непонятную силу. Звероящер вылез на берег и, вытянув шею, приблизил уродливую морду к предполагаемой жертве. Он был настолько уверен в себе, что присутствие мужчины с собакой не волновало его. И девушка, и пес, и стоящие поодаль колдун с монахом замерли на месте, зачарованные ужасающей мощью монстра. Однако, как и в случае с привидением Шухермайером, драконово «обаяние» абсолютно не действовало на Сумасшедшего короля.

— Эй, ты! Червяк-переросток! Убирайся отсюда и не буди во мне зверя! — грозно потребовал Джек, сжимая рукоять серебряного меча.

Дракон несколько удивился, но снизошел до ответа. Не сомневайтесь, разговаривать драконы умеют. Голос походил на раскаты грома:

— Ты рыцарь?

— Да.

— Пришел сразиться со мной?

— Да.

— Ты сумасшедший!

— Да, мне говорили.

Теперь-то уж дракон точно призадумался. Он выпустил из ноздрей струю пара и прикрыл глаза. Пользуясь минутной передышкой, пес тронул Джека лапой и процедил сквозь стиснутые зубы:

— Слушай, нам все равно помирать, так, может, за какую-нибудь идею?

— А за нее? — Джек кивнул в сторону девушки.

— Она не идея.

— Ну тогда… за… за запрет на азартные игры в женских монастырях, — доволен?

— По уши!

Между тем и все остальные пришли в себя. Шелти вновь тряхнула гривой непослушных волос и привычным движением наложила стрелу на тетиву.

— А у тебя хороший песик, — улыбнулась она. — Давай стравим его с драконом!

Сэм закатил глаза и рухнул в очередной обморок.

— Он храбрый, — оправдывался Джек, приводя пса в чувство, — просто очень впечатлительный… Лагун-Сумасброд толкнул мордой монаха:

— Отец мой, мы должны им помочь.

— Я… Я готов… — залепетал священник. — Я уже… сейчас… прочту молитву… или две…

— Ну нет, — уперся колдун. — Им требуется более реальная помощь. Вы умеете лазить по скалам?

— Я — монах, а не альпинист!

— Что ж, сядете мне на спину. Мы должны влезть на верхушку той скалы, что нависает над Джеком, девушкой и этим… зачарованным принцем!

— Но зачем? Нам лучше помолиться здесь, уповая на Промысел Господень, и он пошлет ангела с огненным мечом…

— Замолчите! — взревел Лагун. — Лезьте мне на спину — и вперед! Подъем довольно пологий.

Дракон открыл глаза и задумчиво уставился на Джека.

— Ты и есть Сумасшедший король?

— Да. Но откуда…

— Мне приказано убить тебя.

— Кем приказано?

— Госпожой.

Свистнула стрела. Шелти целилась в горящий глаз зверя, но бронированное веко упало, как щит, и стрела скользнула в сторону.

— Пусть она уходит, — милостиво кивнул дракон. — Мне хватит твоей крови.

В ответ просвистели еще две стрелы, впрочем также не причинившие ни малейшего вреда. Боевой рев дракона был ужасен. Шелти прижалась к Джеку, и их так бросило на скалу, что захрустели кости. Чудовище подняло огромную лапу и потянулось к девушке. Сэм храбро бросился вперед и попытался укусить драконий палец. Дракон чихнул — и пес серым клубком полетел со скалы. Страшные когти вновь поднялись над Шелти. Сверкнул серебряный меч — и дракон отдернул раненую лапу. Из пасти ящера вырвалось пламя, и площадку для жертвоприношений заволокло дымом. Девушку отбросило в сторону, а полуослепший Джек почувствовал, как огромные когти сомкнулись вокруг его плеч.

Дракон поднес лапу с зажатым в ней Сумасшедшим королем поближе к глазам:

— Тебе не страшно умереть?

— Я не умру.

— Ты упрям и глуп, сэр рыцарь. Почему я трачу время на разговор с тобой? — Раз уж это произошло, скажи, за что твоя Госпожа приказала убить меня?

— Ты уже давно умер и не имел права воскресать!.. — фыркнул дракон. — Я должен убить пса и коня…

— А вот это не так просто! — раздался голос Лагуна-Сумасброда откуда-то сверху, и солидный камень размером в полголовы самого чудовища рухнул дракону на затылок. Булыжник разлетелся в пыль.

Когда дракон вновь взглянул на Джека, выражение его глаз было совсем иным.

— Чего же ты ждешь, звероящер? Убей меня, если сможешь!

— Я не звероящер! — обиженно заявил дракон. — Я — бабочка!

— Что? — поразился Джек. — Кто ты?

— Бабочка! — уверенно подтвердило чудовище. — Я порхаю в облаках над лужайками и вдыхаю нектар из цветочков. Ах, какой ты хорошенький цветочек! Отпустить тебя на лужок?

— Да… — неуверенно протянул Джек, — Сдается мне, здесь уже двое сумасшедших…

Страшная лапа бережно поставила его на площадку. К нему подошла ошарашенная Шелти:

— Здесь сумасшедших уже трое: ты забыл включить в список меня… Что, собственно, произошло с этим «легкокрылым мотыльком»?

— Пока не знаю. Возможно, временные умопомрачения вследствие удара по черепу. Таким булыжником! Можно дураком на всю жизнь остаться!

Джек, девушка и пес дали деру и, встретившись с монахом и черным конем, предпочли обсудить свои проблемы где-нибудь подальше. А в лазурном небе вдохновенно парил огромный дракон, оглашая окрестности идиотски-счастливым смехом:

— Я — бабочка! Я — большая бабочка! Тирьям-пам-пам!

Пятеро путников уходили к лесу. Шелти, будучи местной, показывала дорогу, стараясь, чтобы их не заметила королевская стража.

— Понимаете, я не думаю, что мое спасение кого-нибудь обрадует, — объясняла Шелти, когда они брели по пояс в воде, переходя какое-то болотце. — А уж тот факт, что дракон спятил! Королева этого не простит!

— Истинно, дочь моя, — важно кивнул священник.

— А, собственно, при чем тут королева? — не понял Джек.

— Не знаю. — Шелти отбросила прядь волос со лба. — Но в столице уже нет ни одной девушки в возрасте от шестнадцати до двадцати лет.

— Старше или младше — пожалуйста! Дракон почему-то предпочитает девушек именно этого возраста.

— Совпадение… — пожал плечами Джек.

— Не скажи, сэр рыцарь. В монастырях скрывается много девиц именно этих лет.

Конь и пес переглядывались, но молчали. Отец Доминик, предупрежденный колдуном, разговаривал только с девушкой и Джеком. Когда они все наконец вышли на широкую солнечную полянку. Сумасшедший король объявил привал.

От перенесенных волнений все, кроме Лагуна-Сумасброда, повалились спать. На этот раз все обошлось без приключений.

Часа через три девушка проснулась и решительно растолкала Джека:

— Я забыла сказать спасибо! Ты меня очень выручил… Ой, прости! Ничего, что я на «ты»?

— Нет, что вы! — вскочил Джек. — Вы ведь дочь рыцаря и имеете право обращаться на «ты» даже к королю.

— Ну уж и к королю?.. А что наш храбрый монах, еще спит?

— Спит. Он проявил недюжинную силу и отвагу, сбросив на дракона этот камень.

— Да… Слушай, рыцарь! Ты же весь в грязи, и лицо в саже. Выглядишь как пугало огородное!

— Признаться, и вы не лучше, — мягко улыбнулся Джек.

— Да? — спохватилась Шелти. — Господи, какая же я дура! Мне надо привести себя в порядок.

— Не волнуйтесь, леди.

— Нет! Я хочу быть вымытой леди. Мы вроде бы проходили какой-то ручеек. Подожди меня здесь…

— Но, леди Шелти!.. — остановил ее Джек. — Мы отошли от Хауза не слишком далеко. В лесу опасно…

— Глупости!

— Позвольте хотя бы проводить вас.

— Нет! Я верю, что вы не будете подсматривать, но не хочу никого вводить в искушение. Впрочем, пусть со мной пойдет ваш пес.

Сэм вырос как из-под земли, хотя минуту назад храпел на другом конце поляны. Джек потрепал его по загривку и смущенно попросил:

— Дружище, проводи девушку до ручья. Посмотри, чтоб вокруг — ни одного волка. Если что, зови меня… в смысле лай! Ну сам понимаешь!

Сэм кивнул с самой счастливой физиономией. Шелти взяла его за ошейник:

— Ну что, песик? Поплаваешь со мной?

Сэм и Шелти ушли. К Джеку не торопясь подошел черный конь и ткнул его мордой в плечо.

— Скажите, а кому пришла в голову идея сбросить камень на голову дракона? — обратился к нему Сумасшедший король.

— Да уж конечно не этому инфантильному сыну церкви! — фыркнул конь. — Мне пришлось тащить его на себе. А остальное дело техники: простенькое заклинание, объединенные усилия, толчок — и результат налицо!

— Я очень благодарен вам, Лагун. Говоря по совести, мне не хотелось его убивать.

— Почему же? — прищурился старый волшебник.

— Дракон — это такое прекрасное животное… К тому же он был лишь исполнителем чужой злой воли…

— Ты прав, Джек! В наше время они стали такой редкостью, их ведь безжалостно истребляют. Любой рыцарь считает своим долгом обязательно зарубить несчастного зверя, и, возможно, вскоре их не станет вовсе…

Разговор был прерван появлением девушки и пса. Сэм шел с затуманенным взором на качающихся лапах, а с его морды не сходила блаженно-идиотская улыбка. Шелти сверкала чистотой, но щеки ее пылали, как маки.

— Что-нибудь случилось? — изображая удивление, спросил Джек.

— У тебя странный пес, сэр рыцарь! — сквозь зубы процедила девушка.

— Уж не укусил ли он вас?

— Нет! Но он не спускал с меня глаз ни на секунду, — возмущалась Шелти. — На меня заглядывались многие мужчины, но такого сладострастного взгляда я не видела никогда! Мне пришлось макнуть его головой в ручей, и только тогда эта скотина соизволила отвернуться!

— Не принимайте все так близко к сердцу, леди Шелти, — сказал Джек и, взяв пса за ошейник, отошел с ним в сторону, — Сэм, я же просил!

— А? Что? О чем ты?

— Сэм! Ты не мог бы как-то сдерживаться? Посмотри, ты вогнал ее в краску.

— Джек! — мечтательно произнес пес, повалившись на спину и лениво потягиваясь. — Какая девушка, Джек! Ты бы видел! Какая фигура, пропорции, грация и пластика! Да она в каждой позе — скульптура, в каждом движении — поэзия! О Джек! Брат ты мой придурочный, тебе не понять…

— Что ж, — кивнул Сумасшедший король, — в женщинах я действительно не очень разбираюсь. Но, пойми, пока ты в этой шкуре, твои заигрывания ненормальны!

— Я уже полгода никого не целовал!

— Если мне не изменяет память, то не так уж давно ты целовался с Дибилмэном.

— Тьфу! Не напоминай, меня может стошнить! Я ведь был абсолютно пьян!.. Но эта девушка… о-о-о! Джек, если на той неделе мы не отыщем твое королевство, — я утоплюсь!

— Сэм!

— Да-да! Или, что еще надежнее, признаюсь в своих чувствах и попрошу ее руки…

— Лучше утопись, — пробормотал Джек, попытавшись представить себе эту сцену.

Ночевали в лесу. Джек, Лагун и Вилкинс дежурили по очереди, охраняя сон остальных. Ночь прошла спокойно. Рано поутру Сэм смотался в Хауз и принес Джеку свежие новости.

— В общем, так: все поют и пляшут. Дракон витает в небе и поздравляет всех с весной — порой, когда распускаются цветочки! Видно, Лагун здорово саданул его по башке.

— Шелти не ищут?

— Нет. Она жила у троюродной тети, а в их доме и так полно народу. Ее действительно отдали дракону, чтобы успеть спрятать родную дочь тетушки.

— Пока все не так уж плохо… — задумался Джек. — Если стража королевы нас не ищет, мы можем спокойно отправляться в столицу.

— Чтоб мне опухнуть! — вдруг хлопнул себя лапой по лбу серый пес. — Джек, я чуть не забыл самое главное: я видел стражу королевы!

— Ну и что?

— Что? Это же черные упыри! Вот какие дела. А знаешь, я их даже не боюсь! Столько раз приходилось с ними сталкиваться, что они для меня уже почти родные…

— Сэр рыцарь! — Шелти подошла к Джеку, поправляя колчан за спиной, — Добрый отец Доминик говорил, что вы собираетесь в столицу.

— Да.

— Не возьмете ли и меня с собой? Во дворце служит старый друг моего отца сэр Гретхэм. Я думаю, он не бросит меня одну…

— Леди Шелти… — замялся Джек. — Дело в том, что мы… как это сказать… ну, не лучшие попутчики. Мы находимся в некотором противодействии реальной власти… и поскольку…

— Хватит врать, сэр рыцарь! — резко оборвала его Шелти. — Я не дура какая-нибудь! Думаете, я не знаю, кто вы?

Джек и Сэм невольно глянули в сторону коня и монаха. Те замерли.

— Да по всей столице герольды трубят о слуге дьявола лжерыцаре Сумасшедшем Джеке, разъезжающем на черном коне в сопровождении большой собаки! — продолжала девушка. — Об этом знает вся страна!

— Вы это всерьез? — поразился Джек.

— Нет! Я тут водевиль разыгрываю! Да вам и носу нельзя в столицу сунуть. Старосты всех деревень предупреждены, любой, кто укажет на ваш след, получит награду!

— Отец Доминик! (Монах подошел с самым сокрушенным видом.) Вы слышали, что говорит леди Шелти?

— Да, сын мой. Однажды, когда я выходил из обители, я действительно слышал что-то в этом роде… и счел это глупостью… мало ли у нас всадников с собаками, да и вороные кони не редкость…

— Святой отец, — мрачно перебил его Джек, — я еще не знаю, почему нас так травят, возможно, выясню позднее.

Но и вы, и леди Шелти… как вы могли остаться с нами? Зачем вам это?

— Сын мой! — торжественно ответил монах. — Вы делились со мной хлебом. Я ехал на вашем коне, а вы шли пешком. Вы избавили Хауз от дракона и спасли этим много невинных душ. Церковь учит нас безоговорочно верить только слову Божьему! А королева… Меняются цезари, но незыблема лишь вера! Я легко узнал вас по описанию герольдов, но «слуга дьявола»… Не смешите меня! Вы конечно не бог весть какой ревностный христианин, однако слугу дьявола я уж как-нибудь отличу!

— Так, может быть, кто-нибудь объяснит мне все-таки толком, что вы там натворили? — повысила голос Шелти. Джек с монахом переглянулись и вздохнули.

— Дочь моя, каждый человек имеет право на глубинные тайны своей души. Сэр Джек Сумасшедший король… право, какое странное прозвище… он исповедовался у меня. В силу данных Господу обетов он не может раскрыться всем, однако заявляю, что душа его чиста перед Богом, — уверенно ответил отец Доминик.

— Да ладно вам! Не хотите говорить — не надо. Слушай, рыцарь… — Шелти ласково прильнула к Джеку и, подталкивая его в сторону, радостно защебетала: — Ты, наверное, кого-нибудь убил, да? И прямо из окружения королевы? А может, из свиты самого короля? Ой, мамочка! Как интересно!

— Нет! — попытался вырваться Джек. — Я никого не убивал. Я очень мирный! — Но, заметив, как огорченно вытянулось лицо девушки, великодушно добавил: — Ну разве что иногда… увлекусь… бывают нервные срывы, знаете ли…

— Ну! — счастливо взвизгнула дочь рыцаря. — Что я говорила! Ты мне нравишься. Возьми меня с собой. Хотя бы до столицы… А?

— Боюсь, что до столицы нас раз десять сцапают…

— Истинно, сын мой.

— Ну, Джек! Ну, миленький! Придумай что-нибудь! Ну давай переоденемся, замаскируемся… Нам бы только добраться до дворца, а там дядя Гретхэм за нас заступится.

— Да, — подумав, кивнул монах, — сэр Гретхэм был приближенным слугой покойного короля Джеральда и до сих пор пользуется влиянием при дворе.

— Мне надо подумать, — протянул Джек и, взяв под уздцы черного коня, скрылся за деревьями. Серый пес побежал следом.

— Что будем делать. Лагун?

— Почему ты спрашиваешь меня? Спроси себя. Что говорит твой внутренний голос?

— Разум спорит с сердцем. Умом я понимаю, что в столице ничего хорошего нас не ждет. Это, пожалуй, даже опасно. А ведь за нами увяжутся и девушка, и монах. Но сердце… сердце твердит, что у меня нет иной дороги! Значит…

— Хоу! Что порешили, господа соучастники? Конечно, никто и не поинтересуется мнением бедного пса! Джек, я предупреждаю сразу: прозябать в каком-нибудь захолустье я не намерен! Уж лучше быть последней собакой в столице, чем первым бобиком в провинции. Столичная собака — это звучит, а?

— Какие проблемы, Сэм! — улыбнулся Джек. — Идем в столицу!

Утром следующего дня в ворота Бесклахома входило много народу, в том числе двое монахов в сопровождении серого пса, а пару часов спустя — светловолосая девушка на великолепном черном коне…

Все пятеро остановились в харчевне «Виконт и яичница», естественно, делая вид, что совершенно не знакомы друг с другом. Девушка-воин, путешествующая в одиночку, не являлась большой редкостью, да и странствующие монахи-пилигримы не вызывали особых подозрений, так что пока друзьям ничто не угрожало. Приключения начались с обеда.

Джек с монахом сели за грязный стол и заказали традиционную яичницу. Кроме нее, им принесли хлеб, вино и сыр. Сэм, расположившись в ногах у Джека, грыз кость. Народу почти не было, и наши герои могли разговаривать без опаски:

— Итак, куда мы идем после обеда?

— Надо проводить леди Шелти к другу ее отца. Я не особенно рассчитываю на его помощь, но принимаю участие в судьбе девушки.

— Джек, ты говоришь как Цитрамон… или нет… Цицерон! Клянусь Аллахом…

— Не клянитесь, сказано в Библии! — строго перебил пса священник. — И не упоминайте так часто вашего Аллаха, мы все-таки в христианской стране, и ислам здесь не в моде. Я и так беру грех на душу, покрывая вас, знали бы отцы инквизиторы…

— Азраил и преисподняя! Сын марокканского султана никого не боится. Я, Мухаммед-Али… а… а… Тьфу! Вечно забываю свое полное имя! Угораздило же папочку так назвать ребенка…

— Досточтимый принц, не мог бы ты на время сцепить свои жемчужные зубы и лишить нас счастья слышать твой голос, — вежливо попросил Джек, так как в харчевню вошла городская стража в сопровождении двух мрачных монахов: толстого и тонкого. Они огляделись и молча двинулись к столу Джека.

— Иезуиты4! — успел прошептать отец Доминик.

— Мир вам, братья! — Подошедшие без приглашения бухнулись за стол.

— Аминь! — дружно пропели Джек с монахом.

— Вы пришли вовремя, — заметил толстый, — Святейший синод собирается вечером. Оружие при вас?

Отец Доминик поперхнулся. Джек постучал ему по спине и молча показал под рясой ножны меча.

— Славен Господь! — одобрительно кивнул тонкий.

— Итак, мы отправимся немедленно. — Толстый решительно встал из-за стола и двинулся к дверям.

Однако тонкий иезуит задержал Джека и отца Доминика:

— Простите, братья. Еще одна формальность. Откуда вы прибыли? — Монастырь святого Герберта, — без тени иронии ответил Джек.

— Не помню, где это. Впрочем, не важно. Скажите пароль, чтобы мы могли исключить всякую возможность ошибки. Дьявол не дремлет! Упаси нас Господь.

Отец Доминик беспомощно глянул на Джека и, пытаясь встать из-за стола, неловко прищемил скамьей лапу Сэма…

— А-а-а! Шайтан тебя раздери! — взвыл пес. Лица иезуитов озарились улыбками.

— Мы ждали вас. Идемте, братья! Джек с монахом поняли, что сопротивление бессмысленно.

— Разберемся на месте, — шепнул Сумасшедший король и поманил за собой Сэма.

— Нет! — остановились иезуиты. — Собаку придется убить. Она может нас выдать.

— Это мой пес. Он вырос у меня на руках. Клянусь святым Антонием! Тот, кто его тронет, недолго проживет на свете! — В глазах Джека сверкнула молния.

Монахи подумали и решили:

— Привяжи его здесь. Когда воля Господа и Госпожи будет исполнена, заберешь своего пса!

Сумасшедший король, наклонившись, потрепал друга по загривку:

— Сэм, проследи наш путь. Предупреди Лагуна!

— Джек, поосторожнее там! А не то я разнесу все их затрапезное царство до основания, — тихо прорычал ученик чародея, лизнув нос Джека.

Сэм следил за ними около часа. Иезуиты в сопровождении стражи, Джека и отца Доминика обошли все харчевни и постоялые дворы в столице. Каждый раз к ним присоединялись два-три монаха из самых разных уголков страны. В конце концов довольно солидная компания, общим числом около двадцати человек, направилась к церкви Святой Элеоноры Мордорской. Сэм поймал прощальный взгляд Джека и, поскулив у закрывшихся дверей, гавкнул пару раз, поскребся, даже повыл немного — это все, что он мог себе позволить.

— Ну-с, господин Вилкинс, — задумчиво пробормотал он, — что будем делать? Наших друзей увели в эту подозрительную контору. А что их там ждет? И зачем объединились монахи разных монастырей? И почему у них такие уголовные рожи? А если даже я приведу сюда Лагуна и Шелти, то ведь старого мерина в церковь не пустят, как и меня, а от девушки что толку? И самое главное: как Джек выкрутится без нас? Так… Надо бежать за помощью! Эта история имеет явно криминальный привкус…

Серый пес как бешеный влетел в харчевню «Виконт и яичница». Однако в комнатке Шелти было пусто. На конюшне не оказалось черного коня. Сэм приуныл: спросить у кого-нибудь ему показалось рискованным. Серый пес попытался найти Лагуна по запаху следов, но дошел лишь до площади: там толпился народ, шумела ярмарка, и, естественно, след затерялся. Побегав туда-сюда, вконец расстроенный Сэм плюнул, выхватил кошелек с золотом у какого-то зазевавшегося дворянчика и дал деру. Городская стража вместе с хозяином кошелька попыталась схватить его, да где уж там! Кто сумеет поймать в гуляющей толпе пронырливую собаку, с детства приученную беречь свою шкуру, избегая лишних тумаков?

Ученик чародея вернулся в «Виконт и яичницу», положил перед хозяином золотой и кивком указал на кувшин вина. Ошеломленный владелец харчевни безропотно отдал вино, жестом пригласив пса за пустой столик.

Из церкви Святой Элеоноры Мордорской монахи вошли в подземный ход и спустя час выбрались на свет близ старой часовни за крепостной стеной. Отцы иезуиты прошли внутрь, позвали остальных и усадили всех за длинные, щедро накрытые столы. Однако в кувшинах и флягах плескалась простая вода.

— Братья мои, сегодня нам всем понадобятся трезвые и ясные головы, — пояснил толстый иезуит. — Дело не терпит осечек. Как только мы избавимся от тирана, я обещаю залить вас вином аж по макушку!

Отцу Доминику со страху кусок не лез в горло. Но Джек уписывал за двоих.

— Разберемся! — успокаивал он. — Не стесняйтесь. Сэм говорит: кто хорошо ест, тот хорошо работает!

— Как-кой Сэм? — едва не захлебнулся монах.

— А? Ну, принц наш. Я уж тут его по-простому, без титулов. В его отсутствие, конечно…

Шелти, верхом на Лагуне, явилась лишь к вечеру. Как и у любой провинциальной девушки, приехавшей в столицу, у нее нашлась масса неотложных дел. Она с утра пораньше оседлала черного коня и объездила все лавки, базары, рынки, купив себе, Джеку и отцу Доминику кучу бесполезных мелочей. Потом заглянула в церковь, выслушала мессу и помолилась за души усопших родителей. Потом обскакала все достопримечательности, выяснила, где и когда удобнее встретиться с сэром Гретхэмом, а напоследок посмотрела балаганное представление бродячего цирка.

Часы на башне пробили восемь. Поставив коня в стойло, Шелти поднялась наверх, постучала в комнату Джека, но ей не ответили. Внизу, в общей зале, шел повальный кутеж: смех, пьяные вопли, песни, визг женщин — в общем, дым коромыслом! Безуспешно пытаясь найти хозяина трактира, Шелти обошла все заведение, пока мальчик-поваренок не дал ей ответ:

— Оба монаха ушли, госпожа. Да-да — ушли! За ними явились отцы иезуиты со стражей… Давно? Давно. Еще в обед. Куда ушли? Я не знаю, госпожа… Но они ушли сами. Их никто не заставлял. Это правда, клянусь распятием Христа!

Шелти в глубокой задумчивости снова вернулась на конюшню. Там она оседлала черного коня и с выражением угрюмой озабоченности прыгнула в седло. Конь не двинулся с места. Шелти рванула поводья и ударила пятками — конь стоял как гранитное изваяние. Ясно, что это не улучшило настроения девушки. Шелти изо всех сил дернула поводья.

Черный конь повернул голову:

— Леди, вы не могли бы вести себя повежливее? — Кто это сказал? — грозно выпрямилась Шелти, а про себя подумала: «Господи, хорошо, что я сижу, а то могла бы и упасть с перепугу!»

— Я вполне понимаю ваше недоумение, — продолжал Лагун-Сумасброд. — Однако прошу относиться ко мне как к безусловной реальности. Уточняю: я не говорящая лошадь, не исчадие ада, не порождение вашей больной фантазии. Я просто ученый, по воле судьбы пребывающий некоторое время в образе черного коня.

Шелти прикрыла глаза и тихонько застонала.

— Не вижу весомых причин для такого волнения, — искренне удивился колдун. — Отец Доминик, например, несмотря на монастырское воспитание, оказался достаточно интеллигентным человеком и принял все как есть, не устраивая истерик. Что вас, собственно, так шокировало?

— Ну, знаете ли… — вспыхнула девушка. — Я сажусь на коня, а он разговаривает!

— Так уж получилось. Кстати, я и не собирался открывать свое инкогнито. Но вы были просто не в себе. Что произошло?

— Это и мне интересно. После обеда наш Джек с монахом и компанией отцов иезуитов куда-то исчезли.

— Так… А Сэм?

— Что — Сэм?

— Ну, Сэма вы спрашивали? — поинтересовался Лагун. У Шелти отвисла челюсть.

— Вы… Он… Неужели этот пес… Он что, тоже?!

— Да-да, это мой ученик, Сэм Вилкинс — бабник и пройдоха. Правда, отцу Доминику он представился как заколдованный принц — сын марокканского султана… Кстати, где он? — напомнил колдун.

— Не знаю. Его тоже нет. В главной зале сплошная пьянка. Там чествуют какого-то Вилкинса… а? Нет… это?!

— Да, — кивнул конь, — это он. Я попрошу вас срочно притащить его сюда…

Кутеж шел вовсю. Вдрызг пьяный Сэм в окружении такой же пьяной толпы бродяг, стражников, матросов и прочего сброда орал песни и швырял в хозяина харчевни золотыми монетами. Вино лилось рекой. Никого не удивляла говорящая собака, и периодически серый пес пил с кем-нибудь на брудершафт, целуя всех подряд. Шелти, как разъяренная фурия, прокладывая путь локтями и кулаками, добралась наконец до ученика чародея. Крепкие руки приподняли его за шиворот, и перед ним сверкнули гневные глаза леди Шелти.

— Сэм! Сэм, скотина этакая! Где Джек?

— Какой Джек?

— Сэм, я же тебя из шкуры вытрясу!

— Не надо… меня вытрясать… — Башка пса моталась из стороны в сторону. — Что это… ты… вы… мы… себе позволяешь! Я не потер… п…ляю такой фамильярности от нас… вас…

Кто-то пытался подать свой голос в защиту Сэма, но Шелти без предупреждения разбила кружку об голову защитника. После чего перебросила безвольное тело икающей собаки себе на плечи и, шатаясь под его тяжестью, пошла на конюшню. Там за Сэма принялся Лагун-Сумасброд. Взяв зубами ошейник пса, черный конь начал макать его в бадью с водой, не забывая задавать короткие наводящие вопросы:

— Ты бросил Джека?

— Нет…

— Да!

— Неправ…да!

— Правда!

— Я не хотел!

— Ничего не знаю. Где Джек?

— Ушел… Не макайте меня… я и так… вон… уже… мокрый какой!

— Куда ушел? — продолжал допытываться колдун.

— Они в церковь… а меня не пустили… тьфу, волки позорные… не пускают бедную собаку…

— Где эта церковь, можешь показать9

— Запр…р…сто. Пошли…

— Шелти, вам придется взвалить этого придурка мне на спину. Сам он не дойдет.

После долгих ночных плутаний все трое вышли к церкви Святой Элеоноры Мордорской.

Около одиннадцати ночи всех монахов повезли в лес. Иезуиты расставили их вдоль дороги по правилам стратегического искусства. Джеку и отцу Доминику с еще пятью братьями досталось встать поперек и принять на себя роль баррикады. После того как все уяснили себе место и задание, отцы иезуиты открыли короткое импровизированное собрание. Похоже, лишь Джек с Домиником не знали, для чего они здесь. Вся толпа словно находилась под каким-то общим гипнозом. Тощий иезуит выкрикивал вопросы, махая факелом, а все хором отвечали ему:

— Что привело нас сюда?

— Слово Господне!

— Что защищаем мы?

— Дело Господне!

— Что в руках у нас?

— Меч Господень!

— Что ждет нас?

— Царствие Господне!

— Они посходили с ума, — прошептал Джек на ухо монаху. — Это же оголтелые фанаты!

— Религиозный фанатизм самый страшный, — тихо кивнул отец Доминик.

Толстый иезуит подскочил к худому и раскатистым басом заревел:

— Смерть тирану!

— Смерть! Смерть! Смерть! — скандировали все.

— Братья мои! — взвыл худой, — Доколе мы будем терпеть надругательство над нашей верой? В городах богохульствуют циркачи и скоморохи. Художники рисуют женщин без одежды, смущают слабые души христиан! Музыканты сочиняют греховные мелодии, и прихожане пляшут под них, забыв церковные псалмы! Поэты прославляют в виршах своих не Бога и не деяния пророков его, а мелкие страстишки, суетную любовь! Женщины в одежды рядятся сплошь нескромные и неприличные! Мужчины наслаждаются всеми искусами жизни бренной, лезут во все ловушки, Сатаной расставленные, и никто о покаянии не мыслит! Индульгенции5 не покупают! Братьям монахам в лицо смеются! Памфлеты, стишки, куплеты разные распевают! Атеизм в моду ввели! В непогрешимости святых отцов сомнения выражают! Кто пособник всего этого? Кто первейший грешник и искуситель? Кто? Кто? Кто?

От дружного рева толпы у Джека едва не лопнули перепонки:

— Король Лоренс!

Шелти довольно долго барабанила в дверь церкви, пока она наконец не распахнулась. Мрачный священник подозрительно оглядел девушку и черного коня с серой собакой поперек седла.

— Святой отец, простите за беспокойство. Днем сюда вошли два наших друга. Они монахи. Один маленький и толстый, другой…

— Здесь никого нет. И не было! — отрезал священник, пытаясь захлопнуть дверь.

— Минуточку! — Сапожок Шелти встал между дверью и косяком, — Я точно знаю, что они здесь были!

— А я вам говорю — нет!

— Врет он, — поднял голову Сэм. — Здесь они… Вошли и не вышли… вот. О Господи, башка прямо-таки раскалывается…

Священник, прикрывавший собой вход, от шока начал медленно сползать наземь.

— Итак, где наши друзья? — вновь начала Шелти.

— Нет… не скажу… не знаю… Как вы смеете! Я — духовная особа! Я вас от церкви отлучить могу!

— Во дает! — фыркнул Сэм. — Врет прямо как я…

— Прокляну! — взвился священник.

— Покусаю, — вяло откликнулся пес.

Шелти молча вытащила из ножен охотничий нож.

— Я полагаю, что вам лучше принять наши условия, — заключил Лагун-Сумасброд. — Мы сегодня так агрессивно настроены…

Между тем иезуиты закончили психологическую обработку масс и еще раз растолковали каждому его задачу:

— Помните, братья, у нас всего минут десять. Хулитель веры едет впереди в сопровождении двух пажей. Следом за ним, но на расстоянии, — наемники, гвардия короля. Лоренс предпочитает размышлять в дороге и не любит, чтобы ему мешали. Итак, мы пропускаем дозорный разъезд, как только…

— Братья мои! А позволительно ли нам поднимать меч против помазанника Божьего? — неожиданно для самого себя громко спросил Джек.

Все замерли. Отец Доминик отчаянно перекрестился и попытался укрыться за широкой спиной Сумасшедшего короля.

— Что ты сказал?! — Лицо тонкого иезуита исказилось удивлением и ненавистью одновременно.

— Господь наш, Иисус Христос, заповедовал — не убий! — продолжил Джек.

— Мы не можем больше терпеть! — взревел толстый.

— Господь терпел и нам велел!

— Лоренс не достоин трона!

— Любая власть от Бога! — парировал Джек, изрядно поднаторевший в беседах с отцом Домиником.

Монахи сбились в кучу и с живым интересом прислушивались к диспуту. Похоже, предстоящее убийство коронованной особы нравилось все же не всем.

— Он узурпировал власть! — в два голоса взвыли иезуиты.

— Церковь не вмешивается в политику, — пожал плечами Сумасшедший король, — Богу — Богово, а кесарю — кесарево…

— Взять изменника! — отдали приказ красные от обиды отцы инквизиторы.

Однако «взять» не успели. В лесу засверкали факелы, и монахи бросились врассыпную. По дороге промчалось с десяток верховых — это был дозорный отряд короля Лоренса. Как и следовало, его пропустили. Ударные группы монахов заняли свои места. Отцы иезуиты занялись было поисками «изменника», но Джек легко спрятался в ночном лесу. Вышедшая из-за туч луна осветила дорогу. Все вокруг приобрело таинственность и романтичность. Джек невольно почувствовал, что понимает этого короля Лоренса. Одинокие прогулки по ночному лесу действительно освежали голову и очищали душу.

Шелти, с начинающим трезветь Сэмом поперек седла, остановила Лагуна у маленькой часовни в лесу. Невдалеке мелькнули огни — это проскакал к столице дозорный отряд.

— Ну что ж… Где-то здесь должна быть засада на короля. Джек и Доминик там. Пошли поищем?

— Разумеется. Но нам лучше рассредоточиться, — посоветовал черный конь.

Король Лоренс в охотничьем костюме, без шлема и кольчуги, с легким мечом у бедра, появился на дороге. Он ехал на статном гнедом жеребце. Чуть сзади не торопясь рысили двое юных пажей на белых лошадях. Король настолько был погружен в свои мысли, что едва не наехал на группу монахов, стоящих поперек дороги.

— Что вам угодно, святые отцы? — медленно поднял голову Лоренс.

Джек, наблюдавший за происходящим из-за придорожных кустов, невольно вздрогнул: голос, посадка в седле, какая-то неуловимая манера разговора — все это напомнило Сумасшедшему королю что-то безумно знакомое, родное, полузабытое… Раздались легкие вскрики, и оба пажа бездыханными свалились наземь. Монахи действовали быстро и молча. Кто-то вцепился в королевский плащ, и Лоренса сдернули с коня.

Словно молния озарила мозг Джека, рождая потерянное и святое слово:

— Брат?!

Яростный рев и неумолимое сияние серебряного меча заставили кинуться врассыпную злобных монахов, уже готовых занести кинжалы над королем. Меч Джека начал свою работу, мгновение спустя к нему присоединился клинок короля Лоренса. Монахи, ободренные и пристыженные иезуитами, плотным кольцом окружили героев, и неравная битва разгорелась еще яростнее.

Отец Доминик испуганно бегал вокруг, жалобно лепеча:

— Братья! Опомнитесь! Христос заповедовал прощать…

— Заткнись ты со своим Христом! — бешено заорал на него тонкий иезуит, — А вы пошевеливайтесь, болваны! Скоро здесь будут наемники тирана…

— Заткнуться… с Христом?! — ошарашенно прошептал добрейший отец Доминик.

Опустив голову и руки, священник побрел в кусты, где отыскал массивный сук, которым огрел ближайшего монаха. Тот рухнул как подкошенный.

— Опомнитесь! Покайтесь! — вопил отец Доминик, без устали возвращая в лоно истинной веры заблудших овец полновесными ударами по бритым макушкам.

Джек и Лоренс рубились, стоя спина к спине, едва успевая парировать десятки тянущихся к ним клинков. Помощь поспела оттуда, откуда не ждали. Огромный черный конь напал на монахов с тыла, яростно работая копытами и зубами. Серый пес трепал толстого иезуита, дыша ему в лицо страшнейшим перегаром. Засвистели стрелы. Трое монахов повалились наземь, остальные дрогнули и побежали. Король Лоренс бросился было в погоню, но случайный удар по голове свалил его с ног. Джек зарубил ударившего, а вдали уже сверкали факелы приближающегося отряда.

— Бежим! — Шелти потянула за рукав Сумасшедшего короля.

Монахи удрали. Вся компания собралась вокруг упавшего Лоренса.

— Легкая контузия, — констатировал Лагун. — Но Шелти права: нам надо уйти. Наемники сначала бьют, а потом разбираются, что к чему. Король-то еще не пришел в себя…

— Ща… помогу… — кивнул Сэм и вылизал лицо Лоренса. Алкогольный запах из его пасти действовал как нашатырный спирт. Король застонал.

— Будет жить, — удовлетворенно ответил Джек. — Спасибо, друзья. А теперь — деру!

В харчевне «Виконт и яичница» завтракала знакомая компания — два монаха, девушка-охотница и серый пес, грызущий кость под столом.

— Лоренс не пострадал?

— Нет. В худшем случае отделался большой шишкой на лбу. Сэм проследил. Наемники обращались с ним, как с китайской вазой. Потом осмотрели место боя, забрали трупы пажей и одного раненого монаха для допроса.

— Сын мой, а позволительно ли будет спросить: скольких еретиков мы все же завалили?

— Попробуем сосчитать. Значит, троих застрелила леди Шелти. Двое на Лагуне-Сумасброде. Двое на мне. Одного заколол Лоренс. Сэм чуть не загрыз толстого, но тот все же вырвался. Ну и где-то около шестерых на вашем счету. Не убили, конечно, но урок дали!

— Не может быть! — округлил глаза отец Доминик.

— Еще как может! — подтвердила Шелти. — Вы дрались с ними, как степной лев или даже как Самсон против филистимлян.

— О Боже!.. Грех, конечно… — вздохнул священник. — Однако приятно чувствовать себя воином Господним.

— Эй, Джек! — подал голос пес. — А какие у нас планы на сегодня?

Сумасшедший король не успел ответить. В харчевню вошли двое черных упырей и, не тратя времени, направились к их столу. Все замерли в напряженном ожидании.

— Ты и есть Джек по прозвищу Сумасшедший король?

— Да, — твердо ответил Джек.

— Нет! — вылез из-под стола Сэм, загораживая мохнатой спиной друга. — Не он это!

— Собака разговаривает? — удивились упыри.

— А? Вот вы о чем… — промямлил пес. — Галлюцинация! Чистая галлюцинация на почве нервных переутомлений. Один из упырей протянул Джеку скатанный лист бумаги:

— Госпожа ждет тебя.

Поклонившись, черные всадники вышли из харчевни. Сумасшедший король оглядел присутствующих и приказал:

— Идем на конюшню. Надо посовещаться в полном составе…

— Прошу высказываться поочередно, друг друга не перебивать, с критикой не лезть. Это тебя касается, охламон лохматый! Итак, первое слово почтенному отцу Доминику, — начал Лагун-Сумасброд.

— Минуточку! — влез Сэм. — Зачитайте документ, пожалуйста!

Джек развернул письмо и прочитал:

— «Сегодня, в восемь вечера, в королевской часовне, Один и без оружия. Я буду говорить с тобой. Госпожа».

— Благодарю! — важно кивнул пес. — Продолжайте заседание согласно утвержденному регламенту.

— Слово предоставляется отцу Доминику, — повторил черный конь.

— Что ж, дети мои… — смущенно откашлялся священник. — Я думаю, что Господь не оставит нас своей благой милостью. Нужно пойти на встречу. Сэр Джек выяснит, что к чему. А мы здесь дружно помолимся, призывая всех святых ему в помощь.

— Леди Шелти, ваше мнение.

— Нечего ему там делать, — сурово отрубила дочь рыцаря. — Какой смысл лезть ведьме в зубы? Это же явная ловушка! Один и без оружия?! Да его нашпигуют стрелами! Уж если эта Госпожа подбила монахов на убийство короля, то жизнь какого-то Джека для нее вообще ничего не значит!

— Что тут скажешь? Угробить она его решила — это же ясно! Давно пыталась, но пока мы вместе — мы ж сила! А тут нате вам: «Приходи…» Тьфу! Джек, неужели ты пойдешь? Да нужна тебе эта Госпожа, как кроту пудра! А уж если ей так приспичило, пусть сама придет. Одна и без оружия…

— Так… Теперь я скажу, — обвел взглядом присутствующих старый колдун. — Выбора у нас нет. Если черные упыри носят сюда письма, то уж изловить нас она могла бы запросто. Браг пошел на переговоры. Снизошел сам или мы его принудили — не важно! Дело не в этом. Госпожа поняла нашу мощь и будет считаться с ней. Я думаю, на встречу надо пойти. А уж мы вчетвером приложим все силы, чтобы Джек вернулся целым и невредимым. Что скажешь? Итак: я и отец Доминик — за, Сэм и леди Шелти — против. Решающее слово за тобой, мой мальчик…

— Я пойду, — утвердительно кивнул Джек. — Хотя бы ради того, чтобы узнать: действительно ли Госпожа и королева — одно лицо?

Королевская часовня находилась в саду, вблизи дворца, хотя дворцом это мрачное здание можно было назвать с большой натяжкой. Гладкие и высокие стены, массивные ворота с опускающейся решеткой, узкие бойницы, башни, украшенные флагами… И повсюду, повсюду мрачные воины в черном, с беспристрастными лицами под стальными забралами. Жуткий, холодный замок — идеальное место для зла, скрывающегося в его внутренностях… Часовня была еще старше дворца. Маленький каменный домик, где уже давно не служились службы, не горели свечи и никто не произносил молитв. Поговаривали, что очень давно здесь было совершено страшное убийство и с тех пор там поселилась нечисть. Часовню использовали лишь для последних прощаний народа со своими умершими владыками. А так как короли умирали не слишком часто, то и в королевскую часовню порой никто не заходил годами…

Разведка в лице Сэма Вилкинса доложила, что на месте встречи и в окрестностях никого не обнаружено. За два часа до назначенного времени Шелти и отец Доминик заняли свои позиции, спрятавшись в кустах у входа в часовню. И если толстый монах никак не мог замаскироваться по-настоящему, то уж дочь рыцаря спряталась так, что и с двух шагов невозможно было заметить маленькую фигурку девушки с охотничьим луком на изготовку. Лагун-Сумасброд изображал мирно пасущегося в королевском саду коня. Хотя ровным счетом ничего предосудительного замечено не было, все испытывали какой-то лихорадочный озноб, томящее ощущение непоправимости происходящего, неизбежной опасности и болезненной радости смертельного риска.

Без двух минут восемь Джек, по прозвищу Сумасшедший король, один и без оружия, скрылся внутри часовни.

«Мрачноватое место, — подумал он, разглядывая серые стены, закопченный потолок и пустой алтарь. — Действительно никого нет…»

В тот же миг вспыхнули две большие свечи по обе стороны алтаря. Они загорелись сами по себе, и на мгновение Сумасшедшему королю показалось, что он уже знает странно-пряный запах этого зеленого воска. Высокая женская фигура за алтарем выросла словно из ниоткуда. Холодный мелодичный голос зачаровывал:

— Ты все-таки пришел! Что ж, несмотря ни на что, ты мало изменился. По-прежнему безрассудно смел, глуп и честен…

Джек стиснул зубы и молчал.

— Тебе нечего ответить? Право же, я и сама не знаю, зачем пригласила тебя сюда… Может, проще было убить? А?

Женщина подняла руки и откинула капюшон плаща, скрывавший ее лицо. Блеснула парча дорогих златотканых одежд. Она была удивительно красива. Густой венец смоляных волос, уложенных в высокую прическу, огромные черные глаза, бездонные и прекрасные, алые чувственные губы, изящный овал лица, точеная шея, белая с голубовато-розовым отливом кожа… Джек не мог понять, почему эта красота производит на него такое странное впечатление. Ответ пришел неожиданно, как вспышка: женщина была настолько совершенна, что в ней просто не было места даже для искры жизни!

— Неужели ты совсем ничего не помнишь?

— Очень немногое… — осторожно ответил Джек. Женщина улыбнулась:

— Ты все так же красив и смел. Если бы не твой брат, мы могли бы стать достойной парой…

— Какой брат?

— Теперь это уже не важно. Он умрет так же, как сегодня ты. Надеюсь, ты не решил, что я пришла на эту встречу просто из любопытства?

— Нет, — ответил Джек. — Я думаю, что вы пришли из-за… страха!

— Что? — Женщина звонко рассмеялась. — Страх? Я боюсь тебя? Я? Да ты просто сумасшедший.

— Мне говорят это достаточно часто, — кивнул Джек. — Однако все ваши попытки уничтожить меня не удаются. Скажите, почему вы так рьяно преследуете одинокого, безобидного странника и его друзей? На нас брошена личная гвардия королевы. Не много ли чести, Госпожа?

— Замолчи! — Голос женщины сорвался на визг. — Презренный глупец, ты даже не в состоянии понять власть и мощь той силы, против которой дерзнул восстать!

— Отчего же… Черные упыри, волкодлаки и оборотни, барон де Блю, дракон из Хауза, монахи, напавшие на короля, — все это звенья одной цепи. Что движет вами?

— Зачем тебе это знать?

— Я — король! И я вернулся в свой дом. — Голос Джека был подобен ударам бича. — Навести в нем порядок — мой долг и моя судьба!

Лицо женщины исказила вырвавшаяся наружу ненависть. Джек не чувствовал страха, но волны нечеловеческой злобы накатывали на него подобно огненной лаве, а их источник не имел уже ничего общего с той красотой, которая поразила его в начале встречи.

— Ты умрешь! — прошипела женщина.

— Посмотрим. Спасибо за беседу. Мне пора уходить.

— Тебе не уйти, король Джеральд!

— Меня зовут Джек! — Сумасшедший король развернулся к выходу.

В то же миг из темноты выросли черные упыри с обнаженными мечами. Скрывались ли верные стражи в тайных убежищах или действительно проходили сквозь стены — неизвестно. Джек ухватил один из высоких бронзовых подсвечников и молча приготовился к защите.

— Прощай и будь проклят! — Королева Морт скрестила руки на груди и кивком головы указала упырям на Джека.

Тут же с яростным лаем в часовню ворвался взлохмаченный Сэм.

— Измена! — орал серый пес, — Джек, они нас предали! Сад окружен упырями. О Господи, и здесь они…

— Не волнуйся, дружище, — успокоил Джек. — Не в первый раз, а?

— Вообще-то да… — Сэм оскалил зубы и сверкнул серебряным клыком. — Вот только они повязали Доминика и Шелти.

— Шелти?!

Восемь черных мечей взвились в воздух. Женщина торжествующе захохотала. Двое упырей рухнули с расколотыми черепами прежде, чем поняли, что произошло. Тренируясь у ведуна, Джек научился превращать в оружие все, что попадало под руку. В данном случае тяжелый бронзовый подсвечник неплохо справлялся с ролью боевой палицы. Серый пес стремительным броском свалил третьего и рванул горло врага. Серебряный клык сделал свое дело. Упырь затих. Смех королевы незаметно перешел в негодующее кудахтанье. Упыри разделились: трое наседали на Джека, двое пытались зарубить отчаянно вертящегося Сэма.

В этот критический момент группа людей вошла в часовню и голос, привыкший повелевать, приказал:

— Бросить оружие!

В дверях во главе отряда наемников стоял король Лоренс.

Стража королевы молча окружила свою Госпожу. Джек и Сэм, прижатые к стене, несколько приободрились. Лоренс некоторое время удивленно рассматривал Сумасшедшего короля, вроде бы и желая что-то сказать, но каждый раз меняя решение.

Первой заговорила королева:

— Этот человек хотел убить меня!

— Неужели? — холодно ответил король.

— Сир! Вы подвергаете сомнению мои слова? Да если бы не моя верная стража…

— Вот именно, — подтвердил король Лоренс. — Весь сад полон вашей верной стражей, а у этого «убийцы» нет даже оружия. Вы не находите это подозрительным?

— Сир! Его вина доказана, — презрительно улыбнулась королева, — Слуги подтвердят, что он бросился на меня, желая задушить голыми руками. Возможно, это его излюбленный метод. А что касается количества моей стражи… Трое мертвы! Прочие бросились мне на помощь, не раздумывая о количестве и вооружении врага. Если бы и ваши наемники вели себя так же, то не было бы той досадной случайности на лесной дороге…

— Да, — вновь кивнул король. — Вы совершенно правы. Об этом я и хотел с вами поговорить. Я узнал этого человека. Это он спас мне жизнь. Кстати, пленный рассказал много интересного, прежде чем ваш слуга перерезал ему глотку… Королева пыталась протестовать, но Лоренс жестом приказал ей молчать.

— Как ваше имя, благородный воин?

Джек и Лоренс глядели в глаза друг другу, и Джек почувствовал, что ему трудно отвечать.

— Вы так похожи на моего безвременно погибшего брата… Хотя он был моложе, веселей и беззаботней. Брат был очень честен и по-своему наивен… Простите, я отвлекся. Так как ваше имя?

— Джек. Джек по прозвищу Сумасшедший король.

— Клянусь святым Дунстаном, вы храбрый малый! Надеюсь, что произошедшее здесь недоразумение быстро разрешится. Королева… О черт! Где же она?

Ни королевы Морт, ни ее стражи не было. Наемники обшарили всю часовню и случайно задели один из выступов алтаря. Сработал тайный механизм, и часть стены отошла в сторону, открывая черную пасть подземного хода.

— Ее слуги захватили моих друзей — леди Шелти и отца Доминика. Они также сражались за вашу жизнь вчерашней ночью.

— Я освобожу их. Все за мной, во дворец! — приказал король Лоренс.

— Нет! — остановил его Джек, — Мы с собакой пойдем по этому ходу. Наверняка он выведет нас к королеве.

— Хорошо. Но возьмите хотя бы меч.

— Благодарю вас, сир. Еще одна просьба, если позволите: в саду пасется мой конь. Пусть кто-нибудь отведет его во дворец. Просто скажите, что его там ждет ученик, и он пойдет за вами, как на привязи… Джек и Сэм нырнули в подземный ход. Один из наемников по приказу короля отыскал черного коня. Вокруг Лагуна валялись четыре упыря с разбитыми головами и переломанными ребрами. Быстро сообразив, что во дворце его ждут Джек с Вилкинсом, колдун позволил взять себя за гриву и отвести к королю.

Серый пес несся на два шага впереди Сумасшедшего короля, не прекращая восторженной болтовни:

— Нет, а ты слышал, как он ей: «Неужели?» — говорит… «Вот именно» — говорит, а она аж пятнами пошла от злости! А он величаво так: «Как ваше имя, благородный воин?» Да, Джек, это настоящий король, не чета… «Бросай, — говорит, — оружие». Я от неожиданности чуть серебряный клык не выплюнул. Вот это король! Но Госпожа, Джек, и королева Морт — одно ведь и то же. Во дает, стерва крашеная! Так и улизнула, как змея меж вил. Что молчишь? Думаешь, не догоним? Догоним!

— Я молчу? — на ходу отозвался Джек, — Да ты мне слова не даешь сказать.

— Я не даю? — поразился Сэм. — Ну скажи что-нибудь. Джек смутился.

— Ага! — радостно выдохнул ученик колдуна. — Тебе и сказать-то нечего. Вот если бы ты… Стой!

Серый пес сделал стойку, как на охоте на перепелов.

— Что случилось? — поинтересовался Джек. — Чужой запах. Кладбищенский какой-то. Вон из той щели дует… — пояснил Сэм.

В стене, ближе к полу, смутно белела полоска света.

Джек ради интереса уперся в стену плечом и почувствовал, как под его напором ходят камни.

— Ну просто страсть как интересно! — завилял хвостом пес.

— Интересно, что там? — уточнил Джек.

— Это как раз и не важно. Интересно, сумеешь ли ты разломать эту стену. Спорим, что не разломаешь?

— А спорим, что разломаю? — загорелся Сумасшедший король, но быстро опомнился, — Тьфу! Что за спор такой идиотский? Сломаю или не сломаю… Как дети, ей-богу.

— Ладно, — смилостивился Сэм. — Тогда ломай для того, чтобы узнать, что там.

— Искуситель! — улыбнулся Джек и навалился плечом. Стена явственно затрещала. Джек толкнул изо всех сил, и каменная кладка рухнула. Когда пыль осела и друзья влезли в пролом, пес первый понял, куда они попали:

— Господи, да это же усыпальница королей! В низком склепе стояло двенадцать каменных гробов с резными крышками. Горели свечи, курились благовония, всюду была чистота и порядок. Чувствовалось, что за этим Местом ухаживают заботливые руки. Джек медленно обходил гробы, читая искусно вырезанные в камне буквы: Ирвинг, Лонг, Герхард, Бьеринг, Кристиан…

— Эй, Джек! Глянь-ка сюда, — шепотом позвал Сэм. — Гроб короля Берда. А вот этот, рядом, совсем новенький…

— Джеральд, сын Берда, внук Висмара, правнук Тромма, наследный король Бесклахома — королевства среди гор, княжества Ирвингоут, а также земель… — медленно читал Джек.

Его голос невольно дрожал. Он чувствовал непонятное родство с прахом великих королей. Ему казалось, что он был здесь тысячу раз, когда ему требовался совет или утешение, и дух предков, витающий над гробницами, всегда дарил поддержку и понимание…

— Сэм! Я хочу его видеть. — Джек почему-то даже не удивлялся кощунственности своего желания.

— Ты хочешь вскрыть гроб?! — попятился пес. — Это уж слишком! Это ты без меня! В чем, в чем, но в святотатстве я не помощник.

— Сэм, брат мой мохнолапый, — мягко, но строго заговорил Джек, — пойми меня правильно. Здесь какая-то тайна… Здесь скрыты те нити, что связывают нас всех вместе. Мы должны разобраться. Сейчас или никогда!

— К праху я не прикоснусь! — уперся Вилкинс.

— Ты просто посмотри… Я хочу, чтобы был хоть один свидетель. Все остальное — это мой крест и моя судьба.

Джек взялся за крышку гроба и рывком поднял ее над телом. Оно было покрыто парчовой тканью. Медленно, почти не дыша, Сумасшедший король отодвинул ткань с лица покойника.

— Господи, спаси и помилуй! — взвыл пес. — Это же ты! В каменном гробу лежало тело человека, как две капли воды похожего на Джека. Сам Джек невольно отступил назад и задел рукой тройной подсвечник. Одна свеча закачалась и упала прямо в гроб, на лицо короля Джеральда. Сэм и Джек бросились вперед одновременно. Сумасшедший король первым схватил не успевшую погаснуть свечу и вернул ее на место. А пес круглыми от изумления глазами уставился на гроб: на щеке трупа, в том месте, где ее коснулось пламя свечи, кожа сплавилась и застыла каплями…

— Не может быть!.. Джек! Это же воск! Восковая статуя!

Король Лоренс с пятьюдесятью наемниками личной охраны безуспешно стучал в ворота замка. Лагун-Сумасброд философски наблюдал за наивной суетой короля, никак не желавшего понять, что ворота заперты, дворец готов к обороне, а взять эти стены столь малым количеством воинов невозможно. «Да… Похоже, королева Морт не слишком верная супруга. Конечно, заговор против короля объясняет многое. Монахов-убийц, естественно, казнили бы. А вот она… она бы осталась полновластной вдовствующей королевой. Не совсем понятно, чем же ей мешает Джек. Даже если он и вправду один из незаконнорожденных сыновей короля Берда, то прав на престол у него почти никаких… Вот где неувязочка. Итак, проблема в Джеке!»

Неясный шум прервал течение мыслей старого колдуна. В сумраке ночи вдоль крепостной стены двигались две фигуры: крепко сложенный мужчина в монашеской рясе и огромный лохматый пес…

После посещения королевского склепа Джек и Сэм вернулись в подземный ход и двинулись дальше. Переполненные впечатлениями, ошарашенные собственным открытием, они молчали всю дорогу. Ход вывел их к крепостной стене. Внутрь замка попасть не удавалось. Возможно, существовал тайный лаз в стене, возможно, королева пользовалась веревочной лестницей… В общем, гадать не было времени. Заметив невдалеке свет факелов, Джек с Сэмом решили, что именно там можно будет найти короля Лоренса и Лагуна-Сумасброда. Все оказалось именно так, как они предполагали. Джек пошел к королю, а серый пес бросился к своему учителю. Черный конь наклонил голову, и Вилкинс бегло рассказал обо всем, что с ними произошло.

— Вот оно — недостающее звено! — почти стихами проорал Лагун, но в общем шуме на это никто не обратил внимания.

— Что будем делать, сэр Джек? — мрачно поинтересовался Лоренс, — Ворота заперты, все верные мне люди здесь. Во дворце лишь черная стража моей жены, ну, не считая разных там поваров, конюхов, лакеев…

— А преданные рыцари и дворяне?

— Рыцарей почти нет, — обреченно махнул рукой король. — Лучшие погибли в бою с драконом. Осталось несколько человек… кто просто пьет, кто волочится за дамами — в общем, настоящих воинов мало. Стража королевы расправится с ними за полчаса.

— Может быть, есть какой-то тайный ход?

— Увы! Если бы он был, я не торчал бы здесь как дурак, штурмующий собственный замок!

— Тогда остается надеяться на чудо, — сказал Джек, — А напомните-ка, что это за окно светится в угловой комнате башни?

— Оружейная комната… там собрано много реликвий. По вечерам сэр Гретхэм… Господи! — Король Лоренс хлопнул себя по лбу. — Сэр Гретхэм — старый друг моего отца, наш с Джеральдом учитель и наставник. Нужно докричаться до него — он непременно поможет.

Однако докричались до старого рыцаря не сразу. Когда наконец в окне показался силуэт сэра Гретхэма, все облегченно вздохнули. Несмотря на преклонные годы, бывалый воин был в прекрасной форме, бодр духом и крепок телом. А главное, безоглядно предан своему сюзерену. Быстро уяснив суть дела, он крикнул Лоренсу, что скоро вернется, и исчез.

Буквально в то же время Джек почувствовал смутную тревогу, постепенно перерастающую в довольно серьезную боль в правой стороне груди. До Сумасшедшего короля не сразу дошло, что эта боль исходит из спрятанного в кармане куртки камня. Быстро сорвав рясу, Джек запустил руку в карман — подарок Дибилмэна бился на его ладони пульсирующим синим светом, дрожа, как живое существо.

Всей душой стремясь к далекому другу, попавшему в беду, Джек закрыл глаза и, попытавшись как можно четче представить себе великана, что было силы закричал:

— Ди-бил-мэ-э-эн!!

В окне башни вновь показался старый рыцарь:

— Держите, сир!

К ногам короля упала импровизированная лестница, скрученная из занавесей. Противоположный конец был надежно прикреплен к чему-то в башне. По приказу Лоренса двое наемников полезли вверх. Благополучно добравшись до окна, они друг за другом влезли внутрь и дали знать, что все в порядке. Третьим полез сам король. Джек не мог успокоиться: камень в его руке вроде бы затих, но другое чувство — чувство неотвратимой беды охватило его. Еще трое наемников лезли в башню, как вдруг раздался грохот, звон мечей, из окна высунулась черная фигура и перерезала лестницу. Один из наемников разбился насмерть, двое здорово расшиблись и не многим отличались от своего товарища. Свет в башне погас.

Конь и пес подошли поближе к Джеку, молча признав его за старшего. К Сумасшедшему королю придвинулись оставшиеся без командования наемники.

— Что будем делать, ваше величество? — шепотом и без тени иронии поинтересовался Лагун-Сумасброд.

— Ждать… Что-то должно произойти… — туманно протянул Джек.

Он и сам не знал, чего ждет, однако тревога отступила, и вместо нее крепло чувство уверенности в чуде. Неясный гул вдали был его первым вестником. Потом задрожала земля. Почва содрогалась под чьим-то тяжелым галопом. Весь город был поднят на ноги. Не проснуться было невозможно!

— Джек, а ты не напрасно его вызвал? — прячась за Лагуна, заскулил пес. — Вдруг он рассердится?

— Я его особенно и не вызывал, — пожал плечами Сумасшедший король, — Он сам пришел. Похоже, я ему зачем-то нужен…

Запыхавшийся Дибилмэн тяжело сел на землю перед Джеком. Удивленные наемники застыли на месте. Колдун с псом пододвинулись ближе. Вокруг постепенно собирался народ. Близился рассвет…

— Ну, ты меня совсем замотал, в натуре… — еле отдышался великан. — Че, самому дойти внапряг?

— Да че ты, как этот, в натуре, — быстро перешел на знакомый диалект Джек. — Тут такие дела, елы-палы…

— О! И Сэм здесь. Чтоб ты сдох, кобелина…

— Дибилмэн! Старый кореш, держи пять.

— Лагун! Толстый мерин, че ты сюда приперся?

— Дибби, братан! — прервал восторженные излияния великана Джек — Давай говори, че у тя там стряслось. Какие проблемы?

— Зуб! — пожаловался Дибилмэн. — Болит, зараза!

— Дай позырить! — тут же влез Сэм.

— Иди на фиг! Пусть Джек посмотрит.

Джек почти с головой влез в пасть великана. От нечищеных зубов шел такой запах, что Сумасшедший король едва не задохнулся. Найдя дупло в больном зубе, Джек понял, что лучший способ лечения — изъятие.

— Драть надо, — уверенно заявил он Дибилмэну.

— На фига драть? — уперся великан. — Может, приложить чего…

— Помет куриный помогает, — опять вмешался Сэм. — Вот сукой буду…

— Да ты представь, дурья башка, сколько его туда надо! — возмутился колдун.

Друзья как-то забылись и бол юли вовсю, не замечая удивленных и испуганных взглядов горожан.

— А гномы не помогают? — задумчиво поинтересовался Джек. — Ну что они там, в натуре, пломбу не могли сбацать?

— Со всей душой, догадливый наш! — раздался знакомый голос, и из нагрудного кармана безрукавки великана показалась бородатая физиономия гнома. — Да только каждый, кто сунуться в рот к громадному нашему решался, так без чувств и валился! О, запах наивреднейший! Если бы не запах — спасли бы гномы друга сосноворослого…

— Господи, никак сам Бренд Бреддоуз? — широко распахнул руки Джек.

— Он самый, мой король! — радостно улыбнулся гном. — Счастлив я, что не забыли вы друзей своих от роста их независимо.

— Ну, ну, вы че, елы-палы?! Зуб болит, на фиг!

— Надо драть! — еще раз подтвердил свой суровый приговор Сумасшедший король.

— Не дам! — испуганно взвыл великан, явно намереваясь сбежать. — Че пристали, в натуре?

— Сидеть! — грозно рявкнул Сэм.

— Будь спок, братан, — поспешил утешить огромного друга Джек. — Все сделаем, как в аптеке: ни боли, ни пыли — сплошная гигиена! Значит, так: петлю — на зуб и привязываем к дереву. Ты разбегаешься — и лбом в ворота. Не дрейфь! Это для наркоза, чтобы боли не чувствовал. Проснешься, а все уже на мази!

— Неплохо придумано, юноша, — поддержал Лагун. — Дибилмэн, ты че, в натуре? Решил, что друганы тебе гнилофанство творят?

— Я? А я че? Я ниче… — поспешно сдался великан. — Раз Джек сказал, я ниче против не имею. А ворота выдержат?

— Круши их на фиг! — рубанул рукой Сумасшедший король. — Все равно мы ключ потеряли, а войти как-то надо…

— Уговорили, черти красноречивые, — согласился Дибилмэн. — Бренд, клоп бородатый, вяжи петлю!

Шелти и отец Доминик сидели в подземелье. Руки скручены за спиной, ноги связаны ремнями. Когда на них неожиданно свалились черные стражи королевы, добрый монах не успел даже толком испугаться. Правда, он осенил одного из упырей крестным знамением, от чего тот грохнулся в обморок. Но другие оказались попроворнее и напали с тыла. Хорошо замаскированная Шелти успела выпустить три стрелы, и ни одна не прошла мимо цели. Еще один упырь получил охотничий нож в горло, а уж потом ее повязали.

В узкое окошко плавно вливался рассвет.

— Господи Боже мой, спаси и помилуй Джека! — неожиданно жалобно заговорила девушка. — Он ведь обязательно спасется?

— Все в деснице Божьей… — пробормотал священник. — Будем молиться и верить.

— Да. Там ведь еще и Сэм, и этот колдун в образе коня. Уж они-то его не бросят.

— Нет! Они не бросят, дочь моя…

— Вот что, — оборвала его Шелти, — хватит пустопорожней болтовни. Попытайтесь-ка развязать меня.

— Чем? — Монах едва шевелил скрученными руками.

— Зубами, святой отец. И быстрее, быстрее. Отец Доминик кротко вздохнул и, возведя глаза к небу, перекатился на бок. Вывернув шею, старый монах принялся честно жевать узлы, стягивающие запястья девушки. За этим компрометирующим занятием и застали их черные упыри. Когда дверь в подземелье бесшумно растворилась и два стража королевы появились на пороге, прятаться было поздно. Тяжелый пинок в бок отшвырнул священника к стене. Упыри молча достали мечи и… Страшный удар, подобный землетрясению, швырнул их на стену. Бедные стражи так стукнулись головами, что лежали без сознания. Шелти испуганно огляделась и, захватив кончиками пальцев рукоять упавшего меча, стала лихорадочно резать веревки, связывающие руки отца Доминика.

Все произошло именно так, как и планировал Джек. Предупредив горожан и телохранителей Лоренса, Сумасшедший король с помощью гнома подцепил петлей больной зуб великана и закрепил противоположный конец за ствол ближайшего дуба. Рассчитав расстояние, необходимое для разбега, он дал последние указания Дибилмэну и, настроив его нужным образом, скомандовал:

— Старт!

Удар лба великана по крепостным воротам был столь силен, что ворота разлетелись в щепки! Замок дрогнул от башен до фундамента, а Дибилмэн по плечи влетел во двор, почти полностью закупорив вход. Бедный великан лежал без сознания, прикрыв глаза, с блуждающей идиотской улыбкой, а на его лбу быстро росла здоровенная шишка. К счастью, между плечом великана и стеной осталась изрядная щель, в которую смог просунуться даже Лагун-Сумасброд. Друзья и не подозревали, что подвиг Дибилмэна спас жизни Шелти и монаха.

Джек отцепил от седла колдуна свой серебряный меч и лицом к лицу столкнулся с отрядом стражей королевы. На выручку бросились наемники, за ними — горожане. Лагун-Сумасброд усадил Джека на себя и тоже включился в бой. Хитрый пес логично решил, что нечего путаться под ногами, и помчался по коридорам дворца в поисках пленных друзей. Упыри защищались отчаянно. И та и другая сторона несли потери. Наемников было слишком мало, но дрались они слаженно, умело прикрывая друг друга. За каждого убитого из своих круша по пяти упырей, гвардия короля Лоренса, руководимая Джеком, неумолимо теснила врага. С флангов напирали горожане Бесклахома. Плохо вооруженные, но единые в своей ненависти к королеве, они давили стражей количеством.

Спустя полчаса яростного боя нападающие ворвались в тронный зал. Джек словно знал, где именно ждет его Госпожа, где должен быть Лоренс и где в конце концов все решится. Однако на пути к тронному залу он наткнулся на умирающего старика с колотой раной в боку. Пропустив наемников вперед, Сумасшедший король нагнулся над несчастным и приподнял его голову.

Старик открыл глаза, испуганно вгляделся в лицо Джека и, едва дыша, спросил:

— Я уже умер?

— Нет, вы не умрете. Сейчас подойдут друзья и мы спасем вас, — как можно мягче ответил Джек.

— Я не умер? Но вы… вы…

— Успокойтесь. Эй, кто там есть? Помогите этому человеку…

Но старик яростно сжал руку Джека и заплакал:

— Вы живы, живы… Я знал, я надеялся… Вы живы, мой король… — Старик вздохнул в последний раз, и душа его отлетела. Джек бережно передал тело на руки подбежавшим горожанам и тихо ответил:

— Прощайте, сэр Гретхэм…

Вход в тронный зал был достаточен для всадника на рослом коне. Наемники застыли с обнаженными мечами, горожане с кольями и ножами настороженно глядели вперед.

На троне сидела женщина. Черные волосы, черные глаза, черный плащ, черное шелковое платье и… черная душа. У ее ног лежал связанный король. Щеку Лоренса уродовал свежий шрам — кровь едва запеклась, — но взор горел презрением и гневом. В нем не было страха. Вокруг короля и королевы тройным кольцом сдвинули щиты черные стражники. Мечи упырей угрожающе мерцали, горящие сквозь прорезь шлемов глаза светились красным огнем. Джек Сумасшедший король раздвинул ряды наемников и шагнул вперед.

— Остановись! — Приказ королевы был отдан мелодичным и твердым тоном. — Остановись, король Джеральд! Еще шаг — и твой младший брат умрет минутой раньше, чем это предусмотрено судьбой!

Джек стоял, краем уха улавливая изумленный шепот за спиной: «Король Джеральд…»

— Вы проиграли, леди Морт. Замок взят. Оставьте Лоренса и…

— Глупец! — перебила его королева Все вокруг молчали, понимая, что именно сейчас и наступит развязка этой таинственной кровавой и волшебной драмы. — Ты уже решил, что я побеждена? Трижды глупец! Ни один мужчина не может поднять на меня руку. Ни одна женщина не может меня убить. Я служу древним и страшным силам, понять суть которых не в состоянии разум человека. Смотри: эй, вы, бросьте оружие!

Наемники, завороженно глядя на королеву, медленно опустили мечи на пол. Следом за ними побросали свое случайное оружие и горожане. Джек почувствовал, как неизвестная сила заставляет его выпустить из рук клинок. Он еще сильнее сжал пальцами рукоять и постарался отвести взгляд от бездонных глаз леди Морт. Герберт учил Джека, как блокировать гипноз, и сейчас, сконцентрировав свои мысли на серебряном мече, Сумасшедший король понял, что таинственная сила над ним не властна.

— Ну что ж, леди… Если вы закончили, то, может быть, ответите на пару вопросов? — насмешливо бросил Джек. — Право же, эти бабушкины шутки несколько поднадоели.

— Ах ты… ты… А что? — поразилась королева, — Неужели совсем не действует?

— Абсолютно! — Джек демонстративно помахал мечом.

— Ладно. Пусть так. Пока твои люди бездействуют, мои упыри перережут всех вас.

— Ну, рано или поздно, а помирать придется, — философски заметил Сумасшедший король. — Может быть, вы продлите мои мучения и все же расскажете правду?

— Ты смешон, — улыбнулась леди Морт. — Знаешь, Джеральд, я всегда жалела о том, что мы такие разные. Что ж… Напоследок я расскажу тебе о том, как все происходило. Ты ведь помнишь, как погиб Берд?

— Нет. Я вообще мало что помню.

— Жаль. Твой отец умер от необычной и редкой в наших краях болезни — тропической лихорадки. Подозрительно, правда? Он буквально сгорел за три дня. Трон перешел к тебе. Уже тогда я хотела стать твоей королевой. Но силы, которым я служу, рассудили иначе. Ты был добр, но тверд. Наивен, но честен. Мягок, но справедлив. У тебя был «стержень». Мне сказали, что я никогда не подчиню тебя своей воле.

— Ты убила отца… — глухо произнес Джек.

— О, и многих, многих других, — протянула королева, — но ведь сейчас это не важно. Мы остановили свой выбор на твоем младшем брате. Была надежда «излечить» его. И это почти удалось, если бы не ты…

Начнем с того, что наша свадьба с Лоренсом прошла при полном твоем согласии и благословении. Я не стала слишком долго ждать, и год спустя на короля Джеральда напала довольно мерзкая тварь из подземного мира — помесь пантеры и гориллы. В тот вечер я напоила тебя вином, от которого теряют рассудок и впадают в длительный сон. Человек три дня лежит, словно мертвый. Ты был безоружный, но все равно почти задушил мою зверюшку. А тут еще эта скотина Лоренс! Он своим дурацким мечом довершил остальное. К счастью, вино сделало свое дело. Ты лежал, как мертвец, в луже крови, с ужасными ранами на плечах и груди. Вот так умер король Джеральд, сын Берда, и трон перешел к его младшему брату — принцу Лоренсу. Сентиментальный дурак! Как он горевал о тебе!.. Такая любовь среди венценосных родственников большая редкость. Твою восковую копию похоронили в склепе. А я, по глупости, попыталась привлечь тебя на свою сторону. Я не вняла предупреждению древних и поплатилась за это. Раненный, обреченный на смерть, ты сумел бежать, и погоня не нашла твоих следов. Вот тогда я наслала на тебя безумие. Магия свалила короля Джеральда там, где его не взяли мои упыри. Ты был покойником, живым трупом, сумасшедшим бродягой. Почему ты не погиб?

— Не знаю. Наверное, чтобы отомстить, — задумчиво ответил Джек.

— А потом, спустя три года, до меня стали доходить слухи о странном немом безумце. Я решила выяснить, кто он. Но короля Джеральда не нашли. Вместо него появился всадник на черном коне с большой серой собакой…

Когда из-за поворота на Шелти бросилось огромное мохнатое существо, дочь рыцаря долго не раздумывала: рукоятью меча так закатила по собачьей голове, что лоб Сэма загудел. Звук был густой и красивый, как если бы в медный котел ударили пудовой гирей.

— Стой! Кто идет? — несколько запоздало поинтересовалась девушка.

— Уже никто… никуда… не идет… — заплетающимся языком выговорил Сэм и рухнул в беспамятстве.

Шелти и отец Доминик добрых пятнадцать минут, молясь и переругиваясь, приводили бедного пса в чувство.

Разговаривая с королевой Морт, Джек старался отвлечь ее мысли подальше от связанного брата. Сумасшедший король — или теперь уже король Джеральд — мог рассчитывать как на собственные силы, так и на меч Герберта, ученость Лагуна, импровизации Сэма. Леди Морт рассчитывала только на колдовские чары да клинки верных упырей. Как видите, у Джека было гораздо больше шансов.

— А теперь, когда ты знаешь все, — торжественно заключила королева, — я не вижу иного выхода из сложившейся ситуации… Только смерть…

Джек выхватил из ножен меч и приготовился к защите.

— Ты хочешь противостоять мне мечом? Мечом?! О, клянусь Люцифером, это уже слишком! — Королева Морт торжествующе рассмеялась и опустилась в кресло.

Дикий вопль боли и ярости заставил Джека пригнуться. Казалось, что женщина не может так кричать. Королеву вихрем снесло с трона, и сейчас она выковыривала из сиденья маленький гномовский кинжал величиной не больше гвоздя, но такой же крепкий и острый.

Из-за трона быстренько выбежал шустрый гном и, спрятавшись за суровым наемником, обиженно поинтересовался:

— Вы что, шуток не понимаете?

— Бренд Бреддоуз! — бешено зашипела королева. — Ты и твое племя уже трижды вставали на моем пути. Сегодня наконец я покончу со всеми врагами разом!

— Сомнения гложут меня, велеречивая наша, — язвительно ответствовал гном. — В книге судеб иное сказано:

»…и вернется король, и восстанут все, и серебряный луч звезды пронзит сердце, тьму носящее…»

— Спасибо, Бренд, — тихо поблагодарил Джек, — хотя я и сожалею, что пришел в свой дом не гостем, а воином.

Между тем королева, несколько успокоившись, вытянулась во весь рост и, театрально подняв руки, вперила взгляд в Джека. Ее глаза засветились синим пламенем. Похоже, она вкладывала все силы в этот взгляд. Армия Джека не могла даже пошевелиться, а сам он чувствовал, как накатывающиеся волны бессилия и ужаса сковывают его мысли, движения, чувства. Еще немного — и меч ведуна Герберта выпадет из слабеющих рук короля.

Но леди Морт была слишком увлечена борьбой с Джеком, чтобы услышать осторожные шаги сзади. Серое тело пса распласталось в длинном прыжке. Уже в полете Сэм понял, что вцепиться в шею сзади не удастся — не долетит. Пришлось вцепиться изрядно ниже…

Нет, конечно же, если бы не пес со своим серебряным зубом, если бы не отец Доминик со своими молитвами, если бы не элементарная удача и везение, кто знает, каково бы пришлось Джеку. Однако, что Бог ни делает, все к лучшему. Итак…

Эффект был поразительный! От визга укушенной женщины все присели и даже упыри заткнули уши. Общее напряжение мгновенно спало, люди смогли двигаться: взгляд леди Морт уже не сковывал их. Джек нырнул в строй упырей и, подхватив двоих за ноги, сделал раскрутку. Четверо стражников повалились на пол. Сумасшедший король схватил в охапку связанного Лоренса и вырвался с ним под защиту мечей наемников. Вспыхнула схватка. Королева бросилась бежать по одному из коридоров тронного зала.

— Останови ее, Джеральд! — кричал освободившийся король Лоренс.

Джек, Сэм, Шелти, Лагун-Сумасброд и пыхтящий сзади отец Доминик бросились в погоню. Капитан наемников прикрыл их отход и организовал горожан на решительный отпор врагу. Лоренс еще не пришел в боевую форму. Двое слуг растирали ему затекшие руки и ноги, но король Бесклахома уже рвался в бой.

Леди Морт удирала с подозрительной быстротой. Опуститься на гномовский кинжал самым ранимым местом, а потом тебя за него же еще и укусили — это, знаете ли, уж слишком! А тут еще радостно вопящая компания несется вслед с далеко не лучшими намерениями!

Джек бежал молча, зато уж Сэм и Шелти веселились вовсю:

— Ату! Ату! Лови ее за хвост, выдру сушеную! В конце концов друзьям все же удалось загнать королеву в какую-то башню. Там и произошел самый странный, самый последний бой…

Вслед за леди Морт в комнату влетели все, кроме коня. Дверь была слишком узкой, и Лагун-Сумасброд, естественно, не пролез, но, вытянув шею, решительно руководил сражением:

— Сэм! Обходи с тыла! Не копошись, бездельник! Джек, Джек, ты впереди, не давай ей отвлекаться. Шелти, девочка моя, не спешите, обходите слева и стукните ее чем-нибудь. Да вот хоть подсвечником… Отец Доминик, вам — вон та скамья и бейте справа! Ну-ка дружно!

Но и королева не теряла времени даром. Словно стеклянная стена окружила ее, надежно защищая от любого нападения. Деревянная скамья разлетелась в щепки, а медный подсвечник отлетел в угол, едва не задев голову Джека. Сумасшедший король, сжав рукоять меча обеими руками, ударил изо всех сил. Меч стал бледно-оранжевым, но невидимая защита рухнула.

Сэм рванулся в образовавшуюся брешь с самым решительным видом:

— Сдавайся, неверная! Трепещи перед мощью разгневанного сына марокканского султана!

Но королева ловко поймала его за ошейник и с удивительной легкостью запустила огромным псом в стену. Сэм сполз со стены, как коврик…

— Никто не может убить меня! — торжествующе кричала королева.

Она вытянула вперед руку, и из массивного перстня ударил голубой луч. Джек пригнулся, а на стене за ним образовалась изрядная обгорелая дыра.

— Однако похоже на лазер… — глубокомысленно констатировал Лагун.

Следующий удар вскользь задел Сумасшедшего короля, и он с не менее задумчивым видом растянулся рядом с Сэмом. Вот тут отец Доминик и совершил свой героический подвиг. Пожилой священник ретиво бросился вперед и лихо рубанул карманным распятием по волшебному перстню. Грохот был ужасающий! Вспыхнуло пламя… Когда гарь рассеялась, на полу, поверх Джека и пса, валялся отец Доминик в обожженных обрывках рясы. Впрочем, досталось и королеве. Элегантное платье висело грязными лохмотьями, лицо было перепачкано сажей, а черные волосы стояли дыбом, как у дикобраза.

— Я же говорила, что мужчине меня не победить… — радостно начала прежнюю песню леди Морт, но договорить не успела.

Шелти, схватив ее за опаленные лохмы левой рукой, правой наносила один удар за другим.

— Женщина не может меня убить! — возмущенно верещала королева, отчаянно пытаясь вырваться, — Мало я вас скормила дракону!

— А я тебя не убью, — мрачно пообещала Шелти. — Я тебя отмутузю!

Две женщины с визгом и воплями катались по комнате, пока мужчины приходили в себя. Наконец леди Морт опомнилась и, по-змеиному вывернувшись, крикнула какие-то незнакомые слова. В тот же миг ее тело стало трансформироваться, и Шелти с ужасом поняла, что борется с двухметровым монстром, чья клыкастая пасть растянулась в злобной ухмылке. Дочь рыцаря благоразумно прыгнула в сторону и попыталась поднять Джека.

— Смерть королю Джеральду! — От такого рева встал бы и мертвый.

Лагун-Сумасброд лихорадочно шептал смешанные заклинания, и на бывшую королеву хлынул дождь с градом и молниями. Но это ее не остановило. В грохоте грома и блеске молний мокрое чудовище выглядело еще более впечатляюще: рычащая масса клыков, мускулов и когтей нависла над Джеком. Монах и девушка прижались к Сумасшедшему королю с двух сторон, и все трое вцепились в меч ведуна Герберта.

— Смерть! — вновь взревела королева Морт. Трудно сказать, что произошло потом… Серебряный меч с длинным переливчатым воем прыгнул вперед и по рукоять ушел в грудь чудовища! Руки короля, священника и девушки уперлись в крестовину, утроенной силой сваливая врага. Сэм, до этого благоразумно притворявшийся мертвым, подкатился под ноги чудовищу — и королева рухнула. Когда все наконец пришли в себя, на полу комнаты дымился толстый слой зловонной сажи, повторяющий контуры человеческого тела… Серебряный меч стоял посередине, как могильный крест. Дым постепенно рассеивался…

Когда Лагун-Сумасброд осторожно вошел в комнату, Джек как-то не сразу сообразил, что видит перед собой старого колдуна в его человеческом облике. Рядом чихал Вилкинс, вытирая нос грязным рукавом.

— Вот и все, мой мальчик… — Лагун обнял Сумасшедшего короля за плечи. — Все свершилось, как и было суждено. Корона ждет тебя.

В башню вбежал Лоренс в окружении доблестных наемников. Быстро оглядев комнату, он подошел к тому, что осталось от королевы Морт, потом преклонил колено перед Джеком и протянул ему свой меч:

— Брат мой, ты вернулся. Трон твой по всем божеским и человеческим законам. Прости, если я был преступно слеп… Мой меч и моя жизнь принадлежат тебе, Джеральд.

Вслед за Лоренсом на одно колено опустились наемники, подошедшие горожане и все, кто был в комнате.

Потом было многое… Была коронация Джека короной Бесклахома. Был пир горой. Еще бы! Не каждый раз за одним столом сидит знать, простые воины и горожане, великан и гномы, ведун-дебошир и прочие. По правую руку от короля сидел его брат, по левую — Лагун-Сумасброд в золоченых одеждах, украшенных мехом; рядом с ним — неумолкающий Сэм Вилкинс, одетый как настоящий сын марокканского султана. Потом — леди Шелти, просто обворожительная в белом платье с вышивкой и жемчугами. За ней — отец Доминик, теперь уже настоятель монастыря, в новой рясе, с золотым распятием на груди. Празднество длилось неделю. Еще неделю друзья Джека гостили во дворце.

Первыми простились гномы. С ними ушел и Дибилмэн. Потом на подаренной королем лошадке уехал ведун Герберт.

Жизнь постепенно входила в нормальную колею. На Сумасшедшего короля свалилась куча дел, и, если бы не братская помощь Лоренса, ему пришлось бы туго.

Но вот настал и самый грустный день. В тронный зал вошли колдун, Шелти, священник и ученик чародея.

— Мой король, мы хотели бы откланяться, — начал колдун.

— Друзья мои, — удивился Джек, — почему вы уходите? Вам плохо здесь? Лагун, я хотел бы просить вас принять должность придворного мага.

— Увы, сир! Я плохой царедворец… Вечно лезу с советами, и мне уже вряд ли удастся свыкнуться со всеми тонкостями придворного этикета…

— А ты, Сэм? Ты ведь не оставишь меня?

— Я-то? Вообще я мог бы остаться… Но ты… Вы ведь король теперь. Здесь и так народу хватит, присмотрят в случае чего. Да и жизнь здесь… Пиры, танцы, приемы — скука! К тому же и старика бросить жалко…

— Отец Доминик?

— Мне пора в монастырь. Ваше величество оказало мне большую честь, но и большую ответственность. Я хотел бы разобраться с делами, братья ждут меня…

— Леди Шелти, — голос Джека слегка дрогнул, — вы могли бы занять подобающее вам место во дворце. По завещанию сэра Гретхэма, вам принадлежат два поместья и несколько домов в столице. Вы могли бы остаться?

— Нет. — Шелти покачала головой. — Я не могу… Мне трудно объяснить, да это и не важно, наверное. Я думала… Я надеялась… но… мой король! Вы ведь король! Вы не властны в своих привязанностях и интересах. Господи, что я говорю!.. Я хочу уехать! Так будет лучше. Правда! Отпустите меня, сир…

— Что ж… — Джек встал. — Друзья мои, я огорчен. Мне больно расставаться с вами. Но я не могу не уважать ваших желаний. Завтра утром для вас будут готовы лошади, подарки и сопровождающая охрана. Прощайте…

Поклонившись, все вышли. Лоренс слегка сжал руку брата и успокаивающе подтвердил:

— Они правы. Эти люди не созданы для двора.

— Верно… — задумчиво протянул Джек. — Мне надо серьезно поговорить с тобой, брат.

Утром следующего дня четверо всадников выехали из ворот Бесклахома. Лагун и Сэм отказались от охраны, заявив, что сами проводят отца Доминика в монастырь. Шелти, сменив длинное платье на привычный охотничий костюм, вызвалась отправиться с ними. Когда четверка друзей отъехала от столицы на пару миль, вслед им застучали копыта.

— Наверное, какой-нибудь спешный гонец от Джека. Направляется явно к нам, — заметил Сэм.

— Но зачем? — пожал плечами колдун. — Ведь все решили вчера. Мы поступили правильно. Король вернулся в королевство, мы несколько поразвлекались, теперь уж каждому свое. Ему — трон, власть, королевские дела. А нам… ну мы и люди попроще…

— Нет. — Шелти решительно потянула узду, — Это не слуга, это… Господи! Не может быть!

Джек осадил коня в кругу друзей. Одет он был по-дорожному: серебряный меч на поясе слева, сумка у седла, новенький плащ даже не успел запылиться.

— Я хотел проститься, — неуверенно начал Сумасшедший король. — Меня, наверное, долго не будет во дворце, так что я на всякий случай…

— Куда же вы направляетесь, сир? — удивился отец Доминик.

— Говорят, что в северных провинциях пошаливает нечисть. Да и в горах запада неспокойно. Я хотел бы посмотреть, что и как, — объяснил Джек. — Ну что ж, друзья мои… Прощайте еще раз. Не забывайте меня.

— Но… Но ведь вы не можете… один, без войска, это опасно! — возмутилась Шелти. — Король не имеет права так рисковать!

— Неужели? — улыбнулся Джек.

— Пусть вдет, — вздохнул колдун, — мы все равно его не отговорим.

— Лагун… — заныл Сэм, но под суровым «Цыц!» быстро заткнулся.

Джек еще раз обвел всех взглядом, махнул рукой, развернул коня и пустился вскачь. Дружный топот за спиной заставил его обернуться.

— А кто, собственно, сказал, что ты поедешь один?!

Р. S. — Скажите, сир, а как же трон?

— Шелти, сделайте милость, называйте меня по-прежнему — Джеком. Вчера вечером я подписал отречение в пользу моего брата Лоренса. Он больше подходит для этой роли…

— Что?! — восхищенно округлила глаза Шелти. — Господи! Джек, ты же сумасшедший!!!

— Да, — улыбнулся Джек, — мне говорили…

1 Ростовщик — человек, который дает деньги в рост, в долг под большие проценты.

2 Пентаграмма — пятиугольник. В средние века считалось, что его изображение предохраняет от нечистой силы.

3 Пока живу, надеюсь! (лат.).

4 Иезуиты — члены католического монашеского ордена (сообщества), основанного в 1534 г Иезуиты считали допустимым во имя Господа совершить любое преступление.

5 Индульгенция — грамота об «отпущении грехов», выдаваемая католической церковью от имени Папы Римского.